Источники. Первым историческим исследованием был труд Геродота из Галикарнасса (485-425 гг. до н.э.), названного еще в древности "отцом истории". Геродот много путешествовал, объездил почти все страны Восточного Средиземноморья, Великую Грецию, Причерноморье. В зрелые годы Геродот жил в Афинах, был дружен с вождем афинской демократии Периклом и входил в кружок наиболее выдающихся деятелей науки и культуры, который группировался вокруг Перикла. Геродот жил в эпоху высшего расцвета Греции и возвышения Афин, наступившего после победы в Греко-персидских войнах. В своей "Истории", посвящённой Греко-персидским войнам, Геродот пытается объяснить, почему победили именно Афины. Собственно истории самих войн посвящены пять последних книг, а в первых четырех описана история отдельных стран, народов, городов Малой Азии, Вавилонии, Мидии, Египта, скифских племен, греческих городов Балканской Греции. Изложение событий у Геродота строго фактическое, хотя он и прибегает иногда к мифологическим и сомнительным сведениям, пытаясь их рационалистически объяснить. Геродот будет использоваться нами в первую очередь для описании хода Греко-персидских войн. При этом следует учитывать, что источники, которыми пользовался Геродот, были при том уровне развития истории крайне недостоверными. К тому же, Геродот всё же не был свободен от предвзятости. Он писал в эпоху Пелопонесских войн, когда противоречия между Афинами и Спартой достигли своего апогея. Геродот был сторонником Афин и выражал в своем труде главным образом афинскую точку зрения на все то, что происходило тогда в Элладе, не исключено, что он мог преувеличивать роль Афин в конфликте с Персией. В этом плане интересна "История" Ксенофонта, лаконофила.

Другим выдающимся произведением греческой исторической мысли был труд афинского историка Фукидида (около 460-400 гг. до н.э), посвящённый Пелопонесской войне с 431 по 411 годы. Однако Фукидид не ограничивался тщательным описанием военных действий. В свое время он занимал ответственные должности в Афинах, в том числе высшую военную должность стратега, поэтому хорошо знал механизм политических событий своего времени. В своей "Истории" Фукидид дает характеристику внутренней жизни воюющих сторон, в том числе взаимоотношений разных групп населения и их столкновений, изменений в политическом строе. Фукидид увидел в социальной борьбе важный фактор развития греческих полисов. Для настоящей работы труд Фукидида ценен как свидетельство очевидца о росте противоречий между полисами Афин и Спарты, а также их союзниками после Греко-персидской войны и о стремлении Афин к гегемонии; этот конфликт привел к Пелопоннесской войне, в ходе которой проявились болезненные явления кризиса греческих полисов. В период "Пятидесятилетия" ("Пентеконтаэтии", 480/479-440/439 гг. до н.э.) сложились, по мнению Фукидида, предпосылки войны и причины ее неизбежности из-за страха Спарты перед ростом могущества Афин. Стоит упомянуть, что Фукидид с необычайной силой показал, какие неисчислимые бедствия несет с собой война, особенно война междоусобная. Своей "Историей" он как бы призывал греков к мирному объединению.

Необходимо отметить, что заслугой Фукидида перед античной историографией стало применение критического метода работы с источниками. Фукидид либо описывал события, свидетелем которых был сам, либо критически отбирал сведения от непосредственных участников или лиц, стоявших близко к событиям. При этом историк сам отмечал важность критического подхода ко всем собранным таким образом фактам, "ибо большинство людей не затрудняет себя разысканием истины и склонно усваивать готовые взгляды". Фукидид "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, I, 20 (3). Автор также сам говорил о трудностях, с которыми ему пришлось столкнуться: "я поставил себе задачу ... изображать, с одной стороны, лишь те события, при которых мне самому довелось присутствовать, а с другой - разбирать сообщения других со всей возможной точностью. Основательная проверка сведений была делом нелегким, потому что свидетели отдельных событий давали разное освещение одним и тем же фактам в зависимости от их расположения к одной из воюющих сторон или силы памяти". Там же, I, 22 (2-3). Особенностью и достоинством "Истории" Фукидида является то, что он приводит подлинные тексты некоторых договоров, официальных постановлений, надписей и пр., а также включает в повествование тексты многочисленных речей, содержание которых историк стремился передавать как можно ближе к оригиналу; кроме того, Фукидид установил хронологию описываемых событий по срокам и очередности правления архонтов и эфоров. Свои соображения относительно древней Эллады Фукидид подтверждал ссылками на обычаи более отсталых эллинских племен, на могильные находки, на местоположение эллинских городов.

Множество сведений разнообразного характера содержится в дошедших до нашего времени многочисленных речах афинских ораторов конца V - начала IV в. до н.э. - Лисия, Исократа, Демосфена и др. Ораторы составляли речи на самые разные темы: политические обвинения или защита, разбор гражданских исков и т.п.; несмотря на то, что речи являются очень тенденциозными источниками, в которых подлинное положение вещей подвергается сознательному искажению, в них содержится ценный фактический материал: ораторы часто ссылаются на статьи законов, юридические постановления, цитируют международные договоры, упоминают об имущественном и социальном положении своих клиентов. Ценность речей состоит именно в том, что они являются живым документом эпохи; при определенной критичности подхода к содержащимся в речах сведениям они могут использоваться и как источник фактического материала.

Среди мастеров политического красноречия Исократ (ок. 436-338 гг. до н.э.) считался в древности высшим авторитетом - о популярности его произведений говорит большое количество отрывков из его речей, найденных на папирусах. Его литературное наследие носило публицистический характер, потому что распространялось в письменном виде. Литературная деятельность Исократа по времени совпала с политическим кризисом греческого общества и потому его речи могут служить одним из источников по теме данной работы. Наиболее интересна в этом свете его речь "Панегирик". В ней он говорит о несомненном праве Афин на гегемонию в Элладе, а затем - о необходимости новой войны с персами. Однако следует учитывать, что Исократ был сторонником идей олигархических, враждебных афинской демократии, вокруг которых группировались в основном аристократы и зажиточные граждане, и в соответствии со своими убеждениями расставлял акценты в своих произведениях.

Постановка проблемы. Греко-персидские войны - первое крупное столкновение Востока и Запада, полисного и не полисного государственного устройства, увенчавшееся победой полиса. Поэтому интересно будет проследить исторические последствия Греко-персидских войн. Для доказательства того положения, что войны послужили одной из причин кризиса полисов, мы постараемся доказать две вещи. Во-первых, то, что войны способствовали в итоге усилению противоречий между Афинами и Спартой, что привело к открытой вражде, которая потом вылилась в Пелопонесскую войну. Во-вторых, в ходе войн формируется представление Афин о себе как о господствующем полисе в Элладе, и Афины стремятся к созданию некоего подобия державы, ужесточая политику архэ.

Ход войн. Причиной Греко-персидских войн послужил скифский поход Дария. Византий и Калхедония были укреплениями персов в этом походе. Опираясь на эти города, персы отрезали Грецию от понтийского хлеба, а, как известно, Греция не могла полностью обеспечивать сама себя хлебом. Египет, экспортировавший в Грецию хлеб, так же был в руках персов. Поводом же к началу военных действий стало Ионическое восстание 500 года под предводительством Аристагора. Греческие города Ионии были захвачены ещё лидийским царём Крезом, потом при Кире, проводившем довольно мягкую политику, персидскими полководцами Мазаресом и Гарпагом. При Дарии произошло ужесточение политики: города были подчинены сатрапу Малой Азии, в городах была восстановлена власть тиранов, увеличены налоги, что вызвало недовольство греков и в первую очередь Милета. Кроме того, в это же время возник очередной конфликт между островом Наксосом, где так называемая народная партия свергла господство аристократов, и Милетом, где изгнанники рассчитывали найти помощь и поддержку. Аристагор, тиран Милета, рассчитывал при помощи Артафрена, брата Дария, и персидского войска, восстановить аристократию на Наксосе, а персам предоставить возможность завоевать Кик лады, которые еще не были под властью Дария. Однако "Аристагор не смог выполнить своего обещания Артафрену. К тому же его угнетали еще и расходы на содержание войска, ... беспокоили тяжелое состояние войска и опасение, что его ссора с Мегабатом Персидский военачальник, брат Артафрена и Дария, командовавший персидским войском во время неудачной осады Наксоса. будет стоить ему владычества над Милетом. Все эти опасения внушили Аристагору мысль поднять восстание против персов. А как раз в это время прибыл к Аристагору из Сус вестник от Гистиея Двоюродный брат Аристагора, бывший тиран Милета, которого Дарий удерживал в Сусах. с советом отложиться от царя. Ведь Гистией желал склонить Аристагора к восстанию... Гистией велел обрить голову своему верному слуге, наколол на голове татуировкой знаки, а затем, подождав, пока волосы отрастут, отослал его в Милет. Гистией дал слуге только одно поручение: прибыв в Милет, просить Аристагора обрить ему волосы и осмотреть голову. Знаки же на голове слуги, как я уже сказал, призывали к восстанию... в силу стечения всех этих обстоятельств Аристагор решился на восстание". Геродот, "История", М., "Ладомир-АСТ", 1999, V(35, 36). В Ионии не все группы населения были за войну с персами. Персофобами были в первую очередь заинтересованные в торговле с Причерноморьем и Фракией, а имевшие торговые интересы в самой Малой Азии выступали за мир с Персией. Гистией укрепился в Византии, чтобы перехватить идущие в Грецию корабли с хлебом и блокадой заставить греческие города примкнуть к восстанию ионийцев. Милет обратился за помощью к Спарте: "То, что мы, дети ионян, стали из свободных людей теперь рабами, - величайший позор и скорбь не только нам самим, но и для всех остальных эллинов... Поэтому заклинаю вас эллинскими богами: спасите единокровных ионян от рабства!"; однако получил отказ ("Друг из Милета! Покинь Спарту до захода солнца! Ты хочешь завести лакедемонян в землю на расстоянии трёхмесячного пути от моря: это совершенно неприемлемое условие для них" Там же, V, 50.) и обратился к Афинам. Геродот сообщает: "Ведь многих людей, очевидно, легче обмануть, чем одного: одного лакедемонянина Клеомена не удалось провести, а тридцать тысяч афинян он (Аристагор) обманул. И вот афиняне постановили поэтому послать на помощь ионянам двадцать кораблей под начальством Меланфия, одного из самых уважаемых афинских граждан". Там же, V, 97. После битв у Сард и Эфеса "афиняне оставили ионян на произвол судьбы. Когда же Аристагор стал настоятельно просить их через послов о помощи, то афиняне ответили, что не будут больше им помогать". Там же, V, 103. Восстание было подавлено.

