Худаев Евгений : другие произведения.

Убить Панчо Вилью

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Панчо Вилья (1878 г. - 1923 г.), один из лидеров мексиканской революции, руководитель крестьянской армии. Судьба его неоднозначна и противоречива. Для бедняков он был героем и защитником, для богачей непримиримым врагом. Вилья пролил много людской крови, но Революцию не делают чистыми руками... В своем рассказе я остановился на последних четырех годах жизни Вильи, когда он заключил с правительством Мексики мирный договор, и что из этого получилось. Кто предал Вилью и кто его убил?
  УБИТЬ ПАНЧО ВИЛЬЮ.
  
  Публикуется в сокращенном виде.
  
  1.
  
   Последней крупной военной акцией Франциско Вильи был набег на Сьюдад-Хуарес (Ciudad Juárez) в июне 1919 года. Мятежники пытались отбить пограничный город у мексиканской армии. Возможно, у Вильи все бы получилось, но на помощь мексиканским солдатам пришла армия Соединенных Штатов, защищавшая соседний город Эль-Пасо, штат Техас. Повстанцам пришлось отступить от города.
   Затем Панчо Вилья напал на Дуранго и снова проиграл. Неудача за неудачей последнее время преследовали Вилью. Он терял самых близких и верных друзей.
   10 апреля 1919 года полковник Хесус Гуахардо (Jesús Guajardo) по приказу генерала Пабло Гонсалеса убил одного из лидеров Мексиканской Революции и соратника Вильи, Эмилио Сопата Саласара (Emiliano Zapata Salaza). Для этого полковнику Гуахардо пришлось пойти на хитрость Ему удалось убедить Сопату, что он недоволен президентом Венустиано Каррансой и готов перейти на сторону Сопата со своими людьми. Гуахардо и Сопата договорились о встрече, на гасиенде Сан Хуан Чинамека, между родным городом Сопата - Аненекуилко и штаб-квартирой армии Юга - Тлальтисапаном (Tlaltizapán).
   К моменту прибытия Сапата там его, уже ждала засада. Оставив основную часть отряда на окраине посёлка, Сапата с несколькими людьми подъехал к воротам, и ударил в колокол, сигнализируя о своем приезде. Это послужило сигналом к стрелкам, засевшим на крыше асиенды. Последовал оружейный залп. С Сопатой было покончено.
   Спустя несколько месяцев погиб в сражении лучший заместитель Вильи в период партизанской войны, Мартин Лопес (Martín López).
   После нападения на Сьюдад-Хуарес Вилья лишился одного из своих главных военных советников, генерала Фелипе Анхелес (Felipe Angeles). В декабре 1918 года Анхелес тайно вернулся в Мексику после трехлетней жизни в изгнании. За это время в стране многое изменилось. В ожесточенных боях Вилья потерял свою Северную дивизию (Division del Norte), самую мощную армию во всей Мексике. Теперь он снова стал партизанским командиром, едва контролирующий север страны.
   Анхелес вскоре впал в уныние из-за того, что не предвиделось в ближайшем будущем никакого завершения долгой и кровавой гражданской войны. Он хотел мира, но не смог убедить Вилью прекратить военные действия. Уставший, больной и очень разочарованный, Анхелес покинул лагерь повстанцев. Какое-то время он бродяжничал. Затем Анхелес был арестован правительственными войсками Карранса. Быстро состоялся показательный военно-полевой суд в Сьюдад-Чихуахуа. 26 ноября 1919 года Фелипе Анхелес был казнен.
   В 1920 году случилось еще одно трагическое событие, которое изменило дальнейшую жизнь Панчо Вильи и его ополченцев. Президент Мексики Венустиано Карранса отказался от соглашении о передаче президентства Альвару Обрегону на выборах 1920 года, но он недооценил своего бывшего союзника. 23 апреля Обрегон со своими сторонниками поднял восстание, в результате которого Карранса был свергнут. Опасаясь оставлять в живых такого серьезного политика, всего месяц спустя, 21 мая Карранса убили.
   Пришедшие к влати Обрегон и Кальес ненавидели Вилью, считая его обыкновенным бандитом. Поэтому они активизировали борьбу против партизанского вожака. Награду за голову Вильи повысили до 100 тысяч песо.
   На время подготовки всеобщих выборов конгресс назначил временным президентом Мексики Адольфо де ла Уэрту. Заняв президентский пост, пусть хоть и временно, Уэрта приступил к умиротворению страны. Не зря его считали мастером компромисса.
   После смерти заклятого врага Карранса, Вилья был готов договариваться с новым правительством о прекращении борьбы. В мае, когда первоначальные переговоры об амнистии не увенчались успехом, Вилья угрожал продолжить восстание. Уэрта понимал, что в устах Вильи это не пустая угроза, а довольно серьезное предупреждение. Обрегон и новый министр внутренних дел генерал Кальес, возражали против продолжения мирных переговоров. Вилья решил "припугнуть" правительственных чиновников.
  
  2.
  
   12 июля Вилья решает покинуть Чиуауа, район, где действовала его армия. Вилья и его люди просто исчезают, и никто не знает, куда они направились.
   22 июля, в 5:00 утра Вилья неожиданно для всех нападает на городок Сабинас, расположенный на севере Мексики. Повстанцы ворвались в город по старой дороге. Все произошло настолько быстро, что военные казармы захватили без единого выстрела. Гарнизон сложил оружие.
   Вилья наконец смог послать телеграмму временному президенту Мексики Адольфо де ла Уэрта, в которой говорилось, что он признает президентство Уэрты и требует амнистии для себя и своих солдат.
   Президент послал в Сабинас генерала Эвгенио Мартинеса (Eugenio Martínez), который находился в Торреоне. 28 июля Вилья и Мартинес составили акт о капитуляции. В обмен на уход Вильи из военных действий, он получает полное прощение от президента Уэрты. Национальное правительство щедро предоставляло ему 25 000 акров в Канутильо (Canutillo), недалеко от Идальго-дель-Парраль, штат Чихуахуа. Это было в дополнение к поместью Квинта Лус, которым Вилья владел со своей женой Марией Лус Коррал де Вилья в Чиуауа, штат Чиуауа.
   200 партизан и ветеранов ополчения Вильи, которые все еще были ему верны, получили разрешение проживать с ним в его новой гасиенде. Мексиканское правительство так же предоставило им пенсию в размере 500 000 золотых песо. 50 партизан составляли небольшой кавалерийский отряд и становились личными телохранителями Вильи.
   Ниже приведена часть пунктов из соглашений сторон:
   1) правительство выделит в распоряжение Вильи в штате Чиуауа поместье, в котором он и его бойцы смогут поселиться и заняться сельским хозяйством на кооперативных началах;
   2) Вилья будет признан генералом, он будет назначен командиром отряда сельской милиции, в который войдут его нынешние бойцы; это позволит всем им сохранить легкое оружие; как командир, Вилья будет подчиняться военному министерству;
   3) Вилья обязуется не принимать участия в политической жизни;
   4) в штате Чиуауа будут проведены "честные" выборы;
   5) Вилья обязуется бороться с бандитизмом в штате Чиуауа;
   6) если потребуется, Вилья будет участвовать в подавлении любого антиправительственного мятежа, так же в других штатах;
   7) Вилья обязуется не мстить своим врагам и не наказывать самовольно тех, кто в прошлом дезертировал из его армии...
   Понимая, кто в стране на самом деле хозяин, Вилья требовал, чтобы условия договора подписал не только Уэрта, но и Кальес, Бенджамен Хилл и сам Обрегон. Обрегон заупрямился и ничего подписывать не стал.
   Мексиканскому правительству мирный договор дал возможность покончить с Революцией. Для Вильи это был шанс вернуться к мирной жизни. Главным условием капитуляции было то, что Вилья больше не вмешивался в политику. Это гарантировало, что Обрегону не стоит волноваться по поводу участия Вильи на предстоящих выборах.
   В это же время последовала попытка спровадить Вилью в эмиграцию. Узнав о его переговорах с правительством местные золотопромышленники предложили генералу миллион песо, чтобы он навсегда покинул Мексику. Вилья отказался от такого предложения.
  
  3.
  
