Я встала в пять утра в субботу, чтобы ехать к дочери в лагерь. Завела машину и поехала, пока народу мало. Далековато ехать, а потом еще заплутала в лесных развилочках и поворотиках, в одном месте чуть к болоту не повернула по испорченному, видать, указателю, и вот, наконец, приехала, пришла в лагерь. "Сказка" называется... а за пятьсот метров до входа висит растяжка прямо на деревьях и разноцветными буквами так выведено: "Внимание, родители! Здесь каждый взрослый снова становится ребенком!"
Хороший слоган, понравился, все мы родом из детства, и так далее, в общем, улыбнулась и проехала растяжку.
Припарковалась, прихожу в лагерь: у входа сторожка на курьих ножках, и пара современных пионеров сидит. Опять улыбнуло, и впрямь - "Сказка": и стилизовано все под старину, и пионеры современные. Говорю - так и так, приехала к такой-то, отряд третий.
А старший из них и говорит:
- Вы извините, но сегодня родительский день начнется не раньше пятнадцати часов, потому что орки напали на соседний лагерь, и наши выступили на подмогу на рассвете, вернутся к обеду, а после обеда - милости просим всех родителей.
Ничего себе, думаю, это я хорошо попала с лагерем, две недели они здесь живут, а уже все заигрались. Наша достопамятная "Зарница" тихо отдыхает в тенечке. Да и что "Зарница"? Войну они уже не помнят почти, а "Хоббитов" все читали, и орки-эльфы и ходячие деревья для них как для наших прадедов Бабы Яги и Змеи Горынычи. И ведь даже не улыбнулся пионерище, все у них тут всерьез!
- Вы пока посидите вот там на пенечке, - говорит младший, - там пирожки стоят в кузовке, с яблоками, наши повара пекли, еще теплые.
Ну, пошла сидеть. Села на пенек, съела пирожок, потом еще один, потом еще. Вкусные, как в детстве, мама каждые выходные пекла-жарила, и такие тоже бывали. А еще с яйцом и луком, с капустой, и беляшики вкусненькие вспомнились. Эх...
Так-то обычно, если ждать где-то приходится, я сразу ридер достаю из сумки, сажусь или к стеночке притулюсь и читаю, пока не позовут. А тут - сосновый лес кругом, воздух - вкуснее пирожков, муравьи в траве бегают и муравейник неподалеку чуть не по колено... Забыла и про ридер, и что встала в пять, а ждать несколько часов! Сижу, руки-ноги гудят, устала: на хорошей скорости ехать, тоже, знаете ли, напряжение долго ехать, да еще по незнакомой дороге, да после трудовой недели, да после подъема в пять и сразу тарелки борща, чтоб не проголодаться и не останавливаться в пути.
Посидела немного, пошла вокруг ходить. Красота кругом! Вышла за территорию лагеря, потом из леска, а там деревня, домики и деревья в садах посажены, как на картинке - ровненько, и все в яблочках-вишенках-черешенках. Речка течет, в ней местные ребятки плещутся, голышом и загорелые неимоверно. И птицы поют - и в вышине, и на деревьях в садах, и сзади, в сосновом лесу.
Хожу, задумалась о чем-то, детские воспоминания какие-то, и как сама в лагеря ездила, и вдруг меня как ожгло: натуральный гном идет мимо, в костюме, и горбинка, и шапочка характерная! И носик такой... знакомый... Идет мимо такой походочкой, словно ежик между кустиков бежит, быстренько так идет, и вдруг на меня смотрит и говорит так с ворчливыми нотками:
- А ты чего до сих пор здесь сидишь? Какой отряд потеряла?
- Третий, - говорю.
А сама думаю, может, не придется трех часов-то ждать, раньше к дочке отведут. Где они только такого персонажа взяли, и кем он у них здесь работает? Вожатый? Затейник? Завхоз с приветом? Ну точно как в сказке, молодцы ребята, классно работают!
- Эх ты, все уже собираются, пошли.
Взял меня за руку угловатыми пальцами и за собой повел, я только сумку с собой и успела прихватить. Хотела его про игру спросить, да еще что-нибудь для поддержания беседы, да как-то он шустро вел очень и смотрел строго, не стала и спрашивать ничего, иду себе за руку и иду, только вокруг смотрю, как Алиса, когда в нору провалилась и полетела. И впрямь, что-то детское в душе проснулось. А что рука у меня стала меньше, чем обычно, это я уже потом вспомнила, когда дела коснулось. А вокруг красотища, и лагерь огромный, идем все идем, а корпусов и домиков все не видно, тропинка бежит между сосенок, да широкая тропинка, вся в иголочках сухих и шишках. Большой лагерь!
На ветках белку увидела, прямо как у нас в Петродворцовом парке или в Пушкине. А потом ежа живого! И ведь не выловили пионеры! И грибы растут, и тоже никому не надо! Лисички, опята, даже моховичок заметила.
Пришли к детскому корпусу, там народ суетится, смех детский и говор, и все снуют куда-то, палки какие-то в руках, мешки за плечами, точно - собрались выступать. Хотя - почему на рассвете выступили, а сейчас еще здесь? Ищу дочку глазами, не видно нигде. Ладно. Спрашиваю ребят, а они такую девочку и не знают, и вообще, у них у всех не те имена, что мамы дали, а свои, какие сами выбрали. И задумалась я - как же моя дочь себя назвать может в таком лагере? А вы бы знали это точно? Я вот не знала, и не нашли мне мою девочку... А их там много бегало-порхало, как голубок в Марье-Красе... Да только свою бы я узнала, а не вижу ее, не пробегает!