Первый карательный поход против Афин под предводительством Мардония в 492 году оказался неудачным. "В пути на персидский флот обрушился порыв сильного северо-восточного ветра, который нанёс ему страшные потери, выбросив большую часть кораблей на афонские утёсы. При этом, как передают, погибло триста кораблей и свыше двадцати тысяч человек... А ночью же стан Мардония в Македонии подвергся нападению фракийцев из племени бригов. Много персов при этом было перебито, и сам Мардоний ранен... После этого ему пришлось отступить с войском, так как сухопутные силы понесли тяжёлые потери от бригов, а флот потерпел жестокое крушение у берегов Афона. Итак, этот поход окончился позорной неудачей, и войско возвратилось в Азию". Там же, VI, 44-45.

За неудачу Дарий отстранил Мардония от должности и назначил двух новых военачальников - Датиса и Артафрена. Место для первой крупной битвы в греко-персидских, или мидийских, войнах, - Марафон, - было выбрано Гиппием, сыном Писистрата, бежавшим из Афин в Персию. Военачальником греков был Мильтиад. По его распоряжению фаланга, состоявшая как правило из восьми-двенадцати шеренг, была составлена из гораздо меньшего их числа, что было связано с большой протяжённостью Марафона и большим расстоянием до врага. Фаланга должна была достичь линии персов в сомкнутом строю и прорвать её, что и удалось. 14 сентября 490 года до н.э. при Марафоне персы были разгромлены. По сведениям Геродота, основанных, по-видимому, на официальных списках погибших, при Марафоне погибло шесть тысяч четыреста варваров, афиняне же потеряли сто девяносто два гоплита. Победа при Марафоне разрушила изначальное представление греков о непобедимости персов. По свидетельству Геродота, "афиняне ... первыми из всех эллинов, насколько мне известно, напали на врагов бегом и не устрашились вида мидийского одеяния... До сих пор ведь даже одно имя мидян приводило в страх эллинов". Там же, VI, 112.

После Марафонского сражения греки получили десятилетнюю передышку. В 482 году архонтом был избран Фемистокл. Геродот так говорил о нём: "Среди афинян был один человек, недавно начавший выдвигаться в ряды первых людей. Его имя было Фемистокл... Он советовал гражданам готовиться к тому, чтобы сразиться на кораблях, так как эти-то деревянные стены тут и имеются в виду. Речь идет о спорах, которые возникли среди афинян при известии о вторжении персов в Грецию в 480 г. до н.э. Изречение оракула гласило, что надо защищаться за деревянными стенами, и заканчивалось следующими стихами: "Ты, Саламин, о божественный, детища женщин погубишь", что могло быть применимо и к грекам, и к персам. Если правильно понимать <прорицание>, оно высказано богом по отношению к врагам, а не по отношению к афинянам. Когда Фемистокл высказал такой взгляд, афиняне отдали этому пониманию предпочтение перед пониманием тех толкователей, которые не позволяли готовиться к морскому сражению и вообще даже что-нибудь предпринимать для этого, но говорили, что надо покинуть Аттику и поселиться в какой-нибудь другой стране". Геродот "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, VII, 143. Фемистокл начал строительство флота: "Когда у афинян в казне накопились большие деньги, полученные ими как доход от рудников в Лаврии, и они должны были все поголовно получить по десять драхм,... Фемистокл убедил афинян воздержаться от этого дележа и заказать на эти деньги построить двести кораблей, имея в виду войну с эгинцами. Эта война и спасла тогда Грецию, вынудив афинян сделаться моряками".10 Там же, VII, 144. Фемистокл "понимал, что афиняне, сделавшись морским народом, получат в таком случае больше возможности приобрести силу. Он первый решился заговорить о том, что надо держаться морской политики. Ввиду этого он считал Пирей более полезным, чем верхний город. Он часто доказывал афинянам, что, в случае если на суше они будут побеждены, им надо будет спуститься в Пирей и выступать против всякий врагов на кораблях". Фукидид "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, I, 93 Фемистоклу удалось создать достаточно крупный флот не только потому, что для этого в казне Афин нашлись деньги, но и потому что афиняне были опытными мореплавателями (как, впрочем, и жители многих других, в первую очередь островных, полисов). "... Греки сделались мореплавателями в силу необходимости. Вопль голодного брюха оснащал корабли и гнал их в море. Греция - бедная страна. Почва скудная, неблагодарная, климат засушливый. Забросив собственные пашни, греки отправляются за зерном в благодатные края - в Сицилию или в те страны, которые ныне называют Украиной и Румынией". А. Боннар "Греческая цивилизация", М., Изд-во Иностр. литер., 1958, т. 1, стр. 37. "Еще одним, решающим, фактором, заставившим греков пуститься в море, была, все же, по-видимому, потребность в определенных металлах". Там же, стр. 79. Фемистокл также начал строительство Длинных стен: "А постройку стен <Фемистокл> предложил производить всем поголовно жителям государства - самим, и женам, и детям, не жалея ни частного, ни общественного здания, раз из него можно было бы воспользоваться чем-нибудь для работы, но ломать все". Фукидид "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, I, 90.

В это время правителем Персии становится Ксеркс, предпринимающий новый поход на Элладу: он намеревался, "соединив мостом Геллеспонт, вести войско через Европу на Элладу и покарать афинян за всё зло, причинённое ими персам и моему родителю... в отмщение за него и за остальных персов я не сложу оружия до тех пор, пока не возьму и не предам огню Афины, которые начали творить зло мне и отцу моему... И не воссияет солнце над какой-либо другой страной, сопредельной с нашей, но все эти страны я обращу с вашей помощью в единую державу и пройду через всю Европу". Геродот "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, VII, 8. Геродот называет следующие причины похода Ксеркса: месть Афинам за всевозможные злодеяния, желание Ксеркса завоевать Европу, честолюбие Мардония: "Всё это Мардоний говорил потому, что, будучи человеком беспокойным, сам желал стать сатрапом Эллады" (VII, 6). Кроме того, Ксеркс, по мнению Геродота, был уверен в неизбежности войны с греками: "Я ведь прекрасно знаю, что если мы сохраним мир, то они-то уже наверное на захотят мира, а сами пойдут войной на нас. Это можно понять по их деяниям... Сейчас речь идет о том, нападать ли нам или самим стать жертвой нападения: тогда или вся наша часть света покорится эллинам, или их часть попадет под власть персов. Ведь при такой вражде примирения быть не может". Там же, VII, 11. В страхе перед персидским вторжением все полисы Эллады, кроме Беотии и Фессалии Общины Беотии и Фессалии, возглавляемые земледельческой аристократией, стояли за подчинение персам, так же, как и группы, заинтересованные в торговле с Персией., вошли в военную симмахию под предводительством Лакедемона Несмотря на превосходство Афин на море, общее командование и сухопутными силами, и флотом было поручено Спарте., с общим военным советом, разрабатывавшим планы военных действий: "эллины, которые объявили войну варварам, заключили освящённый жертвоприношением и клятвой союзный договор. А договор этот гласил так: всякий эллинский город, предавшийся персидскому царю, не вынужденный к этому необходимостью, в случае победы союзников обязан уплатить десятину дельфийскому богу". Геродот "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, VII, 132. Говоря о решимости эллинов сражаться с персами, Геродот приводит такие слова лакедемонян в ответ на предложение одного из персидских военачальников "предаться царю": "Тебе прекрасно известно, что значит быть рабом, а о том, что такое свобода - сладка ли она или горька, ты ничего не знаешь. Если бы тебе пришлось отведать свободы, то, пожалуй, ты дал бы нам совет сражаться за нее не только копьем, но и секирой". Геродот "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, VII, 135. Перед лицом опасности греческие полисы на время забыли о междоусобных распрях; по мнению Платона, "... величина персидского войска и флота нагнала на нас безысходный страх; мы еще больше подчинялись властям и законам, и благодаря этому среди нас воцарилась большая взаимная дружба". Платон "Законы", 698с, цитируется по книге: Платон "Законы" под общ. ред. А.Ф. Лосева, М., изд-во "Мысль", 1999. Хотя почти во всех греческих городах существовали проперсидские партии, в Афинах и Спарте война с персами считалась справедливой войной. Перед лицом страшного нашествия в Афинах все группы населения объединились и возглавили патриотическое движение остальных греков. После вторжения персов и блокады Фермопил Леонидом в 480 году до н.э., а также не принесшего успеха ни одной из сторон морского сражения у мыса Артемисий персы смогли захватить Среднюю Грецию и даже разграбить и сжечь Афины. Однако успехи персидской армии были непродолжительны - персы были наголову разбиты в трёх крупнейших битвах - в морском сражении при Саламине, под командованием Фемистокла, в сентябре 480 года до н.э., и в сухопутных битвах 479 года до н.э. при Платеях, под командованием Павсания, и при Микале, под командованием Ксантипа. Еще современники признавали огромное значение этих сражений, особенно битвы при Саламине: "Принесло пехоте гибель пораженье сил морских", писал Эсхил в своей знаменитой трагедии персы. Эсхил "Трагедии", изд-во "Искусство", М., 1978, "Персы", 728. Тень Дария в трагедии Эсхила предостерегает персов:

"Войной на греков не ходите в будущем,

Каким бы сильным наше войско не было:

Сама земля их с ними заодно в бою". Там же, 790-792.

