Infraredgirl : другие произведения.

Не Наше Решение

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Fan-fiction Tokio Hotel

НЕ НАШЕ РЕШЕНИЕ

  
   Рассказ пойдёт от имени главной героини и автора.
  
   Саундтрек:
   http://www.zaycev.net/pages/452/45218.shtml
  

Глава 1

   Я много раз с грустной улыбкой на лице вспоминала день, когда я, к сожалению, после долгого перерыва попала в Интернет. Лучше бы этого не случалось, потому что вместо морального удовлетворения я получила кучу проблем на свою голову. Ну, какие можно найти проблемы на бесплатных сайтах, да ещё учитывая, что всё это я всего лишь просматривала и читала? Глупо. А ведь по-другому, нежели моей проблемой, я это назвать не могу. В тот злосчастный день я прочитала о группе Tokio Hotel, и моя жизнь полетела под откос. Точнее эта группа стала моей жизнью, реальность ушла на второй план, а жить я стала только музыкой и глупыми мечтами. Я раньше думала, что фанаты - это больные на голову люди. Неужели я стала такой же? Я потряхивала головой, будто пытаясь прогнать из неё бредовые мысли. А почему бредовые? Да просто не приятно осознавать, что у тебя едет крыша. А всё было именно так. Просто увлечённость музыкой переросла в привязанность. Потом я попыталась узнать о них побольше нашла фотографии, клипы.... И понеслась душа в рай! Начали появляться мысли, что эти братья Kaulitz ничего так.... Потом из двоих я всё-таки стала отдавать преимущество Биллу, с каждым днём всё больше и больше им, интересуясь, а, однажды проснувшись, словила себя на мысли что он мне нужен. Не хватало! Влюбиться в картинку? Процесс пошёл. Я думала, что немного переболею этим всем и забуду. Не тут-то было. Каждый день только больше затягивал меня в водоворот чувств. Я сама не понимала, как так всё произошло со мной. А быть может это, потому что каждая девушка мечтает о принце на белом коне? А Билл таким и был в моих глазах - идеальным мальчишкой с идеальной внешностью и идеальным характером. Как будто мальчик из моих снов. Я и забыла, что именно о таком мечтала всю жизнь - о высоком красивом брюнете с выразительными глазами, романтике...
   Я оглядываюсь по сторонам и вижу, как же изменилась моя жизнь. Вся комната обвешена плакатами, и я бы, наверное, готова была часами смотреть на стенку, откуда на меня смотрела не одна пара его глаз.
   Как и у других фанаток в голове крутилась целая куча планов знакомства с ним. Концерт, за кулисы, гостиница. И всё это было так примитивно и ничтожно, что я иногда просто смеялась с самой себя в слух.
   Я когда-то давно слышала, что если судьба - то это произойдёт, просто произойдёт само по себе, без лишних усилий. А если нет, то, как бы ты не выкладывался - ничего не будет. Взять тех же девочек из группиз. Они колесят за этими четверыми парнями по всему миру. И что? Можно подумать они их заметили и влюбились! Как бы ни так. Просто это не судьба.
   Я слёзно умоляла родителей пустить меня на концерт в Германию. Отказали наотрез. Мир рушился, я плакала в подушку от безысходности. Я точно знала, чего я хотела и знала, что ничего я не могу. Я опускала руки и силой своей воли собиралась с мыслями и приводила себя в чувства. Знала, что никто не поможет, никто не успокоит. Я одна со своими глупыми надеждами и мечтами.
   Мне надоело страдать. Я много раз решала для себя, что добьюсь цели, и столько же раз отказывалась от этого, сама себе казалась слабой.
   В конце концов, меня убедили в том, что всё это глупо, что нельзя верить в мечты, что нужно жить реальностью. Мой мир был разрушен. И я опять плакала, когда нечаянно задумывалась о нём.
   Из всей этой ситуации нужно было извлекать хоть какую-то пользу. Я понимала, что через время это может пройти, и тогда останется только пустота потерянного зря времени. Я решила учить немецкий. А что? Я хотела понимать, о чём они поют, спокойно смотреть интервью и передачи с ними.
   Уходило время, школа была заброшена, я все свои силы пускала на изучение немецкого, который мне, в принципе, легко давался.
   До лета оставался месяц. Потом нужно было сдавать экзамены. Мне казалось это время никогда не закончится.

***

   Странно. Вспоминаю всё это время и думаю: странная штука эта судьба. Иногда делает такие повороты, что становится страшно. И я в неё верю. Жизнь преподнесла мне хороший урок.
   Мне кажется, что судьба нарочно уберегла меня от лишней информации о братьях Каулитц. И как я, такая большая фанатка могла не знать такого? Наверное, так было нужно...
  

Глава 2

   Я часто слышала про такую вещь, как гастфамилия. Это принимающая семья в стране, язык которой ты изучаешь. Туда едешь на лето, чтобы подучить язык. Я делала определённые успехи в немецком и эта идея мне понравилась. Да и родители поставили вполне приемлемое условие - хорошо сдать экзамены. Пришлось ночами просиживать за уроками. Я неделями не видела компьютера. Это время казалось каким-то ужасом в моей жизни. Но игра стоит свеч.
   Я как-то протянула до экзаменов. С большим трудом, но всё ж их сдала. Сама не ожидала от себя таких оценок.
   Пришло время требовать у родителей то, ради чего все эти муки были мной пережиты.
   Я нашла в Интернете несколько предложений. Нужно было позвонить и договориться обо всём. В итоге я колебалась между двумя вариантами. Одна семья проживала в небольшом городке неподалёку от Берлина, другая в селе возле Магдебурга.
   В город я не рискнула ехать. Не знаю почему - но всё это ужасно меня пугало, хотя мне и хотелось туда безумно. Казалось, что в селе люди более спокойные и мирные. Вот туда-то мне и предстояло ехать на всё лето.
  

***

   Оставался день до отъезда. Меня нужно было видеть! Я бегала по комнате как сумасшедшая, собирая вещи. Ещё бы, я уезжала на всё лето, и если бы я что-то забыла - я бы не простила себе этого никогда! Я бегала по магазинам, выбирала косметику, бижутерию. Этого всего и так было навалом, но казалось мало. Зачем я всё это делала, ведь я ехала всего лишь в село около Магдебурга? Не знаю. Всё происходило на подсознательном уровне.
   Единственное о чём я жалела, так это о том, что я не нашла подходящий вариант где-нибудь в Гамбурге. Там ведь живут Токи. Нет. Глупо надеяться на встречу в таком большом городе.
   Я просто ехала в Германию, чтобы посмотреть, что это за страна, лучше узнать язык. А что потом? Я не знала и не хотела знать. Я просто делала то, чего хотела моя душа.
   Ночью перед отъездом не спала. Ни одной минуты. Так и не сомкнула глаз. В голову лезли всякие мысли. На какие-то совершенно отвлечённые темы. Я взяла мобильный и наушники и закрыла глаза. Тихо играла моя любимая песня Heilig. Умиротворяюще звучал голос Билла, человека, которого я больше не надеялась увидеть. Глупо. А ведь с мечтой жить веселей. Я только сейчас осознавала, что моя жизнь слишком скучная. В ней не хватало кого-то. Как можно жить, безумно хотеть чего-то и знать, что это никогда не произойдёт? НИКОГДА! Это слишком больно понимать и принимать. Так было нельзя. Я не хотела так. Я хотел счастья, но опускала руки. О каком счастье я говорю? Я знаю одно условие, при котором моё сердце будет стучать быстрее в оглушительном ритме. И это условие не обещало сбыться. Хотя где-то в глубине души я во что-то верила. Этот огонёк веры был таким нечётким и слабым, что мог потухнуть в любой момент. Человек не может жить без веры, а верить нужно в то, что не безнадёжно. Может быть, и следует обращать внимание и прислушиваться к тому, что пытается что-то нашёптывать откуда-то из самых глубин души?..
   Я заметила, что на улице начало светать. Мои мысли не давали спать всю ночь. А ведь это была моя последняя ночь дома.
  

