Аннотация: Работата в музее - это что то скучное, серое и пыльное - так думают о музее люди со стороны. Взгляд на музей, музейную работу изнутри, открывает совсем иной мир, мир необыкновенных вещей, загадочных историй и необыкновенных людей...
Музейный романс.
Я попала работать в музей совершенно случайно. После окончания университета мне было вообщем-то всё-равно,где работать и чем заниматься, исторический факультет не выпускает специалистов узкого профиля,и поэтому мои однокурсники устраивались подчас в совершенно невообразимые места. Но одна моя случайная знакомая привела меня именно в музей, заметив, что я именно тот человек, который будет работать в музее на своём месте. Так и оказалось. Вскоре я совершенно в свою работу влюбилась и влюбленность моя не проходила всё то время, что я проработала в этом необыкновенном месте. Даже сейчас, когда я уже много времени не работаю в музее, тоска по нему приследует меня,и может быть в глубине души, я ещё надеюсь, что когда-нибудь , теперь уже здесь, в Израиле я снова прийду в музей. Пока же я хочу рассказать о тех днях, когда я была скромным младшим научным сотрудником, о своём музее,о своей жизни и работе в нём.
До той поры, пока я сама не начала работать в музее, я считала, да и слышала это мнение от многих других - что работать в музее скучно и неинтересно,что вся работа музейных работников заключается в том, чтобы сметать пыль с экспонатов и проводить длинные и скучные экскурсии. На самом деле, и я очень быстро убедилась в этом, работа в музее - это почти всегда феерверк, жизнь, наполненная интересными людьми, поисками и находками необыкновенных экспонатов, умение видеть в любой,самой обыденной вещи (например в коробке спичек ) историю. Тот кто приходит работать в музей, не важно какой - краеведческий, художественный, исторический, вскоре уже не может провести чёткую грань между своей личной жизнью и работой, настолько всё переплетается, становится одним целым. Возможно так и должно быть, ведь платят в музее очень- очень мало и работают в музее по разным причинам, но только не из- за денег. Интересно и то, что тот кто однажды приходит в музей - остаётся в нём на долгие годы. Коллективы музеев практически не меняются и заставить человека уйти оттуда, могут только очень веские причины. Конечно и там, как и в любом коллективе, тем более приемущественно женском, бывает всякое, но близость к необыкновенным и прекрасным вещам сглаживает ссоры и обиды.
Музей, в котором я когда - то работала назывался краеведческим. Это было в одном из провинциальных сибирских городов, где Европа тесно переплетается с Азией, точнее с Дальним Востоком.. Коллекция музея была основана ещё в 18-19 веках, во времена географических экспедиций российских путешественников в Китай, Японию, Тибет и другие северные и дальневосточные края. Позже,после революции 1917-го года собрание так-же пополнилось различными религиозными предметами из, увы, разграбленных церквей, синагог и буддийских храмов. Всё это с большим трудом сохранили от сырости и тлена в военные годы самоотверженные сотрудники нашего музея, благодаря которым музейные коллекции, практически не пострадав, "дожили" до наших дней. Несмотря на то,что краеведческий музей включал в себя несколько постоянных экспозиций, занимавших несколько зданий (отдел природы, исторический отдел, распологавшийся в бывшем здании географического общества, два деревянных особняка в которых размещались выставки по декабристам ), экспонатов в музее было так много, что в постоянных экспозициях использовалось лишь процентов 30 от всей коллекции музея. Всё остальное, не менее интересное, хранилось в фондах, поэтому и было когда-то, в начале 80-х годов принято решение об организации выставочного отдела, куда много позже я и пришла работать. Здание под выставочный отдел выделили воистину удивительное, уже одно оно могло служить музеем. Это было самое старое каменное здание города - красивейшая Спасская церковь. В церкови этой,чудом не разрушенной после большевистской революции, долгие годы размещались коммунальные квартиры,фотолаборатории и даже столярные мастерские. Бывшая церковь, если только церковь бывает бывшей, с годами ветшала, разваливалась и уже мало походила на когда-то сделанные с неё фотографии. Поэтому, когда здание признали историческим памятником, отреставрировали и передали в ведение краеведческого музея,началась для Спасской церкви новая и наверное не самая худшая жизнь.
