Харламов Игорь Борисович : другие произведения.

Битва за Эллиоты. Часть 1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.26*9  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это вы всё читаете на свой личный страх и риск. К тому же произведение является альт-историческим очерком. В котором, в художественной форме, моделируется альтернативное, наиболее благоприятное, для России, по мнению автора, развитие альтернативной истории. Часть 1.
  
  
   []
  
  
   Я не писатель, я читатель.
   Авторский произвол - это данность, ощущаемая в восприятии.
   Не проверено. Не вычитано. Не напечатано. И не будет.
   Этот, альт-исторический очерк, а не художественное произведение, вы читаете на свой личный страх и риск. И если это не личная страница автора, то значит, вы читаете честно уворованный текст.
  
  
  
   Играю в 'цивилизацию', развил науку так сильно, что учёные там поняли, что они находятся в симуляции, и сами выключили игру, боюсь запускать.
  
   Война выигрывается ещё до её начала, как бы это и не было прискорбно, для погибающих на ней бойцов.
  
  
   []
  
  
  

Битва за Эллиоты. (черновой вариант, не вычитано, не проверено и не будет)
  
  
  
  

Пролог 1.

  
  
  
   Ещё не взошло Солнце. Только узкая полоса света, на начавшем сереть небосклоне, говорила о начале нового дня. Но на кораблях, ровными рядами выстроившихся на обширном рейде между небольшими и узкими островами уже закипала жизнь. Матросы, занимались уборкой кораблей, к утреннему подъёму флага. Остановив механизмы и открыв проёмы в переборках. Лишь над несколькими кораблями струились в небо тонкие струи дыма. На остальных кораблях котлы еле теплились, не позволяя быстро поднять пары. Что бы сдвинуть застывшие громады кораблей с места. Кипела жизнь и на берегу. Где, наскоро позавтракав, грузчики толпились возле джонок, которые должны были доставить их на борта прибывших вчера к вечеру, глубоко сидевших транспортов.
   Да и что могло случиться? Со стороны противника базу прикрывали минные поля, дозоры миноносцев и канонерских лодок, береговые батареи и смотрящие вдаль береговые посты. Казалось, ничего не предвещало иного, чем обычный день, военных будней.
   Вот только большие, чёрные корабли несколькими отрядами стремительно резали серые, холодные волны. Подобно распахнутым челюстям огромного хищника, приближаясь оттуда, откуда их не ждали. Оттуда, где не было ни минных полей, ни дозоров, ни береговых батарей. Ни чего что могло бы увидеть, оставить их и поднять тревогу. Ни одного огонька не было видно на этих кораблях, только на корме, у каждого корабля, горел синий фонарь, прикрытый спереди шторками. Давая понять следующим в колонне кораблям, где находиться мателот. Возле изготовленных к бою орудий, возле штурвалов и механизмом замерли молчаливые, тёмные фигуры.
   На крыле мостика головного корабля стояла одинокая фигура, стремящаяся разглядеть проход в надвигающейся громаде островов.
   - Ваше превосходительство, вы просили предупредить вас, за пять минут до поворота, - произнёс сзади голос флагманского штурмана.
   - Хорошо, пройдёмте в боевую рубку, господа. Снаряды, у супостата, уж больно злые. И прошу, распорядитесь, пусть поднимут боевые стеньговые флаги, и 'Наш' до места [1], - отдал, находившемуся у ходовой рубки командиру броненосца, распоряжения адмирал и направился к входу в боевую рубку, обогнув, чтобы не задеть созданную вокруг рубки противоосколочную защиту. Из скрученных матросских коек. Защиту, призванную не только уменьшить ширину окон рубки, но и исключить рикошеты осколков от её задней стенки.
  
  
  
  

Пролог 2.

  
  
  
   Декабрь, он и в Греции декабрь, и поэтому, когда командующий отрядом, среди ночи, без шинели, в одном мундире, вышел на ют крейсера и, замерев, стал всматриваться вдаль, хотя Пирей и был скрыт мраком ночи, вахтенный офицер, мичман фон Гернет рискнул обратиться к адмиралу.
   - Ваше превосходительство, вам плохо? Может быть, вызвать врача.
   В ответ адмирал одёрнул ворот, как будто тот его душил и, покрутив шеей произнёс:
   - Все пустое, Адам Фридрихович, всё пустое. Кстати вы бывали в Киево-Печерской лавре?
   - Нет, ваше превосходительство, не сподобился, я лютеранин.
   - Вот и я лютеранин. И тоже не сподобился. А придётся побывать. Надо срочно отправить в лавру отряд матросов с офицером.
   - А что случилось, ваше превосходительство.
   - Сегодня, в лавру придёт из Бессарабии, старый матрос Феодор Катанский, участник обороны Севастополя. Что бы рассказать об одной иконе, которую назовут Порт-Артурской. Так вот Адам Фридрихович, вам предстоит эту икону доставить в Порт-Артур. Как хотите, хоть на катере, хоть на джонке прорывайтесь, но икону вы должны доставить. Сдадите вахту и собирайтесь. С, Леонидом Фёдоровичем, я вопрос решу. Кстати попросите его и отца Петра сразу же, после подъёма флага, зайти ко мне.
   - Ваше превосходительство, прорываться, но... - начал было говорить мичман, но встретившись взглядом с повернувшим голову адмиралом, осёкся, слишком много печали и безысходности было во взгляде адмирала.
   Адмирал отвернулся и, постояв минуту произнёс:
   - Но вы правы, зябко. Распорядитесь, что бы ко мне принесли все конверты, которые найдёте, писчую бумагу, перья и чернила. И пусть вестовой принесёт чай. У нас мало времени.
   И адмирал, развернувшись, направился к трапу, а мичман, покачав головой, еле слышно произнёс:
   - Да, что нашло на старика. Но Киев, это конечно не блистательный Питер, но тоже не плохо.
  
  
  
  

Пролог 3.

  
  
  
   - Хм, снова мир в игре приходит к конкурирующему обществу, - настроение было мерзостное, хотя казалось, до поражения было далеко, и можно было бы ещё побарахтаться, - И пожирание мира самим собой уже не за горами. А так хотелось бы победить, создав солидарное общество и полученных персов перенести, в новые виртуальные симуляторы миров искинами. А что, если, базу не сносить, а установить поверх существующей базы предыдущую версию эмулятора [2] игры. И зайти в игру на новом эмуляторе, но по старому сохранению. Он автоматически обновиться, но по идее персы могут и перенестись на новую базу. И мы получим в начале игры прокаченных на предыдущей версии персов. А это идея, надо попробовать. Возможно, так получиться обыграть, хотя это и не совсем честно. А ладно. И пока всё ставиться делами займусь.
   Несколько позднее:
   - Так, и что у нас тут. Нет не похоже, что бы персы перенеслись. А жаль. Хотя... Что такое? А понял. Персы, номера, которых совпали, в базе, с номерами предыдущих получили от них опыт и знания. И это интересно, что получим в результате. Играем.
  
   [1] 'Наш' - сигнальный красный флаг с косицами, обозначающий помимо всего прочего и 'веду бой'.
   [2] Игровой сленг, Перс - персонаж, за которого играет игрок. Симулятор - виртуальная копия. Эмулятор - программа эмитирующая другие программы, в частности сервер сетевой игры, преследуется как пиратство. Искин (фантастическое) - обладающая личностью управляющая система.
  
  
  
  

ЧАСТЬ 1

  
  
  
   []
  
  
  
  

Глава 1.

  
  1
  
   В иллюминаторы адмиральского салона крейсера 'Дмитрий Донской' светило солнце, освещая заваленный исписанными бумагами стол. За которым сидел и быстро писал контр-адмирал Андрей Андреевич Вирениус, командир отдельного отряда кораблей для Тихоокеанского флота. Руки буквально сами быстро чертили схему нового корабля, когда в двери постучали.
   - Да, войдите, - не отрываясь от листка, произнёс адмирал.
   - Ваше превосходительство, вы просили зайти, - в проёме показался командир крейсера капитан первого ранга Добротворский. За его спиной стоял корабельный священник.
   - Да, проходите, и вы Леонид Фёдорович, и вы отец Пётр, - проговорил адмирал, отложив в сторону листок с чертежом, - И давайте без чинов. Вопрос необычный и весьма странный. Вестой чаю.
   Капитан Добротворский окинул взглядом листы с эскизами весьма необычных кораблей и присел на стул. Напротив, него, на другой стул, опустился отец Пётр. И дождавшись, когда вестовой внесёт чай, а потом выйдет, адмирал неожиданно произнёс:
   - Хочу спросить прямо, Леонид Фёдорович, отец Пётр, вы люди верующие? Без обид, по крайней мере, с сегодняшней ночи, у меня нет сомнения в существовании высших сил. И вопрос очень непростой. Не спрашивайте, откуда я это знаю. Но буквально сегодня, вы отец Пётр сможете либо опровергнуть меня, либо подтвердить мои слова.
   Адмирал тяжело вздохнул и продолжил:
   - Сегодня, в Киево-Печерской лавре, к настоятелю обратиться, матрос Феодор Катанский, участник обороны Севастополя, который придёт из Бессарабии. Что бы рассказать о видении, явлении ему во сне Богородицы. Которая сама лично и поведала матросу, что вскоре Россию ожидает тяжёлая война, приказав изготовить явленный образ и отправить икону в Порт-Артур, обещая победу, помощь и покровительство в сражениях. Если сий образ утвердится, в стенах города. В видении Святая Дева стояла на берегу залива, держа в руках плат, с сиреневой каемкой, на коем, было изображение лика Спасителя. Хитон богородицы был синей, верхнее одеяние - коричневым. Ногами Богородица попирала обнаженные и обоюдоострые, отточенные, но сломанные мечи, а над её головой ангелы в облаках держали царскую корону. Эту корону, венчала другая корона, образованная перекрещивающими радугами и крестом наверху. С правой стороны над ликом Богородицы находился Михаил, держащий хоругвь. А слева Гавриил держащий белые цветы. Выше Пресвятой Девы были облака, на которых восседал сам господь Бог, с серафимами подле него. А над господом Богом сияла надпись: 'Да будет едино стадо и един Пастырь'. Позади девы Марии на берегу, в тумане, был виден горящий город. Его-то и осеняла Пресвятая Дева изображением лика Христа. И было явленно, что если эта икона окажется в храме Порт-Артура, то Россия восторжествует над Японией, а русское воинство получит победу.
   - Ваше превосходительство, но откуда, это же невозможно, - ошарашенно произнёс Добротворский и посмотрел на осенявшего себя крестным знамением священника.
   - Леонид Фёдорович, я же просил без чинов, - спокойно произнёс адмирал, - Я думаю, отец Пётр, сегодня снесётся с настоятелем лавры и даст ответ, что произошло со мной. Но если это правда, то я перекрещусь в Порт-Артуре перед этой иконой. Ибо получил слишком тяжёлый груз от высших сил. И я надеюсь, вы Леонид Фёдорович, распорядитесь, дабы отцу Петру предоставили катер.
   Добротворский кивнул, соглашаясь:
   - Хорошо, Андрей Андреевич. Я предоставлю отче катер, для поездки в город.
   - И ещё Леонид Фёдорович, я бы хотел, попросит вас, отпустить мичмана фон Гернета, с командой матросов в Киев, - с этими словами адмирал протянул офицеру весь исписанный лист бумаги, - Это приказ мичману доставить икону в Порт-Артур. С разрешением, вплоть до применения силы. Дайте ему в помощь унтера и трёх матросов, порасторопнее.
   - Но... - Добротворский, уже совладавший с собой, высказал сомнение, - А вдруг вы, ваше превосходительство, все же не правы, и мы будем выглядеть глупо.
   - Леонид Фёдорович, вы снова, я же просил, без чинов, - мягко пожурил адмирал, командира корабля, - Вот получит ответ, отец Пётр, от настоятеля лавры, так и решите, направить команду или подождать. Договорились, Леонид Фёдорович?
   Капитан Добротворский, соглашаясь, кивнул, но тут в беседу вступил священник:
   - А что ещё за видения были сын мой?
   - Я бы не сказал отче, что это были ведения, - адмирал нахмурился, - В отличие от Феодора, богоматерь мне не явилась. Это скорее знания. Откровения. Откровения высшего порядка. Например, я знаю, где находиться ещё одна икона. Которая будет явлена в годину тяжелейших испытаний. Но не будем отче торопить события. Возможно, всё пойдёт по-другому, и та икона будет явлена иначе. И не будем вмешиваться, в божественное. Провидцев никто не любит. Они мешают жить.
   Адмирал улыбнулся и продолжил:
   - Думаю, отче вам не терпится удостовериться в моих словах? А то нам, с Леонидом Фёдоровичем, есть о чём поговорить. О мирском.
   Священник кивнул, степенно встал и, осенив оставшихся крестным знамением произнёс:
   - Да, сын мой, ты прав пойду я, но вижу мне необходимо побороть смятение в твоей душе. Так что мы ещё вернёмся к твоей душе, сын мой. Дабы поговорить о ней и о данном тобой обете. Не отказываешься от него сын мой?
   - Нет, отче, нет. Слишком большие сомнения возникли, в моей вере.
   - Я буду ждать в корабельной церкви, сын мой.
   - Хорошо отче, я приду, - адмирал достал из ящика стола золотой червонец и положил его на стол, - Жертвую на икону.
   Священник взял монету и вышел. Проводив его взглядом, капитан Добротворский произнёс:
   - Война будет, Андрей Андреевич?
   Адмирал вздохнул:
   - Да вы и сами знаете Леонид Фёдорович. Вот только не такая, как предполагают под шпицем. И нам обязательно, просто непременно обязательно, будет необходимо, пусть и с боем, прорваться в Порт-Артур.
   - Так скоро? - Добротворский снова вопросительно посмотрел на адмирала.
   - Да, и боюсь, тут мы ничего изменить не сможем. Пока японцев дразнят, а когда попытаются всё-таки решить вопрос миром, японцы уже примут решение о войне и начнут разворачивать силы. Да и они уже присвоили итальянским крейсерам, от которых мы отказались, имена 'Ниссин' и 'Касуга'.
   - Андрей Андреевич, они так быстро договорились?
   - К сожалению, да, Леонид Фёдорович. Японцы не стали требовать полмиллиона рублей взятки. И как только деньги заплатят, то крейсера уйдут в Японию, под английским флагом. Дабы мы им не помешали. По моим данным это будет 29 числа[1].
   Добротворский бросил взгляд, на отрывной календарь, висевший за адмиралом, там стояла дата 10 декабря 1903 года. Вирениус проследил взглядом и, протянув руку, оторвал один листок от календаря. Бросив его в полную смятой бумаги мусорную корзину.
   - Андрей Андреевич, это необходимо немедленно доложить...
   - Я собираюсь, Леонид Фёдорович, сегодня посетить посланника и телеграф. Вы распорядитесь о катере, после адмиральского часа.
   - Хорошо, но что нам надо будет предпринять?
   - Ну, лично вам, Леонид Фёдорович, необходимо будет решить вопрос со сбором эскадры. Я буду настаивать, что бы вся эскадра собралась в Порт-Саиде. Ну за исключением миноносца '223' пожалуй. Уж больно состояние его механизмов меня удручает. Опасаюсь, что подведёт нас на переходе, и его придётся затопить. Пожалуй, оставим его в Пирее. Возможно дойдёт до Владивостока, с оказией, попозже. А так, просто необходимо, что бы на каждый миноносец был крупный корабль или транспорт. Надо миноносцы буксировать. Иначе мы с ними никогда не дойдём. Буду просить присоединить к эскадре 'Императора Николая I', 'Храброго', 'Грозящего', 'Абрека'. Поторопим 'Ослябю' и 'Аврору', что бы они присоединились к нам как можно скорее. Ну и подниму вопрос о присоединении к эскадре крейсера 'Алмаз', транспортов 'Петербург' и 'Смоленск'. 'Петербург' и 'Смоленск' я намерен просить с перспективой использования пароходы как вспомогательные крейсера. Соответственно буду просить погрузить на них пушки и снаряды. Что были запасены для них в Севастополе. С командами из расчёта на крейсерство. Ещё попрошу прислать молодых матросов, взамен выслуживших свой срок. И на 'Петербурге' припасы для отряда. С учётом зафрахтованного английского парохода 'Аберлор' получается, что можно и попытаться перетащить миноносцы хотя бы до Южно-Китайского моря на буксире.
   - Было бы не плохо. Но тащить на буксире, - Добротворский поморщился, - Будет сложно. Тросы будут всё время рваться. Может быть, бросим миноносцы? И пойдём дальше только кораблями.
   - Нет, нельзя. Они будут нужны как воздух. Это главная сила нашего отряда. И на буксире надо, иначе мы машины, на них, окончательно убьём, Леонид Фёдорович. А мне хотелось бы, чтобы они, к окончанию похода, хотя бы узлов 25 выдавали. Да и тащить будет не сложнее, чем убедить умников под шпицем. Но я попробую. И надо будет убедить реализовать несколько проектов. Первый, это чуть больше года назад, китайцы предлагали купить у них пять крейсеров. Но вопрос не был решён. Надо будет попытаться поднять вопрос вновь, с доставкой крейсеров непосредственно в Порт-Артур. Ещё к нам, с предложением купить корабли выйдут Чили и Аргентина. Если уже не вышли. Надо бы обязательно эти корабли купить. Правда это наш отряд не усилит. Но есть возможность купить у Испании 'Пелайо' и четыре истребителя типа 'Террор'.
   - Старьё, - скривился Добротворский.
   - Старьё, - согласился адмирал, - Но японцы к войне готовы и, получив 'Ниссин' с 'Касугой' станут сильнее нашего флота. И ждать не станут. Мы бы с вами тоже ждать не стали бы. А 'Бородино', 'Суворов', 'Орёл', 'Олег' и 'камушки' [2] будут готовы не ранее осени следующего года. И это старьё под Порт-Артуром нам очень бы пригодилось. К тому же, это единственное, что может усилить именно нас. Правда, этот вопрос пока не поднимался.
   Вирениус встал и, походив по комнате, подошёл к иллюминатору, взглянув на стоявшие у борта крейсера миноносцы. И зная, что Добротворский бросает взгляды, на разложенные на столе рисунки, не оборачиваясь, произнёс:
   - Да вы, Леонид Фёдорович, берите, берите моё творчество, это ближайшее будущие нашего флота. То, что мы с вами ещё и так увидели бы. Да и вам, Леонид Фёдорович, как и, отцу, Петру, придётся быть моим душеприказчиком.
   Рука Добротворского, который взял со стола листы, дрогнула:
   - Ну, уж увольте Андрей Андреевич.
   - Я и сам не хочу, но надо. России надо. Скажу вам по секрету, наши новые взрыватели редкостная гадость. Да и пироксилин в снарядах далёк от совершенства.
   - Есть что-то лучшее?
   - Да. Но это очень конфиденциальная информация. Категорически попрошу не распространяться. Немцы наладили выпуск литого тринитротолуола. Или тола. За этим взрывчатым веществом будущее. Ну и ещё полторы дюжины лет никто не будет знать, что гексоген, не только лекарство, но и взрывчатка. А я об этом напишу Рдултовскому.
   - Кому?
   - Да есть, в главном артиллерийском управлении, инженер-испытатель, весьма перспективный молодой человек. Надо будет вступить с ним в переписку и сообщить информацию, пусть обратит внимание. Гексоген ещё та гадость, его надо флегматезировать парафином, иначе сам сдетонирует, в снарядах, при выстреле. А вот для морских мин и торпед его смесь с алюминиевой пудрой будет весьма перспективна. Можно будет удивить японцев. Принеприятнейше удивить. Да и главного инспектора морской артиллерии надо будет опечалить. Трубки для новых снарядов никуда не годные. Да и не только эта проблема, со снарядами, имеет место быть.
   - Но Андрей Андреевич, трубки же испытывали, - сказать, что командир крейсера был удивлён и взволнован, это было ничего не сказать.
   - Испытывали, да не совсем те. Сейчас некоторые детали делаются мягче, чем были на испытаниях. В результате трубки срабатывают недопустимо редко. Да и, похоже, воск, которым заливают отверстия под трубки, флегматезирует пироксилин.
   - Но, Андрей Андреевич, что делать? - Добротворский сумел справиться с волнением и внешне снова выглядел спокойным.
   - Попадать, Леонид Фёдорович, попадать. Причём с дистанции свыше 60 кабельтовых [3]. Японцы обучили своих комендоров попадать с такой дистанции. Правда, в количестве менее трёх процентов от общего количества выстрелов. Но снарядов будет выпущено много. Так что вы, Леонид Фёдорович, побеспокойтесь. Мишень я вам постараюсь найти. Вот поймаете контрабанду и потренируетесь.
   Добротворский только покачал головой в ответ.
   - И ещё, Леонид Фёдорович, японцы тоже люди. У них тоже хватает своих проблем. И со взрывателями тоже. Да и долго стрелять в большом темпе японцы не могут.
   - Это из-за чего же, Андрей Андреевич?
   - Ну, во-первых, японцы похлибче наших матросиков будут. Физически похлибче. И японские комендоры наверняка выдохнуться раньше наших. Так что потренируйте расчёты. И подкормите нижних чинов. И второе, шимоза противная штука. И будет самостоятельно детонировать при выстрелах, в перегретых стволах. До трёх разрывов в стволах главного калибра на корабле за бой.
   - Ого, - капитан 'Дмитрия Донского' буквально расправил плечи.
   - Да, да, Леонид Фёдорович, большая вероятность подобных событий существует, - адмирал отвернулся от иллюминатора, - Так что не отчаиваемся и ищем возможности, как нам победить японцев.
   Добротворский в ответ, соглашаясь, кивнул.
   - А это, - адмирал вернулся к столу, и тяжело опустившись на стул, бросил взгляд, на разложенные на столе листы, - Ближайшее будущее нашего флота. Корабли, которые будут заказаны в ближайшее время. Или модернизированы, по её результатам. Пусть под шпицем обратят внимание. Это оригиналы. Они будут в моём архиве, о котором я вас, Леонид Фёдорович, не дай бог что, попрошу позаботиться. А копии, сделанные через копировальную бумагу, я отправлю. Вот только транспорт-док дочерчу.
   - Транспорт-док? - Добротворский наклонился над столом и впился глазами в весьма странный на его взгляд корабль.
   - Да. Это то, чего нам с вами катастрофически не хватает. Смесь буксира с плавающим доком. Миноносцы заплывают на опустившуюся под воду доковую часть. Можно и поперёк корабля. Крепятся. Корабль всплывает и везёт полдюжины миноносцев с Балтики в Порт-Артур.
   - Да, было бы не плохо, - согласился капитан 'Дмитрия Донского', - Но я не вижу котельного отделения.
   - А его и нет, вот тут в кормовых настройках стоят новомодные дизеля, как на волжском 'Вандале'. По моим оценкам десяти таких двигателей хватит, чтобы через редуктор, вращая пять винтов, вести подобный корабль узлах на восьми, на расстояние до 12000 миль. Хотя конечно крайне желательно сократить количество двигателей хотя бы до четырёх. Как и количество винтов.
   - Два месяца хода, до Владивостока, Андрей Андреевич?
   - Да, эти двигатели будут, позволят долго двигаться, если стабильно. Один из самых перспективных двигателей.
   - Хм... Как интересно, - Добротворский внимательно посмотрел на адмирала, - такой крейсер был бы весьма интересен.
   - Нет, Леонид Фёдорович, для боевых кораблей эти двигатели не подходят. Слишком большая вибрация и шум. Для боевых кораблей более перспективны турбины. Не смотря на неудачу 'Вайпера' и 'Кобры' за ними будущие.
   - Андрей Андреевич, вы так во многом уверены, можно подумать вы знаете будущее.
   Адмирал усмехнулся:
   - Скорее вариант будущего. Где этого разговора не было. И икона так и не достигла Порт-Артура.
   Добротворский опустил глаза на бумаги:
   - Кто ещё будет знать об архиве?
   - Мои флаг-офицеры. Но только об его существовании. Возможно, что-то узнают во время бесед. Но всё знать не будут.
   - Как я понимаю, мой крейсер будет флагманским?
   - Большую часть, большую часть, - ответил уклончиво адмирал, - По крайней мере, архив точно будет здесь до Порт-Артура.
   Добротворский кивнул и, подняв глаза произнёс:
   - И я могу узнать, за что мне такая честь?
   - Да, можете, - ответил адмирал, - Я знаю, что вы способны на действие. Я знаю, что вы, узнав о начале войны, можете без приказа приступите к проверке пароходов на контрабанду. И будите эти самые пароходы задерживать. За что вас и снимут с крейсера. Если мы вернёмся в Либаву.
   - Спасибо ваше превосходительство, - голос Добротворского изменился, став глуше и в нём появились хрипы, - Спасибо, что предупредили. Учту.
   - Да полноте вам, Леонид Фёдорович, у вас на это будет от меня письменный приказ.
   - Но, ваше превосходительство, у вас же тоже не будет приказа... - Добротворский буквально впился глазами в адмирала.
   - У меня, Леонид Фёдорович, - адмирал грустно усмехнулся, смотря прямо в глаза капитану крейсера, - будет столько взаимоисключающих и априори не выполнимых приказов, что впору поднимать 'Сигнал принят, но не понят'. Так что семь бед, один ответ. Это будет нужно государю. Это будет нужно богу. Это будет нужно России.
   - Именно в таком порядке, ваше превосходительство?
   - Да именно в таком порядке, Леонид Фёдорович, - кивнул адмирал и стал собирать исписанные листы в большой самодельный конверт и плотной бумаги, - И возьмите бумаги. Ознакомьтесь при возможности, потом вернёте. Так же распорядитесь, что бы черновики сожгли в котле. А сейчас ступайте. Мне надо собраться, чтобы посетить консульство в Пирее.
   - Да, ваше превосходительство, - Добротворский надел фуражку, взял пакет и, отдав честь, произнёс, - Разрешите идти, ваше превосходительство?
   - Да, Леонид Фёдорович, ступайте. Время не ждёт.
  
   [1] Все даты, в произведении, даны по старому стилю. Кроме дат в приложении, относящихся к реальной истории.
   [2] 'Камушки', сленговое название крейсеров 'Жемчуг' и 'Изумруд'.
   [3] Сейчас в мореплавании преимущественно используются два вида кабельтовых - международный = 185,2 м., равный десятой части морской мили и артиллерийский - 182,88 м.
  
  2
  
   Солнце уже опускалось за горизонт, когда адмирал Вирениус поднялся по трапу на борт крейсера. И отдав честь флагу, адмирал спросил встретившего его у трапа вахтенного офицера:
   - Отец Пётр вернулся?
   - Ещё нет, ваше превосходительство. Передать, чтобы батюшка, зашёл к вам?
   - Нет, не стоит, - адмирал покачал головой, - Пожалуй, будет правильнее мне посетить корабельную церковь.
   Увидев расширяющиеся глаза мичмана, помнившего что адмирал не православный, Вирениус позволил себе мысленно усмехнуться, но ровным образом продолжил, направившись в сторону трапа ведущего в сторону адмиральского салона:
   - Я сделал сегодня покупку, и её должны были доставить ко мне.
   - Свёрток, из оружейного магазина Поулакиса, доставили в ваш салон, ваше превосходительство. Там два карабина системы Манлихера и два пистолета системы Маузер.
   - Тогда попросите зайти ко мне старшего судового механика.
   И едва успел адмирал распаковать покупку, как в дверь постучались:
   - Разрешите, ваше превосходительство? Вызывали? Подполковник Мордовин, старший судовой механик
   - Просил зайти, Порфирий Александрович. Вы проходите, хочу посоветоваться, с технически грамотным человеком, по одному вопросу. Так что давай те без чинов. Вот взгляните, приобрёл сегодня, - адмирал указал взглядом на лежавший на столе 8-мм карабин Манлихера образца 1888 года, - карабин Манлихера, под патрон, что используется в китайской армии. Обещали ещё подвезти с полсотни штук.
   - Хорошая игрушка, Андрей Андреевич, но к чему она? - усмехнулся подполковник.
   - А вы смотрите, Порфирий Александрович, затвор не требует поворота. Движения только поступательные. И можно применить автоматику, за счёт отвода части газов из канала ствола. Тут делаем насадку, присоединённый к трубке, по ней газы давят на поршень, со штоком, который толкает затвор. Потом помещённая в трубку пружина, разжимаясь, возвращает затвор, с поршнем, назад.
   - Хм... Скажу честно, Андрей Андреевич, система имеет больше недостатков, чем достоинств. Достоинство одно, можно будет выпустить до полусотни пуль в минуту. Но далеко не прицельно. Система будет чувствительна к загрязнению. Вес вырастет, фунта на три. И, - подполковник, взял в руки карабин и сделал вид, что прицеливается, - руки, стрелка будут мешать работе механизма. Особенно правая. А движение затвора может и без глаза оставить. Да и пять патронов маловато.
   - Очень приятно, Порфирий Александрович, иметь дело с умным человеком, - адмирал улыбнулся, - очень приятно. И мало того, что пять патронов маловато, они и вылетать будут одной очередью. Если стрелок замешкается и не отпустит курок. Но, не выпить ли нам чаю?
   Вирениус повернулся к двери и произнес:
   - Вестовой, чайку бы нам.
   Потом адмирал направился к столу:
   - Давайте присядем, Порфирий Александрович, нам многое придётся обсудить. Да вы правы, назвав главные недостатки системы. Но я рассчитывают применять это оружие в досмотровых партиях. Как средство усиления. Две пары, а то и более, стрелков с такими автоматическими карабинами позволят существенно увеличить огневую мощь досмотровых партий. Воевать на берегу этим оружием дай бог не придётся. Так что прицельная дальность будет небольшая, да и попадание песка можно будет избежать.
   - Предлагаете действовать парами стрелков, Андрей Андреевич, - Мордовин с прищуром посмотрел на адмирала.
   - Перезаряжаться придётся часто, да и так задержек будет много, - соглашаясь, кивнул в ответ адмирал, - А вот с ложем вы правильно заметили. Пожалуй, придётся сделать другое. С вырезом под рукоятку, типа револьверной, для правой руки. Ну и с рукояткой для левой руки. Лучше, пожалуй, боковой. Что бы хоть частично скомпенсировать вес механизма. И его работу.
   Адмирал быстро начертил схему ложа для карабина, с отверстием в прикладе, рамочной формы и боковой рукояткой под левую руку:
   - Вот где-то так, ознакомьтесь, Порфирий Александрович, - протянул листок с эскизом адмирал, собеседнику, - И где-то здесь сделать стопор, для затвора, что бы он в лицо не бил.
   Механик, внимательно рассмотрел эскиз и добавил:
   - Мушку, пожалуй, придётся спилить... - и осекся, увидев, как усмехнулся адмирал, - Что-то не так, Андрей Андреевич?
   - Продолжайте, продолжайте, Порфирий Александрович, - улыбнулся адмирал, - Это я своё вспомнил. Но, в общем, то вы правы, перенести прицельные приспособления придётся. Как и пристрелять оружие.
   - А время будет, Андрей Андреевич?
   - Думаю месяца три, Порфирий Александрович. Но это с другими проектами. А к этому сроку мне будут нужны до четырёх дюжин, таких автоматических карабинов.
   - С другими проектами? Можно узнать какими?
   - Да, Порфирий Александрович с другими. Вы слышали о 'греческом огне'?
   - Конечно, эту легенду знают все, - улыбнулся механик.
   - Ну, легенду, не легенду, а подобное оружие не помешает сделать. Вот смотрите, - адмирал взял новый листок и стал чертить, - тут срабатывает или патрон от 'Нагана', но без пули, или небольшой пиропатрон. Газы расширяясь, толкают поршень, выдавливая огнесмесь, та по рукаву подаётся к запалу. Воспламеняется и облако огня движется в сторону противника. Поджигая всё на своём пути.
   Мордовин, широко распахнутыми глазами посмотрел на адмирала:
   - Андрей Андреевич, это же ужасно!
   Адмирал кивнул, соглашаясь:
   - Полностью с вами согласен, Порфирий Александрович. Но вот в Германии, это предлагают применять как полицейское средство. Для разгона демонстраций.
   - Бесчеловечно, - только и произнёс механик, осенив себя крестным знамением.
   - И тут соглашусь, но война вообще бесчеловечное дело, а противник наш таков, что не остановиться ни перед чем. Так что поработаем в перспективе и с огнесмесью. Что бы она каплями разлеталась, есть мысли. Но это потом. Как и ручной пулемёт из Максима.
   - А это возможно, Андрей Андреевич? - рука Мордовина, застыла, не донеся стакан с чаем.
   - Вы знаете, вполне. Избавляемся от кожуха с водой. Кстати первая конструкция господина Максима была как раз без водяного охлаждения. Надо только ствол помассивнее поставить. Меняем спусковой механизм, на близкий к винтовочному. Устанавливает приклад и сошки. Думаю, в пуд весом уложимся.
   - Это так, Андрей Андреевич, - казалось, механик просто шокирован техническими подробностями, но профессионализм сказывался, - вот только ствол быстро перегреется.
   - И вы снова правы Порфирий Александрович, - согласился адмирал, - Но есть нюансы. Во-первых, длинные очереди из такого пулемёта будут противопоказаны. А во-вторых, на столе можно поместить ребристый кожух, что будет охлаждать ствол. И в-третьих, разместить над стволом трубу. При выстреле, перед срезом ствола, будет создаваться разряжение. И оно будет вытягивать воздух от ствольной коробки, создавая тягу. Ну и обязательно необходимо будет предусмотреть возможность быстрой смены ствола, и крепление коробки с лентой, под телом пулемёта.
   Подполковник Мордовин соглашаясь, закивал:
   - Вполне возможно, но надо бы проверить. Оружие получиться весьма мобильным. И возможно весьма удобным для расстрела плавающих мин. Можно будет быстро переносить оружие на нужный борт. И так же быстро его применять.
   - Пока пулемёт не дам, - улыбнулся адмирал, - мало их. Если только чуть позже получиться заполучить. Ну и есть ещё предложения, но они чуть позже. Кстати, Порфирий Александрович, вам на вахту то, когда?
   Механик смутился:
   - Мне, ваше превосходительство, сдавать вахту. Тут просто корабль на стоянке и сказали, что вы вызываете.
   - Тогда ступайте, Порфирий Александрович, - адмирал махнул ладонью, - служба она превыше всего.
   Подполковник поднялся и, приведя себя в уставной вид, отдал честь.
   Вирениус поднявшись и вернув на голову парадную треуголку, ответил подполковнику. Который, развернувшись, вышел из салона.
  
  3
  
   Перекрестившись слева на право, Вирениус, шагнул в корабельную церковь. Где в одиночестве истово молился иеромонах Пётр, Пётр Никитич Добровольский, судовой священник. И снова осенив себя крёстным знамением, адмирал встал рядом со священником. И подождал, пока отец Пётр не закончил молитву:
   - Ты был прав, сын мой, - священник прямо смотрел на корабельную икону, - Всё так и было, как ты описал. Настоятель всё подтвердил. И он сам теперь в смятении. Два человека говорят одно и то же. Но у него есть опасения, что война начнётся. И он не рискует писать икону.
   - Можно начать собирать средства на неё, и начинать на нашей эскадре, - адмирал смотрел на туже икону прямо и твёрдо, - Вы сами отец мой понимаете, что мы идём на войну. На страшную войну. Японцы готовы заплатить страшную цену, за то, чтобы уничтожить наши корабли и захватить крепость. Хотя, ещё сами не осознают, насколько страшную цену.
   - А ты знаешь, сын мой.
   - Да, знаю, - адмирал был всё так же твёрд перед ликом, - Не спрашивайте отче, откуда знаю. Я сам в смятении, но не знаю, откуда у меня эти знания. И мне было важно услышать подтверждения этих знаний, от вас, отче. И на подтверждение существования высших сил.
   - Расскажи сын мой, облегчи душу, - священник повернулся к адмиралу.
   - Я проснулся среди ночи и осознал, что знаю.
   - Что знаешь, сын мой? Божественные откровения?
   - Нет, скорее знания человека, на ближайшие несколько лет вперёд. И даже знания не сколько наши, а сколько мира где мы не дойдём до крепости. Вернёмся с полпути. И икона...
   - Что икона?
   - Не попадёт в крепость. А будет утеряна. Незадолго до сдачи крепости, один мещанин вызовется доставить икону в крепость. И исчезнет.
   - Но почему?
   - Опоздают буквально на один день. Японцы успеют взять крепость в осаду. Тогда морем доставить икону не рискнут, а когда, через полгода, пойдут на риск, то доверяться не тому человеку.
   Священник осенил себя знамением, следом зеркально повторил знамение адмирал.
   - Сын мой, православные осеняют себя справа, налево.
   - Я помню отче, но мы не в церкви крепости. И эта не Порт-Артурская икона. Пока я лютеранин. Но надо поспешить. Я буду просить собрать эскадру, чтобы повести её, как можно скорее на восток. А вы можите, в церквях кораблей, повесить кружки, для подаяния на икону.
   - Сын мой, ты так печёшься о православной церкви?
   - Грядут страшные времена отче, возможно, свыше мне дали знания о них, что бы я приложил все усилия избежать их. И я знаю, как низко падут церкви. И насколько глубоко будет падение каждой из них. Я хочу присоединиться к той, которая будет достойнее других.
   - Но тоже падёт?
   - Тоже падёт, - адмирал говорил ровно, - Но у неё ещё будет возможность на возрождение. Да и бог один. Он даёт нам знаки, что не делает различий между нами. Это мы сами разобщаемся, в гордыне своей.
   - Тебе многое открылось, сын мой, - произнёс священник, - В твоих видениях.
   - Да, отец мой, но многое пока ещё не предрешено. Возможно, получиться и что-то изменить. Ведь ради чего-то, ради какой-то цели, мне и были даны эти знания. Теперь мне предстоит действовать. И спасибо отче за совет.
   - Совет? - священник перевёл свой взгляд на Вирениуса.
   - Да, совет. Если говорить о видениях, то это будет скорее правдой, чем ложью. Я видел усеянные телами погибших склоны горы Высокой. Я видел японский памятник на одной вершине горы Перепелиной, службу в синтоистском храме на другой. И знаю, что между ними находиться братская могила ста тысяч погибших и умерших от болезней и ран, на этой войне, японцев. Возможно, наш приход и остановит помыслы японцев на войну. И это позволит избежать как этих жертв. Так и других. В дальнейшем.
   Священник, соглашаясь, кивнул и произнёс, осеняя адмирала крестным знамением:
   - Да, сын мой, да. И я вижу, что помыслы твои чисты. И даю тебе на них своё благословение. Но остерегайся ожесточить своё сердце.
   Адмирал печально усмехнулся:
   - Да отче я знаю, какими намерениями выстлана дорога в ад.
   Брови священника поползли вверх:
   - И какими же?
   - Благими отче, благими.
   Адмирал осенил себя крестным знамением, зажёг свечку и, поставив свечку перед иконой, направился к выходу из церкви.
  
  4
  
   Исправляющий должность начальника Главного Морского Штаба контр-адмирал свиты Е.И.В. Рожественский Зиновий Петрович хмуро смотрел как очередная граната [4], выпущенная из 120-мм пушки Канэ, пробив оба борта старой баржи, зарылась в воду с противоположного борта. Стоявший рядом главный командир Кронштадтского порта и губернатор Кронштадта вице-адмирал Степан Осипович Макаров, инициатор испытаний, произнёс:
   - Пожалуй, хватит, шесть выстрелов, три разрыва. Причём два уже после того как граната пронзила оба борта. Да и шесть гранат слишком много для этой ржавой посудины. Похоже, Андрей Андреевич был прав, когда говорил и о негодном качестве и ничтожном действии наших снарядов. Зиновий Петрович, вы со мной и Аполлоном Семёновичем? Надо своими глазами увидеть действие наших снарядов.
   Адмирал Рожественский только поморщился. Он получил рапорт заведующего Учёного военно-морского отдела и по совместительству помощника начальника Главного Морского Штаба, а также начальника Отдельного отряда судов, идущих в Тихий океан, контр-адмирал Вирениуса Андрей Андреевича, но положил его под сукно. Но как оказалось зря, адмирал Вирениус обратился не только с рапортом по команде, но и написал письма всем заинтересованным лицам.
   Исправляющий должность главного инспектора морской артиллерии: генерал-лейтенант по адмиралтейству Кротков Аполлон Семёнович, опустил бинокль и произнёс:
   - Но почему так? Перед принятием на вооружение снаряды прошли испытания, причём с этими же трубками и они отлично взрывались. Неужели вся проблема в мягкости этих деталей из алюминия и из-за проблемы с воском?
   Макаров чуть развёл руки в стороны:
   - А вот это, Аполлон Семёнович, вам и предстоит выяснить.
   И повернувшись к, стоявшему на шаг позади начальства, капитану крейсера 'Владимир Мономах' капитану первого ранга Попову, адмирал Макаров добавил:
   - Владимир Андреевич, голубчик, распорядитесь послать нижних чинов, остановить затопление. Похоже, это корыто и не думает тонуть. И пусть к трапу подадут катер, надо осмотреть баржу.
   Когда катер с адмиралами и генералом пристали, к барже та не только перестала оседать, но и стала подниматься из воды. Матросы не только быстро заделали круглые, идеально ровные пробоины от снарядов, загнав туда аккуратно выстроганные, по диаметру деревянные чурбачки, но и буквально в поте лица, вращая штурвал водоотливной помпы, освобождали баржу он поступившей в неё воды. Генерал-лейтенант Кротков, постучав тростью по ближайшему такому чурбачку произнёс:
   - И тут Андрей Андреевич всё предугадал. Действительно заделывать пробоины от наших снарядов больших проблем не составляет. Но посмотрим, что нас ожидает внутри.
   Ожидания не оправдались. Ни древний, снятый со старой канонерской лодки, котёл, ни ещё более древняя, помнящая времена Крымской войны, паровая машина, не имели сколь бы серьёзных разрушений. Пробитые, пронзившими насквозь снарядами, и котёл и цилиндр машины представляли собой вполне целостные конструкции. Несмотря даже на пробившую насквозь котёл и разорвавшуюся уже за ним гранату. Давшую всего несколько крупных осколков. Которые пробили борт и котёл и на этом все разрушения от разрыва закончились. Все снаряды пробили конструкции, повстречавшиеся им, на вылет. Если не считать одной гранаты, что попала в массивный маховик [5] паровой машины. Не сумев его пробить, граната срикошетировала и упала на дно баржи.
   - А ведь разрыва было четыре, - увидев этот снаряд, обрадованно произнёс адмирал Рожественский, указав взглядом на выбитое донце гранаты.
   - Да, - согласился генерал-лейтенант Кротков, - Разрыва было всё-таки четыре. Трубка сработала, но вот заряд не сдетонировал. Возможно воск, которым мы заливаем отверстие под трубку, действительно флегматезирует заряд пироксилина. И даже если срабатывает трубка, заряд не детонирует. Надо будет провести испытания. И всё-таки перейти от заливки этого отверстия воском, на деревянную пробку.
   - Если это разрыв, которого мы даже не заметили, - рассмотрев гранату, произнёс Макаров, - то значит, разрывов было четыре. Как и писал Андрей Андреевич, треть снарядов не разрывается. А то, что и разрывается, имеет ничтожное воздействие. И подъёмные дуги для шестидюймовок проверять будем? Стрельбой на дальности свыше 60 кабельтовых. Или Андрей Андреевичу на слово поверим?
   - Да невозможно же попадать на такой дистанции, - в сердцах произнёс адмирал Рожественский, - Что такое менее трёх процентов от снарядов, это выпустить весь боезапас броненосца и...
   - И это с 'Микасы' попасть 8 раз из двенадцатидюймовых орудий и 126 раз из шестидюймовых орудий, - задумчиво произнёс генерал-лейтенант Кротков, - Пожалуй, я распоряжусь отстрелять шестидюймовку на больших возвышениях.
   - Аполлон Семёнович, меня предупредите, - адмирал Макаров тут же высказал свою заинтересованность, - очень хочу поприсутствовать.
   - Несомненно, Степан Осипович, несомненно, предупрежу, - генерал Кротков ещё раз окинул разочаровавшую всех баржу взглядом и добавил, - Пожалуй, пойдёмте господа, тут всё и так ясно. Надо думать, что нам делать дальше. Андрей Андреевич, правда, дал некие рекомендации, но эти рекомендации ещё следует проверить.
   - Ну да, использовать пилюли в качестве взрывчатки, - недовольно буркнул Рожественский.
   - Но взрываются то те пилюли, Зиновий Петрович, взрываются, - усмехнулся Кротков, - И ещё как взрываются, мощнее мелинита. Но вот в чистом виде снаряжать ими гранаты и бомбы я не рискну. Нужно будет попробовать вариант с парафином, что предложил, Андрей Андреевич. Возможно, что-то и получиться. Как и надо будет дождаться закупленный в Германии литой тринитротолуол. И испытать его.
   - Прошу, Аполлон Семёнович, держите меня в курсе, - улыбнулся Макаров, - А то и испытания проведем. На этой же барже. Сравним результаты, так сказать.
   - Сначала на полигоне, Степан Осипович, кораблями рисковать не будем, - генерал позволил себе улыбнуться.
   - Согласен, Аполлон Семёнович, - кивнул в ответ Макаров, - И тогда оставим эту баржу как есть. Только распоряжусь оттащить её в порт. И никого на неё не пускать. Думаю, никому не следует больше это видеть.
  
   [4] Граната, в контексте по отношению к артиллерийским орудиям, означает разрывной снаряд, калибром до 6 дюймов. Разрывные снаряды калибром от 6 дюймов включительно назывались бомбами.
   [5] Маховик, первые, одноцилиндровые машины работали очень неравномерно, поэтому крутящийся момент от них передавался на винт через массивный маховик.
  
