Аннотация: История о чудесной арфе, обнаруженной на самой окраине Европы.
Принцесса из склепа
почти археологическая сказка
Ярослав принадлежал к числу юношей, которые в детстве скакали по сваленной во дворе куче снега с криком: "Ганнибал переходит через Альпы!", а на студенческой скамье кропали доклады о витязях, освобождающих красавиц, плененных чудовищами. Но теперь наш герой, нищий аспирант, зевал в ожидании лекции.
Старый профессор Иван Фернандович Родригез, метко окрещенный студентами Рогозом, блистал разве что своим испанским происхождением и донкихотовской бородкой. Его отец, отпрыск знатного рода, специалист по истории Кордовского халифата, увлекся левыми идеями и сражался на стороне республиканцев в Испании. После этого Родригезы очутились в Уфе.
Однако известно, что природа отдыхает на детях и окончательно отыгрывается на внуках. Рамиро, сын Ивана Фернандовича, не пошел в науку, а создал фирму по организации зарубежных выставок. Дело было в мутные девяностые, и даже студенты шушукались, что самые ценные находки потом остаются в западных музеях. Но лихие 90-е закончились, и Рамиро пришлось свернуть "бизнес". Однако операции времен первоначального накопления капитала не прошли даром. Иван Фернандович стал уважаемым профессором. У него одна за другой выходили статьи в ведущих научных журналах Европы. Рамиро - купил виллу на Лазурном берегу, а дочку отправил учиться в Оксфорд.
Между тем аспиранты не теряли времени даром. Девушки без конца смотрелись в зеркальца, тараща размалеванные очи так ожесточенно, что грозили уронить ресницы. Парни, напротив, не двигались, но их гладкие лица поражали абсолютным отсутствием мысли.
Тут в аудиторию вошел энергичного вида молодой мужчина в желтом шейном платке и потертой джинсовой куртке. Аспиранты возликовали. Это был известный всему университету доцент Непогода. Никому в голову не пришло задать вопрос: "А как же Иван Фернандович?" Зато было ясно, что вместо скучной лекции заслуженного профессора предстоит нечто увлекательное. По слухам, Непогода начинал как подающий надежды ассистент Ивана Фернандовича. Однако, после того как он неуместно проявил принципиальность, воспротивившись обмену коллекции сарматского золота на партию соросовской макулатуры, его карьера оказалась под вопросом. Впрочем, потеряв расположение Ивана Фернандовича, Непогода сохранил нечто более важное - честь российского ученого.
Непогода часто приходил на занятия с плакатиками собственного изготовления. Он первым освоил проектор. И даже, как передавало сарафанное радио, потратил заработанный ценой бессонных ночей грант на оснащение археологической лаборатории. Забывая об обедах и праздниках, он, настоящий маньяк исторической науки, просиживал в подвале университета со своими спектрометрами и микроскопами.
В скором времени ни один отчет о раскопках не обходился без его волшебных приборов. Необходимость в Непогоде стала критической. Повышенный до звания доцента, Непогода наконец-то смог защитить диссертацию. Как и ожидалось, Непогода оказался скуп на цифры и перечисления собственных трудов, но развернутая им демонстрация слайдов с образцами найденных на раскопе городища "Уфа-2" необычных украшений даже девиц оторвала от наведения марафета. Непогода не скупился на сенсационные заявления.
Одно из них касалось судьбы последнего халифа мавританской Испании Хишама II. Согласно общепринятой версии, после отступления сакалибской гвардии из Кордовы в 1010 году, правитель, вместе с сокровищами и принцессой из рода вестготов, бежал в Азию. Однако до недавнего времени никто предположить не мог, куда ведут следы свергнутого халифа (после которого некогда блистательная Испания обеднела и на столетия погрузилась в хаос мрачного средневековья).
Речь шла об уфимских холмах. Чтобы не быть голословным, Непогода тут же продемонстрировал обнаруженный в запечатанном кувшине кусок пергамента, испещренный мелкой арабской вязью. Из текста следовало, что "в год 403 хиджры, по воле Аллаха великого и милосердного, спасаясь от врагов, мы прибыли в страну Росс. В край шестого климата за навего, тандзасами, атаулами, бубегенами, буртасами и Великой Булгарией. В место слияния Черной и Белой рек. И здесь, у подножья высокой скалы из песчаника, мы стали рыть пещеру... Если бы не чудесная арфа принцессы Ла Кавы, всякий раз наполнявшая наши сердца и мышцы необыкновенной силой, мы бы не выжили в этой суровой местности".