   Вилья по достоинству оценил роскошный подарок от правительства. В его распоряжение переходило огромное сельское владение, состоящее из ряда гасиенд и ранчерий с центральным городом в Канутильо. Поместье Канутильо в штате Дуранго, располагалось в 76 километрах к югу от Парраля (Parral), и в трех километрах от города Лас-Ньевес. Новым властям оно обошлось в 13 миллионов золотых песо, выплаченных его владельцам, братьям Мигелю, Соледаду, Луису и Хосе Марии Хурадо. Правительство не только купило для Вильи гасиенду, но и заплатило все прошлые налоговые недоимки владельцев. Большие деньги тратились на оплату жалованья вооруженной охране Вильи и на приобретение для гасиенды сельскохозяйственного инвентаря.
   Гасиенда была изолированным и практически неприступным местом, которое гарантировало Вилье необходимую ему безопасность. Когда он туда прибыл со своими верными соратниками поместье находилось в запустении. От построек остались только стены, поля давно заброшены и не обрабатывались, скот исчез. Здесь не было на чем людям спать и на чем есть. Не было ни семян, ни сельскохозяйственных орудий для обработки земли. Но, за время Гражданской войны бывшие партизаны привыкли к голоду и холоду. Они дружно принялись строить жилые помещения и готовиться к севу кукурузы. К новым владельцам Канутильо вскоре присоединились их верные подруги - солдадерас (1).
   Формально Вилья вел на своей гасиенде "Канутильо" тихую жизнь провинциального помещика. Он отказывался от любых контактов политического характера и не давал интервью.
   Первый год на гасиенде поддерживался строгий военный порядок: подъем в шесть утра по сигналу трубача, постоянные построения и упражнения. В окрестностях Канутильо работали на выделенных им участках бывшие солдаты Вильи, в случае опасности готовые в любой момент прийти на помощь своему командиру. Эту гасиенду Вилья выбрал потому, что ее легко было оборонять. Он все время боялся покушения и не выезжал из поместья без вооруженного эскорта в составе 50 "дорадос" (2). Когда он сидел за столом, то старался занять место, чтобы за его спиной была стена. Генерал не расставался с оружием, куда бы он не пошел. Это была сила привычки.
   Хотя по договору с правительством количество вооруженных людей не могло превышать 50 человек, на гасиенде оборудовали большой (и неизвестный правительству) склад винтовок, боеприпасов и гранат. Вилья в любой момент мог снова перейти к партизанской войне.
   Правительство одолжило Вилье 250 тысяч песо. На эти деньги были приобретены строительные материалы, скот, семена и современная сельскохозяйственная техника. Вилья старался превратить свою гасиенду в образцовую ферму и военную колонию.
   На месте, где некогда находилась господская усадьба и помещения для пеонов, вырос новый благоустроенный поселок со школой, больницей, почтово-телеграфной конторой, библиотекой, мельницей, конюшней, столярными мастерскими, обувными магазинами и складами. Был открыт сельскохозяйственный кредитный банк.
   Крестьянам предоставляли семена, лошадей, технику и инструменты необходимые для работы. На полях высаживали пшеницу, кукурузу и бобы. В Канутильо были огороды, где выращивали перец чили, картофель, арахис, сладкий картофель, арбузы, дыни. Крестьяне получали за свою работу треть урожая.
   Кроме земледелия в коммуне выращивали сельскохозяйственных животных; свиней, овец, крупный рогатый скот и лошадей.
   Вилья вставал очень рано, на рассвете, и ехал в деревню, чтобы контролировать работу. Сам генерал не чурался работы, трудился наравне со всеми. Крестьяне сообщали ему, как идет сбор урожая, какие возникают проблемы. Вилья возвращался домой в девять или десять часов утра, чтобы пообедать...
   В Канутильо имелась кухня с четырьмя поварами. Кормили два раза в день очень сытно. В рацион еды входили мясо, овощи, фрукты, рис. За один общий стол могло поместиться 25-30 человек...
   Сначала ситуация была трудной, было мало еды, и земля все еще не приносила желаемых результатов. Когда урожаи начали удовлетворять внутренние потребности гасиенды, излишки стали продать, что позволило улучшить условия жизни людей.
   В мясной лавке, арендованной Вилья договорились, что продукты привезенные извне, продавались строго по себестоимости, а продукты выращенные в Канутильо были бесплатными для рабочих.
   В свободное время Вилья любил играть в пелоту.
   Вилья был занят мирными делами. Он думал только об одном: как улучшить жизнь своих бывших бойцов. Если у него все получится здесь, на гасиенде, то такой проект можно использовать для всей страны. Он хотел, чтобы в Мексике не было голодных и нищих людей, не было эксплуататоров и эксплуатируемых. Ведь именно за это они сражались и проливали кровь.
   Позже Вилья приобрел в Паррале гостиницу "Идальго" (Hidalgo). Прогуливаясь по улицам Парраля, Вилья всегда носил в кармане мелкие монеты, которые он раздавал бедным детям. Иногда он, к большому восторгу детей катал их на своем коне.
   Живя в своем имении спокойно и богато, Вилья со временем растолстел. Спустя два года он весил более 300 фунтов, и потерял большую часть своей некогда стройной фигуры. Вилья не скрывал, что ему нравилось есть хорошую еду.
  
  3.
  
   Генерал Вилья не скрывал, что у него было три больших увлечения, хорошие лошади, петушиные бои и красивые женщины. Оторвавшись от активной политической и военной жизни, Франциско Вилья решил навести порядок в своей семейной жизни. Отношения генерала с его женщинами всегда были запутанными и противоречивыми (3).
   Единственной официальной, законной женой Вильи являлась Мария Лус Коррал (4). Вилья и Лус познакомились еще в 1910 году, когда он захватил ее родной город Сан-Андерс. Вилья сразу увлекся молодой красивой девушкой и быстро предложил жениться на ней, не теряя времени на ухаживания. Хотя Лус согласилась, ее мать была категорически против этого брака, считая Вилью обыкновенным бандитом. Вилья тоже не собирался отступать от своего решения. Через год 28 мая 1911 года в приходе Сан-Андрес испанский священник Хуан де Диос Муньос совершает свадебную церемонию между полковником Франсиско Вилья и Марией де ла Лус Коррал Фиерро. На свадьбе присутствовали военачальники Вильи и представитель губернатора. В то время Вилье было 33 года, а Лус Коррал всего 18.
   В феврале 1912 года родилась маленькая Лус Елена. Однако счастье длилось недолго, в 1913 году маленькая дочь Вильи умирает. Все это не помешало Вильи жениться в этом же году на новой своей избраннице Хуан Торрес, которая потом родила ему дочь.
   В 1916 году генерал Вилья планировал совершить рейд на город Коламбус в штате Нью-Мексико. В целях безопасности Лус отправили в Гавану, на Кубу. Вилья отсылает Лус деньги и пишет письма, уверяя жену в своей крепкой и искренней любви.
   Четыре года спустя, когда Вилья заключил с правительством договор и поселился в Канутильо, он отправил двух своих верных компаньеро Даниэля Дельгадо и Альфонсо Гомеса Моретина в город Сан-Антонио, штат Техас, в США, чтобы сообщить миссис Лус Коррал де Вилья, чтобы она приехала к нему на гасиенду.
   Революционная борьба для Вильи закончилась, но он по-прежнему был знаменит. Много красивых и молодых женщин мечтали познакомиться с генералом, и не прочь были стать его "женами". Для Лус это было слабым утешением. Она не удивилась, когда вскоре узнала, что у Вильи, кроме нее имеется еще одна жена. Генерал зря время не терял. В 1919 году он женился на Соледад Сеньес Холгин (Soledad Seanez Holguin), которая жила в одном из близлежащих от гасиенды домов. Кроме Соледад Сеньес в Паррале жила еще одна женщина Мануэла Касас, для которой генерал купил дом. У Вильи от нее был сын.
   Одна из целей Панчо Вилья, собрать всех своих детей, у себя на гасиенде в Канутильо. Сколько детей было на самом деле, даже сам Вилья не знал этого. Он был уверен, что не меньше 15. План генерала затруднялся тем, что все дети были разбросаны по стране, в тех местах, где проходил его боевой путь, и где теперь жили его боевые подруги. Но, если Вилья что-то решил для себя, то не привык отступать от намеченной цели.
   Здесь, в Канутильо его дети окажутся под надежной защитой, им ничего не будет угрожать. А главное Вилья хотел познакомиться с детьми и познакомить их друг с другом. Генерал собирался дать детворе образование. Как и предполагал Вилья не все из матерей и родственников детей согласились отослать их в гасиенду.
   Вскоре в Канутилло приехали; Агустин, Октавио, Микаэла, Селия, Хуана Мария, Сара, а так же Самуил, сын генерала Тринидад Родригеса, который умер во время революции. Вилья усыновил Самуила. Все дети генерала сразу оказлись под присмотром Лус Коррал, которая после смерти дочери оставалась бездетной.
   Вилья оказался для детей хорошим и любящим отцом. Было обычным делом видеть генерала гуляющего в сопровождении его детей; Каждый день дети ходили купаться в канал, наполненный водой, протекающей через сад.
   Лус Коррал еще не догадывалась какие неприятности ожидали ее впереди. В начале марта 1921 года в Канутильо приезжает Австреберта Рентерия (Austreberta Rentería), еще одна "жена" любвеобильного Вильи. Панчо представил Ренгерии Лус Коррал таким образом, что она оказалась служанкой на гасиенде. Женская интуиция подсказала Лус, что ей следует опасаться новую пассию. Вскоре Лус случайно нашла письмо, которое потерял Вилья. Прочитав письмо, девушка убедилась в серьезности отношений существовавших между Вилья и Австребертой. С этого момента спокойствие Лус было нарушено. В сложившихся обстоятельствах Лус покинула гасиенду и униженная уехала в Чиуауа.
   Вряд ли отъезд Лус Коррал сильно расстроил Вилью. 22 июня 1921 года Панчо Вилья заключил гражданский брак в городе Парраль с Австребертой. Таким образом, внебрачные отношения стали официально узаконены.
   Австреберта знала, что ее ожидают те же проблемы, с которыми ранее пришлось столкнуться Лус Коррал. Она знала о слабости Вильи к женскому полу, но была очень терпимой к любовным похождениям своего мужа.
  
  
  
  4.
  
   Образование являлось одной из основных социальных проблем Франциско Вильи, еще с того времени, когда он был губернатором штата Чиуауа в 1913 и 1914 году. Во время своего краткого правления правительство под руководством Вильи стремилось создать большое количество новых школ и школ интернатов для беспризорных детей.
   Поэтому, когда генерал стал владельцем Канутильо, одним из его главных приоритетов было создание школы. Школу еще только строили, но дети уже имели возможность учиться. Первые занятия с детьми проводила сельская учительница Магдалена Буэно.
   В начале 1921 года строительство школы было завершено. Школу назвали в честь погибшего соратника Вильи, генерала Фелипе Анхелеса. Поздней в Канутильо прибыло пять учителей. Им пришлось из ничего разрабатывать целую школьную программу для детей. Хотя правительство платило учителям зарплату, Вилья выделял для них денежную компенсацию из собственных денег. Директор школы зарабатывал 12 песо в день, а учителя 10. Это были значительные суммы для того времени, если принять во внимание, что гасиенда предоставляла им жилье, еду, постельное белье, оружие для охоты и т.д.
   Каждому из учителей удалось скопить приличную сумму, поскольку они редко покидали гасиенду, и у них не было никаких лишних расходов. Иногда учителя получали отпуск.
   Учителей поселили в деревенском здании, с большим центральным внутренним двором и четырьмя или пятью классными комнатами вокруг него. В одной из комнат сделали скромную библиотеку, с книгами по истории, философии и социологии. Вилья постоянно пополнял библиотеку новыми книгами. Ему нравилось быть в курсе политической жизни Мексики, он живо интересовался международными событиями, борьбой рабочих и крестьян в других странах мира. Теперь, впервые в своей жизни, Вилья получил возможность постоянно читать газеты и журналы, которых он выписывал великое множество. Особенно нравилось ему читать биографии великих воинов, таких как Александр Великий и Наполеон Бонапарт.
   Вилья заботился не только об образовании детей. Он так же создал вечернюю школу, чтобы работники гасиенды тоже имели возможность учиться после трудового дня.
   Вилья очень внимательно следил за развитием своих детей, иногда посещал школу. Сидя у окна он наблюдал за занятиями. Ему особенно нравилось пение и гимнастика. В свободное время генерал с удовольствием разговаривал с учителями на разные темы.
   Журналисту Регино Эрнандесу Лерго (Regino Hernández Llergo) Вилья сказал:
   - Я возлагаю большие надежды на своих детей. Когда они закончат подготовительные занятия, хочу отправить их в лучшие школы Франции, Испании или Германии.
   В 1922 году школа, построенная Вилья, считалась лучшей в стране. Ее посещало около 300 детей, не только из Канутильо, но и живущие на ближайших ранчо.
   "Канутильо" притягивало к себе бывших бойцов Северной дивизии. К концу второго года на землях гасиенды уже поселилось около двух тысяч старых соратников Вильи. Все члены кооператива имели оружие - маузеры и винтовки. Две тысячи хорошо вооруженных и закаленных бойцов, возглавляемых Вилья, внушали немалый страх всем, кто эксплуатировал трудящихся. В любой момент Вилья и его мирные хлебопашцы могли оседлать коней, превратиться в грозную силу, повести за собой широкие массы бедняков на новую революцию.
  
