Аннотация: Борис Михайлович добился в этой жизни всего. И обеспечил этим всем своих детей до конца их жизни. А в банках за рубежом лежали "припасы" для внуков.
Можно было почивать на лаврах, но деятельный по своей натуре, он с головой ушел "во власть" - заняв мягкое кожаное кресло в кабинете с золотой табличкой на двери - по рангу и чину. Чинушей оказалось быть сливочно-выгодно - в суете государственных забот он не забывал о себе: бизнес, для отвода глаз переписанный на другое лицо, приносил не просто прибыль, а прибыль баснословную; нужные связи крепли; откаты, подобно волнам морского прибоя, несли на золотые пески личного достатка бриллианты и недвижимость в разных зарубежных странах. Конечно, можно было бы всё бросить, так как Борис Михайлович разменял шестой десяток лет, но бездельничать он не мог - это претило ему так же, как пить простой пакетированный чай. Поэтому он плодотворно работал на два фронта и даже несколько раз был удостоен чести сфотографироваться рядом с президентом страны.
Однажды, откушав ужин, он уединился в своем домашнем кабинете, чтобы подвести итоги трудового дня...
В мистику Борис Михайлович не верил -верил в капитал, поэтому читал только практичные книги и смотрел фильмы про реальных пацанов.
Углубившись в подсчеты, он не сразу заметил, что на его диване - кожаном, антикварном, стоившем довольно круглую сумму, сидит какой-то тип.
-Со свиданьицем, - хихикнул тип и, вытащив из кармана брюк распакованную колоду карт, перегнул ее, звонко хрустнув.
-Ты кто? - Насупил брови Борис Михайлович, и хотел уже было встать, да словно прирос к месту - у гостя из вьющейся смоляной шевелюры торчали два небольших аккуратных рога.
-А ты догадливый, - вновь хихикнул гость. И, поднявшись, нагло уселся на край стола чуть левее хозяина кабинета.
То, что это был не розыгрыш, Борис Михайлович понял сразу - шестое чувство, всегда предупреждающее его об опасности, тоненько зазудило где-то в области сердца.
-Вот, - кинул на стол колоду карт бес, - хочу с тобой сыграть по-взрослому. Правила игры просты - тебе 10 карт и мне. Если я хоть одну твою не побью - ты выиграл.
-А если побьешь все? - икнул от страха, вползшего в душу холодной змеей, Борис Михайлович.
-Да не босиь ты, - хохотнул страшный гость, хотя страшного, на первый взгляд, в нем ничего не было - одетый, как лондонский денди, пахнущий дорогущим парфюмом, он никак не походил на черта с рогами, копытами и хвостом. - Твоя душа давно у меня в банке из-под монпансье хранится. Играем на желание!
-А я могу отказаться? - дрогнувшим, с ноткой фальцета голосом, спросил Борис Михайлович.
-Вот, - ловко, одним движением тонких, холеных пальцев, скинул он перед Борисом Михайловичем в ряд карты, - это твои, их десять. У меня столько же. Вскрываешь по одной, читаешь, что написано на каждой и обосновываешь на личном примере то, что прочитал. Или не обосновываешь... Ничего сложного, никакой математики и философии.
-Значит, по одной? - положил дрожащую руку на крайнюю карту Борис Михайлович.
Бес согласно кивнул.
Шестое чувство замолкло и от этого стало просто жутко - от гостя веяло такой безысходностью, таким неподдельным ужасом, что впервые в жизни у Бориса Михайловича рука стала влажной.
-Вскрывай!
Карта оказалась необычной. "Я Господь, Бог: да не будет у тебя других богов перед лицом Моим", черным по белому было написано на ней.
-Что скажешь?
-Это из заповедей, - сразу сориентировался Борис Михайлович.
-Явно, что не из протокола дознания следователя, - хохотнул бес.
-Я в Бога верю! Вот, у меня и крест на груди, - вытащил из-под рубашки на золотой цепочке символ веры Борис Михайлович.
-Если веришь, где доказательства? - Полюбопытствовал страшный гость. Он встал и, заложив руки за спину, стал обходить просторный кабинет. - Книги дорогие - вижу - антиквариат любишь. Портреты детей - есть. Ты возле президента - вот фотография. А еще на рыбалке, на охоте. А Бог где?
-В сердце - стукнул кулаком себя в грудь Борис Михайлович.
