- Охренеть, какая радуга! - говорит Катька и сплевывает в ложку косточки от кислющего фрукта маракуя.
Половинки-лодочки этого фрукта художественно разложены на подносе, и к ним приставлена табличка "passion fruit", или по-русски "фрукт страсти". Радуга и вправду выдающаяся: толстая, яркая, как будто дети разрисовали небо фломастерами. Она висит над морем на фоне кудрявых сине-бело-серых туч. Один ее конец растворяется далеко над водой, другой упирается в соломенную крышу нашего будущего жилища. Мы с Катькой завтракаем на Занзибаре, в отеле, в названии которого есть экзотическое слово "лодж" и заедаем безвкусный, как мочалка, омлет местными фруктами. Мы ждем, когда будет готов наш номер.
Какие черти нас сюда занесли? Да наши, туристические. Мы с Катькой бизнес-леди, хозяйки и директора, (генеральные, естественно) небольших турагентств. Сами себе швецы, жнецы, кузнецы и на дуде игрецы. Сами туристов находим, сами их турами обеспечиваем, сами по миру мотаемся, выискивая, чего бы такого эдакого им предложить. Турист в последнее время пошел капризный, много где побывавший. Индией, Таиландом и сильно обрусевшим островом Бали его не удивишь. На Кубе он был, но ему не понравилось, а на Фиджи может и хотел бы, но лететь слишком долго. Вот так и выносит, простите, мозги турагентам в поисках райского уголка, где еще не был ни он, ни сосед по даче, ни его начальник на работе. К Занзибару я присматривалась давно. Остров, если судить по фотографиям, красивый, с песком, пальмами, как наши любят. И название экзотическое, что тоже важно. Ну, кому можно предложить, к примеру, тур на озеро Титикака? Вот уж не повезло хорошему месту с названием! А тут... "Я был на Занзибаре", - это звучит гордо. Так что по предварительным прикидкам этот островок у берегов Танзании вполне подходил на роль козырной карты, чтобы метнуть перед туристом, второй час бесцельно крутящим глобус:
А на Занзибар не хотите?
А что это?
О! Это такое....
Человеку главное что? Главное иметь мечту. Нет своей мечты - в турагентства на такой случай в запасе всегда должна быть подходящая. На, держи, дорогой человек, мечтай! А сбыча мечт - это уже наша профессия.
Так вот, не отвлекаемся. Стала я изучать Занзибар как предмет. Перелопатила наши и заграничные, так сказать, источники информации, и стало мне понятно, что ничего не понятно. Отели красивые, море на фотографиях имеется. Но отзывы все какие-то неоднозначные. Прямо-таки весь спектр эмоций. От СУПЕР-СУПЕР-СУПЕР до УЖАС-УЖАС-УЖАС. Как с этим работать? И решила я, что надо ехать. Сагитировала себе в компаньоны Катьку, с которой года три назад познакомилась на туристической тусовке, и стала заниматься организацией нашего ознакомительного мини-тура. А бродяга я, прямо скажем, каких поискать. Всю Европу на местных поездах объездила. И острова всякие с пальмами видела, и озера с ледниками. Как-то на Аравийском полуострове, на джипе среди барханов (не баранов!) перевернулась. Шишку только набила. Крепкие у них джипы. Что мне на Занзибар какой-то смотаться? Нашла я на просторах сети всемирной информацию, что на острове Занзибар открывается жутко навороченный отель, и написала, дескать, я турагент, сайт у меня такой-то, желаю ознакомится. Не дадите ли бесплатное проживание в целях продвижения вашего эксклюзивного продукта на нашем перспективном рынке? И что вы думаете? Дали три ночи. Но что делать с тремя ночами на Занзибаре? Прилететь, выспаться и сразу обратно? Надо еще что-то искать. Отелей было много. Но цены на проживание там оказались мама-не-горюй, и в сумме с билетом через Каир и Дар-эс-Салам навевали мысли о том, что такой тур не окупится никогда. А раскрутить кого-то еще на бесплатное проживание не получалось, хоть ты тресни. Тогда я нашла этот самый относительно недорогой лодж с уютными, как было в описании, экологически чистыми коттеджами на берегу океана и забронировала его еще на три ночи. Подозреваю, что на деньги, уплаченные нами три ночи проживания, среднестатистическая занзибарская семья могла бы безбедно жить месяц, но все равно это лучше, чем другие отели, суточной стоимости которых занзибарской семье хватило бы минимум на полгода.