Геродот на этом заканчивает изложение событий Греко-персидских войн. Фукидид также считает 480-479 гг. до н.э. решающими, а военные действия последующего периода - лишь составной частью целой цепи других важных для Греции событий. См. "История древнего мира. Расцвет древних обществ" под ред. И.М.Дьяконова, М., 1982, стр. 175.

Последствия Греко-персидских войн. После сражений при Саламине, Платее и Микале, афиняне постарались образовать обширный союз, который помешал бы всякому повторению персидского нашествия и мог бы даже оттеснить персов от берегов Архипелага, отняв у них греческие города Малой Азии. "Освободительная и карательная война одновременно, война оборонительная и превентивная-таковы были задачи союза, успешно им осуществленные под руководством Фемистокла, Аристида и Кимона". А. Боннар "Греческая цивилизация", изд-во "Иностр. литер.", М., 1958, т. 1, стр. 237. Военные успехи Кимона и дипломатия Аристида содействовали тому, что вокруг Афин сгруппировались почти все прибрежные города Эгейского моря, и таким образом возник союз, представлявший наиболее серьезную попытку со стороны греков на пути к осуществлению политического единства. Этот союз находился под покровительством Аполлона и имел своим центром священный остров Делос. У него был союзный совет, собиравшийся периодически; каждый город доставлял корабли и солдат или же вносил ежегодную контрибуцию; общая сумма всех взносов достигала 460 талантов. См. П. Гиро, "Частная и общественная жизнь греков", С-Пб., "Алетейя", 1995, стр. 392-393. Вот как писал об этом Фукидид: "Когда афиняне таким способом получили гегемонию с согласия союзников вследствие их ненависти к Павсанию, тогда они установили размеры взносов, какие государства должны давать на войну с варварами деньгами и какие - кораблями. Делалось это под предлогом того, чтобы, опустошая страну царя, отомстить ему за бедствия, понесенные от него. Тогда-то впервые у афинян была установлена должность казначеев эллинской казны, которые должны были собирать форос: так стали называть обязательный взнос денег". Фукидид "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, I, 96. Об этом же писал и Плутарх в жизнеописании Аристида: "Аристид ... незаметно отнял гегемонию у спартанцев не с помощью оружия, флота или конницы, а умом и простотой обращения. Если греки питали дружественные чувства к афинянам благодаря справедливости Аристида и благородству Кимона, то надменность и резкость Павсания заставляли еще больше стремиться к сближению с ними. Павсаний и к начальникам союзников относился запальчиво и грубо и простых воинов наказывал побоями... Никому не позволялось прежде спартанцев ни набрать соломы для ложа, ни подойти к источнику за водой, но прислужники его с бичами в руках отгоняли подходивших. Ввиду этого навархи и полководцы греков, в особенности же хиосцы, самосцы и лесбосцы, пришли к Аристиду и стали его убеждать взять на себя гегемонию... Кончилось дело тем, что они отложились от спартанцев и пришли к афинянам". Плутарх "Сравнительные жизнеописания", Аристид, 23.

С самого начала Афины пользовались особыми привилегиями в федерации: это было следствием того, что у Афин был самый мощный флот. Афины командовали военными операциями и, следовательно, могли свободно распоряжаться финансовыми средствами. Афины "... союзников, которые платят им подать, превосходят всех даже на суше. Подданным морской державы, поскольку они являются островными жителями, невозможно соединить свои государства, поскольку море их разделяет, а их властители являются господами над морем. А из тех подчиненных афинянам государств, которые лежат на материке, большие подчиняются из страха, а маленькие главным образом из нужды: ведь нет такого государства, которое не нуждалось бы в привозе или вывозе чего-нибудь, и, значит, ни того ни другого не будет у него, если оно не станет подчиняться хозяевам моря". [Ксенофонт] "Афинская полития", II, (2-3), цитируется по книге: Аристотель, "Политика. Афинская полития", М., "Мысль", 1997, приложение, стр. 408-421.

С течением времени Делосский союз изменил свой первоначальный характер. Когда союзники увидели, что персы не держат больше своего флота в Архипелаге и не имеют гарнизонов по берегам, то они стали приходить к мысли о бесполезности дальнего существования союза, вследствие чего федеративная связь между ними стала ослабевать. Они чувствовали меньше желания заниматься союзными делами, перестали посылать своих делегатов на Делос, с большей вялостью относились к исполнению своих обязательств, жаловались на их тяжесть и думали только о том, чтобы от них избавиться. Афины благоприятствовали этому стремлению только в той мере, в какой это было выгодно для них их. Таким образом, после битвы в дельте Нила, союзная казна была перенесена из Делоса Афины. Союзные города, за исключением двух или трех, были избавлены от натуральной повинности в виде кораблей и заменили ее известной денежной суммой. См. П. Гиро, "Частная и общественная жизнь греков", С-Пб., "Алетейя", 1995, стр. 393. Читаем у Фукидида: "Причины отпадения союзников были различные, но самой важной были недоимки в поставке податей и кораблей или иногда уклонение от несения военной службы. Дело в том, что афиняне строго взыскивали подати, и для людей, не имевших ни привычки, ни желания переносить тягости походной жизни, оказывалось тяжелой неприятностью, когда те начинали прибегать к принудительным мерам. Вообще афиняне, делая свои распоряжения, теперь уже не считались, как прежде, нравятся ли они союзникам, и, участвуя в походах, они не ставили себя на одинаковый уровень с остальными и легко приводили к повиновению в случае отпадения. Виноваты в этом были сами союзники. Не желая участвовать в походах, большинство из них, чтобы не уходить далеко от дома, договорились вносить требующуюся сумму на расходы, вместо того, чтобы выставлять свои корабли. Таким образом у афинян увеличился флот на те средства, которые каждый раз вносили союзники все вместе, но самим союзникам, когда они поднимали восстание, приходилось начинать войну без надлежащей подготовки и опытности". Фукидид "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, I, 99.

Афины становятся сильнейшим полисом в Элладе, контролирующим море. "Властителям моря можно делать то, что только иногда удается властителям суши, - опустошать землю более сильных Таковы, например, налеты Толмида в Пелопоннесс в 456 г. до н.э. и Перикла на Сикион в 453 г. до н.э.; именно, можно подходить на кораблях туда, где или вовсе нет врагов, или где их немного, а если они приблизятся, можно сесть на корабли и уехать. Далее, властителям моря можно предпринять плавание как угодно далеко от своей родины, а войску сухопутной державы невозможно от своей земли отойти на много дней пути, потому что такие передвижения медленны, и невозможно, идя сухим путем, иметь с собой запаса провианта на долгое время", [Ксенофонт] "Афинская полития", II, (4-5), цитируется по книге: Аристотель "Политика. Афинская полития", изд-во "Мысль", М., 1997, Приложение. "а если уж говорить о богатстве греков и варваров, то афиняне одни могут иметь его у себя. В самом деле, если какой-нибудь город богат корабельным лесом, куда он будет сбывать его, если не добьется на это согласия тех, кто господствует над морем? Что еще? Если какой-нибудь город богат железом, медью или льном, куда он будет сбывать, если не заручится согласием того, кто господствует над морем? А ведь из всего этого и создаются корабли... Кроме того, они не дадут отвозить куда-нибудь в другое место; иначе тем, кто является нашим противником, не придется пользоваться морем. И вот <афиняне> без всякого труда получают все эти произведения земли по морю, а между тем никакой другой город не имеет у себя двух таких продуктов разом". [Ксенофонт] "Афинская полития", II, (11), цитируется по книге: Аристотель "Политика. Афинская полития", изд-во "Мысль", М., 1997, Приложение.

