- В твоей кобыле бежит кровь сулльских коней, - заметила Челла Глойал, садясь верхом на своего великолепного серого жеребца. - У нее есть пятый аллюр?
Рейна потрепала Милашку по голове.
- Да. Когда она разыграется, то может одновременно двигаться вперед и вбок.
- Хотелось бы посмотреть. - Челла ударила жеребца пятками в бока и послала коня шагом через выгон для скота рядом с круглым домом.
За ней на Милашке выехала Рейна. Хотя она с недоверием встретила лесть женщины из Крозера, и та не растопила возникшего холодка, но услышать такое было все равно приятно. Милашка была подарком Дагро; похвалить лошадь, которую он выбрал - это как похвалить его самого.
- Ты ездила к Клину? - спросила Рейна, кивнув в сторону возвышенности на востоке.
- Несколько раз. Давай вместо него на север.
Рейна удивилась, но не выдала удивления. Челла жила в круглом доме меньше двадцати дней, и уже несколько раз выезжала в Клин? Поездка туда и обратно занимает четыре часа; кто брал ее с собой? Глядя на ее невозмутимое лицо, Рейна начала подозревать, что ответ ей известен. Челла Глойал ездила одна.
Сжав бедра, Рейна отправила Милашку в галоп и обошла крозерку. С восхода солнца прошел только час, и морозец еще кусался. Вдоль тропы овцы щипали нежные ростки овса и дикой моркови, и Рейна усмехнулась, когда мохнатые создания прыснули от Милашки в разные стороны. На север от круглого дома она ездила редко. Ее не привлекала мрачная вечнозеленая чаша. Однако Челла предложила именно это, а Рейна не хотела показывать, что в сумраке чернокаменных сосен ей становилось не по себе.
До первых деревьев они час ехали молча. Челла была прирожденной наездницей - спина прямая, плечи расслаблены. Овчары на дороге останавливались, чтобы ею полюбоваться. Где-то по пути с ее волос слетели ленты, косы расплелись, и на спину хлынула темно-каштановая волна. Рейна позавидовала Челле. Она была молода, красива, и только что вышла замуж за хорошего человека, который ее обожал. Ее ждала жизнь, полная надежд и возможностей.
Интересно, когда я только вышла замуж за Дагро, я выглядела так же? -- спросила она себя. - Конечно, нет. Я никогда не была настолько уверенной в себе.
На лесной тропе вперед вышла Челла. Толстым слоем все еще лежал снег. Сухой, скрипучий, усеянный сосновыми иглами, он трещал, когда копыта лошадей проламывали наст. Милашка шла за жеребцом Челлы след в след, так что отпечатки их копыт сливались в одну линию.
- Это одна из троп, ведущих к руднику?
Рейна настолько ушла в свои думы, что даже удивилась, когда Челла заговорила.
- К Черной Яме? - переспросила она, выгадывая время.
- Да, - оглянулась Челла.
Рейна удивилась вопросу, но не видела причины не отвечать.
- Да, по этой тропе можно добраться до Черной Ямы, но обычно рудокопы ездят на восток по проезжей дороге.
- Я слышала, что шахта закрывается.
Рейна уставилась Челле в затылок. Она, Рейна Черный Град, жена вождя, ни о чем таком не слышала. Она припомнила свежие вести о единственном действующем серебряном руднике Черного Града - Черной Яме.
- Перед моим отъездом из Крозера в него прибыл отряд градских рудокопов, - объяснила Челла, придержав жеребца, чтобы поравняться с Рейной. - Они искали работу по добыче железной руды. Как они говорили, градский дом набит до отказа, и жить им там негде.
У Рейны возникло четкое ощущение, что Челла прекрасно представляла, что для жены вождя это окажется новостью.
- Для оброчных кланников жилье в Черном Граде всегда найдется, - холодно сказала она. - Они ошибались.
Челла едва заметно пожала плечами.
- Разумеется, ты права.
Согласие разоружило Рейну: она уже настроилась на спор. Чем же Челла Глойал так ее задевала? Она была посторонней, женой кланника, которая могла претендовать на уважение только как член семьи своего мужа. Решив сменить тему, Рейна заметила:
- Тропа здесь расширяется. Давай остановимся и передохнем.
