Свет прошел сквозь меня, растворив по частям и вновь собрав воедино. Больно, страшно. Неизвестность и состояние подвешенности делали меня такой маленькой, такой беззащитной. Гулкая пустота, белая мгла. И я, прозрачной дымкой поблескивающая в этой бесцветной пустыне.
Страх липкими щупальцами охватил грудь, сердце сжалось. Раз, другой. Вдох, судорожный и короткий.
- Тише, девочка, просто доверься мне, - вкрадчивый голос, и я узнаю Зверя. Он тянет гласные, и мне все время кажется, что улыбка не сходит с его губ. Словно он знает то, чего не знает никто, но не спешит поделиться секретом.
- Отправь меня назад, к Рейну, пожалуйста.
- Сейчас? Не пожалеешь об этом? - свет мигнул.
Так и вижу, как огромный Зверь округлил светящиеся глаза. Не знаю, правда, как это древнее существо выглядит, но я представляю его то волком, то кошкой, в зависимости от того, мурлычет он или же по-волчьи порыкивает. В любом случае не собираюсь идти у этого Зверя на поводу.
- Пожалею? С чего бы? Думаешь, я хочу зависнуть между прошлым и будущим? - говорю и понимаю, что голос мой расходится, как круги по воде.
- И ты не хочешь узнать, почему твой обожаемый Рейн предал тебя?
"Так, не злиться, только не злиться", - пытаюсь абстрагироваться, пытаюсь не слушать этот вкрадчивый голос, но в груди все равно больно, и Зверь знает это, черти его дери!
Мотаю головой, и прозрачные волосы лучами расходятся по белоснежной равнине.
- Да неужели? Не хочешь посмотреть на Нинель? Какая она? Неужели так умна и красива, что Рейнхард просто не устоял, не дождался тебя? Не захотел или не смог?
- Заткнись и проваливай в прошлое, - практически рычу я. Забавно, как этот рык походит на Рейнхарда, вот только Зверя он не смог впечатлить. Напротив, древний начал смеяться. Мягким довольным смехом, таким, как родители встречают забавы своих непослушных детей.
- В прошлое, значит, в прошлое. Куда я, туда ты. Смотри, малышка, ты сама этого захотела.
Зверь потянул за собой мою душу. Свет, вспышка, тень, проскальзывающая с запредельной скоростью. И дымка, через которую я вижу очертания двоих: мальчика и подростка.
"Да это же Рейн с братом!" - изо всех сил рванула туда, где Дин что-то доказывал Рейнхарду.
- Прошу, одумайся. Куда ты пойдешь, зачем тебе этот ведун? Кинжал Половинок уже ответил тебе, что твоя кара найдется, пусть и не сразу. Упрямый ребенок, как ты не понимаешь, тебе учиться, тебе расти нужно!
- Динар прав, мой Господин, - подол ярко-красного шатра отодвинулся, и к сидящему на полу Рейну подошел Торон. - Пойдемте, церемония вот-вот начнется. Вы не забыли, что нужно сказать и как поджечь ритуальный костер?..
Рейн вскинул взгляд, и я отшатнулась. Глубокие тени залегли под его глазами, щеки совсем впали.
- Простите, я уверен, Вы справитесь, - Торон поклонился, но так и не опустил алую ткань.
Я присмотрелась и тут же отвела взгляд - недалеко от шатров высился погребальный костер. Он смотрелся так чуждо, так рвано в окружении по-осеннему пестрой листвы и пронзительно-синего неба.
- Ты иди, Торон, я скоро приду. И еще, перестань обращаться ко мне на Вы, - слова Наследнику дались нелегко.
Торон отпустил ткань и похлопал Рейнхарда по плечу:
- Не время уходить в себя, как бы трудно Ва... тебе сейчас ни было. Сирин уже настроил Совет против тебя. Не показывай слабость, пусть веры увидят, что Каурус оставил нам достойного альфу.
Дин сжал кулаки, как только услышал ненавистное имя. "Сирин, Сирин. Это же тот самый вер, у которого охотники забрали жену и ребенка?"
- Торон прав, - Дин опустил глаза, - отец уже намекал, что я королевских кровей. Он... Он просил присматривать за тобой, чтобы...
- Знаю, - Рейн резко встал и уверенно посмотрел сначала на Торона, затем на брата. - Я не собираюсь ждать совершеннолетия, чтобы заявить о своем праве на трон. Я слышал мысли Сирина, он собирается напасть на людей.
- Что? Сейчас? Но как же?.. Никто не согласиться воевать с людьми, это погубит нас!
- Учитель, черные волки уже поддержали Сирина, - Рейн застегнул плащ и откинул меховой воротник назад.
