Тишина. Только кузнечики стрекочут в высокой траве. Обшарпанный, с заколоченными окнами домишко на задворках Богом забытого городка выглядит необитаемым, и даже хуже - как декорация к очередной экранизации Стивена Кинга. Входная дверь обита железом, но звонок не работает. Обойти, что ли, дом? Вдруг хозяин дремлет в продавленном плетеном кресле на заднем дворе и ничего не слышит.
Том Престон постоял еще минутку и направился на задний двор. Стояла дикая жара, и он то и дело вытирал пот со лба. Вот и продавленное кресло - он угадал, но оно пустое. Хозяин если и дремлет, то в затененной комнате с вентилятором. Но он же сказал по телефону, что согласен на встречу, что ждет - и вот теперь не открывает дверь и отключил мобильный.
- Руки на шею! - раздался сзади хриплый голос, и Престон вздрогнул, поскольку сразу вслед за командой раздался узнаваемый звук - звук передернутого затвора. Пришлось подчиниться.
- Я журналист, - сказал Том, стараясь, чтобы голос прозвучал уверенно. - Вы мистер Ходжер, верно? Я звонил вам...
- Ты тот парень от Нэда? - голос слегка смягчился - но слегка.
- Да. Я специально прилетел из Нью-Йорка, потом ехал шесть часов до Литл-Сквирелла, чтобы взять у вас интервью, - Престон рискнул оглянуться и увидел странную фигуру, похожую на седого взъерошенного медведя. Ходжер оказался огромным мужиком, сплошь заросшим волосней: всклокоченная шевелюра, развевающаяся борода, шерстяное брюхо, мохнатые руки. Из одежды на нем были только ужасно грязные синие джинсы. В руках медведь держал двустволку. Чудесная встреча в жаркий июльский день.
- Ах, из Нью-Йорка! Это все меняет! Как там Нэд? По-прежнему любит покувыркаться в своем кабинете на диване из белой кожи? Старый кобель. А ты кто? Покажи мне водительскую лицензию!
Том перевел дыхание и слегка дрожащей рукой нащупал в нагрудном кармане карточку лицензии.
- А ручки-то у тебя дрожат, пацан! - Ходжер засмеялся и опустил ружье. - Ладно, пошли.
Хозяин и гость расположились в гостиной - неуютной, с несвежим застоявшимся воздухом, но менее грязной, чем можно было бы ожидать, судя по фасаду дома. Ходжер предложил выпить, но Том отказался, сославшись на то, что он за рулем. Это было правдой, но правдой было и то, что он брезговал пить или есть в этой хибаре.
- Ладно, чувак, мне достанется больше.
Ходжер налил полный стакан виски и выпил залпом почти половину. Его покрасневшее лицо мигом стало багровым.
- Никаких диктофонов и прочего. Просто разговор.
- Хорошо.
- Так как господин главный редактор? По-прежнему в шоколаде?
- В общем, недурно.
- А ты новичок в редакции, да? Только что закончил университет и мечтаешь о том, что когда-то получишь Пулитцеровскую премию?
Престон улыбнулся и кивнул.
- Жизнь - дерьмо, чувак. Если бы ты знал, какое дерьмо. И чем выше, тем его больше.
Ходжер допил виски и грязно выругался.
- Так что ты хотел спросить? Что Нэд поручил тебе узнать?
- Мистер Ходжер, вы много лет работали в приюте для несовершеннолетних жертв насилия в Калифорнии... - начал было Престон, но закончить фразу не успел.
Хрясь! Бутылка из-под виски пролетела в дюйме от его виска и врезалась в стену, разлетевшись на тысячу осколков.
- Ты, мерзкий ублюдок, убирайся! Убирайся, или я разобью тебе голову этим стулом!
12 июля 2019 года, Нью-Йорк
Нэд Певерилл, главный редактор "Ивнинг пост", слушал отчет Тома с интересом, но без удивления. Престон пошел на хитрость: вместо того, чтобы рассказать, как было дело, он напустил туману - не столько потому, что ему хотелось оправдаться, сколько для того, чтобы подольше побыть в кабинете босса. Нэд славился умением молниеносно отфутболивать сотрудников, и статус того, кого босс удостаивал более длительным общением, сразу повышался в глазах окружающих, тем более, что кабинет был личной территорией Певерилла, куда он неохотно пускал посторонних. Уже десять лет Нэд руководил "Ивнинг пост", и за эти годы не всем сотрудникам редакции удалось переступить через порог его кабинета.