Непогода, мастерски избежав вопросов о волшебной арфе, так живо напомнившей Ярославу лютню прекрасной пленницы-христианки из "Легенды об арабском звездочете", предположил, что из всех уфимских холмов лучше всего под это описание попадает Лысая гора в районе Зеленой рощи. Но если рассказы Непогоды лишь распалили воображение собравшихся таящимися в недрах родного города сокровищами, то Ярослав только и думал о вестготской принцессе и ее чудесной музыке.
Когда-то наш герой сказал себе - довольно вздыхать по принцессам из книжек, и решил изучить предмет вживую. Как истинный почитатель средневековья, Ярослав выбрал синеглазую кассиршу Забаву из "Полушки". Но, несмотря на свое имя, девушка повела себя совсем не как прекрасная княжна времен Святополка и Рогнеды.
Стоило Ярославу открыть перед ней дверь кафе - делала удивленные глаза; подать руку на выходе из транспорта - шептала, что это неприлично. Когда Ярослав пришел на свидание без цветов и извинился за свою оплошность, мисс современность спросила: "В чем подвох?"
Наш герой счел первый опыт знакомства с противоположным полом порядочным блином и очень скоро увлекся новой пассией. Однако романтическая Градимира даже переплюнула Забаву, заявив, что если Ярослав придет к ней на свидание после ночной пьянки и скажет, что у него сушняк, денег она ему не даст.
Решив, что имена ничего не значат, Ярослав переключился на знакомства с обычными Ленами, Олями и Катями. Однако Лены большей частью в прошлом уже состояли в гражданских браках, Оли - курили, а Кати почти все сплошь лихо водили иномарки и матерились в открытую форточку на купивших права "дятлов".
Сбитый с толку, Ярослав попробовал расширить фронт поисков за счет экзотических для московского, но отнюдь не уфимского уха Камилл, Эвелин и Анжелик, но там его ждало еще большее разочарование. Камилла сбежала после первой же прогулки под луной, обвинив кавалера в лунатизме, Эвелина возмутилась тем, что Ярослав не знает, кто такой DJ Sever и ни одной из пяти версий танца гангам-стайл, Анжелика... Впрочем, довольно об этом. Ярослав, которому не исполнилось и двадцати одного года, решил, что жизнь кончена.
Но теперь, слушая Непогоду, он словно очнулся от сна. Конечно, меньше всего Ярослав думал о судьбе халифа Хишама II. Ему в голову пришла самая невероятная мысль. Когда обстоятельства складываются не в твою пользу, только перемена декораций может подарить новый шанс. В чем до сих пор состоял его прокол искателя дамы сердца? В том, что Ярослав знакомился с девушками отнюдь не в романтических местах. Это были молодежные вечеринки в общаге. Нет, истинную принцессу следовало искать во дворце. Только где было взять, этот дворец-то?
Лекция Непогоды закончилась. Спали чары, но не для Ярослава. Нашим героем овладело дикое настроение. Городские улицы стали противны рыцарю книжных шкафов и адмиралу бумажных карт. Ярослав чуть не стонал от того, что не родился тысячелетием раньше, во времена славных витязей и прекрасных дев. Но вот и Ботанический сад. Ярослав знал, что именно отсюда, спустившись к реке, можно подобраться к Лысой горе.
Дорога оказалась на удивление легкой. Щупальца цивилизации дотянулись и до этого глухого места...
Поднявшись на холм, Ярослав с наслаждением вдохнул свежий воздух. Потом отпил из купленной по пути бутылки яблочного вина. Для усиления антуража - поставил в мобильнике записи средневековой музыки. Улыбнулся при мысли о том, что нечто подобное могла слышать принцесса из рода вестготских королей.
* * *
Вкушая маленькими глотками золотисто-янтарный напиток, Ярослав попытался сосредоточиться на рассматривании плывущих по небу облаков. Озаренные лучами полдневного солнца, они напоминали снежные вершины Сьерры-Невады.
Ярослава разбудила тихая музыка. Он вскочил. Мобильник давно "сдох". Музыка шла откуда-то из... глубины горы. Ярослав двинулся по направлению звуков. Он шел быстро, потому что боялся, что музыка вот-вот прекратится.
