Impered : другие произведения.

Князь Семи королевств

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Что если Джоффри Баратеону по пути в Винтерфелл попадется красивый золотой браслет с крупным рубином в нём? А что если это будет не простое украшение, а Браслет Владыка, магический артефакт, чьей мощи боялись даже его создатели?

Князь Семи королевств

Annotation

     Князь Семи королевств
     Направленность: Джен
     Автор: Impered (https://ficbook.net/authors/1883606)
      Беты (редакторы): Кривоклык , syalos
      Фэндом: Мартин Джордж «Песнь Льда и Пламени», Игра Престолов, Князь: Легенды Лесной страны (кроссовер)
      Пэйринг и персонажи: Эддард Старк, Джоффри Баратеон, Дейенерис Таргариен, Петир Бейлиш, Джейме Ланнистер, Маргери Тирелл, Браслет Владыка
      Рейтинг: NC-17
      Размер: Макси, 312 страниц
      Кол-во частей: 42
      Статус: заморожен
      Метки: Отклонения от канона, Кроссовер, Аристократия, Нездоровые отношения, Алкоголь, Насилие, Инцест, Нецензурная лексика, Групповой секс, Фэнтези, Дарк, Повествование от первого лица, AU, Попаданчество, Смерть второстепенных персонажей, Элементы гета
      Посвящение: Посвящается команде разработчиков, подаривших мне многие часы удовольствия своей серией игр "Князь" и Джорджу Мартину за его серию книг, которые настолько восхитительно противоречивы в плане логики и здравого смысла, что обсуждение каждого события из них может растянуться на тысячи комментариев.
      Публикация на других ресурсах: Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
      Примечания автора: Просто хотелось написать что-нибудь по одной из моей любимейших игр "Князь: Легенды Лесной страны" и по интересующему меня фэндому "Игры престолов". Основой фика будет служить смесь книги и сериала, с небольшим перекосом все-таки в сторону сериала. Текст не несет в себе цели оскорбить какую-либо группу людей или нелюдей по любому из существующих или несуществующих признаков, но будет это делать. Если у вас тонкая душевная организация - лучше не читать. А еще в нём будет много ругательств, к месту и нет. И еще я беженец с Альфы-Центавры, так что мой русский язык ужасен и полон ашипок. А если все-таки решили прочитать, то помните, что это лишь фантазия, ничего подобного в реальном мире не происходило и не произойдет. И что главный герой - не автор и их мировоззрения не совпадают ни по единому пункту. Все совпадения случайны, все доказательства сфабрикованы, все коты лгут. Если есть желание поддержать музу автора и ускорить написание новых глав, то: Yandex.Деньги: 410016067197073
      Описание: Что если Джоффри Баратеону по пути в Винтерфелл попадется красивый золотой браслет с крупным рубином в нём? А что если это будет не простое украшение, а Браслет Владыка, магический артефакт, чьей мощи боялись даже его создатели?

Пролог.

     Вот вы сидите сейчас и думаете: «А как здорово было бы попасть в какой-нибудь магический мир! Да стать там самым великим-превеликим магом и оттрахать как минимум полцарства всяких принцесс да княгинь!», угадал? Что, нет? Странно.
     А я вот так когда-то думал. Давно это было, уже и не помню когда. Да и старую свою жизнь я почти стал забывать. Помню, к примеру, что в школу ходил, а ни одного из одноклассников вспомнить не могу. С однокурсниками, коллегами, даже с родственниками — такая же история. Остались лишь какие-то смутные ощущения и размытые образы, да некоторые знания, в правдивости которых я уже стал сомневаться. Может оно и к лучшему, хоть меньше поводов впадать в уныние.
     Зато я отлично помню, как «попал», причем во всех смыслах. Не уверен, что случилось с моим телом, но вот мою душу вырвали из естественного круга перерождения. И вырвали грубо, совершенно не считаясь с моими ощущениями. А дальше меня стали натуральным образом препарировать и совершать какие-то ещё непонятные и очень болезненные действия.
     Продолжалось это долго. Я не понимал ни где я, ни что я. У меня не было ни рук, ни ног, ни даже просто тела. Я видел все, чувствовал все и не мог ни на секунду ни отключится, ни забыться, ни на что-либо повлиять. А потом меня засунули в браслет.
     И вместе с этим ко мне внезапно пришло понимание и знание о вещах, о существовании которых до этого момента я даже не подозревал: о магии, о душах, о Поющих вещах, о зельеварении и знахарстве и ещё много о чем.
     В одно мгновение я узнал, что раса моих мучителей зовется Титаны, что они могущественные и практически бессмертные сверхсущества, ведающие в магии и устройстве мира так много, как никто другой. Я понял и осознал все те манипуляции, что они совершали с моей душой и для чего это вообще было сделано.
     Титаны были мастерами Поющих вещей — удивительных магических предметов и артефактов, творящих настоящие чудеса и обладающие невероятными свойствами. Примером такой вещи был Дупликатор, артефакт, с помощью которого можно было получить абсолютную копию любой другой вещи, неважно, магической или нет.
     Вот только для создания таких магических вещей Титанам требовался материал и колоссальное количество энергии. И лучшим материалом была признана душа смертного человека, которая сама по себе могла служить этакой батарейкой и заряжать все нанесенные на артефакт магические руны и чары. Вот меня и вырвали из потока перерождения, чтобы сделать из меня одну из Поющих вещей.
     Теперь, спустя такое количество времени, я уже не мог судить Титанов так, как делал это раньше. Много лет назад я был отчасти под властью эмоций, вызванных их чудовищными, как мне казалось, действиями. А правда была в том, что у Титанов были веские причины делать то, что они делали — Поющие вещи не только служили Титанам и смертным в быту и войне, но и выполняли куда более важную функцию. Они не давали проникнуть в их мир некому Злу, что жаждало поглотить всех без разбору.
     Теперь я понимаю, что «цель оправдывает средства». И что такое сотня душ по сравнению со спасением сотен тысяч и даже миллионов?
     Вот только тогда я был, мягко говоря, взбешён.
     Титаны создали из меня вещь, которую нарекли Браслет Владыка. По их задумке я должен был стать венцом их творения, самой могущественной Поющей вещью из всех, что будет даровать своему владельцу неуязвимость, силу и магическую мощь. По сути, все это я и делал. Но помимо всего этого, я был наделен всеми знаниями Титанов и должен был служить советником и помощником своему хозяину. И вот тут они просчитались.
     Титаны в первый раз замахнулись на что-то столь грандиозное и допустили одну-единственную ошибку — не стёрли мою личность. Не знаю чья в том вина — халатности, незнания или это наоборот заслуга моей силы воли и желания жить? Одно я знаю точно — Титаны были столь высокомерны и уверены в своем мастерстве, что даже не стали проводить обычный «тест-драйв», как это принято при создании опасного и уникального устройства. Впрочем, сейчас уже и не важно все это.
     Важно лишь то, что я отнюдь не стал верным рабом, как задумывали Титаны. Наоборот, я воспылал к ним вполне понятной ненавистью.
     Когда глава Северного клана Титанов, которые меня и создали, надел на свою руку браслет, вся их раса оказалась обречена. Я отнюдь не захватывал разум надевшего меня Титана, я был просто неспособен подчинить существо такой силы, но своей ненавистью и злостью я отравлял его, советовал ему особенно жестокие решения тех или иных вопросов, медленно осквернял его ум подозрениями и неуверенностью, склонял его толковать закон к его собственной пользе, а не к пользе его народа.
     У Титанов ушло много времени, чтобы заподозрить неладное — я действовал очень осторожно и у главы Северного клана даже не возникало подозрений, что всё творящееся - не его собственный выбор.
     Но всему веселью приходит конец, и Титаны ужаснулись, когда осознали какой ужасный артефакт в моём лице они создали. Уничтожать меня они не стали, хотя втайне я надеялся именно на это, наивно полагая, что это вернет мою душу в круг перерождения.
     Вместо этого, Титаны спрятали меня в глубинах своих сокровищниц, осознавая мою опасность, но не желая лишаться столь могущественной Поющей вещи.
     Но то, что было сделано под моим влиянием, уже было не остановить. Кланы Титанов, жившие до этого в мире, стали враждовать. Между ними начались первые войны, первые предательства. Я чувствовал все это и почти видел наяву, но повлиять на окружающий мир без носителя никак не мог! В ином случае закат эпохи Титанов произошел бы ещё раньше.
     Летающие города Титанов пали на землю, их раса была фактически истреблена, а сокровищницы разграблены смертными. Какое-то время я надеялся, что уж теперь-то меня уничтожат, но вместо этого последние из расы Титанов спрятали меня в глубине каких-то болот, посадив сторожить меня аж целого дракона.
     И на долгие века я оказался наедине с многотонной молчаливой ящерицей, которая прекрасно меня слышала, но никак не реагировала ни на мои обещания, ни на угрозы, ни на лесть. Дракон просто молчаливо нес свою вахту, уничтожая любого смертного, что прознает про меня и попытается завладеть.
     Если бы я только мог, я помог бы любому из этих людей уничтожить проклятого дракона, но, как я и сказал, без носителя я был бессилен! Я мог лишь давать невероятное могущество, но не использовать его сам!
     Эти века были самыми длинными и скучными в моей затянувшейся жизни. Обладай я плотью — точно сошел бы с ума. К несчастью, Титаны все-таки были мастерами, и я был сделан на славу и просто физически не мог впасть в безумие или хотя бы забвение.
     Так время и шло — дракон сторожил, а я вопил от бессилия.
     Но в один прекрасный день все изменилось. В пещеру, где я хранился, зашёл статный воин с большой дружиной. Все были как на подбор — высокие, сильные, в отличных доспехах и с прекрасным оружием. Я сначала даже внимания на них не обратил — дракон и куда большие отряды сжирал за милую душу, за века заточения весь пол пещеры был усыпан костьми таких вот «богатырей».
     К моему удивлению, их предводитель вышел против дракона один. Но вот вместо меча он вытащил… Амулет Драконов! Я знал эту Поющую вещь очень хорошо! Она не только даровала бессмертие своему хозяину, но и заставляла буквального любого дракона полностью и беспрекословно подчиняться! Очень популярная была вещичка в своё время. Я уж думал, что она сгинула давно.
     Дракону не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться воле обладателя Амулета и пропустить его ко мне.
     Было бы у меня на тот момент сердце — оно бы точно выпрыгнуло из груди.
     Столетия заточения сделали меня весьма непритязательным в плане выбора носителя, так что я был согласен даже на престарелого волхва, лишь бы выбраться отсюда.
     Воин, усмиривший дракона и надевший меня, звался Драгомир и был он викингом. А еще он был подлым убийцей, завладевший одной из трех частей Амулета Дракона. Коварством и силой он смог добыть и другие две части Амулета, которые были у византийца Михаила и славянина Волка из клана Охотников. Попутно Драгомир подчинил себе чуть ли не половину городов Лесной страны, в землях которой я и был спрятан Титанами.
     Этот викинг мне сразу понравился. Он был настоящим правителем: харизматичным, сильным, умным и знающим, что слова «честь» и «благородство» мало ценятся среди тех, кто обладает реальной властью. А ещё Драгомир не мог противостоять моей древней магии, хоть и был потомком Титанов.
     Его мысли и желания казались мне глупыми и безумно раздражали, так что я приказал ему перестать мыслить и сосредоточиться на ходьбе. Герой не смог противостоять воле самой могущественной Поющей вещи. А его верная дружина даже не заметила изменений в своей предводителе.
     Я наделил Драгомира силой сотни воинов, укрепил его тело, даровал ему магию. Взамен же забрал его свободу. Я смотрел на изменившийся за века мир его глазами, пробовал его органами чувств и наслаждался этим безмерно. Иметь носителя-смертного было совершенно не тем же самым, что и носителя-Титана.
     С Титанами мне приходилось действовать обманом, человека же я просто подавил грубой силой. Драгомир делал все, что я прикажу. А если бы не делал… Что ж, я всегда могу убить своего «хозяина» и найти нового.
     С моим могуществом и знаниями, викинг стал сильнейшим князем Лесной страны. По моим указаниям лучшие кузнецы захваченных им земель ковали новое оружие и доспехи для его дружины, под моим влиянием всё больше и больше воинов присягали на верность новому Повелителю Лесной страны, а города и поселения склонялись одно за другим.
     Наше с Драгомиром победоносное шествие по Лесной стране продолжалось не долго. В один момент из-за моря прибыли войска клана Жёлтых Собак Пустыни. Эта дикая орда прознала, что браслет Владыка, то есть я, был найден и возжелали заполучить меня. Разумеется, лично меня это привело в ярость. Не удивительно, что я захотел посчитаться с этими псами.
     Атака на Лесную страну была отбита и Драгомир собрал силы для ответного удара по Южной Пустыне, территории собак. Но до этого в Лесной стране были вырезаны все византийцы, которые вступили в сговор с кланом Желтых Собак.
     Война была долгой. Но разве могла проиграть армия, во главе которой стою я и Драгомир? Удивительно, но мне даже не пришлось особо вмешиваться — викинг отлично справлялся с войной. В конце концов, Назир, предводитель Желтых Собак, был обезглавлен Драгомиром лично и немногочисленные оставшиеся в живых воины клана покорились своему новому Повелителю.
     Больше ничто не угрожало власти Драгомира. Точнее, это он так думал.
     Я же прекрасно понимал, что отнюдь не неуязвим и есть масса Поющих вещей, способных меня уничтожить. А вот этого я уже не хотел — впервые за века я чувствовал себя живым: ощущал вкус пищи и вина через свою верную марионетку, блаженствовал в постели с самыми прекрасными женщинами всех времен, наслаждался своим могуществом. И я не собирался терять всё это.
     Своей магией я поднял в воздух один из уничтоженных городов Титанов, который после назвали Летающий остров. На нем-то я и обустроил дворец нового Повелителя и штаб его армии. К тому времени войско Драгомира разрослось до невероятных размеров. Опытные, одетые в лучшую броню и снаряжённые лучшим оружием, воины Повелителя заставляли сдаваться врагов только одним своим видом.
     По моему приказу, они и начали собирать и по большей части уничтожать Поющие вещи по всей Лесной стране, дабы ничто не могло угрожать моему существованию.
     Постепенно, власть Драгомира крепла, несмотря на очаги жалкого сопротивления поступи Повелителя, а сам он всё больше и больше уходил в забвение, без раздумий и сомнений подчиняясь каждому моему слову. Было даже немного жаль следить за тем, как некогда великолепный ум деградирует, оставляя лишь тень былого величия. Но любые сожаления я легко подавлял удовольствиями жизни.
     Так могло бы продолжаться веками… Если бы не проклятые потомки Титанов, которые в один прекрасный момент объединились в своей ненависти к Повелителю.
     Я определенно совершил множество ошибок в своей жизни браслетом, иначе как объяснить то, что эти чёртовы герои смогли успешно противостоять армии Драгомира, проникнуть на Летающий остров, лишить силы Амулет Дракона, а, следовательно, и бессмертия Драгомира, одолеть его самого и с помощью какой-то странной магии выкинуть меня за пределы мироздания?!
     В последние свои мгновения в Лесной стране ко мне пришло понимание своего истинного предназначения, как и предназначения других Поющих вещей — не давать проникнуть в мир Злу, которого боялись даже сами Титаны. Но даже чувство, как в этот мир проникают ростки того самого Зла не грели мою душу злорадством.
     Я находился посреди пустоты и заботы Лесной страны меня уже не касались.
     И своего рода это было ещё хуже, чем заключение под землей в компании дракона — тут, в пустоте, никто не слышал моего крика, и никто не придёт надеть меня.
     Никогда.

Примечание к части

     https://konungs.files.wordpress.com/2013/06/konung2-movie-no-01.jpg - Браслет Владыка. Отредактировано. Кривоклык
>

Глава I. Новая эпоха, новая земля.

     Вопрос: что может делать могущественный артефакт в абсолютной пустоте, не имея возможности переродиться и даже просто умереть? Правильный ответ: все что угодно! Я вот, к примеру, овец считаю. Мысленно.
     Правда, когда счёт идёт уже на триллионы я сбиваюсь и приходится начинать заново.
     Сколько времени я уже здесь, без возможности выбраться и сойти с ума? По субъективным подсчётам — около дохреналлиона лет. Я сам это число придумал, так как никаких других для обозначения не было.
     Самое забавное, что я даже не был до конца уверен, где нахожусь. Это определенно не был космос или Астрал. Это была просто пустота. Здесь не было ничего и никакого. Кроме меня!
     И я уверен, что смог бы выбраться отсюда, все-таки я самый сильный артефакт из всех! Во мне было заключено столько волшебной силы, что её хватило бы на всех Титанов и их потомков! Вот только я не мог применять свою собственную магию без носителя!
     Сначала чёртовы Титаны засунули меня в одну из своих Поющих вещей, потом чёртовы потомки Титанов выкинули меня чёрт знает куда!. Я их всех ненавижу. Точнее, ненавидел первые миллионы лет. А потом, с каждым новым субъективным тысячелетием, все больше охладевал ко всему произошедшему.
     И всё, что остается мне до скончания веков — это пребывать в унынии и с тоской вспоминать весёлые денечки в туше Повелителя Лесной страны.
     Ладно, на чём я там остановился?
     Один миллиард двести пятьдесят миллионов триста сорок пять тысяч восемьсот шестнадцать овец. Один миллиард двести пятьдесят миллионов триста сорок пять тысяч восемьсот семнадцать овец. Один миллиард двести пятьдесят миллионов…
     Что-то изменилось. Мысль об этом пронзила моё сознание, как стрела. Что-то определённо было не так.
     Впервые за дохреналлион лет я чувствовать изменения в окружающей пустоте.
     Я чувствовал… магию?
     Определённо точно я ощущал слабый магический поток, этакий остаточный след какого-то сильного колдовства.
     Я и понять ничего не успел, как попал в поток этого «следа» и меня в одно мгновение вырвало из пустоты.
     ***
     У меня не было глаз, но все доступные мне ощущения говорили о том, что я лежу на чём-то каменистом. А ещё я слышал порывы ветра, пение птиц и тепло чьего-то тела совсем рядом со мной.
     Если бы я мог хоть как-то выражать свою радость помимо мыслей — я бы сейчас походил на возбужденную приходом хозяина собаку: бегал бы кругами, отчаянно мотая хвостом и высунув язык.
     Невероятное чувство эйфории захватило меня полностью — не важно где, но я был уже не в проклятой пустоте! Вокруг меня кипела жизнь, и ощущения от неё были просто прекрасными! От радости мне хотелось любить всех окружающих меня смертных тварей до самой последней букашки. Даже если мне суждено сейчас умереть — это ни на каплю не испортит моего настроения.
     Если бы у меня был рот — я бы вопил от счастья.
     — А это ещё что? — услышал я удивленный голос какого-то мальчишки. — Кто-то потерял браслет?
     Я почувствовал, как чья-то небольшая рука поднимает меня с земли и отряхивает от прилипшей грязи. Да, да! Надень меня, человечек!
     — Неплохо, — оценил меня тот же мальчишка, — Пёс, ты видел? Какой-то дурак обронил здесь этот дорогой браслет!
     Мальчишка не спешил меня надевать и это начинало злить. В чём его проблема? Неужели он вот совсем ни капельки не хочет примерить меня? Всего на секунду, мне этого времени хватит!
     — А он мне нравится, — продолжал заливаться соловьём смертный, — Золотой и с большим красным рубином. Думаю, он подойдет к моему одеянию, как считаешь, Пёс?
     — Вам виднее, — мрачно ответил чей-то голос.
     Второй человек мне понравился больше. Судя по голосу, он был высоким и сильным смертным, наверняка воином — уж в этом-то я отлично научился разбираться, находясь на руке Драгомира! Но подчинялся он мальчишке, а следовательно юнец был выше по статусу. Не то, чтобы это было важно… В целом, в качестве носителя меня устроил бы любой из этих двоих. Пусть только кто-нибудь уже меня наденет!
     И наконец-то мои безмолвные молитвы были услышаны: мальчишка, покрутив меня в своих руках ещё несколько секунд, все-таки решился меня примерить. В то же мгновение я получил доступ к его разуму и органам чувств. Я смотрел на мир его глазами, слышал его ушами, чувствовал его носом… Обилие красок, запахов и чувств сводили меня с ума — безграничная пустота отучила меня от всего этого, но я смог взять эмоции под контроль.
     Мальчишка оказался из знатной семьи, как я и полагал. Из целого королевского рода! Но кроме «голубой крови» ему нечем было похвастаться. Даже величайший герой Лесной страны, потомок Титанов, Драгомир не смог противиться моей власти!
     А у этого юнца не было ни воли, ни силы, чтобы противостоять моему влиянию. Его разум был для меня как открытая дверь. Я прошёл в неё и за секунды осознал всю его жизнь, увидел все его воспоминания. Мальчишке определенно нечем было похвастаться — за всё своё существование в этом мире он не добился никаких заслуживающих внимания подвигов.
     Избалованный, слабый, глупый, трусливый носитель. Почти идеальный для меня.
     Кажется, он всё-таки сумел понять, что что-то не так и даже попытался снять меня, но все его жалкие попытки сопротивления я подавил даже не заметив. Я без труда взял под контроль его разум, изгнав его личность глубоко в подсознание, заменив её своей собственной.
     Меньше чем за минуту от Джоффри Баратеона не осталось и следа. Теперь его тело было лишь куклой, чьи веревочки находились в моей власти. Слабый, слабый мальчишка. С Драгомиром подобный фокус в своё время мне не удалось провернуть и пришлось жить с ним в одном теле вдвоем. А этот юнец стал лёгкой добычей.
     Я потянулся всем своим новым телом, блаженно хрустя косточками, и вдохнул полной грудью свежий воздух моего нового мира.
     — Всё в порядке? — настороженно спросил стоящий рядом со мной мужина.
     Как я и думал, им оказался рослый воин в броне и при оружии. Левая сторона лица его была обезображена страшным ожогом, даже кости было видно. Должно быть он обладал сильной волей к жизни, раз не умер от получения такой раны. Хорошо, что меня надел мальчишка: не уверен, что смог бы быстро подавить разум этого «Пса».
     — Все просто превосходно! Какая чудесная находка! — я широко улыбнулся, подразумевая, конечно, под «находкой» своё новое тело. Но пусть верная собачка считает, что я говорю про браслет.
     — Время возвращаться в лагерь, — пробурчал Пёс, оглядываясь по сторонам.
     — Несомненно. Идём же!
     Улыбка не сходила с моего лица до самого лагеря. Я наслаждался каждым шагом, сделанным этим телом. Хотя пришлось повозиться, вспоминая каково это — ходить и вообще двигаться. И было пока сложно — приходилось контролировать буквально всё, даже дыхание. Обычно разум человека делает всё это даже не замечая, но в моём случае это не работало — разум владельца тела-то я загнал в угол и сам взял бразды правления. Вот и приходилось пока мучиться.
     Итак, отныне меня звали Джоффри Баратеон и был я аж целым наследником короля Роберта Баратеона и сыном Серсеи Баратеон, в девичевстве Ланнистер. Земля, в которой я оказался, звалась Вестерос. И о такой стране я не знал, даже не слышал ни разу. Как и тут не знали и не слышали о Лесной стране. Прискорбно, видимо прошло очень много времени с момента моего изгнания, раз Лесная страна канула в забвении. И вообще, что это за имя такое — Джоффри? То ли дело раньше имена давали — Драгомир, Владислав, Велиславна, Ратибор. Даже одни имена героев внушали уважение! А тут что? «Джоффри». Звучит так, будто кого-то стошнило, слабенькое какое-то имя, как и его носитель. «Повелитель Вестероса Джоффри» — вообще не звучит.
     Но есть и плюсы в моём положении, несмотря на дурацкое имя — вряд ли кто-то из мерзких потомков Титанов дожили до этих времен! И вряд ли кто-то ещё помнит о существовании браслета Владыка! Да и в памяти этого Джоффри я не находил даже единичных упоминаний о Поющих вещах. Впрочем, это не было показателем — мальчишка был на удивление небрежен в своей учёбе и в его образовании были огромные пропуски, из-за которых теперь мне придется браться за книги!
     Какие-то мысли задавленного Джоффри ещё доносились до моего сознания, но они лишь раздражали меня и я успешно их игнорировал. Со временем, лет через десять, сознание мальчишки сдастся и впадет в безумие и тогда он перестанет мне докучать. А пока же потерплю, я просто чемпион по терпению.
     Лагерь короля, моего нового папочки, уже был свёрнут и вся королевская процессия была готова выдвинуться дальше. Ждали только… нет, не меня, а короля, который в данный момент драл какую-то деревенскую шлюху. И даже не думал это скрывать! А ведь недалеко присуствовала его жена, Серсея, моя новая мать. Сначала я даже порадовался такой сексуальной свободе в Вестеросе, мне самому нравилась идея гарема… Но оказалось, что король Роберт просто пьяная свинья, которому было просто плевать на приличия и его корона была единственной причиной, почему никто из его свиты ещё не указал ему на его недопустимое, с точки зрения морали местных, поведения.
     Что ж, всё равно неплохо. Хотя признаюсь, довольно жестоко так поступать со своей вроде как женой. Он даже не пригласил её присоединиться!
     Серсею я увидел очень быстро и, скажу честно, она была довольно красивой, даже не смотря на возраст. Золотые волосы, приятные черты лица, ладная фигура… И вряд ли здесь инцест в почете. Проклятье!
     Королева любила и беспокоилась о своем первом сыне, теперь уже обо мне. Она что-то там спрашивала, кружилась вокруг меня, как курица-наседка… В общем, раздражала. Я отвечал ей даже не особо задумываясь над словами, какую-то типичную успокаивающую чушь, выцепленную мной из памяти Джоффри.
     Пока Серсея о чём-то щебетала, я уже сел на поданного мне коня. Хорошо хоть принц прилежно учился сидеть в седле и я смог по его воспоминаниям овладеть этим навыком — до этого мне как-то не доводилось передвигаться таким способом, я всегда предпочитал телепортацию.
     К тому времени, как я освоился с управлением конём, король соизволил закончить с найденной им девкой и вся процессия смогла-таки наконец двинуться в путь. Ещё один плюс — Серсея удалилась в свою карету и перестала надоедать мне. Голос у неё был красивый, но её чрезмерная забота выбешивала. Неудивительно, что её сынок вырос такой размазнёй. Эх, помню в старые времена викинги своих детей выбрасывали в диком лесу в возрасте восьми лет с одним только кинжалом. И всё, крутись как хочешь. Не уверен, правда, было ли это общей традицией или это одному Драгомиру так «повезло».
     Ехать предстояло ещё несколько часов и я мысленно радовался, что оказался почти в самом завершении пути всей этой толпы. Конечной целью короля, до которой все ехали уже месяц, был замок Винтерфелл, который принадлежал лорду Эддарду Старку, старому другу и соратнику моего «отца». Джоффри был не в курсе, что королю потребовалось от Старка, но ехать он не хотел по множеству причин. И главными были две: на Севере, Хранителем которого как раз и был Старк, было холодно, и этот род Джоффри сильно не любил из-за влияния своей матушки, урожденной Ланнистер.
     Мне на все эти межсемейные разборки было глубоко наплевать, и вникал я в них только от дорожной скуки. Конечно, с большим удовольствием я бы сейчас нашёл нескольких девственниц, шлюхами я брезговал, в ближайшей деревне, можно даже не самых красивых, и заперся бы в каком-нибудь доме с ними, тонной еды и вина. Но увы, я ещё не был королем, чтобы меня все ждали.
     Отношения внутри семьи Баратеонов были так же интересной темой для изучения. Серсея, как и любая мать, души не чаяла в своих детях. Роберту было откровенно плевать, он и женился-то по политической необходимости, что типично для правителя. Братья короля так же не особо жаловали детей Серсеи… Хотя, нет, не так. Не жаловали они конкретно Джоффри, который при всей своей избалованности и трусости был тем ещё ублюдком в жизни. Мерзкий, злобный и мелочный смертный мне попался в качестве носителя.
     Даже родные брат и сестра ненавидели и боялись своего старшего брата. Да что там, даже Пёс, которого Джоффри считал своим вернейшим защитником, относился к мелкому паршивцу без особого уважения, занимаясь его охраной исключительно по приказу семьи Ланнистеров, которым он и служил.
     Хорошенькая репутация досталась мне в наследство, ничего не скажешь. Но я не жалуюсь! Что угодно лучше, чем вечное заточение в пустоте. Мне даже повезло! Я ведь мог попасть в руки какого-нибудь свинопаса.
     Мысли мои плавно перетекли на нынешнего «отца», короля Роберта, который ехал впереди меня. Был он ещё достаточно молодым мужчиной, но толстым и вечно пьяным развратником. Когда-то много лет назад он силой захватил власть в королевстве, что вызывало моё уважение, но в результате он оказался паршивым королём.
     Чем-то он напоминал мне Драгомира. С той лишь разницей, что викинг, с моей помощью, был куда лучшим правителем, чем Роберт. И растолстеть он себе сам не позволял, хотя на пирах ел и пил за десятерых! Но не забывал о тренировках и сражениях, что и позволяли ему сохранять силу в теле до самой своей смерти.
     А чем был Роберт? Тенью себя прошлого, если верить рассказам воспитателей Джоффри. С другой стороны, это и хорошо — мне меньше проблем в будущем будет. Забавно, что при всём этом Джоффри втайне от всех мечтал получить одобрение своего отца, жаждал его похвалы, как умирающий от жажды — стакан воды. Но он был слишком малодушен и глуп, чтобы добиться расположения своего отца. Я мог бы это сделать за него, причем с легкостью… Но зачем мне расположение чужого мне смертного? Нет, вот если это будет угрожать моему наследованию короны — тогда конечно. Но без причины — пусть все остается так, как есть. Плевал я на мнение толстого короля.
     Пока мы ехали, а за моей спиной двигалась огромная колонна из людей и лошадей, я не забывал наслаждаться видом природы. Все-таки пока это было единственное доступное мне удовольствие и было как-никак приятно не висеть бестолково в пустоте, а двигаться по пусть и плохой дороге, в окружении условно разумных смертных и ощущать на лице прохладный освежающий ветерок.
     Мало кто из свиты короля разделял мою радость, но какое мне было дело до дискомфорта этих смертных?
     Любой путь в конце концов заканчивается. Закончился и наш.
     Замок Старков Винтерфелл был огромен и мрачен. Один его вид говорил о том, что в его стенах обитают суровые и серьёзные люди. Чем-то он напоминал мне мою крепость на Летающем острове. Разве что она была куда как величественнее.
     Во дворе замка и за его пределами столпились все его обитатели. Многие кричали, приветствуя своего короля, но некоторые сохраняли молчание и было непонятно от чего это: от северянской угрюмости или они просто не были рады Роберту?
     Все семейство Старков выстроилось во дворе замка. Я, на правах наследного принца, заехал одним из первых. И, разумеется, Старки были именно такими, какими я их себе представлял по описаниями Роберта и Серсеи из памяти Джоффри.
     Как только к ожидающим Старкам подъхал Роберт, они, как и все их люди, опустились на колено перед своим королем. Изумительно, мне определенно нравится подобное отношение к правителю. Хотя могли бы встать и на оба колена, конечно.
     Роберт не стал держать своего старого друга и его семью в коленопреклонной позе и жестом приказал им подниматься. Они о чем-то с лордом Старком стали разговаривать, смеяться, обниматься. Мне не было до их болтовни никакого дела. Я просто рассматривал стоящих передо мной людей, составляя своё собственное мнение на их счёт. И пока ничего заслуживающего внимания не находил — смертные как смертные, не лучше и не хуже прочих. Никого даже отдалённо похожего на воинов из дружины Драгомира я не наблюдал.
     А вот девушки были… симпатичными. Например, старшая дочь Старков по имени Санса. Забавно, но то, что о ней слышал Джоффри отнюдь не подходило под мои ожидания. Санса была северянкой и я ожидал увидеть увидеть типичную девушку племени викингов — сильную, смелую, воинственную. Но вместо этого она больше походила на византиек — утонченная, воспитанная, романтичная. Это не было плохо само по себе, и у Сансы были шансы стать одной из моих наложниц.
     Если бы только у Роберта не было намерений нас поженить. Таким образом он желал связать два рода — Баратеонов и Старков, нерушимыми кровными узами. Я понимал политическую необходимость этого шага… Но даже будучи Повелителем Лесной страны ни я, ни Драгомир не желали жениться на ком-либо! Женитьба подразумевает детей-наследников, а на кой-бессмертному правителю наследники? Хотя быть может это и было моей ошибкой? Это надо будет обдумать. Тем не менее, я вовсе не собирался плодить наследников в ближайшие десятилетия. Дети у меня, несомненно, будут, без этого не обойтись. Но поступать я с ними намерен так же, как и Повелитель — все мои сыновья и дочери будут верно служить мне в качестве воинов, воспитанных и обученных лично мной.
     Но это дело будущего.
     Пока я размышлял и откровенно любовался старшей дочерью Старков (она отвечала взаимностью, но даже по одному её взгляду я видел, что в голове у неё романтичная дурь о принце на белом коне), в двор замка заехала королевская карета с Серсеей и отрядом телохранителей из числа верных Ланнистерам рыцарей и Королевские гвардейцы, одним из которых был Джейме Ланнистер, брат королевы и мой родной дядя.
     Королевская гвардия, так же называемая Белыми плащами, была элитой рыцарства. Во все времена их было ровно семь и их единственной задачей было служение собственному королю. Они были сильнейшими и благороднейшими рыцарями всего королевства. Считалось, что их преданность безгранична. Хм, вот только Джейме убил в спину предыдущего короля, под конец восстания Баратеона. Официально Роберт простил его за это, но «Цареубийце» постоянно напоминали о его бесчестье. Правда, мало кто делал это в лицо, все-таки Джейме считался лучшим фехтовальщиком Вестероса. Было бы интересно сойтись с ним в поединке, хотя результат был известен мне заранее — никто из смертных не мог стать мне достойным противником… Кроме проклятых потомков Титанов!
     Король увел Нэда Старка в сторону, о чём-то с ним беседуя, Серсея так же уже выразила своё почтение семье хозяина замка. По этикету настал и мой черед. К счастью, в этикете Джоффри был куда более прилежными учеником, чем во всех прочих науках, и не пришлось даже трудиться, чтобы достать из его памяти необходимые воспоминания.
     — Миледи, — я слегка поклонился жене лорда, Кейтилин Старк.
     Женщина слабо улыбнулась, но взгляд её оставался настороженным. Без всякого сомнения, она слышала о характере Джоффри, все о нём слышали. Как же трудно мне придется первое время из-за такого «наследства»!
     Леди Старк по очереди представила своих детей: старшего сына Робба, среднего Брандона и младшего Рикона, а так же двух своих дочерей — Сансу и Арью. Санса, как и прежде, не сводила с меня своего восхищённого взгляда. И, должен признать, было от чего: Джоффри и в самом деле будто бы сошёл со страниц какой-то сказки — золотоволосый, стройный, красивый, в богатой королевской одежде, украшенной пурпуром и золотом, с мечом наперевес… В самом деле, принц из фантазий молодых дурёх. Арья же была мелкой и явно недовольной этикетом пигалицей. От своей сестры она отличалась как небо от земли.
     Были ещё двое, кто удостоился упоминания леди Старк: Теон Грейджой, воспитаник, а по сути заложник Старков и наследник лорда Грейджоя, и Джон Сноу, бастард самого Нэда Старка. И вот второго Кейтилин не особо жаловала, судя по её тону, что уже многое о ней говорило. Ведь наличие в замке этого Джона было постоянным напоминанием для Кейтилин, что её муж не был ей верен всецело и всегда. Какое изощренное издевательство придумал лорд Старк!
     Когда процедура знакомства была закончена, Кейтилин и Серсея не торопясь пошли в замок, сопровождающие нас рыцари стали обустраиваться на новом месте, как-то незаметно за моей спиной выросла фигура Пса, верного и прилежного телохранителя.
     — Можешь на сегодня быть свободным, — сказал я ему и мужчина молча кивнул.
     Пёс был хорошим воином. Даже без использования магии я чувствовал, как внутри него горит неугасимый огонь ненависти и только она продолжает питать его жизнь. В былые времена я был бы рад такому человеку в рядах своей армии. Но он не был верен лично мне, что нивелировало все его достоинства. Если я захочу видеть этого человека на своей стороне — мне потребуется каким-то образом получить его преданность. Впрочем, не думаю, что это будет сложно.
     Дети Старка всё ещё стояли передо мной. Ни один из них не заслуживал моего внимания, кроме Робба. В его взгляде горел неприкрытый вызов и откровенное пренебрежение мной. Точнее, Джоффри, а не мной. Без всякого сомнения, этот мальчишка так же слышал все эти слухи о том, что наследный принц законченная сволочь.
     На секунду забывшись, я чуть было не отдал приказ казнить этого непокорного смертного… Но быстро вспомнил, что я уже не Повелитель Лесной страны. Хотя теоретически я мог бы отдать приказ отрубить голову Роббу Старку, но это принесло бы много проблем мне сейчас и в будущем. Да и неправильно это — судить человека за его отношение даже не ко мне, а к тому хныкающему куску личности, что я заточил глубоко в подсознании.
     Я уже обжегся один раз, творя, что мне вздумается. Теперь я должен быть… мудрее. И слегка сдержаннее. По крайней мере, пока.
     О чём говорить с детьми Старков я не знал и был даже рад, когда услышал вопрос Арьи:
     — А где Бес? — в её голосе так и сквозило любопытство вперемежку с разочарованием.
     Бесом звали брата Джейме и Серсеи, Тириона. И, пожалуй, репутацию он имел похуже, чем у меня. Прослыл он развратником и пьяницей, вдовесок к тому, что за глаза его не называли иначе, кроме как «уродливый карлик». Ланнистеры всегда отличались своей красотой и Тирион, особенно в сравнении со своим братом и сестрой, выглядел как насмешка судьбы. Свой неказистый вид карлик компенсировал развитым умом и цинизмом.
     И да, отношения со своим племянником, то есть теперь мной, у Тириона была очень сложными, построенные на взаимном презрении. Интересно, что двое других детей Серсеи, которые так же приехали в Винтерфелл со своей матерью, Тириона просто обожали, как и он их.
     Что же ты, Джоффри, за мразь такая был, что никто о тебе и слово хорошего сказать не может? Пожалуй, я — это лучшее, что с тобой могло бы случиться за твою жалкую, бессмысленную жизнь. Спасибо скажешь потом.
     — Где наш брат? — негромко спросила Серсея у Джейме. — Иди, найди его.
     — Я отправлюсь с дядей Джейме, — сразу же сказал я, приближаясь к королеве, — хочу осмотреть здесь всё, да и размять ноги после дороги не помешает.
     — Это может быть опасно, — тут же возразила Серсея, которая, кажется, искренне любила и переживала за своего старшего сына.
     — В компании с лучшим мечом королевства? — я подпустил в голос как можно больше сарказма. — Если сэр Джейме не сможет защитить меня, то никто не сможет. Не переживайте, матушка, все будет в порядке.
     Джейме был явно удивлен моим желанием «прогуляться». Знал бы он, что я уже дохреналлион лет провел в пустоте — он бы так не удивлялся. Зная Тириона можно было с уверенностью утверждать, что он либо в трактире, либо в борделе. Либо, что наиболее вероятно, пьёт в компании шлюх. И именно место, где можно выпить и кого-нибудь трахнуть, меня и интересовало в первую очередь.
     — Похоже я знаю, где может быть Тирион, мой принц, — поделился со мной своими мыслями Джейме, — не думаю, что вам захочется находится в таком месте…
     Силы великие, да почему они такие упёртые и непонятливые? Ещё немного и я открыто скажу им о своих намерениях. И почему они оба так упорно желают меня отговорить? Хотя, все правильно: раньше Джоффри не особо жаловал прогулки среди простолюдинов. Джейме и Серсея даже не догадываются, что для нового Джоффри все они ничуть не лучше остальных «простолюдинов».
     — Сэр Джейме, — прервал я дядю, — я ценю вашу заботу, но я уже все решил.
     — Как вам будет угодно, — покорно поклонился рыцарь.
     Не тратя больше времени, он пошёл за пределы стен замка, в ближайшую к Винтерфеллу деревеньку. И я последовал за ним. Богато украшенный пурпурный плащ, с отличной меховой накидкой, полз по грязи и лошадином дерьму, пачкаясь за каждый сделанный мной шаг. Выглядело это не очень величественно и я просто скинул свой плащ, кинув его ближайшему слуге. Конечно, на Севере было холодно, но моя магия позволяла отлично переносить даже самые низкие температуры.
     Как я и надеялся, Джейме пришёл в бордель. Кинувшегося к рыцарю мужчину, сгорбленного и неказистого на вид, Ланнистер просто оттолкнул и двинулся к одной из дверей, за которой слышался смех женщины и мужчины, по видимому Тириона.
     — Ты хозяин этого заведения? — спросил я, пока Джейме был занят своим братом.
     — Я, ваша милость, — склонился мужчина ещё ниже.
     — Так веди своих женщин сюда! Или ты не умеешь встречать гостей?
     Да, в обычной ситуации я бы побрезговал шлюхами, которых трахал, наверное, весь Север. Но я слишком долго воздерживался, чтобы быть таким привередой. К тому же, вряд ли кто-то из благородных девственниц согласится разделить со мной постель без последующей женитьбы — нравы и мораль местных сильно отличалась в этом плане от Лесной страны.
     Уже через секунду передо мной стояло пять по-своему красивых женщин, все были молоды и стройны. Видимо, хозяин борделя не стал оскорблять меня, выводя плохой товар под мои очи. Умно с его стороны.
     — Какую выбираете, мой принц? — угодливо спросил мужчина, чьё имя меня даже не интересовало.
     — Всех. И вино тащи, лучшее, что у тебя есть.
     Девицы, озорно смеясь, чуть ли не вприпрыжку побежали в ближайшую незанятую комнату, увлекая меня за собой. И надо признать, их действия мне понравились. Они явно знали как себя вести. Или это просто моя планка за время проведенное в пустоте снизилась.
     — Принц? — я обернулся к удивленному Джейме.
     Он стоял в дверях той комнаты, где веселился Тирион, и с непониманием и удивлением смотрел на меня. Ну да, раньше ведь Джоффри вообще не интересовался противоположным полом, предпочитая утолять свои садистские наклонности, доставая окружающих. Понятное дело, дядя не ожидал увидеть, как его племянник уходит в компании шлюх к постели.
     Я ответил Джейме таким же непонимающим и ошарашенным взглядом, после чего закрыл за собой дверь. До вечернего пира, устроенного Старками в честь приезда королевской семьи, у меня было много времени. Пока же следовало утолить свой более примитивный голод до этого знаменательного события.
     Забегая вперёд, скажу, что шлюхи стоили каждой потраченной на них монеты.
     ***
     Пир у Старков был вполне себе приличным. Не таким весёлым, какие любил Драгомир, когда вино на пол лилось реже, чем кровь, но все равно мне нравилось тут. Играла музыка на каких-то непонятных то ли лютнях, то ли арфах, то ли гуслях. На столах стояла целая гора вкусной еды и целое море вина. Люди пели, громко разговаривали и шутили, в общем, отдыхали всей душой.
     И мне нравилась такая обстановка.
     Король Роберт, к слову, ничуть не ограничивал себя правилами приличия, принятыми у местных, вовсю налегал на вино, и женщин не стеснялся лапать прямо на глазах у своей жены, которая стиснув зубы за всем этим наблюдала. Лорд Старк вел себя куда как скромнее, хотя именно он тут был хозяином. Остальные из высокородных детей и членов семей вели себя так же более-менее прилично. Разве что Джона Сноу не было, леди Старк прогнала его из-за стола.
     Один только я выделялся из толпы этих снобов. Вновь почувствовав запах и вкус еды за много лет, у меня как будто тормоза слетели: я не просто ел или набивал брюхо, я натурально жрал, впихивая в себя просто нереальное количество еды и вина. И при этом наслаждался каждым кусочком. Понимаю, что со стороны я выглядел не особо приятно, да и моё поведение в местном обществе было однозначно осуждаемым… Но проклятье! Я много лет провел на руке викинга, нормой для которого было обжираться на веселом пиру, после идти оттрахать своих наложниц в порядке их возраста, а потом вернуться за стол и продолжать пировать! И это только в первый час! А ведь пир у Повелителя ни разу не длился меньше трех дней.
     Приплюсуйте к этому долгий период моего вынужденного воздержания, и вы поймете почему сейчас, находясь на пиру, я не сдерживал свои низменные порывы. К тому же, повара Старков готовили на редкость хорошо, грехом было бы не насыщаться их трудом
     Моё незнание меры в еде и вине не осталось не замеченым. У Серсеи не выдержали нервы и она встала со своего места, чтобы подойти ко мне:
     — Джоффри, что с тобой творится? — зашипела она, хотя могла бы говорить и во весь голос, все равно никто бы нас не услышал за этим шумом. — Ты ведешь себя, как горный дикарь!
     — Я голоден, матушка, — ответил я с набитым ртом, чем вызвал очередной приступ недовольства со стороны королевы.
     — Принцы так себя не ведут! Ты позоришь всех нас!
     — Зато короли себя так ведут, — кивнул я в сторону Роберта, который как раз тискал за грудь какую-то девку, — а я будущий король.
     — Немедленно перестань вести себя, как грязный свинопас! — Серсея даже слегка покраснела от злости. — Ты наследник короны!
     Эта женщина стала мне надоедать. Проклятье, я уже успел забыть как трудно иметь родителей, которые указывают тебе что делать. Или я этого никогда не знал? Как бы там ни было, а со мной давно никто не говорил в таком тоне. Как было бы просто одним ударом сломать ей шею, но это наверняка испортит праздник.
     — Матушка, я сам могу решить, как мне себя вести. Если ты так хочешь это обсудить, то давай сделаем это позже, например, завтра. Сейчас здесь явно не подходящее время.
     Серсея была готова сказать что-то еще, но сдержалась. Пылая праведным гневом, он молча вернулась на своё место, время от времени бросая на меня недовольные взгляды.
     Забавная женщина. Надо будет с ней завтра серьёзно поговорить.
     А пока моего вниманият требует второй зажаренный поросенок и не помню какая по счету амфора с вином! Вот только в этот раз меня снова прервали.
     — Признаюсь, я был изрядно удивлен, дорогой племянник, когда узнал, что это ты заставлял кричать пятерых шлюх буквально у меня за стеной, — справа от меня на лавке пристроился Бес с кубком. — Неужели это моё скверное влияние заставило-таки тебя обратить внимание на женщин?
     — Ты не первый, кто почему-то решил выразить мне своё недовольство.
     — О, но я вовсе не недоволен, племянничек! Я почти горд от мысли, что в какой-то мере поспособствовал твоему становлению настоящим мужчиной.
     — Найдешь мне женщину на эту ночь поприличнее тех шлюх — и вот тогда ты поспособствуешь моему становлению мужчиной, дядя.
     — А зачем искать? Любая из служанок Старков или Ланнистеров почтет за честь согреть тебе постель. Ты принц, так пользуйся предоставляемыми этим титулом преимуществами.
     А ведь хорошая идея. И как это я сам до неё не додумался? И правда ведь, в замке было полно служанок буквально на любой вкус: худые и толстые, высокие и низкие, старые и молодые. Ни одна не откажет наследному принцу. Следовало вспомнить о них еще до того, как я пошёл в бордель, и не пришлось бы переступать через свою брезгливость.
     Я по-новому посмотрел на сидящего рядом карлика.
     — Спасибо за совет, дядя, — серьезно ответил я, наполняя его кубок вином, — он действительно стоящий.
     — Всегда рад послужить! Обращайся в любое время. Что касается женщин и вина — тут я лучший, — Тирион говорил с такой интонацией, что было непонятно, шутит он или его слова серьёзны. — К слову о женщинах. Я не мог не заметить того гнева, с каким моя дражайшая сестрица отошла от твоего стола, племянник. Чем ты так взбесил свою матушку?
     Прежде чем ответить, я выпил целый кубок вина. Алкоголь приятно обжёг горло и я насладился тем, как тепло разливается по желудку Джоффри.
     — Она хотела, чтобы я был более аккуратен за столом и умерен в еде и вине.
     — Какой ужас, — притворно испугался Бес, — настоящее кощунство пренебрегать стараниями лорда Старка по обустройству этого пира и игнорировать такое хорошее вино и еду.
     — А ты гедонист, дядя, — это слово было одним из немногих, которые я помнил ещё по своей старой, самой первой, жизни в теле смертного человека.
     — Мне незнакомо это слово, но если оно означает что-то плохое — то это не я.
     — Гедонист это человек, для которого получение удовольствий является высшим благом и единственной ценностью, а всё прочее в жизни лишь инструменты по получению этого удовольствия. Есть целое философское учение, посвящённое этому.
     — Какое хорошее учение. И как странно, что я не слышал о нем ранее, а ведь я считал себя весьма начитанным человеком, — Тирион с подозрением осмотрел меня, словно сомневаясь, а не смеюсь ли я над ним. — Но, если оно и правда существует, я буду его верным сторонником. Но хватит обо мне, хоть это и чрезвычайно увлекательно. Давай поговорим о тебе, племянник. Ты ведешь себя не так, как обычно. В данный момент ты больше походишь на своего отца, чем когда-либо до этого.
     Я и не думал, что моё поведение не останется без вопросов. Все-таки я и Джоффри имеем совершенно разные характеры. Это обязательно кто-нибудь заметил бы, ведь даже старайся я скрыть свою истинную личность, смертные вокруг отнюдь не дураки и все равно что-нибудь да заметили бы. И тогда моё поведение стало бы предметом куда большего беспокойства, чем сейчас.
     Джоффри, несмотря на всю свою гниль, всегда действовал открыто и прямо, хоть и был изрядным лжецом. Он не отличался умом и всё, на что его хватало — это не говорить людям в глаза, что он о них думает на самом деле. Причем в компании матери он никогда не стеснялся в выражениях своих истинных чувств.
     И вот, по сути я веду себя так же — прямо и открыто, правда с чуть изменившимися вкусами. Это подозрительно, но объяснимо — Джоффри в том возрасте, когда парни начинают меняться, гормоны давят на мозг и заставляют поступать не так, как раньше. В том числе, этим объясняется юношеский максимализм и бунтарство.
     Так что вопросы ко мне будут. Но ответы на них каждый «умный» человек сможет придумать сам, даже без моего участия.
     Да и какое мне, в конце концов, было дело до мыслей смертных? До того, что это Поющая вещь захватила тело принца они все равно не додумаются — к магии в этих землях отношение как к сказке. Даже скажи я всем правду и все только посмеются над этим, как над смешной шуткой.
     — Сочту это за комплимент, дядя, — ответил я, вытирая рот поданной одной из служанок салфеткой. — Тебя это беспокоит?
     — Я слишком пьян, чтобы беспокоиться о чем-то кроме полноты своего кубка.
     — Это выгодно отличает тебя от моей матери. Порой её забота бывает… слишком обременительной.
     — Я не был настолько удачлив в жизни, чтобы познать её заботу.
     — Поверь, ты был достаточно удачлив, чтобы её избежать.
     Тирион пьяно засмеялся и вновь наполнил свой кубок уже из моего кувшина. Серьезно, сколько может выпить этот карлик? Сколько в него помещается? Определенно, если человек на большую часть состоит из воды, то Тирион — из вина.
     — Что ж, шлюхи определенно сделали тебя более сносным, дорогой племянничек, — Бес отсалютовал мне своим кубком, — за тебя.
     — За тебя, дядя.
     ***
     Похмелье — это неизбежная расплата за выпитое и съеденное накануне. Все люди, не отказывающиеся выпить, рано или поздно сталкиваются с этим недугом. И стараются спастись от него, а то и предотвратить, самыми разными способами. К примеру, один из викингов дружины Драгомира был свято уверен, что если каждый третий кубок вина жертвовать богу праздников и веселья, то он убережет тебя от похмелья. Ни разу его вера не оправдывала себя, но каждый пир он настойчиво продолжал выливать каждый третий тост вино в огонь.
     В свою очередь, я был лишен этого недуга. Во-первых, потому что я все-таки был Поющей вещью, во-вторых, потому что Джоффри был молод и здоров и его организм с лёгкостью и сам справился с алкоголем.
     Вот так и получилось, что я с утра был одним из немногих, кто был свеж и полон сил. А ещё у меня было полно дел, требующих моего внимания. Свой первоначальный голод я утолил, следовало познакомиться со своими новыми владениями, если я хочу, чтобы и дальше было чем утолять свой голод.
     К сожалению, в королевском поезде не нашлось нормальных книг, кроме всякой романтичной беллетристики и сказок, которые без сомнения любили многочисленные благородные служанки и дети Серсеи, кроме Джоффри. Никаких нормальных записей о политическом и государственном устройстве не было, а доверять памяти Джоффри в этом вопросе я не мог категорически, учитывая его нелюбовь к образованию.
     И спросить-то было не у кого: король Роберт знал о своем королевстве ещё меньше Джоффри, Серсею интересовали только её дети и интриги в столице, брат и сестра принца были слишком юны, чтобы что-то знать, а Тирион ещё спал пьяным сном. О многочисленных рыцарях и телохранителях и говорить нечего.
     Во дворе дети лорда Старка, Робб и Джон, а так же воспитанник Теон, тренировались в фехтовании под присмотром какого-то пожилого и явно почтенного воина. С мечом все трое обращались неплохо, особенно Робб и Джон, Теон в этом плане сильно отставал от них двоих. Даже не знаю кто бы вышел победителем из схватки между бастардом и законным наследником Старка.
     Джоффри тоже обучали фехтованию. Но относился он к этому, как и ко всему прочему, спустя рукава. А мне в свою очередь занятия были не нужны — у меня и так был опыт и навыки сотен боев Драгомира. Жаль только, что славный богатырский меч не перешел вместе со мной в эту эпоху. Но не страшно, все-таки его выковали Титаны, а у меня все их знания, в том числе и о кузнечном мастерстве. Я без труда смогу выковать себе новый меч, взамен подаренного Робертом, который хоть и был хорош, но всё-таки уступал моему привычному оружию.
     — Интересуетесь фехтованием, мой принц? — чуть насмешливо спросил наставник детей Старка.
     Кажется, его зовут сир Родрик Кассель и был он мастером над оружием Винтерфелла. А ещё он один из немногих рыцарей Севера, так как северяне не особо признавали институт рыцарства. Родрик был уже пожилым и весьма толстым мужчиной, но на вчерашнем пиру я слышал, что его рука все так же тверда, как и в молодости. Его бакенбарды и усы были сплетены в причудливую косичку, но это нисколько не создавало ему шутовской или несерьёзный вид.
     — Как и всякий человек благородных кровей, я полагаю, — охотно ответил я, кладя левую руку на рукоять своего меча. — Искусство фехтования является одним из важнейших для мужчины.
     — Это так, — согласно кивнул
     старый рыцарь, — не желаете присоединиться к тренировке?
     Вот еще! Махать мечом, изображая криворукого дилетанта, которым был Джоффри? А если показать, на что я способен, то боюсь количество вопросов ко мне перейдет некую критическую черту. Пока не время и не место выкладывать все свои козыри на всеобщее обозрение.
     — В другой раз, сир Родрик, я с удовольствием не упущу возможность узнать несколько новых приёмов и советов от такого прославленного рыцаря, как вы.
     Лесть грубая, но с простоватым стариканом она срабатывает. Секрет тут просто — даже самую грубую лесть нужно говорить с абсолютной искренностью. Это сложнее, чем звучит, но у меня очень богатый опыт по части обмана. К тому же, люди — это люди, всем им приятно, когда о них говорят хорошо, особенно во всеуслышание. А получить подобное признание доблести от самого наследника престола и вовсе для некоторых предел мечтаний.
     Хотя Робб не упустил возможности что-то прошептать своим названным братьям, от чего те рассмеялись. Уверен, дерзкий юнец прошелся по моей персоне. Кажется, я смог разгадать секрет его ко мне отношения — Робб Старк не одобряет увлеченности своей сестры мной.
     — Мальчишка, подойди! — закричал через весь двор недовольный король.
     Понятно было, к кому он обращался, так что я направился к Роберту, впрочем, не особо спеша.
     Одет «отец» был в походную одежду, а за его спиной стоял Эддард Старк. На пиру вчера Роберт решил пойти на охоту, так как незадолго до нашего приезда лорд Старк нашёл в своих землях лютоволков. Короля очень заинтересовала возможность поохотиться и убить легендарного монстра Севера.
     — Мне доложили, что ты наконец-то перестал корчить из себя благородную девку, — в привычной грубой манере начал говорить Роберт, — Я уже думал, что так и умру, не дождавшись, когда ты завалишь свою первую бабу! И раз уж ты теперь мужчина, самое время взяться за твоё воспитание.
     Где же ты раньше был, папенька? Джоффри так старательно, в меру своего разумения, старался завоевать твоё внимание. Думаю ему бы не понравилось, если бы он узнал, что для этого достаточно напиться вина и оттрахать десяток женщин, иначе в столице уже не осталось бы не порченных принцем девок.
     — Пойдёшь с нами! — объявил мне своё решение король.
     Что ж, я не против прогуляться. Да и кто знает, может я познакомлюсь с другой, более лучшей стороной короля? Все же все воспоминания, по которым я судил окружающих, принадлежали Джоффри, а его взгляд был довольно однобоким и примитивным.
     — С радостью, отец.
     — Так поторапливайся и одевайся! Или ты собираешься идти на охоту в этих тряпках?! И кто-нибудь, найдите принцу копьё! Умеешь с ним обращаться, парень?
     — Не так хорошо, как ты.
     — Ха, то верно! Твой старик ещё успеет показать тебе как охотиться, до того как я окончательно сопьюсь. Пошевеливайся, парень, я не собираюсь ждать тебя до наступления зимы!
     ***
     В прошлом мне доводилось охотиться. В основном, во время походов, когда Драгомир с несколькими лучшими воинами из своей дружины устраивали набеги на тылы Жёлтых собак пустыни. И, скажу я вам, охота тогда и королевская охота сейчас — это совершенно разные вещи.
     Все мои знания по выслеживанию добычи, тихому передвижению по лесу и меткому выстрелу или броску были абсолютно бесполезны в том балагане, что представляла из себя «королевская охота Роберта Баратеона».
     Для начала, короля, лорда Старка и меня сопровождало такое количество людей на лошадях, что одно их дыхание распугивало всю живность за многие километры вокруг. При этом они ещё всячески шумели и даже не думали о тихом передвижении. По сути, вся охота заключалась в том, что гончие собаки выслеживали добычу, загоняли её в специально расставленные сети, а после король, потрясая своим брюхом, подходил и добивал чуть ли не связанного зверя ударом копья.
     Очень увлекательная охота. По степени своей увлекательности она соперничает с подсчетом овец, что я вёл в пустоте.
     Никакого азарта, никакой погони, никакого противостояния с дикой природой. В общем, ничего того, за что стоило бы любить охоту.
     Вдовесок лизоблюды шумно выражали восхищение каждой убитой королем тварью.
     Не избежал подобной участи и я. Роберт всерьез вознамерился чему-то там меня учить и мне пришлось изображать прилежного сына, тыкать копьём в беспомощных зверей под его наблюдением и указаниями и демонстративно радоваться каждой смерти.
     Лучше бы я согласился потренироваться с сиром Родриком.
     — Кажется, вы не сильно довольны охотой, мой принц, — негромко сказал мне лорд Старк, пока отец был занят разделыванием очередного кабана.
     Впервые он заговорил со мной с момента нашего приезда. Думаю, он просто хочет «прощупать» жениха своей дочери, ведь о нашей с Сансой помолвке хоть еще и не было объявлено, но знали о ней все.
     — В моём представлении королю полагается больше тратить времени на заботу о государстве, а не на развлечения, — ответил я осторожно, наблюдая за реакцией Нэда Старка. — Хотя убийство зверей, не способных даже сопротивляться, я не стал бы называть развлечением.
     — Обычная охота связана с опасностями, чего король себе позволить не может.
     — Вы правы, лорд Старк. Но все же я бы предпочел потратить своё время на что-то другое.
     — Например?
     Я не знал, что ответить. Какой отдых у смертных считается достойным? Пока я был Повелителем Лесной страны, у меня никогда не возникало потребности в отдыхе. Драгомир отдыхал, да, но всегда это были либо пиры, либо оргии, либо сражения. Вряд ли три этих вида отдыха викинга найдет одобрение и понимание у «благородного» лорда Старка.
     — Например, провести вечер с книгой. Или в кругу семьи
     — Достойные занятия, — кивнул Старк, но по его голосу я слышал, что ни черта он мне не поверил.
     Проклятье, то, что он слышал о Джоффри противоречило тому, что я говорил. И для такого человека как Старк каждое моё слово, противоречащее сложившемуся в его голове образу, будет звучать как ложь, которая станет лишь дополнением к его мыслям обо мне. Такого как Старк надо убеждать не словами, а делами.
     — Я буду заботиться о вашей дочери больше, чем о самом себе, — медленно подбирая слова, сказал я. — Я буду защищать её и никогда не обижу ни словом, ни делом. Клянусь.
     Врал. Вот как есть врал и ведь не краснел! Санса Старк, конечно, может оказаться полезной смертной, как и хорошее отношение этого Эддарда, которого мой «отец» с какой-то чести вдруг решил сделать своим десницей. И только поэтому я попытался сгладить впечатление о моей фигуре у Старка.
     — Я не сомневаюсь в вашей чести, мой принц, — слабо улыбнулся лорд, — и верю, что передаю свою дочь в надёжные руки.
     В голосе Старка я уловил сомнение. Он всё ещё не был уверен относительно целесообразности нашего брака, да и вообще не желал, как я понял, уезжать в столицу и подтирать своему старому другу задницу в роли десницы. Забавно, но подобного и я не желал. Что мне делать с этим Старком, когда старик-король умрёт и я сам стану королем?

Примечание к части

     Бечено. Кривоклык
>

Глава II. Прибытие в столицу и первые шаги.

     Мы пробыли в Винтерфелле еще какое-то время. К сожалению, наше пребывание в гостях у Старков было омрачено прискорбным событием, на которое мне по большей части было наплевать - один из детей Старка, юный Брандон, упал со стены башни, по которым любил лазать, и сломал позвоночник.
     Каким-то чудом малец выжил, но на момент моего отъезда находился в коме и никто не мог сказать выживет ли он вообще или нет. Но даже если он останется жив, Брану суждено остаться калекой на всю оставшуюся жизнь.
     Произошедшее с ним заставило меня вспомнить о своих некоторых специфических навыках в областях зельеварения и знахарства. Для этого я посетил с дружеским визитом комнату мейстера Винтерфелла, пока он был занят сыном Старка, и проверил его запасы трав и отваров. Было приятно узнать, что все имеющиеся у него запасы были мне хорошо знакомы.
     Нашёл я и зверобой, хотя не уверен как его называют местные. Это растение было главным при варке зелья под названием "живая вода". Оно обладало невероятным лечебным потенциалом и в буквальном смысле могло вернуть мертвого к жизни, при соблюдении некоторых условий. Думаю, живая вода могла и Брану помочь. И если мне когда-нибудь понадобится быстро и надежно завоевать верность Старков - я обязательно испробую это зелье на их сыне.
     Пока же я не видел достойных причин заниматься зельеварением и демонстрировать всем свои познания в областях, о которых даже их мейстеры не знают. Хотя что эти костоломы вообще могут знать о врачевании? Они здесь совсем из ума выжили и лечат открытые раны кипящим вином! Я просто не знаю, что должно быть в голове у смертного, кроме садизма, чтобы истекающего кровью человека поливать кипящим вином. И ведь это тут чуть ли не средство от всех болезней! Дикари-с.
     Хорошо хоть у мейстера Винтерфелла хватило ума не отпаивать Брана кипящим вином, иначе Старк точно лишился бы сына.
     По мере приближения к Королевской гавани росло моё предчувствие опасности. Оно уже давно маячило где-то на границе моих ощущений, надоедая неприкращающимся зудом в мозгу Джоффри. Точно такие же ощущения я испытывал, когда пробудилась проклятая кровь Титанов в их потомках. И по мере их продвижения ко мне, зуд усиливался.
     Сейчас он был еле заметным, но все же отчётливым. Это не удивляло, все-таки у принца априори должны быть враги. Но зуда бы не было, не представляй они для меня опасности. Это вызывало определенное беспокойство: кто может угрожать мне в этой эпохе? Магии здесь остались лишь крохи, моего могущества с лихвой хватит, чтобы хранить это тело от яда и стали... Так что же за опасность я ощущаю? И ведь чем ближе я был к столице - тем сильнее был зуд. Поневоле задумаешься, что следовало бы оставаться на Севере и править, когда придет время, оттуда.
     Тем более, что сама по себе столица не впечатляла.
     Да, когда я увидел Королевскую гавань в первый раз, она произвела определенное впечатление. Огромный каменный город, с огромным замком и прочими атрибутами столицы: вонью, толпой голодранцев и теснотой улиц.
     Народ встречал возвращение своего короля, как какой-то праздник. Солдатам и стражникам приходилось сдерживать восторженные порывы толпы. Нас с Драгомиром никогда так не встречали, хотя любовь толпы никогда нам и не была нужна - хватало и абсолютной власти.
     Удивительно, но люди встречали радостными криками и принца Джоффри. Оказывается, слухи о его паршивом характере не уходили дальше благородных семей. Или люди просто наплевать на все заморочки благородных и они весь их восторг при виде короля и его семьи это лишь показное раболепие?
     Я все-таки помахал несколько раз толпе. В прошлом потомки Титанов очень наглядно показали мне, насколько важно иметь поддержку народа - никто из тех, кого защищала моя армия, не пришел мне на помощь.
     ***
     По прибытии в Красный замок я сразу же отделался от Серсеи, которая все порывалась высказать мне своё недовольство, отослал Пса отдыхать, а сам ушёл в замковую библиотеку, из которой намеревался узнать все то, что хотел уже почти полтора месяца. Столько времени было потрачено впустую, что меня это просто бесило.
     Однако между мной и необходимой информацией, кажется, лежало какое-то проклятие. Не успел я дойти до библиотеки, как меня окликнул чей-то голос.
     - Принц Джоффри, как я рад вновь видеть вас, - говоривший был лысым и толстым человеком и я без труда нашёл его образ в памяти принца.
     Это был лорд Варис, мастер над шептунами. Евнух, лжец и самый информированный человек в королевстве. Мой личный опыт однозначно говорил о том, что начальника шпионов надо менять как минимум каждые пять лет, а можно и чаще. Варис же служил уже второму королю и занимал свой пост более двадцати лет. Непозволительная ошибка со стороны короля Роберта.
     Сколько ниточек сплел лорд Варис за годы у власти? Сколько связей и шпионов завязал исключительно на себе? Сколько компромата собрал на каждого человека Вестероса? Трудно сказать. Я поражен, что он до сих пор живет и здравствует. Это показывает его незаурядные способности и ум. И его опасность для меня. Не должен смертный, которому я не доверяю, столько знать и иметь столько связей. Да даже которому я доверяю не должен.
     - Лорд Варис, вы все так же бесшумно ходите. Как вам это удается?
     - Годы практики, мой принц, благородные лорды и королевские особы не любят лишнего шума и я, в силу своих скромных возможностей, стараюсь им в этом угодить.
     Голос Вариса был таким же сладким, как мёд. Он прекрасно скрывал свои истинные чувства за маской преданности и раболепия. Ни единым словом, ни единым движением он не выдавал того, о чем на самом деле думает. И с виду был этаким добрым толстячком, но вот репутацию имел строго противоположную.
     - Вы что-то хотели, лорд Варис?
     - О нет, что вы, я просто шёл по королевским делам, когда увидел вас и решил поприветствовать, раз уж выдалась возможность, - евнух выглядел одновременно смущенным и очень искренним. Вот только не верил я, что он решил "просто поприветствовать".
     - Тогда я пойду, у меня еще есть дела, - попытался я закончить разговор с Варисом.
     - Должен заметить, мой принц, я первый раз вижу, чтобы вы добровольно шли в библиотеку, - дружелюбно улыбнулся Паук. - Что-то ищете? Возможно, я смогу помочь вам.
     - Ничего конкретного. Во время поездки в Винтерфелл и обратно я просто осознал как мало знаю о Семи королевствах. И решил устранить этот досадный промах.
     - Весьма похвальное стремление, особенно для наследного принца. Позвольте пожелать вам удачи в ваших поисках мудрости и разрешите отклониться, дела королевства не ждут.
     - Да-да, ступайте, лорд Варис.
     Евнух не поленился низко поклониться и спокойно, но весьма шустро, ушёл по коридорам замка, спрятав руки в свои широкие рукава.
     Вот что он хотел? И что получил из нашего разговора? В "просто так" я не верю, не делают главные шпионы королевства что-то "просто так". Возможно, до него дошли слухи об изменении поведения Джоффри, и он сам решил все проверить? Ведь даже говорил я не так, как все ожидают от принца. Впрочем, не важно. У меня вся память Джоффри, все его навыки и даже его тело - никто и никак не сможет доказать, что я не он. А если и найдутся люди, которые попробуют перепрыгнуть меня в престолонаследии... что ж, удачи им.
     ***
     Библиотека была большой, заставленная сотнями толстых книг в кожаных переплетах. Я уже давно отвык от таких - в Лесной стране в основном пользовались свитками, книги там были огромной редкостью. Я просто не успел наладить их печать.
     А еще книги здесь были толстыми и некоторые такими древними, что я сомневался в актуальности их содержания.
     Начал я, как и полагается, с основ любого государства - с государственного устройства. И лучше бы я этого не делал. Забегая вперед скажу - лучше бы я вообще ничего не знал, как Джоффри, тратя время на веселье и развлечения.
     История Семи королевств как "единого" государства началась с завоевания Эйгона Таргариена. Этот человек, поступками и описанной внешностью похожий на Драгомира, огнем и сталью склонил весь Вестерос на колени и основал династию Таргариенов, которая правила страной до восстания Роберта Баратеона.
     Эйгон, по моему мнению, совершил одну роковую ошибку - имея возможность вырезать всю старую аристократию прошлых королевств и насадить свою собственную, он не воспользовался ей. Вместо этого он оставил Старков, Ланнистеров, Арренов и всех прочих на своих местах, решив, что это поможет ему править новым королевством. Правда, некоторых своих сторонников он все же выдвинул вперед, как Тиреллов. Отчасти он был прав. Вот только сиюминутная выгода обернулась катастрофой в будущем.
     Лордам и их вассалам властью Эйгона и его наследников были дарованы невероятные вольности. К примеру, каждый лорд был вправе вершить суд над преступниками без какого-либо контроля со стороны королевской власти. Так же лорды сами собирали со своих земель налоги и не было органа власти, который бы это контролировал. Более того - каждый лорд был вправе владеть собственной армией, лишь будучи обязаным предоставлять её по слову своего господина.
     К чему все эти вольности привели? К классической феодальной раздробленности. Каждый феодал творил на своей земле, что хотел и не было у короля практически никаких рычагов влияния на ситуацию. Феодалы убивали друг друга пачками, воевали по любой причине - и были в своём праве.
     А что король? Ну, король мог многое. Например, издавать законы, вот только каждый лорд, не будучи под надзором, мог трактовать эти законы как ему было угодно. А еще король мог сам совершать правосудие, вот только если дело касалось благородного человека, то у монарха была целая полоса препятствий к тому, чтобы осудить его.
     По сути, каждая область была под властью гранд-лорда, вассалами которого выступали лорды и рыцари меньшего калибра, и власть короля в любом из регионов, кроме Королевских земель, была минимальной. У короны не было даже регулярной армии, кроме городской стражи столицы. Семь автономных субъектов, связанных исключительно экономическими и кровными связями.
     Железные Острова в этом плане ушли еще дальше - они вообще никому не желали подчиняться, хоть формально и являлись частью Семи королевств, и жили по своему собственному закону.
     К слову о законе: его по сути вообще не было. Были многочисленные бумажки, скопившиеся за триста лет со времен Эйгона Завоевателя, написанные его потомками и Робертом - это и называлось "законом Семи королевств". И мало кого волновало, что они порой противоречили друг другу или были написаны так давно, что о них никто не помнит. Это, как не сложно догадаться, не добавляло порядка в судебную систему и лорды практически официально могли творить всё, что желали, и всё правосудие зависило от порядочности каждого конкретного феодала.
     Никакого разделения в законе на хотя бы уголовный и гражданский, разумеется, не было. К сожалению, Вестерос не знал шедевр под названием "римское частное право", чтобы был пример порядка и систематизации в законах.
     О сложном слове "кодификация" здесь так же не слышали.
     Как вишенка на торте - каждый регион представлял собой настолько сложное переплетение династических браков и вассальных присяг, что разобраться в них было нетривиальной задачей даже для гранд-лордов.
     Ни единых законов, ни регулярной армии, ни единства верховной власти, ни единой политической силы, ни единой идеологии, ни даже единого символа - Семь королевств вообще не были государством ни по одному признаку! Весь этот балаган мог развалиться в любой момент от самого элементарного кризиса! Если завтра какие-нибудь Мартеллы или Тиреллы объявят о своей независимости - король ничего не сможет сделать, только начать войну, которую не факт, что кто-нибудь поддержит!
     Это не страна, это позор какой-то!
     И этим я должен буду управлять? Да гораздо проще сжечь все эти "королевства" дотла и начать всё сначала!
     Чем больше я читал, тем в большую ярость приходил. Хотелось разорвать все эти книги, что равнодушно отражали царящий вокруг бардак, просто чтобы выплеснуть на кого-то свой гнев.
     Когда время было далеко заполночь, я вышел из библиотеки, провожаемый удивленными и слегка испуганными взглядами своей охраны, с одной-единственной мыслью: если я хочу править этой "страной", то об отдыхе можно вообще забыть на ближайшие лет двести.
     И ведь самое паршивое - даже не убежать никуда: на Эссосе твориться дичь пострашнее, чем здесь, с этими их городами-государствами, в которых правит класс буржуазии, каким-то мне неведомым способом. Хотя порядка там должно быть побольше, да...
     ***
     К утру я более-менее пришел в себя, как следует всё обдумав. Конечно, положение страны было плохим. Кажется, достойнейшие поэты и певцы, люди безусловно высокоморальные и культурные, называют такое "пиздец легендарных масштабов", но нет ничего в этом мире, чего не смог бы сделать могущественный магический артефакт в моём лице. В конце концов, не так уж всё и плохо.
     Фундамент, на котором стоит королевство, прогнил и вот-вот обвалиться, но я смогу с этим справиться. Шаг за шагом я смогу увести эту страну с края обвала, хоть это и будет тяжело для всех.
     Целую ночь я обдумывал шаги по перестройке государства, а с утра решил посетить заседание Малого совета, на котором должен был в первый раз присутствовать лорд Эддард Старк в качестве десницы короля. Сам король считал ниже своего достоинства заниматься государственными делами и поэтому на заседания практически никогда не ходил.
     Члены Малого совета уже собрали в зале для заседаний и даже лорд Старк был на своём новом месте. Моё появление вызвало общее удивление.
     - Ваше высочество? Что вы здесь делаете? - озадаченно спросил меня Эддард Старк.
     - Как наследник престола, я хотел бы отныне присутствовать на заседаниях Малого совета, - ответил я. - Чтобы набираться опыта и впитывать мудрость советников моего отца-короля. Я надеюсь, вы не будете против этого возражать? Даю слово, я не помешаю и не пророню ни единого лишнего слова.
     - Конечно, - кажется, Старк был немного растерян, но смог справиться с собой, - вы вольны присутствовать на заседаниях Малого совета, но, как вы должны понимать, правом голоса вы не обладаете, разве что король Роберт распорядится иначе.
     - Конечно, лорд Старк, благодарю вас. Остальные уважаемые лорды так же не возражают?
     - Я не против, племянник, если только ты и будучи королем не станешь игнорировать собрания Малого совета, как мой брат, - усмехнулся Ренли Баратеон, мастер над законами и брат короля, соответственно дядя Джоффри.
     - Полагаю, ничего дурного не случится, если принц заранее привыкнет к участию в делах государства, - выразил своё мнение Петир Бейлиш, мастер над монетой.
     - Для нас всех будет честью ваше присутствие, ваше высочество, - как всегда дружелюбно высказался Варис.
     Великий мейстер Пицель, невероятно старый человек, что-то еле слышно прокряхтел со своего места и, как я понял, он так же не выразил никаких протестов.
     Станниса Баратеона, второго брата короля и мастера над кораблями, отчего-то не было на заседании, но я не стал акцентировать на этом внимание, предпочитая сесть на один из стульев чуть в стороне от стола совета, приготовившись внимательно слушать и много-много думать.
     - Мой брат, - Ренли протянул Старку небольшой клочок бумаги, - поручил нам устроить турнир в честь назначения нового десницы.
     - Хм, и сколько? - живо поинтересовался Бейлиш, так как все вопросы финансов ложились именно на его плечи.
     - Сорок тысяч золотых драконов победителю турнира, - прочитал лорд Старк, - двадцать тысяч за второе место, двадцать тысяч победителю лучников.
     - Казна выдержит такие расходы? - слабым голосом спросил Пицель.
     - Придется занимать, Ланнистеры нас выручат, - Бейлиш быстро подсчитал возможности королевской казны. - Мы должны Тайвину три миллиона золотых, что значит еще восемьдесят тысяч.
     - Хотите сказать, у короны долгов на три миллиона?! - резко спросил Старк.
     - У короны долгов на шесть миллионов, - с полуулыбкой ответил Петир.
     - Как вы могли это допустить?!
     - Казначей находит деньги, а король и десница их тратят...
     Я не слушал. После слов "долгов на шесть миллионов" я просто не слушал.
     В одном золотом драконе двести десять серебряных оленей. В одном серебряном олене - пятьдесят шесть медных грошей. Еще есть серебряная луна стоимостью в семь оленей.
     Кое-что о ценах Вестероса за эти полтора месяца я успел выяснить. Так, к примеру, булка хлеба в Королевской гавани стоила три гроша. За одного оленя можно было наесться и напиться в приличном трактире. За десять золотых драконов - купить приличную рыцарскую броню, оружие и хорошего коня. За сто драконов можно было купить дюжину кувшинов отличного дорнийского вина. Тридцать драконов для простолюдина - это целое богатство, на которое можно купить землю, домик, рабочих и прочую скотину и жить припеваючи до конца жизни.
     Долг в шесть миллионов золотых драконов - это настоящая катастрофа. Если раньше я думал, что Семь королевств на пороге кризиса, то теперь я в этом абсолютно уверен. Я не дам этой стране и пяти лет спокойной жизни, если не начать исправлять ситуацию к лучшему прямо сейчас.
     И ведь этот долг появился не вчера, он копился на протяжении многих лет, пока папаша Джоффри пьянствовал и трахал шлюх!
     Лорды спорили, Старк был в бешенстве из-за долгов, и я его прекрасно понимал. Пока я был вне поля их внимания, я тихо встал со своего места и пошёл в сторону королевской опочивальни. Пёс, с самого раннего утра занявший своё место у меня за спиной, двигался следом, как тень.
     - Знаешь, - внезапно сказал я ему, - все не так плохо, как кажется. По крайней мере, я в любой момент могу отказаться от престола и убежать на другой континент. И не придется решать проблемы, созданные моим отцом.
     Пёс, я готов в этом поклясться, улыбнулся краешком губ, но всего на мгновение.
     ***
     Чем должен заниматься король, когда в его родной вотчине творится натуральный бардак и сборщики долгов уже стучатся в его двери? Пить вино, разумеется! Это определенно решит все проблемы.
     Так считал король Роберт Баратеон, иначе я не могу объяснить причину, по которой с самого утра он пьянствовал. Жирная, тупая свинья! От одного вида его красной рожи мне хотелось раздавить ему голову. А лучше - продать его извращенцам-геронтофилам в один из городов Эссоса, и это было бы самым большим вкладом Роберта в погашении королевского долга и, без сомнения, его величайшим деянием как короля!
     К сожалению, еще было не время для подобных поступков. Может быть позже?
     - А, сын! - после путешествия из Винтерфелла Роберт больше не называл меня "мальчишка" и "парень", кажется я смог завоевать его некоторое уважение. - Выпьешь?
     - С утра? Конечно выпью.
     Король рассмеялся и тут же наполнил еще один кубок, который я и принял. Да, алкоголь после заседания Малого совета - это лучшее решение. Может быть случится чудо и я забуду обо всем, что узнал?
     - Вот это мой сын! - одобрил мой выбор король.
     - На самом деле, я пришел не только вина с тобой выпить, отец.
     - Да? И зачем же ты пришел?
     - Вчера в библиотеке я прочел книгу, посвященную твоему восстанию против Таргариенов...
     - Лучше бы ты потратил время, чтобы трахнуть какую-нибудь девку! Не стоит тратить молодость на книги и прочие глупости.
     - Возможно, но прочитанное мне понравилось. Ты поднял восстание против сильнейшего дома Вестероса, собрал войско и разбил королевскую армию на Трезубце, лично убил Рейгара Таргариена.
     - Ха-ха-ха! - король рассмеялся так сильно, что пролил все вино из своей чаши на себя, но это ничуть не ухудшило его настроения. - Это верно! Славное было время! Я смял грудную пластину этого ублюдка одним ударом, а после размозжил ему голову!
     - Ты повел за собой лучших воинов Вестероса и привел их к победе. За это тебя все уважают и, что главное, боятся.
     - Правильно говоришь! Они бояться меня и этот страх сдерживает все Семь королевств! Не деньги, не войско, не связи - а именно страх!
     - И в этом моя проблема, отец.
     - Что? О чем ты? - Роберт от удивления даже отставил вино.
     - У меня нет второго Рейгара Таргариена, которого я бы смог разбить и победа над которым заставила бы бояться лордов Вестероса меня. И нет войны, на которой я смог бы получить опыт командования и битвы. Когда я стану королем - за что лорды будут уважать меня? За то, что я твой сын? Но пройдёт время, десять или двадцать лет, придут новые лорды, которые уже не будут тебя бояться.
     - Седьмое пекло, к чему ты клонишь, Джоффри?
     - Отец, мне нужно узнать каково это - командовать солдатами. Мне нужны победы, чтобы лорды и рыцари не сомневались, что я сын своего отца и на поле боя не уступаю тебе. Я должен показать им, что и я на что-то годен. И для этого... я хочу взять командование над городской стражей.
     - На кой дьявол тебе золотые плащи? Они не солдаты!
     - Но они защищают Королевские земли, сражаются с разбойниками. Если я буду вести их в бой, никто не скажет, что я трус и не достоин твоего имени.
     Роберт молчал. Хоть он и выпил много, но сейчас он не выглядел пьяным. Король внимательно смотрел на своего сына, думая над моими словами.
     - Что ж... В чем-то ты прав. Но думаешь, что сможешь вести в бой пусть даже стражников? В бою воинам будет плевать на твоё происхождение и деньги. А врагам будет плевать особенно.
     - Я справлюсь, отец, ведь я твой сын. А если и возникнут трудности, я всегда могу обратиться за советом к лучшему воину и полководцу Вестероса - к тебе. Или, если ты будешь занят, ко второму лучшему воину и полководцу - лорду Старку.
     Я не читал про восстание Баратеона, лишь слышал рассказы пьяной солдатни и пересказы шлюх. И я не считал короля-пьяницу воином или полководцем. Но лесть - сильное оружие, если знать как его применять. И король Роберт повелся на мою лесть, не мог не повестись.
     - Будь по твоему, сын! Ренли занимается городской стражей, передай ему мой приказ о назначении тебя командующим стражи. И не подведи!
     - Я не подведу, отец, ты будешь мной гордиться.
     ***
     Ренли, конечно, удивился приказу своего брата, но, когда я ему все объяснил, отнесся вполне благосклонно и тут же написал и вручил мне грамоту о назначении меня командующим городской стражей.
     Зачем мне вообще было это нужно? Да просто городская стража - это единственная военная сила, условно военная, которая подчинялась напрямую королю и только королю. Все остальные, даже моя личная охрана, были людьми Ланнистеров и никакого доверия к ним быть не могло, ведь они получали жалование от Тайвина! Пусть он и был моим дедом.
     Нет, один из шагов к установлению истинной власти - это собственная дружина, армия. И не из паршивых лордов, связанных обетами и кровным родством, которые могут помешать им служить мне. Нет, в моей дружине будут простолюдины, которых за мои деньги будут одевать и обувать, кормить и давать крышу над головой. А их семьи будут мной же устроены на работу. Мои солдаты будут обязаны мне всем и именно это станет фундаментом их преданности своему Повелителю.
     Я перевооружу их согласно своим требованиям, переобучу, если потребуются, организую и создам из того сброда, что сейчас именуется городской стражей, костяк своей будущей армии.
     Не откладывая дело в долгий ящик, я взял Пса и еще трех солдат Ланнистеров в сопровождение, и отправился в казармы стражи, одна из которых была в Красном замке. Именно в ней распологался своего рода штаб городской стражи и покои командующего.
     Нынешним командиром городской стражи был Янос Слинт. И репутация у него была хуже некуда, даже сам Джоффри многое знал о его проделках. Будь дело в простом взятничестве - и я бы слова поперек не сказал бы, но этот прохвост смел продавать за деньги офицерские должности стражи и занимался прочими сомнительными делами. Предыдущий десница, Джон Аррен, собрал доказательства виновности Слинта, но почему-то король простил его. Такой человек был мне на столь важном посту не нужен. Даже в качестве заместителя, даже учитывая, что он многих знал.
     С моим назначением командующим городской стражи для неё настала новая эпоха. И следовало сразу и всем это показать: я не потерплю взятничества, я не потерплю халатности, я не потерплю некомпетентности. Городская стража будет реорганизована, либо уничтожена - и на её месте я создам новую.
     Янос был в своих покоях, где я и застал его полуодетым. Кажется, его вовсе не волновало, что солнце уже вовсю светит и пора приступать к выполнению своих обязаностей.
     - Кто посмел?.. - грозно начал говорить Слинт, когда я со своим сопровождением ворвался в его покои, но тут же сник, когда разглядел меня. - Ваше высочество! Чем я обязан такой чести?...
     - Взять его, - приказал я двум солдатам Ланнистеров.
     Те, к их чести, не задавая вопросов выполнили приказ. Пусть я и не мог им доверять, но исполнители они прекрасные.
     - В темницу его, никого к нему не пускать. И заткните ему рот, чтобы не кричал. И еще - найдите Илина Пейна, сообщите, что он мне через полчаса нужен в темнице Слинта.
     Упирающегося и что-то мычащего сквозь кляп Яноса уволокли солдаты.
     - Ты, - я обратился к третьему воину Ланнистеров, - обойди все казармы Королевской Гавани и сообщи капитанам ворот, что новый командующий городской стражи приказывает им явиться в Красный замок к вечеру, будем знакомиться.
     - Есть!
     Со мной остался только Пёс. Я внимательно осмотрел аппартаменты Яноса, но никаких документов и просто заслуживающих внимания вещей не увидел. Только роскошь, которую явно не мог себе позволить начальник стражи на своё жалованье. Новость об аресте Слинта быстро разойдется по столице и замку и если здесь есть какой-нибудь компромат - найдутся люди, которые захотят его выкрасть.
     У дверей в комнату Яноса уже столпилось несколько удивлённых золотых плащей. Их черные кольчуги, к слову, мне весьма понравились - в армии Повелителя воины носили примерно такие же. И цветовая гамма мне нравится.
     - Ты и ты, - ткнул я в ближайших стражников, - охранять дверь в покои арестованного Яноса Слинта, даже ценой своей жизни. Не пускать сюда никого, даже моего отца, ясно?
     - Так точно, ваше высочество!
     - "Командующий" будет правильней. Если не справитесь или я узнаю, что кто-то заходил в команту без моего ведома - лишитесь голов.
     - Будет сделано, командующий!
     На всякий случай, я пометил пол за дверью аппартаментов Яноса магическим знаком, невидимым простому глазу. Если кто-то зайдет сюда без моего ведома - я узнаю.
     - Пёс, переверни всю комнату вверх дном. Если найдешь какие-нибудь документы или бумаги - тащи их в мою комнату. Можешь взять себе в помощь других стражников, но ничего не должно пропасть, понял?
     Рослый воин только угрюмо кивнул, явно пребывая не в восторге от поставленной задачи. Но его восторг мне был и не нужен.
     В темнице меня уже ждал Янос Слинт.
     ***
     Сир Илин Пейн был человеком немалого таланта. Поговаривали, что он способен пытать человека месяцами напролёт, не давая тому умереть. Много лет назад этот милый рыцарь имел неосторожность дерзко пошутить, за что тогдашний король приказал вырвать ему язык. С тех пор он не улыбался и не говорил.
     Зато он был верен, как собака, дому Ланнистеров и при короле выполнял функции палача, начальника темниц и пыточных дел мастера.
     Он, как я и велел, уже ждал меня в камере Яноса с наборов своих инструментов наготове. Сообразительный человек, и компетентный - сразу понял для чего он мне понадобился. Вот такой человек мне может пригодиться.
     - Ваше высочество, это какая-то чудовищная ошибка! - закричал Слинт, стоило ему только меня увидеть. - Клянусь, я верен короне и все наветы на меня...
     Речь Яноса была прервана точным ударом в челюсть от сира Илина.
     - Ты будешь молчать и слушать, - сказал я прикованному к стене Яносу, нависая над ним. - И говорить только тогда, когда я скажу. Приказом моего отца, короля Роберта Баратеона, с сегодняшнего дня я командующий городской стражи. И так уж получилось, что до меня дошли слухи о твоей чрезмерной жадности, Янос Слинт...
     - Клянусь Семью, ваше высочество, всё это лишь...
     Новый удар снова прервал Слинта.
     - Сир Илин, если заключенный еще раз попробует говорить без моего разрешения - отрубите ему пальцы на левой руке, - приказал я.
     Палач поудобнее взял нож и от его мрачной улыбки Янос сильнее сжался на полу, визуально став чуть ли не вдвое меньше.
     - Меня не интересуют твои оправдания. Как командующий стражей я тебя уже осудил и приговорил к смерти. В твоих силах смягчить приговор.
     - Всё, я сделаю всё, что угодно!...
     На этот раз Яноса прервал его собственный крик - Пейн поступил именно так, как я ему и приказал. Хотя, думаю, в этом не было особой нужды. Янос Слинт был трусом и его не нужно было пытать, чтобы развязать ему язык. Таким, как он, достаточно было видеть одно лишь намерение их пытать.
     К слову, сделав это, Илин Пейн прошёл своеобразный тест: я решил, что если благородные люди и простолюдины выполнят первый данный им мной приказ, не важно по какой причине, то их верность я в будущем постараюсь завоевать, а если не выполнят - то приказывать я им больше не буду, а в будущем, возможно весьма скором, избавлюсь от них с гарантией. Пейн показал себя... заслуживающим моего времени человеком.
     - Мне нужны имена, - сказал я в лицо Яносу, - кто давал тебе взятки, кому давал их ты, кто из офицеров стражи купил свои должности. Ты расскажешь всё.
     - Расскажу, расскажу, - провыл Янос, баюкая свою покалеченную руку.
     Все же в титуле принца есть свои преимущества как минимум в королевском замке - я могу творить почти что угодно и мало кто сможет мне помешать. Особенно, если дело касается преступника. Простые времена - простые нравы. Как командующий стражей я мог судить и приговаривать к различным наказаниям пойманных преступников, собственно как и любой другой лорд на своей земле. И это еще больше развязывало мне руки в текущих условиях.
     - Сир Илин Пейн, пускай ваши помощники запишут все слова этого человека. Проследите за этим лично и если заключенный начнет отмалчиваться - делайте всё, что посчитаете нужным. Завтра я займусь его допросом повторно.
     Пейн лишь кивнул и с многобещающим взглядом посмотрел на хнычущего Яноса Слинта.
     ***
     - Ваше высочество! - окликнул меня голос сзади.
     Я не стал останавливаться и лишь обернулся к говорившему, заставляя тем самым его догонять меня и идти рядом.
     - Лорд Бейлиш, я сильно занят. Что вы хотели?
     - Мой принц, до меня дошли тревожные слухи...
     - Быстро они до вас доходят, - я не стал играть в угадайку, сразу показав, что мне известна причина, по которой Петир Бейлиш мог бы искать со мной встречи.
     Да я еще ничего и не сделал, кроме ареста и допроса Яноса Слинта, так что выбор слухов был не велик.
     - Я стараюсь быть в курсе основных событий Вестероса, - улыбнулся Мизинец, - могу я узнать по какому обвинению был арестован командующий городской стражи?
     - Он не арестован, лорд Бейлиш, вы с ним сейчас говорите. По приказу короля теперь я командующий стражей. А Слинт был арестован за измену короне.
     - Измену?
     - Кража королевских денег, вымогательство, взятничество, покрывательство преступников, злоупотребление своим положением... Список я могу продолжать долго. Ко всему прочему, все это было совершенно в сговоре с группой пока неустановленных лиц.
     - А у вас есть доказательства, принц?
     - За доказательствами обратитесь к лорду Старку, уверен, что в записях Джона Аррена осталось достаточное их количество. К тому же Слинт сейчас сам диктует помощникам сира Илина доказательства против себя и своих сообщников. А чем вас так заботит его судьба?
     - Ну как же, вы же сами сказали, что он обвиняется в растрате. А все, что связано с деньгами - это моя ответственность.
     Я резко остановился и Петир по инерции прошёл на два шага дальше.
     - Скажите, лорд Бейлиш, - медленно, смотря в глаза Мизинцу, спросил я, - Янос Слинт ведь не укажет вас в качестве своего сообщника?
     - Это будет чудовищная ложь с его стороны, - осторожно заметил Петир, сохраняя доброжелательное выражение лица. - Но, к своему стыду, должен признаться, что в прошлом мы с Яносом не сильно ладили друг с другом. Так что не удивлюсь, если он попытается и меня утянуть за собой.
     - Конечно, не редко преступники оговаривают честных людей, чтобы самим избежать наказания.
     - Вот именно, ваше высочество, очень хорошо сказано!
     Мизинец боялся, хоть и не показывал этого. Я для него был сейчас подобен урагану, что ворвался в его мирную и упорядоченную жизнь. И, что самое для него страшное, он не был ко мне готов. Настоящий Джоффри сейчас развлекался бы, а я реализую свою власть. Он не был к такому готов, он боится. А значит он как-то все же связан с Яносом, что не особо удивительно в принципе. И "хвосты" он не подчистил, раз так забеспокоился.
     Было ли это возможностью устранить Мизинца? Вряд ли, он долгие годы на посту мастера над монетой и Роберт очень его ценит, ведь Бейлиш всегда предоставляет ему необходимые средства для пьянки и шлюх.
     Было ли это возможностью что-нибудь поиметь с Мизинца? Определенно да.
     - Будет чудовищно, если кто-нибудь узнает о тех ужасных наветах, что возможно сейчас наводит Слинт на честных и порядочных лордов. Наверное, я мог бы... проигнорировать некоторые из его признаний, дабы не бросать тень подозрения на репутацию уважаемых людей королевства.
     Взгляд Петира Бейлиша изменился. Теперь он смотрел на меня по-серьезному. А все от того, что перед ним стоял Джоффри, который впервые за всю свою жизнь говорил на языке "игры престолов", забаве из интриг и предательств, которой тут занимается знать для увелечения своего влияния и власти. Прежний Джоффри никогда бы так не говорил.
     И Мизинец это прекрасно понимал. И вместе с пониманием к нему пришло недоумение - как же так, от Джоффри, который известен всем как облупленный, и такие слова? Кто научил, кого винить? Я прямо физически видел, как крутятся шестеренки в голове у Мизинца. Как он просчитывает варианты тех, кто мог бы использовать Джоффри в своей игре. И я практически уверен, что он остановиться либо на Серсее, либо на Варисе. Лорд Старк был слишком благороден, лорд Ренли наивен, Станнис был прямолинейным, а Пицель - старым. Роберту это не было нужно, его интересовала только выпивка. Остается Серсея и Варис, двое опасных игроков, каждый из которых теоретически мог использовать Джоффри, прикрывая им свои действия против Мизинца.
     Пройдет какое-то время, прежде чем самая невероятная версия "Джоффри изменился" станет для Бейлиша единственной оставшейся. И я не буду торопить его. Пусть считает, что я действую по чьей-то указке.
     - Думаю, - медленно произнес Петир, - уважаемые лорды королевства были бы весьма признательны за подобное, ваше высочество.
     Попался, голубчик. Теперь у меня будут деньги на реорганизацию и, чем черт не шутит, расширение городской стражи. Интересно даже, что расскажет Янос про Мизинца? Надеюсь, что-нибудь очень грязное - мне нужно как можно больше денег.

Глава III. "Потешная" армия.

     Королевскую Гавань населяло полмиллиона человек, по самым скромным подсчетам. На них приходилось две тысячи стражников. И это получается, один стражник приходился на двести пятьдесят человек. Неплохое соотношение, я думал будет хуже. Увы, но реалии Вестероса таковы, что поднять численность городской стражи мне нужно как минимум до десяти тысяч, если я желаю иметь силы самостоятельно справиться с любым восставшим лордом, и даже гранд-лордом, без помощи остальных.
     Каждая область королевства могла выставить как минимум двадцатитысячное войско, некоторые больше, некоторые меньше. Простор, к примеру, и вовсе обладал армией как минимум вдвое превосходившей любую другую. С двумя тысячами солдат такие армии не победить. Нужно гораздо, гораздо больше!
     Но тут все упирается в самую банальную вещь во всем мире - деньги. Содержание регулярной армии - удовольствие не из дешевых. Нужно понимать, что посвятившие свою жизнь военной службе люди не сеют, не строят и не работают, следовательно их содержание должно быть полностью оплачено государством. По сути: экономика, создаваемая простыми людьми, питает армию. Чего больше армия - тем более сильная нужна экономика.
     Суровая реальность такова, что королевская казна еле-еле содержит те две тысячи человек, что есть сейчас. И увеличение численности хотя бы на десяток человек вызывает жуткие споры в Малом совете. Мне нужны деньги. И чем больше - тем лучше.
     Я скромно подсчитал, что для переоснащения, переобучения и реорганизации имеющихся двух тысяч стражников мне хватит "всего" пятьдесят тысяч золотых драконов. Это почти вдвое меньше, чем Роберт собирается отдать за какой-то вшивый турнир! Проклятье, впору самому принять участие на турнире и...
     Мать моя святая женщина, а ведь это прекрасный план! Да я могу стать чёртовым чемпионом, возраст для участия у меня как раз подходящий! Заодно и репутацию подправлю! Сколько там говорил Старк полагается чемпиону? Сорок тысяч? А ведь я и из лука могу стрелять! Драгомир, конечно, после войны с Желтыми собаками стрельбу практиковать перестал, но много ли надо времени, чтобы восстановить навыки? Мастерство ведь, как известно, не пропьешь! Итого получается, что на одном турнире я могу заработать шестьдесят тысяч золотых драконов! Идеально, как раз хватит на первое время. Хватит денег даже чтобы профессиональных наёмников для обучения стражников нанять. Из тех отрядов, конечно, что практикуют бой в строю, щитом к щиту, сражение пикой и стрельбу из арбалетов.
     Окрыленный внезапной идеей, способной решить на первых порах мой финансовый голод, я буквально влетел, всё так же с верным Псом за спиной, в казармы Красного замка, где меня в тревожном состоянии ожидали семеро офицеров городской стражи.
     Сир Джаселин Байуотер, капитан Речных ворот столицы, был особенно интересен мне. Самый опытный и старый из всех присутствующих. Даже потеря правой руки не стала для него большой трагедией и он все еще оставался одним из лучших воинов в рядах стражи. В темницах замка сидело множество воров и бандитов его стараниями. Со многими я поговорил лично, разумеется скрывая свою личность, распрашивая их о стражниках. И о сире Джаселине абсолютно все были строго отрицательного мнения: его называли ублюдком, паршивой мразью, сыном шлюхи, членососом и прочими красочными эпитетами. Наслушавшись всего этого, я убедился, что такой человек мне однозначно был нужен. Ни один из заключённых не сказал о нём ни единого доброго слова, что подтверждало порядочность и честность сира Байуотера.
     Хамфри Уотерс так же заслуживал моего внимания, так как о нём, если и говорили, то только плохое, но делали это все те же заключенные. Хотя в его абсолютной честности можно, и нужно, было сомневаться, но он по крайней мере заслуживал шанса.
     Присутствующий Аллар Дим, правая рука Яноса Слинта, был бледнее всех остальных офицеров. И у него на то были причины, хотя отваги ему не занимать, раз уж еще не сбежал из города.
     Я молча указал на сжавшегося Дима и двое золотых плащей подхватили его под руки. Аллар и пискнуть не успел, как его заботливо увели к его обожаемому командиру, который даже в этот момент продолжал давать чистосердечные признания.
     Часть из них я, к слову, уже успел прочитать. И от прочитанного у меня волосы зашевелились в самых интересных местах - настолько гнилой была городская стража с легкой руки Яноса.
     И именно по этой причине пять других офицеров не были мне интересны. Покупка должностей, вымогательство, коррупция - всё по стандартному списку.
     Еще один кивок - и десяток красных плащей, гвардейцы Ланнистеров, уводят хмурых офицеров к тому же Слинту. Паршивая ситуация, скажу я вам.
     За минуту я лишил своё гордое "войско" почти всех высших офицеров.
     Но не смотря на это, двое оставшихся были весьма довольны.
     - Сир Джаселин, сир Хамфри, - кивнул я им, - позвольте искренне поблагодарить вас за верную и непорочную службу на благо государства от имени короля Роберта и своего лично.
     - Рады служить, ваше высочество! - синхронно, по-военному, ответили капитаны.
     - Как вы могли заметить, городская стража временно лишилась части офицерского состава. До поры, обязаности арестованных лягут на их заместителей. Но я хочу, чтобы вы к завтрашнему вечеру каждый предоставили мне двух кандидатов на освободившиеся посты. Главные требования - честность и верность. Думаю, вы справитесь.
     - Будет исполненно, командующий, - обратился мне "как полагается" Хамфри.
     - С утра я рассчитывал, что проведу знакомство в несколько ином ключе... Но обстоятельства сильнее меня. Придется обстоятельное знакомство перенести на следующий раз, как и обсуждение дальнейшей судьбы городской стражи.
     "Накрыть поляну" - старинная традиция даже в Вестеросе и без этого не обходилось ни одно мало-мальски крупное назначение. Да и мой личный опыт подсказывал, что крайне важно для мужского коллектива время от времени посидеть за бочонком-другим дорнийского вина, для установления доверительных и рабочих отношений. Увы, но всё действительно придется отложить на потом. Быть может завтра, заодно и новых капитанов "обмоем".
     - Ваше высочество, - ко мне подошёл один из красных плащей, - королева желала вас видеть в своих покоях.
     И почему все они называются по цвету плащей? Красные, золотые, белые, черные плащи... Какое-то нездоровое внимание этим плащам, особенно учитывая, что в бою они скорее мешают, да и вообще никакой полезной фукнции не несут. Жаль, что у стражников нельзя их дурацкие плащи забрать и выкинуть - как-никак символ, традиция!
     Путь до покоев матери был не долог. В её спальне никого не было и я оставил свою охрану за дверью.
     - Хотела видеть меня, мама? - спросил я, подходя ближе.
     А ведь королева была вполне себе красивой женщиной. Кто-то утверждал, что она красивейшая женщина Вестероса. Пожалуй, не будь моё тело её сыном - я бы за ней приударил. Да я бы и так приударил, но вряд ли она оценит идею инцеста, не смотря на то, что в Вестеросе веками заключали браки между близкими родственниками. Это была неистребимая проблема аристократии, берегущей свою "голубую" кровь.
     - Джоффри, что с тобой происходит? - прямо спросила Серсея, заставляя меня сесть рядом с собой.
     А что с ним происходит? Он все так же испуганно "плачет" где-то на задворках своего собственного разума. Можно сказать, его состояние самое стабильное из всех живущих. А еще его тело здорово и живо, и проживет еще очень и очень долго, пока мне не надоест.
     А что касается меня - то я здорово утомился за сегодняшний день. Вся эта беготня по замку, все эти переживания и стресс... У меня-то забот побольше, чем у короля.
     - Со мной всё прекрасно, - улыбнулся я.
     - Не ври мне! После того как мы уехали из Винтерфелла, тебя словно подменили! Ты начал пить, спать со шлюхами, ходить на охоту со своим отцом! Ты раньше никогда этого не делал!
     - Я просто повзрослел, мама.
     - А сегодня ты бросил в темницу начальника городской стражи и пытал его! - Серсея будто бы не слышала меня.
     - Это тебе Илин Пейн сказал?
     - Брось свои шуточки! Ты становишься несносен, как Бес! Это все его влияние?
     - Дядя Тирион тут не при чем. Вино, шлюхи, охота, пытки - это всё мой выбор, мама.
     - Но почему?
     - Потому что мне это нравится, разве нужны другие причины?
     - Джоффри, я тебя не узнаю...
     - Мама, если это всё, о чем ты хотела поговорить со мной, то я пойду. Я теперь командующий городской стражей и у меня полно дел.
     - Нет! Я хочу знать, что с тобой происходит!
     Как такая маленькая смертная может быть настолько раздражающей? Её белая шея выглядела такой хрупкой и близкой, мне достаточно было руку протянуть, чуть-чуть сдавить - и проблема решилась бы сама собой.
     В еще больше искушение вгоняло то, что Серсея по сути мне была не нужна в моих планах. Даже хуже того - они могла им мешать. Но... должен же я испытывать некую благодарность хотя бы за рождение Джоффри, который меня подобрал?
     - Мама, - как можно ласковее сказал я, беря королеву за плечи, - со мной всё хорошо. Я в порядке. Тебе абсолютно не о чем беспокоиться. У меня был тяжелый день, я устал. Если ты не против, я пойду спать.
     Не давая Серсее и слова сказать, я быстро чмокнул её в щеку и шустро ушёл.
     ***
     Всю ночь я снова не спал - дел действительно было слишком много, чтобы тратить время на бестолковый сон. Это тело я смогу продержать без сна примерно дня три, после чего все равно потребуется короткий отдых часов на шесть или восемь. Таким образом я выиграю уйму времени.
     Ночное время я провел с большой пользой - прислуга по моему требованию принесла мне много бумаги, перья и чернила. И я принялся "творить магию" - чертить на принесенных листках руны Титанов, создавая тем самым основу для Поющей вещи под названием "дупликатор".
     Дупликатор в своё время был основой могущества Северного клана и, чего уж скрывать, моей собственной армии. Даже Драгомир, до получения меня, не жалел никаких денег, чтобы выкупать дупликаторы у всех встречных торговцев, у кого они были. Действовал дупликатор очень просто - полностью копировал и воссоздавал ту вещь, которую на него положишь с помощью магии.
     Конечно, обычно дупликаторы делали из более твердых материалов, из дерева или даже железа, но бумага требовала меньше времени. И гораздо больше магических сил, но это не было для меня особой проблемой. Ко всему прочему, дупликатор был одноразовым - поэтому требовалось их мне очень много и гораздо проще в таких количествах делать их из бумаги.
     Магией готовые основы я пока не стал заполнять - магическая энергия, даже заключенная в вещь, постоянно рвётся наружу, что приводит к быстрому износу материалов. Дерево или металл могут столетиями сохраняться даже заполненные магией под завязку, а вот бумага куда менее стойкий материал и боюсь она не сохранит энергию даже на неделю. Поэтому наполнять магией начерченные руны я буду уже в самом конце, перед использованием.
     Применение дупликаторов сэкономит мне очень много денег. По сути мне достаточно ровно одного комплекта брони и оружия для стражников - и я размножу его многократно. Вместо десятка драконов, потрачу сотню, но получу лучшее, что есть в Вестеросе. Правда, придется придумать какое-то прикрытие для появления такого снаряжения в таких количествах... Но с другой стороны, разве должен наследный принц, будущий король, перед кем-то оправдываться? Семеро ниспослали, и не волнует.
     Было бы вообще здорово найти оружие из легендарной валирийской стали. Во-первых, чтобы самому посмотреть что это вообще такое, во-вторых, чтобы вооружить такими своих солдат... Но тогда их станут убивать просто ради того, чтобы заполучить их оружие, цена которого будет приближаться к цене за пол королевства. Пожалуй, валирийская сталь для них пока будет слишком жирно, оставлю эту идею на будущее.
     К утру мне доставили новую одежду: черная кольчуга, золотой плащ из парчи, сапоги и перчатки - всё, как у любого из городских стражников. Разве что на кольчуге был символ королевского оленя, как отличительный знак моего титула. Я собирался носить то же самое, что и мои пока еще плохие воины, тем самым намереваясь сблизиться с ними. Янос на своем посту носил вычурные доспехи и он не был близок простым и честным служакам. Я его ошибки не повторю.
     До тех пор пока я не сменю снаряжение всей стражи на более лучшее - буду носить это.
     Мой новый внешний вид вызвал перешептывания в Красном замке. И шептались в основном в том ключе, дескать, принцу ударила моча в голову и он решил поиграть в солдатики. Что ж, пускай пока так говорят. Пусть не воспринимают мои намерения всерьез и до конца считают все мои действия блажью - мне же от этого лучше. Но всех смеющихся я все же запоминал.
     Заключенный Слинт не спал день и всю ночь, диктуя тюремным писарям свою исповедь. Мне подали её по первому приказу и, читая его откровения, я все больше и больше свирепел.
     Оказывается, Янос не только торговал должностями, но и заставлял большую часть офицеров отдавать себе половину жалования. Часть этих денег уходила Мизинцу за защиту перед королем. И одно только это порождало взяточничество на всех уровнях - офицерам банально не хватало денег на жизнь и они просто вынуждены были брать взятки, рядовые, глядя на них, думали, что они сами не хуже, и тоже брали взятки... В результате стража превратилась в такой рассадник коррупции, что по-хорошему следовало его просто выжечь. Конечно, некоторые пытались бороться с таким произволом. Двоих таких недавно во время патрулирования убили и я что-то не верю, что это простое совпадение.
     А с Мизинцем я еще поговорю.
     Благодаря Яносу, и шести другим заключенным офицерам, у меня был довольно обширный список самых продажных и гнилых тварей стражи, намеренно вычеркнув из него тех, кто брал взятки именно из-за поборов Яноса и более ни в чем повинен не был. Если эти идиоты еще не сбежали - им же хуже. Я передал список продажных офицеров гвардейцам Ланнистеров, повелев всех их схватить и бросить в темницу. За рядовых я пока решил не браться - иначе патрулировать улицы некому будет. А функции арестованных пока что возьмут их заместители.
     Таким нехитрым образом чистка рядов стражи продолжилась. Кто-то бы сказал, что я слишком быстро сужу и нельзя доверять словам Яноса, ведь иных доказательств у меня не было... Но времени на полноценное расследование у меня так же не было. Как и средств, людей и возможности. В этом плане я решил положиться на магию - я поговорю с каждым из арестованных и смогу почувствовать врут они или говорят правду. Это и решит их судьбу.
     Казнить я пока никого не буду. Гораздо целесообразнее всех арестованных сослать на Стену, где несет свою бесконечную вахту Ночной Дозор, защищая Вестерос от набегов племен одичалых. Хоть какая-то будет польза с их жалких жизней. В Дозоре всегда не хватало людей и в традициях королевства было посылать туда преступников, даже совершивших тяжкие преступления. Разумеется, им давали выбор - смерть или служба в Дозоре. Редко кто выбирал смерть.
     Сам Ночной Дозор был той еще проблемой, по моему мнению. Конечно, дозорные доблестно несут свою службу, честь и хвала им за это... Но честь не есть, сытым не будешь. Кому вообще пришла в голову светлая мысль собрать в кучу сотни преступников, дать им оружие, лишить самых простых удовольствий жизни и предоставить их самих себе? Да я не удивлюсь, если половина всех набегов одичалых - это набеги самих дозорных, которым надоело морозить свои яйца за корку плесневелого хлеба. Определенно Дозор так же нуждался в реформах, как и всё остальное в Вестеросе.
     Так же я посетил очередное заседание Малого совета, продолжавшиеся до полудня. И вновь обсуждали на нём только предстоящий турнир. Заодно я узнал некоторые подробности о тех соревнованиях, что на нём будут. И появились в связи с этим определенные проблемы.
     Основным соревнованием турнира была вовсе не битва на мечах, как я считал, а конная сшибка на копьях. И вот здесь крылась загвоздка. Джоффри был высок, выше того же Робба Старка, хоть тот и был старше, и прекрасно сложен. Но принц был довольно легким. Конечно, с доспехами мой вес бы увеличился, но я все равно уступал бы в массе более взрослым воинам.
     А это означало, что им легче будет выбить меня из седла. Конечно, я был сильнее физически за счет магии... Здоровенное тяжелое копьё для сшибки для меня будет легче тростинки, а следовательно я смогу крепче его держать и точнее попасть в цель. Но стоит кому-нибудь попасть в меня - и я почти гарантированно вылечу из седла.
     Есть, конечно, способы решить эту проблему, но перед самим турниром было бы очень неплохо попрактиковаться, если я хочу победить. Как минимум никто не мешает мне уклоняться и целиться в наиболее уязвимые места на теле противника.
     ***
     До вечера я провёл время в делах и заботах, все еще знакомясь с замком, его обитателями и реалиями той эпохи, в которой я очутился. Это все было не настолько важно, как вторая встреча с офицерами городской стражи, от которой лично я ожидал гораздо большего, чем от первой.
     В кабинете командующего стражей в Красном замке меня уже ожидали шестеро рослых рыцарей. Два единственных оставшихся капитана выполнили мой приказ и подыскали, как им кажется, достойную смену арестованым. Седьмого я найду и назначу сам, у меня уже были кое-какие мысли на этот счёт.
     - Ваше высочество, - выступил вперед сир Джаселин, - позвольте вам представить Лютора Герча и Бейлона Герча, верных лейтенантов стражи на службе у короны.
     Оба представленных офицера были абсолютно лысыми, высокими, с квадратными челюстями и хмурыми лицами. Они были почти идентичны друг другу, все различия заключались лишь в мелких деталях - у Лютора было три небольших шрама на лице, Бейлон чуть сутулился и прочее. Но в доспехах и шлемах два брата были не отличимы друг от друга.
     - Сир Ормонд Нейд и Канэр Хокс, - представил своих кандидатов Хамфри.
     Ормонд был самым низким из присутствующих, но отнюдь не выглядел безобидно. Левый его глаз отсутствовал, голову украшала пышная шевелюра черных волос и не менее пышная борода. Было ему примерно лет тридцать на вид и общий вид он имел бравый и воинственный.
     Хокс же был самым молодым, помимо меня, но уже успевшим зарекомендовать себя, раз Хамфри за него решил поручиться. Рыжие волосы Канэра были коротко постриженны и его лицо еще не несло следов многочисленных боев и сражений, но при этом доспех стражника сидел на нём, как влитой, а сам он держался уверенно и спокойно, хотя и чувствовалось, что он был слегка взволнован такой близостью королевской особы.
     - Господа, - поприветствовал я собравшихся коротким кивком, - думаю, мне нет нужды представляться. Прошу.
     Я указал на накрытый в кабинете стол, на котором стояла еда и вино с королевской кухни. Офицеры не спешили садиться, явно не ожидая, что это все было поставленно для них. Еще бы - лишь двое из них были рыцарями, да к тому же безземельными, то есть из самого низшего сословия рыцарства. Остальные и вовсе были простолюдинами. Ни один из них и не мечтал когда-либо даже просто в одном помещении с принцем оказаться. А уж сесть за один стол и подавно.
     - Выше высочество, - обратился ко мне Джаселин, - не по чину нам....
     - Глупости, сир, нет ни единой причины, по которой я не могу разделить трапезу с людьми, с которыми мне предстоит бок о бок защищать покой Королевской Гавани и прилегающих земель. Садитесь, в ногах правды нет.
     Все еще неуверенно, но офицеры заняли свободные места за столом.
     - За короля! - провозгласил я первый тост, поднимая чашу.
     Никто из стражников не спешили притрагиваться к еде или вину, словно я в любой момент могу передумать и прогнать их, поэтому я и решил пойти на маленькую хитрость. Неуверенность их будет перебита страхом не выпить за короля.
     - Да здравствует он многие года! - негромко, но хором, ответили офицеры, поднимая кубки.
     Вот так, одно за другим, после третьей чаши стражники все же немного расслабились и больше не изображали из себя статуи. Выпили за нового командующего городской стражей, потом за новых капитанов, каждого по отдельности, за королеву-мать, за тех кто не с нами, за тех кто в море, за долгие лета жизни Яноса Слинта, будь он проклят...
     В перерывах мне удалось разговорить офицеров и я многое узнал о них. И мне понравилось то, что я узнал, так что выбор четырех новых капитанов я полностью одобрил и утвердил. А еще я узнал много нового про стражу: их вооружение, подготовка, функции. Конечно, я и так это знал, но всегда полезно услышать мнение тех, для кого стража - это вся жизнь.
     Вооружение стражи было довольно широким: мечи, дубины и копья. Были так же и стрелки, но службу они несли только на стенах и вооружены были луками и, очень редко, арбалетами. Стражники были обучены вести боевые действия в городе и за его пределами, в том числе могли показать себя и в конном бою, но лишь немногие. Так же их готовили и к бою в пешем строю с щитами, но применялись эти навыки только для разгона толпы.
     Я прекрасно понимал, что в данный момент стражников обучают сражаться против плоховооруженной, но многочисленной толпы нищих и разбойников. Против более-менее толкового врага стражники окажутся крайне неэффективны. Я собирался исправить это, наняв для обучения пару десятков толковых наёмников или рыцарей, знакомых с тактикой действия в строю.
     Я поделился со своими новыми офицерами своими идеями по реорганизации стражи, расширению её полномочий и переоснащению более хорошим оружием и броней. Мои слова были восприняты с энтузиазмом, но все сошлись во мнении, что подобные реформы потребуют серьезных денег, которых в казне попросту нет.
     Что ж, пускай они так думают, все свои планы я им пока открывать не стал. Главное, что они отнеслись к этому спокойно и даже положительно, а не стали твердить о традициях и, мол, так не делается. Впрочем, здесь же собрались простолюдины, а они, как мне было известно, гораздо более склонны к изменениям, чем консервативная знать. Особенно если эти изменения несут улучшение их уровня жизни. Думаю, здесь играет роль низкая грамотность простолюдинов - они просто радуются улучшениям, не задумываясь особо об их невозможности или нарушении традиций.
     Мы вели неспешную беседу до полуночи и было приятно видеть, что никто из офицеров не налегал на алкоголь сверх меры, прекрасно понимая, что завтра-то на службу. Я так же был умерен в вине, не хочу, чтобы обо мне начали ходить слухи, как о Роберте.
     В целом, проведенным "собранием" я оказался вполне доволен - узнал много нового, получил под командование вроде бы неплохих смертных, готовых идти за мной и воплощать в жизнь мои планы, да и себя показал. Пожалуй, в короле был один плюс - он был прост, как пробка. И своей простотой он смог завоевать любовь простого народа. Толпа любит таких правителей, которые без чванливости могут сесть с ними за один стол и начать пить и веселиться. Вот и я взял на вооружение этот простой способ завоевания уважения и верности.
     ***
     Моё передвижение по замку было остановлено громким рыком. Остановившись, я увидел слева от себя одного из лютоволков, принадлежавших детям Эддарда Старка. Кажется, конкретно эта волчица была Нимерией, её хозяйка - Арья Старк.
     Пёс хотел встать между мной и лютоволчицей, но я не позволил ему, вместо этого не спеша сделав пару шагов в сторону оскалившегося зверя.
     - В чем дело, девочка? - мягко спросил я, смотря ей в глаза.
     Да, для зверей это означало вызов, но именно его я бросить и хотел. Никому не позволено рычать на Владыку, даже животным.
     Волчица была крупной и по своим размерам уже превзошла всех волков, которых я помнил. И ведь она должна была вырасти еще больше!
     Нимерия скалила свои клыки, шерсть на её загривке встала дыбом, а я все так же приближался к ней, смотря прямо в её глаза.
     - Хочешь напасть - нападай, - шептал я ей, - но я тебя убью.
     Когда между нами оставалось три шага, лютоволчица наконец-то попятилась. Её агрессия была вызвана страхом, а не кровожадностью. Возможно, каким-то своим нюхом она чуяла, что я не человек и потому боялась, считала меня угрозой.
     - Нимерия! - позвала откуда-то из коридоров замка Арья.
     Волчица повела ушами в сторону голоса хозяйки, рыкнула напоследок и, мгновенно развернувшись, убежала.
     Забавная собачка, я бы от такой не отказался.
     Отбросив мысли о волчице, я продолжил свой путь на очередное заседение Малого совета. И, в отличие от прошлых дней, теперь там меня ожидало кое-что интересное.
     - Король пожелал увеличить турнир, добавив в него общую схватку, - поделился со мной новостями лорд Варис.
     Общая схватка означала битву нескольких команд в пешем строю или на конях. Как правило. Но для Роберта "общая схватка" означала кучу-малу, всех против всех, на конях, до тех пор, пока в седле не останется последний победитель. Должно быть весёлое зрелище. И лишний способ мне подзаработать.
     - И сколько мой отец хочет пожаловать победителю общей схватки?
     - Двадцать тысяч золотых драконов, - ответил за Вариса Мизинец.
     Эти деньги мне тоже пригодятся. Хотя долг короны и вырастет еще больше.
     - Это безумие, - сокрушался лорд Старк, - мне вовсе не нужно этого турнира!
     - Королю нужен лишь повод, - слегка виновато пожал плечами Варис, - не будь вас, он нашёл бы другой. Его величество любит турниры.
     Старк и остальные еще долго обсуждали предстоящий турнир, как будто больше тем для обсуждения не было, так что я не сразу услышал, как ко мне обращается десница:
     - Принц Джоффри! - повысил он голос, вырывая меня из задумчивости. - Раз вы здесь, я хотел бы задать вам несколько вопросов.
     - Конечно, лорд Старк, я слушаю.
     - Все мы, - Старк обвел взглядом присутствующих лордов, - были обеспокоены и удивлены вашим назначением на ответственный пост командующего городской стражей. Я пытался поговорить об этом со светлейшим, но король Роберт не пожелал это обсуждать.
     Скорее - не мог, в последнию пару недель, как я занимаю пост командующего, Роберт словно с цепи сорвался и до сих пор не вышел из запоя.
     - Быть может вы проясните этот момент, принц? И по какому обвинению был арестован ваш предшественник Янос Слинт и все прочие офицеры и многие простые стражники?
     - Они все были арестованы и осуждены за измену короне, - с улыбкой ответил я. - За многочисленные случаи взятночества, вымогательства и прочее-прочее-прочее. Если хотите, я предоставлю совету копии допросов Яноса и его сообщников, в которых они подробно и без утайки рассказывают о своих делишках.
     Лорд Старк только кивнул, но смотрел на меня все еще подозрительно. Он вообще в последние пару дней какой-то странный. Слишком задумчивый для "благородного Эддарда Старка". Словно замыслил что-то или знает о чем-то, во что я вовлечен и о чём не знаю я. Некоторые стражники Красного замка по большому секрету, как своему командующему, докладывали мне, что лорд Старк стал часто выходить в город, вести тайные беседы с Мизинцем и Пицелем... Беспокоиться, вроде бы, не о чем, но я велел пристальнее наблюдать за десницей, для его пользы, разумеется.
     - Были ли названы имена высокопоставленных лордов, выше высочество? - полюбопытствовал лорд Варис.
     - А у вас есть конкретные имена, о которых мастер над шептунами желает сообщить командующему стражи? Так вы приходите в мои покои, лорд Варис, они всегда открыты для дружеской и доверительной беседы.
     Лорды за столом немного посмеялись, а я отметил для себя, что уж Варис-то о действиях Мизинца обязан был знать. Иначе какой он к черту мастер над шептунами? Знать и не сообщить - это все равно, что самому совершить. По крайней мере, в моём понимании недоносительство приравненно к соучастию.
     - И раз уж мы затронули тему турнира и моего назначения, - сказал я, - городской страже требуются новые люди. Требуется увеличить численность стражников хотя бы на триста человек, ведь приближается турнир и в столицу стекаются люди со всех Семи королевств: лорды, рыцари, простолюдины. Будет больше преступников, ненавидящие друг друга дома породят вооруженные стычки, уже сейчас в город прибыло несколько известных воров из Речных земель, Долины и Дорна. Боюсь, городской страже будет просто не под силу навести порядок во время проведения турнира.
     - Три сотни? - ахнул Пицель. - Но королевская казна не потянет таких трат!
     - Великий мейстер прав, - поддакнул старику Мизинец. - Даже этот турнир - огромное бремя для казны. У нас просто нет средств на увеличение численности стражи!
     - Тогда готовьтесь к кровопролитию и грабежам, - пожал я плечами. - Городская стража выполнит свой долг, но не ждите чуда.
     - Я думаю мы обсудим этот вопрос, - вмешался Старк, - но лорд Бейлиш прав - три сотни новых стражников это слишком много. Возможно, мы сможем помочь страже иным путем. Я дам вам двадцать своих людей на время турнира для поддержания порядка.
     - Благодарю, лорд Старк, но двадцать людей - слишком мало.
     - Мы найдем способы решения этой проблемы без задействования казны.
     Примерно такого я и ожидал. Поэтому мне и нужны десятки тысяч золотых, чтобы на эти деньги увеличить число стражников. А Мизинец-то прохвост... Он знает, что у меня есть на него показания Яноса, но при этом он не счёл нужным поддержать мой запрос. Придется немного показать ему его место, попозже.
     - Милорды, на сегодня собрание Малого совета я объявляю оконченным, - подвел черту Старк и все встали со своих кресел.
     Только лишь Пицель остался сидеть, усиленно изображая старческую немощь и подкрадывающийся маразм.

Глава IV. Турнир десницы.

