У меня сегодня было много дел, беготни и обычного для семьи беспокойства. На дворе поздний вечер. Я вдруг поняла, что очень устала. Сын уже спит, а муж... он еще не пришел с работы. Со сковороды вкусно тянет свежим запахом котлет. На плите горячий суп и я только что слила в дуршлаг вермишель. Я оглянулась вокруг "да..., - поняла я, - вроде все сделано и больше не надо собирать волю в кулак, чтобы преодолеть усталость и сделать еще что-то". Как же режет глаза этот надоевший электрический свет. Ничего скоро будет время отпусков и отдых. Я наливаю себе "ленивого" растворимого кофе. Кружка приятно греет ладони. Сухой щелчок - без вентиляторов и света стало темно и тихо. Я сажусь на угол стола и задумчиво смотрю в темное окно; в бархате наступающей ночи спокойно горят огоньки в далеких и не очень домах. В каждом своя жизнь и судьба, радости и проблемы...
Глоток кофе с молоком приятно растекается по горлу, а на подоконнике мусор. Хм... недоеденный огурец. Сын оставил? Я поднимаю за хвостик просоленный маринад, подношу к глазам. Я чувствую острый запах, ощущаю в пальцах знакомую с давних лет твердость этого хвостика. Я вижу лишь темные очертания, но память дополняет все цветом, вкусом, пространством, голосами и... уносит в детство.
Ты... Настоящая
Детский сад это такое место, где дети отдыхают от семьи и устают друг от друга. Весело устают. Ну, правда, разве вы не устаете, когда долго смеетесь? Мы в саду очень даже устаем, это обнаружилось в прошлую пятницу. А сегодня...
С утра было скучно. Воспитательницу срочно куда-то вызвали, а нянечка мыла посуду. Мы уже поели и не знали чем теперь заняться. Мальчишки где-то раскопали паука и бегали нас пугали. Мы со Светкой повизжали для приличия, потому что остальные девчонки совсем разбежались кто куда. А потом нам надоело и от воплей подруг в ушах уже звенело. В общем, мы со Светкой переглянулись, отобрали у Вовки паука и изловчившись засунули ему же за шиворот. Вовка был среди мальчишек главным заводилой. Ну, кто же знал, что он так орать может. Светка моментально зажала уши и изумленно посмотрела на меня.
- Бежим! - крикнула я, и, схватив её за руку, потянула под ближайший стол. Светка поняла сразу.
- Нет, Жека, - найдут! Лучше за шкаф!
Я не стала спорить, и мы метнулись в угол, а на крик уже "выруливала" тетя Маша "... что здесь творится?! На секунду отлучиться нельзя!"
За шкафом было безопасно, только мы чуть с криком заново не выскочили на середину комнаты: спрятавшись, мы качнули шкаф, и из-за него посыпалась пыль, крошки, и более крупный мусор. "Мусор" оказался большущей многоножкой с неприятным раздвоенным на конце хвостом. Светка смахнула её с меня и застыла в ужасе. Меня тоже передернуло. Не люблю подобную мохнатую нечисть.
- Бр-р! - сказала Света, и плечи её сделали резкое движение. Дрожь волной прокатилась по телу и отразилась на лице гримасой невыносимого отвращения и испуга.
- Да она сушеная уже, - успокоила я подругу, - чего за шкафом не накопится...
- Да, пожалуй, - улыбнулась Света и носком туфли осторожно попыталась задвинуть страшилище под шкаф - с глаз подальше.
Зацепить краем подошвы получилось не сразу - насекомое лежало на стыке двух кусков линолеума и не желало чтоб его пинали туда сюда. Наконец у Светки получилось, и мохнатый зверь отлетел под шкаф. Мы выглянули из своего укрытия. Середину игровой занимала огромная тетя Маша и зареванный Вовка. Он размазывал немытыми кулаками по щекам мокрую грязь, жалобно голосил и показывал рукой в нашу сторону. Мы снова спрятались.
- Что делать будем, - спросила я и увидела огромные круглые Светкины глаза. - Да брось ты, - ободрила я, - все не так пло...
Тут я заметила куда смотрит подруга и все слова сразу застряли в горле. Из-под шкафа выползло что-то мохнатое, страшное, и ужасно знакомое. Мы увидели как зашевелились длинные усы. Нам показалось, что чудовище смотрит на нас. И тут оно шевельнулось.
- А-аа! - завопила Светка на весь детский сад.
