Этот разговор произошел в небольшом городе центра Украины. Встретились два знакомых приятеля случайно и сразу узнали друг друга.
- Николаевич? Какими судьбами в этом городе?
- Рад тебя видеть, Алеша. Такой же поджарый - эталон блюстителя порядка. Я здесь по делам. Хочу приобрести подешевле алюминиевую лодку с мотором. А ты какими судьбами?
- Пригласили поработать. Ты знаешь какие дела в Украине.... Сказали, чтобы писал заявление на увольнение, либо участковым, в этом городе.
- Правильный выбор. А этот? - Николаевич показал на юношу, который был пьян, или принял наркотик потому, что сидел на земле, навалившись спиной на цоколь многоэтажного здания. Глаза его были закрыты. Он спал или притворялся. - Твой подопечный? Я видел, как ты его перетащил с дороги к зданию.
- Горе родителей. Теперь и мое горе потому, что пообещал позаботится о нем. Как о нем заботишься, если он с утра в таком состоянии. Родители замечательные люди. И ни кто меня за язык не тянул. Согласился потому, что его отец обещал купить скутер за излечение его сына.
- Тот который по воде или по дороге?
- По дороге.
- Жаль. Мне нужен по воде.
- Я поговорю. Я обязательно поговорю. Только забери его от меня, если сможешь, а вылечишь от пьянства, я и его семья, будет тебе благодарна. Я поговорю сегодня и благодарность примет формы скутера. - Не давая Николаевичу опомниться, Алексей продолжал. - Парень замечательный. Принимал участие в боевых действиях в зоне АТО и так запил, что все пропивает и жить не хочет. Может убил на войне кого? Горе залить хочет?
- Ты его не оправдывай. Сегодня я поеду к продавцу лодки. Останусь у него ночевать. Хочет со мной поговорить и отдать лодку в хорошие руки. Любил он свою лодочку. Хочет узнать, что я за человек, поговорить за бутылочкой самогона. Позвони мне утром по этому телефону.
Николаевич показал на своем телефоне номер. Алексей старательно записал на свой телефон и сразу же позвонил, а услышав мелодию сигнала улыбнулся и показал большой палец в верх.
Из подъезда дома вышла немолодая супружеская пара и направилась к Николаевичу. Тот открыл дверь автомобиля для дамы. Показал мужчине, который шел с дамой, на переднее место, рядом с водителем. Показал Алексею круговые движения пальцем с напоминанием позвонить утром, сел за руль и они уехали.
Алексей набрал номер телефона. Услышав ответ на другом конце связи проговорил:
- Олег Львович, у меня две новости. Очень хорошая в том, что я встретил прекрасного эксперта по всем вопросам. Он вылечит вашего сына, но есть проблемы и сложности....
***
Днем следующего дня из города выезжал автомобиль, в котором сидели двое человек. За рулем сидел Владимир Николаевич, а на заднем сидении молодой еще человек и звали его Петр. Ехали молча до выезда из города. За городом машина остановилась. Некоторое время пассажиры сидели молча. Первым заговорил Петро:
- Вы действительно можете избавить маня от пьянства?
- Все вопросы решаются комплексно, - проговорил Николаевич, - главное, чтобы между нами было доверие. Сейчас я увожу тебя из той обстановки, в которой ты был. От твоих привычек, собутыльников, наркоманов с их зараженными болезнями игл - от всего, с чем ты был связан последнее время. Чтобы жить в мире с собой дальше, надо простится с прошлым. У тебя, сейчас, есть выбор: остаться и продолжать пьянствовать, или уехать и начать новую жизнь и строить ее по своему усмотрению.
Воцарилось молчание. Проезжали мимо автомобили, где-то разрывая глотку, лаяла собака. Был солнечный, весенний день. Скоро зацветут абрикосы. Весна.
- Вы сказали моему отцу, что не будите применять гипноз и не будите вшивать ампулы.
- Я остановился, чтобы решить проблему. Я не хочу, чтобы ты видел куда мы едем. Поможешь мне?
- Я могу закрыть глаза.
- Этого мало.
- Могу надеть повязку на глаза.
- Понятно то, что ты все таки доверяешь мне, иначе бы ты вышел из машины. У заднего стекла есть все необходимое, чтобы сделать дорогу незримой и комфортной. Ты поможешь мне - мы вместе поможем тебе и обязательно подпишем договор.
