Непростое это нынче место. "По газонам не ходить", а пониже обстоятельное разъяснение: "Газон - неотъемлемая часть ландшафтного парка. Для укоренения газона требуется не меньше трех лет." Народ косится пугливо на таблички, а больше - на охранников в будочке неподалеку. Газоны в зеленую полоску, и видно, где хилая посеянная травка примыкает к мощной дернине, раскатанной из рулона, как на футбольном поле. Нет, нет больше нелегальных тропок через газонное пространство, и нет дорожки вдоль канала - заросла травяной щетинкой.
Вход открыт только один, со стороны Спаса - на - Крови, видать, для учета и контроля всех Входящих и Исходящих. Пруд заключили в ограду из зеленой грубой сетки - не подходи!- да что там, даже и не смотри на воду иначе, как через зеленую клеточку. Еще табличка: "Липы посажены кругом... часть проекта Растрелли" и опять табличка, и невозможно похожий на канализационный люк коллектор на сером постаменте. Фи, какая проза! Зачем, скажите, нам коллектор, даже и 18 века? А не можете ли вы, посадившие липы по проекту Растрелли, окружившие пруд, чтоб не сбежал, и доставшие из-под земли коллектор, как картошку из погреба, не можете ли вы воскресить что-нибудь менее...хм... материальное? Например, шелест шелка, стук захлопнутого веера и хотя бы маа-ленький, вот такусенький звон шпор с зубчатыми блестящими колесиками? И никто не спустится со ступеней круглой ротонды, не отдернет в окне пыльную сборчатую штору, не зазвучит в вечернем воздухе звонкий, немного манерный женский смех? Вы этого не можете? Я так и знала, а жаль...
"Черешневый лес" полу-вымерз. Что ж ее, южанку, не пожалели да закопали, выдали на расправу неласковой питерской зиме? Впрочем, та, что похрабрее, цветет, смущенно пряча в розовое худосочные прутики.
Белые гиацинты вдоль дорожек и белые нарциссы асфоделями среди травы. Далеко, на другом берегу Леты, остался ТОТ Михайловский - сад зимних прогулок, долгих разговоров и несбыточных планов.
Впрочем, все так же просверкивает слюдяной искрой песок под ногами, и беспечальный ветер перебирает мягкие широкие листья старых лип, и бегут облака - высоко, и дальше, дальше...