Уже знакомый гном подошел ко мне, посмотрел вопросительно и внимательно и сказал:
- Вот там лавка, иди выбери себе снаряжение, да смотри, чтобы не обокрали, сама за все в ответе будешь.
И я пошла в лавку. Не знаю почему, захотелось поиграть в сказку? Надеялась быстрее найти дочку? Вот честно - не знаю почему!
Зашла в лавку, описывать ее не стоит: как и вы, такие я видела в компьютерных игрушках детей. Стилизовано отлично, и предметы, и даже запахи. Подходит ко мне эльфийка, опять настоящая! Я уже не удивляюсь почти, играть так играть.
- Орки вооружены только руками, бери палку и булочку, чтобы отпугивать.
- Отпугивать орков? - улыбнулась я в ответ.
- Отпугивать, - повторила эльфийка. И подала мне булочку, аромат и сейчас, когда я пишу, кажется мне таким реальным, словно и сейчас я держу в руках ту булочку! Кого можно отпугнуть такой булочкой? От такой булочки я сама кого хочешь отпугну!
Я послушно взяла палку и булочку, и вдруг заметила, как у эльфийки бегают глаза, и почувствовала опасность, о которой сказал гном! Она стала похожа на цыганку на базаре, хотя ее красивые уши по-прежнему украшали волосы и она была голубоглаза, чиста и улыбчива, как в первый миг. Я отступила на шаг назад и попятилась к выходу. Достала кошелек и достала оттуда светящуюся золотую монету! И протянула ей, хотя вдруг возникли сомнения: настоящая ли монета, не рассердится ли эльфийка, какие деньги здесь ходят, в конце концов? И откуда у меня в кошельке такие подходящие моменту монеты? И тут же поняла, что все хорошо, сказка же!
Глаза эльфийки вдруг перестали бегать, она взяла монету, зажала в кулак, дунула и монета исчезла. Потом посмотрела на меня и сказала:
- Тебя предупреждали, взрослая. Ступай!
И я пошла себе ступать. Монета исчезла, булочкой орков, и чтоб не обворовали... Я где вообще, и что происходит? Где у них административный корпус, где начальник лагеря, где вожатые все?
А на улице отряды собирались и строились, и все были не только с палками и одеты в сказочные костюмы, но и раскрашены, как настоящие сказочные герои. Один пацан достал черный карандаш из кармана и подрисовал усы другому, одетому под Карабаса и с приклеенной длинной бородой. Он засмеялся басом и дал в благодарность приятелю затрещину по спине. Оба расхохотались.
"Все же игра," - подумала я, немного успокаиваясь.
И меня построили со всеми, и мы пошли. Вдруг одна веснушчатая девчонка обернулась ко мне и спросила:
- А где твоя палка?
Палки не было! Уже обокрали? Я отстала от строя и стала искать свою палку. Надо же быть такой растяпой, ругала себя я! Куда я дела мою палку? Я ведь выходила с ней из лавки! Отряд удалялся, не сопровождаемый никакими взрослыми с флажками и без всяких окриков о дисциплине. Палка оказалась лежащей на болотной кочке, а болота никакого не было. Когда я взяла ее в руки, она тихонечко и благодарно звякнула, и словно слилась с моей рукой. Моя рука стала маленькой, а пальцы тонкими, и не было натруженной вены ни на той, ни на другой руке! Я посмотрела в окошко корпуса и увидела себя подростком! Я не была ни на годик старше своей дочери! Я стала ребенком!
Я ущипнула себя длинными нестриженными черными ногтями и вскрикнула от боли. Нет, я не сплю! Я была девочкой, но какой! Крючковатый нос украшал меня, как Карлика Носа в девичьем обличье! Но фигура по-прежнему оставалась правильной и гибкой, и горба не было, а шея была.
И я решила, что не все так страшно. И еще - решила больше ничему не удивляться. И побежала за отрядом. Но ребят уже нигде не было. Я бежала по тропе, пока не увидела реку (интересно, это та же река, в которой купались местные ребятишки?), и на реке была маленькая пристань, и от нее уже отчаливал плот с ребятами, с которыми я покидала лагерь!
Я одернула себя: "Ты не Баба Яга, ты не ребенок, ты взрослая мать детей, ты работаешь пять дней в неделю и не играешь в компьютерные игры. Ты сошла с ума, вот что с тобой произошло! Или тебе надо проснуться, немедленно проснуться, слышишь?". И еще я подумала, что мне нужно срочно постричь и почистить ногти...
И успеть догнать ребят и помочь им победить орков, потому что там моя дочь, и если все это не игра, а взаправду, то ее могут убить на самом деле, а не "по игре" в лагере "Сказка".