     В Королевскую Гавань продолжали и продолжали прибывать все больше и больше людей. Самых разных: от черни до благороднейших лордов. Турниры не были рядовым событием сами по себе, а тут еще Роберт расщедрился на награду, за обладание которой не стыдно даже гранд-лордам побороться, не то что простым рыцарям или даже простолюдинам.
     Сорок тысяч золотых - это была сумма, превосходящая казну очень многих благородных лордов. На эти деньги можно было очень многое сделать. Например, увеличить численность городской стражи.
     Несколько недель я потратил на подготовку к турниру. Доспехи и хороший боевой конь у меня были, подарок дедушки Тайвина и отца на двенадцатые именины, когда Джоффри еще был самим собой. Так что мне не пришлось заказывать себе броню.
     Конная сшибка оказалась вовсе не такой трудной, как я подозревал. Моей огромной силы было достаточно, чтобы держать тяжеленное турнирное копье и точно поражать им цель. Со стрельбой из лука так же всё было в порядке, ну а уж про владение мечом для общей схватки я и вовсе не беспокоился.
     Свои тренировки я совмещал с командованием стражей, утверждая списки новобранцев, вступивших в наши ряды вместо арестованных взяточников. Это снизило общую эффективность стражи, но не намного. Свои функции по обеспечению порядка они выполняли все так же удовлетворительно.
     Всё имущество арестованных было конфисковано, продано, а вырученные деньги пошли в казну стражи и тратились на её нужды, вроде лечения раненных, выплаты премий и пенсий семьям погибших и утративших трудоспособность и так далее. Это простое и ничего для меня не стоящее действие многократно повысило лояльность стражников по отношению ко мне. Я стал для них, не смотря на возраст, щедрым и справедливым отцом-командиром, хотя несколько раз мне пришлось продемонстрировать необходимую жестокость.
     Все стражники были постоянно на службе и разделены на три части: первая несёт дозор на стенах и патрулирует город и окрестности, вторая тренируется, третья отдыхает и находится в резерве на случай чрезвычайных происшествий, которые просто неминуемы при том бардаке, что привезли с собой охотники за легкими деньгами.
     Темницы столицы очень быстро заполнялись и было похоже, что скоро в Ночной Дозор отправится еще одна партия "добровольцев", иначе заключенных придется приковывать цепями под открытым небом. К слову, было и такое наказание в Семи королевствах и уже сейчас на всех главных улицах города и площадях было по два, а то и три, мелких жулика в колодках, в которых мог кинуть грязью или тухлым овощем любой горожанин. Такие вот местные забавы.
     Знакомство с работой стражников позволила мне понять одну важную деталь - отнюдь не все они годились для роли солдат. Те из стражников, что уже много лет гоняли пьяниц и голозадых воров по улицам столицы, уже вряд ли смогут противостоять полноценному солдату, даже если их переобучить. Они слишком привыкли сражаться с теми, кто в разы их слабее, слишком привыкли сторожить, а не атаковать.
     Это не было их минусом, в конце концов и стражники мне останутся нужны даже после организации полноценной армии! Просто тратить силы и время на обучение новобранцев лучше, чем переобучать ветеранов стражи.
     - Лорд Бейлиш, - окликнул я куда-то спешащего Мизинца, идя с утренней тренировки по коридорам замка.
     - Выше высочество, - Петир по голосу узнал меня и сразу после поворота поклонился, - чем я могу вам помочь?
     - Угадали, можете. Мне нужно, чтобы вы кое-что сделали.
     - Я весь в внимании.
     - Мне нужны наёмники, человек двадцать или лучше тридцать, на долгий срок. Они должны быть опытными, с хорошей репутацией, обучены бою в строю, стрельбе из арбалета и владению копьём.
     - Прошу прощения, мой принц, но при чем здесь я? Я мастер над монетой, а не...
     - А еще вы владелец сети столичных борделей и у вас целая толпа осведомителей от Севера до Дорна. Хотите сказать, что ваши шпионы не могут найти нужных мне наёмников, а сами они перестали ходить по шлюхам?
     Мизинец задумчиво посмотрел на меня, поглаживая книгу записей, что он нёс в руках.
     - Я... посмотрю, что смогу сделать, ваше высочество, - наконец ответил он.
     - Хорошо. И еще одно: недавно мне пришлось казнить нескольких своих стражников за измену. Насколько мне стало известно, они получали от вас второе жалованье.
     - Мой принц, уверяю вас, все совсем не так, как вам донесли.
     - Не надо оправданий, лорд Бейлиш. Я вовсе не осуждаю вас. Но впредь воздержитесь от подкупа моих людей.
     Верные мне офицеры и рядовые донесли на нескольких своих сослуживцев, которые сливали информацию Мизинцу, Варису, Серсее и прочим "игрокам" столицы. Подобные элементы терпеть в своей личной армии я был не намерен. Слишком многое я собирался совершить, чтобы позволить чужим информаторам здравствовать в рядах своих солдат.
     С помощью магии я проверил каждого на кого поступил донос. А потом казнил их под предлогом измены, но при этом я убедился, чтобы каждый стражник узнал за что именно они были убиты. Таким образом я хотел донести до них простую мысль: предадите - умрете. Милость свою я уже проявил, но жестокость по отношению к тем кто её заслуживает не менее важна. Как мне кажется, члены городской стражи уловили моё послание.
     Вряд ли, конечно, я казнил всех продажных осведомителей в своей страже, но число их проредил и оставшиеся задумаются - а стоит ли продолжать получать деньги со стороны?
     - Мне так же стало известно, что в последнее время вы очень много общаетесь с лордом Старком, - я внимательно следил за лицом Петира, но на нём не дрогнул ни один мускул.
     - Дела государства, мой принц, ничего особенного.
     - После ваших бесед наш дорогой десница бегает по всей Королевской Гавани словно мальчишка. Посещает бордели, в чем он никогда прежде замечен не был.
     - Все рано или поздно посещают бордели, - улыбнулся Бейлиш, - даже вы были в одном.
     Вроде бы дела десницы не должны были меня касаться... Но зуд в голове продолжал увеличиваться. И я чувствовал, что опасность приближается. На этом фоне кипучая деятельность Старка выглядела еще более подозрительной.
     - О чем вы говорили с десницей? - прямо спросил я, отбросив речь "игры престолов".
     - О многом. В основном, о предстоящем турнире и неизбежных тратах на него.
     Петир не лгал. Но и всей правды не говорил. Быть может стоило наплевать на всё и пытками выбить из него ответ? Но я не был уверен в его причастности к возможной опасности, а мне самому Мизинец еще мог бы быть полезным...
     - Приятного дня, лорд Бейлиш. И прошу, не тяните с подбором наёмников. Мне они нужны после турнира десницы.
     Разговор я посчитал законченым и оставил Мизинца одного в размышлениях. У меня были определенные планы и надежды на этого человека. Ведь он хоть и был лордом, но все равно оставался выходцем из низов, добившийся своего положения умом, трудом и хитростью, но даже при этом оставался в глазах иных лордов, с богатой родословной, всего лишь выскочкой из простолюдинов. Я рассчитывал, что Мизинец сможет понять и принять те изменения, что я планирую для Семи королевств.
     Но что же так упорно ищет Эддард Старк в борделях и нищих районах столицы? Что он задумал?
     ***
     На турнир десницы съехался весь свет Семи королевств. Ни один дом не остался без представителя, если не в качестве участника турнира, то уж в качестве зрителя точно. Особенно много было безземельных рыцарей, грезящих о крупном выигрыше, который мог бы значительно улучшить их положение. Впрочем, больше половины рыцарей абсолютно точно спустят все деньги в борделях и трактирах прежде, чем сообразят потратить их с большей пользой.
     Народу было столько, что моей охране приходилось древками копий и дубинками расчищать мне путь до турнирного поля.
     Десятки шатров, знамён и гербовых щитов можно было увидеть на турнирном поле. Тысячи зрителей были одеты в своих самые лучшие и яркие одежды. Участники турнира сверкали своими начищенными доспехами и щеголяли изысканной вышивкой своих гербов.
     Сам я был одет в багрово-красные доспехи с украшениями в виде львов и оленей, что должно было символизировать союз в моём лице между домами Баратеонов и Ланнистеров. Их на меня десять минут надевали двоё пажей, крайне тщательно проверяя каждый ремешок и заклепку.
     Мой гнедой боевой конь был тщательно вымыт накануне и не уступал ни одному другому коню. Его я уже успел не раз объездить и конь меня полностью устраивал - слушался каждого моего движения и при этом был силён и быстр.
     В королевской ложе разместились, собственно, сам король со своей семьей, десница, ради которого всё и было устроено, лорды Малого совета и прочие видные люди королевства и столицы. В числе прочего присутствовали и леди.
     Серсея, когда узнала о моём желании участвовать в турнире, чуть ли не волосы у себя на голове рвала, собой закрывала мне проход, лишь бы не пустить меня на поле. Она умоляла, держала, рыдала - в общем, сильно досаждала. Дошло до того, что я выгнал из своих покоев всех присутствовавших и долго отпаивал королеву вином, готовый её придушить в любой момент. К счастью, этого не потребовалось - пьяная мать вняла моим убеждениям, разминувшись со смертью буквально в двух шагах.
     А вот Роберт наоборот сильно обрадовался, когда узнал о моём участии. Но от этого легче не стало - целые дни перед турниром я был вынужден слушать его пьяный бред и очень "ценные" советы, всеми силами изображая внимание.
     Но своего я все-таки достиг - оказался в числе участников.
     Первым делом на турнире проводился смотр всех рыцарей - в своих доспехах и со своими знамёнами все участники делали круг почета по ристалищу, демонстрируя восхищенным зрителям свою доблесть и богатство. Рыцари победнее демонстрировали только доблесть.
     Королева на всё это смотрела плотно сжав губы и теребя в руках платок, а король наоборот был на седьмом небе от счастья и прямо светился от радости. Моё появление он встретил стоя, да и прочие зрители аплодировали чуть громче, чем остальным.
     Стоит заметить, что вместо обычного плаща, я надел золотой плащ городской стражи, что вызвало среди присутствующих стражников одобрительные крики. Никогда не бывает лишним продемонстрировать своим солдатам, что мы с ними в одной лодке - им это безумно нравится.
     Турнирное копьё моё было чуть толще, чем стандартное. Пришлось повоевать с оружейником на эту тему, но, когда я продемонстрировал часть моей физической силы, смог его убедить, что справлюсь. За счет толщины я собирался снизить вибрацию на его конце во время сшибки, а следовательно и повысить точность. К тому же, моё копьё было чуть длинее прочих за счет наконечника в виде головы оленя, но без рогов, чтобы случайно острым краем их не убить кого-нибудь. Хотя на турнире смерть рыцаря не была такой уж редкостью, а многочисленные травмы и вовсе были обычным делом.
     Первый бой выпал мне с сиром Гарольдом Ормом.
     Турнирный шлем сильно ограничил мой угол зрения и поэтому коня вывел на линию боя один из пажей.
     - Начинайте! - раздался крик короля и паж отпустил поводья.
     Мой конь с ходу взял довольно высокую скорость и я сразу навёл копьё на приближающегося противника, избравшего другой способ - он наводил своё копьё во время сближения.
     Я почти ничего не видел, но оружие держал крепко и оно тряслось лишь из-за движения коня подо мной. В последние секунды перед сшибкой, я сжал бока своего коня и приготовился к удару противника. Но его не последовало - копьё Орма прошло в сантиметрах от моего щита, а вот моё попало точно в цель - прямо в центр его герба на щите.
     Орм не смог удержаться в седле и упал на землю. Я даже не сразу понял, что победил, так как из-за шлема просто не увидел его падения. Об этом мне сообщил радостный паж и лишь потом я услышал восторженный рёв толпы - людям дико нравилось, когда рыцари падали.
     Сир Орм оказался в порядке и первая победа в этом турнире была за мной.
     Дальше сражались Григор Клиган и сир Хью, оруженосец прошлого десницы, ныне произведенный в рыцари. Хью сверкал новенькими доспехами и был явно напуган предстоящим боем. И его можно было понять.
     Григор Клиган, по прозвищу Гора, был два с половиной метра ростом, известный своей жестокостью и кровожадностью. Пёс, к слову, был его родным братом и по слухам именно Григор сжег половину его лица, а вовсе не несчастный случай при пожаре.
     Сир Хью боялся не зря - первую сшибку с Горой он выстоял, а вот на вторую осколок копья Клигана воткнулся в шею юноши и он истек кровью. Смерть рыцаря вызвала тревогу среди зрителей, но, как я и сказал, это не было выходящим из ряда вон событием на рыцарском турнире и о мертвом Хью быстро забыли - жизнь-то продолжается!
     По имеющейся у меня информации, лорд Старк что-то хотел обсудить с сиром Хью, даже посылал к нему своего доверенного капитана гвардии. Что же мог рассказать Хью Старку вряд ли кто-то узнает. Разве что здесь появится Королева Нежити и поднимет мертвого рыцаря, но это вряд ли.
     Еще два раза мне приходилось выходить на поле и оба раза я побеждал. Соперники мне словно нарочно попадались слабые. Такие прославленные воины, как тот же Гора, или мой дядя Джейме, или Лорас Тирелл, словно по чьему-то умыслу становились соперниками других рыцарей. Пары определялись жеребьевкой, так что вряд ли кто-то, например Серсея, действительно так подтасовывал результаты.
     В результате в финал вышло четверо: я, Лорас Тирелл, Гора и Джейме. Забавно, что именно с этими троими я и хотел больше всего сразиться, правда не на глупых турнирных копьях, а по-настоящему. Пёс, к слову, тоже участвовал, но был выбит из седла Лорасом. Должно быть обидно было проигрывать тому, кого прозвали Рыцарем Цветов, и который, по слухам, был большим любителем мужчин.
     Финал, в связи с приближением вечера, было решено перенести на следующий день, посвятив оставшийся пиру.
     ***
     В королевский шатер меня вызвали с самого утра. А я уж думал, что король захочет видеть меня еще вчера, но кажется он был слишком пьян и счастлив, чтобы что-то соображать.
     Помимо Роберта в шатре присутствовал сир Барристан Селми, лорд-командующий королевской гвардии и один из лучших рыцарей Вестероса, и лорд Эддард Старк. Селми так же был прославлен, как честнейший и благороднейший человек Семи королевств, чьё слово было тверже стали. Проиграл свой бой вчера Селми исключительно в силу возраста - все же трудно ему соревноваться с молодыми и полными сил рыцарями, вот только в настоящем бою он всем им дал бы сотню очков форы.
     - Наконец-то мой чемпион появился! - радостно закричали Роберт.
     Вокруг короля суетился его новый оруженосец, кажется Лансель Ланнистер, который пытался надеть на монарха рыцарский панцирь.
     - Принц Джоффри еще не чемпион, ваша светлость, - напомнил Старк королю.
     - К дьяволу это всё! Если мой мальчишка не победит - я сожру свои штаны! Ты видел, Нэд, как он управляется с конём и копьём?! Прямо как я в молодости!
     - Вы отлично сражаетесь, - подтвердил слова короля сир Барристан.
     И, надо признать, похвала от такого рыцаря стоила гораздо больше, чем от короля. Хотя они и не знают, что всё это благодаря магии Титанов и опыту совсем другой эпохи.
     - Джоффри, я собираюсь участвовать в общей схватке. Хочу показать всем, что я еще на кое-что годен! Что ты скажешь?
     - Я считают, что это плохая идея, светлейший, - вновь вмешался Старк, - никто из участников не посмеет нанести удар королю.
     - Считаешь, что они проиграют мне только из-за того, что я король?
     - Именно.
     - Если что, я ударю, - сказал я, напоминая о своём присутствии.
     Моё замечание вызвало новый приступ хохота у Роберта.
     - Видишь, Нэд? В мальчишке течет моя кровь!
     - Или ты, отец, можешь надеть другие доспехи с закрытым шлемом, чтобы никто не догадался, что ты король.
     Эддард Старк посмотрел на меня тяжелым взглядом. Видимо, он всерьез переживал за жизнь и гордость своего друга и долгое время пытался его отговорить. А я взял и всё ему испортил.
     Хотя я не понимал, а что в этом такого? В общей схватке все бились затупленными турнирными мечами и очень редко кто получал даже серьезные травмы. Синяков было сколько угодно, а вот прочих ранений - мало. Так пусть король повеселится, развеется. Ему это будет полезно. Снесет пару всадников, с его-то массой и опытом, и глядишь на радостях и прикажет Малому совету увеличить численность стражи с моей подачи. Посмотрим тогда, как они заговорят.
     - Лансель! Дурак ты этакий! Быстро иди ищи мне новые доспехи! - Роберт прямо загорелся моей идеей. - Я буду участвовать! Но гляди, сын, не жди от меня пощады!
     - Поглядим чья возьмёт, отец.
     ***
     Перед финалом турнира и общей схваткой прошло соревнование лучников. И, к своему стыду, я проиграл. Некто Энгай из Дорнийских Марок был настолько хорош с луком, что я просто не имел и шанса ему противостоять.
     Даже не так. Хорош с луком был я - мои стрелы летели точно в цель, но и только. Энгай же был настоящим гением стрельбы. Он мог выпустить стрелу в сторону, а потом выстрелами других стрел направить первую прямо в нужную цель. Я, конечно, приукрашиваю его навыки, но в целом это правда. Победу судьи присудили ему и вполне заслужено.
     После соревнования я попытался его нанять в свою гвардию, но он предельно вежливо отказался.
     На копьях мне выпало сражаться с дядей Джейме и он ожидаемо проиграл. Сир Лорас, перед своим боем с Горой, подарил розу, оправдывая своё имя, моей невесте, Сансе Старк, Пусть я с ней и не говорил со времени приезда в замок, пусть я и не собирался на ней жениться и даже не хотел этого, но она все равно официально была моей. Моя собственность. И этот шпагоглотательный ублюдок посмел... Ладно, надеюсь сражаться мне придется с ним.
     Но второго боя за чемпионский титул не произошло. Дело в том, что Лорас Тирелл смог выбить из седла Гору на первой же сшибке, что привело Клигана в неописуемую ярость.
     Он потребовал свой двуручный меч и одним ударом отрубил своему скакуну голову, а после напал на Лораса. Парой ударов Гора расколол щит рыцаря, попутно сломав ему руку и чуть не убив. Только вмешательство Сандора, Пса, спасло Лораса от неминуемой смерти.
     Двух братьев смогли разнять стражники, королевские гвардейцы и крик короля. Хотя я заметил, с каким вожделением оба пытались убить друг друга. Как говорится, обоюдная братская любовь очевидна.
     Из-за сломанной руки сир Лорас не смог продолжать трунир и техническую победу присудили мне. Это вызвало определенные овации, но они были куда слабее тех, которыми меня бы наградили за полноценную победу. Хотя толпа все равно кричала, скандируя моё имя и это было даже приятно.
     Король же и вовсе был вне себя от счастья и даже Серсея улыбалась, хотя по лицу было видно как сильно она переживала. У меня даже закралось подозрение, а не подстроила ли она все это? Она могла уговорить своего брата поддаться мне, а Григор Клиган был верным вассалом дома Ланнистеров и вполне мог бы намеренно вывести из турнира Лораса... Не важно, главное, что сорок тысяч золотых драконов теперь были моими.
     Настало время общей схватки. Десятки рыцарей на своих конях выехали на поле для боя. Был тут и король Роберт - его я узнал только по огромной фигуре и доспехам, что прежде на турнире не мелькали. Вместо привычного молота, которым он мог кого-нибудь и убить, король держал более стандартные для рыцаря меч и щит.
     Среди прочих рыцарей выделялся только один - Торос из Мира, известный в Королевской Гавани воин и жрец странного бога Р'глора, которого так же называли Владыкой Света. Мне эта религия уже не нравилась, ведь в этой эпохе мог быть лишь один Владыка - и это я. А этот выскочка Р'глор... С его последователями я еще разберусь.
     Торос был вооружен пылающим зеленым огнём мечом. Рыцарь хитро поливал свой клинок Диким Огнём, что быстро изнашивало сталь меча, но выглядело очень эффектно и пугающе.
     Судьи дали отмашку и общая схватка началась.
     Меня тут же попытался выбить из седла какой-то грузный всадник, но я заблокировал его меч щитом, а после хорошенько приложил своим собственным мечом ему по ноге, выбивая его ступню из стремени. Рыцарь не смог удержаться на коне и рухнул в пыль.
     Остальные участники так же не теряли времени и теперь поле представляло из себя веселую зарубу всех против всех. Не желая упускать такое развлечение, я врубился в самую её гущу, раздавая удары по всем окружающим меня шлемам. Пару раз прилетело и мне, от чего в ушах у меня стоял ужасный звон, но выбить из седла меня так никто и не смог.
     Общая схватка была не только проверкой навыков и мастерства, но еще проверкой выносливости - управлять боевым конем задача сама по себе трудная, а еще при этом махать мечом и уклоняться от ударов соперников и вовсе возводило сложность сего действа в абсолют. Те, кто послабее, выбивались из сил уже на первой минуте. Кто посильнее - на второй.
     Заруба была скоротечной, но очень веселой. Рыцари валились на землю, как перезревшие яблоки с дерева. Зрители смеялись, улюлюкали и вовсю веселились - где еще они могли наблюдать такое зрелище?
     Я и сам не заметил, как остался один. Тороса я просто сшиб с коня, запустив в него свой щит, так как мой собственный конь опасался подходить к источнику Дикого Огня.
     Толпа встретила мою победу оглушающим рёвом, киданием в воздух шапок. Даже побежденные рыцари были довольны схваткой и приветствовали меня дружным криком. Правда, не все - многие всадники, хорошенько получив по голове, так и продолжали валяться на земле и к ним уже спешили пажи.
     - Короля убили! - разнесся над полем крик перепуганного Ланселя, когда шум немного поутих.
     Мгновенно и зрители и ликующие рыцари замолчали. К телу, которое я опознал как Роберта, уже бежали королевские гвардейцы и лорд Старк, и я решил от них не отставать.
     Лицо короля было залито кровью и сам он не подавал признаков жизни.
     - Светлейшего убили! - продолжал завывать Лансель, заламывая руки, и его крик волной прошелся по зрителям, разнося шокирующую новость по всей столице.
     Внезапно для всех, король Роберт открыл глаза, приподнялся на локтях и закричал:
     - Идиот Лансель! Не мёртв я!
     - Король воскрес! - пуще прежнего закричал оруженосец.
     - Король воскрес! Воскрес! - пронеслась по толпе новость даже быстрее первой.
     - Идиот!!!
     Вот так и рождаются легенды. Через неделю где-нибудь в Просторе в какой-нибудь забегаловке пьяный рыцарь будет клясться всеми богами, что лично видел, как Роберта убили, а с неба спустились сами Семеро и воскресили короля.
     Стражники от моих криков очнулись от оцепенения и мгновенно встали стеной между монархом и благоговеющей толпой, жаждущей лицезреть чудо воскрешения.
     Гвардейцы подняли короля за руки и, не отпуская, быстренько понесли его в сторону Красного замка, к мейстеру. Это было излишне, рассмотрев лицо Роберта я мог сразу сказать, что он просто неудачно сломал нос при падении или получении удара мечом.
     Веселенькое завершение турнира, ничего не скажешь.
     ***
     - Слава моему сыну-чемпиону! - в который раз кричал Роберт, поднимая кубок, и все лорды и рыцари, присутствующие на пиру по случаю окончания турнира, согласно ревут в ответ.
     А ведь меня произвели в рыцари. Я теперь не просто принц Джоффри, сир принц Джоффри. Или принц сир Джоффри - я еще не определился в последовательности. В рыцарское сословие меня посвятил сам Роберт, когда ему вправили нос в замке и смыли всю кровь.
     И таким счастливым, по признанию всех обитателей замка, король Роберт не был со времен смерти его возлюбленной Лианны Старк, сестры десницы.
     Джоффри бы руку на отсечение отдал, чтобы сейчас оказаться на моём месте и самостоятельно принимать поздравления от короля и лордов.
     Свой честный выигрыш я получил почти сразу же и две тысячи ушло почти в ту же секунду - их я отдал, чтобы организовать бесплатное вино и еду для горожан и гостей города. Особенно я отметил городскую стражу, своим приказом разрешив выпить чарку вина за мою победу даже тем, кто находился в патруле.
     И да, по городу уже разошелся слух о чуде воскрешения и никаких способов пресечь эти глупые слухи не было. Ладно, будем надеяться, что со временем они улягутся, а то не ровен час начнут стекаться в столицу паломники на место "воскрешения" в поисках божественного просветления.
     Я был вынужден присутствовать на пиру, хотя как по мне, так я бы лучше занялся делами своей будущей армии. Впрочем, хорошенько поесть и выпить я никогда не был против. А стража никуда не денется.
     - Я так за вас переживала, принц Джоффри! - стоило мне только выйти изо стола, как ко мне бросилась Санса.
     Как там по этикету следует отвечать? Вряд ли "Молчать, женщина, бегом в койку!"
     - Простите, что заставил вас волноваться, - улыбнулся, постаравшись сбежать. Но не тут-то было!
     - Я так испугалась!...
     Санса говорила. Много говорила. Собравшиеся вокруг леди сочувственно ей поддакивали и внимательно слушали. Как только выдалась возможность - я ускользнул, но моей пропажи даже не заметили и Санса продолжила рассказывать о своих переживаниях благодарной публике.
     Веселье и кутеж продолжались до поздней ночи, а на следующий день продолжились.
     Казалось, что Роберт будет пировать неделю, но через несколько дней после окончания турнира пришли новости, которые даже короля заставили впервые со времен восстания посетить заседание Малого совета.
     - Шлюха Таргариен беременна! - без предисловий объявил он то, что все собравшиеся, кроме Старка, и так успели узнать.
     Признаюсь, меня эта новость встревожила. В Семи королевствах все еще хватало тех, кто жаждал реставрации династии Таргариенов и два её последних представителя были для меня опасны. Их угроза увеличивалась, учитывая, что Дейнерис Таргариен вышла замуж за вождя диких племен - дотракийцев. Причем не простого вождя, а одного из сильнейших. И теперь носит его ребенка.
     Все слишком напоминало ситуацию с потомками Титанов. В своё время я пренебрег опасностью их рождения - и чем это закончилось для меня?!
     Не рожденный ребенок Дейнерис и она сама должны были умереть.
     Роберт был того же мнения, Старк - нет.
     - Что если она родит сына? - кричал Роберт. - Что если он возглавит дотракийскую орду?!
     - Роберт которого я знал не боялся тени не рожденного ребенка! - не менее громко отвечал Старк.
     Никто больше из лордов не рисковал встревать в этот спор двух старых друзей, хотя все высказались за убийство шлюхи табунщика.
     Не придя к единому мнению, Старк бросил Роберту символ десницы и объявил, что не желает больше им быть. Король, красный от ярости, прогнал Эддарда и приказал Варису любой ценой убить Дейенерис. И лучше бы Пауку было справиться с порученным заданием.
     Конечно же, Старк, хоть и хлопнул дверью, никуда не уехал - через пару недель успокоившийся Роберт смог с ним помириться и вернуть своего друга на пост десницы, хотя к общему мнению они так и не пришли.
     Хотя Старк все так же вызывал во мне беспокойство - вместо того, чтобы сразу отбыть из столицы после ссоры с королем, он остался и... продолжил бегать по городу, что-то выискивая и общаясь с простолюдинами. Это, мягко говоря, было подозрительно, но не похоже, чтобы это кого-то беспокоило, кроме меня.
     В расстроенных чувствах, король уехал на охоту на пару недель. Хотел взять меня с собой, но я отговорился делами стражи. А их действительно было очень много.
     ***
     Бейлиш все же нашёл мне нужных наёмников - тридцать отличных воинов с впечатляющим послужным списком. Каждый из них по какой-либо причине оставил своё ремесло - кто-то из-за травмы, кто-то слишком состарился, а кто-то завел семью - но обучать новобранцев каждый из них был способен. Обещав им щедрую плату, я получил их верность.
     Почти сразу же они приступили к обучению первой тысячи новобранцев, помимо тех двух тысяч стражников, что уже были.
     Я рассчитывал, что имеющихся денег мне хватит как минимум на год, так что о финансах я не переживал. А потом я всегда могу достать еще больше денег, способов-то целая куча.
     Параллельно я дал заказ одному из кузнецов столицы, Тобхо Мотту, на комплект новой брони и оружия для стражи. Пока что только один комплект, больше мне не было нужно, но платил я как за десяток. Три дня я объяснял кузнецу, что хотел видеть и мы с ним обсуждали детали. Кажется, он все понял и обязался все сделать за месяц.
     Дни сменялись неделями. Новобранцы уже подавали надежды, по крайней мере научились ходить более-менее в ногу, что для вчерашних крестьян и горожан было очень неплохим достижением.
     В стражу люди шли вполне себе охотно и главной причиной тому была кормежка. Смена сезонов в Вестеросе была странной - лето могло длиться годами, как и зима, и их продолжительность не зависела от объективных фактов природы. Нынешнее лето было самым долгим, почти десять лет. И люди были уверены, что и зима будет такой же долгой, а значит придется голодать, ведь запасы еды были сильно ограничены.
     А в городской страже, как ни крути, была гарантированна кормежка, вот и шли молодые парни не только ради денег, жажды славы или чего-то еще, а ради того, чтобы не умереть с голоду. В больших крестьянских семьях половозрелых юношей родители сами гнали в столицу: работы зимой не предвиделось много, а лишние рты никому не были нужны.
     Через несколько месяцев, когда наёмники закончат обучение новобранцев и из их числа отберут самых талантливых, которые станут им помогать, я разом рискну взять еще пять тысяч рекрутов, а может и того больше. Если все пойдет по задуманному, конечно.
     Плановый смотр моей набирающей силу армии за чертой города прервал запыхавшийся вестник:
     - Король смертельно ранен! - только и смог выдохнуть он, а я уже буквально взлетел на своего коня и пустил его в галоп.
     Надеюсь, это не паника на пустом месте, как было с Ланселем. Но если король действительно смертельно ранен и находится при смерти... Мне определенно стоит быть рядом.
     Даже моя охрана не поспела за мной - пока они возились, я уже далеко ускакал. Ждать их мне даже не хотелось - любое промедление могло стоить мне очень многого. Кто знает этих лордов, что они там нашепчут королю перед смертью и какую последнюю волю он выразит.
     Но я опоздал.
     У ворот замка меня уже встречал лорд Эддард Старк собственной персоной с тридцатью своими гвардейцами. Стражники, которые охраняли ворота, были нейтрализованны, а моя собственная охрана - плелась где-то далеко сзади. Так что я тут был один.
     Я не стал изображать удивление, намерения Старка, стоящего с обнаженным мечом, были яснее ясного.
     - Что с моим отцом? - спросил я, слезая с коня и становясь перед десницей и его воинами.
     - Король Роберт умер. Но он не твой отец. Ты арестован, Джоффри.
     Не мой отец? Неужели ничего пооригинальнее лорд Старк не придумал?
     - По какому же обвинению?
     - Ты - плод богопротивного инцеста между Серсеей и Джейме Ланнистерами и не имеешь прав на престол. Станнис Баратеон - истинный король Семи королевств. Сдавайся.
     Станнис? Да я этого затворника даже в живую ни разу не видел! Всё это время он безвылазно сидел на своём проклятом острове, а тут он внезапно стал королём? Знал бы, что всё делается так просто - сам бы уехал в какую-нибудь глушь.
     - Это измена, лорд Старк, - заметил я, обнажая свой меч.
     Фигура десницы пробудила неприятные воспоминания из прошлого. Когда-то давно точно так же передо мной стояли потомки Титанов: такие же уверенные в своей правоте, такие же дерзкие и непоколебимые... В этот раз все будет по-другому!
     - Сдавайся, Джоффри, я обещаю тебе жизнь и справедливый суд.
     - Суд? За то, что я посмел родиться и не сдохнуть в детстве? Даже если ты говоришь правду, хотя это смехотворно, за что же меня судить?
     - Ты не будешь казнен. Тебя просто отстранят от наследования и ты отправишься на Стену.
     - Могу предложить те же условия, Старк.
     - Взять его, - приказал Эддард своим людям, - постарайтесь живым.
     Гвардейцы Севера не стали нападать по одному или двое - они ринулись на меня все разом. Пожалуй, это можно посчитать комлиментом - меня воспринимали всерьез, не смотря на возраст.
     Первым двум нападавшим я одним ударом снес головы. Остальные от этого опешили, так что теперь я, взявшись за меч двумя руками, бросился на них.
     Хоть я и был младше, но я был Владыкой: магия наполняла тело Джоффри, делая его сильнее сотни мужчин. Каждый мой удар забирал чью-то жизнь, каждый взмах - перерубал их мечи.
     Я крутился, окруженный врагами, как юла, кровь хлестала вокруг меня нескончаемым потоком. Уже на третьего убитого я весь был в красном, мои волосы из золотых стали багрянными. И я улыбался, искренне и весело - мой первый настоящий бой в этой эпохе. Я и не подозревал как соскучился по убийствам и льющейся крови!
     Каждый поверженный враг приносил мне радость.
     Конечно, и они доставали меня своими мечами, но разве могли они пробить моё укрепленное магией тело? Они оставляли в лучшем случае неглубокие порезы.
     Я успел убить пятнадцать человек, прежде чем первые из людей Старка дрогнули. Они попытались бежать, но из замка как раз вовремя подоспела подмога - красные, белые и золотые плащи, люди Ланнистеров, королевские гвардейцы и мои верные стражники. Впереди всех бежали Серсея, Джейме и Мизинец.
     - Спасите Джоффри! - закричала королева. - Спасите своего короля!
     Мне не нужно было спасение, но подоспевшие воины упростили бой - они добили оставшихся солдат Старка, а его самого взяли в плен, Мизинец в горячке боя смог подкрасться к нему сзади и приставить нож к горлу.
     - Убить всех людей Старка! - в гневе закричал я, указывая на замок окровавленным мечом. - Солдат, нянек - всех! Дочерей взять живыми! Выполнять!
     Золотые плащи без вопросов ринулись к казармам, чтобы передать мой приказ, а часть осталась со мной в качестве охраны.
     Королевские гвардейцы взяли меня в кольцо.
     - Вы в порядке, ваше величество? - взял меня за плечи Джейме.
     "Величество", а не "высочество". Приятно, что в замке нашелся хоть кто-то, кто поддерживает мои права на трон.
     - Я не ранен, - успокоил я дядю и Серсею, - это не моя кровь. Я хочу знать, что происходит!
     ***
     - Как же глупо, лорд Старк, - сказал я прикованному к стене бывшему деснице.
     - Это закон, а не глупость, - гордо ответил Старк, - ты не имеешь прав на трон. Станнис истинный король.
     - Я уже знаю, что моего отца задрал кабан на охоте. Я знаю, что он что-то сказал тебе наедине перед смертью. И после этого ты поднял мятеж. Зачем?
     - Я уже всё сказал.
     - Да, но с чего ты решил, что я - плод инцеста? У тебя есть доказательства?
     Я знал, что это правда. Внезапная, неожиданная правда, которая могла стоить мне очень многого. Когда я остался наедине с Серсеей и Джейме, я прямо спросил их об этом. Их молчание было красноречивее любых слов. Я заставил их сказать мне правду.
     Тупые, похотливые смертные... Но, должен признать, если бы не их грех, то я бы не попал к Джоффри и возможно все еще лежал бы где-нибудь на Севере, никем не найденный. Стоило поблагодарить их за предоставленную возможность.
     - Джон Аррен раскрыл правду, - тем временем поведал мне Старк. - У детей Баратеонов, даже бастардов, черные волосы. Все бастарды Роберта похожи на него. А в тебе... слишком много Ланнистера. Ты больше похож на Джейме, чем на Роберта, и как я раньше этого не замечал?
     - Значит, причина измены благородного лорда Старка - неправильного цвета волосы?
     - Доказательств моей правоты много. Я прошел путем Джона Аррена и увидел истину. Сами по себе все признаки твоей природы ничего не дают, но вместе - они открывают правду. Ты не сын Роберта, ты сын Джейме.
     Вот зачем лорд Старк бегал по борделям и сточным ямам столицы. Вот что он искал - бастардов Роберта и сравнивал нас. Что ж, пальцем в небо, но стопроцентное попадание.
     Хуже всего то, что Старк уже абсолютно уверился в своей правоте и его было не переубедить.
     Ренли Баратеон сбежал из Королевской Гавани сразу после смерти брата и, как мне сообщил внезапно ставший преданным Варис, собирается в ближайшее время объявить о своих претензиях на трон, в обход старшего брата Станниса. По информации того же Вариса, Ренли поддерживали Тиреллы, владеющие Простором. Сам Станнис так же, без всяких сомнений, заявит о своих правах.
     Похоже, все они о чем-то подозревали или вовсе знали. И готовили свои маленькие восстания. И сдается мне, версия с инцестом - лишь предлог. Ну никто не мог строить свои планы, основываясь лишь на предположениях и цвете волос! Кроме Старка, но он один такой идиот. А значит, при смерти Роберта, не важно сын я его или нет, они бы все равно заявили бы о своих правах на трон и попытались бы силой его забрать. А может они бы и не дожидались его смерти. Роберт своим восстанием создал плохой прецедент, когда посредственный правитель может силой взять корону.
     Вот и его братья захотели того же.
     Война неизбежна, я никак не смогу её остановить. Да и надо ли? Война - это возможности для меня. У меня полно козырей в рукаве, так что ни Ренли с его огромной армией Простора и Штормовых земель, ни Станнис с его флотом мне были не страшны.
     А что до того, что погибнут люди... Смертные всегда гибнут, даже быстрее, чем я успеваю их запомнить, так какое мне дело? Счастье смертных, как и их выживание - это их собственная ответственность, не моя. Жизнь гарантированна лишь тем, кто будет верно мне служить.
     - Вы начали войну, лорд Старк. Я вас оставлю, мне еще надо править своим королевством. А вы пока подумайте - что на войне делают с дочерьми врагов? И не стоило ли для начала подумать о них перед тем как бросать мне вызов?
     Честно говоря, захватить удалось пока только Сансу. Арья же, неожиданно для меня, убила трех солдат Ланнистеров и сбежала, спрятавшись где-то в столице. Удивительная девочка.
     Но даже одной Сансы, вместе со Старком, было достаточно, чтобы диктовать свою волю Северу.
     Черт возьми, я не был готов к войне, у меня еще даже минимальное войско не готово, но чувствую я себя при этом прекрасно. Настоящий вызов для меня!

Примечание к части

     Валар моргулис
>

Глава V. Государь.

     - Выше величество, королевская гвардия готова верно служить вам, - сказал мне Барристан Селми.
     Железный Трон, о котором было столько разговоров, был жутко неудобным. Даже не представляю, как на нём можно сидеть несколько часов кряду. И ведь не поменяешь его и даже подушечку не подложешь - не поймут подданые. У Драгомира был куда более удобный трон.
     - Благодарю вас за верную службу, сир Барристан, - благосклонно кивнул я рыцарю.
     Несколько дней Королевскую Гавань лихорадило от новости о смерти короля Роберта Баратеона. Прошли похороны, прошла панихида по монарху и поминки. Народ погоревал, но все равно с энтузиазмом воспринял новость о том, что теперь я король. Хотя слухи о тайне моего рождения все же смогли проникнуть в массы и далеко не все сочли это ложью.
     Масла в огонь подлил Станнис, разошлавший по всем домам письма, в которых объявлял себя истинным королём, а меня - плодом инцеста. Ренли поддержал его во втором, но сам пожелал занять трон по праву силы.
     Вдобавок пришли новости с Севера - Робб Старк объявил себя лордом и начал созывать знамёна своего отца, заявив, что он силой пробьется к столице и освободит своего отца и сестёр.
     А на Западе войска собирал Тайвин Ланнистер и, на моё счастье, решил поддержать именно меня.
     Нейтральными на данный момент оставались только Долина, Железные Острова и Дорн.
     Пока что все ограничивалось лишь мелкими стычками, но ситуация была напряженная, при которой любое резкое движение приведет к полноценной гражданской войне.
     И все же как удивительно вовремя и быстро действовали Станнис и Ренли. Явно ведь готовились заранее, хитрозадые Баратеоны.
     Первым делом, став королём, я потребовал принесение присяги от всех лордов и рыцарей в столице. Принесли её все, в первую очередь члены Малого совета. Хотя не все были честны, и таких я запоминал на будущее. Те же, кто не желал мне служить, покинули Королевскую Гавань сразу же после смерти Роберта и ареста Старка, но таких было немного.
     Паук, Мизинец, Пицель и Селми - все они принесли мне клятву верности, хотя как раз первым трём у меня не было никакой веры вообще. Варис и Бейлиш были себе на уме, а Пицель служил Серсее. Только доблестный сир Барристан вызывал у меня доверие.
     - Надо отстранить Селми от службы, - заявила мне вечером в моих покоях Серсея. - Вместо него мы поставим лордом-командующим Джейме, а освободившееся место в гвардии займет Пёс.
     Это была одна из проблем - Серсея с чего-то решила, что теперь она королева-регентша и может править наравне со мной от моего же имени. Я не знаю, что творилось в голове у этой женщины.
     Ах, да, она же все еще считала меня своим сыном, на которого она, не смотря ни на что, надеется воздействовать своими манипуляциями.
     - Он все равно уже слишком стар, чтобы служить в гвардии, - спокойно продолжала Серсея диктовать мне свою волю. - Он не сможет достойно тебя защищать, мой дорогой.
     Служба в королевской гвардии была пожизненной. Уходили с неё только вперёд ногами. Барристан Селми много десятилетий несет службу в гвардии и ни разу не был даже просто заподозрен в измене или нечестности. Избавиться от такого человека? Серьезно? Серсея гораздо глупее, чем я думал.
     - Ты уже всё решила? - обманчиво-добрым тоном спросил я.
     - Так будет лучше для тебя, - убежденно сказала королева.
     Я схватил её за шею и прижал к полу. Её крик был задавлен в зародыше моей второй рукой. В её глазах был испуг. И как же все-таки она была красива и одновременно как она раздражала! Хотелось её то ли убить, то ли трахнуть. Или все разом.
     На самом деле наша поза была довольно интимной.. И, как я недавно выяснил, прежде я ошибался - Серсея вовсе не против инцеста.
     - Послушай, мама, - тихо прошептал я ей прямо на ухо, - я король. Я правлю. Только я решаю кому быть рядом со мной, а кому нет. Барристан Селми - полезный человек. Он мне пригодится. А ты - нет. Пока что ты только мешаешь моему правлению. Так что выбор твой прост: начни приносить пользу, убирайся с политической арены или умри.
     Я сильнее сжал руку на шее женщины и почувствовал, как бешено колотиться её сердце, разгоняя кровь по венам.
     - Я надеюсь, мне не придется повторять? Ты можешь называть себя как угодно: королева-мать, королева-регентша, да хоть королева-шлюха-для-брата! Мне плевать. Но если ты еще раз позволишь себе интриговать против моих планов или любыми другими действиями мешать мне - и ты света белого больше не увидишь. Мы поняли друг друга?
     Я отпустил Серсею и она медленно поднялась с пола, очень бледная. Не сказав ни слова, она ушла в свои покои и я, немного подумав, передал приказ двум золотым плащам постоянно охранять её, куда бы она не пошла.
     Надеюсь, показная ярость проняла её достаточно, чтобы она перестала пытаться "играть". Было бы проще её убить, но для моих планов она еще была нужна.
     ***
     В эту ночь я так и не заснул. Мои мысли занимала сложившаяся ситуация в Вестеросе.
     У меня сейчас как минимум три врага - Робб Старк и братья Баратеоны. На троих у них примерно шестьдесят или даже восемьдесят тысяч солдат, а ведь это число может существенно возрасти. Очень много, невероятная армия. Пусть они и не действуют заодно, но как минимум двое могли бы объединиться - Старк с любым из Баратеоном. Со Станнисом, если Робб следует заветам отца в плане благородства. С Ренли, если Робб имеет голову на плечах.
     Тайвин Ланнистер, богатейший человек в Семи королевствах, поддерживает меня. Почему - понять не сложно: я его наследие, шанс возвысить дом Ланнистеров на невероятную высоту. И, как выяснилось, я на сто процентов Ланнистер, а не Баратеон.
     Допустим, я смогу уладить конфликт с Севером - заставлю Эддарда принести клятвы, угрожая его дочерям, и на время усмирю этого волка. Остается только Станнис и Ренли, которых при помощи Тайвина я в принципе смог бы уничтожить. Особенно это будет легко, если удастся стравить их друг с другом. Кризис будет преодолен. Что дальше?
     Феодальная раздробленность в королевстве мне не нужна. Я хочу абсолютной власти. А значит нужно создавать институты по осуществлению этой власти - суды, членов которых буду назначать я, налоговые учереждения, которые так же будут подконтрольны мне, единую армию, для которой я буду главнокомандующим, и, разумеется, нормальные органы законодательной власти.
     Что повлечет любое посягательство на нынешние права и свободы лордов? Их недовольство, которое неминуемо перерастет в военное противостояние. Конечно, к тому времени у меня несомненно будет армия наготове, но... Снова война, спустя пару лет после этой - это не то, что нужно стране.
     Я мог продумать сотни вариантов развития, но всё упиралось в феодальную систему. Лорды не отдадут своей власти, и стоит на неё только посягнуть - они объединятся против меня. И никто не останется в нейтралитете, как сейчас. И среди них, кто знает, может выискаться какой-нибудь "герой", который сможет меня уничтожить.
     Какая неприятная ситуация.
     ***
     Шантаж сработал на лорда Старка - он очень любил своих дочерей и боялся за их будущее. В разгар дня, при народе на главной площади Королевской Гавани, он сознался в своих преступлениях:
     - Я Эддард Старк, - начал он.
     Лорд выглядел паршиво - несколько дней в темницах Красного замка явно не пошли ему на пользу. Он был почти сломлен, он еле стоял на ногах, но голос его был громким и твердым.
     - Лорд Винтерфелла и десница короля.
     Старк оглянулся на Сансу, которая стояла неподалеку, словно напоминая себе ради кого он втаптывает в грязь свою честь и благородство, над которыми так старался все эти годы.
     - Я предстал перед вами, чтобы признаться в своей измене, - на площади было так тихо, что каждое слово Старка было слышно во всех её концах, - перед лицом богов и людей. Я предал доверие моего короля и моего друга Роберта. Я поклялся оберегать и защищать его детей, но, прежде чем остыла его кровь, я замыслил убить его сына. И захватить его престол.
     Люди стали кричать на Старка, проклинать его. Все еще помнили, как я накормил всю столицу со своего выигрыша - и потому любили меня. Конечно, любовь толпы непостоянна, но сейчас она была на моей стороне.
     - Пусть Верховный септон и боги будут свидетелями моих слов. Джоффри Баратеон - единственный истинный наследник Железного Трона и, волей всех богов, правитель Семи королевств и Хранитель государства.
     - Повесить его! Повесить! - кричала толпа.
     Слово взял Пицель, как голос Малого совета. Мне было известно, что они там что-то решили насчет Старка за моей спиной. Кажется, его хотели отправить в Ночной Дозор, доживать свои дни, неся службу на Стене.
     Но они забыли маленькую деталь: решаю только я.
     Безусловно, своими словами лорд Старк поспособствовал моей легитимности, но все равно не компенсировал того вреда, что он нанёс. Теперь до конца моего правления меня будут считать плодом инцеста, а ведь править я собираюсь очень долго.
     К тому же, как я и сказал, моей главной проблемой были лорды великих и малых домов. Именно они со своими традициями и властью - главное препятствие на пути к моей собственной власти над страной. Мне нужно, чтобы их не стало. Желательно всех, но и их значительное ослабление подойдет.
     Если Эддард Старк уйдет с этой площади - конфликт можно будет задавить в зародыше. Уверен, Тайвин Ланнистер сможет это организовать. Останутся лишь Ренли и Станнис, но они лишь Баратеоны.
     Смерть Эддарда Старка распалит огонь гражданской войны, в пламени которого сгорит множество знатных людей, тем самым уничтожая или ослабляя благородные дома. Я заставлю их убивать друг друга, а после добью самолично.
     Пусть Старки и Ланнистеры режут друг друга, пусть Тиреллы и Баратеоны сцепяться в смертельной схватке, я еще и остальных в пламя войны брошу! Пусть они все горят!
     Все собравшиеся, эти надменные лорды, эти Ланнистеры, Старки, Баратеоны и прочие не понимают одной простой вещи: они мне не друзья и не родня.
     Я не Баратеон. И я не Ланнистер.
     Я - Владыка.
     Пусть гражданская война истощит их силы, тогда они не смогут мне противостоять в будущем. Все равно ведь любое моё действие по укреплению власти вызовет бунт среди аристократического меньшинства, так почему бы не позволить им заранее истребить друг друга?
     Для страны мне нужны были крестьяне - они выращивают еду. Нужны были ремесленники - они производят различные товары. Нужны были купцы - они перевозят товары и еду между областями. Нужны были мейстеры, рыцари, солдаты, знахари, чиновники, даже жрецы! А лорды? Лорды мне были не нужны.
     Поэтому, я не слушал, что там говорил старый дурак Пицель.
     - Что нам сделать с этим изменником, государь? - наконец задал свой вопрос великий мейстер.
     Этот момент был отрепетирован. Они, эти надменные лорды, сообщили мне, что я должен отправить Старка на Стену. Они не просили, не спрашивали, а просто ставили перед фактом. Когда я узнал, что они обсуждают судьбу десницы - я рассмеялся. Что ж, решил я тогда, пускай детишки поиграют в правителей.
     Я им покажу, кто здесь правитель.
     - Я милостив, - громко сказал я в наступившей тишине, - но я и справедлив. Мои советники считают, что лорда Старка следует отправить в Ночной Дозор, лишив всех титулов и земель. Леди Санса умоляла меня пощадить её отца.
     Девчонка улыбнулась. Она была свято уверена в том, что я должен был её послушать. Так, по их мнению, должно поступать королю. Возможно, в чьем-нибудь другом случае они были бы правы.
     - Но предательство - это преступление, которое просто не может быть прощено!
     А, вот они заволновались. Всё пошло не по сценарию.
     - Предатель - это худший из людей! Сир Илин, принесите мне голову этого предателя!
     - Что ты делаешь? - кинулась ко мне Серсея.
     Варис и Пицель так же побежали ближе, что-то мне говоря о благоразумии, о том, что это развяжет войну. Как быстро они сообразят, что именно это мне и нужно?
     Толпа же неистоствала - зрелище казни гранд-лорда им еще видеть не доводилось. Да и заслуженная смерть предателя их, видимо, радовала. Еще бы, все же не каждый день заслуженное наказание настигает "проклятую знать".
     За что мне нравится Пейн - он не задает вопросов, не сомневается. Он выполняет то, что ему приказывает король. Старк быстро оказался на коленях и через секунду его голова была отрублена его же фамильным мечом из валирийской стали.
     Быстро и чисто.
     - А теперь, милорды, - обратился я к застывшим членам Малого совета, - прошу пройти на заседание с новым королем.
     ***
     Одна из важнейших черт правителя - это умение проявлять жестокость, когда это необходимо для сохранения власти. Ни в коем случае правитель не должен позволять себе пустых угроз, иначе его слова будут пролетать мимо ушей его подданых. Любое применение жестокости должно быть решительным и неотвратимым, однако все должно быть в рамках закона и морали, либо же надо создать их видимость, для сохранения благочестивого образа правителя. Жестокость должна быть оправданной.
     Казнь Нэда Старка была проявлением как раз оправданной жестокости, в рамках закона. Люди, я говорю о тех простых людях, что были основой любого нормального государства, видели, что их новый король карает по закону любого, даже самого высокородного лорда, друга его отца. И это должно было внушить лояльность народу по отношению ко мне, люди уважают твердый нрав и проявления силы.
     Как Повелитель Лесной страны я угнетал простых людей, делая ставку на знать. И провалился. И мой провал показал мне мои ошибки, у меня было много времени, чтобы их обдумать. Я понял, что в своей власти опираться надо именно на тех, кто что-то производит, а не на тех, кто правит лишь потому что их предки правили.
     Люди меня поймут, лорды - нет.
     Я и не удивился, когда члены Малого совета были хмуры и угрюмы. Кажется, только Мизинец пребывал в добром расположении духа. Была надежда, что этот низкородный смертный понял причины моего поступка.
     На заседания Малого совета был вновь допущен лорд-командующий королевской гвардии. Роберт не желал его видеть в числе своих советников, так как сир Барристан убил во время восстания многих его друзей, но я был лишен подобных предрассудков.
     Советник, который честно и верно служит государю - это хороший советник. А если он себе на уме, как Варис и Мизинец, то это плохой советник.
     - Государь, я все же считаю, что казнь лорда Старка была необдуманным поступком с вашей стороны.
     Ну вот, стоило подумать о Селми хорошо - а он уже оспаривает мой авторитет. Впрочем, полагаю ему это позволено. Все же не каждый может похвастаться такой преданностью, а значит ему допустимы некоторые вольности.
     - Эддард Старк был предателем, - сказал я, - а наказание за предательство короны - смерть.
     - Но Малый совет решил... - Пицель влез не подумав.
     - Малый совет решил это без своего короля! И вы трое, вместе с моей матерью, должны быть благодарны, что ваши головы сейчас не на пиках, рядом с головой Старка!
     - Ваша светлость, мы вовсе не думали ничего дурного, - поспешил оправдаться Варис, - мы прекрасно понимали, что после трагичной кончины короля Роберта, вы находитесь в подавленном состоянии и просто не хотели тревожить вас. А решив отправить лорда Старка на Стену, мы лишь заботились о благе государства.
     - А теперь Север ни за что не склонится, - поддержал коллегу Мизинец, - и грянет гражданская война.
     - Напишите моему деду, лорду Тайвину Ланнистеру, что я повелеваю ему выдвинуть свои войска на Север и принудить его к миру, даже если для этого придется вырезать всех Старков.
     - Светлейший, будет ли... удобно использовать такую формулировку? Лорд Тайвин человек гордый.
     Вот и проявления феодальной раздробленности - на приказ гранд-лорд может "обидеться" и не выполнить его. Как же раздражает!
     - Он мой дедушка. Переформулируйте в родственном стиле, - решил я пойти на компромис.
     Для моего плана Тайвин должен быть на моей стороне, не буду пока лишний раз хотя бы его провоцировать.
     - Возможно будет мудро послать с посланием сира Джейме? - внес предложение Бейлиш. - Он же мог бы возглавить одну из армий от вашего имени, государь.
     А заодно он уберётся подальше от столицы, чтобы не плодить лишние слухи. Да и за покоями Серсеи теперь будут пристальней наблюдать, поэтому Джейме должен быть как можно дальше от них.
     - Хорошая идея, так и сделаем. Сообщите сиру Джейме о моём решении. Так же, я приказываю увеличить численность городской стражи еще на шесть тысяч человек.
     - Шесть тысяч? - охнул Пицель. - Но, государь, вы уже увеличили численность на целую тысячу! Казна такого просто не выдержит!
     - Платить я буду пока из своих денег. А после, будем надеяться, мы сможем достаточно восстановить экономику, чтобы такая численность стражи не стала для неё бременем. И еще одно.
     Милорды внимательно ловили каждое моё слово, застыв, чтобы ничего не пропустить.
     - С этого дня, городская стража переименовывается в королевскую армию, состоящию из подразделений пехоты, кавалерии, стрелков и стражников. О более подробной иерархии, уставе и прочем вам, дорогие советники, будет сообщенно дополнительно.
     Милорды молчали. Кажется, на сегодня они исчерпали свой лимит по спорам. А я решил до сна навестить Сансу Старк. Проверить как она, не сбежала ли.
     Золотые плащи несли службу, как им и было приказано. Санса же рыдала в подушку. Стоило мне зайти в её покои - они подняла зареванное лицо с кровати.
     - Держитесь, миледи? - на самом деле я не знал как мне начать разговор и спросил первое, что пришло мне в голову.
     Как-то так получилось, что прежде мне не приходилось беседовать с дочерьми убитых мной мужчин. По сути, я впервые это делаю за много лет.
     - Я ненавижу тебя, - тихо прошептала Санса, - ненавижу.
     - Говорят: от ненависти до любви один шаг.
     - Будь ты проклят, - девушка рухнула обратно на подушку и что-то пробурчала.
     - Что-что?
     - Отпусти меня домой, - Санса вновь поднялась, - на Север. Я тебе больше не нужна. Прошу, отпусти меня.
     - Ты важная заложница, миледи. Мой запасной план, на случай, если основной не сработает.
     Выглядела Санса очень не важно и я решил с утра отправить к ней Пицеля - пусть посмотрит что с ней. А то мало ли она умрёт на нервной почве. Мертвая она менее полезна, чем живая.
     ***
     Я осознавал, что поторопился. "Королевская армия" пока что была лишь только словом. По крайней мере, до тех пор, пока новобранцы не будут достаточно обучены. Но одним только переименованием я поднял мораль своих солдат на небывалый уровень. Теперь они были горды, ведь вступали всего лишь в стражу, а тут посмотри - армия! Да еще королевская. В общем, инструкторы докладывали, что старания обучающихся повысились. И это было прекрасно. Символом армии я пока что оставил золотые плащи, а уж потом, после первых испытаний боем, сформированные подразделения сами придумают себе индивидуальные символы и традиции.
     Стоило только новости о создании первой королевской армии в Вестеросе разнестись по столице, в пункты вербовки бывшей городской стражи стали стекаться рыцари, в основном безземельные. Их было неожиданно много. Не имея постоянного дохода, они были рады пойти на службу к королю, уже зарекомендовавшего себя как доблестного воина, за вполне себе приличное жалованье. К тому же, я позволил себе дать обещание всем: пришедшим на мою службу рыцарям выдать по земельному наделу после пяти лет беспорочной службы. Свободной земли в Вестеросе было много, а после гражданской войны будет и того больше.
     Так в моей армии появилась тяжелая кавалерия, без которой в этой эпохе война было просто немыслимой.
     Моя сфера интересов, после обретения короны, разрослась до невероятных размеров. Теперь я мог гораздо больше, по крайней мере в Королевских землях.
     Например, я посадил двадцать писарей разбирать закон Семи королевств. Их задачей было перебрать все когда-либо выпущенные указы и законы, кратко записать их суть на отдельных листах и разбить на категории по степени наказания, а если его не было, то по объекту правого регулирования, то есть касался ли закон земли, или титулов, или должностей и так далее. После, когда они закончат, все их выписки при моём неспосредственном участии будут оформляться в новый закон королевства. Своего рода, я начал этакую кодификацию и работы там предстояло очень много - только сбор всех имещихся законов и выявление противоречий займёт несколько месяцев упорного труда. Вся же работа по разработке нового закона займёт не менее года по моим подсчетам.
     Так же я проверил состояние Гильдии алхимиков. При Безумном короле алхимики были уважаемым и весьма влиятельным орденом, но при Роберте о них практически забыли. А вот они ничего не забыли и все эти годы трудолюбиво готовили Дикий Огонь.
     Когда я узнал, что под столицей покоится семь тысяч сосудов с Диким Огнём, я чуть не поседел. Ведь достаточно было одной искорки, чтобы вся Королевская Гавань взлетела на воздух. Конечно, пироманты меня уверяли, что все защищено магией, но от греха подальше я велел очень аккуратно и втайне вывезти их запасы за пределы города.
     Помимо этого алхимики в прежние времена было очень могущественными и могли, к примеру, изменять свойства металлов, и из железа делать золота. Не знаю насколько это правда, но работать со склянками и горелками они умели, а большего мне и не было нужно. Алхимиков я решил задействовать для изготовления живой воды, обладающей великолепыми лечебными свойствами. По моей задумке флаконы с живой водой должны быть у каждого из моих воинов, что должно было повысить их выживаемость при получении ранений.
     А еще это крайне полезное зелье можно было продавать и тем самым серьезно поправить экономику королевства. И это был далеко не единственный товар, который я мог выставить на рынок.
     Дел было просто невпроворот, я мотался по всей столице и близлежащим землям не прерываясь ни на минуту. Сон пришлось сократить до одного часа раз в четыре дня - и в таком режиме я мог бы протянуть не более полугода, все же мозг моего носителя сильно уставал. Но за это время, надеюсь, я смогу решить основные проблемы и дальше истязать своё тело не придется.
     Пока я был занят, между войсками Старка и Ланнистера произошли первые стычки. Не крупные, просто разведчики напоролись друг на друга, но это все же была первая кровь на этой войне. Станнис же и Ренли пока лишь еще собирали свои знамёна и не переходили к активным действиям. Была велика вероятность, что сначала они захотят разобраться друг с другом, а лишь потом приняться за меня.
     Если же один из них поступит иначе и начнет со столицы... Что ж, у меня есть чем им ответить. Имеющейся армии, пусть и плохо обученной, хватит на оборону города. А если они потянут время еще месяца два-три, то и вовсе ловить им в столице будет нечего.
     В один из выдавшихся свободных вечеров, я решил посвятить время Мизинцу, чтобы окончательно разобраться - нужен ли мне такой человек или нет.

Примечание к части

     Валар комментис (Все люди должны комментировать)
>

Интерлюдия I.

     Лорд Петир Бейлиш, с неизменной книгой подмышкой, шёл по улицам столицы и напряженно размышлял. Его план в последние два месяца неоднократно был под угрозой срыва. Само по себе это было понятно и вполне ожидаемо - от случайностей и ошибок никто не был застрахован и он был бы последним глупцом, если бы рассчитывал на идеальное исполнение задуманного... Но проблемы приходили со стороны, откуда никто не ждал.
     Принц, а теперь уже король, Джоффри Баратеон, хотя правильнее было бы звать его Ланнистером. После поездки в Винтерфелл он сильно изменился в своих словах, привычках, даже движениях. И неожиданно для всех, а не только для Бейлиша, развил кипучую деятельность с городской стражей.
     Сначала Мизинец считал, что кто-то из игроков втайную использует Джоффри, прикрываясь им как щитом. И поначалу всё подтверждало эту версию - многие люди в городской страже, а в первую очередь сам Янос Слинт, были схвачены и осуждены принцем. Петир даже мысленно поаплодировал неизвестному кукловоду - одним махом мастер над монетой лишился существенного дохода и многих осведомителей.
     Но потом подобной участи были подвергнуты и слуги прочих игроков - Вариса, Серсеи и более мелких лордов. Принц Джоффри не щадил никого и Бейлиш увидел правду: никто им не управлял, он самостоятельно действовал и очищал городскую стражу от влияния других людей.
     Это было немыслимо. Сын короля никогда не проявлял ни такого интереса к власти, ни такой решительности. Пожалуй, лишь его жестокость осталась прежней.
     Чтобы не произошло в Винтерфелле - это изменило привычного всем Джоффри.
     Смерть короля Роберта учитывалась Бейлишом как одна из возможностей. И по задумке Петира действия лорда Старка и прежнего Джоффри должны были всколыхнуть все Семь королевств, начать гражданскую войну. Когда Бейлиш понял, что Джоффри уже не тот, что был прежде, он решил изменить основной план и помочь Старку умереть в темнице или по пути на Стену, но принц вновь смог всех удивить и казнил бывшего десницу даже без суда.
     Прежний Джоффри, по мнению Бейлиша, мог бы сделать это в силу глупости. Но почему это сделал новый Джоффри? Бейлиш теперь сомневался, а не переоценил ли он нового короля и быть может он вовсе не так сильно и поумнел, как можно было бы подумать?
     Возле дверей борделя, принадлежавшего Мизинцу и служившему основным местом его прибывания, Петира перехватила одна из его проституток.
     - Милорд, король в вашем кабинете! - возбужденно зашептала она. - Он просто пришёл, выбил дверь и не выходит оттуда уже час! Мы пытались вам сообщить, но стражники охраняют все входы и выходы!
     Бейлиш лишь досадливо скрипнул зубами. И почему всё происходит именно так? Что было нужно королю Петир и не подозревал, но вряд ли это сулило что-то хорошее, иначе двери его кабинеты не стали бы выбивать. С другой стороны, будь всё так плохо и за ним пришли бы солдаты, а не стали бы ждать в его же заведении.
     Собравшись с мыслями, Петир вошёл в свой бордель, который, как он думал, был одним из немногих мест, где он мог бы быть в безопасности.
     Удивительно, но внутри не было погрома. Только лишь одна дверь, за замок на которой Петир в своё время выложил крупную сумму, была сломана.
     Внутри его кабинета, за его столом и в его кресле сидел сам король Джоффри, который в данный момент был обложен финансовыми записями Бейлиша, касаемых его службы как мастера над монетой.
     - Хранить подобные документы вне стен замка отныне запрещено, - негромко сказал король, не поднимая головы от книг, - подумать страшно, что любой злоумышленник мог проникнуть в этот кабинет и узнать о казне короны всё, что угодно. И ведь наверняка такое случалось и не раз.
     - Уверяю вас, государь, - Петир напряг всё своё актёрское мастерство, чтобы не выдать своих истинных эмоций, - такого ни разу не случалось.
     - Вы просто об этом не знаете, лорд Бейлиш, - король наконец отложил книгу и посмотрел на Мизинца.
     От его оценивающего взгляда Петиру стало не очень комфортно. Но Бейлиш не был бы собой, если бы не умел приятно улыбаться даже смотря в пасть дракону, поэтому он сумел сохранить безмятежное выражение лица.
     Петира и Джоффри отвлек плач ребенка. Только теперь Бейлиш обратил внимание, что помимо них с королем и пары королевских гвардейцев присутствовало еще двое людей.
     Первым был Подрик Пейн, юный оруженосец короля. Джоффри сильно понравился фамильный меч Старков, двуручный Лёд, отлитый из валирийской стали, но носить его на поясе было невозможно, а за спиной неудобно. Вот для переноса этого гигансткого меча и был Подрик взят королем в качестве оруженосца. Бейлиш, как и все остальные, считали, что это лишь королевская блажь, потому как сражаться таким мечом не мог даже покойный Нэд Старк, да и никто из его предков тоже. Лёд использовали исключительно как парадное оружие и орудие для казни. Но сказать это королю вслух никто не решался - мало ли чем светлейший балуется.
     Второй была одна из шлюх Бейлиша, держащая грудного младенца на руках. Когда малыш только начал кричать, женщина тут же стала его успокаивать и, не стесняясь присутствия короля, кормить его грудью.
     Петир еще мог понять присутствие молодого Пейна, но проститутка-то что тут делала?
     - Бастард моего отца, - словно отвечая на мысли Бейлиша, сказал Джоффри, - я забираю его и женщину в замок. Хочу, чтобы он вырос достойным человеком.
     Петир подумал, что королева Серсея точно не будет рада такому. Она ненавидела короля Роберта и точно ненавидела его бастардов. А еще люди начнут гораздо больше говорить о происхождении Джоффри, когда увидят как много различиц у него с любым другим ребенком Роберта.
     - Но я пришёл сюда не семейные дела обсуждать, - продолжил король, переводя взгляд на стопку финансовых записей Бейлиша, - я прочёл кое-что из ваших книг. И у меня появилось много вопросов к вам, как к мастеру над монетой.
     - Я буду рад ответить на них, ваше величество.
     - Начнём с недавнего. Для проведения турнира десницы, вы заняли у дома Ланнистеров сто двадцать тысяч золотых драконов. Сто ушло на призовые деньги, пять - на организацию турнира. Где еще пятнадцать тысяч?
     - Были сданы мной в казну, государь, - Петир позволил себе облегченно улыбнуться, - я посчитал, что эти деньги еще могут пригодится короне и нет нужды выплачивать ими часть долга Тайвину Ланнистеру.
     - Действительно, запись об этом в ваших журналах имеется, - согласился Джоффри, - но я был в королевской казне. И там не хватает гораздо больше, чем пятнадцать тысяч, если верить вашим записям. Откуда такое несоответствие?
     - Это не несоответствие, светлейший. Я периодически беру деньги из казны и пускаю их в оборот, делаю вклады в различные предприятия и товары, ведь золото, как известно, любит движение. Большая часть из них окупается и это служит дополнительным доходом для казны, которые помогали ей держаться на плаву многие годы. Ваш отец, король Роберт, позволил мне это. У меня есть записи обо всех подобных операциях, если вам угодно.
     Роберт никогда бы не пошел даже просто проверить состояние казны в Красном замке, а уж читать его записи и подавно не стал бы. Подобная перестраховка ни разу не пригодилась Петиру, до сегодняшнего дня. И сейчас Бейлиш был рад, что глупость Роберта не заставила его ослабить бдительность, иначе голова Петира уже была бы отрублена за казнокрадство - новый король был скор на расправу.
     - И ведь я никак не могу проверить это, верно? - усмехнулся Джоффри. - По записям ведь всё правильно? Умно, лорд Бейлиш, умно. Больше я не желаю, чтобы королевское золото уходило непонятно куда.
     - Как вам будет угодно, ваше величество.
     Это было неприятно, но не смертельно. Все же за эти года Бейлиш смог прилично украсть и все украденные деньги удачно реализовал, так что его доход был вполне приличным для его планов.
     - У меня есть для вас поручение, лорд Бейлиш, - Джоффри говорил, словно и не он только что иносказательно обвинил Петира в воровстве, - как я слышал, вы были дружны с Лизой Аррен и даже до сих пор поддерживаете с ней связь?
     - Леди Аррен моя подруга детства, это верно.
     - Отлично. Я хочу, чтобы вы отправились к ней и убедили её выступить на моей стороне в этой войне. Долина все еще сохраняет нейтралитет и до сих пор не выбрала сторону, это недопустимо.
     - Я сделаю всё, что в моих силах, ваше величество.
     Джоффри медленно поднялся из-за стола Мизинца и, бросив последний взгляд на стопку книг, сказал:
     - Не забудьте перенести все эти записи в замок. Я не желаю вновь посещать бордель, чтобы ознакомиться с ними, - и стремительно ушёл.
     Следом за королем вышли гвардейцы, его оруженосец и проститутка, теперь уже бывшая, с ребенком на руках.
     Петир проводил короля задумчивым взглядом, мысленно внося изменения в свой прежний план.
     ***
     Серсея шла по тихим коридорам Красного замка и поражалась изменениям, что произошли с ним. Раньше по замку часто бегали дети, стража и гвардейцы даже не пытались ловить их, говоря, что они были верткими и быстрыми, как крысы. Теперь же во всех коридорах, почти у каждой двери стояли стражники и не было видно ни одного беспризорника.
     А в той части замка, где обитал её сын, и вовсе было тихо, как в склепе - мало кто из обитателей замка заходил сюда без нужды, потому как новый король не любил шума и лишних людей там, где он решал судьбу королевства и занимался одному ему ведомыми делами. В остальном замке было людно, но только не здесь.
     Джоффри, её сын...
     Серсея была удивленна и испугана тем, как сильно он изменился. Она, как любящая мать, пыталась разговорить его, выяснить, что случилось, но он лишь отмахнулся от неё, чего никогда не делал. А потом и вовсе словно с цепи сорвался и поднял на неё руку!
     Последний раз Серсея говорила с Джоффри, когда он заставил их с Джейме признаться в кровосмешении. Королеве было больно об это вспоминать - она не хотела, чтобы её сын знал о таком. Но Джоффри отнесся к этому равнодушно, словно это его и не заботило. И даже одного это выбивалось из образа того Джоффри, что знала Серсея.
     За прошлые месяцы её сын сильно сблизился с Робертом, чему она не была особо рада и поэтому все свои силы бросила на организацию его убийства. И у неё получилось. И тогда она испугалась за своего сына в первый раз - его абсолютно не взволновала смерть отца.
     Он был безразличен к смерти Роберта, к известию, что его настоящий отец Джейме... Он был безразличен к ней, своей матери.
     Если бы Серсея была хоть немного религиозна, она бы сочла, что в Джоффри вселился Неведомый. И все же она имела беседу с верховным септоном, а тот её заверил, что король Джоффри - это все еще король Джоффри, и никакая неведомая сила его тело не захватывала. Серсея не знала, что за обряды проводил септон и не особо в них верила, но королева-мать находилась в отчаянном положении и готова была ухватиться за любую соломинку, чтобы вернуть себе своего любящего сына.
     Когда Серсея зашла в покои Джоффри, он был чем-то занят. В его руках покоился стеклянный шар, внутри которого Серсия смогла заметить клубы какого-то странного, завораживающего дыма, переливающегося всеми цветами радуги.
     Наверное, решила женщина, это была какая-то диковинка из Эссоса, одна из тех забав, что продовали фокусники на рынке.
     Сами покои короля были сейчас больше похожи на какой-то склад: в углу лежало несколько десятков золотых слитков, просто сваленных в кучу, сверху их лежало несколько черных полурасплавленных кольчуг, на столах и стульях лежали листы бумаги, прямо возле постели в ряд стояли пустыне стеклянные графины из-под вина и целая масса предметов и инструментов, которые Серсея видела впервые в жизни.
     - Заходи, мама, - сказал ей король, - присаживайся.
     Королева подошла ближе и села на соседний с сыном стул. Он лишь чуть поморщился на это, видимо он не рассчитывал, что она сядет так близко, но прогонять Серсею Джоффри не стал.
     - Что ты делаешь? - наконец спросила она короля, когда дым в шаре пришел в движение.
     - Шар магического прыжка, - спокойно ответил Джоффри, не отрываясь от своего занятия, - точнее, пытаюсь его улучшить.
     - Что это? Какая-то забава из вольных городов?
     - Нет, совсем нет. Шар магического прыжка это магический артефакт.
     Серсия стиснула зубы. "Магический". Неужели причина изменения Джоффри была в том, что он просто стал безумным? Конечно, и раньше Серсея замечала за своим сыном излишнюю жестокость, капризность... Неужели сказки северян про магию, Иных и прочее настолько повлияли на Джоффри?
     Ну почему проклятье Таргариенов достало её сына? Или это сами боги покарали Серсею за её связь с братом?
     - Кто вбил тебе в голову эти сказки про магию? - сдерживая злость спросила Серсея.
     - Сказки, да? Вот и хорошо, если все так думают, - Джоффри аккуратно отложил стеклянный шар. - Обычно шары прыжка одноразовые, но могут доставить почти в любое место, которое ты знаешь. Есть и многоразовые шары, но они настроены на конкретное место и переносят только туда, в одну сторону. Я пытаюсь создать шар магического прыжка, который я смог бы завязать на несколько мест, но пока не очень получается...
     - Зачем ты мне это рассказываешь? - спросила Серсея, чувствуя себя неуютно.
     - Просто мысли вслух, - Джоффри откинулся на спинку стула и окинул королеву задумчивым взглядом. - Все равно ты никому не расскажешь, мои солдаты постоянно тебя стерегут. А если и расскажешь, то кто тебе поверит? Ты и сама не веришь.
     От взгляда сына по спине Серсеи пробежали мурашки. Сейчас он как никогда прежде был похож на Джейме. И взгляд у него был такой же.
     - Ты хочешь что-то сказать? - спросил король, когда молчание затянулось. - Я же вижу, что тебя что-то беспокоит.
     - Я беспокоюсь за тебя, Джоффри, - нашла в себе смелость признаться Серсея. - Ты стал совсем другим. И то, что ты делаешь... Это не похоже на тебя.
     - Ты снова об этом. Кажется, мы уже не раз говорили на эту тему.
     - Ты поступаешь не обдумано: казнил Старка, тратишь уйму денег на свои забавы...
     - Это - моя армия, а не забавы. А что касается Старка... Ты тоже думаешь, что я казнил его просто из прихоти?
     - А разве не так? Он был важным заложником, он был ключом к Северу!
     - Хорошо, что ты так думаешь. Хочешь я буду откровенен?
     Серсея нервно разгладила платье на ногах от тона Джоффри, но все же кивнула.
     - Я казнил его, чтобы началась война. Робб Старк повёл себя именно так, как я и ожидал. Дедушка его легко разобьёт и наконец-то сделает Север покорным.
     Серсея замерла. Она много раз в прошлом рассказывала своему сыну, что Старки враги Ланнистеров. Настраивала его против них. Так получается, всё произошедшее было отчасти и её виной? Джоффри так ненавидит Старков, что без оглядки на всех решил развязать с ними полноценную войну?
     - Ты так уверен в нашей победе? - спросила Серсея.
     - Тайвин Ланнистер одерживал победы еще до того, как Робб Старк появился на свет. Он умнее, богаче, уважаемей. Ланнистеры победят и Старки станут ручными зверьками нашего дома.
     Против воли, Серсея испытала радость. Во-первых, потому что Джоффри говорил разумно и убедительно, что показывало - он не был безумен. Во-вторых, потому что она сама ненавидела Старков. Её сын, её умный мальчик, был прав - Тайвин без труда одолеет Робба Старка, сколько бы тот не собрал войск. Ланнистеры были могущественнее Старков и ко всему прочему у них в руках еще оставалась Санса Старк. Их победа была практически неминуема.
     - Джоффри! - выдохнула счастливая Серсея и в порыве радости обняла своего сына.
     Он позволил ей, хотя в последние месяцы и избегал любых контактов со своей матерью.
     А потом Серсея почувствовала его руки там, где их не должно было быть. Сначала она даже ничего не поняла, а потом попыталась отстраниться, но Джоффри крепко держал её за талию. Он усадил Серсею себе на колени и его руки заскользили по её телу.
     - Нет, это неправильно, - тихо шептала Серсея, находясь в таком шоке, что не могла и подумать о сопротивлении.
     - Неправильнее, чем с братом? Плевать.
     Джоффри был очень осторожен - за дверью его покоев никто не услышал криков королевы.
     ***
     Лорд Варис, прозванный Пауком, сидел в своих покоях, как в центре паутины, и предавался невесёлым мыслям.
     Начавшаяся в Семи королевствах война была им предугадана, так что о ней он не сильно беспокоился. Вне зависимости от исхода противостояния, выиграет все равно он. Реставрация династии Таргариенов, начатая много лет назад еще до окончания восстания Баратеона, была почти завершена - оба подопечных Вариса и его друзей были готовы к тому, чтобы принять на свои плечи тяжелое бремя власти.
     Была лишь одна загвоздка, которая смущала Вариса - король Джоффри Баратеон. Прежде мальчик был весьма многообещающ - жесток, презираем, самовлюблён, глуп. Он мог стать идеальным последним королем из рода Баратеонов, ухудшив и так плачевное положение Семи королевств и тем самым облегчив работу Вариса по возвращению на трон истинного короля.
     Но Джоффри страшно подвел их ожидания и внезапно для всех стал хоть и жестоким, но вполне пригодным правителем. Хуже того - он начал завоевывать любовь простого народа, укреплять свою власть и создавать собственное войско. Терпеть такое было никак нельзя. Любое усиление правящей династии - это лишние проблемы для Вариса в осуществлении его плана.
     Но даже если бы Джоффри просто стал неплохим королем - это было бы не так страшно само по себе. Все люди смертны, как любят говорить.
     Каким-то образом, Варис так и не разобрался каким, мальчишка Джоффри стал обладателем странного и внушающего опасения браслета. Первое время Паук не обращал на это внимание, но сцена его битвы с людьми Старка сильно обеспокоила евнуха. Варис видел, как мечи воинов не причиняют Джоффри никакого вреда, а он сам рубил их, словно траву.
     Ко всему прочему, пташки докладывали, что Джоффри никогда не снимает браслет: ни когда спит, ни когда занимается сексом, ни даже когда моется. И меняться тогда еще принц стал как раз после посещения Винтерфелл, одновременно с появлением у него этого браслета.
     У Вариса был нюх на мерзкую магию - и сейчас он практически полностью уверен в том, что без неё тут не обошлось. Паук попытался выяснить об этом браслете больше, но ни в одном источнике Вестероса или Эссеса не было о нем никаких упоминаний. Так же не удалось выкрасть этот браслет - пташки Вариса просто не могли к нему прикоснуться.
     В один момент Джоффри из перспективной фигуры стал угрозой всему плану. Ведь кто знал, с какими силами он заключил сделку и какой магией ему были дарованы его новые способности?
     Друзья за морем прислали Варису очень редкий яд, который назывался "Окончательная смерть". По преданиям, одного пузырька этого яда достаточно было, чтобы убить даже дракона! Он был таким редким, что за обладанием ним пришлось очень много заплатить и достать его было неимоверно трудно.
     Варис решил, что раз сталь не берет Джоффри, то может быть это сделает яд? Конечно, можно было бы воспользоваться и более распостраненными видами ядов, к примеру Душителем, но Паук не хотел рисковать. Он не знал, что за магией обладает теперь Джоффри, а значит следовало действовать наверняка.
     Подлить яд в еду короля будет не сложно - чашника у него не было, да и сам Джоффри был довольно небрежен в вопросах своего питания, даже не озаботился подврегнуть проверке слуг на кухне.
     Но действовать, решил Варис, нужно все равно с осторожностью. Второго бутылька с Окончательной Смертью у него не будет.

Глава VI. Яд, карлик и гвардеец.

     Возмутительно, что мне, королю Джоффри Баратеону, первому своего имени и прочее-прочее-прочее пришлось ждать пока великий септон не коронует меня. А ведь его слово имеет большой вес в королевстве и он запросто мог отказаться от коронации. И не было у короля механизмов, чтобы осадить наглого жреца.
     На его счастье, он хоть и был старым развратником, но ума не был лишён - и вот, спустя уже месяц со смерти Роберта, я наконец официально был коронован как государь Семи королевств. Состоявшийся по этому случаю пир был велик и веселье подданых не омрачал тот факт, что в Вестеросе есть ещё как минимум двое "королей", претендующих на мой трон.
     По сложившейся уже традиции я за свой счёт, а не за счёт казны, хотя разницы-то на деле нет, кормил людей, но уже не только в столице, но и в ближайших деревнях вокруг Королевской Гавани. Подданым это дико нравилось - никто не был против поесть и попить задаром.
     Проблему с деньгами я решил просто - размножил один золотой слиток. Получившийся результат меня устроил и я мог забыть о проблеме долга и недостатка финансов навсегда. Самым сложным во всем это было найти сам золотой слиток - такой вид золота оказался мало распространенным в Вестеросе. Только в банках Эссоса и вольных городах хранили золото именно в слитках. Пришлось в кузнице переплавлять монеты в слиток.
     А Серсея... Ах, Серсея.
     Королева выглядела одновременно счастливой и рассеяной. Кажется, она до сих не свыклась со своей новой ролью, а ведь я считал, что годы с Джейме убили в ней всякий стыд и предубеждения. Отчасти это было так - она жутко робела, когда мы оставались наедине, но тем не менее не сопротивлялась и сама приходила ко мне. Ей нравилось подчиняться и этого я мог дать ей с лихвой. Тем более, что моего дражайшего дяди-отца не было в столице и Серсея без него оставалась необласканной.
     Игра с ней забавляла меня и я позволял себе уделять ей время, не смотря на свою занятость. И да, Серсея, не смотря на трех рожденных детей, была все еще очень красива, так что я был очень доволен этим своим приобретением.
     Тронный зал был очищен по моему приказу от всех украшенний и сейчас был заставлен столами, за которыми отмечали мою коронацию не только благородные лорды и рыцари, но и видные люди столицы - купцы и ремесленники. Конечно, аристократы не особо радовались такому соседству, но начать конфликт и испортить праздник короля никто пока еще не рискнул. К тому же, мои стражники были наготове.
     Я принимал поздравления и подарки, всякую недостойную упоминания мелочевку, и запоминал людей, присматривался к ним. Никого полезного, разумеется, я не видел.
     Пока я выслушивал своих подданых и потягивал вино, ко мне подобрался Варис.
     - Приношу свои искренние поздравления, государь, - склонился он передо мной.
     Варис, Паук, мастер над шептунами, евнух.
     Я очень тщательно проверил этого господина. Не менее внимательно, чем Мизинца. И он создает впечатление человека умного, компетентного и хитрого. В своей работе он очень хорош - его сеть шпионов, содержащаяся за счет казны, была хороша и охватывала весь Вестерос и половину Эссоса.
     Между ним и Петиром было существенное различие: Мизинец всегда и во всем искал свою выгоду, он служил лишь своим интересам, а вот Варис искренне служил государству.
     И ни один из них не стал бы служить мне.
     К тому же, Варис продемонстрировал весьма странную работу - еще Роберт приказал ему убить Дейнерис Таргариен, но девчонка все еще была жива. И я не понимал в чем проблема убить одну-единственную девку. Или здесь виновата чудовищное пренебрежение приказом короля, или Варис имеет какие-то свои планы, которые не включают убийство шлюхи табунщика.
     Я решил дать Пауку еще один шанс, так как заменить его было пока некем, а брать на себя еще и управление шпионами я не мог.
     - Благодарю, лорд Варис. И раз уж вы здесь, - я обвел взглядом веселящихся людей, никто за шумом не слышал наш разговор, - я хочу вас спросить: когда мне доставят голову последней Таргариен?
     - Я ужасно виноват, ваша светлость, но убить девушку оказалось сложнее, чем я предполагал. К своему стыду вынужден признать, что сир Джорах Мормонт предал нас и по какой-то причине перешёл на сторону Дейенерис. Есть основания предполагать, что он рассказал ей всё, что знал и поэтому она стала куда осторожнее, никогда не отпускает от себя свою охрану, тщательно следит за тем, что ест и пьет... Все сильно усложнилось, светлейший.
     - Как жаль это слышать, лорд Варис. Надеюсь, что в ближайшее время вы решите эту проблему. Любыми способами.
     - Конечно, светлейший, - Паук низко поклонился и удалился.
     Надо, надо подбирать нового мастерами над шептунами. Но где такого найти и, что главное, как обеспечить его преданность? Людей, годящихся на эту должность, можно по пальцам одной руки пересчитать во всем королевстве.
     Праздник продолжался и все новые и новые люди подходили меня поздравлять. Слуга принес новый кувшин с вином и я незамедлительно налил себе полную чашу.
     И после первых же глотков понял, что то, чего я опасался, случилось - кто-то попытался меня отравить.
     Желудок Джоффри мгновенно скрутился в узел, все мои внутренности перекосило и я еле удержался от того, чтобы не рухнуть на стол. Что-то очень сильно убивало тело Джоффри, не смотря на всю мою магию. Это явно был не обычный яд, который бы я даже не заметил.
     К горлу подступил ком, мои руки скрючило в судороге. Селми, стоявший за моей спиной, заметил неладное:
     - Что случилось, светлейший? - с тревогой спросил он.
     - Яд, - из последних сил выдохнул я, - в мои покои... сейчас...
     Я чувствовал, как по моему подбородку потекла кровь и я чувствовал, как силы покидают тело Джоффри. Я мог дать многое своему носителю, но не бессмертие от всего на свете.
     - Измена! - закричал Селми и тут же все королевские гвардейцы, обнажив мечи, ринулись ко мне. - Защищайте короля! Вызовите мейстера!
     - В мои... покои... - хрипел я и Барристан все же меня услышал.
     Двое гвардейцев подхватили меня под руки, а остальные сдерживали рвущихся ко мне лордов и леди, в том числе Серсею, - всем хотелось посмотреть, как король умирает. Но не сегодня!
     В мои покои меня отнесли быстро. Я смог собрать остатки сил, чтобы достать из ящика стола бутылёк с живой водой, выпить её и рухнуть на кровать.
     - Защищать, - отдал я последний приказ, прежде чем полностью погрузиться в спасение тела Джоффри.
     Яд, который подлили в моё вино, определенно имел магическое происхождение, иначе он не смог бы такого сотворить. Тело было в ужасной форме, но ничего фатального, чего я не смог бы исправить. Живая вода отлично сработала - устранила большую часть повреждений. Но даже оставшихся было бы достаточно, чтобы убить Джоффри. Потребуется несколько часов, чтобы восстановить всё.
     Я не знаю кто это сделал, но я обязательно выясню.
     ***
     Дейенерис спала и понимала это. Она видела ужасный сон и никак не могла проснуться.
     Перед ней стоял огромный дракон, склонившийся перед каким-то человеком. Мужчина был рослым воином со светлыми волосами и поначалу Дейнерис решила, что он из Древней Валирии... Но нет. Броня мужчины и её спутников были ей не знакомы, но уж точно не были валирийскими. Светловолосый воин прошёл мимо дракона к невысокой каменной колоне, объятой синим пламенем. Бесстрашно просунув руку сквозь огонь, незнакомец вытащил из него золотой браслет с одним крупным рубином, поднял его высоко над головой и издал торжествующий вопль. Его спутники поддержали этот крик радости. Дейнерис не понимала, что происходит, но чувствовала исходящее от браслета зло.
     Обстановка сменилась в одно мгновение. Теперь кхалиси была посреди какого-то города в пустыне. Возможно в Дорне? Вокруг неё кипела битва, но ни один из воинов не обращал на неё внимание. Тысячи мужчин и женщин бились с невиданной яростью, вся земля уже была усеянна трупами. Сталь звенела о сталь, кровь лилась со всех сторон и казалось, что конца у этой резни не будет. Но тут на крыше одного из зданий появился тот самый светловолосый воин, которого Дейнерис видела ранее, с тем же самым браслетов на своей правой руке. В ней же мужчина держал чью-то отрубленную голову и что-то кричал - женщина не разобрала его языка. Сражающиеся прекратили свой бой и слушали светловолосого. Когда он закончил говорить, все без исключения воины встали перед ним на колени. Часть - побросав оружие.
     И вновь смена обстановки. Дейнерис смотрела на огромный, темный и мрачный зал, заполненный людьми. На единственном возвышении стоял трон, на котором сидел уже известный ей светловолосый воин с браслетом. Но сейчас они выглядел иначе - на его лице застыло такое выражение презрения и жестокости, что даже Дейнерис, осознавашей, что это сон, становилось не по себе. Перед правителем на коленях стояли десятки богато одетых мужчин и женщин. Некоторые тянули к нему дары на золотых блюдах и в ларцах. А светловолосый взирал на это с безжалостностью.
     Зал остался прежним, но ситуация в нём изменилась. Светловолосый стоял напротив шестерых воинов, чьё оружие было обнажено и направленно на него. Они о чем-то говорили и в результате светловолосый в ярости кинулся на всех щестерых. Он мастерски сражался, но преимущество было не на его стороне. Один за другим шесть его врагов вонзали в него свои мечи, пока светловолосый не упал замертво на каменный пол. И сам по себе с его руки соскочил браслет...
     - Любопытствуешь? - раздался потусторонний голос со всех сторон разом.
     - Кто здесь? - закричала Дейнерис, оглядываясь по сторона.
     - Хозяин этих воспоминаний. А вот кто ТЫ такая?
     - Я Дейнерис из дома Таргариенов, именуемая первой, королева андалов, райнар и первых людей, кхалиси Дотракийского моря, истинная наследница Железного Трона и королева Вестероса.
     Смех неведомого существа сотряс стены замка.
     - Вот оно как, - протянул голос. - Как ты попала сюда, именуемая первой?
     - Сперва представься и покажись!
     - Как пожелаешь.
     Перед Дейнерис возник тот самый светловолосый воин с все тем же браслетом на руке.
     - К этому телу ты уже привыкла, - сказал ей воин, - его звали Драгомир.
     - Его? Разве это не ты?
     - Вот я, - светловолосый поднял руку и продемонстрировал Дейнерис браслет, - и я - Владыка.
     - Владыка чего?
     - Всего.
     Последняя из Таргариенов была в смятении. Был ли это сон или одно из видений, что иногда её посещали? Или чем-то иным?
     - В реальном мире... ты при смерти? - неожиданно спросил воин.
     - Я... что?
     - Ты умираешь? Быть может сильно ранена?
     - Нет... наверное.
     Дейнерис и сама не могла объяснить почему говорила с ним. У неё не было причин беседовать с этим непонятным существом, но она это делала. Было что-то странно в этом месте, тут её слова повторяли её мысли быстрее, чем она это понимала.
     - Ты была беременна, - светловолосый посмотрел на её живот, - и, похоже, роды прошли тяжело?
     - Где я?
     - Во сне... отчасти. Хотя скорее я назвал бы это видением или скорее частичным магическим слиянием. Мы с тобой сейчас в одинаковом состоянии - оба при смерти. Удивительное совпадение еще в том, что и ты и я связаны с магией. Я еще не понял, что с тобой не так, но ты определенно не обычный человек.
     - Я Таргариен, кровь Древней Валирии, - гордо ответила девушка, даже во сне не растеряв королевского величия.
     - Я читал, что валирийцы родственники драконам... Потомки драконов. Но я думал, это просто сказки. Похоже твоя магия была пробуждена тяжелыми родами и ты случайно проникла в мои сны... частично.
     Дейнерис еще раз огляделась вокруг, но мир больше не менялся - он застыл в одном мгновении.
     - Что всё это значит? - кхалиси обвела руками окружающих их мир.
     - Для тебя - ничего. Для меня - образы прошлого. Но сейчас они не важны. Скажи мне, Бурерожденная, твой ребенок пережил роды?
     Дейенерис неосознано взялась за живот, словно надеялась нащупать там своего сына.
     - Я не знаю, - слабым голосом сказала девушка.
     - Ему же будет лучше, если нет.
     Кхалиси почувствовала, как её словно втягивает в воронку. Она поняла, что приходит в себя и уже слышала голоса в реальном мире, но напоследок её сознания коснулись мысли светловолосого:
     - Еще увидимся, девчонка.
     ***
     На следующее утро я был свеж и бодр, как и прежде. Бледность кожи еще выдавала то, что мне довелось пережить, но опасность миновала. По городу уже разошлись слухи, будто бы я умер, так что я приказал глашатаям развести весь по всей столице о моем благополучном выздоровлении.
     Но слухи - это последнее, что меня сейчас интересовало. Кто-то попытался меня убить и почти преуспел в этом. Если бы не живая вода, которую отныне я буду везде носить с собой, то быть бы мне сейчас беспомощным браслетом, а не королём.
     Кто мог это сделать? Да кто угодно, легче перечислить тех, кто этого сделать не мог. У очень многих людей были причины желать мне смерти: братья Баратеоны, Старки, их сторонники в столице, возможно кто-то из "нейтралов" решил таким образом заявить о выборе стороны.
     Главное сейчас найти исполнителя.
     Гвардейцы почти сразу же после моего спасения схватили слугу, что подавал мне вино. Серсея, пользуясь своим авторитетом, приказала Илину пытать его до тех пор, пока он не сознается. Разумеется, этот смертный ничего не знал - его использовали даже без его ведома. К счастью, то, что с ним стало, не является последствием моего приказа, а значит не должно бросить тень на мою репутацию.
     Впрочем, виновника я все равно вычислил очень быстро - из замка пропал Варис. Никто его не видел после неудавшегося покушения и я был готов поспорить на что угодно, что этот евнух приложил к нему свои лапы. И вовремя убежал, поняв, что ничего у него не получилось. Отдаю ему должное, он сразу понял, что рано или поздно я выйду на него и заставлю во всем признаться. Поэтому он и счёл за лучшее сбежать.
     И этим он создал мне много проблем. Во-первых, где-то за пределами моего взора таился очевидный и весьма хитрый враг. Во-вторых, многочисленная шпионская сеть, питаемая за счёт короны, теперь была бесполезна. По карайней мере, до тех пор пока я не найду человека, который с ней справится. И вот здесь удача решила повернуться ко мне лицом.
     Из своего долгого путешествия к Стене, обернувшееся для него участием в разгоревшейся войне, вернулся дядя Тирион. По дороге в столицу карлик, с нанятым им наёмником Бронном, были атакованы горцами из диких племен. Каким-то образом Тирион смог уболтать их сопроводить их до цивилизованных мест. В результате, его вывели к войскам Тайвина Ланнистера, который решил, что горцы не помешают в идущей войне.
     Тирион, как я слышал, сам вел дикарей в бой по настоянию своего отца. И смог не только победить, но еще и выжить. У маленького человека много отваги.
     После боя, Тайвин приказал Тириону отправиться в Королевскую Гавань и заменить его на посту десницы короля. Я понимал Тайвина - с его точки зрения я был сумасбродным мальчишкой, который по глупости развязал войну. Серсея, еще до нашего серьезного разговора, властью королевы-регентши назначила Тайвина десницей... Вот только я это назначение не утверждал.
     - Это все хорошо, дядя, - сказал я, сидя на Железном Троне и выслушав Тириона, - но лорд Тайвин - не мой десница и поэтому назначать на эту должность никого не имеет права. Лишь я решаю, кто будет десницей.
     Тирион вопросительно посмотрел на Серсею, но та лишь отвела глаза. Карлик, кажется, понял, что она тут ничего не решает и каким-то непонятным ему образом я умудряюсь держать власть в своих руках, отодвинув свою мать.
     Тириона, судя по его лицу, это сильно взволновало. Возможно, он намеривался сразу же сообщить обо всем отцу, так как Тайвин явно был не в курсе происходящего в столице. Но тут я решил сыграть на опережение.
     - Это вовсе не значит, что твой ум не пригодится королевству, - заметил я, не давая карлику и слова вставить. - Прямо сейчас у нас много свободных мест в Малом совете. Например, мастер над шептунами.
     - Над шептунами? - брови Тириона удивленно взметнулись вверх. - А что же стало с Варисом?
     - Лорд Варис подозревается в покушении на короля. В данный момент, он скрывается и скорее всего уже покинул столицу. Я предлагаю его пост тебе.
     - Не знаю справлюсь ли я. Мне прежде таким заниматься не доводилось.
     - Глупости. У тебя есть голова и в ней есть мозги. Раз уж Варис смог, то и ты сможешь.
     Возможно, это было не лучшее решение, но никого иного у меня для этой должности не было. К тому же, Тирион был явно не избалован вниманием и признанием, а значит я легко смогу получить его преданность. Маленький смертный обижен своей судьбой, так что я дам ему то, чего он хочет и взамен получу верного слугу.
     - Я... буду стараться, ваша светлость.
     - Отлично, - я встал с трона, подошёл к Тириону и положил руку ему на плечо, склонившись к его уху, - не подведи меня. Если справишься и подыщешь себе замену - я сделаю тебя десницей. Верно служи мне - и ты будешь вознагражден по-королевски.
     - Сделаю всё, что в моих силах, - пообещал Тирион и в его словах я не уловил фальши.
     Варис, покидая замок в спешке, оставил массу записей о своей деятельности: имена, пароли, явки, списки завербованных шпионов и так далее. Тириону было с чем работать, хотя разумеется самые важные свои секреты Паук унёс с собой. Но не суть, все его шпионы работали за деньги. И не было причин волноваться, что им хоть сколько-нибудь важно кто им эти деньги дает.
     Вот только полумифические "пташки" вызывали беспокойство. Варис использовал малолетних детей с вырванными языками, чтобы шпионить за всеми. Интересно, что он делал с теми, кто слишком вырастал. И сейчас эти беспризорники оказались без "папочки". Но Тирион и с этим справится, иначе и быть не может. Пусть он и носил маску циника, но сердце у него было доброе, а дети такие вещи чувствуют. Вот пускай и завоёвывает их доверие лаской и добротой.
     Если он справится и будет разделять мои идеалы и убеждения - быть ему десницей. Хотя быть может им станет и Тайвин, если он меня устроит. И кто знает, быть может я подарю "дедушке" пару дополнительных десятилетий жизни.
     Мой десница должен быть предан лично мне, понимать чего я хочу добиться и помогать мне в этом... И пока таких в Вестеросе не было.
     ***
     Барристан Селми был единственным гвардейцем на моей службе, с которым я регулярно беседовал. В основном наши разговоры касались военного дела.
     Селми был предан до умопомрачения. Даже начни я убивать людей - он будет чтить свои обеты. С моей точки зрения, подобное было глупостью, но глупостью полезной. Барристан даже удостоился чести быть единственным посвящённым в мои планы относительно королевской армии.
     Конечно, поначалу он не был сильно доволен моей задумкой, так как считал, что подобная "блажь" разорит королевство, но я смог его успокоить, заявив, что все те деньги, что мой отец тратил на себя, я буду тратить на государство. Это, конечно, не сильно его воодушевило, но по крайней мере он перестал ворчать.
     В один из вечеров, когда он охранял меня в моих покоях (лорд-командующий сам настоял на подобных мерах, после неудавшегося покушения), я решил завести с ним разговор о теме, что давно не давала мне покоя:
     - Сир Барристан, что вы думаете о гвардии?
     Королевская гвардия - такое гордое и величесвенное имя, за которым стояло всего семь рыцарей. И, честно говоря, по моему мнению это братство давно выродилось.
     - Что же я могу думать об ордене, которым сам и командую, светлейший? Королевская гвардия предана вам до самого конца.
     - Королевская гвардия была создана как орден телохранителей короля из самых преданных, благородных и сильных рыцарей. Как считаете, Селми, она все еще такая?
     Рыцарь молчал, обдумывая свой ответ и я не торопил его. Все же, гвардии он посвятил практически всю свою жизнь и не мог просто признать, что его орден уже давно не тот, что был прежде.
     - По моему мнению, - сказал я, пока Селми молчал, - мой отец испортил гвардию. Возьмем, к примеру, сира Меррина Транта - он жесток настолько, что у меня кровь стынет в жилах, когда я слушаю рассказы от доверенных людей о его похождениях в борделях. Вы знали, что он любит девочек помладше? А знали, что он с ними делает? Или вот сир Мендон Мур - человек, у которого нет ни друзей, ни приятелей. Он всегда один и даже вы пару раз замечали, что у него в жизни нет ничего, кроме меча. Сир Борос Блаунт и вовсе настолько труслив, что позорит своим поведением не только гвардию, но и всех рыцарей Семи королеств. Не говоря о том, что он постоянно пьян.
     На самом деле, мне было плевать на их жестокость и сексуальные предпочтения. Ведь они были виновны в куда более страшном грехе - все трое были преданы Серсее Ланнистер. Для людей, называющих себя королевскими гвардейцами, это было недопустимо.
     - Я признаю, - наконец сказал Селми, - что в гвардии есть проблемы. После Восстания в неё были приняты... не самые лучшие рыцари Вестероса. Но все эти годы королевская гвардия доблестно несла свою службу.
     - Мой отец мёртв, сир Барристан, и как я считаю, его убили - уж слишком резко его братья сцепились за власть, как будто готовились к этому. Меня самого чуть не убили. У меня нет претензий к вам, лорд-командующий, но все эти события показали мне, что гвардию надо в срочном порядке... реформировать.
     - Реформировать? Но как?
     - Во-первых, мы должны выкинуть из гвардии всех, кто позорит её славное имя. А именно: Транта, Блаунта и Мура. Во-вторых, следует изменить численность гвардии. Семь рыцарей - это мало для защиты короля в грядущих тяжелых временах. Я хочу, чтобы королевская гвардия включала в себя по меньшей мере тысячу человек.
     - Тысячу? - ахнул Селми. - Но это немыслимо!
     - Большая часть из них будет простыми пехотинцами и стражниками с арбалетами, мечами и копьями, которые будут охранять замок. Остальные - рыцари под командованием семерых капитанов гвардии и они будут защищать короля в разъездах по Семи королевствам и подчиняться лорду командующему, разумеется. В дальнейшем, я хочу еще увеличить численность гвардии, чтобы каждый из капитанов командовал небольшой армией и был способен вести боевые действия на поле боя этими силами. Лишь лучшие попадут в гвардию короля. Лишь лучшие воины и рыцари попадут в гвардию. Хотя, разумеется, так же придется изменить обет, я не хочу, чтобы лучшие гвардейцы королевства не оставляли потомства.
     - Всё это звучит слишком непривычно для такого старого рыцаря, как я, светлейший, - покачал головой Селми. - Я не уверен, что смогу справиться с этим.
     - Вы сможете, сир Барристан. Вы нужны мне и всему королевству. Вам не о чем переживать. Королевская гвардия утратила свою прежнюю суть из-за моего отца. Но мы с вами вернем ей честь, значение и славу былых времен. По крайней мере, с тем, что гвардию следует очистить от позорящих её рыцарей вы не спорите?
     - Мне больно это признавать, государь, но это правда - не все гвардейцы соответствуют высоким требованиям своего положения. Моя вина в том, что такова ситуация.
     - Вина не ваша, сир Барристан, а моего отца. Мы очистим королевскую гвардию и вознесем её на прежний, и даже больший, уровень. Конечно, это будут черные страницы Белой Книги гвардии, но нельзя приготовить омлет не разбив яиц.
     - Как вам будет угодно, ваше величество.
     Селми вовсе не был рад, но он оставался предан. И он выполнит свою роль, которую я ему уготовил.

Глава VII. Две новых напасти.

     Избавиться от трех неугодных мне рыцарей оказалось легко. Борос и Мур были убиты при "покушении" на меня: десять подлых убийц, посланных одним из Баратеонов, напали на меня и оба гвардейца пали смертью храбрых, защищая своего короля. Честь им и вечная слава. С Трантом я поступил пожёстче, решив сделать их него пример другим рыцарям.
     Верные мне стражники буквально сняли его с семилетней девочки, которую он предварительно сильно избил. Был суд, на котором присутствовали и видные рыцари и простонародье, на котором были представлены доказательства низости и измены Транта. И они были так хороши, что Меррина чуть ли прямо в зале суда не убили - даже братья-гвардейцы порывались зарубить подонка, опозорившего их всех.
     Прилюдно на площаде перед храмом Семерых Трант был лишен места в королевской гвардии, титула рыцаря и жизни через повешение. Я намерено выбрал этот "позорный" вид казни, чтобы остальные рыцари помнили о судьбе их бывшего собрата. Толпа же ликовала - на их глазах восторжествовала справедливость и подлый насильник и изменник понёс заслуженное наказание. Его тело еще долго висело на площади, пока по моему приказу его не выкинули в сточную канаву.
     А пока тело бывшего гвардейца гнило под лучами солнца, я разбирался с экономикой Вестероса.
     После моих удачных экспериментов с дупликаторами, я перестал беспокоиться о нехватке денег и стал беспокоиться об их излишке. К счастью, на королевстве висел огромный долг, плюс была отлично развита торговля с Эссосом, так что какое-то время я мог не сильно сдерживать поток нового золота льющийся из казны. На королевском монетном дворе так же не задавали вопросов, откуда берутся слитки золота и серебра, из которых они без остановки чеканят новенькие монеты.
     Надо сказать, что торговля в последнее время значительно расширилась. В первую очередь, корона скупала продовольствие, особенно не скоропортящиеся: крупы, вяленное мясо, копченную рыбу, солёности и так далее. Для содержание большой армии требовалось много еды. Сейчас уже восемь тысяч человек обучались воинскому искусству для вступления в мою армию и каждый день, после изнурительных тренировок, они сильно хотели жрать. И уже сейчас на них уходила целая гора продовольствия, но скупать я велел гораздо больше, так, чтобы склады ломились от еды - в зиму это всё пригодится.
     А ведь в виду приближения той же зимы в столицу стали стекаться бедняки со всех окраин в поисках лучшей доли. Они лишь попрошайничали и не делали ни для меня, ни для королевства ничего полезного. Их проблему я решил решать с пользой для государства: организовал трудовые дома. В них бедняков и нетрудноспособных кормили, одевали, пусть и в самую примитивную одежду, мыли и давали спальное место. В обмен же они работали на благо королевства: чистили улицы, перетаскивали грузы короны и так далее. Большая же часть таких "добровольцев" была задействована на обслуживании армии - работали на кухнях, чистили туалеты и прочими способами занимались прислуживанием. Некоторые, самые здоровые, и вовсе пробовали устроиться в мою армию.
     Конечно, не все бедняки и бродяги добровольно селились в таких трудовых домах. Даже гарантированное питание и крыша над головой не убедили большинство покончить со своим бродяжничеством и "вольной" жизнью. Эти лентяи предпочитали просить милостыню и питаться по помойкам, чем честно работать. Таких стражникам пришлось хватать насильно и заставлять их быть цивилизованными людьми. Для этого пришлось издать указ об очищении улиц столицы от бродяг и попрошаек. Были и случаи побегов из трудовых домов, так что страже приходилось ловить таких беглецов. Как правило, трех-пяти ударов плетью хватало, чтобы свободолюбивый смертный перестал думать о потерянной свободе и начал бы заниматься делом.
     Впрочем, выбор у маргиналов был: либо работать, либо уходить из столицы и попытаться найти своё счастье в других местах, до куда моя власть пока не распространяется. Правда, за пределами города всех этих бродяг ждала лишь смерть от холода, голода или вовсе от меча какого-нибудь рыцаря или солдата - как-никак война идёт. Мало кто выбирал такую "свободную" жизнь.
     Детей бедняков и бродяг загоняли в специально созданные церковно-приходские школы. В них детей из бедных слоев населения не только учили элементарной грамоте и счёту, но и кормили, одевали и давали крышу над головой. Верховный септон поначалу дико был недоволен тем, что его священнослужителей хотят заставить учить "низкородных" вместо бесполезных молитв богам. Но я смог предельно вежливо объяснить этому жирному борову, что в любой момент могу найти другого Верховного септона, который не будет столь принципиален. После этого жрец резко изменил своё мнение, заявив, что обучение "несчастных детей" дело безусловно богоугодное. Все расходы, разумеется, взяла на себя корона.
     В будущем этих детей, самых способных, ждёт углубленный курс обучения, когда я возьму под контроль Простор и заставлю Цитадель мейстеров прислать учителей. Для будущих судов, налоговых сборов и прочих органов власти мне потребуется много образованных людей - гораздо больше, чем есть сейчас. И эти дети, часть из которых была сиротами, станут одним из источников необходимых мне кадров.
     Самые умные - будут управлять, самые сильные - пойдут в мою армию. Остальные же просто растекутся по королевству, занимаясь другими, не менее важными, делами, но уже без моего непосредственного контроля.
     Всё это, трудовые дома и школы, сжирало просто невероятное количество золота и при Роберте о таком никто не смел и помыслить, да и при других королях тоже. Но для меня вопрос денег не был проблемой вообще. Я даже отдал половину долга Железному Банку - скорее вынуждено, чем добровольно, ведь эти банкиры славились тем, что могли спонсировать врагов своих должников, дабы "получить своё". Так что им я отдал часть долга короны, заслужив таким образом их доверие. Мои враги, Баратеоны и Старк, были куда больше стеснены в средствах, чем я, и было бы глупостью оставлять им такую возможность, как кредитование в Железном Банке.
     Конечно, у приближенных ко мне возникали вопросы: а на чьи деньги вся эта радость происходит? Мизинец, проваливший моё задание по переманиванию Арренов на мою сторону, за голову хватался - такого количества работы по подсчёту финансов у него не было уже давно. Но задать вопрос прямо пока никто не решился и я всеми силами создавал впечатление, что это Гильдия алхимиков вернула утраченные знания по превращению любого металла в золото, а на деле они лишь готовили для меня Дикий Огонь, лечебные снадобья для армии и живую воду. Конечно, пришлось выделить много стражников, чтобы они охраняли столь важную Гильдию и не позволяли её членам говорить с кем-либо или куда-либо уходить. Но алхимики только и рады были - они и так были нелюдимы со времен Восстания и ради возвращения своего значения и новых знаний, что я им дал, скрыв самое важное в деле зельеварения, были готовы на любые жертвы.
     В Гильдии почти не было молодых алхимиков, лишь старики, которые держались на плаву за счет фокусов и прежних заслуг. А еще Серсея их время от время подкармливала и они готовили для неё Дикий Огонь. Я же дал им гораздо больше - новых учеников, финансирование и своё покровительство. И старые пироманты были готовы ноги мне целовать, как некогда они делали это Безумному королю.
     Королевская Гавань за время моего правления значительно преобразилась - строились новые дома, реставрировались старые, на улицах значительно возросло число людей, торговых кораблей прибывало с каждым днём все больше и больше, с улиц практически исчезли попрошайки, а уровень преступности значительно упал. Да и сами улицы города стали банальней чище, благодаря добровольно-принудительному труду тысяч бедняков.
     Стражников, к слову, я так же переоснастил- теперь они ходили в новеньких черных кольчугах, зачарованных на повышение выносливости, и блестящих золотых плащах, и с новеньким оружием. Стража перестала быть обычным гарнизоном взяточников и прохиндеев и стала уважаемой организацией по обеспечению правопорядка.
     Королевская армия так же стала обретать более определенные черты, но до полной готовности было еще далеко. Лишь рыцари пока меня радовали. Для них десятки кузнецов уже ковали новые отличные доспехи по единому образцу и оружие. Армия должна быть в одной форме и броне, моим указом разрешалось лишь украшать свои доспехи шкурами, тканью и гербами. Некоторым это не сильно понравилось, но большинство безземельных рыцарей себе и доспехов-то нормальных позволить не могли, так что единая броня была принята ими.
     Я мог бы, конечно, и доспехи размножить дупликаторами, но они были слишком индивидуальны - каждый элемент брони буквально подгонялся под носителя. К тому же, у меня и так было дел по горло и дупликаторов все равно не хватало и тратить их на еще и на рыцарей просто не было возможности. Да и ко всему прочему - пусть и кузнецы зарабатывают свои деньги, все равно они тратят их в Королевской Гавани и тем самым способствуют развитию экономики.
     ***
     - Леди Санса, - поприветствовал я дочь казненного Старка, наткнувшись на неё во время своей вечерней прогулки.
     Иногда я позволял своему телу отдохнуть от того бешеного темпа, в котором я правил, и либо развлекался с Серсеей, либо пил в компании Тириона, либо вот так вот прогуливался.
     У ног Сансы зарычала лютоволчица, которую я по прихоти не стал убивать. Да и сама дочь Эддарда Старка смотрела дерзко и с ненавистью.
     - Ваша светлость, - с презрением ответила девушка.
     Разве так можно говорить со своим повелителем? И с тем, от чьей прихоти зависит твоя жизнь? Похоже, я ошибался, позволив Сансе почти свободно ходить по замку и сразу не показав ей её место. Вот и получил теперь в ответ дерзость. Хорошо еще, что рядом были лишь гвардейцы, Подрик и никого из придворных.
     Еще раз убеждаюсь, что смертные не ценят доброты и обращаться с ними можно только по-плохому. Лютоволчица, выросшая по размеров пони или небольшой кобылы, зарычала сильнее и даже на пару шагов кинулась ко мне, тут же отходя, но это было достаточно, чтобы гвардейцы обнажили оружие и ощутимо напряглись.
     - Леди, верно? - спросил я у Сансы, указывая на псину.
     Старк что-то почувствовала. И тут же её дерзость сменилась страхом, как это всегда и бывает.
     - Мы пойдем, - тут же сказала она, но кто же её отпустит.
     - Подрик, - только и сказал я, и тут же верный оруженосец подал мне Лёд.
     Единым движением я обнажил меч и разрубил надвое кинувшуюся на меня волчицу. Вся казнь заняла меньше пары секунд - и вот весь коридор и все присутствующие оказались забрызганы кровью лютоволчицы, чьи две ровные половинки теперь валялись на полу.
     Санса закричала, глядя на остатки своей единственной подруги в замке, сползла по стене и кажется вот-вот была готова рухнуть в обморок. На её крик прибежала стража и придворные. И все они застыли в шоке, глядя на представшую их взглядам картину.
     А я лишь с сожалением вернул меч в ножны, не забыв приказать Подрику почистить его, и двинулся в свои покои, переодеваться и мыться.
     Надеюсь, это демонстрация немного урезонит Сансу и сломит её дух.
     ***
     Гражданская война, пока я был занят в столице, разгоралась все больше и больше. За это время произошло еще две битвы - в Шепчущем Лесу и под Риверраном. Обе выиграл Робб Старк, чем заслужил уважение лордов и хвастливое прозвище "Молодой Волк". Глупые сказки, якобы он умел перекидываться в волка и жрал своих врагов вместе с броней, быстро разошлись по Вестеросу. Хуже того - в одной из битв в плен попал Джейме Ланнистер.
     Плохо это было тем, что Тайвин все же любил своего сына и ради его спасения, как я подозревал, мог пойти на соглашение. Чертов "папаша" и тут подгадить смог.
     Я впервые засомневался в ходе войны и личности Тайвина Ланнистера. Возможно, следует каким-то образом начать его контролировать, а то мало ли он войну проиграет раньше времени?
     Тем временем Ренли Баратеон женился на Маргери Тирелл, окончательно закрепив союз с самой богатой и многочисленной областью Семи королевств. Так же он выдвинул свою армию по Дороге Роз, которая заканчивалась как раз у ворот Королевской Гавани. Не могу сказать, что меня это не беспокоило, но благо Ренли двигался ужасно медленно, останавливаясь у каждого замка, чтобы набрать в свою армию побольше людей. С другой стороны, я испытывал воодушевление - Лёд мне ужасно понравился и я безусловно хочу опробовать его на настоящем противнике.
     Станнис не отставал от своего брата и так же закончил формирование своего войска, попутно разослав по всем Семи королевствам письма, в которых утверждал, что я плод инцеста и не имею прав на трон, как и Ренли. Но ничего этим, по крайней мере в Королевской Гавани, он не добился - население столицы меня обожало. Зато Станнис собирал самый большой флот в Вестеросе, принимая в свои ряды в том числе и пиратов, как мне донесли.
     Следом за всеми и Робб Старк объявил себя королём Севера. Возможно, чтобы не отставать от других, а то я смотрю быть гранд-лордом уже не престижно! Все в короли метят.
     Но и этого было мало...
     Когда мне сообщили, что некто Аллисер Торн, брат Ночного Дозора, просит возможности поговорить со мной, я удивился. И счёл, что посланник Черного замка будет снова просить людей, снаряжения, оружие и еды для Дозора, хотя с моим воцарением я регулярно ссылал туда проворовавшихся и просто недостойных рыцарей и стражников, не говоря о прочих преступниках. И всего остального я, как мне казалось, давал в достатке.
     Аллисер, как и все воины Дозора, был одет во всё черное. Как мне вовремя шепнули - во время Восстания Торн сохранил верность Таргариенам, за что и был сослан на Стену. Но его знатное происхождение было видно даже спустя столько лет. В руках дозорный нёс какой-то сверток и даже со своего трона я чувствовал мерзкий запах разлагающейся плоти, исходящий от него.
     - Ваше величество, - поклонился Аллисер, останавливаясь на почтенном расстоянии.
     - С какой целью вы прибыли в столицу, сир Аллисер? - дел у меня еще было по горло и тратить время на очередные просьбы Дозора я не желал, предпочитая сразу дать им то, что они хотят.
     - Светлейший, я был послан лордом-командующим, чтобы лично доложить вам о ситуации на Стене. Ваше величество, я привез тревожные новости - мертвецы поднимаются из могил и нападают на живых!
     Может Торн хотел сказать что-то еще, но не смог из-за хохота придворных. Им всем с детства рассказывают сказки про ужасы Стены и того, что за ней: о мертвецах, Белых Ходоках, великанов и всем таком прочем. Понятное дело, что слова Аллисера вызвали всеобщий смех.
     - Молчать! - крикнул я и смех мгновенно стих. - Продолжайте, сир Аллисер.
     - Я привез доказательство, - хмуро оглядел собравшихся лизоблюдов Торн и развернул свёрток, бросив на пол гниющую руку.
     И это была бы рука как рука, вот только она весьма активно шевелилась. От этого вида и запаха самые впечатлительные дамы тут же рухнули в обморок, а осталные прильнули к стенам, чтобы оказаться подальше от страшной руки. Торн открыто улыбался, ведь хорошо смеется тот, кто смеется последним.
     А я держался за голову, смотря на отрубленную, но "живую" руку. Я чувствовал в ней магию, но не мог понять, какой она была. Точно не той, к которой я привык. "Рука" была чужой всему моему естеству.
     На моей памяти было лишь одно создание, которое могло поднимать мертвецов и командовать ими - Королева Нежити. Некогда Драгомир низверг её в пучины бездны, а я её оттуда освободил, заключив своеобразный военный союз против Желтых собак. И её мертвецы были очень полезны в той войне.
     Если это снова она - то дело плохо, по своему могуществу она не уступает мне. Если нет - тоже плохо, так как я даже не подозреваю, по какой причине могут восставать мертвецы.
     - Много мертвецов, сир Аллисер? - спокойной спросил я, когда первая волна испуганных возгласов закончилась.
     - Пока мы видели лишь двоих - два наших разведчика были найденны мертвыми, а ночью они восстали и попытались убить лорда-командующего.
     - Именно его или они просто убивали всех подряд?
     - Они смогли тайно проникнуть в его покои и если бы не действия его стюарта - быть бы ему самому мертвым.
     Значит, целенаправленно шли за лордом-командующим Ночного Дозора. Это точно не вписывается в рамки поведения "дикой" нежити. Ими определенно кто-то управляет. Либо же это действительно совпадение, но что-то мне в это не верится.
     - Ваше величество, - продолжил Торн, - Ночной Дозор нуждается в вашей помощи.
     - Я понимаю, сир Аллисер. За неделю мы соберем все необходимое для Дозора и найдем новобранцев.
     Отлично, в темницах как раз было полно бродяг, не желавших работать. Вот пусть теперь вместо теплой столицы с вином и женщинами поживут на холодной Стене, где из всех развлечений это уборка снега и волосатые задницы дозорных.
     - Пока же, будьте моим гостем в замке.
     Торна увели слуги в его покои - пусть бедняга погреет свои кости и насладится дарами цивилизации перед возвращением на Стену.
     Я же забрал руку упыря, придворные от этого скривились, и передал её одному из стражников с приказом отнести на кухню и засунуть в ледник, потому как в тепле она быстро разлагалась и очевидно теряла свои свойства.
     Уже позже, поздно ночью, я рассматривал эту руку вместе с великим мейстером, который по моему мнению слишком хорошо устроился - только "следил" за здоровьем королевской семьи и ничего более. Пора было это прекращать.
     Пицель, конечно, сильно не обрадовался и старательно кряхтел при каждом движении и, надо признать, у него получалось отлично. Я бы даже поверил, если бы Тирион не рассказал мне сколько молодых девушек, в основном шлюх, проходит через его спальню каждую неделю - слишком активным он был для доживающего свои последние дни старичка.
     - Ваше величество, - бухтел Пицель над моим ухом, пока я изучал двигающуюся руку, - это определенно темная магия. Но не думаю, что она представляет опасность для нас, иначе мертвецы поднимались бы и у нас.
     А ведь в Вестеросе существовала традиция сжигать умерших. А всякая традиция, как известно, выросла из необходимого для выживания правила. Сколько там прошло с последнего появления Иных? Восемь тысяч лет? Как раз достаточно, чтобы жизненно-важная необходимость стала религиозной традицией.
     С точки зрения окружающих меня людей - рука нежити не была причиной для особого волнения. Никто из жителей Вестероса и не знал об опасностях, таящихся за Стеной. В народе ходили только сказки и слухи о монстрах, что обитают на самом крайнем севере, но мало кто в них верил. И теперь, получив наглядное доказательство существования сверхестественного они все равно продолжали цепляться за свои прежние взгляды: ну подумаешь, рука шевелится, экая невидаль.
     Но вот я, в отличие от них, сам являлся отнюдь не привычным им человеком и глазами Драгомира прекрасно видел, на что способна армия живых мертвецов. Конечно, пока тепло нежить малоэффективна, но ведь зима близко. И сколько там, за Стеной, таких вот мертвецов?
     Это не было большой проблемой конкретно сейчас, но я предпочитал устранить её до того, как она станет большой, поэтому я и велел снаряжать караван для Ночного Дозора. Надеюсь, у них хватит выучки и знаний, чтобы самостоятельно решить эту проблему. Заняться ей сам из-за восставшего Севера я в принципе не мог.
     - ... и еще она дурно пахнет, - закончил свою мысль, которую я пропустил, Пицель.
     - Отлично, великий мейстер, - закончив осмотр руки сказал я. - Повелеваю вам разобраться с этим обрубком. Мне интересно как и почему она движется. Приступайте, а я пойду.
     Вряд ли он сообщит мне что-то новое, но пусть хоть чем-то полезным займется. Да и все-таки он мейстер, может в его старческой голове еще остались мозги.
     Мертвец, которому приналежала эта рука, определенно точно не был поднят зельями или проклятьем. Его подняли целенаправлено магией и так из всех кого я знаю могла делать только Королева Нежити. А значит скорее всего тут поработало такое же существо. Моя будущая головная боль.
     ***
     На утро, за завтраком, меня посетил Тирион. Выглядел карлик бледнее обычного - он довольно неплохо начал как мастер над шептунами, но было видно, что эта работа ему в новинку и он пока еще не влился в темп жизни главного шпиона.
     - Плохо спишь, дядя? - спросил я его, самостоятельно наливая ему вина.
     - Сон? Ах да, помню такое. Кажется, это когда ночью люди отдыхают, закрыв глаза, да?
     - Ничего-ничего, - подбодрил я Тириона. - Найдешь толковых заместителей - и жизнь наладится.
     - Никогда не думал, что быть мастером над шептунами так сложно, - передернулся карлик. - Кстати, у меня две новости: плохая и очень плохая. Плохая в том, что Дейнерис Таргариен жива и дошла до Кварта. У нас есть там пара информаторов, они и сообщили. Один из Тринадцати, правящего совета Кварта, решил пустить её в город и взял всю ответственность за неё на себя.
     Это было плохо. Но не смертельно. Главное, чтобы её ребенок был мёртв, а сама эта девчонка опасности не представляет. У неё ничего нет, кроме гонора и заслуг предков. Ну кто за такой пойдет? Кхал Дорого мёртв и дотракийцы никогда не признают женщину главной над собой, кроме единиц, что остались от орды её мужа.
     - А что с её ребенком?
     - Ребенка с ней и её людьми не было. Но он и не важен, ведь очень плохая новость гораздо хуже: у неё драконы.
     - Что?
     - Я сам не поверил, но мой информатор выражается однозначно: у Дейнерис Таргариен три маленьких дракона.
     Дракона? Ненавижу, блядь, драконов!
     Мерзкие, чешуйчатые твари! Магические многотонные куски мяса, любящие плеваться огнём и не признающие авторитета, кроме хозяев-Титанов.
     Могла ли Дейнерис быть одной из потомков Титанов? Нет, бред какой-то. Но откуда у неё драконы, они же давно вымерли?
     - Насколько маленьких?
     - Не больше кошки. Но они вырастут, как я знаю из книг. Возможно. Драконы десятилетиями вырождались, вырастали все меньше и меньше, пока вовсе не вымерли.
     - Нельзя на это рассчитывать в данном случае, - заметил я. - Будем исходить из того, что конкретно эти драконы вымахают до размеров корабля или даже замка. Сколько у нас верных людей в Кварте?
     - Недостаточно для убийства Таргариен или её драконов, - понял мои мысли Тириона. - Она под защитой одного из Тринадцати, Ксаро Ксоана Даксоса. Наш единственный осведомитель в свите самой Дейнерис, Джорах Мормонт, по всей видимости перешёл на её сторону, так как не воспользовался королевским прощением, дарованным ему за информацию, но и на контакт не идёт.
     - Этот Даксос - кто он? Что ему может быть нужно от этой королевы-попрошайки?
     - Драконы, я полагаю. Сам он купец, как и большая часть знати Кварта.
     - Купец? Это хорошо. Значит он должен понимать концепцию выгоды. Сделаем вот что, дядя.
     Я мысленно прикинул свои возможности. Посылать за Дейнерис свои немногочисленные корабли и армию - величайшая глупость. По крайней мере, пока идёт война, а она вряд ли скоро закончится. Следовательно, надо сделать так, чтобы земля горела под ногами этой Таргариен, чтобы нигде и ни у кого она не могла найти убежища.
     - Пусть наши люди свяжутся с этим Даксосом. Предложите ему пятьсот тысяч золотых драконов за голову Дейнерис. И по сто тысяч - за головы драконов. То же предложение отправить в Браавос Безликим.
     Безликие были известные как религиозный орден наёмных убийц, лучших в мире и очень дорогостоящих. Их репутация была на высоте, но я не слишком доверял людям, для которых убийство было религией - кто его знает, какие ритуалы помешают им выполнить заказ или какие еще неведомые причины могут их принудить вообще отказаться от убийства. Но нанять их стоило все равно.
     - А так же, я хочу чтобы все наёмники Эссоса знали об этой награде. Мне плевать, кому её выплачивать. И еще одно - проследи, чтобы эта шлюха табунщика узнала, что Мормонт был нашим агентом.
     - Пятьсот тысяч? - ахнул карлик. - Ты уверен, что казна может себе это позволить?
     - Может, - кивнул я, - сейчас - может. Главное не дать этим ящерицам вырасти. Они должны умереть вместе с матерью.
     В Эссосе была уйма наёмных отрядов, которые за такие деньги перероют всю пустыню в поисках Дейнерис. И это было хорошо. Может они и не смогу добраться до Таргариен, что сомнительно, но уж точно смогут превратить её жизнь в бесконечную гонку на выживание. Рано или поздно это измотает её и вот тогда она умрёт.
     - Действуй, дядя, - закончил я очень серьезно, - мы не можем позволить, чтобы в Весторос пришёл очередной Эйгон Завоеватель, но уже в юбке.
     Тирион кивнул. Не смотря на его известную любовь к драконам, он понимал необходимость их устранения - Семи королевствам только этих ящериц не хватало для полного хаоса. Получив последние указания, Ланнистер поспешил выполнять мои приказ, даже не допив вина.