- Все Иеноры? - Дин округлил глаза. - Но почему мне не сказали? Я Иенор по праву рождения, и пусть я немощен, пусть во мне нет силы Зверя, но совсем не считаться со мной?..
- Подожди, Дин, - Торон взмахнул рукой. - Я одно не пойму: причем здесь люди? Неужели никто не понимает, что Сирин просто-напросто помешался на мести? Нам не с людьми, нам с гроллами воевать! Целый кланы были вырезаны: ястребы, эль Кугуары... Нет, мой Господин, никто из Совета и рассматривать эту идею не будет.
- Отряд Сирина недавно нашел доказательства, что именно человеческие ученые породили этих чудовищ. Наги - изначальные дети Майры, а мы и люди - все пришлые, и именно нам приходится преодолевать сопротивление этого мира, чтобы магичить. Люди на порядок слабее и нагов, и нас, потому и задумали соединить человеческие гены с генами нагов, создав тем самым непобедимую армию. Ученые решили создать сверхлюдей, магия которых не знала бы себе равных. Но в ходе эксперимента что-то пошло не так. Мутанты не стали подчиняться своим творцам, мало того, этим чудовищам требовалось колоссальное количество энергии, которое они могли добыть только одним путем...
Рейн опустил голову и замолчал.
- Так вот почему первые нападения были именно на человеческих территориях, - Торон вцепился в рыжеватые волосы. - Так вот почему Сирин ходит с таким видом, будто войну выиграл!
- Я говорил с Мяуром, - продолжил Рейн.
"Тот самый Мяур, которому маленький негодник валерьянки подсыпал, за что Эя и всыпала ему по первое число, но все-таки спрятала от разбушевавшегося мужа?"
Улыбка моя сразу угасла. "Неужели ни Эйи, ни Кауруса больше нет?" А перед глазами все еще стояли такие красивые и влюбленные друг в друга правители веров.
- В Наследии не сказано, с каких лет Наследник может занять трон, - Рейн хмурился. - Только одна оговорка о его истинной форме.
- Вы... Ты не можешь так рисковать, - Торон обеспокоенно дернулся. - Приручать Зверя нужно под контролем старшего родича. В нашем случае, к сожалению, речь идет только о Сирине.
Братья с одинаковой усмешкой покосились на Торона.
- Знаю, знаю, - тот начал шагами мерить шатер. - Но не в одиночку же это делать?
- Я смогу контролировать свою сущность. Меня волнует другое, - Рейн отодвинул алую ткань, минуту смотрел на то, как к костру подходит все больше и больше и простых, и знатных веров. Некоторые были раздавлены страшным известием, некоторые гневно размахивали руками и что-то яростно доказывали черновласому мужчине, одетому в дорогие меха. - Мяур нашел еще одну оговорку, которую может использовать Сирин. Дело даже не в моем совершеннолетии. В одном из манускриптов сказано, что Правитель обретает силу только когда находит свою истинную пару.
- Но это же никогда не было преградой для остальных правителей, - начал Торон.
- Не в этом случае. Сирин для воплощения своей мести пойдет на все. Он уже подготовил все документы для того, чтобы стать Наместником и моим официальным опекуном. И не в пятьдесят я смогу сесть на трон, а когда - или если - найду свою пару.
Рейн закрыл глаза. "Боже, какой у него изможденный вид. Сложно дать этому маленькому измученному ребенку целых шестнадцать лет".
- Сирин совсем страх потерял? - рявкнул разгневанный Торон и стремительно направился к выходу из шатра. - Я... Да никто в здравом уме не поддержит его!
- Успокойтесь, учитель. Нам нужно выиграть время. Год, половину или хотя бы несколько месяцев.
- Зачем? Ты что, за это время и Зверя своего укротишь, и пару свою найдешь? Не смеши меня, брат. Нам нужно бороться, нужно показать моему отцу, что ты не один, что за тебя есть, кому постоять! - Дин сурово посмотрел на лежащий меч. - Может, я и не могу стать Зверем, но я стану лучшим воином, клянусь тебе.
Рейн впервые за это время попробовал улыбнуться.
- Не кипятись, Дин. Слышал, в одном из пограничных селений живет ведун, предсказывающий судьбу. Вот у него и спрошу, где мне искать супругу. Кинжал, раз ответив, больше не откликается, а я не могу рисковать троном. Если Сирин окажется у власти, то приводить свою кару мне будет уже некуда.
- Скоро вы там? - хрипатый голос раздался у входа в шатер. - Господин Сирин приказал поторопиться.
Дин зарычал и чуть было не кинулся на говорившего, но Рейн взмахом руки приказал брату оставаться на месте.
