К сожалению, ректор был не один. Его гость - немолодой лысый мужчина, одетый в дорожный плащ в недоумении уставился на нас. Ректор горестно вздохнул, оглядывая наш ароматный квартет, и прошептал что-то на вроде: "пристрелите меня".
Удивила реакция Рина. Он отодвинул меня и, подойдя вплотную к креслу, наклонился к мужчине, сквозь зубы прошипев: - Нет. Сколько раз мне еще повторять? Мой ответ - нет! Передайте ему, что может засунуть себе свое предложение в зад. Я не изменю решения. Понятно?
В этот момент со лба Рина отвалился кусочек помета и упал прямехонько в кружку чая гостя. Весомый аргумент, однако.
- Господин... Ницу? Это вы? - в бесконечном удивлении смотрел на него гость ректора.
Рин гневно выдохнул, распрямляясь, и посмотрел на господина Гарнеля, скептически разглядывающего нас. - Ректор, я неприятно удивлен, что вы до сих пор пускаете подобных визитеров на порог академии. - Нихрена себе, это он что, ректора упрекает?
Но больше всего меня удивил именно господин Гарнель, посмотревший на него устало и явно не собирающийся укорять за несоблюдение субординации:
- Вы же знаете подобный типаж, господин Ницу. Их не устроит ваш отрицательный ответ, хотя я много раз повторял, что вы не покинете академию до ее завершения, сколь соблазнительными не являлись бы предложения.
Ну, раз пошла такая пьянка, то и я наглеть буду.
- Предложения чего? - соскребая с руки подсохший навоз, заинтересованно спросила я, переводя взгляд с ректора на Рина и обратно.
- Вступить в лигу охотников. - Усмехнулся Рин.
У меня, Кали и Шана одновременно отпали челюсти. - Так чего ж ты не соглашаешься, идиот? - потрясенно посмотрел на него Шан.
Лига охотников - элитные отряды боевых магов, патрулирующие границы темных земель и не дающие порождениям мрака вступать на людские территории. Это лучшие маги. Что не имя то легенда. Лига охотников служит и при дворе правителя, и является тайной стражей, и лучшим шпионами. А еще нюхачи тоже избираются из них....Несмотря на это, все же уникальные люди! И причем здесь Рин?
- Да ладно? - недоверчиво покосилась на Ницу я.
Он не обращал на нас внимания, уперев взгляд в гостя и ведя с ним свой немой диалог.
Хотя, ему почти двадцать три года и четвертый уровень владения боевой магией. Пятый уже магистры. Он далеко пойдет. Возможно, лига это и почуяла. Из Рина выйдет первоклассный нюхач. Хвала мраку, он не соглашается. Хотя это и странно.
- Думаю, вы в сотый раз убедились, что господин Ницу не желает ответить на ваше предложение утвердительно. - Подвел итог ректор, прерывая зрительный контакт гостя и Рина. - Возможно, ближе к выпуску вы снова попытаете счастья.
- И в очередной раз получите отказ. - С неприязненной интонацией сказал Рин, опускаясь в соседнее кресло.
Гость вздохнул, посмотрев на запачканного Рина с недоверием. Тот как-то по садистки улыбнулся (даже у меня мурашки вдоль позвоночника побежали) гость вздрогнул и, попрощавшись с ректором, поспешно, стараясь не дышать, по широкой дуге обогнул нас и вышел из кабинета.
Ректор встал и открыл окно, чтобы проветрить помещение. Нам стало стыдно.
- Что случилось на этот раз? - вопросил ректор, не отходя от окна.
- Это они всё! - наябедничала Кали, обвинительно тыкая пальцем в стороны Рина и Шана.
Оба поганца одновременно закатили глаза. Ректор шмыгнул носом и покивал.
- А вы только защищались? - догадливо уточнил он.
- Как видите, не помогло, - развела руками я.
- Ангар подлежит восстановлению?
- Так вы же у нас магию блокировали! - Напомнила Кали, убийственно посмотрев на парней.