Глава VIII. Порча.

     Магия - это не взмахи волшебной палочкой, произнесения заклинаний или чертеж рун. Магия - это сложное искусство, любая ошибка в котором может привести к непредсказуемым последствиям. Магия - это сила, способная менять мир.
     Зачарования и даже создание Поющих вещей были лишь самыми слабыми проявлениями этой силы.
     Шарлатаны и нерадивые ученики, постигшие лишь краешек магии и считающие от того, что им стали известные все тайны мироздания, звали себя магами и чародеями, но они были лишь жалкими фокусниками, циркачами по сранению с истинными мастерами и хранителями мудрости.
     Волхвы, самые искушенные люди в постижении магии, не редко помогали Драгомиру в его странствиях. И даже я не чурался использовать их помощь, отблагодарив настоящей охотой на них всех. Ведь даже самые мудрые и сильные из волхвов не могли тягаться со мной.
     Я сам был воплощением магического искусства и кому как не мне было знать всё о магии.
     Дураки, желающие подчинить себе весь мир, наивно полагали, что для покорения магии им достаточно выучить пару заклинаний на языке, которого они не понимали - и люди сами склонятся перед их могуществом. Даже если у них получалось, все эти их заклинания и огненные шары, которыми они распугивали крестьян, были лишь жалкой пародией на ту власть, что давала настоящая магия.
     Настоящую свою мощь магия давала только через ритуалы - именно они могли разворачивать реки вспять, равнять горы с землей, опустошать заливные луга, уничтожать леса. И именно ритуальная магия мне была сейчас нужна.
     Поздно ночью я стоял на коленях в центре своей комнаты, обнажённый по пояс, и только десять свечей освещали мои покои. Свечи не были нужны для ритуала, они просто давали необходимый мне свет.
     Армия Ренли Баратеона все еще медленно, но неумолимо приближалась к столице и я счёл, что немного трудностей дядюшке не повредит. Точнее, повредит, но это мне и было нужно.
     Порча - одно из самых зловредных магических воздействий. Особенно его любили различные черные волхвы, получающие удовольствие от страданий людей, выкашивая этой магией целые города, если не находился герой, которой мог бы помочь урезонить наславшего порчу злодея.
     Порча не убивала сразу, нет. Она лишь насылала болезни на людей, которые лишь усиливались со временем и расползались на большую территорию. Порой результат её влияния настолько ужасен, что все окрестные поселения просто предпочитали забыть раз и навсегда о тех, кто подвергся влиянию порчи, как будто их и не было никогда.
     Что может быть лучше для огромной армии, чем небольшая эпидемия? Большая эпидемия!
     Передо мной на полу лежали все необходимые для наведения порчи вещи, в том числе и принадлежащие когда-то Ренли - при бегстве из столицы он не стал их забирать и сейчас это ему плохо отзовётся. Даже я не раскидываюсь своими личными вещами, а тем более частями тела, такими как волосы, предпочитая сжигать их, чтобы никто не смог через них добраться до меня с помощью магии.
     Но Ренли очевидно считает такие меры лишь детскими глупостями, и мне же от этого лучше.
     Я взял бритву, принадлежащую Ренли, и стал засыпать её солью, перемешанную с толченными костями из руки того упыря, что привез дозорный - глупо было бы не воспользоваться таким замечательный ингредиентом, заполненным темной магией.
     - Ne pour sol in bolečine klic, - слова заговора на ином языке заполнили мои покои, словно повисая в воздухе и даже непросвещенный человек мог бы почувствовать их давление на саму ткань мироздания, я говорил монотонно, полностью сосредоточившись на творящейся магии. - Nič dati, moč od Renly Baratheon kradejo. Demoni drzni, vzel počitek, je zamudil dni, noči ne spi, niti pod soncem ali pod soncem sreče ne vem! Ključ. Jezik.
     Я чувствовал, как злое колдовство скапливалось вокруг и внутри меня. Визуально это никак не проявлялось, но будь в Королевской Гавани хотя бы один волхв, да хоть бы и его ученик, то он бы бежал сейчас из города без оглядки, ибо здесь, в этот самый момент, творилась магия, направленная на медленное и болезненное убийство тысяч человек. И те из рыцарей и солдат Ренли, что убегут в первые дни, будут самыми везучими и счастливыми людьми из всего его войска.
     Но одного заговора было мне мало. Я желал уничтожить войско Баратеона с гарантией, чтобы они испытали такой ужас, что и через много лет будут отказываться вспоминать то, что они увидели.
     На бритву Ренли, присыпанную солью, полилась кровь Джоффри. Королевская кровь, даже учитывая, что он бастард, обладала огромной силой по сравнению с кровью простолюдина. То, что это тело сейчас принадлежало мне лишь усиливало её.
     Вопреки законам известного мира, от моей крови бритва Ренли задымилась. Этим дымом я прошелся по расчёске Баратеона, на которой еще были его волосы.
     - Konj v milih, železo v lončku. Duh gorenja, rogov luči. Renly Baratheon jo vrtijo na železno vre, čez skale ostre, prek močvirij živi pesek, ampak vihra temno, brez spanja, brez počitka, dan jasno, ampak temno noč. Si že kdaj trpeli v temi, vendar je teme za bivanje! Fie na vas! Temna snov je zaprta, sem zakleniti skrivno besedo!
     Дерево в моих покоях затрещало так, словно находилось на лютом морозе в суровую зиму. В комнате заметно похолодало и теперь из моего рта при дыхании вырывался пар.
     Темная сила, что я призвал, жаждала обрушиться на моего врага, выполнить мою волю. Она металась по помещению, не имея возможности выпустить свою энергию. Опасно было держать её вот так, ведь она могла сработать и на меня - многих волхвы погорели на том, что были не способны обуздать призванную магию. Но я - не они.
     Свечи потухали одна за другой, пока не осталась последняя.
     Я мог бы уже закончить... Но сил мне было не занимать и поэтому я продолжил.
     Я положил бритву и расческу на заранее приготовленный пучок сушенных трав, позаимствованых у алхимиков. Здесь в основном были цветы и растения из "нехороших" мест, напитанные кровью и запахом смерти и разложения.
     Сушенная трава вспыхнула от одного моего слова и комнату заволок едкий дым от сгораемых вещей Ренли. Даже металл бритвы плавился и сгорал, а все потому что огонь был не простой, а магический, и и призванная мной сила сжирала поднесенные мной дары.
     - Wasp piki hitro, poškoduje moje hitro v groba trezorju. Hornet želo boli telo od njega gori, in škode na mojem (imena), da bi bilo slabo, vendar bo gorel do groba, kmalu umrl.
     Последняя свеча потухла и на комнату опустилась абсолютная тьма. Не было даже света из окна. Тьма была почти осязаема. Она уже не металась, как несколько секунд до этого - теперь она была слишком сильна для этого. Тьма просто обволакивала все вокруг, в том числе и меня. Она давила, пробовала на прочность и будь я слабее, то давно бы уже умер.
     Никто из живущих или живших ни разу не призывал то, что призвал я.
     Смерть пятидесяти тысяч людей. Она войдет в войско Ренли вместе с ветром. Первым от порчи упадёт сам Баратеон, но умрёт не сразу. Сперва он будет много недель, а то и месяцев, мучаться от страшной болезни, что будет разлагать его изнутри. По всему его телу выступят язвы, из которых не прекращая будет сочиться гной. Зубы и волосы его выпадут до последнего и смерть его наступит от ужасных судорог.
     Но до его последнего вздоха та же участь постигнет и остальных его приближенных и солдат. Один за другим они будут заболевать и никто из мейстеров не сможет понять в чем же дело. Больным будут стараться помочь, но все будет напрасно - ведь убивает их не болезнь, а моя магия. А с ней, как известно, можно бороться лишь другой магией. И нет в войске Ренли героя, который смог бы дойти до меня и заставить снять порчу.
     Осталось лишь завершить свой заговор.
     - Prekletstvo svojega sovražnika, moč in avtoriteto svoje. Mimogrede, je to storjeno!
     С последним словом тьма внезапно исчезла, разом и вся. Свечи вновь вспыхнули, а давящее чувство опасности пропало без следа. Призванная мной темная сила радостно бросила выполнять то, для чего я её сотворил.
     До самого утра по всей Королевской Гавани собаки и другие животные метались по улицам и в своих клетках, как заведённые. Только они почувствовали то, что произошло этой ночью в замке. Люди же списали свои странные ощущения на здоровье, возраст, выпитое вино и так далее - смертные всегда находят логичные оправдания тому, чего не способны понять.
     ***
     Тирион лишь через неделю принёс мне новости, что армию Ренли Баратеона настигла эпидемия. В его стане оказался сообразительный мейстер, который попытался устроить карантин и отделить всех заболевших от здоровых и он даже сумел это сделать!
     Вот только болезнь продолжала заражать здоровых солдат и при таких условиях. Мейстер Ренли хватался за голову и пытался найти лекарство, ровно до тех пор пока сам не заболел. Он и так был старым человеком с ослабленным здоровьем, так что порча свела его в могилу за два дня.
     Но Баратеон все равно продолжал бороться, не смотря на своё собственное состояние.
     Он приказал сжигать трупы всех умерших заболевших, усилить меры по предотвращению распространения эпидемии, вызвал из Цитадели новых мейстеров и, разумеется, обратился за помощью к жрецам. Если бы только у Ренли был хотя бы один волхв, тот сразу сказал бы в чем дело. И что для спасения своей жизни и людей ему "всего лишь" надо убить меня - и магия лишится сил.
     Цветущий и молодой организм Ренли мог бы справиться с любой болезнью... но только не с порчей. Вся её прелесть заключалась в том, что на каждое предпринятое действие со стороны больного - она ответит большим противодействие. Выпил заболевший микстуру от кашля - и следующим же дело выкашляет свои легкие. Поставил лечебную припарку - и плоть в этом месте у него загноится до костей. Выпил макового молока, чтобы унять боль - и она увеличится десятикратно.
     По сообщению Тириона, первыми из окружения Ренли заразились Лорас и Маргери Тиреллы., его первый соратник и жена. Хотя, поговаривают, что Рыцарь Цветов больше, чем просто соратник, а молодая жена остается не приласканной.
     Их бабка Оленна Тирелл, знаменитая Королева Шипов, перетрясла всю цитадель мейстеров, чтобы те поторапливались в поисках лекарства, а так же она объявила о щедрой награде для любого, что вылечит её внуков. Старушку можно было понять: была она хоть и старой, но весьма бойкой женщиной, которой годы не убавили ума и которая за словом в карман не лезет. И вот, её внук и внучка, которых она по моей информации сильно любила, были на грани жизни и смерти.
     Хоть главной дома Тиреллов и считался её сын Мейс, но ни для кого не было секретом, что из них двоих стальная воля и железные яйца именно у Оленны. Она держала своего сынка на коротком поводке, контролируя весь их род и ведя его к процветанию.
     Как "жаль", что теперь такой стойкой женщине суждено проиграть... Впрочем, она может оказаться мне полезна какое-то время.
     Взяв перо, бумагу и чернила я сел за написание письма.
     Леди Оленна Тирелл, по прозвищу Королева Шипов!
     С превеликой радостью я узнал о злоключениях Ренли Баратеона и его армии, данной ему вами. Думаю, я не ошибусь, если предположу, что на момент получения этого письма вы все еще не нашли лекарства? А ведь времени у вашего лже-короля осталось так мало, что милосерднее было бы добить его.
     Впрочем, пишу я вам не для злорадства.
     Как сообщили мне верные люди, ваша внучка и внук так же были поражены той же болезнью и сейчас они даже с кровати подняться не могут, а маковое молоко не способно унять их боль.
     Сообщаю вам, что если у них еще не сгнил нос и уши, то их еще можно спасти. Но сделать это могу лишь только я и никто больше.
     Если вы желаете добра вашей семье, то возьмите своих заболевших внуков и столько солдат, сколько пожелаете, и ждите меня возле города Тамблтона, что на границе Королевских земель и Простора, ровно через семь дней после получения вами этого письма. Я же прибуду в сопровождении королевских гвардейцев и своего оруженосца.
     Вне зависимости от итога этой встречи, я гарантирую вам и вашим людям жизнь.
     Поспешите, Королева Шипов, ведь болезнь, охватившая армию Ренли, может пройти по всему Простору и опустошить его.
     С наилучшими пожеланиями крепкого здоровья,
     Джоффри I Баратеон, истинный король Семи королевств и Владыка Вестероса.
     ***
     - Это очень плохая идея, ваше величество, - вновь повторил Барристан Селми, пока мы скакали по Дороге Роз.
     То, что король покинул столицу, знали только Тирион, на которого я оставил город, и Серсея. И они оба чуть ли не силком пытались меня удержать от "безумного" поступка. Селми им в этом активно помогал. Но в результате все трое сдались. Точнее, я их просто поставил перед фактом своего отъезда, правда мать пришлось запереть в её комнате и приставить усиленную охрану.
     С собой я взял только трех последних гвардейцев, не считая находящегося в плену Джейме, и Подрика Пейна, который неизменно таскал за меня Лёд.
     В обычных обстоятельствах, было бы безумием ехать на встречу с Оленной Тирелл со столь малыми силами, но ведь обстоятельства не были обычными и даже в случае конфликта я смогу убить всех солдат, которых приведет старушка.
     Из всех сопровождающих меня людей, только Подрик сохранял веру в своего короля. Его преданность была даже умилительной - настолько наивна и чиста, что будь он постарше и поумнее, я бы его уже назначил десницей.
     До Тамблтона мы доскакали за несколько дней и почти сразу же увидели шатры Тиреллов возле городских стен. А солдаты Королевы Шипов увидели нас.
     Какой-то офицер попытался взять нас в окружение и разоружить, но Лёд у его горла заставил его передумать и нас, с почетным эскортом, проводили в шатёр Оленны Тирелл.
     Старуха выглядела именно так, как мне описывали: низкая, высохшая и морщинистая, как изюм, с абсолютно седыми волосами. Но глаза её были ясными, без единого признака старческого маразма.
     - Леди Оленна, - поприветствовал я старушку первым.
     - Ваше величество, - ответила та сухо.
     Она молча предложила мне присесть и я, разумеется, воспользовался этим. Оправдывая ходившие о ней слухи, Оленна не стала тратить время на пустые светские беседы, а сразу перешла к делу:
     - Как вы можете спасти моих внуков? - глаза старухи грозно сверкнули, как бы обещая, что я сильно пожалею, если мои слова окажутся ложью.
     - С помощью той же силы, что поразила их. Магией.
     - Я проделала этот путь, силой забрала от ложа умирающего короля Ренли своих внуков, чтобы послушать сказки про магию?
     - А какое еще вы находите объяснение происходящему? - спросил я. - Никто из мейстеров или жрецов не помогли вашей беде, насколько я знаю. Что же по-вашему случилось? Кара богов за противоестественную связь вашего внука и короля?
     - Навряд ли, иначе вы, ваше величество, заболели бы первым.
     О, знаменитый острый язык леди Тирелл. Похоже, старушка в куда худшем состоянии, чем хочет показать, раз говорит такое. Уверен, у неё это вырвалось на рефлексах, вряд ли она стала бы практиковать своё остроумие на мне в иной ситуации.
     - Или мои родители, - согласно кивнул я, демонстрируя, что мне известны "слухи" об инцесте и показывая, что они мне безразличны. - Вам придется принять тот факт, что в произошедшем виновата магия. И только я могу вам помочь, если вы желаете видеть своих внуков живыми. В конце концов, это я напустил болезнь на Ренли и вашу армию.
     Леди Оленна ничего не сказала. Она даже никаким способом не выразила своего отношения к сказанному мной. Не было ни её знаменитого ехидного взгляда, ни сарказма, ни острот. Сейчас я мог наблюдать настоящую Королеву Шипов - убийственно серьезную и готовую на всё. Я даже не исключал вероятности, что эта хрупкая старушка попытается убить меня лично. Но "обошлось".
     - Чего вы хотите? - мрачно спросила она после долгого молчания.
     Молодец, сразу поняла, что ничего просто так в этом жизни не делается.
     - Всё, что у вас есть, - был мой краткий ответ.
     - Я могла бы силой заставить вас, вы привели с собой слишком мало охраны.
     - Это было бы глупо, леди Оленна, вас невероятно мало даже для меня одного. Разве вы не слышали того, как я единолично убил тридцать гвардейцев лорда Старка?
     Королева Шипов слышала эти раздутые до невероятного масштаба новости. Быть может не верила в них полностью, но все равно рисковать не хотела. Я источал слишком много уверености для человека, который мог бы быть пойман в ловушку или принужден к чему-либо силой - и Оленна это понимала.
     Простор был не только богатым и самым населенным регионом моего королевства, но еще он очень удобно располагался вблизи Дорна, единственной области, что еще не пострадала от текущей войны. Это было не особо хорошо для меня, учитывая, что Дорн был самым непокорным регионом из всех. Его даже завоевать не смогли в прошлом и присоединили к Семи королевствам только после заключения династического брака.
     Вот пусть Простор сцепиться с Дорном, как сейчас Запад сцепился с Севером. Будет очень хорошо, если знатные дома Простора и Дорна поубивают друг друга.
     Но для этого мне нужен был контроль над Простором.
     - Я излечу ваших внуков и сниму проклятье с остального войска, Ренли Баратеон или уже умер или умрёт в ближайшие дни. Весь Простор, начиная с лорда Мейса, присягнет на верность мне, как единственному истинному королю Вестероса. Вы, сир Лорас и леди Маргери, разумеется, отправитесь со мной в Королевскую Гавань. Можете даже взять с собой тех людей, что охраняют вас сейчас, в случае чего они все равно вам не помогут.
     Теперь молчание Оленны продлилось еще дольше. Хоть она прекрасно и контролировала свои эмоции, я чувствовал её страх. В первые в жизни она столкнулась с тем, чего не могла понять. Она видела последния эпидемии - сотни и тысяч трупов, которых даже сжечь никто уже не может. Она видела гниющих заживо людей, в том числе своих внуков, слышала их крики. Даже сейчас, сквозь ткань шатра, можно было различить их голоса, молящих об избавлении от боли.
     И Королева Шипов боялась: за свою семью, за свою землю, за своих людей.
     Какой еще ответ могла дать старушка, для которой благополучие семьи было на первом месте?
     - Я согласна.
     Большего мне не требовалось.
     Не медля более ни секунды, я, в сопровождении леди Оленны и пары охранников, прошёл к самому большому шатру, стоящему на приличном расстоянии от всех других.
     В нём в воздухе витал запах разложения и смерти. Маргери и Лорас стонали на своих постелях от боли, а вокруг них суетились мейстеры из Цитадели и жрецы Семерых. Разумеется, эти болваны не могли даже облегчить им боль, а лишь бестолково суетились в шатре.
     Оба внука Оленны выглядели паршиво. Но лица их еще не сгнили, а значит их выздоровление не было чем-то сложным. По сути, для меня это и вовсе было парой пустяков.
     - Пошли вон! - прикрикнул я на "лекарей" и Королева Шипов кивком головы подтвердила мой приказ.
     Мейстеры и жрецы поспешили покинуть шатёр, с заметным облегчением, ведь находясь в постоянно контакте с зараженными они сами могли подхватить болезнь.
     Я прекрасно видел, как темная сила мучает тела двух пораженных порчей. Чтобы изгнать собственное творение, мне даже не пришлось ничего говорить - порча была все еще подконтрольна мне, как и в день своего появления. Она даже не была разумным существом, чтобы даже помыслить о споротивлении моей воле.
     Но изгнать порчу было лишь половиной дела. Следом я заставил Лораса и Маргери выпить по пузырьку с живой водой, принесенных специально для них. Если бы я сделал это до изгнания порчи - та обратила бы действие живой воды на прямо противоположное и внуки Оленны уже стекали бы на пол в виде бесформленных куч дерьма и гноя.
     От живой воды Лорас и Маргери заметно похорошели. По крайней мере, сводящая с ума боль наконец их оставила и они смогли забыться спокойным сном, ведущим к выздоровлению.
     В краешке правого глаза Оленны я успел заметить блеснувшую слезу, которую она быстро вытерла. Старуха хотела выглядеть непоколебимой Королевой Шипов, но теперь я был абсолютно уверен в её мягкости внутри. Впрочем, горе тому человеку, что сочтёт доброту леди Тирелл по отношению к своим внукам за слабость.
     - Они поправятся, леди Оленна. Примерно через неделю они будут в полном порядке сами по себе, но думаю я смогу ускорить их восстановление. С вашей армии я так же сниму проклятье.
     Королева Шипов лишь кивнула. В одно мгновение между нами все изменилось. Теперь она была обязана мне до конца жизни. Она сама, своим согласием, привела свой дом ко мне. И теперь она больше не попробует предать, так как единственная знает, что всё произошедшее - моих рук дело. Возможно, она будет интриговать против меня или вовсе попытается убить, но тогда разговор с ней будет совершенно иным.
     Пока же... страх, что в ней поселился, сдержит её гордость. И Тиреллы будут мне верны.
     - Сообщите лорду Мейсу, что в ближайшее время я желаю его видеть в столице. И, разумеется, все непокорившееся мне лорды Штормовых земель, оставшиеся в вашей армии, должны быть схвачены и доставлены в Королевскую Гавань.
     Оленна Тирелл только слабо кивнула. А что еще она могла сказать?
     ***
     В Королевскую Гавань я возвращался, как с победоносной войны. Весть о разгроме армии Ренли уже облетела всю столицу и люди ликовали. И им было абсолютно наплевать, что официально я к этому не имею отношения - моё возвращение все равно было встречено радостной толпой.
     Хотя, учитывая, что я "вернул" Простор в лоно короны, думаю повод для веселья у смертных был. Так пусть же порадуются, решил я, и прямо у ворот приказал одному из стражников скакать в замок с моим повелением выкатить несколько бочек вина на каждую улицу города, дабы горожане могли выпить за мою "победу" и "покровительство" Семерых, пославших страшную болезнь на армию предателя Ренли.
     К слову, дядюшка, как я и подозревал, умер в страшных муках. И вместе с тем решилась одна из больших моих проблем. Станнис же не был пока так опасен, но и до него я доберусь.
     Лорас и Маргери уже полностью выздоровели, хотя на то, чтобы забыть пережитые ужасы им потребуется гораздо большего времени. И, кажется, Рыцарь Цветов теперь меня яростно ненавидит, хотя и не показывает этого, скорее всего по настоянию его бабки. Маргери же... была хорошей актрисой. Я так и не смог пока разобраться в том, что она чувствует. Было лишь очевидно, что Ренли был её способом стать королевой и никаких особых чувств она к нему не питала, кроме разве что симпатии.
     В Красном замке нас встречал Тирион, Мизинец и Серсея, не считая всех прочих придворных и стражу. Причем Серсея глядела на процессию Простора за моей спиной с превосходством и высокомерием, будто это она сама заставила их подчиниться короне.
     - Лорд Тирион, - сказал я карлику, сразу же как слез с коня, - сообщите лорду Тайвину, что Простор присягнул мне на верность, армия Ренли Баратеона уничтожена, а мятежные лорды Штормовых земель скоро предстанут перед судом.
     - Отличные новости, светлейший, - сдержанно отозвался карлик.
     - Леди Оленна Тирелл, сир Лорас и леди Маргери пока будут гостить у нас, подберите им достойные покои.
     - Все будет сделано, ваше величество.
     В тот день я велел устроить в замке пир и на него, разумеется, были приглашены мои новые заложники. Я позволил себе пить и веселиться вместе со всеми. Не забывая, впрочем, думать и о деле.
     Оленна Тирелл может какое-то время быть мне полезна, примерно год или даже два. Грех будет не воспользоваться такой старушкой к своей выгоде - ума ей было не занимать, как и чутья со связями. Конечно, она отрицательно отнесётся к тому, что я принижу значение её семьи или вовсе их всех уничтожу, так что польза от неё сильно ограничена.
     Лорас Тирелл не был столь полезен. Учитывая, что вот он как раз Ренли любил по-настоящему, он был даже опасен. Так что за ним нужен глаз да глаз.
     Маргери Тирелл с первого взгляда была так же бесполезна. Но уже сейчас в ней был виден ум и хитрость, унаследованная от бабки. Если она хотя бы частично приблизиться к её уровню... то станет опасным врагом или ценным слугой - зависит от моих действий. Она пока еще молода и вряд ли настолько же беззаговорочно преданна семье и старым традициям, как её бабка. Возможно из неё и выйдет толк.

Глава IX. Боевое крещение.

     Маргери пришла ко мне через месяц. Я ожидал её, уж слишком "горячие" взгляды она на меня бросала все это время при свете дня и поэтому заранее предупредил охрану пропустить её.
     С точки зрения красоты она была прекрасна: стройная фигура, шикарные каштановые волосы, с "глазами голубки", как изволила выразиться Серсея. И она была права.
     Маргери старалась держаться просто и казаться наивной при свете дня, но я, вдоволь пообщавшись с её бабкой, был уверен, что это лишь игра. Мастерская игра, которой она отдается так искренне и умело, что её поддельные эмоции ничем не отличаются от настоящих. И именно по этой причине она может водить всех за нос. За те три дня, что они в столице, внучка Оленны уже успела прославиться как добрая и хорошая леди, безупречно воспитанная и обладающая мягким сердцем.
     Слуги Красного замка её быстро полюбили, она отлично располагала к себе людей.
     Но я видел, не смотря на её мастерство, что это лишь игра, и Маргери прекрасно понимала, что я об этом знаю. И потому наедине, в те редкие минуты, когда мы оставались без лишних глаз, она становилась другой. Не холодной, но расчетливой, хитрой, при необходимости безжалостной и жестокой. Короче, все так, как я люблю.
     Впрочем, может и это была лишь маска, но созданная ей лично для меня? Тогда, она еще лучшая актриса, чем я думал.
     - Леди Маргери. Хотите вина? - спросил я, когда дверь за ней закрылась.
     - Не откажусь, мой король, - как и прежде, она предстала передо мной в образе хитрой интриганки, а не милосердной дамы.
     - Давно хотел спросить: ты не боишься, что о тебе пойдут непристойные слухи? - задал я вопрос, разлив по кубкам вино и передавая один ей. - Все же, мы с Ренли были врагами, и не успел остыть его труп, как ты приходишь ночью ко мне.
     - Разве я должна беспокоиться о молчании ваших гвардейцев, светлейший? - в притворном удивлении выгнула брови Маргери.
     - Не должна, - соглашаюсь и отпиваю немного вина, рассматривая девушку и пытаюсь угадать какая фигура под её платьем, - они будут молчать даже под пытками. Но как же твои личные чувства? Уверен, леди Оленна уже рассказала тебе о нашем разговоре. И о том, как я признался, что это я наслал проклятье, которое чуть не убило тебя.
     Маргери вздрогнула, видимо вспоминания были еще свежи и вызывали в ней страх.
     - И вы же спасли меня.
     - Потому что счел дом Тиреллов полезным.
     - Все мы, не смотря на наши слова, руководствуемся этими же принципами, действуем из личной выгоды. Ренли был хорошим человеком, мудрым и добрым, и он стал бы хорошим королем. Но вышла я за него не за его личные качества, а ради выгоды своего дома. И он сам это прекрасно понимал. Мы уважали друг друга, испытывали симпатию... но не любили по-настоящему.
     - Ренли был предателем и мятежником, - заметил я.
     - Так говорят королевские глашатаи и люди. Но я сомневаюсь, светлейший, что вы испытываете то негодование относительно его "предательства", что демонстрируете при всех. Теперь я понимаю, что с вашей силой и могуществом, все вокруг, в том числе и самозваные короли, лишь пешки, которым вам ничего не стоит убрать с доски.
     - А ведь леди Оленна, как мне кажется, не поверила моим словам о магии. Почему же ты иного мнения?
     - Моя бабушка видела многих так называемых "магов", - усмехнулась Маргери, - в Цитадели каждый школяр рано или поздно пытается постичь тайное знание. И никто из них не преуспел. И бабушка делает выводы, зная о их провалах. Но ей не довелось видеть и пережить то, что видела и пережила я. Я на себе самой познала силу вашей магии, ежесекундно чувствуя, как нечто темное и злое старается причинить мне как можно большую боль...
     В уголках глаз Маргери заблестели слезы, но она тут же их смахнула. И как же этот жест был похож на жест её бабки!
     - И где же ненависть к человеку, что обрек вас на такие страдания? - иронично спросил я.
     - Она заглушена благодарностью к тому же человеку, что спас меня от таких страданий. Лишние эмоции не выгодны и бесполезны.
     - А вот прийти ночью ко мне - выгодно?
     Я подошёл ближе к Маргери и посмотрел ей прямо в глаза. Она не отвела взгляд, а встретила его прямо и открыто.
     - Да, - просто сказала она. - Выгодно всем нам. Дом Тиреллов не беднее дома Ланнистеров, а Простор самый плодородный и населенный регион Вестероса. У нас самая многочисленная армия и лучшие рыцари.
     - Тебя леди Оленна подговорила сказать это? - я подошёл еще ближе, проводя рукой по талии Маргери, от чего та слегка вздрогнула.
     - Это мои слова. Но я советовалась с бабушкой, и она согласна, что мы можем принести друг другу большую пользу. Вы, светлейший, получите верность Простора, а я стану королевой.
     - У меня уже есть невеста - Санса Старк. И пока наша помолвка не была расторгнута.
     - Это не проблема, Верховный септон сделает всё, что вы скажете. Особенно если моя бабушка и ваш дедушка поддержат это решение.
     - И ты решила продать себя подороже?
     Пощечина от Маргери была неожиданно сильной, но в принципе ожидаемой. Это меня даже не разозлило - я лишь хотел посмотреть, что она сделает на такое оскорбление. И девчонка не подвела. Возможно даже, что она раскусила мою маленькую хитрость и поняла, какой реакции я ожидаю.
     В прошлом у меня были такие наложницы - хитрые, умные и знающие себе цену. Вопреки моим подозрениям, ни одна из них не предала меня, когда у них была такая возможность. А некоторые, занимающиеся военным делом, и вовсе встали на мою защиту... чтобы умереть от мечей потомков Титанов.
     - Я не шлюха, - сердито сказала Маргери.
     Сделай она это на людях - и ей бы не избежать наказания. Но наедине... что ж, мне нравился её характер. Не было никакого интереса для меня спать с покорными и слабыми женщинами, по большей части. И она об этом определенно знала.
     - Я знаю, - шепнул я ей, притягивая к себе, - иначе тебя бы и на порог моих покоев не пустили.
     А еще, как я выяснил парой минут позже, она прекрасно всё знала и умела. Видимо, тренировалась до Ренли или вместо Ренли.
     ***
     Маргери, положив голову мне на грудь, быстро заснула. Её пышные волосы забивали мне нос, мешали дышать, так что заснув я рисковал задохнуться, а сгонять её на край кровати почему-то не хотелось. Пришлось бодрствовать, просчитывая в уме дела на следующий день.
     И мой короткий отдых прервало ощущение приближающейся опасности.
     Не заботясь больше о спокойном сне Маргери, я встал с кровати, разумеется разбудив её.
     - Что случилось? - сонно спросила женщина, глядя заспанными глаза на то, как я, обнаженный, вышел на середину комнаты и обнажил Лёд.
     - Тихо, - негромко ответил я ей, - не слезай с кровати, чтобы не случилось. И молчи!
     Маргери была умной девочкой и по тону моему поняла, что дело серьезное.
     Зуд предчувствия опасности рос и в дальнем углу комнаты стала сгущаться тьма. По судорожному вздоху Маргери я понял, что и она это видит.
     Из тени сформировалась человеческая фигура, вставшая напротив меня. Она была абсолютно черной и слишком худой, чтобы быть живым существом.
     - Привет, дружок, - улыбнулся я, рассматривая убийцу, - кто послал тебя? Кто твой хозяин?
     Тень не ответила, а лишь сотворила из окружающей его тьмы клинок и бросилась на меня. Она была настолько стремительной в своих движениях, что я только и успел, что выставить на пути удара руку и клинок тени пронзил мою ладонь, но не дошёл до груди.
     Боль, причинённая магией, охватила мою руку, но сейчас у меня не было времени думать о ней. Пока Тень была так близко, я попытался зарубить её Льдом и даже смог попасть - она была рассечена надвое одним ударом. Но кажется это не особо повредило Тени, её половинки срослись обратно в ту же секунду, и она снова ринулась в атаку.
     Но на этот раз я уже не уступал ему в скорости. Поняв, что его оружие не останавливает моя частичная неуязвимость, я перенаправил свои силы на повышение скорости и ловкости. Но проклятая Тень все равно умудрялась меня доставать. Я крутился вокруг, рубил её мечом, и на моё теле появлялись все новые и новые раны.
     Сразу ясно было, что Тень создана на выполнение определенной задачи, моего убийства, и тянуть время в надежде, что она со временем развеяться глупо. Тень пропадёт лишь тогда, когда я умру. Она может отступить на время, затаиться и выждать время для удара, но не пропасть окончательно без моей смерти.
     Я мог бы крикнуть Маргери, чтобы она влила в меня живой воды и дать Тени себя убить... Но я не доверял ей ни на каплю, и даже секс между мной и ей доверия не создал. А стены и дверь были слишком толстыми, чтобы докричаться до охраны, которая еще не факт, что до сих пор жива. Да и опять же - никаких гарантий, что они сделают то, что я им прикажу, после моей смерти.
     Да и просто мне не хотелось, чтобы мой носитель умирал. У меня уже был подобный опыт и ощущения при этом крайне неприятные. Пожалуй, это одна из худших вещей, что может произойти со мной - оказаться на руке умирающего и мертвого носителя.
     Однако, одолеть проклятую Тень никак не удавалось - все повреждения, что я ей наносил, исчезали в следующее же мгновение. Будь у меня зелье святой воды, бой шёл бы совершенно по-другому! Но чего нет – того нет.
     Выгадав момент, я ударил по Тени магией. Не каким-то заклинанием, которое еще нужно было подготовить, а голой силой. И это сработало – Тень стала тоньше! Я снова и снова бил по убийце своей силой и от каждого удара он слабела прямо на глазах.
     Собрав в руках побольше магической энергии, я выпустил её сплошным потоком на Тень, окончательно развеивая чужое колдовство. Была бы она хотя бы немного материальна, а не полностью из магии – ничего бы не получилось.
     - Что это было? – подбежала ко мне Маргери, внимательно осматривая мои раны. – Ты ранен! Срочно мейстера!
     - Оставь, - успокоил я всерьез заволновавшуюся девушку. – Я в порядке.
     У Тени была странная особенность – она была сильно похожа внешне на Станниса Баратеона, по крайней мере таким, только не черным, он был в воспоминаниях Джоффри.
     По последней информации, этот «король» высадился в Штормовых землях, и лорды поддержали его, раз уж Ренли теперь был мёртв. Полагаю, это был «подарочек» от его ведьмы, которая во славу своего бога сейчас людей сжигает.
     И раз уж Станнис желает моей смерти, грех не ответить ему тем же.
     ***
     Десять тысяч пехотинцев, вооруженных мечами, пиками, часть алебардами, и щитами, в новенькой зачарованной броне чеканили шаг, сотрясая дорогу Королевской Гавани своей безжалостной и неотвратимой поступью. Вместе с ними шли подразделения арбалетчиков и лучников, снаряженных более легкой броней. Солнечные блики отражались от их панцирей, ослепляя горожан.
     Перед ними шли семь тысяч конных рыцарей в единообразной броне, так же зачарованной, и с лучшим оружием, чем любой из них мог себе когда-либо позволить. Возглавляли её три королевских гвардейца с белоснежными плащами.
     Позади пехоты шла артиллерия, десятки различных катапульт, многие из которых были модифицированы специально для стрельбы Диким Огнём.
     Стяги и знамёна развивались над первой в истории Вестероса королевской армией. Войско короля шло на войну сразу же после завершения своего обучения, которое сами солдаты иначе как "трижды проклятое пекло" не называли. Наставники и инструкторы гоняли их так, словно желали убить, но и кормили рекрутов отлично. Так что сейчас жители столицы видели перед собой результаты этого сочетания - рослых, мускулистых и выносливых мужчин, готовых убивать.
     Десятки трубачей и барабанщиков играли марш, заглушая им даже ликующие крики толпы, что никогда прежде не видала такого зрелища. Тысячи и тысячи горожан провожали своих детей, братьев, мужей и отцов на благословлённую Семерыми войну, желая им всем вернуться домой с победой.
     - ... Станнис Баратеон - гнусный предатель, что отверг веру наших предков в угоду ложному богу! - кричал, активно жестикулируя, собравшейся толпе король Джоффри со ступеней Великой септы.
     Каждое его слово и жест передавались по цепочке и повторяли сотнями глашатаев по всей столице - каждый житель Королевской Гавани должен был знать, что именно говорит король.
     - Он сжёг святыни Семерых вместе с теми верными сынами и дочерями Вестероса, что не пожелали принять безумную веру этого предателя! И сейчас этот лже-король идёт сюда, в столицу, чтобы и её предать мечу и огню! Вы этого хотите?! Вы хотите, чтобы Станнис Баратеон принёс в жертву своему богу ваших жен и детей?!
     Люди кричали, неистовствовали, а солдаты короля все так же отбивали шаг, выходя за ворота столицы и перестраиваясь в походных порядок.
     - Долгое время королевская армия готовилась к тому, чтобы защищать простых подданных короны от безумцев и захватчиков! И теперь мы выполним то, к чему готовились столько месяцев! Мы разобьём предателя Станниса, его кровавого бога и всех изменников, что присягнули лже-королю! Мы сравняем с землей их крепости и замки! Мы не оставим там камня на камне! Разотрём их в пыль и сбросим их трупы в воды залива!
     Король смог завести толпу. И вот, мирные прежде горожане, уже кричали, требуя уничтожить всех врагов королевства до последнего человека. И Джоффри только это и было нужно. Он глядел на беснующуюся толпу суровым и властным взглядом, но в душе он смеялся от радости.
     Ведь здесь и сейчас вся Королевская Гавань благословила его на тотальную зачистку Штормовых земель. И никто, ни одна живая душа, после этого не сможет сказать, что меры, уготованные землям Станниса, были чрезмерно жестокие.
     ***
     От Королевской Гавани до Штормового Предела, где сейчас засел Станнис, было рукой подать. Их даже связывала прямая и обустроенная дорога через королевский лес, что значительно ускоряло передвижение моей армии.
     Мораль бойцов была на высочайшем уровне после тех проводов, что им устроили жители столицы. Каждый из них рвался в бой. Вкупе с отличным снаряжением, лечебными снадобьями и чарами на броне, о которых знал только я, мои семнадцать тысяч солдат были лучшей армией всего Вестероса.
     У Станниса, как мне донесли, было около десяти тысяч пехотинцев и четырнадцати тысяч рыцарей - почти вся армия Ренли из Штормовых Земель перешла на сторону его брата. По крайней мере, те, кто уцелел и смог уйти от Тиреллов.
     Хотя его армия вряд ли могла собраться вся вместе и скорее всего была разбита на две, а то и три части, иначе Станнис не смог бы банально её прокормить. Это я, с надежным тылом в виде столицы с её практически неисчерпаемым запасом продовольствия, мог позволить себе вести такую ораву в одном строю. Но все равно обоз был огромным и при первой же возможности я разделю свои силы.
     Вместе с обозом, но на значительном расстоянии, шли повозки с песком, в котором перевозили горшки с Диким Огнём. Смесь эта была капризная и опасная, так что за её сохранностью следили пироманты, а сами повозки охраняли мои лучшие люди. Однажды Диким Огонь применял в войне один из Таргариенов, но он халатно отнесся к его сохранности и поплатился за это войском и победой в войне.
     Впереди, слева и справа, разумеется, шла разведка, далеко обскакав основное войско.
     Королевский тракт был выстроен на совесть, так что моя армия быстро добралась до реки Путеводной. И как раз перед ней вернулись разведчики.
     - Армия Станниса идёт со стороны Бронзовых Врат! – доложил мне запыхавшийся кавалерист. – Не менее девяти тысяч пехоты и десять тысяч рыцарей.
     - Надо разбить лагерь на этой стороне Путеводной, - посоветовал мне сир Барристан, - если Станнис попробует перейти реку – его встретят наши лучники и арбалетчики.
     - А если не решит? Будет стоять до прихода зимы? Нет, мы поступим иначе. Сир Барристан, возьмите три тысячи рыцарей и обойдите Путеводную у её истока, сир Арис и сир Престон, разделите между собой оставшихся и перейдите реку вброд по нашему левому флангу. Вашей общей задачей будет не дать пройти к нам в тыл войскам Станниса, лишить его обоза и снабжения и по возможности ударить с флангов, когда начнется битва. Я же с пехотой, стрелками и артиллерией перейду реку и займу оборону на правом берегу Путеводной.
     - Светлейший, разумно ли это? – усомнился Селми.
     В отсутствии посторонних лиц я позволял своим приближенным офицерам сомневаться в своих решениях, поэтому сир Барристан и не стеснялся выражать своё мнение, а вот другие гвардейцы и офицеры, в отличие от него, редко, когда себе такое позволяли. Хотя казалось бы – с чего им бояться? Я еще ни разу не наказывал никого из них за подобное. Видимо, все дело в том, что я все же король.
     - Не смотря на выучку, королевская армия все еще крайне неопытна. Практически никто из пехотинцев не имеет опыта реальной битвы, сир Барристан. А солдаты Станниса наоборот закаленные в множестве битв мужи. Да и сам изменник имеет репутацию хорошего полководца, мне таким пока не похвастаться. Я опасаюсь, что мои солдаты могу дрогнуть в бою и попытаться отступить или вовсе сбежать. Но если за их спиной будет река – бежать им будет некуда и им останется только сражаться за свои жизни с утроенной яростью. Солдатам Станниса же напротив будет куда бежать.
     - Думаю, это имеет смысл, - согласился Селми после короткого раздумывания. – Но как быть с конницей Станниса?
     - От неё будет мало толку на том берегу реки, там с их стороны идёт подъём, да и лес за спиной, слишком мало места, чтобы взять нормальный разгон. Ко всему прочему, солдат обучали сражаться в строю и противостоять как раз тяжело вооруженным рыцарям. Посмотрим, чему они научились. Еще вопросы?
     - Никак нет, ваше величество, - снова за всех ответил Селми.
     - Тогда последнее: избегайте боя с превосходящими силами Станниса, если возможно. Ваша задача – молниеносные удары по флангам и тылу. Ступайте, и да помогут вам Семеро.
     Гвардейцы откланялись и поскакали выполнять мою поручение, готовить рыцарей и собирать провизию на несколько дней автономных рейдов по тылу противника.
     Я же приказал оставшимся офицерам ускорить солдат и как можно скорее начать возводить лагерь на правом берегу Путеводной.
     Если Станнис придёт сюда, я буду готов. И у меня есть чем его удивить.
     ***
     Войска Станниса подошли к реке через три дня. Они остановились на самой границе леса и у меня было огромное искушение Диким Огнём поджечь их всех, вместе с деревьями… Но тогда солдаты Баратеона окажутся в том же положении, что и мои, - сражайся или умри. И я точно не хотел бы сталкивать опытных солдат и только что закончивших обучение юнцов при таких условиях.
     Как только армия Станниса обустроилась, от его лагеря отделилось несколько всадников. Не пришлось даже присматриваться, чтобы понять кто это. Была тут традиция перед боем вести переговоры, уважим же «дядюшку».
     Я взял с собой только свою охрану и Подрика.
     Станнис выглядел куда старее, чем его помнил Джоффри. Морщин у него прибавилось и волосы заметно поседели. Рядом с ним ехала женщина с красными волосами и в красной же одежде. Жреца Р’глора я бы узнал везде по их любви к красному. По-видимому, та самая Мелисандра, жрица «владыки света» на службе у Станниса. Я чувствовал её магическую кровь даже на расстоянии. Смотрела на меня женщина насмешливо и высокомерно. Забавно, что на её шее висела золотая цепь с большим рубином, по размерам не уступающим моего собственному. Что же за чары в нём заключены?
     Третьим заметным сопровождающим Станниса был сир Давос Сиворт, знаменитый Луковый рыцарь. Бывший контрабандист, а ныне вернейший сторонник Станниса, им же посвященный в рыцари.
     На остальных я бы и не обратил внимания, обычная охрана и знаменосцы, но тут из-за спины сира Давоса выехала та, кого я никак не ожидал тут встретить – леди Кейтилин Старк. Вот это был сюрприз. Думаю, не ошибусь, если предположу, что она прибыла к Станнису для заключения союза между ним и Роббом Старком. Вот только вряд ли «дядя» согласился, все же сынок Эддарда провозгласил себя королём Севера, а значит посягнул на «право» самого Станниса. А быть может они и договорились, иначе объяснить присутствие на этой встречи жены Старка я не могу.
     - Дядюшка, - с улыбкой поприветствовал я Станниса, когда мы остановились друг напротив друга. – Сир Давос.
     - В тебе нет моей крови, - резко, без тени улыбки, ответил Станнис.
     - Какая удобная позиция для предателя, - кивнул я. – Это делает тебя не паршивым мятежником, а почти борцом за справедливость. Вот только твои действия говорят красноречивее твоих слов, дядя.
     - Я действую так, как и полагается по закону. Железный Трон мой по праву рождения.
     - Ответь мне, дядя, если ты «знал», что я бастард, то почему не сказал своему брату, Роберту? Почему заявил об этом лишь после его смерти? Если ты не мятежник, то почему обратился за помощью к чужому богу и в угоду ему сжигаешь свои святыни и своих людей? Ты безумен, дядя, и сам не понимаешь этого.
     - Владыка Света – единственный истинный бог, мальчик, - вмешалась в разговор Мелисандра. – И ты еще узришь его мощь перед своей смертью на костре.
     - Я уже видел. Это ведь ты, ведьма, послала ко мне Тень? Жалкое зрелище, хотя она меня изрядно рассмешила своим щекотанием. Если это лучшее, на что способен твой ничтожный божок – я не впечатлён. Но я согласен с тобой: есть лишь один Владыка – и это я. А теперь заткнись, старуха, твои жалкие фокусы и иллюзии мне не интересны, как и та чушь, которую ты влила в голову этого предателя.
     - Достаточно! – рявкнул Станнис. – Ты сдашься, бастард, и я пощажу твою жизнь. Ты проведешь её на Стене. Но только если прямо сейчас сложишь оружие, прикажешь своим людям сдастся и опустишься на колени. У меня вдвое больше людей, чем у тебя, и они гораздо опытнее твоих. У тебя нет шансов на победу.
     - Король Станнис – избран Владыкой, - поддакнула Мелисандра, - рожден среди соли и дыма. Не тебе с ним тягаться, мальчик.
     - Ты врешь ведьма, я никого не избирал, - снова усмехнулся я, – да и соотношение сил мне нравится – больше славы получу от победы. Леди Кейтлин, если бы я знал, что вы будете здесь, захватил бы кусочек Сансы вам в подарок. Она в порядке, если вам интересно. Ну, насколько можно быть в порядке в её ситуации.
     - Если с её головы упал хоть волос, - начала была выговаривать мне Старк, но я её перебил:
     - Много волос, если быть честным. И упадёт еще больше. Возможно, я даже оставлю её себе в качестве наложницы, когда повешу вашего сына. Всех ваших сыновей точнее.
     - Этот разговор не имеет смысла, - подвел итог нашим «переговорам» Станнис. – Пусть лучше говорит сталь.
     - А разве ты не предложишь мне бой один на один, дядя? Как же славная традиция решать все в бою один на один?
     - Я не стану скрещивать меч с ублюдком Ланнистеров.
     - Кто бы мог подумать, что Станнис Баратеон окажется предателем, да еще и трусом. Кем запомнят тебя люди, дядюшка? Мелким трусливым человечком, мечтающим о власти, вот кем. И не беспокойся, я позабочусь о твоей маленькой дочери, когда ты будешь повешен на потеху крестьян.
     Станнис, стиснув зубы, галопом повел своего коня к лагерю.
     - Вспомни о грехах, мальчишка, - сказала мне напоследок Мелисандра, - ночь темна и полна ужасов.
     - И я – самый страшный из них.
     Определенно я добился своего – Станнис был взбешён и вряд ли он станет пережидать ночь, чтобы атаковать, давая своим войскам время отдохнуть.
     Он был прославленным полководцем, а я нет. Его люди были закалены в бою, а мои нет. Их было вдвое больше, чем нас. За его спиной был лес и простор для отступления, а за моей – река и мост, отступление через который такого количества людей просто невозможно. По всем признакам моя армия была хуже, чем его, и Станнис это понимал. Не будь у него столь явного преимущества – он бы ни за что не позволил себе идти на поводу у эмоций.
     Вот только у меня были преимущества, о которых Баратеон не знал. Мои солдаты были снаряжены лучшей броней и лучшим оружием, которое только могли сделать кузнецы Королевской Гавани, к тому же их доспехи были зачарованы мной на повышение выносливости и силы. У каждого солдата так же были бутылочки с лечебным снадобьем, что быстро и эффективно лечило даже тяжелые раны. А в тылу стояли алхимики с живой водой, которые и мертвого могут вернуть, если применить её вовремя.
     Мои люди были натренированы, чтобы противостоять превосходящему по численности врагу. Пусть у них и не было боевого опыта, но зато был высокий моральный дух и, что не менее важно, отсутствие возможности отступать.
     - Солдаты! - кричал я, стоя перед строем королевской армии, подняв в воздух Лёд.
     Бойцы замолчали, все до единого повернули свои головы ко мне, благо я был все еще на коне и меня было прекрасно видно и слышно – кричать я научился очень громко. Все ждали от меня проникновенной речи, вдохновляющих слов, о том, что мы с ними единственные защитники Вестероса от безумной веры Станниса и все в таком же духе, но я понимал, что сейчас не время и не место для этой глупости. Мои солдаты и так были на высоте морального духа. Поэтому я закричал простое и понятное всем:
     - Выпустим этим сукам кишки!
     Всеобщий хохот был мне ответом. Радостно скалящиеся солдаты в последний раз за сегодня проверяли своё оружие и броню, занимали боевые порядки и ждали врага. Они шутили между собой, и кое-кто уже успел заявить, что надо брать побольше пленных – чтобы было кому хоронить остальных солдат Станниса.
     Баратеон не медлил. Как только мои солдаты заняли свои последние позиции – из леса показалась тяжелая кавалерия изменника. Мои солдаты сплотили свои ряды. В первых шеренгах стояли копейщики, уже готовые к атаке рыцарей. Они знали, что поражать следует в первую очередь коней, чтобы упавшего всадника могли добить их товарищи с алебардами.
     В задних рядах расположились арбалетчики и лучники, уже открывшие огонь по надвигающемуся врагу.
     Как я и думал, рыцари Станниса не смогли развить нормальную скорость для удара, да им бы даже это не помогло по большому счёту. Роль пехоты в Семи королевствах была сильно принижена и поэтому Баратеон не счёл десять тысяч человек без коней серьезной угрозой для своей тяжелой кавалерии. Что ж, он ошибался.
     Копья рыцарей были короче моих пик, поэтому они не смогли дотянуться до моих солдат, когда первые конники достигли моего войска.
     Боевые кони, приученные не бояться строя пехоты, влетали на выставленные пики и тут же падали замертво, увлекая за собой своих всадников и зачастую придавливая их своими тушами. Тут же упавших добивали алебардами. Я сам стоял в первых шеренгах с Льдом в руках и рубил подымающихся рыцарей, двуручный меч был достаточной длины для этого.
     - Держать строй! – кричали офицеры и сержанты. – Держать линию!
     Я не даром делал ставку именно на строевую подготовку в обучении своей будущей армии. Сохранять строй и передвигаться плечом к плечу, удерживая прямую линию – это невероятно сложно для большого количества солдат. Большая часть лордов пренебрегала подобным, считая, что достаточно иметь больше рыцарей на поле боя, чем противник.
     Первые убитые рыцари и тела их лошадей мешали остальным людям Станниса нормально врубиться в наш строй и прорвать его. А вот продолжать убивать их самих нам ничего не мешало.
     Наступление Станниса быстро переросло в неорганизованную толпу, а мои солдаты напротив сохраняли ровные порядки, пресекая любые попытки рыцарей найти брешь в нашем строю. На место убитых копейщиков тут же вставали другие и даже временные успехи всадников удавалось нивелировать за счёт строевой подготовки и обучения, а также магической составляющей моего воинства.
     Это не была привычная мне сеча, в которых я участвовал когда-то – здесь была тяжелая работа по истреблению войск врага. Копейщики кололи, алебардщики добивали. Ударить, шагнуть вперед, добить. Ударить, шагнуть вперед, добить. Даже не знаю сколько это длилось, но я успел весь покрыться коркой засохшей крови и грязи, как и солдаты вокруг меня. Многие уже неоднократно сменялись из-за усталости или ран, а я все так же рубил рыцарей одного за другим. Моя магия убирала усталость и раны тела, так что продолжать так я мог очень долго.
     Надо отдать рыцарям должное, они не были беззащитными щенками и периодически даже огрызались. Некоторые даже спешились, чтобы попытаться вклиниться в наш строй и разорвать его. Но таких храбрецов встречали щиты, мечи и арбалетные болты. Многих убил лично я, разрубая тела рыцарей надвое вместе с их доспехами.
     Так бы и продолжалось, но тут я заметил прямо перед собой Станниса, отчаянно рубящего длинные пики и ведущего за собой других рыцарей на прорыв.
     - Держать строй! – закричал я и ринулся вперед сквозь шеренгу копейщиков.
     Выскочив прямо перед конём Баратеона, я одним ударом подрубил ему передние ноги. Конь рухнул вперед и Станнис покатился кубарем прямо под ноги моих солдат, лишь чудом не сломав себе шею.
     - Взять живым! – закричал я и кто-то из сержантов схватил Станниса за руки и втащил вглубь строя.
     Я проскользнул следом, и шеренга за моей спиной тут же сомкнулась обратно, отрезая возможность преследования для врага. Станниса к моему подходу уже связали и лишили оружия.
     - В лагерь его и стеречь! – приказал я и вернулся на своё место.
     Лишившись своего лидера, боевой дух рыцарей изрядно упал. Еще не все из них осознали, что их «король» в плену, но некоторые уже поспешили покинуть поле боя. И с каждой минутой сбежавших становилось все больше и больше. Земля под ногами была усеяна трупами людей и лошадей, и никто из людей Станниса, кажется, не желал пополнять их численность собой.
     Только когда половина выживших уже ускакала, я увидел, почему в бой не вступила пехота Баратеона – она была сдержанна моими собственными рыцарями под командованием трех королевских гвардейцев. Вовремя они подоспели, ничего не скажешь. И, кажется, сумели-таки помешать Станнису таки же образом пустить своих солдат в наш тыл.
     - Победа! – закричали мои воины, когда бегство врага стало массовым. – Победа!
     Солнце уже садилось, день подходил к концу. Я, не смотря на магию, был вымотан, но доволен. Даже не заметил, как прошло время. А еще я был рад, что всё завершилось так удачно – Станниса поймал в первом же бою и теперь заставить Штормовые земли подчиниться будет проще.
     И тогда лорды Штормовых земель и лорды Простора вместе пойдут войной на своего вечного врага – Дорн.
     - Вперед, в лагерь врага! – громко отдавал приказы я. – Взять в пленных всех сторонников предателя!
     ***
     В моём шатре скованные на коленях стояли Станнис, Мелисандра, Кейтилин Старк и Давос Сиворт. Подумать только, те же люди, что и в начале дня. По сути они мне были сейчас не нужны, их время настанет позже, когда я вернусь в Королевскую Гавань, но я не мог отказать себе в этом удовольствии.
     Я по праву был горд собой и своей новой армией, что сегодня прошла первое испытание боем. И погибло всего лишь триста двадцать семь пехотинцев и сто пятнадцать рыцарей против трех тысяч четыреста пятнадцати рыцарей и шести тысяч шестнадцати пехотинцев Станниса. Впрочем, потери все равно были не малые, учитывая, что у меня была живая вода. Но как оказалось, алхимикам было невозможно пройти к убитым солдатам в нужное время, а живые воины не могли отвлечься из-за напора войск Баратеона, чтобы перенести своих павших товарищей в задние ряды.
     Что ж, вечная им слава и всё такое.
     Я зашёл в шатёр стремительно и сразу же принялся снимать с себя доспехи. Слуги тут же подали мне воду для мытья и чистую одежду.
     - Не заметил я сегодня твоего божка, - отмывая тело, сказал я ведьме. – Может он испугался?
     - Владыка Света ничего и никого не боится, - отозвалась Мелисандра, но говорила она уже не так уверена, как прежде.
     По её потерянному лицу было видно, что она боится и не понимает, что произошло. По её вере Станнис был избранным, так как же он мог проиграть?
     - Он боится, - подтвердил я, подходя к скованной ведьме ближе. – Боится истинного Владыку.
     Я схватил ожерелье жрицы и сорвал его с её шеи. В ту же секунду наведенная иллюзия пала и я увидел перед собой ужасную старуху, морщинистую и седую, вместо привлекательной молодой женщины, какой все видели Мелисандру.
     - Я так и думал, - удовлетворенно кивнул я, с интересом разглядывая ведьму.
     Станнис глядел на свою жрицу со смесью отвращения и презрения, сир Давос был скорее испуган и его лицо как бы говорило «ну я же говорил», а Старк казалось вообще ни до чего нет дела.
     - Что теперь с нами будет? – прямо спросила она у меня.
     - Предатель и ведьма будут повешены на площади перед Великой септой Бейлора за свои преступления против короны, государства и веры. Сир Давос… Хм, с ним сложнее. Я еще не решил его судьбу, быть может повешу рядом с этими двумя мятежниками. Вас же, леди Старк, я возможно казню и отошлю вашу голову Роббу Старку. Или использую вас в своей игре. Или позволю вам жить с вашей дочерью и однажды преподнесу вам в подарок головы ваших сыновей. Все варианты возможны.
     - Ты – отвратительное маленькое чудовище, - прошипела Кейтилин.
     - Почему же маленькое? – философски пожал плечами я. – Вините вашего барана мужа, решившего покуситься на мою власть.
     - У тебя нет законной власти, - вступил в разговор Станнис, - ты ублюдок, плод инцеста. Корона на голове не делает тебя королем!
     - Верно. Королём меня делают мои солдаты. И верные мне жители Королевской Гавани. И Верховный септон, что ест с моих рук. И в меньшей степени лорды, чьи жизни в моих руках. Уведите их.
     Пленников подняли и повели на выход, обратно в их клетки.
     - И да, дядя, - сказал я, прежде чем Станниса уведут, - я передам твоей дочери, что ты её любишь.
     ***
     Еще месяц я ходил со своей армией от замка к замку, демонстрируя мятежным лордам их «короля» и заставляя склоняться перед собой, забирая, разумеется, их детей в качестве заложников. И еще трижды мне приходилось вступать в бой с армиями самых непокорных лордов, до последнего отказывающихся признавать моё главенство.
     В результате этих боев рода Феллов, Кафференов и Баклеров оказались полностью уничтожены, а их родовые замки разрушены, впрочем, не до основания. Но нет худа без добра, у меня появились свободные земли и замки, которые можно будет пожаловать верным людям. Вот только крепостные стены по моему приказу уберут.
     Тех же, что не покорился, но выжил, я брал в плен. Им было суждено составить компанию их любимому Станнису. Палачу Илину Пейну предстоит очень много работы.
     Штормовой Предел, родовое гнездо Баратеонов, сопротивлялся дольше всех, и я попросту приказал сжечь его Диким Огнём. Три дня и три ночи катапульты без остановки выпускали в самую неприступную крепость Штормовых земель весь запас горшков с зеленым Огнём, что у меня был с собой. Не прекращающее ни на секунду полыхать зеленое пламя было прекрасным зрелищем. Я даже велел вывести из клетки Станниса, показывая ему, к чему привел его глупый мятеж – его родной дом полыхал. Но даже это не смогло сломать его окончательно, но не страшно, ведь я знаю, что сможет.
     Все обитатели замка и его защитники погибли либо от огня, либо от дыма. Запах стоял такой, что я увёл свои войска, даже не заводя их внутрь, решив позднее отправить сюда людей для очистки замка.
     Так к покорности была приведена еще одна область Семи королевств – Штормовые земли.

Примечание к части

     Собственно, первая более-менее батальная сцена, в которых я не особо силён, если честно. Так что буду рад прочитать отзывы, пожелания, предложения. Может быть она будет не раз и не два переписана. И еще - в прошлой главе я немного добавил про порчу, дескать, она опасна и вообще портит землю, так что использовал её ГГ лишь из крайней необходимости. Это добавлено, чтобы избежать той логической ловушки, в которую я не нарочно вогнал героя.
>

Глава X. Династия.

     Если после возвращения с вестями о смерти Ренли меня встречали торжественно, то теперь и вовсе никакими словами не описать то, что творилось с Королевской Гаванью. Люди, от мала до велика, вышли на улицы города, кричали, кидали цветы королевским солдатам, которые от такого лишь сильнее выпрямлялись, гордо выпячивали грудь и громче чеканили шаг.
     На специальном помосте везли скованных Мелисандру, Станниса и Кейтилин Старк. И вот им вместо цветов и признаний в любви, доставались лишь проклятья и комья грязи. Каждый человек, мимо которого они проезжали, считал своим долгом выразить своё презрение к мятежникам.
     Детей-заложников лордов Штормовых земель везли в закрытой карете, я не стал подвергать их унижениям толпы. Все же «сын за отца не ответчик». К тому же, у меня были на них свои планы.
     Ну а я… Меня жители столицы вообще встречали, как и полагается встречать триумфатора. Я физически чувствовал обожание толпы и это была довольно интересно, прежде, будучи Повелителем, я не особо заботился о мнении народа, а ведь это оказалось довольно приятно. Правда, не стоит забывать, что любовь толпы мимолетна.
     Я махал во все стороны, гордо сидел на своем верном скакуне, и готов поклясться, что пожелай я создать гарем – отбоя от женщин не было бы.
     У Красного замка нас встречали все, вообще все обитатели замка. В первых рядах, разумеется, Серсея, Тирион, Маргери с Оленной и Лорасом, вечно ехидно улыбающийся Бейлиш и даже Пицель как-то проковылял к воротам.
     Но прежде, чем поднять в замок, я повернулся к своим подданным, и поднял руку, требуя тишины. Не сразу, но люди стихли, в ожидании того, что скажет им их король.
     - Мяжетник Станнис Баратеон был разбит! – провозгласил я и площадь перед замком вновь утонула в овациях. – Он и его ведьма, виновная в сжигании святынь Семи и жителей королевства, пленены и скоро предстанут перед справедливым королевским судом! Вечная слава храбрым воинам короны, что защитили весь цивилизованный мир от мерзости кровавого бога мятежников!
     - Слава королю Джоффри! – закричал кто-то и толпа подхватила.
     Посмотрев на радостных людей еще раз, я слез с коня и пошел по ступеням замка. О вечерних гуляниях я распорядился еще до въезда в город, велев вновь, как и прежде, бесплатно кормить и поить людей, благо я мог себе это позволить.
     - С возвращением, ваша светлость, - поклонился Тирион, и я заметил тень беспокойства на его лице.
     У остальных присутствующих лица также были далеко от радостных, кроме стражников. Даже Серсея, вопреки обыкновению, не стала бросаться меня обнимать, наощупь проверяя жив ли я и цел ли.
     - Что-то случилось? – спросил я, мгновенно становясь серьезнее.
     - Наш отец случился, - попытался пошутить Тирион.
     ***
     Я зашёл в покои десницы, как к себе домой. Собственно, это и был мой дом, ведь весь замок – исключительно моя собственность. Лорд Тайвин сидел за столом и что-то писал. На меня он отреагировал довольно вяло – глянул и вернулся к бумагам.
     Я сел напротив него и отметил знак десницы, что была приколота на правой стороне груди Ланнистера. Он продолжал сохранять молчание, как и я.
     Девочка-прислуга быстренько поставила передо мной чашу и наполнила её вином, а после сочла за лучшее удалиться прочь, плотно закрыв за собой дверь. Умная.
     Тайвин объявился в столице примерно в то же время, когда я разбил Станниса. То есть в городе он уже больше месяца. С ходу лорд-лев подавил всех и вся своим авторитетом, взяв власть в свои руки даже без должности десницы. Пару недель он, с помощью Тириона, входил в курс дел, в результате оставив проблемы столицы карлику, а сам занявшись чем-то своим.
     И как же мне относиться к нему? С одной стороны, никаких границ разумного он не перешел, лично мне никакого пренебрежения не выказал ни словом, ни делом. Да даже повторно назначить себя десницей не посмел, хотя в прошлый раз именно это он и сделал, прислав Тириона. С другой стороны, вел он себя, как хозяин, имеющий власть над всем вокруг, а только я могу так делать.
     Но меня все равно восхищает харизма этого старого льва, который одним своим присутствием мог подавлять тех, кто считает себя игроками «игры престолов».
     - Станнис и Ренли больше не опасны, - сообщил очевидно я, чтобы хоть как-то начать разговор, а то молчание слишком затянулось. – Станниса и его ведьму я повешу в скором времени.
     - Он лорд, - спокойно отметил Тайвин, - подобная казнь может разозлить многих.
     - Он изменник и вредитель, пусть его участь станет уроком для остальных. К тому же, он посягнул на веру в Семерых, его вообще следовало бы сжечь.
     Ланнистер согласно кивнул и отложил одно из писем.
     - А как там дела с Роббом Старком?
     - Продвигаются, - ответил лорд. – Теперь, когда леди Кейтилин в плену, все упростилось.
     - Ему не дадут сдаться ради спасения матери. Лорды Севера слишком гордые. К тому же, она нужна для усмирения Долины, а не Севера.
     - Не дадут, - согласился Тайвин, - но это и не нужно.
     - Дедушка, если ты можешь чем-то похвастаться, то сделай это. Признаться, я начинаю терять веру в возможности дома Ланнистеров. Я создал армию и разбил двух мятежников, вернул Простор и Штормовые земли, а Робб Старк всё еще жив, а Север бунтует.
     - Ряды северян не так сплочены, как принято считать, - негромко пояснил старый лев, - среди них есть те, кто не жалует Старков. И таких не мало было и при жизни Эддарда Старка, а его сын лишь наплодил их еще больше. Он забыл главное правило хорошего правителя, которое мы, Ланнистеры, сделали своим вторым девизом: «Всегда плати свои долги».
     - Признаюсь, я не сильно интересовался делами Севера в последние месяцы. Что сделал Старк?
     - Разозлил несколько домов на пустом месте, только и всего. Но это станет его смертью.
     - Чудесно.
     Заставить северян сражаться друг с другом – это умно. Так они ни за что не объединяться вновь, когда я приду добить их жалкие дома. Спасибо, лорд Тайвин, вы оказались действительно полезны.
     - Откуда золото на всё это? – спросил Тайвин, махая рукой на окно, за которым была видна Королевская Гавань.
     - Разве ты не получал информацию из столицы, дедушка?
     - Получал. Хочу знать правду.
     - Разве она имеет значение? Золото не заёмное, я даже часть долга Железному Банку вернул.
     - И откуда же оно у тебя?
     - Гильдия алхимиков смогла вернуть часть утраченных знаний. И не только о превращении любого металла в золото, но и о чудодейственных зельях, залечивающих раны в мгновение ока и даже возвращающих мертвых к жизни.
     Тайвин внимательно выслушал и сделал какую-то заметку на своих бумагах.
     - Даже не думай о том, чтобы пойти к ним сам, - догадался я о мыслях дедушки. – Там стоит охрана, мои люди, они убьют любого, кто каким-либо образом попытается проникнуть внутрь Гильдии. Тебе знать секреты алхимиков ни к чему.
     Ланнистер ничего на это не ответил, но я был уверен, что через своих агентов он все же попытается проникнуть за ширму тайны. Вот только, если ему это даже удастся, его ждёт разочарование – все секреты-то лишь в моей голове, образно выражаясь.
     - Твои действия, - внезапно сказал Тайвин, - вызывают много вопросов. Когда ты казнил Старка, я подумал, что ты просто избалованный мальчишка, дорвавшийся до власти. Словами не передать, как я был зол на тебя в тот момент, ведь по прихоти ты уничтожил ценнейшего заложника и шанс на то, чтобы решить конфликт миром. Ты развязал войну, и я считал тебя неуправляемым юнцом, поэтому и послал Тириона, чтобы он урезонил тебя.
     - Получилось не очень, но за дядю спасибо – он великолепно справляется со своей должностью.
     - Теперь, глядя на всё вокруг своими глазами, видя твою победу над Станнисом… Я больше не верю, что казнь Эддарда Старка была блажью неуравновешенного юнца. Ты сильно изменился, Джоффри, что не удивительно, учитывая, что видел я тебя последний раз много лет назад. Но я не переставал следить за тобой. И ни разу до событий последний месяцев ты не демонстрировал тех качеств, какими обладаешь сейчас. Зачем ты казнил Старка? Чего ты этим добился?
     Тайвин спрашивал серьезно. Наверняка у него есть свои варианты причин моих поступков, но он желал знать наверняка. И стоит ли ему говорить всё как есть или отделаться общими фразами?
     Откровенно говоря, думаю стоит. Ланнистеры – это единственный дом, на которым я могу всецело положиться. Джоффри с ними связывают самые крепкие узы и с самого начала моего правления они были на моей стороне. Думаю, этот дом заслужил небольшого снисхождения от меня.
     Да и сам Тайвин Ланнистер оставляет впечатление полезного человека. Из истории помню, что некогда он полностью истребил два знатных дома за их преступления против власти Ланнистеров. Такой старый лев может оказаться мне крайне полезным смертным. Да и любопытно мне было выложить все карты перед одним из сильнейших игроков «игры престолов». В любом случае убить я его всегда успею, все же в Королевской Гавани я абсолютный правитель и власть Тайвина здесь стоит не больше, чем любого другого лорда.
     - Скажи, дедушка, - не торопясь начал я, тщательно обдумывая слова, - как тебе Семь королевств? В плане их единства, как государства. Мне они кажутся… омерзительными. Каждый гранд-лорд и каждый лорд мнят себя главными в своих землях, судят своих подданных и вассалов по своему разумению, даже не оглядываясь на королевскую власть. Собирают налоги так, как посчитают нужным. И позволяют себе содержать собственными армии, которые иногда, в качестве исключения, могут одолжить королю при своих условиях, а могут и повернуть их против короны, если им вдруг вздумается. Меня, как правителя королевства, такое положение дел не устраивает. Но как это исправить?
     Я рассказывал и рассказывал. Об уменьшении власти лордов и постепенном их полностью оттеснению в сторону простых управленцев выделенных в аренду земель. Об организации королевского суда, чьих членов будет назначать король, и построенном по тому же принципу налоговому органу власти. Об упразднение «частных армий» и создании регулярных войск, которые уже показали свою эффективность. Об едином законе для всех и ликвидации лишних традиций и обычаев со временем.
     Тайвин не перебивал. Он очень внимательно слушал, ничуть не меняясь в лице.
     - Никто из лордов не потерпит такого, - наконец сказал он, когда я закончил описывать ему своё виденье будущего государства. – Стоит тебе хотя бы урезать права лордов хоть в чем-нибудь – они восстанут, как Роберт Баратеон.
     - Кто восстанет, дедушка? Думаешь, почему я казнил лорда Старка? Чтобы развязать войну! И посмотри к чему это привело. Половина Старков – мои пленники, остальные вскоре присоединятся к своему отцу. Лорды Штормовых земель разбиты, частично уничтожены, а их наследники – мои заложники, которых я воспитаю как захочу. Баратеоны и вовсе почти истреблены, осталась лишь дочь Станниса Ширен, которую уже везут в Королевскую Гавань. Лорды Простора у меня в кулаке. С лордами Севера и Речных земель прекрасно справляется армия Ланнистеров, к которой вскоре присоединяться мои собственные войска. Да и сами северяне, по твоим словам, не сегодня-завтра начнут резать друг друга. Лорды этих регионов сыты войной по горло, и я могу творить с ними, что пожелаю. Так кому восставать?
     - А как же Дорн? Он не участвовал в этой войне и почти не пострадал. Да и его правители всегда славились своей независимостью и крутым нравом. Они не подчинятся.
     - Верно, Доран Мартелл уже много месяцев игнорирует мои письма. Так что против Дорна я пущу Простор и Штормовые земли, они давно друг друга ненавидят. И в этой войне будут уничтожены их армии, а остатки вольются в королевское воинство. Командующим будет… пускай Мейс Тирелл.
     - Он дурак и не сможет победить.
     - Он достаточно глуп, чтобы не победить. Но у него достаточно войск и толковых советников, чтобы не проиграть. Он истощит силы Дорна, а также своих собственных, и моя армия без труда добьёт ослабленных Мартеллов. А если потребуется – зачистит весь Дорн и заселит его заново. После такого ни у Простора, ни у Штормовых земель с гарантией не останется сил, чтобы противиться мне, и лорды этих областей без ропота воспримут необходимые преобразования.
     - А как ты поступишь с Долиной? Они так же до сих пор в нейтралитете и их положение позволяет им хорошо сидеть в обороне.
     - Лиза Аррен, по словам Мизинца, окончательно обезумела на почве ненависти к Ланнистерам. Я воспользуюсь этим и внесу разлад в ряды лордов Долины, как ты сделал это с Севером. А после – в зависимости от исхода, либо добью остатки мятежа с моря, либо обманом склоню выживших к присяге мне.
     - Железные острова?
     - Истребление. Полное, безоговорочное истребление. За сотни лет эти пираты не изменили своего образа жизни, так что в пекло их. Проще уничтожить, чтобы не докучали, чем исправить.
     - Думаешь, население Семи королевств поддержит это?
     - Не важно, что я делаю, важно то, как я это подаю. Возьмем Станниса. Он был борцом за справедливость совсем недавно, но я сделал его в глазах людей безумным чудовищем, что сжигает верных Семерым на кострах своего лживого бога. То же самое ждёт и Железные острова с их богом-утопленником.
     - Острова Большой Вик, Оркмонт и Харлоу богаты рудами, а воды залива – рыбой. Без Железных островов королевству придется как-то компенсировать эти потери, что не просто и может привести к неприятным последствиям. Сильное государство само должно обеспечиваться себя железом, оловом и свинцом, а также продовольствием, а не покупать их за морем.
     Этот старый лев мне уже нравится. Вместо осуждения моих слов с точки зрения морали, он сразу перешел в исключительно практическую плоскость и уже просчитывает варианты.
     - Чуть менее полное и безоговорочное истребление, - согласился я с доводами деда.
     - А как ты поступишь с нами?
     А вот этого вопроса я ждал. И для дедушки, без всяких сомнений, он был ключевым. Ответ на него и решит, как мы будет сотрудничать и будем ли вообще.
     - Через несколько лет, когда моей власти уже ничего не будет угрожать, я собираюсь сменить фамилию на Ланнистер. Баратеонов практически не осталось, и они навсегда утратили своё значение с моей помощью. Но королевству нужна правящая династия.
     Королевству – да, мне – нет. Ведь править я собираюсь очень и очень долго. Но дедушке этого знать не обязательно. К тому же, дом Ланнистеров может стать источником нужных мне кадров в управлении. Примеры Тириона и Тайвина показывают, что в их роду рождаются на редкость умные смертные. Такие и в будущем будут полезны.
     - Верховный септон одобрит любое моё решение и объявит его угодным Семерым, - сказал я, «добивая» дедулю. – Золотой лев уже фактически мой второй символ королевской власти, а станет первым. Западные земли станут… своего рода тренировочной площадкой для будущих королей Ланнистеров. Место, где они будут получать необходимые знания, навыки и опыт по управлению королевством.
     Я мог бы и не продолжать, потому как по одним только глазам Тайвина я понял – он мой с головой. Я внимательно изучил всё, что о нём говорили другие и за время нашей беседы создал и собственное мнение.
     Тайвин Ланнистер был одержим процветанием своей семьи. Его не сильно волновали отдельные личности, пока это не касалось чести семьи, но именно ради фамилии Ланнистеров он делал всё, что делал. Подозреваю, что он грезил о безраздельном доминировании своего дома, в настоящем и будущем, над всеми другими домами.
     А тут я, который дает ему то, к чему он и сам стремиться. И даже больше! Тайвин не стал бы меня и слушать с моими идеями, если бы я уже делом не доказал, что они реальны и работают. Он видел обновленную столицу, видел плененного Станниса, видел полную казну и полные склады, видел мою армию и слышал, что люди говорят обо мне, даже не смотря на слухи об инцесте. И это его убеждало сильнее любых слов.
     Мои слова лишь довели его до нужного решения, они не более, чем вишенка на торте.
     - Предстоит очень много работы, - задумчиво произнес Тайвин, возвращаясь к своим письмам.
     - Очень много и чуть свыше этого, десница. А я пока займусь лордами, прибывшими присягнуть мне на верность. Дураки и не знают на что подписываются.

Интерлюдия II.

     Тайвин Ланнистер отложил перо и посмотрел вслед уходящему королю.
     Голову Хранителя Запада терзали самые разные мысли – его внук дал очень много вопросов для обдумывания. Действия Джоффри, прежде принимаемые Тайвином за юношескую глупость, теперь предстали в совершенно ином свете, и старого льва мучил вопрос – как он умудрился пропустить момент, когда его внук так вырос?
     Ланнистер еще очень многого не понимал в действиях Джоффри, но результат-то был виден уже сейчас, и он был прекрасным. В одиночку, без помощи самого Тайвина, король умудрился не только вернуть Простор и Штормовые земли, но и значительно упрочнил своё положение.
     Леди Оленна Тирелл уже обращалась к старшему Ланнистеру с предложением породнить их дома и Тайвин даже был согласен на это… Но действия Джоффри значительно изменили тон переговоров о свадьбе. Прежде, еще до смерти Ренли, Тайвин понимал какую пользу Тиреллы могут принести его дому и пытался договориться с лордом Мейсом и леди Оленной о браке между Маргери и Джоффри, но те сделали ставку на младшего Баратеона. И прогадали.
     Теперь же нужда в Тиреллах была не так остра, да они и сами были вынуждены «плясать под дудку короля» без всяких условий, так что теперь именно леди Оленне был жизненно важен брак с королевской семьей, а не наоборот.
     И Тайвин пользовался этим положением вовсю, выжимая Тиреллов досуха. Теперь же, когда он знал о задумке своего внука, он приложит все силы, чтобы Простор стал самым преданным и покорным регионом королевства.
     Замысел Джоффри был, мягко говоря, крайне амбициозен, но лорд Утёса Кастерли видел, что свои планы внук воплощает в жизнь с завидным упорством и неизбежностью.
     Конечно, это не означало, что молодой король не оступится, идя по своей дороге к абсолютной власти… Но ведь именно для этого и нужны хорошие советники? А никого лучше Тайвина Джоффри было не найти – вот уж кто точно будет трудиться не за страх, а за совесть.
     Мысли Тайвина плавно вернулись к проблеме Севера. Планы внука по нивелированию роли лордов открывали для него некоторые возможности, прежде им игнорируемые как потенциально опасные в будущем. Но теперь… раз лорды все равно окажутся не у дел через пару десятилетий… Можно было и рискнуть.
     Лорд Тайвин Ланнистер сел за письмо, адресованное Русе Болтону и Уолдеру Фрею, которых Молодой Волк все еще считал своими сторонниками. Ну, по крайней мере первого из них.
     ***
     Дейенерис Таргариен смотрела на марширующих Безупречных, освобожденных ею из рабства и добровольно присягнувших ей, как своей королеве. Воины, лишенные нормальной жизни, внушали ей не только сочувствие за их поломанные негодяями судьбы, но и надежду на отмщение и возвращение того, что отняли у её семьи.
     Еще недавно она не могла и помыслить о том, что встанет во главе такой огромной армии так скоро. Казалось бы, еще несколько месяцев назад она была в плену у подлого Даксоса, решившего продать её в Вестерос живой, чтобы получить большую награду за её тело. «Живой стоит дороже мертвеца» - сказал ей тогда предатель, улыбаясь.
     Истинная королева Семи королевств не знала, что с ней сделали бы в Вестеросе, если бы не помощь Джораха Мормонта и неожиданно возникшего союзника в лице мастера над шептунами Вариса.
     Паук хоть и лишился своего места в Малом совете, но сохранил свои связи, создаваемые им на протяжении всей его жизни. Он рассказал освобожденной Дейнерис множество вещей, открыв ей истинную подоплеку всех произошедших событий.
     Оказывается, в Вестеросе существовала целая группа заговорщиков, желающих реставрировать династию Таргариенов. Именно они все эти годы помогали и оберегали Дейнерис с её братом. И более того – спасли из павшей Королевской Гавани её племянника, Эйгона.
     По словам Вариса, Эйгон Таргариен вырос с хорошим воспитанием, как и подобает правителю королевства. По задумке заговорщиков, она должна была выйти замуж за своего племянника, как это было принято у Таргариенов для сохранения чистоты валирийской крови, и вместе они должна были отправиться в Вестерос, вернуть себе Железный Трон и править, как и полагается королевской семье.
     Вот только ужасные события, произошедшие с Дейенерис, разрушили все планы. И Эйгон Таргариен счёл, что не следует ждать свою тётку, а вместо этого стал собирать войско для быстрого и решительного захвата Королевской Гавани, при поддержке заговорщиков, разумеется.
     Гордую кхалиси эта новость сильно оскорбила. В конце концов, она была матерью драконов! Посмотрим, решила Дейнерис, кто окажется сильнее – наёмники её «племянника» или драконы, которые всегда были истинной мощью Таргариенов.
     Конечно, Дейнерис была рада, что у неё оказался живой родственник, но это было известно лишь со слов Вариса, которому кхалиси не сильно доверяла, даже учитывая все сделанное им.
     Поэтому она и направила свой корабль из Кварта не в Пентос, а в Астапор, не смотря на возражения Вариса.
     В этом городе работорговцев они хитростью и обманом, не без помощи Вариса, получали власть над Безупречными, лучшими воинами всего мира, по заверениям их хозяина. И немедленно мать драконов воспользовалась своей новой армией – приказала им убить всех господ и освободить рабов. Безупречные безупречно выполнили приказ.
     Теперь в планах Дейнерис было освободить рабов Юнкая и Миэрина, собрать собственную армию и флот из их богатств и людей, дать время драконам подрасти, и отправиться в Вестерос как истинная королева Железного Трона, а не как жена Эйгона.
     Она добьётся всего, что принадлежит ей по праву, сама, пламенем и кровью.
     ***
     Он чувствовал, как другие его подданные просыпаются. Медленно и отчасти неохотно – за века сна они уже отучились бодрствовать. Но время сна и бездействия прошло. В мире наступала новая эпоха и они были её предвестниками.
     Он знал, что в мире многое изменилось. Где-то далеко на востоке он ощущал пламя драконов. Еще совсем слабое, но уже отчетливое. И Он знал, что вскоре им предстоит встретиться со своим естественным врагом в бою. Но это было не важно, эпоха драконов прошла и ему было чем ответить на их пламя.
     Был и другой. Он чувствовал Другого сильнее, чем драконов, он был гораздо ближе, чем они. И опаснее.
     Другой не принадлежал ни этой эпохе, ни предыдущей, ни грядущей. Другой был совсем другим, словно и не существовал никогда, а просто возник – настолько он отличался от всего иного, что Он чувствовал.
     Другой был силён, это бесспорно, но и чужд. И с каждым днём Другой становился сильнее.
     Это заставило поторапливаться его подданных, сбрасывать с себя оковы сна быстрее, чем они хотели.
     Он еще раз проверил свою магию и убедился, что холод и лёд распространяются по их новому миру с той скоростью, с которой Он и хотел. Совсем скоро земли смертных и теплых будут закованы в лёд и скрыты снегом, а их тела пополнят Его армию.
     Лишь Другой смущал Его разум своей неизвестностью.
     Появление смертных там, где их быть не должно, отвлекло Его внимание.
     А, Ночной Дозор, старые враги. И братья. Прежде – сильный противник, но сейчас лишь тень былой мощи. Они не станут проблемой.
     Он решил, что армия нуждается в трупах дозорных. Их кровь и жизненная сила пробудит ото сна тех, кто еще спит. А их плоть послужит им гораздо дольше в качестве солдат.
     Он сам выйдет против них, как в старые времена ушедшей эпохи. И сам же будет вести их трупы на королевства живых, как когда-то.
     Пусть земли смертных и теплых прибывают пока в блаженном неведенье.
     Ведь зима уже близко.

Глава XI. Змей в поле.

     Лорды Королевских, Западных и Штормовых земель, а также Простор, присягнули мне на верность в один день. Красный замок был переполнен этими гордыми феодалами, склонившимися передо мной – и это зрелище мне было приятнее любого другого на свете.
     Железные острова, Север и Речные земли все еще бунтовали, а Дорн и Долина оставались в нейтралитете. Но всё это было ненадолго. В конце концов я и их заставлю подчиняться.
     В Долину я отправил письмо, в котором предлагал Лизе Аррен перестать жевать сопли и присягнуть мне на верность, в ответ обещая не убивать её любимую сестру, предварительно отдав её на поругание своим солдатам. Конечно, я был весьма резок в выражениях, но нейтралитет Долины был вызовом моей власти и говорить с ними стоило только с позиции силы. Благо, что теперь у меня был королевский флот, который после смерти Станниса вернулся почти в полном составе в лоно короны, и я мог высадить морской десант в Долину, избегая их непроходимых гор.
     Но больше всего меня пока беспокоил Дорн, самая непокорная область из всех. Даже Таргариены не могли захватить его силой оружия. И все эти столетия Дорн всячески демонстрировал свою независимость, чему способствовал их жаркий климат, который весьма затруднял ведение боевых действий на его территории.
     Доран Мартелл, правитель Дорна, вообще никоим образом не реагировал на моё письмо, что я отправил еще в начале своего правления. И подобная дерзость не могла оставаться безнаказанной слишком долго, иначе мои новые слуги могут неправильно это понять. У меня было огромное желание лично отправиться в дом этого больного дурака и заставить его лизать свои сапоги. О, с каким наслаждением я бы вырезал всю его семью! Но нет, я ведь больше не прибегаю к настолько крайним мерам.
     Да и дорнийская жара как по мне не лучше холода Севера. Мне больше по нраву был мягкий климат Королевской Гавани.
     Пока я воевал в Штормовых землях, вырезая мятеж на корню, Тирион, воспользовавшись данной ему властью, пригласил принца Дорана в столицу, пообещав ему место в Малом совете и предложил женить его сына на моей сестре, Мирцелле. И вот на письмо карлика он ответил, согласившись и тем самым формально прервав свой нейтралитет, вот только мне, как королю, он так и не присягнул. А Мирцеллу отправили в Дорн.
     Не могу судить Тириона за это, все же он не был посвящен в мой план относительно Дорна и поэтому его действия были вполне разумны в сложившейся обстановке. Собственно, они и лишили меня опасности атаки со стороны Марок, где войска принца Дорана помешали сочувствующим Станнису лордам прийти ему на помощь. С другой стороны, я все равно бы их всех разбил и вырезал.
     После Доран еще писал Тириону, что приедет в Королевскую Гавань, чтобы получить обещанное и присутствовать на свадьбе короля.
     Ах да, забыл упомянуть: без меня, меня женили.
     Добрый дедушка Тайвин, еще до нашего разговора, договорился с леди Оленной о бракосочетании меня и Маргери, во благо королевства, разумеется. И я ведь как чувствовал, что опасно оставлять столицу на столь длительный срок!
     Разумеется, я был крайне взбешен этим обстоятельством и не собирался жениться по чьей-то там указке, да и вообще брак не для меня… Но потом я успокоился и подумал.
     А что, собственно, изменит, если я скажу какие-то глупые слова какой-то женщине в храме? Да ровным счётом ничего. Их боги глупы и ложны, мне они и их заветы не указ. Так почему я так волнуюсь?
     Свадьба с этой хитроватой Маргери даст мне не мало. Простор окажется привязан к короне еще крепче и уж точно не сможет отвертеться от войны с Дорном, да и сам принц Доран приедет, а это отличная возможность убить весьма умного по слухам правителя и развязать войну. Это не говоря о том, что часть моих сторонников вздохнет свободно, видя, что королевская династия продолжается, они же не в курсе, что я собираюсь править дольше, чем любой из них проживёт. И меня перестанут донимать на тему «жениться вам пора, ваша светлость».
     Да и подданным будет спокойней, если есть королева. И слухи о своей связи с матерью, которые уже ходили по замку, пресеку.
     А Маргери… Ну, все равно по моим меркам она через каких-то лет пятьдесят умрёт. И в любой момент я могу её сам подушкой удавить.
     Так что причин для серьезного бешенства почти не было. Кроме того, что все это решили без меня. Но тут я сам виноват – оставил столицу без контроля на слишком долгий срок.
     И вот, теперь я женюсь. Правда не скоро, и далеко не факт, что невеста до свадьбы доживёт – смертные такие недолговечные.
     ***
     В помощь армии Ланнистеров я отправил пять тысяч всадников и шесть тысяч пехотинцев и, надо сказать, эта помощь была весьма своевременной. При поддержке моих личных солдат, мы смогли нанести несколько серьезных поражений северянам, не без поддержки предателей с их стороны, что обратило Робба Старка в бегство. Ну, точнее отступление, но даже оно легло как бальзам на сердце после череды обидных поражений, нанесенных Молодым Волком.
     Тайвин меня уверял, что уже подготовил серьезный «сюрприз» Старку и вскоре мы забудем о нём, как о страшном сне. Что ж, в дедуле я был вполне уверен, так что оставил эту войну на него.
     Принц Доран так и не приехал, сославшись на болезнь. Но вместо себя он послал своего брата, Оберина.
     Оберин Мартелл, известный как Красный Змей, был весьма знаменитым авантюристом. Своего рода классический «плохой парень» - режет всех, кто ему не нравится и трахает всех, кто нравится. При этом он был дерзок, нагл и достаточно умён, чтобы первые два качества не завели его в могилу. Он имел репутацию отравителя и мало кто решался в его присутствии есть или пить предложенную им пищу и вино. О, а еще он дико ненавидит Ланнистеров, что мне очень на руку.
     Будет интересно посмотреть на этого «Красного Змея» вживую и проверить так ли он умел и смел, как о нём говорят.
     Оберин прибыл в Королевскую Гавань как раз к дате суда над Станнисом и его сторонниками. Причем, приехал он не с общей делегацией, а самостоятельно, раньше них. Видимо, таким образом он желал чего-то добиться и если бы не шпионы Тириона у него бы получилось. Или же это просто его проявление авантюризма – инкогнито прибыть в город, где правят люди, которых ты ненавидишь и которые ненавидят тебя.
     Расположился Оберин в борделе Мизинца, и я отправил Беса, чтобы поприветствовать его. Конечно, я мог бы пойти и сам из любопытства, но слишком много уж чести дорнийцу. Сам же я в это время занимался куда более важными делами королевства и возникающими проблемами.
     В частности, у меня вызывало беспокойство какая-то нездоровая активность в Пентосе, городе за Узким морем. Там, по донесениям шпионов, в последние месяцы собирались наёмники. Заказчиком выступал отряд Золотые Мечи, весьма известный и уважаемый.
     Меня бы не волновали наёмники сами по себе, мало ли чего они там хотят, но эти самые Золотые Мечи еще и нанимали корабли. Куда они могли поплыть? Любой город побережья можно исключить сразу, в них было бы проще и быстрее дойти по суше. В залив Работорговцев? Там нечего делать такому количеству наёмников.
     Единственный вариант – они собрались в Вестерос. И это не было удивительно само по себе, все же идущая война привлекла многих «искателей удачи» с Эссоса в том числе. Но для этого наёмники не собирались в такую большую кучу. Да и сами Золотые Мечи имели ту еще историю и вряд ли с добрыми намерениями поплыли бы в Вестерос.
     Может быть их наняли северяне? Но нет, откуда у Севера столько денег? Да и кому мальчишка Старк в принципе был нужен?
     Или это Дорн решил сделать ход?
     В любом случае я дал указание шпионам смотреть в оба и докладывать в столицу обо всем.
     Из-за этого сборища, к слову, за Дейнерис начало охоту меньше наёмников, чем я рассчитывал. И результатов особых у них пока не было. Впрочем, это была меньшая из моих проблем и о заморской «королеве» я лишний раз не вспоминал. Вот когда у нее появится армия и флот – тогда я и займусь ей всерьез.
     Пока же… У неё по моей информации появились Безупречные, специально выращенные рабы-воины, которых тренировали десять лет и в самом начале обучения кастрировали. Когда до меня дошла новость о таком «войске» я не смог сдержать смеха.
     Воины-евнухи – ну очень грозная сила. К тому же, было непонятно, чему их там могут учить десять лет. Даже моей фантазии, если именно обучать солдат, хватает лишь на пять лет – этого времени с головой хватит, чтобы из любой тряпки подготовить машину для убийств. А Безупречных готовят по десять лет. Что ж, удачи им, в данный момент я их даже не воспринимал, как реальную угрозу.
     ***
     Я шёл по коридорам Красного замка. За спиной моей высился верный Пёс, которого я ранее выделял для охраны Серсеи, но вернул на службу себе. Пёс стал первый королевским гвардейцем нового типа, с немного измененным обетом, не включавшим безбрачие и чрезмерное воздержание.
     Все же, по моему мнению, когда лучшие рыцари не имеют возможности оставить потомство – это очень плохая практика. В деле выведения породы, люди ничуть не отличаются от лошадей. Поэтому, к слову, я и решил немного продлить жизнь Барристана Селми и вернуть ему мужскую силу, а после найти подходящую женщину, чтобы они вдвоем успели настрогать мне будущих славных воинов.
     Хотя Пёс не долго пробудет возле меня. Через неделю он отправляется в Цитадель мейстеров по моему приказу, во главе с сотней всадников, кандидатов на вступление в мою обновленную гвардию.
     Когда проблема с Простором была решена и он снова оказался под властью короля, я сразу же отправил через Пицеля письмо в Цитадель с приказом отправить в столицу две сотни выученных мейстеров, имеющих звенья цепи в областях политики, управления, экономики, медицине, истории, астрономии и еще нескольких наук. Нужны они мне были для развития системы образования, все же не дело, когда монополия на просвещение в руках какие-то старичков так далеко от Королевской Гавани. Тех мейстеров, что выпускала Цитадель, было катастрофически мало для моего будущего государства. К тому же они в основном были распределены между замками и крепостями.
     Подобное положение вещей надо было менять, и я собирался создать аналог Цитадели, под покровительством либо Церкви, раз уж она уже занимается сиротами, либо Гильдии алхимиков, так как они были прямым аналогом мейстеров и имели наработанную практику в обучении.
     И какой же ответ мне прислал Конклав архимейстеров? «Мы подумаем»! Разумеется, ответ был длиннее, но суть его заключалась в том, что затребованных людей они не пришлют, так как, по их мнению, этого не нужно делать. Я дал им прямой приказ, не спрашивая их мнения и не интересуясь отговорками, а в ответ получил отказ.
     В целом, я достаточно спокоен и рассудителен, как мне хочется думать. Но вот чего я не переношу ни под каким видом – так это неподчинения. Любое проявление непокорности вызывает во мне дикую ярость. Которую, впрочем, я вполне могу сдержать при необходимости.
     Вот и дерзкий ответ Цитадели, привыкшей к независимости, меня разозлил. Разозлил настолько, что я приказал Псу готовить отряд рыцарей из тех, что желает служить гвардейцами. Приказ у этой «экспедиции» был простой – дойти до Цитадели и взять то, что мне нужно. Если потребуется – силой. Полномочия Псу я давал самые широкие, фактически дав ему королевское право вырезать весь чертов Конклав, если возникнет нужда.
     Эти старые, тупые пеньки явно показали, что не желают ни работать на благо государства, ни подчиняться моим прямым приказам. Если они не способны выполнить королевский приказ – я на их место поставлю тех, кто сможет.
     Пицель, прознав про моё распоряжение, очень сильно переживал. Он так сильно волновался, что даже порой забывал изображать старческую немощь – бегал за мной следом и все подсовывал свои бумажки, в которых подробно и обстоятельно описывал каждого из архимейстеров и почему их надо по большей части казнить, а еще он не уставал нашептывать мне кто из этих «прохиндеев и бездарностей» втайне не был согласен с моей коронацией. Его «беспокойство» о судьбе коллег было таким умилительным, что я даже не прогонял его. А все его доносы тщательно выслушивал и читал, добавляя их всех в личные дела соответствующих архимейстеров, которые завели мои личные писари, фактически став моей официальной королевской канцелярией.
     Пёс и рыцари же готовились к долгому походу туда и обратно. Время нынче были неспокойные, так что я даже не сомневался, что найдется какой-нибудь недобитый лордик или слишком дерзкая шайка разбойников, что рискнут их атаковать, особенно на обратном пути. Пса я дополнительно инструктировал насчёт Конклава, основываясь на доносах Пицеля и информации, полученной Тирионом.
     И надо было же такому случится, что во время своей прогулки я наткнулся на Оберина Мартелла. Хотя «наткнулся» не совсем верное слово – я давно его искал. Так уж вышло, что кроме официального приёма в тронном зале нам с ним так и не удалось поговорить. А поговорить хотелось. Предполагая же, что мой вызов этот наглый дорниец почти однозначно проигнорирует, просто чтобы продемонстрировать «независимость» Дорна в очередной раз, я не искал с ним встречи «официальными» путями.
     По какой-то причине Оберин весьма отрицательно относился ко мне, хотя в нашу единственную встречу он, разумеется, своих истинных чувств никак не демонстрировал. Хотя кого я обманываю, - он ненавидел Ланнистеров за смерть своей сестры и её детей во время восстания Баратеона, а я, как ни крути, был все же Ланнистером. И поддерживался Ланнистерами. А Тайвин, самый ненавистный для Оберина человек, был моим десницей. Хорошо еще, что Гора терроризировал Речные земли, а не то Мартелл точно попытался бы его убить.
     - Это всё, Пёс, - сказал я Клигану, - можешь идти.
     Сандор хотел было что-то возразить, ведь иной охраны со мной не было, не считать же за охрану Подрика? Но Пёс сдержался и пошёл продолжать готовится к походу.
     - Принц Оберин, - поприветствовал я дорнийца, провожающего Клигана насмешливым взглядом, - леди Эллария.
     Эллария Сэнд была незаконнорождённой дочерью какого-то там лорда, но что важнее – она была любовницей Оберина и матерью его собственных бастардов. Хотя у Мартелла было довольно много детей, которых все называли «песчаными змейками». Ничего интересного про Элларию я сказать не мог – обычная, пусть и по-своему привлекательная, женщина. Ничего особенного.
     - Ваше величество, - Оберин мог даже в почтительный тон вплести насмешку.
     Пока я игнорировал дерзость принца, просто потому что он и так получит своё, когда придёт его время. А пока он был очень удобной фигурой для моей маленькой игры с Дорном. Так что… пусть порадуется, пока есть возможность.
     - Как вам Красный замок, принц? – любезно поинтересовался я. – Надеюсь, вам выделили достойные покои?
     - Все хорошо, благодарю за гостеприимство, - отозвался Оберин, прижимая к себе Элларию. – Разве что слишком много Ланнистеров.
     - Мне доложили о вашей стычки с солдатами моего деда в борделе.
     - Ваш дядя, Тирион, появился вовремя, солдаты лорда Тайвина смогли сбежать, хотя я и успел ранить одного. Признаюсь, я ожидал большего от «львов».
     - Я могу понять ваши… чувства. Но напомню, что по недавно написанному мной указу, нападение на солдат короля – это нападение на короля. И карается подобное смертью. Просто сообщаю, чтобы вы были в курсе.
     - Да, я слышал об этом, - кивнул Мартелл, - довольно необычный указ. Я считал, что здесь у вас куда меньше заботы о своих людях, чем в Дорне.
     - Всё меняется. О жизни своих солдат я беспокоюсь.
     Конечно, ведь на них потрачено столько времени и сил. Жаль, что я законодательно не могу запретить им умирать до тех пор, пока они не отработают затраченных на их обучение и содержание ресурсов, убив хотя бы двадцать врагов каждый.
     - Это ведь не относится к жизням женщин и детей, верно?
     А я всё думал, когда же он свернёт на эту болезненную для него тему. Принц Оберин был чересчур одержим своей убитой много лет назад сестрой. Что за отношения их связывали, что он спустя такое количество времени продолжает любить её настолько сильно, что не боится высказывать подобные претензии королю? Впрочем, короля за пределами Королевских земель пока еще не особенно боятся.
     - Если это женщины и дети врагов, то почему бы и нет? – пожал плечами я, демонстрируя беззаботную полуулыбку. – Лорд Тайвин сообщил мне о вашем желании встретиться на судебном поединке с Горой.
     - О, я очень этого хочу, - вся напускная веселость слетела с Оберина, как шелуха. – Он должен ответить за своё преступление.
     - Если убийство на войне преступление, когда вы будете призваны к ответу? Ведь вы не мало повоевали, как я слышал. Скольких детей вы оставили сиротами, а жён вдовами? Сколько семей разрушили?
     - Я никогда не убивал и не насиловал женщин, как и детей, - резко ответил принц, так что Эллария сразу положила ему руки на плечи, успокаивая.
     - Правда? О вашей биографии многое неизвестно. Хотите сказать, что наёмники в Эссосе внезапно стали благородными воинами? Что-то не верится. Быть может лично вы этого и не делали, а что насчет ваших товарищей? Многих вы призвали к ответу?
     - Я не отвечаю за всех наёмников, «ваша светлость», но в моём отряде подобного мусора не было.
     - Отрадно слышать. Все равно иное не доказуемо. В любом случае, убийство вашей сестры и её детей дело давно минувших лет. Шла гражданская война, думаете кто-нибудь позволил бы крови Таргариенов выжить? Дорн до последнего поддерживал Безумного короля, чего вы еще ожидали? Что вошедшие в столицу войска восставших пощадят жену Рейгара Таргариена и его детей?
     - Убийство беззащитной женщины и невинных детей ничем нельзя оправдать, - сейчас Оберин был похож на змею, готовую к броску. – Ваша собственная сестра сейчас в Дорне, ваше величество, как бы сами отнеслись к её смерти от рук моих людей?!
     Послал бы благодарственное письмо, ведь это было бы такая превосходная причина для начала войны! Да я смог бы смерть Мирцеллы представить так, что воины Простора и Штормовых земель сами бы шли на смерть в пустыню с её именем на устах! Но разве дождешься такого замечательного подарка от осторожного и хитрого Дорана? Да ни в жизнь. Уверен, Мирцеллу сейчас охраняют лучше, чем самого правителя Дорна. И он никому не позволит навредить ей.
     - Я бы стёр весь Дорн и всех его лордов с лица Вестероса, - абсолютно честно ответил я, - поля бы засыпал солью, а все города и замки разнёс бы по камешку.
     - Значит, вы меня понимаете, - удовлетворенно кивнул Оберин, хотя на деле мы имели совершенно разные взгляды на ситуацию.
     А может и для него смерть сестры лишь предлог? Да нет, вряд ли, слишком зациклен он на этом был.
     - Я не понимаю вашего стремления сразиться с Горой. Он опытный рыцарь, закованный с ног до головы в железо, да не в простые доспехи, а утяжеленные. И двуручным мечом он орудует, как одноручным. Вы же напротив, предпочитаете копьё, как я слышал, и лёгкую броню. Я бы сказал, что шансов у вас не много.
     - Мне уже приходилось побеждать соперников выше и сильнее себя, - беззаботно отозвался Оберин, просто источая уверенность в своих силах. – И я до сих пор жив. А они нет.
     - Было бы любопытно посмотреть… Но не думаю, что мне сейчас нужен скандал с Дорном из-за вашей смерти.
     - Я буду продолжать настаивать на поединке с Горой. Он не сможет прятаться от меня вечно.
     - Полагаю, он и не будет. Что ж, это ваша жизнь, вам самому решать, когда с ней расстаться. Вы идёте на суд?
     - Суд над вашим дядей и той жрицей? Разумеется. Это мой долг, как члена Малого совета. Я слышал, вы настаиваете на виселице для обоих. Разве вам не жалко своего «дядю»?
     Как он выделил интонацией «дядя». Намекает на моё истинное происхождение и пытается оскорбить? Напрасно.
     - Мой дядя умер уже давно, в тот момент, когда позволил красной ведьме затуманить свой разум, поднять против меня мятеж и сжечь своих людей. После такого он не заслуживает даже места в Ночном Дозоре.
     На самом деле, я бы просто не рискнул отправить Станниса на Стену. По-моему, это была крайне глупая «традиция» в случаях с такими опасными врагами, как Баратеон. Мелких сошек, вроде того же Яноса, туда можно было слать пачками – никакой опасности они не представляли. А вот Станнис… Как ни крути, а он обладал харизмой лидера и немалыми полководческими талантами. Дать ему возможность стать лордом-командующим Дозора и вновь поднять свой мятеж? Ни за что.
     Да и прочим мятежникам следовало показать пример.
     Я в сопровождении Оберина и его женщины прошёл в тронный зал и сел на свой Железный Трон. Очень неудобный, к слову. Не знаю кто решил, что кресло из мечей может быть удобным. И даже подушечку не подложишь – не поймут подданные. Хотя неудобство было малой ценной за возможность сидеть на нём и править королевством.
     Один из гвардейцев тут же возложил мне на голову корону и зал стал заполняться людьми. Здесь были буквально все придворные – бесполезная кучка лизоблюдов, которых я не разогнал только по причине своей занятости. Приближенные Серсеи, Тайвина, Тириона, Джейме, который до сих пор отдыхал в плену, и многие, многие другие. Присутствовал и Верховный септон, разумеется. Справа и слева от меня разместились члены Малого совета, королева «регентша» и сам десница.
     Присутствовали так же Тиреллы и Старки. Кейтлин выглядела не очень хорошо, но она явно была рада вновь обнять свою дочь, хоть и попыталась устроить истерику, когда выясняла, что Арья пропала. С чего-то жена Эддарда решила, что я её убил и пришлось стражникам её успокаивать.
     Оленна же смотрела на происходящее, как на игры детей в песочнице и в чем-то я был с ней согласен. Стоящая рядом с ней Маргери кидала на меня недвусмысленные взгляды. Видимо, она уже представляла себя рядом с Железным Троном в короне. Ха, а ведь это еще не было решено. Оберин был уже в столице и уйти отсюда он не сможет, так какой мне толк от свадьбы с ней? Впрочем, пусть пока девочка порадуется, Верховный септон согласится разорвать эту помолвку в любой момент, так же как он согласился разорвать её с Сансой.
     Когда прибыли все придворные, в зал ввели Станниса и его старуху, в цепях. Выглядела Мелисандра крайне плохо. Видимо, без своего рубина она стремительно теряла здоровье.
     - Я, король Джоффри Баратеон, первый своего имени, король андалов и Первых людей, Хранитель и Защитник государства, объявляю начало суда над Станнисом Баратеоном и жрицей Мелисандрой. Они обвиняются в преступлениях против государства, веры и народа. Обвиняемые признают свою вину?
     - Нет, - ответил хриплым голосом Станнис.
     Как я и думал. Насколько проще было бы их казнить прямо сейчас, но нельзя – традиции. Да и люди жаждут зрелища. Об этом суде будут судачить весь следующий год. Так что не стоит мне отбирать у смертных повода поболтать.
     - Введите первого свидетеля.
     Хорошо еще, что я убедил остальных «судей» не затягивать процесс. Все решится сегодня: мы быстро опросим свидетелей, ознакомимся с доказательствами вины обоих, и они еще до заката отправятся к веревке, на потеху толпе.
     Все шло по плану. Свидетели говорили то, что нужно, вызывая необходимый уровень негодования у придворных. Доказательства вины обоих подсудимых были вполне убедительными. Да даже сама старуха не отрицала, что сжигала святыни Семерых и оставшихся верными им людей, чем вызвала свое освистывание со стороны остальных. Верховный септон и вовсе от возмущения весь покраснел.
     Все же стоит поблагодарить эту старушку. Своими действиями она серьезно развязала мне руки – я смогу ввести веру в этого её божка в список запрещенных на территории Вестероса. Ну зачем мне его миссионеры в собственном государстве? У меня тут есть своя религия, и не одна, с ней бы для начала разобраться, и всякие проходимцы мне тут были не нужны.
     Религия, особенно в таком непросвещённом обществе, это реальная власть. Разве мог я допустить, чтобы какие-то там огнепоклонники имели власть в моей стране?!
     Наконец, свидетели и доказательства кончились.
     - Суд выслушал все показания и рассмотрел все доказательства, - подвёл я черту под этим спектаклем, - и вынес решение. Станнис Баратеон признается виновным в мятеже против законного короля, в преступлениях против веры и народа, в нарушении святых обетов и клятв. Жрица ложного бога Мелисандра признается виновной в преступлениях против Семерых, в убийстве невинных людей и уничтожении святынь королевства. Я, властью данной мне по праву рождения, приговариваю вас обоих к смерти через повешение. Приговор будет приведен в исполнение незамедлительно. У вас есть, что сказать напоследок?
     - Я не признаю суда бастарда и его прихвостней! – гордо ответил Станнис, поднимая голову выше и обращаясь ко всем присутствующим. – Я требую испытания поединком!
     Об этой забавной традиции я знал. Она и в Лесной стране была, хотя звалась там «суд полем». Слышал я, Безумный король обожал подобные испытания. Правда с его стороны всегда выступал Дикий Огонь, который неизменно побеждал людей из плоти и крови. Быть может и сейчас так поступить? Виселица против Станниса Баратеона. Результат был бы немного предсказуем.
     - У вас нет права требовать испытания поединком! – тут же вмешался септон. – Вы отвергли веру в Семерых! Боги не встанут на вашу сторону!
     - Станнис все же рыцарь, по закону рыцари могут требовать испытания, - заметил Оберин.
     - Он перестал быть рыцарем, когда нарушил свои обеты, данные Семерым! – парировал септон и я был склонен с ним согласиться.
     - Подобные прецеденты в истории были, - заявил Тайвин и посмотрел на меня, - иноверцы раньше получали возможность отстоять свою невиновность в поединке. Но преступления лорда Станниса чересчур велики и, я думаю, никто не сомневается в его вине. Решать вам, ваше величество, как с ним поступить.
     Зал погрузился в тишину. В целом, как я понял, мнения разделились: с одной стороны, Станниса никто не любил, но по закону у него было такое право. Конечно, в законе было много противоречий относительно судебных поединков… И пока мои слуги не закончили с его кодификацией, ничего однозначно по сложившейся ситуации сказать было нельзя.
     Решать предстояло мне.
     Честно… Эта возможность меня заинтересовала. Отличный шанс показать всем, кто сомневается еще в моей власти и воинской доблести, чего я стою. Все же, Станнис был побежден не в бою один на один, а этому придавалось большое значение в этом обществе. За Робертом пошли потому что он одолел принца Рейгара в открытом и честном бою. Это было просто и понятно смертным, они это уважали. Стоит ли мне отказываться от подобной возможности? Станнис был опытнее, старше и сильнее, официально по крайней мере. Отличный противник.
     - Хорошо, дядя, будет тебе испытание поединком. Кого ты выберешь своим чемпионом?
     Оберин как-то странно дернулся, словно желал выступить на стороне Станниса, но он продолжал сохранять молчание.
     - Я сам буду за себя сражаться, - прохрипел Станнис. – А кого ты выставишь на свою защиту, бастард?!
     - Я сам убью тебя, дядя.
     ***
     Принц Оберин сидел в лучшей из возможных лож, вместе со своей любовью Элларией. Светило солнце, дорнийское вино приятно освежало в этот жаркий день двух любовников… И только присутствие Тайвина Ланнистера и его отпрысков портило картину.
     Они все, как и сотни других людей, находились на небольшой арене, где предстояло пройти судебному поединку между Станнисом и Джоффри.
     Оберин предвкушал замечательное зрелище. До него уже доходили слухи, что новый король весьма искусен в бою, но сплетням Красный Змей предпочитал не верить. Джоффри не походил на искусного бойца – пусть и высокий для своего возраста и довольно мускулистый, он пренебрегал тренировками, как Оберин сам смог убедиться за время своего нахождения в столице. Принц сам был отличным воином, лучшим в Дорне, а значит и лучшим в Вестеросе, и он прекрасно понимал, как важно постоянно держать себя в форме. Джоффри этого, судя по всему не понимал. И был он глупцом, раз решил самостоятельно выйти против опытного Станниса и даже дал ему две недели на восстановление сил.
     Сперва Оберин надеялся, что король выставит против Станниса самую верную собаку дома Ланнистеров – Григора Клигана. В таком случае Мартелл бы незамедлительно предложил Станнису быть его чемпионом. Но увы, Джоффри захотелось славы.
     Если бы принцу предложили пари – он поставил бы против короля. И, насколько он знал, не он один. Даже семья Джоффри, все Ланнистеры, уговаривали его не творить глупостей и выбрать себе чемпиона. Редкий случай, когда Серсея, Тайвин и Тирион сошлись во мнении и действовали заодно!
     К Джоффри Оберин не испытывал той ненависти, как к Тайвину и Горе. Все же он считал, что сын за грехи предков отвечать не должен. Принцу даже было плевать бастард ли Джоффри или нет. Но его смерть несомненно нанесёт вред Ланнистерам, а это было для Оберина хорошо.
     Сам бы Мартелл не стал бы пытаться убить мальца, но если это сделает кто-нибудь другой, то почему бы и нет?
     - Скоро начнется, - шепнула Эллария и Оберин немедленно притянул к себе любовницу и поцеловал.
     Это было не только приятно само по себе, но еще и дико раздражало Тайвина, хоть тот и не показывал своих чувств. Двойная выгода.
     Станнис Баратеон вышел на арену в полном доспехе, с мечом и щитом. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять – вот опытный воин, броня которого стала ему второй кожей, а меч и щит дополняли руки. Две недели отдыха и обильного питания сделали своё дело и Станнис сейчас предстал перед людьми во всей красе. Оберину даже было немного жаль, что этот достойный воин сошёл с ума, раз жёг своих собственных подданных во имя какого-то бога.
     И напротив него стоял Джоффри, всем своим видом выражая насмешку над Станнисом. Из одежды на короле были только штаны и сапоги. Оберин неодобрительно покачал головой – подобное бахвальство, выйти против рыцаря с голым торсом, он видел не раз и не два за свою бытность наёмником. И ни разу это хорошо не заканчивалось для гордеца. Из оружия у Джоффри был только большой двуручный меч, Лёд, на который он и опирался.
     Король не выглядел достаточно сильным или умелым, чтобы пользоваться таким мечом в бою. Хоть Оберин и слышал, что якобы он уже показал себя в сражении у Путеводной, где этим самым мечом разил врагов, но верить этим слухам принц не стал.
     Видимо, он все же переоценил Джоффри и сейчас этот глупец умрёт.
     Всех остальных придворных вид монарха так же привёл в изумление. Люди перешептывались, явно переживая за своего государя. Лишь королевские гвардейцы и солдаты, стоящие по периметру арены, сохраняли спокойствие.
     Верховный септон провозгласил начало судебного поединка, и противники сошлись.
     - Семеро направляют меня, дядя, - громко, явно чтобы слышали все, крикнул Джоффри, - они дали мне силы, чтобы сокрушить тебя за твои грехи. Боги сегодня не на твоей стороне, и твой ложный божок тебе не поможет.
     По толпе прокатилась волна одобрения. Джоффри явно играл на публику и Оберин это понял. Но все равно его действия все еще выглядели глупо. Или он действительно считал, что боги дадут ему защиту от меча Станниса? Тогда он не только глупец, но еще и безумец.
     Меч Станниса сам собой воспламенился, вызывая испуганные вскрики среди придворных. А Джоффри только рассмеялся.
     - Значит, ведьма все же нашла способ применить свою магию? Или это сам божок пришёл себя показать? Не поможет!
     Оберин считал, что все решится за первый же удар. Но он ошибался.
     Джоффри и Станнис сблизились и нанесли друг другу первые удары. От пылающего меча король без видимого труда уклонился, а его собственный удар Льдом пришелся на щит Станниса, сбивая того с ног.
     Баратеон быстро поднялся с земли и вновь пошёл тараном на Джоффри, прикрываясь щитом. Снова удар – и снова король остался без единой царапины, а щит Станниса уже выглядел плохо от ударов валирийской стали.
     Джоффри орудовал огромным мечом, почти с себя самого размером, с какой-то пугающей легкостью. Оберин вынужден был признать, что вновь недооценил мальчишку. Откуда-то в его теле было достаточно силы, чтобы управляться с двуручным мечом. И он явно игрался со Станнисом, ведь его меч мог легко перерубить щит Баратеона за один удар. И самого мятежника заодно.
     Так и продолжалось – Станнис шёл в атаку, а Джоффри легко уходил от его пылающего меча. Придворные ликовали каждый раз, когда король уклонялся или наносил удар. Станнис же все больше и больше уставал, его движения становились медленными, Джоффри же напротив выглядел свежим и полным сил, словно махание Льдом ему совершенно ничего не стоило.
     Люди ликовали, глядя на своего короля, который сейчас не просто карал мятежника, он карал восставшего против Семерых. Оберин уже слышал, как придворные шепчутся, называя Джоффри избранником богов. Это было глупо… Но это бы объяснило силу короля и его уверенность в себе. Но нет, думать так было противно натуре Оберина. Боги людям не помогают! Сколько раз он видел доказательства этому…
     Меж тем, ликование толпы достигло своего пика, и король был удовлетворен.
     Парой ударов он отсек Станнису руку с мечом, который тут же погас, стоило ему коснуться земли, и одну ногу.
     Баратеон рухнул на землю, но все же нашел в себе силы подняться и встать на колени. Слетевший с его головы шлем отрыл все искаженное в боли лицо Станниса и его обреченный взгляд. Он проиграл и понимал это.
     Толпа торжествующе взревела, а принц Оберин не мог отвести глаз от двух противников.
     Вот Джоффри что-то сказал Станнису, ревущая толпа мешала разобрать Мартеллу его слова, от чего глаза Станниса испуганно расширились. С улыбкой, король приложил к своим губам указательный палец и в следующее мгновение разрубил Станниса на две части, от плеча до пояса.
     Так Баратеон и умер – испуганный неизвестными словами Джоффри.
     Оберин откинулся в своём кресле и выпил сразу целую чарку вина. Он очень сильно недооценил короля и теперь, в связи с этим, Красному Змею предстояло изменить свои планы.

Примечание к части

     Валар продаэрис (Все люди жаждут проды)
>

Глава XII. Глас короля - глас божий.

