Гала : другие произведения.

Когда боги проснутся. Общий файл

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.56*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    На небольшом острове в далеком океане... Маленькая девочка, обрученная в детстве с наследником Агорраса, стала взрослой и не желает связывать свою жизнь с неизвестным ей суженым.И ему,почти не помнящему малышку Кирэну, совсем не хочется выполнять чужую волю и жениться на незнакомой девушке. Зато есть другой претендент на ее руку и наследство.Правда, ему не нужно ее сердце.И он готов схватиться в битве с невольным женихом за обладание не столько будущей супругой, сколько за Священный Жезл, сдерживающий силу всех стихий.
   Когда боги проснутся...
  
  
  
   Давным-давно...
  
   Холодный ветер наметал сугробы у крепостных стен. А в самом городе маленькие вихрики, промчавшись по узким улочкам, взметали хоровод снежинок к окнам домов. Но как только ветер утихал, хрупкие звездочки медленно опускались на крылечки, мостовые, на ветки деревьев, украшая их белоснежным убором.
   В такой вьюжный зимний вечер горожане собирались у каминов и очагов, прислушиваясь к завыванием ветра с тем удовольствием, которое рождается от сознания, что стихия бессильна помешать наслаждаться теплом и уютом. Женщины под мелькание спиц и жужжание прялок судачили о житье-бытье, своем и соседском, мужчины, пропустив стаканчик-другой пьянящей настойки горного меда, с азартом играли в кости, а дети, собравшись в кружок около кого-нибудь из стариков, слушали древние предания или сказки.
   Вот и сейчас в доме бывшего герольда Властителя Агорраса возле большого камина собрались маленькие слушатели.
   - Уж и не упомнить, когда это было...- сидевший в кресле старик откашлялся, готовясь к длительному повествованию.
   Жаркий огонь заставил его немного отодвинуться от очага и любовно оглядеть живописную группку детей разного возраста, расположившихся на низеньких скамеечках, а то и просто на мохнатой шкуре, распластанной на полу чуть поодаль от камина. Шесть пар горящих любопытством детских глаз уставились на старого Оттина.
   - И не было тогда ни высоких каменных домов, ни мощеных дорог...Да и городов никаких не было. Только замки на неприступных скалах, охотничьи хижины в лесу, да маленькие деревеньки горритов в долине.
   - А наш дом? - подала голос девчушка лет пяти, гладившая уютно умостившегося у нее на коленях здоровенного кота. - Его тоже не было, дедушка?
   - Ни нашего дома не было, детка, ни других домов. А на месте Агорраса было только небольшое поселение. И называлась тогда наша долина красивым именем - Агорритос.
   - А что еще было? - не унималась нетерпеливая слушательница.
   - Да тихо ты! - возмущенно дернул плечом смуглый черноволосый мальчик лет десяти, расположившийся на медвежьей шкуре поближе к огню. - Не мешай! Пусть дед рассказывает! А ты - слушай!
   Девочка сердито засопела и в утешение прижала к груди хрипло мявкнувшего кота, разбуженного этим внезапным объятием.
   - Ну, хватит вам!
   Минна, темноволосая девочка-подросток укоризненно погрозила спорщикам пальцем и повернулась к рассказчику.
   - Давай дальше, дедушка.
   - Дальше так дальше...- Старик покряхтел, усаживаясь в кресле поудобнее. - Жили горриты тем, что охотились, пахали землю, сеяли хлеб. А еще добывали в горах драгоценные камни...Краше их на всем нашем острове не найти. А, может, и на других островах тоже....И все бы ничего, да только иногда в холодные зимы налетал с гор Белый вихрь...И тогда все живое гибло под его ледяными языками - и дома, и поля, и стада овец. А те, кто выжил, умирали от голода....
   - А что это такое - Белый вихрь? - прижавшись к старшей сестре, прошептала замирающим от страха голосом младшая слушательница.
   - О! Это, Санти, детка, говорят, страшная вещь...Помню, мой дед рассказывал.. - старик оглядел детей, не спускавших с него округлившихся от любопытства и испуга глаз, - вот так, как я вам сейчас...С вершин гор неслись в долину снег и лед, вырывая с корнем деревья и бросая их на хижины и дома. И ничто не могло устоять перед силой Белого вихря, несущего гибель всему живому .
   Старый Оттин наклонился и пошевелил кочергой рассыпавшиеся на угли полешки.
   - Говорят, что рождался он, когда просыпался Норр - бог всех стихий, живущий на самой высокой горе Пагарриба...Поднимался он со своего ледяного ложа, тяжко вздыхал после долгого сна и от его дыхания летел в долину Белый вихрь... И тогда норрки, духи смерти, собирали свою добычу в долине, отправляя к Норру тени погибших. Только Великая Богиня, почувствовав пробуждение своего грозного брата, могла во-время остановить его.
   - А почему же она этого не делала? - сердитый возглас темноволосого подростка заставил всех вздрогнуть.
   - Ох, Тим! Ты меня прям напугал, - оглянувшись на брата, недовольно проворчала Минна. Но тут же повернула к деду раскрасневшееся от жаркого огня личико. - А правда, дедушка, почему Великая Богиня не помогала горритам? Не спасала их от Белого вихря?
   - Эх, детка, - рассказчик покачал головой, - не так-то просто остановить Норра. Даже Великая Богиня, его возлюбленная сестра, не всегда может безнаказанно противиться воле богов. Зорко следит она за сном своего грозного брата, чтобы заметить первые признаки пробуждения. Тогда подает она знак жрецам, чтобы день и ночь курились сонные благовония в храмах великого бога, удерживая его на ложе. А иногда Великая Богиня спускается к горритам, принимая облик прекрасной девы. И говорят, тот, кому доведется встретить ее, познает великую радость и великую любовь...
   Старый Оттин замолчал, не отрывая глаз от завораживающего танца огненных язычков в камине. По его лицу медленно расплылась мечтательная улыбка.
   - Да, - прошептал он своим воспоминаниям, - великую любовь...
   - Дедушка, а если Норр проснется как раз в это время? - Минна тревожно сдвинула брови, коснувшись руки задумавшегося рассказчика.
   Старик, очнувшись, смущенно крякнул и провел рукой по лицу, стирая улыбку.
   - М-да...Что ты спросила, дорогая?
   - Я спросила, что будет, если Норр проснется, когда Великая Богиня спустится в долину?
   Рассказчик почесал в затылке.
   - Хм...Даже и не знаю, что тебе сказать, детка. Не помню я, чтобы об этом кто-нибудь рассказывал. Значит, могла как-то Великая Богиня предугадывать пробуждение могучего Норра.
   Старый Оттин обвел глазами слушателей, вздохнул и продолжил:
   - Так было и в тот раз, когда Великая Богиня, спустившись в долину, встретила Вольда...
   - Когда Норр спал? - уточнила младшая слушательница, машинально гладившая задремавшего опять кота.
   - Ну, чего ты все перебиваешь? - возмутился Тим. - Давай, дедушка, рассказывай, что было дальше.
   Малышка обиженно заморгала, но дед погрозил пальцем ее обидчику, ласково погладил девочку по кудрявой головке, и она, успокоившись, уткнулась носом в теплый бок своего любимца.
   - Два клана тогда воевали между собой - верхние горные горриты и долинные. - Старый Оттин вздохнул. - Лучшие воины обоих кланов гибли в бессмысленных сражениях... И длилась эта война, пока не погибли в боях оба вождя - Рейгронн из рода Гроннов и Ренвольд из рода Вольдов. И поскольку у Рейгронна не было прямых наследников по мужской линии, оставшиеся в живых горриты признали верховенство рода Вольдов. Но последний из Вольдов был еще слишком мал, и Властительницей стала его мать - прекрасная и мудрая Сантана из рода Даннов, одного из самых уважаемых в долине. И тогда, наконец, в стране наступил мир. Вокруг крепостей горриты стали строить большие города с домами, широкими площадями...
   - И Агоррас построили, да, дедушка? - спросил младший из мальчиков, подняв голову к деду.
  Тот положил высохшую от старости почти невесомую руку на голову внука.
   - Да, Донни, и Агоррас...
   - А что стало с гроннами? - неожиданно поинтересовался Тим. - Они тоже признали Вольдов?
   Оттин печально покачал головой.
   - Нет, Тим. Они не смирились с тем, что потеряли право на власть.
   - И что?
   - Почти все они покинули свои жилища и ушли.
   - Ушли? - глаза маленьких слушателей округлились.
   Куда можно уйти из родной долины? Как можно было ее оставить?
   - Совсем-совсем ушли, дедушка? - недоверчиво переспросила маленькая Санти.
   - Совсем, детка. - Оттин погладил малышку по голове. - Больше они никогда не появлялись в долине. И никто о них ничего не знает.
   - Да, ну их, Гроннов! - Минна презрительно оттопырила губу. - Ты лучше расскажи, что было дальше с Агоррасом и с Вольдом. Что было потом, дедушка?
   - А потом...- старик лукаво усмехнулся, - потом было вот что...
   ***********
   Последнее, что Вольд помнил перед тем, как погрузиться во тьму, был отчаянный крик сорвавшегося со скалы раненого оленя, неприятный хруст и резкая боль в ноге.
   Открыв глаза, он увидел над головой переплетение виноградной лозы и узкие лучики солнца, яркими нитями тянувшиеся сквозь зеленое кружево резных листьев.
  Красивое девичье лицо с сочувственным выражением склонилось над ним.
   - Где я? Что со мной?
   Вольд резко поднял голову и попробовал подняться. Дикая боль пронзила правую ногу, заставив его со стоном опуститься на ложе.
   - Нога, - прохрипел он.
   - Тихо, тихо! Не двигайся...
   Легкими движениями рук проверяя состояние кости, девушка коснулась неестественно вывернутой правой ноги молодого человека. Его красивое лицо, покрытое мелкими бисеринками пота, перекосилось от боли. Вольд скрипнул зубами и закрыл глаза.
   - О, боги!
   Агория медленно провела раскрытой ладонью над высоким лбом раненого и, немного подождав, убедилась, что он уснул. Голова молодого человека бессильно склонилась на плечо, широкая мускулистая грудь мерно поднималась и опускалась, сильные руки расслабленно вытянулись вдоль могучего тела. Девушка невольно залюбовалась красивым и мужественным лицом своего пациента. Не удержавшись, она тихонько коснулась пальцем его четко очерченных губ, провела рукой по темным вьющимся волосам и мечтательно вздохнула.
   Впрочем, предаваться приятным мыслям не было времени. Осмотрев и осторожно выпрямив ногу молодого человека, Агория свела вместе сломанные кости и, соединив свои ладони над рваной раной, закрыла глаза. Сосредоточившись, она через некоторое время почувствовала, как из кончиков пальцев с приятным покалыванием потекла в чужую плоть живительная сила.
   Простояв над распростертым телом примерно полчаса, Агория осторожно открыла глаза и посмотрела на результат своей работы. Тонкая ярко-розовая кожа затянула рану на ноге молодого человека. Проведя рукой над сросшейся костью, побледневшая от потери энергии врачевательница убедилась, что перелом закрыт полностью.
   Облегченно вздохнув, Агория медленно опустилась на скамью, стоявшую в изголовье ее подопечного. Глубоко вздохнув, она закрыла глаза и начала восстановление. И уже через пять минут щеки девушки опять порозовели, а уголки губ задорно приподнялись.
   Такой ее и увидел очнувшийся Вольд.
   Некоторое время он молча смотрел на прекрасную девушку, улыбнувшуюся ему с доброжелательным интересом. Нежный овал лица...Смуглая кожа в сочетании с густыми вьющимися черными волосами, свободно рассыпавшимися по плечам...Большие темные глаза, искрящиеся смехом...Чуть припухлые губы, готовые улыбнуться...Похоже, девушка наслаждалась его изумлением.
   - Теперь все в порядке, - довольно улыбнулась она. - Твоя нога здорова.
   Вольд осторожно приподнялся на локтях и, не ощутив боли, удивленно уставился на сросшуюся ногу.
   - Но...как? - растерянно пробормотал он, поднимая глаза на свою спасительницу.
  - Как ты смогла это сделать?
   Она пренебрежительно махнула рукой.
   - Это просто! Я научу тебя.
   Вольд, не отрываясь, смотрел на прекрасную врачевательницу.
   - Но... кто ты, красавица?
   - Меня зовут Агория. Я...- она запнулась на мгновение, а потом решительно добавила, - жрица Великой Богини.
   - Жрица? - Вольд улыбнулся. - Я думал - все жрицы старые и некрасивые.
   - Значит, ты ошибался, - лукаво усмехнулась Агория.
   - Ты больше похожа на богиню, чем на жрицу, - молодой человек коснулся края ее воздушного одеяния. - Или на дриаду.
   - А кто бы тебе понравился больше? Богиня или дриада? - рассмеялась девушка.
   - Мне больше нравишься ты, - посерьезнев, признался Вольд. - Ты так красива...
   Девушка горделиво вскинула красивую голову. А потом, легко вздохнув, протянула ему руку.
   - Ты можешь теперь встать.
   Вольд, поднявшись со своего ложа, осторожно ступил на раненую ногу и с удивлением прислушался к своим ощущениям.
   - Да ты настоящая волшебница, Агория! Моя нога ! Она здорова!
   Он потрогал розовый шрам, недоверчиво осмотрел место перелома и тихонько притопнул ногой.
   - Невероятно!
   Взглянув на девушку, внимательно следившую за его манипуляциями, Вольд опять улыбнулся.
   - Кто научил тебя этому чуду, красавица?
   - Великая Богиня, - с улыбкой ответила Агория. - Я же сказала тебе...
   **********************************
   - Так наследный Властитель Агорраса, Вольд из рода Вольдов впервые встретился с прекрасной Агорией, - придав голосу некоторую торжественность, продолжал рассказчик. - А в это время мудрая Властительница, решила, что пора ей передать власть над Агоррасом сыну. Правда, после войны совет кланов решил, что Властитель должен быть женатым человеком, чтобы не прерывался род Правителей, как это случилось с Рейгронном. Но молодой Вольд не хотел даже смотреть на невест, подобранных ему матерью. Все его помыслы теперь занимала только Агория.
   В этом месте старшая слушательница мечтательно вздохнула.
   - Да, дорогая Минна, любовь не спрашивает, когда и к кому ей приходить, - слегка улыбнулся старик покрасневшей от смущения девочке. - Ей нет дела до власти и тронов. И Вольд готов был отказать своей матери или заставить ее признать право выбора за ним...
   - И они поженились, да? - средняя сестра, пухлая девчушка лет шести, примостившаяся рядом с братом на медвежьей шкуре, подняла на деда ясные глаза. - Ну...эти - Вольд и Агория?
   - Нет, Венни, не поженились.
   - А почему?
   - Хм...Слушайте дальше...
   ******************
   Властительница смотрела на сына со смешанным чувством гордости и тревоги.
  Высокий, широкоплечий, с мужественным открытым лицом, Вольд был похож на молодого бога. Его темные, слегка вьющиеся волосы обрамляли красиво посаженную на крепкую шею голову. Большие карие глаза смотрели внимательно и чуть насмешливо. Вольд знал, о чем мать хочет с ним говорить.
   Властительница вздохнула. Ее сыну уже двадцать два года. К этому возрасту его отец, ее муж, уже держал на руках своего первенца. Но все разговоры матери на эту тему Вольд сопровождал или легкомысленными шуточками, или недовольным молчанием.
   Сегодня Властительница начала не с разговора. Дождавшись, когда сын в почтительном поклоне чуть склонит голову, она хлопнула в ладоши. Повинуясь ее сигналу, в зал медленно вошла высокая красивая девушка. Слегка покраснев, она бросила застенчивый взгляд на помрачневшего Вольда, и присела в поклоне перед Властительницей.
   - Прими мой привет и пожелание долгой жизни, о великая Властительница Агорраса!
   Голос ее, мелодичный и глубокий, раздался в зале, как звук арфы - нежный и щемящий.
   - Приветствую тебя, Галлирия Аросса, - Властительница кивнула девушке, а затем сердито покосилась в сторону сына. - Мой сын, Вольд, зная о тебе, как о самой умной, красивой и знатной девушке Агорраса, хотел познакомиться с тобой.
   Вольд насмешливо взглянул на мать и чуть заметно покачал головой. Девушка поймала этот немой сыновний укор и, гордо выпрямившись, посмотрела на молодого человека открытым и прямым взором, в котором была и доля горечи.
   - Приветствую тебя, наследный Властитель.
   Глаза Галлирии были устремлены на Вольда, и он с некоторым смятением увидел в них восхищение и....любовь. Вольд нахмурился и, поджав губы, бросил на мать укоризненный взгляд. Та на мгновение опустила глаза, но тут же подняла голову и вызывающе посмотрела на сына.
   - Прими и ты мое приветствие, прекрасная Галлирия, - вежливо склонился перед девушкой Вольд.
   - Галлирия умеет выращивать самые капризные цветы, - как ни в чем не бывало, продолжила Властительница. - Покажи ей наш внутренний сад, Вольд. Ты увидишь там много необычных растений, дорогая, - пояснила она девушке.
   Вольд слегка улыбнулся материнским маневрам, и учтиво подал Галлирии руку. Девушка, стоявшая во время продолжения разговора смущенно опустив глаза, теперь робко подняла их на молодого человека, и ее дрогнувшие пальцы легли на широкую ладонь Вольда.
   Через час, проводив свою незваную гостью, молодой человек решительным шагом пересек пустой зал и громко постучал в дверь кабинета Властительницы. Получив разрешение войти, Вольд подошел к большому столу, за которым, откинувшись на спинку кресла, сидела мать, и остановился перед ним, скрестив руки на груди.
   - Матушка, - начал он почтительным тоном, - я ценю твое участие и желание устроить мою судьбу, но позволь мне все же делать это самому.
   Властительница, не отвечая, долго смотрела на сына взглядом, в котором сначала явно читалось желание как минимум поставить его в угол за непослушание, как максимум - выпороть. Но по мере того, как упрямое выражение на лице молодого человека менялось на просительно-укоризненное, менялось и выражение материнских глаз.
   Указав Вольду на кресло напротив и дождавшись, когда он сядет, Властительница оперлась локтями о стол и, подперев ладонями голову, долго смотрела на молодого человека. Потом вздохнула и тихо произнесла:
   - Мне сорок лет, Вольд. А у меня еще нет внуков.
   - Матушка, - наследный Властитель с досадой покрутил головой, - ты еще достаточно молода, чтобы долгие-долгие годы оставаться сильной правительницей. Зачем тебе внуки?
   Увидев в глазах матери опасные искорки, он торопливо добавил:
   - По крайней мере - сейчас.
   Женщина ответила не сразу. Поднявшись с кресла, она подошла к большому окну, и властным жестом позвала сына. Дождавшись, когда, вняв молчаливому зову, он подойдет, мать распахнула тяжелые ставни. Панорама прекрасной долины открылась недоуменному взору Волда.
   - Это твои владения, сынок, - негромко сказала Властительница. И твердо добавила: - Ты должен принять трон.
   - Но, матушка...- молодой человек растерянно смотрел на мать. - Почему? Что-то случилось?
   - Боги зовут меня, сын, - с неожиданной печалью произнесла женщина.
   Вольд нахмурился и, обняв мать за плечи, озабоченно вгляделся в ее лицо.
   - Если ты больна, матушка, мы позовем лучших врачевателей!
   Женщина тяжело вздохнула и покачала головой.
   - Эта не та болезнь, которую они могут лечить. Просто пришло мое время, Вольд.
   - Нет! - Вольд тихонько тряхнул ее за плечи. - Тебе еще рано уходить, матушка!
   Властительница, как маленькая девочка, прижалась к широкой груди сына, словно искала у него защиты, и закрыла глаза.
   - Твой отец...- прошептала она, и две слезинки поползли по бледным щекам. - Я тоскую без него, мой мальчик. Я слышу его голос по ночам...
   Вольд был поражен. Десять лет прошло после гибели отца в последней битве между Гроннами и Вольдами! И первый раз мать показывает сыну свою слабость, свое горе. Он никогда раньше не видел, чтобы она плакала.
  Став взрослым, Вольд смог оценить ее выдержку и самообладание, видя, как мудро, решительно и терпеливо правит Властительница жизнью долины. И ему никогда не приходило в голову, что смерть любимого мужа была настолько невосполнимой потерей, что его зов заставил мать забыть о сдержанности и долге. А ведь прошло уже столько лет! Неужели любовь живет так долго?
  Вольд ласково сжал узкие плечи Властительницы, внезапно ощутив под сильными руками хрупкие косточки. Сыновья нежность волной прошлась по сердцу.
   - Матушка...
   - Ты должен принять трон, сынок, - повторила Властительница, поднимая к нему заплаканное лицо. - Пора.
   Молодой человек неопределенно пожал плечами и помрачнел. Он уже знал, что последует за этой фразой. И не ошибся.
   - Но Властитель должен быть женат, Вольд.
   Мать помолчала и, печально покачав головой, добавила:
   - Галлирия любит тебя, мой мальчик. И давно.
  Он удивленно поднял брови:
   - Почему ты так решила?
  - Это ты ничего не замечаешь, сынок, - грустно улыбнулась Властительница, вытирая слезы. - А я вижу все. По крайней мере, то, что происходит у меня на глазах.
   Вольд тяжело вздохнул. Он стоял перед матерью, опустив голову, и время от времени исподлобья бросал на нее хмурые взгляды.
   - Хорошо, - сказал он, наконец. - Только, прошу тебя, дай мне время.
   Увидев загоревшиеся надеждой глаза матери, молодой человек ухмыльнулся.
   - Хотя бы до осени, а?
   Радостный вздох, вырвавшийся из груди Властительницы, заставил Вольда откликнуться куда более нерадостным и тяжким вздохом, но он тут же озорно подмигнул матери.
  - Тогда я сумею смириться с неизбежным.
   Властительница укоризненно покачала головой.
   - Ах, Вольд! Иногда ты ведешь себя, не как будущий Властитель, а как беззаботный мальчишка.
   Поймав насмешливые огоньки в глазах сына, она с досадой махнула рукой.
   Вольд уже направился было к выходу, но вдруг резко остановился. Повернувшись к матери, он сначала закусил губу, а потом решительно тряхнул головой.
   - Возможно, скоро я познакомлю тебя с той, которую хотел бы видеть своей женой.
   Глядя на растерянное лицо Властительницы, Вольд довольно улыбнулся и, не оглядываясь, вышел из зала.
   **********************************
   - Да...Они полюбили друг друга, - задумчиво глядя на огонь, продолжал рассказчик, - прекрасная Агория и молодой Властитель.
   Старшая внучка мечтательно вздохнула. Старик бросил на нее понимающий взгляд. Глаза его, вглядывавшиеся в юное и прекрасное личико девочки, были полны нежности и ласки.
   - Вольд влюблялся в Агорию все больше и больше. Наследному Властителю казалось, что в его жизни появилось то волшебное озарение, которое расцвечивает новыми красками каждый день. Обычно они с Агорией встречались в небольшой беседке, скрытой в зарослях барбариса на склоне замковой горы. Откуда там оказалась эта беседка, Вольд не знал и был удивлен тем, что в окрестностях замка может быть новое строение, неизвестное ему.
   - А почему он не видел эту беседку? - полюбопытствовала маленькая Санти. - Что ли ее не было? А кто ее построил?
   - Кто построил? Хм...Ну, конечно, Великая Богиня, - улыбаясь, пожал плечами старый Оттин.
   - Для своей жрицы, да?
   Старик рассмеялся.
   - Не торопи меня, малышка.
   - И не перебивай дедушку, - очнувшись от грез, недовольно проворчала Минна. - Мы же не задаем лишних вопросов!
   Санти сердито насупилась, но промолчала.
   - Ну, рассказывай дальше! - попросила маленькая толстушка Винни, рассеянно выдирая волоски из шкуры, на которой сидела.
   **********************************************************
  
   Они расслабленно лежали на плаще Вольда, брошенном на мраморный пол беседки.
  Заросший густым кустарником склон неподалеку от крепостной стены Агорраса был скрыт от любопытных глаз легкой дымкой.
  Впрочем, влюбленные знали, что по такой жуткой жаре все равно ни один человек не рискнул бы карабкаться сюда. А здесь, в тенистой беседке, увитой зеленью, было прохладно и уютно. Полуобнаженный Вольд лежал на спине, одной рукой прижимая к себе девушку.
   - Расскажи мне еще о Великой Богине, - попросил молодой человек, перебирая пряди шелковистых волос своей возлюбленной. - Какая она?
   Девушка, приподняв голову, удивленно посмотрела на него. Вольд рассмеялся.
   - Я знаю, что она может иметь любое воплощение. Но ведь какое-то из них настоящее? На что оно похоже?
   Агория ненадолго задумалась. Она чему-то затаенно улыбнулась и, опустив голову на грудь молодого человека, ответила вопросом на вопрос:
   - На что похожа радость? Надежда? Нежность? Разве ты можешь сказать, что у них одно воплощение, один-единственный облик?
   Вольд скептически хмыкнул.
   - Значит, Великая Богиня...
   - Она - сама любовь, - неожиданно пылко перебила Агория своего возлюбленного.
   - А! - Вольд усмехнулся. - Любовь? Неуловимая, непредсказуемая...Вечное ожидание...
   Девушка насмешливо изогнула брови.
   - Разве только ожидание? А страсть, восторг, упоение?
   - О! Тогда это - ты...Ты - моя богиня!
   Неожиданная самодовольная улыбка скользнула по губам Агории. А молодой человек приподнял голову девушки за подбородок и нежно коснулся губами ее губ.
   - О, Вольд!
   Взгляд Агории затуманился страстью. Но Вольд этого не заметил. Поцеловав девушку, он прижал ее голову к своей груди. Некоторое время влюбленные лежали молча. Агория иногда проводила ладошкой по мускулистой руке молодого человека, а тот ловил ее пальцы и целовал их.
   - Это правда, что боги могут делать все, что захотят?
   - Боги не так свободны в своих действиях и поступках, как это кажется смертным, - с улыбкой произнесла Агория.
   - У них тоже есть Совет кланов, который требует покорности? Или даже издает указы? - ответно улыбнулся Вольд, с наслаждением ощущая пальцами шелк роскошных локонов возлюбленной.
   - Нет, - Агория подняла голову и рассмеялась. - Указы никто не издает.
   - А как же они узнают, что можно делать, а что - нельзя?
   - Ну...наверное, они просто чувствуют это, - произнесла девушка, нежно проведя пальцем по щеке Вольда. - И знают, что нарушать запрет опасно.
   - Хм...Даже опасно?
   Вольд взял руку девушки, поцеловал маленькую ладошку, положил ее себе на грудь и вздохнул.
   - Что может быть опасным для бессмертных богов?
   - Потерять бессмертие, - тихо произнесла Агория.
   Молодой человек поднял голову и недоуменно взглянул на возлюбленную.
   - Вот как? А я думал, бессмертие - это вечный дар и его нельзя потерять.
   - Ты правильно думал, - прижавшись щекой к груди Вольда, вздохнула Агория. - Но если бессмертный нарушит запрет, его могут лишить этого дара.
   - И что с ним будет? - заинтересовался молодой человек. - Он умрет?
   - Нет. По крайней мере - не сразу. Он просто будет жить человеческий век...Будет постепенно стариться...И...
   - Понятно...- Вольд некоторое время лежал молча, глядя в бездонное голубое небо. - И такое когда-нибудь случалось?
   - Не знаю, - пожала плечами Агория.
   - Да, это вряд ли...- хмыкнул Властитель. - Кто же захочет лишиться бессмертия?
   Девушка промолчала. Ее голова по-прежнему лежала на груди возлюбленного, но выражение лица стало печальным и отрешенным. Вольд тоже молчал. Он повернул голову к видневшейся вдали зубчатой стене гор и долго задумчиво смотрел на заснеженные вершины.
   - Эх, если бы Великая Богиня могла защитить долину от Белого вихря, я бы уставил весь Агоррас ее храмами, - неожиданно для Агории прошептал Вольд. - Нам не пришлось бы зажигать после него столько погребальных костров.
   - Вот как? - не отрывая головы от груди молодого человека, усмехнулась Агория. - И это все, что нужно тебе для счастья?
   - Для счастья мне нужна только ты...- улыбнулся Вольд. Но улыбка тут же исчезла с его лица, а широкая грудь приподнялась от глубокого вздоха. - Если ты видела, что творится в долине, когда приходит Белый вихрь, ты меня поймешь.
   Агория подняла голову и пристально посмотрела на возлюбленного.
   - Что ж...Попроси Великую Богиню. Может быть, она не откажет тебе?
   - Шутишь? Говорят, она уже много лет не появляется здесь, в Агоррасе, потому что оберегает сон Нора в небесной обители. И - хвала богам! - норрки не собирают свою жатву уже пять лет. Ты же - ее Жрица, - он нежно коснулся пальцем носика возлюбленной. - Неужели в Храме об этом не знают?
   - Хм...- девушка лукаво улыбнулась. - Да, я ее Жрица. И знаю, что иногда Великая Богиня все же покидает небесную обитель и спускается к смертным, принимая облик...человека.
   - Вот как? - Вольд ухмыльнулся. - В таком случае, я готов попросить ее прекрасную жрицу стать нашей просительницей перед Великой Богиней.
   Молодой человек не мог видеть, как посерьезнела девушка. Она слегка нахмурила брови и задумалась. Вольд потянулся, прекращая этот легкомысленный, на его взгляд, разговор и уставился в постепенно выгоравшее от нестерпимой жары небо.
   - Смотри, орел! - Вольд поднял руку, показывая на раскинувшую крылья могучую птицу, парящую в вышине. - Неужели ему не жарко летать? Или, там, вверху, нет такого зноя, как здесь, на земле?
   Он осторожно сел, по-прежнему прижимая к груди девушку.
   - Странно, что матушка, не переносящая жару, решила, что другого времени посетить храм, у нее не будет, - Вольд озабоченно покачал головой.
   - Твоя мать отправилась вместе с паломниками? - удивленно подняла брови Агория, на миг отстранившись от возлюбленного. - Как простолюдинка?
   - Да. А что такого? Великая Богиня принимает дары от любого человека, - пожал плечами Вольд. - Они, должно быть, уже там.
   Молодые люди невольно посмотрели на противоположный склон высокой горы с заснеженной вершиной. Россыпь крохотных домиков у ее подножия едва просматривалась отсюда. А еще выше, заметный даже отсюда, на фоне темных скал сиял белым камнем храм Всех Богов. Но Агория, которую мучила какая-то мысль, не поддержала разговор о паломниках. Она бросила задумчивый взгляд на возлюбленного и закусила губу.
   - Вольд! Я...- нерешительно начала Агория, - я хотела сказать тебе это давно...
   - Так скажи...- молодой человек опять привлек ее к себе и мелкими поцелуями покрыл лицо и шею девушки.
   - О, боги, - простонала она. - Подожди, Вольд...Подожди...
   - Скажи...- прошептал Вольд, - скажи...Я готов слушать тебя и наслаждаться....
   - Нет, Вольд! - судорожно вздохнув, девушка решительно высвободилась из кольца его рук. - Это - очень серьезно.
   - Хорошо, - покладисто кивнул тот, отпустив Агорию.
   Он встал, с наслаждением потянулся, подал руку возлюбленной, помогая ей подняться, и присел на край обрамляющего беседку бордюра.
   - Я тебя слушаю. И я совершенно серьезен.
   Агория глубоко вздохнула.
   - Ты ведь думаешь, что я - жрица Великой Богини?
   Вольд рассмеялся.
   - По крайней мере, ты так сказала, любовь моя.. Это и есть твой серьезный разговор?
   Он опять попытался обнять Агорию, но девушка предупреждающе подняла руку и сделала шаг назад.
   - Погоди, Вольд! Я...я сказала тебе неправду, - осторожно произнесла она, пристально глядя на возлюбленного.
   Он удивленно поднял брови. Но глаза его по-прежнему искрились весельем.
   - Вот как? Хм...И кто же ты тогда?
   - Я - не жрица....- тихо произнесла Агория, не спуская глаз с Вольда. - Я и есть - Великая Богиня.
   - Что-о-о?!
   Молодой человек на минуту застыл в изумлении, а потом, решив, что шутка была не слишком удачной, укоризненно покачал головой.
   - Любовь моя, для меня ты и есть богиня, но...
   - Я не шучу, Вольд, - повысила голос Агория. - Я не обычная смертная девушка. Я - только одно из реальных воплощений Великой Богини!
   Молодой человек выпрямился и нахмурился. Шутка, похоже, затянулась.
   - Любимая, - недовольно поморщившись, произнес он, - не стоит так шутить...
   - Я же говорю тебе, упрямец, - сдвинула брови Агория, - что я не шучу. Помнишь нашу первую встречу, когда ты сломал ногу, а я ее вылечила?
   Вольд смотрел на девушку широко раскрытыми глазами и... не узнавал ее. Она стала как будто немного старше. Легкомысленная и юная девушка преобразилась в стройную молодую женщину с ослепительно прекрасным лицом и величавыми жестами. Казалось, это была та же Агория, но взгляд ее стал пронзительным и в то же время снисходительным. Вольд не мог поверить своим глазам, а потрясенное сознание отказывалось воспринимать слова возлюбленной и ее новый облик.
   - Никакая жрица не смогла бы за полчаса сделать сломанную ногу здоровой, - по-прежнему не сводя глаз с молодого человека, продолжала Агория. - А я - могу это сделать. И это, и другое...Я многое могу, Вольд. Посмотри!
   Женщина щелкнула пальцами и беседка, в которой они только что стояли, рассеялась, как призрак. Вольд недоуменно огляделся. Они с Агорией стояли на плоской вершине горы, покрытой густой травой. Женщина с довольной улыбкой смотрела на растерянного возлюбленного и опять щелкнула пальцами. Та же беседка возникла ниоткуда, закрыв их от посторонних глаз.
   Потрясенный молодой человек во все глаза смотрел на Агорию, и она с удивлением заметила, что огонь любви, горевший в них совсем недавно, огонь, сжигавший ее и Вольда страстью, исчез! Вольд поверил!
   *****************************************************
   - Вот так открылась молодому Властителю тайна Агории, - вздохнул старый Оттин. - Никто из смертных не может видеть облик настоящей Великой Богини. Только то телесное воплощение, которое она принимает, доступно взгляду человека. Долго смотрел Вольд на прекрасную женщину и понял, что не приведет свою любимую к Властительнице...
   Старик обвел глазами своих слушателей. Пожалуй, только старший внук, насупившийся Тим, да Минна, ахнувшая при словах рассказчика о потрясенном Вольде, поняли, каким было неожиданное известие для молодого Властителя. А малыши, поглядывавшие то на деда, то на старших брата и сестру, терпеливо ждали продолжения рассказа.
   ********************************************************
   Молодой человек, не глядя на свою возлюбленную, медленно покачал головой, все еще не веря своим глазам и ушам. Потрясенный и растерянный он натянул тунику, затянул на талии пояс, старательно отводя взгляд от Агории. Мысли, которые сейчас крутились у него в голове, были сумбурными и мучительными.. Поцелуи, объятия, любовные ласки...Они несли упоительное наслаждение, которое дарила ему прекрасная девушка, Агория! Но... Великая Богиня?! Всесильное божество, далекое и недоступное... Пьянящие поцелуи, сладостное обладание прекрасным девичьим телом и почтительное восхищение издалека... Это было несовместимо! Как будто он держал в объятиях собственную мать! Вольду показалось, что преклонение перед мудрой и могущественной силой, которую воплощало в себе божество, теперь опорочено простыми человеческими чувствами, плотским мужским влечением, и это низводило Великую Богиню с того пьедестала, на который она - недоступная и величественная - была вознесена его народом, его семьей, им самим!...Он мог любить смертную Агорию. Но Великой Богине Вольд мог только поклоняться! А теперь... Образ прекрасной, жаждущей любви и принимавшей его любовь девушки теперь будет стоять у него перед глазами даже в ее Храме.
   Глядя на торопливо одевающегося молодого человека, Агория нахмурилась. Такой реакции возлюбленного она не понимала. Неужели Вольду не понравилось, что в его объятиях была не простая, а божественная женщина? Что это она - богиня! - стонала от несдерживаемой страсти, покрывая поцелуями лицо смертного! Странные все же люди! Агории казалось, что любовная покорность ее, всемогущей богини, должна была польстить наследному Властителю. Что он должен быть благодарен ей за подаренное право ласкать божественное тело. А вместо этого Вольд даже не глядит на нее! Легкое раздражение от непонятного отчуждения возлюбленного заставило девушку нахмуриться еще больше. Но потом Агория снисходительно улыбнулась.
   - Вольд, - сделав шаг, нежно окликнула она молодого человека и остановилась, увидев, как окаменело лицо отшатнувшегося от нее возлюбленного. - Разве ты больше не хочешь любить меня?
   - Тебя? - вырвалось у побледневшего Вольда. - Кого - тебя? Земную девушку, знающую, что такое любовь, надежда, боль, дом, семья? Ты - не Агория! Ты просто оболочка!
   Он сжал кулаки и, гневно раздувая ноздри, шагнул к девушке.
   - Тебя или Великую Богиню, которой поклоняются не только горриты, но и все жители острова? И которая избрала меня игрушкой для своего развлечения?
   - Но я и в самом деле полюбила тебя, Вольд!- Агория растерянно смотрела на возлюбленного: - Поверь, ты вовсе не был игрушкой!
   Наследный Властитель опять опустил глаза. Грудь его тяжело вздымалась от накала эмоций, бушевавших в душе.
   - Великая Богиня полюбила смертного?
  Он поднял на Агорию тяжелый взгляд, и губы его растянулись в насмешливой улыбке:
  - И надолго? На месяц? На год? Пока не надоест? Или пока ты не найдешь новую игрушку?
  Девушка прижала руки к груди и покачала головой.
   - Нет, Вольд! Нет! Мы не расстанемся с тобой никогда! Идем со мной, - торопливо прошептала Агория. - Оставь людей, оставь свои земные привязанности! Я могу подарить тебе бессмертие! И мы будем вечно любить друг друга, Вольд!
   Она протянула ему руку и нетерпеливо пошевелила пальчиками.
  - Идем со мной! Ну же, Вольд!
  - О чем ты?
  Горькая гримаса исказила красивое лицо наследного Властителя. Он стиснул зубы так, что побелели скулы и, стараясь не смотреть на Великую Богиню, с трудно дающимся спокойствием в голосе произнес:
   - Я хотел привести к матери ту, которую полюбил больше жизни. Она приняла бы тебя, Агория...Ты стала бы моей женой... А теперь...
   Вольд долго смотрел прямо в глаза девушке. Наконец тяжело вздохнул.
   - Нет. Не так, - пробормотал он. - Совсем не так.
  Наследный Властитель приложил одну руку к сердцу, а другую протянул возлюдленной.
   - Я люблю тебя, Агория! Если и ты любишь меня, как говоришь, стань моей женой! Клянусь, ты не пожалеешь об этом до конца своих дней! Пусть их будет не так много, как у богини, но мы проживем их вместе, в любви и радости! Откажись от бессмертия! Прошу тебя, останься со мной, Агория...
   Девушка, застыв на месте, растерянно смотрела на протянутую к ней руку, потом перевела взгляд на бледное лицо Вольда..
   - Скажи "да", Агория! - в отчаянии взмолился он. - Скажи 'да'! Ведь я люблю тебя! Останься со мной!
   Великая Богиня на минуту закрыла глаза, а потом, покачав головой, затуманившимся взглядом окинула молодого человека.
   - Я не могу этого сделать, - наконец, негромко произнесла она. - Прости....
   Вольд медленно опустил руку. Его глаза были устремлены на прекрасное лицо Агории, но взгляд Властителя стал холодным и пустым. Он долго молчал, а потом, на минуту почтительно склонив голову перед Великой Богиней, вышел из беседки.
   **********************************************************************
   - Ну и зря!
   Старик поднял глаза на старшую внучку.
   - Зря он отказался, - пояснила та, осуждающе поведя плечами. - Я бы на его месте согласилась.
   - Вот уж тебя не спросили, - возмущенно фыркнул Тим.
   - И все равно! - Минна упрямо вздернула голову. - Он бы стал бессмертным! И она была бы с ним все время!
   - Да? И что бы он там делал?
   - Ну...- немного растерянно протянула девочка. Похоже, эта мысль не приходила
  ей в голову. - Он бы...ну... Охотился! - торжествующе закончила она.
   - Зачем?
   - Как это - зачем? - Минна дернула плечиком. - Затем же, зачем охотятся здесь, на земле.
   - Здесь охотятся, чтобы есть. А бессмертным не нужно мясо. Вообще не нужна еда! Доходит? - мальчик выразительно постучал пальцем по лбу.
   Младшие дети, переглянувшись, хихикнули. А старик покачал головой.
   - Тим....- укоризненно произнес он.
   - Ну и ладно! - насупившаяся Минна демонстративно отвернулась от брата и обратилась к рассказчику. - Рассказывай, что было дальше, дедушка.
   ***************************************************************
   Вольд сидел на плоской вершине утеса. Того самого, на котором он встретил Агорию.
   Привычная тоска не отпускала сердце. Агория...Вспоминая разговор с Великой Богиней, Вольд поймал себя на мысли, что больше не видит ее прекрасной девушкой. Перед его глазами все время вставал огромный храм из белого мрамора, украшенный цветами алтарь...Невидимая, но могущественная покровительница горритов... Не возлюбленная, не прекрасная нежная девушка...Бессмертная Богиня.
   Вольд закрыл глаза и, застонав, помотал головой, пытаясь вернуть образ той, которую встретил здесь.
   - Агория....- прошептал он.
   - Я не думала, что ты придешь сюда, Вольд.
   Голос, внезапно прозвучавший за его спиной, заставил молодого человека напрячься. Она! Вольд медленно поднялся и взглянул в глаза появившейся Великой Богине.
   - Ты?!
   Вольд задохнулся от неожиданности и вспыхнувшей надежды. Он шагнул к девушке. Но Агория подняла руку, останавливая его, и покачала головой.
   - Нет, Вольд, я не передумала. Может быть, ты?...
   Он долго оставался неподвижным, а потом, не спуская потухших глаз с девушки, медленно повторил ее жест.
   - Но почему Вольд? Почему ты отказываешься от бессмертия, от моей любви?
   Вольд опустил глаза, подумал, а потом, подняв голову, окинул взглядом тонкую дымку облаков, медленно плывущих в сторону гор, перевел глаза на раскинувшуюся перед ним долину, покрытую густой зеленью с мелкими вкраплениями белых домиков и вьющимися узенькими ленточками дорог...
   - Я - земной человек, богиня...Моя жизнь, все, что дорого сердцу - здесь. И мне нечего делать там, - он поднял руку вверх. - А бессмертие...Люди не забывают тех, кто был частью их жизни. Память потомков - уж какую кто заслужил - вот наше бессмертие.
   Агория закусила губу. Вольд повернулся к ней спиной и начал медленно спускаться вниз, осторожно пробираясь между огромными валунами. Он шел, не оглядываясь.
   - Останься со мной, Вольд, - торопливо выкрикнула Великая Богиня ему в спину, - и долина будет навсегда закрыта для Белых вихрей.
   Молодой человек, не поворачиваясь, остановился и долго молчал. Агория замерла, ожидая ответа.
   - Я думал, любовь не ставит условий, - повернувшись, наконец, и мрачно глядя на Агорию, тихо произнес Вольд.
   Девушка закусила губу и опустила глаза. Но лицо ее приняло упрямое выражение.
   - Что ж...Ты сам так решил...
   Внезапно глухой шум, раздавшийся где-то высоко в горах, привлек внимание необычной пары. Вольд и Агория насторожились, приглядываясь к горным кручам.
   - О, нет, - прижав руку к сердцу, прошептала побледневшая девушка. - Только не Норр....
   Одна из заснеженных безмолвных гор, сиявших вдали под жарким солнцем, вдруг словно ожила. По снежному покрову одной из вершин Пагаррибы, нависшей над долиной, как будто прошла трещина. Ослепительно искрясь под яркими лучами солнца, огромная снежная волна, немного помедлив, поползла со склона. Через мгновение вся эта страшная по своей разрушительной силе масса снега и льда, взметая облако снежной пыли, стремительно ринулась вниз, увлекая за собой каменные глыбы, песок, щебень. Взвихренный вал разрастался, и уже спустя минуты по крутому спуску, круша все на своем пути, двинулась лавина снега и камней.
  Всего за несколько минут она перевалила через небольшой уступ, на котором еще минуту назад высилось изящное здание храма, накрыла маленький городок у подножия горы и, не останавливаясь, двинулась дальше. Над долиной высоко взметнулась снежная пыль, и все исчезло в тумане...
   Через некоторое время снежная взвесь улеглась, и Вольд, оцепенев от ужаса, увидел, что часть долины накрыта бесформенными, темными от грязи и камней грудами плотного снега, с торчащими из них обломками деревьев. А с вершины горы, следом за лавиной, укутывая каждый камень, каждый выступ ледяным панцирем, жадным языком слизывая маленькие поселки и одинокие домики, медленно поползла крутящаяся белая масса.
   - О, боги....- прошептал бледный, как полотно, Властитель. - Белый вихрь...
   *****************************
   Дети ахнули, представив себе этот страшное видение. Малыш, перебравшийся со своего мохнатого ложа поближе к рассказчику, зябко передернул плечами, а младшие девочки, уцепившись за руку Минны, не сводили с деда расширившихся от ужаса глаз.
   - Да....Вот таким был Белый вихрь, погубившей долину в тот раз, - вздохнул старик. - Много людей погибло тогда. Без хлеба и крова осталось большинство долинных жителей. Да и горным горритам было тяжело - плодородные пастбища, на которых пасли они свои стада, оказались погребены под слоем грязи и камнями вместе с ними.
   - А Властительница? - вдруг вспомнила Минна. - Она же была в Храме!
   - Да, детка, Властительница была в Храме и погибла вместе со всеми, кто оказался там.
   Девочка огорченно покачала головой.
   - Бедный Вольд, - прошептала она.
   На несколько минут в комнате воцарилось молчание. Каждый из маленьких слушателей пытался представить себе, каково было их далеким предкам, оказавшимся без крова, без семьи, без хлеба.
   - А что же Великая Богиня, - подал голос Тим. - Она не помогла Властителю? Даже после этого?
   - Она, наверное, обиделась на Вольда, - вздохнув, предположила маленькая Санти. - Он же отказался от нее...
  
   *********************************************
  Никогда еще Белый вихрь не приносил такого горя в долину! Почти все селения в предгорьях были полностью сметены лавиной.
  Даже предместья Агорраса были затоплены грязью и завалены камнями. В храмах столицы жрецы день и ночь наполняли курильницы благовониями, надеясь успокоить дыхание Норра
  Казалось, жители всей долины собрались сейчас у кромки ледяного вала, перемешавшего камни и вырванные с корнем деревья. Снег и лед быстро таяли под жаркими лучами солнца, как ни в чем не бывало светившего в безоблачном небе. Лед превращался в грязь, и обломки стволов, освободившиеся из ледяных когтей, с грохотом обрушивались на крыши уцелевших домов.
   Тишина, наступившая после гулкого треска и зловещего шуршания, сменилась стонами и плачем. Третий день, пытаясь найти своих близких и хоть что-нибудь из имущества, по завалу бродили случайно уцелевшие жители погребенных под лавиной селений. Люди кидались на помощь друг другу, стоило только увидеть показавшееся из-под камней или дерева чье-то тело. Крики и отчаянные вопли сопровождали каждую жуткую находку.
   На Вольда с сопровождающими его советниками почти никто не обращал внимания. Увидев бледного Властителя, люди коротко кланялись и продолжали заниматься своими леденящими душу поисками. Но он слышал шепот тех, кто останавливался и провожал его горестным взглядом.
  - Чем мы провинились...
  - Великая Богиня оставила нас...
  -Что же жрецы-то...
  Вольду казалось, что его сердце закаменело от боли. Это он, только он виноват в том, что Белый вихрь промчался по долине! Это его ласки отвлекали Великую Богиню, удерживали ее среди смертных! Если бы не он...
   Двое грязных, оборванных подростков сцепились у остатков стены большого дома, вырывая друг у друга каравай хлеба. На них с жадным ожиданием смотрела группа малышей пяти-семи лет, очевидно, надеющихся получить хоть какие-нибудь крохи.
   - Прикажи доставить сюда хлеб, - почти не разжимая сомкнутых губ, приказал Вольд, оглянувшись на одного из своих спутников.
   - Но, Властитель...- нерешительно возразил Советник, - у нас совсем не осталось запасов...
   - Возьми из хранилища Властителя, - помолчав, сказал Вольд.
   - Но...
   - Я сказал! - рявкнул молодой человек. - Все запасы - сюда!
   Сопровождающие Вольда советники переглянулись.
   - Если мы опустошим хранилище сейчас, то не сможем дотянуть до следующего урожая, Властитель, - осторожно возразил самый старший из них.
   Вольд резко повернулся. Переводя мрачный взгляд с одного знакомого лица на другое, он холодно спросил:
   - Разве у нас не на что купить хлеба? Или в хранилище не осталось ни одной золотой побрякушки, ни одного драгоценного камня?
   Советники опять переглянулись.
   - Купцы Сарретоса подняли цены на хлеб, - помолчав, сухо пояснил причину их несговорчивости старший из советников.
   Вольд закрыл глаза и сквозь зубы втянул воздух. Он молчал, заставляя себя думать и говорить спокойно, хотя здесь, в разгромленной, опустошенной и голодной части долины это стоило невероятного напряжения души. Открыв глаза, Властитель пристально взглянул на первого советника.
   - Наши рудники не иссякли, а драгоценные камни находят в горах даже дети. Отдайте Сарретосу то, что он просит. Но хлеб должен быть на столе у каждого жителя долины.
   - Слушаю, Властитель, - вздохнув, склонился в поклоне старший советник.
   Громкий горестный вопль заставил всех вздрогнуть.
   - Нали! Моя Нали!
   Оглянувшись, советники вместе с Вольдом увидели, как у извлеченного из-под обломков деревьев маленького тела рухнула на колени худенькая женщина в черном. Мужчины, только что разобравшие завал и вытащившие мертвую девочку, мрачно топтались поодаль.
   - Девочка моя! Сердце мое!
   Истошный крик женщины, обхватившей голову руками и раскачивающейся из стороны
  в сторону, как тоненькое деревце на ветру, рвал душу. К несчастной матери медленно подходили те, кто уже отчаялся найти своих близких. Толпа стояла молча.
  И только тихий стон, сорвавшийся с сотен губ жителей разоренного городка, поднялся к небесам.
   Вольд шагнул к толпе. Она молча расступилась перед Властителем. Молодой человек, подойдя к женщине, упавшей на землю рядом с телом дочери, осторожно поднял ее за плечи.
   - Идем...- тихо произнес он. - Идем Каима...
   - Ты! - женщина внезапно вырвалась из рук Властителя, отшатнувшись от него.
   Ее погасшие глаза вспыхнули ненавистью. Подняв слабые кулаки, она потрясла ими у самого лица Вольда.
   - Ты! Какой же ты Властитель, если не можешь защитить нас и наших детей?!
   Советники, издав несколько угрожающих восклицаний, шагнули из-за спины Вольда. Но тот поднял руку, приказывая им остановиться. Он долго стоял перед женщиной, не решаясь поднять на нее глаза. Пересилив себя, Властитель все же взглянул на обезумевшую мать.
   - Я знаю, как тяжело терять близких, Каима, - через силу горько вымолвил он. - Моя мать....она тоже осталась...там...- молодой человек чуть кивнул в сторону горы.
   - Так сделай же что-нибудь, - женщина со стоном опустилась перед ним на колени, - хоть что-нибудь...
   Голос ее звучал все тише, пока не умолк совсем. Несчастная мать клонилась все ниже и ниже и, постепенно распластавшись на щебеночном крошеве, затихла.
   Вольд кинулся к ней и попытался поднять женщину. Советники старались помочь ему. Но вскоре, поняв, что произошло, они оставили ее лежать у ног Властителя, склонившегося в печальном поклоне.
  Женщина была мертва.
   ************************************
   Тихие всхлипывания прервали рассказчика. Самая младшая слушательница размазывала по щекам слезы.
   - Ты, чего, Санти? - встревожилась старшая сестра, обнимая малышку.
   - Жа-а-алко...- всхлипнула та. - Девочку жалко...эту Нали...И маму ее...
   - Ну, успокойся, детка!
   Минна, как и Санти, торопливо вытерла глаза, стараясь не показывать, что она тоже плакала. А их старший брат, шумно шмыгнув носом, заторопил рассказчика:
   - Давай дальше, дед. Что было потом?
   - А потом...Потом Вольд решил встретиться с Великой Богиней еще раз. Но не в Храме, а на том самом месте, где они с ней виделись в последний раз.
   **************************************
   - Я не ожидала опять увидеть тебя здесь, Вольд, - холодно произнесла Агория, появившись на знакомой площадке.
   Щелкнув пальцами, она жестом пригласила молодого Властителя войти в появившуюся на привычном месте беседку. Вольд, помедлив, вошел внутрь. Великая Богиня с отстраненным интересом смотрела на молодого человека. Властитель, необычно суровый и, казалось, разом постаревший, стоял перед ней, опустив глаза. Он долго молчал, не решаясь сказать то, что обдумал после нападения Белого вихря. Агория со снисходительной улыбкой наблюдала, как Вольд пытается начать разговор, облизывает пересохшие губы и незаметно сжимает и разжимает пальцы.
  Наконец, он решился.
   - Я...Ты...
   Он опять умолк. Агория подняла брови:
   - Что - я?
   Вольд тяжело вздохнул и заставил себя взглянуть на Великую Богиню.
   - Я готов принять твое предложение...Агория.
   Брови девушки поднялись еще выше.
   - Вот как? - Она удовлетворенно хмыкнула.- Когда ты узнал, кто я такая, ты отверг меня, Вольд. Ты сам выбрал земную жизнь...без меня, без нашей любви. А теперь...Что же заставило тебя изменить свое решение?
   Вольд стиснул зубы так, что желваки заходили по скулам. Он кусал себе губы, прежде, чем хрипло сказать:
   - Я по-прежнему люблю тебя, Агория...Но...
  Было видно, как трудно ему говорить. Плечи Вольда опустились, но он не отвел взгляда от прекрасного лица девушки.
  - Я не хочу уходить... Но ты сказала, если я останусь с тобой, ты сумеешь защитить долину от Белого вихря, - выдавил он, наконец.
   - Ах, вот как.... - помолчав, тихо промолвила Агория. - Значит, ты больше думаешь о своей долине, чем о нашей любви...
   Она надолго замолчала. Молчал и Вольд. Наконец, Великая Богиня вздохнула и пристально взглянула на бывшего возлюбленного.
   - Выходит, - с горьким смешком произнесла девушка, - ты решил принести в жертву свою земную жизнь в обмен на спокойную жизнь горритов...Но мне не нужны такие жертвы, Вольд. Даже в моем Храме вы оставляете мне только цветы...
   - Но я, - хрипло произнес Вольд, делая шаг к девушке, - я действительно люблю тебя, Агория!
   - Да. Я знаю это, - не сводя с него глаз, спокойно сказала Великая Богиня. - Но ведь не ради нашей любви ты готов остаться со мной, не так ли?
   - Нет, - чуть помедлив, честно ответил Вольд. - Я хочу спасти свой народ.
   Печальный вздох вырвался из груди Агории.
   - Прости...- Вольд покачал головой. - Но я не могу обмануть тех, кто доверился мне. И не хочу обманывать тебя.
  Великая Богиня нахмурилась.
  - Если так...
  Она отступила на шаг и взмахнула рукой.
  - Прощай, Вольд! Тебя ждет прекрасная Галлирия. Так, кажется, зовут твою земную любовь?
  
   ***************************************************
   Агория, скрытая плакучей ивой, сквозь кружевной узор листвы смотрела на соперницу, мерявшую шагами маленький садик.
  Галлирия не находила себе места, гадая, зачем позвал ее Вольд. Теперь, после гибели любившей ее Властительницы, она без всякой надежды ожидала разговора с молодым человеком.
   Великая Богиня, даже покинув Вольда, все еще не решила, как ей поступить. Ей хотелось навеки оставить любимого у себя, закрыть его память о земной жизни, о долге перед родной долиной. И она могла это сделать. Но Богиня понимала, что тогда это будет уже не тот Вольд, которого она полюбила. Это будет во всем зависящий от нее, зачарованный мужчина, отдающей возлюбленной только свое тело. Потому что душа его будет спать.
  Нет! Только не так! А как? Отдать его Галлирии? Обычной земной девушке? Чтобы она познала радость разделенной любви? Но почему тогда ей, богине, так больно? Не сдержавшись, Агория всхлипнула.
  Белый вихрь...Это ее вина! Она совсем забыла о грозном брате, о судьбах поклонявшихся ей горритов и думала только о волшебном чувстве, впервые зародившемся в женском сердце богини. А Вольд никогда не забывал о своей долине.
   Богиня смахнула слезинку с длинных ресниц. Она вспомнила взгляд Вольда, когда тот понял ее решение.
   Агория шагнула к возлюбленному и положила руки ему на грудь.
   - О, Вольд!
   - Прощай! Прощай, Агория, любовь моя! - закрыв глаза, прошептал он.
   - Погоди, Вольд!
  Ее прекрасные руки обвились вокруг его шеи. Прижавшись щекой к груди Вольда, Агория чувствовала, как гулко колотится его сердце.
  - Останься! Хоть на полчаса! Мы будем любить друг друга....В последний раз!
   Но он даже не поднял рук, чтобы обнять ее. Вольд застыл на месте, как будто разом окаменел. Лицо его перекосила мучительная гримаса. Он открыл глаза и, взяв девушку за руки, медленным жестом освободился от ее объятий.
   - Но почему, Вольд? - Агория смотрела на него затуманенным взором. - Почему? Ты же еще не дал клятвы...
   - Считай, что уже дал, - хриплым голосом произнес молодой человек, еле сдерживаясь, чтобы не протянуть руки и не обнять девушку.
   Он сделал шаг назад и, почтительно склонив голову, тихо прошептал:
   - Прощай, Великая...
   Агория долго стояла, глядя ему вслед, пока ее фигура не растаяла вместе с беседкой.
   Решительные шаги Вольда заставили ее очнуться от воспоминаний.
   - Приветствую тебя, прекрасная Галлирия.
   Молодой человек склонился в почтительном поклоне. Лицо его было спокойным, и красивые карие глаза, подернутые печалью, смотрели на девушку ясно и уважительно. Но любви в них не было.
   - Приветствую тебя, Властитель, - дрогнувшим голосом произнесла Галлирия, тоже склонив голову.
   - Я взял на себя смелость пригласить тебя для серьезного разговора. Но предварительно я уже говорил с твоим отцом.
   - О чем?
   - Я просил у него твоей руки, прекрасная Галлирия.
   Скрытая зеленой листвой Агория чуть не застонала от пронзившей ее боли. А Галлирия замерла на месте. Ей показалось, что сердце ее сначала перестало биться, а потом затрепыхалось, как подстреленная птица. Девушка долго молчала, не сводя горького взгляда с невольно опустившего глаза Вольда. Тихие слезы крупными горошинами покатились по бледным щекам девушки
   - Я люблю тебя, Вольд, - чуть слышно прошептала Галлирия.
   - Я знаю это, - так же тихо произнес молодой Властитель.
   - А ты... Будешь ли ты любить меня? - срывающимся голосом спросила девушка.
   Вольд промолчал. В глубине души он считал этот тягостный разговор излишним. Для себя Властитель уже все решил. Эта милая девушка совсем не похожа ни на прекрасную, нежную Агорию, ни на сильную и властную Великую Богиню. Но именно она станет его женой, матерью его детей. Сможет ли он когда-нибудь испытать к ней такое же безумное чувство, такую же страсть, как к Агории? Скорее всего, нет. Но Галлирия была так хороша, добра, умна и так влюблена в него, что Вольд уже дал себе слово никогда не обижать ее невниманием или непочтительностью.
   Он взял руку Галлирии, прижал ее к своим губам, а потом, продолжая сжимать в своей большой руке тонкую ладонь, опустился на одно колено, и, глядя прямо в печальные глаза девушки, внятно и четко произнес:
   - Галиррия Аросса, я, Властитель Агорраса, Вольд из рода Вольдов, прошу тебя стать моей женой.
   Девушка закусила губу, не сводя глаз с коленопреклоненного молодого человека.
   - О, Вольд....
   - Согласишься ли ты разделить со мной все радости и невзгоды, милая Галлирия?
   - Но ты же...
   Не вставая с колен, Вольд властным движением руки остановил возглас, сорвавшийся с дрожащих губ девушки.
   - Если перед священным алтарем ...- Вольд внезапно запнулся, но, пересилив себя, продолжил, - если перед алтарем Великой Богини ты примешь мою клятву верности, я никогда не нарушу ее. Ты будешь моей единственной возлюбленной. Примешь ли ты мою клятву, Галлирия?
   Девушка решительно вытерла слезы и, ответив Вольду взглядом, полным любви и нежности, молча кивнула.
   Тяжело вздохнув, Агория тихонько отошла в глубину сада. Она представила себе, как должна была любить Вольда Галлирия, если соглашалась стать женой человека, любящего другую.
   А ей, Агории, предстояло возвращение в небесную обитель. И пусть она могла в любое время спуститься к людям, Великая Богиня понимала, что больше никогда не увидит Вольда.
   Подав руку Галлирии, молодой Властитель почтительно и осторожно повел девушку к выходу из сада. Агория долго стояла, глядя им вслед. А затем, глубоко вздохнув, тихо произнесла:
   - Я не оставляю тебя, Вольд...Я буду помогать тебе.
   ****************************************************************
   - Ох!
   Этот возглас вырвался из самой глубины души Минны, заставив старика улыбнуться. Он взглянул на внучку и, вглядевшись в ее огорченное лицо, с печальным удивлением внезапно увидел, что она уже приблизилась к той грани, которая разделяет девочку и девушку.
   - Как же она все-таки его любила!
   - Ага, любила! А долину защитить не захотела, - проворчал Тим. - Все они такие...
   - Ого! - старик сокрушенно покрутил головой. - Я и не заметил, что вы все выросли! Минна думает о любви, а ты, Тим, похоже, в ней уже разочаровался?
   Младшие дети захихикали, вызвав возмущенное фырканье сразу и Минны, и Тима.
   - Вот еще! - почти хором произнесли покрасневшие брат и сестра.
   - Ладно-ладно, - примирительно поднял руки рассказчик. - Тут уж никуда не денешься. Старые стареют, а молодые....
   - Молодеют? Да, дедушка? - сообразительно подсказала младшая внучка.
   Она пересела поближе к деду и оперлась локотками о его колени.
   - И Великая Богиня так и не стала помогать долине?
   - Почему же не стала? Она ведь тоже любила Властителя и хотела ему помочь.
   ***************************************************
   Трубы трижды пропели в Храме Великой Богини. Вышедшие из него молодожены остановились на пороге, символизирующем порог новой жизни двух людей, соединивших свои судьбы.
   Советник Властителя шагнул вперед и, поклонившись, передал молодому супругу маленькую подушечку с ключом от спальни супруги. Так же почтительно поклонившись, он протянул такую же подушечку со связкой ключей от хозяйственных помещений замка молодой жене Властителя.
   Его тесть, с грустной улыбкой оглядевший бледную Галлирию, молча стоявшую рядом с супругом и не поднимавшую ни на кого глаз, преподнес Вольду массивную золотую цепь.
   Затем настала очередь менее значительных, но все же важных, гостей. Каждый преподносил молодым подарок, сопровождая его поздравлениями и пожеланиями.
   Когда поток гостей, допущенных к свадебному поздравлению, иссяк, к молодым подошла высокая и статная пожилая женщина в белоснежной одежде. Это была жрица Великой Богини. Пристально глядя на Вольда, она слегка склонила голову перед Властителем и протянула ему узкий футляр. Удивленный Вольд открыл его и увидел маленький серебряный жезл. Молодой Властитель вопросительно посмотрел на жрицу.
   - Возьми его, - мелодичным низким голосом произнесла та.
   Вольд осторожно вытащил жезл из футляра. Едва его руки коснулись серебряного стержня, как из навершия брызнул сноп ярких лучей, заставив тех, кто стоял слишком близко, шарахнуться в разные стороны.
   - Этот дар Великой Богини поможет тебе, Властитель Вольд из рода Вольдов, избавить Агоррас от Белых вихрей, - торжественно и громко произнесла жрица. - До тех пор, пока этот Жезл будет находиться здесь, в ее Храме, сила Священного Жезла закроет долину от стихии. И каждый новый Властитель, прикоснувшись к нему, принесет клятву на верность своему народу.
   Восхищенный и слегка испуганный шепот прокатился по площади.
   - Великая Богиня...
   - Ее дар..
   - Не будет Белых вихрей...
   - О, боги!
   - Неужели...
   Жрица, не спускавшая глаз с Вольда, подняла руку, призывая толпу к молчанию.
   - Только роду Вольдов будет подчиняться магия Священного Жезла, только его потомкам дано распорядиться силой, дарованной Великой Богиней
   Побледневший от волнения Вольд медленно прижал к губам уже погасший жезл. Он понял, что прощальным подарком Агория давала ему возможность выполнить то, что он так хотел сделать для своей долины: защитить ее, дать покой и благополучие жителям Агорраса. И она ничего не просила взамен.
   Галлирия, державшая руку на локте супруга, почувствовала, как на мгновение дрогнула его рука, а плечи поникли под тяжестью невысказанной боли. Она судорожно вздохнула и ободряюще сжала руку мужа. Поймав тревожный взгляд Галлирии, Вольд расправил плечи и, несколько натянуто улыбнувшись своей молодой супруге, шагнул вперед.
   Он высоко поднял Жезл над головой.
   - Я, Вольд из рода Вольдов, клянусь Великой Богине сделать все, чтобы народ Агорраса жил благополучно и счастливо! Своей жизнью, своей кровью клянусь не допустить раздора на нашей прекрасной земле!
  
   ***************************************************
   - Как здорово...- Минна перевела дыхание и повернулась к Тиму.
   - А ты говоришь - "все такие"! Она же помогла Вольду!
   - Подумаешь, - презрительно повел плечом подросток. - Это просто потому, что она - Великая Богиня!
   Старик ласково усмехнулся.
   - Вот так и закончилась эта история....Так Священный Жезл защитил нашу долину от Белого вихря...Поэтому-то вы и не знаете, что это такое.
   - Нет, - задумчиво покачала головой Минна, - это - не Жезл, а любовь...
   Рассказчик поднял брови, удивляясь неожиданным словам девочки, но промолчал, повернувшись к огню. И его слушатели тоже сидели молча. Старшие, оттого, что история этой необыкновенной любви, пожалуй, впервые тронула их пробуждающиеся сердца. А младшие...Младшие просто заснули.
   Но старый Оттин не мог знать, что история эта, казалось бы, давно ставшая преданием, имела свое продолжение. И очень скоро жители Агорраса испытали это на себе.
  
  
   1. В начале пути
  
   - Господи, девочка! Почему ты до сих пор не одета?
   Няня схватила Кирэну за руку и потащила в покои, ворча:
   - Что за девчонка! Вечно ее приходится искать! Там уже все собрались, а она еще скачет по залу...
   Кирэна благоразумно промолчала. Она уже привыкла. В конце концов, чего спорить? Все равно не отвертеться! Все эти дурацкие дворцовые ритуалы навевали на нее скуку. И только мысль о том, что после их окончания к ней никто не будет приставать с нелепыми приказаниями, согревала девочку во время бессмысленных, по ее мнению, церемоний. Теперь, через два года после смерти жены, отец иногда брал ее на большие приемы, где Кирэне приходилось не меньше часа сидеть вместе с ним в огромном зале, и где было полно взрослых. Ее наставница Арана сказала, что этот зал называется тронным, потому что там на помосте стоят большие красивые кресла - троны.
   Вот и сегодня придется идти в этот зал. Правда, как говорила Арана, сегодняшний прием будет особенным. Послы из Агорраса прибыли для проведения обряда обручения наследников престолов двух стран. И одним из этих наследников как раз и была сама Кирэна. Она, правда, не совсем понимала, что такое обручение, но не ждала от него ничего хорошего. Наверное, что-то скучное и длинное. А, может, наоборот - приободрила она себя - короткое и интересное? Кто их знает, этих взрослых!
   С обреченным вздохом девочка позволила умыть и одеть себя. Ее длинные светлые волосы были тщательно заплетены в три косички, а затем спиралями закручены на висках и затылке. Боль от туго стянутых волос заставляла Кирэну время от времени морщиться. Но приходилось терпеть. Девочка стерпела и тяжелые жемчужные бусы, вплетенные в волосы, и оттягивающие уши золотые серьги. Пожалуй, единственным, что ей понравилось, было новое платье, сшитое из легкого мелисского шелка. Расходившееся широким плиссе от поясочка под грудью, оно замечательно раздувалось колоколом, когда девочка кружилась, а потом резко приседала. Кирэна с удовольствием покружилась несколько раз и тут же опять получила замечание от няни.
   - Господи, да ты перестанешь вертеться или нет?! И так голова кругом идет!
   Наконец, одетую соответственно торжественной церемонии девочку подвели к отцу. Он одобрительно оглядел Кирэну, ласково поцеловал дочь в лоб и с насмешливой почтительностью согнул руку в локте. Кирэна сначала недоуменно похлопала глазами, уставившись на отцовский "крендель", потом оглянулась на высокую и сухопарую наставницу, сделавшую ей страшные глаза и, успокоившись, положила маленькую ладошку на парчовый рукав Властителя Сарретоса.
   Приноровившись к неширокому шагу отца, Кирэна важно прошествовала в тронный зал. Усевшись рядом с Властителем в большое кресло, она недовольно поелозила на нем, пока не сползла на самый краешек. Сидеть так было очень неудобно, и все равно это лучше, чем ощущать себя недомерком, болтающим ногами в воздухе.
   Угнездившись, наконец, Кирэна стала развлекать себя, разглядывая толпу придворных и гостей. Среди последних она с удивлением увидела разодетого в пух и прах мальчишку лет двенадцати. Он с сердитым и надменным видом разглядывал зал, задирал голову к пронизанным солнечными лучами витражам, расцвечивающим мозаичный пол разноцветными пятнами. Встретившись глазами с Кирэной, мальчишка нахмурился и демонстративно отвернулся. И тут же получил внушение от стоявшего рядом с ним высокого седоволосого мужчины, одетого в непривычное для глаз девочки одеяние, похожее на парчовую рубаху и подбитую мехом накидку-безрукавку.
  Мужчина что-то выговаривал мальчику, заставляя его еще больше хмуриться. Кирэна хихикнула и уже хотела, было, показать язык недовольному маленькому гостю, но резкое пение труб, прозвучавших над самой головой, заставил ее вздрогнуть и поднять глаза вверх.
   Ничего особенного не произошло. На середину зала вышел тот самый высокий седовласый гость, делавший замечание мальчишке. Мужчина развернул свиток с болтающейся на нем большой круглой печатью и, откашлявшись, начал читать. Слова, которые он старательно выговаривал с некоторым акцентом, были такие длинные и витиеватые, что Кирэна очень скоро перестала понимать, о чем, собственно, идет речь. Покорно вздохнув, девочка решила не обращать внимания на происходящее в зале и начала придумывать себе какое-нибудь развлечение. На том неудобном стуле, который назывался малым троном, ей уже приходилось сидеть, поэтому Кирэна привычно нашарила пальцами шелковую бахрому, свисавшую с боковины подлокотника, и увлеченно стала плести из нее косички. На скучную и малопонятную процедуру в зале девочка уже не смотрела, терпеливо дожидаясь окончания поднадоевшей церемонии.
   Внезапная тишина заставила ее отвлечься от пятой косички. А потом опять звучно пропели трубы.
   - Кирэна, дочь Кироса, наследная Властительница Сарретоса! - услышала девочка торжественный голос герольда.
   Испуганно взглянув на отца, она увидела, что он доброжелательно кивнул, поднялся и подал ей руку. Кирэна сползла с кресла, вспомнив наставления Араны, попыталась принять величавый вид, и осторожно вложила маленькие пальчики в раскрытую ладонь Властителя.
   - Ренвольд, сын Ковольда, наследный Властитель Агорраса!
   С любопытством оглядывая зал в поисках этого самого наследного Властителя, Кирэна, держась за руку отца, сошла с помоста. Они сделали три шага вперед и остановились перед уже знакомым мужчиной и по-прежнему недовольным давешним мальчишкой, так же сделавшими к ним три шага. Мужчина вложил в руку своему подопечному маленькую алую коробочку, наклонился к уху мальчика и что-то тихо прошептал. Мальчишка еще больше насупился, поджал губы и, схватив своего сопровождающего за руку, попытался вернуть ему коробочку. Мужчина недоуменно посмотрел на свою руку, побагровел, бросил извиняющийся взгляд на Властителя Сарретоса, и опять склонился к уху юного упрямца. Губы его искривились в угрожающей усмешке, но говорил он так тихо, что Кирэна, с интересом наблюдавшая за происходящим и навострившая было ушки, так ничего и не услышала.
   Мальчик набычился и бросил на своего наставника сердитый взгляд. Тот ответил ему таким же недовольным взглядом и властным кивком в сторону Кирэны. Оглянувшись и глазами поискав кого-то в толпе, маленький упрямец тяжело вздохнул и, неохотно опустившись перед изумленной Кирэной на одно колено, протянул девочке коробочку. Вздох облегчения прокатился по рядам придворных и гостей, затаив дыхание наблюдавших за двумя венценосными детьми, не понимавшими всей важности происходящего.
   Кирэна уставилась на коробочку, потом на сердитого мальчишку, не поднимавшего на нее глаз. Почувствовав, что отец подталкивает ее вперед, девочка подняла на него удивленный взгляд: "Это - мне?" Кирос, пряча улыбку, чуть заметно кивнул.
   Одним движением обрадованная Кирэна сгребла коробочку с ладони коленопреклоненного мальчика и, попытавшись сразу открыть ее, завозилась с тугим замочком.
   Мрачный даритель тут же поднялся с колен, демонстративно отряхнул их и застыл, гордо задрав подбородок.
   Кирэна никак не могла подцепить пальчиком тоненькую пластинку замочка. Она пыхтела от напряжения, поворачивала коробочку и так и эдак - не получалось.
  Подняв глаза на отца, расстроенная девочка протянула ему подарок.
   - Не получается, - огорченно прошептала она. - Открой!
   Маленький гость злорадно захихикал. Кирэна надула губы. Она решила, что этот противный мальчишка нарочно так закрыл коробочку, чтобы ее трудно было открыть. Девочка обиженно засопела и уже примеривалась треснуть невежу по лбу, как на ее ладонь легла открытая коробочка. Изящное тонкое кольцо с небольшим сверкающим разноцветными лучами камешком, заставило ее открыть рот и широко распахнуть глаза. Схватив колечко, Кирэна расплылась в улыбке. Конечно, оно было слишком большим и совсем не походило на крупные хрустальные перстеньки ее лучшей подружки - дочери Советника Никоса Модрэн, но зато оно было настоящим! Девочка с восхищением повертела кольцо под разными углами, любуясь игрой света на гранях бриллианта. Затем она попыталась нацепить колечко на тоненький пальчик и поняла, что даже с большого пальца оно тут же слетит.
   - Теперь ты, дорогая, - наклонившись к ушку Кирэны, шепнул отец.
   Он протянул девочке длинную узкую коробочку. Прижав колечко на указательном пальце, Кирэна с осторожным любопытством открыла коробочку и разочарованно хмыкнула. Вот для чего ей приходилось целую неделю по два часа сидеть перед художником!
  На длинной золотой цепочке покачивался миниатюрный портрет наследной Властительницы Сарретоса.
   Отец, довольно ухмыльнувшись, подтолкнул Кирэну к мальчишке. Тот бросил недовольный взгляд на приготовленный подарок и презрительно скривил губы. Девочка, оглянувшись на отца, сунула ему в ладонь колечко и обреченно вздохнула. Взяв тяжелую цепочку, она неловко попыталась натянуть ее на голову капризного гостя. Кирэне пришлось встать на цыпочки, потому что мальчик был намного выше ее и, похоже, не собирался склонять перед ней голову. Пыхтя от усердия, девочка потянулась к его макушке, и раскачавшийся от ее движения медальон звучно треснул упрямого гостя по лбу.
   В зале чуть слышной волной пронесся смех. Мальчик на минуту застыл от изумленного возмущения, а потом, с силой толкнув Кирэну в грудь, прошипел:
   - Дура!
   - Сам дурак! - не задумываясь, выпалила Кирэна, на всякий случай отступая к отцу.
   Обиженный и разозленный гость мрачно провел ладонью по лбу. Сердито глянув на висящий на груди медальон, он повернулся к сопровождавшему его красному от смущения и неловкости мужчине, сжал кулаки и решительно произнес:
   - Идем отсюда, Саррен!
   Но громкий голос герольда заглушил сердитый возглас мальчика.
   - Сим дарением с сего дня оглашается помолвка наследника Властителя Агорраса Ренвольда и наследницы Властителя Сарретоса Кирэны!
   ****************************
   Полуденное солнце, обласкав каждую сосенку в роще жаркими лучами, заставило деревья наполнить воздух приятным смолистым ароматом.
   Дорога, соединяющая столицу Сарретоса с ее самым крупным портом - Орасстом, тянулась на много миль, то погружаясь в мелкую белую пыль, налетевшую с сухих степей, то ныряя в приятную прохладу прозрачного соснового леса. Копыта лошадей, мягко погружаясь в игольчатое покрытие лесной дороги, ступали почти неслышно.
   Маленький караван двигался к крепостным стенам Орасста, смутно белеющим на фоне синей зубчатой полосы гор. Все чаще на пути усталых путников попадались отдельные валуны, иногда сливающиеся в небольшие гранитные валы. Такие валы заставляли дорогу причудливо петлять, огибая огромные камни, выраставшие, казалось, прямо из земли.
   Сосны постепенно становились все тоньше и теперь отважно карабкались на невысокие скалистые языки, прорезавшие лесистые склоны холмов. Неторопливые лесные ручьи, только что лениво покачивавшие на своей поверхности то резной лист рябины, то горсть клейких сосновых игл, постепенно набирали скорость, чтобы, в конце концов, броситься, сломя голову, вниз с поднявшихся на дыбы скалистых уступов.
   Уставшие и измученные жарой всадники старались держаться поближе к воде и в блаженной прохладе с удовольствием любовались этими живописными маленькими речушками, отважно падавшими с высоты и теперь весело прыгавшими по каменистому ложу.
   Деревьев становилось все меньше. Зато скалы, почетным караулом выстраиваясь вдоль дороги, постепенно захватывали все видимое пространство. В туманной дымке на горизонте уже проглядывали вершины Корды. И время от времени порывы ветра напоминали о близости океана, донося до путников специфический йодистый запах.
   Дорога, ведущая к Орассту, незаметно становилась все шире, впитывая в себя проселочные дороги, узкие тропинки и едва заметные тропки, выныривавшие откуда-то из-за скал или из-за зеленых холмов. Приближение большого города ощущалось и по все большему количеству народа, идущего, едущего, скачущего в одном направлении.
  Еще несколько часов пути и стража на крепостном мосту Орасста должна была остановить маленький отряд из двух десятков всадников.
   Впереди его ждал трудный переход домой по западному перевалу.
   Саррен, расслабленно покачиваясь в такт шагу коня, время от времени оглядывался на своих спутников. Совсем рядом с ним, стараясь не смотреть друг на друга, ехали насупившиеся мальчики. Чуть заметная краснота вокруг левого глаза мрачного Ренвольда уже зримо набухала багровым отеком. А еще более мрачный Келтон время от времени громко шмыгал и осторожно трогал распухший и покрасневший нос.
   Эти почетные знаки минувшего "сражения" появились на мальчишеских физиономиях совсем недавно. Тихое утро в лесу не предвещало никаких неприятностей. После ночного привала и обильного завтрака мальчишки, мирно переговариваясь, бродили в лесу вокруг полянки, на которой остановился маленький отряд. Внезапно громкий хохот Келтона, оборвавшийся пронзительными воплями обоих мальчишек, привлек внимание Советника. Саррен, отдававший последние распоряжения, с тревогой оглянулся и увидел, как на поляну выкатился клубок из двух мальчишеских тел.
  Злобно сопя и вскрикивая от боли, маленький сын Властителя и сын Советника сцепились друг с другом.
   - Прекратите! - рявкнул Саррен.
   Он упер руки в бока и со свирепым видом наклонился над медленно поднимающимися
  с земли мальчишками.
   - В чем дело?
   - А чего он? - буркнул Ренвольд, счищая с рукавов траву и осторожно касаясь пальцем подбитого глаза.
   - А чего такого? - размазывая по лицу кровь, сочившуюся из разбитого носа, гнусаво огрызнулся Келтон
   - Я спросил: в чем дело?!
   Ренвольд выпрямился и гордо задрал голову:
   - Пусть он не дразнится!
   - А чего я сказал-то? - отряхиваясь, проворчал Келтон.
   Но, не выдержав, ехидно ухмыльнулся и, подхихикивая, громко прошептал:
   - Тили-тили тесто...
   Сын Властителя снова вспыхнул и рванулся к приятелю, но Саррен успел схватить его за рукав куртки. Повернув Ренвольда лицом к себе, он назидательно поднял палец вверх.
   - Так. Во-первых, не к лицу будущему Властителю лезть в драку из-за глупости приятеля. А во-вторых, - Советник повернулся к своему сыну, - тот, кто не умеет держать язык за зубами, никогда не будет ни хорошим воином, ни хорошим другом.
   Келтон поджал губы и опустил голову.
   - А, в-третьих, - Саррен жестом подозвал слугу, державшего его коня, и одним прыжком вскочил в седло, - в-третьих, вам обоим не видать субботнего турнира как своих ушей. Вместо того, чтобы наблюдать за сражениями настоящих рыцарей, будете тренироваться с Орром на деревянных мечах. Пока не научитесь думать и молчать.
   Дав сигнал к движению маленького отряда, Саррен специально заставил сердито сопящих мальчишек ехать рядом друг с другом. И потому, что знал кратковременность таких ссор, и потому, что присутствие недавнего "противника", как напоминание о предстоящем наказании, заставляло каждого из них быть более сдержанным.
   И вот теперь мальчики ехали молча, исподлобья бросая друг на друга мрачные взгляды. Саррен усмехнулся. "Тили-тили тесто..." Да уж, жених и невеста - хоть куда! Пятилетняя девчушка, воспринимавшая всю процедуру, как не очень интересную игру, и обрадовавшаяся блестящему колечку. И упрямый двенадцатилетний мальчишка ...Саррен покрутил головой, вспоминая обряд обручения. С каким трудом ему удалось уговорить Ренвольда выполнить все его условия! Больше всего мальчика расстроило, что он должен был встать на колени.
  Он - сын Властителя, уже ставший оруженосцем! И перед кем?! Перед сопливой девчонкой! Напрасно Саррен напоминал ему об Агоррасских турнирах в честь прекрасных дам, перед которыми преклоняли колени знатные, молодые и всем известные рыцари. Никто из них не считал унижением преклонить колено перед сияющей красотой.
   Выслушав все наставления, упрямый Ренвольд все равно надулся на Советника, как мышь на крупу. Только напомнив мальчику о данном отцу слове, Саррен добился повиновения от наследника Агорраса. А Келтон, озорно поглядывавший на своего старшего товарища из толпы гостей, еле удерживался от соблазна прохихикать ему вслед известную дразнилку про жениха и невесту. И теперь, наконец, не удержался.
   Саррен слегка улыбнулся и вздохнул. Да, мальчику двенадцати лет трудно представить себе, что его судьба не во всем зависит от его желаний. Судьбы двух государств намного важнее симпатий и антипатий наследников их правителей.
  Конечно, кто знает, как дальше обернется это раннее обручение и для самого Ренвольда и для маленькой Кирэны! А между Агоррасом и Сарретосом, связанным теперь будущими родственными узами, уже сейчас начнется весьма выгодное сотрудничество.
   По воле богов долины Агорраса с небольшими, но сочными высокогорными пастбищами, где паслись тысячи овец, со светлыми лиственными лесами были словно заперты на севере Малого острова. С севера Агоррас и его маленького соседа - горную страну Дагранг - закрывал горный массив Пагарриба с его голыми скалами и вечными снегами.
   А чуть дальше на юго-восток - далекая, почти никому не ведомая Григонна. Страна, населенная воинственными и жестокими варварами-григонитами. Время от времени их орды перехлестывали через Восточный перевал и прокатывались тяжелыми кровавыми волнами по плодородным долинам благополучного соседа. И тогда все мужское население Агорраса поднималось в противостоянии врагу. В тяжелых боях теснимые защитниками долины григониты отступали к горным кряжам Пагарриба, угоняя скот и оставляя после себя руины замков, сожженные поля, сметенные огнем поселения. Остатки разбитых отрядов варваров как сдавленная мощным напором пружина вдавливались в узкие ущелья, чтобы через некоторое время, зализав раны и передохнув, опять ворваться в Благословенную Долину, как называли григониты Агоррас.
   Эти непредсказуемые набеги заставили Властителей Агорраса создать целую сеть укреплений вдоль юго-восточной границы. Самые лучшие воины считали за честь прослужить в приграничных гарнизонах хотя бы год. Никакие рыцарские турниры не могли заменить кровавый опыт стычек с григонитами. И никакие призы, полученные в романтических и зрелищных действах на потеху прекрасных дам, не могли сравниться в их глазах с боевыми шрамами, полученными в восточных гарнизонах.
   Восточные склоны Пагарриба защищали долину от засушливых ветров с пустынь далекого Верхнего острова, но одновременно не давали возможности спуститься к океану, обрываясь крутыми утесами. Южная часть Агорроса была покрыта непроходимыми лесами, топкими болотами, постепенно сливавшимися с низменностью, занятую крошечной Тириной. Это государство фактически представляло из себя один большой порт и целую цепь рыбацких поселков, поставлявших свежую рыбу расположенному за границей болот небольшому городку Сарретоса - Нотиссе.
   Закрытый со всех сторон Агоррас задыхался в тисках холодных пиков Пагаррибы и зловещих болот Срединного, или как его называли сами горриты - Ведьминого леса. И только на западе Агорраса длинный язык Пагарриб - Корда круто спускался к океану и упирался в границу с Сарретосом. И уже на территории соседнего государства крупным портом Орасстом, расположенным у подножья Корды открывалась для Агорраса тоненькая нить связи с внешним миром.
   Ежегодная дань, которую собирал Сарретос с неудачно расположенных соседей за доступ к океану, приносила немалый доход его казне. Правда, Агоррасу горы щедро дарили уголь, медь и железо, золото и драгоценные камни. Каждую неделю отправлялись торговые караваны горритов в Орасст с этими дарами гор. Отсутствие полезных ископаемых в плодородных долинах Сарретоса уравнивало расходы Агорраса на таможенные пошлины. А по договору с Дагрангом, заключенному Властителями Агорраса в незапамятные времена, раз в месяц через всю страну к Орассту направлялись караваны горных торговцев, груженые мехами, тончайшей выделки шкурами и изделиями из них.
   Сама природа заставляла горритов учиться искусству добычи полезных ископаемых и их обработке. Кузнецы, ювелиры и каменотесы Агорраса славились непревзойденным мастерством обработки металла, поделочных и драгоценных камней, ажурным плетением золота и серебра. Все это требовало образованных и умелых мастеров. Поэтому школы ремесел и грамоты открывались в каждом городе страны, а крупные монастыри стали учебными центрами, где изучали науки и жреческое таинство дети знати.
   Но горы были не только источником дохода. Именно с вершин Пагарриба на Агоррас время от времени срывались леденящие тело и душу Белые вихри, смертоносным дыханием уничтожавшие плодородные долины, и сметающие на своем пути все живое. Тогда для жителей Агорраса наступали черные времена. Голод и эпидемии уносили тысячи жизней, опустошали города и деревни. О самых крупных катастрофах, практически прекративших жизнь в долинах, до сих пор старики рассказывали у вечерних очагов. Так было до тех пор, пока сердечное покровительство Великой Богини не подарило долине защиту от сурового дыхания могучего Норра, Бога Всех Стихий. День и ночь в Большом Храме охраняли стражи Священный Жезл. В день Великой Богини тысячи горритов направлялись к Храму, чтобы поклониться чудесному источнику своего благополучного существования.
   Саррен сдержанно, но довольно улыбнулся.
   Теперь, благодаря обручению наследников двух государств, Агоррас получит выход к океану. Укрепить и расширить путь по перевалу, сделать его более удобным для торговых караванов - вопрос времени. Порты Сарретоса будут не просто принимать товары из Агорраса. У запертого в своей прекрасной долине Агорраса будет свой торговый причал! А взамен его горные рудники снабдят города соседа изделиями из металла и драгоценностями. Слава богу, теперь все сложности позади! Обручение состоялось, договор подписан, место под строительство нового причала для кораблей Агорраса выделено. Трое людей из свиты наследного Властителя отправились к купцам - договариваться о поставках камня, леса и полотна, о строительстве кораблей.
   Задание выполнено!
   И кто знает, может быть, когда два наследника объединят свои судьбы, возродится великий Агритосс.
  