***

   Вставать пришлось, когда солнце ещё только взошло, озарив небо розоватым светом, которого было слишком много для моих усталых глаз. Но одной мысли, что мне нужно на поезд хватило, чтобы поднять меня с постели. Мне казалось, что для меня начинается новая жизнь. Я не думала о том, что лето закончится, что придётся возвращаться домой, где всё так же, как и всегда, где тянутся бесконечно долгие серые дни. Мне казалось, что этот день открывает мне двери во что-то непостижимое, новое.
   Я смутно помню, как добиралась до вокзала. Спала в маршрутке. Помню, как прощалась с родителями и уже смотрела в окно, на уходящий вокзал. Слушала стук колес. Стало грустно. Совсем немного. Совсем чуть-чуть. Но этого чувства хватило, что бы уставится в окно, лёжа на второй полке, и погрузиться в воспоминания. Я любила ездить на поездах. Раньше мы с классом ездили в разные поездки, на экскурсии. Мы бегали по поезду и веселились. Мы не спали ночами, болтая и что-то шумно обсуждая. На нас кричали учителя. А сейчас я совершенно одна ехала в поезде, слушая монотонное постукивание. Мне не хватало моего прошлого. Иногда грустного и серого, но иногда полного ярких красок и приключений. Мне не хватало моих друзей. Я пыталась прогнать глупости из головы. Я ведь ехала в Германию. Всё должно быть замечательно. Это очередное приключение.
   Я слушала музыку, иногда просто смотрела на такие похожие между собой, мелькающие за окном картины. И чем дальше, тем больше что-то необъяснимое овладевало мной. Внутри всё сжималось, как будто скоро должно было произойти что-то очень важное, что-то, что смогло бы кардинально изменить мою жизнь. Я не знала, что это будет, но ощущала это каждой клеточкой своего тела.
   А когда солнце закатилось за горизонт, я заснула.
  

***

   Я шла с завязанными глазами, ощущала на себе чьи-то руки. Было как-то уютно и спокойно, чувствуя эти лёгкие прикосновения. Нежные руки отпустили мои плечи и принялись развязывать повязку на глазах. Тень пала. Я увидела тёмную комнату и окно, сквозь которое струился лёгкий лунный свет. В бледных лучах можно было разглядеть край стола, стенку, на которой висели какие-то рисунки. Чёрно-белые эскизы. Я и сама любила делать такие вещи, поэтому немного удивилась. Чья-то фигура скользнула около меня и очутилась возле низкого столика. Щёлкнула зажигалка. Ещё раз. Огонёк переместился вниз и разгорелся ярким пламенем. Зажглась ещё одна и ещё одна свеча. Они были сделаны из красного воска и, казалось, светились даже своей основой. Я не капли, не удивилась увиденному. На столике стоял лёгкий ужин на двоих, высокие бокалы, наполненные чем-то алым. И эта улыбка. На меня смотрел Билл и протянул мне руку. Я улыбнулась и, сделав пару шагов на встречу, протянула свою руку к нему, чтобы дотронуться.... Но тут свет погас. Я отскочила назад...
  
   Просыпаюсь. С иронией на лице пытаюсь улыбнуться. Всего лишь сон. А как всё романтично, красиво и реально. Присниться же такое. Если б мне каждую ночь снились такие замечательные сны, я бы предпочла спать всегда. Но, увы.
  
   На часах было 4 утра. Я отвернулась к стенке и почти сразу же задремала опять в надежде досмотреть свой сон в каких-нибудь пикантных подробностях. Тут же ловлю себя на мысли, что я мелочна в своих желаниях. Вот бы так в реале. Усмехаюсь. Как? Где? Когда? Это не возможно. Кто он и кто я? Простая глупая фанатка. Хотя не простая. Я не кричу, какой он милый и хорошенький, я не сделала себя его клоном, не перекрасила волосы в чёрный, не стала носить готическую одежду. Я та, которой была всегда. А браслеты и ошейники с черепами - это моя старая страсть, и носила я их задолго до появления ТН в моей жизни.
  
   Весь следующий день я провела в дороге. Такая же ночь, только более бессонная. Мысли сплошным нескончаемым потоком наполняли голову. Пыталась прогнать. Бесполезно. Хотя и понимала. Что толку? Зачем мучить себя, мечтая о том, что никогда не станет былью? "Никогда не говори никогда" - мелькнуло в голове, но мелькнуло очень быстро, не успев, как следует осмыслиться.
  
   Утром мой поезд прибыл в Магдебург. Оставалось поймать маршрутку и добраться до деревеньки Лойтш. Там и жила моя гастфамилия. Вот теперь я впервые назвала этот географический объект деревней, а не селом. Привычка что ли национальная?
   Я без труда дошла до стоянки. И тут стало как-то страшно. Мне придётся говорить только на немецком. Пытка началась.
   Несколько минут и я уже неслась по загородной дороге, со своей огромной сумкой в руках и горящими бессмысленной надеждой глазами. Нет. Я не думала, что раз приехала в Германию, то обязательно должна его здесь встретить. Это же бред. Я всегда была реалисткой. Это целая страна, и всё просто невозможно. Разве что судьба? А я в неё верила. Если судьба - то всё случиться само, без всяких усилий. А если нет... А если нет - то нечего и стараться, всё равно провалишься. Не нужно зацикливаться. По крайней мере, я проведу замечательное лето в необычной обстановке.
   Я не заметила, как маршрутное такси доехало до нужной мне остановки, слишком уж быстро. Хотя, наверно, это мои размышления стёрли границы времени. Маленькая остановка, как и ожидалось от подобного места. А, в общем, здесь было мило. Я шла по улице и искала домик номер 19. Улочки здешние отличались от тех, которые я привыкла видеть в обычном нашем селе. Хотя это и не село вовсе, а деревня. А какая к чёрту разница? К этому времени я уже нашла мой дом и собиралась с мыслями.
   Позвонила в ворота. Раздался собачий лай, во двор выбежала собака. "Весело" - подумала я, учитывая, что боюсь их. Это было что-то похожее на добермана, но не доберман. Какая-то смесь бульдога с носорогом. Именно так в этот момент я и подумала, отчего нервно хихикнула. Во двор вышла женщина и поспешила открывать двери, при этом загоняя собаку в будку.
   Перестраиваюсь полностью на немецкий и говорю:
   - Здравствуйте. Меня зовут Стася, я приехала по договорённости, - я хотела, было доставать из кармана распечатку документов с подтверждениями оформления гастфамилии на лето, но женщина мило улыбнулась и сделала жест рукой, мол "не нужно".
   - Я всё знаю. Мы уже заждались тебя. Кстати зовут меня Симона, можно без фрау.
   Я улыбнулась, глянув ей в глаза. С души, словно камень. Женщина мне сразу понравилась. Моложавая на вид, с добрыми тёмными глазами, не очень длинными тёмными волосами.
   Мы прошли во двор, и тут опять выбежала эта собака. Я отбежала назад.
   - Не бойся его. Это Скотти. Он всего лишь хочет с тобой познакомиться. - Она опять мило улыбнулась и позвала меня подойти. Я послушалась. Пёс не лаял, по видимому, и в правду хотел познакомиться. Симона сказала, что я могу его погладить, и я перестала бояться и погладила собаку по голове. Потом опустила руку чуть ниже и повернула ладонью вверх. Скотти послушно дал лапу. Я усмехнулась:
   - Значит, будем дружить?
   Пёс гавкнул одобрительно. А в моей душе разлилось что-то тёплое, как будто я жила здесь всю свою жизнь. Мне здесь нравилось.
   Симона позвала меня в дом. Что же касается его, то он был одноэтажным, но довольно большим.
   - Симона, а с вами ещё кто-то живёт или вы одна?
   - Муж, но с ним ты познакомишься вечером, он на работе. И сыновья, но они редко здесь бывают.
   Я кивнула головой. Мы прошли в зал, откуда шло ещё несколько дверей. Симона указала на одну из них и сказала, что там я буду жить.
   Я вошла. Комната была маленькая и уютная. Слева от входа окно, рядом кровать, по другую сторону письменный стол, шкаф и тумба.
   Что ж. Мило. Очень даже мило. В доме царила какая-то идиллия, ощущалась умиротворённость и спокойствие, а ещё, не смотря на то, что домик был в деревне, внутри всё было оформлено со вкусом и утончённо.
   Я провозилась пол дня, разбирая вещи, раскладывая их в шкафу и тумбе.
  

