Аннотация: Основано на реальной истории, закончившейся не столь необычно. Посвящается всем изобретательным любителям активного отдыха, а так же поклонникам фильма "Пятый элемент"
"Звезды сияют, когда ты их видишь. Если не смотришь, они светят друг другу. Поэтому, не отвлекайся. Иначе, пропустишь главное"
После хорошего насыщенного корпоратива, как, впрочем, и после других, не менее глобальных праздников, натупает депрессняк. Сто человек выпивает цистерну и маленькую рюмку, съедает магазин и небольшой прилавок и выговаривает библиотеку и тонкую книжицу сентиментально-назойливой чуши. Откуда ж не взяться депрессии: снедь и выпивка все еще внутри, а сказать более и нечего. Даже самому себе. Какая банальность, можно подумать... Ан нет! Иногда с банальностей начинаются великие дела. Главное, чтобы было нужное расположение звезд.
Вернувшись с элитной турбазы, они сидели в захудалом баре одной из многочисленных промзон города и нехотя сосали пиво. Три закадычных друга: Андрей - начальник среднего звена, Сережа - его заместитель, и бесподобный Боря, точнее Борис Николаевич, потому как полный тезка ж самого... В общем, командированный партнер по бизнесу одного из крупных уральских заводов.
Борис Николаевич, пожалуй, единственный находился в состоянии эдакой гапацкой эйфории, норовя постоянно что-то сказать, промычать, или просто прошипеть. Размахивая руками, как заправский пловец гость региона постоянно тыкал одной в барную стойку, а другой себе под глаз, где красовался огромный синюшного цвета фингал. Вероятно, Боря пытался объяснить еще не проснувшимся товарищам языком жестов, что он, по доброте душевной, никак не мог предположить, будто вчерашняя смазливая барменша ресторана окажется женой директора турбазы. Этот здоровый и нервный бугай посетил корпоративную гулянку с очередной инспекцией как раз, когда Борис Николаевич решил, что барменша "ему навеки отдана" и полез лобызать ее прямо через стойку.
Андрею и Сереже хотелось что-то сказать другу, как-то его поддержать. Но вместо мозгов ощущались пивные дрожжи, которые, безусловно, общались друг с другом, но только не с хозяевами.
Друзья понимали, что воскресенье, юбилей фирмы прошел и завтра на работу. Однако ж, организм требовал продолжения трехдневного банкета. Да и перед Борисом Николаевичем было не удобно. Уедет партнер с такой вот "медалью" - что подумают радушные уральские купцы о гостеприимстве земли сибирской? Не хорошо...
А посему, Андрей переговорил с дрожжами, добавив им еще полбутылки пива, и заключил с головой краткосрочное перемирие, которое и требовалось, чтобы принять решение.
- Боря, дорогой, тебе ведь не обязательно уматывать прямо завтра в свой ненаглядный Е-бург?
Боря посмотрел на руку Андрея на своем плече, как будто в ней было пятнадцать пальцев, пересчитал их все и отрицательно покачал головой.
- Ну, вот и ладненько! - Андрей пнул полуспящего Сережу ногой под столом.- Слушай сюда, орлы. Есть предложение махнуть на Шумак. На гейзеры посмотреть, полежать в теплых грязевых ваннах, отдаться лону природы до конца, так сказать. Только никакого бухла! Сегодня отсыпаемся, а завтра с утра дергаем... Представляете, куча кэмэ до цивилизации, горы, солнце, тишина и мы - греем задницы в теплых оздоровительных лужах.
Лицо Андрея приобрело блаженный вид. Он закрыл глаза и засиял, словно Чеширский кот.
От такого неожиданного предложения Сережа внезапно протрезвел:
- Ты чего, шеф, с дуба рухнул?! Туда ж на съемной вертушке пилить сквозь горы полтора часа. Да еще доехать надо до Аршана двести кэмэ. Да ты вообще представляешь, сколько будет стоить вертушку арендовать?! Боря, извини, дорогой, у Андрюши белая горячка...
- Короче, Склихосогский, ты нашего дорого гостя не прессуй! Мы скока бабла с его помощью конторе принесли? Тебе премиальные мощные выдали? Выдали, я спрашиваю? - Сережа, сдаваясь под напором неожиданной энергии начальника, сам энергично закивал головой. Только Борис Николаевич, сидел, выпучив не заплывший глаз. Нервный перебор пальцами по столу однозначно указывал на то, что данная бредовая идея старому авантюристу-холостяку явно по душе.
- Мне то же выдали. А еще, я поговорю с шефом о компенсации нашему дорогому гостю за нанесенный физморальный ущерб. Это, парни, будет реальный adventure! Ручаюсь, не пожалеете. Я давно мечтаю об этом, но могу решиться только с такого бодуна. Ну что, на денек? Даже без ночевой. До обеда вылетаем, шесть часов балдеем и назад. Парни, Вы со мной? - Андрей поднял руку в фигуре борца армрестлинга. Пауза затянулась, все напряженно глядели друг на друга. Об стол ударился поднос официанта - прибыло новое пиво. Тут же тройное рукопожатие состоялось, незамедлительно скрепленное звонким щелчком пивных кружек.