В конце концов союзное собрание исчезло, и афинский народ стал бесконтрольно управлять союзом, превративши его в настоящую афинскую империю. Теоретически все союзники - независимые города - имели одинаковые права. На деле, конечно, не могло быть равновесия сил между могучими Афинами, распоряжающимися военными операциями и финансами, и относительной слабостью союзных городов. Это несоответствие вызывало разногласия среди союзников и приводило к попыткам выйти из союза, но Афины решительно их пресекали. Афины повсюду, после каждого подавленного восстания, требуют от города, покоренного силой оружия, подписания акта о подчинении. Иногда Афины требуют заложников. Во многих полисах создаются преданные Афинам правительства. Чтобы покрепче прибрать к рукам некоторые важные города, Афины ставят там своих "правителей" - они контролируют политику, проводимую подчиненным городом. Наконец, начинает широко использоваться метод "клерухий" - колоний вооруженных афинских граждан, поселенных на землях, отнятых у "бунтовщиков", которых нагоняют или уничтожают. Эти колонии, расположенные поблизости от внушающих сомнение городов, отныне следят за тем, чтобы в стране не нарушался "порядок". Бывшие союзники превратились для Афин в подданных. Пожалуй, здесь уместно привести высказывание Платона: "... государство может быть несправедливым и может пытаться несправедливым образом поработить другие государства и держать их в порабощении" Платон "Государство", 351b, цитируется по книге: Платон "Филеб, Государство, Тимей, Критий", под. общ. ред. А.Ф. Лосева, М., изд-во "Мысль", 1999. , поскольку фактически именно это и делали Афины. Союзные взносы стали принимать в глазах афинян вид налога, который они могли увеличивать или уменьшать по своему усмотрению. Они считали себя вправе свободно распоряжаться союзными суммами и обращать их на нужды своего государства, под условием, что они будут охранять безопасность союзных государств, причем "афинский флот столько же имел в виду держать в повиновении их самих, сколько и защищать их от внешних врагов" П. Гиро, "Частная и общественная жизнь греков", С-Пб., "Алетейя", 1995, стр. 393.: "Греки еще и при гегемонии лакедемонян платили известные взносы на войну. Желая, чтобы сообразно с силами каждого государства назначены были умеренные взносы, они выхлопотали у афинян, чтобы к ним прислан был Аристид..., чтобы он рассмотрел размеры их владений и доходов и сообразно со значением и силами определил им взносы. ...Союзники афинян прославляли взносы, которые платили при Аристиде, называя их благополучием Греции, а в особенности они стали так говорить, когда немного времени после этого взносы были увеличены вдвое, а потом даже втрое. Та подать, которую установил Аристид, составляла 460 талантов. К этому Перикл добавил без малого третью часть. ...При начале войны у афинян доходы с союзников составляли шестьсот талантов. А после смерти Перикла демагоги, постепенно увеличивая их, довели общую сумму до 1300 талантов, причем это было вызвано не столько тем, что война вследствие своей длительности и своих случайностей вызывала большие расходы и стоила много денег, сколько тем, что они увлекли народ устраивать раздачи, выдавать зрелищные деньги и сооружать статуи и храмы". Плутарх "Сравнительные жизнеописания", "Аристид", 24.

Афиняне дошли до того, что стали вмешиваться во внутреннее управление союзных городов. Они желали ввести в них демократическую организацию и покровительствовали переворотам, стремившимся низвергнуть аристократические партии ("Афиняне ... принимают сторону худших в тех государствах, где происходит смута. Но они делают это сознательно, потому что если бы они принимали сторону лучших, то вступались бы не за своих единомышленников: ведь ни в одном государстве лучшие не сочувствуют демократии, но худшие в каждом государстве сочувствуют демократии; конечно, подобный подобному всегда друг" [Ксенофонт] "Афинская полития", III, (10), цитируется по книге: Аристотель "Политика. Афинская полития", изд-во "Мысль", М., 1997, Приложение.), они даже содействовали им, насколько могли, и иногда диктовали сами новую конституцию, для упрочения которой посылали свой гарнизон. Они не довольствовались тем, что наказывали всякого союзника, обвинявшегося в нарушении союзного договора, но судили даже преступления против общего права, по крайней мере наиболее важные. Цитируется по кн.: П. Гиро, "Частная и общественная жизнь греков", С-Пб., "Алетейя", 1995, стр. 392-393. и по кн. А. Боннар "Греческая цивилизация", изд-во "Иностр. литер.", М., 1958, т. 1, стр. 236-237.

Империалистическая политика Афин в Делосском союзе привела к тому, что в руках Перикла оказались огромные средства. Из года в год в Афины течет золото. "Раздачей денег на зрелища, платой вознаграждения за исполнение судейских и других обязанностей и разными вспомоществованиями Перикл подкупил народную массу и стал пользоваться ею для борьбы с ареопагом... Перикл приучил народ к клерухиям, получению денег на зрелища, получению вознаграждения; вследствие этой дурной привычки народ из скромного и работящего под влиянием тогдашних политических мероприятий стал расточительным и своевольным". Плутарх "Избранные жизнеописания", М., изд-во "Правда", 1987, т. I, "Перикл", стр. 291. Но на эти средства можно предпринять и дорогостоящие художественные работы. Перикл заявлял: "Если государство снабжено в достаточной мере предметами, нужными для войны, необходимо тратить его богатство на такие работы, которые после окончания их доставят государству вечную славу, а во время исполнения будут служить тотчас же источником благосостояния, благодаря тому, что явится всевозможная работа и разные потребности, которые пробуждают всякие ремесла, дают занятие всем рукам, доставляют заработок чуть не всему государству, так что оно за свой счет себя украшает и кормит". Там же, стр. 295.

Превращение Делосского союза в Афинскую империю вызвало немало бурных протестов даже в Афинах. Как передает Плутарх, "враги осуждали и чернили Перикла в Народном собрании: "Народ позорит себя, - кричали они, - о нем идет дурная слава за то, что Перикл перенес общую эллинскую казну к себе из Делоса; самый благовидный предлог, которым может оправдываться народ от этого упрека, тот, что страх перед варварами заставил его взять оттуда общую казну и хранить ее в безопасном месте; но и это оправдание отнял у народа Перикл. Эллины понимают, что они терпят страшное насилие и подвергаются открытой тирании, видя, что на вносимые ими по принуждению деньги, предназначенные для войны, мы золотим и наряжаем город, точно женщину-щеголиху, обвешивая его дорогим мрамором, статуями богов и храмами, стоящими тысячи талантов". Там же, стр. 294-295. Перикл ответил Народному собранию, что деньги "принадлежат не тому, кто их дает, а тому, кто получает, если он доставляет то, за что получает" Там же, стр. 295. , а афиняне обеспечивают общую защиту Греции и Эгейского моря против персов. Задача же внутри государства - "чтобы рабочая масс, не несущая военной службы, не была обездолена, и вместе с тем чтобы она не получала денег в бездействии и праздности". Там же, стр. 295. Иными словами, крупные работы были предприняты Периклом на Акрополе и в других местах с тем, чтобы дать всем гражданам возможность жить в достатке и это делалось за счет дани, выплачиваемой Афинам союзниками. Основываясь на декрете, принятом по его предложению в 450-449 году и разрешающем черпать из союзной казны для восстановления храмов, разрушенных во время греко-персидской войны, Перикл предпринял реконструкцию святилищ Акрополя. "К этой эпохе апогея афинской архитектуры и скульптуры относятся четыре главных произведения искусства, не считая статуй, поставленных под открытым небом или в храмах. Вершиной этого апогея стал сам Перикл, влюбленный в "красоту, воплощенную в простоте", по выражению, приписанному ему Фукидидом. Этими четырьмя произведениями искусства были, как известно, Парфенон, Пропилеи, Эрехтейон и храм Афины-Паллады. <...> Перикл видел в искусстве средство утвердить первенство Афин над всем эллинским миром". А. Боннар "Греческая цивилизация", изд-во "Иностр. литер.", М., 1958, т. 1, стр. 238, 241. (Здесь интересно заметить, что на фризе Парфенона Фидий в процессии празднества Афины впервые изобразил не только богов и героев, но и простых граждан, и сделано это было по желанию Перикла.)

Эта Афинская империя - не простое управление полисами, подчиненными Афинам. Она, по выражению Перикла, не что иное, как "тирания", чьей пленницей стали сами Афины. Перикл заявил это без обиняков в речи, приведенной Фукидидом: "Дело идет о потере вами господства и об опасности со стороны тех, кому оно ненавистно. Отказаться от этого владычества вы уже не можете... Ведь ваше владычество подобно тирании, добиваться которой несправедливо, отказаться же от нее - весьма опасно". Фукидид "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, II, 63 (1, 2).