И мне стало все равно, сошла я с ума или нет. Я посмотрела на речку и увидала на ней солнечный след, и побежала по нему к плоту. Вода промочила мне босоножки, но я подумала, что не смею погрузиться в воду глубже и утонуть или поплыть, и побежала с новой силой. Кто-то на плоту заметил меня, и мне бросили веревку. Я залихватски свистнула и, проигнорировав веревку, добежала до плота и прыгнула на него. Сзади послышалось клацанье зубов какой-то рыбины. Я не решилась обернуться и посмотреть, откуда был этот звук.
- Щука, - сказал кто-то из парней и ударил по воде палкой. Я обернулась и не увидела ни щуки, ни кого-то другого в воде, а девчонки прыснули, потешаясь над моей трусостью.
Я села рядом с той самой веснушчатой девчонкой и сказала, показывая палку:
- Палка.
- Пеппи, - ответила девочка.
Так я стала Палкой...
Глава 2. Короткий бой и хлеб-соль.
А дальше был бой, настоящий. Мы переплыли реку и сразу вступили в схватку с орками. Они и впрямь не были вооружены, но с такими ручищами не нужны ни палки, ни колупалки...
Соскочили с плота, рассыпались по мшистому берегу, кто-то спрятался, кто-то запрыгнул на дерево. Орки были всюду. Самые разнообразные сказочные герои сражались с ними, но было понятно, что их соседнего лагеря их уже выбили, и теперь на берегу пытаются изгнать совсем прочь. Но что нужно делать и куда их изгонять? Я чувствовала себя десантником, выброшенным по ошибке не туда. Задача не ясна, враг вот он, а что с ним делать, кроме как уничтожить (а я не видела кровавых сцен или обезображенных трупов ни той, ни другой стороны) - непонятно. А что делать в любой непонятной ситуации? Посмотреть в Google? Позвать маму? Я стала звать дочку: "Маринка!" - хотела закричать я, а закричала "Василиса!"
Попутно дам вас совет: если будете как-нибудь тоже в сказке, так и действуете по наитию, сразу все встанет на свои места!
Видимо, местная лесная цензура несказочные имена не пропускает, и даже сама исправляет оплошности... Ээээ... То есть, если кто-то кого-то здесь убьет ненароком, то это будет понарошку и потому нет погибших на поле боя? Это меня несколько приободрило. Я стала вдруг храброй и перестала бояться УК РФ, и бросилась на первого же орка, который вдруг вырос рядом со мной. Вернее, надо мной... и уже занес свою испачканную болотной грязью лапу! Я запрыгнула на эту лапу и схватилась за его колено для надежности. Стараясь не думать лишнего в силу своей испорченности, я вцепилась в его шерсть, перехватила руками и быстро влезла на его ворсистое брюхо, а оттуда на плечо. Сначала был позыв ткнуть его в глаз палкой (Привет, Орсон Скотт Кард, привет, Эндер!), но поняла, что жестокости все равно не хватит покалечить эту громадную сказочную скотинку. Тогда я выхватила из сумки булочку и сунула ему под нос!
Орк скривился, взвыл и попытался оторвать меня от себя и куда-нибудь выбросить. Он никак не ожидал такого вонючего нападающего! Я поцарапала его лапу длинными когтями, а он обиженно стал тереть ранку другой лапой... Он порыкивал обиженно и показывал всем видом, чтобы я убрала булочку. Я убрала, в сумочку. Убедившись, что к нему ее не прислоняла ни на секунду и что пахнет она по-прежнему изумительно.
Дам вам второй совет на случай столкновения с врагом: если он кажется вам безобразным и вонючим, подумайте о том, что вы тоже можете казаться ему безобразным и вонючим, и даже еще в большей степени! И по возможности, пожалейте его, если это безопасно для вас. Возможно, это поможет разрешить конфликт быстрее.
И вот мой Орк снял меня с себя аккуратно лапой, поставил на землю, а сам пошел в самую чащу леса. Я вдруг увидела, что и другие орки тоже поступают так же. Нападающие сказочные герои с ликованием прыгали по берегу и вопили детские кричалки. Кажись, мы победили, а еще ж и не было ничего...
Ну, победили и победили, скорее вернемся в лагерь, скорее найду Ма... Василису? Мне надо искать среди сказочных героев Василису Прекрасную! Или Премудрую, уж как сложится. Иду вместе со всеми к большой поляне за узкой полосочкой леса между рекой и громадным камнем. С надписью, конечно, с той самой надписью. Иду прямо к костру и сажусь.
Попутно дам вам еще один совет: если видите камень, предлагающий идти направо, налево или прямо, можете послать его самого куда хватит фантазии. Во-первых, его могли притащить из другого места, во-вторых, всех сказочных злодеев могли уже перебить, а сказочных красавиц пораздать замуж, и принцев переженить, если вам красавицы не по вкусу, а во-вторых, идите своей дорогой, куда собирались. Вот не надо петлять! Не дайте сбить себя с истинного пути. Или просто сядьте к костру и найдите ближайшего парня с гитарой, чтобы примоститься примерно напротив, ну, так чтобы и костер не заслонял, и видно было хорошо...
Мы сели. Гитары не было, конечно, были гусли. Но ведь не бубен все же, и на том спасибо. Бородатый мальчик неимоверных размеров в ширину осторожно тронул струны и запел бархатистым басом, лишь иногда предательски сбивавшимся на фальцет. "Садко!" - догадалась я, ребенок-Баба Яга. "А ведь это фамилия," - шепнул мне внутренний взрослый.