-Гнилое оно у тебя, червивое. Разве доброе в плохом поселится?
Бес подошел вплотную к хозяину кабинета и пристально посмотрел в его глаза.
-Алчность непомерную вижу в сердце, гордыню, сребролюбие - стяжательство, одним словом. Больше ничего.
И поклал поверх карты Бориса Михайловича свою - со своим портретом.
-Бита! Вскрывай следующую.
На следующей было написано: "Не делай себе кумира..."
-Хватит и этого, - прервал бормотание человека бес. - Отвечай: "Есть у тебя кумиры?".
-Никак нет! - Ни с того ни с сего ляпнул солдафонской фразой Борис Михайлович.
-Врешь! - Сверкнул глазами с желтыми, как янтарь зрачками, гость. - А как же золотой телец? Ведь ты ради него жил и живешь! Ради него ты дышишь. Ради него бьется твое гнилое сердце. В кабинете даже самой крохотной иконки нет, зато на счетах в трех зарубежных банках такие суммы, на которые хватило бы целый город выстроить! А в потайном сейфе в кабинете - бриллианты.
И он снова накрыл своей бесовской картой карту Бориса Михайловича.
-Давай дальше!...
Теперь руки у человека были не просто влажные - мокрые и липкие.
-Вскрывай шестую карту! - Приказал вдруг бес. - Упростим процесс, а то тебя, как я вижу, на полную игру не хватит.
На шестой карте было написано следующее: "Не убивай".
-Да я и не убивал! - Ухватившись за "соломинку" вскричал Борис Михайлович.
-Нож в спину никому не втыкал - это точно, - кивнул бес, - но можно убивать и без ножа. Ты, когда государственное имущество прибирал к рукам, разве не убивал людей? Ты же отнял у них веру в лучшее будущее, отнял работу. Одни от безысходности спились и померли, другие легли в могилы от того, что сердце не выдержало испытаний. Твоего в личном богатстве ничего нет - все их, людей - мертвых и еще живых. Вот, у меня и списочек почивших имеется, - вытащил бес из кармана пиджака блокнот в кожаном переплете. - Всего несколько тысяч человек. Это еще без учета тех, у кого ты воруешь сейчас, получая взятки, откаты, продолжая приватизировать государственное.
-Я не вор! - Возмутился Борис Михайлович.
-Вор! - Ткнул в него пальцем бес. - Да еще какой матерый! Только закон на твоей стороне, потому, что написан такими же, как ты людьми. - И положил поверх карты человека свою. - Так что считаем, что и восьмая карта бита.
На седьмой карте было написано "Не прелюбодействуй".
-И сказать в оправдание нечего? - вопросительно поднял бровь гость. - Хоть здесь честен.
-Ты хотя бы одну молитву знаешь? - Вдруг полюбопытствовал он.
-Борис Михайлович икнул.
-Зато знаешь несколько десятков скабрезных анекдотов, которые постоянно рассказываешь в кругу пьяных друзей и голых девиц. Ты же еще ого-го! Хоть и не молодой "конь", а борозды не портишь! - И бес вновь покрыл своим изображением карту Бориса Михайловича.
-Десятую можешь и не вскрывать, я тебе по памяти прочитаю, что в ней написано: "Не желай дома ближнего твоего...". Желал?
Борис Михайлович поник плечами. Если бы можно было провалиться сквозь пол, он с удовольствием бы это сделал, но мягкое кожаное кресло было сработано качественно и держало его вес.
-Все твое движимое и недвижимое имущество, богатства - это все "дома ближнего". Если из неправедно нажитого тобой вычленить то, что заработано честно, хватит разве на хрущевку на окраине города.
Спорить с гостем даже не стоило, и Борис Михайлович понуро тряхнул головой:
-Что будет за желание?
Он ожидал всего, что угодно: расстаться с жизнью, богатством, но бес, положив руку на плечо человеку, сказал: "Оставайся таким, какой ты есть". От ладони гостя тянуло могильным холодом.
-А как же душа? - Потянулся вслед уходящему бесу Борис Михайлович. - Может, сыграем на нее?
-Все равно проиграешь, - отмахнулся тот. - Хотя, почему бы и не заглянуть к тебе еще раз в гости? Так что не прощаюсь...
И он, превратившись в сгусток серого тумана, растаял, оставив после себя смешанный запах дорого парфюма и серы...