Глава 3.

   Вечер. Мой первый вечер в Германии, в этом замечательном доме. Я сидела за столом с Симоной и её мужем Джордоном. Оказалось, что он работает музыкантом в каком-то местном клубе. У него есть своя группа. Играют рок. Мне это очень понравилось. Я обожала это направление в музыке и никогда не надеялась познакомиться с настоящим рок-музыкантом в живую.
   После ужина я помогла Симоне убрать со стола. Мы разговорились. Я увидела на стенке рисунок и подошла, чтобы его разглядеть. На рисунке был парень, лица видно не было, но вот одет был шикарно. Наиболее в глаза бросались его сапоги. С острыми длинными носками и небольшими каблуками, похожие на ковбойские. Эскиз был сделан безупречно. Это я говорю с точки зрения человека, разбирающегося в подобных вещах. Я и сама обожала рисовать, придумывать одежду и даже завидовала такому мастерству.
   - Кто это рисовал? - спросила я Симону.
   - Мой сын. Правда здорово?
   - Ещё бы. Он просто потрясающе рисует. Он мог бы стать хорошим модельером или художником.
   На это моё замечание Симона как-то странно улыбнулась, но я не предала этому значения. Хотя в её глазах можно было читать, что я допустила непростимую ошибку, сказав это. А что такого, собственно, я сказала? Этот её сын и вправду мог бы стать потрясающим модельером. Возможно даже известным. Я уже замечталась и представила высокого юношу, с глазами Симоны, одетого в такой костюм, как на его рисунке, в лучах славы, он стоит на помосте, сзади модели, девушки, парни, одетые по последнему писку моды. Моды, которую диктовал сын Симоны. А он стоит с букетом роз и приминает овации в свой адрес. На моём лице расплылась непонятная дурацкая улыбка. Чего это я, в самом деле?
   Было около 9 вечера. Не так и поздно чтобы идти спать, но дорога сюда меня так вымотала, что я решила поуютнее устроиться в своей кровати и немного помечтать.
   Я зашла в свою комнату. В окно пробивались тусклые лунные лучи. На полу вырисовывалась картина, изображающая ветки деревьев. Под окном росло дерево, и теперь бледный свет струился в него и рисовал тени. Красиво, спокойно. Я переоделась в ночнушку и уселась на подоконник. Скотти лежал около будки и тоже смотрел в небо. Неужели любовался луной? А ведь было чем любоваться. Она была полной в эту ночь. Может быть кого-то пугало полнолуние, но не меня. Я любила в такие дни умоститься около окна и думать о чём-то своём.
   А лучше даже не у окна, а на крыше девятиэтажного дома. Там и звёзды ближе и луна. Я вспомнила, как часто в своём городке залазила на крышу, свешивала ноги вниз и смотрела в ночное небо. Звёзды были большими, казались намного ближе, чем внизу. А может быть, и зря говорят, что нельзя дотянуться до звезды?.. Ведь если очень захотеть и поверить в сказку, можно добиться чего угодно.
   Меня забавляло то, что звёзды были здесь такими же большими, какими казались мне на краю крыши. Как будто это была какая-то сказочная страна.
   Мои мысли медленно направили меня к привычной теме размышлений. Но, решив, что мне нельзя думать о Билле я легла на кровать и отвернулась к стенке, наивно думая, что смогу просто так заснуть. Где он сейчас? Что он сейчас делает?
  
   Прошло около двух часов моих мучений и переворачиваний с одного бока на другой, после чего я благополучно заснула.

Глава 4.

(От имени автора)

   Симона не спала, когда к дому подъехала машина, и на улице кто-то шумно не заговорил.
   Она выскочила на двор и приставила к губам указательный палец. Двое юношей непонимающе переглянулись, но послушались и замолчали.
   - Вы надолго домой?
   - Нет. Переночуем и опять в Гамбург, там ещё работы много, - сказал один из них, подходя к ней и целуя в щёку.
   Другой только согласительно кивнул головой и подошёл к собаке.
   - Привет, Скотти. Скучал за мной, дружище?
   Собака прыгала около него, и пыталась лизнуть нос. Парень рассмеялся и погладил пса по голове.
   Все трое прошли в дом.
   - Как же я устал... - в полный голос сказал один из мальчиков.
   - Тише, Том, - прошептала Симона.
   - Неужели Джордон уже спит? - удивился тот.
   - Нет, - всё так же тихо.
   - Тогда что? - не понижал тон парень.
   - У нас гости. Девушка. Будет жить здесь всё лето, приехала подучить язык.
   Парень хитро улыбнулся и направился в комнату Стаси.
   - Том, не смей! Ты же её разбудишь! - говорила Симона, но сын даже не слышал её.
   Он подошёл к двери и тихо её приоткрыл.
   На кровати лежала хрупкая фигурка девушки. Лунный свет был достаточно ярким, чтобы можно было рассмотреть детали. Он замер в дверях, но тут кто-то дёрнул его за плечо.
   - И не стыдно тебе, братец?
   - Билл, отстань, - теперь тихо прошипел Том, так и не отводя взгляда, - посмотри на неё.
   - Я что девчонок никогда не видел? Пошли, говорю.
   Тут подошла Симона и отдёрнула Тома от двери. Дверь заскрипела и открылась ещё шире. Симона захлопнула её и отправила сорванцов по своим комнатам.
  
  

Глава 5.

(От автора)

   Рано утром в комнате Билла зазвонил будильник. Юноша лениво перевернулся на другой бок, но мысль о том, что сегодня нужно возвращаться в Гамбург быстро привела его в чувства, и он поднялся с кровати. Он не любил рано вставать. Поэтому выглядел вялым и уставшим. Он неторопливо оделся, пребывая в полусонном состоянии, и вышел из комнаты. Стоило ему покинуть свою уютную комнату, окна которой выходили на запад, как в глаза ударил слишком яркий свет, царивший в зале. Он потёр глаза и направился в соседнюю комнату в надежде попытаться разбудить Тома. Постучал в двери, но никто не ответил. Билл ворвался внутрь и бесцеремонно сдёрнул одеяло с кровати. Вот здесь то его сон окончательно развеялся. На кровати лежала девушка в одних трусиках и майке, которая начала просыпаться. Билл застыл на месте на считанные секунды, после чего быстро выбежал из комнаты и закрыл двери. Сориентировавшись и наконец найдя комнату брата он зашёл и спокойно сказал:
   - Том, вставай.
   Том не подавал никаких признаков жизни. Билл подошёл к кровати, нагнулся и в самое ухо прокричал:
   - Том!!! Вставай!!!
   Брат двинул Билла подушкой и продолжил спать.
   - Ах, так!
   Билл нервно пожал плечами и вышел. Через минуту вернулся со стаканов воды. Набрал в рот и выплюнул на Тома.
   - Ты с ума сошёл?? - заворчал Том.
   - Ну, ты же не понимаешь по-хорошему. Я только что вломился в комнату этой девчонки, попутал её с твоей.
   Глаза Тома забегали, и он наигранно спросил:
   - Ну а дальше?
   - Что дальше? Я же не ты! - обиженно буркнул Билл и направился к выходу, - жду тебя возле машины, у тебя 15 минут.
  
   Уже через некоторое время Том вышел на улицу, Билл в это время стоял около будки и гладил собаку за ухом.
   - Я скоро вернусь, - ласково и как-то с грустью сказал он, держа собаку за морду обоими руками.
   - Так мы едим? - спросил Том.
   - Конечно!
   Парни сели в машину и уехали прочь.
  

Глава 6.

   Я проснулась от какого-то шума за окном и холода. С удивлением обнаружила, что одеяло валяется где-то на полу, при чём довольно далеко от моей кровати. Не могла же я швырять его так ночью. Или могла?
   Спала я как-то плохо. Мне снился совершенно дурацкий и не понятный сон. Мне снилось, что я дома, что ко мне приходил Том, что его выгонял из моей комнаты Билл. Ну и бредни. А потом какая-то непонятная возня, стуки, хлопки, шум. Скорее всего, переутомилась, и мой мозг просто не мог осилить столько эмоций за один день.
   Я подскочила с кровати и полезла в шкаф, чтобы найти что-то одеться. 15 минут и вуаля.
   Меня осенила мысль, что сегодня воскресенье, а значит завтра нужно в школу. Занятия у меня здесь будут сокращённые, да и не будет всяких мною "горячо любимых" алгебр и физик, но всё же моё свободное время станет короче и я уже не смогу валяться в кровати столько, сколько захочу.
  