В связи с затронутой нами проблемой стремления Афин к гегемонии приведём речь Исократа "Ареопагитик". В ней Исократ говорит о праве Афин на гегемонию во всей Элладе, приводя такие доводы, как древность и благородство происхождения ("Все признают Афины самым древним, самым большим и знаменитым городом; уже одно это даёт нам право гордиться, но у нас есть ещё большие основания для гордости. Мы не пришельцы в своей стране, прогнавшие местных жителей или заселившие пустошь, и свой род ведём не от разных племён. Нет происхождения благороднее нашего, мы всегда жили на земле, породившей нас, как древнейшие, исконные её обитатели. Из всех эллинов мы одни имеем право называть свою землю кормилицей, родиной, матерью. Вот каким должно быть родословие тех, кто законно гордится собою и по праву добивается, ссылаясь на своих предков, первого места среди городов Эллады"Исократ, "Ареопагитик", 23-25, цитируется по книге: "Ораторы Греции", изд-во "Художественная литература", М., 1985. ); то, что полисы Эллады обязаны Афинам, давшим им законы ("В то время как эллины, не зная законов и правопорядка, страдали либо от произвола правителя, либо, наоборот, от безвластия, наш город и в этом пришёл им на помощь: одних он взял под своё покровительство, а другим дал образец в виде своих законов и государственного устройства. Что именно в Афинах возникли законы, видно из того, что когда-то все эллины по ним судили виновных в убийстве, если хотели решить дело судом, а не самовольной расправой" Там же, 39-40.). На первое место среди полисов Афины по праву ставят и их военные заслуги ("Много испытаний, суровых и тяжких, выпало на долю моих предков, ибо они сражались не только за свою землю, но и за чужую свободу, так как наш город для угнетённых и притесняемых эллинов всегда был прибежищем и оплотом" Там же, 52.), в том числе в войнах с варварами ("Самые воинственные и могущественные варварские племена - это скифы, фракийцы и персы. Каждое из них на нас нападало, и каждому из них мы давали отпор. Что ещё могут сказать наши недоброжелатели, если эллины в поисках справедливости обращаются за помощью именно к нам, а варвары, желая поработить эллинов, нападают прежде сего на нас? ... Когда Эллада ещё была слаба, в наши владения вторглись фракийцы во главе с Евмолпом, сыном Посейдона, а позднее скифы с амазонками, дочерьми Ареса. Стремясь установить свою власть над Европой и ненавидя эллинское племя, они бросили вызов именно Афинам, считая, что если справятся с этим городом, то разом покончат со всей Элладой. Но цели своей они не достигли: имея противником лишь афинян, они потерпели такое поражение, словно воевали против всего человечества. Что разгром был сокрушительным, видно из того, что предание об этом живо до сих пор, чего не случилось бы, если б это была мелкая неудача" Там же, 67-69.), и в особенности в войне с персами ("Это был поистине славный подвиг, подобающий тому, кто хочет быть первым в Элладе, но не меньший подвиг, достойный предков, совершили те, кто отразил нашествия Дария и Ксеркса. В величайшей из войн, в тяжелейших опасностях, в борьбе с противником, который считал себя непобедимым, чьей доблести страшились даже наши союзники, афиняне выстояли и разбили врага, получив в награду не только славу, но и безраздельное господство на море, с полного согласия всей Эллады, в том числе и тех, кто пытается его теперь отобрать". Там же, 71-72.) Приведённые Исократом доводы несомненно достойны "того, кто хочет быть первым в Элладе". Можно заметить, что в крупнейших морских битвах участвовали в первую очередь именно Афины. В свое время о решающей роли Афин в войне с персами говорил и Геродот: "Если бы афиняне в страхе перед грозной опасностью покинули свой город или, не покидая его, сдались Ксерксу, то никто <из эллинов> не посмел бы оказать персам сопротивления на море. ...Флот варваров стал бы захватывать город за городом, и лакедемоняне, покинутые на произвол судьбы союзниками (правда, не по доброй воле, но в силу необходимости), ... после героического сопротивления все-таки пали бы доблестной смертью, ... или им пришлось бы еще раньше сдаться на милость Ксеркса. ... Эллада оказалась бы под игом персов. Потому-то не погрешишь против истины, назвав афинян спасителями Эллады. Ибо ход событий зависел исключительно от того, на чью сторону склонятся афиняне. Но иак как афиняне выбрали свободу Эллады, то они вселили мужество к сопротивлению всем остальным эллинам..." Геродот "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, VII, 139. Однако, если строго следовать полисным идеалам автаркии и автономии, сама идея речи Исократа о гегемонии Афин в Элладе была противоестественна, она говорит о разрушении полисных традиций и, следовательно, самого полиса.

Афины установили в первом морском союзе достаточно большой форос, аргументируя это необходимостью войны с Персией, деньги же эти шли на раздачи внутри Афин и на строительство ещё большего флота. В итоге Афины оказались сильнее любого из своих союзников. Усиление Афин с самого начала беспокоило Спарту, что приводило к конфронтации двух этих сильнейших полисов. Исократ писал: "Эллинские города большей частью подвластны либо Афинам, либо Спарте, и разобщённость эту усиливает разница в их государственном и общественном строе". Исократ, "Ареопагитик", 16, цитируется по книге: "Ораторы Греции", изд-во "Художественная литература", М., 1985.

Логично было бы упомянуть о главных различиях между Афинами и Спартой. В результате реформы Ликурга спартанский демос превратился в замкнутое сословие профессиональных воинов-гоплитов, осуществлявших силой оружия свое господство над многотысячной массой илотов. Использование рабского труда илотов оставляло спартиатам максимум времени на государственные дела и военную подготовку. Это было тем более необходимо, поскольку в Спарте была нарушена главная заповедь рабовладельческой экономики, сформулированная впоследствии Аристотелем: избегать скопления больших масс рабов одного этнического происхождения, так как это многократно увеличивало вероятность бунта. Именно боязнь илотского восстания во многом объясняет военизированность полиса и жестокость спартанского воспитания. См. "История древнего мира. Расцвет древних обществ" под ред. И.М.Дьяконова, стр. 89-90, и Поль Гиро, "Частная и общественная жизнь греков", стр. 160-161. Плутарх так характеризовал особенности Спарты: "Что касается Ликурга, то он правил городом, очищенным от толпы иностранцев, и владел землею, которой, по выражению Еврипида, "для многих было много, да и для вдвое большего числа слишком много". Но, что всего важнее, Спарта была окружена массой илотов, которых лучше было не оставлять в праздности, а угнетать и смирять постоянной работой. Поэтому Ликургу было легко избавить граждан от трудовых ремесленных занятий и держать их постоянно под оружием, чтобы они изучали только это искусство и постоянно упражнялись в нем." Плутарх, "Избранные жизнеописания", в 2-х тт., М., "Правда", 1987, т. I, "Солон", XXII.

Лакедемон - военный полис, что объясняет многие его особенности. "С целью ещё более стеснить роскошь и окончательно уничтожить чувство корысти, Ликург установил третье, во всех отношениях прекрасное, учреждение, совместные трапезы, сисситии, - для того, чтобы граждане сходились обедать за общий стол и ели мясные или мучные кушанья, предписанные законом. [...] Запрещено было являться на сисситии сытыми, пообедав дома". Там же, X. Совместные трапезы были, по-видимому, крайне важны для осознания "чувства локтя", необходимого в фаланге. Так же спартиатам запрещалось ходить по улицам с огнём, "чтобы они приучились ходить ночью смело, ничего не боясь". Там же, XII. Одна из ретр Ликурга запрещала иметь письменные законы, другая запрещала пользоваться при строительстве какими-либо инструментами, кроме топора и пилы. Таким образом, спартиаты всё время жили в условиях, близких к походным.

Афины и Спарта - яркие примеры различных путей образования полиса. Афинский полис был образован путём объединения соседних фил, путем синойкизма, а Лакедемон - путём завоевания. Именно это определяет основные различия. Развитие Афин было диаметрально противоположно Спарте. Возникшая там в Афинах хлебная проблема решалась путём колонизации, которая способствовала развитию торговли и ремесла, а соответственно, и денежных отношений. В результате в афинском полисе возникли противоречия между торговцами и земельной аристократией, а так же между аристократией и крестьянами. Торговля подразумевает жёсткую конкуренцию, привозной хлеб оказывался дешевле афинского, и не умевшие выжить в условиях конкуренции крестьяне разорялись, закладывая сначала часть клера, потом весь клер, право на него и, наконец, самих себя, многие вынуждены были продавать своих детей. Появилось кабальное рабство. "Когда Килонова смута кончилась и "проклятые" уже ушли из Аттики, у афинян возобновился старый спор о государственном строе: население разделилось на несколько партий по числу различных территорий в Аттике. Диакрии (беднейшее население гористой части Аттики) более всех были сторонниками демократии; главными сторонниками олигархии были педиэи (землевладельцы афинской равнины); третьи, паралы (ремесленники и рыбаки прибрежной части Аттики), желали какого-то среднего, смешанного государственного строя, и не давали ни той ни другой партии взять верх. Поскольку неравенство между бедными и богатыми дошло тогда, так сказать, до высшей точки, государство находилось в чрезвычайно опасном положении: казалось, оно сможет устоять, а смуты прекратятся только в том случае, если возникнет тирания". Плутарх, "Избранные жизнеописания", в 2-х тт., М., "Правда", 1987, т. I, "Солон", XIII.

Земля и власть оказались в руках немногих; все прочие выбрасывались из числа граждан. Вопрос стоял уже так: "удастся ли эвпатридам превратить афинян в илотов? Станут ли Афины другой Спартой?" Андрэ Боннар "Греческая цивилизация", пер. с франц. О.В.Волклва, М., Изд-во иностр. литер., 1958, т. 1, стр. 143. Однако особенности географических условий и исторического развития сделали Аттику страной моряков и торговцев. Знать нуждалась в них, чтобы сбывать за морем свою продукцию; знать могла довести до конца закабаление класса бедных крестьян, но с ремесленниками и торговцами - бедными ли, богатыми ли - ей приходилось считаться. Именно объединение обеих плебейских партий - союз ремесленников и купцов с мелкими крестьянами и батраками - решило в их пользу борьбу против земельной знати. (Следует, думается, отметить, что именно активные действия этих слоев населения Афин - наиболее многочисленной его части - вынуждали практически всех Афинских тиранов осуществлять реформы, направленные на (частичное, по крайней мере) улучшение положения народа и предотвращение либо усмирение кровавых беспорядков. Даже Писистрат, тиранию которого Фукидид называет "свирепой" Фукидид, "История", М., "Ладомир" АСТ, 1999, пер. Г.А.Стратановского, VI, 53, 3., был вынужден притворяться, что он "друг порядка, сторонник равенства, враг людей, колеблющих государственный строй и стремящихся к перевороту. Так он обманывал народ." Плутарх, "Избранные жизнеописания", в 2-х тт., М., "Правда", 1987, "Солон", XXIX.).

Спарта была одним из наиболее консервативных и политически отсталых греческих полисов. Однако и афинская политическая система, сложившаяся в результате демократических реформ Солона, Клисфена и Перикла, самая передовая для Греции того времени, была демократией для меньшинства населения. Из нее были исключены не только рабы, не имевшие даже элементарных человеческих прав, но и метеки, даже если они жили в Аттике на протяжении нескольких поколений. В то время как граждане Афин в период мира не платили налогов, метеки за право на жительство, занятие ремеслом или торговлей должны были платить особый налог - метойкион. В политической жизни не участвовали и женщины. "Афинская демократия - это общество мужское, строго и ревниво охраняемое."Андрэ Боннар, "Греческая цивилизация", т. 1, М., Изд-во иностр. литер., 1958, т. 1, стр.167 Ксенофонт заявлял устами одного из деятелей греческой истории: "Я все время неустанно борюсь с крайними течениями: я борюсь с теми демократами, которые считают, что настоящая демократия - только тогда, когда в правлении участвуют рабы и нищие, которые, нуждаясь в драхме, готовы за драхму продать государство; борюсь и с теми олигархами, которые считают, что настоящая олигархия - только тогда, когда государством управляют по своему произволу несколько неограниченных владык. Я всегда... был сторонником такого строя, при котором власть принадлежала бы тем, кто в состоянии защитить государство от врага, сражаясь на коне или в тяжелом вооружении." Ксенофонт, "Греческая история", Спб., "Алетейя", 2000, II, 48-49.