  5.
  
   Жизнь Вильи не была спокойной на гасиенде Канутильо. К нему приезжали не только старые друзья. Здесь бывали надоедливые журналисты, охотившиеся за сенсациями, любопытные туристы из США, мечтавшие сняться с человеком, который отважился напасть на Колумбус. К генералу шли ходоки из далеких асиенд с жалобами на притеснения помещиков. Приходили вдовы безвестных героев революции. Из разговоров с ними Вилья узнавал о заботах и нуждах простых людей. Революция закончилась, но не принесла многострадальному мексиканскому народу той счастливой жизни, за которую они боролись с оружием в руках. В стране по-прежнему было много несправедливости. Эти встречи и беседы убеждали Вилью в том, что народ продолжает верить в него и надеется на его защиту. Вот только, генерал был крепко связан договором, который он заключил с новым правительством и не мог вмешиваться в политику.
   Отношения Вильи с президентом Мексики Обрегоном, были дружественными и сердечными, или, по крайней мере, так это казалось. Вилья неизменно поздравлял президента с днем ангела. Обрегон отвечал на его письма немедленно и писал их собственноручно, чтобы подчеркнуть свое уважение к адресату.
   Вилья дважды побывал в столице. Первый раз он поехал, чтобы встретиться с доном Уэрта и поблагодарить его за участие в заключении мира. Второй раз Вилья прибыл в столицу с визитом к президенту Обрегону. Обрегон приветливо принял своего прежнего врага и обещал оказывать помощь труженикам Канутильо. О прошлых распрях не вспоминали. Вилья вновь подтвердил, что не намерен участвовать в политической жизни. Расстались они, как добрые, старые друзья.
   Весной 1922 года в отношениях Вильи и Орегона возникли серьезные разногласия. Вилье стало известно, что бывший некоронованный король штата Чиуауа Луис Террасас (Luis Terrazas), живший в эмиграции предложил Обрегону сделку, которая соответствовала планам президента по сохранению в Мексике передовых (то есть практически всех) латифундий (5). Террасас собирался продать 2,3 миллиона гектаров принадлежавшей ему земли американцу Макквоттерсу по полтора доллара за акр. Затем Макквотерс собирался разбить латифундии на мелкие участки и продать их всем желающим. Американец получив одобрение Обрегона выкупил землю у Террасаса на 300 тысяч долларов.
   12 марта Обрегон получает письмо от Вильи, в котором тот резко протестует против продажи лучших угодий штата американцам. Вилья так же предупреждает президента, что если сделка с Макквоттерсом не будет расторгнута, в Чиуауа засвистят пули. Обрегон понимает, что так все и будет, поэтому он аннулировал сделку.
   Провал аферы Террасаса благодаря Вилье привел к началу реальной аграрной реформы в Чиуауа: правительство само выкупило латифундии и стало распределять их среди нуждающихся крестьян.
   Выходка Вильи показала Обрегону, что бывший народный герой при случае может вмешаться в политическую жизнь Мексики.
  
  6.
  
   Еще задолго до выборов было понятно, что основными претендентами на президентское кресло в 1924 году являлись Кальес и Уэрта, оба генералы и члены правительства Обрегона. Обрегон не мог снова баллотироваться в президенты, поэтому он сделал выбор в пользу Плутарко Элиаса Кальеса (Plutarco Elías Calle), во многом потому, что Уэрта возражал против уступок США в нефтяном вопросе. Опасения насчет возвращения Вильи в политику, могло сильно осложнить положение Обрегона и изменить расстановку сил в самом правительстве.
   Весной 1922 года с согласия правительства к Вилье приехал корреспондент газеты "Эль Универсаль". На самом деле в этом интервью был очень заинтересован лично Обрегон. Президент собирался через корреспондента узнать о дальнейших планах генерала. Он знал, что Вилья иногда был непривычно откровенным и хвастливым в беседах с газетчиками и мог сболтнуть лишнее. План Обрегона полностью оправдался.
   Вилья без обиняков сообщил корреспонденту, что давал обязательство не участвовать в политике только во время пребывания Обрегона на посту президента. В 1924 году он, Вилья готов выставить свою кандидатуру на пост губернатора Дуранго, так как многие жители штата обращаются к нему с просьбой занять эту должность. Из дальнейшего интервью стало понятно, Вилья готов поддерживать Уэрту, который являлся соперником Обрегона в предстоящих выборах президента.
   В июле 1922 года столичная газета "Эль Универсаль" опубликовала данные опроса своих читателей, согласно которым 142 тысячи были готовы проголосовать за консервативного сенатора и бизнесмена Сетину, 139 тысяч - за Уэрту, 84 тысячи - за Кальеса и почти 73 тысячи - за Вилью. Последний фактор настораживал Обрегона не меньше, чем малочисленность потенциальных избирателей Кальеса.
   Вилья высоко ценил Уэрту и ненавидел Кальеса. С Уэрта Вилья подписал мир. От него он получил землю и гасиенду Канутильо, займы и инвентарь, благодаря которым смог создать цветущее хозяйство.
   Иначе Вилья относился к Кальесу. "Турок", такое прозвище получил Кальес, который был сыном левантийских эмигрантов. Он ненавидел Вилью и эта ненависть была взаимной. Вилья знал, что когда он вел переговоры с правительством о своей амнистии, Кальес предлагал покончить с ним, как это было проделано с Сапатой. Поэтому Вилья готов был поддержать кандидатуру Уэрта не только словом, но в случае надобности и оружием.
   Обрегон понимал, если Уэрта и Вилья объединят свои силы, его кандидат Кальес проиграет. К тому же Вилья не изменил своим антиамериканским взглядам, а в условиях готовившихся уступок США по нефтяному вопросу его реакция могла быть непредсказуемой.
   - Генерал, остерегайтесь "турка". С ним шутки плохи, - предупреждали Вилью друзья.
   На самом деле, куда более опасным человеком оказался президент Обрегон. Он не собирался делить власть ни с кем. Обрегон начал убирать с политической арены своих противников. Кого не мог отодвинуть, с теми безжалостно расправлялся.
   15 декабря 1920 года, всего через две недели после своего назначения, умер якобы от скоротечной болезни желудка военный министр первого правительства Обрегона генерал Бенджамин Хилл. Он вырос в Соноре, хотя родился в соседнем штате Синалоа, и имел очень сильные позиции среди индейцев яки, которые считались лучшими воинами страны. Именно Хилл привлек своего дядю Альваро Обрегона к политической деятельности против диктатуры Диаса...
   В 1924 году Бенджамин Хилл был бы одним из основных претендентов на пост президента. К тому же, в отличие от гражданского политика Уэрты, генерал Хилл по популярности в армии соперничал с самим Обрегоном и превосходил Кальеса.
   В столице все считали, что Хилл отравлен, так как ему стало плохо сразу после ужина. Ходили упорные слухи, что проводившие вскрытие тела врачи обнаружили в желудке следы мышьяка. В похоронах Хилла приняли участие тысячи жителей Мехико. Организатором убийства многие считали Кальеса.
   В 1922 году в ловушку попал один из лучших генералов Францмско Мергуя (Francisco Murgia). Живя в эмиграции, он не смирился с режимом Обрегона, активно готовился к вооруженной борьбе. Мергуя пересек границу с небольшим отрядом в 30 человек, однако притока добровольцев, который ему обещали, не произошло. Он скрывался в церкви, но был выдан властям и 1 ноября того же года, расстрелян по приговору военного трибунала. Примечательно, что Вилья знал, где искать бывшего непримиримого противника, но не донес на него. А, узнав о расстреле Мергуи, произнес:
   - Он был солдатом революции.
   Расправившись с Хиллом и Мергуя Обрегона теперь больше всего беспокоил Вилья. Он считал, что Вилья готовит вооруженное восстание в пользу Уэрты. Президент знал о секретных встречах Вильи с губераторами Коауилы, Тамаулипаса (этот штат был центром нефтедобычи) и Дуранго. Вероятно, губернатор Дуранго и проинформировал Обрегона о намерениях Вильи.
   Обрегону докладывали, что при попустительстве чиновников таможни, подчинявшейся министру финансов Уэрта, из США в адрес Вильи идут ящики с оружием, задекларированные как пшеница. Обрегон не сомневался, что в случае обострения ситуации Вилья с оружием в руках выступит в поддержку Уэрты. Здесь, скорее всего, Обрегон не ошибался.
   На очередной встрече с министром внутренних дел Кальесом президент впервые открыто высказал свои тайные мысли:
   - С Панчо Вилья надо кончать.
   - Я согласен с вами ваше превосходительство, - холодно усмехнулся Кальес, который давно ожидал этих слов от президента..
  
  7.
  