Выехали засветло на машине Андрея - японской иномарке среднего класса пятилетней давности. От Иркутска до Байкала сто километров горного серпантина с хорошим покрытием. Сережи и Бориса Николаевича данная часть путешествия не коснулась никак: они просто продрыхли. Андрею пришлось сложнее. Его самого клонило в сон: трехдневная дурь в крови - это не шутка. Да еще перегар в салоне стоял такой, что кондиционер еле справлялся. Хорошо хоть гаишники на этом участке пути практически не пасутся.
Великое озеро, как всегда, степенно выплыло из-за поворота. "Ну здравствуй, дедушка, Байкал!": традиционно прошептал Андрей и распинал спящих товарищей.
Настоящая красота способна восхищать с каждым разом все сильнее. Но в момент, когда ты видишь ее первый раз, кажется, что подобные чувства можно испытать только однажды. Именно сейчас. Поэтому, вместе со ртом постепенно открывался и заплывший глаз Бориса Николаевича.
Три исполина встретились в утреннем танце вечности - над бескрайним морем вставало солнце, рассыпаясь мириадами искр по заснеженным, еще не успевшим оттаять далеким вершинам Саян.
- Блин, какие мы маленькие и никчемные...- прохрипел Борис Николаевич, а Сережа улыбнулся и дружески похлопал гостя по плечу.
- Зато мы можем это видеть. - рассмеялся Андрей.- Вперед, нас ждут великие дела! До назначенного вылета полтора часа, а еще переть сто километров. Прямо - к Байкальску и Улан-Удэ, а мы сворачиваем на дорогу, ведущую к границе с Монголией. Цель - Бурятия, Тункинская долина или, "Долина потухших вулканов".
Андрей весело подмигнул Борису Николаевичу в зеркало заднего обзора. Но тот, как будто и не слушал предназначенного ему экскурса. Мысли о вечном, казалось, надолго завладели душой уральского гостя. По крайней мере, до первой стопки...
Друзья не опоздали. За десять минут до назначенного времени вылета они находились у импровизированного летного поля, состоявшего из взлетной полосы для "кукурузников" и небольшой вертолетной площадки. Два стареньких МИ-2 смотрелись, словно памятники ушедшей эпохи всеобщей железобетонной радости.
"Даже там, где коровы лежат на дорогах, и телевизор показывает в каждом третьем доме только один канал, мы будем парить в небе словно птицы! Потому что мы - люди могучей страны! И шаг за шагом, через пот и кровь, мы дойдем, доедем, доплывем, долетим к великому, светлому..."
- Кончай пороть чушь и так тошно, - Андрей нервно взглянул на цинично декламирующего Сережу, - Приехали блин!
К сожалению, новоиспеченные туристы не сильно радовались, разглядывая весело-зеленые винтокрылые машины. Можно сказать, не радовались совсем. Вот уже полчаса за окнами авто лил, грохотал и сверкал природный катаклизм, именуемый непогодой. И, судя по всему, дождь зарядил как минимум до самой ночи. Ребята еле успели разглядеть шикарную горную цепь, тянущуюся километрах в двадцати по правую сторону от дороги.
- Конечно, не полетят... Говорят, не переживайте, деньги по возвращении можем забрать у туроператора, - Борис Николаевич втиснулся на переднее сиденье, - Правда, если погода наладится, то, типа, можем подождать до завтра и попытаться еще раз.
- А если эта лабуда на три дня? - огрызнулся Андрей.
- Значит будем ждать, пока прилетит НЛО и отвезет нас до места, и обратно, - заплывший глаз Бориса Николаевича равномерно задергался, - Не ты ли, позволь заметить, взбаламутил всю эту...
- Ладно, Борь, прости! Едем до Аршана. Отличное место - поселок у подножья гор. Сосновый бор, горная река с целебной водичкой, водопады, дацан, сувениры, позы, чебуреки, гостеприимное бурятское население... Ах какие там позы, пальчики оближешь!
- Какие еще позы? Девчонки что ли позируют?
Сережа заржал, а Андрей с наигранно обиженным видом сказал:
- Это национальное блюдо, типа ваших мант, только из говядины; больше и вкуснее.
- Я их не готовлю эти наши манты. Да и блюдо это узбекское. А позы ваши без пузыря жрать не буду. - изрек Борис Николаевич и, закутавшись в свой неизменный клетчатый пиджак, собрался кемарить до места.