- Ах да... - Ректор шире открыл окно, мы, все четверо с ненавистью переглянулись. - Да... послушайте меня, счастливая четверка, если вы будете продолжать портить госимущество, я блокирую все ваши способности полностью и безвозвратно. Вспоминать о том, что вы маги будете только на занятиях. И то не на всех, и только в случае крайней необходимости. Ясно выразился?
Вполне. Мы с Кали громко сглотнули.
До сего знаменательного момента я не видела, чтобы ректор был настолько... ректором. Посуровел, глаза потемнели и в комнате холодом потянуло. Наш бывший ректор реагировал не так. Он кричал и топал ногами, обрывая свои остатки волос (когда мы с Кали еще не дружили, у него была роскошная шевелюра до плеч) и плевался. Непроизвольно. Ректор Бария имел привычку (а может у него на нас такой рефлекс выработался) громко орать и заливать слюной наши лица, которые мы украдкой вытирали рукавами, пока ректор отворачивался к окну набирать свежий воздух до очередной порции неразборчивых воплей, однако рукава вскоре промокали почти насквозь. Чихвостка у Барии условно именовалась "поцелуем Барии", и нормальные студенты боялись этого как огня. Нормальные. Мы к их числу никогда не относились. Поэтому все равно продолжали методично рушить академию и Бария "целовал" нас чаще других.
Здесь же, в Теросской академии был вменяемый ректор, который одним взглядом полностью отбил у меня охоту к военным действиям.
Покидали мы кабинет значительно притихшие.
В комнате мы с Кали подрались из-за ванны. Она победила, и пошла мыться первой, а я убрала ошметки навоза, которые мы друг с друга посрывали. Мрак, до чего же я опустилась...
Я отмывалась часа полтора и все равно, мне упорно казалось, что убойный запах драконьего помета нас преследовал.
На послеобеденных лекциях мы с Кали убито спали, заслонившись близнецами. Потом я выловила в коридоре чудовище, которое чуть не изнасиловало моего Рина и максимально доходчиво объяснила, что такое драконье пламя и что происходит с человеком в процессе горения. Точнее ощущения описала. Судя по ее перекошенному бледному лицу, меня она поняла правильно. Потом настала очередь Инеки. Положа руку на сердце, мой краткий монолог с подробным описанием того, что может с ней сделать дракон, мне самой не по душе пришелся. Нравилась мне Инека, но она покусилась на святое - моего Шана. Я такое не прощаю. Кали терпеливо стояла рядом, поминутно зевая. Пару раз уточнила легенду о драконе, заставив доверчивую Инеку задуматься над своим образом жизни, и мы ушли. Дни текли неторопливо. Большой сюрприз - Рин возобновил тренировки. Сообщил своим излюбленным методом. Я впервые среагировала оперативно - вместо того чтобы с воплями вскочить и показать как я умею виртуозно материться, я выхватила у него ведро и попыталась ударить.
Он сделал шаг назад, ведро выскользнуло и полетело в Кали. Если бы эта психованная не дернулась, когда оно упало на подушку над ней, ведро бы может и не скатилось ей на голову, она бы не испугалась и не снесла стену каким-то странным проклятием.
Кали, глухо визжа (ведро на ее голове значительно снижало децибелы) юлой крутилась вокруг своей оси, мощными заклятиями хаотично разрушая нашу комнату. Рин понаблюдал за действием (неподвижно, поставив какой-то хитрый щит), а потом, повинуясь моему ошарашенному мычанию из-под укрытия (как я закатилась под кровать, спасаясь от чуток взволнованной подруги, я не помню) он поставил на Кали блок, подошел, снял ведро с ее головы, минуты две любовался как до моей подруги доходит положение вещей, а потом получил этим же ведром по тыкве. Она довершила мою миссию.
Я злорадно захихикала из-под кровати, и в следующий момент она рассыпалась пеплом, и я, развив чудовищную скорость, обгоняя даже Рина, понеслась прочь из комнаты, спасаясь от праведного гнева Кали. На лестнице я долго препиралась с Рином по поводу того, чтобы переодеться из моей промокшей черной майки в что-нибудь более соответствующее утренней пробежке. Беда в том, что для того чтобы переодеться нужно было возвращаться в комнату. К Кали. А умирать я пока была не готова. - Наи, ну что за глупости? - обожаю, когда Рин упирает руки в боки и делает морду кирпичом. Он такой забавный становится. - Она твоя подруга! Не убьет же тебя.
