Вечером сосед сажал каштаны...
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Стихи новые, некоторые еще изменятся до печати, что-то уйдет. Читайте, ругайте, думайте...
|
МИРЫ или ЧУТЬ НЕ ПОНЯЛИ
Веселый мужчина на улицу вышел:
Белесые кудри, стальные глаза,
Дождик весенний шлепал по лужам,
Над головою была бирюза.
Он улыбался и так держал руку,
Словно бы зонтик крутился в руке,
Слушал трамвая звенящие звуки,
Видел два облака вдалеке.
Свист милицейский прервал настроенье:
"Стой, сумасшедший, куда ты попёр?"
Выразил тот свое удивление,
Голую руку другою протер.
Шел он нагой по Тверскому проспекту,
Кожа не зябла, не мучил и стыд.
Был он ученый, ВУЗа проректор,
Даже порядочный, вроде, на вид.
Шепчет "Пройдемте" сержант ошалевший,
Держит нагую руку в руке:
Чувствуют пальцы одежду из шерсти,
Видят глаза волоски на пупке.
Дождь перестал, словно зонт защищает,
"Что это? Что же?" Голос хрипит.
"Это одежда" - "псих" отвечает
И с торжеством на сержанта глядит.
Зонт-невидимка, костюм-невидимка.
И невидимки-ботинки на нем,
У молодого сержанта заминка,
Только бормочет: "Пройдемте, пройдем"
Тихо подъехала слева машина,
Женщина вышла в синем плаще:
"Папка, ты смог! Ты такой молодчина!
Едем отсюда... Ну ты ваще!"
И усадила папку в машину,
Хлопать глазами остался сержант.
Бляху поправил, фуражку подвинул:
"Вот, блин, уроды! Вот, блин, отпад!"
***
Ты - самый светлый из людей!
Твоя черничная поляна
Без выкрутасов, без затей,
Без тучки темной, без изъяна.
Ты светел так, что боль в глазах:
К щеке пушистой я прильнула.
Вкус губ холодных на губах:
Я в поцелуе утонула!
А робкие твои глаза
В пушистых загнутых ресницах:
В них крик: "Хочу, но так нельзя!"
И хочется до неба взвиться!
Что делать нам? Слова - обман...
Мы далеки, как две зарницы.
И так близки, как инь и янь,
И счастливы, как в небе птицы.
***
И снова диктофон в моих руках
Бегу от точки А до точки Б
И вся в любви, заботах и стихах
И сочиняю сказку о тебе.
И льется свет в меня - от фонарей,
От бабушек с покрытой головой,
И от идущих с папами детей,
И от заката где-то за Невой.
***
Тележки гурьбой бежали в широкую дверь супермаркета,
Друг друга опережали, хватали товары с прилавка.
Отяжелев, проползали мимо того, что не влезло
В огромном торговом зале им было тяжко и тесно.
Потом у расчетной ленты хвалились друг перед другом
Считали скидок проценты и собирались кругом.
Потом их катили к машинам и все из них выгружали,
У выхода из магазина их просто потом бросали.
Но снова они стремились вернуться опять к раздаче,
И снова к кассам ломились, хотя и немного иначе...
***
Просили о весне стихотворенье написать
И не могу уже ни есть, ни спать,
И написать я тоже не могу!
Прости меня и обратись к врагу.
Он слов тебе таких навьет,
Что будет счастье - грех, а солнце - лед.
А я? Смотри, какой же я поэт?
Сосульке капающей шлю привет!
И в лужу грязную ступаю сапожком:
Да разве стиль высокий мне знаком?
Да я люблю вороний крик дурной,
И утром мой будильник озорной,
Который в клетке в три горла орет
И просит проса, и к себе зовет...
Люблю когда весной в моем окне
Поет гитара (благо, что не мне),
Когда на ролики становятся деды,
Когда в меня влюбляются менты,
Когда я день за днем стихи пишу!
Когда весна! Когда я жить спешу!
***
Ты свободна, игрива, смела,
Как опасно такую любить!
Все на свете с пути смела,
Чтобы снова творить и жить.
Поднимаешь ко мне глаза,
В них такое, что только держись:
Оставаться с такою нельзя -
Это слишком роскошная жизнь.
Ночи страсти представить боюсь,
Дни короче, чем выстрел в упор...