Фукидид так описывал несходство между афинянами и спартанцами: "Афиняне любят новизну и отличаются быстротой в замыслах и в осуществлении раз принятых решений; вы <спартанцы>, напротив, озабочены тем, как бы сохранить существующее, не придумываете ничего нового и не исполняете на деле даже необходимого. Далее, они отваживаются на то, что превышает их силы, рискуют до безрассудства, и надежда не покидает их даже в опасностях, тогда как вы делаете меньше, чем позволяют ваши силы, не доверяете несомненным расчетам и полагаете, что никогда не избавитесь от опасностей. Они решительны, вы медленны; они ходят в чужие земли, вы сидите дома; удалением от родины они рассчитывают приобрести себе что-либо, вы опасаетесь, как бы походом не нанести ущерба тому, чем владеете. Побеждая врагов, афиняне преследуют их возможно дальше, а побежденные дают оттеснить себя возможно меньше. Потом, тело свое они отдают за родину так, как будто оно вовсе не принадлежит им, напротив, дух берегут как неотъемлемую собственность для государства, для служения ему. ...Нет для них другого праздника, как выполнение того, что требуется обстоятельствами, напротив, праздный покой почитают таким же бедствием, как и утомление без отдыха. Потому, если бы кто-нибудь в немногих словах сказал, что афиняне рождены для того, чтобы не иметь покоя самим и не давать его другим, он был бы прав". Фукидид "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, I, 70.

Поначалу Спарта помогала Афинам: "Итак, по рассказам афинян, Алкмеониды подкупили пифию деньгами, чтобы она всякий раз, как спартанцы вопрошали оракул, по частному ли делу или от имени государства, возвещала им волю божества освободить Афины. Получая постоянно одно и то же изречение, лакедемоняне наконец отправили войско во главе с Анхимолием, сыном Астера, человеком, весьма влиятельным в городе, изгнать Писистратидов из Афин, хотя спартанцы находились с Писисиратидами в самой тесной дружбе..." Геродот "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, V, 63., но поход Анхимолия оказался неудачным, и "лакедемоняне снарядили в поход на Афины более многочисленное войско во главе с царём Клеоменом, сыном Анаксандрида... Клеомен вместе с афинянами, желавшими свободы, занял нижний город и стал осаждать тиранов, которые заперлись в Пеларгической крепости. Однако лакедемоняне, конечно, никогда не захватили бы крепости и Писистратидов... если бы тут не произошло события, рокового для осаждённых и счастливого для осаждающих: сыновья Писистратидов попались в плен при попытке тайно увезти их из Аттики в безопасное место. Это обстоятельство смешало все расчёты Писистратидов, и им пришлось взамен выдачи детей сдаться на поставленных афинянами условиях: покинуть Аттику в течение пяти дней" Геродот "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, V, 64-65.. Таким образом афиняне изгнали тиранов при помощи спартанцев. Далее Геродот пишет: "Афины, правда, уже и прежде были великим городом, а теперь после освобождения от тиранов стали ещё более могущественными".Там же, V, 66.

Именно возвышение Афин крайне беспокоило Спарту: "лакедемоняне ... увидели, что могущество Афин возросло и у них нет больше охоты подчиняться спартанцам, тогда-то спартанцы поняли, что аттический народ, будучи свободным, пожалуй, сравняется с ними могуществом". Там же, V, 91. Поэтому Спарта делала всё, чтобы поколебать Афины. Чтобы ослабить Афины, Спарта пыталась вернуть тиранов: "Спартанцы вызвали Гиппия, сына Писистрата, из Сигея на Геллеспонте, куда бежали Писистратиды. Когда Гиппий прибыл на зов, спартанцы послали вестников к остальным союзникам и сказали им вот что: "...Побуждаемые ложными изречениями оракула, мы изгнали самых лучших наших друзей, которые обещали держать Афины в подчинении, из их родного города. Потом мы отдали город во власть неблагодарного народа, который, получив с нашей помощью свободу, высоко поднял голову. Он с позором изгнал нас и нашего царя из города и теперь высокомерно заносится... Поэтому мы призвали вот этого Гиппия и вас, посланцев от городов, чтобы сообща обдумать это дело и общими силами возвратить его в Афины, вернув ему то, чего мы его лишили". Там же, V, 91. Кроме того, Спарта отказалась помочь Афинам при Марафоне, прикрываясь традицией, "это ведь был как раз девятый день первой половины месяца, а в девятый день, говорили они, нельзя выступать в поход, если луна будет неполной". Там же, VI, 106.

Но война с персами временно сплотила Афины и Спарту. Вот что пишет Исократ о роли и действиях афинян и спартанцев в Греко-персидских войнах: "Они не соревновались в бесстыдстве, не упражнялись в своеволии и наглости, дурной славы среди соотечественников они боялись больше, чем смерти за отчизну, и опозорить свой город боялись больше, чем теперь люди боятся опозорить себя. Они соблюдали старинный обычай и заботились не столько о взыскании долгов, сколько о нравах и образе мысли, зная, что честным людям не нужно много законов, что и с немногими можно решать как частные, так и общественные дела. Столь велика была их любовь к отечеству, что спорили они между собой не за власть, а о том, кто окажет отчизне услугу, и вступали между собой в союзы не в личных целях, а в интересах общества. Так же они относились и к другим государствам: стремясь завоевать расположение эллинов, они были для них наставниками и предводителями, а не господами и тиранами, они не губили их, а спасали, не порабощали, а опекали. Их слово было надёжнее клятвы, а договоры они соблюдали так, словно вообще не представляли, что их можно нарушить. Они не кичились своей мощью, они были умеренны в своих притязаниях и относились к слабейшим так, как хотели бы, чтобы сильнейший относился к ним самим. В городах они видели свой дом, а общим отечеством считали Элладу".Исократ, "Ареопагитик", 77-81, цитируется по книге: "Ораторы Греции", изд-во "Художественная литература", М., 1985.

После окончания войн, распада панэллинского союза и образования Делосского морского союза по инициативе Афин и во главе с ними противоречия между Афинами и Спартой снова обострились. Возникла опасность военного столкновения. Вот что пишет Фукидид: "После изгнания общими силами Варвара немного спустя все отпавшие от царя эллины и их союзники присоединились частью к афинянам, частью же к лакедемонянам. Действительно, оба эти города были тогда самыми могущественными, один на суше, другой - на море. Этот военный союз, правда, сохранялся недолго. Лакедемоняне и афиняне, разделённые враждой, стали вместе с союзниками воевать друг с другом, и всякий раз, когда где-нибудь возникала вражда между остальными эллинскими городами, они присоединялись либо к Афинам, либо к Лакедемону". Фукидид "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, I, 18. Геродот так писал о междоусобицах в Элладе: "За время царствия Дария, сына Гистаспа, Ксеркса, сына Дария, и Артаксеркса, сына Ксеркса, на протяжении этих трех поколений Эллада испытала больше невзгод, чем за 20 поколений до Дария. Эти невзгоды постигли Элладу отчасти по вине персов, отчасти же по вине главных эллинских городов, боровшихся за первенство". Геродот "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, VI, 98. В 464 году до н.э. в Спарте произошло сильное землетрясение и, воспользовавшись этим, илоты подняли восстание. Спарта обратилась за помощью к Афинам и те послали в Спарту отряд гоплитов, но к моменту его прибытия спартиаты подавили восстание своими силами и отправили афинский отряд обратно. Афиняне сочли оскорблением подобное отношение к своей помощи, и это лишь усилило враждебность по отношению к Спарте. В то же время, в 462 году, к суду по обвинению в коррупции были привлечены некоторые из членов ареопага, и народное собрание приняло закон, сводящий функции ареопага только к суду по убийствам, лишив этот по сути аристократический административный орган политической власти, что так же является показателем неприязни между Афинами и Спартой, политический и государственный строй которой был разительно отличен от Афин. Платон характеризовал государственность Спарты следующим образом: "... размышляя о государственном устройстве Лакедемона, я не могу вот так сразу указать, к какому роду его следует причислить. Оно похоже даже на тиранию, так как власть эфоров в нем удивительно напоминает тираническую. А иной раз ... кажется, что <Спарта> похожа на самое демократическое из всех государств. В свою очередь было бы во всех отношениях странным не признать в ней аристократию. Впрочем, ... есть и пожизненная царская власть, признаваемая ... самой старинной". Платон "Законы", 712 d-e, цитируется по книге: Платон "Законы" под общ. ред. А.Ф. Лосева, М., изд-во "Мысль", 1999. Исократ так писал о последствиях этой реформы: раньше "молодые люди проводили время не в игорных домах, не среди флейтисток или в тому подобных местах, в которых теперь проводят целые дни, но оставались при своих занятиях, которые были им назначены, восхищаясь и соревнуясь с теми, кто превосходил всех в этих занятиях. ...Возразить что-нибудь старшим или побраниться считали более ужасным, чем по нынешним понятиям оскорбить родителей. В лавочке закусить или выпить не решился бы никто... Они учились быть серьезными, а не скоморошничать. Людей бойких и способных вышучивать, которых в нынешнее время называют даровитыми, тогдашние люди считали ничтожными. ... Людей в этом возрасте я отнюдь не считаю виновными во всем происходящем... Неестественно было бы мне винить их, но гораздо справедливее - тех, которые установили государственный порядок незадолго до нашего времени. ...Пока этот совет был руководителем, город не был переполнен тяжбами, обвинениями, чрезвычайными взносами, нищетой, войнами, но люди и сохраняли спокойствие во взаимных отношениях, и поддерживали мир со всеми остальными. Они внушали к себе доверие со стороны греков и страх со стороны варваров". Исократ, "Ареопагитик", 48-51, цитируется по книге: "Ораторы Греции", изд-во "Художественная литература", М., 1985.