- Через несколько минут впереди будет поляна.
Рейна моргнула.
- Все верно, - ответила Челла, увидев удивленное лицо Рейны. - В этих лесах я никогда раньше не бывала, а сейчас просто прочитала дорожные зарубки. Чуть раньше они обозначили место, где можно отдохнуть и напоить лошадей.
- Ты охотишься? - спросила Рейна. Ее голос звучал все еще натянуто.
- Немного, - Челла развернулась в седле и понимающе улыбнулась Рейне. - Когда нужно.
Возразить на это было нечем, и Рейна не стала даже и пытаться. Она начинала жалеть, что пригласила женщину из Крозера этим утром проехаться вместе. Три дня назад в конюшне Челла сказала ей, что она совершила две ошибки. Рейна уже выяснила свою первую ошибку, и не отрицала ее - у нее не было опыта формирования вооруженной охраны - и сегодня собиралась выяснить, какую допустила еще. Сейчас она поняла, что не слишком-то доверяет Челле Глойал.
Как и обещала крозерка, тропа привела к поляне у небольшой речушки. Одно поваленное дерево пошло на чурбаки для сидений, другое служило мостиком. Рейна спешилась и повела Милашку к воде. На стоянке слегка тянуло старой гарью от прежних костров. Как она смогла прожить в Черном Граде двадцать лет и никогда не побывать в этом месте?
Сопротивляясь стремлению расспросить Челлу о поляне, Рейна произнесла:
- Ты какое-то время прожила в Утренней Звезде.
Челла спешилась и подошла у ручья к Рейне:
- Ты говорила с моим мужем.
Это не было вопросом, и Рейна не ответила. Челла должна была пристально следить за информацией о себе, если была настолько уверена, что никто, кроме ее мужа Грима Шенка, о ней практически ничего не знает.
Челла присела, стянула с рук серые кожаные перчатки и потрогала воду. Рейна могла поклясться, что физически ощущает, как та задумалась.
- У моей матушки в городе семья, и три года я прожила там.
- Подряд?
У Челлы поднялась бровь.
- Нет. За две поездки.
Рейна осталась спокойной. Она не очень представляла, откуда взялся вопрос, но знала, что ей было бы выгоднее сослаться на что-то другое. Она тихо сказала:
- Я не потерплю, чтобы ты за мной шпионила. Твой муж ушел в Баннен, и ты осталась в моем доме одна. Не вынуждай меня тебя выгнать. Я уже хладнокровно убила человека, подумала Рейна Черный Град. Если Каменные Боги меня в этот миг слышат, они поймут это по моему голосу.
Челла Глойал выпрямилась. Рейна заметила на большом пальце ее правой руки мозоль лучника.
- Я прошу прощения за мои действия в конюшне. - Голос женщины из Крозера был спокойным, и она смотрела Рейне в глаза. - Это больше не повторится.
Ее не поймаешь, вдруг поняла Рейна. Если бы Челла не захотела сама себя выдать, никто не узнал бы, что она сидела в конском стойле. Что превращало ее красивые слова просто в обещание в следующий раз спрятаться получше. Рейна потерла лоб. Боги, я в этом не сильна.
Отбрасывая извинение в сторону, она сказала:
- Лучше скажи мне, что считаешь моей второй ошибкой.
- Ты отослала своих друзей.
Ветер качнул деревья и поднял волосы на затылке Рейны. Краем глаза она заметила над головой краснохвостого сарыча и представила, как должна сама выглядеть сверху: одинокой фигуркой среди мрачных деревьев. Два самых верных и влиятельных союзника - Орвин Шенк и Корби Миз - по ее просьбе отбыли из градского дома. Она так увлеклась спасением черноградских сокровищ, что не подумала о собственной безопасности.
Дагро, любовь моя, вернись. Ты мне нужен.
Ветер стих, и ястреб поплыл на запад. Прошлое не вернуть. Рейна подождала, но ничего не происходило.