   Я вышла в зал, но никого не было. Прошла в кухню. Симона что-то готовила, я поздоровалась и присела на стул. Мне хотелось просто о чём-нибудь поговорить. Первое, что пришло в голову - рассказать свой глупейший сон. Но я решила сделать это деликатно. Если я скажу, что люблю Билла Каулитца из всемирно известной группы, она подумает, что я душевнобольная. Или поймёт. Знаю одно - психологи действительно описывают данное явление как болезнь. Но я осознавала, что я не псих. Я не визжала и не рыдала от его фотографий, и вообще понравился он мне совсем по другой причине. Меня прельщал его характер, его романтичность. Итак, довольно поразмышляв, я сказала первое, что пришло в голову, точнее в голову это пришло уже после того, как слетело с языка:
   - Мне приснилось, что меня хотели украсть... мои старые знакомые.
   Симона перевела на меня взгляд, но тут же отвернулась обратно. А я подумала "какая же я идиотка. Что я несу?"
  
   Весь день я маялась и не знала чем себя занять. Я бродила туда сюда: со двора в свою комнату и обратно. Надеялась поиграть со Скотти, но он просто лежал около будки и не хотел никуда вставать. Какие-то непонятно грустные были у него глаза, казалось, что он скучает. Но по кому? Отвечаю на свой же вопрос, вспоминая, что у Симоны есть сыновья.
   Я присела на коленках к собаке, взяла руками за морду и спросила:
   - Скучаешь за ним?
   Пёс только жалобно завыл, но скоро сделал шаг вперёд и положил голову ко мне на коленку.
   С этих пор - это стало самое дорогое мне существо. Я не знала, кто его хозяин, но видела, как он скучает, и он, наверняка, догадывался, что я его понимаю, поэтому принял меня, чтобы мы могли вместе ждать его хозяина. А ведь это идея. Мне действительно в этот момент захотелось увидеть, кто же такой этот парень...
  
   Вечером звонила подруга. Я наконец-то вспомнила, как это говорить по-русски, ведь здесь даже с собакой приходиться говорить по-немецки. Да они здесь даже немого говорить заставят! Чувствую, вернусь я по окончании лета с ужасным немецким акцентом. А что? Буду здороваться со всеми в известной интерпретации этого выражения на немецкий лад: Как диля? Улыбнулась собственным мыслям. Ещё немного посидела на кровати, рассматривая привезённые мной журналы и, перечитывая в сотый раз статьи про ТН. А потом пошла, спать, ведь на следующий день нужно было в школу...
  
   Будильник на моём телефоне завопил какой-то стандартной мелодией до ужаса режущей слух. Я сразу же проснулась, то есть сначала широко распахнула глаза, чтобы найти и вырубить чёртов телефон, а уже потом приходила в сознание.
  
   Ничего плохого в том, что я стала ходить в школу, не было, но и хорошего тоже. Друзей я там не нашла. Скука была смертная. И вот наконец-то пятница! Ждала этого дня как праздника. Сегодня последний раз сходить и на заслуженные выходные.
   Я как обычно проснулась рано, собралась и решила выйти немного пораньше. Почему это я так решила - я не знаю, просто я была собрана, и сидеть дома и ждать лишние несколько минут было лень. Я вышла за ворота и пошла вдоль улицы к остановке. Мой автобус как раз должен был отправляться, я успела, а вышла бы позже - пришлось бы ждать ещё 15 минут...
  

Глава 7.

(От автора)

   Не успела Стася покинуть домик, как к нему подъехала машина, но на этот раз она не осталась стоять около дома, а была завезена в гараж, что могло означать только одно - простоит она здесь уж точно не одну ночь. Из машины вывалились уже знакомые персонажи и о чём-то споря, направились внутрь.
   - Вернулись! - воскликнула Симона и прижала к себе обоих парнишек.
   - Мама, ну перестань! - по детски закричал Том, а Симона только заулыбалась.
   Она не привыкла всё ещё, что её маленькие мальчики приезжают домой только на выходные, а иногда не бывают здесь целыми месяцами.
   - Бегом мыть руки, и будем кушать, - указательным тоном вела она.
   Но Билл и Том всего лишь переглянулись и посмотрели на Симону.
   - А как же та девчонка? Я рассчитывал познакомиться, - начал Том.
   - В школе она. Ещё успеете, - уверила Симона, и братья направились в сторону ванной, чтобы вымыть руки, но как только вышли из кухни, начали бежать, толкаться и спорить кто первый.
  

***

   Том лежал в своей комнате и в буквальном смысле плевал в потолок. В голове крутилось много разных планов, как провести день, вечер, а особенно ночь. Но вскоре раздался телефонный звонок, и проблема решилась сама собой. Звонила одна из его бывших и предложила поехать в город в какой-нибудь клуб.
   Том прекрасно понимал, что просто поездка в клуб будет иметь конечную остановку дома у девушки.
   Он вышел из комнаты и направился к Биллу.
   - Одевайся. Поедим в клуб. Отдохнём! - уже пританцовывая, говорил Том брату.
   Билл стоял возле окна, на репликах повернулся и просто замотал головой. После нескольких секунд молчания выдавил, что он действительно хочет отдохнуть и не хочет ни в какие клубы.
   Том пытался переубедить его, но в конечном итоге ему пришлось ехать одному.
  
   На часах было уже около 8 вечера. Билл достал откуда-то листок бумаги и карандаш и начал что-то выводить. На листе начала появляться женская фигурка. Он рисовал девушку. Наверно девушку своей мечты. Невысокую, стройную. Он нарисовал ей коротенькую юбку, кофту с капюшоном и босоножки с небольшими каблучками. Выводил лицо, стараясь передать какие-то эмоции на нём, а когда работа была закончена, он как-то печально вздохнул и подписал внизу: "Я всё равно тебя жду".
   За окном было уже довольно темно, Билл накинул курточку и вышел из комнаты, оставив рисунок на своей кровати.
  

Глава 8.

   Домой я вернулась совсем поздно. Во-первых, мне не хотелось возвращаться опять в пыльном душном автобусе, и я решила прогуляться пешком. Ну а по дороге меня занесло в одно место.
   Это была стройка. Меня можно назвать глупой и маленькой девчонкой, и остаться при это абсолютно правым, ведь так оно и есть. В свои неполные 16 я была совсем ребёнком в некоторых вещах. Мне не хотелось прощаться с детством и ребячеством. В то время как другие мои сверстницы закупали тонны косметики и ходили по дискотекам, я одевала старые потёртые джинсы и шла, куда глаза глядят. Обычно это оказывалась очередная крыша дома или макушка какого-нибудь высокого дерева. И мне было плевать, кто и что об этом думает. Я такая, какая я есть.
   Именно поэтому пройти мимо не вышло.
   Полуразваленное или недостроенное здание было в два этажа, и я, конечно же, залезла на второй. Здесь было тихо. Люди почти не ходили. И, похоже, до меня здесь вряд ли кто-то был. Абсолютно пустые стены, на которых так и хотелось что-то написать. Но писать было нечего. В уме почему-то сразу всплыли строчки из Rette mich про имена на стенах. Я с ногами залезла в оконный проём и надолго погрузилась в собственные мысли, смотря в никуда. И в мир реальный я "вернулась" когда на улице начало смеркаться.
   "Ну и дура же" - крутилось в голове, когда я быстрым шагом шла по направлению к дому.
  