   *******************************************************************
   Шестнадцатилетний подросток упрямо карабкался по отвесной скале. Трое его ровестников стояли, задрав головы, и изредка комментировали движения своего товарища.
   - Сорвется, - уверенно заявил один из них - полноватый юноша с приятным смуглым лицом.
   - Нет! - отрезал другой, тоже не сводивший глаз с верхолаза. - Он доберется.
   Третий наблюдатель, высокий, ладный светловолосый подросток, с редким пушком, пробивающимся на подбородке, молча провожал глазами приятеля.
   - О, Норр!
   Все трое почти одновременно ахнули, увидев, как нога подростка, неуверенно поставленная им на узкий выступ, сорвалась. Юноша, казалось, прилип к скале, застыв на месте. Затем осторожно нашарил ногой другой выступ. До вершины оставалось чуть более полуметра. Распластавшись по отвесной стене, подросток подтянулся на руках и одним рывком перевалил через выступ. Там, растянувшись во весь рост и тяжело дыша, он пролежал несколько минут. А затем трое наблюдателей увидели, как юный скалолаз перевернулся на живот, свесил вниз довольную физиономию и помахал им рукой.
   - Ну, что я говорил! - торжествующе повернулся к своим товарищам второй подросток - худощавый рыжеволосый с большими синими глазами и россыпью веснушек на круглых щеках. - Рену это - раз плюнуть!
   - Подумаешь! - презрительно повел плечом толстячок. - Неделя тренировки - и я смогу не хуже!
   Их молчаливый приятель криво усмехнулся, пощипывая чуть заметную бородку.
   - Никто не мог добраться до вон той вершины, - он кивнул на одиноко возвышающуюся скалу, похожую на длинный клык - такую же гладкую, почти отполированную. - А Рен - смог. Хочешь попробовать?
   - Да...- уважительно протянул рыжеволосый. - Залезть на Клык...
   - Ну и что? - нерешительно пожал плечами полный юноша.
   - Скажешь - заберешься? - насмешливо хмыкнул светловолосый молчун.
   Толстяк вспыхнул. В его глазах мелькнул злой огонек.
   - Не только ваш Рен такой ловкий, - сквозь зубы процедил он. - Просто не хочу, чтобы кто-нибудь наябедничал Наставнику.
   - Да ладно тебе, - миролюбиво похлопал его по плечу рыжеволосый юноша. - При чем тут Ренвольд? Тут надо месяц тренироваться.
   - А сами-то вы! Только хвастаетесь своим Реном! - пренебрежительно скривил губы толстяк. - Никто из вас туда тоже не забирался!
   Рыжеволосый бросил на него насмешливый взгляд, но ничего не сказав, махнул рукой и пошел вперед, туда, где среди скал виднелась высокая крепостная стена.
   Толстяк надулся и, повернувшись, снова взглянул на Клык, вызывающе торчащий на фоне ясного синего неба.
   - Ты идешь? - светловолосый подросток, уже направившийся следом за товарищем, оглянулся на недовольного приятеля. - Скоро ужин.
   - Иду, - недовольно буркнул тот, еще раз оглянувшись на скалу.
   А Ренвольд, проводив глазами друзей, осторожно выпрямился на вершине каменного столба во весь рост и огляделся вокруг. Сердце его восторженно замирало от ощущения победы над собой, над собственным страхом. Стоя на вершине утеса, окруженного зелёными холмами, и подняв голову к закатному небу, Рен чувствовал, что действительно находится между небом и землёй. С высоты каменного столба он, как парящая птица, окидывал взглядом зелёную равнину, вершины холмов, и как будто отрывался от скалистой вершины, поднимаясь все выше и выше, к самым облакам.
   Повинуясь неосознанному порыву, Ренвольд поднял руки вверх, распахнув их притяжению небес, и ему на мгновение показалось, что необычная сила наполняет его душу, вселяя в нее ощущение уверенности и мощи. Ему захотелось закричать от восторга, но юноша знал, что такое проявление чувств не к лицу мужчине. Он еще раз глубоко вздохнул и опустил руки. Но ликующее выражение так и не сошло с его лица.
  
  
   * * *
   Два десятка подростков, сидевших в большой классной комнате, внимательно слушали Учителя.
   - Человек, посвященный в божественное откровение, может очень многое....
   Ссутулившийся худощавый старик говорил, расхаживая перед своими учениками.
   - И только леность ума и нежелание совершенствоваться мешают ему достичь немыслимых высот. Физическая выносливость человеческого организма, внутренняя сила - то есть состояние духа, не имеют границ, если....- старик остановился и многозначительно поднял палец. - Если цель значительна и высока.
   Он внимательно посмотрел на внимавших ему подростков и поднял палец еще выше.
   - От выживания в самых невероятных условиях до преодоления физических границ этого мира!
   - А кто определит, насколько значительна цель?
   Давешний отважный скалолаз задумчиво смотрел на Учителя, ожидая ответа.
   - Ты сам определишь это, мой мальчик, - помолчав, ответил тот. - Если это будет не та цель, твоя внутренняя сила не сработает.
   - Например, если хочешь залезть на скалу...- чуть слышно пробормотал один из юношей.
   Он пробормотал это шепотом, себе под нос, но Наставник услышал. Слегка нахмурив брови, он бросил насмешливый взгляд на подростка, смущенно уставившегося в парту.
   - Если цель - преодолеть себя, свой страх, и ты добился ее, значит, для тебя она достаточно высока. Но! - Наставник опять поднял палец вверх. - Залезать на скалы вам запрещено. Кто из вас ослушался запрета?
   В классной комнате повисла напряженная тишина. Мальчики все как один опустили глаза, стараясь не выдать ослушника ни движением глаз, ни невольным жестом.
   - Ты скажешь, кто это? - указательный палец Наставника нацелился на проговорившегося подростка.
   Тот покраснел и, метнув испуганный взгляд на застывших соседей по партам, упрямо сжал губы.
   - Ты же знаешь, что своим молчанием поощряешь товарищей к нарушениям, - испытующе глядя на него, продолжал учитель.
   Образы отшельников, изображенных прямо на стенах классной комнаты, казалось, тоже неодобрительно вглядывались в насупленные лица воспитанников. Но никто из них не нарушил тишину: ни отшельники, ни подростки.
   - Что ж....- Учитель выпрямился во весь рост и поднял открытую ладонь, невольно заставляя учеников посмотреть на себя. - Если нарушитель не признается сам, мне придется ограничить время прогулки для всех вас.
   - Я!
   Все разом обернулись на Ренвольда, резко вытянувшегося у парты. Наставник пристально взглянул на подростка и укоризненно покачал головой.
   - Это я, Учитель, нарушил запрет, - вызывающе произнес наследный Властитель Агорраса.
   В классе пронесся одобрительный и облегченный гул.
   - И, похоже, ты гордишься своим проступком, - помолчав, иронично сказал Наставник.
   Ренвольд сжал губы и опустил голову.
   - Я...я хотел, - запинаясь, произнес он.
   Учитель ждал продолжения. Рен тяжело вздохнул и поднял голову.
   - Я боялся...И хотел... - подросток гордо выпрямился. - Я сумел победить свой страх!
   Класс уважительно затих.
   - И я готов понести наказание. Только...пожалуйста...не наказывайте всех, Учитель. Они...они не знали!
   - Хм...- умные глаза Наставника оглядели разом засмущавшихся подростков. Те старательно прятали глаза, опасаясь встретиться взглядом с учителем. - Я, правда, не уверен в их незнании, но...Поскольку виновный сам признался, остальные могут быть свободны.
   Легкий шум, сопровождавший вполне понятное желание учеников как можно скорее избавиться от общества проницательного Учителя, сменился полной тишиной.
  Проводив питомцев насмешливо- понимающим взглядом, Наставник повернулся к нарушителю и только тут с удивлением заметил, что в комнате остались не только они с Ренвольдом, но и еще трое мальчиков. Помимо угрюмо сидевшего на своем месте "осведомителя", за партами остались Тиссен, сын начальника столичного гарнизона и Келтон, сын Советника Саррена.
   Наставник сначала удивленно хмыкнул, а затем грозно нахмурился.
   - Так...А это что за явление?
   - Я...- нерешительно начал Тиссен, исподтишка бросив взгляд на Келтона.
   - Я...Мы...мы знали, Учитель, - Келтон решительно поднялся. - Мы были все вместе там....- он кивнул в сторону скалистых уступов.
   - Кел! - Ренвольд сердито оглядел приятелей. - Я сам отвечу!
   - Мы все виноваты и все готовы понести наказание, - твердо сказал Келтон.
   Остальные, повздыхав, согласно кивнули. Подняв, наконец, глаза на Учителя, юноши с удивлением увидели на его лице улыбку.
   - Ну, что ж...Конечно, то, что вы сознались, делает вам честь, юные герои, но...- Наставник опять привычно поднял палец: - Но наказание неизбежно. Каждый из вас...- он по очереди оглядел подростков, застывших в ожидании приговора, - останется без прогулок на неделю.
   Тяжелый вздох, сопроводивший слова Учителя, показал, что наказание показалось нарушителям слишком жестоким.
   **********************************************
   - Как я тебе завидую, Мод!
   Это прозвучало так жалобно, что Кирэна прикусила задрожавшую нижнюю губу. Модрэн уезжала! Кирэна сначала только вздыхала, глядя, как подружка вертится у небольшой, но безумно дорогой новинки - зеркала. Красивое платье дымчатого шелка, облегающее вполне сформировавшуюся фигурку, спускалось до самого пола, закрывая длинные, красивые ноги Модрэн.
   И только теперь, когда внизу уже нетерпеливо гарцевали всадники, дожидаясь сигнала, Кирэна поняла, что остается совсем одна. Она не увидит подругу целых три года!
   А та, разрумянившаяся в предвкушении нового поворота своей юной жизни, с восторгом разглядывала себя. Еще не женщина, но уже и не ребенок... Модрэн незаметно превратилась в высокую стройную красавицу с волосами цвета воронова крыла, с несколько тяжеловатыми, но приятными чертами лица. Круглые глаза и высоко поднятые брови придавали румяному девичьему лицу выражение ироничного удивления. Кира только вздыхала, завидуя красоте и изяществу подруги.
   Дочь Советника была старше Кирэны на два года. Эта разница была несущественной, пока основным занятием обеих девочек были куклы и уроки. Но когда Модрэн исполнилось шестнадцать лет, и ее стали одевать в красиво расшитые длинные платья из дорогих тканей, а волосы затягивать в высокую прическу, она почувствовала себя настолько взрослой, что стала смотреть на свою четырнадцатилетнюю подругу, как на не слишком интересный для общения объект.
   Отец Мод - Советник Никос - овдовевший почти одновременно с Властителем Сарретоса, сначала в шутку, а затем и всерьез, на своих приемах выделил дочери место на помосте для важных гостей, как хозяйке дома. И девочка, старясь подражать виденным ею дамам, с восторгом включалась в новую игру - во взрослую женщину. Модрэн научилась любезно улыбаться, держать язык за зубами, незаметно, сквозь ресницы, наблюдать за соседями по столу. И с интересом присматривалась к молодым людям, составлявшим не менее трети приглашенных на приемы в замке отца.
  Болезненное на первых порах общение с более старшими представительницами своего пола научили Модрэн быть осмотрительной и осторожной, не выказывать открыто своих чувств и не доверять показному дружелюбию. Девочка быстро взрослела и училась искусству интриги, так необходимой для успешного достижения главной задачи - выгодного и блистательного замужества.
   После нескольких курьезных случаев с замечаниями невпопад Модрэн научилась помалкивать и не высказывать откровенно своего мнения. А, глядя на поведение молодых красавиц, любезничавших с кавалерами, девочка училась тем женским хитростям, которые входят в арсенал каждой особы прекрасного пола, умело направляющей стрелу Амура в нужную сторону. Словом, красота, умение уверенно плавать в житейском море вкупе с солидным состоянием отца уже сейчас делало Модрэн завидной невестой. Поговаривали даже о возможных претендентах на звание жениха. Правда, никаких конкретных имен не называли.
   Взрослые дамы, сначала со снисходительной улыбкой взиравшие на неловкого подростка, со временем признали Модрэн за хозяйку торжественных приемов. И это еще больше подняло девочку в собственных глазах. Она просто упивалась тем почтительным вниманием, которым теперь одаривали ее на многолюдных сборищах знатные дамы и, главное, молодые рыцари. А когда Советник Никос решил отправить повзрослевшую дочь на обучение в Агоррас, Модрэн загорелась жаждой новых впечатлений и новых встреч. От мысли, что она вот-вот станет по-всамделишному взрослой, станет дамой, девочка заважничала еще больше. И к великому сожалению Кирэны, постепенно отдалялась от нее. Хотя, конечно, не преминула похвастаться перед маленькой подружкой.
   - Ты представляешь, - радостно сообщала Мод Кирэне, - я буду каждый месяц присутствовать на торжественных приемах в замке Властителя Агорраса! И, говорят, раз в три месяца там бывают большие ярмарки и турниры, на которые съезжаются все молодые рыцари!
   Кирэна с грустью слушала восторженные речи Модрэн. Ей тоже хотелось увидеть другие города, о которых она читала в книгах, найти новых друзей, побывать на рыцарских турнирах. Но Кирэне не разрешали даже выезжать из Гортасса! Хотя отец клятвенно обещал, что как только ей исполнится шестнадцать лет, она обязательно отправится к его сестре - вдове бывшего наместника Орасста.
   Самые разнообразные слухи и разговоры об этом приморском городе давно разжигали любопытство Кирэны. Она пробовала представить себе, что значит "безбрежный океан", придумывала самые фантастические корабли, уходящие за горизонт...Глядя на оживленную дворцовую площадь родного города Кирэна представляла ее заполненной необычно одетыми людьми из других стран и городов...
  Мечтой увидеть все это въяве девочка грезила уже целых полгода после неосторожно данного отцом обещания.
   Кирэна вновь и вновь просила учителя Тилмэна рассказывать о морских просторах, об огромных волнах, поднимавших корабли и утягивавших их в пучину.
  Чтобы хотя бы приблизительно понять, что такое "океан", девочка поднималась на Сторожевую башню и с восторгом вглядывалась в туманную дымку на горизонте, представляя себе безбрежную водную гладь. Стоявший на скалистом возвышении замок Властителя Сарретоса тогда представлялся Кирэне огромным кораблем, плывущим в неведомые края. Ветер, гулявший между зубцами башни, трепал ей волосы, озорно задирал юбку и, казалось, звал куда-то вдаль. В эти минуты девочке хотелось смеяться от необычного волнения, заставлявшего сладко сжиматься сердце. Она прижимала руки к груди, раздувала ноздри, ловя необыкновенные запахи, приносимые ветром и, закрыв глаза, представляла себя плывущей туда, где ее ждет волшебный город и... прекрасный рыцарь!
   А если кто-нибудь из стражников, неизменно сопровождавших наследную Властительницу на башню, почтительно кашлянув, возвращал Кирэну к реальности, девочка разочарованно вздыхала и, очнувшись от грез, уныло опускала плечи.
   Когда учитель Тилмэн рассказал Кире о маяке Орасста, чей свет ночью указывает путь кораблям, идущим в порт или проходящим мимо, она решила пробраться на башню ночью.
   Однажды вечером, послушно забравшись в необъятных размеров кровать и опустив занавеси, Кира притворно позевала и, наконец, закрыла глаза. Ее няня, посидев для приличия у постели своей подопечной с полчаса, тихонько поднялась с кресла, в котором чуть было сама не задремала. С удовольствием покинув тихую спальню, дородная Тина спустилась в огромную кухню замка, где ее уже ждала веселая компания из домоправительницы, главного повара и ушедшего на покой кастеляна, развлекавшаяся игрой в кости. Возвращалась няня обычно за полночь. Заглянув в спальню Киры и убедившись, что девочка безмятежно спит, Тина отправлялась в свою комнату.
   В этот раз, дождавшись, когда няня уляжется, Кирэна осторожно поднялась с кровати, подошла к двери, разделявшей комнату Тины и ее собственную спальню, и прислушалась. Тихий храп возвестил ей, что наня благополучно отправилась в царство сновидений. Накинув на плечи длинный старый плащ, подбитый мехом, Кира выскользнула из своей комнаты и на цыпочках подкралась к расположенной в конце коридора маленькой дверце, ведущей на винтовую лестницу. Постояв немного и не заметив никого из стражников, Кирэна потянула кольцо в двери, судорожно придумывая, что скажет стражникам, буде таковые несут караул на башне. К ее счастью, за дверью тоже никого не было. Касаясь правой рукой шершавой внутренней стены и осторожно ступая в темноте, девочка зашагала вверх по крутым ступенькам.
  То ли от волнения, то ли от понимания, что нарушает запрет, но Кира почувствовала, как у нее на крутых поворотах лестницы закружилась голова.
  Девочке даже показалось, что ночью лестница таинственно увеличилась, став круче и длиннее по сравнению с дневным временем. Яркая луна молчаливой сообщницей заглядывала в узкие окна башни, освещая дорогу и помогая девочке подняться к ночному небу.
   Переведя дух у дверцы, ведущей на площадку башни, Кира осторожно открыла ее и ахнув, замерла на месте.
  Темная шаль ночи, украшенная яркими алмазами звезд накрыла купол неба. Огромная луна сияла холодным светом, завораживая и притягивая взгляд девочки. Кирэна тихонько подошла к краю площадки и посмотрела вниз, едва разглядев сверху белеющие кубики домов, кое-где скрытые темными облаками деревьев. А потом, подняв глаза к небу и пытаясь полностью охватить его восхищенным взглядом, Кира начала медленно поворачиваться вокруг своей оси. Звезды медленным хороводом закружились над ее головой. Остановившись, Кирэна раскинула руки и попыталась представить себе, что она поднимается в эту яркую темноту...И тут же испуганно вздрогнула. На секунду Кире показалось, что она и в самом деле поднялась над площадкой башни, что душа ее покинула землю, и безмятежно витает в этом волшебном бездонном пространстве. Девочка испуганно присела на выступ в стене башни и перевела дух. Как, оказывается, опасно притягивает ночное небо!
   Налюбовавшись яркими звездами, Кира осторожно спустилась вниз, на свое счастье так и не встретив нигде доблестных стражей. Проскользнув в свою комнату, она долго сидела на постели, вспоминая восторг и необъяснимое чувство умиротворения и покоя, охватившее Киру при виде сияющих звезд и волшебного света луны. С некоторым содроганием, она заново ощутила свободный полет души над уснувшей землей. Затем, вздохнув, свернулась клубочком и заснула.
   Кирэне нравилось все необычное. Возможно потому, что с самого рождения ее сопровождали необычные ситуации. Ее мать - болезненная белокурая красавица - после рождения дочери передала девочку в руки кормилицы и практически не вспоминала о ней, занятая собой. Но и с кормилицей Кире не повезло. Едва наследнице Властителя исполнилось полтора года, как молодая вдова, оставшаяся без мужа с новорожденным ребенком на руках и с благодарностью принявшая почетную должность кормилицы, вновь вышла замуж и отправилась вместе с новым супругом в его поместье.
   Потеряв таким образом кормилицу и самого близкого человека, девочка первое время плакала, капризничала и долго болела, с трудом привыкая к доброй, но совершенно незнакомой ей няне. Тина, дородная и спокойная южанка, любила поспать, сытно отобедать и вздремнуть в теньке, предоставляя своей воспитаннице возможность самостоятельно исследовать окружающий мир. Благо, вначале он ограничивался маленьким внутренним двором с крохотным садиком, огражденным крепостными стенами. А когда девочка стала постарше, Тина выводила ее гулять в большой сад, расположенный рядом с замковой площадью. Там располневшая от трудов праведных няня садилась на удобную скамью, дожидаясь, когда освободившаяся от неотложных дел домоправительница присоединится к ней для приятной беседы, состоявшей в перемывании косточек дворцовой челяди. А порученная ее заботам девочка в это время увлеченно копошилась в земле, преследуя перепуганного дождевого червяка, недовольного и важного жука или безуспешно гоняясь за яркими бабочками
   Практически Кирэна была предоставлена самой себе, и лет до пяти носилась по всему замку и его окрестностям с кучей детишек своего возраста, не разделяя, кто из них знатнее и высокороднее. Дети нередко перелезали через низенькую ограду, разделявшую сад на "детскую" и "взрослую" части, замирая от сладкого ужаса, лазали в подвалы замка, с расширенными от страха глазами заглядывали в мрачные ниши подземелья. Правда, тайны некоторых подвальных помещений, вызывавшие самые фантастические догадки, вроде прикованного к стене дракона, так и остались для них нераскрытыми, по-прежнему будоража воображение.
   Кира научилась стойко переносить боль, стирать подорожником кровь с разбитых коленок, потому, что стоило только няне один раз увидеть запекшуюся на ноге наследницы Сарретоса кровь, как девочке пришлось весь день просидеть в комнате - от греха подальше. Завистливо глядя с высоты башни, где находилась ее комната, на сверстников, с воплями носившихся по маленькому "детскому" участку сада, Кирэна дала себе слово больше не попадаться.
  Как-то раз, удирая от такого же маленького, как она, сына начальника стражи, Кира споткнулась и со всего размаху ткнулась носом в брусчатку. Девочке показалось, что из глаз брызнули искры. К ужасу и догнавшего ее мальчика и самой Кирэны, кровь из носа наследной Властительницы Сарретоса густыми жаркими каплями оросила ее платьице.
  Столпившиеся вокруг девочки участники игры наперебой давали советы - задрать голову, положить на нос холодную лягушку. Голову Кира задрала, а от лягушки отказалась наотрез. В результате спохватившаяся няня нашла свою воспитанницу у фонтана, в который девочка время от времени опускала разгоряченное лицо с распухшим носом, а потом отфыркивалась и отплевывалась не хуже лошади, старательно задирая голову вверх. Толпившиеся вокруг Киры советчики, заметив рассерженную Тину, воробьиной стайкой брызнули в разные стороны, хихикая и переглядываясь. А Кирэне в наказание за непослушание потом пришлось целых три дня сидеть в своей комнате без прогулки.
   Властителю Сарретоса первое время было не до Кирэны. Молодая, красивая и капризная Аттиса не желала слышать еще об одном ребенке, о наследнике, ссылаясь на слабое здоровье. И хотя Кирос не пренебрегал супружеским долгом, детей у них больше не было. О том, что именно делала белокурая красавица Аттиса, чтобы не забеременеть, гадали все придворные дамы, перемывая своей госпоже костички завистливым шепотом. Возможно, только молчаливая и нелюдимая Ларра, служанка, привезенная Аттисой из родного Ортасса знала, чего это стоило ее госпоже. И когда супруга Властителя тяжело заболела, Ларра стала еще мрачнее. На вопрос Кироса, как долго будет хворать прекрасная Аттиса, служанка только сумрачно взглянула на Властителя. А через полгода печальный, с измученным лицом, Кирос, держа за руку перепуганную мрачной и долгой погребальной церемонией дочь, наблюдал, как опускается тяжелая крышка саркофага, навсегда скрывая прекрасное и бледное лицо Аттисы и ее высохшее от болезни тело.
   Еще год, пока Кирос приходил в себя и решал, стоит ли жениться еще раз или лучше вести привольную холостяцкую жизнь, Кирэна наслаждалась свободой. А потом спохватившийся Властитель Сарретоса приставил к наследнице сухую и чопорную Арану. Та была из древнего рода Ороссов, чем непомерно гордилась, и все время дергала свою воспитанницу напоминанием о ее титуле и соответствующем ему поведении. Разумеется, разом прекратились "неприличные" вылазки в окрестности замка, а общаться Кира могла только с теми, кого приводила для нее Арана. Это были девочки из знатных семейств, красивые и надменные, как взрослые дамы. И такие же скучные. И только Модрэн, веселую и живую дочь Советника Никоса, Кирэна приняла всей душой. С Мод можно было время от времени спрятаться от недреманного ока наставницы, побегать в саду, забраться в маленький тайник в крепостной стене, где девочки прятали свои "сокровища" или необычные находки, о которых взрослым лучше не знать. И, конечно, девочек сближало то, что обе рано лишились матерей.
   Может быть, от этой неограниченной с первых дней своей жизни свободы, может, от природной живости, но Кирэна росла фантазеркой и выдумщицей. Во всех запретных вылазках детской ватаги замка она была заводилой. Но иногда, когда в замке все еще спали, девочка осторожно выбиралась из своей кровати, усаживалась на широкую нишу окна, прижав к груди колени, и сидела, устремив мечтательный взгляд в предрассветное небо, ожидая первых лучей солнца. И думала...Пожалуй, Кирэна и сама не могла бы рассказать, о чем ей думалось в эти ранние часы.
   Пытливый взгляд девочки то устремлялся к звездному небу, то сосредотачивался на крошечных жучках, изумрудами вспыхивавших на длинных травинках в ее маленьком садике. В равной степени Кирэну привлекали полуфантастические истории, неторопливо пересказываемые няней дождливыми осенними вечерами, и логичные, строго выверенные фактами, сообщения учителя об исторических событиях, о рыцарях и героях давних сражений.
   После того, как учитель Тилмэн рассказал Кирэне, что в Орассте есть маяк, который стоит на мысе и горит каждую ночь, о птицах, сгорающих в его огне, Кирэна вместе с Модрэн иногда по утрам бежали к первому попавшемуся факелу, с интересом разглядывая россыпь из насекомых, нашедших своей конец в его огне.
   - Почему они летят на огонь? - печально недоумевала Кирэна, осторожно поднимая за обоженные крылышки погибшего мотылька. - Смотри, какой красивый...
   - Выброси ты эту гадость, - брезгливо скривила губы Модрэн, отшатнувшись от подруги.
   - Глупый...Летал бы себе и летал...- бормотала Кирэна, засыпая горсткой земли мертвую бабочку. - Зачем ты летел на огонь? Ты же видел...
   "Интересно, - размышляла девочка, задумавшись о маяке, - а как выглядит его башня? Какой она высоты? Похожа на Сторожевую башню или какая-то особенная? И кто зажигает на ней огонь? Увидеть бы...Но это еще так нескоро!" - вздыхала Кирэна. Взрослеющей девочке хотелось поговорить с кем-нибудь о своих мечтах, о том неизведанном и новом, что есть в большом мире. Но учитель Тилмэн, закончив урок, торопливо откланивался и спускался с замковой горы к себе в дом, в желанную тишину кабинета. К отцу Кира даже и не думала обращаться со своими вопросами. А Модрэн... Она уже жила в предвкушении новых встреч и развлечений и совсем не думала о Кирэне. И девочка с грустью ощущала, как отдаляется от нее самая близкая подруга, и она остается совсем одна.
   Вот и сейчас, Кирэна сидела в кресле, забравшись в него с ногами и наблюдая за сборами Мод. Собственно, все уже было готово к отбытию маленького отряда. И только Модрэн еще раз тщательно осматривала свой гардероб, чтобы в последнюю минуту не забыть все украшения, ленты и кружевные накидки, призванные поразить молодых горритов. Ну, если не всех, то хотя бы их мужскую часть. Ведь для завершения обучения ей придется провести в монастыре Великой Богини целых три года! И там не будет новых платьев и украшений.
   - Ну, а что передать твоему нареченному жениху? - между делом кокетливо поправляя выбившуюся из прически прядь волос, рассеянно поинтересовалась Модрэн. - Нас ведь обязательно примет Властитель Агорраса, и я увижу там Ренвольда.
   Она мечтательно вздохнула:
   - Какое красивое имя! Интересно, как он теперь выглядит?
   Модрэн не присутствовала на церемонии обручения, поэтому видела нареченного жениха своей подружки только издали. Кирэна пренебрежительно фыркнула:
   - Вот еще! Очень нужно!
   - Какая ты все-таки еще маленькая! - Мод снисходительно улыбнулась. - Неужели тебе не интересно? Я хоть увижу Ренвольда, а ты его даже не помнишь! Тоже мне - невеста!
   - Ну и подумаешь! - Кирэна, задав подбородок, спустила ноги с кресла и гордо выпрямилась. - Больно он мне нужен! Я вообще не собираюсь замуж!
   - А я - собираюсь! - вздернула красивую головку Модрэн. - И выберу самого красивого, самого сильного рыцаря! Чтобы он был таким...таким...- девочка запнулась, не зная, как, собственно, можно охарактеризовать свою мечту.
   Кирэна, хихикнув, с интересом ждала продолжения.
   - Ну, чтобы он был самым-самым! - закончила подруга, смущенно зардевшись.
   - Хм...А зачем вообще обязательно выходить замуж? - подумав, спросила Кирэна. - Можно жить самой...ну, одной.
   - Глупенькая! Женщина не может жить одна, - изображая из себя многоопытную матрону, важно произнесла Модрэн. - Мужчина ее оберегает, обеспечивает ей...э-э-э...- девушка подняла глаза к потолку и наморщила лоб, вспоминая нужное выражение, - благополучную жизнь.
   - Она у меня и так благополучная, - пожала плечами Кирэна.
   - А любовь? - иронично подняла брови подруга. - Разве тебе не хочется узнать, что это такое?
   - Глупости, - покраснев, фыркнула девочка. - Меня это совершенно не интересует!
   - Но у тебя все равно уже есть жених, Кира, - Мод шутливо погрозила ей пальчиком. - Разве тебе не хочется знать, какой он: красивый или урод, высокий или низенький, как гном?
   - И совсем не хочется, - дернула плечиком Кирэна.- А если тебе это интересно, можешь забрать его себе! Мне он не нужен!
   - Ох, да ты просто еще маленькая. Поэтому так говоришь.
   - А ты строишь из себя слишком большую, - недовольно проворчала обиженная Кира.
   - Ну, я не понимаю тогда, чего ты вообще хочешь, - нахмурилась Мод и твердо добавила: - Все женщины выходят замуж. Если только они не уродки и не дурочки. А ты даже не носишь кольцо Ренвольда. Вот!
  И забыв, что она уже совсем взрослая, Модрэн показала язык своей маленькой подружке.
  -Да оно все время спадает, - с досадой отозвалась Кира. - Я его уже два раза теряла.
  Мод снисходительно пожала плечами.
  -Я же говорю: маленькая ты еще
   Влетевшая в спальню служанка не дала девочкам договорить. Суетливо одернув платье на молоденькой госпоже, Лусса потянула ее за руку к двери.
   - Там...Уже все....Скорее...- торопливо пробормотала она.
   Модрэн возмущенно вырвала руку и с достоинством прошествовала мимо опешившей служанки вниз по лестнице.
   - Не тащи меня! Я - сама!
   - А? Какова наша принцесса? - восхищено прокомментировала женщина, оглянувшись на печальную Кирэну.
   Девочка вздохнула и поплелась следом за служанкой во двор, на котором уже нетерпеливо переминались с ноги на ногу изящные скакуны с нарядно одетыми всадниками.
  Повозки с продовольствием, одеждой и подарками, влекомые мощными, но медлительными тяжеловозами уже отправились в путь.
   Прислонившись спиной к холодной крепостной стене, Кирэна молча наблюдала, как рослый слуга подсадил Модрэн на коня, и та уверенно выпрямилась в седле. Подойдя к подруге, успевшей мимолетно стрельнуть глазками по всем сопровождающим Советника всадникам, Кирэна, часто заморгала, стараясь сдержать слезы.
   - Я буду скучать по тебе, Мод, - жалобно всхлипнула она.
   - Ничего, Кира! Я буду присылать тебе голубей. И обязательно напишу, как выглядит...ну, знаешь, о ком я! - хихикнула Модрэн.
   Маленький отряд во главе с Советником Никосом двинулся к крепостным воротам.
  Модрэн направила коня следом за недовольно окликнувшим ее отцом.
   - До свидания, Модрэн, - уже не скрывая слез, крикнула Кирэна, прощально взмахнув рукой.
   - До свидания, Кира! - не оглядываясь, прокричала Модрэн.
   *************************************************************
   Отоспавшись после тяжелого перехода и приведя себя в порядок, маленькое посольство готовилось к торжественному ужину, устроенному в его честь.
   Модрэн поправила волосы и шагнула к двери. Она волновалась. Это был ее первый прием в чужой стране, первая встреча с совершенно незнакомыми людьми. И девушка ждала от нее многого.
   Советник Никос, сразу по прибытии переговоривший с Властителем Агорраса о каких-то важных делах, теперь сидел в кресле, дожидаясь, пока Модрэн оденется.
  Когда она, наконец, вышла к отцу, он с удовольствием оглядел свою выросшую дочь. Никос гордился красотой и умом Модрэн, догадывался, что будет скучать по девушке, но со вздохом признавался себе, что пара-тройка лет спокойной жизни ему не повредит. А там, глядишь, удастся выгодно выдать дочь замуж и...
   "Ох, - со смутным раскаянием подумал Советник, подавая руку Модрэн, - что значит - старость...Хочется покоя, тишины..."
   - Дорогая, ты затмишь красотой всех дам Агорраса, - не без гордости оценил он порозовевшее от волнения личико Модрэн.
   Торжественно прошествовав в огромный зал, где для торжественного приема важных гостей уже был накрыт длинный стол на помосте, Советник с дочерью почтительно остановились перед Властителем Агорраса. Модрэн, с интересом разглядывала красивого статного мужчину. Конечно, для нее он был слишком старым. Но высокий рост, широкие плечи, гордо посаженная голова Властителя делали его весьма и весьма привлекательным для такой практичной девушки, как Модрэн. С учетом того, что он к тому же был вдовцом. И, пожалуй, чуть заметная седина на висках даже украшала Властителя Агорраса, решила Мод. Гостья изящно склонилась в легком поклоне и нежно улыбнулась мужчине.
   Темные насмешливые глаза Ковольда скользнули по тонкой фигурке девушки. Он усмехнулся и повернулся к высокому стройному молодому человеку, спокойно стоявшему рядом с ним и разглядывавшему гостей.
   - Прекрасная Модрэн и высокочтимый Никос, - позвольте представить вам моего сына и наследного Властителя Агорраса - Ренвольда.
   Модрэн, переключив внимание на молодого человека, вгляделась в него и мысленно ахнула. Старый Властитель был тут же забыт. Ренвольд?Как?! Этот красавец с выразительными и умными темными глазами, иронично прищурившимися при взгляде на нее - Ренвольд?! Мод почувствовала, что щеки ее запылали. Девушка знала, что ведет себя неприлично, но не могла оторвать глаз от мужественного лица молодого человека с чувственными, вырезанными как лук Амура, губами, от слегка вьющихся каштановых волос, небрежно рассыпавшихся по широким плечам, от мощной шеи, уверенно несущей крупную голову.
   Наследный Властитель слегка склонился в почтительном поклоне.
   - Приветствую вас, прекрасная Модрэн! - звучный, но мягкий баритон Ренвольда заставил девушку затрепетать, проникая в самую душу. - Приветствую вас, высокочтимый Советник Никос.
   - Модрэн - лучшая подруга Кирэны, твоей невесты, - с легкой улыбкой сообщил Ковольд сыну, заметив, как жадно пожирает того глазами эта полу-девочка, полу-женщина.
   Кирэна? При чем здесь Кирэна? Сейчас это имя прозвучало для Модрэн, как
  скрежет ржавого металла. "Невеста Ренвольда - Кира! О,боги, я совсем забыла!"
  Мод, аобледневшая от внезапного всплеска противоречивых эмоций, с трудом сохранила на лице приветливую улыбку.
   Когда Властитель Агорраса гостеприимным жестом пригласил своих гостей к высокому помосту с накрытым столом, Ренвольд учтиво подал руку Модрэн. Та медленно вложила тонкие пальчики в большую ладонь молодого человека и подняла на него карие глаза. Очаровательно улыбнувшись, девушка в притворном смущении опустила длинные ресницы и шагнула вперед. Когда в девочке просыпается женщина, нет таких уловок и мелких хитростей, которые она инстинктивно не применила бы, чтобы завладеть предметом своего внимания. Модрэн, почувствовав священный и долгожданный трепет сердца, действовала, как мудрая и опытная соблазнительница, всей душой включаясь в излюбленную игру между мужчиной и женщиной. Игру, правила которой неведомыми путями передаются от матери к дочери, от одной женщины к другой.
   Ренвольд оказался ее соседом по столу и, пожалуй, впервые на таких многолюдных сборищах, Модрэн не стреляла глазками направо и налево. Все ее внимание было сосредоточено только на одном человеке - наследном Властителе Агорраса.
   Модрэн уже знала, что молодому человеку недавно исполнилось двадцать лет, что он учится в монастыре Святых Отшельников, и его обучение продлится еще год. Затем - посвящение в рыцари. Ренвольд охотно отвечал на вопросы Модрэн, смеялся язвительным замечаниям, которыми умная и острая на язык юная гостья сопровождала их общие наблюдения за наиболее интересными гостями. С наивной решительностью девушка пустила в ход все свои чары. И в то же время, у Модрэн хватило ума не выказывать интерес к своему соседу слишком открыто. Она чувствовала, что за ней наблюдают. И не только здешние дамы, с презрительным интересом искоса поглядывавшие на юную красотку.
   Больше всего Модрэн беспокоил Властитель Агорраса. Девушке все время казалось, что Ковольд, время от времени с улыбкой смотревший на нее, разгадал все невинные маневры, которыми маленькая воительница вела окружение его сына, пытаясь с ходу взять Ренвольда в плен. Поймав насмешливый взгляд Властителя, девушка на минуту смущенно потупилась, а потом вызывающе подняла голову. Ну и пусть! Пусть думает, что хочет!
   - Как поживает наша милая Кирэна? - Ковольд обратился с этим вопросом к Модрэн как раз в тот момент, когда она, будто случайно задела тонкой рукой смуглую сильную руку Ренвольда, потянувшегося за пирожком.
   - Кто? - высоко поднятые от природы брови Мод поднялись еще выше. - Ах, да! Кирэна...
   Она снисходительно пожала плечами.
   - Ну, как? Играет в куклы, учит уроки...
   - В куклы? - Ренвольд рассмеялся. - В тринадцать лет ей пора бы заняться чем-нибудь другим!
   Модрэн с особой чуткостью уловила насмешливый оттенок высказывания наследного Властителя о своей нареченной и, мило улыбнувшись ему, чуть слышно произнесла:
   - Девочка - не бог весь что, но очень миленькая.
   - Я совсем не помню ее, - несколько смущенно признался Ренвольд, бросив взгляд на отца. - Все это было так давно.
   - Ну, у вас есть ее портрет, - лукаво хихикнула Модрэн.
   - Да, - отозвался смешком ее сосед, - только мне кажется, за прошедшие восемь лет она должна была немного измениться. Во всяком случае, было бы интересно посмотреть, каким стал этот глазастый ребенок.
   - Не думаю, что вы пришли бы в восторг от этого зрелища, - поджав губы, сухо ответила Модрэн, подавляя непроизвольно возникшее чувство вины перед Кирой. - Впрочем, я, как ее подруга, не обращаю внимания на внешность. Единственное, что могу сказать - раньше с ней было намного интереснее. А теперь....- Модрэн, многозначительно не договорив, пренебрежительно пожала плечами.
   - Возможно, это потому, что раньше вы, как ее подруга, тоже играли вместе с ней в куклы, - ухмыльнулся Ковольд, заставив Модрэн раздраженно прикусить губу. - А вот я, напротив, слышал, что наследная Властительница Сарретоса многому учится, очень умна и даже не стесняется спорить со своими учителями, - с неодобрительной усмешкой взглянув на девушку, добавил Властитель.
  Его забавляла и раздражала эта хитрая малышка, строящая из себя опытную сердцеедку.
   - Ну...- Модрэн изящно повела плечиком, - как раз для этого особого ума не требуется.
   Ренвольд слегка покачал головой.
   - Не скажите, - усмехнулся он. - Наши наставники в монастыре, наоборот, поощряют в нас желание отстаивать свою точку зрения. И занятия по риторике проходят иногда очень... э-э-э....жарко.
   Рен слегка наклонился, лукаво подмигнув сидящему неподалеку молодому человеку, с явным наслаждением пережевывающему сочный кусок оленины.
   - Правда, некоторые из нас, скорее готовы согласиться с самым нелепым утверждением, лишь бы их оставили в покое.
   Объект внимания наследного Властителя возмущенно вытаращил глаза на коварного сокурсника и хотел что-то возразить, но поперхнулся и отчаянно закашлялся.
  Ренвольд довольно ухмыльнулся, но попытался изобразить невинное удивление.
   - Неужели ты думаешь, это про тебя, Ригонт?
   - И, говорят, Кирэна хорошеет с каждым днем. Надеюсь, вы привезли ее последний портрет, - продолжал Ковольд многозначительно взглянув на занятого выбором очередного поварского шедевра Кироса. - А уж портрет жениха мы обязательно передадим невесте, когда вы будете возвращаться в Гортасс.
   - О, да! Это обязательно...- рассеянно кивнул Властитель Сарретоса, запуская пальцы в блюдо с мясным пирогом.
   Модрэн раздвинула губы в улыбке, хотя душа ее похолодела. Портрет Ренвольда? Кирэне? Ни за что!
   Она не желала ничего знать: ни взаимных обязательств, ни государственной важности брака между Ренвольдом и Кирэной. С того момента, как Модрэн увидела молодого человека и почувствовала, как дрогнуло ее сердце, она вообще ничего не хотела знать. Кроме одного: Ренвольд должен принадлежать ей! Только ей!
   "Ренвольд...Какое красивое имя...О, боги, а сам он! Он просто великолепен!"
   Вернувшись в свою комнату, Модрэн так и не смогла уснуть. Уже чуть посерело небо, возвещая о приближении первых рассветных лучей, а девушка все металась на скомканных простынях, не в силах справиться с волнением.
   Это было глупо, нелепо! Ренвольд - эта мечта, наваждение - жених Кирэны! Этой маленькой глупышки с ее нелепым интересом к звездам и жучкам! Модрэн рывком села на постели и закрыла лицо руками. Нет! Ее внезапно проснувшееся сердце не могло вынести эту чудовищную несправедливость. Так не может быть! Девушка прижала руки к безумно колотившемуся сердцу. "Ренвольд! Он не может быть больше ничьим! Он - только мой!"
   Мод вспоминала, как соприкасалась в танце их руки, как Ренвольд улыбался ей, и глаза его теплым мягким взглядом гладили ее лицо. В ней все трепетало, когда она представляла себе, что он вдруг коснулся бы губами ее щеки...Или губ...Модрэн судорожно вздохнула.
   О! Как далеко могут завести такие мечты!
   Модрэн уже знала, что через пять лет Ренвольд должен будет жениться на Кирэне. Но ведь ей, Модрэн, целых три года удастся провести здесь, в Агоррасе, совсем рядом с замком Властителя! Неужели она сумеет использлвать это время, дарованное ей богами? Тем более, что конец каждого месяца может проводить в замке. Властитель Ковольд сам пригласил ее.
   Мод глубоко вздохнула. Да! Она сделает все, чтобы Ренвольд отказался от Кирэны. Или Кира - от него. В конце концов, наследный Властитель давно не видел свою нареченную, и рассказывать о его невесте может только она, Модрэн, ее лучшая подруга! И она расскажет, будьте уверены!
   Девушка вытащила из-под подушки миниатюру и долго смотрела на изображение Ренвольда. Художнику не надо было льстить оригиналу. Достаточно было просто следовать ему. Пытливый взгляд карих глаз, легкая усмешка на красивых губах, высокомерно поднятый подбородок...Ренвольд....
   Модрэн прижала миниатюру к груди. Разумеется, она не отдаст ее Кирэне. Отец в предотъездной суете, наверняка, забудет о маленькой вещице. Собственно, Ковольд передал ее именно Модрэн. Чтобы она оценила сходство. И она оценила.
   Передать с отцом портрет для Кирэны? Нет! В конце концов, может же она, Мод, в суматохе сборов в монастырь, тоже забыть обо всем? И забудет. А Кира... "Что ж, - без каких либо колебаний решила Модрэн, - я напишу ей, как выглядит ее...будущий супруг!"
   Да, но... Портрет Кирэны! Его же надо вручить Ренвольду! Но сначала...Открыв крышку одного из сундуков, Мод запустила руки в глубину заполненного платьями пространства и нащупала маленький плоский прямоугольник. Она торопливо вытащила из шкатулки миниатюру, закутанную в кусок мягкой шерсти. Развернув ткань, девушка впервые внимательно вглядывалась в такое знакомое лицо маленькой подружки и как будто впервые увидела нежный овал, тонкие дуги бровей, изящно поднятые над большими выразительными глазами. Розовые губы с чуть приподнявшимися уголками намекали на готовность улыбнуться, а роскошные золотистые волосы крупными кольцами легли на хрупкие плечики. Но глаза....Похоже, художник симпатизировал своей модели, потому что выражение голубых глаз Кирэны было схвачено скорее всего в тот момент, когда она, разглядывала что-то приятное и нежное. Во всяком случае, теплые искорки, делавшие глаза наследной Властительницы влажными и живыми, художник сумел передать мастерски.
   Мод сжала губы и нахмурилась. Пожалуй, Кирэна красива. Даже слишком.
  Крепко стиснув в кулачке миниатюру, девушка задумалась. Хорошо, что подарки будут передавать только завтра. Если бы она сегодня не увидела Ренвольда, он получил бы этот проклятый портрет и...Кто знает, вдруг молодому Властителю понравилась бы его нареченная? Модрэн медленно покачала головой. Нет! Совсем не обязательно показывать портрет Киры Ренвольду. В конце концов, не видел он ее восемь лет, пусть и дальше не знает, как она выглядит.
   Модрэн услышала шаги отца и быстро засунула миниатюру в глубь сундука, заполненного бархатом и кружевами.
   - Девочка моя, уже поздно. Почему ты не спишь?
   - Уже ложусь, - притворно зевнула Модрэн.
   - Да, кстати, дорогая, - озабоченно нахмурился Советник, - надо найти портрет наследной Властительницы. Его заказал Ковольд, и завтра мы должны вручить его жениху.
   - Я помнила об этом папа, но...- Мод сделала огорченное лицо. - Ты знаешь, наверное, мы в суматохе оставили его дома.
   - Он был у тебя в одном из сундуков, дорогая, - мягко напомнил Никос. - Поищи, пожалуйста. Будет неловко, если нам придется...
   - Нет, - отрезала Модрэн, - портрета нигде нет. Я уже обшарила все сундуки. Очевидно, когда мы собирались, шкатулка осталась у меня в комнате.
   Никос пристально взглянул на дочь и чуть заметно усмехнулся. Пожалуй, девочка хорошо знает, чего хочет. Что ж...Пусть поиграет в свою игру. В конце концов, из этого может получиться что-то интересное.
   - Хорошо, детка, - подумав, кивнул Советник. - Мы не будем смущать наследного Властителя и не упомянем о портрете его невесты.
  
   ******************************************************************
   Кирэна с готовностью оторвалась от занятий, узнав, что Советник Никос, вернувшийся со своим маленьким отрядом рано утром, находится у отца. Властитель Сарретоса, расспросив Советника и убедившись, что Агоррас точно выполняет и будет выполнять все обязательства по расширению и углублению бухты Орасста, немного посплетничал с Никосом о делах при дворе соседа и будущего родственника.
  Услышав о знакомстве дочери Советника с наследным Властителем Ренвольдом, Кирос пригласил Кирэну.
   - Пусть она узнает из первых уст о супруге, которого мы ей выбрали. Девочка подрастает, Никос, - с фальшивой печалью вздохнул Кирос. - Еще два-три года, и мне придется расстаться с ней. Мы с тобой оба знаем, как трудно растить дочь, чтобы, в конце концов, отдать ее другому.
   Оба старых лицемера, давно утешившиеся в объятиях любовниц, любили изобразить этаких озабоченных счастьем детей отцов. Хотя на самом деле и тот и другой не могли дождаться, когда их юные дочери будут переданы законным супругам вместе с заботой о них.
   Кирэна вихрем пролетела по длинному коридору, ведущему в кабинет отца, но перед самой дверью остановилась, перевела дыхание и чинным шагом вошла в комнату.
   Советник Никос склонил голову перед наследной Властительницей Сарретоса.
   - Я с удовольствием передаю юной Кирэне поклон и пожелания всяких благ от Властителя Агорраса и его возлюбленного сына.
   Никос протянул девочке плоскую шкатулку.
   - Ваш названный жених, наследный Властитель, просил передать вам этот подарок.
   Кирэна растерянно открыла шкатулку и ахнула. Безумной красоты ажурное золотое колье с вкраплением аквамаринов и сапфиров сверкнуло в ярком свете десятка свечей.
   - М-да...Прекрасный подарок, - с некоторой завистью пробормотал Советник.
   Затем он с притворным сожалением вздохнул и виновато развел руками.
   - К сожалению, в суматохе сборов, мы так и не смогли найти подаренный вам, моя милая Кирэна, портрет Ренвольда. Он остался в Агоррасе. Но, думаю, Модрэн, возвращаясь после учебы, обязательно привезет его. А пока - Советник опять почтительно поклонился девочке, - вот ее письмо. Наверное, в нем моя дочь подробнейшим образом описала вам вашего будущего супруга.
   "Будем надеяться, что ни девочка, ни Властитель не вспомнят о портрете невесты, - озабоченно подумал Никос.- Эта упрямица Мод! Хотя, должен признать, моя девочка - талантливая интригантка...Вся в меня". Советник не сумел сдержать довольную улыбку, но, бросив быстрый взгляд на благодушно крутившего пальцы на животе Кироса, нервно откашлялся и продолжил:
   - Поверьте мне на слово, наследный Властитель прекрасно выглядит. И вообще производит впечатление умного и достойного молодого человека. А его внимание к своей невесте...- Никос перевел многозначительный взгляд с личика зардевшейся Киры на ожерелье в ее руках, - достойно всяческих похвал.
   Изящно нырнув в поклоне перед Советником и чмокнув в щеку отца, Кирэна степенно вышла из зала и, едва прикрыв за собой дверь, помчалась в свою комнату.
  Свернувшись клубочком в любимом кресле, она еще раз полюбовалась подарком, а
  потом, вздохнув, с некоторым трепетом в груди открыла письмо подруги.
   Кирэна читала первое послание от Модрэн, как читают дамский роман - взахлеб и в то же время с отстраненным интересом. Подруга коротко описывала путешествие, ругала тяжелый переход по перевалу. Но большую часть письма составляло описание замка Властителя Агорраса, его залов и галерей, по которым, как признавалась Модрэн, она очень любит теперь прогуливаться. Правда, хитроумная дочь Советника не писала, что делает это практически весь день, надеясь хотя бы мельком увидеть Ренвольда до своего отъезда в монастырь.
   В конце письма Модрэн, как о незначительном эпизоде, написала о своем первом знакомстве с нареченным женихом Кирэны. Описывая его, как не слишком привлекательного, невысокого и скучного молодого человека, Модрэн с сочувствием вспоминала нежелание подруги выходить за него замуж. "Я теперь понимаю тебя, Кира, - воодушевленно сочиняла Мод. - Представить себе, что всю жизнь придется провести с этим недомерком, ложиться с ним в одну постель...Ну, ты понимаешь, о чем я...Ты права! Лучше вообще не выходить замуж. По крайней мере за этого Ренвольда".
   "Хм...А Никос сказал, что он - красивый и достойный молодой человек...- уныло подумала расстроенная Кирэна. - Ну, конечно, ему-то все на одно лицо! Это только Модрэн может сказать мне правду. Она же моя подруга!"
   Отложив письмо, Кирэна по-бабьи подперла рукой щеку и пригорюнилась. Такого разочарования она не ожидала. В глубине души девушка надеялась, что ее нареченный жених будет таким, как описанные в романах рыцари - красивым, высоким, сильным. А теперь...
   Ну, зачем, спрашивается человеку выходить замуж? Почему она должна будет всю жизнь видеть рядом с собой урода, с которым, наверное, и пару слов не скажешь! Зачем ей все это?!
   Девочка вздохнула, сунула письмо в шкафчик, стоящий у кровати и поплелась в классную комнату, где ее уже ждал учитель.
   Но занятия пришлось прекратить раньше времени. Ученица была так задумчива и рассеяна, время от времени застывая с отрешенным видом, что высокочтимый Тилмэн наметил домашнее задание и удалился, обиженно поджав губы.
   Проводив учителя, Кирэна, вернулась в свою спальню и, достав из шкафчика письмо, перечитала его заново. Она была просто убита сообщением Модрен о внешности своего жениха. В нескромном воображении ее пробуждающаяся чувственность упрямо рисовала красивые глаза, смотревшие с любовью и нежностью, ласковые прикосновения чутких пальцев, сильную мужскую руку на плече и касание нежных губ. Ночные видения заставляли Кирэну просыпаться с сильно бьющимся сердцем, а потом долго не давали уснуть, тревожа и пугая. Девочка стыдила себя за неподобающие мысли и ощущения, посещающие ее во сне. Даже своей единственной подруге она не призналась бы в этих видениях. Но наступала другая ночь, и Кирэна опять уносилась в море грез, вызванных чтением рыцарских романов и непонятным тревожным ожиданием чего-то необыкновенно прекрасного. И, конечно, ее нареченному жениху отводилась в этих снах главная роль. Именно он был героем ее воображаемого, еще совсем невинного, но уже пылкого романа.
   А теперь, после того как Модрэн нарисовала Ренвольда таким, каким увидела его в реальности, сердце Кирэны сжималось от непонятной обиды. Как будто нареченный жених обманул ее, поманив прекрасной, но несбыточной мечтой. Некрасивый и маленький...Сама Кирэна была не слишком высокой девочкой, но представить себе своего будущего супруга с себя ростом!
   Она вздохнула и осторожно разгладила помявшееся письмо подруги. Счастливая Модрэн! Она-то может выбрать себе любого рыцаря, любого кавалера - самого прекрасного, сильного, веселого!
   Даже долгожданное шестнадцатилетие теперь показалось Кирэне не таким желанным, как вчера. Она весь вечер просидела у окна своей спальни, наблюдая, как еще прозрачный в свете вечерней зари месяц постепенно наполнялся слепящим холодным светом, а на медленно темнеющем небе то там, то тут вдруг вспыхивали крупные звезды. "Через два года я смогу увидеть океан, - вдохновенно мечтала Кирэна. - И новый большой город! И совсем незнакомых людей...".
   Но это все было вчера! До того, как все ее мечты о прекрасном рыцаре, о великолепном и интересном будущем развеялись, как утренний туман.
   Девочка бросила сердитый взгляд на письмо. И зачем только Мод так подробно описала этого Ренвольда? Пусть бы лучше и не видела его! Тогда в ее снах не образовалась бы эта унылая пустота...
   Кирэна опять вздохнула. Ренвольд! Надо же! Такое красивое, звучное имя и такой невзрачный человек. И это - ее будущий муж! Бр-р-р!
   "Ладно, - мрачно решила Кирэна, складывая письмо и совсем непочтительно запихивая его в шкафчик. - Не завтра же мне выходить замуж! Кто знает, может он...умрет! Будет сражаться на турнире и - раз! - кто-нибудь продырявит мечом этого противного Ренвольда! Или проткнет его копьем! Бывают же такие удачные случаи!"
  
   Возвращение
  
   Верховный Жрец Сарретоса задумчиво смотрел на огонь, пылавший в камине.
   В Старую башню, где располагался его кабинет, не смел подниматься никто.
  Большая комната, одновременно похожая на кабинет ученого, лабораторию алхимика и обитель чернокнижника имела только одно окно в стене, обрывавшейся утесом. Стены кабинета были уставлены шкафами и книжными полками, на которых вперемешку лежали
  старинные свитки со сломанными печатями, толстые книги с потрескавшимися от времени кожаными переплетами, разнообразные по форме и объему сосуды с корешками, заспиртованными змеями и скорпионами, и другие странные предметы, назначения которых не знал никто, кроме хозяина комнаты.
   Старая башня пользовалась дурной славой у обитателей замка. Поговаривали, что Верховный Жрец, пренебрегая своими обязанностями служения Великому Норру, занимается в ней черным колдовством и чародейством. Матери, стращая упрямых малолетних неслухов, грозили: "Вот отдам в Старую башню!" И этого было достаточно, чтобы испуганное дитя безропотно подчинилось.
   Собственно, ничего такого страшного в башне не происходило. Ни жутких воплей пытаемых, ни вытекающих из нее кровавых рек. Возможно, все дело было в самом Жреце и в таинственности его занятий.
  Высокий, худощавый, с пронизывающим взглядом, он проходил по замку, взметая пыль неизменным черным плащом, с которым, похоже, не расставался. Чедко кто слышал его голос. Разговаривал Жрец практически только с Властителем Сарретоса. И лишь в дни больших храмовых праздников Верховный Жрец появлялся на людях во всем великолепии праздничного облачения. Он стоял у изображения могучего Норра, вдыхая благовония, курящиеся у подножия статуи, и лицо его, бледное, с горящими глазами, озарялось изнутри торжественным и мрачным огнем. Как будто Жрец не просто обращался к Богу Всех Стихий с обычными словами приветствия и ритуальными просьбами, а бросал вызов его могущественной силе.
   Подложив полено в камин, Колнуд заворожено следил за пляшущими язычками огня. Он вспоминал....
   Не всегда его служение было посвящено Великому Норру. Честолюбивый и гордый молодой человек, задолго до того, как стал его жрецом, мечтал служить Великой Богине.
   Когда-то Колнуд был всего лишь простым пастухом из предгорьев Корды.
  Красивый, как юный бог, высокий и статный, он был желанным гостем в любой хижине, где имелась дочь на выданье. И некоторое время жизнь, в полной мере одаривая радостью и наслаждением, представлялась ему чередой веселых и легких встреч. Но в глубине души Колнуд чувствовал, что она может дать гораздо больше, чем легкомысленные восторги, свойственные юности. А ему хотелось большего. Его наблюдательность и пытливый ум ставили перед юношей множество вопросов, ответы на которые Колнуд не мог найти сам.
   И жажда знаний в конце концов привела его в монастырь Всех Богов. Одаренный богами молодой человек остался там и вскоре стал одним из самых старательных учеников. В монастыре он впервые познакомился с основами магии. Колнуд настолько увлекся магическими и материальными превращениями, что оставался в монастыре, пока не постиг основы алхимии, философии и медицины. Одновременно талантливый послушник изучал жреческое искусство. Он был слишком честолюбив, чтобы оставаться простым жрецом или алхимиком. И когда Верховный Жрец Агорраса ушел к Великой Богине, никого не удивило, что его преемником стал именно Колнуд.
   При этом воспоминании чуть заметная улыбка тронула губы Жреца. Он помнил этот день! После всех положенных церемоний молодой Жрец остался один в святилище Великой Богини. Вглядываясь в прекрасные черты мраморного изваяния, Колнуд благоговейно коснулся руки богини, провел трепетными пальцами по изящному изгибу бедра. На минуту ему показалось, что под его рукой не холодный мрамор, а теплая атласная кожа живой женщины. Молодого Жреца обдало жаром желания. Во рту сразу пересохло, а сердце заколотилось, как безумное. Он не отнял руки, продолжая ласково скользить ладонью по стройной ноге изваяния. Колнуд поклонялся не богине, а женщине с упоительно красивым лицом и волшебным по красоте телом.
   Прекрасная дева, застывшая в камне, не отвечала на ласку молодого Жреца. Но и не отвергала ее. И он продолжал любить богиню, со всей силой страсти ожидая, что она отзовется на его чувство. Колнуд знал легенды, которые ходили о возлюбленных Великой Богини. Говорили, что тот, кого она одарит своей любовью, может получить в дар все, что пожелает.
   Ему нужна была вечная любовь и вечная жизнь. Бессмертие!
   Страх смерти...Только он отравлял жизнь Колнуда. Жизнь была так хороша, так интересна и необъятна, что потерять ее было просто невозможно. А как легко можно было лишиться ее, он знал.
   Колнуд до сих пор помнил, что испытал, когда его вызвали для первого посвящения.
   ...Мрачный взгляд Жреца уперся в расширенные зрачки юноши.
   - Иди! Ночь последнего бдения ты проведешь с Кринном.
   - Но...- Колнуд понял, что этот хриплый звук вырвался из его горла. Он облизал пересохшие губы и откашлялся. - Он...
   - Он уходит, - бесстрастно кивнул Жрец. - Ты должен принять его последний вздох. Только так ты поймешь, что такое жизнь.
   Еле удерживаясь на ватных ногах, Колнуд склонился в покорном поклоне. Краски жизни померкли, как солнечный луч на закате.
   Шаркая ногами, как дряхлый старик, он медленно побрел в келью умирающего друга.
   Кринн...Ему всего шестнадцать...Лучший из лучших! Один из немногих послушников, ставших его друзьями. Почему жизнь уходит от него так рано? Кринн так много знал, но так мало изведал из всего, что предлагает жизнь молодому, веселому человеку! Он не должен уходить! Еще не время!
   А когда время? Кто и как решает, что именно ты должен покинуть яркий, насыщенный светом и любовью мир?
   Расширившимися от ужаса глазами Колнуд смотрел на последние судороги юношеского тела. Еще совсем недавно полный сил, с радостной улыбкой на красивом юном лице, с золотистыми волосами, развевающимися на ветру ...А теперь - мягкие, но неумолимые прикосновения смерти потушили блеск волос, высушили кожу, погасили веселые искорки в помутневших глазах. Страдание смотрело на Колнуда из каждой черточки лица Кринна. Его хриплые судорожные вздохи становились все реже и все тише. Юный послушник наклонился к Кринну, пытаясь уловить движение грудной клетки. Ниже...Еще ниже... "Ты должен принять его последний вздох..." Последний всхлип... "О, Великая! Неужели все, что знал и умел Кринн, теперь уйдет в небеса? Зачем оно там? А я? И мне, может быть, суждено вот так, достичь многого и...уйти, оставив все, что знал и любил? Я просто перестану существовать? И куда перенесут духи мою сущность? В темноту небытия? А жизнь здесь, на земле, будет продолжаться? По-прежнему будут смеяться девушки на лугу....светить солнце в яркой синеве небес ...А я буду вот так молча, закатив невидящие глаза, недвижимо лежать на топчане, пока мой прах не растает в жарком пламени погребального костра? И меня больше никогда не будет?!"
  Колнуд прижал кулаки к лицу. Страх противными холодными коготками пробежал по позвоночнику, вздыбив невидимую шерсть на загривке. Колнуд уже не смотрел на едва поднимающуюся грудь Кринна. Все его мысли сосредоточились на собственных ощущениях. "Нет! Я не хочу умирать! - Кринн тоже не хотел, - шепнул ему внутренний голос. - Я еще не все знаю, не все изведал! Я еще слишком молод! - Кринн был моложе тебя...- Был?Нет!Нет! Я - есть! И я - буду!"...
   Короткий, оборвавшийся на полувздохе хрип заставил Колнуда посмотреть на Кринна, на его посеревшее в предрассветном сумраке лицо с заострившимися чертами, на красивое, ладное тело, медленно застывающее в каменной неподвижности. Жизнь покинула Кринна и душа его отправилась в вечное странствие в чертогах Норра или Великой Богини.
   С бесстрастным лицом и с закрытыми глазами Колнуд долго стоял у топчана с вытянувшимся неподвижным телом. Когда первый солнечный луч проник в узкое окно кельи, он прижал руки к груди, как будто пытался теплом своих ладоней растопить холод, сковавший сердце.
   - Прощай, Кринн, - прошептал он.
   Затем, бросив последний взгляд на безвозвратно ушедшего друга, медленно вышел из кельи и направился к Жрецу.
   С этой ночи Колнуд потерял ту веселую беззаботность, которая привлекала к нему друзей и подруг. Он ходил в каком-то оцепенении. Все вокруг казалось зыбким, нереальным. Все, кроме искаженного страданиями молодого лица Кринна, уходящего в небытие. Каким-то животным, липким страхом накрыло душу, и Колнуд ни о чем больше не мог думать.
   Но жизнь его по-прежнему была насыщенной, полной страстной жажды познания. Только молодой Жрец теперь со страхом думал о том, что все это когда-то кончится. Колнуд видел, как постепенно уходили его учителя, достигшие вершины знания, но не преодолевшие губительного течения времени. Напрасно он внушал себе, что каждый из ушедших горд тем, что оставляет после себя учеников, передавая полученное ими следующему поколению.
   Он хотел остаться сам.
   И бессмертие стало мечтой Колнуда, его одержимостью.
   Исступленно, до полного изнеможения просиживая над старинными свитками, Колнуд искал формулу элексира бессмертия. И в своих поисках он многого достиг. Ему удалось даже то, что не удавалось никому. Молодой Жрец сумел разбудить Великую Богиню до начала Пробуждения!
   Колнуд криво усмехнулся, вспомнив ее негодование. Но недовольство Агории сменилось насмешливым вниманием, когда она увидела ожидавшего ее в Святилище статного молодого человека с красивым выразительным лицом и горящими глазами.
   - Как ты решился, смертный? - удивленно подняв брови, спросила Богиня, оглядывая Колнуда с головы до ног.
   Он бросился перед ней на колени.
   - Прости меня, о Великая! День и ночь я думал о тебе! Думал о том, как ты прекрасна и...всесильна!
   Его взгляд, горячий и восхищенный, обжигал Агорию. Желание, явственно читавшееся в глазах Колнуда, заставило богиню слегка улыбнуться. Какой женщине не приятно такое неприкрытое обожание! Даже если она богиня, а он - простой смертный.
   - Чего же ты хочешь от меня, безумец? - уже мягче спросила Агория.
   - Любви! Твоей любви, о Великая! Вечной любви!
   - Вечной? - тонкие брови богини удивленно поднялись.
   Она окинула своего Жреца взглядом, в котором появилось любопытство. Красивое сильное тело Колнуда, плотно обтянутое светлой туникой, напряглось под откровенным женским взглядом. Уловив в глазах богини искру разгорающегося желания, он с безумной надеждой ждал. Агория медленно обошла коленопреклоненного Жреца, не сводившегося с нее жгучего взгляда. Затаив дыхание, Колнуд почувствовал, как пальцы девушки легко пробежали по его волосам в осторожной ласке.
   - Встань, Жрец, - негромко произнесла Агория.
   Судорожно вздохнув, Колнуд поднялся с колен и выпрямился перед богиней во весь рост.
   - Ты красив, - прошептала она, проведя пальцем по еще щеке.
   Поднявшись на цыпочки, Агория положила руки на мускулистую грудь Колнуда и скользнула губами по его напряженно стиснутому рту...
   Всего лишь несколько месяцев наслаждался Колнуд влюбленностью Великой Богини, лениво принимавшей его ласки. Он чувствовал, что Агория снисходительно позволяла себя любить - и только. Но даже этого ему было достаточно. И когда Великая Богиня преподнесла возлюбленному напиток бессмертия, Колнуд поверил, что навсегда останется с ней. Ведь теперь он будет так же бессмертен, как и сама Агория, и они вместе будут вечно наслаждаться друг другом.
   Сжигаемый страстью молодой Жрец забыл обо всем! Он не появлялся в храме, не занимался с послушниками, а тропинка в библиотеку постепенно зарастала травой.
  Напрасно ожидая хозяина, пылились на столе раскрытые книги и рассыпались старинные печати на таинственных письменах. Жажда любви сливалась с жаждой жизни, и Колнуд упивался волшебными ощущениями, подаренными ему прекрасной Агорией.
   А потом Великая Богиня встретила Вольда и отдала свою любовь ему. Ему - который даже пальцем не пошевелил, чтобы получить благословенную любовь Агории!
   Узнав об этом, Верховный Жрец в ярости метался по святилищу. Напрасно он вызывал богиню, сжигая благовония перед ее изображением. Агория была настолько увлечена своим новым возлюбленным, что не откликалась на отчаянный призыв Колнуда. И только однажды богиня явилась к нему. Чтобы окончательно отказать своему Жрецу.
  О! Этого он никогда не забудет!
   Верховный Жрец мрачно уставился в огонь таким взглядом, что язычки пламени испуганно взметнулись и тут же, притихнув, затрепетали на угольках.
   Он до сих пор помнил каждую минуту той ночи.
   Тусклый свет, едва рассеивающий тьму, заполнившую зал старого святилища, не скрывал лихорадочного блеска в глазах Жреца. Колнуд стоял на коленях, умоляюще протягивая руки к возмущенно смотревшей на него прекрасной девушке.
   - Я люблю тебя! Не отказывай мне, о, моя прекрасная возлюбленная!
   - Нет! - отрезала она.
   Колнуд долго стоял на коленях, бессильно уронив голову на грудь. Но когда он медленно поднялся и сделал шаг к богине, Агория невольно попятилась. Она увидела, как мольба в глазах Колнуда постепенно сменяется холодной яростью. Плотно сжатые губы превратились в тонкую прорезь на потемневшем от гнева лице.
   - Ты не можешь отвергнуть меня, - прошипел Верховный Жрец сквозь эту щель. - Я слишком дорого заплатил за свою любовь! Я перестал совершенствоваться, мои ученики ушли...
   - Разве ты не получил свою плату? - мягко, но непреклонно напомнила Агория.
   Колнуд вспыхнул.
   - Я просил у тебя не просто бессмертия!
   Богиня нахмурилась и недоуменно взглянула на своего Жреца. Потом, поняв, ахнула.
   - О, боги, - Агория широко распахнула глаза и прижала ладонь к губам, - ты...ты захотел...
   - Да!
   Богиня, глядя на Колнуда с сожалением и печалью, медленно покачала головой.
   - Безумец...Никто из смертных никогда не сможет стать равным богам....
   - Я - смогу! Если ты приведешь меня к ним.
   Голубые глаза Колнуда потемнели, а брови грозно сошлись на переносице. Он шагнул к Агории, угрожающе нависая над ее хрупким телом.
   - Ты возьмешь меня с собой!
   Девушка сделала еще один шаг назад, внимательно и настороженно глядя на отвергнутого любовника.
   - Остановись, Колнуд, - резко произнесла она и предостерегающе подняла руку ладонью вверх.
   На кончиках пальцев зазмеились мелкие проблески белого огня. Колнуд отшатнулся.
   - Я не хочу с тобой ссориться, - миролюбиво, но твердо продолжала Агория. - Я понимаю, что ты не виноват в своем безумном замысле. Так же, как и я - в том, что не могу принять его.
   - Не виновата?! - сжав кулаки, почти прорычал Колнуд. - Разве не ты поощряла мою безумную страсть?! Твоя улыбка, твои поцелуи и объятия! Разве не давали они такой же самозабвенный ответ на мою любовь?
   - Успокойся, Жрец, - мягко сказала девушка. - Даже если я и позволила тебе надеяться на взаимное чувство, то теперь...
   - О! - Колнуд, гневно раздувая ноздри, сделал еще один шаг к Агории и покачал головой. - Я понимаю...Это не ты... Это он! Чем он тебя приворожил? Я знаю! Ты любишь этого смазливого мальчишку...Этого...этого...
   Жрец захлебнулся яростью.
   - Клянусь, я не забуду твоего отказа! Ты дала мне бессмертие, обещав и свою бессмертную любовь! А теперь!....
   Агория стояла у жертвенника, бесстрастно наблюдая, как мечется по святилищу Колнуд.
   - Мне - своему Верховному Жрецу, - он гневно воздел руки к небесам, - ты предпочла простого смертного! Я достиг вершин знания, чтобы быть равным тебе! А ты!...
   Богиня холодно смотрела на Жреца, по-прежнему не произнося ни слова.
   - Кто такой этот Вольд? - презрительно скривил губы Колнуд, остановившись и вглядываясь в спокойное лицо Агории. - Мальчишка, все достоинство которого в смазливой физиономии и крепких мышцах! А я? Разве ты не любила меня? Вспомни, какими нежными были наши встречи... подумай, какой могла быть наша бессмертная любовь!
   Подойдя к богине, он мягко взял ее руку в свою жаркую ладонь.
   - Любовь моя, Агория...
   Девушка брезгливо выдернула руку. Жрец заскрежетал зубами и сжал кулаки, а потом внезапно расхохотался.
   - Как замечательно получается! Ты отвергла меня, а этот смертный, этот...- Колнуд задохнулся от злобы.
   Сжав кулаки, он опять заметался по святилищу. Затем остановился и вонзил яростный взгляд в холодные глаза женщины. Потом неожиданно злорадно хихикнул:
   - А он отверг тебя, дорогая моя Агория, - Колнуд по-женски всплеснул руками. - Подумать только! Он предпочел тебе - богине! - смертную. А ты...Ты даже не смогла пустить в ход чары, чтобы вернуть любовника!
   Агория стояла перед своим Жрецом, гордо подняв голову, и внимательным взглядом следила за его перемещениями. Когда Колнуд резко повернулся, полы его широкой белой мантии взметнулись ему вдогонку, как крылья. Агории вдруг подумалось, что сейчас он похож на хищную птицу, уже высмотревшую добычу и готовую взлететь и кинуться на нее.
   А Колнуд сложил руки на груди и насмешливо ухмыльнулся:
   - Что ж...Я рад, что Вольд невольно отомстил за меня. И ты тоже узнала, что это такое - ярость и боль брошенной возлюбленной.
   - Ошибаешься, - ледяным тоном ответила Агория. - Я не испытывала ярости, потому что прекрасно понимала Вольда. И слишком сильно любила его, чтобы не принять его решение.
   - Да! Ты любила его! - Колнуд со злостью треснул кулаком по мраморной колонне. - Настолько любила, что подарила ему Жезл! Ты отдала ему силу небес! Священный Жезл могучего Норра!
   Жрец в ярости швырнул на пол попавший ему под руку огромный фолиант, с треском рассыпавшийся на отдельные листочки. Тяжело дыша, Колнуд резко шагнул к Агории.
   - Ну, что ж! Пусть Великий Норр пока пребывает в неведении, - угрожающе прошипел он. - Но если Великая Богиня не боится его гнева и столь расточительна, что одаривает смертных магической силой...
   Колнуд медленно сжал пальцы в кулак с такой силой, что косточки пальцев стали белыми от напряжения. Пристально глядя на богиню, он медленно снял со своей груди ее изображение и гневным жестом швырнул под ноги Агории.
   - Я снимаю с себя полномочия твоего Жреца, о Великая!
   Девушка насмешливо хмыкнула.
   - Вот как? И куда же ты пойдешь?
   - В Храм Великого Норра, - стягивая с себя белую тунику и бросая ее на пол, сквозь зубы процедил Колнуд.
   Богиня нахмурилась.
   - Ты не можешь этого сделать, Жрец.
   Колнуд сжал кулаки.
   - Тебе не остановить меня. Я принесу свои клятвы Совету Жрецов, объясню, что отныне предпочитаю служить могучему Богу Всех Стихий, а не его слабой и распущенной сестре...
   - Ты не сделаешь этого, Жрец, - богиня не скрывала растерянности. - Для служения Норру тебе не хватит сил. Знания, необходимые для служения богине любви и плодородия не годятся служителю бога разрушения.
   - Ничего! Я постараюсь, о Великая, ....- Жрец насмешливо поклонился Агории. - Я многое умею и знаю. И благодаря тебе у меня теперь есть время! Много времени. И - как знать - может, я сумею разбудить не только тебя, но и грозного Норра.
   - Ты!...Ты не сделаешь этого! - ахнула богиня. - Ты сам не понимаешь, что говоришь...
   Колнуд откинул голову назад и расхохотался.
   - О, Великая! Ты боишься! Боишься, что Норр вернет Священный Жезл и сметет с лица земли твоего любовника!
   Девушка в ярости простерла руки. Белые молнии брызнули из кончиков ее пальцев. Но жрец успел увернуться и теперь возвышался над хрупкой фигурой ослабевшей от выплеска энергии богини, нависая над ней мощным торсом. Сильные руки готовы были сомкнуться на горле девушки. Агория, покачнувшись, сделал шаг назад. Она тяжело дышала, пытаясь восстановить силы.
   - Что ж! - прохрипела она. - Посмотрим...Но предупреждаю: даже если ты будешь служить Норру, я всегда буду помогать Вольду.
   - Ты? Ты будешь спать, о, Великая! - кривая ухмылка исказила красивые губы Колнуда. - А я...Я буду наготове.
   ...Верховный Жрец Норра помотал головой, пытаясь отогнать воспоминания. Как давно это было! Колнуд не сумел отомстить Властителю Вольду. Великая Богиня сдержала слово. Даже когда она погружалась в божественный сон, Верховный Жрец Агорраса, ее верный слуга, стоял на страже благополучия Вольда. Да тех пор, пока молодой Властитель не погиб во время охоты.
   Узнав об этом, Колнуд возликовал. Единственной мыслью, которая омрачала его радость, было сознание того, что не он - причина гибели Вольда.
   С тех пор, как Колнуд стал Верховным Жрецом Сарретоса, он познал многое. Храм Норра, заново отстроенный в столице, был самым большим и богатым. Намного больше и богаче, чем Храм Великой Богини. Каждый рыцарь, готовясь к походу, каждый купец, отправляющий торговый караван в далекий путь, каждый путник, направляющийся в другой город, приносили свои дары в храм Всех Стихий, умоляя жрецов Норра уберечь, продлить благословенный сон грозного бога. И не было в Сорретосе более могущественного человека, чем Колнуд.
   Но никогда он не забывал о Вольде, похитившем у него любовь Великой Богини. Отомстить его потомкам - эта мысль не оставляла его раненую душу.
   Убрать со своей дороги смертного - так просто! Для этого не надо магических сил. Жрец знал это. За свою долгую жизнь он не раз видел, как брат убивал брата, чтобы освободить место у денежного мешка, как сын готов был убрать препятствие на дороге к трону, даже если этим препятствием был его собственный отец.
   Правда, пока гораздо больше мести Колнуда волновала другая проблема. Коварная богиня! Она не дала ему полного бессмертия! Раз в двадцать пять лет во время весеннего равноденствия, ему приходилось пить волшебный элексир, который Верховный Жрец Норра неизменно находил к этому времени у подножия статуи Великой Богини в ее храме. Элексир продлял жизнь, но вызывал невыносимые страдания медленно усыхающего тела. Целые сутки, пока Колнуд корчился от боли, он посылал проклятья Агории. Но, даже придя в себя, Жрец не переставал осыпать богиню оскорблениями.
   При этом воспоминании глаза Колнуда потемнели от гнева. Он вцепился в подлокотник кресла так, что дерево заскрипело под его скрюченными пальцами.
  "Почему, - запоздало спрашивал себя Жрец, скрежеща зубами от бессильной ярости, - почему я тогда не заметил усмешки, скользнувшей по губам богини! Она все знала! И дала мне напиток, не предупредив о последствиях!"
   Смертное тело не могло долго противиться своему природному циклу - расцвету и угасанию. А перспектива быть бессмертным сморщенным и лысым стариком не привлекала Колнуда. Сколько бессонных ночей было отдано поиску средства, способного остановить телесное старение! Верховный Жрец стал баснословно богат только потому, что изготовленные им мази, элексиры, настои творили чудеса!
  Увядающие красотки готовы были отдать последнее, чтобы сохранить упругую молодую кожу, яркие сверкающие глаза и мягкие розовые губы. Стареющие и лысеющие кавалеры отдавали бесценные сокровища за флакон средства для роста волос, а сластолюбцы тайком посылали к Старой башне трепещущих от страха слуг за напитком, увеличивающим мужскую силу.
   И все это - результат упорных поисков, бессонных ночей и опасных экспериментов Колнуда. Но решение пришло не в алхимической лаборатории.
   Он нашел иной способ вернуть себе молодое сильное тело. Ребенок! Так просто! Пусть от него родится ребенок. И когда он подрастет лет до шестнадцати...О! Тогда Колнуду не нужно будет его старое иссохшее тело! Его бессмертная сущность переселится в новое и родное! Она останется той же, несменяемой, могучей в своем знании, и только телесная оболочка обновится полностью! Колнуд даже не задавал себе вопроса, куда исчезнет сущность рожденного от него ребенка, и как он сумеет перенести свою сущность в другое тело. Это его не беспокоило. Верховный Жрец знал свои силы.
   Губы Колнуда искривились в довольной усмешке. Он позаботится, чтобы его новому телу было дано от рождения все: красота, богатство, власть. Все, что есть у... наследной Властительницы Сарретоса!
   Колнуд никогда не обращал особого внимания на Кирэну. В его памяти только один раз промелькнул образ маленькой девочки, весело скачущей по двору среди стайки детворы. Но, приняв решение, Верховный Жрец, постарался незаметно следить за наследной Властительницей.
   Колнуд растянул узкие губы в подобии улыбки. Теперь она не девочка. И помолвлена с Ренвольдом из рода Вольдов! Как кстати!
   Он с удивлением посмотрел на треснувший под его рукой подлокотник кресла и перевел дыхание.
  Священный Жезл и потомок проклятого Вольда! Одним махом решить столько старых проблем!
   Какой сладкой может быть месть!
  