Николаевич увидел как Петр надевает ночную повязку на глаза и мягкую шапочку до плеч. Легкая ухмылка скользнула по лицу мужчины. Он включил веселую, тихую музыку, завел мотор автомобиля, поехал еще раз взглянув в зеркало заднего вида. Молодой человек держал ладони на своем лице. Плечи его вздрагивали. Он беззвучно плакал.
***
- Выходи, мы приехали. Вот мой дом. Прошу быть в нем хозяином. Он хотя и небольшой, но удобный. Повязку сними. Брось ее на сидение. Нет, лучше давай сюда. Проходи в эту дверь. Посмотри везде: в доме и в саду. Сходи к заливу, а я обедом займусь.
- Здесь мне придется жить?
- Осваивайся. Надеюсь, что ты справишься и это ненадолго.
Дом был одноэтажным, кирпичным зданием, с крутой крышей из черепицы. В нем было три комнаты и кухня. Петра обрадовала чистая обстановка. В углу стоял современный телевизор, был пленочный видео плеер старого образца, соединенный к телевизору проводами. Был и новый, дисковый DVD плеер, но он подключен не был.
На улице солнечный сад удивил порядком. Земля ухожена и находились только деревья и несколько грядок немного приподнятых над уровнем земли.
По тропинке, ведущей к воде залива, Петро спустился с небольшой горочки и остановившись у кромки воды, вздохнул полной грудью.
- Отец согласился предоставить Николаевичу две недели. Не понравится, сбегу. Ну а если он все-таки избавит меня от зависимости к спиртному?
Петр нашел на земле место посуше и сел, стал тупо глядеть на воду, разглядывая мелких рыбок и насекомых.
После обеда, Николаевич, вместе с Петром отнесли посуду на кухню и помыли ее. Все это время молчали. Николаевич молчал потому,что не любил много говорить и живя в одиночестве разучился. Петр молчал потому, что не находил темы для разговора, а говорить о чем попало с Николаевичем не хотел. Когда вместе зашли в большую комнату, Николаевич достал напечатанный листок бумаги и передал его Петру. Это был короткий договор, который Петру надо было подписать. Петр его прочитал.
- А почему я не должен просить помощи.
- Потому, что ты мужчина и прожить в этой комнате одному тебе не составит труда. Я буду находится рядом и если надо, помогу словом. Готовить еду ты будешь сам. Отец дал тысячу и надеюсь этого будет достаточно, чтобы приобрести для тебя любые продукты. Ты мне все еще доверяешь?
Петр взял ручку и подписал документ. Николаевич взял его и унес в комнату, по его словам, в которой он собирался жить то время, в которое будут у него жить гости. Через некоторое время, вернувшись, проговорил:
- Сейчас я тебе расскажу как мы с тобой поступим. И ты делать это будешь сам. Я тебе буду только подсказывать что делать. Согласен?
- Я готов.
- В углу цепь, длины достаточно, для того, чтобы ты мог попасть в нужные части дома. Сейчас тебе необходимо прикрепить ее к ноге. Вот замок с ключом.
Петр прикрепил разъем конца цепи к ноге, повесил небольшой замок и закрыв его на ключ, положил его в карман.
- Лучше положить его в сейф, вот сюда, в бамбуковую палку. Там есть вырезанный карман. Да, туда. Теперь пошли вот к этой веревке. Тяни ее вниз, пока не услышишь небольшой щелчек на крыше. Все. Через неделю сработает таймер. Бамбуковая палка опустится и ты сможешь взять ключ обратно.
Петр не ожидал такого поворота событий и, повернувшись к только что висевшей бамбуковой палке, ее не увидел. Он не находил слов, чтобы что-то сказать. За него сказал Николаевич:
- Ты подтянул бамбуковую палку через железную трубу на горище. Там старый арбалет закрепил ее и спусковой механизм сработает ровно через неделю. Если тебя это утешит, то этот механизм я сконструировал для себя. Хочу заметить, что ты запер себя сам. Завтра я уеду за лодкой. Приеду через два дня. Пульт телевизора на кресле. В шкафу кассеты и пульт от видика. Отдыхай.
