Посторонний фактор
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
Аннотация: 10 лет назад в силу обстоятельств довелось мне прожить 3 недели в одной гостинице. Соседом оказался мой ровесник, очень весёлый и умный человек. Уже через 2 часа мы беседовали как старые приятели на разные темы. Когда зашёл разговор о возрасте Вселенной, он упорно стоял на своём - ей 5 тысяч лет. Никакие мои аргументы не смогли расшатать его устои. Оказалось, он принадлежал к какой-то секте. Вернувшись из командировки, я отправился по книжным магазинам. Ни компьютера, ни Интернета у меня в то время ещё не было. На одном из стеллажей встретилась книга Грэма Хэнкока "Следы Богов". Это не Библия в одном из исполнений, это рассуждение над историей и артефактами. И подавалась информация в таком виде, что читал её в 2 приёма. По окончании чтения ещё долго осмысливал. А затем сел за перо и тетрадь. Когда писал роман, искренне верил в правоту. Теперь понимаю, что кувырок земной коры и сдвиг полюсов всего лишь вымысел. Но что написано, то написано. Своим героям я дал подсказку и они успели подготовиться к катастрофе. Даже умудрились начать с нуля начать новую жизнь. Мне было интересно жить вместе с ними и строить быть, я придумывал им лазейки для выживания в новом мире и оберегал их от новых потрясений. Я постарался изложить эту придуманную историю неизбитыми штампами. Такой, как она могла бы иметь место на самом деле.
|
10 лет назад в силу обстоятельств довелось мне прожить 3 недели в одной гостинице. Соседом оказался мой ровесник, очень весёлый и умный человек. Уже через 2 часа мы беседовали как старые приятели на разные темы. Когда зашёл разговор о возрасте Вселенной, он упорно стоял на своём - ей 5 тысяч лет. Никакие мои аргументы не смогли расшатать его устои. Оказалось, он принадлежал к какой-то секте.
Вернувшись из командировки, я отправился по книжным магазинам. Ни компьютера, ни Интернета у меня в то время ещё не было. На одном из стеллажей встретилась книга Грэма Хэнкока "Следы Богов". Это не Библия в одном из исполнений, это рассуждение над историей и артефактами. И подавалась информация в таком виде, что читал её в 2 приёма.
По окончании чтения ещё долго осмысливал. А затем сел за перо и тетрадь. Когда писал роман, искренне верил в правоту. Теперь понимаю, что кувырок земной коры и сдвиг полюсов всего лишь вымысел. Но что написано, то написано.
Своим героям я дал подсказку и они успели подготовиться к катастрофе. Даже умудрились начать с нуля начать новую жизнь. Мне было интересно жить вместе с ними и строить быть, я придумывал им лазейки для выживания в новом мире и оберегал их от новых потрясений. Я постарался изложить эту придуманную историю неизбитыми штампами. Такой, как она могла бы иметь место на самом деле.
Посторонний фактор. (фантастика)
Глава 1. Загадочный визит
Я работал в своём домашнем кабинете, когда начались события, изменившие нормальный ход всей моей жизни. Однако, стоит отдать им должное: я жив только благодаря этому изменению. По образованию инженер-энергетик, но по своему увлечению - историк. Причём, меня увлекает не прошлое СССР или стран вообще. Я ищу факты, собираю мифы и легенды, на основании которых медленно, но верно строю свою теорию о том, что задолго до нас, современных людей, на этой планете уже существовала цивилизация. Возможно, это прозвучит фантастично, или даже мистически, но такие факты существуют в действительности. Это не плод моего воображения.
В своей квартире я жил один. И мне не было скучно без семьи и жены. Основная работа увлекала с головой, даже приходилось брать её порою на дом. На столе сейчас стояло одно устройство, претендующее на усиленное к себе внимание. Я отключил телефон, чтобы позаниматься в тишине. Но про дверной звонок забыл напрочь.
Именно он и отвлёк меня от работы. В нашем доме квартиры расположены секциями. На 2-3 одна общая входная дверь. Я открыл свою, подошёл к общей и щёлкнул замком. Никогда не спрашиваю "кто там?", открываю сразу, стоя при этом сбоку.
Отец взялся за моё обучение, как только я научился ползать. С самых пелёнок он не оставлял меня без присмотра. Мне не пришлось служить в каких-то особых войсках. И в секциях восточных единоборств я также не числился. Потому что с лихвой хватало того, чему учил отец.
--
Жизнь полна неожиданностей, но устроена так, что чаще всего они плохие или очень плохие. Хорошие, приятные сюрпризы встречаются крайне редко. Никогда не рассчитывай на чужую помощь, твоя жизнь нужна только тебе самому. Не хнычь и не проси пощады. И всегда, помни - всегда, жди от жизни подножку. Вызываешь лифт, не надейся на то, что он придёт пустым. Шутники могут туда посадить собаку, а та с перепугу на тебя бросится. Подвозишь в машине случайную попутчицу, а она из хорошенькой девушки превратится в сбежавшую шизофреничку и вцепится тебе в горло. Сидя за рулём, ты должен быть готов в любое мгновение бросить газ и выжать сцепление с тормозом. К тебе обещал зайти друг, но вместо него за дверью окажется ревнивый муж, перепутавший этажи. Никогда не расслабляйся.
Я открыл дверь и сразу отклонился головой назад и в сторону. Успев при этом правой рукой перехватить рассчитанный на мои зубы кулак, размером с заварник, что стоит на плите. Не встретив должного препятствия, тот направился дальше, увлекая за собой и его владельца. Левой рукой под основание черепа я добавил скорость, которая резко сократилась от встречи со стеной. "Минут на пять отдохнёт". Но из двери уже летел второй "заварник", поменьше. Видимо, это чей-то муж с другом. Когда появился и третий, я не успел уследить за первым. Наверное, тому было не привыкать к подобному отношению. Неожиданно быстро он пришёл в себя и успокоил меня. Ощущение было как от столкновения с катком.
Привела меня в чувство холодная вода, выплеснутая из стакана в лицо. Я мысленно проверил себя изнутри: есть ли где повреждения, и какие? Но кроме сильной головной боли нашёл только скованность в правом запястье, и спину немного припекало. Я пошевелился.
--
Открывай глаза, профессор, - раздался чей-то голос, - не надо притворяться.
Я последовал совету и первым делом оценил своё положение визуально. Правая рука пристёгнута наручниками к системе центрального отопления, спину прижигало оттого, что меня прислонили непосредственно к радиатору той же системы. А сам я находился в своём собственном кабинете. На моём стуле сидел невысокого роста мужчина лет 55-ти. На ревнивого мужа походил мало, по крайней мере на его лице не отражалось ни малейшего волнения. Рядом на стульях разместились ещё двое, лет на 20 помоложе, покрепче и повыше. Надо полагать, босс и его телохранители.
--
Чем же вызван ваш визит, позвольте узнать? - задал я вопрос, сидя на полу.
--
Позволим, - согласился старший, - мы не задержимся у тебя. Хочу отдать должное, ты такой негостеприимный ...
--
Каков привет.