Летели мы через Каир. При словах "Еgypt Air" почему-то в голове возникает пыльный аэропорт Хургады, забитый поддатыми соотечественниками в трениках и их женами в шортах, еле-еле налезших на толстые попы. Но авиакомпания оказалась неожиданно приличной, самолеты - новенькими, стюардессы - приветливыми, а Каирский аэропорт, где пришлось провести почти четыре часа, чистым и прохладным. Даже бегущие дорожки в нем имелись. Не хуже, чем в Париже.
Всего этого нельзя сказать про аэропорт Дар-эс-Салама, по степени пыльности и потрепанности жизнью сильно напоминающий зал ожидания какого-нибудь глубоко провинциального отечественного вокзала. Мы ждем здесь три часа и уже боимся прикасаться к окружающим предметам. Это уже не Магриб какой, а настоящая черная Африка с неведомыми болезнями и опасными насекомыми. Белых туристов в аэропорту мало, нас окружают почти сплошь черные лица. Отсюда остается последний рывок: получасовой перелет до самого острова Занзибар.
- Можно я лучше обратно полечу? - Сдалась Катька, увидев на летном поле маленький и хлипкий самолетик с большими винтами на крыльях, на котором нам предстоит добраться до конечного пункта нашего путешествия.
- Катенька, милая, потерпи немного! - умоляю я, в который уже раз снимая туфли, вытаскивая ремень и доставая ноутбук из рюкзака для очередного предполетного досмотра.
Внутри игрушечный самолетик не шире междугородного автобуса. Как и в автобусе кресла расположены по два с каждой стороны. Хоть и дикая черная Африка, но чисто, уютно, и хорошенькая, ослепительно чернокожая стюардесса показывает, как пользоваться спасательным жилетом. Дар-эс-Салам сверху это бесконечное нагромождение каких-то хижин, среди которых с трудом угадываются улицы. Я хвалю себя, что не поддалась искушению остановиться здесь на пару дней и познакомиться с городом. Не успели набрать высоту - и вот уже Занзибар, и большие пальмы вдоль посадочной полосы машут длинными лапами.
Летное поле заросло травой и, похоже, в свободное от полетов время используется в качестве выгона.
Наша машинка резво бежит мимо пальмовых зарослей, мимо слепленных из глины сарайчиков без окон, без дверей.
- Как ты думаешь, почему у них так много курятников? - спрашивает Катька.
Я молчу. Я уже начинаю догадываться. Спереди ко многим "курятникам" пристроены длинные лежанки с заботливо поднятым изголовьем. К ним как будто приросли пышные темнокожие матроны с тщательно по-мусульмански укутанными головами.
- Живут они в них..
Наш лодж не похож на отель. Кажется, просто расчистили от зарослей немного места на берегу и воткнули несколько домиков. Хижина, где нет ни окон, ни дверей, но есть стол и компьютер, выполняет функции ресепшн. Навстречу поднимается тоненькая блондинка с почти искренней улыбкой. Еще раннее утро, и нужно немного подождать, пока будет готов номер. А пока можно позавтракать в ресторане.
Океан призывно синеет за деревьями. Воздух густой, тяжелый и влажный, передвигаться в нем непростая задача. Я начинаю понимать местных жителей, абсолютно лишенных трудового энтузиазма.
Ресторан это слишком громкое название для нескольких столиков под навесом. Сбоку на небольшом постаменте антикварный стол со старинной пишущей машинкой. Типа оригинальное дизайнерское решение. Завтракаем мы не спеша. Кофе средней паршивости, но папайя сладкая. Наконец, блондинка машет рукой, показывая, что можно идти в домик.