   Как ни странно, но когда я наконец-то попала домой, там никого не обнаружилось. Хотя Джордон должен был быть уже дома, да и Симона ничего не говорила, что куда-то собирается. Хотя, я тоже ей не говорила, что явлюсь со школы уже поздним вечером.
   Я зашла в свою комнату, но просидела там не долго. Мне стало невыносимо скучно, и я вышла в зал. Не смотря на то, что жила я здесь уже целую неделю, я не знала, что находиться за двумя другими дверями, которые находились почти рядом с моей.
   И вот то обстоятельство, что дома никого не было, я нашла очень даже выгодным. Я решила исследовать, что же там такое. Решила начать так сказать с конца. Я тихонько приоткрыла двери одной из комнат и вошла. Она показалась мне не очень примечательной. Повсюду были разбросаны какие-то вещи. Хотя как раз это мне и показалось странным. Казалось, что здесь кто-то живёт, причём живёт регулярно. А ведь никого кроме Симоны и её мужа я здесь никогда не наблюдала. Я быстро ретировалась из комнаты и направилась в другую, которая была соседней с моей. Отделяла эти комнаты всего лишь стенка.
  
   Здесь мне показалось куда более уютно. Я закрыла двери за собой и принялась изучать каждую деталь, находившуюся внутри. Идеальный порядок нарушала лишь смятая постель, на которой что-то белело. Я подошла ближе и подняла вещь. Это оказался листок бумаги, но когда я его перевернула, то пришла в ступор. Рисунок. Потрясающий рисунок. Но удивляла меня уже не техника исполнения, а именно то, что было здесь изображено. Я несколько секунд прибывала в недоумении, после чего подбежала к зеркалу. На рисунке действительно была девушка до сумасшествия похожая на меня. Такая же юбка, кофта, обувь, и даже причёска. Листок выпал из моих рук и я как можно быстрее выбежала из комнаты и направилась на улицу...

Глава 9.

   Стася вышла из дома и на несколько минут остановилась. Идей куда пойти - не было. Она огляделась по сторонам. На улице было совершенно пусто, ни души. Она ёщё раз бросила взгляд вначале направо, потом налево, после чего пошла всё же направо, там было более темно и не было такого количества горящих окон. Она шла медленно, думая обо всё и ни о чём...
  
   В это время домой вернулся Билл. Он устало прошёл в свою комнату и увидел свой рисунок, лежащий на полу возле зеркала. Не понимая как он там оказался, Билл поднял лист бумаги и положил в стол. После чего лёг в свою кровать и уставился в потолок. Сегодня впервые за долгое время ему удалось побыть одному, подумать о своей жизни. Нет-нет. Он не в коем случае не жаловался. Он любил свою жизнь, любил такой темп, но иногда хотелось отдохнуть, хотелось, чтобы кто-то был рядом, чтобы кто-то нежной рукой гладил его по волосам и что-то тихо шептал на ухо. Ему надоело одиночество. Он знал, что любит. Любит девчонку. Он знает её от и до. Он знает каждую черту её характера, но пока что с ней не знаком.
  
   Его размышления прервал скрип входных дверей. Он выглянул в маленькую щель не захлопнутой двери и увидел, что это пришла мать. Билл чуть-чуть сильнее прижал двери и опять опустился на кровать, продолжая летать где-то в облаках.
  
   Он уже начал засыпать со сладкой улыбкой на лице, когда опять заскрипели двери, и опять началась какая-то возня где-то у входа. Билл хотел посмотреть, что там опять произошло, но, решив, что это наверняка вернулся Том, просто отвернулся к стенке и вновь глубоко погрузился в свои размышления. Он выводил пальцем на стене какие-то замысловатые узоры. В конце-концов судьба подарила ему одну из лучших жизней. Его у него нету? У него есть брат, семья, лучший друг, и тысячи девушек, сходящих по нему с ума. Но всего это не хватало для того, чтобы назвать себя по настоящему счастливым.
  
   За пределами комнаты послышались шаги, которые направлялись явно в сторону комнаты Билла, но потом так же резко утонули в тишине. Теперь было слышно только ветер, противно завывающий на улице этой летней ночью и трещание сверчков.
   Ладонь Билла так и застыла на стенке, а сам он начал засыпать под убаюкивающие монотонные звуки улицы.
  

Глава 10.

   Я пришла домой и обнаружила, что Симона и Джордон уже там. Симона спокойно спросила, где я была, а я ответила, что просто прохаживалась по улицам и дышала воздухом перед сном. Она как-то не очень одобрительно покачала головой, и тихо прошептала какие-то слова, похожие на: "такая же, как и он". Я почему-то дико устала за этот день и пошла к себе. Быстро переоделась в пижаму и завалилась на кровать. Странно, я почти весь день провела в размышлениях, но мысли не исчезали, а только ещё большим потоком стремились ко мне в голову. И, что я постоянно, как последняя дура, думаю об этом Билле? Да кто он такой? Что он значит для меня? Даже ни разу не видела его в живую. И не могу я любить его. Чёрт. А ведь правду говорят, что обмануть себя очень сложно, точнее невозможно вообще. Меня прямо таки заклинило на нём. Я не могла думать уже о чём-то другом. Вспомнила, как в школе моя учительница английского говорила, что если ты чего-то хочешь и всеми своими силами к этому стремишься, то там, на верху, это видят и помогают достичь цели. Что ж, одно условие выполняется - я очень сильно хочу увидеть его. А другое.... А разве я не ради этого начала учить язык? Разве я просто так приехала сюда? И какие бы я не находила для себя отговорки, всё ясно, как белый день: я просто сумасшедшая, раз ставлю перед собой такие недосягаемые цели. Хотя, почему недосягаемые? Он же, в конце концов, тоже человек, он ходит по одной земле со мной, дышит тем же воздухом, что и я, смотрит в то же небо. И только с одной разницей. Сейчас он, наверняка, где-то очень далеко. "Далеко" - отозвалось эхом в сознании и стало непреодолимо грустно. Я положила руку на стену, как будто бы пыталась дотянуться до него, и в считанные минуты задремала, почувствовав какой-то приток умиротворяющей энергии с другой стороны стены. Мне, наверное, всё это лишь показалось, ведь я сама сегодня видела, что в той комнате никого нет. "А жаль" - уже сквозь сон тихо прошептала я.
  

Глава 11.

   Я проснулась на удивление рано. Была суббота, и никуда не нужно было спешить. Я даже не забыла отключить будильник, как обычно он орал в семь утра. Солнце светило прямо в моё окно и заливало всё приятным розоватым светом. Я подбежала к окну и посмотрела на небо. Разорванные в клочья облака. Их было много, их было просто неописуемо много. Необычное утро. А может быть, и день меня ждёт необычный? Я присела на подоконник и подняла взгляд вверх. Ну что может случиться? Всё как обычно. Но настроение почему то было глумливым и хотелось приключений. Хотелось чего-то нового. А точнее кого-то. Просто хотелось найти друга. С которым можно было бы поговорить обо всём, рассказать всё, доверить. Который бы мог просто выслушать. Тогда монотонные дни немного разрядились. Хотелось новых впечатлений, и что не говори каких-то эмоций и переживаний.
   Иногда с желаниями нужно быть поосторожней, ведь они имеют особенность исполняться. И тогда уместно сказать "сбылась мечта идиота". Мы не всегда задумываемся о том, что же будет, если всё что мы намечтали станет былью. Меня не устраивало плавное течение моей жизни. Мне хотелось бури эмоций и впечатлений. Хотя, на своём горьком опыте уже убеждалась в том, что лучше просто спокойно жить.
   Я не представляла, чем буду сегодня заниматься. Выдумать бы что-то особенное, из ряда вон выходящее. Но мысли, увы, не приходили, и я невольно подумала о том, что бы могла делать сейчас дома. Могла бы вытащить подругу по магазинам или на природу, могла бы провести весь день в сборах, чтобы вечером найти какую-то компанию и пойти в клуб на дискотеку. Я не очень любила это дело, но иногда меня клинило и я шла туда с удовольствием. Я вообще человек настроения. Сейчас могу плакать, а через минуту смеяться и наоборот. И так во всём.
   Я слезла с подоконника и начала думать, что же мне одеть. Долго рылась в вещах, но потом плюнула на это дело и схватила первое попавшееся, чем оказалась вчерашняя кофта и юбка. Не люблю однообразие, но для кого мне здесь наряжаться?
   Я расчесалась, сделала лёгкий макияж и вышла во двор.
   Через 15 минут вышла Симона с Джордоном и сказали, что уезжают на пару дней к друзьям. Я кивнула головой, они ушли.
   "Ну, зашибись", - подумала я.... Теперь мне придётся сидеть одной дома, даже парой фразочек перекинуться не с кем. Хотела позвонить подруге и пожаловаться, обнаружила, что забыла телефон в комнате и пошла за ним...
  