- Тогда идем со мной! - вскинув подбородок сказала я. - Блокируешь ее, пока я вещи возьму... Рин, похоже представил, как именно ему придется блокировать разъяренную Кали знающую древние проклятия и передумал.
До этого момента я в его комнате ни разу не была. Пока он подыскивал мне свои вещи роясь в шкафу я очумело оглядывалась. Определенно, вкус у него есть. Это тебе не стандартная студенческая комната. Больше раза в два, стены наполовину драпированы тесненным красно-черным шелком, а наполовину обшиты деревянными панелями. Несколько больших окон с занавесями из парчи, мебель резная, а кровать-то какая... А чего я ожидала? Что Рин Ницу спит на голых досках? Но такого шика я представить не могла. И как он все это...
Пока я сидела на кровати, застеленной не пошлым шелком, а тончайшим батистом, Рин уже остановил свой выбор на черных штанах и рубашке, и по размеру подогнал их под меня магией. Обернулся.
- Мда. Неплохо смотришься. - Глаза полуприкрылись, на губах полуулыбка.
- Рин? - опасливо позвала я, поздновато соображая какие ассоциации вызываю у нормального парня сидя полуголая на его постели. - Рин, вот давай только без этого, а? Давай сюда шмотье и отойди от меня на безопасное расстояние.
Он подошел, коленями касаясь моих, которые я безуспешно пыталась прикрыть оттянутыми полами рубашки, и протянул мне аккуратную стопку одежды. Пальцы коснулись моих и задержались чуть дольше положенного. Глаза насмешливо блеснули, наблюдая мою нервозность. Нет, он конечно потрясающий. В нем есть все: загадка, дозированная наглость, искушение... А еще есть в нем что-то звериное, темное, отталкивающее. Рин усмехнулся и отошел. Я подхватила вещи и пошла в ванну. Натягивая его шмотки, я отчетливо поняла, что где-то на горизонте маячат проблемы. Потому что от вещей исходил запах Рина. Не парфюма, а его собственный запах. И он мне дико нравился.
Сегодня Рин был на редкость милосерден, позволив мне спокойно подыхать на травке после шестого круга вокруг арены, пока он сам добежит еще четыре. Но на этом его доброта кончилась и в зале он знатно поизгалялся надо мной, увеличив нормативы всех упражнений едва ли не в два раза.
У меня даже не получалось выговорить слово "Пощади!" - дыхания не хватало. Зато в конце мне торжественно всучили шпагу, которая вывалилась из дрожащей от усталости руки. Рина это не остановило. Он поднял оружие, снова вложил в мою руку и терпеливо загнул мои пальчики на рукояти. Я затравлено посмотрела на своего мучителя, парой уколов поставившего меня в нужную ему стойку.
Со шпаг он снял заглушки, с меня защитный панцирь. Ой-ой-ой.
Вопреки моим ожиданиям, к концу истязания я все-таки выжила. Благодаря своей гибкости, и опыту приобретенному после катания на льду. То бишь, я изворачивалась под немыслимыми углами, уходя от выпадов этого изувера. При этом шпага мне ужасно мешала, и я все время порывалась ее выкинуть. Но Рин каждый раз останавливался, подбирал мое оружие, впихивал его мне в руку.
Толк от этого я увидела уже под самый конец, когда Рин сделал хитрый замах, я метнулась в пируэте в сторону, отчаянно завизжала, заметив, что лезвие откуда не возьмись, несется прямо мне на встречу, стремясь оттяпать половину левой руки и чисто автоматически выставила свою шпагу перпендикулярно полу. Лезвие соскользнуло по моему оружию вниз, оставив мою руку в целости и сохранности.
- Ну вот. Мы, наконец, сдвинулись с мертвой точки. - Удовлетворенно посмотрел на меня Рин, выдирая из моих одеревеневших от удивления пальцев шпагу. - Иди. Встретимся за завтраком.