Через час, поставив машину на стоянку, парни обосновались в одном из колоритных заведений в центре большого поселка, окруженного дивным хвойным лесом. В связи с понедельником, народу в популярнейшем туристическом месте региона было не много. Обыкновенные для летнего уикэнда тысячи туристов не шатались вокруг в праздном безделье. Можно было надеяться спокойно посидеть, к вечеру снять недорогой дом, или комнату в санатории, отоспаться, а там... Кстати, может еще удастся и на водопад сходить.
Но спокойно посидеть не получилось. В позную ввалилась толпа аборигенов обоих полов числом не менее пятнадцати. Ребята заметили накрытый стол, но никак не ожидали, что рядом состоится праздник с участием представителей местного населения. Не смотря на понедельник, отдыхающих в Аршане все же было достаточно.
Народ уже был изрядно навеселе; балагурил на причудливой смеси бурятского и немного корявого русского с неизменной приправой из отборного мата. Водка тут же полилась рекой в буквальном смысле, попадая не только в рюмки, но и на позы с салатами.
- Так, посидели. - вжав в плечи голову, прошептал Сережа, и натянул кепку по самый нос.
- Чего ты дрищешь, первый раз в Аршане что-ли? - Андрей, в ожидании поз и водки, методично намазывал на куски хлеба майонез и поливал его кетчупом, - Буряты - народ добрый и гостеприимный, тебе ли не знать?
- Ага, попал я как-то на одного излишне "доброго" и "немного" пьяного мужика. Так он мне, в результате, в зад солью саданул. Неделю потом в местном лазарете припарки примерял, вместо того, чтоб с толпой тусоваться.
Андрей и Борис Николаевич дружно заржали. Народ в это время залихватски выпевал какую-то веселую национальную песню. Песня, немного сбилась, поскольку некоторые из аборигенов, видимо еще нормальной кондиции, сфокусировали взгляд в угол и, наконец, заметили, что в забегаловке есть кто-то еще.
- Не дрейфь, Сергунь! Когда они увидят, что мы такие же веселые и пьяные ребята, ты даже не заметишь, как будешь сидеть вон с тем здоровым бугаем, обниматься и петь песни. А тот случай, скорее всего, спровоцировал ты сам. Ведь ты у нас, когда дойдешь до определенной кондиции становишься борцом за справедливость. Ну, скажи, ведь спровоцировал? - Андрей обнял друга за плечи и прижал к себе.
Сережа нехотя покивал головой и развернул кепку козырьком назад.
- Ну, вот видишь. Сейчас нам принесут гурманские блюда и изысканные напитки, и мы продолжим приключение.
Борис Николаевич, тем временем, прибывал в состоянии абсолютного спокойствия, переводя все еще единственное зрячее око с товарищей на поющий народ.
А приключение, похоже, только начиналось. "Тот самый бугай" медленно поднялся и, перекрывая хор, заорал в сторону барной стойки:
- Не понял, Марина, мы же заказывали место только для себя? Это что там, в углу пребывает?!
- Ничего себе, велеречивый товарищ. - прокомментировал Борис Николаевич.
Песня зазвучала в диссонанс и постепенно затихла. Больше половины гуляющих просто продолжили променад, остальные развернулись к искателям приключений.
Симпатичная бурятская девушка Марина как раз готовила поднос с долгожданным заказом:
- Коля, но ведь понедельник. Надо кассу делать. Они ж наши дорогие гости, к тому же... Не мешают же вам. Ну, Коля?
- В мой День рождения, в момент исполнения песни в мою честь, - а вы все знаете, как я люблю петь и плясать, - они ржут громче, чем табун лошадей. И ты говоришь, не мешают? - Бугай начал медленное движение в сторону Бориса Николаевича, - Я вот тебе сейчас, одноглазый, и второй глаз прикрою. Тогда слух у тебя станет нежнее, и ты начнешь уважать и любить наше певческое искусство.
- Коль, не порть праздник и себе и нам! Давай их лучше к нашему столу, веселее будет. - сказала изрядно кондиционная женщина, которая располагалась за столом рядом с нависшим над уральским гостем народным мстителем.
Образовалась неприятная пауза. Марина, не дойдя пару метров до стола, застыла с подносом в руках. Глаз Бориса Николаевича стал медленно наливаться кровью. Через мгновение он стоял перед именинником, напоминая разъяренного циклопа.
- Я тебе раньше уши...
- Стоп, стоп, стоооооп! - извилины в голове Андрея, окончательно победили пивные дрожжи и отчаянно стремились найти выход из предвоенной ситуации. - Мужики, ну так же нельзя! У вас замечательный праздник, у нас приятный отдых. Такое бывает не часто, давайте жить дружно, а?
Несколько парней виляющей походкой приближались к центру противостояния.
Андрей начал медленно подниматься
- А ты вообще сядь! Ты ржал не меньше.
Драка была неминуема. Точнее, избиение искателей приключений. Местное население было хоть и пьяно в стельку, но значительно превышало количеством. Хорошо, если кто-нибудь еще за ружьем не побежал.