Глава 12.

(От автора)

   Стася зашла в комнату и начала думать, куда она засунула свой мобильник. Посмотрев во всех возможных местах, вспомнила, что кинула его на ночь под подушку.
   - Чёрт! - вскликнула она, когда увидела, что телефон абсолютно разряжен.
   Начались поиски зарядного.
  
   В это время скрипнули входные двери. Вошёл Том и отправился к себе в комнату.
   Стася слышала странный звук и выглянула из комнаты. Входные двери были не заперты, и сквозь них задувал лёгкий прохладный ветерок. Стася пожала плечами и закрыла двери, решив, что их просто открыло сквозняком. А потом вернулась к себе, чтобы закончить то, что начала и, наконец, отыскать зарядку. Через несколько минут Том заглянул в комнату Билла, увидел, что тот ещё спит, и дабы не скучать одному дома вышел во двор и скрылся в неизвестном направлении. Входная дверь скрипнула и хлопнула. Стася уже нашла зарядное устройство и только хотела подключить телефон, как раздался этот звук. Она быстренько поставила телефон заряжаться и выбежала на двор. Выглянула за калитку, но никого не было. "Странно", - подумала она и хотела было заходить обратно в дом. Но тут взглядом наткнулась на Скотти, который грыз старую косточку. Она подошла к собаке, погладила по голове и сказала:
   - Бедняга. Проголодался? Сейчас найду тебе чего-то.
   С этими словами она вбежала в дом и начала искать в холодильнике, что-то, чем можно накормить пса.
   Через несколько минут вернулась с тарелкой и поставила перед носом собаки. Скотти довольно гавкнул, а Стася вспомнила, что хотела позвонить подруге и зашла в дом.
   Она набрала номер и о чём-то долго болтала. Говорила, что здесь потрясающе, но немного скучно.
   - Да не переживай. Ещё подцепишь там себе кого-то, - уверяла, смеясь, подруга.
   - Да ну тебя. Я же не про это. Мне же много не надо. Мне бы друга хорошего найти.
   - Был друг - стал супруг! - раздался звонкий смех на том конце телефонной линии.
   - А если это будет "она"? - обижено спросила Стася.
   - "Она"?? Мда.... Не умеешь ты развлекаться.
  
   "Не умею", - подумала Стася, после того как положила трубку.
   За стенкой что-то заскрипело.
   Она на мгновение замерла и прислушалась. Из соседней комнаты действительно раздавались звуки, говорящие о признаках жизни в ней. Стася выбежала в зал и стала перед дверями в ту самую комнату. Она решила, что непременно должна увидеть, что же там такое. Она на несколько минут замялась, а потом тихо отворила дверь, почти не издав никаких звуков, когда заходила. С момента её визита сюда ничего не изменилось. Взгляд сразу упал на стол, где лежал всё тот же рисунок. Она медленным взглядом обвела всю комнату и только теперь заметила, что на кровати кто-то спал. Стася закусила губу и с интересом приподнялась на цыпочки, чтобы получше разглядеть кто же там. Из-под одеяла выглядывала чья-то чёрная голова. Больше не было видно совершенно ничего. Стася сделала шажок вперёд и тогда фигура на кровати зашевелилась и из-под одеяла высунулась нога. Стася тут же выскочила и захлопнула двери, наделав кучу шума. Она оперлась спиной о стенку и хотела собраться с мыслями. Очевидно, что там был парень, а, следовательно.... Сын Симоны? На лице появилась лёгкая улыбка. Её давно интересовал этот незнакомый ей человек, и ужасно хотелось познакомиться. А теперь он здесь, он дома, он приехал.
   "Только почему Симона ничего мне не сказала?", - пронеслось в голове у Стаси. И тут те самые двери открылись. Билл проснулся и по привычке, думая, что дома никого быть кроме Тома не может, в одних боксёрах вышел в зал. Но, увидев девчонку, сразу же забежал назад. Лёгкий шок начал развеиваться, когда он вспомнил, что в их доме живёт девушка из другой страны, что она приехала изучать язык и так далее, вспомнил всё, о чём тогда вечером говорила им мама и даже эпизод, когда он по ошибке ворвался в её комнату.

Глава 13.

   Передо мной что-то резко пронеслось туда и назад. Я обернулась, но уже не успела кого-то увидеть. Ну и ситуация глупая получилась. Я подумала и решила, что нужно постучаться и наконец-то познакомиться с этим парнем. Я не смело стукнула два раза в дверь. Она быстро, почти сразу, открылась, и я прошла внутрь, только теперь полностью видя, кто передо мной. Я опустила взгляд вниз и поздоровалась. Мне ничего не ответили. Так вышло, что персону начала осматривать я снизу. Светлые джинсы, на которых было несколько дыр, футболка... Мой взгляд переходил всё выше и выше и наткнулся теперь на лицо. Я захлопала глазами. Человек, стоявший передо мной тоже прибывал в ступоре.
   Я хотела что-то сказать, но речь отняло напрочь, и я всего лишь как рыба шевелила губами и глубоко глотала воздух. Нет. Я брежу. Я, конечно, предполагала, что я психически не здоровая, но чтобы настолько! Я закрыла глаза, потом снова открыла. Потом ещё раз закрыла, снова открыла. Видение не проходило. Наблюдая за этой картиной, парень рассмеялся, а потом сделал шаг ко мне и больно ущипнул.
   - Эй! Ты чего? - завопила я, придя, наконец, в себя после небольшого шока.
   - Ну, это чтобы ты убедилась, что не спишь, - вновь раздался хохот.
   - Значит.... Значит, ты серьёзно.... Билл?????
   Он всего лишь молчал, а с его лица не сходила блудливая улыбка. Его, наверное, забавляла ситуация, а я чувствовала себя полной дурой.
   После нескольких секунд молчания я выдала:
   - Нет. Я псих. Мне надо лечиться. Где тут у вас психушка?
   И я заметалась по комнате в поисках выхода. В голове всё перевернулось и закрутилось в ритме карусели. Нащупав дверь, я открыла её, и ближайшими планами было: пойти вывернуть на себя ведро холодной воды, затем пойти в свою комнату, лечь на кровать, закрыть глаза, проснуться и оказаться в нормальном реальном мире. Но выйти я не успела, так как дверь снова закрылась перед моим носом. Я повернула голову и увидела его руку, которая застыла на дверях.
   - Как тебя хоть зовут?
   Я повернулась к нему и прижалась спиной к дверям, потому что мозг готов был взорваться от нереальности всего происходящего, и я вот-вот готова была грохнуться прямо здесь в обморок.
   - Стася я, - выдавила я из себя, - ну я пойду?
   Билл пожал плечами, а я не теряя ни секунды, выбежала из комнаты на свежий воздух, чтобы осмыслить до конца всё произошедшее.
   Мне казалось это полным бредом. Я зациклилась и у меня глюки. Да, я полностью больная на голову, уже видения. Но какие к чёрту видения? Видения обычно не щипаются так больно.
   Тогда получается, что я серьёзно только что встретила Билла Каулица. Встретила в доме, где я живу. Это что значит? Это он сын Симоны? Я впала в астрал. В голове закрутились слова и картинки.
   "- Кто это рисовал?
   - Мой сын. Правда, здорово?"
   "Даже ни разу не видела его в живую".
   "Звёзды были здесь такими же большими, какими казались мне на краю крыши".
   "Далеко".
   Я слышала, как пульс отдавался в висках, как мысли ураганом вихрились в моей голове, а слова эхом повторялись снова и снова. Я взялась руками за голову, и мне хотелось расплакаться. Я даже не понимала из-за чего. Да на моём бы месте мечтала оказаться каждая его фанатка, а мне хотелось реветь. Что же это такое происходит? Что будет дальше? Вот она - мечта. Протяни руку и коснись кончиками пальцев. А дальше? А что дальше? Мы так часто ждём чего-то, а, получая не знаем, что с этим делать. Вот и я не знала. С одной стороны сбылась моя мечта всей жизни, с другой я получила кучу проблем на свою голову. Билл. Такой близкий и такой далёкий...
  