  5
  
   - Сандро, ты хорошо подумал? Этот адмирал сильно подставляет твоего брата, а ты готов его поддержать, - Председатель Государственного совета, Великий князь Михаил Николаевич, недовольно посмотрел на своего сына.
   Великий князь Александр Михайлович, главноуправляющим Главного управления торгового мореплавания и портов только пожал плечами:
   - Брату ничего не грозит. Всего то и делов, у тех, с кем он решал вопрос о пушках заказать гранаты к этим пушкам. Сами-то пушки отнюдь не плохи. А французы гранаты для своих орудий делают. Вот пусть и к нашим новым трёхдюймовкам сделают. И на испытания эти гранаты в Манчжурию и направить. Да и эти, двенадцатисантиметровые гаубицы Круппа, для испытания, закупить. И тоже направить в Манчжурию. Гораздо хуже будет не сделать это сейчас, а оказаться виноватым в результате. А то, что концепция, 'одной пушки, одного снаряда' оказалась крайне порочной и не жизнеспособной, если судить по испытаниям шрапнельных снарядов, 'поставленных на удар', по любым сооружениям, так это положению брата ничем серьёзным не угрожает. А вот меня, похоже, скоро съедят. Главное управление торгового мореплавания и портов доживает последние дни. Против меня выступили все. А у меня есть шанс, не только громко хлопнуть дверью, но и остаться при делах.
   - И как же Сандро, ты собираешься остаться при делах? - Михаил Николаевич удобнее устроился в кресле и с интересом стал взирать на сына.
   - Отец, адмирал Вирениус, очень сильно рисковал, отправив Ники телеграмму, рекомендуя к 30 июля приготовить в Петропавловской крепости припасов на 301 выстрел. Ники тут же побежал к Алисе, и та подтвердила, что не праздна. Согласись, отец, это очень большой риск, если не знать точно. Адмирал в плавании уже давно и такое мог узнать только необычным путём.
   - Сейчас спиритизмом многие занимаются, - высказал сомнения Михаил Николаевич. - Возможно, Вирениус и слишком доверился медиуму.
   - Ну, это должен был быть очень серьёзный медиум, отец, если вспомнить про Киевско - Печорскую лавру, - парировал сомнения отца Александр Михайлович, - Благо мы это узнаем вполне скоро. Дело идёт к войне. Как, впрочем, я и говорил ещё несколько лет назад. Говоря, что эта война случиться в 1903 или 1904 годах. И заметь отец, без всякого спиритизма предсказывал. Да и информация о покупке двух броненосных крейсеров японцами в Италии подтвердилась.
   - Последнее он мог узнать и не от медиумов, - усмехнулся Михаил Николаевич, - А кто-то нашептал. Не забывай, какой отдел он возглавляет. Вся информация от агентов сходиться к адмиралу Вирениусу [6].
   - Да бог с ними, с этими крейсерами, - Сандро, правда, поморщился при этих словах, - Дело не в них, дело во мне. Хотя такая ошибка ставленников генерал-адмирала им ещё аукнется. Вопрос в предложенных Вирениусом проектах кораблей, реализовав которые я могу сильно усилить свои позиции. И сохранить своё управление.
   - Какой-то чудной транспорт, несколько эскизов яхт и моторных катеров для губернаторов и начальников портов...
   - Нет, отец, проект его самоходного плавающего дока нам сейчас нужен как воздух, я уже направил провести консультации в Германии, о строительстве двух таких кораблей. Которые я и намерен построить. Построить как можно быстрее. А те яхты и катера, как ты говоришь, это вполне боевые корабли. Но строить которые мы начнём именно как гражданские. И я очень надеюсь, что мы усилим наш флот, если война, всё-таки начнётся. И тут всплывает другое предложение Верениуса.
   - Другое предложение? - Михаил Николаевич с подозрением посмотрел на сына.
   - Да отец, - кивнул Сандро, - Его он высказал в письме мне. Вирениус предлагает, в случае войны, создать Особый комитет по усилению военного флота на добровольные пожертвования. И мне стать там председателем. Конечно, не самому высказать это предложение. Но подтолкнуть уважаемых людей к тому, чтобы они это предложение озвучили, а самому, всемерно поддержать это предложение, перед Ники. И, в конце концов, возглавить комитет. И на эти деньги построить уже заказанные корабли и катера. Вдобавок к, уже существующей, идеи о крейсерах из пароходов Добровольческого флота. Операциями, которых, предстоит руководить мне. Плюс он высказал мысль, что нам необходимо срочно заказать три крейсера типа 'Баян'. Но с тремя восьмидюймовыми пушками, одна из них в палубной установки и дюжиной шестидюймовок. C полным отказом от трёхдюймовых пушек. Ты поможешь мне пролоббировать это предложение? И тогда всем моим недоброжелателям среди министров придётся заткнуть рты.
   - Не обольщайся сын, даже бывшие твои друзья из окружения Безобразова, ополчились против тебя. Один неверный шаг, и ты многое потеряешь.
   - Я уже и так многое потерял, отец. Даже подав в отставку, я продолжаю фиктивно быть председателем правления этой чёртовой концессии на Ялу. И кто окажется крайним в развязывании войны отец? Я окажусь, хотя всемерно и был против. Мне надо сделать всё, чтобы война была успешной. Иначе меня вымарают в грязи. Это Безобразов и иже с ним хотят маленькую, победоносную войну. И много почестей и денег. Вот только война будет не маленькая. И есть опасения, что далеко не победоносная. И мне же надо подумать о своём имени. А также сделать так, чтобы те почести и деньги, на которые мои враги рассчитывают, стали моими. Они должны здорово подставить себя, с этой концессией. И потерять не только её, но и место во дворе. Вот поэтому то, я и отправляю к отряду Вирениуса пароходы Доброфлота 'Петербург' и 'Владимир'. Куда срочно грузят орудия, снаряды и всё остальное, что приготовили в Севастополе для вспомогательных крейсеров второго ранга. К сожалению, затребованный адмиралом 'Смоленск', на который срочно грузят полтысячи мин заграждения, ждёт батопорт для нового сухого дока в Порт-Артуре. Но его ещё не отгрузили. Так что пошлю при первой же возможности. А там адмирал пусть сразу же, вооружает пароходы в море, и приступает к крейсерству. Но у меня к тебе будет просьба отец.
   - Какая, Сандро?
   - Поддержать мою идею с закупкой быстроходных пароходов, для превращения их в крейсера.
   - Сандро, это тоже предложил Вирениус?
   - Да, он высказал это предложение, добавив, что это может ускорить ввод крейсеров в дело, если пароходы закупить и привести в мои порты сейчас.
   - Сандро, тут все носятся с 'экзотическими крейсерами', этот твой Вирениус, высказал предложение закупить 6 броненосных и один бронепалубный крейсер у Чили и Аргентины, попытаться купить пять бронепалубных крейсеров у Китая, с немедленной доставкой, в Порт-Артур. А также купить у Испании 'Пелайо' и четыре контрминоносца. Согласен, реализация этого проекта может остановить стремление Японии к войне. Но есть много проблем.
   - Каких же отец?
   - Чили и Аргентина готовы продать суда. Но только совместно, Аргентина четыре и Чили три, если кому-то отказать, то и другая страна не продаёт. Да и просят они очень дорого. По сути, как за новые корабли. Хотя и согласны на покупку в кредит. Китай сразу же задрал цену и просит все деньги сразу. И только Испания готова продать корабли сразу. И за разумную цену, причём в кредит.
   - Хм... Отец, а в этом что-то есть. Купить испанские корабли, с включением этих кораблей, совместно с 'Императором Николаем I ' и прочими кораблями Средиземноморской эскадры в отряд Вирениуса и быстро перебросить это соединение на Тихий океан. Как предлагает адмирал, переведя миноносцы на буксире за кораблями первого и второго рангов. Мы усилим там флот, причём на столько, что отобьём желание у макак воевать.
   - Сандро, ты слишком сильно прислушиваешься к предложениям этого адмирала. И где нам взять деньги на приобретение кораблей у испанцев?
   - Отец, он эти мысли высказал в частном порядке. Это несколько предложения, сколько пожелания. Реализация, которых, кстати, выгодна и мне.
   - Чем же?
   - А тем отец, что мы покупаем испанские корабли и несколько быстроходных пароходов. Я присмотрел в Гамбурге у 'Гамбург-Американской линии' и 'Северо-Германского Ллойда' три парохода по 12 тысяч тонн водоизмещением, - Александр Михайлович выглядел как кот, дорвавшийся, до сметаны, - Которые моё управление потом превратить в крейсера второго ранга. И это будут мои крейсера. А потом появятся мои же минные крейсера и мои же миноноски. Которые мои же самоходные плавающие доки доставят на Тихий Океан. После такого триумфа, никто и не заикнётся, о том, что моё управление лишнее и никому не нужно. Причём построю я свои корабли на пожертвования. Не потратив казённых денег.
   - Но, кажется, там предлагали четыре?
   - Это так, отец, но у 'Фюрст Бисмарка' проблемы с котлами, - Александр Михайлович поморщился и продолжил, - У 'Северо-Германского Ллойда' можно приобрести ещё пароход 'Лан'. Но у него тоже проблемы с котлами. Да и есть надежда, что будут большие пожертвования на флот. Так что пока спешить не буду. 'Лан' и 'Фюрст Бисмарка' сначала стоит отремонтировать. И обязательно проверить выполнение работ. И предупредил об этом всё тот же адмирал. Если отремонтируют на них котлы, хотя бы поменяв трубки, возьмём и их. Нет, значит, нет. А вот приобрести испанские корабли надо мимо этих семи пудов августейшего мяса. Так что прошу отец, изыщите деньги на первый транш, потом во время войны выплатить будет уже проще.
   - Сандро, не смей так говорить, о своём... Брате.
   - Отец, он мне мешает. Я сам хочу стать генерал-адмиралом и занять его место. Место, где он всё испортил. Его совершенно не интересует, как и чем наши матросики будут сражаться с макаками. Его интересует, только когда он укатит в свой Париж и как к нему относятся львицы полусвета. Сможет ли он затащить этих в свой салон или нет. И эта война поможет показать всю его ничтожность. Особенно на моём фоне. И ничтожность его ставленника, министра флота адмирала Авелана. Который, мерзавец такой, так же вовсю интригует против меня. В правительстве.
   - Сандро, чтобы стать генерал-адмиралом мало твоих предложений, надо несколько больше. Масштабнее. Гораздо масштабнее.
   - О-о-о, отец, ты не представляешь, - у Александра Михайловича буквально загорелись глаза, - какие у меня есть масштабные планы. Построить несколько кораблей. Которые одним своим появлением оставят Англию без флота.
   - Сандро, ты серьёзно?
   - Да отец, серьёзнее не бывает. Вот смотри, - Александр Михайлович, как фокусник достал несколько листов бумаги, - мы закладываем пару кораблей, следом за броненосцами типа 'Бородино' на Балтике и тоже пару на Чёрном море, следом за 'Потёмкиным'. Но не те, что предлагают люди генерал-адмирала, а другие.
   - Сандро, а что в этих кораблях такого необычного? - Михаил Николаевич скептически смотрел на рисунки кораблей.
   Александр Михайлович улыбнулся:
   - Отец ты не моряк, но я попробую объяснить, это тебе как артиллеристу идти с казнозарядными, нарезными скорострельными пушками против, пусть в десятки раз более многочисленными, но дульнозарядными, пусть и нарезными пушками. Ты стреляешь дальше, быстрее, точнее и пусть противников много, но они только твоя цель. Так и тут, - великий князь стал показывать на листке, - Турбинный двигатель, при том же весе механизмов, позволить получить скорость на пару узлов выше, и этот линкор, а это будет новый класс кораблей, линейный корабль, а не броненосец, сможет сам выбирать дистанцию и положение против противника, чтобы его громить, не получая снаряды в ответ. Система центральной наводки, как на крейсере 'России', позволит стрелять и попадать с большей дистанции, где двенадцатидюймовые, тяжёлые снаряды разнесут любую броню. А тут восемь пушек под такие снаряды. Ну и противоминный калибр из 16 или 20 120-миллиметровых пушек.
   - Сандро, я слышал, что против миноносцев сейчас вполне достаточно и трёхдюймовых пушек?
   - Отец, я буду выступать, с идеей построить 16 миноносцев водоизмещением до 800 тонн. Какие трёхдюймовые пушки? Они им будут как слону дробина.
   - Как знаешь, как знаешь, - великий князь покачал головой, - В конце концов, моряк ты. И это всё?
   - Нет отец, ещё будет предложение о постройке пары крейсеров, по размеру близкими к тем линкорам, но имеющими восемь десятидюймовок, несколько не такую толстую броню, и на два, или три узла большую скорость. Вот такой корабль, - Александр Михайлович показал рисунок немного другого корабля.
   Михаил Николаевич покачал головой:
   - Масштабно и дорого, очень дорого. И вообще, что это? Да и ты думаешь Сандро, что тебе вот так сразу поверят?
   - Ну есть такое название для класса подобных кораблей, как линейный крейсер. Встреча с ним чревата для любого крейсера, они же просто не уйдут. Как, впрочем, и броненосцы. И вот тут-то мне и нужна твоя помощь отец, уже сейчас поднять вопрос о закладке серии из трёх модернизированных лучших наших крейсеров. Такое моё провидение позволит мне набрать необходимый вес, чтобы свалить генерал-адмирала. А постройка таких кораблей позволит его окончательно уничтожить. Он выступит против, а ты отец меня поддержишь. И моряки меня поддержат. А семь пудов августейшего мяса будут выглядеть глупцом и ретроградом. Особенно, при условии, что англичане через год заложат вот такой корабль, - Александр Михайлович, показал отцу рисунок похожего на предлагаемые проекты корабля. От чего Михаил Николаевич, покачав головой переспросил:
   - Ты в этом точно уверен, сын?
   - Да отец, я даже знаю название этого корабля, 'Дредноут'. После его постройки все подобные корабли будут называться 'дредноутами', а его появление обнулит все флота мира. Всех броненосцев как бы не будет. Они будут не считаться.
   - Как знаешь, как знаешь, но если ты хочешь подмять под себя флот, тогда для чего ты, Сандро, - Михаил Николаевич недовольно поморщился, - затеял эту возню с теми подводными игрушками?
   - Отец, за подводными лодками будущее, - Александр Михайлович, - Да и есть информация о том, что японцы опасаются подводных лодок. Поэтому я и предложил Голланду и Лэку доставить свои подводные лодки в Россию. Для испытания и последующей постройки серий подводных лодок по этим проектам. Пока нам это ничего не стоит, но, если начнётся война, мы сами лодки быстро приобретём. Причём уже в наших портах. И за этим тоже буду стоять я. И построим ещё несколько подобных лодок. А потом по железной дороге перебросим всё в Порт-Артур.
   - И для этого ты обратился ещё и к господину Круппу? - Михаил Николаевич внимательно смотрел на сына.
   - Да, отец, я получил информацию, что за постройку трёх подводных лодок господин Крупп готов подарить свою экспериментальную подводную лодку. И информация оказалась достоверной. Упустить такой шанс заявить о себе я не могу, - Александр Михайлович выдержал взгляд, только улыбнувшись в ответ, - Я просто принесу нашему флоту корабль. Принесу на блюдечке. Кстати надо бы подумать о переброски 'Дельфина' в Порт-Артур. Он мог быть там очень полезен.
   - Генерал-адмирал будет против такого нашего с тобой, Сандро, вмешательства в его вотчину.
   - Отец, эта подводная лодка там будет очень нужна, и я уже обратился на Путиловский и Невский заводы, что бы там подумали о подобных транспортёрах, для перевозки лодок на Тихий океан, но нужны и сами лодки. Отец, а что, если тебе выйти с предложением к Ники. Что бы проверить идею о переброске миноносок и подводных лодок, подобными транспортёрами на Тихий Океан.
   - Это тоже тебе Верениус предложил?
   - Нет, отец с миноносками я придумал. Адмирал говорил только о подводных лодках. И ещё отец, есть один вопрос, который надо поднять прямо сейчас. И помочь там сможешь только ты, отец.
   - Это какой же Сандро?
   - Надо решить вопрос с Николой Петровичем Черногорским о нашей военно-морской станции в Баре. Пусть там будет только один причал, не важно. Главное, чтобы там был русский флаг и право экстерриториальности.
   Михаил Николаевич внимательно посмотрел на сына:
   - Зачем это тебе?
   - Отец, мы будем перебрасывать корабли на Тихий Океан, пусть хоть где-то будет место, где им не будет угрожать интернирование.
   - Сандро, тебе лично, это зачем?
   - Для моих крейсеров, в случае войны.
   - Так бы сразу и сказал, - усмехнулся Михаил Николаевич, - А план конечно грандиозный. Из ничего и, не заплатив ни одной своей копейки, создать флот. Пожалуй, мне стоит помочь тебе Сандро. Но, если не получиться падать будет больно.
   - Отец, если не получиться падать будет больно всем. Боюсь, что в случае неудачи полечу не только я. Про своих недоброжелателей я молчу, они станут ни кем, и звать их будет ни как. Но и, отец, ты не поверишь, не удача отразиться и на тебе.
   - На мне, - великий князь Михаил Николаевич нахмурился.
   - Да отец, есть опасения, что в этом случае пост Председатель Государственного совета, тебе не сохранить.
   - И кто же тебе такое напел? Уж, не всё знающий ли адмирал Вирениус?
   - Отец, Япония, это не Китай, и способна выставить более восьмисот тысяч солдат, при более чем тысячи ста пушек. А там, в правительстве все уверенны, что японцев мы шапками закидаем. Особенно уверен Безобразов и его креатура Куропаткин. Я поинтересовался, тут адмирал Вирениус, сообщил, что крепости в Порт-Артуре нет. Там на сухопутном фронте, достраивается только один форт и одна батарея. И это всё. А Куропаткин сообщил, что крепость первого класса уже готова. Отец, они рассчитывают, что война случиться через год, а она случиться в ближайшем будущем. И потому сядут в лужу. И рухнут. А мы можем подняться. Но для этого надо будет сделать что то, что поможет выиграть эту войну. И отнюдь не маленькую, к которой можно даже не готовиться, как думает Безобразов и иже с ним.
   - Сандро, там точно нет даже одного форта? - Михаил Николаевич даже чуть подался вперёд.
   - Да, там больше ничего нет. Готовы только несколько приморских батарей. Да и те в большинстве своём временные.
   - Сандро, а источнику информации доверять можно?
   - Отец, ты не забывай, что порт Дальний, это и мой порт, - усмехнулся Александр Михайлович, - И ему пророчат большое будущие, так что, за просто так, я его терять, не намерен. Конечно люди, которые там служат, знают реалии. И всё честно мне отписали. Да и спрашивал я не одного человека.
   - Хм, а ведь кому то, Сандро, будет явно больно падать, - Михаил Николаевич откинулся на спинку, - И похоже ты вовремя порвал с Безобразовым.
   - Отец, я просто понял, что все планы этой клики построены даже не на песке, это воздушные замки. Но когда я попытался им это донести, они присоединились к интригам против меня. А тут есть шанс наказать всех врагов. И подняться самим. Но мне нужна твоя помощь в Государственном совете. Протолкнуть кое, какие мои предложения.
   - Это будет сложно, Сандро. Очень сложно. Особенно сейчас, когда Ники узнав о наследнике, занят только Алисой, - председатель государственного совета покачал головой.
   - Надо отец, надо, - Александр Михайлович, глубоко вздохнул, - К рождеству, от японцев придёт ультимативное предложение, из расчёта, что мы не согласимся, и это даст им повод начать войну. Которую, они намерены, начать ближе к весне. А будет просто необходимо, как можно быстрее, дать им ответ и постараться потянуть время, хотя бы до осени. Пока не вступят в строй новые корабли. Нам сейчас надо тянуть время. И спешно укреплять Порт-Артур. Он ключ к победе. Поэтому, надо поспешить, с загрузкой ещё одной пятёрки десятидюймовых орудий, находящихся в Либаве. И предназначенных для Порт-Артура. Надо срочно найти пароход, загрузить в него эти орудия. И направить пароход к адмиралу Вирениусу.
   - Вопрос перевозок, это полностью твоя вотчина, Сандро. Тут ты волен делать всё, что тебе заблагорассудится. А информацию об этом ультиматуме тоже пришла от Вирениуса? - Михаил Николаевич недовольно поморщился, - Всё то он знает.
   - Да отец, - Александр Михайлович, позволил себе улыбнуться уголками губ, - Ходят слухи, что ему сняться вещие сны. И пока, они все подтвердились. Да и до рождества осталось не так уж много времени.
   - Или у адмирала есть хорошие агенты, - как бы в задумчивости произнёс Михаил Николаевич, - Даже слишком хорошие. А потом ты куда?
   - Фридрихсхафен, отец, - и увидев удивлённый взгляд отца, Александр Михайлович добавил, - Это на берегу Боденского озера, на самом юге Германии.
   - Куда, куда? И зачем, Сандро, тебе нужна эта дыра?
   - Хочу сам посмотреть на изобретение графа Фердинанда фон Цеппелина. Уверяют, что ещё четверть века, это будет самое успешное средство разведки на море. Хочу лично оценить перспективы. Потом надо будет заглянуть на фирму Шаррон, поговорить об бронеавтомобиле. Точное о том, как им его модернизировать, что бы я его для испытаний приобрёл. Ну и надо во Франции присмотреться к дирижаблю 'Лебоди'. Возможно, стоит его приобрести, для вооружения переоборудованного 'Лана'.
  
   [6] Учёные отделы при главном морском и генеральном армейском штабах, в то время, выполняли функции разведывательных органов.
  
  6
  
   Адмирал Алексеев, Евгений Иванович, наместник Его Императорского Величества на Дальнем Востоке, сидел в кресле своего вагона-салона и рассматривал не знакомые зарисовки, до боли знакомых кораблей. Внимательно всматриваясь в описания к ним. Крейсер 'Рюрик' лишённый всех мачт, кроме одной, с удлинённым полубаком и вооружением из 6 восьмидюймовых, 16 шестидюймовых и 6 12-сантиметровых пушек выглядел необычно и надо это признать, гораздо более опасным, чем, когда ощетинивался десятками стволов противоминной артиллерии. Которая, по мнению адмирала Вирениуса уже не играла никакой роли, и место которой, по мнению того же адмирала, было на свалке. Истории так точно. Хотя те же скорострельные пушки Гочкиса, на колёсных лафетах с раздвижными станинами смотрелись интересно. Но адмирал предупреждал, что ближайшие лет десять армия подобными пушка интересоваться не будет. Но демонтированные с кораблей скорострелки можно использовать как противоштурмовые орудия при обороне крепостей.
   А если принять за веру слова адмирала, что именно так и будут выглядеть корабли, модернизированные по результатам войны, то на складах флота окажется не одна сотня орудий, от полутора и до трёх дюймов. А не верить адмиралу было сложно, трубки к котлам крейсера 'Варяг' были обнаружены во Владивостоке, как и указывал адмирал. И теперь 'Варяг' ушёл во Владивосток и встал на ремонт на местном заводе, для замены текущих трубок в котлах. Из-за чего новейший крейсер не мог поднять рабочее давление в котлах. И его скорость ограничивалась четырнадцатью с половиной узлами. При этом его место в Порт-Артуре занял 'Богатырь'. Но рисунок 'Варяга' с 16 шестидюймовыми пушками, с изменённым расположением носовых и кормовых пушек не выходил из головы. Бортовой залп такого крейсера просто поражал воображение. Десять стволов, это есть десять стволов. Но пока такую модернизацию корабля было невозможно провести. Хотя, три 8-дюймовых орудия на 'Баяне' вместе с дюжиной 6-дюймовых пушек превращали крейсер во вполне боеспособный корабль линии. А по семь 12-сантиметровых пушек превращали минные транспорта 'Амур' и 'Енисей' в весьма неплохие крейсера второго ранга. С таким вооружением, вполне способных не только самостоятельно постоять за себя. Но, и превращающихся, в не плохих ближних разведчиков, при эскадре.
   - Ваше высокопревосходительство, - в дверях вагона-салона появился контр-адмирал Вильгельм Карлович Витгефт, начальник морского штаба наместника на Дальнем Востоке.
   - Проходите, Вильгельм Карлович, присаживайтесь, хочу узнать ваше мнение, о сих прожектах?
   Адмирал Витгефт, присел в кресло, взяв в руки листы, и стал внимательно изучать, то что было на этих листах изображено.
   - Что скажите, Вильгельм Карлович?
   - Очень интересная концепция, я вижу полный отказ от мелкокалиберной артиллерии, несколько салютных пушек Гочкиса и пулемётов, для самообороны, роли не играют. За то имеет место быть тенденция к очень мощной, единообразной артиллерии. Даже на 'Громобой', 'России', 'Рюрике' и 'Баяне' мы видим, что всё организованно под максимально возможный бортовой залп. Корабли явно рассчитаны на бой на больших дистанциях. Кабельтовых 60-80. И вообще это что, за прожекты?
   Адмирал Алексеев усмехнулся:
   - Это видения Андрей Андреевича на модернизацию кораблей, по результатам грядущей войны. И общих мировых тенденциях, в области военно-морского строительства. Кстати Андрей Андреевич и говорит, что дальность артиллерийской дуэли как раз и составит порядка 60 кабельтовы. Что огонь даже из трёхдюймовых орудий по контрминоносцам будет не эффективен. А миноносцы и минные катера вообще окажутся, совершенно не эффективны, в сражениях. Кстати, свой опус он начал словами, что, готовя будущую войну, адмиралы готовятся к войне прошлой. Соответственно именно так он видит наиболее подходящую архитектуру для существующих кораблей сейчас. А что вы скажите Вильгельм Карлович?
   - Евгений Иванович, - адмирал Витгефт ещё раз стал перебирать листы, - концепция очень интересная, но совершенно, теоретически не обоснованная. Да и материально не обеспеченная. У нас нет запасных новых восьмидюймовых орудий. А таких орудий только на 'Громобой', 'Россию' и 'Баян' необходимо как минимум пять. Хотя и можно перенаправить орудия, заказанные для новых броненосцев. Но... Это слишком смелые заявления. Я бы рекомендовал пока отложить эти прожекты. Посмотрим, как наши расчёты оправдаются через год, когда прибудут 'Бородинцы'[7].
   - Андрей Андреевич указывает, что война японцами запланирована на весну. Хотя мы, своими действиями, можем и спровоцировать их. На более ранние выступление. Уже в середине зимы. При этом Андрей Андреевич указывает, что развёртывание флота и войск начнётся на третий день, после принятия политического решения на войну. Одновременно с развёртыванием флота начнется захват наших торговых судов в портах Японии, Корее и находящихся в море. Особо внимание, Андрей Андреевич, обращает на обеспечение безопасности идущей из Одессы 'Манчжурии', он указывает, что есть особая заинтересованность японцев в её грузе. А также на одноимённый пароход, что ремонтируется в Нагасаки. Ещё будут блокированы наши стационеры в портах Корее и Китая. Флот начнёт переход в район устья реки Ялу. Прикрывая переброску армии в 60000 человек, с Кюсю на юг Кореи. Далее они намерены будут отправить эти силы в Сеул по своей железной дороге. При этом главной базой Японии в Корее станет Чемульпо. Японцы перебросят туда десант в 3000 человек и вооружение на 4000 своих военных уже находящихся в Корее под видом гражданских. И что бы наши стационеры в порту Чемульпо не могли им помешать, транспорта будет сопровождать эскадра. Имеющая в своём составе до пятнадцати вымпелов. Помимо своего стационера в порту. Причём на нейтралитет Кореи рассчитывать совершенно не приходиться. Японцы силой выбьют из вана[8] разрешение на любые действия в Корее. Подобно тому, как это и случилось десять лет назад, во время войны японцев с Китаем. И Андрей Андреевич, при малейших признаках подготовки войны японцами рекомендовал убирать стационеры и торговые суда, последние желательно в сопровождении боевых кораблей, из портов Кореи и Китая. Заранее убрав всё, что возможно, из портов Японии.
   - И я смею спросить, какие это будут признаки, ваше высокопревосходительство? - адмирал Витгефт всем своим видом высказывал интерес.
   - Да, несомненно, вам следует знать, Вильгельм Карлович, Андрей Андреевич указывает, что после начала развёртывания флота японцы прервут наше телеграфное сообщение с Кореей. Мы не будем получать оттуда телеграфные сообщения. И за день до начала боевых действий прибудет английский пароход, который вывезет подданных японского императора. А в Чемульпо войдут японские транспорта с эскадрой. Ну и за несколько дней до нападения японские стационеры блокируют наши, не позволяя им покинуть порты. Из расчёта, что эти наши корабли интернируют.
   Адмирал Витгефт только морщился, внимательно выслушивая наместника, который продолжил:
   - Андрей Андреевич уверяет, что боевые действия начнутся боевые с атаки японских миноносцев против наших кораблей в Порт-Артуре и Дальнем. Да и вообще японцы рассчитывают на то, что они смогут или нанести нашему флоту настолько большие потери, что он не сможет оказывать им противодействие. Или будут пытаться блокировать наш флот в Порт-Артуре. Минами или брандерами. Для японцев очень важно, чтобы мы не смогли отрезать армию макак на материке, от снабжения.
   Витгефт кивая в ответ произнёс:
   - А дислокацию японского флота Андрей Андреевич не описал?
   - Почему же не описал, описал и довольно подробно. Против Порт-Артура, Вильгельм Карлович, - Алексеев взял в руки телеграфное сообщение, - будут выделены первый, усиленный двумя броненосными крейсерами из второго отряда, третий, пятый и шестой боевые отряды. С ними будут три отряда контрминоносцев и два, или три, отряда миноносцев. Дислокация устье реки Ялу, потом Чемульпо. Маневренная база в бухте острова Торнторн. В Цусимском проливе будут находиться четыре броненосных крейсера из второго отряда и четвёртый отряд. Хотя в первой атаке Порт-Артура примут участие все броненосные крейсера второго отряда. Но позже они уйдут к Цусиме. С ними будут четвёртый боевой отряд и по два отряда контрминоносцев и миноносцев. Седьмой отряд и три отряда миноносцев будет обеспечивать охрану транспортов на переходах из Японии и до Чемульпо. Это же станет главной задачей и охранного округа Такесики. В его состав входят броненосная канонерская лодка 'Хей-Иен' и ещё два отряда миноносцев. Остальные японские корабли будут объединены ещё в пять территориальных командований, Хакодате, Куре, Кобе, Сасебо, Йокосука. Из нескольких кораблей береговой обороны и отрядов миноносцев.
   - Хм, не находите, ваше высокопревосходительство, - адмирал Витгефт, не упустил возможность вставить шпильку, - что, Андрей Андреевич, буквально лично принимал участие в составленной японских планов.
   - Не нахожу, Вильгельм Карлович, не нахожу, - наместник выглядел весьма обеспокоенным, - Андрей Андреевич, находясь в Средиземном море, нашёл трубки к котлам 'Варяга'. На складах во Владивостоке. Кои мы целый год ждали в Порт-Артуре. К тому же он указал, что к рождеству мы получим от японцев ультиматум по Корее. И мы его получили. Андрей Андреевич уверяет, что наш отказ от выдвинутых японцами требования приведёт к открытой подготовки Японии к войне. Как, впрочем, и затягивание с ответом. Вплоть до начала мобилизации в первой декаде января. Но пока, нами, политическое решение по ультиматуму не принято. Праздники.
   - Этим, ваше высокопревосходительство, и обусловлен ваш приказ придержать отслуживших свой срок нижних чинов? - адмирал Витгефт внимательно наблюдал за наместником.
   - И не только этим, Вильгельм Карлович, не только, - адмирал Алексеев поморщился, - есть информация, что к середине января появиться сообщение, о кончине генерала Дун Фусяна. И я поинтересовался, действительно, здоровье генерала вызывает весьма серьёзные опасения. Так вот после этого, генерал Ма Юйкунь свои войска из Манчжурии выведет к Пекину. Наши войска в Манчжурии останутся одни. И тут на севере китайских войск не будет. А в наших планам армия Ма Юйкуня должны были бы поддержать нас как союзники. При этом ушедшая армия генерала Ма Юйкуня вступит в конфликт, с командующим Бэйянской армией генералом Юань Шикаем. Который тоже будет стремиться занять столицу. И тут есть нюанс, адмирал Вирениус сообщает, о заключённом тайном договоре, между Юань Шикаем и генералитетом японской армии. Направленном на то, чтобы заставить иностранные правительства вывести из Китая все иностранные войска, и в первую очередь русские. Поэтому с подачи императорских китайских властей, действующие, в Маньчжурии, хунхузы имеют связь с японской разведкой. И уже многими бандами хунхузов руководят офицеры японской армии.
   - Однако какое коварство, ваше высокопревосходительство, - тут же подобострастно произнёс адмирал Витгефт, - Я бы сказал изощрённое азиатское коварство. Называют себя нашими союзниками, а сами за нашей спиной творят подобное непотребство.
   - Соглашусь с вами, Вильгельм Карлович, соглашусь, - кивнул головой Алексеев, - И тут, Андрей Андреевич, настаивает на том, что нам хотя бы надо будет реквизировать находящиеся на территории Манчжурии припасы. Или купить их, хотя бы и за взятки. А то в Порт-Артуре и Талиенвани более сотни бывших китайских пушек, а боеприпасов к ним хватит хорошо, если на полдня сражения.
   - Ими, в основном снабжена позиция у Киньджоу. Которую, оборудовали во времена восстания боксёров, - соглашаясь, произнёс адмирал Витгефт, - Мне уточнить по поводу припасов к этим орудиям? Правда, это вопрос армии, а я всё-таки имею другое подчинение, ваше высокопревосходительство.
   - Да, Вильгельм Карлович, озаботьтесь этим. По прибытию поставьте этот вопрос перед Василием Егоровичем. Я намерен назначить его исправляющим должность начальника своего временного военного штаба. Пусть он непременно доложит, как обстоят дела, - наместник внимательно посмотрел на адмирала, - И надо будет эти пушки официально принять на вооружении нашей армии. И применить для вооружения крепости Порт-Артур.
   - Ваше, высокопревосходительство, - вкрадчиво произнёс адмирал, - Смею напомнить, что генерал-майор Флуг, уже ставил этот вопрос перед Главным Артиллерийским Управлением. Но они требуют прислать по одному образцу к ним. Для проведения испытаний. А это почти десяток образцов, в том числе и 24-сантиметровое орудие и 21-сантиметровые пушки. Без этого решения мы не можем применить эти орудия официально. Как и закупить официально боеприпасы к ним.
   - Хм... Проблема, Вильгельм Карлович, проблема. Причём на ровном месте, - покачал головой наместник, - Пожалуй, надо будет отписаться в Главное Артиллерийское Управление лично, пусть пришлют своих офицеров провести испытания на месте. Сотня пушек - это то что на дороге не валяется. Особенно при угрозе войны. Да и пусть отпишут в фирму Круппа, пушки то в большинстве его производства, отчёты об испытаниях должны быть, вот там отчёты и получат, заодно и боеприпасы у Круппа официально закупят. Надо будет подключить к этому вопросу великого князя Александр Михайловича, он там с Круппом вопрос решает о приобретении подводных лодок, возможно и решит, вместе с Сергей Михайловичем, вопрос об отчетах, об этих испытаниях, конкретных орудий. Номера если что отправим телеграфом. Вот и получим таблицы для стрельбы из этих орудий. Да и есть надежда что, по поводу снарядов к орудиям, решение примут.
   - Вы ваше превосходительство считаете это необходимым?
   - Да, Вильгельм Карлович, да, считаю, - кивнул наместник, - Там под сотню орудий, да и когда столько привезут из России. А находятся эти орудия на позиции у Киньджоу. При этом Андрей Андреевич, называет эту позицию ключом к Порт-Артуру. В которой очень заинтересованы японцы. Именно там японцы намерены высадить две своих армии.
   - Две армии? - адмирал Витгефт удивлённо посмотрел на наместника, - Но наш флот...
   - Ну что бы наш флот ни оказался в ловушке надо поспешить с организацией второго выхода из гавани. Пусть наймут китайцев копать, - Алексеев поднял взгляд от на Витгефта, - А также про док для броненосцев не забудьте. Пусть ускорят работы. И возьмите бумаги, они вам пригодятся.
   Адмирал Витгефт взял лежащие на столе Алексеева бумаги и внимательно прочитал телеграмму:
   - Хм, 'Сума' в Шанхае и 'Чиода' в Чемульпо... Но откуда, Андрей Андреевич, может знать, какие именно японские суда являются стационерами в этих портах? Или у него агенты во всех портах?
   - А это мы, Вильгельм Карлович, боюсь, сможем узнать только от самого Андрей Андреевича. Когда он приведёт свой отряд в Порт-Артур. Не раньше, - наместник и сам был ошарашен столь точным прогнозом, казалось бы, такой мелочи, - Распорядитесь отправить адмиралу Вирениусу приказ немедленно идти в Порт-Артур. И не забудьте передать распоряжение на Владивостокский отряд крейсеров. Пусть сошьют брезентовые чехлы на стволы орудий, а то негоже возвращаться из первого же похода, с забитыми льдом стволами.
  
   [7] 'Бородинцы', сленговое название серии эскадренных броненосцев типа 'Бородино'.
   [8] Ван - титул правителя Кореи. На тот момент Империи Корея.
  
  
  
  

Глава 2

  
  1
  
   За два дня до нового 1904 года, на рейд Порт-Саида вошли два купленных у Италии японских крейсера, под британскими торговыми флагами. В сопровождении британского крейсера. Поднимавшийся на борт канонерской лодки 'Грозящий', адмирал Вирениус проводил японские корабли взглядом и тяжело вздохнул. Командир 'Грозящего' капитан второгого ранга Митурич Николай Ильич, встречавший адмирала у трапа, произнёс:
   - Жаль, конечно, что эти корабли не в составе вашего отряда, ваше превосходительство.
   - Пустое, Николай Ильич, пустое. И давай те ка, господа, без чинов, - адмирал обратился так же и к находившимся на борту канонерки командирам эскадренного броненосца 'Император Николай 1' капитану первого ранга Юлиану Казимировичу Волчанскому, и к командиру канонерской лодки 'Храбрый' капитану второгого ранга Похвистневу Давыду Васильевичу, - К сожалению, под шпицем не поддержали моё предложение вам, Николай Ильич, протаранить в Порт-Саиде один из этих крейсеров. И тем самым задержать продвижение этих кораблей дальше.
   Адмирал усмехнулся, и добавил, сделав акцент на слове 'случайно':
   - Конечно же, совершенно случайно протаранить. Но пришёл неоднозначный приказ, не провоцировать японцев. Но и бог с ними, давай те вернёмся к нашим делам.
   На рейде Порт-Саида собралась представительная русская эскадра. К 'Дмитрию Донскому' контрминоносцам 'Буйный', 'Блестящий', 'Бодрый', 'Бедовый', 'Бравый', 'Безупречный', 'Быстрый', миноносцам '212', '213', '221', '222', транспортам 'Орёл' и 'Саратов', и находившемуся при отряде зафрахтованному английскому пароходу 'Аберлор' наконец то присоединились броненосец 'Ослябя' и крейсер 'Аврора'. Пришли и находившиеся в Средиземном море броненосец 'Император Николай I', канонерские лодки 'Грозящий' и 'Храбрый', минный крейсер 'Абрек'. Но эти четыре корабля присоединились к отряду, только для сопровождения контрминоносцев и миноносцев через Индийский океан. К сожалению, находившийся в Средиземном море, миноносец '223', по техническим причинам, пришлось оставить в Пирее. Ожидалось прибытие ещё транспортов 'Петербург' и 'Владимир', но адмирал Вирениус оставил им инструкции догнать отряд уже в Джибути. На выходе из Красного моря в Индийский океан. Благо разрешение на проход Суэцким каналом корабли отряда получили. И адмирал спешил как можно быстрее перевести вверенные корабли и суда в Красное море. Правда, был приказ, от великого князя Александра Михайловича, дождаться и сопроводить до Порт-Артура транспорта 'Корея' и 'Смоленск'. На которой, среди прочих грузов, находились и десятидюймовые пушки береговой обороны и полтысячи морских мин. Предназначенными для Порт-Артура[1]. Но прежде адмирал Вирениус спешил реализовать ещё один проект, направившись к ближайшей пятиствольной пушке Гочкиса.
   - Господа, я просил вас собраться тут, по той причине, что вверенные вам корабли имеют на вооружении пятиствольные пушки системы Гочкиса. И как заведующий учёного военно-морского отдела я хочу провести испытания весьма перспективного предложения.
   - И какого же, Андрей Андреевич? - как хозяин корабля капитан 2-го ранга Митурич поспешил уточнить, что хочет получить адмирал.
   - Установить, Николай Ильич, на пятиствольные пушки системы Гочкиса электродвигатели [2]. Для работы, на них, поворотного механизма. Через понижающий редуктор конечно.
   - Но зачем, ваше превосходительство? - не только Митурич, но и остальные командиры кораблей, а также старшие артиллерийские офицеры их кораблей, которым адмирал тоже приказал присутствовать, удивлённо посмотрели на адмирала.
   - Николай Ильич, я же просил, без чинов, - укоризненно произнёс Вирениус, - Я понимаю, что эта американская идея повышения скорострельности подобных систем, выглядит весьма необычной. Но установлено совершенно точно, скорострельность должна многократно возрасти.
   - И на сколько, ваше превосходительство, - произнёс капитан 2-го ранга Похвистнев.
   - Давыд Васильевич, система Гатлинга, при ленточном питании и работе механизмов от электродвигателей, оценочно способна обеспечить темп стрельбы до 3000 выстрелов в минуту.
   - Ого! - выдохнул почти все.
   - Но на наших пушках ленточное питание не организовать, - покачал головой командир 'Храброго'.
   - Согласен, Давыд Васильевич, но при правильно организации подачи боеприпасов, думаю, можно будет поднять темп стрельбы, с 30, ну максимум 80 выстрелов в минуту, до нескольких сотен выстрелов в минуту. При этом комендорам не придётся вращать рукоятку привода механизма. И переносить огонь, а также корректировать стрельбу наводчику будет гораздо сподручнее. Не будет мешаться второй номер, вращающий ручку. Да и двигатель не матрос, он не устаёт.
   - Но нижний чин и не ломается, - пробурчал капитан 1-го ранга Волчанский.
   - Это так, Андрей Андреевич, - с сомнение произнёс капитан 'Грозящего' Митурич, осознавая, что его корабль рискует стать испытательным полигоном, - Но это увеличит расход снарядов. Да и финансовые затраты на организацию подобного изменения обещают быть не маленькими.
   - Переделка орудий, Николай Ильич, проведение испытаний и организация будут осуществлены под эгидой и на средства учёного военно-морского отдела, - произнёс в ответ Вирениус, - Вы, Николай Ильич, а также Юлиан Казимирович и Давыд Васильевич, получите от меня официальное распоряжение о проведении подобных испытаний. Вопрос только в техническом вопросе. Как разместить электрический двигатель на орудии. От чего его запитать. И как включать. В этом я очень на вас надеюсь господа. Лучший проект будет реализован. Учтите, испытания установок я намерен произвести через четыре недели. Постарайтесь не подвести, и не только меня. А также прошу учесть господа, это не моя блаж. А вполне возможно вам господа с этим оружием воевать и мне представляется, что это оружие поможет вам охладить пыл японцев, в холодной водичке.
   Последние слова адмирала вызвали усмешки на лицах офицеров. И только стоявший у Гочкиса расчёт хранил вид глупый, с выпученными глазами, и подобострастный, дабы разумением своим не смущать взор начальства.
   Но адмирал продолжил:
   - При этом обращаю внимание господа, что размещение двигателя непосредственно вместо второго номера расчёта, сбоку установки мне не видится приемлемым решением.
   - Это почему же, Андрей Андреевич? - капитан 2-го ранга Митурич рассчитывал обойтись малой кровью и не хотел сильно менять конструкцию установок, помня, что больше всего пятистволок у него на корабле. Адмирал внимательно посмотрел на него:
   - Я опасаюсь, Николай Ильич, что размещение двигателя сбоку установки и прямое воздействие двигателя на механизм орудия снизят меткость. А нам желательно, не только стрелять, но и попадать. Мне представляется, что самым оптимальным будет размещение двигателя под установкой. С передачей вращательного движения на ворот. Да и такое размещение двигателя позволит в случае выхода из строя двигателя продолжить ведение огня. Ведь вы этого опасались, Юлиан Казимирович?
   - Совершенно верно, Андрей Андреевич, - тут же согласился Волчанский, осознав, что был всё-таки услышан. Адмирал же, усмехнувшись, продолжил:
   - Но об усталости нижних чинов всё-таки стоит подумать, господа. Кроме размещения двигателей, второй проблемой является организация подачи снарядов. Кассета будет вылетать быстрее, чем один матрос сможет её менять. Возможно, стоит в такие расчёты ввести по два, а то и больше заряжающих. И увеличить количество подносчиков. Подумайте. Вопрос организации стрельб тоже немаловажен. Вопросы есть?
   - Андрей Андреевич, - произнёс капитан 1-го ранга Волчанский, - Позвольте уточнить, у меня пятиствольные орудия системы господина Гочкиса находятся на вооружении только минных катеров. Где и как мы будем производить испытания? Тут нет полигона.
   - Испытания будем производить уже в Южно-Китайском море. Готовьтесь, Юлиан Казимирович, уже завтра двинуться дальше.
   - Андрей Андреевич, а как же 'Алмаз', 'Петербург', 'Владимир', - произнёс капитан 2-го ранга Похвистнев.
   - Давыд Васильевич, я надеюсь, они нас догонят, - ответил адмирал, - транспорта в Джибути. А вот 'Алмаз' скорее всего, задержится подольше. В Испании. Так как, есть надежда на приобретение 'Пелайо' и 'Терроров'.
   Было видно, что вопрос интересует не только Похвистнева, но и остальных, причём даже матросы, стоявшие у орудия, хотя ничего и не понимавшие по-французски, но услышавшие знакомые названия, подались вперёд.
   - Из-под шпица, Зиновием Петровичем, - продолжил адмирал, - нам предписано дождаться окончания переговоров и обеспечить, после принятия от испанского флота, освоение экипажами броненосца 'Иоанн Златоуст' и четырёх контрминоносцев. А также сопроводить пароход 'Смоленск', с важным грузом. Но, есть приказ наместника. Его высокопревосходительство адмирал Алексеев предписывает нам незамедлительно идти на Тихий Океан. И своим появлением удержать японцев от начала боевых действий. Попробуем совместить приказы, и надеюсь, в пути, 'Иоанн Златоуст', 'Алмаз', 'Смоленск' и контрминоносцы нас ещё догонят. Надеюсь в Сингапуре. Поэтому господа, переходим в Красное море самостоятельно, там принимаем на буксиры миноносцы и совершаем переход в Джибути. Надеюсь на 'Авроре' уже сломалось всё, что может сломаться. И эта 'богиня' [3] больше нас задерживать не будет. И так нам предстоит дождаться перехода каналом 'Ниссин' и 'Касуги'. Англичане намерены сначала пропустить через канал их. Потом нас.
   - Опасаются, что помешаем? - произнёс капитан 1-го ранга Волчанский.
   - Похоже на то, Юлиан Казимирович, но у меня приказ, Зиновия Петровича, - адмирал поморщился, - им противодействие не оказывать. А сопровождать миноносцы. Которых считают главным усилением эскадры на Тихом Океане. И возможно справедливо считают. И если больше нет вопросов, то по приходу в Джибути всех жду на совещание. Вместе со штурманами и механиками. Из крупных кораблей 'Дмитрий Донской' пройдёт канал третьим. 'Ослябя' и 'Аврора' попробую понервировать японцев.
   - Если они догонят, - на правах хозяина капитан 2-го ранга Митурич, позволил себе выказать сомнения.
   - А и не надо, - усмехнулся адмирал и указал взглядом, на стоявший, между транспортами отряда 'Аберлор', - Или вы считаете, что там не докладывают о любых наших телодвижениях. Я думаю британцы, а значит и японцы узнают о нас прежде, чем мы шевельнёмся. А у меня приказ не преследовать японцев. Но сделать вид, то мы можем.
   - И последний вопрос господа, - вздохнув, продолжил адмирал, - По переходу. Ваши корабли и 'Абрек' идут в арьергарде. Ведёте на буксире первое отделение контрминоносцев. 'Буйный', 'Блестящий', 'Бодрый', 'Бедовый'. Возглавить отряд попрошу вас, Юлиан Казимирович.
   Капитан 1-го ранга Волчанский тут же вытянулся во фрунт, поднёс руку в фуражке. И отдавая честь, произнёс:
   - Есть, ваше превосходительство, возглавить отряд на переходе.
   А адмирал закончил отдавать распоряжения:
   - Надеюсь, вы догоните по пути 'Дмитрия Донского', под моим флагом, идущего с транспортами. Мы поведём второе отделение контрминоносцев и миноносцы '212', '213'. Ожидаю увидеть вас, Юлиан Казимирович, в идеальной кильватерной колонне. 'Циклоны' будут на буксире у авангарда, 'Осляби' и 'Авроры'. Письменные приказы получите вечером. Смотр отряду проведём в Джибути. Без 'Петербурга' и 'Владимира' идти через Индийский океан нам будет сложно. Честь имею, господа.
  
   [1] Пять орудий, однотипных с орудиями Электрического Утёса, были направлены из Либавы в Порт-Артур, на транспорте 'Корея'. Но после начала войны, транспорт был возвращён в Либаву.
   [2] Подобным образом, установив электродвигатели на митральезы системы Гатлинга, американцы испытали концепцию своих многоствольных пушек системы 'Вулкан'.
   [3] 'Богини' - презрительное сленговое название крейсеров 'Диана' и 'Паллада' в Порт-Артуре. Адмирал переносит это сленговое название и на 'Аврору'.
  
  2
  
   Девушка как раз завершала чайную церемонию, когда в дверном проёме появилась голова соседского мальчишки. Но увидев, сидевших на татами господ в дорогих европейских костюмах, с надетыми поверх них мино, плащам из соломы, мальчишка сделал страшные глаза. Стремясь привлечь внимание девушки. Аюми Кода заметила мальчишку, но на её отбелённом лице ни дрогнула, ни одна нанесённая линия. Пока важные господа из 'Таиро-Дашиквай', наслаждаться гармонией и единством в чайной церемонии, всё должно быть идеально. Важные господа заказали специальную чайную церемонию, по случаю объявления мобилизации против России. Наблюдая за распустившимися, во время церемонии цветами, перед изображением Фудзи. В глубине специальной ниши. И только когда господа из 'Антирусской лиги' покинули чайный домик, обув свои гэта, традиционные японские сандалии, с деревянными подошвами и забрав свои широкополые соломенные шляпы, с надписью об принадлежности к лиге, а ведь именно эти элементы одежды простолюдинов и обманули мальчика, девушка позволила себе выглянуть через проём, который из-за размеров и назвать то дверью сложно, в чайный сад.
   Мальчишка тут же подскочил к девушке:
   - Аюми, тебе надо срочно идти в больницу, там твоя мама.
   У девушки тут же сердце облилось кровью, её мама последнее время плохо себя чувствовала, и новость заставила биться зайтись сердце:
   - Что случилось, Асай?
   - Твоя мама вышла посмотреть на марш гвардии, для посадки на корабли, но ей стало плохо, и она упала под копыта коня одного из офицеров. И её сразу же увезли в госпиталь. А меня послали предупредить тебя.
   Девушка сжала руки на груди и произнесла:
   - Спасибо, Асай, иди. Я сейчас приведу всё в порядок и побегу в госпиталь.
  
  3
  
   Адмирал Алексеев подошёл к окну своего дворца в Порт-Артуре и стал наблюдать, как на английский пароход грузятся подданные японского императора. Спешно покидающие город. Адмирал Вирениус сообщил, что в море пароход должны будут ждать японские миноносцы. Готовые к атаке Порт-Артура. И которым японский консул в Чифу, находящийся на корабле, и сообщит диспозицию флота. Наш флот опоздал до высокой воды вернуться в гавань. И вынужден был остаться на внешнем рейде. Хотя второй проход, для кораблей и прокопали, но в низкую воду вода оттуда уходила. И приступали к работе нанятые китайцы. Позволяя, в высокую воду, там работать землечерпалкам, углубляя канал. И не смотря на запрет, умников из-под шпица, а точнее этого ставленника генерал-адмирала великого князя Алексей Александровича, адмирала Рожественского, адмирал Алексеев свой властью прикажет установить противоминные сети. Прикажет, как только пароход скроется за горизонтом. И надо будет отправить в море, в дозор, не пару контрминоносцев, как обычно, а пару четвёрок контрминоносцев.
   Благо прогнозы адмирала Вирениуса поражали своей точностью. Две недели назад появилось сообщение, что умер китайский генерал Дун Фусян. Что, несмотря на то, что генерал только серьёзно заболел, оставшись в живых, будучи, при этом, прикованным к постели, тут же вызвало развал армии в столичном регионе Китая. Куда генерал Ма Юйкунь тут же повёл свои войска из Маньчжурии, стремясь взять столичный регион под свой контроль. Вступив там в противостояние с войсками командующего Бэйянской армией Юань Шикай. Уступив, правда за взятки, припасы и вооружение, остававшиеся в Маньчжурии, русским. Да и перечисленные в его письмах суда действительно ремонтировались или отстаивались в портах Японии. И сколько трудов стоило вывести торговые суда из портов Японии и прикрыть судоходство вокруг Японии после объявления микадо мобилизации. Но зато точно можно было сказать, ни одно судно Японии не досталось. А значит, не усилит японский флот. Вот и вчера 'Кореец' привёл 'Сунгари' из Чемульпо. А позже примчался 'Боярин'. Из всего флота только канонерка 'Сивуч' застряла, вне баз флота, из-за поломки машины в порту Инкоу. Но возможно она там будет и к месту. Последние же из транспортных пароходов, 'Эдуард Бари', 'Маньчжурию' с грузом Морского ведомства, а также 'Россию' следовавшую рейсом из Одессы во Владивосток, канонерка 'Манджур' буквально силком привела в Порт-Артур. И теперь эти корабли разгружались в Западном бассейне гавани Порт-Артура. А только за груз 'Маньчжурии' Андрей Андреевичу Вирениусу уже можно было ставить памятник. Почти 28000 снарядов, воздухоплавательный парк, месячный запас продуктов, для флота, много аппаратов беспроволочного телеграфа, всё это удалось благополучно привести в крепость. А ведь наверняка иначе бы груз и пароходы достались японцам. Как и великолепный пароход 'Маньчжурия', которая, до прихода в Порт-Артур, находилась на ремонте в Нагасаки. И сейчас срочно на ней доделывали ремонт. По изменённым планам она, вместе с однотипной 'Монголией', должны были стать крейсерами второго ранга. Разведчиками при эскадре.
   Но вот где был сам адмирал Вирениус, с вверенными им кораблями вопрос был открытым. Согласно газетам, его отряд на сутки вошёл в Гоа, португальскую колонию в Индии, провёл бункеровку и тут же быстро снова вышел в океан. По сообщениям газет мелькнул южнее Цейлона и растворился в восточной части Индийского океана. Единственное что радовало, согласно газетам, отряд был в целости и сохранности. Хотя Адмирал Алексеев и знал, что контр-адмирал Рожественский уже издал циркуляр. О формировании из отряда Вирениуса и Средиземноморской эскадры контр-адмирала Фёлькерзама, объединённой эскадры. Под общим командованием контр-адмирала Фёлькерзама. Средиземноморскую эскадру срочно сформировали из купленных у Испании кораблей, крейсера 'Алмаз' и пароходов 'Кострома', 'Корея' и 'Смоленск'. И согласно газетам, эскадра находилась в Джибути.
   Адмирал Алексеев уже отдал приказ контр-адмиралу Фёлькерзаму следовать на восток. Соединившись с отрядом Вирениуса. Но помня предостережения Вирениуса, что его отряд могут вернуть назад, Алексеев волновался. Прибытие такого отряда практически уравновешивало силы империй, и оставлял надежду, что японцы не нанесут удар. Но сегодняшняя ночь должна была многое решить.
  