- Приказа-а-ал? - Рейн насмешливо приподнял бровь, когда на пороге возник мощный черноволосый и бородатый вер, лицо которого покрывали десятки глубоких ожогов и шрамы. - Думаю, ты ошибся шатром, волк, потому как здесь нет никого, кому бы Сирин посмел приказывать.
Торон с Дином встали по обе стороны от Наследника. Вошедший вер зарычал, ноздри его раздувались от гнева.
- Мой господин - глава всех Иеноров. И если он приказал доставить Наследника, значит, я...
- Ошибся, что и требовалось доказать, потому как ни один Иенор не смеет приказывать даже самому маленькому Владыке ту Иден!
Слова Наследника набатом звучал в ушах. Вошедший вер схватился за голову, глаза его покраснели, а из ушей и из носа потекла горячая кровь. Вер рухнул на колени и захрипел.
- Щенок, - сквозь стиснутые зубы выдавил вервольф, теперь я уже не сомневалась в этом, потому как шею и руки мужчины стала покрывать черная шерсть, а лицо исказилось, замерев между человеческим и волчьим оскалом.
Вбежавшие в шатер веры, которых я уже видела в отряде Кауруса, в ужасе уставились на корчившегося посланника.
- Что здесь происходит? Мой Повелитель? - цепкий взгляд Серы, живой и почти невредимой Серы, обратился к абсолютно спокойному Рейну.
- Эта шавка, кажется, с кем-то меня перепутала.
Сера резко повернулась, и я ахнула, увидев искореженную половину лица, будто смятую и политую бурой краской. Рыжая бета мертвой Владычицы оскалилась и пошла на вервольфа, а тот уже тонко скулил, вращая белками и пытаясь упасть перед Наследником на колени.
- Оставь его, Сера. Просто проследи, чтобы он дурной своей кровью не запачкал ковер. Его выбирала... мама, - голос Рейнхарда дрогнул, и я поняла, чего ему стоило это показательное выступление.
Сера, вцепившись в горло вервольфа отросшими когтями, выволокла того из шатра, а неловко переминавшиеся с ноги на ногу веры, уважительно косились на своего нового Повелителя.
- Пусть солнце озарит Ваш день, и луны сторожат сон. Да здравствует Повелитель!
- Да здравствует Повелитель! - подхватили оборотни, и вернувшаяся Сера прищуренными глазами проследила за тем, правильно ли кланяются сыну ее Госпожи.
Рейн кивнул и попросил веров подождать снаружи.
В шатре остались только Дин, Наследник да Торон с Серой.
- С ума сошел? Ты зачем Сирина провоцируешь? - зашипел Торон, и Сера тут же оказалась между ним и Наследником.
- Все еще ноет? - Рейн с нежностью провел ладонью по искореженной щеке беты, та дернулась, а потом как-то враз сникла, на миг прижавшись к детской руке.
- Ты пахнешь Эей, - чуть слышно прошептала она. - Не могу стоять у костра, вонь гролла смешалась с ароматом Владычицы. Наверное, я предательница, но как только я подхожу к Ее телу, мне вновь кажется, что я внутри гролла, и его яд переваривает меня. Прости, Рейн, мне так стыдно...
Что ответил ей Рейн, я не узнала. Видимо, Зверю не нужны были именно эти воспоминания, и он вновь потянул меня в белый туман. Сквозь плач и горящий поминальный костер, сквозь собрание Старейшин, сквозь приказ Рейнхарда не начинать войны до его возвращения.
Когда туман отступил, сначала я не узнала тех, кто стоял предо мной. Дин, возмужавший, уверенный, обвел взглядом округлый зал. Короткие черные волосы топорщились, но он не казался ни беззащитным, ни даже взъерошенным. "Что с ним случилось? И кого это он прикрывает?"
Рядом с Динаром стоял высокий, будто кто-то тянул его за руки и ноги, подросток. Длинные черно-белые волосы слегка развевались от той энергии, что не в силах было сдержать его подростковое тело. Наверное, я не узнала бы Рейнхарда, если бы не его четкий профиль и ледяной взгляд. Уже не ребенок, но и не взрослый. Рядом с ним было жутко стоять. Энергия, которую он едва сдерживал, заставила взрослых оборотней стоять на коленях. Кто где был, там и упал: кто прямо перед Владыкой, кто за огромным подковообразным столом. В зале было около дюжины веров. Старейшин. Я поняла это по длинным белым туникам и седым в большинстве своем волосам. Среди оборотней я узнала только Торона, но не он притягивал мой взгляд. Уж кто выделялся, так это Сирин эль Иенор. Не только короной и накидкой из черного меха, нет, скорее кислым выражением надменного, хоть и не лишенного привлекательности породистого лица. На вид ему было лет сорок, не больше, только вот глубокие складки у рта и тяжелый уставший взгляд говорили о его настоящем возрасте.