С этими словами он закончил говорить и направился на кухню, варить приваду для рыбы, на вечернюю рыбалку. Следом зашел Петр и хотел что-то сказать, но Владимир Николаевич показал на включенный диктофон телефона:
- Ты только усложнишь задачу и заставишь заплатить своих родителей за матюги. Ты хорошо прочитал условия договора? Свободен.
Вечером Николаевич ушел к заливу. Пришел с тремя крупными карасями. Почистил их, сварил бульон из курятины и сварил в этом бульоне рыбу, среднюю от головы части. Пригласил Петра кушать на кухню. Ели молча. Петр ел неохотно, чаще хлебал бульон.
- Ты не любишь рыбу, - неожиданно спросил Николаевич, - если не хочешь, возьми курицу в тарелке на плите.
- Нет. Мне нравится рыба. Спасибо.
- Николаевич закончил ужин. Принес горчицу и перец.
- Попробуй с перцем и аппетит придет. Сейчас тебе надо есть, пить побольше воды. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Утром, после завтрака, Владимир Николаевич собирался в дорогу. Уже сел по привычке на стул, чтобы одеть обувь. В проеме двери появился Петр:
- Можно вопрос?
Ответа не получил. Николаевич посидел некоторое время в раздумье и отложил обувь. Прошел в комнату. Достал из серванта крест, размером с ладонь и небольшую свечку. Позвал жестом Петра на середину комнаты и попросил стоять и не двигаться. Встал с правого бока Петра и стал медленно приближать крест на вытянутой руке к его лбу. Это длилось секунд десять. Потом Николаевич обошел Петра, взял левую руку как для рукопожатия.
- Расслабь ее и ничего не бойся. Я блокаду сниму.
Резкий рывок руки. Петр невольно наклонился в сторону рывка.
- Рукой и плечом пока не шевели. Вот свечка. Будет на душе очень тяжело, возьми и зажги ее. Держи перед собой, глядя вон на ту иконку. Повтори три раза свое имя и свечку затуши. Свечку поставь в стакан в серванте. Эта свечка тебе может пригодиться позже. Считай это моей дуростью, но все же, сделай так, как я говорю. Громко в доме не ори. Если придут соседи и застанут тебя здесь в таком виде, то объяснять, все что они увидят, я не буду. Объяснять будешь ты. Помни об этом. И ешь больше жидкой еды. Аптечка внизу. На каждом из упаковок фломастером написано для чего лекарство. Внутри, на бумажке, написаны дозы приема лекарства. Мы справимся.
С этими словами Николаевич одел обувь и взяв курточку под мышку, вышел и направился по дороге к автобусной остановке.
Глава вторая
За три дня жизни в доме, у залива, Петр немного обжился. Сам варил и жарил себе еду. От безделья пытался вспомнить навыки приготовления разных блюд, а просмотрев до конца телевизионную передачу о выпекании пирогов, решил приготовить что-нибудь подобное. Несколько раз приходила серая кошка. Даже пожила у него в комнате сутки, но потом опять куда-то ушла. Зато мохнатый пес, несколько раз ночевал в будке у калитки и даже гавкал на прохожих, проходивших рядом с забором. Петра удивило то, что он гавкал только тогда, когда прохожие проходили слишком, по понятиям пса, близко от калитки. Петр посчитал что пес Николаевича и впоследствии в этом убедился. Животных старался накормить тем, что находил на кухне. Даже варил псу кашу.
Вечером четвертого дня стук упавших при установке весел оповестил о том, что в саду у дома кто-то есть. Петр с радостью разглядел, через стекло окна, Николаевича. Тот поставил к стене весла и снова ушел к заливу. Вернулся через полчаса с мотором для лодки. Долго его устанавливал и укреплял крепче, чтобы он не упал, как недавно весла. Петр вышел на крыльцо и некоторое время наблюдал за происходящим не в силах помочь - мешала цепь. Только тогда, когда Николаевич отошел от двигателя и повернулся к нему он поздоровался:
- Добрый вечер.
- Здравствуй Петр. Выздоравливаешь?
- Выздоравливаю.
- Чем нибудь накормишь?
- Пирогом с рыбным фаршем.
- Не верю, - с улыбкой и с предвкушением прекрасного ужина, с сомнением, произнес Николаевич, - не ожидал и удивлен. Накрывай на стол, а я за судаком на берег схожу. По дороге домой поймал, а все принести, рук не хватает.
