- Аводар, покажи, будь добр, тролля, - обратился к магу, сидевшему в затемненном углу аудитории университета, Колин.
Маг сделал в воздухе какие-то пассы, и над головами стражников появилось миниатюрное сине-зеленое облако. В нем возник образ тролля. Это была омерзительная тварь. Большая, явно крупнее человека, вся угловатая, даже морда была, казалось, высечена из камня, состояла из одних кубов и треугольников. Да, в каком-то смысле тролль и был высечен из камня - он был каменный. Все его тело было то ли покрыто черной плесенью или мхом, то ли было из базальта.
- Итак, господа, - обратился Колин к начальникам стражи, собранных со всего города, элите, - это тролль. На их языке это звучит как "черный ястреб". И не случайно. Они любят обрушиваться на свои жертвы сверху, с какого-нибудь возвышения. Когда они прыгнули вам на спину - считайте, позвоночник и все ребра у вас уже сломаны. Это как попасть под камнепад, под обвал в горах. Поэтому при охоте на троллей необходимо носить панцирь. - кто-то хмыкнул - мол, учи ученого. Колин не заметил этого и продолжал: - Нападают они небольшими стаями, особей по пять. Если они не расплющили вас при первом прыжке - с деревьев или скал, а сейчас и с крыш домов - они начинают бить лапами, бьют всей длиной руки, как палкой. Первый удар у них - так сказать, пристрелка. То есть сначала бьют не во всю силу, но от удара челюсть может сойти с пазов и выехать набок. Со второго удара, если его не предотвратить, они пробьют вам голову. В основном бьют по голове или по ногам, чтобы сбить противника с ног. Их невозможно убить. Даже если на них накинется толпа рудокопов с кирками, они самое большее отделаются небольшими отсечениями, сколами на теле. Именно поэтому вам придется тесно взаимодействовать с магами. Правда, единственное, что они могут сделать - это обратить их в замороженные глыбы, потому что другая магия на них не действует. Вы же должны будете разбить их на куски. При заморозке их тела становятся хрупкими, как чугун.
- Чугун? Что это? - спросил один из присутствующих.
- Это материал, полученный магами-алхимиками несколько лет назад. Из него, например, сделаны новые ворота города. Итак, эти твари хитрые. Они сразу же стараются убить мага, если таковой оказывается в отряде. Маг - самое уязвимое место. Он может либо держать магический щит от нападения, либо применять боевую магию, но никогда не могут делать это одновременно. Ваша первая задача - обеспечить безопасность мага.
- Но магов ведь наперечет, кто пойдет с нами? - спросил еще кто-то.
- Да, я знаю. Магов по всему континенту не более сотни. Но вы пригласите для этого сумасшедшего мага.
- А если он в припадке перебьет всех нас?
- Он не буйный. Когда-то его обуяла жажда славы, и он натворил дел. Его бросили в темницу, где он просидел десять лет. Теперь он снова свободен и даже, можно сказать, почти нормален.
- И как его зовут?
- Его зовут Кани Две-Души.
- Что надо? - хмуро рыкнул Кани.
- Мы - охотники на троллей, - начал Колин.
- Валите ко всем гоблинам, - отрезал Кани.
Колин, Аводар и пара стражников с начальником стояли на пороге полуразвалившейся деревянной хижины и смотрели на этого человека. Это был человек среднего роста, с длинными черными волосами, с потухшими зелеными глазами и задорно вздернутым носом. Так и хотелось представить на его кончике черный лисий нос. Этому человеку шел сорок первый год, но владение магией делали его двадцатилетним юношей - таким, каким он был, когда совершал свои злодеяния.
- Кани, ты хочешь вернуться в город? - вкрадчиво произнес Колин.
- Что я там забыл? Жизнь отшельника меня вполне устраивает. А то еще, - он недобро ухмыльнулся, обнажив ряд мелких зубов,- натворю чего-нибудь, чего доброго.
- Ты можешь прославиться, совершив благое дело.
- Злые дела мне больше по душе. Ха, я даже, кажется, знаю, откуда ветер дует! Тут недавно я отбился от парочки троллей...они стали спускаться с гор.