В славном в Нове-граде
Как был Садко-купец, богатый гость.
А прежде у Садка имущества не было:
Одни были гусельки яровчаты;
По пирам ходил-играл Садко.
Пеппи пристроилась возле меня и взяла под ручку. Старый знакомый Гном смотрел снизу вверх на Садка, примостившись прямо к его необъятной руке, державшей гусли. Василиса... Одна Василиса с длинной косой сидела слева рядом с Иваном Царевичем, стилизованным колчаном со стрелами за спиной и русыми кудрями. Вторая Василиса вышла из-за деревьев с подносом, на котором исходил паром ароматный Хлеб-соль. Я быстро оглядела остальных собравшихся у костра, пробуя угадать, с кем сядет рядом она. Взгляд упал на Чудовище, вероятно, из Аленького цветочка. Ну, вторая Василиса с большей вероятностью моя, - подумала я. Спасет, поцелует и все. А так чтоб на готового Царевича - не тот нрав.
Совет четвертый. Воспитывайте дочерей аккуратнее, не надо делать из них жен декабристов... Декабристов на всех не хватает, а вот чудовищ на свете хоть отбавляй. И не каждого желательно спасать силами вашей дочери, пусть и не единственной...
Я смотрела на вторую Василису, не отрываясь, но она чинно шла по кругу и угощала всех хлебушком. Когда она подошла ко мне, я тоже отломила себе приличный кусок, отметив, что от каравая, вообще говоря, не особо убыло к середине-то круга... "Марина," - хотела спросить я. Но опять произнесла: "Василиса?"
- Да, бабушка Ягиня, я Василиса. Не хочешь ли хлебца отведать с солью по русскому обычаю.
- А разве хлеб-соль подают после битвы, а не в момент приема дорогих гостей?
- Ну что ж поделать, дорогие гости были немного заняты сразу как прибыли, а хлебушек-то уже в Матушке печке сидел. Не пропадать добру, - заливисто рассмеялась Василиса.
- А куда ж орки ушли и почему воевать перестали?
- Так ты ж их булочкой испугала, бабушка!
- А остальные воители что же, ни причем?
- И остальные, конечно, и остальные, - вежливо ответила юная красавица...
Глава 3. Все вернулись в лагерь. Но не я.
В этот момент я поняла, что за весь этот коротенький бой я видела только себя, не считая моего Орка, конечно.
- Пеппи, расскажи, что тут происходит?
- Ты не знаешь? Раньше в лагере отсиживалась?
- Я мама, приехала на родительский день, потом все побежали, и я побежала, - осторожно сказала я.
- Так бы сразу и сказала, что взрослая... Ну, мы в "Сказке" - обычные дети из второй столицы. А в соседний лагерь, "Дубочек", приезжают дети из спецшкол, сироты и кто без попечения... И лесная нечисть повадилась к ним ходить и к себе вербовать. Когда кто-то уходит с ними, нас зовут на помощь, мы приходим и возвращаем детей назад. Иногда они этому рады, иногда нет. Без взрослых, а некоторым, с диагнозом, им иногда оказывается в лесу... интереснее, надежнее. Они даже там ищут любовь, и некоторые находят... пока живы.
- И как же вы сами нечисти не боитесь? Сколько тебе лет? Ты не говоришь как ребенок.
- Я вожатая, мне 24. А дети... здесь никто никого не убивает. Но бояться есть чего, и да, мы боимся.
- А что ты... Вы... ты делала во время боя?
- Искала Буратино. Не нашла. Мы его все ищем с рассвета, первый отряд сообщил, что нужна помощь, и мы пришли.
- А почему орк меня отпустил и испугался булочки?
- Ну...
В это время откуда-то зазвучал пионерский горн, и все встали и стали отряхивать то, на чем сидели. У кого-то были пенки, у кого-то 'пендали', а кто-то просто сидел на бревнах в своей 'обычной' одежде сказочных героев.
Мы пошли к плоту, чтобы возвращаться. Кто-то сказал: 'Время обедать', кто-то вспомнил о родительском дне. Мы возвращались в лагерь. Но не я, как выяснилось.
Перепрыгивая через кочки, я заметила что-то, висящее на дереве. Не совсем висящее...
Сначала я подумала, что какой-то дятел застрял в пробитой им щелке и не может выбраться. Он пытался освободить клюв тонкими лапами в взмахивал крыльями... Потом я подумала, что это какой-то пакет или связка шариков, зацепившаяся за дерево.
Я шагнула в сторону, пригляделась и увидела... Буратино! Он и впрямь застрял носом в стволе дерева, и пытался тонкими деревянными руками оттолкнуться от ствола и освободиться. Длинный плащ мешал ему, а нос и не ломался, и не желал выходить из деревянной толщи.
- Буратино! - крикнула я, и все обернулись на меня, а потом увидели его и пришли в дикое возбуждение. Они улюлюкали и кричали, кто-то ухал совой, кто-то попытался сразу бежать к дереву. Но дерево оказалось стоящим в воде, и когда Папа Карло не добежал до него метров семь, он оказался в воде почти по пояс и дальше идти не решился.
- Нужно бежать по воде, - сказал Гном и посмотрел на меня. Тут я сообразила, что на плот я попала именно так, и что в своей ипостаси именно я бегаю по воде без проблем. Хорошо же. Я подбежала к дереву и смогла дотянуться до деревянных башмаков.