За ужином состоялась беседа о будущем. Николаевич с удовольствием ел, положенный им на тарелку, разогретый в микроволновке, кусок рыбного пирога. Постоянно перчил красным перцем и откусывал перо лука, недавно вырванного из грядки в теплице. Из напитка выбрал квас, который стоял в холодильнике и сохранил свою прохладу. Часто и немного мотал от удовольствия, или неожиданного вкусного ужина, головой.
- Удивительно вкусно. Когда ограничиваешь себя в еде, эта еда кажется такой вкусной...
- Зачем же себя ограничивать?
- Человек, который думает о душе, должен думать и о теле.
- Я давно хочу спросить. Зачем нужны были эти договоры, подписи в них? Я же сам доверился и согласился на лечение.
- Мне нельзя иметь врагов. Запрещено. Ты все сделал своими руками. На себя и сердись, себя и упрекай. Даже если ты так не считаешь - твое дело. Главное, что так думаю я, а это для меня важно. Считай, что подписав бумагу, ты успокоил мою душу, которая пока со мной. Теперь к делу. Переходим к третьему этапу. Тебе, завтра предстоит распечатать, запечатанное на зиму окно в сад. Через него выйдешь из дома и под яблонькой помоешь водой стол, постели скатерть. Мы, если позволит погода, будем принимать хороших гостей, да и дома тебе, уже наверное, надоело. Если захочешь, то освободи веревки от сети, в мешке у дома. Спасибо за вкусный пирог. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи. - Огорченно произнес Петр. Он устал от одиночества и хотел с кем нибудь поговорить, а тут: "Спокойной ночи".
Утром следующего дня, все небо затянуло облаками, лил непрекращающийся дождь. Ветер так гнул деревья, что силу ветра определить можно было одним словом - сильно. Секунды и метры уже не имели значения. Петр проснулся поздно и заметил, что в доме были и кошка, и собака. Кошка внимательно смотрела на него, а собака мирно лежала на коврике у входа в комнату Николаевича. За окном, на подоконнике которого была небольшая лужица от дождя, бушевал ветер. Еще раз потянулся и резко встав с постели, оделся и пошел на кухню. Кружка чая разогрела его, а бутерброд придал сил.
После этого он подошел к раскрытой двери в комнату Николаевича, чтобы поздороваться. Собака обнюхала его как охранник, который следит за продвижением того, кто проходит рядом. Николаевич что-то писал, тихо стуча клавишами, смотря на дисплей компьютера, изредка поглядывая куда движутся пальцы его рук.
- Доброе утро.
- Тем же концом и по тому же месту.
- Сегодня церковный праздник и не советую что-то делать. На твои следующие вопросы отвечу, что это благовещенье. Что распечатывать окно не обязательно и я сегодня никуда идти не планирую, разве что в магазин.
- Я уже сто лет ни с кем не говорил.
- Сейчас допишу и мы, что-нибудь придумаем.
- Что пишется?
- Рассказ, под названием: "Пьющий". Это мое хобби. Увлечение. - Увидев, что собеседник заинтересовался продолжил. - Мне это почему-то нравится и я пишу. Что будет дальше не знаю, но очень хочется узнать. А у тебя как дела?
- Хорошо. А что потом?
- Ты о рассказе?
- Да.
- Отдаю на редактирование товарищу. Тот отсылает на сайт в интернет.
- И что?
- Даже если мы с тобой зададим этот вопрос громко и вместе, то не получим ответа. Оставь это. Научись отделять главное и уделяй этому больше внимания и извини, что я тебя учу. Просто надо задавать такие вопросы, на которые ты не в состоянии ответить сам. Задавать их как можно точнее, чтобы получить такой же точный ответ. Задавая вопрос: "И что?", ты хочешь об этом поговорить?
Петр стоял и молча думал что ответить. Он редко формулировал точный вопрос. Сейчас ему это показалось сложным. Николаевич, видя замешательство продолжил:
- Чтобы ответить на свои вопросы не обязательно кого-то спрашивать. Обратись к книгам, к интернету, к природе, к публикациям ученых, к своим мыслям, а лучше к Богу.
- Я не верующий.