   Во время революционной борьбы Панчо Вилья нажил много врагов. Первым в этом списке стоял, конечно же президент Альваро Обрегон. Обрегон и Вилья много раз сталкивались на поле боя, и Обрегон, как правило, выходил победителем. С тех пор, как Вилья сдался, двое бывших врагов поддерживали дружеские отношения. Но Обрегон всегда боялся популярности Вильи. Если бы Вилья поднял восстание, его могли поддержать тысячи людей.
   Следующий в списке врагов стоял министр внутренних дел Плутарко Элиас Кальес. Кальес был северянином, как Вилья, и стал генералом революции до 1915 года. Проницательный политик, он вступил в союз с победителями и поддерживал их на протяжении всего конфликта. Кальяс занимал важные посты в правительствах штатов, а Карранса сделал его министром внутренних дел. Кальес отблагодарил тем, что предал Карранса Обрегону, таким образом, сумев сохранить свой пост. Кальес неоднократно сражался с Вилья, ненавидел его и считал обыкновенным бандитом.
   Еще один враг в правительстве военный министр генерал Хоакин Амаро Домингес (Joaquín Amaro Domínguez). Он преследовал и сражался с Вилья с 1916 по 1920 годы. Амаро никогда не поддерживал идею амнистии для Вильи.
   Мелитон Лозоя (Melitón Lozoya) управляющий гасиенды Канутильо до того, как ее передали Вилье. В 1923 году Вилья послал за Лозоя, когда узнал от одного из своих людей, что он был тем, кто до прибытия Вильи в Канутильо продал все, что было в гасиенде. Кроме того при нем гасиенда задолжала государству 44 тысячи песо налоговых недоимок. Вилья требовал, чтобы Лазоя в течение месяца погасил долг. Сумма долга оказалась настолько большой, что Лазоя даже при желании не мог выплатить задолженность. Для него было проще убить Вилью, чтобы избежать собственной смерти.
   Хесус Эррера (Jesús Herrera) один из последних выживших мужчин из клана Эррера. В начале революции члены семьи Эррера преданные сторонники Вильи. Макловио (Maclovio) и Луис были офицерами в его армии. Однако они предали его и присоединились к Каррансе. Вилья убил обоих бывших своих соратников. В марте 1919 года Вилья захватил Хосе де Луз Эррера и казнил его и двух его сыновей. Хесус Эррера, единственный выживший член клана Эррера, стал заклятым врагом Вильи. С 1919 по 1922 год он несколько раз пытался убить Вилья, нанимая за деньги отчаянных пистолеро.
   В свою очередь были арестованы двое людей Вильи, которых обвинили в заговоре с целью убить Эрреру. Естественно Вилья все отрицал.
   Хесус Салас Барраса (Jesús Salas Barraza) старый революционер, который впервые присоединился к борьбе против Викториано Уэрта. После поражения Уэрты Барраса присоединился к Обрегону и Каррансе против Вильи. В 1922 году его избрали депутатом парламента Дуранго. За Барраса стоял губернатор штата, которого не привели в восторг намерения Вильи выдвинуть свою кандидатуру на выборах.
   Губернатор Дуранго Хесус Агустин Кастро (Jesús Agustín Castro), еще один враг Вильи. Будучи сторонником Карранса, безуспешно охотился на Вилью в 1918-1919 годах.
   Вилья являлся героем для одних и дьяволом для других. Во время революции он ответственен прямо или косвенно за тысячи смертей. Обладая вспыльчивым и раздражительным характером, Вилья хладнокровно убил многих людей. Известный бабник, у которого было несколько "жен". Некоторых из них он, по своей прихоти забрал из семей, против воли родителей еще совсем молоденькими девочками. Десятки, если не сотни отцов и братьев могли иметь желание отомстить Вильи.
  
  8.
  
   К тому моменту Обрегон уже стал участником заговора против Вильи. Обрегон даже не удивился, когда Кальес и Амаро предложили ему покончить с Вилья. Обрегон сначала колебался не решаясь на такую крайность. Хотя Вилья и делал громкие заявления о дальнейших своих планах, но пока неукоснительно соблюдал договор о невмешательстве в политику. В конце концов, Обрегон согласился на убийство Вильи при условии, что следы правительства не должно быть заметны в этом деле.
   Вскоре к заговорщикам присоединился губернатор Дуранго Хесус Агустин Кастро. Очень удачно к этому времени подвернулся Салас Барраса. У Барраса имелась обида личного счета к Вилье. Любвеобильный Панчо однажды очень сильно избил Саласа во время ссоры из-за женщины. Поздней Барраса в горячке сказал своему другу Габриэлю Чавесу, который работал дилером в "General Motors", что он готов убить Вилью, если ему заплатят 50 000 песо. Чавес воспринял эти слова слишком уж серьезно. Он не был богат и не имел под рукой 50 000 песо. Зато у Чавеса имелось много друзей среди торговцев и владельцев магазинов в Паррале, тех, кто считал Вилью своим врагом. К ним за помощью и обратился Чавес. Богатые люди охотно откликнулись на просьбу Чавеса. Они сумели собрать в общей сложности 100 00 песо, сумму вдвое превышающую изначальную.
   Губернатор Дюранго Хесус Кастро предложил Саласу участвовать в заговоре против Вильи. Барраса никогда не забывал свои старые обиды, поэтому принял предложение Кастро.
   Вилья тем временем требовал возврата денег у Мелитона Лозоя (Meliton Lozoya), которые якобы он украл, будучи управляющим гасиенды Канулильо. Не имея возможности вернуть деньги, а так же опасаясь за свою жизнь Лозоя обратился за помощью к своему двоюродному брату Либрадо Мартинесу. Двоюродный брат жил в Эль-Каррисо штат Чиуауа, в восьми километрах от Парраля. Мартинес в свою очередь поделился проблемой Лозоя со сводными братьями Хосе Саенса Пардо и Хуаном Лопе Саенса Пардо. Затем Мартинес встретил Хосе Барраса, двоюродного брата Хесуса Саласа Барраса, который считал Вилью своим врагом.
   Лозоя согласился на встречу с людьми, которые обещали ему помочь. Он рассказал новым друзьям об инциденте с генералом и о его твердом намерении покончить с Вилья. Хосе Барраса пригласил Лозою участвовать в заговоре против Вильи. Лозоя опасался влезать в сомнительные мероприятия. Тогда Баррас сообщил, что в смерти Вильи заинтересованы очень большие люди, такие, как президент Мексики. Лозоя не поверил. Барраса заверил Лозою, что если он даст согласие, его двоюродный брат, депутат Дуранго Саласа Барраса устроит встречу с президентом Обрегоном. Лозоя дал согласие.
   Министр внутренних дел Кальес доложил президенту, что в Чиуауа есть люди, готовые разобраться с Вилья:
   - Ваше превосходительство, их немного и они справедливо опасаются жестких действий с нашей стороны, которые могут последовать после устранения Вильи.
   - Я хочу встретиться с этими людьми, - сказал Обрегон.
   Через несколько дней Обрегон лично принял Лозою, человека, готового убить Вилью. Кроме президента в кабинете находился министр внутренних дел Кальес.
   Между Обрегоном и Лозоя состоялся долгий разговор, в ходе которого президент обещал, что со стороны правительства не последует никаких карательных акций по отношению к людям устранившим Вилью. Кроме того, люди из правительства, заинтересованные в смерти генерала, готовы оказать заговорщикам помощь деньгами и оружием. Единственное условие, участие правительства в этом заговоре не должно разглашаться. Лозоя дал слово, что их соглашение останется в тайне.
   Обрегон и Лозоя расстались довольные друг другом.
  
  9.
  
