Сербо Илья : другие произведения.

Вторжения в Мексику

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ВРАЖДЕБНЫЕ ДЕЙСТВИЯ ИНДЕЙЦЕВ НА СЕВЕРО-ВОСТОКЕ МЕКСИКИ С 1848 ГОДА

  Вторжения команчей в Мексику в середине 19 века
  Андрей Катков
  В 1873 году комиссия мексиканского правительства по согласованию с американским правительством изучила, в частности, интенсивность индейских ограблений и понесенные из-за них убытки начиная с 1848 года, то есть, с окончания американо-мексиканской войны. В своих исследованиях уполномоченные собрали факты индейских вторжений по всей линии границы с США за 25 последних лет. Вред, нанесенный за это время, был огромен, намного больший, чем выявила комиссия. Уполномоченные изучили архивы, и документы в них говорят сами за себя, показывая величие зла и меры властей по его исправлению, а также их бессилие и причины этого.
  ВРАЖДЕБНЫЕ ДЕЙСТВИЯ ИНДЕЙЦЕВ НА СЕВЕРО-ВОСТОКЕ МЕКСИКИ С 1848 ГОДА.
   ШТАТ ТАМАУЛИПАС.
   Богатства, приобретенные городами этого штата через земледельчество и скотоводство, культивируемые ими между реками Нуэсес и Рио-Гранде, были почти уничтожены в результате войны с Соединенными Штатами. После этой войны, едва только мексиканцы начали поднимать по-новой свои ранчо в этой части штата, начались индейские ограбления. Город Рейноса стал одним из первых подвергшихся вторжениям из-за международной границы. Один из владельцев ранчо сообщил 12 апреля 1849 года о нападении дикарей с американского берега Рио-Гранде. Индейцы убили двух слуг - мужчину, женщину, и захватили в плен еще троих мужчин и одну женщину. 4 мая индейцы вновь объявились в том месте и угнали домашний скот через реку. Аналогичные вторжения происходят 11 июня и 27 августа этого же года, и сообщения указывают на то, что команчи располагались лагерем на техасском берегу. Мэр Матамороса послал подразделения солдат в Рейноса, и до 1856 года вторжений туда больше не происходило. Сумма ущерба в последнем вторжении неизвестна.
  Город Камарго, находившийся далее на север, был более богатым, и он пострадал большим ущербом, чем Рейноса, из-за большего количества вторжений, а также трудностей с возвращением ворованного скота, отбитого у индейцев американскими властями уже на их территории. Камарго был атакован 4 апреля и 5 мая 1849 года. В итоге, индейцев в обоих случаях изгоняли за реку (Рио-Гранде), где их добыча была отбита техасскими солдатами и гражданскими, но мексиканцам скот не был возвращен из-за необязательности американских властей в выполнении условий договора, или из-за их неспособности это сделать. Сами мексиканцы не могли преследовать индейцев на территории другой страны. Например, в марте 1851 года индейцы из Техаса убили поселенца в Лас-Чивас (Чевас), но генерал Авалос сказал, что "они (индейцы) теперь находятся на территории соседней нации, где их преследовать нельзя". Мексиканские силы всегда устремлялись за индейцами на своей территории в любом направлении, куда бы те не пошли. Из Матаморос, где располагалось подразделение Авалоса, роты спешили в Рейноса , Камарго, Миер и Новый Ларедо, чтобы помогать изгнанию варваров. Правительство штата в достаточной мере получало оружие и боеприпасы. Несмотря на то, что жители мексиканского берега постоянно были, что говорится, начеку, им не всегда удавалось вовремя среагировать на нападение. Мексиканцы исправно наблюдали за бродами, и сообщения быстро пересылались из города в город при каждом вторжении, поэтому их последствия были все же не такими разрушительными для оказавшихся под непосредственной угрозой. Верховное руководство Северного Округа также постоянно оказывало внимание городам, подвергавшимся нападениям.
   Но какие-то случаи было просто невозможно предотвратить. Например, работник ранчо Фреснос, Антонио Кано, был ранен стрелой с противоположного берега реки, когда просто появился на своем берегу. Хотя факты указывают на то, что бесчинства были обычны для обоих берегов и на техасской стороне они происходили более часто.
  В Камарго было затишье до 1856 года, когда двое мужчин были убиты и мальчик захвачен в плен. Он был освобожден благодаря энергичным действиям объединенных сил из Камарго, Миера и Алдамаса. Последний, - это город из соседнего штата Новый Леон. Объединенные силы отныне преследовали индейцев, и когда те делились на меньшие партии, они терпеливо дожидались их в засадах в особых точках на Рио-Гранде. Все же комиссия не смогла определить полную величину убытков в Камарго и Рейноса, так как они лишь кратко указаны в документах. В других городах обнаружение было более полным. Город Миер в течение шестнадцати лет боролся с бедствиями индейской войны. Между июнем и декабрем 1848 года он четыре раза подвергался атакам индейцев. Несмотря на ответные действия гражданской милиции, было убито пять жителей, шестеро угнаны в неволю и захвачено много лошадей. Всего за эти годы город пережил двадцать индейских вторжений. При этом его жители часто лишались своих жизней в местах выпаса скота. Согласно документам, изученным комиссией, все эти нападения исходили от техасских индейцев, где они получали оружие и боеприпасы. Несколько раз команчи пересекали Рио-Гранде на виду у всего города, при этом с техасской стороны никто им не препятствовал. Согласно утверждениям, американцы продавали индейцам оружие и боеприпасы по более низким ценам , чтобы те более успешно грабили мексиканцев. Например, один военный отряд команчей, пересекший реку 23 января 1853 года со стороны города Сан-Игнасио в Техасе, был полностью вооружен американскими карабинами. В результате подобных действий, за эти годы было потеряно много жизней и многочисленные пленники были переправлены на территорию США. Несмотря за энергичные меры противодействия, войска сумели всего три раза наказать индейцев. Это произошло возле городов Алдамас и Керральво в Новом Леоне, в 15-20 лигах от реки.
  В городе Герреро, в 12 лигах северней Миер, комиссия также обнаружила множество убытков, и кроме того, многих горожан, лишь недавно возвратившихся из индейской неволи. Герреро испытал с 1848 года по 1865 самое малое шестьдесят вторжений, когда, по минимуму, были убиты 78 человек, половина из которых главы семейств. Это не все данные, так как ряд жителей погибли в 1848, 1850 и 1853 годах в "Ла-Коста", то есть в Техасе. За этот период, лишь два года, 1860 и 1861, обошлись без вторжений и убийств. В остальные годы убийства совершались почти каждый месяц. В городе была организована рота гражданской милиции, изначально насчитывавшая 110 человек, которая постоянно следовала за индейцами и каждый раз определяла, что все вторжения исходят из Техаса. Индейцы обнаглели настолько, что пересекали реку всегда в одной точке под названием "сковородка", и почти исключительно вооруженные американскими карабинами. Мексиканцы постоянно слали на это жалобы американским властям, но бесполезно. Убытки были очень серьезными. Например, в одном сообщении от 23 ноября 1850 года говорится следующее: "Не проходит и двух дней без индейских вторжений, убийств пастухов и скотников. За последние шесть дней убито трое и еще двое тяжело ранены. Лошади и мулы украдены". 8 июля 1851 года по дороге в собственное ранчо индейцами была атакована и полностью уничтожена семья Гарса, и 31-го числа того же месяца городский совет сообщал, что с января по конец июля индейцы убили более двадцати горожан. В одном июле они убили восемь человек, ранили девять и захватили мальчика. Это не считая семерых раненых и одного убитого из партии преследователей дона Хуана Мануэля Сапаты, который тоже был убит. Индейцы в схватке потеряли троих убитыми и еще двое упали в реку во время ухода в Техас.
  27 января 1851 года на берегах реки Саладо индейцами были атакованы ранчо Морос и другие поселения. Был серьезно ранен гуртовщик и все лошади в окрестностях украдены. В то же время, большой отряд индейцев пересек реку и убил Хрисанто Тела, а затем ранил возницу на дороге, которая вела к городу Рим в Техасе. 25 февраля индейцы вновь воруют множество лошадей. Из того же источника следует, что 4 февраля возвратились захваченные 27 января житель Хуан Гонсалес и его сын, и они рассказали, что "их взяли девять индейцев, всего их 23 и еще две скво; они находятся в месте под названием Ла-Орасьон; они очень хорошо говорят на нашем языке и сами сказали, что они команчи; они одеты как белые люди: в блузки, куртки и брюки, и имеют хорошие шляпы; они сказали, что они хорошие друзья американцам; у них имеются три винтовки, пистолет и револьвер, и там у них поблизости около сотни лошадей и мулов".
  До 1836 года Герреро не испытывал индейских вторжений, а затем команчи начали убивать пастухов и совершать множество ограблений, пока не были наказаны доном Антонио Сапата и вооруженными жителями в месте, теперь называемое Дэвис, или город Эль-Гранде. Тогда мексиканцы отбили у индейцев много пленников, вернули украденных лошадей, даже забрали индейских, вынудив тех улепетывать пешком. Это случилось, когда 500 индейцев захватили ранчо Моготес, расположенное между Агуалегнас и Миер, и Сапата выбил их оттуда, нанеся им тяжелые потери. В том же году многочисленный индейский отряд расположился лагерем прямо на виду города, и Сапата, узнав об этом, вернулся со своими людьми из места, расположенного в 40 лигах от города, и отогнал индейцев к Уисачаль, где отбил у них 50 пленников, захваченных ими в окрестностях. Затем в Ла-Орасьон были отбиты остальные заключенные. После смерти Сапаты, его кузен, дон Хуан Мануэль Сапата, возглавил милицию города в боях с индейцами. Он был убит в 1851 году, когда команчи в очередной раз атаковали ранчо Морос. Индейцы сожгли это ранчо и более 50 его жителей погибли в пламени. Затем они атаковали поселение Китай в штате Новый Леон; убили более 60 человек в Меко и появились на равнине Рамирес, где потеряли 60 воинов в столкновении с объединенными силами из Камарго и Герреро. До 1848 года атаки происходили большими силами, но индейцев легко догоняя из-за их перегруженности добычей. После этого года индейцы действовали по другой системе. Они разделялись на меньшие партии и затем встречались в обусловленном заранее месте, где-нибудь в пустыне. Такие лагеря в основном находились в Техасе, иногда в Коауиле, Мексика. Из них они отправлялись в свои грабительские экспедиции в Тамаулипас и Новый Леон.