Наконец Ярослав остановился возле обитой медными полосами приоткрытой двери в склоне холма. Первой мыслью было, что это какой-то аттракцион. Но наш герой не привык отступать, когда дело касалось ожившей сказки. Он так давно ждал от скучной жизни волшебства, что совсем не удивился ему и смело вошел внутрь. Там, вдоль гулкого коридора, горели выставленные в глубоких нишах масляные светильники.
Коридор вывел Ярослава в огромный подземный чертог. Его каменные стены и причудливые своды между колонн покрывали густые, как вышивка на стоящей стоймя материи, рельефные узоры. Но Ярослав, подхлестываемый мелодией арфы, шел только вперед, мимо вырезанных из цельной яшмы бассейнов, источавших ароматы, мимо залов, выходящих во внутренние дворики.
Но только он подошел к усыпанному звездами пологу, как звуки арфы смолкли. Ярослав застыл на месте, видя сквозь тончайший дамасский шелк деву невиданной красоты. Ее иссиня-черные волосы украшала жемчужная сетка, глаза, чернее ночи, смотрели с гордостью и одновременно усмешкой.
- Ла Кава... - прошептал в упоении страсти наш герой и... проснулся.
* * *
Ужасаясь причудливым грезам и сожалея о них, Ярослав поднялся. Солнце клонилось к западу, бросая косые лучи на противоположный берег. С вершины Лысой горы местность напоминала воспетую Ирвингом долину Веги. Уфимка струилась Гвадалквивиром.
И тут до нашего героя ясно донесся звук арфы. Ярослав даже ущипнул себя.
На этот раз музыка привела Ярослава под сень узловатого дуба. На травке расположилась... девушка в причудливом средневековом наряде. Но загорелое лицо незнакомки с иссиня-черными волосами не было скрыто. Девушка перебирала струны маленькой серебристой арфы.
- Привет, я тебя видела. Ты у Непогоды курсовую пишешь?
Если бы "принцесса" заговорила с ним на готском или арабском языке, наш герой был бы не так удивлен. Ярослав медленно кивнул.
- Правда, хорошее место? Садись рядом. Я слышала, здесь в Вальпургиеву ночь собираются уфимские феминистки во главе с некой Кларой Непомочук.
- Да вы кто?!
Девушка улыбнулась.
- Меня зовут Эльвира. Я внучка Ивана Фернандовича. Правда, у меня только половинка испанская или даже четверть. Все остальное татарско-русское. А тебя, кажется, Ярослав? Читала твою статью. Непогода считает тебя лучшим среди аспирантов. Слушай, отличный список литературы! Есть авторы, о которых я в первый раз слышу. Гипотеза исследования способна выдержать самую строгую критику. А схемы и карты выполнены просто с немецкой педантичностью!
- Спасибо, - пробормотал очарованный столь теплым приемом наш герой. - Но откуда на вас...
Эльвира равнодушно оглядела свой наряд.
- Давай на "ты". Точная реконструкция наряда вестготской принцессы времен Хишама II.
- Ла Кавы?
- Это всего лишь легенда. Хотя очень симптоматично, что подруга сердца последнего халифа носила имя той девицы, из-за которой маврам удалось завоевать королевство вестготов.
Ярослав блаженно зажмурил глаза. Как ему было приятно слышать подобные речи из уст девушки. "Принцесса" оказалась фальшивой. Впрочем, почему фальшивой? По нынешним временам, он почти что беседовал с инфантой!
Тут осознание того, что у него из достоинств только комната в общежитии, Ярослав сник. Конечно, упорством и трудом он сможет через лет десять накопить на машину, а еще через двадцать пять на квартиру...
- Догадываюсь, о чем ты думаешь, - сказала Эльвира. - Но меня, представь, достали глупые мальчики, мерящиеся мировыми брендами и капотами тачек. Все страны, которые хотела увидеть, я посетила. Все самые экзотические блюда - распробовала. И от всех знаменитостей глупостей наслушалась.
Ярослав с недоверием взглянул на девушку. Эльвире от силы было лет двадцать пять. Однако "принцесса" излагала такие вещи, которые просто не говорят в ее возрасте. И Эльвира снова угадала ход его мыслей.