К домикам ведут песчаные дорожки, и песок тут же набивается в туфли. Домик плохо освещен внутри. Стены из темного дерева делают мрак почти непроглядным. Посредине две кровати с марлевыми балдахинами, кокетливо подвязанными ленточкой. После почти восемнадцати часов в дороге одежда прилипла к телу. Хочется поскорее снять ее и броситься в воду. Пока я ищу в чемодане купальник, Катька обследует номер.
- А где кондиционер включается? - интересуется она.
- Здесь нет кондиционера. Это же эко отель? - я не поднимаю головы от чемодана, - Не переживай, не задохнемся. Окошко откроем.
- И холодильника нет. И телевизора,. - Катька озадачена, - и шторки для душа. Как я буду мыться?
- Слушай, ну не цепляйся к ерунде. Позвони на ресепшн, пусть тебе принесут эту дурацкую шторку.
Катька шарит по номеру.
- А телефона-то тоже нет! - ехидно объявляет она. - Я понимаю, эко отель, но не до такой же степени?
- Хватит гудеть. Пойдем купаться!
Катька раздвигает балконную дверь и выходит на террасу.
- Пипец! - вопит она оттуда, и почему-то в ее голосе нет ожидаемой восторженной ноты.
- Что такое? - я прыгаю на одной ноге, другой пытаясь попасть в купальник.
- Ты куда меня завезла?!!
Наконец, я натягиваю купальник и выхожу на дощатую террасу. МОРЯ, которое по всем признакам должно плескаться у дверей нашего домика, НЕТ. Перед домиком простирается громадное пространство из луж, камней и водорослей. На нем лежит на боку небольшой кораблик. По лужам бродят черные силуэты и что-то ловят руками. Манящая синева виднеется где-то на горизонте. Отлив.
Мы купаемся в небольшом бассейне с приятной, освежающей водой. Кроме нас в отеле только две бледнолицые парочки, дремлющие на лежаках, и две рыжие собаки. Тишину нарушает шарканье чернокожего уборщика, подметающего дорожки.
К обеду вода начинает прибывать. Мы с Катькой радостно шлепаем по мелководью. А часам к четырем мутноватые, теплые волны подходят уже к самому домику и заливают две из трех ступенек для спуска к воде. Мы долго плещемся в них, как дети.
Как же хорош здесь закат! Еще май, сезон дождей не совсем закончился, и облака раскрашиваются закатным солнцем в самые невообразимые цвета. Я фотографирую закат с пальмами, закат с соломенными крышами, закат с волнами, закат с камнями, закат с лодкой и закат с Катькой, ловящей красный шарик солнца в ладошку. Мы сидим на деревянной террасе над морем, любуемся закатом и слушаем тишину. Темнеет. Отель светится редкими огоньками. От ресторанчика пахнет жареной рыбой. Мы поднимаемся идти на ужин. Вдруг что-то щелкает, и свет пропадает. Африканская ночь обрушивается на нас. Ощущение, что на голову надели мешок. Тьма абсолютная. Внешний мир проявляет себя только плеском волн. Нащупать ногой ступеньки нереально. Ощущение паники длится несколько секунд. Потом на небе вдруг проступают звезды, становится так хорошо, что зажегшийся через несколько минут свет кажется резким и неприятным.
После ужина мы бредем в наш домик. Оказывается, в наше отсутствие тут похозяйничали: опустили марлевые балдахины, наглухо закрыли тяжелые деревянные жалюзи на окнах и выходе на террасу.
- Катька! Давай террасу откроем. Я хочу утром на море смотреть.
- А москиты? Видишь, сетку над кроватями опустили. Тут их полно, наверное.
- А мы только жалюзи. Стекло оставим, чтобы смотреть.
Катька дергает дверь.
- А здесь нет стекла!
- Как нет? А в окнах посмотри?
- И в окнах нет. Только жалюзи и москитные сетки. Я боюсь тут спать.
