Аннотация: История о игре,которая стала более значимой, чем реальность. Я инквизитор, слуга Крылатых владык, а он еретик. Вера, боль и любовь свели нас вместе... Навсегда. БДСМ, лайфстайл, мейлдом
Цикл "Еретик"
"Покайся"
- Покайся, - раскаленное лезвие жгучим поцелуем касается спины распятого на кресте парня. Для удобства палача, лицом к дереву, обнажая покрытую шрамами спину, - отрекись от своих заблуждений и спаси свою плоть от боли, а душу от вечных мук, - в моем голосе страстная, неподдельная искренность. Я сам верю в то, что говорю, будто не помню, что все это лишь игра, ролевая сессия. Впрочем, кого я обманываю? Это давно уже переросло рамки игры и стало реальностью.
- Ты можешь пытать мое тело, - в твоем хриплом от боли и извращенно-мазохистского наслаждения голосе звучит не менее искренняя фанатичность, - но я никогда не отрекусь от истины и не склонюсь перед крылатыми демонами, - для тебя это тоже давно уже не игра. Сейчас нет двух парней -- детей мегаполиса, увлекающихся придуманной ими ролевой бдсм -- игрой. Есть только палач -- инквизитор и пойманный им еретик, которого он уже третий год пытками и убеждениями пытается склонить уверовать в драконов. Пока напрасно. Но я уверен, что со временем сломаю упрямого неверующего и ты, прозрев, увидишь Свет Бездны еще в этой реинкарнации. Хоть сколько мне понадобится на это сил и лет. И раскаленное лезвие еще раз целует истерзанную спину длинным поверхностным ожогом -- разрезом. Крови нет -- она запекается сразу от жара алеющего кинжала.
- Никогда не говори никогда, - изрекаю под аккомпанемент твоего стона избитую сентенцию, - Крылатые терпеливы, я -- их преданный слуга, тоже. И не такое заблуждение ломалось в моих руках, - и рисую на верхней части правой ягодицы одним слитным движением сложный узор, вырывая из твоего горла первый крик, полный боли и наслаждения, заставляя беспомощно затрепыхаться это упрямое сильное тело. С жадностью вдыхаю воздух, ловя аромат обожженной плоти и чувствуя в собственном теле выброс эндорфинов, заставляющих мои губы исказиться в практически безумной усмешке. Сейчас я почти люблю тебя. И от этого еще сильнее желаю вернуть к истинной вере. Ты должен сдаться. Я спасу твою душу. Это не игра. А настоящая реальность. Остывающий нож еще раз целует МОЕГО еретика...
"Предвкушение пламени"
- А если мне тебя немного поджарить? Может, помягчеешь? - говорю вроде шутя, но ты весь подобрался, понимая, что я подбрасываю очередную идею для сессии. Рискованную -- все три года до этого мы почти не играли с огнем, но сулящую много -- много боли.
- Звучит соблазнительно, - я, как музыку, слушаю твой голос, - но если ты думаешь, что это столкнет меня с пути истинного, то сильно ошибаешься. Я не преклоню колени перед твоими лже-богами.
Игра давно перестала быть таковой. Ты на самом деле лучше умрешь, чем сдашься. Но зря надеешься -- сломать тебя непросто, но тем приятнее будет, когда восславишь Крылатых Владык.
- Июль, вечер, костер и ты над ним... почти сцена из Пиратов Карибского моря -- два, - в моем голосе мечтательное предвкушение, - на этих выходных устроим, у тебя уже все зажило с прошлого раза, кроме той мелочи на запястьях, - взглядом скользнул по до сих пор перевязанной руке. Из которой я пару дней назад пил кровь... мурр, кровь из вены -- это вкусно, хоть и рисково.
- Единственно надо предусмотреть все для дезинфекции, - в ответ на мои слова твои глаза вспыхивают предвкушением. Ведь они означают, что инквизитор уже все решил и очередной сеанс пыток и увещеваний определен. Ну, что же, посмотрим, как ты выдержишь огонь. Будет забавно, если мне удастся добиться своего. Но что-то говорит мне, что вряд ли это случится в ближайшем будущем.
"Кроме одного слова"
-Ты помнишь? - спрашиваю взором. Твой ответный взгляд не менее красноречив. Помнишь, конечно. Нашу первую встречу в реале в этом кафе три года назад. Ты был таким гордым и неприступным, заранее подозревал, что меня интересует не тема, а банальный секс. Асексуал ты мой мазохистский. Как было забавно наблюдать за тобой, когда до тебя начало доходить, что мне на самом деле с тобой интересна боль, а не секс... Боль и игра, которая очень быстро перерастет себя и станет реальностью.