- Да, именно поэтому мы прибегаем к твоей помощи.
- А так бы и не стали, - ответил Кани. - Пусть злой Кани тухнет в своей глухомани.
- А какие девочки в городе с ума сходят по этому злодею с лисьим лицом, - мечтательно закатил глаза Колин.
- Наверняка какие-нибудь грязные шлюхи. Ты меня этим не приманишь.
- Да нет, дочки-недотроги состоятельных горожан тоже зачитываются рассказом о тебе. Его написал один монах. Они бы отдали все, чтобы очутиться в объятиях такого черного героя.
- Монах, наверное, настрочил притчу во славу божка Рома. И, держу пари, по этому "шедевру" в главном городском храме уже поставили моралите. Это не ко мне, я не добрячок.
- Деньги, слава, почет, девочки, жизнь в каком-нибудь престижном квартале - ты ведь отказываешься от очень многого.
- Это все дешевые погремушки для какого-нибудь простофили-деревенщины.
- Тогда мы тебя убьем.
Лицо Кани вытянулось.
- О-о. Вот как строго. Ну...тогда я вынужден согласиться. Проходите в дом, потолкуем.
За чашкой горячего вина все сели у камина и стали обсуждать предстоящий поход.
- Мне кажется, ты понимаешь, что это будет не просто одиночная охота на этих тварей. Мы со временем устроим на них облаву и выбьем их из их гнезд в Черных Горах. Мы не дадим им никуда уйти и перебьем всех до единого, - негромко проговорил Колин.
- А как насчет того, чтобы договориться с ними? - Кани, казалось, усмехался, впрочем, как и всегда. Просто ему не нравился этот суровый человек с массивной фигурой и шрамом через все лицо.
- Это тупые твари, - убежденно сказал Колин, почему-то посмотрев на затянутые паутиной полати. Бахрома паутины с прилепившейся к ней пылью валялась повсюду на полу.
- Почему же?
- Маги проникли своим магическим зрением в их пещеры. Оказалось, у них нет даже главнейшего. Они живут обособленными группками в изрытой ходами горе, Мертвом Пике, в основном. Если у них нет власти, о чем вообще можно говорить?
- У них еще руки не дошли до обременения кого-нибудь властными полномочиями. Они как пещерные люди. А власти нет только у меня в голове, - Кани неприятно засмеялся.- Стремление к власти равно уничижению человеческой личности, власть - ее, личности, закрепощение. Поэтому я в свое время...
- Не вспоминай, как ты перебил королевский дом,- перебил Колин.- Хоть нового короля и выбрали после Смуты, все это помнят. К тому же известный разбойник Ваар довел до самоубийства принцессу. И у пещерных людей уже был предводитель.
- Значит, как пралюди на деревьях. Обезьяны.
- И мы должны уничтожить этих обезъян.
- Я бы предпочел отпугнуть их от людских мест и договориться раз и навсегда. У них есть зачатки разума, с ними можно договориться,- сказал Кани.
- Тебе придется действовать по нашему плану. Никак не иначе. Собирай вещи, отряд стражников уже ждет в городе.
Тварь напала внезапно. Как ни готовились, а все-таки их застали врасплох.
Огромная черная туша прыгнула на плечи Колина с двускатной черепичной крыши ратуши.
С глухим звоном вмялся панцирь, грозя превратить в фарш заключенное в нем тело.
- Аводар, Кани, действуйте! - закричал придавленный ворочающейся на нем тушей Колин.
Лошади, впряженные в сани, сели на крупы и глупо и встревожено заржали, почуяв нечисть.
Не успел Аводар и выставить руки для замораживания тролля, как ладонь Кани уже задымилась. Он подскочил к что-то неразборчиво, но свирепо бурчащему "черному ястребу" и вжал ладонь в его ледяно твердую харю.
Тварь заревела от боли и спрыгнула с Колина.
Кани не отпускал руки, из-под нее ползли струйки синеватого дыма.
Наконец Аводар сообразил помочь и заморозил тролля.
Кани всмотрелся в льдину, сковавшую тварь. За сине-серой прозрачной стенкой льда застыла харя, в которую глубоко въелся след пятерни. Подскочившие стражники тут же разбили ледяную скульптуру на куски палицами.