  4
  
   Вице-адмирал Того стоял на крыле мостика 'Микасы', своего флагманского броненосца. Справа по борту в дымке виднелся берег Кореи, устье реки Тэдонган, где собрались корабли Объединённого флота. Решалась судьба Японии. Которая задыхалась на своих островах, и которой просто было необходимо жизненное пространство. Казалось десять лет назад Япония, с оружием в руках, получила то, чего была достойна. Но эти северные варвары вынудили отдать Китаю то, что Япония уже считала своим. И снова вернули Японию на её острова. Лишив всего необходимого. Но сегодня ночью всё должно было решиться. И восторжествовать справедливость.
   Да эти гайдзины вчера прислали ответ, признав все претензии Японии, но уже было поздно. Поздно прикрываться руками и что-то лопотать, когда дайто[4] покинул ножны и вознёсся для удара. Так и сейчас, пять дней назад микадо принял решение о начале войны с гайдзинами. И три дня назад флот покинул свои базы. Сопровождая корабли с передовым десантным отрядом в Чемульпо. Вознеся там самым меч для удара. И пусть, бывший там стационером 'Боярин' успел сбежать, стоило лишь 'Чиоде' выйти навстречу флота. Как и сбежал 'Манджур' из Шанхая, уведя оттуда все русские торговые корабли. Но зато теперь эскадра контр-адмирала Уриу присоединились к флоту. А миноносцы двух отрядов усилят атакующую Порт-Артур миноносную флотилию.
   Узнав, что Чемульпо свободно от русских кораблей адмирал Того изменил план атаки. Теперь к двум волнам, атакующим Рёдзюн, или как его называли гайдзины, Порт-Артур, из 6 и 4 кораблей 1, 2 и 3 отрядов контрминоносцев добавилась и третья волна из 8 миноносцев типа 'Хаябуса' - 'Сапсан', из 9 и 14 отрядов миноносцев. Аналоги французских 'Циклонов'. А вместе с 4 миноносцами 1 отряда, порт Дальний, или Дайрен, если уж говорить, как это принято в Японии, должны были проверить ещё столько же кораблей из 20 отряда миноносцев. И адмирал очень надеялся, что этот удар не придёт в пустоту.
   Адмирал был внешне спокоен, но сердце гложила неизвестность. Гайдзины мало того, что с началом мобилизации, убрали все свои корабли из портов Японии. Также и русские торговые суда исчезли из вод, окружавших Японию и Корею. А на грузопассажирский пароход 'Маньчжурия', которую русские буквально в самый последний момент забрали из Нагасаки, были большие планы. Но эти гайдзины так же внезапно начали компанию своего флота в Рёдзюне, пусть и после объявления Японией мобилизации. И вышли в море, исчезнув в неизвестном направлении. Да и ещё есть эта эскадра адмирала Вирениуса, которая буквально сорвалась в прыжке из Африки в Индокитай. А следом за ней отправилась и Средиземноморская эскадра адмирала Фёлькерзама, состоящей из спешно купленных у испанцев кораблей. Казалось, эти гайдзины что-то знают. Что и повлияло на решение императора о начале войны[5].
   И пусть сегодня флот гайдзинов и вернулся в Рёдзюн, а наместник русского императора, адмирал Алексеев, всячески и демонстрировал, показное миролюбие, уверяя, что ответ на Японский ультиматум будет весьма благосклонный, дайто уже покинуло ножны. И вознеслось для удара. Миноносцы и контрминоносцы уже ушли к Рёдзюну и Дайрену[6], что бы нанести удар. А завтра на рассвете он сам приведёт туда свои броненосцы и крейсера. Дабы покончить с флотом гайдзинов. И будет уже не важно, где находиться эскадры этих Вирениуса и Фёлькерзама. Да и вообще, что они там намерены делать. И этот удар, было уже не остановить ни какими дипломатическими увёртками. Как не остановить руками удар вознесённого дайто. Удар, который должен решить, кто будет владеть Кореей и Маньчжурией. Удар, который приведёт к процветанию его страну. Процветанию, столь жестоко попранному наглыми северными гайдзинами десятилетие назад.
  
   [4] Длинный меч, то что в Европе называется катаной.
   [5] В реальности, начало войны ранее определённых японцами сроков спровоцировало начало компании русским флотом в середине января. И его выход в море, по приказу адмирала Алексеева.
   [6] Рёдзюн, Дайрен - японские названия Порт-Артура и Дальнего соответственно.
  
  5
  
   В последний мирный день, отдельный отряд кораблей для Тихоокеанского флота, добрался до Никобарских островов. Где встал на якорь в проливе между двумя довольно большими островами. И теперь только Андаманское море отделяло русскую эскадру от Малаккского пролива. Ведущего из Индийского океана в Тихий океан. Английский пароход 'Аберлор' был заранее послан в столицу этого английского владения. Официально за газетами и свежими фруктами. А не официально, адмирал Вирениус не хотел, чтобы англичане присутствовали при испытании новейших разработок. Созданных на эскадре с его подачи. И если автоматическую винтовку на основе Манлихера испытывали сегодня, то 'Гочкисы-Вулканы' предстояло испытать завтра. И сейчас орудия снимали с родных кораблей и устанавливали для испытаний на контрминоносцы. Взамен 47-милиметровых пушек Гочкиса с контрминоносцев. Которые монтировались взамен снимаемых пушек.
   Рывок отряда через индийский океан оказался на удивление нервным. Сигнальщики бурчали, что:
   - Сигнал: 'Адмирал, высказывает своё неудовольствие', можно прибить к мачте, меняя только название корабля.
   Вирениус слышал такие разговоры, но продолжал требовать от кораблей точного маневрирования. Каждое утро он собирал всех штурманов отряда, и те докладывали свои расчёты, по положению своих кораблей на полдень. С обязательной проверкой расчётов. При этом адмирал требовал высочайшую точность, спрашивая с нерадивых. Комендоры, утром и вечером, часами тренировались по заряжанию своих орудий. Адмирал требовал довести до автоматизма заряжание орудий. И держать максимально возможно быстрый темп часами. Но и народ старались беречь. Корабли были накрыты натянутыми от носа до кормы тентами. Дающими благодатную, под южным солнцем тень. Все матросы, а не только офицеры, щеголяли пробковыми шлемами, защищавшими людей от тепловых ударов. А вопросу питания адмирал уделил особое внимание. Стремясь добиться того, что бы матросы всё получали сполна и качественно.
   А вот вопрос подготовки комендоров оставался открытым, провести стрельбы всего отряда получилось только один раз в Джибути. В лучшую сторону выделились только комендоры 'Осляби'. Остальные корабли отделались сигналом о неудовольствии. А потом, после совещания, командиры кораблей и артиллеристы выскочили из салона флагмана красные как раки. Но на самом переходе через океан произвести стрельбы не получилось.
   Да и ещё до выхода из Джибути, из-под шпица, пришёл приказ запрещающий стрельбу, из орудий системы Канэ, на больших возвышениях. Во избежание порчи казённого имущества. И предлагалось заменить воск, в отверстиях под трубки, на снарядах, на деревянные пробки.
   Механики тоже не радовали адмирала. Из-за поломок 'Авроры', пришлось два раза, почти сутки, отстаиваться. Первый раз на севере Мальдивских островов, а потом заходить на бункеровку в Гоа. А потом останавливаться на юге Цейлона. Правда оба раза получилось исправить поломки своими силами и продолжить движение. Но почти трёх недельный переход подходил к концу. Требовалось дождаться Средиземноморскую эскадру адмирала Фёлькерзама, чтобы соединиться с ней. Адмирал Вирениус успел получить информацию о том, что в Пирее, в середине января сформировали эскадру из купленных в Испании броненосца 'Пелайо', ставшего 'Иоанном Златоустом' и четырёх контрминоносцев 'Террор', 'Аудас', 'Осадо', и 'Прозерпина'. Ставшими 'Сообразительным', 'Смышленым', 'Сметливым' и 'Совершенным'. К ним добавился как бы крейсер, но на самом деле яхта, 'Алмаз' и пароходы. Включая, доставившую русские экипажи для кораблей 'Кострому', спешно пришедший из Севастополя 'Смоленск', идущюю из Либавы в Порт-Артур 'Корею' и несколько испанских пароходов. Которые должны были привезти второй комплект боеприпасов, служить угольщиками и забрать оставшихся на кораблях испанских инструкторов. И судя по газетам, эскадра преодолела Суэцкий канал и двигалась к Джибути.
   'Аберлор' же ушёл к самому северному из островов, Кар-Никобару, где находилась столица колониального владения. И Вирениус не ожидал парохода ранее, чем через два дня. И планировал эту остановку использовать для маневрирования и стрельб.
  
  6
  
   Адмирал Вирениус вздохнул и произнёс, обращаясь к командиру 'Дмитрия Донского' капитану первого ранга Добротворскому:
   - Леонид Фёдорович, я вас попрошу, распорядитесь, дабы подняли сигнал 'Все вдруг'. 'Вправо'.
   Отряд отрабатывал маневрирование, совершая различные эволюции в узком проливе. И манёвр 'все вдруг' был довольно частым манёвром. Правда и колонна то была всего из шести кораблей, 'Дмитрия Донского', 'Авроры', 'Храброго', 'Грозящего', 'Императора Николая I' и 'Осляби'. И сейчас получив сигнал, эскадра начала разворачиваться. Когда головным становился 'Ослябя'. При этом орудия кораблей держали в прицелах стоявшие на месте транспорта, изображавшие противника. А комендоры, при орудиях, тренировались в заряжание орудия. Стремясь поддержать максимально возможный темп. А на самих кораблях посредники, из числа флаг-офицеров адмирала, отдавали различные вводные. Заставляя заменять, вышедшие из строя орудийные расчёты, а 'аварийные команды' тренироваться в тушении пожаров и заделки пробоин. Тренировались и миноносцы. 'Абрек', возглавляя второе отделение контрминоносцев, имитировал атаки на корабли эскадры. А первое отделение контрминоносцев и отделение миноносцев, под общим командованием капитана контрминоносца 'Буйный' капитана второгого ранга Александр Фёдоровича Колчака 1-го пытались эти атаки парировать. Вовсю ворочая установленными, вместо кормовых сорокасемимилиметровых пушек, 'Вулканами'.
   Да, на вчерашних испытаниях, вызвавших неподдельный интерес всей эскадры, новые пушки показали себя во всей красе. Первый же отстрел по полсотни снарядов, показал, что на дистанции в 5 кабельтовых все пушки успешно поражали двигающиеся за миноносцами щиты. Один из комендоров умудрился сделать в щите дюжину пробоин. В два раза больше, чем следующий по результативности конкурент. Но и тот результат впечатлил всех. Считалось, что и меньшее количество попаданий способны были остановить, в буквальном смысле остановить, атакующий миноносец. Причём адмирал заметил, что комендор, воспользовался наибольшей скорострельностью своей установки и подводил 'дорожку' из всплесков от снарядов к буксируемому миноносцем щиту. И Вирениус приказал миноносцам пристать к борту 'Дмитрия Донского', на котором собрались все заинтересованные лица, с кораблей, выделивших свои орудия для испытаний. А расчётам поднять на палубу и построиться.
   - Кто таков?
   - Комендор Буторин, ваше превосходительство, - вытянулся во фрунт, бывший уже в возрасте, матрос с надписью: 'Император Николай I', на ленточке бескозырки.
   - Молодец братец, - адмирал достал из кармана золотой червонец и протянул его матросу.
   - Рад стараться, ваше превосходительство.
   - А ну ка братец, расскажи-ка, как тебе так лихо получилось пострелять. И быстро, и метко.
   - Так их высокоблагородие, капитан первого ранга, приказал заряжающим двигаться по кругу, с кассетами. Вставить кассету в приемник, выдернуть пустую, и податься влево, а на его место второй становиться. А заряжающий, бросив пустую кассету, бегом в конец очереди и там новую кассету, из кранцев берёт. И снова заряжать. Вот они и друг другу не мешают. И мне сподручнее, тоже не мешают. А потом увидел, как всплески от выстрелов ложатся, ну и повёл их к щиту. И держал щит в центре всплесков.
   - Трясёт?
   - Трясёт, ваше превосходительство, как на вулкане трясёт. Но сподобиться можно.
   - Давно служишь?
   - Так уже восьмой год пошёл, ваше превосходительство, списать должны были по приходу в Либаву.
   - Ну, уж извини братец, надо ещё послужить. В инструкторы не хочешь пойти. Остаться кондуктором, на сверхсрочную?
   - Ни как нет, ваше превосходительство, домой хочу. Мастеровой я, а тут жалование ни какое, да и надоела служба. А предлагают не на много больше, чем я дома заработаю.
   - Ну смотри, смотри, братец. Коль передумаешь, пиши рапорт командиру. А сейчас хоть и не хочешь ты быть инструктором, а придётся. Надо остальным объяснить, что Юлиан Казимирович придумал. И как ты братец, стрелять умудрился. Пусть они тоже будут так делать. А потом каждый по несколько выстрелов из других установок произведёт. Меняясь. Выясним, какая конструкция наиболее удачная получилась. Так что ступай братец.
   А адмирал повернулся к офицерам и произнёс:
   - Вот и название системы появилось, 'Гочкис-Вулкан'.
   И сейчас стоявший на корме 'Буйного', флагманского корабля, капитана 2-го ранга Колчака, комендор Буторин ловко разворачивал свою установку, возле которой тренировались в заряжании остальные номера расчёта. Проводив взглядом перестроившиеся, чтобы прикрыть эскадру от минной атаки, корабли Колчака, адмирал Вирениус повернулся к командиру 'Дмитрия Донского':
   - Леонид Фёдорович, голубчик, распорядитесь, что бы подняли сигнал на последовательный поворот...
   Но договорить адмирал не успел, как раздался голос сигнальщика:
   - 'Аберлор'! 'Аберлор', подходит с норда!
   - Леонид Фёдорович, отставить поворот. Пусть поднимут сигнал, 'отбой учениям'. И готовьтесь к постановке на якорь. И просигнальте, что бы Александр Фёдорович отправил миноносец, забрать с парохода командированных офицеров. Я ожидаю важных, хоть и не приятных новостей. Ну и пригласите на совещание командиров кораблей. Всех кораблей, включая и транспорта. И Порфирий Александровича не забудьте пригласить, с его Манлихером.
  
  7
  
   - Господа, - произнёс адмирал Вирениус, обращаясь к собравшимся в адмиральском салоне 'Дмитрия Донского' командирам кораблей эскадры, - Довожу до вашего сведения, что Российская империя находиться в состоянии войны с Японской империи. Японские миноносцы в ночь с 26 на 27 января, атаковали наши корабли на рейде Порт-Артура. Подорваны самодвижущими минами броненосцы 'Ретвизан', 'Цесаревич', крейсера 'Богатырь' и 'Паллада'. Имели место ночные бои миноносцев и атака японским флотом нашего флота у Порт-Артура днём 27 января. Потерь с нашей стороны, в этих боях, нет. Англичане, в своих газетах, уверяют, что потерь у японцев нет. И я склонен британским газетам верить.
   Адмирал обвёл взглядом сразу посуровевших офицеров и продолжил:
   - Согласно полученным по телеграфу инструкциям, нам предписывается пройти в ближайший союзный порт и ожидать там Средиземноморскую эскадру. Где, объединившись с ней, ожидать дальнейших инструкций. И я намерен сегодня же покинуть воды союзной японцам Великобритании. И посему приказываю. Корабли к бою и походу приготовить. В первую очередь избавиться от всего лишнего на кораблях. Все перегоревшие колосники и прочее, что должны доставить для списания в русские порты за борт. Если есть что-то ценное, но совершенно не нужное сейчас, например, запасные лопасти к винтам, то это всё приготовить к передаче на пароходы. С последующей передачей, при первой же возможности. Думаю, на несколько сотен тонн мы броненосцы облегчим. Мне на подпись документы, по поводу списания и уничтожения мусора и передачи имущества на пароходы. Письменные приказы получите сегодня. Второе от чего следует избавиться на корабле, это от дерева. Всё дерево за борт. И ещё, снаряды у японцев разрываются, на большое количество мелких осколков. Настоятельно рекомендую разработать защиту людей и оборудования от осколков. В частности, дальномер, обвязанный связанными койками, от подобных осколков, будет защищён. Но это дело не сегодня.
   - Ваше превосходительство, разрешите вопрос? - поднялся офицер в форме лейтенанта, - Командир миноносца '221' лейтенант Веселаго 2-й, - вы не ожидает выхода против нас японцев?
   - Совершенно верно, Алексей Михайлович, не ожидаю. У японцев нет валентных сил для атаки по нам.
   - Валентных сил? - командир миноносца удивлённо обвёл салон взглядом, ожидая поддержки от остальных присудствующих..
   - Совершенно верно, Алексей Михайлович, для того что бы разобраться с нами сейчас японцам необходимо как минимум три корабля линии. Но они тройками не ходят, только парами или четвёрками. Ещё им будет необходимо как минимум отряд бронепалубных крейсеров, из четырёх вымпелов и авизо. Но при этом все броненосцы, с двумя броненосными крейсерами и два крейсерских отряда они будут вынуждены держать против Порт-Артура. Оставшиеся броненосные крейсера и отряд крейсеров они будут вынуждены держать в порту Такесики, чтобы блокировать крейсера Владивостокского отряда. Так что до входа в строй 'Ниссин' и 'Касуги', а это не ранее конца марта, японцам нечего будет высылать против нас. Даже если они вышлют с этими броненосными крейсерами свой пятый отряд, а это броненосец 'Чин-Иена' и три крейсера типа 'Мацусима', то сил будет явно недостаточно. Так что до марта против нас японцам выслать нечего. А потом всё равно сил будет недостаточно. Особенно если мы соединимся с 'Иоанном Златоустом'. Да и у флота микадо есть более важные задачи, чем гоняться за нами, за полмира. Им необходимо сейчас перебросить свою армию на материк и обеспечить её снабжение. И вот этим, снабжением Японии, точнее его пресечением, нам господа и предстоит заняться.
   Адмирал обвёл присутствующим взглядом и заметил, что только капитан 2-го ранга Баранов, командир контрминоносца 'Бедовый' отвёл взгляд. Но адмирал продолжил:
   - Мы начнём то, для чего в первую очередь предназначены наши корабли, крейсерскую войну, против островного государства. В которое всё везут морем. И главное не остановить поток грузов, господа.
   - А что же, ваше превосходительство? - невольно вырвалось у капитана первого ранга Добротворского, - Простите что перебил, ваше превосходительство.
   - Я понимаю ваше удивление Леонид Фёдорович, скажем так и для меня эта мысль была открытием. Попробую объяснить. Начнём с того, что как только мы реквизируем и уничтожаем груз или корабль, который вёз его, то он тут же перестаёт быть собственностью Японии. Или владельца судна, если мы реквизируем и топим пароход. А они становятся собственностью страховщика, что застраховал груз или судно. И именно они несут убытки. А они не хотят нести, эти убытки, и начинают поднимать цену, на страховку. А вот это уже оплачивает Япония. Вопрос понятен?
   - И тут деньги, ваше превосходительство, - поморщившись, брезгливо произнёс Добротворский.
   - Деньги, Леонид Фёдорович, деньги. Но я продолжу, главное в крейсерской войне сделать доставку грузов к противнику не рентабельной. Сделать так, чтобы Япония или везла грузы без страховки, или платила за страховку и фрахт огромные средства. Только так можно будет подорвать внешнюю торговлю Японии. И тут мы окажемся на своём месте. Господа мы идём на охоту. И местом охоты будет Малаккский пролив. Нам надо будет выделить четыре группы, из крейсера или броненосца, с парой контрминоносцев. В одной из групп будет 'Абрек'. Центральная группа будет состоять из канонерских лодок, транспортов и миноносцев. Мы организуем завесу, с расстоянием между отрядами в десять миль и будем проверять все суда, идущие генеральным курсом на восток. Все транспорта, везущие груз в Японию, необходимо останавливать и будем решать вопрос, что делать с грузом. Что-то топить, что-то изымать, что-то арестовывать вместе с судном. Над таким арестованным судном поднимать русский флаг, и организовывать команду. Для этого организовать на всех судах досмотровые партии.
   Адмирал повернулся к старшему судовому механику 'Дмитрия Донского' подполковнику Мордовину:
   - Порфирий Александрович, не стесняйтесь, покажите свой Манлихер-Мордовина. Кстати сколько у нас есть таких автоматических карабинов?
   Подполковник приподнялся, держа в руках автоматический вариант Манлихера:
   - Это шестой, ваше превосходительство.
   - Вот такими карабинами необходимо вооружить досмотровые партии. Как минимум четыре таких карабина на каждую десантную партию. У нас есть ещё более чем сорок карабинов, силами корабельных мастеровых необходимо будет переоборудовать остальные. Каждый броненосец и 'Аврора' получат эталонные образцы, на основе которых и сделать себе партию. В результате получите ещё по одиннадцати карабинов на борт. Как и мои письменные приказы на начало крейсерской войны. А также об своих действиях при встрече с контрабандистом. Особенно уточняю, задерживать суда в территориальных водах любого государства категорически запрещаю. Чувствую англичане кинуться вставлять нам палки в колёса. Вопросы есть?
   - Разрешите вопрос, ваше превосходительство? - поднялся командир броненосца 'Ослябя', капитан 1-го ранга Михеев, - В инструкции сказано двигаться к ближайшему союзному порту и ждать Средиземноморскую эскадру, так мы что туда не пойдём?
   - Ну почему же, Константин Борисович, мы как раз в Сайгон и идём. Малаккским проливом. Пролив длинный. За месяц, думаю, сумеем преодолеть. А там нас и догонят. Надеюсь. Хотя французы ещё те союзники, нет, они конечно в этом отношении более приличные, чем те же англичане, но я ожидаю, что они скоро примут решение интернировать зашедшие к ним в порты наши корабли. Так что на долгую стоянку в Сайгоне не рассчитывайте, - адмирал улыбнулся, а потом добавил: - И ещё господа, вопрос касается нижних чинов, чей срок службы закончился. Настоятельно прошу, организовать получение от них рапортов, на сверхсрочную службу кондукторами. Рапорта я теми датами и утвержу. С даты, когда они должны были быть уволены. И да, если среди них найдутся те, кто после экзаменов смогут стать прапорщиками по адмиралтейству, организовать у них приём экзаменов. Матросиков обижать не стоит.
   Адмирал встал и прошёлся по салону, подошёл к подполковнику Мордовину и, повернувшись к командирам кораблей произнёс:
   - Это оружие новое, не обычное. И применять его надо не как обычные карабины. Прошу завтра всех собраться с командирами десантных партий на 'Саратове', я попытаюсь объяснить суть тактики действия штурмовой группы. Вооружённой подобным оружием. И если у вас господа, есть на борту, охотничье оружие, то попрошу взять его с собой, завтра на 'Саратов'. Кстати лично я сам намерен перебраться на этот пароход.
   - Но ваше превосходительство, как же адмирал и на транспорте? - Добротворский удивлённо посмотрел на адмирала.
   - Хочу освободить для дела и ваш крейсер, Леонид Фёдорович, - адмирал улыбнулся, - Да и решать судьбу задержанных пароходов можно и с борта собственного. Думаю, в ближайшее время это станет моим основным занятием. А вам удачной охоты, господа.
  
  8
  
   Второй день, как русская эскадра собралась, в самой узкой части Малаккского пролива, держа на траверзе Сингапур. На ночь, большая часть русских кораблей уходили в территориальные воды Голландской Ост-Индии, прячась между островами. Где расстояние между берегами было больше трёх миль. И воды считались уже нейтральными. Но утром возвращалась, занимая свои позиции. Хотя уже почти неделю все идущие на восток корабли, прижимались к территориальным водам, старательно обходя по ним завесу русских кораблей. Хотя добыча и так радовала. Под охраной русских канонерских лодок и миноносцев послушно двигалась девятка транспортов. Под русским Андреевским флагом и с английскими, французскими, немецкими, датским и даже шведским названием. Хотя задержанных кораблей было больше. Буквально вчера, с борта англичанина перестали сбрасывать бутыли, в плетеных корзинах, с азотной кислотой. И транспорт, подняв британский торговый флаг, продолжил путь, везя в Японию кружева и батист.
   - Смотрите, ваше превосходительство, - капитан Парохода Доброфлота 'Саратов', капитан второго ранга Канин, опустил бинокль, - Контрминоносцы западного дозора как резво побежали к нам, неужели увидели корабли Средиземноморской эскадры.
   Адмирал Вирениус, тут же поднеся к глазам бинокль, стал всматриваться в поднимающиеся на мачтах контрминоносцев сигналы.
   - Похоже, вы правы, Василий Александрович, и корабли Дмитрий Густавовича подходят, да и пора бы уже. Как ни как вторые сутки ждём. Распорядитесь поднять сигнал 'малый вперёд'. И попросите прислать катер с 'Дмитрия Донского'. Как ни как, теперь именно, Дмитрий Густавовича, командует объединённой эскадрой. И мне надо будет прибыть на 'Иоанн Златоуст'.
   Капитан второго ранга Канин усмехнулся:
   - Необычно так 'Пелайо' называть, ваше превосходительство.
   - Согласен с вами, Василий Александрович. Думаю, ещё долго так корабль будут за глаза называть, как и контрминоносцы останутся 'утиным дивизионом'. Но, по крайней мере, мы все в сборе, - адмирал указал взглядом, на вырастающие из моря мачты и трубы бывших испанских, а теперь русских кораблей. Надо узнать какие планы, у Дмитрий Густавовича, и какие инструкции он получил.
  
  9
  
   Отряд не подвёл адмирала Вирениуса. Броненосцы и крейсера, точно и не нарушив строй, перестроились в кильватер 'Иоанна Златоуста' и 'Алмаза'. Канонерские лодки и сопровождаемые ими транспорта организовали ещё одну параллельную броненосцам и крейсерам колонну, а миноносцы и контрминоносцы прикрыли отряд со всех сторон. При этом над проливом со всех кораблей неслось 'ура', высыпавшие на палубу матросы махали бескозырками. Над 'Иоанном' взвился сигнал об остановке и семафором передали приказ адмиралу подняться на борт броненосца.
   Но когда адмирал Вирениус поднялся, на борт бывшего испанца, его встретил только командир корабля капитан 1 ранга Лебедев:
   - Ваше превосходительство, его превосходительство, просит вас пройти в адмиральский салон.
   - Иван Николаевич, - отдав честь флагу и оглядевшись, произнёс адмирал Вирениус, - что-то с Дмитрий Густавовичем?
   - К сожалению, да, ваше превосходительство, доктор говорит инсульт, - подтвердил Лебедев, - Последние двое суток эскадру вёл я.
   - Похвально, похвально, Иван Николаевич, но идёмте же к, Дмитрий Густавовичу. Где он кстати?
   - В адмиральском салоне, ваше превосходительство, - произнёс капитан 'Иоанна'.
   - Тогда проводите, Иван Николаевич, - Вирениус улыбнулся, - я ваш корабль плохо знаю.
   - Прошу вас следовать за мной, ваше превосходительство, - и Лебедев повёл Вирениуса к трапу, ведущему в адмиральский салон, где стоявший перед дверью молодой человек произнёс:
   - Не более пяти минут ваше превосходительство, его превосходительство очень плох.
   Вирениус только кивнул в ответ и вошёл в адмиральский салон, где на диване лежал бледный, с огромными, тёмными, почти чёрными кругами под глазами адмирал Фёлькерзам.
   - Ваше превосходительство, - поднёс было руку к треуголке Вирениус, как Фёлькерзам чуть шевельнул рукой и произнёс, при этом было видно, что половина лица не слушается адмирала
   - Пустое, Андрей Андреевич, видите эскадру, я сдаю командование.
   - Есть, ваше превосходительство вести эскадру, - Вирениус снова поднёс руку к треуголке, - Но как же вас так, Дмитрий Густавович, не уберегли вы себя.
   - Проклятая жара, она меня доконала. И все приказы, Андрей Андреевич, на письменном столе, возьмите их.
   - Мы идём в Сайгон, Дмитрий Густавович, там надеюсь вас и остальных заболевших сдать в госпиталь. Вы уж потерпите несколько дней. А инструкции я через консула в Сингапуре получал. 'Аберлор' то туда может заходить совершенно свободно. Вот я офицеров и посылал, доложить и инструкции получить. Да и консул на катере каждый день наведывался, с инструкциями. В том числе и от его высокопревосходительств наместника Алексеева и командующего флота Макарова. Да и великий князь Александр Михайлович, не раз отписались, по поводу своих крейсеров второго ранга.
   Фёлькерзам, только усмехнулся уголками губ:
   - Знали бы вы, сколько проклятий под шпицем вызвала ваша крейсерская война. Англичане взвыли. Завалили протестами против вашего пиратства. Тут то они вам не мешали?
   - Карикатуры на себя видел в их газетах, - усмехнулся Вирениус, - Но их крейсера нам противодействия не оказывали. Да и если тебя похвалил враг, подумай, где ты допустил ошибку. А если враг исходит злобой, значит, всё правильно делаешь.
   - Вы, Андрей Андреевич, считаете, что мы воюем с Англией? - Фёлькерзам с трудом повернув голову, посмотрел на Вирениуса.
   - С ними, Дмитрий Густавович, именно с ними, - ответил Вирениус, - Это только они, по своему обыкновению, воюют с нами чужими руками. И вы крепитесь, Дмитрий Густавович, думаю в госпитале, в Сайгоне, вас быстро поставят на ноги. Я вас ещё навещу. Доктор просил быть у вас не более пяти минут, да и надо отдать приказы.
   Выйдя из салона, адмирал Виренус тяжело вздохнул и, обращаясь к капитану Лебедеву, сказал:
   - Иван Николаевич, я вас попрошу, - Вирениус медленным шагом направился трапу, где его ждал катер, - адмиральский флаг не спускать, вы пока идёте первым. Колонну броненосцев будет замыкать 'Дмитрий Донской', под моим флагом. А сейчас прошу передать на все суда эскадры, 'командирам собраться на 'Дмитрии Донском'. Да и сами отправляйтесь. Только скажите, в каком состоянии броненосец?
   - Испанцы его недавно отремонтировали, поменяли артиллерию, котлы, но механизмы изношены, стабильно больше 14 узлов корабль не даст. Максимум скорости узлов 16, но и то крайне ненадолго.
   - Досадно, досадно, - поморщился адмирал, - А что за снаряды на корабле? Стреляли?
   - Да ваше превосходительство, - ответил Лебедев, - дважды были стрельбы, благо на одном из испанских транспортов второй боекомплект на эскадру.
   - Начинка какая? - остановился адмирал, - Взрываются исправно?
   - Пикринит, - ответил Лебедев, - это испанский вариант мелинита, ваше превосходительство. Замечаний по разрывам не было.
   - А вот это хорошо, только не спешите стрелять с максимальной скорострельностью Иван Николаевич, эта гадость имеет свойство самопроизвольно взрываться в стволе, при выстреле. Не перегревайте стволы, - кивнул адмирал Вирениус и остановился перед кормовой барбетной установкой, и обратил свой взгляд на девиз броненосца 'Honor y Patria'.
   - Девиз броненосца, - тут же произнёс Лебедев, - 'Честь и Родина'. Прикажите убрать, ваше превосходительство.
   - Да ну зачем же, Иван Николаевич, девиз хороший, - покачал головой Вирениус, - Просто вот есть, вот такое чувство, что я нахожусь на борту французского броненосца. Прямоугольные трубы, деревянные садовые скамеечки. Плавать, наверное, удобно?
   - Так точно, ваше превосходительство удобно, - согласился Лебедев.
   - А воевать? А то французы они хороши, для того что бы плавать, а англичане что бы воевать.
   - Хотите честно, ваше превосходительство, - тут же потемнел лицом Лебедев.
   - Конечно, Иван Николаевич, конечно честно.
   - Это не броненосец, и уж совсем не корабль линии.
   - Уточните, Иван Николаевич, - адмирал остановился возле трапа.
   - Бронепояс возвышается из-под воды всего на пару вершков. Больше защиты, кроме как у барбетов нет. Верхней бронепояс, защищает батарейную палубу, по борту, только спереди. Между ним и нижним бронепоясом разрыв в косую сажень. Попадания в этот разрыв будут выводить из строя пушки так же, как и прямое попадание. Ставить броненосец в линию нельзя, его очень быстро потопят. Да и испанцы продали его только из-за того, что он в их флоте как 'белая ворона'. Может действовать только в одиночку. Причём недалеко от своих баз. Дальность хода у него совсем небольшая. Испанцы его сами 'отшельником' прозвали.
   - А про контрминоносцы, что скажите, Иван Николаевич?
   - Вроде корабли для боя не плохи, как ни как английская постройка, - Лебедев позволил себе улыбнулся, - Но вот для плавания, это явно не французы, мореходность у них аховая, с них даже пришлось снять трёхдюймовые пушки, на океанский переход. Лежат на одном из испанских транспортов. Да и корпуса облегчены до предела. Не знаю, смогут ли дать полный ход без риска самим развалиться на океанской волне.
   Адмирал кивнул и тяжело вздохнув, произнёс:
   - Лучшее в мире оружие то, что окажется под рукой в нужный момент. У нас же под рукой оказалось вот это. Кстати, Иван Николаевич, боевая рубка то на броненосце есть? И если есть, как бронирована? А то в различных справочниках по-разному.
   - Есть, ваше превосходительство, бронирование если в миллиметрах, то 150.
   - Слабовато, - поморщился Вирениус.
   - Да и она размером, - Лебедев махнул рукой, - что там одному рулевому тесно. И не видно из неё ничего, она же за носовой трубой.
   - Прямоугольной? - улыбнувшись, произнёс Вирениус.
   - Почти прямоугольной, - согласился Лебедев, и тоже улыбнулся, - буквально чуть углы скруглены.
   - А испанцы помогают освоить свои бывшее корабли? Сколько их?
   - На всех кораблях их сотни две, ваше превосходительство, - тут же ответил Лебедев, - Они очень сильно помогли в освоении. Да и с полсотни изъявили желание повоевать с японцами.
   Адмирал закивал головой:
   - Это хорошо, Иван Николаевич, надо будет подумать, как их оформить, на эскадре. Волонтёрами или всё-таки вольноопределяющимися. Жду рапорты от вас и командиров 'утиного' дивизиона. И ещё вопрос, Иван Николаевич.
   Адмирал повернулся и уставился на деревянные скамеечки возле кормового барбета:
   - Иван Николаевич, приказываю корабль приготовить к бою. Все лишнее за борт, всё поломанное, всё дерево, а также всё, что для боя не пригодно. Всё за борт. Может быть только за исключением запасных частей. Их передадите на наши пароходы. Письменный приказ получите сегодня.
   - Есть, ваше превосходительство, - вытянулся во фрунт Лебедев.
   - Но жду вас, Иван Николаевич, на 'Дмитрии Донском'. И ещё, найдите всё-таки для себя и меня место в боевой рубке. И подумайте о защите от осколков для остальных, присмотритесь как это на 'Дмитрии Донском' реализовано.
  
  10
  
   В адмиральском салоне 'Дмитрия Донского' было тесно, там собрались командиры кораблей объединённой эскадры. С удивлением поглядывая на большую карту Южно-Китайского моря, что загораживала, целую переборку. Адмирал Вирениус внимательно осмотрел собравшихся и, осознав, что собрались все, сказал:
   - Господа, прошу внимания. Наша операция в Малаккском проливе подошла к концу. Попрошу, вас, Иван Владимирович, - адмирал посмотрел на командира 'Авроры' капитана 1-го ранга Сухотина, - возглавить отряд, состоящий из 'Авроры' и 'Алмаза'. Угольщиком у вас будет 'Орёл'. На нём ещё есть тысяча тонн угля. Хотя, Иван Владимирович, перед уходом догрузите корабли с англичан. Надо забрать с этих обоих угольщиков топливо и гнать их в шею. Нечего им у нас под ногами болтаться. И по готовности идите, на 10 узлах, по направлению к Зондскому проливу. По истечению суток, поворачивайте к Сайгону. Досматривая всё на своём пути. Я так думаю, контрабанду сейчас в Японию везут через Зондский пролив. К сожалению, покрействовать там у нас возможности нет. Но заставить понервничать страховые биржи мы обязаны. Остальная часть эскадры выйдет на Главный морской путь и, организовав завесу, двинется к Сайгону. Если не нагоните, то рандеву в Сайгоне, через неделю.
   Адмирал окинул остальных взглядом и продолжил:
   - Мы же господа, разгружаем в свои бункера уголь с призовых угольщиков. Если кому-то не хватит, то добираете с испанцев. Желательно их тоже отпустить, кроме транспорта с боеприпасами. Ну и нам надо, с итальянца, перегрузить на наши пароходы беспроволочные и полевые телеграфы, полевые телефоны и кабель для них. Обязательно перегрузите с француза рыбные консервы и сушёные сливы. Мы идём в Сайгон, и тащить туда задержанного француза не стоит. С англичанина, с рисом и хлопком, обязательно снимите рис. Хлопок, если останется место. Остальное за борт. С датчанина заберите кунжутное масло и кунжут. Армейские ботинки, также если останется место. Хотя насколько я помню доклады, места в наших транспортах хватает. Василий Александрович, - адмирал повернулся в сторону капитана парохода 'Саратов', капитана 2-го рана Канина, - Вас я назначаю командующим отделением транспортов. Попрошу распределить на вверенных кораблях реквизированную контрабанду. С собой под арестом берём только немца, шведа и англичанина с бронеплитами. Их желательно привести в Порт-Артур. Особенно немца.
   - Ваше превосходительство, прошу простить, флигель-адъютант Его Императорского Величества Государя Императора, командир крейсера 'Алмаз', капитан 2-го ранга Чагин, но разрешите пару вопросов?
   - Да, Иван Иванович, я вас слушаю.
   - Но, ваше превосходительство, согласно международным нормам, мы можем изъять подозреваемый в контрабанде груз, только после суда в нашем порту.
   - Иван Иванович, я понимаю ваши опасения, но мы изымаем не груз, а вещественные доказательства, для доставки в порт, а капитан даёт расписку, что он в полугодовой срок приведёт судно в российский порт, для суда. Где его будут ждать вещественные доказательства. А всё что мы изымаем в расписке указано. Как и то, что он добровольно передаёт нам эти вещественные доказательства. Как вы думаете, они приведут в наши порты свои суда, на суд? И извольте второй вопрос?
   - Что в трюмах тех призов? - Чагин, в упор смотрел на адмирала, - Что вы собираетесь, не смотря на риск, вести в Порт-Артур?
   - На немце восемнадцать 12-сантиметровых гаубиц, для резерва, запасные части к гаубицам, передки и порядка 36000 снарядов к ним, - адмирал усмехнулся, - Только контрабандный груз. На шведе два паровоза, два тендера и вагоны, с парами, имеющими переход с европейской колеи на нашу колею. Плюс чугун в чушках. Тоже только контрабанда. На англичанине броневые плиты, 5000 тонн. Имеем полное право утопить. Но я пока, из нейтралов, никого топить не стал. Не стоит творить зло сверх меры. Поэтому, Иван Иванович, попрошу на все задержанные суда выставлять наши призовые партии, способные организовать вахты. Если экипаж заартачиться. Поднимаете наш флаг и конвоируете. Письменные приказы вы получите.
   Адмирал указкой показывал на карте, что он хочет от подчинённых:
   - Сейчас уходим в присмотренную бухту на Суматре, благо там можно отстояться вне территориальных вод Голландии. Там всем организовать работы по разгрузке призов. Завтра к полудню, попрошу закончить работы и доложить о готовности к походу. От вас, Иван Владимирович и Иван Иванович, - адмирал снова взглянул на капитана 1-го ранга Сухотина и капитана 2-го ранга Чагина, - Ожидаю доклады о готовности к походу на рассвете. Остальные же выдвигаться, организовав завесу. В центре канонерские лодки и транспорта, мой флаг на 'Саратове'. Справа 'Иоанн Златоуст', с третьим отделением контрминоносцев. Его формируем из бывших испанцев. Дальше 'Император Николай I ', с 'Абреком' и вторым отделением контрминоносцев. Слева 'Ослябя' с отделением миноносцев, дальше 'Дмитрий Донской' с первым отделением контрминоносцев. До пути досматриваем все суда, идущие в сторону Японии. Имеющие контрабанду задерживать как призы. Идём, - адмирал провёл указкой по карте, от Сингапура к Сайгону, - по Главному морскому пути, надеюсь, нам попадётся ещё добыча.
   Адмирал окинул взглядом капитанов и, пройдя к своему столу сел на стул:
   - И последний вопрос, который необходимо нам с вами господа реализовать. От Великого Князя Александр Михайловича, поступил приказ, переоборудовать пароходы 'Петербург', 'Смоленск' и 'Орёл' в крейсера второго ранга 'Днепр', 'Рион'[7] и 'Печора' соответственно. Но не спешите радоваться, Андреевские стяги, над вашими крейсерами, будем поднимать не сегодня.
   - Ваше превосходительств, а 'Саратов'? - встрепенулся командир корабля капитана 2-го рана Канин.
   - Ну куда уж вам, Василий Александрович, с вашими то котлами. Вы больше четырнадцати узлов выдать не сможете. Трубки же, в котлах у вас лопаются, - покачал головой адмирал, - Отговорил я его высочество, по поводу 'Саратова'. Но согласно декларации, на 'Петербурге' есть, 18 120-миллиметровых орудия, 20 75-миллиметровых орудия, 12 47-миллиметровых орудия, 10 37-миллиметровых орудий, с боекомплектами. Так вот рассчитывайте установить их, на миноносцы '212' и '213', по одному 75-миллиметровому орудию, вместо снимаемой кормовой 47-миллиметровки. На 'невки'[8] так же на корму поставим по одному 75-миллиметровому орудию, 47-миллиметровку оттуда снимаем. Полностью перевооружаем 'Абрека', заменив всё артиллерийское вооружение двумя 120-миллиметровками. На 'Алмазе', поставим дополнительно две 120-миллиметровых, четыре 75-миллиметровых орудия, две 47-миллиметровки и четыре 37-миллиметровки. 'Орёл', вооружим тремя 120-миллиметровыми, пятью 75-миллиметровыми, семью 47-миллиметровыми и четырьмя 37-миллиметровыми орудиями. На 'Смоленске', установим шесть 120-миллиметровых, два 75-миллиметровых, семь 47-миллиметровых и два 37-миллиметровых. 'Петербург', получит оставшиеся, пять 120-миллиметровых, два 75-миллиметровых, семь 47-миллиметровки и две 37-миллиметровки. Схемы размещения вооружения получите вместе с письменными приказами на начало переоборудования. Но учтите, лично я даже такое вооружение считаю избыточным, для ваших крейсеров. И думаю позже, вооружение будет уменьшено до трёх-четырёх 120-миллиметровых орудий. Миноносцы, контрминоносцы, 'Абрек' и 'Алмаз' переоборудуются в рамках изыскательских работ учёного военно-морского отдела Главного Морского Штаба. Командирам кораблей, предусмотреть подкрепление палуб под планируемые орудия. А также рассмотрите вопросы, связанные с размещением и подачей новых снарядов. Предложения подать рапортами. Хотя по поводу необходимости установки 37-миллиметровых орудий есть сомнения. Есть сомнения и в остойчивости 'невок', при сохранении на них 47-миллиметровых орудий. Возможно, придётся снять и их. Вопросы есть?
   - Ваше превосходительство, - поднялся со своего стула капитан парохода 'Смоленск', капитан 2-го рана Троян, - Тут ко мне, в Пирее, погрузили две кинокамеры, много киноплёнки, кинопроектор, фотолабораторию и два десятка электродвигателей. А также несколько десятков килограммов, какого порошка, кажется гексогена. Сказали ваш заказ.
   - Пётр Аркадьевич, ну что же вы молчали, - адмирал с улыбкой наблюдал, как оживились командиры кораблей его отряда и недоуменно выглядят командиры вновь прибывших кораблей, - Кинокамеры фотолаборатория и киноплёнка - это мой личный заказ, а вот электродвигатели, ну это вы ещё увидите, для чего они, но утром. Приглашаю всех на рассвете на 'Буйный', увидите, что-то новое. А гексоген прикажите доставить ко мне.
   И адмирал повернулся к командиру 'Иоанна Златоуста':
   - Иван Николаевич, у вас, сколько на борту Гочкисов пятиствольных?
   - Пять ваше превосходительство, а что такое?
   - Ну это означает, что вы тоже участие в эксперименте принимаете. И ещё господа, прошу учесть, установки 'Вулкан', я желаю, в первую очередь, испытать как вооружение миноносцев и контрминоносцев. Поэтому крупные корабли получат их по остаточной возможности.
   Адмирал окинул взглядом собравшихся и продолжил:
   - Ещё один вопрос касается формирования десантных партий. На кораблях эскадры более семи тысяч человек. При этом у нас есть небольшой резерв личного состава, связанный с тем, что мы задержали увольнение выслуживших свой срок нижних чинов, но получили призывников. Надеюсь, все выполнили мою просьбу, о переводе отслуживших свой срок срочников в кондукторы? Прошу прислать рапорта, о выполнении. Так вот, прошу подготовить на кораблях первого ранга десантные партии в сорок нижних чинов, во главе с лейтенантом. На кораблях второго ранга, а также 'Саратове', 'Владимире' и 'Костроме' по двадцать человек, но во главе с мичманом. 'Абреку', подготовить команду из шести человек, во главе с унтер-офицером. Контрминоносцам подготовить команду из четырёх человек, и тоже во главе с унтер-офицером. Миноносцы выделяют по два человека. Отдельно сформировать команды, согласно штатам, для обслуживания десантных пушек, находящихся на борту кораблей, включая туда и тех, кто будет тянуть эти пушки[9]. Всех нижних чинов вооружить карабинами. На переходе десантные партии использовать для досмотра встречных транспортов. Надеюсь, шесть сотен человек мы сможем выделить без потери боеспособности экипажа. 'Корея', как гражданское судно десантную партию не выделяет.
   - И последний вопрос, который я вас господа, прошу обеспечить, - адмирал осмотрел всех присутствующих, - Это минные и разъездные катера, находящиеся на борту кораблей. Приготовите для них, штатные команды, с десантной партией, до дюжины человек на минных катерах. Все так же вооружённые карабинами. Командиром катера назначить офицера. Один командир катера, на каждом корабле, лейтенант, он же командир отряда катеров, выделяемых от данного корабля, остальные командиры катеров мичманы. Катера вооружить мелкокалиберной артиллерией. У нас, господа, есть проблемы, с организацией охраны якорных стоянок. И я намерен использовать катера для охраны кораблей и судов на якорных стоянках. Соответственно, каждую ночь, на стоянках, будут выделяться катера с двух кораблей первого ранга и двух кораблей второго. Командир отряда катеров будет назначаться приказом из числа лейтенантов, командиров выделенных катеров. И в качестве информации, вдруг пригодиться, князь Черногории Никола I до конца войны предоставил России военно-морскую станцию в порту Бар. С правом экстерриториальности. Туда кстати уже перешёл из Перея миноносец '223'. Вопросы, господа?
   - Позвольте узнать, ваше превосходительство, - поднялся со своего места один из лейтенантов, - лейтенант Левитский, командир миноносца '222', разве миноносцев будет недостаточно для охраны рейда?
   - Видите ли, Александр Иванович, опыт боевых действий показывает, что свои миноносцы, ночью и при атаке противника не могут подойти к своим кораблям, под угрозой обстрела. Что кстати и случилось, при атаке японцев против нашей эскадры. Не смотря на то что, в дозор было выслано восемь контрминоносцев, они не смогли опознать японцев и предпринять меры до их атаки. Будучи обнаруженными, японцы стали передавать сигналы. Есть даже информация, что это были наши же сигналы, но только предыдущего дня. И пока наши командиры разбирались, что они встретили, японцы выпустили торпеды. Попытка наших контрминоносцев атаковать противника возле наших кораблей привела к тому, что они попали под обстрел своих же броненосцев. И были повреждены. А потом по всем миноносцам открыла огонь береговая артиллерия, не разбирая, что ей там с моря сигналят. Пришлось всем спасаться в открытом море. Не смотря на повреждения. Причём и от 'Боярина' тоже, погнавшегося, за своими контрминоносцами. Ночью, что серые, что оливковые корпуса кораблей серые. К счастью никто из миноносцев не погиб. Но и у японцев потерь нет. Правда, два их контрминоносца на ремонт отправили в Сасебо.
   - Однако, - произнёс кто-то из командиров, причём адмирал не разобрал кто, но продолжил:
   - Посему господа попрошу, на переходе в Сайгон, и далее, миноносцы и контрминоносцы, по ночам, должны будут отходить от своих крупных кораблей. Но следуя генеральным курсом находить свои корабли после рассвета, в расчётных точках нахождения эскадры. Надеюсь, справитесь, и по утрам я вас искать не буду.
   - Ваше превосходительство, а какова ситуация под Порт-Артуром? - снова поднялся, с места, лейтенант Левитский.
   - Крепость в осаде. После боя 27 января, при минировании залива Талиенвань на собственных минах подорвались минный транспорт 'Енисей' и крейсер 'Боярин', который его сопровождал. К счастью там находились в дозоре крейсера второго ранга 'Джигит' и 'Разбойник'. Они довели 'Енисей', у которого к счастью минный трюм был пуст, до Дальнего. Где тот лёг на грунт. А 'Боярина' до Порт-Артура. Позже, японским миноносцем был повторно подорван 'Ретвизан'. 11 числа же, была попытка заблокировать проход на рейд брандерами. Попытка удачно нейтрализована, все 5 брандеров погибли. Кстати при этом, очень хорошо себя показали катера, которые несли охрану прохода, атаковавшие брандеры в самый последний момент. Вот от сюда, и истекает моё требование по катерам. И их вооружению. Господа, мы на войне. Так что извольте использовать для достижения победы все доступные возможности. 13 числа по глупости погиб контрминоносец 'Внушительный'. Командир, которого, испугался прорываться мимо японских крейсеров в Порт-Артур и попытался спрятаться в бухте. Где 'Внушительный' был расстрелян подошедшими крейсерами. И могу вас обрадовать, 1 февраля, командующим флотом, назначен вице-адмирал Макаров. От него и от наместника, его высокопревосходительства, адмирала Алексеева у меня приказы, спешно следовать в Порт-Артур. Но вы господа этого не слышали. Официально, пока мы идём в Сайгон. Где, согласно приказа, из-под шпица, ждём дальнейших инструкций. Что и доводите до своих подчинённых.
   - А что с Владивостокскими крейсерами, ваше превосходительство, - продолжал задавать вопросы, командир '222-го'.
   - Кстати, спасибо что напомнили, Александр Иванович, прошу командиров всех кораблей, распорядиться, что бы пошили на стволы орудий брезентовые чехлы. Так что бы с трудом натягивались. Они нужны, что бы в стволы не попадала вода и там не замерзала. Из-за чего наши крейсера были вынуждены вернуться, во Владивосток, всего после нескольких дней рейда. Потопив только один японский транспорт в 1000 тонн.
   - У них не было таких чехлов? - осмелился уточнить командир '222'.
   - В том то и дело, Александр Иванович, что были, - лицо адмирала буквально почернело, - они их пошили, но Николай Карлович Рейценштейн забыл отдать приказ, натянуть чехлы на орудия, а никто из командиров кораблей и не подумал, зачем им эти чехлы и не использовал их. В результате с забитыми льдом стволами они вернулись во Владивосток. Теперь думают, как отогреть. Ещё вопросы есть? Если нет, то попрошу всех выполнить мои распоряжения. И подготовить корабли к походу. До встречи на 'Буйном', на рассвете. Надо будет дать время, Иван Владимировичу и Иван Ивановичу, - при этих словах адмирал взглянул на командиров 'Авроры' и 'Алмаза', - Успеть и сбегать в направлении Зондского пролива, и потом успеть нас догнать. Все свободны.
   Адмирал остановил свой взгляд на капитане 2-го ранга Чагине:
   - Только, Иван Иванович, будьте любезны, я хочу вас попросить, пригласите ко мне мичмана, что командует вашим катером.
   - Да, ваше превосходительство, конечно приглашу.
  