- Не бойся. Не украдут. Кому мы тут нужны?
Я уже приложилась щекой к подушке, и мне не хочется ни о чем думать. Море плещется у самой двери.
- Я боюсь. - повторяет Катька. - Слышишь? По крыше кто-то ходит.
- Не придумывай. - у меня уже нет сил, чтобы выбраться из-под навалившегося сна.
На следующий день в наших планах посещение единственного на острове города с нехитрым названием Стоун Таун, или каменный город. Понятно, почему его так назвали. На местных жителей, не знающих другой архитектуры кроме хижин из палок и глины, каменные дома португальских колонизаторов, видимо, произвели неизгладимое впечатление. Большинство каменных домов от сырости покрыто темным налетом. Особых архитектурных изысков не наблюдается, но часто встречаются резные деревянные двери, местная достопримечательность. Нас обступают торговцы разной ерундой, тянут в сувенирные магазинчики. Сувениры в основном представлены вырезанными из темного дерева жутковатыми масками и грубо раскрашенными плошками. Также кругом продается местная живопись: аляпистые картины в стиле выставки детских рисунков, изображающие море, пальмы и тощие черные фигурки, завернутые в пестрые тряпки. Торговцы безбожно завышают цены в надежде поторговаться, но нам упорно ничего не нравится. Из других достопримечательностей мы находим небольшую голландскую крепость, частично разрушенную и внутри используемую как рынок сувениров, и поросший мхом огромный католический собор, похоже, действующий. Во дворе собора мрачноватый памятник жертвам работорговли: прямоугольная яма, в которой застыли фигурки скованных рабов. Еще есть большая мечеть и довольно грязный и вонючий рынок, где продаются фрукты, зелень и рыба. К нам привязывается местный самозваный гид и ведет показать дом родившегося на этом острове знаменитого певца Фредди Меркьюри. Мы осознаем, что проще пойти за ним, чем отвязаться, и приходим к ничем не примечательному трехэтажному зданию. Единственное, что отличает его от окрестных домов, это относительно свежая желтоватая краска на фасаде. Мы даем нашему гиду немного денег и решительно пресекаем его попытки показать нам за небольшую дополнительную плату удивительный дом с лифтом и колоннами.
Уже начинает темнеть, когда мы выходим к большому скверу на берегу. Здесь главное тусовочное место. Торговцы расставляют столики с едой, что-то жарится на огне, загораются свечи и факелы. Местные темнокожие мальчишки прямо в одежде прыгают в море с парапета. Мы достаем фотоаппараты и пытаемся поймать в полете точеные черные фигурки на фоне клонящегося к закату солнца. Ужинаем мы в ресторанчике имени, естественно, певца Фредди Меркьюри, и, пока ждем свою рыбу с картошкой, снова имеем шанс наблюдать цветной широкоформатный закат. Теперь он служит фоном для стоящих в порту Стоун Тауна кораблей. Рыба вкусная. Такого мягкого и нежного тунца я не ела никогда. Я добрею и прощаю повару подгоревшую картошку.
Наутро сама собой нашлась разгадка, что за таинственные существа разгуливают ночью по крышам. По дороге на завтрак мы наткнулись на парочку, пристально разглядывающую что-то вверху. Я проследила за их взглядами. Оказалось, небольшая лохматенькая обезьянка сидит прямо на крыше соседнего домика, что-то деловито выбирает ручкой из наклонившегося дерева и отправляет в рот.
- О! Мы только к ним собрались, а они уже здесь! - радуется Катька.