   *****************
   Модрэн легкими быстрыми шагами взбежала по лестнице, ведущей к замку. Она с нетерпением ждала этого первого после месяца учебы в монастыре Всех Богов возвращения в столицу Агорраса. Разумеется, мысли ее вились вокруг наследного Властителя. Образ Ренвольда не оставлял Модрэн с тех пор, как девушка увидела его. И теперь сердце ее трепыхалось от нетерпения. Наконец, совсем скоро, она увидит свою мечту наяву!
   Толстушка Лусса, едва поспевавшая за своей госпожой, запыхавшись, догнала Модрэн только потому, что та остановилась, когда дорогу к замку ей преградила живописная группа из четырех веселых юношей. Молодые люди, вынырнув откуда-то из боковой улочки, спускались по лестнице, о чем-то оживленно разговаривая. Ренвольд, которого Модрэн увидела первым, что-то говорил, повернувшись к плотному светловолосому парню, потом шутливо хлопнул его по плечу и захохотал.
   - Смотрите, госпожа, - хихикнув, шепнула наблюдательная Лусса, - это ведь наследный Властитель!
   Ренвольд, отсмеявшись, повернулся лицом к остановившейся паре и, удивленно подняв брови, учтиво склонился перед девушкой.
   - Приветствую вас, прекрасная Модрэн. Рад видеть вас в Агоррасе.
   - И я приветствую вас, наследный Властитель, - так же учтиво кивнула она, слегка порозовев от волнения. - Я тоже очень рада видеть вас.
   - Вы направляетесь в замок? - вежливо поинтересовался Рен.
   - Да...Но я не тороплюсь, - Модрэн кокетливо улыбнулась. - Мы с Луссой...э-э-э...хотели посмотреть город.
   Игнорируя ошеломленную ее заявлением служанку, растерянно захлопавшую глазами, она с любопытством оглядела спутников Ренвольда. Молодые люди, с удовольствием разглядывая красивую девушку, приосанились.
   - Не будет ли у наследного Властителя возможности показать мне достопримечательности Агорраса?
   - Э-э-э...достопримечательности? - Ренвольд в замешательстве оглянулся на насмешливое хмыканье, раздавшееся за его спиной.
   Ему еще ни разу не приходилось быть гидом в собственной столице, и наследный Властитель не мог сразу решить, сумеет ли он рассказать что-либо интересное о родном городе этой гордой красавице.
   - Ну...пожалуй, - невнятно произнес он, неопределенно пожимая плечами.
   - Давайте, начнем прямо сейчас, - воодушевленно предложила Модрэн.
   - Сейчас? - Рен в полной растерянности захлопал глазами.
   Один из приятелей молодого человека, не сводивший с Модрэн восхищенных глаз, тронул наследного Властителя за рукав.
   - Но сначала представь нас прекрасной даме, Рен, - попросил он.
   Покрасневшая от удовольствия Модрэн еще раз стрельнула глазками по всей компании и постаралась придать себе величественный и недоступный вид, как подобает взрослой и знатной светской львице. Ренвольд нервно откашлялся. Ему впервые пришлось играть роль такого необычного посредника.
   - Прекрасная Модрэн, дочь Советника Никоса, э-э-э...позвольте представить вам...э-э-э.... моих друзей, - с трудом вспомнив уроки этикета, торжественно провозгласил наследный Властитель.
   Молодые люди, слегка потолкавшись на узкой лестнице, встали на разные ступеньки и выстроились в неровную шеренгу.
   - Ригонт, сын высокочтимого Гленна, главы Совета города.... Один из самых...кхм...любящих жизнь и ее удовольствия, - уклонившись от чувствительного тычка в спину и еле сдерживая ехидный смешок, шутливо представил Рен стоявшего ближе всех приятеля.
   Молодой человек, бросив на него обиженный взгляд, склонился в поклоне перед Модрэн и, выпрямившись, расплылся в улыбке. Девушка оценила высокий рост, вьющиеся светлые волосы и приятные черты лица своего нового знакомого и величественно кивнула ему красивой головкой.
   - Тиссен, сын начальника гарнизона столицы, высокочтимого Грассвольда, - продолжил Ренвольд, кивком указав на второго участника представления. - Самый хитроумный и находчивый из нашей компании, - ухмыльнулся наследный Властитель, делая вид, что не замечает краску, залившую круглое веснушчатое лицо приятеля. Но восхищенный взгляд ярких синих глаз не отрывался от красивого лица Модрэн.
   Девушка чуть заметно улыбнулась смущению молодого человека и благосклонно склонила голову. Тиссен, неловко поклонился и тут же шагнул за спину Ригонта.
  Зато следующий претендент на знакомство смело выступил вперед. Его умные серые глаза смотрели на Модрэн, вглядываясь в красивое лицо девушки дружелюбно, но без восторга.
   - Келтон, сын Советника Саррена, - представил его Ренвольд. Голос наследного Властителя заметно потеплел. - Мой лучший друг.
   Келтон насмешливо поднял бровь.
   - Думаешь, это - самая лучшая рекомендация?
   - Надеюсь, ты ее достоин, - шутливо подтолкнув приятеля плечом, ответил наследный Властитель.
   Модрэн еще раз кокетливо улыбнулась молодым людям и протянула руку Ренвольду.
   - Там, на площади, храм Великой Богини. Он такой красивый и большой! Давайте пойдем туда! Я хочу, наконец, увидеть Священный Жезл, о котором нам рассказывали в монастыре.
   Келтон слегка поклонился и учтиво приложил руку к сердцу.
   - Но меня прошу простить, высокочтимая Модрэн. Я не смогу сопровождать вас, так как меня уже ждет учитель фехтования.
   Ригонт, отстранив замешкавшегося Тиссена, шагнул вперед.
   - О! Зато я абсолютно свободен, и готов показать вам все!
   Тиссен, искоса глянув на приятеля, слегка улыбнулся, но ничего не сказал. Он только понимающе кивнул досадливо скривившемуся Ренвольду. А тот, вздохнув, взял руку Модрэн за кончики пальцев и чинным шагом направился вместе с ней к Храму.
   * * *
   "Кира, дорогая, что это была за прогулка! И какой человек, этот Ригонт! Теперь я могу познакомить тебя с предметом моих мечтаний. Представь себе высокого, великолепно сложенного молодого человека с темными, как ночь, глазами и роскошными волнистыми волосами, чуть касающимися плеч. Когда он улыбается, уголки его губ слегка поднимаются, глаза светятся лукавством, а лицо принимает такое выражение, что я влюбилась бы в него в этот момент! Если бы, конечно, уже не была влюблена. А его легкая и в то же время уверенная походка! А как горделиво была поднята его голова, когда он, насмешливо взглянув на наследного Властителя, подал мне руку! Я готова смотреть на него, не отрываясь, но, к сожалению, приходится любоваться им исподтишка, потому что мы никогда не бываем одни.
   Кира, я пишу тебе настолько откровенно, насколько это возможно между двумя близкими подругами, и, надеюсь, что эти письма будут нашей общей тайной. Мне просто необходимо рассказать хоть кому-нибудь о своем чувстве!
   Ригонт был так приветлив и так любезен, что мне хотелось, чтобы наша прогулка длилась как можно дольше! Но, к сожалению, мне пришлось (ради тебя, дорогая!) терпеть и присутствие твоего жениха. Не могла же я отказать наследному Властителю в его желании быть учтивым к подруге своей невесты! Твой жених все время вмешивался в нашу беседу, что было довольно невежливо, и я, признаюсь, из-за этого пропустила половину рассказа Ригонта."
   Модрэн еще раз перечитала письмо, тщательно вчитываясь в текст. Она уже решила, что для Кирэны будет называть Ренвольда Ригонтом. И тогда - о!- наконец-то - она сможет излить душу. Как ни странно, для сердечной тайны у нее была только одна наперсница - маленькая Кира! Только она могла понять чувства Модрэн. Правда, придется быть очень внимательной и не перепутать имена. Кира не должна догадаться, что именно ее жених занимает все помыслы подруги.
   Рен! Мод мечтательно вздохнула. С тех пор, как они встретились у стен замка, молодые люди виделись уже пять раз - по числу месяцев, прожитых Мод в монастыре. Каждую последнюю субботу, получив любезное приглашение Властителя Агорраса, девушка в сопровождении маленькой свиты отправлялась в замок. Отдав коня в руки челяди, она с сильно бьющимся сердцем медленно шла по лестнице, ожидая встречи с Ренвольдом. И почти всегда он выходил ей навстречу.
  К глубочайшему разочарованию Мод, наследный Властитель появлялся вместе с троицей своих друзей. А дальше все шло по варианту первой встречи - вместе с Ренвольдом и Модрэн на прогулку обязательно отправлялся Ригонт. Это именно о нем писала она Кире, называя несносным Ренвольдом! На самом деле неудовольствие девушки было направлено именно на приятеля наследного Властителя. Он неотступно следовал за молодыми людьми, легкомысленно и весело болтал, вызывая невольный смех девушки, брал на себя роль гида, знающего все тонкости архитектуры. И, несмотря на то, что Модрэн старалась обращаться больше к Ренвольду, чем к Ригонту, именно последний отвечал на все ее вопросы. Наследный Властитель предпочитал отмалчиваться или учтиво улыбался, кивком отправляя вопрос девушки к приятелю.
   Впрочем, несмотря на досаду, вызванную присутствием Ригонта, Мод не могла не признаться, что он был очень забавен, мил и учтив, сглаживая молчаливость и некоторую неловкость наследного Властителя, и своим присутствием придавал совместным прогулкам очаровательную легкость.
   Модрэн не могла знать, что отец Ренвольда, запомнив ее невинные маневры на первом званом вечере, усмехаясь, сказал как-то сыну:
   - Похоже, эта юная красавица решила поближе познакомиться с женихом подруги, Рен?
   Молодой человек рассмеялся. Не заметить, как Модрэн старалась увлечь его, мог разве что слепой. Но самого Ренвольда мало трогали романтические планы девушки. Честно говоря, и красавица Модрэн и далекая малышка Кирэна были ему глубоко безразличны. Рен вполне был готов к заранее оговоренному деловому браку, но сердце его пока молчало. Молодой человек спокойно и легко плыл по течению, влекущему к развлечениям, соответствующим полу и титулу. Он старался находить их вдали от дома и от зоркого взгляда отца. Тот только понимающе подмигивал, когда сын, слегка покраснев, сообщал, что отправляется на охоту.
   Большую часть времени Ренвольд проводил в подготовке к получению звания рыцаря. И если воинские упражнения с мечом, копьем или секирой, удавались ему с блеском, то к его сожалению одна из рыцарских добродетелей - сочинение и пение стихов в честь дамы сердца - давалась с трудом. Возможно потому, что дамой сердца Рен пока не обзавелся, а навязанная и неизвестная ему невеста совершенно не вдохновляла наследного Властителя.
   Раз в полгода молодые люди принимали участие в турнирах - правда, только в качестве азартных зрителей. Турниры назначались Властителем Агорраса и продолжались, как минимум три дня, а то и неделю, включая, помимо рыцарских боев, другие зрелища. Такие турниры становились праздником. Они собирали на большой площади перед крепостью все сословия, включая странствующих рыцарей, бродячих музыкантов, многочисленных торговцев и менял.
   Модрэн была в восторге от этих празднеств! Неспешно направляясь со своей служанкой к закрытой коврами галерее, она исподволь оглядывала соперниц и сама себе честолюбиво признавалась, что входит в число первых красавиц. Правда, по молодости ей не доставало выдержки и элегантной небрежности в обращении с соперницами, но Модрэн вполне компенсировала их отсутствие высокомерием и пренебрежительной снисходительностью. И, конечно, в письмах к подруге в самых мелких подробностях описывала платья и драгоценности придворных дам и свое превосходство по части тщательно продуманных нарядов. И, главное - встречу, беседы и многозначительные жесты внимания, оказываемые ей... Ригонтом.
   Кира читала эти письма со смешанным чувством дружеской зависти и возмущения.
  Счастливая Мод! Ее откровения были пронизаны восторгами и восхищением, с которыми подруга описывала рыцаря своего сердца, всю ту жизнь, которая была недоступна Кирэне. "А я...- девочка вздохнула. - Я должна ждать своего восемнадцатилетия только для того, чтобы быть отданной некрасивому, неумному человеку!"
   Получив еще одно письмо Мод, Кира начала его читать с жадным интересом и одновременно с досадой, заранее догадываясь о впечатлениях подруги от наследного Властителя.
   "Наши прогулки продолжаются! - докладывала Мод подруге. - Раз в месяц я отправляюсь в замок, и там мы встречаемся с Ригонтом. И - увы! - всегда в сопровождении кого-то из его друзей и твоего жениха. Надеюсь, ты не ревнуешь? Я шучу, конечно, дорогая, потому, что среди них только Ригонт что-то для меня значит. Кира, я просто сходила с ума, когда его темные глаза устремлялись на меня! Мне казалось, что я тону в них, как в омуте! Правда, он молчалив и охотно уступает твоему жениху право рассказывать о тех достопримечательностях, которые мы рассматриваем. Но я уверена, что если бы мы были одни, его красноречие не имело бы границ. Во всяком случае, я бы сделала все, чтобы заставить Ригонта разговориться. Хотя, честно признаюсь тебе, мне приятно просто находиться в его обществе.
   К моей досаде, друзья Ригонта и особенно наследный Властитель, сами того не зная, мешали мне поближе познакомиться с моим рыцарем.
   О, Кира! Я же еще не рассказала тебе самого главного! В день праздника Всех Богов состоялось посвящение в рыцари наследного Властителя и двух его друзей - Ригонта и Келтона! Тиссен, оказывается, младше их обоих. Только через полгода его допустят к посвящению.
   Кира, это было великолепное зрелище! Конечно, самого его начала я не видела. В Храм Великой Богини, где молодые люди ожидали начала церемонии, были допущены только рыцари. Но потом!...
   Они вышли на площадь, где уже был сооружен помост для Властителя Агорраса. Каждому из них подали коня, и молодые люди показали свое искусство наездника, то направляя коней чуть ли не галопом навстречу друг другу, то поднимая их на дыбы, чтобы избежать столкновения. Это было замечательно! Затем, спешившись, они показали, как владеют искусством фехтования. И Ригонт, конечно, был самым сильным, самым ловким! Если бы ты видела, как он выбил меч из рук Келтона! Какой великолепный мощный удар!
   Потом посвящаемые поднялись на помост, где их ждал Властитель Агорраса. Должна тебе сказать, Кира, что он выглядел очень внушительно. Старый Ковольд был в великолепном, отделанном горностаями и шитом золотом плаще, скрепленном на плече изумительной по красоте (я была совсем неподалеку и разглядывала его во всех подробностях!) пряжкой с огромным сапфиром. Признаюсь, для своих сорока пяти лет Властитель выглядит очень привлекательным, и кое-кто из дам поглядывал на него весьма недвусмысленно. Хотя, как говорят, у него есть возлюбленная. Правда, никто не может сказать, кто она.
   Но меня, конечно, больше всего интересовал Ригонт.
   Каждый из посвящаемых становился на колени, и Властитель касался его плеча мечом. Старые рыцари-восприемники надели Ригонту позолоченный рыцарский шлем, такие же золоченые латы и золотые шпоры. Как великолепно он выглядел в этом облачении, Кира, если бы ты видела! Затем Властитель вложил меч в ножны и, опоясав новоиспеченого рыцаря перевязью с мечом, громко произносил: "Да будут препоясаны чресла твои мечом!" А потом каждому из рыцарей вручали щит и копьe. Мой сосед по скамье (по-моему, просто древняя развалина, но Властитель поздоровался с ним особенно приветливо, поэтому я думаю, он очень знатен), не только пытался изобразить галантного кавалера, но и назойливо объяснял, какую символическую роль играют в посвящении. Оказывается, шлем возвещает о крепости разума, шпоры означают неутомимость в делах, копьe - победу правды над ложью, латы означают защиту от недостойных рыцаря пороков, меч провозглашает возможность вершить правосудие, а щит обещает защиту всех слабых.
   Ты бы слышала, каким звучным, красивым голосом Ригонт давал торжественную клятву - защищать слабых, помогать обездоленным, держать слово, быть мужественным и верным, соблюдать кодекс чести! Ах, Кира! Мне сразу же захотелось стать слабой и обездоленной, чтобы на полном основании обратиться к моему рыцарю за помощью!
   А каким горделивым и статным он выглядел на помосте рядом с Властителем Агорраса!
   Но, конечно, особенно Ригонт был великолепен во время турнира, завершающего церемонию посвящения. Теперь в нем принимали участие и вновь посвященные. Только представь себе, Кира, какое это было зрелище! Правда, не все выглядели так достойно, как мой рыцарь. Мне жаль тебя огорчать, дорогая, но твоему будущему супругу не слишком повезло. По крайней мере, его дважды выбил из седла Ригонт и один раз он свалился во время боя, потому что у коня лопнула подпруга. Я даже ахнула, увидев, как бедняжка упал прямо на спину! Хвала богам, что все обошлось...."
   Кирэна опустила письмо и вздохнула. Какое же ничтожество - ее будущий муж! Даже среди молодых рыцарей он был, очевидно, самым неумелым и неловким. "О, боги! Ну почему он не упал так, чтобы больше не подняться! Конечно, не хорошо желать человеку гибели, но...." Девушка опять вздохнула. И это - ее будущий супруг! Конечно, Кира прекрасно понимала, что согласия невесты никто не спросит, а ее мнение никого не интересует. Но ей так хотелось таких отношений со своим будущим мужем, которые подразумевали уважение, учтивое внимание друг к другу и обходительность в обращении. А с таким супругом, каким его описывает Модрэн, это будет просто невозможно! Кирэна невольно передернула плечами, представив себе, как этот болтливый коротышка с бесцветным лицом и глупой улыбкой обнимет ее.
  Бр-р-р! Только не это!
   Погруженная в свои печальные мысли, девушка долго сидела над письмом, пытаясь разобраться, в своих ощущениях. Помимо отчаяния и досады что-то в нем царапнуло Кирэну несоответствием, ошибкой. Какая-то мысль прошмыгнула в ее сознании, тревожа и заставляя вспоминать строки письма подруги.
   Начав заново перечитывать письмо, девушка нахмурилась. Вот! "Каким горделивым и статным он выглядел на помосте рядом с Властителем Агорраса!" Хм...А почему, собственно, рядом с Властителем стоял Ригонт, а не его сын, наследный Властитель? Странно...Может быть, Модрэн просто перепутала?
   "Впрочем, - снова вздохнула Кирэна, - пусть она и ошиблась! Для меня это ровным счетом ничего не значит. Даже если этот невзрачный Ренвольд стоял рядом со своим величественным отцом, это, наверное, только делало его еще более незначительным и убогим. И мне все равно придется выходить за него замуж!".
   Кира чуть не расплакалась от этой мысли. Чем ближе было ее восемнадцатилетие, тем больше она задумывалась о том, что будет с ней дальше. Девочка попросила отца разрешить ей взять несколько книг из храмовой библиотеки. Она взахлеб читала переводы иноземных романов, наслаждаясь необыкновенно прекрасным миром, где мужчины были отважны и беззаветно верны своим возлюбленным, а женщины красивы и добродетельным. В этих романах царствовали преданность, изысканность, благородство и скромность. И Кире безумно хотелось, чтобы ее жизнь была хоть немного похожа на романтическое жизнеописание главных героинь.
   А когда в маленький женский мирок Кирэны, замкнутый по статусу и ограниченный крепостными стенами, с площади доносились баллады и песни бродячих музыкантов, девочка бежала к отцу с просьбой пригласить их в замок. Она готова была слушать их бесконечно.
   И, конечно, главной темой этих песен была любовь. Именно странствующие актеры красочно и проникновенно рассказывали о первых чувствах, когда юноша и девушка, как будто внезапно прозрев, впервые бросают друг на друга изумленные взгляды, пытаются проникнуть в совершенно новый для них мир своего избранника, и страдают от неуверенности и в самих себе и в своем чувстве.
  Да, Кирэна переживала самый чистый период, исполненный томительного ожидания всепоглощающего восторга любви.
  Но права самой найти своего избранника у нее не было!
   ** ** **
   Властитель Сарретоса, откинувшись на спинку уютного кресла, нахмурившись, слушал своего Верховного Жреца, незаметно разглядывая его со странным чувством нереальности увиденного. Только теперь Киросу показалось странным, что Колнуд, занимавший эту должность с незапамятных времен, оставался таким же, каким Властитель помнил его с детства - высоким худощавым мужчиной неопределенного возраста, с длинными волосами, слегка тронутыми сединой. И он всегда выглядел настолько величествнным, что никто бы не осмелился назвать его стариком.
  Интересно, сколько же ему лет?
   Колнуда боялись.
   Широкое черное одеяние Верховного Жреца Норра развевалось на ходу, вызывая в сознании образ зловещей птицы, бесшумно скользящий в коридорах замка. Встречные невольно прижимались к стенам, когда Колнуд проходил мимо. Впрочем, лицо Верховного Жреца, бледное, с тонкими чертами, как будто выточенное из слоновой кости, можно было бы назвать привлекательным, если бы не глаза - хищные и пронзительные. Вот и сейчас, расхаживая перед расслабленно угнездившимся в кресле Властителем, Колнуд время от времени как будто вонзал в серые глаза Кироса взгляд, подобный ледяному кинжалу.
   - Столько веков правители Агорраса ездили на поклон в Сарретос! После Белых вихрей они готовы были отдать все сокровища своей долины за кусок хлеба! Неужели ты не хочешь вернуть эти времена, Кирос? Ты только представь себе могущество Сарретоса! Оружейники покоренного Агорраса будут даром набивать твои склады оружием, твои купцы из всех трех портов будут отправляться по всему миру с драгоценными камнями и украшениями, изготовленным мастерами Агорраса, разнося славу о могущественном правителе великого Сарретоса! Посланцы других стран будут выстраиваться в очередь у дверей твоего кабинета с предложениями о выгодных сделках!
   Кирос повернулся к окну, рассеянно слушая Верховного Жреца. Остановившись, Колнуд скрипнул зубами, в бессильной злобе сжимая кулаки.
   - Если бы не этот Жезл!
   Он опять возбужденно прошелся по комнате, потом остановился и бросил презрительный взгляд на Властителя Сарретоса.
   - И если бы у тебя было больше честолюбия, Кирос! - вырвалось у него.
   - А что мне в этом честолюбии? - пренебрежительно скривился тот. - Я живу и, надеюсь, еще долго буду жить в свое удовольствие. Хвала богам, мне хватает здоровья и богатства, чтобы получать от жизни все! Зачем мне война с соседями?
   - Война?! - Колнуд издевательски хмыкнул. - О, боги! О какой войне ты говоришь? Закрой перевал - и ни один воин Агорраса не сможет попасть в Сарретос.
   - Ну, не знаю...
   Кирос задумчиво постучал пальцами по подлокотнику кресла. Страстность, с которой говорил Верховный Жрец, впечатляла. А его красноречие заставляло задуматься. Кирос уже невольно представил себя сидящим на золоченом, усыпанном драгоценностями троне Вольдов, а высокомерного Ковольда - склонившимся перед ним в почтительном поклоне. Но, с другой стороны все это требует таких усилий! Надо что-то придумывать, кому-то давать поручения...
   Колнуд навис над задумавшимся Киросом.
   - Но если Кирэна выйдет замуж за Ренвольда, мы и так будем иметь все это, - вяло возразил Властитель, не поднимая глаз на Верховного Жреца.
   - Конечно! - насмешливо фыркнул Колнуд. - Только править будет Ренвольд! А ты...ты будешь всего лишь его тестем! И твои внуки вообще забудут, что когда-то Сарретос был великим государством! Они будут знать только об Агоррасе!
   Колнуд воздел руки к потолку.
   - Твои славные предки вопиют от забвения! А ты готов окончательно предать их!
   - Да... - растерянно пробормотал Кирос, ошеломленный пафосом Верховного Жреца, - но время свадьбы уже назначено...
   - Сарретосу не нужна эта свадьба, - пренебрежительно махнул рукой Колнуд. - Если Жезл будет у тебя, судьба отвернется от Агорраса. Долина сама свалится тебе в руки, как перезревший плод!
   Приблизившись к лицу Кироса, Верховный Жрец злобно прошипел:
   - Забери Жезл - и тебе останется только подставить ладони и поймать Агоррас, как созревшее яблоко! А когда Агоррас станет твоим, Священный Жезл вернется в храм Великой Богини, его чары вновь закроют долину. И ты будешь править объединенным королевством! Великим королевством Агорритосом!
   - Как просто...- пробормотал Властитель Сарретоса. - А как же Ренвольд?
   - Ренвольд все равно не сможет стать Властителем Агорроса без клятвы на Священном Жезле.
   Кирос недоверчиво хмыкнул. Верховный Жрец нехорошо сощурил глаза.
   - Он - не ты, - жестко произнес Колнуд. - Потомок Вольда не посмеет нарушить волю Великой Богини. Он не примет власть без клятвы.
   Властитель Сарретоса теперь позволил себе саркастически ухмыльнуться.
   - Ты так в нем уверен?
   Верховный Жрец не ответил. Но взгляд его стал таким холодным и пронизывающим, что Кирос поежился.
   - Ренвольд захочет вернуть Священный Жезл, - все же возразил он. - Он будет искать его.
   - Не сомневаюсь.
   - И...?
   Колнуд пренебрежительно пожал плечами.
   - Пусть ищет.
   - А когда найдет, то... - Кирос вопросительно посмотрел на Жреца.
   Тот усмехнулся. Не мог же он, в самом деле, сказать, что Священный Жезл его не интересует. Вернее, интересует только как средство разорвать помолвку Кирэны с Ренвольдом и уничтожить право Вольдов на Агоррас. Поэтому Колнуд как можно увереннее произнес:
   - Он будет искать его вечно. И Агоррас все это время будет беззащитен.
   Слово "вечно" при этом прозвучало столь зловеще, что Кирос опасливо поерзал в кресле. Помолчав, он все же окинул Колнуда подозрительным взглядом:
   - Ну, а ты? Какая тебе в этом выгода?
   - О!
   Колнуд театрально воздел руки вверх и притворно-укоризненно покачал головой.
   - Неужели ты думаешь, что я ищу какую-нибудь выгоду для себя, Властитель?
   - Именно так и думаю, - без колебаний ответил Кирос.
   Верховный Жрец расхохотался.
   - И правильно делаешь, о мудрейший из мудрых!
   Он бесцеремонно развернул кресло Властителя к себе и, нависнув над испуганно сжавшимся Киросом, будничным голосом произнес:
   - Я помогу тебе. Взамен ты отдашь мне Кирэну.
   - Что-о-о?!
   Властитель приподнялся в своем кресле, но тут же плюхнулся обратно, прижатый сильной рукой Верховного Жреца. Колнуд приблизил свои губы к уху Кироса и, четко выговаривая каждый звук, повторил:
   - Ты... отдашь.... мне.... Кирэну.
   - Да ты! Ты!...
   Кирос гневно зашевелился в кресле, отбросил руку Жреца и, побледнев от злости, прошипел:
   - Никогда!
   Для Властителя Сарретоса будущее дочери было предельно простым. О каких-то ее чувствах Кирос даже не задумывался. Брак наследной Властительницы не имел ничего общего ни с ее эмоциями, ни с ее предпочтениями. Это был просто деловой подход.
  Вопрос продолжения славного рода Сарретов для Властителя тоже не существовал. Раз уж у него нет прямого наследника то, выгодно пристроив дочь, Кирос мог обеспечить себе жизнь, полную наслаждения и веселых развлечений до конца дней. А после его смерти о проблемах Сарретоса пусть думает зять. А Кира? Через полгода начнутся приготовления к свадьбе с наследным Властителем Агорроса - это все, что ей надо знать.
  Но - Колнуд в роли зятя?! Такое не могло даже придти в голову Властителю Сарретоса. Кирос впервые попытался посмотреть на Великого Жреца глазами молоденькой девушки. О, боги! Его дочь - и этот тощий старец!
   Колнуд снисходительно хмыкнул и скрестил руки на груди, наблюдая, как выбравшийся, наконец, из кресла Кирос наливает себе бокал вина. Одним залпом проглотив его содержимое, Властитель тут же налил еще и опустошил второй бокал.
   -Властитель, - насмешливо сказал Жрец, - на твоем месте я не стал бы так поспешно пить оставленный кем-то напиток. А вдруг это вино отравлено?
   Кирос дико взглянул на него, перевел взгляд на бокал, который все еще держал в руке и разжал пальцы. Стеклянные брызги утонули в глубоком ворсе ковра. Властитель вытаращил глаза, схватился за горло и, ломая ногти о жесткую парчу, пытался расстегнуть тугой воротник. Лицо его налилось кровью.
   - Ну-ну...- Колнуд поднял руку в миролюбивом жесте, - не надо так волноваться. Я ведь просто предупредил.
   Кирос, тяжело дыша, расстегнул, наконец, воротник и с ненавистью прохрипел:
   - Мерзавец!
   Верховный Жрец иронично поднял бровь и покачал головой.
   - Зачем же так? Боги карают за неблагодарность, Кирос. Разве ты забыл, как быстро и тихо твой отец уступил тебе трон? А что было бы, если бы я не помог тебе? - Колнуд укоризненно погрозил Властителю пальцем. - Ай-ай-ай! Нехорошо забывать своего благодетеля.
   - Ты...ты...- Властитель хрипел, вцепившись в спинку кресла побелевшими от напряжения пальцами.
   - Я, - Колнуд согласно кивнул. - Да, это я дал тебе "лечебный" отвар. А ты подменял им лекарства, изготовленные придворным лекарем.
   Верховный Жрец наслаждался, видя, как страх разливается по круглому, разом побледневшему лицу Властителя Сарретоса.
   - Я не...не...- похолодев от ужасных воспоминаний, лепетал он. - Ты сказал, что отвар вылечит отца...Я не знал, что...
   - Не знал? - Колнуд насмешливо поднял бровь - Но ты промолчал, когда старый лекарь решил проверить, почему его пациенту стало хуже?
   - Но ты же...
   - Кстати, - перебив Властителя, безжалостно вонзился в него взглядом Верховный Жрец, - ты не помнишь, что стало потом с этим беднягой?
   - Он...он упал с лестницы, - дрожащими губами еле выговорил Кирос. - Но я...я тут не причем!
   - Конечно, - Колнуд насмешливо-снисходительно кивнул. - Ты не при чем. Но ты и тогда промолчал, мой повелитель.
   Колнуд склонил голову набок и откровенно любовался безумными глазами Кироса, его дрожащими руками и бескровными губами, хватавшими воздух.
   - О, боги! - Кирос закрыл лицо трясущимися ладонями.
   - И разве ты не знаешь, что твоя мужская сила, которой ты так гордишься, твоя ненасытная жажда плотских наслаждений и возможность ее утоления - дело моих рук и знаний? Только благодаря волшебному напитку, который я готовлю для тебя, мой повелитель, ты еще на что-то способен, - Колнуд приложил руки к груди и насмешливо поклонился. - Если ты отдашь мне Кирэну, обещаю, что ты еще долго, очень долго, сможешь наслаждаться жизнью.
   - Если только ты не захочешь сменить меня на троне, - вырвалось у Кироса.
   Неверными шагами он подошел к креслу и бессильно рухнул на бархатное сидение.
   - Нет! - отрезал помрачневший Колнуд. - Не захочу. Мне не нужен твой трон.
   "Или, во всяком случае, не сразу нужен", - мысленно добавил он.
   - А что же тебе нужно?
   - Я уже сказал тебе: мне нужна Кирэна. И ты мне ее отдашь.
   Голос Верховного Жреца, казалось, ледяными иглами вонзался в мозг Властителя, заставив его зажмуриться. Колнуд резко повернулся, опрокинув взметнувшимся крылом плаща кувшин со стола, и, не оглядываясь, зашагал к двери. Темное красное вино кровавой струйкой потянулось к краю стола, падая вниз тяжелыми густыми каплями.
   После ухода Жреца парализованный страхом и тягостными воспоминаниями Кирос долго сидел в остывающем без огня зале. Надо было позвать кого-нибудь, чтобы подбросили дров в очаг, но Властитель, погруженный в свои мрачные мысли, продолжал сидеть неподвижно и молча.
   Он так и не понял, зачем Верховному Жрецу нужна Кирэна. Ни о каких чувствах речи быть не могло. Не тот человек Колнуд, чтобы кого-то любить. Властитель зябко передернул плечами, вспоминая холодные голубые глаза Жреца. В душе Кироса шевельнулось давно забытое чувство жалости. Быть навечно отданной этому зловещему старику...Девочка не заслужила такой ужасной участи. Властитель Сарретоса вздохнул. Каким бы страстным ни было его желание избавиться от угроз Верховного Жреца, Кирос признавался себе, что поступает слишком жестоко с единственной дочерью. "А, может, стоило все-таки отдать ее в Агоррас? И пусть бы Верховный Жрец потом сам придумывал, как справиться с Ковольдом, - подумал он. - Что ни говори, а молоденькой девочке со стариком будет не слишком сладко..."
  Мысли Кироса тут же вильнули в сторону "молоденьких девочек", и размышления о судьбе дочери сменились приятными воспоминаниями о вчерашнем "вечере удовольствий". Так сластолюбивый Властитель называл разгульные пирушки, раз в неделю проходившие в маленьком загородном замке. Кирос опять вздохнул. Да, пожалуй, без напитка Верховного Жреца выдержать все это буйное веселье было бы трудновато.
   И потом, - оправдывая себя, решил Кирос, - Колнуд не оставил ему иного выбора. Или жизнь, о которой мечтал Властитель - веселая, полная наслаждений и забав - или вечный страх перед каждым глотком, перед крутыми лестницами или открытыми окнами, перед преданными слугами и верными друзьями.
  Кирос поморщился.
  О, боги! О чем это он? Какие друзья? Тем более - верные? У него есть собутыльники, роскошные любовницы, веселые шуты. И всех их придется бояться, если он не согласится выполнить условие Колнуда.
   Да еще Агоррас, будь он неладен! Нет уж, пусть все это будет проблемами Колнуда, а не его! А Кирэна...Что ж, Кирэна знает, что уже отданы распоряжения о подготовке к свадьбе.
   О том, что один из участников бракосочетания может быть заменен, Властитель Сарретоса решил сообщить дочери сегодня же. Именно для этого он и отправился к Кирэне.
   * * *
   Влетевшая в комнату для занятий Арана чуть не своротив подставку для вышивания, суматошно заметалась, то выравнивая стопку книг, то зачем-то поправляя прическу своей воспитанницы, склонившейся с пером над тонким пергаментом. Кира с удивлением следила за ее судорожными попытками изобразить заботу.
   - В чем дело, Арана?
   - Властитель...- запыхавшись, пояснила сухопарая дама, наскоро одернув свое платье и принимая величественный вид.
   В распахнувшуюся дверь шагнула внушительная по объему фигура Кироса.
   - Дитя мое!
  Арана склонилась в почтительном поклоне.
   - Приветствую вас, Властитель.
   Кирос прошествовал к растерянно поднявшейся Кирэне, взял дочь за руку и, изобразив нежное участие, чмокнул ее в лоб.
   - Приветствую тебя, отец...
   - Я прервал твои занятия, дорогая, из-за одного важного разговора.
   Кирос многозначительно взглянул на наставницу и одним движением бровей указал ей на выход. Арана поджала губы и, еще раз поклонившись Властителю, с высокомерной торжественностью прошествовала к двери, закрыв ее за собой.
   - Дорогая моя девочка, - начал Кирос, кряхтя усаживаясь в кресло. - Ты, надеюсь, помнишь, что через полгода мы должны будем расстаться. - Старый лицемер вздохнул, демонстрируя приличествующую моменту печаль.
   Кира насторожилась. Она прекрасно знала, что отец, по-своему, возможно, любивший ее, тем не менее не так уж будет страдать от разлуки. И средства его утешения сообразительная девочка знала. Впрочем, об этом знали все. Если не в столице, то, по крайней мере, в замке.
   - Как бы ни была для меня тягостна эта мысль, мне как Властителю приходится думать не только о своей дочери, но и о нашем славном Сарретосе.
   Кирэна склонила голову, отдавая должное заботе Властителя. Но продолжала молча слушать отца, не понимая, куда он клонит. Тот, подняв брови, посмотрел на дочь, удивленный ее молчанием.
   - Кхм...Да. Я хотел спросить тебя, дорогое мое дитя, готова ли ты к предстоящему - важному! - Кирос назидательно поднял толстенький палец, - очень важному событию?
   Кира призадумалась. Что-то здесь не то. С чего это отец вдруг озаботился ее мнением? Тем не менее, по размышлении зрелом, девочка честно ответила:
   - Нет. Не готова.
   К удивлению Киры, ожидавшей если не гнева, то хотя бы неудовольствия Властителя, тот благосклонно кивнул. Кира, еще больше удивившись, уставилась на венценосного родителя.
   - Я понимаю тебя, дорогая, - благожелательно покивал он головой.
   Кирос наклонился к дочери, как будто желая сообщить ей что-то на ухо. Заинтригованная Кира пододвинулась к отцу.
   - Честно говоря, мне не очень нравится этот...твой жених. Этот Ренвольд из рода Вольдов.
   Кира раскрыла рот.
   - О, боги!
   Воцарилось молчание, во время которого отец и дочь переглядывались со смешанным чувством ожидания некоего шулерства. Она - не доверяя ему, он - искусно подводя ее к нужному ходу.
   - Мне он тоже не нравится! - Кира бросилась к Властителю. - Я не хочу замуж, отец!
   - Ну....- Кирос погладил дочь по голове и неопределенно пошевелил пальцами. - Я говорю не вообще о замужестве, а о конкретном.... о твоем ..э-э-э...бывшем, - Кирос специально выделил это слово, - женихе, дорогая.
   - Ты разорвал помолвку, да?
   Кирэна с надеждой смотрела на отца. Какие бы планы ни строил отец, главное, что она не выйдет замуж за Ренвольда!
   - Ну...- Кирос шкодливо опустил глаза, - пока не разорвал...
   - Отец! Пожалуйста!
   Кирэна готова была пасть на колени перед Властителем, только бы помолвка, висевшая над ней дамокловым мечом, была разорвана! Она умоляюще сложила руки.
   - Пожалуйста!
   - Ну, если ты так не хочешь этого...- Кирос изо всех сил старался не показать радости, изображая отца, опечаленного необходимостью такого решительного шага только из-за любви к своей милой девочке.
   Он взял руку дочери и поднес ее к губам.
   - Значит, ты не выйдешь замуж за наследного Властителя Агорраса, - торжественно провозгласил Кирос. - Обещаю тебе это, дорогая....
   Кирэна с удивлением и надеждой посмотрела на отца. Но, увидев его бегающие глаза, девушка подозрительно прищурилась. "Что это он так легко соглашается? Это что-то новенькое, - недоверчиво хмыкнула Кира, поплотнее усаживаясь в кресло. - Что за странные перемены? То свадьба вот-вот, а то - "Не выйдешь замуж!"
   - Отец, - нерешительно начала она, когда молчание слишком затянулось. - А почему ты вдруг передумал?
   - Дитя мое...
   Кирос с трудом выбрался из тесного кресла и нервно прошелся по залу, время от времени бросая на дочь настороженные взгляды. Он практически не знал Кирэну, но девочка всегда казалась послушной, и Властитель Сарретоса не предполагал особого сопротивления своей воле. Но уж больно стар для Киры новый жених! "Бедная девочка!" - с внезапным сожалением вздохнул Кирос, остановившись напротив кресла, в котором, поджав ноги, уютно свернулась клубочком дочь.
   - Послушай, Кира, - нерешительно начал Властитель. - Я уже... э-э-э...стар. Судьба Сарретоса зависит от того, насколько силен и могуществен будет твой супруг. Я рад, что ты не хочешь связать свою жизнь и судьбу нашей прекрасной страны с легкомысленным мальчишкой. И поэтому я...я нашел тебе другого жениха, дорогая.
   Кира подняла на Властителя изумленные глаза. Лицо ее медленно вытянулось.
   - Отец, но...
   - Подожди, девочка, - поднял руку Кирос, остановив возражения дочери и настраивая себя на решительный тон. - Я еще не назвал его имени..
   - Но мне не нужен вообще никакой муж! - возмущенно воскликнула Кира, вскакивая с кресла. - Я не хочу замуж!
   - Кирэна! - Властитель Сарретоса раздраженно хлопнул ладонью по ручке кресла. - Во имя всех богов, выслушай меня до конца!
   Он сложил руки за спиной и опять прошелся по комнате, стараясь не смотреть в сторону дочери.
   - Женщина - существо неразумное, сущее дитя! - Начал он, стараясь привести себя в состояние раздражения, придававшее ему решительность. - Чем старше ее супруг, тем надежнее ее будущее. А твое, дорогая, будущее - это величие и благополучие Сарретоса!
   Кирос пафосно поднял руки к потолку, одновременно покосившись в сторону Кирэны. Увидев, что она закрыв лицо руками, съежилась в кресле, он опустил руки и довольно хмыкнул. По крайней мере, Кира перестала возражать ему.
   - Словом, - решительно произнес Властитель, - ты выйдешь замуж за....Колнуда!
   - Что-о-о?!
   Кирэна опустила руки и потрясенно уставилась на отца.
   - Колнуд?! Этот...этот старикашка?!
   - Кира!
   Кирос шагнул к дочери, но Кира, как подброшенная пружиной, выскочила из кресла, попятилась назад и даже спрятала руки за спину, чтобы хоть какой-то ее жест не был истолкован как согласие.
   - Ни за что!
   Властитель нахмурился и сделал еще один шаг к девочке.
   - Отец! - Кира предостерегающе подняла руку. - Подчиняясь твоей воле, я готова была выйти замуж за это маленькое ничтожество из Агорраса, но за старого Жреца я не выйду никогда!
   Не слушая возражений отца, Кирэна, сломя голову помчалась по коридору к винтовой лестнице. Скорей туда, на башню, на простор! Девушке казалось, она сейчас задохнется от нехватки воздуха, от слез, от отчаяния. Подобрав юбки, Кира бежала наверх, перепрыгивая через ступеньки, как будто стараясь убежать от судьбы, навязанной ей отцом.
   Выбравшись на площадку, Кирэна, задыхаясь, прислонилась к стене и сквозь слезы смотрела на звездное небо. "О, боги! Почему так? За что? Только потому, что я - женщина?! И у меня нет никаких прав самой выбрать свою судьбу?!" Она с содроганием вспомнила Верховного Жреца - его черный плащ, бледное лицо, длинные волосы, чуть тронутые сединой, и взгляд, пронзающий насквозь. Сердце девушки сжалось от страха, когда она представила себе, как Колнуд тонкими влажными губами дотронется до ее лица, цепкими пальцами возьмет ее руку....Кира задохнулась от отвращения и ужаса.
  Неужели так будет?!
   Кирэна долго плакала, то по-взрослому заламывая руки, то по-детски всхлипывая, пока очарование летней ночи постепенно не заставило ее затихнуть. Вытерев, наконец, слезы, девушка с отчаянием обратила свой взор к ночному небу.
   Здесь, наверху, молчаливое сочувствие звезд, легкий ветерок, с нежностью перебиравший выбившиеся из прически волосы девушки, создавали странную атмосферу, полную сочувствия и понимания. И душа Кирэны, пораженная неуверенностью и страхом, утомлённая от несбыточного желания затосковала от непонятного томления.
   - Помоги мне, - прошептала девушка, обращаясь к безмолвным свидетелям ее отчаяния, - помоги.
   Кира не понимала, к кому взывает, но ей казалось, что где-то есть вторая половинка ее души, которая так же, как и она томится в разлуке, жаждет встречи.
  И к ней устремилось ее сердце.
   - Помоги....
   Подняв голову к ночному небу, Кирэна почувствовала, что эта половинка откликается на ее зов! И девушка ощутила, как отчаяние и страх уходят, а душа переполняется таинственными силами.
   Ночное безмолвие заговорило с ней тысячью голосов. Но Кирэне показалось, что среди них она слышит один-единственный, тихий, как дуновение ветерка, но властный шепот: "Беги...". Девушка замерла на месте, закрыв глаза.
   Да! Да, это - выход!
  
   **************
   Группа всадников, вырвавшись из-под арки на подвесной мост, с веселым гиканьем пустила в галоп застоявшихся лошадей. Молодые люди были полны ощущения свободы, безудержной отваги и всесилия молодости. После двух лет службы в дальнем приграничном гарнизоне, новых друзей и горестных потерь они возвращались домой. Впереди - приключения, новые встречи и подвиги!
   Домой! Вместе с Тиссеном, Келтоном и Ригонтом Ренвольд отслужил два года на восточной границе Агорраса. Небольшая крепость и городок, прилепившийся к ней, были самым горячим местом на протяжении всей границы с Григонной. Как ни пытался Властитель Агорроса отговорить единственного сына и наследника от опасной затеи, сам Ренвольд соглашался пройти необходимое воинское обучение только там. И молодой человек не пожалел о своем решении. Жесткая выучка, постоянное напряжение Приграничья воспитали в будущем Властителе достойные настоящего мужчины качества - выносливость и мужество, верность долгу и отвагу, умение принимать решение и отвечать за него. И детская дружба, связывавшая Ренвольда с его постоянными спутниками, стала настоящей мужской дружбой, с ее преданностью и доверием.
   Ковольд любовно разглядывал сына. Не юный рыцарь, которого он с болью в сердце провожал два года назад к приграничному Доррину, а зрелый сильный мужчина стоял перед ним. Высокий и широкоплечий, Ренвольд смотрел на отца с доброй, но сдержанной улыбкой. Слегка вьющиеся волосы падали ему на плечи, смягчая жесткий облик воина.
   От вида небольшого шрама на скуле сына, сердце Ковольда дрогнуло. Он знал, какие отметки оставляет острие меча, отбитое умелой рукой. Сдерживая неприличные для Властителя эмоции, Ковольд похлопал сына по плечу. Налив в кубки вина, он поднял свой:
   - За тебя, сынок! С возвращением!
   Выпив залпом, Ковольд покрутил головой, смущенно улыбаясь.
   - Признаюсь, эти два года показались мне самыми длинными. Но я рад. Ты стал совсем взрослым, Рен. Ну, и...Вот.
   Ковольд взял со стола свиток и протянул его сыну. Тот недоуменно поднял брови.
   - Дарственная на Гриссу, - лаконично пояснил Властитель. И многозначительно добавил: - Со всеми прилегающими селениями.
   Грисса! Самый большой замок и самые доходные земли! У Ренвольда перехватило горло. Поистине королевский подарок!
   - Спасибо, отец! - сглотнув, прохрипел он.
   - Ты заслужил, - коротко кивнул Ковольд. Он опять наполнил кубки. - Мне докладывали обо всем, что происходило на восточном рубеже. Ну, а теперь тебе надо учиться управлять Гриссой. Когда придет пора, ты получишь Агоррас и будешь знать, что делать.
   Ренвольд допил вино и осторожно поставил кубок на стол.
   - За Гриссу - спасибо. Но Агоррасу вполне хватает тебя, отец.
   Ковольд пожал плечами.
   - В свое время...А пока...
   Властитель сел в кресло и показал сыну на соседнее. Ренвольд понял, что будет серьезный разговор.
   - Я подарил тебе замок с тем, чтобы ты не только учился управлять, сынок. Там, в Гриссе, ты будешь не один. Надеюсь, до твоего отъезда вопрос о свадьбе будет решен. Мы и так неприлично затянули время помолвки.
   О, боги! Ренвольд закусил губу. Он давно выкинул из головы детские воспоминания о неприятном эпизоде с обручением! Пожалуй, только прибытие пять лет назад прекрасной Модрэн напомнило ему о наследной Властительнице Сарретоса.
   Смутный образ маленькой, тощей и глазастой малышки на мгновение промелькнул перед Ренвольдом и тут же растаял. Вместо него, перед внутренним взглядом молодого человека появилось милое личико с большими темными глазами испуганного олененка. Луанна! Рен уже почти был готов признаться отцу, что любит оставленную им в далеком Доррине нежную и ласковую смуглянку и только ее представляет своей женой. Ренвольд откашлялся и уже открыл рот, но отец выпрямился в кресле и сухо продолжил:
   - Пора, сынок. Кирэне скоро восемнадцать. Кирос ждет подтверждения брачной клятвы. Тебе надо привезти сюда свою невесту. Год она пробудет в монастыре, вы будете встречаться и в конце концов...
   - Норр меня забери! - взорвался Рен, - Я даже не помню, как она выглядит!
  - Ты вполне мог бы отправиться к своей невесте, вместо того, чтобы торопиться на границу, Рен. Если бы не твое неразумное желание, ты мог бы увидеть Кирэну хотя бы до отъезда в Доррин.
   - Прости, отец, - упрямо набычился Ренвольд, - но я не собираюсь жениться на навязанной мне девушке. Я расторгну эту помолвку. Позволь мне выбрать жену самому.
   - Кирэна понравится тебе, сынок, - нахмурился Ковольд . - Я слышал, она умная и красивая девушка. Лучшей жены я не желал бы для будущего Властителя. Ты зря так настроен...
   Отец говорил негромко, но стоило Ренвольду поморщиться, как Властитель повысил голос.
   - В конце концов, это твой долг! Ты дал слово.
   - Не дави на меня, отец! - не сдержавшись, Ренвольд треснул кулаком по подлокотнику кресла. - Вы все решили за меня! Эта нелепая детская помолвка...
   Он вскочил и заметался по комнате.
   - Агоррас слишком дорого заплатит за эту "нелепость", - грозно сдвинул брови Ковольд. - Ты хоть представляешь себе, чего будет стоить твой неразумный....порыв?!
   Он отвернулся от сына и долго смотрел в окно невидящими глазами. Потом кивнул на кресло.
   - Сядь! - Ковольд тяжело вздохнул. - Все не так просто, сынок. Может быть, я не скажу тебе ничего нового, но...Когда-то Сарретос и Агоррас были единым государством - с красивым названием Агорритос. Если бы не война двух кланов! Гронны так и не смирились с гибелью своего вождя и не признали Вольдов. Они ушли из долины и рассеялись по всему острову. Хотя многие их женщины были из рода Вольдов. Даже сестра тогдашней Властительницы Агорроса, вдова погибшего в сражении предводителя Гроннов, ушла за перевал с маленькой дочкой. На сотни лет два клана постарались забыть друг о друге. И только мой отец, а твой дед, первым решился напомнить о нашем родстве. Но еще никогда не поднимался вопрос об объединении двух стран. В Сарретосе живет много потомков Гронна, Рен. Они одной крови с нами.
   Властитель коснулся руки сына. Голос его теперь звучал мягко, даже просительно.
   - Рен, кто знает, может быть как раз теперь, после стольких веков этого...настороженного соседства, именно вам с Кирэной выпадет счастье вновь объединить оба клана в единое государство. И ваши дети буду править новым Агорритосом.
   Насупившийся, напряженно выпрямившийся в кресле Ренвольд скрипнул зубами. Он слушал отца, не принимая его слова сердцем. Единое государство! Агорритос! Норр его забери! Какие слова надо найти, чтобы убедить в нереальности его мечты?
  Впрочем, это не любящий отец говорит с ним, а Властитель Агорраса, - мрачно напомнил себе Рен. И выгода нежеланного сыну союза сейчас для него превыше счастья Ренвольда.
   Нежное смуглое лицо, залитое слезами, вспомнилось ему. Неужели отец не понимает? Луанна! Милая девочка! Им так не хотелось расставаться! "Это - твой долг", - вспомнил он слова отца. Рен сжал кулаки. Долг! Как будто это самое главное! Он отдал свой долг Агоррасу и теперь никому ничего не должен! Любящая и любимая женщина, с которой будет радостно прожить всю жизнь - вот что самое важное, самое нужное на свете!
   Ренвольд стиснул зубы. Нет! Он вернется в Доррин, заберет оттуда Луанну и вернется в Гриссу. Отец, в конце концов, смирится.
   * * *
   Последний день Ренвольд гнал коня без отдыха. Ему казалось, что, чем быстрее он окажется в Доррине и вернется в Агоррас с прекрасной Луанной, тем проще будет убедить отца оставить мысль о браке с неведомой и нелюбимой наследницей Сарретоса.
   Завидев зубчатые стены крепости, Рен пришпорил коня.
   - Давай, Горн, давай, друг! Уже совсем немного!
   Уставший жеребец, как будто поняв своего хозяина, помчался как ветер, сокращая расстояние между влюбленными сердцами.
   Оставив коня на попечение юного конюха, Ренвольд убедился, что верному Горну будет обеспечен хороший уход. Он направился на постоялый двор, наскоро умылся, перекусил и, предвкушая нежную встречу, отправился к дому десятника Критта. Остановившись на мгновение перед дверью, Рен глубоко вздохнул и взялся за кольцо.
   Еще не успел затихнуть стук, как дверь отворилась, и изумленный Критт застыл на пороге.
   - Господин?
   - Приветствую тебя, почтенный Критт! - Ренвольд вежливо склонил голову перед отцом возлюбленной. -Я хотел бы увидеть Луанну.
   - Луанну? - десятник подозрительно прищурился. - Зачем тебе моя дочь, господин?
   - Я хотел поговорить с ней, Критт. А потом - с твоего позволения, мы побеседуем все вместе.
   - Поговорить...- старик покачал головой. - Луанны здесь нет, господин.
   - Вижу, - улыбнулся Ренвольд. - Так позови ее, почтенный Критт, Она будет рада меня видеть.
   Старик нахмурился.
   - Так ведь...
   Он озабоченно поскреб в затылке и тяжело вздохнул.
   - Проходите, господин.
   Ренвольд шагнул в прохладную темноту. Войдя в комнату, он повертел головой, надеясь увидеть хрупкую фигурку девушки и встретить ее ласковый взгляд. Но в комнате никого не было.
   - А где же Луанна?
   Десятник, вошедший следом за гостем, откашлялся.
   - Нету ее. Совсем. Луанна теперь живет в крепости....со своим мужем.
   Ренвольд застыл на месте. Он открыл рот, пытаясь что-то сказать, но вместо слов из горла его вырвался хрип.
   - Что?! Что ты сказал? - наконец, выдавил он. - С каким мужем?
   - Законным, - буркнул Критт, стараясь не глядеть на наследного Властителя.
   Побледневший от неожиданного удара судьбы Ренвольд постепенно приходил в себя. Теперь в его груди клокотала ярость. Он сжал кулаки и шагнул вперед.
   - Ты! Ты насильно выдал ее замуж за...
   - За Ритта! Он - достойный человек, - старик опасливо покосился на мощные кулаки молодого человека. - И не насильно...Моя дочь всегда была послушной девочкой.
   Ренвольд, не помня себя, схватил несостоявшегося тестя за ворот куртки и тряхнул его, что было сил.
   - Ты знал, что мы любим друг друга! Знал!
   - Знал.... - прохрипел старый вояка, пытаясь оторвать руки Рена от горла. - Только я...
   Опомнившись, наследный Властитель опустил руки и Критт, внезапно лишившийся опоры, едва устоял на ногах. Тяжело дыша, он повел плечами, поправил воротник куртки и гордо задрал голову.
   - Я покорно склоняюсь перед волей Властителя во всем, что касается службы, - твердо сказал Критт, - но судьбу своей дочери я решаю сам.
   Ренвольд резко отвернулся и провел рукой по глазам. Луанна...Нежная девочка....Плакала ли она? Пыталась ли сопротивляться воле отца? Милая, покорная Луанна...Слишком покорная.
   Молчание, повисшее в комнате, длилось так долго и становилось таким напряженным, что Критт нервно откашлялся.
   - Она осталась у меня одна, - неожиданно тихо произнес он. - И я не хочу расставаться с дочерью навсегда.
   - Ты мог бы отправиться вместе с нами в столицу...
   - Да? - в скрипучий голос Критта вплелись гневные нотки. - И потом всю оставшуюся жизнь изображать из себя шута для твоих высокородных родичей? Нет уж!
   Старик расправил широкие плечи.
   - Здесь я - Критт-защитник! Воин! И пусть я всего-навсего десятник, но уважение заслужил не покровительством Великой Богини, а своим горбом! И шрамы мои - не с потешных турниров...
   - Не забывайся, старик! - рявкнул Ренвольд, выпрямляясь во весь рост.- Не ты один оставил свою кровь на этой земле!
   Весь пыл мгновенно слетел со старого вояки. Он отпустил глаза и неловко пожал плечами.
   - Вот я и говорю...- Критт поднял на Рена виноватый взгляд. - Разве дело, что такой великий воин, как наследный Властитель, свяжет свою судьбу с дочерью простого ратника...
   Ренвольд сжал кулаки. О чем он спорит? Все равно уже ничего нельзя сделать! Луанна, его Луанна, стала женой другого!
   Вернувшись на постоялый двор, Ренвольд поужинал в одиночестве, а потом долго сидел в сумерках, не зажигая огня. Похоже, ему придется покорно склониться перед неумолимой судьбой. И если не Луанна, то какая разница, кто разделит с ним все тяготы и прелести жизни. Но не сейчас! В конце концов, ему, действительно, надо учиться хозяйствовать самостоятельно. Зачем ему обуза в виде такой неумелой хозяйки, как молодая жена?
   Вернувшись в Агоррас, Ренвольд сразу направился в покои Властителя. Он вошел в зал так тихо, что Ковольд не сразу оторвался от большого листа плотной бумаги, который он рассматривал. Подняв глаза на усталого, осунувшегося сына, Властитель хмуро оглядел его.
   - Ты сорвался с места так стремительно...Ездил в Гриссу?
   Ренвольд покачал головой.
   - Дай мне еще два года, отец, - не поднимая глаз на Властителя, процедил сквозь зубы Ренвольд. - Через два года я обещаю тебе привезти сюда Кирэну.
  
   II Дорога
  
  
   Последние два года Ренвольд провел в постоянных разъездах между Гриссой и монастырем Святых Отшельников.
   Гриссой - по имени замка - называлось и прилегающее к нему селение. Впрочем, это было не столько селение, сколько небольшой городок, уступами спускавшийся к долине. Ренвольд улыбнулся, вспомнив, как решил начать хозяйствовать с таким же напором и энергией, с какой вступал в бой. Он самонадеянно отдавал распоряжения, не слишком вникая на первых порах, насколько они были необходимы. В результате, необдуманно вмешиваясь в размеренное течение жизни поместья, учинил такую путаницу, что едва не развалил налаженное хозяйство. И только мудрость старого Лоррада, управлявшего Гриссой более двух десятков лет, позволила смягчить последствия путанных приказов нового хозяина. К чести Ренвольда, он сам попросил помощи у Лоррада. И управляющий, польщенный уважением и доверием, оказанным ему молодым человеком, старательно посвящал его в сложные перипетии хозяйственной жизни поместья.
   Монастырь Святых Отшельников Ренвольду пришлось посещать и потому, что требовалось восстановить силы, не без пользы истраченные в Приграничьи, и потому, что Наставник требовал от своих знатных учеников полной информации о наблюдениях и выводах, сделанных ими за два года службы. Каждое слово бывших студентов записывалось в отдельные книги. И каждый из молодых людей знал, что их проанализированные, сведенные в единую картину впечатления войдут в Книгу Книг - общий свод истории Агорроса.
   Келтон, Ригонт и Тиссен, так же, как и Ренвольд, были вынуждены под пристальным взглядом Наставника старательно вспоминать все события, происшествия, стычки, в которых им довелось принимать участие. Труднее всего было подобрать нужные слова, хотя в обычном разговоре никто из них в карман за словом не лез. Но одного взгляда на застывшего с пером писца, готового тут же запечатлеть на бумаге очередное нескладное предложение, хватало для того, чтобы все мысли превращались в идиотское мычание. Каждый из молодых воинов чесал в затылке, поднимал глаза к потолку, припоминая подробности недавнего бурного прошлого на границе, и бросал затравленные взгляды на соседа, с такой же мукой выдавливающего из себя очередной косноязычный лепет.
   Но теперь, хвала богам, все закончилось.
   Укладывая вещи в седельную сумку, Ренвольд ухмыльнулся. Вчера, в присутствии трудолюбиво скрипящих перьями писцов, его так и подмывало выдать очередную солдатскую байку о встречах с прекрасными и страстными горянками. Но, поймав суровый взгляд Наставника, наследный Властитель, вовремя прикусил язык. Старик требовал точности и объективности. Любые фантазии могли исказить тексты Книги Книг, оставив потомкам неверное представление о жизни Агорраса.
   Отметив бурной попойкой окончание мучительной повинности, молодые люди возвращались в столицу. А Рен с радостным ожиданием готовился к встрече с Гриссой.
   Но прежде надо было навестить отца. Поэтому молодые люди вместе направлялись в Агоррас.
   Три всадника нетерпеливо гарцевали на внутреннем дворе монастыря, едва сдерживая плясавших от предвкушения хорошей скачки коней. Ренвольд уже вскочил в седло, когда маленькая рука мальчика-послушника, коснулась его стремени. Недоуменно оглянувшись, молодой человек вопросительно поднял брови.
   - Наставник...зовет тебя, - прошелестел мальчик.
   Досадливо пожав плечами, Ренвольд спешился и направился за послушником.
   - Рен? В чем дело? - один из всадников тронул коня, направляясь следом за ним.
   Оглянувшись, молодой человек махнул рукой.
   - Поезжайте, Келтон! Не ждите меня!
   - Как скажешь, - Кел пожал плечами, поворачивая коня. - Догонишь!
   Пришпорив коней, три всадника сорвались с места. А Ренвольд проводил их взглядом и, вздохнув, направился к двери. Чего еще потребует от него неугомонный старик?
   Наставник ожидал наследного Властителя в своем большом светлом кабинете. Жестом предложив молодому человеку сесть, старик заложил руки за спину и по укоренившейся привычке прошелся по кабинету. Остановившись перед наследным Властителем, он посмотрел на него мудрыми и добрыми глазами.
   - Я доволен тобой, мой мальчик. Когда-то я обещал твоему отцу, что научу тебя всему, что знаю сам, - Наставник усмехнулся и покачал головой, как бы порицая себя за самонадеянность. - Это было опрометчивое обещание. Знание не имеет пределов, Рен. И чем больше ты узнаешь, тем больше вокруг тебя непознанного. Познание бесконечно. И я рад, что ты умеешь пользоваться своими знаниями, чтобы узнать еще больше.
   Ренвольд смущенно отвел глаза. Старик говорил красивые слова, но звучали они по-будничному просто.
   Наставник опять прошелся по комнате. Молодой человек следил за размеренными шагами учителя, и в его глазах постепенно загорались насмешливые огоньки. Старик явно волновался, хотя именно невозмутимость и выдержку он считал наибольшим достоинством и требовал их от своих воспитанников.
   - Твой отец может гордиться тем, как ты прошел испытание границей. Ты - лучший из воинов Агорраса. - Наставник поднял палец и направил его в грудь бывшего ученика. - И ты - человек, способности которого развиты до предела его возможностей. Там, где обычный человек ничего не увидит, ты почувствуешь, там, где он не сможет справиться - ты сумеешь.
   Ренвольд покраснел и неловко повел плечами. Конечно, приятно слушать такие лестные слова, но ему казалось, что старик мог бы сказать их всем четверым. Во всяком случае, по мнению Ренвольда, если он достоин похвалы, то и его друзья заслужили ее не меньше. Тиссен, например, владеет мечом ничуть не хуже его. А Келтон - самый хитроумный из их четверки.
   Наставник как будто понял его мысли. Он слегка нахмурился и недовольно поджал губы.
   - Ты - наследный Властитель Агорроса, - все еще возбужденно тыча пальцем в широкую грудь Ренвольда, продолжил учитель. - И ты будешь сильнее, если тебя будут окружать достойные. Но каждый из них будет черпать свою силу в тебе, мой мальчик. И еще....
   Ренвольд скосил глаза на длинный тощий палец Наставника, почти упиравшийся ему в грудь, и длинно вздохнул. Старик, проследив за его взглядом, отдернул руку и смущенно кашлянул.
   - М-да...И вот еще что....
   Взяв со стола свиток, со свисающей желтой печатью столичного гарнизона, он протянул его Ренвольду.
   - Я задержал тебя, мой мальчик, не только, чтобы воздать заслуженную хвалу. Садись. Это будет долгий разговор.
   Ренвольд удивленно поднял брови. Разворачивая свиток, он нашарил ногой кресло, подтянул его к себе и, поерзав, уселся поудобнее. Раз уж разговор будет длинным... Пробежав глазами первые строки текста, наследный Властитель недоверчиво покачал головой. Бросив удивленный взгляд на Наставника, не сводившего с него глаз, Рен начал читать. И чем дальше наследный Властитель разворачивал свиток, тем выше поднимались его брови. Но когда молодой человек закончил чтение, лицо его было хмурым и озабоченным.
   - Никогда бы не подумал, - пробормотал Рен. - Значит, Грассвольд...
   - Добрался до края Ведьминого леса, - продолжил предложение Наставник.
   - И он оказался обитаем, - закончил наследный Властитель.
   Он отодвинул в сторону свернувшийся в трубу свиток и забарабанил пальцами по столу. Значит, из леса с территории Агорроса есть выход к океану. Но, похоже, им уже кто-то воспользовался. Кто? Ренвольд поднял глаза на Наставника.
   - А кто эти люди? Есть ли у тебя какие-нибудь сведения о них?
   Старик вздохнул. Он осторожно опустился в кресло и, соединив ладони, задумчиво коснулся губ кончиками пальцев. Затем взглянул на Ренвольда и тот увидел тревогу в глазах старика.
   - Что ты знаешь о других землях?
   Вопрос был настолько неожиданным, что Ренвольд удивленно захлопал глазами.
   - Ну...- он неловко пожал плечами. - Есть Дальний остров...Есть Южный...
   Разговор принимал неожиданный оборот. Ренвольд задумался. Мало кто из горритов вообще так широко интересовался окружающим миром. В их жизни было и без того много проблем. Были проблемы с соседями, были собственные нерешенные вопросы - серьезные и не очень. Но мысль о том, что где-то существуют другие земли, с жизнью, резко отличной от их собственной, вряд ли посещала жителей острова.
   - Купцы и моряки Сарретоса, возможно, знают больше, чем мы. Но я не помню, чтобы к нам доходили слухи о других, неизвестных нам землях.
   - Тем не менее, они существуют, мой мальчик, - вздохнул Наставник. - Наш остров просто слишком далеко от них. А корабли Сарретоса не настолько велики, чтобы рискнуть выйти в далекое плавание. Но если бы мы сумели выйти к океану....
  
   Ренвольд с досадой поморщился. Он вспомнил разговор с отцом о необходимости его женитьбы на наследной Властительнице Сарретоса, о новом причале для выхода Агорроса к морю. Хотя...На хмурой физиономии молодого человека неожиданно появилось подобие улыбки. Ренвольд озорно прищурился. Пожалуй, выход к океану через лес минуя порты Сарретоса, мог бы освободить его от этого нежеланного союза.
   - Но здесь написано, что пришельцы живут на берегу, - опять развернув свиток и заново пробегая глазами текст, напомнил Рен. - Что это за люди? Как давно они обосновались там? Откуда они?
   - Возможно, они приплыли из далеких земель, - осторожно предположил Наставник. - Очень далеких...Но меня тревожит не это, мой мальчик.
   Ренвольд удивленно поднял голову. Старик хмуро уставился на свиток в руках наследного Властителя.
   - Новые люди принесли веру в нового бога, - задумчиво проговорил он.
   Рен пожал плечами.
   - Пусть пришельцы молятся своим богам. Агоррас позволяет строить свои храмы даже жрецам Григонны.
   Наставник покачал головой.
   - Все не так просто, как тебе кажется, Рен. Когда наши боги спят, чужие боги становятся сильнее. А бог пришельцев...
   Ренвольд улыбнулся.
   - И могучий Норр и Великая Богиня достаточно сильны, чтобы защитить не только нас, но и себя. Не тревожься, учитель. Не знаю, какая сила у бога пришельцев, но наши боги управляют стихиями. И пока они с нами, горриты в безопасности.
   - Опасность совсем не там, где ты ее видишь, Ренвольд из рода Вольдов, - упрямо покачал головой старик.
   Он, кряхтя, выбрался из кресла и, положив руку на плечо воспитаннику, заглянул ему в глаза.
   - Ты говоришь, боги с нами. А мы - с ними?
   Ренвольд нахмурился.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Люди меняют мир и меняются сами. Они придумывают себе новых богов, а старых объявляют несуществующими или враждебными.
   Наследный Властитель недоверчиво покачал головой.
   - Кто осмелится на это?
   Наставник не ответил. Он смотрел на Ренвольда так печально и задумчиво, что тот мрачно усмехнулся.
   - Понятно. Что я должен сделать?
   Старик, оглядев россыпь свитков на столе, безошибочно вытянул нужный.
   - Передай это письмо Властителю. Сразу же, как только приедешь. Я прошу его кое-что сделать. - Он помедлил и добавил: - Пока еще есть время.
   Проводив Ренвольда к двери, старик подошел к открытому окну и, скрываясь в тени плотного занавеса, наблюдал, как молодой человек вскочил на коня и, не торопясь, выехал из ворот крепости. Затем медленно опустился в кресло и, опустив голову на грудь, глубоко задумался.
   Ренвольд не торопил коня. Он опустил поводья, предоставив Горну полную свободу. Перебирая в памяти последний разговор с Наставником, молодой человек время от времени касался рукой спрятанного на груди свитка. Вопросы, на которые он так и не получил ответа, крутились у него в голове. Кто такие эти пришельцы, откуда они появились на острове? Можно ли добраться до океана, не кланяясь Сарретосу? И почему Наставник так обеспокоен богом пришельцев?
  Надо обязательно поговорить с Грассвольдом. Подумать только, отец Тиссена прошел лес!
   Дорога на Агоррас, начавшаяся от замка Святых Отшельников, шла через сосновый лес и была пронизана зеленым кружевом, чуть покачивающимся в такт шагу коня. Яркие блики, изредка вспыхивая, слепили глаза, но тут же прятались за прозрачной сенью сосновых веток. Запах разогретой смолы невольно заставлял Ренвольда с удовольствием втягивать носом ароматный воздух.
   День был так хорош, что наследный Властитель чувствовал, как постепенно уходят тревоги, вызванные необычным сообщением Наставника. И он решил отложить поиск ответов на свои вопросы.
   Пора догонять друзей. Тем более, что они-то, торопясь домой, времени даром не теряли!
   Через полчаса, выехав из леса, Ренвольд еще раз оглянулся на высокие крыши башен монастыря, выступавшие над верхушками сосен, и пустил коня в галоп.
  Впереди у него был длинный путь в столицу.
  
   **************************************************************
   Солнце уже припекало. Шум на площади с торговыми рядами, расположившимися между храмом Великой Богини и замком Властителя, постепенно утихал. Гости столицы - веселые и нахальные торговцы парчой, шелками и другими дорогими тканями с Южного острова, молчаливые и угрюмые продавцы выделанных шкур диких лошадей с неуютных горных плато и обширных степей Дагранга, и местные торговцы, хватающие за рукава замешкавшихся покупателей - постепенно сворачивали свои шатры и палатки. К удивлению многих жителей столицы, на сегодняшнем торжище совсем не было купцов Сарретоса с их красивой керамической и глиняной посудой и вяленой рыбой. Напрасно хозяйки в раздраженном недоумении обходили площадь в поисках глиняной утвари, а любители темного пенного с пересохшими глотками рыскали по рядам в поисках главного лакомства. Сарретос почему-то так и не открыл свои лавки.
   Еще немного и площадь должна окончательно опустеть, потому что почтенные и не очень граждане Агорраса разбредутся по своим домам и углам часов до шести вечера. В это время года послеобеденная жара заставляла все живое искать или тенистый навес у дома, или заросший виноградом дворик, где можно было подремать, дожидаясь, пока утомившееся от источения жары солнце не начнет медленно опускаться к горизонту. Тогда жизнь на площади вспыхнет с новой силой.
   А пока лишь несколько праздных гуляк медленно прохаживались по площади, изредка останавливаясь у резных дверей храма, распахнутых по случаю подготовки к празднику Всех Богов, с интересом разглядывая затейливые резные узоры. Еще одна группа молодых людей усиленно флиртовала с хихикающими с местными красотками, которым жара не была помехой для заигрывания с привлекательными гостями.
   Торговцы постепенно сворачивали свои шатры и палатки. Хотя некоторые медлили, явно не торопясь уходить. К ним с площади стекались любопытствующие по такому случаю потенциальные покупатели. Особенно много их толпилось у полотняного полога оружейника.
   Постепенно захлопывались решетчатые ставни, закрывая от назойливых и жарких солнечных лучей уютные комнатки и веранды, расположенных на площади домов. И скоро кроме двух довольно больших групп молодых людей, все еще с интересом примеривающихся к кинжалам и мечам, на площади почти никого не осталось. Правда, отдельные праздные зеваки все еще прохаживались между рядами, время от времени собираясь небольшими группками и с интересом поглядывая на замок Властителя.
   Двое неподвижно стоявших у крепостного моста стражей с настороженным интересом следили за азартными парнями, схватившимися в шутливом бою на краю площади.
   Правда, оружие у них было нешуточным. Тяжелые двуручные мячи вспыхивали на солнце, высекая при ударе почти невидимые на ярком свету искры. Привлеченные увлекательным зрелищем, зрители окружили молодых людей и сопровождали каждый неудачный выпад улюлюканьем и громкими криками.
   Один из противников был явно слабее и постепенно отступал под натиском своего товарища. Вместе с ним передвигалась и все увеличивающая группа заинтересованных сражением гостей столицы.
   Редкие прохожие так и не поняли, что произошло дальше.
   Как только оба участника поединка достигли небольшого подъемного моста, ведущего непосредственно в замок, они разом повернулись к стражам и одновременно нанесли каждому из них смертельный удар. Громкий клич: "Гортасс! За Гортасс!" разделил толпу на два отряда. Один из них - намного меньше другого - решительно двинулся к храму Великой Богини, а другой, взметнувший ввысь вымпел с цветами Сарретоса - рванулся по подъемному мосту в замок.
   И хотя тут же со сторожевой башни прозвучал сигнал тревоги, нападавшие, умело воспользовавшись внезапностью, были уже во внутреннем дворике замка. Спешившая им навстречу стража опомнилась и, обнажив оружие, кинулась на незваных гостей.
  Лязг мечей, яростные вопли сражающихся, крики раненных и стоны умирающих наполнили узкие коридоры и крутые лестницы дворца.
   Еще раз с крепостной стены пропела свой тревожный зов труба. Со всех сторон к замку неслись люди, на ходу потрясая мечами и копьями. И мало кто обратил внимание, как по одному, осторожно выскальзывают из открытых дверей храма Великой Богини молодые люди в белых одеяниях монахов, растворяясь в увеличивающейся на площади возбужденной толпе.
   Клубы дыма, неспешно поднимаясь в небо над высокой сторожевой башней, усилили суету и панику на площади. Среди общего гвалта два десятка стражей, выстроив живую цепочку из шнырявших по площади подростков, пытались наладить подачу воды во внутренние помещения замка. К счастью, огонь еще не успел распространиться, и его удалось быстро погасить.
   Внезапно по площади волной прокатился тревожный шепот.
   - Властитель...
   - Говорят, он ранен...
   - Да, нет, он погиб!
   - Кто видел?
   Толпа беспорядочно двигалась и уплотнялась. Люди, возбужденно проталкиваясь вперед, передавали друг другу слова соседей. Тревога повисла над площадью незримым мрачным облаком, когда из маленьких крепостных ворот, тяжело ступая, вышел Грассвольд, командующий столичным гарнизоном. Голова его была обмотана окровавленной тряпкой, а рука все еще сжимала меч. Грассвольд был бледен, как привидение, но шел твердо, хотя по осторожным и медленным шагам было видно, что силы его на исходе. Широко расставив ноги, чтобы не упасть, он остановился перед примолкшей толпой и обвел ее мрачным взглядом. Люди застыли в полном безмолвии.
   Следом за Грассвольдом пятеро перепачканных кровью стражей начали выносить из замкового дворика тела погибших. В толпе раздались всхлипы и женские возгласы:
   - О, боги...Драггон!
   - Смотрите - это же Оррос!
   Когда из ворот показались еще одни носилки, толпа ахнула. Горестный шепот пронесся над головами:
   - Саррен...
   - Советник....
   Бледный молодой человек, идущий рядом с носилками, дождавшись, когда их поставят на землю, медленно опустился на одно колено рядом с телом и положил окровавленный меч на его грудь. Это означало, что тот не остался не отмщенным.
   - Келтон...
   - Это сын...- прошелестело на площади.
   - Он отомстил...
   - Боги! Как же так...
   Внезапно тревожный шепот усилился.
   - А Властитель?
   - Почему его до сих пор нет?
   - О, Великая!
   - Он убит?
   Движение на площади усилилось. Толпа напирала на стоявших впереди. Громкие тревожные голоса вспыхивали, как языки пламени в разгорающемся костре и так же гасли.
   - Где же Властитель?
   - Где Ковольд?
   Шум все нарастал. Грассвольд, дождавшись, пока последний погибший будет вынесен на площадь, повернулся к толпе и поднял руку, призывая к вниманию.
  Площадь затихла.
   - Властитель жив!
   Едва прозвучал этот громкий голос, по толпе пронесся вздох облегчения. И собравшиеся, повернувшись друг к другу, принялись переговариваться - кто облегченно улыбаясь, кто скептически хмыкая.
   - Жив!
   - Хвала богам!
   - Но...я слышал...
   - Великая Богиня не оставила нас...
   - Он же сказал!
   - А свояк говорил...
   Уже никто не обращал внимания на командующего. И только те, кто стоял впереди, ахнув, увидели, как Грассвольд, потеряв сознание, медленно осел на землю. И толпа на мгновение замерла.
   Звонкий цокот копыт разорвал тишину на площади. На полном скоку остановив коня, на землю спрыгнул наследный Властитель Агорраса.
  Изумленно оглядываясь, он бросил повод кому-то из стоящих на площади знакомых и шагнул вперед.
   *****************************************************************
   В комнате все еще отвратительно пахло гарью. Пожар быстро ликвидировали, но под полотком в комнатах верхних этажей все еще висел сизый дым.
   Грассвольд время от времени закрывал глаза и осторожно откидывался на спинку стула. Иногда он до скрипа сжимал зубы, чтобы не застонать от боли и машинально касался ладонью свежей повязки на голове.
  Они долго сидели молча. Чувствовалось, что старый воин держится из последних сил. Ренвольду хотелось отпустить командующего, но надо было уточнить самое главное: кто? Если это, действительно, отряд Сарретоса, то...
   - Ты уверен, что это Сарретос?
   Грассвольд криво усмехнулся.
   - Они особо и не скрывали. Вот! - он вытащил из кармана грязный, окровавленный кусок ткани. - Это их вымпел. Ты помнишь цвета Сарретоса?
   Ренвольд кивнул, брезгливо коснулся мятого лоскута, скомкал его и со злостью отшвырнул в сторону.
   Командующий гарнизоном чувствовал себя виноватым, хотя наследный Властитель ни словом, ни взглядом не упрекнул его. Грассвольд был дальним родственником нынешнего Властителя, отличным воякой и просто умным человеком. Но нападение соседей было настолько внезапным и молниеносным, что маленький гарнизон столицы едва успел подняться по тревоге. Такой дерзости никто из них не ожидал.
   Но, как оказалось, это было не все. От сообщения бледной, перепачканной копотью и кровью Верховной Жрицы, с трудом добравшейся до зала Властителя, мужчины оцепенели.
  Священный Жезл исчез!
   - Как это могло случиться? - прохрипел приподнявшийся в кресле Грассвольд.
   - Храмовая стража вырезана, - измученная женщина устало опустилась на стул. - Храм был открыт...
   Потрясенный Ренвольд молча смотрел на Жрицу. Не одно столетие благополучие Агорроса охранял Священный Жезл Агории. И что будет теперь с долиной, лишенной защиты Великой Богини? И отец...Ренвольд сжал кулак и в ярости треснул им по столу.
   - Норр меня забери! - прорычал он.
   Жрица дернулась, как от удара. Ее бледное лицо побледнело еще больше.
  Грассвольд закрыл глаза и бессильно откинулся на спинку кресла.
   - Прости....- всхлипнув, прошептала женщина.
   - Нет, - опомнившийся Ренвольд осторожно коснулся руки Жрицы. - Это ты меня прости. Не твоя вина, что мы оказались столь беспечны...
   Взмахом руки подозвав домоправительницу Гатану, испуганно заглянувшую в зал на шум, наследный Властитель приказал ей найти помощниц Жрице и послушницам, приводящим в порядок Храм Великой Богини. Осторожно поддержав Жрицу, домоправительница повела ее к выходу.
   - Как отец? - спросил Рен, прежде, чем Гатана скрылась за дверью.
   Женщина оглянулась и печально покачала головой.
   - Так же.
   Ренвольд стиснул зубы и долго сидел, задумавшись. Насколько тяжело ранен отец, он знал. Но пока Ковольд был жив, жила и надежда.
   Рен поднял глаза на Грассвольда. Тот расслабленно сидел в кресле с закрытыми глазами и тяжело дышал. Но, почувствовав взгляд наследного Властителя, старый вояка поднял веки и с трудом выпрямился.
   - Скорее всего, они пришли вместе с торговыми караванами. Их было где-то около полусотни...- Грассвольд, облизав пересохшие от начинающегося жара губы, продолжил прерванный появлением Жрицы разговор. - Но, надо признать, действовали они четко. Очевидно, все было продумано заранее. Даже все их лавчонки были закрыты в этот день.
   Он опять приложил руку к голове и поморщился, очевидно, задев рану.
   - Не сомневаюсь, что они и назад вернулись перевалом, - мрачно добавил Грассвольд. - Те, кто остался в живых.
   Ренвольд уже знал, что отряд, напавший на дворец, был уничтожен почти полностью. А вот те, кто похитил Священный Жезл?
   - А другие? Те, кто напал на Храм?
   Грассвольд тяжело вздохнул.
   - Они, скорее всего, смешались с толпой.
   - Думаешь, их уже нет в Агоррасе?
   - Похоже на то, - кивнул Грассвольд. - Хотя я приказал проверить все посты, все стоянки, проверить все караваны, идущие к перевалу.
   - Через перевал можно пройти "по цепочке". И твои вояки не найдут ее звенья.
   Грассвольд опять вздохнул.
   - Ты прав, - нехотя признал он.
   - Караваны теперь все равно не пойдут в Орасст, - задумчиво добавил Ренвольд. - По крайней мере, пока...Скорее всего, Священный Жезл уже на пути в Сарретос.
   Грассвольд мрачно хмыкнул.
   - Ты думаешь, Властитель Сарретоса знал об....ну, обо всем этом? - осторожно спросил он.
   - А ты считаешь, что эти ребята, так хорошо и умело подготовленные - просто праздношатающиеся гуляки, решившие слегка пощекотать себе нервы? - насмешливо скривил губы Ренвольд.
   - Просто не могу поверить, что Властитель Сарретоса мог поступить так безрассудно, - пробормотал Грассвольд. - Он, конечно, не дурак, но слишком ленив, чтобы затевать такую безумную вылазку. И не может не понимать, какие могут быть последствия.
   - А какие, собственно, для него могут быть последствия? - горько усмехнулся Ренвольд. - Причал мы уже почти полностью отстроили, бухту расширили. И даже два новеньких корабля под флагом Агорраса стоят у причала.
   Командующий пристально посмотрел на наследного Властителя и открыл, было, рот, чтобы высказать, какие еще могут быть последствия, но решил промолчать.
   Ренвольд неожиданно потянул носом воздух и брезгливо поморщился.
   - Этот запах...
   - Кожа, - лаконично пояснил его собеседник. - Кстати, похоже, они специально поджигали ткани и мебель с кожаной обивкой. Раненому воину задохнуться в таком дыму - проще простого.
   Старый вояка, помолчав, понизил голос:
   - Мы нашли Властителя у первого перехода. И он уже наглотался дыма....
   Ренвольд стиснул зубы. А Грассвольд сокрушенно покрутил головой и тяжело вздохнул.
   - Но троих он успел положить....
   Наследный Властитель молчал. Его терзало чувство вины за все. За то, что задержался в монастыре - всего на пару часов! За то, что оказался далеко, когда отцу была нужна его помощь. Келтон успел хотя бы отомстить за своего отца, а он....Ренвольд заскрипел зубами и закрыл глаза ладонью.
   - Может, обойдется? - понизив голос, спросил Грассвольд.
   Молодой человек, не отрывая руки от лица, покачал головой.
   - Понятно, - вздохнул командующий.
   Он смотрел на Ренвольда, его разом осунувшееся, потемневшее лицо, понимая, что, возможно, в случае смерти Ковольда, Ренвольду еще долго придется оставаться только наследным Властителем. Потому, что без клятвы на Священном Жезле титул Властителя и его власть он не получит.
   ******************************************************************
   Ренвольд осторожно вошел в покои Властителя. Домоправительница Гатана, неподвижно сидевшая в кресле у огромного ложа, подняла на него тоскливый взгляд и приложила палец к губам. На безмолвный вопрос Ренвольда она только вздохнула и медленно покачала головой.
   - Кто там...
   Тихий хриплый голос, так непохожий на всегда четкий и властный голос отца, заставил молодого человека закусить губу.
   - Это - Ренвольд, - раньше, чем ответил молодой человек, мягко произнесла Гатана. Поднявшись с кресла, женщина подошла к ложу Властителя и, смочив кусок ткани ароматным уксусом, вытерла потное лицо Ковольда. Тот слабо шевельнул рукой, подзывая сына.
   - Что...там?
   Ренвольд, отодвинув полог, с горечью смотрел на отца. Лицо Властителя было смертельно бледным, а в уголке рта запеклась дорожка крови, которую сейчас осторожно вытирала Гатана.
   - Что там? - отстранив руку женщины, Властитель медленно повернул голову и мутными от боли глазами посмотрел на сына.
   Молодой человек тяжело вздохнул. Как сказать Властителю, что Священный Жезл похищен? И как он сможет оправдаться за то, что не явился вовремя!
   - Прости, отец, - прошептал Ренвольд, опускаясь на колени перед ложем Властителя.
   - Нет, мой мальчик....Ты ни в чем не виноват...Наставник предупредил меня, что.. должен ...поговорить... с тобой...
   "Какая разница! - с тоской подумал Ренвольд. - Что бы ни говорил Наставник, это не снимает с меня вины! Ну, почему, почему я согласился задержаться?! И как я теперь скажу отцу, что похищен Жезл!"
   - Что... в городе...Рен? - медленно, с трудом произнося каждое слово, настойчиво спросил Властитель.
   - В городе все в порядке, - сдавленно прошептал Ренвольд, собираясь с духом.
   Помолчав, он набрал в грудь воздуха, секунду помедлил, а потом решительно произнес:
   - Отец! Отряд Сарретоса похитил Священный Жезл Агории.
   Тяжкий стон вырвался из груди раненого. Домоправительница, метнув на Ренвольда яростный взгляд, осторожно коснулась руки Ковольда. Тот неподвижно замер на ложе. Молчание, тягостное и томительное, повисло в пропитанном запахами лекарственных трав помещении. Ренвольд, затаив дыхание, ждал, что скажет Властитель. Ковольд, наконец, шевельнул губами. Ничего не услышав, Ренвольд склонился над отцом.
   - Как? - выдохнул тот.
   - Они разделились на две группы, - охрипшим от волнения голосом начал Ренвольд. - Одна ворвалась в замок, другая пробралась в Храм...Храмовая стража...Они погибли все...В это время в замке начался пожар и все кинулись сюда...Никто не видел, как они...
   Ковольд медленно поднял руку, останавливая сына. Он лежал с закрытыми глазами и молчал так долго, что Гатана беспомощно посмотрела на Ренвольда, опасаясь, что раненый больше никогда уже не заговорит. Но грудь Ковольда судорожно поднялась в мучительном вздохе.
   - Уверен....что...Кирос...
   Ренвольд угрюмо кивнул.
   - Уверен.
   Ковольд открыл глаза и попытался приподняться. В груди у него заклокотало.
  Домоправительница, не сводившая с Властителя глаз, охнула и положила руку на его плечо, пытаясь помешать повернуться к сыну.
   - Нет, не двигайся...
   - Отец!
   Ренвольд наклонился поближе, чтобы Ковольд мог говорить, не поворачиваясь. Но взгляд Властителя неожиданно остановился на Гатане, и Рен с удивлением заметил, как в попытке улыбнуться дрогнули губы отца.
   - Гатана, - хрипло прошептал Ковольд, - не оставляй...его...
   Женщина, задыхаясь от волнения, с побелевшим лицом опустилась на колени по другую сторону ложа. Какие-то звуки пытались сорваться с ее губ, но она так и не смогла произнести ни слова. Гатана подняла руку раненого и прижалась щекой к большой, но теперь бессильной ладони. Глаза Ковольда долго не отрывались от бледного лица женщины. Затем он медленно перевел взгляд на сына.
   - Отправляйся в Сарретос... Узнай...почему...Выслушай...Тогда примешь решение...- Властитель едва отдышался после такого долгого разговора и обессиленно откинулся на подушки.
   Ренвольд нахмурился. Он не собирался разговаривать с убийцами и ворами.
   - И Кирэна...Не торопись осуждать, сын...
   Наследный Властитель стиснул зубы так, что желваки заходили на скулах. Норр его забери! Неужели сейчас, после всего, что произошло, отец не оставил эту нелепую мысль? Теперь, после вероломного нападения Сарретоса, его наследная Властительница ответит за все! И уж, конечно, не предстанет перед алтарем Великой Богини в качестве его супруги.
   Но Ренвольд не собирался говорить это отцу. Потом. Когда Властитель оправится от ран...Ренвольд сжал кулаки. Пусть только поправится, - тоскливо подумал он.
   - Отец, - Рен нервно откашлялся. - Береги силы и не трать время на эти... разговоры.
   - Да, - Властитель устало вздохнул, - времени мне осталось... слишком мало...
   Он помолчал и, едва подняв руку, подал знак домоправительнице.
   - Есть еще...Там...Гатана знает...карта ... - Ковольд замолчал и закрыл глаза.
   - Я понял, отец, - переглянувшись с подошедшей Гатаной, мягко произнес Ренвольд.
   Властитель еле разлепил веки и некоторое время бессмысленно смотрел в полог кровати. Ренвольд ждал. Но отец молчал. Рен осторожно кашлянул и поднял глаза на домоправительницу. Гатана бережно провела по лбу раненого куском влажной ткани и поднесла к его губам бокал с питьем.
   - Это - не просто карта, Рен, - с трудом проглотив лекарство, наконец, продолжил Ковольд. - Там...выход к океану...через лес...
   - Через лес?
   Как бы ни был удручен Ренвольд, он в недоумении уставился на отца. Слова Наставника...свиток...Отец знал?! Непроизвольно взглянув на домоправительницу, он увидел, что женщина утверждающе кивнула.
   - Ты...сумеешь...я знаю...- Ковольд опять замолчал.
   Мучительный кашель сотряс сильное тело при следующем вздохе. Властитель обессилено склонил голову, и струйка крови опять показалась из уголка полуоткрытых губ.
   - Я думал...сам...Теперь...ты....- отдышавшись, прошептал Ковольд.
   Закрыв глаза, он через силу поднял руку и протянул ее сыну. Тот, почтительно коснувшись отцовской руки, накрыл ее своей большой ладонью. Лицо Ренвольда скривилось в гримасе боли. Видеть отца, еще совсем недавно полного сил, таким слабым и беспомощным было мучительно.
   Гатана просительно взглянула на Ренвольда, молча умоляя его дать отдых раненому. Рен поднялся и несколько минут смотрел, как женщина осторожно вытирает лицо и грудь Ковольда мягкой тканью, пропитанной уксусом, а затем, приподняв крупную голову Властителя, капля за каплей вливает в его полуоткрытый рот целебный настой. Ковольд не открывал глаз и тяжело дышал, еле глотая лекарство.
   Наследник Властителя Агорраса отошел к окну и распахнул ставни. Туман, серой пеленой затянувший небо, казалось ощутимо давил на сознание. Сердце Ренвольда сжималось от жалости к уходившему отцу. И тяжелым грузом ложилась на плечи ответственность за все. За все, что произойдет дальше. Теперь ему самому придется принимать решения. И самому отвечать за них.
   Властитель опять тяжело закашлялся, и Ренвольд, повернувшись к нему, бросил на Гатану тревожный взгляд. Женщина закусила губу и едва заметно кивнула.
   И Рен, и Гатана, и сам Ковольд знали, что он умирает. У Ренвольда невольно сжимались кулаки, когда он понимал, что отцу выпала самая горькая участь - умереть не отмщенным. Он, Ренвольд из рода Вольдов не сможет положить на грудь покойного меч с кровью его убийцы!
   Отвернувшись к окну, Ренвольд опустил голову, закрыл глаза рукой и едва не застонал от чувства бессильной ярости. Он стоял так несколько мгновений, когда почувствовал, что его руки коснулась Гатана. Темные глазах женщины набухли не пролившимися слезами.
   - Он зовет тебя, - прошептала она.
   Молодой человек опять опустился на колени перед постелью отца. Тот с трудом открыл глаза и чуть повернул голову к сыну.
   - Рен, - чуть слышно прохрипел он, - не рискуй зря...Ты - последний из рода Вольдов...Береги себя...
   Голова Властителя Агорраса бессильно склонилась к плечу, он глубоко вздохнул и замолчал навеки.
   * * *
  