   Первая встреча заговорщиков состоялась 8 мая, в Ла Кочинера (La Cochinera), на гасиенде Мелитона Лозоя. Лозоя выступал в качестве связывающего звена с правительством, которое готово было оказать им поддержку. Он пригласил Баррасу и Эрреру отобедать с ним, и там он объяснил свой план убийства Вильи. Последовавшее предложение убить Вилью, никого не удивило.
   Вскоре к заговорщикам присоединились; Ромон и Хосе Гуерра (Román y José Guerra), Хуан Лопес Саенс Пардо (Juan López Sáenz Pardo), Хосе Санс Пардо (José Sáenz Pardo), Либрадо Мартинес (Librado Martínez), Ювентино Руис (Juventino Ruiz) и Руперто Вера (Ruperto Vera).
   Лозоя посоветовал собравшимся мужчинам, прежде чем они примут окончательное решение для себя, хорошо все обдумать и взвесить, стоит ли им принимать участие в их акции. Он не скрывал, риск был очень большой. Они все могли погибнуть во время нападения на Вилью. Человек решивший выйти из заговора, мог спокойно уйти, не опасаясь никаких последствий для себя. Таким человеком оказался Ювентино Руис, он покинул заговорщиков.
   Каждый из участников заговора, в душе желал смерти такому бандиту и убийце, каковым являлся Вилья. Всем этим людям не хватало решительных организаторов, которые могли возглавить и объединить врагов Вильи. Именно такими людьми оказались Лозоя и Хесус Барраса.
   Чтобы обговорить свои дальнейшие действия, они несколько раз встречались на ранчо Ла Кочинера и у Хосе Санса Пардо в Амадоре. Заговорщики не были наемными убийцами, зато каждый из них имел личную причину, чтобы убить Вилья. Ромон и Хосе Гуерра хотели отомстить за смерть нескольких родственников убитых отрядами вилльистов. У Хуана Лопеса Саенс Пардо погиб его брат Анхель, его двоюродный брат Хесус Франко и другие родственники. Хосе Саенс Пардо, потому что его отец и его дядя были убиты людьми Вильи. Хосе Барраса потерял своего брата. Отца Либрадо Мартинеса застрелили солдаты Вильи.
   Среди заговорщиков особо выделялся Руперто Вара, молодой человек 16 лет. Только у него одного не имелось никаких претензий для мести генералу Вилье (6). Участие Вера объяснялось лишь корыстными мотивами. Парень собирался на убийстве заработать себе денег...
   Заговорщики были людьми, мужество которых закалилось в революционной борьбе. Все они умели хорошо обращаться с оружием и знали, что если они не убьют Вилью, рано или поздно Кентавр с ними расправится.
   Место для засады заговорщики выбрали в Паррале. Парраль, по-испански значит "Виноградная беседка". Город располагался в штате Чиуауа на севере Мексики в центре богатого скотоводческого и горнорудного района, в 240 километрах от одноименной столицы Чиуауа (короткий маршрут) и в 76 километрах от гасиенды Канутильо. В центре Парраля несколько величественных католических храмов, муниципальный дворец, дома богатых помещиков и владельцев рудников. Окраины города застроены глинобитными хижинами, в которых жили ремесленники, носильщики, уличные торговцы и прочая беднота.
   Заговорщики не случайно выбрали для своей акции Парраль. Вилья любил посещать этот шахтерский городок не только по коммерческим и банковским делам. Здесь жила одна из его многочисленных "жен", Мануэла Касас.
   Планировка улиц города сама по себе была ловушкой. Чтобы пересечь его из конца в конец, не было никакой альтернативы, кроме как проехать через Плаза Хуарес (Plaza Juarez). Это единственный возможный маршрут, для Вильи, после того как он покидал дом любовницы, намериваясь ехать домой на гасиенду. Дом Мануэлы Касас находился в нескольких кварталах от того места, которое выбрали заговорщики для засады.
   Заговорщикам удалось снять дом на улице Габино Барреда, состоящий из двух независимых комнат под номерами 7 и 9, с дверями, каждая из которых имела самостоятельный выход на улицу. Дом принадлежал Гильермо Галлардо Ботелло. Узнав, кем на самом деле являлись "арендаторы", Ботелло охотно принял участие в заговоре. На это имелась серьезная причина, его брат Самуил погиб от руки Вильи.
   Для всех остальных заговорщики выдавали себя за владельцев крупного рогатого скота, (некоторые таковыми и были на самом деле). Две комнаты они снимали под предлогом хранения закупленной для животных люцерны.
   Дом находился на углу улицы Хуареса недалеко от одноименной главной площади, в месте, где любой машине ехавшей по улице приходилось замедлять скорость, перед крутым поворотом вправо, ведущему к мосту. Из окон комнат можно было наблюдать за любым движущимся по улице транспортным средством. Кроме того, каждая из комнат имела выход на заднюю часть двора, где находились их лошади, подготовленные на случай бегства после проведения акции.
   В каждой из двух комнат разместились по четыре стрелка. В первый же день часть стены, разделявшая комнаты была разобрана для лучшего общения друг с другом.
   У заговорщиков имелся сообщник на телеграфе, на станции Росарио, в восьми километрах от Парраля. Стоило Вилье покинуть гасиенду в Канутильо, как в Росарио отсылали зашифрованное сообщение, которое звучало примерно так:
   "Идет скот, приготовьте пастбище".
   Хосе Саенс Пардо поздней расшифровал значение такого сообщения. Вилья был скотом, а подготовка пастбища означало, чтобы заговорщики приготовили оружие.
   На самом деле врагов у Вильи оказалось намного больше, чем могли предполагать Лозоя и Барраса. Торговцы и владельцы магазинов в Паррале возглавляемые Габриэлем Чавесом, хорошим другом Хесуса Эрреры, предложили оказывать всевозможную помощь заговорщикам. Они готовы обеспечивать их деньгами, едой, которую могли поставлять в течение трех месяцев, и самое главное обещали достать оружие (7).
   Вскоре, через Габриэля Чавеса заговорщики получили оружие с достаточным количеством патронов.
   Хесус Салас Барраса имел винтовку Винчестер 73 и пистолет 45-го калибра.
   Мелито Лозоя винтовку и пистолет 45-го калибра.
   Ромон Гуэрра, Хуан Лопес Саенс Пардо и Хосе Саенс Пардо, каждый из которых имел винтовку 30-40 калибра и пистолет 45-го калибра.
   Хосе Гуерра - винтовку 30-30 калибра и пистолет 32-20 калибра.
   Хосе Барраса - винтовку 30-30 калибра и короткоствольный пистолет "chata" 44 калибра.
   Либрадо Мартинес - винтовку 30-40 калибра и револьвер кольт.
   Руперто Вера - винтовка 30-30 калибра и пистолет 44-го калибра.
   Пока убийцы отсиживались в убежище, в ожидании подходящего случая для нападения на Вилью, они получали от людей Чавеса еду, консервы, сено для лошадей, плюс 5 песо на расходы.
  
  10.
  
   18 апреля 1923 года Вилья послал Обрегону непривычно длинное письмо, в котором просил оградить себя от попыток Хесуса Эрреры убить его. Мало того, что Эррера публично угрожал убить Вилью за то, что тот ранее расстрелял его отца, он время от времени подсылал наемников. Одного такого убийцу люди Вильи убили в местном борделе, когда тот спьяну рассказывал о своих планах.
   Обрегон подозрительно долго не отвечал, что вызывало раздражение у генерала. Ответ от президента пришел 9 мая. Обрегон обещал лишь "аккуратно" решить затронутый Вильей вопрос.
   Эррера действительно прекратил свои нападки на Вилью. На некоторое время Вилья успокоился, хотя прекрасно знал, что кроме Эрреры есть другие враги, которые публично не угрожают ему, а действуют исподтишка. Именно таких тайных врагов следовало опасаться генералу.
   Вилья не догадывался, что Эррера лишь маленькое звено в заговоре против него. Зная о подозрительности Вильи, Эррера своими угрозами пытался отвлечь генерала от реальных убийц. Этот план сработал.
   Обрегон мог решить вопрос с Эррерой очень просто, ему лишь стоило перевести этого госслужащего в другой штат. Тем более что об этом просила президента сестра Эрреры, опасаясь за жизнь брата. Обрегон не стал этого делать, ему нужен был человек, отвлекающий внимание Вильи на себя.
   В апреле 1923 года дом в Паррале, в котором остановился Вилья на ночлег, обстреляли неизвестные. Через некоторое время Вилье сообщили, что наемные убийцы готовят на него покушение во время посещения им петушиного боя в Паррале.
   Эти предупреждения не производили должного впечатления на Вилью. Его окружали всеобщее уважение и любовь жителей Чиуауа, поэтому генерал не верил, что кто-то решится убить его. Вилья продолжал ездить на автомобиле в Парраль, навещать своих друзей, ходить на петушиные бои, на именины и крестины своих друзей.
   Вилья не догадывался, что 10 июля его жизнь легко могла оборваться.
   В этот день, взяв в сопровождение нескольких охранников, Вилья отправился на своем автомобиле в Парраль. Заговорщики о визите Вилья узнали заранее. На телеграф в Россарио пришла телеграмма з зашифрованным тестом.
   Убийцы подготовили оружие. Они собирались открыть огонь прямо из окон, когда автомобиль Вильи подъедет, как можно ближе к дому, на углу улиц Бенито Хуареса и Габино Баррера. Вилью спасли дети.
   Автомобиль находился рядом с домом. Убийцы готовы были открыть огонь по машине. В этот момент в школе закончились уроки. Сотни детей с криками покинули здание школы, разбегаясь по улице. Заговорщики не стали рисковать, боясь, что под их пули попадут дети.
   18 июля жители Канутильо дружно и весело отпраздновали трехлетие основания коммуны. По этому поводу в "Канутильо" съехалось много старых бойцов славной Северной дивизии. Фиеста длилась всю ночь, а Вилья слушал до зари любимые корридос, народные баллады о революции.
   Тем временем смертельная петля все туже затягивалась вокруг Вильи.
  
  11.
  
   Утром 19 июля Вилья покинул свое укрепленное имение в Канутильо. В сопровождении близких друзей он поехал на автомобиле "додж" навестить своего старого приятеля, бывшего бойца Северной дивизии Хуана Гарсия, у которого родился сын. Гарсия пригласил Вилью стать крестным отцом. Многие из его бывших солдат просили его стать крестным отцом своих детей, и Панчо был счастлив, чтобы сыграть эту роль. Он любил чувствовать себя покровителем.
   Секретарь Вильи, Мигель Трилло (Miguel Trillo) убедил его, что путешествовать с полным эскортом из 50 телохранителей, было непомерно дорогим удовольствием. Вилья согласился с доводами Трилло. Генерал любил водить свой автомобиль, поэтому уселся за руль. Кроме самого Вильи в автомобиле поместилось еще пятеро. Трилло, который являлся шофером, Даниэль Тамайо, личный секретарь, Рафаэль Медрано, командир "дорадос", телохранителей Вильи и еще двое телохранителей.
   Гарсия жил в ста километрах от Канутильо в деревне Рио-Флорида. В гостях у старого друга Вилья провел весь день.
   В пятницу 20 июля гости чуть свет оставили Гарсия и поехали обратно (8). Вилья сам правил автомобилем.
   - Заедем в Парраль... По банковскому вопросу, - сказал Вилья по дороге своим спутникам. - Но в начале ненадолго заеду к Мануэле.
   Мануэла любовница Вильи которую он часто посещал.
   В 7 часов утра автомобиль Вильи въехал в Парраль.
   - Друзья, заеду к Мануэле лишь на несколько минут, - сказал Вилья словно оправдываясь за свои действия, после чего направил автомобиль на улицу Сарагосы где был дом его любовницы. - Обещаю, визит мой пройдет очень быстро. На сегодня у нас слишком много дел предстоит сделать...
   Вилья не обманул, в 7:40 он покинул дом Мануэлы Касас.
   - Едем в банк. Надо расплатиться с рабочими на моей гасиенде, - сообщил Вилья.
   Вилья в сопровождении двух друзей зашел в банк. Затем они загрузили в машину партию золота, которое предназначалось для выплаты персоналу ранчо Канутильо. Сделав все дела, Вилья и его спутники сели в машину, собираясь возвращаться домой.
   Стоит подробнее остановиться на людях, ехавших с Вилья в автомобиле.
   Полковник Мигель Трилло считался личным секретарем Вильи и заодно выполнял роль шофера. Его знали, как "Триллито". Учился в научно-литературном институте Чиуауа, в городе, который был для него родным. В 1922 году он стал начальником сельского штаба.
   Данэль Тамайо (Daniel Tamayo) еще один личный секретарь Вильи. Родился в Коауиле. Присоединился к Северной дивизии под командованием Франциско Вилья. Входил в экскорт "Дорадос". Отмечен номером 16 на знаменитой фотографии "Дорадос де Вилья".
   Рафаэль Медрано (Rafael Medrano) главный личный телохранитель Вилья.
   Кларо Хуртадо (Claro Hurtado) телохранитель Вильи и помощник полковника Трилло.
   Рамон Контрерас, (Ramón Contreras), двоюродный брат Вильи, еще один телохранитель.
   Сделав все дела, Панчо Вилья возвращался в Канутильо, пребывая в хорошем настроении.
  