Внимательно посмотрев на Челлу, она предупредила:
- Я способна о себе позаботиться.
Серо-зеленые глаза Челлы смотрели спокойно и понимающе.
- Не сомневаюсь.
Они разошлись. Рейна отправилась любоваться прекрасным конем Челлы. Жеребец обнаружил в восточной части поляны свежие побеги папоротника, и аккуратно выщипывал их губами. Когда Рейна подошла, он, приветствуя, поднял голову. Рейна его погладила и причесала. Формой головы и губ он смутно напомнил ей Милашку.
- В нем тоже бежит сулльская кровь. Одна восьмая. - Челла подошла и встала с ней рядом. - Это сразу заметно, если всмотреться в его глаза. - Придержав поводья, Челла повернула жеребцу голову, чтобы Рейна могла посмотреть на его правый глаз. - Видишь эти крошечные белые искорки на радужке? Суллы называют их кси а'лун, луна со звездами.
От изумления Рейна улыбнулась.
Челла улыбнулась вместе с ней.
- У Милашки тоже есть. Даже несколько.
У ручья между ними что-то изменилось, и Рейна все пыталась понять, что именно. Они обе как-то открылись друг другу, но она не могла определить суть этих открытий. Они показали свои зубы или свою слабость?
Возможно, и то, и другое.
Рейна напомнила себе об осторожности. Челла не походила на тех женщин Крозера, которых ей доводилось встречать раньше. Она была закрытой, упрямой и намного более уверенной в себе.
- Я прихватила кое-что полакомиться, - сказала Челла, копаясь в переметной суме, - чтобы вознаградить нас за то, что забрались в такую даль. - Она вытащила красную жестяную коробочку с крышкой на шарнирах и застежкой, и небольшую фляжку в кроличьем чехле. - Возьми одеяло, и мы устроимся на одном из бревен.
Она была из Крозера, и, возможно, там жили по своим правилам, поэтому Рейна не обращала внимания на неуместность того, что Челла давала указания жене вождя. Рейна забрала свернутое одеяло, привязанное за седлом, и расстелила на ближайшем бревне. Она проголодалась. И не могла припомнить, когда в последний раз лакомилась какими-нибудь вкусностями.
- Пей. - Челла передала Рейне открытую фляжку, и Рейна сделала, как велено. Напиток был густым и прохладным, со вкусом груши. Он растекался внутри как дым по пустому дому.
- Его гнал мой дед, - пояснила Челла, раскладывая вещи на бревне между собой и Рейной. - У него на южном берегу Волчьей грушевый сад.
Это означало достаток и благополучие.
- Бесподобно.
- Ему было бы приятно это услышать. - Челла взяла у Рейны фляжку и сделала глоток. На миг взгляд крозерки затуманился, и Рейна догадалась, что она вспоминает прошлое. - Итак, из Крозера у нас копченая форель, мягкий сыр и сливы в меду, а еще свежий хлеб, утащенный на рассвете из кухни.
Она предусмотрела все, включая небольшие глазурованные тарелочки и специальный сырный нож. Рейна размяла форель на ломте хлеба.
- В Дрегге я ела копченую рыбу на завтрак каждый день. У черноградцев она не в ходу. Их мало интересует вода и то, что в ней водится.
- Ни один клан не идеален. - Челла засунула в рот сливу, задумчиво пожевала и проглотила. - Как и вожди.
Рейна занялась клинышком нежного сочного сыра, и на приманку не клюнула. Челла была дерзка - никому не следовало так неуважительно говорить о вождях с вождевой женой - и хотя Рейна ощутила обиду, она почувствовала и притягательность такого своеволия у этой молодой женщины. Кто она такая? И почему она избрала в мужья Грима Шенка и поехала на север в его клан? Останься она в Крозере, наверняка видела бы своего мужа чаще. Она должна была понимать, что Грим вернется на войну.
- Говорят, что Враэна Молочный Камень принесла воинскую присягу, когда ей было тринадцать. - Закончив есть, Челла стряхнула с юбки крошки. - Брат хранил ее клятвенный камень до самой своей смерти. Она сняла камень с его тела и держит сейчас у себя.