Сережа, как и остальные друзья, был трезв. Поэтому, просто забился в угол.
И тут Андрея осенило. Ведь он же переговорщик! Вот она ситуация, когда наработанные годами в общении с топ-менеджерами предприятий навыки пора применять в напряженной бытовой ситуации. Только сначала нужно немного охладить пар.
- Меня зовут Андрей, это мои друзья Сергей и Боря, - он протянул бугаю руку, - А Вас?
Здоровяк удивленно посмотрел на Андрея и криво усмехнулся:
- Да ты, брат, издеваешься! Мы вам сейчас рожи бить будем, а ты разводишь представительские церемонии?
И тут самозваного спасителя прорвало:
- Во-первых, мы приносим глубочайшие извинения за столь грубо прерванный праздник. Ведь приносим, Боря? - Борис Николаевич, уже было потянувшийся за бутылкой с кетчупом, застыл в неестественной позе. Его заплывший глаз снова начал медленно открываться, - Во-вторых, Вы, я вижу, человек образованный. Любите и цените пение. Мы, могли бы загладить свою вину в полной мере. Сделать Вам ко Дню рождения серьезный подарок. Видите ли, мы известнейшие российские теноры и большие друзья. Путешествуем инкогнито. Очень захотелось посетить Байкал. Заодно, нам посоветовали увидеть гостеприимный Аршан. Не хотели раскрываться, но ситуация напряженная. А мы ребята веселые, без юмора никак. Получилось громко. Мы и поем так же громко. Но красиво.
В помещении стояла полная тишина. Теперь на эпицентр конфликта уставились все. Даже те, кто готов был приложиться в салат. Ну, или в позы... Злость на лице именинника постепенно начала сменяться недоверчивой задумчивостью.
- Я - Андрей Хворостинский, это вот - Борис Баксов, - Борис Николаевич пялился на Андрея обоими широко открытыми глазами, - А в углу сидит известнейший Сергей Ляшляпин. И, в доказательство моих слов, Сережа может прямо сейчас продемонстрировать свое певческое искусство. Сережа, прошу тебя, не стесняйся.
Андрей повернул голову к узнику угла и начал усиленно подмигивать другу. Сережа не просто забился в угол, как испуганный кролик, теперь он начал медленно сползать под стол.
Нагнувшись, он подхватил друга за подмышки и стал тянуть его вверх. Когда губы оказались на уровне уха "Ляшляпина", Андрей быстро зашептал: "Давай, блин, спасай наши задницы! Я знаю, ты можешь! Премии лишу, е-мае!".
- Простите, Сергей выпил немного больше нормы. Ну, Сереж... Вот, молодец, ровно стоишь. Просим дорогой, просим! - Андрей усиленно захлопал в ладоши, с удивлением заметив, что его зачин подхватили некоторые из друзей именинника.
Фраза о возможном лишении премии, похоже, больше всего подействовала на знаменитого тенора Сергея Ляшляпина. Обведя помещение осоловевшим взглядом, Сережа прокашлялся и неожиданно грохнул самым настоящим глубоким басом:
"Из-за острова на стрежень,
На простор речной волны
Выплывали расписные
Стеньки Разина челны!"
Ляшляпин продолжал басить еще некоторое время, не замечая что обстановка в позной начинает кардинально меняться. Народ засвистел и устроил настоящую овацию. Раздались крики: "Давай их сюда!", "Наливай тенорам!", "Колян, че стоишь, вот твои реальные подарки!".
Колян вышел из ступора и громко захохотал. Потом схватил Андрея за плечи, обнял его и начал трясти.
- Извини, братан! Да мы все равно не стали бы вас бить. Ха-ха-ха! Ведь праздник же! После хохота, мы с брательником решили Вас разыграть. Напугать, а потом за стол пригласить. Андрюха, ну ты че? Ты же знаешь наверняка - мы, буряты, народ добрый, веселый и гостеприимный. Бери корешей, пойдем бухать. Марина, их поднос к нам. Тащите стулья! - Теперь Андрей стоял и глупо улыбался, но еще больше он удивился дальше.
- Мужики, какая радость! Такие знаменитости в наших захолустьях! Подумать только! Ух, щас как выпьем раз ...ндцать и вы нам споете, хором. Подумать только, как великое трио - Паваротти, Каррерас и Доминго. В нашей позной, у меня на именинах! - Коля сгреб Андрея в охапку и потащил к столу, - Я ведь оперу со студенческих лет обожаю, когда еще в МГУ учился. Да, да - не удивляйся. Просто жизнь заставила в родные пенаты вернуться. Потом расскажу, быть может.
Не успел Андрей опомниться, как выпивал с именинником на брудершафт.
- Кстати, а чего Серега басом тянул, он же тенор?
- Так я ж говорил, перебрал немного, вот и осип.
- Да он реально уникум, и бас у него офигенный! Во прикол: трезвый - тенор, пьяный - бас. А если ему курнуть дать, он, наверное, мужское сопрано выдаст, ха-ха-ха!