Военное столкновение между Афинами и Спартой произошло в 457 году до н.э., когда спартанское войско в союзе с Беотией нанесло поражение афинскому ополчению при Танагре. В том же году беотийцы были разгромлены при Энофитах и Афины восстановили своё влияние в Средней Греции. Спарта была оскорблена и тем, что никак не участвовала в подписании Каллиевого мира, согласно которому персы признавали господство афинян в Эгейском море, отказываясь от Геллеспонта и Препонтиды. Затишье в военных столкновениях между Афинами и Спартой произошло лишь после подписания тридцатилетнего мира в 446 году.

Противоборство Афин и Спарты можно назвать борьбой двух форм правления - демократии и олигархии - за господство в Элладе. Лакония и Аттика, олицетворяющие два социальных уклада, сошлись в непримиримом столкновении, многократно повторенногм внутри большинства греческих полисов. Война межгосударственная при этом одновременно становилась войной гражданской: сторонники демократии во всех городах ориентировались на Афины, олигархии - на Спарту. Ксенофонт писал: "Наибольшее же число врагов сторонники олигархического переворота, само собой разумеется, должны иметь здесь, в Афинах: ведь наш город многолюднейший в Элладе, и народ здесь наиболее продолжительное время рос и воспитывался на гражданской свободе. Для таких людей, как мы с вами, демократический строй, конечно, крайне тягостен и невыносим, вдобавок лакедемонянам, даровавшим нам жизнь и свободу, сторонники народовластия испокон века были врагами, тогда как благонадёжные слои населения были всегда им преданы. Поэтому-то, с одобрения лакедемонян, мы и установили этот государственный строй; поэтому-то, если до нашего сведения доходит, что кто-либо враждебно относится к олигархическому правлению, мы принимаем все возможные меры для устранения таких лиц". Ксенофонт, "Греческая история", Спб., "Алетейя", 2000, II, 24-26.

Несомненно, противостояние Афин и Спарты возникло как следствие Греко-персидских войн. Афины поднимались на гребне войны против персов. Когда Спарта - традиционный гегемон общегреческого сообщества - отказалась от продолжения войны с персидским царем Ксерксом, инициативу взяли на себя Афины. Провозгласив целью освобождение малоазийских греков из-под власти варваров, они возглавили Делосский союз, созданный специально ради войны с Персом. При этом их союзники обычно лишь ограничивались внесением ежегодного налога на содержание участвующих в активных боевых операциях вооруженных сил, сами же вооруженные силы выставляли Афины. Торговые успехи Афин требовали закрепления их военной силой. Одно подталкивало другое - и Делосский союз все более превращался в Афинскую военно-торговую державу. "... Демократам представляется большей выгодой, чтобы деньги союзников были в руках каждого отдельного из афинян, а союзники - чтобы имели лишь столько, сколько нужно для пропитания, и чтобы, занятые работой, они не были в состоянии замышлять что-нибудь против них". [Ксенофонт] "Афинская полития", I, (15), цитируется по книге: Аристотель "Политика. Афинская полития", изд-во "Мысль", М., 1997, Приложение.

Два поколения эллинов были свидетелями того, как Афинская держава шла в гору. Идея освобождения "порабощенных" эллинов торжествовала. Успехи морского союза оказались столь разительны, что афиняне начинали вести себя на Балканах высокомерно. Это вызывало неоднократные военные столкновения - в первую очередь с Фивами и Спартой. Но, что удивительно, даже воюя "на два фронта" - с Царем персидским и с внутренними врагами, Афины умудрялись и там и здесь добиваться успехов.

После того, как 446 г. до н. э. ознаменовался заключением тридцатилетнего перемирия со Спартой, Афины могли спокойно пользоваться плодами своих успехов. Попытки союзников покинуть Делосское сообщество решительно пресекались. После 454 г. до н. э. казна Делосского союза хранилась в Афинах, и власти этого города получили над ней полный контроль. Если же учесть, что форос платили более 200 городов, то можно представить, какие богатства оказались под рукой у афинских правителей.

На союзные деньги Перикл достроил Длинные Стены, соединившие Афины с Пиреем. На союзные же деньги обустраивался Акрополь (храмы Девы-Афины, Бескрылой Победы,} Эрехтея, знаменитый Парфенон. На те же деньги творил великий Фидий, устраивались пышные театральные празднества, для посещения которых неимущие ежегодно получали деньги. Именно в сороковые, тридцатые годы V в. до н. э. Афины оказались способны реализовать одну из прерогатив "демократического" государства - они платили пособие на жизнь тем гражданам, что не имели средств к существованию. Богатство Афин стало главной притягательной силой для "мудрецов" - софистов, съехавшихся в этот город со всей Эллады.

"Золотой век" считают вершиной в истории независимой Греции. Но при этом нельзя забывать, что построен он был на плечах недавних союзников по борьбе с персами. Афинянин Геродот писал о свободе как о главном атрибуте эллинской жизни, а "союзники" его отечества были вынуждены давать клятвы вроде следующей: "Я не отделюсь от афинского народа никакой хитростью и никакой уловкой, ни на словах, ни на деле, и я не буду слушаться никого, кто отделился бы от него. Если кто-либо будет подговаривать к отложению, я донесу на него афинянам. Я буду уплачивать дань, какую мне удастся убедить их назначить, и я буду самым добрым и верным их союзником, каким только можно быть. Я поспешу на помощь и на защиту афинского народа, если кто-нибудь будет обижать его, и я буду повиноваться ему". П. Гиро, "Частная и общественная жизнь греков", С-Пб., "Алетейя", 1995, стр. 394. Интересно отметить при этом, как сильно отличалась от этой клятвы та клятва, которую должны были произнести Афинский совет и присяжные: "Я не выгоню жителей ... из их страны и не разрушу их города. Я не произнесу против кого бы то ни было из них приговора ни об изгнании, ни о лишении гражданской чести; я не лишу свободы и не приговорю ни к смерти, ни к конфискации никого из них, не выслушавши его оправдания, если только это не будет противоречить решению афинского народа. Я не подвергну голосованию, без предварительного вызова на суд, никакое решение, направленное против их города или против кого-нибудь из его жителей".Там же, стр. 394. Неопределенность обязательств предоставляла афинянам широкий простор для маневра. При этом, хотя жители полисов могли и сами судить своих должностных лиц по окончании срока их службы, но любой приговоренный к смертной казни, изгнанию или лишению гражданских прав мог апеллировать к суду афинских присяжных; тем самым полисы в известном смысле были лишены самостоятельности в своих внутренних делах..

Отчего же прекрасные просвещенные Афины пали в 404 г. до н. э,, окруженные всеобщей ненавистью? "Во время Пелопоннесской войны вся Эллада была потрясена, потому что везде происходили раздоры между партиями - народной и знатью; первая призывала афинян, вторая лакедемонян. Призывы союзников облегчались для всякого, кто желал какой-либо перемены с целью причинить вред противникам и извлечь выгоду для себя. И тогда вследствие междоусобицы множество тяжких бед обрушилось на государства...Источник всех этих зол - жажда власти, которой добиваются люди из корысти и любви к почестям... Лица, не принадлежавшие ни к одной партии, истреблялись обеими сторонами..." Фукидид "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999, III, 82. Подобные противоречия зародились уже в Греко-персидские войны, а затем лишь вызревали, набирали силу.

В качестве традиционной земледельческой общины Афины начали путь к славе. Однако, чем более они вовлекались в военно-торговые отношения, тем меньшее количество людей было связано с землей. Нельзя сказать, что афиняне поголовно ринулись в торговлю и ремесло. Оба эти занятия не одобрялись традицией земледельческой общины и около половины лиц, занятых здесь, являлись неполноправными гражданами, метеками. Преимущественная часть ушедших с земли начала получать деньги на военной службе. К 431 г. до н. э. Делосский союз был организован таким образом, что вооруженные силы имели одни Афины. Большинство союзников не обладали постоянной армией (за исключением патрульных судов и городской стражи), зато своим форосом они оплачивали содержание армии афинской. Один военный флот требовал множества людей. Будучи не в состоянии снабдить более чем две сотни кораблей экипажем из собственных граждан, афиняне даже вербовали наемников. Своим, естественно, платили больше, чем чужим. Служба во флоте могла быть неплохим источником дохода. Если добавить к ней плату за общественные работы (строительство новых храмов и общественных зданий, ремонт зданий, прокладка дорог), ежегодные выдачи неимущим, "театральные деньги", плату за участие в государственных органах власти (прежде всего - судебных), то становится понятно, что афинский гражданин мог прожить и без земельного участка. Аристотель писал: "Так как после этого государство стало уже чувствовать свою силу и были накоплены большие средства, Аристид советовал добиваться гегемонии, а гражданам переселиться из деревень и жить в городе. Пропитание, говорил он, будет у всех - у одних, если будут участвовать в походах, у других, если будут нести гарнизонную службу, у третьих, если будут исполнять общественные обязанности: тогда-то они и возьмут в свои руки гегемонию. Афиняне послушались этого совета и, взяв в свои руки власть, стали слишком деспотично относиться к союзникам - ко всем, кроме хиосцев, лесбосцев и самосцев; а поименованные были у них в качестве стражей их державы, и им предоставляли политическую самостоятельность и власть над теми, кем они тогда управляли..." Аристотель "Афинская полития", изд-во "Мысль", М., 1997, I, 24 (1-2). "Дело происходило так, что на деньги от взносов и пошлин содержалось более двадцати тысяч человек... Когда же впоследствии начали войну, помимо этих было еще две тысячи пятьсот гоплитов, двадцать сторожевых кораблей, еще корабли для перевозки гарнизонных солдат в числе двух тысяч, затем пританей Люди, которые за разные заслуги - государственную деятельность, победу на общегреческих состязаниях и т.п., или за заслуги предков получали содержание в Пританее., сироты Дети воинов, павших на войне. Их воспитывали на казенный счет, а по достижении совершеннолетия они получали указенное вооружение. и сторожа при заключенных в тюрьмах. Всем этим лицам содержание давалось из казны". Аристотель "Афинская полития", изд-во "Мысль", М., 1997, I, 24 (3).