Все сотрудники работавшие когда-либо в Спасской церкви, необычайно к этому месту привязывались и относились к этому зданию не как к обыкновенной постройке, но как к чему-то одушевлённому, имеющему свой характер и тайны. Так,например, с внешней стороны церкви имелась небольшая сводчатая ниша, считалось, что если человек чувствует себя не очень хорошо, он должен постоять там несколько минут( я всегда лечила в этой нише головную боль). Ещё одной то ли легендой, то ли былью пугали сотрудники музея вновь пришедших на работу ночных сторожей : рассказывали, что во времена стороительства колокольни, в стену замуровали живьём молодую девушку, и теперь , по ночам, она вся в белом бродит по лестнице, ведущей к колоколам. Сторожа вроде бы смеялись и не верили, но по ночам всё-же на колокольню не ходили. Много ещё различных легенд и былей рассказывали про Спасскую церковь( за более чем триста лет накопилось ), но то что это здание обладало какой-то необъяснимой аурой было несомненно.К этому стоит прибавить и необыкновенную архитектурную точность и выверенность каждой детали, "волшебную" акустику каждого зала. Правда существовало и ещё одно поверье, один печальный факт: почти все из работавших когда-то в Спасской церкви, впоследствии или заболевали, или терпели крах в семейной жизни, или даже теряли кого-то из близких. По этому поводу, среди нас, сотрудников музея происходили постоянные споры о том , возможно ли религиозные здания использовать в каких-то других целях, ведь по древним поверьям некоторых народов, люди, находящиеся в религиозном храме, не с целью совершения религиозных обрядов, будут впоследствии за это наказаны. По крайней мере я сама, проработав в Спасской церкви несколько лет, и тоже пережив за это время различные неприятности в семейной жизни, пришла к убеждению (впрочем оно не связано с моими личными переживаниями), что изначально построенная синагога, церковь,буддийский монастырь, должны служить людям именно для исполнения в них религиозных обрядов.
Но всяческие неприятности будут впереди. Тогда же, во времена моей работы в музее, все мы, сотрудники выставочного отдела, расположенного в здании Спасской церкви были молоды, веселы и счастливы. Между нами возникло какое-то необъяснимое родство душ, необыкновенное взаимопонимание и преданность друг другу и "нашей" церкви. Причём это касалось не только научных сотрудников, но и ночных сторожей, кассира и даже бабушек- смотрительниц. Нам было очень хорошо вместе, несмотря на разницу в возрасте и мировозрении. После закрытия музея и окончания рабочего дня, мы не спешили домой, даже если не было "аврала" и не нужно было срочно строить какую-нибудь выставку. Сторожа закрывали двери, проходили по залам, проверяя всё ли в порядке, и мы все вместе собирались за одним столом : попить чай, поговорить о музейных делах, обсудить идеи предстоящих выставок. Часто к нам присоединялись и коллеги с других отделов, а так-же художники и реставраторы с которыми мы сотрудничали Время летело незаметно,посиделки заканчивались иногда далеко за полночь, а утром, совершенно не выспавшись, нужно было возвращаться на работу, проводить утренние экскурсии для школьников и туристов или "бежать" в фонды и подбирать экспонаты для будующих выставок.
