Была середина октября. Лил проливной дождь, заливая тротуары и дороги - система канализации не справлялась с нахлынувшими с небес потоками воды.
Найджел Полсон, потеребив ирокез, встал в задумчивости перед шикарным особняком Кроули-хауз и начал осматривать стоявшие у входа на парадную лестницу машины.
В основном здесь стояли старенькие, выпуска прошлого века, "бентли" и "роллс-ройсы", сверкая хромом в каплях дождя.
Полсон перебрал находящиеся у него в кармане гвозди и шила, но решил, что испортить элитный транспорт он еще успеет.
Главным являлось то, что его пригласили на вечер, и он пришел. Конечно, этим упитанным и лоснящимся особам понадобился панк лишь в качестве пикантного дополнения к сливкам общества, для того, чтобы оттенить шик и блеск высшего общества. Но Полсон не переживал. Он знал, что оторвется здесь по полной.
Он еще раз оглядел особняк в стиле барокко и, поднявшись на большую широкую лестницу, нажал на дверной звонок. Послышался набат.
"Подумать только, меня приглашают на самую элитную вечеринку в Нью-Лондоне!" - восторгался юноша.
Дверь ему открыл дворецкий с огромными седыми бакенбардами и скрипучим голосом произнес:
- Ваше приглашение, сэр?
Полсон протянул старичку надушенный конверт, и тот, распечатав его и прочтя не меняя выражения беспристрастного лица, сказал:
- Пройдемте за мной.
Так как верхней одежды у панка не было, его сразу же препроводили в гостевую залу, выполненную в стиле рококо, где взгляду Полсона предстало все высшее общество во всем его блеске.
Миссис Долли, тряся золотистыми кудряшками, тут же подскочила к панку.
- А вот и наш самый (это слово она произнесла с особым вдохновением) дорогой гость! Знакомьтесь - панк Сид Вишез! - хоть миссис Долли и не была хозяйкой дома, она свято верила, что ее прямая обязанность представлять всех гостей друг-другу и создавать всем уют, пусть даже большинство гостей и давно знали друг-друга и такие сборища были им не в новинку - они всегда чувствовали себя здесь, как рыба в воде.
- Это моя кличка, - заметил Полсон. - Как вы сегодня хорошо выглядите! - притворно восхитился панк.
- Ой, вы так милы, мистер Вишез! - заусюсюкала миссис Долли.
- Да, вы, конечно, красивая женщина, но прическа у вас сегодня просто отвратительна.
- Что? - на мгновение впала в ступор миссис Долли. И тут же пришла в себя: - Выпейте шампанского, прошу вас!
Полсон схватил с подноса, проносимого официантом, бутылку шампанского и вылил ее в себя.
- Вот так-то лучше! - заявил панк и смачно рыгнул.
- Какая непосредственность, просто прелесть! - непритворно восхитился старый генерал с зализанными черными волосами, сидевший в углу зала.
- А это генерал Всемконец! - заявила миссис Долли.
Вдруг от входной двери опять послышался набат.
Через некоторое время в залу вошли Гламурные Ребятишки.
- О! Отброс общества! - заявил самый наглый из них.
С секунду Полсон разглядывал наглого юнца: длинные русые волосы, облегающие голову, темные очки на пол лица, пухлые губы и клетчатая красная с белым рубашка навыпуск.
А затем ударил его.
Тотчас панка ослепили фотовспышки - это два репортера-нахлебника Джим Паттерсон и Генри Уайльд сидели в углу и собирали материал, чтобы с утра дать его в газету "News" или менее респектабельное издание.
Генерал Всемконец подскочил к месту готовой начаться потасовки и растащил враждующих по разным компаниям.
- Люблю таких малых, как этот, - шепнула на ушко подруге русская красавица Наташа Блесткова.
- В конце вечера поговорим! - с угрозой произнес Гламурный Ребятенок.
- Забей, рули - для лохов! - парировал Полсон и схватил с подноса еще одну бутылку шампанского.
Осушив и ее, он бухнулся в дорогое антикварное кресло и начал заигрывать с Наташей Блестковой.
Леди Шато, старая француженка, всю жизнь прожившая по ту сторону Ла-Манша от родины, вскинула вверх седые тонкие брови, когда услышала разговор Наташи Блестковой и Полсона.
- Вы не находите... немного странным, что этот молодой человек с гребешком на голове рассказывает даме про...фекалии? - нагнулась она к сидящему на резном стуле красного дерева своему мужу, мистеру Фрэнку Фэту.
- О, эта юность! - с пафосом воскликнул он и даже всплеснул рукой с жирненькими пальцами, сжимающими сигару.
Миллионер Сэм Бэкет с пушистыми усами заметно нервничал.
"Если этот панк попросит у меня денег, я ему ни за что не дам" - лихорадочно думал он и мял борт своего фрака. "Да кому я вообще даю денег?!"- мысленно возмутился он.
Всех пригласили к роскошному столу.
Пока гости рассаживались, Полсон украдкой высыпал пакетик пургена в открытый сосуд с пуншем. Для острастки он туда же следом добавил рвотного порошка.
