Аннотация: Глава 9. Правильный учет - вот начало справедливого миропорядка.
Газеткин шарил по бесчисленным комнатам дворца в поисках водки. Везде он находил импортное пойло, то португальское вино, то дорогущий вонючий коньяк, а нормальной водки не было. Подняв очередную бутылку Гаррик прочитал её этикетку в слух:
- Хеннесси всоп привиледж.
Газеткин встряхнул головой:
- Вот муру напишут. Как будто по-русски написать нельзя, что это пойло есть смесь различный коньяков различной выдержи и с разных берегов Шаранта.
Гаррик откупорил бутылку, понюхал, поморщился и сделал из неё пару глотков.
- Отвратное пойло, - процедил сквозь зубы Газеткин и бросил бутылку в сторону, - как его пить то можно.
- Э-э, батенька, не скажите. Пить то, как раз и можно, - услышил Гаррик слова волкодлака Бряца. - Я вам одно скажу. Хороший коньяк это уже хорошее начало пьянки.
- А ящик водки - это хорошее её предложение, - добавил, появившейся с другой стороны зала страшный прапорщик Строевик, неся с собой ящик водки.
- А-а-а! Буржуйский прихвостень, пес служивый! - накинулся с бранью на Генриха Строевика Газеткин. - Помогаешь кровопийцам народную кровь сосать.
- Э. Прошу без оскорблений. Кровопийц я не люблю. Это вы как раз кровопийц и привезли. А я защищаю выбранную народом власть, - стал оправдываться Генрих.
- За вонючие три тысячи ты готов жопу этим избранникам лизать. Эх, ты воин, - стал журить прапорщика доктор Бряц, - где твоя совесть? Где честь? Всю отдал что ль?
- Попрошу без голословных обвинений. Где у вас доказательства? Где факты? - отпираясь, продолжал Строевик. - Я имею приказ. Я его и исполняю. Кто у нас главнокомандующий? Вот к нему и претензии. А я человек маленький, подневольный.
Гаррик сел в кресло и торжественно произнес:
- Власть буржуев низложена. Парламент распускаю. Объявляю пересмотр приватизации и передачу власти в руки народа напрямую.
- О! Это как? - заинтересовался Бряц. - Как на прямую. Не понэл.
- Власть будет народная. Годик по управляю я, годик по управляешь ты, годик дядя Миша. И т.д.
- Кто это за ТД, - не понял Строевик.
- Кто это за дядя Миша? - возмутился Бряц. - Может он к власти придет вслед за мной и меня, затем в тюрьму или на виселицу отправит. Эток, я так управлять не хочу.
- А что если в тюрьму за дело, то ни чего можно. А если так то не порядок - начал Генрих. - Я думаю это надо указом закрепить и печатью.
- Будет вам печать, будет вам указ, - перешел к делу Гаррик. - Вы бы огурцы соленые нашли б, да стаканы чистые.
- Это мы мигом сообразим, - воодушевился Строевик, поставив ящик водки на стол. - А водки мало не будет? Может еще где-нибудь пошуршать. Я много мест знаю. Чай не первый год служу отечеству.
- Валяй, - приказал Гаррик и добавил, - огурцы прихвати к водке.
- Будет сделано-о-о-о ... - прозвучало где-то в коридоре.
- Сразу видно советская выправка, - резюмировал доктор Бряц, - где сейчас таких прапорщиков найдешь. Синяки кругом одни. А вот раньше...
В зал где находились наши герои вошла Алена Гоблинбух. Она строго посмотрела на доктора и увидев Газеткина, расплылась в улыбке.
- Господин Президент, я рада видеть вас. Готова отрапортовать о финансовых делах вверенной мне страны, - начала она по-деловому, подходя к Газеткину.
- Э-э, мадам, я не президент...
- Что вы, мон сир. Я мадмуазель, - прервала Газеткина Алена.
- О! Я на такие тонкости давно уже не обращаю внимания, - промолвил Газеткин, беря Алену под ручку. - Я старый солдат. Моё дело спасение Родины. А женщины это дело десятое. На вас, дорогуша, у меня времени не хватает. Хорошо бы успеть. А кто вы, это пустое. Ни к чему это.
- Но я хотела бы не много уважения. Хотя бы чуть-чуточку, - кокетливо отвечала на внимания Гаррика Гоблинбух.
- Будет вам внимание. В моем кабинете. Обязательно повнимательнее к вам отнесусь. Я ж не изверг, я женщин понимаю, - говорил Газеткин, уводя девушку в другое помещение.
- А где у вас кабинет? - поинтересовалась Алена.
- Да сейчас подыщем, дорогуша, - промурлыкал Гаррик.
Доктор Бряц остался один.
- Ладно. Начнем опись имущества с водки. Я не позволю народное добро разбазаривать. Правильный учет - вот начало справедливого миропорядка, - произнес Бряц, доставая из кармана ручку и пачку рецептурных бланков.