Аш Горнорожденная начинала кое что подозревать, и когда Зайа и порубежник толкали плот, она задумалась о том, что будет, если это в самом деле так.
Это меняло все.
Когда плот пошел от берега, Зайа Идущая-Во-Мгле взобралась на него. Порубежник, зайдя в воду по бедра, продолжал толкать судно, пока его не подхватило течением. Аш почувствовала рывок, почувствовала колоссальную мощь тяги. Она испытала минутную тревогу, когда поняла, что плот находится во власти течения, а затем порубежник отпустил его, и судно со своими тремя обитателями, двумя живыми и одним неживым, плавно двинулось по течению.
Ширина Ночной реки здесь достигала двух лиг. Сверкающая черная гладь изобиловала птицами и насекомыми. Цапли захватили отмели на середине реки, а неторопливые воды вблизи берегов из черного сланца облюбовали лебеди. Обгоняя плот, срывались в полет гуси и утки. Над водой висели облачка поденок, а в напоенном влагой воздухе мелькали мотыльки, стрекозы и мясные мухи.
Аш откинулась на мягкое сиденье плота, ощущая себя королевой. Зайа находилась за ее спиной, работая румпелем, а Мор Ксана стоял на носу плота, молча глядя вперед. Хал Черный Дракон приказал ему стать ее тенью. На протяжении тринадцати дней, пока она находилась в Срединных Огнях, Мор Ксана почти не отходил от нее. Аш не знала, кого он оберегал.
Сейчас она, словно юная наследница престола, была и опасна и в опасности.
Было далеко за полдень, и по мере того, как они плыли на юг, на реку опускались сумерки. На воде появились другие суда: лодки, плоты, парусники и баржи. Еще больше отчаливало от берега. Все несли фонари, сияющие чистым белым светом Срединных Огней. Этой ночью суллы создавали собственную луну.
- Говорят, чтобы получилась луна, нужно собрать тысячу огней, - рассказывала еще раньше Зайа. - Если отнести их к воде и огни отразятся вместе с нашей мольбой, то луна снова станет полной.
Аш вспоминала этот рассказ, а небо темнело, и молчаливые серьезные суллы заливали реку светом с лодок. Не только она томилась здесь страхом. Ночью грядет новолуние, а значит, луны не будет. Суллы боялись сил, которые появлялись в ее отсутствие.
Остерегались нелюдей.
Аш, прижимая к животу подушку, плыла через Сердце Суллов. На берегу реки среди ледяных деревьев стояли их крепости. Без огней и, как решила Аш, неиспользуемые. Суллы предпочитали жить в шатрах или под открытым небом. Только зимние бури загоняли их в помещения.
Над водой пронесся звук рога, протяжный и низкий. За ним вступили другие, и зазвучала торжественная печальная музыка, похожая на человеческий стон.
Аш обернулась к Зайе.
- Что они исполняют?
Молодая женщина низко склонила голову у румпеля. Черные волосы распущены. Одежда самая простая: туника и брюки из оленьей кожи. У самого горла на серебряной цепочке - крупный белый камень.
- Мы скорбим, - ответила она.
- По ком?
- По нашим людям, которые жили не с нами, а теперь мертвы.
Аш расслышала в голосе сталь.
- Я не понимаю.
Зайа толкнула румпель, направляя плот в спокойные воды посередине реки, где на поверхность выходила гравийная отмель. Другие лодки тоже пошли медленнее, и звуки музыки усиливались по мере того, как трубачи собирались вокруг острова.
Продолжая править плотом, Зайа пояснила.
- У моей бабушки, Неутомимой, была сестра по имени Леа Ночная Цапля. Ночная Цапля увела у бабушки мужа и родила сына и дочь. Дочь назвали Йиселл Без Ножа. Кое-кто называл ее моей теткой. Я - нет, ни сейчас, ни раньше. Это она умерла. И те, кто следовали за ней - тоже. Этой ночью мы оплакиваем целую сотню.
- Прости, - тихо произнесла Аш.
Зайа одарила ее потрясающе милой улыбкой.
- Это нелегко, потому что Без Ножа - сулл, ее любили и ждали, хотя она соперничала с моим отцом и он не одобрял оружие, избранное ею для борьбы.
- Что она сделала?