     Вот и всё, дело было сделано. Станнис Баратеон убит и его верхняя половинка висела над воротами Красного замка, радуя людей, а ведьма Мелисандра висела рядом. Говорят, она долго трепыхалась, не желая умирать. А пару раз и вовсе словно «оживала» и снова болталась в петле, но думаю это просто байки впечатлительных смертных.
     Приближенные ко мне люди стали совершенно по-другому на меня смотреть. Особенно Верховный септон, который больше других впечатлился моими словами и теперь натурально считал меня посланником Семерых. Я не стал разубеждать старичка и даже благословил его на молитвы в мою честь среди паствы. Осталось пару чудес прилюдно явить – и готов новый канон для веры, в котором меня провозгласят мессией.
     Интересным «побочным» эффектом моего боя было резкое увеличение добровольцев в рядах королевской армии. Число рекрутов так резко скакнуло вверх, что пришлось делать дополнительные закупки продовольствия и снаряжения. Но я не жаловался.
     На волне своего успеха в бою со Станнисом и от впечатления от Оберина, я написал принцу Дорану о предложении скрепить наши дома не только браком Мирцеллы и Тристана, но и меня самого с его старшей дочерью Арианной. Письмо должен был передать сир Арис Окхарт, в компании пятидесяти рыцарей. Он же должен был доставить Арианну в столицу на специально выделенном для этого корабле. Даже интересно, насколько хватит осторожности и ума Дорану – подчинится он или наконец покажет зубки?
     Конечно, я был помолвлен с Маргери, и я не собирался отменять свадьбу… Пока что. Но ограничиваться одной женщиной? В любом случае, это было не по мне. Хотя многожёнство было запрещено в Семи королевствах верой…
     Пришлось пригласить Верховного септона к себе на ужин, чтобы обсудить с ним сложившуюся проблему.
     Септон был не дурак пожрать, о чем намекало его жирное брюхо, и я с легкостью дал ему то, что он так любил.
     - Как вам эти жаворонки, Верховный септон? – спросил я его с улыбкой, наблюдая как жирный жрец набивает себе брюхо.
     - О, они великолепны, светлейший, лучше тех, что я ем… что я когда-либо ел.
     Вопреки требованиям церковного канона, Верховный септон не вел скромной и набожной жизни. Он любил поесть, любил выпить, любил жить в роскоши и любил принимать душистые ванны в компании юных дев. А еще он очень любил золото. В общем, такой Верховный септон меня полностью устраивал.
     - Рад, что вы довольны, - покивал я для приличия. – Но до меня дошли тревожные слухи, что ваше содержание… не соответствует вашей высокой должности. Глава церкви Семерых вне всяких сомнений должен внушать уважение и трепет пастве одним своим видом… А у вас, как мне доложили, довольно мало золота в наряде.
     - Это… действительно так, светлейший, - осторожно ответил септон, чувствуя, что я к чему-то клоню, но не понимая к чему именно. – Жизнь служителя Семерых должна быть… скромной.
     - Но не бедной же? Как вы считаете, сто тысяч золотых драконов могли бы поправить ваше скромное положение? И, разумеется, следует вернуть долг церкви… в полном объёме. Послужат ли эти деньги богоугодным делам?
     - Безусловно, государь, - глаза септона так и вспыхнули алчностью и всякое опасение из них исчезло.
     - Тогда быть посему. Корона и церковь должны идти рука об руку и помогать друг другу. Ведь именно на нас держится благополучие государства. Вы согласны, Верховный септон?
     - Никто не смог бы сказать лучше, ваша светлость!
     - Я рад, что мы мыслим одинаково. Я тут как раз на днях размышлял о свадьбе с леди Маргери…
     Септон стал слушать крайне внимательно. Все же, не смотря на свою «греховность», полным дураком он не был и прекрасно понимал, что просто так ему никто платить не собирается.
     - Мои писари нашли интересную традицию прежних королей. Таргариены практиковали многожёнство, начиная с Эйгона Завоевателя, который был женат на двух своих сестрах. И я подумал: а ведь это отличный способ в наше неспокойное время сплотить Семь королевств через династические браки! Если бы я только мог жениться не на одной достойной леди, а скажем… на семерых. По числу воплощений Бога и по числу королевств.
     - С-семерых? – септон чуть не подавился куском жаворонка. – Но, государь, церковь запрещает многожёнство!
     - Не одобряет, - поправил я септона. – Таргариены столетиями его практиковали и церковь… относилась к этому с пониманием. Почему ей не сделать это снова? К тому же, мой род, род Баратеонов, фактически на грани исчезновения. Надежда рода лишь я и мой брат Томмен. Даже у самого захудалого лорда множество детей-наследников. А тот же Уолдер Фрей и вовсе своё потомство уже и считать перестал! Разве не разумно в таком случае сделать для своего короля исключение и неужели Семеро без понимания отнесутся к потребности его в продолжении рода?
     Плевать мне на продолжение рода. Просто, когда Дорн будет покорен, оставшиеся в живых куда легче примут мою власть, если старшая дочь их правителя будет моей женой. То же самое с Севером и Простором, чьи дочери в моих руках. И остальные земли я смогу окончательно покорить тем же способом.
     Это временная мера, призванная успокоить людей. Думаю, за пару-тройку десятилетий я смогу привести своих подданных к мысли, что я единственный их правитель, бессменный и вечный.
     - Это очень серьезная проблема, - понимающе кивнул септон и в его небольших глазах я видел, как в нём растет жадность, - думаю... церковь с пониманием могла бы отнестись к столь… нестандартной практике. В порядке исключения, разумеется. Но предстоит еще убедить в этом Совет Веры.
     - Пятьдесят тысяч каждому убедит Совет Веры в праведности моей задумки?
     - Несомненно, светлейший, - покорно согласился септон, но я заметил его алчную усмешку.
     Наверняка Совету Веры достанется не вся сумма, выделенная мной на подкуп… Но какое мне дело, если они найдут достаточное религиозное оправдание моему многожёнству?
     Ну вот, чуть больше миллиона драконов ушло на подкуп только за возможность иметь много жён вместо одной. Не важно, всё равно я эти деньги верну, когда введу налог для церкви. Но это будет уже при другом Верховном септоне и при другом Совете Веры. Они легко покупаются… а должны делать то, что я скажу без всякого подкупа. Поэтому я их и заменю лет через пять или даже раньше.
     И да, надо не забыть внести соответствующие примечания в письмо Дорану, пусть он первым узнает о том, что церковь и сами Семеро благословляют моё решение завести много жён.
     А если он будет упираться – у сира Ариса на этот случай будут особые указания.
     - Тогда, - поднял с кубок с вином, - за новые традиции!
     ***
     - Ты думаешь, что это разумно? – с явным неодобрением спросил Тайвин, разрезая кусок мяса на своей тарелке. – Что ты будешь делать с наследниками от каждой из своих жён?
     - Поставлю их править над каждым из регионов своего королевства, - пожал я плечами. – Это сыновей. А дочками привяжу к себе оставшихся лордов к себе. Наследник же будет назначен мной в соответствии со своими достижениями.
     - Думаешь другие великие дома согласятся на такое?
     - А разве нас должно волновать их мнение? Маргери Тирелл и Санса Старк уже у меня в руках. Скоро будет и Арианна Мартелл. Ширен Баратеон выйдет за Томмена, они как раз одного возраста.
     - Не думаю, что принц Доран так просто отдаст свою старшую дочь. Он уже много лет пытается её выдать замуж, но у него не получается. Ей уже двадцать три, а она все еще не родила ни одного ребенка.
     - Да, засиделась Арианна в старых девах, но что с того? Если же Доран не выполнит мои условия, у сира Ариса есть инструкции на такой случай. Война с Дорном начнется немного раньше намеченного срока, только и всего. Лучше расскажи мне, дедушка, как там дела с Севером. Есть новости о Роббе Старке? Он согласен обменять дядю Джейме на свою мать?
     - Он отказался, как мы и думали. Мудрый выбор, но ничего иного он сделать все равно не мог. Робб Старк поссорился со многими своими союзниками. Карстарки ушли от него со своим войском, Русе Болтон готов предать его в любой момент. Сейчас мальчишка Старк направляется в Близнецы, к Уолдеру Фрею. Щенок раньше заключил с ним сделку, брак с одной из дочерей Фрея в обмен на проход через Близнецы, но Роббу Старку не хватило ума сдержать своё слово. Он женился на какой-то простолюдинке. И вот, когда ему вновь потребовалась помощь Фреев, он снова движется к Близнецам. Уолдер Фрей готов предать его в любой момент.
     - И что взамен получат Болтон и Фрей?
     - Север и Речные земли соответственно. Так же Русе Болтон просит узаконить его бастарда, Рамси.
     - Это не трудно. И я не хочу, чтобы армия Ланнистеров помогала им удерживать их новые территории. Пускай лорды этих земель передерутся между собой, нам же будет проще.
     - Разумеется, - кивнул Тайвин.
     Фреи… Многочисленный, но слабый дом. Самое сложно в их истреблении – это их количество. Во всем же остальном тем же Талли они и в подметки не годятся. Их будет легко уничтожить, когда придёт время.
     Болтоны были серьезнее. Репутацию они имели чрезвычайно зловещую. Что уж там, даже я в столице слышал слухи о бастарде Болтона, Рамси. Поговаривали, что он обожается охотится на живых людей, которых после скармливал собакам. А уж о том, что творится в подземельях их фамильного замка и вовсе легенды ходят. На самом деле, Болтоны еще могли быть полезны в качестве командиров моих карательных отрядов, этаких эскадроном смерти. У каждого тирана должны быть такие. Не регулярную же армию мне посылать против крестьян-бунтовщиков!
     - А что с Долиной? – спросил Ланнистер. – Есть вести от Бейлиша?
     - Ничего конкретного. Но кажется Лиза Аррен вовсе не спешит присягать на верность мне. Мизинец снова провалился. Я уже приказал готовить королевский флот и строить новые боевые корабли.
     - Насчёт них: кто этот новый мастер над кораблями, Ауран Уотерс?
     Ауран Уотерс был одним из сторонников Станниса, но он первым после поражения Баратеона прибежал каяться, причем за собой привёл большую часть флота моего «любимого» дяди. Так что я счёл его достойным прощения и даже некоторого поощрения – все же надо показывать подданным, что я не только карать умею.
     К тому же, у меня было напряженно с подходящими флотоводцами, а Ауран после долгой беседы показался мне весьма компетентным смертным, не смотря на свой молодой возраст. Так как выбора особого-то и не было, я решил рискнуть и ввести его в Малый совет. Пока Ауран меня не разочаровывал, хотя его излишнее подхалимство немного напрягало.
     - Весьма толковый человек, практически всю жизнь проведший на флоте. Лично я думаю, что опыта у него не меньше, чем у большинства капитанов Железных Островов. А таланта и того больше. Если леди Аррен не подчиниться, королевский флот очень быстро сможет перебросить в Долину достаточно войск, чтобы привести их к присяге. Действовать придётся быстро: я не хочу, чтобы флот находился слишком далеко от столицы, учитывая, что есть угроза нападения со стороны Пентоса.
     - У нашего дома не мало должников в Долине. Они выступят на правильной стороне в случае конфликта.
     - Насколько ты в них уверен, дедушка? – спросил я, отпивая вина.
     - Насколько можно быть уверенным в предателях? Они ненадёжны, как и все, но это лучше, чем ничего.
     - Тогда убедись, что они будут готовы выступить против Лизы Аррен, когда настанет время…
     - Конечно. Есть еще один вопрос, который я хотел бы прояснить, - Тайвин вытер рот поданной салфеткой и облокотился на стол. – Дейенерис Таргариен. Ты назначил за её голову весьма щедрую награду. Почему она до сих пор жива?
     - Тирион сообщает, что в её окружении появился хорошо знакомый нам евнух. Быть может он потерял своё место в Вестеросе, но своих связей не лишился. Он на редкость успешно защищает эту шлюху табунщика. К тому же, теперь у неё есть целая армия кастратов, отчего-то полноценные мужчины их опасаются. А Безликие… хранят молчание. Полагаю, они выжидают момент для удара или занимаются какими-то своими религиозными заморочками.
     Вот поэтому я не разделял мнение окружающих о том, что Безликие лучшие убийцы. Дилетанты они! Как можно доверять такое деликатное дело, как убийство, фанатикам? Как я и подозревал, Безликие – чрезмерно раздутый миф, а не серьезная организация. С их репутацией они уже должны были трижды убить Дейенерис, но отчего-то они тянули.
     - Это может стать проблемой? – спросил Тайвин.
     - Нет. Эта попрошайка в Миэрине. Конечно, у неё получилось захватить Юнкай и Астапор, но вот удержать их у шлюхи мозгов не хватило. Процветающие когда-то города теперь охвачены хаосом и экономическим кризисом. Уверен, скоро и Миэрин постигнет та же участь. Эту любительницу рабов эти самые рабы и разорвут, когда есть станет совсем нечего. И её драконов тоже.
     У меня была мысль сделать Амулет Драконов, чтобы гарантировано обезопасить себя от этих ящериц… Но было две проблемы.
     Во-первых, я не был уверен, что Поющая вещь сработает на этих ящерицах. Амулет был рассчитан на других драконов, разумных и умеющих говорить. Местные же драконы были просто животными.
     Во-вторых, у меня банально не было нужных ингредиентов. И самого важного, сердца дракона, было не достать нигде. Разве что убить одну из ящериц Дейенерис.
     - Если эта королева-попрошайка станет проблемой, я сам её убью, - успокоил я Тайвина.
     ***
     - И все же я не понимаю, племянник, - сказал мне Тирион вечером, закончив сообщать мне самую важную информацию от шпионов в моих покоях, - откуда такое трудолюбие?
     Я отложив свиток с последними записями своих писарей, занимающихся кодификацией законов, и обернулся к мастеру над шептунами.
     - Трудолюбие? – переспросил я.
     - Твой отец, король Роберт, не слишком любил править, как ты помнишь. Ты же с момента его смерти не отдохнул ни дня. Да, ты пьешь, гуляешь, развлекаешься с женщинами… Но лишь по вечерам и ночам, ни разу ты не посвятил отдыху дня или даже недели. Ты постоянно занят делами королевства. Я по себе теперь знаю, что подобное сильно выматывает, но ты не проявляешь никаких признаков усталости. Как у тебя это получается?
     - Хорошее здоровье, не испорченное многолетним пьянством, дядя, - я усмехнулся простой шутке, да и Тирион не сдержал улыбки.
     - Не думаю, что дело лишь в этом. Ты король и мог бы, подобно своему отцу, быть им, а не править. Что заставляет тебя подниматься раньше восхода и ложиться позже заката?
     Тирион в чем-то был прав: я действительно мог наплевать на всё это гнилое королевство и просто жить в своё удовольствие. Не думаю, что заработать много денег было бы для меня большой проблемой. И я вполне мог бы устроить себе «отпуск» после заточения в пустоте и пару сотен лет развлекаться всеми возможными способами… Так бы поступил любой смертный на моём месте. Но я уже очень давно перестал быть человеком.
     Власть – вот единственная вещь во всех мирах, что могла порадовать меня. Именно меня, а не тело, которым я управляю. Женщины, вино, кровавая схватка – всё это было прекрасно, но мной самим не воспринималось как обычными людьми. Для меня всё это ощущалось лишь через посредника в виде смертного тела.
     А вот наслаждение от власти над смертными ощущал я сам.
     - Ты уже довольно долго занимаешь пост мастера над шептунами, дядя, - после короткого размышления сказал я Тириону, - ты уже прочувствовал, что такое власть. Сможешь ли ты отказаться от неё сам? Ты должен понимать, насколько прекрасно ощущение своей силы творить, что пожелаешь. В твоей власти жизни тысяч, ты можешь уничтожать целые дома лордов лишь парой слов. Согласись, что такая власть слаще любого вина или женщины. Даже отними я у тебя её – ты не смиришься и всеми своими силами будешь стараться вернуть её, хотя бы малую часть. И это только ты. Представь какая власть в моих руках уже сейчас. Я поставил на колени Простор и Штормовые земли, по моей воле жрецы по всей столице восхваляют моё намерение нарушить один из запретов Семерых! Я назвал черное белым – и люди подчиняются! Блуд выставил богоугодным деянием – и меня восхваляют. Завтра я могу приказать ходить всем на четвереньках – и люди подчинятся! Тысячи готовы отправиться на верную смерть по моему приказу. Вот она – настоящая власть, о которой и не мечтал мой отец. Но даже её мне мало, я хочу большего. Вот, что заставляет меня трудиться круглые сутки.
     - Ну, думаю, это не самая худшая мотивация, - философски заметил Тирион, хотя в его голосе я уловил нотки страха.
     Тирион-Тирион…, пожалуй, из всех моих приближённых, он – ценнейшая находка. Недооцененный всю свою жизнь, он с большой охотой и радостью отдал свою верность тому, кто был готов ценить его не за внешность, а за его поступки. Его преданность мне была неподдельной. Забавно, но Тайвин при всем своём уме упускал из вида такого ценного кадра, считая, что тот должен быть благодарен ему до конца жизни только за то, что лорд Утёса Кастерли не убил карлика после рождения.
     Все же насколько недальновидными могут быть смертные из-за эмоций.
     Всего лишь несколько добрых слов, регулярная похвала, признание заслуг и вот Тирион был полностью моим. С моей властью над душой Беса мог поспорить разве что Джейме, но дайте мне пару лет – и карлик с радостью убьёт любимого старшего брата ради меня.
     - А как твоя невеста отреагировала на выступление Верховного септона? – поинтересовался Тирион, отходя от насторожившей его темы.
     - Пыталась разыграть сцену ревности, но она умная девочка и быстро сообразила, что её показные слёзы меня не волнуют. А кроме этого, что она могла сделать? Тиреллы в моей власти и она это понимает лучше других. Пожалуй, даже лучше леди Оленны и уж точно лучше лорда Мейса. Так что после слёз она перешла к соблазнению. Кажется, она хочет быть уверена, что станет «любимой» и «старшей» женой. Как я и сказал, она умная девочка. Пожалуй, я даже позволю ей побыть «первой» … пока другие мои жёны не докажут, что больше этого достойны. Пусть грызут друг друга, а не меня.
     - А леди Санса?
     - Она весьма апатична после смерти своей волчицы. А вот её мать отреагировала достаточно бурно. Сейчас леди Кейтилин под стражей в своих покоях и ей запрещено их покидать.
     - Талли всегда серьезно относились к семейным вопросам, - сказал Тирион, - не ждал же ты, что она спокойно отреагирует на нарушение заповедей Семерых, пусть и сам Верховный септон выступил за это?
     - Её мнение не важно. А что насчёт тебя, дядя, когда уже ты женишься?
     - Когда седьмое пекло замёрзнет, солнце встанет на западе, а сядет на востоке, я полагаю, - поспешил откреститься от такой «чести» Бес. – Я слишком люблю вино и шлюх, чтобы лишиться и того и другого. К тому же, я карлик, помнишь? Ни одна женщина Вестероса не пожелает такой «полу-пары».
     - Глупости. Не может быть, чтобы во всем проклятом королевстве не нашлось девушки, которая тебя полюбит.
     Тирион задумчиво наполнил свой кубок, отпил вина и протянул:
     - На самом деле, есть одна…
     ***
     Тайвин Ланнистер не соврал. Проблема с Севером была решена самым радикальным образом. Уолдер Фрей был просто счастлив отомстить тому, кто опозорил его, и заодно получить Речные земли в придачу.
     Событие, которое уже прозвали Красной Свадьбой, получилось натуральной бойней, в которой пьяных и ничего не подозревающих северян резали, как свиней.
     Дальнейшая зачистка Севера от оставшихся мятежников, а точнее вообще всех лордов и их семей, ложилась на плечи Русе Болтона, которому я не поленился чиркнуть пару строк, в которых рассказывал ему о том, чего я ожидаю от него и его бастарда.
     Весть о смерти «Короля Севера» быстро разнеслась по всей столице, и я велел, по сложившейся уже традиции, выкатить пару сотен бочек вина на улицы.
     Жаль, конечно, что я не смог лично отрубить Роббу Старку голову, но нельзя получить всё сразу.
     Так же пришли вести из фамильного замка Старков – Теон Грейджой предал Север и с отрядом верных людей захватил Винтерфелл, убив Брандона и Рикона. Таким образом, Санса стала старшей в роду и ключом к Северу. И этот чудесный ключик был в моих руках.
     Получив весть о смерти трех своих сыновей, Кейтлин Старк потеряла волю к жизни – она перестала сама есть и вообще как-то реагировать на окружающее. Санса не отходила от неё ни на шаг, пытаясь вернуть свою мать из пучин горя. Мне было не особо важно получится у неё или нет, главное, что Кейтилин была жива, так что кормили её насильно. И еще пара стражников следили за тем, чтобы она не убила себя.
     Следом за вестью о Роббе, пришли новости и из Цитадели мейстеров. Пёс выполнил мой приказ со всем старанием – и Конклав сократился вдвое. Оставшиеся архимейстеры сразу же осознали свою вину, покаялись и выделили мне запрашиваемых ученых. Возглавлять в Королевской Гавани их вызвался некий Марвин по прозвищу Маг. Пицель очень нелестно о нём отзывался, так что фигура этого архимейстера меня заинтересовала. К тому же, он был чуть ли не единственным из Цитадели, кто имел в своей цепи звено из валирийской стали – знак изучившего магию.
     Будет определенно интересно послушать его.
     Сир Арис вороном доложил о успехе своей миссии. Удивительно, но Доран не стал упорствовать и согласился на брак своей старшей дочери со мной. Даже с учётом полученных новостей о многожёнстве. Единственное, о чем просил правитель Дорна – подождать со свадьбой до его выздоровления, так как он лично хотел присутствовать на свадьбе своей дочери. Что ж, это было не трудно. К тому же все равно первой была Маргери, а после Санса. В крайнем случае я могу послать Дорану лечебного снадобья.
     Хотя в любом случае, главное для меня было перевезти Арианну в столицу. Не думаю, что Доран вообще доживёт до нашей свадьбы.
     А в Долину уплыли первые корабли с подразделениями королевской армии – Лиза Аррен так и не вняла голосу разума.

Глава XIII. Королевская свадьба.

     Прежде, чем отправиться в Долину, а я планировал лично командовать вторжением, ведь никто из моих командиров не обладал нужным уровнем жестокости и беспощадности, я решил закончить дело со свадьбой на Маргери и Сансе, чтобы по два раза не гонять своих подданных в столицу.
     Моё решение было одобрено Малым советом, хотя их мнение как раз в этом вопросе ничего и не решало, но они взяли на себя всю организаторскую деятельность. Все же, королевская свадьба была знаменательным событием, и она должна была стать поистине эпохальной. Конечно, в ближайшем будущем Королевской Гавани было суждено еще раз пять пережить королевскую свадьбу, но это не должно было принижать её значения.
     Организация даже одной свадьбы влетела в приличную сумму. И она увеличилась еще больше, когда я велел устроить пиршество для всего города. Накормить больше полумиллиона людей – это очень и очень дорого, благо что еды, особенно после возвращения Простора, было настолько много, что даже мой приказ не сильно опустошил королевские склады и амбары.
     Маргери, к слову, развила весьма бурную деятельность, ходя среди народа столицы и всеми силами создавая себе репутацию доброй и милосердной леди, идеальной будущей королевы. Умная девочка, еще до свадьбы старается занять господствующее положение. Хотя с поправкой на воспитание, которое иногда все же брало верх над её маской. Так, например, они публично предложила всё, что не съедят на королевском пиру, отдать людям Королевской Гавани.
     Придворные были в восторге от такой «решительной щедрости» и аплодировали довольной Маргери, а я не сдерживаясь расхохотался. Все же, насколько различны было наше восприятие мира. Для моей будущей жены подобное было проявлением благочестия и милосердия, а для меня – ужасным оскорблением.
     Если бы Драгомир хотя бы попытался сделать подобное с людьми любого города или даже с собственными солдатами, то это повлекло бы неминуемый мятеж. Угостить кого-либо на пиру, пусть даже из своей тарелки, это знак внимания и поощрение, а вот отдавать объедки с царского стола – это натуральное оскорбление. Таким образом, правитель сравнивает подданных с собаками, которым можно бросить кость, и они будут рады.
     Конечно, вряд ли люди столицы придерживаются такого же мнения, что и я, и возможно подобная «щедрость» им действительно будет в радость… Но вот только я не собираюсь опускаться до такого глупого оскорбления своих подданных без нужды. Так что пришлось объяснить Маргери в чем именно она не права. И, кажется, она так и не поняла. Но разве это было важно?
     А вот Санса вообще никак не отреагировала на то, что теперь будет одной из жён короля. Она была полностью и бесповоротно поглощена здоровьем своей матери и ни на что другое просто не отвлекалась. Сама Кейтилин уже выглядела лучше, и она наверняка даже сможет присутствовать на свадьбе. Надо только её опоить чем-нибудь, чтобы она вдруг не стала орать про «подонка, убившего её мужа и детей».
     Столица кипела: украшали улицы, съезжались люди, благородные и не очень, каждый желал присутствовать на свадьбе. Количество гостей было огромным – лорды Простора, Западных и Штормовых земель, многочисленные рыцари и многие, многие другие. Различных знамён было столько, что для них просто уже не могли найти места.
     Бедная стража работала по восемнадцать часов в сутки и все равно число преступлений выросло, не смотря на их улучшенную подготовку и увеличенную численность.
     Еще один минус задуманного торжества – вокруг меня значительно выросло количество идиотов и лизоблюдов, которые любили порассуждать о плюсах женитьбы сразу на двух девушках, а также о моей доблести и мужестве. И я очень жалел о том, что не мог казнить их прямо на месте. Точнее, мог, но не хотел портить праздник кровью жалких людей.
     Благо, что я все же был королем и большую часть времени был в делах и заботах, так что от общества бесполезных подхалимов я был защищен гвардией.
     За пару дней до свадьбы в столицу приплыл-таки корабль, на котором находилась Арианна Мартелл… и целый выводок «змеек». О дочерях Оберина я был наслышан. Говорили о них, как о дерзких и наглых девицах, что не чтили ничей авторитет, кроме своего отца, и были весьма агрессивны по отношению ко всем остальным. Даже четыре младшеньких уже в своём малом возрасте проявляли характер своего отца.
     Вот только его благоразумием они не обладали.
     Устраивать пышную встречу в тронном зале я посчитал бессмысленным, так как абсолютно все были заняты подготовкой к свадьбе. Да и всех важных «гостей» я предпочитал встречать лично где-нибудь в Красном замке, чтобы была возможность составить собственное мнение о смертном из разговора с ним.
     Арианну привели ко мне одну, её «кузины» меня в данный момент совершенно не интересовали.
     Старшая дочь Мартеллов действительно было довольно красивой женщиной. Стройная с оливковой кожей, карими глазами и длинными черными волосами, собранными в хвост. Хоть по меркам Вестероса она фактически считалась «старой девой», но лично, по моему мнению, она была как раз в самом соку. Хорошая выйдет наложница, без всякого сомнения.
     Она разглядывала меня так же оценивающе, как и я её. Никто не спешил начинать разговор первым, и она даже не удосужилась поклониться своему королю. Гордячка, люблю таких ломать.
     Можно было сказать какую-нибудь банальность, вроде «Добро пожаловать в столицу», или осведомиться о её самочувствии и прочем… Но мне не хотелось.
     - И как тебе всё это? – спросил я, пропустив даже обоюдное представление.
     Да и дьявол с ним, как будто она не знает кто я.
     - «Всё», светлейший? – удивленно изогнула брови девушка.
     - Твой отец очень долго не желал выдавать тебя замуж. А тут согласился сразу. Не думаю, что это связано с моей личностью, учитывая, что произошло с Элией Мартелл много лет назад. Так почему же он все-таки согласился на нашу свадьбу?
     - А у него разве был выбор? Я читала письмо, который вы отправили ему, государь. Вы не оставили ему вариантов.
     - Верно. Но все же…
     - Могу я спросить, светлейший? – задала вопрос Арианна и, дождавшись моего кивка, продолжила. – Это правда, что я буду лишь одной из ваших жён, а не единственной?
     - Правда. Ты должна была слышать, что скоро я женюсь на Маргери Тирелл и Сансе Старк. Ты следующая. Потом будут еще.
     О, ей это явно не понравилось. Не знаю, на что она рассчитывала, но явно не на то, что будет лишь «одной из». И она очень забавно выглядела, когда хмурилась. Словно пустынный тушканчик в гневе.
     - Разочарована? – не сдержался я. – Или уже ревнуешь? Мы вроде не так долго знакомы для ревности.
     - Я смирилась с приказом отца, - ответила Арианна резко, - но стать лишь одной из жён? Мне это не нравится.
     - А мне не нравится независимость Дорна. Но, как видишь, я ничего с этим поделать не могу. Приходится жить с тем, что есть.
     - А вы уверены, ваша светлость, что ваших сил хватит на такое количество жён? – с насмешкой спросила Арианна.
     - Можешь проверить в первую ночь после свадьбы, - пожал плечами я.
     Если такой простой провокацией она хотела меня задеть – я разочарован. Но её можно понять, видимо она действительно была крайне недовольна своим новым положением.
     - Мой король! – услышал я за спиной радостный голос Маргери. – Я целое утро тебя искала!
     Тирелл подскочила ко мне, сразу же повиснув на шее. Ага, как же, «целое утро искала». Скорее всего прознала, что я с Арианной захотел встретиться и поспешила показать конкурентке, что она ниже её.
     - Леди Маргери, леди Арианна, - представила я по этикету девушек друг другу, - познакомьтесь. Вы возненавидите друг друга.
     - Что ты такое говоришь, - рассмеялась Маргери, - уверена, мы станем хорошими подругами. С Сансой я уже подружилась, надеюсь подружиться и с тобой, Арианна.
     - Жду не дождусь, - с плотоядной улыбкой ответила Мартелл.
     Даже если бы я не знал о тысячелетней вражде между их домами, то догадался бы обо всем сейчас, по взглядам, которые они бросали друг на друга. Кажется, я ошибся, они уже ненавидят друг друга. Маргери хотела быть первой, но и Арианна готова была смириться со своей судьбой лишь при условии, что она получит самое лучшее от своего положения. Их столкновение по сути было неизбежно.
     Мне же лучше, главное, чтобы мне мысли не захламляли своими ссорами.
     - Ладно, леди, оставлю вас наедине. Знакомьтесь, привыкайте друг к другу. А меня ждут дела королевства.
     - Конечно, светлейший.
     - Как скажешь, любовь моя.
     Ну, зато я могу быть уверенным, что мне точно не будет с ними скучно. В крайнем случае дам каждой по кинжалу, и они тут же бросятся биться насмерть.
     ***
     Ночь перед свадьбой я провёл без сна, вина или компании матери, хотя она и пришла навестить меня в мои покои, в результате уснув на моей кровати. К слову, регулярный секс Серсее явно пошёл на пользу – она стала куда разумнее действовать, перестала по-глупому интриговать и даже на новости о моей свадьбе и многожёнстве она лишь презрительно усмехнулась, уверенная, что её я ни на кого не променяю, ведь я наотрез отказался обсуждать её замужество с Лорасом Тиреллом, не смотря на упорство Тайвина. И Серсея это явно оценила – в тот день она особенно старалась.
     Мою голову терзали плохие предчувствия. И, как и всегда, я не мог конкретно сказать, какая опасность надвигается и откуда… Точнее «откуда» и не надо было говорить – враги были повсюду. И это меня здорово бесило.
     Но было что-то еще. Что-то… крайне опасное. И оно находилось на севере, это я мог сказать точно. Но что там могло быть? Старки уничтожены, мятеж подавлен…
     Ах да, «Король за Стеной», самозванный вождь одичалых, о котором мне как-то докладывали, якобы сумевший объединить племена этих дикарей, воевавших друг с другом тысячи лет. Мог ли он быть этой угрозой? Вполне. Одичалых было десятки тысяч и в их рядах были натуральные монстры, судя по слухам, вроде великанов и каких-то снарков. Они все не были хорошо вооружены, но их было крайне много и Ночной Дозор, даже учитывая ту невероятную помощь, что я им оказал, вряд ли сможет сдержать эту армию.
     И все же, не тянет эта армия дикарей на серьезную угрозу. Что же тогда? Что за неведомая опасность скрыта на севере, за Стеной?! А ведь, что лежит в Землях Вечной Зимы не знает никто. Ни одна экспедиция, посланная туда, не вернулась. И даже драконы Таргариенов ни разу туда не залетали.
     Выходит, там может быть все, что угодно. Вплоть до проклятых Титанов.
     Я стоял у открытого окна своих покоев и из одежды на теле был только я сам. Думая о неведомой угрозе, я любовался величайшей стройкой Королевской Гавани за последнюю сотню лет – строительство Башни Гильдии Алхимиков, которая по моей задумке должна была стать аналогом Цитадели в Вестеросе. Стройка была поистине колоссальных размеров и не мало лет пройдёт, прежде чем она закончится. Но Галлин, нынешний глава Гильдии, уже сейчас чуть ли не прыгал от восторга и совал свой нос в стройку, давая порой весьма ценные замечания архитекторам и лично следя за будущим убранством Башни. Галлин дико хотел, чтобы она была готова еще при его жизни. Не могу его за это винить. Впрочем, это было легко осуществимо – Галлин за свою полезность одним из первых заслужил порции концентрированной живой воды, омолаживающей организм. Так что жить он будет еще долго.
     А что до неизвестной опасности… Что ж, рано или поздно этот враг себя явит. И тогда посмотрим, кто из нас окажется сильнее. По крайней мере, я буду готов.
     Я прогнал по телу Джоффри волну магической энергии, очищая его и убирая усталость. Практика, к которой я пристрастился в последнее время, испытывая дефицит времени. Жаль, мне ведь нравилось спать по-настоящему, имея носителя я мог насладиться этим чудесным состоянием.
     Я опустил взгляд вниз и осмотрел свой сосуд. Джоффри, благодаря мне, заметно вырос за этот год, стал гораздо мускулистее и мужественнее. Забавно, но вместе со всем этим и его золотыми волосами, мне это тело напоминало Драгомира. Сходство определенно прослеживалось. Видимо, это судьба.
     Жаль лишь только, что Джоффри был простым смертным и не мог пропустить через себя всю мою мощь. Когда меня носили Титаны – я был богоподобен и мог творить поистине великую магию. Когда меня носил бессмертный герой Драгомир – я бы чуть слабее, но все же его тело могло выдержать колоссальную мощь.
     Джоффри же… был смертным. Нет, я все еще был способен на невероятную магию, но для этого мне требовались своеобразные «костыли», как в случае с наведением порчи. И самое паршивое, я даже не представлял, как можно было бы улучшить этот кусок мяса.
     В моей памяти были все знания Титанов, в том числе и о создании ими расы бессмертных героев, вроде Драгомира, Волка и Михаила. Теоретически, я мог бы улучшить Джоффри, сделав его чем-то большим, чем простым смертным. Но были свои минусы.
     Во-первых, у меня банально не было времени, чтобы заниматься изысканиями, не несущими мгновенной практической пользы.
     Во-вторых, для изменения других людей мне требовалось, чтобы носитель мог пропускать через себя весьма большие объёмы магической энергии, а для этого мне требовалось в первую очередь изменить тело Джоффри. То есть, я не мог «набить руку» на ком-то другом, а был вынужден действовать сразу на своём носителе, иначе никак.
     В-третьих, я не был уверен, что улучшения тела не затронут сознание Джоффри, которое было еще где-то тут. Все эти изменения могли привести и к тому, что чертов сопляк сможет перехватить у меня управление. А оно мне надо?
     Нет, заняться проблемой тела определенно стоит… Но позже, когда моего внимания не будет требовать сотня других проблем. И то я не уверен в результате.
     Легкое движение у окна привлекло моё внимание.
     На подоконнике сидел здоровенный черный кот с одним оторванным ухом. Я видел его пару раз в замке, кажется он был местным старожилом, самым опытным крысоловом. И самым злобным.
     Кот смотрел на меня своими немигающими зелеными глазами. Когда я погладил его – он зашипел и вцепился мне в руку, хотя никакого вреда, разумеется, нанести не мог. Но он очень старался.
     - Хороший малыш, - прошептал я, с улыбкой глядя на то, как кот пытается порвать мою руку на клочки. Было бы забавно, если бы у него получилось. – Ты старый. Может быть ты даже видел смерть Безумного короля?
     Кот лишь шипел, но наконец перестал пытаться меня убить и все же позволил себя погладить.
     - Джоффри? – раздался со стороны кровати голос королевы. – Ты не спишь?
     Оставив ночного гостя вылизывать свои лапы, я вернулся к постели. Серсея лежала на шелковых простынях без одежды и вид её был поистине великолепным. В глазах её не было ни следа сна, и я подозреваю, что она уже давно наблюдала за мной.
     Я наклонился над Серсее и поцеловал её.
     - Джоффри, у тебя свадьба, - тихо прошептала королева, пытаясь отстраниться.
     Ага, как же, а зачем, спрашивается, она сюда пришла? К тому же, её дыхание участилось, как и пульс. Это как раз тот случай, когда женщина, говоря «нет» подразумевает «да».
     Поэтому я не стал обращать внимание на её слабые протесты, а продолжил.
     - Обещай, что не бросишь меня, - с придыханием сказала Серсея, обнимая меня за спину и притягивая к себе, - обещай, что эти мерзавки не встанут между нами.
     - Не встанут, - просто ответил я, переключаясь на шею и грудь королевы.
     Она вздрогнула, когда мои руки принялись ласкать её тело и когда они добрались до низа её живота. Аромат её тела был потрясающим. Именно то, что нужно, чтобы скоротать время до рассвета.
     Больше она ничего не говорила, только стонала.
     ***
     Серсея ушла засветло, рассудив, что не стоит плодить лишних слухов, когда придут слуги, чтобы одеть меня.
     Одеяние на сегодня отражало всё богатство и силу короля. Оно было выполнено из лучшей ткани, с изумительным золотым шитьём, идеально подогнано по фигуре. В моей одежде, как и всегда, преобладали алые, черные и золотые цвета. Безусловно, мой наряд было лучшим, что могли сделать величайшие портные столицы за несколько месяцев упорной работы.
     Денег я не пожалел, ведь внешний вид был крайне важен для моей репутации.
     Сперва шёл завтрак, на котором по традиции самые почетные гости преподносили свои подарки, стараясь переплюнуть друг друга в богатстве или оригинальности. Чуть менее почетные гости были лишены возможности сделать подарок лично и передавали их в общую кучу через слуг. Среди особо важных гостей были и простолюдины – алхимик Галлин и многие офицеры моей армии, своей кровью доказавшие мне верность. Военные выглядели молодцевато и подтянуто, как и полагается солдатам. Благородные лорды смотрели на них презрительно, но лично я особо выделял их среди остальных, давая понять даже самым тупоголовым, что я благоволю своим верным людям, пусть они и были простолюдинами.
     Подарков было много. И все они были разными. Некоторые даже были полезными. Я пил, разговаривал с гостями и уделял внимание каждому дарителю, выражая весьма положительные эмоции по поводу их даров. Моих невест рядом не было, по традиции они завтракали отдельно, и поэтому мне пришлось отдуваться вдвойне.
     При этом все мои мысли были заняты отнюдь не свадьбой. Я думал, о чем угодно, но не о подарках и гостях, хоть успешно и изображал искренний интерес.
     Мысленно я был не здесь, а на севере, в Долине, и на юге, в Дорне. Я думал о предстоящих военных компаниях, разрабатывая стратегию и выискивая слабые места своего плана. Это казалось мне гораздо важнее, чем формальности смертных.
     После завтрак была процессия к Великой Септе Бейлора, где меня уже ждал Верховный септон. И обе мои невесты.
     Маргери просто сияла, всем своим видом демонстрируя величественность и великолепность. Она улыбалась всем вокруг и ни у кого не возникало сомнений, что она станет прекрасной королевой. Пожалуй, именно на неё Серсея смотрела злобнее всего. К счастью, мой кивок в сторону матери её успокоил, и она перестала сверлить взглядом Маргери.
     Санса же выглядела… слишком серьезной. Она определенно не была счастлива, хотя чуть больше года назад буквально пожирала моё тело глазами и была влюблена по уши. Её мать Кейтлин, уже более-менее отошедшая от смерти своей семьи, так же присутствовала. Она не создавала проблем, боясь за жизнь своей последней дочери, ведь жива ли была Арья никому не известно.
     Пока невест вели к алтарю, я с усмешкой рассматривал статуи Семерых. Выглядели они действительно шикарно, но… Сложно относиться к ним серьезно, когда знаешь, что никаких богов не существует. Религия была полезным инструментом, и я еще не раз его применю, но это не означало, что я сам уверовал в этих «Семерых».
     Верховный септон начал возносить молитвы Семерым, когда наконец мои невесты дошли до алтаря.
     - Есть ли кто-нибудь из присутствующих, считающий этот брак, благословленный Семерыми, невозможным? – строго спросил Верховный.
     Трудный момент. Многожёнство было не принято, так что возражающие могли найтись. Вот только септон и Совет Веры не зря ели свой хлеб – и необходимость многожёнства была ими обоснована просто великолепно. Никто так и не посмел возразить.
     - Перед лицом Семерых я сочетаю браком этих троих, да будут они едины отныне и навеки! Взгляните друг на друга и произнесите обеты!
     Вот тут было сложно. Сразу на двух я смотреть не мог, но эта проблема была решена просто – они всего лишь встали передо мной. И мы начали говорить брачную клятву:
     - Отец, Кузнец, Воин, Мать, Дева, Старица, Неведомый… Я – их, и они мои… Я – его, и он мой… С этого дня и до конца моих (их) дней.
     Обмен плащами так же было древней традицией, рассчитанной на двоих. Так на моих плечах оказалось сразу два плаща, с гербом Тиреллов и Старков. Тяжелые, неудобные… Но моя спина была достаточно широка, а сил неизмеримы, чтобы не ощущать дискомфорта.
     - Этим поцелуем я клянусь тебе в любви и признаю тебя своим королём и мужем, - синхронно сказали девушки.
     - Этим поцелуем я клянусь вам в любви и признаю вас своими леди и жёнами, - отозвался я.
     Первой поцелуй получила Маргери, потом – Санса.
     Зал взорвался криками радости и овацией. Что ж, пол дела сделано.
     Дальше шёл основной свадебный пир. Семьдесят семь смен блюд, большая часть которых состояла исключительно из деликатесов. Должно было выступить множество величайших артистов и певцов. Еще до свадьбы мне предлагали представление карликов, и я отослал просителя к Тириону, чтобы он решил судьбу этого показа. Дядя не разочаровал – он вымотал все нервы смертному, но представление все же утвердил, после собственных доработок. Я позже спросил у него, не оскорбляет ли его представление карликов, но Тирион лишь отмахнулся, сказав, что не желает отнимать возможность заработать у своих «собратьев по несчастью», а мнение других и их смешки его уже не волновали. Да и мало кто уже смел смеяться над главным шпионом короля, напротив – прежде высокомерные в общении с Тирионом лорды кланялись теперь ему в пояс. В его пояс.
     В общем, мероприятие обещало быть крайне весёлым.
     Я сидел на своем кресле и с улыбкой наблюдал за происходящем. По правую руку устроилась Маргери, которая купалась в лучах всеобщего обожания, а по левую – все еще слишком серьезная Санса.
     - Давно хотела спросить, - обратилась ко мне Маргери, пока все были заняты едой, - что это за браслет? Ты его никогда не снимаешь.
     Я сам был единственным «украшением» на теле. Искусная работа, золото и огромный рубин – не удивительно, что все обращают на меня внимание. Я мог бы, конечно, скрывать себя, но тогда это привлекло бы больше интереса. А так – просто браслет и никто не смел отвлекать короля глупыми вопросами относительно него.
     А вот Маргери все же спросила.
     - Он приносит мне удачу, - ответил я ей.
     - Очень красивый, - покивала моя жена и вернулась к беседам с гостями.
     Уверен, она еще вернется к этому разговору. Да и прочие гости за королевским столом могли его услышать и наконец-то обратить внимание на настоящего меня. Что ж, пусть.
     - Лучше выпей, поешь и постарайся получить удовольствие, - шепнул я напряженной Сансе. – Расслабься. Иного выбора у тебя все равно нет. Посмотри на мою мать. Она тоже не желала выходить за моего отца. Но в итоге она это сделала. Думаю, тебе может быть полезно пообщаться с ней относительно замужества за ненавистного человека.
     - Я так и сделаю, - шепнула Старк в ответ, не став отрицать своих истинных чувств по отношению ко мне.
     И эту надо будет воспитывать. Из трех жен, одной из которых еще только предстоит женой стать, меня радовала только Маргери.
     Праздник шёл своим чередом: гости веселились, периодически громко требуя, чтобы я поцеловал то одну, то другую жену, обменивались шуточками и историями, певцы и артисты выступали, вино лилось рекой, все радовались. Даже Кейтилин Старк уже не выглядела такой убитой, как еще недавно. И не такой угрюмой, как в Септе.
     А ведь половина из присутствующих с удовольствием убила бы меня при первой же возможности. Я чувствовал их ложь и не позволял себе обманываться их искренними улыбками и неподдельной радостью.
     Тем временем закончили своё выступление карлики. Зрители им аплодировали и смеялись над тем, как потешно они изображают события гражданской войны. Признаюсь, мне даже понравилось, как карлик-Джоффри одолел карлика-Станниса. У них явно был талант.
     Далеко не все гости смели смеяться, конечно, с опаской поглядывая на хохочущего Тириона. Его, кстати, обслуживала черноволосая красавица. Вроде бы, она была шлюхой, прежде чем дядя её нашёл и приблизил к себе. Тайвин был недоволен этим фактом, но я смог занять его куда более важными делами, чем личная жизнь его сына. В конце концов, пусть Тирион кувыркается с кем хочет, к тому же вроде к ней он испытывает какие-то чувства. И лично мне было плевать, с кем он там делит постель, пока он приносит пользу.
     Веселье продолжалось и на моё удивление никто даже не попытался меня отравить, хотя я ожидал подобного. И даже приказал всем своим приближенным, включая Тайвина и Тириона, постоянно носить с собой противоядие из Гильдии, сделанные по моему рецепту.
     Дело подошло к вечеру и под громогласные крики и хлопки, я повёл своих жён в мои покои. Традицию с срыванием одежды с молодожёнов я отверг сразу же, как узнал о ней. Маргери и Санса – мои, и никто не посмеет коснуться их и пальцем.
     Маргери буквально летела на крыльях счастья, ведь её мечты сегодня исполнились, и она не боялась «первой» нашей ночи. А вот Санса, хоть и была веселее, чем днём, но все же оставалась слишком зажатой. Но ничего, думаю мы с Маргери отогреем эту ледышку.

Глава XIV. Падение сокола.

     Долина Арренов была идеальной областью для обороны. Непроходимые горы, единственный путь через которые это «козьи тропы», густые леса, множество рек… Если бы я мог выбирать, где занимать оборону, то это была бы именно Долина. И это весьма осложняло военную кампанию на этой территории.
     Авангард моей армии при поддержке флота занял город Чаячий, один из крупнейших портов Вестероса. Сражение, как мне доложили, вышло знатным, но не особо трудным — никто в Долине не ждал нападения от королевского флота, все же Аррены поддерживали нейтралитет. Кому же было знать, что я руководствуюсь принципом «если не мой слуга, то мой враг»?
     Лорд Герольд Графтон, правитель города Чаячий, отказался сдаваться на милость победителя. В ходе боя он был взят в плен, а чуть позже казнен как мятежник. Вместе со своей семьей. Мои солдаты и офицеры были выходцами из простолюдинов, поэтому они не ценили жизни лордов так, как это делает знать. И это не могло не радоваться меня, ведь им предстояло пролить еще очень много «благородной» крови.
     Весть о падении города Чаячий быстро разнеслась по Долине и Лиза Аррен срочно стала собирать знамёна. Многие её вассалы, из тех что выступали за поддержку Севера, и так были наготове, так что армия Долины собиралась довольно быстрыми темпами.
     Оставив столицу на Тайвина и Тириона, строго наказав им не пускать новоиспеченных королев к правлению, я с основной частью своей армии отправился на кораблях к Долине.
     И, как дедушка и обещал, отнюдь не все лорды Долины выступили на стороне леди Аррен. И мне хочется верить, что не последнюю роль в этом сыграла моя репутация короля, который беспощадно карает всех мятежников и предателей.
     Одним из первых на мою сторону встал Утор Толлет, лорд Серой Лощины. В «порыве верности» солдаты Толлета осадили Рунный Камень, замок дома Ройс. Пользы от этого было не много — большая часть войска Ройсов была при Лизе Аррен и их родовой замок защищала лишь горстка бойцов. Но все равно я этот поступок отметил.
     Дом Мелколмов из Старого Якоря так же поддержали корону и двинули своих солдат на Длинный Лук, замок дома Хантеров, с которыми у них были давние счёты. Я мог только благословить их на это благое свершение.
     Помимо этих двух домов меня поддержали Колдуотеры из Ледяного Ручья, Корбреи из Дома Сердец, Линдерли из Змеиного Леса и многие другие более мелкие лорды и рыцари Долины. В общей сложности, расстановка сил в Долине была примерно пятьдесят на пятьдесят.
     Королевская армия и флот — были тем, что склонит чашу весов на сторону короны. Вот для чего нужна регулярная армия!
     Сражения вспыхнули по всей Долине. Это было вовсе не так, как на Севере, где после смерти Робба Старка лорды разъехались по своим домам и Болтонам приходилось склонять их к присяге по одному. И не как в Штормовых землях, где я планомерно уничтожал всех мятежников.
     В Долине началась настоящая гражданская война, когда сосед пошёл на соседа, брат на брата, сын на отца. Мои сторонники верно поняли моё желание подавить мятеж жестоко и беспощадно — и они были рады пойти войной на своих сородичей, мстя им за обиды вековой давности, либо же просто желая улучшить собственное положение за их счёт.
     Меня подобное полностью устраивало, учитывая, что я вовсе не собирался многие месяцы водить королевскую армию по Долине, гася пламя восстания в каждом замке и крепости. Пусть лучше местные займутся этим сами. Я же просто сделаю то, что требуется для окончательной победы. Без чего любая военная кампания просто бессмысленна.
     В город Чаячий я отправил большую часть кораблей с армией, доверив основное командование Барристану Селми, а сам с малой частью своих войск обогнул Ведьмин остров и отправился по заливу Узкого моря, мимо Серой Лощины и Рунного Камня, вглубь Долины.
     Когда я проплывал город Чаячий, ко мне на корабле присоединился Петир Бейлиш.
     ***
     — Вы снова подвели меня, лорд Бейлиш, — вместо приветствия сказал я Мизинцу, стоило тому только подняться на борт. — Вы не смогли убедить свою любовницу подчиниться.
     О связи Петира и Лизы Аррен мне сообщил Тирион, получивший эту интересную информацию из надежного источника.
     — Леди Лиза весьма… упряма, когда дело касается её дома, — ответил Петир, даже не прореагировав на моё заявление об их любовной связи. — Я полностью виноват в своей неудаче. Я недооценил её. Но замечу, светлейший, что если бы вы дали мне еще хотя бы месяц — я смог бы выполнить ваш приказ. Все трудности заключались в её сторонниках, что нашептывали ей не самые мудрые советы. Я мог бы решить эту проблему, будь у меня время.
     — Вот как? — заинтересовался я, проходи на нос корабля и разглядывая море. — И что бы вы предприняли?
     — То, что умею лучше всего, государь. Я бы подкупил их. Не потребовалось бы даже подкупать всех, достаточно было лишь нескольких, чтобы разрушить их своеобразный союз. Этого бы хватило для возвращения Долины в лоно короны.
     — Думаешь, у тебя получится убедить Аррен преклонить колени?
     — Безусловно да, светлейший, — с воодушевлением сказал Петир, — мне лишь нужно немного времени… И отсутствие войны на территории Долины.
     — Что ж, у тебя будет возможность еще раз попытаться образумить Лизу Аррен.
     — О большем я и не прощу, ваша светлость! Тогда я немедленно вернусь в Чаячий город и отправлюсь в Орлиное Гнездо.
     — К чему такие сложности? Мы как раз плывём туда.
     Бейлиш внимательно смотрел корабли, плывущие неподалеку, и быстро в уме подсчитал возможное число солдат, которые они везли.
     — Если вы планируете взять Гнездо в осаду, светлейший, — осторожно заметил Петир, — то боюсь у вас недостаточно войск.
     — Совершенно верно, их недостаточно для осады такого замка, — согласился я с Мизинцем.
     — Тогда зачем?..
     — Моя личная охрана. А с Лизой Аррен я решу все проблемы исключительно силой слов. Но прежде вы попробуете её переубедить, мне будет интересно посмотреть на результат.
     ***
     Петир Бейлиш не был изнеженным аристократом, на пути к своей нынешней должности ему пришлось через многое пройти. Но это «путешествие» с королем во главе небольшого, буквально в тысячу пик, воинства было чем-то, что прежде с Мизинцем никогда не случалось.
     Даже лежа на смертном одре он будет помнить об этих неделях пешего пути по Долине, когда король наравне с солдатами шёл по необжитым лесам, полям и крутым горам.
     Король Джоффри I Баратеон. Как много было в этом имени.
     Сейчас Петир удивлялся, как всего лишь чуть более года назад считал его лишь пешкой своей игры, предсказуемой и легко управляемой. Что ж, надо отдать Джоффри должное, он смог удивить Бейлиша. Если бы Мизинец знал тогда, чем всё в итоге обернется — он бы безусловно попытался бы убить Джоффри еще тогда.
     Похоже Варис все же обставил его и смог предвидеть то, что начнет творить новый король, потому евнух и попытался его отравить, а когда не вышло — сбежал. То происшествие с покушением на Джоффри было для Петира внезапностью. И все дело в том, что подобные поступки были отнюдь не свойственны Варису, хитрому и очень осторожному мастеру над шептунами.
     Покушение же явно было подготовлено в спешке, раз Петир смог о нём узнать. Что же так испугало Вариса в короле, что он наплевал на свою привычную осторожность? Впрочем, теперь Бейлиш знал, что вызвало страх евнуха.
     В Джоффри было много странностей. Начиная с золота, которое как по волшебству заполнило казну, и заканчивая его действиями и умениями. Странностей было столько, что Петир даже всерьез обдумывал вероятность того, что Джоффри действительно посланник Семерых, как теперь говорили среди простолюдинов.
     Это бы много объяснило, но все же Бейлиш не верил в богов. Он верил лишь в разум.
     Внезапное изменение Джоффри спутало многие планы Мизинца. Слишком внезапно умер Ренли, слишком быстро был разбит Станнис, слишком эффективно Джоффри укреплял свою власть.
     Но Петир не достиг бы своего нынешнего положения, если бы пасовал перед трудностями. Пускай нужный уровень хаоса создать и не удалось, но его все еще было достаточно, чтобы умный человек смог вознестись на самую вершину королевства.
     Правда это было сделать сложнее, чем Петир думал. Из-за событий прошедшего года Лиза внезапно стала бояться Джоффри так сильно, что окончательно утратила разум. Она с чего-то вдруг решила, что это он наслал чуму на войско Ренли. А письмо короля леди Аррен только усугубило её и без того плохое состояние.
     Даже Бейлиш не смог образумить её, хотя он очень старался. В результате, он провалил задание Джоффри, не стал в награду мужем Лизы и правителем Долины… Но пока Петир был жив, еще был шанс все исправить.
     Бейлиш шёл за Джоффри и его малой армией день за днём, выбиваясь из сил. А король словно и не нуждался в отдыхе и сне, как и его солдаты.
     В конце концов, на третьей недели пути, они поднялись на гору, с которой был виден замок Арренов.
     Орлиное Гнездо.
     Бейлиш видел его не в первый раз, но он не переставал поражать воображение Петира. Мизинец в своих мечтах представлял, как правит Долиной, сидя в этом величественном сооружении. И как сбрасывает в Лунную дверь своих врагов.
     Джоффри стоял перед обрывом и неотрывно смотрел на замок, пока солдаты разбивали лагерь.
     — Единственный путь к Орлиному Гнезду — узкая дорога в горах, на которой друг за другом стоят три крепости, — внезапно сказал Джоффри, обращаясь к Петиру, и звук его голоса почему-то пугал Мизинца. — Нужен целый день, чтобы пройти этот путь, если никто не будет мешать. А потом еще час подниматься в подъёмниках, чтобы достичь самого замка. Не подведешь осадные орудия, не проведешь большую армию… Только с воздуха Гнездо и можно атаковать. Ну или взять в плотную осаду, дождаться зимы и пусть её защитники передохнут. Но это слишком долго. Ты готов отправиться в Орлиное Гнездо, Петир?
     — Конечно, светлейший, — заверил Мизинец. Это был его шанс доказать, чего он стоит и получить заслуженную награду.
     — Хорошо. У тебя неделя. Иди туда и постарайся убедить эту безумную женщину преклонить колени. Если не получится — возвращайся, и я покажу тебе, как нужно вести дипломатию. И еще одно… Возьми это, спрячь в замке, в надежном месте так, чтобы никто не заметил.
     Что еще оставалось Петиру, кроме как подчиниться? Он принял от короля небольшой мешочек с неизвестным Бейлишу содержимым. Да он от чего-то и не хотел знать, что в нём — настолько сейчас его пугал злой и властный взгляд короля. В сопровождение ему выделили десяток солдат.
     Бейлиш вернулся через пять дней. И он снова провалился. Лиза Аррена даже не пустила его в сам замок, когда узнала, что его сопровождают солдаты короля. А её сторонники только и рады были прогнать Петира с порога Орлиного Гнезда.
     — Сделал? — только и спросил Джоффри, когда уставший Петир пришёл к нему.
     — Лиза Аррен даже не стала меня слушать, светлейший.
     — Я не о том. Ты донёс то, что я тебе дал, до замка?
     -… Да.
     — Тогда проблемы больше нет.
     Король снова подошёл к обрыву и устремил свой взгляд к возвышающемуся над всеми горами Орлиному Гнезду.
     — Знаешь, Петир, — медленно проговорил Джоффри, разглядывая замок словно сувенир, — в конечном итоге, я смог бы взять эту крепость. Это заняло бы много сил и времени, но я бы её взял. Даже если бы потребовалось самому отращивать крылья и атаковать её сверху. Но зачем? Чтобы очередной лорд занял этот замок и смог бы чувствовать себя в безопасности? Нет, никаких больше стен, никаких больше замков. Им они теперь не нужны. И Орлиное Гнездо со своей неприступностью мне не нужно.
     — Что вы планируете делать, государь? — осмелился задать вопрос Петир, чувствуя нарастающее беспокойство.
     — Я планирую обрушить его в седьмое пекло.
     Петир оглянулся и увидел, что все солдаты короля сейчас стояли и смотрели на своего предводителя преданными глазами, полными обожания. Бейлиш никогда не видел такого взгляда ни у одного живого человека.
     Джоффри поднял к небу правую руку, на которой был надет странный браслет с крупным рубином, который король по слухам никогда не снимал. Быть может это было игрой солнечных бликов, но Мизинцу почудилось, что рубин вспыхнул и загорелся ровным красным светом.
     — Obrŭshtam se kŭm vas, Maĭkata Zemya. Vzemete moyata sila, i da chuete moyata volya. Vodesht gneva si sreshtu vragovete si i da gi unishtozhi vsichki yarostta na planinite, — заговорил король на неизвестном Петиру языке.
     Голос его преобразился и стал звучать, словно эхо грома. Мизинец даже не представлял, кем нужно быть, чтобы обладать таким голосом!
     Бейлиш не знал, что сказал Джоффри… но последствия его слов он ощутил — земля под ногами Петира задрожала. Землетрясение не было чем-то необычным в Долине, но сейчас мастер над монетой мог поклясться жизнью, что это было не оно.
     Бейлиш быстро понял, что стал свидетелем того, о чем шептались в стенах Красного замка — магии. Джоффри действительно оказался способен творить магию, и это испугало Петира больше всего остального на свете. Он не сводил с короля глаз и от ужаса не мог пошевелить и пальцем.
     — Nekakamŭniteizlizatizpodkrakataimiserushatnaglavitesi! — продолжил взывать к потусторонним силам Джоффри.
     И вновь в ответ на его слова земля задрожала, но гораздо сильнее, чем прежде.
     Петира охватила паника. Он бы уже сбежал, если бы ноги его слушались. А Джоффри и его солдаты стояли прямо, словно ничего и не происходило. Воины короля даже не реагировали на происходящее, словно не видели ничего, кроме Джоффри.
     Ужасный треск разрываемых гор заполнил всю округу. От этого невыносимого шума Петир зажал руками уши и закричал, стараясь хоть немного ослабить этот ужасный звук.
     — Nekazemyataseotvorishirokoidagipogŭlnedoposledniyachovek! — каким-то образом Петир всё еще слышал слова Джоффри, что он продолжал выкрикивать в сторону гор.
     Когда король закончил, мир для Петира изменился навсегда. И даже потеряв рассудок, он больше никогда не сможет забыть то, что увидел собственными глазами.
     Орлиное Гнездо падало.
     Основание Копья Гиганта, самый высокой горы Вестероса, словно надломилось, прямо на глазах покрываясь трещинами и осыпаясь вниз. Замок Арренов же рушился вместе с горой, на которой стоял.
     С первобытным страхом, Петир наблюдал как величественный и неприступный замок рассыпался, как крепость из песка. Его тонкие и древние башни складывали внутрь самих себя и падали вниз, к подножью горы.
     Стена за стеной, Орлиное Гнездо падало и ничего более противоестественного Бейлиш не видел в своей жизни.
     Пыль от падения целой горы поднялась до неба, а грохот был настолько сильным, что его должными были слышать даже в Эссосе.
     Обрушение целой горы с древним замком заняло какие-то жалкие минуты. Смешное время, за которое был полностью уничтожен Великий дом Арренов и великое множество других домов Долины, вместе с их армиями.
     Тысячи людей оказались погребены под развалинами Орлиного Гнезда и Копья Гиганта, ставшими им общей могилой. Целая легенда была буквально стёрта в мгновение ока.
     — Лорд Бейлиш.
     Петир осознал, что стоит на коленях и неотрывно смотрит на то место, где только что была гора, с открытым в безмолвном крике ртом.
     — Петир!
     Окрик Джоффри помог и Бейлиш в шоке уставился на короля, который никак не был похож на человека, который только что каким-то заклинанием снёс гору.
     — Правитель Долины и Хранитель Востока мертвы, — сообщил тем временем Джоффри таким тоном, словно о погоде рассказал. — Мне нужен новый человек на эту должность.
     Петир не мог понять, о чем говорит король. Его разум все еще пребывал в ужасе и не мог нормально работать.
     — Ты меня часто подводил, Петир. Воровал, действовал только себе на благо… Но я не могу отрицать твоих достижений. Пробиться из самого низа на самый верх — это заслуживает уважения. Эй, Бейлиш, ты вообще меня слушаешь?!
     Сильная пощечина вывела Мизинца из транса, и он смог подняться на ноги, пусть они и тряслись от страха.
     — Я уже подумал, что и тебя случайно использовал в качестве проводника, — усмехнулся король, — как своих солдат.
     Петир бросил быстрый взгляд за спину — воины все еще стояли смирно, своим бессмысленным взглядом уставившись в спину Джоффри.
     — Скоро придут в себя, — сообщил ему король. — Это не должно было им повредить сильно.
     — Ч-что… что это было? — нашёл в себе силы спросить Петир.
     — Магия, Бейлиш, а ты что думал? Ты первый, кто узрел мою истинную силу.
     Мизинец не знал, что на это ответить. Сам бы он с радостью избежал такой «чести». Если Джоффри говорит правду… а не верить ему причин нет, то Петир был благодарен всем богам, старым и новым, за то, что не успел серьезно перейти дорогу королю.
     — Возвращаясь к нашей проблеме. Мне нужен новый правитель Долины. Губернатор. Я хочу, чтобы это был ты, Петир. Да, ты подвёл меня с Аррен, но так даже лучше вышло. И вместе с тем, ты обладаешь рядом достоинств, которые я нахожу подходящими для этой должности.
     — Губернатор? — неизвестное слово зацепилось за разум Петира.
     — Так будет называться твоя должность правителя Долины от моего имени. Она не наследуемая, каждого губернатора я буду назначать лично. Можешь назваться наместником, если тебе так удобнее. Конечно, в Долине идёт война, но теперь её завершение лишь вопрос времени. А у тебя будет полная поддержка королевской армии и моя личная. Ты будешь первым в своём роде. И первым проведешь в Долине ряд… реформ, направленных на укрепление королевской власти. Служи мне, Петир, и вознесешься над всеми остальными. Подведешь меня — и от тебя не останется даже памяти.
     Бейлиш бросил еще один взгляд на облако пыли, что висело в воздухе на месте Копья Гигантов. И вновь он содрогнулся, представляя, что было бы, если бы он задержался в Орлином Гнезде.
     Джоффри его пугал. Теперь по-настоящему пугал.
     — Я рад служить вам, государь, — безжизненно признал поражение своих личных амбиций перед непостижимой для его разума властью Петир, склоняясь перед своим королём.
     Нет, перед своим повелителем.
     Владыкой.
     — Тогда, пойдём. Нас ждёт очень много работы. Что ты думаешь о налогах и судах?..

Примечание к части

     Интересно знать ваше мнение, жалобы, предложения и пожелания. Лично я не совсем уверен, насколько хорошей получилась глава, так что возможно она еще будет дополняться и переписываться.
>

Глава XV. Змей и Гора.

     Удивительное дело, я сам не поверил, когда узнал, видимо какие-то боги все же были на моей стороне – в Королевской Гавани ничего не случилось за время моего отсутствия. Никто никого не убил, никто никого не предал… Чудеса, да и только.
     Я прибыл в порт столицы еще до рассвета, поэтому на этот раз никаких восторженных толп не было. И это было славно – слишком я был уставшим после использования такой мощной магии, пусть основную нагрузку на себя и взяла Поющая вещь, которую я велел Петиру оставить в Орлином Гнезде, и ведь еще силы из своих же солдат вытянул.
     Хорошо хоть не переборщил, а то вернулся бы в одиночестве. Но к строевой службе эти солдаты не годны по крайней мере месяц, поэтому всем им королевской милостью даровал отпуск и месячное содержание. Пусть отдохнут, заслужили.
     Я вошел в Красный замок, никем не встречаемый. И сразу же отправился в свои покои, по пути скидывая с себя доспехи, которые тут же подбирали и уносили чистить слуги.
     Спокойно дойти до кровати мне не дала Арианна, поджидавшая меня за одним из поворотов.
     - И как ты узнала, что я вернулся, женщина? – спросил я с любопытством.
     - Мне не спаслось и из окон я увидела, как в гавань заходит твой корабль, - пожала плечами дорнийка, уже давно перешедшая в разговоре наедине на «ты», - подумала, что если тебя убили, то я должна знать об этом первой.
     - Я твой король, ты не забыла?
     - Прошу прощения, светлейший, - поклонилась Арианна без малейшего намека на почтительность, - я лишь глупая женщина и не слежу за своим языком.
     Вроде бы и наказать следует… Но на людях она не смеет наносить вред моей репутации… Чует, когда можно показывать зубки, а когда нет. Люблю таких… диких.
     - Новость о Долине уже пришли?
     - Нет, последнее, что мы узнали, так это о взятии Рунного Камня и о странном шуме в горах. С Лунных гор в Речные земли бегут горцы целыми племенами, чем-то очень напуганные. Лорд Тирион рассказывал, что они несут какой-то бред о конце света и о том, что небо падает на землю.
     Я не сдерживаясь рассмеялся. Горцы были давней проблемой Вестероса. Этакие одичалые горного типа и не за Стеной. То, что моя магия заставила их покидать свои убежища – безусловно хорошо. Пусть бегут, легче их будет переловить… И отправить на корабли гребцами, Ауран жаловался мне, что рабочих рук не хватает, а работорговля в Семи королевствах запрещена.
     - Тогда ты узнаешь первой, - сказал я Арианне, - Орлиное Гнездо уничтожено. Лиза Аррен, её сын и практически все поддерживающие её лорды погибли вместе с замком.
     - Это… это хорошие новости, - потрясенно выдавила из себя девушка. – Но как так получилось?
     - На них пала кара богов, я полагаю. А теперь, если не желаешь согреть мне постель, я пойду спать.
     - У тебя уже есть две жены, готовые греть твою постель, - с нотками злости заметила Арианна, - к слову, Маргери в твоё отсутствие очень сдружилась с некоторыми офицерами твоей армии и стражи. Пока что она одаривала их лишь своим вниманием и небольшими подарками за верную службу… Но кто знает, что будет дальше? Доброй ночи, государь.
     Хм, женщины. Я ей рассказал весть, которая её потрясла до глубины души, а она все равно не забыла донести на свою конкурентку.
     А вот действия Маргери, если они имеют место быть, мне не особо нравятся. Мне не нужно было, чтобы мои люди испытывали чувство верность к кому-нибудь другому, кроме меня. Я прекрасно знаю, чем она закончит – начнет банально подкупать моих офицеров и все скатиться к уровню городской стражи до моего появления. Смертным только возможность дай, так они все испортят!
     Я зашёл в свои покои, снимая на ходу последние элементы одежды. В кровати спали мои жены, по разные стороны. Ха, ну хотя бы не в обнимку. А то ведь Маргери может, вряд ли она воспринимает Сансу серьезной соперницей за моё внимание.
     Я быстро залез между ними, разумеется разбудив обеих. Женщины уже было хотели закричать, но вовремя рассмотрели меня в лунном свете.
     - Джоффри? – заспано спросила Маргери.
     - Я, только что вернулся.
     Тирелл и Старк успокоились. И если Маргери тут же легла мне на грудь, изображая соскучившуюся жену, то Санса даже попытки не сделала ко мне приблизиться. Ха, а ведь мы так славно повеселились втроём после свадьбы. Пришлось, конечно, Сансу немного «растормошить», а то она была слишком зажатой, но это того определенно стоило – под холодной кожей в дочери Старка горело жаркое пламя.
     - Как всё прошло? – сонно спросила Маргери.
     - Пришёл, увидел, подверг доминации.
     - Это хорошо, - протянула девушка, устраиваясь поудобнее, - расскажешь с утра?
     - Обязательно.
     - М, а Арианна к Пицелю ходила, - пробормотала Маргери, засыпая, - расспрашивала про разные ингредиенты. И еще в Гильдию алхимиков… проникнуть пыталась.
     Эх, женщины.
     Но Арианне я тоже хвост накручу. Может мне пару евнухов завести, которые будут держать моих жён на поводке, чтобы те не лезли куда не следует?
     ***
     Новость о падении Орлиного Гнезда вызвала самую разную реакцию среди придворных. Безусловно, все изображали радость такими вестями, славили богов за то, что те покарали мятежников, но в глазах многих я читал страх. Это типичная реакция смертных на то, что они не понимают и не могут объяснить. Ничего страшного, скоро они убедят себя, что это действительно была кара богов, как какой-нибудь Рок Валирии, и забудут о произошедшем. И станет история Орлиного Гнезда лет через сто просто страшилкой на ночь.
     Приближенные ко мне люди догадывались, что не всё так просто, но с расспросами никто не лез.
     На фоне этой новости, моё сообщение о том, что наместником Долины назначается Петир Бейлиш прошло почти незамеченным. Никого не интересовал бедный Мизинец, когда целый замок вдруг взял и развалился на куски вместе с горой. Впрочем, я не жаловался.
     Теперь из всех областей Вестероса оставались лишь две, не подконтрольные мне – Железные Острова и Дорн.
     Север, Речные земли и Долина все еще пылали, но погашение остатков мятежа было лишь вопросом времени. Западные земли, самые не пострадавшие, пока меня полностью устраивали. Простор и Штормовые земли… Что ж, их время послужить мне по-настоящему почти пришло.
     Тирион быстро ввёл меня в курс последних событий.
     Из Ночного Дозора пришла весточка – лорд-командующий и многие дозорные были убиты в бою на Кулаке Первых Людей. Причем судя по сообщению, сражались они с Белыми Ходоками, мифическими монстрами из древних сказок. Ко всему прочему, к Стене приближалась армия одичалых и Дозору срочно требовалась помощь. А кого я им мог послать? Моя армия занята подавлением бунтов в Долине, к тому же война с Дорном на носу и поганые наёмники в Пентосе что-то замышляют. А посылать преступников – это лишь означает ослаблять Дозор. Так что придется им самим справляться в этот раз. У них и вон, Стена есть. Ничего с ними не случится, отобьются, иначе на кой чёрт они нужны.
     На Железных Островах прошло Вече, выбравшее нового короля – Эурона Грейджоя, по кличке Вороний Глаз. Забавный малый, был изгнан много лет назад и в результате стал известным пиратом, что позволило ему вернуться на Острова. И как-то удачно совпало его возвращение домой со смертью предыдущего «короля», его брата.
     В Миэрине правила Дейенерис Шлюха Табунщика, и её проклятые драконы по информации Тириона стремительно увеличивались в размерах. Расчет на то, что они будут маленькими и слабыми не оправдался. Предатель Варис и Безупречные оградили её от посланных убийц, и девчонка постепенно становилась все большей проблемой.
     В Королевскую Гавань наконец-то вернулся Джейме, целый, невредимый, но сильно исхудавший. Сейчас они беседовали с Серсеей в её покоях. Хотя знаю я, как они «беседуют». И я еще не решил, как к этому относиться.
     А Оберин Мартелл все еще жаждал правосудия. Не понимаю я его – здесь замки рушатся, живые мертвецы и армии одичалых за Стеной, пираты безобразничают на море, а он всё о том же, Гору ему подавай. На его счастье, я уже был готов к еще одной стремительной военной кампании, на этот раз почти без использования магии.
     Тириону я быстренько отдал пару распоряжений. Во-первых, нанять толковых исполнителей и вырезать всю верхушку Золотых Мечей, что собирали наёмников в Пентосе. Во-вторых, послать Дейенерис Таргариен письмо. Девчонка явно засиделась там в своём Миэрине, пора бы её подтолкнуть к возвращению домой, пока её драконы слишком не выросли.
     Стоило мне только отпустить Тириона – тут же ко мне подошёл Оберин и весьма настойчиво просил срочно вызвать в столицу сира Григора Клигана, аргументируя тем, что война в Речных землях закончена и его там больше ничего не держит.
     - Ладно, - просто сказал я, принимая от своего писаря несколько листов бумаги.
     - Вы сделаете это? – натурально удивился Мартелл, рассчитывающий видимо на долгий спор.
     - Да, ведь вы так сильно этого жаждете. Хотите умереть страшной смертью от рук Горы – это ваше право, но обязательно напишите принцу Дорану письмо, что я к вашей смерти не имею никакого отношения. Не желаю ссориться с будущим родственником.
     - Да, хорошо, хоть я и уверен в своей победе.
     Мартелл выглядел довольным. Он наконец-то получит своё долгожданное отмщение. А я подтолкну Дорн к войне, уж такое Доран точно не стерпит.
     - Пиши письмо Клигану, - велел я писарю, - с приказом явиться в Королевскую Гавань. Напиши, что его тут жаждет видеть один мертвец.
     - Ваше светлость, - подошёл ко мне очередной проситель, которого я прежде не видел, - для меня великая честь лицезреть вас.
     - А вы?..
     - Архимейстер Марвин. Марвин Маг, как меня частенько называют, - легко рассмеялся тучный седовласый мужчина. – По вашему приказу, я привёл в столицу двести обученных мейстеров.
     - А, конечно. Долго вы добирались, архимейстер.
     - Прошу прощения, светлейший, но мы, люди знаний, не привыкли к долгим и далеким путешествиям. Боюсь, посвящая свои лучшие годы поиску и хранению знаний, мы ослабили свои тела. Это и послужило причиной нашей медлительности.
     - Вас и ваших подопечных хорошо устроили?
     - Лучше, чем мы смели надеяться, - заверил меня Марвин.
     - А как к вам отнесся великий мейстер Пицель?
     - О, он был рад видеть собратьев из Цитадели, - Марвин говорил абсолютно искренне, но я ведь знал, что он врёт. – Он был так рад, что даже его хромота прошла – он так резво убегал в свои покои, когда я появился.
     - Что ж, хорошо. Полагаю, с вашими новыми обязанностями десница вас уже ознакомил?
     - Полностью. Мы уже приступили… к обучению сирот. Осмелюсь заметить, государь, что это ваше решение есть верх мудрости и благочестия.
     - Я учту ваше мнение. Вы еще в чем-нибудь нуждаетесь?
     - Если вы позволите, ваша светлость, - поспешно сказал архимейстер, - я узнал, что вместе с сиром Джейме в Королевскую Гавань прибыл мой хороший друг Квиберн, бывший мейстер. Я уверю вас, государь, что цепи Конклав лишил его по гнусному навету. Да, Квиберн практиковал весьма… нестандартные практики, которые и вызывали зависть и страх других архимейстеров, что и стало причиной его изгнания.
     - И что вы хотите?
     - Прошу, возьмите его под своё покровительство. Я сам не могу ему помочь, ибо связан уставом Цитадели, а в Гильдию его не желают принимать алхимики, да и знания у Квиберна не для их профиля.
     - Хорошо. Пришлите его ко мне, и я вынесу решение.
     - Благодарю вас, светлейший.
     ***
     Гора прибыл очень быстро на зов своего короля. И он был всё таким же – огромным и ужасающим. Его жестокость была легендарной, как и его собачья преданность. Пусть Клиган не блистал умом, но зато блистал верностью и послушанием.
     Он был просто идеальным ручным чудовищем, которое должно быть у любого уважающего себя правителя. Я определенно должен получить себе такого. Увы, верность Горы уже принадлежала Тайвину и «перекупить» его не было возможности.
     Весть о том, что ему предстоит судебный поединок с Оберином Мартеллом Гора воспринял спокойно. Ему было плевать кого убивать – принцев Дорна или крестьянских детей, разницы в его голове не было.
     А вот дорниец чуть ли не плясал от восторга, он уже предвкушал свою долгожданную месть. Весьма плохой настрой для боя.
     Оттягивать поединок не стали и провели его через неделю после приезда Горы.
     Клиган был, как всегда, закован в броню с головы до ног, в одной руке он держал двуручный меч, а в другой – огромный щит. Мартелл же надел легкую кожаную броню и из оружия взял лишь красиво украшенное копьё с листовидным наконечником.
     Ой, дурак. Ну кто с таким оружием идёт против тяжелобронированного рыцаря? Такое только я себе позволить могу.
     Было понятно, что Оберин делает ставку на ловкость и скорость, но его ждёт весьма прискорбный сюрприз – Клиган вовсе не был неповоротливой тушей, да и измотать его не смог еще никто.
     - Просто раздави его, - сказал я Горе, получив утвердительный кивок, прежде чем отправиться на своё место.
     Рядом со мной сидели Маргери и Санса, которые явно не получали удовольствие от предстоящего зрелища, и Арианна, на правах моей невесты. И вот дорнийка как раз была крайне возбуждена. Разумеется, она болела за Оберина, иначе и быть не могло.
     - Надеюсь, ты попрощалась с дядей? – спросил я у неё.
     - Он сильный и опытный воин, - огрызнулась Арианна, - он лучший во всем Вестеросе.
     - Каждый зовёт себя лучшим.
     - Мой дядя провёл годы в сражениях!
     - На Эссосе. Гора провёл годы в сражениях в Вестеросе. И не против дикарей, а против рыцарей в латных доспехах. Быть может Оберин опытный воин, в бою я его не видел и отрицать ничего не могу. Но Клиган – опытный убийца. И, поверь мне, это гораздо важнее в бою.
     - Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Арианна.
     - Посмотри на своего дядю, - ответил я, указывая на пьющего вино Мартелла. – Он беспечен. Самоуверен. Неосторожен. Он считает себя лучшим, думает, что победа уже в его руках. Он будет играть с Клиганом. А вот Гора имеет совершенно иной настрой. Он жаждет убивать. Без изысков и насмешек. Он нацелен просто раздавить Оберина быстро и как можно более жестоко, вот и всё. Как считаешь, кто победит?
     - Оберин, - был уверенный ответ Арианны.
     - А вот я ставлю на Гору, - тут же включилась в игру Маргери.
     Ну, кто бы сомневался.
     - А ты, Санса? – обратился я к северянке.
     - Я не знаю, - растерянно сказала девушка, которую оздоровительные сеансы секса все же заставили выползти из своей скорлупы, сделав её уверенней и смелее. – Сир Григор такой страшный. Как его вообще можно победить?
     Маргери и Арианна принялись наперебой рассказывать Сансе о бойцах, и каждая стремилась перетянуть её на свою сторону. Ни одна из них не расценивала северянку, как соперницу и поэтому каждая хотела, чтобы она была на её стороне против другой.
     Пускай тешатся, лишь бы действительно за ножи не схватились. Хотя, признаюсь, это зрелище все же было бы интересным, как я и говорил ранее.
     Тем временем, все формальности были улажены и соперники начали сходится.
     Оберин двигался быстро и плавно, а Григор медленно и тяжело. Они как будто всем своим видом символизировали свои прозвища.
     - Ты знаешь, кто я такой? – закричал Оберин, чтобы все его услышали.
     - Какой-то мертвец, - безразлично прорычал Гора, нанося первый рубящий удар своим мечом.
     Мартелл уклонился.
     - Я Оберин Мартелл, принц Дорна, - гордо заявил он. – Принцесса Элия была моей сестрой.
     - Плевать.
     Оберин сделал выпад своим копьём, но наконечник ударил в щит Горы.
     Красный Змей крутился вокруг Клигана, пытаясь отыскать в его защите слабое место своим копьём. Григор рычал и пока что отражал все атаки Оберина, но и сам подловить его не мог.
     - Принцесса Элия Мартелл, - продолжил разглагольствовать Оберин, когда в их бое наметилась пауза. – Ты изнасиловал её. Ты убил её. Ты убил её детей.
     - Заткнись и сражайся!
     - Ты изнасиловал её! Ты убил её! Ты убил её детей!
     С каждым словом Оберин наносил новый удар, отскакивал от ответного взмаха меча и снова атаковал. Он был хорош со своим копьём, признаю. Вот только такое копьё – не лучший выбор для этого боя.
     И Мартелл сейчас сам в этом убеждался. Он уже несколько раз попадал в панцирь Клигана, но не мог его пробить, наконечник оружия Змея его только царапало. Григор очень быстро пришёл в настоящее бешенство и бездумно махал мечом, пытаясь достать быстрого Оберина.
     Так он все силы потеряет.
     - Я же говорила! – гордо сказала Арианна.
     - Бой еще не закончен, - парировала Маргери.
     - Мне нужно твоё признание! – кричал Оберин. – Ты изнасиловал её! Ты убил её! Ты убил её детей!
     - Заткнись!
     Гора уже не говорил, он ревел, как разъяренный бык. Теперь мне была понятна тактика Оберина – разозлить Клигана до той степени, когда он начнет совершать ошибки и специально подставляться, в надежде достать своего врага. Вполне умно.
     В ярости Григор скинул с себя ограничивающий его обзор шлем, из-за которого он не мог нормально видеть врага. Лицо Горы было перекошено нечеловеческим бешенством. Как вообще кто-то живой мог испытывать такую злость? Казалось, что зубы Клигана вот-вот начнутся крошиться, так сильно он их сжимал в оскале.
     - Скажи её имя! Признайся в своих преступлениях!
     - ЗАКРОЙ СВОЮ ПАСТЬ!
     Оберин воспрял духом и с удвоенной прытью стал прыгать вокруг Горы, нанося молниеносные удары, которые, впрочем, не наносили вреда Клигану.
     - Ты изнасиловал её!
     Удар, затем уклонение и новый удар. Оберин явно играл на то, чтобы вымотать Гору. Движения рыцаря уже становились медленее.
     - Ты убил её!!
     На лице Мартелла расцвела улыбка, он уже чувствовал вкус победы. Гора верно сдавал свои позиции. Он уже несколько раз еле-еле успевал подставить щит на пути копья, несущегося ему в лицо.
     - Ты убил её детей!!!
     - ЭЛИЯ МАРТЕЛЛ! – заревел Гора, бросая оружие и внезапным рывком, со скоростью которой от него никто не ожидал, настиг Оберина, уйдя с линии атаки его копья.
     Клиган одним ударом своей могучей руки, закованной в железо, выбил оружие из рук Оберина и отправил его на землю, выбив при этом ему половину зубов, которые немедленно покатились к трибунам зрителей, оставляя кровавые следы на плитке арены.
     - Я УБИЛ ЕЁ ДЕТЕЙ!
     Гора подошел к сраженному Оберину, взял его за руку, упершись ему в грудь ногой, и одним движением оторвал принцу правую руку. Мартелл завопил от ужасной боли и попытался откатиться, но Клиган не дал ему такой возможности.
     - ЗАТЕМ Я ИЗНАСИЛОВАЛ ЕЁ!!
     Григор обхватил голову Мартелла и уставился в его лицо налитыми кровью глазами.
     - А ПОТОМ Я УБИЛ ЕЁ, ПРЯМО ВОТ ТАК!!!
     Гора, напрягая всю свою огромную силу, потянул Оберина за голову. Вопили они оба, но Оберин кричал от боли, а Григор – от ярости.
     Несколько секунд – и голова принца Дорна, вместе с частью позвоночника, отделилась от его тела. Гора оторвал её на глазах у изумленной публики прямо голыми руками.
     - ЭЛИЯ МАРТЕЛЛ! – закричал он в оторванную голову и с криком ярости бросил её об землю.
     Не было ни радостных криков, ни оваций. Зрители судебного поединка сидели в ужасе от произошедшего. Никто не смел нарушить повисшую тишину.
     Только я встал со своего места и принялся апплодировать этому бешеному убийце, которого так не хватало в моей свите.
     - Победил – сир Григор Клиган. Все обвинения в изнасиловании и убийстве Элии Мартелл, а также её детей, с него сняты, - завершил я этот суд своим последним словом.

Примечание к части

     Валар моргулис.
>

Интерлюдия III.

     - Ваше величество, вам пришло письмо, - доложил Дейенерис один из её слуг, когда та была занята делами Миэрина.
     - От кого? – коротко спросила Матерь драконов.
     - От… Короля Джоффри Баратеона, - растерянно ответил гонец.
     Все присутствующие в тронном зале удивленно замерли. Даже Варис такого никак не ожидал. Дейенерис выглядела заинтересованной.
     - Зачти его, - велела королева слуге.
     Гонец быстро развернул тубус, в котором принесли письмо, вытащил бумагу, развернул её и принялся читать.
     - Дейенерис Таргариен, королеве-попрошайке…
     После первых же строк гонец в страхе замолк. Дейенерис же, не смотря на взгляды своей свиты, выглядела абсолютно хладнокровной.
     - Читай полностью, не останавливайся, - приказала она властным тоном гонцу.
     Дейенерис Таргариен, королеве-попрошайке, шлюхе табунщика и покровительнице рабов от Джоффри I Баратеона, короля Семи королевств и Владыки Вестероса.
     Милая сестрица, даже находясь на другом конце света, наслышан я о твоих великих деяниях – ублажение вождя дотракийских дикарей, попрошайничество у богатых и сильных людей мира сего, бродяжничество, воровство чужого имущества и все прочие твои подвиги, коим нет числа.
     Не передать никакими словами, как я расстроен твоим положением. Предок твой, славный Эйгон Завоеватель, огнём и кровью подчинил себе Вестерос, когда Древняя Валирия пала. Он не стал мыкаться по городам и выпрашивать милостыню, он взял то, что хотел силой. И стал великим королём. Прискорбно, что с каждым его потомком род Таргариенов слабел, и это породило бешеное животное, твоего отца Эйриса. Я думал, что хуже его быть не может, что некуда больше падать Таргариенам, но ты сейчас – апофеоз слабости своего рода. Радуюсь я, что великий Эйгон не дожил до наших времен, ибо избавлен он от необходимости страдать от жалкого вида твоего.
     Падение твоё было так низко, что ты раздвинула ноги перед дикарём и его конём. И ни одно моё слово не способно оскорбить тебя больше, чем ты сама оскорбила себя своими действиями.
     Наслышан я также, что предатель-евнух Варис нашёл приют у твоих ног. Как и двенадцать тысяч других евнухов – Безупречных, гордящихся своими победами над голозадыми дикарями. Дорогая сестрица, если после своего дикаря ты боишься настоящих мужчин, то спешу тебя успокоить – не все мы воняем лошадиным дерьмом и так же ничтожны, как кхал Дрого.
     Верные мне люди донесли, что ты сломила три города за то время, пока я ставлю на колени королевства Вестероса, укрепляя свою власть. Спешу поздравить тебя, весьма хорошее достижение для простой шлюхи табунщика. Но, однако, донесли мне и что два из трех городов более тебе не подчиняются. Прежде я считал, что в тебе все же есть частичка Таргариена, истинного завоевателя. Приношу свои извинения за эту ошибку. Зато теперь ты знаешь, что кастратов и трех ящериц слишком мало, чтобы быть правителем.
     На правах твоего старшего братца и более успешного правителя, посылаю тебе наставления:
     Распусти свою жалкую армию, прежде, чем это сделаю я. Сохрани им их жизни таким образом.
     Садись на первый же корабль и приплывай ко мне. Гарантирую тебе жизнь и службу при моём дворе – мыть мне по вечерам ноги и чистить королевский нужник. Не забудь про своих ящериц, я желаю лично выпотрошить их и пустить на зелья для своей Гильдии алхимиков.
     Евнуха Вариса казни. Я бы не стал настаивать на его смерти, но его смешная попытка меня убить не должна остаться безнаказанной.
     Сделай, как я тебе велю, и ты сохранишь себе жизнь. За верную службу я даже позволю тебе родить от меня ребенка, хоть мне и будет мерзко пользовать тебя после дикарей.
     Если же ты решишь пренебречь моей милостью, то знай – не будет тебе и твоим людям покоя в этом мире.
     Моя армия – это не дикари-дотракийцы, твои Безупречные падут в первом же бою. Твои драконы будут убиты и их головы я вывешу над своим троном, став Джоффри Драконоубийцей. А тебя саму изнасилует каждый солдат моего войска, а после тебя голую, в сперме и цепях, проведут по улицам моей столицы, как и подобает шлюхе.
     Подчинись или умри, Дейнерис Владычица Шлюх.
     Джоффри I Баратеон, истинный Владыка Вестероса.
     В тронном зале никто не рисковал даже дышать.
     Дейенерис выслушала поток откровенных оскорбления от наследника Узурпатора с каменным лицом.
     - Лорд Варис, - сказала королева, - начинайте готовить корабли к отплытию.
     - Ваше величество, это же провокация!
     - Выполняйте, лорд Варис! Я покажу этому ублюдку, что бояться «трех ящериц», армии евнухов и шлюхи табунщика ему стоит!
     ***
     Ночь королевской свадьбы.
     Санса, когда Джоффри вёл её в свои покои, чувствовала себя ужасно. Она ненавидела этого подонка, казнившего её отца и повинного в смерти её братьев. Но она ничего не могла поделать со своим положением, ведь она была так слаба.
     Санса еле сдерживалась от того, чтобы разрыдаться. Сейчас её прежняя влюбленность в Джоффри казалась ей каким-то сном: как она могла любить это чудовище?!
     Король бесцеремонно толкнул её в свои покои.
     - Расслабься, - шепнула ей Маргери, - просто расслабься, всё будет хорошо.
     Снова Санса чуть не расплакалась, так её тронула забота единственной своей подруги в столице.
     Джоффри уже обнимал и целовал Маргери и той, кажется, даже нравилось. Санса же надеялась, что короля не хватит сразу на них двоих – она желала оттянуть первую их ночь как можно дольше.
     Но Джоффри был другого мнения – оторвавшись от Маргери, он потянул к себе вторую жену. Санса пыталась упираться, но её сопротивления король даже не заметил. Его прикосновения вызывали отвращение, Старк хотела оттолкнуть его, но не могла даже немного подвинуть.
     Маргери счастливо улыбалась и на ухо шепотом подбадривала подругу, когда Джоффри не слышал.
     Король толкнул своих жён на кровать и принялся их раздевать, без затей срывая с них платья.
     - Ну оно же дорогое! – засмеялась Маргери, в шутку колотя Джоффри по плечу.
     - Тогда сама снимай, - велел король, переключившись на Сансу.
     - Я тоже сама! – поспешила закрыться руками девушка.
     Джоффри разделся быстрее их обеих и, не давая им закончить с платьями, притянул к себе Маргери. Он ласкал её тело губами и руками и от каждого его движения девушка блаженно стонала, даже не изображая наслаждение.
     - Наша третья часть стесняется, - сказал Джоффри, сжимая грудь Маргери и поглядывая на Сансу, - давай-ка поможем ей стать… чуть смелее.
     - Просто расслабься и отдайся на волю чувств, - снова прошептала Тирелл, помогая Сансе снимать последние элементы своего наряда.
     - Ха, все же везде рыжая, - довольно сказал Джоффри, раздвигая ноги Сансы. – От Маргери крови не дождешься, придется тебе за двоих пачкать простыню…
     Сквозь затопившее её сознание боль и удовольствие, Санса отметила, что Джоффри даже был с ней нежен. По крайней мере, в этот первый раз.
     ***
     - В чем дело? – снова и снова спрашивал Джейме, пытаясь поцеловать свою сестру.
     Каждый раз Серсея отворачивалась от губ любимого брата. Теперь, когда он вернулся из плена, её раздирали противоречивые чувства.
     - Серсея, - терпеливо сказал Джейме, - я прошёл сквозь грязь и огонь, чтобы быть с тобой снова. И теперь, когда я вернулся, ты отворачиваешься от меня?!
     - Все стало сложнее, Джейме, - с горечью ответила королева.
     Все стало значительно сложнее.
     Все началось с той первой ночи, когда Джоффри, не слушая её возражений, взял её прямо в своих покоях. И Серсее это понравилось. Её сын был похож на своего отца телом. И ей нравилось, как грубо, на грани садизма, он с ней обращался. Ей доставляло удовольствие быть его покорной женщиной.
     Джейме в постели был точно таким же.
     - Все дело в нашем сыне, - наконец сказала Серсея.
     - А что с ним? Он в порядке! Я уже наслышан о его победах и достижениях. Признаю, я даже удивлен, не замечал за ним прежде таких талантов.
     Серсея была так же удивлена какое-то время. А потом она просто устала удивляться и каждую новую победу Джоффри уже воспринимала как должное. И, разумеется, она им безумно гордилась.
     - Он знает про нас.
     - И он отнесся к этому вполне спокойно. Так что я не понимаю, в чем проблема.
     - Я… он…
     Серсея почувствовала, как по её лицу бегут слезы. Впервые за много лет она по-настоящему заплакала, но перед Джейме она могла себе это позволить.
     Её грудь раздирали противоречивые чувства – она любила своего брата всей душой, больше чем кого бы то ни было. Но и своего сына она любила безумно сильно. И с обоими у неё была порочная связь, выходящая за родственные отношения. И оба были ей нужны в этом плане.
     - Любимая, в чем дело? – забеспокоился Джейме, обнимая сестру.
     Серсея ответила на его объятия - обхватила его за шею и со всей силы прижала к себе.
     - Прости, прости, - сквозь слезы шептала Серсея, прижимаясь к Джейме.
     - Тихо, всё хорошо, - успокаивал сестру гвардеец, гладя её по голове. – Я с тобой. Я всегда буду с тобой, ты же знаешь.
     - Обещай, что не осудишь меня, - потребовала Серсея.
     - Я – последний человек, что станет тебя осуждать. Просто расскажи мне, что тебя так тревожит и мучает. И мы найдем способ решить эту проблему.
     - Когда ты угодил в плен, мне тебя так сильно не хватало… И в один из вечеров Джоффри…
     ***
     Ночной Дозор. Прежде они были сильны и могучи. Опасные враги. Сейчас – сплошное разочарование. Они забыли своё предназначение, убедили себя в том, что их истинные враги лишь сказки.
     И они поплатились за своё высокомерие.
     Он ожидал, что в древней крепости будет серьезный бой. Но дозорные – сплошное разочарование.
     Они бегали, кричали, гибли под клинками его подданных… При Нём Дозор не был так слаб!
     Даже лорд-командующий Ночного Дозора, которого к Нему притащили еще теплого и живого, не впечатлял. Он храбрился, пытался биться, но что толку, если он не мог ничего сделать?
     Он раздумывал, не обратить ли лорда-командующего в одного из них, а не в простого мертвого. Но нет, он не был достоин.
     Когда Он получил из головы смертного всю информацию, лорд-командующий умер. И восстал вновь, покорно встав в строй с прочими подданными.
     Его армия уже была почти готова. Оставалось лишь закончить дело со старым врагом – Детьми Леса и их помощниками. Это займёт какое-то время, но то было не критично.
     Все равно зима еще не вступила в свои права полностью. Когда это случится – они будут готовы.
     И Долгая Ночь вновь воцариться над землями живых.

Примечание к части

     Не знаю, чего-то меня прёт на проды. Такой вот я замечательный. http://1.bp.blogspot.com/-hlhMaOXicNY/TouiyRHeSkI/AAAAAAAAANQ/S7S6L_vrluc/s1600/Oath%2BOf%2BFealty-MagaliVilleneuve.jpg
>

Глава XVI. Казус белли.

     - Он убийца! Его надо судить и казнить! – кричала Арианна в моих покоях.
     Маргери лежала на кровати и была похожа на довольную кошку, объевшуюся сметаны. Ей доставляло невероятное удовольствие вид разгневанной дорнийки, хотя ей самой было жаль «красавчика» Оберина. Похоже, я один симпатизировал Горе.
     - Я неоднократно предупреждал принца Оберина об опасности, - в сотый раз, начиная терять терпение, сказал я. – Он знал, на что идёт. Убийство в судебном поединке – не преступление. К тому же, он сам виноват в своей смерти.
     - Клиган признался в убийстве Элии!
     - Ни в чем он не признавался, а лишь сказал то, что хотел Оберин. Это была издёвка. По результатам поединка, Гора невиновен.
     - Это не королевское правосудие! Это какая тупая шутка!
     - Утихомирься, женщина, или мне приказать кинуть тебя остудиться в подземелье?! Твой дядя знал, чего хотел, и он получил свой поединок. Он сражался и проиграл, конец истории.
     - Конец? Нет! Я не согласна! Этот психованный ублюдок убил моего дядю, и я этого просто так не оставлю!
     - Оставишь, - угрожающе сказал я, - если Гора умрёт от яда – твои кузины и любовница Оберина последуют за ним. Так этому гадюшнику и передай.
     - У нас есть право на месть, - твердо заявила Арианна.
     - У вас нет никаких прав, кроме тех, что я позволю вам иметь! Я сказал своё слово: за смертью Горы умрут и все остальные, я не стану разбираться кто прав, а кто виноват.
     - Ты не мужчина, ты трус!
     Я понимал, что дорнийка была в состоянии горя. Но подобные слова простить – значит самому себе подложить свинью в будущем. Пришлось дать Арианне хорошую пощечину, которая привела её в чувство.
     - Не переходи черту, женщина.
     Арианна хотела сказать что-то еще, но наткнувшись на мой взгляд, закрыла рот и посчитала за лучшее гордо удалиться.
     - Мой король! – восторгу Маргери не было предела. – Теперь ты видишь, что эта дрянь не станет тебе хорошей женой? Она словно одичавшая шлюха, которую выпустили в приличном обществе.
     - Сильно она тебя довела, раз ты начала так выражаться, - заметил я.
     - От тебя нахваталась, - умудрилась лёжа пожать плечами девушка, - я много раз прочла твоё письмо этой Дейенерис.
     - Тебя не учили, что чужие письма читать плохо?
     - Нет, - вполне искренне удивилась моя жена, - наоборот, бабушка всегда учила меня читать чужие письма. В них бывает много интересного.
     - Отвыкай читать мои письма, - предупредил я Маргери, - мне такое не нравится.
     - Как скажешь, мой король, - лучезарно улыбнулась жена.
     ***
     Останки Оберина Мартелла отправили в Дорн. Вместе с ними я отпустил Элларию Сэнд, а вот Песчаных змеек я оставил в столице. Лишние заложники были полезны. К тому же, вдруг Дорана даже смерть брата не заставит поднять бунт – змейки будут запасным планом. А пока я приставил к ним усиленную охрану, мало ли что эти горячие дорнийские девки учинят по глупости.
     Гора своей победе не радовался, как это сделал бы любой на его месте. Он просто выполнял свою работу и ему это нравилось. А кого надо было убить – ему было плевать. Идеальный исполнитель для боевых действий. У меня даже появилось желание надеть на него валирийскую броню и дать размноженный Лёд в руки. Тогда Гора станет натуральной машиной для убийств. Надо будет все же обдумать этот вариант.
     Когда все формальности с судебным поединком были завершены, я наконец-то смог принять протеже Марвина.
     Квиберн был высоким, сутулым и абсолютно седым стариком, с добрым и располагающим к доверию лицом. Я уже успел навести о нём справки и даже не верилось, что человек с таким лицом мог ставить свои эксперименты на живых людях, оправдывая это классическим «цель оправдывает средства».
     - Мейстер Квиберн, - поприветствовал я его.
     Старик не поленился склонится в глубоком поклоне.
     - Я больше не мейстер, государь, - тихим голосом сказал Квиберн. – Теперь я всего лишь практикующий целитель.
     - Мне уже докладывали о ваших успехах во время войны с Севером. Более того, вы помогли выздороветь после болезни моему дяде. Примите за это мою благодарность.
     - Это был всего лишь мой долг, ваша светлость. Помогать людям – моя единственная цель в жизни.
     - Это похвально. Прежде я хотел наградить вас золотом… Но Марвин Маг сообщил мне, что вы ищите покровителя.
     - Всё именно так, светлейший. Цитадель до сих пор не желает оставить меня в покое и устраивает настоящую травлю моих исследований. Если найдется человек, согласный защищать меня, я смогу принести великую пользу всем людям.
     - Каким образом? – поинтересовался я.
     - Мой метод исследований весьма жесток, с точки зрения обычных людей, но эффективен. Я создаю лекарства от болезней, которые прежде считались неизлечимыми.
     - Интересно. А что вы можете сообщить мне о вашем… более темном искусстве?
     - Я давно не практикую некромантию, светлейший. Нет необходимого материала.
     Как же интересно. Некромантия. Даже я не был сведущ в этом разделе магии, Титаны питали невероятную ненависть к использованию мертвых с помощью магии. И вот, из-за их стереотипов у меня имелся пробел в знаниях.
     - То, что я скажу дальше, не должно уйти дальше нас двоих, это понятно?
     Квиберн с готовностью кивнул, обратившись в слух.
     - За Стеной участились случаи восстания мертвых из могил. Ночной Дозор уже понёс большие потери от рук живых мертвецов. Королевству нужно знать об этом больше, а сделать это можно только через ваши исследования. Вы нужны стране, Квиберн. Вам будет предоставлена лаборатория, все необходимые ресурсы, в том числе и живые люди из числа приговоренных к смерти преступников, а также помощники, если вам они потребуется – алхимики или мейстера на ваш выбор.
     - О таком я не смел и мечтать, государь. Клянусь, я сделаю всё, что в моих силах, на благо королевства.
     Отлично. Пусть изучает мертвых, а я воспользуюсь его исследованиями. А если он сможет мне мертвецов поднимать – цены ему не будет.
     - Отныне, вы подчиняетесь только мне, Квиберн, и никому другому. Даже деснице вы можете отказать в чем угодно без последствий. Не подведите меня.
     ***
     - Ваше величество, а вы уверены, что это необходимо? – неуверенно спросил Мейс Тирелл.
     Я, он, Ауран Уотерс, Джейме и Селми сидели в зале Малого совета над картой Вестероса. Я собрал всех этих людей, чтобы обсудить будущую кампанию против Дорна.
     - Разумеется, - подтвердил я, - Дорн – это последний регион Вестероса, в чьей верности я слишком сильно сомневаюсь. Не считая Железных Островов, разумеется. К тому же, Дорн слишком долго был независимым от власти короля.
     - Но разве это повод развязать войну? – как-то странно посмотрел на меня Джейме.
     - Это повод нанести упреждающий удар, чтобы снизить наши потери. Если повезет, полноценной войны и не потребуется – Дорн, увидев нашу силу, просто сдастся, и я смогу наконец-то, первым из правителей Вестероса, навязать дорнийцам цивилизованное поведение, которого им так не хватает.
     - Не то, чтобы я не был согласен, - задумчиво протянул Мейс, - но я все еще сомневаюсь.
     - Наши риски минимальны. Мы в любом случае можем в любой момент потребовать мир – у нас в руках сестра Дорана и дочери его брата. Это вполне достаточно. К тому же, мы возьмем проверенную тактику.
     - Какую? – первый раз заговорил Селми с начала собрания.
     - Мы поступим так же, как Молодой Дракон когда-то. Атакуем с трех сторон: по Зеленокровной, по Принцеву перевалу и по Костяному пути.
     - Второй раз такая тактика не сработает, - возразил Джейме, - дорнийцы не идиоты и учатся на своих ошибках.
     - Главное, чтобы они нас приняли за идиотов и поверили, что я действую по тактике Молодого Дракона. Это оттянет их силы от главной цели. Будет еще один удар, четвертый и главный. Его я, в силу опасности, поведу сам, со своими лучшими солдатами.
     - И куда же будет направлен этот удар? – спросил Мейс.
     - На Солнечное копьё. Пока лорд Ауран будет отвлекать внимание дорнийцев на Зеленокровной, лорд Тирелл на Принцевом перевале, а вы, сир Селми, возьмете на себя Костяной путь, я нападу на их столицу и одним ударом захвачу Дорана и всех остальных Мартеллов.
     - Солнечное копье отлично защищено. Взять его штурмом с наскока будет крайне тяжело, — задумчиво сказал Джейме.
     - Я знаю. Но я уверен в своих силах и в силах своих солдат. Под покровом ночи мы преодолеем замковые стены и захватим Солнечное копьё. Без единого командования, дорнийцы не смогут продержаться долго.
     - Всегда мечтал повторить путь Алина Велариона, - заявил Ауран, внимательно рассматривая карту Дорна. – Ваша светлость, королевский флот готов выполнить ваш приказ. Мы сокрушим дорнийцев на море!
     - Штормовым землям потребуется время, чтобы собрать знамёна, но не думаю, что они вас подведут. Не в этот раз, - сказал Барристан Селми.
     - Дорнийцев давно надо было поставить на место! Это подлецы и отравители этого заслуживают, как никто другой! – пафосно высказал свою позицию Мейс Тирелл, и по его горящим энтузиазмом глазам я понял, что он уже видит себя в качестве триумфального победителя в войне с Дорном.
     - Но как быть с вашей сестрой, Мирцеллой? – хмуро спросил Джейме.
     Папочка заботится о потомстве, как мило. Но все же после разговора с Серсеей он какой-то странный. Не могла же она в глупости своей рассказать ему про нас?
     - Уверен, ей ничего не угрожает. Принц Доран не дурак и понимает, что Мирцелла – его самый ценный заложник. К сожалению, выкрасть её нет возможности, а сам Доран вряд ли её отдаст после смерти своего брата.
     - Все же, я не думаю, что война с Дорном — это то, что нам сейчас нужно. К тому же нет никакого повода для начала войны.
     Ох, Джейме, я и забыл, что ты долгое время был в плену и еще не усвоил, что король не любит нерациональных возражений. Ничего, ты скоро это поймешь.
     Но в чем-то он был прав. Мне следовало подождать пока Доран сделает свой шаг. Увы, но мораль этого общества такова, что начать войну можно лишь под благовидным предлогом, если правитель хочет пользоваться поддержкой населения.
     Но разве это было проблемой? Нет, принц Мартелл просто не может не отреагировать на смерть своего брата.
     - Уверен, Доран что-нибудь предпримет. Или попытается убить Гору, или даже меня, или нанести вред Мирцелле. В любом случае, мы должны быть готовы, поэтому: лорд Тирелл, собирайте свои знамёна. Сир Барристан, вас я назначаю лордом-регентом Штормовых земель, созовите войска Баратеонов от моего имени. Сир Ауран, готовьте флот.
     - Будет сделано, государь, - синхронно ответили эти трое.
     Отлично.
     А вот Уотерс мне нравился – молодой, энергичный, ему явно была по душе предстоящая кампания по следам его предка Велариона. К тому же, его верность мне была очень сильной, ведь я еще до уничтожения Орлиного Гнезда намекнул ему, что мог бы своим королевским решением сделать его законным Веларионом, благо прецедент с Рамси Сноу уже существовал. И в таком случае Ауран станет главой этого дома. Надо ли говорить, что бастард этим грезил?
     Война с Дорном началась сегодня, но принц Доран об этом еще не знает.
     ***
     Настроение было прекрасным. Совсем скоро последняя важная область падёт к моим ногам. Останется тогда разобраться только с Железными Островами, которые в принципе никакой опасности не представляют, и можно будет наконец-то нормально править, насаждая свои порядки и законы.
     Тогда ни неизвестный маг за Стеной, ни наёмники в Пентосе, ни Дейенерис со своими драконами не будут представлять для меня угрозы. Когда я объединю под своей властью целый континент – никто не сможет мне противиться.
     Следовало так же обсудить предстоящую кампанию с лордом Тайвином, а то что-то он пропал и не явился на заседание. Прежде с ним такого не случалось.
     В одиночку я отправился в Башню Десницы, где дедушка работал большую часть времени. И уже на подходе я понял, что случилась беда – стражники Башни были убиты.
     Звать на помощь не было времени, к тому же мне захотелось лично посмотреть на наглеца, решившего напасть на моих людей в моём же замке. Помню, в последний раз такое себе позволила Анастасия, одна из потомков Титанов, которая долгое время служила мне, пока её кровь не воззвала к ней и она не сбежала с Летающего острова, прирезав по пути множество бывших товарищей.
     Слуги в Башне так же были убиты ударами копья и кинжалов, судя по ранам.
     Я стремительно продвигался к покоям Тайвина, а по пути встречал лишь мертвые тела и кровь. Кто-то здесь явно славно повеселился.
     Дверь комнаты дедушки была распахнута, и я сразу видел трёх «старших» змеек и Арианну, а также лорда Тайвина, со спокойным и надменным лицом, сидящим перед ними в своём кресле. Дедушка прекрасно осознавал своё положение, но до конца сохранял гордое львиное спокойствие – царь зверей не показывает страха перед ползучими гадами.
     - Две дуры! – орала Арианна. – Вы просто тупицы! Вы всё испортили!
     - Уйди с дороги, а не то я сама тебя отодвину, - велела моей невесте Обара Сэнд, направляя ей в грудь копьё.
     - Я убью Тайвина! – возмущенно заявила Нимерия, готовя для удара свой кнут.
     - Вы просто идиотки! Король нас всех убьёт за это! Он не как мой отец, он не станет терпеть такого! – продолжала кричать Арианна.
     - Да плевать нам на твоего «короля», - дерзко ответила Обара, - пусть попробует нас поймать.
     - И попробую, - негромко подтвердил я, входя в комнату.
     Взгляды всех присутствующих скрестились на мне. Тайвин, могу поклясться, был готов разочарованно прикрыть глаза, дескать, что за идиот я, раз не сбежал, покуда была возможность. А вот три змейки выглядели обрадованными.
     - Надо же, ваша светлость! – довольно протянула старшая Обара. – Вот ты и сдохнешь вместе со своим дедом.
     - Обара, не смей, тупая ты сука, - угрожающе протянула Арианна, закрывающая Тайвина от своих кузин.
     - Заткнись, принцесса. Они виновны в смерти нашего отца, и мы этого так просто не оставим.
     - Действительно, Арианна, - согласился я с доводами Обары, - не мешай им рыть себе могилу. К тому же, это такой замечательный повод – принц Доран послал убийц, чтобы отомстить за смерть своего брата. Замечательно.
     - Что ты несешь? – нахмурилась самая младшая, Тиена.
     - Мы здесь не по приказу Дорана, - заявила Нимерия, - мы сами по себе.
     - Я знаю. Но мы же никому не расскажем, верно?
     Не было смысла продолжать этот разговор.
     Представлял ли кто-нибудь из них для меня опасность? Нет, хоть я и был без оружия и верного Подрика с Льдом под рукой. Плевать, раздавлю их голыми руками.
     Первой атаковала Нимерия, но как-то странно – она обвила вокруг моей шеи свой кнут и попыталась меня задушить. Или опрокинуть? Если честно, я так и не понял, и просто притянул её к себе, подставив тело змейки под удар копьём от её сестры Обары.
     Наконечник копья пронзил её молодое тело насквозь и Обара в ужасе уставилась на дело рук своих. Тут же мне в лицо прилетел кинжал от Тиены, но не смог пробить кожу и просто упал на пол, вызывая натуральный ступор у девушки, явно не ожидавшей такого.
     Сблизившись с Обарой, я без затей свернул ей шею. Тиена попыталась сбежать, но я без труда перехватил её и связал кнутом Нимерии, несмотря на её сопротивление.
     Весь «бой» занял всего несколько секунд и результат его был предсказуем заранее.
     - Ты в порядке, дедушка? – спросил я, бросая связанную Тиену на пол, позднее она пригодится для «допроса».
     - В полном, - поджав губы и сохраняя лицо ответил Тайвин, - впечатляет. А вот служба стражи – нет. Седьмое пекло, где они пропадают? В Башне был такой шум, что его должен был весь замок слышать!
     Ланнистер был выбит из колеи, видимо он уже всерьез распрощался с жизнью, и сейчас у него был типичный «отходняк». Покричит немного, разнесёт в пух и прах стражников и успокоится. А после – воспылает жуткой ненавистью к Дорну за попытку его убить, хоть все мы и понимаем, что принц Доран к этому не имеет отношения. Но таков уж мой дед, на любое оскорбление он ответит тысячекратно и абсолютно не соразмерно.
     ***
     - Мой отец не виноват! – убеждала меня Арианна в моих покоях вечером, когда я уже сделал заявление о покушении на убийство Тайвина Ланнистера и меня. – Он бы никогда не поступил так глупо!
     Эмоциональность Арианны была мне понятна. Хоть она и не особо любила своего отца, за кажущуюся ей слабость и мягкость, все же он был её семьей. Любимым папой, со своими недостатками. И я, по её мнению, был крайне опасен для Дорна и совершенно точно убил бы Дорана, будь у меня такая возможность.
     - Арианна, - спокойно ответил я, косясь на навостривших уши Маргери и Сансу, - ты можешь не убеждать меня в невиновности принца Дорана. Я сам это прекрасно понимаю, поверь мне.
     - Тогда почему ты заявил, что он?..
     Девушка резко замолчала. Она была умной, сообразительной девочкой и наконец-то смогла к своим эмоциям подключить мозги.
     - Потому что ему нужно это, - довольно подтвердила мысли соперницы Маргери. – Повод к началу войны.
     - Дорн – единственная вечно независимая область моего королевства, - кивнул я на слова жены. – Как считаешь, Арианна, я тот человек, что потерпит такое?
     Я думал, что дорнийка будет просить, умолять, возможно даже плакать. Но нет, она взяла себя в руки и подчинили свои эмоции разуму.
     - Есть способ отговорить тебя? – спокойно, с долей обреченности, спросила она.
     - Нет, дорнийским лордам следует показать, что времена изменились. Я не стану упускать такую возможность.
     - Я твоя будущая жена, - решимости в голосе Арианны прибавилось, - а принц Доран мой отец.
     - Я не стану убивать его, если ты боишься этого. На самом деле, я восхищаюсь Дораном. Ты считаешь его слабым и мягкосердечным, но на самом деле у него просто стальные нервы. Ты знаешь, что он отправил твоего брата, Квентина, в Эссос? Подозреваю, что к Дейенерис Таргариен. Нет, Доран лишь кажется слабым правителем, но на деле принц давно, не торопясь и планомерно, готовит возможность отомстить за свою сестру. И брата теперь уже. Пожалуй, он лучший из гранд-лордов Семи королевств. Будет растратой лишиться такого человека.
     Я налил вина и передал чашу Арианне, ей оно сейчас нужно.
     - Доран будет жить. Но большая часть лордов Дорна – нет. И ты никак не изменишь этого, Арианна.
     Она пила вино и напряженно о чем-то думала. Если я в ней не ошибся, она примет мою сторону. Ради своего отца хотя бы.
     - А мой отец? – подала голос молчащая до этого Санса. – Ты казнил его… чтобы спровоцировать Север?
     - Умная жена, - похвалил я Старк, - твой лорд-отец оказался весьма полезен. И теперь Север покорен короне, как никогда прежде.
     - Раньше я считала, что ты чудовище и убил моего отца из ненависти и собственной испорченности, - тихо, но твердо сказала Санса, и я слышал, как в её голосе зарождается жгучая ненависть. – Теперь я поняла, что ты еще хуже. Ты казнил моего отца, чтобы просто был повод убить еще больше людей.
     - Чтобы была возможность укрепить свою власть и государство, - поправил я девушку, - и чтобы убить больше людей, конечно же.
     Рано или поздно Санса все равно бы догадалась. Вообще, я удивлен, что она не сообразила раньше. Маргери так и вовсе раскусила мои планы чуть ли не в самом начале и сразу же смирилась с ними, понимая, что правителей нельзя судить с точки зрения обычной морали.
     А Санса… Что ж, пусть ненавидит меня, всё равно она вряд ли что-нибудь осмелится сделать. Разумеется, она начнет строить интриги, но как минимум Маргери её будет контролировать, а значит вреда от моей ручной волчицы не будет сильно много.
     - Мой отец хороший человек, - сказала Арианна, придя к какому-то решению, - пощади его. Он… я буду верной женой, если ты сохранишь ему жизнь.
     - Договорились, - серьезно кивнул я.
     Дорана определенно следовало тянуть на свою сторону. Он умный человек и поймет всю бесполезность ссориться со мной из-за вырезанных лордов Дорна и утерянной независимости. А мне такой человек нужен. Он же идеальный дипломат! Когда Вестерос окажется под моей властью, отношения к Эссосу у меня сразу изменится. И придется кому-то заниматься внешнеполитическими делами.
     И еще Арианна станет смирнее и перестанет пытаться играть за Дорн… Конечно, это означает, что свои силы она пустит на интриги против Маргери, которая сейчас явно занимает лидирующее положение среди моих жён, но разве это плохо? Пока их склоки не мешают мне – пусть играются. А вот за Сансой… нужен глаз да глаз. Не нравится мне её взгляд.

Примечание к части

     Знаете, а после суток без сна в голове такая легкость, так легко пишется, просто чудо. Но ошибок и апичаток определенно больше. Серьезно, надо взять отдых от этого бешеного темпа. Отдохну хорошенько, и через полчасика снова сяду писать. К слову, кто-нибудь в курсе какие корабли используются в Вестеросе? Есть по этому инфа?
>

Глава XVII. Королевский флот.

     Корабли – крайне важная часть жизни государства. Думаю, не надо объяснять почему.
     Раньше мастером над кораблями, а, следовательно, и командующим всем королевским флотом, был Станнис Баратеон. И во время своего мятежа он забрал с собой все имеющиеся корабли. Так что до недавнего времени я не занимался морским флотом вплотную.
     Но Станнис был мной убит, и весь флот вернулся в лоно короны. Не всех капитанов, конечно, я простил, ведь нужно же было кому-то стать примером для других? Говорят, их тела довольно долго провисели на реях их же кораблей.
     И совсем мало было тех, кого я решил возвысить. Как, к примеру, Аурана Уотерса.
     Молодой бастард, одного возраста с Арианной, с энтузиазмом великим принялся за королевский флот. С его протекции на верфях Королевской Гавани было построено морское пополнение в количестве тридцати новых кораблей, хотя сам Ауран хотел сделать лишь десять. Но я приказал делать больше.
     Флот мне был крайне необходим по множеству причин. Нужно было как-то защищать берега Вестероса от железнорождённых и возможного вторжения из Пентоса, к тому же в последнее время расшалились пираты и следовало возобновить патрулирование морских торговых путей, ибо эти разбойники сильно мешали купцам и, следовательно, мне. К тому же нужны были корабли в том числе для переброски войск через водные преграды.
     Вестерос знал много видов самых разных кораблей. Были тут и барки, и галеоны, и галеи, и ладьи, и дромоны, и когги и так далее. Была даже парочка океанских парусников, «лебединые корабли», купленные давным-давно на Летних островах.
     В основном, для военного дела использовались галеи, ладьи и дромоны. Причем последние и вовсе считались вершиной кораблестроительной мысли и именно их меня убеждал начать строить Ауран сразу же после своего назначения на пост мастера над кораблями.
     Морские сражения не отличались разнообразием. По сути, вся битва на воде заключалась в том, чтобы протаранить корабль врага и, если не получилось его потопить, взять на абордаж. Артиллерия на кораблях присутствовала в виде баллист и малых катапульт, метающих зажженные снаряды, но все же абордаж и таран оставались основным видом боя.
     Это, конечно, всё было здорово, но меня абсолютно не устраивало. Поэтому я и внёс некоторые изменения в планы Аурана.
     Для начала, было построено тридцать кораблей, вместо заявленных десяти, благо денег было много, как и ресурсов, а щедрая плата привлекла на верфи массу работников, в том числе прибыло и не мало мастеров из-за моря, прослышав, что в Королевской Гавани хорошо платят.
     Дромоны были несколько модернизированы и стали этакими полугалерами, еще неизвестными в этом мире. Три палубы, три мачты с парусами и четыре сотни вёсел. Эти корабли по своим размерам не уступали прежнему флагману флота «Молот короля Роберта», а по качеству материалов даже превосходили.
     Новые корабли могли не только вести морские сражения, но и перевозить весьма немалое количество войска, этакий морской десант.
     В качестве основного вооружения я отказался от тарана и на каждый из кораблей было установлено шесть мощных баллист и десять скорпионов. Конечно, снаряды из них не смогли бы навредить кораблям противника в достаточной степени, чтобы их потопить. Если бы не один нюанс.
     Гильдия алхимиков, получив финансирование и поддержку короны, стали быстрыми темпами производить новый Дикий Огонь, который был в разы стабильнее залежавшегося на их складах. Опасность того, что он сработает от простой тряски или солнечных лучей почти отсутствовала.
     Ремесленники на верфях и многие кузнецы круглыми сутками, в три смены, работали над производством особых снарядов для баллист и скорпионов, в наконечниках которых находился Дикий Огонь.
     Задумка была проста: снаряды попадали в корабль противника, Дикий Огонь высвобождался и от сильного удара воспламенялся, охватывая судно врага. Для предотвращения возгорания на собственном судне, а также для тушения Огня в случае, когда зажжённый корабль сталкивался с ним, на борту находилось много песка.
     Конечно, опасность «дружественного Огня» все равно сохранялась, но она всё равно была и на обычных кораблях, использующих огонь для атаки по врагу.
     Практически любые минусы нового оружия перекрывались его плюсами. Дикий Огонь горел долго и продуктивно, а один его вид до сих пор внушает ужас в сердца людей.
     Помимо катапульт, на новых кораблях имелись своеобразные «огнемёты», идею которых я подсмотрел у византийского флота моего старого мира, использовавших таких образом свой «греческий огонь», прямой аналог Дикого. И весьма эффективно использовавших.
     Конечно, эти огнемёты были предназначены для более-менее «ближнего» боя с судами, подошедших на таран или абордаж. Вряд ли даже железнорождённые осмелятся пройти сквозь Дикий Огонь, чтобы напасть на чужое судно.
     Ауран немедленно начал давать новым кораблям подхалимские названия, вроде «Прекрасная Серсея», «Лорд Тайвин», «Отважный Джоффри» и так далее. Я не особо его останавливал, но указал и на то, что корабли могут потопить. И как будет выглядеть, если судно «Отважный Джоффри» потопит какая-нибудь «Морская Шлюха»?
     Ауран намёк понял и дальше названия пошли нормальные, данные командами этих кораблей – «Стремительный», «Разящий Огонь» и так далее.
     Один корабль был выстроен специально по моим чертежам и с моими требованиями и был крупнее всех остальных. Его делали с особой тщательностью, и его команда с капитаном была лучшей во всем королевском флоте, первыми заслужившими стать морской частью моей преобразованной гвардии.
     Корабль стал флагманским и получил пафосное название «Владыка морей».
     ***
     - Что ты планируешь делать с моими кузинами? – прямо спросила Арианна, которая в последнее время все чаще и чаще отиралась возле меня, даже когда я был с внезапными проверками в верфях, кузнях и военных лагерях по подготовке молодого пополнения.
     Сейчас же будущая жена отвлекала меня от ознакомления с первыми серьезными результатами работ писарей по кодификации законов королевства.
     - С какой именно? – спросил я, не отрываясь от чтения.
     - Со всеми.
     У Арианны в столице оставалось шесть кузин. Тиена все еще сидела в темнице, ожидая часа, когда у меня дойдут руки до неё, вторая старшая змейка, не принимающая участия в покушении, с четырьмя младшенькими безвылазно сидели в своих покоях под усиленной охраной.
     Что с этим змеиным потомством делать – я даже не представлял.
     Сперва я хотел отправить их в Дозор. Я как раз снарядил туда Пса с тысячей всадников, чтобы он на месте оценил угрозу и привёз свежие новости и трофеи, желательно в виде живых мертвецов. Вот и змеек надо было ему сплавить, какое-никакое развлечения для дозорных. Но потом я передумал. Все же, это слишком жестоко по отношению к тем, кто мне пока ничего не сделал.
     Хотя их разговоры мне доносят регулярно, из которых ясно, что будь у них возможность – они бы меня убили без промедлений.
     - У тебя есть конкретные предложения? – я отложил бумаги и посмотрел на нахмурившуюся невесту. – Потому что я метаюсь между вариантом казнить их и сослать в какой-нибудь монастырь или к Молчаливым Сёстрам до конца жизни. Использовать их как заложниц все равно не выйдет, на них всем плевать, кроме возможно Элларии. Ну и тебя.
     - Отпусти их из-под стражи, они вернутся в мою свиту, и я клянусь, что они больше не станут для тебя проблемой.
     - А если кто-то из них снова захочет попытаться убить меня или одного из моих людей? Я не хочу рисковать.
     - Я смогу их контролировать!
     - Как смогла контролировать Обару и Нимерию?
     - Они были слишком агрессивными! Другие совершенно не такие.
     - Они дочери известного отравителя. Я не хочу постоянно пить противоядие и заставлять делать то же самое своих людей.
     Арианна замолчала, а я вернулся к чтению. Писари смогли понять мою задумку и ответственно подошли к работе, читать их было одно удовольствие. Хотя пройдёт еще много времени, прежде чем единый свод законов примет свой окончательный вид и…
     Руки Арианны обвили мою шею, а сама она села на мои колени.
     - Мой король, - томно сказала она, приблизившись ко мне так близко, что её дыхание щекотало моё лицо, - я же не могу бросить своих кузин. Если ты позволишь им вновь сопровождать меня, я буду очень тебе благодарна.
     Рука девушки заскользила по моей груди и опустилась на пах.
     Это что, она соблазнить меня пытается? Вот ведь… а мне нравится. Но если она ожидает, что я потеряю голову от её ласк и радостно верну змейкам свободу – она ошибается.
     Сейчас надо решить, стоит ли рисковать, отпуская малолетних дочерей Оберина на волю? На самом деле, мне было плевать на их судьбу. Лично для меня они не представляли совершенно никакой угрозы. Могли ли они нанести мне вред? Только если убьют кого-нибудь из моих людей. А ведь они это могут.
     - И насколько же ты будешь благодарной? – с усмешкой спросил я, не пытаясь остановить Арианну.
     - Очень благодарна, - повторила девушка, запуская руку мне в штаны.
     Через час, когда я все же выбрался из постели, я дал Арианне право забрать из-под стражи своих кузин, кроме Тиены, и вернуть их в свою свиту. С предупреждением, что в случае малейшей провинности – я повешу их всех.
     Довольная Арианна ушла. Бедная девочка, горе ей, если решила, что сексом от меня можно добиться всего. Или наоборот, умная, если поняла, что на её кузин мне наплевать и простейшим проявлением покорности можно их жизни выторговать.
     Не успел я вернуться к бумагам, как меня отвлек Марвин Маг.
     Архимейстер, прибыв в столицу, развёл весьма кипучую деятельность по обучению детей, в первую очередь сирот, и сейчас в специальных школах его мейстеры преподавали юным школьникам основы наук. Дальше их уже будут разбивать на специализации: кто-то станет управляющим, кто-то судьей, кто-то писарем и так далее. Будут и первые врачи не-мейстеры, для организации в будущем нормальных медицинских служб для населения, лечебные снадобья-то в руки я никому отдавать не рискую, его запасы идут исключительно на нужды армии. Но если будут ответственные врачи, то им можно будет доверить определенные запасы чудесного зелья для простых людей.
     В целом, Марвин мне даже нравился. Поэтому ему я позволил приходить ко мне в любое время без предварительной записи.
     - Светлейший, - с порога поклонился архимейстер.
     - Что привело тебя, Марвин, в столь поздний час? – спросил я, устраиваясь поудобнее за своим столом.
     - Дело, в которое нежелательно посвящать других, - таинственно сверкнув глазами ответил Маг. – Государь, я хотел бы поговорить с вами… о магии.
     Эх, так и знал, что рано или поздно этот смертный об этом заговорит. Слишком много я уже сделал и умные люди должны были заподозрить меня в использовании магии. Вот только умнейшие догадались бы об этом со мной не говорить.
     Марвин был просто умным.
     - Знаю, что вы можете сказать, светлейший, - улыбнулся архимейстер, - за свою долгую жизнь я уже наслушался своих братьев в Цитадели. Никто, буквально никто, не воспринимал меня всерьез, когда речь заходила о магии. Не смотря на все доказательства, что я им приносил. А ведь я немало попутешествовал, мой король! Я был даже в Асшае и видел их заклинателей теней. Видел я и существ, которых иначе как магическими и не назовешь. И если раньше магия была в нашем мире слабой, то теперь, с рождением драконов Дейнерис Таргариен, она стала возвращаться. И вы об этом знаете лучше всех остальных.
     Сколько Марвин, действительно повидавший чуть ли не весь известный мир, мог на самом деле знать? О чем он мог догадаться? Знал ли он, кто я на самом деле?
     - Слушая о ваших свершениях, - продолжал Марвин, - я понял, что вы владеете магией. Ваша сила и скорость в бою со Станнисом тому подтверждение. Чернь считает, что это Семеро дали вам силы, но я так не считаю. И чума, поразившая армию Ренли, не была трагической случайностью, ведь даже я сам не смог излечить её и даже просто понять, что убивало тогда людей. И на Орлиное Гнездо пал не гнев богов, а только лишь ваш.
     Молчал бы, дурак, раз столько понял. Впрочем, мне же лучше.
     - Каким-то образом, ваша светлость, вы обрели силу. Силу магии. Я не знаю, как и где, но это факт. И вы превзошли любых чародеев и магов, что я видел за свою жизнь. Даже я, посвятивший магии всю свою жизнь, лишь червь перед вами.
     - Ближе к делу, архимейстер, - надоело мне слушать рассуждения Марвина.
     - Мой король, - архимейстер встал передо мной на колени, - нижайше прошу: возьмите меня в ученики. Я клянусь верой и правдой служить вам до конца своих дней.
     Ха.
     Ха-ха.
     Он это серьезно? Он хочет, чтобы я взял его в ученики? И научил, чему? Магии?
     Марвин смотрел серьезно и в глазах его была только решимость. Он был полезен и очень много знал. Его информация о заклинателях теней и прочих «магах» могла бы быть мне крайне полезной. А сам я дам ему лишь крохи истинного могущества, а он и им будет рад. Хороший обмен.
     - Хорошо, Марвин Маг, отныне ты мой ученик. Встань.
     Радости архимейстера не было конца.
     - Клянусь, вы не пожалеете, светлейший.
     - Не сомневаюсь. А теперь иди, отдыхай. Я пошлю за тобой, когда настанет время первого урока.
     Марвин ушёл, а я смотрел в его спину.
     Умный, а все равно дурак.
     Магия – великая сила, способная менять мир.
     Магия – это единственное, что представляет для меня серьезную угрозу. То, что может меня уничтожить.
     Так зачем мне плодить тех, кто представляет для меня опасность? Даже контроль над магами не дает гарантии, что они не обернут свою силу против меня. Нет, такого точно не будет. Поэтому я буду уничтожать любого мага, чародея или кудесника, что встретятся мне на пути. Как Мелисандру.
     Марвин выложит мне все свои тайны. А когда они закончатся – я его убью.
     В моём мире лишь один может обладать такой силой. И это я.
     ***
     Ужин в кругу семьи – что может быть лучше? Серсея, Джейме, Тирион и Тайвин. А еще Мейс Тирелл с матерью Оленной и Лорасом, Кейтлин Старк и, разумеется, мои жены с невестой.
     Это могла бы быть идиллия, если бы не один нюанс: сидящие за столом люди друг другу в лучшем случае не доверяли, а в худшем – ненавидели.
     Серсея и Тайвин недолюбливали Тириона, но по разным причинам. Серсея верила в какое-то там пророчество, рассказав мне о нём в одну из наших ночей, по которому выходило, что её предаст младший брат. Тайвин же считал Беса распутником и пьяницей, к тому же убившим его любимую жену. Впрочем, отношение старого льва в последнее время все же сгладилось, не без помощи меня, разумеется. Но никакой родственной любви между ними не было и вряд ли уже будет.
     Маргери кидала неприязненные взгляды на Арианну, а та отвечала её взаимностью.
     Старки злобно глядели на Ланнистеров и Тиреллов, те же косились на первых двух.
     В общем, атмосфера дружелюбия и полного доверия была явно не для этого стола.
     И мне это определенно нравилось. Из всех присутствующих лишь Кейтилин ненавидела лично меня, все остальные были сосредоточены друг на друге.
     - Вчера был спущен на воду корабль «Прекрасная Серсея», - сказал я, когда мне надоело повисшее над столом молчание, - уже через неделю он, с частью флота, отправится в Дорн.
     - Так вы все же решили начать войну с Дорном, ваше величество? – с каплей насмешки спросила Оленна. – Разве мужчинам еще недостаточно войны?
     - Принц Доран попытался убить меня и короля, леди Оленна, - ответил Тайвин, - прощать такое нельзя. А призвать Мартеллов к ответу можно только военной силой.
     - Дорн – крепкий орешек, - самодовольно заявил Мейс, - но мы, безусловно, расколем его.
     - В самом деле? – деланно удивилась Оленна. – Этого не смогли сделать даже Таргариены, с драконами и без. Даже когда Молодой Дракон покорил Дорн, они все равно смогли выкинуть со своей территории завоевателей.
     - В этот раз всё будет иначе, леди Оленна, - заверил я старуху. – Я не повторю ошибок прошлых королей.
     - И что вас заставляет так думать, государь? Дорнийцы свирепые и гордые люди, они не станут терпеть над собой власти чужаков.
     - Именно. Как удачно, что моя невеста Арианна Мартелл.
     Маргери бросила на соперницу очередной обманчиво-дружелюбный взгляд. Уверен, не будь Арианна мне так нужна, её бы уже убили.
     - Этого мало, - убежденно твердила своё Оленна.
     - А это не всё, что я приготовил. Дорнийцев ждёт много… сюрпризов. Я предусмотрел их упорное сопротивление, когда составлялся план военной кампании. Не говорю, что это будет легко, но Дорн определённо будет захвачен и покорён.
     - Несомненно так, ваше величество, - поддакнул лорд Тирелл, заработав от своей матери строгий взгляд и тут же уткнулся обратно в тарелку.
     - Всё бы вам, мужчинам, убивать друг друга, - на правах старушки Оленна могла говорить всё, что в голову взбредёт, совершенно не считаясь с авторитетом других, - эти ваши войны забирают у нас мужей и детей. И ради чего это всё?
     Ради моей власти, старуха.
     - Ради будущего королевства, леди Оленна.
     - Будущего? Какое будущее ждёт тех, кто лишился семьи? Леди Кейтлин, это проклятая война отняла у вас мужа и сыновей, вы должны понимать меня.
     - Я понимаю, - не часто я слышал голос жены Старка.
     Мы с ней так и не поговорили наедине. В те моменты, когда я ее все же видел, она бросала на меня взгляды, полные холодной ненависти. И тогда я понимал – что бы не случилось, Кейтлин Старк навсегда мой заклятый враг, которому только дай волю, и она вцепится в меня зубами.
     Убить бы её, да наместник Бейлиш очень за неё просил. Петир был влюблен в жену Старка и хотел её себе. А мне разве трудно? Справится с реформами в Долине – получит эту рыжую себе, мне от неё нет прока.
     - И согласна с вами, леди Оленна, - продолжила Кейтилин. – Война и те, кто их развязывает, не должны существовать.
     - Я, полагаю? – собравшиеся за столом напряженно замерли, ведь я нарушил «беседу игры», перейдя от намёков и двусмысленностей к прямому разговору.
     - Да, - просто ответила Старк, не боясь глядеть мне в глаза.
     - Вряд ли Семеро ответят на ваши молитвы, - пожал я плечами, возвращаясь к своему блюду. – И я совру, если скажу, что мне жаль вас или вашу семью. И извиняться я не намерен.
     - Мне не нужны ваши извинения, - гордо ответила женщина.
     - Вам не на что жаловаться, леди Кейтилин. Вы живы, с вами ваша дочь, которая стала женой короля. А что до остальной вашей семьи… все люди смертны. Не думаю, что ваш сын Робб или муж не убили бы меня, будь у них такая возможность. Ну а в смерти двух ваших других детей я не виноват.
     Кейтилин ничего не ответила – Санса положила ей на плечо руку и что-то зашептала. Наверное, женушка боялась, что я что-нибудь сделаю с ней.
     Сколько же вокруг меня людей, жаждущих меня убить, кто бы мог подумать. Змейки, Кейтилин, Оленна явно не просто так завела этот разговор, Арианна может в любой момент выкинуть какой-нибудь фортель… Да и мало ли кто еще? Я всех даже запоминать не хочу.
     И, возможно я ошибаюсь, но неужели на моих глазах сейчас произошло формирование оппозиции? В смысле, Оленна и Кейтилин ближайшие родственники моих жен, бабушка и мать. Они и сами по себе обладают определенной властью, а тут еще и король в родственниках. Плюс, леди Тирелл явно не дура и вряд ли её устраивают навязанные мной условия мира.
     Они вполне могут начать собирать какую-нибудь антивоенную фракцию или группу, подрывать мои планы своим вмешательством, перетаскивать на свою сторону моих людей… Да и много чего еще, вплоть до попытки вооруженного переворота. У Оленны мозгов на это хватит.
     Или начнут втайне помогать моим врагам.
     Определенно надо озадачить этим вопросом Тириона – пусть тщательней следит за этими двумя. Впрочем, никаких проблем все равно не будет – Оленна уже старенькая, в любой момент может умереть. А Кейтилин, если повезёт, отправится в подарочной упаковке к Петиру и я о ней забуду навсегда.