Я почти бегом ринулась из залы, пока этот маньяк не передумал. Так торопилась, что запуталась в собственных ногах и неуклюже рухнула на мраморный пол в коридоре, знатно приложившись коленками.
Стоя на четвереньках, оглянулась в поисках свидетелей своего позора. Хвала мраку и покровителям, никого не было, поэтому я дала себе послабление - села на полу, погладила свою многострадальную голову и обхватила коленки, жалостливо приговаривая, какая я вся бедная и несчастная. Минуты через три мне это дело надоело, я встала, деловито отряхнула ноги, и, обернувшись, натолкнулась взглядом на Рина, облокотившегося плечом о стену и вопросительно приподнявшего бровь. - И давно ты тут стоишь? - буркнула я, ожидая пока его величество приблизится и совместно с ним пересекая коридоры.
- С самого начала твоей пантомимы. Должен сказать, за свою жизнь я видел великое множество людей. Странных людей. Но ты просто уникальна. - Прыснул он.
- Восприму это как комплимент. - Недовольно покосилась на него я.
- Я и не сомневался. Наи, ты вообще обижаешься? По-серьезному? - неожиданно спросил он.
- Нет, я - человек действия, - мерзко захихикала я, вспоминая, как девочки выпрыгивали в окно из комнаты Шана. Ух, развратницы!
Рин красиво улыбнулся и вдруг прижал меня к стене. Меня это возмутило, потому что тут же вспомнилось, как он зажимал свое чудовище в углу, пока Шан их в комнату не затащил, но отталкивать Рина я не стала. Меня остановило напряженное выражение его лица, вглядывающегося в конец коридора и начало лестницы, что в двадцати метрах от нас.
Рин создал полог. Гораздо мощнее чем тот, которым он укрывал нас на поле, когда его смяла госпожа Уэса. Этот полог был мощнее и вместе с тем незаметнее.
А в следующий момент я похолодела. Потому что с площадки лестницы в коридор вступил нюхач. Тот самый серый нюхач пытающий меня в кабинете ректора. А сейчас у меня не было защиты на ауре. То есть была, но для подобного нюхача - это как семечки щелкать. Причем в буквальном смысле. Разгрызет и не подавится. Нюхачи имеют право истреблять демонов на месте. Без допроса, без понятых, без свидетелей.
У меня сорвалось дыхание, Рин зажал мне рот и плотно прижался телом, безостановочно шепча неизвестные формулы, ограждающие меня от смертельного врага.
Серый почти уже прошел мимо. Но остановился. Медленно обернулся. И темные глаза впились в то место, где мы стояли. У меня подогнулись колени. Рин рванул меня за волосы, выбивая из косы пряди, занавесившие лицо, подхватил под подогнувшиеся колени, зажал между стеной и собой. Нюхач смял полог (не без усилия, как успела злорадно заметить я) когда Рин уже целовал ничего не понимающую меня. Это так мило и страстно он прощается что ли?
- Ницу... - задумчиво проронил нюхач. Рин отстранился и, прикусив меня за губу, отвел мою голову в сторону так, чтобы лица было не видно. Вот для чего он меня за волосы драл. Продуман, однако.
- Леовски? - Я непроизвольно вздрогнула - Рин умел перерезать глотку не только взглядом, но и интонацией.
- "Господин Леовски", - с некоторой заминкой (это он еще быстро оправился) уточнил нюхач.
Рин фыркнул, аккуратно отпуская мои колени и позволяя встать на ноги, но повернулся так, что нюхач не имел никакой возможности меня разглядеть.
- Для кого-то может и господин. - Пожал плечами Рин, впившись в мою левую кисть пальцами. Колдовал он знатно - я ничего не чувствовала и врят ли бы поняла, что он что-то делает если бы пристально не взглянула на свою руку, на которую перетекали неизвестные руны и знаки расцветающие на руке Рина. - А для нормальных людей - ты жалкая шавка. У меня челюсть отвисла.
- Для людей. - Вопреки ожиданиям, нюхач не бросил вызов на дуэль за подобное оскорбление. - Но ты-то к ним не относишься. Не мни из себя великого мага, Ницу, раз тебе предложили вступить в лигу охотников. Ты такое же зверье как и мы. Лига не ошибается, мальчик. И не отпускает тех, кто попал в ее поле зрения.