Сегодня мы решили посетить местный заповедник, где водятся красные обезьянки колобусы. Это лес Джозани, где в изобилии произрастает все то, что чахнет на подоконниках в наших квартирах. Мы бродим по еле заметным дорожкам среди гигантских растений, цепляемся за извилистые коряги и боимся наступить на змею. Я фотографирую Катьку, и на просмотре она кажется Дюймовочкой, заблудившейся в цветочном горшке. Обезьянок почему-то нет. Мы привязываемся к группе немецких туристов, которых ведет местный провожатый, в надежде, что они уж точно идут к обезьянам. И оказываемся правы. Группа плутает между деревьями, и вдруг останавливается, дружно замолчав и задрав головы. Над нами и вокруг нас на деревьях сидят обезьянки. Их много, наверное, несколько десятков. Небольшие, красноватые колобусы равнодушно занимаются своими делами: едят, перебираются с дерева на дерево. В абсолютной тишине слышно только щелканье фотоаппаратов.
Когда я наконец, утолила свой фотографический зуд, выяснилось, что Катька договорилась ехать с немцами на плантацию специй.
- Ты чего? Не видела перца и лемонграсса? - удивляюсь я.
- А может там купить можно? Я из Индии килограмма два специй притащила, уже все раздала. Даже себе ничего не осталось. Надо побольше взять. Себе и на подарки. - деловито прикидывает Катька.
Мы едем в автобусе с немецкой группой, скромно примостившись сзади. Все плантации специй в мире похожи одна на другую так же, как, согласно классику, счастливые семьи. Кустики с воткнутыми под ними табличками. Сразу набежали местные провожатые. Быстренько смастерили нам из травы сумочки, куда можно складывать образцы специй. Мне приладили к руке забавный травяной браслет, а Катьке надели на шею сплетенную из травы лягушку. Катька воткнула в волосы подобранный тут же цветок и принялась кокетливо позировать рядом с каждой специей. Масштабы производства специй на Занзибаре явно не промышленные. Ассортимент ароматной растительности большой, но все в количестве от нескольких кустиков до одной сотки. Наверное, просто так для развлечения туристов выращивают. Правда, в конце действительно небольшой рыночек специй. Нельзя сказать, чтобы уж совсем даром, зато гарантированно свежее. Набрали с Катькой стручков ванили, палочек корицы и еще чего-то, что вкусно пахло. Немцы смотрели на нас с удивлением. Сами они покупали мало.
С немцами мы доехали до Стоун Тауна, и оттуда на такси вернулись в свой отель уже почти к самому ужину.
Сегодня мы покидаем любезный лодж и переезжаем с западного побережья острова на восточное, где находятся лучшие отели. Надеюсь, хоть там можно будет нормально искупаться в море. Заодно мы договорились проехаться по острову и посмотреть отели, где что можно предложить любимым туристам. Западное побережье выглядит совсем не так, как восточное. Густой и пышный лес здесь сменяют заросли невысоких кустарников на каменистой почве. Деревушки попадаются реже. Не заметно, чтобы местные жители хоть как-то стремились украсить свой быт. Все те же хижины, слепленные из подручного материала. Навесы из жердей, под которыми деревенские прячутся и от дождя, и от солнца. Тощие горбатые коровы да грязные куры. Хоть бы цветочки посадили. Но вокруг почему-то нет ни следов земледелия. Видно, живут по принципу: что с дерева упало, то и съели.
По сравнению с лачугами местных жителей отели выглядят оазисами роскоши. Бассейны, цветники, подстриженные лужайки. Под колоритными соломенными крышами прячутся вполне соответствующие высоким звездам номера. Но с пляжами все та же засада. Мягкий, белоснежный песок, почти как на Мальдивах, а дальше ничего. Море где-то у горизонта. Плоский, как перевернутое блюдо, остров окружен огромным коралловым рифом. Небольшое понижение уровня воды сразу же обнажает коралловую отмель и лишает возможности погрузиться в море выше колен. В отелях висят таблички отливов и приливов, но это как-то мало вдохновляет. Только на самом севере острова обнаруживается местечко, где можно купаться даже во время отлива.
К вечеру мы добираемся до нового роскошного отеля. Он лыс, как коленка. Будущее буйство тропической природы представлено чахлыми прутиками и жиденькими кустиками едва прикрывающие огромные пространства.
- Да, наверное, чуть позже здесь будет красиво. - вежливо предполагает Катька, окидывая взглядом необъятную территорию, по которой разбросаны приземистые виллы.