Самым главным и самым великим днём в году,для нашего выставочного отдела считался День Победы. Это объяснялось не только тем, что все музеи бывшего Советского Союза обязательно этот день отмечают,но ещё и тем, что рядом со Спасской церковью находится Вечный огонь и могила неизвестного солдата. С самого утра 9 Мая люди шли и шли к Вечному огню, а после этого, по традиции заходили к нам ,зная, что Выставочный отдел обязательно подготавливает ко Дню Победы новую выставку. Вообщем день 9 Мая был одновременно и самый радостный и самый тяжёлый для работников музея. Посещаемость и выручка от продажи билетов 9 Мая многократно превышала годовой показатель. Людей приходило так много, что даже чтобы зайти внутрь люди становились в длинную-длинную очередь, да и в самих залах было не протолкнуться. Все сотрудники нашего отдела, и так-же пришедшие к нам на помощь из других отделов коллеги, находились в этот день в залах: давали объяснения, проводили экскурсии, следили за порядком. Даже ночные сторожа приходили задолго до окончания рабочего дня и тоже помогали нам. Но зато когда день наконец-то заканчивался, и музей закрывался ( вместо положенных шести вечера и в семь и в восемь), у нас наступал свой праздник. Быстро организовывался стол, и все кто был в этот день в музее, от начальника отдела до сторожей и уборщиц, начинали праздновать День Победы.После официальной части, ближе к десяти часам вечера, когда в нашем городе по традиции начинался праздничный салют, все поднимались на колокольню, откуда открывлся изумительный вид на праздничный город, и конечно салют с высоты колокольни смотрелся потрясающе. Под первые звуки салюта, мы обязательно открывали бутылку шампанского и звон бокалов сливался с праздничным салютом, а те из нас кто умел звонить в колокола, брались за канаты и площадь перед Спасской церковью оживала под нежными звуками колоколов. Так проходил День Победы, праздник, которым люди искренне гордятся до сих пор., день, когда я вспоминала своих погибших на войне дедушку и дядю, день в который я была нужна людям, своей работой напоминая им о славных и трагичесих днях войны.
Ну а вскоре, после Дня Победы наступало лето. Летом обычно не строятся новые выставки, летом не ведётся активно исследовательская работа, да и начальство уходит в отпуск Так что летом можно немножко расслабиться, чуть-чуть опоздать на работу, днём - если нет посетителей, выйти на крылечко и погреться на солнышке. Правда к концу летнего сезона становится немного скучно и уже скорее хочется строить очередную выставку и окунуться в ворох различных осенних мероприятий.
Впрочем в то лето о котором я хочу рассказать и которое так запомнилось мне, скучать не приходилось, потому что в наш выставочный отдел прислали студентов на музейную практику. Это была небольшая стайка ребят и девушек, второкурсников исторического факультета педагогического института. Практику им нужно было пройти обязательно, но совсем не хотелось сидеть в течении двух недель в музее, знакомиться с музейной работой и даже проводить экскурсии. Так что студенты находили различные причины, чтобы поскорее вырваться из музея и заняться более приятными летними развлечениями. Мы же, сотрудники музея, помня о своей недавней студенческой жизни, и о том что летом действительно не лезет в голову никакая практика, студентов сильно и не загружали. Впрочем, среди них был один парень, который не стремился поскорее убежать, а наоборот, с видимым удовольствием проводил время в музее и общался с нами. Его звали Павел. Мы быстро подружились, хотя наше общение было не совсем на "равных" - ведь мне было "уже" двадцать три, а ему только семнадцать. Но всё-таки у нас было много общего, Павел, как и я много читал, увлекался рок- музыкой, был как и я в детстве "домашним" ребёнком. Вообщем, мы обсуждали вместе великое множество интересовавших нас тем и время летело незаметно.
За несколько дней до окончания Пашиной практики и за пол-часа до закрытия музея, мы сидели с Пашей в комнате научных сотрудников и пили вечерний чай. Павел что-то рассказывал, а я думала про себя, что скоро он уйдёт из музея, и навряд ли мы ещё когда-нибудь увидимся. А жаль. Я за это время почему-то сильно к нему привязалась, Павел казался мне кем-то вроде младшего брата.
А Паша в это время стал рассказывать о своих маме и бабушке, с которыми он жил. Внезапно изменив тему, Паша сказал :"Знаешь, а ведь у меня отец тоже был еврей."(Он знал, что я наполовину еврейка.)
"Как это ?"-удивилась я- "Ты же мне никогда этого не говорил."
"А что говорить, он ведь погиб, когда мне было несколько месяцев. И вообще, он был тогда ещё женат и только собирался уйти к моей матери."
