А проводница здесь смазливая до темных разводов под глазами (too смазливая). Вагон последний, что обуславливает (для тела) неплохую даже встряску. Между прочим, в Казани вокзал отгрохали из слоистого мрамора. И вообще Женя отметил, что "татары поаккуратнее будут наших", это он в смысле отсутствия татарского граффити, (хотя в Казани я видел надпись: Тоги, я тебя обожаю, и твой наперсток!"); не без уродов.
Вот смотрю я в окно и размышляю на тему "Женя и вареные яйца -парадоксальный фетиш"... Ведь он их набрал полный пакет, ну правда, штук тридцать - и все в крутую. Страшно подумать как он их будет...наверно кушать. Все равно не осилит. Я с ним поспорил. Выбросит, не пожалеет, за чисту душу. А ведь рябы старались...
Наблюдал после Казани - вдоль пути натыкано каких-то будочек с табличками "Околоток Љ...",с 13 по 1. Древнетатарская интертрепация слова station? Суповую и лапшевую норму дня не выполнили, придется отдуваться уже дома. Казанские трамвайчики безобразные и дутые, а МВД здесь ездиют на Audi и велосипедах - зажрались, а на реставрацию трамвайного парка средств найти не в силах.
Вечное внутрипоездное попсовое радио... В крупных городах включают самую попсовую радиостанцию, а по ходу крутят одну и ту же кассету, репертуар соответствующий.
- Пусть идет снег. Пусть белая его видимость могуществует и смеется, как бы смеется... Уже все равно, даже самому бесчувственномму к природе человеку, видится в снеге плохо скрываемая беспомощность, он делает последние вздохи, завтра его не будет. Вечная трансформация.
- Вот какая-то баржа прощупывает под собой недавно освободившуюся из-под ледяной неподвижности реку. Осторожно, не спеша, будто тихо разминает отекшие за недолгую зиму члены. А может это пьяный, отекший, красномордый бортмеханик решил вспомнить свое капитанское прошлое, осторожно поворачивая рукоятки, выплыл на прогулку? Речное спокойствие, российский буддизм.
- Нет обоснованности, нет равновесия, никогда не было предчувствий, не будет и желаний. Бежишь по пространственной пропасти, перескакиваешь через фонтаны сверхконцентрированного страха падения, широко кричишь что-нибудь божественное, светлое, горькое. Развалины веры до сих пор излучают зловонный мрак; и так повсюду - километры религиозного мрака, неопытности. Бег над пропастью. Бег, стремительный бег от самого себя; все равно, что топтаться на месте, энергично взмахивая коленями. Со стороны - смешно, внутри - гадко, хочется спрятаться, боязнь пространства. Душа - сломанный якорь. Пугающая ширь, птицы на древоподобных сучьях как черные пятна в небе мысли. Проваливаюсь! Силы на исходе, во рту - песок, иссушающий сферу рта песок, не в силах сплюнуть... Хватаюсь за выступ, спасён. 20/март/1998г.
- Один одинокий (в смысле - без привязанностей) мужик вдруг в одну грозовую ночь решил почувствовать на своей голове давление света. Ну пришла к нему ниоткуда вдруг такая идиотская идея. Как это происходило и чем закончилось я не знаю. Слышал лишь от чердачных старушек-уродиц о том, как видели его на краю какого-то рынка - торговал лампочками и глиняными статуэтками египетского Ра - в знак скорби?
- А другой - червеподобный мужик - вообразил, что у него в кармане пиджака поселилась умная крыса, которая пела антисоветские куплеты и ругалась по португальски. Поначалу его печалило и тревожило такое полусимбиотическое соседство (крыса изредка веселила его), но незаметно для обоих они подружились настолько, что люди начали их принимать за безобразных сиамцев. Так они прожили без малого три года. И вот - поссорились. Да так, что крыска выгрызла мужику сердце. И исчезла.
- В одной престарелой и уважаемой навозной куче жила молодая, неопытная зеленая муха. Жила, попивала чай из наследственного сервиза, по вечерам выходила на прогулки по окрестным свалкам в поисках красивого, молодого, мужественного клиента. Бродила она одинешенька и думала: "До чего же все-таки грубы эти смрадные навозные жуки, у этих одно на уме - побыстрей!, и ведь никакой тебе нежности и ожидаемой заботы, то ли дело галантные жучки-короеды, у них всегда в запасе много свободы, не пренебрегают оралом..." По-моему - налицо незнание элементарного. Да и не удивительно. Кто ж ей, бедняге, расскажет, что все короеды -сгнившие сифилитики.
- И никогда не соглашайтесь на уговоры поспать недолго в ящиках из-под яблок!
- "Малтшик, малтшик," - так представил себе подрастающий еврейский сирота подзывания родной бабки. И не напрасно. Тренировать фантазию - исключительная способность человека.
- У каждой вещи, у каждого явления есть нечто, куда можно подставить предлог "под".
_- Она перестала сегодня. Не потому, что имеет место быть. И не потому, что сегодня - все. А все из-за вечной направленности. Суть прыщава и обдолбана. Ее глубина - изрыта и облевана. А дно завалено мусором и забыто. Даже не пытайтесь на всей этой убогости вырастить полноценную оборотную черную зависть. Это не ее начала.
- Пук - явление крайне не обоснованное и совсем не изученное людьми. Единственное, что выявлено и обосновано, это самопричинность и совершенная неожиданность этого удивительного явления. 23/март/1998г.
- Мальчик сидел на прогретой теплотрассой земле посреди ржаного поля. Он сжигал свои ладошки на чуть тлеющих угольках - волосы горят быстро. В плетеной сеточке за спиной лежала, поблескивая, Библия на немецком языке. Иные угольки с треском взлетали ввысь к сереющему солнцу и опускались, оставаясь горячими, на голову со шрамами, на шею, на Библию, оставляя на ней неглубокие черные ранки. Мальчику не было больно - он радостно кричал и жмурился от неяркого солнца; над ним кружил последний грач - была поздняя осень, хотя рожь еще не убрали... Не кому - все ушли, на поверив человеку, пришедшему с юга.
Он пришел, одетый в тяжелое седое пальто и полиэтиленовую шляпу сзелена, и повесился на следующую ночь в сарае мужика с магазинной фамилией Куль. Наглость, безудержность овладела Кулем. Он заявил, что он надо всем и выше его только петля с пришельцем...
...Время пропало. Растворимые чувства приобрели популярность у народа. Вскоре не стало ни людей, ни чувств - излишняя суета, как известно, губит все вокруг...
Поначалу мальчик только испугался и неделю сидел в колодце на городской площади. Пускал пузыри губами, выпучивал глаза, надувал щеки - его распирали газы. Как-то под вечер он выбрался и побрел - на юг - в поле. Внезапные желания лопались в голове; этот звон врубал его. Он совершал пугающие движения руками, скакал, бешено рыча, и - успокаивался. И снова пелена желаний накрывала его невидимым плащом-палаткой..
Он захотел очистить свое тело до полного его уничтожения! Что ж, патологичный мерзавец, ты угадал свою свободу!
24/март/1998г.
- Красный хирург делал ему лоботомию консервным ножом. Из-под искореженного черепа вылетала вихри, пахло кислым. Ему снились выраженные женщины, те что пытались медитировать в пламени газовой конфорки, женщины с повязками на запястьях, с обнаженной лестью. Он хотел их.
Колбаса спинного мозга уже валялась под операционным столом. "Ну и глюк же я!" - тихо смеялся он себе в подмышку. Спохватившись, он бухнулся на пол - так советовали. 25/март/1998г.