За окном стало темнеть. Ну а праздник продолжился с удвоенной силой. "Теноров" растащили по разным сторонам стола и усиленно расспрашивали о прелестях и сложностях оперной жизни. Каждый из певцов трепался как мог, в силу своей образованности и информированности.
Было ясно, что Николай заронил зерно интереса к данному искусству в сердца и умы многих своих земляков. Прорастало оно в периоды таких вот возлияний. Раньше, из него появлялось растение не более раскидистого куста, сейчас же вырос самый настоящий баобаб. Все, включая мастеров оперной сцены, были превосходно пьяны, и всем было нереально интересно.
Несколько раз Николай просил Андрея спеть, тут же забывая о своей просьбе. "И слава Богу!" - мысленно крестился Андрей. В отличие от Сережи, они с Борисом Николаевичем могли предложить почтенной публике лишь пение фальцетом, на манер весенних кошачих воплей. Хворостинский прекрасно понимал, что все это игра на грани фола, но пошел ва-банк, в надежде на "помощь" зеленого змия и крепкую дружбу русского и бурятского народов. А как удачно и, главное, быстро пришли на ум фамилии реальных персон! Потребовалось лишь немного их изменить.
Не меньшему напору поддавались Ляшляпин и Баксов. Но, желание выпить и закусить уже превысило духовные потребности. Правда, Сережа, все же один раз накрыл басом какую-то невинную песенку из старого мультфильма. Но она, почему-то, постепенно перешла в национальную бурятскую.
Появилась новая женщина. Абсолютно трезвая. Некая Нина Ивановна неожиданно материализовалась на новом стуле между Андреем и Николаем. Как оказалось - директор местного клуба с актовым залом на целых двести мест. Молва о трех великих российских тенорах застала ее в процессе подготовки ко сну: прибежала сестра и принесла радостное известие.
- Вы не представляете, какая для нас честь! Мы ведь, несмотря на удаленность от центров цивилизации, люди в основном культурные, жаждущие высокого искусства не меньше всяких там столичных снобов. Так, иногда барды выступают не первой знаменитости, народные коллективы заезжают периодически бурятские, да иркутские. И все. Недавно тут Юра Шатунов приезжал. Но это ж разве искусство? Масскульт. А тут! Сами, э...
- Ляшляпин, Хворостинский и Баксов. - напомнил Николай, и задумчиво посмотрел в сторону, как будто пытался вспомнить нечто очень важное.
- Да, да! Простите, Андрей, э...
- Петрович.
- Андрей Петрович, не согласились бы вы с коллегами дать завтра в нашем клубе небольшой концерт, хотя бы четыре-пять небольших арий? Я с утра афишу приготовлю. Да и так уже полпоселка в курсе. Очень, очень просим! - Нина Ивановна, похоже, редко кого так упрашивала. Голос у нее все равно был властный и требовательный.
Народу в позной действительно стало раза в три больше. Люди приходили со своими стульями и столами. Марина давно уже бегала за спиртным и дополнительными порциями в соседние заведения. Хорошо хоть курили на улице, а то бедный Сережа еле держался - оперные певцы ведь не курят. Все равно, наверное, пару раз дунул в туалете, да зажевал жвачкой.
Андрею случилось вдруг так хорошо, что он готов был пообещать добрым людям не только концерт из пяти арий, но и фото и видеосессию, серию интервью, раздачу автографов и согласие на три звезды славы на площади у автовокзала.
"Эх, прем до конца. Вот гон, так гон!" Медленно поднявшись, Хворостинский развел руки в стороны. Гул постепенно затих. Андрей подмигнул пьяным друзьям и произнес:
- Будет вам концерт. Приглашаем завтра всех в клуб к одиннадцати, нет к десяти утра. И никаких билетов! С вас только пиво, наши гостеприимные друзья!
Борис Николаевич приложил согнутый палец к виску и быстро крутанул. "Шиш, кто завтра утром припрется после такой пьянки. Вон, на улице еще человек пятьдесят любителей оперы разговелись. А мы с самого утра просто смотаемся". Успокоив себя, Андрей плюхнулся на стул, сгреб Николая вместе с Ниной Ивановной и приказал наливать.
Толпа разразилась новым приступом радости, подкрепленным серией национальных песен во славу дорогих гостей.
Неожиданно выяснилось, что певцы до сих пор не определились с ночевкой. Тут же нарисовалась некая Наташка с якобы уютным чистым и бесплатным домиком, но только без света, ввиду неисправности электропроводки.
- Как это, без света! - заорал Борис Николаевич мощно и пьяно, саданув при этом кулаком по столу, - А как я, по вашему, партитуры буду разучивать, тексты повторять! Завтра концерт, бл..
Это последнее что услышал Андрей, перед тем как выполз по стенам на улицу, присел на завалинку и задремал.