--
Но и реакция у тебя! Я считал: мои парни самые быстрые, - с укором взглянул он в их сторону, - а тут - какой-то учёный, привыкший к бумажной работе да паяльнику, - он посмотрел на мой рабочий стол, - честно скажу - не ждал. Или обучался где?
--
Я вроде бы вопрос задал, или у Вас со слухом непорядок?
--
А ты ещё и наглец! - он опешил, - в твоём положении! Может, ты ещё и попросишь нас выйти вон, а?
--
Не помешало бы, не люблю незваных гостей. Не соблаговолите ли вы убраться отсюда куда подальше? Объяснив перед этим цель своего визита.
--
Ладно, пошутили и будет. Отдаёшь нам карту, и мы уходим.
--
Что? Карту? - теперь опешил я, - какую карту?
--
Которую тебе передал отец, - ответил он, наклонив голову.
--
Погодите, - попытался я взять ситуацию под свой контроль, - Вы не ошиблись адресом? Вы уверены, что я именно тот, кто Вам нужен?
В ответ он показал мой паспорт, который до этого лежал в моём же костюме.
--
Нехорошо лазить по чужим карманам. Вас этому не учили?
--
А тебя не учили, что нехорошо указывать старшим, чем им можно заниматься, а чем нет?
--
К тому же, - продолжал я, не обращая внимания на его слова, - мой отец был простым археологом ...
--
Вот-вот, археологом, - ткнул он в меня пальцем, - где она?
--
О какой карте идёт речь?
--
Отдыхай, - махнул он рукой и повернулся к своим небыстрым парням, - сами найдём. Каждому по комнате.
Двое вышли из кабинета, а сам босс начал методично и целенаправленно осматривать мою библиотеку. Книг у меня очень много. Но, похоже, такая работа была для него привычной. Он не устраивал разгром, аккуратно вынимал по одной, поворачивал её переплётом вверх и веером распускал страницы. После чего ставил на своё место и принимался за следующую. Делал он подобный просмотр очень быстро. Я даже удивился, отметив про себя, что последняя книга вернулась на место через два часа. После чего тщательному осмотру подверглись обои, но ни один стык не заслужил внимания. Линолеум был поднят и возвращён на место, дубовая дверь ощупана пальцами снизу и сверху. Мой рабочий стол, все стулья, после чего он вышел и продолжил где-то ещё. Где - не знаю, выходя, он закрыл дверь.
Прошло ещё часа три. Незваный гость зашёл вновь, присел на стул и внимательно посмотрел на меня.
--
Мы ничего не нашли. Но мы хорошо подумаем и ещё вернёмся. Заодно и ты подумай.
--
Наручники, - указал я на свою руку.
--
Извини, - пожал он плечами, - слишком ты быстрый, а нам хотелось бы уйти спокойно, Ты человек неглупый, уж как-нибудь снимешь их сам.
Они ушли, захлопнув дверь. Через несколько секунд донёсся второй, приглушённый хлопок, от двери на площадке. Пока они перебирали содержимое моей квартиры, я пытался понять: что же происходит? То, что они не ошиблись дверью, стало понятно после показа паспорта. Да, они разыскивали именно меня. Но о какой карте шла речь? Отец часто бывал в экспедициях, но при этом в моей памяти отложилось и то, что не менее часто он бывал и дома. Он учил меня ходить, говорить, читать, писать. Всему тому, что должен знать и уметь мужчина, я научился у отца, а не из книг или бесед с друзьями. Отец много рассказывал мне о своей работе. Но я не помню ничего такого, что заслуживало быть спрятанным. Не в его это характере. Он не признавал лжи и обмана, и никому не прощал подобного. Единственное, что мне оставалось, так это - теряться в догадках.
Хорошо, оставим разгадку на потом, сейчас задача номер один - освободиться от наручников. На столе лежали пассатижи. Удобные в руке и, главное, прочные. Мне их подарили на юбилей шутки ради. Демонстрируя подарок, друзья перекусили ими гвоздь на 150. Хороший инструмент, одно плохо - лежит далеко, отсюда не достать. Можно, правда, покричать, постучать по трубам, по стенам. "Никогда не рассчитывай на чужую помощь". Чем я смогу помочь себе сам? Мысленно очертил границу своих возможностей, куда в состоянии дотянуться моя свободная рука или ноги. Удалось добыть лишь небольшую отвёртку, уже неплохо. Но в замок наручников она не входила, великовата. А я-то хотел обрадоваться.
Если попытаться отломить патрубок в системе отопления? На лето воду сливают, и трубы несколько месяцев ржавеют изнутри, становясь тоньше год от года. Попытаться можно, но вряд ли трещина охватит патрубок по кругу сразу. Скорее всего, треснет в одном месте. Вода под давлением пойдёт именно в мою сторону, и я сварюсь. Не хотелось бы.
Что ещё? Мой взгляд остановился на трансформаторе, стоящем под столом. Я намеревался использовать его для питания модели, сетевое напряжение понижалось до необходимых 50-ти вольт. При этом отдавая ток ампер на 20. Изобразив умирающего лебедя, бьющегося в конвульсиях, я с третьей попытки дотянулся до стула. И действуя подобным "удлинителем", подтянул трансформатор. Благо, он оставался включённым в сеть, только выключателем щёлкни. Один провод подсоединил к наручникам, а второй ... а ко второму нужен электрод, иначе я просто сожгу транс. Где ж его взять? Я покрутил головой по сторонам в поисках подсказки. На краю стола лежал пульт от телевизора, лентяйка. Тем же стулом пульт был сбит на пол и подтянут ногой. Там, внутри, находились два гальванических элемента, а в каждом есть графитовый стержень. Который прекрасно сойдёт за электрод.
Поработав немного отвёрткой, я извлёк его на свет божий и привязал ко второму проводу. Действуя, подобно сварщику, удалось расплавить одно из звеньев цепочки. А снять оставшийся браслет с руки, имея нормальный и, главное, доступный инструмент, уже не проблема.
Но первым делом я прошёл по всем комнатам, оценивая возможный ущерб. Однако повсюду царил всё тот же порядок, что постоянно поддерживался мной. Ни малейшего намёка на разгром. Учитывая неприветливость моих визитёров при входе, это было непостижимо. Вся мебель стояла на своих местах, ковры, картины, настенные часы даже не сдвинуты. Может эти двое, в отличие от своего босса, не умеют искать? Уж за пять часов всю квартиру можно на уши поставить!
Зайдя в спальню, я обнаружил всё тот же порядок, что и в зале. Хотя рассчитывал увидеть перья на полу и распоротые диванные подушки. Значит, искать они действительно умеют. Я вернулся в прихожую, открыл входную дверь и, нащупав снизу задвижку, выдвинул тайничок. В нём хранились мои небольшие сбережения, 20 тысяч долларов. Содержимое не исчезло, но тайник явно подвергался осмотру. Осмотрели, пересчитали и вернули на место? И не позарились? Я бы понял, будь там 20 баксов, ну 200, но отказаться от такой суммы!
Подоконник в спальне также имел скрытую нишу, в ней лежало немного золота. Тоже на чёрный день. И тоже проверено и возвращено на место. Почему? Что за "честный" наезд? Подай им карту. Какую?