- Прихвостней, вроде тебя не отпускает, Леовски. - Холодно рассмеялся Рин, и добавил таким тоном, что даже я вздрогнула. - Ты же верный песик, да? Ну, хорошо, чужое усердие надо уважать, поэтому можешь поуговаривать меня вступить в стаю. Даю тебе две минуты.
Нюхач зашипел, но сдержался. Вот что значит самообладание. Да я бы уже рвала и метала после такой издевательской интонации. - Ты ошибаешься, если думаешь что весь мир крутиться вокруг тебя. Я здесь по другому делу, более важному, чем уговаривание строптивого мальчишки.
- Тебе уже доверили более важные дела? Поздравляю с повышением, Леовски. Глядишь, еще лет через двадцать, тебе даже без поводка разрешат на улице гулять.
И на этот раз серый сдержался. Просто кладезь терпения. Впрочем, если бы и не сдержался, я бы все равно ставила не на него. И дело далеко не в симпатиях, а в том, что Рин нанес на меня защитное поле. Тонкое, прозрачное, легкое и неощутимое, всего миллиметр над кожей. Защитное поле такого уровня непробиваемо. Оно ставится правителям, во время массовых выступлений и хоть дай залп из пушки по нему - правитель даже копотью не покроется. Еще одна особенность - такая штука уберегает не только от физического воздействия, но и от магического, психического и эмоционального. А еще это очень высокая магия.
- Что, Ницу, уже некрофилией балуешься? - ну да, и аура у меня сейчас пустая. Мертвая. - Некромантами. - Поправил Рин, подталкивая меня к выходу, и поворачиваясь так, чтобы серый меня все равно не разглядел. - Некрофилия - это для таких безнадежных, как ты. Уже на лестнице я пристально вглядывалась в опустевший коридор позади нас. Рин успокаивающе обнимал меня за плечи, так же неотрывно глядя в конец коридора. Лицо непроницаемо, о чем он думает - загадка. Впрочем, мне не так уж хочется знать, о чем. Страшновато.
А потом, невзирая на то, что по лестнице текут в обеденную залу преподаватели и студенты, я толкнула Рина к перилам и, привстав на цыпочки, поцеловала. Нежно-нежно. Несмело обнимая за шею. Постаралась вложить всю благодарность, и вместе с тем тщательно отгоняя от себя причины, побудившие Рина на скрывающую магию такого уровня. Я знаю, я трусиха, потому что самый глупый страх - бояться знать. Бояться знать, что Рин прекрасно понимает, что я из себя представляю. Бояться знать, почему именно он не выдал меня нюхачу. Бояться знать, что именно он может сделать, используя такой компромат на меня. Отстранилась. Пожалуйста, не говори ничего. Никаких вопросов. Зеленые глаза слегка прищурились. Не знаю, каким богам возносить молитву за то, что он так меня понимает. Но хвала им и моя безмерная признательность. Рин кивнул мне в сторону жилого корпуса.
Кали терпеливо дожидалась меня уже с чашкой молочной каши и стаканом компота, прихваченным с завтрака. Я рассказала ей все. Подруга посмотрела на меня долгим взглядом и промолчала. Я раскрасила клетку сегодняшнего числа в настенном календаре в ярко-красный цвет, так как это был первый день, когда Кали не стала что-либо комментировать. Она обиделась и пинком загнала меня в ванну.
Там я обнаружила удивительное свойство - защитное поле уберегало меня от самой себя. То есть помыться-то я помылась, а вытереться не могла. Миллиметровое поле не позволяло прикоснуться к обнаженной коже. Беда. Я, набросив на себя полотенце, сидела на кровати, поглощала кашу и сохла. Высыхалось плохо.
К двенадцати нам нужно было чесать в ангар и отрабатывать свое наказание за разрушение академии. Мы с Кали собрались. Волосы у меня были все еще влажные, но это не страшно. Мозгов-то все равно нет, простывать нечему.