Все сели за стол и началось поглощение пищи в титанических масштабах и пересуды о своих знакомых.
- Вы слышали, Мэри Такая-то вышла замуж за богача, а тот увез ее в какую-то тропическую страну и там сдал в рабство.
- Бедняжка. Надеюсь, не в сексуальное?
- То то и оно.
- Все равно она была мазохисткой...
- А на какую лошадь лучше ставить - на Бегунка или на Прыткую?
- Я был на бирже труда и...
- Никаких денег даже в долг!
- И вы не скучаете по родине?
- Я привыкла ко всему германскому, романское не для меня.
- Да что вы говорите?
- В германском есть некий дух победы, а французы не смогли выдумать ничего лучше, чем "французский поцелуй". Они слюнтяи!
Все это мешалось с разнообразием блюд мультикультурной пищи: здесь был и молочный суп с морковкой, как готовят евреи, и макароны по-итальянски, и бараний бок с гречневой кашей - чисто по-русски! Были разнообразные салаты и закуски, холодные и горячие, были самые разные горячительные напитки. Пожалуй, их-то и было больше всего, будто вся светская тусовка поставила себе цель нажраться, как свиньям.
Миссис Долли, подобрав пышные юбки, вдруг выскочила из-за стола. Затем она их отпустила и зажала рот рукой. С волочащимся по полу платьем она ринулась к туалету на первом этаже.
Следом за ней последовали Полсон, Джим Паттерсон и Генри Уайльд.
Только в туалете закрылась миссис Долли, как они достали диктофон и приложили к двери.
Полсону самому захотелось в туалет, и еще его дальнейшие действия оправдывают две бутылки шампанского.
Он выбил дверь туалета ногой.
Репортеры не растерялись и тут же начали делать снимки на фотокамеры старого образца.
Перед всеми троими предстала следующая картина:
Миссис Долли, нагнувшись над золотым унитазом, безудержно блевала. Еще она была с голой задницей, из которой фонтаном било говно.
Полсон получил огромное удовольствие, глядя на это действо. Ему всегда нравился вид красивых телок, блюющих или дристающих.
Когда Полсон с донельзя довольными репортерами вошел обратно в залу, к нему тут же бросился генерал Всемконец.
- О, вот и этот юноша! Присоединяйтесь! Мы тут с леди Шато спорим про будущее поколение!
- Я утверждаю, что у панков нет будущего, - чинно произнесла леди Шато.
- А я утверждаю, что как раз Гламурные Ребятишки лишены будущего,- сказал генерал.
- Изначально панки так и жили, без будущего. Про это и пели "Секс Пистолз", - сказал Полсон.- Но сейчас в стране нет кризиса. Хотя с другой стороны, все теплые места в жизни занимают эти богатенькие ублюдки. Они сидят на работе-синекуре, ни за что, из воздуха получают деньги и портят нашу культуру, опошляют ее. С такой молодежью уже у всей страны нет будущего.
Тут в беседу вмешался Сэм Бэкет:
- Да что вы понимаете! Эти молодые люди просто берут пример с Америки!
- Америка уже почти сто лет как страна третьего мира, - парировал Полсон.
- Нет, я говорю о славных деньках Америки, об американской мечте! Кто не хочет быть богатым?
Джим Паттерсон и Генри Уайльд лихорадочно строчили в блокнотах, дабы потом донести этот разговор до общественности.
- Богатства честным трудом в наше время не заработаешь, - отрубил Полсон.
- Это возмутительно! - от негодования у толстяка затрепетали кончики усов.
- Но так оно и есть, - выплюнул Полсон.
- Алло, редакция? - спросил в мобильник Джим Паттерсон. - Сообщаю, записывайте: на вечере присутствовали такие-то такие-то, ели то-то и то-то, одеты были так-то и так-то. Разговаривали о том-то и о том-то.
Работник редакции отвечал:
- Нет, не годится! Все это мы уже печатали неделю назад, с отчета из дома леди Чаттерлей.
- Но что мне теперь делать? Вы же мне не заплатите!
- Да. И что? - осведомился голос на том конце линии.
- Вы же знаете, я на мели, - заныл Паттерсон. - У меня кредит, ипотека и нечего есть!
- Это ваши личные проблемы, - сказали в трубку и отключились.
Это был конец для Паттерсона.
Он, не думая ни о чем, пошел на кухню и открыл газовую плиту. В ней жарилась курица.
Он выключил огонь, пустил газ, и, положив голову прямо на курицу, начал судорожно вдыхать газ.
Полсон потащил в верхние комнаты уже пьяную Наташу Блесткову.
"Чертова кукла - думал он - безмозглая, но соблазнительная".
"Наверное, парень оценил ее высокий интеллект" - подумали все гости.
"Они там, наверное, в карты играть будут"- подумал невесть откуда взявшийся монах.
Когда Полсон спустился вниз, оставив Наташу спать, половина гостей уже разъехалось, остальные - кто выстроился в очередь у туалета, кто блевал под стол.
Генерал в углу играл в карты с каким-то Гламурным Ребятенком.
- Скучно тут у вас, - сказал Полсон и направился к двери на улицу - портить автомобили.