Вы улыбнулись подозрительно, и стали
Похожей на одну из нежных женщин,
Которые зачем-то понимали,
Что фатовство надев, как маску, я беспечен.

Потом вы что-то торопливо напевали,
Как будто от волненья грея голос,
Но сердца - грустно - вновь не задевали - 
Ведь фату не пристало слушать соло.

И падал снег, ложась меж серыми домами,
Я слушал Вас, тянулся и смеялся.
И стекла холод вдруг обвел каймами. 
Я никогда еще так горько не влюблялся...

И Ваше платье было черным и закрытым,
А дым от папирос его раскрасил.
Я глянул быстро, коршуном несытым.
И замолчали, вдруг смутившись. Нету ждать сил.

Сказать, что счастье без нее - удел бездумный? -
Столь непривычно. Необыкновенно.
Вы теребили бахрому и шумно
Шептали, что у Вас есть муж - военный.

Что только он до самой старости - Ваш нежный.
Что статен и красив, голубоглазый.
Откинулась на спинку безмятежно
И посмотрела тихо и бесстрастно.

Я мерил зиму, опершись на подоконник.
Вдруг молча поднялась и рядом встала.
"Вы дерзкий, Вы нескромный, Вы - поклонник?.." - 
Оторопело синим взглядом обнимала.

А на прощанье жала руку слабым жестом,
И, ботики обув, достала муфту.
В парадную спустилась - и исчезла.
Я посмотрел в ее глаза - и стало утро.