Рин снял с меня поле легким прикосновением к плечу. Я даже не сразу заметила. А потом пожалела. Потому что мы опять поругались. Но на этот раз мы с Кали были вооружены, и убегая от Шана, пытающегося доказать мне подручными средствами что я не права (гоняясь за мной с вилами) я громко читала вызубренные слова своего излюбленного заклинания. Дочитала. Забыла, что голова это мое слабое место и с разгону врезалась тем местом, что под длинной мордой в вертикальную балку, сделала "солнышко" и неожиданно подло толкнула изумленного Шана застывшего аккурат на линии огня в спину лапами. В качестве тормоза его использовать не получилось. Шан ласточкой пролетел шесть метров в обнимку с вилами и скрылся в высоком стоге сена в углу ангара.
Рин и Кали, не замечая большой зеленой и гневной меня, увлеченно кидались друг в друга мешком с зерном. Кали себе уже окоп сделала в стойле. Рин тоже, в соседнем. В общем-то битва была не столь грозной сколь забавной. Мешок был один. Большой такой. Кали подтащила его к перегородке между стойлами и пыталась перевалить на вражескую сторону. Рин набросавший соломки на всем протяжении перегородки улегся на подстилку и своими длинными ногами препятствовал попытке Кали перевалить мешок. Подруга пыхтела, как сердитый ежик, но не сдавалась.
Я плюнула огнем в сторону Рина, уже раз в четвертый пинком зашвыривающего мешок обратно к Кали, при этом я как-то совершенно забыла про солому. Которая вспыхнула немедленно и жадно. Подпалив вздернутые ноги Рина. Он подскочил, и прыгнул в кадушку с водой, посмотрев на меня таким взглядом, что я порадовалась что на магию в ангаре наложен запрет . Однако Рин легких путей не искал и засучив рукава пошел на меня. Но его с ног сбила Кали, оглушающее орущая "Пожар!!! Пожар!!!" . По-моему, она даже не заметила что, Рина едва калекой не сделала, она была слишком занята, бегая из стороны в сторону и истерично махая руками в сторону стойла, объятого огнем. Да какой же это пожар? Так, коптит немножко. И это вообще не основная проблема. Главная беда - Рин и его маньячный блеск в глазах.
Я испуганно попятилась. Рин с каменным лицом все так же шел на меня. Подруга не собиралась меня спасать, она была занята истерикой, нарезая круги вокруг горящего стойла . Уже конкретно так горящего. Не знаю, может она пыталась затушить его с помощью звуковых колебаний - вопила истошно, на противно-высокой ноте, а может порывами ветра - скорость она набрала приличную.
Рин прищурился, и сходство с неумолимым маньяком усилилось. Во мне пробудились первородные инстинкты требующие бежать, и я их послушала. По пути сбила с ног Кали, вспомнила, что ползти у меня в этом состоянии получается лучше, чем бежать, и, забросив бессознательную тушку подруги себе на спину, попыталась удрать. Но Рин воспользовался моей заминкой, и поймал меня за хвост. Я взвыла и попыталась вырваться. Ага, три раза. Рин, забросив конец моего хвоста себе на плечо, буксировал меня к кадушке с водой. Видимо, топить. Я пыталась ему помешать, оставляя длинные борозды от когтей в полу. Это пугало меня особенно. Тут очнулась Кали. - Пожар!!! Пожар!!! - кричала она, дергая меня за голову.
- Рин!!! Рин!!! - с той же отчаянно-испуганной интонацией вторила ей я.
Неизвестно, что страшнее. Хотя, нет, вполне известно.
Когда Рин уже совал мою морду в кадушку, где-то рухнула балка, сообщив что Кали волнуется в общем-то не зря.
Впрочем, волноваться подруга уже устала, она сидела рядом с бочкой, обмахиваясь засохшим кустом, и любовалась на ревущее пламя уже благополучно схававшее дальнюю половину ангара.