Не Делон я и даже не Круз,
Как не видишь ты до сих пор?
Провожу беспощадный тренд:
Ты разлюбишь, а я привык!
У тебя под ногами твердь,
У меня на губах лишь крик.
Я смертельно боюсь любить,
Не смотри на меня любя:
Я смогу тебя защитить
Только от самого себя.
***
Мамы не стало. Папа не старый
В первую ночь поседел...
Возле кроватки со старой гитарой,
Снова привычно сидел.
Пел Малышу он костровые песни,
В серые глазки смотрел,
Нет уж теперь ничего интересней,
Чем этот рыжий пострел...
Дочка смотрела пытливо на папу,
Не было слов на устах...
Так пролетали рассветы, закаты,
В глазках ее жил страх.
Как-то отец отложил свои струны,
Руку в ладошку вложил:
"Что за печальные думаешь думы?" -
В смутной тревоге спросил.
Дочка молчала, ждал терпеливо
И не мешал Малышу...
"Пусть будет тетенька, папочка милый,
Но не как в сказке, прошу!"
Спать уложил, а уснуть не случилось,
Даром овечек считал...
Что-то в душе в эту ночь надломилось,
Как он смертельно устал!
Дождик сонливый слонялся по крышам,
Шарил по кухне кот...
Папа вдруг понял, что он услышал,
Так и прошиб его пот...
Отнюдь не о сексе...
Вчера вампиру было хорошо:
Он зубы в мою шею запустил
И силы падали, как звезды в пищевод,
Он пил меня! О, как он сладко пил!
А я сама пришла к нему на зов
И не ждала ни секса, ни любви,
И грудью чувствовала озверевший зоб,
Захлебываясь в собственной крови.
Отчаянно кружилась голова,
Но руки сильные не дали мне упасть:
Уже на утро я была мертва,
А у вампира вновь явилась власть.
Теперь он будет средь людей бродить,
Стяжать победы, руки пожимать,
Пока чтоб снова голод утолить
Не кинется опять меня искать...
Что я ему? Зачем опять меня?
Ужели так моя душа сладка?
Пурпурный шарфик повязала я
И улыбаюсь мертвенно слегка...
***
Я страдала, но это в прошлом.
Я любила, но это прошло.
Мне пришлось становиться взрослой -
Что не плохо и не хорошо.
Ты ушел - я не кинулась следом,
Не упала лицом на постель:
Накормила домашних обедом
И дала малышу акварель.
Это дождик раcплакался ночью,
А потом проплакал два дня:
Ты мне голову не заморочишь
И на боль не раскрутишь меня!
Завернулась в плед, как котенок
И тихонько читаю Басе:
Я огромный такой ребенок...
Я обиделась. Вот и все!
***
Я встретил ее в магазине -
Стояла она на витрине.
Стальными боками сияла,
Пленила и соблазняла.
Я долгое время стеснялся,
Что денег не хватит, боялся.
Я долго готовился к встрече,
А после - оформил за вечер.
Привез на парковку под крышей,
У дома и к сердцу поближе,
Красива она - нету мочи,
Остался я с ней даже ночью.
Потом мы катались на службу,
И в сервис - когда было нужно.
И сердце от счастья кричало,
Машина довольно урчала.
Однажды она поломалась,
И сделка не состоялась,
Мой шеф был мной недоволен -
Спасибо, что не был уволен.
Потом она бок зацепила:
Уметь так еще - за перила!
Рихтовка, покраска и время:
Ну что за тяжелое бремя!
Потом она сыпаться стала,
И масло пол-литрами жрала,
Потом на порогах заметил
Коричневых пару отметин.
Потом колесо отвалилось
И ступица перекосилась.
Поставил ее возле дома,
Как груду металлолома.
Потом улетел на полгода:
На Север. Какая природа!
Неплохо я там заработал,
И новую выбрал Тойоту.
Вернулся, мою оборванку
Под пиво и под перебранку
Ночная братва поимела
И даже сиденье сгорело.
Что париться? В новой Тойоте
И вовремя я на работе,
И денег не давит нехватка,
Чего я об этой лохматке...
***
Я встретил ее на парковке,
От ломика сбоку - подковки,
Порожки немного подгнили,
Сиденье мальчишки спалили.
На счастье - замки поломались,
Мы с дочкой за руль затолкались,
Немного прибрали в салоне
И стали жалеть поневоле.