- А-ааа!!! - перекрыла я вопль Светки своим, потому что страшилище быстро перебирая лапками поползло к моей ноге. Мы забыли о пауках, о Вовке, о тете Маше, и с жалобным "ой мамочки" выскочили из-за шкафа. Прямо нянечке в руки. Она уже увидела нас и уперла руки в бока, ожидала, что мы подойдем. Постепенно страх начал отпускать нас, но вместо него пришла боязнь наказания. Шалости мы все любим, а отвечать за проказы никому не хочется. Вовка стоял рядом с тетей Машей. Когда он нас увидел, то очень обрадовался:
- Вот они!!! - завопил Вовка, но вдруг осекся и продолжил уже другим голосом, жалобно, - Это они... они меня!
Я от неожиданности даже глазами заморгала "вот так предводитель, вот так заводила среди мальчишек..."; я встретила решительный Светкин взгляд и поняла, что уж муравьев в постели Вовке не избежать. Ну и ладно - я улыбнулась и ответила Светке согласием. С тетей Машей было сложнее, и через минутку мы пожалели, что связались с Вовкой, но слава Богу все когда-то кончается. К тому же Светка все же была дочерью тети Маши. К тому времени когда воспитательница нас положила спать Светкина мама пришла мириться и тайком пронесла Светке подарок - соленый огурчик. Светка для порядка покривила губы, а потом принюхалась и тут же согласилась на мировую. Тетя Маша улыбнулась, а Светка предложила мне:
- Жека, иди ко мне, давай огурец пополам!
- Не надо пополам, - засмеялась Светкина мама и, как у фокусника, в её руке появился второй огурец, - Женечка, скушаешь огурчик?
- И мне огурчик! - воскликнул Вовка с дальней кровати. Нас передернуло, а он все же тоже не остался без огурца. Все остальные уже спали и мы радостно захрустели. Я откусила чуть-чуть, пожевала, и по рту растеклось замечательно-вкусное ощущение малосольных огурцов. Я хотела откусить еще и вспомнила про сестру Наташку.
- Ты что не ешь? - удивилась Света, - не нравится?!
- Что ты, о-очень вкусно! - ответила я, сглотнув, - сестрице оставлю, она тоже любит солененькое.
Я с сожалением посмотрела на огурчик. Понюхала. Лизнула его. Язык мягко обволокло соленым. Не понимаю как это получилось, но я опять откусила кусочек и пожевала, пососала его, а потом разозлилась на себя и спрятала остаток огурца в карманчик на трусиках.
Светка понимающе вздохнула. Пододвинулась ближе.
- Давай пополам, по очереди? Кусай! - сказала она и доверчиво протянула мне руку с огурцом.
Я недолго мялась - мы заново весело захрустели. Как заснули, я не помню, а после полдника время пролетело быстро. Пришла мама, и мы пошли домой. Дома было много народу, много смеху и торт со свечами. Был день рождения Наташки, но торт не трогали - все ждали нас с мамой. Я сразу об этом и сказала маме. Сестра услышала. Наклонилась, прижала мою голову к груди и сказала на ухо:
- Дурында! Мама-то дома с утра была, а ждали мы все тебя! Пойдем свечки в торте зажигать!
И мы пошли. Свечи в полумраке комнаты загорались ярко, таинственно, и празднично. Мне тоже дали зажечь, и я даже пальцы обожгла - так не хотелось гасить спичку, поэтому я все зажигала, зажигала свечи...
Так жалко было, что Наташка сейчас в одно мгновение все задует.
- Нет! - взмолилась я, - не дам!
Мама строго посмотрела на меня и украдкой погрозила пальцем.
- Ну, еще чуть-чуть! Одну секунду! - Я безнадежно заглянула в Наталькины глаза и, она согласилась. А свечи горели ровно и неторопливо. Лица у всех были в желтых отсветах, словно все собрались у маленького костра. Я почувствовала, как растет напряжение и мне показалось, что вот--вот будет поздно.
- Давай Наташа, - сказала я быстро, - и пусть все сбудется!
Свечи погасли сразу все, а мальчик, сидевший напротив, резко отшатнулся и спрятался под столом. Этот мальчик потом бегал и спрашивал салфетку - все разводили руками и смеялись.
Потом все стали дарить подарки: телефон и наушники, зеркальце и книжку "Самая красивая", набор свечей, билет в кино на фильм "Девушка на всю жизнь!". А в открытку, с надписью "Любимой", сестра даже и заглянуть не дала - сама только быстро просмотрела, улыбнулась и лицом порозовела.
Я чуть собственные кулаки не съела от любопытства.