Глаза Зайа были точно того же цвета, что и воды Ночной реки. Влажные и красивые, хотя само лицо осталось каменным. - Она пыталась притязать на то, что не было и не могло быть сулльским.
На шее, руках и спине Аш волосы встали дыбом. Обняв подушку плотнее, попыталась остановить дрожь. Зайа пристально на нее смотрела. Аш бросила взгляд на Мор Ксана. Призрак стоял к ним спиной, с парными мечами, скрещенными за спиной.
- Как они погибли? - спросила Аш, не в силах справиться с собой.
- Этот сулл об этом не говорит.
У Аш возникло ощущение, словно ей дали предупреждение. "То, что не было и не могло быть сулльским". Понимала ли Зайа, что эти слова означали для нее, Аш?
После этого наслаждаться вечером стало трудно. Даже когда суллы у края острова связали лодки в единую круглую громаду, ей было сложно проникнуться духом этого обряда.
Когда сотни лодок, как одна, плыли по Ночной реке, создавая отражение луны, которой не было, Аш Горнорожденная поняла, что она одинока.
Позже они шли пешком девять лиг обратно в центр стоянки. В лесу было прохладно, сновали летучие мыши, а от ледяных деревьев поднимались струйки тумана. Аш обнаружила себя почти в самой голове процессии и заинтересовалась, предназначалась ли ей эта честь. Возможно, это не значило ничего. Она все еще слишком плохо знала суллов, чтобы в этом разобраться.
Когда она добралась до своей палатки, от усталости и голода кружилась голова. Зайа, которая большую часть пути прошла рядом с ней, раздобыла у слуги-порубежника воду и еду. Ее участие казалось искренним. Она взяла миску теплой воды и кусок ткани и смачивала Аш лоб, пока та лежала, отдыхая.
- Этот сулл чувствует себя глупо, - сказала Зайа. - Ему следовало сказать тебе, чтобы ты подготовилась к долгой дороге домой.
Неужели этой ночью все имело двойной смысл? Или она придает значение мелочам?
Сворачиваясь калачиком под легкими и теплыми, как летний воздух, одеялами, Аш решила, что слишком устала, чтобы еще и беспокоиться, и заснула.
Ночью в какой-то момент она проснулась. Она была одна. На полу шатра горела единственная лампа. Еда, которую принесла Зайа - копченый лосось, блинчики в меду и вяленая вишня с орешками внутри - лежала на деревянном блюде посреди шатра. Аш ела с жадностью. Вишня была горьковато-сладкой. Она съела все и напилась воды из кувшина. После она подумала, что неплохо бы прогуляться до уборной, прежде чем ложиться спать дальше, так что натянула плащ с сапогами и покинула шатер.
Мор Ксана сидел у шатра на коврике из серебристого шелка. Когда она прошла мимо, он встал. Рука опустилась на место, которое только что занимало его тело, сдергивая коврик, с которого он поднялся. Аш больше не удивляло его присутствие, хотя она и гадала, спит ли он хоть когда-нибудь. Они вместе прошли небольшое расстояние до огороженного участка, где были выкопаны уборные для палаток вокруг шатра Хала Черного Дракона.
Аш принесла лампу, и, пока облегчалась, поставила ее на землю. Мор Ксана ждал с другой стороны ширмы. Можно было почти слышать, как он прислушивается.
Чтобы его удивить, Аш решила спуститься к воде. Это было рядом, и взамен сонливости появлялась бодрость.
Суллы в шатрах спали. Несколько человек, дожидаясь рассвета, молча сидели вокруг костров. По лагерю порхали мотыльки, вспыхивая в темноте, как звезды. Аш спустилась на берег. Под ногами похрустывал сланец, и она заметила, что, хотя призрак ступал легче нее, его шаги все-таки были слышны.
Она подозревала, что ему дали наказ убить ее в тот миг, когда она потянется во тьму.
Купол крепости, сложенный из молочно-белого камня, на фоне черной реки светился, и Аш пошла к нему. Она все еще ожидала вызова Хала Черного Дракона. После прибытия она видела его несколько раз, но рядом всегда кто-то был. Тот, Кто Ведет при первой встрече задал ей вопрос, и она ничуть не сомневалась, что ему нужен ответ. "Может ли Простирающая Руки себя контролировать?" Он давал ей время, чтобы она в себе разобралась? Или просто наблюдал за ней, делая свои выводы?