Жаркое полуденное солнце заливало светом просторное помещение в стиле ар-деко: сияющий огромный стол, черно-белый шахматный пол, зеркальные шкафы, пальму в керамической кадке, белый кожаный диван. До этого Престон был в кабинете только раз, и то ровно две минуты, и теперь украдкой рассматривал обстановку.
- Окей, Том, - выдохнул босс, когда Престон наконец завершил рассказ. - Ты говоришь, что Ходжер готов был выложить нечто важное, но вы не сговорились о цене?
- Я могу попробовать еще раз, - улыбнулся молодой журналист. - Если этот Ходжер так много знает...
- Не думаю, что он имеет нечто эксклюзивное, - Нэд взял в руки старинный позолоченный ножик для разрезания бумаг: босс питал пристрастие к подобным вещицам. - Просто он работал в калифорнийском приюте, когда там произошла эта история с сатанинским культом, и я думал, что эту угасшую сенсацию можно реанимировать. Нет так нет, черт с ним. Тем хватает.
- А он знает вас, босс, - сказал Том, поднимаясь с кресла. - Он так сказал.
Нэд устремил на него взгляд холодных голубых глаз.
- Я брал у него интервью семнадцать лет назад. Для пропойцы у Ходжера очень хорошая память.
14 июля 2019 года, Нью-Йорк
Третий день Том рылся в Сети и компостировал мозги милым женщинам из архива, пытаясь собрать как можно больше материала о том давнем деле. Босс ничего не требовал, непосредственный начальник Престона - тоже, казалось, все забыли о неудавшейся командировке, но Тому хотелось доказать себе и окружающим, что он не из тех, кто начинает работу на новом месте с неудачи.
Информации набралось вроде немало - история наделала немало шума, но целостная картина не выстраивалась. Неоспоримым был лишь один факт: 12 июня 2002 года в приюте для жертв насилия повесились две девушки: 15-летняя Мелисса Томпсон и 16-летняя Олив Маккарти. Девушки были подругами и жили в одной комнате, в которой нашли при обыске книги по магии и гаданию, хрустальный череп, кости животных и нож с черной рукояткой. Все остальное при пристальном рассмотрении начинало двоиться и троиться: одни обитатели приюта уверяли, что Мелисса и Олив попали в некую сатанинскую секту, другие столь же яростно это отрицали. В одной заметке сообщалось, что якобы незадолго до смерти девушки убегали из приюта, но Стивен Ходжер - тогда он был заместителем директора - опроверг этот факт. На фото в старых газетах он выглядел совершенно иначе: аккуратно подстриженный, подтянутый, в костюме с галстуком. Через несколько месяцев дело закрыли, а потом Ходжер уволился из приюта.
Среди кучи статей, повторявших друг друга, Престон выделил материалы репортера по имени Фил Хаус. Фил - один из немногих - отрицал версию сатанинского культа и считал, что девушек попросту убили. Более того, он взял интервью у какого-то отставного криминалиста, и тот заявил, что, по его мнению, девушек убили за пределами приюта, привезли тела и имитировали самоубийство. Эта версия заинтересовала Тома, и он, не без труда отыскав телефон Хауса в соцсетях, договорился о встрече с ним.
15 июля 2019 года, Нью-Йорк
Бар "Венецианское зеркало" был переполнен, несмотря на понедельник. Том и не ожидал, что столько народу жарким летним вечером захочет выпить. Он и Фил Хаус чудом нашли свободный столик.
- Неплохо, - Хаус оглянулся по сторонам и провел рукой по своему совершенно лысому черепу. Тому он вообще напоминал умную черепаху, напялившую на нос очки в черной оправе. - Никто не подслушает в такой сутолоке, даже если бы и хотел.
- А что, могут быть желающие? Кому интересно дело столетней давности? - удивился Престон.
- Тебе, например, - парировал Хаус. - А может, и не только тебе. Дело-то странное. Ты спрашивал про этого криминалиста, Катсби. Так вот, когда я пересказал ему содержание отчета патологоанатома, вскрывавшего тела - только не спрашивай, как я его раздобыл, он обратил внимание на одну деталь. На трупах отложили личинки мошки, я не уже не помню их названия, но они водятся в Калифорнии и любят тепло. Когда температура воздуха выше +25 С, личинки развиваются на телах за сутки, а когда ниже - за двое суток. Тот июнь был прохладным, температура не поднималась выше +23 С даже днем. Тела нашли утром 12 июня, а в тот день и в предшествующий было вообще +20 С. Отсюда вывод: или трупы лежали как минимум двое суток в приюте, что маловероятно, или девушки погибли не 12 июня в полночь, как написал патологоанатом, а 10 июня. Кстати, через полгода этот патологоанатом разбился на машине.