- Дядюшка, - намек на поклон, и Рейнхард твердым шагом направляется к центру. - Старейшины.
На этот раз поклон Повелителя не носит столь явной насмешки.
- Я прибыл, как только узнал, что мои войска уже у границ Сьерка. насколько я помню, я не отдавал приказа о нападении.
- Щенок! - Сирин с трудом распрямился и грохнул ладонью о стол. - Сколько еще мы будем тянуть? Сколько еще мы будем бездействовать, пока людишки плодятся и творят чудовищ?
Рейнхард прищурился, и Сирин схватился за горло.
- Что? Да как?.. - попытался возразить Иенор.
Дин поморщился и подошел к задыхающемуся отцу. Тот потрясенно осматривал сына. "Неужели и правда его не узнал?"
- Дин? Как?.. - губы Сирина искривились в гримасе, а дрожащие руки схватили сына за черный камзол.
- Твоими молитвами, - горькая усмешка, и Дин склоняется в поклоне перед Владыкой:
- Мой Господин, прошу прощение за отца и весь мой род и прошу перед лицом Совета принять мою сущность и жизнь. Я, Динар Иенор, присягаю Правителю в качестве беты.
Сирин дернулся, побелел, но невидимая рука сжала его горло, и он так и не смог помешать сыну присягнуть Владыке ту Иден, но как только слова клятвы были принесены, как только члены совета повскакивали с колен, чтобы засвидетельствовать это, Сирин не выдержал:
- Бета есть, Зверь, я чувствую, тоже, но как же твоя половинка? Где же Владычица, которая сдержит и приумножит твою Силу?
Если бы я не знала Рейнхарда, я бы и не заметила, как он едва уловимо поморщился:
- Сейчас будет. Дин, - Рейн чуть кивнул, а брат уже помчался из зала, причем лицо его в этот момент было таким, словно он ожидал встретить чудо.
"Неужели Нинель настолько прекрасна?"
- Что же касается твоего вопроса, дядюшка, - Рейн махнул рукой, и стул, больше похожий на трон, с жутким скрежетом двинулся к Повелителю.
Оборотни потрясенно переглянулись, а Рейн с нарочитой медлительность уселся на трон прямо перед подковообразным столом и пригласительным жестом попросил и остальных последовать его примеру. Никто кроме Сирина не посмел ослушаться императора, да и тот сделал это лишь потому, что его стул был уже занят, а опуститься на пол не позволяла гордость. Рейн даже бровью не повел, когда его дядя так и замер с согнутыми коленями, кряхтя в попытке не грохнуться на пол. В зале раздались смешки, некоторые Старейшины даже не потрудились завуалировать их под кашель.
- Я долго думал, - как ни в чем не бывало продолжил Рейнхард. - И вынужден согласиться со своим дядей: просто так спустить людям их беззакония мы не можем.
Смешки враз прекратились, а Сирин от неожиданности перестал бороться с приказом сесть и все-таки грохнулся на пол. Я не смогла удержаться и хмыкнула, как, впрочем, и большинство оборотней, до того потрясенно-неверящее выражение лица было у Сирина.
- Не можем? - переспросил глава Иенор.
- Нет, это было бы преступно не только по отношению в Вам, но и к сотням всех тех, кто пострадал от охотников, - Рейн говорил всерьез, и оборотни не могли не почувствовать это.
- И что же Вы собираетесь делать? - Сирин поднялся, откинул накидку из меха в сторону и встретился взглядом с Наследником.
Может быть, мне показалось, но я четко услышала: "Если этот щенок не шутит, я пойду за ним. Все равно эта чертова магия Иден скоро прикончит меня. Да и есть в этом мальце что-то, отчего мурашки бегут по коже".
Хорошо, что я смотрела на Рейна и смогла уловить, как дернулся уголок его рта. "Услышал! Конечно, он ведь умеет читать чужие мысли".
- Согласитесь, что искать гроллов на землях людей бесполезно, - дождавшись неуверенных кивков, Рейнхард продолжил. - Ученые, которые создали чудищ, сами превратились в их корм, разработки по созданию надежно хранятся у магов. Нам нужно только проконтролировать, чтобы эта информация не стала доступной.
Старейшины вновь закивали.
- Что касается охотников. По договору с человеческими государями, мы не можем отлавливать их вне своей территории, иначе это рассматриваться, как вторжение в дела суверенного государства, - Рейн сложил пальцы лодочкой и оперся на них подбородком. - Но что если предложить людям помощь в борьбе с гроллами в обмен на охотников?
Старейшины зашумели. Торон был полностью на стороне Повелителя:
- Это может сработать, человеческие министры давно уже пытаются уговорить нас помочь....