- Андрюх, Дюха! Просыпайся, пошли ляжем нормально. - Сергей больно тыкал в бок пальцем. Андрей с трудом продрал глаза и уставился на единственный работающий фонарь под козырьком "дворца обмана и радости". И откуда только в башке такая развернутая идиома для обычной позной.
Поднявшись с завалинки, липовый Хворостинский узрел перед собой еще менее рельных Ляшляпина и висящего на нем Баксова. Чуть в стороне, сложив руки на груди, стояла смутно знакомая девушка, кажется Наташка "с домиком". Кругом хаотично располагались множество столов с кучами объедков и пустых бутылок. Кое-где, словно привидения в сумеречном свете фонаря, еще сидели небольшие компашки. Да пара-тройка рекордно нализавшихся товарищей храпели в неестественных позах по периметру.
- Ребята, уже три часа ночи. Чего застыли, пошли укладываться. Тут недалеко. У вас ведь завтра концерт. Ох, как петь будете, и не знаю даже...
- Ничего, Натух, по литрухе пивка и доставим вам небазы... вазы...ваемое удовольствие. - промямлил Борис Николаевич и смачно икнул.
За пределами света фонаря стояла непроглядная тьма. Ночь была безлунная, и только звезды мерцали в неимоверной глубине космоса.
Шли по крутым закоулкам, казалось долго и мучительно. Кое-где на верандах домов горел свет. В темных промежутках спотыкались и падали нещадно. Больше всех упитый Баксов вспомнил все мало, или почти неупотребляемые в опере матерные обертоны. Наталья что-то тихонько напевала, и ее голос был единственной "путеводной звездой".
Андрей шел последним, страхуя товарищей. Он немного проспался и чувствовал себя не столько пьяным, сколько уставшим. В промежутках между домами со светом Андрей старался подольше смотреть на звезды. Ночь была прекрасна.
"Звезды сияют, когда ты их видишь. Если не смотришь, они светят друг другу. Поэтому, не отвлекайся. Иначе, пропустишь самое главное... Господи, что за странная мысль?! И откуда только". В следующее мгновение Андрей споткнулся и больно приложился правым глазом о какой-то пень. "Ну вот, у Бори фингал, кажется, слева. Завтра на сцене расположимся так: Ляшляпин в центре, а мы с Баксовым по краям. Посередине бас, по бокам фальцет и на троих четыре глаза - настоящее авангардное оперное искусство! Публика будет в экстазе... и закидает нас бутылками пива в порыве "народной любви" к великим певцам".
- Ну вот, парни, всего лишь двести метров. Держите ключи. Посветите себе телефонами, я на столе свечи оставила. Кровати всего две, но, думаю, поместитесь. Я у соседки переночую. Свидимся... - протараторила Наташка и тут же пропала в темноте.
- Погоди, Натух, а как же любовь, чувства, наши с тобой, э... разговоры при луне?
- Какая тебе любовь при луне, Баксов хренов. Нет Луны, а любовь ты познаешь завтра, всенародную, если не проспишься хоть немного. Так во сне и познаешь, не приходя в сознание. Нам надо в шесть утра валить отсюда. Мы и так хорошим людям наврали с три короба! - Андрей был зол скорее на себя, но досталось почему-то Боре.
- Да ты сам всю эту чушь замутил!
- Тихо, ребята, не ссорьтесь и не орите, разбудите весь околоток. - Серега нервно закурил. - Поспим немного и к вертолетам. Возьмем пивка по дороге, подлечиться. А когда в гейзерах купаться будем, еще поржем над сегодняшним деньком как следует. Вы на небо-то гляньте, ни тучки! Как, настроение улучшается?
Андрей достал сотовый.
- Ладно, парни, я ставлю будильник на шесть. Вы то же. Боюсь одного, и даже двух не хватит. И пошли в дом.
Дальнейшее происходило как во сне. Похоже, это уже и был сон. И каждый воспринял его как собственный.
Из темноты медленно выплыли три фигуры. Двигались они неестественно, как солдаты - маршем, но медленным и плавным. Приблизившись, фигуры оказались тремя здоровенными бурятами, одетыми в одинаковые рубахи и штаны. Лица новоявленных привидений не выражали абсолютно никаких эмоций.
"Ну вот, теперь точно будут бить. Раскололи нас, трепачей, по полной!", - подумал Андрей и тяжело вздохнул.
Когда стоящий впереди заговорил, Андрей почувствовал, что не может пошевелить даже пальцем. Его друзья, похоже, тоже застыли как вкопанные. "Шаманство какое-то, блин. Зря не побуруханили на въезде".
- Позвольте обратиться, дорогие друзья, к вам. Не пугайтесь, пришли с миром мы. Корабль совершил аварийную посадку в местных горах наш. Сейчас проводится усиленный ремонт.