  Один из надежных свидетелей, сражавшийся с команчами с 1836 года, принимал участие в подвигах первого Сапаты в Моготес и Уисачаль. Он также отметил изменение тактики у индейцев начиная с 1848 года. Из его показаний следует, что офицер дон Хосе Мария Бенавидес Инохоса в 1851 году был полностью уверен в том, что индейцы располагают свои лагеря в Техасе, совершая с безнаказанностью свои убийства. Поэтому он переправился во главе группы вооруженных людей через реку, а затем, с согласия американского командования из "Ойелос", атаковал индейцев в их лагере в Каличес. В лагере они нашли вещи, ранее принадлежавшие людям погибшим задолго до этого. Также там было много пленников, которых, естественно, отпустили на свободу, и много ворованных мулов, которых возвратили в Мексику их владельцам. Единственным методом восстановления своего имущества являлось личное и неотступное преследование индейцев на территорию США. Иначе могло получиться так, как однажды, когда отбитые у индейцев животные были проданы на аукционе в Ларедо буквально на глазах их настоящих владельцов.
  Доказано, что индейцы, перед своими нападениями в области Герреро, пересекали реку в районе Сьерра-дель-Кармен, затем ехали вдоль горной гряды до Санта-Роса, где разбивались на меньшие партии для нападений во внутренних районах. В Техас они возвращались через Ла-Орасьон - местности в пустыне Коауила между Новым Ларедо и Герреро. Так произошло, например, в 1844 году, когда команчи пересекли реку с пленником по имени Сабас Родригес, проехали через Сан-Саба и через сорок три дня оказались в своей деревне на Ред-Ривер. Затем Родригес участвовал в их кампаниях: в 1850 году в Салинас, и в 1852, когда был захвачен уже мексиканцами в Ла-Орасьон. За восемь лет, проведенных у индейцев, он узнал их обычаи. Кроме того, он утверждал, что все награбленное в Мексике команчи продают американцам и другим индейцам. В 1856 году этот свидетель убил индейца в ранчо Ла-Салада, Техас, и утверждал, что он был знаком с ним.
  Эстеван Эррера и Мануэль Вильяреал были захвачены команчами в 1860 году. Тогда индейцы уходили в Техас с украденными лошадьми из городов Нового Леона, и возле Ла-Тортильяс захватили этих двоих мальчиков. Они были освобождены американцами, которые признали в захватчиках именно команчей. Эти пленники свидетельствовали об убийстве команчами уже в Техасе двоих мексиканских пленников, Хуана и Хосе Мария Бенавидес. Они также видели как индейцы приезжали с ворованным скотом, лошадьми и с захваченными пленниками. И видели американцев, покупавших у них этих животных.
  Еще известный торговец и путешественник Грэгг в 1840 годах свидетельствовал тому, что жители Новой Мексики скупают у индейцев ворованное в Мексике и Техасе: "эти торговые партии являются страшным двигателем войны, прибывая с большим количеством виски, предназначенного апачам в обмен на мулов и другой их грабеж". То же самое происходило в отношениях с команчами.
  В 1871 году, например, Сесилио Бенавидес пас свой скот со своими сыновьями, Хуаном и Хосе Мария Бенавидес (в рассказе присутствуют несколько разных человек с такими именами) на земле своего ранчо Прието в Техасе, когда пришли индейцы и забрали мальчиков. Позже эти мальчики рассказали, что за двадцатитрехдневное путешествие в деревню команчей на север, индейцы убили восемь или девять человек и совершили множество ограблений. Затем в их лагерь пришли новомексиканцы и купили ворованных техасских лошадей. Также они показали, что команчи часто отправлялись в свои экспедиции, из которых возвращались с лошадьми, крупноголовым рогатым скотом и пленниками. Мануэль Вела, захваченный команчами и кайова в Техасе в 1872 году, был освобожден благодаря американским солдатам, атаковавшим индейский лагерь (атака Маккензи). Войска захватили тогда много пленников, которых затем обменяли на американских и мексиканских пленников, в том числе и на Вела.
  Хуан Вела Бенавидес, еще один пленник, захваченный в 1848 году, наблюдал в факториях Новой Мексики торговлю, когда туда приходили команчи и обменивали свою мексиканскую добычу. Однажды приехали несколько немцев, и он попросил их выкупить его. Он сказал также, что американский уполномоченный в сопровождении двоих мужчин дважды приезжал в деревню команчей и оба раза уезжал ни с чем. Кроме того, он утверждал, что команчи в год его пленения (1848) имели постоянное место собрания в пустыне. Это указывает на то, что они планировали свои атаки и находили понимание с американцами. Из множества свидетельств стало ясно, что виновниками нападений являлись именно команчи, и действовали они при попустительстве некоторых американских граждан, которые обменивали им ружья и боеприпасы на их грабеж из Мексики и Техаса.
  После американо-мексиканской войны некоторые жители Ларедо решили остаться в Мексике, и на землях, примыкавших к старому городу, основали Новый Ларедо. С самого начала это поселение включилось в ту же борьбу, в которой участвовали другие города на Рио-Гранде на протяжении десятилетий. Старый Ларедо уже почти двадцать лет подвергался атакам команчей и кайова. Мирабо Ламар, одно время президент Техаса, при занятии города в 1846 году американскими силами отметил, что "город лежит в руинах, почти за двадцать последних лет индейцы убили в нем более 700 жителей".
  Здесь, также, как и в Герреро, комиссия обнаружила документы в архивах и многочисленных свидетелей, подтверждавших огромные убытки, понесенные за послевоенные годы. И при этом, претензии с границ Тамаулипаса выявили лишь небольшую часть реальных потерь, так как лишь некоторые страдальцы подавали письменные иски, и то не обо всем, а о том, что помнили.
   Из-за постоянных индейских вторжений, жители старого и нового Ларедо организовали в 1850 году в Лагуна-де-Ла-Лече роту для противодействия индейцам. 1 февраля 1850 года индейцы ночью прошли до центра города и забрали всех лошадей. Американеский консул в Мексике сообщил, что группа преследования, состоявшая из сотни мексиканцев и американцев, попала в засаду команчей и была полностью уничтожена. В марте ситуация накалилась до предела, - как только рота устремлялась в погоню за индейскими грабителями, немедленно другие индейцы угрожали городу, - таким образом, население постоянно оказывалось в милосердии врага. 31 июля мэр сообщил, что индейцы украли в округе всех лошадей. Группа солдат и гражданских вышла на их поиски, а в это время другие индейцы атаковали ранчо Агапито Гальвано, уходя затем в направление Герреро. Индейцы наглым образом средь бела дня расхаживали по улицам Нового Ларедо, совершая свои ограбления, а затем скрывались на другом берегу реки. Жители предъявляли претензии американскому старому Ларедо и гарнизону соседнего с ним форта, но бесполезно.
  Свирепые атаки происходили постоянно. Граждане, возвращаясь из одной экспедиции того же 1850 года, тут же отправлялись в другую совместно с жителями Герреро и нескольких городов из штата Новый Леон. Эти вторжения, более или менее энергичные, продолжались вплоть до 1872 года. Невозможно описать всё из непрерывной цепи вторжений, но даже несколько перечисленных случаев дают точную картину происходившего. Из них следует, что Новый Ларедо денно и нощно был окружен индейцами, которые грабили и убивали. В одном случае в город даже вторглись 80-90 техасцев, которые преследовали липан, появившихся на зрении города. Липаны, находившиеся в мире с Мексикой, грабили в Техасе, и американцы без разрешения в этом конкретном случае перешли границу, убив затем нескольких мексиканцев и забрав их животных.
   Позже американцы и мексиканцы начали находить взаимопонимание в преследованиях индейских грабителей. У них просто не было выбора перед лицом постоянных ограблений и убийств с обеих сторон границы. Например, в 1870 году, когда они совместно гнались за индейцами, шесть жителей ранчо Агуаверде по личной инициативе атаковали этих индейцев во время их переправы через Рио-Гранде и вернули собственность как мексиканцев, так и американцев. Последние получили свое имущество без каких-либо условий, и довольные вернулись домой. Но часто происходили неувязки из-за языковых проблем.
  В целом, вычисление убытков по Тамаулипасу не отображает всей полноты картины убытков от индейских налетов. Подававшие иски к комиссии указывали не всё, так как многое уже было позабыто. Многие страдальцы просто отказывались от вручения претензий, поскольку ничего не получили по своим представлением за прошлые двадцать лет. В общем, можно сделать вывод, что собственность на огромные суммы переправлялась из Мексики в США, обогащая некоторых жителей этой страны. Также невозможно точно вычислить потерянные жизни и денежные суммы. Все это из-за того, что какие-то свидетели не верили в справедливость, кто-то был болен и не смог предстать перед комиссией, а кто-то уже канул в небытие.
  ШТАТ НОВЫЙ ЛЕОН.