- Люди не пойдут на это! - закричал в ответ один сухонький косой старичок, в повадках которого было что-то от хорька или выдры.
- Замолчи, Щос, вечно ты ничему не веришь, - возразил ему медведеобразный заросший шатен.
- Господа, господа, успокойтес-с-сь, - кошачье мурлыканье толстячка с бакенбарадами и желтыми светящимися глазами. - Пр-р-рисядьте, пжалуйста, дайте сказать Пвлителю.
До чего мне этот голос напомнил кота Матроскина!
- Мяур дело толкает, - пробасил медведеобразный. - А ты, Чирики, чего молчишь?
- Ну, поймаем, поймаем, - чирикающий голос, короткие ярко-желтые волосы и черные глаза-бусины. Канарейка, истинная вер-канарейка: маленькая, худенькая, шустрая. Чирики сморщила остренький нос и дернула головой. - И что с того? Всех не поймаешь, всех не уловишь.
Старейшины замолчали и уставились на Повелителя.
- Главное - не поймать, главное - напугать. Так, чтобы никто не посмел спрятать охотника.
Сирин разочарованно махнул:
- Эти твари столько зарабатывают на нас, что купят любое убежище. Да и смерть таких не страшит. Они знают, на что идут.
- Правда? - Рейн хитро прищурился. - Но если смерть не страшит, может, их напугает женщина?
Кажется, Сирин начал сомневаться, а не безумен ли новый Владыка.
- О чем ты, мальчик?
В этот раз Рейн спустил Сирину это пренебрежение:
- Смерть - это слишком просто, почти благородно для такого отребья, как эти... охотники. Но что они скажут, если отдать их паучихам на откуп?
- На откуп? - Сирин нахмурился. - Но зачем паучихам человеческие мужчины?
- Затем, что свои научились быстро бегать во время беременности восьмилапых красавиц. Голодных, злых и невероятно сильных красавиц.
Сирин пораженно застыл, во все глаза рассматривая Наследника, а тот откинулся на стул и окинул насмешливым взглядом Совет Старейшин:
- А теперь подумайте, кто будет укрывать преступников, если я наведаюсь с Терайей и ее девочками с дипломатической миссией и покажу, что ждет охотников и их "дружков" при встрече с голодной восьмилапой красавицей? Сирин, надеюсь, ты не будешь против возглавить это мероприятие?
Сирин склонился в таком глубоком поклоне, что его черные волосы подмели собой пол:
- Почту за честь, мой Повелитель.
Шок, неверие на лицах Старейшин, а затем все в едином порыве вскочили со своих мест и на весь зал грянуло:
- Да здравствует Повелитель!
Рейн опустил глаза, и я не смогла разглядеть, что он пытается скрыть: скорбь, торжество, горечь. И только я хотела подойти ближе, как в зал вбежал Сияющий Дин и объявил:
- Нинель из рода эль Кугуар, супруга Владыки и Повелительница империи Иден.
Рейн скрипнул зубами, а в зал вплыла женщина. Изящная, знающая себе цену. Шелк обвивал точеную фигуру и закрывал лицо. Что-то... что-то знакомое. Не то в гордой посадке, не то в плавных движениях. "Откуда я ее знаю?"
Может, это игра моего воображения? Голодным взглядом я уставилась в ее лицо, подернутое белым шелком. "Сейчас, вот сейчас она отдернет полотно, и я пойму, что ошиблась".
- Кир-ра! - рев Рейнхарда, и довольный смех моего Зверя, и все вновь закружилось, завертелось, исчезнув в молочной дымке.
"Да они играют, причем не со мной! Зверь дразнит Рейнхарда. показываю свою власть над ним, Рейнахард отчаянно что-то скрывает. Но что? Как я устала от загадок и тайн".
- Возвращайся! - Рейнхард был зол. Интересно, это теперь его нормальное состояние? И как я поняла это, находясь в пустоте, где нет ничего, кроме ослепляющего сияния? Не знаю, но недовольное сопение и плотно сжатые губы я ощущала, словно они кричали: "Возвращайся немедленно!"
Ага, если бы я еще знала, как это сделать.
Вытянула руку - ничего. Вторую - точно такой же слепящий свет. Здесь нет тел, здесь нет воздуха, нет ни верха, ни низа. Только этот режущий свет. Вдыхаю, не ощущая, как поднимается грудь, не чувствуя, как живительный кислород наполняет мои легкие.
- Ау-у-у, - вышло немного нервно, зато я убедилась, что могу говорить.
Звук вышел каким-то долгим и звонким. Казалось, его ничто не сдерживает, и он разлетается от того места, где находилась я. Стало жутко. Стою, не зная где, не видя и не чувствуя своего тела, в абсолютно белом пространстве.