"Не, точно надрались в конец. А я то думал, что почти протрезвел. Нет, я же сплю. Это сон!" Андрей не понял, чья эта была мысль, только его, или всех троих липовых певцов сразу.
- Немножко расслабили мы вас, что бы могли выслушать нас вы, а потом спокойно принять решение. Как говорят на Земле - утро вечера мудренее. Присутствовали на недавнем празднике и были приятно удивлены мы. Даже обрадованы, что гхарма занесла в этот замечательный уголок галактики нас. После бесподобного исполнения господина Ляшляпина, поняли, что нашли величайшие таланты и теперь можем с радостью возвращаться домой мы.
Двое, стоявших позади, заговорили, причем одним голосом:
- Как Искатели настоящих гениев певческого искусства, от имени Содружества оперных театров Системы Центавра и, непосредственно главы его, госпожи Флава Галуны, имеем честь пригласить посетить мир наш с эксклюзивным турне вас. Сможете посетить множество иных миров, пользуясь услугами Императорского крейсера Высоких искусств вы. Экипажем и прислугой корабля будут оказаны все возможные почести вам. Знакомство с талантливейшими певцами из других миров превосходно дополнит и без того удивительное искусство ваше. В благодарность, готовы исполнить любое разумное желание мы ваше. Будь то долголетие, красота, богатство или что еще пожелаете вы. Если пожелаете остаться после турне и купаться в лучах славы долгие столетия жизни вашей, милости просим. Пожелаете домой вернуться, доставим немедля, оставляя желание. С нами прибудут записи творчества великого вашего. Ждем утром завтра у корабля нашего вас. Спасибо гхарме за то, что есть вы. Удаляемся с миром и в ожидании мы.
Буряты развернулись и тем же странным шагом удалились в ночь.
На миг в голове Андрея прояснилось: "Да мы же не певцы никакие! Да что за дурь, вообще?! Совесть, видать, даже во сне замучила...".
Дальше была темнота.
Под аккомпанемент "Unforgiven" Metallica, вперемешку с воплями Верки Сердючки орал какой-то петух. Какофония получалась неимоверная, поэтому Андрей проснулся быстро. Резко сев на кровати, первое, что он ощутил - полное отсутствие похмелья. Ему было не просто нормально, было чертовки как хорошо. И тело и душа просто пели! Андрей самозабвенно расхохотался и вскочил с кровати.
- Харе дрыхнуть, придурки, натворили вчера дел!
Спавший на диване Сережа, продрал глаза и уставился на Андрея. Переглянувшись, друзья одновременно посмотрели в сторону допотопной печки. Возле нее стоял самый настоящий "бабушкин" сундук. На сундуке, в позе эмбриона, дрых как младенец "известнейший российский тенор" Борис Николаевич Баксов. Поскольку сундук был в два раза меньше Бориса Николаевича, не представлялось возможным понять как этот, немаленький в общем-то, человек, - нет, о падении речь не идет, - как он вообще смог на нем разместиться и преспокойно уснуть.
Телефоны по-прежнему орали, а друзья счастливо хохотали. Теперь уж, все трое. Поскольку, Борис Николаевич проснулся, распрямился как пружина, и тут же приложился лбом об пол.
- Парни, парни, что происходит? Мы, считай, четыре дня бухали! Так не бывает! Я чувствую себя, как будто ни разу в жизни не пил и не курил. - Сережа утирал слезы и блаженно улыбался.
Андрей, от души потянулся:
- Эээх! Не представляю, чудо какое-то. Смотрю на вас: я что, так же выгляжу? Мы похожи на счастливых идиотов!
- Да бросьте вы ерунду чесать! Никакое это не чудо, а известный факт. У многих людей на четвертый или пятый день запоя наступает значительное улучшение состояния. Вот когда и надо остановиться. Просто у нас это совпало, вот что реально удивительно.
- Ты сам то в свои слова веришь, Боря? Тебе когда-нибудь было так хорошо и радостно?
Борис Николаевич хитро улыбнулся и отрицательно покачал головой.
- Ладно, Баксов с Ляшляпиным, натворили мы вчера дел. Умываемся и бегом на стоянку. Ключ у двери оставим, тут все равно тырить нечего. Наше состояние потом обдумаем.
Как же на улице было хорошо! Сказочный рассвет озарял горы нереальным светом какой-то забытой древней тайны. Казалось еще чуть-чуть и горы не выдержат такой красоты, и поведают людям давно утерянные ими секреты счастья. Чистейший воздух нежно ласкал легкие. Пение птиц и шум реки переплелись в одну идеальную для слуха мелодию - гармонию живой единой природы. Даже разномастные дома и домишки, окружавшие друзей, казались добрыми загадочными существами, оберегающими покой и семейный очаг человека.
Сережа вдруг свернул в проулок и бросил:
- Ребят, вы идите, я вас догоню. Надо кое-что сделать.
- Ты куда? Уж, не за пивом ли? Сдурел что ли?