Глава XVIII. Подавление Дорна.

     Связь Дорна с остальной частью королевства всегда была достаточно условной. Конечно, была единая валюта и экономическое пространство… Но при всем при этом, Дорн всегда был вроде как в стороне.
     Так было изначально.
     Во времена Завоевания Вестероса, Эйгон Таргариен попытался захватить Дорн так же, как все остальные области – силой своих драконов. С таким оружием, ему даже не нужно было никаких военных подлостей и тактического коварства. Драконы просто прилетали, жгли пару замков – и лорды покорялись. Это работало во всем Вестеросе.
     Но не в Дорне.
     В нём Эйгон потерпел сокрушительное поражение, лишившись целого дракона и своей сестры-жены. Хотя на первом этапе он смог захватить почти весь Дорн и это заставило его посчитать войну законченной. Глупо. Дорнийцы при первой же возможности подняли восстание, причём все разом, а после смогли убить и дракона, и сестру Эйгона.
     Разумеется, это не оставило Завоевателя равнодушным. Он рвал и метал, жёг всех и вся, что попадалось ему на пути. Но победить не смог и был вынужден заключить позорный для себя мир, обеспечив Дорну спокойствие до воцарения на престол Дейрона Таргариена, Молодого Дракона.
     К его правлению династия уже лишилась драконов, но Дейрон хвастливо называл драконом самого себя. Юнец решил, что он сможет покорить Дорн.
     И да, он имел определенный успех на начальном этапе, как и его предок. Его стратегия была весьма успешной, раз даже я решил её позаимствовать. Я даже его книгу «Завоевание Дорна» прочёл от корки до корки и нашёл её весьма унылой.
     В результате Молодой Дракон всё равно проиграл и сам погиб. И всё из-за тех же восстаний, вспыхнувших, стоило Дейрону ослабить хватку на горле дорнийцев. Очень уж свободолюбивые они оказались.
     Всё это продолжалось до тех пор, пока Дейрон II не заключил династический брак, присоединив наконец-то Дорн к своему королевству, но с изрядной долей различных вольностей.
     Поэтому Дорн всегда был обособлен. Выражалось это в первую очередь в том, что даже у Тайвина там не оказалось должников, чьи обязанности перед домом Ланнистером перевесили бы их стремление к независимости. И не было никого, кто стал бы сочувствовать моему делу.
     Но меня это не сильно заботило. Все же, мои преимущества были неоспоримы. Проблема была не в самом завоевании, а в удержании Дорна. Слишком они любили восстания.
     К счастью, я не был излишне самоуверенным и, как мне кажется, продумал неплохой план по усмирению Дорна до конца.
     ***
     Первый бой случился на Костяном пути, где армия Штормовых земель под командованием Барристана Селми столкнулась с армией Дорна под командованием лорда Андерса Айронвуда.
     Доран Мартелл еще в самом начале гражданской войны отправил два войска к границам Дорна, готовясь нанести удар по Дорнийским Маркам, и я об этом знал.
     Дом Айронвуд был самым сильным и могущественным после Мартеллов, некогда они вообще правили всем Дорном. Я пытался их соблазнить на предательство, но чертов Андерс воспитывал старшего сына Дорана и был сильно к тому привязан.
     Бой, по донесениям, был весьма кровавым и продолжительным. Но в результате армия Селми победила и обратила дорнийцев в бегство, правда и сами они потеряли немало, но Барристан докладывал, что продвигается дальше, по плану.
     Второй бой произошёл на Принцевом перевале, армия Простора под командованием Мейса Тирелла вступила в войну против Дорна по расписанию, но с куда более скромными результатами.
     Назначить Мейса командиром армии вторжения было верным решением – кто еще так восхитительно бездарно сможет угробить собственную армию, одну из сильнейших в Вестеросе? Тирелл не подвёл. Хоть он и победил, но исключительно за счёт индивидуальной отваги своих рыцарей и таланта сына Лораса, который примерно в середине битвы взял командование на себя и смог разгромить дорнийцев.
     Впрочем, Мейс всё равно приписал победу своему личному гению.
     Ауран Уотерс, на новых кораблях, обогнул Дорн и вошёл в реку Зеленокровную, буквально в пух и прах разгромив флот Мартеллов, который ни качественно, ни количественно не мог тягаться с королевским. Как и в кампании Дейрона, Ауран захватил город Дощатый. А после принялся разорять все земли вблизи реки вглубь Дорна, мешая подходу подкреплений на Костяной путь и Принцев перевал.
     Так как большая часть поселений Дорна располагалась именно на берегах Зеленокровной, а также двух её приток Плети и Вейти, Ауран своими действиями фактически парализовал весь Дорн. Всё продовольствие, выращиваемое в Дорне, выращивалось как раз на берегах этой реки, которая теперь была полностью под контролем королевского флота.
     Армия Селми после первой победы двинулась на Айронвуд, а Мейса – на Поднебесье. Осада должна была продлиться долго.
     По донесениям разведчиков, Доран уже выдвинул войска на помощь, но они были перехвачены морским десантом Аурана, состоящим из моей регулярной армии. И я мог быть спокоен – ни один солдат Дорна дальше моих людей не пройдёт. Мои бойцы уже были достаточно обучены и проверены в деле, чтобы на них можно было положиться.
     Здесь, в Дорне, война шла совсем не так, как в Штормовых землях или Долине. Здесь не было лояльных мне лордов или даже просто людей, возможно лишь за редким исключением. Здесь все и каждый были против моей власти. И буквально за каждый метр приходилось воевать. К счастью, я был к этому готов.
     Мою личную армию возглавлял Давен Ланнистер, троюродный брат Джейме, Серсеи и Тириона. Давен участвовал в войне против Севера и зарекомендовал себя, как отличного командира и рыцаря. Более того, он был крайне предан семье и высоко ценился даже Тайвином. После смерти своего отца от рук северян, Давен поклялся не стричься и не бриться до тех пор, пока не отомстит. Месть свою он свершил, но все равно продолжил отращивать волосы, получив натуральную львиную золотую гриву.
     А еще после убийства Робба Старка, Давен пожелал присоединиться к королевской армии, с молчаливого согласия Тайвина. Я не стал отказывать родственнику, но устроил Давену испытание, которое он с честью прошёл и стал в результате командиром всех сухопутных войск королевской армии в Дорне. В дальнейшем, у меня были на него куда большие планы, если он конечно выживет и не подведёт меня. Хотя всё равно еще придётся над ним поработать.
     Королевская армия не только успешно мешала подкреплениям из Солнечного копья, но и весьма эффективно действовала на вражеской земле, уничтожив, к примеру, замок Дар Богов. Впрочем, с их вооружением было бы удивительно, не добейся они впечатляющих результатов. Все же, королевская армия это вам не толпа необученных крестьян Простора и Штормовых земель.
     Пока Давен Ланнистер громил дорнийцев, вырвавшись на оперативный простор, Ауран ему всячески помогал и добивал остатки флота Мартеллов и их наёмников.
     Доран прислал мне несколько писем воронами, но я их даже не читал, решив, что говорить с правителем Дорна надо исключительно лично и исключительно с клинком у его горла.
     И для этого я на своём флагмане «Владыка морей» отправился к Солнечному Копью.
     ***
     Солнечное Копьё находилось на полуострове Перебитая Рука и с трёх сторон было окружено морем, а на суше перед ним раскинулся Тенистый город.
     Копьё было старинным и хорошо укрепленным замком. Я мог бы его взять в осаду, обстрелять с моря Диким Огнём, или просто обрушить в это самоё море силой магии… Но я всё еще раздумывал над тем, чтобы переманить Дорана на свою сторону.
     Именно поэтому я на своём личном корабле приплыл к нему, встав на якорь на приличном расстоянии ночью, откуда моё судно не могли увидеть с берега.
     Со мной были только одно гвардейское подразделение – штурмовой отряд из трех сотен гвардейцев. Все они были выходцами из Западных земель, а кое-кто даже из цивилизованных горцев, чьим предкам надоело прятаться в горах, и они спустились к нормальному обществу. Каждый солдат в этом отряде прошёл специальную подготовку и их задачей было только штурм крепостей и замков.
     В Штормовых землях я жалел, что в моём войске не было таких умельцев, в Долине же они прошли своё боевое крещение и показали свою отличную выучку на замках мятежных лордов.
     Трехсот таких бравых ребят мне было достаточно, чтобы взять Солнечное Копьё. Под покровом ночи и тумана, мы двинулись на лодках к берегу.
     Гвардейцы были облачены в легкую кожаную броню, зачарованную мной разумеется, и вооружены лишь мечами и небольшими щитами. Помимо стандартных лечебных снадобий и живой воды, в их снаряжение входило по два бутылька с Диким Огнём, для зачистки помещений замка и крепости.
     Лодки так же были непростыми – на их носах были установленные небольшие скорпионы, стреляющие крюками для штурма стен и укреплений.
     Так как на берегу могли быть патрули и дозорные, атаковать я решил прямо с моря, в месте, где нависающие над водой скалы сразу переходили в крепостные стены замка.
     Не было ни звука, пока мы приближались к своей цели. Солдаты были отлично обучены и понимали, что любой лишний звук во время штурма – это лишний риск быть обнаруженным. Любо-дорого было смотреть за четкими и выверенными движениями гвардейцев: как они гребли, как в последний раз проверяли своё снаряжение.
     Тихие, на грани слышимости, команды – и вот наверх уже летят первые крюки с привязанными к ним веревками. Лишь половина из них смогла зацепиться за стены с первого раза, всем остальным пришлось перестреливать.
     Время штурма было подобранно не случайно – за несколько часов до рассвета, когда сон стражи особенно крепок, да и караульных сильнее тянет в сон и они теряют бдительность. Хоть и идёт война, но кто ожидает, что король лично рискнёт пойти на штурм с горсткой храбрецов против многотысячного гарнизона?
     Я полез по вереке одним из первых. Одет я был в ту же броню, что и остальные гвардейцы, лишь за спиной у меня висел Львиный Коготь, переделанный Лёд. В столице нашёлся мастер, работающий с валирийской сталью, и по моему заказу он внёс в фамильный меч Старков изменения – сделал его немного больше и тяжелее, изменил гарду и рукоять, украсив их изображением льва. Просто дань единственному дому, поддерживающему меня с самого начала.
     Был фамильный меч Старков, стал фамильный меч Ланнистеров, о котором Тайвин втайне мечтал очень долгое время.
     Подниматься по веревке было не сложно как для меня, с моей-то силой, так и для гвардейцев, которые мало того, что долго обучались этому, так еще и сами были весьма серьезно усилены моей магией.
     Я первым добрался до вершины стены и перемахнул через неё. На мою удачу, караульных на этом конкретном участке стены не оказалось. Не все солдаты последовали за мной, некоторые проникали в сам замок через узкие бойницы на стене и через окна, а кто-то продолжал восхождение уже по башням.
     Задачи отдельных десятков были определенны заранее. В целях гвардейцев были захват арсенала замка, взятие под контроль ворот и покоев мейстера с воронами, уничтожение казарм со всеми спящими и так далее.
     Моей целью с десятью сопровождающими был сам Доран Мартелл.
     - Тревога! – услышал я крик где-то слева.
     Больше бдительный стражник ничего крикнуть не успел – его голова была снесена ударом одного из штурмующих.
     Скрывать своё присутствие дальше было бессмысленно, хоть не все еще гвардейцы успели залезть на стену. В замке уже знали о нашем присутствии, и поэтому мои солдаты ринулись в бой, крича кто во что горазд: кто-то по-волчьи выл, кто-то просто матерился и проклинал бегающих и пока еще ничего не понимающих стражников. Всё это они делали лишь с одной целью – испугать противника, ввести его в смятение. Гвардейцы даже лица разукрасили под черепа, чтобы внушать врагам еще больше ужаса.
     Закипел бой и пока что штурмовики одерживали верх, за счёт своей внезапности и куда большей жестокости. Стража замка, по большей части, еще даже глаза не успела продрать, а на них уже летят мои солдаты, готовые убивать всех и вся.
     - За мной! – крикнул я, доставая из-за спины Коготь.
     Десять лучших бойцов ринулись за своим королём.
     Мой путь лежал в сам замок, в покои принца Дорна.
     Стража попыталась было захлопнуть ворота замка, но мои ребята оказались проворнее и изрубили стражников на куски прежде, чем они успели забаррикадироваться.
     Моё продвижение попытался остановить вылетевший на нас отряд дорнийцев, но я не стал даже останавливаться и просто врубился в их строй, размахивая Когтём даже не особо смотря вокруг – его длины и моей силы вполне хватало, чтобы сражать несколько врагов за один взмах.
     Тех же, кто избегал моего меча, добивали бегущие за мной гвардейцы.
     Штурмовики были подобны саранче, что налетела на цветущие крестьянские поля – настолько стремительными и безжалостными они были в своём продвижении. Замок уже был залит кровью и завален трупами, кое-где уже пылал Дикий Огонь, придворные Дорана пытались спастись, но ни один из них так и не смог уйти.
     По большей части, гвардейцы убивали всех обитателей замка, кроме тех, что сдавали в плен сразу, падая на колени. Таких просто оглушали и быстро связывали, а идущие сзади солдаты выносили таких во двор замка, где скидывали в общую кучу. Потом с ними разберусь.
     Я стремительно продвигался по коридорам замка, лишь изредка убивая вставших на моём пути людей, не особо разбирая кто они такие. Покои Дорана охранялись аж целыми десятью солдатами во главе с, как я подозреваю, Арео Хотахом, преданным до смерти верзилой с секирой.
     - Дальше ты не пройдешь, - мрачно вымолвил он, перехватывая своё оружие поудобнее и готовясь к бою.
     - Разве?
     Мне потребовался один удар, чтобы разрубить надвое этого одного из сильнейших воинов Вестероса, вместе с его любимой секирой. Мда, если захочу настоящего боя – придется себя сильно сдерживать и орудовать обычным мечом, а не Когтем.
     Других защитников Дорана убили сопровождающие меня воины.
     Принц Мартелл спокойно сидел в своём кресле с колесами, совершенно равнодушно глядя на меня. Я не чувствовал в нём страха, лишь горечь и обреченность.
     Насколько я слышал, Доран страдал от подагры и потому не мог самостоятельно передвигаться. Не удивительно, что он не попытался даже сбежать или сражаться – он банально не мог это сделать. Но все свои физические недостатки он, как и Тирион, компенсировал умом.
     - Доброе утро, принц, - сказал я, глядя в окно, за которым уже светили первые лучи солнца, - нам надо с вами о многом поговорить.
     ***
     Гарнизон замка и города сдался, стоило только им увидеть Дорана, призывающего их сложить оружие. Своего правителя дорнийцы любили, как и он их. Подобная «любовь» позволила ему проявить разумность относительно дальнейшего бессмысленного сопротивления. И вот, Тенистый город и Солнечное Копьё были в моих руках.
     Многие из людей Дорана были убиты, в том числе многие лорды. Но Мирцелла и Тристан, прятавшиеся вместе, были целы. Молодые люди, кажется, искренне нравились друг другу, если даже при штурме замка сын Дорана первым делом побежал защищать сестру Джоффри, а она в свою очередь гневно требовала от меня безопасности для своего возлюбленного и его отца.
     Этих двоих я отослал обратно в их покои, от греха подальше, где они безвылазно и сидели под охраной.
     А мы с принцем Дораном обсуждали будущее его земель.
     Упорствовать дальше принц не видел смысла. Как и сказала Арианна, её отец играет в «игру престолов» лишь ради победы. А победа была на моей стороне и Доран не мог этого не признать. Первым же делом он разослал воронов всем своим вассалам, с сообщениями о своей сдаче и приказом не противиться более законному королю Вестероса.
     Не все последуют приказу Дорана, но многие. Оставшихся я уничтожу.
     - И что дальше? – спросил меня Доран через неделю, когда мы с башни его замка наблюдали за тем, как в город входят мои войска под командованием Давена.
     - Посмотри на море, принц, - указал я в сторону.
     По воде плыл флот. Но это были не боевые корабли Аурана, а транспортные и грузовые суда, идущие из столицы.
     - Что это? – как и ожидалось, Доран не догадался о моей задумке.
     Впрочем, для этого мира моё решение было… довольно радикальным.
     - Первые переселенцы из Западных земель, - ответил я, - те, что с самого начала были на моей стороне. Они получат земли на берегах Зеленокровной и все прочие. Будут возделывать землю и заниматься всеми остальными крестьянскими делами вместо дорнийцев.
     - Ты собираешься убить всех моих подданных?! – с негодованием высказал предположение Доран.
     - Нет, это слишком расточительно. Но дорнийцы славятся своей непокорностью. Будет любопытно посмотреть, как у них это получится, когда я расселю их по Речным землям, Долине и Северу. Они будут на чужой земле, среди чужих людей… Как тогда они восстанут против меня? Никак. Конечно, многие из твоих людей скрылись в этой вашей пустыне… Пускай, со временем они либо покорятся, либо будут уничтожены. Военный наместник Давен Ланнистер проследит за Южными землями в твоё отсутствие.
     - Дорном, - машинально поправил принц.
     - Теперь уже – Южные земли. А вы все, соответственно, южане. Пройдет несколько поколений, и вы забудете название «Дорн». Да и дорнийцев уже не станет.
     Проблема Дорна была не простой. И решить её можно было лишь комплексно подойдя к проблеме. Переименование, переселение, назначение верного человека на пост наместника, жестокое подавление любого сопротивления и последующая раздача земель верным рыцарям – вот, каким способом я решил окончательно покорить Дорн.
     Точнее, Южные земли.
     Дорн не сможет восстать, если его не будет вовсе: не будет его культуры, истории, традиций и, что главное, самих дорнийцев.
     Конечно, пройдет еще много лет прежде, чем Южные земли можно будет назвать полностью покорными. Те же мятежники в пустынях продержаться могут не одно десятилетие, а вести в это пекло регулярную армию я не желал. Со временем они все равно покорятся или умрут.
     Надо лишь подождать.
     - Дорн не завоевать так просто, - тихо сказал Доран.
     - Южные земли уже мои, - ответил я. – В конце концов, это было… просто. Как и всегда. Пусть многие дорнийцы еще сопротивляются, но они уже обречены на поражение. Все битвы, что сейчас кипят в пустынях и на берегах Зеленокровной – это лишь последняя агония Дорна.
     - И что будет со мной и моим сыном?
     - Зависит от тебя. За Тристана можешь не бояться. Они с Мирцеллой, судя по всему, любят друг друга. Да и ты не тронул мою сестру даже после объявления войны. Отвечу тебе той же любезностью и не трону Тристана. Вне зависимости от твоей судьбы, он продолжит твой род и будет землевладельцем, как и остальные лорды. Мне нужны толковые управляющие над населением, так почему бы ими не быть выжившим лордам? Конечно, править Южными землями от моего имени будет наместник. Давен в данном случае. Но и у твоего сына будет шанс им стать, если проявит себя с положительной стороны.
     - А какую судьбу уготовил ты мне? Повесишь за измену?
     - В обычной ситуации, я бы так и сделал, - согласился я, - но ситуация не совсем обычная. Мне понравилась твоя осторожность. Да и мятежа с твоей стороны не было, мы оба это прекрасно понимаем. Так же, мы оба понимаем, что я лишь воспользовался придуманным поводом, чтобы покорить Южные земли.
     - Моей осторожности не хватило, - горько усмехнулся Доран, - и в результате погибло много моих подданных.
     - Тебе не в чем себя винить. Твои действия были почти безупречны в сложившейся обстановке. Я победил лишь потому, что плевать хотел на правила «игры престолов», писанные и неписанные. Проще говоря: пока вы все играете в шахматы, я играю в кости, краплёным набором. Поэтому, у меня к тебе предложение.
     - Будет интересно послушать, - без особого энтузиазма сказал Доран, возвращаясь к созерцанию входящих в его город войск.
     - У меня в столице дефицит кадров. Крайне мало толковых управляющих. По сути, моим несчастным подданным приходится на себе по две, а то и три, должности тащить. К примеру, Тирион ведает как внешней шпионской сетью, так и внутренней, хотя по уму их разделять бы надо. Да еще и связями с другими государствами занимается. В общем, мне нужен хороший, опытный посол для организации органа по связям с внешним миром за пределами Вестероса. И я хочу видеть тебя на этой должности.
     - Разумно ли предлагать такую должность мне? – усомнился принц и я его прекрасно понимал.
     - А почему нет? Мы почти родственники. Арианна моя невеста, Мирцелла невеста твоего сына. И оба они в моей власти. А ты ведь своих детей любишь, верно? К тому же, я могу вылечить твою болезнь, в качестве жеста доброй воли.
     - Что от меня требуется? – после недолгого раздумывания ответил Доран.
     - Мы все подробно обсудим в Королевской Гавани. А пока… ответь, где твой старший сын, Квентин?
     Дорн посмотрел мне в лицо, пытаясь понять: знаю ли я сам ответ на этот вопрос или нет? Принц понял, что это была проверка его новой верности. И если он ответит неправильно – я не буду проявлять милосердия.
     И да, я не знал ответа на свой вопрос. Лишь догадывался.
     - Я послал его к Дейнерис Таргариен, - наконец ответил Доран.
     - Прекрасно. Мне приятна твоя честность. Будем надеяться, эта бешеная королева не скормила его драконам.
     Мы еще какое-то время стояли в тишине, пока один из гвардейцев не прервал наш покой, принеся маленькое послание из Королевской Гавани, написанное рукой Тириона: "СРОЧНО ВОЗВРАЩАЙСЯ".

Примечание к части

     Хэй, а я немного разобрался со здешним оформлением текста. Хм, после отформатирую весь остальной текст, чтобы было красиво - с отступами и прочим таким. А в следующей главе вы увидите: скандалы, интриги, расследования!
>

Глава XIX. Птичья зараза.

     - Что это за херня?! – лишь чудом мне удавалось сохранить самообладание, хотя на крик я уже перешёл. – Как это вообще могло случится?! Да меня не было всего пару месяцев!
     ***
     То, что в столице всё плохо, я понял еще по сообщению Тириона. Давен изволил шутить, что видимо в Королевской Гавани вино закончилось, раз Бес явно паникует, но мне было не до шуток.
     Убедился я в своих предположениях, когда увидел черный дым над своим городом.
     Первое, что я увидел собственными глазами – это наполовину сожжённый порт, с полностью сожжёнными верфями. Было уничтожено буквально всё, даже не спущенные на воду, но готовые, корабли. И даже без выяснения я видел, что тут постарался Дикий Огонь.
     И мне было страшно интересно, какая сволочь это учинила и допустила?!
     Улицы Королевской Гавани были полупустыми, а вместо обычных граждан по ним шныряли какие-то оборванцы в черных рясах и с вырезанном на лбу символом Семерых. Пару раз мне встречались патрули стражников, приветствовавших меня с какой-то затаенной надеждой.
     - Выглядит не очень радостно, - заметил исцеленный Доран, едущий рядом со мной, - я слышал о столице совсем другое.
     - Понятия не имею, что здесь произошло, - ответил я, разглядывая кровавые следы на мостовой и части чьих-то тел. – Похоже я зря надеялся, что без меня тут всё будет в порядке.
     До самого Красного замка мне на встречу так никто и не выехал.
     Стража у ворот, так же, как и в городе, встречала меня с надеждой во взгляде, хотя ничего конкретного они мне сказать не могли, так как просто ничего не знали. Они сообщили лишь то, что уже два месяца в столице натуральный хаос.
     Когда я прибыл в тронный зал, то увидел чудовищную картину: Серсея сидела на моём троне и о чем-то беседовала с Оленной Тирелл и Кейтилин Старк. Моё внезапное появление заставило их троих, и всех присутствовавших придворных, замолчать. Кажется, этому сборищу идиотов даже не сообщили, что чертов король вернулся домой – меня тут явно не ждали.
     - Джоффри? – совершенно спокойно сказала Серсея, вставая с трона и идя ко мне. – Мы не ждали тебя так скоро. Боюсь, случилось ужасное.
     Я проигнорировал её, двинувшись к своему законному месту, куда и сел под взглядами десятка людей. Тириона, Тайвина или любого другого из своих людей я так и не увидел.
     - Говори, - потребовал я от Серсеи, осмотрев тронный зал.
     Вести, рассказанные матерью, меня разозлили еще сильнее, чем её самоуправство.
     Тайвин Ланнистер был убит. Верховный септон был убит. Киван Ланнистер, брат Тайвина, пропал без вести из защищенного замка. Великий мейстер Пицель пропал. Тирион Ланнистер содержался в темнице и уже завтра его должны были казнить. Маргери, Арианна (на этом моменте прибывший со мной Доран встрепенулся) и Санса были схвачены церковью и заточены в темницах Великой септы Бейлора. Квиберн был заточен в темнице вместе с Тирионом. Мои школы и трудовые дома были по большей части разграблены и уничтожены. Половина складов с продовольствием, заготовленным на зиму, сожжена дотла. Верфи и порт – сожжены, что, впрочем, я уже видел. Гильдия алхимиков лишь за счёт своей охраны избежала уничтожения, хотя многие пироманты были убиты. Половина мейстеров так же была убита, прочие нашли спасение в Гильдии.
     Все бродяги и бедняки из трудовых домов разбежались и уровень преступности в столице подскочил до небывалого. Многие торговые лавки и кузницы были разорены и лишь чудом удалось избежать многочисленных человеческих жертв. Трое городских ворот были уничтожены вместе с частью городской стены. Стража понесла многочисленные потери. Много дней в городе полыхал Дикий Огонь, который лишь благодаря введенным мной правилам безопасности удалось потушить песком.
     Столица по сути лежала в блядских руинах!
     Половина моих людей была убита!
     Другая половина и мои жены были в заточении!
     И это не гребанная шлюха табунщика напала, это не армия наёмников в двадцать тысяч рыл припёрлась в Вестерос, это не ебучий боженька спустился с небес и поразил грешников молниями из своей сраки!
     ЭТО ГРЕБАННАЯ ТУПОСТЬ ТРЕХ ИДИОТОК ВО ВСЁМ ВИНОВАТА!
     К моменту, когда Серсея закончила краткое изложение произошедших за моё отсутствие событий, подлокотники Железного Трона были раздавлены мной начисто.
     ***
     Всё началось с нападения на Тайвина Ланнистера. И ведь абсолютно ничего не предвещало беды! Десница короля выполнял свои прямые обязанности в компании Верховного септона, под защитой красных плащей, своих личных солдат.
     Тайвин проверял работу верфей, а Верховный освящал готовые корабли, как это полагается по традициям. Обычно этим занимались рядовые жрецы, но тут септону ударила моча в голову. Видимо, он узнал, что десница будет там же и захотел о чем-то с ним побеседовать. Почему он не пожелал просто навестить его в замке – тайна, помыслы Верховного септона до сих пор были неясны. Возможно, он желал избежать ушей Тириона, которых было полно в Красном замке.
     Неизвестно, о чем они там беседовали, но, когда они уже отъезжали от верфей, на них напала безумная толпа простолюдинов, непонятно чем разозлённая. Тайвина ранили в голову броском камня, но красные плащи быстро взяли ситуацию под контроль и, прикрывая раненного лорда собой, быстро увезли его в замок. Верховный септон отстал, так как гвардейцам Ланнистеров в тех условиях было на него плевать, и его разорвала на части толпа. Буквально.
     Тайвину оказали всестороннюю помощь Пицель, Квиберн и Марвин, хоть первый и ругался на них. Жизни десницы ничего не угрожало, всего лишь небольшое сотрясение и немного крови. Так как лорд Тайвин был без сознания, с ним на ночь остался Пицель, чтобы наблюдать за его здоровьем. На утро Пицеля в покоях Тайвина не оказалось, стражники у дверей были убиты в спину, а голова десницы была отделена от тела. Даже если бы это вовремя обнаружили, живая вода все равно не смогла бы помочь при таких повреждениях.
     Так же ночью пропал Киван Ланнистер, бесшумно и бесследно. Найти его до сих пор не удалось. Ни его, ни его останков или хотя бы следов.
     Власть в столице незамедлительно взяла в руки истерящая Серсея, с ходу обвинившая в убийстве деда Тириона. Бес попытался сбежать, прекрасно понимая, что любимая сестра его ненавидит, несмотря на мои старания, но его перехватили красные плащи, он даже не успел ничего предпринять. Мастера над шептунами бросили в темницу, вместе с Квиберном, который так же стал козлом отпущения. И еще Серсея убедилась в том, чтобы Тирион не смог бы связаться со своими людьми.
     И как-то невовремя уехал Джейме, отправленный десницей в Речные земли, ведь только он один мог бы образумить эту дорвавшуюся до власти суку.
     Не долго её песенка, впрочем, играла. Мои женушки и невеста, которых я строго-настрого запретил допускать до власти, взяли всё в свои руки. Вот только мой наказ Серсея помнила и попыталась на этом сыграть. Началась типичная грызня за власть и всё было бы не так уж и плохо, если бы мать не решила пойти на крайние меры.
     Уже давно в Королевской Гавани существовало движение воробьев – жертв гражданской войны из Речных земель, а после и Долины, лишившиеся домов и решивших найти себя в вере. Они были совершенно безвредны, даже в чем-то полезны. Они лишь помогали обездоленным, проповедовали, работали помаленьку и не зарились на большее. По крайней мере, так было до моего отплытия из столицы.
     В поисках союзников, Серсея решила усилить свои позиции за счёт воробьёв. Она обратилась к их лидеру с предложением, от которого он не смог отказаться. В результате толпы воробьёв, вооруженных оружием из королевского арсенала, ворвалась в Великую септу во время выбора нового Верховного септона и заставила Совет Веры проголосовать за правильного кандидата, прозванного в народе Его Воробейшество.
     В обмен на поддержку, Серсея позволила Воробейшеству заново созвать ордена Сынов Воина и Честных Бедняков. Оба они в прошлом составляли святое воинство под руководством церкви. Так же, стремясь избавиться от конкуренток в лице моих жён, Серсея позволила воссоздать церковный суд. Первым же действием этого суда был вооруженный захват моих двух жен и невесты. Их обвиняли в измене, блуде и прочем религиозном бреде.
     Приставленная охрана, разумеется, пыталась помешать этому, не смотря на приказы Серсеи, но их просто убили, задавили числом. А городские стражники вообще были не в курсе происходящего, им Серсея от моего имени велела нести службу дальше. И как назло в столицы не оказалось ни одного гвардейца, вроде Пса или Селми, которые смогли бы отрубить тупой суке голову!
     А дальше началось форменное безумие.
     Его Воробейшество объявил, что и я сам нуждаюсь в наставлении Церкви и в суде веры, ибо я якобы отвернулся от света Семерых. Вот тут вот Серсея и испугалась и попыталась надавить на безумца, но тот уже набрал достаточно силы, чтобы плевать на королеву, которую и сам хотел подвергнуть своему гнусному суду.
     Серсея, поддерживаемая Оленной и Кейтилин, попыталась всё исправить и задавить воробьев силой… Но не смогла – их оказалось слишком много. Плюс, их ряды стремительно пополнялись теми выродками, что сбегали из трудовых домов и которых воробьи не выдавали страже.
     До сих пор было не выяснено до конца, кто же первый применил Дикий Огонь, непонятно были ли это даже воробьи или нет. Известен лишь факт, что им спалили несколько трудовых домов. Потом школ. Потом верфи и порт. Потом склады и несколько арсеналов. А после кто-то подорвал городские ворота все тем же Диким Огнём. Его, кстати, выкрали неизвестные с одного из тайных складов за чертой города. А я-то думал, что они тайные. Ошибался.
     Городская стража разрывалась между противодействием обезумевшей толпе воробьев и тушением Дикого Огня. Три идиотки у власти, хотя я так и не смог понять почему Серсея стала слушать Кейтилин, решили не посылать гонца за теми войсками, что обучались недалеко от столицы. Они решили, что восьми тысячи стражников (а уже гораздо меньше) хватит для сохранения столицы.
     В конце концов, воробьи, распробовав кровь, стали громить всех и вся. Еще бы, ведь они по большей части были жителями Речных земель и Долины, которым досталось чуть ли не больше всех в этой войне. Они жаждали справедливого отмщения, как им казалось.
     К счастью, у Воробейшества хватило рассудка, чтобы остановить их до того, как они уничтожат всю столицу.
     В результате введенного военного положения, в Королевской Гавани на момент моего прибытия установилось своеобразное равновесие сил. И три дуры как раз обсуждали, как исправить ситуацию. Серсея и Кейтилин еще ладно… Но отчего Оленна такая тупая?! Или её не слушали? Или она хотела получить из всей этой ситуации какую-то выгоду?
     Мне плевать. По голове получат все три.
     ***
     - Три тупорылых идиотки! – голос дражайшего племянника Тирион услышал еще задолго до того, как вошёл в тронный зал.
     Вообще, его слышал, как минимум весь Красный замок – орал Джоффри с чувством. И никогда прежде Тирион не радовался его голосу так, как сейчас. Сам карлик уже успел распрощаться с жизнью, ведь завтра его уже должны были казнить.
     - Вы хоть понимаете, что наделали?! – продолжал кричать красный от злости Джоффри на застывших у нижних ступень Железного Трона Серсею, Оленну и Кейтилин.
     Тирион мстительно улыбнулся. Не только спасение его жизни, но еще и унижение «любимой» сестрички с её новыми подругами – этот день определенно не сможет стать еще лучше для него.
     - Столица в руинах без осады! Склады сожжены! А вы помните, что надвигается зима?! Вы понимаете, что городу теперь грозит голод?! Узкое море заполнено вражескими кораблями пиратов и наёмников, многие купцы были убиты – кто в таких условиях пополнит мои запасы?! Быть может, Тиреллы отдадут свои, обрекая жителей Простора на голод и смерть?!
     Никто из придворных, а особенно из трех женщин, не смел смотреть Джоффри в глаза. И никто не смел даже двинуться, пока король был в ярости. Тирион впервые видел его в таком состоянии и, судя по нему, дело было очень плохо. Бес благодарил всех богов, старых и новых, что Серсея допустила промашку и поставила ему в охрану одного из хороших знакомых Тириона гвардейцев Ланнистеров, который за обещание вознаграждения согласился отправить короткое послание королю.
     Не сделай он этого, и, вполне возможно, Джоффри бы пришлось возвращаться на пепелище. Венчало бы которое голова Тириона. Карлик от таких мыслей потёр шею, чудом сохранившую целостность до этого момента.
     - Почему вы сразу не сообщили мне о смерти десницы?! Отвечай!
     - Мы не хотели отвлекать тебя от войны... – попыталась оправдаться бледная Серсея.
     - ВОЙНЫ?! Да здесь и была настоящая война! Часть ворот и стены уничтожена! Мои войска в Дорне и Долине! Близ столицы лишь малая часть войска и новобранцы! Что если завтра к берегам Вестероса подойдет флот наёмников, а?! Чем и как мне защищать город, у которого стен и ворот даже нет?!
     Тут Джоффри заметил заведенного в тронный зал Тириона и его налитые кровью глаза немного… успокоились. Бес не знал, было ли это хорошим знаком или нет.
     - Тирион! – крикнул Джоффри, стремительно сходя с трона и двигаясь к нему. – Этих трех тупых овец в темницу! Самую глубокую и темную, что только есть! Держать на хлебе и воде!
     - Будет сделано, государь, - Тирион ошибался, день определённо становился всё лучше и лучше.
     Уводимые городской стражей леди даже не сопротивлялись – король долго на них орал и разносил, и они, пожалуй, должны были воспринять заточение, как спасение от его гнева.
     - Ты в порядке? – спросил король, все еще пребывая на взводе.
     - В целом, да, только…
     - Отлично! Предстоит много работы! Немедленно отправь сообщение моим войскам у столицы: все они, включая новобранцев, должны немедленно выдвинуться к Королевской Гавани в полном боевом снаряжении и взять под контроль город! Объяви по столице, что за голову каждого паршивого воробья я плачу золотой дракон, два за живого!
     - Проклятье, а ведь я хотел избежать лишнего кровопролития, - покачал головой Тирион.
     - Так вот почему Серсея смогла тебя схватить?! – догадался Джоффри. – Поздравляю, твоя слабость привела ко всем этим смертям и разрушениям. И теперь их будет еще больше! И ты запачкаешь свои руки, дядя, иначе твоя завтрашняя казнь состоится!
     Тирион понимал, что слова короля справедливы. Не смотря на весь свой ум и хитрость, он слишком боялся лишних жертв и от того был слишком мягок. И к чему это привело?
     - Что делать с Воробейшеством? – осторожно спросил Тирион. – Насколько я слышал, он желает призвать тебя к ответу перед Богом.
     Лицо Джоффри снова исказила гримаса злобы.
     - Клигана ко мне! – рявкнул король. – Я покажу этому старому идиоту как держать ответ перед Богом!
     ***
     Я ехал по улицам города всё еще кипя от злости. Рядом со мной ехал испуганный Подрик и явно довольный Григор Клиган, которого Серсея держала на поводке все это время. А я собирался его спустить с цепи. Даже избавление от постоянной головной боли не сделало Гору добрее или менее жестоким, скорее даже наоборот – сейчас его жестокость, не притупленная маковым молоком, стала лишь изощрённей.
     За моей спиной ехали золотые и красные плащи, что я смог собрать в замке и которые не были задействованы в самой столице.
     Меня по-настоящему взбесило все, что произошло в городе. И хуже всего было то, что я как раз и был виноват в произошедшем. Знал же, что всех этих дур надо было держать в клетках и кормить с палки! Но нет, решил проявить милосердие.
     Ну, сейчас воробьи познают моё «милосердие». Я покажу им, как восставать против короля.
     И что плохо – случись это религиозное безумие при мне, я был бы только рад! Какой повод был бы избавиться от власти Церкви и взять её под полный контроль! Уж я бы не допустил такой катастрофы!
     Глупо было рыдать над несбыточными мечтами, так что я сосредоточился на реальности.
     У Великой септы Бейлора на ступенях меня ждали воробьи. Одетые в черные рясы, с вырезанными символами Семерых на лбах, вооруженных… моим оружием!
     - Верховный септон вас ожидает, - глядя на меня равнодушными глазами, сообщил один из воробьев.
     Его лицо показалось мне знакомым.
     - Лансель? Ты что тут делаешь?
     Признаюсь, я удивился, увидев этого кретина в рядах воробьев. И что его побудило встать среди этой черни?! Я как-то упустил его из вида после смерти Роберта. Кажется, он был в свите Серсеи.
     - Я покаялся в своих грехах и обрел прощение через служение Богам, - ответил родственник Джоффри. – Его Воробейшество ожидает вас. Одного.
     Плевать, я был согласен идти и один. Я поднялся по ступеням и с меня не сводили взгляда эти воробьи. Кажется, меня они не любили особо, что не удивительно.
     Но это не важно, все равно сир Григор с другими солдатами займут их, когда я окажусь в септе. Самые удачливые умрут сразу, остальные будут распяты и проживут еще достаточно долго.
     Воробейшество молился на коленях перед статуей Отца. Кроме нас двоих больше никого не было.
     - Я рад, что вы вняли голосу разума, государь, - сказал септон, вставая с колен. – Ибо вы должны ответить перед судом Семерых.
     - Ты правда такой болван и считаешь, что я позволю себя судить какому-то оборванцу?!
     Воробейшество вовсе не был похож на септона. Одет в одно рубище, даже без обуви, старый, грязный… Это он так изображает праведность?
     Я огляделся и не увидел в септе привычной роскоши. Видимо, новый септон повелел всё снять, демонстрируя таким образом свою скромность. Что ж, хороший ход.
     - Все подсудны Семерым, - развел руки старик.
     - Кроме Владыки, - ответил я.
     На улице уже начался шум и Воробейшество его услышал.
     - Что там? – тревожно спросил он.
     - Религиозный диспут о недопустимости переходить дорогу королю.
     Двери храма открылись и внутрь вошли окровавленные золотые плащи.
     - Найти моих жён! – приказал я. – Любого, оказывающего сопротивление – убить!
     - Это храм Семерых! – пораженно закричал Воробейшество. – Здесь не дозволено проливать кровь! Не дозволено гневить Богов!
     Я взял старика за горло и поднял над землей, наслаждаясь его хрипом и слабыми попытками освободиться.
     - Я раскрашу всю эту септу кровью воробьёв, - пообещал я ему. – А из ваших кишок сделаю новые украшения. В моём королевстве не дозволено лишь одно – противиться моей власти.
     Убивать старика так просто я не хотел, поэтому кинул его в руки подошедших солдат.
     - В темницу его! Посадите в компанию тех трёх дур!
     Стражники лишь кивнули, вынося Воробейшество из септы.
     - Что дальше, светлейший? – прогремел от входа голос Клигана, который хоть и выглядел довольным, но явно не утолил свою жажду убийств до конца.
     - Дальше? Дальше мы пройдемся по городу огнём и мечом, вырезая всю эту птичью заразу!

Примечание к части

     И помните: в мире фика существуют силы, играющие против ГГ. Например, Юный Гриф с Дейнерис и их сторонники. И еще куча кого. Это к вопросу "А кто сделал это или то?!" Кстати, о птичках, так как пишу я быстро (относительно) мои пальцы явно уступают грамотности голове. Так что ищу бету. А можно ДВЕ беты. И одну гамму с начинкой из эплисона. Что-то типа того. А то, чукча фикрайтер, чукча не редактор :D
>

Глава XX. Прибытие.

     Тирион был против того, чтобы я назначал награду за головы воробьев. Он считал, что это приведёт только к еще большим жертвам, мол, люди будут специально вырезать на лбу у невинных символ Семерых, чтобы нажиться. Он почти меня убедил – я снизил объявленную награду до серебряного оленя. Достаточно, чтобы сдать ублюдков, но недостаточно, чтобы рискнуть убить невинного, ведь за подобные действия была назначена пожизненная каторга гребцом на кораблях.
     В столицу как раз вовремя прибыл Рендилл Тарли. Тайвин пригласил его в Королевскую Гавань как нового мастера над законом. Чутью покойного деда я доверял, как и его мнению, так что я без проблем утвердил лорда Тарли на новой должности и поручил ему заняться проблемами столицы.
     Прибывшие в город войска быстро взяли его под полный контроль и началась неторопливая зачистка. Воробьи еще пытались сопротивляться, но без своего лидера и разбитые на мелкие группы они не представляли особой опасности. Изнеможённые бесконечными молитвами и воздержанием в пище и воде, что они могли противопоставить откормленным и отменно вооружённым солдатам?
     Улица за улицей, дом за домом королевская армия вырезала эту заразу. Многих брали в плен.
     Был заново собран Совет Веры и лично мною был назначен, без всякого голосования, новый Верховный септон. Измученные Воробейшеством жрецы с радостью отдали мне это право, даже не посмев возразить. Пожалуй, его стоило бы даже поблагодарить – его глупость развязала мне руки в отношении Церкви. Я буквально мог сделать с ней всё, что пожелал – и никто не посмел бы мне противиться.
     Воробейшество и его сторонники воробьи были объявлены Верховным септоном еретиками и пособниками лживого бога Р’глора. Я сам выступил перед толпой, рассказывая о его преступлениях, реальных и выдуманных. И люди были готовы разорвать его на куски. Конечно, ведь Воробейшество не распространялся о своих намерениях арестовать и призвать к суду меня, об этом знала лишь верхушка столицы.
     И люди, услышав о таких планах на своего короля, пришли в неистовство. До места казни Воробейшество не дошёл – «совершенно случайно» стража не смогла сдержать разъяренную толпу и бывшего септона, а ныне еретика, разорвали те люди, ради которых он жил. И сделали они этот чудовищный поступок во имя меня.
     Там же, на месте его смерти, я, сидя на белоснежном коне, милостиво отпустил грех убийства всем присутствующим. А Верховный септон меня лишь поддержал, окончательно утверждая меня в качестве избранника Семерых. Этот новенький жрец был достаточно умён, он определенно долго проживёт.
     И никогда прежде я не видел на лицах людей такого обожания. То эмоциональное потрясение, что они испытали от преступлений Воробейшества и от его убийства, закрепило в них одну-единственную мысль, которую они отныне до конца жизни будут нести всем остальным: король Джоффри – посланник Богов, их избранный.
     Теперь можно быть абсолютно уверенным в том, что любое религиозное движение, не признающее меня полубогом, будет уничтожено простыми людьми. По крайней мере, в Королевских землях. А после и до остальных руки дойдут.
     Взятых живыми воробьев допрашивали и казнили. Причем я ввёл новую модную казнь – через сажание на кол. Столица и королевский тракт были на много лиг украшены новым видом «украшений». Отрубание головы и повешение казались мне слишком легкими смертями, которые не смогли бы успокоить тот гнев, что вызвали у меня эти воробьи.
     Впрочем, не только они.
     Тщательное расследование Рендилла выявило, что все произошедшие события были друг с другом не особо связаны. То есть сожжение верфей, подрыв городских ворот, уничтожение складов – это было действия одной группы. Разрушение школ и нападение на Гильдию – действия другой группы. Убийство лорда Тайвина, а также пропажа Пицеля и Кивана и вовсе нельзя было никому приписать и исполнители, как и заказчики, до сих пор оставались неизвестными.
     За действиями первой группы стояли, как я подозревал, либо наёмники из Пентоса, либо Дейенерис с Варисом. Либо и те, и другие. Ослабление столицы врага – очень умный ход перед вторжением, я сам бы так и сделал. Хоть почти вся верхушка Золотых Мечей и был вырезана, этого очевидно оказалось недостаточно, чтобы остудить их пыл – они все так же готовились к войне, по донесениям Тириона.
     Вторая группа – возможно Цитадель, которой откровенно не нравилось мои поползновения на их монополию науки. Но что-то в это не особо верилось, хоть и были косвенные улики, указывающие на это. Ну не стали бы старики-учёные учинять такое, да еще и убивать собственных братьев. Очень не похоже на них. Да и откуда у них на такое силы или деньги?
     Ну а третьи неизвестные и вовсе были сплошной загадкой. Никаких следов, даже в потайных ходах. То есть непонятным образом враги проникли в замок, сделали свои темные дела и таким же образом его покинули. Кто, как и зачем? Я бы заподозрил магию, но её следов лично я не нашёл. Или они просто развеялись, если магия были слабой, но такое вряд ли возможно.
     Как я и обещал Оленне, первоначальные потребности в продовольствии я погасил за счёт Тиреллов. Королевский флот уже был отправлен в Узкое море для охраны торговых караванов и наблюдения за пиратами и наёмниками, а также их уничтожения в случае надобности. Но прежний уровень торговли удаться вернуть еще не скоро, так что пока Простор кормит столицу.
     Стремительно стали восстанавливать порт, школы с трудовыми домами (куда разбежавшиеся бродяги были даже рады вернуться, вдоволь наголодавшись по помойкам), склады и, что важнее, начался ремонт ворот и поврежденных участков стены. Но не думаю, что укрепления успеют отремонтировать до вторжения врагов, иначе их поступок терял бы смысл.
     В связи с этим, я срочно отозвал большую часть своих сил из Долины и Южных земель, а также разослал во все подчинённые королевства требование выделить по пять тысяч человек для королевской армии.
     Тарли вполне успешно справлялся со своими обязанностями, и я мог себе позволить предпринять кое-какие действия по предотвращению подобной ситуации в будущем.
     Но сначала… моего внимания требовали мои жёны и три вдовы.
     ***
     На королевском суде изъявили желание присутствовать очень многие из подданных, и я не стал лишать их этого поучительного и весьма полезного урока, который они, как мне кажется, и без того должны уже были усвоить.
     Шесть виновных женщин стояли перед троном в один ряд, опустив головы. Только Серсея держалась гордо, уверенная в своей неприкосновенности.
     Когда я вытащил своих жен из подвалов септы Бейлора, они были очень рады. До тех пор, пока их не перевели в темницы Красного замка, к трём вдовам. Всех их долго допрашивали, в том числе я лично. И я не побрезговал применить меры физического убеждения – настолько я был взбешён произошедшей катастрофой.
     И, как я и подозревал, Оленна и Кейтилин вместе с Сансой действовали мне во вред. Серсея не слушала советов Старков, но к старухе Тирелл прислушивалась. Оленна даже специально изображала ссору с Кейтилин, чтобы вызвать у матери Джоффри большее доверие. Именно из-за них городская стража были применена столь неэффективно, именно из-за них так и не были введены войска в город…
     Арианна и Маргери не имели к этому отношения. Они были больше заняты друг другом, и это позволило Серсее их обхитрить, а после сдать воробьям вместе с Сансой. Только начиная с этого момента Оленна и Кейтилин перестали вредить и забеспокоились сложившейся ситуацией всерьез. Возможно, они втроем даже смогли бы всё разрешить, но тут вернулся я.
     Песчаные змейки так же принимали участие во всём этом на стороне Арианны. В их покоях было обнаружено несколько порций разных ядов, кинжалы и верёвки. Подозреваю, они вовсе не из детского любопытства это всё припрятали.
     А ведь я предупреждал жёнушек, чтобы они даже не думали о том, чтобы полезть во власть. Я четко и ясно перед отплытием дал всем понять, что Тайвин и Тирион мои заместители и даже в случае смерти обоих они не должны даже касаться моего трона!
     Что же смертные такие непонятливые?
     - Лорд Тирион, - сказал я и карлик вышел вперёд, - в тяжелой ситуации вы проявили преступное малодушие и это чуть было не привело к еще большей катастрофе, чем произошла. Вы осознаёте свою вину?
     - Да, ваше величество, - Бес покорно склонился, в ожидании моего решения.
     Умный человечек. Он, конечно, провалился, но это первый его серьёзный провал.
     - За вашу верную службу короне, я дарую вам прощение, - вынес я вердикт. – В связи со смертью лорда Тайвина Ланнистера, я так же назначаю вас наместником Западных земель, лордом Утёса Кастерли и десницей короля. Но не смейте меня больше подводить, лорд Тирион.
     Подведёт еще раз – прощу. На третий раз – казню.
     Тирион, несмотря на скрытую угрозу, выглядел весьма довольным. Сбылась его детская мечта – он был хозяином, пусть и не таким, каким хотел, Западных земель и родового замка. Если и раньше его верность мне не вызывала сомнений, то теперь он мой до конца своей смертной жизни.
     А вот Серсея выглядела так, словно я ей в лицо плюнул. Тупая интриганка-самоучка. Лорд Тайвин не обучил её нормально пользоваться головой, видя в ней лишь женщину для выгодного брака, а страдать из-за этого мне!
     - Леди Кейтилин и леди Оленна, ваши преступления против короны и государства не подлежат сомнению, - вернулся я к суду. – Вы будете казнены через повешение на рассвете.
     Серсея торжествующе посмотрела на своих соперниц, ведь её я в числе приговоренных не упомянул.
     Зря она это.
     - Леди Серсея, вы провозгласили себя королевой-регентшей, не смотря на мой прямой запрет!
     - Джоффри, у меня не было выбора…
     - Молчать! Вы чуть было не казнили лорда Тириона по надуманному обвинению! Вы позволили еретикам взять власть в Королевской Гавани, что привело к чудовищным жертвам и потерям! Не будь вы моей матерью – я бы казнил вас, как и прочих предателей…
     Напряженное лицо Серсеи разгладилось, и она вновь поверила, что находится в безопасности.
     - Вы вступите в орден Молчаливых Сестёр и проведёте свою жизнь в молитвах и богослужении.
     Я терял хорошую постельную игрушку. Ведь Серсея так красива и хороша, словами не передать. Но это и не важно, у меня есть три новых. И может быть еще больше – фактически, любая благородная девица будет рада прыгнуть ко мне в постель. И среди них есть красотки, не уступающие Серсее. Да даже три мои жены не уступали ей.
     Так что, пусть будет монахиней, все же казнить её я не мог, мать как-никак. Вот только язык ей надо будет отрезать, дабы не разболтала лишнего. Может это и было жестоко, но как я понял еще очень давно: ни одна пизда в мире не стоит тех бед и расходов, что я понёс от Серсеи. Эта дилетантка слишком дорого мне обошлась.
     Упирающуюся и кричащую Серсею и спокойных Оленну и Кейтилин вывела стража под руки. Маргери лишь слегка дернулась в сторону бабушки, но осталась стоять от её кивка. А вот Санса рыдала и была готова вот-вот упасть на колени и молить меня пощадить её мать.
     Судить моих жён и невесту я прилюдно не стал. Отругаю их тет-а-тет.
     Доран было дернулся что-то мне сказать, но я его опередил:
     - Я её не убью, - заверил я принца, - лишь чуть-чуть поругаю.
     ***
     Три девушки стояли передо мной в моих покоях. Все три были очень сильно виноваты и понимали это. А я себя чувствовал отцом, который вот-вот выпорет трёх непослушных дочерей.
     - Ваше величество, - первой на колени рухнула Санса, - умоляю, пощадите мою мать! Пусть она тоже уйдёт к Молчаливым Сёстрам, только сохраните ей жизнь! Я на всё готова!
     - На всё? Хорошо, что же ты мне можешь дать?
     - Я… я…
     У неё ничего не было, что могло бы меня заинтересовать. Север и так мой, её тело тоже. Верность? Не смешно, её верности мне всё равно не видать.
     - Я поклянусь, что буду вам хорошей женой! Я буду верна вам! Я…
     - Ты уже в этом поклялась, в септе Бейлора, перед лицом Семерых. И как же ты выполняла эту клятву? Ты со своей матерью попыталась нанести вред моему городу! И, что хуже того, у вас даже получилось!
     - Ваше величество, клянусь, я не хотела того, что произошло… - Санса уже захлебывалась слезами, но они не трогали сердце Джоффри. А у меня его и подавно не было.
     - Я относился к тебе вполне хорошо, Санса. Не мучил, не избивал, не издевался, не унижал. А ты отплатила мне предательством.
     - Государь, я не предательница…
     - Предателей определяют люди, которых предали, а не они сами! Кейтилин Старк и Оленна Тирелл будут казнены на рассвете, как я и сказал! У вас есть лишь это ночь, последняя в их жизни, чтобы попрощаться! И вам следует быть благодарными за это.
     Маргери молчала. Она любила бабушку, но она прекрасно понимала, что переубедить меня у неё не выйдет. Она была слишком умна для этого. Удивительно, что она не смогла остановить свою бабку в самом начале. Или просто не знала о её планах, увлекшись противостоянием с Арианной?
     - Вы все очень сильно разочаровали меня. Именно по этой причине, отныне вы не будете ходить где-либо без охраны из моих гвардейцев. Любое ваше письмо должно быть проверено десницей. Круг вашего общения будет тщательно контролироваться.
     Я остановился перед Арианной. Она, как и Маргери, беззвучно плакала, прекрасно понимая, что я не обойду вниманием её кузин.
     - Южные земли, бывший Дорн, захвачены, - начал я ей перечислять, - принц Доран теперь мой советник. Давен Ланнистер – наместник Южных земель. Наша свадьба пройдёт через неделю, без особого пиршества – время не то, да ты и сама не захочешь. Песчаные змейки будут казнены на рассвете, как обычные преступницы. Свободны!
     Все три быстро вышли, вытирая слёзы. И очень зря они плакали, отделались легким испугом. Хотя… нет, как следует выпороть их я еще успею, сейчас у меня были дела поважнее.
     Из-за всей этой кутерьмы за этот год, я совершенно забросил занятия магией. В частности, я так и не доделал свой многоразовый шар магического прыжка, вместо него занимаясь делами столицы, армии, завоеваниями и всем таким прочим. И как же мне его недоставало, когда от Тириона прилетела ворона! Будь у меня этот шар, я бы смог всё произошедшее предотвратить!
     Так что я, скинув все дела на Тириона и Рендилла, занял доведением до ума своего личного «портала».
     Основная проблема была как раз в многоразовом использовании – Поющая вещь могла быть в таком случае настроена лишь на одно место. Но, как мне кажется, я нашёл способ решить эту проблему, слегка поэкспериментировав с рунами, использовав больше силы и другие материалы для изготовления артефакта.
     От работы меня отвлекла открывшаяся дверь – служанка принесла ужин в мои покои.
     Я вернулся к шару, не обращая на неё особого внимания. Служанка поставила поднос с едой и вином на стол и, смущаясь, сжала свою юбку.
     - Что-нибудь еще, ваше величество? – робко спросила она.
     Хм, я все еще был в бешенстве. Так почему бы не потратить часик на то, чтобы привести мысли в порядок? А то в таком состоянии творить магию – плохая мысль. Да и девка была красивая – упругая грудь, сочная задница, ладная фигура, которую скрыть не могла даже одежда.
     - Да, - сказал я, не оборачиваясь, - раздевайся.
     Служанка остолбенела, но все же начала медленно, жутко краснея, стягивать с себя одежду. Я же, отложив недоделанный шар в сторону, быстро сбросил с себя одежду, подошёл к девке и толкнул её еще одетую на кровать.
     Гораздо интересней раздеть её самому. Или не раздевать вовсе, это было не принципиально.
     Ноги у служанки были стройными и гладкими, да и сама она довольно симпатичная… И как я её раньше не заметил?
     Я был занят её губами, когда краем глаза уловил резкое движение слева.
     Мне хватило реакции и скорости, чтобы выставить руку на пути непонятного объекта – и мою ладонь охватила резкая боль, пронзившая мой мозг, как стрела.
     Из ладони торчало лезвие кинжала, который сжимала эта миленькая служанка.
     - Валирийская сталь, - прокомментировал я, с любопытством разглядывая лезвие, - дорогая игрушка. Могла бы хотя бы дать мне кончить.
     Убийца, совершенно без эмоций, обхватила меня руками и пыталась нанести новый удар, но я не дал ей даже вытащил кинжал из моей ладони, свободной рукой сломал её левое плечо, чтобы она не пыталась воспользоваться своей второй рукой, и сдавил ей горло.
     На моё удивление, она прекратила сопротивление.
     - Ты не человек, - совершенно спокойно сказала убийца, - но это не важно.
     - А ты? Дай-ка попробую угадать, ты ведь не простая убийца, верно? Что забыли в моих покоях Безликие?
     Это было лишь предположение – поведение служанки было характерно именно для этих фанатиков, как я слышал. Да и магией от неё немного веяло, в собственных покоях я этого даже почти не заметил, ведь тут твориться куда больше волшебства, чем есть у всего их ордена.
     - Ты крадешь жизни у Многоликого, - ответила убийца, подтверждая мои слова. – Возвращаешь из мертвых тех, кому Бог даровал смерть. Ты нарушаешь естественный порядок вещей – и Многоликий никогда тебя за это не простит.
     - А ты довольно разговорчива для Безликого. Вероятно, ты преследуешь какую-то цель? Какую? Хочешь запугать меня или что?
     Убийца не ответила. Она резко и как-то неестественно дернула шеей, ломая себе её. И через мгновение подо мной лежало мертвое тело.
     Нет, красавица, так легко ты не отделаешься. Мне еще надо о многом допросить её. И мне плевать, что Безликого наверняка готовили к такому, я всё равно найду способ разговорить эту девку.
     Я подошёл к столу, достал порцию живой воды и вернулся к кровати.
     А тела убийцы не было. И она точно не могла встать и уйти так, чтобы я не заметил.
     Она просто… пропала.
     ***
     Значит, орден Безликих теперь мои враги. И как давно? Они ли стоят за смертью Тайвина и пропажей Пицеля с Киваном? Очень хотелось бы знать. Да и этот фокус с исчезновением меня удивил. В моей комнате и так был сильный магический фон, так что я затрудняюсь сказать, была ли использована магия для пропажи тела убийцы… Но очевидно, что да! Но какая?
     По крайней мере, теперь понятно, почему эти фанатики не убили Дейенерис Таргариен – они, оказывается, считают меня этаким врагом, лишающим их бога работы своей живой водой. Проклятье. В таком случае они могли бы стоять и за нападением на Гильдию, где эта самая вода и делается!
     Все становится лишь сложнее.
     На следующий день, после серии казней, Тирион принёс мне письмо.
     От самой Дейенерис Таргариен! Вот это честь!
     Карлик быстро разлил вино и уселся напротив меня, явно ожидая прочтения письма. Что же, мне было так же любопытно, как и ему.
     Узурпатору Джоффри I Уотерсу, плоду инцеста, бастарду и высокомерному ублюдку в короне.
     От Дейенерис Бурерожденной из дома Таргариенов, именуемой первой, от крови древней Валирии, Неопалимая, Королева Миэрина, Королева Андалов, Ройнаров и Первых Людей, Кхалиси Великого Травяного Моря, Разрушительница оков и Матерь Драконов.
     Милый братец, спасибо тебе за твоё письмо. Оно показало мне, как тяжело живётся народу Вестероса под правлением чванливого, высокомерного и самолюбивого «короля», вроде тебя. Благодаря ему, в этот самый момент я возвращаюсь домой и с нетерпением жду нашей личной встречи.
     Мои верные подданные рассказали мне о твоих успехах в деле убийства людей и уничтожения замков. Понимаю, нести народу радость и свет, делая их жизнь лучше, а не хуже, задача для тебя непосильная.
     Даже Королевская Гавань, как я слышала, пострадала из-за тебя и твоих сторонников. Будь любезен, прибери за собой до моего прибытия и постарайся больше ничего не разрушить, я не хочу править руинами.
     У меня не было случая этого сказать прежде, но я соболезную о смерти твоего официального отца. Более героической смерти, чем от кабана, нельзя и придумать. Могу лишь обрадовать тебя, что ты умрешь от более опасного зверя.
     Впрочем, это еще не точно. Твоя дерзость натолкнула меня на интересные идеи: было бы хорошо оставить тебя при дворе в качестве шута, ведь твоё письмо смогло меня рассмешить. Думаю, ты с легкостью справишься с такой службой.
     Прости, но полноценной гарантии сохранить тебе жизнь я дать не могу, даже если ты приползешь ко мне на коленях: мои дети жгут крысёнышей, вроде тебя, без разбору.
     Я обязательно тебя им представлю.
     По крайней мере, они тебя точно не съедят – падалью и отбросами мои дети не питаются.
     До скорой встречи.
     Дейенерис Таргариен, законная королева Вестероса.
     - Ха! Туше! – письмо девчонки привело меня в настоящее восхищение.
     - Ты не злишься? – удивился Тирион. – Он была… довольно резка.
     - На что злиться? Это лишь слова. Но я заставлю её съесть это письмо, безусловно.
     - У неё драконы.
     - Плевать. У меня арбалеты, баллисты и скорпионы. Так что этим ящерицам не испугать меня. Будет забавно убить их на её глазах.
     Через пару недель вернутся мои войска, артиллерийские расчёты уже натасканы на стрельбу по воздушным целям – тренировались на воздушных змеях, привязанных к седлам лошадей, который гоняли по полю. Да и я сам могу убить этих драконов.
     Через два месяца подойдут солдаты, выделенные королевствами. И закончится ремонт стен и ворот. Да и склады будут вновь наполнены и голод будет не страшен. Так что волноваться не о чем.
     Мне бы только времени чуть-чуть.
     - Ваше величество! – в покои ворвался гвардеец. – Враг на Драконьем камне и в Штормовых землях! Это… Золотые Мечи и Дейенерис Таргариен!
     - Заебись! – протянул я, меняя планы.

Интерлюдия IV.

     Дейенерис изучала карту Вестероса в компании своих советников… И того, кого Варис назвал её племянником, хоть сама королева Вестероса и не верила этому. Но у этого Юного Грифа было двадцатитысячное войско наёмников и корабли, и от такого союзника она отказываться была не намерена. К тому же, если Варис не врёт, он был её родней.
     - Я считаю, что нужно атаковать немедленно, пока укрепления Королевской Гавани не были полностью восстановлены, - убежденно говорил «Эйгон», - этот ублюдок убил многих моих братьев, он должен за это ответить!
     - Он ответит, - строго произнесла Дейенерис, - но я не желаю направлять драконов на столицу, это приведёт к многим жертвам.
     - И что с того? Если они не поддерживают нас – они наши враги!
     - Я не воюю с невинными людьми.
     - Да твои «драконы» и не нужны, я справлюсь своими силами! Нужно было уже давно сделать это, тётушка, а не ждать тебя в Пентосе.
     - Я и сама прекрасно справлюсь, без твоих наёмников. Истинная сила моего дома всегда заключалась в драконах, а не в армиях!
     Дейенерис и Эйгон уже не первый раз спорили. Хоть они и являлись родственниками, никакого доверия или любви между ними не было. Каждый из них с подозрением относился к другому. Каждый хотел Железный Трон для себя. И при этом ни один из них не желал проливать кровь родича.
     Из-за ссоры двух венценосных особ, никто даже не заметил зашедшего в зал совещаний молодого воина в богатой одежде, в одной руке сжимающего двуручный меч, а в другой – светящийся шар.
     - Не время ссориться, - пытался воззвать к разуму своих подопечных Варис, - у нас всех есть общий враг!
     - Не отвлекай их, Варис, - попросил вошедший воин, - пускай убьют друг друга, это будет лучшая шутка в мире.
     Только сейчас все присутствующие обратили внимание на спокойно зашедшего человека.
     - Джоффри Баратеон? – не веря своим глазам, спросил евнух.
     - Во плоти.
     Безупречные немедленно окружили вторженца, наставив на него свои копья. Прежде, они не обратили на него внимания из-за его спокойного и уверенного поведения, приняв воина за одного из наёмников Эйгона, что он привёз с собой на Драконий камень.
     - Как это возможно? – спросила Дейенерис. – Лорд Варис, вы уверены, что это он?
     - Абсолютно. Если только это не какая-то магия, моя королева.
     - Именно она и есть, - кивнул Джоффри, - испытывал свою новую игрушку. К слову, чьи это люди были на берегу?
     - Мои, - выступил вперёд Эйгон.
     - Они мертвы. Я случайно появился прямо среди них и… убил. А ты кто такой?
     Джоффри оглядел сереброволосового и фиолетовоглазого парня, чуть старше его самого.
     - Я Эйгон Таргариен, - гордо заявил Юный Гриф, - законный король Вестероса.
     - Знаешь, это уже становится не смешно, - заметил король, - в смысле, сколько еще будет королей? И еще один Таргариен? Эйгона вроде Гора убил.
     - Меня спасли, - просто сказал Гриф, - подменив другим ребенком.
     - Это не важно! – пресекла дальнейший разговор Дейенерис. – Вот какой ты, бастард.
     - Вот какая ты, шлюха табунщика.
     - Было глупо с твоей стороны приходить сюда в одиночку… И оскорблять меня.
     - Было глупо с твоей стороны переплывать Узкое… Да к черту, обмен колкостями может продолжаться бесконечно!
     Джоффри оперся на свой огромный меч и насмешливым взглядом окинул комнату.
     - Признаться, я не ожидал, что получится «прыгнуть» так удачно. С другой стороны, у меня есть шанс убить вас по-быстрому, да и закончить со всей этой ерундой.
     - Ты один, - вновь сказала королева, - а у меня на острове и в замке десять тысяч Безупречных.
     - Ты удивишься, насколько эти Безупречные бесполезны против бессмертного врага.
     Не давая окружившим его стражникам ни единого шанса, Джоффри одним круговым движением своего меча обезглавил их. Кровь брызнула на стены, и куча голов и тел повалились на пол прежде, чем кто-либо успел отреагировать.
     - Давай заканчивать с этим, шлюха табунщика, - переступая через трупы, сказал Джоффри, - у меня еще столько дел запланировано. Впрочем, ты можешь сдаться, должность моей прислуги недавно стала свободной.
     - Безупречные! Защищайте королеву! – закричал Серый Червь, призывая своих солдат встать насмерть между врагом и их обожаемой предводительницей.
     В комнату забежало несколько стражников, без слов попытавшихся пронзить врага, но их копья лишь бессмысленно тыкались в его тело, нанося урон только одежде. Солдаты в первый раз встречали такую реакцию на свои атаки, и от удивления продолжали бессмысленно тыкать копьями в Джоффри.
     - Это даже не щекотно, - сообщил он и на его руке в свете заходящего солнца блеснул браслет.
     - Это ты! – Дейенерис сразу узнала вещь, привидевшуюся ей во снах. – Ты, из моего видения!
     - А у тебя хорошая память, - одобрительно отозвался Джоффри, снова за один удар сразив Безупречных. – Будь хорошей девочкой и сдохни уже наконец.
     Сам Серый Червь кинулся на врага. Но он не стал пытаться сразить его, он понял, что это бессмысленно. Червь просто кинулся на Джоффри, пытаясь его повалить на пол или хотя бы удержать, давая время королеве спастись.
     Но Безупречный не смог даже сдвинуть врага с места.
     Впрочем, план Серого Червя сработал – Варис, Эйгон, королева и Миссандея, под прикрытием подоспевших солдат, уже бежали.
     - Технически, ты всё еще мужчина, - сказал Джоффри, глядя на бесплодные попытки Серого Червя повалить его, - и ты определенно не в моём вкусе. Может перестанешь меня обнимать?
     Король занес свой меч для удара и последнее, что промелькнуло в голове Серого Червя – он отдал свою жизнь не зря.
     Дейенерис бежала по коридорам замка, куда буквально только что вернулась. За её спиной появлялись все новые и новые Безупречные, стремящиеся хотя бы задержать врага… И несколько раз королева оглядываясь видела, с какой пугающей легкостью Джоффри убивал её защитников. И никто не мог даже ранить его.
     - Дейенерис! – кричал бастард. – Куда же ты, Дейенерис?!
     Королеве было больно от каждой смерти людей, пошедших за ней, но ничем помочь им она не могла. Она должна была выбраться наружу и призвать своих детей!
     Три дракона, потревоженные шумом в замке, не спали и смотрели на приближающихся к ним людей. Они смогли уловить эмоциональное состояние своей матери и немедленно пришли в ярость, чувствуя её страх.
     Встав рядом с драконами, Дейенерис ощутила прилив уверенности. Она без сомнений повернулась лицом к Джоффри, вышедшему из замка вслед за ней. Его меч и весь он сам был покрыт кровью, но кажется его это совсем не трогало.
     - Вот ты где, - удовлетворенно протянул убийца, - неужели ты и правда думаешь, что твои драконы тебя защитят?
     Джоффри поднял меч и направил его на скалящихся драконов.
     - Отойдите, или я убью вас. Вы не первые драконы, которых я убью!
     В ответ дети Дейенерис лишь злобно зашипели, готовые по первому же приказу своей матери испепелить наглого человека. Это заставило Джоффри пораженно опустить меч и уставиться на сильнейшее оружие Таргариенов.
     - То есть?... Вы даже не говорите? – король рассмеялся, словно услышал смешную шутку. – Это правда? Они просто гигантские ящерицы? Без капли мозгов?! И даже говорить не умеют?! И вот ЭТОГО боится весь Вестерос?
     - Если это твои последние слова, - дерзко заявила Дейенерис, - то приготовься умереть.
     - Довольно, - Джоффри перестал смеяться так же резко, как и начал. – Просто умри уже.
     Король пошёл прямо на драконов, не выказывая ни малейших признаков страха, что заставило Дейенерис усомниться в своих силах, но лишь на мгновение.
     - Дракарис! – крикнула она и три дракона выпустили по струе пламени в Джоффри.
     Когда пламя спало, на месте предполагаемой гибели Джоффри не было ничего: ни пепла, ни тела, ни единого следа.
     Когда прибывшие на подмогу Безупречные осмотрели все вокруг, стало ясно, что король-бастард исчез так же внезапно, как и появился.
     - Магия, - с отвращением протянул Варис.
     - Нужно уходить отсюда. Это место больше не безопасно, - решила Дейенерис и Эйгон, в кои-то веки, с ней был согласен.
     ***
     - Король этого точно не одобрит, - пробурчал Пёс, глядя на то, как сотни и тысячи одичалых проходят за Стену с попустительства Ночного Дозора.
     А точнее, с попустительства лорда-командующего Джона Сноу.
     - Король поймёт, что это необходимо, иначе все эти люди достались бы Королю Ночи, - спокойно объяснил Джон.
     Он не испытывал никакого пиетета перед королём Джоффри, убившем его отца и братьев, но сейчас, после того, что он увидел своими глазами, он не считал живых людей своими врагами. Любых живых людей.
     - В задницу Короля Ночи, - снова сказал Клиган.
     - Ты сам видел, что грядёт, Пёс, - вступил в разговор довольный Манс Налётчик. – Неужели ты думаешь, что мертвецов остановит Стена?
     - Я видел, а вот король – не видел. И мы не смогли захватить ни одного проклятого мертвяка, чтобы показать его.
     - Даже я слышал о твоём короле, Пёс, - сказал Король-За-Стеной, - и если то, что я слышал, хотя бы частично правда, то он поверит твоему слову.
     - Джоффри помогал Ночному Дозору, - согласился Джон, - и он поверил сиру Аллисеру, когда тот привёз в столицу руку мертвеца.
     - В пекло это всё, - сплюнул Клиган в снег, - как же проще было раньше, без всей этой чертовщины!
     - Простые времена закончились, - хохотнул Манс, - теперь нас ждёт только снег, тьма и смерть. Как думаешь, Сноу, нам позволят пройти дальше на юг?
     - Вряд ли, - отозвался Джон, - сейчас Хранитель Севера Рамси Болтон. Как бы не пришлось воевать с ним.
     - Надо будет – повоюем! Благодаря тебе, большая часть моих воинов уцелела. Может, ты все же покинешь Ночной Дозор?
     - Пусть только попробует, - мрачно сказал Пёс, - служба в Дозоре пожизненная. И Болтона трогать не смейте без приказа короля.
     - К слову о королях, - раздался сбоку от трех мужчин новый голос, - что здесь, собственно, происходит? Кто разрешил пускать одичалых в мои земли?
     Все трое немедленно обернулись. Пёс и Сноу сразу узнали в стоящем человеке перед ними, в одной только лёгкой одежде на морозе, Джоффри. И трудно сказать, кто удивился из них сильнее.
     - Ваше величество? – всё еще не веря своим глазам, спросил Клиган.
     - Да я это, я, - кивнул король, продемонстрировав странный светящийся шар, - новую игрушку испытываю. И заодно свои владения осматриваю. Кстати, какая же здоровенная эта Стена! Умели строить. Возвращаясь к разговору, что здесь происходит?
     Пёс, хоть и был изрядно удивлен, быстро пересказал, как прибыл в Черный замок с другими рыцарями, как они с Ночным Дозором обороняли его от армии Манса. И как после Джон Сноу заключил с Налётчиком мир и все они втроём отбивались в Суровом доме от армии мертвецов под предводительством Короля Ночи. И как Джон решил пустить одичалых за Стену.
     Король слушал очень внимательно, не перебивая.
     - Король Ночи, значит? – пробормотал Джоффри. – Проклятье, это уже действительно не смешно.
     Баратеон оглядел стоящего перед ним Манса Налётчика так, словно оценивал оружие.
     - Ты значит Манс? – спросил он.
     - А ты значит Джоффри?
     - Я твой король, если ты хочешь жить на этой стороне Стены.
     - У вольного народа нет королей, - усмехнулся Налётчик.
     - Как минимум один есть, - возразил ему Джоффри, - почему бы им не присягнуть настоящему королю?
     - Они тебя не знают, - Манс совершенно не стеснялся обращаться к королю на «ты», - зачем им идти за тобой?
     - За тем, что я их единственная надежда на жизнь? Через месяц тут могут быть мои войска, и я могу уничтожить весь твой «вольный народ». Или же я могу принять их в своих землях и дать новый дом. У меня как раз гражданская война подошла к концу, много свободной земли в теплых краях.
     - Они слушают только меня, - пожал плечами Король-За-Стеной, - потому что я заслужил их уважение. И страх.
     - Тогда ты присягни мне, а кому там подчиняются обычные люди мне не важно. Или можешь идти обратно, прямо Королю Ночи в руки.
     - Если он убьет нас, его армия станет больше.
     - Не так страшно, как ты думаешь. Грабящие без разбору мои земли одичалые пока что видятся мне большей проблемой. Мне не нужно, чтобы вы вставали на колени для целования моей королевской задницы. Мне нужен лишь порядок.
     Манс посмотрел на Джоффри своим пронзительным взглядом, но тот смог его выдержать с честью.
     - Если слухи о тебе правдивы, - повторил Манс сказанное ранее, - с тобой можно иметь дело… твоё величество.
     - Вот и договорились, - кивнул Джоффри. – Лорд-командующий, держите меня в курсе передвижений этой армии мертвецов. И еще: я желаю получить всю информацию об этом Короле Ночи, какая в ваших архивах только есть. Думаю, я еще залечу к вам на огонёк. Позже.
     Шар в руках Джоффри вспыхнул, и король исчез.
     Пёс уставился в небо, высматривая что-то среди облаков.
     - Что-то потерял? – усмехнулся все еще пребывающий в шоке Манс.
     - Драконов ищу, - отозвался Клиган, - я уже ничему не удивлюсь, будь оно всё проклято.
     ***
     - Девочка не должна испытывать жалости, отнимая чью-то жизнь, - наставлял ученицу Добрый человек, - делая это, ты преподносишь дар Многоликого бога тем, кто в нём нуждается. Измученные души людей обретают покой. Девочка понимает?
     - Да, - для убедительности, Арья кивнула.
     - Ты смогла выполнить свою цель. Страховщик мёртв и…
     Добрый человек резко замолк и в следующую секунду Арья услышала, как с грохотом открываются двери Черно-Белого Дома. Девочка даже не могла представить, кто мог бы обладать достаточной силой, чтобы сделать это.
     - Незваный гость, - прошептал Добрый человек, - мы должны преподнести ему дар Многоликого за его дерзость.
     Арья всё поняла прежде, чем услышала слова наставника. Кем бы ни был посетитель – он вёл себя непочтительно громко и это требовало наказания. Безликие очень не любили шума и тех, кто шумит.
     Они вдвоём быстро поднялись по ступеням из подвала, в руке Доброго человека, словно из ниоткуда, возник кинжал. Сама Арья была без оружия, но она не была беззащитной.
     В центре храма, возле бассейна, стоял Джоффри Баратеон. Только обучение контролю эмоций не позволило Арье пораженно застыть у входа в зал. А вот Добрый человек вообще никак не выдал своего удивления.
     Джоффри держал за горло беснующуюся Бродяжку и рассматривал её, словно муравья.
     - Тебе не стоило приходить сюда, не-человек, - сказал Добрый.
     Арья не поняла этого обращения. Кто не человек? Джоффри? Девочка была, конечно согласна, но человеком он всё же был.
     - Какая встреча, - протянул с улыбкой Джоффри, - Арья Старк! Вот уж кого не ожидал тут увидеть, так это тебя.
     - Девочка не Арья Старк, - ответила она, как её учили, - у девочки нет имени.
     - Ну да, ну да, - покивал головой король, - наслышан я о том, как здесь учат. Поразительно найти тебя здесь. Неужели ты желала стать Безликой, чтобы отомстить мне?
     - Ты неугоден Многоликому богу, - сказал Добрый человек, - и поэтому… ты должен умереть.
     - Почему твой бог сам не скажет мне об этом? – Джоффри отшвырнул задушенную Бродяжку и шагнул в их сторону, взваливая на плечо свой двуручный меч. – Вот он я, в его храме, который собираюсь разрушить. Где твой бог, жрец?
     - Многоликий однажды заберет и твою жизнь, - сказал Добрый человек.
     - Вот в этом я сильно сомневаюсь. Я полагаю, в храме не все Безликие сейчас? Очень жаль, но видимо придется довольствоваться малым.
     Джоффри сблизился с Добрым человеком и занёс свой меч. Арья хотела крикнуть наставнику, чтобы он защищался или бежал… Да что угодно! Но Добрый человек продолжал стоять неподвижно. Он лишь слегка повернулся к Арье и сказал:
     - Валар моргулис.
     - Валар дохаэрис, - отозвалась Арья, глядя на то, как разрубленные половинки Доброго человека падают на пол.
     - Все, кроме меня, - кивнул, соглашаясь, Джоффри, - ладно, маленькая волчица. Тебя я, пожалуй, заберу с собой. Только с этим паршивым храмом закончу.
     На утро весь Браавос встревожили новости, что Черно-Белый Дом сгорел, а все находящиеся в нём Безликие были убиты. Жители города сочли это очень дурным предзнаменованием, предвещающим тёмные времена.

Глава XXI. Король Ночи.

     Я сидел в кресле, закинув ноги на стол, и рассматривал через окно своих покоев столицу своего королевства. Испытания шара магического прыжка прошли куда удачней, чем я мог предполагать. И они принесли мне много пищи для размышления.
     Так уж повелось, что проще мне думается в компании с кем-то, с кем можно поделиться своими мыслями. Поэтому напротив меня сидел Тирион, пьющий вино.
     - Это не похоже на тебя, - сказал новый десница, - ты уже два часа сидишь и ничего не делаешь. Все же решил взять отдых? Не очень вовремя, учитывая наше положение.
     - Я многое узнал за эти пару дней. Надо многое обдумать. И, возможно, изменить свои планы.
     - Что же ты узнал такого, чего не знаю я?
     - Например, лорд-командующий Джон Сноу пустил за Стену армию одичалых, вместе с их семьями, - Тирион поперхнулся вином и уставился на меня, - спасая их от Короля Ночи и его армии мертвых.
     - Это сказки северян?
     - Нет, не думаю, что это сказки. Это вполне себе реальная угроза, которую не удержит Стена. И что мне с этим делать? Я еще не знаю. Зима наступает и воевать сейчас крайне глупо – метели, снег, холод будут нашими врагами. Моя армия будет полгода добираться до Севера, а значит северянам пока что придется одним воевать против этого Короля Ночи.
     - Можно перекинуть войска по морю.
     - Не до тех пор, пока я не разберусь с наёмниками и драконами. К слову, о них. Я встречался с этой… Дейенерис Таргариен.
     - Каким образом? – Тирион уже не удивлялся, лишь принимал как факт.
     - Поющая вещь – шар магического прыжка, позволяет попасть в любую точку мира… при умении им пользоваться. Так что я посетил Драконий камень.
     - И видел драконов?
     - И драконов, и Безупречных, и Дейенерис. Все трое разочаровывают. Кастраты – это просто кастраты, ничего выдающегося из себя не представляют. Они вообще не опасны для королевской армии: ни лучников, ни конницы, ни нормального снаряжения. Дейенерис такое же разочарование. Я считал, что за ней идут из-за неё самой. Думал, что она может что-то мне противопоставить. Оказалось, что это просто девчонка чуть старше меня самого, и у неё кроме драконов ничего за душой нет.
     - А драконы? – страсть дяди к летающим ящерицам была мне хорошо известна, так что не удивителен его интерес.
     - Разочаровывающее зрелище. Нет, они большие, мощные, относительно даже прекрасные. Но это просто животные, без единого следа разума. Не понимаю, чего их все так боятся.
     - Драконы весьма опасны. Они могут летать, они сильны и плюются огнём.
     - И при этом они всего лишь животные. Знаешь, дядя… Когда-то, давным-давно, существовал артефакт под названием Амулет Дракона. Это была могущественная магическая вещь, владелец которой мог подчинить себе любого дракона и ни один из них не мог противиться власти Амулета.
     - У тебя есть такой?
     - Нет.
     - Очень жаль, он бы нам пригодился.
     - Но я знаю, как его сделать. К сожалению, для Амулета требуются весьма специфичные материалы, в том числе части дракона, чтобы сделать его достаточно могущественным для их подчинения… Но! Амулет был рассчитан на могущественных повелителей неба, разумных и крайне опасных! А драконы Дейенерис – всего лишь животные. И вот я думаю, а можно ли создать лишь подобие Амулета, дабы его силы хватило для контроля этих жалких подобий истинных драконов, м?
     - Это было бы кстати, - заметил Тирион, впечатленный открывшейся перспективой, - но, как ты сказал, у нас нет «частей дракона» для этого твоего Амулета.
     - Да у нас целый подвал черепов и костей драконов есть. Быть может их хватит?
     Вот теперь Тирион проявил еще большую заинтересованность, чем тогда, когда я обещал его сделать лордом Утёса Кастерли.
     ***
     Драконы. Ненавижу, блядь, драконов!
     Это не только из-за той мерзкой ящерицы, что сторожила меня веками на болоте. Сами по себе это довольно мерзкие, отвратительные существа, жадные и высокомерные до ужаса. Впрочем, Титанам они очень нравились. С чего бы это?
     Поэтому у Северного клана Титанов был Амулет Дракона. Многофункциональная вещь, в которую они запихали, помимо подчинения драконов, еще и поддержку бессмертия для созданной ими же расы героев. Не знаю, чем руководствовались Титаны в создании Амулета, скорее всего просто экспериментировали и получилось то, что получилось.
     Ранее я не рассматривал идею создания Амулета всерьез. Ведь у меня не было необходимых компонентов для этого, а из тех, что под рукой, ни за что не создать Поющей вещи, которая могла бы подчинить себе дракона.
     Но вот встреча с Дейенерис и её детьми открыла мне глаза: драконы в этом мире были вовсе не так опасны и сильны, как в Лесной стране. И для подчинения этих животных вполне возможно хватит и подобия Амулета Драконов!
     Признаюсь, я был так удивлен «детьми» Дейенерис, что даже отступил от своего первоначального плана просто изрубить эту табунщицу в салат. Отложил неизбежную казнь, так сказать.
     Ведь, несмотря на свою ненависть к драконам, теоретически я бы не отказался от своих собственных летающих ящериц… Они могли бы стать очень полезным оружием в правильных руках. Тем более, что эти драконы тупые, как пробки.
     Амулет Дракона был сделан из горного хрусталя и пары металлических вещей для украшения, а внутри него содержалась чешуя и часть сердца дракона. Все это было «закалено» магией в крови дракона.
     Ничего из этого, кроме хрусталя и металла, у меня не было. Так что отсутствующие материалы я планировал заменить костьми дракона и «обкурить» дымом сожжённых зубов, заправив всю эту радость куда большим количеством магии.
     Теоретически должно было сработать, практически – никто не пробовал. Кроме, возможно, Михаила, который, как я выяснил в конце жизни Драгомира, подделал свою часть Амулета Дракона, которая хоть и была слабее настоящей, но все же обманула даже меня.
     Все необходимые материалы были собраны и доставлены мне в покои. Я уже собирался приступить к работе, когда почувствовал, как в помещении резко падает температура.
     Даже окна покрылись тонким слоем льда.
     В начале, я решил, что это существа за Стеной наносят удар своей магией… Но охвативший меня холод не нёс враждебных намерений. Он наоборот… приглашал меня.
     Я ощутил магический зов, ведущий меня на Север. Кто-то или что-то приглашало меня к Стене. Я не знал кто или что… и мне было любопытно.
     Конечно, это могла бы быть ловушка, но у меня был шар магического прыжка, а сам я был сильнее любого существа в этом мире. Даже драконы, как выяснилось, были слабее меня. Так чего мне было бояться?
     Взяв Коготь и шар, я перенесся к Стене, следуя любезному приглашению.
     ***
     Твердыня Ночи. Самый большой замок на Стене, который некогда был штаб-квартирой Ночного Дозора. Я навёл справки об этом замке и даже меня поразило то количество ужасных легенд, что были связаны с этим местом. Впрочем, все они могли оказаться просто сказками.
     Стены и башни Твердыни давно обветшали и наполовину развалились. Только холодный северный ветер завывал в пустых помещениях и подвалах, да крысы лазили под прогнившими досками пола. Интересно, чем они тут питаются? Судя по звуку, их было не мало.
     Я зашёл в замок и впервые за всё время почувствовал, как мурашки ползут у меня по спине.
     Твердыня Ночи определенно не была простым заброшенным замком. Всем своим естеством я чувствовал жуткие эманации смерти, боли и ужаса, что пропитывали древние стены крепости.
     Чтобы здесь не происходило в древние времена – это было что-то по-настоящему чудовищное, раз это сумело пропитать замок до основания и даже сейчас я ощущал тени тех событий.
     Даже моё тело стало замерзать, а ведь этого в принципе не должно было происходить!
     Зима уже пришла в эти края и день становился все короче и короче. Тьма уже опускалась на замок и вскоре единственным источником света остался лишь факел в моих руках, который резкие порывы ветра пытались затушить.
     Прислушиваясь к каждому шороху, я шёл по заброшенным коридорам Твердыни Ночи. И каждый шаг был подобен камню, брошенному в спокойное подземное озеро.
     Я слышал, как под моими ногами, под полом, от моих шагов разбегаются крысы и черт его знает какая еще живность. Удивительно, что здесь есть хоть кто-то живой.
     Доски скрипели, древние строения качались от ветра и, не смотря на копошащихся крыс, в замке царила какая-то пугающая тишина.
     И здесь, в Твердыни Ночи, я ощущал сильный магический фон. Сильнее, чем где-либо еще в Вестеросе. И это была не естественное магическое окружение, и даже не то, что бывает в местах силы или в местах, где живут маги.
     Магический фон в замке представлял из себя своеобразные отпечатки, неравномерно раскиданные по всей Твердыне. Каждый такой «отпечаток» свидетельствовал о чем-то ужасном, вызывавшим резкие магический всплеск энергии когда-то давно в прошлом.
     Даже просто касаться этих «отпечатков» было омерзительно, но я не мог сдержать своего любопытства и обращал внимание на те, мимо которых я проходил.
     Например, в одном из помещений, абсолютно пустом, но предполагаю, что это были казармы в прошлом, я как наяву увидел, хотя скорее прочувствовал, боль и ужас раздираемой сотней животных жертвы. И… это не были дикие животные, потому что свою добычу они не убивали, а насиловали много месяцев, от чего та и умерла в страшных муках. Могу только предполагать, что дозорные кого-то здесь пытали и удовлетворяли свои низменные потребности, и жертва их в конце концов не выдержала. Даже для меня подобное выглядело чудовищным.
     Или вот другой отпечаток – насилия и множества смертей. Обратившись к нему, я ощутил отголоски невероятной ненависти и кровожадности какого-то человека, чья жажда убийств привела к тому, что он резал собственных братьев-дозорных. Отпечаток был очень «насыщенным», а значит неизвестный безумец долго собирал свою кровавую жатву, бродя по замку ночами.
     Самые ужасные и яркие отпечатки скрывались в подвалах крепости. И вот к ним я не посмел притронуться, ведь даже просто чувствуя их я знал: они несут отголоски чего-то по-настоящему чудовищного. И я даже знать не хотел, какие именно события их оставили.
     Воистину, Твердыня Ночи скрывала множество ужасных и мрачных тайн, волосы от которых встают дыбом. Я определенно, когда всё это закончится, прикажу полностью выжечь этот замок до основания. Это место заслуживает того, чтобы быть уничтоженным и стертым из людской памяти.
     Моё внимание привлекло копошение в углу. Я поднял факел повыше и увидел, как из самого дальнего и темного угла на меня неотрывно смотрит большая белая крыса. Альбинос с красными глазами. Возможно, это местный король, вылезший посмотреть кто нарушил пределы его вотчины.
     Крыса совершенно не боялась меня, продолжая смотреть своими красными глазами. И она была действительно огромной – размером с щенка собаки или даже поросёнка. Чем эта тварь вообще тут питается и как умудрилась вырасти до таких размеров?
     Крыса запищала, не отрывая от меня взгляда, и я услышал, как за стенами и под полом закопошились её слуги, обычные серые крысы.
     - Лучше проваливай, - сообщил я альбиносу, - пока я не сжёг вас всех дотла!
     Это определенно не была обычная крыса. Не знаю, что вызвало такую мутацию, возможно магический фон, но она была… гораздо разумнее, чем подобает животному.
     Альбинос последний раз пискнул и скрылся в дыре в полу, так и не рискнув напасть или приказать атаковать другим крысам, затаившими или ушедшим вместе со своим королём.
     Магический зов вновь повторился, но на этот раз он был настойчивее. Он вёл меня в подземелья Твердыни Ночи.
     Перехватив меч поудобнее, я спустился по скрипучим ступеням в подвал, следуя за зовом. Подземелья Твердыни ночи скрывали куда больше тайн, чем поверхность, но сейчас они не интересовали меня.
     Я довольно долго петлял по запутанному лабиринту подземных ходов, пока не нашёл то, что искал.
     Огромная и тяжелая даже на вид дверь была сорвана с петель. Проход, который она некогда закрывала, вел в длинный и прямой ледяной коридор, пролегающих очевидно под Стеной. Тайный ход Ночного Дозора? Очень навряд ли, дозорные в любой момент могли пройти за ворота, ничто им не мешало.
     Тайный ходы нужны для тайных дел. Кто-то в древние времена соорудил этот коридор и очевидно им пользовался. И я даже подозреваю, кто именно. В легендах есть истории про Короля Ночи, который якобы был лордом-командующим Дозора в Твердыне Ночи и который приносил человеческие жертвы Иным.
     На другом конце коридора появилась человеческая фигура.
     Пришедший был высок, его кожа напоминала по цвету лёд и была морщинистой. Его глаза сияли ровным синим светом, а на голове, прямо из черепа, выступали ледяные наросты, образующие своеобразную корону.
     Иной не шёл ко мне, а остановился на своей стороне Стены. Ходили слухи, что именно магия Стены не даёт пробраться с севера всякой нечисти и врагам рода людского. Быть может, из-за этого он и не мог подойти ко мне?
     И я даже знаю, кто он такой.
     - Кто ты такой? – спросил Король Ночи и от его голоса повеяло морозом и смертью, он одновременно был подобен скрипу снега и треску льда, совершенно неестественный для живого существа.
     Обычный человек, услышав его, пустился бы в бегство. А я лишь с любопытством рассматривал того самого колдуна, любящего поднимать нежить.
     Не смотря на разделяющее нас расстояние, слышал я Короля Ночи прекрасно, будто бы он находился в двух шагах от меня.
     - Владыка, - лаконично ответил я.
     - Чего ты хочешь? – был следующим вопрос.
     - Всего. Я хочу весь этот мир.
     - Этого не будет, - ответил Король Ночи, сощурив свои синие глаза. – Договор был нарушен, теперь этот мир принадлежит нам по древнему праву.
     - Договор?
     - Древний Договор. Люди нарушили его, люди за это умрут. Настала новая эпоха, и она будет принадлежать нам.
     Мало информации. Король Ночи явно не стремился разъяснять мне своё мировоззрение и мотивы поступков. Почему они, Иные, пропали на восемь тысяч лет и появились только сейчас? Копили силы? Спали? Зализывали раны? Легенды и сказки древних времен не давали ответа на этот вопрос.
     Всё, что я нашёл, так это рассказы про Азор Ахая, с огненным мечом разгромившего Иных восемь тысяч лет назад в Долгую Ночь вместе с Ночным Дозором. И нельзя сказать, что эти сказки были надежным источником информации, хоть фигура этого «Азор Ахая» встречается во многих культурах и религиях, а значит какой-никакой, а реальный прототип у неё был.
     -Мне нет дела до вашего Договора с людьми, - сказал я, - но новая эпоха действительно настала. Вот только принадлежать она будет мне.
     - Не глупи, Владыка, - Король Ночи говорил спокойно, ни тени эмоций не было в его голосе, - ты один, нас много. И эта война не твоя. Она началась задолго до твоего появления. Отправляйся за большое море и правь там, если хочешь. Но эта земля наша. Мы были здесь до появления людей и будем здесь после их смерти.
     - Ты предлагаешь мне бежать?
     - Я предлагаю тебе жить.
     - Чего ради? Рано или поздно вы пересечете море и покроете своим льдом и снегом и остальные земли этого мира. Что тогда?
     - Это будет не скоро, если вообще будет. Нам не нужны другие земли, лишь те, что принадлежали нам раньше. И море мы перейдем лишь в том случае, если живые и дальше будут нарушать наш Договор.
     - Твои слова не проясняют всей картины. Что за Договор, о котором ты говоришь?
     - Древний Договор, заключенный больше восьми тысяч лет назад. Мы соблюдали его, а люди его нарушили. Вот и всё.
     - Каким образом они это сделали?
     - Живые пришли на нашу землю. Напали на нас. Ваша магия даже сейчас пытается уничтожить нашу.
     - Ты всё еще говоришь загадками, - покачал я головой, опираясь на Коготь, - так, словно я должен понимать, о чем идёт речь. Но я не понимаю. Ты говоришь об одичалых? Люди за Стеной не имеют отношения к остальному населению Вестероса. Они напали на вас?
     - Вестерос, - медленно протянул Король Ночи, словно пробуя слово на вкус, - так вы назвали нашу землю? Нет, я говорю не о тех живых, что вы оставили за барьером. Я говорю о всех вас. Своей силой живые пытаются уничтожить нас. Они прощупывали нас и раньше, но сейчас – сильнее, чем когда-либо. Люди угроза для нас, поэтому мы проснулись и готовы вернуть то, что принадлежало нам.
     - Если… люди перестанут нападать – вы отступите?
     - Нет. Живым нет веры отныне. Только смерть обеспечит верность их клятвам и обещаниям.
     - Тогда зачем ты призвал меня, если не желаешь решить дело миром?
     - Мне было интересно, Владыка, - Король Ночи шагнул вперед, но наткнулся на невидимую стену и остался на месте, - посмотреть на тебя. Ты существо иного мира, иной эпохи. В наших записях нет тебя и никогда не было ничего, подобного тебе.
     - Неужели тебе не страшно?
     - Нет ничего страшнее смерти. А смерть – это мы.
     Я зашёл в ледяной коридор, переступив через поваленную дверь. Тут я испытал жуткий холод, но он не мог испугать меня или сломить. Я приближался к Королю Ночи под взглядом его сияющих глаз. Иной же и с места не сдвинулся.
     - Мне не было дела до вас, пока вы сидели в своих землях Вечной Зимы, или откуда вы там, - говорил я, сближаясь с Королём Ночи, - но вы первыми напали на мои земли.
     - Защищаемся, а не нападаем, - ответил Иной, - восемь тысячелетий люди соблюдали Договор, как и мы. Нарушили его не мы.
     Ага. Значит, вот чем на самом деле закончилась Долгая Ночь? Договором о мире или чем-то таком? И каким же образом люди его нарушили хотелось бы мне знать.
     - Что включал этот Договор?
     - Он не включал тебя. Для нас его содержание уже не важно, люди нарушили его и теперь все это в прошлом. Спроси их, если так хочешь знать.
     - Вряд ли мне ответят. За Стеной вас, Иных, считают сказкой. И уж точно у них не сохранилось памяти о каком-то «Древнем Договоре».
     - Тем хуже для них, - мрачно сказал Король Ночи, отходя от прохода и давая мне возможность выйти из коридора.
     Теперь нас действительно разделяло лишь несколько шагов.
     Я чувствовал, что Король Ночи сильное существо. Опасное для меня. Наше столкновение было неизбежным, рано или поздно. Так почему бы не ускорить события? Иной достал из-за спины свой ледяной меч, но не нападал.
     Странно, но я чувствовал… схожесть между нами. Как будто и для него тело было лишь сосудом, одеждой, что он носил.
     Мог ли он меня убить? Да.
     Мог ли я убить его? Снова да.
     - Уходи или умри, - сказал Король Ночи, давая мне шанс сдать назад.
     Забавно, по-видимому он ощущал то же «душевное» родство, что и я.
     И он боялся меня не меньше, чем я его. Это радовало.
     - В мире нет места двум чудовищам, - сказал я.
     - Ты прав, - согласился он.
     Первый удар нанёс все же он, и я смог закрыться от него мечом. В момент, когда наши клинки соприкоснулись, я почувствовал, как магия, заключённая в них, столкнулась друг с другом. Звук удара льда о сталь был в разы громче, чем положено, и он разнесся по всей округе.
     Я оттолкнул меч Иного и сам ринулся в атаку. Коготь буквально плясал в воздухе, все свои силы и скорость я вкладывал в этот бой.
     Но Король Ночи мне не уступал. Он крутился, как юла, его ледяной клинок мелькал вокруг меня с ничуть не меньшей скоростью, чем мой – вокруг него.
     Я рвался вперед, наносил удар за ударом, вкладывая в каждое своё движение всю ярость, что во мне была. Король Ночи же сохранял темп, отвечая своей холодной ненавистью, сохраняя ледяное спокойствие. Лишь его глаза сияли ярче и наконец-то на лице у Иного проступили эмоции – глаза были сощурены, рот и лоб нахмурены.
     Иной двигался легко и быстро, не оставляя на снегу даже следов и не проваливаясь в него. И в этом было его преимущество – сам я был вынужден тратить лишние силы на простое передвижение.
     Я был опытным фехтовальщиком, не даром же меня носил величайший герой Драгомир, с которым я прошёл через множество битв. Но и Король Ночи не был дилетантом.
     На все мои уловки и приёмы у него находились свои. И опытом битв Иной не уступал мне, а может и превосходил.
     Его техника фехтования не была похожа ни на что, виденное мной ранее. Я узнавал лишь отдельные элементы и движения, не более. И от того бой был особенно опасен для меня.
     Наши клинки сталкивались раз за разом… И я стал замечать, что моя сталь начала покрываться тонким слоем льда, постепенно крошась в этих местах. В то время как клинок Короля Ночи оставался невредимым, без видимых сколов.
     Что за сила в нём заключена, если он льдом крошит валирийскую сталь? Не думал, что в этом мире есть что-то прочнее её.
     Состояние моего меча не укрылось от Иного, или же он просто знал, что так будет. В первый раз я увидел, как Король Ночи усмехается, при этом его глаза оставались такими же спокойными и сосредоточеными.
     Теперь он только наступал, вынуждая меня уйти в оборону. С каждым его ударом я чувствовал, как мой меч «слабеет» и становиться все менее прочным и острым.
     Чары в клинке Иного делали своё дело, и Коготь не мог противостоять им вечно. Все же следовало самому зачаровывать свой меч, а не полагаться на магию Древней Валирии!
     Я отступал под ударами Короля Ночи.
     И здесь я должен признать – на проверку, Иной оказался сильнее меня.
     Его тело не было человеческим, по крайней мере сейчас. Наши силы, наша скорость и выносливость были сопоставимы. Но он все равно был сильнее, благодаря более хорошему телу, которое явно способно пропускать через себя куда больше магии, чем тело смертного человека Джоффри.
     Я бы даже сказал, что Король Ночи близок к бессмертным героям, созданным Титанами.
     И самое паршивое – он тоже понял своё преимущество. Поэтому на меня, вместе с его ударами, обрушился холод и ветер, стремясь сбить меня с ног и проморозить до костей.
     Магия наносила вред не столько физическому телу, сколько магии, что питала его. Я чувствовал, как постепенно слабею и ничего не мог с этим поделать.
     Что ж, наивно было думать, что я в текущем состоянии смогу одолеть Короля Ночи. Я всерьёз его недооценил.
     Воспользовавшись мгновенной паузой в битве, я развернулся и бросился к проходу, из которого вышел. Король Ночи успел нанести рубящий удар мне в спину, но я оказался буквально на миллиметр дальше, так что клинок Иного рассек только воздух, а я всем телом ощутил прошедшую на волоске смерть.
     Как я и думал, зайти за мной в коридор Король Ночи не спешил. Точнее, он просто не мог.
     Он стоял у прохода и равнодушно смотрел, как я поднимаюсь с пола, переводя дыхания и вытирая пот. Мои ноги и руки немного тряслись, всё еще не придя в норму от магии Иного, но сила вновь наполняла моё тело, и я был спокоен.
     - А ты хорош, - сказал я Королю Ночи.
     - Ты не так слаб, как остальные, - ответил Иной. – Беги за море, спасайся от нашей поступи. Иначе в следующий раз ты умрешь.
     - В следующий раз я буду готов к нашей битве.
     - Выбор твой.
     Не говоря больше ни слова, Король Ночи закинул меч за спину, развернулся и скрылся в поднявшейся за Стеной метели.
     А я обессиленно съехал по ледяной стене коридора. Этот бой истощил мои силы куда больше, чем я показал Иному. Фактически, впервые за эту свою жизнь я был так измотан.
     Король Ночи куда сильнее, чем я думал.
     ***
     Король Ночи, дойдя до опушки леса и убедившись, что снежная метель скрывает его, оперся рукой на ближайшее дерево.
     - Владыка сильнее, чем я рассчитывал, - сказал Иной в пустоту, мысленно возвращаясь к их бою.
     Король Ночи обдумывал новую информацию и то, как она повлияет на их планы.

Примечание к части

     Ребят, если кто-то думает, что фик близиться к своему завершению - будьте уверены, это не так. По крайней мере, в моих планах заканчивать его в ближайший месяц, учитывая скорость написания, точно нет.
>

Глава XXII. Новые планы.

     Очень давно я не встречал противника, с которым не смог бы справится сам. Пожалуй, только потомки Титанов смогли победить меня в прошлом. И вот, мне вновь встретился враг, не уступающий мне в силе.
     Король Ночи неприятно удивил. Но все равно, в чем-то я был ему даже благодарен. Если бы не этот бой, я бы откладывал улучшение своего текущего тела и дальше. Теперь же у меня просто не было выбора, кроме как в срочном порядке повысить силу Джоффри.
     Титаны были великими творцами. Они не разменивались на мелочи, вроде траты магической энергии на какие-то свои мелкие нужды, вроде подтирания задницы, как это любят делать смертные, получившие кроху истинного могущества. По большей части, правда, они не опускались до мелких проблем потому что у них не было таковых.
     Титаны были бессмертны, в определенной степени, и могущественны, и проблемы смертных людей их вообще никак не касались. Они были богами, стоящими выше копошения червей в грязи. Это их, конечно, не спасло от падения, но не суть.
     Помимо Поющих вещей, Титаны создавали и живых существ. Например, бессмертных героев, которые по их задумке должны были помогать и защищать смертных, служить их поводырями и все такое прочее. Задумка, разумеется, провалилась, но цель у Титанов была благородная.
     Эти герои отличались от людей так же сильно, как лев отличается от собаки, хотя внешне они были неотличимы от обычных смертных. Вся разница заключалась в их сути.
     Герои были сильны, выносливы, умны, магически сильнее простых людей. И до какого-то момента они обладали бессмертием.
     Титаны «слепили» их из собственной плоти и крови, получив таким образом миниатюрную версию самих себя.
     Теоретически, я смог бы создать из частиц своего тела отдельного, самостоятельного человека. Но он был бы даже слабее, чем Джоффри. А чтобы сделать тело сильнее, мне нужен кто-то обладающий большей силой, чем у моего носителя.
     И я говорю вовсе не про физическую силу, хотя улучшить мышцы Джоффри, взяв их у того же Горы, я бы мог. Но она меня не интересовала. В первую и единственную очередь меня волновала только магическая «проводимость» этого тела. Следовательно, для улучшения тела носителя мне требовался кто-нибудь сильнее в магическом плане.
     Первые пришедшие на ум, Марвин и Квиберн, оказались негодны. Первая же проверка, вызвавшая у них неподдельное удивление, показала, что они не более одарены, чем обычные смертные этого мира, просто знают больше и кое-что умеют. Их тела мне точно не подходили.
     И тогда мне вновь помогла любовь Таргариенов к драконам – их черепа и кости пришлись как раз к делу.
     По моему приказу, в мои покои притащили несколько черепов и костей драконов, которые я тут же разбил на мелкое крошево.
     Задумка была проста: драконы были определенно магическими существами, как я успел убедиться лично, и даже их кости продолжали быть носителями магии. Проще говоря – кости драконов были лучше костей Джоффри. Так что, чисто теоретически, я мог бы улучшить скелет своего тела, тем самым став сильнее.
     Ничего подобного Титаны никогда не делали. Да и я сам не делал, никогда этого не требовалось.
     Так что сейчас я вступал на новую для себя территорию, и результат мог быть весьма плачевным. Если бы не Король Ночи, никогда бы на это не пошёл, не имей я как минимум пяти, а лучше десяти, запасных тел на всяких случай.
     Стражу и всех приближенных я предупредил, чтобы никто не смел заходить в мои покои ни при каких обстоятельствах. Даже если Дейнерис нападёт на столицу со своими драконами. И это было бы, к слову, весьма не вовремя, ведь начав ритуал закончить я его смогу далеко не сразу, даже если решу дать заднюю.
     Середина комнаты были очищена от всего, остался лишь голый пол.
     Я выложил широкий круг, в котором мог лечь, камнями с высеченными, и запитанными магией, на них скандинавскими и славянскими рунами воли, тела, человека, дыхания Вотана, силы, удачи, победы, солнца и так далее – всё, что могло помочь мне в моем действии. Через каждые три камня были зажжены сальные свечи, а внутри самого круга стояло в ряд несколько бутылок с лечебным снадобьем.
     Далее я полностью разделся и зашёл в магический круг, взяв с собой только кинжал из валирийской стали и плошку с костяным порошком из черепов драконов.
     - Zhivotŭtnadushataiplŭtta, daĭ miblagosloviyatasiidaizpratimoyatasiladaproklinameerodila, - слова древнего языка легко вылетали из моего рта, погружая всю комнату за пределами круга в непроглядную темноту.
     Встав на колени, я разрезал пальцы и ладонь на лево руке ножом, прорезая плоть до самой кости. Всё магическое усиление кожи и болевого порога я предварительно убрал, потому как любая лишняя магия могла помешать ритуалу.
     На пол тут же закапала первая кровь, а моё тело пронзила боль, пока еще слабая, но совсем скоро станет только хуже.
     Твердой рукой, я взял несколько щепоток порошка из плошки и посыпал им оголенные кости своей левой ладони.
     - Nekakostite mu shte se prevŭrnat v moitekosti, nekasilataimagiyata mu shtebŭdemoya. Silatanadrakona - moyatasila.
     Первые крупицы порошка, попавшие на мои кости, зашипели и в воздух от моей раны взмыл тонкий дымок. Я чувствовал, как кости Джоффри крутит от боли, хотя физически это было невозможно. Ощущение было такое, словно мою руку опустили в расплавленный металл.
     И все же я удержался от того, чтобы закричать.
     Когда первый приступ резкой боли прошел и осталась только тупая, пульсирующая боль, как от больного зуба, я повторил процедуру с каждым пальцем.
     Пережив еще пять приступов боли, я потянулся за бутылкой с лечебным снадобьем, сделал из неё один глоток и вылил немного прямо на рану, которая спустя несколько секунд затянулась, оставив лишь кровавые следы на теле и полу.
     Я сжал и разжал кулак, перебрал пальцами – всё, вроде бы, было в порядке. Не знаю, как будет дальше, но отступать я все равно не был намерен.
     Моя вина была в том, что я не озаботился улучшением тела раньше, а теперь, когда Король Ночи уже готовился пойти в наступление, у меня не было времени, чтобы тщательней проработать весь процесс. Приходилось рисковать своим телом. Впрочем, в случае чего я все равно успею сменить носителя, хотя это создаст много проблем.
     Переведя дух, я аккуратно рассёк предплечье, стараясь не задеть вены. После пришлось уже пальцами лезть в рану и втирать порошок в кость самому. Ощущения были просто непередаваемые – только чудом я не начал выть от жжения.
     Вновь я повторил заклинание, из раны повалил слабый дымок, и я полил порез лечебным снадобьем.
     Уже сейчас пот лил с меня ручьями, я чувствовал слабость, а ведь даже с одной рукой не закончил. Но отступить я не имел права, от этого зависело всё – моя жизнь, моя власть… моё государство.
     Так и продолжалось почти сутки: я резал своё тело, сыпал порошок из костей дракона на собственные кости, закреплял все магией, и заживлял рану, чуть ли не кроша зубы от боли. И с каждой минутой в помещении становилось всё темнее, даже лучи солнца не проникали в неё.
     Труднее всего пришлось с позвоночником и головой – снимать скальп и разрезать лицо оказалось весьма неприятно. И еще я случайно повредил левый глаз, благо вовремя выпитое снадобье решило проблему.
     Когда все мои кости были покрыты растолченными костьми дракона, я лёг в центр круга, прямо на засохшую кровь, и закрыл глаза. Сил не оставалось уже ни на что.
     Так что я просто лёг и уснул, полностью изнеможённый, давая магии и рунному кругу закончить работу над моим телом.
     ***
     Тирион медленно зашёл в покои короля. Внезапный вызов от Джоффри, спустя почти двое суток его отсутствия, немного удивил карлика. И сильно его заинтересовал.
     Тирион не был дурак и уже давно понял, что его племянник имеет дело с силами, неподвластными большинству людей. По Красному замку, Королевской Гавани и всему государству уже ходили слухи о том, что король могущественный маг, колдун или чародей. А Верховных септон и вовсе провозгласил его избранником Семерых.
     Впрочем, для Ланнистера все эти слухи так бы и остались слухами, если бы он своими глазами не видел их правдивость: невероятная сила Джоффри, непонятно откуда взявшееся золото, поразительные доспехи для армии, а теперь еще и эти его мгновенные перемещения по всему Вестеросу!
     Бес понимал, что эти два дня Джоффри в своих покоях творил очередное волшебство. Но с какой целью? Тириону было бы интересно на него взглянуть.
     Когда Бес вошёл в покои короля, то не смог сдержать удивленного вздоха.
     Весь пол помещения был покрыт засохшей кровью, а сам король сидел за столом абсолютно нагой, с ног до головы в крови, и спокойно пил вино. Возможно, глаза уже подводили Тириона, но ему показалось, что король стал чуть выше, чем был два дня назад.
     - Вызывали, государь? – спросил карлик, мысли которого были о внезапном росте короля.
     - Да. Сообщи Болтону, чтобы он созывал знамёна и занял оборону на Последней реке, за землями Ночного Дозора. Так же сообщи ему, чтобы он не смел трогать Дозор или одичалых, пущенных в Семь королевств.
     - Вы ожидаете атаки со стороны одичалых? – задал Тирион осторожный вопрос.
     - Нет, я ожидаю атаки из-за Стены. Эти Иные и их армия вовсе не сказки, дядя. И их армия уже движется на Стену.
     - Тогда не было бы разумнее велеть Болтону вести свои войска на Стену? Я видел её, оборона у Дозора выстроена крепкая, им лишь не хватает людей…
     - Это бесполезно, - отмахнулся король. – Король Ночи не дурак и точно не станет атаковать без гарантированного средства уничтожить Стену. К тому же, я уже начал сомневаться в том, кто и зачем эту самую Стену построил.
     - Я все сообщу лорду Болтону, - согласно кивнул Тирион.
     - И еще. Новости из Штормовых земель есть?
     - Дейенерис Таргариен и… её новоявленный племянник Эйгон прибыли в Штормовой предел. Пока их армия еще не выдвинулась к столице, но думаю за этим дело не станет. Зима пришла и каждый день промедления для них смерти подобен. Возможно, они уже выдвинулись на Королевскую Гавань. Сир Барристан развернул свою армию и возвращается в Штормовые земли, но он вряд ли успеет вовремя.
     - Понятно.
     Джоффри протянул руку к стоящему у противоположной стены сундуку и сжал кулак. В тот же миг сундук смялся, словно он был из бумаги. От внезапности произошедшего, Тирион вздрогнул. Так вот она какая, магия?
     - Отлично, - довольно прошептал король. – Дядя, вели принести в мои покои воды для мытья, чистую одежду, уборщиков, которые приберут тут… и мои доспехи.
     - Ты… снова нападешь на армию Дейенерис?
     - Скорее, нанесу визит вежливости дальней родственнице.
     ***
     «Эксперимент» можно считать вполне удачным.
     Мой скелет был улучшен и в результате «проводимость» тела серьезно улучшилась. Осталось лишь другие части тела преобразовать, как и кости, но для этого мне потребуется части туши чего-нибудь очень магического. Например, дракона.
     Но это дело будущего, а мне следовало бы сосредоточиться на настоящем.
     Мне в покои принесли кадушку с горячей водой и пара служанок быстро смыли с меня всю лишнюю кровь. Забавно, но ощущения от их прикосновений изменились, хотя улучшение костей вроде, как и не должно было влиять на это. Впрочем, ничего неприятного не было. Я бы даже не отказался бы и немного «разрядиться» с этими служанками, но дел было по горло.
     Пока я принимал ванну, помещение отмыли и Подрик принёс мои новые доспехи, сделанные из валирийской стали. Впрочем, полноценными латными доспехами они не были: скорее рубашка из стальных чешуек, наплечники и новая одежда с алым плащом. Никакой серьезной защиты обычному человеку она не обеспечит. Но мне она и не для защиты была нужна.
     Мне лишь нужно было внушать уважение и силу в глазах подданных и врагов. Признаюсь, свой новый образ я бессовестно скопировал с Эйгона Завоевателя, но кто посмеет меня упрекнуть в этом? К тому же, моё тело еще пока было слишком молодо, и борода не росла, а я бы не отказался – короткая борода определенно добавляет мужчине мужественности и внушительности.
     Теперь эта новая броня должна была стать моей повседневной одеждой, символизируя тем самым, что власть моя идёт от военных побед и завоеваний, а не от мирного наследования от короля Роберта.
     В общем, классический образ короля-воина, который так нравится простому люду.
     Выгнав всех из своих покоев, я сел за работу над своими доспехами и Львиным Когтем.
     Прежде меня полностью устраивал валирийский меч, но как показал бой с Королем Ночи, сражавшимся двуручными дадао, - магия моего оружия была слабее магии Иного.
     Возможно когда-то, в дни своего создания, меч из валирийской стали и мог посоперничать с мечом Короля Ночи, но явно не сейчас. Прежде я опасался зачаровывать своё оружие, не желая на практике проверять как моя магия сойдется с магией Древней Валирии… Но теперь, с более лучшим телом, я мог рискнуть.
     Вопреки моим ожиданиям, никакого конфликта энергий и чар не случилось. Чары огня легко легли на валирийскую сталь, совершенно никак не мешая её собственной магии. Теперь Коготь мог по моему желанию воспламеняться и даже в неактивном состоянии обжигал место удара. Накладывать чары на заточку оружия я не стал – Коготь и без того с моей силой резал сталь, как бумагу, не тупясь и не крошась.
     С доспехами я повозился побольше, напитывая их магией и вырезая на обратной их стороне все полезные руны, какие только мог вспомнить. А помнил и знал я их очень много.
     Облачившись в свой новый наряд, я не удержался от того, чтобы немного не покрасоваться перед зеркалом. Под влиянием моей магии, физических упражнений в виде сражений и сытного питания, тело Джоффри стало крепким и высоким. Это еще не был мужчина в самом расцвете лет, но и безусым хилым мальчишкой он уже не являлся.
     Удовлетворенный своим внешним видом, я взял со стола шар магического прыжка, пародию на Амулет Дракона, свой меч и переместился.
     ***
     Не знаю, почему Дейенерис с Эйгоном, если это он, заняли Штормовой Предел.
     Все замки в Штормовых землях, в том числе и фамильный замок Баратеонов, были лишены крепостных стен. Намеренно, чтобы сидящие в них лорды, которых я решил оставить в живых, не могли укрываться от моей армии за укреплениями. Аналогично сейчас поступали и с другими замками по всему королевству, оставляя стены лишь в крепостях, которые все без исключения переходили в распоряжение королевской армии, а значит и в моё.
     Все поля вокруг Штормового Предела были уставлены палатками и шатрами. Но лишь издалека это сборище наёмников можно было бы принять за военный лагерь.
     Выделялись дисциплиной лишь Золотые Мечи, коих было большинство и их было видно сразу, и Безупречные, чья часть лагеря вообще находилась в поистине безупречном порядке.
     Я наблюдал за всем этим балаганом с одной из башен Штормового Предела. Моё появление вновь прошло незамеченным и это меня полностью устраивало.
     Драконы кружили неподалеку, я отчетливо их слышал и периодически видел, когда они пролетали над замком. Но пока они меня не особо интересовали.
     С балкона я попал в чьи-то покои. И надо же было так удачно совпасть – покои как оказалось принадлежали самой Дейенерис Таргариен, которая в данный момент изволила спать. И как можно быть такой беспечной, зная, что я способен перемещаться куда захочу? Впрочем, я слишком строг к этой девочке – вряд ли они поняли тогда, что вообще произошло.
     Я стоял и просто смотрел на спящую Дейенерис, отчасти любуясь ей – девчонка, что ни говори, была хороша. Убить её сейчас было бы так просто… Впрочем, я и так могу её убить в любой угодный мне момент. Другой вопрос – а надо ли мне это делать?
     Король Ночи… Он смог немного напугать меня. Он показал свою силу и свою власть, что способна бросить вызов даже мне. И ведь я до сих пор не представляю, насколько велико его царство в Землях Вечной Зимы. Быть может Иных там тысяча? Или сто тысяч? А может и миллион, кто знает.
     И если легенды и мифы о них верны, то остальные Иные так же обладают толикой магии, пусть и сотой частью того, чем владеет сам Король Ночи. Этого всё равно слишком много.
     Получается, у него там сотни тысяч мертвецов и неясное количество магов-Иных. А что у меня? Армия и я сам. Неприятно это признавать, но пока что, по моему личному мнению, я проигрывал Королю Ночи во всем.
     Если бы не бой с ним, показавший мне столь многое, я бы даже не стал в ближайшие годы улучшать своё тело.
     А теперь вот я задумался о том, что имеющейся силы мне будет недостаточно для победы над ним. Мне не хватит той армии, что у меня есть, чтобы одолеть армию Короля Ночи.
     А ведь кроме него, сколько еще подобных ему скрывает этот мир? Он ведь даже до сих пор до конца не исследован! Но даже без этого я слышал истории про легендарную Золотую Империю, про Край Теней, про людей-ящеров, про целый подземный мир, про два континента, в глубинах которых скрывается такой ужас, что они до сих пор не заселены людьми.
     Хватит ли мне обычной армии, чтобы покорить все эти земли с их скрытыми опасностями? Нет.
     Титаны были могущественной расой. Они без страха обращались с магией, распространяя свои знания и добиваясь все большего и большего могущества. В результате, их это и сгубило – стало слишком много тех, кто был равен им по силам, в том числе и я в первую очередь.
     Я во время своего правления Повелителем, шёл по иному пути – уничтожал Поющие вещи и всех, кто что-либо знал о магии, желая сосредоточить всю власть над ней в своих руках. В результате, я проиграл.
     В этой эпохе я решил избрать иной путь и стал ограничено применять магию в жизни королевства, скрывая большую часть своих возможностей по созданию Поющих вещей… И это было достаточно эффективно, до появления Короля Ночи.
     Теперь, очевидно, мне предстоит пойти частично путём Титанов, если я хочу победить этого врага, расширяя степень влияния магии на своё королевство.
     И первый шаг к этому – создание Амулета Дракона, пускай и не полноценного, и подчинение детей Дейенерис. Но теперь, глядя на неё, я раздумывал: а зачем ограничиваться ими тремя? Они лишь животные и явно не представляют для меня той опасности, что настоящие драконы. Так почему бы… не увеличить их число?
     А кто у нас тут Мать Драконов и способна дать мне больше этих летающих ящериц?
     Дейенерис Таргариен.
     Так надо ли торопиться с её убийством, если она потенциально так полезна?
     Я присел на кровать рядом со спящей Дейенерис и разбудил её легким прикосновением к плечу. Сонная королева-попрошайка сначала даже не поняла кто я. А когда поняла – её зрачки расширились от ужаса.
     - С добрым утром, моя новая невеста.

Примечание к части

     Новый, пафосный Джоффри http://img0.reactor.cc/pics/post/full/Таргариены-Великие-дома-Вестероса-Игра-престолов-фэндомы-2477838.jpeg
>

Глава XXIII. Драконы.