   Молодой человек спешился и медленно пошел по тропинке, ведя коня под узцы. Он с интересом оглядывался вокруг, узнавая и не узнавая места, где прошло его детство.
   Всю дорогу до Дарритоса, Ренвольд еще и еще раз обдумывал свое решение.
  Конечно, без клятвы на Священном Жезле он не Властитель, но все же наследник. И других правителей у Агорроса пока нет. Но есть тот, кто им был. И он не может не помочь.
   Тропа, по которой шел Ренвольд, вилась между мощными деревьями, чьи вершины, казалось, уходили в самое небо. Остановившись у огромного дуба, молодой человек с ласковой усмешкой похлопал по его шершавой коре. Нависавший над тропинкой сук слегка поскрипывал, как будто ветеран леса приветствовал своего давнего знакомого.
   Здесь Ренвольд в пять лет впервые попробовал силу своих слабых мышц, попытавшись взобраться на расположенную высоко над землей ветку. И, сорвавшись, горько плакал, показывая дяде Данвольду ободранные ладошки. Неодобрительный взгляд Данвольда заставил малыша разреветься еще громче. Но поскольку тот не спешил утешать его, Ренвольд, размазывая по лицу слезы, обиженно всхлипнул, и затих.
   - Ты плачешь из-за того, что упал?
   Данвольд смотрел на племянника внимательно и серьезно. Его добрые глаза сочувственно прищурились, но он не позволил себе жалости.
   - Или из-за того, что не забрался на ветку?
   Мальчик на минуту задумался, а потом, шмыгнув носом, невнятно пробурчал:
   - Что не забрался...
   - Что ж, - одобрительно кивнул Данвольд, - это поправимо. Только здесь нужны не слезы, а тренировка. Ты хочешь научиться?
   Мальчик вздохнул, шумно вытер нос протянутым ему платком и кивнул.
   И он научился.
   Ренвольд улыбнулся своим воспоминаниям. Он многому научился здесь, в горах Дарритоса.
  Дядя Данвольд, казалось, всегда невозмутимый и рассудительный, любил племянника. Мальчик чувствовал тепло и сердечность, исходившие от этого старого, как ему тогда казалось, и очень доброго человека. Но Данвольд никогда открыто не показывал своей любви. Он делился с мальчиком знаниями, учил его писать, читать и думать над прочитанным, спрашивая со своего воспитанника за все его поступки так же, как с любого из обитателей замка, как с самого себя. И Ренвольд очень скоро научился не только анализировать, сопоставлять и делать выводы, но и быть выдержанным при неудачах и сдержанным в эмоциях, когда что-то получалось. И скупная похвала дяди значила для мальчика гораздо больше искренних восторгов служителей замка, отмечавших его достижения.
   Показавшийся среди деревьев просвет напомнил Ренвольду, что он у цели.
  Молодой человек вскочил на взбодрившегося Горна и пустил его в галоп. Въезжать в замок надо было конным, как подобало рыцарю.
   Оставив коня на попечении встретившего его старого конюха, обрадовавшегося неожиданной встрече, Ренвольд поднялся по узкой винтовой лестнице, ведущий в кабинет Верховного Жреца. Остановившись пред входом, он тихонько постучал и, не дожидаясь ответа, осторожно приоткрыл маленькую узкую дверцу. Сначала ему показалось, что знакомая полутемная комната освещалась только большим камином, в котором ярко пылало огромное полено. Но когда глаза Ренвольда привыкли к полумраку, он увидел на столе, заваленном свитками, огромными толстыми фолиантами и листами бумагами серебряный канделябр с двумя зажженными свечами. На краю стола стоял небольшой металлический треножник. Под изящной ретортой едва заметно вспыхивал то оранжевым, то синим цветом язычок пламени, вырывавшийся из спиртовки. Словом, этот большой кабинет по-прежнему был похож скорее на комнату для занятий магией и алхимией, чем на место официальных приемов Верховного Жреца.
   За высокой спинкой массивного стула, стоявшего спиной к двери, нельзя было увидеть, кто именно сидел в нем. Но из-за нее изредка показывались быстро двигающий кончик пера и локоть пишущего человека.
   Ренвольд опасливо покосился на тонкую струйку пара, изящной спиралью поднимающегося из открытого края реторты и слегка покашлял, надеясь привлечь внимание дяди.
   Это ему удалось. Рука с пером замерла на полпути. Из-за спинки стула выглянула мужская голова с длинными седыми волосами. Умные добрые глаза с настороженным интересом уставились на вновь прибывшего.
   - Кхм...- опять смущенно кашлянул вошедший. - Здравствуй, дядя!
   - О боги! Ренвольд!
   Обладатель седой головы, с трудом отодвинув тяжелый стул, шагнул к молодому человеку и раскрыл объятия.
   - Мальчик мой! Сколько лет!
   Коротко обняв своего гостя, высокий худощавый старик отстранился, жадно оглядел племянника и, похлопав его по плечу, растроганно пробормотал:
   - Ты так вырос...Возмужал...Ковольд может гордиться тобой!
   Молодой человек стиснул зубы.
   - Отец умер, - опустив глаза, негромко произнес он.
   Верховный Жрец погасил приветливую улыбку и пристально взглянул на племянника. Только сейчас он заметил, что тот осунулся и потемнел лицом.
   - Когда это случилось? - помолчав, спросил Данвольд.
   - Три дня назад мы зажгли погребальный костер.
   - Три дня? - старик прикинул в уме расстояние до Дарритоса и покачал головой. - И ты сразу отправился сюда?
   Ренвольд кивнул и тяжело вздохнул, вспоминая тягостный обряд погребения. Только после того, как печальные девы-плакальщицы накрыли помост с телом Властителя ветками вереска, а четыре рыцаря поднесли погребальные факелы к четырем его углам, он понял, что теперь остался один на один со всеми проблемами Агорраса. И только потом, вспомнив о своем воспитателе, после долгих раздумий Ренвольд принял решение, с которым теперь приехал к дяде.
   Данвольд печально вздохнул.
   - Подумать только, - покачивая головой, огорченно пробормотал он, - а ведь Ковольд на десять лет младше меня...
   Предложив племяннику сесть на длинную, обтянутую бархатом скамью у стены, Верховный Жрец опустился рядом с ним.
   - Расскажи мне, мой мальчик, что с ним случилось? Мы виделись с Ковольдом полгода назад, и я не помню, чтобы он жаловался на здоровье.
   Ренвольд поднял на дядю тяжелый взгляд. Он уже понял, что здесь, в оторванных от мира горах Дарритоса, еще не знают, что произошло в Агоррасе. Молодой человек вздохнул и начал свое повествование.
   По мере того, как он рассказывал о внезапном и вероломном нападении соседей, о похищении Священного Жезла и смертельном ранении отца, выражение лица Данвольда становилось все мрачнее.
   - Почему ты сразу не послал гонца?
   - В это время я был в монастыре Святых Отшельников, - медленно выдавливал слова Ренвольд.
   Было видно, что это далось ему с трудом.
   - Наставник оставил меня, чтобы....Я опоздал на несколько часов...
   - Понятно...
   Данвольд тяжело вздохнул и сочувственно похлопал племянника по колену.
  Верховный Жрец украдкой бросая из-под пышных бровей взгляды на племянника, думал о том, как много дала судьба этому молодому человеку, и как многого лишила. Он умен и красив, отважен и силен. Но теперь Ренвольду предстоит занять трон рода Вольдов. Раньше, чем предполагал его отец. Раньше, чем предполагал он сам. Что ж...Ренвольд - вполне зрелый человек. А то, что молодость для него закончилась так быстро и так трагически, не помешает ему стать достойным правителем.
   В детстве Ренвольду не довелось узнать материнской любви. Его мать, прекрасная Ортина, умерла, когда мальчику было всего два года. Ее хрупкое тело не вынесло новых родовых мук. Вместе с ней на погребальный костер легло так и не появившееся на свет безымянное дитя.
   Данвольд невольно закрыл глаза, вспоминая, как на подламывающихся от невыносимой душевной боли ногах, еле сдерживая рыдания, он подошел к уже занявшемуся кострищу. Погребение специально задержали, дожидаясь, когда Верховный Жрец доберется до столицы. И там, на погребальном костре Данвольд увидел Ортину в последний раз. Его мечта, его прекрасная любовь уходила в небеса, так и не узнав о преданном и верном друге. О его любви.
   Почему-то сейчас Верховный Жрец неожиданно вспомнил, как первый раз увидел Ортину.
   Вернувшаяся из храма Великой Богини свадебная кавалькада остановилась во дворе замка. Сияющий от счастья Ковольд протянул руки, помогая своей юной жене спрыгнуть с лошади. Ортина с лукавой улыбкой упала в объятия мужа и засмеялась от радостного возбуждения. А Данвольд, встречавший молодых у входа в замок, застыл на месте, не в силах оторвать взгляд от прекрасного лица Ортины, от белозубой улыбки, от ее больших веселых глаз. Он впервые разглядел невесту, а теперь - жену брата, которую до этого видел только мельком.
   Ортина! С этой самой минуты Данвольд понял, что для него больше не существует ни женщин, ни веселых компаний, ни, в общем-то, будущего. Потому, что Ортина - его единственная любовь, его несбывшаяся надежда, несостоявшаяся судьба. И другой такой он не найдет в этой жизни.
   Данвольд стоял так долго, что его Советник, деликатно кашлянул, напоминая Властителю, что он должен приветствовать молодых. С трудом отведя глаза от порозовевшего прекрасного лица Ортины, Данвольд собрал всю свою волю, чтобы довести приветственную церемонию до конца. Обращаясь, в основном, к брату, он пожелал молодой семье счастья и благополучия в новой жизни и, чуть заметно склонив голову, поздравил юную жену Ковольда. Ортина, слегка оробев при виде сурового Властителя, испуганно оглянулась на мужа. Но тот только кивнул, показывая, что все в порядке.
   С этого дня жизнь в замке изменилась. Ортина, эта милая веселая девочка-женщина, казалось, одной своей улыбкой и ласковым взглядом могла заставить каждого почувствовать себя добрым и любимым. Она могла примирить самых заклятых врагов, а ее смех, звеневший повсюду веселым колокольчиком, стирал хмурую озабоченность с лиц самых желчных мизантропов. С появлением Ортины старинный мрачный замок Вольдов как будто осветился радостью и беззаботным весельем, засверкал яркими брызгами солнечных лучей, раззолотивших серые камни крепостных стен.
   Ко всем родственникам и друзьям мужа Ортина была неизменно внимательна и заботлива. Она одинаково по-дружески могла беседовать со скучной и занудной теткой, в забвении доживавшей свой век в одной из башен замка, и со старым воякой, с вышедшей из моды галантностью ухаживавшим за ней и подшучивавшим над молодым мужем; уважительно и доброжелательно - с Советником или Данвольдом. Со старшим братом мужа Ортина была особенно внимательна, втихомолку огорчаясь, что Властитель так до сих пор и не завел свою семью.
   С момента, когда Ортина появилась в замке, чем бы ни был занят Данвольд, он все время помнил о ней. Это было похоже на сумасшествие. Длинными бессонными ночами Властитель ворочался на своей огромной постели, вспоминая большие умные глаза Ортины, ее милую улыбку...Иногда на заседании Совета, во время жарких споров по тому или иному важному вопросу, присутствующие вдруг замечали, что Властитель сидит молча и явно мысленно находится где-то далеко от этого зала. Очнувшийся от внезапной тишины, Данвольд обводил присутствующих затуманенным взглядом, извинялся за рассеянность и возвращался к обсуждению.
   Ни взглядом, ни жестом, ни словом не позволил себе Данвольд оскорбить дружеское внимание Ортины и доверие брата. Но Властитель понимал, что рано или поздно его любовь может выдать себя и тогда он потеряет все - уважение подданных и соратников, любовь брата, нежную привязанность прекрасной Ортины.
   В один из пасмурных осенних дней, Данвольд поднялся в Сторожевую башню. Только он, да старый слуга его матери, доживавший свой век в нижней каморке, знали, что башня была не декоративным украшением, как считали многие обитатели замка, а вполне реальным помещением.
   С трудом открыв заржавевший замок, Данвольд толкнул затянутую паутиной дверь. С протяжным скрипом она поддалась его сильной руке. Шагнув в темный провал открывшегося пространства таинственной комнаты, скрывавшейся за дверью, Данвольд, плотно притворил ее за собой. Эту ночь Властитель провел в башне, а утром, бледный, но решительный, позвал младшего брата.
   Данвольд решил изменить свою судьбу. Изменить так круто, что когда он сообщил Ковольду о решении сложить с себя полномочия Властителя и отправиться в Дарритос, тот не поверил своим ушам.
   - Ты сошел с ума! Ты - Властитель Агорраса, Дан! Ты не можешь вот так просто уйти!
   - Отчего же, - спокойно возразил Данвольд. - Могу. И сделаю это.
   Ковольд возбужденно заходил по комнате.
   - Я просто не понимаю, почему?! - он остановился и потряс головой. - Чем вызвано такое решение?
   - Успокойся, брат.
   Данвольд встал с кресла и подошел к Ковольду. Положив руку ему на плечо, он с грустью смотрел в недоуменно распахнутые глаза младшего брата. Слегка подтолкнув его к другому креслу, Властитель указал на него рукой.
   - Садись. Поговорим.
   Ковольд, недовольно покачал головой, но послушно сел. Данвольд вновь расположился в соседнем кресле. Опершись локтями о подлокотники, он соединил кончики пальцев и некоторое время смотрел на Ковольда поверх них.
   -- Ты помнишь легенду о нашем предке, Вольде?
   - И что? - сердито дернул плечом Ковольд. - Какое это имеет отношение к твоему нелепому решению?
   - Имей терпение, - улыбнулся Данвольд.
   Откинувшись на спинку кресла, он слегка прикрыл глаза, восстанавливая в памяти день Посвящения. О нем не знал никто, кроме его самого и матери. Это она отвезла его в Святилище и оставила жрецам. Вернувшись через три дня, Властительница не произнесла ни слова. Она только пристально посмотрела на старого жреца. Тот молча кивнул. Властительница глубоко вздохнула и поцеловала в лоб сына, внимательно и серьезно смотревшего то на жреца, то на мать.
   - Когда Вольд встретил и полюбил Великую Богиню, она подарила ему не только Священный Жезл. Вместе с ним она оставила для потомков Вольда обещание...
   Ковольд слегка нахмурился. Он никогда не слышал ни о каких иных дарах Агории, кроме Священного Жезла. Впрочем, возможно потому, что его не готовили к трону.
  Данвольд, разумеется, знал больше - как и положено старшему в роду.
   - И что же это за обещание?
   - Если будет необходимость, мы можем вызвать богиню, прервав ее сон.
   - О! - Ковольд задумчиво потер подбородок. - Такой подарок...
   - Согласен, - кивнул Властитель. - Но есть одно условие.
   - Понятно, - криво усмехнувшись, протянул молодой человек. - Без условий такие вещи не дарят.
   Данвольд слегка улыбнулся.
   - И это условие...- Ковольд, подняв брови, выжидательно посмотрел на старшего брата.
   - Обратиться к богине может только Жрец, - спокойно произнес тот. - Посвященный из рода Вольдов.
   Младший брат смотрел на старшего взглядом, в котором сочеталось изумление с некоторым священным ужасом. Он выпрямился в кресле и вцепился побелевшими пальцами в подлокотники.
   - Ты....ты...- Ковольд никак не мог заставить себя произнести это слово. - Ты - Посвященный?!
   Властитель молча кивнул.
   Ковольд бессильно откинулся на спинку кресла и широко раскрытыми глазами изумленно смотрел на старшего брата.
   - О, боги...- пробормотал он. - Посвященный...Вот почему ты не завел семью....
   Данвольд снова молча кивнул. Он даже испытал облегчение от того, что, наконец, освободится от той душевной боли, которую приносили ему ежедневные невольные встречи с Ортиной, от боязни выдать себя. И от того, что решение, которое ему рано или поздно надо было бы принимать, пришло именно сейчас.
   Ковольд задумался. Понятно, что, хочет он этого или нет, ему придется принять трон Властителя и все тяготы власти. Он был умным молодым человеком и теперь взвешивал - справится ли? Сумеет ли нести эту ношу достойно?
   Когда Ковольд, наконец, посмотрел на старшего брата, тот с облегчением увидел его решительный и серьезный взгляд. Слегка улыбнувшись, Данвольд кивнул, показывая, что решение принято.
   - Я ведь даже не догадывался, - укоризненно произнес Ковольд.
   - Наша мудрая матушка, - усмехнувшись, пояснил старший брат. - Очевидно, она предвидела....
   - Но почему именно ты, Дан?
   - Возможно потому, что именно я в детстве воспитывался ее отцом - Верховным Жрецом Агории.
   - Или потому, что у тебя - большие способности, - уважительно кивнул Ковольд.
   - Может и так, - пожал плечами Данвольд.- Этого она мне не сказала.
   ....Очнувшись от воспоминаний, Верховный Жрец с любовью взглянул на племянника. Он был дорог ему, как собственный сын.
   Потеряв любимую жену, Ковольд потерял и всякий интерес к испуганному двухлетнему малышу, со страхом смотревшему на полыхающий костер, поглотивший его мать. А Данвольд принял мальчика всей душой. Для него он был ребенком не только Ковольда, но и Ортины. Всю свою невысказанную любовь к ней Дан перенес на Ренвольда. И если Ортина не могла бы принять любовь Данвольда, до сих пор таившуюся в широкой груди старшего из рода Вольдов, то маленький Рен с радостью понял, что добрые и участливые глаза дяди видят именно его.
   И Жрец могущественной Агории, будущий Верховный Жрец, оставил слабого, болезненного малыша у себя, в горах Дарритоса, чтобы воспитать его, как подобает потомку Вольда.
   Как давно это было!
   Маленький караван, поднимаясь по дороге, постепенно ведущей в гору, достиг, наконец, вершин скалистых утёсов, где был расположен монастырь Дариттоса. Дорога змеей извивалась среди оврагов, ухоженных полей, огибала крутые, жёлто-зелёные скалы, пока не достигла небольшого моста, повисшего над пропастью. Тысяча утёсов и скал, которые издалека казались единым каменным массивом, неожиданно выросли перед усталыми всадниками, вызывая в душе одновременно и страх и восторг. И где-то далеко внизу белые домики небольшой деревеньки, беспорядочно толпившиеся у подножия гор, умиротворенно дремали в тихой, укрытой от северных ветров долине.
   Стараясь не смотреть вниз, туда, где на дне ущелья бурлила и клокотала горная речка, всадники спешились и осторожно повели коней через мост к гостеприимно распахнутым воротам монастыря. Два послушника, с трудом открывшие высокие дубовые створки, теперь придерживали их, встречая хозяина монастыря и его гостей.
   Весь путь до Дарритоса длился около двух дней. Усталый малыш, прижимаясь к груди Данвольда, сонно таращил глазенки на окружающий его волшебный мир.
  Деревья и кустарники всех оттенков зеленого цвета постепенно сменялись высочайшими скалистыми горами, тёмно-серых и красноватых оттенков. Большие остроконечные пики и неисчислимые вершины, тянулись ввысь, как будто соревнуясь друг с другом в стремлении пронзить облака и дотянуться до неба.
   Приняв из рук Верховного Жреца уснувшего ребенка, один из монахов осторожно понес малыша следом за Данвольдом. Маленькая кроватка уже дожидалась своего постояльца в уютной комнате рядом с большой и светлой, но аскетически обставленной спальней Жреца.
   Взмахом руки Данвольд отпустил монаха. Подойдя к кроватке, он долго любовался прелестным личиком спящего ребенка, находя в нем черты той, с которой теперь расстался навеки.
   А наследный Властитель Агорраса безмятежно посапывал в своей новой колыбели, не зная, что для него началась новая жизнь. И монастырь в Дарритосе - ее первый этап.
   Только через шесть лет, когда пришло время учить мальчика воинскому искусству, Данвольд привез его к отцу. Ему было безумно трудно расставаться с Ренвольдом, но Верховный Жрец понимал, что будущему Властителю Агорраса предстоит быть не только мудрым и умным человеком, но и выносливым сильным воином, полководцем. Владеть мечом для него было так же важно, как читать.
   К облегчению и радости Данвольда, с некоторой тревогой ожидавшего встречи Ковольда с сыном, тот с удивленным восторгом принял своего наследника. Мальчик не только унаследовал красоту своей матери, напомнив Ковольду о глубоко спрятанной и привычной боли. Ренвольд вырос крепким и сильным. Он был намного выше своих сверстников и ростом и, как оказалось, умом. Открытый и пытливый взгляд мальчика с любопытством блуждал по крепостному двору, на котором Властитель встретил брата.
   Но как бы ни был растроган встречей Ковольд, он все же не позволил себе проявления каких либо эмоций и только коротко обнял Данвольда, благодаря его за сына.
   Так же коротко обнял дядя племянника. И когда мальчик чуть подался к нему, поняв, что его воспитатель, пробыв всего три часа, покидает Агоррас, Данвольд предостерегающим жестом остановил его.
   - Помни, чему я учил тебя, Ренвольд. Не к лицу мужчине, будущему Властителю, показывать свою слабость.
   Мальчик часто заморгал, прогоняя непрошеные слезы, и опустил голову. Так, не поднимая головы и сжав кулаки, он простоял до тех пор, пока не стих шум объезжающего отряда Данвольда. Поняв, что дядя уехал и, все-таки всхлипнув, Ренвольд, наконец, поднял голову и с тоской вгляделся в столб пыли, хвостом стелящимся следом за маленьким отрядом. Затем резко повернулся и пошел за слугой и домоправительницей, терпеливо дожидавшимися его.
   С этого дня для него начался следующий этап его жизни.
   Когда Данвольд привез мальчика в Агоррас, Ренвольд не сразу вспомнил отца. Искоса бросая любопытные взгляды на Властителя, его наследник пытался воскресить в памяти хоть что-нибудь, относящееся к его жизни здесь, в замке. Но перед глазами мальчика вставал только пылающий костер, у которого он стоял рядом с дядей.
   Отец сам пришел к нему в первый же вечер. Юный наследник Агорраса, свернувшись клубочком на огромной постели, не спал, с тоской вспоминая горные склоны Дарритоса, уютный дворик монастыря и полунасмешливые, полусерьезные вечерние беседы с дядей у огромного камина.
   Услышав мужские шаги, Ренвольд старательно вытер слезы и лег, ровно вытянув руки вдоль тела. Властитель, осторожно войдя в комнату, присел на край кровати и долго вглядывался в бледное лицо сына. Затем ласково провел рукой по темным кудрям мальчика и негромко сказал:
   - Ты так похож на свою мать, Рен...
   Во взгляде отца, его словах и прикосновениях было столько печальной нежности, что Ренвольд почувствовал, как глаза опять наполняются слезами. Повернув голову, мальчик сердито шмыгнул носом, вытер щеку о подушку и сел на кровати. Он вглядывался в отца, в его добрые глаза, смутно не столько припоминая, сколько ощущая веселую улыбку матери, ее мягкое тепло и ласку. Значит, он похож на нее?
  Внезапно Ренвольд порывисто обнял Властителя за шею и всхлипнул. Ковольд гладил мальчика по худенькой, вздрагивающей от сдерживаемых рыданий спине и тихо повторял:
   - Ренвольд...мой мальчик...мой сын....
   Это был первый вечер, когда двух родных по крови людей, объединила общая боль давней потери. И он не только открыл сердце Ренвольда отцу. Ковольд как будто заново осознал, как милостива к нему судьба. Забрав у него любимую женщину, она дала ему любящего сына. И с этого момента любовь к сыну подарила суровому мужчине новые краски жизни, осветив ярким светом ее тусклое мерцание.
   Раз в полгода Властитель отправлял своего наследника с небольшим отрядом в Дарритос. Данвольд всегда ждал этой встречи с мальчиком. Их разговоры превращались в своеобразный отчет Ренвольда и задание на будущее со стороны Верховного Жреца. Мальчик рассказывал дяде, что нового он узнал, чему научился.
  Со сдержанным хвастовством Рен показывал Данвольду новые приемы боя на мечах, умение управлять непокорным жеребцом, подаренным ему отцом. Старый Жрец, посмеиваясь, смотрел, как мальчишка, напыжившись, гордо выпячивал мышцы.
  Данвольд расспрашивал мальчика о людях, с которыми познакомился Ренвольд, о его новых друзьях. А потом почти каждый вечер племянник и дядя говорили о необычных явлениях, подмеченных мальчиком, о новых легендах, услышанных им от друзей, о таинственных огнях в горах Дарритоса, увиденных Реном впервые.
   Но по достижении двенадцати лет Ренвольда отправили в обитель Святых Отшельников, чтобы он мог пройти полный курс обучения, положенный детям самых знатных рыцарей Агорраса. И они с дядей встречались только раз в год. А в последние два года из-за службы Ренвольда в Приграничьи они с Данвольдом не виделись вообще.
   И вот теперь, вернувшись в обитель Верховного Жреца, Ренвольд сообщил своему первому воспитателю и духовному отцу тягостные новости.
   Данвольд тяжко вздохнул.
   - И что ты теперь намерен предпринять?
   - Прежде всего - вернуть Жезл Великой Богини.
   Верховный Жрец задумался. Поднявшись со скамьи, он заложил руки за спину и прошелся по кабинету.
   - И отомстить за отца, - мрачно продолжил Ренвольд, тоже поднявшись.
   Данвольд пристально взглянул на племянника и неодобрительно покачал головой. Тот надменно выпрямился.
   - Месть на поле боя справедлива, - строго произнес Верховный Жрец. - Но таить ее в груди - удел или простолюдинов или богов, мой мальчик, но не Властителя.
   - Я еще не стал Властителем, дядя.
   - Вижу, - жестко бросил Данвольд.
   Карие глаза Ренвольда потемнели. Он сжал кулаки и, гневно раздувая ноздри, шагнул к Верховному Жрецу. Но Данвольд, тоже сделав шаг ему навстречу, опять покачал головой. Его глаза смотрели на молодого человека печально и сочувственно.
   - Ты многому научился, мой мальчик. Ты знаешь, что такое сила и слабость, мужская дружба и ненависть к врагу. Но мысль о мести разъедает душу, делает человека слабее и уязвимее. Не позволяй ей поглотить тебя. - Давнольд тяжело вздохнул. - Особенно теперь, когда тебе придется отвечать не только за себя и свои поступки, но и за весь Агоррас, за всех, кто населяет нашу маленькую страну. И любой твой шаг, даже самый справедливый и искренний, но продиктованный эмоциями, а не разумом, может слишком дорого обойтись нам всем.
   - Ты говоришь, как Властитель, а не как брат!
   Слова Ренвольда словно плетью ударили Данвольда. Он резко вздернул голову и, нахмурившись, тяжело взглянул на племянника.
   - Я был Властителем. А брата у меня больше нет, - жестко произнес он.
   Ренвольд опустил глаза.
   - Прости...- виновато произнес он.
   Данвольд некоторое время пристально смотрел на молодого человека, а потом хмуро усмехнулся.
   - Когда-то я учил тебя не позволять эмоциями управлять собой. Видно, плохо учил.
   Ренвольд упрямо сжал губы, но ничего не сказав, опять сел на скамью под тяжестью опустившейся ему на плечо руки Данвольда. Тот присел рядом с племянником.
   - У тебя много дел, Ренвольд. Но сначала...
   Данвольд молчал так долго, что Рен с тревогой заглянул ему в лицо и увидел суровое выражение и устремленные в неведомую ему даль глаза Верховного Жреца.
   - Дядя...
   Верховный Жрец, очнувшись, рассеянно улыбнулся.
   - Потеря Священного Жезла, это...- он сокрушенно покачал головой. - Истинное значение Священного Жезла не только в том, что он спасает Агоррас от Белого Вихря. Его главная сила в том, что он охраняет долгий сон Норра, удерживая могущественную и страшную силу разрушения. И обращаться с ним, охранять сон Норра могут только его Посвященные. В Агоррасе таких нет. Почти все его служители находятся в Сарретосе. Если Священный Жезл похищен не как реликвия Вольдов, на которой приносит тронную клятву Властитель Агорроса, значит...Тот, кто похитил его, возможно знает силу Жезла и способен управлять ею. Но это должен быть очень сильный маг. Насколько мне известно, таких пока не было ни в Агоррасе, ни в Сарретосе.
   Ренвольд выслушал слова Данвольда с напряженным вниманием. Как много было скрыто от него!
   - Ты думаешь, Жезл похитили не люди Кироса?
   - То-то и оно...Насколько я знаю Властителя Сарретоса...- Данвольд презрительно скривил губы и покачал головой. - Для такого дерзкого поступка у него не хватит ни головы, ни силы.
   - Тогда - кто?
   Данвольд замолчал и в затруднении потер лоб.
   - А ты сам не догадываешься о причине такого внезапного нападения Сарретоса? - наконец, спросил он. - У вас были какие-нибудь споры? Конфликты? Ты обидел кого-то из окружения Кироса? Его самого?
   Молодой человек пожал плечами.
   - Отец говорил, что мы выполняем все обязательства по договору. А с придворными или близкими Кироса я вообще не виделся. Учеба в монастыре и служба в Приграничьи не располагает к широкому общению с посторонними, - усмехнулся Ренвольд.
   - А отец? Может быть, он что-нибудь рассказывал тебе? О каких-либо спорах с Киросом?
   - Раз в месяц голубиная почта приносила мне известия от отца. А раз в три месяца появлялся вестник с подробным письмом, - нахмурился Ренвольд. - Но отец никогда не упоминал ни о ссорах, ни о каких-либо претензиях Сарретоса.
   - М-да... Непонятно, - задумчиво произнес Данвольд. - Твой отец и Кирос достаточно хорошо знали друг друга и всегда находили общий язык. Я знаю, что они даже договорились о будущем браке между наследниками.
   - Теперь с этим покончено! - потемнев лицом, отрезал Ренвольд. - Мне не нужна жена из рода вероломного убийцы и вора.
   - Ты официально разорвал помолвку? - помолчав, осторожно спросил Верховный Жрец.
   - Я считаю ее разорванной, - упрямо поджал губы наследный Властитель. - Этого достаточно.
   Данвольд чуть слышно хмыкнул.
   - Но ты ведь даже не видел Кирэну. Совсем не знаешь ее и...
   - Не начинай разговор об этом, дядя, - поморщившись, перебил его Ренвольд. - Даже отцу я не позволил говорить на эту тему.
   Некоторое время мужчины, молодой и старый, сидели молча. Наконец, Данвольд вернулся к прерванному разговору.
   - Многоуважаемый Саррен остался в столице?
   Ренвольд покачал головой.
   - Он погиб одним из первых. -. Наследный Властитель криво усмехнулся: - Мне рассказали...Услышав шум, Советник решил, что это какое-то недоразумение и сам вышел навстречу этим...гостям. Келтон настиг убийцу.
   - Понятно...- озабоченно протянул Данвольд. - И кто же теперь остался там вместо...тебя?
   - Келтон собирает воинов и формирует отряд, а "на хозяйстве" пока остался Ригонт.
   Молодой человек нерешительно кашлянул в кулак.
   - Собственно...В общем, я за этим и приехал, дядя.
   Он поднялся и, пройдя на середину комнаты, приложил руку к сердцу и слегка склонил голову.
   - Как наследный Властитель Агорраса, прошу тебя принять титул Советника и вернуться в столицу, - торжественным голосом произнес Рен, не поднимая головы в ожидании ответа, как того требовал обычай.
   * * *
   Ренвольд продумал уже почти все.
   И сейчас, придерживая руками карту, разложенную на столе Властителя, он размышлял. Попасть в Сарретос можно было только двумя путями. Или через западный перевал или по краю Ведьминого леса. Но перевал просматривался со всех сторон, там всегда стояла стража - и со стороны Сарретоса и со стороны Агорроса. А через Ведьмин лес, раскинувшийся вдоль границы двух государств и окруженный топкими болотами, еще никто не отважился пройти. Впрочем, кто-нибудь, может быть, и отваживался. Только такие безумцы пропадали в чаще леса и не могли рассказать, что там есть на самом деле. Но, тем не менее, существовала карта!
   Срединный, или, как его чаще всего называли горриты, Ведьмин лес находился почти в самой середине острова. Наверное, с высоты птичьего полета лес казался огромным темным пятном, окруженным каймой яркой зелени болот, величественно возвышаясь над ними. Как будто боги решили вытащить лесистую середину острова, но, уже наполовину вытянув из заболоченной низины, оставили ее висеть над болотом, не закончив начатое. И лес так и остался стоять на возвышенности в окружении залитых водой кустарников, кривых и чахлых деревьев, жутких топей, караулящих свои жертвы под покровом ярко-зеленой обманки.
   Об этих болотах рассказывали зловещие байки. Будто в полнолуние из них поднимаются все, кто нашел упокоение в их глубинах не по своей воле, не по случайности, а по злому умыслу. А такое, говорят, бывало. То разбойнички не поделят чего между собой, то проболтается кто из них - таких бросали в трясину, дожидаясь, пока жуткие вопли жертвы не смолкнут под слоем грязи и тины. А то лихие люди бросали в болото подельников, доверчиво согласившихся поехать обмыть дела.
   И будто бы упокойнички эти, вышедшие из сердцевины болот, разбредались в полнолуние по окрестным селам, заманивая и утягивая с собой новые жертвы. И не было тогда от них пощады ни пешему, ни конному, ни молодой девице, ни дряхлому старику.
   А уж какие разговоры ходили о самом Ведьмином лесе! Говорили, что в самой его сердцевине - логовище лесных ведьм. Они будто бы похожи на обычных девушек, стройны и красивы на вид, но с клыками и когтями, как у медведя. И тот, кто все же сумел добраться до середины леса, становился очередным обедом или ужином зловещих красоток. Правда, откуда это было известно, если ни один из отважных молодых горритов, решивших попытать счастья и пробравшихся через болота, не вернулся из Ведьминого леса, никто сказать не мог. Те же, кто попробовал рискнуть, но вовремя повернул назад, рассказывали, что лес в начале совсем обычный - высокие сосны, перемежающиеся с белоствольными березками, ну и всякие там ягодные полянки, птички, белочки. А вот дальше...Там, где сосны сменяются густым ельником, становится темнее, полян почти нет, а кустарник так густо переплетает просветы между могучими стволами деревьев, что конному там не проехать, а пешему не пройти. Если только прорубать себе дорогу мечом. И ни птиц там не слышно, ни зверь никакой не прошмыгнет. И ни одна ветка не шелохнется.
  Как будто замерло все до поры до времени, как зачарованное.
   Ренвольд задумчиво взъерошил волосы. Да, скорее всего, добираться до Сарретоса придется именно через край леса. Другой дороги для наследного Властителя и его отряда не было. Ренвольд прекрасно понимал, что кто бы ни был инициатором нападения на Агоррас и похищения Священного Жезла, он теперь будет настороже. Гибель Властителя Агорраса не могла остаться без отмщения. И то, что горриты будут мстить, этот кто-то тоже знает. Значит, за перевалом и теми, кто будет проходить по нему на территорию Сарретоса, стражу заставят вести самое пристальное наблюдение. И если обнаружат воинов Ренвольда, пощады им не будет.
  Так что еще неизвестно, кто рискует больше - тот, кто пойдет через лес, не побоявшись встретиться с ведьмами, или тот, кто попробует пройти перевал. Ренвольд вздохнул.
  Пожалуй, сейчас самое время поговорить с Грассвольдом.
  Давно ходили слухи, что в молодости он немало попутешествовал. И, кстати, был одним из тех немногих, кому хватило смелости дальше всех проложить вехи в Ведьмином лесу и благоразумия, чтобы суметь вовремя вернуться. Правда, то, что он видел в лесу и как выбрался оттуда, не знал никто. Вернувшись, Грассвольд отделывался или общими фразами или отшучивался, переводя разговор на соблазнительных лесных ведьм. Но, как оказывается, Наставнику он рассказал гораздо больше. А Властителю передал карту и, очевидно, полный отчет о своем необыкновенном путешествии.
   Рен рассеянно провел ладонью по карте и оглянулся на скрип открываемой двери. Командующий столичным гарнизоном шагнул в кабинет Властителя и слегка склонил голову в вежливом поклоне.
   - Ты звал меня?
   Наследный Властитель кивнул и, предлагая садиться, молча указал рукой на массивное кресло, стоящее у стола. Немного оправивишийся после ранения Грассвольд тяжело опустился на мягкое сидение и недовольно поморщился. Долгий разговор не входил в его планы на этот вечер.
  Отряд из двадцати всадников ожидал распоряжений командующего гарнизоном, чтобы отправиться в ночной обход. Ренвольд, заметив гримасу Грассвольда, нахмурился.
   - Что-то не так?
   - Если разговор будет долгим, я хотел бы сначала отдать распоряжения моим людям, - откровенно пояснил Грассвольд.
   - Что ж, я не против, - помолчав, решил наследный Властитель.
   Облегченно вздохнув, командующий выбрался из кресла и решительно зашагал к двери.
   Ренвольд задумчиво посмотрел ему вслед и развернул свиток, лежавший у него под рукой. Отец так и не прочитал письмо Наставника. Тот просил Властителя ускорить начатое пять лет назад строительство Храма Всех Богов, увеличить число учеников Жрецов Норра и Великой Богини, с особой пышностью отпраздновать приближающийся праздник. Было очевидно, что мысль о появлении поклонников нового бога встревожила Наставника не на шутку.
   Отложив свиток, Ренвольд осторожно расправил карту и придавил ее углы тяжелой чернильницей и книгами. Теперь он внимательно разглядывал значки, нанесенные на пергамент поверх четко нарисованной карты. Значки были разного цвета: одни - выцветшие, еле заметные на ярких красках карты, другие - крупные и четкие.
  Очевидно, ими были отмечены вехи, в разное время оставленные горритами, пытавшимися найти выход к океану.
   "Интересно, рассказал Грассвольд что-нибудь о своем путешествии Тиссену?" - неожиданно подумал Рен. Старший сын командующего, кстати, без колебаний принял предложение наследного Властителя отправиться на поиски Священного Жезла.
  Осталось уговорить Келтона. И, скорее всего, он согласится. После гибели отца Кел избегал даже друзей, ходил мрачным и почти ни с кем не разговаривал. Только на похоронах Властителя он подошел к Ренвольду и встал рядом с ним у погребального костра. И хотя Келтон ничего не говорил, Рен знал, что теперь помимо дружбы, их связывает и общая потеря.
   Дожидаясь Грассвольда, Рен продолжал рассматривать карту. Последний значок заканчивался на краю темного пятна, которым неведомый художник обозначил Ведьмин
  лес. До края острова это пятно не дотягивало. Песчаного цвета полоса, окаймлявшая берег, была довольно широкой. И это была уже территория на стыке границ Тирины и Сарретоса. Было так на самом деле или художник решил пофантазировать, не позволив лесу спуститься к океану, мог знать только тот, кто добрался до самого края леса.
   Через полчаса, когда вернувшийся командующий гарнизона со вздохом облегчения опустился в кресло, Ренвольд бросил на него испытующий взгляд.
   - Правда ли, что Властитель посылал тебя на край леса? - без предисловия спросил он.
   Грассвольд, вытиравший вспотевший лоб большим платком, застыл с поднятой рукой. Но, переведя изумленный взгляд с напряженного лица наследного Властителя на карту, развернутую на столе, он молча кивнул.
   - И ты дошел?
   Насторожившийся Грассвольд помедлил с ответом, но потом губы его растянулись в довольной улыбке и он опять кивнул.
   - И что там было? - Ренвольд опустился в кресло Властителя и, подперев щеку рукой, с неожиданно мальчишеским любопытством уставился на командующего гарнизоном.
   - Это было давно, - откашлявшись, начал свой рассказ Грассвольд. - Я
  возвращался из Нотиссы...
  
   * * *
   Проводив племянника, Данвольд вернулся в свой кабинет. Он попытался сосредоточиться на записях, но вскоре отложил перо. Мысль о том, что произошло, не давала ему покоя. Данвольду было безмерно жаль погибшего брата. Но еще больше его страшила судьба племянника и родной долины.
   Какая муха укусила Кироса? И если не он, то кто решился на похищение? Зачем вообще Сарретосу Священный Жезл Агории?
   Верховный Жрец покачал головой. Непонятно!
   Размышляя обо всем произошедшем, Данвольд сидел на скамье, пока яркая луна не заглянула в раскрытое окно.
   "Какое сегодня число? - спохватился Жрец. - Пожалуй, пора!"
   Он уже поднялся со стула и направился к низенькой дверце в самом темном углу кабинета, но, задумавшись, остановился. Сегодня день Пробуждения. И если Агория сможет быстро придти в себя...А почему нет? В прошлое Пробуждение она обещала заглянуть в Книгу Судеб и найти страницу Ренвольда. Может быть, там есть что-то, что объяснит внезапный разрыв отношений с Сарретосом?
   Данвольд медленно направился к входу в святилище. Только он один знал о дне Пробуждения. Для всех прочих смертных богиня никогда не покидала их. И только Данвольд знал, что та прекрасная дева, туманный образ которой появляется в Храме во время праздника Великой Богини, это только ее телесная оболочка. Она покоилась в хрустальном саркофаге в огромном зале, высеченном в скале, вплотную примыкавшей к одной из стен замка.
   Подойдя к дверце, покрытой непонятной для посвященных вязью, Данвольд закрыл глаза, протянул руки и сосредоточился, мысленно читая заклинание.
   Через минуту дверца дрогнула. Верховный Жрец глубоко вздохнул и с усилием потянул на себя появившуюся на ней ручку.
   Войдя в зал, Данвольд с интересом огляделся. Жрец знал, что всякий раз, когда он входит в это святилище, оно чем-то неуловимо меняется. Вот и теперь, цветы, заполнявшие почти все пространство вокруг саркофага, были не розами, как в прошлый раз, а лилиями всех оттенков - от ослепительно белого, до ярко-лилового.
   Данвольд помедлил у входа, вдыхая свежий воздух, которым, к его удивлению, всегда был наполнен зал, а потом решительно направился к саркофагу.
   Откинув тяжелую хрустальную крышку, Верховный Жрец вгляделся в прекрасные черты лица телесного воплощения богини Агории. Чуть порозовевшие щеки и губы, едва заметное трепетание ресниц показывало, что Пробуждение началось.
   Прислонив крышку к стене, Данвольд присел на широкую скамью у стены и начал терпеливо ждать.
   Через десять минут Агория медленно поднялась в своей хрустальной усыпальнице, совершенно по-детски протерла глаза кулачками и сладко потянулась. Ее затуманившиеся от сна глаза не сразу разглядели почтительно поднявшегося Данвольда.
   Всякий раз, наблюдая за Пробуждением, Жрец замечал, как меняется облик Великой Богини. В последнее пробуждение ее волосы были цвета воронова крыла, а сейчас блестящая волна рассыпавшихся по плечам волос девушки была красивого каштанового оттенка. И глаза ее, прежде темные, как ночь, сейчас были пронизаны золотистыми искорками.
   Агория легко вздохнула, и уголки ее губ задорно поднялись в очаровательной улыбке.
   - Данвольд....- чуть хрипловатым голосом произнесла богиня.
   - Приветствую тебя, прекрасная Агория, - склонился в поклоне Верховный Жрец, прижимая руки к сердцу.
   - И я приветствую тебя, Жрец, - так же почтительно поклонилась ему богиня, поднявшись со своего ложа.
   Протянув ей руку, Данвольд подвел Агорию к красивому креслу с резной спинкой. Изящно опустившись в него, богиня с интересом обвела глазами зал.
   - Сегодня здесь лилии, - заметила она, улыбнувшись. - Значит, у меня романтическое настроение.
   - Завидую, - чуть слышно пробормотал Жрец.
   Но богиня услышала его. Она внимательно взглянула на Данвольда.
   - Что-то случилось?
   Одним движением руки создав второе кресло, она жестом пригласила Верховного Жреца сесть. Тот со вздохом опустился на мягкое сидение и на минуту закрыл глаза. Агория насторожилась.
   - Настолько серьезно?
   - Настолько.
   Данвольд выпрямился на своем кресле и, по привычке соединив открытые ладони, коснулся ими губ, как бы собираясь с силами, чтобы сообщить все неприятные новости. Богиня слегка нахмурилась.
   - Начинай, Жрец, - довольно резко произнесла она.
   - Отряд Сарретоса внезапно напал на замок Властителя. Священный Жезл похищен. Ковольд был смертельно ранен и умер через неделю нападения. Ренвольд собирается вернуть Жезл и отомстить за гибель отца. Помолвку с наследницей Сарретоса он считает расторгнутой.
   Выложив все разом, Данвольд перевел дух. Он пока не сказал, что племянник просил его вернуться в Агоррас и принять должность Советника. Это было второстепенным по сравнению с тем, что уже произошло.
   Агория долго сидела молча. Так долго, что Верховный Жрец исподтишка бросил на нее пытливый взгляд, проверяя - проснулась ли она окончательно?
   - Скажи мне, почему это произошло? - не выдержав ее молчания, спросил Данвольд.
   Богиня, наконец, вздохнула и рассеяно провела пальцами по благоухающим лепесткам.
   - Я смотрела Книгу Судеб, Данвольд, - повернувшись к поднявшемуся с кресла Жрецу, негромко и задумчиво произнесла она.
   Жрец затаил дыхание. Агория, подняв на него взгляд, долго смотрела на Данвольда, а потом, опустив глаза, тихо сказала:
   - Он погибнет.
   Верховный Жрец закрыл лицо руками. Короткий стон вырвался у него, казалось, прямо из сердца.
   - Почему...- прошептал он, - зачем так?
   Он пошатнулся и вслепую нашарил кресло. Опустившись на него, Жрец закрыл глаза и бессильно откинулся на высокую спинку. Мучительная дрожь пробежала по телу Данвольда.
   Богиня оперлась локтем о подлокотник кресла и положила подбородок на ладонь. Она задумчиво смотрела в пространство, погрузившись в свою память. И по мере того, как образы прошлого проплывали перед ее затуманившимися глазами, она становилась все печальнее.
   - Если бы я мог....- прошептал Верховный Жрец, не открывая глаз, - если бы я мог!
   Богиня повернула к нему голову и горько усмехнулась.
   - Ты сам не захотел этого. Боги не повторяют своих предложений дважды.
   Жрец долго молчал. А когда он открыл глаза, в них была не только боль, но и решимость.
   - Я уже пожалел об этом, когда стоял у погребального костра Ортины. Но теперь я не дам духам Смерти забрать Ренвольда, - твердо сказал он.
   - И как ты собираешься это сделать? - с насмешливым интересом спросила Агория.
   - Я найду способ, - медленно произнес Жрец.
   Богиня недоверчиво покачала головой, не спуская удивленных глаз с Данвольда.
   - Еще ни одному смертному не удавалось исправить Книгу Судеб....
   Верховный Жрец промолчал, но упрямо сжал губы.
   * * *********************************************************
  
   Ренвольд стоял у окна и нетерпеливо барабанил пальцами по подоконнику. Ригонт, искоса взглянув на карту, расстеленную на столе, посмотрел на наследного Властителя тревожно и несколько растерянно.
   - Опомнись, Рен! Это невозможно!
   - Почему?
   - О боги! Ты собираешься пройти Ведьмин лес!
   - Да, собираюсь. Пробираться придется там, где никто нас не ждет. Другой дороги для меня нет.
   - Ты не можешь сделать это один, - Ригонт упрямо сдвинул брови и покачал головой.
   Ренвольд нарочито легкомысленно пожал плечами.
   - Я уже говорил с Келтоном и Тиссом. Кел и его отряд пойдут со мной через
  лес.
   Ригонт в волнении прошелся по комнате.
   - Норр меня побери... - пробормотал он. - Вы оба свихнулись.
   - Как только из Дагранга пойдет первый караван на Сарретос, Тиссен и десять его воинов, под видом горных караванщиков отправится с ними через перевал, - не возражая приятелю, продолжал Ренвольд. - Это будет через неделю. В Орассте он будет ждать нашего сигнала. Оттуда по двое-трое его воины переправятся в столицу. Мы отправимся сразу в Гортасс. Заранее определимся с местом встречи.
   - Возьми хотя бы еще десяток воинов, Ренвольд!
   - Чтобы любой дурак заинтересовался, с чего это целый отряд вооруженных всадников во главе с наследным Властителем отправился на прогулку? Да еще в Ведьмин лес? Нас и так будет двенадцать человек, Ригонт. И я не уверен, что после нашего отбытия какой-нибудь резвый голубок не вспорхнет в сторону Сарретоса с весточкой для Кироса.
   - Ты думаешь...- Ригонт нахмурился. Потом, помолчав, нервно откашлялся и тихо спросил: - Неужели в Агоррасе есть предатели?
   - Все может быть, - задумчиво вздохнул Ренвольд. - Вряд ли один лишь отряд Сарретоса смог все так тщательно подготовить. Где-то в Агоррасе у них есть помощники. И скорее всего здесь, в столице.
   - Только этого не хватало...- пробормотал Ригонт, качая головой. - После всего, что случилось..
   - И тем не менее....
   Ригонт угрюмо замолчал.
   - Рен, - нерешительно начал Ригонт, - ты думаешь, это кто-то из наших?
   - Да нет...- наследный Властитель провел ладонью по лицу, как бы стирая с него усталость и сомнения. - Я никогда не поверю, чтобы кто-нибудь из монастырских...Нет!
   Он повернулся к приятелю и хлопнул его по плечу.
   - Забудем об этом, Риг! Мне пора собираться. Не забудь отдать рисовальщику карту для Келтона. А эту потом вернешь мне. Я отметил все опасные места до Зеленого Камня. По крайней мере, те, которые известны.
   - Можешь не сомневаться, все будет сделано, - заверил его Ригонт, сворачивая карту.
   - Подбери для Тиссена ребят, которые знают диалект Дагранга. И пусть потренируются в разговоре. Никто не должен заподозрить в них горритов.
   Ригонт мрачно кивнул.
   - Из Хранилища возьмете три мешочка с камнями. Это - плата караванщикам, ну и...На будущее. Я распорядился.
   Испытующе взглянув на наследного Властителя, Ригонт осторожно спросил:
   - Но...ты же еще не Властитель, Рен. Разве ты можешь распоряжаться Хранилищем?
   Рен, бросив на приятеля быстрый взгляд, усмехнулся.
   - Это - моя часть, Риг. Неужели ты думаешь, я позволил бы себе...
   - Извини!
   - Да, нет, ты прав. Просто не надо мне лишний раз напоминать, что я еще не Властитель, - криво усмехнулся Ренвольд.
   Риг обескуражено поджал губы, но ничего не сказал. Ренвольд, открыв массивный шкаф, рассеянно перебирал лежавшие на полке кинжалы и примеривал их к руке.
   Ригонт скрестив руки на груди, терпеливо наблюдал за наследным Властителем, а потом безнадежно махнул рукой.
   - А!Тебя не переделать. Хотя я не понимаю...Ты же, в конце концов, не странствующий рыцарь, который добывает себе славу и пропитание мечом!
   - Спасибо, что напомнил, - насмешливо хмыкнул Ренвольд, выбрав, наконец, кинжал и закрыв шкаф.
   - Нет, ты не хочешь понять! Идти через Ведьмин лес это...- Ригонт запустил обе руки в волосы, взъерошил их и заходил по залу. - Великая Богиня! Это же...Это же сумасшествие!
   Ренвольд укоризненно посмотрел на приятеля.
   - Ну, что ты суетишься? Чем, собственно, так страшен лес? Ведьмами? Или ты знаешь о нем что-то еще?
   Несмотря на их давнюю дружбу, только Келтону он рассказал о необычном приключении Грассвольда в Ведьмином лесу и о таинственных незнакомцах, поселившихся на его южной окраине.
   - Да нет... - Ригонт смущенно почесал нос.
   Он вообще-то не слишком утруждал себя чтением старинных трактатов и не тратил много времени на зубрежку. Другое дело - пухленькие и румяные хохотушки из деревеньки, расположенной в двух верстах от монастыря. Хоть тот и носил имя Святых Отшельников, никто из обучающихся там молодых людей не собирался на самом деле стать отшельником. Наоборот, юная кровь бурлила в них с такой силой, что, несмотря на строжайший запрет, ночные вылазки молодых людей на свидания не прекращались никогда. И Ригонт был в числе их постоянных инициаторов.
   - Нам не справиться с нежитью в лесу, - нашел, наконец, довод Ригонт.
   - А почему ты решил, что там будет именно нежить?
   - Ну, не зря же его прозвали Ведьминым, - резонно возразил Ригонт. - Ведьмы там наверняка есть.
   - Прозвать можно как угодно. Может быть, это разбойный люд специально запустил слухи о лесных ведьмах? Их ведь так никто и не видел.
   - Да какая разница? - с досадой пожал плечами Ригонт. - Разве разбойники лучше?
   - Но зато они - не нежить. А мой меч - при мне. И Келтон владеет им даже лучше меня.
   - Пусть так. Но стоит ли тебе рисковать? Почему бы просто не примкнуть к какому-нибудь торговому каравану, идущему через перевал? Мы переоденемся и ..
   - Мы? - Ренвольд взглянул на приятеля и поднял правую бровь. - Дорогой мой Риг! Неужели я не сказал тебе самого главного?
   Он рассеянно потер лоб.
   - М-да... Так вот, Риг, ты отправишься вместе с Тиссеном первым караваном. - Рен предостерегающе поднял руку, увидев, что Ригонт собирается возразить, и покачал головой. - Риг, никто лучше тебя не знает язык Дагранга и обычаи Сарретоса. Только ты сумеешь все организовать.
   Ригонт нахмурился, хотя было видно, что высокая оценка наследным Властителем его организаторских способностей, доставила ему удовольствие. Подумав, молодой человек согласно кивнул.
   - Хорошо. Пусть будет так.
   Ренвольд облегченно вздохнул и положил руку на плечо приятелю.
   - Я знал, что ты не откажешься, Риг. Выкупи меха у караванщиков, - деловито продолжил он. - Вернешь им после перевала. Это будет двойной платой за их молчание.
   Ригонт задумчиво хмыкнул.
   - А ты, значит, отправишься один...Как-то это все...
   - Ради богов, не начинай все с начала, Ригонт, - перебил его, Ренвольд досадливо поморщившись.
   Он опять вздохнул и, чтобы прекратить бесполезный, по его мнению, разговор, подошел к окну и некоторое время молча наблюдал за дождем. Под этим третью неделю уныло моросящим противным дождем мокли шатры и палатки торговцев на площади.
   - Не думай, что я - такой уж легкомысленный искатель приключений, Риг.
   Ренвольд повернулся к приятелю и скрестил руки на груди.
   - Священный Жезл могу вернуть только я. Сам. - Наследный Властитель смотрел на Ригонта, но говорил как будто себе. - А если я этого не сделаю, у Агорраса не будет законного Властителя. Когда-то это стало началом войны горритов друг с другом. Я не имею права на ее повторение, понимаешь? Иначе имя Вольдов будет навеки проклято....
   Он вздохнул и, повернувшись к окну, оперся локтем о стену.
   - До праздника Великой Богини осталось всего три месяца, - помолчав, продолжил Ренвольд. - Мы должны успеть, Риг. Не все сразу отправятся в Гортасс. Мы еще не знаем, куда упрятали Жезл. А после того, как найдем его, придется расставить до перевала цепочку гонцов. Жезл будем передавать другу эстафетой. Мне понадобится не менее тридцати воинов. Вам с Тиссеном придется продумать, как и где их расставить. И как обеспечить безопасность наших людей.
   Ренвольд задумчиво прошелся по комнате, опять шагнул к окну и ткнул пальцем в промозглую морось.
   - Кстати, тебя не удивляет, что сейчас, в разгар лета, идут серые осенние дожди?
   Ригонт неопределенно пожал плечами.
   - Ну... Вообще-то старики говорят, такого дождливого лета не было чуть ли не с основания Агорраса.
   - Вот именно, - многозначительно посмотрел на друга Ренвольд. - Магия Священного Жезла задерживала грозовые тучи далеко за перевалом. Наши землепашцы снимали по два урожая в год, так? А теперь?
   - Да, - почесал затылок Ригонт, - при такой погоде вряд ли они вообще смогут что-нибудь собрать.
   - Представь себе, что будет дальше. Теперь ничто не удержит Белый вихрь. А за ним - неурожай, голод...смерть...
   - Рен, - с досадой скривился Ригон,т - я же не призываю тебя смиренно сидеть и ждать. Ясно, что Жезл надо вернуть. Только почему это должен сделать именно ты? Властитель не может покинуть Агоррас! Ты не должен оставлять страну!
   - Вот поэтому я и просил вернуться Данвольда. Он был Властителем. И не один год. И пока меня не будет, он будет править. В нем я уверен, как ни в ком другом.
   - Данвольд?! И он согласился? - недоверчиво посмотрел на приятеля Ригонт. - Верховный Жрец будет здесь, в Агоррасе?
   Ренвольд кивнул. Ригонт, задумчиво поглаживая подбородок, время от времени бросал на приятеля пристальный взгляд и скептически хмыкал.
   - И когда он прибудет?
   - Послезавтра.
   - Но ты же собрался вместе с Келтоном завтра отправиться в путь?
   - Келтон и отправится, - пояснил Ренвольд. - Я дождусь Данвольда, а потом догоню отряд. Мы договорились встретиться у Зеленого Камня.
   - Ясно...- задумчиво протянул Ригонт.
   Помолчав, он вздохнул и положил руку на плечо приятелю.
   - Понимаю, что отговаривать тебя бесполезно. И все же, подумай еще раз. Слишком опасно оставлять страну, трон без Властителя. Даже если здесь останется Данвольд....
   - Я уже все обдумал, Риг, - перебил его Ренвольд. - Пойми, Ведьмин лес нужен нам не только для прохода на территорию Сарретоса. Если мы найдем в нем хоть какой-нибудь удобный путь, мы, в конце концов, сможем выйти к океану. И тогда все эти договоры с Сарретосом, все эти обручения и свадьбы нам будут не нужны. Когда все закончится, мы построим там город, порт. Туда пойдут караваны с товарами, там мы будем встречать торговых гостей. Если Агоррас выйдет к океану....
   Океан...Рен помнил свои детские впечатления от первого путешествия в Ортасс. Когда маленький отряд, обогнув широкий выступ скалы, начал спускаться к преградившей путь громаде пограничной крепости, мальчик замер на месте, зачарованный открывшимся ему с верхней площадки дороги безоглядным простором. С замирающим сердцем маленький Ренвольд вглядывался в призрачную линию, разделявшую слепящую глаза голубизну неба и поблескивающую под солнцем водную гладь. Он жадно впитывал взглядом парящих на морем чаек, ослепительно белые пятна парусов, постепенно растворяющихся в туманной дымке. Порывы ветра доносили до него ни с чем не сравнимый запах, сочетавший в себе свежесть морских брызг, едва уловимую терпкость пропитанного соленой водой дерева и тяжелый дух гниющих водорослей. Пока взрослые спутники наследного Властителя Агорроса переговаривались со стражей Ортасса, Рен наслаждался ощущением открытого и безграничного пространства. Мальчику, привыкшему к зубчатым стенам гор, всегда закрывавших горизонт, казалось, что эта необъятная ширь впитывает его, поднимает над окружающим - над крепостью, над скалистым берегом, над пестрыми крышами города - и уносит в сияющую высь.
   Только еще один раз в жизни Ренвольд испытал такое же чувство - на вершине похожей на клык скалы в горах Дарретоса, куда он забрался на спор со своими монастырскими друзьями.
   Океан...Ренвольд невольно вздохнул полной грудью, как будто уже чувствовал пьянящий аромат морских просторов. Ригонт удивленно смотрел на него.
   - Да ты, оказывается, мечтатель, - пытаясь скрыть насмешку в голосе, произнес он.
   Наследный Властитель рассмеялся.
   - Помнишь, Наставник говорил нам о великой цели? Может, это не мечта, а моя цель?
   Ригонт неопределенно пожал плечами.
   - Может, и так....А что будет, если ты все же не вернешься? - помолчав, внезапно спросил он. - У Агорраса все равно не будет законного Властителя...
   - Ну...- Ренвольд легкомысленно пожал плечами: - Зато у него будет Данвольд. Дядя что-нибудь придумает. И потом, - он ухмыльнулся и подмигнул Ригонту, - он еще не такой старый, чтобы самому не заиметь наследника!
   ******************************************************
  
   Войдя в зал, он сразу почувствовал напряжение. Приглушенные голоса слуг и ратников за длинными столами...Мрачное лицо отца и непривычно взволнованная мать...И за столом на помосте - гость. Дядя Вэгронн - дальний родственник матери - очень редко появлялся в их доме и общался практически только с ней. А сегодня он сидел за столом рядом с почтенной Литтой и с демонстративным наслаждением пробовал одно кушание за другим. Хмурый отец, время от времени бросая на гостя косые взгляды, уже закончил трапезу и теперь медленно смаковал вино.
   Проворный слуга торопливо поставил перед молодым рыцарем деревянное блюдо с куском пирога и придвинул поднос с запеченной олениной. Ловко наполнив кубок вином, он замер за спиной хозяина. Недовольный взгляд отца остановился на сыне.
   - Ты опоздал, мой мальчик.
   - Прости, отец, так получилось. Наследный Властитель пригласил меня для беседы.
   Пристальный взгляд гостя обежал молодого человека, остановившись на смущенно опущеной голове.
   Неприятный холодок пробежал по спине, когда тот, почувствовав взгляд родича, поднял голову и встретился с ним глазами.
   - Оставь в покое моего сына, Вэгронн, - резко бросил отец, увидев явный интерес, выказанный гостем.
   - Не думаю, что мальчик узнает что-то плохое, - вмешалась мать, бросив предостерегающий взгляд на родича. - И глупо столько лет скрывать от него...
   - Остановись, Литта, - отец нахмурился и, положив ладонь на руку жены, сжал тонкое запястье.
   Женщина попыталась выдернуть руку, но муж с силой припечатал ее к столу. Его мрачный взгляд остановил Литту. И хотя ноздри ее тонкого носа раздувались от гнева, женщина не произнесла ни слова. Вэгронн усмехнулся и отодвинул от себя блюдо.
   Молодой человек удивленно наблюдал за происходящим. Родители явно продолжали разговор, начатый до его прихода.
   Отец с шумом отодвинул кресло и, поднявшись, обратился к гостю.
   - Ты всегда получишь в моем доме еду и ночлег, Вэгронн. Но если не хочешь, чтобы для тебя навсегда закрылись его двери, забудь все свои планы, связанные с моим сыном. - Он повернулся к молодому человеку, удивленно переводящему взгляд с отца на гостя. - А ты, мой мальчик, сто раз подумай, прежде, чем слушать нелепые сказки своих родичей.
   Мать, поджав губы, последовала за ним, на ходу чуть слышно выговаривая мужу что-то тревожным шепотом. А через минуту и ее родственник покинул зал.
   Молодой человек пожал плечами и с аппетитом принялся за еду. Через некоторое время он уже забыл о странном поведении родителей и думал о том, как быстро сумеет выполнить поручение Ренвольда. Найти нужных и верных людей не так просто. Завтра с утра он займется этим.
   Закончив с трапезой, молодой человек направился к себе, предвкушая несколько часов хорошего сна. Но когда открыл дверь в свои покои, то с удивлением и некоторой досадой понял, что отдых придется отложить. У него был гость.
  Прислонившись к очагу и сложив руки на груди, его поджидал Вэгронн.
   Положив на сундук пояс с мечом, молодой человек остановился перед родичем и обреченно вздохнул.
   - Я хотел только спросить: что ты знаешь о своих предках, мальчик?
   Изумленный молодой человек поднял брови.
   - О предках?
   - Да, о предках. О славном роде Гронна и легендарном правителе Рейгронне?
   Он смотрел на родича округлившимися от удивления глазами.
   - О Рейгронне?
   Вэгронн удовлетворенно усмехнулся.
   - Твое удивление уже ответило мне.
   Он прижал руки к сердцу и торжественно возгласил:
   - Что ж, я даже рад, что именно мне выпала честь сообщить тебе о твоих истинных корнях.
   Молодой человек все так же хмуро оглядел собеседника. Несмотря на насмешливую высокопарность произнесенной им фразы, гость смотрел на него так пронзительно, словно пытался прочитать его мысли. И от этого молодому человеку вдруг стало страшно. Он сам не мог понять, почему. В конце концов, в том, что он узнает о далеких предках, не было ничего тревожного. Вся эта таинственная недоговоренность, недовольство отца и мягкая настойчивость матери...Как будто по простому и устойчивому миру, в котором он чувствовал себя спокойно и уверенно, пробежала трещина. И ему вдруг показалось, что если она станет глубже, то разломает его жизнь надвое: до того, как он узнает нечто важное и после того.
  Сжавшись под пристальным взглядом родича, молодой человек почувствовал, как все волоски на теле вздыбились от страха. Реального страха за свою жизнь.
   - Ты - последний из рода Гроннов, - неожиданно небрежно бросил Вэгронн.
   Эта фраза, ошеломляющая по значению, прозвучала таким контрастом с легковесным тоном родича, что молодой человек не сразу ее понял.
   Имя родоначальника изгнанного клана в доме рыцарей, не одно столетие верой и правдой служивших Вольдам, прозвучало как набатный колокол.
   - Нет! - вырвалось у молодого человека.
   Он облизал пересохшие от волнения губы и еще раз повторил:
   - Нет. Этого не может быть. Отец...
   - Твой отец, - гость слегка склонил голову в насмешливом поклоне, - не хотел, как он выразился "перебирать старые кости". Он слаб.
   Молодой человек нахмурился. Он знал, что при всей домашней мягкости отца никто не усомнился бы в его твердости и настойчивости при решении важных дел. И то, что он был против встречи сына с сумрачным родственником жены, вовсе не говорило о его слабости.
   - Почему я должен тебе верить?
   Вэгронн пожал плечами.
   - Можешь спросить у своей матери. В отличие от твоего отца, она не считает, что это нужно скрывать. Кстати, ее предки тоже происходят из этого славного рода.
   - Но имя...
   - Женщины не носят родовых имен. А свое имя твой отец просто урезал. - Губы гостя скривились в пренебрежительной усмешке. - Его настоящее родовое имя ...
   Стук открывшейся двери прервал его. Проводив взглядом испуганную служанку, осторожно поставившую на стол кувшин с вином и два кубка, и торопливо прикрывшую за собой дверь, Вэгронн налил себе вина и выпил. Почти сразу же он наполнил оба кубка и протянул второй молодому человеку.
   Присев в одно из кресел, стоявших у очага, гость вытянул ноги и поднял кубок. Его собеседник большими жадными глотками опустошил свой.
   - Садись! - жестом хозяина Вэгронн указал молодому человеку на соседнее кресло и поставил кубок на стол. - Понимаю, что все это для тебя так неожиданно. Но ты справишься.
   - С чем? - машинально опустившись в кресло, хрипло спросил молодой человек. - С чем я должен справиться? Что вы хотите от меня?
   - Нам нужна твоя помощь, мой дорогой мальчик!
   - Но я не...
   - О! Это будет не так трудно. Ты же хорошо знаком с наследным Властителем...
   - Нет! - молодой человек резко поднялся и с громким стуком поставил кубок на стол. - Я никогда не сделаю ничего во вред Рену! Он - мой друг!
   Его собеседник насмешливо поднял брови.
   - А кто сказал, что ему собираются причинить вред? - он укоризненно покачал головой. - Я не собираюсь предлагать тебе такое, мой мальчик.
   Молодой человек, не сводя с Вэгронна хмурого взгляда, медленно опустился в кресло. Он долго молчал, а потом мрачно поинтересовался:
   - Что ты имеешь в виду? И кому это "нам" нужна...помощь?
   Глаза его собеседника довольно сверкнули. Вэгронн пристально следил за выражением лица своего молодого родственника, и его порадовало само продолжение разговора. В глубине души он боялся, что все закончится быстрым отказом.
   - Пойми, мальчик! - проникновенно начал Вэгронн. - Наш род рассеян по всему острову, но память о родине, которую оставшимся в живых членам рода Гроннов пришлось покинуть, несправедливость свершившегося заставила нас сплотиться, стать единой семьей. Где бы ни жили члены клана, они всегда поддерживали друг друга. Мы были едины все эти триста лет, несмотря на разделявшие нас границы. Три века наши родичи хранили легенды о нашем общем предке, наши женщины вышивали одни и те же узоры, рассказывали своим детям одни и те же сказки, чтобы не потеряться в людском море, остаться самими собой. Мы не теряли связи друг с другом, избирая старейшин, умеющих учитывать интересы всего клана. Но теперь многое изменилось. - Он устало потер лоб и молодой человек почувствовал некую обреченность в его голосе. - Старики уходят слишком быстро. А молодые не хотят чувствовать себя потомками Гронна. Все больше смешанных браков. Тебе, например, даже не дали родового имени, хотя род твой идет от первого Властителя Агорритоса. И ты - его последний потомок. Если не ты...
   Вэгронн прикрыл рукой глаза. Его печаль казалась искренней и глубокой.
   Молодой человек задумался. Он помнил их с детства - эти сказки и узоры. Мать тогда объясняла, что это наследие далеких предков. Но никогда и никто не говорил ему, что он из рода Гроннов. Почему отец не хочет, чтобы он знал об этом?
   Как ни странно, теперь он понимал тревогу Вэгронна. Потому что сам не был готов чувствовать в себе ни гордости за славный род воинов и Властителей, ни готовности примкнуть к той семье, о которой говорил родич. Ошеломляющее открытие еще только должно было осесть в сознании, укорениться там, чтобы он ощутил себя принадлежащим к изгнанным, отделил от привычных ценностей и привязанностей. И он еще не готов заменить их другими.
   Пристально взглянув на Вэгронна, молодой человек прикидывал, чего хочет от него этот посланец Гроннов. Стать одним из старейшин? Смешно! Он слишком молод для этого. Да и не знает ни этих людей, ни где они живут, ни какие у них интересы...
   - Вольды занимают место Властителя только потому, что у Рейгронна не было прямого наследника, - неожиданно услышал он скрипучий от ненависти голос Вэгронна.
   - И что? - насторожился молодой человек. - Что ты этим хочешь сказать?
   - У Гронна были и другие дети. Его дочь была женой одного из полководцев вождя. Она ушла через перевал вместе со всеми после гибели Рейгронна. - мрачно пояснил Вэгронн. - Женщина забрала с собой внуков. Один из них был твоим прямым предком.
   Смутная мысль появилась в сознании молодого человека. "..твоим прямым предком..." О, боги! Неужели они хотят..? Нет! Об этом нельзя даже помыслить! Он помотал головой, отгоняя опасную и в то же время возбуждающую мысль.
   Шаги за дверью заставили его собеседника напрячься. Вэгронн перевел настороженный взгляд на вошедшего хозяина дома. Тот удивленно поднял брови, обнаружив Вэгронна в комнате сына. Гость медленно поднялся с кресла и сухо пояснил:
   - Я хотел поближе познакомиться с молодым родичем.
   Хозяин дома молча кивнул и, дождавшись, когда за Вэгронном закроется дверь, повернулся к сыну:
   - Остерегайся его, мой мальчик. Мне совсем не нравится появление Вэгронна у нас.- Он помолчал и мрачно добавил: - Особенно сейчас, когда Агоррас остался без священной реликвии.
   "И без Властителя", - помимо воли добавил про себя молодой человек.
  
   * * *
   2.
   Дождь был таким унылым и беспросветным, что можно было подумать - небо до сих пор льет слезы о погибших. Стоявшая у окна женщина вытерла глаза и повернулась, оглядывая комнату. Все, что положено, она уже сделала - убрала вещи Властителя, закрыла ключом все шкафчики и ящики большого стола, застелила огромное ложе под роскошным балдахином.
   Больше ей здесь делать было нечего.
   И все же Гатана никак не могла уйти из опочивальни Ковольда. Она еще раз прошлась по комнате, провела рукой по парчовому покрывалу и застыла возле ложа Властителя. Ей вспомнилось все, что произошло после того, как дух могучего Ковольда с последним вздохом отправился к своим предкам, на встречу с Великой Богиней.
   Как ей удалось пережить эти дни, не знал никто. Но сама Гатана знала, что и ее жизнь угасла, когда погас погребальный костер Властителя. Больше в ней никогда ничего не будет.
   Женщина окинула взглядом опочивальню. Эта комната никогда не была местом их встреч, и супружеское ложе Властителя не было осквернено запретной любовью к простой женщине. Но здесь Ковольд рассказывал ей о своих замыслах, о тех делах, которые тревожили его душу, о том, что веселило или печалило его.
   Гатана прошлась по комнате и устало присела на стул у большого стола, на котором теперь не было ни одной бумаги, ни одного свитка. Только затейливая бронзовая чернильница украшала пустую столешницу. "Надо вылить чернила", - машинально подумала домоправительница, потянувшись за чернильницей. Но протянутая рука бессильно упала на блестящую поверхность стола. Уткнувшись лицом в ладони, Гатана беззвучно заплакала. Здесь она могла себе это позволить, потому, что знала - в спальню Ковольда теперь не войдет никто, кроме нового Властителя.
   Глотая слезы и горестно качая головой, женщина закрывала рукой рот, чтобы ни один звук не потревожил слух хлопотавших в соседних покоях слуг. Эта скрытая от всего мира скорбь, невыплаканное горе жгло ей грудь.
   Проплакав полчаса, Гатана успокоилась. Вытирая слезы, она подошла к распахнутому окну, чтобы влажный холодный воздух остудил раскрасневшееся от слез лицо и припухшие веки. Глубоко вздохнув, женщина подняла к серому небу голову и закрыла глаза.
   В голове ее пролетали выхваченные услужливой памятью картины...
   Ей тогда было четырнадцать лет. Озорной подросток, выхватив из рук возмущенной девочки широкую атласную ленту, которой она хвасталась перед подружками, промчался по галерее.
   - Ха-ха...Догони!
   Алая лента в его руке трепыхалась на бегу, как язычок пламени.
   - Отдай! Моя лента!
   Споткнувшийся похититель растянулся во всю длину, а не сумевшая затормозить Гатана плашмя плюхнулась на него сверху. Не растерявшись, она схватила кулак мальчика с зажатой в нем лентой и с силой дернула.
   - О!
   Подросток взвыл от боли, перекатываясь на спину и хватаясь за руку. И только тут изумленная Гатана обнаружила, что упала прямо на наследного Властителя!
   - Моя рука! - он оттолкнул девочку. - Дура! Ты сломала мне руку!
   Не говоря ни слова, Гатана торопливо поднялась и, наклонившись, зачем-то стала отряхивать испачканные штаны Ковольда. Тот раздраженно дернулся.
   - Отстань!
   Поддерживая одной рукой другую, он с трудом поднялся и заковылял к ступенькам, ведущим в покои Властителя. А Гатана так и осталась стоять с разинутым ртом. Резко очерченные губы, большие глаза Ковольда, сначала смеющиеся, а затем потемневшие от боли, так и стояли перед ее внутренним взором. Она в первый раз увидела так близко лицо наследного Властителя. И оно ее заворожило.
   ...Тряхнув головой, домоправительница провела рукой по лицу, вытирая то ли капли дождя, брызнувшие ей на лицо, то ли последние слезы. Вздохнув, она вспоминала, как с той минуты потеряла покой. Вопреки всем доводам разума, строгим увещеваниям и логичным выводам, сердце ее, впервые дрогнувшее в тот день непонятной, но сладостной болью, так и осталось навеки отданным прекрасному принцу.
   Повзрослев, Гатана поняла, что может позволить себе только издали следить за своим недоступным возлюбленным. Поняла, что никогда не сможет узнать радость разделенной любви. И Гатана покорно склонила голову перед судьбой.
   Должность, которую занимала ее мать, почтенная Доринна, должна была перейти к ней, как это было принято в замке. А быть зятем и мужем домоправительницы, фактически - хозяйки замка, было весьма выгодно. Напрасно Доринна с возмущением набрасывалась на дочь, когда та отказывала очередному претенденту. Гатана умела настоять на своем. Возможно, многоопытная Доринна кое о чем догадалась, когда ее дочь проплакала целую неделю, но так и не захотела принять участие в веселом празднике по поводу бракосочетания молодого Ковольда и красавицы Ортины.
   - Наивная дурочка, - печально посмотрев на Гатану, вздохнула мать.- Неужели ты думаешь, что бабочка уцелеет, если будет стремиться к огню? Когда-нибудь она все равно погибнет в его пламени...
   Девушка, лежавшая на постели, закрыв голову подушкой, только всхлипнула.
   Она заставила себя подняться и ополоснуть лицо, но так и не вышла в огромную кухню, где небольшая, но весьма почтенная компания отмечала свадьбу младшего брата Властителя Агорраса. И сердце Гатаны плакало кровавыми слезами, когда, пробегая по делам по саду, она видела, как молодая красавица, веселая Ортина, прогуливалась там под руку с молодым супругом. Даже издали девушка замечала, какими влюбленными глазами смотрит Ковольд на свою юную супругу.
   Но вскоре Гатане стало еще тяжелее скрывать свою любовь.
   Доринна стала часто болеть, потом ее хватил удар, а через неделю мать Гатаны умерла. И девушка приступила к своим обязанностям намного раньше, чем рассчитывала. Теперь ей приходилось встречаться с юной хозяйкой замка и ее супругом почти каждый день. Веселая и открытая Ортина с радостью делилась с молодой домоправительницей всеми заботами, советовалась по серьезным вопросам и по пустякам. Она доверяла Гатане маленькие женские секреты, не зная, что каждое слово о взаимоотношениях с супругом, их маленьких ссорах и радостях вонзалось в любящее сердце девушки, как острый нож. И тем не менее, Гатана не испытывала к Ортине ненависти. Юная супруга Ковольда была так искренна в своей привязанности, так добра и отзывчива, что сердиться на нее было просто невозможно.
   Узнав, что у молодой четы будет ребенок, Гатана и это приняла исстрадавшимся сердцем, как должное. Разумеется, у Ковольда должен быть наследник! И Гатана готовилась принять его дитя в свое сердце.
   У молодой домоправительницы дел было невпроворот. Но тем не менее, она всегда выкраивала минутку-другую, чтобы заглянуть в детскую, где в маленькой колыбельке посапывал малыш. Мальчик был похож на мать, но Гатана упорно искала на крошечном личике черты любимого лица и твердила себе, что это - ребенок Ковольда. И поэтому любила малыша не меньше родителей.
   Когда же несчастная Ортина умерла, не сумев разродиться вторым ребенком, а маленького Ренвольда увез дядя, Гатана не находила себе места. Она видела, как замкнулся, отгородился от всех Ковольд. Он потерял всякий интерес к делам, охоте и фехтованию. Часами Властитель сидел в своем огромном кабинете, допуская к себе только Советника Саррена. Веселая, живая атмосфера замка, воцарившаяся с появлением Ортины, с ее смертью сменилась мрачной безысходностью. Ковольд не принимал участия в турнирах, которые сам же назначал по традиции, не интересовался тем, что происходит в Агоррасе.
   Только потом Гатана узнала, что он винил себя в смерти Ортины. Юная супруга не хотела иметь второго ребенка так быстро после рождения первого. Она знала, что, несмотря на цветущий вид, жизненная сила в ее хрупком теле держалось в большей степени за счет веселого доброго нрава, радостного отношения к самой жизни. И эта связь была слишком слабой, чтобы суметь так быстро отдать силы для новой жизни. А Ковольду хотелось большой, шумной семьи, которая наполнила бы жизнью каждую комнату, каждую галерею в огромном замке. Детские голоса и топот маленьких ножек должны были развеять суровую и торжественно-величественную атмосферу старинной крепости Вольдов. И Ортина покорилась воле мужа.
   Вторая беременность проходила так тяжело, как будто сам организм Ортины сопротивлялся изо всех сил своей будущей гибели. Бедная женщина вынуждена была проводить почти все время в постели и при ее непоседливом и деятельном нраве ужасно страдала от этого. И Гатана в это время была ее самым преданным, самым верным другом. Придворные дамы презрительно фыркали, узнав, что молодая Властительница опять просит позвать ей домоправительницу, отвергая их утонченное общество. А Ортина только кротко улыбалась, говоря, что не хочет утруждать таких молодых и блестящих красавиц обществом больной и слабой женщины.
   Управившись с делами, домоправительница отправлялась в спальню молодой хозяйки, заменяла увядшие цветы на свежесрезанные, взбивала ей подушки, подносила питье. Укутав больную, девушка открывала окна, чтобы бодрящий вечерний воздух хоть немного развеял тяжелый запах в комнате, пропахшей лекарственными травами. Гатана рассказывала Властительнице о том, что произошло в городе, какие новости обсуждались на крепостной площади, какие работы велись во дворце. Ортина ждала этих вечерних встреч, как глотка свежего воздуха. А потом, поболтав с девушкой, она просила Гатану почитать какой-нибудь из рыцарских романов. Ей нравилось слушать звучный и выразительный голос юной домоправительницы.
   Когда озабоченный Властитель входил в опочивальню жены, Гатана всегда вскакивала, склонялась в поклоне и порывалась уйти, но Ортина держала ее за руку и так умоляюще смотрела на нее, что девушка опять присаживалась в кресло у постели хозяйки. А молодая супруга, ответив на нежный поцелуй Ковольда, рассказывала ему, как они с Гатаной провели вечер, о чем говорили, что читали.
   Гатана краснела, видя, с какой благодарностью смотрит на нее Властитель. Она не знала, куда девать от смущения руки, и просто молча замирала в своем кресле, опустив глаза и сжимая до белизны тонкие пальцы.
   Иногда Ортина просила свою необычную подругу привести к ней сына. Мальчик испуганно хлопал глазами, оглядывая комнату матери, и прижимался к Гатане, вцепившись в ее руку. Девушка успокаивала его, подводила к печально смотревшей на сына Ортине и подсказывала на ушко мальчику, как надо приветствовать Властительницу.
   Однажды, уже перед самыми родами, Гатана в очередной раз привела Ренвольда на встречу с матерью. Ортина долго смотрела на испуганного ребенка, легким движением руки коснулась его пухлой щечки. Закусив губу, она отвернулась от мальчика, махнув рукой Гатане, чтобы увела Ренвольда. Когда юная домоправительница отвела ребенка в его комнату и вернулась к Властительнице, она увидела залитое слезами бледное лицо Ортины и бросилась к ней.
   - Что случилось?
   - Он забудет меня, Гатана, - вытирая ладонью мокрые щеки прошептала Ортина. - Я умру, и он меня забудет...Расскажи ему обо мне...Пожалуйста...Ты ведь мой
  друг, Гатана....
   Сама, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать, бедная девушка, как могла, утешила свою хозяйку, хотя сердце ее сжималось от тяжелого предчувствия.
   В последний вечер своей жизни Ортина была беспокойна и постоянно звала Ковольда. Когда Властитель пришел в опочивальню жены, Гатана была там. Она хотела уйти, но Ортина сделала ей знак остаться.
   Бледный от волнения и тягостной обстановки Ковольд опустился на колени перед ложем своей юной супруги и прижался щекой к ее руке.
   - Прости меня...-шептал он. - Прости...
   Ортина улыбнулась и провела рукой по его волосам.
   - Прощай, любовь моя...- тихо произнесла она.
   - Нет!
   Властитель поцеловал тонкую руку женщины и упрямо покачал головой.
   - Нет, Ортина! Нет! Ты не уйдешь! Тебе еще слишком рано уходить. Все будет в порядке, родная...
   Ковольд выпустил руку жены и беспомощно оглянулся на Гатану, как бы призывая ее на помощь. Девушка тут же шагнула к постели Ортины и, присев, на край, ласково погладила нежную, почти прозрачную руку, а потом легонько сжала ее. Ей хотелось передать угасающей женщине свою жизненную силу, удержать ее на краю бездны. Ортина, как будто почувствовав в себе эту силу, бросила на Гатану благодарный взгляд и медленно закрыла глаза. Девушка взглянула на поникшего, бледного Властителя, стоявшего на коленях у постели жены, и закусила губу. У нее все переворачивалась внутри, когда она смотрела на этого большого, сильного мужчину, сраженного чувством собственной вины.
   **************************************
   Холодный воздух и тягостные воспоминания заставил женщину, стоявшую у окна, поежиться и обнять себя за плечи. Теперь она вспомнила первые дни после огненного погребения Ортины.
   Больше всего Гатану удивляло и тревожило, что Ковольд после смерти жены никогда не вспоминал о сыне. Вторую детскую комнату, приготовленную для так и не родившегося ребенка, Ковольд сам закрыл на ключ. Сразу после похорон жены, он прошел в эту все еще ярко украшенную комнату и пробыл там полчаса. Затем вышел оттуда с бледным и холодным лицом, захлопнул двери и, повернув ключ два раза, положил его себе в карман. Даже не заглянув в комнату сына, Властитель прошел к себе в опочивальню и просидел в ней весь вечер.
   Гатане было жаль маленького Ренвольда, такого потерянного и забытого. И хотя ей хотелось приласкать ребенка, она не позволила себе вызвать неудовольствия Властителя, напомнив ему об отцовском долге. Когда Верховный Жрец сообщил Ковольду о желании забрать Ренвольда к себе в монастырь, тот только равнодушно кивнул.
   После того, как Данвольд, забрав племянника, уехал в Дариттос, Гатана весь вечер проплакала. Ей казалось такое равнодушие к мальчику со стороны отца предательством памяти Ортины. И она, вопреки всем правилам и призывам разума, решилась на невиданный по дерзости поступок. Гатана решила пойти к Властителю и умолять его вернуть Ренвольда.
   Пройдя одну комнату за другой, девушка остановилась перед кабинетом Ковольда и несколько минут стояла, не решаясь войти. Наконец, закрыв на минуту глаза, она глубоко, как перед прыжком в воду, вздохнула и громко постучала.
   Сделав вид, что приняла невнятный рык за приглашение войти, Гатана распахнула дверь и вошла в кабинет. Картина, представшая ее глазам, повергла девушку в ужас. Властитель в несвежей рубахе, распахнутой на груди и неряшливо выбивающейся из штанов, расслабленно сидел у стола в кресле, опустив голову на грудь. Стол был уставлен кувшинами, запечатанными и уже пустыми. Три кубка, истекающие последними рубиновыми каплями, лежали на парчовой скатерти. Четвертый - наполненный вином - Ковольд держал в руке.
   Картина была настольно потрясающей, что Гатана потеряла всю свою робость и привычную сдержанность. Неужели этот сильный человек, ее тайная любовь, обожаемый супруг Ортины, решительный и уверенный в себе Властитель, оказался настолько слаб, что не мог пережить потерю, отказался от собственного сына, и теперь топит свое горе в вине? От возмущения девушка обрела ту храбрость, которая позволила ей говорить громко и внятно. Гатана подошла к столу и встала перед Ковольдом, скрестив руки на груди.
   - Зачем вы отдали сына, Властитель?
   При первом звуке ее голоса молодой вдовец изумленно поднял взлохмаченную голову и мутными, налитыми кровью, глазами уставился на девушку, как на привидение. Поняв, кто перед ним, Ковольд уронил голову на руку.
   - А...Это ты? - невнятно пробормотал он. - Чего тебе?
   Гатана стояла, прижав руки к бешено колотившемуся сердцу.
   - Как вы могли? Ортина...Она не простила бы вам этого!
   Ковольд со всего размаха треснул кулаком по столу.
   - Уходи!
   - Верните сына, Властитель, - боясь сорваться на рыдания, дрожащими губами произнесла Гатана.
   - Что?! Да ты кто такая, чтобы мне указывать?!
   Ковольд, шатаясь, поднялся во весь свой рост, и Гатана невольно попятилась. Но она решила, что терять ей уже нечего.
   - Верните Ренвольда, - упрямо повторила девушка. - Зачем вам нужна еще одна потеря?
   - Потеря?! Что ты понимаешь в потерях, девчонка, - прорычал Ковольд, шагнув к ней и схватив Гатану за плечи. - Что?!
   Он тряс девушку за плечи так сильно, что у нее закружилась голова. Внезапно из груди Властителя вырвалось рыдание и он закрыл лицо руками.
   Шатаясь, мужчина шагнул к столу и без сил упал в кресло. Судорожно втянув воздух сквозь стиснутые зубы, Ковольд опять треснул кулаком по столу, опрокинув кубок. Остатки вина темной струйкой потекли по скатерти.
   На следующее утро мрачный и решительный Ковольд впервые созвал Совет кланов Агорраса, чтобы обсудить с ними накопившиеся дела. Но сына он так и не вернул. Правда, больше Властитель не требовал в покои вина и появлялся на людях аккуратно одетым, собранным и решительным. С домоправительницей Ковольд разговаривал только по делу, сухо и сдержанно. Но теперь Гатана иногда ловила на себе его пристальный и несколько удивленный взгляд.
   Даже сейчас Гатана не могла понять, как произошло их сближение. Сначала Властитель просил ее зайти для того, чтобы просто поговорить об Ортине. Слушая ее плавную грамотную речь, Ковольд удивлялся образованности молодой домоправительницы. Он расспрашивал ее, откуда она так много знает. И Гатана рассказывала ему о книгах, которые читала для Ортины, о том, как они с юной Властительницей обсуждали прочитанное, восхищались подвигами прекрасных рыцарей и сочувствовали их неразделенной и возвышенной любви к гордым красавицам.
  Рассказывая о спорах с Ортиной, передавая мелкие, но такие значительные теперь детали, Гатана улыбалась своим воспоминаниям. А когда она рассмеялась, вспомнив, как Ортина поддразнивала ее за романтический пыл, с которым юная домоправительница восхищалась очередным подвигом влюбленного героя, Гатана впервые за долгие месяцы увидела ответную улыбку на губах Ковольда. Ему показалось забавным, что такие разные по положению, по воспитанию люди, как Ортина и Гатана оказались одинаково восприимчивы к романтическим фантазиям.
   С этого вечера Ковольд почти каждый день просил девушку зайти к нему в кабинет, и их беседы часто длились до полуночи.
   А потом Гатана стала замечать, что Властитель слушает ее, но не слышит. Задумавшись, он смотрел на лицо девушки, на ее красивые пушистые волосы и взгляд его постепенно становился обжигающим. Гатана опускала глаза, и речь ее становилась сбивчивой и путанной. Так повторялось почти каждый вечер.
   И однажды случилось это....
   Когда она вошла в кабинет, Ковольд, как обычно, сидел в большом кресле у пылающего камина. Он был явно взволнован и, к удивлению Гатаны, поднялся ей навстречу. Блики огня играли на лице мужчины, губы то упрямо сжимались, то раскрывались, как будто он хотел что-то сказать, но не решался. Когда, Ковольд взял девушку за руку, у Гатаны екнуло сердце. Она чувствовала, что сейчас произойдет что-то необыкновенное, что-то, переворачивающее ее жизнь!
   - Гатана, - хриплым низким голосом решительно начал Властитель, - я не умею долго говорить...И я не могу предложить тебе священный союз...Но я...я прошу
  тебя...
   Он так и не смог выговорить, чего просит. Сердце Гатаны само подсказало ей - любви.
   И она подарила ему свою любовь, свою душу, свое тело.
   *********************************************************************
  
   Внезапный стук в дверь заставил женщину вздрогнуть и вернуться к реальности.
  Вошедший слуга сообщил домоправительнице, что ее ждет наследный Властитель.
   Сколько Ренвольд помнил себя, Гатана всегда была одновременно и незаметной и незаменимой. Казалось, женщина знает и помнит все, что касалось сложного хозяйства замка Властителя. Даже если Ковольду нужна была старинная книга, невесть куда подевавшаяся из библиотеки, он обращался к домоправительнице. И Гатана находила книгу или закатившийся куда-то свиток, или таинственным образом пропавшую пряжку для плаща.
   После возвращения из Дарритоса Ренвольд мало общался с Гатаной. Он помнил о своей нежной привязанности к этой женщине, которую испытывал к ней после смерти матери, но шесть лет, проведенные в монастыре Данвольда, отдалили его от этих воспоминаний. Тем более, что в Дарритосе Рен не был обделен лаской и любовью.
   Гатана понимала, что мальчику теперь ближе его дядя и отец, нежели она. И женщина выказывала свою любовь к сыну Ковольда вниманием и заботой, стараясь быть незаметной. Для Ренвольда Гатана была привычна, как смена дня и ночи. Она была сдержана и молчалива, никогда не приставала к мальчику с сочувствием или советами. Но, стоило ему раскроить себе лоб деревянным тренировочным мечом, ободрать в кровь руки при спуске с крепостной стены во время игры в похищение, как домоправительница тут же оказывалась рядом, спокойно и умело обрабатывая раны. И когда Рен шипел от боли, Гатана могла укоризненно посмотреть на него, но никогда не упрекала и не читала нотаций.
   Но Ренвольд знал, что именно Гатана поставила на туалетный столик наследника Агорроса маленький портрет красивой улыбающейся женщины - его матери. А в день рождения Ортины около этого портрета всегда появлялись свежесрезанные цветы.
   Ходили осторожные слухи, что домоправительница скрасила последние годы Властителя не только заботой о порядке и чистоте в замке. Ренвольд относился к этим слухам спокойно. Он не помнил матери и, возможно, именно поэтому не считал, что отец как-то оскорбил память о ней связью с доброй и умной женщиной.
  Спокойная и внимательная, по-прежнему статная и красивая неброской, но какой-то горделивой красотой, Гатана или не слышала этих разговоров, или так же, как и Ковольд, не обращала на них внимания.
  Какой бы ни была жизнь Властителя и хозяйки замка, она так и осталась тайной.
   Ренвольд знал, что с того самого момента, когда смертельно раненного отца принесли в покои и до самого последнего дня, когда он впал в предсмертное забытье, Гатана была рядом. Она была незаметна и не слышима, но Ренвольд мог, не оглядываясь, протянуть руку за кружкой с лечебным питьем для отца или чистым полотенцем и получить их.
   Первое время после похорон Ковольда, Гатана выходила из своих покоев такой же спокойной, как всегда. И только смертельная бледность, круги под глазами и осунувшееся лицо выдавали страдания женщины, потерявшей не просто Властителя, но и любимого человека. Но ни словом, ни жестом она не выдала своих страданий. И за это Ренвольд уважал ее еще больше.
   Вот и сейчас Гатана спокойно стояла у его стола, ожидая разговора, для которого ее вызвал молодой Властитель. Ренвольд, увидев ее, поднялся с кресла и указал рукой на соседний стул.
   - Садись, Гатана.
   Домоправительница удивленно подняла брови.
   - Мне не полагается сидеть, когда стоит Властитель.
   Ренвольд улыбнулся.
   - Гатана, ты же не хочешь, чтобы я был настолько непочтителен, чтобы сидеть в присутствии стоящей женщины. - Он поднял руку, предотвращая возражения домоправительницы, и настойчиво повторил: - Я прошу тебя присесть, уважаемая Гатана. Если хочешь, приказываю.
   Он слегка склонил голову, смягчая резкость последних слов.
   Домоправительница, пожав плечами, осторожно опустилась на предложенный стул.
   - Ты - мудрая женщина, Гатана, - начал разговор молодой Властитель. - В этом замке ты стала хозяйкой задолго до моего рождения...
   - Эта должность перешла ко мне от матери, - внимательно глядя на Ренвольда, кивнула Гатана.
   Она сидела прямо, не касаясь спинки стула и, казалось, была совершенно спокойной. И только переплетенные пальцы рук, которые она время от времени стискивала до белизны, выдавали волнение женщины.
   - Я знаю, - мягко произнес Ренвольд. - И прошу тебя оставаться такой же внимательной и мудрой хранительницей замка...пока меня не будет.
   Женщина с тревогой взглянула на молодого человека.
   - Но...
   - Ты будешь здесь не одна, - властным жестом прервал Гатану Властитель. - Я просил Данвольда вернуться и принять пост Советника.
   Брови женщины сначала удивленно поднялись, но затем Гатана понимающе кивнула головой.
   - Это - верное решение, Властитель. Данвольд не только умный человек, но и Верховный Жрец. Он будет отличным Советником.
   - Я рад, что тебе по душе его приезд.
   Они посидели молча, думая каждый о своем. Наконец, Ренвольд поднял глаза на женщину. Он чуть заметно улыбнулся, видя, что домоправительница закусила губу, не решаясь задать мучивший ее вопрос. И все же она спросила:
   - Позволено ли мне будет узнать, на какой срок покидает нас наследный Властитель?
   Ренвольд вздохнул.
   - Этого я пока не знаю сам.
   Он поднялся, давая понять, что разговор окончен. Гатана тоже встала. Она молча смотрела на молодого человека, и он вдруг понял, что эта одинокая, но сильная женщина, никогда не имевшая семьи, любит его, как строгая и мудрая мать. Он был сыном человека, которого она, судя по всему, любила всю жизнь. И ее любовь к Ковольду была так велика, что его сыну, его плоти и крови, она отдала частицу этой любви.
   Поняв, что невольно выдала себя, Гатана не отвела взгляда. И теперь Ренвольд читал в ее глазах не только любовь, но и тревогу.
   - Береги себя, дитя мое...- чуть слышно прошептала она. - Ты - последний из Вольдов.
  