- Один есть! - хохотнул Колин, поднимаясь с земли.
- Один на весь Эльзабар, - откликнулся один из стражников. - А сколько их тут еще по крышам шастает?
- Пускай в городе с ними разбирается народное ополчение, пусть выгоняет из города нам на вилы. Мы должны отправиться в Предгорный Лес и застать там передвигающуюся стаю врасплох, - сказал Колин, с трудом стягивая помятый панцирь. Он во вдруг подступившем бешенстве пнул ногой один осколок с куском головы. - Вот, мать их, сволочи! Принесло их на нашу голову! Даже дойти взять всех людей для охоты не получается по-человечески!
- Чтобы их не приносило на нашу голову в прямом смысле этого слова, нужно быстрее выдвигаться, - резко сказал Кани.
Кто-то нервно хохотнул.
- Да, судя по размерам, а он некрупный, - продолжал Кани. - Мы убили детеныша. Теперь нужно опасаться самки.
- Откуда тебе все это известно? Повадки троллей, я имею ввиду? - изумленно спросил Колин.
- Я же сказал, что убил несколько особей, когда они приблизились к моему дому.
Тут откуда-то сверху послышался утробный рык. В следующее мгновение на Кани обрушился еще один тролль.
- Вот и мамочка пожаловала! - заорал не к месту Аводар, направляя руки, сложенные чашечкой, на тварь.
Та почуяла магию и, тут же поднявшись с Кани, прыгнула на мага. В нос ему ударил запах блевотины - характерный запах троллей. Теперь маг оказался повержен.
Кани стонал и охал - когда боль причиняют тебе, это гораздо хуже, чем когда боль причиняешь ты. У Кани была сломана рука - он ее не чувствовал.
Стражники бесполезно били черную тушу палицами и мечами. Она, растерзав мага, развернулась и при развороте далеко выставила руку. Стражники будто попали под крыло мельницы - их сшибло с ног и проволокло по земле.
У Кани перед глазами плыли черные с прозеленью круги - как шкура твари. Но он собрал все свои силы и вздыбил воздух вокруг тролля. Воздух над троллем с треском будто порвался, и в прореху забил ослепительный белый свет. Прореха все расширяясь, поглотила тварь и случайно попавшегося стражника. Затем все морщины на ткани мира разгладились.
Отряд шел по жиденькому леску с чахлыми дубами, только-только распускающими почки. Здесь еще даже не запели первые птицы. Это убожество природы и носило название Предгорного Леса.
Чавкали по снего-грязевой каше копыта бурых карликовых лошаденок, тащивших за собой повозки с оружием, палатками, всем прочим снаряжением и Кани - королевский двор счел затею несерьезной и не выделил ломовых. Королевский двор вообще слишком часто закрывал глаза на непорядок в своих городах, простые люди решали все по-своему, а ума они были недалекого, поэтому получались страшные вещи. Но до города Оля было далековато, и все думали, что там и не услышат о троллях. А Кани в глубине души хотел пожать плоды славы после содеянного именно в том столичном городе, в котором когда-то прогремел убийством короля и принцессы, потом был нищим сумасшедшим бродягой и наконец, был брошен в темницу. Он понимал, что зря ушел под Эльзабар, жить в хижине. Ему надо было вернуться в свой полуразрушенный замок, в одну из его башен. Но теперь он совершит еще одно СЛАВНОЕ злое дело и...да, кто-то решит, что это доброе дело, ну и пусть. Такой человек будет слишком умен.
Колин перешел из головы отряда к повозке.
- Как твоя рука, Кани? - спросил он.
- Злодеи умеют залечивать свои раны, - ехидно ухмыльнулся тот.
- Брось, ты уже доказал нам...свое расположение.
- Ой, да что ты! Ты обращаешься ко мне как к какому-нибудь принцу! Вот это честь! - Кани захлопал в ладоши.
Придурковатость была его основной чертой. Колин внутри себя понимал, что это главное качество, за которое он не уважает тех или иных его обладателей. Но приходилось мириться. Да и в самом деле - не были ли и они, стражники, придурками, когда отдыхали от ратных дел? Не одну забегаловку они разнесли в щепки на своих пирушках.