  Этот штат отделен от Техаса на севере Коауилой, а на северо-востоке и на западе Тамаулипасом, и, казалось бы, должен был не так сильно страдать от набегов дикарей, как более близкие к американской границе города из соседних штатов. К сожалению, это не никак не помогало жителям штата. Вред и убытки здесь были нанесены еще большие, чем у соседей, так как его жители были намного богаче из-за того, что Новый Леон не был затронут гражданским конфликтом со времени приобретения Мексикой независимости, и поэтому жители почти полностью посвящали себя земледелию и животноводству вплоть до начала кровавой и непрерывной индейской войны, ввергнувшей все нажитое процветание в крах. Мир продолжался до 1836 года. На границах Коауилы и Тамаулипаса, - как более открытых, - в испанское время имелись гарнизоны семи рот, и только один стоял в Новом Леоне, возле Лампасос, предохраняя доступ к центральным районам штата, и эта система атаки и защиты хорошо действовала. Индейцы в то время редко когда уходили безнаказанными, но
   затем в Техас начали проникать американцы и индейцы из переселенных с востока племен, и дикие техасские племена постепенно выдавливались ближе к мексиканским границам. Кроме этого, простимулированные последовательной торговлей с индейскими маклерами, команчи и кайова в 1836 году обрушились в первом своем широкомасштабном вторжении на три соседствующих друг с другом мексиканских штата. Один вождь команчей, по имени Табекуэна, показал в 1839 году в разговоре с Грэггом свое хорошее знание мексиканской границы от Санта-Фе до берегов Мексиканского залива, а также всего прилегающего региона прерий. Он даже составил схему всех основных рек на равнинах и показал дорогу от Санта-Фе до реки Миссури, и мексиканские посты на этой индейской схеме были лучше отмечены, чем на официальных отпечатанных картах. Факт знания команчами равнин до Миссури указывает на то, что они сообщались с американскими поселениями. Табекуэна имел при себе шестьдесят человек, включая женщин и мальчиков, а также нескольких предводителей и воинов кайова, которые часто действовали бок о бок с команчами. Он сказал Грэггу, что они направляются на встречу с Большим Капитаном, но пока далеки от этого, "поскольку повернули, чтобы получить лучших лошадей", и позже автор узнал, что кайова действительно побывали в форте Гибсон и получили там много подарков. "Этот индейский вождь жил южнее Уошита, на территории, позже отошедшей к Соединенным Штатам. Мы купили нескольких мулов, которые стоили нам от десяти до двадцати долларов товарами за одну голову. В торговле с команчами главное зафиксировать цену за первого животного. Это решается вождями, и зачастую на следующие мулы цена устанавливается без дальнейших придирок. Караваны на дороге Санта-Фе из страха предательства, как правило, вообще отказывались торговать с дикими индейцами. Но я убежден, что это ошибочное мнение, так как дикари значительно менее враждебные к тем, с кем они торгуют, чем к любым другим людям. Они способствуют приходу к себе торговцев, и вместо их ограбления обычно готовы их всячески защищать против любого врага".
  Комиссия учла все эти факторы, отметив очевидную связь индейских ограблений в Мексике с коммерческими отношениями дикарей с гражданами США. Больше ничем она не смогла объяснить крупномасштабные индейские вторжения.
  
  (Возвращение команчей из набега: около 3000 лошадей украдено и 23 поселенца убиты за Рио-Гранде).
  Как и в Тамаулипасе, общественные архивы Нового Леона стали для комиссии основным источником информации. При этом картина здесь более полная, так как в этом штате не происходило локальных революций и важные документы в основном остались нетронутыми. Другим важным источником стали известные жители различных городов, которые были в обществе на виду и являлись лидерами экспедиций против индейцев.
   В середине 1848 года работа правительства штата была очень напряженной в связи с эвакуацией американских постов, когда приходилось уделять внимание обузданию беспорядка и устранять вред, причиненный в городах уходившей американской армией. И тут начинаются вторжения команчей, с насилием, доселе никогда здесь не виданным. С 15 июля 1848 года, когда власти города Кафиас сообщили о первом команчском вторжении, не было даже дня отдыха для правительства, а также для городов Вильялдама, Лампасос, Ялесильо, Валенсуэла и Салинас, из-за непрерывных, следовавших друг за другом индейских вторжений. Один команчский отряд из 104 воинов последовательно добирался до центральных площадей этих городов, и это кроме четырех меньших партий, примерно по 15 человек каждая, атаковавших окрестности. В общей сложности они убили 11 жителей, троих ранили и двоих взяли в плен. В погоню за этими команчами устремились 200 мужчин из разных городов и несколько регулярных солдат во главе с офицером. Произошло шесть боестолкновений с команчами, закончившиеся возвратом седла, пленника и нескольких голов домашнего скота.
  1849 год начался атакой команчей на Агуалегуас. Этот свой набег они распространили на все другие северные города, включая Сан-Николас-де-Лас-Карзас, находившийся всего в трех лигах от Монтеррея - столицы штата. Более 500 команчей совершили в этом году тридцать четыре вторжения, убив 34 жителя, раня 14 других и захватив в плен четверых. Это кроме обычного воровства лошадей, которых набралось больше тысячи голов. Солдаты и жители организовывались в преследования. Всего в этом году в ответных действиях участвовали более 1000 мужчин, и произошло три боестолкновения с команчами, по итогам которых было отбито незначительное количество лошадей. Такие скромные результаты явились следствием того, что команчи, в основном, были озабочены сохранением своего грабежа, и поэтому очень быстро отступали на большие расстояния. В 1850 году во вторжениях участвовали уже 800 команчей, которые убили 21 жителя, ранили 20, захватили четырех детей и более тысячи животных. Для ответных действий были организованы силы из 16 городов, общей численностью в 1520 человек. Комиссия установила точное количество нападений на северные города Нового Леона: Вильялдама - 9 раз был атакован команчами; Агуалегуас-7; Сабинас-Идальго - 8; Керральво-2; Марин-4; Мина-9; Салинас-Виктория - 8; Бустаманте-4; Лампасос-9; Вальясильо-10; Пескуэриа-Чико -1; Пескуэриа-Гранде - 6; Сан-Николас-де-Карзас - 2; Абасоло- 3; Сан-Николас-Идальго -3 ; Китай-1;в общей сложности 86 вторжений в 16 городах Нового Леона. Нужно учесть, что в этом году, судя по сообщению губернатора в Конгресс, набеги в этом штате были менее частыми, чем в любых других пограничных штатах.
  Для противодействия индейцам, согласно правительственному распоряжению было организовано девять регулярных рот. Каждая из них состояла из 80-100 мужчин и была приписана к определенному городу. Но индейцев это видимо мало волновало. Пресса продолжала стенать: "Первая вещь, которая бросается всегда в глаза, - это что-либо о диких индейцах. Почему эти несчастные города не могут освободиться сами от такой ужасной напасти? Защитные планы разработаны, деньги выделены для военных приготовлений, но результат всегда один: несмотря на то, что иногда дикари наказаны, города не имеют ни минуты отдыха; их жители гибнут в руках дикарей или уносятся в страшную неволю; сельское хозяйство, промышленность и торговля катятся вниз, поступления иссякают, спокойствие утеряно из-за постоянной опасности, которая угрожает жизни, достоинству и семейным интересам,-всё это очень жалостливое изображение несчастья и запустенья". Повсюду люди удивлялись тому, что пограничье по сути находится в осаде, несмотря на все планы и системы, направленные на отталкивание дикарей.
  Посреди краха и запустенья, в котором пребывала большая часть республики, мексиканское правительство готовит распоряжения, которые должны были, наконец, сдвинуть с мертвой точки договорные обязательства Соединенных Штатов по сдерживанию своих диких племен. 10 сентября 1850 года командирам военных постов на востоке и западе Чиуауа, в Коауиле, Тамаулипасе, Дуранго, Соноре и нижней Калифорнии дается указание: "Под свою строгую ответственность, ни под каким предлогом не предоставлять никакой мир и вести энергичную войну с команчами, апачами, липанами и другими племенами, которые приходят с американской территории, не образуют постоянных поселений, не возделывают землю подобно другим племенам, а посвящают себя только войне самого зверского вида. Делать это не только в случаях, когда они по своему желанию мирно эмигрируют к нам из США, но и когда изгоняются оттуда силой оружия. Не заключать перемирия, мира или соглашения с любыми другими дикарями, не включенными в вышеуказанные категории, без ожидания на это решения верховного правительства, которому должен отправляться отчет относительно обстоятельств и условий племени, желающего помириться". Но без сотрудничества с властями США просто невозможно было подавить индейские вторжения на такой протяженной границе. Правительства штатов должны были действовать соответственно воле верховного правительства, и, например, в Новом Леоне был задействован защитный план, обуславливающий искоренение дикарей. Конечно, в этом случае должны были страдать и невиновные. Выглядело это так: "Учитывая наличие пустынь, горных тайников, ловкость дикарей, их выносливость, проницательность и хитрость в их своеобразном методе ведения войны, составлены эти правила. Указ обнародован и немедленно вступает в силу. Настало время, ибо, как мы видим, зло огромных размеров попирает чувства гордости, достоинства и чести. Кто, в созерцании этой картины, что вводит в ужас самых апатичных граждан, не слышит властный голос долга и чести, требующего обнаружения средства для излечивания от этого зла?". Все ресурсы Нового Леона были брошены на обнаружение "средства", способного обуздать ситуацию. Города в достаточном количестве были обеспечены оружием, боеприпасами, деньгами: "и свирепый дикарь узнает, к своему горю и удивлению, что правительство не будет спокойно терпеть зло, которое он привык причинять".
  Тем не менее, за 1851 год комиссия обнаружила документацию на шестьдесят восемь вторжений, которые совершили примерно 600 индейцев. В них 36 жителей было убито, 33 ранено, 12 унесены в неволю и украдено около 300 лошадей. Были организованы четыре экспедиции преследования, и поиски индейцев оказались более эффективными, чем раньше. В местах, куда индейцы обычно свозили свою добычу, произошло восемь боестолкновений и много дикарей были убиты. Силы мексиканцев в экспедициях против индейцев в этом году составляли 1000 человек. В 1852 году происходит еще больше вторжений, а значит ограблений, убийств и похищений. Кроме нападений на поселения, были выполнено 52 атаки на гуртовщиков, рабочих и дорожные партии разного размера Участвовало в этом более 1000 индейцев. Против индейцев были применены около 2000 человек, которые углублялись в самые труднопроходимые горы, потеряв при этом 62 убитыми, 30 ранеными и 16 были захвачены в плен. Также индейцы украли у них более 500 лошадей и мулов. Велась настоящая война: было организовано восемь больших экспедиций, в которых произошло восемь боестолкновений, закончившихся для индейцев потерями в людях, и были отбиты свыше 200 лошадей и мулов.