   **************************************************
   Кира едва дождалась, когда за окном предрассветно посерело. Натянув украденную два дня назад у молоденького пажа одежду, она осторожно прошмыгнула мимо комнаты Атаны и, вздрагивая от каждого шороха, на цыпочках спустилась по боковой лестнице.
   Солнце еще не взошло, но многообещающее сияние уже окрасило горизонт в розовый цвет. Опасливо озираясь, Кира прошла в конюшню. Безмятежный храп конюха вселил в нее надежду на спокойное начало путешествия. Ласково поглаживая смирную Мышку, девушка вывела оседланную и нагруженную седельными сумками лошадку во двор.
   Взобравшись в седло, Кира на мгновение оглядела замок, бросила взгляд на окна отцовской опочивальни, тяжело вздохнула и решительно пришпорила Мышку.
   Когда полностью рассвело, наследная Властительница Сарретоса, приятно возбужденная началом прекрасного солнечного дня и своей собственной смелостью, догнала обоз, двигавшийся на север. Несколько телег и две крытых повозки неспешно ползли по пыльной дороге. Три конных охранника, замыкавшие колонну, лениво переговаривались и замолчали, когда Кира подъехала поближе. Бросив пренебрежительный взгляд на хрупкого подростка, упитанный усатый дядька, в котором девушка признала старшего, только молча кивнул на просьбу Киры разрешить ехать с ними.
   Наследная Властительница вздохнула с облегчением и теперь с любопытством оглядывалась, исподволь рассматривая своих попутчиков, разглядывая дома, мимо которых двигался обоз, въезжая в деревни, рассеченные дорогой пополам. Кире, никогда не покидавшей родной город, было интересно все: и гомонящие ребятишки, шумной толпой выскочившие за деревню с воздушным змеем на привязи, и неторопливо жующие задумчивые коровы, заинтересованно провожающие большими сонными глазами возы с сеном, и раскинувшиеся по обеим сторонам дороги поля, сменяющие прозрачные березовые рощи.
   Это была жизнь, которая до сих пор оставалась для наследной Властительницы такой же неизведанной, как таинственные просторы океана, о которых рассказывал учитель. И Кирэна наслаждалась своими открытиями, даже такими маленькими и не слишком приятными, как ароматная коровья лепешка, в которую она чуть не вляпалась на первом же привале.
   Единственное, что ее беспокоило, это необходимость скрывать свою внешность.
  Когда солнце поднялось и начало припекать, Кира почувствовала, как по шее вдоль позвоночника скатывается пот. Ей все время хотелось почесать голову под тяжелой шерстяной шляпой. А еще лучше - сбросить этот жуткий головной убор, встряхнуть туго закрученный тяжелый узел, чтобы волосы рассыпались по плечам. Но при въезде в большие деревни Кира, наоборот, поглубже нахлобучивала шляпу на глаза, хотя понимала, что вряд ли кому-то есть дело до пропылившегося маленького всадника, следовавшего за длинным обозом.
   Дорога становилась то шире - и тогда было понятно, что это большое зажиточное село, то сужалась до одной колеи, огибая чахлые рощицы, примыкавшие вплотную к болотам. К полудню обоз остановился. Возчики неторопливо побрели к костру,
  разожженному охранниками на опушке леса, и, разложив нехитрую снедь, принялись за еду. Кира села в сторонке и тоже развернула сверток с провизией. Осторожно откусывая кусочки мясного пирога, она чувствовала, как поглядывают в ее сторону здоровенные мужики, которых обычно нанимали возчиками в такие длинные перегоны. Ощущение было не из приятных. Девушка невольно поежилась и сердито отвернулась, когда один из мужчин, пристально разглядывавшей ее, что-то сказал соседу и довольно заржал.
   Впрочем, никто не приставал к худенькому пажу, бросавшему испуганные взгляды на своих попутчиков. Насытившись, почти все возчики закутались в дорожные плащи и улеглись у затухающего костра. И вскоре полуденную тишину сменил многозвучный храп. Казалось, необычный инструмент, созданный будто в насмешку над величественным органом, выводит странную хриплую мелодию в такт поднимавшимся и опадавшим одеялам.
   Кирэна, не представлявшая, как должен вести себя паж, всю дорогу старалась держаться подальше от мрачноватой мужской компании, но достаточно близко, чтобы в случае опасности, укрыться под защитой охранников.
   К вечеру дорога, по которой с прежней медлительностью двигался обоз, обогнув болотистую низину, вплотную приблизилась к лесу.
   Здесь, у опушки леса они должны были остановиться на ночь.
   Уставшая Кирэна клевала носом, когда почувствовала, что движение прекратилось. Мышка, пристроившаяся сбоку последней телеги, с облегченным вздохом потянулась к душистому сену, торчавшему из-под мешков с мукой. Громкие крики охранников, объезжавших колонну и расставлявших дозорных, вскоре сменились уютным потрескиванием костра, к которому постепенно подтягивались возчики.
   Проведя целый день в седле, Кира с трудом разогнула ноги и чуть не упала, не столько спрыгнув, сколько сползя с лошади. Шапка, которую девушка старательно натянула по самый лоб, слегка сдвинулась, и непослушный локон игриво выскользнул из-под темного войлока.
   Довольная окончанием долгого пути Мышка встряхнула головой и насмешливо фыркнула. Кирэна решила пока не распрягать верную лошадку и сначала отвести ее к журчавшему неподалеку ручейку.
   Опасливо покосившись в сторону зловеще темнеющего леса, Кира вела Мышку в поводу, когда перед ней как из-под земли внезапно выросла приземистая мужская фигура.
   - Куда это ты, малец, собрался?
   Кира вздрогнула и застыла на месте. Яркий свет луны высветил большие испуганные глаза, окаймленные длинными пушистыми ресницами, полуоткрытый от испуга рот. Цепкий взгляд возчика обвел хрупкую фигурку и удивленного остановился на белокурой прядке, спускавшейся на тонкое плечико.
   - Норр меня забери! - сдавленно прохрипел он. - Да ты, похоже, не парень, а девка!
   Оцепеневшая Кирэна не издала ни звука, когда мужчина, радостно хмыкнув, быстро провел рукой по ее груди и, сжав ладонью маленький холмик, возбужденно засопел.
   Боль от грубого прикосновения мужской руки заставила Киру очнуться. Оттолкнув не ожидавшего сопротивления возчика, она изо всей силы саданула носком сапога ему по голени. Взвывший от боли мужчина согнулся, поджав ногу, а Кира в мгновение ока вскочила на Мышку и, развернув ее в сторону леса, помчалась в пугающую, но спасительную темноту.
   Ветки деревьев хлестали ее по лицу, но Кира не останавливалась. Она только выставила вперед руку, стараясь защитить глаза. Теперь ей было уже все равно.
  Мышка унесет ее от этого страшного человека, от его жутких прикосновений, которые клеймом горели у нее на груди. Дрожь отвращения ознобом прокатилась по позвоночнику, как только память вернула девушку к возбужденному взгляду возчика и его грубым рукам. И хотя Кира понимала, что вряд ли возчик кинется седлать коня и бросится вдогонку за ней в ночной лес, ей все время чудились за спиной топот и хриплое дыхание.
   Уставшая за день лошадка Кирэны быстро выдыхалась и, перейдя с бега на шаг, наконец, вовсе остановилась, тяжело поводя боками.
   Теперь Кира боязливо оглянулась, но в свете луны были видны только светлые стволы осин, прозрачными свечками возносившиеся вверх на фоне темных еловых ветвей. Девушка обессилено повалилась на спину лошади, обнимая ее за шею.
   - Мышка, Мышенька...- всхлипывала Кирэна.
   Приглушенное фыркание лошади показалось наследной Властительнице Сарретоса понимающим и утешительным. Всхлипнув в последний раз, Кира вытерла щеки и огляделась.
   Темная хвоя елей плотно сплеталась с серебристыми листочками тощеньких осин, создавая изящный трепетный узор. Лес был настолько густым, а деревья так высоки, что даже когда Кира задрала голову вверх, единственное, что она могла увидеть - это маленький островок звездного неба с огромным кругом луны в середине. Ну и где она теперь? Где дорога?
  "О, боги! - шмыгнув носом от жалости к самой себе,
  тоскливо подумала Кирэна. - Похоже, теперь я не выберусь отсюда". Послушное воображение тут же нарисовало девушке рассыпавшийся скелет лошади с пробивающимися сквозь него мухоморами, а рядом - ее собственное высохшее от времени тело. Наследная Властительница опять всхлипнула. Но первый испуг уже прошел, да и плакать было бесполезно. Поэтому она спешилась и, взяв под узцы успокоившуюся Мышку, побрела вперед. Конечно, можно было бы устроить себе уютную постель где-нибудь среди невысокого кустарника и проспать до рассвета, но Кирэна совершенно не хотела спать. Поэтому они с Мышкой медленно пробирались в подлеске, бредя наугад.
   И только увидев мелькнувшую впереди искорку, Кира замерла на месте.
   Еще пару часов назад она устремилась бы вперед в надежде найти спутника, способного вывести ее на дорогу. Но жуткое происшествие с возчиком так напугало девушку, что она сразу представила себе огромного мужчину, с нехорошим интересом поджидавшего ее у далекого костра. Кира вздрогнула от омерзения, опять вспомнив жадные мужские пальцы, впившиеся в нежную плоть.
   Но особого выбора не было. Кирэна не могла отвести глаз от приветливо мигающего огонька. Конечно, можно осторожно подобраться к костру, посмотреть что да как...Кира покосилась на Мышку.
   - Мы сумеем убежать, а? - мрачно спросила девушка.
   Поскольку Мышка заинтересовалась нежными листочками кустика, так кстати оказавшегося у нее перед глазами, и никак не отреагировала на вопрос Киры, та вздохнула и осторожно шагнула вперед.
   ****************************
   Ренвольду, подъехавшему к краю болот, показалось, что перед ним раскинулась небольшая долина, мирно спящая под влажной туманной дымкой. Но, чем выше поднималось солнце, тем быстрее рассеивался туман, и, наконец, болото предстало перед молодым рыцарем во всей своей унылой красоте. Оно начиналось непроходимыми зарослями ивняка, пробраться сквозь которые могли разве что кабаны. Правда, если внимательно приглядеться, то можно было увидеть, что человек здесь все же проходил и не один раз. Едва заметная в высокой траве тропа вилась среди кустов с обломанными в рост человека ветками По ней и направил коня Властитель.
   Влажная земля под ногами мягко проседала, оставляя канавки, тут же заполнявшиеся водой и заставляя коня настороженно косить глазом. Медленно двигаясь вдоль установленных вех, Ренвольд через час оказался на возвышенности.
  Повеселев, он оглянулся назад и увидел, что серая мгла закрыла тропу плотной завесой. Как будто болото, пропустив его, предупреждало, что обратного пути у него нет. Передернув плечами от внезапного озноба, Рен тронул поводья, пустив Горна шагом.
   Добравшись до Зеленого Камня, наследный Властитель Агорроса, спешился и, ведя коня в поводу, прошел по едва заметной тропе, проводившей его к небольшой полянке. Молодой человек внимательно огляделся и понял, что отряд Келтона пока не прибыл. Привязав Горна к невысокой осинке, Рен с облегченным вздохом растянулся на траве и закрыл глаза. Теперь ему оставалось только дождаться Келтона.
   Время от времени Рен приподнимал голову и прислушивался. Ему чудилось то позвякивание металла, то шелест травы под ногами. Но стоило Ренвольду замереть, вглядываясь в туман, как тишина становилась плотной, почти ощутимой на ощупь.
   Так прошло четыре часа. Уже стемнело, когда наследный Властитель понял, что, похоже, не дождется Келтона сегодня. Отойдя от полянки на порядочное расстояние, он выбрал место у поваленного дерева и развел небольшой костерок, предусмотрительно рассчитав, что огонь будет виден только со стороны Зеленого камня.
   Убедившись, что Горн, дотянувшись до свежей зелени, с удовольствием пощипывает молодые веточки кустарника, Ренвольд сидел у костра и задумчиво смотрел на огонь. Он не ожидал, что Келтон опоздает, и теперь прикидывал, что могло быть этому причиной. Что могло задержать Келтона? Жаркие объятия возлюбленной? Невольно усмехнувшись, Ренвольд вспомнил юную красавицу Элану, чьи пылкие взгляды сопровождали Кела при каждой случайной встрече. Вряд ли дочь одного из советников Властителя Агорроса позволит молодому рыцарю что-то больше взглядов. Если же Кел обогнал его и решил, не дожидаясь, двигаться дальше, почему нет записки или какого-нибудь знака? В конце концов, он мог оставить одного из своих воинов, чтобы тот дождался наследного Властителя. Почему Келтон этого не сделал?
   Ренвольд терялся в догадках. Тревога, зародившаяся в его сердце после томительного ожидания у Зеленого Камня, усиливалась неизвестностью. Единственное, что пока приходило в голову: возможно - все наоборот. Ренвольд, почти загнавший коня, добрался до назначенного места быстрее, чем отряд Келтона. И тот вскоре догонит наследного Властителя.
   Приняв эту версию, Рен решил заночевать у Зеленого Камня.
   Он наломал лапника, примял ветки и бросил на них походный плащ. Затем подбросил сушняка в догоравший костерок.
   Пару часов он просидел у огня, время от времени подкладывая в костер собранный неподалеку хворост. Веселая пляска коротеньких язычков пламени завораживала не хуже магии, уводя мысли далеко от этого леса. Тем не менее, Ренвольд сумел услышать легкие шаги и сопровождающий их хруст веток. Затем все стихло. Бесшумно поднявшись, молодой человек шагнул в сторону от костерка, канув в ночную темноту.
   Очевидно тот, кто подошел к костру со стороны леса, остерегался сразу выйти на полянку и, затаившись, вглядывался в освещенное костром пространство. Через некоторое время на краю поляны опять треснули сучья. Ведя за повод маленькую ладную лошадку и осторожно оглядываясь, к краю поляны из леса медленно вышел подросток в костюме пажа. Низко надвинутая на глаза шапка не давала увидеть его лицо. Но хрупкая маленькая фигурка, тонкие руки, держащие повод, указывали на юный возраст неожиданного гостя.
   - Кхм...- нарочито громко кашлянул подросток, медленно поворачивая голову в надежде обнаружить хозяина стоянки. - Эй!
   Высокий, почти девичий голос слегка дрожал. Было ясно, что мальчику страшно.
   - Есть тут кто-нибудь?
   Ренвольд, выждав некоторое время и поняв, что испуганный гость действительно один, шагнул к костру.
   - Ой! - совсем по-детски ойкнул юный паж, прячась за лошадь.
   Через минуту, боязливо выглянув из-за устало склоненной лошадиной головы, маленький гость осторожно спросил:
   - Вы кто?
   - Кто-нибудь, - неприветливо буркнул Ренвольд, опускаясь на бревно у костра и подкидывая пару веток в угасающий огонь.
   Мальчик обиженно засопел, но все же не подходил ближе, оставаясь на безопасном расстоянии от хозяина костерка.
   - Ты же спрашивал, есть тут кто-нибудь, - насмешливо пояснил Ренвольд, поднимая голову и внимательно разглядывая своего гостя. - Вот я и есть кто-нибудь.
   - А...а можно, я ...тоже к костру? - нерешительно произнес юный паж.
   - Проходи, - пожал плечами Ренвольд. - Мне огня не жалко.
   Неожиданный гость потоптался на месте, но, прежде, чем подойти поближе, опять покрутил головой и настороженно спросил:
   - А вы здесь один?
   - Нет, нас еще с десяток. За кустами, - серьезно ответил Ренвольд, осторожно выгребая из костерка аппетитно розовевшие клубни.
   - Вы шутите, - подумав, возразил юноша.
   - Шучу, - согласился наследный Властитель Агорроса, подцепив горячий клубень и перебрасывая его с руки на руку.
   Разломив пышущий жаром шарик, он подул на него и, легко касаясь зубами, откусил кусочек.
   - Кхм....- опять подал голос паж. - А у меня есть вяленое мясо.
   Ренвольд, занятый горячей картофелиной, ничего не ответил. Подросток шумно вздохнул, слегка кашлянул, очевидно, чтобы подбодрить себя, и вышел, наконец, к костерку.
  Привязав лошадь к ближайшему дереву, юный паж немного повозился с сумками на ее боку и направился к огню, на ходу разворачивая тряпицу с лакомством.
   - Вот!
   Ренвольд попытался одновременно откусить еще кусочек горячего шарика и взглянуть на вновь прибывшего. В результате обжег язык и вместо сладковатой мякоти подцепил зубами обгорелый край кожуры.
   - Тьфу!
   - Почему "тьфу"? - обиделся гость. - Это очень хорошее мясо.
   С сожалением посмотрев на развалившуюся в руках картофелину, Ренвольд отряхнул руки и молча взял аппетитно пахнувший кусок вяленого мяса. Такое делали только в Гортассе и только по большим праздникам.
   - Неплохо живешь, - Рен одобрительно кивнул и пристально взглянул на своего незваного гостя.
   Заметив его взгляд, юный паж поглубже натянул на глаза шляпу. Маленького
  роста, худенький и даже изящный, он сначала как-то виновато опустил голову, но потом гордо вздернул ее. И Ренвольд успел заметить острый подбородок, завершающий нежный
  овал лица и упрямо сжатые пухлые, почти детские, губы. Оглядев юного пажа повнимательнее, Ренвольд заметил странное несоответствие между почти новой курткой, закрывающей бедра, хорошо сшитыми кожаными штанами и этой несуразной шляпой. Такие шляпы обычно носили пастухи в долинах Корды, но уж никак не пажи. Зато она хорошо скрывала лицо под низко опущенными полями.
   Аккуратно нарезав мясо ломтиками, Ренвольд разложил их на тряпице, очистил еще горячие клубни, разломил на две неравные части оставшуюся краюху хлеба и жестом гостеприимного хозяина показал юноше на узенький пенек, торчавший по другую сторону костра.
   - Садись. Ешь, - лаконично сказал он. - Печеный картофель хорош, пока горячий.
   Искоса взглянув на то, как осторожно его гость садится на пенек, соединив колени, Ренвольд усмехнулся, но ничего не сказал.
  Тонкие пальцы мальчика осторожно подцепили кусочек мяса и ломоть хлеба поменьше. По тому, как быстро гость проглотил маленький кусочек и потянулся еще за одним, было заметно, что он проголодался. Но ел маленький паж аккуратно, осторожно отрезая изящным ножичком маленькие кусочки от ломтей, нарезанных Ренвольдом. Рен, искоса поглядывая на своего гостя, заметил, как тот тихонько слизывает крошки с пухлых губ и
  подозрительно прищурился. Странный мальчишка. Сколько же ему лет?
   - У меня еще пирог есть, - тихонько добавил юный паж, поймав взгляд Ренвольда.
   Он осторожно выложил на импровизированный стол огромный ломоть сливового пирога, раскрошившаяся румяная корочка которого уже потеряла привлекательный вид.
   Они молча продолжили трапезу. Длинные пальцы пажа, потянувшиеся за картофелиной, дрогнули, когда до полянки докатился далекий вой. Юный гость испуганно замер.
   - Что это?
   - Волки, - дожевав, равнодушно сообщил Ренвольд.
   - Волки?
   Юноша пугливо оглянулся и поерзал на пеньке, как будто собираясь перебраться куда-нибудь поближе к хозяину кострища.
   - А разве они не спят по ночам? - дрогнувшим голосом спросил маленький путник.
   - Спят, - согласно кивнул Ренвольд. - Если сыты.
   Юный паж громко сглотнул.
   - А если голодны?
   - Тогда они охотятся, - пожал плечами Ренвольд.
   Паж замер, старательно прислушиваясь. Но вой не повторился, и он облегченно вздохнул. Правда, интерес к еде был им безвозвратно утерян. Юный гость повел плечами то ли от ночной прохлады, то ли от миновавшего испуга и, съежившись, застыл на пеньке, уставившись в огонь.
   Закончив есть, Ренвольд молча свернул остатки трапезы в тряпицу и протянул своему гостю. Затем, отряхнув руки, наследный Властитель Агорроса расправил широкие плечи и сладко потянулся.
   - Ну, а теперь, прежде, чем мы ляжем спать, расскажи-ка мне, от кого ты решила удрать?
   - Почему удрать? - вскинул голову юный паж и тут же ахнул. - А...а почему
  вы...
   - То, что ты - девушка, не заметит только дурак, - усмехнулся Ренвольд.
   Его собеседник растерянно захлопал глазами, а потом насупился.
   - Значит, дураки мне не встречались, - пробормотала, гостья, как выяснилась, а не гость.
   Ренвольд насмешливо хмыкнул и оглядел девушку с поджатых ног до смешной шляпы.
   - Ну и кто же ты такая?
   - Какая тебе разница? - вызывающе подняла подбородок гостья, тоже решив перейти на "ты".
   - Ну, хотя бы для того, чтобы знать, кем позавтракают волки.
   Девушка испуганно дернулась.
   - А почему это они должны мной позавтракать?
   - Потому, что если ты мне сейчас все не расскажешь, я погашу свой костер и отправлюсь дальше. А ты просидишь здесь всю ночь и под утро заснешь, - равнодушно рисовал ужасную картину Ренвольд. - Вот тут-то они тобой и позавтракают.
   Его гостья опять испуганно оглянулась. Было видно, что она борется с желанием немедленно перебраться поближе к своему невежливому собеседнику, несмотря на его жестокие слова.
   - Ладно, - наконец, сдалась она. - Меня зовут Ки...Кира.
   - Заикаешься? - не пропустил заминки Ренвольд.
   - Нет, - сердито фыркнула Кира. - А тебя как зовут?
   - Это важно?
   - Тебя, конечно, не съедят волки, - поджала губы девушка, - но должна же я тебя как-то называть.
   - Ну, тогда зови меня Рен.
   - Рен, - повторила девушка, как будто пробуя на вкус короткое слово. - Хм...Рен.
   - Можешь крикнуть, - насмешливо произнес Рен. - Эхо неплохо повторяет.
   - Вот еще! - дернула плечиком девушка. - Стану я по ночам орать в лесу.
   - И правильно сделаешь, если не станешь, - одобрил ее насмешливый собеседник. - У волков - хороший слух.
   Девушка вздрогнула, но уловив насмешку в голосе Ренвольа, обиженно вздохнула и опустила голову. Широкие поля шляпы окончательно скрыли от Рена ее лицо.
   - Кстати, если хочешь и дальше скрываться, смени шляпу, - посоветовал тот.
   Девушка опять задрала подбородок.
   - Это еще почему? - вызывающе спросила она.
   - Потому, что такие шляпы носят пастухи, - пояснил Ренвольд. - А ты одета, как...- она опять окинул оценивающим взглядом свою собеседницу и прикинул: - Похоже на пажа.
   - Но я не смогу спрятать волосы под беретом, - пробурчала девушка.
   Медленным жестом она стянула с головы свою нелепую шляпу, и каскад золотистых волос рассыпался по ее плечам. У Ренвольда захватило дух. Теперь на него смотрели голубые глазищи, обрамленные пушистыми ресницами и тонкими дугами бровей. Трепетные язычки пламени оттеняли высокие скулы, а алые губы, дрогнувшие в виноватой улыбке, были безумно соблазнительными.
   Рен сглотнул слюну и молча уставился на девушку. Она поняла это, как упрек.
  Смяв в руках шляпу, Кира пожала плечами.
   - Я пробовала. Но берет очень маленький, - оправдывалась она. - Я же их не отрежу.
   Скрутив рассыпавшиеся по плечам волнистые пряди, Кира со вздохом свернула их пучком на голове и скрепила какой-то заколкой.
   Ренвольд, поймавший себя на том, что не сводит глаз с мальчика, неожиданно превратившегося в прекрасную девушку, смущенно кашлянул.
   - Да ладно...Это я так...
   Та легкость, с которой он готов был общаться со своей ночной гостей - как ему казалось, простоватой девушкой, улетучилась, как только он увидел ее ярко освещенное костром лицо. Этот красивый овал лица, чистая нежная кожа, прекрасные волосы говорили, что перед ним - не простолюдинка-авантюристка, решившая поискать лучшей доли, но из осторожности переодевшаяся мальчиком, а девушка из знатной или, во всяком случае, зажиточной, семьи, по какой-то причине оставившая отчий дом.
   - Но почему...- он запнулся, не решив, как ее теперь называть - на простецкое "ты" или на почтительное "вы", - почему.. ты здесь, одна, в этой одежде?
   Девушка долго молчала. Наконец, она печально вздохнула и потупилась.
   - Я убежала из дома....
   - Это я уже понял, - кивнул Ренвольд. - А в чем причина? Это должно быть что-то очень серьезное. Слишком опасно девушке в твоем возрасте путешествовать одной.
   - Я заблудилась, - с досадой произнесла Кира. - Мне надо было в Орасст. Там живет моя тетя.
   Ренвольд присвистнул.
   - Да...- протянул он. - Судя по всему, ты отправилась в свой поход из столицы.
   Кира молча кивнула.
   - А почему тебя занесло сюда, в Лес? Это же такой крюк!
   - Я просто...- девушка опустила глаза, не придумав, что ответить, - заблудилась.
   Не могла же она, в самом деле, сказать, что после ее бегства стражники наверняка прочесывают все прямые дороги в Орасст. Ей меньше всего хотелось, чтобы в ней узнали дочь Властителя Сарретоса. И еще меньше хотелось упоминать о возчике.
   Ренвольд пристально смотрел на нее, ожидая ответа. Кира поджала губы и упрямо тряхнула головой:
   - Я заблудилась, - повторила она.
   - Что-то ты крутишь, детка, - скептически хмыкнул Ренвольд. - Вряд ли даже ты могла спутать открытое пространство, дорогу, ведущую к океану и болота вокруг Леса.
   - И ничего я не кручу, - обиженно надулась Кира. - Просто я ни разу не путешествовала...одна.
   Взглянув на Ренвольда, она поняла, что похоже, все-таки не убедила своего собеседника. Тот по-прежнему скептически смотрел на нее и недоверчиво покачивал головой.
   - М-да....И давно путешествуешь?
   - Второй день.
   Кира опустила глаза и виновато мяла свою несчастную шляпу. Она почему-то чувствовала, что эта случайная встреча что-то изменила в ее судьбе. Ее собеседник излучал уверенность и решимость, но опасности от его присутствия девушка не ощущала. Наоборот, Кирэне вдруг показалось, что теперь все ее злоключения кончились.
   Ренвольд смотрел на нее, и уголки его губ начали немного приподниматься в улыбке. Девушка выглядела такой несчастной и вместе с тем такой решительной, что он невольно проникся уважением к этой безрассудной беглянке. А Кира, наконец, решилась и подняла голову.
   - Рен, - с надеждой глядя на него своими голубыми глазами, робко спросила она, - а ты...странствующий рыцарь, да?
   - Ну...- помолчав, уклончиво ответил Рен, - можно сказать и так.
   - А ты...ты не можешь проводить меня до Орасста?
   - Что?!
   - Я заплачу, ты не думай, - торопливо добавила девушка, отстегивая от пояса кошель. - У меня есть деньги!
   - О, боги! И ты так легко сообщаешь об этом первому встречному! - Ренвольд воздел руки к темному небу и укоризненно покачал головой. - Глупышка! Не пойму, как ты вообще еще до сих пор жива. Так, как ты себя ведешь, тебе давно бы уже нашлось местечко под одним из деревьев. А то и в первом попавшемся болоте.
   - Почему это в болоте? - защищалась Кира. Она решила, что он нарочно пугает ее. Хотя Рен произнес свою тираду так внушительно, что у девушки задрожали губы.
  - Я...я старалась держаться рядом с обозом и...
   Рен безнадежно вздохнул. Он понял, что эта наивная дурочка, похоже, начитавшаяся рыцарских романов, действительно выжила пока по чистой случайности или благодаря особому благоволению судьбы. Не сегодня-завтра очередная встреча с разбойными представителями сильного пола станет для нее последней. И похороны в болоте - вопрос времени.
   Но отважная малышка смотрела на него с такой отчаянной надеждой, что Ренвольд невольно задумался. Если все сложится удачно, еще три дня пути, и они - в Гортассе. Через неделю - праздник Всех Богов. Наверняка, в городе будет ярмарка. Значит, полно всякого народу. Караваны Дагранга, в которых под видом купцов, слуг и оруженосцев, затаились воины Ригана и Тиссена, к этому времени достигнут Орасста. Оттуда воины по-двое, трое начнут передвигаться в столицу. Он сам к этому времени должен уже быть в Гортассе, все подготовить, всех расставить по местам. Дальше - как получится. Кто выберется, кто - нет. А пока он должен соединиться с отрядом Келтона и двигаться через Лес на запад, к Гортассу. До Орасста от Зеленого Камня добираться сутки. Если провожать эту наивную беглянку, то придется два дня потратить на дорогу до Орасста и обратно. Успеет ли он к празднику Всех Богов? Да и вообще, стоит ли из-за смазливой малышки осложнять себе жизнь? У него другая цель. Слишком серьезная, чтобы рисковать.
   Ренвольд поднял глаза на Киру и увидел, что она, не отрываясь, смотрит на него. В ее взгляде были ожидание и надежда, готовность подчиниться и...что-то еще. Рен почувствовал, как дрогнуло его сердце от этого взгляда. Он отвел глаза и смущенно откашлялся.
   - Вряд ли я смогу это сделать, - Ренвольд постарался, чтобы его слова прозвучали помягче, но смысл их от этого не стал менее жестким.
   Кира опять опустила голову. Она тихонько всхлипнула, и Ренвольд с ужасом увидел, как по девичьей щеке поползли слезинки.
   - О, боги! Только не реви!
   - Там были...был.. - Кира торопливо вытирала льющиеся по щекам слезы. - Я так испугалась
   Внезапно всхлипывания прекратились. Кире пришла в голову другая, и как ей показалось - очень удачная, мысль. Она подняла голову и, совсем по-детски шмыгнув носом, с осторожной надеждой взглянула на Ренвольда.
   - А, давай, я поеду с тобой? А потом с каким-нибудь караваном отправлюсь в Орасст?
   - Хм...Ты хочешь вернуться в Гортасс?
   - О, нет! Только не туда!
   - Значит, со мной ты не поедешь. Потому, что я направляюсь именно в Гортасс.
   Кира опять всхлипнула.
   - Клянусь Норром, - с досадой поморщился Ренвольд - Да не реви же ты! Я не могу взять тебя с собой, понимаешь?
   - Но я...Я боюсь!
   - Надо было бояться до того, как выскочила из дома. Тоже мне, путешественница! - в сердцах бросил он. - Сначала делаешь, потом думаешь.
   Кира закрыла лицо руками и теперь уже откровенно заревела.
   - О, боги! - Ренвольд покрутил головой. - Да прекрати же ты реветь!
   - По...по...жалуй...ста...Рен....- всхлипывала Кира.
   Тот, нахмурившись, смотрел на плачущую девушку. Ее горестные всхлипывания действовали ему на нервы. "Норр меня забери! Может, Келтон вот-вот подойдет, - тоскливо подумал он. - Тогда можно будет снарядить кого-нибудь из парней с этой малышкой". Ренвольд вздохнул. Да, это был бы лучший выход. Правда, каждый из воинов Келтона - на вес золота, и отсутствие даже одного из этих ребят может здорово осложнить выполнение задуманного. Но...Спокойно смотреть, как ревет эта девчушка, было просто невозможно. "Ну, почему она навязалась на мою голову! - обреченно вздохнул Ренвольд. - Чего ей не сиделось дома, за прялкой?"
   - Ладно, не реви! - сердито буркнул он. - Может быть, я смогу проводить тебя. Или кто-нибудь другой. Только если ты расскажешь мне все! Что заставило тебя удрать из дома?
   Ренвольд оперся локтями о колени, а подбородком о ладони и приготовился слушать. Обнадеженная Кира наскоро вытерла слезы и судорожно вздохнула.
   - Я...не хочу выходить замуж.
   - Что?!
   - Что слышал! - девушка надула губы, почувствовав в его вопросе оскорбительную насмешку.
   - Ты...не хочешь выходить замуж? - Ренвольд изумленно выпрямился и захлопал глазами. - И поэтому ты....О, боги!
   Он запрокинул голову и захохотал так, что все страдающие от бессонницы волки должны были немедленно примчаться на этот звук. Ренвольд смеялся, хлопал себя ладонями по коленям, вытирал выступившие от смеха слезы и опять начинал хохотать.
   Кира сидела, надувшись и мрачно выжидая, когда приступ идиотского, по ее
  мнению, смеха закончится. Ренвольд, наконец, вытер слезы и покачал головой.
   - Ну, ты даешь! Переодеться мальчиком, скакать день и ночь на лошади, впутываться в какие-то опасные компании - и все это только для того, чтобы не выходить замуж?
   - Не понимаю, что тут смешного, - Кира обиженно поджала губы.
   - Извини, конечно, - опять, не сдержавшись, прыснул Ренвольд, - но я знаю слишком много девушек, которые готовы сделать все то же самое, но только для того, чтобы как раз выйти замуж.
   - Ну и пусть! - оскорбленно вскинула голову Кира. - Но не насильно же!
   - Подожди, - посерьезнел Ренвольд. - Ты хочешь сказать, что тебя принуждали к браку?
   - Еще как принуждали! Отец сказал, что не выпустит меня из комнаты, до тех пор, пока я не дам согласия. Он сказал, что я не понимаю своего счастья. - Она фыркнула. - Тоже мне - счастье! Этот Колнуд - старый, тощий, как скелет! А руки - как лапы у курицы!
   - А кто такой этот Колнуд?
   - Это со...сосед, - запнувшись на мгновение, пояснила девушка. - Отец говорит, что он - самый лучший жених для меня.
   - Хм...- Ренвольд окинул Киру критическим взглядом. - Твой отец тебя явно недооценивает.
   Кира покраснела и смущенно опустила глаза. Рен усмехнулся. Если этот старый хрыч Колнуд богат, то отца еще можно понять. И все же красота девушки, ее очарование стоили того, чтобы найти более подходящего жениха. По крайней мере такого, чтобы ей не захотелось убегать из дома.
   - И все же - разве дочь не должна выполнить волю отца? - назидательно произнес Ренвольд.
   - А ты сам согласился бы с такой волей? - горячо возразила Кира. - Вот представь себе: ты полюбишь какую-нибудь девушку, а твой отец прикажет тебе жениться на другой?
   - Мой отец умер, - вздохнул Ренвольд.
   "Но я его тоже не послушался" - мысленно добавил он.
   - Извини...- Кира виновато шмыгнула носом. - Но все равно...Тебе бы это понравилось?
   Рен молчал. Нахмурившись, он вспомнил последний разговор с отцом. Возможно, вернуть Жезл и помириться с Сарретосом можно было бы с помощью брака. Но сам Рен даже представить себе не мог, что поведет к алтарю Великой Богини дочь человека, нарушившего многолетний договор, похитившего святыню, убившего друзей...Жажда мести, чувство вины за то, что не успел даже обнажить меч, защищая столицу, заставила его сжать кулаки.
   Кира удивленно и испуганно смотрела на своего собеседника. Он сразу помрачнел и так зло уставился на огонь, как будто вопрос, который она задала, пробудил тягостные мысли. Девушка нервно откашлялась.
   - Ведь не понравилось бы? - тихонько повторила она.
   - Не знаю, - очнувшись от воспоминаний, вздохнул Ренвольд. - Может, ты и права...
   - Ха! - обрадовано воскликнула девушка. - Так ты, что - тоже?
   - Что - тоже?
   - Сбежал от свадьбы?
   - Нет, - поморщился Ренвольд. - Эти детские игры...- он пренебрежительно махнул рукой.
   - Да... детские...- внезапно опять всхлипнула девушка. - А ты представь себе, каково это...с противным стариком...всю жизнь...
   - Да, ладно, не реви!
   Кира медленно поднялась со своего пенька и подсела на бревно к Ренвольду. Тронув его за рукав и просительно заглядывая в глаза, она робко улыбнулась.
   - Рен, а... может, ты все-таки сумеешь, а?
   Он повернул к ней лицо и.... утонул в ее бездонных, как волшебное озеро, глазах. В них была такая мольба, такая надежда, что он невольно затаил дыхание. Переведя взгляд на ее пухлые губы, Ренвольд внезапно почувствовал, что безумно хочет потрогать их пальцем, ощутить розовую нежность своими губами. Он медленно наклонил голову, и сердце его замерло от сладкого ожидания.
   Фырканье маленькой лошадки Киры привело его в чувство. Ренвольд перевел дыхание и резко отшатнулся от неотрывно смотревшей на него девушки. Ее губы удивленно приоткрылись, а широко распахнувшиеся изумленные глаза не отрывались от его лица.
   Ренвольд смущенно кашлянул и отвернулся. Поднявшись, он, не глядя не девушку, буркнул:
   - Хорошо. Собирайся.
   Кира медленно, как во сне, поднялась с бревна. Она все еще заворожено смотрела на Ренвольда и не сразу поняла, что он сказал.
   - Собираться? К-куда?
   Наследный Властитель Агорраса решительно направился к лошадям.
   - Если хочешь, чтобы я проводил тебя....
   - А? - Кира растеряно захлопала глазами, приходя в себя. - Что? Как? Прямо сейчас?
   - Прямо сейчас. Иначе я не успею добраться до Орасста к назначенному сроку.
   * * *
   Первое время они ехали молча. Ренвольд время от времени останавливался и настороженно прислушивался. Он уже жалел, что поддался на сочувствие к этой девчонке. "Норр меня забери! Надо быть полным идиотом, чтобы тащиться в Орасст, собираясь попасть в противоположную сторону!"
   Рен оставил Келтону записку в тайнике у Зеленого Камня, указав, что направится сразу к лощине, отмеченной на карте. Там находился последний разведанный участок Леса.
   Раздраженно оглянувшись на свою спутницу, Ренвольд увидел, что она едет, опустив голову и раскачиваясь при каждом шаге своей маленькой лошадки. Упрямая малышка явно засыпала на ходу. Поймав момент, когда Кира стала крениться набок, Ренвольд поддержал девушку, слегка тряхнув ее за плечо.
   Кирэна дернулась и, разом проснувшись, завертела головой, вспоминая, где она и с кем.
   Увидев рядом с собой Ренвольда, она облегченно вздохнула и тихо произнесла:
   - Спасибо...
   - Устала? - не слишком ласково поинтересовался он.
   - Нет-нет...- торопливо произнесла девушка, почувствовав, что при нем лучше не показывать слабость. - Я только...
   Не найдя, что ответить, Кирэна вздохнула. На самом деле она устала и безумно хотела спать. Монотонное покачивание в седле, ровный шаг лошади усыпляли. Возможно, если бы Кира была одна, необходимость быть настороже заставила бы девушку по-прежнему бодрствовать. А теперь ее успокаивало само присутствие Рена рядом с ней. Сама не зная почему, Кирэна доверилась ему сразу же, как только он узнал в ней девушку. А его глаза...
   Ренвольд тронул поводья, и его жеребец ускорил шаг. Кирэна, окончательно проснувшись, торопливо последовала за ним. Но через некоторое время сон опять смежил ей ресницы. Кирэна не противилась ему. Она все время мысленно возвращалась к тому необыкновенному мигу, когда лицо Рена было так близко к ее лицу. Девушка не могла видеть, какая мечтательная улыбка появлялось на ее губах, когда она вновь и вновь вспоминала изумленное лицо Рена, его потемневшие глаза, смотревшие на нее так ...Как? Она даже не могла сказать, как. Ей только хотелось еще раз испытать сладостное чувство, внезапно пронзившее ее сердце от взгляда Рена. И теперь она грезила в полусне, представляя себе, как его красиво очерченные губы коснулись бы ее губ...
   " О, боже! Какой стыд!" - покраснев, Кирэна открыла глаза и посмотрела в маячившую перед ней широкую спину Рена. Ей вдруг показалось, что он может прочитать ее мысли. Девушку бросила в жар, но она тут же разозлилась на себя.
  "Ну и подумаешь! Он все равно не обращает на меня внимания! Мало ли кто встречается странствующему рыцарю на дороге.". Кирэна постаралась гордо выпрямиться и даже приподняться в седле, но тут же нырнула к шее лошади, чтобы не стукнуться головой о длинную ветку дуба, склонившуюся над невидимой ей тропой. Девушка повела плечами и сердито подумала, что Рен мог бы и предупредить ее об этой ветке. Ей не пришло в голову, что он просто медленно отвел ее рукой, даже не подозревая о маневрах своей подопечной.
   Неторопливая поступь лошади делала свое дело, и через несколько минут Кирэна снова начала клевать носом. Руки ее ослабели, повод выскользнул из ладони и со зловредной готовностью зацепился за торчавший у дороги кустарник. Мышка облегченно вздохнула и, решив не испытывать судьбу и слегка подзакусить, остановилась. Потянувшись к высокой траве, она с наслаждением впилась зубами в сочную зелень.
   Ренвольд не сразу заметил, что его спутница отстала. Он напрягал зрение, стараясь увидеть, что впереди, когда почувствовал, что едет уже один. Резко повернувшись в седле, Рен обнаружил, что его спутница пропала. Сзади никого не было Молодой человек замер на месте, соображая, куда могла деться лошадь с дремлющей всадницей. Лиственный покров на тропинке гасил звук шагов, и он стал припоминать, когда ритмичное посапывание кириной лошадки перестало раздаваться за его спиной. Соскочив с коня, Рен осторожно пошел назад. На его счастье освободившаяся от покрывала облаков луна осветила все вокруг призрачным светом.
  Сжав в руке меч, Ренвольд двигался медленно, настороженно вглядываясь в окружающие кустарники и невысокие деревца, росшие у самой тропы. Где же она, Норр его забери? Не ведьмы же ее унесли! Чуть слышное фырканье заставило его насторожиться. Подняв меч, Рен медленно шагнул к ореховому кусту, у которого трепыхались ветки.
   Увидев лошадь без всадницы, Ренвольд замер. Где Кира?! Сделав еще один шаг, он чуть было не наступил на руку девушки, свесившуюся с ветки.
   - О, боги...
   Встав на колени, наследный Властитель Агорраса осторожно приподнял тело Киры,
  расслабленно лежавшее в самом центре огромной муравьиной кучи. Очевидно, заснув, юная всадница соскользнула со спины соблазнившейся сочной травой лошади. Девушка несомненно чувствительно ударилась бы о землю и проснулась, но удачно приземлившись на муравьиную кучу, к счастью, покинутую обитателями, Кира так и продолжала спать.
   Ренвольд опять помянул темную силу, еще раз обругав себя за то, что связался с этой женихобоязненной красоткой. Опустившись на колено, он осторожно взял Киру на руки и хотел подняться. Но тонкие девичьи руки внезапно обвились вокруг шеи Рена. Кира что-то сонно пробормотала и привалилась головой к его груди.
   Некоторое время Ренвольд так и стоял на коленях, осторожно прижимая к себе Киру. Ее нелепая шляпа соскользнула с головы, и волосы светлой волной легли на плечо Властителя. Он наклонил голову к ее лицу и смотрел на сомкнутые длинные ресницы, короткий изящный носик...Пухлые губы Киры обиженно вздрагивали, как будто она готова была заплакать.
   - Ну, что мне с тобой делать, глупая девочка? - пробормотал Ренвольд, отрывая взгляд от нежного лица девушки.
   Лошадь Киры сочувственно фыркнула.
   - Может, разбудить? - спросил ее Властитель. - Или пусть спит?
   Вздохнув, Рен легонько провел ладонью по щеке Киры, удивляясь тому трепетному чувству, которое как будто перетекало от кончиков пальцев прямо к сердцу, заставляя его сладко сжиматься.
   Ренвольду внезапно вспомнилась Луанна. Нахмурившись, он вглядывался в лицо своей спутницы, не понимая, почему с трудом забытый образ нежной подруги вдруг возник перед его мысленным взором. Кира с ее золотистыми волосами и яркими голубыми глазами была совершенно непохожа на смуглую и темноволосую Луанну. Но ощущения, которые сейчас мягко коснулись сердца Ренвольда, были сродни тем чувствам, которые он испытал в объятиях любовницы. Нежная, покорная Луанна!
  Ренвольд подавил вздох сожаления. Слишком покорная, - подумалось ему. Он опять взглянул на личико Киры, такое нежное и беззащитное во сне и улыбнулся. Вот уж ее-то покорной не назовешь. Это дитя решилось на побег, лишь бы не покоряться чужой воле в выборе своей судьбы.
   Положив руку на хрупкое плечо девушки, Ренвольд слегка потряс его.
   - Кира....Кира, проснись.
   Кирэна, сквозь сон слышала его зов, но была не в силах разомкнуть веки.
   - Я...не сплю...- сонно пробормотала она, пытаясь приподнять голову, и тут же бессильно опуская ее на грудь молодому человеку. - Я ...сейчас...
   Ренвольд осторожно опустил спящую Киру на землю. Встряхнув девушку, Рен все же заставил ее подняться на ноги и, вскочив в седло, одним рывком подтянул на коня расслабленное тело Киры, усадив ее впереди себя. Она тут же доверчиво привалилась к груди Ренвольда, сонно повозилась и заснула окончательно. Рен тронул повод. Его жеребец, скосив глаз на дополнительную ношу, возмущенно фыркнул, но с достоинством двинулся вперед. Молодой человек, полагаясь на чутье Горна, не направлял его, сосредоточившись на необычных ощущениях. Спать ему совершенно не хотелось. Красота Киры, ее наивная доверчивость и почти детская непосредственность вызывали непривычную нежность в сердце молодого человека. Никогда еще наследственный Властитель Агорроса не ощущал такого смятения, пытаясь разобраться в своих чувствах. Он придерживал расслабленное тело Киры сильной рукой, касался щекой пушистых волос и хотел держать ее в объятиях, укрыть, защитить от всех бед, которые она, кажется готова накликать.
   Кира, сначала уткнувшаяся носом в плечо Ренвольда, постепенно откинула голову ему на руку. Нежное лицо с закрытыми глазами, было так близко, что Рен, не удержавшись, легонько коснулся губами лба девушки. Ее руки, сначала обвивавшие его шею, постепенно опустились на грудь Ренвольда, и его сердце гулко стучало под ладошкой Киры.
   Возможно, этот стук разбудил Кирэну. Не открывая глаз и не сразу поняв, где она, девушка ощутила под рукой мягкую кожу куртки и жесткие колечки кольчуги под ней. Широкая грудь Рена, на которую проснувшаяся Кира опиралась спиной, крепкое плечо, на котором покоилась ее голова, сильная рука, обвивавшая ее за талию...И сердце стучавшее под ее ладонью.
   Рен! Не открывая глаз, Кира замерла в его руках и притаилась, как испуганная мышка. Мерное покачивание, убаюкавшее ее, продолжалось. Кирэна поняла, что молодой рыцарь усадил ее на своего коня, чтобы она могла спать, не опасаясь свалиться с лошади. И благодарность к своему заботливому спутнику заставила девушку нежно улыбнуться в темноте. Как же ей повезло, что она встретила именно
  Рена! Кира невольно сильнее прижалась к широкой груди молодого человека, счастливо вздохнула и опять заснула.
   Уже светало, когда конь Ренвольда и послушно шагавшая за ним лошадка Кирены остановились на краю небольшой полянки. Рен натянул поводья и осторожно заглянул в лицо девушки. Разбуженная солнечным лучом, скользнувшим по еще закрытым глазам, Кира завозилась на груди своего рыцаря и выгнулась, расправляя затекшую спину. Потом уткнулась носом в шею Рена и прошептала:
   - Спасибо....
   Почувствовав, что он усмехнулся, Кира подняла голову и увидела склонившееся над ней лицо молодого человека. Рен улыбнулся и ласково спросил:
   - Выспалась?
   - Угу...
   - Тогда - привал.
   Кира кивнула. Глядя на Рена, она понимала, что должна сейчас оторваться от него, спрыгнуть на землю. Но не могла опустить руку, прижимавшуюся к его груди, не могла отвести затуманенного сном мечтательного взгляда от его глаз. Рен тоже не торопился разжать руки, обвивавшие талию девушки. Так, не отрываясь друг от друга, молодые люди сидели бы, наверное, долго. Но терпению жеребца наследного Властителя пришел конец. Конь выразительно фыркнул и потянулся к зеленому кустику. Спешившись, Рен протянул руки Кире, и девушка спрыгнула прямо к нему в объятия. Молодой человек на минуту крепко прижал ее к себе, но, к огромному сожалению Киры, тут же опустил руки. Она недовольно поджала губы и чуть слышно сухо пробормотала:
   - Благодарю.
   Расседлав коней, Рен пустил их пастись, зная, что далеко они не уйдут. Сам он с довольным вздохом повел затекшими плечами, несколько раз взмахнул руками, а затем с наслаждением растянулся прямо на земле.
   Кира, отцепив флягу, ополоснула лицо, закрутила свои роскошные волосы в тяжелый узел на затылке и, покосившись на Рена, лежащего с закрытыми глазами, пошла к огромному поваленному дереву на краю полянки. Взобравшись на шершавый ствол, девушка легла вдоль него, закинув руки за голову и подставив лицо утреннему солнцу.
   Ренвольд уже почти засыпал, когда услышал, как Кира спрыгнула со своего необычного ложа и направилась к краю опушки. Присев на корточки, девушка восторженно ахнула и повернулась к приподнявшему голову молодому человеку.
   - Рен, тут черника! И сколько! Я соберу!
   Она метнулась к своей сумке, небрежно брошенной Реном, вытащила небольшую выдолбленную тыковку с широким горлышком, служившую некогда фляжкой, и вернулась к густой поросли черники. Сноровисто выбирая самые крупные ягоды Кира постепенно продвигалась дальше в лес.
   - Не уходи далеко, - сонно предупредил девушку Ренвольд, опять закрывая глаза.
   - Ладно! Ее тут много!
   Голос ее звучал приглушенно. Рен, клевавший носом всю дорогу, отключился моментально. Проснулся он оттого, что мягкие лошадиные губы, обследовавшие его ухо, фыркнули, обдав кожу влажным дыханием. Ренвольд отстранил голову кириной лошадки, с любопытством принюхивавшейся к его волосам и сладко потянулся. Протерев глаза, он понял, что спал больше часа. Солнце поднялось довольно высоко.
   Приведя себя в порядок, Ренвольд приложил ладони ко рту и громко крикнул:
   - Кира!
   Его зычный голос погас, запутавшись в зарослях высоких елей. Молодой человек набрал побольше воздуха в грудь и рявкнул так, что с верхушек елей посыпалась шелуха от шишек.
   - Кира!!!
   Настороженно прислушавшись, Рен вертел головой, надеясь обнаружить перепуганную его воплем девушку или хотя бы услышать ее голос. Но все было тихо.
   С него моментально слетела сонная одурь.
   - Куда она подевалась, Норр ее забери? - сквозь зубы процедил он, нашаривая в траве ножны меча и решительно направляясь в сторону густой поросли черничных кустиков.
   А Кира, с азартом охотника наполнявшая тыквенную фляжку отборными ягодами, довольно улыбалась, представляя, как угостит ими Рена. Опомнилась она, увидев перед собой завал из нескольких упавших друг на друга бревен.
  Кира растерянно поднялась и оглянулась. О, боги! Неужели она зашла так далеко? На мгновение девушке стало страшно оттого, что она могла заблудиться. Не поддаваясь поднявшейся в душе панике, Кира медленно повернулась кругом. Высокие деревья смыкали кроны над ее головой, едва пропускали редкие солнечные лучи.
   - Рен!
   Страх сдавил девушке горло, и ее крик прозвучал, как хриплый шепот. Она судорожно сглотнула и уже открыла рот, чтобы громко закричать, как вдруг увидела на одном из лежащих перед ней бревен нечто необычное. Любопытство взяло верх над страхом. Кира закрыла рот и осторожно шагнула к бревну.
   На поваленном дереве, сквозь мох, закрывавший огромный ствол снизу, в большом треугольнике был изображен знак, напоминавший наконечник стрелы. Кире показалось, что она где-то видела этот знак. Девушка нахмурилась и потерла лоб, припоминая.
   - Странно...
   Она подошла поближе и наклонилась к поверженному дереву.
   - Хм...Где же я это видела?
   Рассеяно потянув за кусок коры, нависавший над самым знаком, Кира в ужасе отпрянула. Узкая змеиная головка с похожими на тусклые глаза пятнами высунулась из под-под коры. Раздвоенный язык между зловещего вида острыми клыками двигался, как будто ощупывая воздух перед собой.
  Девушка сделала шаг назад, поскользнулась на мшистом сучке и упала прямо перед бревном. Змея развернулась и, злобно шипя, скользнула к охваченной ужасом Кире.
   - О, боги, - прошептала девушка, пытаясь подняться на ноги.
   Черная блестящая лента остановилась, грозно подняв черную головку с холодными глазами.
   - Ма-а-ма-а-а! - завизжала Кира
   Скользя ногами по влажному мху, она вскочила и помчалась прочь от дерева, не разбирая дороги. Оглянувшись на бегу, как будто ожидая погони, Кирэна с размаху врезалась во что-то твердое, но неустойчивое. Рен, обхватив девушку руками, еле удержался на ногах.
   - Чего ты орешь?
   - Т-т-там...- Кира, даже не понимая, что вряд ли ее преследовательница была столь же стремительна, как она, дрожащим пальцем показывала куда-то назад и вниз. - Ттт-а-ам...
   - Что - там?
   Ренвольд, схватив Киру за плечи, тряхнул ее так, что у нее дернулась голова.
   - Что ты там увидела, Норр тебя побери?
   Безумными глазами глядя на него, девушка постаралась остановить мелко дрожавшие губы и, уже немного успокоившись, произнесла:
   - Там...змея...черная...
   - Незачем было уходить так далеко! - рявкнул Ренвольд. - Не смей больше так делать!
   Крепко взяв свою неосторожную и любопытную спутницу за руку, он потащил еле переставлявшую дрожащие ноги Киру вперед. Доведя ее до терпеливо переминавшихся лошадей, он подсадил несопротивляющуюся девушку в седло и, коротко кивнув, повернул назад.
   - Там...дерево, - крикнула вдогонку Кира.
   - Ну и что? - Рен остановился и с досадой посмотрел на девушку. - Здесь кругом деревья, если ты еще не заметила.
   - Нет, - Кира помотала головой. - Оно поваленное...И на нем знак.
   Рен, нахмурился, вспоминая слова Грассвольда.
   - И змея...- упавшим голосом добавила девушка, - черная...
   - Ладно, - буркнул Ренвольд, решительно двигаясь вперед. - Разберемся....
   Отойдя на приличное расстояние, он громко крикнул:
   - Стой там и не вздумай никуда уходить!
   О, нет! Кира даже вздрогнула, представив себе, что она опять шла бы сейчас по этой мрачной и почти невидимой в траве тропке. Потрепав свою лошадку по шее, девушка облегченно вздохнула и приготовилась ждать.
   Усыпанная хвоей и перепревшими листьями земля гасила все звуки. Поэтому Кира не слышала шагов Ренвольда и, когда он раздвинул колючие ветки прямо у нее перед глазами, девушка вздрогнула от неожиданности. От ее внимания не ускользнуло, что Ренвольд был чем-то озабочен. В руке он сжимал ножны небольшого кинжала.
   - Ничего особенного, - поймав вопросительный взгляд Киры, ответил молодой человек. - Это последняя веха Ведьминого леса. Дальше дороги нет. По крайней мере, известной дороги.
   Он взглянул на ножны у себя в руке и нахмурился.
   - А это что? - полюбопытствовала успокоившаяся с его приходом девушка.
   - Это...- Рен опять бросил взгляд на свою находку. - Ножны.
   - Понятно, - нетерпеливо продолжила Кира. - А чьи они? Они были ...там?
   Молодой человек кивнул. Все это ему очень не нравилось. Ножны принадлежали Келтону. Он сам подарил их ему. И как они могли оказаться здесь, почти у самого края разведанной части Леса, было непонятно. Но своими сомнениями делиться с Кирой Рен не стал.
   Они не успели проехать и получаса, как странное мычание заставило их насторожиться.
   Кира испуганно оглянулась. Но звук шел откуда-то сверху. Повертев головой, Ренвольд заметил медленно вращавшийся мешок, подвешенный к одному из деревьев. Именно из него время от времени раздавались непонятные звуки, похожие на мычание.
   Наследный Властитель поднял руку, призывая Киру к вниманию. Девушка остановила Мышку и теперь во все глаза смотрела то на Ренвольда, то на мычащий мешок.
   Подойдя к странному плоду, Рен издалека тронул мешок рукоятью меча. Мешок дернулся и замычал сильнее. Оглянувшись на Киру и убедившись, что девушка остановилась достаточно далеко от него, Ренвольд одним ударом меча перерезал веревку, удерживающую мешок. Раздался звук падения чего-то мягкого и приглушенный вопль боли. Существо в мешке, ощутив под телом земную твердь, сначала замерло на месте, а потом начало яростно извиваться и мычать еще громче.
   Ренвольд, не слезая с коня, осторожно подцепил кончиком меча веревку, елозившую по земле от дергания мешка, и резким движением вспорол грубую ткань.
  Его глазам предстала человеческая фигура, связанная по рукам и ногам. Изо рта фигуры торчал здоровенный кляп. Увидев свет, человек из мешка на минуту зажмурился, а затем, открыв вытаращенные, налитые кровью глаза, замычал еще громче.
   Кира, привстав в стременах, вытянула шею, пытаясь разглядеть необычную находку. А Ренвольд спрыгнул с коня и, подойдя к мычащему человеку, осторожно вытащил у него изо рта кляп. Поток ругательств, хлынувший в чуткую тишину леса, был таким мощным и замысловатым, что Рен невольно покосившись на Киру, поднял кляп и угрожающе помахал им перед носом изрыгающего проклятья мужчины.
   - Заткнешься сам или помочь?
   Мужчина, злобно взглянув на Ренвольда, на минуту замолчал, а затем мрачно буркнул:
   - Не надо.
   Властитель присел на корточки и внимательно оглядел свою находку. Перед ним лежал мужчина средних, на первый взгляд, лет в грязной, но довольно дорогой одежде, покрытой сейчас приставшими к ней листьями и еловыми иглами.
  Взлохмаченные грязные волосы покрывали лоб и падали на глаза, заставляя незнакомца время от времени поводить головой, пытаясь их отбросить. Лицо его было багровым от синяков.
   - Развяжи меня, - потребовал мужчина, так же внимательно разглядывавший своего спасителя.
   Он не попросил, а именно потребовал. Рен иронично поднял бровь.
   - Думаю, мне не стоит с этим торопиться.
   Кира тронула поводья, подъезжая поближе. Незнакомец зыркнул на нее злыми глазами и опять грозно уставился на Ренвольда.
   - Развяжи! - рявкнул он. - У меня руки затекли!
   Ренвольд схватил своего невольного пленника за шиворот и с усилием подтянул к дереву, прислонив спиной к мощному стволу. Поведя мечом перед носом грубого собеседника, он издевательски- вежливо произнес:
   - Ты что-то не слишком учтив, приятель. Не поучить ли мне тебя хорошим манерам? Может, именно из-за своей невоспитанности ты крутился в своем мешке? И не подвесить ли мне тебя опять?
   Мужчина издал яростный рык и повел плечами, пытаясь освободить руки от веревок. Поняв, что это бесполезно, он устало опустил плечи и закрыл глаза.
   - Может быть, он хочет пить? - тихонько спросила Кира, нашаривая кожаную флягу, притороченную к седлу.
   - Да...- не открывая глаз, прохрипел незнакомец. - Дай мне воды, милая девушка.
   - Хм...- Рен ухмыльнулся. - Да ты, оказывается, знаешь и другие слова, парень.
   Взяв у Киры флягу, он вытащил затычку и поднес к губам сидевшего с закрытыми глазами мужчины.
   - Пей!
   Незнакомец открыл глаза и вцепился губами во влажный край фляги, жадно глотая воду. Напившись, он отвернулся, облизал губы и, найдя глазами Киру, прошептал:
   - Спасибо...
   Рен закрыл флягу затычкой и, подойдя к девушке, протянул ей.
   - Похоже, ты благотворно действуешь на невежливых незнакомцев, - улыбнулся он. Кира смущенно повела плечами.
   Ренвольд подал ей руку и девушка, опираясь на нее, спрыгнула с лошади. Ступив на большую шишку, она подвернула ногу и, охнув, почти упала, когда сильные руки молодого человека подхватили ее.
   - Осторожно!
   Вцепившись в его руку, Кира невольно прижалась к широкой груди Ренвольда. Обняв девушку за плечи, он заглянул ей в лицо и встревожено спросил:
   - Что случилось?
   - Нога...- скривившись от боли, прошептала Кира.
   Смесь непонятных ощущений - от боли в ноге до непонятного волнения - наполнила
  ее душу, когда она опять увидела лицо Ренвольда так близко от себя.
   Подняв на него глаза и увидев, с какой нежной тревогой он смотрит на нее, Кира
  почувствовала, как сладко замирает ее сердце. Она разом забыла о подвернувшейся
  ноге, о том, где они находятся, забыла о незнакомце, опять бессильно
  привалившемся к стволу. Только руки Ренвольда, обнимавшие ее, и его глаза,
  вглядывавшиеся в лицо девушки, были реальными. Больше ничего не существовало.
   - Что с ней?
   - Что? - Кира как будто проснулась. - А...Нога? Просто подвернула.
   Оглянувшись на мужчину, сидевшего с закрытыми глазами, Ревнольд легко
  подхватил девушку на руки и, пронеся пару метров, осторожно усадил на пенек.
  Кира, обхватившая молодого человека за мощную шею и прижавшаяся к его груди, тут
  же пожалела, что широкий, но корявый пень находился так близко.
   Встав на одно колено и осмотрев ногу девушки, Рен хмыкнул и взглянул в ее
  сморщившееся от боли лицо.
   - Потерпишь?
   - Ну, если ты не будешь ее отрывать...
   - Не буду, - заверил Ренвольд, осторожно зажимая лодыжку и поворачивая ступню. Болезненный крик девушки эхом разлетелся по лесу, многоголосо повторяя: "ой-ой-ой..."
   - Все-все...- успокаивающе погладил Киру по плечу Ренвольд. - Уже все.
   - Коновал...- громко прокомментировал открывший глаза незнакомец.
   - Хочешь попробовать на себе мои способности? - поднявшись с колен, недовольно спросил Ренвольд,
   Еще раз бросив взгляд на Киру, закусившую губу и вытирающую невольные слезы, он подошел к сидевшему у дерева мужчине и, положив руки на бедра, скептически оглядел его.
   - Ну, так что? Поговорим?
   - Поговорим, - буркнул незнакомец.
   Он внимательно вгляделся в лицо Ренвольда и скривился в довольной ухмылке.
   - А ведь я тебя знаю. Ты - Ренв...
   Ладонь Ренвольда звучно запечатала рот незнакомцу. Тот удивленно вытаращил глаза, а наследный Властитель, бросив быстрый взгляд на занятую своей ногой Киру, негромко сказал:
   - Знаешь - и знай себе потихоньку. Ясно?
   Не отрывая руки от губ незнакомца, он многозначительно посмотрел на него и уточнил:
   - Тебе все понятно?
   Мужчина кивнул. Убрав руку, Ренвольд внимательно оглядел свою необычную добычу и задумчиво хмыкнул.
   - Твоя рожа мне тоже кажется знакомой. Только вот не припомню....
   - Ярмарка, - с ухмылкой произнес незнакомец. - Ярмарка в Агоррасе...Прошлой весной...
   - Норр тебя забери!
   Ренвольд недоверчиво покачал головой.
   - Дирк!
   - Узнал! - хрипло рассмеялся незнакомец.
   Молодой человек присел на корточки и пристально вгляделся в лицо Дирка. Он вспомнил, как прошлой весной чуть не погиб.
   В шумной суете ярмарки, вопящей, гремящей, шумящей и шелестящей на площади, покупали, продавали, меняли, обмывали сделки, ссорились и мирились. Почему и как сорвался с привязи конь одного из гостей столицы, никто так и не понял. Громкий женский крик заполнил площадь в одну минуту. Ренвольд, неторопливо прохаживающийся в ожидании Келтона вдоль ряда лавок с оружием, остался в середине разом опустевшей площади.
   Вороной жеребец с обезумевшими глазами мчался, не видя ничего впереди! А прямо перед ним в шоке застыл мальчик лет семи. Он не слышал ни криков 'беги!', ни отчаянного визга женщин, не сделал ни одного движения, чтобы попытаться спастись, и только побелевшими от ужаса глазами смотрел на надвигающуюся смерть.
  Ренвольд рванулся к мчавшейся лошади и повис на свисающем поводе. Конь по инерции протащил его вперед, затем взвился, взбивая воздух копытами, а потом с силой дернул головой, чуть не вывернув руку Рена из плеча. И когда тот от боли ослабил хватку, взбесившийся жеребец неожиданно рванулся в сторону молодого человека и поднялся на дыбы, занеся копыта над его головой.
  Площадь ахнула.
  Но в это время с другой стороны на поводе повис выскочивший из толпы мужчина! Он с такой силой рванул повод, что конь присел и, мелко задрожав всем телом, остановился.
  К заревевшему теперь от страха мальчишке кинулись женщины.
   Спаситель Ренвольда, все еще крепко сжимая повод, осклабился в широкой белозубой улыбке и нахально подмигнул наследному Властителю.
   - Дирк...- испуганно и в то же время восхищенно зашелестело в толпе. - Это - Дирк!
   Тяжело дышавший Ренвольд с интересом взглянул на своего спасителя. Он слышал это имя. Главарь шайки разбойников был известен не только в Агоррасе. Слухи о нем ползли настолько разные, что им мог верить любой - от сентиментальной дамы, скучающей без романтических приключений со стариком-мужем до молодых парней, мечущихся между желанием заработать и неумением зарабатывать. Говорили, что Дирк никогда не обижает женщин и с готовностью выручает попавших в долговую кабалу обнищавших кавалеров. Правда, иногда жаждущие быть "обиженными" дамы,озорно кривя губы, шептали на ушко друг другу, что дело весе не в благородстве Дирка - он просто слабоват в любовных делах, поэтому отпускает женщин без всякого ущерба. Но поскольку главарь разбойников был мужчиной статным, красивым, сильным и имевшим не одну веселую "приятельницу", этим дамам не слишком верили.
   Зато те из мужчин, кто, будучи ограбленным, не мог пережить потери имущества и сопротивлялся его реквизиции, вполне имел шанс отправиться к праотцам. С ними Дирк не стеснялся. В то же время, каким бы жестокосердным ни был главарь разбойников, поговаривали, что караванщики на перевале предпочитают брать с собой его ребят, чтобы отбиться от еще более наглых и жестоких бандитов Сарретоса, собирающих свою дань с каждого каравана.
   - Да...Вот уж не знал, что придется увидеться еще раз, - покрутил головой Ренвольд, вспомнив, разбойника.
   Он скептически оглядел лежавшего перед ним Дирка. Потом, нахмурившись, тронул его кончиком меча.
   - А я ведь предупреждал, чтобы ты больше не показывался в Агоррасе.
   - Ну...- Дирк повел плечами. - Мы же не в Агоррасе.
   Ренвольд убрал меч в ножны, достал кинжал и осторожно перерезал веревки, стягивающие руки и ноги разбойника. Тот с трудом пошевелил ногами, покрутил одной, потом другой ступней и начал осматривать руки, ободранные до крови.
   - И кто тебя так?
   Дирк сделал вид, что не услышал вопроса, всецело занятый своими конечностями. Ренвольд усмехнулся. Он знал, что у разбойников есть своя иерархия, свои законы и свои правила. И распространяться о своих обидчиках Дирк вряд ли будет. Он сам найдет их.
   - И долго ты тут...висел?
   - Не очень...
   Разбойник сосредоточенно осмотрел правую руку. Глубокая рана на ней начала кровоточить, едва он коснулся ее.
   - Норр меня забери!
   Кира, осторожно ступая на вправленную ступню, сделала несколько шагов, оглянулась на мужчин и удивленно подняла брови, увидев, что Ренвольд освободил незнакомца и теперь, присев на корточки, о чем-то тихо беседует с ним. Заметив, что тот, скривившись от боли, осматривает руку, девушка, прихрамывая, подошла к своей лошади, порылась в дорожной сумке и, вытащив чистую тряпицу и мешочек с порошком базилика, робко подошла к мужчинам.
   - Давайте, я перевяжу.
   Незнакомец с интересом взглянул на нее, пожал плечами и протянул руку. Кира присела рядом с ним, смочила водой из фляги тряпицу и осторожно промыла руку. Потом, захватив горстку порошка, аккуратно присыпала им рану и наложила на нее повязку.
  Мужчина, внимательно следя за руками Киры, поднял голову и с ухмылкой взглянул на девушку. Потом перевел взгляд на Ренвольда и вопросительно поднял брови, скосив глаза на своего необычного лекаря. Молодой человек неопределенно пожал плечами. Незнакомец понимающе хмыкнул. Ренвольд нахмурился и, поднявшись, молча ждал, пока Кира закончит свою благотворительную акцию.
   Девушка осторожно провела по перевязанной руке, улыбнулась разбойнику и подняла глаза на Ренвольда:
   - Если перевязывать дважды в день, это быстро заживет.
   - Спасибо, - светским тоном поблагодарил незнакомец.
   Ренвольд рассмеялся.
   - Я же говорю, Кира, ты благотворно действуешь даже на Дирка.
   - Дирк? Вас зовут Дирк?
   - Именно так, моя благородная спасительница, - подчеркнуто вежливо склонил голову Дирк. - А вас, как я понял - Кира?
   Девушка кивнула и поднялась. Ступив на вправленную ногу, она невольно ойкнула, вызвав вопрос Рена:
   - Все еще больно?
   - Нет, - покачала головой девушка. - Я просто неловко ступила.
   Она, прихрамывая, направилась к пеньку, а Дирк, проводив ее глазами, подмигнул Ренвольду.
   - Хороша крошка, а?
   - Не твое дело, - холодно ответил молодой человек.
   - Кхм...- кашлянул Дирк. - Понимаю...
   - Ничего ты не понимаешь, - с досадой буркнул Рен.
   Дирк не ответив, осторожно попробовал подняться, упираясь спиной в ствол, у которого сидел. Ему с трудом удалось выпрямиться, хотя оторваться от поддерживающего его ствола он все же не решился. Мелкие бисеринки пота покрыли побледневшее лицо разбойника. Он закрыл глаза и теперь стоял у дерева, тяжело дыша.
   - Есть будешь? - Ренвольд, скрестив руки на груди, хмуро смотрел на Дирка, что-то соображая.
   - Да уж не откажусь, - криво усмехнулся тот, открывая глаза и облизывая пересохшие губы. - И воды бы еще...
   Услышав его слова, Кира поднялась и направилась к своей лошадке, но Рен остановил ее, достав свою флягу. Не глядя на девушку, он подошел к Дирку и протянул ему воду. Кира проводила его удивленным взглядом, так и не поняв, почему он не позволил ей помочь.
   - Привал, - хмуро объявил Ренвольд.
   Через десять минут путники сидели на земле у пенька, предоставленного в распоряжение единственной дамы. Кира рассеяно жевала окончательно рассыпавшийся на неаппетитные куски сливовый пирог, Рен держа в руке огромный ломоть хлеба с мясом, задумчиво поглядывал на Дирка. А тот, с жадностью глотал нарезанные небольшими кусочками ломтики вяленого мяса, перемежая их большими кусками хлеба.
  Все это он запивал водой, получив в свое пользование фляжку Ренвольда. Было видно, что он страшно голоден. Время от времени Дирк бросал настороженный взгляд на Рена, но пока не насытился, не затевал никаких разговоров.
   Наконец, разбойник удовлетворенно вздохнул и откинулся на поваленное бревно, служившее ему опорой. Обведя глазами не слишком веселую компанию, он расправил широкие плечи, покрутил головой, разминая мышцы и благодушно пробасил:
   - За кормежку - спасибо...А вот интересно, куда это направляется наследный Вла....
   Он не успел договорить. Рен резким движением вогнал кусок хлеба, который держал в руке, прямо в открытый рот Дирка. Тот поперхнулся и схватил Ренвольда за руку. Выплюнув хлеб, он заорал:
   - Какого...?
   - Все такого же, - жестко ответил наследный Властитель, стряхивая руку разбойника. - У тебя плохо с памятью?
   Кира, вздрогнувшая от неожиданности при вопле Дирка, испуганно уставилась на Ренвольда. Тот покосился на нее и многозначительно взглянул на Дирка. Он, все еще возмущенно отплевываясь и облизываясь одновременно, смахнул крошки хлеба с губ и проворчал:
   - Можно было и полегче...
   - Ну, хлеб в любом случае мягче меча, - невозмутимо заметил Ренвольд, отламывая горбушку с каравая.
   - Это верно, - неожиданно добродушно ухмыльнулся Дирк.
   На полянке воцарилось молчание. Кира опасливо косилась то на Рена, то на Дирка. Ренвольд молча дожевывал свой хлеб. А Дирк, откинувшись головой на бревно и закинув руки за голову, лежал, закрыв глаза, и явно наслаждался выпрямившимся телом, свободными руками и полным желудком.
   - Ну, что ж...- Рен отряхнул крошки, встал и потянулся. - Пока наша...спутница уберет ...со стола, мы можем пройтись. Идем, Дирк.
   Заметив испуганный взгляд Киры, молодой человек успокаивающе махнул рукой.
   - Мы будем неподалеку.
   Разбойник, неохотно поднявшись, медленно поплелся за Ренвольдом. Было видно, что ему трудно передвигаться на затекших ногах. Но с каждым шагом он ступал все тверже и увереннее.
   Пройдя метров двадцать, мужчины остановились. Властитель подгреб ногой большую кучу листвы и со вздохом облегчения растянулся на ней. Дирк, молча взглянув на его приготовления, лег прямо на землю и с наслаждением выпрямился во весь рост. Чувствовалось, что он еще долго будет стараться находиться в выпрямленном положении.
   - Она не знает, что ты - наследный Властитель Агорраса? - без предисловий начал Дирк.
   - Не знает. И ей не надо этого знать, - кивнул Ренвольд. - Для нее я просто - странствующий рыцарь Рен.
   - Ясно. А она - для тебя?
   - Просто...попутчица, - недовольно пробурчал наследный Властитель. - Навязалась на мою голову. Ума не приложу, что с ней делать.
   Он приподнял голову и выразительно посмотрел на Дирка.
   - Только не говори, что хочешь спихнуть ее мне, - бросив на молодого человека насмешливый взгляд, ухмыльнулся разбойник.
   - Ну... в общем, была такая мысль, - Рен опять улегся и рассеянно посмотрел на смыкающиеся над головой кроны деревьев.
   Дирк поднял голову и удивленно уставился на своего собеседника.
   - Ты это серьезно?
   Ренвольд кивнул. Разбойник повернулся на бок, подпер рукой голову.
   - Ты хочешь сказать, что готов был доверить мне это дитя? Эту красавицу? Мне? - переспросил он, ткнув себя пальцем в грудь. - Разбойнику с большой дороги?
   Ренвольд медленно сел на куче листвы и пристально посмотрел на Дирка.
   - Я много слышал о тебе, Дирк. И знаю, что можешь быть благородным в своих поступках. По крайней мере, так убеждал меня Келтон.
   - Это ты о том, как ребята Желтого Красса хотели повязать сына Советника? - опять растянувшись на траве, разбойник довольно заржал. - Мальчишка отбивался во всю! Любо-дорого было смотреть, как он разделывает этих ублюдков. Крассу потом долго икалось. Полгода не вылезал из своей берлоги. Но, не могу не признать, мы подоспели вовремя. Еще парочка ударов и твой друг отправился бы к Великой Богине.
   Ренвольд невольно вздохнул.
   - Зато теперь к ней отправился сам Советник.
   - Слышал...- сразу став серьезным, задумчиво протянул Дирк. - Слышал...И про твоего отца - тоже...
   Они помолчали. Ренвольд, сломал, наконец, прутик, который вертел в руках и потянулся за другим. Разбойник искоса взглянул на его сильные руки.
   - Какого хрена они утащили Жезл? - глядя в зеленеющую над ним листву, спросил Дирк. - А, Властитель?
   - Я - не Властитель, - нахмурился Рен. - И ты это знаешь. Пока не будет Жезла, в Агоррасе не будет Властителя.
   - Н-да...- Дирк, протянул руку, не глядя, нащупал тонкую былинку, сорвал ее и сунул в рот. Он долго смотрел в небо, перекатывая травинку из одного угла рта в другой, а затем опять повернул голову к Рену.
   - А, может, все для того и затеяно?
   - Я думал об этом. Только какая, собственно, от этого выгода Сарретосу? - Ренвольд пожал плечами. - Если нет Властителя, есть Советник. И есть Совет. И рано или поздно решится вопрос и с Властителем.
   - Ну, а какая Сарретосу вообще выгода от этого нападения?
   - Пока не знаю, - нехотя признался Рен. - Может, хотят, чтобы Агоррас опять ходил кланяться за каждый кусок хлеба.
   - Кланяться! - выплюнув травинку, фыркнул Дирк. - Так перекрыли бы перевал, - и вся недолга!
   - Значит, не вся, - вздохнул Рен.
   Наследному Властителю на минуту стало не по себе от того, что он говорит о таких вещах с главарем шайки разбойников. Как будто того могла волновать судьба Агорраса! Но, похоже, она его все же волновала. Потому, что Дирк неожиданно сел и внимательно посмотрел на Ренвольда.
   - Стало быть, ты собрался за Жезлом, наследный Властитель?
   Рен промолчал.
   - Ну, ты даешь...- уважительно присвистнул разбойник. - Только что ты можешь сделать один?
   Ренвольд, не отвечая на вопрос, сломал второй прутик. Нахмурившись, он взглянул на Дирка.
   - Те, кто расправился с тобой...Они были из Агорраса? Или из Сарретоса?
   Теперь настала очередь разбойника промолчать. Он осторожно поднялся и начал тщательно отряхивать штаны. Покончив с этим увлекательным занятием, Дирк внимательно осмотрел свои руки, как будто проверял, не осталось ли на них что-нибудь лишнее.
   - И все же? - не отставал Ренвольд.
   - Из Агорраса, - нехотя выдавил Дирк, не глядя на молодого человека.
   - Келтон?
   - Что? - разбойник удивленно поднял голову. - Почему - Келтон?
   - Потому, что он должен был ждать меня здесь, - не отрывая настороженного взгляда от Дирка, пояснил Ренвольд.
   - Нет, - разбойник решительно покачал головой. - Во-первых, Келтон скорее просто вздернул бы меня, не растягивая, так сказать, удовольствие....
   Ренвольд недоверчиво хмыкнул.
   - Во-вторых, - насупившись, медленно продолжал Дирк, - это не воины. Они такие же...как мы. Эти ребята знают толк в пытках.
   Он тяжело вздохнул и поднял на наследного Властителя мрачный взгляд.
   - Я ведь был не один...Полтора десятка моих ребят прикопали там...- разбойник кивнул головой в сторону последней метки Грассвольда.
   Ренвольд вспомнил сладковатый, ни с чем не сравнимый запах разложения, ударивший ему в нос, когда он осматривал лес вблизи от бревна со знаком.
   - Понятно, - кивнул он. - И чего они хотели?
   - А ничего.
   Рен удивленно поднял брови.
   - Вот в этом весь фокус, - кивнул Дирк. - Они от нас ничего не хотели. Разве что доставить себе удовольствие, выпуская кишки моим ребятам.
   Он говорил вроде совсем спокойно, но Ренвольд заметил, как сжались его пальцы, как будто смыкались на горле жестокого врага. И зубы Дирк стиснул так, что желваки заиграли на скулах.
   Заметив взгляд Ренвольда, разбойник опомнился и, откашлявшись, повел могучими плечами
   - У меня было такое впечатление, - внезапно осевшим голосом произнес он, - что они кого-то ждали. А мы просто попались им под руку.
   - Ждали?
   Ренвольд нахмурился.
   - Уж не тебя ли? - хмыкнул Дирк, рассматривая помрачневшего молодого человека.
   Тот покачал головой.
   - Не думаю. О том, что я буду здесь, знали очень немногие. И это те, кому я доверяю, как самому себе.
   - Оно, конечно, так, - пробормотал Дирк, отводя глаза. - Однако, доверяй, как говорится, но проверяй...
   Ренвольд задумался. Кого бы ни ждали неизвестные, Келтона они, скорее всего, дождались. Наследный Властитель вздохнул и поднял глаза на Дирка.
   - Я нашел там ножны от кинжала Келтона...
   Разбойник присвистнул.
   - Думаешь, отряд Келтона они тоже там положили?
   - Не знаю, - покачал головой Ренвольд. - Но - вряд ли. Я верю, что у тебя были бравые ребята, но, сам понимаешь, есть разница между шайкой разбойников и отборным отрядом хорошо обученных воинов.
   - Ну, - оскорбленно взъерошился Дирк, - это еще вопрос, в какую сторону разница...
   - В какую бы она ни была, просто так Келтон не сдался бы, - возразил Рен. - И те, кого он положил там, могли бы рассказать об этом. Но их там нет.
   Разбойник пожал плечами.
   - Их могли просто добавить в ту кучу порубленного мяса, которую сложили из моих ребят.
   - Хм...Не слишком ли много там должно быть уложено, в таком случае? Полтора десятка твоих, десять воинов Келтона и, уверен, не меньше десятка нападавших...Это какой же костер надо было развести, чтобы стольких предать погребению?
   Дирк почесал в затылке.
   - Пожалуй, ты прав, - неохотно признал он. - Хотя, костер они и не раскладывали. Просто закопали, как падаль.
  Он скрипнул зубами и отвернулся.
   Мужчины помолчали. Рен опять потянулся за прутиком.
   - Они о чем-то говорили? - взглянув на Дирка, спросил он.
   - Да нет...- подумав, ответил тот. - В основном, ругались...Да, честно говоря, сначала было не до разговоров, а потом...очнулся я уже в подвешенном состоянии.
   - Но...хотя бы имена? - без особой надежды спросил Ренвольд.
   - Имена? - разбойник поскреб макушку. - Хм...
   Он старательно наморщил лоб и пошевелил губами, припоминая выкрики и вопли, сопровождавшие схватку. Рен выжидательно смотрел на Дирка.
   - Ну...Хозяина какого-то поминали...Это понятно - наемники...Келтона называли - точно! Про Гортасс говорили...Деньги мол, Сарретос даст...
   - Так...- Ренвольд стиснул зубы. - Сарретос, значит...
   - Да, вот еще - нахмурился Дирк. - Уже когда я крутился там...- он поднял палец вверх, - один из них...голос такой...как у простуженного лося... сказал: " теперь и свадьбы не будет".
   - Свадьбы? - Рен ошеломленно смотрел на своего собеседника. - Какой свадьбы?
   - Вот это я тебе не скажу, Властитель, - развел руками разбойник.- Может и твоей, - ухмыльнулся он.
   - Моей?!
   - Ну! Ты же, кажется, обручен с этой... с принцессой Сарретоса? - пожав плечами, напомнил Дирк. - Теперь можешь считать, пронесло! Не было бы счастья, как говорится!
   Он довольно заржал, но Властитель так взглянул на него, что смех застрял у разбойника в горле. Дирк разом посерьезнел и смущенно откашлялся.
   - В общем, с этим разбирайся сам. Не мое это дело.
   - Верно, не твое.
   Они опять замолчали. Ренвольд пытался разложить по полочкам все, услышанное от Дирка. Если Келтон не ждал его у Зеленого Камня и не читал записки Ренвольда, как он мог оказаться у дальней метки? И откуда эти мерзавцы могли знать, что его отряд там будет? Ведь они поджидали, похоже, именно Келтона, если называли его имя! Кто их послал и зачем? Просто уничтожить отряд? Не дать ему пробраться в Сарретос? Властитель тяжело задумался. А Дирк внезапно насторожился. Негромкий девичий голос тихо позвал:
   - Рен...Дирк.. Вы где?
   Вопросительно взглянув на Ренвольда и увидев, что тот поднимается, Дирк громко крикнул:
   - Мы здесь!
   Он тоже поднялся и, повернувшись в сторону стоянки, приветливо помахал рукой показавшейся в просвете между деревьями девушке.
   * * *
   Они ехали не спеша. Дирк отказался сесть на Горна позади Рена.
   - Нет уж! Я лучше пройдусь ножками.
   Рен равнодушно пожал плечами.
   - Как знаешь. Устанешь - сам запросишься.
   Разбойник насмешливо хмыкнул, но не ответил. Кира жалостливо поглядывала на него, представляя себе, как быстро устанет истощенный Дирк, но тот упрямо шагал, держась за стремя Рена. Они шли, пока не стемнело настолько, что даже Дирку с его острым зрением ночного разбойника не видно было, куда делать следующий шаг.
  Перекусив остатками продуктов, путешественники, не разводя костер улеглись на лапник. Его наломал Дирк, быстро соорудив огромное ложе.
   Кира не ожидала, что уснет так быстро. За три последних дня на нее обрушилось столько впечатлений, то возносивших ее на неизведанные высоты сладостного томления, то бросающий в холодную бездну страха, что, как ей казалось, она будет бодрствовать до рассвета. Тем более, что мужчины уложили Киру между собой и вначале девушка лежала, боясь пошевелиться, чтобы не коснуться твердого мужского тела ни справа, ни слева. Но постепенно их тепло заставило ее расслабиться. И уже через пять минут наследная Властительница Сарретоса мирно посапывала между разбойником и Ренвольдом.
   Проснувшись от холода, Кира обнаружила, что уже рассвело, что Рен вытряхивает крошки из холщовой сумки, откуда еще вчера вечером доставал последний ломоть черствого хлеба, и что Дирк исчез.
   На вопрос, где же их необычный спутник последовал лаконичный ответ Рена:
   - Ушел.
   - А...но...- увидев предостерегающее выражение лица своего неразговорчивого спутника, Кира обиженно поджала губы. Тоже мне, тайны!
   Наскоро сполоснув лицо из фляжки и попытавшись расчесать волосы, Кира, внезапно разозлилась и туго скрутила их в неопрятный узел. Заколов его оставшимися шпильками, она нахлобучила высмеянную Реном шляпу и гордо прошествовала мимо него к Мышке.
   Рен пожал плечами и одним махом взлетел на Горна. Кира молчала. Молчал и Рен. Так, в молчаливом недовольстве собой и друг другом они двинулись дальше.
   Не выходя на край леса, Рен внезапно остановился.
   - Стой!
   Кира послушно остановила Мышку. Она уже привыкла выполнять команды Рена и доверять его решениям, но все же спросила:
   - А что?
   Рен осторожно поднял руку и показал на маленькие фигурки, неспешно двигающиеся вдоль границы болот.
   - Вон, видишь?
   - И кто это? - встревожилась девушка.
   Ренвольд пристально вгляделся в движущиеся фигурки.
   - Странно, - нахмурился он. - Откуда здесь столичная стража?
   - Ну...- Кира, нервно откашлялась и бросила на него виноватый взгляд, - может, ...э-э-э...они кого-нибудь ищут?
   - Ты на редкость догадлива, - усмехнулся Рен. - Может, знаешь - кого именно?
   "Знаю", - хотела сказать девушка, понимая, что или отец или Колнуд приказали разыскивать ее по всему Сарретосу. Но поскольку Кира решила не говорить своему спутнику, кто она такая, то только обиженно засопела и отвернулась.
   Ренвольду совсем не понравилось это неожиданное рвение гортасской стражи.
   - Может, ищут этого...Дирка? - попытавшись придать голосу убедительности, невнятно предположила Кира.
   - Может, и его, - рассеяно кивнул Рен. - Все может быть.
   Путники неподвижно стояли в тени деревьев, не выезжая на открытое пространство. Ренвольд соображал, что делать дальше. "Положим, стража действительно, охотится за Дирком. Хотя, я не думаю, что он такая уж важная фигура, чтобы бросить на его поиски целый отряд стражников, - подумал он. - Тем не менее....И сколько они будут здесь маячить? Час, два? Если даже подождать, пока они исчезнут, как только мы выедем из леса, на открытом пространстве будем, как на ладони. Пока переберемся через болото, нас только слепой не заметит. А уж доскакать до конца тропы!... И обратной дороги нам уже не будет. Первой же стрелой достанут, если не меня, то девчонку - обязательно!"
   Взглянув на притихшую Киру, Рен еще раз пожалел, что поддался на жалобные уговоры девушки. Она, как будто понимая его сомнения, робко взглянула на молодого человека и, опустив глаза, виновато шмыгнула носом.
   - Только не вздумай реветь, - грозно предупредил Рен, заметив, что девушка часто заморгала, изо всех сил сдерживая подступившие слезы.
   Не говоря больше ни слова, он повернул коня обратно. Кира послушно повернула за ним. Углубившись в лес, путники долго ехали молча. Ренвольд задумался, а Кира боялась даже лишний раз кашлянуть, чтобы не вызвать его неудовольствия. И только вытерла выкатившиеся все же из глаз слезинки.
   Доехав до развилки, на которой они свернули в сторону границы, Ренвольд спешился и молча подал руку Кире. Та спрыгнула и осталась стоять, прижавшись щекой к морде сочувственной фыркающей лошади.
   Рен покосился на девушку, но, ничего не сказав, достал карту. Разгладив ее на краю седла, он сосредоточенно вглядывался в пометки и значки, оставленные Грассвольдом. И чем больше он разглядывал их, тем мрачнее становился. Второй обход болота заставил бы их сделать такой крюк, что Ренвольд никак не смог бы добраться до Гортасса к нужному сроку. Отряд Келтона теперь можно было не считать. Значит, у него остается только двадцать воинов, которые будут ждать его у "Веселого пилигрима" ровно через два дня. Если он не проберется к столице Сарретоса сейчас, точно опоздает. И тогда...."О Норр! Ну, зачем я согласился!" - бросив хмурый взгляд на терпеливо стоящую Киру, - опять подумал Рен.
   - Послушай, - нерешительно начал он. - А, может, ты поедешь навстречу страже? В конце концов, не убьют же они тебя. Если твой отец знатен и служит при дворе, может, твое имя им знакомо? И они согласятся проводить тебя до Орасста? Вряд ли стражники заметили, что нас двое.
   Девушка молчала. Ренвольд повернулся к ее лошади, из-за крупа которой девушку почти не было видно.
   - Что скажешь, Кира?
   Тихое всхлипывание было более чем красноречивым ответом. Ренвольд досадливо поморщился.
   - О, боги! Я же только спросил!
   Кира всхлипнула сильнее.
   Ренвольд раздраженно дернул плечом и стиснул зубы. Время шло, а решения у него пока не было. Он опять развернул карту. Поводив по ней пальцем, молодой человек мрачно хмыкнул. Чуть дальше по дороге, если не сворачивать на Орасст, пометки Грассвольда показывали прямую тропу на Гортасс. Искоса взглянув в сторону невидимой ему хлюпающей Киры, Рен решительно сложил карту и, обойдя равнодушно жующую лошадь, встал перед девушкой. Кира быстро вытерла слезы и теперь смотрела на него с испугом и надеждой.
   - Вот что, девочка, - строго сказал Ренвольд, - уговаривать тебя я больше не буду. Принимай решение сама. Или ты едешь со мной до Гортасса - а там выбирайся, как хочешь, или отправляйся к стражникам.
   Кира опять жалобно всхлипнула. Но Ренвольд, не обращая на нее внимания, вскочил на коня и оперся локтем о луку седла, ожидая ответа.
   - Ждать долго я не могу, - стараясь говорить равнодушно, произнес он. - Решай.
   Повернув коня в сторону от развилки, Ренвольд тронул поводья. Хлюпанье за его спиной смолкло. Он осторожно повернул голову и увидел, что Кира уже сидит в седле, обреченно глядя перед собой. Рен вздохнул и пустил Горна шагом. В глубине души он даже не знал, какое решение Киры устраивало бы его больше. С одной стороны Ренвольд понимал, что еще неизвестно, как встретили бы стражники одинокую девушку, пусть даже из знатного рода. И предлагая Кире этот вариант, твердо знал, что сам будет следовать опушкой леса, чтобы удостовериться, что с девушкой не приключилось ничего худого. С другой стороны - никто не мог поручиться, что тропа, ведущая к выходу из леса в сторону Орасста, так же не перекрыта. Будь он один - у него хватило бы ловкости и отваги, чтобы сразиться даже с десятком не слишком расторопных стражей. А с Кирой....Ренвольд опять вздохнул и тут же выругал себя. В конце концов, однажды решив, сколько можно возвращаться к уже принятому решению!
   Подхлестнув коня, он поскакал вперед, не сомневаясь, что Кира следует за ним.
  