Она не знала. Считала, что, вероятно, пока он не вызвал ее к себе для объяснений, она находится в безопасности. До тех пор у нее было время, чтобы наблюдать и узнавать суллов.
Зайа оказалась очень полезной, и показала ей многое. Вчера они пересекли реку и съездили по восточному берегу на юг. Они проехали несколько селений, обветшалые развалины Лунного дворца и огромный, напоминающий чашу кратер, выкопанный для добычи метеоритной стали. Далеко на юге она увидела конус потухшего вулкана, такой высокий, что на нем до сих пор лежал снег. Зайа назвала его Молл'а Орко, Спящим Медведем, и сказала, что раз в году из него поднимается дым. Молодая женщина с готовностью отвечала на вопросы, но обычно наступал момент, когда она прекращала разговор, давая понять, что дальше рассказывать не хочет. Аш не знала, скрывала ли она какие-то тайны или это обычное поведение суллов?
Ей не хотелось, чтобы Несогласный уезжал.
- Я вернусь, - пообещал он ей на рассвете четыре дня назад. - Побереги себя это время.
Он отправился на юг с визитом в становище, где родился Арк Жилорез. Это почетная обязанность, объяснил ей он. Отец и сестра Арка все еще жили там, и именно Несогласный должен был принести весть о смерти родного человека. Так полагалось. Арк и Маль Несогласный были товарищами по оружию, хассами.
Аш не в первый раз задумалась о наказе Несогласного. "Береги себя". Стал бы он говорить эти слова кому-нибудь еще?
Огибая основание купола, Аш спугнула с гнезда пару гусей. Когда они возмущенно на нее загоготали, девушка увидела, что они насиживают яйца. Гусыня распростерла крылья и кинулась к ней. Аш стрелой метнулась в сторону, и разгневанная гусыня, рвущаяся в бой, перенесла внимание на призрака. Она напала на него. Аш хмыкнула. Вот и доказательство, что Мор Ксана не совсем мертв.
Кусок сланца упал с тем мягким звуком, с каким поворачивается в замке ключ. На изгибе купола проступил чей-то силуэт. Аш мгновенно его узнала. Этот разворот плеч, посадка головы. Лан Звездопад. В последний раз она видела его в Крепости Крепких Ворот, когда он отправил двух суллов ее убить, потом сбежал.
Та ночь тоже была безлунной.
Мышцы на руках Аш дрогнули. Она выронила лампу.
Призрак сзади нее выхватил мечи. Псст-псст. Отблески лезвий метнулись перед ним, как угрожающий знак. Мелькнула мысль "я пропала". Аш затаила дыхание. Как люди не понимают, насколько все близко: жизнь, смерть, силы созидания и силы разрушения? Они вдруг сошлись в ней все разом.
Вызывая тьму.
Она должна удержаться. Она должна защитить не только себя.
Перед ней поднимал руки Лан Звездопад. Аш застыла. Она не понимала, что происходит и почему еще жива. Рот Звездопада открылся, и он заговорил. Она так растерялась, что не сразу поняла сулльскую речь.
- Я не несу зла, - лгал он. - Я пришел почтить погибших.
Он обращался к ней, но ей было понятно, что эти слова предназначались призраку. Она оглянулась.
Мор Ксана стоял в пяти футах позади нее. Он держал оба меча в вытянутых руках, прикрывая ее сталью. Он рванулся защищать ее, а не губить. Сделай Лан Звездопад еще шаг, он был бы мертв.
Лан Звездопад испугался призрака. Она увидела в его глазах страх.
- Уходи, - сказала она ему. Ей стало ясно, что призраки не говорят. - Держись от нас подальше. Второго предупреждения не будет.
Лан Звездопад незаметно отодвигался назад, не сводя взгляда с призрака. Его красивое мужественное лицо казалось сделанным из одних углов; на щеках она заметила новые шрамы. Огибая молочно-белую стену купола, он бросил на нее взгляд, полный презрения.
Как она когда-то могла находить его привлекательным?!
После того, как он исчез, она досчитала до пяти и сползла на землю. Ее била дрожь, горло сжал спазм. Где ее дом? Она полагала, что с приездом в Срединные Огни преследование ее прекратится. Сейчас она начинала понимать, что ей не дадут покоя, пока будут считать слабой.