- Осторожно, - запищал Буратино, - ты сломаешь мне нос!
Я оттянула его ноги подальше от дерева, вытянула руки и осторожно потащила его нос под каким-то правильным углом, потому что нос подался и выскочил из плена. Буратино стал резко наворачиваться вокруг собственных ног, схватился руками за ствол, и мы с ним понемногу стали спускаться по стволу. Ботинки все время старались выскользнуть у меня из рук, но я перехватила деревянного мальчика поудобнее за ноги, и через несколько минут взяла на руки. Натуральные деревянные кудряшки и деревянные же глаза, смотревшие на меня с живым блеском, смутили меня больше, чем тот факт, что я хожу по воде.
Оправившись от наваждения, я быстро прибежала на берег и поставила мальчишку перед Папой Карло.
Сказочные дети прыгали вокруг, некоторые обнимали Буратино, некоторые меня, а некоторые друг друга. Наконец, счастливые, мы опять направились к плоту. А я вдруг стала отставать, мои ноги стали укорачиваться, силы покидать, и в какой-то момент я поняла, что смотрю на всех снизу вверх и не успеваю... практически осталась одна в лесу!
- Подождите меня, - хотела крикнуть я.
Но местная цензура вдруг пропустила через мое горло протяжное горловое 'Ква! Ква Ква!'
Я посмотрела на свои руки, ноги, живот, и поняла, что теперь я больше не мама, даже больше не Баба Яга, я лягушка! В ужасе я пощупала перепончатыми лампами голову и обнаружила там корону! Золотую корону и зеленые бусы от короны на плечи и дальше на противное брюхо!
- Ква! - снова закричала я с ужасом. Я думала, что сейчас проснусь от ужаса и собственного крика, но нет!
- Ква! Ква! Ква!
Плот наполнился детьми и, видимо, вожатыми, всех пересчитали, и Карабас Барабас оттолкнул шестом всю эту компанию от берега. Ребята возвращались в лагерь, а родители-зайцы (то есть лягушки) счету не подлежали...
Я посмотрела на солнце сквозь кроны деревьев и поняла, что сейчас уже как раз примерно три часа дня. Родительский день начнется по расписанию, но я уже не имею к этому никакого отношения...
- Марина! - хотела закричать я. - Пеппи! Папа Карло!
Но лес оглашали только противные 'Ква!' А где-то на том берегу накрывали обед, и дети, надеюсь, превратившиеся обратно, готовились встречать мам и пап.
Глава 4. Пропажу меня обнаружили, но мне пока все равно.
Плот пристал к берегу. Разношерстная толпа сказочных героев высыпАла на берег, проходила по берегу через сосновую часть лагеря, пересекала некую невидимую черту и вдруг превращалась в кучку идущих обедать городских ребятишек, славно проводящих лето в лагере.
Карабас вдруг смахнул рукавом бороду, сделав движение, каким обычно сорванцы вытирают нос. Василиса Прекрасная и Иван Царевич, идущие за ручку, стали снова Ленкой и Пашкой, идущими в обнимочку, причем длиннопалая лапа Пашки бесцеремонно лежала на округлости Ленки, а она это как бы и не замечала.
Василиса Премудрая, став Таней Сидоровой, шла на пионерском расстоянии от рыжего кудрявого Андрюхи, и лишь взгляды, бросаемые ими друг на друга, говорили о том, что идут они все же вдвоем, а не просто рядом.
Пеппи стала студенткой педа Алиной Сергеевной, или Алиной, как она позволяла себя называть всем в этом лагере. Гном стал Мариной, разогнув спину и сохранив от своего прежнего облика только показавшийся знакомым мне носик.
Папа Карло стал старшим воспитателем Сергеем Ивановичем, а Буратино - его родным сыном Славой с особенностями развития. Сергей Иванович не попал в соседний лагерь, поскольку сочли неэтичным его работу с отрядом, где находился его сын, но все же успел в набор в лагерь 'Сказка', чтобы быть рядом и приглядывать за парнем удаленно. Вообще говоря, Слава приезжал в этот лагерь уже третий год, и Сергей Иванович знал об особенностях местности, в которой находилось несколько лагерей, включающие в себя 'Сказку' и 'Дубочек'.
Поэтому каждый год еще в феврале ответственный отец, которому выпал непростой жребий растить особенного ребенка, отправлялся на летние каникулы в один из лагерей местной плеяды, а с сентября по май исправно преподавал физику в хорошей питерской школе.
Садко стал полненьким веснушчатым мальчишкой Иваном, знатоком динозавров и страстным любителем звездных войн. Ну а гусли... на гусли в музыкалку его отдала в первом классе мама, поскольку на класс гитары места уже оказались разобранными. Музыку Ваня любил, и на гуслях играл с удовольствием не только в лесу за чертой, но и в лагере, и в школе на концертах, посвященных чему угодно.
Остальные ребята тоже стали собой, бурно обсуждали прошедшую баталию, и тоже мирно шествовали в лагерную столовую, предвкушая не только вкусный обед, но и встречу с родителями.
И вдруг, когда ватага поравнялась с дежурившим у входа пионером Васей, он спросил их:
- Так, а где мама, которая с вами убежала? Ну, которая Баба Яга была?
