Я чувствую его губы на своем лице, они ласкают, они требуют.
- Кара, моя кара.
"Почему он не хочет, чтобы я узнала о прошлом? Что он так отчаянно пытается скрыть?"
Конюшня подернулась дымкой, мою душу потянуло куда-то вверх, через перекрытия на черепичную крышу, все выше и выше, будто невидимый смерч выхватил и завертел, как игрушку.
- Рейн, немедленно перестань! - руками пытаюсь за что-нибудь зацепиться, но они, воздушные и бестелесные, проходят сквозь балки и перекладины крыши.
Двор замка закружился в мешанине зданий, людей, облаков. День, ночь, снова день, какие-то оборотни спешат по своим делам. Быстро, смазано, будто в ускоренной пленке. Кадр - и я, зависшая между землею и небом, взглядом выхватываю из толпы Кауруса, его сосредоточенное лицо и уверенные движения. Еще кадр - и вот уже Эя отдает приказания перенести дрова, и Сера спешит за ней рыженьким хвостиком.
Я не вижу маленького Рейна. Наверное, его снова заперли. Хочу к нему. Мне просто необходимо знать, что скрывает от меня взрослый Рейнхард.
- Кара, - сердитый голос, который я не спутаю ни с каким в этом мире. - Немедленно возвращайся!
Рейнхард зол, и это доставляет мне какое-то болезненное наслаждение. Откуда мне знать, что только я могу по-настоящему вывести его из себя?
Смерч крепнет, и его вой, казалось, готов разорвать перепонки, но никто во дворе не видит и не догадывается об этом. Конечно, ведь стихия пришла не по их души.
Рейнхард силен, слишком силен. Кто я против Повелителя веров? Человечка, решившая бросить вызов неведомому. Почуяв, что у добычи нет больше сил, ветер, завертевшись юлою, вцепился в меня и потянул за собой.
- Нет, не сейчас, не хочу! - внутри все сжалось, и я скорее почувствовала, а не увидела, как мощная лапа моего Зверя когтями зацепила серебряный смерч, что тянул вверх. Так кошки путают клубок нитей.
- Нет! - кричу, когда нити распались, и начинаю стремительно падать.
Ветер бьет по прозрачной коже, крик встает поперек горла, но прежде, чем почувствовать удар и разбиться в лепешку, я усилием воли останавливаю падение. Не знаю, как мне это удается, но я зависаю между небом и крышей сдувшимся шариком.
- Прекрасно, просто прекрасно! Надеюсь, ты видишь меня, Рейнхард, и видишь вот это, - показываю облакам средний палец. - И то, что обозначает этот жест в моем мире, поверь, тебе вряд ли понравится!
Ей-богу, я слышу, как внутри меня что-то фыркнуло. Это... Это не Рейнхард, это же Зверь! И он смеется. И над кем? Надо мной! Барахтаясь, я переворачиваюсь и снова падаю в воздухе, не в силах ни подняться, ни спуститься на крышу. Белый балахон задрался, обнажая ноги до икр. Я сама себе напоминаю взбесившуюся медузу, то ли пьяную, то ли безумную.
Наконец, Зверю мое барахтанье надоело, и я бухаюсь на красную черепицу. Впрочем, при этом я не ощущаю ни боли, ни даже легкого неудобства. Зверь хмыкнул, будто эта мысль его позабавила или же удивила.
"Слава Богу, это существо не собирается причинять вред. По крайней мере, не мне, не сейчас".
Мысли о боли вернули меня к тому, зачем я здесь и что хотела узнать. Рейнхард? Интересно, где он, и сколько времени прошло с той минуты, когда смерч вытащил меня из конюшни. Я встала, осмотрела двор с высоты одноэтажной конюшни и спрыгнула вниз. Удивительно, но я даже отдачи не ощутила, нет, только легкое гудение на ступне. Зверь внутри заворочался, привлекая внимание. Это было и жутко, и удивительно одновременно.
- Ладно, показывай, что скрывает от меня Повелитель блохастых и острозубых.
Зверь хмыкнул, и перед глазами все замелькало.
Картины то расплывались, то смешивались в яркий клубок: вот Каурус с портретами предков взывает к совести своего чада, вот Эя сваливает перед вздыхающим Рейном стопки семейных хроник. Дин, чуть ли не подпрыгивающий от нетерпения, словно брат вот-вот превратит его в Зверя. И сам Рейн, самодовольная мордаха которого говорила о чем угодно, кроме раскаяния.