Во второй раз они посетили меня в гараже через два дня. Я пришёл туда за машиной, открыл калитку в воротах, но включить свет не успел. Меня отвлекла проезжавшая мимо машина. Очнулся я в том же положении: наручник к системе отопления.
--
Что у вас за манеры, господа? Вы что, не умеете разговаривать на обычном человеческом языке? Или у вас невостребованная партия браслетов?
Босс вновь сидел на стуле в зоне недосягаемости. Его помощники, за отсутствием мебели, стояли рядом.
--
Извини, лучше себя обезопасить. К тому же у тебя неплохо получается от них освобождаться. Мы осмотрели твой гараж и машину. Где ты её прячешь, на работе?
--
Вы можете мне толком объяснить, из-за чего сыр-бор? Какая карта вам нужна?
--
Что, у тебя их несколько?
--
Так много, что не знаю, какую же вам предложить?
--
Значит, не отдашь?
--
Для начала мне хотелось бы самому в неё заглянуть.
--
Ну, хорошо.
Он кивнул своим помощникам, один из них сел в машину и завёл двигатель.
--
Ты подумай здесь, а мы снаружи подежурим с пол часика. Потом заглянем. Вдруг ты передумаешь? Надо же будет кому-то оказать тебе первую помощь по вентиляции лёгких.
Они вышли из гаража, закрыли калитку снаружи, а я остался наедине со своим авто. Теперь они резко ограничили меня во времени. Минут через десять мне станет душно, затем очень душно, а дальше - хуже. Я поневоле позавидовал тем автолюбителям, у которых инструмент разбросан по всему гаражу. У меня же он весь находился на стене, метрах в двух от границы недоступности. Что можно придумать? Два варианта: либо заглушить машину, либо освободиться от наручников. Надо в будущем достать ключ, и держать его при себе. Если так пойдёт и дальше, лишним не окажется.
Я окинул взглядом пол, стены, заглянул за трубы отопления в поисках хоть чего-нибудь. И нашёл обломок алмазного надфиля. Свобода рядом при наличии времени. Жаль, не поставил машину носом к выходу. Можно было бы попытаться дотянуться и, заткнув ботинком выхлопную трубу, заглушить двигатель. Чем ещё? В баке горючего на половину, для меня хватит. Двигатель сам не заглохнет, необходимо помочь. Как?
Опять два варианта: или бензин перекрыть, или искру убрать. Первый недоступен, только время зря потрачу. Как устранить искру? Водой! Рядом со мной кран и шланг, чтобы машину на улице мыть. Ага, был шланг, вчера сосед взял и не вернул. Вовремя взял, на поминки приходи. Под трубами удалось нащупать пустую банку из-под сгущёнки. Замачивал в бензине кисти и подвинул её сюда. Вдруг ещё сгодится? Это "ещё" как раз сегодня. Приоткрыл немного кран, чтобы вода бежала небольшим ручейком, набрал полную банку и плеснул на решётку радиатора. Затем вторую, третью. Вода мелкими брызгами рассеивалась внутри под капотом по проводам, патрубкам, генератору и, главное, на катушку зажигания. Банок около сорока выплеснул, пропала искра всё-таки.
Не сообразил сразу, дотянулся до отдушины под потолком и выдернул заглушку, обеспечив, пусть и небольшой, но всё же приток свежего воздуха. За счёт того, что на улице лёгкий морозец, воздух сразу опускался вниз. А там я сижу и надфилем пилю свои оковы. Минут через 15 спали и они. Сколько времени ушло? Минут 20-25, осталось немного. Надо успеть приготовиться к приходу гостей, зайти обещались. Что бы вам такое придумать? Пройдя взглядом по полкам, выбрал самое лакомое угощение - паяльную лампу. Тряхнул в руке - с пол литра бензина есть, за глаза хватит. Поднял давление и присел возле ворот. Сейчас я вам устрою небольшую дискотеку с пляской Святого Вита. Подумав, достал свечку из аварийного освещения и зажёг её. Сейчас гости вернутся для продолжения беседы. Весьма вероятно, что на столь "горячий" приём они не рассчитывают.
--
Делай неожиданный ход, помогает, - вспомнились слова отца.
Сквозь ворота слышались звуки шагов по свежему снегу. Но они приближались и удалялись. Это мои соседи по гаражу проходят мимо. Наконец, шаги свернули в мою сторону и замерли. Я зажёг лампу и занял место напротив двери. Снаружи вставили ключ в замочную скважину и уверенно открыли замок. Словно в свой собственный гараж! Только дверь распахнулась, как брызнувшая струя горящего бензина прошла по брюкам посетителей.
--
Заходите, гости дорогие! - пригласил я, - У меня уже самовар настоялся.
Однако, все трое от угощения отказались, занятые исключительно своей верхней одеждой. Хотя она и находилась у каждого внизу. Хватая снег пригоршнями, они погасили пламя и, не сказав ни слова в ответ, убрались восвояси к стоявшей через несколько гаражей "Ауди-100". Давайте, ребята! Тоже мне, картёжники.
Я осмотрел свою "шестёрку": сохнуть ей до завтра. Закрыл гараж и пешком отправился на работу. Вернее, до автобусной остановки. На повороте с нашей дороги на трассу, собралась небольшая пробка. Здесь скопились машины, посреди перекрёстка стоял инспекторский "Москвич", вращая цветными огнями. Возле него - две "Волги" в нежных объятиях друг друга. А в отдалении на обочине пожарные тушили факел какой-то машины, лежащей на боку.
Я прошёл к толпе зевак на тротуаре.
--
Что случилось? - спросил у знакомого старика.
--
Да вот, вылетела отсюда "Ауди" на красный свет, "Волгу" зацепила. А скользко же, её выбросило на встречную. Она ещё одну прихватила, и сама перевернулась несколько раз. Вон, пылает. А та "Волга" ещё и с первой встретилась.
--
А что пассажиры в иномарке? - посмотрел я в её сторону.
--
Не успели выскочить, наверное, - пожал он плечами, - поздновато пришёл. Говорят, загорелась сразу. Другие водители пытались погасить своими огнетушителями. Да разве его потушишь? Оно и пожарным не очень поддаётся.
"Так, подумал я, паяльная лампа стала для них прелюдией". Нельзя выезжать на красный свет, ещё и по такой дороге. Здорово я раздраконил их, сами напросились.
Глава 2. Заваленный глобус.
Но какую же карту они искали? Мой отец умер два месяца назад в больнице после недолгой болезни. Причём, у меня обстоятельства сложились так, что я узнал об этом через неделю после его похорон. Так что не смог даже попрощаться с ним по-христиански, только положил цветы на могилу. После учёбы я уехал из родного дома в другой город, и виделись мы лишь раз в год, во время моего или его отпуска.