- Я тоже, но обращался. Он иногда помогает тем, кто в беде и стоит у края. Прошу не привязываться к последнему слову.
- Тогда что считать главным?
- То, что желают на каждом торжестве человеку.
- Здоровья, счастья, исполнения желаний?
- Да. Из чего состоят желания?
- Построить, посадить, вырастить.
- Оу. Краткость - сестра таланта. Но можно этот список продолжить, в зависимости от сил и амбиций, желающего самому себе: встретить любовь, написать стихи, создать прекрасную музыку, оперу, мюзикл, рассказ, поэму, роман - создать что-то такое особенное, чтобы у самого создателя всего этого, перехватило дыхание от гордости за содеянное. И это прекрасно.
- Уф... Это возможно?
- То, что сделал один человек - может повторить другой. Уверяю, жизнь приобретет новые и яркие краски. Водка покажется таким мелким в этой жизни, что человек просто оставит ее как часть жизни. Раз уж существует, пусть находится рядом, пока не понадобится.
- А что делать с ложью? Все говорят вроде правильные вещи, а выходит непонятно что.
- В этом мире ни в одной информации нет правды полностью. Всю информацию надо проверять, а у людей нет ни времени на это, ни желания это время тратить. Одни верят, другие нет. Самое обидное, что ошибаются и те, и другие. Должен рассудить третий, но он боится вмешиваться. Боится тумаков от какой-то из сторон, да и раздор ему на пользу. Не буду объяснять почему. Боясь конфликтов, человек старается жить в согласии с тем, что его окружает. Сильные этим пользуются. В слово сильные, я вкладываю смысл: образованные, окруженные преданными, сплоченные одной идеей людьми, изучившие технологию действий, полезную только им и окружению, способными создать механизм отношений, которые устраивали бы многих из них, с обязательным условием - живешь сам, дай жить другим. Но их меньшинство. Что из этого получается, ты можешь видеть сегодня из новостей. Я взял ложь побольше, чтобы ее можно было разглядеть. Есть одно противодействие, которое толкает большинство, искать правду и справедливость - жадность тех, кто сильнее.
Николаевич замолк и о чем-то задумался. Опустил голову. Потом поглядел на Петра и как бы извиняясь сказал:
- Чаще ты должен выбирать тогда, когда у тебя нет выбора. Скажу, что ложь, не маленькая часть жизни человечества. Ты не находишь, что я разошелся?
- Нас никто не слышит.
- Удобная философия.
- Пройдет время и я сниму с себя цепь и что мне делать дальше? Ты действительно согласился помочь, чтобы приобрести, за свою работу, скутер?
- Если хочешь помочь, иди туда, где беда. Человек, попавший в беду считает, что все, что делается вокруг, не имеет смысла. Я же хочу доказать обратное. Меня попросили помочь, этим отодвинули мой закон: не помогай если не просят. Свое изобретение я хотел еще раз проверить в деле. У меня была авантюрная уверенность в том, что я справлюсь, не навлеку на себя ни чей гнев, помогу тебе, твоему отцу и маме, избавлю знакомого от ноши, необдуманно взявшего ее на себя, приобрету опыт экспериментатора в вопросе мне незнакомом, почувствую себя полезным для общества... и вообще, это интересно.
- Что тут интересного?
- Тебе необходимо узнать чувство, что только ты, можешь создать что-то, что достойно внимания и удивления других. При том, что этого не может создать больше никто. Не знаю, как называется это чувство. Но это должно быть отдельно и на уровне любви.
Что касается скутера, то я его получу только тогда... это ты спроси у своего отца. В твоих руках находится будущее этого скутера. Я взял тысячу, чтобы ты безбедно прожил какое-то время у меня. Когда снимешь цепь, можешь остаться погостить. У тебя еще вопросы, касающиеся тебя, есть?
- Надо подумать.
- Хорошо, что нет. Представь себе, что ты шел постоянно вниз, в лог, который не казался тебе таким глубоким. Я шел из лога, зная его глубину, толкнул тебя в неглубокую яму, у этой дороги, из ямы трудно выбраться, но возможно. У меня было желание остановить время и дать возможность подумать, куда ты идешь. Сегодня ты выбираешься. Мне очень хочется знать, что выпив рюмку спиртного, ты не потянешься за второй. Цели, совсем избавить тебя от застолья со спиртным, у меня не было.