- А чья это была мама? - спросила Алина Сергеевна.
- Не знаю, - спохватился Вася. - Я забыл... То ли спросить забыл, то ли записать... Так где она?
- А она шла с нами, когда мы нашли Буратино, - вклинился в разговор Пашка. - Но потом куда-то делась. На плоту ее, кажется, не было.
- Как - 'куда-то делась'? - ужаснулся Сергей Иванович. - Куда же мы все смотрели? Она покупала что-нибудь в лавке?
- Да, вроде, заходила, - вспомнил Вася.
Сергей Иванович вошел в лавку, на глазах снова обрастая реденькой бородой, и спросил Эльфийку, которая еще не вышла из лавки и потому еще не превратилась в Катю Климович, и спросил:
- Катя, кто у тебя был и что покупал перед выходом третьего отряда? Из незнакомых.
- Мама Марины Володиной, - без запинки сказала Катя. - Она еще не знала, что платить надо и что у нее деньги в волшебной зоне станут золотыми. Булочку она брала и палку.
- Мама? - ахнула Марина, стоявшая в дверях, чтобы не превращаться лишний раз в Гнома. - Боже мой, куда же она делась?
Тревога передалась всей группе. Марина побежала в корпус, схватила мобильник и стала звонить папе.
- Папа, привет. А мама где? Позови ее к телефону? Уехала ко мне еще на рассвете? Да нет, не совсем не приехала... Тут такое дело... ну, в общем, у нас лагерь граничит с такой зоной, где случаются всякие чудеса и превращения... Да нет, ты не ослышался. Чудеса и превращения... Подожди, папа. Ты просто должен мне поверить и послушать. Мама пошла в эту зону и не вернулась обратно. Ну помнишь, как мы с тобой читали когда-то... Ну да... Да я не шучу. Нет... Да нет же, папа, я серьезно! Да папа! Короче, папа, нужно, чтобы ты срочно приехал. Да я знаю, что мама забрала машину. Но это срочно, понимаешь... Ну, если она превратилась, то... ну, только ты можешь ее обратно... обратно превратить, понимаешь? Да я знаю, что на работу в понедельник...
Марина еще какое-то время препиралась с папой, папа верил и не верил, хотел ехать и не хотел, но, в конце концов, все же встревожился и обещал приехать. На такси. Нет, взять у Петра Николаевича с шестого этажа машину и приехать.
А родители уже все приехали, за территорией лагеря все сверкало стеклами иномарок и отечественных машин всех цветов и годов, родители шли с мешками, пакетами и коробками, они все прибывали и прибывали. Всюду слышались обычные для ситуации разговоры, восклицания, бурные рассказы, возгласы удивления и недоверчивые хмыкания. Обычный родительский день в обычном волшебном лагере.
И только Марина сходила с ума и не находила себе места. Она хотела взять плот и ехать выручать меня прямо сейчас, но Алина ей категорически запретила, поскольку все равно найти меня в одиночку считала невозможным, а превратить меня неизвестно из кого снова в маму в той зоне мог только поцелуй любимого человека. Как 'поцелуй любви' из ее уст это не прозвучало, когда потом мне это рассказывали, но все равно.
Вариант поцелуя любящей дочери не прокатил. Однополый поцелуй в русской сказке не работает, простите. Оставалось сидеть и ждать приезда папы. Если он не поленится и приедет, поверит и приедет, встревожится и приедет, найдет машину и приедет, не сломается в пути и приедет. Сегодня.
Родительский день шел своим чередом, после встречи родителей и совместного полдника-ужина ребята приготовили концерт, и на этот концерт все и отправились. Как хотела я попасть на этот концерт всю неделю, когда думала о субботней перспективе посещения дочери в лагере!
Этот концерт! Я помнила еще в своем пионерском детстве такие концерты, долгую и веселую подготовку к нему загодя, распределение ролей, костюмы, кутерьму за сценой... Еще когда Маринка была маленькой, и мы с ней приезжали к старшему Максу в его лагерь... еще тогда я поняла, как классно, когда на таком концерте тебя вдруг откатывает на десятки лет назад, в детство! Когда ты смотришь на мальчишек, переодетых в сарафаны и танцующих с платочками в горошек вокруг девочек, которые березки и затянуты в белые трубы-стволы в черную полосочку, разбросанную, как на настоящих березках!
Из-за сцены несется народное караоке, и на сцене сарафанистые красотки и деревянные березки в зеленых косыночках поют старую, как мир 'Во поле березка стояла'.
Как я хотела увидеть этот концерт! Сидеть, раскрасневшись где-нибудь с краю на деревянной лавке, стыдиться наворачивающихся слез умиления, глядя на этих современных ребятишек, поющих и танцующих для своих родителей старинную песню! Годились вполне и современные номера, и сценки из школьной и лагерной жизни, и простые фокусы, показанные подрастающим артистом, и... да все годилось! Все прекрасно шло в такие дни, все было великолепно и замечательно, когда на сцене выступает твое любимое дитя в кругу своих любимых друзей!
Но я сидела на болоте в этот час и искала выход из ситуации.