  12.
  
   Вилья устроился за рулем "доджа". Справа от него сидел полковник Трилло. Двое из сопровождающих, Даниэль Тамайо и Рафаэль Медрано были на заднем сидении. Тамайо устроился за спиной Вильи. Двое телохранителей, Кларо Хуртадо и Рамон Контрерас застыли по бокам на подножках автомобиля (9). Все сопровождающие генерала люди были вооружены. У телохранителей кроме револьверов имелись ружья 45-го калибра.
   Автомобиль миновав улицу Сарагоса, последовал вниз по улице Хуареса, проходящей через Мезсинский переулок и к одноименной площади Хуарес. "Додж" приближался к улице Габино Барреда, с намерением пересечь мост Ганахуато через реку Парраль.
   Утренние улицы города были пустынны. Странным могло показаться, что на улицах не видно, ни полиции, ни солдат из гарнизона. Никто на это не обратил внимание. А зря!
   Вилье пришлось немного притормозить, чтобы пересечь небольшой ров наполненный водой. Перед площадью, навстречу автомобилю шел пожилой мужчина в низко надвинутой на глаза широкополой шляпе. Увидев автомобиль, мужчина остановился и правой рукой стащил с головы шляпу, поднял ее вверх и закричал:
   - Вива Вилья!
   Вилья улыбнулся и высунул из автомобиля руку, собираясь поприветствовать мужчину. Больше он ничего не успел сделать...
   Автомобиль, как раз оказался метрах в десяти перед домом, где засели убийцы. В комнате, что справа, под номером 7 находились Хесус Барраса, Мелитон Лозоя, Хосе Гуерра и Либрадо Мартинес. В комнате 9 были Хосе Санс Пардо, Ромон Гуерра, Хосе Барраса и Руперто Вера. Заговорщикам из окон обеих комнат можно было наблюдать за любым движущимся по улице транспортным средством.
   Снаружи, на улице Хуарес, возле перекрестка находился продавец тыквенных семечек Хуан Лопес Саенс Пардо, еще один из заговорщиков. Его задача состояла в том, чтобы вовремя подать сигнал стрелкам в случае появления Вильи. Условленным криком Пардо должен привлечь внимание заговорщиков. Поднятая вверх правая или левая рука со шляпой показывала убийцам, с какой стороны сидел в автомобиле Вилья. Именно Вилью заговорщики собирались убить первым.
   Автомобиль появился на улице внезапно. Он ехал с небольшой скоростью, мягко преодолевая все неровности и ямы, встречавшиеся на дороге. Машина приближалась. Вот она проехала местную школу. Вилья сидел на переднем сидении, крепко держась за руль.
   Когда автомобиль проезжал мимо большого дерева, Пардо поднял правую руку и громко прокричал:
   - Вива Вилья!
   За жестами Лопеса внимательно наблюдали заговорщики.
   На часах 08:06. В это время дети идут в школу. Но, сегодня городские улицы странно обезлюдели...
   Генерал поднял руку, чтобы поприветствовать продавца. Буквально через несколько секунд на улице появились четверо вооруженных людей, которые развернувшись цепью, перекрыли дорогу автомобилю. В следующий момент заговорщики вскинули ружья. Тишину разорвал грохот выстрелов. Залп следовал за залпом. Свинцовый град обрушился на машину и ехавших в ней людей. Зазвенело разбитое лобовое стекло. Пули безжалостно наносили смертельные удары по телам Вильи и его спутников.
   Вела огонь по машине первая группа заговорщиков, в которую входили Барраса, Лозои, Мартинес и Хосе Гуерра. Вторая четверка выбежала следом за ними и должна была прикрывать убийц на случай появления полицейских или солдат. Улицы Парраля оставались пустынными, поэтому группа прикрытия сразу присоединилась к стрелкам, хладнокровно расстреливая замерший в облаке пыли и порохового дыма автомобиль.
   Вилья и полковник Трилло увидели людей, выбегавших из дома. Они преградили автомобилю дорогу для проезда. У людей были в руках винтовки, и эти винтовки были нацелены в их сторону. Генерал попытался достать из кобуры револьвер. Его рука легла на холодную рукоять кольта. Это все, что он успел сделать. Вилья, сидевший за рулем погиб первым, получив девять пуль. Генерал остался лежать на спинке сидения. Его правая рука застыла возле револьвера. Все тело Вильи ужасно изуродованно пулями. Голова, грудь и руки все было в крови.
   Мертвый Вилья выпускает из рук рулевое колесо, автомобиль лишившись контроля поворачивает направо и проехав несколько метров останавливается между домом, где все это время отсиживались заговорщики и мостом Гуанахуато (Guanajuato).
   При первых же выстрелах полковник Трилло попытался подняться со своего места, чтобы покинуть кабину автомобиля через пассажирскую дверь. Его левая нога оказалась зажатой правым бедром Вильи. Тело полковника пронизанное свинцом было отброшено вбок. Трилло повис сбоку автомобиля головой вниз на двери "доджа". Бедняге досталось 11 пуль.
   Даниэль Тамайо сидел на заднем сидении, за генералом Вилья и получил 13 пуль. Тамайо умер мгновенно с винтовкой между ног, привалившись к правой стороне машины.
   Рафаэлю Медрано удалось выбраться из машины. О сопротивлении он даже не думал, хотел лишь спастись от убийц. Медрано не успел отбежать, как был ранен в ногу и правую руку. Он упал возле машины и притворился мертвым.
   Двое телохранителей, Кларо Хуртадо и Рамон Контрерас, соскочив с атомобиля, уже раненые бросились бежать к мосту Гуанахуато. У Хуртадо пуля разбила правую руку, когда он спрыгивал с машины. Так как мост был открытым местом и хорошо простреливался, Хуртадо спасаясь от пуль, собирался спуститься к реке. Не успел. Он получил восемь тяжелых ранений, одно из которых пришлось в грудь. Хуртадо упал возле моста, где вскоре и умер, потеряв много крови.
   Повезло Контрерасу, если это можно назвать везением. Он получил несколько пуль в грудь, в обе ноги и левую руку. Несмотря на такие тяжелые ранения Контрерас сумел добежать к мосту, где улица Габино Барреда упиралась в берег реки Парраль. Контрерас вытащил свой револьвер и оглянулся назад. Несколько убийц продолжали расстреливать автомобиль, добивая раненых, остальные вели огонь по нему. Контрерас прицелился в одного из убийц и нажал на спусковой крючок. После выстрела человек остался стоять на ногах. Тогда телохранитель выстрелил еще раз. Его жертвой оказался Рамон Гуерра, первым выстрелом его ранило в правую руку. Вторая пуля попала в грудь. Гуерра упал мертвый возле разбитого "доджа". Контрераса никто не стал преследовать, поэтому он, единственный кому удалось скрыться и остаться в живых.
   Грохот выстрелов внезапно оборвался. Палачи никуда не спешили. Они убедились, что дело сделано, а Панчо Вилья мертв. Затем убийцы из пистолетов добили всех спутников генерала, подобрали своего мертвого товарища и вернулись к дому, где их ожидали лошади. Заговорщики спокойно покинули Парраль. Все произошло настолько быстро, что убийц никто не попытался остановить.
   Маленькая испуганная девочка, которая стала случайным свидетелем совершенного преступления, опомнилась и побежала прочь с криком:
   - Они убили Вилью! Они убили Вилью!
  
  13.
  
   Нападение на Вилью произошло примерно между 7.50 и 8.10 утра.
   Известие о смерти Панчо Вильи мгновенно облетело весь город. Всего через несколько минут вокруг разбитого автомобиля собралась большая толпа растерянных горожан, которые отказывались верить в смерть их любимого героя.
   Так как в городе отсутствовала полиция и солдаты, всем было ясно, что убийц никто не будет преследовать.
   При осмотре оказалось, что Вилья, Трилло и Хуртадо мертвы. Трое других людей были еще пока живы, но получили тяжелые ранения. Покрытый пылью "додж" покрывали десятки отверстий, которые проделали в нем пули. По подсчетам, их оказалось более 40.
   Через несколько часов трупы Вильи, Трилло и Хуртадо перенесли в гостиницу "Идальго", которая являлась собственностью Вильи. Людская толпа переместилась с места убийства к гостинице. Многие из простых людей отказывались верить, что Вилья убит. В собравшейся толпе кто-то распускал слухи, что генерал жив, убийцы его только ранили. Чтобы любопытные могли убедиться, что Вилья действительно мертв, горожанам разрешили войти в гостиницу, и самим удостовериться в его смерти.
   Мертвого Вилью раздели, смыли кровь, растрепанные волосы расчесали. Он лежал на кровати полностью раздетый, только бедра прикрыты куском белой простыни. Лицо генерала оставалось спокойным и умиротворенным. Со стороны могло показаться, что Вилья спит, если бы не уродливые раны на его теле. Люди приходили, чтобы в последний раз взглянуть на Вилья, многие не могли сдержать слез.
   Здесь же в гостинице тела сфотографировали и подготовили для захоронения. В два часа ночи врачи Эрнесто Кирос и Эрнесто Хефтер произвели вскрытие тела Франциско Вилья. У генерала обнаружили 13 ранений, одно из них на голове. Пули использованные для убийства Вильи обычно применяли для охоты на крупную дичь.
   22 июля 1923 года газета "Родина" (La Patria), ссылаясь на свидетельство очевидца г-на Каликсто Падиллы, видимо присутствовавшего при вскрытии тела Вильи, опубликовала следующую информацию о полученных ранах:
   Рана в своде черепа, правая височная область.
   Пуля в сердце.
   Пуля разбила правый локоть.
   Пуля разбила левый локоть.
   Пуля пробила легкие.
   Пуля задев правое подреберье пронзила кишечник.
   Еще семь пуль не опасные для жизни, нанесли легкие раны на коже.
   По окончанию вскрытия, те же самые врачи Кирос и Хефтер забальзамировали тела генерала Вильи и полковника Трилло. Все эти действия заняли у них 14 часов.
   Тяжелораненого главного телохранителя Рафаэля Медрано отвезли в больницу, где ему ампутировали ногу. Спустя восемь дней он умер.
   Рамон Контрерас, получив несколько тяжелых ран, был доставлен в больницу Иисуса. Ему ампутировали левую руку. Он единственный, кто остался в живых после убийства Вилья. Через четыре месяца, поправившись, Рамон переехал в Дуранго. Умер в 1944 году.
  