     - Что ты здесь делаешь? – тихо спросила взявшая себя в руки Дейенерис.
     Кричать она не стала, умная девочка. Должна была понимать, что все её крики ни к чему не приведут, а лишь ускорят её возможную смерть.
     - А ты как думаешь? – удивился я. – Мы вроде как враги, я умею перемещаться на огромные расстояния в мгновение ока… Неужели ты считала, что я не воспользуюсь своими возможностями, а дам тебе шанс победить меня?
     - Я поняла, - гордо сказала Дейенерис, садясь на постели, - закончим с этим. Делай то, за чем пришёл, Узурпатор.
     - С этим мы подождём какое-то время, - сказал я, рассматривая Дейенерис, - придется и свадьбу с Арианной отложить, зато она получит то празднество, что так жаждала. Дорнийка будет тебе благодарна, я думаю.
     - Ты несешь бред! – огрызнулась Мать Драконов. – Я скорее перережу себе горло, чем стану твоей женой!
     - Это несущественно, я в любом случае верну тебя к жизни, так что не трать своё время, пытаясь найти спасение в смерти.
     - Я Дейенерис Бурерождённая из дома Таргариенов, именуемая первой…
     - Да-да, - бесцеремонно перебил я девушку, - а я Джоффри, мы уже знакомы. И только не зови стражу, не хочу пачкаться их кровью.
     - Ты слишком много о себе думаешь, если считаешь, что мои дети позволят тебе похитить меня.
     - К слову, о твоих детях. Они идут с нами.
     - Ха, - усмехнулась Дейенерис, - ты считаешь, что сможешь избежать их пламени? Ты сгоришь в огне, Узурпатор. Драконы защитят меня.
     - Сомневаюсь. У меня есть против них средство, и не одно. Впрочем, убивать я их пока не буду. Планы мои сильно изменились. Вместо этого, я их подчиню.
     - Мои дети никогда тебе не подчинятся.
     - В этом наше с тобой различие, Дейенерис. Ты свято уверена в том, что трон, Вестерос и драконы принадлежат тебе по праву рождения. А я предпочитаю брать всё, до чего смогу дотянуться, самостоятельно.
     - Королева, пора…, - дверь в покои Дейенерис открылась и внутрь зашла служанка девчонки.
     Но увидев меня, она застыла. Я уже собирался убить потревожившую наш разговор смертную, но Дейенерис успела закричать:
     - Миссандея! Беги! Стража!
     О, ну значит придется все же запачкать новую одежду.
     Первых двух вбежавших Безупречных я срубил одним ударом – а как могло быть иначе?
     - Сколько твоих людей мне еще надо убить, чтобы ты поняла всю бессмысленность сопротивления? – спросил я у грозной на вид Дейенерис.
     - Кто-нибудь из них сможет убить тебя! – был мне ответ.
     - Ну всё, надоело.
     Убивать этих несчастных, и так избитых жизнью, Безупречных мне было, что траву косить – монотонно и неинтересно.
     Вместо еще одного бессмысленного боя, я схватил за шею Дейенерис и, толкая её вперёд, повёл её по коридорам Штормового Предела. Подоспевшие на крик Безупречные буквально ничего не могли сделать, не задев при этом свою любимую госпожу.
     Так мы и шли – впереди Дейенерис, сзади я, а вокруг нас выстроились Безупречные с копьями наготове.
     Пока мы не попали в тронный зал, хотя я искал выход наружу.
     - Королева, вы в порядке? – обеспокоено спросил Варис, подоспевший как раз «вовремя».
     - Всё в порядке, лорд Варис, - ровно ответила Дейенерис, но я чувствовал, как она слегка дрожала.
     - В самом деле, Варис, всё в порядке. У меня всё под контролем, не о чем беспокоиться.
     Евнух стоял в растерянности, наблюдая за мной и Дейенерис и словно не видя окруживших нас Безупречных. Варис точно не был привычен к таким ситуациям, когда он не мог ничего сделать.
     Меч в моих руках загорелся и окружившие меня воины отступили на два шага.
     - К слову говоря, - медленно произнёс я, поднимая меч, - за государственную измену, лорд Варис, положена смерть.
     Огненная волна сорвалась с моего меча, настигая и сжигая всех вокруг. Варис, Безупречные, несколько неизвестных мне слуг – все в один миг были объяты пламенем и уже через несколько секунд упали на пол пеплом. Дейенерис выглядела потрясенной, но тем не менее лица не потеряла.
     - Не ты одна с огнём на «ты», принцесса-попрошайка, - с усмешкой заметил я, ведя её по коридорам замка к выходу.
     Снаружи Штормового Предела нас уже ждали. И не только наёмники Таргариенов, но и три злых дракона.
     - Вот и всё, - довольно заявила Дейенерис, с превосходством косясь на меня. – Дракарис!
     Девчонка не боялась огня. Как же, ведь она «Неопалимая»! Как и я, собственно. Вот только я не собирался соревноваться в жароустойчивости.
     Самый большой дракон черного цвета открыл пасть, готовясь плюнуть в нас своим пламенем, но я успел вытащить из поясной сумки Амулет Дракона и активировать его, выставляя его вперёд.
     Дракон тут же захлопнул пасть. Я чувствовал появившийся контроль над тремя ящерицами. Они, тупые животные, даже не сопротивлялись как драконы в Лесной стране. Не думаю, что они вообще знали, как это сделать. Они просто подчинились силе, что превосходит их, вот и всё.
     Словно пса приручил.
     - Что такое? – не понимала происходящего Дейенерис.
     - Позволь мне объяснить, - учтиво сказал я. – Сжечь их всех!
     Мой приказ был услышан. Развернувшись, драконы разом выдохнули три струи пламени в столпившихся солдат врага. Люди вспыхнули, как спички, обращаясь в пепел даже быстрее, чем от огня моего меча.
     Драконы поднялись в воздух и для наёмников с Безупречными начался ад.
     Ящерицы летали над шатрами и палатками, сжигая всё и вся на своём пути. И люди ничего не могли с ними поделать. Золотые мечи и Безупречные пытались занять оборону и подстрелить драконов из луков и арбалетов, но все их старания были бессмысленными – драконам было плевать на стрелы и болты.
     - Нет! Хватит! Прекратить! Дрогон! Рейгаль! Визерион! – надрывалась Дейенерис, пытаясь вырваться из моих рук.
     - Поздно, девчонка, - наслаждался я огненным зрелищем. – Твои драконы отныне принадлежат мне. Как и ты сама.
     Теперь уже Дейенерис не смогла сдержать слёз, наблюдая за тем, как её дети выполняют мой приказ, а не её. Она продолжала кричать, пыталась взывать к ним, но всё было тщетно.
     А драконы безжалостно жгли сотни, тысячи людей за каждый заход.
     Из всего этого сброда меня могли бы заинтересовать разве что Золотые Мечи – лучшие наёмники Эссоса, они могли бы стать полезным оружием в моих руках… Вот только все они были выходцами из Вестероса и состояли в кровном родстве с многими лордами, претендуя на их наследство. И в своё время они как раз и покинули Вестерос из-за разногласий с действующей властью. Обычные бунтари и мятежники.
     Зачем мне были нужны новые потенциальные предатели, когда я только избавился от местных?
     Меньше часа понадобилось драконам, чтобы сжечь всё перед Штормовым Пределом. Они вернулись ко мне и сели на выжженную землю, покорно ожидая новых приказов.
     Дейенерис уже не пыталась вернуть над ними контроль, осознав свою беспомощность.
     - Вставай, принцесса, - велел я, поднимая её с колен, - нас ждут великие дела.
     ***
     Для местных жителей драконы были воплощением ужаса, смерти и королевской власти Таргариенов. Сколькими слухами наполнилась столица, когда всем стало известно о рождении трёх драконов у принцессы Дейенерис, словами не передать.
     Надо ли говорить, что появление этих самых трёх драконов в небе над столицей внесло небывалый переполох в жизнь горожан?
     Сперва люди внизу меня забегали в ужасе, посчитав, что настал их смертный час. А вот городская стража и королевская армия меня порадовали – никакой паники, объявили тревогу и заняли свои посты по боевому предписанию, приготовившись к сражению с повелителями неба. Орлы!
     Не доводя дело до боя, я посадил всех трёх драконов у Красного замка. И только тогда люди заметили меня на спине Дрогона, вместе со связанной Дейенерис, которая пока никого не интересовала.
     Новость о том, что король Джоффри прилетел верхом на драконе разлетелась даже быстрее, чем я мог себе представить. Люди, убедившись, что драконы ведут себя мирно, хоть и рычат, вылезли посмотреть на зрелище, которое уже сотни лет не видел никто в Вестеросе – на живые легенды.
     Когда я слез с шеи Дрогона, самого крупного из драконов, вместе с Дейенерис, мои верные подданные завопили. Полагаю, зрелище они лицезрели впечатляющее – еще одно доказательство моей божественности! Видано ли это дело – подчинил себе драконов и на них прилетел в столицу со связанной шлюхой табунщика.
     Придворные и слуги повалили из замка гурьбой, правда большая часть все же предпочла столпиться у окон, разглядывая диковинку в виде живых драконов. Впереди всех быстрым шагом приближался Тирион, а как иначе? Дядя натурально болел драконами, мечтал о них и изучил всю имеющуюся в Вестеросе информацию про этих ящериц.
     - Это… это драконы? – взволнованно спросил он, с восхищением рассматривая моё новое оружие.
     - Они самые, - кинул я, - можешь подойти и подергать их за хвосты, они больше не кусаются без моего приказа.
     - Ублюдок, - злобно прошипела Дейенерис.
     - Ваше Величество, - поклонился Тирион, только сейчас заметив девчонку Таргариен.
     Эта его вежливость его погубит.
     - Дядя, здесь только я король. А Дейенерис Таргариен королева чего? Сожженных кастратов и брошенных ею городов?
     - Да-да, ты прав, - отрешенно отозвался Тирион, занятый разглядыванием драконов. – Там, кстати, посланник от Железного банка прибыл, просил аудиенции…
     Как это ожидаемо.
     После волнений в столице, город получил серьёзные повреждения. Я решил этим воспользоваться и велел перестроить Королевскую Гавань. В частности, город давно нуждался в нормальной канализации, а то вонь стояла страшная. Да и несколько зданий я решил построить, не считая множества статуй, в том числе статуй Таргариенам, самым великим из них, начиная с Эйгона Завоевателя, которого специально сейчас делали похожим на меня. Все же Баратеоны родственники Таргариенов, и неплохо было бы об этом людям напомнить, дескать, власть моей семьи, а значит и моя, идёт испокон веков.
     В числе прочих зданий для постройки был и первый королевский банк Вестероса, хватит Железному банку держать монополию на финансовые услуги. Это, без всякого сомнения, не должно было остаться без пристального внимания со стороны банкиров Браавоса, так что их визит был мной предусмотрен.
     И, к слову, хорошо, что я еще не снёс Драконий Приют, точнее его руины. Придется теперь отремонтировать, убрать крышу и внести прочие модернизации, чтобы там могли содержаться драконы. Правда, с некоторыми оговорками, чтобы они не измельчали, как у Таргариенов.
     Посланник Железного банка был мне хорошо знаком – Тихо Несторис. Именно через него я расплачивался с долгами короны. Весьма умный человек, типичный делец, думающий о деньгах и всё мерящий по золотому стандарту.
     Выглядел он столь же ошарашенным видом драконов, как и все остальные.
     - Государь, - не забыл он поклонится, когда я оказался рядом.
     - Уважаемый Тихо Несторис, - сказал я, - у меня внезапно появилась куча дел. И я хотел бы прямо сейчас разобраться с тем делом, что у вас ко мне было.
     - Да, да, конечно, - посланнику потребовалось время, чтобы собраться с мыслями. – Если вы не против, ваше величество, я хотел бы обсудить это в более… приватной обстановке.
     - Следуйте за мной.
     Когда я уходил, Тирион, под общий вздох удивления, уже гладил одного из драконов и на его лице было такое детское счастье, что даже меня проняло. Но всё же приказ никого, кроме десницы, к драконам не подпускать я страже отдал. Сами ящерицы никого не тронут, в этом я мог быть уверен.
     Дейенерис я сдал гвардии и приказал глаз с неё не спускать, запереть в покоях для гостей и накормить.
     В собственных покоях я сразу же уселся за стол и жестом указал Тихо на кресло напротив.
     - Прежде всего, ваша светлость, - осторожно начал банкир, усевшись в кресле, - хочу сказать, что я лишь передаю слова Железного банка, совершенно не разделяя мнения моих коллег…
     - Прекратите, Несторис, я не из тех королей, что казнит гонцов за дурные вести.
     - Рад это слышать. В таком случае, я с прискорбием вынужден сообщить, что Железный банк… вынес решение наложить эмбарго на всё золото Семи королевств. Банк отказывается принимать его для оплаты и хранения от любого, будь то купец или даже вы сами.
     Ого, сильно они загнули.
     - И с чем это связано? – спросил я.
     - До нас дошли слухи, что ваше золото получено магическим путём и… Железный банк пришёл к выводу, что принимать его слишком опасно, ведь неизвестно не станет ли это золото обратно железом или тем, из чего его делают ваши алхимики.
     - Я понял позицию Железного банка, - покивал я. – Со своей стороны могу лишь заверить, что страхи банка ничем не обоснованы и всё золото Семи королевств останется золотом и через тысячу лет. Ещё вчера я бы постарался донести свою точку зрения до владельцев Железного банка через вас или лично. Но сегодня ситуация в корне изменилась.
     Уверен, эмбарго связано не столько с золотом, сколько с моими намерениями сделать свой собственный банк. Или со всем сразу.
     Но это уже не важно.
     - Государь?
     - Я видел Железный банк только на картинах. Солидное, внушительное здание со славной историей. По-настоящему могущественная организация, не так ли?
     - Абсолютно так, светлейший, - осторожно согласился Тихо, уже подозревая к чему я клоню.
     - Будет весьма прискорбно, если кто-нибудь прилетит… и сожжёт его.
     - Думаю, я смогу донести вашу точку зрения до управления банка, - после минутного молчания сказал Несторис. – Полагаю, всё это будет признано… досадной ошибкой и никакого эмбарго вводиться, разумеется, не будет.
     - Я рад, что мы во всём разобрались.
     Тихо Несторис ушёл, и я уверен: если бы не драконы, пришлось вести переговоры с Железным банком по-другому. Сложно заставить людей бояться того, что они не видели. Например, моей силы, что обрушила Орлиное Гнездо. А вот драконов все видят и все боятся, ими пугать можно.
     Ладно, временно проблема Железного банка решена. Не думаю, что в ближайшее время они будут доставлять мне неприятности.
     Пока стоило заняться насущными делами. Например, непонятно куда делся Эйгон Таргариен. Дейнерис знала лишь, что несколько дней назад он, с большей частью Золотых Мечей, сел на корабли и куда-то отплыл. И кто знает, куда он направился и куда нанесёт удар. Этот Эйгон настоящая темная лошадка…
     Мои размышления прервали… жены, кто же еще мог войти в мои покои без разрешения? Тирион, но он вряд ли в ближайшие часы отойдёт от драконов.
     - Так ты нашёл еще одну наложницу? – прошипела Арианна.
     Забавно, но Маргери была с ней солидарна. Только Сансе, как обычно, было наплевать, она и пришла, наверное, только за компанию с «подругами».
     - Начнешь изображать ревность – высеку, - предупредил я. – Девчонка Таргариен мне нужна для дела.
     - Знаем мы это «дело», - фыркнула Маргери.
     Ох, не нравится мне их тон. Когда это они от прошлого «внушения» отойти успели, что так разговаривать себе позволяют?
     - И для этого тоже, - согласился я. – Если вы что-то хотели – говорите скорее. Семейные дела можно и вечером за ужином обсудить.
     - Мы беременны, - выпалила Маргери.
     - Ха, все разом?
     - Именно! – подтвердила Арианна. – И я, и Маргери, и Санса.
     Ожидаемо, конечно, но о детях я как-то за заботами совсем забыл. А ведь они неизбежны при занятии сексом.
     В принципе, сейчас у меня было два выбора: я мог бы заставить выпить всех трёх лунный чай, прерывающий беременность, либо же… я мог ничего не делать. Ну родятся у меня дети, что с того? Пусть их будет побольше, сделаю из них особое подразделение гвардии, воспитанные лично мной и бесконечно преданные.
     Быть может, на драконов их посажу, почему нет?
     - Отличные новости, - решил я после недолгого размышления.
     - И это всё, что ты можешь сказать? – разозлилась Арианна.
     Хм, а что в таких случаях еще говорят мужчины? Прежде у меня как-то не было такого опыта. Вроде бы новоиспеченные папаши радостно хватают на руки своих жен… Но у меня их три и ни о какой любви между нами и говорить нельзя, пусть та же Маргери и прикидывается безумно влюблённой. Так что не думаю, что бурные проявления радости тут вообще уместны.
     Но всё же они чего-то ждали. Чего?
     - Отличная работа, - похвалил я своих жён. – Благодарю за службу на благо королевства.

Примечание к части

     Тут просили арты к персонажем. Оки. Джоффри I Баратеон (он же Браслет Владыка) - http://img0.reactor.cc/pics/post/full/Таргариены-Великие-дома-Вестероса-Игра-престолов-фэндомы-2477838.jpeg Санса Старк - http://7kingdoms.ru/w/images/thumb/4/49/Sansa_stark_1_0_by_daenerys_mod-d4hwysi.jpg/417px-Sansa_stark_1_0_by_daenerys_mod-d4hwysi.jpg Арианна Мартелл - http://7kingdoms.ru/w/images/thumb/4/4e/%D0%90%D1%80%D0%B8%D0%B0%D0%BD%D0%BD%D0%B0.jpg/250px-%D0%90%D1%80%D0%B8%D0%B0%D0%BD%D0%BD%D0%B0.jpg Маргери Тирелл - http://7kingdoms.ru/w/images/thumb/9/9a/Margaery_tyrell_by_daenerys_mod-d4dmzt8.jpg/403px-Margaery_tyrell_by_daenerys_mod-d4dmzt8.jpg Арья Старк - http://7kingdoms.ru/w/images/thumb/0/06/Arya_stark_by_elia.jpg/417px-Arya_stark_by_elia.jpg Дейнерис Таргариен - http://7kingdoms.ru/wiki/Файл:Daenerys_targaryen_by_daenerys_mod-d4diq9e.jpg Мишаня - https://cs6.pikabu.ru/images/big_size_comm/2017-06_2/1497011969112432792.png Дейси Мормонт - http://7kingdoms.ru/w/images/thumb/2/23/Dacey_by_quickreaver.jpg/750px-Dacey_by_quickreaver.jpg Давен Ланнистер - http://7kingdoms.ru/w/images/1/10/Dlannisterbynachomolina-d3hrt4h.jpg
>

Глава XXIV. Разговоры.

     Три жены резко развернулись и ушли, напоследок бросив по презрительному взгляду.
     Я что-то не так сказал?
     Не понять мне этих женщин. Вроде всё у них есть, о чем только может мечтать смертный: богатство, достаток во всём, слуги, роскошь, безопасность и гарантированная долгая жизнь, в конце-то концов! А всё равно им не хватает и хочется чего-то большего.
     Ну ладно, нет у меня времени и желания заниматься их глупыми желаниями и ожиданиями, мне работать надо.
     Отряхнув и почистив одежду, я направился в тронный зал, на ходу диктуя Подрику, кого я сегодня желаю видеть.
     ***
     Первой к моему трону прибыла Ширен Баратеон в сопровождении Давоса Сиворта. Луковый рыцарь, безвозмездно и до конца преданный Станнису, поразил меня своими… качествами. Этот человек по-настоящему восхищался убитым Баратеоном, не смотря на то, что тот отрубил ему пальцы за контрабанду.
     Даже угроза смерти и пыток не заставила Давоса предать Станниса. Но при всём этом, Сиворт не был простым фанатиком: он был довольно умён, хоть и неграмотен, и имел определённую харизму. Что немаловажно, жаждой мести за убитого Станниса он не горел, впрочем, и не отрекался от него. В общем, у меня рука не поднялась убить такого человека.
     И я назначил его воспитателем малютке Ширен, чему Луковый рыцарь был крайне рад. Девочку он любил как родную дочь и ради неё был готов на всё. Узнав Давоса побольше, я убедился, что воспитывать дочь Станниса в ненависти ко мне он точно не станет, поэтому делая такое назначения я ничем по сути не рисковал. Да и сама Ширен хоть и любила отца, но была слишком добра, чтобы ненавидеть меня. Признаюсь, это главная причина, по которой я оставил ей жизнь. Моему королевству нужны такие вот добрые и честные люди, как бы банально это ни прозвучало. Злодея хватит и меня одного.
     И Сиворт воспитает её в нужном мне ключе.
     - Ваше величество, - поклонились Луковый рыцарь и Ширен.
     Девочка выглядела значительно лучше – хорошее питание, много солнечного света и лечебные снадобья сделали своё дело. Прибыв в столицу, она была бледна, истощена и изуродована серой хворью. Сейчас же передо мной стояло милое, здоровое дитя, о болезни которой напоминали лишь небольшие шрамы на щеке. Впрочем, и они скоро сойдут с её лица.
     - Кузина, - изобразил улыбку я, - как твоё драгоценное здоровье?
     - Спасибо, государь, у меня всё хорошо, - скромно ответила девочка, избегая смотреть мне в глаза.
     Все же, она ко мне не очень хорошо относится из-за того, что я сделал с её отцом. Не страшно, подрастёт – поймёт. А если она всё же решит выступить против меня, открыто или тайно, я быстро отправлю её к отцу.
     - Рад это слышать, Ширен. Мне сообщили, что ты хотела о чем-то поговорить со мной.
     - Да, ваша светлость. Я хотела спросить, когда мне будет позволено вернуться на Драконий камень.
     - Боюсь, что на зиму тебе придётся остаться в столице. К тому же, ты теперь леди Штормовых земель, как дочь Станниса Баратеона. Вы с моим братом Томменом поженитесь и будете править Штормовыми землями от моего имени. Надо лишь фамильный замок, Штормовой Предел, привести в порядок и почистить после… армии наёмников и Дейенерис Таргариен.
     Малышка Ширен спокойно выслушала мои слова и совсем никак не возразила. С Томменом она уже была хорошо знакомы, он был ненамного младше её. И, как мне докладывали, они вполне поладили, сойдясь характерами. Так что… надо лишь подучить «братишку», и вполне сносный наместник выйдет, привязанный ко мне родственной кровью. Впрочем, всё равно за ним нужен будет глаз да глаз, вон, Ренли и Станнис тоже были братьями.
     - Благодарим вас за ваше милосердие, ваше величество, - поклонился Сиворт и повёл Ширен на выход из тронного зала.
     Следующей к трону подвели Арью Старк. Мелкая девчонка уже успела несколько раз «показать зубки». Видимо, обучение у Безликих вселило в неё ложное чувство всемогущества и Арья несколько раз пыталась применить полученные знания на практике. Но приставленные к ней гвардейцы лишь удручено качали головами в ответ на попытки их убить ложками и вилками.
     Из Дома Безликих я принёс не только брыкающуюся Арью, но и множество их книг, в которых на каком-то тайном языке были записаны секреты из подготовки. Я уже отдал ученым в этих вопросах мейстерам их для расшифровки, рассчитывая получить хоть какие-то крупицы знаний Безликих.
     Но этого было мало. Я, в принципе, не особо нуждался в знаниях этих фанатиков, но кое-какие их секреты могли бы быть мне полезны. Дело в том, что мне позарез нужны были собственные ручные убийцы, способны убить кого угодно и где угодно. Не мне же всё время мотаться по миру и лично убивать всех неугодных? К тому же, личный орден убийц вселяет куда как больше страха в сердце нечистых на руку подданных.
     - Как тебе твои покои? – насмешливо спросил я у Арьи и в ответ получил лишь полный ярости взгляд. – Не буду тратить время на пустые слова. Ты обучалась у Безликих и, вне всякого сомнения, успела узнать многие их секреты. Я хочу знать их. Расскажи добровольно, и я позволю тебе служить мне в качестве моего личного кинжала.
     - Ты смеешься? – Арья по-настоящему удивилась. – Ты убил моего отца, моих братьев, мою мать! Ты заставил мою сестру выйти за тебя! И ты ждёшь, что я стану служить тебе?! Да ни за что и никогда!
     - Верно, наша с тобой история весьма непроста… из-за всех этих смертей.
     Что тут сказать, слова Арьи были справедливы. Но разве это повод губить саму себя? Пусть её семья по большей части мертва, но она сама-то жива! И теперь сама мне родня, благодаря своей сестре. Так что не так?
     Ох уж эти смертные предрассудки.
     - Но посмотри на это с другой стороны, - продолжил я. – Если ты откажешься – я просто подвергну тебя пыткам и всё равно узнаю всё, что хочу. А после я сломаю тебя, сотру твою личность, и ты будешь служить мне уже как настоящая Безликая.
     Арья не ответила. Но ярость в её глазах ничуть не утихла.
     - Выбор твой. В темницу её.
     Девчонку Старк схватили и, не смотря на её слабое сопротивление, увели из тронного замка. Это вызвало небольшое волнение среди придворных, которое, впрочем, быстро улеглось – ведь не их и не одного из них сейчас кинули в подземелье Красного замка, а значит эту свору не сильно заботило, что ждёт Арью дальше.
     Иногда я не понимаю, почему я их еще всех не сжёг.
     Следующим посетителем за сегодня был весьма необычная личность – женщина в броне.
     - Сир… леди…, - глашатай явно не знал, как ему представить вставшую у престола даму. – Бриенна Тарт!
     «Леди» Тарт определенно нельзя было назвать красивой, да и леди тоже. Плоское лицо, сломанный нос, кривые зубы и при этом высокий рост, мускулистое тело. Из красивых черт Бриенны я бы отметил разве что веснушки, «соломенные» волосы и голубые глаза. Нет, она определенно не была красавицей, как любая из моих жен… Но она была как минимум симпатичной. По крайней мере, я бы лёг с ней хотя бы из интереса.
     А еще Бриенна была воительницей. Рыцарем, если быть точнее. Я слышал, как прочие рыцари отзываются о ней пренебрежительно, мол, не бабье это дело. Уверен, Бриенна обладает могучей силой воли, если насмешки и пренебрежение её до сих пор не сломили.
     Стояла она гордо, но почтительно.
     - Сир Бриенна, с чем вы пожаловали ко мне? – спросил я, решив именовать женщину рыцарем. Все же она этого заслуживала.
     - Ваше величество, - голос у неё был грубый, но по-своему даже приятный, - я пришла, чтобы просить вас взять меня к себе на службу. Я опытный воин, не раз побеждавший в турнирах и на поле боя. И я буду верно служить вам, если вы позволите.
     - Почему вы пришли ко мне, а не записались в королевскую армию?
     - Вербовщик сказал, что женщине не место среди королевских рыцарей, - со злостью на неизвестного бюрократа ответила Тарт.
     Непорядок. Если женщина хочет отдать за меня свою жизнь – то честь ей и хвала, флаг в руки и пинок под задницу в направлении врага. Надо будет решить эту проблему, а то сколько же потенциальных солдат завернули мои вербовщики на основании одних только половых предрассудков?
     Вот в армии Повелителя были и мужчины, и женщины. И последние, не смотря на свою природу, были весьма неплохи в бою. Особенно с луками и арбалетами.
     А Бриенна… Что ж, её просьба навела меня на интересную мысль.
     Было у меня в Лесной стране подразделение, состоящее из одних только женщин. Костяк их составляли наложницы Драгомира. Здесь, конечно, мои жены не станут заниматься военным делом… Но это не мешает набрать мне новых валькирий, не только радующих глаз, но и преданных мне до конца и отлично обученных.
     Будет один из отрядов моей гвардии.
     Но прежде, следует решить вопрос с Бриенной.
     - По моей информации, - сказал я, - вы были с армией Ренли Баратеона до его кончины. А, следовательно, поддерживали его в притязаниях на трон. Что заставило вас прийти к тому, против кого сражался Ренли Баратеон?
     - Лорд Ренли был единственным человеком… который отнёсся ко мне серьёзно, - собравшись с силами, объяснила Бриенна, - я восхищалась им и поэтому пошла за ним.
     - Это не объясняет почему ты пришла служить его врагу.
     - Я… Не смотря на моё восхищение лордом Ренли, боги ужасно покарали его за преступления против государства… Я сама чуть не умерла тогда, но была помилована Семерыми. И именно тогда, пребывая на грани жизни и смерти, я осознала свою ошибку. Я сражалась не за того человека. И теперь я жажду лишь одного – искупить свою вину перед вами и Богами.
     Кажется, Бриенна говорила искренне. Интересный эффект дала порча – подтолкнула эту женщину к служению мне. Очень интересно.
     Можно ли ей верить? Не знаю, но проверить её в деле можно. Дам ей этакий кредит доверия. И если она его не оправдает – всегда смогу её убить.
     - Я готов принять тебя в свою гвардию, Бриенна Тарт, - от моих слов, женщина-рыцарь замерла, не веря своей удаче, - при условии, что ты докажешь свою доблесть и навыки. В бою с одним из моих гвардейцев, разумеется.
     - Я не подведу вас, государь! – клятвенно пообещала Бриенна.
     Вот и пусть докажет в бою, хоть и тренировочном.
     ***
     Целый день я потратил, выслушивая различные жалобы или просьбы своих подданных. Не часто я занимался этим сам, обычно оставляя всё на Тириона, но порой полезно бывает и самому показаться людям, чтобы они не смели забывать, кто их король.
     Да и воодушевляет это простой народ. Все, кто сегодня попал ко мне на приём, будут долгие годы рассказывать об этом дне. И о том, какой мудрый и справедливый ими правит человек. Определенно, это хорошо скажется на моём образе.
     Вечер же этого дня был отведен на совместный семейный ужин. Хотя от прежней семьи осталось не так уж и много: Серсея жила среди Молчаливых Сестёр под неусыпным контролем, Джейме был где-то на пути к столице из Речных земель, после подавления последних огоньков мятежа, Тайвин мёртв, Оленна и Кейтилин мертвы… Вот и получается, что за столом был я, Тирион, который просто светился от счастья, мои три жены, Томмен с Ширен, Доран и наш сегодняшний гость – Дейенерис Таргариен, демонстративно отказавшаяся от еды.
     - Ты очень зря не ешь, - заметил я, - ведь кто знает, когда тебе в следующий раз доведется поесть. Я бы на твоём месте ел бы впрок.
     - Собираешься морить меня голодом? – презрительно спросила.
     - Возможно, в качестве элемента воспитания.
     - Джоффри, не говори так, - осуждающе вмешалась в разговор Маргери. – Морить голодом бедную девушку – это слишком низко для тебя. Тем более, делать это с будущей женой. Ведь ты женишься на ней, как я полагаю?
     - Именно.
     - Никогда!
     - А как же моя дочь? – осведомился Доран.
     - Думаю, мы проведем сразу две свадьбы в один день.
     - Значит, я все же получу достойный праздник? – хмыкнула Арианна. – Благодаря этой шлюхе табунщика. Какая «честь»!
     - Арианна, не позорь меня! – строго сказал её отец.
     - Я никогда не принесу тебе клятву верности, никогда не назову своим мужем! – пылко сказала королева-попрошайка.
     - Это не страшно, - сообщил я ей. – Церковь в моих руках, нас поженят в любом случае. Твоё согласие не требуется даже чисто формально.
     - Я не позволю тебе и притронуться к себе!
     - Ты про брачную ночь? Я могу приказать тебя держать, пока я буду тебя трахать. Хотя я справлюсь с этим и сам.
     - Я скорее перегрызу тебе глотку, чем позволю этому случится!
     - Громкие слова, Дейенерис, которые ничем не подкреплены.
     Все, кроме меня и неё, молчали, явно чувствуя себя неловко от нашей «ссоры». Разве что Тирион довольно попивал вино – его настроение ухудшить не смог бы никто.
     - Посмотри вокруг, драконья королева, - я отложил столовые приборы и показал на собравшихся за столом. – Вот Маргери Тирелл. По моему приказу убили её любимую бабушку. Вот Арианна и Доран Мартеллы. По моей воле их родина будет полностью уничтожена, от их культуры и традиций через двадцать или тридцать лет ничего не останется. Вот Санса Старк. По моему приказу были убиты её отец, мать, братья, а её сестру я запер в темнице. Её родину я покорил и предал огню. Все они вполне искренне ненавидят меня – не спорьте – но при этом не пытаются меня убить. Знаешь почему?
     - Из-за страха, - предположила Дейенерис.
     - Хорошая версия, страх действительно весьма мощный и хороший инструмент. Но нельзя боятся чего-то или кого-то вечно. Тем более, ненависть куда мощнее страха, а как минимум некоторые из сидящих за столом меня ненавидят. Попытайся угадать еще раз.
     - А я вот тебя не ненавижу, - пьяно заявил Тирион, которого происходящее откровенно забавляло.
     - Спасибо, дядя.
     - Тогда их удерживает честь, - вновь попыталась угадать Дейенерис, не обратив внимания на Тириона.
     - А вот это уже смешно. Честь? Её придумали для дураков и детей. Никакая честь не остановит человека от мести тому, кого он ненавидит.
     Я встал со стула и обошел стол, чтобы оказаться возле Дейенерис. Все сидящие следили за мной, не отрывая взгляда, и очень внимательно слушали. Дейенерис попыталась встать, когда я оказался за её спиной, но я надавил ей на плечи, заставляя остаться на месте.
     - Всё гораздо проще. Никто из присутствующих не пытается меня убить, потому что это бесполезно! Каждый за этим столом понимает, что меня нельзя убить ни одним из известных им способов. А любая попытка проверить это будет жестоко наказана.
     - Значит, тебя всё же можно убить, - заметила Дейенерис.
     - Любого можно убить, как показывает мой опыт. Но ты будешь последней дурой, если считаешь, что сможешь это сделать.
     - Мне часто это говорили, - гордо заявила Дейенерис. – Никто не верил, что я смогу возродить драконов. Но я это сделала. Никто не верил, что я смогу найти армию и флот. Но у меня получилось. Никто не верил, что я когда-либо смогу вернуться в Вестерос и занять Железный Трон…
     - И правильно делали, - перебил я разошедшуюся Таргариен. – Твои драконы принадлежат мне, твой флот и твоя армия сожжены, Железный Трон всё еще мой, а ты сама отныне будешь мыть мне ноги и ублажать в постели, когда и как я захочу. Твоё везение закончилось на мне, Дейенерис.
     - Даже тебе не под силу усмирить дракона, - прошипела королева-попрошайка и замолчала, принявшись наконец-то за еду. Ну правильно, голод не тётка.
     Что ж, пусть последнее слово останется за ней, это было не важно. Я вернулся за своё место и дальше «семейный» ужин мог бы пройти в тишине, если бы не Тирион:
     - Вот поэтому я и не женюсь, - со знанием дела сказал он.
     - А придётся, - отозвался я. – Ты лорд Утёса Кастерли. Наместник Западных земель. Десница. Дядя короля. Осталось тебе только жену подобрать.
     - Вот уж спасибо, но от такой «чести» я откажусь.
     - Почему? Подберем тебе красивую жену благородных кровей. Сейчас любая будет рада пойти за тебя, ты самый завидный жених Вестероса. Неужели никто еще не пытался подложить под тебя свою дочь?
     - Пытались. И много раз. Но я уж лучше побуду холостяком, чем вот так женюсь на девушке, которую волнует моё положение, а не я сам.
     - Из всех леди Вестероса, должна найтись та, что будет любить вас, а не ваше богатство, - мудро заметил Доран.
     Тирион промолчал, но покраснел. И, кажется, это не было связано с выпитым вином.
     Неужели у Беса уже есть «дама сердца»? Вот так новости. Тогда почему он еще не представил её? Надо будет выяснить этот момент, но позже.
     ***
     Ночью я, взяв меч и шар магического прыжка, отправился на весьма интересную прогулку.
     Дело в том, что Тирион по моему приказу выяснил всё, что касается странного Договора, о котором упоминал Король Ночи. Ничего конкретного найти не удалось, кроме одного упоминания – в легендах говорилось о каком-то «договоре», но между Детьми Леса и Первыми Людьми. Якобы именно он закончил войну между двумя народами.
     По преданиям, договор был заключен на острове посреди озера Божье Око. И в утверждение его на каждом дереве острова был вырезан лик, поэтому его назвали остров Ликов. Так же в легенде говорилось о неких Зеленых людях, которые должны были приглядывать за этими «чардревами».
     Суеверные смертные не заплывали на этот остров даже в поисках приключений, слишком боялись окружающей его истории. Я, к счастью, подобными предрассудками не страдал, поэтому мой путь лежал как раз на остров Ликов. Если «Зеленые люди» действительно существуют, то я надеялся получить у них ответы на интересующие меня вопросы.
     Мне потребовалось четыре «прыжка», чтобы добраться до острова – сказывалось то, что я никогда на нём не был и попасть с первого раза в цель не представлялось возможным.
     Остров Ликов был, как и ожидалось, заполнен чардревами. С каждого дерева на меня смотрело чье-то лицо и это, честно говоря, было весьма неуютно. Я даже чувствовал небольшой ручеёк магии, исходящий от этих «чардрев».
     Стоило мне только немного осмотреться, как из-за деревьев вышли местные – высокие люди, с темно-зелёной кожей и листьями на голове вместо волос. Больше ничем они внешне не отличались от простых смертных.
     - Ты всё же пришёл к нам, - сказал один из них, выступив вперёд. – Мы ждали тебя, гость другой эпохи.
     - Ты знаешь кто я, но твоё имя мне неизвестно.
     - Оно не имеет значения. Я отказался от него, как и все мы, когда добровольно решили следить за сохранностью договора между Детьми Леса и Первыми Людьми.
     Зеленые люди окружили меня, но продолжали стоять на почтительной дистанции, не проявляя враждебности. Им скорее было любопытно: они рассматривали меня, перешёптывались между собой… В общем, вели себя достаточно миролюбиво.
     Впрочем, я всё равно был настороже. Хоть и вряд ли эти «зеленые» могли мне навредить, но осторожность не помешает.
     - Зачем ты пришёл сюда, назвавшийся королём? – спросил тем временем Зеленый.
     - У меня есть вопросы и я хочу знать на них ответы.
     - Нам ведомо многое, но не всё. Даже наши силы имеют предел. Нам ведомо прошлое, настоящее и будущее. Но не всегда мы способны понять то, что видим.
     - Вы можете видеть будущее? – заинтересовался я.
     «Не могут», - промелькнуло в голове.
     - Порой, но оно непостоянно и слишком размыто даже для нас.
     «Как печально».
     - Любопытно. Но я пришёл говорить не о будущем, а о прошлом.
     - Спрашивай и мы постараемся ответить.
     Зеленый подошёл ближе и аккуратно прислонился к дереву, оперевшись на него рукой.
     - Я хочу знать про Иных, Короля Ночи и Договор, что заключили с ним.
     По рядам Зеленых людей прошелся взволнованный шепот.
     - Ты говоришь о далеком прошлом. Мы не знаем всех ответов и может рассказать лишь то, что нам ведомо.
     - Будьте любезны.
     - Первые Иные были еще до появления Первых Людей в Вестеросе и даже до рождения первых Детей Леса, - начал свой рассказ Зеленый. – Они жили на землях, которые вы зовёте землями Вечной Зимы. Иные не рождаются, как простые смертные существа – они продолжают свой род, создавая себе подобных из живых существ. Когда-то давно Дети Леса смогли обучится магии создания Иных. В то время они воевали с Первыми Людьми за Вестерос и искали любой силы, способной им помочь. И Дети Леса воспользовались этими знаниями, чтобы породить послушных их воле Иных. Но они просчитались. Первоначальные Иные, живущие в Землях Вечной Зимы, узнали о том, что тайна их создания стала известна Детям Леса и напали на Вестерос. То время люди помнят, как Долгую Ночь. Дети Леса и Первые Люди были вынуждены объединиться против общего врага, но победить Иных оказалось никому не под силу. Тогда среди людей появился герой, что смог повести живых к победе. По крайней мере, так говорится в легендах. Но на самом деле, этот «последний герой» вовсе не победил Иных. Он лишь смог… заключить с ними Договор, навечно разделив земли Вестероса на две части: земли живых и земли Иных. Наш остров служит напоминанием о таком же договоре, отдавшем Первым Людям поля и луга, а Детям Леса – леса. Тысячи лет Договор между Иными и живыми соблюдался. До недавнего времени.
     - Что же изменилось? – спросил я. – Король Ночи сказал мне, что это люди нарушили Договор. Как?
     - Мы можем лишь предполагать, - пожал плечами Зеленый, - текст Договора нам неизвестен. Но нам известно, что по нему запрещено людям вторгаться в земли Иных, и Иным запрещено заходить в земли живых. Восемь тысяч лет всё находилось в равновесии – лето сменялось зимой и наоборот. Но что-то нарушило порядок вещей. Ты и сам знаешь, назвавшийся королём, что десять лет длилось это Долгое Лето. Самое длинное за всю историю. Мы думаем, что оно – следствие нарушения Договора с Иными.
     «Ваша магия даже сейчас пытается уничтожить нашу», - кажется, так сказал Король Ночи?
     Цикл времен года в этом мире давно интересовал меня. Что если смена лета и зимы было завязано как раз на магию? Что, в принципе, не так уж удивительно. Неужели Король Ночи счёл это долгое лето нападением на Иных? Или длинное лето было лишь отражением того, как кто-то или что-то атаковал магией Белых ходоков?
     - Значит, за каждую зиму ответственны Иные, а за каждое лето – люди? – задал я следующий вопрос.
     - Если всё упростить, то да.
     - Но люди не способны на магию, уж я-то знаю об этом точно. Тем более такого уровня!
     - Люди – не способны, - согласился Зеленый. – Но боги людей – способны.
     Ага, стало немного понятнее. И кто же из богов, придуманных людьми, мог оказаться достаточно силён и реален, чтобы сотворить такое?
     Почему-то на ум пришёл только чертов Р’глор, чьи фанатики в последние годы и начали особо активно проповедовать. И их учение как раз и говорит о противостоянии «Великому Иному».
     Мог ли этот огненный божок реально существовать или просто в его культе нашлись достаточно осведомленные люди, что смогли с помощью магии попытаться «победить» зиму раз и навсегда и тем самым атаковав Иных, спровоцировав их на войну? Да вполне может быть!
     Час от часу не легче. Не говоря уже о том, что все мои мысли на этот счёт и вовсе могут оказаться ошибочными и всё куда проще или сложнее.
     В любом случае, чем бы там не руководствовались Иные, они были врагами и их следовало уничтожить. Тем более сам Король Ночи сказал о недопустимости мира между нами. Да я и сам бы не потерпел такого могущественного существа в своём мире.
     - Спасибо, теперь мне всё стало понятнее, - поблагодарил я Зеленого.
     - Если ты желаешь победить Короля Ночи, то сделать это без драконов и человека крови Старков будет невозможно…
     - Не говори глупостей. Мы не в сказке, где злодея побеждают волшебным мечом или с помощь «избранного». Да и Король Ночи не злодей из сказок.
     Я даже испытал облегчение от того, что Иные оказались не банальным «злом во плоти», бессмысленным и беспощадным. Иначе я бы подумал, что попал в глупую сказку о борьбе добра со злом, причем было бы неясно на какой стороне я сам. Они были просто сверхъестественными существами со своими интересами, только и всего. А значит их можно победить и уничтожить без всяких изысков, вроде "пойди туда, не знаю куда, и найди там смерть Иного в яйце, а яйцо в утке" и так далее.
     Ладно, с этим разобрались. Теперь, что касается Зеленых людей…
     Зеленые люди, способные видеть прошлое, настоящее и будущее. Как бы они могли быть полезны для меня с такими способностями!
     Я проткнул мечом Зеленого, говорившего со мной, и он лишь удивленно выдохнул:
     - Теперь я понимаю своё видение… - были его последние слова, прежде чем он умер.
     С моего огненного клинка срывались языки пламени, поджигающие деревья и сжигающие Зеленых людей, пытающихся спастись.
     На их горе, я не был заинтересован в таких всеведущих подданных.

Глава XXV. Проблемы Севера.

     Никакие угрозы, реальные или вымышленные, не заставят меня сделать одно – начать обучать смертных магии. Это сила была слишком опасна для мира в целом и меня в частности, чтобы находится в руках столь непостоянных существ, как люди или кто-либо еще.
     Поэтому я никогда и ни при каких обстоятельствах не стану обучать «магов», а так же буду уничтожать любого, кто владеет хотя бы крупицей этой силы. Зеленые люди были как раз такими, поэтому я и убил их всех и сжёг все чардрева на их поганом острове.
     Хотя парочку в живых я оставил, чтобы допросить их, выжать досуха и убить.
     В моём мире только я могу владеть магией и только я могу одарить парой Поющих вещей тех, кого сочту достойным. Сейчас мне сделать это будет легче, чем в Лесной стране, где распространение магии шло бесконтрольно с момента падения Титанов.
     С одной стороны, уничтожение острова Ликов было нарушением договора между Детьми Леса и Первыми Людьми, но с другой – и те, и другие всё равно уже давно были историей, так что все эти чардрева несли исключительно декоративную функцию и их уничтожение навряд ли как-то отразится в будущем. А сделать это надо было, просто на всякий случай.
     В столице так никто и не узнал, что я куда-то отлучался на ночь. Конечно, новости о том, что остров Ликов был сожжен быстро дойдёт до Королевской Гавани, да и по всему Вестеросу разлетится, но мне до этого не было дела. Пусть люди считают это карой богов или чем-то еще.
     Светало и я уже хотел было заняться своими королевскими делами, как в мои покои, после стука, вошёл Тирион. Вид у него был измученный – ему приходилось совмещать должность десницы и мастера над шептунами, покуда он не найдёт себе достойной доверия замены на этот ответственный пост. Очевидно, две должности сразу выматывали карлика. Надо бы ему бодрящего снадобья сварить, а то свалиться от переутомления в самый ответственный момент.
     Выглядел Тирион еще и встревоженным. И я уже предчувствовал проблемы.
     - Джоффри, - с ходу сказал он, протягивая мне клочок бумаги, - пришли новости с Севера. Лорд-командующий Джон Сноу был убит. Лорд Болтон атаковал одичалых и Ночной Дозор.
     - Он что, с ума сошёл? – я развернул письмо, вчитываясь в написанное.
     Никто и никогда не смел посягать на Ночной Дозор. Дезертиров из него лорды Севера казнили, это само собой. Но никто не атаковал сам Дозор. Это просто безумие какое-то. Следовало ли оставлять этого бастарда на Севере наместником? Я уже начинал считать это ошибкой.
     - Здесь сказано, что Джон Сноу был убит дозорными, - растерянно прочитал я. – И что он возглавлял битву против Рамси Сн… Болтона. Так этот Джон Сноу мёртв или всё-таки жив?!
     - Был жив, потом мёртв, - равнодушно пожал плечами Тирион, - а потом снова жив. Судя по полученной информации, он воскрес.
     - Воскрес, да? Хм. И кто победил: первый Сноу или второй Сноу?
     - Ничья. По крайней мере, была ничья, но Рамси Болтон уже собирает силы для нового удара, Джон Сноу и Манс Налётчик от него не отстают. Одичалых больше, но организованны они хуже.
     - А что Дозор?
     - Ночной Дозор не был атакован напрямую… На самом деле, там всё как-то сложно. Джон Сноу вроде как лорд-командующий, но после своего воскрешения он заявил, что его дозор закончен. И формально он прав, ведь он был мёртв, что подтвердил мейстер Ночного Дозора. А как гласит клятва дозорного, службу он несёт до конца своей жизни…
     - Понятно. На Севере опять проблемы, всё они никак не утихнут.
     Речные земли и Долина уже были приведены к миру, на этих территориях остались лишь небольшие очаги сопротивления. Южные земли, бывший Дорн, так же доставляли всё меньше проблем, большая часть непокорных дорнийцев уже укрылась в пустынях, где они и сдохнут рано или поздно – Давен Ланнистер, военный наместник Юга, мудро не стал вести войска вглубь пустынь, ограничившись заставами по периметру и у источников еды и воды.
     Простор, Штормовые и Западные земли вообще не доставляли проблем.
     Железные острова я пока не трогал.
     А вот Север, даже не смотря на гражданскую войну и действия Болтонов, продолжал быть источником проблем.
     Вот какого черта Рамси полез на одичалых?! Я прямо приказывал этого не делать! Эти северные дикари мне были нужны в грядущей войне с Королём Ночи.
     Еще и с этим Джоном Сноу ничего не ясно – воскрес он там или умер, почему, зачем?..
     - Что будешь делать? – осторожно спросил Тирион.
     - Отправлюсь туда лично. На драконах и с парой дюжин гвардейцев. Придется самому успокаивать этих горячих северных парней.
     - А с Болтоном что будет? Он нарушил твой приказ.
     - Злую собаку иметь под рукой всегда полезно. Но бешеная злая собака, не слушающая команд хозяина, не нужна никому.
     Наш разговор был прерван самым бесцеремонным образом – в комнату стремительно влетела Маргери в сопровождении одной из своих служанок. Кажется, её звали… А, не буду делать вид, что помню имена всех слуг, ведь это не так.
     - Джоффри, нам надо срочно поговорить, - сразу же заявила Маргери.
     - Ваша светлость, - очень робко прошептала служанка, поклонившись.
     Судя по виду, она была из знатной семьи. И явно была смущена такой стремительностью моей жены.
     - Я сам займусь это проблемой, сосредоточься на других, - сказал я Тириону и тот, кивнув, удалился. – Что такое, Маргери?
     Если она пришла с какой-то ерундой – я её накажу. Нельзя просто так врываться в мои покои.
     - Это Мира Форрестер, - представила жена свою спутницу, отчего та еще больше смутилась. – Она моя давняя и верная подруга.
     - Форрестеры? Это те, что поддержали мятеж Робба Старка? – уточнил я.
     - Это уже в прошлом! – вступилась за подругу Маргери. – Её отец принял решение и уже заплатил за него – он был убит людьми Фреев на Красной Свадьбе. Как и её старший брат, Родрик.
     - Что с того?
     - Сейчас дом моей подруги под угрозой уничтожения!
     - Как и многие другие дома, - пожал плечами я, - а многие уже были уничтожены.
     Всё шло так, как я и хотел: знатные дома либо оказывались полностью истреблены, либо оставались под управлением слабых или слишком молодых «лордов», подчинить которых моему новому порядку не составляло труда. И я, не имея оппозиции из благородных лордов, мог спокойно реформировать свои новые земли по своему разумению.
     Ну разве это было не прекрасно? Лично я был всем доволен.
     Хотя после окончания войны с Севером, а также моих успешных военных походов, Королевскую Гавань заполонили вот такие вот «просители», как эта Мира, молящих о защите их семей. Забавно было наблюдать, как вчерашние мятежники умоляют о спасении того, против кого они сражались.
     Разумеется, все эти «просьбы» мной игнорировались. В конце концов, у меня было много куда более важных дел, чем выслушивание слезливых историй вчерашних мятежников. К тому же, мне было выгодно, чтобы все эти лордики резали друг друга. Проблемы этого толка я свалил на Тириона, а он – на своих помощников.
     И всё же одна такая просительница добралась до меня через мою жену.
     Впрочем… Форрестеры. Об этом доме я знал больше. Дело в том, что они владели крайне важным и ценным стратегическим ресурсом – железностволами, породой очень крепких деревьев, из которых делались лучшие корабли. Как я и сказал – стратегический ресурс для королевства.
     Именно по этой причине я после Красной Свадьбы приказал Форрестеров не трогать. Поставки железностволов должны были идти без задержек, у меня как раз на носу строительство флота было. И мне всё еще были нужны эти деревья. И будут нужны еще очень долго.
     - Ладно, - сменил я гнев на милость, - что там случилось?
     - Мира, скажи ему, - подтолкнула свою подругу Маргери.
     - Ваша светлость, - всё еще смущаясь, тихо сказала девушка, опуская глаза, - моя семья находится в опасности.
     - Как и все прочие, я полагаю. Конкретнее: что случилось?
     - Старые враги моего дома, Уайтхиллы, посягают на нашу территорию, в частности на рощу железностволов…
     Ага, уже плохо. Вражда этих двух домов может повредить поставкам древесины. А то и вовсе уничтожить все запасы железностволов, которые растут только в Волчьем лесу.
     - … и их поддерживает лорд Болтон. Пока что они не перешли… к агрессивным способам заполучить наши земли, но моя мать считает, что до этого осталось недолго. Лорд Болтон… очень скор на расправу и щедро раздает земли своим личным вассалам.
     Своим вассалам? Раздает? Не спросив моего разрешения?
     Похоже, «лорд» Болтон слегка забылся в своём стремлении подчинить Север короне. Точнее, он подчиняет его себе. В результате, рано или поздно Север будет заполнен его сторонниками. И мне снова придётся его очищать.
     Должен признать, в том была моя вина. Я слишком долго не обращал внимания на творящееся на Севере. Давно нужно было взять контроль над ним в свои руки, слишком уж он был проблемным всё это время.
     А что касается Болтона… Посмотрим, насколько он эффективен как наместник. Если я ошибся в нём и годится он только в качестве собаки, то эту оплошность я сам и исправлю.
     - Я разберусь с этой проблемой, - пообещал я Маргери и Мире, - лично. Как только закончу с текущими делами в столице.
     - Спасибо, - улыбнулась Маргери. – Уверена, лорд Форрестер разумный молодой мужчина и он несомненно принесёт тебе личную вассальную присягу.
     Хм, и что Маргери с этого получит? Не верю я, что она просто по доброте душевной привела ко мне эту Миру с её проблемой. Что-то моя женушка явно задумала.
     ***
     - Я в любом случае не стану твоей женой! – продолжала упрямо твердить Дейенерис.
     - Станешь. Уже почти стала. Какой смысл отрицать очевидное? Твоя армия разбита, её остатки разбежались по Штормовым землям и сейчас их отлавливает Барристан Селми. Твои драконы подчиняются мне. Ты сама в полной моей власти. Смирись со своим поражением!
     - Нет.
     - Ты сдашься, рано или поздно. Мне даже наплевать, когда именно это произойдёт. Сейчас ты нужна мне лишь как символ моей власти. Свадьба с тобой заткнёт многие недовольные рты, которые до сих пор шепчут о возвращении династии Таргариенов на трон. Забавно, ты будешь так близко к Железному Трону, но сесть на него никогда не сможешь. Лучше бы ты оставалась в Миэрине, тогда я бы еще не скоро до тебя добрался.
     Дейенерис лишь злобно зашипела. Воистину, матерь драконов – те тоже шипели и рычали, хотя ничего не могли поделать. Амулет Драконов работал как нужно, и гигантские ящерицы подчинялись любому моему слову без промедления.
     - Сегодня великий день, - самодовольно сказал я, откидываясь на спинку кресла.
     - Не думай, что я смирно пойду с тобой к алтарю. Даже цепи не помешают мне сопротивляться.
     - Я знаю. Арианна предлагала мне хитрую конструкцию из золотых цепей, что должны были не только ограничить твои движения, но и закрыть твой рот. Видишь ли, она хочет, чтобы всё сегодня прошло идеально. А ты явно будешь мешать. Но я отказался от идеи цепей, ведь у меня есть вот это, - я продемонстрировал Дейнерис пузырёк с прозрачной жидкостью. – Легкий наркотик. Он сделает из тебя покорную ослицу на несколько часов.
     - Сначала тебе придётся заставить меня выпить это! – так же уверенно выкрикнула Дейенерис.
     - Как раз это меньшая из проблем.
     По моему знаку, двое гвардейцев схватили Таргариен и открыли её рот. Дейенерис, разумеется, сопротивлялась, но что могла сделать слабая женщина против двух отборных воинов? Я залил жидкость в рот шлюхи табунщика и заставил её всё проглотить.
     - Проблема решена, - сказал я. – Когда ты придёшь в себя, мы уже будет на свадебном пиру. Или даже в постели. Не бойся, я подожду пока действие наркотика пройдёт, прежде чем трахнуть тебя.
     - Государь, - склонился ко мне один из гвардейцев, - всё готово для церемонии.
     - Отлично.
     Это был прекрасный день для второй двойной свадьбы, с Арианной и Дейенерис.
     Как и в прошлый раз, в столицу съехалось очень много людей. Даже больше, чем в прошлый раз, потому как всем хотелось посмотреть на знаменитую Матерь Драконов и её детей. Драконы, к слову, отлично прижились в Драконовом Приюте, над которым целый день кружили, пугая и зачаровывая народ.
     Жрали эти ящерицы, конечно, будь здоров – по три быка в день, и продолжали расти! На их счастье, проблема продовольствия перестала быть такой насущной – Узкое море Ауран успешно очищал от пиратов, так что торговцы вновь стали приплывать в Королевскую Гавань.
     Улицы столицы были заполнены до отказа: люди веселились, ели и пили за королевский счет. К подножию Железного Трона подносили подарки со всех Семи королевств и из-за Узкого моря. Три дракона кружили над столицей, являясь демонстрацией моей силы и власти над всем Вестеросом.
     Церемония бракосочетания прошла без сучка, без задоринки. Лишенная воли Дейенерис покорно повторяла слова клятвы вслед за довольной Арианной. И если «матерь драконов» рассматривали лишь как диковинку, то принцесса Мартелл была настоящей «королевой бала», утопая в восхищении придворных и простого люда.
     Так же пышно, как и в первый раз, прошёл пир.
     А после я с двумя новыми жёнами удалился в свои покои. Маргери и Санса этой ночью были не нужны, да и вряд ли они захотели бы присутствовать.
     Постель была уже оборудована цепями, специально для Дейенерис. И уже когда она была прикована, я, как и обещал, подождал момента, пока она придёт в сознание.
     Скажу лишь, что рычала и сопротивлялась «матерь драконов» прямо как настоящий дракон.

Интерлюдия V.

     Джейме был шокирован, когда узнал, какая судьба постигла его возлюбленную и сестру. Чудовищность совершённого их собственным сыном поступка ужасала даже видавшего виды Ланнистера.
     - Она предала меня, - равнодушно пожимал плечами Джоффри, не отрываясь от своих бумаг, - нарушила мой приказ и чуть было не потеряла столицу. Она вообще жива лишь потому, что она моя мать.
     Джейме скрипел зубами. Он с трудом гасил порыв схватить короля и несколько раз сильно ударить его по лицу, чтобы донести до него терзавшие рыцаря чувства.
     - Её можно было посадить под домашний арест, - собрав всю волю в кулак, терпеливо сказал Джейме, - или отправить в Утёс Кастерли. Но не лишать языка и заточать у Молчаливых Сестёр!
     - О, так она не в заточении, - пояснил Джоффри, - как мне доложили, она пока плохо справляется со своими новыми обязанностями, но кое-какие успехи уже делает.
     Только Семерым ведомо, каких сил стоило Ланнистеру хранить меч в ножнах.
     - Это всё, «дядя»? – с отчетливой издёвкой спросил король. –Или что-то еще хочешь мне сказать?
     «Как мы могли вырастить такого ублюдка?» - шокировано думал Джейме. – «И как мы могли не замечать того, что Джоффри настоящее чудовище?»
     - Нет, светлейший, - с достоинством ответил рыцарь.
     - Не забывай кому ты служишь, - сказал Джоффри в спину уходящему Джейме.
     «Теперь – не забуду», - мысленно решил Ланнистер.
     В тот же день, под покровом ночи, он проник в септу Молчаливых Сестёр. Пришлось убить нескольких стражников, но ради своей сестры Джейме был готов на всё.
     Найти Серсею не составило труда. Она исхудала и выглядела так, словно каждый день рыдала. Впрочем, возможно так и было. Увидев брата, бывшая королева бросилась ему на шею, беззвучно плача и что-то мыча.
     Джейме, как мог, успокоил её, обнимая и шепча какие-то глупости на ухо. К чести Серсеи, она смогла быстро взять себя в руки.
     Через два часа, Джейме и Серсея наблюдали с борта «Лихой морской кобылки» за удаляющейся Королевской Гаванью. Ланнистер смог прихватить с собой достаточно золота, чтобы они безбедно жили в Пентосе или Браавосе. Или вообще на другом конце света, подальше от порождённого ими чудовища.
     Но по горящим ненавистью глазам Серсеи, Джейме понял, что это еще далеко не конец. И мирно и спокойно жить они не будут точно.
     ***
     Эддард Старк молча наблюдал со Стены за землями одичалых. Огромная территория, где царили дикие нравы и не было ни единого признака цивилизации. Земли, в которых сотнями гибли его братья на протяжении вот уже сотен лет.
     Мрачные мысли дозорного не могли отогнать даже холодные ветра, пробирающие аж до костей. Эддард словно и не чувствовал их, привык за те годы, что он провёл в Ночном Дозоре. Ведь он попал сюда еще мальчишкой, уверенный в благородстве выбранного им пути защитника на Стене. Теперь ему уже казалось, что и нет никакого тепла и лета нигде в мире, а есть только холод и бесконечная зима.
     Старк был молод, ему всего лишь чуть больше двадцати, но знал и видел он куда больше любого другого человека на юге от Стены. Даже северяне, обычно хвалившиеся своим суровым нравом и «знанием жизни» сейчас казались Эддарду неразумными детьми: что знали эти «южане» про настоящий холод зимы, про настоящую тьму и ужас ночи, про снег и голод... В двадцать с лишним мужчины должны веселиться, сражаться, любить – жить полной жизнью. Эддард же на своём пути стал мрачным, никогда не улыбающимся и циничным человеком.
     Сложно сохранять веселость и легкое отношение к жизни, когда во время долгой зимы, запертый многомесячной вьюгой за Стеной, ты вынужден поедать тела своих умерших братьев, чтобы были силы выжить…
     От неприятных воспоминаний, Старк непроизвольно сжал руки на рукояти своего меча. Во рту снова появился тот самый вкус сырого мяса, который он так хотел забыть.
     Дозорный отогнал непрошенные мысли и сосредоточился на настоящем.
     Он увидел, как внизу к воротам возвращаются разведчики, посланные за Стену. И на крупе лошади одного из них лежало связанное тело какого-то одичалого. Эддард удовлетворенно кивнул: свою задачу разведчики выполнили, захватили языка и теперь Ночной Дозор сможет узнать расположение племен одичалых, как они сместились и что затевают.
     Конечно, эти дикари были упертыми и могли переносить даже самую чудовищную боль… Но в Дозоре хорошо умели развязывать языки даже самым упрямым одичалым.
     Прежде до Старка доходили тревожные новости, якобы одичалый Джорамун из племени тейнов собирает кланы «вольного народа» в единую армию. Это была серьезная опасность для всего королевства и Эддард не мог её просто проигнорировать, поэтому он и послал разведчиков за Стену.
     К тому времени, когда Эддард спустился вниз, разведчики уже снимали своё снаряжение и грелись у костра во дворе Твердыни Ночи. К Старку вышел Первый разведчик, Уолд Риккер. Они с Эддардом были старыми друзьями, вместе пришедшими в Дозор и вместе выживающими все эти годы. Фактически, они были друг другу большими братьями, чем все остальные дозорные.
     Старк обнял Уолда, которого уже и не чаял увидеть живым.
     - Долго же вы, - сказал Эддард, - я думал, до тебя все-таки добрались одичалые.
     - Только не в ближайшие лет двадцать, - со смехом ответил Риккер. – Посмотри, лорд-командующий, какую тварь мы поймали.
     Плененный одичалый, снятый с лошади, оказался вовсе не одичалым. И даже не человеком.
     На Старка смотрело своими светящимися синими глазами нечто похожее на человека. Кожа его была белой, словно снег, как и длинные волосы. Старк с удивлением отметил, что, судя по фигуре, эта тварь была женщиной – узкие плечи, широкие бедра. И сидела она так, как сидела бы женщина на её месте.
     - Что это? – спросил Старк. – Неужели Белый ходок?
     - Я думаю, он самый. Или, точнее будет сказать, она. Мы поймали её, когда возвращались назад. Она была одна, мы проверили. Пыталась сопротивляться, но мы легко её пленили.
     - А что одичалые? Я приказал привести языка.
     - Одичалых нет, - Уолд перестал улыбаться и сплюнул на снег. – Нигде, а мы проверили все известные нам стоянки их племён. Судя по следам, они ушли далеко на север, глубоко в Зачарованный лес. Я не рискнул следовать за ними – зима близко.
     - Зима близко, - тихо отозвался Старк, продолжая разглядывать плененную тварь.
     А тварь продолжала разглядывать его.
     Дозорный не был дураком или неграмотным свинопасом, он знал кто такие Белые ходоки или Иные, как их еще любили называть, хоть ныне есть глупцы, что считают их всего лишь страшной сказкой для малышей. И таких дураков с годами становилось лишь больше.
     Старк, в отличие от них, знал, что Иные – не выдумка для того, чтобы пугать непослушных детей. Жалкие столетия прошли со времен Долгой Ночи, когда Дозор победил в войне с ними. Пускай Эддард никогда и не видел Иных вживую, но знал он о них всё. Это были опасные и кровожадные твари.
     Но сейчас перед собой лорд-командующий Ночного Дозора видел не опасного и кровожадного монстра, а испуганную нечеловеческую женщину. Старк видел это по его сжатым и чуть дрожащим кулакам, по поджатым пальцам ног, по слегка вжатой в плечи голове.
     Старк давно забыл, что значит бояться, но страх он мог различать так же хорошо, как любое иное чувство.
     - Привезли её показать тебе, - кивнул на Иную Уолд. – Оказывается, это не сказки. А я до последнего не верил, пока своими глазами не увидел.
     - Все сказки основаны на реальности, - ответил Эддард.
     - Проверим хорошо ли она горит? – улыбнулся Риккер и разведчики, окружившие их, радостно засмеялись.
     Иные были истинными врагами Ночного Дозора, это знал каждый брат. И никакой жалости к этим тварям никто не испытывал. Плененная Иная была хорошим способом поднять моральных дух дозорных, напомнить им об их великой миссии – защищать мир живых от этих тварей.
     - Нет, - твердо ответил Старк.
     - Нет? – удивился Первый разведчик. – Почему? Тебе что, жалко её?
     - Не говори глупостей! Лучше ответь мне, сколько новобранцев мы получили в прошлом году.
     - Около двух тысяч, - мгновенно ответил Уолд.
     - А в этом?
     - Меньше тысячи.
     - И половина из них – осуждённые преступники, насильники да воры. А сколько провианта мы получили в прошлом и этом году? А стали? А одежды?
     Уолд мысленно подсчитал и мрачно посмотрел на связанную Иную, прекрасно поняв к чему клонит его лучший друг.
     - Мы отвезём эту тварь к моему брату, Брандону Старку, - сказал Эддард громко, чтобы все слышали. – И напомним всем, для чего существует Ночной Дозор! А то люди стали забывать, что именно мы их единственная защита от зла, что таится за Стеной. Что будет с Дозором, если они и вовсе решат, что мы не нужны? Да мы исчезнем за пару зим полностью!
     Разведчики молчали. Никто не спорил с лордом-командующим, ведь все и так знали и сами видели, как год от года Ночной Дозор получал все меньше и меньше поддержки от королей и лордов. Людям, посвятившим свою жизнь защите Стены, было больно наблюдать за тем, как их братство хиреет со временем и теряет своё прежнее значение.
     - Зима близко, - повторил Уолд, - мы не успеем до Винтерфелла до морозов.
     - Значит отправим Иную весной, - сказал Эддард, - а пока в темницу её!
     Этой ночью Старк не спал. У него из головы не шли синие глаза Иной и то, как она смотрела на него. Он закрывал глаза и в памяти тут же всплывало её лицо… И Эддард находил его… прекрасным.
     Под покровом ночи, лорд-командующий бесшумно спустился в подземелья Твердыни Ночи, удивив старжников.
     Иная была прикована к стене. В темноте камеры только светились её глаза, пока Старк не запалил факел и занес его внутрь. Тут же свет огня осветил и белоснежную кожу пленницы.
     Эддард присел рядом с ней, ничуть не боясь, и принялся с любопытством, которого не замечал за собой ранее, осматривать Иную. Та же с не меньшим любопытством смотрела на лорда-командующего.
     Старк отметил, что, наверное, это единственный случай за всю историю, когда Иной и человек находятся друг от друга так близко и не сражаются. Хотя, не будь цепей на руках Иной, все было бы иначе.
     - Как тебя зовут? – спросил Эддард, облизнув пересохшие губы.
     Иная покачала головой, показывая, что она не понимает сидящего перед человека. Или не может ответить. Пленница протянула к Старку свои руки, явно демонстрируя желание дотронуться до него.
     Обычный человек или даже дозорный испугались бы и не посмели бы Иной даже прикоснуться к себе. Но страх Эддарда Старка умер многие годы назад, за Стеной, вместе с его верой в лучшее и десятком братьев.
     Какая-то неведомая сила тянула его к пленнице и лорд-командующий без тени сомнения придвинулся ближе и позволил пальцам Иной коснуться его лица.
     Тут же он почувствовал холод. Но не тот, что пронзал тело до костей и убивал людей и лошадей за считанные секунда. Это был приятный холод, что приносит прохладу в жаркий летний день. Неосознанно Старк придвинулся ближе, кладя свою ладонь поверх руки Иной и не давая ей убрать её с его лица.
     В следующее мгновение в мыслях Эддарда возникли образы. Дозорный сразу понял, что это Иная пытается общаться с ним через его мысли и показывает что-то.
     Сосредоточившись, Старк увидел многое.
     Он увидел бескрайние снежные просторы, ровные как стол. И огромные города на них. Дома и здания были сделаны из прозрачного льда и высотой своей, казалось, были до неба. На «улицах» этих городов он видел Иных, сотни и тысячи Иных. Все, как один, белокожи, со сверкающими синими глазами и белыми волосами.
     Старк увидел их «быт», их дома изнутри и то, как они живут. Иная показала ему их «жизнь»: то, что им не надо есть и спать и своё время они коротают, занимаясь обустройством своих городов, ваянием ледяных скульптур, созданием новых узоров на льду, предположительно занятием магией и многим другим. Старк, как ни старался, не мог увидеть и познать всё.
     Но даже капля увиденного смогла оказать на него большое впечатление.
     Иные, показанные пленницей, вовсе не были тем ужасом, что остался в легендах. Они не были созданиями ночи, чьей единственной целью было только убийство живых существ.
     Эддард с удивлением понял, что если Иная не врёт, то её народ ничем не отличается от его собственного. Они воевали в прошлом, да, но в жизни они не такие уж и разные. И вне поля боя Иные… такие же, как люди. Так же живут и занимаются своими делами, а вовсе не лелеют планы о том, как бы уничтожить всех людей во всем мире.
     Старк не был дураком и отнюдь не проникся к Иным священным уважением и почитанием. Но он задумался.
     И это заставило его раз за разом приходить к пленённой Иной каждую ночь, пока никто из братьев не видит. И с каждым разом он узнавал всё больше и больше. Как и Иная – в один момент Старк начал обучать её людскому языку, и та очень быстро научилась говорить с Эддардом на одном наречии.
     Тем временем зима наступила и продолжалась, день за днём, месяц за месяцем. Еды в Ночном Дозоре становилось все меньше, люди умирали по самым разным причинам, но лорда-командующего это заботило уже меньше, чем прежде – все его мысли были заняты Иной.
     Эддард Старк и сам не помнил, когда первый раз поцеловал Иную, которая испытывала то же влечение к дозорному, что и он к ней. В результате, из темницы она «переехала» в покои лорда-командующего.
     Это породило множество шуток среди братьев Дозора, смеющихся над тем, что их командир затащил в койку Белого ходока. Но он все же уважали лорда-командующего и оставались ему верны даже в такой ситуации.
     А в один из дней, Эддард стал рассказывать своим братьям о том, что узнал от Иной. Некоторые были недовольны этим, считая, что пленница магией очаровала Старка, но больше были тех, кто с интересом слушал своего командира.
     Разумеется, это не могло не стать причиной раскола в Ночном Дозоре.
     И во главе заговорщиков против Старка встал Уолд Риккер.
     Первый разведчик не стал тянуть и, собрав всех верных ему братьев, с оружием в руках вызвал во двор Твердыни Ночи Эддарда Старка.
     - Неужели ты не понимаешь, что она задурманила твои мозги?! – кричал Риккер, когда его с другими предателями окружили верные лорду-командующему дозорные. – Эта тварь вертит тобой, как хочет! Позволь мне убить её, брат!
     - Это ты не хочешь понимать! – отвечал ему Старк, чьё сердце разрывалось от боли выбора между Иной, ставшей ему любимой женой, и Уолдом, бывшим его братом. – Никто не очаровывал меня магией! Ты просто не хочешь слушать меня!
     - Слушать тебя?! Чтобы и мне и всем другим, сохранившим разум, запудрила мозги эта кровожадная тварь?!
     - Она никого еще не убила! Тебе не за что её судить или обвинять!
     - Довольно! Если ты сохранил хотя бы частицу Эддарда Старка, которого я звал братом, отойди в сторону!
     В тот день многие дозорные были убиты. В том числе и Первый разведчик Уолд Риккер, убитый рукой своего лучшего друга Эддарда Старка.
     После этого дня, Ночной Дозор сильно изменился.
     ***
     Многие годы спустя, Король Севера Брандон Старк и Король-За-Стеной Джорамун объединили свои силы против Ночного Дозора и Эддарда Старка, провозгласившего себя Королём Ночи.
     Война была не долгой – дозорные не могли сражаться на два фронта против превосходящих сил двух врагов. Большая часть братьев сдалась сразу.
     Только Твердыня Ночи продолжала сопротивление до самого конца. До тех пор, пока не умер последний верный Эддарду Старку дозорный.
     Сам Король Ночи пытался сбежать со своей Королевой, которая убедила своего возлюбленного в том, что вблизи людей их жизнь никогда не будет спокойной и мирной и следовало бежать в Земли Вечной Зимы, как сделал весь её народ. Старк согласился, но с собой он хотел взять и всех верных ему людей.
     Но лишь у нескольких получилось уйти, всех остальных убили одичалые и северяне.
     Когда казалось, что враг отстал, Королеву Ночи сразила стрела с наконечником из драконьего стекла, мгновенно убившая жену Старка. Пустивший её одичалый был пойман и убит на месте безумным от горя Эддардом.
     А после Эддард Старк бессильно упал на колени перед разбитым льдом, единственным, что осталось от тела его любимой. Даже сопровождающие его товарищи не могли докричаться до разума бывшего лорда-командующего.
     Лишь спустя какое-то время, холодные руки, легшие на плечи Старка, смогли привести его в чувство. Король Ночи поднял взгляд и встретился со взглядом светящихся синих глаз. Сначала Эддард счел, что это его жена вернулась из мертвых, но вся надежда его быстро разрушилась, когда он рассмотрел стоящую рядом с ней Иную. Она не была даже похожа на его Королеву, просто другая Иная.
     Она звала Старка и его товарищей за собой, в Земли Вечной Зимы, где все они будут в безопасности. Но Эддард этому не верил. Он когда-то считал, что на Стене они будут в безопасности, если не будут проявлять агрессии. Но армии одичалых и северян все равно пришли за ним, руководствуясь глупыми сказками и легендами об Иных.
     Джорамун и Брандон считали, что Белые ходоки опасны и должны быть уничтожены. И они не слушали доводов Старка о том, что Иные вовсе не те монстры, о которых говорится в мифах.
     Сжав кулаки, Эддард на секунду представил, что будет, если одичалые или северяне доберутся до городов Иных… Будет новая война, в которой у Иных не будет и шанса – их слишком мало и они не умеют хорошо воевать.
     В этот момент Эддард Старк, давший клятву защитить расу его возлюбленной жены от зла живых, умер.
     С колен поднялся Король Ночи, в груди которого навеки воцарился холод.
     Где-то на Севере открыл глаза Брандон Старк.

Примечание к части

     http://s012.radikal.ru/i319/1708/b5/dbb3620262a8.jpg - Король Ночи и Королева Ночи
>

Глава XXVI. Север.

     Джейме, вполне ожидаемо, был в крайней степени недоволен тем, что я закинул Серсею в Молчаливые Сестры и отрезал ей язык. Более того – я отчётливо видел и чувствовал его злость. По-хорошему, следовало убить его прямо в моих покоях… Вот только Джейме Ланнистер был отличным полководцем, заслуженным гвардейцем и до сих пор хранил мне верность. Его убийство однозначно плохо скажется на моей тщательно оберегаемой репутации.
     Так что… пока что я решил оставить ему жизнь. Кто знает, может он одумается, и его злоба ни к чему не приведёт. В крайней случае, договоримся как-нибудь, все же Джейме был вполне здравомыслящим человеком. Отдам ему, тайно, его любимую Серсею, раз уж на то пошло, мне не жалко.
     Однако, заниматься им у меня не было возможности – я, как раз сразу же после нашего разговора, улетал на Север, с тремя своими новыми драконами и двадцатью самыми верными гвардейцами, исключительно для внушительности. Белые плащи, вычищенные до блеска доспехи и оружие, высокий рост и широкие плечи – одним своим видом гвардейцы являли миру силу и мощь нового короля.
     Втайне от всех, я поил их зельями силы и мудрости. Второе, вопреки названию, добавляло человеку не мудрости, а опыта в том или ином деле. В частности, я буквально «вливал» в своих гвардейцев свои собственные навыки владения оружием. Вкупе с куда лучшими чарами на снаряжении и прочими зельями, а также серьезной промывкой мозгов, гвардейцы были сильнее и умелее любого другого солдата моей армии, как им и полагается. А еще они были преданы лично мне до смерти, даже больше, чем Безупречные были верны моей новой жене, и презрительно относились к возможной смерти, готовые защищать моё драгоценное тело своими тушами, хоть и вряд ли это когда-нибудь пригодится.
     Я бы с удовольствием взял куда больше людей и вообще снарядил бы целый королевский поезд, как Роберт когда-то, но гораздо масштабнее. Вот только отсутствие нормальных дорог в Вестеросе убивало всю идею на корню. Без них путь до Севера займет минимум месяц, в то время как по приличной дороге это заняло бы неделю или две максимум.
     Увы, прежде я не мог озаботиться инфраструктурой королевства из-за гражданской войны, а теперь уже поздно – зима на носу и дороги в это время года будут обустраивать только идиоты. Но ничего, мои сторонники уже нашли толковых мастеров в Эссосе, которые с приходом весны и лета начнут один из масштабнейших моих проектов – строительство сети дорог по всему Вестеросу.
     За эталон качества я, само собой, взял дороги в Византии. Умели византийцы строить, этого у них не отнять. Воевать не умели, в отличие от своих предков, а вот строили замечательно! Но это всё было делом будущего.
     К тому же, в Железном Холме меня будет ждать Пёс с теми рыцарями, с которыми я его направил к Стене. В конфликте двух ублюдков он не принимал участия, насколько я понял, и поэтому королевские силы не понесли потерь. Хотя надо будет уточнить, почему он их вообще не остановил, как и должен был.
     И вот, сев на Дрогона, разместив гвардейцев на спинах двух других драконов, я отдал Тириону последние распоряжения: за столицей следить, безобразий не допуская, Дейенерис с цепи не спускать, близко не подходить и кормить с палки, а то укусит. Мне вот, например, пыталась откусить в первую брачную ночь. Наивная. Ничего, посидит пару неделек на поводке, поголодает немного – глядишь и ума прибавится.
     ***
     Железный Холм располагался в весьма удобном в сложившихся обстоятельствах месте – аккурат между Винтерфеллом и Стеной. Идеальное место, чтобы решить проблему Севера раз и навсегда!
     Именно поэтому я вороном приказал обоим ублюдкам Сноу, Уайтхиллам и Мансу прибыть в Железный Холм, строго-настрого запретив им пытаться убить друг друга, под угрозой сжечь их всех скопом. В принципе, такой способ решения проблемы я вполне себе рассматривал и отчасти он меня даже устраивал. Но оставлю его на крайний случай.
     До родового замка Форрестеров мы долетели за три дня. Можно было бы и быстрее, но драконам пришлось нести большой груз. Да и держаться на ящерицах на большой скорости было трудно. К тому же, лететь было чертовски холодно – и никакие согревающие чары сопровождающим меня гвардейцам не помогали, холодный пронизывающий ветер всё равно вынуждал делать регулярные остановки, чтобы смертные могли погреться. Один бы я добрался куда быстрее.
     Но это и так было быстро. По крайней мере, к нашему прибытию собравшиеся в Железном Холме армии друг друга не перерезали. Уже хорошо.
     Перед замком было разбито сотни шатров – меньше, чем я ожидал, но всё равно многовато. И тем, кто в них спит, еще повезло, что северяне знают толк в холоде и потому вместо простой ткани использовали мех и шкуры, наверняка еще и утеплённые чем-то, иначе вся собравшаяся армия померла бы в первую же ночь от переохлаждения.
     Условно это стойбище было разбито на два лагеря – сторонники одного Сноу и сторонники другого Сноу. На стороне Джона отчетливо выделялись шатры одичалых, да и в целом его «армия» была довольно разношёрстной. А вот на стороне Рамси наоборот царила дисциплина и единообразие буквально во всём, лишь разные знамёна указывали на присутствие в его стане представителей других домов.
     Конечно, стоило только появиться в небе драконам, как все люди немедленно вывалились из своих теплых укрытий. Казалось, солдаты даже забыли, что они вообще-то враги – переговаривались друг с другом, показывали на трёх летящих в высоте ящериц. Я был доволен произведённым впечатлением.
     Драконы приземлились во внутренний двор Железного Холма, специально расчищенный к моему прибытию – в письме я особо отметил необходимость этого. Когда я и двадцать моих лучших воинов слезли с драконов, я отпустил поохотиться Визериона и Рейгаля, оставив с собой только Дрогона, чтобы он одним своим видом внушал ужас и трепет в сердца моих непокорных подданных. Ну и быть может для его пламени найдётся работка.
     Из замка, сразу же после нашего приземления, вышла целая толпа народа. И были это сплошь ключевые персонажи развернувшейся на Севере драмы – Джон и Рамси Сноу, Манс Налётчик, семьи Форрестеров и Уайтхиллов, а также их сторонники и союзники. Я различил представителей Мормонтов, Карстарков, Амберов и целой плеяды прочих мелких домов, которым по-хорошему давно полагалось уже сгинуть. Самыми необычными присутствующими были какие-то… наёмники, судя по легкой одежде и явному недовольству погодой, из Эссоса.
     Отдельно выделялся Пёс, который с показным безразличием осмотрел дракона, покосился на Манса и занял своё место подле меня после короткого поклона. Хороший Пёсик, верный, как и его старший братишка.
     Вперёд всей делегации вышло четверо – Джон и Рамси, а также, как я полагаю, молодой лорд Итан Форрестер и лорд Ладд Уайтхилл, высокий и тучный мужчина.
     На правах хозяина дома, говорить начал лорд Форрестер. Я был удивлен, когда узнал, что после смерти отца и старшего брата хозяином Железного Холма объявил себя младший сын Форрестеров. Был еще один, средний, но тот был изгнан на Эссос, насколько я помню. Собственно, это объясняло, откуда могли взяться эти отнюдь не морозоустойчивые наёмники.
     Итан был юношей гораздо младше Джоффри, но при этом ему хватило духу противостоять тем бедам, что свалились на семью Форрестеров после смерти его отца и наследника, и провала мятежа северян. Поговаривали, что он дал отпор даже Рамси. Интересный молодой смертный.
     - Ваше величество, - лорд Форрестер первым склонился передо мной, и все последовали его примеру, кроме Джона и Рамси, отделавшихся лишь формальным поклоном, как Пёс.
     Вот только Сандор – мой верный гвардеец, служащий вначале Джоффри, а потом и мне без нареканий. Что я позволяю ему – не позволено другим. Запомним эту непочтительность.
     - Я рад, - голос Итана предательски дрогнул, но он быстро справился с собой, - приветствовать вас в Железном Холме.
     Симпатичная служанка, отчаянно краснея и робея, поднесла мне краюху хлеба с солью – традиция Семи королевств, символизирующая, что хозяин принял гостя и гарантирует ему безопасность и защиту в стенах своего дома. Забавно, ведь именно я могу тут всех убить, а никак не наоборот. Но традиции должно уважать, так что я отломил кусок хлеба, посыпал его солью и съел. Сопровождающие меня гвардейцы повторили мои действия.
     - Я прибыл так быстро, как смог, когда узнал, что Север до сих пор не приведён к согласию… И что поставки стратегически важной древесины под угрозой.
     - Если вы позволите, мой король, я всё могу объяснить, - выступил вперёд Рамси.
     Внешность ублюдка Русе была… неприятной. Но судить по внешности я не буду. В конце концов, дела его говорят красноречивее слов. К слову, до сих пор покрыта тайной смерть Русе Болтона. Официально, он был убит мятежниками, не простившими ему предательства Старков. Однако, есть один факт, которых заставляет меня усомниться в этом. Дело в том, что когда-то у Русе был законный сын и наследник. Именно «был», на свою беду он познакомился с бастардом и вскоре после этого умер от болезни. Ко всему прочему, Болтон-старший до своей смерти успел жениться на одной из дочерей Фрея, которая так же погибла вскоре после смерти Русе. Совпадение или злой умысел?
     Зная о «подвигах» Рамси, уверен, что он приложил свои руки ко всем этим смертям. Но было ли мне до этого дело? Никакого, пока это шло на пользу государству. Рамси Болтон со своей жестокостью и умом меня вполне устраивал. До недавних событий, в которых мне только предстояло разобраться.
     - У тебя будет возможность объясниться, - сказал я, - в замке, когда я скажу это сделать.
     Болтон был сообразительным – заткнулся и не пытался больше вылезти вперёд.
     - А я гляжу, ты времени даром не терял, - неожиданно сказал Манс, плюя на все приличия и формальности, - целых трёх драконов себе отхватил. Собираешься натравить их на армию Короля Ночи?
     - Возможно, - уклончиво ответил я.
     - Это спасёт много жизней моих людей.
     - А твои люди достойны спасения? Пока что от них были только проблемы.
     - Не мы пролили первую кровь, - пожал плечами Налётчик, - мы никого не трогали и старались обустроиться на новых землях, когда пришли выродки этого ублюдка и не стали резать женщин и детей. Мы лишь защищались.
     - Уверен, у «этого ублюдка» подготовлены слова не хуже твоих.
     - Я не обучен красиво говорить. Мои слова звучат убедительно лишь потому, что я говорю правду.
     - Тяжёлый выбор кому поверить: предателям, нарушившим свои клятвы, или предателям, нарушившим свои клятвы.
     По лицам собравшихся я понял, что мне готовы возразить. Но давать им такую возможность я не собирался.
     - Манс Налётчик, прежде ты был братом Ночного Дозора. Но ты нарушил свою клятву и стал Королём-За-Стеной, возглавил одичалых. Джон Сноу, с тобой та же история. Итак, Форрестер, твоя семья поддержала мятежника Робба Старка и тем самым вы нарушили свою присягу короне. Рамси Болтон и Ладд Уайтхилл, вы поступили так же, но в отношении присяги дому Старков. Я просто не понимаю, почему бы вас всех не сжечь разом? Проблем стало бы существенно меньше.
     Дракон за моей спиной, повинуясь моему беззвучному приказу, грозно зарычал и выпустил в воздух струю пламени. Впечатление это произвело на всех – лорды и леди передо мной испуганно отступили, а простолюдины, в том числе и солдаты, в ужасе заорали – драконов в Вестеросе боялись, храня в памяти ужасные истории о Завоевании.
     - Вам всем придётся сильно постараться, чтобы убедить меня, - с улыбкой, вызванной страхом окружающих, сказал я. – Завтра, в полдень, состоится суд над вами всеми. Советую хорошо подготовиться к нему. А теперь… я желаю отдохнуть.
     Не обращая больше внимания на собравшихся, я прошёл сквозь расступающуюся толпу к замку, в сопровождении своих воинов, остановившись лишь у лорда Ладда. Пройти мимо, не высказав своего неудовольствия, было просто выше моих сил.
     - У столицы орудуют банды наёмников и Безупречных, выживших после разгрома их армий, - начал перечислять я. – Север до сих пор не покорён. Весь Вестерос залечивает раны от прошедшей гражданской войны. Зима надвигается. За Стеной армия мертвых ждёт возможности напасть. И вы, лорд Уайтхилл, выбрали это время, чтобы решить земельный спор? Еще более неподходящего времени не нашлось?
     ***
     Не смотря на своё бедственное положение, Форрестеры смогли найти ресурсы, чтобы достойно меня встретить – устроенный ими пир по случаю моего прибытия удался на славу. Надеюсь, они не хотели таким образом получить мою благосклонность? Иначе я буду разочарован.
     Разумеется, на пиру присутствовали и все остальные действующие лица. Забавно было наблюдать какие «многозначительные» взгляды они бросают друг на друга, некоторые – на меня. Можно с уверенностью утверждать, что все в главном зале Железного Холма ненавидели друг друга.
     За центральным столом рядом со мной сидели, на правах хозяев, семья Форрестеров в полном своём составе, за исключением Эшера, который предпочел сидеть со своими наёмниками, приведёнными им с Эссоса, Джон и Рамси, Ладд Уайтхилл и Манс Налётчик.
     Никакого веселья и радости в зале не наблюдалось – все молча ели и пили, готовые в любой момент начать убивать соседей ложками и вилками.
     - Итак, в чьих руках сейчас Винтерфелл? – спросил я, решив разбавить молчание.
     - В моих, ваша светлость, - после недолгого молчания ответил Джон Сноу, - точнее, в руках лорда Рикона Старка.
     - А разве младших сыновей Старков не убил Теон Грейджой?
     - Нет, он выдал за их трупы тела крестьянских мальчишек, Бран и Рикон выжили.
     Вот оно как… Это сильно меняет дело. Я-то рассчитывал, что все живые Старки в моих руках, а оказывается двое из них не под контролем.
     - Почему тогда ты назвал лордом Рикона? – обратил я внимание на очевидную ошибку. – Разве Брандон не старше своего брата и не имеет больше прав на титул лорда?
     - Бран… отказался от наследства отца, - нехотя пояснил Сноу.
     - Умный парень, - одобрительно покивал я. – А вот Рикон не очень. Полагаю, он слишком мал, чтобы понимать какую свинью все вы ему подложили, сделав его невольной мишенью для меня и лорда Болтона.
     - Мальчишка мне не угроза, - тут же вступил в разговор Рамси. – Большая часть Севера поддерживает меня.
     - И, тем не менее, Винтерфелл тобой не взят, а армия твоих врагов не разбита. Так ли ты силён, как хочешь показать, Рамси?
     - Государь, дайте мне возможность, и я выжгу Старков с одичалыми с моих земель!
     «С моих земель» - как же неправильно это прозвучало. Рамси действительно подобен бешеной собаке, что забыла своё место. Или же проще – он своего места и не знал, искренне полагая, что я отдал Север в его полную власть… Да, скорее всего так и есть, вряд ли Рамси способен возвыситься над заложенным в него феодальным мышлением и увидеть картину целиком.
     Вопреки своему желанию, я почувствовал грусть. Тоску по невовремя убитому Тайвину Ланнистеру. Из всех глупцов, что окружают меня, лишь он один в полной мере мог осознать то, что я творю. И не просто осознать, но понять и принять! Он смог скинуть оковы воспитания и стереотипов со своего мышления и взглянуть на Семь королевств по-новому! Он увидел будущее королевства так, как его видел я – единым, сильным, под властью одного короля. Без паршивых лордов, мнящих себя центром мира.
     Помимо Тайвина мою задумку понимал разве что Тирион, и то в урезанном виде, да может ещё Маргери и Арианна, но этим двоим веры нет. Кто еще? Да никого!
     Как же тоскливо, оказывается, не иметь рядом помощников, хотя бы вполовину равных тебе. А ведь я сильно недооценивал раньше потерю «дедушки»!
     Рамси уж точно не суждено стать моим верным сторонником. Он слишком… эгоистичен для моего королевства.
     - Я приказывал тебе не трогать одичалых, - негромко сказал я, даже не смотря в сторону безумца, - и велел построить укрепления на Последней реке. Но ты нарушил мой приказ, «лорд Болтон». И лучше тебе помолчать, если ты не желаешь вызвать мой гнев.
     Даже на Севере слава о мне уже гремело во всех углах. И о том, как я страшен в гневе. Так что Рамси счёл за лучшее замолчать. Манс открыто улыбался, явно будучи довольным тем, что его врага заткнули.
     - Лорд Итан, - обратился я к сохраняющему спокойствие юноше и возвращая разговор к светской беседе, - эта говядина отменно приготовлена. И даже без яда. Передайте мои комплименты своему повару…
     ***
     Суд я решил провести на свежем воздухе – центральный двор замка для этой цели был заставлен столами в форме буквы «П» и стульями. Я восседал в центральной части, а по обе стороны от меня сидели «команды» обоих ублюдков, друг напротив друга. За всем этим представлением с ворот стены злобно наблюдал Дрогон, иногда порыкивая и пугая особо впечатлительных солдат и барышень.
     Я не планировал затягивать суд. По сути, решение я уже принял и всё, что мне скажут обе стороны, будет лишь сотрясанием воздуха. Это было просто представление для тех, кого я решил поддержать. Хотя я и не отрицал возможность того, что одна из сторон сможет переубедить меня и доказать именно свою правоту.
     Начать я решил с проблемы Форрестеров и Уайтхиллов. Со стороны первых был Итан, Эшер и их мать Элисса, со стороны вторых – Ладд и его сын Грифф.
     Как я и думал, почти никакого конструктива не было, Итан и Ладд лишь обвиняли друг друга во всех смертных грехах, особенный упор оба делали на предательство короны первыми и Старков вторыми. Разве что Итан сделал весьма резонное замечание на счёт того, что когда-то у Уайтхиллов была своя роща железностволов, но они загубили её буквально за пару десятков лет.
     И, должен признать, это был весомый аргумент. Даже Ладд не мог отрицать того, что в деле ухода за деревьями и по мастерству работы с ними его дом уступает Форрестерам.
     Как я и говорил ранее, железностволы были стратегически важным ресурсом для королевства. Шла древесина на корабли, укрепления и щиты, в основном. И поставки этого дерева в преддверии войны были мне нужны особенно сильно. Да и негоже было бы лишиться этого ресурса после из-за халатности Уайтхиллов.
     Конечно, Форрестеры поддержали мятежника Старка… Вот только сейчас этот дом был в том положении, что я без труда мог получить их верность. А Уайтхиллы останутся вассалами Болтонов до конца, им веры быть не может.
     Выбор между предателями, умеющими обращаться с железностволами, и предателями, не умеющими этого, был очевиден. Но озвучивать своё решение я отнюдь не спешил, предпочтя сначала выслушать обоих Сноу. Ни Итану, ни Ладду это не понравилось, но какое мне дело до их чувств?
     Вот речь Рамси и Джона отличалась разительно.
     Бастард Болтона упирал на своё законное право, которое я сам ему дал, и на то, что одичалые – это дикари, которым нет места на Севере.
     Бастард Старка говорил об армии мертвых, что движется из-за Стены и о том, что не время для глупых междоусобных свар, мол, надо готовиться к вторжению Иных и у него, якобы, уже есть определенные идеи на этот счёт. В частности, он предлагал мне своей властью объединить все силы северян и начать добывать драконье стекло на Драконьем Камне. Про стекло – это была особенно интересная информация. У меня уже были идея о том, как его использовать с наибольшей эффективностью.
     Можно было, например, рассыпать осколки драконьего стекла по пути следования армии мертвых – пускай они все подохнут от заноз. Если, конечно, оно действительно настолько эффективно, как рассказывает Джон Сноу, что хватает одного удара, чтобы упокоить мертвеца.
     В целом, Джон Сноу показался мне куда убедительней Рамси. Дело в том, что в нём я увидел… нетипичное мышление. Он не говорил ни о мести за своего отца, которого я казнил, ни о независимом Севере, ни о своем возвышении. Он видел картину мира вовсе не так, как остальные. Он знал о надвигающемся ужасе и для борьбы с ним был готов пожертвовать личными интересами, ради спасения всех людей. Ради… служения. Признаюсь, это была заманчивая возможность.
     Если Джон Сноу действительно тот, за кого я его принимаю, он может оказаться полезным союзником, вопреки прошлому. Хотя, разумеется, ему придётся доказать свою верность в грядущей войне, а до тех пор за ним нужен глаз да глаз.
     Рамси же был полезен до определенного момента, но зачем мне он, когда у меня есть куда более послушный и предсказуемый Гора? Да и, будем честны, Григор Клиган куда талантливее и универсальней, чем садист Рамси.
     - Роща железностволов остаётся под контролем дома Форрестеров, - вынес я своё решение, когда стороны закончили говорить.
     Попытавшегося вскочить Ладда остановила тяжёлая рука гвардейца, упавшая ему на плечо. Итан же со своей матерью выглядели счастливо.
     - Поставки древесины должны быть увеличены и идти напрямую короне, - продолжил я.
     - Но, ваша светлость, - заговорила Элисса, - если мы увеличим вырубку рощи, то железностволы окажутся под угрозой исчезновения. Мы должны быть аккуратны, чтобы не лишиться всех деревьев.
     - Приближается война, леди Элисса, и мне нужно больше дерева. Оставьте нетронутым необходимый минимум для возрождения рощи после победы.
     Форрестеры нахмурились. И я понимал их опасения – железностволы были главной и основной статьей их доходов. Вырубив рощу сейчас – в будущем, они рискуют оказаться в нищете. И сейчас, если честно, они были далеко не самым богатым домом на Севере.
     - Корона возьмет на себя все расходы по оказанию вам финансовой помощи, а также по увеличению вашей рощи, - сказал я и лица Итана с матерью в момент разгладились.
     Вот и первые дотации. В принципе, в будущем развитие Севера все равно потребует колоссальных вливаний золота и серебра, пока этот регион не начнёт приносить прибыль. Всё же, этот край и себя-то еле-еле обеспечивает, будет весьма трудно сделать из него что-то более впечатляющее. Но к трудностям я был готов.
     Север – это золотое дно, которое пока никто не вскрыл. Насколько я знал, тут была масса залежей железа, свинца, скрытых в недрах вечной мерзлоты, и прочих природных ресурсов, не говоря про лес. Всё это богатство ещё не начали добывать лишь по причине труднодоступности. Ни у кого в Семи королевствах не было денег, чтобы начать по-настоящему разрабатывать Север. А у меня золота и желания хватит.
     Пусть же Форрестеры будут первыми, кто узнает значение слова «дотации».
     - Что касается одичалых и всего прочего… - я выдержал паузу, рассматривая двух бастардов, - Джон Сноу, своей властью я назначаю тебя наместником Севера. Возьми под своё командование войска северян и одичалых, вместе с Мансом, и занимайте оборону на…
     - Мои люди не пойдут за паршивым ублюдком! – не выдержал всё-таки Рамси.
     Он злобно скалился и явно не собирался сдаваться без боя. Опасный псих, совершенно неуправляемый. Что ж, у него был шанс. Было ошибкой признавать его Болтоном и давать ему Север – это я признаю. Хотя лордов он знатно проредил.
     - Ах да, касаемо вас, - я посмотрел на Уайтхиллов и Рамси, стоящих в настоящем круге отчуждения, даже мои гвардейцы, по моему сигналу, отошли, - я понимаю, что вы не желаете признать своё поражение, хотя это было бы мудро. К сожалению, надвигающаяся угроза лишает меня возможности оставлять в тылу тех, в чьей верности я сомневаюсь.
     Дрогон открыл свою пасть и, прежде чем кто-либо успел понять, выпустил в трёх мужчин струю пламени. Рамси, Ладд и Грифф даже не закричали – их тела обратились в пепел, вместе с доспехами и оружием, буквально за считанные секунды.
     - Суд окончен, - сказал я в заставшей над замком тишине, все собравшиеся в ужасе глядели то на меня, то на останки трёх бывших врагов, - принимайтесь за работу.

Примечание к части

     Отдых закончен. Прода будет выходить примерно раз в пару дней, может быть чаще, может быть реже.
>

Глава XXVII. Железная цена и морская невеста.

Примечание к части

     С наступившим Новым Годом! Хотел выложить проду к 1 января, но разбитый экран ноутбука помешал моим наполеоновским планам успеть дописать главу :) Так что вот такие запоздалые поздравления. Желаю всем в этом году побольше годного чтива и прод к любимым произведениям. Ну и всякой мелочевки: здоровья, счастья и все такого же в том же духе. К слову, всех верующих православных - с Рождеством! ЛММ вам судья... P.S.: Аша Грейджой - http://awoiaf.westeros.org/images/thumb/2/24/Magali_Villenueve_Asha_GreyjoyII.jpg/423px-Magali_Villenueve_Asha_GreyjoyII.jpg
     - Я всё равно не понимаю, почему вы назначили меня наместником Севера? – спросил меня Джон Сноу, когда мы с ним остались наедине на вершине одной из башен Железного Холма.
     - Ты уважаем на Севере, - просто ответил я, - раз уж тебя избрали лордом-командующим и решили поддержать северяне в войне с Рамси.
     - В голосовании я победил с перевесом в один голос, в дальнейшем мои братья предали меня. А в войне поддержали не меня, а просто не захотели присоединяться к Болтону.
     - Сколько ты пробыл в Дозоре? Года два? И за это время половина этого сброда насильников и убийц зауважала тебя достаточно, чтобы отдать за тебя свои голоса. Да и дома Севера могли просто отсидеться в стороне, но они решили выступить с тобой против Рамси. Прибавь к этому свою скромность, боевые навыки, репутацию, доставшуюся тебе от отца, и… ты ведь воскрес, верно? Значит ты не так прост, как считаешь.
     - Я обычный человек, во мне нет ничего особенного.
     - Ничего ты не знаешь, Джон Сноу. В любом случае, у меня некого поставить на пост наместника – все мои люди и так заняты. На данный момент, ты лучший кандидат, который полученную власть использует для подготовки Севера к войне, а не для удовлетворения собственных желаний.
     Джон повернулся на север и всмотрелся вдаль.
     Оставшиеся без верховного командования силы Болтонов и Уайтхиллов без каких-либо проблем сдались и присягнули на верность короне в полном составе. Никто не посмел возразить, когда я объявил, что командовать ими отныне будет Джон Сноу. Наверное, дело было в моей репутации, народной любви… и трёх драконах у меня за спиной. Конечно, на эти войска нельзя было положиться в полной мере, но им всё равно уготована не самая завидная роль пушечного мяса в предстоящей войне.
     Таким образом, с учётом одичалых, армия Севера насчитывала больше тридцати тысяч человек. И одно это создавало массу проблем, как минимум с продовольствием. Вся эта орава хотела ежедневно жрать и самостоятельно Север прокормить такую армию уже не мог, не говоря о почти ста тысячах одичалых, которых привёл Манс.
     Даже без нашествия мертвецов Север без моей помощи ждёт катастрофа в ближайшие месяцы – им банально нечего станет есть. На их общее счастье, я уже отправил ворона в столицу с приказом Тириону готовить гуманитарную помощь для Севера и начать добычу драконьего стекла, а также переслал приказы своим войскам выдвигаться к Винтерфеллу в срочном порядке.
     - Армия мёртвых – серьезная угроза, Сноу, - продолжил я, - даже с учётом королевской армии и… прочих моих достижений и возможностей. Мертвецам не нужно спать и отдыхать, есть и пить, они не ведают страха, не могут предать и убежать, беспрекословно выполняют любой приказ, им плевать на холод и раны, с каждым убитым они становятся только сильнее, а еще их направляет воля могущественного и опасного существа. Даже само время играет им на руку – им некуда спешить. Скажем прямо, наши шансы невелики.
     - У нас есть драконье стекло и драконы, мы можем победить, - убежденно ответил мне Джон.
     - Можем, - согласно киваю, - но… Вестерос до сих пор разделён. Думаешь Король Ночи не воспользуется этим? Он разумен, как я успел убедиться лично, и он однозначно попытается внести в наши ряды еще больше хаоса путём обмана и страха.
     - Значит, надежды нет?
     - Я этого не говорил. Я лишь сказал, что наши шансы невелики. У армии мёртвых есть один ощутимый минус – сам Король Ночи. Он бесспорно силён, но во время нашего с ним боя я смог кое-что почувствовать. Его магию. Я думаю, что со смертью Короля Ночи его чары развеются и все мертвецы, которых он поднял, вернутся в своё прежнее состояние.
     - Получается, достаточно убить Короля Ночи, и мы победим? – в голосе Сноу я отчетливо услышал проблеск надежды, даже его лицо перестало выражать вселенскую тоску и уныние.
     - Если бы всё было так просто, я бы уже это сделал. Это лишь моё предположение, не более того. К тому же, Король Ночи силён, как я уже сказал, сомневаюсь, что драконье стекло или пламя могут убить его. Я даже в своём мече не уверен до конца. И, ко всему прочему, Король Ночи не дурак, чтобы лезть впереди своей армии. Нет, он будет скрываться и не даст себя убить так просто.
     - Тогда нам надо найти способ выманить его и убить! – уверенности в собственных силах в голосе нового наместника Севера было так много, что даже меня это удивило.
     Мне бы такую уверенность.
     Увы, я сильно сомневался, что победа будет легкой. Какой смысл Королю Ночи подставляться? Да он банально может пустить своих мертвяков в лобовую атаку без всякой тактики – мои солдаты свалятся от усталости раньше, чем хотя бы ополовинят армию нежити. А ведь каждый убитый ещё и пополнит ряды его армии…
     Как бы ни были хороши королевские войска, а у мёртвых значительно больше преимуществ.
     - Легко сказать, да трудно сделать, - пробормотал я, возвращаясь мыслями к предстоящей, и неизбежной, битве.
     Так, в задумчивости я и покинул тоже о чём-то размышляющего нового наместника Севера, спустившись по лестнице в замок. И так глубоко я задумался, что чуть не столкнулся у входа в башню с толстым человеком в чёрной одежде Ночного Дозора.
     В руках он нёс какие-то свитки и большую книгу в кожаном переплёте и чуть не выронил их, когда увидел кого он чуть было не толкнул своим животом.
     Пробормотав какие-то извинения, толстяк быстро юркнул к лестнице и шустро двинулся наверх. К бывшему Лорду-командующему, я полагаю. В другое время я обязательно бы приказал высечь толстого дозорного за такое непочтение, но сейчас передо мной были проблемы куда серьёзней, чем какой-то простофиля. Так что забыв о нём почти сразу же, я двинулся к своим покоям.
     ***
     На военном совете, собранном на следующий день, было весьма жарко. И дело не только в том, что зал отапливали, не жалея дров, но и в горячих обсуждениях, вызванных предстоящей войной с мертвецами. У каждого присутствующего было своё мнение относительно сложившийся обстановки, и никто не стеснялся его высказывать и отстаивать.
     Накал «дискуссии» повышался с каждой минутой, а я спокойно сидел, рассматривая карту Семи королевств, и даже не пытался вступить в разговор. Собравшиеся «вояки» перебивали друг друга, приводили десятки аргументов в защиту своей позиции, изощрялись в проявлении тактического коварства… Неужели ни один из них не осознавал, что решать о стратегии в войне с Королём Ночи всё равно мне? Все их споры были попросту бессмысленными.
     Конечно, я мог бы взять на вооружение пару их идей… Если бы среди них были толковые мысли.
     Пока глупцы спорили, я думал. Мысленно ставил себя на место Короля Ночи и пытался предсказать его дальнейшие шаги. Как бы я поступил, имей я армию неутомимых мертвецов?
     - …войска займут укрепления на берегу Последней реки, - вносил очередное предложение наместник Сноу. – С запада наш фланг будет защищён Северными горами, а на востоке разместим часть резервов. Последний Очаг, если успеть его дополнительно укрепить, сможет сдержать любую атаку мертвецов.
     - Всё не то, - отмел я очередную идею Джона, наконец-то вступая в обсуждение. – Вы уже битых два часа впустую тратите время, говоря одно и то же раз за разом. «Оборона», «укрепления», «защита»… Знаете, что будет, если мы будем действовать по вашему плану?
     Никто не посмел меня перебить, хотя по лицам собравшихся было видно, что мои слова им не по нраву. Ещё бы, ведь я их чуть ли не открытым текстом обвинил в тупости.
     - На стороне Короля Ночи все преимущества, - продолжил я после короткого молчания. – С приближением его армии крепнет мороз, мертвецы не нуждаются в отдыхе, и они не ведают страха. Зачем им атаковать наши подготовленные позиции? На месте Короля Ночи я бы просто вымотал наших солдат ужасным холодом, страхом и лишением покоя. Другими словами, взял бы измором. Я бы пустил мертвецов в имитацию атаки, переходящую в отступление. И так снова и снова. Или бросал бы на наши позиции немногочисленные группы мертвецов. Сколько наши люди могут продержаться в постоянном напряжении? Неделю? Месяц? Рано или поздно даже самый стойкий потеряет волю к победе и лишится сил от физического истощения. И вот тогда мертвецы смогут перебить нашу армию даже без боя. А если они и решат штурмовать укрепления… На их стороне всё равно подавляющее численное преимущество. Впрочем, вряд ли Король Ночи пойдёт на такое, куда надежней в его положении немного выждать, позволяя нашим войскам слабнуть от холода и страха. Как я и сказал, спешить ему некуда.
     В комнате повисла тишина и я не спешил её нарушать. Пусть каждый, от Клигана и Сноу до юного Итана, осознает, что мертвецы не станут воевать так же, как это делают люди. У них целый ряд сильных сторон и при этом они начисто лишены смертных слабостей. Король Ночи точно не такой дурак, чтобы ими не воспользоваться.
     - Мы не станем сидеть за стенами и ждать смерти. Мы пойдём в наступление.
     Со стороны, возможно, это звучало чистым безумством – идти атаковать в усиливающийся мороз армию мертвых, но лично я на самом деле видел это единственным выходом в сложившейся ситуации.
     - Наша главная задача в этой войне – убить Короля Ночи. И он в любом случае это прекрасно понимает и не станет лезть в первых рядах на наши укрепления. А значит война может затянуться. Каждый лишний час этой войны – это всё новые и новые жертвы, которые будут только усиливать нашего врага. Поэтому я предлагаю вложить все наши силы, пока они еще у нас есть, в один-единственный удар и сокрушить им Короля Ночи. Мы ударим внезапно, на нашей земле, убьём всех Иных, и оставшиеся мертвецы сами опадут прахом. Оружие из драконьего стекла уже скоро будет в войсках. К тому же, у меня есть отличное средство для уничтожения строя мертвецов – драконы. Если повезёт, удастся спалить и самого Короля Ночи, и тогда война закончится еще быстрее. В любом случае, если наша атака будет успешной, он не сможет отсидеться в стороне и будет вынужден либо бежать, либо сражаться лично.
     - А мне нравится! – неожиданно поддержал меня Манс. – К чёртям оборону и укрепления! Лучшая защита – это нападение!
     - Рад, что моя идея пришлась тебе по вкусу, Налётчик. Ведь твои одичалые пойдут в первых рядах.
     Всю весёлость Манса как рукой сняло. Он мгновенно перестал улыбаться и посмотрел на меня злым взглядом. Не нужно было быть гениальным полководцем, чтобы понять простую истину: сражение не будет легким и потери наши будут велики. И те, кто пойдёт первыми, умрут, скорее всего, поголовно. А Манс хоть и перестал быть Королём-За-Стеной, всё еще оставался вождём одичалых. Уважаемым вождём. И, как любой хороший лидер, о своих людях он заботился, причем в равной степени о всех.
     Я, как бы это не было парадоксально, тоже в какой-то извращенной мере заботился о верных мне воинах. По крайней мере, в достаточной степени, чтобы предпочесть смерть дикарей, чем своих солдат. Да и это было просто логичнее: королевские солдаты были верны мне, а одичалые Манса не были до конца верны даже ему.
     И вот у меня есть отличная возможность избавиться от изрядной их доли под благовидным предлогом. Умрут как герои! Вечная им слава, почёт и уважение. Но – посмертно.
     Оставшиеся после этого одичалые уже не будут представлять из себя сколько-нибудь серьёзную угрозу для моей власти, так как останутся только дети, женщины и немощные.
     - Не могу сказать, что мне нравится эта идея, «король», - с угрозой в голосе произнёс Манс.
     - А ты думал, что земли вам достанутся бесплатно? Пускай твои люди своей кровью заплатят и делом докажут, что готовы жить в моём королевстве. Иначе какой с них толк? Не беспокойся, вы пойдёте не одни. Северянам тоже надо заплатить за свой затянувшийся мятеж.
     Сноу и так был напряжён, но после моих слов нахмурился еще сильнее.
     Но промолчал. Понимал, видимо, что моё слово последнее и никаким способом меня не переубедить.
     - Третьим рядом пойдут мои войска, - продолжил я, игнорируя недовольство Манса и Джона. – Так же они займут оба фланга.
     Расчёт был прост – найти и убить Короля Ночи до того, как закончатся одичалые и северяне. Но не слишком рано, а то их многовато уцелеет. Правда и тянуть опасно, а то как бы мертвецы на моих солдат не переключились.
     Разумеется, простым пушечным мясом никто не станет – всем будет выдано оружие из драконьего стекла, чтобы хотя бы перед смертью эти смертные могли принести мне пользу.
     - И не советую спорить, - перебил я хотевшего сказать что-то злобное Манса. – Одичалым в любом случае придётся заплатить за право жить не среди вечной зимы. И для всех вас будет лучше, если вы сделаете это в войне с Королём Ночи.
     И хорошо, что даже в случае полного провала одичалых и северян у моих солдат есть отличные шансы против армии мертвых, благодаря тем «козырям», что уже готовились мастерами-плотниками Форрестеров.
     ***
     Пока Манс и Сноу недовольно хмурились, а войска готовились к бою, я решил потратить время с наибольшей пользой и под шумок решить вопрос с Железными островами.
     Эти пираты продолжали быть той еще занозой в заднице. Они грабили, убивали, насиловали, угоняли в рабство – в общем, вели вполне обычную, цивилизованную жизнь привычных мне викингов.
     Рамси Сноу, пока был жив, конечно успел выбить их с Севера с свойственной ему жестокостью, но аппетиты железнорождённых это не поубавило.
     Нужны ли мне были такие подданные? Однозначно нет.
     Если дорнийцев я мог «перевоспитать» путём их расселения по Семи королевствам, то как мне исправить тех, кто привык жить разбоем? Островитяне и не умели никогда толком работать, кроме того минимума, необходимого им для грабежей. Да ладно бы просто не умели, они и не хотят.
     Зачем мне такие смертные? Особенно в условиях приближающейся войны. Вывод может быть только один, да и я уже давно к нему пришёл – Железные острова следует очистить от всякой жизни, а затем заново их заселить.
     И для этого дела у меня теперь были драконы. С ними задача зачистки Железных островов пройдёт куда быстрее и веселее. И эффективнее, как ни посмотри. Пламя драконов выжжет не только население островов, но и любое сомнение из душ моих подданных в том, что у меня хватит духа и против них применить этих летающих ящериц.
     Конечно, жители Вестероса еще помнили каким грозным оружием являются драконы, но никто из них не видел это воочию, остались лишь предания старины далекой, которые рассказывают детям на ночь. Пример Железных островов пробудит страх к драконам с новой силой, что мне и нужно.
     Интересно, что действуй я по-старому, как привык с Драгомиром, и сожжение островов неминуемо привёло бы к появлению какого-нибудь восстания против моей власти. Хотя, конечно, недовольные всё равно будут, но благодаря моей «новой политике», удары кнутом чередовать с раздачей пряников, таких вряд ли будет много. Особенно учитывая то, что своих самых ярых врагов я либо извёл под корень, либо сманил на свою сторону, как в случае с Мартеллами, Форрестерами и Сноу.
     Учитывая, что нападение Короля Ночи могло произойти в любой момент и время было дорого, я, отдав последние приказы, вылетел на драконе в сторону Железных Островов.
     Лететь я старался вдоль берега и все встреченные мной суда под флагом железнорожденных сжигал сразу же, не смотря на их попытки скрыться. Брать в плен для допроса или публичного суда я считал излишним, поэтому эти пираты отделывались относительно легкой смертью в драконьем пламени.
     К сожалению, к тому моменту, когда я достиг острова Черная Волна, мне не встретилась основная часть флота Железных островов. По слухам, их новый король смог собрать под своим знаменем солидный флот. И, видимо, он не простаивал. Впрочем, не беда: будет королевскому флоту задание и слава от победы над этими пиратами. А мне самому недосуг гоняться на драконах по всем водам Вестероса за сотней-другой корабликов.
     Черная Волна был самым маленьким островом в Железном заливе и потому на его зачистку ушло совсем немного времени. Я обрушил на него пламя трёх драконов и очень быстро лишь пепел и оплавленные камни остались на том месте, где располагались деревеньки железных людей и их замки.
     Они даже не пытались сопротивляться, эти «железнорождённые». Людишки внизу просто разбегались в разные стороны, бросая все свои пожитки, а также стариков и детей. Я не стал гоняться за каждым из них, ограничившись лишь зданиями, запасами продовольствия и основной массой населения. Все, кто спасся, всё равно скоро погибнут от голода и холода. И эта смерть будет куда хуже той, что принёс им я.
     Сидя на спине дракона и наблюдая за мечущимися в огне людьми, я не чувствовал ничего. Словно и не разумных существ пламени предаю, а тараканов травлю. Сходство усиливало то, что с моей высоты все они и были размером с таракана.
     Задумывался ли я в этот момент о том, как на это отреагируют остальные мои подданные? Да. Раньше, когда я ещё был Повелителем Лесной страны, мелочи вроде мыслей смертных меня не сильно волновали. Теперь же я относился к ним с большим вниманием. И конечно же я предполагал появление недовольных моими действиями – всё же сжечь Железные острова со всем населением не то же самое, что косвенно быть виновным в жертвах среди мирного населения во время гражданской войны.
     Однако момент для такого «ужасного» поступка был вполне благоприятный: я уже победил в гражданской войне, королевство при моём правлении уже живёт неплохо, землёй от моего имени управляют верные мне люди и совсем скоро я избавлю Вестерос от величайшей угрозы за последние восемь тысяч лет – от Иных. Разве нельзя такому замечательному правителю простить небольшой геноцид отъявленных пиратов?
     К слову, Железные острова имели для меня стратегическую ценность благодаря своим запасам природных ресурсов, и, вне всякого сомнения, я заселю их заново, но уже верными себе людям, к примеру, из Западных земель. Рудники Ланнистеров истощились, а тут опытные шахтёры получат новое поле для работы. Правда, без королевской поддержки острова будут осваивать по новой много десятилетий.
     Пока внизу бегали люди, пока горели и рушились их дома, где жили возможно целые поколения их предков, я был занят мыслями о предстоящих расходах на восстановление инфраструктуры Железных островов.
     ***
     «Железные люди» не могли оказать никакого достойного сопротивления драконам. У них даже баллист практически не было. Как и опыта нормальной, полноценной войны. Разбойники и пираты привыкли сражаться на море и ничего не могли противопоставить гигантским огнедышащим ящерицам. Да и кто смог бы?
     Убедившись в своём полном превосходстве, я осмелился разделить силы. Рейгаль и Визерион отправились на острова Харлоу, Солёный Утёс, Тюленья Шкура, Большой Вик, Старый Вик и Оркмонт, а сам я на Дрогоне полетел в самоё сердце железнорождённых – на Пайк, остров принадлежащий самим Грейджоям.
     Дело замедлялось лишь тем, что драконам, в отличие от меня, требовался отдых и еда. Правда со вторым проблем почти не было, желудок дракона оказался способен без проблем переварить грязного крестьянина в одежде.
     Первый удар на Пайке принял на себя Лордпорт – самый крупный город на архипелаге, но по размеру он уступал почти любому городу на материке. Оно и понятно, мало кто рисковал заходить в порт откровенных пиратов, а немногочисленных смельчаков-торговцев и контрабандистов было недостаточно, чтобы городок процветал с торговли.
     В порту Лордпорта можно было бы ожидать множество кораблей, ведь по слухам Бейлон Грейджой не позволял зашедшим судам покидать порт, во имя каких-то своих целей.
     Но порт был абсолютно пуст. Могу только предполагать, что после смерти прошлого «короля Железных островов» самые расторопные и умные капитаны увели свои корабли подальше от архипелага, а остальные оказались захвачены Эуроном и включены в свой флот.
     Железного флота в пределах видимости так же не оказалось. Либо Эурон где-то занимался грабежом, либо его звериное чутье на опасности подсказало ему, что пора бежать. И с собой, разумеется, он решил прихватить свой флот. Разумно, ведь беглец с огромным флотом имеет больше перспектив, чем без оного.
     Печально, ведь если Ауран не сможет перехватить корабли Грейджоя, то в ближайшие годы моря будут до отказа заполнены пиратами, что в свою очередь означало проблемы для торговли. Учитывая приближающуюся зиму и войну с мертвецами, никаких перебоев для купцов с Эсоса быть не должно! Я даже задумался о том, чтобы потратить пару месяцев лично, на драконах разыскивая Железный флот Эурона.
     Лордпорт тем временем оживал прямо на глазах – люди внизу забегали, стоило им только увидеть дракона. Характерно то, что даже люди с оружием отнюдь не стремились бросаться на защиту своего дома. И глупо винить их в трусости. Думаю, мало кто смог бы сохранить хладнокровие при атаке дракона. Разве что солдаты Великих домов, да королевской армии. За исключением Грейджоев, разумеется.
     Первым делом я поджёг городские стены. Не смотря на свои скромные размеры, большая часть зданий в городе были каменными. Полагаю, это связано с тем, что древесина шла в первую очередь на корабли – железнорождённые жили морем и почти у каждого была небольшая, но лодка, для рыбалки. Каменными были и стены. Вот только даже камни отлично горели и плавились от пламени дракона.
     Жители Лордпорта быстро поняли, что я им отрезаю путь к отступлению вглубь острова. И тогда они побежали в другую сторону – в море. Как я и сказал, практически у каждой семьи была как минимум лодка. И при должном порядке спастись могли бы очень многие.
     Вот только страх лишает смертных разума. Отчаянное желание жить застилает им глаза и в топку своей жизни они готовы кидать кого угодно: врагов, соседей, вчерашних друзей, собственную семью. Какое-то время я даже наблюдал, как взрослые мужчины пробиваются к лодкам, идя по телам более слабых женщин и детей.
     Любой человек, увидев такую картину, ужаснулся бы.
     Земля и здания были в крови, обезумившие от страха люди шли по трупам, давя тех, кто еще был жив, но оказался слишком медленным и слишком слабым. Добавьте к этому разгорающийся по всему городу огонь и получите картину настоящего ада на земли. Крики боли и слезы страха, смерть и агония заживо раздавленных безумной толпой людей…
     Когда-нибудь в учебниках истории этот момент будет описан без этих ужасных подробностей, сухо или даже восторженно. Мол, наш великий король искоренил рассадник бессовестных пиратов и люди Вестероса вздохнули с облегчением.
     Быть может стоит после зимы привезти на Пайк и другие острова мейстеров? Чтобы они своими глазами увидели этот ад и записали всё верно в своих книгах? И тогда мне больше не придётся делать такое в будущем.
     Впрочем, желание избежать подобного в дальнейшем было вызвано скорее прагматизмом, а не сопереживанием. Смертных мне не было жаль. Но я и не наслаждался происходящим.
     Просто я считал это необходимым.
     Я позволил нескольким лодкам отойти от берега на приличное расстояние, прежде чем Дрогон залил пламенем остальные. Гоняться за единичными целями в открытом море я не стал, сочтя полезным, если кто-то сможет добраться до материка и рассказать, что здесь произошло.
     Хоть я и старался выглядеть хорошим правителем, но мои подданные должны были знать, как выглядит гнев их Владыки.
     Добивать Лордпорт я не стал, оставив его на милость огню и страху. Самые везучие умрут от дыма или огня, остальных ждёт более незавидная участь.
     Пайк, родовой замок Грейджоев, уже был готов к бою. Хотя «боем» это назвать ни у кого язык бы не повернулся.
     Немногочисленные стражники замка готовили луки и арбалеты, но что стрелы и болты могли сделать дракону или мне? Храбрость солдат обеспечила им быструю и безболезненную смерть от пламени.
     От моего внимания не укрылся тот факт, что солдат было безбожно мало для родового замка. Залетать внутрь и проверять казну я даже не стал. Очевидно, что Эурон обчистил её и забрал большую часть своих людей с собой. По крайней мере, всё именно на это и указывало.
     Умный подонок.
     Желая покончить с Железными островами поскорее, я приказал Дрогону сжечь весь замок до основания. Сам я перед этим соскочил на скалы и наблюдал со стороны, как дракон рушит мосты между замковыми башнями, как заливает огнём каждое окно и дверь.
     Пылающий Пайк посреди буйного моря был великолепным зрелищем. Столь завораживающим, что я искренне пожалел, что со мной рядом нет художника, способного в красках запечатлеть этот момент на огромном холсте. Но я пообещал себе, что обязательно прикажу лучшему художнику Вестероса нарисовать эту картину по моей памяти.
     Огромные волны бились о скалы, на которых стоял горящий замок. И в этот момент, впервые за эти дни, я почувствовал наслаждение.
     Я стоял и смотрел до тех пор, пока башни главного здания не обрушились, погребая под собой и знаменитый Морской Трон. Ну, или то, что от него осталось.
     И только тогда я заметил в море несколько кораблей Железного флота, почти на самом горизонте. Будь я обычным человеком, и я бы их даже не увидел.
     Дрогон без промедления откликнулся на зов Амулета, и я прямо со скалы спрыгнул на его спину. С Пайком было покончено, Рейгаль и Визерион добьют оставшихся железнорождённых. А мне самому стало до смерти любопытно, чьи же корабли это были. Втайне я надеялся, что это Эурон оказался не так умён, как я считал – это сэкономило бы мне кучу времени и сил.
     Ни один корабль, как бы он ни был быстроходен, даже при попутном ветре и на полных парусах не способен убежать от того, кто передвигается по небу. Дрогон быстро нагнал небольшую флотилию, состоящую из четырёх кораблей.
     Интересовал меня ровно один – тот, над которым развевалось знамя Грейджоев.
     Без затей я спрыгнул на его палубу, отдав приказ дракону сжечь остальные суда.
     Коготь был со мной, и я был бы не прочь размяться после столько времени, проведенного в «седле». Вот только стоило моим ногам коснуться поверхности палубы, как весь экипаж бросил оружие и встал на колени передо мной.
     - Это было проще, чем я ожидал, - не сдержал я удивления, рассчитывая на то, что «железные люди» окажутся похрабрее.
     Или всё-таки молва обо мне ходит такая, что даже знаменитые пираты предпочитают сдаться на мою милость? Хотя, учитывая дракона, им в любом случае пришел бы конец, и они это прекрасно поняли. Так что покорность и надежда на мою милость – их единственный шанс сохранить жизни.
     - Где Эурон?
     - Его здесь нет!
     Из трюма на палубу поднялась девушка. Точнее, молодая женщина.
     Стройная, длинноногая, с короткими черными волосами, обветренной кожей, сильными руками и наглой, ехидной улыбкой. Её лицо было мне знакомо, да и описание видевших её людей подходило.
     - Аша Грейджой, я полагаю?
     Вместо ответа, дочь Бейлона окинула презрительным взглядом стоящий на коленях экипаж, от чего многие из них сильнее вжали головы в плечи, и посмотрела в сторону, на уже начинающие гореть корабли сопровождения.
     - Эурон сбежал, - небрежно, словно в светской беседе, бросила Аша, не отводя взгляда от своих кораблей, - он понял, что ты придёшь, король. Он взял все корабли, разграбил сокровищницу моего отца, забрал верных ему людей и отплыл.
     - Куда?
     - В сторону Эсоса, я думаю. Нигде больше он не сможет скрыться от тебя.
     - Пусть бежит, - махнул я рукой, - а почему ты не сбежала?
     - Хотела спасти тех, кого возможно. Я не ожидала, что ты появишься на Железных островах так скоро. По слухам, ты направлялся на Север.
     - Я там и был, - согласный кивок, - но драконы позволяют передвигаться быстрее, чем лошади.
     - Ты сжёг острова?
     - Да. Кое-кто несомненно уцелел, но вряд ли они проживут долго. Пайк, как ты могла видеть сама, разрушен.
     - И что дальше, кровавый король? Убьешь меня?
     - Это было в моих планах. Готова подраться?
     О дочери Бейлона ходило много историй. В частности, то, что отец воспитывал её как сына: учил сражаться и управлять кораблем, править и командовать. Говорили, что он хотел видеть её на Морском Троне после своей смерти. И она даже всерьёз претендовала на него! До появления Эурона.
     Рука Аши сжалась на рукояти меча, но вынимать его она не спешила. Женщина явно что-то задумала, чем вызвала во мне любопытство.
     - Отзови своего зверя, - коротко бросила она, - и сохрани жизнь моим людям. Позволь мне спасти тех, кто смог уцелеть на островах.
     - И что взамен?
     - Я. Ты ведь собираешь жён из всех Великий домов, как я слышала.
     - У меня уже есть четыре женщины, желающие меня убить. Зачем мне ещё одна? – не смотря на свои слова, я медлил.
     Аша отличалась от моих жен и довольно сильно. И, признаюсь, она смогла завладеть моим вниманием. Она даже напомнила мне одну мою наложницу, когда я был с Драгомиром. Именно она организовала особый отряд моей охраны из женщин, сохранивших мне верность до самого конца.
     - Без меня твоя «коллекция» будет неполной, - резонно заметила Аша, весьма метко уловив саму суть моего многожёнства, - и твоя победа в Вестеросе будет неполной.
     - Пиратка, жертвующая собой ради простых людей. Как благородно!
     - Не только ради людей! – совсем по-звериному рыкнула Аша, оскалившись. – Я хочу мести! Эурону, за моего отца и за все Железные острова! Если бы не он, всего этого могло бы и не случиться! Если бы только я заняла Морской Трон, как того хотел мой отец!
     Это было необычно. Дочь «морского короля» сама, добровольно, отдавала себя в мои руки. Приятное разнообразие, должен заметить. Пускай это и было вызвано эгоистичными желаниями, а не преклонением передо мной.
     - Ты заплатил железную цену и острова по праву твои, - продолжала Аша, - возьми меня в жёны и позволь спасти оставшихся людей, дай мне возможность отомстить – и никто не будет вернее тебе, чем я.
     Железнорождённые уважают силу. «Железная цена» и всё такое. Забавно, что уничтожив их, я лишь завоевал их уважение. Или слова Аши были ложью, призванными убедить меня.
     - Ты увидишь, что я не похожа на тех изнеженных принцесс, - презрение в голосе Аши по отношению к «принцессам» хватило бы и на целый легион оных, - что ты взял в жены. Я буду твоим верным соратником, а не только женщиной для постельных утех. Спроси любого – и тебе подтвердят, что я лучший капитан всего Железного флота!
     Короткий мысленный приказ Дрогону – и он прекратил жечь корабли Аши. Не знаю, сколько с них спасутся, но меня это и не заботило.
     Прекращение атаки не укрылось от её внимания, но выглядела она всё равно мрачно. Думаю, Аша прекрасно понимала на что она идёт. Понимала и всё равно была готова на это, ради жизни своих людей. И смерти Эурона.
     А мне просто понравилась идея добавить к своему серпентарию еще и морскую змею. В конце концов, я даже выкуп за новую невесту выплатил в соответствии с традициями архипелага.
     Железный выкуп.

