На полу её квартиры в беспорядке валяются перепутанные разноцветные нити, и она аккуратно переступает через них босыми ногами, делая вид, что они ей совершенно не мешают. Когда нитей, пыли и грязи накапливается слишком много, она собирает их все в коробку и трусливо прячет подальше на антресоли. Запутавшиеся между колёсиками кресла она состригает ножницами и выбрасывает в мусорное ведро, стараясь не вспоминать, что когда-то собиралась связать их них нечто красивое. Ещё совсем недавно она не позволила бы себе лечь спать, не распутав все нити до единой и не смотав их в аккуратные клубки. Немного раньше она не позволила бы клубкам размотаться.
Спустя какое-то время она позволит этим нитям опутать всю её квартиру, заплести окна, свеситься гирляндами с люстр. Когда-нибудь она уже не сможет найти между ними дверь наружу. Только вряд ли ей уже нужен будет выход.
Разноцветные нити не похожи на паутину: в паутине есть гармония, паук плетёт её, подчиняясь одному ему ведомым, но от этого не менее строгим правилам. Нити хаотичны, они появляются как будто ниоткуда, сначала из щели в полу или плохо промытого угла высовывается один, ещё совсем осторожный кончик. Первые нити ведут себя довольно робко, стелятся под кроватями или шкафами, прячутся в местах, куда освещение не проникает. Может быть, поэтому их так сложно заметить в это время - когда их ещё легко убрать.
В её доме уже несколько квартир, двери которых заплетены разноцветной, будто шевелящейся и дышащей тканью. Переплетаясь между собой, нити создают стену гораздо более прочную, чем бетон и кирпич, из которого построен этот дом, преграждают путь любопытным гораздо более надёжно, чем железные двери и решётки на окнах. Она не хочет и думать о том, что творится внутри этих квартир, ускоряет шаг, проходя мимо них, опускает голову, стараясь даже краем глаза не заметить, как переливаются нити. Когда-то она так не могла. В её сумочке всегда были ножницы, в руках достаточно силы, а может быть, нити тогда были тоньше или слабее, но каждую такую дверь она пыталась вырезать, вспороть разноцветную мерзость. Пару раз, может больше, ей это даже удалось. А потом ножницы затупились. Или потерялись. Или их украли, она уже не помнила точно. В какой-то момент она поверила, что больше не сможет распороть клубок снаружи. Она не хочет думать, сможет ли распороть его изнутри. Она не верит, что к её двери придёт кто-нибудь с ножницами.
Она просто переступает босыми ногами по полу своей квартиры, стараясь не наступать на нити. Как будто это может помочь.