- Спасибо.
Николаевич посмотрел на разбушевавшуюся погоду за окном. Решил, что до запрета на рыбную ловлю обязательно поедет ловить судака. В интернете были указаны сроки начала запрета на вылов рыбы в водохранилище, с лодки: с десятого апреля. У него есть еще два дня.
На следующий день ветер утих, но дождь продолжал лить. К полудню утих, а затем начал лить снова. Николаевич накормил кошку и собаку и теперь готовил снасти для рыбалки в небольшом сарайчике. Капли дождя стучали по крыше и звук их падения превращался в равномерный шум. Надо было ехать к бабе Вале. Так ее называли многие за то, что она была особенной женщиной, умеющей снимать сглаз и порчу. Но чтобы к ней ехать, надо было иметь для нее гостинец. Не от того, что это положено, а от того, что с подарком приятней приходить в гости. Он хотел поговорить и предложить посмотреть на Петра. Она могла увидеть в нем то, что не увидел он и подтвердить его предположения о здоровье юноши. План был такой: приехать к бабе Вале с несколькими судаками и условится о встрече с ней и Петром. Не было желания ехать с мороженными, из холодильника, судаками.
- А придется. - Проговорил он вслух, глядя на небо, затянутое темными облаками.
Глава третья
Утром Николаевич сходил в душ. В темном халате, вытирая полотенцем еще мокрые волосы, вошел в комнату, где лежал, проснувшийся ото сна Петр.
- Вставай и сходи в душ. Приятное ощущение. Смой с себя негатив. Я пойду на кухню.
Уже в дверях на кухню проговорил:
- Сегодня чистый четверг. Халат в комоде. Там же найдешь себе белье.
За завтраком заговорили о погоде. Это больше волновало Николаевича:
- Солнышко не показывается, но дождя уже нет. Если сегодня не съезжу на рыбалку, завтра будет нельзя. Не хочется нарушать закон без дела.
- Можно ловить с берега. - Прихлебывая чай проговорил Петр.
- Рыба еще в море. Я прикормил место у берега, но поймал всего несколько мелких карасей. Пришлось отпустить.
- Некоторые говорят, что в мелких карасях нет костей или они во время приготовления разжариваются, есть мясо такой рыбы приятней.
- Зато чистить замучаешься. В крупных карасях есть кости, которые никому не нравятся. Большая часть расположена в хвостовой части. Лично я жарю только среднюю часть. Мясо с хвоста пускаю на котлеты. Пропускаю через мясорубку три раза. Я тебе обязательно приготовлю.
- А головы ест собака?
- Бывает я их варю и даю собаке, бывает сырыми кидаю ему в чашку. Кошке делаю холодец. Мясо рыбы перемешанное с бульоном стоит в холодильнике. Ложку зачерпнешь, шлепнешь ей в тарелку. Только чашка стучит когда она ест.
- Я до сих пор не знаю как их зовут.
Николаевич усмехнулся, вставая из-за стола.
- Они никто и зовут их никак. Шутка. У них нет имени. Кошка досталась по наследству, а собаку мне товарищ привез. Я их не зову, потому и имя не дал. Они ходят где хотят. Приходят когда соскучатся или захотят есть. Собаку и звать к себе не надо, она сама подходит. Да и понимают они все. Отношусь к ним как к друзьям. Кошку даже именем не заманишь, если идти не захочет. А вообще, можешь дать имя им сам, но им это не понравится. Это мы, люди, с номерами ходим. Этот номер кодом называется, идентификационным. До вечера меня не будет.
Николаевич ушел в свой сарай и как только стало светлей, собрал в рюкзак вещи, взял весла и ушел. Вечером пришел весь сырой и побросав весла где попало, стал снимать с себя одежду и кидать ее в сарай на параллельную земле жердь. Вошел в дом в одних трусах. Прошел в свою комнату и вышел из нее в спортивном костюме.
- Как жизнь, как здоровье?
- По прежнему: цепь, телевизор, кухня, постель.
- А я упал. Берег скользкий. Надо ступеньки сделать. Поймал пару достойных судаков. Надеюсь, этот подарок, тетке Вале понравится. Кушал? А я сейчас поем и спать. Завтра будем принимать гостей.