"Значит, мне нужно быть сильной".
Мор Ксана считал дольше. Пока она сидела, спрятав лицо в ладонях и пытаясь не впасть в отчаяние, он стоял, закрывая ее мечами, как щитом. Призрак мог оградить ее от многого, но его клинки вряд ли остановили бы спланированную атаку или стрелу, отправленную издалека. А стрелком Лан Звездопад был отменным.
Аш поднялась. Ничего другого не оставалось. Остаток ночи на берегу не проведешь, и она знала, что в кругу шатров Хала Черного Дракона будет спокойнее. Завтра ей придется показать Тому, Кто Ведет, что Аш Горнорожденная - сила, с которой не считаться нельзя. А перед разговором ей стоит как следует выспаться.
Поворачиваясь, она увидела, как призрак убирал свое оружие: двумя руками, оба меча одновременно. Впечатляющее зрелище.
Проходя рядом с Мор Ксана, она не смотрела ему в глаза. Хотелось бы знать, заметил ли он, как дрогнули ее руки после атаки гусыни при внезапном появлении Звездопада.
Когда она вернулась к шатру, суллы уже занимались делами. Подносили дрова и подбрасывали в Срединные Огни, седлали лошадей, носили из реки воду. Ее удивило, что некоторые суллы приветствовали ее короткими, но совсем не неприязненными кивками. Это смущало.
Она была в замешательстве. Ускользнуть в шатер было облегчением. Она связала створки изнутри, чтобы любой, кто захотел бы зайти, понял, что она хочет отдохнуть, упала на постель и уснула. Ей снилось будущее, где она больше не была одинокой.
Она проспала полдня. Заказала еду и питье, облегчилась, умылась, затем пообедала отлично зажаренным зайцем с чем-то вроде сельдерея, и вином. Сейчас она мыслила здраво, и решение далось легко. С особой тщательностью привела себя в порядок: расчесала щеткой до блеска серебристые с золотом волосы и втерла немного вина в губы и щеки, чтобы они зарумянились. Кто-то догадался принести ей зеркало, и она повертела его, чтобы лучше рассмотреть лицо и тело. Отражение подтвердило: она изменилась.
Призрак ждал на выходе из шатра. Он следовал сзади, пока она подходила к Срединным Огням палаточного круга. Один из служителей Того, Кто Ведет подбрасывал в угли свежую порцию дров. Она обратилась к нему.
- Скажи Черному Дракону, что его хочет видеть Простирающая Руки.
Быстро закивав, порубежник отставил корзину с поленьями и бросился выполнять ее приказ. В радужный шатер он почти что влетел.
Аш немного выждала, затем последовала за ним. Теперь, начав действовать, она горела желанием довести дело до конца.
Она наделала ошибок. Первая - что она ждала вызова от Черного Дракона. Он задал вопрос, и просил ответить, когда будет готова. Откладывая решение надолго, она практически вручила ему ответ. Если она была уверена, что может себя контролировать, почему сама не сказала ему этого раньше? С чего взяла, что он вызовет ее к себе?
Вторая ошибка в том, что она не ответила ему сразу.
В лучах послеполуденного солнца радужное полотнище отливало зеленью и синевой. Края шатра поймали ветер и мягко хлопали, натягивая веревки. Не прошло и минуты, как появился порубежник и что-то пробормотал. В глаза он ей не смотрел. Решив, что получила приглашение войти, Аш нырнула под полог. Призрак шагнул за ней.
Внутри все выглядело неприветливым и тусклым. Хал Черный Дракон стоял так неподвижно, что она его сначала не заметила. Ее снова потрясла его внешность: чугунно-серая кожа и янтарные глаза. Он выглядел настолько непохожим на человека, что, казалось, свалился из другого мира. В его шатре отсутствовали украшения, только лампа, чтобы освещать помещение, и ковры, покрывающие жесткую землю. Больше ничего.
Он не произнес приветствия, и, хотя девушка была к этому готова, она ощутила, что ее решимость дрогнула от одного факта, что начинать разговор придется ей.
Она сделала над собой усилие.
- Я сожалею о ваших потерях.