Глава 14.

(От автора)

   Стася стояла на пороге дома с пол часа. Не могла прийти в себя. Это было просто шоковое состояние. Безысходность. Что делать дальше? Тяжело когда у тебя нет выхода, а когда их слишком много? Она не любила спонтанности, быстрых решений. Если бы был хотя бы день в запасе. Она понимала, что показала себя в самом, что ни на есть, худшем свете и теперь хотелось просто удариться головой об стенку. Удариться сильно, чтоб оттуда повылетали все опилки.
   Она подошла к Скотти и присела рядом. Тот положил голову ей на колено и как-то странно смотрел, будто понимал, что ей сейчас до ужаса пакостно на душе. Стася тяжело вздохнула и лёгкими движениями руки поглаживала собаку.
   Двери скрипнули. Стася чуть вздрогнула, но поворачиваться не стала. Кроме Билла быть некому. За спиной слышались лёгкие шаги, после чего он просто присел рядом.
   - А ты ему нравишься... - с мягкой улыбкой сказал Билл, глядя на то, что Скотти действительно относиться к Стасе как к настоящей хозяйке.
   Стася хмыкнула, убрала руку и уставила взгляд в землю.
   - Он ни к кому так не относиться, честно. Обычно все считают его бешенным, ведь он на дух никого не переносит кроме меня, Тома, мамы и Джордона.
   Стася наконец-то слегка улыбнулась и глянула на Билла.
   Она не могла что-то произнести. Потому что боялась. Боялась спугнуть своё видение, боялась сделать что-то не так, боялась спугнуть свою мечту.
   - Ну, чего ты так смотришь? - слегка усмехнувшись, спросил Билл.
   Стася пожала плечами.
   - Пошли тогда в дом, что ли. Я готовить умею, - улыбнулся он.
   Это было мило. И Стася, наконец, после долгого молчания ответила:
   - Ну, нет. Обед буду готовить я.
   И они направились в дом.
  
   Как обнаружилось в холодильнике было почти пусто.
   - Значит, кому-то из нас предстоит поход в магазин, - разведя руками, сказала Стася, - тебя отправлять опасно и это будет слишком долго.... Тут же тоже имеются твои ярые фанатки.
   Билл многозначительно захлопал глазками.
   - Да я уже поняла, что мне придётся идти! - рассмеялась Стася и собралась выходить.
   Бил схватил её за руку.
   - Есть идея получше.
   Он взял телефон.
  
   А уже через пол часа они возились на кухне, разогревая пиццу и о чём-то во всю разговаривая.
   - Ты знаешь, а мне до сих пор кажется, что всё это сон, что сейчас в комнату сквозь окно подует ветер, и я проснусь...
   Билл с задумчивым лицом помолчал, а потом сказал:
   - Так тебя ещё раз ущипнуть, чтоб ты разубедилась?
   Стася хихикнула:
   - Нет уж, спасибо. Поверю на слова.
   Они говорили ни о чём, но было легко и спокойно. Билл как-то обеспокоено посмотрел на часы.
   - Ты чего?
   - Да так, просто... просто Тома что-то долго нету.
   Стася опустила взгляд и не стала ничего отвечать. Говорить о Томе, значит говорить о самом дорогом в жизни этого человека, и она действительно боялась что-то сказать не так, или быть не так понятой.
   - Наверно опять зависает с очередной своей подружкой, - обиженно пробормотал Билл, то ли для поддержания разговора, то ли просто мысли вслух.
   Он надул губки и стал какой-то мрачный.
   Удивительный человек. Балансирует в волнах настроения и не тонет. Только что смеялся и мог заразить этим смехом даже принцессу Несмеяну, а теперь как-то печально смотрит за стрелками часов. И хочется грустить вместе с ним, или просто чем-то ему помочь.
   Стася накрыла его руку своей ладонью и отвела взгляд в сторону, чтобы не видеть его глаз. Таких страдальческих, наполненных неземной мукой. И откуда в них так резко взялось столько тоски?
   Билл повернулся вновь и попытался словить Стасин взгляд. Сам же как-то наигранно улыбнулся и сказал, чтобы она не обращала внимания.
   Стася тоже выдавила улыбку.
  
   Стася боялась думать. Ей не хотелось больше мечтать, потому что сейчас любая мечта была бы хрупкой, как стекло, и уязвимой, как новорождённый.
   - Я совсем забыл...
   Стася перевела глаза на Билла.
   - Мне нужно ещё в одно место сходить.
   Она кивнула головой и опять выдавила из себя улыбку. Было как-то больно и обидно слышать, что он уходит.
   Выходя из дома, он кинул короткое "До вечера".
   Стася ушла в свою комнату и упала на кровать, уткнувшись лицом в подушку.
   Всё не правильно, всё до ужаса скомкано и нереально. И как это может происходить? Одиночество вновь задавало кучу бесполезных и ненужных вопросов, на которые ей так и не пришлось дать ответ, и не придётся никогда. Видеть, разговаривать, но не иметь возможности на что-то большее.
  

Глава 15.

   Не могу подняться, нет сил, что-то сделать. Нет сил думать, но и не думать не получается. Я хочу, чтобы всё стало на свои места, чтобы я вновь жила в простом домике и не знала ни о чём. Нет. Кого же я вновь пытаюсь обмануть? Конечно же, не хочу, чтоб так было. Я безумно счастлива, и я, как ни крути, безумно несчастна одновременно. Я наконец-то имею возможность посмотреть на него настоящего. Без глупого блеска в глазах от вспышек камеры, без фальши и актёрской игры. Я могу слышать его голос, я могу дотронуться рукой. И этого хватит для счастья? Скорее для несчастья, для вечной муки и ноющей боли в области сердца.
  
   Я не знаю, сколько я так провалялась, кажется, даже успела заснуть. Но когда я открыла глаза и встала с кровати, то за окном уже появлялись первые звёзды. Я выскочила в зал и увидела, что на диване перед телевизором кто-то сидит. Скрип моей двери был слышен.
   - Ты спала, что ли? - послышался уже знакомый и такой приятный голос.
   Я кивнула головой, а Билл жестом позвал подойти.
   - Моего братца, думаю, тебе представлять не надо, а ты Том знакомься - Стася.
   Том протянул мне руку со взглядом блудного кота.
   А после меня мило пригласили посмотреть с ними DVD, потому что по телевизору сплошная ерунда. Я умостилась между ними, а самой хотелось подпрыгнуть хоть несколько раз от радости.
   Они неописуемо смешные, когда вместе. Они дрались, что же им смотреть. Билл кричал, что хочет кино про вампиров, а Том говорил, что ему уже надоело, что всегда одно и тоже.
   Они посмотрели друг на друга, а потом обе пары янтарно-карих глазок уставились на меня.
   Я подняла брови и неуверенно сказала, вытаскивая диск из коробки:
   - Как на счёт "Королевы вампиров"?
   Том всплеснул руками, а Билл засмеялся и показал ему язык в знак своего триумфа.
   Я уже видела это кино и просто обожала его. Могла ли я думать, когда смотрела его в первый раз, что буду пересматривать, находясь в такой компании? Классная штука жизнь со всеми её поворотами всё-таки.
   Я поудобнее умостилась на диване и смотрела на экран, когда хотелось развернуться и просто смотреть на Билла. Как же тяжело быть рядом и не сметь сделать того, что хочется. Хотя с другой стороны, это самое жалкое, что я могла пожелать на тот момент - всего лишь взгляд.
   Кино окончилось где-то в половине двенадцатого. Я не знаю, чем занимались весь вечер Каулицы, но даже я чувствовала себя замученной и уставшей.
   - Спокойной ночи, - сказала я, направившись к себе.
   - Спокойной! - сказал Том.
   - Сладких снов, - мило улыбнулся Билл.
   А я быстро зашла в свою комнату, села на край кровати, обняла подушку и тихо, почти не слышно прошептала:
   - И тебе сладких снов, Билли.
  

Глава 16.