"Паша, как это интересно! Расскажи мне всё пожалуйста поподрбнее"- попросила я, и Павел начал рассказывать свою необыкновенную историю, о том что его отец был баянистом и работал в одной из школ учителем пения. Отец был женат, и у него была уже взрослая дочь, но отношения в семье не ладились. Где-то он познакомился с Пашиной мамой, они полюбили друг друга и отец всё собирался уйти к Пашиной маме, тем более, когда родился он, Павел. Но случилось несчастье, отец переходил дорогу и его сбила машина. Насмерть.Я с большим интересом слушала Павла, и чем больше подробностей он мне сообщал, тем больше мне казалось, что всё это я уже слышала и знала, но где, когда ? И вдруг меня осенило: ну конечно! Это была одна из бабушкиных историй о сыне её двоюродного брата, которую я слышала тогда, почти семнадцать лет назад, будучи ещё крохотной девочкой. Вспомнила я и то, как бабушка и приходившая к ней в гости мама погибшего бабиного племянника, говорили о её маленьком внуке, к которому та в тайне от официальной невестки ходила.
Всё ещё не веря такому поразительному совпадению, я спросила Пашу:
" А как была фамилия твоего отца ?"
" Загоревский " - ответил Павел, а я добавила: " А звали его Юрий?"
"Да, Юрий"- ответил он сильно удивившись- " А откуда ты знаешь ?"
" Я знаю это- как можно более торжественным тоном произнесла я- потому что ты мой троюродный брат."
Это была настоящая немая сцена, можно даже сказать как "в кино". Павел, несказанно поражённый, широко раскрытыми глазами смотрел на меня, а я на него. В таком "остолбенении" прошла наверное целая минута, затем Паша опомнился и стал меня обо всём расспрашивать.Я отвечала ему то что знала, и говорила, что лучьше мы сейчас-же поедем к моей бабушке, а уж она то всё расскажет подробно. Перед тем как уйти из музея, мы рассказали всем нашу историю. Бабушки-смотрительницы тоже были поражены, что вот так, совершенно случайно, мы с Пашей нашли друг друга, а моя коллега сказала :"Паша, а ведь ты мог бы уйти от нас после практики, и никогда не узнать о том, что вы родственники, так что вся эта история - почти чудо."
Павел был очень рад, он говорил, что ему всегда хотелось узнать кого-нибудь из родственников отца, но знал он только бабушку, а когда она умерла, все ниточки, ведущие к родным отца, оборвались.
Вскоре мы уже сидели у нас дома, и я знакомила всех домочадцев с Пашей Конечно особенно расчуствовалась бабушка, она и представить себе не могла, что когда-нибудь узнает сына, своего так трагически погибшего племянника. Оказалось так-же, что Павел очень похож на своего отца,и имя ему дали в честь деда, двоюродного брата бабы.
Историю о том, как мы с Пашей случайно оказались родственниками, ещё долго вспоминали в нашем музее, кроме того вскоре состоялась вечеринка, на которой я представила Пашу всем своим друзьям, и он быстро вписался в нашу кампанию. Так оказалось, что кроме общих интересов мы с Павлом ещё и одной крови.Впоследствии, почти до самого моего отъезда в Израиль, мы продолжали тесно общаться, но затем наши пути разошлись, и теперь очень редко я узнаю новости о нём.
Ничего не поделаешь. Жизнь сводит и разводит, и это не всегда зависит от нашего желания. Но зато я никогда не забуду тот миг, когда после моих слов " Потому что ты мой троюродный брат", мы с Пашей уставились друг на друга, заворожённые и потрясённые тем, что иногда и в жизни происходят чудесные события, совсем как в кино.
Что же касается моей работы в музее,работы которую вскоре после знакомства с Пашей я вынуждена была оставить,то для меня воспоминания об этом периоде навсегда останутся, повторяя фразу Хемингуэя, праздником, который всегда с тобой, праздником который никогда и нигде не возможно забыть.