Убей меня Бог, не припомню никакой карты. Даже, когда приехал на его 9 дней, из отцовых вещей для меня по его просьбе ничего не передали. От своей доли в его квартире я отказался в пользу сестры. И мебель, и множество мелочей из его экспедиций оставил там же. Стоп! Сестра настойчиво уговаривала забрать батины фотографии. У него их было великое множество. Те, на которых сняты и я, и сестра в далёком детстве, мы честно разделили поровну. Но многие относились к его раскопкам. Отец повсюду брал свой широкоплёночный "Киев". И пачками затем печатал карточки, ещё чёрно-белые. Цветных тогда не было.
Я их сгрузил в ящик в шкафу, вернувшись домой. И после того ни разу в него не заглядывал. Даже, если "мои гости" и перепотрошили его, не смогу утверждать, взяли они оттуда хотя бы одну? После их визита я лишь мельком посмотрел внутрь, отметив их наличие. Но будь там карта, они бы не заявились в гараж!
Вернувшись заполночь домой, благо на завтра выходной, я вытащил ящик и вывалил его содержимое в зале на пол. Здесь как минимум тысячи три снимков! Помнится, отец хранил фотографии раздельно по каждой экспедиции. Но, забирая их после поминок, я удивился тому, что все они лежали россыпью. Сестра убеждала, что её спиногрызы к ним не прикасались. Но, несмотря на свою кочевую жизнь, батя во всём любил порядок.
Тогда я не придал этому особого значения. А теперь во мне росла уверенность, что пресловутая карта кроется именно здесь, среди бесчисленных пейзажей незнакомых мне мест. Будь она простым рисунком, "Ауди" не сгорела бы. Вернее, саму карту я не найду, но подсказка должна быть.
Я брал снимки небольшими пачками и просматривал их, разбирая по памяти в разные стопки. К утру большая часть уже лежала в стороне множеством отдельных видеоотчётов. Сон взял своё, и я уснул здесь же на широком диване.
К вечеру субботы мне удалось отсортировать последнюю. Помогал сам отец, вернее, его стиль съёмки. Он делал снимок предстоящих раскопок общим планом, множество - по ходу работы, выделяя наиболее интересные места. И обязательно присутствовала фотография всех тех, кто принимал участие в работах.
А затем я ещё целую неделю перебирал их, пытаясь уловить связь между ними и недавними событиями. Если отец действительно имел на руках какую-то карту, то она могла относиться к его раскопкам. Если она и не дошла до меня, то передо мной все его экспедиции. Отец ничего не скрывал от меня. Даже намёком ничего не сказал при нашей встрече по весне. Но за ушедший год он побывал ещё в одной экспедиции, последней для себя. И после неё мы уже не встречались. Неужели там он нашёл что-то такое, из-за чего заварилась эта каша? И после возвращения он умер буквально через неделю. От двустороннего воспаления.
А подхватил его на далёких Уральских горах. Вот небольшая стопка снимков из его последней экспедиции, но явно неполная. Только лишь фотографии участников. Я знал, что отец провёл там несколько месяцев. Не мог он сделать так мало, не в его это привычке. Я вновь принялся по вечерам перебирать другие пачки, отыскивая возможную принадлежность к нужному мне времени. Даже свою работу над устройством, которому посвящал последние месяцы, забросил. Благо, теперь меня уже никто не старался приковать к центральному отоплению.
Нет, ни одной фотографии, правильно я сортировал. Совершенно неожиданно, через месяц после визита непрошеных гостей из почтового ящика я выудил уведомление на пять посылок. Ого! Оказалось, отец сразу после возвращения с Урала оставил своему знакомому все свои дневники по экспедициям, и фотоплёнки. Все, их было несколько десятков. Каждая в коробочке, в которой находилась при продаже. С обязательной датой. Среди них были и три с надписями, подтверждающими их принадлежность к последнему походу отца. Он просил передать их мне, если в течение месяца не сможет забрать. Но о смерти отца его товарищ узнал, будучи сам в больнице с переломом ноги. Отец убедительно просил никому не перепоручать передачу. Как только тот выписался из больницы, сразу отправился на почту и выполнил последнюю волю моего отца.
Приготовив реактивы, я вечером устроился на кухне и отпечатал все кадры с последних плёнок. Те карточки, что у меня уже имелись, к ним отношения не имели. Возможно, их передал отцу кто-то из его собратьев по путешествию. Ведь за долгие годы странствий у него образовалась "своя банда", как он шутя говорил. Это был очень дружный коллектив, все члены которого не представляли себе долгой домашней суеты. Вот чай на костре, сон под небом, долгие переходы по тайге, пустыне, болотам. В нашей стране, за рубежом.
--
Надо быть чуточку помешанным, чтобы хоть в малой мере понять меня.
Я помешан не был, но понимал его полностью. Пока был мал, отец часто привозил мелкие безделушки, не являющиеся исторической ценностью, как я понял впоследствии. Но для меня он представлял их частью ушедшего мира, чьим-то кувшином, игрушкой ребёнка, который жил на Земле 500, а то и несколько тысяч лет назад. Однако, черепки в нашем доме не собирались в кучи хлама. Отец сам же изымал их, когда к ним иссякал интерес домашних.
Однажды, по окончании моего высшего обучения, он вернулся с Кольского полуострова с очередных раскопок. По дороге, в районе Сейдозера, им встретились места, где ещё в 20-тые годы работал Барченко. Тот в своих отчётах упоминал о каком-то лазе, входе в пещеру, при приближении к которому появляется чувство необъяснимого страха. Позже вход взорвали по приказу НКВД, и об этом месте забыли. Но отец сотоварищи не могли пройти мимо такого тёмного места. Они разыскали бывший вход, расчистили его, и попытались пройти внутрь. Однако каждый из них выбегал оттуда, трясясь от ужаса.
Все они относили себя к очень уж неробкому десятку. Но тогда я не поверил в то, что какая-то пещера может у таких закалённых мужиков вызвать страх. (Поверил после, несколько лет спустя встретил упоминание о необъяснимом страхе в подобной пещере из другого источника и в другом географическом месте). Самый упорный из них трижды входил в середину. На четвёртый ему удалось пройти, привязанным на верёвке за пояс, дальше всех. Когда он перестал её подёргивать, предупреждая остальных о своём самочувствии, его буквально вытащили на свет. В кулаке был зажат осколок стекла, который когда-то был частью диска, толщиной в сантиметр. Затем этот диск разбился и рассыпался на части. Объяснить его происхождение товарищ не смог. Помнил только, что от сильной головной боли начал волчком крутиться по полу, и потерял сознание. Естественным было предположить, что этот осколок случайно попал ему в руку, когда он метался внутри.
Встал вопрос о возрасте стекла. Все склонялись к мнению, что он очень стар. Ведь современный человек пройти туда не мог. Хотя бы по той причине, из-за которой пришлось тащить за верёвку. Вряд ли кто мог и забросить его со входа внутрь: осколок был найден за изгибом. Похоже, пещера сама себя охраняла.
Лабораторный анализ не дал точного ответа о возрасте стекла. Предлагали забыть о нём. Мало ли какие стёкла валяются по пещерам? Никто не хотел вникать в тот невероятный факт, что оно, не являясь линзой, увеличивало. Обе стороны идеально ровные и параллельные. Есть такая плоская линза в современной оптике, это анастигмат. Но и он составлен из двух: выпуклой и вогнутой. Они очень точно подогнаны друг к другу. Но на торце всё же видна граница. На торце этого осколка границы не наблюдалось. Даже при большом увеличении.