- Брось, Кани. Твой недуг, мы надеемся, точнее, мне кажется, ушел в прошлое.
- Да нет, в душе я все та же рвань, грязь и мразь, что бродила по площади города Оля и орала, что хочет славы.
- И к чему это привело? Королевский двор принялся за расследование, и ты обрел-таки свою славу - в темнице.
- А мне мало. Я хочу быть неуловимым злодеем.
- Лучше тебе быть злодеем в спальне какой-нибудь особы, - Колин похабно подмигнул. - Сколько разбитых сердец ты увидишь!
- Это не по мне. Да и я...несостоятелен. Магия тут может помочь, но только она. И только на один раз. Никакие травы, отвары и втирания не помогли. А действовать нечестно я не люблю. Всегда открытое забрало!
- Не расстраивайся. Есть воины с разбитыми яйцами. Они обделены любовью, но все так же жизнерадостны.
- А я и не расстраиваюсь, - ответил Кани. - Я люблю с женщиной дарить удовольствие только себе, а там, там необходимо дарить его женщине. В противном случае тебя почему-то признают слабаком. А это не по мне.
- А как же самолюбие?
- Женщина слишком слаба. Для меня это то же самое, что приютить на время голубя со сломанным крылом. Никакого утешения самолюбию тут не будет.
- Утешения?
- Да, я все еще, повторяю, жажду славы не пойманного злодея.
- Все с тобой ясно.
На тварей напоролись на исходе дня.
Большой апельсин солнца уже по половину погрузился в корявый частокол деревьев на горизонте и окрасил небеса багрянцем, а на брюхах облаков оставил черные тени.
Группку из шести особей заметили еще издали и ощетинились оружием. Люди нервничали, и оно немудрено, ведь Аводара убили, оставался один Кани, да еще со сломанной рукой. Перелом был закрытый, и поэтому Кани смог уже немного зарастить кость заклинаниями, но все же боязнь оставалась. Для Кани же было выгодно, что отряд отошел на порядочное расстояние от города.
Он сидел себе в повозке и грубой ниткой сшивал себе плащ. Он нашел двуцветную ткань на дне повозки. Такой обивали доски повозки на дворе мэра.
- Кани, кончай рукоделие! К бою! - закричал издали Колин.
Кани тотчас отложил уже почти готовый плащ и встал на повозке во весь рост. Он окутал людей облаком магической защиты.
На узкую поросшую травой дорогу вышел, взревывая, видимо, вожак троллей, он был самый крупный и с виду самый матерый. Он потоптался на месте какое-то время и вдруг ринулся в атаку. Люди стояли, не шелохнувшись. Все должен был делать Кани, а если он не справится, бессмысленно убегать. Стражники умели смотреть в лицо смерти.
От рук Кани побежала снежно-белая волна, которая поразила бегущую тварь. Та застыла на месте изваянием.
Следом на дорогу высыпали еще два тролля. Это была самка и младший самец. Самка несла на загривке детеныша. Это было омерзительное зрелище. Маленький черно-серый пищащий комок с янтарными шариками глаз под мощными надбровными дугами. От янтаря казалось, что его глаза гноятся.
Твари также застыли на месте немыми статуями.
И стражники бросились на них, осыпая свирепыми ударами, раскалывая лед на большие куски.
Но тут рука Кани снова заныла. Вожак начал оттаивать. Еще мгновение назад он стоял недвижимой черной тушей, и уже бьет попавшегося под руку человека.
- Кани, твою мать!!! - заорал Колин.
Сокрушительный удар руки тролля смял на нем железный шлем как бумажный пакетик. Из забрала брызнуло розово-кремовое месиво костей, мяса и мозгов. Все остальные кинулись от твари врассыпную.
Положение было хуже некуда - погиб предводитель. Но Кани снова заморозил тролля.
В глубине души он понимал, что не случайно ослабил защиту - очень уж ему не нравился Колин - этот прожженный вояка, недаром он смеялся ему в лицо. Поврежденная кость была тут не при чем. Рука всего-навсего немного ныла.