- Пожар. - Удивленно заключили мы с Рином. - Да ладно? - иронично посмотрела на нас Кали, и с кряхтеньем поднявшись, вперевалочку направилась к выходу. Мы с Рином переглянулись, и, пожав плечами (точнее он пожал, я только характерное движение сделала) пошли в след за ней. Мы втроем сидели на безопасном расстоянии от полыхающего ангара и любовались игрой пламени, жадно облизывающего стены и крышу. - А вам не кажется, что чего-то не хватает? - задумчиво спросила Кали.
Я задумалась. - Ммм... Навье стихийник огня. С ним ничего не случится. - Зевнув и откидываясь спиной на мой хвост, сказал Рин.
- Шан! - завопили мы с Кали, переглянувшись, и рванули спасать этого неудачника, потерявшего сознание где-то в стоге сена внутри ангара.
Рин что-то недовольно проворчал, когда проходил мимо застывших под его заклятием нас. Он вошел в ангар. Тут появилась госпожа Уэса, хватающаяся за сердце и так искусно матерящаяся, что были б у меня уши, они бы уже благополучно свернулись в трубочку.
Она быстро, несколькими пасами затушила пожар, и повернулась к нам, все еще находящимся под действием Риновского заклятия. Она сняла его грозным движением брови. Раньше я наивно полагала, что мой самый отчаянный страх - что нюхачи придут за мной. Нет. Я всегда боялась госпожу Уэсу в гневе. Просто раньше как-то не подозревала. А теперь я это точно знаю. И судя по громко сглотнувшей Кали, попытавшейся спрятаться за меня, подруга разделяла мой страх.
- Что. Здесь. Случилось. - Спросил Ужас всей моей жизни.
- Это они! - пискнула Кали из-за моей спины, указывая трясущимся перстом в Рина, толкающего впереди себя покрывшегося копотью и кашляющего Шана.
Вообщем, побледневшие парни тоже разделяли наш страх. А потом госпожа Уэса чуть ли не пинками отправила нас к ректору, где еще в течение сорока пяти минут без перерыва орала и рассказывала кто мы на самом деле такие, с исчерпывающим описанием наших умственных и физических способностей. При этом она ни разу не повторилась. До чего богат словарный запас у человека.
Ректор поблагодарил ее, и, наколдовав чашку успокаивающего чая, усадил ее в кресло. Обернулся к нам. - Я вас предупреждал? Мы побледнели. Ну, точнее, Рин, Шан и Кали побледнели, а я, чтобы выразить страх и благоговение схватилась своими короткими лапками за сердце. Потом вспомнила, что оно с левой стороны и исправилась. Но эффект уже был подпорчен. Ректор слушать нас не стал, он просто блокировал нашу магию. Одним движением руки. Я мгновенно обратилась в человека. Закопченный Шан благородно пожертвовал нагой мне рубашку со своего черного плеча. Но это не помешало нам поругаться прямо там, в кабинете у ректора. По нашей с Кали версии все выходило правдиво и красиво - эти подлецы снова хотели выехать на хрупких дамских плечах, поручив нам всю грязную работу, а когда мы воспротивились, нас подло прокляли (в частности меня) и попытались сжечь. Для убедительности мы с Кали заплакали. Ректор нам не поверил, но парням слова сказать вообще не дал.
Мы с Кали гордо и быстро удалились из кабинета. Не дай бог догонят. Они сейчас явно в том состоянии чтобы действительно проклясть и сжечь.
В комнате, мы обжили неожиданную дополнительную территорию подаренную Кали - стена, которую она разрушила являлась смежной с еще одной комнатой. Пустующей. Мы прибрались, порадовались, помылись и завалились спать.
Вечером нас разбудил Шан.
- Собирайтесь девочки, вы идете мириться! - повалившись на мою постели и тиская меня через одеяло, сказал он. - С кем? - я лениво отбивалась.
- С нами!
Я поцеловала его в щеку.
- Сойдет? Рину от меня сам передашь.
- Неа! - деловито помотал головой Шан и, высунув от усердия кончик языка, пытался содрать с меня кофту.
- Ты охамел?! - вытаращила глаза я, плотно прижав руки к бокам.
- Неа!
Ах так, значит...