- В статье вы не писали о личинках, - поморщился Том. Рассказ Хауса отбил у него аппетит, и он отставил тарелку с бургером.
- Я не мог упоминать о них, не сдав своего информатора: стало бы ясно, что я держал в руках отчет патологоанатома. Пришлось сделать интервью так, чтобы завуалировать источник информации. Но это не все. Через пять лет, когда я уже забыл об этой истории, мне пришло анонимное письмо по электронной почте. В нем утверждалось, что девушки из приюта попали в руки извращенцев и маньяков, что есть некий секс-клуб, куда входят сильные мира сего, и что в оргиях этого клуба участвуют только несовершеннолетние от 12 до 16 лет.
- То есть девушки попали в секс-клуб и сбежали из него в приют?
- Наоборот, - покачал яйцеобразной головой Хаус, - они попали в клуб из приюта. Кто-то из администрации заведения торговал сломанными и беззащитными подростками, которые пришли туда искать защиты.
- Кто?
- Не знаю, - пожал плечами Фил. - В письме не было названо ни одного имени, кроме имен погибших девчонок.
- И что вы сделали?
- Хотел показать письмо боссу - я тогда работал в "Нью Йорк Пост" - но не успел. Кто-то проник в мой почтовый ящик и стер его. Тем не менее я попытался что-нибудь нарыть - уж больно перспективно выглядела тема, но внезапно попал в аварию и сломал коленную чашечку. Пока чашечка срасталась, у меня было время подумать. И я передумал. Мне очень не понравились внезапно отказавшие тормоза в машине, три дня тому назад прошедшей техосмотр. Так что, парень, если решишь покопаться в этом древнем дерьме, будь осторожен.
19 июля 2019 года, Литл-Сквирелл, Колорадо
Пит Лэнстон едва успел выбежать из дома: его буквально вывернуло наизнанку, а ведь он работал в полиции уже восемь лет и видел всякое. Но при виде густо облепленного мухами раскачивающегося тела скользкий ком подкатил к горлу. А как воняло в этом доме, как воняло! Именно смрад, просочившийся сквозь щель под дверью, и заставил почтальона, вот уже шесть дней приносившего газеты, которые никто не забирал, вызвать полицию.
- Там жмур, - пояснил Пит своему напарнику Айку, словно тот сам еще не сообразил. - Вызывай шерифа.
Айк вытащил рацию.
- Твою мать, - помотал головой Пит, - с чего этому типу так приспичило самоубиться в жару? Перегрелся на солнце?
К вечеру выяснилось, однако, что с версией самоубийства придется погодить: на черепе покойного (Стивен Ходжер, 1959 г.р., не судим, разведен, детей нет, официально - безработный, дважды лечился от алкоголизма) были найдены повреждения, нанесенные предположительно каминными щипцами, валявшимися в углу гостиной. Однако, по мнению патологоанатома, не они стали причиной смерти: Ходжера сперва оглушили щипцами, а потом повесили, имитировав самоубийство. Щипцы с пятнами крови отправили на экспертизу. Помимо щипцов, вопросы вызвали несколько мелких осколков, найденных на полу. Поскольку в мусорном баке были обнаружены остатки бутылки из-под виски, сделанной из того же стекла, похоже, кто-то сперва разбил бутылку в гостиной, а потом довольно небрежно сгреб осколки веником и отправил их в бак.
- Он умер дней семь-восемь тому, - развел руками патологоанатом на вопрос о времени смерти. - Точнее сказать не смогу: труп провисел слишком долго в условиях высокой температуры воздуха.
Более результативным оказался осмотр мобильного покойного. Последний раз он разговаривал по нему 11 июля в 8.50, ответив на звонок абонента 212-629-9675. Тот же абонент звонил еще дважды 11 июля, в 15.11 и в 15.18, но Ходжер больше не брал трубку.
22 июля 2019 года, Нью-Йорк
Чем дольше Том занимался этим делом, тем сильнее ему хотелось с кем-то поделиться, но он сдерживал себя. Уж очень заманчивой выглядела финальная картинка: он врывается в кабинет Нэда и бросает небрежно и уверенно: "Я тут кое-что нашел... похоже, это сенсация". Воображение рисовало аршинные заголовки на первой полосе, завистливые взгляды коллег и, чего греха таить, утроенные гонорары. Но сногсшибательный эффект даст только внезапное предъявление козырей, не говоря о том, что босс может перепоручить расследование кому-то более опытному.