К вечеру следующего дня Николаевич приехал не один. В комнату вошла пожилая женщина с улыбкой на лице. Есть такие люди, которые имеют такое выражение лица. И не потому, что они веселы, а от того, что постоянно видят в людях добро и доброжелательность. Мало кто обладает таким качеством.
- Я знаю, что ты Петр. Могу я тебя поближе посмотреть? Ты просто стой, а я тебя обойду.
Женщина подошла к Петру с боку, обошла со спины, говоря:
- Меня баба Валя звать. Левый бок сильно болит? Наверное на земле спал?
- Приходилось. - Ответил Петр.
Баба Валя посмотрела на Владимира Николаевича и кивнула головой, словно подтверждая его догадки. Подойдя к Петру спереди положила пальцы правой ладони Петру на лоб и резко толкнула ладонью так, что Петр запрокинул голову и отшатнулся назад и неожиданно стал искать равновесие, которое куда-то подевалось.
Женщина направилась к выходу. Николаевич пошел за ней. Петр слышал, как у калитки баба Валя сказала, что она позвонит. Николаевич вошел в дом радостный, потирая руки.
- У нас с тобой, Петр, все очень хорошо. Теперь надо дождаться когда сработает таймер. Возьмешь вот эту воду и выпей, но в саду. Я пойду, ямку выкопаю и табурет принесу.
- Что за вода?
- Обыкновенная, родниковая, но по круче святой.
Петр вылез через окно в сад и увидел как Николаевич выкапывал небольшую ямку. Затем поставил у ямки табурет.
- Для чего эта ямка?
- Плевать в нее будешь. Ты эту воду пей прямо из бутылки не останавливаясь. Литру воды выпить можешь?
- Могу. А она хорошая?
- Лучшая. Пей.
Когда Петр выпил воду, Николаевич сразу ушел. Перед тем как пить, Петр попробовал ее на вкус. Ничего особенного не нашел, вода как вода. Через некоторое время его стало так тошнить, что он сразу понял для чего Николаевич вырыл ямку и поставил табурет. Наверное, эту процедуру прошел он сам. Его просто выворачивало наизнанку и Петр еще долго стоял на коленках облокотившись на табурет, желая, чтобы эти мучения закончились.
Вечером позвонила баба Валя и Николаевич сев в автомобиль поехал, по его словам, отвезти ее из гостей домой.
Петр с трудом добрался до постели, лег и уснул, предварительно поставив у кровати тазик, на всякий случай.
Двенадцатого числа, в день Пасхи и Дня Космонавтики, в тринадцать часов, двадцать две минуты, сработал таймер и бамбуковая палка упала вниз глухо застучав по стальной трубе своими боками. Петр взял ключ и усмехнувшись открыл замок, сбросил свои кандалы и бережно сложил в углу комнаты. Вышел во двор, где Николаевич ходил между грядок, время от времени вырывал не понравившийся ему сорняк. Увидев Петра, взял корзинку с луком пером, редиской и листьями салата, подошел порадоваться за товарища.
- Да здравствует свобода! - проговорил он.
- Да здравствует. И что мне делать сейчас?
- Жить и радоваться жизни. Первое, что ты должен сделать, это поехать к родителям. Ты свободен и никто, и ничто тебя не держит.
Сборы оказались недолгими и стоя у калитки, провожая Петра, рассказав как добраться, Николаевич сказал:
- Пойдешь, не оборачивайся. Передавай привет родителям.
- Я благодарен за все. До свидания.
Когда Петр скрылся из вида, Николаевич обернулся и увидел свою кошку, которая как-то хитро прищуривала глаза.
- Проводил. Если в течении года не напьется, то возможно, он к нам приедет, на моем скутере. Что, зверь неизвестной породы? Пошли, насыплю тебе твоего любимого холодца из рыбы. Сегодня два праздника. Налью тебе молока... и себе грамм сто пятьдесят, чего-нибудь покрепче. Помяну родителей, пожелаю здоровья и счастья живым, помашу космонавтам рукой, попрошу Бога прекратить бессмысленную, для людей, войну.
Открывая дверь в дом, остановился в раздумье и сказал уже не кошке:
- Спиртное выпить можно, но не с горя и в таком количестве, которое необходимо для здоровья и радости.