  14.
  
   Панчо Вилья выжил, участвуя в десятках ожесточенных сражений. Он пережил опасных соперников по революционной борьбе, таких, как Венустиано Карранса и Викториано Уэрта. Вилья сумел выстоять против американского карательного корпуса, посланного на его поимку. Но, 20 июля 1923 года его удача закончилась. То, что не сумели сделать 10 000 солдат армии Соединенных Штатов, посланные президентом Вудро Вильсоном под командованием генерала Джона Першинга, удалось сделать восьмерым убийцам. Вилья умер в довольно молодом возрасте, ему было 45 лет...
   Как только власти узнали об убийстве Вильи, было немедленно перерезано телеграфное сообщение между гасиендой Канутильо и внешним миром. В гасиенде уже знали, что генерала убили. Опасаясь, что люди Вилья возьмутся за оружие и начнут мстить, президент Обрегон направил в Канутильо федеральные войска.
   Похороны Вильи состоялись на следующий день, 21 июля. Тысячи его скорбящих сторонников в Паррале последовали за гробом Вильи к месту его захоронения. Никто из людей генерала или его самых близких друзей не присутствовал на похоронах. Они продолжали оставаться в осажденной гасиенде, готовые к атаке правительственных войск.
   Генералы Вилиста Николас Фернандес, Лоренцо Авалос и полковник Эрнесто Риос приказали патрулям никого не пропускать в Канутильо, поскольку люди с соседних гасиенд и ранчо начали собираться, чтобы отомстить за смерть своего вождя.
   Конфронтация казалось неизбежной. Напряженное трехдневное противостояние прекратилось после того, как приехал брат Панчо, Иполито (Hipólito) Вилья. Он разрядил ситуацию и заверил правительство, что никаких выступлений против властей не последует. Федеральные войска оставались поблизости еще десять дней, прежде чем ушли без боя.
   Вилью похоронили, и люди стали задавать вопросы, кто заказал его убийство. Сразу стало очевидно, что убийство было очень хорошо спланировано, а против Вильи готовили настоящий заговор. Смерть Вильи вызывала тревогу и напряженность в штате. Создавалось впечатление, что группа убийц знала, что именно в этот день Вилья не будет сопровождать обычный большой эскорт телохранителей.
   Вторая странность, отсутствие в городе солдат и полицейских. Вилья чувствовал себя в Парале спокойно, так как считал командующего местным гарнизоном полковника Феликса Лара своим другом. На самом деле полковник Лара оказался среди заговорщиков. Он встречался с министром внутренних дел Кальесом, и тот поручил ему подготовить убийство Вилья, потому что бывший партизан представлял для страны большую опасность. Кальес знал, что на гасиенде Канутильо имелся большой запас оружия, которое Вилья мог использовать в любое время.
   Предполагается, что сценарий убийства разработали Кальес (который впоследствии станет президентом Мексики) и Хоакином Амаро (революционный генерал и военный реформатор). Обрегон наверняка был в курсе этого. Вряд ли Кальес пошел на убийство Вилья без санкции президента.
   Полковник Лара, по возвращению из Мехико, вместе с Хесусом Эррерой и Габриэлем Чавесом начал набор людей. Предпочтение отдавали тем, кто являлся врагами Панчо Вилья.
   Утром 20 июля полковник Лара по приказу вышестоящего руководства вывел солдат из Парраля, в соседний городок Матурано, расположенный в восьми километрах от Парраля, якобы для подготовки парада по случаю Дня независимости Мексики. Это было странным, так как до празднования 16 сентября, оставалось еще два месяца. Кроме того кривые, узкие улочки Матурана абсолютно не годились для строевых экзерциций. Парраль был в этом смысле куда более подходящим местом. Вилья знай об уходе из города гарнизона, возможно, не стал продолжать дальше свою поездку. Однако "додж" генерала спокойно ехал навстречу смерти.
   Впоследствии Феликс Лара признался, он получил награду в размере 50 000 песо и повышен до генерала, за то, чтобы в день убийства полиции и военнослужащих не было в городе.
   Первое сообщение о гибели Вилья, полученное президентом Обрегоном извещало, что Вилью убили его же люди. Обрегон усомнился в этом, когда сообщал новость своим генералам и министрам. Несколько часов спустя полковник Лара подтвердил гибель Вилья, добавив, что его убили семь или девять вооруженных людей, "очевидно, они все были ранчеро" (10).
   Заговорщики после убийства генерала Вильи, бежали в штат Дуранго верхом на лошадях. Полковник Лара оправдывался, что погоня за этими людьми невозможна. Вернувшись в Парраль, он не смог найти лошадей, которые можно было использовать для преследования убийц. Слабое оправдание для командира гарнизона. На самом деле Парраль был полон лошадей, и Лара мог легко реквизировать нужное количество животных. Полковник Лара не предпринял никаких мер для поиска и задержания убийц.
   Посланная в Парраль специальная комиссия мексиканского парламента установила, что местные власти не сделали ничего для поимки убийц. Вдобавок они всячески препятствовали работе самой комиссии. Члены комиссии, состоявшие из депутатов от Национальной кооперативистской партии, пришли к выводу, что убийство Вилья не было результатом какой-то личной мести. Они фактически прямо обвинили правительство в организации убийства Панчо Вильи. Солдаты и полиция отсутствовали в Паррале. Телеграфные линии, ведущие из города, были обрезаны, а сама погоня за убийцами всячески задерживалась местными властями. В результате таких действий убийцы не были пойманы.
   Зная о ненависти гринго к Вилье, в народе упорно ходили слухи, что якобы убийство генерала было одним из условий признания Соединенных Штатов правительства Обрегона. И, якобы узнав о смерти Вилья, Кальес сказал: "Одно из главных условий американцев выполнено...".
   2 августа 1923 года на сессии Конгресса члены комиссии прозрачно намекнули, что покушение организовал Кальес. Депутат Конгресса Эмилио Гандарилья опубликовал письмо Саласа Баррасы Кальесу, из которого можно было понять, что именно Кальес был инициатором убийства Вильи. Обстановка в стране накалялась. И тут, через две недели после покушения, Хесус Салас Барраса неожиданно признался в печати, что это он организовал убийство Вилья на свой страх и риск. Текст "признания" Барраса предварительно согласовал с Обрегоном и Кальесом. Барраса согласился на роль "плохого парня" с условием, что его не привлекут к ответственности.
  
  15.
  
   Депутат провинциального законодательного собрания штата Дюранго Хесус Барраса полностью взял на себя ответственность за организацию заговора и убийство Вильи. Это позволило многим чиновникам, таким, как Обрегон, Кальес, Амаро и губернатор Кастро остаться в стороне от совершенного преступления.
   Вилья однажды сильно избил Барраса во время ссоры из-за женщины. Хотя это и не повод для убийства, Барраса признался, что в гневе сказал своему другу Габриэлю Чавесу, который работал дилером в "General Motors", что готов убить Вилью если ему заплатят 50 000 песо. Чавес воспринял слова приятеля слишком уж прямолинейно. Чавес не был богачом и не имел 50 000 песо, но, он проявил инициативу, стал собрать деньги у врагов Вильи и некоторых бизнесменов из Парраля¸ жаждущих его смерти. Денег собралось вдвое больше нужной суммы, 100 000 песо. Этого вполне хватило, чтобы оплатить "работу" Барраса.
   Барраса, от слов перешел к делу, собирая команду отчаянных парней, готовых прикончить генерала. Барраса так же признал, что он и его люди наблюдали за поездками Вильи в Паррале. Они заплатили продавцу тыквенных семечек, чтобы он подал им знак, выкрикнув: "Вива Вилья!".
   Обрегон сначала отказался арестовывать признавшегося убийцу, ссылаясь, что статус конгрессмена дает тому иммунитет. Возмущение убийством было столь велико, что президенту пришлось уступить требованию народа и арестовать Барраса. Кроме того, стало известно, что "организатор заговора" собирался бежать в США.
   В сентябре после непродолжительного судебного разбирательства в Паррале судья по уголовным делам приговорил Хесуса Салас Барраса к 20 годам лишения свободы. На самом деле Барраса просидел всего три месяца. Когда в 1924 году Адольфо Уэрта поднял восстание против Обрегона, Барраса амнистировали и выпустили на свободу. Мало того, убийце присвоили чин полковника мексиканской армии, за участие в подавлении мятежа.
   Никто больше не был обвинен в совершении преступления. Большинство мексиканцев подозревали правительство в сговоре с убийцами.
   В 1929 году Барраса принял участие в восстании генерала Хосе Гонсало Эскобара. Он даже стал губернатором Дуранго, правда, всего в течение 10 дней. В результате поражения Эскобара, Барраса вынужден покинуть страну и перебраться в США. Жил в Эль-Пасо в качестве политического беженца.
   Салас Барраса признавался, что в его жизни никогда не было никаких попыток отомстить ему за убийство Вильи. Однако он имел специальные полномочия полицейского, и всегда носил пистолет, когда покидал дома, даже проживая в Эль-Пасо.
   Потом Баррасу разрешили вернуться в Мексику. В 1937 году его назначили начальником государственной полиции в Хуаресе. Впоследствии Барраса написал книгу под названием: "Как я убил Панчо Вилью".
   "Я никогда не сожалел, что убил Вилью, - говорил Салас Барраса. - Те, кто осуждает меня за убийство Вильи, не знали Вилья и не знали его преступлений. Он никогда не убивал моих родственников, но убил и ограбил многих моих самых близких друзей. Если бы он навредил кому-либо из моей семьи, я бы убил его раньше".
   "Многие люди не верят, что я убил Вилью, потому что я не был солдатом. Я сделал это, и я сделал бы это снова, чтобы избавить мою страну от бандитизма. Планирование убийства Вилья было делом разума, а не силы".
   "Я получаю письма от родственников жертв Вильи, которые одобряют, что я прикончил бандита. Многие письма приходят из Соединенных Штатов".
   В 1951 году Хесус Салас Барраса умер от инсульта в своем доме в Мехико. Незадолго перед своей смертью он сказал:
   - Я не убийца. Я избавил человечество от монстра.
   Других участников убийства, в частности помещика Мелитона Лозоя, которому одно время принадлежало поместье "Канутильо", никогда к суду не привлекали.
  