- Ты знаешь Ангуса Лока?
Рейна первый раз за двадцать дней увидела, как Челла Глойал смутилась. Рейна и сама не представляла, что заставило ее задать этот вопрос - может быть, смутная мысль, что рассказ о вожде Молочного клана напомнил ей те, которыми любил делиться Ангус Лок. Коротенькие истории, рассказанные с некой целью. С посылом.
Женщина начала заворачивать остатки еды.
- Я встречала Ангуса Лока, да. Он обычно приходил в Крозер обменяться новостями и всякими вещицами.
Рейна встала.
- Пора домой.
Шагая к Милашке, она ощущала на спине взгляд Челлы. По причине, понятной лишь ей одной, Милашка стояла на самой стремнине, и ее пришлось выманивать на берег. От множества мыслей голова Рейны гудела. Чтобы в них разобраться, ей нужно было проехаться.
Хоть раз проехав по тропе, Милашка никогда ее больше не забывала, так что Рейна дала ей полную волю. Челлу с ее жеребцом они не ждали. Близился полдень, но в лесу было по-прежнему свежо. Рейна спросила себя, растает ли когда-нибудь снег под соснами? Переход с опушки на пастбища и тающие поля был подобен попаданию в другой мир. Солнце здесь пригревало, и пропитанный водой снег мешался с грязью.
Итак, упоминание об Ангусе Локе застало Челлу Глойал врасплох. Почему? Что у них общего? Оба были в Черном Граде чужаками, и оба жили в горных городах... и оба любили вмешиваться в жизнь других людей. О, Ангус Лок проделывал это намного тоньше, так у него и фора перед этой девушкой в добрых двадцать лет. Но было и кое-что иное. Грим Шенк, да благословят его Боги, был отличным воином и хорошим сыном, но он не подходил своей молодой жене по умению держаться, уму и внешнему виду. Со своим обаянием Челла могла выбирать из мужчин, но выбрала она Грима. У ручья Рейна кое-что разглядела в глазах Челлы. Задача, цель - что-то было.
В чем ее интерес? Несомненно, она видела просчеты Рейны Черный Град, и не стеснялась их указывать.
Довольно, оборвала себя Рейна. Слишком много дум. Дагро редко тратил время на размышления; и он никогда не позволил бы им портить удовольствие от хорошей прогулки.
Сжав пятками милашкины бока, последнюю лигу до круглого дома она прошла галопом. Челла держалась с ней вровень, хотя ее жеребец легко бы обошел Милашку, если бы Челла ему позволила. Когда они подъехали к выгону для скота, бока лошадей были в мыле. Рейна с улыбкой повернулась к Челле, и Челла улыбнулась в ответ.
- Превосходно, - сказала она.
Рейна согласилась. Не сговариваясь, они поспешили к конюшне. Коров выводили из стойл на выпас, и пастухи с доярами занимались усмирением стада. Рейна была рада увидеть, что скот идет на пастбище. Это означало приход весны. Раз начала появляться трава, меньше потребуется сухих кормов, и это было еще одной радостью. Рейна решила не беспокоиться о запасах зерна. Не сегодня.
- Вождева. - Молочник Неддик Боуз приветствовал Рейну сокращенной версией "вождевой жены". Неддика, с большим красным фартуком поверх белой одежды молочников и болотных сапог, было трудно не заметить. - Опять время заварушки, да? Должно быть, знаешь, что пришла.
Все мышцы от легких до кишок сжались в тугой ком. Внешне она осталась спокойной.
- А как же, - сказала она, лихорадочно думая и начиная жалеть о второй порции грушевой настойки. - Вокруг мало случается такого, о чем бы я не знала.
И затем конюхам, которые вышли заняться Милашкой:
- Жеребца в стойло. Я с Милашкой на главный двор. - Она произнесла это достаточно громко, чтобы Челла, которая отстала от нее на корпус, услышала распоряжение. Это было приказом, и оба - и конюх, и Челла Глойал - поняли: жеребец и всадница остаются здесь, в конюшне.