  В 1853 году индейцы в своих вторжениях делились на меньшие партии в 50, 30, 20, 10 человек. Они совершили одиннадцать нападений на севере и западе штата, убивая 35 жителей, 23 раня, захватывая 6 пленников и похищая около 300 лошадей. Около 1500 человек преследовали их, и произошло четыре боестолкновения, в которых дикари понесли потери. Также, из-за того, что примерно 800 индейцев в этом году делились на меньшие партии, произошло много мелких столкновений, не вошедших в официальный учет.
  В 1854 году к прежнему списку страдающих городов прибавились еще некоторые, прежде никогда не подвергавшиеся нападениям команчей: Линарес, Монтеморелос, Сан-Педро-де-Итурбиде, Галеана, Доктор Арройо, Рио-Бланко. Два последних располагались южнее Монтеррея, у подножья Сьерра-Мадре на дороге в Виктория, а другие на другой стороне гор, в сотне лье (около 500 километров) от столицы штата.
  Все же предпринятые меры вынудили команчей изменить тактику и делиться на меньшие группы. Команчи были очень искусны в разбое, упорны при самообороне и отважны в стремительной атаке,- все эти качества они приобрели за несколько поколений пограничных войн. Хотя, в целом, они не показывали реального знания военной науки, действуя лишь ради мести и захвата добычи. Какую-то военную тактику они стали применять с 1848 года. Их древняя военная система основывалась на количестве одновременных атак на больших площадях, когда они высылали 1000-2000 воинов, пересекавших границу, затем разбивавшихся для нападений в разных точках и сбора огромного количества лошадей, мулов и уничтожения попадавшихся людей. При этом они не раз терпели поражения, как это случилось в Льяно-де-Рамирес, Уисачаль, Эль-Посо, Ла-Орасьон, Росита и в других местах.
  Теперь они действовали по другому плану, собираясь в больших количествах в определенном месте рандеву на мексиканской территории или в Техасе. Это место со всевозможной секретностью в плане обороны выгодно располагалось вдали от населенных пунктов, то есть, их будущие жертвы не должны были знать о нём. Из такой своей штаб-квартиры они выполняли набеги меньшими партиями, возвращаясь туда с добычей, и повторяя эту операцию как можно чаще, пока не наставал момент, когда скапливалось достаточно ворованного добра и его необходимо было разом увозить на север в Соединенные Штаты.
  В августе 1854 года индейцы перебрались через обширный хребет Сьерра-Мадре, который, казалось, непоколебимой стеной защищал города Сан-Педро-де-Итурбиде, Галеана, Доктор Арройо и Рио-Бланко, окровавили свои томагавки в головах их жителей: отряд из 110 команчей неожиданно атаковал эти поселения, и результат этого отображен в следующем документе: "Галеана, 15 августа, 1854 год. Управляющему департамента Новый Леон.
  Ваше Превосходительство, Сир.
  Из этого сообщения ваше превосходительство узнает, что дикари, в количестве около 100, захватили этот муниципалитет, совершив действия наивысшей жестокости в месте под названием Пенуэло, где они убили всех жителей, состоящих из беззащитных женщин и детей, так как мужчин там не было, потому что они перегоняли скот в департамент Сакатекас. Эти прискорбные обстоятельства ввели всех в ужасное оцепенение. Коммиссириат, что под моим попечением, использовал каждый доступный ресурс, вооружив и обеспечив двенадцать человек из этого города для защиты асиенды Потоси, где ожидалось прибытие страшного врага, но сам город был полностью опустошен дикарями, так как в нем не оказалось мужчин и оружия. Очень тяжело, высокочтимый сир, описать плачевное изображение места, где произошло трагическое событие, и христиане приходят в ужас при виде этого. Но теперь, как мне кажется, все внимание должно быть уделено более важной обязанности: похоронам погибших и помощи в этом деле другим местам, подвергшимся той же участи, что и в уничтоженном Пенуэло. Да, высокочтимый сир, невинная кровь более 200 жертв по-прежнему воняет в окрестностях Пенуэло, громко взывая к мести. Этот муниципалитет, неспособный из-за своей бедности вооружить и обеспечить лошадьми даже сотню мужчин, со всей серьезностью умоляет Ваше Превосходительство проявить отеческую заботу, которую Вы посчитаете целесообразной, и обеспечите нас оружием и боеприпасами для нашей защиты от такого зверского врага и наказания его, по возможности, когда он вновь появится в пределах этого дистрикта".
  Учитывая расстояние от столицы штата, на котором происходили описанные бедствия, невозможно было своевременно оказывать необходимую помощь в то время, когда другие округа штата подвергались атакам небольших партий от 10 до 15 индейцев, а также более крупных отрядов от 200 до 300 воинов каждый. В этот год команчи убили официально 56 человек, ранили 35, взяли 19 пленников и украли 600 животных. 1500 человек участвовали в активных преследованиях через горы и равнины, отбивая 60 животных в четырех боестолкновениях с более чем 400 команчами.
  В 1855 году происходит всего двадцать семь набегов, два из них на города к югу от Сьерры. В этот год команчи убили 44 жителя, троих ранили и унесли в неволю двоих пленников. Всего захватчиков было более 200, и шесть атакованных ими городов выставили для преследований 500 человек, которые, тем не менее, их не догнали.
  В следующем, 1856 году, было совершено 73 набега против северных городов Нового Леона, в которых 25 жителей были убиты, 15 ранено, трое захвачены в плен и около сотни животных украдены. В погоню за индейцами были отправлены десять экспедиций, но безрезультатно. Более 2000 человек были применены против 500 индейцев.
  В 1857 году вторжения происходили по обычной схеме. Было совершено восемьдесят девять набегов на северные города Нового Леона, в которых 45 человек погибли, 26 были ранены, 13 взяты в плен и 300 лошадей украдены. Отделения гражданской милиции, от 10 до 70 мужчин каждое, постоянно высылались вдогонку захватчикам. Всего, таким образом, было применено 2000 человек. За исключением липан, однажды атаковавших Мина, все остальные набеги совершали команчи. Примечательно то, что они одновременно обрушились на шесть городов, удаленных от обычного театра их действий. Отряды индейцев в этом году не превышали 30 воинов, а иногда и вовсе состояли из 3-5 человек. Благодаря своей партизанской тактике, когда одни атаковали, затем скрывались, а потом приступали к действию другие, сидевшие в горах, ожидая удобной возможности для атаки, они с безнаказанностью наносили огромный урон.
   Комиссией очень приблизительно вычислила, что за десять лет, с 1847 года по 1857, потери штата Новый Леон составили 652 убитых, раненых и пленных. 12000 человек были заняты в противодействиях индейцам, которых насчитывалось в среднем по 500 в год. В общем, за десять лет штат потерял 650 своих лучших сынов, и каждый год как минимум 1500 его граждан находились постоянно под ружьем, чтобы преследовать индейцев и предоставлять помощь местам, которые были атакованы дикарями. В эти места вошли почти все города. Даже несколько не подвергшихся прямому разорению, пострадали косвенно от индейских боен.
  Нужно отметить, что система военных колоний приносила свои плоды. Например, в 1850 году жители военной колонии Сан-Висенте, находившейся в 120 лигах (более 500 километров) к северу от Монтеррея, отогнали отряд мескалеро и липан, убив пять индейцев и ранив 22. Две партии были посланы из Лампасос против индейцев, вторгшихся в Салинас; команчи были атакованы в Пахарос-Азулес совместно с местной милицией, и затем экспедиция углубилась в пустыню в поисках индейцев вплоть до Лагуна-дель-Жако.
  В 1851 году пришло сообщение, что команчи заключили мир с офицерами из форта Макинтош. Тогда же появились подозрения, что индейцы совершают свои деяния с согласия американских военных властей. При этом существовала угроза вторжения белых бандитов, как англо, так и техасских мексиканцев. Например, в феврале 1852 года правительство Нового Леона сообщило военному руководству штата в Монтеррее, что в соседней Коауиле команчи убили всех жителей поселения Байан. В то же время, власти Вальесильо передали, что они ожидают вторжения 200 англо и мексиканских бандитов из Техаса. Пока одни силы республики устраняли угрозу нападения техасских бандитов, другие сражались против индейцев. Например, в сентябре этого же года был полностью уничтожен отряд индейцев в Калупин и отбиты 200 лошадей. Также индейцы были хорошо наказаны в двух боях возле Салтильо, штат Коауила, в местечке Патос и в Санта-Роса. В 1855 году, в Новом Леоне у большого отряда команчей были отбиты шесть пленников и более 200 животных. Как нельзя кстати прибыли индейцы семинолы и маскоги, с которыми были заключены соглашения 16 октября 1850 года и 26 июля 1852-го, и они приступили к патрулированию границы Коауилы. С липанами был заключен мир, и они поселились в Месса-де-Катнианос, Коауила, где за ними наблюдал военный комендант Нового Леона. В целом, защита от набегов команчей в Мексике была более успешно организована, чем в США, где, например, только за один 1853 год команчи захватили в плен в междуречье Бразос и Колорадо около трехсот человек, в основном местных мексиканцев, и военные посты, такие, в частности, как Форт Фантом-Хилл, были просто не в состоянии сдерживать налеты.
  
  
  (Вакеро отстреливается от индейских налетчиков).
  Что происходило в Новом Леоне после 1857 года? В 1858 году примерно 700 команчей атаковали тринадцать городов в сорока вторжениях. Некоторые из них подвергались нападениям по 4-5 раз. Благодаря активному противодействию со стороны 1000 граждан, убитых было всего 18 человек и четыре ранены. Команчи в восьми боях потеряли 20 воинов, и у них были отбиты два пленника и более 200 животных. В этом году индейцы настолько обнаглели, что преодолев пешком крутые горы, появились в предместьях Монтеррея. Затем их преследовали 1000 мужчин человек и не догнали их, но они позже погибли среди скал от голода и жажды.