  16.
  
   Какую выгоду получили Обрегон и Кальес после гибели Вильи. Теперь у Кальеса оставался один серьезный оппонент в борьбе за президентское кресло - Адольфо Уэрта.
  
   Гасиенда и школа в Канутильо после смерти Вилья перешли в руки правительства. Был длительный судебный процесс. Все, что было на гасиенде, конфисковали и продали, чтобы оплатить долги генерала, 20 000 песо, плюс кредит 80 000 американских долларов. Земли разделили между крестьянскими общинами.
  
   Возникает вопрос, кто спонсировал убийство Вильи. В официальных источниках утверждается, что деньги поступали к заговорщикам от Габриэля Чавеса, Хесуса Эрреры, Рамиро Монтойи, Хесуса Монтойи, Эдуардо Рикауд, Лало Бака и Фелипе Сантеллы.
   Однако один из убийц, Либрадо Мартинес, говорит, что деньги пришли не от Габриэля Чавеса и других торговцев из Паррала, а сверху из Мехико.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  ПОЯСНЕНИЯ:
  
  1. Солдадерас (исп. Soldaderas) - также известные как аделита (исп. Adelitas). Женщины, принимавшие участие в мексиканской революции, сражавшейся или сопровождавшие солдат. Так же солдадеры работали поварами, медсестрами. Они были матерями или женами повстанцев.
  
  2. Дорадос - переводится, как "золотые" или "позолоченные", термин, придуманный Вилья. Он так называл своих личных телохранителей, которые носили позолоченные лампасы.
  
  3. Вилья и его женщины и "жены", вообще это отдельная и довольно интересная тема. Приведу лишь незначительную часть этих непростых отношений.
  Некоторые источники указывают, что Вилья женился на 75 женщинах; другие источники уменьшают количество женщин до 23. Наиболее известны четыре жены Вильи:
  Хуана Торрес, с которой Вилья заключил гражданский брак 7 октября 1913 года в городе Торреон Коауила.
  С Лус Коррал Фиерро он вступил в церковный брак 29 мая 1911 года, но это было незаконно, потому что по семейному положению Вилья состоял в браке. Он женился на Лус в городе Чихуахуа 17 декабря 1915 года. Все равно это оставалось незаконным, поскольку он все еще был женат на Хуане Торрес.
  17 апреля 1919 года состоялся гражданский брак Вилья с Соледад Сеньес Холген (Soledad Seanez Holguin), и затем церковный 1 мая того же года в Вилья-де-Альенде. Это был второй законный брак Вильи, потому что на тот момент его семейное положение было вдовец, поскольку его предыдущая законная жена Хуана Торрес умерла в 1916 году в Гвадалахаре, Халиско.
  22 июня 1921 года Вилья заключил гражданский брак с Ауштревентрой Рентерией (Austreberta Rentería). Опять же этот брак не был законным. Вилья был женат на Соледад Сеньес.
  
  4. После смерти Вильи, его брак с Лус Коррал дважды оспаривался в суде, и оба раза он оставался в силе.
  В 1923 году Лус Коррал изгнали из Канутильо. Однако позже, мексиканский суд признал ее законной женой Вильи и, следовательно, его наследницей. Президент Обрегон вмешался в спор между конкурирующими претендентами на имущество Вильи в пользу Лус Коррал, возможно, потому что она спасла его жизнь, когда Вилья угрожал казнить его в 1914 году. Поздней, именно Лус Коррал унаследовала поместье Вильи и сыграла ключевую роль в поддержании общественной памяти Панчо Вильи.
  Две бывшие жены Вильи, Рентерия и Сеньес в конце концов стали получать небольшие правительственные пенсии спустя десятилетия после его смерти.
  
  5. Латифундия - крупное поместье, землевладение.
  
  6. Считалось, что у Руперто Веры не было личных мотивов к Вилье. Недавние исследования показали, что парень был дальним родственником Санса Пардо.
  
  7. Конечно, были деньги, которые получали заговорщики. Из официальных источников утверждается, средства поступили от Габриэля Чавеса, Хесуса Эрреры, Рамиро Монтойи, Эдуардо Рикадо, Хесуса Монтойи, Лало Бака и Фелипе Сантеллы.
  Однако один из убийц, Либрадо Мартинес, уверяет, что деньги поступили не от Габриэля Чавеса и других торговцев из Парраля, а от куда более высоких людей, занимающие большие должности в стране.
  Преступление оплачивалось следующим образом (согласно Либрадо Мартинесу):
  Триста песо за каждого из восьми убийц, когда дело будет сделано.
  Пять песо в день каждому из восьми заговорщиков в течение дней с 10 мая по 23 июля.
  Аренда одного года аренды помещений, в которых была устроена засада, по ставке 75 долларов в месяц.
  Арендная плата за место, известное как Huerta de Botello, на три месяца из расчета 40,00 долларов в месяц.
  Но покупку продуктов для засады и люцерны.
  И, наконец, оружие.
  
  8. На самом деле именно 20 июля, последний день жизни Панчо Вилья полон противоречий и сильно запутан. И. Лаврецкий в своей книге "Панчо Вилья", серия "Жизнь замечательных людей", которая является наиболее доступным источником для наших читателей, сообщает, что Вилья собирался заехать в Парраль для посещения нотариуса, чтобы составить завещание. В большинстве источников указывается, что Вилья посещал в Паррале свою любовницу Мануэлу Касас, а затем заехал в банк, где взял золото, чтобы выплатить работникам гасиенды зарплату.
  Опять же по Лаврецкому, пребывание Вильи в Паррале затянулось до 10 часов утра. Большинство других источников утверждают, что Вилья попал в засаду после 8 часов.
  Какого года был у Вильи автомобиль Dodge Roadster 1919 или 1922? Это не столь существенная деталь для нашего повествования. Отталкиваясь от статьи DR. JOSÉ M. MURIÁ. "Las desventuras del coche de Villa", отдадим предпочтение варианту что "додж" все-таки был 1922 года выпуска.
  Еще одна путаница с людьми, которые ехали в автомобиле с Вилья. Их пять человек. Мигель Трилло, Дани Тамайо, Рафаэль Мадрено, Кларо Хуртадо, Рамон Контрерас. Кое-кто добавляет в спутники Вильи Розалио Росалес, которого на самом деле там не было.
  У некоторых в машине оказалась женщина. Видимо посчитали, что Вилья после посещении Мануэлу Касас взял любовницу с собой, хотя при этом никакого имени не называется. Все остальные спутники названы поименно, а про женщину молчание. Нет, женщины в автомобиле не было.
  Количество непосредственных убийц Вильи тоже различается. Называется цифра 7 человек, у других 8 или 9, у того же Лаврецкого количество убийц достигает12 (двенадцати)???
  Сколько пуль попало Вилье в голову? 1 или 4? Если использовали крупнокалиберные пули, при попадании 4 пуль у Вильи от головы ничего бы не осталось.
  Также различается количество пуль попавших в автомобиль и ехавших в нем людей. По одним данным пулевых отверстий насчитали 40. В других источниках утверждают, что в автомобиль попало 100, или даже 150 пуль.
  
  9. Как располагались люди, ехавшие с Вилья в автомобиле, тоже порядочная путаница. Точно известно, Вилья сидел за рулем, рядом с Вилья Мигель Трилло, за спиной Вильи, на заднем сидении устроился Даниэль Тамайо и главный телохранитель Рафаэль Медрано. Некоторые пишут, что еще один телохранитель сидел на заднем сидении, и лишь только один телохранитель стоял на подножке автомобиля. У других два телохранителя стояли на подножках, по бокам автомобиля.
  
  10. Ранчеро - мелкий фермер, хозяин ранчо (фермы).
  
  
  
  
  ИСТОЧНИКИ:
  
  1. Википедия.
  2. И. Лаврецкий. Панчо Вилья.
  3.Christopher Minster. Who Killed Pancho Villa?
  4. Alexander Chiltern. How did Pancho Villa die?
  5. Agustín ARELLANO FARÍAS. La muerte de Francisco Villa.
  6. ARTURO GARCIA HERNANDEZ. Obregón mandó matar a Villa por presiones de Washington, dice Katz.
  7. JESÚS G. SOTOMAYOR GARZA. La conspiración que mató a Villa.
  8. Goran Blazeski. Pancho Villa is reported to have died saying, "Don"t let it end like this. Tell them I said something".
  9. Martin Chalakoski. The Revolutionary Life and Famous Last Words of Pancho Villa.
  10. MICHAEL CATON. Pancho Villa's Death: Or, Parallel Histories in Different Languages.
  11. Maquila Donna. TRES TUMBAS PARA PANCHO VILLA.
  12. Pedro Salmerón Sanginés. EXILIO Y MUERTE.
  13. Juan Martínez Veloz. Pancho Villa 20 de julio de 1923;
  reconstruyendo la historia.
  14. GÓMEZ PALACIO Y LERDO. CRÓNICA LERDENSE
  La trágica muerte del Centauro.
  15. Víctor Ceja Reyes.Yo Mate a Francisco Villa.
  16. OSCAR MULLER CREEL Quién mató a Pancho Villa?
  17. Carlos Méndez Villa.LA MUERTE DE VILLA.
  18. Carlos Franco Castillo. ANTES Y DESPUÉS DE LA MUERTE DE PANCHO VILLA.
  19. DR. JOSÉ M. MURIÁ. Las desventuras del coche de Villa.
  20. Juan Martínez Veloz. Pancho villa 20 de julio de 1923; reconstruyendo la historia
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"