За небольшой промежуток времени люди разбили застывших тварей, вот только отлетел без рук от самки замороженный детеныш.
Кани улыбнулся и разморозил его. Ему вмиг предстало все ничтожество человека по сравнению с порождением природы. Детеныш без рук с писком набросился на ближайшего человека и стал грызть его лицо. Человек дико заорал от боли, но никто ничего не смог сделать, пока тролленыщ обгладывал мясо лица до кости, отгрызал нос, всасывал желе лопнувших глаз.
Кани с возрастом понял, что нужно быть ближе к природе, тогда она тебя не тронет. Тролли и не думали нападать на него, они чувствовали в нем что-то родное, первобытную тупую злость. Так Кани слился с природой.
Он вновь заморозил детеныша, и его разбили на осколки.
- Кани, что это за шутки?! - свирепо воззрился на него один из стражников. - Колин погиб, старина Фруй лишился лица!
- Я и не собирался оставлять в живых тот бесчувственный тупорылый шмат мяса, что звался вашим начальником.
- Что это значит?!
- Убьете меня? - Кани в притворном испуге поднял ладони в успокаивающем жесте.
- Да, убьем, тролль подери!
- Да-а? Но у вас ведь нет лучников, - приторно сладенько протянул Кани. - Только они могут издали прикончить меня, пока я тут разглагольствую, и ни о чем таком не подозреваю.
- Заткни свою пасть и готовься к смерти, слабак!!!
- Тупые деревенщины, - констатировал Кани. - Теперь понятно, откуда набирают стражников для города.
Человек не выдержал и кинулся на Кани с боевым топором.
Видимо, они понадеялись на удачи и на то, что мне подвластно только обжигание и замораживание. Две моих ипостаси - лед и пламя - пронеслось в голове у Кани.
Он открыл рот и из него вырвался луч солнца. Луч соприкоснулся с несущимся человеком, и вмиг вся его кожа вспыхнула и прогорела, оставляя одно бордовое мясо мышц и белые нити жил. Человек заревел от боли - прохладный весенний воздух обжег мясо, и повалился наземь.
Все остальные без слов бросились на Кани. Он выставил руки тыльными сторонами ладони вперед и вспыхнула полумесяцем, обращенным рогами назад, линия огня. Все отпрянули назад. Загорелись деревья.
Кани мог убить их всех сразу, даже не размораживая детеныша, чтобы тот съел Колина, но ему хотелось поиграть со своими жертвами.
Надо уважать все проявления природы, необходимо договариваться с ними, без разницы, вышедшая из берегов река перед тобой или орава троллей, думал Кани. Магия - и есть единение с природными циклами, ритмами и прочим.
Через стену пламени Кани послал последний заряд - на большее у него уже не хватало сил, его мутило и темнело в глазах. Все люди заморозились. Огонь потух.
Теперь они будут стоять здесь веками, как напоминание о глупости человека, дерзнувшего тягаться с первозданной природой и...связавшихся с ним, Кани.
Он сел в повозку, натянул поводья и отправился в свою хижину.
К сладости победы примешивалась и горечь - опять от содеянного никакой славы! Почему он всегда бежит за ней? Вот тупой разбойник Ваар - он просто бездумно злодействует - и гремит на весь континент. Об этом Кани рассказали совы, лесные полуночники.
Но дело сделано. Буйные тролли отпугнуты от людских владений и больше не сунутся в города и их окрестности, а мирные тролли - Ром с ними, пускай живут в своих горах, и не нужно их истреблять, как хотел сделать кровожадный и вояка до мозга кости Колин. Люди тоже испуганы - до поры до времени горожане будут думать, что все погибли от троллей, здесь нет торговых трактов и места глухие, вообще вряд ли найдут эти глыбы вечной мерзлоты. Они не растопятся даже жарким летом.
Кровь и почва. Как куски ткани.
Кани уезжал в лесную глушь, в свою хижину, где провел так много лет. За его спиной развевался плащ - красно-черный, что так гармонировал с почти закатившимся алым солнцем и наступающей иссиня-черной ночью.