  В 1859 году восемь городов на севере штата и один на юге, за Сьерра-Мадре, пострадали обычным бичом: 11 граждан убитых, 6 раненых , много детей унесенных и много лошадей украденных. Индейцев в этом году было меньше, всего 300, но они одновременно атаковали удаленные друг от друга на сотню лиг города: Лампасос и Галеана. За весь 1860 год в набегах был убит всего один человек, четверо ранены и двое захвачены в плен. Команчи, общей численностью в 150 воинов, четыре раза появились возле Лампасос и пять в Вильягарсия, и их добыча была совсем незначительная.
  В тридцать одном вторжении 1861 года лошадиный убыток был большим. Десять из северных городов имели дело с 400 команчами, при этом восемь жителей были убиты.
  В 1862 году никто не был убит и даже ранен. Менее чем сотней индейцев было совершено десять вторжений на севере штата. В 1863 году 100 индейцев совершили семнадцать вторжений, при этом 300 граждан их преследовали, потеряв шесть убитыми, четверо были ранены и ни одно животное отбить не удалось. В 1864 было четверо убитых и двое раненых, и немного животных было украдено из пяти северных городов. В 1865 году убытков было еще меньше. Всего было замечено 80 индейцев, которые убили двоих жителей и еще некоторых ранили в нескольких боях. Лошадей было украдено совсем мало. В 1866 году ни один индеец не появился.
  С 1861 года количество набегов неуклонно уменьшалось. Чем это объяснить? Во-первых, с началом гражданской войны произошло изъятие гарнизонов из техасских фортов на нужды войны и индейцам открылось там широкое поле для своей привычной деятельности; во-вторых, торговый центр (вместе с маклерами) переместился в Канзас, и команчи, потеряв стимул для совершения опасных набегов на далекое расстояние, ограничивались опустошениями в Техасе. После войны случилось всего несколько набегов до 1869 года, а затем произошел резкий их всплеск. Но в 1870 снова снижение всего до двух рейдов, а затем они вовсе прекратились. В 1867 году восемьдесят индейцев появлялись в семи северных городах, убивая двоих жителей и воруя значительное количество лошадей. В 1868 году ограблениям подверглись четыре города, когда около 200 команчей увели некоторое количество лошадей, никого не убив из жителей. В 1869 году двадцать пять вторжений, когда были убиты девять жителей, ранено четверо и один взят в плен. Лошадей было своровано много, и всего лишь несколько из них были отбиты в трех столкновениях. В 1870 один только город Лампасос был атакован двумя разными партиями индейцев, одна из которых убила 30 жителей, и, в совокупности, они украли много лошадей. Регулярный войска и гражданская милиция преследовали их вплоть до Рио-Гранде. Таким образом, за двенадцать лет с 1857 года, дикие индейцы убили, ранили и захватили в Новом Леоне 105 человек.
  Были приведены официальные данные, которые, в силу ряда озвученных здесь причин, являются далеко не полными. К тому же, зачастую ранние официальные отчеты просто уведомляли о вторжениях, чтобы сподвигнуть правительство на принятие быстрых репрессивных мер против агрессоров, и убытки являлись второстепенным соображением, необходимым только для доказательства факта появления дикарей. Жители всех городов помышляли лишь об устранении опасности, и учитывая само присутствие проблемы отталкивания дикарей, а значит задержки в установлении истины насчет убытков, архивы оказались далеко не полными в этом отношении. Потери были огромными, так как сообщения об индейских грабежах и убийствах, выраженные общими фразами, почти ежедневно отправлялись чиновниками с мест правительствам штатов.
  Жители северо-восточного пограничья совершали протяженные поездки в Чиуауа, Сонору, Дуранго и Техас, и при этом они часто подвергались атакам больших индейских отрядов, когда захватывалась собственность людей и многие из дорожных путешественников погибали в пустыне, далеко от своих домов. Ни одно из таких многочисленных несчастий не учтено в архивах, и лишь уцелевшие пленники и свидетели пролили немного света на этот источник знаний об огромных потерях в жизнях и собственности. В городах Нового Леона, например, комиссией были изучены показания сорока двух таких свидетелей, десять из которых являлись бывшими индейскими пленниками. Благодаря их показаниям определены даты многих вторжений, стали известны племена их совершавшие, величина убытков, пострадавшие люди, и меры, которые предпринимались для возвращения собственности.
  Свидетели из семнадцати различных городов показали как географически распространялись вторжения на юг. Было доказано, что серьезные вторжения не начинались до 1836 года, но никто из этих свидетелей не смог дать конкретный счет индейских зверств. Часто индейские вторжения, совершенные в одном штате, находили себе подтверждение в другом. Например, в 1852 году офицер из Лампасос участвовал в бою с индейцам в Ла-Орасьон совместно с жителями Герреро, и он подтвердил заявления, сделанные Бенавидесом Ихоноса и пленником Сабасом Родригесом. Вторжения индейцев в Ларедо, Техас, как они были описаны жителем Нового Ларедо, который участвовал вместе с техасцами в преследовании мародеров до границы Нового Леона, были подтверждены генералом Интарахо, гражданином Мануэлем Родригесом и официальным сообщением.
  Жители Сан-Франциско (Новый Леон) свидетельствовали перед комиссией, что в 1860 году они отправились в Техас продать там свой скот. Не избавившись от всех животных, они решили еще там остаться, и поэтому пострадали от нападения команчей, которые захватили нескольких пленников на берегах реки Нуэсес, а также одного из мальчиков, сына их гуртовщика. На то же самое время генерал Кирога сделал аналогичное утверждение, что он тогда проживал в ранчо возле Ларедо, Техас, и сражался с индейцами, когда 80 команчей атаковали фургонный караван с семействами на их пути из Ларедо в Сан-Антонио. Он и пять пастухов спаслись, и по его словам, с команчами находилась пленная женщина, захваченная ранее. Вскоре вышеуказанные пленники подтвердили их показания. Через два месяца комиссия прибыла на Рио-Гранде, куда из форта Силл были доставлены мексиканские пленники, выкупленные у команчей и кайова, и среди них упоминавшиеся сын гуртовщика и женщина.
   Показания перед комиссией дали десять бывших пленников. Они условно разделялись на три категории: несколько из них были захвачены до обретения Мексикой независимости, другие до 1840 года, и оставшиеся после американо-мексиканской войны. Они снабдили очень интересной информацией за каждый из этих периодов. В частности о маршрутах, по которым команчи, липаны и мескалеро следовали в Мексике и Соединенных Штатах, а также об их отношениях друг с другом. Вентура Гарса указал, что он был захвачен мескалеро апачами в 1858 году в Бустаманте. Они тогда убили 20 человек и украли 150 мулов. Через Рио-Гранде они переправились около Ларедо, Техас, а затем продолжили свой путь вдоль этой реки до самого Пасо-дель-Норте. Затем они снова пересекли реку около этого города, и направились в Сьерра-Рико, штат Чиуауа. Там они встретились с остальной частью своей группы, которая состояла из мескалеро, липан и хиленьо апачей, а затем они вели военные действия с одной и с другой стороны Рио-Гранде. Их правилом было совершать ограбления только в Соединенных Штатах, когда они жили в Мексике, и наоборот. Подобное позволяло им безнаказанно совершать их мародерства, так как силы этих республик не могли пересекать границу. Таким образом они сохраняли в тайне свои убежища и спасались от преследований. Затем они отправлялись, как ни в чем не бывало, в Нью-Мексико, просили там мир, после чего начиналась открытая торговля, когда за свою мексиканскую добычу они получали оружие. Несколько позже, вероятно в 1861 году, они нарушили договорные обязательства и начали вновь совершать свои ужасные зверства и уничтожения. Этот свидетель был выкуплен в Пасо-дель-Норте в 1865 году.
  Другого пленника в 1851 году захватили команчи в Вильялдама, Новый Леон. Его свидетельские показания полны перечислениями убийств и ограблений, которые индейцы совершали на протяжении нескольких дней, когда он находился с ними. Также он рассказал, что индейцы располагались лагерем на верхушках гор, и оттуда спускались в долины для грабежей. В подтверждение его показаний обнаружены документы в архивах штата, в которых алькальд Вильялдамы сообщал 31 марта того же года об убийстве команчами двух человек, захвате двух других и воровстве лошадей.
  
  (Команчи. В набег за лошадьми).
  Еще один пленник показал, что команчи увезли его из Потреро после убийства его товарища по имени Домингес. По пути они убили еще одного человека, и "еще двоих перед тем, как прибыть в место, откуда они исходили". Индейцев было всего четверо, и через несколько дней, собрав достаточно добычи, они направились к форту Уорт, проходя вблизи Монклова.
  В 1848 году, в своем набеге на Сабинас, команчи захватили мальчика, который оставался с ними три года, а затем был продан липанам. У последних он был выкуплен американцами, и наряду с другими мексиканскими пленниками был снова обменян команчам на лошадей в Техасе. Затем команчи и липаны заключили друг с другом мир, и совместно совершали набеги в Мексике, сбывая добычу в США. Официальные армейские документы из Монтеррея того времени показывают, что липаны тогда вели в Мексике жестокие военные действия. Вышеупомянутые пленники были из штатов Дуранго, Коауила и Новый Леон, что указывает на широкую географию мародерства.
  Корнелио Санчес был захвачен в 1839 году на другой стороне Рио-Гранде, выше Сан-Фернандо. Затем его переправили в Сан-Саба, где стояло несколько жилищ команчей, которые находились с визитом к липанам: оба племени как раз находились в мире. В течение следующих восьми лет он жил среди разных племен в качестве работника и торгового эквивалента, пока наконец американцы не выкупили его у команчей. Показания последних двух пленников дали хорошее изображение взаимоотношений команчей и липан, а также расположений их нескольких деревень.