   [7] В настоящее время река называется Риони.
   [8] 'Невки' сленговое название контрминоносцев постройки Невского завода.
   [9] На две десантные пушки, полагался один зарядный ящик. При десантировании на берег два орудия обслуживали: 1 унтер-офицер, 2 комендора и 16 человек прислуги. Для перемещения орудия по суше впрягалось в лямки и толкало, держась за дышло, по 8 человек. Остальные трое перемещали зарядный ящик с 8 выстрелами.
  
  11
  
   - Ваше превосходительство? - послышалось от двери.
   - Заходи, - произнёс адмирал и поднялся из-за стола навстречу сыну.
   - Звал, отец? - Николай Андреевич Вирениус, вахтенный офицер крейсера 'Алмаз' внимательно смотрел на адмирала и отца. Который подошёл к нему и положил руки на плечи:
   - Возмужал сынок, как мама, как сёстры? Всё-таки ты не так давно из дома.
   - Всё хорошо отец, нас ждут.
   - Да, такова доля жён моряков, ждать, - адмирал повёл сына к креслу, - Ты садись, нам надо поговорить.
   - Папа, я с крейсера ни ногой.
   Адмирал, который уже было, направился к своему столу, остановился и обернулся:
   - Молодец, Коля, молодец. Но поверь, я даже и не думал предлагать. Хотя мама это и не поймёт. Что я не перевёл тебя на броненосец и не спрятал под бронёй. Но мама женщина, а нам мужчинам не стоит прятаться от судьбы. Я хочу поговорить о другом, о твоём будущем.
   - Ты, папа что-то знаешь?
   - Ну знаю, это громко сказано. Но хочу, чтобы ты возглавил катер с 'Алмаза' и подготовил команду на нём, включая и десантную партию, - адмирал взял несколько листков со стола.
   - Но зачем отец?
   - Я хочу, чтобы ты к концу войны стал, если уж не капитаном первого ранга, так второго точно. И я возьму тебя к себе в штаб.
   - Отец...
   - Послушай сын, в работе штабного офицера ничего зазорного нет, особенно если грудь в орденах, что можно получить только в бою, а не протирая штаны на стуле. Тем паче, что тебя я буду предлагать не в паркетные адъютанты, а в кораблестроители. Вот смотри Коля, - с этими словами адмирал протянул сыну несколько листов, с эскизным проектом огромного, четырёхбашенного корабля.
   - Отец, это что? - мичман удивлённо взглянул на отца.
   - Это твой проект сын, проект, который ты предложишь через 10 лет. Но который, как я хочу, был бы реализован. И гораздо раньше. Как ответ на британские линкоры.
   - Линкоры, отец?
   - Да, Коля, линкоры. Так их назовут и это будут корабли, которые появятся по опыту этой войны. В Великобритании уже через год заложат корабль подобного класса. А ты предложишь проект, который сразу поставит крест на королевском флоте.
   Младший Вирениус встал всматриваться в линии чертежа, читать спецификацию и качать головой:
   - Отец, это грандиозно, его бы реализовать, но его цена, - мичман покачал головой.
   - Его цена, все корабли, построенные до его появления, станут только мишенями для него, - ответил адмирал.
   - Папа, а ещё есть? - глаза у мичмана горели.
   Адмирал протянул ещё листы. С эскизами кораблей:
   - Это, Коля, ближайшее будущее нашего флота. Только давай не будем Чагина заставлять ждать.
   - Хорошо, папа. И это крейсер? Вот только пушек маловато, всего четыре.
   - Нет, турбинный эсминец, - покачал головой адмирал, - По-нашему минный крейсер. Контрминоносцы себя не покажут. А миноносцы вообще исчезнут как класс. А крейсер вот.
   И адмирал указал на рисунок изящного трёхтрубного корабля, потом достал рисунок корабля поменьше:
   - Эти корабли как крейсера первого и второго ранга. Вот только у них будет бронепояс, как на броненосных крейсерах. И это лёгкие крейсера, тяжёлые будут иметь пушки калибром восемь дюймов. Но пушек будет поменьше. Но главное будут не пушки, а мины. И вот это быстроходный крейсер-минный заградитель. Нет, мины будут ставить все. Это будет основное оружие. Но этот тип корабля будет брать много мин. И будет везти мины далеко и быстро.
   - И когда отец такие корабли появятся?
   - Первые через год, два. Не столь совершенные, ещё с паровыми машинами и без бронепояса, но уже неся элементы концепции. А совсем такие лет через пять. А вот эти, надеюсь через десять лет, составят основу нашего флота. Но для этого, Коля, придётся поработать. Много поработать. Тебе и мне. Но картинки, картинками, а надо что-то материальное. Кстати пока рисунки оставь у меня, - с этими словами адмирал взял из рук сына эскизы и направился к столу, из ящика которого достал два новеньких пистолета маузер. В деревянных кобурах. Которые находились в кожаных чехлах, и с полным комплектом. Рядом легли несколько пачек патронов. И взяв один из маузеров, с несколькими пачками патронов, адмирал вернулся к сыну.
   - Мой подарок, - адмирал протянул оружие и патроны Верениусу-младшему, - На войне самое то. И когда будешь подниматься, на борт вражеского корабля, в одной руке пусть будет пистолет, а в другой палаш на темляке. Японская сабля кю-гунто, быстрее нашего оружия будет. Да и как фехтовальщики японцы наверняка будут более подготовлены, чем ты. Поэтому, отбил выпад и сразу стреляй. А сзади пусть будут два матроса, с этими Манлихерами.
   Адмирал направился к вертикальному железному ящику и открыл его. В ящике стоял два переделанных карабина Манлихера, тоже в полном комплекте и лежали пачки патронов:
   - Завтра договорить с командиром, что бы быть на 'Буйном', возглавив команду катера. Мой вестовой твоему передаст эти винтовки, ну а как обращаться с ними узнаешь, переговоря с коллегой из досмотровой партии 'Авроры'. У них опыта в обращение с сими карабинами больше. Благо таких карабинов, на 'Авроре', должна быть дюжина. Кстати надо будет перетасовать карабины, что бы на всех кораблях были. А сейчас ступай. Тебя командир ждёт. Надеюсь, завтра увидимся. И смотри, Коля, про эскизы никому.
  
  12
  
   - Николя, зачем отец звал? - как только мичман Вирениус перепрыгнул с трапа на катер, произнёс командир крейсера капитан второгого ранга Чагин, - Предлагал место при штабе?
   - Нет, господин капитан второго ранга, не предлагал. Да я и сам сразу отказался, папа только подарок сделал, - мичман кивнул на висевший, на ремешке кожаного чехла маузер в знаменитой деревянной кобуре, - А винтовки с патронами обещал завтра вестовым прислать.
   - Давай без чинов, Николя. И, однако, не плохой подарок, сами бы вы Николя, такой пистолет не скоро бы приобрели, сорок, а то и сорок пять рубликов это цена знаете ли, а что за винтовки?
   - Какой-то странный карабин Манлихера, стреляющий очередями, как пулемёт, и у отца просьба к вам, Иван Иванович, что бы я завтра утром присутствовал на 'Буйном', вместе с вами. И возглавил катер.
   - Даже интересно, что хочет нам показать его превосходительство, - покачал головой Чагин, - Ваш отец, Николя, умеет удивлять. Он совсем не похож на себя. На себя того, что отправился в это плавание. И хорошо. Но именно этот катер, не для вас мичман. Вы возглавите второй, поменьше.
   Чагин внимательно посмотрел на молодого Вирениуса:
   - Николя, вы ничего нового в его превосходительстве не увидели?
   В ответ мичман Вирениус только улыбнулся:
   - Иван Иванович, вы правы, отец очень сильно сдал. Мне кажется, отец чего-то знает. Что, то страшное, о чем даже он боится говорить. Что не знаю. Но столько печали в его глазах, когда он смотрел на меня, я не видел никогда.
  
  13
  
   На следующее утро, ежась от утренней прохлады, командиры кораблей эскадры собрались на борту 'Буйного'. Скрытого, от чужих глаз, в том числе и с иностранных призов, буквально со всех сторон большими кораблями эскадры. И как только катер с адмиралом пристал к миноносцу, комендор, в форме кондуктора, расчехлил пятиствольный Гочкис. Явив офицерам, спрятанную под брезентом и оборудованную электродвигателем пушку. И дав командиром кораблей рассмотреть установку, адмирал Вирениус произнёс:
   - Господа, мы находимся на заключительном испытании данной установки, под кодовым наименованием 'Вулкан'. Нам необходимо оценить практическую скорострельность установки. Приступайте.
   Заработал электрический двигатель, раскрутился блок стволов и заряжавшие стали вставлять в приёмник кассеты с пустыми гильзами, пока комендор держал в прицеле проходящий мимо 'Буйного' катер с 'Императора Николая I'. И как только державший секундомер мичман произнёс: 'Стоп!', комендор отпустил спусковой крючок орудия и выключил двигатель. А окинувший взглядом пустые места под кассеты мичман произнёс:
   - 310 снарядов за 64 секунды.
   Присутствовавшие на испытаниях командиры переглянулись, а адмирал добавил:
   - По предыдущим испытаниям установлено, что точность на дистанции в пять кабельтовых составляет от пяти, до десяти процентов. Так что установка, при подготовленном расчёте, обеспечивает попадание в стандартную мишень каждые две, максимум четыре секунды. В цель типа миноносец я думаю, попадать будут чаще.
   А адмирал повернулся к командиру 'Иоанна Златоуста':
   - Иван Николаевич, сколько у вас на 'Иоанне Златоусте' многостволок Гочкиса?
   - Пять, ваше превосходительство, - тут же ответил капитан первого ранга Лебедев.
   - Понятно, значит на эскадре всего 17 таких установок. Двигатели вы получите, чертежи тоже. Хотя, скорее всего у вас Гочкисы французской выделки. А у них ворот привода немного другой. Придётся вам, Иван Николаевич, адаптировать чертежи под свои установки. Но господа, предупреждаю сразу, я предполагаю, что нам всем желательно модернизированные многостволки системы Гочкиса установить по одной на всех миноносцах, контрминоносцах и 'Абреке'. Одну установку я забираю в личное распоряжение.
   - Но ваше превосходительство, а как же мы? - Лебедев поспешил высказать тут же сформировавшуюся в головах офицеров мысль, - Чем нам защищаться?
   - Я понимаю ваши опасения, господа, - тут же спокойно ответил адмирал, - Но я рассчитываю, что от миноносцев нас защитят наши минные корабли. И им для этого придётся сближаться с такими же кораблями японцев. И тут 'Вулканы' должны будут себя показать. А нам господа придётся держать японцев на дистанции. И поэтому, получите, взамен своих Гочкисов, одноствольные пушки с миноносцев, контрминоносцев и 'Абрека'. Это моя просьба господа. Которая будет подкреплена распоряжением от учёного военно-морского отдела. По приходу в Россию вопрос об подобных установках будет рассмотрен более детально. И если решение о принятии на вооружении подобных установок будет положительное, но вы их получите назад. Если же нет, но вернём установки в первоначальный вид и установим назад уже в том виде. Надеюсь, возражений нет?
   Адмирал, окинул взглядом недовольных офицеров, понимая, что они чувствуют себя ослами, которых поманили морковкой, и которую потом так не дали:
   - Господа, я понимаю ваши чувства. Но, к сожалению подобных установок, у нас мало, а мне они видятся более эффективными, находясь в первую очередь на контрминоносцах. Хотя запас электродвигателей есть. Если будет возможность, то частично установим 'Вулканы' и на других кораблях.
   Адмирал Вирениус нашёл взглядом командира эскадренного броненосца 'Император Николай I' капитан 1-го ранга Волчанского и подполковника Мордовина:
   - Юлиан Казимирович, Порфирий Александрович, будем в Сайгоне, не забудьте нанять адвокатов, дабы они оформили патенты на 'Вулкан' и на ваш Манлихер-Мордовина, Порфирий Александрович. Причём относительно всех многоствольных систем и всех систем Манлихера. Во всех странах, ну и привилегию в России. Я господа, на этом особо настаиваю, в своей просьбе. И укажите всех, кто помогал вам в этой работе. Но прошу всех учесть, Франция ещё до войны заявила, что является союзницей России только против Германии. И что не будет помогать нам в войне с Японией. Поэтому я ожидаю, что мы в Сайгоне не задержимся. Из-за ультиматума покинуть порт или разоружиться. Постарайтесь все дела решить за несколько дней, что мы там будем. Включая и возможность нижним чинам выйти в город. Но принять уголь и произвести хотя бы минимальный ремонт необходимо сразу же по прибытию.
   Адмирал Вирениус снова обвёл взглядом всех офицеров:
   - Кстати, да, господа, Манлихер-Мордовина придётся снова перетасовать по эскадре. Четыре штуки с 'Авроры' необходимо передать на 'Алмаз'. Причём, Иван Иванович, - адмирал в упор посмотрел на командира 'Алмаза' капитана 2-го ранга Чагина и командира Крейсера 'Аврора' капитана 1-го ранга Сухотин Иван Владимирович, - попрошу получить винтовки и инструктора, по обращению с ними, до выхода в поход. А вас, Иван Владимирович, прошу командировать на время похода инструктора. По четыре штуки с 'Осляби' и 'Императора Николая I' передать на 'Иоанна Златоуста'. 'Дмитрий Донской' по две штуки передаёт на канонерские лодки. Корабли, выделяющие винтовки прошу предоставить и инструкторов, по обращению с ними.
   Капитана 2-го ранга Чагин кивнул и произнёс:
   - Ваше превосходительство, я могу узнать, что это за Манлихер такой?
   - Можно даже увидеть, Иван Иванович, две таких винтовки уже лежат в вашем катере, - улыбнулся адмирал и, найдя среди офицеров сына, произнёс, - Николай Андреевич, попрошу вас, распорядитесь пусть принесут одну из ваших винтовок.
   И через несколько секунд перед офицерами возник матрос, который вытянувшись во фрунт, буквально ел выпученными глазами начальство, с винтовкой в руках. Которую офицеры, особенно те, кто видел винтовку впервые, с интересом рассматривали.
   - Ваше превосходительство, - мичман Вирениус внутренне усмехнулся, стараясь при этом внешне сохранить невозмутимость, - а разрешите узнать, почему для этих винтовок выбрана именно эта система? Ведь есть же более современные карабины, системы Манлихера.
   - Эти карабины, Николай Андреевич, - ответил, так же сохраняя невозмутимость, адмирал, - относятся к системе господина Манлихера стоящей на вооружении армии Китая. А к ней в Порт-Артуре должны быть патроны. Да и сами карабины, надеюсь, есть среди военной добычи, взятой при подавлении фортов Таку.
   - То есть, ваше превосходительство, все системы со скользящим затвором могут подойти для данной схемы?
   - В принципе да, Николай Андреевич, - согласился адмирал и посмотрел на полковника Мордовина, - но прежде чем, что-то делать согласуйте этот вопрос с, Порфирий Александровичем. К тому же винтовки менее подходят для переделки. Из-за слишком длинного штока механизма. Будут менее надёжны, чем карабины.
   Адмирал на секунду задумался, а потом добавил:
   - Кстати, господа, если решите приобрести, в Сайгоне, оружие систем Манлихера, для их переделки, то попрошу так же решить этот вопрос, с Порфирий Александровичем. Саму переделку винтовок оплачу из фондов учёного военно-морского отдела. Вопросы?
   Адмирал окинул взглядом офицеров:
   - Если вопросов нет, тогда прошу 'Аврору', 'Алмаз' и 'Орёл' начать крейсерскую операцию. Остальных прошу быть готовыми к походу в полдень.
  
  14
  
   Денег в доме не осталось, а за лечение мамы надо было заплатить ещё восемьдесят йен. Ей, проводя чайные церемонии, таких денег было не заработать и за три месяца. А тут деньги было необходимо внести буквально завтра. Иначе маму выкинут на улицу, так и не закончив лечение. А маме надо было ещё и есть. Оставался только один выход. И Аюми Кода надев своё лучшее кимоно и заколов волосы тремя шпильками, направилась к двери, обула свои гэта, сандалии на деревянной подошве. И окинув взглядом комнату дома, где было продано всё, что можно было продать, и закрыла дверь. Спустилась по лежащему, перед входом, в поднятый на сваях и сбитый из тонких реек дом, вместо крыльца камню. И тяжело вздохнув, направилась в порт Йокогамы. Где для флота набирали утешительниц, для станций утешения. Надеясь, что она попадёт в станцию для офицеров. По крайней мере, там всё должно было быть поприличнее. И что было самое главное, сразу давали сто иен подъёмными. Можно было не только заплатить за лечение мамы. Но и оставить ей небольшую сумму.
  
  
  
  

Глава 3

  
  1
  
   Николай Андреевич Вирениус, вахтенный офицер крейсера 'Алмаз', а по совместительству командир десантной партии этого крейсера, и в данный момент исправляющий должность командира призового парохода 'Ешиго-Мару', небольшого, всего в 1150 тонн водоизмещения, японского каботажного парохода, встреченного эскадрой между Филиппинами и Тайванем с грузом пальмового масла в бочках, с нетерпением поджидал подхода двух катеров с крейсера. Катеров, которые и должны были забрать призовую партию с обречённого на расстрел парохода. Жаль, конечно, было первый в его жизни корабль. Но, скоростные характеристики парохода, не позволяли призу следовать с эскадрой, которая в данный момент, медленно выходила с рейда образованной островами Мауг и собиралась с дистанции 6 миль, или 60 кабельтовых, потопить старый японский пароход. Последний, из череды призов подвернувшийся эскадре, во время её крейсерства в Южно-Китайском море.
   Эскадра довольно быстро собралась на рейде Сайгона, успев перехватить и задержать несколько судов с контрабандой в Японию. Несколько пароходов успели выкинуть не важный груз, ещё на переходе и были отпущены, а четыре парохода стали призами. Два английских, один со станками, инструментами и стальным прокатом, а другой с шерстью, сукном, окрашенным в оливковый цвет и колючей проволокой. Причём этот пароход задерживала десантная партия с 'Алмаза', под командованием мичмана Вирениуса. Трофеями 'Авроры' стали небольшой, всего в 800 тонн водоизмещения японский пароход, с грузом минерального масла в бочках, а также бензина и керосина в жестяных канистрах, и голландский пароход с грузом тикового дерева.
   Поначалу казалось, что эскадра остановиться в Сайгоне. Но буквально через пару дней, по прибытию эскадры в порт, французские власти потребовали или разоружиться, или покинуть порт в течение суток. Хорошо хоть снабдили эскадру водой и углём лучшего качества - кардифом. И забрав призовые пароходы, эскадра ушла в Камрань. Благо размеры одного из заливов, севернее этой бухты, позволяли отстаиваться вне территориальных вод Франции. Где разгрузили японский пароход и использовали его в качестве мишени. Расстреляв так же дальше трёх миль от берегов Французского Индокитая. И отпустив следовавшие с эскадрой испанские пароходы, кроме одного, на котором находился второй боекомплект и запасные орудийные стволы, для бывших испанскими кораблей, эскадра двинулась на восток. Пройдя между Тайванем и Филиппинами, задержав в качестве призов японский пароход 'Ешиго-Мару', причём в захвате этого парохода отличился 'Алмаз'. Японский пароход пытался сбежать, и остановился только после того как 75-миллиметровый снаряд попал в надстройку. Японский экипаж отказался вести судно, и мичман Вирениус был назначен исправляющий должность капитана парохода. Экипаж, которого был укомплектован из команды крейсера 'Алмаз'. Ещё одним призом эскадры, на этом переходе, стал вполне приличного размера американский купец, с грузом бронзы, латуни и меди. После чего эскадра двинулась к необитаемым Северным Марианским островам. Прямо к необитаемым островам Мауг. На рейде, образованном этими островами, укрывшись от чужих глаз, эскадра и стала готовиться. К последнему броску на Родину.
   Катера подошли к борту парохода, и мичман приказал:
   - Флаг спустить, забрать с собой, экипажу покинуть судно.
   Вирениус вернулся в рубку, сделал в вахтенном журнале последнюю запись, от третьего марта, и взял журнал, в котором последние девять дней он делал записи. Придя на острова Мауг, эскадра принялась аврально, денно и ночно, готовиться к прорыву. В первый же день для очистки миноносцев от обрастания был определён пляж, на котором были возведены деревянные пирамиды, которые должны были не допустить опрокидывание кораблей, при отливе. При этом сами корабли перевооружались. Сменили вооружение 'невки', миноносцы '212 и '213', 'Абрек'. Добавилось пушек и на 'Алмазе', сделав его больше похожим на крейсер. Были установлены пушки на 'Смоленске', 'Петербурге' и 'Орле', хотя сами корабли Андреевские флаги и не подняли. А все мины с броненосцев и крейсеров свезли на 'Саратов'. Где зачем-то ладили на корме рельсы. Корабли очистили от нагара котлы, а кроме корпусов, в чёрный цвет, были перекрашены не только все настройки, но и трубы кораблей. А последние два дня эскадра отрабатывала маневрирование. В первую очередь одновременный подход и совместную атаку через все три прохода, на внутренний рейд архипелага. С последующим маневрированием отрядов кораблей на, ограниченным в размере десять на пятнадцать кабельтовых, рейде. Правда, на самом малом ходу. Причём в тренировках принимали участие и все катера эскадры. От их командиров тоже требовали согласованных действий. В высадке на берег тренировались и десантные партии кораблей. Причём в высадке на берег вмести с пушками. С последующими стрельбами и боевыми действиями на берегу. Что вызвало ещё большие пересуды, среди экипажей кораблей эскадры и Вирениуса-старшего, всё больше и больше называли за глаза 'чудной адмирал'. И вот на сегодня были назначены последние стрельбы эскадры.
   Вирениус-младший вышел на мостик парохода и окинул его взглядом. Весь экипаж уже собрался в обеих катерах с 'Алмаза' и ждали только его. Даже корабельного кота, японского бобтейла, который все эти дни чураться чужих на своём корабле, заманили рыбой, на катер. Но все эти дни одну или две пойманные крысы кот, прозванный Самураем, каждое утро подкладывал к двери рубки. Так что теперь здоровый котяра, которого он как капитан судна, не мог оставить на борту обречённого корабля, не кормленный с утра, урча от жадности, расправлялся со свежепойманными рыбами, на корме катера. И окинув в последний раз совершенно пустой пароход, с которого забрали всё, что могло пригодиться, мичман спустился в свой катер. Ему достался, под командование, малый разъездной катер 'Алмаза'. На котором, правда, установили последний, семнадцатый 'Вулкан'. Расчётом, которого командовал кондуктор Буторин. Но сейчас катеру предстояло проконтролировать результаты тренировки. Для чего рядом с 'Вулканом' была установлена кинокамера, и суетился, такой же молоденький мичман, как и Вирениус-младший. Только увлекавшийся фотографией и ставший нештатным кинооператором на эскадре.
   Как только катер отошёл на расстояние пяти кабельтовых Вирениус-младший дал сигнал ракетой, и тут же корабли эскадры поочерёдно окутались дымом выстрелов.
   - Вот же лупят, вашбродь, они, что сразу из четырёх орудий пристреливаются? - удивлённо произнёс Буторин. И действительно борта кораблей окрашивались одновременно несколькими выстрелами, - Опять их превосходительство чудит.
   Произнеся последнюю фразу, кондуктор замолчал и бросил быстрый взгляд на Вирениуса-младшего, вспомнив, кем адмиралу приходиться командир катера. Но мичман, сам завороженно смотря, как вокруг 'Ешиго-Мару' встают водяные столбы, только и сказал:
   - Новая система пристрелки, полу залпами. Лучше всего по четыре выстрела в залпе. Должна помочь быстрее пристреляться. По крайней мере разброс сразу виден.
   Но дистанция в 60 кабельтовых, более 10 километров, сказывалась. Не смотря на постоянные накрытия попаданий в обречённое судно было мало. Да и повреждения от практических, чугунных снарядов, были не значительные. Так что эскадре понадобилось около двух часов и более 200 снарядов, что бы несчастный 'Ешиго-Мару' отправился в свой путь на дно Тихого Океана.
   Правда, последним, по уже уходящему под воду пароходу, под стрекотание кинокамеры, отстрелялся 'Вулкан' с катера. Буторин успел выпустить пять кассет по цели, продемонстрировав и скорострельность установки, и свою точность в попаданиях. После чего катер пополз, преодолевая волну, на рейд островов Мауг. Но стоило катеру мичмана Вирениуса последним войти на рейд и пришвартоваться к борту родного крейсера, как в него тут же спустился командир крейсера 'Алмаз' капитан 2-го ранга Чагин, в сопровождении механика и штурмана:
   - Николя, веди катер к 'Иоанну Златоусту'. Адмирал собирает совещание командиров. Включая и командиров катеров.
   И, как только десантная партия взошла на крейсер, мичман повёл свой катер к флагманскому броненосцу, следом за минным катером крейсера. Одновременно наблюдая, как освобождённые от песка и всплывшие пирамиды, что удерживали от заваливания на борт 'Абрека', контрминоносцы и миноносцы, вылавливают и аккуратно складывают на борт 'Смоленска', 'Петербурга' и 'Орла'.
  
  2
  
   Адмирал Того, сидя в кресле адмиральского салона броненосца 'Микаса', внимательно всматривался в карты окружающих Японию морей. Пытаясь понять, где находиться эскадра Вирениуса. И каковы планы её командира, который выйдя из залива севернее бухты Камрань, прошёлся мимо острова Формоза[1] и исчез в океане.
   К сожалению, удар первого дня войны не привёл к ожидаемому результату. Несмотря на то, что ударный отряд усилили ещё тремя отрядами миноносцев, нанести непереносимые потери флоту северных гайдзинов не получилось. Как оказалось, их корабли были защищены противоминными сетями. И только четыре, из более чем трёх десятков выпущенных торпед, достигли своей цели. Но и поражённые корабли гайдзинов не потонули, а оказались спасены. В результате враг оправился от удара и встретил огнём объединённый японский флот. Не увенчалась успехом, и попытка заблокировать брандерами вход на рейд Рёдзюн. Все пять брандеров погибли, так и не попав в проход, ведущий во внутренний рейд. К счастью большую часть команд удалось спасти.
   Вчера, 22 февраля, корабли вице-адмирала Камимуры должны были обрушить сокрушающий удар по Владивостоку. Сделать всё, чтобы гайдзины не могли пользоваться этим портом. Благо удар можно было нанести там, где у гайдзинов не было береговых батарей. И если прячущиеся в крепости русские крейсера выйдут защищать город, есть шанс вывести их из игры. Если же крейсера гайдзинов не выйдут для защиты города, то вице-адмирал Камимура должен будет и сегодня попытаться манёврами в виду крепости выманить корабли гайдзинов и уничтожить его. А через неделю необходимо будет повторить рейд. Как раз корабли вице-адмирала вернуться на свою базу Такесики, пополнят запасы угля, воды и боеприпасов, и смогут снова вернуться к Владивостоку. А через две недели, шестого марта, попытаться поймать там корабли адмирала Вирениуса. Если этот гайдзин идёт во Владивосток, то, как раз по времени он должен будет в это время прорываться в тот порт. Есть надежда разгромить гайдзинов по частям. Снова попытавшись выманить крейсера гайдзинов из Владивостока. Одновременно попытавшись перехватить корабли эскадры Верениуса. Если конечно этот гайдзин идёт в этот порт.
   Но не стоило забывать и про Рёдзюн. Скорее всего, завтра 24 февраля, прибудет новый командующий флота гайдзинов, вице-адмирал Макаров. Надо будет организовать ему встречу. Посмотреть, что он из себя представляет. В порту Чемульпо, уже собрались транспорта 1-го и 2-го дивизионов вспомогательных судов, которые под прикрытием 7 боевого отряда и миноносцев должны будут доставить на острова Эллиот первые грузы для организации там передовой базы. Бухта острова Торнтон, где отстаивались миноносцы дозора, оказалась крайне неудобной. И практически обсыхала в отлив, не позволяя полноценно снабжать миноносцы всем необходимым. Рейд же между островами Эллиот был лишён этого. Позволяя постоянно базироваться любым кораблям. И спокойно снабжать их углём, боеприпасами и вообще всем необходимым. Единственное из неприятного, что было там, так это было то что, острова были напрочь лишены питьевой воды. Но снабжение флота водой это наименьшее из возможных зол.
   Адмирал Того ухмыльнулся, значит, надо будет возле Рёдзюна совместить приятное с полезным. И поприветствовать своего визави у гайдзинов, и организовать новую передовую базу флота. Под прикрытием операции флота, с одновременным обстрелом Рёдзюна. У которого, так же есть слабое место, не прикрытое береговыми батареями.
   Адмирал Того снова взглянул на карту. Если эскадра выйдет завтра, то к рассвету 25 февраля, корабли, достигнут стоянки на Эллиотах. Транспортам необходимо не менее трёх суток, на то что бы выгрузить на не оборудованный берег и груз, и кули[2]. Значит, будет необходимо организовать дозоры из контрминоносцев и крейсеров. В том числе и ночные. На расстоянии десяти-пятнадцати миль от входа на рейд Рёдзюна. Что бы, иметь возможность, в случае необходимости, вывести корабли с рейда Эллиотов. И прикрыть транспорта от удара. А днём 26 февраля произвести обстрел крепости и порта орудиями броненосцев. После чего, оставив на новой базе часть кораблей, для охраны рейда, вернуться в Чемульпо. Снова загрузить транспорта и повторить операцию. Совмещая доставку грузов с обстрелом Рёдзюна. К тому же необходимо будет произвести и ещё одну попытку, загородить проход в Рёдзюн брандерами. Причём тогда можно будет атаку брандерами организовать с передовой базы на Эллиотах. В случае удачи мы нейтрализуем флот гайдзинов. Если же не получиться, надо будет внешний рейд Рёдзюна закидать минами. Но необходимо не позволить Вирениусу прорваться в Рёдзюн.
   Вспомнив про адмирала Вирениуса, адмирал Того только зубам не заскрежетал. Кстати, из-за этого проклятого гайдзина, надо будет усилить охрану конвоев. Да и увеличить на Эллиотах количество дозорных судов. За счёт судов береговой обороны и миноносцев округов Сасебо, Куре и Такесики. Даже догонять легче, чем ждать, находясь в неизвестности. Его деятельность уже стоила Японии нескольких десятков тысяч тонн грузов. А главное, в несколько раз возросла стоимость страховки и фрахта грузов в Японию. Что сильно ударило, по доставке грузов.
  
   [1] Формоза, название острова Тайвань в то время.
   [2] Кули - чернорабочие, в том числе и грузчики. По японским нормам того времени на трёх военнослужащих полагался один кули-носильщик.
  
  3
  
   Скорый поезд мчался по просторам Манчжурии. И завтра должен был прибыть на вокзал Порт-Артура. Командующий русским флотом адмирал Макаров, в этот самый момент, сидел на диване в своём купе и внимательно читал телеграммы из Владивостока. Где говорилось, что вчера японский флот, в составе пяти броненосных и двух бронепалубных крейсеров произвёл обстрел порта Владивостока. А сегодня прошёлся в видимости крепости. И сейчас адмирал пытался понять, как адмирал Вирениус смог узнать об этом, находясь в Сайгоне. И предупредить. Правда, ни одна из его рекомендаций во Владивостоке выполнена не была. Не было организованно крепостное минное поле, на том основании, что по нашим планам, там действий противника быть не должно. Уссурийский залив не был разбит на квадраты. Пристрелянные для ведения огня, орудиями крейсеров, прямо с мест стоянки в порту. Не говоря уже об организации там, на берегу Уссурийского залива, береговой батареи. А оборудованный наблюдательный пункт, не был снабжён телефонной или телеграфной связью. Так что попытка организовать огонь, использую сигнальщика с флажками, не увенчалась успехом. Японцы, почему-то и тут не стали следовать планам русских, по обороне крепости. И вместо того что бы стать на якорь и вести огонь с места, корабли адмирала Камимуры активно маневрировали. Сигнальщик просто не успевал за манёврами японского флота. В результате, ни одного ответного выстрела наши крейсера не сделали. И хотя, как и предупреждал адмирал Вирениус, обстрел не нанёс какого-то значимого урона. Но сам факт неготовности крепости и флота оказать сопротивление был крайне неприятен. Тем паче, что Андрей, Андреевич предупредил, о том, что подобные обстрелы могут повториться 29 февраля или первого марта. А также 6 или 7 марта.
   Но самым неприятным было то что, по данным адмирала Вирениуса, на 25 февраля японцами намечалась активность их флота перед Порт-Артуром. А на следующий день обстрелу, через Ляотешань, должен будет подвергнуться и сам порт, и крепость. Причём активность флота должна быть такая, что рискованно будет даже высылать миноносцы на разведку. Причем, даже ночью будет опасно. Адмирал уже отдал приказ оборудовать на горе Ляотешань наблюдательный пункт. Обеспечить его связью и начать сооружение там береговых батарей. И приготовить корабли, к ведению огня с места, через Ляотешань. Но если в Порт-Артуре, к его приказам, отнеслись, как и во Владивостоке, посчитав это блажью командующего флотом, то он просто не успеет, за имеющиеся у него сутки, что-то сделать. Хотя можно будет попытаться, успеть поставить минное поле, там, где может пройти японская эскадра. Надо будет выслать, в ночь с 25-го, на 26-е несколько миноносцев. Дабы они установили мины западнее Ляотешаня. А для прикрытия минных постановок будем держать на внешнем рейде пару крейсеров. Ну и ждать адмирала Того в гости.
   Да и пропажа эскадры адмирала Вирениуса нервировала. Адмирал Макаров знал, что помимо его приказа и приказа наместника адмирала Алексеева прорываться в Порт-Артур, Андрей Андреевич получил приказ из-под шпица, ждать в нейтральном порту. Сообщение, о том, что приказ понятен и выполняется, Степан Осипович получил. Но там было дописка, где Андрей Андреевич просил, оказать содействие. Активизацией действий Владивостокским отрядом крейсеров в направлении пролива Лаперуза на время от 10 до 15 марта. Но такую задачу адмиралу Иессену он поставит. Карл Петрович как раз должен будет принять крейсера под своё командование. Даже если Андрей Андреевич просит просто отвлечь внимание, а прорываться будет согласно приказу в Порт-Артур, помочь ему будет просто необходимо.
  
  4
  
   Великий князь Александр Михайлович, сидел в этот момент с бокалом коньяка и смотрел на огонь камина. Тут 23 февраля только начиналось, но на душе было тяжело. Нет, адмирал Вирениус не обманул. Война началась в срок, как он и обещал. Сандро позволил себе ухмыльнуться, ведь война началась в полном соответствии с его прогнозом, сделанным ещё за несколько лет до войны. И началась она с внезапного удара по нашим кораблям. А адмирал даже правильно указал на обстрел Владивостока японцами. Сообщение, о котором великий князь получил буквально с первыми выстрелами. Но это, пока не давала ни каких плюсов самому великому князю, в его противостоянии с Безобразовым и компанией. И ни давало так же, ни каких плюсов в его борьбе с генерал-адмиралом.
   Сандро наклонился и, пошевелив кочергой, угли в камине снова откинулся в кресле. Нет, нельзя сказать, что его усилия пропали впустую. После внезапного нападения японцев в России произошёл большой патриотический подъём. Пожертвования на флот полились рекой. И ему удалось возглавить этот фонд. Не только оплачивая заказанные ранее 16 минных крейсеров, 10 миноносок и два судна-дока, грузоподъёмностью в 1500 тонн. Последние немецкая фирма 'Вулкан' обещала построить за девять месяцев. Как раз к октябрю. Месяцу, когда и смогут собрать Вторую Тихоокеанскую эскадру. Но помимо этих судов он сможет оплатить постройку ещё 8 минных крейсеров и подводной лодки. Подводной лодки, которую полностью получиться построить на пожертвование графов Шереметьевых.
   Да и обе подводных лодки 'Протектор' Лека и 'Фултон' Голланда уже были в России. И были приобретены, став 'Осётром' и 'Сомом'. Как и были заказаны подводные лодки этих типов. С их сборкой в России. Сдержал своё слово и Крупп, подарив свою экспериментальную подводную лодку, так и оставшуюся 'Форелью'. Александр Михайлович усмехнулся, вспомнив растерянное и беспомощное лицо морского министра Авелана. Когда информация о повреждении двух броненосцев, трёх крейсеров и минного заградителя, достигли Петербурга. И то с какой небрежность он, Сандро, сообщил, что готов немедленно усилить флот. Да, это был сильный ход. Когда получив информацию об огромных, буквальных разгромных потерях флота, он тут же выложил свои первые козыри. Три подводные лодки и три парохода, пригодные к немедленному переоборудованию в крейсера второго ранга, приобретённые его Главным управлением торгового мореплавания и портов, были уже в России. И военно-морской флаг над ними можно было поднять в любой момент. А в результате заказ всех подводных лодок прошёл через его ведомство. Да и уже на существующие 'Матрос Пётр Кошка', 'Дельфин' и заложенную 'Касатку' ему получилось наложить руку. Так же получилось взять под свой контроль модернизацию несколько подводных лодок конструкции Джевецкого, две, из которых, стали переоборудовать по проекту лейтенанта Яновича. В результате весь подводный флот оказался под его контролем. А это плюс к уже существующим, заказанные пять дополнительных 'Касаток', включая 'шереметьевскую', шесть 'Осетров', пять 'Сомов' и три крупповских 'Карпа'. Не плохое дополнение, к тем крейсерам второго ранга, из пяти пароходов, что смог предоставить Добровольческий флот. И которые уже действовали на Тихом Океане. Причём это без учёта двух мобилизованных в Порт-Артуре пароходов, 'Монголии' и 'Манчжурии' ставшие 'Ляохе' и 'Ялу'. И даже, не считая 'Лана' и 'Фюрст Бисмарка'. Ещё двух пароходов, которые после ремонта котлов могут пополнить флот. Его флот.
   Но не хватало главного. Успеха, ошеломляющего успеха. Триумфа, который позволит упрочить свои позиции на столько, что можно было бы бросить вызов генерал-адмиралу. И доказав его несостоятельность возглавить флот. Вся надежда была на те, три парохода, 'Петербург', 'Смоленск' и 'Орёл', что ушли с Вирениусом. Но эскадра ушла из Индокитая и исчезла в неизвестном направлении.
   Нет, конечно, биржевые сводки радовали, цены на страховку и фрахт на Японские острова выросли в несколько раз. Внешняя торговля Японии испытывала огромные трудности. Будучи на грани краха. Но, ведь не покажешь Ники, или тому же генерал-адмиралу, такой результат его деятельности. Они просто не осознают, о чём вообще идёт речь. Нужно зримое доказательство его правоты и его усилий. А эти доказательства приходиться ждать. А тут ещё англичане надавили на МИД и те стали требовать, у Авелана, отпустить призы. В результате к Вирениусу ушёл приказ отпустить захваченные пароходы. Дабы успокоить англичан. Пришлось отправлять приказ о превращении, в нарушении международных законов, пароходов в крейсера второго ранга, вне своих портов. Надеясь, что хитрый финн свалит всё на эти новые крейсера и приведёт трофеи в русский порт. Доклад о том, что переоборудование начато, Вирениус прислал из Камрани, где, только чуть севернее этого порта, на обширном рейде, оказавшемся в нейтральных водах, и отстаивалась эскадра этого адмирала, а потом исчез. А было бы неплохо получить как зримое подтверждение его успеха груз с этих призов. А потом их отпустить. Как попросил адмирал, чтобы не нарушить приказ, полученный им из-под шпица.
    Сандро улыбнулся, вспомнив, как заёрзал и скривился адмирал Авелан, будучи вынужденным, на фоне его предложений, об усилении флота, поддержать его стремление направить на Тихий Океан миноноски. И в результате 10 миноносок и две подводные лодки 'Форель' и 'Матрос Пётр Кошка' были приготовлены к отправке в Порт-Артур. Из расчёта, что первый эшелон подойдёт к Байкалу к началу навигации на озере. 'Кету' и 'Чилима', вторую лодку конструкции Джевецкого, которую будут переоборудовать по проекту лейтенанта Яновича, отказавшись от услуг лейтенанта Боткина, перебросить в Порт-Артур надо будет сразу по завершению работ.
   К сожалению, немедленно использовать изобретение господина Цеппелина не получиться. Конечно, он согласился начать работы, при условии финансирования, и предоставить образец корабля для испытания, но не ранее чем через год. А вот приобрести французский 'Лебоди' есть не плохие шансы. Что бы использовать его для вооружения крейсера-аэростатоносца 'Русь'. Переоборудоваемого из парохода 'Лан'. Благо дополнительные работы можно будет свести к минимуму. Установить на корме выдвижные мостки с причальной мачтой. Которые будут позволять пришвартовывать дирижабль и при вводе дирижабля в ангар обслуживать его выступающую кормовую часть. И если всё пройдет, как обещает адмирал Вирениус, то использование такой связки как дирижабль и пароход, должны послужить плюсом в его репутации прозорливого человека.
   Год попросили и фирма 'Шаррон', чтобы доставить на испытания в Манчжурию полностью бронированные бронеавтомобили своей конструкции. И хотя представитель этой фирмы князь Накашидзе уже выехал в седьмой Сибирский казачий полк, с двумя полубронированными 'тазиками', но ожидать что-то полезное от применения бронеавтомобилей этого типа не приходиться. Хотя Вирениус и говорил, что можно в атаку идти и кормой вперёд. Только для этого необходимо перенести пулемёт на вертлюги, установленные на корме, бортам и над кабиной бронированного 'тазика'. Это тоже должно помочь ему, в создании имидж современного, знающего и деятельного человека. Который только и сможет возглавить флот, в современных условиях. Но ждём возвращение Верениуса, который своим опозданием путает все, его великого князя карты, вынуждая ждать.
   А, без триумфа, или ещё большего провала ставленников генерал-адмирала, ему Сандро, даже и не стоит заикаться о том, что надо бы передать всю береговую оборону флоту, реформировав её. Что бы был не только порт. Но и были ещё корабли охраны водного района, вот же загнул адмирал Вирениус, но главное термин точно характеризовал его предложение. Береговые части флота, морская пехота, наблюдательные пункты, связанные телеграфом или телефоном, береговая артиллерия. И всё это в его подчинении. Сандро даже зажмурился от открывающихся перспектив. Нет, сформировать морской полк, из добровольцев можно. Даже повод есть. Ему, на его крейсерах, нужны подразделения, из которых можно сформировать десантные партии и экипажи для призов. А оформить их как морской полк. На это Ники разрешение даст. Адмирал Вирениус предупреждал, что перспектива за новым, автоматическим оружием. Так что, для полка, будет необходимо закупить швейцарские винтовки Мандрогора и датские пулемёты Мадсена. И пусть испытания, проведённые в прошлом году, показали, что винтовки Мандрогора под российский патрон не адаптировать. В отличие от пулемёта, который можно адаптировать под русский патрон и следующую партию пулемётов следует заказать именно адаптированную. Но морской полк следует вооружить оружием под один патрон. И тут, похоже, придётся отталкиваться от возможных патронов для винтовки Мандрогора. И в случае удачи, он Сандро, сможет получить под свой контроль не только флот. Но и те технические новинки, аэропланы, блиндированные автомобили, легкие пулемёты, которым адмирал Вирениус, пророчит большое будущие. Он сможет возглавить все войска, связанные с техникой. Особенно с новой техникой. Пусть пока это скорее игрушки. Как тот капризный пулемёт.
   А вот что бы подмять под себя береговую оборону, за это придётся побороться. Армейцы ни за что не выпустят из рук такой лакомый кусок. Но тут мысль буквально пронзила Александра Михайловича, он вспомнил, что адмирал Вирениус предупреждал, о том, что ударам японцев подвергнуться порты, находящиеся в его ведении. Дважды японцы будут атаковывать Петропавловск-Камчатский, атаке будет подвергнуты Николаевск-на-Амуре и Охотск, бухта Де-Кастри. А Дальнему и Корсаковскому посту вообще грозит захват. И ему следует подумать о защите, в первую очередь о береговой обороне, вверенных ему гражданских портов. Включая Анадырь и Командорские острова.
   Сандро, поднялся из кресла, и подошёл к окну, всматриваясь в темноту, осознавая, что именно ему необходимо возглавить оборону гражданских портов на Тихом океане. Используя в первую очередь местные ресурсы и возможности. Что бы из этого создать новую структуру. И в первую очередь, в своих целях, следует использовать адмирала Вирениуса. Адмирала, которого следует поставить во главе новой структуры. В которую потом включить береговую оборону Порт-Артура и Владивостока. И уже потом созданную новую структуру включить в состав флота. И великий князь усмехнулся своим мыслям, понимая, что он нашёл путь, для реализации своих личных планов.
  