- Знаешь, легко перебеситься, когда тебя с детства возят на выходные за границу. Я всегда думала: вот они, мой папа и дед, ругают Уфу, Россию, город и страну, которые их когда-то приютили, которые сделали из них ученых и богачей. Папа с мамой хотели, чтобы я стала менеджером высшего звена. Только я заявила, что буду учиться истории. Папа решил, что это мой каприз. А потом, когда я на первом курсе услышала легенду о принцессе из рода Ла Кавы, все встало на свои места. Город и страна, дважды принявшие твоих предков, по определению достойны того, чтобы их любили. Я стала задумываться о том, почему ничего не знаю о прошлом тех мест, где родилась. Я стала прислушиваться к иностранцам, что они говорят о моей стране. Говорили они или полную чушь, или ругали ее. Наконец, я приняла решение вернуться в Россию. С дедом чуть инфаркт не случился, отец и мать до сих пор не разговаривают. А мне - плевать. Я офигела от того, как изменилась Уфа за пять лет, пока я за границей училась! Правда, не всегда в лучшую строну. Но здесь для нас, историков, много работы. Непогода сказал, что по городу от силы двадцать процентов объектов раскопано!
Ярослав обхватил голову руками. Он просто был не готов к потоку подобного красноречия.
- Но все-таки, что ты делаешь здесь с арфой? У нас не Европа, могут появиться какие-нибудь гопники или бомжи.
- Как раз они сюда со своим пивом, шашлыками и кричащими размалеванными девицами не доберутся. А у бомжей уже силы не те. Особенно после употребления фанфуриков с боярышником. А арфа, конечно, настоящая, но не золотая. Это подарок Непогоды. У него, правда, золотые руки.
- И все-таки не понимаю... - Ярослав пожал плечами, исключительно потому, что никак не мог поверить тому, что спокойно беседует с внучкой Рогоза. - Ты бы могла жить где-нибудь в той же Испании. А что у нас? Лето короткое, денег на археологические раскопки нет, комары. А там - каждый день находки, достойные музеев.
Эльвира вдруг бросила на него обжигающий, словно беззвездная южная ночь, взгляд.
- Ну вот, я так и знала. Ты думаешь, что я издеваюсь над тобой?! Избалованная внучка профессора - расхитителя сокровищ, дочка отца-мошенника, сделавшего деньги на вывозе культурных ценностей из России?
Ярослав ничего не успел предпринять. Эльвира Родригез вскочила с такой проворностью, что ее арфа упала в траву. Молодой человек бросился поднимать ее. Но "принцесса" уже скрылась среди деревьев.
* * *
В тот вечер несчастный влюбленный обыскал всю Лысую гору. С двух сторон она была окружена лесистыми оврагами. С третьей - крутым склоном, с четвертой - опутанной колючей проволокой, оградой санатория. Нигде следа Эльвиры!
После этого Ярослав погрузился в страшную меланхолию. Выход из нее был только один - укрыться в подвальной лаборатории Непогоды.
До конца рабочего дня вечный доцент и влюбленный аспирант занимались поисками пещеры Хишама II и Ла Кавы. Несмотря на блистательную лекцию, желающих просиживать на летних каникулах за разбором старинных карт и расчисткой найденных в земле артефактов не наблюдалось. Непогода был рад нечаянному помощнику. Дело продвигалось медленно, но верно. Памятуя о волшебном действии яблочного вина, Ярослав выставлял под конец зеленую бутылку. Непогода доставал заранее припасенный кулек с сухариками.
- Asi son ellas! (Таковы женщины!) - успокаивал влюбленного доцент. - Эльвира вернулась к отцу в Англию.
- Все пропало. Конец российской науке! - вздыхал Ярослав.
Непогода таинственно улыбался:
- Я думаю, ты ошибаешься. Иначе зачем бы она стала спрашивать у меня твой скайп?
Слова Непогоды оказались пророческими. Однажды, когда Ярослав сидел за компьютером, раздался звук вызова. Это была Эльвира. Ее голос и лицо выражали крайнюю степень нелегальности.
- Ой, как хорошо, что я до тебя дозвонилась! Прости меня, зачем я только вернулась в этот дурацкий Лондон! Я была такая дура! Здесь меня держат взаперти. Мне Непогода писал, что вы вот-вот обнаружите пещеру Ла Кавы. Как жалко, что меня нет с вами, в Уфе.
- Но как ты в прошлый раз от меня сбежала?
- Пролезла через прутья в решетке санатория. Хоть одна польза от фитнеса!