Черный Дракон долго на нее смотрел. Его пристальный взгляд заставил ощутить себя юной и неопытной. Это вернуло ей ощущение реальности. Суллы существовали задолго до людей. Они больше потеряли, больше видели, знали, чего действительно нужно бояться. Она была лишь крошечной частью их истории. С ней или без нее - суллы продолжат существовать.
- Ты знаешь кланника Райфа Севранса?
Как обычно, Аш с трудом понимала речь Хала Черного Дракона. Его интонации и манера говорить ничуть не облегчали слушателям понимание. Его вопрос о Райфе оказался настолько неожиданным, что она не поверила собственным ушам
Черный Дракон ждал. Худой и высокий, в одежде из простой черной кожи. Его неистовая гордость не вытеснила иных чувств. Она оставила место и для страха.
Аш кивнула.
- Что он за человек?
Она задумалась о Райфе, о том, как впервые увидела его за Тупиковыми воротами, когда он слал стрелу за стрелой в человеческие сердца сквозь решетку ворот. Позже, когда они вдвоем пробирались к Пещере из Черного Льда, он берег ее как только мог. Она вспомнила темно-коричневый, почти пурпурный цвет глаз Райфа. С ним было бы легко находиться рядом, под его неустанной защитой.
- Он хороший человек, - мягко ответила Аш. - Одинокий.
Плечи Хала Черного Дракона поникли, словно придавленные тяжким грузом. Он прикрыл глаза. Когда он открыл их снова, его плечи вновь поднялись и распрямились.
- Этот сулл хотел бы, чтоб некоторые вещи не случались.
Аш не знала, что он имел в виду, но услышала в голосе сожаление. Это заставило ее сочувствовать и Райфу, и суллам.
- Его ранили? - Она поразилась резкости своего голоса.
Черный Дракон не шевельнулся. Когда он заговорил, это звучало, словно ее здесь не было.
- Я не вмешивался. Это было ошибкой этого сулла.
- Он здоров?
- Он жив и на моей земле.
Аметистовая лампа, стоящая на полу рядом с центральным шестом, загудела, словно внутрь влетел шмель.
Понимая, что ей нужно говорить, и почувствовав, что растерянность Черного Дракона может ей помочь, Аш прочистила горло.
- Четырнадцать дней назад ты задал мне вопрос. Я пришла ответить.
Черный Дракон весь обратился во внимание, янтарные глаза оживились.
Слишком заинтересованно. Аш встретилась с ним взглядом.
- Ты спрашивал, может ли Простирающая Руки себя контролировать. Я пришла сказать, что могу.
Это было ложью, но сказанной с такой убежденностью, что звучало правдой. Сейчас она поверила бы себе сама, если бы только ранее, у реки, не начала простирать руки. Аш рассчитывала, что Черный Дракон и призрак об этом не знали, не знали, что она стояла на самой грани, почти теряя контроль.
Пока он пристально ее разглядывал, она держала голову высоко. Ее переполняла решительность, и она надеялась, что он почувствует силу этой решительности, но не ее настоящую причину.
Хал Черный Дракон, предводитель суллов, внимательно смотрел на Простирающую Руки. Время шло. На радужное полотнище перестал падать солнечный свет, и шатер погрузился в сумрак. Снаружи потянуло дымком костров и запахами готовящейся еды.
- Суллы принимают твое слово, Аш Горнорожденная, - наконец произнес Черный Дракон. - Не подведи нас.
"Да, - поняла она мгновенно. - Суллов я подведу".
Она поблагодарила его за эти слова глубоким торжественным поклоном.
- Этим утром у реки меня застал врасплох Лан Звездопад. Мне не хотелось бы, чтоб это случилось вновь. - добавила она, выпрямившись.
- Его отошлют.
Аш выдохнула. Это было главное, чего она добивалась.
"Пока ты держись свое слово". Аш понимала, что осталось непроизнесенным. Она кивнула. Он - Тот, Кто Ведет, и он делает то, что должен. Она - Аш Горнорожденная, в ней рос ребенок, и она делала то, что должна.
Возможно, на какое-то время их цели могли совпасть.
Она ушла от него, гордого и обманутого, уже в темноте. Весь стыд, который она испытала, в теплом ночном воздухе растаял без следа.
Она беременна. Оказаться в безопасности самой и сохранить свое нерожденное дитя было важнее любых договоренностей с суллами.