  5
  
   Адмирал Вирениус окинул взглядом собравшихся в адмиральском салоне 'Иоанна Златоуста' офицеров. Тут были командиры кораблей. Включая командиров катеров, а также десантных партий, что исправляли обязанности командиров призов. Был даже капитан испанского парохода, что вёз в трюмах припасы для эскадры, включая второй боекомплект для купленных кораблей. Вместе с командирами присутствовали старшие штурманы и судовые механики кораблей. Адмирал взял указку и подошёл к карте Тихого океана:
   - Господа, я собрал вас на брифинг, для того, чтобы сообщить, что в полночь мы начинаем прорыв к Квантуну, - и увидев, как от слова брифинг удивились офицеры, внутренне усмехнувшись, адмирал, продолжил, - Да, да именно брифинг, на нём господа, я попытаюсь донести до вас свои мысли. Письменные приказы вы получите позднее. Прошу меня внимательно выслушать, будет много малоприятных нюансов. Если будут вопросы, то сможете задать их потом. Начну с того, что окончательной точкой маршрута, для нас является порт Дальний. Именно туда, согласно приказу великого князя Александра Михайловича, нам необходимо провести 'Днепр', 'Рион', 'Печору', 'Саратов', 'Владимир', 'Корею' и 'Кострому'. А также все призы. Причём, подчёркиваю, 'Рион' должен достичь порта в любом случае.
   Адмирал обвёл взглядом собравшихся офицеров:
   - На первом этапе нам предстоит преодолеть, за пять суток, порядка 1090 миль, с расчётной скоростью 9 узлов и достичь островов Амами в архипелаге Рюкю. И встать на срок до десяти часов в проливе Сатсукаро. Причём, а это приказ, который вы получите письменно, мы будем идти на прорыв под флагами других государств. 'Иоанн Златоуст' будет идти под французским. Остальные под любыми, на выбор командира корабля, кроме британского и американского. И, молчать!
   От окрика адмирала и под его тяжёлым взглядом, начавшие было роптать, офицеры замерли, а Вирениус продолжил:
   - Тем, кто считает, что мы поступаем бесчестно, напомню, как в битве при реке Ялу японцы смогли по частям разбить китайской флот. Они подошли к китайцам, имея американские флаги. И только перед началом битвы подняли свои. Что вынудило китайцев вступать в бой по частям. Мы же не будем спускать Андреевские стяги. Просто сделайте так, чтобы они не развивались. Но при этом необходимо сохранить возможность их быстро развернуть. А чужие флаги быстро убрать. Я думаю, каждый понимает, что нам необходимо прорваться к Квантуну. И что бы при этом японцы не знали, о нашем истинном положении, как можно дольше. При этом мы не можем останавливаться и брать с собой новые призы. А встретив нас, под Андреевским стягом, первый же британец или американец побежит к ближайшему японскому порту. И сообщит о нас. Встретив же международную эскадру, не обратившую на него никакого внимания, этот же капитан придёт в порт назначения и только там выдаст информацию о нас. Так же поступят и капитаны японских каботажных пароходов. И японцам понадобиться кто-то, очень умный и смелый, способный не только осознать ситуацию, но и поднять тревогу, без дополнительной проверки. А время будет играть на нас. Особенно если командующий флотом, выполнит мою просьбу и направит в нужное время крейсера из Владивостока к Сахалину. Так что господа, на первом и втором этапе прорыва, мы изображаем международную эскадру, идущую из германских владений в Циндао. Соответственно и курс эскадры должен быть близким. На что обращаю внимание штурманов. Вам предстоит рассчитать курс.
   Адмирал прошёлся перед офицерами и продолжил:
   - Помимо флагов я так же попрошу подумать об изменении силуэтов кораблей. Фальшивые трубы, башни, настройки, фальшивые борта на полуюте позволят нам изменить силуэты наших кораблей. Сделав их менее узнаваемыми и скрывать нашу принадлежность. Поэтому господа попрошу вас подобрать корабли близкие по силуэту к кораблям тех флотов, чей флаг вы поднимите для маскировки. И самостоятельно постараться добиться внешнего сходства с оригиналом. По крайней мере на большой дистанции.
   - Ну и третье, что является общим для всего прорыва. И на что обращаю внимание, особенно механиков кораблей. В случае выхода корабля из строя, корабль будет оставлен, - и, увидев, что офицеры опять заволновались, адмирал Вирениус на одну фразу поднял голос, - Попрошу соблюдать тишину! Господа, мы очень ограниченны по времени. У нас будут на прорыв буквально сутки. Между тем, когда броненосцы японцев отойдут от Порт-Артура на пополнение боеприпасов и угля и тем, когда они вернуться назад. Я думаю, никто не хочет встретиться, в этом составе, с японскими броненосцами. Вот соединимся с порт-артурской эскадрой и тогда сведём с японскими броненосцами более близкое знакомство. Но не сейчас.
   Адмирал снова указал указкой на остров Амами-Осима:
   - Единственное, что могу сказать, для тех, кто потеряет ход при прорыве, а это господа, именно прорыв в осаждённую крепость. Так вот, будет две остановки эскадры. До десяти часов 9 марта в проливе Сатсукаро у острова Амами-Осима. И после второго этапа, до полудня 12 марта, у восточного побережья Шаньдунского полуострова. В китайских территориальных водах. Между нейтральными зонами германского Циндао и британского Вей-Хай-Вэя. У вас будет возможность нагнать эскадру. К Шаньдунскому полуострову, от Амами-Осима, эскадра так же будет идти на 9 узлах. Надеюсь, мы сумеем преодолеть эти 680 миль, за срок, чуть более трёх суток. Но, господа, если в проливе Сатсукаро, мы догрузим уголь, в случае необходимости. А также, на бывшие испанские контрминоносцы, установим трёхдюймовые орудия. 'Днепр', 'Рион', 'Печора' в своих судовых документах, с этого момента, будут именоваться именно так. Отметив, что подняли Андреевские флаги. Формально вы станете крейсерами именно там, в японских территориальных водах. До этого момента, во всех судовых документах используйте старые названия. А вот у Шаньдунского полуострова эскадра разделиться. 'Владимир', 'Корея' и 'Кострома', с призами и 'Анной-Гарсия' должны будут обогнуть Шаньдунский полуостров. И достичь к полудню 13 марта островов Мяо-Дао. Стараясь идти территориальными водами Китая. Но предупреждаю, об особой осторожности у Вей-Хай-Вэя. Британский анклав попрошу обогнуть ночью, в 20 милях от берега. Достигнув островов Мяо-Дао идти к порту Дальний. Я постараюсь организовать встречу вам со стороны боевых кораблей. Но если не встретите наши корабли, хотя я и рассчитываю на выход нашей эскадры в море, прорывайтесь в дневное время суток в Бухту Белого Волка. С последующим переходом в порт Дальний.
   Адмирал окинул взглядом мрачных офицеров:
   - Теперь о построении эскадры на переходе. На первом этапе, до острова Амами-Осима, минные корабли находятся на буксире у больших кораблей. При этом следуем тремя колоннами. Правая колонна, броненосцы, крейсера первого ранга, канонерские лодки. Ведут на буксирах 'невки'. Средняя колонна призы. Левая колонна 'Алмаз', 'Днепр', 'Рион', 'Печора', 'Саратов', 'Корея', 'Владимир', 'Кострома' и испанский пароход 'Анна-Гарсия'. Ведут на буксирах миноносцы и оставшиеся контрминоносцы. 'Абрек' будет осуществлять передовой дозор. На расстоянии пяти миль, от средней колонны. Идём под всеми положенными огнями, и не таясь. Поэтому, господа, попрошу свои охотничьи инстинкты держать в кулаке. На японские суда не кидаться. А проходить мимо, не реагируя.
   - Но под чужими флагами, - мысль никто из офицеров не высказал, но она буквально была начертана, на лице у каждого, от чего адмирал, так же внутренне усмехнувшись, продолжил:
   - На переходе от Амами-Осима, до Шаньдунского полуострова построение эскадры не меняется, так же идём, не скрываясь, но все минные корабли идут своим ходом. Первое отделение контрминоносцев организует правый дозор. Второе присоединяется к 'Абреку'. Третье организуем левый дозор. Отделение миноносцев организует арьергард. Ночью приближаться минным силам, к колоннам ближе мили запрещаю. После начала третьего этапа 'Владимир', 'Кострома', 'Корея', 'Анна-Гарсия' и призы, на скорости 9 узлов следуют к островам Мяо-Дао. Особое внимание уделяю на опасность прохождения вод нейтральной зоны вокруг британского Вей-Хай-Вэя. Поэтому, пока не минуете Чифу, прошу русские флаги не поднимать. Приказываю отделению транспортов, на третьем этапе следовать вдоль берега, при угрозе захвата транспортов, затапливать их возле побережья, на мелководье. Старшим отделения транспортных судов на переходе назначаю капитана 2-го ранга Шейх-Амира. И последний вопрос, который касается 'Владимира', 'Кореи' и 'Костромы', свои катера, как паровые, так и гребные сдать на 'Днепр' и 'Рион' соответственно. Взамен взять малые шлюпки, с этих кораблей. Если вопросов нет, то капитаны и специалисты отделения транспортов, кроме командиров передаваемых паровых катеров и десантных партий, могут быть свободны. Остальных прошу остаться.
   И когда офицеры с транспортов покинули совещание, адмирал Вирениус подойдя к стойке с картами, снял карту океана, явив собравшимся карту Жёлтого моря и показывая указкой произнёс:
   - Господа, прошу внимания. Я не рассчитываю, что нам совершенно не придётся вступить в бой. Хотя и рассчитываю, что до Шаньдунского полуострова, мы дойдём без боевых столкновений. На нашем маршруте, до полуострова, патрульных кораблей противника быть не должно. А от обнаружения нас гражданскими пароходами, нас надеюсь, спасёт маскировка. Но после Шаньдунского полуострова есть возможность встречи с патрулями противника. По моим данным диспозиция японского флота будет следующая. Передовой базой японского флота является Чемульпо, промежуточными базами противника являются острова Эллиота и порт Такесики на островах Цусима. Всего у противника в восточной части Жёлтого моря находятся 1, 3, 5, 6 боевые отряды, три отряда контрминоносцев и два отряда миноносцев. В Цусимском проливе находятся 2 и 4 боевые отряды, и по два отряда контрминоносцев и миноносцев. Так же в оперативном подчинении адмирала Того находиться 7 боевой отряд. Который занимается охраной баз в Чемульпо и на Эллиотах, а также обеспечивает охрану судов снабжения. Это же является главной задачей морских округов Куре, Кобе, Сасебо, Такесики. В сумме имеющих в своём составе до 6 кораблей береговой обороны и 9 отрядов миноносцев. Снабжением сил флота заниматься два дивизиона вспомогательных судов. К тому же в ближайшее время противник собирается провести операцию по закупорке брандерами прохода на внутренний рейд Порт-Артура. Для чего ими выделено 4 парохода. Эти силы расположены вдоль северного побережья Жёлтого моря, от Японских островов и до Квантунского полуострова.
   Адмирал повернулся к офицерам и произнёс:
   - Из этих кораблей противника часть сил, один боевой отряд и один отряд контрминоносцев находятся в дозоре у Порт-Артура. Часть кораблей, один или два корабля береговой обороны и один или два отряда миноносцев, находятся в дозоре у островов Эллиота в направлении Дальнего. Ещё линия дозоров находиться вдоль побережья Кореи, где я думаю, может находиться до трёх кораблей береговой обороны противника или его отрядов миноносцев. Остальные корабли противника или находятся в указанных базах, или совершают, переходя между ними. Поэтому господа, при прорыве от Шаньдунского полуострова к Квантунскому полуострову нам необходимо избежать контакта с патрулями противника и нанести удар по базе врага на островах Эллиота. На рассвете 13 марта. Для этого все боевые корабли и 'Саратов', с полдня 12 марта, за 18 часов, следуя на скорости не менее 13 узлов, должны пройти 230 миль. При этом мы должны после заката проскочить между патрулями противника у Чемульпо и Порт-Артура выйти в северную часть Корейского залива. Иностранные флаги разрешаю снять после заката 12 марта. Маскировку с этого момента тоже за борт. Построение эскадры следующие, правая колонна 'Иоанн Златоуст', 'Дмитрий Донской', 'Ослябя', это первый отряд под моим командованием, 'Император Николай I', 'Аврора', это второй отряд под командованием капитана 1-го ранга Волчанского, 'Храбрый' и 'Грозящий', командир отряда канонерок капитан 2-го ранга Похвистнев. Левая колонна 'Алмаз', 'Днепр', 'Рион', 'Печора' и 'Саратов'. Командир отряда капитан 2-го ранга Чагин. Минные силы сохраняют эскадру, как и на втором этапе перехода.
   Вирениус посмотрел на офицеров десантных партий кораблей:
   - Из десантных партий кораблей формируем три десантные роты. Третья из расчётов десантных орудий. Первая из оставшихся десантников кораблей первого ранга и 'Алмаза', вторая из десантных партий остальных кораблей. Командиров десантных рот назначу отдельным приказом. Размещение десантников предусмотреть следующим образом. Десантная партия с 'Алмаза' и его десантная пушка остаются на крейсере. Но на крейсере необходимо разместить две десантные пушки с канонерок, с расчётами. 'Днепр' принимает десантную партию с 'Иоанна Златоуста', с его пушками. 'Рион' десантные партии 'Дмитрия Донского' и 'Осляби' с их пушками. 'Печора' принимает десантную партию с 'Императора Николай I', 'Саратов' с 'Авроры', так же с десантными пушками. Остальные десантные партии размещаются на 'Днепре' и 'Печоре'. Причем на 'Печоре' должны разместиться десантные партии миноносцев '221' и '222', 'Абрека', 'Печоры', 'Владимира', 'Костромы' и 'Риона'. Остальные десантные партии разместить на 'Днепре'. Разбивку десантных партий по взводам в ротах я укажу в приказе. Кстати господа, я знаю, что вы скупили в Сайгоне все карабины конструкций господина Манлихера. Спросите, откуда знаю? - во взгляде адмирала угадывалась усмешка, - Ваш адмирал так и не смог найти ни одного такого карабина в Сайгоне. Надеюсь, вы их все переделали по системе Порфирия Александровича? Если да, то прошу их передать на вооружение десантных партий и экипажей катеров. Так же на их вооружение прошу передать все охотничьи ружья, что есть у офицеров эскадры. Не забыв их зарядить крупной картечью. А плавающие мины мы наврятли встретим. Матросикам же такие автоматические карабины пригодятся. И про мины я тоже знаю. Поэтому, Николай Ильич, - адмирал повернулся к командиру 'Грозящего' капитану 2-го ранга Митурич, - попрошу предоставить учёному военно-морскому отделу отчёт. О ваших испытаниях. По применению карабинов Манлихер-Мордовина по имитаторам плавающих мин. И чем вам, тот глобус, не угодил?
   Митурич удивлённо посмотрел на адмирала и произнёс:
   - Есть, ваше превосходительство предоставить отчёт. Но откуда вы это знаете? А глобус вестовой пробил, прямо на Японии. Вот я и решил, ваше превосходительство, пусть хоть так послужит.
   - Увидел, Николай Ильич, увидел, усмехнулся Вирениус, - А зная ваши опасения по поводу этих мин, сделал такие выводы. Но поверите, эти мины не так страшны, как их малюют. Если из-за них кто-то и подорвётся, на этой войне, то это будет единичный случай.
   Адмирал снял со стойки ещё одну карту, оставив карту северной части Корейского залива и окинув офицеров взглядом продолжил:
   - Господа, прошу вас помнить, что все, даже самые гениальные, планы работают, до первого столкновения с противником. Мой план на гениальность не претендует, так что в случае столкновения с противником будем действовать по обстановке. Но, согласно моего плана, за два с половиной часа до рассвета мы должны оказаться в пяти милях севернее Вума-Тао, на британских картах, на других могут быть как Янг-Тао. Где спускаем на воду катера с досмотровыми партиями. И штатным вооружением. Катера организуют отдельный отряд, - адмирал перевёл взгляд на командира 'Бедового' капитана 2-го ранга Баранова, - Вы, Николай Васильевич, кажется, до 'Бедового', командовали отрядом катеров?
   - Так точно, ваше превосходительство, - тут же поднялся Баранов, - я был заведующим катерами императорской фамилии.
   - Тогда, Николай Васильевич, я вас попрошу возглавить это соединение катеров. На которое я возлагаю большие надежды. И от действий, которых многое зависит. Будет четыре отряда катеров. Первый отряд - это катера 'Иоанна Златоуста' и 'Дмитрия Донского'. Второй отряд - катера 'Осляби' и 'Императора Николая I'. Третий - катера 'Авроры' и канонерок. Четвёртый отряд катера 'Алмаза' и остальных кораблей. Флагманский катер выберете сами. На этом же корабле, по принадлежности флагманского катера, попрошу вас находиться, с полдня 12 марта. 'Бедовый' временно передадите своему старшему офицеру. На вас у меня большие надежды. Я рассчитываю, что на рейде Эллиотов будут находиться вспомогательные суда противника. Крайне важно их захватить. Причём особенно важно захватить плавающую мастерскую и минный транспорт противника. Это главная задача отряда катеров. Надеюсь, господа, вам ваша основная задача понятна? Если да, то продолжу. Так же там, миноносцы примут вторую десантную роту. '212' и '213' с 'Днепра'. '221' и '222' с 'Печоры'. Сама же эскадра разделиться на несколько отрядов. 'Иоанн Златоуст', 'Дмитрий Донской', 'Ослябя', 'Алмаз', 'Днепр', 'Рион', 'Печора' и 'Саратов' проследуют вдоль северного побережья островов Эллиота. 'Император Николай I', 'Аврора', 'Храбрый', 'Грозящий' и минные силы обойдут острова с юга. Катера следуют параллельно южной группе. И теперь мы подходим к плану самой операции.
   С этими словами адмирал Вирениус прикрепил к углу карты схему островов с нанесёнными значками и надписями иероглифами. Продублированных надписями на русском языке. А потом ещё два листа отдал ближайшим офицерам. И повернувшись к схеме, стал показывать на ней указкой:
   - Господа, прошу ознакомиться и передать остальным. Это японский план оборудования промежуточной базы на островах Эллиота. Расчётное время оборудования этой базы начало апреля. Кроме этого будет произведено минирование подходов к бухте Энтоа и пролива Гайдамака. Но пока тут производятся работы. И заграждения если и будут установлены, но не в полном объёме. На рейде я рассчитываю увидеть один или два боевых отряда. Это могут быть 3, 4, или 5 боевые отряды. Так же там могут находиться корабли 7 боевого отряда, и корабли береговой обороны морских округов, откуда пришли транспорта. Минные силы могут быть представлены кораблями общим числом до 2 отрядов контрминоносцев и 4-5 отрядов миноносцев. Эти силы будут находиться в западной части стоянки. Боевые отряда в северной части стоянки. Минные силы в южной части. Транспорта будут находиться в восточной части стоянки.
   - Кроме того мы видим, что подходы к островам, защищены шестью береговыми батареями, по два 120-милиметровых орудия. По две батареи находятся на островах Хасяндао и на Суилидао. На последнем так же должна находиться сигнальная станция. Для их нейтрализации отделение миноносцев произведёт высадку десантов. '221' и '222' высадят 90 человек на острове Хасяндао. Прикрывает высадку 'Храбрый'. '212' и '213' высаживают 128 человек на Суилидао. Прикрывает высадку 'Грозящий'. Общее руководство десанта осуществляет капитан 2-го ранга Похвистнев. Десант осуществить непосредственно с миноносцев. Коснувшись носовой частью отмели. Но прошу учесть, что операция будет происходить уже после момента полного прилива. Так что будьте осторожны к подходу к берегу. И при снятии с мели. После захвата батарей десантниками корабли этого отряда следуют проливом Гайдамака на якорную стоянку. Имея задачей прикрыть главные силы от атак дозорных кораблей противника. 'Император Николай I', 'Аврора' и минные силы следуют на рейд проливом Бобр. Настоятельно рекомендую следовать указанным стрелкой фарватером. Причём контрминоносцам и 'Абреку' надлежит нейтрализовать минные силы противника, в южной части рейда. Это ваша основная задача. Но прошу вас быть внимательными, там много отмелей. Старайтесь оттеснить на них японские миноносцы. Не допустив при этом их атаки на наши линейные корабли. Порядок движения третье отделение, контрминоносцев, вы имеете самое сильное вооружение, и я на него очень рассчитываю. За вами 'Абрек' и второе отделение. Следом первое отделение. За ними 'Император Николай I' и 'Аврора'. Имеющие задачей нейтрализацию артиллерийских кораблей противника, в южной части рейда...
   - Ваше превосходительство, - послышался голос мичмана Вирениуса, - Разрешите вопрос?
   - Да, Николай Андреевич, слушаю вас, - адмирал сурово посмотрел на сына.
   - Ваше превосходительство, что вы подразумеваете под термином нейтрализация?
   - Николай Андреевич, я не прошу вас взорвать, утопить или сжечь корабли противника, меня вполне устраивает и их банальный выход из строя. В том числе и аварийный выход из строя, в результате посадки на мель. Правда их бегство с поля боя меня устраивает несколько меньше, чем посадка на мель, но тоже приемлемый результат. И уж конечно, Николай Андреевич, я не призываю вас безжалостно уничтожать японских моряков. И даже призываю при первой же возможности их спасать, - адмирал обвёл взглядом присутствующих, - им ещё копать второй проход на рейд Порт-Артура. И док для броненосцев там же. К тому же обращаю внимание на корректное отношение к не комбатантам. Всячески стараясь избегать для них ситуаций, угрожающих их жизням. На нас и так злы англичане, и не стоит им давать повод в чём-то нас упрекнуть. Если вы, Николай Андреевич, удовлетворены ответом, то я продолжу.
   Мичман кивнул:
   - Я всё понял, ваше превосходительство.
   - Тогда, Николай Андреевич, присаживайтесь. Вопрос касается лично вас. Ибо катера, Николай Васильевич, - адмирал посмотрел на капитана 2-го ранга Баранова, - должны прорваться на рейд проливом Сивуч. И постараться захватить транспорта противника. Особое внимание повторно обращаю на захват, возможно находящихся там, минного транспорта и плавмастерской. Нам эти корабли понадобиться уже утром. Поэтому попрошу действовать аккуратно. Особенно с минным транспортом. И ещё момент. Вполне возможно среди транспортов будет находиться госпитальное судно. Попрошу всех воздержаться против враждебных действий против этого судна. Если конечно его действия не будут выходить за рамки конвенции. И ещё, Николай Андреевич, от вас я ожидаю схему размещения всех катеров эскадры, включая и катеров с пароходов, на боевых кораблях. А шлюпок, взамен этих катеров, на пароходах Доброфлота и 'Алмазе'. С предложениями как их можно будет максимально быстро опустить на воду.
   Адмирал повернулся к командирам, 'Иоанна Златоуста', 'Осляби' и 'Дмитрия Донского', и произнёс:
   - Северный отряд поведу я, наша задача войти на рейд проливом Тунгус. И артиллерийским огнём нейтрализовать артиллерийские корабли противника, находящиеся на рейде. Своего рода это будут молот, который призван раздавить японцев об наковальню. В виде 'Император Николая I' и 'Авроры'. Как видите, план особой изящностью не отличается. Зажать и посильнее ударить. Надеюсь, простота плана только сыграет нам на руку. Правда, план рассчитан на одновременность действий разных отрядов, прошу господа обеспечить согласованность действий. И особенно напоминаю, любой план действует только до первого столкновения с противником. Прошу всячески избегать этого столкновения, до времени атаки. Которая планируется за полчаса до рассвета. Особо обращаю внимание офицеров 'Осляби' и 'Авроры' на самую большую ценность именно ваших кораблей для нашего флота. Поэтому ваши корабли и следуют в конце колонн. Хотя я и высоко ценю выучку ваших экипажей. Но ваше время ещё впереди. Пока уступите старикам.
   Произнеся последнюю фразу, адмирал вызвал веселье среди офицеров, которое быстро стихло, после того как Вирениус продолжил, обращаясь к командиру 'Осляби', капитану 1-го ранга Михееву:
   - Константин Борисович, я понимаю, что вероятность этого события очень мала, но попрошу вас предоставить мне ваши соображения по поводу нескольких последовательных попаданий крупных бомб в один бронелист, в носовой части вашего броненосца. С потерей кораблём этого бронелиста, на скорости от 12, до 14 узлов, вследствие того, что деревянная подушка будет разломана и не удержит болты крепления брони. И произойдёт катастрофическое затапливание пространства, между бронепалубой и дополнительной палубой. Со стремительной потерей броненосцем остойчивости. Попрошу ваши предложения прислать мне письменно, думаю, пяти дней вам хватит, на принятия решения. Поверти, Константин Борисович, это очень важно, особенно для вас.
   Капитан 1-го ранга Михеев удивлённо смотрел на адмирала, но сумел выдавить из себя:
   - Есть, ваше превосходительство, сделаю.
   - Вот и хорошо, Константин Борисович, - адмирал кивнул и обратил внимание на всех остальных, - Но перейдём к последнему нашему отряду кораблей. Задачей отряда крейсеров второго ранга и 'Саратова' является высадка десанта на северное побережье острова Дачансандао. Для этого вы за час до рассвета должны выйти в район на милю севернее центральной части острова и высадить шлюпочный десант. В первой волне первую десантную роту, общей численность 220 человек. Во второй волне артиллерийскую роту. После чего вам следует выдвинуться к проливу Ермак, с целью не допустить прорыва кораблей противника через этот пролив. Особое внимание, на этом этапе, уделяю на обеспечении безопасности 'Саратова' и 'Риона'. Десант же силами первого и четвёртого взводов осуществляет оборону района высадки. С западного и восточного направлений соответственно. После высадки артиллерии, десантные пушки 'Алмаза' и канонерских лодок поддерживают первый взвод. Десантные орудия 'Иоанна Златоуста' четвёртый. Второй и третий взвода наступают на юг, имея задачей захват телеграфной и сигнальной станций. Второй взвод поддерживают орудия 'Дмитрия Донского' и 'Осляби', третий 'Императора Николая I' и 'Авроры'. Постарайтесь как можно быстрее подавить сопротивление противника в районе операции. И захватить в сохранности телеграф, и находящуюся рядом с ним сигнальную станцию. Я рассчитываю, что ресурсы противник складирует восточнее них. Желательно их так же захватить в сохранности.
   Адмирал окинул взглядом присутствующих:
   - Теперь к вопросу об идентификации. Ночью все кошки серые, но из-за своей, шаровой окраски, японские корабли будут выглядеть светлее, чем наши, которые чёрного цвета. Так что есть шанс не перепутать. И не открыть дружественный огонь, по своим кораблям.
   - И последнее, - адмирал прошёл к своему столу и опустился в кресло, - Об этом никто из моряков не любит говорить. Но в бою может случиться всякое. И корабль может оказаться на мели. Напоминаю, бой будет идти при полном приливе. И в случае если корабль сел на мель, то его обязательно до отлива необходимо укрепить. Дабы он не опрокинулся, при низкой воде. Конструкции для этого можно будет взять на транспортах. Обращаю внимание и на японские корабли и транспорта. Их тоже следует укрепить. Зоны ответственности кораблей. 'Абрек', контрминоносцы и миноносцы южная часть рейда. Их обеспечивает 'Печёра'. 'Император Николай I', 'Аврора', 'Алмаз', с 'Днепром' восточная часть рейда. Остальные корабли и 'Саратов' западная часть рейда. И если есть вопросы, прошу их задавать. В бою их задать, не получиться.
  
  6
  
   Он заблудился. Он банально заблудился. Разъездной паровой катер крейсера 'Алмаз' шёл последнем, в крайней левой колонне катеров, и когда паровая машина начала сбоить, то пришлось сбросить ход. Неисправность сумели ликвидировать буквально за десяток минут. Но синие фонари, горевшие на корме, впереди идущих катеров отряда, исчезли в темноте. Так что теперь катер самостоятельно шёл в полной темноте на запад. И хотя все знали, что свои, где-то рядом, что их не бросили, но холод страха, сжимал сердца всех, кто был на борту утлого судёнышка. Заставляясь их напряжённо всматриваться и вслушиваться в окружающую их ночь. Сидевший, у носового пятиствольного Гочкиса, кондуктор Буторин обернулся к командиру катера и шёпотом, который, однако в этой обстановке казался очень громким, произнёс, обращаясь к мичману:
   - Вашбродь, спереди волны о берег плещутся.
   Мичман Вирениус, пригнувшись, прошёл мимо четверых матросов, судорожно сжимающими в руках Манлихеры-Мордовина и присев рядом с кондуктором прислушался. Но ничего не различил, кроме монотонно работающей на полной мощности машины. Заметив, как на него, с надеждой смотрят и оставшиеся члены экипажа катера, три заряжающих Гочкиса и рулевой с кочегаром. Мичман облизнул пересохшие губы и шёпотом как будто его могли услышать произнёс:
   - Что-то ничего не слышу. Ты не ошибся?
   Буторин замотал головой, и тоже прошептал:
   - Ни как нет, вашбродь. Я на флоте уже восьмой годок. Так волна морская всегда о берег бьётся. И плеск он спереди и чуть правее.
   Мичман достал из кармана часы на цепочке, всмотрелся на циферблат, а потом переключил взгляд на схему островов Эллиоты, одну из сделанных отцом и переданную ему:
   - До времени атаки ещё тридцать восемь минут. И мы, похоже, у восточной оконечности острова Сочандао. Наши должны быть, где-то рядом. Малый вперёд и курс четыре румба влево. Если я прав, то сейчас должны увидеть справа высоту.
   И буквально через минуту один из заряжающих зашипел, указывая на подсвеченную отблесками гору справа:
   - Смотрите ваше благородие, вон она.
   Мичман тут же повеселел и произнёс:
   - Значит, мы вышли как надо, прямо южнее Сочандао. И сейчас нам надо пройти полторы мили прямо и за мысом повернуть на два румба вправо. А там и пролив Сивуч, где должны быть наши. По времени как раз успеваем к началу атаки. Может никто и не заметит, что потерялись. Ход средний вперёд, держать прямо.
   После чего мичман собственноручно перевязал флаг, так что бы тот не развивался за кормой катера. Экипаж заметно повеселел, хотя и продолжал пригибаться. Привычки подкрадывающегося охотника изжить сложно. Особенно перед первым боем. Катер размеренно шёл вдоль берега, и впереди уже стал, заметен силуэт мыса, как катер с берега окликнули на японском языке.
   И мичман, разведя руки в стороны, крикнул в ответ, вызвав смех на берегу:
   - Бака! - тут же прошептав своим:
   - Рулевой, сразу за мысом, поворачивай на пять румбов вправо, остальные делаем вид, что мы японцы.
   - Вашбродь, а что вы японцу сказали? - переместился ближе к мичману Буторин.
   - Это самое страшное в Японии ругательство, означает дурачок, - ответил мичман, - получилось, что сам себя обругал. Но это полбеды американцев японцы называют бака гайдзинами.
   Но тут Вирениус-младший осёкся, прямо по курсу из темноты стали возникать, окаймлённый буруном берег, уходящий вдаль, на уже начавший заниматься отблесками рассвета, восток. Мичман судорожно сглотнул и схватился за схему. Осознав, что он, что-то перепутал. И в этот момент справа, за мысом открылся рейд, полный торговых пароходов. И офицер понял, где он ошибся. И что перед ним не пролив Сивуч, а пролив Ермак. А катер не южнее острова Сочандао, а севернее. Что с островом Сочандао он перепутал другой остров Дачансандао. Главный остров архипелага, центральную вершину которого он ошибочно принял за вершину на другом острове, и что прямо перед ним японские корабли. Вирениус тут же схватился за часы. Которые показывали, что до атаки 22 минуты.
   - Вашбродь, что-то не так? - тут же послышался шёпот Буторина, заметившего изменение в настроении командира, - Что делать то будем?
   - Мы вышли немного не туда, - так же шёпотом произнёс мичман, - Но делаем вид, что мы для японцев свои. Рулевой правь вдоль берега к пароходам. Нам надо только двадцать минут продержаться. А там и наши подоспеют. Они тут совсем рядом. Вон за тем островом. Да и вообще вокруг.
   Мичман вспомнил, как вовремя остановке на Амами-Осима, они все собрались вокруг макета островов провели командно-штабные учения, с полным хронометражем, вот ведь отец придумал, заставив себя считать ещё более чудным адмиралом. Играющим макетами корабликов на макете архипелага. Но главное, мичман знал, что именно сейчас к проливу Бобр шли контрминоносцы, 'Император Николай I' и 'Аврора'. К проливу Сивуч шли катера. А между ними к острову Суилидао подкрадывались миноносцы '212' и '213' и 'Грозящий'. На полном ходу к Хасяндао мчались '221' и '222' и следом за ними шёл 'Храбрый'. Что буквально севернее вспарывают воду вёсла шлюпок полные десанта с 'Алмаза', 'Днепра', 'Риона', 'Печоры' и 'Саратова'. А с них уже должны заканчивать выгружать десантные пушки с расчётами, а сами эти корабли уже поднимают пар в котлах, чтобы идти сюда в пролив Ермак. И что там, на западе, отец ведёт главные силы эскадры прямо сюда на рейд. И мичман произнёс, доставая правой рукой палаш из ножен, а левой маузер из кобуры, что бы потом присоединить пистолет к деревянной кобуре:
   - Ведём себя спокойно, возможно, японцы и не всполошатся, раньше времени. Нам бы только внимание не привлечь.
   Катер, стараясь держаться в тени берега подкрадывался к транспортам противника, которые мичман внимательно осматривал. Пока не увидел, одну из главных своих целей. Рядом с освещёнными огнями пароходом стояли, с одного борта два небольших миноносца. На одном из которых был кормовой, поворотный, торпедный аппарат. А с другого борта плавмастерской находился накренённый на борт контрминоносец. Крен, которому создавали две, крепко принайтованные, к противоположному борту контрминоносца, и притопленных шаланды. И кивнув на эту группу кораблей, мичман произнёс:
   - Малый вперёд, правь к тому транспорту. Всем приготовиться, не привлекая внимание, нам надо восемь минут...
   Рулевой, как и все не сводя с плавмастерской глаз, подал катер ближе к берегу, стремясь обойти цель по дуге. И тут, справа, совсем рядом, раздался окрик на японском языке. Все в катере замерли, но тут послышался ещё один окрик. И уже с более сердитым тоном. Мичман обернулся, совсем рядом оказалась шлюпка с японским офицером, причём, судя по нарукавным шевронам золотого шитья, старшим офицером, который топорща довольно длинные усы, злобно смотрел на чуть не таранивший их катер. Взгляды офицеров встретились, и буквально в течение секунды японец что-то гортанно крикнул. Гребцы налегли на весла, и шлюпка ударилась о борт катера, где все буквально оцепенели. А японец, выхватив саблю из ножен и занеся её для удара, с криком 'Банзай!' прыгнул на борт катера. Мичман попытался было, сделав выпад, достать японца палашом. Но японец одним движением выбил оружие из рук Вирениуса. И палаш, сверкнув в воздухе, зарылся в воду. Японец, который оказался чрезвычайно высок, будучи на голову выше своих матросов, торжествующе оскалился и снова вознёс саблю для удара. Но мичман уже нажимал на спусковой крючок пистолета, который стал выплёвывать пули одна за другой. Из трёх первых выпущенных пуль две попали в японского офицера, заставив того рухнуть на дно катера, а остальные стали впиваться в японских матросов. Которые, зацепив катер баграми, и похватав, кто что, полезли, следом за своим офицером, драться с русскими. Но рядом уже загремели выстрелы из карабинов, которые буквально в мгновение ока, вычистили шлюпку от японских матросов. Вирениус обернулся и посмотрел на транспорт, до него было, где-то с кабельтов, и на стоявших у его борта миноносцах уже суетились люди, разворачивая свои пушки в сторону катера. И мичман, вогнав новую обойму, в маузер, произнёс, нагибаясь за саблей японского офицера:
   - Огонь, полный вперёд. На абордаж.
   И над его головой загремел Гочкис, запитанный, от установленного на катере генератора, буквально метлой выметая японцев с борта миноносцев. Рядом вторили, подчищая случайно уцелевших японцев, карабины русских матросов. А в голове, несмотря на то, что он был чистокровным финном, молодого русского офицера, засела только одна мысль: 'отец, убьёт'.
  
  7
  
   Девушке не спалось. И Аюми натянув кимоно, вышла на камень, заменяющим крыльцо, перед собранным тут, на краю света, так далеко от родной Йокогамы, домике. Так же как там дома, этот домик был поднят на сваи и собран из бумаги и тонких дощечек. Где на дощатом полу спали остальные утешительницы их станции.
   Они только вчера днём прибыли сюда, на острова Эллиота, где-то далеко за Кореей на борту 'Фукуи-мару'. Пароходов было четыре, но из Курэ, их сопровождали несколько миноносцев. А возле Кореи их возглавил броненосец, с забавным, золотым китайским драконом на борту. Командир 'Фукуи-мару', капитан третьего ранга Такэо Хиросэ, объяснил собравшимся поглазеть на это девушкам, что это бывший китайский корабль. Захваченный десять лет назад доблестным флотом микадо. И корабль сохранил своё название, 'Несущий благополучие'. Только теперь оно произносилось не на китайском ''Пинъюань', а на японском языке - 'Хей-Иен'. Правда, без происшествий не обошлось, по дороге два миноносца, как им сказали, тоже из числа захваченных у китайцев трофеев, столкнулись, но уже недалеко от конечного пункта маршрута. И их взяли на буксир. Но всё обошлось. И сейчас эти миноносцы стояли возле борта, как объяснил Такэо, плавающей мастерской.
   Их домик стоял недалеко от станции телеграфа выстроенной ещё русскими. Возле большой сигнальной вышки. На, выдающим глубоко в бухту, мысу. И девушка, не смотря на ночь, в свете огней, видела силуэты больших корабли флота. Там было много кораблей. Стоявших длинной, изломанной линией. В том числе и тот броненосец, с китайским драконом. И видела с другой стороны, от мыса, много пароходов, возле одного из которых стояли, те столкнувшиеся миноносцы.
   Днём, когда они только располагались в домике, девушка видела, что южнее есть ещё острова. Милях в трёх. И там днём виднелись другие миноносцы японского флота. И очень важный старшина, что привёл всех сюда, сказал, что тут опасаться ничего не надо. Что в море флот, а на островах стоят пушки, так что гайдзины сюда не сунуться. Сейчас, правда, там были видны только небольшие огоньки. Девушка вздохнула, поёжилась от прохлады, и бросила взгляд на восток, где только начало сереть небо. И услышала над головой шорох. Она подняла голову и увидела молодого матроса. Который, дежурил на сигнальной станции, и теперь, широко распахнув глаза и открыв рот, смотрел на неё сверху вниз.
   Аюми улыбнулась матросу. Парень смущённо улыбнулся в ответ и тут недалеко, среди транспортов, загремели выстрелы. Матрос тут же стал бить в колокол, поднимая тревогу. А девушка, широко раскрыв глаза, стала ловить взглядом небольшой катер. На котором часто, часто мелькали несколько небольших огоньков, и со стороны которого слышались выстрелы. При этом катер стал стремительно приближаться к плавающей мастерской. Как будто пытаясь скрыться от вспыхнувших со всех сторон прожекторов, что загорелись на всех кораблях. И стали пытаться поймать катер в свои лучи.
   Со всех сторон ревели сирены, светили прожектора, слышались крики и топот ног. И девушка не сразу поняла, что стреляют не только там, где были пароходы. Но и слышны выстрелы и на юге. Аюми повернула голову туда и увидела, как между островами на рейд буквальна, вливается волна чёрных, длинных, стремительных, хищных силуэтов. И их было много. Казалось, что их не меньше, чем стоявших там ровными рядами, более светлых силуэтов японских миноносцев. И теперь японские миноносцы буквально скрылись среди фонтанов воды, пламени и дыма разрывов. Оттуда с юга так же раздавались пугающе частые выстрелы, звуки от которых слились в трещотку. И к этому добавлялись громкие, резкие звуки от других пушек. Четвёрка, двинувшихся было к транспортам, японских миноносцев буквально столкнулась, с русскими кораблями. И теперь эти миноносцы, пылая и кренясь, отползали назад.
   Им попытались было помочь, два небольших японских корабля, но тут темнота раскололась сериями, частых, ярких вспышек. Озаривших два огромных, чёрных корабля, или куробуне, на японском, надвигающихся с юга. Их борта озаряли частые огненные всполохи. Из которых вырывались и неслись к японским кораблям снаряды. Снаряды, которые сыпались и на японские миноносцы, и на два японских корабля, что стояли недалеко от прохода. И девушка осознала, что корабли гибнут. Тут вдруг от пароходов отделился один из них. Его борт тоже озарился вспышками. Но стрелял он не по большим, чёрным кораблям. Аюми увидела, как между другими островами, в бухту стала вливаться ещё одна чёрная волна. В небольшой пролив накатывалось буквально цунами катеров. Направляясь к стоявшим в бухте пароходам. И этот пароход сделал попытку остановить катера. Катера тоже озарились вспышками ответных выстрелов. Но тут большие, чёрные корабли, оставив избиваемые ими корабли, обрушили свои выстрелы на этот пароход.
   В этот момент за спиной грохнуло так, что Аюми даже присела и боязливо оглянулась. Увиденное, заставило её волосы буквально зашевелиться. К японским кораблям приближались не просто большие, а буквально огромные куробуне. Которые были явно больше, чем любой японский корабль тут. И сейчас эти огромные корабли буквально ревели своим огромными пушками. Обрушивая, на пару небольших кораблей, стороживших проход, свои гигантские снаряды. Под ударами, которых корабли буквально раскачивались. И было видно, как от них в разные стороны отлетают обломки. И снова к девушке пришло осознание, что эти корабли ничего не спасёт.
   Стоявший ближайшим к огромным кораблям гайдзинов, тот броненосец, с китайским драконом на борту, стал разворачивать свою единственную большую пушку в сторону больших чёрных кораблей. И даже сделал несколько выстрелов. Поразив снарядом, третий в строю чёрный корабль. И тут снаряды кораблей гайдзинов вспенили воду возле этого броненосца. А потом огромная вспышка озарила борт японского броненосца, и тот стал крениться. Быстро скрываясь под водой.
   А огромные куробуне гайдзинов, а это могли быть только их корабли, продолжали двигаться вперёд, обрушивая на японские корабли свои снаряды. Во всплесках и пламени разрывов, которых скрывались сразу по три японских корабля. Ближайших к ним. Японские корабли отвечали огнём своих пушек. Их трубы начали дымить. Явно давая понять, что там внутри японские моряки отчаянно пытаются дать ход. От огня японских орудий куробуне гайдзинов занялись пламенем, но это не останавливало их. Они продолжали накатываться всё ближе и ближе, а японские корабли один за другим исчезали под водой.
   Совсем рядом, что-то блеснуло пламенем, а потом раздался грохот. Аюми бросила туда быстрый взгляд и увидела, как совсем рядом, большой японский корабль с адмиральским флагом, стремительно кренился на борт. А от него отдаляются несколько длинных, узких, чёрных силуэта. На этих больших японских кораблях Аюми видела большие пушки. Вот один из этих снарядов этих пушек, с оставшихся на плаву японких кораблей, ещё раз попал в третий по счёту корабль гайдзинов. И тот вдруг вильнул в сторону, его развернуло, а потом корабль гайдзинов остановился и стал оседать носом. А другой большой снаряд разорвался между трубами головного корабля гайдзинов, и он тоже остановился. Но пушки всех пяти кораблей гайдзинов перенесли свой огонь на эти большие японские корабли. Им помогали своими пушками ещё два чёрных корабля поменьше. Которые входили в бухту с запада. В сопровождении трёх чёрных миноносцев. И очень скоро два из трёх больших кораблей прекратили огонь, и если один из них стал быстро уходить под воду, то второй перевернулся, и было видно только медленно погружающееся в воду днище корабля.
   Аюми обвела взглядом бухту. Японские флаги были видны только над четырьмя кораблями. Нет, среди транспортов был виден белый, ладный кораблик, с красным крестом на борту. Над ним тоже виднелся японский флаг, но тот корабль явно не принимал участие в бою. А сражались только четыре корабля. Один большой. Почти как корабли гайдзинов. С двумя башнями в центре. Из которых периодически вырывались вспышки выстрелов, из четырёх больших пушек. Три других корабля были поменьше. Один высокобортный и, похоже, тоже был броненосцем. Хотя и не имел столь больших пушек, он казалось, совершенно не обращает внимание на снаряды гайдзинов. И над ним развивался адмиральский флаг. Два других корабля были совсем маленькими. И если один из них следовал точно за кораблём адмирала, отстреливаясь из своих двух больших пушек. То второй пытался спрятаться от снарядов гайдзинов за своими кораблями. Хотя и его две маленькие пушки стреляли часто, часто.
   - Тю, бабы! - эти слова, раздавшиеся рядом, оказались для японок, проснувшихся и собравшихся возле Аюми, подобно грому с ясного неба. И все обернулись, увидев, что к ним с двух сторон приближаются, казавшимися огромными, матросы в белых рубахах и таких же белых брюках. Очень резко выделяясь этим от японских матросов, которые были в синей одежде. И сжимающие в своих казавшихся огромных кулаках свои винтовки. Японки затравленно стали озираться. Но бежать было не куда. Кроме как с обрыва кидаться в море.
   Аюми увидела, как несколько русских матросов стали подниматься на вышку сигнальной станции. И тот молодой матрос, которого девушка прежде видела, попытался в прыжке ударом ноги сбросить переднего русского с лестницы. Но тот устоял на ногах, а потом ударом кулака, сбил японца с ног.
   - Артюхин, как ты там? Не убил япошку? - послышался из-под вышки явно очень молодой голос.
   - Да что мне будет, вашбродь. А япошка живой, держите его там, - гайдзин одной рукой схватил японского матроса за шкирку, и играючи перенеся его через бортик сигнальной станции, скинул вниз. Японки буквально все сжались от страха, наблюдая за этим. А из-за дома вышел молоденький русский офицер, которой произнёс:
   - А что у нас тут...
   Но увидев японок, офицер осёкся, а его лицо стало пунцовым. А из-за дома послышался другой голос, уже более солидный:
   - Серж, что там у вас?
   - Николай Петрович, да тут, - было видно, что слова молодому офицеру даются с трудом, - Ну как это сказать. Японки.
   Из-за дома вышел другой офицер, постарше, который окинув женщин взглядом, усмехнулся и чуть склонил голову, вызвав ответный поясной поклон японок, произнёс по английский:
   - Приветствую вас дамы, от лица русского флота. Вам совершенно нечего бояться, русский флот не воюет с не комбатантами, - потом добавил уже на русском, - Поздравляю вас, Серж, вы захватили японской бордель. Весьма ценный приз. Адмирал будет доволен.
   Молодой русский офицер стал буквально пунцовым, а старший офицер рассмеялся и, стукнув молодого по плечу, добавил:
   - Да не тушуйтесь, вы так, Серж. Всякое бывает. Но теперь вам предстоит позаботиться об этом цветнике. Что бы никто их не обидел, - но тут шутливый тон старшего офицера сменился на более тревожный, - А это ещё что за, чёрт!
   Аюми обернулась и увидела, что с юга в бухту входило четыре серых, длинных силуэта, озаряемых частыми вспышками выстрелов, многочисленных пушек. Два самых больших корабля гайдзинов продолжали стоять на месте. Один пылал, а второй осел на нос и кренился. Правда они изредка стреляли, но это не мешало другим четырём японским кораблям, огибая мыс, где она стояла, стремиться прорваться на восток. Параллельно им двигались три куробуне[3]. Которые старались не допустить прорыва японцев в море, отжимая их к берегу. Но теперь эти корабли попали под огонь с двух сторон. И казалось, море вокруг них вскипело.
   А потом загремело на западе. Где были видны идущие в атаку серые силуэты миноносцев, под прикрытием артиллерии трёх небольших корабликов. Которые бесстрашно вступили в перестрелку с кренившимся огромным кораблём гайдзинов. Навстречу серым миноносцам выдвинулись более крупные, и не менее же многочисленные, чёрные миноносцы гайдзинов. Атаку которых, огнём поддерживали два небольших чёрных корабля. В этот момент корабль гайдзинов с чудными прямоугольными трубами двинулся вперёд, ведя огонь с обоих бортов. Да и вообще все крупные корабли гайдзинов вели огонь с обоих бортов.
   Японки замерев, во все глаза следили за вновь разгоревшимся морским сражением. Огромная вспышка пламени в носу одного из небольших кораблей гайдзинов вызвало их ликование. Но корабль гайдзинов не утонул, а очень быстро приткнулся к берегу. К тому же в этот момент один из прибывших японских кораблей, исчез в огромном пламени, а когда оно опало, то вместо четырёх японских кораблей там было только три. И в этот момент Аюми услышала голос старшего русского офицера, который, было дело, куда-то убежал, а потом вернулся:
   - Серж, убирай этих, - далее последовало слово, которое Аюми не знала, но по смыслу поняла, что он бранное, - сейчас тут будет жарко.
   Потом офицер на английском добавил:
   - Милые дамы, прошу вас спуститься вниз. Сейчас тут будет очень опасно. Серж, проводит вас в безопасное место.
   А на берег русские матросы, впряжённые как лошади, стали выкатывать несколько пушек и ящиков и на колёсах. Разворачивая пушки в сторону моря. Молодой офицер тут же стал поторапливать японок, что бы они быстрее уходили в глубину острова. И тут Аюми увидела, как возле борта самого большого японского корабля, того самого с двумя башнями в центре, как раз, а возле башни вырос огромный столп воды и корабль остановился и начал стремительно заваливаться на борт. В этот момент офицер схватил Аюми за руку и потащил за собой:
   - Идёмте быстрее, сейчас тут может быть опасно.
   За спиной, буквально через миг, рявкнули русские пушки. Раз, другой, третий.
  
   [3] 'Чёрные корабли' - на японском языке.
  
  8
  
   Мичман Вирениус не знал, что больше его спасло, его личное везение или скорострельность его пистолета и подаренных отцом карабинов. Им получилось прорваться на мостик японской плавмастерской и забаррикадировавшись там продержаться до того момента, как к стоявшему, у борта парохода, контрминоносцу пристало сразу четыре русских катера. С которых выскочили два десятка человек с 'Дмитрия Донского' и быстро подавили всякое сопротивление японцев. Мичману получилось договориться, что стоявшие с противоположного борта миноносцы его трофеи. А вновь прибывшие, считают своими трофеями плавмастерскую и контрминоносец. И забрав своих матросов, мичман направился на свои призовые миноносцы. Где его и встретил Буторин.
   - Вашбродь, а что с пленным офицером делать? - протягивая офицеру, ножны от трофейной сабли, спросил кондуктор. Мичман вогнал японскую саблю в ножны, подвесил саблю в ножнах на ремень и спросил:
   - Какой ещё пленный офицер?
   - Да тот, с которым вы дрались, вашбродь, он живой тилько сильно пораненный. Крови много потерял и в беспамятстве, - начал было докладывать Буторин, - Я его приказал перевязать. Но боюсь, он не жилец, крепко вы его поранили, вашбродь...
   При этих слова глаза кондуктора стали увеличиваться, а он сам осёкся. Мичман обернулся и увидел, как из-за мыса, на эту сторону якорной стоянки вываливает громада японского двухбашенного броненосца. За ним виднелся другой, поменьше размером. 'Император Николай I' и 'Аврора' пытались артиллерийским огнём не допустить прорыва японцев. Но бронированный 'утюг', огрызаясь из всех своих пушек и взяв курс на пролив Ермак, пёр, сквозь всплески и разрывы, не меняя курса. И должен был пройти менее чем в трёх кабельтовых от них. Мичман в растерянности оглянулся и увидел на корме ближайшего от них трофейного миноносца поворотный торпедный аппарат.
   - Буторин, за мной, - и с этими словами мичман кинулся к торпедному аппарату. Следом побежал кондуктор, говоря:
   - Вашбродь, я же не минёр.
   - Я тоже, - огрызнулся мичман, - Но нам надо остановить 'Чин-Иена'. Иначе он там весь крейсер разнесёт.
   К счастью торпедный аппарат был снаряжен, и мичман быстро разобрался, как повернуть торпедный аппарат и произвести выстрел. И крикнув:
   - Буторин крути штурвал, - мичман прильнул к прицелу и когда по его расчёту торпедный треугольник должен был совпасть, мичман дёрнул рычаг. Торпедный аппарат выплюнул торпеду и та, нырнув рыбкой в воду, пошла вперёд. Приближаясь к накатывающейся громаде японского броненосца. Совсем, как минёров кораблей и командиров миноносцев и минных катеров учил стрелять отец. На броненосце заметили торпедный выстрел, и теперь все пушки левого борта японца разворачивались в их сторону. Включая и бортовую шестидюймовку броненосца. Которая, в этот момент, выцеливала русские пушки, установленные на берегу. И которые вели огонь, по замершему, накренившесь, на мели, небольшому японскому крейсеру. Мешая команде покинуть кораблик на шлюпках.
   - Вашбродь, в катер, быстро, - произнёс Буторин и первым прыгнул в катер. Стоявший, у борта миноносца. Мичман прыгнул следом. И тут же в кормовой части другого, соседнего, с тем, из торпедного аппарата которого они стреляли миноносца, вспухло облако разрыва шестидюймового снаряда. Но Буторин уже прильнул к своему начавшему раскручиваться Гочкису. А прежде чем японцы успели внести поправку в прицел, прошёлся по расчёту выстрельнувшей шестидюймовки.
   - Вашбродь, снаряды!
   Мичман тут же вставил в приёмник новую кассету со снарядами, не обращая внимание на кровь. Которая из рассечённой осколком щеки стала заливать шею. И Гочкис снова открыл огонь, подавляя стрелявшие в их сторону орудия. И тут возле борта японского броненосца, как раз под башней, встал столб воды и пламени, от попавшей торпеды. И 'Чин-Иен' стал замедляться и всё быстрее крениться на левый борт. А потом к японскому броненосцу, с другой стороны подошла 'Аврора' и столб воды и пламени от взрыва торпеды встал уже с другой стороны японского броненосца. Ставя точку в его карьере под японским флагом.
  