Первым позывом было прыгнуть в озеро и плыть в лагерь... Но умеют ли лягушки переплывать озера, я не знала. Одно дело - ходить по воде, будучи Бабой Ягой костяной ногой с нестриженными ногтями, а другое плыть через речку... или это у них озеро? А если там водяные змеи? Бр... А если пиявки? А если я здесь до ночи останусь? А если на годы, пока не поймаю стрелу Ивана Царевича? А если здесь не водятся Иваны Царевичи, а тот, которого я видела - уедет в конце смены домой и поминай, как звали? А если меня не хватятся до понедельника?
Хорошо, что потеряв человеческое обличье, я не потеряла способность рассуждать как человек... Правда, есть ужасно захотелось... И пролетающие мухи не казались досадными недоразумениями, и с течением времени становились все более аппетитными на вид и... Боже мой, неужели я теперь буду ловить и есть мух? Ну нет, лучше умереть с голоду.
А вот интересно, что у меня с языком? Я могу так ррраз, резко его выбросить вперед, схватить добычу и обратно втянуть? Ну-ка, ну-ка... Ррраз! О, ни фига себе! Так. А что это у меня такое на языке. Нееет! Я и впрямь поймала муху! Кажись, во мне проснулись все рефлексы лягушки. Или все же это не муха? Как бы изо рта вытащить и посмотреть? А ведь... на вкус-то очень даже ничего! Ррраз! И опять успешно. Ррраз! Ррраз! Быстро же я освоилась с новой ролью!
Сожрав так сколько-то мух, мечась между стыдом, брезгливостью, любопытством, чувством голода, страхом стать реальной лягушкой и остаться так навсегда, я, наконец, закрыла рот, сыто квакнула и задумалась.
О чем? Не помню теперь о чем... Мои лупатые глаза закатились, лапы сами собой согнулись и, кажется, я заснула. 'Поели, теперь можно и поспать' - вспомнилось мне в последний момент, который я сейчас могу вызвать в памяти...
Глава 5. Следствие ведет любимый, а девочки пока выясняют отношения.
Папа в момент звонка как раз вышел из ванной, разнеженный и счастливый, и собирался придавить подушку пару часов. И тут этот звонок! Во что бы я ни втравилась, ему с неизбежностью надо было ехать, а ехать никуда не хотелось... и все же он пошел к соседу с шестого, с которым они иногда ездили на рыбалку, договорился насчет машины и поехал, спасибо тебе, добрый ты мой человек! И тебе, сосед, спасибо!
Долго ли, коротко ли, пробился через город, трассу и тропинку к лагерю, проскочил, не читая, предупреждение для взрослых, прибыл в лагерь.
Свечерело. Дети уже поужинали, большинство родителей уже уехали, кто-то разбил палатку у территории, остался ночевать.
Олег вошел в лагерь, нашел дочь, снова выслушал ее странные объяснения. Алина подтвердила, что все так и было, и пришлось признать, что дочь говорит правду. А если бы кто-то взрослый не подтвердил? Почему мы не слушаем своих детей, не верим их словам, не можем без сомнений принимать то, что они говорят?
Марина настаивала, что ночь в лесу для мамы смерти подобна, что ехать нужно сейчас, что и так прошло слишком много времени, и с мамой могло случиться все что угодно, но папа рассудил трезво: "Если что-то случилось, то уже случилось, а ночь в лесу для мамы... что ты знаешь об этом, дочка?" И папа на секунду погрузился в наше общее воспоминание... нашел время...
Алина Сергеевна наблюдала эту сценку, опупевала и тихо ждала. Ехать за озеро на ночь глядя не хотелось, одну девочку, пусть и с папой, отпускать не хотелось, мало ли что... папа там превратится в дерево, и доказывай потом, что девочка ушла на плоту не одна... а кем он станет при переходе через границу, при таких-то рассуждениях, никто не знает.
Марина чуть не плакала, папа был подвергнут этими слезами жесткому насилию, ехать он решил прямо сейчас. Хорошенькую Алину брать с собой он категорически отказался, Марину тоже хотел оставить в лагере, а вот позвать с собой кого-нибудь из родителей, пап из палаток, он был бы не прочь. В палатках его не поняли, а в одной обнесли матом...
Сошлись на том, что поедет Сергей Иванович, как человек бывалый и с особой зоной знакомый. Правда, и он ночью там не бывал ни разу... Марина топнула ногой от досады и согласилась, но когда плот отчаливал от берега, с разбегу прыгнула на него, распласталась на нем звездой, вцепившись всеми конечностями в края, и ее тоже пришлось взять с собой. Папа превратился... в самого себя. Сергей Иванович стал снова Папой Карло, Марина стала Гномом, не на шутку испугав папу, папа остался папой, а плот остался плотом...
Вместо электрофонаря в руках Папы Карло вдруг оказался старинный масляный фонарь с фитилем, и вот теперь папа поверил в то, что ему сказала Марина.
Плот ткнулся в невидимый берег, и при свете фонаря мои спасители вышли на берег.
- В кого и почему она могла превратиться, если и так была уже Бабой Ягой? - приступил к делу Олег. Теперь он ощутил всю серьезность ситуации и осознал себя Шерлоком, спасателем дев, мужем и отцом.
"Вот я знал, что она Баба Яга в душе", - мелькнула в его голове предательская мыслишка, - "Но в кого же она может еще превратиться?"