  Пограничный город Лампасос испытал в 1820 году вторжение, в котором команчи захватили почти пятьдесят детей, двое из них вскоре бежали, но были схвачены и через несколько лет были обнаружены возле Рио-Колорадо и выкуплены. Один из них был родом из известной в Лампасос семьи, и в 1870-х годах он занимал там высокое общественное положение. Он сообщал, что шесть лет своей неволи он являлся свидетелем постоянного торгового движения между команчами, американцами и новомексиканцами. Липаны в это время находились в гармонии с команчами, хотя иногда и ссорились из-за столкновения интересов в охоте на оленей, но это никогда не выливалось в военные действия. Воевали липаны тогда только с "уошас - племя, живущее дальше на север, которое в набегах на Мексику присоединялось к кайова, ямпарика и сариктека, последние те же команчи". Кроме того, он познакомился с земледельцами тухканае, которые жили в постоянных деревнях "на той же реке" (Ред-Ривер), а также с липанами, мескалеро и хиленьо, которые "были известны под общим именем апачи". Еще он упомянул племя "тауаканос" и сообщил, что все они одевались почти одинаково, и главное различие между команчами и апачами состояло в том, что луки первых были короче и лучше сделанные; еще команчи отличались от апачей тем, что носили волосы, заплетенные тесемками в три косы, а последние имели только одну длинную прядь, или обрезанную по плечо. С уроженцем Санта-Фе он обманным путем в 1826 году бежал в Новую Мексику, в 1828 году завербовался в армию и служил в подразделении, которое располагалось в Лас-Морас во главе с капитаном Сантьяго Лопесом. Он также показал, что граница узнала, что такое мир с 1829 года по 1836, и это благодаря тому, что армия преследовала индейцев всякий раз, как только они приближались к линии гарнизонов. Этими индейцами почти всегда были команчи, и убытки, что они наносили, были огромные.
  Все пленники ясно показывают, что мародерами в Новом Леоне с другого берега реки почти всегда являлись команчи и липаны. До 1848 года оба племени проживали только к северу от Рио-Гранде, обменивая мексиканский грабеж в основном американцам, а также индейцам с Индейской территории, взамен получая оружие и боеприпасы. Торговля эта активно началась где-то с 1835 года: эффективно стимулируя команчскую деятельность по совершению грабежей и убийств. С 1848 года индейские налетчики в городах Нового Леона убили, ранили и унесли в неволю более 1000 человек. За 22 года (1848- 1870) города Нового Леона были ограблены прямыми нападениями на них 89 раз. В каждом из этих вторжений, по неполным данным, убытки равнялись в среднем 5000 долларам, что в общем составляет 1045000 долларов. Очевидно, что это лишь небольшая часть убытков.
  
   КОАУИЛА.
  Коауила первоначально была объединена с Техасом, формируя провинцию под названием Новые Филиппины, так как в основном поселенцы сюда прибывали с филиппинских островов. Провинция занимала огромную территорию, которая простиралась с восточного берега Мексиканского залива до Луизианы, и на запад до Дуранго и Новой Бискайи, а также далеко на север. Рельеф южнее был гористым, а на севере преобладали обширные прерии. Передовые посты испанцев находились на севере в Салтильо и Чиуауа. Однако расширение было остановлено в 1670 году из-за огромного количества местного туземного населения и других индейцев, оказавшихся здесь по мере продвижения испанского завоевания.
  Не прошло и полвека, как эти туземцы были покорены и испанцы пошли дальше на север. В 1719 году далеко на севере был основан Сан-Антонио-де-Бехар. В тот год маркиз Агуайо дон Хосе де Валдивиесо привел туда солдат и миссионеров. Испанская граница отныне проходила по реке Эмпалисада, позднее получившая название Красная (Ред-Ривер), и отделяла испанские владения от французской Луизианы.
  С тех давних пор перенесемся в 1836 год, когда дикари повсюду безнаказанно разоряли равнины, пользуясь разногласиями мексиканцев. Мексиканское богатство в домашнем скоте было огромным, и его невозможно было перегнать на север за одно вторжение. Но это время было еще не самым страшным. В 1840 году орды мародеров обрушились одновременно на три северо-восточных штата. Одна их колонна проникла за Санта-Роса по длинной прямой дороге, которую буквально выложила трупами местного мексиканского населения. Затем команчи расположились лагерем возле Сан-Буэнавентура, ограбили окрестности, и оттуда устремились к Салтильо. Милиция обоих городов была полностью разгромлена, и индейцы беспрепятственно продолжили свой путь в штат Сан-Луис-де-Потоси, грабя и убивая на каждом своем шагу. Они прошли через Агуа-Нуэва, Вентура, Сан-Сальвадор, Саладо и много других городов, и дошли до Монтерильос, находившийся всего в 15 лигах ( около 30 километров) от города Сан-Луис-Потоси - столицы одноименного штата. Все города пострадали огромными убытками, и некоторые семьи вплоть до 1870-х годов ничего не знали об участи своих близких, унесенных в неволю.
  Одновременно с первой колонной команчей, другая их орда дошла до города Бустаманте в центре штата Новый Леон, убила и ранила там более 100 человек, и затем устремилась в богатый город Салинас Виктория, где разгромила объединенные регулярные войска и гражданскую милицию. Затем эти команчи, собрав всю добычу, объединились в своем отходе на север со своими соплеменниками, которые уходили, нагруженные грабежом, из штата Сан-Луис-Потоси. Третья колонна команчей в это время занималась городом Куидад-Герреро в штате Тамаулипас, совершая там ужасные уничтожения. Это случилось впервые, когда варвары продемонстрировали армейскую организованность и порядок.
  Все вышеупомянутые, и другие города, не ожидали подобного нападения и дерзости, и поэтому понесли огромные потери (выше уже говорилось, что в Коауиле и Новом Леоне в этом набеге погибло примерно по 700 человек, хотя не исключено преувеличение). Для наказания такой дерзости были отданы приказы отдельным ротам, что располагались в изолированных постах, собираться и отрезать отступление дикарей. В их составе было много опытных ветеранов индейских войн, хорошо знакомых с привычками индейцев. Поэтому они, в свою очередь, неожиданно атакуют один индейский отряд в Эль-Посо, в восьми лигах западнее ограбленного Сан-Фернандо-де-Агуаверде. Они обратили индейцев в бегство, отбивая у них всех лошадей и освобождая многих пленников, за исключением нескольких. Третья колонна была встречена на обратном пути объединенным отрядом вооруженных жителей из городов Герреро, Миер и Камарго. Индейцы были отогнаны с большим для них убытком. Перегруженные добычей, пленниками и своими ранеными, команчи не смогли отвергнуть мексиканцев.
   Имелось подозрение, что почти армейская организованность команчей была обусловлена вмешательством американских военных, а также их контактами с осейджами, канза, делавэр, шауни и другими племенами с Индейской территории, с кем они торговали, и которые, возможно, сопровождали их в этих вторжениях. Второе вероятней, хотя не исключено и участие отдельных американских чиновников в лице индейских агентов для цивилизованных племен, а также торговцев. В общем, команчи и кайова были очень эффективно простимулированы на этот кошмарный набег. Дикари раньше в основном уничтожали ворованных животных, оставляя всего нескольких, но теперь они собирали весь скот и упорно гнали его на север. Однако, видя, что их система вторжения крупными отрядами работает не так хорошо, как хотелось бы, команчи начинают организовывать базовые лагеря от Сан-Саба до реки Пекос. Это явилось следствием того, что перегруженные добычей отряды были легко настигаемы. С 1848 года они также начинают высылать свои рейдовые отряды из лагерей в Техасе, располагавшихся на территориях, прилегающих к северо-восточным границам Мексики.
  Убытки в штате Коауила, граница которого тянулась на 100 лиг (420 километров) и пересекалась захватчиками в любой точке, просто неисчислимы. Многие северные вторжения пересекали Рио-Гранде выше или ниже древнего Пресидио-де-Сан-Карлос, а затем проходили через Больсон-де-Мапими, чтобы атаковать Куатро-Хиенегас, Паррас, Виесоа и Лагуна. Депопуляция, бедность и запустение являлись естественными последствиями этих вторжений. Многие годы жители Коауилы сражались за простое существование. Так как их скот больше не искушал индейцев, они вынуждены были пересекать этот штат, чтобы добраться до более богатых поместий в штатах Сан-Луис-Потоси и Новый Леон. Жители и путники неизбежно подвергались уничтожению в этих широкомасштабных набегах, и приходилось жить буквально с оружием в руках, чтобы хотя бы защитить свою жизнь. Мексиканская территория не была полностью обезлюжена лишь благодаря своевременным ответным мерам против диких племен.
  В августе 1848 года три отряда команчей атаковали несколько городов, что привело к расходу более 3000 долларов правительственных денег, чтобы отвергнуть вторжения. В 1849 году на эти цели было истрачено 24000 долларов. А индейцы, тем временем, продолжали свою обычную деятельность, совершив в 1849 году одиннадцать набегов силами примерно 800 воинов. Они организовывали свои базовые лагеря на техасском берегу Рио-Гранде и оттуда высылали военные отряды в разных направлениях. Но из-за мексиканского упорного сопротивления убитых было не так много, как в прежние годы. В этот год было 22 убитых, раненых и унесенных в неволю, и несколько сот украденных лошадей.
  В 1850 году команчи, мескалеро и липаны, когда совместно, когда по отдельности, разоряли большинство ранчо и асиенд, и также атаковали город Санта-Роса, который избежал полного занятия лишь благодаря предупреждению, полученному от недавно бежавшего пленника. Более 600 дикарей занимались боестолкновениями с милицией Санта-Росы, Морелос и Герреро, и в это время другие мародерствовали в Паломас, в сотнях лигах южнее, и в Виеска, в сотнях лигах западнее. В тридцати шести атакованных ими поселениях индейцы убили 28 человек, 14 ранили и столько же захватили в плен. Пять боев закончились освобождением половины пленников и части украденных лошадей. Около 1000 человек были применены в ответных кампаниях. В конце января жители Санта-Роса совместно с военными колониями Монклова Вьехо и Сан-Висенте взяли десять индейских скальпов, и тела восьмерых других были унесены с поля боя их товарищами. Жители Куатро-Хиенегас предприняли экспедицию к озеру Жако, в поисках индейцев, которые там, предположительно, разбили лагерь. Но хиленьо, согласно утверждению их пленника, бежавшего от индейцев во время боя в Росита, уже переправились с ворованными лошадьми через Рио-Гранде.