  9
  
   Контр-адмирал Масамичи Того, известный русским, как Того-младший, командир шестого боевого отряда, на грани сознания наблюдал, как к нему и двум матросам, благодаря которым он ещё и держался на поверхности моря, подходил русский катер. А буквально полчаса назад ситуация казалась совсем иной. Казалось, два самых больших корабля русской эскадры Вирениуса были выведены из строя. А не узнать, знакомые уже по войне силуэты 'богини', 'пересвета', и прилично намозолившие, в довоенное время, глаза силуэты 'Дмитрия Донского' и 'Императора Николая I' он не мог. Незнаком был только бывший 'Пелайо', но что это он сомнений не было. И вот два самых мощных корабля эскадры казались едва держащимися на воде. 'Ослябя' осел баком почти по клюзы якорей и весьма прилично накренился. А 'Пелайо', пусть и переименованный, в 'Иоанна Златоуста', пылал в центральной части. И они оба не стреляли. А бой вели только оставшиеся три корабля эскадры. Пытаясь не допустить прорыва четырёх уцелевших японских кораблей. И ему, Того Масамичи, получилось возглавить оттеснённые с базы миноносцы и находившиеся в дозоре корабли. И пока броненосцы 'Чин-Иен', 'Фусо', крейсер 'Сайен' и авизо 'Мияко' связывали боем, оставшиеся в строю капитальные корабли русских, он пошёл в атаку. По раскладу получалось, что миноносцы, прорвавшись через уже повреждённые корабли русских, добьют торпедами 'Ослябю' и 'Пелайо'. В это время 'Чин-иен' свяжет боем своего ровесника 'Императора Николая I'. 'Фусо', 'Сайена' и 'Мияко' должно будет хватить, чтобы утопить 'Дмитрия Донского'. А его шестой отряд уничтожит 'Аврору', а потом пройдётся по остальным кораблям гайдзинов. Прекратив избиение моряков микадо.
   Но, всё пошло не по плану. Они ещё не успели прорваться на рейд, как остановился и стал заваливаться на борт крейсер 'Сайен'. А потом заговорили и очень метко заговорили пушки 'Ослябя' и 'Пелайо'. Оказавшиеся между двух огней русский корабли стали отстреливаться с двух бортов. И именно десятидюймовый снаряд 'Осляби' взорвал 'Акицусиму'. Попав ей в носовой погреб. А его трёх и шестидюймовые пушки правого буквально отогнали рвавшиеся в атаку японские миноносцы. Они, правда, достали торпедой канонерскую лодку гайдзинов 'Грозящий', но были вынуждены отойти проливом Тунгус на север. Потеряв два миноносца. Но самое страшное было не это. А то, что гайдзины, каким-то образом умудрились подорвать торпедой броненосец 'Чин-Иен'. Броненосец остановился, стал крениться. И был добит торпедой, подошедшей к нему 'Авроры'.
   Это сразу же кардинально поменяло расклад сил. То, что, 'Ослябя' и 'Пелайо' оказались боеспособными, вынудило его, Масамичи Того, оставить идею поквитаться с гайдзинами, а пойти на прорыв. Но именно гибель 'Чин-Иена' сразу же сделало прорыв недостижимой мечтой.
   Его флагман крейсер 'Идзуми' и идущий следом крейсер 'Сума' пошли на прорыв проливом Ермака. Следом за ними шёл на прорыв броненосец 'Фусо'. 'Мияко' похоже, попала на мель и теперь накренившись, стояла на месте. А на её палубе и, особенно возле ходовой рубки, были видны разрывы от русских пушек, стрелявших с берега. Шедший последним крейсер его отряда 'Чиода', оказался оттёртым от пролива Ермака кораблями гайдзинов и попытался вырваться проливом Сивуч, но попав под огонь 'Пелайо' начал тонуть. Его флагманский 'Идзуми' попал под огонь броненосца 'Императора Николая I'. 'Сума' вступила в дуэль с 'Авророй'. А ещё двигающийся 'Фусо' избивал 'Дмитрий Донской'. Но попадания девятидюймового и двенадцатидюймового снарядов с 'Императора Николая I' заставили остановиться и начать тонуть 'Идзуми'. 'Дмитрий Донской' же дотянулся торпедами до 'Фусо'. Но казалось, что 'Сума' вырвется из западни. И тут, в самой узкой части пролива, перед крейсером встала сплошная стена от всплесков снарядов. Капитан 'Сумы' попытался развернуть крейсер, но выскочивший на мель корабль буквально лёг на борт. Правда практически сразу русские корабли, находившиеся в проливе Ермак, прекратили обстреливать 'Суму', а перенесли огонь на обогнувшие остров Дачансандао японские контрминоносцы и миноносцы. Которые сделали попытку прорваться на рейд уже проливом Ермака. Но стоявшие там пароходы оказались на удивление хорошо вооружены, а японские корабли преследовали русские контрминоносцы, с 'Абреком' во главе. И дымящим позади 'Храбрым'. Постреливающим из своих восьмидюймовых орудий.
   Сам Масамичи, раненный от разрыва русского снаряда попавшего в рубку крейсера 'Идзуми',и лёжа на палубе, в луже крови от перебитой осколком руки, терял сознание. Рассчитывая погибнуть вместе со своими кораблями. Но когда он пришёл в себя в воде, то оказалось, что его поддерживают на плаву два матроса крейсера. А совсем рядом находиться русский катер. А мимо, пропустив на рейд русские пароходы, проходил 'Храбрый'. Сил, чтобы даже, что-то сказать уже не было, а когда его переваливали, через борт катера, боль в руке снова заставила уйти в небытие.
  
  10
  
   Отряд, из трёх больших кораблей, только приближалась к проливу Тунгус. И до западного мыса острова Дачансандао оставалось ещё около трёх миль, когда район японской базы озарился вспышками выстрелов и всполохами начавших работать один за другим прожекторов. Адмирал Вирениус поморщился, он рассчитывал застать японцев врасплох. Но его кораблям предстояло ещё преодолеть приличное расстояние, а на японских кораблях уже звучали сигналы тревоги и расчёты уже бежали к своим орудиям.
   И тут прямо по курсу вспыхнули прожектора на находившейся в дозоре канонерской лодке и стоявшей возле сетей брандвахты японцев. Высветив силуэты вражеских кораблей. И тут же стоявший возле входа в боевую рубку 'Иоанна Златоуста' сигнальщик произнёс:
   - Прямо по курсу канонерские лодки 'Осима' и 'Цукуба', вашбродь.
   - Однако, ваше превосходительство, японцы и старьё они тут выставили, - произнёс командир броненосца, капитан 1 ранга Лебедев, - Эта 'Цукуба' ещё под британским флагом в Крымской войне участвовала.
   - Четыре современных шестидюймовки для брандвахты самое то, - ответил адмирал, всматриваясь вперёд, где на прикрытой островом японской якорной стоянке разгорался бой, если судить, по начавшем возникать отблескам от выстрелов и послышавшемуся гулу от залпов орудий, - Они же не нас ждут. И вы, Иван Николаевич, его среднекалиберными пушками накройте, практическими снарядами. На этот деревянный сарай тратить бомбы слишком расточительно. И передайте на 'Донского' и 'Ослябю', пусть накроют 'Осиму' одновременно с нами. Она хоть и поменьше, но на три десятка лет посовременнее. И её четыре стодвадцатимиллиметровки могут стать не приятным аргументом. Только давайте подойдём к ним хотя бы на двадцать кабельтовых.
   Корабли продолжали приближаться к рубежу открытия огня, когда японцы что-то заподозрили и прожектор 'Цукубы' стал поворачиваться в сторону русских кораблей.
   - 23 кабельтовых, - пришёл ответ на запрос Лебедева, на дистанцию и адмирал произнёс, прильнув к амбразуре боевой рубке броненосца:
   - Начинайте, Иван Николаевич.
   А надо сказать, что боевая рубка бывшего 'Пелайо' была ещё тот нонсенс инженерной мысли. Мало того, что она была всего в пару метров в диаметре, и там с трудом разместилось всего несколько человек, так она ещё находилась внутри ходовой рубки броненосца. А сама ходовая рубка находилась по центру корабля. И весь обзор вперёд загораживала передняя труба броненосца. Так что пользоваться этой защитой было очень сложно. Но вот артиллерия корабля работала исправно. И получив приказ, тут же рявкнула пара четырнадцатисантиметровых орудий броненосца. И прежде чем первые снаряды достигли 'Цукубы', пристрелку начала другая пара среднекалиберной артиллерии броненосца. И если первая пара легла с недолётом, а вторая с перелётом, то уже третья пара снарядов дало накрытие. А потом бегло заговорили все четырнадцатисантиметровые пушки. И даже по разу сделали выстрелы орудия больших калибров броненосца. И как оказалось, что не зря ещё Синоп показал окончание деревянного судостроения. Под ударами чугунных снарядов, старый деревянный набор бывшего британского корвета 'Малакка' начал буквально рассыпаться. И сделав буквально несколько выстрелов в ответ 'Цукуба' как-то сникла, прогнулась в центре и стала уходить под воду.
   На дозорный корабль, канонерскую лодку 'Осима' обрушились снаряды 'Донского' и 'Осляби'. И тут уже железное судостроение показало всё своё преимущество перед деревянным. В три раза меньший кораблик продолжал огрызаться под огнём двух кораблей, уже после того как замолчала деревянная 'Цукуба'. Пока попавшая в неё десятидюймовая бомба 'Осляби' не поставила крест в судьбе этого корабля. Правда перевернувшись тонула она дольше, чем проходили мимо неё русские корабли. Которые обогнули мыс острова и стали обходить сетевое заграждение в проливе Тунгус. А их взору открылся рейд. Где на якорях, вдоль курса русских кораблей, стояли японские корабли. Ближайшим к 'Иоанну Златоусту' был 'Хей-Иен', чьи пушки уже ворочались в сторону русского броненосца. За ним в ряд виднелись корабли седьмого боевого отряда японского флота. Канонерские лодки 'Иваки', 'Хией', некогда броненосный корвет, крейсер второго ранга 'Сайен', авизо 'Мияко', и броненосец 'Фусо', под флагом командира отряда Сукеудзи Хосоя. А вдоль выступающего на рейд мыса и поперёк русским кораблям стояли корабли пятого боевого отряда, крейсера 'Мацусима', 'Хасидате', броненосец 'Чин-Иен' и флагман, всего 'домашнего', или как ещё говорили 'смешного флота' Японии, крейсер 'Ицукусима'. Под флагом вице-адмирала Катаока Сичиро, командующего третьим флотом Японии. Южнее, у острова Хасяндао, ещё тремя ровными рядами стояли шесть японским контрминоносцев и четырнадцать миноносцев. В первом ряду были три контрминоносца, два небольших старых миноносца, и четвёрка миноносцев типа 'Циклон'. Последние уже дали ход и пытались атаковать головные русские контрминоносцы. Которые по дуге огибали стоянку японских минных сил. Поражая огнём не только первый ряд, но и второй ряд, из трёх контрминоносцев и четырёх 'Циклонов'. В последнем ряду стояла разнотипная четвёрка старых миноносцев.
   И если японские 'Циклоны' не удивили адмирала Вирениуса. В ближайшую ночь именно им предстояло сопровождать брандеры к Порт-Артуру. А именно четвёрку этих брандеров видел адмирал в восточной части бухты. Рядом с ними стоял еще, какой-то пароход. Судя по силуэту и цепочке орудий на борту, превращённый во вспомогательный крейсер, лайнер. И вот теперь, этот бывшей лайнер, вёл огонь одним бортом по русским контрминоносцам, а вторым по катерам. Которые ползли между всплесков разрывов к японским транспортам. Бывшему лайнеру же, весьма успешно, по крайней мере, пароход уже кренился, оппонировали орудия правого борта 'Николая I' и 'Авроры'. Ведя левым бортом огонь по 'Ицукусиме' и остальным кораблям пятого отряда японцев. А возле прохода в проливе Бобр пылала брандвахта - деревянный корвет 'Каймон' и уходила под воду дозорная канонерка 'Акаги'.
   Вообще то, предназначенные в качестве брандеров, японские пароходы попытались остановить порыв русских катеров прорваться, на стоянку транспортов. Но несколько мелкокалиберных орудий, установленных на мостиках этих пароходов, причём по принципу, на тебе Аматерасу, что нам негоже, были не в состоянии остановить три десятка катеров. С которых, отвечали явно более солидные орудия. И их было гораздо больше. Из-за чего орудия японских брандеров замолкали один за другим.
   Как под огнём русских трёхдюймовок и электрифицированных Гочкисов замолкали и орудия японских миноносцев, которые останавливались, начинали парить. Но отсутствие гранат сказывалось. Японцы совершенно не собирались тонуть. А всячески пытались уйти на запад. В пролив Всадник. И только попадания двенадцатисантиметровой гранаты с 'Абрека' однозначно ставили точку в судьбах японских миноносцев.
   Вообще, 'Абрек' заметно выделялся среди своих соседей эффективность. Его орудия играли тут же роль, против миноносцев, какую играл главный калибр броненосцев против более крупных кораблей противника. В то время как трёхдюймовые орудия и Гочкисы буквально не могли потопить миноносцы противника.
   Но если на юге всё было приемлемо, то на главном рейде ситуация для русских кораблей стала складываться не так радужно. На огонь 'Императора Николая I' и 'Авроры' отвечала только 'Ицукусима'. А 'Чин-Иен', 'Хасидате' и 'Мацусима' обрушили огонь своих носовых орудий по главным силам русских. Стреляли по ним и все корабли седьмого отряда японцев. При этом, прежде чем лечь на боевой курс, русским кораблям приходилось, обогнув сетевое заграждение, обходить мель в центре рейда. Буквально выписывая последовательно букву Z своими манёврами. И только после этого можно было выйти на главный рейд. А японцы, пристреляв фарватер, стреляли по двигающимся по нему русским кораблям. Больше всего не повезло 'Осляби'. 260-миллиметровый снаряд главного калибра 'Хей-Иена' попал в броневой лист в носовой части русского броненосца. Взрыв японского снаряда не пробил бронеплиту. Но разрушил деревянную, тиковую подкладку под бронёй. А через несколько минут 320-миллиметровый снаряд 'Хасидате' разорвался на этой же плите. Плита выдержала и его, а дерево нет, превратившись в щепу, не разлетевшуюся по кораблю только из-за того, что метал водопроницаемой обшивки был смят, но не пробит. И хотя ни набор корпуса, ни сама обшивка не были разрушены, но плита оказалась вдавлена вовнутрь. И в огромное количество отверстий в броненосец стала вливаться вода. Растекаясь по бронепалубе и креня корабль. Заставив 'Ослябю' остановиться. Но русский броненосец обрушил всю мощь своих орудий на 'Хасидате'.
   Правда, практически сразу 'Иоанн Златоуст' отомстил за 'Ослябю'. Проходя мимо упорно держащегося на воде, под градом русских снарядов, всё-таки броненосца 'Хей-Иена' русский броненосец выпустил торпеду. Из бортового торпедного аппарата, которая и попала в центр корпуса бывшего китайского броненосца. Как раз под хвост дракона на его борту. И заливаемый сразу в котельное и машинное отделение японский корабль стал стремительно ложиться на борт. Но и состояние самого 'Иоанна Златоуста' внушала опасение. Лишённый защиты между броневой палубой и казематом артиллерии корабль попал под массированный обстрел среднекалиберной артиллерии японских крейсеров. Снаряды которой, разворотили борт и вызвали пожар, на броневой палубе русского корабля. От немедленного затопления 'Иоанна Златоуста' спасало только то, что бой шёл на спокойном рейде, а броневую защиту японские снаряды преодолеть не могли. Положенные на батарейную палубу, вокруг орудий мешки с песком частично защитили от осколков, но не могли защитить их расчёты от дыма и пламени, разгоравшегося на палубе ниже, пожара. И теперь корабль шёл вперёд, ведя огонь только из своих орудий главного калибра, и во всю пылая и дымя в центре. Правда это не спасло стоявшие рядом с 'Хей-Иен' канонерские лодки 'Иваки' и 'Хией'. И если деревянному корпусу 'Иваки' хватило практических снарядов 'Дмитрия Донского'. Расшатавших деревянный набор японского корабля и открывших огромные течи. То железному, и даже имеющему не менее железный бронепояс, 'Хией' понадобилось попадание 32-сантиметрового фугасного снаряда из кормового барбета русского броненосца. Разворотившего приличную часть борта. И только после этого древний броненосный корвет начать свой путь под волны. После чего стволы орудий главного калибра 'Иоанна Златоуста', который лёг на боевой курс и поменял подбойный борт, развернулись в сторону 'Мацусимы'. И буквально одного попадания неразорвавшегося 32-сантиметрового снаряда хватило, что бы получив попадание под ватерлинию японский крейсер, прекратив огонь, стал стремительно оседать на нос.
   В этот момент, видя весьма плачевное состояние русских броненосцев, от колонны русских контрминоносцев отделилась четвёрка идущих в арьергарде контрминоносцев. Благо от оставшихся во всю прыть уходила пятёрка японских контрминоносцев и четвёрка миноносцев. Из последних три были японской разновидностью 'Циклонов'. Японцы явно стремились уйти в пролив Всадник раньше, чем их от него отрежут выходившие проливом Гайдамак, из-за острова Хасяндао, 'Храбрый', 'Грозящий' и тройка русских миноносцев. И вот, четвёрка русских контрминоносцев пошла в атаку, на начавшую было давать ход 'Ицукусиму'. Японский флагман успел было перенести огонь своих орудий с 'Императора Николая I' на новую опасность и даже повредить один русский контрминоносец, но это не спасло японский крейсер от попаданий двух торпед в борт. От чего крейсер завалился на борт. Следом под огнём 'Осляби' перевернулся 'Хасидате'. А 'Император Николай I' и 'Аврора' стали обстреливать броненосец 'Чин-Иен'. 'Дмитрию Донскому' досталось сразу три противника. Броненосец 'Фусо', крейсер 'Сайен' и авизо 'Мияко', которые всеми орудиями обстреливали русский флагман. Не обращая внимания на русский крейсер. Который попытался огнём прикрыть 'Иоанна Златоуста', ведя огонь и по 'Фусо' и по 'Сайену'.
   В этот момент адмирал Вирениус вышел на правое крыло мостика, прикрываясь от 'Фусо' и 'Саена' боевой рубкой броненосца. Стремясь оценить общую ситуацию. И тут 21-сантиметровый снаряд из носовой пушки 'Сайена' попал в боевую рубку 'Иоанна Златоуста'. И когда адмирал ворвался в рубку, то увидел страшную картину. Всё было разрушено, и забрызгано кровью. И только командир броненосца капитан 1 ранга Лебедев весь залитый кровью из своих ран, стоял на одной ноге, вцепившись в штурвал корабля, а вторая перебитая нога висела на лоскуте коже. Адмирал подхватил Лебедева и тот побледневшими губами прошептал:
   - Сдаю командование. Ведите корабль.
   Передав капитана первого ранга двум матросам, заскочившим в рубку следом за ним адмирал, со словами:
   - Наложите жгут и перебинтуйте, - коснулся штурвала и, поняв, что трос перебит, положил руки на машинный телеграф, дав команду 'стоп машина', крикнув сигнальщикам:
   - Поднять шары, предупреждая, что мы останавливаемся. И передать на 'Дмитрия Донского', присоединиться к отряду капитана 1-го ранга Волчанского.
   На мачту броненосца стали подниматься большие чёрные шары, давая всем знать, что корабль останавливается, а на 'Дмитрия Донского' флагами стали передавать распоряжение адмирала. И крейсер, прибавив ход, стал нагонять 'Императора Николая I' и 'Аврору'. Обходя 'Фусо', с прячущейся за броненосцем 'Мияко', и 'Сайена'. При этом японцы тоже прибавляли ход, стремясь догнать явно поджидающий их 'Чин-Иен'. Бой явно начал переходить в дуэль трёх русских кораблей, с четырьмя японскими. Которые, в свою очередь, явно стремились прорваться с рейда на восток, проливом Ермак. При этом едва державшиеся, чтобы не опрокинуться, 'Ослябя' и не имеющий возможность управляться 'Иоанн Златоуст' не могли помочь ведущим бой кораблям.
   А западнее рейда, в проливе Всадник концентрировались японские корабли. Там собирались вспомогательный крейсер, две канонерские лодки 'Атаго' и 'Удзи' и три отряда миноносцев. Которые, похоже, находились в дозоре. К ним присоединились вырвавшиеся с рейда пять контрминоносцев и четыре миноносца. И противник явно готовился к контратаке. Их вспомогательный крейсер и канонерки уже вступили в перестрелку с 'Храбрым', 'Грозящим' и 'Абреком'. За которыми, строем пеленга выстраивались восемь русских контрминоносцев и три миноносца. Три русских контрминоносца были повреждены настолько, что приткнулись к мелководью. Причём на палубе одного из них уже плескались волны. Не была известна судьба и одного из русских 'Циклонов'. Восточнее же, за мысом были видны русские катера, которые прятались от 'Чин-Иена', за одиннадцатью пароходами. Над одним из которых, трепетали японские флаги, а на борта были нанесены знаки Красного Креста. Возле борта другого стояли пропажа, накренившейся контрминоносец и два миноносца.
   Стандартная численность отряда минных сил в японском флоте была четыре единицы. Только в составе нескольких отрядов было три контрминоносца или миноносца. И на боевых выходах такие отряды дополнялись кораблями. Или сами предоставляли корабли взамен не боеспособных. Одним из таких отрядов был третий отряд контрминоносцев. И увидев, только шесть контрминоносцев и два лишних миноносца адмирал удивился, не зная где недостача. Но, похоже 'потеряшки' находились возле плавучей мастерской. И их обнаружение подводила баланс сил японского флота на рейде островов Эллиота. Тут были 5 и 7 боевые отряды. Два отряда контрминоносцев, один из которых был третьим по номеру. И находилось семь отрядов миноносцев. Южнее, у Порт-Артура, в дозоре должны были находиться один крейсерский боевой отряд и отряд контрминоносцев.
   В общем, то бой должен был свестись к тому, чтобы ни дать противнику атаковать повреждённые русские броненосцы. И не выпустить оставшиеся на плаву корабли 5 и 7 боевых отрядов с рейда. И адмирал уже собирался дать распоряжения по атаке лёгких сил противника своими, как ситуация изменилась. С юга, через пролив Бобр на рейд ворвались, один за другим, четыре японских крейсера, открывших огонь по кораблям отряда Волчанского. Сигнальщик тут же стал их перечислять:
   - 'Идзуми', 'Сума', 'Акицусима' и 'Чиода', ваше превосходительство.
   Адмирал в задумчивости ответил:
   - Шестой боевой отряд. Похоже, это они были в дозоре у Порт-Артура, - но тут же Вирениус услышал голос сигнальщика.
   - Ваше превосходительство, смотрите, японские миноносцы пошли в атаку!
   Адмирал посмотрел на запад и увидел, как два десятка японских кораблей двинулись вперёд. Нацеливаясь на 'Ослябю' и 'Иоанна Златоуста'. На последнем отремонтировать перебитое управление не получалось из-за разгоревшегося на броневой палубе пожара. Но можно было управлять машинами и руки адмирала снова легли на машинный телеграф, сдвинув рычаги для обеих машин на 'малый вперёд'. Одновременно адмирал стал отдавать команды, командуя и эскадрой, и броненосцем:
   - Играть 'отражение минной атаки', открыть огонь главным калибром по 'Чиоде', передать 'Ослябе' открыть огонь по 'Акицусиме'. Передать на 'Храбрый' и 'Буйный', совместно отразить атаку вражеских миноносцев.
   В этот момент, единственный раз за бой, подала голос японская береговая артиллерия. С западной батареи острова Суилидао по японским крейсерам открыла огонь одиночная пушка. Правда, сделав всего несколько выстрелов орудие замолчало. Скорее всего, японцы успели выйти из сектора обстрела. Вторым, что случилось в этот момент, стал то, что, воспользовавшись появлением крейсеров Того-младшего, несколько десятков японских шлюпок и катеров стали выгребать с рейда проливом Сивуч. Стремясь как можно скорее покинуть рейд.
  
  
  
  

Глава 4

  
  1
  
   Командир крейсер 1-го ранга 'Диана', капитан 1-го ранга Залесский, Василий Константинович, внимательно всматривался в бинокль. Его крейсер находился в дозоре, охраняя вышедшею, для производства эволюции и осмотра островов Мяо-Дао, под командованием командующего флота, эскадру. В составе эскадренных броненосцев 'Петропавловск', под флагом командующего, 'Полтава', 'Севастополь', 'Пересвет', 'Победа', броненосного крейсера 'Баян', крейсеров первого ранга 'Аскольд', 'Диана', крейсера второго ранга 'Новик', минных крейсеров 'Всадник', 'Гайдамак'. А также контрминоносцев из 1-го отряда 'Внимательный', 'Боевой', 'Грозовой' и из 2-го отряда 'Сторожевой', 'Решительный', 'Сильный', 'Смелый', 'Сердитый', 'Страшный', 'Скорый' и 'Расторопный'. И если 'Аскольд', 'Новик' и контрминоносцы из 1-го отряда двинулись на юг к островам Мяо-Дао, то 'Диана' и 'Баян' с контрминоносцами из 2-го отряда остались в дозоре эскадры. И теперь Василий Константинович с интересом рассматривал стремительно приближающиеся дымы. Уже был виден совершенно чёрный корпус парохода, весьма похожего силуэтом на 'доброфлотовских' купцов, за которым виднелись четыре контрминоносца похожие на корабли производства Невского завода. И, похоже, там тоже заметили русский крейсер, в сопровождении четвёрки 'соколов'. Пара, из идущих с пароходом, контрминоносцев подняв ход узлов с 18, до почти 25 выдвинулась вперёд. И когда до этой пары контрминоносцев оставалось миль 10, то один развернул назад, что то, сигналя, а второй, казалось бы, даже прибавил ход.
   - Василий Константинович, - произнёс стоявший рядом с командиром вахтенный офицер, - похоже, что это наши. По крайней мере, кормовой флаг Андреевский. Я бы даже сказал, что это 'Бойкий' с 'Бурным', не зная наверняка, что они остались в Порт-Артуре.
   - А ещё они нам двоятся. В Порт-Артуре их всего два, а тут целых четыре, - ответил, было командир крейсера, и добавил, отдавая распоряжение, - Пусть 'Решительный' и 'Страшный' выдвинуться вперёд. И выяснят, кто это.
   И получив приказ два 'сокола'[1] отделившись от колонны, прибавили ход и помчались навстречу незнакомцу. На полубаке, которого стали собираться матросы, размахивающие снятыми с голов бескозырками. С 'соколов' им ответили, а сами контрминоносцы легли на параллельный курс с незнакомцем и на не плохой скорости совместно помчались к крейсеру.
   - Похоже, точно наши, - произнёс командир 'Дианы', переведя свой взгляд на пароход, который более густо задымив, тоже добавил узел, другой к своей скорости, - Но откуда? Неужели они с эскадры адмирала Вирениуса?
   - Василий Константинович, пароход похож на 'Алмаз', и в составе эскадры семь 'невок', - напомнил вахтенный и добавил, - Сигнальщик, что 'Решительный' передаёт?
   - Встретили крейсер 'Алмаз', контрминоносцы 'Буйный', 'Бодрый', 'Бедовый' и 'Безупречный', - тут же начал докладывать сигнальщик, - Просят разрешение, сопроводить 'Буйный' к командующему флотом.
   - Сигнальщик передайте 'добро', - распорядился Залесский и, осматривая море, добавил, - Если это дозор эскадры Вирениуса, то странно, что они в обратную сторону никого не направили. И что ещё более удивительно за ними никого не видно.
   - Вы предполагаете что-то плохое, Василий Константинович? - вахтенный навёл свой бинокль на 'Буйный', - На 'Буйный' вижу следы боя. Возможно, их послали за помощью. И 'Алмаз' подходит, сейчас всё узнаем.
  
   [1] - 'сокола', сленговое название серии контрминоносцев русского флота типа 'Сокол' ('Прыткий'), в 1904 году, в составе 1-й эскадры составляли 2-й отряд миноносцев.
  
  2
  
   Не меньшее удивление испытывал в этот момент и командир крейсера 'Аскольд', капитан 1-го ранга Грамматчиков. Его крейсер как раз досматривал четыре английских парохода компании 'Чайна Навигэйшн'. Которые следовали компактной группой. 'Новик' задержался, чуть севернее, возле остановленного японского парохода 'Хан-иен-Мару' с джонкой на буксире.
   И тут сигнальщик крейсера доложил о ещё видимых дымах на горизонте. Двигающихся с юга в сторону Порт-Артура. И оставив возле английских пароходов контрминоносцы 'Аскольд' подняв ход, помчался на юг. Очень быстро стало видно, что со стороны Китая подходили десять пароходов. И если идущий впереди пароход имел испанский флаг, то остальные девять, под весьма разнообразными флагами, шли двумя ровными, параллельными колоннами. Которые, заметив крейсер, сделали то, от чего у видавшего виды капитана 1 ранка глаза вылезли из орбит. Десяток торговых пароходов, под разномастными флагами, совершил чёткий разворот 'все вдруг' и направился к ближайшему китайскому острову.
   - Вот что вытворяю черти, так даже наши броненосцы не смогу, - послышался возглас кого-то из офицеров на мостике крейсера, - Это что за кордебалет?
   - А вот сейчас и узнаем, - ответил Грамматчиков и дал сигнал в машинное отделение 'полный ход'. И развив все свои 23 узла, крейсер буквально помчался над волнами, вслед за улепётывающими пароходами. И тут все на крейсере удивились ещё больше. С испанского парохода, что-то стали сигналь на остальные пароходы. При этом на корму, идущей полным ходом от крейсера, 'Анны-Гарсия' высыпали матросы. Которые радостно, что-то кричали, и размахивали руками. А на мачту, заревевшего сигнальным ревуном парохода, пополз какой-то сигнал флагами.
   - Сигнальщик, что передают? - Грамматчиков попытался осознать происходящие.
   - Не вижу ваше высокоблагородие, - тут же отозвался сигнальщик, - Дым из трубы мешает. И на 'Костроме' сигнал поднимают, ваше высоблагородие, 'Все вдруг'.
   - Ты что пьян? На какой ещё 'Костроме'? - вспылил Грамматчиков.
   - Ни как нет, ваше высокоблагородие, трезвые мы. Только концевая в левой колонне это 'Кострома', хоть и под германским флагом. Я её в Одессе видел. Это точно она. И флаг меняет с германского.
   Грамматчиков, перенёс свой взгляд на указанный корабль и увидел, как транспорта снова совершают манёвр 'все вдруг' и ложатся на курс сближения с 'Аскольдом'. А на мачтах всех транспортов, кроме 'Анны-Гарсия', оставшейся под испанским флагом, поднимаются русские флаги. И если над головными, в колоннах, затрепетал русский торговый флаг, то над остальными стали подниматься Андреевские флаги. И тут сигнальщик произнёс:
   - Головной во второй колонне 'Владимир'. Этот пароход, ваше высокоблагородие, я тоже в Одессе видел. А в середине, этой колонны, истинный крест, ваше высокоблагородие, 'Корея' идёт. Она по осени в Порт-Артуре была.
   - Цирк, да и только, - произнёс Грамматчиков, - Но, кажется с 'Анны-Гарсия' шлюпку спускают. Надеюсь там то мы всё и узнаем. А 'Кострома', 'Корея' и 'Владимир', насколько я помню, сопровождали эскадру адмирала Вирениуса. Но что-то боевых кораблей я нигде не вижу.
   - И Константин Александрович, - услышал Грамматчиков сзади голос одного из своих офицеров, - если адмирал Вирениус, так транспорта вышколил то, что его броненосцы вытворяют?
   - Сейчас меня больше волнует вопрос, где они сами, - ответил командир 'Аскольда' обводя взглядом море вокруг, - Больше вокруг никого не видно.
  
  3
  
   Четыре контрминоносца стремительно нырнули в узкий, не более полутора кабельтовых, проход на внутренний рейд Порт-Артура. Провожаемые удивлёнными взглядами с охранявших проход на рейд канонерских лодок 'Отважный', 'Бобр' и крейсера 'Разбойник'. Два из контрминоносцев, 'Решительный' и 'Страшный' давно уже примелькались, и удивления не вызвали. Но вот два других, с угольно-чёрными корпусами, выдали позывные, что это корабли третьего отряда миноносцев 'Буйный' и 'Бодрый'. Причём над 'Буйным' развивался брейд-вымпел командира отряда, а на мостике стоял знакомый всем в Порт-Артуре полковник Агапеев. И всё в крепости знали, что третьего отряда миноносцев не было в составе флота ещё утром. Но корабли с такими названиями уже давно все ждали в крепости. И со стоявших в проходе кораблей, тут же засигналили стоявшим в охранении рейда катерам подойти к борту. Все жаждали новостей. Но больше всех новостей жаждал наместник адмирал Алексеев, правда, у него с этим, чуть было не возникли проблемы.
   Вошедший в вестибюль дворца наместника мичман тут же вызвал неудовольствие находившегося там дежурного офицера, который поджав губы, процедил, козырнувшему было мичману:
   - Молодой человек, соблаговолите одеться по форме, прежде чем появляться тут, - офицер бросил взгляд на висевшие на мичмане японскую саблю, в ножнах, и пистолет маузере, в деревянной кобуре, - И вообще, почему вы не в парадной форме?
   Мичман снова поднёс перебинтованную руку к козырьку фуражки и произнёс:
   - Мичман Вирениус, крейсер 'Алмаз', исполняющий должность командира миноносца номер '27', с докладом от его превосходительства контр-адмирала Вирениуса, к его высокопревосходительству адмиралу Алексееву.
   Дежурный поморщился и ответил, буквально плюнув через губу:
   - Меня совершенно не волнует, кто вы и не волнуют ваши объяснения. Соблаговолите оставить эти объяснения при себе и выйти вон. Приведите себя в подобающий вид, а потом явитесь повторно.
   Но тут с лестницы ведущий на второй этаж дворца послышался голос:
   - С какого, какого вы крейсера, молодой человек?
   Офицеры повернулись на голос и увидели контр-адмирала, смотревшего на них сверху вниз.
   Вирениус-младший снова отдал честь и представился:
   - Мичман Вирениус 2-й, ваше превосходительство, вахтенный офицер крейсера второго ранга 'Алмаз', по совместительству исправляющий должность командира призового миноносца номер '27'. С рапортом, от его превосходительства контр-адмирала Вирениуса 1-го, к его высокопревосходительству адмиралу Алексееву.
   Контр-адмирал снова окинул мичмана взглядом и произнёс:
   - Только что из боя, молодой человек? И не стойте там, поднимайтесь наверх, его высокопревосходительство ждёт вашего доклада. И судя по тому, что вы взяли приз, бой окончился удачно для нашего флота?
   - Так точно, ваше превосходительство. Мы разгромили эскадру вице-адмирала Катаока, при островах Эллиот, - мичман быстрым шагом направился к лестнице, - Но, к сожалению, я после боя, даже не успел побывать на крейсере.
   Контр-адмирал остановился, удивлённо посмотрел на мичмана, а потом он прислушался к зазвучавшему праздничному перезвону, со звонницы церкви, и произнёс:
   - Даже так, разгромили эскадру. Идёмте быстрее, молодой человек, не стоит заставлять, Евгений Ивановича, ожидать такие новости.
   Когда контр-адмирал Витгефт и мичман Вирениус вошли в кабинет наместника, то адмирал Алексеев стоял возле окна, и прислушивался к праздничному перезвону. И увидев, своего начальника морского штаба, спросил:
   - Вильгельм Карлович, вы не знаете, с чего это вдруг такой почти пасхальный перезвон? Я, кажется, распоряжение не отдавал.
   - Я думаю, ваше высокопревосходительство, вот этот молодой человек, вам всё и объяснит, - и с этими словами контр-адмирал пропустил мичмана в кабинет наместника.
   Адмирал, проследовал к своему столу, грузно опустился в кресло и внимательно осмотрел мичмана. Чуть скривившись, когда взгляд останавливался на японской сабле и пистолете маузер, и совершенно равнодушно скользнув по глубокой царапине на щеке и перебинтованной руке:
   - Кто вы?
   - Мичман Вирениус 2-й, ваше превосходительство, вахтенный офицер крейсера второго ранга 'Алмаз', по совместительству исправляющий должность командира призового миноносца номер '27', - чётко доложил мичман и, сделав несколько шагов к столу, протянул пакет наместнику, - Имею приказ доставить вам, ваше высокопревосходительство, рапорт его превосходительства контр-адмирала Вирениуса.
   Алексеев вальяжно и нарочито медленно взял пакет, потом поднял со стола нож для бумаг, вскрыл пакет, достал рапорт, небрежно тряхнул лист и, отстранив рапорт от себя начал читать. В этот момент, в кабинете казалось, замерло всё, даже время. Подошедший к столу наместника адмирал Витгефт смиренно ждал вердикта всесильного Алексеева. Прочитав рапорт, адмирал хмыкнул и протянул рапорт своему начальнику морского штаба. Витгефт схватил рапорт и стоя стал его буквально поглощать, не рискуя присесть без разрешения наместника, который повернувшись к мичману уже добродушно спросил:
   - А вы мичман кем приходитесь, Андрей Андреевичу? И кстати, как вас зовут?
   - Сын, ваше высокопревосходительство, Николай Андреевич Вирениус. К вашим услугам, - при этом мичман молодцевато щёлкнул каблуками.
   - И что же вы, Николай Андреевич, не по форме одеты. Где ваш форменный палаш? И что это у вас вместо положенного револьвера?
   - Не имел возможности переодеться ваше высокопревосходительство. Палаш был утерян в бою. Пришлось воспользоваться призовой саблей. А пистолет помог взять призы в бою.
   - Вы посмотрите, Вильгельм Карлович, какого орла Андрей Андреевич воспитал, - с этими словами Алексеев поднялся из-за стола, обогнул его и похлопал мичмана по плечу, - Призы берёт на трофейную шпагу. Командуйте миноносцем, Николай Андреевич, никто не вправе, у вас, взятое в бою отобрать. И служите так же честно и отважно, а награда за государем будет. В бою ранены были?
   Алексеев посмотрел на руку мичмана.
   - Это я руку прищемил, кассетой со снарядами, когда Гочкис заряжал.
   - Даже так? - на лице Алексеева приподнялась бровь.
   - Когда, ваше превосходительство, мы с кондуктором Буториным, с приза, самоходной миной подорвали 'Чин-Иен', нас с броненосца обстреливать начали. И мы, что бы нас ни убили, стали отстреливаться. Мне пришлось Гочкис заряжать, когда кондуктор сумел подавить огонь японских пушек. Но вот японская красавица, по имени шимоза, поцеловать успела, - мичман коснулся забинтованной рукой щеки.
   - Орёл, орёл, - усмехнувшись, покачал головой Алексеев, - И призы взял и броненосец подорвал. Вижу по заслугам, вас Николай Андреевич, Андрей Андреевич ко мне послал. Явно в качестве награды.
   - Нет, ваше высокопревосходительство, - мичман вытянулся, - не в качестве награды, а в качестве наказания.
   - Это как, объяснитесь? - во взгляде Алексеева впервые мелькнул интерес к стоящему перед ним офицеру.
   - Я заблудился, и попал на рейд раньше времени, - продолжая, стоять навытяжку, ответил мичман, - Японцы всполошились. И когда эскадра начала бой, японцы были при орудиях. Ну и его превосходительство, контр-адмирал Виренус, указал, что половина погибших и раненых на моей совести. Вот и приказал сначала принять участие в отпевании погибших. А потом доставить вам, ваше высокопревосходительство, и его высокопревосходительству вице-адмиралу Макарову, рапорты. Ну и доставить тяжелораненых, которые, как говорит, его превосходительство, тоже на моей совести, в Морской Госпиталь. Особенно, его превосходительство, просил успеть доставить капитана первого ранга Лебедева.
   - Не берите в голову, Николай Андреевич, - наместник снова похлопал мичмана по плечу, - Жаль, конечно, матросиков, но на всё воля божья. А вот с, Иван Николаевичем, да, досадно вышло. Каков герой, с оторванной ногой и более чем с двадцатью ранами на теле лично вести броненосец в бой, тут надо иметь большое мужество. Очень большое. Обязательно сий подвиг, в своём докладе государю императору отмечу. Кстати, как он? И где?
   - Всех тяжелораненых, ваше высокопревосходительство, - доложил Вирениус младший, - поместили на 'Бодрый', а он пришёл с нами. Его 'Страшный' должен был отвести по каналу к Морскому госпиталю.
   - Обязательно надо будет, Иван Николаевича, посетить в госпитале. Пожалуй, завтра. Сегодня необходимо праздничный молебен отстоять и приём провести. И кстати, рапорт командующему флотом где?
   - Его превосходительство, контр-адмирал Вирениус, послал крейсер 'Алмаз', а также четыре контрминоносца доставить рапорта, раненых и встретить, и сопроводить 'Кострому', 'Корею', 'Владимир' и призовые пароходы на Эллиоты. По пути мы встретили вышедшую эскадру. И я передал рапорт командующему флотом. Он направил эскадру к Эллиотам. А 'Диану' и 'Алмаз', с четырьмя контрминоносцами, к островам Мяо-Дао. Где и должны быть транспорта.
   - Кхе, кхе, а посмотрите, как удачно получается Евгений Иванович, - произнёс контр-адмирал Витгефт.
   - Что такое, Вильгельм Карлович? - Алексеев повернулся к своему начальнику морского штаба.
   - Да как всё удачно, для Андрей Андреевича складывается, сие острова, - напомнил Витгефт, - 'Аскольд' с 'Новиком' и миноносцами осмотреть сегодня должны были. Надеюсь, они эти пароходы уже встретили.
   - Ну да, - кивнул Алексеев, - очень удачно вышло. И значит Степан Осипович уже в курсе?
   - Так точно, ваше высокопревосходительство, его высокопревосходительство вице-адмирал Макаров, рапорт получил. И начал выдвижение к островам. Направив вместе с нами полковника Агапеева.
   - И какие инструкции, Степан Осипович, дал Александр Петровичу, вы, Николай Андреевич, в курсе?
   - Его высокопревосходительство распорядились, - мичман начал доклад, - подготовить к переходу на острова из Порт-Артура минный транспорт 'Амур', канонерские лодки 'Кореец', 'Манджур' и 'Гиляк'. А также буксира 'Силач', двух землечерпательниц и несколько грунтовозных шаланд и портовых буксиров. С возвращением к эскадре отосланных контрминоносцев. Ну и организовать выход из Дальнего буксирного каравана со всеми шестью плавкранами. Его высокопревосходительство весьма благосклонно отнеслись к предложению провести спасательные операции для 'Грозящего', 'Блестящего' и миноносца номер '221'. А также использовать захваченные на островах призы, в полной мере.
   - Похвальное, похвальное стремление, - соглашаясь, кивнул Алексеев, а потом, усмехнувшись, добавил, - Вот только вам мичман штабным офицером никогда не быть. Такую информацию из вас буквально клещами вытаскивать пришлось. Но зачем Степан Осипович повёл весь флот к Эллиотам?
   - По расчёту его превосходительства, - мичман снова ответил, - контр-адмирала Вирениуса, завтра ожидается подход, к Квантуну, первой японской эскадры и командующий согласился с предложением соединить флот. И оказать противодействие.
   - Кхе, кхе, ваше высокопревосходительство, - снова подал голос контр-адмирал Витгефт, - против шести японских броненосцев и двух броненосных крейсеров мы можем выставить 'Петропавловск', 'Полтаву', 'Севастополь', 'Пересвет', 'Победу', 'Ослябю', 'Иоанна Златоуста' и 'Императора Николая I'. А ведь ещё есть 'Баян' и 'Дмитрий Донской'. А против четырёх собачек мы сможем выставить 'Аскольд', 'Диану', 'Аврору' и 'Новик' с 'Алмазом'. Солидно получается.
   - Хм, - Алексеев посмотрел на своего начальника морского штаба, - Вы находите, Вильгельм Карлович, что есть надежда отогнать адмирала Того? Тогда мне стоит лично при сим деле поприсутствовать. Распорядитесь, что бы подготовили 'Ангару' к выходу, завтра утром. Госпиталь посетим по возвращению. Но пока обязательно надо организовать праздничное богослужение. Распорядитесь, Вильгельм Карлович. А вечером, не забудьте с супругой, на приём прибыть, - произнёс Алексеев и повернулся к мичману, - Вы молодой человек на богослужении присутствовать будите?
   - Я бы хотел скорее вернуться на миноносец, ваше высокопревосходительство, - вытянулся во фрунт мичман, - И я лютеранин. Мне не подобает принимать участие в подобном богослужении.
   - Тогда ступайте молодой человек, - адмирал, поморщившись, дал понять, что аудиенция закончена, - Коль в православном богослужении участия принять не желаете. Возблагодарить господа бога, за дарованную им победу боярину Андрею и дружине его. Хотя я слышал, что отец ваш, молодой человек, пожелание перейти в православие высказал. Подумайте об этом.
   Мичман Вирениус снова щёлкнул каблуками и на мгновение, склонив голову ответил:
   - Есть ваше высокопревосходительство.
   После чего быстрым шагом покинул кабинет наместника.
  
  4
  
   Накрыв котёл крышкой Аюми вздохнула, она не ожидала, что это блюдо будет так похоже на блюдо, которое мама готовила дома. Только русские использовали другое масло для приготовления, обозвав его постным. Вместо курицы сначала обжарили мясо из банок, потом так же добавили в кипящее масло лук и морковь, обжарив их до золотистой корочки. Правда, вместо приготовления сначала омлета, которым заправлялось японское блюдо, русские добавили в блюдо сухие сливы. Вот их то количество голодная девушка и успела ополовинить. Но её за это не побили, а только отругали. А потом ей дали сухого хлеба, который назвали галетами. И добавили ещё слив для её котла. А готовила не только она одна. Все котлы, которые нашлись, в японском лагере, были приспособлены для готовки, чем и занялись все японки. Готовя, как понимала Аюми, для себя самих и остальных пленных японцев.
   Хотя вот к ним, к женщинам, победители отнеслись гораздо благосклоннее, чем к захваченным морякам. Которых мокрых и часто раненых согнали в низину между холмами. Туда же привели и всех женщин. Но если мужчинам не разрешали выходить за линию русских часовых, то к походу женщин за дровами, на берег, русские отнеслись спокойно. И сначала японки стали собирать выброшенные на берег ветки, для костров. Что бы обогреть мокрых и продрогших матросов. Позволили русские, и обработать их раны. Даже помогли с бинтами и медикаментами. А потом прибыли русские доктора и стали лечить японцев. Из тех, кто был цел, и чья одежда не была мокрая, сформировали несколько рабочих команд. Которые и притащили котлы. Банки с мясом, овощи, рис, воду и сушёные сливы. А потом появился чернявый, смуглый русский, с маленькими узкими усами. Который и стал распоряжаться, как приготовить это блюдо по-русски.
   От сюда, с края японского лагеря для пленных, было видно, как русские, подтащив пароходом перевернувшийся японский корабль, ближе к берегу, теперь пытались в его днище проделать отверстие. Как говорили матросы, там должны были остаться люди, и их очень жалели. Говоря, что их ждёт страшная смерть. Но, похоже, русские не хотели их смерти и теперь старались их спасти. Срубив заклёпки удерживающие листы обшивки. И Аюми наблюдая за огнём, под котлом, делая так, чтобы от жара вода кипела, готовя рис, но при этом не выплёскивалась, одновременно наблюдала за тем, как загнув один лист обшивки, русские матросы торопились, до прилива, успеть вскрыть и второй.
   - Эй, ты девка, - раздался над ухом гортанный голос чернявого русского, - Смотри, подгорит, сама есть будешь.
   При этом он так смешно корчил рожи, показывая, как она будет, с отвращением есть, что Аюми прыснула от смеха и ответила, правда с акцентом:
   - Не подгорит, не бойтесь господин, я жар поддерживаю, чтобы вода только чуть, чуть кипела.
   - Так ты по-русски, разговариваешь?
   - Да господин, у нас в доме часто останавливались русские моряки.
   - А по-татарски можешь? - спросил русский, - А то их превосходительство приказал пленных накормить. И приготовить плов. Ну и меня как знающего как его готовить и назначили. А мне по-татарски было бы проще объяснять.
   - Нет, по-татарски не могу. Прости меня, господин, - замотала головой девушка, - по-английски могу, по-французски, по-немецки. А по-татарски нет. А это что за язык?
   - Да это мой родной язык, а ты значит не девка, а барышня, коль образованная, раз столько языков знаешь, - начал было говорить явно словоохотный русский, но тут с перевернутого корабля раздались крики, и стало видно, как из корпуса корабля выбирается первый японский матрос. Русский поднёс к лицу руки и, проведя ими по лицу произнёс:
   - Аллах Акбар! Успели спасти. А то такой смерти никому не пожелаешь.
   А из корпуса корабля, один за другим стали появляться и другие японские матросы, которых русские поили и помогали добраться до катеров. Которые буквально со всех сторон стали собираться возле перевернувшегося корабля. Причём, что удивило девушку, на корме одного катера был японский флаг. Правда, над самим катером был поднят флаг красного креста. Но досмотреть, чем всё закончиться девушке не дали. Русский повернулся к котлу и произнёс:
   - Вода, похоже, выкипела, сделай по центру котла горку из риса.
   И когда Аюми выполнила это распоряжение, то русский воткнул в центр горки из риса какой-то корень, состоящий из зубчиков и очень ароматный. И добавил:
   - Пусть рис ещё потомиться, потом выкинешь чеснок и перемешаешь.
   Потом русский направился к остальным котлам, наблюдая, как работают другие, и тоже добавляя в рис тот странный очень ароматный овощ. А когда готовое блюдо было готово, то большую часть котлов отнесли к пленным, а тот, в котором готовила Аюми, отдали женщинам. Да и ещё выдали каждой по несколько русских монеток. И теперь, собравшись вокруг котла женщины, повеселев от сытной еды, даже начали обсуждать русских офицеров. При этом отпуская шутки и от них сами же веселясь.
  