Рейна поехала дальше. Она чувствовала себя так, словно оставляла позади прежнюю жизнь, словно дорожка на главный двор была неким переходом в другой мир. Она знала свой клан. То, что она услышала в голосе Неддика Боуза и увидела на лице конюха, сообщило ей даже больше, чем требовалось: к Черному Граду приближалась беда.
Перед ней уже начинал собираться народ. Строители и каменщики побросали работу и собирались небольшими группами на большом дворе. Главный вход был открыт, и наружу выплескивались воины, женщины и дети. Взгляд Рейны метнулся к скарпийцам. Что-то изменилось. Многие были в парадной одежде, в черном, с кожаными накладками и ласочьими хвостами. Все с оружием.
Рейна отметила их количество, и ей стало страшно.
Ты отослала своих друзей.
С юга приближался конный отряд. Достигнув гравийной дороги, всадники разошлись веером в классический "гусиный клин", строй, подчеркивающий высокое положение своего предводителя. По бокам вожака скакали два знаменосца. На жестко закрепленных в седлах шестифутовых шестах плескались стяги - черный с коричневым - цвета Скарпа. Ласка и ядовитая сосна.
Милостивые боги. В седле, на гигантской гнедой кобыле, на мягких подушках, поджав ноги, восседала предводительница скарпийцев, Йелма Скарп. Рейна вмиг узнала ее, Йелмы Скарп, тонкие губы, растянутые во что-то вроде улыбки. Я тебя обставила, говорило это лицо.
Глядя в лицо скарпийской предводительнице, Рейна приняла ряд решений. Быстро оглядела толпу. Выбрав молодого молотобойца Пога Бремвела, негромким голосом отдала приказы.
- Поторопись, - сказала ему, окинув взглядом конный отряд. - Когда все сделаешь, возвращайся и становись за моей спиной.
Пог Бремвел, в свои семнадцать только надеющийся бриться каждый день, склонил голову. Прядки красивых золотых волос на затылке торчали из воинской косы петухами.
- Да, леди.
Рейна пинком погнала Милашку дальше, так что лошадь со всадницей оказались впереди толпы. Йелма подъезжала к главному двору, и ее отряд начал замедлять ход. Теперь, когда они приблизились, Рейна увидела, что у седла были подлокотники - как на троне - и костлявые пальцы Йелмы, унизанные драгоценностями, покоились на мягкой кожаной обивке. Подчеркивая мастерство наездницы, она держала повод одним пальцем левой руки.
Два месяца назад, в день смерти Анвин Птахи, Длинноголовый предупредил ее, что к ним собирается приехать глава Скарпа. "Когда сойдет снег", - сказал он. Не требовалось большого ума, чтобы окинуть взглядом холмистую ширь южного пастбища и увидеть снег. Он лежал серыми кучами у дороги, на северных склонах холмов и пригорков, в лунках у деревьев, в мутных лужах низин. Это означало, что Йелма поторопилась. Либо собиралась застать Черный Град врасплох, либо прибытие тела Станнига Бида сорвало ее с насиженного места раньше плана.
Уже не имеет значения, поняла Рейна. Тебе нужно помнить о ласках одну-единственное, однажды сказал ей Дагро. Первым делом они съедают голову.
Рейна сглотнула. Желание спешиться было сильным, но она поборола его, заставив себя остаться в седле и расслабиться. Это было декларацией, и она, и Йелма Скарп, и все на главном дворе это понимали. Пути назад не было. Рейна Черный Град объявляла себя равной вождю Ласок.
Делай, и будь ты проклят!
Ну что ж, приступим.
Как по сигналу, Рейна услышала звук, которого ждала - низкий гул огромной двери, которая, закрываясь, скользила по направляющим. Звук прокатился по двору, изменяя каждого, кто его слышал. Глаза воинов раскрывались шире, пока они проверяли имеющееся оружие и пространство для маневра. Женщины прижали детей к себе. Старики пожалели об ушедшей молодости. Взаимные обязательства Черного Града и Скарпа с силой рухнули, выставляя стороны врагами настолько нетерпимыми, что не оставалось сомнений - все это время они друг друга ненавидели.