В том, что на выходе будет сенсация, Престон не сомневался. Из нескольких источников ему удалось извлечь крохи информации о секс-клубе, в который, по слухам, входили политиканы, финансисты и поп-звезды - пестрое сборище любителей малолеток. На одном из островов в Карибском море, приобретенном на подставных лиц организаторами клуба, была построена роскошная вилла. В ее стенах - а может, и на прилегающей территории - разыгрывались отвратительные сцены с участием подростков. Но что происходило с жертвами? И почему, если Мелисса и Олив были в их числе, девушек не устранили на месте, а вернули в приют и там инсценировали самоубийство?
Один из его информантов, бывший владелец эскорт-сервиса, сказал, что убийства в этом мире - не самая частая вещь, просто потому, что в них нет потребности.
- Девчонок, обслуживающих VIP-персон, или запугивают, или соблазняют быстрыми деньгами. Многие сами не хотят огласки. Не так легко заявить: "Да, я проститутка, участвовавшая в оргиях". Да и смысла нет. Даже если кого-то посадят, клеймо на ней все равно останется. Вспомни Монику Левински.
Поразмыслив над этим, Том пришел к выводу, что Мелисса и Олив не оправдали возложенных на них ожиданий: девчушки, которых считали сломанными и безвольными, решились сопротивляться. Возможно, они пригрозили, что пойдут в полицию - и тогда их убрали. Причем убрали максимально демонстративным способом, заставив всех обитательниц приюта увидеть трупы. Это была акция устрашения для остальных, ради которой преступники пошли на возню с имитацией суицида.
Какова была во всем этом роль Ходжера? Был ли он одним из звеньев преступной цепи, или всего лишь свидетелем? Он заявил прессе, что Мелисса и Олив не покидали приют в июне, то есть солгал. Под давлением или добровольно? Одно несомненно: он прекрасно знал, что случилось, и именно потому уволился и начал пить. А страх его мучил или совесть - он расскажет лично Тому. На этот раз у Престона есть чем его прижать. Завтра Ходжера ждет пренеприятный сюрприз.
24 июля 2019 года, Литл-Сквирелл, Колорадо
- Так вы утверждаете, что когда вы покинули дом Ходжера 11 июля примерно в 16 часов, он был жив?
Нику Холмену, шерифу Литл-Сквирелла, этот нью-йоркский журналюга не понравился с первого взгляда. Когда по звонку соседей, заметивших, что вокруг дома Ходжера бродит какой-то незнакомец, его задержали, он вел себя надменно, чуть ли не тыкал им в лицо своим удостоверением, твердил о каком-то расследовании. Но ночь в камере немного успокоила молодчика, и сегодня он выглядел более смирным, хотя и более помятым.
- Да, могу повторить еще раз. Я не убивал Ходжера, вы идете по ложному следу.
- Однако вы были последним, с кем он разговаривал по телефону, последним, с кем встречался при жизни.
- Я не отрицаю, что трижды звонил ему 11 июля. Последние два звонка я сделал уже у дома Ходжера - он не открывал дверь.
- То есть вы признаете, что он не хотел вас впускать в дом и вы ворвались силой?
- Нет. Я говорил, что Ходжер долго не открывал дверь.
- А потом он встретил вас с двустволкой в руках? Почему?
- Наверное, он чего-то боялся. Или кого-то. У меня есть версия, кого именно и я приехал, чтобы ее проверить.
- И кого же он боялся? Каких-то мифических педофилов, про которых вы рассказывали нам вчера? Таких страшных преступников, которые целых семнадцать лет выжидали, прежде чем убрать важного свидетеля?
- Да. И эти преступники не мифические, коль скоро есть труп.
- Вам выгодно направить следствие по ложному пути, Престон, но пока у вас плохо получается. Зачем выдумывать сложные версии, когда есть простая? Ходжер не хотел с вами общаться, вы настояли и вошли в дом. Между вами вспыхнула ссора, Ходжер швырнул в вас бутылку, вы ударили его по голове каминными щипцами. Он вырубился, вы испугались и решили добить старика, а чтобы отвести подозрения, замаскировали убийство под самоубийство.
- Как вы не понимаете, что в обоих случаях почерк одинаковый! Мелиссу Томпсон и Олив Маккарти убили точно так же, используя тот же сценарий: имитация суицида! Это говорит о том, что за обоими преступлениями стоят одни и те же люди!
- За каким обоими? По делу Томпсон и Маккарти следствие пришло к выводу, что имело место самоубийство.