- Это сложно сказать, - задумчиво ответил Папа Карло, наблюдая молча, как на Олеге выросла клетчатая кепка. - Здесь характер и образ жизни уже не является решающим... при переходе границы это отражается один раз, а потом уже влияет местность... Она ходила по воде и сняла с дерева, стоящего в озере, нашего мальчика из соседнего лагеря, а потом пошла со всеми к плоту.
- Как это она ходила по воде, она что, стала здесь - святая Баба Яга? Я о таких что-то не слыхал!
- Видите ли, образ Бабы Яги не так однозначен... до появления христианства она была Богиня Ягиня, молодая, красивая, очень красивая, летающая и ходящая по воде языческая богиня... Она забирала к себе осиротевших детей, проводила обряд очищения через баню в русской печи, и потом посвящала их в служение всем богам. Она...
- Баба Яга жарила и ела детей, а не опекала сирых и убогих...
- Ну нет, позвольте с вами не согласиться... Олег Холмс. - Дело в то, что до нас не дошли многие сведения времен язычества. Я сейчас объясню...
- Ладно, я понял, а что здесь с водой? Тоже заколдованная, или просто вода?
- Вода как-то зависит от внешних факторов. Иногда она просто вода, при ярком свечении солнца мы купаемся в этой реке с детьми на то берегу... Или в озере на этом... Но когда тучи, в ней может проплыть Водяной, и тогда вода идет рябью и выборочно изменяет свойства.
- Вот да, когда мы плыли сюда днем, Водяной как раз проплывал, и погнался за мамой, но кто-то из ребят отпугнул его веслом. - вставила словцо Марина.
- Да, но я же тоже заходил в воду почти по пояс, - возразил Папа Карло.
- А она пробежала по воде, может, это иначе засчитывается?
- Возможно, возможно...
- Я понял, - вдруг сказал Олег, поправляя клетчатую кепку. Он снял ее, осмотрел без удивления, и закончил процесс дедукции. - Она стала лягухой. Царевной Лягушкой, разумеется. Теперь ее надо или стрелой, или целовать... Что вы на меня так смотрите? Я не намерен целовать лягушку.
- А вы достаточно метко стреляете из лука? - вежливо осведомился Папа Карло.
- Когда-то стрелял, да... С переменным успехом... Но не целовать же мне этих пупырчатых из болота! Это негигиенично, в конце концов! Да и вдруг мы поймаем обычную местную лягуху... или целую дюжину лягушек!
За разговором они вышли на относительно сухое место и соорудили костер на старом кострище, видимо, которое использовалось здесь пионерами не раз. Хворостом становился любой кусок дерева, сухого и мокрого, стоило только поднести его к кострищу. Это порадовало всю компанию: бродить по окрестностям в поисках хвороста и неожиданных превращений никому не улыбалось.
Марина потом говорила, что на папу было жалко смотреть. Было очевидно, что с лягушками не будет так просто, как с хворостом, и что вариантов у него немного. Да и лук никто с собой взять не предусмотрел.
- Я так понимаю, ловить мы их будем утром? - грустно спросил Олег.
- Предпочтительнее сегодня, до полуночи.
- Они вообще не спят ночью? - задал он риторический вопрос, потому что лягушачий концерт слышен был вполне отчетливо прямо от костра.
А это, между прочим, был не лягушачий концерт. Я проспала не особенно долго, похоже, потому что когда я проснулась, было по-прежнему светло. Я втайне надеялась проснуться в своей постели дома или хотя бы в палатке возле лагеря, но я проснулась лягушкой, и пришлось исходить из этого. И я была здесь не единственной лягушкой, рядом со мной сидели еще две противные зеленые размером с меня лягухи и внимательно смотрели на меня выпученными глазами.
- Где ноготки красили, девочки? - грустно пошутила я.
- Ты откуда такая? - спросила та, что сидела ближе.
- Ну... допустим, из-за реки...или озера... А какие проблемы? Мешаю?
- Здесь реки нет, - изрекла дальняя. - Ну, хоть не сказала, что тебя твои гуси принесли, и то хорошо.
"Бабы везде бабы," - грустно подумала я. Но промолчала.
- Мы можем тебе помочь? - проникновенным голосом спросила ближняя.
- В чем помочь?
- Ну, может, ты есть хочешь, или тебе лягуш какой-нибудь нужен...
- Нет, спасибо, я недавно перекусила, - вежливо ответила я, внутренне ощутив рвотный позыв при воспоминании о своей последней трапезе.
- Мы тебя здесь раньше не видели, тебя что, на плоту заозерные двуногие привезли?
Я вдруг решила пойти ва-банк.
- Хуже, девочки, я сама из этих двуногих. Что-то случилось, и из человека я вдруг превратилась в лягушку. Это было ужасно! Помогите мне, милые лягушки, мне нужно снова превратиться в человека и уйти к своим!
- А зачем тебе превращаться? Чем плохо быть лягушкой, а?
- Да, что ты имеешь против того, чтобы быть лягушкой? - эхом отозвалась вторая.
От вежливых собеседниц пахнуло холодом. Я поняла, что просить у них помощи было несколько неосмотрительно.
Глава 6. Меня нашли. Но пока рано кричать "ура".
Подробно и не торопясь все обсудив, Олег и Сергей Иванович, наконец, решили приступить к действию.