  5
  
   - Ваше превосходительство, вы уж простите покорно, - стоявший на вытяжку перед адмиралом Вирениусом унтер, с эмблемой телеграфиста на рукаве, хоть и пытался пучить согласно уставу глаза, но и без этого выглядел достаточно глупо, и явно разумением своим не коробил взор начальствующий, - Не разбираюсь я в этих бисовых иероглифах. Ну не пойму я, какая линия идёт в Дальний, а какая в эту бисову Корею. Может, кто из их благородий в этих закорючках разбирается? А так-то мы запросто сразу нужную линию присоединим и всё что треба передадим.
   Адмирал поморщился и тяжело вздохнул. Через острова Эллиота проходила телеграфная линия, соединяющая Китай с Кореей и дальше с Японией. И находилась телеграфная станция. Она была построена ещё русскими, рядом с наведенными для миноносцев пирсами и угольной станцией. Тоже построенными и организованными русскими моряками. Но при атаке выяснилось, что обе линии были отключены от телеграфа. И хотя они были отмаркированы, понять какой иероглиф, что обозначает, было сложно. А даже случайно выходить на связь с находящимся под японским контролем телеграфом в Корее не хотелось. Хотя бы ещё сутки. Но срочно требовалась связь с Петербургом. Точнее с великим князем Александр Михайловичем. Дабы тот прикрыл его художества с захваченными и потом частично отпущенными торговыми кораблями. Не меньшая помощь была нужна и в содействии ему адмирала Алексеева. Что бы тот прикрыл его уже от морского министра Авелана и начальника морского главного штаба адмирала Рожественского. Приказы, которых он нарушил. Мало того, что привёл эскадру к Квантуну, вместо того что бы ждать в нейтральных портах. Так и ещё не уклонился от боя и понёс потери в кораблях. Нет 'Алмаз' с четырьмя контрминоносцами к Порт-Артуру убежал. И сын получил инструкции, куда и в какой порядке отправлять телеграммы. Но лично побеседовать с великим князем Александр Михайловичем и адмиралом Алексеевым было бы просто идеально. И тут, через открытую дверь телеграфной станции, до адмирала донёсся громкий женский смех. Причём женщин было явно довольно много. И адмирал выглянул в окно. Внизу, на берегу моря, вокруг котла с рисом, расположилось десятка три молодых японок. Которые, довольно весело проводили время, одновременно поглощая, что-то среднее между обедом и ужином. И адмирал быстрым шагом направился женщинам.
   Аюми как раз рассказывала, что тот русский, который ими руководил, сказал, что он не русский, а какой-то татарин, а ту сумму, которую выдали каждой, равна 50 копейкам или 25 сен, четвёртой части иены, как за спиной раздался мужской, властный голос, произнёсшим, на хорошем английском языке:
   - Здравствуйте милые дамы, никто не согласиться мне помочь?
   Все японки подскочили на ноги и отвесили поясной поклон важному русскому, с золотым шитьём на плечах. А Аюми пискнула, на русском языке:
   - Здравствуйте господин, а что вы хотите?
   Русский улыбнулся и произнёс, по-доброму посмотрев на девушку:
   - Милое дитя разговаривает на русском языке?
   - Да господин, а ещё на английском языке, и на французском языке. И умею писать, на этих языках. Немножко говорю и по-немецки.
   - Хм, - русский уже с интересом посмотрел на девушку, - А японские иероглифы читать умеешь?
   - Да, господин, - ответила Аюми, - Я училась в школе. А языкам меня научили моряки, что останавливались в нашем доме.
   - И как же зовут, столь чудесное создание?
   - Аюми, Аюми Кода, господин. Я из Иокогамы.
   И в этот момент русский повернулся к девушке, его лицо побледнело, и он очень внимательно всмотрелся в её лицо:
   - А, ты знакома с Хикару Кода?
   - Это моя мама, господин, - девушка бросила взгляд на остальных своих товарок, - А вы её знаете?
   Русский, продолжая внимательно смотреть в упор на девушку ответил:
   - Да, я бывал у вас в доме, в Иокогаме, последний раз в ноябре 1888 года. Да и перед этим, твоя мама приезжала ко мне в Нагасаки. Тебя, правда, тогда ещё не было. Но ты очень похожа на свою маму, такая же красивая. А я всё пытался понять, где же мог бы тебя видеть. Твоя мама, когда мы встречались, была как раз такого возраста.
   - Да господин, я родилась в июле следующего года, - тут же расплылась в улыбке девушка, - И спасибо.
   При этом девушка, так обрадовалась, что не обратила внимание, как при её словах, брови русского приподнялись:
   - Тогда Аюми, прошу, не называй меня господином, можешь называть меня Андрей Андреевичем. Или дядей Андреем.
   Девушка попыталась повторить более длинный вариант имени русского, и сделать поясной поклон важному господину, столь доброму к ней, но тот остановил её рукой, не дав поклониться и поморщившись, сказал:
   - Лучше дядя Андрей. И не надо поясных поклонов. Приветствуй меня, как младшая приветствует уважаемого старшего. И не более.
   И улыбнувшись, добавил:
   - Аюми, дорогая, ты мне поможешь? Надо разобраться в иероглифах. Пройдём?
   - Да, дядя Андрей, - всё с тем же акцентом добавила заулыбавшаяся девушка, теперь только склонившая голову.
   Адмирал Вирениус в ответ тоже улыбнулся и, направившись вверх по склону, произнёс, заставив засмущаться девушку:
   - Ты говоришь совсем как твоя мама. Она тоже так произносила моё имя.
   Девушка в ответ улыбнулась и поспешила следом за своим покровителем. Столь важным, что все остальные японки буквально задохнулись от зависти. И тут же стали судачить, что этой малявке не справедливо повезло. И теперь такой важный русский господин взял под защиту именно её, а некого-то более достойного. Они, правда, не поняли, о чём именно шла речь, но что теперь девушка под покровительством этого очень важного русского господина поняли сразу.
  
  6
  
   - Вот тут написано на Дайрен, а вот тут написано на Чемульпо, - произнесла девушка, осмотрев надписи и поморщившись, добавила, - Но я не знаю где это.
   - Спасибо, Аюми, - улыбнулся в ответ адмирал, - Ты меня очень сильно выручила. Я знаю, где это.
   И повернувшись к телеграфисту, адмирал Вирениус добавил:
   - Присоединяй линию на Дайрен.
   Матрос тут же стал настраивать телеграфную станцию, приговаривая:
   - Это мы сейчас ваше превосходительство, это мы мигом, - потом матрос схватил начавшую выползать ленту и произнёс, - Есть связь с Дальним. Что передавать, ваше превосходительство?
   - Для начала в Петербург, государю императору, - ответил матросу адмирал, - Верноподданнический доклад о прорыве. Потом отправишь телеграмму в Петербург, в Главное управление торгового мореплавания и портов, главноуправляющему, великому князю Александру Михайловичу. И потом только в Порт-Артур. Командующему флотом вице-адмирала Макарову и наместнику адмирала Алексееву. Если получишь ответы от них, то немедленно сообщай мне. Потом телеграмму в Киевско-Печерскую Лавру, мичману фон Гернету. Его ответ так же немедленно ко мне.
   - Есть ваше превосходительство, - ответил матрос и, взяв бланки с телеграммами, стал отбивать тексты ключом телеграфа.
   Но дождаться ответов адмирал не успел, в помещение станции буквально ворвался матрос - сигнальщик и, увидев адмирала, вытянулся, поднеся руку к бескозырке:
   - Ваше превосходительство, их благородие приказали передать, что с южной сигнальной станции передали, со стороны Порт-Артура подходят корабли. Пять броненосцев, крейсер и миноносцы. Из броненосцев три типа 'Петропавловск', и два типа 'Пересвет'.
   - Хм... Неужели сам Степан Осипович пожаловал. Необходимо самому посмотреть. Аюми, девочка, ты не волнуйся. Сейчас вернись за своими вещами, а потом тебя проводят на корабль, там поселят в каюту. И там тебя никто не обидит, хорошо? А мне предстоит заняться делами.
   Девушка кивнула и ответила со своим акцентом:
   - Хорошо, дядя Андрей.
   Но адмирал уже повернулся к своим офицерам и, высмотрев одного из мичманов, отдал ему распоряжение:
   - Молодой человек, я вас попрошу, проводить девушку. Сначала пусть заберёт свои вещи, а потом по возвращению 'Саратова', помогите ей добраться до парохода. Поселят её пусть пока в моей каюте. А все остальные господа пройдём те на сигнальную станцию.
   С вышки сигнальной станции открылся отличный вид на окружающие острова море. С запада, буквально в пяти, шести милях, от вышки, возвышались горы Ляодунского полуострова. И в проливе, отделявшем полуостров от островов Эллиота, виднелись призовой минный транспорт 'Касуга-Мару', четыре бывших испанских контрминоносца, два больших миноносца '212 и '213', и канонерская лодка 'Храбрый'. При этом используя трофейные деревянные рамы, контрминоносцы и миноносцы ставили в проливе трофейные же мины. Просто сталкивая их в воду. Деревянные рамы легко скользили по палубам миноносцев и мины чётко вставали на свои позиции. А миноносцы, выставив, находящуюся на борту, партию мин принимали следующую с призового же минного заградителя. А 'Храбрый' охранял минную постановку от неожиданностей. На северо-востоке в дымке виднелись острова Боукшер. На востоке в десятке миль находились острова Вума-Тао. И возле них виднелось несколько японских кораблей. Вспомогательный крейсер и тройка контрминоносцев. Которые явно наблюдали за наглыми русскими. Но в проливе Ермак два русских миноносца, 'Циклон' номер '222' и призовой, номер '27', ставили испанские мины. Приняв их с 'Саратова'. На который их перегрузили с 'Иоанна Златоуста' ещё на островах Мауг. И тоже установив их на деревянные рамы, но уже сделанные русскими матросами, ещё на тех же островах, сбрасывали за борт. При этом русские матросы, привязали к рамам тросы. И упав с миной за борт, рама оставалась присоединённой к кораблю. И после подтягивались на борт корабля. Минную постановку охранял минный крейсер 'Абрек'. На юге на расстоянии десяти миль виднелись острова Блонд. И в проливе между ними медленно шёл 'Саратов' под охраной 'Авроры' и с кормы транспорта мерно падали в воду русские мины, взятые с русских броненосцев и крейсеров. Которые тоже были установлены на деревянные рамы, скользившие по установленных на транспорте рельсах. А вот западнее этого отряда кораблей, десяток катеров, поставив тралы, убирали японское защитное минное заграждение южнее пролива Бобр.
   В восточной части рейда, недалеко от построенных ещё русскими пирсов покачивались на волнах вспомогательные крейсера 'Днепр', 'Рион' и 'Печора'. Команды, которых осваивали и призовые пароходы. Плавмастерскую 'Миике-Мару', полный боеприпасов, специальный транспорт флота 'Дзинсен-Мару', транспорты флота 'Киншу-Мару', 'Ямагучи-Мару', 'Фукуока-Мару'. И оборудованные в брандеры 'Чи-ио-Мару', 'Фукии-Мару', 'Яхико-Мару' и 'Ионеяма-Мару', которым теперь снова предстояло стать обычными транспортами. Причём рядом с плавмастерской виднелся контрминоносец 'Асасио'. Который был захвачен в повреждённом состоянии. И уже ремонтируемым. Похоже, в каком-то бою корабль получил торпеду в кормовую часть, за машинным отсеком. Но не погиб, а был отбуксирован на Эллиоты. Где занялись его ремонтом. И теперь контрминоносец имел восстановленный набор, и было необходимо восстановить обшивку и вернуть оружие на место. С другой стороны, плавмастерской стоял призовой миноносец номер '26'. С развороченной японским шестидюймовым снарядом кормой. Рядом с плавмастерской стояли и броненосцы 'Ослябя' и 'Иоанн Златоуст'. И с помощью станков плавмастерской вовсю занимались восстановительными работами. А чуть дальше виднелся единственный корабль на рейде под японским флагом, госпитальное судно 'Кобе-Мару'.
   В западной части рейда находились броненосец 'Император Николай I' и крейсер 'Дмитрий Донской'. При этом 'Император Николай I' и 'Дмитрий Донской' занимались спасательными работами. Нет, экипажи лежавших на мелководье канонерки 'Грозящий', контрминоносцев 'Блестящий', 'Бравый' и 'Быстрый' и сами справлялись с работами. Была надежда, что при первом же приливе 'Бравый' и 'Быстрый' сойдут с мели и их будет можно увести на ремонт. А канонерку и 'Блестящий' возможно получиться поднять чуть позже. Единственное опасение внушал застрявший на мели и переломившейся в носовой части миноносец номер '221'. Который находился на южном берегу острова Хасяндао. И с северной сигнальной станцией не был виден. 'Император Николай I' и 'Дмитрий Донской' же занимались японскими кораблями. Но если 'Дмитрий Донской' курировал спасательные работы на перевернувшейся 'Хасидате'. Спасая попавших в ловушку японских моряков. То экипаж 'Император Николай I' больше занимался работами на тех японских кораблях, что можно было без особого труда поднять и отправить на ремонт.
   Вообще в этом неплохо помогли не взрывающиеся русские снаряды. Которые пронзали японские корабли через оба борта. В результате во многих японских кораблях в бортах были многочисленные ровные, круглые отверстия. В которые, при отливе выливалась попавшая в корпус вода. И на всех японских кораблях находились выструганные точно по диаметру русских снарядов деревянные чурбачки. Которые теперь русские матросы загоняли киянками в пробоины вспомогательного крейсера 'Дайнан-Мару', все пробоины которого оказались доступными, и лежавших на мели контрминоносца 'Акацуки', миноносцев 'Сиратака', 'Фукурю' и японского варианта 'Циклона' 'Цубами'[2]. Остальным миноносцам досталось больше и работы на них оставили на потом. В том числе и 'Циклоны' 'Хаябуса', 'Касасаги', 'Хато', 'Кари', на которые пришёлся главный удар русских контрминоносцев. А также, миноносцы номер '25', '39', '68', '71' и погибшем вне рейда, на глубине, при отходе после атаки 'Осляби' номер '11'. Остальные японские контрминоносцы и миноносцы смогли выйти из боя.
   А теперь с юга-запада, на помощь к русским, на скорости узлов 14 приближались главные силы флота. Давая надежду, что плодами победы получиться воспользоваться полностью. Благо состояние некоторых японских броненосцев, крейсеров и канонерских лодок давала надежду на новые трофеи. И это, не говоря про пушки, установленные на японских кораблях. Которые вместе с боеприпасами следовало немедленно поснимать. И это при условии, что русские контролировали острова Эллиота не полностью. Десантные партии заняли только острова Кесиндао, Хасяндао, Суилидао и западную часть острова Дачансандао. Там, где у японцев были береговые батареи. Остальные части архипелага оставались под контролем японцев. И их следовало занять и пленить оставшихся на Эллиотах моряков противника.
   А также предстояло сыграть и роль благородного победителя, благосклонного к поверженному противнику. Тяжелораненый контр-адмирал Масамичи Того, чья жизнь вызывала опасения, был сразу же отправлен на японское госпитальное судно. Тело вице-адмирала Катаока Сичиро было обнаружено, в обнажившейся в отлив, рубке крейсера 'Ицукусима'. А вот контр-адмирала Сукеудзи Хосоя найти не получилось. Ни среди мёртвых, ни среди пленных. Правда несколько десятков шлюпок и несколько катеров, с полуторами тысячами японских моряков, в ходе боя, вырвалось в море и ушли. В том числе и шлюпки с флагмана контр-адмирала Хосоя.
   И вот теперь предстояло передать японцам тело погибшего вице-адмирала Сичиро. Которое пока лежало укрытое японским адмиральским флагом на берегу. В ожидании, когда сделают гроб. Ну и холодное оружие, и личные вещи контр-адмирал Того, которые, при отливе, были найдены в адмиральской каюте на 'Идзуми' и сейчас приводились в порядок. Что бы передать их японскому адмиралу, вместе с передачей тела вице-адмирала Сичиро на японское госпитальное судно.
  
   [2] Именно этот миноносец сел на мель, в реальной истории, когда японцы не выпустили 'Корейца' из Чемульпо. Что, с подачи командиров иностранных стационеров в Чемульпо, породило легенду о потопленном, в ходе боя 'Варяга' с японской эскадрой, японского миноносца.
  
  7
  
   - Я, Степан Осипович, рассчитываю, что конструкция вполне позволит нам не только дать ход, - показывая, удерживаемую подпорками водонепроницаемую конструкцию, произнёс командир 'Осляби' капитан 1-го ранга Михеев, - Но и должна выдержать сотрясения конструкции при выстреле. Но вот подставлять этот борт под вражеские снаряды я бы постерегся.
   - С вашей оценкой, Константин Борисович, я, пожалуй, соглашусь, - ответил вице-адмирал Макаров, наблюдая, как матросы броненосца, закончив крепить подпорки, начали возводить вокруг них внутренний ларь. Призванный ограничить распространение воды между броневой и дополнительной палубой 'Осляби'. В случае если пробоина снова даст течь. И ещё раз, окинув взглядом конструкцию, подобную той, что были заделаны пробоины и на 'Иоанне Златоусте' адмирал продолжил:
   - Но вести завтра линейный бой я не намерен. Надеюсь, отсидимся за минами, что тут вокруг архипелага, Андрей Андреевич, поставил. А вот показать наши силы адмиралу Того надо. Пусть он считает, что у нас все броненосцы в строю. И, пожалуй, Константин Борисович, пошли своих молодцов, со старшим офицером на 'Севастополь'. Пусть покажут, Николаю Кузьмичу, как надо пробоины заделывать. Там после столкновения с 'Пересветом' ни как течь не устранят. А завтра необходимо будет держать 'Севастополь' в строю. Тут-то у вас я вижу это ловко и споро получилось. И довольно надёжно.
   - Так, Андрей Андреевич, нас всё время тренировал, во время похода, - командир 'Осляби' бросил взгляд на адмирала Вирениуса, - В том числе и во время стрельб. Вот тренировки и пригодились. Нет, при ещё одном прямом попадании конструкция не выдержит. И я буду вынужден покинуть строй. Но до того момента полный ход дать, пожалуй, смогу.
   Начальник Отдельного отряда судов, идущих в Тихий океан, только усмехнулся в ответ:
   - Так и вы, Константин Борисович, не оплошали, вовремя успели уберечь броненосец от опрокидывания. Честь вам и хвала вам. А уж Степан Осипович, постарается не подставить корабли. Пока будем спектакль адмиралу Того показывать. И, Степан Осипович, у 'Севастополя' проблема не только теперь с корпусом, у меня есть информация, что в носовой башне один из орудийных станков с дефектом, и броненосцу не стоит вести огонь с максимального угла возвышения. Из этой башни.
   - Хм... И откуда вы всё знаете, Андрей Андреевич. Но надо будет предупредить капитана первого ранга Чернышова. И что вы за него заступаетесь, зачем это вам? - покачал головой Макаров.
   - Вопрос в том, что Николай Кузьмич человек наместника, и его назначение стоило ему больших нервов. А отстранение от должности может поссорить вас, а оно вам надо Степан Осипович, ссориться с Алексеевым, на ровном месте? Нам ещё предстоит много сделать вместе, вот пусть он со своим ставленником и сам разберётся. С вашей подачи.
   - Возможно вы и правы, Андрей Андреевич, - Макаров, похоже, задумался, над этим вопросом, но перешел на другую тему. - Вы, Андрей Андреевич, рассчитываете, что Того на ваши мины выйдет? Вот поставили вы их вне территориальных вод, а англичане на вас и так злы.
   - Бог не выдаст, королева Виктория не съест, - ответил Вирениус, вызвав усмешку у окружающих, - Наврятли тут теперь появятся их транспорта. Так что их свободной торговле мины не помешают, а вот адмирала Того, в манёвре свяжут.
   В этот момент в узкое пространство между броневой и дополнительной палубой протиснулся матрос и, упираясь головой в палубу, стал докладывать:
   - Ваше высокопревосходительство, с сигнальной станции передают, что с юга подходят корабли. Мателот пятитрубный, следующий типа 'Диана', третий в колонне опознан как 'Алмаз'.
   - Ну что же, Андрей Андреевич, - усмехнулся вице-адмирал Макаров, - Вот, похоже, и ваш обоз подходит. Получается, что весь ваш отряд в сборе и прорвался. Но пойдём те необходимо встретить 'Аскольд'. Пятитрубник в этих водах только он один.
   С этими словами Адмирал Макаров направился к трапу, ведущему из недр броненосца.
   - С потерями Степан Осипович, с потерями, - поморщившись, ответил Вирениус, последовавший за командующим флотом, - Я опасаюсь, что из-за этого под шпицем, мой доклад примут крайне негативно.
   Когда они поднялись на палубу 'Осляби', подходящие корабли можно было рассмотреть уже и не вооружённым взглядом. К Эллиотам приближались как пароходы отряда Вирениуса, под охраной крейсеров и контрминоносцев, так и вызванные из Порт-Артура корабли. Включая 'Амур' и канонерские лодки. И пройдя взглядам по подходящим кораблям и судам Вирениус произнёс:
   - Степан Осипович, надо бы усилить минные постановки. Поставить мины 'Амуром' от островов Блонд на запад.
   - Ох Андрей Андреевич, вы, кажется, намерены превратить эти острова в неприступную крепость, - командующий флотом посмотрел на Вирениуса, - Вы и так убедили меня выставить все мины с броненосцев, и 'Баяна' возле островов Блонд. Что завтра должен будет подойти японский флот. А теперь хотите и отсечь подход к Эллиотам и с юга?
   Адмирал Вирениус только пожал плечами:
   - На эту ночь планировалось закупорка прохода в Порт-Артур брандерами. Завтра Того просто обязан был бы проверить результаты. Так что подход его флота к Квантуну на завтра точно запланирован. Но ситуация поменялась, он придёт сюда. А по довоенным планам, тут и так планировалась наша якорная стоянка. Почему бы не воспользоваться.
   - Для миноносцев, Андрей Андреевич, для миноносцев, - напомнил Макаров.
   - По крайней мере, тут, Степан Осипович, - Адмирал Вирениус пожал плечами, - броненосцы могут, не волноваться прилив ли сейчас или отлив. Глубины позволяют входить и покидать рейд в любое время.
   - Но ремонт и пополнение припасами, - напомнил Макаров, - как быть с ними?
   - Я не говорю, что флот должен быть тут всё время, - парировал слова Макарова Вирениус, - Просто тут передовая база, и якорная стоянка. Ну и защита главной базы. Пока тут будут стоять наши корабли, противнику закупорить проход в Порт-Артур будет невозможно. Да и минные постановки, на подходе, к Порт-Артуру осуществить будет сложно.
   - Вы, Андрей Андреевич, считаете, что они будут кидать мины у прохода?
   - И не только там, Степан Осипович, но и у залива Талиенвань. Тут. И на маршрутах следования наших кораблей. Но одно дело пройти с минами на миноносце от сюда и до Порт-Артура. А совсем другое, имея мины на борту идти сюда из Чемульпо. Да так, чтобы попасть к проходу ночью и не попасть в шторм на переходе.
   - Так вы находите, Андрей Андреевич, что тут стоит организовать якорную стоянку?
   - Скорее базу легких сил флота, причём совместно с заливом Талиенвань, используя как ремонтную базу возможности порта Дальний. А тут иметь защищённую якорную стоянку для броненосцев и крейсеров.
   - Хм... В этом что-то есть, - адмирал Макаров задумался, - Но кто же нам отдаст порт Дальний?
   - Я попробую убедить великого князя Александр Михайловича, мобилизовать порт Дальний. И дальше просто пользоваться возможностями порта. А базу флота организовать даже не в нём, а в городке Талиенвань. Там есть ещё китайские пирсы, есть китайские же укрепления, и подходит железная дорога. Вполне удобно будет разместить там катера, миноносцы и канонерские лодки. В том числе и вспомогательные.
   - Вспомогательные канонерские лодки, это как, Андрей Андреевич?
   - Вот смотрите, Степан Осипович на буксире у 'Владимира' есть небольшой пароходик. Тонн так в 700. Судя по японскому флагу, под нашим Андреевским, приз крейсеров. Ставим трофейную двенадцатисантиметровую пушку, Четыре или шесть мелкокалиберных пушек и используем эту посудинку как канонерскую лодку. А это я ещё на землечерпалки или грунтовозные шаланды не претендую.
   Адмирал Макаров посмотрел на небольшой призовой пароход уже другим взглядом:
   - Весьма впечатляющий прожект, Андрей Андреевич, весьма. Если вы убедите великого князя Александр Михайловича пойти на такое, то польза будет несомненная.
   - Я попросил разговор по телеграфу с Александр Михайловичем. Но опасаюсь, что он если и состоится, то поздно ночью. Когда он явиться в своё управление. А без Дальнего снабжать острова будет весьма проблематично. И опасно. Но я надеюсь заинтересовать великого князя перспективами.
   - Ну дай то бог, дай то бог, Андрей Андреевич, надеюсь, в предстоящем сражении вы возглавите отряд из ваших кораблей.
   - Степан Осипович, я думаю, - возразил Вирениус, - что 'Аврору' и 'Алмаз' следует объединить в один отряд с 'Дианой'. Остальные крейсера образую отдельный отряд. 'Ослябю' присоединить к отряду адмирала Ухтомского. А вот 'Император Николай I', 'Дмитрий Донской' и 'Иоанна Златоуста' оставить в виде третьего броненосного отряда. 'Днепр', 'Рион' и 'Печору', а также объединённые в один отряд канонерские лодки использовать как резерв. Или что бы добить подорвавшихся на минах японцев.
   - Хм... Предлагаете действовать отрядами Андрей Андреевич? И почему именно такой порядок в вашем отряде?
   - У 'Император Николая I' наиболее сильный носовой ракурс, ему и быть головным, 'Дмитрий Донской' самый слабый в колонне получается, ему место только в центре. Вот 'Иоанн Златоуст' концевым и получается. А так, единая колонна флота получается длинной почти в три мили. И в узостях между островами Блонд и Эллиотам, или Эллиотами и Ляодунским полуостровом одна колонна может оказаться довольно скованной. Она только последовательно, на десяти узлах двадцать минут поворачивать будет. А манёвры отрядами по три корабля, в том числе, когда два отряда будут состоять из однотипных вымпелов, могут оказаться более эффективными.
   - Пожалуй, я соглашусь с вами Андрей Андреевич, - кивнул Макаров, - Надо будет перебраться на 'Петропавловск' и отдать необходимые распоряжения на завтра. И не жаль вам, Андрей Андреевич, отдавать свои корабли, под чужое командование?
   - Жаль, Степан Осипович, очень жаль. Но для этого я их сюда и привёл.
   А над рейдом среди островов Эллиота снова загремело: 'Ура!' и взлетели в воздух бескозырки. На рейд входили новые русские корабли.
  
  8
  
   - Старые знакомые? - адмирал Вирениус как раз осматривал подтянутые к плавмастерской всплывшие в вечерний прилив корабли. В том числе и японские, и заметил, как к японским контрминоносцам подошла шлюпка с контрминоносца 'Внимательный'. С которой на бывшие японские корабли поднялись несколько офицеров. И с интересом стали рассматривать повреждения бывших японских кораблей. И услышав голос адмирала, офицеры обернулись и тут же вытянулись по стойке смирно, поднеся руки к фуражкам.
   - Капитан второго ранга Симон, командир контрминоносца 'Внимательный'. Так точно, ваше превосходительство, лично имели с ними дело 26 февраля, - представившись, доложил старший из офицеров.
   - А по имени отчеству вас как величать? - улыбнувшись, произнёс Вирениус, - И расскажите, как всё было.
   - Николай Людвигович, ваше превосходительство, - тут же произнёс в ответ командир 'Внимательного'.
   - Тогда давайте будем без чинов, Николай Людвигович, - адмирал продолжал улыбаться, - Мне очень интересны события того дня.
   - Хорошо, Андрей Андреевич, - согласился капитан второго ранга Симон, - По прибытию в Порт-Артур, Степан Осипович, был очень недоволен, тем, что крепость не была готова к обороне от обстрела со стороны Ляотешаня. И приказал ночью поставить минную банку западнее Ляотешаня. Для этого четыре наших контрминоносца, с закатом вышли в море, имея на борту мины. Флагманом был 'Выносливый', за ним шёл 'Властный', мы в строю были третьими, а 'Бесстрашный' замыкал колонну. В обеспечении нашей постановки в море вышли ещё 'Решительный и 'Стерегущий'. Поставив мины, мы стали возвращаться и в три часа тридцать минут столкнулись с японскими контрминоносцами.
   Вирениус тут же произнёс:
   - 'Сиракумо', 'Асасио', 'Касуми' и 'Акацуки'?
   - Да, Андрей Андреевич, - Симон удивлённо посмотрел на адмирала, - Но откуда вы знаете?
   - Это же просто, Николай Людвигович, - адмирал улыбался, - Это состав первого отряда контрминоносцев японского флота, два из них вы внимательно осматриваете, прямо заявляя, что они были вашими визави в том деле.
   - А да, вы правы Андрей Андреевич, - улыбнулся командир 'Внимательного', - именно они нам в том бою и противостояли. Первым открыл огонь 'Выносливый'. Атаковав замыкавший колонну японцев 'Акацуки', мы тоже открыли огонь по этому контрминоносцу. И вижу, судя по заделанным старым пробоинам, добились трёх десятков попаданий. 'Акацуки' запарил и остановился. Правда у нас был сильно повреждён 'Выносливый', и ранен командир отряда. Пришлось идти к ним на помощь. В результате в темноте разошлись. Японцы отвернули, когда 'Властный' выпустил две торпеды в 'Асасио'. И надо будет его командира лейтенанта Карцева, Виктора Андреевича, поздравить с попаданием. Он ведь утверждал, что попал торпедой. И повреждения 'Асасио' это подтверждают. Хотя, как я вижу из-за небольшого расстояния выстрела, торпеда не набрала глубину. И взорвалась у ватерлинии. Да и японцы его довели сюда. Как, впрочем, и 'Акацуки'. Но тут, я вижу, им досталось, - кивнул Симон на заделанные деревянными щитами пробоины в бортах контрминоносца от орудий 'Абрека' и бывших испанцев, которые и заставили 'Акацуки' затонуть, - Это не наши пукалки. Когда дырок много, а толку мало.
   - К сожалению, да, Николай Людвигович, вооружение наших кораблей недостаточное, - согласился Вирениус, - Это попадания гранат. К сожалению, концепция использования только бронебойных снарядов против миноносцев себя не оправдывает. Для наших трёхдюймовок нужны гранаты. Но что было дальше?
   - Мы вернулись в Порт-Артур и тут узнали, что 'Решительный' и 'Стерегущий' столкнулись с ещё одной четвёркой японских контрминоносцев. 'Акэбоно', 'Садзанами', 'Синономэ' и 'Усугумо'. К которым потом присоединилось крейсера 'Токива' и 'Читосе'. 'Решительный' вырвался. А 'Стерегущий' был подбит. К нему на помощь вышли 'Баян', 'Новик', под флагом Макарова и контрминоносцы 'Бесстрашный', не получивший повреждений в нашем бою, 'Беспощадный', 'Бесшумный'. Они смогли взять 'Стерегущий на буксир, но тот затонул в бухте Белого Волка. Спасли всего шестерых нижних чинов.
   - Печально, печально, - покачал головой Вирениус, - Похоже 'Решительный' со 'Стерегущим ' имели дело с третьим отрядом контрминоносцев, усиленные одним вымпелом из состава второго. Жаль, что сегодня они смогли уйти. Так бы свершилась месть, за 'Стерегущий '. Но надеюсь, ещё сочтёмся. А что с обстрелом крепости?
   - Противник обстрелял крепость и порт. Несколько снарядов разорвались и в городе. Противодействия мы ему тогда оказать не смогли.
   - А были ещё обстрелы?
   - Да, второй обстрел был 10 числа, но там и береговые батареи были готовы и телефон в порт проведён. Так что, попав под обстрел, японцы отошли. Было два попадания в их корабли. Но вот на нашу минную банку никто из японцев не попал.
   - Да досадно, досадно, что ни кто не подорвался, но спасибо вам, Николай Людвигович, - адмирал Вирениус засобирался, - Вы мне напомнили о возможности обстрела рейда. Надо будет о связи позаботиться. Только, Николай Людвигович, скажите, Владивосток обстреливали?
   - Да, Андрей Андреевич, обстрелы были 22 февраля и 6 марта. Причём во второй раз крейсера Камимуры отогнали огнём.
   - А 29 февраля, что ни будь было?
   - Камимура подходил к Владивостоку, но обстрела не было.
   - Понятно, Николай Людвигович, и ещё раз спасибо, за ваш рассказ, - и адмирал Вирениус направился к одному из катеров. Бывшему японскому, но используемому русскими моряками взамен одного из погибших с русских кораблей.
  
  9
  
   Адмирал Того стоял на крыле мостика флагманской 'Микасы' и наблюдал как из-за западного мыса острова Дачансандао выходит девятка русских кораблей линии. Самый тяжёлый день японского флота клонился к закату. И, к сожалению слова, раненого гайдзинами контр-адмирала Сукеудзи Хосоя, о сильном повреждении 'Осляби' и 'Иоанна Златоуста' не оправдались. Оба русских броненосца уверенно держались в строю. И так же уверенно, в свою очередь, посылали снаряды в японские корабли. Перестрелка с русскими явно ничего не давала. Даже попытка обстрелять рейд не увенчалась успехом. Если не считать замолчавшую носовую башню 'Севастополя'. В которую, как была надежда, попал японский снаряд. Это, правда, никто не видел, но в рапорте микадо указать стоило. В ответ же гайдзины довольно быстро и метко отвечали. Не смотря на любые его манёвры кораблями. И если 'Микаса' никогда не попадала даже под пристрелку, то вот следующими концевыми броненосные крейсера 'Якумо' и 'Токива' с досадной периодичностью оказывались под накрытием. А потом подошедшие с юга 'Баян', 'Аскольд' и 'Новик', за которыми виднелись ещё и 'Диана', 'Аврора' и 'Алмаз', отогнали из пролива Ермак крейсера третьего боевого отряда, которые корректировали огонь кораблей линии по рейду. И обстрел пришлось прекратить.
   - Слева по курсу, рама для минных постановок, - раздался голос сигнальщика, и адмирал, поднеся к глазам бинокль, рассмотрел в волнах знакомую, явно японскую деревянную раму для минных постановок с миноносцев. И поморщившись, адмирал Того приказал:
   - Четырнадцать румбов вправо. Курс на Чемульпо. Уходим. Тут нам делать нечего.
   Отомстить за гибель 'домашнего', он же 'смешного', флота не получилось. А началось всё вчера, на рассвете, когда его разбудил офицер штаба флота капитан третьего ранга Синси Акияма и, хмурясь, сообщил:
   - Обнаружена эскадра Вирениуса. Её видели 9 марта в проливе Сатсукаро у острова Амами-Осима.
   - Докладывайте, - тут же проснувшись, произнёс адмирал.
   - На следующий день, рыбак, - стал докладывать Синси, - продавший им рыбу, кстати, за неё заплатили франками, рассказывал на рыбном рынке, что видел совершенно чёрные корабли гайдзинов в этом месте. Под разными флагами. Причём корпуса у них были из ткани. К сожалению, первыми информацию узнали армейцы. Они выслали патруль к проливу. Там они ничего не обнаружили, но рыбаки, которые находились в проливе и которые тоже продали, свежую рыбу гайдзинам, подтвердили о ткани на корпусах. И рассказали, что корабли гайдзинов ушли на север. Армейцы сообразили, что это русские. Но решили, что они пошли к большим островам империи. И стали готовить береговую оборону. Совершенно случайно, об этих приготовлениях армейцев, вчера вечером узнал командующий округом Сасебо вице-адмирал Казунори. Он и сообщил эту информацию. Которая вот только что была передана телеграфом.
   - Бака! Вот ведь бака, тот армеец, - выругался адмирал Того, - Четверо суток молчания! Да за это время, этот хитрый гайдзин успел пройти почти тысячу миль. То, что он повернул на север, у Амами-Осима, ничего не значит. Это могла быть простая уловка. На которую, этот бака и купился. А снобизм армейцев не позволил им поделиться информацией. Так что предугадать, где сейчас ловить этого Вирениуса крайне сложно. Он может пойти и к Владивостоку. А может и к Рёдзюну. С Эллиотов сообщения нет?
   - Нет, господин адмирал, - склонил голову Синси.
   - Отправьте сообщение, предупредите об угрозе. И ускорьте выход эскадры в море.
   Но, предупредить третий флот не получилось. Телеграфная связь отсутствовала. А в море, на середине пути, до островов, к эскадре присоединился второй отряд контрминоносцев. И начальник отряда капитан второго ранга Исида Ичиро доложил, и о выходе в море русской эскадры из Рёдзюн, и о разгроме третьего флота на островах Эллиот. А также о том, что, оставив наблюдать за русскими вспомогательный крейсер 'Дайчу-Мару' и третий отряд контрминоносцев, раненый контр-адмирал Сукеудзи Хосоя, стал собирать остатки разгромленных отрядов у острова Торнтон.
   Доставил капитан второго ранга Ичиро и самого важного пленника. Капитана второго ранга Баранова. Командира контрминоносца 'Бедовый'. Без ремня, в порванном и топорщащем мундире, но с японским орденом на груди, гайдзин представлял собой жалкое зрелище. И стремясь угодить, в страхе за свою никчёмную жизнь, он сам выложил всё. Всё что знал. С его слов стали понятны и рассказы матросов про 'пулеметы-пушки'. Которые с расстояния в пять кабельтовых буквально засыпали мелкокалиберными снарядами миноносцы. Выкашивая всех на палубе. Которые на самом деле оказались пушками Гочкиса. Про ручные пулемёты, о них рассказывали спасшиеся офицеры с захваченных транспортов. Пулемёты, при абордаже, позволявшие горстке русских справиться с экипажами кораблей. И которые оказались переделанными карабинами Манлихера. Рассказал гайдзин, и где отстаивались русские перед броском и маршрут их движения. И как гайдзины маскировались, чтобы, будучи не узнанными, пройти к Шаньдунскому полуострову. Про свой захват этот гайдзин мямлил, что-то про проблемы в машине, заставивших его пристать к острову Сочандао. Где он не ожидал, что японцы пойдут на прорыв, а потом окружённый шлюпками, полными японских матросов он предпочёл сдаться. Хотя то, что этот гайдзин, нацепил на мундир, перед боем, только японский орден, явно говорил, что он предусматривал сдачу в плен. Сейчас адмирал Того знал, об эскадре Вирениуса, всё. Даже где были транспорта, включая призовые. Но воспользоваться информацией он не мог.
   Ночью эскадра подошла к острову Торнтон, где он, адмирал Того, посетил на ставшей флагманом седьмого боевого отряда, канонерке 'Удзи' раненого контр-адмирал Хосоя. Который и доложил о гибели у русских канонерской лодки, трёх контрминоносцев, миноносца и восьми катеров. Помимо одного захваченного. А также предупредил, что русские ставят мины. В проливе Ермак точно. А высланные утром в разведку миноносцы увидели, что мины ставились так же и между островами архипелага Блонд. И на западе от этого архипелага.
   Поэтому, когда сигнальщик, в проливе между архипелагами Эллиот и Блонд доложил о том, что видит плавающую мину, то адмирал Того не рискнул вести флот этим проливом. И ведя перестрелку на дальних дистанциях с русским флотом Того попытался вывести флот так, чтобы обстрелять рейд островов Эллиот. Но и эта попытка не увенчалась успехом. Русские весьма быстро реагировали на его манёвры, перенося довольно меткий ответный огонь. А сейчас доклад сигнальщика означал, что и северные подходы к островам заминированы. И пока надо уходить. Потом произвести разведку, сделать проходы в минных полях и только тогда нанести удар.
   Гибель третьего флота в данном военном раскладе значил мало. Нет, удар был весьма существенный и болезненный. Особенно по самолюбию Японии. Из семи тысяч моряков, что находились на Эллиотах, на спасшихся шлюпках и кораблях пришло около двух с половиной тысяч. Судьба остальных была скрыта мраком. Или волнами моря. А вот устаревшие корабли японского флота мало значили в военном отношении. Да и их потерю можно будет частично компенсировать возвращением в строй броненосного корвета 'Рюдзё' и миноносцев номеров '1', '2', '3', '4' и '28'. Которые были списаны из состава флота. Но ещё не разобраны. Можно будет ввести, из резерва, в состав действующего флота миноносец 'Котака' и шесть бывших китайских канонерских лодок типа 'Чинчу'. Правда на последних придётся заняться ремонтом их одиннадцатидюймовых пушек Армстронга и наконец-то закупить для них снаряды. Что так и не было сделано со времён войны с Китаем. Когда выяснилось, что трофейные снаряды проржавели так, что их вообще страшно использовать. Да и сами стволы пушек, густо покрытве кавернами, на этих канонерках были в очень плачевном состоянии. Но сейчас придётся их вернуть в строй. И было необходимо ускорить вооружение вспомогательных крейсеров. Переоборудуя их из любых подходящих пароходов. Что позволило бы компенсировать потерю разведывательных отрядов флота. Главное основа флота, его становой хребет, броненосцы и броненосные крейсера были целы. И их стоило поберечь.
   Но гораздо худшим для Японии было другое. План войны предусматривал быстрый разгром русского флота. И что этот разгром произойдёт по частям. Причём теми же кораблями, с которыми Япония начнёт войну. Русская эскадра в Рёдзюне должна была быть разгромлена в первый день войны. Сначала внезапной атакой миноносцев. Потом подошедшим японским флотом. А её остатки должны были быть блокированы брандерами на внутреннем рейде. После чего флоту надлежало обеспечить стремительное наступление армии в Манчжурии. А подходящие силы русского флота должны были уничтожаться японским флотом. Но прорыв эскадры Вирениуса ставил крест на этих планах. Русские не только оказались не разгромленными, но и получили подкрепление. Номинально уравнивающие их в силах с флотом Японии. А это могло означать только одно, необходимо сильное и быстрое увеличение флота страны восходящего солнца. Или ситуация могла выйти из-под контроля. Особенно удручало то, что прорыв эскадры Вирениуса усиливал позиции армии. От быстрых действий которой, а не флота, сейчас начинала зависеть судьба Японии. А значит, вес флота и его финансирование могли упасть. И значительно упасть.
  