Современная наука не смогла, или не захотела, найти ответ. Я подозреваю, что тем, кто её исследовал, она показалась пятым колесом в телеге. Проще ехать по всеми признанной теории, чем вникать во что-то непонятное. Хотя, с другой стороны - вот то, чего ещё нет. Изучи, найди секрет, запатентуй.
Этот кусочек до сих пор хранится в моём серванте. Отец до конца своих дней оставался уверенным в том, что он очень, очень стар: "ему несколько тысяч лет". Хотя дать ответ на вопрос, почему он так считает, не смог.
И вот теперь, рассматривая каждый лист мокрого картона в ожидании, пока изображение проявится полностью, мне вспомнилось это "пятое колесо". На одном снимке крупным планом лежал целый(!) стеклянный диск, диаметром сантиметров 5-6. На следующем он уже находился на подставке из двух камней, а те лежали на газете. Хорошо было видно, что буквы газетных строчек, находящихся под стеклом были заметно большими. То есть стекло увеличивало. Бесспорно, и оно и тот осколок - звенья одной цепи.
Отпечатав все кадры и отглянцевав карточки, я расположил их на ковре в зале в том порядке, в каком они попадали на плёнку. Затем достал дневники отца и попытался "озвучить" изображение. Получилась такая вот история.
Ещё десять лет назад отец случайно услышал разговор двух мужчин в вагоне метро о каком-то старом, можно сказать древнем, становище человека где-то в районе северного Урала, за Полярным кругом. На следующей же станции в сутолоке выходящих и входящих потоков собеседники исчезли из виду. Батя поделился этой скудной информацией со своими друзьями. Никто из них не смог подтвердить её или что-нибудь добавить. Все слышали об этом в первый раз. За прошедшие годы они пересмотрели множество книг, летописей, архивов. Дважды выезжали в те места, расспрашивая местное население. Но никто, нигде и ничего.
Лишь в ушедшем году так же случайно, как и в прошлый раз, отец нос к носу на улице столкнулся с одним из тех собеседников. А память у бати была на лица, скажу я вам! Он никогда не мучался вопросом "Ну где же я его видел?". Они присели на скамейке в сквере и разговорились.
Этот человек оказался родом из тех самых мест. Пацаном он бегал с ребятами в горы. Однажды, играя в войну, он с другом спрятался от своих "врагов" в узкой расщелине. От неё вёл не менее узкий ход к небольшой пещере. Переждав, пока противник уйдёт, они вышли. И вернулись уже с факелами на следующий день. На стенах резцом были сделаны рисунки. С видом охоты, какие чаще встречаются в таких случаях.
Объяснив ему, что является археологом, отец выяснил точное местонахождение этой пещеры. Этой весной он со своей "бандой" отправился туда. Все наскальные рисунки лежали теперь передо мной в виде фотоснимков. Но не они представляли наибольший интерес. Стеклянный диск притягивал моё внимание и манил к себе. Отец не показал его своим друзьям. Наткнувшись на него в одиночестве, когда все отправились в лагерь к ужину, он сфотографировал линзу и вернул её на то место, где она хранилась долгие годы. Помня историю с первым осколком, он не хотел доставать её на свет. В своём дневнике отец оставил записку для меня.
--
Если у тебя ещё не остыл интерес к этой загадке, предлагаю поломать голову. Мне она уже не по зубам. Это моя последняя экспедиция, уже не те силы, чтобы бегать. Помнится, ты интересовался давно ушедшими цивилизациями. Становище, в котором мы нашли этот стеклянный артефакт, относится к 10-му тысячелетию до нашей эры. Так говорят результаты радиоуглеродного анализа костей. Линза была очень искусно спрятана в стене. Не думаю, что заложили её туда в более поздний период. А в те далёкие времена стекло ещё не создавали, не говоря о таком сложном инструменте, как линза. Даже в наши дни от неё открестились. Я умудрился подхватить здесь воспаление лёгких, так что завтра мы сворачиваемся. Чувствую, здоровья уже нет. Мало ли что случится со мной. Если выздоровею, вместе побеседуем об этом. А нет, тебе передадут все мои дневники и плёнки.
Отец не выздоровел. Эта экспедиция и впрямь оказалась для него последней. Учитывая то, что нужное мне место находится за Полярным кругом, пришлось ждать пол года, пока лето не согреет землю. Подошёл отпуск, я заранее приготовил всё необходимое для короткого похода, и отправился на место одного из самых старых человеческих жилищ. Зная дорогу к нему из отцовского дневника, путь оказался несложным. Два часа самолётом до Воркуты, день на лошадях и два локтя по карте.
Возможно, становище и было когда-то большим, но от него сохранилась лишь эта пещера. Прознав в неё лазейку, пацаны давно навели здесь свой порядок, так что археологи довольствовались только рисунками да незамеченными до них мелочами. Вроде глиняных черепков и костяных наконечников стрел. Было ещё несколько костей от человеческих скелетов, по которым и определили возраст. Их ещё в начале поисков отправили с нарочным в институт для анализа. Но, вынося камни и песок в корзинах, они наткнулись в стороне от этой пещеры на другую. Та относилась к более позднему периоду: где-то начало нашей эры. Вот там находилось действительно сокровище (по меркам моих гостей). Но его вывезли сразу. Наверное, они надеялись на то, что экспедиция отца что-нибудь упустила. Там, под слоем пыли лежали золотые украшения не лучшего качества, с точки зрения ювелира. Но представляющие историческую ценность, да и само золото без спроса вряд ли когда останется.
Подсвечивая фонариком, с фотографией в другой руке, я несколько часов потратил на поиск искомого места. Оно действительно было очень аккуратно заделано под структуру камня стены. Осторожно действуя ножом, я извлёк линзу, завёрнутую в полиэтиленовый пакет. Видимо, отец постарался. Бережно вынул диск и первым делом посмотрел сквозь него на луч фонаря. Затем проверил обе поверхности на наличие царапин, повернув под углом к свету и рассматривая его отражение. Ни единой ни на одной стороне! Словно её только что изготовили. Но не может же отец так пошутить с собственным сыном!
Этот кусочек стекла был настолько прозрачен, что само стекло становилось заметным лишь при отражении света. Ему даже не понадобился специальный просветляющий слой из тонкой оксидной плёнки, без которого немыслима современная серьёзная оптическая система. Он притягивал мой взгляд. Как ворону манит блестящая безделушка, а женщину бриллиантовое колье. Не так давно на этом самом месте сидел мой отец и так же любовался им.
Больше мне здесь делать нечего, до меня работали специалисты.
Вернувшись домой, я заехал на работу. Шеф совершенно не возражал против моего раннего выхода, работы хватало. Но взамен он обещал вернуть оставшиеся дни по первому требованию.