  
   * * *
   Несмотря на опасения Рена, дорога к столице Сарретоса была свободна.
   Едва сквозь поредевшие деревья замелькал просвет, молодой человек остановил коня. Мрачная Кира последовала его примеру. Девушка была растеряна и озабочена.
  Что теперь будет? Кира понимала, как опасно ей появляться в непосредственной близости от столицы. Но единственный человек, которому она могла довериться, жил неподалеку от Гортасса.
  Если ее все-таки найдут, вопрос со свадьбой будет решен сразу же. И с нее не спустят глаз до самого обряда. При мысли о том, что костлявая рука Колнуда сожмет ее руку перед Верховным Жрецом Храма Норра, девушку охватывала дрожь. Тогда Кирэна бросала умоляющий взгляд на широкую спину Рена, маячившую впереди, как будто призывая спасти, освободить ее от страшной участи. Но молодой человек, задумавшись о предстоящих опасных поисках, о том, что необходимо будет делать в первую очередь, не ощущал тревоги Киры, не чувствовал ее мольбы.
   Прежде, чем они подошли к краю леса, Ренвольд решил переодеться. Одежда агорритов не слишком отличалась от походной экипировки сарретов. Но темная куртка Рена слишком выделялась бы на фоне ярких и красочных одеяний жителей Гортасса. Кроме того, молодой человек решил спрятать под курткой кольчугу тонкого и прочного плетения.
   Взяв тючок с одеждой, он повернулся к Кире.
   - А ты не будешь переодеваться?
   Девушка упрямо поджала губы и покачала головой. Рен пожал плечами.
   - Как знаешь.
   Отъехав чуть подальше за высокий орешник, молодой человек стянул с себя пропыленную потную одежду и, чувствуя приятно освежающий кожу ветерок, с наслаждением повел широкими плечами
   Выбравшись на опушку, но не выходя из леса, Ренвольд приподнялся в стременах, стараясь разглядеть ближайшие окрестности как можно дальше. Но ни всадников, ни пешей стражи видно не было. В это раннее утро дорога на Гортасс, видневшаяся почти у самого горизонта, была пуста.
   - Ну, - Ренвольд повернулся к девушке, - теперь скажи, куда тебя проводить.
   Кира опустила голову и пожала плечами. Молодой человек хмыкнул.
   - Ясно. Неужели у тебя нет подруги или друга, которому ты можешь доверять?
   - Есть, - тихо прошептала девушка. - Мод...
   - Мод? - Ренвольд хмыкнул, невольно вспомнив свою недавнюю пассию. - Ну, пусть будет Мод. Говори, куда ехать.
   Они ехали довольно долго, пока узенькая тропка, вынырнувшая неподалеку от опушки леса, не довела их до широкой мощеной дороги в столицу Сарретоса. Чем ближе подходила дорога к столице, тем оживленнее она становилась. Киру и Рена постепенно начинали догонять телеги, груженые свежими овощами, одинокие всадники, с интересом оглядывавшие маленького пажа, покорно следовавшего за сосредоточенным Ренвольдом. Из стоявших неподалеку от дороги деревенек к путникам присоединялись огромные возы, нагруженные мешками с ячменем и овсом и сонными погонщиками наверху, мерно покачивающимися в такт неторопливо вышагивавшим першеронам.
   Рен, насторожившись от обилия вооруженных всадников, двигающихся в одном направлении, осторожно огляделся и попридержал коня. Дождавшись, когда Кира сравняется с ним, он наклонился к уху девушки и прошептал:
   - Ты хорошо знаешь дорогу к своей подруге?
   Девушка, поняв, что он готов оставить ее, испуганно оглянулась.
   - Я...я знаю. Но...Рен, пожалуйста....
   Кира умоляюще посмотрела на молодого человека и тот, недовольно хмыкнув, тронул поводья. "Ладно, - вздохнул Ренвольд. - Если уж взялся провожать малышку, придется сдать, как говорится, с рук на руки".
   Не доезжая до крепостной стены, опоясывающей город, Кира повернула на одну из плотно утоптанных дорог, ведущих чуть в сторону от Гортасса. Нырнув в еловый лес, дорога повела их дальше от города. Проехав около полумили, путешественники еще раз свернули направо и за ближайшими деревьями увидели небольшой и не слишком высокий замок, затейливыми башенками возвышавшийся над макушками елей.
  Окруженный неглубоким рвом, заполненным зеленоватой водой, он, несмотря на небольшие размеры, выглядел мощной крепостью, суровость которой смягчали изящные высокие шпили и причудливо украшенные столбы печных труб.
   Стражи, вынырнувшие откуда-то из-за деревьев, сначала преградили дорогу путешественникам, но, вглядевшись в Киру и явно узнав ее, почтительно склонились перед всадниками.
   Ренвольд искоса бросил на девушку удивленный взгляд.
   - Похоже, эти ребята хорошо тебя знают.
   Кира, слегка покраснев, молча кивнула и впервые задумалась о том, объявлено ли всенародно о побеге наследной Властительницы или об этом знают немногие. Может быть, ей не стоило появляться у Модрэн? Но это же была Мод, ее подруга! Она никогда не выдаст!
   После возвращения Модрэн из Агорраса они опять ненадолго сблизились. Юная красавица без конца рассказывала Кире о своем прекрасном рыцаре, строила планы по возвращению в Агоррас. И только загадочно улыбалась, когда Кирэна спрашивала ее, почему та не признается во всем отцу.
  Кира по-прежнему восхищалась подругой. Ей казалось, что Мод стала еще красивей. Модрэн, очевидно, тоже так считала. Верная своему рыцарю, она отказывала всем претендентам на ее руку. Так было до тех пор, пока разозлившийся Советник, не взирая на сопротивление дочери, не выдал ее замуж за очередного посватавшегося вельможу. Модрэн рвала и метала, рыдала и на коленях умоляла отца. Но тот был непреклонен.
   Кирэна от души жалела подругу, понимая, что ее саму ждет та же участь. Но ей понравился муж Модрэн, которого она увидела только на свадебной церемонии. Хвала Великой Богине! - он был сравнительно молод и недурен собой. Все могло быть гораздо хуже. И Кира, сочувствуя подруге, тогда невольно подумала, что если бы ее ждал такой жених, она бы примирилась с неизбежным.
  Зато теперь...
  Кирэна вздохнула и покосилась на едущего рядом Рена. Нет, теперь она понимала Модрэн.
   Когда супруг Мод через год после женитьбы скончался от горячки, молодая вдова спешно перебралась из далекого Орасста поближе к столице. В то самое поместье, куда сейчас Рен провожал Киру.
   Слуги дочери Советника, разумеется, прекрасно знали наследную Властительницу Сарретоса, потому что Кира навещала подругу после возвращения. Правда, их отношения стали более прохладными. Модрэн уже не откровенничала с Кирой, как раньше, и та отнесла это за счет разницы в их положении. Модрэн теперь была замужней дамой и вдовой, а Кира оставалась...невестой. Девушка горько усмехнулась. Невестой! Чьей? Неведомого ей Ренвольда из рода Вольдов, который не вспоминал о ней столько лет? Верховного Жреца Норра, одна мысль о котором приводила ее в ужас?
  Кира поежилась. Она не вернется к отцу. Модрэн ей поможет. А слуги будут молчать. Это был замок Модрэн, и Кирэна знала, что та правила своим маленьким поместьем сурово и беспощадно. Так что, даже зная о бегстве дочери Властителя, слуги вряд ли проболтаются. Тем более 'эти ребята'. В охранную стражу набирали людей, умеющих молчать.
  Теперь Рен оставит ее здесь. И - все? Она его больше не увидит?
  Ренвольд тоже задумался. С одной стороны был рад тому, что теперь может снять с себя груз ответственности за девушку. С другой - нельзя было не признаться, что Кира скрасила его опасное путешествие, придав ему некий романтический дух. И теперь Ренвольду было жаль, что девушки больше не будет рядом. Он невольно вспомнил, как Кира просыпалась по утрам, сладко потягивалась, не открывая глаз, и только потом удивленно озиралась вокруг, явно не понимая спросонок, как она могла очутиться в лесу наедине со своим неразговорчивым спутником. После этого девушка виновато смотрела на Ренвольда, как будто оскорбила его этими мыслями, и торопливо откидывала его плащ, которым укрывалась.
   Минут через двадцать усталые всадники въехали на широкий мощеный двор замка. Ренвольд исподволь поглядывал на мрачную Киру, вспоминая, как впервые увидел ее огромные глаза и золотистые волосы. Красивая, отважная малышка...Он невольно улыбнулся, вспоминая ее, в панике улепетывающую от обычного ужа. И в то же время, она не упала в обморок при встрече с разбойником. А уж то, как девушка обрабатывала рану Дирка, не дергаясь от страха и ни о чем не спрашивая, вызывало уважение.
   Властитель внезапно вспомнил Мод. Как она умело закатывала глаза, изображая обморок, когда хотела, чтобы Ренвольд поддержал ее! А как изящно опиралась на его руку, вытряхивая несуществующий камешек из башмачка и стараясь коснуться грудью мужской ладони. "Да...Представить себе жеманную лицемерку Мод на месте Киры...- Ренвольд покачал головой, вызвав удивленный взгляд девушки. - Она в любом случае не могла бы вести себя так. Вот уж кто видел цель только в замужестве, так это Модрэн! Удрать из-под венца?! Боги! Скорее, Мод на всех парусах мчалась бы к алтарю, подхватив жениха под руку, как бы он не упирался!"
   Улыбнувшись своим мыслям, Ренвольд повернулся к Кире и увидел, что девушка, не слезая с коня, виновато смотрит на него.
   - Что-то случилось? - удивленно спросил он.
   - Нет...ничего...
   - В чем дело, Кира?
   - Рен...- нерешительно начала девушка, готовая признаться, что она - дочь Властителя Сарретоса, - я должна тебе сказать...
   - Кира!
   Громкий удивленный возглас не дал отважной беглянке досказать до конца свое признание.
   - О, боги! Это же Кира!
   Мелькнувшее на галерее, соединявшей две круглые башни, огненно-рыжее платье заставило обоих всадников поднять головы. Было понятно, что хозяйка этого платья со всех ног помчалась вниз навстречу подруге.
   - Ну, вот, - мягко и тихо произнес Рен, - тебя сейчас встретят...А мне - пора!
   Кира кусала губы, понимая, что еще чуть-чуть, и этот человек навсегда уйдет из ее жизни. И эта жизнь опустеет. Сердце девушки сжималось от мысли, что она может больше никогда не увидеть Рена.
  Но так не может, не должно быть!
   Подошедший к всадникам конюх терпеливо ждал, когда кто-нибудь из них, наконец, спешится.
   Ренвольд, не понимая, почему девушка медлит, уже повернул коня и поднял руку в прощальном жесте, когда Кира, повинуясь безотчетному порыву, сорвала с шеи и протянула ему крохотный медальон.
   - Вот! - разжав ладонь Рена, она положила на нее медальон и сомкнула его пальцы. - Если тебе нужна будет помощь - любая! - передай его...- девушка оглянулась на замок подруги, - передай сюда...
   Ренвольд, сдерживая возбужденно приплясывающего коня, удивленно посмотрел на девушку, пожал плечами и, зажав медальон в кулаке, кивнул.
   - Обещай мне! - едва сдерживаясь, чтобы не заплакать, крикнула Кирэна.
   - Обещаю!
   Звонкий стук подков смешался с хлопаньем входной двери. Резные створки ее распахнулись, и во двор выскочила запыхавшаяся Модрэн.
   - Кира! Ну, наконец-то! Куда ты пропала?
   Модрэн подбежала к сидевшей на лошади Кирэне. А та, провожая взглядом умчавшегося всадника, чуть слышно всхлипнула. Мод тоже оглянулась на столб пыли, быстро несущийся к лесу и опять повернулась к Кире.
   - Кто это был?
   Незадачливая беглянка вытерла глаза, шмыгнула носом и жалобно сказала:
   - Это...друг.
   Модрэн лукаво хмыкнула и подняла высокие брови.
  - И как же зовут этого друга? Откуда он взялся? Где ты с ним познакомилась?
   Кира спрыгнула с коня, отдав повод конюху, и вздохнула:
   - Неважно...Это совсем неважно, Мод...
   - Тогда почему ты плачешь?
   - Потому что я его больше никогда не увижу, - кусая губы в попытке не разреветься окончательно, прошептала Кирэна.
   - О, боги! Кира, малышка! Так это - твой рыцарь?
   - Пожалуйста, Мод, не спрашивая меня ни о чем, ладно?
   Модрэн обняла девушку за плечи и снисходительная улыбка повилась на ее губах.
   - Хорошо, дорогая. Ты сама мне потом все расскажешь.
   Передав Киру заботам подбежавшей челяди, Модрэн отдала несколько распоряжений относительно гостьи и направилась к двери. Остановившись у входа, она внезапно нахмурилась и опять оглянулась, глядя вслед умчавшемуся всаднику.
   - Странно...Почему-то мне кажется, что я где-то видела этого "друга"...- задумчиво произнесла Модрэн.
  
   III.
  
   Вывеску харчевни Властитель увидел сразу, как только завернул за угол. Над крепкой дубовой дверью красовалась надпись "Веселый пилигрим". Что пилигрим действительно был веселым, подтверждала белозубая улыбка на круглой роже, не слишком старательно намалеванной на болтающемся над входом небольшом щите. Места на нем хватило только на голову пилигрима и на витиеватую надпись.
   Войдя в харчевню, Ренвольд остановился на минуту на пороге, высматривая знакомые лица. Увидев устремленные на него глаза Тиссена, он неторопливо подошел к столу, за которым тот расположился с кружкой пива. Махнув рукой подавальщице, Рен, дождавшись запыхавшуюся от напора клиентов толстуху, тоже сделал заказ.
   Некоторое время приятели сидели молча, незаметно оглядывая людей за соседними столиками. Вопросительно подняв брови, Ренвольд взглядом спросил, все ли в порядке. Поймав успокаивающий кивок Тиссена, он облегченно вздохнул и, притянув к себе кружку, сделал большой глоток.
   Свободно развалившись на крепких стульях, молодые люди время от времени перебрасывались фразами типа "погода нынче неважная" или "а здесь неплохое пиво". Но их настороженные и внимательные взгляды обшаривали харчевню, пытаясь обнаружить соглядатаев городской стражи. Дождавшись второй кружки, Ренвольд и Тиссен чокнулись, изображая охваченных пивным благодушием завсегдатаев, и теперь уже открыто стали беседовать. Правда, между громкими "Ну, ты даешь, приятель!" успевали вполголоса перемолвиться многозначительными фразами. Так, Револьд узнал, что отряду Тиссена удалось пробраться в Сарретос без потерь, но неизвестно, что стало с отрядом Ригонта. Во всяком случае, в назначенное время никто из его ребят на встречу не явился. Наследный Властитель не удержался от хмурого кивка, но тут же, спохватившись, широко улыбнулся и чокнулся кружкой с новоиспеченным "приятелем".
   - Келтона, похоже, мы тоже не дождемся, - вполголоса пробормотал он.
   Увидев, как постепенно вытягивается лицо Тиссена, Рен прошипел:
   - Да улыбнись же ты, наконец!
   Тот опустил глаза и через силу криво улыбнулся. Ренвольд, изображая захмелевшего парня, размашисто хлопнул друга по плечу, не без тайной цели привести его в чувство.
   - Развеселись, приятель! Хочешь, познакомлю тебя с девочками?
   Тиссен поднял на Ренвольда удивленные глаза и покраснел.
   - Ха! Да ты, похоже, еще совсем теленок! - расхохотался Рен.
   Бросив подоспевшей подавальщице монету, он мощным рывком выдернул Тиссена из-за стола, обнял за плечи и потащил к выходу, громко возвестив:
   - Идем к девочкам!
   И тут же шепнул другу на ухо:
   - Уходим быстро! Кажется, у нас есть зрители...
   Почувствовав, что Тиссен дернулся, Ренвольд с силой сжал ему плечо:
   - Не оглядывайся! Иди, как пьяный, Норр тебя забери!
   Парни, покачиваясь, вышли из харчевни, провожаемые внимательным взглядом одиноко сидевшего за столиком в углу мужчины.
   Неторопливо, пьяным зигзагом, пройдя два квартала и убедившись, что за ними никто не идет, Ренвольд резко свернул за угол, дернув за собой Тиссена.
   - Где ты остановился?
   - Там...- растеряно кивнул еще не пришедший в себя молодой человек. - На улице оружейников.
   - Это надежно?
   - Не знаю...
   - А остальные?
   - Я распределил ребят по главным улицам. Там можно в случае чего затеряться в толпе. А переулки мы выучили, как свои пять пальцев.
   Ренвольд одобрительно хмыкнул. Помолчав, он кивнул в сторону.
   - Идем со мной. Надо поговорить.
   - Как это могло случиться? - не двигаясь с места, огорченно шепнул Тиссен. - Ну, с Келтоном?
   - Я и сам пока не знаю...- Ренвольд направился к южным воротам. - Он не пришел к Зеленому Камню.
   - Может, надо было еще подождать? - Тиссен торопливо зашагал рядом. - Ты ушел сразу?
   - Я ждал целую ночь, - вздохнул Рен. - А потом...
   Пока они шли, наследный Властитель рассказал другу о необычной встрече в лесу с разбойником, о своей находке у поваленного дерева. Умолчал он только о встрече с Кирой.
   - Так что, похоже, Кела там ждали, - закончил Ренвольд.
   Тиссен, молча выслушав его сообщение, помрачнел. Резко остановившись, он тронул Рена за рукав.
   - Ты думаешь, предательство? - глядя прямо в глаза наследному Властителю, мрачно спросил Тиссен.
   Ренвольд ответил ему тяжелым взглядом и кивнул.
   -Кто? - Тиссен сжал кулаки.
   Наследный Властитель медленно покачал головой и чуть слышно произнес:
   -Даже не могу себе представить....
   Его собеседник не отрывал от лица друга горящего взгляда.
   -Надеюсь, ты не думаешь, что я где-то...
   -Нет! - Ренвольд ответил сразу, не задумываясь.
   Положив руку на плечо Тиссена, он твердо сказал:
   -Я доверяю тебе. И вообще...Это не может быть никто из нашей четверки.
   Тиссен облегченно вздохнул. А Ренвольд, слегка улыбнувшись, опять хлопнул его по плечу, и они зашагали к маленькому домику, притулившемуся к крепостной стене.
  Остановившись у порога, Рен внимательно огляделся, затем отошел и заглянул за угол домика. Дожидавшийся его Тиссен тоже повертел головой, настороженно вглядываясь в темную улочку, приведшую их к домику. Но все было спокойно.
   Кивнув другу, Ренвольд негромко постучал в дверь. Через минуту она со скрипом отворилась, и почти невидимый в темноте хозяин впустил приятелей в дом.
   Войдя в большую, но слабо освещенную комнату, Тиссен увидел пожилого человека в темной одежде. Длинные седые волосы рассыпались по его широким плечам. Умные глаза хозяина домика внимательно всмотрелись в молодого человека.
   -Сын Грассвольда, полагаю?
   Тиссен поднял брови и перевел удивленный взгляд на Ренвольда. Тот насмешливо хмыкнул.
   -Отличная память, Ланн!
   Хлопнув Тиссена по спине, он подтолкнул его к хозяину домика.
   -Знакомьтесь! Это - Ланн, брат Гатаны. А это - Тиссен.
   -Б-б-брат Гатаны? - заикнувшись от изумления, Тиссен уставился на Ланна.
   Тот, иронично скривив губы, кивнул.
   -Мы мало похожи, но, тем не менее, это так.
   Шагнув в сторону, Ланн показал рукой на накрытый стол.
   -Проходите.
   Проголодавшиеся после пива молодые люди набросились на еду с волчьим аппетитом. За столом они изредка перебрасывались ничего не значащими фразами. А после ужина Ланн, пояснив, что отпустил служанку, сам убрал со стола. Затем, сославшись на необходимость подготовиться к занятиям, оставил своих гостей одних.
   - Ланн преподает математику в университете Гортасса, - пояснил Ренвольд, поймав удивленный взгляд Тиссена.
   Погасив свечи, молодые люди перебрались к постепенно угасавшему очагу. Ренвольд, придвинув к огню кресло, предложил Тиссену занять другое.
   - Как ты нашел этого Ланна? Ты знал, что он здесь? - полюбопытствовал Тиссен, двигая кресло так, чтобы можно было положить ноги на каминную решетку.
   - Не боишься поджарить подошвы? - поинтересовался Ренвольд. - Как нашел? Хм...Гатана дала мне его адрес.
   -Гатана? Ты что - рассказал ей наш план? - нахмурился Тиссен.
   Ренвольд укоризненно скривился, понимая, что мысль о предательстве не выходит из головы друга.
   - Нет. Она сама догадалась, куда я отправляюсь. Я уходил на рассвете. Но Гатана все равно вышла меня проводить и просто вложила мне в руку бумажку с именем и адресом.
   -Что ж...- Тиссен неопределенно пожал плечами. - Это другое дело...
   -Ну, ладно. - Ренвольд нетерпеливо хлопнул по подлокотнику кресла. - Что тебе удалось узнать?
   -Немного. К сожалению. Главное - Священного Жезла в столице нет.
   Ренвольд нахмурился и подался вперед к собеседнику.
   -Как это "нет"? А где же он?
   -А вот этого я пока не смог узнать, - удрученно вздохнул Тиссен.
   -М-да...Немного, - протянул Ренвольд.
   Он замолчал и задумался, глядя в огонь. Чего-то подобного Рен ожидал. Было бы слишком просто, если бы при таком дерзком плане захвата Священного Жезла, его похитители открыто преподнесли Властителю Сарретоса свою добычу. Кирос не дурак, чтобы вслух заявить, что он - инициатор дерзкого и неподобающего властелину благополучного государства похищения. Наоборот, он будет делать вид, что ничего не знает, не ведает. А если кто-то случайно и проговорится об этом, может казнить исполнителей, свалив на них все свои грехи. Но в том, что Властитель Сарретоса знает о нападении на соседей и похищении священной реликвии, Ренвольд не сомневался ни минуты.
   Где же могли спрятать похищенный Жезл? Разумеется, это должна быть хорошо укрепленная крепость или замок, потому что похитители вряд ли были такими идиотами, чтобы не понимать - наследный Властитель сделает все, чтобы вернуть Священный Жезл.
   - Есть ли какие-нибудь дальние замки, крепости? - спросил, наконец, Ренвольд не мешавшего его мыслям Тиссена.
   - Как не быть, - пожал плечами тот. - Есть сторожевой замок у входа в Орасст. Там расположена таможня и тюрьма. Есть три крепости на южном побережье, на расстоянии примерно пятидесяти миль друг от друга. Есть четыре монастыря - помощнее, чем любая крепость! Один - неподалеку от Гортасса, другой у края северных болот, и два - на скалах Корды.
   -Итого - как минимум восемь крупных замков, - подвел невеселые итоги Ренвольд.
   Он озабоченно посмотрел на Тиссена.
   -А нас всего...
   -С тобой - двенадцать человек.
   -М-да....- Ренвольд устало провел ладонью по лицу. - Можно сказать, по полтора человека на замок.
   Тиссен с тревогой посмотрел на наследного Властителя.
   -Думаешь, Ригонт... попался?
   Ренвольд помолчал, задумчиво потирая рукой шею.
   -Когда вы должны были встретиться?
   -Позавчера.
   -Там же, в "Пиллигриме"?
   Тиссен кивнул.
   -Давай, я пойду туда завтра опять?
   -Нет. Сам не ходи. Пошли кого-нибудь из своих ребят. Опиши ему Ригонта. Пусть проследит, куда тот пойдет. - Рен вздохнул. - Конечно, если он вообще появится.
   -А мне что делать?
   -Ждать.
   -Всего лишь! - возмущенно фыркнул Тиссен.
   -Чего ты хочешь, Тисс? - голос Ренвольда вдруг зазвучал резко и угрюмо. - Вместо тридцати четырех, нас только двенадцать. Даже если мы сумеем - должны суметь! - найти Жезл, его надо будет еще благополучно доставить в Агоррас. Нам дорог каждый человек.
   Наследный Властитель взглянул на обескураженного приятеля и вздохнул.
   - Подождем еще один день. Если Ригонт не появится, разделимся на группы, - он усмехнулся, - и каждая группа получит свой замок. Пока главное - найти место, где спрятан Жезл. Потом будем решать, что делать дальше.
  
  
   * * *
   Обложившись подушками и уютно свернувшись клубочком в массивном кресле, Кирэна повествовала подруге о своих приключениях. Она вздыхала, теребила бахрому подушек, всхлипывая, рассказывала, как, узнав о предполагаемой замене одного жениха на другого, решила бежать к тетке.
   Отправляясь в Орасст, Кира была уверена, что ее тетка Граста, одиноко живущая теперь в роскошном замке, доставшемся ей по наследству от почившего недавно супруга, скорее согласится лишиться его, чем выдаст брату сбежавшую племянницу. И не побоится ни его гнева, ни попыток вернуть непослушную дочь.
  Девушка знала, что между ее отцом и его старшей сестрой давно пробежала черная кошка. И, сколько помнила себя Кирэна, когда дела заставляли почтенного наместника Орасста посещать столицу, его супруга, сопровождавшая мужа, встречалась только с ней, своей единственной племянницей. А так как сыновья многоуважаемой Грасты давно обзавелись своими семьями и разъехались по разным городам, она с удовольствием уделяла внимание Кирэне. И девочка всегда со слезами провожала тетку, с нетерпением ожидая следующего кратковременного визита.
   Модрэн смотрела на Киру во все глаза. Ей трудно было представить себе, что Кирэна вообще решилась на такой шаг, как побег.
   - Да...Вот как, оказывается...- Мод задумчиво покачала головой. - А нам сказали, что ты отправилась погостить к вдове наместника Орасста.
   Кира уныло вздохнула.
   - Так я и хотела попасть к ней. Если бы не тот случай!
   Запинаясь и краснея, она рассказала подруге о напавшем на нее возчике.
   - Ты себе не представляешь, как я испугалась, Мод! Он был такой...такой... - девушка передернула плечами. - Я помчалась, не видя перед собой дороги...А там лес! И хвала богам, что моя Мышка не понеслась в болото.
   Выслушав признания Киры, Модрэн растянула губы в приторной улыбке.
   - Должна признаться, дорогая, я восхищена твоей решительностью. Мне и в голову не могло прийти, что мечтательница Кира, такая тихая и послушная, может просто вот так взять и сбежать! Да еще переодевшись в мужскую одежду! Как ты вообще могла придумать такое?
   Кирэна долго молчала, водя пальцем по парчевой подушке.
   -Я и сама не думала, что смогу, - сказала она, наконец, подняв глаза на подругу. - Только...
   Девушка не смогла продолжать, потому что губы ее задрожали, а глаза наполнились слезами.
   Модрэн всплеснула руками.
   -О, боги, Кира! Ну, хватит! Все же обошлось!
   -Что обошлось? - по-детски кривя рот и вытирая слезы ладонью, Кирэна покачала головой. - А что будет, если отец узнает, что я здесь?
   Она бросилась к подруге и отчаянно обняла ее.
   -Пожалуйста! Мод! Не выдавай меня!
   Девушка жарко дышала ей в шею, и Модрэн резко отодвинулась от нее.
   - Да успокойся ты! Я не собираюсь никому сообщать! Только...Ты же понимаешь, сколько любопытных глаз здесь, в замке.
   Кирэна, немного успокоившись, вытерла мокрые щеки и, жалобно заглядывая подруге в лицо, тихо спросила:
   -Ты поможешь мне?
   Высокие брови Модрэн поднялись еще выше.
   -Ну, - подумав, осторожно протянула она, - смотря в чем...
   Кира шмыгнула носом.
   - Дай мне надежного провожатого до Орасста, Мод.
   Модрэн задумалась. Она слышала о напряжении, возникшем в отношениях Агорраса и Сарретоса, о каком-то странном нападении на замок Властителя Ковольда и его гибели. То, что из-за этого свадьба Кирэны и Ренвольда опять откладывается, было ей понятно и вполне устраивало.
  В конце концов, пока отношения между соседями вновь наладятся, Властитель Сарретоса может поступить так же, как отец Модрэн. Ему надоест эта затянувшаяся помолвка, и он выдаст Кирэну замуж. За кого-нибудь. Пусть даже за старого толстого титулованного богача.
  Впрочем, не надо быть такой злой, добродетельно напомнила себе Модрэн. Она - подруга Киры и желает ей только добра.
  И у нее может появиться шанс втретиться с Ренвольдом. Почему бы ей, дочери Советника, умной и красивой вдове, знающей все правила дворцового этикета обеих стран и все тонкости придворных интриг, не отправиться в Агоррас с какой-нибудь миссией? Хвала богам, она уже не мечтательная девочка, подобная глупышке Кирэне! И тем более, очень хорошо знакома с новым Властителем.
  Мод мечтательно улыбнулась, представив себе будущую встречу с Ренвольдом.
  Но всхлипывание Кирэны вернуло ее к настоящему. Модрэн шумно вздохнула и покровительственно потрепала подругу по плечу.
   - Конечно, я помогу тебе, Кира. - Она наморщила лоб, припоминая. - По-моему, Динт, наш дворецкий, родом из Орасста. Его мать до сих пор живет там. Во всяком случае, он каждое лето сообщает, что отправляется на месяц к своей матушке. Что касается надежности, - Мод жестко усмехнулась, - думаю, он не захочет провести остаток дней в сыром подземелье.
   Она обняла благодарно улыбнувшуюся подругу и направилась к двери. Уже взявшись за ручку, Модрэн вдруг обернулась и спросила:
   - Кстати, а как же твой таинственный спутник? Почему он не проводил тебя до Орасста?
   -Рен? - Кира вздохнула. - Он...он не мог. Ему надо было в Гортасс.
   -Рен?! - Модрэн широко распахнула глаза и уставилась на подругу. - Его зовут Рен?
   Кирэна закусила губу, поняв, что проговорилась. До сих пор в своих рассказах она избегала имен. Кира понимала, что знает о своем спутнике слишком мало. Он в равной степени мог оказаться обычным авантюристом, надеющимся отхватить свою долю жирного пирога в столице, или не слишком удачливым странствующим рыцарем, зарабатывавшим на жизнь призами от турниров. В любом случае до наследной Властительницы Сарретоса и тому и другому было далеко, как до луны.
  'И мне до него - тоже', - мрачно подумала Кирэна. Она вздохнула. Умные темные глаза Рена, его большие сильные руки не выходили у нее из головы. И Кире, с одной стороны, не нравилось обсуждать с Модрэн своего спутника, а с другой - страстно хотелось поговорить о тех чувствах, которые впервые она испытывала.
  Кирэна улыбнулась, вспомнив лицо Рена, его насмешливую улыбку.
   - Да, - кивнула она, - его зовут Рен.
   Рен?! Модрен так и осталась стоять у двери, как громом пораженная. Какой еще Рен? А что, если это...
   Она метнула настороженный взгляд на задумавшуюся Киру и сжала губы. Неужели Кира встретилась с Ренвольдом?! С наследным Властителем Агорраса? Здесь, в Сарретосе?!
   Нервно откашлявшись, Модрэн вернулась к подруге:
   -А этот...Рен...Он сказал тебе, кто он, откуда?
   Очнувшаяся от воспоминаний Кира наморщила лоб.
   - Вообще-то он не говорил об этом. Но, по-моему, Рен из Агорраса. Во всяком случае, одет он был не совсем так, как одеваются у нас.
   Модрэн не отводя глаз от Киры, ровным тоном задала следующий вопрос:
   - Ну, а как он выглядел, этот твой рыцарь?
   -О! - Кира мечтательно прикрыла глаза. - Он такой красивый...
   -Ну, это все...- Модрэн неопределенно покрутила пальцами. - Какие у него глаза, волосы? Он высокий, среднего роста? И вообще...
   Подруга говорила теперь с непонятным раздражением и Кира удивленно посмотрела на нее.
   -Да, - кивнула она, - высокий. Глаза....
   О, эти глаза она не забудет! Кирэна вспомнила, как проснулась в объятиях Рэна, когда он посадил ее на свого коня, как не могла оторвать глаз от его лица...Девушка вздохнула, и сердце Модрэн дрогнуло.
   Неужели Ренвольд? О, боги!
  Значит, это Властитель Агорраса, нареченный жених Киры сопровождал ее к замку? Вот почему Модрэн показался знакомым умчавшийся прочь провожатый Кирэны! Надо же такому случиться! Эта глупышка совершенно случайно увидела того, кого Мод всеми силами хотела сохранить для себя! Особенно теперь! И разве это - не перст судьбы? Теперь, когда она снова свободна!
  Пытаясь справиться с волнением, Мод присела на краешек скамьи рядом с Кирой и осторожно спросила:
   - А он сказал, что будет делать? Где остановится?
   И замерла в ожидании ответа. Кирэна покачала головой.
   - Нет. Я не спрашивала. Рен - странствующий рыцарь. Наверное, он и сам не знает, где будет даже сегодня вечером.
   Хвала богам! Если Ренвольд не назвал себя и не хотел встречи.. Модрэн перевела дыхание, но тут же снова напряглась. Пусть он ничего не сказал Кире..но она-то сама? А вдруг Кирэна призналась Рену, что она - наследная Властительница, и он теперь прекрасно знает, где ее найти? Может, он специально появился в Сарретосе инкогнито, чтобы взглянуть на свою забытую невесту?
   О, нет! Модрэн остановила полет своей фантазии. После того, что случилось в столице Агорраса, вряд ли Ренвольд кинется к наследной Властительнице Сарретоса.
  И все же...
  Модрэн почувствовала, как волнение опять перехватило ей горло.
   - А ты? - откашлявшись, спросила она. - Надеюсь, ты не сказала ему, кто ты такая?
   Печально вздохнув, Кира пожала плечами.
   - Зачем? Он же - настоящий рыцарь, который помогает, не спрашивая имен. Ты сама мне писала, что они дают такую клятву. Я просто сказала, что меня зовут Кира.
   Кирэна неожиданно вспомнила разговор с Рэном у костра и улыбнулась.
   - А знаешь, он сразу понял, что я девушка, - хихикнув, призналась она. - И сказал, что такая грубая шляпа - неподходящая для моего костюма.
   -Ну, положим, твой маскарад явно провалился. Возчик ведь тоже понял, что ты - девушка, - с удовольствием напомнила Модрэн.
   Кира вздрогнула и брезгливо повела плечом.
   -Ох! Не напоминай! Я думала, умру от ужаса!
   Взгляд, который искоса метнула на подругу Мод, говорил, что это был бы лучший вариант. Впрочем, она быстро взяла себя в руки и натянула на лицо ласковую улыбку.
   -Все уже позади, дорогая...А...этот Рен...Вы с ним договорились ...э-э-э...встретиться?
   Увидев, что Кира задумчиво качает головой, Модрэн облегченно вздохнула.
   -Хвала богам! - вырвалось у нее.
   Кирэна удивленно посмотрела на подругу.
   -Почему?
   Мод закусила губу, понимая, что чуть не выдала себя. Она опустила глаза и неопределенно пожала плечами.
   - Ну...Он - странствующий рыцарь и все такое...Дочери Властителя Сарретоса не к лицу такие встречи, дорогая. Кто знает, как он может воспользоваться знакомством с тобой.
   -О, нет! Рен - не такой! - Кира решительно тряхнула головой. - Он...Он...
   Девушка прижала руки к сердцу, закрыла глаза и на мгновение замерла, представляя себе лицо Рена, склонившегося к ней, его темные глаза, смотревшие внимательно и...Кира затаила дыхание. Модрэн, не сводившая с нее пристального взгляда, помрачнела. Так. Похоже, девчонка не осталась равнодушной к чарам Властителя Агорраса. Модрэн перевела глаза на свои стиснутые в кулаки руки и, скривившись, разжала тонкие пальцы. В конце концов, Кирэна до сих пор не знает, кто такой Рен. И они - слава богам!-больше не увидятся. Но...Почему все же Ренвольд оказался здесь, в Гортассе? Мод задумалась. Что-то здесь не так! Зачем Властителю Агорраса изображать из себя странствующего рыцаря? Почему он - в одиночку! - пробирался через лес? Странно...Что он затевает? И как бы это узнать? Модрен хитро прищурилась: если по-умному подлизаться к отцу, можно узнать и зачем и почему. И если Рен сейчас в столице...
   Мод опять взглянула на примокнувшую Киру. По лицу девушки блуждала мечтательная улыбка. Модрэн мстительно усмехнулась. Что ж...Это все меняет. Извини, Кира, но...
   Кирэна вздрогнула, как будто почувствовав холод, исходивший из глубины души подруги. Она удивленно захлопала длинными ресницами, увидев напряженное лицо Модрэн.
   - Я...я должна отдать распоряжения по поводу ужина, - отведя глаза, сухо произнесла Мод. - Извини, дорогая...
   * * *
   В харчевне дым стоял коромыслом. Судя по наплыву посетителей, предпраздничные дни притягивали всех окрестных торговцев, менял и, конечно, разного рода разбойный люд.
   -Кого ты высматриваешь, Рен?
   -Погоди...
   Глаза Ренвольда, блуждавшие по лицам посетителей, внезапно остановились на заросшем густой бородой лице. Заинтересовавший его посетитель харчевни сидел в углу и, казалось, не обращал ни на кого внимания. Однако его взгляд, пристальный и мрачный, время от времени обшаривал лица входящих. Почувствовав, как напрягся Рен, Тиссен удивленно уставился на друга. Проследив за его взглядом, он недовольно хмыкнул. Этот мрачный бродяга, ссутулившийся над кружкой пенного, вряд ли мог быть одним из воинов отряда Ригонта или Келтона. Тем не менее, именно на него изредка поглядывал Рен. Встретившись взглядом друг с другом, мужчины тут же отвели глаза, но по тому, как повел плечами Ренвольд, Тиссен понял, что он нашел того, кого искал.
   Выпив остатки пенного, Ренвольд медленно поднялся, кивнув Тиссену в сторону двери. Похоже, он не сомневался, что угрюмый любитель пива последует за ними.
  Так и оказалось. Не успели приятели выйти из харчевни и завернуть за угол, как перед ними словно материализовавшись из воздуха, возникла крепкая, совсем не воздушная фигура. Скептически оглядев остановившихся Ренвольда и Тиссена, фигура небрежно повела головой, указав на едва приметную тропку, вьющуюся вдоль неопрятных домиков, прилепившихся к крепостной стене.
   Не говоря ни слова, приятели двинулись за фигурой, бесшумным шагом скользившей по тропе. Дойдя до маленького садика, скрывавшего под густыми деревьями небольшой дом, таинственный провожатый, не оглядываясь, широко распахнул протестующе скрипнувшую калитку.
   Ренвольд, оглядевшись кругом, пропустил Тиссена вперед.
   -Помалкивай, - шепнул он.
   Тиссен, настороженный и собранный, кивнул и направился к дому. Наследный Властитель Агорраса помедлил, еще раз огляделся и шагнул к двери, гостеприимно распахнутой их молчаливым проводником.
   К удивлению обоих, внутри было светло, чего нельзя было ожидать, судя по первому взгляду на неказистый домишко. Небольшая комната, в которой оказались друзья, была хорошо освещена огнем ярко пылавшего очага и двумя свечами в витом серебряном подсвечнике на столе. Удивило и то, что помещение было чистым.
  Правда, комната казалась пустой. В центре ее стоял большой овальный стол и четыре стула.
   Оглядевшись, Ренвольд понял, что они здесь одни. Их проводник, очевидно, сразу скрылся за дверью, ведущей в другое помещение. Рен не успел решить, хорошо это или плохо, потому что дверь открылась, и в комнату вошли мрачный проводник и незнакомый Ренвольду мужчина. Он был высок и худощав, но чувствовалась, что силы в нем хватает. Одет незнакомец был просто и аккуратно. Отсутствие меча и кинжал у пояса говорили о том, что он не принадлежит к рыцарскому сословию.
   Незнакомец отстранил проводника и шагнул вперед, как бы показывая, что главный здесь он. Ожидавший увидеть перед собой Дирка Рен нахмурился и, словно невзначай, положил ладонь на рукоять меча. Незнакомец насмешливо улыбнулся.
   -Не торопись, Властитель.
   Рен почувствовал, как за его спиной напрягся Тиссен, и медленно поднял руку.
   -Приветствую вас, добрые горожане.
   Проводник, выглядывая из-за плеча незнакомца, что-то невнятно пробурчал. Но мужчина только широко улыбнулся:
   -И вам привет, смиренные странники.
   Тиссен за спиной Ренвольда угрожающе фыркнул и на всякий случай шагнул вплотную к наследному Властителю.
   -Надеюсь, почтенный Дирк присоединится к нашей встрече? - невозмутимо продолжил Рен.
   Улыбка исчезла с лица незнакомца. Он нахмурился и кивнул гостям на стулья, стоявшие у стола.
   -В ногах правды нет.
   Ренвольд, не отнимая руки от рукояти меча, подошел к столу и уселся на массивный стул, мимоходом заметив, что все они были разных стилей и явно не подходили к скромной обстановке комнаты.
   -Что же случилось с достопочтенным Дирком? - как ни в чем ни бывало, продолжил он.
   Хозяева переглянулись. Незнакомец, подтянув к себе стул, сел чуть поодаль от стола и кивком указал проводнику место рядом.
   -Его схватили, когда он обшаривал Тасс. - Увидев удивленно поднятые брови собеседника, он пояснил: - Крепость на побережье.
   - Та-а-ак. - Руки Ренвольда непроизвольно сжались в кулаки. Не хотелось думать, что Дирк попался на первом же замке. Но помощник Дирка готов был ответить на незаданный вопрос.
   -Три. - Он поднял растопыренные пальцы. - Осталось три.
   Ренвольд облегченно вздохнул, но тут же нахмурился. Если Дирк отправился к следующей крепости, значит, в предыдущих Священного Жезла не было. Он перевел взгляд на Тиссена. Тот понимающе кивнул.
   -Какие именно остались?
   Незнакомец пожевал губами, не сводя глаз с Ренвольда, а потом неохотно процедил:
   -Орасст, Корда, болота.
   -Какой именно у Корды?
   Помощник Дирка пожал плечами.
   -Понятия не имею. Это все, что он успел передать.
   -А где он теперь?
   Незнакомец криво усмехнулся:
   -В тюрьме.
   -Норр тебя забери! - взорвался Рен. - Ясно, что не во дворце! Где?
   -Не знаю! - так же раздраженно рявкнул разбойник. - Если б знал, ты мне был бы не нужен.
   Ренвольд выругался. Проводник приподнялся на своем стуле, переведя настороженный взгляд с Рена на помощника Дирка, но поймав его успокаивающий жест, с облегченным сопением, вернулся на место.
   - Договариваемся так, - решительно продолжил разбойник: - Ты узнаешь, куда запрятали Дирка, помогаешь освободить его, а я обеспечиваю тебе помощь в поисках твоего...э-э-э...Не знаю, что там искал Дирк. Короче, твоя вещь - за нашего парня.
   Ренвольд возмущенно фыркнул.
   -Ну и как, по-твоему, я узнаю, где Дирк?
   Незнакомец насмешливо развел руками:
   -А это твои проблемы, смиренный странник.
   В комнате надолго воцарилось молчание. Рен почесывал подбородок, прикидывая, как можно узнать о судьбе Дирка. Мысли его блуждали вокруг недавнего путешествия по лесу и разговоров с предводителем разбойников. Хорошо, что они сумели встретиться в Горрасте и обо всем договориться. Ренвольд спокойно расстался с половиной драгоценностей из заветного мешочка. Но вот того, что Дирк попадется в руки стражи, он не предвидел.
  Соратник Дирка с преувеличенным интересом разглядывал свои ладони, изредка сжимая их в огромные кулаки и выразительно поглядывая при этом на наследного Властителя Агорраса. Его коллега, очевидно поняв, что опасаться гостей нечего, расслабленно откинулся на спинку стула и рассеянным взглядом обводил потолок комнаты. Тиссен замер рядом с Ренвольдом, время от времени бросая настороженные взгляды на разбойников.
   Внезапно Рен резко опустил ладонь на стол. Звонкий шлепок заставил всех вздрогнуть.
   -Норр меня забери! Кира!
   Тиссен подпрыгнув от неожиданности, изумленно уставился на наследного Властителя, а разбойники, разом вскочив со своих стульев, настороженно застыли на месте.
   - Я нашел, - торопливо пояснил Ренвольд, поднимаясь. - Я знаю, кто может нам помочь.
   - Что ж...- разбойник невозмутимо кивнул Ренвольду. - Мы тут тоже...Короче, если я что-то разнюхаю, дам тебе знать.
   Ренвольд недоверчиво поднял брови.
   -Как ты меня найдешь?
   -А это - не твоя забота. Не забывай только заглядывать к "Пилигриму".
   * * *
   После ужина мужчины долго сидели вокруг стола, потягивая вино. Ланн с сомнением покачал головой.
   -Ты уверен, что стоит прибегать к помощи девушки?
   Рен пожал плечами.
   - А чем, собственно, это ей грозит? Если она действительно дочь важного вельможи, как говорила...- он опять пожал плечами. - В конце концов, Кира знает Дирка.
   -А как ты вообще познакомился с этой малышкой? - поинтересовался Тиссен.
   -Встретил в лесу, - ухмыльнулся Ренвольд.
   -О! Впечатляет, - улыбнулся молодой человек и спросил невинным тоном: - И что вы с ней там делали?
   -Долго рассказывать, - сердито отмахнулся Рен.
   Вспомнив голубые глаза и робкую улыбку Киры, он невольно вздохнул. От его вздоха заколебалось пламя свечей в подсвечнике, а Тиссен переглянулся с хозяином дома. Тот понимающе улыбнулся и похлопал по столу, привлекая внимание своих молодых собеседников.
   -Если уж ты считаешь, что девушка поможет, решите сначала, как вам увидеться с ней.
   -Это просто.
   Ренвольд поднялся, нашел свой пояс с кошелем, брошенный вместе с плащом, и, порывшись в нем, достал маленький медальон.
   -Она сказал, если нужна будет помощь...
   Тиссен, осторожно взяв с его ладони медальон, внимательно разглядывал блеснувший при неярком свете золотой кружок. На его обратной стороне был выгравирован затейливый герб.
   - Смотри-ка! Твоя знакомая, похоже, не просто знатная дама. Это личный герб Властителя Сарретоса.
   - Герб Властителя? - Ренвольд нахмурился и, забрав у приятеля медальон, потер пальцем гравировку. - Хм...
   -Может, она близка к семье Властителя? - осторожно предположил Ланн.
   -Возможно, - пробормотал Рен. - Вполне возможно...
   Смутная догадка проскользнула в его сознании, но он не сумел вовремя поймать ее и теперь невидяще уставился на герб Сарретоса, напряженно пытаясь понять, что это была за мысль. Впрочем, быстро осознав бесполезность попытки, Ренвольд подбросил медальон, ловко поймал его и протянул Тиссену.
   -Ты встретишься с ней, - пояснил он, заметив удивленный взгляд молодого человека.
   -А почему бы тебе самому...
   -Нет, - перебил его Рен. - Лучше ты.
   Он сам не мог объяснить себе, что заставило его принять такое решение.
  Ренвольду очень хотелось увидеть Киру, услышать ее тихий смех, полюбоваться непослушными золотистыми локонами, рассыпавшимися по плечам. Но что-то останавливало его, предупреждало о рискованности такой встречи. Ренвольд опять вздохнул и вложил медальон в ладонь Тиссена.
   - Пойдешь ты, - решительно повторил он.
   * * * *
   - Госпожа!
   Модрэн повернулась к слуге и нахмурилась.
   -Ну, что еще?
   -Там...господин...- пролепетал испуганный слуга. - Он настаивает...
   -О, боги! Ты можешь сказать нормально, болван? - Мод шагнула к тщедушному подростку. -Кто и на чем настаивает?
   -Он там...- слуга съежился, ожидая оплеухи, - во дворе.
   Модрен внезапно обдало жаром: "Рен! О, боги! Неужели это Рен?". Сердце заколотилось так, что ей пришлось приложить руку к груди, в попытке усмирить вспыхнувшее безумие. Девушка пыталась разглядеть нетерпеливо прохаживающегося по двору молодого человека, который время от времени подходил к красивому гнедому жеребцу и похлопывал его по изящно выгнутой шее. Мод высунулась из окна так далеко, что чуть не вывалилась из него. Почувствовав взгляд Модрэн, молодой человек поднял голову, и девушка с разочарованием поняла, что это вовсе не Ренвольд.
  Но она узнала Тиссена.
  "Странно, - промелькнуло у нее в голове, - с чего это сын командующего гарнизоном Агорраса, без свиты, без охраны, появился здесь, в замке Советника Властителя Сарретоса? После всех этих событий..." Да и одет он скорее как странствующий рыцарь, чем как один из влиятельных молодых людей соседнего государства.
   Тем не менее, Мод заранее сложила губы в приветливую улыбку, направляясь к Тиссену. В конце концов, он был другом Ренвольда. И вполне возможно, его появление здесь связано именно с наследным Властителем Агорраса.
   Простучав каблучками по деревянным ступенькам, Модрэн выпорхнула из дверей и чуть не сбила с ног молодого человека. Галантно поддержав девушку за руку, он заглянул ей в лицо и, узнав, отшатнулся.
   -Модрэн?!
   Девушка вызывающе улыбнулась.
   -Не ожидал?
   -Ну...- Тиссен долго стоял, уставившись на нее яркими синими глазами, затем машинально взлохматил волосы на затылке и смущенно подтвердил: - Не ожидал.
   Заметив пристальное внимание слуг, суетливо пробегающих по делам из дома к служебным постройкам и обратно, Мод предложила Тиссену пройти в дом. Но он только покачал головой. Тогда находчивая Модрэн указала на небольшую беседку, скрытую ветвями развесистого вяза.
   - Там мы сможем поболтать без лишних глаз, - пояснила она. - Как я понимаю, ты не очень хочешь, чтобы тебя кто-нибудь узнал.
   Молодой человек кивнул и направился за хозяйкой. Едва переступив высокий порог, он без предисловий приступил к делу.
   -Вообще-то, мне нужна твоя гостья, - признался он.
   -Кто?
   -Кира, - уточнил Тиссен, увидев удивленно поднятые брови Модрэн.
   -Кира?
   Что-то во взгляде девушки, промелькнувшее мгновенно и все же заметное, заставило Тиссена насторожиться.
   -Да, Кира, - осторожно подтвердил он, вглядываясь в выражение лица Модрэн. - Девушка, которая недавно приехала к тебе.
   Мод уже успела взять себя в руки и беспечно улыбнулась, хотя мысли ее судорожно метались в голове, не позволяя сосредоточиться. Знает ли Тиссен, кто такая Кира? Скорее всего - нет. Потому что этого не знает Ренвольд. Значит, надо оставить его в таком же неведении. Но ведь это Рен послал Тиссена сюда! Зачем? Что ему нужно от Кирэны?
   -Ах, ну да, конечно... Кира, - кивнула Мод. - Моя подруга.
   Она внимательно оглядела Тиссена и игриво усмехнулась.
   - Наша маленькая мышка произвела на тебя такое впечатление, что ты решил назначить ей свидание? И где же ты ее увидел?
   Молодой человек самодовольно ухмыльнулся, но покраснел.
   -Увидел? Вовсе нет. Я вообще с ней незнаком.
   Модрэн надменно подняла брови.
   А! - догадалась она. - Ты хочешь, чтобы я представила тебя ей?
   -О, боги! Да нет же! Мне просто нужно передать ей одну вещь и ...э-э-э...
   Тиссен не сразу сообразил, что ответить Модрэн. Не предполагая, что встретится не с Кирой, а с кем-нибудь другим, он не заготовил других вариантов ответа на вопрос: что ему нужно от Киры. И теперь ругал себя на чем свет стоит. Но поскольку Модрэн ждала ответа, Тиссену пришлось придумывать на ходу:
   -Она ..э-э-э...потеряла одну вещь. И я должен вернуть ей...
   -О! И только-то? - Мод пренебрежительно махнула рукой. - Можешь не волноваться. Давай!
   Молодой человек недоуменно уставился на протянутую к нему ладошку. Девушка нетерпеливо пошевелила тонкими пальчиками:
   -Ну? Давай сюда эту вещь.
   Модрэн злорадно наблюдала за явно растерявшемся Тиссеном.
   -Но...
   -О, боги! - Мод возмущенно закатила глаза. - Киры сейчас нет. Давай сюда эту вещь, и я передам ее Кире.
   Рука молодого человека опять потянулась к затылку. Проклятье! Похоже, придется так и поступить. В конце концов, это же Модрэн! Ренвольд ее знает. А эта Кира - ее подруга.
   Но что-то все же встревожило Тиссена. Он бросил на девушку подозрительный взгляд. Конечно то, что Мод не побежала к страже с воплем о лазутчике из Агорраса, еще не значило, что она не может сообщить об этом позже.
   -Ты боишься? - насмешливый взгляд Модрэн показал, что она поняла мысли Тиссена.
   Тот сжал губы и отвел глаза.
   - О, боги! - девушка ласково тронула руку молодого человека. - Тиссен? Разве мы не друзья? Как ты мог вообразить, что я способна выдать тебя? Или кого-то другого из...э-э-э...близких мне людей?
   Она обиженно надулась, и Тиссен немного успокоился. В самом деле, что заставило его усомниться в дружелюбии Модрэн? Почти три года они весело и непринужденно общались в небольшой компании подруг Мод из монастыря и друзей Ренвольда. И вряд ли такая проблема, как похищение Священного Жезла может занимать красивую головку такой легкомысленной девушки, как Модрэн.
   Тиссен облегченно перевел дыхание.
   -Хорошо.
   Он нашарил в кошеле на поясе маленький золотой кружок и протянул его Мод.
   - Передай Кире и скажи, что я буду ждать ее в доме доктора Ланна завтра в полдень.
   -Ты?
   Тиссен пожал плечами, стараясь выглядеть невозмутимым.
   -Ну...Я или кто-нибудь другой. Только пусть...
   Он запнулся, и Модрэн насторожилась.
   -Что "пусть"?
   Тиссен замялся. Говорить напрямик, что не стоит никому говорить об этой встрече - Модрэн может заподозрить неладное. Не сказать - сегодня к вечеру слух о присутствии наследного Властителя Агорраса в столице Сарретоса распространится с быстротой степного пожара.
   -Она...э-э-э...Думаю, ей не стоит никому говорить об этой встрече, - выдавил, наконец, из себя Тиссен.
   Модрэн закусила губу.
   -Это потому, что с ней хочет встретиться Ренвольд? - тихо спросила она, не спуская глаз с собеседника.
   Тиссен дернулся, услышав имя наследного Властителя Агорраса, и бросил настороженный взгляд в сторону двора. Великий Норр! Неужели он ошибся в Мод?
   - С чего ты взяла, что Ренвольд в Сарретосе? - холодно спросил он, окидывая девушку неприязненным взглядом.
   Модрэн укоризненно покачала головой.
   -Ну, вот опять! Почему ты не доверяешь мне, Тиссен?
   -Как раз наоборот. Меня, скорее можно упрекнуть в том, что я излишне доверчив, - хмуро глядя на девушку, пробормотал молодой человек.
   -О, боги! Я же не спрашиваю тебя ни о том, что делает в Сарретосе наследный Властитель Агорраса, ни зачем вам нужна Кира. - Модрэн пренебрежительно дернула плечиком. - Мне нет до этого дела.
   Тиссен долго молчал, вглядываясь в красивое лицо девушки, в свою очередь с насмешливой улыбкой наблюдавшей за его сомнениями. Наконец, он тяжело вздохнул, понимая, что сказано уже достаточно, и дальше можно только рассчитывать на легкомыслие или доброжелательность дочери Советника Властителя Сарретоса.
   -Так ты передашь Кире? - сухо спросил Тиссен.
   -Разумеется, передам, - помедлив, так же сухо ответила Модрэн.
   Тиссен сдержанно поклонился и направился к воротам замка. Мод проводила его глазами и недовольно поджала губы.
  Не будет же она, в самом деле, объяснять лругу Ренвольда, что Киры давно нет в столице.
  Зато - хвала богам! - ее, Модрэн, мечты могут стать реальностью значительно раньше, чем она предполагала.
   * * *
   Кирэне не спалось. Узкий луч лунного света тихонько скользил по полу, осторожно протискиваясь сквозь неплотно задернутую портьеру.
   Девушка поднялась со своего ложа и подошла к окну. Отодвинув тяжелую ткань, она долго всматривалась в ночное небо. И хотя на нем были та же Луна и те же звезды, что и в Гортассе, Кирэне казалось, что здесь ночное светило смотрит на нее холодно и презрительно.
   Туман, почти всегда поднимавшийся от болот, не доходил до возвышавшегося на холме замка. С высоты крепостных стен, на которые Кира забиралась каждый день, ровное туманное поле казалось то облаками - и тогда девушка представляла себя медленно поднимающейся над застывшими домиками в воздушном корабле, то покрытым мелкими ребристыми волнами морем - и наследная Властительница воображала, будто стоит на борту корабля, движущегося в неведомые дали. А в солнечные дни Кира могла видеть только яркую зелень болот и узкую полоску темнеющего на горизонте леса. Но и этого девушке хватало, чтобы вспоминать свое неудавшееся бегство, встречу с Реном и невольное, как ей хотелось верить, предательство Модрэн.
   В тот вечер девушки поужинали вдвоем в комнате Киры. После того, как Модрэн, отдав необходимые распоряжения, вернулась к подруге, Кирэне показалось, что она чем-то недовольна. Мод старалась не смотреть ей в глаза, с неохотой отвечала на вопросы. Кира печально подумала, что подруга, возможно, опасается наказания не только себе, но и своему отцу, если Властитель Сарретоса узнает о ее помощи беглянке. Чувство вины заставило девушку пожалеть, что она попросила Рэна проводить ее именно к Модрэн. Ведь что ни говори, а тем, что убежавшая наследная Властительница укрылась от гнева отца у дочери его Советника, она подставила и самого Никоса.
   Но все страхи Кирэны разрешились неожиданно уже на следующее утро.
   В памяти девушки всплывало напряженное лицо подруги, вошедшей к ней в комнату, чтобы сообщить о прибытии Советника Никоса. Кира ахнула и замерла на месте, не в силах даже пошевелиться от сковавшего ее предчувствия неотвратимости наказания для них всех. К ее удивлению, Никос явно не ожидал никаких неприятностей. Войдя почти сразу же за Модрэн, он бросил насмешливый взгляд на дочь и склонился в почтительном поклоне перед наследной Властительницей.
   Плотно сжав губы, Модрэн стояла рядом с отцом и слушала приказ Властителя Сарретоса. Мельком взглянув на подругу, она опустила глаза и молча простояла так до тех пор, пока, сраженная жестоким решением отца, наследная Властительница не всхлипнула и не закрыла лицо руками.
   -Прошу простить меня, высокочтимая Кирэна, - с невольной жалостью произнес Советник, - но я вынужден отправить Вас сейчас же. Властитель Сарретоса ждет Вас.
   И вот теперь она в Триссе.
   Кира зябко передернула плечами. Но не от холода, а от воспоминания о тонких холодных пальцах Верховного Жреца, коснувшихся ее щеки в тот день, когда растерянная и заплаканная она стояла перед разгневанным отцом и рассматривающим ее с хищной улыбкой Колнудом.
   - Ты стала красавицей, девочка, - прошептал Верховный Жрец, жадным взглядом пройдясь по лицу своей невесты, отмечая и нежную кожу, и тонкие дуги бровей над испуганно округлившимися глазами, и чувственные губы.
   Кирэна отшатнулась от этого ласкающего взгляда, не сумев удержаться от брезгливой гримасы. В глазах Колнуда полыхнула ярость. Но Жрец сдержал свой гнев и, усмехнувшись, повернулся к Киросу.
   -Похоже, наследная Властительница не слишком рада своему жениху.
   - Ну...- нерешительно начал Властитель, - она еще слишком молода, чтобы понимать, как...- Кирос запнулся, покосившись на бледную, растерянную дочь, так и не закончил фразу.
  Сказать, что девушка не понимает, как ей "повезло", у него не повернулся язык.
   Пристально взглянув на будущего тестя, Колнуд повернулся к Кирэне и растянул узкие губы в сладкой улыбке.
   - Дорогая, - изображая нежное внимание, произнес Верховный Жрец, - поскольку до свадьбы остается еще три месяца, думаю, тебе лучше будет провести это время не здесь, в Гортассе, а в другом...очень красивом месте.
   Кирэна бросила тоскливый взгляд на плывущий с болот туман и криво усмехнулась. Да уж, красивое, ничего не скажешь! Крошечный городишко Трисс, одиноко угнездившийся на самом краю болот, состоял из старинной крепости и трех десятков домишек, разместившихся вдоль глубокого рва у мощных стен. Самый дальний форпост Сарретоса дремал в сонном забытьи, пока его не разбудили громкие крики стражей, сопровождавших почетную пленницу.
   Тоска сжала сердце Киры. Теперь для нее все было кончено Единственное, что она смогла вымолить у отца, а, скорее, у Колнуда - отсрочка свадьбы на три месяца. И эти три месяца она проведет здесь, на краю света.
  
   * * *
   Ренвольд, задумавшись, сидел в маленькой комнате, отведенной Ланном им с Тиссеном. Ему не давало покоя исчезновение Келтона. "Не нравится мне все это, - мрачно думал он. - Я же дал Келтону карту....Неужели рисовальщик ошибся?! Но не может быть, чтобы Ригонт не проверил! "
   Пропавший отряд Келтона, непонятное отсутствие Ригонта делало задачу по возвращению Священного Жезла невероятно трудной. Рассчитывать приходилось только на людей Тиссена, да на разбойников Дирка. Рен невольно ухмыльнулся. Судя по тому, как приходится добывать информацию, эти ребята сейчас пригодятся больше, чем воины Келтона или Ригонта.
   Поднявшись с кресла, Рен нетерпеливо мерял шагами узкое пространство между очагом и столом. Если Кира cможет узнать, куда отправили Дирка, он поможет его бравым разбойничкам освободить своего предводителя, и они все вместе отправятся на поиски Священного Жезла. А если ребята Сорса за это время что-нибудь узнают наверняка...Нет, это было бы слишком большой удачей. А эта капризная дама пока не слишком благоволит к ним.
   Хлопнувшая дверь заставила Ренвольда очнуться от невеселых мыслей. Тиссен, с шумом ввалившись в комнату, сразу устремился к креслу, стоявшему у очага.
  Удивленный Рен заметил, что тот еле двигает правой ногой.
   -Что это с тобой?
   Тиссен выругался сквозь зубы и медленно стянул странно хлюпнувший сапог. Присев на корточки перед другом, Ренвольд помог ему снять мокрый от крови чулок и присвистнул, увидев ровную резаную рану почти по всей длине икры.
   -Кто это тебя так?
   Не дожидаясь ответа, Рен порылся в седельной сумке, брошенной на лавку у стены, нашел полотенце и начал осторожно вытирать кровь, прижимая тряпку к ране. Тиссен зашипел от боли.
   -Похоже, нас вели от замка Модрэн, - проскрипел он, пытаясь удержаться от стона.
   -Замок Модрэн?!
   Ренвольд на минуту отвлекся от своего занятия и удивленно посмотрел на Тиссена.
   - Где ты нашел ее? И зачем?
   -Нашел ее там, где должен был встретиться с твоей попутчицей. А зачем...Она вышла ко мне сама.
   Рен замер, переваривая сообщение Тисса. Он вспомнил, что Кира и просила его доставить ее к подруге. И то, что звали эту подругу Мод, он тоже вспомнил.
   -Ты имеешь в виду ту самую Модрэн, которая училась в монастыре Всех Святых? - на всякий случай уточнил Рен.
   -Да, - выдохнул побледневший Тиссен.
   Было видно, что силы его на исходе, и Ренвольд решил прекратить расспросы до тех пор, пока не поможет другу. Достав из его сумки сухое полотенце, он порвал ткань на полосы и, присыпав рану порошком базилика, аккуратно забинтовал рану.
  Кровотечение прекратилось, но теперь Тиссену хотя бы денек надо полежать. Значит, Ренвольду придется встретиться с Кирой самому. Он вдруг понял, что уже заранее радуется этой встрече. Поймав себя на этом приятном чувстве, Рен виновато посмотрел на Тиссена, как будто радовался его ране.
   - Все в порядке, Тисс, - остановил он попытавшегося подняться друга. - Ничего страшного не произойдет, даже если Кира узнает, что я здесь.
   - Боюсь, что теперь Модрэн это тоже знает, - бледный Тиссен закрыл глаза и привалился к спинке кресла.
   - Почему ты так решил? - нахмурился наследный Властитель Агорраса. - Думаешь, это ее люди ранили тебя?
   - Нет. Я заметил слежку сразу, как только мы сели на коней у замка. Она не успела бы так быстро распорядиться.
   Ренвольд задумался. Никто пока не мог знать, что они уже в Сарретосе. Вернее, об этом знала только Кира. Рен почувствовал, как тревога заползает в сердце.
  Нет! Даже если бы Кира знала, кто он такой, она не предала бы его! Он был уверен в этом.
   Убедившись, что рана не кровоточит, он попросил:
   - Расскажи, как все произошло.
   - Все было очень странно, - признался Тиссен. - Сначала я решил, что обойдется слежкой. Трое всадников...Не рыцари, - предупреждая вопрос Рена, уточнил он. - Судя по экипировке - богатые горожане. Они, в общем-то, не особо скрывались. Я даже решил, что нам просто по пути, потому что они следовали за мной, не отрываясь, но и не догоняя. А когда Шел прибавил шагу и мы повернули к дому, они рванули вперед. Похоже, боялись потерять из виду. Один загородил мне дорогу, ну и я...
   Продолжать он не стал. Все было понятно и так. Рен кивнул.
   - Ясно.
   - Жаль коня, - вздохнул Тиссен.
   - Ты потерял коня?
   - Не я. Но зато он перегородил дорогу. Ты же знаешь, какие здесь узкие улочки.
   - А остальные?
   - Ну, я же говорю: упавший конь перегородил дорогу.
   Тиссен облизнул пересохшие губы и жадно посмотрел на кувшин, стоявший на краю стола. Перехватив его взгляд, Ренвольд налил в кружку вина и протянул ее Тиссену. Тот, благодарно кивнув, большими глотками опустошил кружку и удовлетворенно вздохнул.
   Рен вернулся в свое кресло и несколько минут задумчиво смотрел на огонь.
  Вполне возможно, что это были просто праздные гуляки, не упустившие возможности поразмяться. Но трое горожан на одного рыцаря? Кинжал против меча? Впрочем, кинжалов было, как минимум, три - поправил он себя.
   Ренвольд вспомнил неприятное ощущение чужих глаз на своей спине, которое охватило его в харчевне, при первой встрече с Тиссеном. Самый главный вопрос - кто? Если это была тайная стража Властителя, приглядывающая за нарушителями спокойствия всех мастей - это одно. Хотя вряд ли. Эти ребята были глазами и ушами, но ни во что не ввязывались. Их задачей был сбор сплетен, слухов, составление словесных портретов странников, показавшихся подозрительными. Лезть на рожон тайная стража не будет. Тем более, что они умели быть неслышными и невидимыми. Нахрапистость и неумелость провожатых Тиссена показывала, что они - не профессионалы.
   И опять проклятый вопрос - кто? Кому нужно знать, куда направился незваный гость столицы?
  
   * * *
   Странное это было сборище: то ли судилище, то ли беседа.
   Все трое его собеседников старались опустить капюшоны широких плащей как можно ниже. Практически из-под них можно было видеть только еле шевелящиеся губы.
  Исключением была полускрытая темнотой физиономия сидевшего рядом с ним человека - его губы были скрыты усами и узкой бородкой. Горриты так редко носили это мужское украшение, что об этом мужчине можно было хотя бы сказать, что он - подданный Сарретоса. Двое других могли в равной степени быть жителями как Сарретоса, так и Агорраса.
   Он знал только четвертого. Вэгронн! Его звучный голос был знакомым и в отличие от едва слышных звуков, издаваемых незнакомцами, звучал отчетливо и достаточно громко.
   - Другого момента не будет, мой мальчик, - убежденно произнес Вэгронн. -
  Сейчас наследный Властитель занят поисками Священного Жезла. Когда он вернется в столицу, ты должен быть уже там.
   Молодой человек облизал пересохшие губы.
   -Я не смогу, - охрипшим от волнения голосом произнес он. - Пойми, дядя! Не смогу!
   -Ты должен!
   Голос человека с бородкой прозвучал неожиданно резко, заставив всех присутствующих вздрогнуть.
   - Мы слишком долго ждали, - Вэгронн напрягся и предупреждающе поднял руку. - Такое благоприятное стечение обстоятельств нельзя упускать. Я даже не говорю: сейчас или никогда. Сейчас!
   Он грохнул кулаком по столу.
   - Ты хорошо умеешь обращаться с арбалетом? - неожиданный вопрос прошелестел из-под одного из капюшонов.
   Молодой человек сглотнул.
   -Зачем это?
   Тонкие губы в полутьме сжались в одну линию.
   -На всякий случай.
   Он вскочил, отшвырнув стул.
   -Я не буду убивать его!
   -Я же сказал: на всякий случай.
   Вэгронн поднялся и, успокаивающе обняв молодого человека за плечи, отвел в сторону.
   - Не сердись на них. Они слишком нервничают. И они знают, что ты - наша последняя надежда. - Он похлопал своего собеседника по плечу и вздохнул: - Я понимаю тебя. Но иначе - нельзя! Столько лет ждать, надеяться, разочаровываться и опять ждать...
   Вэгронн внимательно следил за оттенками чувств и мыслей, сменявших друг друга на выразительном лице молодого человека. И то, что он замечал на нем, радовало. Похоже, частые встречи принесли свои плоды. Червячок честолюбия уже подтачивал незыблимые, как казалось, узы дружеских отношений. Услужливое воображение рисовало соблазнительные картины открывающихся возможностей, и радостное предвкушение вызывало прилив энергии. Довольная улыбка чуть тронула губы Вэгронна, но он тут же нахмурился, увидев помрачневшее лицо своего собеседника. Норр его забери! Неужели мальчишка все еще не покончил со своими сомнениями?
  Хорошо, что они продумали все до мелочей.
   Задумавшийся молодой человек не видел, как Вэгронн, пристально вглядывается в его лицо, и не слышал недовольного покашливания фигур в капюшонах. Метнув быстрый взгляд в сторону молчаливой троицы, Вэгронн чуть заметно кивнул.
   - С тобой пойдет Мэйгронн.
   Он поманил пальцем стоявшего в тени высокого широкоплечего мужчину. Выйдя на свет, тот холодно оглядел молодого человека, и у него дрожь пробежала по телу от этого ледяного безжалостного взгляда. Шрам, пересекавший правую щеку Мэйгронна, слегка поднимал уголок губы, растягивая ее в зловещей усмешке.
   Вэгронн жестом отпустил своего собеседника и повернулся к Мэйгронну, вопросительно подняв брови.
   - Ну?
   - Мои люди проследили его от замка до самого дома.
   Вэгронн задумался. Что может означать встреча сына командующего гарнизоном Агорраса с дочерью Советника Никоса? Что их связывает?
   - Пусть не спускают с него глаз. Мы должны знать, что он предпримет и куда направится.
  
   * * *
   Келтон огляделся.
   Воины из его отряда, уцелевшие после трехдневного перехода через лес к берегу океана, угрюмо переговариваясь, обтесывали бревна. Время от времени то один, то другой поглядывали в сторону высокого дерева с повисшим в сетке комком человеческой плоти.
   Один из охранников, присев под высоченной сосной, лениво потянулся и, прислонившись спиной к стволу, закрыл глаза. Четверо других парами размерено шагали по периметру огороженной липкой сетью делянки навстречу друг другу.
   Уловив момент, Келтон шагнул к скрючившемуся в сетке пленнику и торопливо сунул в бессильно повисшую сквозь широкую ячею грязную ладонь кусок хлеба. Но пальцы руки, больше похожей на обтянутые кожей кости, даже не шевельнулись и не попытались удержать ломоть. Драгоценная еда упала на землю. Келтон стиснул зубы и вгляделся в бескровную маску, в которую превратилось лицо Грая. Закатившиеся глаза и полуоткрытый рот подсказали ему, что уже слишком поздно. Несчастный был мертв.
   - Эй, ты!
   Грубый окрик заставил Келтона повернуться к бревну и взяться за топор. Ощутив в руке тяжесть топорища, он на минуту замер, стараясь сдержать полыхавшую в груди ярость. Встретив настороженный взгляд охранника, медленно поднявшего копье, Келтон резко повернулся и с силой опустил топор на поваленный ствол сосны. Одним махом обрубая ветки, стесывая сучки, он в каждый удар вкладывал отчаяние и гнев, сжигавшие ему сердце.
   Мерзавцы! Они просто уморят всех голодом! Усмирение плоти, как называли это чужаки, совершенствование духа. Сколько издевки в этих словах! Вынуждая пленников махать топором или ошкуривать бревна от зари до заката, они давали в день ломоть хлеба и ковш воды. Келтон заскрипел зубами, опуская топор на следующий ствол.
   Конечно, надо бежать. Но непродуманный побег приведет только к гибели. Судьба Грая - тому пример. Первым убежал Ситтон. Когда стражники приволокли его в лагерь, пленные горриты не сразу поняли, что перед ними человеческое существо. Облепленная клейкой сетью человеческая плоть воспалилась и на глазах покрывалась язвами. Страдания Ситтона были таковы, что пока его язык еще помещался во рту и мог шевелиться, он молил о смерти. Позже пленники узнали, что ловчие сети вымачивались в каком-то ядовитом растворе и попавшие в них умирали медленно, но верно, мучаясь от жуткой боли.
   Такие сети-ловушки опоясывали поселение по периметру, охраняя его от незваных гостей как в человеческом, так и в зверином облике. Сложная система тонких, но прочных нитей сплеталась в ветвях деревьев как огромная паутина, подавая сигналы прятавшимся в засаде стражникам о новых жертвах. Попавшихся в простые ловушки животных либо отпускали, чтобы те могли убежать, либо оставляли прямо в сетях, вытряхивая потом останки прямо в лесу.
  На дальних подходах к селению устраивались ловушки с обычными сетями, в которые вплетались клейкие нити из гигантских росянок. Сброшенная с высоты дерева, такая сеть бесшумно накрывала человека до того, как он успевал выхватить оружие. Плотно стягивая ячеи сеть свивала своеобразный кокон вокруг пытающегося освободиться человека. И чем сильнее он дергался, тем плотнее охватывали его клейкие нити. А уж появлявшимся из засады стражникам оставалось только перетащить добычу под навес и дожидаться, пока не явится старший.
   Но вдоль лагеря пленников использовались совсем другие ловушки. Это были смертельные ловчие сети. Пойманным в них не оставалось никаких шансов. И предназначены они были именно для человека.
   Выбраться из лагеря было невозможно. Только поэтому пленникам было разрешено пользоваться топорами. Одного примера с Ситтоном было достаточно, чтобы горриты из отряда Келтона крепко подумали прежде, чем решиться на побег. Но Грай рискнул. И теперь его скрюченное мертвое тело медленно покачивалось под порывами ветра с океана.
   Чужаки никого не убивали. Они вообще старались обходиться без крови.
   Келтона передернуло от ненависти.
   После того, как плененных горритов приволокли в селение, освободили от сетей и затолкали в крытый пальмовыми листьями загон, они почти целый день провели без еды и питья. И если голод можно было как-то терпеть, то жажда была нестерпимой.
  Близость океана создавала иллюзию напоенного влагой воздуха и приносила некоторое облегчение, но когда стражники, наконец, притащили бадью с водой и две кружки, только вмешательство Келтона остановило ринувшихся к вожделенной влаге пленников.
   Напившись вдоволь, молодые горриты смогли даже кое-как счистить грязь с одежды и умыться. А получив по куску хлеба, пленники на некоторое время успокоились.
   Келтон долгое время ломал себе голову над тем, как он мог заблудиться? Карта, которую передал ему слуга Ригонта, была тщательно скопирована с карты Грассвольда. Все метки четко срисованы. Как могло получиться, что он завел своих людей к самой границе поселения чужаков? Келтон искал ответа и не находил его.
  Тяжелое чувство вины давило на него, не давая покоя.
   И еще ему хотелось понять, кто такие эти пришельцы. Откуда они? Почему так тщательно отгородились от жителей острова? Вслушиваясь в разговоры своих негостеприимных хозяев, Келтон улавливал отдельные слова, понимая их смысл.
  Создавалось такое впечатление, что язык горритов и чужаков чем-то близки. И Келтон вспомнил легенды о первых жителях благословенного острова. О том, как они появились на его южных окраинах, приплыв из неведомых земель на зов Великой Богини, чтобы по ее велению заселить долину Агорраса, высокие и неприступные плато Дагранга и болотистые равнины Сарретоса. Кто знает? Может быть, эти суровые и молчаливые чужаки - все, что осталось от самых первых поселенцев?
   Пленников держали под навесом два дня. А затем повели в лес. Там, на открытой площадке, высились стройные могучие сосны. Выдав горритам небольшие топоры с узкими лезвиями, их заставили рубить сосны и обтесывать бревна. Предварительно, чтобы показать, как действуют ловчие сети, молодой хмурый охранник швырнул в сторону леса обмотанный старой шкурой булыжник. Никто не успел даже понять, откуда свалилась на него маленькая сеть, тут же затянувшаяся в тугой узел.
  Немногословный охранник ткнул пальцем в ближайшего к нему пленника и выразительно показал на сеть.
   Мысль о том, чтобы использовать топоры против охранников, неоднократно соблазняла Келтона. Но он понимал, что нужно подождать. Пока они не узнают, сколько всего чужаков живет в поселении, какова система охраны, в каком направлении нужно двигаться, бросаться с топорами на стражу не было смысла. И Келтон приказал своим людям наблюдать за всем, что происходит рядом с их лагерем, докладывая ему обо всех передвижениях жителей и охраны.
   Постепенно пленники узнали, что большинство обитателей поселения были мужчинами среднего и преклонного возраста. Всего в поселении жило около шести-семи десятков человек. К удивлению горритов, несмотря на то, что среди чужаков встречались красивые молодые женщины, детей у них было мало. И были они такие худенькие и неухоженные, что на них было больно смотреть.
   Еще более странным казалось горритам поведение пришельцев. Создавалось такое впечатление, что они старались укоротить свое пребывание в этом мире. Чужаки истязали свои тела голодом и жаждой, доводя себя до изнеможения. Они не ели мяса, поэтому домашних животных у них почти не было. Вся живность состояла из двух коров, которые снабжали молоком детей и больных. И никогда не использовались в пищу попавшие в ловушки лесные обитатели. Даже стражники получали вдоволь хлеба и рыбы только когда направлялись с пленниками к месту работы. Свои тела чужаки считали созданием злых сил и соответственно относились к уходу за ним. Вероятно поэтому ежедневное купание в океане, которое Келтон выпросил у их старейшины, называвшем себя Совершенным, сопровождалось неодобрительными взглядами обитателей поселения.
   Каждый вечер жители селения тянулись к большому дому, который высился над убогими домишками и землянками. Очевидно, там происходило некое таинство, приятное для чужаков, потому что уходили они оттуда с просветленными лицами, явно воодушевленные увиденным или услышанным.
   Келтону удалось увидеть еще более непонятный обряд погребения. Под скорбные песнопения умершего мужчину отнесли на край поселения, где на небольших холмиках, разбросанных без всякого порядка, были установлены небольшие кресты.
  Выкопав глубокую яму, участники процессии положили в нее деревянный ящик с телом умершего и засыпали его землей. Представив себе, что будет происходить с мертвым телом дальше, Келтон передернулся. Огненное погребение устроило бы его больше.
  Поистине, странные обычаи были у странных пришельцев.
   Но самым интересным открытием Келтона была верфь! Деревья, которые валили и обтесывали пленники, волоком дотаскивали до берега, на котором высился остов корабля. Келтон не очень интересовался далеким от Агорраса корабельным делом, но размеры строящегося корабля впечатляли. А уж особенно грело душу предположение, что странные жители необычного поселения, судя по многим признакам, собираются покинуть остров после окончания постройки корабля.
   Только вот что они напоследок сделают с пленниками? Думая об этом, Келтон прикидывал, как поточнее узнать систему защитных сетей.
   Зычный голос стражника вернул Келтона к реальности.
   - Эй, вы, там!
   Дремавший у дерева высоченный, но худой детина, внимательно разглядывавший повисшего в сетке пленника, ткнул тупым концом копья в неподвижное тело.
   - Снимите этого грешника, - охранник повелительно махнул копьем в сторону Келтона. - Он предстал перед высшим судом.
   Он выбрал глазами самых рослых горритов.
   - Ты, ты и ты! Топоры на землю!
   Переглянувшись, пленники бросили к его ногам топоры и направились к дереву с мертвым телом. Роррк, самый рослый воин из отряда Келтона, залез на дерево и, оседлав ветку, развязал веревку. Двое стоявших под деревом горритов бережно приняли в свои руки скрюченное тело товарища и осторожно положили его на землю.
   - Теперь копайте, - равнодушно бросил стражник.
   Пленники переглянулись, но не двинулись с места. Взгляды их были устремлены на Келтона.
   - Его надо предать огню, - угрюмо произнес их командир.
   - Я сказал: копайте! - охранник потянул меч из ножен.
   - Его надо предать огню, - пристально глядя на него, повторил Келтон.
   Роррк шагнул к своему командиру и встал рядом, плечом к плечу. Охранник выхватил меч и решительно направился к пленникам.
   - Остановись, Гастон!
   Удивленно оглянувшийся стражник увидел торопливо шагавшего по делянке старика.
   - Ты забыл заповедь: "Не проливай крови!"Пусть хоронят язычника по своему обычаю, - миролюбиво произнес Совершенный, бросив внимательный взгляд на напрягшегося Келтона.
   Поманив пленника пальцем, старик кивнул в сторону:
   - Пойдем со мной. Там появился еще кое-кто...
   Келтон оглянулся на пленников.
   - Соберите ветки и сложите костер, - распорядился он, направляясь за Совершенным.
  
   * * *
  
   Осторожный стук в дверь заставил Ренвольда подняться и расправить плечи. Его губы растянула невольная улыбка, которая сменилась удивлением, когда он увидел шагнувшую ему навстречу девушку.
   - Модрэн?!
   Мило улыбнувшись, Мод жестом остановила служанку, вошедшую следом за хозяйкой.
   - Нет, Минна. Побудь во дворе.
   Уловив нерешительное выражение на лице девушки, Модрэн нахмурилась.
   - Надеюсь, мне не придется повторять свои распоряжения, - надменно вскинув голову, медленно проговорила она, не сводя со служанки холодных глаз.
   - Как прикажете, госпожа, - испуганно прошелестела девушка и попятилась к выходу.
   Убедившись, что дверь за Минной закрылась, Модрэн с ласковой улыбкой повернулась к Ренвольду. Низко склонившись в поклоне, она почти пропела:
   - Я рада приветствовать наследного Властителя Агорраса в нашей гостеприимной столице.
   - Я не менее рад нашей встрече, высокочтимая Модрэн, - почтительно склонил голову Рен.
   Он был озадачен и, признаться, огорчен появлением вместо Киры этой кокетливой красавицы. То, что она знала о его появлении здесь, создавало лишние проблемы.
  Ренвольд не слишком опасался, что девушка кинется к отцу, чтобы сообщить Советнику о наследном Властителе Агорраса. Она любила интриговать, но умела держать язык за зубами, если это было в ее интересах. И поскольку для Ренвольда не было секретом, что Мод испытывала к нему определенную симпатию, то требовалось срочно придумать приемлемый для девушки предлог для такого посещения. То, что она явилась сюда вместо Киры, означало, что дочь Советника Никоса затеяла какую-то свою игру И Рен решил включиться в эту игру, чтобы узнать, почему не пришла Кира.
   Вежливо предложив гостье руку, Ренвольд подвел ее к креслу.
   Собираясь на эту волнующую встречу, Модрэн долго думала о то, как ей вести разговор с наследным Властителем Агорраса. Понятно, что он надеется увидеть Киру, а не ее. Значит ли девчонка для нее что-нибудь? Согласится ли он на такую замену? Доверит ли ей то, что готов доверить наследной Властительнице Сарретоса?
  Впрочем, он не знает, что Кира - его нареченная невеста.
  Стоит говорить Ренвольду об этом или нет?
   В конце концов, Мод решила, что все будет зависеть от поведения Властителя Агорраса. Она уселась поудобнее и, сложив руки на коленях, как послушная ученица, подняла глаза на опустившегося в соседнее кресло молодого человека.
   - Я понимаю, что ты удивлен, увидев меня вместо Киры, - начала Модрэн.
   Кивок Ренвольда заставил ее нервно откашляться и продолжить.
   - Дело в том, что Кира...
   Мод запнулась. Вчера она была настолько поглощена подготовкой к встрече с Реном, что не до конца сочинила правдивую историю о наказании Кирэны ссылкой в Трисс. Надо было срочно что-то придумать.
   -Кира...Она...Понимаешь...
   Ренвольд напряженно ждал. Он чувствовал, что Модрэн не совсем искренна сейчас. И холодок тревоги пробежал у него по спине. Неужели дочь Советника все же способна на опасную игру "в сыщики-разбойники"? Рен проглотил замысловатое ругательство, рвущееся с языка.
   -Почему она не пришла сама? - неожиданно грубо спросил он.
   -Ее нет в столице, - вырвалось у Мод.
   -И куда же она делась?
   Модрэн непроизвольно сжала губы. Значит, его все же интересует Кира? Или это просто дружеское участие? Девушка сжала руки и, опустив глаза, голосом, полным сожаления, произнесла:
   - К сожалению, я не знаю точно, Рен. Кира так быстро собралась...И все время молчала.
  Ренвольд нахмурился.
  - Вот как? И она на самом деле уехала сама или...
  Невысказанная им мысль была понятна Модрэн. Но не могла же она признаться, что отправила записку о появлении Киры отцу. Мод уже оправдала себя. Это никакое не предательство. Просто дочь поделилась с отцом приятной новостью о появлении пропавшей подруги - вот и все!
  - Конечно, сама, Рен! Не думаешь же ты...
  Модрэн вполне натурально изобразила обиду. Действительно! Не связывали же Кире руки и ноги и не запихивали силком в повозку! Она сама туда села. А вооруженные всадники ее просто охраняли. Путь до Трисса небезопасный.
  Ренвольд задумался. Неужели малышке удалось все-таки отправиться в Орасст? Да еще так быстро! И каким образом она могла это сдлеать так, что Модрэн ничего не узнала? Он покосился на подругу Киры. Что-то она непривычно кроткая сегодня. Прямо как ягненочек. Но Ренвольд знал, что Мод можно назвать как угодно, только не невинным агнцем.
  Он устало потер лоб. Теперь мысль о том, куда отправилась Кира, будет терзать его не меньше, чем забота о поисках Священного Жезла.
   -А ты можешь узнать?
   -Ну...- Модрэн скривилась и развела руками. - Кто же скажет мне, куда направилась наследная Властительница Сарретоса...
   Только увидев изумленное лицо Ренвольда, выпрямившегося во весь рост, она поняла, какую роковую ошибку допустила! Ойкнув, Мод закрыла рукой рот, проклиная свой болтливый язык.
   - Ты сказала, - недоверчиво начал Рен, - наследная Властительница? И ты говоришь именно о Кире? Я правильно тебя понял, Мод?
   Ожидая ответа, он не спускал глаз с побледневшего лица Модрэн. И ей не оставалось ничего другого, как неохотно выдавить:
   -Да.
   Следя за сменой выражений на лице Ренвольда, Мод решала, стоит ли быть откровенной до конца. И, заметив, что тот нахмурился, девушка поняла, что еще не все потеряно. Возможно, интерес странствующего рыцаря Рена к "серой мышке" Кире совсем не связан с интересом наследного Властителя Агорраса к своей невесте. И когда эта малышка в мыслях Ренвольда уступит место наследнице трона, этот интерес угаснет. Разве не она, Модрэн, постаралась, чтобы он и не возникал ни у жениха, ни у его нареченной?
   Ошеломленный Ренвольд долго стоял молча, прокручивая в голове сногсшибательную новость.
   Вот, значит, как...Эта милая голубоглазая малышка и есть та самая навязанная ему невеста? Рен покрутил головой. Ну и дела! Столько лет проклинать, плеваться, избегать встреч и - на тебе! Ничего не скажешь - судьба!
   Перед его глазами вдруг ярко вспыхнула картинка из далекого детства: пыхтящая от усилия удержаться на цыпочках девчушка, едва дотягивающаяся до его макушки, чтобы надеть на него медальон. Норр его забери! Кира - его невеста! Пожалуй, это была самая приятная новость с тех пор, как он узнал о пропаже Священного Жезла. Ренвольд улыбнулся. А ведь что-то промелькнуло в его памяти, когда он всматривался в голубые глаза Киры там, в лесу. М-да....В общем, получилось даже хорошо, что он не назвал себя. Кто знает, что сотворила бы Кира узнав, что он - наследный Властитель Агорраса, предназначенный ей в мужья. Наверное, убежала бы в лес.
   Стоп! Но ведь она говорила о каком-то соседе, за которого ее хотели выдать замуж? Ренвольд нахмурился. Что же получается? Он решил разорвать помолвку из-за вероломного нападения Сарретоса. А его нареченная невеста убежала от какого-то другого жениха?
   Ренвольд опустился в кресло, откинул голову на спинку, не обращая внимания на неподвижно сидевшую Модрэн.
   Интересно. Стало быть, Кирос втихомолку не только направил своих головорезов за Священным Жезлом, но и разорвал помолвку и даже нашел нового жениха наследной Властительнице Сарретоса. И кто бы это мог быть? Кто мог настолько повлиять на Кироса, чтобы тот пошел на такой риск? Рен перебирал в памяти все более-менее известные ему фигуры из политической жизни Сарретоса, влияние которых на Властителя могло быть столь значительным, но отвергал одну кандидатуру за другой.
   Так ничего и не решив, Ренвольд обратил, наконец, внимание на Модрэн, не сводившую с него пристального взгляда.
  Пора вернуться к делам. Как бы там ни было с Кирой - Кирэной, поправил он себя, - это может подождать. Надо решить, сумеет Мод узнать, куда отправили Дирка или нет. А Киру он теперь найдет обязательно. В этом Рен даже не сомневался. И плевать на коварство Кироса и его интриги. Кира - его будущая жена! И он обшарит весь проклатый Сарретос, пока найдет ее.
   Не до конца поняв выражение лица Ренвольда, Модрэн тем не менее облегченно перевела дух. Похоже, ее сообщение не стало роковым ударом для наследного Властителя. Значит, его внимание к Кирэне вызвано совсем не взаимной симпатией. Модрэн даже повеселела. Она легко провела язычком по пересохшим губам и соблазнительно улыбнулась молодому человеку.
   - Я не спрашиваю, зачем тебе нужна твоя...э-э-э...невеста, - Мод сознательно задержалась на этом слове, чтобы проверить реакцию Ренвольда, - но готова заменить ее.
   Это прозвучало так двусмысленно, что покрасневшая Мод закусила губу.
   - Я имею в виду, что могу помочь, - торопливо добавила она, мимоходом заметив, что Рен нахмурился.
   И Ренвольд решился. Прочистив горло, он побарабанил по подлокотнику кресла, не спуская внимательного взгляда с румяного лица Модрэн.
   - Я был бы очень благодарен тебе, если бы ты узнала местопребывания некоего Дирка.
   Модрэн удивленно подняла брови, и Рен, улыбнувшись, пояснил:
   - Не слишком почтенный горожанин. Проще - разбойник.
   Дочь Советника Никоса открыла рот из изумления: наследный Властитель Агорраса тайно прибыл в Сарретос, чтобы узнать о судьбе разбойника?! Уставившись на Ренвольда круглыми глазами, Мод осторожно закрыла рот и сглотнула. "О, боги, - мелькнуло у нее в голове, - что же он затевает?"
   - Нет-нет, - поняв, изумление девушки, Рен покачал головой. - Не подумай ничего плохого, Мод. Я не собираюсь вступать в его шайку и грабить богатых горожан. Просто у него есть кое-какие сведения, которые мне очень нужны.
   Он взял руку девушки и нежно погладил тонкие пальцы.
   - Дирк очень нужен мне, Мод.
   Модрэн, как завороженная перевела взгляд с его руки на лицо Ренвольда и ее глаза невольно остановились на его губах. И тотчас же, как бы откликаясь на безмолвный призыв девушки, Рен коснулся губами узкой ладошки, поцеловал каждый пальчик затрепетавшей Модрэн.
   - О, Рен...- прошептала она, глядя на него затуманенным взором.
   Бросив мимолетный взгляд на лицо поглощенную своими необыкновенными ощущениями девушку, Рен почувствовал себя неловко. Еще никогда не приходилось ему использовать свое мужское обаяние для получения информации. Но если иначе нельзя...
   - Дорогая, ты узнаешь, куда его отправили?
   Некоторое время Модрэн молчала, пытаясь вернуться к реальности. Наконец, мечтательно вздохнув, она осторожно высвободила руку из горячей ладони Ренвольда и кивнула.
   - Я узнаю.
  