Андрей рванул, было, за другом, но Борис Николаевич успел подхватить его за руку:
- Да стой ты! Как будто не догадываешься, что он хочет сделать? Ну же, психолог, блин?
Андрей секунду недоуменно смотрел вслед Сергею, потом улыбнулся и сказал:
- Ладно, почапали, заберем его у клуба.
- Ну что парни, пристегнулись? Стартуем. - пилоты, оба, похоже, русские, к тому же братья близнецы, живо защелкали тумблерами и переключателями.
Винты сначала лениво, потом все живее захлопали по воздуху.
- Мечты сбываются!- Андрею уже пришлось перекрикивать шум двигателей и винтов, - Погреем задницы как следует?
Сережа и Борис Николаевич довольно улыбнулись. "Сами как близнецы, блин! В натуре, одинаковые довольные рожи. Нет, мы, пожалуй, тройняшки. Ведь у меня такая же довольная рожа". Андрей обернулся к иллюминатору: вертолет набирал высоту.
Через десять минут полета и созерцания красоты Саянских гор всех троих стало неудержимо клонить в сон. "Что-то не так... Так не должно быть...Это был не сон. Вчера у дома... Не сон!", - мысли ворочались в голове Андрея, словно бегемоты в болоте.
Прежде, чем окончательно забыться, за несколько долгих секунд он все же успел заметить, как чудесным образом трансформируется корпус вертолета. Салон стал удлиняться и приобретать изумрудный оттенок, иллюминаторы из круглых превращались в овальные. Идеальный пол каплями выплюнул удобные кресла, которые мягко притянули на себя искателей приключений, перенеся их с начисто пропавших боковых седушек. Нереально красивые манга-девушки с огромными глазами, заостренными ушками и изумрудными волосами подплыли к креслам и обворожительно улыбнулись. Хворостинский посмотрел одной из них в глаза и утонул.
Андрей крепко спал, ему снились звезды и прекрасные планеты, полные удивительных загадок, которые он хотел и мог разгадать. И звезды пели ему нежнейшими голосами, пели так прекрасно, что его переполняло счастье и любовь. Любовь к людям, миру, космосу, каждой частице бытия. Он не удержался и запел. И голос его был не менее прекрасен, потому что не одинок...
- Дорогие гости, яхта наша, прибывает на Имперский крейсер Высоких искусств "Флава Галуна". Капитан Уго-Го, стюард Лиа-Брю рады были доставить, дорогие друзья вас. С нетерпением ждем удивительных концертов мы ваших! Капитан крейсера, Гражданин Па-Ди-Мо-Чи-Мун, лично встретит всеми пятью сущностями вас. Счастливого дальнейшего пути!
Величайший оперный певец Андрей-Сережа-Борис открыл глаза и улыбнулся.
К восьми утра Нина Ивановна подошла к клубу, развернула афишу и еще раз удовлетворенно осмотрела текст. Ярко красной краской каллиграфическим почерком на листе ватмана было начертано:
" Хворостинский, Ляшляпин, Баксов. Гордость страны, с единственным концертом. Начало в 10.00". Кратко и сильно, ничего не скажешь.
Только Нина Ивановна собралась прикрепить афишу, как увидела бегущую мимо клуба Наташку.
- Ты куда это чешешь, за пивом знаменитостям?
Наташка обернулась, в глазах ее стояли слезы:
- За пивом - себе. Нету никаких знаменитостей, и не было!
- Как не было? Ты что говоришь?!
Со стороны долины раздался какой-то шум, медленно переходящий в рокот. Женщины обернулись на него и увидели на расстоянии, еле заметном для человеческого глаза, как в небо с огромной скоростью удаляется нечто иглоподобное, оставляя за собой многокилометровый неоновый шлейф.
- Это что еще, за ерунда?
- Да шут их знает, этих больших людей, - сказала Наташка, утирая слезы, - Может базу какую построили ракетную-секретную. У нас своих проблем хватает. Ты прежде, чем афишу клеить на доску-то глянь. Сегодня пораньше за молоком побежала. Думала, может ты афишу уже прицепила...
Наташка резко развернулась и пошла к магазину.
Нина Ивановна уставилась на доску для афиш и лист ватмана выпал у нее из рук.
На приклеенном жвачкой раздвоенном тетрадном листе обыкновенной ручкой наспех было написано:
"Дорогие наши замечательные люди, жители Аршана. Простите нас, если сможете. Никакие мы не теноры, а просто трусы. Испугались драки и придумали байку. На свете много хороших достойных людей, мы, к сожалению, сюда пока не попадаем. Еще раз простите. Мы очень сожалеем. Коля, Нина Ивановна, Наташка - обязательно научимся петь и приедем с концертом к вам в клуб. Даже, если будете пинками выгонять, споем на бегу. До свидания и до встречи".
Нина Ивановна усмехнулась, подняла афишу и пошла домой.