Глава XXVIII. Ночь наступает.

     - Эта грязная, вонючая пиратка испачкала моё платье! – злобно шипела Маргери.
     Я же рассматривал простой деревянный свисток, вырезанный из железностволов мастерами Форрестеров. Вся поверхность простой свистелки была покрыта мелкими рунами, сделанными в точности по тому образцу, что я оставил в Железном холме.
     Я еще раз проверил чёткость рун и удовлетворённо кивнул – плотники Севера не зря едят свой хлеб и с задачей справились на отлично.
     Пожалуй, Маргери заслужила поощрение за то, что привела ко мне Миру и в результате всё так удачно сложилось.
     Появление в столицы Аши Грейджой восприняли по-разному: придворные были в восторге от возможности посплетничать о новой невесте, верные мне люди были просто довольны, что я и дочь Бейлона «укротил», а вот мои жёны… Что ж, я и не ждал, что новость о прибавлении в семье их обрадует.
     Но я и не думал, что одна-единственная железнорождённая заставит их образовать союз против неё!
     Аша была резкой на высказывания и поступки женщиной, воспитанной, как и ожидалось, скорее в мужских традициях, а вовсе не женских. Она предпочитала фехтовать и бороздить моря, грабя и убивая, чем вышивать, плести интриги и сплетничать. В общем, она довольно сильно выделялась на фоне моих жён, воспитанных в куда более традиционном ключе. Аша даже платья носить отказывалась, предпочитая мужскую одежду, в которой, очевидно, было легче жить на корабле и сражаться.
     И при всей разнице между ними, Аша ко всему прочему откровенно презирала «изнеженных принцесс». И, как и полагается пиратке, не стеснялась высказывать своё мнение. В том числе она прилюдно обсуждала достоинства каждой из «принцесс» в постели, хотя в свои покои я её еще не брал.
     Пару дней Маргери, Арианна, Дейнерис и Санса еще потерпели весьма вульгарные высказывания в их адрес. Но Аша не останавливалась и продолжала рассказывать всем, готовым слушать, что именно и как она сделает с «принцессами», как только до них доберётся.
     И случилось чудо – все мои четыре жены объединились против невесты! Забыв все свои старые обиды и разногласия, даже задвинув на второй план ненависть ко мне, они стали вместе жаловаться на Ашу и стараться её изжить. Вот только в венах дочери Бейлона текла поистине морская вода, смешанная с железом. Образовавшийся против неё союз её только раззадорил.
     А мне, королю, на носу у которого война, приходилось терпеть жалобы и склоки. Даже угрозы и наказания не сильно помогали – начавшееся противостояние затухало на пару часов, чтобы разгореться с новой силой.
     Даже «домашний арест» не помогал – Аша умудрялась сбежать, натворив новых дел, а следом прибегали и остальные.
     Убить жалко, а прогоняться по-хорошему они не желали. Вот и приходилось совмещать государственное и семейное.
     Интересно то, что из всех женщин, окружающих меня, Аша сошлась характером с Бриенной, хотя по уму они были двумя противоположностями: лихая пиратка и благородная рыцарь. Но воспитание, как я мог понять, они получили примерно одинаковое, на том и сошлись. По крайней мере, я был абсолютно уверен, что Аша жаждет затащить моего гвардейца-женщину в постель. Возможно, и мне стоит это попробовать, хоть буду знать, каково это - заниматься сексом с медведями.
     Свисток, который я рассматривал, был словно приветом из прошлого. В Лесной стране такие любили дети. Бегали друг за другом и свистели на всю округу.
     Вот только иногда среди обычных деревянных поделок попадались Поющие вещи. Свистки с нанесенными на них рунами и запитанные магией. Такие «игрушки» могли своим свистом пугать нечисть.
     Были случаи, когда ребенок даже не подозревал, что в его руках магический артефакт. Уходил вглубь леса, свистел без затей, а с его дороги все лешие, навьи и мороки разбегаются кто куда. Даже у Драгомира была флейта с аналогичными свойствами. И он не стеснялся ей пользоваться, если дело принимало нежелательный оборот и нечисти оказывалось слишком много.
     Такими свистульками я намеривался «вооружить» своих солдат. Ведь кто такие мертвецы, или вихты, как их тут называют? Самая настоящая нечисть!
     Так что у меня были вполне реальные подозрения, что эти магические свистки могут серьёзно помочь в войне. Разумеется, убегать без оглядки вихты не будут, но вот в смятение это их приведёт, я практически наверняка в этом уверен.
     Игнорируя Маргери, я наполнил свисток магией и на несколько секунд он потеплел в моих руках. Руна буквально на миг вспыхнули ровным сиянием, а значит мастера вырезали все правильно и простой свисток стал Поющей вещью.
     - Вульгарная, грубая, невоспитанная! – продолжала перечислять достоинства Аши Маргери. – А я говорила, что она служанок тащит в свою постель?! И ведь не стесняется об том рассказывать!
     Я поднёс свисток к губам и легонько в него подул. По помещению разнесся негромкий свист. Маргери замолчала, удивленно посмотрев на меня, но в панике убегать не стала.
     То ли свисток не работает, то ли она всё же не нечисть.
     Жаль.
     - Ты вообще меня слушаешь? – с претензией в голосе спросила Маргери.
     Почувствовав, что она сделала полезное дело, сведя меня с Форрестерами, Маргери почувствовала свою власть. Она вполне законно ожидала моего благорасположения и спешила им воспользоваться, ведь моя милость так мимолетна и следовало реализовать её поскорее.
     Вот только в вопросе Аши Грейджой я ей не помощник. Наоборот, мне же лучше, если мои жёны будут ругаться между собой – меньше головной боли с их интригами против меня.
     - К сожалению, слушаю. И за последние полчаса я не услышал ничего нового.
     - Ты совсем не ценишь моей заботы о твоём благополучии! – возмутилась Маргери. – Эта воровка не принесёт тебе ничего, кроме проблем! Что осталось от Грейджоев? Что осталось от Железных островов? Только пепел и воспоминания! Разве может она быть достойна брака с королём Вестероса?!
     - А это уже мне решать, кто достоин брака со мной, а кто нет. Пускай позиции Грейджоев безнадёжно утрачены и этому роду уже никогда не восстать из пепла, но Аша мне понравилась. Она хорошее дополнение к моей… «семье».
     - Но плохое к нашей! – возразила женщина, обвивая мою шею руками и прижимаясь к моей спине грудью. – Зачем нам эта нищая пиратка? Она груба, вульгарна, невоспитанна. Представь, что случится, если она во время важной встречи не будет держать язык за зубами и начнёт тебе дерзить или оспаривать твои решения?
     Коварное соблазнение было прервано появившимся Тирионом. Карлик был одним из немногих, кому я дозволял заходить в свои покои в любое время суток, и сейчас его приход был как нельзя кстати.
     - Я не помешал? – с понимающей ухмылкой спросил он.
     - Что-то случилось, дядя?
     - Да. Утром на одном из торговых кораблей в порт прибыло несколько красных жрецов. Мои люди следят за ними, но никаких проповедей они пока не устраивают и ведут себя тихо.
     Прислужников «Владыки Света» в Вестеросе после известных событий сильно не любили. Более того, всех жрецов, пытающих проповедовать веру в своего ложного бога, попросту били. Немногочисленные последователи Р’Глора переживали не лучшие времена и по большей части затаились и не афишировали своей веры.
     Зачем прибывали в Королевскую Гавань новые «миссионеры» понять было нетрудно – церковь бога огня вовсе не отказалась от идеи распространить свою веру и на Вестерос. С завидным упорством они продолжали и продолжали приплывать и пытаться вредить моему королевству в целом и мне в частности. Эти «праведники» подбивали народ на бунты, хотя особых успехов они и не имели – простой люд меня любил. Но всё же, жрецов я Тириону приказал не трогать, а лишь следить, в надежде, что жрецы выведут людей дяди на несогласных с моим правлением и бунтовщиков. Пару раз эта тактика себя оправдывала.
     И вот, ещё одну партию жрецов заслали на мой материк.
     - Поступай с ними, как и остальными, - велел я Тириону, - как только поймешь, что они затевают – на допрос в темницу и голову с плеч.
     Заниматься сейчас жрецами Р’Глора лично я не желал совершенно, были и куда более важные дела.
     - Я всё понял, - кивнул Тирион, бросил на нас с Маргери озорной взгляд и, поклонившись, удалился.
     - Так вот, эта дикая морская стерва… - продолжила жена, вынуждая меня снова дуть в свисток.
     ***
     Несмотря на то, что Север был далеко, в Королевской Гавани отчетливо можно было уловить в воздухе волнение по поводу приближающейся войны.
     Никакой паники не было, даже цены не особо выросли, но определенное волнение над городом витало. Больше никто не смеялся над «сказками из-за Стены» про вихтов и Иных. Наоборот, каждую историю, рассказанную про них, самым внимательным образом слушали даже сильно пьяные моряки, не смея перебивать рассказчика.
     Помимо этого, в столице расцвел черный рынок различных «магических амулетов», способных защитить от нечисти. Разумеется, никакой магии в них не было ни капли и представляли они из себя простые безделушки, вырезанные из костей и дерева на скорую руку. Но на них всё равно был огромный спрос. Городская стража все сапоги стоптала, гоняясь по Королевской Гавани за «несанкционированными магами-мошенниками».
     Никаких войск в столице и землях вокруг не осталось, кроме городской стражи и совсем уж свежих рекрутов. Все королевские солдаты ушли на Север, в том числе и новобранцы. Казалось бы, идеальный момент для всякого рода отребья, чтобы начать разбойничью карьеру в Королевском лесу. Вот только всех разбойников, грабителей и прочих «хороших» людей мои стражники-орлы вывели всерьёз и надолго. Так, что по королевскому тракту можно было передвигаться даже без охраны.
     Разумеется, не везде в Вестеросе давили преступную сволочь так, как в землях вокруг столицы, но совсем скоро опытом городской стражи Королевской Гавани воспользуются и другие города материка.
     Передвижение войск усложняла стремительно ухудшающаяся погода – снег, холод, вьюги и метели, становившиеся всё сильнее с приближением к землям Севера. Не говоря уже про полную темноту, ведь даже днём солнце не выходило из-за облаков ни на минуту. Если оно вообще светило.
     На теплые вещи для своих солдат я не скупился, как и на чары. А вот вопрос с передвижением армии я решил довольно необычным способом – пустил драконов летать вдоль Королевского тракта, приказав им своим пламенем топить снег и испарять образовавшуюся воду, чтобы дорога не покрывалась льдом.
     Не думаю, что Таргариены когда-либо использовали своих драконов так, но мне эта идея казалась вполне разумной. Пусть выглядело это и не особо солидно.
     Отсутствие заметной активности по ту сторону Стены немного напрягало. Как бы не пришлось вести войска к ней и выманивать Короля Ночи. Всё же я рассчитывал, что он таки перейдёт Стену и бой развернется на моей части континента. А то ведь уйдя так далеко на север, я ставил армию в неудобное положение – отступать, в случае чего, со Стены было некуда. Да и проблемы с подвозом продовольствия будут.
     Мне, признаться, вообще не нравилась эта война. Мертвецы были чересчур неудобными противниками с целой массой тактических приёмов, недоступных живым. В своё время даже Драгомиру пришлось серьёзно попотеть, сражаясь с мертвецами. А ведь их было меньше двух десятков! Правда, их поддерживала Королева Нежити.
     Она же помогла нам с кланом Желтой Собаки. Никогда не забуду, с какой легкостью её скелеты одолели лучших воинов клана буквально за несколько минут.
     Если местные вихты хотя бы вполовину так же хороши – у всего Вестероса огромные проблемы.
     Ночному Дозору я приказал, хоть и не имел на это никаких законных прав, оставить Стену и отступать к Последней реке. Продиктовано это было не заботой о смертных, а нежеланием плодить новых вихтов. По словам Манса, Джона и Пса их и так было чересчур много.
     Молодые дозорные, вместе с новым лордом-командующим, так и поступили. А вот ветераны остались в Черном замке, отказавшись покидать свой дом. Такой раскол прошёл на удивление бескровно, видимо дозорных кое-чему научило убийство Джона Сноу. Ветераны-дозорные, как я понял, не осуждали тех, кто решил не бороться за сохранность замка, а совершить тактическое отступление, но сами покинуть место, ставшее им домом и смыслом жизни, они не могли. Глупый поступок, но понять их было можно. Надеюсь, что имеющегося у них оружия из драконьего стекла хватит, чтобы забрать с собой в могилу хотя бы нескольких вихтов.
     Что касается самого обсидиана, то его смогли добыть в нужных количествах, чтобы сделать достаточно наконечников для стрел и пик, а также коротких мечей для моей армии и кинжалов для северян и одичалых. Времени на более-менее эстетически приятную обработку драконьего стекла не было, так что все изделия были весьма грубыми на вид, но свою задачу это им не должно было помешать выполнять.
     И я мог бы придумать десятки способов использования драконьего стекла в предстоящей войне, но время на этот раз работало против меня.
     Пришли новости с Севера: Стена была разрушена до основания, а все оставшиеся на ней дозорные были убиты.
     Армия мертвых вступила на землю Вестероса.
     ***
     Сегодня, в этой битве, вокруг меня собрались лучшие люди Семи королевств. Те, кто не словом, а делом доказал верность мне и тому государству, что я стремлюсь построить.
     Самыми выделяющимися были, разумеется, братья Клиганы. Сандор и Григор, Пёс и Гора. Друг друга они ненавидели с силой, на которую были способны только родные братья. И без всякого сомнения, они с огромным удовольствием вцепились бы друг другу в глотки, если бы не моё присутствие. Несмотря на буйные характеры братьев, мне они были верны, а их умения делали их крайне полезными людьми.
     Григор должен был возглавить тяжелую кавалерию на левом фланге, Сандор – гвардейцев-рыцарей на правом. Вот так, держать их подальше друг от друга и всё будет замечательно. Возможно, в стремлении убить брата, они так умело и яростно будут сражаться, что правый и левый фланг сойдутся, лишь бы появилась возможность под шумок битвы исполнить давнюю мечту обоих Клиганов.
     Сир Барристан Селми, поистине величайший рыцарь Вестероса, старейший, опытнейший и благороднейший. Лорд-командующий королевской гвардии. Признаюсь, я не желал пускать его в эту битву, опасаясь потерять одного из ценнейших своих сторонников. И это был первый случай в жизни сира Барристана, когда он прямо отказался подчиниться своему королю.
     Несмотря на преклонный возраст, Селми держался получше многих молодых воинов и без малейшего страха всматривался в темную даль, в поисках признаков присутствия врага. Лорд-командующий пойдёт со мной в центре, ведя за собой лучших гвардейцев моей армии.
     Давен Ланнистер, военный наместник Южных земель и воплощённое знамя Ланнистеров – человек-лев, с шикарной гривой золотых волос, безмерной отвагой и отточенными воинскими умениями.
     Хоть он и не особо долго служит лично мне, но Давен уже успел зарекомендовать себя верным и опытным командиром и рыцарем. Недаром же я его назначил военным наместником! И сидеть бы ему в Южных землях, но он таки смог выбить у меня разрешение участвовать в предстоящей битве. Солдаты его знали и любили, так что я без сомнений поставил его командовать пехотой правого фланга.
     Бриенна Тарт, ещё один член гвардии, быстро заслужившая уважения, как товарищей по службе, так и простых солдат. А ведь пришлось ей нелегко – никто не желал воспринимать женщину-рыцаря всерьёз. Но своей стальной волей она заставила считаться с собой и даже я оказался поражен её прогрессом в гвардии.
     В битве она будет обеспечивать мою «охрану», как будто она мне нужна, вместе с несколькими другими гвардейцами. Забавно будет посмотреть за их стараниями угнаться за мной, когда я буду парить над полем боя на драконе.
     Скорбный Эдд, лорд-командующий оставшихся сил Ночного Дозора, ставший таковым после ухода Джона Сноу. Сказать я про него ничего не мог, кроме того, что, по всей видимости, он был человеком чести – не оставил свой обет даже в такой трудный час и вызвался с другими дозорными идти в первых рядах.
     Манс Налётчик, хитрый, коварный и очень опытный воин и командир. Никакого доверия к нему я, разумеется, не испытывал, но я его уважал. Нужно быть незаурядным смертным, чтобы собрать вокруг себя сотни кланов одичалых.
     А еще он мог бы не идти со своими людьми в бой, всё же если он умрёт, то оставшиеся одичалые могут начать безобразничать. Но Манс твердо решил, что сам лично поведёт своих воинов против мертвецов – и разделит с ними их судьбу.
     Джон Сноу… Как относиться к бастарду я так и не понял. С одной стороны, он был сыном моего врага, а, следовательно, и сам был моим врагом. Но при этом мне нравилось, как здраво он рассуждает и его умение жертвовать личными интересами ради общих не могло не вызывать уважение. Сам я, конечно, такими глупостями заниматься никогда не буду, но подобное благоразумие смертных мне импонировало.
     Разумеется, Джон пойдёт в атаку с северянами, рядом с одичалыми и дозорными.
     Были и другие сыны лордов, которых отцы послали на «битву со злом» и даже сами лорды, что были еще не слишком стары для седла и меча. Кое-кто даже привёл с собой воинов, набранных из крестьян.
     Но что мне было толку с этого ополчения? Крестьяне, да и лорды, не были обучены тактике королевской армии, да и дисциплина хромала, и в бою они бы скорее мешали, чем помогали. Так что всех крестьян я с чистой совестью причислил к обозу и войскам поддержки, а из благородных собрал отдельный отряд и определил его в резерв левого фланга.
     Хотя всё же, если подумать, это была похвальная инициатива со стороны знати, ведь о подкреплениях я их не просил и даже не требовал. Они сами, по собственной воле, прислали солдат и своих сыновей. Думаю, по большей части это было вызвано страхом передо мной, но это тоже неплохо!
     - Вот и он, момент истины, - произнёс Манс, вглядываясь в простирающуюся перед армией темноту. – Как долго я ждал этого момента. Об этом дне будут говорить и через десять тысяч лет!
     - Вот только ты этого уже не услышишь, - Сандор сплюнул на землю и в целом он выглядел мрачнее всех собравшихся, под стать брату.
     - Кто сказал? Быть может я первую песню об этой битве и сочиню?
     - Не дело воину стишки писать, - вступил в разговор Давен.
     - Вот и будешь ты забыт потомками уже через сотню лет, - усмехнулся Налётчик, - а я о песнях, прославляющих меня, позабочусь лично.
     - Ты для начала этот бой переживи, - пробурчал младший Клиган и покосился на старшего, словно эти слова были обращены к нему, а не к Мансу.
     - Боюсь, все мы рискуем не пережить эту битву, - спокойно заметил Селми, - разведчики сообщали о бесчисленной орде мертвецов.
     - Нет, я точно умру не от зубов вихта, а от ваших кислых рож! – вскинул руки к небу Король-За-Стеной и рассмеялся. – Вы такие мрачные, будто на похороны собрались. Это же вторая Долгая Ночь! Мы уже легенды! Осталось только позаботиться, чтобы эти легенды было кому рассказывать! Ну а умрём – так умрём, не повод же это не повеселиться напоследок!
     - Может мы тебя к Королю Ночи отправим? – спросил Сандор. – Вот его и повеселишь, до смерти.
     - До чьей?
     - До твоей. Твои шутки не настолько хороши, чтобы рассмешить хоть кого-нибудь.
     Останавливать начавшуюся перепалку я не считал нужным. Смертным надо было куда-то деть своё волнение и свой страх. Представляю, каково им сейчас стоять в снегах, во тьме, в ожидании неумолимой смерти.
     В конце концов, даже я чувствовал волнение. Впервые за немыслимое количество лет.
     Еще ни разу я не ощущал ничего подобного в этом мире, ни перед битвой, ни перед чем-либо еще. Потому что каждый раз я либо знал, чем всё закончится, либо предполагал. Да что там, я всегда был уверен!
     А вот сейчас я уверен до конца не был. Впервые со времен потомков Титанов я сражался против равного мне врага. Нет, я не боялся, я предвкушал. Бояться поражения или смерти я был физически неспособен, а вот чувства волнующего предвкушения я лишен не был.
     Смогу ли я убить Короля Ночи или он возьмёт вверх? В одном я был согласен с Мансом – об этой битве сложат легенды. И Короля Ночи смогу убить только я и никто больше.
     Пока мои соратники переговаривались, я раз за разом прокручивал в голове предстоящий бой. Сотни и даже тысячи вариантов победы и поражения. Только сейчас мне в голову приходили мысли, как можно было бы лучше подготовиться к предстоящему бою – все мы задним умом крепки. Изменить ничего уже было нельзя и оставалось лишь полагаться на имеющиеся силы.
     Я всматривался в тьму и прекрасно знал, что где-то в неё так же всматривается Король Ночи.
     Первыми приближение мертвецов почуяли звери – собаки и лошади. Из-за сильного мороза плоть вихтов была заморожена, так что только обаяние зверей смогло их учуять.
     Небо было затянуто облаками так плотно, что сквозь них не пробивалось ни лучика света, ни единой звезды, так что единственными источниками света были факелы в руках солдат и разожжённые огни по предстоящему полю битвы. И вот как раз они, самые дальние от нас, стали один за другим гаснуть. Полагаю, рассчитывать на то, что выставленные дозоры и посланные разведчики все еще живы, глупо, так как ни один живой человек не пришёл с той стороны поля.
     Мгновенно смолкли все разговоры. – следом за животными люди тоже поняли, что час величайшей битвы в истории Вестероса уже близок. Кое-кто продолжал шепотом молиться, но большая часть стоящих перед лицом смерти солдат понимало, что время молитв прошло. Теперь они могли рассчитывать только на себя и товарищей рядом, но никак не на богов.
     Драконы за моей спиной встрепенулись и зашипели в сторону предполагаемого нахождения противника. Интересно, как эти ящерицы ощущают мертвецов? Как нечто опасное и противное самой их природе, или просто как гнилое мясо?
     По взмаху моей руки, затрубили в свои рога знаменосцы, давая сигнал к началу боя. Многотысячное войско, столь разномастное, что само его существование еще год назад воспринималось бы как шутка, пришло в движение. Воины стряхивали с себя последние признаки расслабленности, проверяли снаряжение и выпивали последние глотки «зелья победы».
     Одичалые, как им и полагается, кричали, подбадривая друг друга. И громче всех кричал и смеялся Манс Налётчик, присоединившийся к своим людям ещё при первых признаках приближения мертвецов.
     Несмотря на царящую вокруг тьму, я прекрасно смог различить, как противоположная сторона поля стала медленно чернеть ещё больше. Несомненно, вся эта чернота ни что иное, как бесчисленная армия вихтов.
     В отличие от людей, мертвецы не кричали и вообще не издавали никаких звуков, даже скрипа снега под их поступью не было слышно. И такое молчаливое наступление самой смерти вполне могло бы напугать простых смертных… Но не тех, кого веду я.
     Не даром я тратил столько времени, ресурсов и сил, чтобы создать свою полноценную армию. Ни один королевский солдат не дрогнул при виде тьмы мертвецов. Даже северяне и одичалые лишь сильнее оскалились прямо в лицо воплощенного страха всех живых существ.
     Однако, было бы глупо полагаться на одну только выучку и злобу людей… Недооценивать психологическое состояние войск перед боем – величайшая глупость из всех возможных.
     Одним прыжком я вскочил на дракона, перелетел над головами застывшей армии и приземлился прямо перед строем солдат. Резким движением я выхватил Львиный Коготь из ножен и высоко поднял его над головой.
     Двуручный меч, принадлежавший некогда Старкам, вспыхнул ослепительно ярким пламенем, освещая всё вокруг на десятки, а может и сотни метров. Смертные уже называют меня избранником Семерых и даже я слышал слухи, ходящие среди людей, о том, что я являюсь реинкарнацией Азор Ахая. Почему бы не использовать суеверия смертных для их же пользы?
     Сейчас, в глазах своих людей, я действительно был воплощением древнего героя из легенд – высокий, статный, с взором горящим, на драконе и с огненным мечом в руке. Если кто-то из них и испытывал сомнения до этого момента, то теперь они будут сметены волной искренней веры в победу.
     В течение нескольких секунд я рассматривал казавшимся бесконечным строй королевской армии. Тысячи воинов собрались здесь сегодня, чтобы сражаться за свой дом и свои семьи.
     И за мою абсолютную власть над ними во веки веков.
     И снова, как когда-то, это было неподходящее время и место для долгих речей. Настоящим солдатам не нужны были красивые слова и долгие речи. Им нужен был простой приказ, выступающий одновременно и лозунгом, и мотивацией.
     - За живых! – разнёсся над полем мой усиленный магией голос.
     - ЗА ЖИВЫХ! – ответил мне многотысячный хор.
     В едином порыве мужчины и женщины подняли своё оружие к небу, словно стремясь пронзить сами облака, скрывающие от них чистое небо и яркий свет.
     Люди пребывали в неистовстве. Молчаливой неотвратимости смерти, смертные противопоставили оглушительный крик жизни.
     Манс прав: об этом смертные сложат прекрасные легенды и песни. Если, конечно, кто-то из смертных выживет.
     Дрогон, Визерион и Рейгаль, повинуясь моей воле, взмыли в темные небеса, выпуская первые залпы драконьего пламени. Пока что в пустоту, это был лишь демонстрация той силы, что стоит за моей армии. Не ради мертвецов, а ради смертных.
     Теперь я был абсолютно уверен – никто сегодня не сбежит в страхе с поля боя.
     Я с драконами первыми ринулся в сторону неровного строя вихтов. Но следом, я слышал, тут же бросились в атаку северяне и одичалые. Они неслись вперед, совершенно не заботясь о построении и дисциплине. Собственно, как они и привыкли.
     Чуть отставая от них, чеканили шаг королевские солдаты. В отличие от этих варваров, цивилизованные смертные вовсе не спешили нарушать строй, прекрасно понимая, что даже один прорвавшийся вглубь построения мертвец может стать причиной смерти их всех.
     Три дракона дали второй залп огнём, но уже находясь над толпой мертвецов. Три огненные дороги мгновенно образовались в строю вихтов.
     Мертвая плоть и древние кости отлично горели, но мертвецы даже не обратили внимания на свои потери. Иного, впрочем, я и не ожидал – они были лишены своей воли и не испытывали ни страха, ни интереса к творящемуся вокруг. У них была цель, и они будут идти к ней, несмотря ни на что.
     Чары огнестойкости, что я наложил на доспехи своих солдат, помогут им легче переносить близость драконьего пламени. Северянам и одичалым же… Что ж, им придётся немного тяжелее. Но по крайней мере, они точно не замерзнут. А ведь холод ощутимо крепчал с каждой секундой. Я надеялся, что это признак присутствия неподалёку Короля Ночи.
     В строю мертвецов я успел разглядеть не только мертвых людей, но также и великанов, и даже животных, от лисиц до медведей. Быть может, был кто-то и помельче. И это было проблемой – если сотни мелких грызунов будут грызть ноги солдат, то целостность строя быстро окажется под угрозой. А шпорами из драконьего стекла я снабдить войска не догадался…
     Первые ряды одичалых, пока я жёг вихтов сверху, достигли армии мертвецов. Дикари врубились в строй мертвого мяса с поистине варварской яростью. Кости и гнилое мясо летело во все стороны, и одичалые смогли прорвать первые несколько шеренг врага. Вот только на этом их успехи и закончились.
     Мертвецов было слишком много и на каждого убитого немедленно вставал десяток новых. Мертвые животные, как я и опасался, тоже оказались крайне опасными противниками – лисы и волки прыгали на людей, вцепляясь им в горло, медведи одной своей массой давали смертных, и я всерьёз подозревал, что и более мелкие животные в это же самое время сдирают куски мяса с ног одичалых и северян.
     Тем не менее, никто не бежал – дикари продолжали сражаться, не уступая ни метра захваченных позиций.
     Я с драконами как мог им помогал. Я старался рассечь пламенем строй вихтов, разделяя их тем самым на отдельные группы, которые можно было бы без труда перебить. Но тут возникла другая проблема – пламя драконов слишком быстро гасло.
     В обычной ситуации, оно могло гореть часами, в зависимости от места и материала горения. Сейчас же подожжённая земля оказывалась вновь засыпана снегом за считанные минуты. И время горения уменьшалось все больше и больше.
     Кого другого этот факт мог бы привести в панику или в отчаянье, но я был вне себя от радости – Король Ночи безусловно был рядом, это было результатом его магии.
     Я чувствовал её, словно сам творил эти чары. И лишь вопрос времени, когда я отыщу своего главного врага!
     Мои солдаты наконец-то достигли строя врага. В отличие от дикарей, мои люди не стали бросаться в атаку очертя голову. Нет, они предпочли иную тактику: планомерное и неторопливое уничтожение вихтов из-за строя щитов. Без спешки, без лишнего риска.
     Королю Ночи было что на это ответить – в движение пришли великаны. Я, конечно же, и до этого моменты уделял им своё внимания, стараясь сжечь, но горели великаны особенно плохо. Приходилось моим драконам «вручную» уничтожать каждого громилу, а это требовало куда больше времени.
     Как оказалось, драконье стекло так же не было столь же эффективно против великанов, сколь и против обычных мертвецов. Требовалось не менее десятка ударов обсидианом, чтобы уничтожить мертвого великана. Стрел они и вовсе, кажется, не замечали.
     Всё это закономерно привело к тому, что великаны смогли добраться в нескольких местах до строя моей армии. Вооруженные стволами деревьев, они без труда раскидывали укрывшихся за щитами смертных, разрушая построение и создавая реальную опасность для других солдат.
     Особенно плохи дела были на правом фланге, мне даже пришлось послать туда Рейгаля, чтобы уравновесить силы и дать моим войскам возможность для перегруппировки и контратаки.
     И буквально через несколько минут, я пожалел об этом – на меня и двух моих драконов налетела огромная стая ворон. Не нужно было быть гением, чтобы сразу понять, что ими, как и всеми остальными, управляет Король Ночи.
     Конечно, даже в таких невероятных количествах вороны физически не могли убить дракона. Но вот помешать ему – вполне. Пернатые мертвые твари целились в глаза моим ящерицам, отвлекая их от боя и не давая нормально прицелиться. В ярости, драконы изрыгали пламя вокруг себя, сжигая за раз десятки или даже сотни ворон, но те всё прибывали и прибывали, и не было им числа.
     Они пытались и до меня добраться, но лишь только раздражали – их когти и клювы не способны были даже оцарапать мою кожу, не говоря уже о доспехах.
     Но ворон было очень, очень много. Фактически, и я, и драконы оказались в облаке мертвых ворон. Я не видел, что происходит на поле боя, не мог контролировать ход сражения. И, что важнее, не мог увидеть Короля Ночи из-за мешающих мне ворон!
     Когда мне начало казаться, что ворон становится меньше, я скорее почувствовал, чем услышал, предсмертный рёв боли. На секунду, облако ворон вокруг нас с Дрогоном рассеялось, и я увидел, как с неба на землю падает Визерион, пронзённый насквозь ледяным копьём.
     - В сторону! – не сдержал я крика, словно одной моей воли было мало для приказа дракону.
     Я почти успел вовремя – прямо сквозь облако ворон в мою сторону вылетело такой же ледяное копьё, что пронзило Визериона. Повезло, что я вовремя отдал приказ Дрогону. Не повезло, что этого оказалось недостаточно.
     Копьё пробило крыло дракона, и он мгновенно потерял контроль над полётом, рухнув прямо посреди толпы мертвых, которые немедленно набросились со всех сторон на раненного повелителя неба. Но дракон остается драконом даже без крыльев.
     Дрогон, справившись с болью, закрутился на месте, разбивая хвостом и ударами лап за раз десятки вихтов. Его пламя вырывалось из глотки нескончаемым потоком, сжигая любого, кто посмеет приблизиться.
     А я обдумывал в это время как мне быстрее добраться до Короля Ночи. Ведь вне всякого сомнения, именно он был тем копьеметателем, что убил одного моего дракона и ранил другого! К сожалению, позвать на помощь Рейгаля означало подставить под угрозу и его, а значит рассчитывать на перемещение по воздуху я пока не мог.
     Воспользовавшись неожиданной поддержкой на земле в лице пусть и раненного, но могучего дракона, королевская гвардия предприняла решительный прорыв навстречу мне. Закованные в латы рыцари на своих боевых конях пробились сквозь строй вихтов, как струя мочи сквозь снег, как любил говорить один из приближенных Манса.
     Вёл эту атаку, разумеется, Барристан Селми. Ну а кто ещё мог это сделать? Не смотря на текущее положение, я был рад видеть старого рыцаря живым. Из-за темноты и горячки боя было трудно сказать, сколько уже длится сражение, но выглядел Селми так, словно он был на последнем издыхании – его блестящие доспехи были вымазаны в грязи, гное мертвецов и крови живых. А его лицо выглядело настолько изнеможённым, словно он уже готов был умереть прямо здесь и сейчас. Думаю, никто и никогда не видел Селми в таком состоянии.
     - Государь! – сходу закричал он, не прекращая рубить лезущих мертвецов налево и направо. – Положение тяжёлое!
     Он мог бы этого и не говорить – я и так всё видел и всё понимал. Люди уставали, число убитых росло огромными темпами, а мертвецов всё не убавлялось и не убавлялось. Мы уже потеряли двух драконов из трёх, пусть второй и был лишь ранен, но в небо ему в ближайшее время не подняться. Армия Короля Ночи была куда эффективнее моей.
     И нет, я не недооценил его, примерно такое я и предвидел, когда обдумывал план предстоящей битвы. Всё, как я и говорил своим сторонникам – вихты имеют подавляющее преимущество буквально во всём. Но дело в том, что я и не собирался их побеждать в бою.
     Моей задачей было добраться до Короля Ночи и убить его, тем самым лишая вихтов его магии, а, следовательно, уничтожая их!
     - Надо трубить отступление! – предложил Барристан. – Укрепления на Последней реке помогут нам восстановить силы!
     Какая поразительная глупость. Это из-за переутомления Селми несёт такую чушь? Мертвецы не дадут нам отступить! Они будут неутолимо преследовать нас до тех пор, пока всех не перебьют.
     Нет, отступление – не вариант! Особенно тогда, когда я был так близко к своему врагу! Надо лишь сделать последний рывок и разрубить ублюдка на мелкие кусочки! Никто и ничто не сможет меня победить!
     - Мы не отступим! – перебил я Селми. – Король Ночи близко! Надо добраться до него и закончить этот бой одним ударом! Коня мне!
     Сир Барристан молча подчинился. Как и все остальные гвардейцы, среди которых я заметил и обоих Клиганов, и Бриенну, и даже Сноу. Все выглядели усталыми и лишенными сил… А ведь у них были мои зелья!... Неужели бой идёт настолько долго? Для меня прошло как будто пара минут…
     Не важно. Этим смертным предстоит собрать остатки своих сил, если они желают увидеть следующих восход.
     - За живых! – вновь проревел я, запрыгивая на коня и поднимая в воздух свой меч.
     - ЗА ЖИВЫХ! – вновь поддержали меня крики моих солдат.
     Мы поскакали вперёд, двигаясь к той точке, откуда Король Ночи атаковал моих драконов. Мертвецы вокруг были ничтожным препятствием для тяжелой кавалерии, а великанов мы попросту объезжали. Хотя не всем это удавалось – краем глаза я успел заметить, как замедлившегося Григора схватил один из мертвых громил. Клиган сопротивлялся и что-то кричал, но в мгновение ока великан разорвал Гору надвое.
     Всего лишь ещё одна потеря.
     Скакали, теряя гвардейцев, мы не долго. Уже через несколько минут я увидел на небольшой возвышенности группу всадников.
     И в середине её восседал на мертвом коне сам Король Ночи.
     Стоявший по правую его руку Иной хотел было выехать вперёд, но был остановлен властным движением руки своего повелителя. Король Ночи сам выехал мне навстречу, вынимая из-за спины свой ледяной меч.
     Лёд против пламени – как же это будет прекрасно звучать в песнях.
     - Не вмешиваться! – проорал я сопровождающим меня смертным, пришпоривая коня и мчась навстречу концу этой битвы.
     Уже через пару секунд мы оба спрыгнули с столкнувшихся друг с другом коней – ни я, ни Король Ночи не пожелали уклоняться. И, как и в прошлый раз, я стоял по щиколотку в снегу, а Король Ночи ходил по нему, как по земле, ничуть не проваливаясь.
     Слова были нам не нужны, и я молча ринулся в атаку.
     В этот раз Король Ночи больше не имел того преимущества, что раньше. Я подготовил это тело, сделал его сильнее за счет крови и плоти дракона, усилил своё оружие. В этот раз я был практически обречён на победу.
     Король Ночи, видимо, не ожидал такого, так как с первых же секунд начал медленно отступать. Я был сильнее, я был быстрее, я был лучше во всём.
     Его меч больше не наносил того вреда, что раньше, а вот Львиный Коготь оставлял заметные зарубины на лезвии ледяного клинка. Хотя, не смотря на моё явное преимущество, Король Ночи всё еще был опасным противником – его умение и опыт никуда не делись и их хватало, чтобы отражать мои атаки и избегать серьезных ран.
     Вот только одной защиты мало, чтобы победить, и я все сильнее и сильнее усиливал свой натиск. Где-то недалеко гибла моя гвардия, сдерживая мертвецов. А чуть дальше – моя армия. Чем дольше длится наш поединок, тем больше верных мне смертных умрёт.
     Стремление закончить всё как можно быстрее, заставляло меня все больше и больше сил вкладывать в свои атаки. Лезвие моего меча мелькало вокруг Короля Ночи всё быстрее и быстрее, так что даже он стал испытывать трудности в обороне. Я физически ощущал, что победа близка – и это придавало мне силы и ярости.
     Со смертью Короля Ночи – умрёт и последний мой враг в Вестеросе. И власть моя станет безгранична. И рано или поздно, она распространится и на весь остальной мир.
     Из снега прямо в меня вылетели ледяные шипы. Жалкая попытка Короля Ночи подловить меня провалилась, даже не начавшись – у меня ушла всего пара мгновений, чтобы отбить их. Оказалось, что именно они Королю Ночи и были нужны.
     Я уже не увидел его кривой улыбки – лишь почувствовал, как мои предплечья отсекает ледяное лезвие его меча с такой легкостью, словно это был просто воздух.
     А в следующую секунду я уже лежал в снегу, абсолютно беспомощный.
     ***
     Дикий, переполненный болью, крик раздался за спиной Селми. Старый рыцарь знал, что кричать там мог только один человек.
     Король Джоффри.
     Мгновенно развернувшись, Барристан увидел, как король лежит на земле, заходясь в крике, а его отрубленные по локоть руки валяются неподалёку. И над телом его короля уже стоял, занеся меч, Король Ночи.
     - Король ранен! – закричал Селми, бросаясь на помощь государю.
     Рыцарь успел поставить лезвие своего меча на пути ледяного клинка Иного. Удар ногой – и Король Ночи отскочил назад, вряд ли ожидая от простого смертного такой наглости.
     - Защищайте короля! – кричали гвардейцы вокруг, мгновенно оценивая ситуацию.
     Все еще кричащего Джоффри подхватили на руки и взвалили на одну из немногих уцелевших лошадей. Верный Пёс даже подхватил отрубленные руки короля прямо перед носом у проклятой нечисти. Краем сознания Селми отметил правильность поступка Клигана – благодаря волшебным зельям, королю можно было приживить руки обратно.
     Они ему точно понадобятся.
     - Спасайте короля, сир Бриенна! – крикнул Селми, не спуская глаз с застывшего Короля Ночи. – И трубите отступление! Спасите остатки нашей армии!
     Леди Тарт не стала спорить. Она, с оставшимися в живых гвардейцами, бросилась наутёк. Возможно, это было и не в традициях рыцарства, но ситуация не располагала к излишнему его проявлению.
     Вот только Селми всё равно придётся следовать духу и букве рыцарства до самого конца – на него лошади всё равно уже не было. И задержать Короля Ночи кому-то следовало, раз уж он по какой-то причине и так медлит.
     Сир Барристан Селми, один из величайших рыцарей за всю историю Вестероса, в последний раз поднял свой меч в защиту короля. И впервые за свою жизнь, он не испытывал в отношении своего долга никаких сомнений.
     - За живых, - прошептал старый рыцарь, идя в свой последний бой.

Примечание к части

     Скорее всего, в тексте полно ошибок, так что вся надежда на бету XD Приятного чтения и помните: ваши отзывы - отлично мотивируют писать дальше. здесь был бета P.S. И я тоже) Кривоклык
>

Глава XXIX. Браслет Владыка.

Примечание к части

     Бета пришёл, и чертовски удивился поворотам сюжета.
     Снова я был радикальным образом разлучен со своим носителем. Снова я лежал бесполезным украшением где-то в темноте, не будучи способным никак повлиять на свою дальнейшую судьбу. Ведь без носителя я не был могущественной Поющей вещью, не был королём или кем-либо ещё.
     Я был просто браслетом с красивым названием.
     Мне казалось, что моя ненависть к Титанам давно потухла, но сейчас она разгорелась с новой силой! Насколько извращенными садистами надо быть, чтобы дать кому-то такие силы, как у меня, но при этом сделать его абсолютно беспомощным без жалкого смертного, через чьё тело можно было бы действовать!
     С каким неописуемым наслаждением я бы уничтожил весь род Титанов ещё раз!
     Но сейчас, лежа в какой-то коробке, я не мог даже развеять в пыль мельчайшее насекомое. Что уж тут говорить о большем.
     И хуже всего было то, что в своём положении винить было некого, кроме самого себя. Я слишком расслабился, легкие победы притупили моё чутьё и ум. И Король Ночи этим воспользовался – он просчитал все мои действия, специально указал на своё местоположение, заставил почувствовать своё же превосходство и потерять голову, а после заманил в расставленную для меня ловушку. Не удивительно, что он позволил меня унести – он просто не воспринимал меня, как опасного врага, как мне кажется.
     И вот история повторяется: я снова, как когда-то, счёл себя непобедимым и снова оказался в руках своих врагов. Может то, что жизнь меня ничему не учит – это специально заложенный Титанами дефект мышления? А иначе что?
     Если меня снова выкинут в Пустоту… второй раз даже я этого не выдержу. Уж лучше смерть, и пусть после неё хоть что будет. Я на всё согласен, кроме Пустоты.
     Лишенный света и звуков, я был вынужден вариться в собственных мыслях и самобичевании. Раз за разом я прокручивал в голове свои действия во время боя с Королём Ночи, и каждый раз находил все больше и больше ошибок. Редко крупных, чаще совсем мелких. Но из мелочей, как известно, состоит всё великое.
     Я и не ожидал, что Король Ночи не вынесет урок из нашего короткого боя у Стены. Но, кажется, он узнал из него больше, чем я. Пока я усиливал себя собственной магией, он делал то же самое. Вот только во время боя я тратил силы на множество ударов, а Король Ночи вложился на полную в один-единственный.
     Хоть, лежа в снегу, я и не видел, но чувствовал, что Иной резко ослабел в достаточной мере, чтобы замедлиться и частично утерять контроль над своими войсками. Пожалуй, только это и спасло меня от участи быть разбитым его мечом. Это, и Барристан Селми, конечно.
     Утрата, пусть и частичная, контроля над мертвецами позволила остаткам моих сил отступить. Ей же объяснялось и отсутствие немедленной погони – Королю Ночи надо было восстановить силы и вернуть полный контроль над армией. По крайней мере, это единственное логичное объяснение, которое я могу найти. В любом ином случае, оставшихся в живых просто порвали бы на куски ещё до того, как они добрались бы до укреплений. Если только Король Ночи не ведёт какую-то совсем уж непонятную мне игру.
     И было очевидно, почему этим одним ударом он не срубил Джоффри голову: Король Ночи просто не был уверен, что это меня остановит, да я и сам не был уверен смогу ли я контролировать мёртвое тело без головы. Но теоретически, это было вполне возможно. А вот отсечение руки превращало меня в беспомощный браслет с гарантией!
     А ведь битва могла пройти совсем по-другому. И я мог победить! Вот только история злая сука и не терпит слов «если». Произошедшее уже не вернуть, не существует силы, способной обратить время вспять, и я даже думать боялся о том, чем обернётся это поражения для королевства.
     А ещё хуже – на троне сидел безумный король Джоффри, сведённый с ума мной же и оставшийся на уровне развития подростка-садиста. А может быть даже хуже.
     Что мог натворить этот ублюдок, получив в распоряжение верных солдат? А ведь ему будут подчиняться, даже если он будет пускать слюни и есть своё же дерьмо – верность в своих воинах я воспитал железную! Получится второй Эйрис Безумный, не иначе. Правда, правление его будет куда короче.
     К сожалению, я не мог не думать. И мысленно я просчитывал варианты развития событий. По всему выходило так, что ситуация была из разряда «пора сваливать». И с каждым днём моего вынужденного бездействия она становилась лишь только хуже! При имеющихся ресурсах, смертным никак не победить без меня. Слишком много я поставил на один-единственный бой. Проиграв его, я лишил Вестерос практически всех шансов на спасение.
     Армия, если от неё что-то осталось, больше не способна сражаться всерьёз. Уйдут годы на её восстановление, а их как раз у смертных нет. Собрать войска с других регионов и ополчение? Даже не смешно, гражданская война унесла много жизней и те крохи, что возможно собрать, не будут играть никакой существенной роли. Зима, гораздо суровее, чем люди привыкли, убьёт многих мирных жителей в кратчайшие сроки. Остальных порвут мертвецы. И за их же счёт пополнят ряды армии Короля Ночи.
     Из прошлой жизни я помню фразу, отлично подходящую к моей ситуации.
     У меня нет рта, а я хочу кричать.
     ***
     Отмерять время, когда у тебя нет органов чувств, весьма сложно. Я продолжал ощущать магию и это была единственным моим способом следить за окружающим. Я чувствовал людей, что приходили меня смотреть. Они трогали меня, брали в руки, но не смели надевать.
     Полагаю, они уже знают кто и что я.
     Моё своеобразное «заключение» продлилось довольно долго. Но в конце концов, эти люди были вынуждены достать меня из той коробки, в которой меня хранили. Удивительно, но меня даже надели на чью-то руку!...
     Ощущения от тела однорукого безногого мертвеца были крайне неприятными. Меня будто в бочку с дерьмом и гнилью поместили. «Личность» мертвеца, если её можно так назвать, практически отсутствовала полностью. Были лишь животные инстинкты, сосредоточенные в основном на агрессии. Я легко подавил их и в мгновение ока захватил над телом вихта контроль.
     По крайней мере, теперь я точно знаю, что могу управлять телом даже мертвеца.
     Несмотря на то, что в этом обрубке я был не особо опасен, я всё равно был прикован к стулу, стоящему посреди большой, но абсолютно пустой каменной комнаты. Я без труда узнал стены Красного замка.
     Глаза мертвеца были почти полностью сгнившими, но я всё равно прекрасно видел. Передо мной собралась забавная компания смертных: мои жены, Тирион, Пёс, Джон Сноу, Бриенна Тарт… Но заинтересовали меня лишь две фигуры.
     Джоффри выглядел по-настоящему безумным: дикий взгляд, искривлённые в гримасе лицо, нервная дрожь и физически ощутимый страх. А ведь я столько времени потратил, чтобы привести это тело в идеальное состояние! И вот, высокий и мускулистый молодой мужчина имел мозги подростка-имбецила, какой позор. Надеюсь, он не успел уничтожить ту репутацию, что я тщательно создавал эти долгие годы?
     Второй была неизвестная жрица Р’глора, закутанная по их традициям в красную мантию. И она мне не понравилась сразу, уж слишком её красно-рыжие волосы и лицо напоминали Мелисандру. Пожалуй, в темноте и на приличном расстоянии я мог бы даже принять её за ту повешенную ведьму.
     Надо же – красных жрецов уже пускают в королевский замок! Я так и знал, что без моего мудрого руководства они всё просрут!
     В лицах других я без труда читал легкий страх, неверие, отчаянье. Выглядели они хуже, чем когда я видел их в последний раз. Полагаю, дела плохи, если они зачем-то решились поговорить со мной.
     - Давно не виделись, сосуд, - я растянул остатки рта мертвеца в подобие улыбки. – Наслаждаешься жизнью?
     Джоффри от моих слов лишь сильнее затрясся и вжался в стену. Какое жалкое зрелище, он стал ещё трусливей, чем был.
     - Что ты такое? – спросил Джон Сноу, выходя вперед.
     - Моя любимая женушка, Дейенерис, наверняка вам всё рассказала, - рассмеялся я.
     «Война – это путь обмана. Если ты слаб, кажись сильным». Я запомнил этот урок очень хорошо, спасибо Королю Ночи.
     - Как насчёт поцеловать любимого мужа, мои верные жены?
     Их реакция была показательной: Санса скривилась от отвращения, Дейенерис нахмурилась, а вот Аша, Маргери и Арианна о чем-то напряженно думали, поглядывая то на меня, то друг на друга.
     - Я хочу услышать всё сам, - твердо, но спокойно, сказал Сноу.
     - Я – браслет Владыка. И я ваш король.
     - Отродье! – визгливо закричал Джоффри. – Я законный король! Я!
     - Ты лишь ничтожная смертная плоть для моего величия. Все достижения, заслуги и деяния, которые приписывают тебе, принадлежат мне.
     Я обвел взглядом своих новых гнилых глаз присутствующих. И только сейчас я заметил их нерешительность. Догадка поразила меня, как молния: а ведь они сами не знают, что им делать и находятся в отчаянье!
     - Вы знаете правду, - мрачно сказал я, - так почему же я всё ещё не на руке этого ублюдка? Или может Король Ночи со своей армией отступил за Стену и людям Вестероса больше не грозит опасность?! Прекратите терять время попусту и верните меня на моё законное место.
     Я почувствовал прилив злости от того, что никто даже не дернулся выполнить мой приказ.
     - Всё не так просто, - с мягкой улыбкой сказала жрица, но я её проигнорировал.
     - Тирион, ты десница короля! Какого чёрта здесь нет моей гвардии? Почему ты бездействуешь?!
     Впервые в жизни, должно быть, карлик не ответил мне какой-нибудь остротой. Нет, он опустил глаза и избегал смотреть на меня.
     - Твоя собственная семья относилась к тебе, как к мусору, - продолжил я давить на Тириона. – Что они дали тебе, кроме своего презрения? А кто увидел твой потенциал? Кто тебе дал возможность проявить себя? Кому ты обязан своим положением, Тирион?! Мне или паршивому ублюдку, от которого ты за всю жизнь и слова хорошего не услышал? Так почему же ты сомневаешься?!
     - Стоять на месте! – властно произнесла жрица дернувшемуся было Тириону.
     Вот это была очень странно. Кто она такая, что Ланнистер её вообще слушается?! Какую она имела над ним, и остальными присутствующими, власть? Что вообще происходит?
     - Пёс! – крикнул я. – Ты всегда был верен семье Ланнистеров, за что и получил свою прозвище! Но разве тебе нравилось служить Джоффри?! Вспомни, как всё изменилось, когда появился я! Разве твоё положение не стало лучше? Разве ты не стал гордиться своей службой, а не нести её как бремя?! Ты не собака, так что сам можешь выбирать кому быть верным!
     Клиган лишь беспомощно переводил взгляд с меня на красную жрицу. Я видел борьбу в нём, но откуда ей было взяться?! Пёс служил мне верой и правдой, я уверен, что ему было плевать на то, кто или что я! Так почему же и он мне не поможет?!
     - Бриенна, - не дождавшись реакции от Пса, я переключился на женщину-рыцаря, - выполняй свой долг, защищай своего короля! Ты клялась в верности мне, а не моему мясному сосуду! Где твоя честь, гвардеец?!
     - Её честь обязывает служить живым, а не бездушным вещам, - проговорила жрица, но я вновь не уделил ей и капли внимания.
     Что-то было определенно не так и я был полностью уверен, что всему виной была эта проклятая ведьма. Неужели она каким-то образом околдовала этих смертных?
     - Джон, - обратился я к единственному человеку, говорившему со мной, - ты видел армию Короля Ночи и его самого. Ты знаешь, как он опасен, если даже у меня не вышло убить его с первого раза. Задумайся, кто ещё может его победить, кроме меня? Мы оба хотим спасти Вестерос, так помоги же мне!..
     - Он не Джон Сноу, - с улыбкой произнесла жрица. – Его имя Эйгон Таргариен, принц, что был обещан, избранный Владыки Света и законный правитель Семи королевств.
     Что за бред несёт эта ведьма? Таргариен, серьезно?! Да кого она надеется этим обмануть? Ну и разумеется не обошлось без «избранного». Я что, создал моду на избранность богами? Я на это совсем не рассчитывал, когда объявлял свою фигуру богоизбранной.
     - Что за чушь ты несешь, ведьма?
     - Эйгон Таргариен сын принца Рейгара и Лианны Старк, у нас есть документы, подтверждающие законность их брака и, следовательно, права на престол принадлежат принцу, что был обещан.
     - Ты не найдешь ни одного идиота во всех Семи королевствах, который в это поверит.
     - Возможно, - равнодушно пожала плечами жрица, - но сам «король Джоффри» подтвердит это, верно?
     Вопрос был обращен к трусливому куску мяса, что все ещё жался к стене. Джоффри не ответил, а только тихонько заскулил.
     - Да, ему – точно поверят. Так в чем же дело, Сноу? Вижу, у тебя все чудесно: готовенькое королевство на грани уничтожения, папа и мама, пускай уже мертвые, и, как я вижу, жречество тебя поддерживает. Зачем же ты меня пробудил?
     - Я не хотел этой ответственности, - хмуро ответил Джон, - и всё ещё не хочу. Я не гожусь в короли.
     - Глупости…
     - Совершенно согласен! Без обид, Сноу, но твой потолок – это командование небольшим отрядом в сто человек. Никакого опыта, да и знаний, в управлении государством у тебя нет. Даже твоё назначение наместником Севера – это огромный кредит доверия с моей стороны. Рад, что ты осознаешь свои силы и возможности.
     У меня не оставалось никаких сомнений – красная жрица каким-то образом затуманила мозги присутствующих. Не контролирует их полностью, иначе меня либо уничтожили, либо даже не доставали из коробки, а именно затуманила – скорее всего она направляет их мысли в нужное русло, порождая сомнения и заставляет относиться с большим доверием к собственным словам.
     Простенький морок, ничего особенного. Лично я пользоваться таким считал ниже своего достоинства. По крайней мере, я думаю, что это морок.
     - Ты – принц, что был обещан, - спокойно и размерено сказала ведьма, повернувшись к Сноу и смотря ему в глаза, - твоя судьба повергнуть Великого Иного и всех его слуг. Ты зажжешь пламя Владыки Света во всем мире.
     Я обратился к своим чувствам. Ведьма однозначно колдовала, совсем немного, с помощью магии убеждая Сноу в своей правоте. Как я и подозревал. Сейчас этот морок был слабеньким и не мог полностью подчинить никого из присутствующих, но со временем он будет лишь крепнуть. За несколько месяцев жертвы этой ведьмы будут превращены в послушных кукол, ничем по сути не отличающихся от тех же вихтов.
     Вот только… Ведьма не была источником её магии. Кто-то, или что-то, другой направлял чары через тело жрицы. И, кажется, она этого даже не осознавала, считая творимое волшебство своим собственным.
     Одного прикосновения к слабому потоку магии хватил мне, чтобы прийти в ярость.
     И как я мог быть так слеп раньше? Ведь в моих руках была Мелисандра, да и многие иные жрицы. Или дело в том, что я впервые лично сталкиваюсь с проявлением воли их паршивого бога?
     И ведь ещё после посещения Зеленых и разговора с Королём Ночи я догадывался, что культ Р’глора – не просто сборище религиозных фанатиков, жаждущих власти. Но тогда я счёл это незначительным, отложив этот вопрос на потом.
     Дело в том, что вкус этой магии был мне отчасти знаком. Эта же, или просто подобная, сила, что пробилась в Лесную страну, когда потомки Титанов выкинули меня за границы мира. Да, то самое Зло, защиту от которого и обеспечивали Поющие вещи, в том числе и я сам. Темная сила, которой опасались даже Титаны.
     И будь я трижды проклят, если ошибаюсь. Пусть я и не сталкивался с этой силой лично, но память о ней была заложена в саму мою суть. В конце концов, это и было истинной причиной моего существования – своей магией оберегать мир и не давать этому «Злу» проникнуть в него.
     Выходит, этот Р’глор, что за сущность бы не скрывалась за этим именем, либо был тем самым «Злом», либо был с ним как-то иначе связан.
     - Ты должен уничтожить всех слуг Великого Иного, - продолжала говорить жрица, - до единого.
     Он вложила в руку Сноу какой-то кинжал, судя по тончайшей дымке тьмы вокруг него, явно магический, и указала на меня.
     Вот оно что. Со мной хотели не поговорить, а казнить. По-моему, со мной такое впервые. Надо же.
     Вот только разве я собирался так просто сдаваться? Не смотря на свои смешные чары, жрица не представляла для меня опасности… Хм, даже учитывая моё нынешнее состояние. Конечно, это тело было в весьма паршивом состоянии, и я не мог применить что-то действительно серьёзное… Но, кажется, не только я недооцениваю своего врага!
     Приятно осознавать, что не я один совершил такую глупость.
     Пусть я и был скован, но кистью, на которой не было трёх пальцев, я двигать мог. Этого было достаточно, чтобы начертить грязную руну очищения на подлокотнике стула.
     - PozharŭtnaMorokzaspai se otdalechi!
     Простейшая магия, ничего сложного. Но эффект превзошел все ожидания – от стула по всей комнате прошло еле видное сияние и все присутствующие люди как будто проснулись. Смертные завертели головами, сгоняя последние остатки морока, и были они явно в смятении.
     - Схватить ведьму! – закричал я. – Не дать ей уйти!
     Первым опомнился Пёс. В один шаг оказавшись перед жрицой, он вырубил её ударом в челюсть. В этом весь Клиган, каким он мне нравится.
     Сноу опустил кинжал и явно «передумал» меня уничтожать. А вот кое-кто был с ним не согласен. Попытавшись воспользоваться общей суматохой, Дейенерис рванула к Джону, уже протягивая руку, чтобы выхватить оружие… Но в ту же секунду её перехватила Аша. Маргери и Арианна в то же время удерживали рвущуюся из их рук Сансу.
     Окончательно обезумив от страха, попытался сбежать Джоффри, но его сбила с ног Бриенна. Конечно, этот сосуд был усилен достаточно, чтобы убить всех в этой комнате, но Джоффри был слишком напуган, чтобы даже просто подумать о таком.
     Творящийся беспорядок, и откровенное выступление части собравшихся на моей стороне, изрядно развеселил меня. Вот только засмеяться я не успел – пришедший в себя Тирион уже срывал меня с руки мертвеца.
     Вдоволь отсмеяться я смог только через несколько минут, когда я оказался на уже привычной руке Джоффри, загоняя сознание того обратно в самые глубины разума, пообещав себе чуть позже окончательно его уничтожить.
     - Я и не сомневался в вашей преданности, - сказал я Тириону, Псу и Бриенне, - а вот преданности трех своих жён я удивлён.
     - Я же сказала, что буду верна, - равнодушно пожала плечами Аша.
     Маргери и Арианна… Нет, они мешали Сансе лишь потому что знали, что я сейчас вернусь. И такой демонстрацией своей верности пытались заработать моё благорасположение. Мысль о том, что эти две хитрые змеи могли по-настоящему быть верны, была просто смехотворна.
     - Сансу и Дейенерис в их покои, под арест. С жрицей я побеседую лично. И объясните мне, что за чертовщина тут происходит?
     ***
     - Где теперь твой бог, ведьма?
     Почти месяц я провёл в дрянной коробке.
     Перед тем, как приживить Джоффри руки, с них всё сняли и обмыли. Правильно, в принципе, поступили. Вот только сразу же после оказания медицинской помощи, этот недоумок пришёл в себя и начал визжать, чем окончательно подорвал моральных дух всех окружающих. Разумеется, никто меня обратно на приживленную руку не поместил. Спасибо хоть, что не выкинули или не оставили где-нибудь.
     Королевской армии, как я и боялся, практически не осталось. Из многих тысяч выжило не более двух, а то и того меньше – точный подсчёт было трудно сделать из-за творящегося в стране хаоса. Одичалых и северян и вовсе осталось с гулькин нос. По сути всё мужское население из-за Стены, способное держать оружие, было убито, спаслись только женщины и дети, да и то не в полном составе.
     Укрепления на Последней реке хоть и не были атакованы сходу, давая время солдатам перегруппироваться и восстановить силы, но тем не менее не смогли долго выдержать штурм армии мертвых. В это время Джоффри уже приживили руки, но вёл он себя крайне неадекватно, так что его тушку срочно эвакуировали дальше на юг.
     Бой на Последней реке стал последним для очень многих. Из особых смертных сгинули Манс Налётчик и Давен Ланнистер, оставшиеся командовать обороной крепости с кучкой людей, отослав всех остальных дальше на юг. Эти двое, как мне рассказал Джон, желали дать возможность остальным уйти, купив драгоценное время по самой высокой цене – своими жизнями.
     Судьба раненного Дрогона была неизвестна, когда все отступали он продолжал сражаться с вихтами, а вот Рейгаль, потеряв контроль, куда-то улетел.
     Дальше всё пошло по единому шаблону: люди бежали, мертвецы наступали. Организовать достойное сопротивление никто не смог, так что Джон, оставшись самым старшим по чину, принял волевое решение задействовать военные ресурсы для спасения людей, используя остатки армии для охраны замков, мимо которых мертвецы не проходили.
     Вихты вообще не пропускали ни единого уголка, где могла бы сохраниться жизнь – уничтожали все под чистую, даже зверей и птиц.
     Такие решения помогли выиграть Джону немного времени. Вот только всех ему спасти, разумеется, не удалось. И даже десятой части он не спас. Как признался сам Сноу, он надеялся, что я приду в сознание и переверну ход войны. Вот только их ждало большое разочарование: пришедший в себя Джоффри оказался вовсе не тем спасителем, в котором все так нуждались.
     Этот сопляк стал истерить и орать, требовал его защищать и спасти от «врагов». Хорошо, что его не зарубили в запале. Смертные решили, что такое его поведение — это результат магии Короля Ночи и не стали «рубить с плеча». В общем, он остался королём на какое-то время, правда его приказы исполнять не спешили, да и он сам не старался командовать что-то внятное.
     Всё-таки удивительно повезло мне с этим Джоффри. Воля его оказалась настолько слаба, что он свихнулся раньше, чем я рассчитывал. Или он уже был безумен, и я лишь подстегнул его деградацию? А ведь кто другой на его месте наблюдал бы всё это время из подсознания за моими действиями. Наблюдал и запоминал. И в результате, такой человек вполне мог бы заменить меня, впитав мои знания. И оказался бы я либо заточенным в сокровищнице, либо уничтоженным.
     Спасибо тебе, Джоффри. Приятного тебе ада при жизни, ничтожная ты задница.
     Когда армия Короля Ночи дошла до Чёрной Заводи, на сцену вышли красные жрицы. И предложили свою помощь людям Вестероса.
     Так как Джоффри был в неадекватном состоянии, отчаявшийся Джон принял их предложение. С помощью своей магии, красные жрицы смогли замедлить продвижение мертвецов и наступление зимы. Какой ценой это было достигнуто – отдельный вопрос.
     В результате, всё, что было севернее Перешейка, обезлюдело. На тех землях не осталось ни одного живого существа. Хотя, быть может, и сохранились где-то очаги сопротивления, или просто укромные уголки с выжившими, но вряд ли. Максимум могли уцелеть люди на островах, да и то не факт, если Король Ночи поднял моих драконов.
     Сноу, взвалившему на себя такую ответственность, не осталось ничего, кроме как довериться жрецам Р’глора. И жрица, которая хотела меня уничтожить, вошла в его «ближний круг», втираясь в доверие к нему и к моим сторонникам.
     Как я понимаю, она сходу начала наводить свой морок на смертных, смущая и запутывая их умы. И даже кое в чем преуспела.
     И я прекрасно понимаю, почему она хотела меня уничтожить – я одним своим существованием мешаю их «богу», или чем он там является, присутствовать в этом мире. По сути, своей магией я блокирую его магию, не давая ему развернуться на полную. Совсем как в Лесной стране. Жаль только, что в тот раз я так поздно это понял.
     Но почему красная жрица не уничтожила меня сама? Зачем ей было нужно, чтобы это сделал Сноу? Так она хотела обрести над ним абсолютную власть? Или это было частью какого-то ритуала?
     И понятно почему она, вместе с остальными, прибыла в Королевскую гавань: сейчас столица переполнена до отказа беженцами, а ведьме нужно было много свидетелей явления нового короля-Таргариена. Думаю, после «передачи власти», Джоффри и всех остальных просто сожгли бы на костре. Зачем жрице лишние «умники»?
     - Почему ты не уничтожила меня, пока у тебя был шанс? – спросил я ведьму, прикованную к хитрому пыточному устройству в темнице Красного замка.
     Что я здесь делаю? Ведь в этот самый момент армия мертвецов подходит к Близнецам! Разве не должен я защищать своё королевство?
     Не должен. По крайней мере, пока не разберусь в происходящем окончательно.
     Дело в том, что Король Ночи – мой враг. И этот паршивый Р’глор – мой враг. И два моих врага явно не ладят друг с другом. Почему и как мне это использовать?
     Разве Король Ночи и Иные как-то явно угрожали власти этого божка? Нет, по словам этой нечисти, он первым и напал на них, изменяя климат Вестероса таким образом, чтобы долгое лето продолжалось дольше и даже на Севере чтобы становилось теплее. И я ни за что не поверю, что этот божок сделал это лишь ради безлюдных территорий.
     Иные просидели за Стеной восемь тысяч лет – какой был резон их трогать?!
     - Владыка Света говорил со мной, - выдохнула ведьма, сдерживая крик из-за выкрученных конечностей. –Он даровал мне видение, в котором Джон Сноу уничтожает тебя, а затем и Великого Иного! Всё должно было быть так!
     - Похоже твой бог ошибся. Я всё ещё жив. И это был первый и последний момент моей слабости. Больше шансов меня уничтожить я вам не дам.
     - Ты глуп. Владыка Света всё равно победит. Ты можешь сделать со мной, что угодно, но тебе самому не избежать смерти.
     - Какая удивительная фанатичность. Ты так напоминаешь мне другую красную жрицу. Кстати, она говорила примерно то же самое перед тем как я её повесил. И Станниса она тоже называла «принц, что был обещан». Я его собственноручно зарубил.
     Ведьма продолжала изображать упрямую фанатичку. Ровно до тех пор, пока не хрустнули кости в её руках, разрывая плоть и кожу. Красная жрица совсем по-человечески закричала и из её глаз наконец-то исчез религиозным фанатизм.
     И да, кто бы что ни говорил – я наслаждался этой пыткой.
     - Я не понимаю! – закричала ведьма в отчаянье. – Владыка Света указал мне путь! Я всё сделала правильно! Я всё сделала, как велит Он! А теперь он молчит!
     - Не он говорил с тобой, - раздался спокойный, и даже скорее отрешенный, голос со стороны лестницы.
     В подземелье спустился Джон Сноу, а следом за ним шел… Бран Старк, полагаю. Что-то многовато стало Старков в моём замке. Даже удивительно, ведь ещё совсем недавно я бы убил их всех, как только увидел бы. Паренёк сильно вырос с момента нашей последней встречи. И стал ходить, ведь живая вода совершает поистине чудеса. Шел он ещё не очень уверено, ведь по сути ему приходилось заново учиться это делать, но всё же плохо идти лучше, чем хорошо катится в инвалидном кресле.
     Я чувствовал в нём пробудившуюся магию. Она была родственной той, что я ощущал в Зеленых. Я не убил его пока лишь потому, что было много других дел.
     - И кто же с ней говорил, Брандон Старк? – поинтересовался я.
     - Я больше не Брандон Старк. Я – Трёхглазый Ворон, - ответ был абсолютно спокойным.
     Казалось, что мальчишку вообще ничего не волнует в этом мире. И я уже видел такое, у тех же Зеленых.
     - И это я говорил с ней в её снах. Я посылал ей видения, которые были нужны мне. И когда она смотрела в огонь – я показывал ей будущее. Ложное будущее.
     - Значит это твоими силами она меня не уничтожила сразу, а решила растянуть удовольствие? Удивительно, сын казнённого мной предателя заслуживает награды за спасение короля! Чего только в жизни не бывает…
     Я заметил, как Сноу дёрнулся при упоминании своего «отца», но он промолчал.
     - Быть может, - вновь обратился я к «Ворону», - у тебя имеются ответы на мои собственные вопросы? Раз уж ты теперь «Трёхглазый Ворон».
     Кто это такой я знал. Читал в разных книгах и слышал в легендах про таинственного и могущественного колдуна-пророка Трёхглазого Ворона. Мнения о том, кто же это такой, расходились, но все говорили о том, что он как-то связан с Детьми Леса, Старыми Богами и прочими древними суевериями.
     Как мне было к нему относиться? Пока что – насторожено.
     - Тот, кого жрица зовёт Владыкой Света, жаждет проникнуть в этот мир, - медленно начал говорил Бран, погрузившись куда-то в себя. – Пока что он может лишь косвенно, через видения и крохи магии, влиять на этот мир. Раньше, чтобы воплотиться полностью, ему мешал Король Ночи и его Иные. Неосознано, сама их природа не давала ему просочиться в мир.
     Что-то знакомо это звучит. Слишком знакомо.
     - Позже появился и ты. Я не знаю кто ты и откуда, в моей памяти и истории этого мира тебя нет. Но ты тоже ему мешаешь.
     Зло из-за грани мира. То самое, ради защиты от которого Титаны и создавали Поющие вещи, в том числе и меня. Чудовищные поступки по захвату душ и помещению их в артефакты, совершенные ради благой цели.
     Может ли быть такое, что Иные были кем-то созданы сходным образом с такой же целью?! «Иные не рождаются, как простые смертные существа – они продолжают свой род, создавая себе подобных из живых существ» - так говорили Зеленые.
     Не рождаются, а создаются.
     Прямо как я. Проклятье.
     Непрошенные воспоминания о своих первых, самых страшных днях, в виде браслета нахлынули на меня. А ведь я не вспоминал этого тысячи, а то и миллионы, лет!
     Невольно я заскрипел зубами, усилием воли загоняя их туда, откуда он вылезли. Но попробуйте забыть то, что было забыто очень давно и внезапно вылезло на свет!
     Теперь в моей голове всё встало на свои места.
     Вот почему Р’глор атаковал Иных. Вот почему красные жрецы продолжали прибывать в Вестерос как бы я их не преследовал. Вот зачем ему нужен был «избранник», который уничтожил бы и меня, и Короля Ночи.
     Что ж, дальнейшие свои действия я уже знал.
     - Я пощажу тебя за своё спасение, - сказал я Брану, - но мы с тобой ещё поговорим о твоей судьбе. Хорошенько обдумай будущее. И советую поискать дополнительные причины сохранить тебе жизнь… Трёхглазый ворон.
     Бран никак не отреагировал. Казалось, собственная судьба не сильно его заботит. Пускай, я после с ним разберусь.
     - Джон, на тебя и Тириона оставляю столицу.
     - А ты?..
     - А мне надо закончить эту войну. Вернусь к ужину… надеюсь.
     Одной рукой я взялся за ведьму, а второй – Шар магического прыжка. Львиный Коготь привычно висел за спиной, а доспехи мне не были нужны. В этот раз либо победа, либо смерть.
     ***
     Я появился точно в сотне метров перед бредущей к Близнецам армией мертвецов. С первого раза. Мастерство, как говорится, не пропьешь!
     Вихты остановились практически мгновенно. В небе, вдалеке, я заметил Визериона. Как я и опасался, Король Ночи поднял его в виде нежити. А вот Дрогона видно не было. Либо он движется по земле, либо каким-то образом он сумел спастись.
     Через несколько минут строй мертвецов расступился и ко мне не спеша выехал Король Ночи на мертвом коне в сопровождении свиты из двенадцати Иных. Моя свита была скромнее – красная ведьма, да меч в руке.
     Он остановился в десяти метрах от меня, не нападая, но и не начиная разговор. Быть может я ошибаюсь, но мне показалось, что ему было любопытно.
     - Король Ночи! – крикнул я, бросая в снег жрицу и втыкая в землю перед собой меч. – Я пришёл договориться!

Глава XXX. Триумф?

     Нет, я не был безумцем. Я всерьёз намеревался договорится с существом, что чуть не убило меня.
     Ну а если не получится – меч у меня как раз с собой. И второй раз я не проиграю.
     Король Ночи спрыгнул с коня и приблизился ко мне, не удостоив скулящую на снегу ведьму даже взглядом. Достав свой меч, он воткнул его рядом с моим.
     - Я уже говорил тебе, - сказал он своим леденящим душу голосом, - что время переговоров прошло. Но я был большего о тебе мнения, Владыка. Один раз проиграл – и спешишь договориться?
     - Открылись новые обстоятельства, вынуждающие меня это сделать.
     - Удиви меня.
     - Р’глор.
     Глаза Короля Ночи засияли чуть ярче, но во всём остальном он остался абсолютно неподвижен.
     - Мы зовём его иначе, - наконец медленно вымолвил он, - но я понял о ком ты говоришь.
     - Это он атаковал вас, а не люди.
     - Без своих смертных последователей он ничто. Без их веры, их жертв и их молитв – он лишь призрак, бессильный в этом мире. Поэтому люди должны умереть. Все до единого.
     - В этом нет нужды, Король Ночи.
     - Ты ошибаешься, Владыка. У людей был шанс. Мы им его уже давали. И они нарушили Договор, забыли своих богов и стали молиться своему новому богу, питая его силу собственными душами. Живым более нет веры.
     - А как насчёт меня? Посмотри на эту женщину. Она добровольно пошла служить Р’глору. Загляни в её память.
     Я очень надеялся, что Иной это мог. И, судя по потому, что он схватил её за голову, от чего ведьма в судорогах задергалась, я оказался прав. Меньше минуты ушло у Короля Ночи на то, чтобы узнать необходимое. И на землю упал уже промёрзший труп красной жрицы.
     - Я так и подозревал, - сказал Иной, глядя мне в глаза, - поэтому предлагал тебе бежать в нашу первую встречу. Поэтому и сомневался, стоит ли тебя уничтожать.
     - Значит, ты понимаешь, что смерть одного из нас усилит Р’глора? – прям от сердца отлегло, контакт, как мне казалось, был найден.
     - Сомнений в этом нет, - Король Ночи кивнул на мои слова, - но не переоценивай своего значения, Владыка. Мы мешали нашему врагу проникнуть в мир задолго до твоего появления здесь.
     - Но со мной у вас больше шансов. Этот «бог» набирает всё больше силы. Ты сам мог увидеть в памяти ведьмы, что его последователи проникают повсюду. В Эссосе уже почти не осталось ни одного правителя или просто влиятельного человека, у которого бы не было за плечом красного жреца. Они обретают всё больше влияния на людей во всех сферах: купцов, крестьян, ремесленников… А всех противников своей веры они сжигают, принося их плоть и души в жертву Р’глору. Что, опять же, делает его только сильнее.
     - И люди Вестероса не станут его рабами. Я об этом позабочусь.
     - Об этом уже позаботился я! Точнее, так было до тех пор, пока ты не пошёл на Семь королевств войной. Теперь я уже не знаю, насколько глубоко красные жрицы успели пустить корни в моё королевство, пока я бездействовал.
     - Это не важно. Мертвые никому не будут молиться, не будут приносить жертвы.
     - Геноцид – отличное и простое решение проблемы, я это понимаю. По крайней мере, оно таким кажется. Но как думаешь, что будет дальше?
     Иной сохранял молчание, и я решил продолжить:
     - Уничтожение Вестероса настолько испугает людей в Эссосе, что им не останется ничего иного, как обратиться в веру единственного бога, обещающего им спасение от «Великого Иного». Только представь, как это усилит его!
     - Он будет за морем и всё равно не сможет воплотиться, пока существуем мы.
     - И долго он там будет сидеть? Как считаешь, оставит он вас в покое? Нет, он наберёт силу и придёт, чтобы окончательно вас уничтожить!
     - Пускай, мы будем готовы.
     - И ты готов пожертвовать своими сородичами? Сколько из них погибнет, прежде чем вам удастся победить? И удастся ли? Смертные, в отличие от вас, могут плодиться в огромных количествах.
     Впервые я увидел, как лицо Короля Ночи дрогнуло. Пальцем в небо, но я попал в цель. Иной действительно заботился о своих сородичах. В гораздо большей степени, чем я заботился о «своих» смертных. Это я заподозрил ещё в тот момент, когда он не дал своей свите вступить в бой со мной, предпочтя рисковать в одиночку.
     Да и вся эта война была начата им лишь ради спасения своей «семьи».
     Как Король Ночи и говорил ранее, он не нападал. Он защищал.
     - Что ты предлагаешь? – после очень долгого молчания спросил он у меня.
     - Мир. Для людей и Иных. Вы вернетесь в свои земли, и мы с тобой вместе воссоздадим Стену, прочнее и лучше, чем была. Сделаем её более устойчивой к магии Р’глора – и вас более не потревожит ни он, ни я. Бывшие земли одичалых будут безлюдным буфером между королевством живых и царством мертвых. Никто там не будет впредь жить, ни сейчас, ни потом.
     - А Эссос и влияние нашего врага там?
     - Я сам им займусь. И вырежу всю веру в Р’глора под корень. В любом случае, пока мы оба живы, он не сможет стать чрезмерно сильным в этом мире. А значит и победить его будет просто.
     - Зачем нам оставлять земли, что уже нами захвачены, Владыка?
     - А зачем вам Север? – вернул я вопрос Королю Ночи. – Вы восемь тысяч лет не нуждались ни в чём, чего бы вам не хватало в Землях Вечной Зимы. Природные ресурсы, как я понимаю, вам не нужны. Территории тоже. Так зачем вам здесь оставаться? Ведь всё равно смертные будут сюда лезть, тревожа ваш покой.
     - Я мог бы просто захватить тебя, не уничтожая. Тогда наш враг не смог бы усилиться за счёт твоей гибели, - с нотками задумчивости протянул Король Ночи.
     - И ты всё равно останешься с ним один на один. При условии, что ты сможешь это сделать и я в отместку не перебегу на сторону нашего общего врага.
     Иной молчал, обдумывая мои слова и предложение. И молчал он долго – больше получаса. Мне даже успело наскучить стояние истуканом в ожидании ответа. И всё же в левой руке я сжимал Шар – на случай, если Король Ночи примет решение, которое мне не понравится.
     - Люди уже нарушили один Договор. Почему я должен верить сейчас?
     - То были люди, а не я. Я бессмертен и я не забуду этого разговора. И уже нашего с тобой договора. И не дам о нём забыть никому другому. И в любом случае, в обычной жизни люди предают по три раза на дню, а вранью их и вовсе нет числа. То, что они соблюдали договор между вами восемь тысяч лет – огромное достижение.
     Правда, это скорее заслуга климата и одичалых – смертные просто не видели смысла лезть за Стену, где было столько опасностей, а выгоды от этого наоборот не было: ни древних развалин, заполненных сокровищами, ни редких, и оттого ценных зверей, чьи шкуры можно было бы выгодно продать, в буквальном смысле ничего интересного. Иначе покой Короля Ночи был бы нарушен гораздо раньше.
     Сейчас же за Стеной было ещё меньше интересного, чем до этой войны. Пройдут десятилетия, если не столетия, прежде чем люди вновь заселят Север хотя бы до прежнего уровня. Куда им ещё дальше лезть?
     - Как я могу быть уверен, что ты сам не пойдешь на нас войной? – судя по вопросу, Король Ночи был склонен согласиться с моим предложением, но оставались моменты, которые следовало прояснить.
     И его сомнения были справедливы. Заключить мир, получить драгоценное время, накопить силы с учётом всего полученного опыта – и уничтожить всех, кто находится вне моей власти. Это было вполне в моём духе. Проклятье, да я бы так и поступил, если бы не новый враг.
     Вопрос лишь в том, насколько Р’глор оттянет уничтожение Иных мной? И стоит ли вообще их уничтожать в свете открывшейся информации? Ведь в конце концов…
     - … А зачем мне ледяные равнины и тонны снега? Вы сидите у себя и никуда не высовываетесь вот уже восемь тысяч лет. Сидите дальше, я не против. Через пару столетий я и думать про вас забуду.
     Вру, не забуду. Ни на мгновение я не смогу оставить в стороне тот факт, что где-то кто-то мне не подчиняется. Одна эта мысль не будет давать мне покоя даже тогда, когда весь остальной мир окажется в моей власти! Даже если я получу полный контроль над каждым живым существом в мире – я всё равно не буду до конца удовлетворён. Ведь где-то в Землях Вечной Зимы будут существовать те, кто мне не подвластен.
     Смогу ли я унять свою жажду власти – вот в чём вопрос. Или всё же она не будет терзать меня так сильно из-за каких-то мертвецов, которые сами никуда не лезут?
     Король Ночи понимал меня так, как никто другой. Что ж, одно чудовище всегда поймёт другое чудовище. Думаю, при других обстоятельствах, мы могли бы даже стать друзьями. Ведь дружить могут лишь равные.
     - В любом случае, - откинул всякое бессмысленное притворство я, - у нас есть общий враг. Не заключим мира – и он уничтожит того из нас, кто переживёт эту войну. Заключим мир – и возможно эта война возобновится. Не сейчас и не завтра, а через много лет, возможно тысячелетий. Но это будут дела далёкого будущего.
     Я знаю, какие мысли сейчас крутятся в его голове: он думает о том, что было бы просто прекрасно, уничтожь мы с Р’глором друг друга. Ну или если бы один из нас достаточно ослаб, чтобы сам Король Ночи смог добить победителя.
     И он знает, что я знаю.
     К чему бы мы сейчас не пришли, эта война будет лишь отложена. Оба мы это прекрасно понимаем. И всё же… а вдруг я ошибаюсь?
     - Мы будем готовы, - сказал Король Ночи, возвращая свой меч за спину, - к любому исходу. Но не забывай, что случилось, когда ты решил вступить с нами в войну.
     Будь уверен, мой друг, никогда не забуду.
     ***
     Никто из гарнизона Близнецов не поверил своим глазам, когда войско мёртвых, только что идущих на них неумолимой волной, вдруг резко развернулось и пошло в другую сторону. К счастью, метель не дала им всё рассмотреть в деталях – они видели лишь как толпа вихтов повернула назад и стала удаляться от Близнецов.
     Тем мне лучше: предавать огласке то, что остановить Короля Ночи получилось только через переговоры, я не собирался. Вот Азор Ахай тоже никому не рассказал, что он не победил Иных, а договорился с ними – все его знают, как великого героя, победившего Короля Ночи в честном бою.
     Вот и у меня это будет официальная версия – победил и изгнал. Иные всё равно ничего не опровергнут, а для моей репутации, изрядно подмоченной Джоффри, будет полезно.
     Теперь осталось лишь подождать, пока вся армия Короля Ночи с ним вместе уйдут за Стену, восстановить её – и можно считать потери. Сколько было убито людей, сожжено материальных ценностей? Уйдут годы только для того, чтобы всё подсчитать. А сколько потерял Король Ночи? Ни одного Иного, насколько мне известно, а вихтов никто не считает, всё равно они лишь расходный материал.
     Есть о чем задуматься.
     Интересно, как бы эти смертные сражались без меня с самого начала? Ну, если бы меня вообще не появилось в этой истории. Думаю, они бы перебили друг друга в междоусобице. Как же им со мной повезло!
     А ещё я на годы лишился ресурсов Севера. Некому работать в рудниках и валить лес. Конечно, работников можно было нагнать из тех же Южных земель, что я и сделаю, но инфраструктура региона была уничтожена. На одно только восстановление разрушенного уйдёт уйма времени и ресурсов… Проклятье, когда я говорил, что Север станет дотационным регионом, я совершенно не это имел в виду!
     Вот так вот и приходишь к мысли, что война чрезвычайно убыточное дело. Проигранная война, разумеется. Хороший урок мне на будущее – не допускать войны на своей территории. И, соответственно, минимизировать потери среди смертных. Впрочем, шаг в этом направлении уже был сделан мной давно – без живой воды и лечебных зелий погибло бы куда больше людей.
     Жаль, что умерших я не могу воскресить – слишком много времени прошло. А ведь если бы получилось убить Короля Ночи, то я немедленно вернул к жизни всех своих солдат… И Север не был бы уничтожен. Будь проклята моя самоуверенность. Никогда больше подобного не допущу!
     Ладно, с Иными дела закончены. Пора возвращаться к работе. Её внезапно стало многократно больше.
     ***
     Прежде, чем восстанавливать Стену, я проверил весь Север. Король Ночи любезно указал мне на места, где ещё могли оставаться живые. Удивительные существа эти смертные – выживают в любых условиях. Даже когда вокруг суровая зима и полчища мертвяков.
     Увы, только в одном месте я нашел выживших – в лесах у развалин Винтерфелла.
     - Я уже начал окончательно сходить с ума от голода и холода или всё-таки я вижу перед собой самого живучего засранца в Вестеросе? – встретил меня хорошо мне знакомый голос.
     Из снежного укрытия поднялся человек, с ног до головы закутанный в шкуры. Следом вылезли и другие, общей численностью в две дюжины. По оружию и остаткам доспехов я узнал в многих из них королевских солдат.
     Были они грязны, голодны и вообще сильно истощены. На меня они смотрели воистину, как на воплощённого бога – с такой надеждой, что становилось просто неуютно. Слегка.
     - Я всё еще король, Манс, - улыбки, от вида этого упрямого одичалого, я сдержать не смог.
     - Ох, простите! Самого живучего королевского засранца! – тут же поправился Налётчик.
     - А я уже думал, что мы последние люди в Семи королевствах, - к Мансу подошел ещё один человек.
     Его золотые волосы были испачканы сажей, от которой были почти чёрными. Давен Ланнистер. Удивительная живучесть.
     Оба остались сдерживать армию мертвых – и оба каким-то образом выжили.
     - Последние, - подтвердил я, - но только на Севере.
     - В пекло всё, - нетерпеливо отозвался Манс, - скажи мне, твоё высочество, что с Королём Ночи? Где сейчас мертвяки?!
     - Да, мне тоже интересно, - сказал Давен, - мы тут в последний месяц были лишены свежих новостей.
     - Армия Иных разбита, - сказал я «официальную» версию, - они бегут обратно за Стену. Я восстановлю её, а когда Вестерос залижет свои раны – мы окончательно уничтожим этих тварей.
     Выжившие, столпившиеся вокруг, с воодушевлением передавали друг другу полученную весть. Раздались первые крики радости и хвала мне. Давен и Манс не радовались – они лишь устало выдохнули, мгновенно став ниже чем были и стали выглядеть еще более измождёнными, чем секунду назад. И их можно понять, ведь в одно мгновение с их плеч был снят огромный груз ответственности.
     - Значит, мы наконец-то может убраться с этого поганого Севера? – спросил Ланнистер. – Признаюсь, Южные земли с их палящим солнцем и песком кажутся мне теперь куда более притягательными.
     Я не пожалел времени, чтобы с помощью Шара перебросить всех выживших в Королевскую Гавань.
     Всё же, они были героями и заслужили кое-какие привилегии. В частности, то, чтобы сам король вернул их домой.
     ***
     Все дальнейшие дни были наполнены суетой и работой. Первым делом я, вернувшись в столицу, выступил перед горожанами и беженцами. Для этого я организовал целое представление с театральным поднятием огненного меча и впечатляющей речью, в которой я вкратце рассказал, как одолел подлого Короля Ночи и его армию в одиночку.
     Начавшиеся следом гуляния затмили по размаху всё, что прежде видел Вестерос. Праздновали все, от мала до велика, от Близнецов до Солнечного Копья. И абсолютно все восхваляли меня.
     Если раньше кто-то сомневался в моей богоизбранности, то теперь все эти сомнения были развеяны в пыль. Больше никто во всем Вестеросе не смел открыто порицать меня. Религиозный экстаз, поднявшийся после объявления победы, ничем нельзя было остановить. Дошло до того, что почти все выжившие северяне, осевшие в столице и окрестностях, отказались от веры в старых богов, посвятив себя Семерым. Что определённо было мне на руку – единая религия всё же лучше, чем многобожие.
     А под шумок я устранил всех красных жрецов, что еще пытались проповедовать веру в своего ублюдочного божка. Некоторые из них, до которых я не успел добраться, были убиты пьяными подданными Железного Трона – ведь последователи Р’глора осмелились наводить на меня хулу! Непозволительное кощунство в сложившейся обстановке. Нападение на мою персону, каким бы оно ни было, как-то само собой стало ассоциироваться с нападением на самих богов!
     Меня такое положение дел полностью устраивало.
     Рейгаль был найден мной спустя пару недель. Он обустроился в горах и жил себе спокойно. Но разве мог я позволить себе лишиться последнего дракона? Никак нет. И хорошо, что даже одного дракона мне было достаточно, чтобы восстановить их популяцию. А учитывая, что в мире осталось немало окаменелых драконьих яиц и под рукой у меня было целых два Таргариена, проблемы с драконьим потомством вообще не было.
     Дрогон был мёртв, его останки я так же нашёл и забрал в Красный замок, а вот Визериона я видел, когда восстанавливал с Королём Ночи Стену. Как я и боялся, Иной тоже хотел себе дракона – и получил одного. Он определённо сохранит своё новое оружие «до лучших времён». И в случае нового конфликта между нами, мне придётся учитывать, что и у Короля Ночи есть свой дракон. К счастью, мёртвые не умеют размножаться.
     Новая Стена получалась на славу: еще больше и куда прочнее предыдущей. Мы с Королём Ночи укрепили её собственной магией, при этом втайне я оставил несколько слабых мест, чтобы при желании можно было легко разрушить эту Стену. Иной поступил так же, в этом не могло быть сомнений. Всю толпу вихтов Король Ночи вморозил в основание новой Стены, оставляя таким образом своего рода резерв на будущее и первую линию обороны – если я захочу разрушить Стену, то мертвецы очнутся и примут бой.
     Стена обеспечивала теперь куда большую защиту от магии Р’глора, хоть и не стала бы панацеей от его полной силы. Но того и не требовалось. С этим паршивым божком я рассчитывал покончить относительно быстро, так что Иным бояться было нечего.
     Замки Ночного Дозора стали частью новой Стены и оказались заморожены в толще льда. Все дозорные погибли еще на Последней реке, так что им эти крепости всё равно были не нужны. Восстанавливать Дозор я не собирался в ближайшие десятилетия точно. И причина была не только в том, что за Стеной больше не было одичалых, а в том, что в Семи королевствах как-то резко стало гораздо меньше людей.
     Сперва Вестерос хорошо обескровила гражданская война, в которой особенно пострадали Речные земли и Простор из-за моей порчи. Плюс, особенно лютовал я сам, вырезая знать и верных ей солдат без всякой жалости. Добавили жертв и действия пиратов с Железных островов. Следом прошла война с Королём Ночи, который просто вырезал всё живое, людей и зверей, на Севере. Спасти от этого геноцида удалось лишь малую часть населения.
     И что получаем в итоге? Население Вестероса резко сократилось. И мне нужно приложить серьёзные усилия, чтобы в эту зиму от голода не умерло ещё больше, чем на Севере. Было потеряно не только огромное количество людей, но и все запасы продовольствия и скот. Беженцам-северянам просто некуда было возвращаться и единственным шансом на их спасение был я.
     И, разумеется, благородные купцы из Эссоса, видя такую катастрофическую ситуацию, немедленно подняли цены на продовольствие до такой степени, что я всерьёз опасался начала еще одного бунта – по Королевской гавани уже ходили тревожные веянья. К счастью, направлены они были не на меня, а как раз на купцов, которые стали в разы больше тратить на охрану своих грузов и сами уже больше со своих кораблей, где они были в относительной безопасности, не спускались.
     Вот и задачка для Дорана Мартелла – обсудить сложившуюся проблему с купцами Вольных городов, а то дальше так продолжаться просто не может. А то где это видано, чтоб мешок зерна стоил больше хорошего оружия? Конечно, цены меня не особо заботили, ведь я мог заплатить любые деньги… Но пора было задуматься и об экономике своего королевства – бездумные вливания золота, полученного волшебным путём, через пару десятилетий выйдут мне боком. Короче говоря, пора было обеспечивать золото другими материальным ценностями: товарами, ресурсами и всем прочим.
     Да, наконец-то я мог с уверенностью сказать, что Семь королевств были под моей властью. Не осталось никого, кто мог бы бросить мне вызов: все самые непокорные были физически уничтожены, оставшиеся лорды и простой люд меня не просто боялись, а любили. Мой авторитет и легитимность моей власти не вызывала ни у кого сомнений. Да что там, даже «боги» были на моей стороне в глазах народа!
     Конечно, было несколько моих приближенных смертных, кто… знал слишком много. Они знали кто я и, что намного хуже, видели мою слабость. Ещё год назад я бы без раздумий убил бы их всех, чтобы сохранить свою тайну и не позволить даже малейшего шанса того, что моя репутация окажется под угрозой. Но прошедшее в этом мире время заставило меня несколько изменить мои взгляды и методы.
     Тирион, Бриенна, Сноу и все прочие показали себя достойными доверия. Так что пусть они живут и дальше служат мне верой и правдой. В конце концов, если я буду убивать всех, то кем мне править?
     Король Ночи не задержался на моей стороне материка. Как только мы закончили Стену, он ушёл со своими подданными. Странно, но я чувствовал… некую связь с ним. Всё же мы были очень похожи. Думаю, никто в этом мире не поймёт меня так, как он. И его никто не сможет понять так, как я. Уверен, это не последняя наша встреча. Всё-таки этот мир слишком мал для двух чудовищ.
     ***
     Королевская гавань, столица Вестероса, была полностью заполнена радующимися людьми. Улицы столицы были заставлены столами, наполненными едой и напитками до отказа, между которыми не торопясь прогуливались почтенные жители города, радостные люди пили и ели, впервые за много месяцев не думая о трудностях и невзгодах, а между ними всеми бегали дети, чистые и опрятные, весёлые и беззаботные. Даже городские стражники, в сверкающих золотых плащах, не могли сдержать улыбок в этот день.
     За прошедшие с окончания Второй Долгой Ночи месяцы у людей было не особо много поводов для радости и веселья. Конечно, весть о том, как король Джоффри I, которого теперь в народе иначе как Великим не называли, в одиночку одолел ужасного Короля Ночи воодушевила людей, но голод и выросшие цены буквально на всё быстро сбило хорошее расположение духа. Неделю люди были счастливы, а потом к пережившим эту ужасную войну пришло осознание своего положения. И было оно незавидным.
     Лишенные не просто дома, а средств к существованию, люди были разбиты. Никто не ждал от будущего ничего хорошего: женщины и дети плакали, мужчины побирались и пытались найти хоть какой-то заработок, но работы было гораздо меньше, чем желающих её получить. Именно в те темные дни бывшие бродяги и тунеядцы впервые порадовались, что их много месяцев назад силой загнали в трудовые дома – они были в тепле и даже накормлены, в отличие от тысяч беженцев.
     И когда люди совсем отчаялись, всех снова спас никто иной, как король Джоффри.
     Силой слова и, немного, оружия, он «убедил» Вольные города пересмотреть ценовую политику на товары первой необходимости для Вестероса. Следом, он организовал трудовые бригады, куда брали всех желающих, каждому находилось дело, и не только платили, но корона так же взяла на себя расходы на содержание всех рабочих. Было построено сотни простых, но вполне пригодных к жизни, бараков, в которых разместили всех беженцев.
     Жить приходилось в тесноте, да не в обиде. Потерявшие всё, люди были рады и простой кровати в общем бараке и миске бульона на обед и ужин.
     Но этим дело не ограничивалось: в кратчайшие сроки силами трудовых бригад были построены десятки полноценных домов для более комфортного проживания нескольких семей сразу.
     Часть беженцев король повелел отправлять на заселение Южных земель, давая каждой семье землю и «подъёмные» на первое время. Новое освоение Севера, а очень многие желали вернуться в свои дома, планировалось не раньше окончания зимы.
     Так же вышел королевский указ о ежемесячных выплатах семьям с тремя и более детьми. Выплаты были небольшие и зависели от количества этих самых детей, но даже такая помощь от короны была в Вестеросе в новинку и очень сильно помогала простым людям.
     К детям король Джоффри вовсе питал особую любовь: сразу после окончания войны он объявил, что дети являются величайшей ценностью Семи королевств и обещал заботиться о каждом ребёнке Вестероса, как о собственном. И своё обещание он сдержал: по всем городам Вестероса на деньги короны были построены школы и приюты, бесплатные для всех слоёв населения.
     Многому в них не учили, лишь элементарной грамоте и счёту, но даже это было в новинку для людей. Крестьяне и рабочие понимали, что образование — это отличное подспорье для их детей в жизни, с которым они смогут добиться большего. Так что никого не пришлось уговаривать отдавать своих детей в школы – люди сами приводили их каждый день, даже в ущерб помощи по хозяйству.
     Находились, правда, злые языки, утверждающие, что любовь к детям у короля распространяется куда дальше того, что он показывает, но таких очень быстро били и затыкали те, кто в правителе души не чаял. А таких было многократно больше.
     И вот, спустя несколько месяцев, когда дела в государстве стали приходить в норму, по указу короля в столице должен был пройти «триумф». Что это за «триумф» такой люди не знали, но подозревали что что-то хорошее – иного от короля и не ждали.
     В городах и деревнях в Вестеросе были объявлены празднества по случаю победы в войне и окончательному объединению Семи королевств. Железный Трон взял на себя расходы в устройстве гуляний и пира для всех людей. Жители столицы уже были привычны к таким проявлениям невероятной щедрости со стороны короля, а вот в других городах были поражены. И всё равно громче всех здравницы в честь Джоффри звучали именно в Королевской гавани – а разве могло быть иначе?
     На улицах людей не только кормили и поили, но также и развлекали. Большая часть населения впервые увидели фокусников, акробатов и шутов, как и прочих лицедеев и служителей искусства. Музыка в Королевской гавани не замолкала ни на мгновение. Чаще всего играли, разумеется, новомодную песню «Король-лев», за которую, по слухам, Джоффри одарил придумавшего её музыканта золотом по его собственному весу и землями на Западе.
     Сперва, конечно, всех смущало название песни, ведь Джоффри был Баратеоном… Всё противоречие разрешил сам король, объявив, что он отказывается от фамилии своего отца из-за гнусного предательства его братьев и берёт фамилию матери, ибо Ланнистеры были верны короне изначально и до самого конца. Сам Верховный септон в Великой септе благословил это решение от имени Семерых. Да ни у кого бы и не возникло мысли возражать или возмущаться.
     Те, кто был недоволен этим решением, предпочли промолчать, ведь любая хула, возведённая на короля, считалась теперь не просто преступлением против государства, но и против веры!
     Король сказал, что отныне он Ланнистер, значит так оно и есть. И так оно и лучше.
     К тому же, «Король-лев» получилась на диво чудесной песней, ничуть не уступающей по своей значимости и силе знаменитой «Рейны из Кастамере».
     Пир и развлечения – не всё, что уготовил населению столицы король. Джоффри замыслил устроить такое, чего в Королевской гавани, да и в Весетросе, еще не видали. Что-то, что станет началом отсчёта эпохи его вечного правления.
     Ровно в полдень вся музыка в столицы разом стихла и вместо певцов запели боевые горны, возвещающие о начале «триумфа».
     Через Драконьи ворота в город вошли подразделения королевской армии. В начищенной до блеска броне, с оружием наперевес, солдаты короля шли по мощенным улицам столицы, неся свои знамёна.
     Лишь немногие из них были в армии изначально – после войны с Королём Ночи уцелело очень мало солдат короля. И все прошедшие эту войну были отмечены особо лично Джоффри – на доспехах каждого был отлит золотой лев в короне, отличительный знак для каждого, кто делом и кровью доказал свою преданность Железному Трону.
     Остальные солдаты были либо новобранцами, либо были набраны из расформированных армий гранд-лордов и их вассалов.
     Солдаты шли, чеканя шаг так, что от их поступи не то что столы, а даже стены домов тряслись. Пикинёры, арбалетчики и кавалерия шли строй за строем, даже кони всадников шли в ногу.
     Люди приветствовали своих защитников криками и цветами: мужчины ревели во все глотки, клятвенно обещая напоить каждого солдата до отвала, женщины были готовы отдаться бравым воинам короля прямо сейчас, а дети восторженными глазами смотрели на блестящие доспехи и оружие, мечтая вступить в армию Джоффри и прославиться.
     Колонна солдат всё шла и шла, и казалось, что им нет числа. Наконец показался тот, кого народ жаждал увидеть больше всего.
     В середине колонны, в окружении своих гвардейцев, на белоснежном коне ехал сам король Джоффри. Его убранство и доспехи сияли золотом и алым цветом, ставшими «королевскими цветами» в наследство от Ланнистеров.
     На голове Джоффри была только золотая корона и каждый человек мог увидеть его спокойное, сосредоточенное лицо с лёгкой улыбкой на губах.
     Шум толпы вышел на совершенно иной уровень, когда люди увидели своего обожаемого монарха. Народ впал в неистовство, каждый желал, чтобы король хотя бы краем глаза посмотрел именно на него. Городской страже даже пришлось осаждать ударами дубинок самых рьяных почитателей монаршей особы.
     А король спокойно ехал дальше, упиваясь обожанием толпы, и махал собравшимся людям, приветствуя их. Владыка чувствовал свою власть над этими смертными и это приводило его в восторг.
     Так колонна солдат с королём дошли до площади перед Красным замком. Джоффри легко соскочил со своего скакуна, поднялся по ступеням замка и повернулся к собравшимся людям, поднимая руку вверх и призывая к тишине.
     Пусть не сразу, но толпа стихла, готовая внимать королю. Глашатаи приготовились ловить каждое слово монарха и в точности передавать его речь в другие районы столицы.
     Весь город замер в ожидании.
     За спиной короля стояли его самые приближенные сторонники: Тирион и Давен Ланнистеры, Рендилл Тарли, Доран Мартелл, Сандор Клиган, а также жёны короля, в руках у каждой из которых, кроме Аши, были по маленькому свертку со спящим младенцем. У Арианны таких свертков было сразу два – у неё единственной родилась двойня.
     Среди них выделялся особо одетый в одеяние из цветных перьев принц Джалабхар Ксо. Он уже много лет был при дворе Красного замка, будучи изгнанным с Летних островов. Принц не терял надежды на помощь Железного Трона в возврате своих земель, но король Роберт лишь кормил Ксо обещаниями дать ему армию и ресурсы для захвата островов. А вот король Джоффри, закончив две войны, всерьёз заинтересовался перспективой получить Летние острова и сделать из них отличный «курорт» для жителей Вестероса.
     Но не только это интересовало короля в Летних островах. Помимо климата, они были расположены в крайне удачном месте для оборудования на них перевалочной базы для вторжения вглубь Эссоса. К тому же, на Летних островах были отличные верфи.
     Конечно, это было дело будущего, но Джоффри уже счёл возможным приблизить к себе принца Джалабхара, отчего тот преисполнился воодушевлением и уже не сомневался, что вскоре Летние острова вернутся под его руку, ведь сам король обещал возглавить вторжение, а в его воинских талантах никто не смел усомниться. Правда, Ксо не был в курсе всех планов Владыки…
     - Вестеросцы! – наконец крикнул Джоффри и голос его разнесся над всей площадью. – За то недолгое время, что я ношу эту корону, на нашу долю выпало много невзгод и испытаний. Наши собственные соотечественники предали нас всех и ударили в спину, когда трагически погиб мой отец, король Роберт Баратеон! Но это гнусное предательство не ослабило нас, а сделало лишь сильнее! Мы вместе повергли наших врагов и установили мир во всех Семи королевствах. Но это был отнюдь не конец наших бед! Ужас из прошлого, Король Ночи со своей армией мертвецов, напали на нас в тот момент, когда мы уже считали себя в безопасности. Эта Долгая Ночь унесла жизни многих достойных людей, в первую очередь тех, кто ценой собственной жизни защищал людей Вестероса от чудовищ из-за Стены! Сотни тысяч вестеросцев погибло, защищая право на саму жизнь для своих родных и близких! И в этот день я могу только поклясться, что их великая жертва не станет напрасной! Вестерос станет величайшим королевством из когда-либо существовавших, подданные Железной Короны никогда более не испытают голода, а все беды и угрозы будут уничтожаться нашими общими усилиями ещё в зародыше! Мы вместе построим лучшее королевство, в котором каждому будут созданы условия для достойной жизни, без горя и страданий! Мы построим новое общество, но не ради себя, а ради наших детей и внуков! Ради их будущего! Ради самой жизни! Вы со мной, вестеросцы?!
     Толпа кричала и фактически билась в экстазе. Владыка хорошо знал смертных и их слабости. Большинство из них не хотело что-то решать и нести ответственность за своё будущее. Скажи людям, что ты знаешь правильный путь, имей достаточно силы, чтобы вести их – и они сами пойдут за тобой следом, вне себя от радости.
     Вот и сейчас собравшаяся толпа уже готова была отдать себя целиком и полностью Владыке в обмен на его обещания лучшей жизни.
     - Вестеросцы! – снова возвестил король и его голос не мог заглушить даже рёв многотысячной толпы. – Еще никогда прежде народ Семи королевств не был так сплочён и целеустремлён, как сейчас! Сами Семеро ведут нас вперёд, навстречу лучшему будущему! Кончается эпоха бед и страданий! Начинается эпоха великих свершений для всей Вестеросской Империи!
     Владыка взирал, подняв руки к небу, на покорную толпу, восхваляющую его сосуд, и понимал, что никто больше в Вестеросе не имеет отныне своей воли.
     Есть только одна воля, объединившая все Семь королевств.
     И это воля Браслета Владыка.

Примечание к части

     Бета пришёл, отредактировал, расплакался и ушёл.
>

Интерлюдия VI. Конец первой части.

     После того, как Дейенерис Матерь Драконов отбыла в Вестерос, город Миэрин пал в хаос. Первое время сторонники Таргариен, оставшиеся присматривать за городом, ещё пытались удержать власть, хоть это и было трудно, но после вестей о том, что Дейнерис разбита и пленена, любые попытки сохранить верность павшей Матери Драконов были обречены на провал.
     Миэрин был наводнён наёмниками, бывшими рабами и уцелевшими господами. Экономика города была уничтожена бездарным правлением Дейнерис, так что перед его населением стоял один простой вопрос: что делать дальше? Еды на всех не хватало, город уже к тому моменту был разграблен, а все хозяйства либо уничтожены, либо разорены полностью.
     Лучше всех в сложившихся обстоятельствах чувствовали себя наёмники – они просто и без затей грабили и убивали всех подряд, обеспечивая тем самым себе сносное существование. Рабы, коих была большая часть, оказались в гораздо худшем положении. Ну а немногочисленные бывшие господа и вовсе убивались всеми, стоило им только вылезти из тех нор, в которых они спрятались.
     От Миэрина не осталось ни капли былого величия.
     И именно в таком состоянии его нашло двое беглецов – Джейме и Серсея Ланнистеры. Сбежав на корабле из Королевской гавани, Джейме планировал направить судно в Браавос, но Серсея, пользуясь бумагой и чернилами, переубедила его.
     Мать Джоффри прекрасно поняла, каким чудовищем стал их сын и что он ни за что не оставит их в покое, послав по их следу убийц. А значит брату и сестре следовало оказаться как можно дальше от Вестероса. Впрочем, в Вольные города они всё же были вынуждены зайти для пополнения припасов и не только.
     Джейме хоть и не был искушен в интригах, но догадаться взять с собой в плаванье достаточно золота он сообразил. Бывший королевский гвардеец хотел тихой и спокойной жизни со своей возлюбленной сестрой где-нибудь вдали от политики и Джоффри, но Серсея просто не могла оставить жажду мести в стороне.
     Поэтому, зайдя в Волантис, Серсея приказала не только закупить продовольствия, но и нанять один из лучших отрядов наёмников «Потерянный легион», чьи воины гордились тем, что в их жилах течет кровь Древней Валирии. Пришлось так же нанять ещё несколько кораблей для перевозки наёмников и еды.
     В таком составе, маленький флот Серсеи прибыл в Миэрин. Действуя быстро и жестоко, наёмники по приказу матери Джоффри захватили город, вырезав большую часть бродящих по его улицам вооруженных отрядов.
     Город просто не мог сопротивляться очередному завоевателю и план Серсеи увенчался успехом. Однако, кое-чему у своего сына она научилась и повелела накормить рабов и найти всех господ, которым она дала свою защиту.
     Истощённые и уставшие от жалкой жизни люди с легкостью приняли новую правительницу Миэрина, в надежде на лучшую жизнь. Всё же, чтобы освободить раба недостаточно разбить его цепи – надо вытравить рабскую суть из самой его души. Дейенерис этого не сделала, а Серсея и не собиралась. Королеве в изгнании нужны были рабы, а не свободные люди.
     И бывшие рабы с радостью и добровольно вновь надели на себя это ярмо, в обмен на обещание заботы и еды. Бывшие же господа так же легко признали право Серсеи на город в обмен на частичный возврат их имущества и прав.
     Лишившись языка и прожив в роли Молчаливой Сестры какое-то время, Серсея внезапно открыла в себе ранее скрытые таланты хорошего правителя. Лишения и потери закалили её характер, а не сломали, а также уняли её высокомерие и гордыню. Раньше ей бы и в голову не пришлось договариваться с рабами – она бы просто потребовала их подчинения, что неминуемо привело бы к её краху и окончательному поражению.
     Бывшие рабы и господа, а также уцелевшие наёмники, приняли власть Серсеи над собой, так как все они устали жить в страхе и неизвестности перед будущим. Плюс, её фигура в качестве правительницы устраивала всех, так как Серсея не имела прежде своих интересов в Миэрине и могла быть объективна в решении конфликтов между разными слоями населения.
     К тому же сама Серсея, понимая шаткость своего положения, стремилась укрепить его и для этого собрала целый совет из рабов и господ, призванный решать проблемы города коллегиально. Конечно, не всё было гладко, но «Потерянный легион» обеспечивал порядок как в черте города, так и за его пределами, не говоря уже о заседаниях новосозданного совета.
     Джейме же стал постоянным спутником своей сестры. Связь между ними укрепилась настолько, что бывший гвардеец говорил за Серсею, по малейшим движениям её губ угадывая то, что она хотела сказать.
     Больше они не скрывали своей связи, которую в Вестеросе назвали бы порочной.
     Но Серсее этого было мало.
     ***
     В рекордные сроки Миэрин вернул своё былое величие. И заслуга в этом была не только Серсеи.
     После её «воцарения» в городе, к ней пришла целая делегация красных жрецов с предложением, от которого бывшая королева даже не подумала отказаться.
     В обмен на поддержу веры в Владыку Света, Серсея пустила в город его жрецов и дала им много прав и вольностей во всех сферах жизни. Но сотрудничество между Серсеей и жречеством на этом не закончилось. Так уж получилось, что их интересы совпали в очень многих вопросах.
     На центральной площади Миэрина, ставшей уже традиционным место для заседаний городского совета, в этот день собралась чрезвычайно необычная публика: присутствовали здесь послы от Кварта, Астапора и Юнкая, представители всех Вольных городов, посланники Железного Банка, а также нескольких других наиболее крупных торговых организаций, да что там – было даже несколько кхалов, что вообще на таком мероприятии было сродни явлению живого дракона!
     Люди переругивались и переговаривались – половина из собравшихся с огромным наслаждением перерезала бы другую половину. Но никто не смел сегодня и сейчас обнажить оружие.
     Ведь за каждым, пусть и не буквально, стояло могущественное красное жречество, пустившее свои корни очень глубоко в Эссос. Только благодаря их «рекомендациям» в Миэрине и собралась такая разношёрстная компания.
     Когда все уселись, на небольшую трибуну вышла Серсея Ланнистер, сопровождаемая Джейме. Взгляды собравшихся скретились на тонкой фигуре прекрасной золотоволосой женщины. Когда она начала говорить, стоявший за её плечом брат произносил слова за неё. Это была необычная картина – женщина, говорящая глубоким, мужским голосом. Но никто не смел смеяться над ней, ведь её слова затрагивали серьезные интересы абсолютно всех.
     - Вы знаете кто мы, - сказали Джейме и Серсея, - и вы знаете зачем мы здесь сегодня собрались. За Узким морем зреет опасность для всех нас, и вы это знаете. Наш сын, король Джоффри, уже показал себя как завоевателя. И мы хотим вас уверить, одним Вестеросом его аппетит не утолить. Рано или поздно, он пойдёт войной на Эссос. Многие из вас, должно быть, думают, что вам это не грозит. Что мой сын обломает свои зубы о ваши города. Но это не так. Джоффри не дурак. Посмотрите, что стало с Великими домами Вестероса – они уничтожили друг друга, и это произошло по воле нашего коварного сына! Мы знаем, о чём говорим! Точно так же он поступит с Эссосом – рассорит нас между собой, стравит как зверей, а после добьёт уцелевших. Наш общий враг захочет разъединить нас, а значит мы должны сплотиться против него!
     - Хочешь стать королевой Эссоса? – с усмешкой закричал кто-то из задних рядов и его выкрик был поддержан.
     - Нет! Не будет королей и королев! Мы создадим новое государство и в нём не будет править кто-то один. Мы вместе, коллегиально, будем решать его судьбу. Посмотрите вокруг: сегодня здесь собрались наследники двух великих государств, Гискарской империи и Валирийской республики. Мы возьмём лучшее от стран прошлого и объединим это в одну Великую Республику!
     Все собравшиеся и так знали, что им предложат. И никто бы не пришел в Миэрин, если бы всерьёз не рассматривал эту возможность. Но вот слова прозвучали и перед представителями самых могущественных сил Эссоса впервые за столетия предстал шанс стать чем-то большим… И, разумеется, ни у кого не было сомнений, какая религия станет в этой «Великой Республике» главной – красные жрецы хоть и не участвовали в обсуждении, но их слово было весомее любого другого.
     По сути, всё уже было решено гораздо раньше, чем первый посол выехал в сторону Миэрина.
     - Мы объединимся и наше могущество возрастёт многократно, как и прибыль каждого из нас, - Джейме заканчивал говорить слова Серсеи, пребывающей в невероятном возбуждении. – Вестерос должен быть разрушен или нам всем конец!

Примечание к части

     Вот и подошла к окончанию первая часть фанфика по Князю и Игре Престолов :) Вторая не за горами и будет выкладываться здесь же, но нумерация пойдёт по новой. Надо только хорошенько отдохнуть... и через часик-другой писать дальше XD Спасибо что читаете и комментируете :) Ближайшие творческие планы: дописать этот фанфик, плюс параллельно еще один, который не хочет отпускать, и потихоньку пилить свой ориджинал про... не скажу про что. Ну и потихоньку размораживать фанфик по Червю, так как сам он тоже каким-то мистическим образом пишется по страничке в два-три дня. Скажу лишь, что в приоритете сейчас именно Князь и своё собственное произведение, всё остальное идёт лишь по велению левой пятки ноги музы.
>

Пролог. Двадцать лет спустя.