  Войска на постоянной основе находились в Салтильо и Паррас, чьи жители сотрудничали с армией в защите, помогая в наблюдениях за северной, южной и западной частями штата, тогда как восток был защищен отрядами гражданской милиции из Лампасос, Мина и Мамелюк. В июне дикари захватили дистрикт (округ) Паррас, нанося огромные убытки на сотнях лиг территории от этого места к северу штата. 14 июня власти Герреро писали в правительство штата: "Эти несчастья произошли 12-го числа. На следующий день вдогонку была послана партия из 15 человек, которые повернули назад в день, когда дикари переправились через Рио-Гранде". Власти города Хиенегас, с западной окраины штата, таким же образом описывали свою ситуацию того же месяца: "Мы не знаем куда преследовать дикарей, они видны в каждом направлении, и их следы имеются даже в окрестностях этого места (Хиенегас)". Связь посредством дорожного сообщения между пограничьем, Сакатекас и Сан-Луис-Потоси была индейцами обрезана. Правительство Коауилы обратилось с просьбой в центральное правительство выделить сотню человек из военных колоний для защиты дорог. Военный департамент, не желая отзывать войска с границы, отказал в просьбе, но разрешил вооружить 150 жителей за счет национального казначейства. Губернатор немедленно поднял наиболее опытных ветеранов индейских войн. В течение всего года правительство штата неустанно трудилось по организации защитных мер, особенно в дистрикте Паррас, где военные действия происходили ежедневно.
  Изображение 1851 года такое же ужасное. Произошло 94 вторжений, в которых 63 человека погибли, 35 были ранены, 11 захвачены и огромное количество лошадей угнано из всех ранчо, асиенд и поселений штата, который был буквально наводнен 3000 команчей и липан. В иных сообщениях их число оценивалось в 1000 воинов, а в сорок одной депеше говорится о "большом" или "значительном" отряде. Более 2500 солдат находили себе применение в течение всего года, и не проходило и недели без появления врага в какой-нибудь части штата. Произошло 16 боестолкновений, относительно которых имеются сообщения, в которых говорится, что индейцы избегают открытой борьбы, предпочитая убивать беззащитных жителей. Всего солдаты и жители отбили троих пленников, 400 животных и убили 11 команчей.
  Чтобы понять суть происходящего, нужно прочитать выдержку из одного сообщения. Города округа Рио-Гранде, расположенного напротив порта Дункан, испытали 14 вторжений, и насчет одного из них мэр Герреро написал 7 февраля: " В настоящий момент, граждане, которых я послал на поиски индейцев, возвратились и сообщили мне, что дикари в течение двух ночей переправляли лошадей, похищенных в этой окрестности, через реку, в дневное время, находясь вдоль холмов у Рио-Гранде, где они их собирали и содержали. Граждане не пересекли реку, так как у них не было на это приказа. Эта новая стратегия оставляет нам очень мало надежд на сохранение нескольких наших животных, оставленных нам, и когда захватчики заберут их всех, им больше не нужно будет бояться преследований, которым до сих пор они подвергаются от нас".
   Частые вторжения дикарей вынудили губернатора Коауилы сообщить своим аналогам в Дуранго, Чиуауа и Сакатекас, что, несмотря на незначительность имеющихся у него ресурсов, он планирует начать кампанию совместно с младшими инспекторами колоний, и он предлагал губернаторам принять соответствующие меры. Законодательное собрание Коауилы ввело особые налоги для этих же целей и выделило одного из своих членов на организацию обороны штата в этой катастрофической войне. Были определены места: Сан-Висенте, Точе-Буэна, Жако, Сан-Антонио-де-Лос-Аламос, Больсон-де-Мапими и Лагуна-де-Таулильо, - которые необходимо патрулировать, тем самым, из отправной точки в Пьедрас-Неграс формируя радиус действий в 400 лиг (почти 800 километров). Суб-инспектор давал пояснение относительно направленности действий: " В вышеопределенном маршруте есть некоторые места, которые должны особо тщательно исследоваться. Первое из них, - это берег Рио-Гранде от впадения в нее реки Пекос до брода Ахогадос, через который индейцы обычно попадают в этот департамент из своих деревень на противоположном берегу" . Также был отдан приказ не идти на любые перемирия с команчами, апачами, мескалеро и другими племенами, которые "ведут бродячую жизнь на американской территории, занимаясь исключительно охотой и войной". Кампания состояла из солдат военных колоний, а также некоторых индейцев семинолов и кикапу, недавно прибывших в Мексику. Последние покинули экспедицию во время обратного марша, чтобы быстрей добраться до своих семей, которые оставались незащищенными. Кампания проходила в течение двух месяцев вдоль и поперек пустыни, и дважды дикарям был навязан бой. 4 августа командир так описал это: "Я продолжил свой марш по Рио-Гранде, и сержант Кандидо Гуэрра имел столкновение с дикарями, которые возвращались с грабежом в свои деревни на той стороне реки. Он освободил мальчика, захваченного в асиенде Эрманас. Затем я отправил офицера вдогонку за беглецами к Рио-Гранде. Возвратившись он сообщил, что проследил противника, в количестве 87 человек, через реку, и уже на другом берегу они перемещались медленно, так как знали, что мексиканцам там не позволено их преследовать".
  Опытный офицер, полковник Хуан Галан, который и сделал это сообщение, добавил еще важной информации: "На следующий день (4 июля 1851 года) я продолжил свой марш по реке, изучая по возможности как можно больше мест. Я обнаружил на левой (американской) стороне несколько троп, по которым небольшие партии дикарей в последнее время проходили от нашей границы со своей добычей. Я удовлетворен тем, что в течение более года дикари не живут на нашей стороне границы между колониями и стыком Сьерры, и что они располагают свои деревни на реке Пекос недалеко от последней точки". При тщательном изучении Сьерра-дель-Кармен было установлено, что индейцы не устанавливают свои лагеря в этих горах, как это было раньше. Пустыни Чиуауа тоже были изучены, и недалеко от Са-Висенте были обнаружены тропы, по которым индейцы переправляли добычу из внутренних штатов в свои деревни на другой стороне Рио-Гранде. Было также выявлено, что индейцы, совершавшие ограбления, исходили от рек Колорадо, Нуэсес, с места впадения Пекос в Рио-Гранде и из других точек в Техасе. Пленники и другая добыча продавались американским маклерам. Согласно суб-инспектору полковнику Мальдонадо, постоянное движение мексиканской собственности и пленников на территории США делало войну бесконечной.
  Все губернаторы пограничных штатов направляли свои претензии Соединенным Штатам из-за невыполнения условия договора Гуадалупе Идальго, согласно которым американцы должны были сдерживать своих индейцев силовыми методами, а также в отношение того, что Техас дает защиту дикарям и заключает с ними союз для грабежа и уничтожения Мексики. Штаты Сан-Луис-Потоси, Сакатекас, Дуранго, Чиуауа, Коауила, Новый Леон и Тамаулипас даже сформировали коалицию, готовя свои объединенные силы и ресурсы к конфликту. Но все бесполезно. Американцы были просто не в состоянии защитить всю границу на протяжении 750 лиг (более 3000 километров) от устья Рио-Гранде до Тихого океана.
  Правительство Коауилы предложило правительству Сан-Луис-Потоси объединить свои силы и ресурсы по сдерживанию нашествий; и губернатор заявил о необходимости постоянного нахождения войск в Больсон-де-Мапими, чтобы индейцы не чувствовали себя в безопасности на своих местах сбора. Не проходило дня без сообщений о нападениях. Действия дикарей постепенно вели к полному краху мексиканской границы.
   1852 год был самым страшным. Более 2000 индейцев 110 раз вторгались в города и ранчо штата, убивая, по официальным данным того времени, 73 жителя, 48 раня и 32 захватывая в плен. Комиссия установила, что на самом деле убыток равнялся примерно 5 процентам от всего населения штата Коауила численностью около 70000 человек. Право собственности было почти упразднено, вся промышленность уничтожена или парализована. На примере с Коауилой становятся понятными слова губернатора Нового Леона в его послании к законодательному собранию страны, что хотя беды его штата страшные, они намного меньшие, чем то же самое в других пограничных штатах. Комиссия, не в обычае пограничья сделала расчеты потерь, а не просто представила официальные данные, которые имеют очевидные недостатки. Все официальные заявления об убитых, раненых и пленных для данного года необходимо увеличивать по крайней мере в два раза. Итоговые потери будут больше, чем от холеры -самого страшного бича человечества того времени.
   В шестнадцати боях было отбито три пленника и немного лошадей. Кроме непрерывных нападений обычного противника, техасские бандиты тоже постоянно держали пограничное население в тревоге.
   В 1853 году все четыре округа Коауилы были наводнены большими отрядами команчей, которые убили 28 человек, ранили 24 и забрали в плен шесть детей. В семи боестолкновениях были возвращены всего несколько лошадей и ни одного пленника.
  За десять лет войны, с 1854 по 1864 годы, набеги совершались непрерывно, и ни одно населенное место в штате не избежало их последствий. Согласно официальным данным, за это время было убито 124 жителя, 43 ранено и 20 захвачено в плен. В многочисленных боестолкновениях были отбиты двенадцать пленников и более 800 лошадей. Бывали случаи, когда один и тот же город был атакован сразу с трех или четырех направлений. Фермеры вынуждены были в одной руке держать плуг, а в другой винтовку, и даже в таких случаях они нередко падали замертво в борозду. Овцеводство было полностью заброшено из-за крайней степени опасности, которой подвергались пастухи, и эта, ранее процветающая в пограничных штатах промышленность, полностью исчезла. Кроме обычного воровства лошадей и мулов, объектом ограблений являлся крупнорогатый домашний скот, который как нельзя кстати пришелся в новых поселениях на западе Техаса.
  Власти с каждым годом высылали все больше и больше экспедиций поиска в Лагуна-де-Жако. В одной из них, например, в 1856 году был отбит пленник по имени Сантьяго Крестенсио, который четырнадцать лет назад, еще в подростковом возрасте, был захвачен в штате Дуранго Он указал, что все его захватчики и все остальные индейцы, что мародерствовали в Мексике, располагались в лагерях в Техасе, между Рио-Гранде и Колорадо, где оставляли свои семьи, а в американских поселениях обменивали их грабеж на оружие, боеприпасы и одежду.