- Рейнхард, - тише и глуше прошептала я, но теперь эхо моего голоса разошлось, как круги по воде, становясь все громче, все оглушительнее.
- Рейййн... Ха-ха-хард, - ответило эхо, до неузнаваемости исказив мой собственный голос, как розыгрыш, как чья-то неуместная шутка.
Действительно, не смешно. Свет начал давить, парализуя желание поскорее отсюда вырваться. Казалось, я начинаю растворяться в этом сиянии. И становится так спокойно. Не то, чтобы хорошо, но теперь меня ничто не заботило: ни беспокойство родных, ни тайны Рейнхарда, ни то, почему вообще я оказалась в этом странном и удивительном мире.
- Кира! - Рейнхард сходил с ума, но голос его был так далек, а мне так спокойно в этом сиянии. - Просыпайся немедленно!
"Зачем? Я так устала, так хочу спать".
- Кира, предупреждаю в последний раз, - а голос-то какой напряженный. Переживает, наверное. Хотя, почему наверное? Я точно знаю, что он кипит, словно чайник. А лицо его, готова поспорить, совсем каменным стало. Губы плотно сжаты, брови нахмурены...
Зеваю. Белая пелена все сильней и сильнее кружит, затягивая меня в свой бесцветный кокон. Так хорошо. Не нужно думать, не нужно бояться.
"И почему я должна бояться?" - хмурюсь, пытаясь вспомнить, что же меня так тревожило, и понимаю, что я не помню. Наверное, это должно было меня потрясти, но мысли текли вяло, и жутко хотелось спать.
- Ты слышишь меня?!
Какой приятный рассерженный голос. Хочется одновременно наслаждать им и спрятаться куда-то подальше.
- Отпусти ее, или я сам доберусь до тебя.
"Кому это Рейнхард?"
Умом я понимала, что точно не мне, но почему-то все равно было жутко. И странно, что я настолько четко ощущаю эмоции Рейнхарда. Страх за меня, абсолютный, глубинный, что мне сделают больно. Страх, что он не успеет, страх, что я о чем-то узнаю. Внезапно эмоции изменились. Теперь беспокойство Рейнхарда сменяется холодным расчетом. Не то, чтобы он не переживал, нет, но какие-то построения, странные формулы и невероятное напряжение отводит его беспокойство на задний план. Вот я бы так не смогла. Мое беспокойство обычно заполняет меня целиком. Не могу я отделить чувства от разума. А он может. Легко, быстро, концентрируясь на главном, чтобы достичь цели. Ничего лишнего, никаких ненужных эмоций. Главное - цель. Может, в этом и есть отличие мужского восприятия от женского?
"Боже, о чем я вообще? Мне выбираться отсюда нужно!" - как только я об этом подумала, свет постепенно стал становиться все глуше и глуше. Обрадовавшись, я попыталась сконцентрироваться на том, что хочу вернуться назад, к Рейну. Неважно, куда, в прошлое или же настоящее.
Солнце сквозь прикрытые веки, запах земли, хвои, печенья... Объятья и легкие поцелуи. Нежные и такие родные.
"Да-да-да! У меня получилось!" - продираюсь сквозь пелену, облепившую меня светящейся паутинкой, когда слышу и замираю.
- Подожди, пусть понервничает.
Этот голос! Эти мурлыкающие нотки существа, превосходящего меня и по мудрости, и по силе.
"Мне не нравятся эти игры!" - мысленно возмущаюсь, надеясь, что Зверь оглохнет от этого крика. Но тот только хмыкает и замолкает, а я с еще большим упорством пытаюсь открыть глаза.
- Кира!
Вздрагиваю, когда дыхание Рейна опаляет лицо и чувственные мурашки пробегают по телу.
- Я знаю, ты уже здесь.
Чувствую, как жадные губы касаются моих губ. Дух мой заметался, не в силах сопротивляться, Зверь недовольно заворчал, а я начала задыхаться от желания и таких ненасытных объятий.
- Не хочешь открыть глаза? - голосом искусителя звал меня Рейнхард. - Не хочешь увидеть, как я целую тебя здесь?..
Чувствую, как оголяется мое плечо, и колючие поцелуи прокладывают дорожку все ниже и ниже. Сперва губы, шея, затем медленно грудь.
Стон наслаждения, и сначала я даже не понимаю, что этот стон мой. Вся кожа в огне, все тело горит и желает.
- Рейнхард, пожалуйста, - голос охрип, и я сама не знаю, чего прошу: чтобы он прекратил, чтобы он продолжал?
- Да, Кир-ра? - улыбка так и сквозить в его голосе, довольная, хитрая.
- Пожалуйста...