   * * *
   Кира облегченно вздохнула, выбравшись, наконец, из толпы, бурлившей на рыночной площади. Эти походы отчасти развлекали девушку, безмерно скучавшую в замке, но в то же время были крайне утомительными.
   Ей хотелось увидеть что-нибудь необычное, и, покружив по площади, она почти всегда останавливалась у лавки с травами. Потому что они были, пожалуй, единственным, что выглядело и звучало необычно. Продавец - сухонький старичок с длинными седыми волосами - охотно рассказывал девушке о каждом из растений. Он с некоторой важностью щеголял знанием их сложных и таинственных названий. И пахло в лавке приятно: сочетанием терпкого запаха полыни и сладкого аромата роз.
   Возвращаясьь в замок под неприветливый надзор домоправительницы, которая, судя по всему, была доверительным лицом начальника стражи, Кира любила подолгу смотреть на темнеющий вдали лес, и перебирала воспоминания о молодом человеке, встретившемся ей там, о странной близости, возникшей между ними.
   От скуки девушка обошла все комнаты в замке и даже рискнула спуститься в подвал. Подвыпивший помощник повара любезно проводил знатную пленницу в помещения, где хранились огромные бочки с пивом, вином и медом, а вдоль стен стояли лари с мукой и драгоценной солью.
   И все это время рядом с ней неотступно находилась либо новая служанка, либо домоправительница. Лишь дважды Кире удалось избежать назойливого женского конвоя. И именно тогда она обнаружила кое-что очень интересное.
   Дожидаясь отставшую служанку, Кира задержалась у лотка с лентами. Она рассеяно перебирала разноцветные шелковые полоски, когда громкий крик прервал ее занятие.
   - Туда! Их повели туда!
   Возбуждение толпы гулом прокатилось по рыночной площади. Вся людская масса устремилась к воротам крепости в ожидании захватывающего зрелища.
   Дважды в году в крепость привозили каторжников. Их проводили по городу под барабанный бой. Этот необычный "парад" всегда привлекал любопытных горожан. Служанки и дворовые, чумазые ребятишки и заскучавшие няньки с младенцами с любопытством и страхом глазели на оборванных и обросших мужчин, бредущих по булыжной мостовой. Конная стража теснила колонну ухмыляющихся разбойников, воров, беглых крепостных, развлекавшихся тем, что на ходу выкрикивали непристойности, случайно встретившись глазами с разинувшими рот горожанками.
  Благородные дамы, не избежавшие прилива любопытства, в притворном возмущении закатывали глазки из-за спин служанок, прикрывая надушенными платочками точеные носики. Тяжелый запах мужского пота, немытого тела смешивался с привычными ароматами сточных канав по бокам мощеной дороги.
   Кирэна, стоя у самой стены, из-за плеча своей очередной служанки, чье имя едва запомнила, рассеянным взглядом бродила по скопищу грязных бородатых лиц. Она уже готова была перевести глаза на стражника, как внимание ее привлекло чем-то знакомое мужское лицо в колонне. И хотя щетина уже основательно скрывала черты лица, яркие дерзкие глаза, уставившиеся прямо на нее, заставили Киру ахнуть.
  Дирк! По тому, как девушка испуганно закрыла ладонью рот, не спуская изумленного взгляда с разбойника, он понял, что она его узнала. Дирк едва заметно кивнул и бросил предупреждающий взгляд на служанку. Кирэна, искоса взглянув на девушку, поняла, что та, увлеченная мрачным, но щекочущим нервы зрелищем, не обратила внимания на ее мгновенный порыв.
   Кира потянула служанку за рукав, и девушки под шаркающий ритм шагов каторжников медленно двинулись следом за колонной. Наследная Властительница Сарретоса не спускала глаз с Дирка.
   Дойдя до внутреннего двора крепости, конная стража оттеснила зрителей в сторону, предоставив пешим стражникам возможность выстроить каторжников и по одному заталкивать в распахнутую дверь длинного каменного сарая.
   Завтра здесь должна была начаться "распродажа".
   Тут можно было выбрать работника на день, на неделю, на весь срок каторги. Стража за сравнительно небольшую плату готова была 'одолжить' заключенных, пригодных в хозяйстве. Сэкономленные на содержание каторжников деньги стражники и начальство крепости честно делило между собой.
  При этом по поводу возможного бегства никто не беспокоился. Из болотного края мог выбраться только тот, кто вырос в этих места и знал все тайные тропы, ведущие к лесу. А единственная дорога охранялась столь тщательно, что только безумцу пришло бы в голову рисковать, прорываясь к ней.
  Кроме того, ровное, как стол, пространство вокруг крепости не давало ни малейшего шанса беглецу. Даже безлунной ночью на серебристой траве человеческая фигура была заметна не хуже, чем ясным днем.
   Кира лихорадочно соображала. Была только одна возможность освободить Дирка.
   На следующий день наследная Властительница отправила служанку узнать, какие работники остались в крепости. Бойкая Джунна, как оказывается звали девушку, вернувшись через полчаса, сообщила своей госпоже, что остались только плотник - бородатый и нахальный мужик, и стекольщик, которому срочно раздували очаг в кузне. Стекольных дел мастера были так редки и их работа ценилась так дорого, что комендант крепости решил оставить его при себе, чтобы часть заработка мастера могла успешно осесть в его широком кармане.
   Вернувшись в замок, наследная Властительница медленно прошлась по галерее, ведущей в женскую половину. Она догадалась, что нахальным плотником мог быть только Дирк. Но как заполучить его в замок? Глаза Киры торопливо обшаривали деревянные перила, грубо срубленные дверные проемы с крепкими дубовыми дверьми. Ну, хоть что-нибудь должно быть сломано, сдвинуто, какая-нибудь мелочь, требующая починки! Но внутри замка все было сделано на совесть.
   Кира с досадой топнула ногой и, взметнув юбки, решительно направилась в свою комнату.
   Обследовав уютно обставленную спальню, наследная Властительница задумалась.
  Глаза ее рассеяно блуждали по забранному красивой решеткой окну, остановившись на откинутых ставнях. Хм...Кира подергала створку, но поскольку та не поддавалась, девушка рванула ее изо всех сил. Больно приземлившись на мягкое место, она удивленно взирала на вырванную "с корнем" ставню, которую держала в руке.
  Получилось!
   Потирая чувствительно болевшие ягодицы, Кира поднялась и, прислонив вырванную ставню к стене, полюбовалась на свою работу. Конечно, отремонтировать не столь серьезную поломку мог кто-нибудь из слуг. Но наследная Властительница намеревалась потребовать настоящего мастера, чтобы полностью заменить ставни.
  Только бы у Дирка хватило ума понять, для чего это все затеяно.
   * * *
  
   Колнуд потянулся и с наслаждением расправил плечи, затекшие от долгого сидения. Настроение у него было - лучше некуда! Наконец-то! Ему, наконец-то, удалось продлить действие элексира бессмертия до ста лет! Сто лет! Это стоило бессонных ночей проведенных в башне. И еще кое-чего. Уже давно в отдаленный монастырь, где доживали свой век два десятка замшелых стариков, по приказу Верховного Жреца свозили новорожденных младенцев, подброшенных к храмам. И никто не удивлялся, что не все они доживали до годовалого возраста.
  Иногда у него возникала мысль воспользоваться каким-нибудь из этих крошечных тел для перехода бессмертной сущности. Но младенцы были такими неприятными - орущими, тощими, вечно мокрыми, что проще было использовать их для других целей. Конечно, детенышей было жалко, но что поделать - работа с живым материалом требовала живой плоти.
   Колнуд откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову. Жаль, никому нельзя рассказать о своих гениальных находках. Если бы все эти властители, советники, наставники знали! Он закрыл воспаленные глаза и представил себе, как перед ним на коленях ползает Властитель Агорраса, этот надменный потомок проклятого Вольда, вымаливая себе бессмертие!
  Собственно, теперь о нем можно забыть. Он уже отправился в чертоги Нора. Или к Великой Богине?
  Ах, какие сокровища могли бы лечь к ногам Верховного Жреца за десять или двадцать пять дополнительных лет жизни, проданных жаждущим наслаждений сластолюбцам! А главное - какой властью он обладал бы сам!
   Колнуд усмехнулся. Глупый Вольд! Отказаться от бессмертия! Ну и где он теперь?
  От красивого, полного сил человека остались только эти идиотские легенды. И пусть сам Колнуд бывает похож на дряхлого старика, когда заканчивается сила зелья, это все временно. И теперь это время растянулось на сто лет! Целых сто!
   Мысль о телесном бессмертии, о вечной молодости давно уже полностью захватила его. Он уже не помнил о жажде вечной любви Великой Богини. Теперь Колнуд был одержим идеей вернуть молодость телу, дать ему возможность жить вечно, наслаждаясь всем, что оно может испытать.
   Довольный Колнуд подошел к окну и распахнул ставни. Ночной воздух ворвался в запыленное помещение, наполняя его свежестью и влажным дыханием только что закончившегося летнего дождя. Жрец с наслаждением втянул в легкие необыкновенный аромат, соединивший в себе запах мокрой листвы и ночных лилий.
  Хорошо!
   Так было всегда: после трех дней мучительной ломки, боли, раздирающей ткани и суставы, рождалось ощущение силы, свободы и радостного предвкушения. И теперь это состояние сохранится в течении пятидесяти лет - не меньше! Правда, потом опять придет усталость, раздражение, телесная немощь и ощущение угасания...Ничего! За это время он найдет новое, более сильное средство! Колнуд сжал кулаки, но тут же расслабился и хрипло рассмеялся. Хвала богам! Впрочем, можно и не торопиться. Ведь у него еще есть Кира! И она пока слишком молода.
   Жрец возбужденно прошелся по комнате. Теперь, когда он полон сил, нужно подготовиться к следующему этапу. Это будет еще интереснее! Найти возможность переселения в новое тело - о, Норр! - никто и никогда до него не мог этого сделать! А он сумеет! Колнуд чувствовал, что его просто переполняет жизненная энергия. Он вытянул руки, заметил, как пляшут искорки у кончиков пальцев, и торжествующе расхохотался.
   - Могу! - Жрец простер руки к небу. - Я все могу!
   Внезапно возникшее чувство опасности окатило его холодом, погасив радостное возбуждение и заставив вздыбиться волоски на коже. Колнуд резко оглянулся и пробежался взглядом по комнате. Но все было привычно знакомо, спокойно. Жрец хмуро озирался, хотя уже понял, что это сработал внутренний подсознательный сигнал тревоги. Что-то было не так. С зельем? Он прислушался к своим ощущениям. Нет. Организм принял все изменения с обычной покорностью. Что-то извне? Холодок тревоги опять пробежался по спине.
  Колнуд, замер, сосредоточившись. Кира! Его добыча, его сосуд для изготовления бессмертного и вечно юного тела!
   Верховный Жрец, тщательно заперев свою лабораторию, решительно направился к своему патрону.
   Осторожно приоткрыв дверь в зал, Колнуд некоторое время тихо стоял, не заходя в помещение. Негромкое бормотанье двух мужских голосов заставило его напряженно вслушиваться.
   -...этого надо было ожидать...
   -... я не уверен, что это...
   - Кира не посмеет...
   Короткий смешок и растерянное молчание.
   ...девочка не могла ошибиться...
   Тихие голоса слились в непонятное бормотанье. Мрачным предчувствием сжало сердце. "Проклятье! Неужели девчонка опять сбежала?"
   Через пять минут, Верховный Жрец Норра уже раздавал распоряжения сонным конюхам, заставив готовить повозку для дальнего путешествия. Он должен мчаться в Триссу. Если наследная Властительница решилась бежать..."Надо было сразу вести девчонку к алтарю, - раздраженно упрекал себя Колнуд. - Норр меня забери! Почему я медлил! Пусть даже я принял бы элексир позже, Кирэна уже была бы в моей власти. Если с ней что-то случится, придется искать замену... А что может быть достойной заменой наследной Властительнице Сарретоса?"
   Ожидая повозки, Колнуд мрачно наблюдал, как суетятся слуги. До Трисса целый день пути. Или два? Жаль, что спать он не может. Еще не улеглось возбуждение, вызванное обновлением и приливом сил. Мысли Жреца вернулись к найденной формуле нового элексира. Да! Знания сами по себе - магия. Магия...
   Колнуд вздрогнул, внезапно вспомнив еще об одном "узнике" крепости Трисса, известном только ему. Священный Жезл! Жрец поднял сжатые кулаки к небу и чуть не взвыл от ярости. А если его тревога вызвана вовсе не бегством наследной Властительницы? Если он чувствует, что кто-то пытается подобраться к сокровищнице Властителя? Норр его забери! Не надо было прятать там Священный Жезл! Но это было так удобно, потому что избавляло от необходимости ставить дополнительную стражу, объяснять, чем это вызвано. Даже Властитель Сарретоса не знал, где хранится священная реликвия Агорраса. Во всяком случае, Верховный Жрец Норра не дкладывал Киросу о своем решении. Впрочем, тот и не проявлял никакого интереса к судьбе Священного Жезла. Хотя...Колнуд не удивился бы известию, что старый пройдоха все прекрасно знает.
   Теперь же тщательно продуманное решение могло обернуться большой бедой.
   Жрец Норра знал силу Жезла. Страшно подумать, что может произойти, если какой-нибудь идиот до него доберется... А уж если обычный грабитель вздумает протянуть руки к футляру...Колнуд заметался по двору замка, отшвыривая попадавшихся на пути слуг. Как ни странно, утешительной была только та же мысль, которая вызывала тревогу - Священный Жезл попытается похитить или посланец наследного Властителя Агорроса или он сам. Он должен знать и о силе Жезла и о лунном свете.
   Колнуд прислонился лбом к холодной стене, пытаясь снять возбуждение, и задумался. Если в Сарретосе до сих пор не обнаружили присутствие наследного Властителя Агорраса, это еще не значит, что его тут нет. Хотя количество соглядатаев Кироса, их умение проникать во все щели, влезать во все разговоры и выуживать интересующую Властителя информацию, было известно Верховному Жрецу Норра.
   Но даже если Ренвольд узнал, где находится священная реликвия, и каким-то образом проник на территорию Сарретоса, все равно без хорошо вооруженного отряда захватить крепость и похитить Священный Жезл невозможно. А ведь до сих пор ни пограничная стража, ни шпионы Властителя Сарретоса не обнаружили никаких вооруженных отрядов.
   Колнуд перевел дыхание и прислушался к себе. Тревога не утихала. Проклятье!
   Через час из южных ворот замка с грохотом выкатилась покрытая черным лаком повозка Верховного Жреца Норра. Сопровождавшие ее вооруженные до зубов верховые скакали рядом, зорко вглядываясь ночную тьму.
   * * *
  
   Вид, который открылся им с дороги был впечатляющим. И дело было не в красоте замка. Не зубчатые стены и затейливые, почти сказочные, башенки привлекли внимание Ренвольда. Ровные полосы тумана, скрывали не только прилепившиеся к подножию крепости домишки, но и ее фундамент. Казалось, изящный замок под охраной грозной крепости невесомо вознесся над сгорбленными чахлыми деревцами, живописно расположенными на яркой зелени болот, над далекой полосой гор, еле видных у самого горизонта, и вот-вот поднимется выше и растает в прозрачной голубизне утреннего неба.
   -Красиво, - невольно вырвалось у Ренвольда.
   - И полезно, - бодрым голосом откликнулся его спутник. Он без особого восторга деловито разглядывал высящуюся впереди громаду крепости.
   - Ты имеешь в виду туман?
   - Само собой. Подобраться к замку можно только при таком тумане. Конечно, если знать дорогу.
   Ренвольд тронул поводья, и оба всадника медленно двинулись вперед, постепенно погружаясь в туманные волны.
   - Интересно, зачем надо было так высоко поднимать замок? - пробормотал наследный Властитель Агорраса, вглядываясь в возвышающиеся над равниной башни.
   Его спутник насмешливо хмыкнул.
   - Говорят, раньше на месте болота было озеро. И раз в сто лет вода в нем поднималась и заливала все кругом до горизонта. Все живое, что не успевало спастись, становилось добычей духа озера.
   Ренвольд с интересом повернул голову к неожиданно разговорившемуся спутнику. Но тот молчал до тех пор, пока наследный Властитель не задал следующий вопрос.
   - И как же это все прекратилось?
   Неразговорчивый спутник Рена почесал в затылке и скептически скривился.
   - Духу озера принесли в жертву красивую девушку. И тот заткнулся. Наводнений больше не было, но замок на всякий случай, построили на высоком фундаменте. А озеро стало высыхать. - Мужчина неожиданно игриво подмигнул Ренвольду. - Видать та еще была красавица. Вытянула из духа всю мужскую силу...
   Рен усмехнулся, но возражать не стал.
   По мере приближения к воротам крепости их молчаливая компания увеличилась за счет четырех подвод, груженых овощами и полусонными возницами, трех бойко вышагивающих пешеходов в монашеских рясах и необычной пары, состоявшей из юного рыцаря и его довольно упитанного, но такого же молоденького оруженосца.
   Ренвольд и его спутник ехали не торопясь, постепенно отставая от подвод, предоставив их хозяевам право на первые препирательства с невыспавшейся стражей. Дюжие дядьки, дождавшись, пока в приоткрывшиеся ворота высунулся крепкий молодец с воинственно выставленной вперед пикой и рукой, многозначительно сжимавшей рукоять меча, что-то угрюмо бубнили. Они не смели требовать открыть ворота, но довольно настойчиво наседали на стражника. Закончив некие подозрительные манипуляции, предполагавшие честно уплаченные пошлины в городскую казну и не слишком честную мзду непосредственно стражнику, возницы с радостными воплями кинулись к своим телегам. Взяв коней под узцы, они торопливо катили грохотавшие по булыжнику повозки через огромные ворота, открывшиеся с омерзительным лязгающим звуком.
   Попридержав коня, Ренвольд оглянулся на своего спутника. Сорс, соратник Дирка понимающе кивнул ему и, уступая дорогу молодому рыцарю, заставил своего жеребца попятиться на обочину. Оглянувшись назад, Сорс с удовлетворением заметил, что дорога к крепости уже заполнена громоздкими телегами, полными сеном и мешками с мукой и солью, повозками и крытыми фургонами, гружеными различными товарами.
  Город просыпался, и первым его жителей должен был встретить яркими красками и соблазнительными запахами рынок.
   Пропустив еще три повозки, Ренвольд и Сорс, не торопясь, достойным приличным горожанам шагом поравнялись с воротами. Ренвольд, не слезая с коня, небрежно швырнул сверкнувшую на утреннем солнце золотую монету, удачно попавшую прямо в руки жадно ухмыляющемуся стражнику, а Сорк, криво усмехнувшись, бросил золотой второму. Зная, что внесенная ими плата почти в два раза превышала положенную, они не сомневались, что благополучно пройдут в город. Тем не менее, Ренвольд незаметно поправил кинжал на поясе и бросил предупреждающий взгляд на своего спутника. Тот насмешливо ухмыльнулся.
   Необычный спутник появился у Ренвольда в результате последнего разговора с Дирком в Гортассе. Когда тот предупредил, что в случае неожиданных осложнений с ним встретится его помощник, Властитель Агорраса только скривился, представив себе обросшего угрюмого разбойника. Но в маленьком домике у крепостной стены, куда они с Тиссеном пришли после первой встречи, они познакомились с высоким и стройным мужчиной с шапкой темных волос и проницательными насмешливыми глазами. Ренвольду сразу понравился Сорс. Немногословный, осторожный и собранный, он был похож на сжатую пружину, готовую в любой момент распрямиться со страшной силой.
   Оставив хромающего Тиссена в столице с поручением послать разведчиков проверить оба замка в горах Корды, Ренвольд и немногословный разбойник направлялись в крепость Трисс. Это была самая отдаленная из крепостей. Как ни смешно, но до нее Дирк еще не добрался. Зато теперь попал в Трисс не по своей воле. Ренвольд почему-то был почти уверен, что Священный Жезл именно там. Может из-за отдаленности Трисса, а может из-за того, что он расположен у самого края болот рядом с лесом. А поскольку Дирка упрятали именно в эту крепость, можно было решить сразу две проблемы. В случае удачи Ренвольду была бы весьма кстати помощь таких ловких людей, как Дирк и Сорс.
   У каждого из путников была своя задача, однако действовать они должны сообща. Властитель полагал, что у Сорса уже есть план освобождения вожака, но делиться им разбойник, очевидно не собирался. Не в привычках Сорса было раскрывать карты, и сколько Ренвольд не хитрил, пытаясь узнать подробности у своего спутника, тот только похохатывал или отделывался шуточками. Наследный Властитель, к сожалению, не мог похвастаться никакими планами.
  Кроме одного: вернуть Священный Жезл в Агоррас.
   Остановившись на постоялом дворе, оставив скромные пожитки в комнате и позавтракав, путешественники разделились. Ренвольд решил обойти замок по периметру и по возможности проникнуть во внутренний двор. А Сорс исчез, даже не считая нужным сообщить, куда направляется.
   Властитель Агорраса неторопливо обошел рыночную площадь, заполненную крохотными лавчонками и полотняными шатрами, недовольным ворчаньем домохозяек, придирчиво выбирающими мясо и овощи, криками зазывал и игривыми женскими взвизгами, обычно заканчивающими приятные встречи. Сорс посоветовал прислушиваться к оживленному обмену городскими сплетнями, который не прекращался у лавок. Недовольный Ренвольд неохотно последовал его совету, но через десять минут не пожалел об этом. Среди неумолчной болтовни хозяек Властитель Агорраса выудил новость о прибытии очередной партии каторжников и о необычной даме, гостившей у начальника гарнизона и никогда не появлявшейся на людях за пределами замка.
  Больше всего, конечно, хихикающие служанки и кухарки перемывали косточки неизвестной даме, передавая друг другу впечатления замковой челяди. Впрочем, ничего плохого о гостье Ренвольд не услышал. Из всего услышанного он понял, что она была совсем молоденькой, красивой и печальной.
   Намного меньше было рассказано о колонне каторжников, временно расположившейся во внутреннем дворе замка. Как понял Ренвольд, их содержали в большом длинном сарае, расположенном у крепостной стены неподалеку от конюшен.
  Часть каторжников, наказанных за незначительные преступления, была передана "в аренду" горожанам. За небольшую плату они могли на время получить неплохого работника. Особенно ценились кузнецы, кожемяки, шорники и скорняки. И, конечно, просто сильные мужчины, которых можно было использовать на тяжелых работах в хозяйстве. И Дирк мог обрести относительную свободу передвижения, получив временного хозяина.
   * * *
   Сорс неторопливо рассматривал заказанное им накануне весло. Он и сам не мог бы объяснить, зачем оно ему понадобилось здесь, среди болот. Впрочем, жители Трисса иногда использовали плоскодонки для перемещении по краю болот. Но, в основном, они пользовались шестами.
   Дирк назвался плотником, а работы у такого мастера было полно Поэтому его оставили при крепости, загрузив по самое некуда. Вот и теперь, разговаривая с " заказчиком", он не терял времени, ошкуривая доску для лавки.
   - Дня через два, - пробормотал Сорс.
   - Хорошо, - почти не разжимая губ, ответил Дирк.
   - Жди нас после вечерней стражи за мастерской. Там высокие кусты, так что...
   Предводитель разбойников любовно огладил доску и, не таясь, громко ответил:
   - Хорошо.
   Этот ответ в равной мере можно было отнести к готовому изделию и к сообщению Сорса.
   Тот порылся в кошеле и, достав монету вместе с ключом, сунул их в ладонь "плотника".
   - Это ключ от ворот старой конюшни.
   Дирк ловко подбросил монету, незаметно сунув в карман ключ.
   - Дураков тут нет, - насмешливо-доверительно сообщил он. - Нас пересчитывают, прежде, чем запереть и одевают цепи на ноги.
   Сорс выругался вполголоса и задумчиво повертел весло.
   - Ладно, что-нибудь придумаем.
   - Думайте быстрее. Мне уже надоело строгать доски.
   Разбойник скептически оглядел поле деятельности своего предводителя и ухмыльнулся.
   - Это все же лучше, чем болтаться на виселице.
   Дирк стиснул зубы.
   - Мне бы выбраться отсюда и поквитаться с тем, кто положил наших ребят там, в лесу.
   Сорс вздохнул.
   - Выберешься.
   Он осторожно огляделся и, наклонившись к самому уху предводителя, еле слышно произнес:
   - Этот Рен - упрямый малый. И денег не жалеет.
   Заметив, что сосед по мастерской, укладывая доски, с интересом поглядывает в их сторону, Дирк нарочно грубо оттолкнул "заказчика".
   - Давай топай отсюда! За эти деньги второе весло делать не буду.
   Сорс, оторопело отшатнулся, но, поняв, в чем дело, скривился и громко выругался.
   - Шагай, шагай!
   Разбойник напоследок позволил себе развлечься:
   - Ну и Норр с тобой! Все равно мастер из тебя хреновый, - небрежно сообщил он, поворачиваясь к выходу. - Все весло в сучках.
   Дирк только крякнул вдогонку. Впрочем, обижаться времени не было. Он только успел проводить глазами растаявшего в темноте Сорса, как увидел озабоченного десятника, торопливо шагавшего к нему.
   - Пошли, парень.
   - Куда еще? - неприветливо буркнул помрачневший Дирк.
   - В замок тебя требуют, - подталкивая заупрямившегося плотника тупым концом копья, снизошел до объяснения десятник.- Там починить кой-чего надо.
   Сорс заметил еще одного посетителя Дирка и, повернув за угол мастерской, остановился. Окинув нарочито рассеянным взглядом полутемный в сумерках двор, он картинно оперся о весло и проводил игривым взглядом пробегавшую мимо служанку.
  Та ответила приятному молодому человеку зазывной улыбкой, но поняв, что дальше взглядов дело не пойдет, кокетливо дернула плечиком и побежала дальше. А Сорс превратился в слух, стараясь уловить каждое слово.
   - Иди, иди!
   Десятник потащил за собой Дирка, ворча на ходу:
   - Вечно у господ все бегом...Будто да утра подождать нельзя.
   - Да куда идти-то?
   - Ставень починять, вот куда!
   - Кому починять, дурень?
   - Дурень?! - десятник даже притормозил. - А вот я сейчас тебе дырку в середине сделаю, тогда узнаешь, кто дурень!
   - Давай, делай. Только кто тогда ставень починит? - резонно заметил Дирк.
   - Ладно! - разозлившийся десятник с силой толкнул "плотника". - Вот узнает комендант про твой длинный язык, тогда и наследная Властительница не поможет, хоть и с открытым окном останется.
   Сорс чуть не присвистнул, услышав последние слова. Вот это везение! Значит, Дирк попадет в замок, да еще и во внутренние помещения? Жилые комнаты располагались на втором этаже замка и пройти к ним можно было либо по галерее либо через весь первый этаж. А на первом этаже размещалась стража. И там было, на что посмотреть и что высмотреть.
   Сорс решил спрятаться во дворе крепости, чтобы дождаться Дирка и узнать, удалось ли ему увидеть в замке что-нибудь стоящее.
   * * *
   Заказав еду, Ренвольд сидел в маленькой харчевне, где они должны были встретиться с Сорсом. Разбойник вернулся мрачным и злым, когда уже совсем стемнело. Он хмуро разглядывал кружку с пенным, которую поставила перед ним пышная подавальщица и долго сидел, не реагируя на вопросительные взгляды Властителя Агорраса. Ренвольд, пожав плечами на явное нежелание разбойника поделиться информацией, неторопливо принялся за еду.
   Сорс, поднял на него глаза и взялся за кружку. Минуты две Ренвольд наблюдал, как мерно ходит кадык на мощной шее разбойника. Наконец, тот стукнул пустой кружкой об стол и довольно крякнул. Наследный Властитель насмешливо поднял бровь.
   -Теперь полегчало?
   Сорс вытер ладонью губы и неожиданно ухмыльнулся.
   -Полегчало.
   Поскольку Рен не стал задавать никаких вопросов, разбойник взялся за истекающее жиром баранье ребрышко и начал жевать.
   Закончив есть, Ренвольд махнул рукой подавальщице, показал два пальца и она тут же поставила перед привлекательными посетителями еще две наполненные кружки, не преминув зазывно улыбнуться одному и якобы нечаянно задев пышным бедром другого. Но поскольку ни тот, ни другой не прореагировали должным образом, женщина недовольно фыркнула и поспешила к более внимательным клиентам. Сорс проводил ее заинтересованным взглядом и отхлебнул из кружки.
   -Ты отдал ему ключ?
   Попытавшись одновременно продолжить глоток и кивнуть Ренвольду, Сорс поперхнулся и закашлялся. Наследный Властитель от души треснул разбойника по спине. Отчасти, чтобы помочь, отчасти за неразговорчивость.
   Отдышавшись, Сорс рукавом вытер глаза с невольно выступившими слезами.
   - Отдал, - прохрипел он.
   - И?
   - Их приковывают на ночь. Ну и такая мелочь, как дверь в сарай.
   Ренвольд выругался.
   - Нужен другой ключ, - невозмутимо сообщил Сорс.
   - Я догадался, - буркнул Рен. - Вопрос в том, где и как его найти.
   Разбойник допил пиво и только тогда заговорил.
   - Дирк был в замке, - озабоченно заглядывая внутрь опустевшей кружки, будто не веря в ее пустоту, сказал он, - и кое-что посмотрел. И, кстати, говорит, видел вашу общую знакомую.
   Говорить, что эта знакомая готова помочь, Сорс пока не стал. Там видно будет.
   Ренвольд откинулся на спинку стула и удивленно уставился на разбойника.
   - Общую знакомую? Здесь?
   - Угу.
   Сорс со вздохом опустил, наконец, пустую кружку, стукнув донышком о столешницу и благодушно взглянул на своего спутника.
   - Не помнишь, что ли?
   Ренвольд озабоченно хмыкнул. Разбойник игриво подмигнул Властителю Агорраса.
   - Или у тебя их - без счета?
   Тот не ответил и, нахмурившись, забарабанил пальцами по столу. "Общая знакомая? У них с Дирком"? Он недоверчиво покачал головой, припоминая известных ему дам Сарретоса. Вряд ли у них с Дирком могут быть общие знакомые. Хотя, конечно, никто не поручится, что какая-нибудь из дам, рискованная авантюристка, благосклонно отнеслась к ухаживаниям обаятельного разбойника, наслаждаясь пикантностью такого романа. И решилась последовать за приговоренным каторжником? Поверить в такую немыслимую романтическую преданность Рен не мог, а других версий об общей с Дирком знакомой у него пока не появилось.
  Разве что Кира. Ренвольд вздохнул. Где она теперь?
   - Ладно! Дамы - это к делу не относится. Сколько стражи в крепости?
   - Два десятка легких всадников и полсотни пехотинцев.
   - Так мало? - Ренвольд удивился.
   Обычно такой величины крепость имела не менее пяти десятков воинов. Не говоря уже о пехотинцах. Хотя, такой отдаленный городок...Похоже, здесь никто не верил в возможность нападения.
   - А в замке?
   Сорс с досадой почесал в затылке.
   - Каторжников держат во дворе крепости. Там посвободней. А замок охраняется столичными штучками. Туда так просто не попасть.
   Разбойник ухмыльнулся.
   - Говорят, они злые, как черти. Для них это вроде как ссылка.
   Ренвольд поднялся и глазами показал Сорсу на выход. Разбойник быстрым острым взглядом окинул харчевню и, немного погодя, последовал за Властителем бесшумным воровским шагом.
   * * *
   Недовольная домоправительница, брезгливо обойдя Дирка, склонилась перед наследной Властительницей Сарретоса.
   - Вот, госпожа, прислали...этого...
   Предводитель разбойников непочтительно долго вглядывался в порозовевшее лицо девушки. Кира отвела глаза и откашлялась.
   - Благодарю вас, почтенная Кресса. Пусть мастер займется делом.
   Кирэна надеялась, что когда Дирк приступит к работе, домоправительница уйдет. Но та скрестила руки на груди и, не двигаясь с места, с недовольным видом наблюдала за всеми приготовлениями "плотника". Дирк неторопливо разложил инструменты, поднял ставень, повертел его и присвистнул.
   - Это ж надо так постараться, - пробормотал он.
   Кира, вернувшись к вышиванию, судорожно ломала голову над тем, куда и зачем отправить домоправительницу, чтобы поговорить с Дирком. Она опять откашлялась, и ее осенило.
   - Просто удивительно, как болотная сырость действует на горло, - капризно пожаловалась Кирэна. - Нельзя ли принести мне горячего вина?
   Метнув подозрительный взгляд на наследную Властительницу, а затем на "плотника", домоправительница нерешительно потопталась, но, молча поклонившись, все же направилась к двери. Кира тут же бросила пяльцы и повернулась к Дирку.
   - Это ведь вы? - шепотом спросила она.
   Дирк расплылся в улыбке.
   - Вроде я.
   - Как вы сюда попали?
   Помрачневший разбойник пожал плечами.
   - Иногда это бывает, - раздраженно бросил он.
   - Чем я могу помочь? - помолчав, осторожно спросила Кирэна.
   Дирк удивленно поднял брови.
   - Пока меня волокли сюда, десятник все долдонил про наследную Властительницу. Неужто я когда-то удостоился чести быть перевязанным такой высокородной дамой?
   Кира поморщилась.
   - Именно так. И она готова оказать вам честь, избавив от оков.
   Дирк недоверчиво покрутил головой.
   - Ух, ты! Какая скорая! Думаешь, это так просто?
   Девушка на цыпочках подошла к двери, выглянула в коридор и, подойдя к разбойнику, поманила его пальцем. Склонившись к уху Дирка, она чуть слышно прошептала:
   - Есть подземный ход. Он начинается внизу, в подвале, за оружейной комнатой. И выходит у крепостного рва.
   Разбойник едва успел отпрянуть от Кирэны, когда в комнату решительно шагнула раскрасневшаяся домоправительница. Она поставила на стол кувшин с горячим напитком, бросила подозрительный взгляд на Киру, затем с ног до головы оглядела Дирка. Ничуть не смутившись, тот деловито сложил инструменты и, сунув подмышку ставень, направился к двери.
   - Куда это ты? - поднося кубок с вином наследной Властительнице, возмущенно окликнула его разозлившаяся Кресса. - А ставень?
   - Гвоздей у меня мало, - не оборачиваясь, объяснил Дирк. - Заберу с собой. Завтра принесу.
   - Бездельник, - прошипел вслед "плотнику" домоправительница.
   Кирэна невозмутимо пожала плечами и потянулась за пяльцами.
   * * *
   Модрэн стояла за парчовым занавесом, боясь вздохнуть.
   Отец обстоятельно докладывал Властителю о внезапном интересе дочери к забытой в болотах крепости.
   - Не думаю, что ей нужна наследная Властительница. Конечно, они подруги, но...
   - Это та сама крепость, Никос?
   - Та самая, Властитель.
   Кирос забарабанил пальцами по подлокотнику кресла.
   - Кажется, твоей дочери когда-то нравился нареченный жених Кирэны?
   Никос онемел. Он даже не предполагал, что такой пустяк, как предполагаемый роман Модрэн с наследным Властителем Агорраса, известен Киросу. Поистине, нет числа его соглядатаям и шпионам! Никос уже мысленно перебирал в памяти слуг, способных на это славное и выгодное занятие, когда его соображения были прерваны вкрадчивым вопросом Властителя.
   - Может быть, это именно он интересуется Триссом?
   - Что ж, - помедлив, пробормотал Никос, - этого надо было бы ожидать. Без Священного Жезла нет Властителя Агорраса.
   - Да, - кивнул Кирос. - Но не забудь: там, в Триссе, еще и Кирэна.
   Властитель поманил пальцем Советника и когда тот приблизился, прошептал ему на ухо:
   - А значит, это уже не мое дело, а Колнуда, не так ли? Ведь теперь он - жених Киры.
   Никос некоторое время молча смотрел на Кироса, соображая, чего тот хочет. Поняв, что Властитель готов натравить Верховного Жреца Норра на наследного Властителя Агорраса, Советник восхищенно взглянул на Кироса.
   - У меня нет слов, Властитель! Ваш ум... - он развел руками..
   - Ну, - скромно потупился Кирос, - конечно, я не уверен, что это на самом деле Ренвольд, но...
   - А ваша дочь?
   - Кира не посмеет противиться моей воле.
   Короткий смешок и растерянное молчание Советника выдали его тайные сомнения, но вслух он ничего не сказал.
   - Кстати, а Модрэн? - Кирос щелкнул пальцами. - Ваша умненькая девочка не могла ошибиться?
   - Не думаю.
   - Ну, что ж.. Надо сообщить...э-э-э...жениху.
   Никос склонился к уху Властителя и что-то зашептал так тихо, что Модрэн не могла понять ни слова. Бормотанье перемежалось удивленными возгласами Кироса.
  Затем Советник многозначительно кашлянул и помог Властителю подняться.
   Еле дождавшись, когда два старых интригана выйдут из комнаты, Мод помчалась к себе.
   Дура! Какая же она дура! Ведь фактически она отправила Ренвольда прямиком к Кире! И что будет, если они встретятся?
   Внезапно Модрэн похолодела. Это теперь не самое главное! Изощренность ума, подозрительность и хитрость ее отца была известна девушке. Если только он знает, что наследный Властитель Агорраса находится в пределах страны, да еще направляется в крепость, куда упрятали Кирэну... Впрочем, разговор, который ей удалось подслушать, исключал все "если". Советник Никос знал. И теперь будет знать Верховный Жрец Нора.
   Надо найти Ренвольда! Надо предупредить его!
   - О, боги! Что я наделала?!
   Рен погибнет! Дрожь пробежала по телу девушки. Колнуд не пощадит Рена!
   Модрэн суетливо металась по спальне, вышвыривая из сундука мужские штаны и рубаху из тонко выделанной кожи. Спрятанные на самом дне седельные сумки она швырнула служанке.
   - Запасную одежду и еду! Быстро!
   Даже не взглянув в сторону выскочившей из комнаты девушки, Модрэн, путаясь в шнуровке, сорвала с себя платье, торопливо натянула штаны и рубаху и помчалась на конюшню.
   - Седлай коня!
   * * *
   Дирк полюбовался на прочно прикрепленный к окну ставень и отряхнул руки.
   - Готово, госпожа.
   Домоправительница, придирчиво осмотрев работу, поджала губы. Похоже, этот наглец знал свое дело.
   - Я думаю, мы должны угостить мастера, - Кира невинными глазами посмотрела на Крессу. - Принеси вино, ну, то, что подавали вчера на ужин.
   Наследная Властительница небрежным жестом показала домоправительнице на дверь.
   - Хорошо, госпожа, - сквозь зубы процедила та.
   Она прошествовала к двери, гордо подняв голову, и у самого выхода мстительно добавила:
   - Я пришлю Джунну.
   Кира стиснула кулаки, но сдержалась. Препираться с подозрительной Крессой - только добавлять себе неприятностей. Услать Джунну с поручением куда проще. Что наследная Властительница и не преминула сделать.
   - Джунна, - непререкаемым тоном заявила Кира, едва служанка переступила порог ее комнаты, - у меня кончились зеленые и синие нитки. Пойди в красильню и выбери там в кладовой несколько оттенков.
   Зная, что Джунна будет не только долго выбирать нитки нужных цветов, но и воспользуется моментом, чтобы поболтать, можно было не сомневаться, что возможность поговорить с Дирком Кира себе обеспечила.
   Довольная собой девушка повернулась к "плотнику", с интересом наблюдавшим за ее маневрами.
   - Завтра тебя не закуют в кандалы, - сообщила она, хитро улыбнувшись.
   - С чего это такая милость?
   - С того, что ты натер себе ногу и не сможешь долго стоять. А у тебя полно работы.
   - Да? И в это поверят? - невольно опустив глаза на упомянутую конечность, усомнился Дирк.
   - Если ты не забудешь хромать при ходьбе, поверят.
   Разбойник с озорной ухмылкой, прихрамывая, прошелся по комнате.
   - Так?
   - Сойдет, - хихикнула Кира.
   - А ворота?
   - Я не забыла, - девушка сразу стала серьезной. - У меня еще не было возможности пробраться в комнату стражи.
   - Да, вот еще что...- Дирк почесал в затылке и сокрушенно покрутил головой. - Сдается мне, парень, который охотится за этой вещичкой - Ренвольд, наследный Властитель Агорраса, красавица.
   Онемевшая Кира захлопала глазами.
   -К-кто?
   Довольный произведенным впечатлением Дирк ухмыльнулся.
   - Рен, может, свернет мне шею за длинный язык, но будет честнее, если ты узнаешь об этом.
   Кирэна молча смотрела на разбойника круглыми глазами. "О, боги! Рен? Но...- девушка помрачнела. - Конечно: Ренвольд из рода Вольдов. Вот тебе и Рен! А я-то перед ним! И шляпа..." Мысленно Кира прокручивала в голове все, что могла вспомнить из короткого общения с бывшим женихом: что говорила, как смотрела, что делала.
  Вроде ничего крамольного не было. Внезапно Кира вспыхнула, вспомнив, как они ехали через лес, и Рен обнимал ее, сонную, прижав к груди. Значит, вот каков Ренвольд из рода Вольдов...Рен...Теплое чувство разлилось в груди, заглушая растерянность и возмущение.
   Дирк с интересом наблюдал за сменой выражений на лице Киры. Ошарашив девушку известием о встрече с несостоявшимся женихом, он теперь любовался нежным румянцем на щеках Кирэны, смущенно опущенными длинными ресницами и закушенной губкой.
   - Ладно, девочка, - сжалился он, наконец, - не забудь завтра принести ключ...
   И наклонившись к кириному ушку, он зашептал.
   * * *
   Сорс отряхнул штаны и огляделся. Похоже, в темноте никто из стражников не обратил внимание на двух мужчин, неторопливо вылезавших из густого кустарника у самой крепостной стены. Затянувшие небо серые облака скрывали ночное светило, и темнота скрыла открывшийся на минуту лаз.
   - С этой стороны все в порядке. Надеюсь, свод не обрушится, - пробормотал Ренвольд, очищая куртку от паутины и комков земли.
   - Главное, чтобы на нас не обрушились там, в замке, - насмешливо отозвался Сорс.
   Рен кивнул.
   - Это верно.
   Он повел плечами, разминая затекшие плечи. Они с Сорсом почти час провели в скрюченном состоянии, пробравшись почти до самого подвала и обратно сюда, к подножью крепости.
   Сорс поскреб заросший подбородок и сплюнул.
   - Ладно, пошли. Надо промочимь горло, а то у меня во рту полно земли.
  Он решительно зашагал в нужном направлении, но вдруг остановился.
  - И твой Жезл здесь, в хранилище. Не сомневайся.
   Ренвольд поднял бровь:
   - Откуда такая уверенность?
   - Девчонка узнала, что последний раз хранилище открывали месяц назад. Как раз вскоре после той суеты.
   Суеты! Ренвольд вздохнул. Эта "суета" стоила жизни Властителю Агорраса, отцу Келтона и трем десяткам молодых здоровых парней. Не говоря уже о благополучии его родной долины.
  Сорс шагнул в приветливо распахнувшиеся двери харчевни и, найдя свободное местечко неподалеку от жаркого очага, подозвал подавальщицу.
  Рен, молча последовавший за ним, сидел за столом, задумчиво уставившись на пламя.
  Неужели он и в самом деле, наконец, нашел? И Священный Жезл действительно спрятан в этом замке?
   Впрочем, надо еще добраться до него и заодно вытащить из крепости Дирка. И кто бы ни была его знакомая, если она согласилась им помочь, есть надежда, что все пройдет как надо. Таинственная помощница.
   - Дирк не сказал, откуда он знает девочку? Ей можно доверять?
   Сорс ухмыльнулся.
   - Не поверишь! Девчонка - ни мало ни много - наследная Властительница Сарретоса.
   Рен открыл рот и медленно повернулся к Сорсу. "Молоденькая, красивая и печальная" - вспомнилось ему.
   - Говорят, ее сослали за какую-то провинность, - увлеченно докладывал обычно молчаливый разбойник. - Вроде как из дома сбежала. А папаша...
   - Кира, - вымолвил, наконец, Ренвольд.
   - Чего?
   - О, боги! Это Кира!
   Рен никак не мог прийти в себя. Мысли его суетливо метались, мешая друг другу четко выстроиться в сознании. Кира здесь! В замке! Она помогает Дирку!
   Озадаченный Сорс вгляделся в растерянное лицо Ренвольда. Вспомнив все, о чем рассказывал ему Дирк, сложив, наконец, все кусочки в единое целое, разбойник расплылся в ехидной улыбке.
   - Так она и есть ваша общая знакомая?
   Довольно заржав, Сорс потянулся за кружкой. Но, вспомнив, что она уже пуста, опять махнул рукой, подзывая подавальщицу.
   - За это надо выпить, парень!
   Ренвольд не слышал его. Мысленно он сейчас перенесся в замок, к голубоглазой малышке, отважной настолько, чтобы помогать разбойнику, которого уже пожалела однажды. И вряд ли она сама отправилась в эту окруженную туманными болотами дыру. Внезапно вспомнив бегающие глаза Модрэн, Рен нахмурился. Не может быть, чтобы она не знала, куда отправили Киру. Значит, соврала? Почему?
  И знает ли Кира, что Дирк здесь, в Триссе не один?
   - Эй, очнись!
   Сорс стукнул кружкой об стол.
   Очнувшись, Рен удивленно взглянул на невесть откуда взявшуюся кружку с пивом и тремя большими глотками осушил ее.
   Кира здесь! На душе стало так тепло, что Рен не заметил, как губы растянулись в довольной улыбке.
   * * *
   Затолкав ключ в кошель, висящий на поясе, Кирэна осторожно пробиралась между длинными рядами, ловко уворачиваясь от лотошников, хватавших девушку за локти, чтобы привлечь внимание к своим товарам.
   Хорошо, что Джунна, ее служанка, оказалась такой любопытной раззявой. Остановившись поглазеть на простенькие украшения, она через минуту забыла о своей хозяйке, запустив руки в нити дешевых бус. Кире на удивление легко удалось "потеряться". И теперь она торопилась к маленькой лавке, прилепившейся к массивной крепостной стене. Там, как передал ей Дирк, ее ждал Рен. Кира почувствовала непривычный трепет. Подумать только - сейчас она снова увидит его!
   Похвалив себя за то, что одела самое невзрачное платье, в котором больше походила на скромную служанку, чем на наследную Властительницу Сарретоса, Кирэна осторожно толкнула дверь лавки. Плащ с капюшоном, скрывавшим лицо девушки, придавал ей уверенности.
   Толстый хозяин без особой почтительности поклонился Кире и вопросительно посмотрел на нее, ожидая заказа. Кирэна растерялась. Она думала, что Рен встретит ее сразу у входа, и совершенно не представляла себе, как общаться с хозяином лавки. Знает ли он, кто она такая?
   Девушка облизала пересохшие от быстрого шага губы и растерянно прошептала:
   - Я...Мне...
   Вспомнив жадный взгляд Джунны, устремленный к украшениям, Кира, наконец, сообразила:
   - Мне нужны ленты, - высокомерно произнесла она.
   Хозяин засуетился, выкладывая на прилавок ворох разноцветных полос шелка. Девушка машинально провела рукой по гладким лоскутам, торопливо вспоминая, есть ли у нее в кошеле деньги.
   Деликатное покашливание подсказало ей, что в лавке появился еще один покупатель. Стремительно обернувшись, Кира с облегчением вздохнула. Это был Рен.
  При Ренвольде не было меча, и одеждой он был больше похож на богатого горожанина, чем на грозного рыцаря. Сердце девушки заколотилось, как сумасшедшее, а глаза не могли оторваться от темных глаз молодого человека, устремленных на нее. И во взгляде Рена Кирэна увидела отражение своего смятения, ожидания и...Она пока не знала, как назвать то теплое чувство, которое разливалось у нее в груди, когда она видела Рена или думала о нем.
   Наконец, очнувшись, Кира метнула испуганный взгляд на хозяина лавки, с заученно приветливой улыбкой поклонившегося новому покупателю, и заставила себя вернуться к рассматриванию вороха шелковых полосок. Пока девушка торопясь, путалась пальцами в клубке лент, Ренвольд попросил хозяина принести ножны для кинжала. Тот, бросив подозрительный взгляд на покупательницу, до сих пор не сделавшую покупку, все же рискнул отвлечься. Направившись в дальний угол лавки, он рылся в сундуке, выбирая нужный товар.
   Ренвольд осторожно коснулся руки Киры. Вздрогнув, как от удара молнии, девушка подняла на него огромные голубые глаза и прошептала:
   - О, Рен...
   - Иди за мной, - одними губами произнес Ренвольд, не открывая глаз от пыхтящего хозяина, нагрузившегося ножнами разнообразной величины, формы и цены. Вывалив все это хозяйство на прилавок, он хмуро взглянул на застывшую Киру и буркнул:
   - Барышня выбрала что-нибудь достойное?
   Кира захлопала глазами. Завороженная своими ощущениями, она совсем забыла о хозяине, машинально перебирала ленты, все кожей чувствуя присутствие Рена, и опять отвлеклась от реальности.
   - Д-дда...
   Не глядя, выдернув из клубка две ленты, Кирэна протянула их хозяину.
   - Вот эти.
   Зеленый и алый шелк свились в невообразимой пестроте, заставив Ренвольда насмешливо фыркнуть. Этот звук окончательно привел Киру в себя. Вспыхнув, она порылась в кошеле и протянула хозяину монету. Ренвольд, в свою очередь, отложил в сторону легкие посеребренные ножны, небрежно бросив хозяину:
   - Я вернусь за ними завтра, чтобы примерить клинок.
   Дожидаясь, пока хозяин завернет покупку, Кирэна краем глаза заметила, как Рен медленно направился к двери, и небрежно запихнув ленты в кошель на поясе, последовала за ним.
   Свернув за угол, Ренвольд потянул девушку за руку, и через пять минут непочтительно втолкнул в пронзительно скрипнувшую калитку. Еще пара шагов - и Кира оказалась в полутемном помещении с небольшим окном, затянутым мутным бычьим пузырем.
   Наследный Властитель Агорраса стоял перед своей бывшей невестой, скрестив руки на груди.
   - Ну?
   Плотно сжатые губы Ренвольда и его хмурый взгляд заставили Киру непокорно вздернуть голову.
   - Что "ну"?
   - Может быть, ты теперь расскажешь мне, от какого жениха сбежала наследная Властительница Сарретоса?
   Кира ахнула и схватилась за сердце. Он знает! Проклятый Дирк! Ей не пришло в голову, спросить у него, знает ли Рен, кто она такая. Что ж, теперь понятно...Кира раскрыла рот, готовая ответить, но тут же спохватилась. А с какой стати он упрекает ее в том, что сам не узнал свою невесту?
   - Конечно, расскажу - неожиданно покладисто согласилась Кира. И тут же добавила сладким голосом: - Только после того, как ты расскажешь мне, почему наследный Властитель Агорраса тайком пробрался в чужой замок, чужой город и вообще - в чужую страну.
   Рен прищурился.
   - Малышка, по-моему, ты меняешь тему разговора.
   Кира презрительно дернула плечом и демонстративно отвернулась. Ренвольд сбавил тон.
   - Почему ты не сказала мне, что на самом деле не просто упрямая и своевольная беглянка, а наследная Властительница Сарретоса?
   Кирэна вызывающе подбоченилась.
   - А почему ты не сказал мне, что не странствующий рыцарь, а наследный Властитель Агорраса?
   Ренвольд все еще угрожающе нависал над девушкой, но смешливые искорки в его глазах подсказывали, что такое вызывающее поведение бывшей невесты изрядно веселило его.
   - Неприлично отвечать вопросом на вопрос, - вкрадчиво заметил он. - Разве тебя этому не учили?
   - А тебя не учили...- запальчиво начала Кира, но запнулась, потому что не нашла, что сказать.
   Ренвольд насмешливо улыбнулся.
   - Уверяю тебя, детка, меня учили многому.
   - Оно и заметно, - упрямо буркнула Кирэна, отводя от него глаза.
   Ренвольд расхохотался. Ему почему-то было легко и весело с ней, хотя там, где они сейчас находились, веселого было мало.
   Девушка покосилась на развеселившегося молодого человека. Честно говоря, она была так рада этой встрече, что готова была нести всякую чушь, лишь бы Рен не уходил. К счастью, он, похоже, и не собирался покидать ее.
   Ренвольд указал Кире на скамью, галантно поддержал ее за руку, когда девушка осторожно присела на дубовое сиденье, и сел рядом.
   - Значит, тогда ты убегала от меня, малышка? - все еще посмеиваясь, спросил Рен.
   Кира вздохнула и с досадой махнула рукой.
   - К тому времени я уже не была твоей невестой.
   Улыбка сползла с лица Ренвольда.
   - Тут ты права, - сухо отозвался он. - К этому времени я уже потерял отца, Священный Жезл и отказался от невесты.
   Кирэна, зная теперь о нападении отряда Сарретоса и гибели Ковольда, почему-то почувствовала себя виноватой. Она вздохнула и осторожно коснулась руки Ренвольда.
   - А я стала невестой этого...- помолчав, девушка передернулась, вспомнив Колнуда.
  -Соседа? - подсказал Рен.
  - Ох! - Кира вспомнила свое вранье. - Верховного Жреца Норра.
   - Твой отец решил разорвать помолвку до того, как воины Сарретоса подожгли Храм Великой Богини?
   Кира виновато посмотрела на Ренвольда и пожала плечами.
   - Я не знаю, - прошептала она.
   Ренвольд смотрел на склоненную голову девушки и вслушивался в свои чувства. Ему страшно хотелось провести рукой по трогательным кудряшкам, обрамлявшим нежный овал лица, дотронуться до порозовевшей щеки Киры, коснуться пальцем полураскрытого рта...Едва соображая, что делает, Рен медленно поднял ее голову за подбородок и наклонился к губам Киры.
   - Кхм...
   Деликатное покашливание невесть откуда появившегося Сорса привело молодых людей в чувство. Кира почувствовала, как огнем заполыхали щеки. Она вскочила со скамьи ид рожащими руками порывшись в кошеле протянула разбойнику ключ.
   - Вот. Это от ворот конюшни.
   - А кандалы?
   - Его завтра не закуют.
   Сорс возбужденно потер руки.
   - Эх, поскорее бы!
   Рен, не сдержавшись, все же провел пальцем по розовой щеке Кирэны.
   - Ладно, малышка. Спасибо тебе.
   - Я пойду с вами!
   Сорс пробормотал замысловатое ругательство.
   - Я пойду с вами, - упрямо заявила Кира. - Только я могу раздобыть ключ от хранилища.
   - Правильно, - покладисто согласился Рен.- Ты достанешь ключ и передашь его Сорсу. Когда все будет кончено, постарайся выбраться из замка. А мы будем ждать тебя на постоялом дворе.
   - Нет! - Кира была непреклонна. - Вы будете ждать меня в замке у хранилища. Я пойду с вами, и мы вместе сразу же уйдем отсюда.
   Ренвольд открыл рот, чтобы возразить, но Сорс ощутимо ткнул его локтем в бок, и наследный Властитель Агорраса, поморщившись, промолчал.
   - Давай так, красавица, - проскрипел разбойник, - мы с тобой вечерком встретимся здесь же. И ты мне ключик...того...
   - А вот и не так!
   Сорс угрощающе навис над девушкой.
   - А я говорю - так!
   - Эй, приятель! - Ренвольд дернул разбойника за пояс. - Полегче!
   Повернувшись к насупившейся девушке, он примирительно коснулся ее плеча.
   - Кира, ты же понимаешь...
   - Зато вы не понимаете, - Кира насмешливо постучала пальцем по лбу. - Я не могу показаться в комнате стражи раньше полуночи.
   Мужчины переглянулись. Ни Рену, ни Сорсу не пришло в голову, что упрямство Кирэны вызвано вовсе не капризом. Разбойник смущенно почесал в затылке.
   - Ждите меня у хранилища, - Кира, гордая собой, снисходительно кивнула.
   - Я буду ждать тебя ночью, здесь. И очень советую тебе мчаться сюда со всех ног, - твердо сказал Сорс. А потом мрачно добавил: - А потом так же быстро улепетывать отсюда.
   Кира уже открыла рот, чтобы достойно ответить разбойнику, но, увидев недовольное лицо Ренвольда, промолчала.
   Проводив ее к лавке, Рен, смешавшись с толпой, незаметно наблюдал за девушкой. Покрутив головой, Кира прошла вдоль палаток и дернула за рукав зареванную Джуну. Обрадовавшись, что хозяйка нашлась, служанка непочтительно бросилась ей на шею.
  Полюбовавшись издали на это трогательное зрелище, Ренвольд вернулся в дом, но Сорса там уже не было.
   * * *
   Грязные, отплевывающиеся, они выбрались из подземного хода в маленьком помещении внутри замка. Яркий лунный свет проникал сквозь небольшое зарешеченное окошко, давая достаточно света, чтобы не натыкаться на пустые бочки, уложенные вдоль стен. Но это не вызвало у новоявленных грабителей благодарности к ночному светилу.
   - Луна! - Рен выругался. - Как назло!
   - Да уж, - Дирк поднял глаза к окну. - Это нам не к чему....
   - Вот что...- Рен предупреждающие поднял руку и прошептал: - Ни в коем случае не открывайте футляр.
   - Это еще почему? - насупился Дирк. - Взять неизвестно что...
   - Известно, - отрезал Рен.
   - А если футляр пуст? - не сдавался разбойник. - Хочешь вернуться ни с чем?
   - Я сказал: не открывать! - отрезал Рен.
   Осторожно выбравшись через скрипнувшую дверь в длинный коридор, конец которого скрывался в темноте, Дирк сделал знак. Сорсу. Тот, беззвучной тенью проскользнув мимо Ренвольда, исчез в коридоре.
   Они прошли примерно половину пути, когда Дирк резко остановился и поднял руку.
   Возникший как из-под земли рядом с своим предводителем Сорс молча показал два пальца. На вопросительный взгляд Дирка он ответил тем, что, криво усмехнувшись, резко повернул пальцы вниз. Предводитель разбойников, покосившись на Ренвольда, чуть заметно кивнул.
   Они направились к входу в слабо освещенный небольшой зал, где, как уже, благодаря Кире, знал Ренвольд, обычно сменялся караул у дверей в хранилище. Новоявленные грабители только вошли в зал и двинулись к двери, около которой неопрятной грудой лежали два неподвижных тела, как тихий шелест ткани заставил всех троих зашарить глазами по темному коридору. Бесшумно шагнув за колонну, мужчины молча наблюдали, как тоненькая фигурка осторожно двигалась вдоль стены.
   Ренвольд выдохнул и стиснут зубы. Упрямая девчонка так и не передала дожидавшемуся ее до последней минуты Сорсу ключ от хранилища. Остается надеяться, что ей все-таки удалось его достать. Иначе придется взламывать замок.
  Впрочем, нынешние соратники наследного Властителя Агорраса были большими умельцами в этом деле. Но все же лучше обойтись без лишнего шума. Да и времени у них в обрез.
   Рен осторожно выглянул из-за колонны и протянул руку к Кире.
   Услышав слабый шум, девушка настороженно застыла. Одно движение - и крепкая мужская рука в кожаной перчатке пригасила готовый вырваться испуганный вскрик.
   Огромные глаза остановились на мрачном лице Ренвольда, нависшего над ней, и Кира облегченно вздохнула. Рен осторожно опустил руку, но тут же сжал ее в кулак и выразительно помахал им перед лицом девушки.
   Заглянув за спину Рена, Кира увидела два смутных силуэта. Узнав Дирка и Сорса, она скептически поджала губы.
   Схватив ее за руку, Ренвольд утащил Киру к окну и прошипел ей прямо в ухо:
   - Какого...- подавившись ругательством, он уже спокойнее продолжал: - Что ты тут делаешь? Сорс ждал тебя.
   Кирэна возмущенно задрала голову и выдернула руку из широкой ладони Рена. Не открывая рта, она нашарила у пояса маленький вязаный кошель и, вытащив из него ключ, торжествующе повертела им перед носом Ренвольда. Ей даже захотелось показать ему язык, но Кира решила, что момент для такого мстительного жеста не совсем подходящий.
   Дирк, бесшумным шагом приблизившийся к нахмурившемуся Ренвольду и довольной собой Кирэне, вопросительно поднял брови.
   - Дверь, - показав ему ключ, одними губами произнесла девушка, - в хранилище.
   Дирк довольно ухмыльнулся. Состроив одобрительную гримасу, он показал Кире большой палец и кивнул в сторону последней двери к хранилищу. Около нее уже возился Сорс, оттаскивая тяжелые тела стражников. Кира судорожно вздохнула, и брови ее страдальчески изогнулись. Опять смерть! Но, заметив, что Сорс старательно затягивает узлы на руках и ногах стражников, девушка облегченно вздохнула.
   Дождавшись знака Сорса, она, можно сказать, под конвоем Ренвольда и Дирка почти на цыпочках подошла к двери. Но когда Кира потянулась к замку, Рен решительно выдернул ключ из ее руки и отстранил девушку. Услышав ее возмущенное сопение, он бросил выразительный взгляд на Сорса. Тот осторожно потянул девушку в сторону и подтолкнул ее к себе за спину. Возмущенная Кира вывернулась из-под его руки, но разбойник тут же поймал ее за пояс и резко дернул. Наклонившись к самому уху девушки, он еле слышно прошептал:
   - Там могут быть сюрпризы.
   Кирэна растерянно захлопала глазами. Ей не приходило в голову, что за дверью могут быть ловушки. Положившись на опыт грабителей, она покорно отступила и теперь вытягивала шею, пытаясь из-за спины Сорса разглядеть возившегося с замком Рена.
   Из медленно открывшегося ее взгляду дверного проема потянуло тяжелым застоявшимся запахом пыльной ткани, плесени и чего-то непонятного, но неприятного. Слабый металлический звук - и небольшой кружок света из фонаря в руке Дирка выхватил из темноты нагромождение сундуков, ларей и коробов. Сорс, все еще остававшийся вместе с Кирой у двери, тихонько присвистнул.
   - Хрен тут чего найдешь, - пробормотал он.
   Отстранив Дирка, Ренвольд первым вошел в небольшое помещение, вдоль стен которого высились разного размера, цвета и формы вместилища сокровищ Властителя Сарретоса. Свет луны, расчерченный на ромбики ажурной решеткой узкого окна, освещал только дальний угол с пирамидой небольших коробов. Наплывавшие на ночное светило облака время от времени гасили холодный огонь в этом природном фонаре, погружая помещение во мрак, а, уплывая, освобождали яркие лучи, заставляя их вновь выстилать на полу узорчатую дорожку. Очерченные неясными тенями и скрывающиеся в темноте сундуки казались невинным домашним скарбом, упрятанным в подвал за ненадобностью. Было даже странно подумать о том, какие несметные сокровища хранились в этих пыльных громадинах.
   Обведя комнату глазами, Рен внимательно вглядывался в видимую ему часть сундучных стен, пытаясь интуитивно обнаружить хотя бы намек на священную реликвию Агорраса.
   Дирк, скользнувший следом за Ренвольдом, сделал шаг вперед и тут же отпрянул, едва не повалив Рена. Тихий свист стрелы... и неприятная холодная струйка страха, скользнувшая вдоль спины.
   - М-да, - пробормотал Рен, наблюдая за все еще дрожавшим кончиком оперенья стрелы, вонзившейся в боковину огромного сундука слева от уха Дирка.
   - Норр его побери! И это только начало, - передернув плечами, шепотом пояснил предводитель разбойников.
   Рен насмешливо приподнял бровь.
   - Большой опыт?
   - Да уж какой ни есть, - небрежно бросил Дирк, поднимая фонарь и внимательно вглядываясь в потолок.
   Следуя за его взглядом, Ренвольд поднял глаза вверх и в тусклом свете фонаря заметил тонкие нити, переплетенные в странный узор. Проследив за спускающейся прямо под ноги нитью, он одобрительно кивнул.
   - Неплохо придумано.
   - Эхе-хе, - по стариковски прокряхтел Дирк, присев на корточки и разглядывая невинно стелющуюся на полу нить.
   - По-моему, это там, - Рен поднял руку и показал на странно наклонившееся к полу копье.
   Он уже хотел сделать осторожный шаг в этом направлении, как раздавшийся сзади слабый шум заставил его оглянуться. Возмущенный шепот Киры: "Я только посмотрю!", заставил Рена бросить предостерегающий взгляд на преградившего девушке дорогу Сорса. Но рассвирепевшая Кира вдруг резко толкнула разбойника и он, не удержавшись, навалился спиной на Ренвольда. В свою очередь тот, невольно сделав шаг вперед, натолкнулся на присевшего Дирка. Получив неожиданный удар под колени, Рен почувствовал, что падает, и они вместе с Дирком повалились на пол. Ахнувшая Кирэна кинулась к ним, пытаясь помочь и путаясь в переплетении нитей.
  Сорс со сдавленным яростным воплем рванул к себе девушку, и Кира, зацепившаяся за один из узлов на ловушке, выпрямилась, прижатая к твердой груди разбойника.
   Дальше все было как во сне.
   Медленно наклонившееся копье с противным скрежетом ткнулось в ржавый щит, небрежно прислоненный к каменному ядру на самом верху пирамиды из сундуков. Покатившись, огромный камень всей тяжестью рухнул на круглый сосуд со странным приспособлением у горлышка. Выплеснувшаяся из разбитого сосуда густая жидкость кольцом окружила поднимавшихся Дирка и Ренвольда и через секунду полыхнула ярким пламенем. Черные клубы дыма моментально заполнили небольшое помещение хранилища, заставив Сорса, по-прежнему прижимающего к себе Киру попятиться.
   - Назад, - прохрипел Ренвольд, рванувший за собой задыхающегося Дирка. - Уходите!
   Они ринулись сквозь пламя к двери, вытолкнув перед собой Сорса и Кирэну.
   Выскочив в зал перед хранилищем, Рен руками сбивал пламя с куртки Дирка, одновременно бросая свирепые взгляды на бледную до голубизны Киру, все еще судорожно цепляющуюся за Сорка. Отдышавшись, наследный Властитель сорвал с рук обгоревшие до дыр перчатки и швырнул их на пол. Дрожа от злости, Рен шагнул к девушке, смотревшей на него широко открытыми испуганными глазами, схватил ее за плечи и с силой тряхнул.
   - Я...Я не хотела...- чуть слышно прошептала она. - Рен, я не хотела...
   - Еще один раз и я убью тебя, - прорычал он.
   Кира часто заморгала, пытаясь справиться со слезами. Она чувствовала себя виноватой настолько, что не удивилась бы, если бы ее тут же связали и передали крепостной страже. Даже то, что ей удалось утащить ключ от хранилища, не уменьшало жгучее чувство вины. Кира всхлипнула.
   Сорс медленно опустил руки и выругался вполголоса. Дирк, черный от копоти, отряхнул обгоревшую куртку и теперь трое огромных разъяренных мужчин уставились на Киру, башнями возвышаясь над дрожащей от страха и ощущения вины девушкой.
   Кира покорно склонила голову, и Ренвольд неожиданно почувствовал нежную жалость к этой храброй девочке, не сумевшей на одно мгновение совладать с извечным женским любопытством. Он тяжело вздохнул и медленно притянул ее к себе.
   - Ладно, малышка, не реви.
   - Рен...Рен, - шептала Кира, зарывшись лицом в его пропахшую гарью куртку. - Я, правда, не хотела...
   Ренвольд погладил ее по голове и провел ладонью по узкому плечику, содрогающемуся от тихих всхлипываний.
   - Надо посмотреть, как там, - бросил он через плечо Дирку.
   Но их уже опередил Сорс. Он приоткрыл дверь и теперь, не заходя, оглядывал потемневшее от копоти помещение хранилище. К счастью, пламени уже не было.
   - Интересно, - Дирк отстранил разбойника и шагнул в хранилище. - Они не боялись, что сожгут все эти сундуки?
   Сорс, шагнувший следом за ним, показал на глубокую канавку, разделяющую помещение.
   - А вот почему не боялись. Дальше этой метки жидкость не разлилась.
   Ренвольд, все еще держа Киру за плечи, протиснулся в хранилище вместе с ней. Про себя он уже решил, что девушку лучше держать рядом, чтобы она была у него на глазах и не сотворила что-нибудь еще более опасное.
   Неодобрительно нахмурившийся Дирк внезапно расплылся в ехидной улыбке и подтолкнул локтем своего соратника. Тот обернулся и, увидев Кирэну, фыркнул.
   - Ну и ну!
   И оба разбойника, не спускавшие с девушки глаз, расхохотались. Ренвольд, приподнял недоумевающую Киру за подбородок и тоже не удержался от смеха.
   Кира, вытерла мокрые щеки и сердито посмотрела на веселящихся мужчин.
   - Ну и что?
   - Ох, девочка! - отсмеявшийся Ренвольд порылся в кармане и, достав большой кусок не слишком чистой ткани, провел им по лицу девушки.
   - Моя куртка стала намного чище, - показывая ей почерневшую от копоти ткань, улыбнулся он. - Ты вытерла ее своим лицом, Кира.
   Вырвав у Рена тряпку, Кирэна начала яростно оттирать щеки и подбородок.
   - На себя посмотрите, - со злостью прошипела она, переворачивая тряпочку на другую сторону. - И нечего было так гоготать. Всех стражников сейчас соберете.
   Ее слова произвели нужное действие. Мужчины разом смолкли и заняли свои места. Сорс вернулся к двери, а Дирк, подойдя к выбитой в полу канавке, как к границе разведанной территории, опять начал пристально разглядывать стены и потолок, пытаясь обнаружить следующую ловушку. Не увидев ничего подозрительного, он осторожно, шаг за шагом прошел всю комнату до противоположной стены.
   Ренвольд, шедший следом за ним, внезапно остановился, сделал знак Кирэне и та послушно замерла на месте.
   - Он там, - уверенно произнес Рен, показывая на небольшой, покрытый тонким слоем пыли ларец, стоявший на крышке большого расписного короба.
   Дирк вопросительно поднял брови, но Ренвольд, еще раз внимательно оглядевшись, сделал шаг к ларцу.
   - Ну, что там? - послышалось от двери. Сорс вытянул шею, пытаясь разглядеть, чем занимаются остальные.
   - Кажется, нашли, - неуверенно ответил Дирк.
   Ренвольд медленно поднял тяжелый ларец и осторожно опустил его на стоящий рядом короб. Сорс, выглянувший на всякий случай за дверь и, не обнаружив ничего опасного, подошел поближе.
   Открыв ларец, они столпились вокруг него, зачарованно разглядывая узкий футляр, выточенный из цельного куска горного хрусталя.
   - Его надо во что-нибудь завернуть, - почему-то шепотом произнес Ренвольд.
   - Зачем? - так же шепотом спросила Кира, не отрывая глаз от граней великолепного камня.
   - Нельзя, чтобы....
   Но Ренвольд не успел объяснить Кирэне, почему Священный Жезл надо скрыть от лунного света.
   Совсем рядом раздались металлический лязг, топот и невнятные выкрики. В хранилище, застревая в узком дверном проеме, ворвалась стража. Их было пять человек. Двое наставили арбалеты на застывших у короба разбойников, а трое с поднятыми мечами рванулись к Ренвольду.
   Рен выхватил меч и оттолкнул Киру к стене. Дирк, ловким движением выхвативший футляр из короба, едва успел уклониться от арбалетного болта, со свистом вонзившегося в нагромождение сундуков у него за спиной.
   В помещении было так тесно, что ни охранники, ни Ренвольд не могли орудовать мечом. Да и третий стражник только топтался за спинами своих товарищей, опустив меч. Сорс, уловив момент, проскользнул к нему за спиной Рена и вывернул руку с мечом. Лязг упавшего оружия смешался со звоном мечей Ренвольда и второго стражника. Арбалетчик моментально повернулся к Сорсу, но тот успел прикрыться его товарищем и теперь, пятясь, тащил его к двери.
   Прижав к груди футляр со Cвященным Жезлом, Дирк выхватил кинжал и с силой бросил его в арбалетчика. Кровь, хлынувшая из горла, заставила стражника в болезненном изумлении закатить глаза, но прежде, чем рухнуть на пол, он нажал на спуск. Через мгновение осколки хрусталя от выбитого из рук разбойника футляра искрами рассыпались по полу под ногами пошатнувшегося Дирка. Предводитель разбойников прижал руки к груди и застонал от боли. Но когда Дирк отнял ладони, крови на них не было. Хрустальный футляр принял на себя удар арбалетного болта и спас ему жизнь.
   А сам Священный Жезл Агории, залитый ярким лунным светом остался лежать на каменных плитах.
   Никто из них - ни наседавшие на похитителей стражники, ни они сами - в этой опасной суете не осознали, что произошло. До тех пор, пока не дрогнули стены, а пол не покачнулся под ногами.
   - Уходите, - прохрипел Ренвольд, всадив меч по рукоятку в грудь сражавшегося с ним стражника. - Скорее!
   Уцелевший стражник на мгновение замер. А потом, бросив меч, в панике ринулся к выходу. Оттолкнув от двери Сорса, все еще прижимавшего к себе другого охранника, он помчался по коридору, громко вопя.
   Вышвырнув за дверь обвисшего на его руках стражника, разбойник кинулся к своему предводителю.
   - Дирк!
   - Я...в порядке, - задыхаясь, произнес Дирк.
   Каменный пол опять дрогнул под их ногами. Казалось, замок поместили на груди великана, сделавшего глубокий вздох. Сорс, испуганный непонятным содроганием незыблемой твердыни замка, подхватил пытающегоая идти Дирка и потащил его к двери.
   - Кира!
   Ренвольд протянул руку. Кира, пошатнувшись от нового толчка, не удержалась на ногах и упала прямо на него. Рен схватил девушку и подтолкнул ее к двери.
   - Туда! Иди туда!
   - А ты?
   - Я сказал - иди! - рявкнул Ренвольд.
   Но девушка, набычившись, уперлась ногами в пол.
   - Без тебя не пойду!
   С возгласом, больше похожим на рычание, Рен схватил ее за руку и потащил к двери. Едва за ними захлопнулась дверь хранилища, как новый толчок потряс замок.
  С мягким шорохом сложились гармошкой и осели со стен на пол узкие полотнища гобеленов. Со сводчатого пололка посыпались кусочки штукатурки, обнажая каменную кладку.
   - Тихо! - внезапно поднял руку Рен, хотя все и так хранили тревожное молчание.
   Все замерли. Странный звук, похожий на булькающий шепот, со всех сторон накатывал на замок. И тотчас же отчаянные крики разорвали сонную тишину ночи.
  Сорс шагнул к окну и замер, пораженный жутким зрелищем: по узким улочкам, ведущим к замку, медленно поднималась вода, переливаясь в лунном свете сверкающими бликами.
   - Вода...Она поднимается, - прохрипел разбойник, оглянувшись на Ренвольда. - Норр...Похоже, мы разбудили Норра...
   Яростный рев наследного Властителя Агорраса прокатился под сводами зала.
   - Жезл! Надо забрать Жезл!
   Сорвав с себя изорванную и прожженную куртку, он кинулся назад к хранилищу.
   - Рен!
   Отчаянный крик Кирэны заметался под сводами зала. Девушка рванулась вслед за Ренвольдом, но не успела добежать до двери. Мутный вал с голодным клекотом прокатился по коридору, жадным языком ворвался в зал и в бешенстве закрутился в тесном пространстве, пытаясь вырваться на волю и бросив человеческие тела на каменные стены.
   * * *
   Жалобный крик Киры заставил Рена метнуться к выходу. Он уже схватил Жезл, закутав его в куртку, и теперь пытался открыть дверь. Но под напором воды, придавившей ее снаружи, она даже не шелохнулась.
   - Рен...
   То ли крик, то ли всхлип. И зловещий шелест ускользающего потока.
   - Кира!
   Этот вопль невольно вырвался у него из груди. Ренвольд даже не понял, откуда взялись силы. Как будто жарким комком сжалось тело, каждая мышца налилась осязаемой тяжестью и кажется, еще до того, как его плечо коснулось дубовой двери, она разлетелась под мощным ударом. Рен вылетел в зал, как камень, пущенный из катапульты, и едва не врезался в колонну.
   - Кира!
   Вода постепенно уходила, оставляя после себя черепки, щепки и распластанные на полу тела. Дирк и Сорс медленно зашевелились, плюясь и кашляя, но маленькая фигурка, съежившаяся у стены, была неподвижна. Ренвольду показалось, что у него остановилось сердце. Он бросился на колени перед хрупким телом и приподнял голову девушки.
   - Кира, - прохрипел он, - Кира...
   Бледное лицо с закрытыми глазами запрокинулось под тяжестью мокрых волос.
  Ренвольд прижал к груди голову Кирэны и повторял ее имя, как заклинание.
   - Живая?
   Рен поднял глаза на склонившегося над ними Дирка.
   - Живая! Она - живая!
   Он встряхнул Киру за плечи, со страхом и отчаянием видя, как безвольно качнулась голова девушки.
   - Кира, открой глаза, - умолял Рен, - посмотри на меня, Кира!
   Уложив Кирэну на пол, он запрокинул ей голову и припал к губам, вдыхая воздух в ее легкие.
   - Дыши, девочка, дыши!
   Лающий кашель сотряс маленькое тело. Перевернув Киру на живот, Рен с облегчением видел, как хлынула изо рта девушки вода. Отплевываясь и вытирая рот дрожащей рукой, Кирэна подняла голову и прошептала:
   - Рен...
   Он прижал ее к себе, с ошеломляющим ощущением найденного счастья, бережно отвел мокрые волосы с бледного лица и прижался губами к высокому лбу.
   - Я здесь, малышка, здесь.
   Девушка опять застонала и Рен, отстранившись, со страхом спросил:
   - Ты цела? У тебя ничего не сломано?
   Торопливо ощупывая ее руки, ребра, ноги, он заглядывал в наполненные слезами глаза Киры. Она ойкнула, когда Ренвольд сжал плечо, но когда он замер в напряженном ожидании, девушка, скривившись от боли, прошептала:
   - Я ударилась.
   Рен попытался расстегнуть рубаху, чтобы удобнее было стянуть ее с плеча, но Кира, покраснев, отвела его руку.
   - Я знаю, что там синяк, но, честное слово, ничего не сломано.
   Ренвольд улыбнулся запоздалому смущению и насмешливо коснулся пальцем испачканного носика Кирэны.
   - Я уже касался твоих губ, малышка.
   Девушка вспыхнула и опустила голову, а расхохотавшийся Рен, стиснул ее так, что она только испугано пискнула.
   Пока Кира приходила в себя в объятиях Ренвольда, разбойники разглядывали разбитую в щепки дверь.
   - М-да... - Дирк почесал в затылке. - И как это ты сумел?
   - Чем это ты ее так? - поинтересовался Сорс, с профессиональным интересом ощупывая дверной косяк. - Как молнией шарахнуло.
   Ренвольд поднялся с пола и протянул руку Кире, помогая ей встать.
   - Так уж получилось, - усмехнулся он, отвечая на недоверчивые взгляды разбойников.
   - И неплохо получилось. Силища у тебя - что надо.
   Дирк серьезно смотрел на наследного Властителя Агорраса, одной рукой прижимавшего к себе Киру, а другой удерживая непочтительно замотанный в обгоревшую куртку Священный Жезл.
   - Похоже, ты умеешь больше, чем кажется.
   - Может и так, - уклончиво ответил Рен. - Никому не дано знать, сколько у него сил. Пока не настанет время.
   Внезапно задрожавшая у него под рукой Кирэна заставила его опустить лицо к девушке.
   - Ты чего?
   - Х-х-холодно, - выбивая зубами дробь, с трудом сумела произнести она.
   - Проклятье! Ты же промокла насквозь!
   Осторожно развернув куртку и предварительно убедившись, что лунный свет не проникает в комнату, Ренвольд сунул священную реликвию за пазуху и закутал Киру в кожаные лохмотья куртки.
   - Пошли!
   * * *
  
   - Что скажешь?
   Келтон недоверчиво разглядывал неподвижно лежащее тело. Судя по одеянию, человек принадлежал к жреческому сословию Сарретоса. Но не это удивило Келтона.
  Судорожно вздымавшаяся грудь жреца была почти плоской из-за поломанных ребер. Этот человек, по всем признаком давно уже должен был умереть. Тем не менее, он дышал! С хрипом вырывался из изувеченной грудной клетки воздух, мерно поднималась грудь.
   - Что это с ним?
   Совершенный пожал плечами.
   - Я думал, ты мне объяснишь. Он должен быть мертв, не так ли?
   - Должен.
   Келтон осторожно коснулся руки человека. Она была теплой, даже горячей. На мгновение Келтону показалось, что выплеск энергии молнией вонзился в его пальцы. Жрец был не просто жив! Он был напоен энергией до предела возможного.
   Внезапно глаза человека раскрылись, и он уставился на Совершенного.
   - Дай мне воды, - прохрипел жрец.
   Его рука шарила по бедру, пока не отыскала в кармане маленький пузырек. Раненый крепко сжал его в руке и опять прохрипел:
   - Воды!
   - Ты должен был умереть, - не двигаясь с места, равнодушно заметил Совершенный.
   Келтон шагнул к столу, налил в кружку воды и поднес ее к губам задыхаюшегося жреца. Совершенный проводил его недовольным взглядом, но не вмешивался.
   Раненый с трудом открыл пузырек и плеснул из него в кружку немного темной жидкости. Жадно проглотив воду, он бессильно откинулся на лавку и закрыл глаза.
  Совершенный осторожно высвободил из ослабевших пальцев пузырек и теперь разглядывал его на свет.
   - Что это?
   - Лекарство, - не открывая глаз, пробормотал жрец.
   - И оно поможет тебе?
   - Оно... поможет... моему телу, - еле шевеля языком, ответил раненый.
   Келтон с удивлением наблюдал, как с каждый вздохом распрямлялась грудная клетка жреца, как порозовели его щеки. Казалось, неведомая сила наполняет его легкие, скрепляет кости, заставляет сильнее струиться кровь в жилах, придает силу ослабевшим мышцам. Бросив косой взгляд на Совершенного, Келтон заметил, что тот смотрел на раненого с неодобрительным любопытством и каким-то снисходительным вниманием.
  Казалось, происходящее у них на глазах чудо не особенно интересовало его. Или, по крайней мере, не вызывало положительных эмоций.
   - Дьявольское зелье помогает телу восстановиться, - как бы констатируя, пробормотал Совершенный. - А душа язычника пребывает во мраке.
   Келтон уже знал, что пришельцы поклоняются некоему божеству, которого называют Господь или Всевышний. Всех остальных людей они называли язычниками, грешниками и брезгливо морщились, проходя мимо лагеря пленных. Горриты, с равным уважением относившиеся как к поклонникам Великой Богини и Норра, так и к почитающим своих своих богов жителей гор, только пожимали плечами. Все эти гримасы, презрительные взгляды в сочетании с не слишком опрятными последователями неведомого бога позволяли пленникам не обращать внимания на прозвища.
   - Как он оказался здесь? - не сводя удивленного взгляда с необычного жреца, спросил Келтон.
   - Его принесли из леса, - пояснил Совершенный. - Я думал он - один из ваших.
   - И вы не оставили его в лесу умирать? - не удержался Келтон.
   Совершенный скрестил руки на груди и посмотрел на пленника холодным взглядом.
   - Он не попал в сеть, если ты об этом. Его нашли под поваленным деревом. А поскольку он был еще жив, я захотел узнать, кто он и откуда.
   Старик перевел взгляд на раненого и покачал головой.
   - Никогда бы не подумал, что он протянет больше десяти минут. А он прожил уже почти сутки.
   - И, похоже, проживет еще больше, - с неослабевающим интересом следя за происходящими изменениями в теле раненого, заметил Келтон,
   - Как пожелает господь, - убежденно отозвался Совершенный. - Если он дарует грешнику жизнь, значит, избрал его достойным. Ты можешь сказать, откуда он?
   Пленник пожал плечами.
   - Судя по одежде - жрец Великого Норра.
   Увидев настороженный взгляд старика, он лаконично пояснил:
   - Из Сарретоса.
   Совершенный кивнул. Он хмуро наблюдал за тем, как жизнь постепенно возвращалась к раненому. Дыхание жреца стало ровным и глубоким. Казалось, он мирно спал.
   - Они все так умеют? - неожиданно спросил старик.
   - Как?
   - Ну, вот как этот...Возрождаться.
   Келтон еще раз окинул внимательным взглядом лежащего перед ним человека и покачал головой.
   - Не думаю. После такой раны даже жрец отправится к Великой Богине.
   - Значит, он - особенный?
   Келтон опять пожал плечами и ничего не ответил.
   - Хорошо. - Совершенный взмахнул рукой. - Можешь идти.
   Пленник молча повернулся к двери, но, помедлив у выхода, все же спросил:
   - А что будет с ним?
   Совершенный долго молчал, прежде чем ответить:
   - Посмотрим...
   * * *
  
   Рэнвольд потянулся и открыл глаза. Долго разглядывая полог над кроватью, он постепенно привыкал к мысли, что находится в Агоррасе, в своей спальне.
   Долгий путь через лес на тощих лошадях, которых с большим трудом ему удалось купить в разрушенном наводнением Триссе, был уже позади. Ренвольд, Кира и Дирк благополучно прибыли в столицу Агорраса.
   Сорс, оставшийся в Сарретосе, похоже, благополучно справился с поручением найти Тиссена. Ренвольду уже передали, что его отряд на подходе к столице.
  Беспокоило только исчезновение Ригонта и Келтона. Никто из их отрядов так и не явился на встречу. И напрасно подручные Сорса прочесывали злачные места Горраста. В столице Сарретоса никто из горритов, отправившихся с Ригонтом и Келтоном, не появлялся.
   Дирк, прибыв в Агоррас, моментально растворился в переплетении улиц и переулков. И Ренвольд только потом сообразил, что не поблагодарил разбойников за помощь.
   Зато...Ренвольд закинул руки за голову, и довольная улыбка заиграла на его губах. Кира! Совсем рядом, через две комнаты от него, спала самая замечательная, самая красивая, умная и веселая девушка на всем острове! Она без нытья и жалоб вынесла все тяготы пути наравне с мужчинами. Ее милая улыбка, тихий мелодичный смех и сияющие, как весеннее небо, глаза виделись сейчас Ренвольду. И она скоро станет его ...
   Стоп!
   Ренвольд чуть не подскочил на кровати. А он сказал Кире? Услужливая память подсказала, что, начиная с Трисса, они говорили о чем угодно - только не о свадьбе. Рен почесал в затылке. Судя по его богатому опыту, девушки любили красивые слова о любви, клятвы в вечной верности. Может, он сделал ошибку, не сказав Кирэне, что любит ее, что готов отдать за нее жизнь, что она - самое лучшее, что когда-нибудь было в его судьбе?
   Только сейчас Рен почувствовал, что губы его опять растянула улыбка, и подумал, как глупо, наверное, выглядит, сидя на смятой постели и мечтая о Кире.
   Ренвольду даже в голову не приходило, что Кира могла остаться в Сарретосе. Ее возвращение вместе с ним казалось само собой разумеющимся. Только сейчас Рен вспомнил мимолетные колебания, отразившиеся на выразительном лице девушке, когда он подсадил ее на старую клячу с гордым именем Молния. Похоже, тогда наследная Властительница Сарретоса впервые задумалась о своей судьбе. И, с надеждой подумал Рен, она выбрала ее, последовав за ним. А сам он даже не задумывался о том, что у Киры могут быть какие-то другие планы, кроме тех, которые вынашивал наследный Властитель Агорраса. Потому что они были предельно просты: как только он произносит клятву Властителя, они с Кирой предстанут перед алтарем Великой Богини, чтобы принести брачный обет.
   На мгновение сердце сжала тревога: а вдруг Кира не согласится? В конце концов, их помолвка расторгнута отцом Кирэны. И она не обязана подчиняться брачному контракту, подписанному много лет назад.
   Рен вздохнул и задумчиво поскреб подбородок, ощутив колючую многодневную щетину. Вчера его хватило только на блаженное "отмокание" в горячей воде.
  Хорошо, что Данвольд обо всем позаботился! Не показав, что удивился прибывшей с племянником гостье, Советник сам в сопровождении Гатаны провел Кирэну в отведенные ей покои. И Ренвольд знал, что домоправительница устроит Киру с почетом и со всеми мыслимыми удобствами.
   Решительно поднявшись, Рен открыл дверь и крикнул слуге, приказав принести бритвенные принадлежности и горячую воду. Наследному Властителю Агорраса не к лицу появляться перед невестой с такой заросшей физиономией.
   Приведя себя в порядок, надев новую тунику и штаны, широкий пояс, украшенный драгоценными камнями, и пристегнув к нему ножны с кинжалом, Рен прошел по коридору и осторожно постучал в дверь.
   Нежный голос, разрешивший ему войти, почему-то необычайно взволновал Ренвольда. Он глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, расправил плечи и шагнул в комнату. Первое, что увидел Рен - роскошные волосы девушки, золотистым облаком окутавшие хрупкие плечи. Они взметнулись шелковым занавесом, когда Кира резко повернулась к вошедшему Рену. Он как зачарованный всматривался в сияющую свежестью стройную юную красавицу в роскошном бархатном платье ярко голубого цвета под. И Кирэна расширившимися от изумления глазами смотрела на Ренвольда, узнавая и не узнавая в этом статном, нарядно одетом молодом воине своего насмешливого спутника.
   Удивленно захлопав глазами, Кира наблюдала, как Рен медленно опускается перед ней на одно колено, берет за руку и, не спуская с нее восхищенного взгляда, взволнованным голосом произносит:
   - Кирэна из рода Кироса, я, наследный Властитель Агорраса, Ренвольд из рода Вольдов, прошу тебя стать моей женой.
   Кира настолько растерялась от необычно-торжественной позы и слов Ренвольда, что молча смотрела на него сверху вниз.
   - Ну? - нетерпеливо переспросил Ренвольд.
   - Что "ну"? - пролепетала девушка.
   - Кира, - укоризненно произнес Рен. - Я стою перед тобой на коленях и спрашиваю, согласна ли ты выйти за меня замуж?
   Кира облизала пересохшие от волнения губы и растерянно пробормотала:
   - А что я должна ответить?
   Ренвольд улыбнулся и поцеловал дрожащие пальчики девушки.
   - Скажи, что подсказывает тебе сердце, малышка.
   Кирэна нежно провела ладонью по щеке молодого человека и прошептала:
   - Кажется, оно говорит: да...
  