Кто бывший хозяин - разведал,
А он оказался соседом.
Машину он отдал бесплатно...
А все же он был неприятным:
Все плечиками пожимал
И ржавой лохматкой назвал.
Сдержался я с терпким укором:
А что ж ты тянул с антикором?
Прокладку в движок сэкономил,
Багажник и тот затосолил...
Что ж, денег подкинул мне шурин,
Две ночи я девочку шкурил.
На сервис сгонял к диагносту
И течь устранил в заднем мосте.
Потом сделал маленький тюнинг...
Не стала красавица юной,
Не стала "Рено" и "Тойотой",
А только - я езжу с охотой,
У речки я губочкой мою,
И с дочкой планирую к морю.
Прицеп я купил в магазине:
Ребенок нужон и машине!
О весне.
Вечером сосед сажал каштаны,
Ночью дождь постукивал слегка,
А на утро, внук небесной манны,
Град пошел. А после - облака,
Тучами висевшие вот только,
Белыми, как зайчики к зиме
Стали - неожиданно настолько,
Что запели птицы в вышине.
А кудрявый газонокосильщик
Ошалело в парке снег косил.
Пахло травкой, свой автомобильчик
С щеткою сосед мой обходил.
Днем на город посмотрело солнце -
Отстраненно, холодно слегка,
Ветер флюгер делал веретенцем,
И резвились в небе облака.
К вечеру сменилось даже это!
Как насмешка питерской весны,
Ветер стих, и солнышком согретый,
Город спал и тихо видел сны.
Парочки шептались по аллеям,
В сумерках белеющих ночей,
Жаль, каштаны выжить не сумели,
В этой питерской весне моей
***
Ты ушел от меня по-английски,
Ну и ладно - счастливый путь!
Не забудь на мою страницу
Через месяц еще заглянуть.
Даже если ты встретишь другую
(Или третью - все может быть),
Но такую вот (и растакую!)
Ты не сможешь уже забыть.
Ты забудешь, как я кормила
Голубикой в лесу с руки,
Как голубила, как любила,
Как топила в водах реки.
Как бежала, слепя загаром,
Не спеша далеко убежать,
Как дышала горячим паром,
Шашлычок горячо держать!
Ну а я... А я не забуду,
Как ловил меня под водой,
Как просил для меня верблюда,
Чтоб с него любоваться горой.
Как хотел нарядить в секс-шопе
(Ничего, что не нарядил!),
Как крепил себе хвост на попе
От павлина, и так ходил.
Как смеялась я до упада
От твоих анекдотов в ролях,
Как спасались в копне от града -
А черешни стояли в цветах!
Это было давно и неправда,
Много было всего потом,
И теперь я в лучах заката
Не бегу с тобой босиком.
А теперь - сто причин обнаружил,
Почему я не подхожу...
Затолкай же в игнор поглубже,
Впрочем, больше не напишу.
***
О чем угодно писала стихи,
Не лезла за словом в карманы.
Воспета любовь и в саду лопухи
И лишь не сумела - маму.
Все так: свою маму я очень люблю,
И нет никого дороже,
Но слово о маме годами ловлю
И не уловлю! О, Боже!
Как будто бы сказано все до меня -
Поэты универсальны.
Стихи зарождались средь ночи и дня
У тех лишь, что с детской спальни
Нежнейшие руки щекою ласкал
И видел глаза дорогие.
Никто никогда поэтом не стал,
Не встретив глаза такие.
А сказки мне в детстве отец читал
И как без него - о маме?
Он прежде Эзопом был, а стал
Отцом поэтессы в панаме.
У моря стихи сочиняла она,
А записать не умела,
Рачки щекотали, ласкала волна,
Об этом о всем что- то пела.
А он записал, невзначай похвалил,
Потом ей подсунул тетрадку,
И маму писать научить убедил,
И стала писать... украдкой...
Все так: они рядом были всегда
Всегда и во всем поддержали.
Но разве расскажешь об этом когда?
Опишешь такое едва ли.
И вот я на сборник бросаю полки -
Мобилизую все силы:
Сомнений полно и прессуют долги,
Но снова они - красивы!
Сказали они: "Мы поможем, дерзай,
Проблемы - они бесконечны.
Печатай стихи, все другое - бросай,