Я вывернулась из его рук, и, толкнув, прижала к постели, стала стаскивать рубашку с него. Шан слегла ошалел от такого поворота событий, но покорно позволил стянуть с себя предмет гардероба. А вот это в мои планы не входило. Обычно хамы, когда им отвечают их же хамством значительно снижают обороты. Но Шан был видимо из особенной категории. Может, если снять с него штаны он все же притормозит? Я принялась вытряхивать его из штанов, стараясь не думать, что я буду делать с ним после того, как он и от этого избавится и не смутится. Подлому, неправильному Шану процесс нравился, и он активно мне помогал, вводя меня в большое замешательство, которое я старалась не демонстрировать. Дура. - Погодите, я музыку включу! - восторженно сказала проснувшаяся Кали, метнувшись к комоду в поисках музыкальной шкатулки, способной воспроизводить любую услышанную обладателем мелодию.
Я даже не знаю, где она могла слышать подобный ужас. Комнату разорвал жуткий вой чего-то непонятного, потом добавились истеричные хлопки и истошный плач скрипки. Да под такую мелодию только убивать. Причем медленно идти с окровавленным мечом за уползающей уже безногой жертвой, оставляющей кровавый шлейф...
Мы с Шаном потерянно застыли. Видно ассоциация у нас была одинаковая. Обожаю тебя, Кали! - сказала я ей взглядом. - У тебя есть что-нибудь соответствующее ситуации? - приподняв бровь, поинтересовался Шан, прижимая меня к себе. - Это как нельзя лучше соответствует! - потерла ладошки Кали.
- О да! - Я повисла у Шана на шее, стала его страстно лобызать.
Музыка стала еще трагичнее (палач таки настиг безногую жертву и занес над ней свой меч для последнего удара), у меня руки мурашками покрылись. Шан, к счастью, не мог сосредоточиться на мне, под этот оглушающий аккомпанемент.
- Некроманты... - с сожалением посмотрев на нас, особенно на меня изображавшую страстный припадок, сказал Шан. - Я знал, что вы странные, но не думал что настолько.
- Что значит странные? - томно улыбнулась Кали, с походкой от бедра подходя к нам. - Ты просто в настоящей музыке ничего не понимаешь... Шан с опаской смотрел на нее. Я простонала, якобы сходя с ума от экстаза (на самом деле у меня уже уши в трубочку свернулись от этой жуткой музыки) уцепилась за шею Шана, рванув его голову к себе, и смачно поцеловала в губы.
Бухнувшаяся на постель рядом с нами Кали, бесцеремонно оттянула его голову за волосы и поцеловала уже сама. Шан был приятно удивлен. Я не особо. Впрочем, ход ее мысли мне нравился.
Да когда же кончится эта музыкальная пытка?! Кали привязанная чтоли была, когда слушала эту гадость? О, кстати, неплохая идея. Я, вытянув из его штанов ремень, стала связывать его руки.
- Да вы чего?! - Шан смотрел на нас в таком недоумении, в котором, держу пари, его еще никто не видел.
Мы с Кали одновременно загадочно улыбнулись и начали покачиваться в такт извращенной мелодии.
Шан попытался встать. Мы, уцепившись за резинку его трусов, притянули его обратно. Шан упорно пытался вырваться. Вообщем, ткань не выдержала столь неистового спора и пошла по швам.
Шан возмущенно повернулся. Ну, вот зачем он это сделал? Я понимаю, возмущен, но думать-то надо, когда обладаешь телом бога и дразнишь девушек без парней.
Вообщем, если мы до того момента притворялись, то теперь реально вознамерились его изнасиловать. Шан, уловив алчный блеск в наших глазах, торопливо натянул штаны. - Да вы совсем извращенки чтоли?
- Девочки, я в принципе, не против. Только давайте без ремней, плетей, связываний и жуткого воя на задворках! - махнул он рукой в сторону все еще надрывающейся шкатулки.
- Так не интересно! - возмутилась я.
- Какого воя? - оскорбилась Кали до глубины души. - Это музыкальное произведение искусства!
Мы сдаваться не собирались. Шану претила мысль об аккомпанементе, и он, глядя на нас, горестно вздохнул, накинул рубашку и направился к двери.
-Полтора часа на сборы, дамы. Не успеете, в Теросс идем без вас.