Не знаю, сколько прошло времени с похищения кинжала, неделя, может быть, две, когда с севера пришли вести - на кугуаров напали. Ворон, обернувшийся прямо у крыльца замка в человека, трясущегося и исхудавшего от магического напряжения, первые минуты только глазами вращал. Голый, грязный, словно покусанный, внезапно он соскочил с влажной земли и заорал:
- Беда, Повелитель, беда! - каркающий хрипатый голос эхом отразился от каменный стен и поселился в глазах оборотней, которые гурьбой высыпались из замка.
- Карон? - Каурус сбежал со ступеней, и толпа в мгновение расступилась. - Что с тобой, что случилось?
- Гроллы, Владыка! Их много, не меньше сотни, клянусь небом, и, и они огромны!
- А эль Кугуары? - Каурус говорил быстро, отрывисто, но от этого голоса будто тысячи нитей пригвоздили оборотней к земле.
Карон покачал головой:
- Убиты. По крайней мере, я видел, как эти твари сожрали их альфу.
Женщины ахнули, мужчины с силой втянули в себя воздух и зарычали. И все, как один, выжидающе уставились на Повелителя.
- Демон! Сегодня начало великой охоты... - Каурус бросил взгляд на замершую жену. - Так, Зерон, созывай стаю. Всех, кто поблизости. Они не должны были далеко уйти. Малый отряд сопроводит лиэ с Рейном к ястребам, остальные со мной на север. Быстр-ро!
В мгновенье ока двор опустел: мужчины стремглав бросились, кто к конюшне, кто предупредить своих. Женщины гремели на кухне, собирая продовольствие и лекарства. Сам Каурус спешно поднялся по ступеням и скрылся в левом крыле, там, где была оружейная. Эя так и не пошевелилась, только еще крепче схватила вырывающегося Рейна за руку.
Менее чем через десять минут отряд уже был на конях. "Интересно, почему они не перевоплотились? Не могут? Экономят энергию?"
Во все глаза наблюдая за приготовлениями, я совершенно выпустила из вида Рейнхарда, и, как оказалось, зря...
- Я поеду.
- Нет, - вернувшийся Каурус с шипением разделял каждое слово. - Ты будешь с Эей.
- Я помогу, я сильный, ты знаешь, - упрямо стянув черные кудри кожаным ремешком, Рейн отвернулся от отца и махнул Дину. - Брат, запрягай Ветра!
Но не успел продолжить, как Каурус оскалился:
- Ты-будеш-шь-с-с-Эей. Это говорю тебе я, твой отец, твой альфа и твой Повелитель. И не смей превращаться в Зверя. Ты слышал меня, Рейнхард? Это приказ!
Рейн отчаянно вскинул голову, пронзая отца яростным взором, но ни сказать вопреки, ни согласиться, да что там, даже двинуться он не мог. Так и застыл посреди двора и любопытной толпы яростным истуканом.
Я на расстоянии чувствовала его гнев и бессилие, все в его позе так и кричало: "Не подчинюсь!"
- Рейн, - Каурус смягчился. - Я доверяю тебе самое дорогое. Я доверю тебе Эю. Неужели это так мало, сын?
Правитель положил руку на плечо Рейна, и тот будто обмяк.
Все собрались, ждали только Правителя. Эя тихонечко подошла к Каурусу, не проронив при этом ни слова. Так они и стояли молча минуту, две. Оборотни отвели взгляд, и Владычица провела рукой по груди мужа. Каурус закрыл глаза, отступил и через миг вскочил на коня. Не оборачиваясь, он помчался на север, в то время как Эя с сыном спешно собирались на юг.
"Гнездо ястреба... Родина и могила матери Рейна".
Я не знала, что мой сероглазый Владыка был с Эей в этот страшный момент.
- Верни меня в будущее. Скорее, не дай ему снова пережить это! Пожалуйста, прошу, умоляю тебя!..
Но Зверь молчал. Только злые слезы текли по моим щекам, и Рейнхард стирал их колючими поцелуями. Где-то там, в будущем, где должна была быть я, глупая и жестокая...
Зверь зарычал, нетерпеливо дернув за невидимые нити. Вспышка - кусочек дороги. Отряд из трех карет и десяти конных, расстроенный Рейн и Эя, поющая сыну о том, что нет ничего невозможного, если в тебя по-настоящему верят.