- Да уж. - соглашаюсь я. - Туристов сюда отправлять, наверное, рановато.
Я открываю дверцу и замираю: Со всех сторон к машине бросаются темнокожие люди в светлой форменной одежде. Они приветствуют нас, кланяются, прикладывая руки к груди, хватают наши вещи, и не успеваем мы опомниться, как оказываемся погруженными на гольф-кар, который петляет по извилистым дорожкам к нашему домику. Перед нами открывают дверь. Да-а-а! Огромная, как в голливудских фильмах, вилла оказывается полном нашем распоряжении. На низеньком столике в гостиной высится гора фруктов. С обеих сторон виднеются две спальни с пышными кроватями под белоснежным балдахином. Портье вносит наши чемоданы. Когда за ним закрывается дверь, Катька вдруг испускает радостный визг, вприпрыжку, как молодая козочка, описывает круг по гостиной, несется в спальню, взлетает и с размаху ухается на кровать. Потом вскакивает, бежит к балконной двери, распахивает ее, и Катькин визг достигает громкости дребезжания люстры в Большом театре. За дверью обнаруживается терраса с персональным бассейном, лежаками и шатром, а за ней начинается окутанный темнотой широченный пляж.
Мы обследуем виллу. Здесь спрятано немало сюрпризов. В резном шкафу в гостиной оказывается огромный плоский телевизор, в буфете чайник, кофеварка и чудесная коробочка с разными видами чая и кофе. Здесь две ванных, каждая из которых больше, чем гостиная у меня дома. Посредине возвышается большая, как корабль, белоснежная ванна. Из ванной стеклянная дверь вдет в небольшой дворик, в котором устроен душ на свежем воздухе. Видимо, планируется садик, но растения пока не высажены.
Звонок в дверь. К нам пожаловал персональный дворецкий в новенькой униформе. Важно водит нас по все вилле, обстоятельно объясняя, как пользоваться техническими наворотами. Как что включается, где фен, где сейф, где интернет.
- Давай его выгоним. Я купаться в бассейне хочу, - толкает меня Катька.
- Его так просто не выгонишь. Он денег хочет.
- Давай дадим ему тысячу шиллингов.
- Тысяча мало. Это один доллар. Смотри, какой он важный.
- Дай больше, раз важный.
Я щедрой рукой выдаю важному дворецкому десять баксов, и он уходит, вполне удовлетворенный. Мы блаженствуем. Уже совсем стемнело. Катька просит не зажигать свет и бежит купаться в бассейне голышом. Я подвергаю испытанию ванну. На столике рядом с ванной целый набор деревянных емкостей с ароматными средствами. Я наливаю воды, потом добавляю туда понемногу из каждой баночки. Солю, перчу, мешаю. Залезаю в воду и понимаю, что перестаралась. Ванна стала скользкой, и по причине ее больших размеров и моего небольшого роста лежать в ней я могу только горизонтально на дне. Ругаюсь, беру приготовленный тут же белоснежный халат и иду в душ.
Три дня мы релаксируем в отеле. Ходим в СПА, пьем кофе на террасе, плаваем в огромном "бесконечном" бассейне с прозрачными стенками, как у аквариума. Делаем только одну небольшую вылазку, чтобы посмотреть пару отелей неподалеку. Территории у них не в пример нашему зеленее, а вот номера слабоваты. Мы ходим с видом людей, вкусивших настоящей роскоши, морщимся и цедим: бедненько, но чистенько.
Последнее утро снова приносит подарок. Ночью поливает дождь, шелестит по крыше и барабанит по террасе. Утром я открываю дверь на террасу и обалдеваю. Над морем на фоне розоватых рассветных облаков опять висит радуга. И все это великолепие отражается в бассейне, как в зеркале. Я бегу за фотоаппаратом, но неожиданно оказывается, что сели батарейки, а запасных больше нет. Я догадываюсь, что это персональный подарок на прощание от острова, только для нас с Катькой. Ах, коварный Занзибар!