Все всё дарили, а мне и дать любимой сестренке было нечего. И тут я вспомнила про огурец. Потянула сестрицу за рукав. Она не заметила. Тогда я пару раз как следует дернула, ткань затрещала, а Натка наклонилась ко мне и с тревогой заглянула в глаза.
- Да нет, - ответила я поспешно, - все нормально. Просто я тоже... хочу тебе подарить кое-что.
Наталья улыбнулась, быстро выпрямилась и громко объявила:
- Внимание! Моя единственная, самая любимая, замечательная сестренка тоже хочет сделать мне подарок!
Я чуть под стол не прыгнула от неожиданности. Я то хотела тихо и незаметно...
Молчание затягивалось.
- Ну же, - подбадривали гости.
- Ну, что же ты?! - заволновалась Наталья.
Я все волновалась, и не решалась показать, а потом решила "какая разница увидят остальные или нет - Наташка оценит, а это главное!" И добавила уже для всех, вслух:
- Пусть все на секунду закроют глаза!
Все засмеялись, но глаза закрыли, а я быстро засунула руку в карманчик на трусах и вытащила за хвостик свой подарок.
- Вот! - сказала я радостно-громко. Запрыгнула на стул и подняв руку с огурцом высоко над головой
покрутила ей - чтобы все как следует разглядели мой подарок.
Кто-то хихикнул, затем наступило молчание.
- Жопка от огурца?! - вслух удивился Саша, одноклассник сестры.
Кто-то засмеялся, седой незнакомый дядька (наверное Наткин учитель) хмыкнул и почесал в затылке, а остальные улыбались и ободряюще смотрели на меня.
Я опустила руку и посмотрела на огурец.
- Действительно жопка..., - пробормотала я, и изумленно воскликнула, - но как?! - Я огляделась и увидела, что некоторые осуждают, а другие смотрят с ехидцей. Лицу в миг стало жарко и я оправдываясь пояснила, - Я же только пару раз лизнула!!!
И тут всех словно прорвало. Смеялись, кашляли, давились смехом, краснели... Только переставали хохотать в одном углу стола, тут же начинали тонко хихикать в другом. На шум прибежала мама, я обиженно надула губы и ушла в свою комнату. Взрывы веселья постепенно стихали. В дверь постучали. Я не ответила - мама зайдет и так, а больше я никого видеть не хотела. Дверь все же открылась. На голову легла родная - теплая, ласковая ладонь.
- Все нормально мам, - сказала я и утерла рукавом нос. Ответа не последовало. Я подняла глаза. Это была сестра. Наташка присела ко мне на пол, и обняла меня за плечи. Я не стала отодвигаться...
***
Вечер пришел незаметно. В конце весны темнеет поздно, и когда за окном проступила синева, я поняла, что сегодня меня позабыли вовремя положить спать. Звезды мерцали.
Через форточку было слышно, как поет птица. Наверное, это был соловей. Я рассмеялась - Натка не разбиралась в птицах и для неё любая поющая была соловьем. Мне сразу представился поющий волнистый попугайчик.
Со спины подошла Натка. Постояла и спросила:
- Кто так чудно поет?
- Что не узнаешь?
Сестра посмотрела на меня и неуверенно сказала:
- Только не говори, что это у соседа, волнистый попугай. Второй раз меня на эту уловку не поймаешь!
Я засмеялась:
- А ведь в тот раз ты в самом деле поверила, что пел попугай, и все просила его: "Ну, маленький... Ну, спой, пожалуйста!" А твой друг Максим не знал, как объяснить тебе, что пел не попугай, а соловей из соседней комнаты.
- Да... Было, - улыбнулась Наталья.
Постояли. Помолчали. Я прижалась щекой к тонкой Наташкиной блузе и почувствовала тепло.
- Стучит, - сказала я.
- Что?
- Стучит, говорю - сердце стучит!
- А-а... - откликнулась Ната, и запустила руку в мои волосы.
- Ты не обиделась, что я с огурцом... хвостиком...
Наталья не стала успокаивать - говорить, что рада; что самый лучший подарок... Она еще ближе прижалась ко мне. Глядя на далекие огни в окне, сказала задумчиво:
- Жека... не все в мире измеряется телефонами, билетами в кино и... огурцами.
На последнем слове голос дрогнул и выдал проявившуюся улыбку.
- Есть вещи, Жека, которые не заменишь ни чем. Например: семью, маму, твою любовь... Спасибо тебе малыш, ты... Настоящая.
- Ты тоже... - ответила я, и прижалась к этому сердцу сильно-сильно, потому что и вправду сердце было самое Родное, самое Настоящее.
А с огурцами на этом история не закончилась, однажды мы решили их консервировать, но это уже совсем другая история.