Теперь мне необходимо мнение специалиста: что представляет собой "моя" линза с точки зрения науки? Отдавать её на всеобщее обозрение, помня, что получилось у отца, не хотелось. А такого человека в списке моих знакомых не числится. "Не имей сто рублей ...". Я достал записную книжку. Кто-то упоминал на недавней вечеринке, что у него есть знакомый специалист по оптике. Вот, есть такое.
--
Игорь? Привет.
Справившись друг у друга о здоровье, я попросил организовать встречу с тем специалистом.
--
Хочешь подбросить ему тему? - спросил он.
--
Какую? - не понял я.
--
Да он ищет тему для кандидатской. Такие, как у всех, ему не нравятся. Подай что-нибудь такое, чтобы убить сразу всех.
--
Как же я подброшу, если и в глаза его не видел? - рассмеялся я.
--
Шучу, от трубы не уходи. Он тебе перезвонит, - и отключился.
Через пять минут мой телефон действительно "запиликал".
--
Виктор Алексеевич? - спросила труба хорошо поставленным голосом молодого мужчины.
--
Да, - согласился я, - чем обязан?
--
Это Дмитрий, Игорь Петрович ..., - начал было он. Но я оборвал:
--
Да, я просил его. Мне требуется небольшая консультации по оптике. Могу я рассчитывать на Вашу помощь?
--
Конечно, - согласился он, - чем могу?
--
Для начала хотелось бы встретиться и побеседовать.
--
Хорошо. Сегодня выходной, приезжайте ко мне домой, - он продиктовал адрес.
Через час я уже находился в квартире, одна из комнат которой представляла собой нечто, вроде мастерской по ремонту биноклей, объективов, микроскопов и прочих оптических приборов. Ближе к окну располагался стол с обычным "рабочим порядком". На нём лежало множество коробочек с разнообразными линзами. Несколько разобранных объективов с расколотой оптикой ждали своей очереди на полке повыше стола. Среди инструмента я заметил небольшой лазер и самодельную установку со штативами. Похоже, с их помощью производилась точная фокусировка собранных приборов.
--
Так чем же смогу Вам помочь? - хозяин квартиры первым нарушил молчание.
--
Могу я присесть?
--
Да, конечно, - извиняюще он указал на кресло, сам же присел на стул.
Я достал из кармана пиджака пакет. Развернул несколько слоёв бумаги и извлёк на свет стеклянный диск. Взяв за торцы тремя пальцами, я передал ему.
--
Меня интересует любая информация об этом предмете, которую Вы сможете мне предоставить.
--
Простой кусок стекла? - удивлённо посмотрел Дмитрий сквозь диск на свою ладонь.
--
А Вы посмотрите сквозь него на меня, - подсказал я.
Он последовал совету, и я увидел его удивлённо расширенный глаз. Он отодвинул линзу дальше, поднялся и подошёл к настольной лампе. Зажёг её, приставил линзу почти вплотную к ней и направил свет на вторую ладонь. Затем начал медленно удалять руку, фокусируя свет. Когда убедился, что такое возможно, он хмыкнул и протянул руку, возвращая мне линзу.
--
Анастигмат, - с уверенностью констатировал он факт, не вызывающий у него сомнения.
--
Может быть, я что-то упустил, - развёл я свои руки, не принимая предмет, - посмотрите внимательно на его торец. Там должна быть заметна граница.
Он внимательно посмотрел на меня, затем - так же на стекло. И, не заметив никакой границы, вновь зажёг лампу, пододвинул лупу, закреплённую на штативе, и рассмотрел с её помощью ещё раз и более внимательно.
--
Её там нет, - механически произнёс он, повернув голову в мою сторону.
--
Ну, я-то об этом знаю, - для меня этот факт не вызывал сомнений.
--
Наверное, я невнимательно смотрел, - не согласился он.
Ещё пол часа потратил он на поиски несуществующей межи. Наконец, отложил линзу в сторону на лоскут материи, и устремил взгляд в стену.
--
Нет? - напомнил я о себе.
--
Нет, - на этот раз он согласился со мной, не поворачивая головы.
--
Я оставлю Вас, - поднявшись, я направился к выходу, - за неделю какой-нибудь результат появится?
--
Что конкретно требуется от меня? - он вышел из раздумий и направился следом за мной.
--
Всё! Всё, что Вы сможете рассказать мне об этом "анастигмате". Из чего состоит, структура, коэффициент преломления стекла, прозрачности. Меня интересует: что ЭТО такое с точки зрения современной оптики.
--
Откуда она у Вас? - спросил он уже в дверях.
--
Пока не скажу, но смело могу заверить: ни один человек не предъявит своих прав на неё. Тем не менее, мне бы не хотелось, чтобы она попала под чужой взгляд.
Мы попрощались, и я уехал домой. Наконец у меня появилось свободное время, а то мой рабочий стол давно за мной плачет.
В течении последующих дней я намеренно не звонил ему, стараясь не мешать своими ранними расспросами. Наконец, он сам потревожил меня:
--
Виктор Алексеевич? - спросила труба уже знакомым голосом, - Вы не могли бы сегодня вечером приехать ко мне?
--
Конечно, могу. Даже можно сказать, жажду!
Вечером я сидел у него в том же кресле
--
Скажите, - Дмитрий кивнул головой в сторону стола, на котором лежала линза, и вновь поинтересовался, - откуда она у Вас?
--
Это долгая история. Давайте, мы ответ на этот вопрос оставим на потом. Обещаю ответить. Я понимаю, что он так же интересует Вас, как меня то, что можете рассказать Вы. Ведь у Вас есть, чем занять меня? - я посмотрел на него вопросительно.
--
А кроме того, что это стекло увеличивает, Вы ничего не знаете?
--
Абсолютно.
--
Тогда, - его взгляд стал каким-то заинтересованным, - могу действительно рассказать Вам кое-что интересное. Я взял его с собой на работу, там условия лучше. Для начала сделал небольшой скол для лабораторного анализа. Это стекло. Я проверил фокусное расстояние для красного, синего, зелёного и белого цвета ...
--
Зелёный-то для чего? - перебил я.
--
Для чистоты эксперимента, - без тени сомнения ответил он, - оказалось, что все они сходятся в одной точке. В принципе, так и должно быть. Но! Очень большое но. В сравнении с обычным анастигматом, у этого, - кивок на стол, - размытость фокуса ниже на два порядка. А сама линза настолько же прозрачнее. Я просветил её на рентгене и получил неожиданный результат.
--
Стекло возможно так светить? - искренне удивился я.
--
Вообще-то нет, - улыбнулся он, - но мне стало интересно.
Дмитрий достал из ящика стола тетрадь и вынул из неё негатив. Стекло просвечивалось сбоку, с торца. Ясно просматривался прямоугольник, продольная середина которого была заметно размыта в сравнении с краями. Я взял линзу и посмотрел через торец на свет, льющийся из окна.
--
Я тоже так делал, - заметил мой собеседник, - ничего не заметно, правда?
Правда, никакой размытой границы в оригинале не было.