Нельзя вернуться назад, в прошлое, понимала Рейна, но можно идти вперед. Приказав закрыть дверь перед вождем Скарпа, она, Рейна Черный Град, вступила в новые времена.
Боковым зрением она заметила, как вокруг нее собралась ее дружина. Хардгейт Миз, отец Корби, встал от нее справа. В бою у Ганмиддиша ему задели почку, но Рейна сомневалась, что он хоть кому-то позволил об этом узнать. Баллик Красный и Таниг Ворона, два лучших лучника, оставшихся дома, встали за ее левым плечом. Ее команду составили новики и ветераны. Лайсы и Мэрдоки, Ганло и Гормалины, Баннеринги и Оннакры - старые семьи, на верность которых она сейчас положилась. Два ее самых влиятельных союзника - Орвин Шенк и Корби Миз - отсутствовали, и она не представляла, как пойдут здесь дела без них.
Йелма Скарп остановила свой отряд в тридцати шагах от сидящей на Милашке Рейне, выстроив всех всадников в линию. Рейне пришло в голову, что художник мог бы нарисовать портрет скарпийской предводительницы без единой кривой. На ней было платье из жесткого коричневого шелка, на подоле и манжетах расшитом уродливым узором из ласочьих голов и сосновых шишек. Блеск Йелминых драгоценностей слепил глаза.
- Добро пожаловать, - сказала Рейна. В ее голосе еще слышались отзвуки поездки по северному лесу, то опустошение, которое наступает после хорошей физической нагрузки. Рейна надеялась, что это выглядело спокойствием. - Мы рады твоему приезду.
За спиной скарпийского вождя сияло солнце, так что понять что-то по ее лицу было трудно. Шли секунды. Глядя на толпу перед главным входом, не пересчитывала ли она по головам присутствующих скарпийцев? Ее пальцы обхватили подлокотники кресла.
- Женщина, - сказала она. - Я прибыла сюда как друг Черного Града по просьбе вашего вождя, в годину войны. Плох тот дом, что затворяет перед союзниками двери, и болен разум, отдающий такой приказ. Прошу, пригласите старших кланников. Я буду говорить с теми, кто облечен властью.
Защитники Рейны не шелохнулись. Рейна прислушалась к шуму за спиной - к любым знакам, что черноградцы и скарпийцы делились на два лагеря - но в ушах стучала кровь, и убедиться, что народ всколыхнулся, она не могла. Оглядываясь, она бы только выдала свой страх.
Она вздернула подбородок.
- Ты говоришь со мной. Дверь заперта, потому что дом заполнен, и больше ни одного скарпийца не примет. Мы будем рады, если вы встанете лагерем на западном поле. - Рейна махнула правой рукой на расчищенный участок справа от круглого дома. Конюхи пользовались им как выводным кругом, и сухая трава, снег и конские яблоки превратились в коричневое дурно пахнущее месиво. - И предоставим вам любые шатры, какие только потребуются.
Еще до того, как она закончила говорить, Йелма Скарп, приподняв над кожаными подушками указательный палец, подала незаметный сигнал. Рейна моментально услышала шелест извлекаемой из ножен стали. Звук шел от двери. Полсекунды - и два знаменосца Йелмы отбросили флагштоки и потянулись к оружию. Еще полсекунды - и оружие обнажил весь отряд. Рейна резко втянула в себя воздух. В голове закрутились все возможные исходы. Все последствия команды "Атака!", отданной черноградцам, вспыхнули перед ее глазами.
Это означало войну.
Рейна Черный Град подняла руку.
Твак.
Воздух распорола стрела. Твак. Твак. Твак. Еще три, одна за другой. Не закончив приказа, Рейна проследила их путь. Две стрелы покачивались в обоих скарпийских стягах, пришпилив и черную, и коричневую ткань к земле. Оперенные воробьиными перьями, с медной проволокой на выемках, опознавательных знаков древки не имели. Рейна вычислила, что их должны были выпустить с крыши новой пристройки, которая поднималась над восточной стеной круглого дома.