- Все, что угодно, только скажи.
- Перестань, прекрати это, - быстро говорю, пока могу, пока страсть не захватила меня целиком.
К черту сонливость! К черту древнего Зверя! Внутри все пылает, и я чувствую Рейна каждой клеточкой своего существа.
- Не могу, пока ты не скажешь, что именно. Ну же, открой глаза и попроси.
Его ладонь на моем животе медленно, слишком медленно спускается вниз. Помимо воли тело мое выгибается в истоме. Коварный, что он творит? Дымка не отпускает меня, но от моей страсти становится все тоньше и тоньше.
- Ну же, вернись ко мне, кара, - рокочуще, соблазнительно.
Его губы на моем животе, его руки уже скользят по самой кромке моих штанов.
- Кара...
Люблю его, люблю, люблю! И все мое сущее тянется вверх, быстрее, стремительнее, скорее. К нему. И я распахиваю ресницы, вырываясь из власти тумана, и тону в серебристых безднах его глаз.
- Рейнхард, - вкладываю в его имя всю нежность, все сожаление, что меня не было рядом так долго.
Его руки. Я чувствую их тепло. Его глаза пылают невыразимым. И я улыбаюсь, когда слышу его вздох. Как он переживал, что я не вернусь, бедняга! Зарываюсь пальцами в его волосы. И его стон становится мне наградой.
Он сжимает меня до боли, он целует меня беспощадно, а я все тяну его волосы, ближе, сильнее. Мне нравится, что он мой. Весь, навсегда, без остатка. И мне все равно, что было там, в прошлом. Главное, Рейнхард со мной, главное, он хочет, чтобы я была рядом.
- Ты был таким серьезным и упрямым ребенком, - все-таки не удерживаюсь и дразню его. - И я так и не поняла, почему ты не хочешь, чтобы я видела твою...
Не могу, не получается сказать "жену", словно комок застрял в горле.
Рейн почувствовал, как напряглось мое тело. Остановился, и я чуть не расхохоталась, когда бросила на него настороженный взгляд. Он с таким забавным выражением замер на полпути, пытаясь стащить с меня эти безразмерные сто раз подпоясанные штанишки. Какая мука на его лице. Словно избалованный ребенок, у которого посмели отобрать конфету. "Так, стоп, только не хохотать". Прикусываю губу. Рейнхард обиженно хмурится, когда замечает, что я пытаюсь не рассмеяться.
Накручиваю его волосы себе на палец и пытаюсь обернуть все это в шутку. "Ну какая разница, что было в прошлом? Рейн женился, чтобы удержать власть, чтобы избежать войны. Зачем ссориться из-за этого? Глупо". Но Рейн неожиданно серьезно смотрит на меня, берет мои руки в свои и с силой сплетает наши пальцы.
- Я привяжу тебя к себе любым способом. Любым, кара, какой только будет возможен. И бог мне в этом судья, - и прижимает к себе так крепко, что трудно дышать.
Почему-то мне стало жутко. Пытаюсь освободиться и избавиться от предчувствия чего-то непоправимого.
- А что означает твоя "кара"?
Рейн наконец-то перестал хвататься за меня, как утопающий, и улыбнулся той самой улыбкой с озорными ямочками. "Мальчишка, ну, честное слово!"
- Кара - это судьба. Это больше, чем любимая и половика, - голос Рейна охрип, и я поняла, что мы с этой полянки не скоро выберемся.
- Я бы на Вашем месте волновался не из-за кары, а из-за того, что Владыка посмел назвать Вас лиэ!
Рейн напрягся и зарычал, а я, резко вскочив, ударилась головой о его челюсть. Но Рейн словно и не почувствовал, встав в защитную позу и спрятав меня за собой. Я даже не успела ничего понять, как оказалась за спиной пригнувшегося и рычащего Повелителя. Штаны мои с тихим "шух" упали к ногам, гость с неподражаемым выражением проследил за этим действом, а я покраснела так, что могла дать фору всем сваренным ракам и в том мире, и в этом.
"Стыдоба-то какая!" - пытаюсь натянуть штаны и одновременно запахнуть рубашку, но дрожащие пальцы не слушались, а волны ярости, исходящие от Владыки, поднимали струи ледяного ветра и не давали мне сделать ни того, ни другого.
- Кар-ра!
"У него что, глаза на затылке? - натянув-таки штаны и запахнув рубашку, гневно уставилась на нежданного гостя. - Ой, да это же!.."
Как только мужчина заметил, что я смотрю на него, он поклонился, а затем так искренне и радостно улыбнулся, словно мы были тысячу лет с ним знакомы. Нет, ну я-то его точно знала. Пусть Дин и подрос, да еще как, но как не узнать те же взъерошенные волосы, темные глаза и какое-то вечно потерянное выражение на так похожем на брата лице?