--
Всё дело в том, что линза изготовлена не из двух частей, как делают обычно. Это цельный кусок стекла, но одна часть, например, выпуклая, отличается от второй структурой. Так же, как структура алмаза от угля. Хотя и тот и другой состоят из углерода. Благодаря этой разности структур получается и разный коэффициент преломления. Однако, технология подобного изменения структуры .... Скажите, где её сделали?
--
Если бы я сам знал. Это всё, что Вы смогли узнать?
--
Нет, не всё. Когда я после просмотра снимка, - он указал подбородком на мои руки, которыми я механически крутил рентгеновский негатив, - посмотрел как и Вы на свет через торец и ничего не увидел, я попытался пропустить сквозь него луч лазера.
--
И что? - с живым интересом подался я вперёд.
--
Вы, правда, не знаете "что"? - посмотрел он на меня в упор.
--
Скажите, а зачем бы я пришёл?
--
И то верно, - согласился он, - так вот ...
Дмитрий подошёл к столу и установил линзу на штативе в горизонтальном положении и торцом к стоящему наготове лазеру. Затем задёрнул шторы и закрыл дверь, тем самым создав небольшое затемнение, и подал питание на источник узконаправленного луча. То, что появилось после этого, приклеило меня к тому месту, где я сидел. Нет, медвежьей болезнью я не страдаю. Просто-напросто, я замер от изумления.
На удалении фокусного расстояния выше стекла появилось слабое изображение модели Земли. Нечто вроде глобуса, диаметром сантиметров двадцать. Дима достал сигарету, закурил и пустил струю дыма в него. Изображение стало ярче и насыщеннее. Я поднялся и подошёл ближе. Не веря глазам, ткнул пальцем в то место, где свет обозначал Африку. Понятно, что с тем же успехом можно и в небо тыкать.
--
Это голограмма, - подсказал мой консультант.
Я уже и сам догадался. Земной шарик смотрелся очень реально, словно настоящий. Он выглядел так же, как и те, что имеются в каждой школе. Синие тона океанов, зелёные с коричневыми отмечали сушу. Его можно было рассмотреть с любой стороны, что я и сделал.
--
Дима, - задумчиво произнёс я, вытягивая голову, чтобы заглянуть на обратную сторону, - а если линзу перевернуть?
--
Шарик окажется внизу, - ответил он, докуривая сигарету возле чуть приоткрытой шторы, - а если вращать линзу в горизонтальной плоскости, то есть пустить луч в обход по всему торцу, то и Земля начинает вращаться.
Он продемонстрировал мне сказанное поворотом линзы на небольшой угол. И тут я наконец уловил то, что в глобусе мне изначально показалось неправильным.
--
Дима, а почему он лежит на боку? При вращении ось проходит через полюса, а здесь, - я присмотрелся, - через Северную Америку и Австралию.
Оказалось, что он не обратил на это внимания раньше, так что удивился не меньше моего.
--
Как же это, из простого стекла - голограмма?
--
Это матрица. Не знаю технологии её изготовления, но это - матрица.
--
А если, - не унимался я, - расколоть линзу надвое, а затем подставить один из осколков под лазер?
--
Дело в том, - просветил он меня, - что каждая отдельная часть матрицы сохраняет в себе всю ту информацию, которая в неё записана изначально. Так что ... Что Вы на меня так смотрите?
Я действительно выглядел в тот момент не лучшим образом. Рука сама потянулась к внутреннему карману пиджака, куда ещё дома положил тот, старый кусочек, что отец привёз из "пещеры Барченко". Я протянул своему консультанту маленький свёрток.
--
Что здесь? - спросил Дима, принимая.
Я пальцем указал на лазер, и тихо, шёпотом, словно чего-то опасаясь, попросил:
--
Под луч поставьте.
Он аккуратно развернул бумагу и поднял на меня взгляд. Видно было: он сразу понял, что это такое.
--
Где Вы их берёте? - заменил он линзу на осколок.
--
Места знаю.
--
Покажете?
--
Ничего невозможного нет.
Лазерный луч высветил такой же глобус, только намного тускнее.
--
Информация-то сохраняется, но лишь цельная матрица способна выдать полноценное изображение, - пояснил он, - смотрите, а ведь и этот глобус также завален на бок.
Теперь Северный полюс обозначался Тибетским нагорьем, а Южный - островом Пасхи.
--
Вы что-нибудь понимаете? - повернулся Дмитрий ко мне.
--
Пока нет, - покачал я головой и вернулся в кресло.
--
Ну, тогда настал Ваш черёд. Расскажите об их источнике.
Немного помолчав, осознавая увиденное, я поведал ему историю находок осколка и целой линзы. Рассказал о своём отце, его походах, о своей недавней поездке. Он слушал меня с таким же интересом, с каким я сам недавно читал дневники отца. В лице Дмитрия я встретил очень интересного и умного собеседника. На мои высказывания о том, что задолго до нас на этой планете жили развитые цивилизации, он не ухмылялся и не поддакивал, поддерживая разговор. Мало того, с некоторыми фактами, отрицаемыми официальной наукой, он сталкивался. Но так же, как и я, не смог найти им разумного объяснения. Кроме как приписать именно тому, что мы не первые.
Взять, например, наш собственный мозг. Когда появились на свет наши родители, существовало только радио. Уже на их веку появилось телевидение. И они его поняли и приняли. Также при их жизни человек полетел в космос, появились компьютеры. И это не явилось чем-то нереальным, потусторонним. Мозг так устроен, что в состоянии осознать продвижение науки и техники. Кто возьмётся утверждать, что человек рождённый лет 300 назад был более скуден умом? Наш мозг ничем от его не отличается. И он изначально был также готов воспринять "Пентиум". Но на воспитание того ребёнка воздействовали те догмы и стереотипы, что считались нормой в те времена.
Природа ничего зря не делает. Сколько обезьяну не учи, работать на обычной печатной машинке она не сможет никогда. Но ведь мы способны обучаться. На полку невозможно поставить книг больше изначально рассчитанного числа. Но мозг человека впитывает и впитывает в себя знаний с каждым поколением всё больше. И предела не видно. Был такой случай - в лесах Амазонки экспедиция нашла маленькую девочку, которая отстала от своего племени. Её взяли с собой и отдали в приют. Она выросла, выучилась и стала профессором. А ведь её соплеменники, с нашей точки зрения, жили на уровне каменного века.
Когда-нибудь появятся автомобили, передвигающиеся по воздуху. Придумают способ обучения, намного более быстрый и качественный, чем современные школы и институты. Что, появись эти "чудеса" сейчас, мы бы отмахивались от них, как чёрт от ладана? Или мозг уже был развит однажды на качественном уровне, а мы, современные люди, навёрстываем упущенное после неизвестной катастрофы? Когда жизнь была сведена до пещерного уровня. И единственной целью являлось выжить и вырастить детей. Куда уж до учёбы и поддержания науки на должном уровне.
Второй аргумент в пользу моей теории - это фактор времени. Современная история "выделяет" человеку 5 тысяч лет. Если те 5 миллиардов, которыми измеряется существование Земли привести к масштабу в 1 год, то мы появились на сцене за пол минуты до Нового Года. Динозавры же вымерли ещё 26 Декабря. Как Вы думаете, 30 декабря никто здесь не жил? Или, скажем, 10-го?