На миг все замерли. Йелма Скарп сжала поводья двумя руками. Четыре выстрела легли предельно точно - в десяти футах по обе стороны от ее кобылы - и было совсем нетрудно представить пятую стрелу в ее груди. Она со своим отрядом могла выиграть короткую схватку на дворе, но никак не могла защититься от лучника, стреляющего сверху. Только доспехами. Только стрелком, который еще выше. Иначе - смерть. Стрелы легко ей это объяснили.
Перехватывая инициативу у Йелмы, Рейна простерла руку к знаменам:
- Не сделай ошибки, приказав атаковать Черный Град, - объявила она Йелме. - Уезжай, пока между союзниками не пролилась кровь, а мои стрелки еще в силах удержаться от стрельбы. - Когда она говорила, солнце зашло за тучу, и Рейна первый раз смогла разглядеть лицо вождя Ласок. Вблизи Йелма Скарп была точной копией своего племянника Мейса Черного Града. От этого голос Рейны стал еще тверже.
Взгляд Йелмы метнулся к новой постройке, затем обратно к Рейне.
- Женщина, за эти выстрелы ты заплатишь жизнью. Я пришла сюда с дружбой, чтобы защищать Черный Град, когда его воины и вождь уехали на войну. А какая-то самозванка, без полномочий и должного признания, смеет приказывать в меня стрелять! Я - вождь. А ты выставила себя моим врагом. - Натянув поводья, она развернула кобылу. Весь отряд по ее сигналу повернулся одновременно с ней.
Развернувшись в своем кресле, Йелма оглянулась на Рейну:
- Тебя утешит лишь одно: жить в страхе тебе осталось недолго!
После чего пришпорила лошадь и рванула вперед.
Спокойно, предостерегла себя Рейна, наблюдая, как отряд Йелмы по выпасам спешит за своей предводительницей на юг. Не время падать духом.
В толпе за ней начала шевелиться и переговариваться. Она слышала сердитое ворчанье и обеспокоенный шепот. Заплакал ребенок. Оставляя это без внимания, Рейна заставила себя смотреть на отступление скарпийцев. Оглянувшись, Йелма увидит Рейну Черный Град, вождя, внимательно глядящую ей вслед.
- Могла сказать мне, что кого-то поставила на крышу. - Заметил Баллик Красный. Рейна уже забыла про меткого стрелка. - Отличный ход, но о нем стоило бы знать заранее.
Рейна не ответила. Ей что-то подсказало, что она больше потеряет, чем найдет, сообщив Баллику, что не посылала стрелка на крышу, не говоря уже о том, что не приказывала делать предупредительные выстрелы. Теперь ей следовало все просчитывать, а это включало в себя и такое понятие, как уважение, пусть даже и незаслуженное. То, что она начала, должно сплотить людей. Вождь Скарпа в этом убедится. Сейчас, наверное, сидит в своем кресле, похожем на трон, и сочиняет послание Мейсу.
Я проклята.
Но она не стала об этом думать. Рейна обернулась к круглому дому и оглядела крышу новой постройки. Кто бы ни забирался на нее для стрельбы, сейчас уже ушел. Хорошо. Этим делом она займется позже. Сейчас ей нужно выгнать из градского дома всех до единого скарпийцев. Она не могла позволить себе иметь врагов еще и по ту сторону дверей.
Она негромко заговорила с Балликом, Хардгейтом и Танигом Вороной. Все трое были предельно серьезны. За их разговором следили вооруженные скарпийцы. За скарпийцами наблюдали вооруженные черноградцы. Рейна пожалела об отсутствии Орвина Шенка, с его спокойной властностью и практической сметкой. В это утро Челла Глойал не могла выразиться точнее - отъезд Орвина в Дрегг был смертельной ошибкой.
Не делала ли она еще одну?
Рейна смерила взглядом скарпийцев, одетых в черное и с черными кожаными шнурками в крашеных косах, с клановыми татуировками в виде ядовитой сосны... Она их не выносила.
Скатертью дорога, произнесла она беззвучно. Без них стало бы намного лучше.