- Ты Динар? - неловко переступив с ноги на ногу, спрашиваю, чтобы разрядить обстановку.
Да уж, рассерженный Повелитель - это зрелище не для слабонервных. Дин вновь улыбнулся, просто пожирая меня любопытным и изучающим взглядом, а от ледяной ауры Рейна трава начала загибаться.
- Какого демона ты здесь? - Рейн распрямился и встал так, чтобы максимально прикрыть меня.
Дин непонимающе уставился на брата.
- Разве не ты звал меня, Повелитель?
Рейн, явно пытаясь взять себя в руки, взлохматил волосы, вздохнул и неожиданно повернулся ко мне. Я всего ожидала: что Рейн отчитает меня, что отправит одеваться домой, что прикажет молчать, но это... Рейн опустился на корточки и начал быстро застегивать мою рубашку, не прерывая при этом разговор с братом.
- Я хочу, чтобы ты проводил мою кару до академии и проследил, чтобы с ней все было в порядке. Я не смогу сам сделать этого, а ты единственный, кому можно сейчас доверять, - закончив с пуговицами, Правитель дотянулся до своего плаща, накинул на ошарашенную меня и одобрительно оглядел отороченный мехом куль, в котором вряд ли можно было узнать человека.
- Когда Торон мне обо всем рассказал, я думал, что он пошутил, - задумчиво проговорил Дин. - Неужели все настолько серьезно?
- Если ловушка сработает, мы найдем всех, кто причастен к гибели Рина.
Динар вздрогнул, и глаза его полыхнули такой ненавистью, что я непроизвольно прижалась к Рейнхарду. Рейн же притянул меня еще ближе, как будто так и должно быть, как будто иначе и быть не могло.
- Когда отправляемся? - Дин перевел потеплевший взгляд на меня, и суровые черты его лица заметно смягчились.
- Как только Кира научиться ставить нормальный щит.
Я засопела, а Дин посмотрел на мой "ободок защиты" на голове, моргнул, протер глаза, а потом этот предатель согнулся от хохота.
Руками пытаюсь прикрыть мини Терайу с табличкой: "Скажи Рейну нет!"
Рейн хмыкнул, когда я и мысленно, и руками попыталась выбросить эту жуткую штуку со своей головы, а потом нагнулся и нежно поцеловал прямо в лоб.
- Пойдем, кара, нам еще многое предстоит сделать перед поездкой, - а затем взял меня за руку и потянул за собой.
"Кара, ага, точно, Дин что-то насчет этого говорил. И если про кару Рейн объяснил, то вот лиэ..."
Вырываю руку, останавливаюсь с намерением стоять насмерть, но все разузнать. Видимо, Рейнхард все понял, иначе зачем он так шустро рванул к пледу? Да еще со словами:
- Кажется, погода вот-вот испортится.
- А ведь ты так и не ответил, что там с лиэ? - с подозрением покосилась на Рейна, но тот так шустро и как ни в чем не бывало стал собирать вещи, прихватив и печенье, и цветастый плед, что у меня от предчувствия задергалось веко. - Р-р-рейн?
- Дин, не стой столбом, ты же не хочешь, чтобы из-за тебя Кира замерзла и заболела?
- Дин, не подавайся на уловки блохастого, просто ответь мне, кто такая лиэ.
- Дин, быстрее домой.
- Дин, просто ответь.
- Дин.
- Дин!
- Динар, черти тебя дери!
Оборотень крутил головой, смотря то на Рейна, то на меня, а затем запрокинул голову и рассмеялся так, будто впервые за долгое-долгое время.
- Лиэ - это сама Госпожа, - успокоившись, ответил Динар.
"Ну, так и Габи мне о том говорила, - киваю сама себе, соглашаясь с Динаром. - Развели тайны, подумаешь, госпож..."
- ... и истинная супруга Повелителя веров, - продолжил Дин, а я все еще кивала болванчиком.
"Конечно, веров, мы же в империи Иден. Как же иначе. Супр... пр.. пр... пруга".
Рейнхард сунул в рот кусочек печеньки, довольно прищурился, а затем со всех ног рванул в сторону леса.
- А ну стой, блохастый, стой, кому говорю!
Динар едва успел отбежать, когда я пролетела мимо него, на ходу крикнув:
- А ты случайно не знаешь, как называют вдову Правителя веров?
Округлившиеся глаза Дина, рык из моего собственного горла, и вот я уже бегу так, как и не снилось простому смертному.
"Супруга! Лиэ! Госпожа!.. Ну, подожди у меня, Рейнхард, я научу тебя спрашивать, согласна ли я..."