  10
  
   - Ваше превосходительство, его высокопревосходительство наместник Алексеев ожидает вас в своём салоне, - командир крейсера 'Алмаз' капитан второго ранга Чагин казался довольным котом, облопавшимся сметаной. Адъютант его императорского величества явно попал в свою атмосферу.
   - Хорошо, Иван Иванович, - только и ответил усмехнувшийся адмирал Вирениус, - Пройдёмте. Вы проводите к Евгению Ивановичу? Он один?
   Хотя адмирал Вирениус и так неплохо знал эту яхту, по прихоти названную крейсером. Всё-таки пришлось побывать на всех кораблях эскадры. Но как только дымы от японского флота скрылись за горизонтом, адмирал Алексеев тут же перебрался со своим штабом на 'Алмаз' с 'Ангары'. И настало время лично сделать доклад теперь уже непосредственному начальнику.
   - Нет, ваше превосходительство, у них командующий флотом, вице-адмирал Макаров, - взгляд капитана второго ранга Чагин был вполне благодушный и милостивый по отношению к адмиралу. Явно давая понять, что хозяин доволен прибывшим.
   - Ну это и к лучшему, Иван Иванович, - согласился адмирал и направился к входу в салон. Войдя в салон и доложив о прибытии, Вирениус бросил взгляд на подкрепления, сделанные для установки орудий на верху салона. Но их уже заделали декоративными панелями. И теперь эти конструкции ничем не выделялись от общей отделки салона наместника, так что с этой стороны неудовольствие адмирала Алексеева, о чём в своё время предупреждал Чагин, возражая против установки там орудий.
   - Проходите, Андрей Андреевич, присаживайтесь, - добродушно ответил на приветствие и доклад Вирениуса наместник, - Я всё видел своими глазами и за потери вас журить не буду. В море всякое случается, а вы из всех перипетий вышли с честью. Но я хочу переговорить о ваших предложениях.
   Потом наместник повернулся в противоположную сторону от Вирениуса и крикнул:
   - Вестовой, чаю, - а потом Алексеев посмотрел на Вирениуса и добавил, - Нет, вопрос с перевооружением кораблей по вашим схемам можно считать решённым. Опыт боевого применения кораблей, говорит, что это наиболее оптимальные варианты. Единственное, что вызывает вопросы - это предложение переоборудовать 'Храбрый'. Заменив две восьмидюймовки, на четыре шестидюймовки. Нет, это позволит довольно быстро довооружить 'Баян' и 'Громобой'. С учётом, той доставляемой с полигона пушки конечно. Но будет ли вооружение из одних шестидюймовок оптимально для канонерских лодок.
   - А время этого класса кораблей, Евгений Иванович, закончилось, - пожал плечами Вирениус, - Он скоро исчезнет вообще.
   - А как же разрушение береговых фортов, в Таку? В том деле канонерские лодки себя хорошо же показали?
   - Так потому и показали, что время крепостей вообще, а фортов в частности, закончилось. Сейчас все позиции надо делать неуязвимые для настильного огня противника. Вне его видимости. И крайне, при том же, тщательнейшим образом замаскированные. Вопрос в том, что развитие артиллерии не оставляет концентрическим крепостям, никакого шанса. Теперь, в стратегическом плане, более предпочтительны линейные укреплённые районы. Перекрывающие важное, в стратегическом плане, направление. Нет, задачи по обороне минных позиций, дозоров и действий против берега никто не отменял. Но другие классы будут справляться с ними так же хорошо, как и канонерки. И иметь узкоспециализированные корабли, только для этой цели, посчитают расточительством. А гонять тральщики или обстреливать окопы, восьмидюймовые пушки слишком чрезмерны. За глаза хватит и большего числа шестидюймовок.
   - Тральщики? - Алексеев сначала было нахмурился, а потом, усмехнувшись, добавил, - А да видел ваш прожект, Андрей Андреевич, по превращению старых миноносок, буксиров и грунтовозных шаланд в эти корабли. Весьма занятный прожект. И судя по тому, сколько вы мин накидали вокруг Эллиотов, необходимый. Нам всё это убирать.
   - Убирать тут мины проблема японцев, наша проблема этому помешать. Нам необходимо удержать этот архипелаг под своим контролем.
   - Вы находите, Андрей Андреевич, что это необходимо, вон и Степан Осипович уходить от сюда не хочет. А тут ничего нет.
   - Да, Евгений Иванович, нахожу, - согласился Вирениус, - И полностью со Степаном Осиповичем согласен.
   - Объяснитесь, пожалуйста, Андрей Андреевич, - произнёс наместник, наблюдая как следом за вестовым, несущем на разносе три стакана чая в серебряных подстаканниках, в салон входит огромный кот. Алексеев уже знал, что это кот с одного из захваченных 'Алмазом' и впоследствии потопленных японских пароходов, поэтому вполне благосклонно отнёсся к коту. И теперь бобтейл осваивал свою новую территорию. Обнюхивая салон, и периодически теряясь головой, об углы и ножки мебели.
   - Первое, о чем я хочу сказать, это о том, что, по японским планам, - адмирал Вирениус усмехнулся, - а мне, как заведующему учёным военно-морским отделом, они в общих чертах известны, этим островам уделяется большое внимание. Тут должна быть передовая база флота. И мы видим, что завезённое японцами оборудование этому заявлению соответствует.
   И Алексеев и Макаров соглашаясь с Вирениусом кивнули, а Андрей Андреевич продолжил:
   - Поэтому я и нахожу, что отдавать столь важную позицию противнику никак невозможно. Второе, эта позиция нужна нам. Удерживая её, мы обезопасим не только Порт-Артур или залив Талиенвань, но и весь Квантунский полуостров. Как от десантов, так и от брандеров в проходах и минных постановок с миноносцев.
   - О да, Евгений Иванович, - тут же произнёс Макаров, - Эти предложения, Андрей Андреевича, реализованные на 'Саратове' и миноносцах, превращают мины в серьёзное оружие. Теперь их можно ставить быстро. Очень быстро. Буквально на ходу.
   - Японцы делают на миноносцах точно так же, - пожал плечами Вирениус, - Я просто реализовал дошедшие до меня предложения. Но доставлять им мины к Квантуну мимо Эллиотов будет гораздо сложнее, чем с самого архипелага.
   - Хм... Вы, Степан Осипович, и вы, Андрей Андреевич, меня почти убедили, - усмехнулся Алексеев, - но тут на островах негде починиться, негде взять снабжение.
   - А мне вот понравилось, как, Андрей Андреевич, организовал снабжение, - тут же произнёс Макаров, - Как только пришла эта 'Анна-Гарсия', как к ней с одного борта встал 'Иоанн Златоуст', а с другого контрминоносцы 'утиного дивизиона' и очень быстро стали получать боеприпасы и снабжение. А потом я выяснил, что и остальные корабли сразу после боя получили всё необходимое с 'Риона'.
   - Это называется транспорт снабжения, - тут же добавил Вирениус, - Который, стоит на безопасной якорной стоянке и по мере необходимости снабжает корабли всем необходимым. А по их израсходованию, возвращается в порт и там всё получает. Помимо таких транспортов на якорной стоянке может находиться плавмастерская, госпитальное судно, необходимые вспомогательные суда. А на ремонт корабли могут возвращаться в порт. Главное обеспечить безопасность якорной стоянки. Которую можно назвать, например, порт Николаевск-на-Эллиотах.
   - Хм..., - усмехнулся Алексеев, - Такое название его величеству понравиться. В общем, то смысл идеи понятен. И отторжения не вызывает. А что если вас, Андрей Андреевич, назначить начальником этого порта?
   - Сочту за честь ваше высокопревосходительство, - тут же произнёс Вирениус, вот только я бы хотел организационно включить в состав этого порта ещё и порт Талиенвань. В размерах существовавшей там китайской крепости. Там могли бы базироваться выделенные для охраны водного района силы.
   - О, даже так, - улыбнулся Алексеев, - Вам, Андрей Андреевич, палец в рот не клади. И это что-то новенькое, охрана водного района. Нет, термин понятный и чувствую, обозначает нечто необходимое, но объяснитесь, пожалуйста.
   - И мне тоже интересно, - улыбнулся Макаров.
   - Ну это необходимость создания системы, гарантирующей безопасность мореплавания, в каком-то важном районе. Флот воюет, выполняя свои задачи, но есть выделенные силы, которые организовывают дозоры, как на берегу, так и в море. Связь между ними. Охрану и оборону своих минных заграждений. Поиск и уничтожение вражеских мин, - ответил Вирениус и добавил, - В идеале включить в эту систему ещё бы береговую артиллерию и части пехоты, предназначенные для противодесантных операций. А также гражданские порты, как пункты базирования этих сил.
   Макаров выслушав, приподнял бровь и посмотрел на Алексеева, ожидая его вердикт, а тот сидел крайне задумчивый и постукивал пальцами о столешницу, заставив уши легшего на пол кота шевелиться отдельно от его тела:
   - Весьма масштабный прожект, весьма, - так же продолжая постукивать пальцами по столешнице, ответил Алексеев, - В нём что-то есть, но он затрагивает интересы многих. В том числе и армию. Вы же предлагаете им передать часть сил флоту?
   - Да, Евгений Иванович, без этого план трудно реализуем, особенно если план Куропаткина обречён на поражение, - согласился Вирениус, - конечно в гражданских портах можно организовать морское ополчение. Но для этого надо мобилизовать гражданские порты. Надеюсь, великий князь Александр Михайлович, уже подал необходимое прошение его величеству государю императору.
   - Стоп, стоп, Андрей Андреевич, давай те по порядку, - Алексеев даже немного подался вперёд, - Это как план Куропаткина обречён на поражение? Вы точно в этом уверены? И причём тут великий князь Александр Михайлович?
   - Да, Евгений Иванович, и тут всё просто. Мы можем усиливать свои силы не более чем на корпус в месяц. Больше по железной дороге сил не перебросить. А есть ещё снабжение и потребности флота. А больше 20 пар поездов в день железная дорога пропустить не может. А сейчас и ещё меньше, порядка шести пар поездов в сутки, из-за Байкала. Не знаю паромы пошли уже или ещё нет. Японцы же уже имею в Корее армию в 60000 человек. И готовы перебросить ещё три, по 40000-45000 человек, в каждой армии. Итого у японцев почти 200000 человек. Против наших, порядка 80000. Буквально на днях они начнут выдавливать наши силы из Кореи. А где-то через месяц они попытаться форсировать Ялу. А мы сможем увеличить, за этот месяц, свои силы всего на пару дивизий. Вот Куропаткин и придумал план, поддерживаемый всеми генералами, отступать, жертвуя всем, кроме армии. До тех пор, пока его силы не превзойдут японские. Так как японцы могут увеличить свои силы тысяч до 400000, то превзойти их мы сможем только к весне следующего года.
   - Хм... Звучит не очень хорошо, - нахмурился Алексеев, - А что до этого?
   - А вот до этого момента, Куропаткин готов жертвовать, территорией, а это где-то будет до Мукдена, по моим оценкам, Евгений Иванович, - ответил Вирениус, - Флотом. В своих планах Куропаткин его совершенно не учитывает. Порт-Артуром, если судить по тому, как оборудована и снабжена припасами, в том числе и снарядами, крепость, ею явно намерены пожертвовать. Вашим наместничеством. И есть ещё нюанс.
   - Какой же, Андрей Андреевич? И причём здесь я?
   - Начнём с вас, Евгений Иванович, потеря крепости, флота, территории до Мукдена, означает только лишь то, что понадобиться тот, на кого свалят всю вину. И вы уж извините, Евгений Иванович, но вы на эту роль, вы подходите больше всего. Да и наместничество я думаю, к этому времени, ликвидируют. А армия, привыкшая проигрывать, а по плану Куропаткина мы получается должны проигрывать, причём аж до весны следующего года, победить, не способна. Для этого необходимо создать другую армию. Иначе эта армия отступит даже в выигрышной ситуации. И ещё отступающие всегда несут большие потери, чем наступающая сторона. Которая, к тому же, может воспользоваться ресурсами своих визави, брошенными при отступлении. Да и этим самым, Куропаткин отдаст инициативу в руки врага, который будет выбирать, где какими сила и когда ударить. Что тоже играет только на поражение. Победы так не добиться.
   - Измена?
   - Не думаю, Евгений Иванович, - покачал головой адмирал Вирениус, - просто реальная оценка ситуации. Наложенная на опыт недавней японо-китайской войны, когда китайцы очень быстро лишились своей армии и японцы делали что хотели. И ещё опыт Отечественной Войны 1812 года, когда наоборот сохранение своей армии позволило сковать, а, в конце концов, и победить Наполеона. Куропаткин понимает, что сдерживать японцев он может, только имея под рукой армию. Вот её то, он и намерен всемерно беречь и стремиться при малейшей опасности, для армии, выводить её из-под удара. Для чего даже находясь за сотню вёрст от места боя, будет пытаться руководить каждым батальоном. По телеграфу. Но, к сожалению, Куропаткин не Кутузов. И не сможет, формально не победив, ни в одном сражении, выиграть войну. Просто за счёт того, что, после формальной победы, положение японцев будет становиться только хуже.
   - А флот? - тут же спросил Макаров.
   - А Порт-Артур? - вторил адмиралу наместник.
   - Куропаткин осознаёт, что крепость ему не удержать. И он явно намерен сдать её. Для этого там и построен не самый необходимый и мощный форт, а один из самых ненужных. Первый. А заливать, только заливать бетон на основной позиции крепости, на втором форту начнут только через месяц. К тому же строить форт будут не по проекту, а как временную позицию. Ресурсов же самой крепости хватит на отражение только одного штурма. А продовольствия не более чем на несколько месяцев. Хотя использование запасов флота позволит продержаться в осаде порядка полугода. И отразить на несколько штурмов больше. Но как командующий армии Куропаткин флот не учитывает. Он просто не умеет им пользоваться и не может оценить его возможности. Любой дурак уверен, что способен командовать армией, но даже последний дурак не рискнёт командовать крейсером. К тому же Куропаткин, возможно, знает, что по японским планам они собираются брать Порт-Артур так же, как взяли его десять лет назад. Стремительный, не считаясь с потерями штурм, захват или блокирование основных оборонительных позиций и прорывом в город. Это должно поставить гарнизон в условия, когда тому остается только капитулировать.
   - Ну, знаете ли, Андрей Андреевич, мы не китайцы, - покачал головой Алексеев
   - Вы знаете, Евгений Иванович, японцы тоже не китайцы, - пожал плечами Вирениус, - Я бы их оценил похуже немецкой армии, но получше английских колониальных частей. Но позвольте, я продолжу о наших проблемах. Вот поэтому-то, дабы не потерять в крепости обученные части, третью дивизию и вывели из Порт-Артура. А в ней формируют второразрядную седьмую. По поводу четвёртой дивизии и пятого полка второй думаю, у Куропаткина есть идеи успеть вывести и их с Квантунского полуострова. Из расчёта в перспективе вернуться и вернуть недостроенную крепость. И вы, Степан Осипович, правы, эскадру из Порт-Артура надо объединять с кораблями во Владивостоке. Но только убирая корабли из Порт-Артура во Владивосток. Иначе, благодаря армии, он окажется в ловушке.
   - Хм, Андрей Андреевич, - высказал сомнение Макаров, - во Владивостоке будут проблемы с углём.
   - Для этого Степан Осипович, нам надо начать перебрасывать часть припасов флота перебросить во Владивосток. В первую очередь уголь. И там же есть угольные копи, в Сучанском Руднике[3], дающие уголек, не уступающий кардифу. Правда туда необходимо будет проложить железную дорогу. Можно и вдоль имеющегося там просёлка. А построить узкоколейку можно будт силами пленных японцев. Их надо будет постепенно отправить из Порт-Артура. Первоначально же можно использовать узкоколейку до ближайшей удобной бухты. А там ведь рядом, в нескольких десятках верстах, находиться незамерзающая бухта Америка, с заливом Находка[4]. Где, можно оборудовать причалы, под каботажные пароходы. Или непосредственно бункеровать корабли. А в перспективе там можно будет оборудовать базу для кораблей охраны водного района. И есть предложение, Евгений Иванович.
   При этих словах Макаров хмурился, но покачивал головой, внутренне соглашаясь с Вирениусом.
   - И какое же, Андрей Андреевич? - наместник посмотрел на Адмирала Вирениуса.
   - Необходимо оборону Квантунского полуострова возложить на моряков.
   - И как вы это намерены, воплотить в жизнь, Андрей Андреевич, - наместник хмуро смотрел на Вирениуса, - Вы же сами понимаете, что как только флот влезет в прерогативу армии, в действия на суше, то это встретит противодействие армейского командования.
   - Я постараюсь объясниться, Евгений Иванович. Дело в том, что нам необходимо, как и Куропаткину протянуть время. Удерживая японцев на промежуточных позициях. Ключевой из этих промежуточных позиций является Киньджоуский перешеек. Он как бы объединяет позицию на горе Самсон с Тафаньшинской позицией. У этой позиции есть недостаток, она уязвима со стороны моря. Поэтому-то армейцы её и не рассматривают в своих планах. Вот я и предлагаю сделать эту позицию частью порта Талиенвань. Который и будет находиться на месте старой китайской крепости. Соответственно, ответственными за эту позицию станет флот. И попавшие туда части армии будут подчиняться требованиям флота. Вашим требованиям Евгений Иванович, а не требованиям Куропаткина.
   При последних словах адмирала Вирениуса, наместник Алексеев посмотрел было на Макарова, который зашёлся смехом, а потом резко поднялся из кресла, заставив кота подскочить на месте, подняв хвост и изогнув спину, и подошёл к окну салона:
   - Без армии эту позицию не удержать.
   - Да, Евгений Иванович, не удержать, - адмирал Вирениус наклонился и попытался погладить кота, который увернувшись, обнюхал его руку и отошёл в сторону, - Поэтому необходимо вынудить Куропаткина направить на Порт-Артур всю вторую дивизию. Один полк разместить в Бидзыво, второй в Порту Адама. Третий на побережье севернее Бидзыво. Один батальон, из состава любого полка, кроме пятого, на Эллиотах. Ну и последний, пятый полк, оставить на позициях у Киньджоу. По крайней мере, увеличение наших сил в крепости на дивизию и оборона на промежуточных позициях позволит дольше удерживать крепость. И приковать к ней до четверти японской армии. А это значит, что мы успеем быстрее начать наступление. Думаю, такой аргумент подействует на Куропаткина, чтобы ни сдавать Порт-Артур. Укрепить Порт-Артур можно быстро используя запасы крепости Владивосток, да и других городов в этом регионе. Причём как запасы крепости, армии, так и флота. Их можно будет быстро доставить по железной дороге в Порт-Артур. Восстановив после того как возобновиться паромная переправа через Байкал. А ведь кроме перечисленных позиций, на Квантуне, можно будет создать ещё несколько промежуточных позиций. Нангалинскую позицию, позиции на Зелёных и Волчьих горах. Хотя последняя позиция это крайняя. Если японцы подойдут к крепостному обводу, то они смогут перед первым фортом поставить свои 28-сантиметровые мортиры. И держать под обстрелом ключевые позиции крепости. При этом находясь в безопасности.
   - Это как, Андрей Андреевич?
   - Да там перед первым фортом есть возвышенности, вот как только мы их оставим, японцы там мортиры и поставят. На обратном склоне. Буквально на берегу протекающей там реки. В недоступном для нас месте.
   - Гора Дагушань? Или же Сяогушань? И вы же, Андрей Андреевич, сказали, что они собираются брать крепость с ходу? - Алексеев посмотрел на Вирениуса.
   - Дагушань, ваше высокопревосходительство, позиции у Сяогушаня слишком уязвимы со стороны бухты Тахэ. Да и японцы много что собирались. Например, в первый день войны атаками миноносцев и ударом всего флота уничтожить наш флот. А потом заблокировать его остатки брандерами. Но мы им планы поломали. Надеюсь, поломаем и тут. Но вот связь между армией и флотом установить надо. Для этого направить к Куропаткину адмирала, в ранге заместителя. Который мог бы, и командовать силами флота подчинённого армии и давать советы Куропаткину, как использовать флот. Но и такой же генерал мог быть прикомандирован и к штабу командующего флотом. Тоже в ранге заместителя. И тоже с правом командовать армейскими частями, попавшими под подчинение флота. Я бы рекомендовал или генерал-майора Белого, или генерал-майора Кондратенко.
   Услышав эти фамилии Макаров удовлетворённо кивнул.
   - А из адмиралов вы кого порекомендуете отправить? - хмыкнул Алексеев.
   - Ну это ваше право, Евгений Иванович, - развёл руками Вирениус.
   - Хорошо, я подумаю. Есть ещё что то, что вы Андрей Андреевич хотели бы предложить?
   - Да есть ещё несколько моментов. Один касается капитана первого ранга Чернышова...
   - И вы, Андрей Андреевич туда же? - Алексеев набычился, и с неприязнью посмотрел на Вирениуса, резко выпалив, - Мне этот человек нужен. И именно как командир броненосца.
   - Который этот броненосец уже сделал небоеспособным, - тут же произнёс адмирал Макаров, - Сначала дал протаранить свой броненосец. А потом, не смотря на запрет стрелять на максимальном возвышении из носовой башни, стал стрелять и сломал станок орудия.
   - Отремонтируем мы 'Севастополь', Степан Осипович, отремонтируем. Но вот, Николай Кузьмич, можно будет и переместить на другой броненосец.
   - Андрей Андреевич, - Макаров даже всплеснул руками, заставив кота припасть брюхом к земле и так метнуться под диван, - да где же я ему броненосец найду?
   - Николай Кузьмича, можно будет назначить командиром броненосца 'Чин-Иен' и исправлять должность командующего отряда из него и ещё двух броненосцев 'Фусо' и 'Хей-Иен'. И минутку, Евгений Иванович, - Вирениус попытался остановить взрыв возмущения Алексеева, - позвольте мысль закончить. Реально это призовые броненосцы, не потоплены, а находятся в аварийном состоянии. И я надеюсь их поднять и ввести в строй. Пусть на том же 'Чин-Иене' в прилив вода на палубе плещется. В отлив она находиться чуть, чуть выше ватерлинии. Но там ниже всего две пробоины от самоходных мин. Закрыть их пластырем и можно отвести в порт и восстановить. И пока эти корабли можно числить в плавании. Что опять же плюс для Николай Кузьмича. Да и есть надежда, что на днях мы получим указ государя императора, о том, что тем, кто находиться на Квантуне срок будет идти один к двум.
   - Хм... Неожиданное решение, Андрей Андреевич, неожиданное, - было видно, что Алексеев смягчился, - Хорошо, я подумаю над вашим предложением и предложением Степана Осиповича. И как я вижу, вы намерены что-то предпринять, с потопленными кораблями японцев? А то может быть мне уже назначить на них командирами перспективных для меня офицеров?
   - Да, Евгений Иванович, есть мысли. В отношении ряда японских кораблей. И нашего миноносца номер '221'.
   - Мне бы хотелось их узнать, Андрей Андреевич, - адмирал Алексеев внимательно смотрел на адмирала Вирениуса.
   - Я рассчитываю весьма скоро поднять и увести в порт наши 'Грозящий' и 'Блестящий'. Они вполне ремонтнопригодны. Из призов я рассчитываю так же быстро поднять и отправить в порт крейсера 'Чиода', 'Идзуми', авизо 'Мияко' и канонерку 'Акаги'. Они в принципе лежат на мелководье и полученные ими пробоины вполне доступны. Особенно это касается 'Мияко'. Это авизо выскочило на мель и практически полностью оказывается на берегу в отлив. От опрокидывания этот корабль получилось уберечь. Пробоины заделаны. Надо бы корабль облегчить, сняв пушки, запасы, включая боеприпасы и уголь. И в ближайшие сизигийные приливы[5] снять с мели. Один будет 17 числа, другой через две недели. Тогда надеюсь, и приведём это авизо в порт. Тут наибольшие сложности с 'Акаги', но у нас есть несколько барж, грузоподъёмностью в четыре сотни тонн. Вот их и используем, думаю, пары барж на кораблик водоизмещением менее 700 тонн хватит. Пропустим под 'Акаги' тросы. Присоединим их к баржам. Там закрепим на лебёдках. Во время отлива выбираем тросы. При приливе сцепка всплывет, и отбуксируем её на мелководье. Пожалуй, двух или трех циклов хватит, чтобы добраться до пробоин корабля, на мостике которого в отлив можно ходить по колено в воде. С броненосцами 'Чин-Иен', 'Фусо', 'Хей-Иен' и крейсером 'Мацусима' придаться поработать. Но я вполне допускаю, что и их мы к зиме увидим их в строю. Под нашими флагами.
   Алексеев и Макаров храня молчание, внимательно слушали Вирениуса, не рискуя высказать недоверие к его словам. А Вирениус продолжал:
   - К сожалению крейсера, 'Сума', 'Ицукусима' и 'Сайен' легли на борт, и с ними придётся повозиться до того, как их можно будет поднять. Для этого можно землечерпалками выбрать грунт с одного из бортов и тем самым спрямить корабли. Но время необходимое на их подъём составит до года. Так что увидеть их в строю до конца войны сомнительно. Остальные корабли, кроме миноносцев, я боюсь использовать, не получиться. 'Акицусима' взорвалась, крейсер 'Хасидате' и канонерка 'Осима' перевернулись. Их восстановление я считаю слишком затратным. Остальные корабли, а это броненосный корвет 'Хией', корветы 'Каймон', 'Цукуба', канонерка 'Иваки' мало того, что сильно разрушены, так и ещё устарели. Так что я считаю, что эти корабли легче разобрать. Кое-кого просто на дрова. Конечно, сняв с них орудие и всё что пригодно для использования. Но остаётся вопрос с миноносцами. Если номер '25' и номер '39' разрушены, так что их легче разобрать, чем восстанавливать, то вот остальные можно попытаться восстановить. Хотя бы частично. Ну и остаётся открытым вопрос с миноносцем номер '11'. Идёт подготовка к подъёму его плавающим краном. Его водоизмещение 54 тонны, а грузоподъёмность крана 60. Надеюсь, поднимем. Сейчас водолазы заводят под него стропы.
   - Но, Андрей Андреевич, остальные же миноносцы разрушены не меньше, - высказал своё сомнение адмирал Макаров, - И как это восстановить частично.
   - Здесь, Степан Осипович, есть нюанс. Миноносцы '71' и '68' принадлежат к одному типу. И если у первого миноносца, разрушена кормовая часть, до машинного отделения, то у второго как раз носовая часть до котельного, а кормовая практически цела. Вот я и предлагаю отклепать у одного носовую часть, у другого кормовую и склепать целые части в одно. Использовать для этих целей док для миноносцев в Порт-Артуре. Он там всё одно простаивает.
   - Хм, и вы считаете, Андрей Андреевич, что это будет держаться на воде? - Макаров проявил здоровый скептицизм.
   - Года два, три спокойно можно будет использовать, Степан Осипович, - произнёс в ответ адмирал Вирениус, - Потом спишем. Если войну переживёт. Но сейчас нам дозорный корабль лишним не будет.
   - И, Андрей Андреевич, вы как я понимаю, то же самое хотите предложить, сделать и с четырьмя японскими 'Циклонами', - тут же понял предложение Вирениуса, Алексеев, - Как их там называют?
   - 'Хаябуса', 'Касасаги', 'Хато', и 'Кари', Евгений Иванович, - тут же перечислил названия японских кораблей адмирал Вирениус, - Только 'Циклонов' не четыре, а пять. Я хочу носовую часть, по рубку, отклепать от одного из японских 'Циклонов' и приклепать к нашему '221'.
   - Даже так, - Алексеев приподнял бровь, - я совсем не против, получить, из этой рухляди ещё пару 'Циклонов'. И думаю вам, Андрей Андреевич, будет интересно этим заняться.
   - Позвольте отказаться, Евгений Иванович, это занятие больше, для аварийно-спасательной службы флота. И ею руководить бы генералу по адмиралтейству, имеющему инженерное образование, - покачал головой Вирениус, наблюдая как кот обойдя салон, примеривается, как бы выпрыгнуть в чуть приоткрытое окно, - У меня профиль немного другой. Я могу только дать рекомендации. По поводу существующих в мире идей. А судоподъём - это дело для специалиста, а не дилетанта. Да и по поводу двух 'Циклонов', это если считать вместе с '221'. Гарантированно из того что есть можно собрать только один.
   - Предложение конечно интересное. Но где взять мастеровых, чтобы провести все эти работы, - имея явно задумчивый вид, покачал головой адмирал Макаров, - Да и ещё сформировать целую службу. А она, как я представляю, нам крайне необходима. Одно красноречивое название за себя говорит. Хороших мастеровых не хватает на ремонт уже повреждённых кораблей.
   - Надо задействовать возможности Дальнего, привлечь мастеровых из членов экипажей кораблей и Квантунского экипажа, - тут же ответил Вирениус, а потом добавил, посмотрев на Алексеева, - И есть ещё одна возможность, но если на, то будет воля Евгений Ивановича.
   - Вы уж, Андрей Андреевич, - усмехнулся Алексеев, - из меня господа нашего бога не делайте. Но что вы хотите предложить?
   - Использовать для этих целей мастеровых из китайцев, - Вирениус прямо смотрел на наместника, - Одеть их в форму, дать довольствие, предоставить жильё, им и их семьям, положить жалование. Исходя из их умений. Ну и использовать пленных японских матросов. Офицеров мы отделили. А этим можно предложить за плату и улучшенное питание и содержание поработать.
   Алексеев нахмурился:
   - Есть несколько проблем связанных с этим. Первый, жандармы будут против такого использования китайцев. Там могут оказаться японцы, под видом китайцев. Плюс подобные расходы не предусмотрены в смете. Да и сколько у нас там этих пленных?
   - Война вообще не предусмотрена в смете, - позволил себе пошутить Вирениус, вызвав улыбку у остальных присутствующих, - Всего пленных взято порядка трёх тысяч, тут очень сильно помогли десантные партии с приведённых Степаном Осиповичем кораблей. Без них, мои матросики сами бы острова под контроль не взяли бы. Из взятых пленных раненых около трети. Из которых почти четыре сотни калек и тех, чья судьба вызывает опасения, переданы на госпитальное судно 'Кобе-Мару'. Офицеры содержаться отдельно. Думаю, их как можно быстрее надо будет отправить вглубь России. Как кстати и наших тяжелораненых. Надо организовать санитарный поезд из классных вагонов и направить его в столицу. Там врачи более опытные, чем наши, будут. Да и их путешествие по всей России будет способствовать патриотическому подъёму. А вот вопрос с жандармами, конечно, решить надо бы. Но думаю, в случае коллективной, финансовой ответственности китайцев, они сами будут исключать брак в работе, изгоняя таких. А там дёрнуть этого китайца за косу, чтобы понять настоящая она или накладная, сможет любой унтер.
   - Я подумаю над вашими предложениями, Андрей Андреевич, - отсмеявшись, произнёс Алексеев, - но вернёмся к великому князю Александр Михайловичу. Вы, Андрей Андреевич, считаете, что нам необходимо поддерживать с ним отношения?
   Адмирал Вирениус вздохнул и произнёс:
   - Возможно я и ошибаюсь, но я нахожу, что у вас Евгений Иванович и у великого князя Александр Михайлович есть много общих интересов. В частности, и вы, и он заинтересованы в сохранении наместничества на Квантуне. И я так понимаю, что вы оба заинтересованы в том, чтобы Россия сохранила флот. У вас обоих в оппонентах оказаться Безобразов и его ставленники. А противоречий, в ваших Евгений Иванович, интересах и великого князя интересах, вы уж не обессудьте, я не нахожу. По крайней мере, в данной момент. И заключение между вами тактического союза позволит вам обеим сохранить, а при благоприятном раскладе и упрочить ваше положении, при его величестве. Благо есть моменты, которые могут вам в этом содействовать. Но для этого и вам Евгений Иванович и его высочеству будет выгодно иметь союзника. Вам в Петербурге, а его высочеству тут, на Дальнем Востоке.
   - Я подумаю над этим вашим словами, Андрей Андреевич, - произнёс в задумчивости наместник, - И надеюсь это всё?
   - Увы, нет, Евгений Иванович, у меня есть весьма необычное предложение. Но считаю, что оно не менее важно, - покачал головой Вирениус.
   - Я вас слушаю, Андрей Андреевич, - Алексеев снова внимательно посмотрел на Вирениуса.
   - Начну издалека, я приобрёл, за свой счёт, пару кинокамер для синематографа. И во время похода и боёв велись съёмки. В том числе зафиксирован подход 'Ангары' под вашим флагом, Евгений Иванович, в разгар битвы. Вот я и предлагаю создать фильм, о походе и бое эскадры. Так же я и предлагаю нам всем троим завтра посетить японское госпитальное судно. Официально передать портреты японского императора, с призов, передать тело вице-адмирала Сичиро. И посетить раненого контр-адмирала Того. Кажется, японским врачам получилось его спасти. Но теперь он всю жизнь будет иметь протез вместо левой руки. Передать ему его личные вещи, холодное оружие. Ну и попенять в дипломатичной форме японского императора. А неофициально снять последние сцены фильма.
   - Попенять императора? - нахмурился Алексеев.
   - Ну да, мы же согласились с их требованиями, - кивнул Вирениус, - Вот только войну для себя они уже начали, и не остановились. Но весь мир должен считать, что, не смотря на все наши уступки, японцы начали войну с подлого нападения, без объявления войны. Но при этом Россия стремиться к миру, поэтому вы ждёте японских предложений, о том, как завершить эту войну. С одной стороны, вы сможете публично возложите всю вину на Японию, а Россию выставить стороной, стремящейся к миру. При этом вы, Евгений Иванович, будите выглядеть настоящим рыцарем, проявляющим милосердие и снисхождение к поверженному врагу. Можно конечно будет потом добавить в фильм, как мы с отданием должной чести хороним погибших японцев. А то набралась уже почти тысяча тел. Надо бы их торжественно захоронить на Сачандао. Ну и наших нижних чинов похоронить на Дачансандао. Как ни как в бою погибло, или позже умерло от ран, пять офицеров и едва ли не две сотни нижних чинов. Ну и завершить это действо торжественной встречей флота в Дальнем или Порт-Артуре. И всё это показать в Европе и Америке. Начав с показа его величеству, государю императору.
   - Хм, ох и выдумщик вы, Андрей Андреевич, ох и выдумщик, - усмехнулся Алексеев, - Пожалуй, я приму это ваше предложение, но первым этот ваш синематограф посмотрю я.
   - Конечно, конечно, Евгений Иванович, - соглашаясь, кивнул Вирениус, - Именно так я и хотел поступить. Ну а после того как мы закончим надо будет отпустить госпитальное судно 'Кобе-Мару'. Оставить им угля до Чифу и проводить миноносцами до островов Мяо-Дао.
  
   [3] Сейчас, с 1972 года, город Партизанск, с 1932 года город Сучан.
   [4] Сейчас бухта Находка в одноимённом заливе. Первоначальное название залив имел по названию корабля русского флота 'Америка', открывшего эту бухту.
   [5] Наибольшие по высоте приливы. Случающиеся при полнолунии или новолунии.
  
  11
  
   Аюми Кода сидела за столом по-европейски. То есть на высоком стуле, за высоким столом, а не на коленях за низким столиком, как принято в Японии и с тихим ужасом наблюдала за тем, что перед ней находилось. Русский матрос, после того как она проснулась и оделась, принёс завтрак. И поставил на стол большое блюдо, накрытое крышкой, и выложил всё вот это. Ножи с полукруглым остриём, какие-то чаши с ручками и нечто четырёхзубое, тоже с ручкой. Нет, палочки для еды были, и совершенно новые палочки. Но от обилия непонятных металлических предметов, лежащих перед ней, она буквально впала в ступор. Всё, что было перед ней, было по японским меркам лакомством. Пшеничный хлеб, в виде небольших, круглых и ещё тёплых, булочек. Коровье масло. Какая-то странная, чёрная, рыбная икра. Небольшие яйца, фаршированные мясом краба. И паштет из печени, какой-то птицы. Всё это аппетитно выглядело и одуряюще пахло. Но как это можно было есть палочками для еды! Девушка тяжело вздохнула, разломила палочки и стала пытаться быстрыми и резкими движениями отправить еду в рот.
   Но вот вчера и позавчера вечером всё было гораздо хуже. Её привезли на большой корабль и отвели в шикарную каюту. Со всеми удобствами, в каюте была даже ванная. И очень странная кровать. Слишком большая, слишком мягкая и даже без деревянной подушки. Вместо этого нам лежало несколько больших, квадратных и очень мягких подушки. Но тогда девушка очень устала и, совершив омовение, она просто уснула.
   А вот вчера скорее уже днём, проснулась девушка уже довольно поздно, она испытала настоящий ужас. Это девушка сейчас знала о кнопках, нажав на которые можно было заказать еду или вызвать обслугу в каюту. А тогда, жутко голодная, Аюми, зажав в руке русские монеты, хотела было выйти поискать, где можно поесть. И открыв дверь, она услышала, буквально над собой, голос русского:
   - А это ещё кто у нас тут?
   Аюми повернулась. И уткнулась взглядом в большого, уже в возрасте мужчину, с пышной, раздвоенной бородой и золотым шитьём на плечах. Который казался огромным и как-то сурово смотрел на неё. Аюми охватила паника и она, пискнув, захотела метнуться назад в каюту, где забиться куда-то в уголок. Но её остановила ладонь, которая легла ей на плечо, и голос её покровителя:
   - Не бойся девочка, Степан Осипович тоже знаком с твоей мамой. Ваше высокопревосходительство, это Аюми Кода. Дочь Хикару Кода. Надеюсь, вы её помните по нашей стоянке в Иокогаме и Нагасаки?
   - Очень приятно милое дитя, - взгляд русского стал менее суровым и тот склонил голову в знак приветствия, - Буду раз познакомиться. Степан Осипович Макаров.
   - Аюми Кода, из Иокогамы, - на всякий случай девушка поклонилась всем телом. Стараясь всячески продемонстрировать своё уважение, к этому как она поняла более важному русскому, чем её покровитель.
   - Красивое имя, твоя мама всегда стремилась к прекрасному. Кстати, как она?
   - Спасибо за добрые слова господин. Но мама в больнице, - Аюми снова поклонилась, - Я хотела заработать денег на её содержание.
   И тут Аюми услышала за своей спиной голос своего покровителя:
   - Хм... Господа прошу меня не ждать, я догоню вас.
   - Да господа пойдёмте-ка, посмотрим, что придумал Андрей Андреевич, - важный русский развернулся и направился дальше по коридору, за ним пошли все, кроме её покровителя. Который зашёл в каюту, открыл сейф и достал, оттуда, русские золотые монеты. Много. Десять. Которые и протянул ей со словами:
   - Прости девочка, старого дурня, совсем с этой войной не о том думаю. Вот передай маме.
   - Спасибо господин, я отработаю, - Аюми, взяв монеты, чуть было не согнулась в поясном поклоне, но её снова остановила рука её покровителя, - А как можно будет передать?
   - Аюми, мы же договорились, не господин, а дядя Андрей. Это, во-первых, а во-вторых, я, похоже, очень обязан твоей маме, поэтому и не заикайся, о том, что ты что-то там отработаешь. И, в-третьих. Я свожу тебя, на госпитальное судно, которое отвезёт раненых в Японию. К сожалению, оно будет полностью заполнено, поэтому отправить вас всех на нём я не смогу. Но ты сможешь передать деньги маме с капитаном судна. И не надо мне кланяться в пояс. Я же просил.
   - Спасибо, дядя Андрей, - в ответ улыбнулась девушка - И я всё сделаю, как вы хотите.
   - Говори мне ты, - снова улыбнулся её покровитель, - И ты голодна?
   - Да, дядя Андрей, - тогда только и кивнула она. И ей показали, как пользоваться кнопками, а потом вызванный матрос проводил её в столовую. И ни тогда, ни на ужине проблем не возникло. Всё что ей подали, можно было легко съесть палочками.
   День она провела, на прогулочной палубе, сначала наблюдая как русские матросы, кидали, с кормы парохода, в море, что-то круглое и тяжёлое. А дядя Андрей и тот важный русский с интересом наблюдали, как они это делали. И дядя Андрей, что-то объяснял, а более важный господин, только кивал в ответ. А потом она смотрела со стороны на сражение. Их пароход не стал входить в бухту, держась на безопасном расстоянии, от сражающихся кораблей. Но это было вчера.
   А сегодня девушка, так увлеклась, кидая икринки в рот, что опомнилась, только когда дверь в каюту открылась, и из-за неё послышалось:
   - Только вашбродь, там барышня!
   - Какая ещё барышня?
   - Не могу знать, вашбродь, но там барышня!
   Аюми так и застыла, с открытым ртом, и удивлённо смотря на стоявшего в дверях русского, молоденького, буквально на несколько лет старше её, офицера.
   Николай Вирениус с интересом рассматривал весьма юную японку, сидевшую с удивлённым видом за столом, с палочками для еды в руке. Которая, смотрела не него распахнутыми миндалевидными глазами, на скуластом, но вытянутом лице, в отличие от обычно круглолицых японцев, и приоткрытым ртом. И тогда молодой человек заговорил:
   - Приветствую. А ты кто? И как с тобой общаться? Я Николай Вирениус. И вижу, ты завтракаешь. Я тоже хочу.
   Аюми тут же инстинктивно прикрыла свой завтрак руками, но услышала из-за двери:
   - Я сейчас принесу, вашбродь. Всё принесу. И то, что их превосходительство приказал принести в каюту. Просто барышня отдыхала, вот я и обождал, трошки.
   Аюми улыбнулась, поправила волосы рукой, глядя на русского офицера и слегка порозовев, произнесла:
   - Я говорю на русском, и меня звать Аюми. Дядя Андрей взял надо мной покровительство.
   - Дядя Андрей? А, это ты так отца называешь, - офицер улыбнулся, - Тогда называй меня Николай, можно Николя.
   - Николя. Хорошо, буду называть так, - японка снова коснулась рукой волос и, опустив голову, спросила, - А что ты так смотришь?
   - Да мне интересно, как можно есть чёрную икру палочками.
   Аюми сделала резкое движение кистью руки, и икринка исчезла у неё за губами.
   - Ловко, - рассмеялся Николай, - Я бы так не сумел. Наверное. Но так долго. И, пожалуй, не очень удобно. Давай я покажу как надо.
   - Давай, - согласилась Аюми. И наклонив голову набок, с улыбкой стала наблюдать, как молодой человек, разрезав булочку ножом, другим ножом намазал масло из маслёнки, потом взял особую ложечку, наложил толстый слой икры на масло, и протянул это всё девушке:
   - Это можно есть руками. И не обязательно обмазывать булочку маслом и паштетом, держа её палочками для еды. И запивать чаем. Ну, в общем, не как у вас в Японии.
   И пока Аюми пробовала этот бутерброд, Николай быстро сделал другой, уже с паштетом. Одновременно взглядом оценив, нежную, буквально бархатистую, здоровую кожу девушки, её кораллового цвета губы, густые, шелковистые волосы. Изящный стан, с довольно пышной грудью, скрытый под одеяниями, но так заманчиво обтягивающийся тканью, при движениях девушки. Девушка была не похожа, на остальных японок, довольно пухленьких, коротконогих и с очень маленькими достоинствами. Николай как раз обдумывал, как выяснить, кто отец Аюми, как тут в дверь постучали и из-за двери послышалось:
   - Вашбродь, завтрак.
   - Да, войдите, - отозвался мичман, и в открывшуюся дверь вошёл матрос с ещё одним посеребрённым разносом, накрытым крышкой. И поставив разнос на стол, матрос сказал:
   - Так это, мне чемоданы и саблю с кортиком нести?
   - Это что? Откуда? - Вирениус младший посмотрел на девушку, но та только пожала плечами.
   - Не знаю вашбродь, - честно ответил матрос, - Только их превосходительство приказали всё привести в порядок и принести сюда. Их превосходительство грозили, что лично проверят.
   - Ну неси, раз отец приказал, - дал разрешение мичман.
   И буквально через несколько минут матрос вернулся, внеся два больших чемодана, подставку под холодное оружие - катанакакэ, офицерские саблю и кортик. Поставив чемоданы возле входа, и положив на них оружие и подставку, матрос вытянулся во фрунт и произнёс:
   - Разрешите идти, вашбродь?
   - Да ступай братец, ступай, - разрешил мичман, а сам, оторвавшись от завтрака, подошёл к оружию. Сначала вынув кортик из ножен, осмотрел его, а потом, осмотрев клинок, вытянутой наполовину из ножен сабли, только хмыкнул. Оружие было явно лучше по качеству, чем взятые им трофеи. Включая и кортик, который он нашёл в каюте командира миноносца. Но, не зная, зачем это надо отцу Николай Вирениус просто положил оружие на катанакакэ. При этом кортик оказался вверху, а сабля внизу. И тут же парень вздрогнул от окрика буквально материализовавшейся рядом с ним японки:
   - Не так! Не правильно!
   Девушка, с каким-то благоговением, осторожно дотронулась до оружия и переложила кортик вниз, а саблю переместила наверх стойки. Повернув оружие клинками вниз. Со стороны казалось, что девушка даже кланяется оружию.
   - Вот так надо!
   Николай только хмыкнул, с улыбкой наблюдая за смутившейся, от своего порыва, и от этого опустившей глаза и порозовевшей девушкой.
   - И откуда ты всё знаешь?
   - Ну это не сложно, если помнить, что как оружие носят, так и ставят на катанакакэ. Если лезвием вперёд, то устанавливают лезвием вниз. Если лезвием назад, то значит лезвием вверх. А на самом верху место для дайто, самого длинного оружия, ниже для сёто, короткого оружия. И самая нижняя планка для ножа.
   - Век живи, век учись, - покачал головой мичман. Но в этот момент в дверь снова постучали, и за дверью послышался голос Вирениуса-старшего:
   - Аюми, девочка, ты тут? Я могу войти?
   - Да, да, дядя Андрей, - тут же ответила девушка, посмотрела на Николая и её ушки буквально стали пунцовыми. Но адмирал, войдя, только коснулся её лба губами, а потом хлопнул по плечу и пожал руку сыну.
   - Отец, я всё сделал. Все собраны на борту миноносца, только я не понял, что за портреты вручили японкам? Они так испуганно их брали. А гроб принесли и установили на корме, он под японским флагом. Почётный караул и японские матросы носильщики тоже все на месте.
   В это время адмирал Вирениус, открыл чемоданы, в которых лежали чистые и выглаженные личные вещи. На самом верху среди вещей, в чемоданах, лежали мундиры японского контр-адмирала, несколько фотографий и японские деньги. И удостоверившись, что всё приведено в порядок и на месте Вирениус старший, закрыл чемоданы и ответил:
   - Сейчас мы вернём японцам тело вице-адмирала Сичиро, портреты их императора, точнее, те портреты, что попали к нам в приличном виде. Ну и наместник Алексеев и командующий флотом Макаров хотят посетить на госпитальном судне 'Кобе-Мару' раненого адмирала Того-младшего. Это его личные вещи и оружие. Отдадим их ему. Выкажем своё уважение, к его храбрости. И постараемся отбить у него желание совершить самоубийство. Потом похороним погибших и надо выпроваживать это судно с рейда. А пока завтракайте. У вас немного времени есть. И ещё Коля, я понимаю, что твой миноносец пока укомплектован матросами с 'Алмаза', так что его на флоте уже 'алмазиком' прозвали. Но, не позволяй Чагину там распоряжаться как на своём корабле. Ты и так, неплохо поработал, на его имидж. Пора поработать и на свой имидж. В конце концов, это твой трофей.
   И повернувшись к девушке, адмирал добавил:
   - Не забудь взять деньги для мамы. А то это судно сегодня уйдёт.
  
  12
  
   Когда, траурная церемония, по похоронам погибших японских моряков на острове Сочандао завершилась, то к адмиралу Вирениусу подошёл капитан третьего ранга Иодзиро Саннохэ. Командир госпитального судна 'Кобе-Мару'. Японец посмотрел на стоящую возле Николая Вирениуса Аюми. Которая внимательно слушала мичмана, наклонив голову и слегка краснея, когда начинала тихонько хихикать. А потом японец спросил адмирала, руководившего похоронами, инициатива она же наказуема:
   - Господин адмирал, вы позволите один вопрос?
   - Да, Иодзиро-сан, - повернулся к японцу Вирениус.
   - Я могу узнать, кем вам приходиться Хикару Кода?
   - Конечно можете, Иодзиро-сан, она моя мусумэ.
   Японец, сначала прищурив глаза, посмотрел на девушку, потом бросил короткий взгляд внимательных глаз на адмирала и склонил голову:
   - Тогда мне всё понятно, господин адмирал, я выполню просьбу её дочери.
   - Спасибо, Иодзиро-сан, - Вирениус в ответ склонил голову, несколько выше, чем это сделал японец, - Буду вам признателен.
   Японец отдал честь, поправил на рукаве белую повязку с красным крестом и, выпрямив спину и вскинув подбородок, направился к стоящему у восточного берега острова Сочандао катеру. Намереваясь отправиться к своему госпитальному судну. Возле которого уже стояли четыре русских контрминоносца. Которые должны были сопроводить 'Кобе-Мару' до нейтральных вод Китая.
   Вообще то японское госпитальное судно вывели в море русские офицеры. Пока японцы с него присутствовали на похоронах. Дабы не раскрыть японцам проходы в минном поле, охранявшем пролив Ермак. И сейчас 'Кобе-Мару' дымило в полумили, от берега ожидая командира и остальных офицеров.
   А адмирал Вирениус посмотрел через пролив на русское кладбище, на самом востоке острова Дачансандао, и тяжело вздохнул. А потом он повернулся на восток и в задумчивости посмотрел на море. Туда, откуда следовало ждать неприятности. То, что было предопределено, закончилось. Теперь пора начинать свою, самостоятельную игру.
  
  13
  
   Великий князь Александр Михайлович стоял перед кабинетом императора Николая II, держа в руках папку для бумаг, и ожидал аудиенции. Он не ожидал ничего нового. Император никогда не вникал в суть дела, никогда не задавал вопросов. И очень не любил, когда доклад продолжался более пяти минут. В противном случае вообще выпадая из сути обсуждаемого вопроса. И великий князь знал, что у Николая II правым всегда оказывался тот, кто последним выступал по любому вопросу. Если же ему не нашлось оппонентов, то это мнение император и принимал. Даже если перед этим соглашался с другим и давал разрешение, на какие-то действия. И Сандро осознавал, что он сейчас либо начнёт движение вверх, либо так и останется просто мужем сестры императора.
   Но он всё сделал, что бы его врагов в этот день не было в столице. А хлопоты, которыми он собирался обременить императора, были довольно приятными и довольно срочными. И пока генерал-адмирал кутил в Париже, адмиралы Авелан и Рожественский находились в Либаве, где отстаивались по зиме корабли будущей Второй эскадры. А Безобразов и его клика, с подачи Сандро, были заняты вопросом покупки 'экзотических' крейсеров. Стремясь оттеснить от этого вопроса великого князя. Который и сделал видимость, что собирается возглавить теперь изначально провальный проект. Никто, в этом мире, находясь в здравом уме, не рискнёт продавать однозначно боевые корабли России. Что бы ни попасть под удар Англии. И не оказаться в состоянии войны с Японией. Так что пусть они мешают ему здесь, чем в других проектах. Да и был у Сандро ещё один козырь. Даже не козырь, а скорее джокер. Плохо только что супруга не разделяла его стремление стать генерал-адмиралом. Но всё равно, сегодняшний день решал многое.
   Когда же Сандро зашёл в кабинет, который одновременно являлся и библиотекой, то Николай сидел за своим рабочим столом, между камином и окном и просто смотрел на великого князя. Ни выявляя на своем лице, ни каких эмоций кроме беспросветной тоски.
   - Ваше величество, - бодро начал Сандро, помня, что у него не более пяти минут пока император ещё вникал в суть вопроса, - позвольте доложить вам радостные новости. Вверенные мне крейсера второго ранга, вместе с эскадрой контр-адмирала Вирениуса, прорвались в порт Дальний. Приведя семь призовых судов. С них, а также с учётом отпущенных ранее судов, выгружено контрабанды на сумму более двух миллионов рублей. Ещё приблизительно на такую же сумму контрабанды было уничтожено в море. Прошу вашего государь разрешения, в связи с внешнеполитической обстановкой, снять аресты и отпустить эти призы. Так же снять аресты с ранее отпущенных кораблей, коим было предписано явиться в российские порты, на призовые суды. Реквизировав доставленную контрабанду.
   Первая бумага легла на стол императора, который продолжал сидеть с выражением жуткой скуки на лице.
   - Так же смею донести, до вашего сведения, ваше величество, что выше названная эскадра, - всё так же бодро продолжил Сандро, - освободив острова Эллиота, захватила призы. В настоящий момент в порт Дальний приведены два контрминоносца, 5 миноносцев, крейсер второго ранга и минный заградитель, переоборудованные из гражданских судов, а также плавающая мастерская и 8 призовых, бывших японских, пароходов. Так же в порту на островах Эллиота, коей я верноподданнически прошу назвать порт Николаевск-на-Эллиотах, - на стол рядом с первой бумагой легла вторая, - проводиться спасательные работы на эскадренном броненосце, двух броненосцах береговой обороны, крейсере первого ранга, двух крейсерах второго ранга, авизо и канонерской лодке. Прошу ваше величество дать названия выше перечисленным кораблям. Список кораблей предлагается, - ещё одна бумага легла на стол к императору, - А также прошу подчинить Главному управлению торгового мореплавания и портов вышеназванные призовые крейсер второго ранга и минный заградитель, который пригоден для переоборудования в крейсер второго ранга.
   На стол легла очередная бумага.
   - Опыт захвата крейсерами призов показал, что на крейсерах необходимо дополнительно иметь подразделение, из которого можно сформировать досмотровые команды и команды для призовых судов. Из-за этого, прошу ваше решения, ваше величество, на восстановление Морского полка. Который прошу сформировать как можно скорее, из добровольцев флота, и разместить их на крейсерах вверенного мне Главного управления торгового мореплавания и портов, - и снова на стол императора легла очередная бумага. А Сандро продолжил:
   - Так же, из опасения за ваших верноподданных, а также их и государственного имущества, прошу вас ваше величество, объявить о мобилизации гражданских портов на Тихом океане. А именно Дальнего, Таллиевая, Красовского поста, Охотска, Петропавловска-Камчатского, Николаевска-на-Амуре, Анадыря и села Никольского, на Командорских островах. Где создать морское ополчение и этими силами организовать защиту и оборону вышеназванных портов. Так же прошу назначить местом базирования крейсеров Главного управлению торгового мореплавания и портов порт Дальний. С формированием в порту Талиенваньского флотского экипажа. Для оборудования и обеспечения вышеназванных крейсеров. А для защиты вышеназванных портов прошу ваше величество восстановить морские батальоны и полки, существовавшие со времён Петра Великого и до правления императора Николая Павловича.
   На стол легла шестая и седьмая бумаги. А Сандро держа в руках последний лист снова заговорил:
   - Для обеспечения защиты порта Дальний, и возможной базы для крейсеров Главного управлению торгового мореплавания и портов, прошу вашего высочайшего разрешения, ваше величество, объединить под единым командованием порты Дальний, Талиенвань и Порт Николаевск-на-Эллиотах под единым командованием. Назначив командиром порта контр-адмирала Вирениуса, Андрей Андреевича.
   Последняя бумага легла на стол, а Сандро на секунду склонил голову, давая понять, что он закончил. Николай, ничего не ответил, а всё так же со скучающим видом махнул рукой. Давая понять, что аудиенция закончена. Сандро развернулся и направился к выходу, при этом усмехнувшись.
   Ники грозил страшный вечер. Сандро рассказал жене о том, как в 1812 году сестра императора Александра I выделила деньги на формирование Тверского временного егерского батальона имени её высочества великой княгини Екатерины Павловны. И что этот батальон покрыл себя славой в делах компании 1813 года, став единственной добровольческой частью, сражавшейся вместе с гвардией. В результате Ксения Александровна загорелась идеей повторить деяние своей далёкой родственницы. И сегодня Ники должен был быть на обеде у матери, куда были приглашены и Сандро с Ксенией. Где супруга и была намеренна истребовать разрешение императора на формирование временного морского батальона имени её высочества великой княгини Ксении Александровны. И обменявшись поклонами с Победоносцевым, которому была назначена аудиенция у императора следом за ним, великий князь Александр Михайлович направился готовиться решить свои, а заодно и государственные проблемы, за семейным обеденным столом.
  
  
  
   Конец первой части
  
  
  
Оценка: 7.26*9  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"