  В марте 1856 года, из-за ограблений совершаемых липанами, которые на тот момент проживали в Коауиле и считались мирными, к ним были применены строгие меры. Результатом стало уничтожение большей части этого племени; уцелевшие бежали в Техас. Там они поселились на Рио-Пекос, и оттуда, в соединении с мескалеро, продолжили совершать ограбления в Мексике и США, что было доказано утверждениями пленников. До 1861 года это племя словно исчезло. Но в начале этого года, липаны, совместно с мескалеро прибыли с реки Пекос (Техас) и обрушились на мексиканский город Ресурресьион, самое северное поселение Коауилы, расположенное прямо на берегу Рио-Гранде. Сколько-то жителей были убиты и пять детей унесены в неволю, где пробыли семь лет, всё это время находясь со своими захватчиками на американской территории. Капитан Хамнер, командир соседнего форта Кларк на техасской территории, пересек границу и предложил помощь пострадавшему городу. Затем он со своими солдатами и жителями преследовал какое-то время индейцев, но безрезультатно. Это действие было омрачено последующим действием капитана, когда при возврате он потребовал вернуть негра, который жил в городе, и, якобы, являлся его рабом, но жители проявили твердость и не отдали ему этого негра.
  В мае и июне 1861 года, полковник Джон Байлор, командир форта Дункан, пожаловался первому алькальду города Пьедрас-Неграс на ограбления, которые совершают в Техасе многочисленные отряды индейцев, предположительно мексиканские липаны. Такие же жалобы он послал командующему пограничными силами и губернатору штата. Капитан Хамнер предложил сотрудничество объединенными силами против мескалеро, апачей и команчей, которых он охарактеризовал как "общий враг".
   29 июня этого же года губернатор ответил Байлору, что агрессия липан в Техасе просто невозможна, так как это племя было почти полностью истреблено в Мексике в 1856 году, и от него остались всего несколько человек, которые "крайне бедны и совсем не имеют лошадей". Он выразил свое убеждение в том, что реальными виновниками являются команчи и мескалеро.
  Однако, в декабре 1861 года, январе и марте 1862-го, именно липаны вместе с мескалеро вновь приходят в Мексику и грабят города Рессуресьион и Вилья-Мускис, откуда они угнали более тысячи голов крупноголового рогатого скота. Две роты солдат преследовали их вплоть до Рио-Гранде, и последние затем утверждали, что с липанами и мескалеро были индейцы из "Буррос": пуэбло, до сей поры считавшееся мирным.
  Как в Коауиле, так и в других пограничных штатах, ограбления резко пошли на убыль с началом гражданской войны в США. Причины этого здесь уже были рассмотрены. После войны набеги продолжились, но не с такой интенсивностью как раньше. Обычно захватчики приходили через броды, расположенные между Герреро в Новом Леоне и Сан-Игнасио в Техасе. Неизменно агрессорами являлись команчи и кайова, которые сначала мародерствовали в Техасе, а затем переправлялись со своей добычей в Мексику, и обратно. Такая тактика бросила тень подозрения на кикапу. Иногда эти мародеры при возврате из Мексики были атакованы войсками из форта Кларк, добыча порой захватывалась, но мексиканцам не возвращалась, в отличие от случаев в Мексике, когда отбитая там у индейцев добыча возвращалась законным владельцам в Техасе.
  В Коауиле беспрерывно организовывались и проводились экспедиции поиска и преследования индейцев. И, судя по отчетам их командиров, они всегда прекращались на мексиканском берегу Рио-Гранде. Несколько раз, когда было дано разрешение американских властей, силы двух государств объединялись, всегда следуя по американскому берегу реки вплоть до впадения в нее Рио-Пекос, где и обнаруживались враждебные индейцы. Но индейцы часто обманывали американские войска, спешно переправляясь на мексиканский берег, а затем, когда опасность миновала, возвращались обратно.
  Очевидно, что при такой продолжительности и интенсивности военных действий в Коауиле, потери были очень большими. Однако, как уже здесь говорилось, крайне мало убытков были зарегистрированы из-за множества затруднений, которые помешали гражданам выступить перед комиссией. Одно из них проистекало из мятежа липан, произошедшего в сентябре 1873 года. Тогда они совершали много убийств, мстя за нападение на них американских войск (атака Маккензи-рейд Ремолино) на мексиканской территории. Эта причина оказывала влияние во всех пограничных городах. Кроме того, существовали локальные политические неурядицы в Монклова, Салтильо, Паррас и Виеска. Но вывод один: жертв в этот период было не просто много, они не поддаются подсчету, особенно в случаях, когда американские войска наказывали индейцев, проживавших мирно в Мексике, что, в итоге, толкало липан совершать еще более кошмарные ограбления и потом уходить по реке Пекос вглубь Нью-Мексико.
  САН-ЛУИС-ПОТОСИ И САКАТЕКАС.
  Комиссия не посетила эти штаты и сделала свои выводы по публикациям, начиная с 1849 года. Те же самые бойни и ограбления происходили в Сакатекас и Сан-Луис-Потоси. Муки того и другого штата были в равной степени тяжкими, хотя и менее продолжительными, поскольку дикари уже насыщали свой аппетит в набегах на обширных пространствах трех более северных штатов. Тем не менее, власти обоих штатов прибегали к сотрудничеству с Новым Леоном, Коауилой и Дуранго в деле отражения индейских вторжений. Например, в августе 1851 года, когда дикие налетчики опустошили северные штаты, а затем повернули на юг, губернатор Сан-Луис-Потоси предложил правительствам Сакатекас, Чиуауа, Коауилы, Нового Леона и Тамаулипаса совместно с его штатом создать общий защитный план, обязывающий каждый штат поставлять ресурсы и совместно действовать в плане наказания индейцев. Результатом этого стало назначение уполмоченных от каждого вышеназванного штата, которые и должны были разрабатывать военный план.
  Но пока они этим занимались, ужасные опустошения в 1852 году накрыли Сакатекас, где асиенды и ранчо Сомбререте, Сан-Андрес-дель-Теуль и Фреснильо были разорены большим отрядом команчей. В этом же году опустошения достигли штат Халиско, который немедленно присоединяется к коалиции и выделяет 10000 долларов на защитный план.
  В июле 1852 года более 50 человек были убиты возле Фреснильо. Затем были атакованы окрестности Сомбререте и Херес. Правительство посылает в преследование более 400 человек, набранных из разных мест, но все тщетно. Среди индейцев были замечены и белые грабители. Подобное наблюдалось не только в Сакатекас. За три года до этого, такое же наблюдение было сделано в Новом Леоне руководителем военной колонии, который сообщил генерал-инспектору о том, что жители Сан-Антонио, Техас, сопровождают индейцев в их вторжениях. То же открытие было сделано властями Агуалегуас, Новый Леон, и это было подтверждено показаниями пленника из Нового Ларедо, Тамаулипас.
  В описываемом году ( 1852) 700 команчей вторглись в штат Дуранго. Пока они его пересекали, Сакатекас поднял для защиты свои вооруженные силы. Военные действия растеклись по десяти штатам. Кроме вышеупомянутых страдали еще и Сонора с Синалоа. Агрессорами были либо команчи, либо апачи, не проживавшие на мексиканской территории, согласно полковнику Галану, сделавшему в том же году широкое обследование мексиканских пустынь.
  Убытки в Сакатекас и Сан-Луис-Потоси так же трудно подсчитать, как и в вышеупомянутых штатах. Но можно смело утверждать, что они были столь же огромными. В доказательство этих слов достаточно обратиться всего к одному округу в штате Сакатекас, Масапил, в котором более 400 человек было убито, ранено и захвачено в плен с 1848 года по 1857, - факт, способный поразить даже людей, уже привычных к кровавым описаниям пограничья. Войска в Сакатекас привлекались исключительно для противостояния индейцам. Поэтому в 1857 году там были получены наилучшие результаты в этом отношении, если брать по всем штатам. Это произошло благодаря умению полковника Франциско Тревирто (Тревино?). В том году, в одной из многочисленных стычек с индейским врагом, его войска отбили у индейцев 8000 лошадей, а в другом случае множество серебряных слитков. Данные по округу Масапил единственные, которыми была снабжена комиссия, но, очевидно, что другие округа штата Сакатекас, более богатые и густонаселенные, пострадали еще больше.
  По Сан-Луис-Потоси получена только общая информация, но простой факт, что этот штат первым предложил создать коалицию против дикарей, показывает, что страдания там были очень жестокими. Сан-Луис-Потоси впервые стал жертвой индейской войны в 1840 году, вскоре после великого импульса, что сподвигнул равнинные племена на ужасный террор мексиканского пограничья. Тогда были совершены кошмарные бойни, но нет сомнений в том, что они были превзойдены опустошениями 1852 года, вследствие чего была образована защитная коалиция северных и северо-восточных штатов. Как и в недавнем прошлом, захватчики приходили с территории США, вооружаемые правительственными агентами и стимулируемые торговлей ворованным скотом (хотя в Техасе индейские ограбления были тоже страшными). После того, как американское правительство начало принимать меры, когда в 1857 году были проведены военные кампании между реками Нуэсес и Колорадо, военные действия команчей и кайова в Мексике постепенно пошли на спад, и уже никогда не вернулись к своим
  прежним показателям.
  Всего, с 1820 года по 1873, равнинные налетчики полностью уничтожили и опустошили 472 асиенды и поселений-ранчо, убив тысячи жителей северо-восточных департаментов (из них 11704 приходится на период с 1832 по 1855 годы, хотя власти Дуранго утверждали, что только в их штате равнинные индейцы и апачи убили более 8000 человек, - как военных, так и гражданских; около 3000 человек (1441 в 1832-1855 годы), главным образом женщины и дети, были захвачены в плен. На фото изображен команч по имени Черная Звезда (Форт Смит, 1865 год)
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"