Тут связь резко прервалась. Короткое сообщение гласило: "Неужели ты до сих пор подключен к Ufanet? У них трафик вечно загруженный. Лучше Дом.ру. Зашла крыса-горничная. Она латинка, очень подозрительная. Я сама свяжусь с тобой".
В ту же ночь Ярославу приснился сон. Он опять был у занавеси из дамасского шелка. Но на этот раз его осенила счастливая мысль плюнуть через левое плечо.
Половинки занавесей раскрылись, и глазам Ярослава предстала настоящая принцесса. Она не раскрывала своих прекрасных уст, но наш герой слышал все до последнего слова.
"Так вот ты каков, догадливый сакалиба, привлеченный музыкой моей волшебной арфы? Когда мы пришли в эти края, измученные дальней дорогой, нас приютило племя плешивых людей, о которых писал румский мудрец Геродот. Среди них был чужестранец, похожий на тебя. Я влюбилась в него. И когда мой господин аль-Муайад биллах Абу-л-Валид Хишам ибн Хакам, да упокоит Аллах его душу среди гурий, почувствовал приближение смерти, он сказал, что дозволяет мне стать его женою. Ведь верные сакалиба полегли все, там, у стен Кордовы, защищая трон халифов.
Но уже надвигались с востока, из-за Рифейских гор, полчища новых племен. И в одной из битв пал мой синеглазый сакалиба. И тогда я закляла себя магрибскими заклинаниями в пещере, послужившей нам убежищем... Ты красив, умен, если догадался прийти без оружия, с чистым сердцем и помыслами. Наверное, у тебя есть супруга, подобная Шахерезаде, читающая летописи о царях и поэтах, а также собравшая тысячу летописных книг, относящихся к древним народам".
Ярослав вздохнул.
- Увы, прекрасная пери, много чего случилось с того года хиджры, когда вы, беглецы из Испании, пришли в эти места. Теперь то жалкое поселение, которое ты, верно, застала, - превратилось в огромный город, больше Гранады, Мелильи и Сеуты. Наши девушки облачились в соблазнительные одежды и стали своенравны и капризны. Они водят самоходные экипажи, заседают в государственном совете и даже пишут ученые трактаты! Но мужчин образованных они избегают. А прочие же - превратились для них в одно лишь средство продолжения рода и источник развлечений.
"Клянусь именем пророка и своей прапрабабкой - той, чье имя я ношу, дочерью Юлиана из рода христианских государей, обесчещенной коварным Родерихом! Когда я вошла внутрь этой горы, ваши девушки были чисты, благонравны и готовы взойти ради мужа на погребальный костер!"
- Но это еще не все, прекрасная пери...
И тут Ярослав рассказал принцессе о своей любви к Эльвире Родригез. Лик Ла Кавы просветлел:
"Мудрецы грядущих веков, вы ищете вовсе не там..."
* * *
Сенсации прежних времен померкли, когда в одном из российских мегаполисов, известном как "город трех шурупов", была найдена роскошная гробница Хишама II. Там находилось огромное количество украшений - жуки-скарабеи из чистого золота, диадемы из лазурита и слоновой кости. Но настоящей жемчужиной клада стала волшебная арфа принцессы Ла Кавы. Это было покруче, чем открытие Аркаима Здановичем в Челябинской области. Из лишенного мировых достопримечательностей миллионника Уфа в мгновение ока превратилась в туристическую Мекку.
Но, будем реалистами, имена Непогоды и Ярослава даже не появились в лентах новостных агентств. Зато выяснилось, что "все эти годы Иван Фернандович, финансируемый благотворительной организацией по реставрации произведений древнего искусства со штаб-квартирой в Лондонском Сити, упорно искал следы пребывания своих предков на российской земле в средневековом прошлом".
Непогода, как философ и фанатик науки, вообще не заметил шумихи, заваленный массой работы по анализу ювелирных украшений в своей лаборатории. Ярослав думал только об Эльвире. Разумеется, наш герой мог прямо обратиться к профессору и даже поехать в Англию. Но всякий раз его останавливало осознание того факта, что теперь дело сделано и он больше не нужен девушке, в чьих жилах течет кровь вестготских королей.
И случился третий сон (уж здесь позвольте быть сказке). На этот раз Ла Кава сама явилась к Ярославу.