- Следствие ошиблось.
- Может, и мы ошибаемся, мистер Престон?
- Да, вы ошибаетесь. У меня не было никаких причин убивать Ходжера, и я этого не делал. Посудите сами: если я его убил, зачем мне было приезжать сюда второй раз?
- А в первый зачем?
- Меня послал главный редактор. Он планировал возобновить журналистское расследование.
- Что ж он сам не прилетел?
Престон невольно улыбнулся.
- Это не его уровень. Он лично занимался журналистскими расследованиями двадцать лет назад.
Том хотел добавить "К тому же Ходжер его недолюбливал" - но вовремя осекся. Эта информация шерифу ни к чему, и в то же время всплывшие в памяти слова покойного о "старом кобеле" внезапно вызвали тревогу, досадное ощущение, похожее на то, которое бывает во сне, когда что-то мешает, но не можешь проснуться. Ходжер говорил о боссе как о старом знакомом, называл по имени, хотя встречался с ним один раз в жизни. Тогда он не обратил внимания на этот нюанс, счел его чудачеством алкоголика, но сейчас его охватили сомнения. Но он не успел додумать мысль до конца: в кабинет вошел помощник шерифа, наклонился к нему и что-то пробормотал.
Лицо Холмена помрачнело,
- Прибыл юрист из твоей газеты, парень.
27 июля 2019 года, Нью-Йорк
- Не стоит благодарности, - улыбнулся Нэд. - Залог в полмиллиона - это самое меньшее, что я мог сделать. Теперь вам понадобится хороший адвокат, Том.
Престон согласился. В третий раз за месяц он был в кабинете босса, и каждый раз в совершенно разном состоянии духа. Сейчас ему было тошно - почти как Питу Лэнстону, когда он обнаружил труп Ходжера. Поехал за сенсацией, а вляпался в мокрое дело.
- Как вы думаете, босс, кто его убил?
- Понятия не имею, - развел холеными руками главный редактор. - Но не думаю, что он что-то знал - иначе его давно бы убрали.
- Возможен еще один вариант: он был не свидетелем, а соучастником, молчавшим все эти годы. Он молчал, потому что был замешан в убийстве девушек. Не в его интересах было идти в полицию.
- И зачем тогда его убивать?
Престон не успел ответить: у босса зазвонил мобильный, и он, извинившись, ответил на звонок. Пока Нэд обменивался короткими репликами с кем-то важным, Том бесцельно блуждал глазами по кабинету. Пальма, зеркальные шкаф, белый диван...
"Как там Нэд? По-прежнему любит покувыркаться в своем кабинете на диване из белой кожи? Старый кобель".
Диван. Диван из белой кожи. Нэд въехал в этот кабинет десять лет назад. Чужие здесь не ходят. В прессе фотографии не появлялись.
"Я брал у него интервью семнадцать лет назад. Для пропойцы у Ходжера очень хорошая память".
Босс не мог брать интервью у Ходжера семнадцать лет назад в этом кабинете. Ходжер не мог знать обстановку в нем - если только сам Певерилл не показал ее или не рассказал о ней. Значит, босс лжет. Кроме того интервью, были и другие встречи.
- Да, конечно, сенатор. Договорились. До встречи. Так зачем было убивать соучастника? - Нэд с такой легкостью вернулся к разговору, словно и не переключался.
- Они думали, что он готов заговорить, - сказал Том чужим голосом.
Или потому, что один молодой амбициозный дурак приврал для того, чтобы произвести впечатление.
- Но знаете, босс, я тогда неточно передал наш разговор. Он ничего не хотел рассказывать. Он просто выгнал меня, швырнул бутылку и выгнал.
"Если я не схожу с ума и он действительно послал меня, чтобы прощупать Ходжера, он себя выдаст", - мелькнуло в сознании. Но на лице Нэда не дрогнул ни один мускул, только зрачки светлых глаз сузились, превратившись в точки.
- То есть ты солгал тогда? - спокойно спросил босс.
- В общем, да.
- А где гарантия, что ты не лжешь сейчас? Я собирался вытащить тебя из этой истории, но если ты будешь лгать, ничего не получится. Ладно, ладно. Иди работать.
Когда Престон покинул кабинет, Нэд подождал три минуты, потом достал из ящика стола другой мобильный, в память которого был вбит один-единственный номер.
- Да, не получилось. Нет, план В. Есть рубашка с рукавами, испачканными кровью нашего друга? Отлично. Если засунуть ее в корзину для грязного белья, этого будет вполне достаточно.