  
   * * *
   Модрэн пыталась восстановить в памяти все, свершившееся с ней за последнее время. В ее сознании всплывали отдельные кусочки событий, приведших к такому плачевному результату.
   Они были уже почти у Трисса. Во всяком случае, вдали смутно виднелась громада крепости и узкая полоска леса на горизонте, когда лошади вдруг взвились на дыбы.
  Напрасно Модрэн сначала уговаривала своего всегда послушного коня, а затем пустила в ход кнут. Сделав несколько неуверенных шагов к Триссу, задрожавший от страха жеребец сбросил девушку на землю и умчался в ночную мглу. Громкое ржание трех оставшихся лошадей, испуганные крики слуг - все это перекрылось через минуту громким непонятным рокотом. Сбросившие седоков лошади рванулись в стороны, оставив стонущих, ругающихся слуг. Внезапно все еще сидевшая на земле разозлившаяся Модрэн почувствовала содрогание почвы под собой. Было такое впечатление, что стадо разъяренных буйволов мчится прямо на группку растерявшихся людей.
   И это стадо, наконец, настигло их. Только это были не буйволы.
   Взявшаяся ниоткуда волна подхватила Мод, перевернула ее и поволокла куда-то вперед, к темневшему вдали лесу. Захлебываясь, кашляя, девушка инстинктивно хваталась за попадавшие под руку клочья травы, тонкие ветви кустарника, но тяжелая масса воды непреклонно несла ее к гибели. Последнее, что помнила Модрэн - внезапно выросшие перед глазами массивные столбы деревьев, на один из которых ее швырнула мутная волна.
   Она не знала, сколько пролежала без сознания. Очнувшись, Мод с недоумением огляделась, не сразу поняв, где она и как здесь оказалась.
   Теплые солнечные лучи, узкими полосками пробивашиеся сквозь ветки деревьев, уже согрели землю. Жаркое марево, поднимавшееся от пропитанной влагой почвы, вода, заполнившая все выемки в земле, доказывали девушке, что пережитый ужас был не ночным кошмаром, а реальностью.
   Попытавшись подняться, Мод почувствовала, как закружилась голова, и тошнота подкатила к горлу. Поднеся руку к затылку, девушка ощупала огромную шишку и порадовалась, что нет крови. Значит, все не так страшно. Подумав об этом, Модрэн содрогнулась. Не так страшно?! Что может быть хуже ситуации, в которой она очутилась? Мод не знала, куда занесла ее волна, в какой стороне Трисс. При мысли о том, что она, дочь Советника Никоса, оказалась одна, без слуг, без еды, в промокшей до нитки одежде в этом страшном лесу, волосы зашевелились у нее на голове.
   Модрэн заплакала. Она рыдала до тех пор, пока не поняла, что сколько бы слез не пролила, все останется по-прежнему. И она пошла. Не зная, куда, лишь бы не оставаться на этом проклятом месте.
   Девушка брела, медленно передвигая ноги, до тех пор, пока не опускалась без сил на пропитанную особым мягким запахом подстилку из сосновых игл и перепревшей прошлогодней листвы. Замерзнув в первую ночь, она стала укрываться ветками, которые с трудом, ломая ногти, отдирала от стволов маленьких елочек.
  Потом Модрэн начал терзать голод. К счастью, ей вскоре удалось найти ягодную полянку. Вспомнив детство, Мод отламывала молодые побеги на сосновых ветках и разнообразила ими свое скудное меню.
   Модрэн уже не помнила, сколько дней она блуждала по лесу. Голод немного удавалось погасить ягодами, жажду - росой, а страх поглотила усталость. Первые дни она почти все время плакала от безысходности, понимая, что вряд ли выберется из леса. Время от времени Мод преклоняла колени и взывала к Великой Богине, полагая, что наводнение, потеря лошади и слуг, сумки с припасами и одеждой - наказание за предательство по отношению к Кирэне.
   Но Великая молчала, не давая ни знака, ни знамения, говорящих о прощении.
   Мод слишком мало знала о жизни вне города, поэтому не сразу поняла, что означает просвет между деревьями и странный размеренный шум, не похожий на привычный шелест листвы. Модрэн казалось, что впереди просто еще одна очередная полянка и все, что ее может ожидать там - ароматная земляника.
   Необычный для леса, напоенный йодом запах заставил уставшую и голодную Модрэн встрепенуться. Она торопливо поднялась на пригорок и на минуту застыла в счастливом недоумении. Высокий, сложенный из крепких потемневших от времени бревен дом первым бросился ей в глаза. Разбросанные по всему берегу домишки и землянки спускались к самой воде. И далеко, насколько было видно, расстилалась ровная гладь океана, усеянная белыми барашками волн, неторопливо бегущих к берегу.
   - Люди!
   Модрэн бросилась бежать, спотыкаясь, падая и не переставая кричать.
   - Люди!
   Остановившись у первого покосившегося деревянного домика, Мод уцепилась за ствол чахлой осинки и разрыдалась. Она плакала, размазывая слезы и грязь, покрывавшую лицо и никак не могла остановиться. И только тогда до конца поверила в свое спасение, когда скрипнула дверь, и бледное лицо подростка выглянуло из темного дверного проема.
   - Эй, - осторожно окликнул он. - Ты кто?
   Мод не сразу поняла, что он сказал, потому что слова, вроде бы произнесенные привычно, звучали как-то не так. Торопливо вытерев мокрые щеки, она шагнула к двери.
   - Пожалуйста, позови кого-нибудь из взрослых...Я заплачу...Я - дочь Советника Никоса. И...дай мне, пожалуйста, еды.
   Подросток недоверчиво оглядел худенькую фигурку в грязном, изодранном платье непонятного цвета и почесал в затылке.
   - Не пойму я, - пробормотал он. - Вроде по-нашему говорит, а непонятно.
   Модрэн шагнула к нему, и неприветливый житель хибары опасливо попятился.
   - Эй, стой там! Не подходи!
   Девушка всхлипнула и без сил опустилась на землю.
   - П-п-пожалуйс-ста...
   Подросток шмыгнул носом и, молча повернувшись, скрылся в доме. Мод уже ни на что не надеялась, когда он вынес ей ломоть белого хлеба и глиняную кривобокую кружку с молоком, наполненную, правда, наполовину.
   - Вот, осталось...- буркнул он, сунув девушке кружку и хлеб. - Сейчас за мамкой схожу.
   Пока Модрэн, сидя на земле, с наслаждением запустила зубы в безумно вкусную горбушку, ее спаситель нырнул в заросли кустарника между домами и помчался к желтеющему вдали полю с маленькими фигурками работавших там женщин.
   Модрэн с сожалением проглотила последний кусочек восхитительно вкусного хлеба и долго держала надо ртом опрокинутую кружку, слизывая последние капли молока.
  Оглядевшись, она заметила колодец с бадьей на краю. Решив, что надо хоть немного привести себя в порядок, дочь Советника Никоса примерилась к тяжеленной бадье, затем осторожно опустила ее в колодец и с трудом, расплескав половину воды, вытянула наверх. Посмотрев на свои грязные руки, девушка захватила горсть песка, кучкой окружавшего колодец и принялась тереть руки и лицо. Закончив процедуру и чувствуя, как горит лицо от прилива крови, Модрэн почувствовала себя почти чистой.
   Теперь оставалось ждать кого-нибудь из взрослых.
   К ее удивлению, мальчик вернулся не с матерью, а со стариком. Робко показав ему на необычную гостью, провожатый прошмыгнул в дом и плотно прикрыл дверь.
   Оглядев девушку с головы до ног, старик почему-то нахмурился.
   - Как ты прошла? - неожиданно спросил он.
   - Что? - не поняла Модрэн.
   - Я спрашиваю: как ты прошла, - медленно выговаривая слова, повторил старик.
   Вслушиваясь в их звучание, Мод поняла вопрос и пожала плечами.
   - Не знаю. Просто прошла.
   - Откуда?
   Она махнула рукой в сторону пригорка.
   - Вон оттуда.
   Он нахмурился еще больше.
   - И ты...Просто прошла?
   Модрэн опять пожала плечами.
   - Просто прошла, - повторила она.
   Старик долго молчал. Мод решила, что пора сообщить о себе.
   - Я - дочь Советника Никоса, - машинально огладив грязное платье, начала она. - Мой отец щедро вознаградит вас, если вы согласитесь отвезти меня в Гортасс.
   Поскольку старик продолжал молчать, Модрэн занервничала. Странный мальчик, теперь этот непонятный старик...Она откашлялась и вежливо попросила:
   - Вы не могли бы выделить для меня лошадей и дать проводников? Поверьте, их не обидят вознаграждением.
   - Ты - такая же, как они, - неожиданно объявил ее молчаливый собеседник.
   Она удивленно заморгала.
   - Кто "они"?
   - Идем, - старик, не отвечая на вопрос, взял девушку за руку и потащил ее в сторону длинного высокого забора, тянущегося вдоль побережья.
   - Куда вы меня тащите? - возмутилась Модрэн.
   Она попыталась вырвать руку, но старик цепко держал ее. Доведя девушку до узких ворот, он кивнул стоявшему рядом охраннику. Тот, повозившись с замком, распахнул одну створку, и старик, не обращая внимания на сопротивление Модрэн, впихнул ее в ворота и захлопнул их за спиной девушки.
   Группа мужчин, сидевших у длинного стола под навесом, с интересом разглядывала неожиданную гостью. И только один внезапно поднялся и шагнул к ней.
   - Норр меня забери! Это ты, Модрэн?
   Девушка пристально вгляделась в высокого молодого человека, узнавая умные серые глаза, темные волосы...
   - О, боги! Келтон...- прошептала она.
   * * *
  
   Тяжело дыша, Колнуд лежал на земле, раскинув руки. Мокрая одежда тяжелым плащом распласталась на измученном теле, переплетаясь с узлами корней. Внезапный треск заставил его открыть глаза. Увидев покачивающийся ствол сосны, Колнуд решил, что у него двоится в глазах. К горлу подступила тошнота, и он с трудом сглотнул, стараясь не шевелиться. Но треск усилился, и ему пришлось поднять голову. Сквозь пелену, застилавшую глаза, Колнуд увидел, как лесной великан, потревоженный тяжелой массой воды, подмывшей корни, сминая и ломая подлесок, пошатнулся и рухнул на распростертое на земле тело.
  Дикая боль пронзила Жреца, и он погрузился в темноту...
   Очнувшись, Колнуд увидел склонившееся над ним женское лицо. Девушка с тонкими чертами лица и непокорными золотистыми локонами, выбивающимися из-под белого платка, всматривалась в него с интересом исследователя. Дернувшись, Жрец застонал от боли и машинально коснулся рукой головы. Нащупав впечатляющую шишку на затылке, он поморщился.
   - О, боги!
   Девушка выпрямилась и с довольным видом что-то сказала в сторону. Голос ее, нежный и тихий, прожурчал непонятные слова с раскатистым "р".
   Колнуд, боясь пошевелить гудящей как пчелиный рой головой, скосил глаза на невидимого ему собеседника незнакомки. На него пристально и сурово уставилась высокая седая женщина. Ее худощавое лицо было бледным и невзрачным, но яркие живые глаза, горевшие фанатичным огнем, делали его выразительным. Казалось, в глубине зрачков пылает яростное пламя непреклонной решимости и воли. Колнуд невольно поежился под этим мрачным обжигающим взглядом.
   Не сказав ни слова и только кивнув головой, суровая женщина повернулась и направилась к двери. А девушка, доброжелательно улыбнувшись своему подопечному, распахнула ставни, прикрывавшие широкое окно и вышла в соседнюю комнату. Оттуда до Колнуда почти сразу же донесся деревянный стук посуды. Жрец, осторожно поведя глазами и кривясь от боли, приподнялся на локте и осмотрел свое неожиданное пристанище. Это была невысокая комната со стенами из хорошо обработанных бревен, дощатыми полами и потолком. Взглянув на окно, Колнуд с удивлением обнаружил, что частые переплеты этого единственного в комнате окна заделаны мутноватыми кругляшами стекла.
   Он увидел в середине комнаты большой стол с шестью окружавшими его массивными стульями. Обложенный необработанным камнем небольшой камин у противоположной стены вспыхивал алыми угольками, тут же покрывающимися серой пеленой пепла. У стены разместился большой шкаф, украшенный затейливыми узорами, вырезанными по всей длине его стенок.
   "О, Норр! Куда же меня занесло? И вообще - что произошло?!" Колнуд откинулся на подушку. Надо вспомнить. Он торопился в Трисс....А потом - разбитая повозка, завалившаяся на бок...он сам верхом на черном жеребце...Дикая скачка...Конь, внезапно вставший на дыбы...Тяжелая прозрачная масса воды, скрутившая и потащившая его куда-то...Легкие, разрывавшиеся от нехватки воздуха, и боль, пронзившая тело...Медленно падающее дерево...
   Страха не было. Жрец знал, что не погибнет. Но вот где он сейчас находится? И, главное, к кому он попал?
   Попытавшись встать, Колнуд со стоном повалился на свое ложе. Голова сразу пошла кругом, и его затошнило. К нему тут же подошла встревоженная девушка. Жрец закрыл глаза, и через минуту почувствовал, как прохладная рука, пахнувшая каким-то горьковатым запахом, осторожно коснулась его лба. Девушка что-то пробормотала. Колнуд открыл глаза и усилием воли заставил себя остановить круговерть, уносящую его в тошнотворную темноту.
   Услышав удивленное хмыканье девушки, Жрец все же решился спросить:
   - Кто вы? И где я? Как я сюда попал?
   - Слишком много вопросов сразу, - тщательно и медленно выговаривая слова, произнесла девушка.
   Она хотела уйти, но Колнуд схватил ее за руку. И по тому, как его сиделка сдвинула брови и холодно взглянула на него, он понял, что этого делать не стоило. Отпустив девушку, Жрец сжал губы, но продолжал требовательно смотреть на нее. Выражение красивого, но посуровевшего лица немного смягчилось.
   - Мы нашли тебя одного в лесу. Без сознания, - помолчав, сказала она с сильным акцентом. - И принесли сюда.
   - Понятно, - пробормотал Колнуд. - А куда это -"сюда"?
   Девушка опять улыбнулась.
   - В лес, - пожав плечами, пояснила она, как само собой разумеющееся.
   Жрец опять закрыл глаза. "Объяснила, называется, - раздраженно подумал он. - Нашли в лесу, принесли в лес!". Он слегка приподнял тяжелые веки и удивленно раскрыл глаза шире. Его собеседница исчезла.
   Осторожно, помня о головокружении, заставившем его испытать неприятные ощущения, Колнуд поднялся. Перед глазами опять поплыло, но он, стиснув зубы, заставил себя подавить тошноту. Тяжело дыша, просидел на своем ложе минут десять, все время прислушиваясь к звукам, раздававшимся в доме. Но все было тихо. Похоже, страж-сиделка ушла.
   Отдышавшись, Колнуд начал медленно приподниматься на дрожащих ногах, пока не выпрямился во весь рост. Преодолевая головную боль и дурноту, он сделал на подкашивающих ногах неуверенных шаг, постоял и шагнул еще. Сжав зубы и стиснув непривычно слабые пальцы в кулаки, Жрец дошел до двери хижины и осторожно приоткрыл ее.
   Первое, что он почувствовал - душистый аромат сосновой смолы. Колнуду даже показалось, что от этого запаха головная боль отступила, а сознание прояснилось.
  Втянув носом пропитанный запахами прелой листвы, сосновой смолы и неведомых трав воздух, он окинул взглядом видимую ему в приоткрытую дверь картину.
   Колнуду хотелось увидеть больше, и он осторожно приоткрыл дверь еще пошире. И тут же услышал недовольный женский голос:
   -Похоже, наш гость уже пришел в себя.
   Его давешние знакомые, стоявшие у крыльца, внимательно оглядели мужчину с головы до ног - старшая скептически и холодно, а младшая - озабоченно и настороженно.
   -Зачем ты встал? - наконец, спросила девушка, неодобрительно покачав головой.
   Акцент в ее речи стал еще заметнее, и говорила она медленнее. Казалось, девушка с трудом вспоминает слова незнакомого языка.
   - Я уже здоров, - надменно выпрямился Колнуд. - Если можно, отведите меня к вашему правителю.
   -Зачем тебе...правитель?
   Он отметил, что женщина запнулась перед словом "правитель".
   "Может, она и есть правительница? - мелькнуло у него. - Жрица Великой Богини? Норра?"
   - Я...Мне нужно вернуться в Сарретос, - обращаясь к старшей женщине и стараясь говорить как можно доброжелательнее, ответил Колнуд. - И я хорошо отблагодарю вас, если вы поможете мне.
   Женщины опять переглянулись, и по их взглядам Жрец понял, что уйти отсюда будет непросто. Он нахмурился. "Та-а-ак...Похоже, я - не столько спасенный путник, сколько пленник".
   Девушка нерешительно пожала плечами.
   - Может быть, ты хочешь встретиться с Совершенным?
   "Да хоть с самим Норром!"
   - Разумеется, - торопливо кивнул Колнуд, гадая, кого могут именовать столь необычным титулом. - Я готов встретиться с ...э-э-э...Совершенным.
   При этом он заметил, что старшая женщина, недовольно поджав губы, нахмурилась.
  
   * * *
  
   Данвольд смотрел на племянника довольным взглядом. Еще совсем немного, буквально час - и Агоррас получит, наконец, своего Властителя. Верховный Жрец невольно залюбовался высокой, статной фигурой Ренвольда, его высоко поднятой головой, которая иногда склонялась к раскрасневшемуся личику Киры. Данвольд улыбнулся. Эта малышка, похоже, действительно влюблена в своего нареченного.
  Замечательно, подумал он, что начало правления Ренвольда совпадает с началом его счастливой жизни.
   Прищурившись, Данвольд усмехнулся, наблюдая, как Кира, закусив губу, пытается дотянуться до головы Рена, чтобы повесить узорчатую золотую цепь Властителя на его широкую грудь. Ренвольд наклонился к девушке, покорно подставляя шею.
  Встретившись глазами, оба на секунду замерли, а потом Кирэна внезапно фыркнула и расхохоталась.
   - А помнишь, как тогда...
   - Да уж, - улыбнувшись, проворчал Рен и притянул девушку к себе, - твой медальон тогда так треснул меня по лбу!
   - И ты, - притворно надула губки Кира, - назвал меня дурой!
   - Прости, малышка, - сделав виноватое лицо, Рен покаянно чмокнул девушку в щеку.
   - Ладно, ладно, - Кира пыталась быть серьезной, но довольная улыбка подняла уголки губ, - не подлизывайся!
   Данвольд смотрел на них и пытался проникнуться ощущением чистой радости и безмятежного счастья, но у него ничего не получалось. Тревога нарастала. Ох, не зря сегодня с утра Данвольд вспоминал последнюю встречу с Великой Богиней. Жрец стиснул зубы. Этого не будет! Он не даст Ренвольду погибнуть. И пусть хоть десять страниц в книге судеб говорят о его гибели, он, Данвольд из рода Вольдов, знает, как можно помешать пророчеству. Жизнь за жизнь!
   Только бы знать, откуда придет беда! Только бы успеть!
   Данвольд окинул помещение внимательным взглядом. Все кажется спокойным. Их только трое в этой небольшой комнате. Стрельчатое окно, через которое вливаются волны яркого света... На узком столике - новый топазовый футляр со Священным Жезлом. Небрежно брошенный на длинную скамью старый плащ Рена и аккуратно расстеленная накидка Кирэны. Яркие гобелены, скрывающие небольшую нишу для одежды. Плотно закрытые высокие двери в тронный зал, где уже собрались представители всех кланов. А вот те, узкие - из коридора. За ними только двое стражников. Они отобраны из тех, кто служил вместе в Ренвольдом в Приграничьи.
  Самые надежные, самые верные.
   Все как положено. Но почему сердце сжимает тревога? Жрец закрыл глаза и сосредоточился. Тихий шепот влюбленной пары, прерываемый звуками поцелуев и хихиканием Киры, шелест шелка и мягкий шорох шерстяного плаща, легшего на плечи будущего Властителя...Мирные звуки. Но откуда все нарастающее чувство опасности, заставляющее напрягаться каждый мускул, каждую жилку в теле, и обостренное желание все сразу видеть, слышать и ощущать?
   Шаги! Гулкие шаги вооруженных людей за дверью! Это торжественная стража? Нет! Короткая возня...тихий стон...
   "Опасность!" - вопило сознание Верховного Жреца.
   Вот оно!
   Он шел по замку уверенно, потому что с детства знал все его закоулки. Тем более - дорогу к тронному залу.
   Слава богам! Покрытые пылью, пропахшие лошадиным потом - они прибыли вовремя! Все так. Он успел. Сегодня его день!
   Но толпа, собравшаяся на нарядно убранной площади, говорила обратное. Все готовилось к торжественной церемонии провозглашения Властителя Агорраса. Но не с ним.
   Оставалось меньше часа. Ровно столько времени у него для того, чтобы решить все вопросы разом. Он запрещал себе думать и сомневаться. Все правильно!
  Ренвольд действительно погиб, убеждал он себя, вопреки очевидному. Мэйгронн сам был в Триссе. Это внезапное наводнение, полностью затопившее городок, вода, поднявшаяся до вершин зубчатых башен...Страшные рассказы о погибших, захлебнувшихся в мутном потоке поднявшегося озера.
   Рен погиб. О, Норр! Даже теперь, когда все решено, боль пронзает сердце.
   "Не может быть! Я должен, должен, - твердил он себе, стараясь заглушить беззвучное "предатель", "предатель", раздающееся в его сознании с каждым шагом.
   Его мрачный спутник шел, настороженно оглядывая каждый угол, каждый коридор, каждую дверь, готовый отразить любую опасность. За его спиной молча выстраивались наемники, перекрывая все ходы и выходы. Но в комнату перед тронным залом вошли только двое.
   Распахнув двери, он остановился у порога. Мейгронн встал у него за спиной.
   - Ренвольд! Жив?!
   Бледный, как смерть, Ригонт невольно попятился.
   Удивленный взгляд наследного Властителя, сменившийся неуверенной улыбкой и нахмуренными бровями, когда он заметил арбалет...
   Жесткий толчок в спину, приказывающий сделать следующий шаг...Облегченный вздох...
   Кто это? Проклятье! Данвольд! И девушка! Почему они здесь?
   Раскрасневшаяся от волнения Кирэна любовно расправляла складки плаща из тонкой белой шерсти, накрывший широкие плечи Ренвольда, когда стук открываемой двери заставил ее поднять глаза на вошедших.
   Данвольд сделал шаг вперед и замер под прицелом яростного взгляда высокого мужчины с глубоким шрамом, уродовавшим красивое лицо.
   - Рен...- бескровные губы Ригонта едва шевелились. - Ты...Разве ты жив?
   - Как видишь.
   Озадаченный Ренвольд окинул друга настороженным взглядом, хмуро оглядел его спутника.
   А тот, очевидно, почувствовав нерешительность Ригонта, еще раз подтолкнул его в спину.
   - Иди! - низкий рык звучал как приказ.
   - Риг! Где ты был? И зачем тебе арбалет?
   "На всякий случай!" Это он - тот самый случай ?! Неужели ему придется.... Нет! Горькое отчаяние черным туманом накрыло Ригонта.
   "О, боги! Что я делаю здесь? Зачем?"
   Мелькнувшая в сознании мысль заставила его с силой сжать ложе арбалета. И боль в пальцах волной пробежала по напряженному телу, вернув его к реальности.
   - Норр тебя забери!Что ты здесь делаешь, Риг? Что все это значит?
   "Ты должен! Должен! - ответно загудело в голове.- Мы слишком долго ждали!"
   Язык не может произнести ни слова, а рука с арбалетом кажется неподъемной ношей. "Ты последняя надежда Рейгроннов!"
   Трудно проглотить ком, застрявший в горле... Пересохшие губы пытаются пошевелиться, чтобы вытолкнуть:
   - Я должен!
   Это не слова, это предсмертный хрип убитой дружбы, сраженной предательством. Но перед глазами встает искаженное отчаянием и болью лицо Вэгронна... И тогда выпрямляется сгорбившаяся от непосильной ноши спина, расправляются плечи и рождается жесткое:
   - Ты должен уйти, Рен!
   - О чем ты?
   Медленно, очень медленно поднимается арбалет, нацеливаясь в такую большую мишень - широкую грудь наследного Властителя.
   - Ты должен уйти, Ренвольд из рода Вольдов!
   Широко распахнувшиеся глаза девушки, короткий вскрик...Она все поняла и шагнула вперед, несмотря на предостерегающий возглас Данвольда.
   Высокий мужчина, стоя за спиной Ригонта, внимательно наблюдал за происходящим. Два огромных шага вперед и через минуту онемевшая от страха Кирэна была прижата к его жесткому телу, а острое лезвие ножа коснулось ее шеи.
   - Не тронь ее!
   - Стой, где стоишь, - слова подают в разделяющее их пространство, как увесистые булыжники, придавив к полу. - Одно движение и она мертва.
   - Риг, - все еще не веря своим глазам, потрясенный Ренвольд смотрел на друга и видел перед собой не бледное лицо предателя, а круглое улыбающееся лицо веселого и проказливого подростка, товарища детских игр, юношеских проделок. - Нет! Риг, как ты можешь?!
   Мгновенная гримаса боли исказила лицо Ригонта, как будто перед его мысленным взором тоже промелькнуло то далекое время, когда родовая честь и последние надежды Рейгроннов не перекрыли чувство товарищества.
   - О, боги! Значит, это ты? А Келтон? - Ренвольд шагнул к попятившемуся Ригонту. - Ты убил его, да?
   - Нет! - непроизвольно вырвалось у Ригонта. - Нет! Я не убивал его!
   - Значит, карта...
   - Да.
   Ренвольд сжал кулаки и сделал еще один шаг к Ригонту. Его спутник напрягся и надавил на ручку ножа. Кира ойкнула. Тонкая алая струйка медленно поползла по шее девушки.
  Ренвольд побелел.
   - Остановись!
   Ригонт, не спуская с него глаз, кивнул родичу и опустил арбалет, давай отдохнуть руке.
   - Где Келтон, Риг?
   - Он там, - Ригонт кивнул куда-то в сторону, - в лесу.
   - В лесу? Ты бросил его умирать в лесу?!
   - Нет, - мрачно процедил сквозь зубы Ригонт. - Там была ловушка. Не наша, - пояснил он, увидев невольное удивление в глазах наследного Властителя.
   - И где он теперь?
   - Не знаю, - криво улыбнулся Ригонт. - Может, у лесных ведьм. Может у чужаков. Вместе с кучей дерьма из местных разбойников.
   На минуту в комнате воцарилась гнетущая тишина. И только чуть колыхнулись гобелены у ниши.
   Ренвольд стоял, до боли стиснув зубы и сжав кулаки. А глаза его под грозно сведенными бровями, казалось, пронзали предателя насквозь.
   - Торопись, - проскрипело за спиной у Ригонта.
   Его родич сильнее стиснул Кирэну и метнул настороженный взгляд на прикрытую тканью стену.
   - Значит, вот как, - с трудом произнес наследный Властитель Агорраса.
   - Да, - бледный, с безумным взглядом Ригонт поднял арбалет. - Вот так.
   Он навел стрелу на Ренвольда. Лицо Ригонта исказилось, и Рен понял, что он сейчас выстрелит.
   - Прости, Рен, - выдавил Ригонт.
   Увидев мрачную усмешку на лице друга, он неожиданно почувствовал спокойствие и продолжал бесстрастно и жестко:
   - Я должен, понимаешь? Я - последний из рода Гроннов, а ты - последний из рода Вольдов. И вдвоем нам будет тесно.
   Он нажал на спуск. Ренвольд не успел даже шевельнуть пальцем, но наперерез болту метнулось высокое тело Данвольда. Одновременно с треском разлетелись закрывавшие нишу гобелены, и нож, пущенный умелой рукой, вонзился в грудь Ригонта.
   - А это - тебе! За моих ребят!
   Кирэна, воспользовавшись секундным замешательством своего похитителя, с воплем рванулась из рук родича Ригонта. И во время! Потому что второй кинжал Дирка со свистом прорезал воздух, острым жалом впиваясь в горло Мэйгронна и тот осел на пол, хватая ртом воздух. С рычанием вырвав из собственной плоти кинжал, он попытался взмахнуть рукой, чтобы вернуть удар, но сил уже не хватило. Кинжал выпал из ослабевших пальцев. Мейгронн ткнулся головой в лужу собственной крови и замер.
   Уже потом Ренвольда поразила мысль, что Ригонт, заметив смертельный блеск кинжала, не пошевелился, не попытался уклониться. Последний из рода Гроннов стоял, опустив арбалет и прежде, чем он медленно опустился на колени, лицо его озарила удовлетворенная улыбка. Покачиваясь, Ригонт с минуту стоял на коленях, а потом рухнул лицом вниз к ногам наследного Властителя Агорраса, тяжестью своего тела вогнав кинжал в грудь по самую рукоятку.
   Ренвольд перешагнул через тело Ригонта и опустился на колени перед распростертым на полу телом Данвольда. Тот был еще жив. Залитая кровью грудь судорожно вздымалась, и воздух со свистом вырывался из страшной раны.
   - Вот видишь, о Великая, - прерывающимся голосом прошептал Данвольд, глядя куда-то поверх головы племянника, - оказывается, можно...переписать...страницу...
   - Дядя!
   Но Данвольд уже не слышал отчаянного крика Рена. Остановившиеся глаза как будто все еще видели нечто, невидимое Ренвольду. И то, что они видели в последний миг, очевидно, было прекрасным, потому что бледные губы Данвольда раздвинулись в нежной улыбке.
   Стиснув зубы, Рен закрыл безжизненные глаза своего воспитателя и друга и склонил голову в прощальном поклоне.
   Всхлипывающая Кирэна оказалась рядом, коснулась плеча и заглянула заплаканными глазами в печальное лицо Ренвольда.
   - Рен...
  Он провел рукой по полоске крови на нежной коже.
  - Прости,что не уберег, малышка.
   Она ткнулась лицом ему в плечо и шмыгнула носом:
   - Ох, Рен!
   Ренвольд тяжело вздохнул и прижал Киру к себе.
   - Все будет хорошо, девочка. Теперь все будет хорошо.
   Осторожное покашливание, наконец, привлекло их внимание к еще одному участнику роковых событий.
   - А ты тут как оказался? - усмехнулся Ренвольд. - Как всегда, пробрался тайком?
   Дирк, не смущаясь, кивнул.
   - Хотелось все же увидеть, как ты будешь произносить клятву. - Он криво усмехнулся. - Не каждый год такое бывает. Вот решил полюбопытствовать...
   Рен задумчиво хмыкнул.
   - Во-время, надо сказать, полюбопытствовал.
   - Да уж...
   Шум, раздавшийся в коридоре, заставил всех повернуть головы к двери. С треском разлетелись в стороны тяжелые створки, и в зал вбежала группа воинов в полном облачении. Тиссен, с обнаженным мечом, ворвавшийся первым, застыл, увидев окровавленные тела, дрожащую Кирэну, прижавшуюся к мрачному Ренвольду, и насупившегося Дирка.
   - Что здесь произошло?
   Поскольку все, по-прежнему, молчали, Тиссен опустил меч и повелительным жестом заставил замолчать недовольно заворчавших за его спиной воинов.
   - Мы убрали чужих ратников, - не отводя глаз от распростертого на полу тела Ригонта, рассеянно проговорил он. - Кто-то провел их во дворец и расставил у дверей. Отец провел нас подземным ходом...
   Подойдя к лежавшему ничком Ригонту, Тиссен носком ноги перевернул неподвижное тело и отпрянул, узнав друга.
   - Риг?! О, боги...
   Полный боли взгляд Тиссена метнулся к Ренвольду.
   - Рен, как это случилось?
   Наследный Властитель, услышав, как опять всхлипнула Кирэна, крепче прижал ее к себе, и еле разжав стиснутые челюсти, выдавил:
   - Это были его люди, Тисс.
   Голос Ренвольда звучал хрипло. Он никак не мог проглотить колючий комок, застрявший в горле.
   - Ригонт был наследником рода Гроннов. И его клан решил, что пришло время сменить Вольдов на троне.
   Тиссен побелел. Он только сейчас заметил арбалет рядом с телом Ригонта и пронзенного арбалетным болтом Данвольда.
   - О, боги, Рен...Ты хочешь сказать... Он хотел...
   Ренвольд молча кивнул. Ему не хотелось говорить сейчас о том, что произошло.
   В распахнутые двери быстрым шагом вошел командующий столичным гарнизоном. Окинув пристальным взглядом залитый кровью пол, неподвижные тела, он стиснул зубы и поднял глаза на мрачного Ренвольда. Понимая, что узнает все подробности позже, Грассвольд взмахом руки подозвал следовавших за ним воинов.
   - Все убрать.
   Отстегнув плащ, он опустился на одно колено и бережно накрыл им вытянувшееся тело Данвольда. Дождавшись, когда слуги положит на носилки останки Советника и понесут его к выходу, командующий столичным гарнизоном снял со стола топазовый футляр и осторожно вынул Священный Жезл. Протянув его наследному Властителю Агорраса, Грассвольд склонил перед ним голову:
   - Тебе пора.
   Ренвольд проводил глазами тело Данвольда, тяжело вздохнул и, приняв из рук Грассвольда священную реликвию, вышел на балкон. Тиссен и его воины выстроились за спиной наследного Властителя, напряженно вглядываясь в заполненную горритами площадь.
   Оглядев толпу, застывшую в радостном ожидании, Ренвольд высоко поднял Свящкнный Жезл над головой и четко, громко произнес:
   - Я, Ренвольд из рода Вольдов, клянусь Великой Богине сделать все, чтобы народ Агорраса жил благополучно и счастливо! Своей жизнью, своей кровью клянусь не допустить раздора на нашей прекрасной земле!
   * * *
  
   Долгие разговоры с Совершенным постепенно прояснили Колнуду все картину пребывания чужаков на острове. Долго и подробно старик рассказывал о далекой стране, где его родители, и родился он сам, о небольшом городе Альби, о продажной, лживой и жестокой Римской церкви, о восставших против нее еретиках, о двухстах Совершенных, не согласившихся отречься от истинной веры и сожженных на кострах у подножия замка Монсегюр. И о нескольких десятках уцелевших, покинувших страну вместе с остатками сокровищ "Добрых людей".
   Почти два месяца носило по океану небольшой корабль. Буря разбила мачты и сорвала паруса, умирали без воды и пищи люди, пока течение не прибило полуразбитый корабль к небольшому острову. Выжившие устроили небольшое поселение, посеяли захваченные с собой зерна пшеницы, овса, проса и, дождавшиеся урожая поняли, что долгий путь домой не так прост. Их осталось слишком мало, и они были настолько слабы, что думать о возвращении стали только через десяток лет, проведенных на острове. Примитивное земледелие, рыбная ловля - все это требовало так много сил!
  За два десятка лет маленькая колония потеряла почти половину своих членов. Дети, родившиеся от браков поселенцев, были слишком слабы и часто умирали, не достигнув года.
   Сначала Колнуд слушал недоверчиво, но старик говорил так убедительно и с такой болью, что не поверить было просто невозможно. И Колнуд вдруг понял, что замкнутый мир острова может распахнуться до невероятных по широте границ, в котором ему тоже найдется место! Новым потрясением для Жреца Великого Норра стало внезапно открывшееся ему понимание, что сформированные им идеи о власти над своей сущностью уже малы для благословенного острова! Там, в огромном мире он может достичь гораздо большего! А уж какой простор его уму, его возможностям! Бессмертие даст ему власть, немыслимую по величине с властью на скромном острове, затерянном в океане.
   Бросив настороженный взгляд на Совершенного, Колнуд решил не торопиться. Вряд ли этот проницательный старик поверит в чудесное превращение Жреца Великого Норра в примерного последователя Христа.
   - Расскажи мне поподробнее о вашем боге, - попросил он, смиренно опуская глаза под проницательным взглядом Совершенного.
   Старик откашлялся и, положив руки на колени, старательно, как ученику, начал рассказывать о двух началах бытия: добром - творце духовного и злом - творце материального. Слушая и запоминая, Колнуд насторожился, когда Совершенный заговорил о созданным дьяволом телесном мире и о чистой душе, попавшей в плен этого видимого мира.
   Два мира, два начала...Это было знакомо. Коварный могущественный Норр, обрушивавший всю мощь стихий на людей, и нежная, чуткая Агория, поддерживающая огонь любви, раздувающая его в негасимое пламя, чтобы не угас род человеческий.
   Колнуд вслушивался в монотонное бормотанье старика, думая о своем, до тех пор, пока с губ Совершенного не слетело слово "бессмертные".
   - И настанет время, когда бессмертные божественные души будут осознавать свое небесное происхождение, отказываться от злого мира, покидать его, и злой мир будет опустошаться от бытия...
   - Прости, если я не понял, - мягко перебил старика Колнуд, - но если телесный мир иллюзорен, как может сочетаться чисто телесная боль для бестелесных душ грешников?
   Совершенный, недовольный тем, что готовый к обращению язычник прервал его, озабоченно уставился на собеседника.
   - У меня сомнения, - пояснил Колнуд, - в достоверности толкования телесного и духовного. Может ли бессмертная душа мучаться от лизания языком раскаленной сковороды или от пламени гиенны огненной? Разве это не телесные муки?
   Старик долго смотрел на Жреца, а потом горько усмехнулся.
   - Вот наказание мне за столь долгое общение с язычниками.
   Он прочистил горло, выпил воды и решил начать с другого конца.
   - Я хотел бы, чтобы ты узнал о полном любви милосердном боге. Твои боги не ценят человеческой души, - Совершенный мягко укорил язычника. - Они играют людьми, их судьбами и больше гневаются на них, чем любят. Великие, недоступные, облеченные могуществом, они жестоки и капризны. Наш бог охраняет душу человеческую. Каждый, кто верит в него, знает, что бог защитит ее, утешит.
   Колнуд нахмурился.
   - Утешать надо слабых. Я не нуждаюсь в утешениях.
   Совершенный снисходительно улыбнулся.
   - Пока...Но когда тебе будет плохо, твои боги не помогут тебе. Они могут наказать, но помочь... - Он покачал головой. - Вы повинуетесь им, потому, что боитесь их. А наш господь - бог утешающий
   - Да, ты прав, - согласился Колнуд, - наши боги могут наказать. И я знаю, что должен подчиниться их воле, потому что заслужил наказание. Люди тоже осуждают за преступления против них.
   - А разве люди всегда судят справедливо?
   Колнуд криво усмехнулся:
   - А разве боги всегда судят справедливо? - поддел он старика..
   - По делам нашим воздастся нам, - упрямо произнес Совершенный.
   Колнуд вздохнул:
   - Старик...Если бы так было, я первым поверил бы в твоего бога. Но я уже немало повидал на своем веку и знаю, что воздастся не всегда и не всегда по делам.
   Совершенный промолчал, а Колнуд тихо рассмеялся.
   - Пусть спит Норр и бодрствует Великая Богиня. Этого мне хватит так же, как хватало моим предкам.
   Он скривился, услышав, как старик тихо шепнул:
   - Заблудший... Еще не пришло твое время...
   Колнуд неопределенно пожал плечами и Совершенный, вздохнув, добавил:
   - Я понимаю твои сомнения. Не каждый человек, пребывающий в грешном теле, способен понять страдания души. Души человеческие - суть падшие ангелы, заключенные в телесные тюрьмы в мире, который во зле лежит, и который не от бога. Проще объяснить боль от телесных страданий. Ее испытывает каждый, кто с муками появляется в этой жизни и телесно уходит с муками.
   Колнуд опустил глаза, чтобы старик не увидел их холодное и расчетливое выражение.
   - "...если не имею любви, - то я ничто". Бессмертная душа, освобожденная от телесной оболочки истинной верой, стремится к вечной любви, к свету...- пробормотал тот.
   "Бессмертные души...- Колнуд усмехнулся. - Не возражаю. Ваши души могут стремиться куда угодно. Хоть на ложе Норра. Прямо ему под руку. Когда я получу телесное бессмертие, я буду наслаждаться тем, что может получить тело - едой, солнцем, запахами и звуками, женскими ласками ...Жизнью! И все это даст мне власть! Вы сами вложите ее в мои руки".
   Совершенный, помолчав, пытливо взглянул на собеседника.
   - Ты понял?
   Колнуд рассеянно кивнул, думая о своем. Старик удовлетворенно вздохнул.
   - Ты выжил после такой раны, после которой любой человек отправился бы к праотцам. Значит, господь отметил тебя необычными способностями. Может, наступит такое время, когда ты будешь готов принять истинную веру?
  
   * * *
   Прохладный ветерок приятно охлаждал разгоряченные тела. Беседка, увитая плетущимися розами, надежно скрывала молодоженов. И все же Кирэна, очнувшаяся от исступленного любовного сумасшествия, стыдливо натянула на себя тунику Ренвольда.
  Он засмеялся и притянул юную жену к себе.
   - Я люблю тебя, - прошептал он, щекоча губами румяную щеку Киры.
   Она счастливо вздохнула:
   - И я тебя...
   Лежа на боку и запустив руку в спутанные волосы жены, Ренвольд нежно перебирал шелковистые пряди.
   - А знаешь, что это за место?
   - М-м-м...- Кира провела пальцем по щеке мужа, с удовольствием ощущая покалывание пробивающейся щетины. - Не знаю. Но вообще-то мне кажется, что это беседка.
   Рен откинулся на спину. Одной рукой он обнимал Киру, а другую закинул за голову. Задумчиво оглядев мраморные колонны, заплетенные зелеными сетями, он улыбнулся.
   - Это не просто беседка, малышка. Говорят, ее соорудил мой предок на том самом месте, где они встречались с Великой Богиней.
   - О!
   Кира приподнялась на локте и заинтересованно взглянула на Ренвольда.
   - Это тот самый, который получил священный Жезл?
   - Хм...- молодой человек покосился на супругу. - Ты знаешь эту легенду?
   Кирэна чмокнула его в щеку.
   - Даже в Сарретосе эту легенду знают все. Только рассказывают по-разному.
   Рен поднял брови.
   - То есть?
   - А, не знаешь! - Кира шутливо щелкнула мужа по носу.
   Завернувшись в тунику Рена, она села рядом с ним, обхватив руками колени.
   - Тебе рассказывали, как погиб Вольд?
   Ренвольд повернулся на бок, подпер голову локтем и с любопытством уставился на свою юную жену.
   - Однажды, во время охоты, Вольд разбился насмерть, сорвавшись со скалы. Вот и все.
   Рен игриво пробежал пальцами по изящной ножке Киры, с удовольствием отметив, как она вздрогнула, и пояснил:
   - Такое иногда случается с азартными охотниками, преследующими дичь.
   Кирэна повернулась к мужу и, взяв его руку, прижала к своей щеке.
   - А у нас рассказывали, что это был вовсе не несчастный случай. Вольд сам решил покинуть земной мир, так и не найдя счастья без любви. - Кирэна назидательно подняла палец. - Вот!
   Легенда гласила, что первый Властитель Агорраса оставил после себя безутешную вдову и двоих детей - мальчика и девочку. И красавица Галлирия после гибели мужа, как только ее сын принес клятву на Священном Жезле и стал законным Властителем, удалилась в самый дальний монастырь, затерявшийся в горах. Догадывалась ли она, что ее любимый муж решил сам уйти из жизни, или нет - этого никто так и не узнал.
   Ренвольд задумался. Наверное, Вольд слишком хорошо понимал, что небесная, вечная красота и молодость Агории не сочетаются с обыденными делами, с заботами и проблемами. Но ведь ей он понравился именно таким, каким создала его реальная жизнь. И эта жизнь сделала его сильным и решительным, отважным и мудрым. Отказавшись от нее, освободившись от постоянного напряжения и борьбы, покинув свою страну и людей, доверившихся ему, остался бы Вольд прежним, таким, каким полюбила его Великая Богиня? Не разлюбила бы его прекрасная Агория, лишив самого главного - самого себя?
   Сожалел ли Вольд о своем решении? Кто знает! А от любви к женщине-богине он, видимо, так и не избавился.
   Ренвольд на минуту представил себе жизнь без Киры, без друзей, без веселых встреч и задушевных разговоров, без азарта хорошей скачки и возбуждения от удачной охоты. Он усмехнулся. Ясно, что такая жизнь ему ни к чему. Но ведь это только одна сторона жизни. А ведь есть и другая - с ошибками, с болью от потерь, с мучительными расставаниями, с томительным ожиданием, выматывающим душу похлеще благополучной скуки.
   Или, например, предательство друга...
   Ренвольд помрачнел. Он до сих пор не мог поверить в то, что произошло всего несколько дней назад. Родовая честь или властолюбивые устремления родичей сломали Ригонта, заставив перечеркнуть все, что связывало друзей долгие годы?
  Когда-то он спас жизнь Ренвольду. Неужели только для того, чтобы, в конце концов, отнять то, что подарил? Но тот взгляд, которым Ригонт смотрел на Ренвольда в последний миг, открыв грудь кинжалу Дирка, говорил о сожалении и раскаянии. И этот взгляд до сих пор стоял перед глазами Рена.
   Он тяжело вздохнул. Предательство Ригонта жгло его душу до сих пор, отравляя радость от сознания, что самое главное дело завершено, от любви Киры.
  И Данвольд. Боль от потери друга и наставника, каким был дядя для Рена, до сих пор туманила взгляд Властителя Агорраса, возвращая его память к роковому дню.
   И все же... Пусть в его судьбе будет и радость и боль. Только так можно по заслугам оценить каждый миг быстротечной жизни.
   Рен покосился на притихшую Киру и, улыбнувшись, притянул молодую жену к своему
  обнаженному телу.
   - Как хорошо, что мне не встретилась Великая Богиня, - он решил поддразнить Кирэну: - Вдруг я понравился бы ей еще больше, чем мой предок?
   Но Кира не улыбнулась. Она подняла голову и посмотрела на мужа внимательным взглядом.
   - А ты бы согласился?
   - Согласился? На что?
   - Ну...Отправиться с ней?
   Ренвольд перестал улыбаться и крепко обнял Киру.
   - Зачем? - прошептал он. - У меня же есть ты.
   * * *
   Они почти час вместе разбирали дела. У Данвольда все было оформлено аккуратно и четко, поэтому вновь назначенный Советником Тиссен с легкостью находил все нужные документы. Груда свитков на столе была разделена на две неравные пирамиды - письма, прошения, сообщения для окраинных поселений и договоры с соседями. В том числе и с Сарретосом. Как раз о последнем они говорили, когда неслышно ступавший слуга протянул Властителю письмо и маленький мешочек. Заметив на узкой трубочке свитка печать главы Совета Агорраса высокочтимого Гленна, Тиссен помрачнел. Он сразу вспомнил события последней недели.
   - До сих пор не могу поверить, что Ригонт...- Тиссен сокрушенно покачал головой. - Норр меня забери, ведь мы все время были вместе!
   Ренвольд, прочитав письмо, положил его на стол, куда только что небрежно бросил мешочек, переданный слугой, и задумался.
   - Ладно, - помолчав, он хлопнул ладонью по столу. - Это уже в прошлом. Ты узнал, что стало с ребятами Ригонта?
   Тиссен вздохнул.
   - Как ни странно, они все, в конце концов, оказались на перевале. Он привел их в Сарретос, но оставил в Орассте. А уж там они сами...
   Молодой Советник замолчал, печально подумав, что Ригонт, очевидно, не пожелал отягощать свою совесть убийством простых ратников своего отряда. Ему нужен был трон Властителя Агорраса, и ценой служила только жизнь Ренвольда. Впрочем, если Ригонт верил, что Рен погиб при наводнении, то, очевидно только в последний момент он назначил эту цену.
   - Его отец был у меня, - нехотя признался Ренвольд, бросив угрюмый взгляд на письмо. - Он просил разрешения сложить с себя обязанности главы Совета города.
   - И что ты? - осторожно спросил Тиссен.
   Рен молчал. Отвернувшись от нового Советника, он долго смотрел на распахнутое окно, в которое вливалось тепло летнего дня.
   - Я согласился, - ответил он, наконец. - У меня нет к нему претензий, но каждый раз встречаясь...Тяжело будет и ему и мне.
   Кивнув на мешочек, лежавший на столе, Ренвольд пояснил:
   - Печать города. Он вернул ее.
   - Понятно, - пробормотал Тиссен.
   Он тяжело вздохнул и задумчиво разгладил ладонью узорчатый шелк скатерти.
   - Что ж, пора вернуться к договору, - сухо напомнил молодой Властитель, потянувшись за солидным свитком с болтавшейся внизу массивной печатью из черного воска.
   - Неужели после всего, что случилось, ты будешь придерживаться прежних договоренностей? - недоверчиво спросил Тиссен.
   - Ох, Тисс, знал бы ты, как приходится выкручиваться в таких ситуациях, - усмехнулся Рен. - Учись, Советник!
   - Тебе, конечно, легко говорить, - проворчал Тиссен, разворачивая свиток. - Тебя отец учил этому с юношеских лет. А уж в Приграничьи с кем только не приходилось договариваться.
   - Да уж, - посмеиваясь, Ренвольд потянулся в кресле и повел широкими плечами. - Зато договор с Дагрангом получился что надо.
   Отложив свиток, Тиссен откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову и мечтательно вздохнул.
   - А помнишь, как мы рванули за похитителями Луанны? Вот уж была скачка! До сих пор мороз по коже, когда вспоминаю, как ты чуть не сорвался в пропасть...
   Молодой Советник запнулся и искоса взглянул на помрачневшего Ренвольда. Именно тогда Ригонт удержал Рена на самом краю пропасти, а потом тащил на спине его, сломавшего при падении ногу, к маленькому домику, где отогревались приятели.
  Вспоминать об этом теперь было слишком тяжело.
   Тиссен неловко откашлялся и с преувеличенном вниманием начал читать договор, время от времени кидая на Властителя сочувственные взгляды. Закончив чтение, он разгладил свиток на столе и спросил:
   - Что касается готового корабля...Может, его лучше продать?
   Ренвольд поднял брови:
   - Ты считаешь, что мы не сможем пользоваться гаванью Орасста?
   Тиссен смущенно почесал бровь.
   - Если только под усиленной стражей. По-моему, договор можно считать закрытым. Отец Кирэны первым нарушил одно из его условий, разорвав помолвку.
   Молодой Властитель покачал головой.
   - А вот тут ты не прав.
   Заметив удивленное выражение лица Советника, он улыбнулся и пояснил:
   - Во-первых, официально Кирос не разорвал помолвку. Скорее, ее разорвал я. Правда, тоже неофициально. Во-вторых, женитьба на наследнице Сарретоса была самым главным условием договора. - Рен прищурился и ехидно посмотрел на Тиссена. - Поправь меня, если не ты две недели назад произнес самый цветистый тост на нашей свадьбе.
   Молодой советник расхохотался:
   - Ну,, уж и цветистый! Просто...- повертев пальцами, он так и не нашел определения многословному поздравлению, которое он, сочиняя на ходу, заплетающимся языком выговорил на свадебном пиру.
   - Так что, - все еще улыбаясь, констатировал Ренвольд, - договор остается в силе.
   - И ты готов оснащать корабли в Орассте, - разом посерьезнев, отозвался Тиссен.
   - Пока нет. Но корабли нам пригодятся. Так что запиши новое поручение.
   Рен кивнул недоверчиво хмыкнувшему Советнику.
   - Пиши, пиши. Нам нужны: строители, корабельщики, моряки и ткачихи для изготовления парусов.
   Тиссен послушно развернул чистый свиток, придвинул чернильницу, но, помедлив, покрутил пальцами перо.
   - Рен, все эти работники наверняка есть в Орассте, - озабоченно глядя на Властителя, заметил он.
   - Они будут нужны нам в новом порту.
   Советник, выронив перо, на минуту замер, а затем изумленно откинулся на спинку кресла.
   - О чем ты, Рен?! Какой новый порт?
   Ренвольд решительно поднялся, раздвинул свитки и положил широкую ладонь на лежавшую под ними карту.
   - Тот, который мы построим на краю леса.
   Ошеломленный новостью Тиссен уставился на Властителя, открыв рот. А тот, довольно улыбнувшись, добавил:
   - Теперь - к океану!
   * * *
  
   Он лежал неподвижно, и только глаза его, жесткие и внимательные, переходили с лица Совершенного на смиренные лица поселенцев. "Хорошо, что я только что выпил зелье, - мысленно похвалил себя Колнуд. - Тело мое сильно и наполнено энергией. Месяц на воде и хлебе пойдет только на пользу".
   - Брат, желаешь ли ты принять нашу веру?
   Совершенный, знавший, что после такого продолжительного поста новые братья часто еле могли шевелить губами, наклонился поближе, но Колнуд громко и решительно произнес требуемые слова:
   - Моли бога обо мне, грешном, чтобы привел он меня к благому концу и сделал из меня доброго христианина.
   Совершенный, только что такой мягкий и расслабленный, вдруг впился пронзительным взглядом в глаза Колнуда.
   - Отдаешь ли ты себя богу и Евангелию?
   - Отдаю, - не отводя глаз от бледного лица старика, решительно ответил неофит.
   Слова священнодействующего теперь звучали жестко и требовательно:
   - Обещаешься ли ты, что отныне ты не будешь вкушать ни мяса, ни яиц, ни сыру, ничего животного, кроме водного и растительного; что не будешь говорить неправду, не будешь клясться, не будешь вести развратной жизни, не пойдешь один, если будешь иметь возможность найти спутника; что не отречешься от веры из боязни воды, огня или другого какого-либо наказания?
   - Обещаю, - ответ Колнуда звучал так же твердо, как и предыдущие.
   Все, кто стоял в комнате, опустились на колени, а Совершенный, положив на голову Колнуда раскрытое Евангелие, протянул руку за белой хламидой, которую тут же ловко натянул на новоявленного христианина. Оживленные миряне поднялись с колен и потянулись друг к другу: мужчины целовались между собой, а женщины прикасались к локтю.
   - Теперь, брат наш, когда господь услышал твой обет вести чистую и безупречную жизнь, душа твоя очистилась от духа зла и вернулась к богу, - торжественно провозгласил Совершенный, помогая Колнуду подняться.
   Верховный Жрец Норра склонил голову и отвернулся от старика, чтобы тот не мог увидеть его усмешки. Начало положено. Занять место рядом с Совершенным будет не так трудно. И все это стадо баранов, в конце концов, покорно пойдет за новым вожаком. А сокровища, принадлежащие общине, в большом мире помогут ему открыть иные возможности для удовлетворения новой одержимости - власти.
   * * *
   Накануне вечером они долго спорили по поводу желания Кирэны непременно отправиться с отрядом Властителя к океану. Напрасно девушка клялась, что будет примерной и послушной спутницей, обещала идти шаг в шаг за Ренвольдом, никуда не отлучаться и вообще...
   Обиднее всего было, что Рен знал о мечте Кирэны увидеть корабли, знал о ее желании своими глазами увидеть те самые океанские просторы, о которых когда-то рассказывал ей учитель.
   - Ну, как ты не понимаешь! - возмущенная Кира в сердцах топнула ногой. - Я так и не попала в Орасст...
   Ренвольд не сдержал улыбку:
   - Надо было бежать от своего жениха в другую сторону.
   - Я не только убегала от него, - запальчиво возразила юная супруга. - Мне еще хотелось увидеть океан!
   Но Рен не желал ничего слушать. Он твердил упрямой жене о длительности путешествия, о неудобствах и опасностях, подстерегающих отряд. И Кира прекратила бессмысленный спор. Хочет Рен или нет, она все равно отправится с ним. Так зачем, спрашивается, спорить?
   За бурным объяснением последовала не менее бурная ночь, примирившая молодых супругов. А когда рассвет заглянул в окна, Ренвольд разбудил Киру. И теперь уже полностью одетый, он стоял в спальне и все еще не мог расстаться с юной женой.
   Кирэна покорно опустила голову, чтобы Ренвольд не заметил упрямого выражения ее глаз. Муж подозрительно прищурился.
   - Как? Ты больше не будешь требовать, чтобы я взял тебя с собой?
   - Ну...- Кира затеребила тонкое полотно ночной рубашки , - тебя же все равно не уговорить.
   Рен пальцем поднял подбородок девушки.
   - Мне будет спокойнее, если ты будешь ждать меня здесь, - он чмокнул Киру в нос. - Мы не знаем, что нас ждет, девочка.
   Увидев тревогу в ее ясных глазах, Ренвольд понял, что этого не стоило говорить, и заторопился:
   - Не думаю, что там будет очень опасно. Просто неизвестно, понимаешь?
   - Понимаю, - послушно кивнула Кира.
   Рен недоверчиво хмыкнул. Что-то она слишком сговорчивая сегодня. Милая, кроткая, как голубица? Как бы не так! Вчера она была больше похожа на котенка - только взъерошенного от негодования и с очень острыми коготками. Пара кровавых царапин на мужском самолюбии Ренвольда была нанесена мастерским ударом. Но сейчас жена смотрела на него таким искренним и невинным взглядом, что он потерял бдительность. Крепко прижав Киру к себе, Ренвольд долго стоял неподвижно, ощущая, как громко колотится сердце, а потом его губы прижались к ее рту.
   - Мне так трудно расставаться с тобой, малышка, - Рен оторвался от сладких губ жены.
   Кира с трудом перевела дыхание. Ее затуманенный страстью взгляд блуждал по лицу Ренвольда.
   - Я постараюсь вернуться как можно скорее, - прошептал он, зарывшись лицом в ароматное золото волос жены.
   - Я не расстанусь с тобой никогда! - невпопад, но пылко ответила Кира, прижавшись лицом к широкой груди мужа.
   Если бы Ренвольд не был так переполнен эмоциями, он, наверное, обратил бы внимание на эти слова. Но понимание того, что почти целый месяц он не сможет любоваться ярким светом голубых глаз жены, не прикоснется к нежным губам, не почувствует ее руки на своем теле, заставляло его жадно вглядываться в милые черты.
   - Кира, любимая...
   Еще один жаркий поцелуй - и Властитель Агорраса, резко повернувшись, вышел из комнаты.
   Кирэна, все еще тяжело дыша, смотрела ему вслед, но на лице ее не было отчаяния, как одновременно надеялся и боялся Ренвольд. Она уже приняла решение, и теперь оставалось только поторопиться.
   Бросившись к сундуку, в котором хранилась одежда, Кира встала на колени и долго рылась в стопке аккуратно сложенных платьев, пока не вытянула из-под них штаны, рубаху и куртку. Как хорошо, что именно в этом виде наследная Властительница Сарретоса прибыла в Агоррас! Нашарив в глубине сундука роскошный синий берет, Кирэна лукаво улыбнулась. Теперь Рену не придется брезгливо морщиться от кошмарной шляпы, в которой он впервые увидел будущую жену в лесу.
  Кира мечтательно вздохнула, вспомнив свое необычное путешествие, но тут же охнув, вскочила. Времени предаваться приятным воспоминаниям у нее не было. Если отряд Рена уйдет слишком далеко, она не сможет их догнать. Надо было ухитриться не попасться мужу на глаза и в то же время не отстать.
   Торопливо натягивая кожаные штаны, Кира прыгала на одной ноге.
   - Как же, - бормотала она, - буду сидеть и дожидаться. Может, мне больше никогда в жизни не доведется увидеть океан? Мало того, что в Орасст не попала...
   Если говорить честно, еще одна, глубоко запрятанная, мысль заставляла Кирэну следовать за супругом. Лесные ведьмы. Конечно, они не попадались им в долгом странствии по лесной чаще. Но - кто знает? А вдруг это правда: немыслимой красоты женщины, удерживающие у себя молодых, здоровых мужчин? Кирэна возмущенно фыркнула. Отпустит она его одного, как же! Не дождетесь! Не то, чтобы Кира сомневалась в любви и верности своего молодого супруга, но...Ведьмы на то и ведьмы. А муж у нее один. Единственный.
   Запихав полы рубахи в штаны, Кирэна скрутила волосы, натянула на голову берет и, прихватив с собой куртку, кинулась к конюшне. Прижавшись к стене, она наблюдала, как терпеливо поджидавшие Властителя всадники последовали за ним, растянувшись в одну линию. С невольным трепетом Кира заметила, как Ренвольд, на минуту помешкав, бросил взгляд на окно их спальни. Счастливо вздохнув, она улыбнулась и, дождавшись, когда суматоха, вызванная отъездом Властителя, уляжется, и слуги отправятся по своим делам, прокралась в конюшню.
   Оседлать резвую лошадку, преподнесенную Кире в качестве свадебного подарка, и, не торопясь, выехать за ворота было нетрудно. Направление, в котором последует отряд Ренвольда, Кира тоже знала. Так что могла в полной мере насладиться удачным началом увлекательного приключения.
   * * *
   Корабль был хорош.
   Келтон мало что понимал в корабельном деле, но обводы корабля, стройные мачты со свернутыми пока парусами радовали глаз, рождали ощущение некой гармонии, созданной человеческими руками. Срубленные горритами деревья, разделанные, отшлифованные руками пленников доски завершили строительство, придав изящную легкость тяжелому корпусу корабля.
   - Они скоро уплывут?
   Оглянувшись, он увидел Модрэн, сумрачно разглядывающую корабль.
   - Наверное.
   - А что будет с нами?
   Келтон долго молчал. Честно говоря, он не знал, что ответить. Конечно, теперешняя Модрэн не похожа на капризную красотку, готовую закатить истерику по поводу сломанного ногтя, но кто знает, как она отреагирует, если он скажет ей откровенно, что думает об их судьбе.
   - Если повезет, - наконец, сказал он, - они просто бросят нас здесь.
   - А если нет? - допытывалась она.
   - Эх, Мод, - Келтон обнял ее за плечи, - давай думать о хорошем.
   - А к плохому ты готов? - девушка пытливо заглянула в глаза молодого человека.
   - Готов.
   Он опустил руку и опять повернулся к кораблю. Мод дернула его за рукав.
   - Кел, Верховный Жрец ни на шаг не отстает от Совершенного.
   Келтон равнодушно пожал плечами.
   - По мне, так пусть с ним и отчаливает.
   Модрэн задумалась.
   - Неужели он может покинуть остров?
   - А почему нет?
   Келтон расправил широкие плечи и потянул носом, с наслаждением вдыхая морской воздух.
   - Я бы тоже не прочь.
   Глаза девушки округлились.
   - О, Кел...- прошептала она.
   Он горько рассмеялся.
   - Ты так перепугалась, как будто все уже решено, мы свободны и вольны сами выбирать свою судьбу.
   Келтон смотрел на расстроенную Модрэн и думал, что она здорово изменилась. Кто бы узнал в этой спокойной, умной девушке кокетливую и капризную дочь одного из влиятельных лиц Сарретоса? Она жила в лагере пленных горритов почти месяц. И, к удивлению Келтона, легко включилась в его жизнь. Мод научилась стирать, занималась уборкой, чинила одежду пленников. Единственное, чему она так и не смогла научиться, это готовить еду. Попробовав один раз пересоленной рыбы, сваренной вместе с внутренностями, да еще с отвратительным запахом водорослей, мужчины деликатно намекнули девушке, что Кресс готовил сносно. Парня вернули к очагу, а Модрэн, огорченно вздохнув, взялась за иголку - одежда пленников износилась донельзя.
   То, что девушка не кокетничала, не пользовалась женским обаянием, чтобы отлынивать от работы, увеличивало то уважение, которым одарили ее горриты, а красота Модрэн увеличила число ее тайных воздыхателей. Впрочем, никто из пленников не пытался всерьез ухаживать за девушкой. Все понимали, что прежде всего надо решить вопрос об освобождении.
   Из сбивчивого рассказа Мод Келтон понял, что случилось что-то ужасное. Девушка не скрыла от него своей роли в напряженных отношениях между наследным Властителем Агорраса и его невестой. Но больше всего Модрэн боялась, что стала невольной виновницей гибели Ренвольда и Киры. Кончено, она не могла знать, что начнется это страшное наводнение, чуть не погубившее ее саму, так же, как не знала, добрался ли до Трисса Верховный Жрец Норра.
   В сознании Мод все перепуталось. Она то винила себя за то, что отправила Ренвольда в Трисс, то сокрушалась о насторожившей отца попытке узнать о местонахождении разбойника. Всхлипывая, вытирая слезы и опять захлебываясь в рыданиях, Модрэн твердила, что Рен погиб. И это было самым страшным ударом.
  Мысль о том, что друг погиб, пытаясь вернуть Агоррасу священную реликвию, и остался не отмщенным, теперь терзала Келтона. Он должен отомстить Сарретосу! За гибель Ренвольда, за собственный плен, за страшную смерть Ситтона и Грая.
   И еще одна мысль не давала покоя Келтону. Раньше, несмотря на то, что он был готов к побегу, где-то в глубине души у него жила надежда, что Ренвольд придет на помощь. Келтон слишком хорошо знал Рена, чтобы поверить, что тот смирится с его исчезновением и не предпримет попытки найти друга. Но теперь, после рассказа Модрэн, эта надежда почти исчезла.
   Подав девушке руку, Келтон повел ее к лагерю, на ходу привычно отмечая, кто и где находится. Сейчас мысль о побеге стала почти реальностью. Когда Келтон узнал от девушки о тревоге Совершенного за сохранность границы поселения, он подробно расспросил Мод, где она шла. Конечно, Модрэн мало что могла объяснить, но главное Келтон понял - граница нарушена. Возможно, неожиданное наводнение, о котором рассказала Модрэн, повалило деревья, вплетенные в единую систему сигнальных сетей, или что-то иное повредило границу. Фактом было то, что в это сторону можно было прорваться, не опасаясь ловушек. И хотя Совершенный это тоже прекрасно понимал, сил у поселенцев было слишком мало, чтобы охранять пленников, строить корабль и одновременно либо восстанавливать границу, либо выставить еще один отряд стражников в том направлении.
   Шанс был.
   И Келтон сделал все, чтобы воспользоваться им при спуске корабля. Он знал, что это будет грандиозное зрелище, которое соберет всех поселенцев на берегу.
  Значит, пленники будут, по крайней мере, полдня почти без охраны.
   * * *
  
   Рен устало смежил веки. Уютное пофыркивание лошадей, потрескивание костров убаюкивало, но сон никак не шел к нему. Последняя веха Грассвольда осталась позади еще вчера, а конца пути не было видно. Сколько же осталось до края леса?
   Вспоминая разговор с Грассвольдом о чужаках, построивших на берегу океана маленькое поселение, Ревнольд пытался представить себе, что это за люди и как они оказались на побережье. Больше всего его беспокоил вопрос о странном поведении пришельцев. Почему они отгородились от всех, не пытаясь добраться хотя бы до Сарретоса? Почему построили целую систему ловушек, в которую чуть было не попался Грассвольд, оградив занятую ими территорию от любого проникновения?
  Рассказывая наследному Властителю о том, как на его глазах здоровенный медведь оказался в ловушке, командующий гарнизоном помрачнел, вспомнив яростный рев огромного животного, стянутого гигантской сетью в плотный кокон.
   По расчетам Ренвольда они сейчас подошли как раз к невидимой границе, перекрытой этими ловушками. Он уже предупредил всех, чтобы шли пятью редкими колоннами, не подходя близко друг к другу. В этом случае даже если кто-то и попадет в ловушку, идущий сзади сумеет его освободить.
   Навалившуюся блаженную дремоту прервал неясный шум у края лагеря, и Ренвольд недовольно поднял голову. Конечно, надежные караульные и десятник сами разберутся, но уснуть он все равно не сможет, пока не узнает, в чем там дело.
   - Тащи-ка его к огню! - услышал Властитель.
   Короткий вскрик и шум сломанных веток заставил Ренвольда неохотно подняться. Он повел плечами, пытаясь избавиться от сковавшего мышцы напряжения, и побрел к жарко полыхавшему костру.
   - Властитель, - запыхавшийся десятник Орилл тащил за воротник упирающегося мальчишку, - этого поймали неподалеку от лагеря.
   Подтолкнув маленького пленника к костру, он потер укушенную ладонь и негромко выругался. Подросток понуро опустил голову и теперь стоял, переминаясь с ноги на ногу и стараясь отвернуться от яркого пламени костра. Ренвольд нахмурился, разглядывая неожиданную добычу стражи. Внезапно лицо его еще больше помрачнело, и он резко рванул мальчишку на себя. Тот, не удержавшись, ахнул и прижался к груди Властителя. Но Ренвольд тут же отстранил его, резко тряхнул неожиданного гостя за плечи и рявкнул:
   - Проклятье! Кира!
   Услышав ярость в его голосе, Кирэна съежилась, но голову не подняла. Рен одним движением сорвал с головы непослушной супруги берет, и золотистые пряди рассыпались по плечам видавшей виды куртки.
   Орилл разинул рот. Ничего себе! Мальчишка, притаившийся в темноте у лагеря, оказался Властительницей Агорраса!
   Поймав растерянный взгляд бравого вояки, Ренвольд решительно зашагал в сторону от костра, не слишком ласково потянув Кирэну за собой. Примолкшие у костра ратники старательно отводили глаза от разъяренного Властителя, за которым, спотыкаясь, почти бегом следовала его упрямая юная жена.
   Остановившись у сосны, вершиной уходящей в темноту ночного неба, Ренвольд отпустил руку Кирэны и теперь стоял перед ней, скрестив руки на груди. Молодой человек тяжело дышал, пытаясь справиться с гневом и страхом. Проклятье! Ведь только что он вспоминал о ловушках! А что если бы Кира попалась в одну из них, следуя за отрядом на расстоянии? Никто не увидел бы ее и не услышал!
   - Норр меня забери!- прорычал Ренвольд. - Знаешь, что мне больше всего хочется сделать сейчас?
   - Догадываюсь, - прошептала Кирэна.
   - И будь я проклят, если этого не сделаю!
   Рен! - взвизгнула юная супруга, увидев, как муж решительно отстегивает пояс с мечом.
   - Нет! Ни за что!
   Она схватила первую попавшуюся ветку и воинственно взмахнула импровизированным оружием.
   - Только попробуй!
   - Ах ты, маленькая...- Ренвольд даже задохнулся от возмущения и, шагнув к юной воительнице, выхватил из ее руки ветку и с силой отшвырнул в сторону.
   То, что произошло дальше, заставило его рвануться к Кире и толкнуть ее к себе за спину, прикрывая от неведомой опасности.
   Откуда-то сверху, из темноты, на ударившуюся о ствол дерева ветку упала сеть, моментально стянувшаяся в тугой клубок. Ловушка! Ренвольд судорожно сглотнул и прижал Кирэну к своей груди. О,боги! Ведь она могла быть на месте этой ветки!
   Киру била нервная дрожь.
   - Что это, Рен?
   Он ответил не сразу, пытаясь справиться с непривычным волнением:
   - То, что должно было удержать тебя от подобных выходок.
   Голос его звучал холодно, хотя сильные руки по-прежнему крепко обнимали Киру. Но, отстранив ее, Ренвольд опять яростно тряхнул жену за плечи.
   - Ты понимаешь или нет?
   Кира всхлипнула, и он опять притянул ее к себе.
   - Ох, малышка
   Услышав топот бегущих к ним ратников, Рен громко крикнул:
   - Стойте там!
   Охрана замерла на месте. Обнимая Киру за плечи, Ренвольд осторожно направился назад к лагерю, на ходу поясняя десятнику, что начинается самое сложное: они достигли границы поселения чужаков и теперь придется быть предельно осторожными. Рен повторил распоряжение держаться друг за другом, но не подходить близко, выслать вперед самых "глазастых" воинов, чтобы внимательно осмотреть ближайшие деревья.
  В том, что ловчие сети укреплены на них, сомнений не было.
   Потревоженный лагерь загудел, как улей. Орилл пошел проверять ночную стражу, предупреждая каждого о новой опасности. Проснувшиеся ратники возбужденно переговаривались, опасливо поглядывая на макушки близлежащих деревьев.
   - Всем отдыхать, - громко крикнул Ренвольд. - И по одному никуда не отходить, ясно? Завтра с рассветом тронемся в путь.
   * * *
   Колнуд и Совершенный медленно шли к верфи. Долгие вечерние беседы, вопросы, уточнения, споры незаметно сблизили их.
   Каково было изумление Колнуда, когда он встретил в селении горритов! Восемь молодых людей во главе со своим молчаливым предводителем работали в лесу. И все они старались уклоняться от разговоров, ссылаясь на работу. Пленники действительно, работали от восхода до заката, обтесывая бревна или делая грубые заготовки для обивки корабля.
   Горриты были ценным приобретением для поселенцев - сильные, крепкие молодые парни, способные рубить деревья и строгать доски. Умерший в прошлом году корабельный мастер Жозеф заложил остов корабля и, к счастью, не только оставил чертежи, но и научил читать их своего молодого помощника - Робера. И теперь, под предводительством новоявленного корабела с помощью горритов готов корабль.
  Долгожданное возвращение "добрых людей" к родным берегам, наконец, стало возможным!
   Колнуд ловил себя на странном чувстве. Как будто он - не Верховный Жрец Норра, не могущественный тайный советник Властителя Сарретоса, а действительно - новообращенный. Далекий, но захватывающий воображение мир, который принес к берегам острова своих посланцев, теперь манил его со страшной силой. Он уже чувствовал себя своим там, в хитросплетении судеб и политических интриг, так же, как при дворе Кироса. Добраться до этого мира - вот его единственное желание. На сегодня единственное, поправлял Колнуд сам себя. Он ни на минуту не сомневался, что займет подобающее его знаниям, его духовному могуществу место в новом мире, получив власть над людскими страстями.
   И - кто знает - возможно, там, он найдет недостающее звено для полного бессмертия.
   - Слава всевышнему, - пробормотал Совершенный. - Корабль готов к спуску. Мы отплывем, не мешкая. Я уже распорядился, чтобы все были готовы.
   - Старый Поль еще не забыл, как определять пусть по звездам? - озабоченно поинтересовался Колнуд.
   - Он надеется на твою помощь, - сухо заметил Совершенный. - Ты же умеешь читать звездную карту.
   Колнуд скептически поднял бровь, подумав, что для жреческих ритуалов и навигации звезды открыты не одинаково, но промолчал.
   Он знал, почему Совершенный торопится с отплытием. Рассказывая о судьбе поселенцев и говоря о планах на будущее возвращение, старик с горечью жаловался, что молодые, выросшие здесь, не так сильны в истинной вере. Крайне редкие вылазки в Сарретос или даже в маленькую рыболовецкую столицу Тирины - Нотиссу, делали их дерзкими и непокорными. Сравнивая тусклое пребывание в замкнутом мирке общины, полном жестких ограничений, и свободную от неусыпного бдения ока господня жизнь молодых людей в Сарретосе, юные поселенцы неохотно возвращались домой. И Совершенный понимал, что время, когда кто-то из них первым выберет другой путь, оставшись в близлежащем городке, приближалось с неумолимой неизбежностью. Кроме того, пообщавшись со своими сверстниками-язычниками, молодые поселенцы принимали их преклонение перед природой, почтительное уважение к могучему богу всех стихий и приносили в свои домишки мечту о прекрасной земной любви, осуждавшейся здесь, как греховную победу сил зла.
   Так что не только от проникновения внешнего мира защищали поселение ловчие сети. И отсюда, с побережья, тайно выбраться во внешний мир без соизволения Совершенного, было невозможно.
   - Они стали жестокими. Похоть закрывает им дорогу к любви небесной, - внезапно заговорил Совершенный. - Теперь нас нельзя назвать "добрыми людьми". Если в ближайшее время мы не соединимся со своими братьями, община погибнет для света.
   Колнуд молчал. Вживаясь в образ новобращенного, он привык больше слушать, чем говорить. Чем более откровенным будет старик, тем проще разобраться в сложностях большого мира, войти в который он был готов.
   Они подошли к возбужденно переговаривающейся толпе. Сегодня здесь собрались почти все жители селения. Спуск на воду только что построенного корабля для старших поселенцев означал дорогу домой, а для младших, так же, как и для Колнуда, открывал путь к новой неведомой жизни. Поэтому молодежь с утра подтягивалась к берегу, с надеждой и определенной долей страха перед неизведанным вглядываясь в обводы корабля.
   Наконец, по сигналу Совершенного, двое мужчин взмахнули топорами, подрубая бревна упоров. Толпа замерла. Сминая доски настила, корабль медленно сполз в воду, подняв волну, выплеснувшуюся прямо на толпу. Взвизгивая, отряхиваясь и посылая проклятья, поселенцы отхлынули от берега, но не уходили.
   Сбросив узкий трап, на землю сходили довольные корабельщики. Их похлопывали по плечам, обнимали. Толпа, окружавшая мастеров, раздалась, когда к ней подбежали двое стражников.
   - Там...они...с топорами...к лесу...- задыхавшийся от бега и страха стражник махнул рукой в сторону лагеря пленников.
   - Господь милосердный! Они бегут сюда!
   Возбужденные мужчины торопливо вытягивали из ножен кинжалы.
   - Нет! Мы не будем проливать кровь!
   Совершенный с простертыми руками встал перед вооруженными людьми.
   - Мы еще можем спасти чистые души от дьявольского соблазна! Корабль готов к плаванью! Мы отправимся прямо сейчас!
   Паника, поднявшаяся на берегу, оглушала количеством звуков. Женские вопли, детский плач, топот десятков ног перекрывали неспешный шум волн.
   Зычный голос одного из корабельщиков перекрыл пронзительные крики тащивших свои убогие пожитки поселенцев.
   - Тогда торопитесь, черт бы вас побрал!
   Громкий, срывающийся на визг вопль, заставил всех на минуту застыть на месте.
   - Смотрите - там!
   Ровные ряды вооруженных воинов, устремившихся из леса к берегу, подстегнули панику. Кто-то, не выдержав напряжения, повисшего над кораблем, кинулся в воду, чтобы вплавь добраться до спасительного убежища. Женщины, прижимая к себе детей и узлы с барахлом, торопливо карабкались по хлипким сходням.
   Совершенный, взобравшийся вместе с Колнудом на корабль, сжав побелевшими пальцами борт, наблюдал, как оборванные пленники, почти добравшиеся до берега, повернули к незнакомым воинам, полукружьем спускавшимся к океану.
   Тяжелые клубы дыма, устремившиеся в небо, показали, что дом Совершенного горит. Еще несколько дымных столбов потянулись вверх. На заполненной людьми палубе стояла гнетущая тишина.
   Опустившись на колени, Совершенный склонил голову. Губы старика почти беззвучно шевелились:
   - Отче наш...
   Хлопнув, распустился на мачте парус, и судно, покачнувшись, легко заскользило по волнам, радуясь попутному ветру...
   * * *
   Чего Ренвольд не ожидал, так это мчавшихся к нему полуголых парней с топорами в руках. Подняв руку в перчатке, он приготовился к отражению странной атаки.
   - Рен!
   Бежавший впереди всех молодой мужчина споткнулся и чуть не упал. Удержавшись, он тоже поднял руку и остановился, вглядываясь в закованного в броню воина.
   Опустив руку и сняв шлем, Ренвольд ахнул:
   - Келтон! О, боги!
   - Рен! - похожий на рыдание крик вырвался из груди Келтона. - Ты жив!
   Спешившись, Ренвольд шагнул к оборванному Келтону.
   - Норр тебя забери, Кел!
   На минуту прижав друга к пыльным латам, Властитель Агорраса хлопнул его по плечу. Скривившись от боли, Келтон отшатнулся:
   - Проклятье, Рен! Я же не в кольчуге!
   Ренвольд, смеясь, прижал руки к груди:
   - Прости, друг, не рассчитал, - покаянно произнес он.
   Подошедшие к воинам Властителя пленные горриты, нашли знакомых и теперь тихо переговаривались, поглядывая на Ренвольда.
   - Властитель, - осторожно окликнул его десятник, вернувшийся с верфи, - они ушли.
   Вытянувшаяся вдоль берега шеренга воинов молча провожала глазами распустивший паруса корабль.
   - Они все сожгли, Рен.
   Властитель Агорраса долго всматривался в морскую даль.
   - Зачем? Мы же не собирались с ними воевать!
   Келтон задумчиво хмыкнул и тоже повернулся к морю. Туманная дымка, повисшая над горизонтом, уже скрыла корабль чужестранцев.
   Проскользнувшая между рядами воинов хрупкая фигурка в мужской одежде привлекла внимание Келтона.
   - О боги, - зачарованно прошептала Кира, прижавшись к мужу и не отрывая глаз от удалявшегося парусника.- Как красиво...
   - Знакомься, Кира, - улыбнулся Ренвольд, увидев удивленно поднятые брови Келтона. - Это мой лучший друг - Кел.
   Со смешной для оборванного человека галантностью тот поклонился, вызвав непроизвольный смешок Кирэны.
   - А эта непочтительная дама, Кел - моя жена.
   Келтон округлил глаза.
   - Это ...э-э-э...
   - Это Кира, наследная Властительница Сарретоса. Вернее, Властительница Агорраса и наследная Властительница Сарретоса. Когда-то ты донимал меня дразнилками про тили-тесто, - ухмыльнулся Рен.
   - Ну, ты мне ответил тогда достойно, - обведя насмешливым взглядом смутившуюся Кирэну, напомнил Келтон.
   Он склонил голову в почтительном поклоне.
   - Буду рад служить вам, госпожа.
   - Кира...- тонкий голосок заставил мужчин разойтись, пропуская вперед худенькую красавицу в выцветшем застиранном платье.
   - О, боги! - вглядевшись в девушку, потрясенная Кирэна кинулась к ней. - Мод! Это ты, Мод!
   - Прости меня, Кира, - всхлипнула Модрэн, - прости! Я так виновата перед тобой!
   - Перестань, Мод! Как ты здесь оказалась?
   Модрэн вытерла слезы.
   - Ох, Кира!Я столько должна рассказать тебе...
   Обнявшись, подруги отошли в сторону. Келтон, не спускавший глаз с плачущей красавицы с того момента, как она обняла жену Властителя, сочувственно вздохнул, а наблюдательный Ренвольд усмехнулся.
   - Тили-тили тесто, - тихонько пропел он.
   Келтон вспыхнул и смущенно потупился.
   Ренвольд неожиданно широко улыбнулся и, обняв друга за плечи, слегка встряхнул:
   - Я рад, что мы все здесь, Кел! И мы вышли к океану!
  
   Эпилог
  
   Остановившись перед покрытой паутиной дверью, Эвольд сосредоточился, мысленно
  читая заклинание.
   Через минуту дверца дрогнула. Молодой Жрец глубоко вздохнул и с усилием потянул ее на себя.
   Войдя в помещение, он с интересом огляделся. Впервые попав в этот таинственный зал святилища, Жрец увидел море цветов, заполнявших почти все пространство вокруг хрустального саркофага. Здесь были все оттенки белого - узкие, изящно выгнутые лепестки лилий, насыщенный молочный цвет хризантем, почти прозрачные ноготки цветов махрового жасмина, ослепительно белые лепестки роз, туго свернутые в еще не полностью распустившихся бутонах...
   Эвольд помедлил у входа, вдыхая цветочный аромат, которым был наполнен зал, а потом решительно направился к саркофагу.
   Откинув тяжелую хрустальную крышку, молодой Жрец вгляделся в прекрасные черты лица телесного воплощения богини Агории. Чуть порозовевшие щеки и губы, едва заметное трепетание ресниц показывало, что Пробуждение началось.
   Прислонив крышку к стене, Эвольд терпеливо ждал.
   Агория медленно открыла глаза. Некоторое время богиня лежала неподвижно, не отрывая взгляда от выпуклого потолка зала. Затем она глубоко вздохнула, и глаза ее затуманились печалью.
   Медленно поднявшись, Агория оперлась на руку Жреца, почтительно склонившегося перед Великой Богиней. Золотистые локоны девушки рассыпались по плечам, а голубые глаза остановились на красивом лице Эвольда.
   - Жрец....- чуть хрипловатым голосом произнесла богиня.
   - Приветствую тебя, прекрасная Агория, - прижав руки к груди, низким звучным голосом ответил молодой Жрец.
   - Тебя зовут...
   - Эвольд, о Великая. Таково мое имя.
   - Да, - богиня печально улыбнулась. - Эвольд из рода Вольдов.
   Жрец осторожно подвел Агорию к красивому креслу с резной спинкой. Изящно опустившись в него, богиня обвела глазами зал.
   - Я не ожидала, что Пробуждение состоится, - рассеянно призналась она. - Люди забыли старых богов.
   Жрец покачал головой.
   - О любви никогда не забудут, о Великая. Без нее жизнь пуста.
   Агория неожиданно улыбнулась. Очаровательные ямочки на ее щеках заставили Эвольда опустить глаза, чтобы скрыть свое восхищение.
   - Значит, я действительно бессмертна?
   Но улыбка Агории тут же погасла. Богиня пристально взглянула на красивое лицо Жреца и напряженно спросила:
   - А ты?
   Он удивленно поднял брови, не поняв вопроса. Не спуская глаз с Эвольда, Агория настойчиво повторила:
   - Ты хочешь бессмертия? Для себя?
   Темные умные глаза Эвольда заискрились, уголки красиво изогнутых губ приподнялись в улыбке.
   - Я только начал жить, Великая. Мне еще рано думать о бессмертии.
  
   * * *
   Магистр стоял перед Советником, грозно нависая над ним. Хрупкое тело старика, казалось, утонуло в массивном кресле. Но глаза на его лице светились умом и холодной волей.
   Голос Магистра рассекал сонную тишину замка.
   - Элексир бессмертия. Я знаю, что он у тебя есть! - рыцарь протянул руку и в нетерпении пошевелил пальцами. - Дай мне его!
   -Разве тебе, великому воину Христа, не даровано бессмертие? - прошелестел старческий голос. - Ты оплатил его тысячами жизней неверных.
   - Оставь! - махнув рукой, поморщился Магистр. - Нам незачем притворяться друг перед другом. И никто не знает, что ждет нас там. А здесь...
   Он подошел к столу, одним глотком осушил кубок и широким жестом обвел зал.
   - В наших руках золото, драгоценности. А главное - власть!
   Тяжелый кулак Рольфа де Брие опустился на дубовую столешницу. Кубок подпрыгнул и покатился по столу, роняя кровавые капли вина на парчовую скатерть. Проводив равнодушным взглядом расплывающееся пятно, Магистр аккуратно промокнул надушенным платком узкие губы.
   - Единственное, чего у меня нет, это времени. Чтобы пользоваться всем этим долго. - Де Брие многозначительно посмотрел на старика и добавил: - Очень долго.
   Тонкие губы Советника растянули морщинистую, почти прозрачную кожу щек в странной улыбке.
   - Ты много хочешь.
   Магистр довольно хмыкнул:
   - Конечно! Но есть одно желание, которое...- он прервал себя и, прищурившись, обвинительно ткнул пальцем в сторону собеседника: - Я давно наблюдаю за тобой, старик. И расспрашивал Альмерика. Эти легенды об острове с горами, полными драгоценных камней и золота, о сокровищах Монсегюра...Ты ведь сам все это видел, да?
   Неслышно ступая, он обошел кресло, в котором, сгорбившись, затих Советник. И не видел, какой ненавистью сверкнули глаза старика.
   Магистр встал перед ним, широко расставив ноги и заложив руки за спину.
   - Сколько же тебе лет? Сто?
   Советник молчал. Брови Магистра удивленно поднялись.
   - Двести?
   Молчание старика заставило Рольфа де Брие облизать пересохшие губы. Он смотрел на безмолвно сидевшего Советника округлившимися от изумления глазами.
   - Господь всемогущий, - прохрипел Магистр, вытирая платком покрывшийся испариной лоб, - неужели...неужели больше?
   Руки де Брие дрожали, когда он пытался оттянуть вдруг ставший тесным ворот парчовой рубахи.
   - Я догадывался, - хрипло прошептал он.
   Не сводя глаз со старика, Магистр склонился над ним, угрожающе нависая своим мощным телом.
   - Ну? Говори! Где элексир? У меня не так много времени, чтобы играть с тобой в эти игры, старик! Или ты дашь мне элексир, или попробуешь на себе все пытки, изобретенные нашими палачами!
   Он с мрачным удивлением услышал тихий смех Советника:
   - Глупец, - почти беззвучно затрясся старик. - Я - бессмертен! И что бы не придумали твои подручные, я восстану из пепла, как феникс. А телесные муки...Посмотри на мое тело. Оно давно ничего не чувствует.
   Магистр издал яростный вопль и, схватив старика за белую хламиду, рванул его высохшее тело из кресла.
   - Дай мне элексир! Дай мне бессмертие!
   Одно неуловимое движение и...Застыв на мгновение, Рольф де Брие разжал кулаки и опустил голову вниз, ощутив, как боль пронзила тело. Он удивленно взирал на кинжал, по рукоятку вонзившийся ему в живот, а потом перевел затуманившийся предсмертной дымкой взгляд на упавшего в кресло Советника.
   - Ты...
   - Таким, как ты не нужно бессмертие, де Брие, - пронзительно глядя на Магистра, негромко произнес Советник. -Таким не нужно и одной жизни. Даже такой короткой, какой стала твоя.
   Магистр покачнулся, хватая ртом воздух. Лицо его исказилось от боли, а руки легли на живот, стараясь не касаться окровавленного кинжала.
   - Зачем тебе бессмертие? - продолжал старик, переведя взгляд с умирающего куда-то в пространство. Теперь он, казалось, говорил не с ним, а с собой. - Само по себе оно мало что значит. Можно десятилетиями тихо копошиться в земле, не замечая, как течет река жизни. Можно прожить краткий миг сражения и победы, а потом медленно и долго угасать в тепле и уюте. Потому, что единственным стоящим мигом жизни было только то великолепное мгновение...
   Стон, вырвавшийся из искусанных от боли губ Магистра, на секунду прервал Советника. Но его тусклые глаза уставились в пространство, как будто видели там нечто страшное в своей безнадежности.
   - Зачем тебе бессмертие? - повторил свой вопрос Советник. И не дожидаясь ответа, продолжил: - Ты не знаешь, что в твоей бессмертной жизни не будет ничего, кроме страха смерти. Он будет заперт внутри, загнанный в самый дальний угол твоей сущности. Он спит. Но когда просыпается, заставляет метаться в поисках успокоения, терзая душу и не давая ей надежды. Бессмертие...
   Звук рухнувшего на пол тяжелого тела прервал рассуждения Советника. Его бесстрастный взгляд опустился на корчившегося в агонии Магистра.
   - Бу...будь ты про....про...клят...
   - Твое пожелание запоздало, де Брие, - возразил старик. - Я давно проклят.
   Но Магистр уже не слышал его. Последняя судорога сотрясла тело рыцаря, он изогнулся, царапая шпорами каменные плиты пола и, наконец, затих.
   Верховный Жрец Норра с далекого забытого острова, яростный проповедник учения Христа и непримиримый противник ереси, тайный советник Великого Магистра могущественного ордена долго сидел в своем кресле. Казалось, только его тело, высохшее и маленькое, все еще остается здесь. А мысли ушли так далеко, что вряд ли сумеют вернуться к своему хрупкому сосуду.
   - Вольд был прав, - прошептал Колнуд. - Зачем нужно бессмертие, если тебе нечего желать? Если вся прелесть жизни в ее быстротечности...
   Время шло, но никто не потревожил Советника, никто не заглянул в зал, и старик продолжал сидеть, не обращая внимания на сгущающийся полумрак.
   - Ваш бог, мой бог....В большом мире, оказывается, все то же самое, что и в малом. Твой бог спит, так же, как Норр, как Великая Богиня...Боги всегда будут спать, - пробормотал Колнуд, глядя на распростертое у его ног неподвижное тело Магистра.
   Он легко постучал себя кулаком в грудь.
   - Они спят здесь! Их сон не тревожит ни совесть, ни жажда власти, ни печаль по ушедшему.
   Лицо Советника внезапно исказилось в мучительной гримасе.
   - Но когда боги проснутся....
   Медленно поднявшись, старик сделал несколько осторожных шагов к окну. Холодные лучи ночного светила постепенно обтекали тонкую фигуру Колнуда, наполняя светом контуры почти прозрачного тела. Неуверенным движением он достал из кармана небольшой пузырек и долго смотрел на сжатые в кулак пальцы. Затем медленно разжал их и с равнодушным вниманием наблюдал, как брызнули и далеко разлетелись по каменному полу осколки.
  
Оценка: 6.56*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"