- Покайся, - на моих губах провокационная улыбка, когда я еле слышно выдыхаю уже привычное нам слово. Не во время сессии, а вот так, сидя напротив тебя в кафе и облизывая мороженное с ложки. И ты знаешь, что я серьезен, как черт на Страшном Суде. Это читается в твоем неосознанном протестующем движении рукой, упрямом выражении серых глаз. "Я не сдамся", - говорит напряжение, появившееся в твоей позе, будто ты не сидишь на мягком диване, а распят над костром... как тогда в июле.
Я не прикоснусь к тебе еще неделю -- прошлый раз мы немного переувлеклись, тебе лучше восстановиться, не стоит доводить до беды. И ты это знаешь. Но тело уже привыкло к тому, что слово "покайся" в моих устах, знак скорой боли. И реагирует соответственно. Вне зависимости от разума. И это прекрасно, ведь еретик должен бояться своего инквизитора... - на это немое утверждение ты согласно закрываешь глаза. Нам не нужно слов, чтобы понимать друг друга. Они лишние здесь и сейчас, в игре, ставшей нашим миром. Все, кроме одного слова...
"Признание без слов"
Кровь тонкими струйками течет по нашим рукам. Мои ладони лежат в твоих. Сегодня я порезал нас обоих. Не глубоко, со временем даже шрамы рассосутся. Ты, как обычно, вытерпел все без звука. Только слегка участившееся дыхание, да засиявшие тем особенным внутренним светом глаза выдали твое удовольствие. Мой упрямец.
Я не стал даже что-то говорить, увещевать тебя. Нет. Просто снял с тебя рубашку, потом сбросил свою футболку и сделал несколько надрезов на твоих и своих руках. Без слов. И сейчас так же безмолвно любуюсь идеальной симметрией наших ран, вдыхаю тонкий аромат нашей крови. Даже не рисую, как обычно, по твоему телу, не слизываю ее... не хочу разбивать хрупкое алое волшебство, что таится в твоем немного недоуменном молчании.
Ты не понимаешь, что за игру я затеял, но тебе она нравится. Чувствуешь мое настроение -- созерцательное, немного мистическое, лишенное обычного огня страсти. Я бы даже сказал - романтическое.
Это не игра. У меня нет сценария на сегодня, нет даже сил играть -- я слишком устал со своими делами. Просто хочется остановить этот миг и вечно сидеть, любуясь на медленно текущую кровь... Нет даже физического возбуждения, которое я чаще всего испытываю при виде алой жидкости, наполняющей вены. Только тишина, покой и ты рядом... кровь же... сегодня она приятное дополнение к вечеру. Я люблю тебя, мой хороший. Но никогда не признаюсь в этом, чтобы ты не разбил мое сердце, как его разбили до тебя. То, что я не скажу словами, пусть скажет моя кровь, что сейчас течет по моим рукам к твоим ладоням. Это мое признание без слов...
"Поцелуй"
- Поцелуй меня... - еле слышный шепот заставляет меня застыть в ступоре, как идиота.
- Я не ослышался? - не верю своим ушам. Ты ведь всегда был против всякого намека на секс, и я уважал это табу... а сейчас ты сам просишь тебя поцеловать... у меня поехала крыша?
- Долго будешь еще тормозить? - на твоих губах редкий гость -- веселая улыбка. Все еще не веря своим ушам, придвигаюсь поближе и осторожно обнимаю любимую тушку (у тебя, как обычно, еще не везде зажила шкурка).
Ты сам приближаешь свои губы к моим... в глазах отчаянная усмешка, будто боишься... и я даже понимаю чего. Намного лучше, чем ты сам. Страх, что это сломает наши отношения, что все рухнет, что станешь для меня еще одним из тех парней, с которыми у меня был секс... какой же ты глупый, мой мальчик... Это всего лишь поцелуй. Первый поцелуй с парнем в твоей жизни.
Аккуратно касаюсь твоих губ своими, не пытаясь проникнуть сразу в рот, лизнул нижнюю губу. Ты не пожалеешь об этом, мой хороший. Я не стану принуждать тебя спать со мной, если ты сам того не пожелаешь. И плевать, что сейчас мой член готов взорваться даже от такого почти невинного прикосновения. Это мои проблемы.
Наш поцелуй нежен, как первый снег. В нем не страсть, а скорее, немного робкое знакомство. Я вкладываю в него все тепло, что ты вызываешь во мне, мой драгоценный еретик. Служи я богам моего мира, то счел бы, что ты меня соблазняешь уклониться от долга... но меня ведут драконы, покровители страсти. И этот поцелуй, скорее, твоя уступка истинной вере.
Эти мысли сами собой мелькают на заднем фоне, но их заглушает одна, всепобеждающая, настолько близкая к еретической, насколько возможно для инквизитора: ты мой, мой, даже если не отречешься от своих заблуждений, я не отдам тебя никому. Ты мой... а поцелуй все длится и длится, выпивая дыхание, становясь все более глубоким... все более объединяющим.