"Это твои чертоги? - спросила она, оглядывая стены общажной комнаты, и продолжила сокрушенным голосом: - В мое время в таких убогих конурках жили рабы. Но, скажи, о господин мой, что за высокие, украшенные фонтанами и цветами, размером с блюдца, я видела дворцы на главнейших улицах столицы сего халифата?"
- Банки!
"Те места, где за одну одолженную монету по истечении срока просят десять?"
- Ты проницательна.
"О, будь трижды прокляты те, кто превратил этот воистину райский край в гнездо ростовщичества, запрещенного Кораном и священными писаниями христиан!"
- Но ты неспроста посетила меня?
"Господин мой! Тому, кому ведомо прошлое, ведомо и грядущее! Я прозреваю, что алчный отец твоей возлюбленной попросит тебя не подымать шум после того, как моя арфа окажется в музее большого города, властитель которого некогда владел лишь половиной острова. Так вот. Не раздумывая, сделай, как он просит, ибо..."
Не успел Ярослав свыкнуться с мыслью, что вестготская принцесса в его квартире была лишь следствием чтения на ночь "Альгамбры" и грез о настоящей, но, увы, далекой красавице, как мелодичный женский голос, раздавшийся в телефоне, сообщил, что "с вами желает говорить господин Рамиро Иванович Родригез".
Ярослав мысленно возблагодарил тень Ла Кавы и Ufanet за скверную работу. Теперь он не сомневался, что Эльвиру прослушивали. Заговоривший в трубке мужчина не говорил, а лаял:
- Слушай, мальчик. Моя дочка рехнулась! Даже наследного принца Монако не хочет видеть. Давай начистоту. Во-первых, ты ей не пара. Во-вторых, тебе нужна работа в Америке. В-третьих, никаких возмущенных статей и выступлений по поводу отправленной в Лондон арфы Ла Кавы. Здесь у вас, в Рашке, все равно некому будет оценить уникальную находку. Все лучшие эксперты в Европе и Америке...
* * *
Стоит ли сообщать читателю об окончании этой истории? Конечно, автора обвинят, что он, как и создатель "Альгамбры" в XIX столетии, ринулся с галопа в карьер или, выражаясь по-современному, врубил третью передачу, намереваясь конспективно завершить историю. Но когда имеешь дело с настоящей любовью, все завершается конспективно.
Опять сенсация. Но на этот раз превосходящая две первые сенсации вместе взятые. Возвращенная в Уфу после бурных протестов российской общественности, арфа принцессы мавританской Испании вдруг... зазвучала. Причины этого редкого явления физики до сих пор вызывают споры ученых. Но, как бы там ни было, поток туристов в столицу Башкирии увеличился на триста процентов (о чем сообщает сайт ProUfu). Но это внешняя канва событий. А как обстояло дело применительно к героям нашего повествования?
Вечный холостяк Непогода ничего не почувствовал и не узнал. Только теперь ему приходилось симулировать паралич ног, чтобы отфутболиться от приглашений на научные конференции по всей Европе. Он, как Перельман, продолжал торчать в своем подвале, совершенствуя технику обработки археологических находок...
А что Ярослав?
Ходил, осаждаемый корреспондентами, толпами вдруг объявившихся прежних своих подруг - Забав, Лен, Кать и даже Анжелик... Кстати, выяснилось, что Эвелина никогда не знала в лицо DJ Severа.
И вдруг - звонок. Голос Эльвиры Рамировны Родригез для Ярослава прозвучал слаще всех ангельских голосов, собранных в одном месте Вселенной:
- Супер вы с Непогодой придумали! Теперь все говорят, включая английского премьер-министра, что арфа принцессы Ла Кавы должна навсегда остаться в городе, ставшем ее последним пристанищем. Отец - в бешенстве. Говорит, что вы с Непогодой мошенники, обманули его! А мне плевать. Мне наконец-то удалось удрать.
- Ты где?
- В кафешке, за углом. Слушай, у вас тут такое замечательное блюдо есть. Кыстыбый.
Ярослав бросился на улицу.
Читатели, избавьте от обязанности описывать развязку. Впрочем, занавесу над одной тайной я приоткрою. Известно, что струны музыкальных инструментов при перепаде влажности могут издавать непроизвольные звуки. Очевидно, что когда арфу перевезли из континентальной Уфы в сырой Лондон, а потом обратно - она зазвучала впервые за многие столетия.
Но что значит самое причудливое физическое явление, самое искусное произведение человеческих рук, в сравнении с величайшим таинством любви к... исторической науке?