--
Знаешь, Дима, - прервал я нашу беседу, - ведь эти глобусы удивили меня не тем, вернее, не столько тем, что возникли из стекла. Они подтверждают тот факт, что Земные полюса периодически меняют своё расположение.
--
Откуда Вы знаете, что они передвигались? Я об этом слышал, но не помню, на чём основано подобное убеждение.
Из области вопросов и ответов наша беседа переместилась к границе догадок.
--
Это не убеждение. На такой вывод наталкивают исследования горных пород, представляющих собой давно застывшую лаву. Она содержит в себе вкрапления железа. Находясь в лаве, его кристаллы подвергались воздействию магнитных линий так же, как обычная стрелка компаса. И так же располагались вдоль них. Застывшая лава точно указывает направление. Поскольку вулканическая деятельность на Земле продолжается постоянно, то и таких "указателей" имеется большое множество. Но не все они направлены с современного юга на север. Некоторые расположены под углом.
--
Может быть, - условно согласился он со мной, - хорошо, пусть так. Но это ещё не указывает на то, что и географические полюса также располагались совсем не там, где они находятся в наши дни. То, что магнитные двигаются, можно объяснить воздействием Солнечного поля на наше. Обычно оно проявляется в магнитных бурях. Более сильная вспышка нашего светила отзывается полярными сияниями. Вы хотите сказать, что уж очень мощная вспышка способна перевернуть планету? Не поверю.
--
И не верь, Солнце здесь ни причём. Если быть точным и называть вещи своими именами, то магнитные полюса никуда не смещаются. Их уход со своих насиженных мест находится в небольших пределах, порядка нескольких градусов. Это нормальный процесс. Ведь и сама земная ось гуляет на 2,5 градуса, да ещё и планета пляшет как юла.
--
Я в курсе, - перебил Дима, - сейчас на полюсе Полярная звезда, а через 12 тысячелетий её сменит Вега. Это называется прецессией, астрономия - моё увлечение.
--
Радует, значит мы говорим на одном языке. Так вот, на самом деле земная кора временами смещается вокруг жидкого ядра.
--
Это смещение происходит в течении миллионов лет? - Дима сощурил глаза.
--
Само собой, - кивнул я, - как же иначе? Однако, пока не берусь доказывать правоту своих слов. У меня кроме собственной уверенности нет ни одного аргумента в наличии. Поэтому, чтобы не казаться голословным, позволь не продолжать.
Однако "не продолжать" получилось естественным образом. Позвонили в дверь, и хозяин пошёл открывать. У него, так же как и у меня, кроме квартирной двери была ещё и одна общая, на пару с соседями. Эта, первая, оставалась открытой, пока он щёлкал замком. Так что мне было слышно всё, что происходит на площадке. А там из всех звуков была одна лишь тишина. Это неправильно, должно быть что-то вроде:
--
Здравствуйте, - или, - извините, Вам кого?
"Не доверяй тишине, там совсем не то, чего следовало бы ожидать". Я осторожно поднялся с кресла и замер возле двери в комнату, прижимаясь к стене. Тут же в проёме появилась спина Дмитрия. Он медленно двигался этой частью своего тела вперёд, а в его лоб упирался глушитель. Следом появился и пистолет. Правой рукой я перехватил запястье непрошеного гостя. Выкручивая руку, я хотел свалить его на пол. Моей ошибкой стал расчёт на единственного визитёра, и я вновь попался. Даже не успел заметить - отчего комната превратилась в набор ярких светящихся точек.
Я провалился куда-то в подземелье, где кроме темноты и моего имени ничего не было. Кто-то издали звал меня, но совсем не хотелось отзываться. Здесь так тепло и уютно. Однако, этот "кто-то" оказался человеком настойчивым и безжалостным. Он обрушил на меня целый водопад. Стало мокро и пришлось выбираться.
Дмитрий набрал полный рот воды для запуска очередной струи, когда мои глаза открылись.
--
Не надо, я уже здесь, - прикрылся я ладонью.
Пришлось ему глотать воду, после чего губы расплылись в улыбке.
--
Живой! Я так рад!
--
Кто это был? - я осматривался по сторонам.
За время моей отключки Дима перетащил меня в то же кресло, где я сидел раньше. Рукой я ощупал затылок, где обнаружилась неплохая шишка. Только вот бинт зачем?
--
Так, - улыбнулся хозяин и развёл руки, - друзья заходили, здоровьем интересовались.
--
Это хорошо, что друзья, - поддержал я шутку, рассматривая кровь на пальцах от шишки, - пришли бы враги - убили. А зачем, ты говоришь, приходили?
Вместо ответа он отошёл в сторону и указал рукой на стол. Щурясь, я попытался определить то, что по его мнению должно броситься мне в глаза. Внешне там оставался тот же "рабочий порядок", только зажим штатива опустел. Я присмотрелся внимательней и мне захотелось кричать.
--
Линзы? - спросил я спокойным голосом.
Дима вздохнул с полной обреченностью и согласно кивнул головой.
--
Ничего больше не тронули?
--
Нет, но у меня сложилось впечатление, что они твёрдо знали, куда шли и за чем. И сколько здесь этого "чего". Они даже обыска не устраивали. Забрали и молча удалились.
--
Сколько их было? - я пытался левой рукой вдавить проклятую шишку, - друзей твоих?
--
Вот уж о чём поспорить можно, - присел он на стул, - так это об их "приписке", никогда не встречались раньше. Их трое было, два здоровых, моих лет, и один постарше, лет на двадцать-двадцать пять, и пониже.
Чем-то родным повеяло на меня и до боли в затылке знакомом.
--
У этих двоих - ладошки с сапёрную лопатку?
Его глаза подтвердили мою догадку. Бог ты мой, отец! В своей жизни ты сделал мало ошибок, но среди них я - твоя самая большая! Ты многому научил меня, но делая это, совсем позабыл о том, что твоя мудрость основана на опыте. А такового в воспитании из мальчика взрослого мужчины до меня ты не имел. Надо было не доверять, обучая, а вбивать, поучая. Ведь твердил ты мне:
--
Не верь в смерть человека, пока не убедишься в этом своими глазами.
А я тогда лишь взглянул на горящую машину и отправился на автобусную остановку. Что им и требовалось. Я жил своей жизнью, работал, искал. И всё это под их тихим контролем. Значит, за линзой они охотились, но почему не забрали раньше? И зачем она им? А тот осколок удачно хранился в гараже, когда они прижали меня в доме. А затем переместился из гаража перед их повторным визитом. Наконец они (и линза и осколок) сошлись во времени и пространстве. А может быть, они и не догадывались о нём?
--
Слушай, Дима, - решил я проверить догадку, - тот осколок, что на штативе оставался, они забрали не глядя?
--
Нет, - подтвердил он, - они взяли вначале саму линзу, проверив её торец. И уже собираясь уходить, старший остановился, о чём-то размышляя, затем вернулся и включил лазер. Посмотрел на "глобус", покачал головой и освободил штатив.
--
То есть, выходит так, что про линзу знали, а про осколок нет?