     Драгомир молча стоял подле Железного Трона и, сжимая рукоять меча, с презрением наблюдал за толпой лизоблюдов и дворцовых интриганов, вынужденный присутствовать на этом «мероприятии» по приказу своего отца.
     Черный доспех драконьего всадника был начищен до блеска, сам юноша был таким же безупречным, как и его снаряжение – статус принца обязывал его выглядеть идеально в любой ситуации. Это и не было ему в тягость, всё же чувство собственного достоинства не позволяло юноше выглядеть неподобающим образом.
     Рядом с Драгомиром, самым младшим из всех, стояли его сводные сестры и брат: Яра Грейджой, Мерия и Нимерия Мартелл, Рикард Старк, Элина Тирелл. Все остальные дети императора, чей возраст еще не достиг даже десяти лет, не присутствовали на церемонии. Ни один из детей императора не носил его фамилию – это привилегию нужно было заслужить, тем более Драгомир подозревал, что отец просто не желал, чтобы люди забыли кем являлись его жены и специально оставил им их фамилии. Возможно была еще какая-то причина, но юноше она была неизвестна.
     Жёны императора Вестероса стояли ближе к Трону. Драгомир с неудовольствием отметил, что его мать снова была пьяна – пить она начала ещё когда ему не было и года и продолжала до сих пор. На её внешности и здоровье выпитое вино не отразилось лишь благодаря лечебным снадобьям.
     Юноша знал, что таким образом она показывают свою «непокорность» его отцу, но это было лишь самообманом матери. Будь она по-настоящему непокорна, её бы здесь не было. Да и не стал бы король терпеть любого проявления самоволия от одной из своих жён.
     Но всё равно Драгомир любил свою мать, несмотря на её пороки и презрительное отношение к нему и отцу. И даже её преступления против короны и империи, свидетельствами которых были золотые цепи на ней, не могли изменить отношения юноши к своей матери. Это было наивно и, возможно, глупо, но Драгомир не терял надежды когда-нибудь наладить с ней отношения, которые окончательно были испорчены четыре года назад, когда юноша не поддержал мятеж своего старшего брата.
     Рядом с Драгомиром стоял его лучший, несмотря на разницу в возрасте, друг – Титос Ланнистер, сын Тириона Ланнистера. На своего отца, деда или даже прадеда, в честь которого и был назван, он не был похож почти ничем, кроме золотых волос: Титос был огромен в свои девятнадцать лет, словно скала, и столь же силён. На нём, как и на Драгомире, были надеты черные доспехи драконьего всадника, хотя в его случае это скорее было меткой позора, ведь дракона Ланнистера обезглавил лично император в наказание за участие в восстании. Только чудо и мольбы Тириона сохранили Титосу его собственную голову, но он отнюдь не был за это благодарен своему отцу.
     По левую сторону от Железного Трона стояли ближайшие советники и сторонники императора. Впереди всех стоял, разумеется, десница – Тирион Ланнистер. С ним у Драгомира были наиболее теплые и близкие отношения из всего окружения отца. Хотя у всех детей императора были отличные отношения с Тирионом, его любили все. И сам он любил их. Только вот любовь родного сына ему заполучить не удалось.
     Пока Драгомир предавался воспоминаниям, процессия из двух дюжин самых знатных и богатых людей Летних островов остановилась у подножья Железного Трона, склоняясь в глубоком, преисполненном покорности, поклоне. Двоюродный дедушка Тирион рассказывал Драгомиру, когда тот был ещё совсем маленький, как император Джоффри I за неполный месяц, сразу после Второй Долгой Ночи, захватил Летние острова малыми силами, быстро и беспощадно уничтожив любое сопротивление. Сам отец говорил об этом, как о последнем завоевании перед долгим периодом мира. Что конкретно он имел в виду, Драгомир не знал.
     И в этот день исполнялось ровно двадцать лет с «приведения к согласию» Летних островов и наместник Джалабхар Ксо, бывший когда-то принцем, сейчас вместе со своими чернокожими подданными демонстрировали верность и покорность своему императору.
     Весьма скучная и неинтересная церемония, по мнению Драгомира.
     И лорды Империи, и заморские вельможи не уставали засыпать императора дарами и клятвами в верности и лояльности, в надежде на его благосклонность и милость. Юноша находил всё это глупым и бесполезным, но отец на это лишь усмехался, говоря, что ему только предстоит понять всю важность подобной «глупости».
     Император восседал на Железном Троне и великодушно принимал все предложенные ему дары, многих из которых были попросту бесценны, но преподносить что-то меньшее могло бы считаться за оскорбление. И отец принимал все эти дары, за обладание любым из которых большая часть присутствующих с легкостью отдали бы обе руки, с таким лицом, словно они ничего не стоили в его глазах. Словно они всегда и так принадлежали ему, а сейчас по какому-то недоразумению посторонние люди принесли к его ногам его же собственность.
     Впрочем, возможно в голове владыки Империи всё так и было. Драгомир порой не мог понять ход мыслей своего отца, как будто он был существом совсем другого порядка, нежели человек. Но ведь так оно и было? Император Джоффри был Избранным Семерых, живым воплощением богов на земле.
     И всё равно для юноши, привыкшего видеть окружающих насквозь, мотивы и причины действий отца оставались по большей части загадкой, которую пытливый ум Драгомира силился, но никак не мог разгадать.
     Почему отец, обладая такими силами и ресурсами, до сих пор не начал завоевание Эссоса? Почему он позволяет существовать Содружеству Вольных Городов и Гискарской Республике? Почему на Эссосе царит культ ложного бога Р’глора? Почему самые северные земли закрывает Стена, если отец двадцать лет назад победил Иных и почему он не уничтожил их полностью?
     … Почему отец не предвидел и не предотвратил Восстание Дракона четыре года назад?
     Слишком много вопросов, на которые не было ответа. И последний вопрос был наиболее важным для юного Драгомира, ведь именно из-за этого мятежа он лишился старшего брата, которого любил всем сердцем больше всех остальных.
     - Слава нашему императору, - шёпотом, чтобы никто не услышал, протянул Титос чуть ли не на ухо Драгомиру. – Как бы я хотел пронзить его самодовольное лицо прямо сейчас.
     Юноша бросил взгляд на своего отца, но тот, как и прежде, сохранял маску вежливого интереса и холодного величия. Ни следа самодовольства, которое увидел его друг.
     - Ты знаешь, что тебе и шагу ступить в его сторону не дадут, - так же шёпотом ответил Драгомир.
     И это была правда. После событий четырехлетней давности, за Титосом следили тщательней, чем за жёнами императора. Каждый его шаг, каждое слово или действие записывалось и, по мере надобности, докладывалось лично Джоффри. Да что там: золотая цепь на шее Ланнистера, многие которую принимали за украшение, была готова убить его в любой момент по приказу императора.
     Титос буквально жил в золотой клетке эти четыре года. Опозоренный и беспомощный, ему оставалось лишь сквернословить и хулить своего главного тюремщика. Остальным его товарищам и друзьям так не повезло.
     Драгомир вновь, против воли, вернулся в тот страшный день, когда весь Красный замок был охвачен пламенем, а на улицах столицы было столько крови, что ей можно было покрасить все дома. Очень многие молодые сыны и дочери лордов и высокопоставленных чиновников лишились жизней, причем далеко не сразу. Император с невероятной жестокостью подавил вспыхнувшее восстание, беспощадно расправившись со всеми мятежниками. И в первую очередь – со своим старшим сыном, братом Драгомира.
     Даже видевшие Войну Пяти Королей поражались той жестокости, что охватила Джоффри во время восстания. Но они молчали, боясь навлечь на себя ярость императора. Посмели говорить лишь его ближайшие и давние сторонники, сумевшие хоть немного, но остудить гнев владыки Империи.
     - Лучше бы я умер тогда, - ответил Титос, с ненавистью глядя на фигуру императора, - погиб бы в бою или от рук этого палача, в зените силы и славы…
     - И кому стало бы легче от этого? Как будто ты не помнишь их криков…
     - Помню, еще как помню. Я помню имя каждого, кто пошёл за нами. И, будь уверен, когда-нибудь я вырежу каждое имя на трупе этого «владыки».
     Почему отец оставил многих бунтовщикам жизнь? Только из-за просьб их родственников и в честь их заслуг? Почему он позволяет ему, своему сыну, дружить с одним из предводителей восстания? Вопросы, вопросы, вопросы.
     В этот самый момент Драгомир поймал взгляд отца, направленный прямо на него. На секунду юноша даже растерялся и в голове промелькнула мысль, что император читает его мысли… Но Джоффри лишь слабо усмехнулся и вернул своё внимание на церемонию. Однако, того презрительного взгляда, который отец бросил на Титоса, хватило Драгомиру, чтобы понять: император Вестероса просто не считает сына Тириона опасным.
     Эта простая догадка пронзила мысли юноши, словно копье, и он поразился простоте ответа на свой давний вопрос: отец не просто не считает Титоса опасным, а вообще не принимает его за человека, способного хоть на что-то! Возможно, Джоффри рассматривает сына своего десницы лишь как забавную домашнюю зверушку? Эта мысль пугала: ко скольким ещё людям отец так относится?
     И как он на самом деле относится к нему самому?
     Старшего сына Джоффри, насколько Драгомир помнил, всегда любил: он лично воспитывал и обучал его всему, даже магии. Они вместе проводили бесчисленные часы, обсуждая не только внутренние дела государства, но и внешние. Только самому императору были известно, в какие тайны был посвящён его старший сын. И тем не менее, владыка Вестероса казнил его без всякого сожаления, и даже наоборот – с невероятной жестокостью.
     От следующей мысли по спине Драгомира пробежали мурашки: если отец сделал такое с любимым сыном, что он может сделать с другими своими детьми?
     - Опять витаешь в облаках, - томно прошептала ему на ухо Нимерия, ущипнув юношу чуть пониже спины.
     Тут же все посторонние мысли вылетели из головы Драгомира и его лицо залила краска. Сёстры-близнецы хоть и были сводными, но всегда к нему хорошо относились. Даже слишком хорошо: их чересчур откровенные шутки порой заходили за все границы приличий. И иногда он даже не был уверен: шутят они или же серьезно испытывают к нему неестественное влечение? И каждый раз Драгомир отчаянно краснел и терялся, чем приводил Мерию и Нимерию в дикий восторг – им безумно нравилось дразнить младшего брата.
     - Я не витаю, - пробурчал Драгомир, стараясь взять себя в руки, - просто задумался.
     - Маленький братик задумался, - прошептала в другое ухо Мерия, - стал уже совсем взрослым и научился думать, как это мило.
     Сестры продолжили что-то говорить, но юноша смог переключить своё внимание и не слышать их слов. Обе они с детства любили подшучивать над ним. Невольно в памяти Драгомира всплыло воспоминание, как Мерия и Нимерия довели его до истерики, убедив его, что по нему ползёт мозговой червь, который собирается съесть его мозг. Крик совсем еще маленького принца тогда разбудил весь замок и всей троице сильно влетело от отца, но сестры всё равно остались довольны проказой.
     С тех пор Драгомир старался слушать их поменьше, для собственного же блага.
     Взгляд молодого принца, далеко не первого в престолонаследии, вновь вернулся к проходящей церемонии, а мысли – к вопросам, на которые не было ответа…
     ***
     Вечер в Красном замке традиционно был выделен императором для «личных» дел. В основном это было воспитание своих детей. Но в праздники вечера всегда занимали пиры и гуляния, известные своей щедростью и весельем.
     Однако, в этот раз порядок вещей был нарушен и Джоффри просидел на пиру ровно столько, сколько того требовали правила приличия, незаметно уйдя, как только гости дошли до нужной степени опьянения.
     Легким взмахом руки император поманил за собой и Драгомира. Юноша знал этот жест – обычно он означал, что отец желает преподать юному принцу очередной урок.
     В покоях отца не было никого, кроме него самого. Вся охрана осталась в коридоре и сейчас в комнате был только Джоффри и Драгомир. Император уже сидел за широким столом, на котором лежала весьма подробная карта Вестероса и Эссоса, и медленно потягивал вино из золотого кубка.
     Золотые короткие волосы и такая же борода, зелёные глаза, идеальные черты лица и могучее телосложение – всем своим видом Джоффри являл собой совершенного человека, настоящего правителя могучего государства. Сам Драгомир был сильно похож на своего отца, что не уставали подмечать придворные, правда волосы его были серебряными, да и борода ещё не росла. Из всех детей императора именно он походил на отца больше остальных.
     Яра, Мерия, Нимерия и Элина пошли в матерей, Рикард был рыжеволосым и чересчур тощим и болезненным, несмотря на всё лечение, которое ему давали. Драгомир как-то слышал, что если бы не магия отца, то его сын от Сансы Старк не дожил бы и до года. Ходили даже ужасные слухи, будто бы дочь мятежника втайне травит собственного сына, в надежде убить его назло мужу.
     Были и другие дети, но они были ещё слишком малы, чтобы говорить о каком-либо сходстве.
     И еще старший брат Драгомира, насколько он помнил, чрезвычайно сильно походил на Джоффри…
     - Дотракийцы, - неожиданно прервал мысли юноши голос отца, - что ты знаешь о них?
     - Кочевники, живущие на равнинах Эссоса, - быстро ответил юноша, не удивившись внезапному вопросу Джоффри. – Разбиты на отдельные кланы, слабо связанные друг с другом. Живут за счёт грабежа и разбоя, огромное значение придают лошадям. И потому – прекрасные всадники и воины, как я слышал. Разграбили и уничтожили бесчисленное количество городов и даже целых царств. Зачастую, даже сильнейшие города предпочитают откупаться от дотракийцев. У самих кочевников только один город – Ваэс Дотрак, священное для них место.
     - Всё, как по учебнику, - хмыкнул император, жестом предлагая сыну сесть напротив него, у карты, - но всё верно. Разве что, я не стал бы этих дикарей называть воинами. Грабители и насильники, не более. Сколько они продержатся против, допустим, армии Империи?
     - Не долго, - тут же ответил Драгомир, прекрасно разбирающийся в военном деле и представляющий, на что способна армия Вестероса. – Единственная сложность, которая возникнет в бою с дотракийцами – это необходимость хоронить или сжигать их трупы.
     - Их сотни тысяч. Неужели ты думаешь, что наша армия сможет перебить такое количество мужчин, пускай и простых грабителей?
     Драгомир прикусил язык. О малочисленности императорской армии он так же знал – Война Пяти Королей, а после и Вторая Долгая Ночь сильно уменьшили население Вестероса. И последствия этого ощущаются до сих пор, несмотря на все усилия отца по поддержке больших семей и привлечению иммигрантов.
     Однако, в то же время, солдаты Империи делали ставку на качество, а не количество, и юноша был уверен, что один воин Вестероса стоит тысячи дотракийцев.
     - В больших количествах дотракийцы собраться не смогут, - осторожно заметил принц. – Во-первых, они разобщены. Во-вторых, даже тридцать тысяч человек с лошадьми – это огромное количество еды и воды, требуемые ежедневно. Не говоря уже о том, что колонна таких размеров растянется на несколько дней конного пути и они просто не смогут вовремя среагировать на нападение. Если подойти к делу грамотно, то разбить дотракийцев по одиночке – дело времени.
     - Всё так и было, до недавнего времени. Объявился наглец, достаточно сильный и умелый, чтобы объединить все кланы под собой. Он назвал себя «вежкхал», то есть «великий вождь» с их языка. Пока что он не успел сделать из стада этих дикарей боеспособное войско, но за его плечами стоят те, кто однозначно точно сможет подсказать ему верные шаги на этом пути.
     Уточнять, кто именно стоит за объединением кланов дотракийцев, не стоило. Это и так было понятно – культисты лживого бога.
     - Почему же ты им не помешал? - не удержал любопытства Драгомир.
     - Ты глуп, если считаешь, что я не пытался. Вначале, я счёл этого «кхала кхалов» достаточно разумным, чтобы с ним договориться – собственное стадо дикарей мне на Эссосе бы не помешало. Однако, моё щедрое предложение он воспринял как слабость. Моя ошибка, я это признаю: я забыл, как работают мозги у тупых животных. Потом я попытался создать «оппозицию» власти этого дикаря и не одну, но всех моих ручных кхалов вовремя устраняли. В том числе и магией. Я пытался убить «вежкхала» собственноручно, но Ваэс Дотрак уже был недоступен для моего прыжка – рабы Р’глора постарались огородить его своей магией, как и многие другие города под своей властью. И вот теперь мои враги пытаются создать из дотракийцев единую силу. Вряд ли у них в ближайшие годы это получится, но давать им столько времени я всё равно не намерен.
     Император встал из-за стола и склонился над картой, водя пальцами по очертаниям Дотракийского моря.
     - Пора тебе показать, чему ты научился, Драгомир, - твёрдо сказал Джоффри. – Я назвал тебя в честь великого человека, вставшего на путь воина ещё тогда, когда он был младше тебя.
     Юноша поднялся вслед за отцом, чувствуя, как бешено колотится его сердце. От волнения он даже не смог сдержать легкой дрожи в руках и ногах.
     - Возьми столько драконьих всадников, скольких посчитаешь нужным, и предай Ваес Дотрак огню. Убей этого «вежкхала» и всех его кровных всадников, уничтожь красных жрецов, которых встретишь, и не щади никого. После этого – огнём и мечом пройдись по землям дотракийцев, разоряя их кхаласары. Эти дикари не должны представлять для Империи даже потенциальной угрозы. Заставь это стадо бояться Империю, как им и до́лжно.
     - Я всё сделаю, отец, - искренне пообещал Драгомир, внутреннее ликую от порученной ему миссии. – Но не начнёт ли это войну со всем Эссосом?
     - Война и так неизбежна, сын. И Содружество, и Республика были созданы с единственной целью – уничтожить меня и нашу Империю. Но не думаю, что они осмелятся начать сейчас, тем более ради каких-то дикарей, которые грабили их самих сотни лет.
     - Тогда, я немедленно начну приготовления, - кивнул принц и направился к двери, задержавшись лишь уже взявшись за ручку. – Отец, могу я спросить?
     - Тебе не надо спрашивать разрешения.
     - Почему?
     - Если ты хочешь услышать ответ, то тебе стоит задавать более конкретные вопросы. Что «почему»?
     - Почему ты без сомнений и жалости предал страшной смерти Дейрона, но пощадил многих его сторонников, вроде Титоса?
     Император посмотрел на Драгомира тяжелым взглядом – напоминаний о своей одной из величайших ошибок он не любил. Но сын спросил и оставить его без ответа было никак нельзя.
     - Дейрон был моим сыном и твоим братом, первым наследником престола. Его участь должна была стать уроком для всех будущих мятежников. И тем более, если бы я его пощадил, вопреки закону, то разве мог бы я требовать его исполнения от других? Это было необходимо.
     Драгомир чувствовал, что отец сказал далеко не всю правду. Звучали его слова убедительно, но он явно что-то скрывал. Принц помнил, в какой ярости был отец в тот день и то, что он сделал с его старшим братом – это всё нельзя было объяснить одной только необходимостью. Нет, тут было что-то ещё, что-то более страшное.
     - А как же Титос и остальные?
     - Дейрон был умным и оттого опасным мятежником. Как и все казнённые. Титос и помилованные – просто идиоты, не представляющие для меня и Империи никакой угрозы. Посмотри на своего друга, он уже четыре года только и делает, что ноет о своей участи и о том, какой я плохой правитель. Но разве он что-нибудь сделал за это время? Нет. А всё потому, что он труслив и глуп. И даже его дракона я убил по этой же причине: хозяин вырастил его трусливым и глупым. Разве была бы от такого польза?
     - Но ты не просто помиловал его, - недоуменно сказал Драгомир, - ты позволил ему остаться при дворе. И… ты же знаешь, мы дружим. Я не могу назвать Титоса трусом или глупцом.
     - Это всё из-за того, что ты не объективен, - равнодушно пожал плечами император. – Ты смотришь на него через призму дружбы, твоей и твоего брата. Возьми своего друга с собой, позволь ему оседлать одного из ничейных драконов – и ты на деле увидишь его сущность.
     - Почему же ты позволил мне дружить с ним?..
     - А вот на этот вопрос, сын, ты сам должен найти ответ.

Глава I. Статус-кво.

     Как только за Драгомиром закрылась дверь, из тени у кровати вышла убийца. Женщина была одета в стандартную униформу имперских Безликих, с закрытым маской лицом.
     Еще двадцать лет назад идея с промыванием мозгов путём наведения морока показалась мне интересной. И, как только дела в Вестеросе улеглись, я приступил к делу. На то, чтобы промыть мозги первой Безликой на своей службе, у меня ушло три года. Потребовалось очень много сил и терпения, но это себя окупило. Уже после первого человека, одурманенного магией, я набил руку и смог сократить время «обращения».
     Сейчас на то, чтобы сделать полностью лояльную мне куклу требуется всего девять месяцев регулярных «занятий».
     Самая первая Безликая на моей службе не могла дать мне много знаний о технике и умениях её бывших учителей, но налаженная служба внешней разведки, вкупе с моими магическими силами, позволили мне изловить немало выживших Безликих, которые в результате и стали первыми имперскими убийцами, организовавшие всю новую службу и принявшиеся за обучение новые рекрутов.
     Каждый мой Безликий - полностью лишенный личности и воспоминаний марионетка, который, однако, имел возможность надевать на себя чужие личины и выдавать себя за вполне нормального человека. Тайные знания Черно-Белого Дома позволяли моим убийцам совершать невероятные чудеса по устранению неугодных личностей и даже больше: никто не знал, но многие знатные люди Эссоса на самом деле давным-давно были мертвы. И на их местах сейчас находились преданные лично мне до самой смерти Безликие.
     Конечно, у красных жрецов были свои методы борьбы с шпионами, так что нет-нет, да и у них получалось нарушить мои планы и вычислить заменённых людей, но в целом Безликие были крайне удачным приобретением для меня. Что уж говорить, несмотря на всю магию Р’глора даже некоторые его жрецы были замаскированными имперскими убийцами. Хотя и нельзя исключать вероятность того, что мои враги о них осведомлены и лишь используют для слива дезинформации.
     А та самая первая Безликая, стала моей личной куклой, выполняющей для меня наиболее важные поручения. Мне доставляла удовольствие одна мысль о том, что один из моих злейших врагов в прошлом, дочь главного мятежника, полностью утратила свою личность и беспрекословно подчинялась моим приказам.
     - Следи за ним, - сказал я Безликой, - если он попробует предать – убей.
     Без единого звука, Безликая вновь растворилась в тени: я расширил арсенал возможностей Черно-Белого Дома за счёт собственных умений, и теперь мои убийцы были куда опаснее своих «независимых» предшественников.
     Никаких уточнений ей не требовалось – она и так знала, что от неё требуется. Конечно, драконьи всадники были элитой Империи, но даже они, как показало Восстание Дракона, могут предать.
     И снова я вспомнил про Дейрона… Проклятый мальчишка, в которого я вложил столько сил и старания. Верно, я назвал его умным, но каким же он был дураком!
     Оставшись в одиночестве, я вернулся к карте Вестероса и Эссоса.
     Подумать только, а ведь прошло уже целых двадцать лет с окончания конфликта с Королём Ночи. Погруженный в дела и заботы, я совершенно перестал следить за временем и просто не заметил, как оно пролетело. Примерно так же было, когда я был Повелителем Лесной Страны. Сколько я тогда просидел на троне? От двадцати до сорока лет, примерно. Точнее сказать не могу, ведь я, будучи бессмертным, воспринимал время иначе, чем обычные люди.
     Пальцы левой руки прошлись по очертаниям Вестероса, начиная с Южных земель и заканчивая Севером.
     Переселение людей из бывшего Дорна прошло по плану и все дорнийцы оказались расселены по Вестероса небольшими группками менее, чем за год. Даже зима, довольно мягкая надо сказать, тогда не помешала. Все непокорные воины знатных домов, спрятавшихся в пустынях, очень быстро поняли, что я не стану посылать своих солдат за ними, чтобы повстанцы могли измотать мою армию в привычной им среде. Нет, я занял выжидательную позицию, как и намеривался, перекрыв все линии снабжения для мятежников.
     Лишённые поставок еды и продовольствия, а также любой поддержки нового населения Южных земель, повстанцы очень быстро пришли к выводу, что надо сдаться. Для этого им потребовался ещё год, но цели своей я добился. Некоторых я даже пощадил, остальные же были отправлены на каторгу на Север, либо же на галеры.
     Сейчас никаких проблем бывшие дорнийцы не создают. Да никаких дорнийцев по сути уже и не осталось: выросло целое поколение, не ведающее о культуре своих предков. Вот так легко и были окончательно покорены эти некогда "непреклонные, несгибаемые, несдающиеся".
     В Просторе и Штормовых землях всё было спокойно и они, вместе с Долиной и Западными землями, были наиболее развитыми регионами моей Империи. За двадцать лет их территория обросла качественными дорогами, мастерскими и мануфактурами. Простор при этом был в основном источником продовольствия – его плодородная земля, чьи качества поддерживали магическими зельями и артефактами, давала небывалые урожаи, и еды с избытком хватало не только на внутренние нужды, но даже и на торговлю. Это, конечно, не могло не огорчить купцов из-за Узкого моря, привыкших получать неплохую прибыль от торговли продовольствием с Вестеросом.
     Упорный человеческий труд вкупе с моей магической силой привели к тому, что народ моей Империи уже больше пятнадцати лет не ведал голода. Обильное и регулярное питание, опять же вкупе с возросшим уровнем медицины и гигиены, привёл к тому, что молодые мужчины и женщины были гораздо здоровее, выше и сильнее своих предков в том же возрасте.
     А это в свою очередь означало, что имперская армия получала отличных солдат – и именно это интересовало меня в первую очередь.
     Помимо сельского хозяйства, я вкладывал огромные ресурсы в развитие промышленности. Для содержания мощной армии требовалась не менее мощная экономика - эта аксиома была незыблема и горе тому правителю, кто этого не понимал.
     Я даже сманивал, самыми разными способами, мастеров из Эссоса, до тех пор, пока не образовались Содружество и Республика, начавшие организованно вставлять палки мне в колёса. Вот только вернуть ушедших они уже не могли и на территории Империи появилось огромное количество мастерских и примитивных мануфактур самых разных направлений.
     Вестерос начал производить всё – от предметов быта до высококачественного оружия. Разумеется, последнее интересовало меня больше всего. Если так посмотреть, то каждое моё действие так или иначе были направлено на увеличение собственной военной мощи.
     Речные земли развивались куда более скромно из-за того, что именно жители этого региона, вместе с беженцами-северянами и выжившими одичалыми, использовались мной для нового освоения Севера. Богатые залежи природных ресурсов Севера должны были работать на экономику молодой Империи, а не лежать в земле бесхозными.
     Конечно, освоение Севера шло медленно, людям буквально приходилось равнять города с землей и заново их отстраивать. А звери и птицы и вовсе не желали по новой селиться в землях, по которым прошлись Иные со своей армией.
     Однако, потихоньку, полегоньку, но основные поселения и даже многие замки Севера были восстановлены. Последние без крепостных стен, разумеется. Наместник Джон Старк со своим другом и советником Мансом, бывшим Королём-За-Стеной, отлично справлялись с поставленной задачей и уже на десятый год Империи с Севера была получена первая прибыль в виде грузов с ценными металлами и деревом.
     До сих пор, не смотря на всю поддержку размножения с моей стороны, Север не был заселен и на треть от своего прежнего населения, но дела двигались определенно в положительную сторону. При таким темпах, северные земли будут полностью заселены примерно лет через десять-пятнадцать.
     Положительным моментом всего произошедшего с Севером можно было назвать то, что почти полностью исчезла вера в Старых богов. Чардрева были уничтожены Иными, практически все верующие этой древней религии оказались убиты, а все выжившие без какого-либо ропота приняли веру в Семерых после моей убедительной «победы» над Королём Ночи и последующих моих «благих деяниях», направленных на помощь простому народу. Таким образом, во всем Вестеросе осталась лишь одна религия – вера в Семерых и в меня, как их Избранного.
     К слову, никаких этих семи богов не существовало – я проверял. Что, само собой, лишь увеличивало полезность этой религии для меня.
     Земли за Стеной, в полном соответствии с договором между мной и Королём Ночи, оставались полностью безлюдными. Никто из простых смертных даже не рисковал подходить к Стене. Ночной Дозор, в силу своей полной ненадобности, я, как и планировал, не воссоздал, хотя некоторые из моих приближенных настаивали на подобной мере, мол, преступников надо куда-то девать. От таких идей я отмахивался, ибо осужденных мне и так было куда девать – дороги всё еще строились, да и постоянного обслуживания они требовали, на Севере надо было валить лес и работать в шахтах, а на крайний случай флот всегда испытывает потребность в свежих гребцах. Да, тюрем в Вестероса стало существенно меньше: я считал бестолковой тратой ресурсов банальное заключение. Зачем держать провинившегося смертного в клетке, если его можно заставить работать?
     Железные острова практически не развивались. На них было лишь несколько поселений, слишком маленьких, чтобы называться городами, с населением из выживших железнорождённых. Занимались они исключительно рыболовством и работами в шахтах. Никаких грандиозных планов на архипелаг я не имел, разве что в очень отдалённом будущем, когда решу повернуть свою экспансию на запад.
     Королевские же земли стали настоящей жемчужиной Империи. Через пять лет после Второй Долгой Ночи, я фактически полностью снёс практически весь город, оставив нетронутыми лишь здания культурной или иной ценности, в рекордные сроки отстроив всё заново.
     На это дело я не жалел ни ресурсов, ни денег, ни зелий силы и выносливости для рабочих.
     В результате Королевская гавань преобразилась кардинально – появилась канализация и водопровод, улицы стали широкими и светлыми, сама архитектура зданий стала однотипной и куда более величественной, как и полагалось для столицы могучей Империи. Это, не говоря о том, что в городе появилось множество объектов культуры и отдыха. Помимо привычных статуй и парков по явились так же театры, публичные библиотеки, стадионы для спортивных мероприятий… А еще множество школ и университетов, хотя они строились по всему Вестеросу – и наконец-то тысячи мейстеров вместо того, чтобы просиживать задницы в своей Цитадели, занимались чем-то действительно полезным.
     Новая Королевская гавань понравилась мне так сильно, что я даже жалел, что не могу поднять её в воздух на манер моего старого Летающего острова в бытность свою Повелителем. Увы, но для такой магии абы какой город не подойдёт.
     В окрестностях замка Стокворт вот уже четыре года строили новый императорский замок по моим чертежам. Лучшие материалы шли на эту стройку, лучшие архитекторы и рабочие были задействованы там. И, разумеется, это был не просто замок. Я строил его по плану Летающего острова и в будущем, когда он будет закончен, я смогу поднять его в воздух. Для этого нужно было, чтобы на каждом камне, каждом кирпичике, были вычерчены строго определённые руны.
     Дело это было сложным и крайне небыстрым, ведь требовалась максимальная осторожность и внимательность буквально во всем – малейшая ошибка и замок в лучшем случае просто не взлетит. В худшем же – взлетит, но от взрыва, а не от магии. И всё придётся начинать с начала. Вот поэтому строительство так и затянулось, не смотря на все мои возможности.
     Зато, когда замок будет готов и он воспарит в небеса… Разве можно придумать что-то более величественное, чем собственный летающий замок? Никто и никогда не сможет переплюнуть такое. Моя власть над простыми смертными от такого окрепнет неимоверно. Я даже представить не могу, какой трепет мой замок будет вселять в сердца моих подданных и моих врагов!
     Воистину, даже драконы не являются таким символом власти, каким станет летающих замок. И, что важнее всего, я смогу перемещать его, а значит каждый смертный, находящийся под моей властью, его рано или поздно увидит.
     Хм, по крайней мере с Летающим островом это работало – люди боялись и преклонялись перед моей силой, стоило им только заметить на горизонте в небе мою крепость. Разве что с потомками Титанов это не сработало, и они без всякого почтения взяли остров штурмом.
     Вестероская Империя, следовало признать без всякой скромности, под моим правлением расцвела. Никогда прежде Семь королевств не обладали таким могуществом, как сейчас. Хоть и оставались проблемы с демографией, которые ещё не скоро решатся, но государство было крепко.
     Люди пусть и были лишены многих свобод, чего они, привычные к феодализму, даже не заметили, но были накормлены, защищены и, что самое главное, у них была уверенность в завтрашнем дне. Ну а что до «свободы»… Смертным она была не нужна.
     Они не голодали, у них была работа, их дети получали больше, чем они сами в их возрасте, и их будущее виделось взрослым спокойным и безопасным – и это всё, что интересовало людей. Конечно, сытость и спокойная жизнь рано или поздно породят ненужные мысли, вроде «а не устроить ли нам демократию, как в Республике?».
     Но эту крамолу и вредные глупости я постараюсь предотвратить. В первую очередь тем, что уничтожу своих врагов – Содружество и Республику, в которых такой «прогрессивный» общественный строй, чем однозначно докажу эффективность своего единоличного правления. А дальше и другие методы можно применить. Увеличение числа грамотных людей неизбежно приведёт к тому, что они станут задавать вопросы.
     А без образованных подданных мне не построить могущественную державу, чьи границы распространятся на весь этот мир. Вот и получается, что необходимо маневрировать между образованностью и излишним вольнодумием.
     Содружество Вольных Городов и Гискарская Республика… Даже я не предвидел появления этих двух держав. Они появились практически одновременно, с разницей всего-то в пару месяцев. И если Республика еще кое-как вписывалась в сложившуюся ситуацию – основные города и земли её были разорены Дейнерис до её прибытия в Вестерос и вполне логично выглядело то, что они решили объединиться в это тяжелое для них время, - то с Содружеством всё выглядело куда как страннее.
     С чего бы Вольным городам, воевавшим друг с другом на протяжении десятилетий, внезапно мириться и объединяться в одну страну? Даже просто угрозой с моей стороны это не объяснить - всё произошло слишком быстро для естественного процесса образования нового государства.
     Простой вывод – им кто-то помог. И даже не имея всей информации, я мог сказать кто именно стоит за появлением двух новых стран.
     Красные жрецы.
     Уже первые новости, полученные от шпионов, подтвердили мои опасения. Красное жречество сделало свой ход, отвечая тем самым на угрозу с моей стороны. Весьма неожиданное и, надо признать, разумное решение. По одиночке я бы уничтожил все эти игрушечные царства без труда, а вот против единого фронта двадцать лет назад я выступить не мог. Честно говоря, я и сейчас опасаюсь это делать, вот только медлить дальше я просто не мог – Содружество и Республика могут слишком окрепнуть и тогда победить их станет еще сложнее.
     Гискарская Республика объединила Миэрин, Юнкай, Астапор, Кварт и земли Лхазара. Конечно, все они были разорены Дейнерис и находились в состоянии ужасного кризиса. Двадцать лет назад я считал, что их завоевание будет самым легким из всех. Но сейчас дела кардинально изменились.
     Серсея и Джейме, сбежав из Королевской гавани, осели в Миэрине и именно они стали одной из движущих сил этого странного союза. Два мерзких предателя вместо того, чтобы сдохнуть на радость всем, фактически возглавили коалицию против меня. Хуже того – они на весь мир заявили, что я плод их инцеста! И хорошо еще, что в Вестеросе у меня физически на тот момент не осталось противников и толку от их слов было не много: я просто опротестовал всё сказанное ими и мои подданные предпочли поверить мне, а не двум предателям на другом конце мира.
     Но на этом сюрпризы не кончились. Серсея откуда-то приобрела навыки отличного политика, а Джейме – превосходного полководца и организатора. Они смогли в рекордные сроки поставить Республику на ноги, соорудив из этой мерзкой химеры нечто вполне жизнеспособное.
     Конечно, их талантами всё не объясняется. Были в этих городах куда более умные и талантливые люди, но именно эти двое смогли всех объединить и заставить работать. И при этом в этой Республике была вполне себе демократия с парламентом и всем таким.
     В их непростом деле, Серсею и Джейме поддержали Вольные города. В том числе и Железный Банк, выдавший Миэрину беспрецедентный кредит на воистину божеских условиях. И фактически бессрочно. На эти деньги они и подняли экономику Республики и создали ей боеспособную армию по типу Безупречных, но из свободных граждан и без обязательной кастрации, а также без целого ряда не менее глупых традиций.
     Если Безупречные Дейнерис вызывали у меня приступы истеричного смеха, то новые Безупречные, куда больше перенявшие от древних гискарских легионов, заставляли крепко задуматься.
     Стоит только сказать, что впервые за многие столетия земли залива Работорговцев были полностью защищены от дотракийских орд. Безупречные показали себя прекрасно в бою с этими немытыми дикарями. И у меня были серьёзные подозрения, что эти новые легионы вполне окажутся в состоянии противостоять моим войскам.
     Хоть у императорской армии и было существенное преимущество в виде моей магии, Безупречных было гораздо больше, а их выучка и дисциплина не уступали моим солдатам.
     С Содружеством было в чём-то проще, но в чём-то и сложнее. И до объединения они по одиночке представляли из себя достаточную силу, чтобы считать могущественными странами. А прекратив бессмысленную войну между собой и объединившись, они стали многократно сильнее и в первую очередь – экономически.
     Вольные города существовали за счёт торговли и производства, и даже более того – они процветали. Не было ничего удивительного в том, что Содружество мгновенно стало богаче и Империи, и Республики. А деньги – это, как известно, залог могущества, если ими правильно распорядиться.
     Люди в Содружестве это делать умели.
     Многие наёмники, прежде жившие за счёт бесконечной войны между городами, влились в состав регулярной армии Содружества. Остальные были наняты им же, либо же перебрались в Республику, а кое-кто даже в Вестерос.
     Пускай дисциплины им порой и не хватало, но вот с опытом у них всё было в полном порядке. И армия Содружества, помимо всего прочего, была не менее многочисленна, чем армия Республики.
     Даже по отдельности они превосходили мои войска, а уж вместе…
     Из всей картины объединения выбивался лишь один город – Волантис. Вопреки моим ожиданиям, он не стал часть ни Содружества, ни Республики, оставшись независимым государством между этими двумя.
     После небольших волнений в городе, власть в нём «с великим смирением и почтением» приняло на себя жречество Р’глора. По сути, произошел почти бескровный захват власть в Вольном городе, превратив его в самую натуральную теократию. Бескровно – это потому что красные жрецы предпочитали сжигать своих противников, а при таком виде казни крови немного.
     Верховный Жрец мгновенно стал самой могущественной фигурой в Эссосе, без чьего благословления не принималось никакое решение ни в Содружестве, где церковь лживого божка уже давно имела существенное влияние, ни в Республике, где с легкой руки Серсеи приняли эту поганую веру взамен старых гискарских богов.
     На всем континенте заполыхали костры, в которых сжигали еретиков и врагов нового режима. Не могу сказать, что меня это хоть каплю шокировало – уничтожать противников своей власти это вполне нормальный и естественный процесс во все времена. Но вот простых смертных – шокировало. И это было мне только на руку, я использовал это «зверство» для окончательного утверждения в Империи веры в Семерых богов и полного вывода веры в Р’глора за грань закона. Теперь поклонение этому лживому божку каралось смертью.
     Не хотелось мне, конечно, устраивать религиозные войны, но вера была мощнейшим оружием в руках моих врагов. Таковым она должна была стать и для меня, и стала!
     К сожалению, перенестись в Волантис и сжечь весь этот город я не успел – магия Р’глора надежно закрыла для меня доступ в него и во многие другие места Эссоса. Постепенно своеобразный «купол» закрывал от меня весь материк, хоть до сих пор оставалось немало «белых пятен».
     Все эти сжигания несогласных, как не трудно было догадаться, было ничем иным, как жертвоприношением этому лживому божку. Сколько было убито в его славу? Это число не поддаётся исчислению. Сотни тысяч, если не миллионы.
     И все эти люди намного усилили проявление Р’глора в этом мире.
     Он всё еще не имел даже на Эссосе полной власти над материальным, но он был гораздо сильнее, чем двадцать лет назад.
     Огромное количество красных жрецов, способных к магии, вынудили меня нарушить свои планы и принципы, создав их аналог, набрав из числа мейстеров и пиромантов наиболее способных и обучив их магии.
     Марвин Маг был в диком восторге, а я предвкушал будущие проблемы, которые проявят себя если не сейчас, то через несколько десятилетий. Однако, это была вынужденная мера, продиктованная обстоятельствами.
     Многому новоявленных магов я не обучал, не давал в их руки истинную силу. Но этого хватало, чтобы закрыть земли Вестероса от магии Р’глора так же надежно, как он сам закрыл Эссос для меня. А еще в армии появились собственные маги, помогающие в бою войскам. Никаких метаний огненных шаров или молний, исключительно поддержка солдат.
     Возможно, в будущем, когда Р’глор будет побежден, придётся устроить грандиозную чистку – несмотря на результаты, мне всё еще была противна одна мысль о том, что кто-то в мире обладает той же силой, что и я.
     Но это будет потом, сейчас же собственные маги были просто необходимы, и они отлично выполняли свою роль.
     Весь мир замер в напряжении в данный момент. Все властьимущие прекрасно понимали, что дело идёт к самой масштабной войне за всю историю мироздания: Вестерос против Эссоса. И эта война затронет всех, даже нейтральный Асшай, Лэнг, Золотую Империю И-Ти и все прочие государства дальнего востока, которые до сих пор не вмешивались в дела Содружества, Республики или Вестероса.
     А ведь были еще континенты Соториос и Ультос, о которых вообще было практически ничего неизвестно. И лишь недавно я смог отправить в их сторону несколько экспедиций и пройдёт еще много времени, прежде чем я получу оттуда какие-либо новости. Конечно, когда они займут плацдарм на этих материках, я смогу наладить связь между ними и нами с помощью Шаров магического прыжка и это значительно облегчит связь и прочее… Но до этого момента еще как минимум полгода.
     И про Иных забывать не стоит. Пускай у нас с Королём Ночи договор, но я уже обдумывал как можно было бы его использовать в будущей войне – ведь хотим мы с ним одного и того же. К несчастью, никаких мыслей на этот счёт у меня просто не было: нет ни единого рычага влияния, который я мог бы задействовать в разговоре с Иным. Даже Р’глор не заставит их вступить в войну, пока это не будет прямо угрожать им.
     Я еще раз провёл пальцами по очертаниям двух континентов и внимательно осмотрел всё метки на карте.
     Совсем скоро этот мир перейдёт в мою полную власть.
     Или же он не достанется никому.
     ***
     Смертные говорят, что дети – цветы жизни. Их будущее, надежда и наследие. В чём-то они правы. Я не относился к маленьким смертным так же, как это делали остальные родители, я лишь видел в них... забавных существ, из которых могу сделать абсолютно верных и преданных мне подданных.
     Повелитель Лесной страны имел много детей, но мало кого из них он приближал к себе, так как в то время мы с ним считали это пустой тратой времени – мы оба считали нас всесильными и бессмертными. Время показало, как я и он тогда ошибались.
     В этот раз я отнесся к «своим» детям с большей ответственностью. Я не просто начал их делать, но и контролировал их жизнь постоянно.
     В первую очередь это заключалось в их оздоровлении. Джоффри был плодом инцеста и его наследственность была крайне поганой. К счастью, не было ничего, чего не могла бы исправить магия. Благодаря зельям и снадобьям, мои дети росли сильными и здоровыми.
     Когда они вырастали, за их обучением следили лучшие умы и мускулы Империи, так что каждый мой ребёнок был развит как умственно, так и физически. Объективно, они были идеальными во всем и любой лорд, Вестеросский или заморский, был бы рад браку его и моих детей даже ради их самих, а не только из-за моего влияния и богатства.
     Старшее поколение моих детей уже вошло в силу. Мерия и Нимерия, сестры-близняшки, которых мне родила Арианна, были писанными красавицами. Стройные, умелые в обращении как с оружием, так и с пером, и грациозные, словно львицы. В них был лишь один изъян, который я по мало опытности не успел вовремя увидеть и искоренить – обе были законченными извращенками. Не знаю, передаётся ли склонность к инцесту по наследству, но до меня уже доходили слухи о том, что мои дочери не против затащить на свои «игры» своих братьев, в частности Драгомира, а до него – Дейрона. Их похоть и садизм заставляли беспокоиться даже меня. К счастью, они были вполне благоразумны, чтобы не демонстрировать всем окружающим свои пороки. И до тех пор, пока они это скрывают, я не считаю эти их «увлечения» чем-то чрезмерно ужасным. Думаю, всё дело в Арианне, приложившей руку к их воспитанию и сделавшую из своих дочерей этаких Песчаных змеек нового образца. И безусловно они были преданны мне, в этом я смог убедиться лично, когда во время Восстания Дракона они приняли мою сторону.
     Яра, дочь Аши Грейджой, была полной копией своей матери: такой же свободолюбивой, наглой и яростной. Уже в четырнадцать лет она сбежала из Красного замка и полтора года ходила под парусом на корабле «Злобная сука» императорского флота, выдавая себя за мальчишку. Раскрыли её только когда она уже не могла скрыть свою грудь. Сперва моряки хотели наплевать на правила и оставить её в команде, но очень быстро вскрылось кто она на самом деле. Я, разумеется, и так знал, где она и кем назвалась, но решил дать девочке пожить самостоятельно. Мне было любопытно как это отразиться на её характере и мировоззрении. И я не был разочарован: Яра стала лучше во многих планах и уже не мыслила себя без моря. К своим двадцати годам она уже стала адмиралом Железного Флота, набранного в основном из выживших железнорождённых, грозой пиратов и контрабандистов, а флагманом её стала та самая «Злобная сука», чью палубу они долгие месяцы драила. Её верность так же не вызывала во мне ни малейших подозрений.
     Элина Тирелл была очень мягкой и добросердечной девушкой. В отличие от своих сестёр, она не находила радости в битве или похоти, ведя жизнь, наполненную богоугодными делами. В основном, она предпочитала заниматься «добрыми делами», вроде благотворительности, обустройства новых школ и приютов. И народ за это её любил. Вот только её матерью была Маргери и внутри Элина была её полной копией. Вся её добросердечность и мягкость была лишь ширмой, а скрывалась за ней коварная и чрезмерно хитрая особа, не побоявшаяся во время Восстания взять в руки меч и убить нескольких мятежников, заколов их в спину. Никто из убитых ею не ожидал такого от «нежной розы Простора», за что они и заплатили своими жизнями. И ведь до сих никто, кроме меня, даже не подозревает о её истинной сущности. Именно Элину я считал наиболее опасным из всех своих детей, несмотря на её действия во время мятежа Дейрона.
     Рикард Старк… был загадкой для меня. Моя магия и зелья никогда не давали осечек, но с ним… Скажем так, он должен был умереть сразу же после рождения. Но я не дал ему этого сделать, поддержав в нём жизни. Проблема в том, что зелья и снадобья оказывали на него гораздо меньший эффект, чем должны были. Словно Рикард постоянно находился в предсмертном состоянии, а они лишь убирали симптомы, а не причину его болезни. Даже моя магия не оказывал на парня нужного эффекта. Ходили слухи, что сама Санса ненавидела сына от меня с такой силой, что специально его травила. Однако, мне ни разу не удавалось найти этому доказательства. Я даже отправлял Старк на Север на несколько лет – Рикарду лучше не становилось. Он просто был какой-то аномалией, которую я так и не смог разгадать. Учитывая его слабость, Рикард не проявлял никакого рвения в физическом развитии, полностью уйдя в науку и магию. Развит он был просто не по годам, удивляя даже престарелых мейстеров широтой и глубиной своих познаний. А еще он любил путешествовать, хоть каждая поездка и была для него смертельным риском. Тем не менее, это не останавливало его, и он объехал все Семь королевств, а после моей победы, я уверен, объедет и Эссос. Любознательный получился паренёк, его не интересовало ничто, кроме процесса познания и чтения. Его я вообще не воспринимал в качестве потенциального противника – слишком он был поглощён наукой.
     Драгомир Таргариен… Одна из моих самых больших надежд и наиболее вероятный мой враг из всех моих детей. Он был самым младшим из старшего поколения моих детей и уже вступил в возраст, когда я допускал их до серьёзных дел. Внешне он был помесью Джоффри и Дейенерис и очень напоминал мне Драгомира, Повелителя Лесной страны, в честь которого и получил своё имя. Он был храбр, силён, умел на всех уроках и, что наиболее важно, я видел в нём потенциал стратегического мышления. Мышления правителя, если угодно. Ни в одном из моих детей такого не было….
     Кроме Дейрона.
     Проклятье, какие надежды у меня были на старшего из моих сыновей и какое разочарование я получил в итоге. Дейрон был так же хорош, как и Драгомир сейчас. Нет, он был лучше! Я лично обучал его всему, в том числе правлению и даже магии! В нём был такой потенциал, что я забыл о своей предосторожности и учил мальчишку, словно он и в самом деле был моим наследником, а не просто инструментом моей воли. Как много тайн я ему раскрыл, как много сил в него вложил… Дейенерис не забыла своих амбиций. И пока я воспитывал сына, она делала то же самое, но иначе. Она вливала в его доверчивые уши яд, направленный против меня. И этот «яд» сработал самым неожиданным образом.
     Дейрон, как я и сказал, был хорош во всем. В том числе, он мог находить друзей и сторонников с лёгкостью, которой даже я мог позавидовать. К моменту его шестнадцатилетния в Империи уже выросло новое поколение сынов лордов и просто высокопоставленных смертных. Этот возраст крайне опасный для молодых людей: сил и энергии хватало на то, чтобы рушить страны, а мозгов еще не хватало, чтобы этого не делать и различать цвета кроме черного и белого.
     К своему стыду, я пропустил момент восстания. Я слишком… доверял Дейрону. Как же глуп я был!
     Мятеж я подавил, но сколько потерь я понёс?
     В результате, схожесть Драгомира с его братом меня беспокоила. Мне как воздух нужен был смертный, вроде Дейрона, способный не только выполнять приказы и проявлять осторожную инициативу, но и понимать мои планы! Мыслить так же, как и я!
     Даже спустя двадцать лет мне всё еще не хватало Тайвина Ланнистера. Даже Тирион не смог в полной мере заменить своего отца.
     Попытка сделать себе идеального помощника закончилась крахом. И я опасался повторять «эксперимент» с Драгомиром.
     И всё же я дал ему самостоятельное и очень ответственное задание… Что ж, посмотрим, как он справится.
     Все прочие мои дети, в том числе и многочисленные бастарды, были еще слишком малы, чтобы включать их в мои планы. Скорее всего, они даже не успеют повзрослеть до того, как я завоюю Эссос, а значит их роль в будущем будет иной, чем у старшего поколения.
     Сейчас мои дети стояли передо мной в тронном зале. Кроме меня и их не было больше никого.
     Мерия и Нимерия были одеты в свои простые одежды из змеиной кожи, что только подчеркивало их схожесть с прошлыми Песчанными змейками. Обе выглядели расслабленными и скучающими, но я знал, что это напускное и на деле девушки были готовы убивать прямо сейчас.
     Элина, одетая в изящное и сложное платье из лучшего шелка, умудрялась при этом держаться скромно и смиренно, хотя даже я не мог предположить какие ужасные мысли роятся в её голове.
     Рикард единственный сидел на инвалидной коляске, стоять и ходить он мог, но без нужды предпочитал этого не делать, экономя силы своего больного тела. Он был самым неопрятным и с пятнами чернил на одежде и руках – видимо опять всю ночь сидел над своими книгами.
     Яра явно чувствовала себя не в своей тарелке. Впрочем, комфортно ей было только на палубе своего корабля в окружении матерящихся матросов или в пылу битвы. Несколько тонких шрамов уже «украшали» её прекрасное лицо и избавляться от них она отказывалась категорически: «Сукины дети, оставившие их мне, были достаточно грозными противниками. Это настоящее паскудство – убирать следы моих побед над ними!».
     И Драгомир, идеальное воплощение дракона, по своим качествам, под номером «два». С первым у меня ничего не вышло…
     - Дети мои…

Примечание к части

     Прим. беты - Иван III одобряет.
>

Глава II. Дети.

Примечание к части

     Небольшая проходная глава. Дальше главы будут идти не только от лица Владыки, но и от лица его детей. Бечено.
     — Дети мои…
     Все шестеро внимательно смотрели на меня, ловя каждое слово. Они понимали, что просто так я бы их не вызвал, хотя Рикард был единственным, у кого было ко мне какое-то дело. Но начать я решил не с него.
     — Драгомир, у тебя есть задание, — сказал я, посмотрев на младшего сына. — Ты готов к его выполнению?
     — Да, отец. Корабль готов к отплытию, драконы и всадники уже на борту. Мы отправляемся через два часа.
     На моём флоте было два вида корабельного оружия.
     Первым были пушки. Самые обычные орудия, с порохом и ядрами. «Изобрели» их чуть меньше пяти лет назад и практически сразу же я стал переоснащать ими корабли на замену баллистам и катапультам. В пушках было лишь немного магии, для большей надежности и точности, но и только.
     Хотелось бы мне, чтобы этим оружием обладал только я, вот только Республика и Содружество создали его на несколько лет раньше и продвинулись в его создании дальше. Хотя за счёт моей магии, мои орудие превосходили вооружение моих врагов.
     Однако, где-то в Эссосе нашлись умельцы, которые начали создавать им не только пушки, но и примитивное огнестрельное оружие, которым уже начали вооружать первые подразделения легионов Республики и полков Содружества. У меня же пока до ружей и пистолетов руки только-только дошли и пока не было даже одной роты, вооружённой огнестрельным оружием.
     Красные жрецы внезапно делали ставку не на магию своего божка, а на технический прогресс. Возможно, это сам Р’глор делится своими знаниями с рабами. Такой поворот несколько лет вызвал у меня неподдельное удивление. Сам я уже давным-давно перестал вспоминать о обычной науке и техническом прогрессе, сосредоточившись на магии.
     И вот, спустя столько лет, мне вновь пришлось ворошить память в поисках хотя бы малейшей информации про развитие огнестрельного оружия. Кое-что я помнил, но никакой конкретики. Я помнил про оружие и его виды, и как оно развивалось… Но никаких чертежей или способов его изготовления я не знал или знал, но крайне неточно.
     И потому я не мог собрать рабочих и дать им точные указания что и как делать. Пришлось дать мастерским возможность самим вести изыскания в этом вопросе, лишь задав направление. И они справлялись вполне неплохо, но всё равно отставание от Содружества и Республики было весьма заметным.
     Это, к слову, было ещё одной причиной, почему я начал учить магов и использовать их, в числе прочего, в войсках. Пусть в техники Империя и отстаёт, но в магическом плане мы впереди.
     Вторым же видом вооружения кораблей были драконы.
     Из своей самой первой жизни я помнил про «авианосцы» и про их эффективность в ходе войны. И вот в Империи я решил воссоздать нечто подобное.
     Огромные океанские корабли, сделанные на Летних островах, способные перевозить от двух до десяти, в зависимости от размера, драконов с всадниками и со всем необходимым для их содержания.
     Сами по себе драконы могли, к примеру, перелететь Узкое море, но даже этим могучим созданиям требовалось приземляться для отдыха и восполнения сил. Патрулировать море постоянно они не могли. Как и не было возможности для своевременного реагирования на различные угрозы.
     Использование же кораблей в качестве «базы», на которой драконы могут ждать своего часа, стало отличным решением. По сути, именно драконы на каждом флоте были основной силой, способной уничтожать как корабли врага, так и его наземные силы. Все остальные корабли лишь выступали эскортом и охраной для «драконьих гнёзд», как прозвали эти «авианосцы» моряки. И в большинстве случаев, одних драконов хватало, чтобы справится практически с любой угрозой на море. Даже корабли Республики и Содружества не могли им противостоять — ведь пушки просто не способны были стрелять с необходимой скоростью и под необходимым углом, чтобы сбить дракона. Несколько якобы случайных стычек это прекрасно показало.
     И даже ружья не были для взрослых драконов большой проблемой.
     Но… я всё же не стал бы утверждать, что контролировал Узкое море полностью. Моя армия и флот были сильнейшими — с этим фактом было невозможно спорить. Но они всё еще были слишком малочисленны для абсолютной власти на земле или на море.
     Поэтому пиратство до сих пор и не было искоренено полностью, хотя для этого я прилагал значительные усилия.
     В числе прочего, я даже создал собственных корсаров — взятые живьём пираты получили выбор служить Империи или умереть на рудниках. Большая часть выбрала службу.
     Я дал им значительную свободу и по сути они занимались тем же разбоем и грабежом, что и раньше. Но при этом не трогали имперские суда, охотились на своих коллег по опасному бизнесу и получали государственное финансирование. Разумеется, всё это было неофициально и мои послы отрицали любую связь Империи с кем-либо из пиратов… Но думаю, все всё прекрасно понимали.
     Я даже выделил корсарам остров Абулу, бывший остров Женщин, для их базы и теперь там царила натуральная пиратская вольница: без законов и с непрекращающимся весельем. Там же торговцы скупали награбленное по весьма приятным ценам, перепродавая его либо в Вестеросе, либо в Эссосе.
     Когда надобность в пиратах отпадёт, будет весьма легко зачистить весь этот остров, уничтожая последних представителей этих морских разбойников. Хотя некоторые, безусловно самые верные и разумные, заслужат право пойти на полноценную имперскую службу во флот.
     — Ты отправишься не один, — вернулся я к разговору. — Яра, Железный Флот готов?
     — Мы всегда готовы, отец, — оскалилась моя дочь.
     Настоящая морская волчица, как и её мать. Ей бы даже больше пошло быть пиратом, чем адмиралом на военной службе. К счастью, она не пыталась дезертировать и начать самостоятельную игру на море. А ведь весь Железный Флот, по праву считающийся одним из сильнейших, пошел бы за ней.
     В чём-то она похожа на своего знаменитого родственника — Эурона Вороньего Глаза.
     — Мы найдём ублюдка и приведём в Королевскую гавань, а после вздёрнем на рее при всем народе, — кровожадно заявила Яра.
     Двадцать лет назад я не стал гнаться за Эуроном и его флотом. Когда была создана Республика и Содружество, я считал, что он примкнёт к ним. Ведь это естественно — «враг моего врага мой друг» и всё такое. Но я просчитался.
     Эурон Грейджой, по прозвищу Вороний Глаз, не пожелал присоединяться к кому бы то ни было, оставшись вольным пиратом. И в тот момент я снова недооценил его, посчитав его простым разбойником, чья участь уже предрешена.
     Серьёзно я стал воспринимать Эурона, когда он уничтожил один мой флот и разграбил торговый караван, который этот флот охранял. Такой удар по щеке привёл меня в ярость, и я сам отправился в погоню за дерзким пиратом, но тот словно испарился. Три месяца я бороздил моря, а одноглазый ублюдок словно в пучину канул.
     Стоило мне отлучится в столицу — Эурон нанёс новый удар. И вновь исчез, когда я вернулся к его поискам. Я до сих пор не понимаю, как, но Грейджой избегал встречи со мной. Словно ему кто-то подсказывал о моём приближении и помогал спрятаться. Возможно, учитывая слухи о нём, так оно и есть.
     Урок я усвоил и перестал гоняться за Эуроном самостоятельно, отрядив для этого флот и объявив награду за него, живого или мертвого. Награда была крайне щедра — золото, земли и титул в Империи. Но до сих пор Грейджою удавалось уходить от охотников за его головой, или уничтожать их.
     Уже двадцать лет он терроризирует воды Вестероса и Эссоса. Последнее меня даже иногда радовало — приятно, что Вороний Глаз досаждал не только мне, но и моим врагам, ничуть не в меньшей степени.
     Про Эурона уже слагали легенды, мол, его корабли быстрее всех на свете (удивительно, но это было правдой, по скорости они превосходили даже судна имперского флота), на них служат не только люди, но и демоны, за флотом Вороньего Глаза следует буря, сам главарь пиратов сильнее сотни мужей, а в его левой глазнице пылает тьма из Бездны. И сам Утонувший Бог бережет его.
     Такие слухи и сказки мне сильно не нравились, но любые попытки их подавить заранее обречены на провал. В глазах простых людей, не связанных с морем, Эурон был лихим демоном-пиратом, несущим смерть и разорение. Он их пугал и одновременно восхищал своей дерзостью и лихостью. Людей, связанных с морем, Эурон просто пугал до икоты, даже упоминание одного его имени считалось к беде и перед выходом в море ни один моряк не смел его произносить. А если кто-то его и упоминал — бывало и выход в море переносили на несколько дней.
     К счастью, далеко не я больше всего бесился от имени «Эурон Вороний Глаз».
     Яра Грейджой ненавидела его в гораздо большей степени, чем я. Одна мысль о том, что кто-то превосходит её в славе на море приводило мою дочь в такую неописуемую ярость, что даже я не мог сдержать её эмоциональных порывов. «Голова ублюдка Эурона в моей каюте!» — вот было самым главным желанием Яры в жизни.
     Несколько раз она уже ходила на охоту за Грейджоем со своим Железным Флотом. И каждый раз она проигрывала, в последнюю попытку еле уведя потрепанный флот из боя. Даже драконы ей не помогли.
     По её рассказам, Эурон атаковал внезапно ночью в самый разгар бури, хотя до его приблизительного месторасположения была еще неделя пути и никто не знал о передвижениях Железного Флота. Гигантские волны бились о корабли Империи, ломая и топя их, при этом суда Грейджоя оставались неповрежденными. Яра клялась, что один из кораблей с драконами обвило гигантскими щупальцами и утянуло на дно.
     Не знаю, сколько в этом правды, а сколько Яре почудилось… Но это меня беспокоило.
     Дочка же просто была в неистовстве несколько недель, пока Железный Флот восстанавливали, а сразу после ремонта потребовала снарядить новую экспедицию за головой Эурона. Я не стал ей мешать, а наоборот сделал всё возможное, чтобы на этот раз Грейджой точно был пойман и убит.
     Железный Флот называют одним из сильнейших. Но объективно, на данный момент — он сильнейший. Я сам, собственной магией, укрепил корабли, сделал их лучше, чем они были. Лучшие драконьи всадники были приписаны к флоту Яры, лучшие моряки, не считая её ветеранов-железнорождённых, вызвались служить под её командованием. В конце концов, лучшие образцы огнестрельного оружия были установлены на суда.
     Если и в этот раз Яра проиграет… Серьёзно, мне придётся потратить чертову уйму сил, но я достану этого ублюдка. Если потребуется, я всё Узкое море вскипячу и испарю, но его я убью!
     — Твой флот, — сказал я Яре, — должен будет сопроводить корабли Драгомира до Эссоса, а после ты начнешь свою охоту.
     — Отец, — прокашлявшись, сказал Рикард, — позволь мне сказать. Раз уж всё так складывается, то мне с Ярой по пути. Я хотел тебя попросить…
     Рикард Старк — без сомнений, умнейший из моих детей. И в том же время, слабейший. Я уже догадывался о том, что он попросит.
     Не смотря на ужасное здоровье, Рикард любил путешествовать. Он был одержим новыми знаниями и древними артефактами, которые он мог бы найти в своих путешествиях. Пару недель назад я узнал, что он интересуется Древней Валирией. Я и сам интересовался прародиной Таргариенов, но Старк был просто одержим ей.
     Он прочел всё, что осталось после Таргариенов — их книги по Валирии, дневники и записи. Он перекопал всю библиотеку Цитадели. И вот теперь, он собирался…
     — … попросить организовать исследовательскую экспедицию на Валирийский полуостров. Я думаю, что лучше всего будет высадиться в Миса Фаэр, а после по сохранившейся горной дороге пройти до Старой Валирии, в таком случае я смогу…
     Безумец!
     Вынужден признать, что мой «умнейший» сын одновременно и глупейший.
     После Рока Валирии, весь полуостров был смертельной ловушкой для любого идиота, решившего позариться на сокровища древней Империи. Сколько было авантюристов, рискнувших сунуться туда за последние сотни лет? Тысячи! Не вернулся ни один. Только Эурон всем хвастался, что был там, но я думаю он лжёт.
     Я сам не знаю, что на полуострове творится. Конечно, рано или поздно я исследовал бы эти земли… Но это я! Я бессмертен, никакие ядовитые испарения и древние ловушки не способны меня убить.
     А Рикард и чистым воздухом еле-еле дышит. Один вздох отравленного воздуха Валирии убьёт его вернее, чем клинок в сердце.
     Как есть, безумный дурак.
     — … однако, если путь через горы закрыт, а скорее всего так и есть, я мог бы на корабли пройти вглубь полуострова, хоть это и гораздо опасней, и…
     — Хватит, — прервал я сына, — мой ответ — нет. Это форменное безумие, соваться в Валирию с твоим здоровьем. Ты не успеешь даже ступить на землю, как умрешь от отравления.
     Рикард молча достал из своей сумки самую обычную на вид тканевую повязку и протянул её мне.
     На первый взгляд, в ней не было ничего обычного. На второй — тоже. Но направив в неё немного магии, я увидел суть этой повязки. Рикард был магом, одним из лучших, как и полагается моему сыну. И, надо признать, его любознательный ум и данные мной возможности порой сочетались самым неожиданным образом. Например, Рикард обожал использовать магию совершенно необычным образом, порой создавая причудливые, но полезные Поющие вещи.
     Эта повязка была как раз такой, как я понял. Её следовало повязать на лицо, что не удивительно, и в области носа и рта оказывался своеобразный фильтр, наполненный каким-то зельем. Я принюхался к повязке и сразу же уловил знакомый запах лечебного снадобья, живой воды и, кажется, зелья выносливости.
     Помимо этого, на повязку были нанесены магические руны стойкости, силы и огня.
     — Если дышать через неё, — пояснил Рикард, — то никакая отрава или грязь не страшны. Жидкость внутри с помощью силы рун очищает воздух от чего угодно. Я уже проверял эту защитную повязку на ядовитых испарениях от Дикого Огня, на дыме от пожара, в условиях песчаной бури и много как еще. И до сих пор жив.
     Да, это было умно. Такая защита для дыхательных путей весьма пригодится Империи… Если ими снабдить солдат, то можно будет применять Дикий Огонь и драконов без угрозы потерять войска из-за удушения дымом.
     Всё-таки Рикард был умным малым… Хоть и дурак полнейший.
     — Одного очищения воздуха мало, — сказал я, возвращая повязку, — на полуострове скрывается множество других неизвестных опасностей. Даже неизвестно, на месте ли валирийские города и что там с дорогами.
     — Вот я и узнаю, — пожал плечами сын. — Отец, прошу, позволь мне отправится в экспедицию. Я уверен, что смогу найти множество тайн Древней Валирии и, быть может, даже выясню, что стало причиной их падения.
     Тайна Рока Валирии уже давно терзала и меня.
     Цепь вулканов, вблизи которых валирийцы построили свою Империю, много веков оставалась под контролем их магии, если верить древним писаниям. И в один день они изверглись все разом, раскалывая землю и погребая могучее государство с населением и всеми драконами под слоем пепла.
     Уже одно это было странным — как люди, на протяжении многих лет прожившие в тени вулканов, могли пропустить признаки их скорого извержения? Как они, обладая силой их контролировать, вообще допустили такое?
     А ведь эти вулканы до сих пор не потухли, что вообще не соответствовало тому, что я знал об извержениях. Прошло уже больше трёхсот лет, а над полуостровом до сих пор висит кроваво-красное зарево!
     У меня было паршивое предчувствие, что здесь не обошлось без магического вмешательства. И первым подозреваемым был, разумеется, Р’глор. Правда, единственным доказательством пока оставалось «ну, а кто ещё?».
     Поэтому мне жизненно важно было узнать наверняка: что произошло с Валирией. Если в её гибели и правда был замешал этот божок, то что мешает ему вскоре повторить то же самое, но уже с Вестеросом?
     Сейчас Империя объективно не готова к войне со всем Эссосом… Но если мои подозрения верны, то выбора просто не останется — нельзя давать красным жрецам шанса повторить Рок.
     И что хуже всего — для моего магического прыжка полуостров был закрыт. И дела в Империи не позволяли мне отлучится на долгое время, слишком многое висело на мне… А отправлять Рикарда одного — просто глупо, он ведь напрасно умрёт.
     — Я отправлюсь с братишкой, — тихо, с мягкой улыбкой, сказала Элина, потупив взгляд. — Мои навыки целителя лучшие во всей Империи. Я сама буду следить за здоровьем Рикарда и, в случае малейшей опасности, сама загоню его обратно на корабль.
     По взгляду Старка было понятно, что заранее они об этом не договаривались, но его это вполне устраивало.
     Это было интересно: если стремление Рикарда было мне понятно, то вот зачем Элина хочет отправится с ним… Вариант «беспокоится о брате» — чушь полнейшая. Конечно, у дочери были отличные отношения со всеми моими детьми, да её вообще все любили… Но в данном случае её присутствие было совершенно необязательным, ведь я мог просто отправить с Рикардом целую бригаду целителей.
     — Зачем тебе плыть с ним? — спросил я. — У Рикарда есть личные врачи.
     — Они не смогут заставить его вернуться на корабль, даже если он будет умирать. Побояться перечить твоему сыну, отец. Хоть братишка и слаб телом, но дух его силён. Он легко подавит любые возражения своих врачей или тех, кого ты с ним пошлёшь. А вот на меня его убеждение не сработает, и я смогу удержать его безрассудство в узде.
     Надо признать, в её словах был смысл. Рикард действительно проявил себя весьма настойчивым молодым человеком, когда сбегал из-под опеки и вернуть его не могли ни врачи, ни солдаты, даже силой. И Элина действительно сможет «застыдить» своего брата до того, что он не станет напрасно рисковать…
     Как-то всё слишком гладко выходит. Или мне просто кажется, и я вижу заговор там, где его нет? Быть может у Элины нет никаких хитрых планов, а она просто беспокоится за брата? Ага, как же!
     Впрочем, мне даже стало любопытно чем всё это закончится. Так что, почему бы и нет?
     — Хорошо, — сказал я, — когда вы готовы отправляться?
     — Корабль уже готов, — поспешил заявить Рикард, — Яра со своим флотом может довести нас до Валирийского полуострова, а обратно мы сможем вернутся сами. Запасы всего необходимого уже сделаны, экипаж опытный и справится со всеми трудностями.
     Хитрый маленький Рикард. Моё позволение было лишь формальностью, он всё равно собирался сбежать, даже если бы я ему прямо запретил. Что ж, не удивительно, учитывая воспитание моих детей. Хорошо им хватает ума не испытывать на прочность мой авторитет при посторонних.
     — Элина, позаботься о брате.
     — Ой-ой, скоро отплывать, а у меня еще вещи не собраны! — смущенно прижала руки к щекам девушка. — Мне нужно собрать платья, косметику…
     — Мы идём в фактически Седьмое Пекло! — вскинул руки Рикард. — Какие платья?! Какая косметика?! О боги, дайте мне сил! Я сам соберу тебя в путешествие, сестра!
     — Спасибо, братик, — Элина бросилась к сидящему в кресле брату и обняла его, — я знала, что ты мне поможешь.
     — Колесики и Цветочек отправляются в Валирию…
     —… Селёдка — на охоту за дядюшкой Эуроном…
     —… Дракончик — на какое-то тайное и опасное задание…
     —…, а двух бедных, беззащитных девушек бросают прозябать в скуке столичного дворца…
     —… мы ревнуем, папочка. Неужели ты…
     —… любишь нас меньше остальных?
     Манера сестёр-близнецов заканчивать друг за другом предложения уже даже не раздражала — привык.
     Но для них у меня тоже было своё задание. Отправлять на это дело дипломатов было бесполезно — не те они были люди, да к тому же они уже были на месте совершенно официально и должны были, помимо всего прочего, оказать мои доверенным лицам поддержку. Поручать это задание своим Безликим было так же нельзя: они были слишком не-людьми, чтобы справится. В этом деле требовалась гораздо большая свобода воли, чем была у Безликих.
     А Мерия и Нимерия… Они были обучены во всех возможных дисциплинах и при этом были довольно умны. Их «минусы» не мешали им быть чрезвычайно эффективными, так что я вполне допускал их использование в текущих задачах.
     — Отправитесь в Браавос, — сказал я близняшкам, — тайно. Без помп и привлечения внимания. Ваш дедушка Доран на месте введёт вас в курс дела.
     — Папа…
     -… ты лучший!
     Обе девушки бросились мне на шею и расцеловали в щеки.
     Иногда мне кажется, что они и меня хотят затащить в свои «игры». И меня это совсем не радует, всё-таки кое-какие принципы есть и у меня.
     За ту задачу, которую им предстояло решить, я мог не беспокоится. Близняшки были хороши и определенно не проваляться. А если случится невозможное и она потерпят неудачу, то не беда — в глобальном плане это не многое изменит и кое-каких своих целей я добьюсь даже при провале миссии.
     И вот, всё моё старшее поколение детей отбывало из Империи разом. Не могу сказать, что меня это не сильно беспокоило. После Дейнора я уже никому не мог доверять до конца.
     Если бы на карту не была поставлена судьба всего мира, то я бы определенно счёл забавным сложившуюся ситуацию и потратил бы время на размышления: кто, когда и как из них меня предаст? Мысли на этот счёт уже были.
     Драгомир кажется надёжным, но что ему успеет нашептать на ухо Титос, пока они будут вне пределов моей досягаемости?
     Что сделает Яра, когда столкнется с Эуроном и несомненно узнает часть его секретов? Не соблазниться ли она его силой, не займёт ли его место в случае своей победы?
     Рикард и Элина — что они надеются найти на Валирийском полуострове? Уж не способ ли меня уничтожить, спрятанный в древних книгах уничтоженной Империи?
     И, наконец, Мерия и Нимерия –им предстоит грязная и кровавая работа, как раз та, которую они любят. Сохранят ли они верность мне или Арианна и Доран смогли вложить в их головы что-то, чего я не знаю и близняшки начнут собственную игру?
     Не будь на моём пути столько угроз, я бы опредёленно поступил сегодня иначе. К сожалению, я отнюдь не всеведущ и просто вынужден рисковать, доверяя своим детям решение тех вопросов, до которых у меня не доходят руки.
     Краем глаза я заметил три тени, скользнувшие следом за вышедшими детьми. По крайней мере, частично я был защищен от немедленного их предательства.
     Из-за колонны вышел престарелый мужчина, однако не смотря на возраст спину он держал прямо, а в его глазах не было ни следа усталости или старческого маразма — вот уже на протяжении десятилетий они оставались ясными и неизменно внимательными.
     — Могу я рассчитывать на то, государь, что наши договоренности в силе? Ведь именно для их выполнения вы отрядили в Браавос двух своих прекрасных дочерей?
     — Именно так. Пришло время для выполнения нашего договора, Несторис, и я, в свою очередь, рассчитываю, что Железный Банк не забудет свою часть сделки.
     — Мы всегда выплачиваем свои долги, светлейший, как и дом Ланнистеров.
     — Тогда вам не о чем беспокоится: Железный Банк получит своё. И никто не уйдёт обделённым.

Глава III. В путь.

     — Значит вот оно как, — задумчиво протянул Рикард, стоило только дверям тронного зала закрыться за их спинами. — Всё «старшее поколение» детей императора отбывает из Империи. Одновременно. Совпадение ли это?
     — Считаешь, что отец переходит к активным действиям? — невинно спросила Элина.
     — Он никогда и не прекращал активных действий, дорогая сестрица, и тебе об этом прекрасно известно… Но в чём-то ты права, ситуация действительно иная. Отец определённо готов развязать новую войну, на этот раз с Эссосом.
     — Давно пора, — кровожадно и синхронно сказали Яра, Мерия и Нимерия.
     — Непонятно только, почему он так тянул и позволил этим псам так усилиться, — после небольшой паузы протянула Яра.
     Элина позволила себе небольшую усмешку, буквально уголками губ. В отличие от своих братьев и сестёр, она имела гораздо более разветвлённую и эффективную сеть шпионов и информаторов. И большая часть из них даже не подозревала, что ими является.
     Уроки родной матери и любимого дедушки Тириона не прошли для Элины даром.
     И поэтому дочь Маргери Тирелл прекрасно знала, что император Вестероса отнюдь не бездействовал все эти годы, как могли бы подумать самые неосведомленные люди Империи и Эссоса. Пускай многие действия отца и оставались для девушки загадкой, она не сомневалась, что в каждом из них был свой смысл.
     Сейчас Империя и союз Содружества и Республики походили на двух рыцарей, вставших друг напротив друга в ожидании боя. Их оружие уже было готово и каждый мысленно вырабатывал тактику предстоящего сражения, выискивал слабые места оппонента, собирался с силами.
     И вот, наконец-то, отец решил сделать первый удар.
     — А какое задание у тебя, Драгомир? — всё так же невинно поинтересовалась Элина.
     — Рейд… в глубины континента, — после некоторой заминки сказал юноша и Элина не могла не умилиться его наивной попытки скрыть от неё суть своего задания.
     Дочь Маргери и думать не надо было, чтобы понять цель своего брата — дотракийцы. Значит, Джоффри всё же надоело пытаться взять под контроль этих дикарей. И Элина могла это понять: с животными единственно возможный язык в разговоре — это язык силы. Прелести игры престолов для них недоступны.
     — Интересно, а что же ждёт нас, — синхронно, как обычно, протянули близняшки. — Дедушка Доран наверняка приготовил нам что-то интересное в Браавосе.
     Этим «интересным» был Железный Банк — в этом Элина не сомневалась. Его представители уже много лет назад успели пожалеть, что допустили до власти красных жрецов. Двадцать лет назад они испугались Джоффри, но уже через несколько лет стали бояться служителей Р’глора, принявшихся сжигать людей без деления их на простолюдинов и аристократов.
     При этом Элина прекрасно знала, что многие «перегибы на местах», как это называли, в отношении семей сотрудников Банка были совершены жрецами, завербованными тем или иным способом шпионами Империи. Но винили в них именно культистов Владыки Света.
     И по всему Эссосу ситуация была схожей: чуть меньше половины всех казней было совершенно людьми Империи, под прикрытием красного жречества.
     Не нужно было быть гением, чтобы понять — Джоффри вбивал огромный клин не только между жречеством и простыми людьми, но и между рядами самих жрецов, которые отнюдь не все поддерживали практику сжигания людей заживо.
     И это на фоне того, что в самой Империи смертная казнь применялась лишь в исключительных случаях, и ни одна религия не преследовалась по закону. Даже красные жрецы осуждались не за саму веру, а за шпионаж, саботаж и подстрекательство. По крайней мере, официально всё было именно так. И император даже поддерживал немногочисленные, оставшиеся после Второй Долгой Ночи, старые верования, как образец того, что никаких религиозных гонений в Империи нет.
     Искусная ложь — на деле Джоффри хоть и не преследовал другие религии, но и не давал им разрастись больше положенного. Со временем, Элина в этом не сомневалась, в них окончательно отпадёт нужда и отец уничтожит последние искры старой веры, оставив только веру в Семерых. И себя самого, разумеется.
     — Хватит разговоров, — нетерпеливо прорычала Яра. — Мой флот уже готов. Через три часа мы отплываем. Кто не успеет — будет добираться в одиночку, вплавь!
     — Ой-ой, как же мало времени, — запричитала Элина, — а ведь столько надо собрать: платья, косметику, пару книг в дорогу…
     — Да за что мне это?! — в отчаянье прошептал Рикард.
     ***
     Драконы уже были на кораблях Драгомира, как и их всадники. Запасы еды и воды, экипаж — всё было готово к отплытию.
     Помимо самого принца, на трёх кораблях размещалось ещё шесть драконьих всадников. Семерых драконов, по мнению юноши, было более чем достаточно для выполнения их миссии. Отцу в прошлом и то труднее пришлось — против Железных Островов он выступил всего с тремя.
     Титос Ланнистер был самым близким соратником из всех. Хотя Драгомир и стал по-новому смотреть на своего друга после откровений отца, он всё же не мог просто отбросить годы дружбы и того доверия, что испытывал к сыну Тириона. Сам Титос пребывал в отличном расположении духа — впервые за много лет он вновь мог оседлать дракона, взмыть в небо и насладиться полетом! Драгомир начал понимать всю изощрённость собственного отца, казнившего дракона Ланнистера, но сохранив ему самому жизнь.
     Вторым рыцарем под командованием принца стала Лианна Мормонт. Не смотря на разницу в возрасте, Драгомир был дружен с ней, и даже более того — он восхищался леди Мормонт за её несгибаемый характер и сильную волю.
     Уолдер Фрей, самый младший из многочисленных сынов старика-лорда Уолдера Фрея, был одного возраста с Драгомиром. Принц не особо общался с Уолдером раньше и взял его в свой отряд лишь по причине его отличных навыков и репутации его семьи. Семья Фреев увенчала себя славой, когда в ходе кровавой битвы, названной Красной Свадьбой из-за прерванного бракосочетания Эдмара Талли и одной из дочерей лорда Фрея, разбили силы мятежников-северян и убили Робба Старка, их предводителя.
     Четвертым спутником был выбран Джекейрис Веларион, сын Аурана Велариона, гранд-адмирала императорского флота. В нём, как и в сыне Дейнерис, текла кровь древней Валирии и поэтому с драконом он управлялся куда лучше, чем другие всадники, вынужденные полагаться на силу Амулетов Дракона.
     Разумеется, принц не мог не взять с собой единственного сына Сандора Клигана — Тиона. Семья Клиганов верой и правдой служила его отцу, а до этого его деду, и подобную преданность нельзя было не учитывать при создании этого отряда. К тому же, Тион пошел в своего отца и погибшего за много лет до его рождения дядю — он был высоким, мускулистым и обращался с двуручным мечом так, словно он был одноручным.
     Последним же, отнюдь не по значению, спутником стал Итан Форрестер, лорд своего дома и хранитель рощи железностволов, стратегически важного ресурса для Империи. После Второй Долгой Ночи молодой еще лорд Итан на долгие годы был вынужден остаться в Королевской Гавани. Драгомиру были неизвестны подробности, но отец приблизил молодого лорда к себе, и он стал одним из первых драконьих всадников. Вот за его опыт и мудрость юный Таргариен его и выбрал.
     Конечно, Драгомира немного смущала большая разница в возрасте между ним и другими членами отряда, но внешне юноше удавалось сохранять полную невозмутимость. Ведь командир не должен ни при каких условиях показывать слабость или неуверенность.
     Драгомир Таргариен был сыном императора Вестероса. И вести он должен был себя соответствующим образом.
     Взойдя на борт своего корабля, принц сразу пошел в каюту. Следом за ним двинулись и остальные драконьи всадники — они уже знали, что их командир желает обсудить стратегию предстоящей миссии.
     В каюте уже была разложена большая карта всех известных земель и Драгомир без долгих предисловий перешёл к делу:
     — Наша задача — атаковать Ваэс Дотрак и уничтожить любое организованное сопротивление дотракийцев, — сказал он, обведя взглядом других рыцарей. — Гонять за каждым мелким племенем по всему континенту в нашу задачу не входит, нужно лишь нанести им непоправимый ущерб.
     — Это будет легко, — пожал плечами Титос, — у этих дикарей нет ничего, кроме мечей и луков.
     — Вот только не надо забывать, что Ваэс Дотрак находится в глубине территорий Содружества и Республики, — Лианна склонилась над картой, внимательно рассматривая Эссос. — И именно они представляют для нашей миссии основную угрозу.
     — У нас три варианта добраться до цели: зайти со стороны Студеного моря, Летнего моря или… лететь через весь континент. Последний вариант очевидно невыполним из-за войск Содружества.
     — Если подплыть к материку по Летнему морю, — вступил в разговор Веларион, — то нам всё равно придётся очень долго лететь через Красную Пустошь. Конечно, драконам жара ни по чем, да и перелетим мы быстро… Но не стоит забывать про флот Республики. Мы будем слишком близко к заливу Работорговцев и шанс наткнуться на вражеский патруль будет слишком большим. Наши драконы — почти единственное оружие кораблей, и без нас они будут беззащитны. Потеряем корабли — застрянем на Эссосе.
     — А если идти по Студеному морю, — Итан провёл пальцем по северным водам, — то нам придётся плыть через залив Кровавый. А там последние годы неспокойно.
     «Неспокойно» — слишком мягкое слово, как считал Драгомир. Два народа, иббенийцы и лоратийцы, уже много лет воевали на море за власть над заливом. С переменным успехом.
     Но последние несколько лет эта война вспыхнула с новой силой.
     Лоратийцы стали частью Содружества и теперь имели куда больше сил и ресурсов для войны со своим извечным врагом. Иббенийцы уже давно бы проиграли эту вечную войну, если бы им тайно не оказывала помощь Империя. Драгомир сам слышал, как его отец обсуждал поставки оружия в Иббен с Тирионом.
     Зачем это было нужно императору, принц мог только догадываться. Но суть была в том, что подобная поддержка со стороны непримиримых врагов превратила залив Кровавый в по-настоящему кровавый. Даже его старое название «Горькотравный» было практически забыто и не использовалось.
     Идти мимо этого залива было крайне опасно.
     — С другой стороны, — продолжил Форрестер, — Иббен нам союзник. И от северного побережья до города дотракийцев просто смешное расстояние для драконов. А в случае осложнений, мы легко сможет укрыться в Ифекевронском лесу или на территории иббенийцев. И корабли у побережья можно будет оставить без страха их обнаружения вражеским флотом. Можно будет их вовсе отправить в порт Иббена.
     — А еще в Летнем море бесчинствуют пираты, — вставил своё мнение Фрей. — И Эурон-Демон тоже там.
     — Им пускай займётся Яра, — сказал Драгомир. — Мы же… Пойдем к Иббену.
     — Мой отец водил флот мимо Кровавого залива, — сообщил присутствующим Джекейрис, — рассказывал, что там творится. Все корабли не под флагом Содружества мгновенно атакуются, стоит патрулю их только заметить. Даже имперские, хотя официально у нас войны нет. И торговые тоже…
     — У нас семь драконов, — хриплый голос Клигана заставил Велариона замолчать. — Пускай попробуют.
     — Обязательно попробуют. И не стоит их недооценивать, Клиган.
     — Всё равно пройти по Студеному морю — лучший из вариантов, — подвел итог обсуждению Драгомир. — Ваэс Дотрак ближе к северному побережью Эссоса, и о сохранности кораблей можно будет не беспокоиться.
     Никто не стал возражать.
     — Значит плывём с Железным флотом до Эссоса. Потом разделяемся: Яра с Рикардом и Элиной отправляются на юг, а мы на север. И заодно «проводим» корабль Мерии и Нимерии до Браавоса…
     ***
     В это же время Элина Тирелл заканчивала раскладывать свои вещи в каюте, выделенной капитаном. Вопреки своим заявлениям, девушка не стала глупить и брать в опасное плаванье платья, косметику и прочие «обязательные» атрибуты каждой уважающей себя леди.
     Вместо них место в сундуках и на полках заняла простая, прочная и удобная одежда солдат Империи: штаны, рубашки и несколько курток, пара хороших сапог с высоким голенищем и так далее. Не забыла принцесса цветов и про некоторые средства самообороны, захватив с собой выкованную из валирийской стали шпагу и кинжал. Большинство людей и не подозревало, что Элина мастерски умеет фехтовать: всё же жизнь в Империи не была спокойной. Особенно жизнь при дворе. И девушка быстро поняла, что без элементарных навыков самозащиты ей придётся туго.
     Хотя оружие Элина пускала в ход всего несколько раз и самым любимым, и предпочтительным, способом защиты для неё было закричать «Стража!» и убежать. Шпага, а тем более кинжал, были лишь «последним доводом».
     Не успела Тирелл разложить все свои вещи, как она была прервана появлением Рикарда. Брат быстро заехал на своём кресле в каюту и плотно закрыл за собой дверь.
     — Шутки в сторону! — злобно прошипел он, надвигаясь на сестру. — Какого дьявола ты за мной увязалась?!
     — Ну как же я могла отпустить своего любимого-прелюбимого братика одного? — засюсюкала Элина, хватая Рикарда за щеки и начав их теребить. — Вот как ты без меня на своей коляске по Валирии будешь передвигаться?
     — Я экономлю силы! — вспылил юноша, отталкивая от себя руки сестры. — Для этого путешествия у меня сил достаточно! Справился бы и без тебя!
     — Ну как бы ты без меня справился? — надув губки, обиженно протянула Элина. –И все богатства и тайны Валирии, которые ты надеешься найти, без меня бы присвоил?
     — Какие ещё тайны и богатства? — холодно спросил Рикард.
     — Тебе следует внимательней следить за своими записями, братик, — не меняя тона сказала принцесса. — Ведь будет очень неприятно, если кто-нибудь возьмёт… и прочтёт их.
     — Проклятье… Ты их читала?
     — Разве я могла так неблагородно поступить? Я лишь одним глазком взглянула. Отдаю тебе должное, братик, твои исследования просто изумительны. А выводы очень многообещающи. Если ты прав хотя бы на половину, я не могу упустить такой возможности и не получить свою долю от богатств Древней Валирии.
     — Хорошо! — сдался Рикард. — Ты получишь половину всего золота и драгоценностей, что мы найдём, идёт?
     С напускной печалью Элина отрицательно покачала головой.
     — Нет? Хм, тогда две трети твои?
     — Братик, если ты продолжишь считать меня дурой — я отрежу тебе левое ухо, — всё очарование мгновенно слетело с принцессы цветов и Старк увидел истинное лицо своей сестры, холодное и безжалостное. — Меня не интересуют эти глупые побрякушки валирийцев, денег у меня и так много! Хотя, безусловно, от своей доли я не откажусь, раз ты настаиваешь. Но гораздо больше мне интересны книги Валирии, их знания. И секреты, разумеется. Записи о магии, тайны валирийской стали, секреты драконов, знания великой Империи древности — вот настоящее сокровище, за которым ты охотишься. И именно оно мне нужно.
     Рикард было вспыхнул, но в то же мгновение взял эмоции под контроль. Когда любое чрезмерно сильное переживание может обернуться тяжелой болезнью или даже смертью, по неволе научишься безупречному контролю своих эмоций. Поэтому Старк не дал злости захлестнуть себя, сохранив спокойствие в душе и, что главное, в мыслях.
     За несколько секунд Рикард полностью просчитал сложившуюся ситуацию. Элина знала много о целях этого путешествия, но она не знала всего: свои самые ценные тайны Рикард не доверял никому и ничему, кроме собственной головы. Так что пусть принцесса получит то, чего хочет. Не такая уж и потеря.
     Но что Рикарда удивило, так это то, что Элина отправляется в плаванье без своих людей. Это означало, что за свою безопасность она не беспокоилась. Следовательно — среди команды самого Рикарда был предатель, а то и не один, работавший на его сестру. На саму Элину у Старка рука бы и так не поднялась, но вот убить мерзавца-предателя — дело принципа.
     — Быть может, мы ничего и не найдём, — тихо сказал принц.
     — Ты не стал бы так рисковать своей жизнью, если бы не был уверен в этой экспедиции, — мягко парировала Элина, возвращая на лицо маску милой и доброй принцессы. — Так что давай договоримся, братик. Я хочу половину всего, что ты найдешь. В обмен на моё молчание и посильную помощь в походе. Идёт?
     — Ты ведь оставила инструкции своим фрейлинам, на случай если ты не вернешься, верно? — улыбка Элины была красноречивей любых слов. — И отец узнает обо всем в любом случае? Тогда у меня просто нет выбора. Договорились.
     ***
     Уплывающий Железный Флот вышли проводить люди со всей Королевской Гавани. Яра держала в строжайшем секрете цель своего плаванья, уничтожение пиратской шайки Эурона, и поэтому не удивительно, что каждая собака в столице об этом знала.
     Люди, чья жизнь была связана с морем, а в столице Империи таких было больше половины от всего населения, смотрели на отплывающий флот принцессы Грейджой с надеждой. От пиратского произвола за эти годы успели пострадать буквально все. И особенно моряки и их семьи боялись и ненавидели Эурона Вороньего Глаза, больше всех остальных.
     Новый поход Железного Флота за головой самого опасного пирата будил в людях самый живой отклик — день отплытия тысячи людей молились в Великой Септе об успехе Яры Грейджой.
     Сама же «железный адмирал» молить богов о удаче даже не думала, полностью сосредоточившись на деле. В море принцесса железнорождённых чувствовала себя по-настоящему свободно и уверено, и никакие ужасы, рассказываемые об Эуроне, не могли пошатнуть её решимости найти и убить этого ублюдка.
     Железный Флот был вооружён лучше, чем любой другой. Яра лишь отказалась от «драконьих гнёзд», так как в прошлую встречу с Эуроном драконы показали себя не с лучшей стороны: нормально летать в условиях сильнейшей бури они попросту не могли и толку от огнедышащих ящериц практически не было. Вместо них, Яра взяла больше новых пушек и некоторые другие «сюрпризы» для любимого родственника.
     Я не стал провожать отплывающий флот с помпой. Всё-таки лишнее внимание некоторым кораблям с моими детьми было ни к чему. Так что я ограничился лишь наблюдением с башни Красного замка.
     Никакого беспокойства по поводу отплытия своих отпрысков я не испытывал. Они были отлично подготовлены. А если кому из них и суждено погибнуть… Это будет полезный опыт, я смогу учесть допущенные ошибки при создании нового поколения своих детей.
     И я не боялся, что мои враги сочтут действия моих детей поводом к началу войны. Она и так была неизбежна, это понимали все. Можно было, конечно, оттянуть её начало еще лет на десять, но я не хотел давать лишнее время своим врагам на подготовку.
     Содружество и Республику следовало задавить ещё в зародыше — это я прекрасно понимал. Насмешка судьбы заключалась в том, что на момент их создания я просто не мог вести войну дальше. Нет, в моих силах было их уничтожить, но удержать завоеванное я бы не смог! И в результате созданная мной Империя развалилась бы на десятки частей и пришлось бы всё начинать по новой.
     Вот и пришлось выбирать двадцать лет назад между крушением всех своих трудов и усилением своих врагов.
     Я не стал дожидаться пока корабли скроются за горизонтом. Вместо этого я сжал в руки шар магического прыжка и переместился в свой будущий, пока еще не достроенный, Летающий замок.
     В нём было множество чудес, за каждое из которых любой властьимущий отдал бы всю свою семью и половину собственного тела, но одним из своих величайших творений я считал Карту.
     Огромный зал, более пятисот квадратных метров, чей пол покрывала нарисованная карта всего известного мира, в самых детальных подробностях. Со всеми городами и деревнями. Не вся карта этого мира еще была известна, поэтому около половины пола еще не было разрисовано. Но Вестерос и Эссос были изображены в мельчайших деталях.
     И что самое важное — на этой карте были отображены люди. Их текущее положение и передвижения. Пока что карта не было закончена до конца, и я мог следить лишь за особо близкими мне слугами… и за собственными детьми. Шесть точек в данный момент отплывали от столицы.
     Их отслеживание велось благодаря моей магии, которая была в рунах на их оружии и одежде. Когда-нибудь я смогу следить за каждым человеком в своей Империи. И это сделает меня поистине вездесущим и многократно увеличит мою власть над простыми смертными.
     Но пока приходилось довольствоваться малым.
     — Они отплыли? — тихо спросил Тирион, беззвучно войдя в помещение.
     Карлик оставался одним из немногих, кому я доверял почти все свои тайны. Не посвящал в детали, разумеется, но общее представление о моих планах Ланнистер имел. Даже мятеж его дурака-сына не изменил моего к нему отношения. Было даже забавно наблюдать за его страхом сразу после неудачного восстания и за тем, как он вымаливал жизнь сына, который самого Тириона чуть ли ненавидел.
     До сих пор не могу взять в толк, почему у Тириона вырос такой сын? Возможно, как и в случае с моим собственным старшим сыном, виновато влияние его матери, Шаи. Возможно, было ошибкой позволять Тириону жениться на этой проститутке, сумевшей его как-то влюбить в себя. Но это уже и не важно: свою ошибку карлик понял и двух дочерей, которым по семь лет, он уже воспитывает сам. Есть надежда, что они станут так же полезны мне, как и их отец.
     — Да, отплыли. Твой сын тоже.
     — Было ли это разумно? — спросил Тирион абсолютно без опаски, зная, что в беседе наедине я могу простить ему определенную фамильярность. — Новости из Республики поступают тревожные. Вряд ли наши действия останутся незамеченными. Серсея рассчитывает на дотракийцев и точно не даст их так просто уничтожить.
     — Думаешь, следовало ей безнаказанно получить власть над сотнями тысяч дикарей? Только представь эту орду, Тирион.
     — Они просто дикари. Думаю, они стали бы большей проблемой для Серсеи, а не для нас. Они недисциплинированные, дикие, их и их лошадей надо кормить и поить…
     — Ты рассуждаешь как простой обыватель, — усмехнулся я. — Думаешь, дотракийцы нужны Республике как воины?
     Тирион замолчал, задумавшись.
     — Они мясо и ничего более. Представь, что будет, если Серсея и слуги Р’глора получат новых последователей, да ещё в таких количествах.
     — Дотракийцы весьма консервативны, — заметил карлик. — На принятие новой веры у них бы ушли десятилетия.
     — Они дикари и верят только в силу. Если новый вождь, кхалкхалов, повелит им поклоняться Р’глору — они подчинятся. Особенно, если показать им пару огненных фокусов. А всех прочих красные жрецы легко пустят под нож. Уже сейчас тысячи людей сжигают по всему Эссосу — и целый материк закрыт для моей магии. Что они смогут сделать, если сожгут сотни тысяч дотракийцев? И покоренные дикари сами будут притаскивать им новые жертвы, не придется даже гоняться за ними по пустоши!
     Я действительно считал, что дотракийцы нужны красным жрецам лишь для того, чтобы те отлавливали своих сородичей и тащили их на костёр во имя этого божка. И даже у меня волосы шевелились на затылке от одной только мысли, что я смог бы сделать с таким количеством жертв.
     Самая настоящая гекатомба во имя Р’глора, результатом которой могло бы стать погружение всего Вестероса на дно океана.
     Пусть лучше все дотракийцы умрут от моих рук.
     — Я понял, — протянул явно впечатлённый Тирион. — Теперь идея геноцида уже не кажется мне такой ужасной… Наверное.
     — У дотракийцев были сотни лет, чтобы научиться цивилизованности, — пожал я плечами. — Вместо этого они предпочли быть дикарями, грабить и насиловать. Никто по ним не заплачет.
     — И всё же… Мне трудно представить, что Серсея пошла бы на такое зверство…
     Лично я так бы и поступил. А значит, именно так поступят и мои враги.
     — Не забывай, — напомнил я Тириону, — о том, что я с ней сделал. Серсея — женщина, жаждущая мести, и Лев Ночи по сравнению с ней просто невинный котёнок. Про жрецов и говорить ничего не нужно — ты и сам прекрасно знаешь, на что они способны во имя своего фанатизма.
     — Но всё равно… Уничтожать целый народ…
     — Тирион, если у тебя есть идея лучше, как не допустить массового жертвоприношения — я с удовольствием её выслушаю. Заметь, я пытался всё решить миром и не прибегать к крайним мерам. Не получилось, значит используем самое радикальное решение проблемы. Но я всегда открыт для свежих идей, так что предлагай.
     Тирион молчал, прекрасно понимая, что в сложившейся ситуации уже ничего не сделаешь. Битва за дотракийцев была мною проиграна и теперь я мог лишь минимизировать потери.
     — Наши друзья из Миэрина сообщают, что в последние месяцы в город стало приплывать много «гостей» из Асшая, — сообщил Тирион после недолгого молчания, чем вызвал мой недовольный взгляд.
     Такие новости следует сообщать в первую очередь, а не заботиться о состоянии неблагодарного сынка-выродка, который тебя ненавидит!
     — Ожидаемо, — кивнул я, не скрывая своего недовольства, но и не акцентируя на нём внимания. –Многие красные жрецы прибыли из Асшая. Заклинатели теней, колдуны, шаманы… Вся эта публика имеет дурную репутацию. Не удивительно, что они встали на сторону Р’глора.
     И, как назло, как раз в Краю Теней шпионы Империи не могут закрепиться. У меня вообще нет достоверной информации о том, что там происходит!
     — Еще в Браавос стало приезжать много красных жрецов и их прислужников… Тайно. Я получил эту информацию совсем недавно.
     — Они знают, что мы что-то замышляем. Или подозревают. Кто-то из Железного Банка прокололся.
     — Думаешь, твои дочери справятся?
     — Должны. А если провалятся, то эта неудача ничего не изменит… в целом. Всего лишь снова придётся прибегнуть к крайним мерам.

Примечание к части

     Бечено.
>

Глава IV. Пламя и кровь.

     Путь до берегов Иббена был долог. Три недели корабли под командованием Драгомира шли до берегов Нового Иббиша.
     С Железным флотом и кораблём Рикарда они разошлись, как только подошли к Эссосу. Корабль Мерии и Нимерии, обычное торговое судно, уплыло в сторону Браавоса чуть позже. Три корабля Драгомира же отправились дальше, в Студёное море.
     Четыре раза пришлось драконьим всадникам подниматься в воздух за всё время пути, чтобы атаковать показавшиеся на горизонте корабли. Их миссия была секретной и оставлять свидетелей своего продвижения они не имели права. Драгомиру не нравилась эта необходимость, ведь приказ «никаких свидетелей» распространялся на любые корабли, в том числе и торговые. Но нарушить прямой приказ отца он так же не мог.
     Встретившиеся им на пути корабли принадлежали Содружеству. И все они были сожжены в пыль за считанные минуты.
     Вопреки общим опасениям всадников и экипажей кораблей, залив Кровавый они прошли спокойно, не столкнувшись ни с одной из сторон конфликта в войне за него.
     И вот, спустя три недели плаванья, Драгомир смотрел на берег земли, где ещё ни разу ему не доводилось бывать.
     Огромные деревья росли сплошной стеной на берегу, создавая у молодого принца впечатление военного частокола.
     — Ифекевронские земли, — сказал подошедший сзади лорд Форрестер. — По легендам, раньше в этом лесу было племя ифекевронов, «ходящих по деревьям» с дотракийского. Иббенийцы истребили их всех, когда решили забрать эту землю себе. А может они просто спрятались, по легендам ифекевроны были хороши в этом.
     — Думаешь, они всё еще живы и прячутся в глубине леса? — спросил Драгомир.
     — Может да, а может нет, — пожал плечами Итан. — Нам до этого дела нет. Рано или поздно мы узнаем ответ, когда император завоюет Эссос и обязательно захочет выяснить, нет ли непокорённого лесного народца на его земле.
     Форрестер рассматривал лес с, можно сказать, профессиональной точки зрения — его дом испокон веков занимался выращиваем крепчайших пород деревьев, и потому Итан знал о древесине всё что только можно.
     — Хороший лес, — удовлетворенно сказал он. — Густой, деревья даже на вид крепкие. Хорошо, что у нас драконы и нет нужны идти через него.
     — Нас ждала бы засада в нём, верно?
     — Нельзя отрицать такую возможность. Пусть мы и прошли по воде незамеченными, нельзя недооценивать противника. К тому же, «ходящие по деревьям», если они ещё живы, вряд ли отнесутся к нам дружелюбно, если мы вторгнемся на их территорию. Это всё ещё их земля. И, будь уверен, в этом лесу много ловушек и мест для засад.
     Драгомир снова посмотрел на возвышающиеся над морем деревья. Что-то в этом лесу будило в нём… любопытство и опасения. Юноша мог только догадываться, насколько древним он был. Возможно, эти деревья стояли тут нерушимой стеной ещё во времена Завоевания Эйгона или даже в эпоху расцвета Валирии.
     Древний, могучий лес стоял твердо и непоколебимо, и ему было совершенно плевать на приплывших к его берегам драконов и их всадников.
     — Хороший лес, — повторил лорд Итан, улыбнувшись. — Быть может я попрошу его во владение моего дома. У Форрестеров много мастеров для работы с деревьями.
     — Отец уничтожит его, — внезапно даже для самого себя вымолвил Драгомир.
     — С чего ты так решил? — удивился Форрестер, посмотрев на принца.
     — Ты сам сказал — деревья тут хорошие. Отец возьмёт их, чтобы сделать из них доски для новых кораблей. Или для домов. Или для бумаги.
     — Не обязательно уничтожать лес, чтобы использовать даваемые им ресурсы.
     Драгомир замолчал. Он не мог словами передать тот восторг, что охватил его при взгляде на всего одну опушку. Лес манил юного Таргариена своими тайнами, но также все нутро юноши вопило о подстерегающих в его глубине опасностях. Он словно бросал вызов любому, пришедшему на эти земли. Драгомир был уверен — путь через этот лес будет отличным приключением…
     Отец ни за что не позволит чему-то подобному существовать. Он придёт, один или с войском, и выпотрошит всю эту землю. Откроет все тайны и подчинит себе ифекевронов, если те до сих пор живы, или же истребит их окончательно. И лес утратит весь свой дух древности, тайны и опасности.
     — Ты прав, — сказал Драгомир, попытавшись улыбнуться, — совсем не обязательно. Я… просто сказал глупость, не подумав.
     — Понимаю, — задумчиво кивнул Итан, рассматривая принца. — На самом деле, я хотел поговорить с тобой. Меня беспокоит твоё… состояние.
     Уничтожение четырёх кораблей, вместе с людьми на них, не прошло для Таргариена бесследно. Внешне он никак не показывал терзавшие его душу эмоции, ведь «держать лицо» его научили во дворце очень хорошо, но внутри юноши сердце просто разрывалось.
     Прежде ему уже доводилось убивать, но то в бою. Здесь же ему пришлось не просто убивать, а просто-напросто казнить ни в чем неповинных людей, чьей единственной виной было оказаться не в том месте не в то время.
     Крики сжигаемых людей всё еще терзали Драгомира по ночам.
     — Я в порядке, — твердо сказал он, надеясь, что на его лице не успела отразиться душевная мука.
     — Мне можешь об этом не рассказывать, — с искренним участием сказал Итан. — Я знаю, какого тебе. Сам ведь был ненамного младше тебя, когда началась сначала гражданская война, а потом Вторая Долгая Ночь. Мне тоже приходилось принимать тяжелые решения…
     — И убивать невиновных людей?
     -… Да, во время завоевания Летних островов. Я был с твоим отцом на этой войне… И делал вещи, о которых не могут говорить с гордостью. Поэтому я и хочу предложить: оставайся на корабле с остальными. Я, Лианна и Тион легко справимся с порученным заданием, нам не впервой.
     У Драгомира возникло острое желание согласиться.
     Перед глазами, как наяву, снова встали те четыре корабля, которые он сжёг.
     Что могли они противопоставить драконам? Абсолютно ничего. На тех кораблях было оружие, даже луки и баллисты. Но драконы слишком сильны для того, чтобы их могли победить неподготовленные люди.
     Корабли горели, как спички — пламя драконов мгновенно охватывалась их палубы и экипаж. Люди кричали в огне, прыгали за борт в попытках потушить его… И участь спасшихся таким образом была еще хуже: вместо быстрой, пускай и болезненной, смерти они получили медленную гибель в море с ужасными ожогами и без единой надежды на спасение.
     Драгомир постарался добить выживших, прекрасно понимая, что это будет милосердием для них, но он не был уверен, что убил всех, кто прыгнул в воду.
     Запах паленного мяса и ужасные крики впечатались в сознание Таргариена намертво. Эти дни он намерено нагружал себя работой, чтобы хоть как-то отвлечься, но слова Итана заново пробудили эти страшные воспоминания.
     — С дотракийцами будет хуже, — продолжил говорить Форрестер. –В Ваэс Дотраке будут не только мужчины, но и женщины, дети, старики. Ты не обязан проходить через это. Нас троих вполне хватит.
     — Отец приказал сделать это мне, — уверенности в голосе Драгомира не было, как бы он ни старался придать себе решительности. — Я не могу подвести его.
     — Возможно, император поспешил отправить тебя на это задание. Ты ещё слишком молод.
     — Нет! Отец был одного со мной возраста, когда ему пришлось идти на войну. И он же как-то справился! Значит и я смогу!
     — Император… он другой человек. И в то время была совершенно другая ситуация. Пойми, Драгомир, то, что предстоит нам сделать, чудовищно. Называть дотракийцев дикарями и относиться к ним пренебрежительно можно на расстоянии. Сохранишь ли ты твердость духа, когда ты будешь в небе, а они на земле буду кричать и молить о пощаде?
     «А всё потому, что он труслив и глуп. И даже его дракона я убил по этой же причине: хозяин вырастил его трусливым и глупым. Разве была бы от такого польза?» — вспомнил слова отца Драгомир.
     И вместе с ними к нему пришло понимание: император его испытывал. Это было первое задание такого рода для Драгомира. Отец желал увидеть, достоин ли его младший сын его имени, будет ли от него польза для Империи.
     Юный принц понял, что здесь и сейчас вершится не только судьба дотракийцев, но и его собственная. Если он струсит и останется на корабле, не разочаруется ли в нём отец навеки? Не станет ли он, Драгомир, сам безвредным и бесполезным шутом, каким видел отец Титоса?
     — Я не трус, — вместе с пониманием к Таргариену вернулась твердость.
     Для себя он решил, что как бы тяжело не пришлось убивать — он выдержит это испытание и на деле докажет, что достоин трона своего отца!
     — Я и не называю тебя трусом! — горячо возразил Итан. — Я лишь…
     — Хватит, лорд Форрестер. Я благодарен тебе за заботу, но отец приказал мне возглавить эту миссию. И я доведу её до конца сам, любой ценой.
     В мысли Драгомира закралось подозрение, что сам Итан проверял его, замаскировав всё под заботу о его душевном здоровье. А быть может принц зря так думает об одном из достойнейших драконьих всадников Империи?..
     — Пусть будет так, — спустя минуту молчания произнёс Форрестер. — Тогда нам пора выдвигаться.
     — Пламя и кровь, — тихо прошептал Драгомир древний девиз дома Таргариенов и, бросив последний взгляд на стену деревьев, направился к своему дракону.
     ***
     Ифекевронские земли драконы преодолели играючи, меньше чем за полдня. Ориентироваться было проще некуда по единственной в лесу реке, берущей своё начало из озера Исток Мира, и по возвышающейся на горизонте Матери Гор, у подножья которой и расположился Ваэс Дотрак.
     Отряду драконьих всадников даже пришлось выжидать на опушке леса, чтобы под покровом ночи незамеченными перелететь в горы, откуда было видно весь город.
     Можно было и сразу атаковать, но Драгомир захотел выждать сутки и при свете дня своими глазами рассмотреть Ваэс Дотрак с безопасного расстояния.
     Когда первые лучи солнца показались из-за вершин гор, Таргариен со своими спутниками уже стояли на краю горного плато, на котором они укрылись вместе с драконами.
     Одного взгляда на Ваэс Дотрак хватило Драгомиру, чтобы проникнуться к дотракийцам презрением.
     Столица всех кхаласаров даже не напоминала город, это была просто огромная деревня. Никакой красоты в ней не было — здания были разными, неаккуратно сложеными из кривых брёвен и расставленными по земле без малейшего порядка. И большинство из них были одноэтажными и деревянными халупами без крыш. Немногочисленные статуи были явно украдены дотракийцами у других народов.
     Пожалуй, единственное, что впечатлило Драгомира — это статуя двух гигантских коней на въезде в город и выполняющих функцию этаких ворот. Наверное, кроме кривых хибар и сараев, которые дотракийцы называют дворцами, только эту статую дикари сами и сделали.
     Драгомир мысленно сделал отметку, что этих коней надо постараться уберечь — отцу наверняка понравится, если они будут перевезены в Королевскую гавань в качестве трофея. Да и самому принцу эта идея пришлась по душе, ведь глядя на эту статую люди будут вспоминать именно о нём, ведь это ему суждено раз и навсегда избавить мир от дотракийских разбойников.
     Ваэс Дотрак тем временем просыпался. На улицы этого «города» стали выползать из своих лачуг люди, просыпались животные.
     — Их гораздо больше, чем мы ожидали, — заметил Тион. — Десятки тысяч. Или даже сотни.
     — И ведь совсем недавно их собралось так много, — поддержала соратника Лианна. — Вон, на западном конце целый палаточный городок. Явно его поставили лишь несколько месяцев назад. Дома хоть и примитивные, но деревянные. А тут — палатки. Значит, туда разместили тех, кто в сам город уже не вмещался.
     — Похоже, этот «вежкхал» собирает все кхаласары, — сказал Итан. — Разумный ход. Он хочет утвердить свою власть над всеми дотракийцами.
     — Нам же проще, — радостно сказал Тион. — Прихлопнем всех разом!
     — Надо будет в первую очередь создать стену огня вокруг этой помойки, — сказал Драгомир обводя рукой границы города. — Дикари и их лошади бояться огня, и они не смогут разбежаться, как тараканы, в разные стороны.
     Принц намерено допускал оскорбления в адрес дотракийцев, тем самым расчеловечивая их в собственных глазах. Он надеялся, что это поможет ему легче их убивать.
     — Главное отрезать их от озера. Весь город — это деревянные постройки и высушенные шкуры: он быстро вспыхнет, стоит нам только начать.
     — Когда атакуем? — поинтересовался Тион.
     — Поздно ночью, за несколько часов до рассвета, когда сон крепче всего.
     — В темноте дотракийцы могут и разбежаться, — высказался Титос.
     — Поэтому мы и отсечем им пути побега огнём, — терпеливо повторил Драгомир. — К тому же пламя осветит город, и мы будем все более-менее видеть. Хотя это и не нужно: дикарей столько, что драконов можно направлять вслепую — всё равно не промахнешься.
     — А вот это «главный дворец», я так думаю.
     Лианна, рассматривая Ваэс Дотрак в подзорную трубу, указала на самый большой сарай без крыши. Вокруг него уже бегали люди, то ли готовя еду, то ли ухаживая за привязанными вокруг лошадьми.
     — Он кажется чище других, — продолжила женщина.
     — Нам надо убедится, что этот «вежкхал» здесь, — напомнил всем Драгомир. — Поэтому до ночи будем вести наблюдение по очереди.
     — Двухметровый дикарь с косой до колен и весь в татуировках? — уточнила Лианна. — Тогда я его вижу.
     Драгомир поднял свою подзорную трубу и направил её на замеченный женщиной сарай. Практически сразу же он приметил высокого и мускулистого дикаря, чья внешность совпадала с описанием «вежкхала». К тому же, судя по его жестикуляции, он отдавал приказы собравшимся вокруг дотракийцам, да и оружие у него было при себе, несмотря на его запрет в «священном городе». И золота на нём висело больше, чем на других.
     — Этот «дворец» не трогать, — сказал Драгомир. — Я сам им займусь. Нужно быть точно уверенными в том, что вежкхал умрёт этой ночью.
     Еще два часа драконьи всадники обсуждали стратегию предстоящей бойни, распределяя сектора и предугадывая возможные ответные действия дикарей.
     Никто всерьёз не рассматривал вариант, при котором дотракийцы смогли бы нанести существенный урон хотя бы одному дракону: они и сами по себе обладали толстой шкурой и крепкой чешуей, так еще дополнительно на самых уязвимых местах была навешена броня. Так что «повелители неба» были надёжно защищены не только от стрел, но и от новомодных пуль, если вдруг у дикарей окажется огнестрельное оружие от «друзей» из Республики.
     Потом были распределены вахты наблюдения и всадники вернулись к своим драконам — их следовало накормить и подготовить к ночному бою. Да и самим следовало отдохнуть, пока была такая возможность.
     Свою стоянку отряд выбрал грамотно: со всех сторон их закрывали либо камни, либо немногочисленные деревья, растущие в горах, так что обнаружения бояться не следовало. А если кто-то и появится в опасной близости — драконы учуют чужака задолго до того, как он их увидит.
     Отдыхая и сменяя друг друга на посту наблюдения, драконьи всадники дождались ночи. За весь день в Ваэс Дотрак не произошло ничего примечательного — новоявленный вежкхал что-то командовал, дотракийцы бегали и суетились, воины в основном пили в тех сараях, что называли дворцами. Самое главное — вождь дикарей никуда не уехал из города, что было только на руку Драгомиру и остальным.
     Это избавляло от необходимости бегать за ним по всей пустоши.
     С наступлением ночи жизнь в городе отнюдь не затихла, а наоборот — разгорелась с новой силой. Дотракийцы пировали, то ли что-то празднуя, то ли это просто было их обычное времяпрепровождение. Как бы там ни было, пили и ели они словно в последний раз. И ведь никто из них не подозревал, что так оно и есть.
     Драконы уже были на позиции, наблюдая вместе со своими всадниками с края горного плато за ночной жизнью Ваэс Дотрака.
     Все ждали лишь сигнала Драгомира.
     Юный Таргариен терпеливо выжидал, прекрасно понимая, что дотракийцам нужно дать больше времени, чтобы напиться и устать. Часы тянулись медленно, драконы уже начали рычать от скуки, но Драгомир всё тянул.
     Наконец, шум в городе стал стихать, костры — затухать, а дотракийцы — расходится по домам или засыпать прямо на месте.
     Выждав ещё немного, Драгомир махнул рукой, и его дракон первым взлетел с края плато, направившись в сторону Ваэс Дотрака. Следом, не отставая, поднялись в воздух и остальные.
     В абсолютной тишине, под покровом ночи, семь драконов летели к спящему городу.
     Первыми начали бой Фрей и Клиган — их драконы отсекли стеной огня город от озера. Это была первая цель, лишить дотракийцев доступа к воде. Первое пламя взметнулось на десятки метров вверх, освещая все окрестности. Раздались первые крики, но всеобщая паника еще не охватила город — кочевники пока еще не осознали, что происходит.
     Вслед за первой стеной пламени, появились и другие. Буквально за секунды весь Ваэс Дотрак оказался в окружении огня. Сухая трава, шкуры и деревянные постройки вспыхивали мгновенно. Животные намного быстрее людей поняли, что происходит — в стойлах заметались кони, пытаясь вырваться, овцы и собаки бессмысленно метались из стороны в сторону, в тщетных попытках найти выход из огненного капкана. А дотракийцы только-только начали просыпаться от ночных гуляний.
     Захваченные кочевниками рабы тоже оказались расторопней своих хозяев и, побросав всё, пытались спастись. Кто-то пробовал проскочить сквозь пламя, обмотавшись мокрой шкурой, но драконий огонь был слишком жарок, и такие смельчаки сгорали практически сразу, обращаясь в пепел. Большинство же, как и животные, метались в поисках выхода. Огромные толпы рабов бегали по городу в ужасном страхе перед огнём. Даже окрики и попытки навести порядок самых смелых дотракийцев ни к чему не приводили: перед неостановимой стихией рабы утратили последнее здравомыслие и попросту сносили дотракийцев, даже не замечая их. Не многие из них вставали после того, как по их телам пробегалось несколько десятков человек.
     Драгомир внимательно наблюдал за тем, чтобы вокруг города не осталось ни единого неподожженного участка — нельзя было позволить никому сбежать. Этой ночью отнюдь не огонь станет причиной большинства смертей. Гораздо больше людей умрёт от воцарившейся в городе паники и просто задохнётся от дыма.
     Никакой пожарной службы, как в Империи, в Ваэс Дотрак, разумеется, не было. Немногочисленные кочевники пытались бороться с наступающим со всех сторон пламенем, но немногочисленных запасов воды было недостаточно. Их попытки потушить огонь выглядели так, словно муравей пытался одолеть рыцаря.
     Многие дотракийцы-мужчины попытались преодолеть стену огня, оседлав своих коней и попытавшись на них перепрыгнуть пламя. Они сгорали так же быстро, как и рабы в мокрых шкурах.
     Ужасный, нечеловеческий вой стоял над Ваэс Дотраком. Кричали все: животные, рабы, женщины и дети, даже мужчины-воины. Даже со своей высоты Драгомир слышал это и в этот момент он отдал бы всё, чтобы оглохнуть.
     Чтобы хоть как-то отвлечься от своих мыслей и зарождающегося в груди чувства вины, Таргариен направил своего дракона к «дворцу» вежкхала, надеясь найти его среди всей этой мечущейся оравы людей снизу. Ему было нужно заняться хоть чем-то, что отвлекло бы его от происходящего ужаса.
     Другие драконьи всадники не переживали так, как Драгомир. Итан и Лианна просто хладнокровно делали свою работу, не отвлекаясь на бессмысленную рефлексию, а Уолдер, Титос, Джекейрис и Тион даже получали удовольствие –им нравилось ощущение того всемогущества, что давали им драконы. Они вчетвером устроили охоту за любым очагом организованного сопротивления, безжалостно сжигая каждую группу дотракийцев, решивших, к примеру, пострелять из луков по летающим в небе всадникам.
     К удивлению Драгомира, вежкхал спокойно стоял на пороге своего «дворца», с ненавистью глядя на небо. Казалось, что пылающий вокруг огонь и мечущиеся в панике люди его совсем не беспокоили. Он стоял посреди толпы, словно одинокая скала посреди бушующего моря. Он не делал ничего, чтобы спасти свою жизнь.
     На секунду взгляд вежкхала встретился с взглядом Драгомира, и юный принц понял — вождь дотракийцев уже и не думал о выживании. Прошедший сквозь тысячи битв, опытный воин и полководец, в отличие от своих людей, понял, что всё кончено и сегодня день его смерти. И свой конец вежкхал хотел встретить достойно, а не бегая по городу, словно курица с отрубленной головой, позоря свои последние минуты жизни бессмысленным страхом.
     Каким-то шестым чувством вежкхал понял, что сейчас над его дворцом на огромном черном драконе завис командир напавшего на Ваэс Дотрак отряда. Люди в панике от вида дракона уже разбежались, оставляя пустым большой участок земли перед дворцом. Только вежкхал остался стоять на месте.
     Без единого сомнения, дотракиец выхватил свой меч и, расставив руки в стороны, что есть мочи издал воинственный клич. Он смотрел в лицо своей смерти и приветствовал её, словно хорошего друга.
     Один приказ — и от дотракийца остался бы только пепел. Но Драгомир не мог так поступить. В его голове возникла мысль, что отец ни за что бы не оставил этот вызов от кочевника без внимания. У дотракийца не было ни шанса, но это было и не важно. Победа над таким врагом принесёт славу победителю, в этом Таргариен не сомневался. И, быть может, принесёт ему самому облегчение.
     Больше не сомневаясь, Драгомир приказал своему дракону садиться на освободившуюся землю и тут же спрыгнул с него, направившись к ожидающему вежкхалу и вынимая свой меч из валирийской стали. В этот момент он не думал о том, что кто-то может убить его из лука. На его счастье, дотракийцы были слишком заняты спасением собственных жизней, а кружившие в небе драконьи всадники успевали уничтожать любые, даже самые малейшие, угрозы.
     — Ребёнок, — с ненавистью процедил вежкхал на ломанном вестеросском. — Меня не убить ребёнку! Где твой кхал, дитя?! Прячется от меня?!
     — Слишком много чести для дикаря — умереть от руки императора, — не остался в долгу Драгомир. — Ты умрёшь от руки его сына!
     — Я великий кхал Дхако! — закричал во всю глотку дотракиец. — Я убью тебя и твою ящерицу, мальчишка!
     Взревев, вежкхал бросился на Драгомира, замахиваясь своим аракхом. Рывок кочевника был таким яростным и стремительным, что Таргариен чуть было не пропустил его и не остался без головы. В последнюю секунду принц успел выставил блок и принять на свой меч удар вежкхала.
     Руки тут же пронзило болью, а сам Драгомир чуть было не упал — настолько силён был удар дотракийца. Вежкхал нависал над Таргариеном, он был намного сильнее и выше молодого всадника. И, что главное, он был гораздо опытнее. И его меч был, как оказалось, далеко не из обычной стали, раз сумел выдержать столкновение с валирийской сталью.
     Не пытаясь ударить аракхом снова, Дхако нанёс удар ногой в живот Драгомира. Доспех драконьего всадника частично погасил силу удара, но оставшейся всё равно хватило, чтобы принц упал на землю. От последующего удара вежкхала он еле-еле успел откатиться.
     — Сражайся, трус! — яростно рычал дотракиец. — Сражайся и умри!
     Дракон Драгомира рычал ничуть не менее яростно, чем вежкхал, но всадник пока не пытался прибегнуть к его помощи.
     Поднявшись на ноги, Драгомир обхватил рукоять меча покрепче и попытался успокоиться — первые неудачные секунды боя чуть было не вывели его из равновесия, а это в бою было смерти подобно. Всего несколько мгновений было у Драгомира, чтобы прийти в себя и вспомнить всему, чему его учил отец. И этого вполне хватило.
     Страх отступил и новый натиск вежкхала Таргариен встретил готовым.
     В свете пылающего священного города, два воина сражались со всей доступной им яростью. Звон от столкновения их мечей разносился по всем окрестностям, заглушая даже панические вопли, а искры — затмевали даже пламя драконов. Рабы и дотракийцы, увидевшие как их кхал сражается с захватчиком, пораженно останавливались. В их глазах, сейчас решалась их судьба: доведенные до отчаянья и до смерти перепуганные люди уверовали, что если Дхако победит, то они будут спасены.
     На стороне великого кхала был опыт, сила, готовность к смерти и безудержная ярость. На стороне Драгомира — магия, обучение у величайшего воина мира и лучшее снаряжение из всех возможных. Юный Таргариен уже пропустил несколько ударов и, если бы не доспехи из валирийской стали, всё бы уже закончилось.
     Вежкхал сражался в последний раз, и он это прекрасно понимал. Ничто больше в мире не волновало его, кроме самого последнего в его жизни боя. Любой ценой он желал убить мальчишку, посмевшего напасть на него и на священный Ваэс Дотрак.
     И поэтому все свои силы Дхако вкладывал в каждый удар. Когда его аракх в первый раз ударил по торсу его врага, дотракиец на секунду заликовал, но вместо смерти Драгомир продолжал бой, а удар кочевника не оставил на его доспехах ни единой царапины.
     Снова и снова вежкхал за счёт многократно превосходящего опыта и силы умудрялся наносить удары, убившие бы даже быка! Но Таргариен оставался стоять на ногах, как ни в чем не бывало.
     Дхако был далеко не дураком. Это был не первый раз в его жизни, когда верный меч подводил его.
     Взревев с новой силой, вежкхал отбросил аракх и кинулся на Драгомира с голыми руками. Меч из валирийской стали пронзил его живот, но дотракиец даже не замедлился, насадившись на него до самой гарды и схватившись руками на горло Таргариена.
     Гнев и ярость настолько затмила мысли Дхако, что даже боли он не ощущал. Рыча, он сдавил горло своего врага, желая лишь одного — оторвать ему голову до собственной смерти.
     Драгомир захрипел. Он чувствовал, как вежкхал с невероятной силой душит его. Собрав все свои силы, принц рванул свой меч в сторону, и плоть вежкхала легко поддалась валирийской стали. Торс Дхако оказался наполовину перерублен. Ни один смертный человек не смог бы пережить такое.
     Но дотракиец этого даже не заметил. Его хватка на горле драконьего всадника даже не ослабла. Изо рта его обильно потекла кровь прямо на лицо Драгомира.
     Всё еще сжимая одной рукой меч, второй Таргариен попытался освободится от хватки дикаря — всё-таки магия его доспеха и его наделяла не дюжей силой. Но её оказалось недостаточно.
     Тогда молодой воин нанёс новый удар мечом в уже имеющийся разруб на теле Дхако. Из-за близости вежкхала и невозможности размахнуться, удар получился слабым, но валирийская сталь сделала своё дело, углубив рану дотракийца. С вновь пробудившейся яростью, Драгомир принялся рубить тело своего врага, словно дерево топором.
     Наконец, нижняя половина Дхако упала на землю. Но верхняя — продолжала жить.
     Повиснув на Драгомире, вежкхал всё еще сжимал его горло, пускай его хватка значительно и ослабла. Было видно, что вежкхал уже проиграл. И ненависть от осознания своего проигрыша, давала Дхако последние силы не умереть. Он цеплялся за горло Драгомира из своих последних сил, всё ещё не веря, что проиграл.
     Таргариен наконец смог отцепить от себя руки Дхако, но упасть этому обрубку он не дал, перехватив его за косу. Глаза вежкхала всё еще горели огнём ярости, но его тело уже умирало и больше не могло бороться.
     Держа Дхако на вытянутой руке за его же косу, Драгомир, еще даже не прокашлявшись, одним ударом отсёк голову вежкхала от остатков его тела.
     Спустя несколько секунд, восстановив дыхание, Драгомир что было сил закричал, выпуская в этом крике всю свою ярость и страх. Его крик поддержал дракон, выпустив в небо струю пламени. Принц всё так же держал отрубленную голову Дхако за косу.
     Собравшиеся вокруг дотракийцы казалось забыли про творящееся вокруг безумие. Они со страхом смотрели на открывшуюся им картину и не смели шевельнуться. Их великий кхал, непобедимый и могучий, был убит, и последняя надежда на спасение погасла.
     Только сейчас Драгомир заметил свидетелей их с Дхако битвы. В основном это были рабы, женщины дотракийцев и их дети. Дракон зарычал, готовясь защищать хозяина от толпы, но никто не сдвинулся и с места. Люди просто с благоговейным ужасом взирали на освещенную только пламенем дракона фигуру Драгомира с головой вежкхала в руке.
     Первой на колени упала молодая женщина с младенцем в руке. Рыдая и что-то причитая на дотракийском, она склонилась перед молодым Таргариеном, на вытянутых руках протягивая ему младенца. Следом за ней, один за другим стали вставать на колени и другие дотракийцы и их рабы. Все они что-то протягивали замершему от неожиданности Драгомиру: украшения, золото, детей и просто пустые руки, сложенные в мольбе.
     Кто-то вытолкнул вперед совсем молодую девушку, измазанную в саже. Дотракийка упала на землю перед Драгомиром и не посмела подняться. Боязливо она склонилась еще ниже, подползла поближе и дотронулась губами до его сапог.
     Таргариен стоял пораженный. Он должен был сжечь этих людей без всякой жалости, прямо здесь и сейчас… Но он не мог заставить себя отдать приказ. Победа над Дхако не принесла ожидаемого облегчения — чувство вины лишь обострилось. Драгомир уже пожалел, что вообще спустился на землю — убивать с неба, не видя лиц и детей, было гораздо проще.
     Теперь же он просто не мог себя заставить продолжать.
     И можно было бы просто отвернуться от коленопреклонённой толпы, но…
     Отец всегда крайне серьезно относился к подносимым ему подаркам. Он говорил Драгомиру, что сами по себе эти вещи не имеют особенной цены. Более того, император считал всё существующее в мире своей собственностью и дарение чего-либо с этой точки зрения выглядело просто смешным. Всё и так его, так какие могут быть «подарки»?
     Но отец относился к этому с другой стороны: его интересовало не что дарят, а что этот подарок значит для дарителя. Богатый лорд, преподнесший в дар драгоценности, не вызывал у отца никаких эмоций. А вот бедный крестьянин, заколовший свою последнюю корову ради того, хотя никто его не просил, чтобы накормить случайно остановившегося в его доме императора, был щедро одарен в ответ отцом.
     «Самый ценный дар тот, ради которого люди чем-то жертвуют», — говорил отец. — «Добровольно отдавая тебе самое ценное или последнее — они тем самым показывают своё полное подчинение твоей власти».
     Драгомир хорошо это запомнил.
     И сейчас он мог воочию наблюдать, как люди жертвовали всем, что у них осталось. Он не настолько хорошо знал дотракийский, чтобы всё понимать, но и так было ясно — кочевники и рабы отдают ему всё, что у их ещё есть, чтобы сохранить свои жизни.
     Они сами склонились перед ним и были готовы на всё.
     В Королевской гавани приказ отца казался таким простым… И каким сложным он оказался на деле.
     Драгомир замер на мгновение, прислушиваясь к происходящему вокруг и к собственным мыслям, а затем решительно направился к своему дракону.
     ***
     — Я правильно понял? — в десятый раз спросил Титос. — Мы не будем выполнять приказ императора?
     Все драконьи всадники собрались в центре выжженного Ваэс Дотрака. Огонь был потушен ими же по приказу Драгомира и сейчас по пепелищу бродили в поисках уцелевшего имущества лишь женщины, дети и немногочисленные выжившие мужчины. Большая часть дотракийской армии, собранной здесь вежкхалом, была предана огню ещё ночью.
     — Мы выполним приказ моего отца, — терпеливо ответил принц. — Но иначе. Он приказал сделать так, чтобы дотракийцы не были опасны для Империи. И они не будут угрозой, если они будут подчиняться мне. И императору.
     У дотракийцев с наследованием власти было всё просто: любой достаточно сильный воин мог стать кхалом, если люди согласятся за ним пойти. Убили кхала? Не беда, объявится новый или бразды правления возьмет тот, кто убил предыдущего вождя. Кхаласары распадались и собирались с легкостью, для дотракийцев это было самым обычным делом.
     И теперь, убив вежкхала на глазах свидетелей, именно Драгомир заимел больше всего прав на его власть. И по сложившимся традициям, и просто по праву силы, ведь только дурак станет перечить воину с драконом. К тому же, все иные претенденты на «трон» великого кхала были уже убиты, а все кровные всадники Дхако последовали за своим вождём добровольно, когда узнали о его смерти.
     — Да зачем они нам? — недоумевал Ланнистер. — Толпа баб и детей, они бесполезны теперь! Добить их будет милосердием.
     — Нет! — твердо ответил Драгомир. –Мы не будем этого делать. Я сказал!
     — Решать тебе, ты командир, — согласно кивнул Итан. — Но каков тогда наш следующий шаг? Предполагалось, что, закончив с Ваэс Дотраком, мы сожжем оставшиеся на равнине кхаласары и вернемся в Вестерос. Но что теперь?
     «Что дальше» — это был главный вопрос, терзавший Драгомира. Уничтожить дотракийцев под корень он не смог, и отец будет этим недоволен. Единственный способ оправдать себя в его глазах — добиться успеха в том, что принц задумал.
     Если у него получится подчинить всех дотракийцев и создать в тылу Республики и Содружества боеспособную армию, у отца не останется выбора, кроме как признать заслуги сына! И для этого не придётся убивать женщин и детей.
     — Мы должны подчинить дотракийцев. Привести их под императорскую власть, — начал излагать свои мысли Драгомир. –Сделать то, что пытались сделать красные жрецы — создать из кочевников единую силу. И эту армию мы в своё время направим на города Республики. Я могу вам просто приказать… Но не буду. Этот план превосходит то, что мы замышляли в начале. Предстоит трудная и крайне опасная работа. Поэтому, если кто-то хочет вернутся в Империю и обо всем доложить моему отцу — держать я вас не буду.
     — Я бы улетел, — с усмешкой протянул Форрестер, — но кто-то же должен заниматься организаторской работой, раз ты собрался обустроить тут чуть ли не новое королевство в дополнение к семи имеющимся. А у меня опыта в таких делах больше, чем у вас всех вместе взятых. Тем более, если всё получится, то император точно передаст моему дому право владения ифекевронским лесом. Так что я останусь.
     — Ты мой друг и я с тобой, — просто ответил Титос. — А улететь мы всегда успеем.
     — Попробуем, — пожал плечами Клиган. — Это всяко лучше, чем тухнуть в столице от безделья. Хотя эта жара меня уже доконала!
     — Это будет интересное приключение, — мечтательно улыбнулся Джекейрис. — Совсем как в романах. И представьте, как это будет звучать в летописях: «группа отважных рыцарей научила дикарей цивилизованности»!
     — Фреи никогда не были трусами и всегда помнили о своём долге, — гордо заявил Уолдер. — Я не могу вернуться домой, пока наша миссия не будет выполнена так или иначе.
     — За толпой мужчин нужно пристально присматривать, — последней высказалась Лианна. –Иначе вы совершите какую-нибудь глупость.
     Драгомир не смог сдержать улыбки. Его подержали, за ним пошли. Одна эта мысль грела сердце. Пускай впереди было много проблем, но здесь и сейчас в него поверили и ему доверились. В мыслях он уже представлял, как отец будет поражен, узнав о успехах его сына. Ведь Таргариен не просто выполнит его приказ, а даже перевыполнит!
     Уже сейчас перед драконьими всадниками и выжившими людьми лежала целая бездна проблем: много раненых, уничтоженные запасы продовольствия, погибший скот… И проблемы эти будут только расти и расти. Но Драгомир был уверен, что сможет справиться с той ношей, что он взвалил на себя.
     В конце концов, он ведь будущий наследник Империи. И что лучше покажет его достоинства, как ни успех в деле, в котором даже отец оплошал?
     ***
     Поздно ночью, когда с дневными делами было покончено и выжившие дотракийцы и бывшие рабы были более-менее устроены, Драгомир спал тревожным сном во дворце убитого вежкхала. Какое-то шестое чувство заставило молодого принца пробудиться ото сна.
     У широкой кровати убитого Дхако, укрытой мягкими шкурами редких животных, стояла темная фигура. В свете звёзд, льющемся из окна, Драгомир смог рассмотреть молодого мужчину с серебряными волосами и в черной броне драконьего всадника. Только вместо Амулета Дракона на его шее висело ожерелье с большим, светящимся мистическим огнём рубином.
     Спросонья Таргариен решил, что это кто-то из его спутников, но до боли знакомый голос заставил его вскочить с кровати и схватить лежащий рядом меч:
     — Просыпайся, братишка, — улыбаясь, сказал Дейрон.

Примечание к части

     Ну, примерно как-то так.
>
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"