Люмпенство, рожденное вроде бы вполне благородной заботой государства о своих гражданах, основанное на форосе, выплачиваемом союзниками, стало тем явлением внутри афинского полиса, что сделало его облик крайне непривлекательным для остальных эллинов. Разрушение древних традиций, а прежде всего традиции связи с землей (ее не спасало даже выведение клерухий, составленных из малоимущих граждан, за пределы Аттики), восстанавливало большинство полисов против Афин. Тот факт, что Афины являлись центром движения софистов, только подчеркивал для остальных греков безбожный, неблагочестивый характер афинян; к тому же вместе с просвещением, софисты несли разрушение древнего этоса, т.е. традиционного образа жизни. Умение говорить красно, убедительно для толпы стало едва ли не важнейшим достоинством государственных деятелей в условиях, когда решение тех или иных дел зависело от произвола люмпенов, составлявших большинство граждан, заполнявших агору, что приводило к произволу во внутриполитических вопросах.

Высокомерие появилось, когда отчет о реальном положении дел стал менее значим, чем крайне субъективные интерпретации его, услышанные на народном собрании. Вереница успехов привела к самоуверенности, избавиться от которой уже не давала люмпенская масса. По некоторым подсчетам она составляла около трети всего гражданского населения Афинского государства и к тому же постоянно находилась "под рукой" у городских магистратов, ибо основным ее занятием было не попечение о своем имуществе, а вечная обеспокоенность делами государственными. Пока у рычагов власти в Афинах стоял Перикл, политика еще находилась хоть в каких-то рамках здравого смысла. После его смерти Афины стали подобны упряжке, потерявшей управление. С каждый годом власть над их союзниками оказывалось все более тягостной, требовательной. И те покидали капризного гегемона: не потому, что Афины были демократичны, а потому, что они были тираничны.

Таким образом, Пелопоннесская война - не только соперничество демократического-тиранического, нового-старого. По крайней мере для самих эллинов это было борьбой традиционного принципа автономии и автаркии против мегаполиса, пытавшегося первенствовать в общегреческом масштабе. Мегаполиса, в образе жизни которого слишком много было паразитического.

Следует отметить еще один момент. Именно в эпоху, предшествующую Пелопоннесской войне, сложилась профессия наемника и соответствующий ей корпоративный воинский дух. Конечно, институт наемничества существовал в Элладе издревле. Но к концу V в. до н. э. он приобрел массовый характер. Чтобы понять, насколько существенным фактором это стало в истории Эллады, нужно вспомнить, что ранее право на воинское вооружение являлось привилегией. Армия была гражданским ополчением и стать воином мог лишь полноправный член общины. Неполноправные использовались как вспомогательные подразделения и не допускались к командованию. Однако когда наемничество стало массовым явлением, появился соблазн заменить фалангу граждан-гоплитов отрядами нанятых за деньги профессионалов. Слово "воин" превратилось в обозначение профессии. Этот фактор несомненно разрушал полисное единство и к тому же подрывал те принципы, на которых строилось само полисное государство - в первую очередь формирования военного ополчения из полноправных граждан - собственников земли, заинтересованных в первую очередь в защите своего достояния, а не в ведении войны ради получения жалованья, дележа добычи и роста по службе. Солдат-профессионал разорвал все связи с собственным отечеством. Место родины заняли либо чувство корпоративного единства, либо идея служения некой цели. Целью этой могли стать общеэллинские интересы, но она же могла выразиться и в преданности интересам одной из соперничающих партий.

Вывод. "Постоянные войны между полисами - неизлечимая язва греческого народа, со временем она станет для него смертельной. Греки никогда не могли перешагнуть рамки города-государства, разве только в мечтах. Гористая цепь, замыкающая отовсюду их горизонт и защищающая полис, одновременно словно сдерживала желание всех этих народностей быть в первую очередь греками: они чувствовали себя прежде всего афинянами, фиванцами или спартанцами. Союзы, унии и федерации полисов были недолговечны, быстро расторгались и распадались скорее из-за внутренних причин", А. Боннар "Греческая цивилизация", М., Изд-во иностр. литер., 1958, т. 1, стр. 33-34 - писал Боннар. Именно этническая разобщённость была одной из причин противоречий между Афинами и Спартой, именно она была одной из причин борьбы за гегемонию.

Греко-персидские войны сплотили греческие полисы, но они же привели к их разобщению. Борьба с персами была предлогом для создания Афинского морского союза, взимавшийся же с союзников форос шёл на содержание и строительство афинского флота, а при Перикле - на внутриполисные раздачи, противоречащие самому полисному устройству, и благоустройство Афин. В дальнейшем Афины обращались с союзниками как с подчинёнными во-первых потому, что желали установить полную гегемонию в Элладе, а во-вторых - потому что не чувствовали своей общности с союзниками, не имели представления о греческой нации.

После битвы при Платее Греко-персидские войны стали, по сути, войнами, ведущимися Афинами для завоевания власти, для усиления своего величия. См. А. Боннар "Греческая цивилизация", М., Изд-во иностр. литер., 1958, т. 2, стр. 256. Наиболее блестящий период истории Греции имел плачевные последствия не только в политическом плане. В Афины хлынули рабы и наёмники, что подрывало полисную основу экономики.

Именно в период Греко-персидских войн происходит расцвет Афин как сильного военного и морского полиса в оппозиции Спарте, и начавшаяся между двумя этими полисами борьба разделила всю Элладу на сторонников Афин и сторонников Спарты, что привело к началу Пелопонесских войн, в ходе которых полисное устройство погибло. Пелопоннесские войны были войнами междоусобными, неправедными, губительными для всей Греции, что понималось многими выдающимися ее гражданами. Знаменитый комедиограф Аристофан (445- ок. 385 гг. до н.э.) в своих произведениях занимал четко выраженную гражданскую позицию, призывая к забвению распрей и объединению всех граждан перед лицом новых бедствий, которые несла с собой Пелопоннесская война, разрушавшая античную государственность. В комедии "Мир" афиняне так обращаются к богине Тишине:

"От усобиц избавь нас, от свары и драк,

И тебя назовем мы - "Довольно войны"!

Подозрительность злую сними с наших душ,

Прекрати болтовню,

Под обличьем красивым грызущую нас,

Соком дружбы взаимной, прощеньем обид

Напои, как и встарь,

Нас, прекрасной Эллады счастливый народ". Аристофан "Комедии. Фрагменты", Научно-издат. центр "Ладомир", М., 2000, "Мир", стр. 354-355.

Однако разрешение конфликта мирным путем было невозможно:

"Нет, не угодно богам, чтобы миром и дружбой

Спор вы покончили прежде, чем волк обручится с овцою".Там же, стр. 360.

После битвы при Платее Греко-персидские войны стали, по сути, войнами, ведущимися Афинами для завоевания власти, для усиления своего величия. См. А. Боннар "Греческая цивилизация", М., Изд-во иностр. литер., 1958, т. 2, стр. 256. Наиболее блестящий период истории Греции имел плачевные последствия не только в политическом плане. В Афины хлынули рабы и наёмники, что подрывало полисную основу экономики.

Библиография.

1. Плутарх "Избранные жизнеописания", М., изд-во "Правда", 1987, т. II,

2. Геродот "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999

3. Фукидид "История", изд-во "Ладомир-АСТ", М., 1999

4. Ксенофонт "Греческая история", изд-во "Алетейя", С-Пб, 2000

5. Аристотель "Политика. Афинская полития", изд-во "Мысль", М., 1997 (Приложение: [Ксенофонт] "Афинская полития").

6. Исократ "Панегирик" (в сб. "Ораторы Греции", изд-во "Худ. литер.", М., 1985)

7. А. Боннар "Греческая цивилизация", изд-во "Иностр. литер.", М., 1958

8. П. Гиро, "Частная и общественная жизнь греков", С-Пб., "Алетейя", 1995.

9. Платон "Государство", цитируется по книге: Платон "Филеб, Государство, Тимей, Критий", под. общ. ред. А.Ф. Лосева, М., изд-во "Мысль", 1999.

10. Платон "Законы", под общ. ред. А.Ф. Лосева, М., изд-во "Мысль", 1999.

11. "История древнего мира. Расцвет древних обществ" под ред. И.М.Дьяконова, М., 1982.