   Проснулась я поздно, было уже около 3 дня. Я посмотрела на часы и подумала "Ну, конечно же. Вот это в моём стиле". Я живо спрыгнула с кровати. Солнце уже не светило в мои окна, я подошла к подоконнику и не успела начать о чём-либо думать, как услышала какой-то запах. Рефлекторно хотела выбежать из комнаты, но потом вспомнила, что я почти не одета и что дома, скорее всего парни - быстро впрыгнула в джинсы, накинула спортивную кофту и вышла. В комнате запах был резче, я зашла на кухню и очумела. Дым стоял столбом. Отключила духовку. Пыталась проветрить - выходило слабовато.
   Как оказалось, там "всего лишь" горела пицца, при чём степень обугленности говорила о том, что горела она там довольно давно.
   Я взяла пиццу, точнее угли, которые от неё остались, и направилась в комнату Билла. Постучала, но никто не отозвался. Разозлённая таким началом дня, пнула дверь ногой, та послушно передо мной раскрылась и я увидела мирную картину: Билл в джинсах и кроссовках лежал на кровати и равномерно посапывал.
   Бужу его со словами: "Завтрак готов" и недовольным лицом.
   Он, наконец, открывает глаза.
   - Поздравляю! Мы только что чуть не стали похожими на это! - я протянула Биллу полу сгоревшую коробку, - как думаешь, негры сейчас в моде?
   Глазки Билла медленно округлились, и он ничего не смог сказать, кроме короткого "Упс" и невинного детского взгляда.
   Я невольно рассмеялась.
   - И вообще, хватит питаться этими полуфабрикатами!.. - я запнулась, потому что на волю просилось продолжение мысли, - в общем, пойду, придумаю что-то нормального поесть.
  
   Тяжёлый вздох при виде всё того же пустого холодильника и я уже иду в магазин.
   Вернулась, свалила покупки на стол и начала разбираться.
   На кухню выполз Билл:
   - Что ты делаешь?
   - Увидишь.... А где Том?
   - Наверное, всё ещё отсыпается.
   Я хмыкнула, подумав, что я попала как раз по адресу. Можно спать до скольки угодно, и никто не трогает и не шумит.
   - Тебе помочь? - спрашивает.
   Пожимаю плечами и говорю:
   - Как хочешь.
   - Хочу!
   Я смеюсь, поворачиваюсь к нему лицом и спрашиваю каким-то эротическим голосом:
   - Мммм... чего ты хочешь?
   Смущается и опускает глаза вниз. Продолжаю смеяться:
   - Расслабься, я же пошутила. Вон, можешь капусту порезать, - окончательно отхожу от смеха и вместо этого просто скромно улыбаюсь.
   Билл закатывает глаза вверх (ох, вижу, как не любит он шутки на эту тему), но потом находит ножик и принимается за работу.
  
   Показала ему, что такое нормальная еда, приготовила настоящий украинский борщ. К тому времени уже нарисовался Том, что-то лепетал про крутые планы на вечер, Билл видимо, не очень хотел, но Тому удалось его уломать. Прошло совсем немного времени, и они вдвоём испарились. А я опять осталась одна. Чувствовала теперь себя их мамой или нянькой, или ещё хуже домохозяйкой.
   Даже не позвали с собой. Хотя, кто я им? И на что я рассчитывала?
   Ушла в зал, включила телевизор. Автоматически нашла канал Вива. И тут они! Раньше я бы с удовольствием уставилась в экран и смотрела такую передачу. Но теперь за долгое, как казалось, время я отвыкла от всего этого. Я смотрела на их поведение на передаче и понимала, как же много там фальши, игры на камеру. На самом деле они совсем другие. Нет, может, конечно, "совсем" сказано слишком громко, но Билл в реальной жизни не строит из себя манерную барышню, не сидит, поджав коленочки, и не стреляет глазками. А Том не такая уж и сволочь. Да, он острит в ответ на любую фразу, пытается преподносить себя всегда как номер один, но всё как-то более естественно, чем перед камерой.
  

Глава 17.

(От автора)

   На часах было за полночь, когда в дом, смеясь, валились Том с Биллом.
   - А ты помнишь их лица, когда я им сказал... сказал... - Том не договорил фразу, рассмеялся ещё громче.
  
   Билл включил свет в зале и закрыл Тому рот рукой. Тот отпихнул брата и спросил в чём дело. Билл указал пальцем в сторону дивана. Том обернулся и увидел, что на диване, свернувшись калачиком, спала Стася, после чего медленно поплёлся в свою комнату.
  
   Билл присел на край и наблюдал за Стасей. Телевизор до сих пор что-то тихо пел. Билл нашёл пульт и отключил его. И тут она проснулась. Стася чуть приподнялась на локте, посмотрела вначале на Билла, затем на часы.
   - Ты, что весь день дома просидела?
   Она покивала головой.
   - Хм, - протянул Билл.
   - Что?
   - Почему?
   - А куда мне нужно было идти? У меня здесь нет ни знакомых, ни друзей. И вообще я сюда приехала учиться, а не развлекаться, - с каждым словом её интонация всё повышалась.
   Она вскочила с дивана и хотела убежать к себе. Но Билл схватил её за руку и усадил на прежнее место.
   Стася отвернула голову в сторону, чтобы не смотреть на него.
   - А мы?.. А я тебе разве не друг?
   Стася повернулась к нему с вопросительным выражением лица.
   - В общем, завтра ты идёшь с нами.
   Стася хотела что-то сказать, но Билл всё же мастерски умеет перебивать.
   - Это не вопрос, а утверждение, и это даже не обсуждается.
   Он, наконец, отпустил её руку и пошёл в свою комнату. Стася пребывала в оцепенении ещё несколько минут и тоже пошла к себе.

Глава 18.

   День прошёл никак. Каулицев дома весь день не было, и я опять после школы как неприкаянная бродила туда-сюда по дому. Вечером они нарисовались. Удивилась, что на меня было почти ноль внимания. Хотя, чему, собственно, удивляться? Так и должно быть. Мне просто было до ужаса обидно. Я понимала, что в моих рассуждениях логика отсутствует напрочь. Но чёртова любовь накрывала с головой. Я бесилась, когда Билл делал вид, что я мебель, меня раздражали эти его невинные глаза, будто ничего не происходит. А для него всё так и было. Просто ничего не было и ничего не могло быть. Я проклинала Господа за то, что он поселил меня в этом чёртовом доме. Как оказалось позже - зря. Это было далеко не самое худшее положение.
   Так вот, они явились домой, разошлись по своим комнатам, а через час вышел Билл и как-то недовольно на меня посмотрел.
   - Что??? - спрашиваю непонимающе.
   - Почему ты ещё не одета?
   У меня в голове всё перевернулось с ног на голову, полный хаос и никакого порядка в мыслях. Видимо все эти эмоции моментально отобразились на моём лице, потому что последовала ещё одна реплика:
   - Я же тебе вчера говорил, что ты идёшь с нами.
   - Ах, ты про это, - а я ведь действительно забыла.... Или просто не воспринимала этих его слов в серьёз... не важно, короче, - я никуда не иду.
   Я уселась на диван и взяла в руки пульт от телевизора.
   Билл моментально выдернул его из моих рук.
   - Ты же скоро так потолстеешь, если будешь целыми днями сидеть на диване, а ещё у тебя будут красные глаза от телевизора. У тебя пол часа чтобы собраться.
   Я поняла на него мученические глаза, но так же взглядом получила ответ "не обсуждается" и поплелась к себе.
  
   Чёрт бы его побрал! Мне и хотелось и не хотелось одновременно. Нет, я не говорю, что мне больше улыбалась перспектива остаться одной и втыкать в телевизор, просто что-то мне подсказывало, что там будет не лучше. Ещё вчера поняла, что это будет какая-то вечеринка. И как мне вчера хотелось уйти вместе с ними. А сегодня моё состояние можно было назвать полной депрессией. Мне не хотелось ничего. Особенно не хотелось видеть Каулицев, а в частности Билла.
  
   Как по команде через пол часа была готова. Предстала в зале в любимом алом платье. Словила на себе не выражающие ничего взгляды. Плюнула на всё, решила не мотать себе нервы и не обращать внимания ни на кого.
  
   Сели в машину. Зачем я так и не поняла. Расстояние было такое, что за 10 минут ходьбы можно было с лёгкостью добраться. А может, звёздные ножки не привыкли даже к таким физическим нагрузкам? Выходим из машины. Дует ветер. Не слишком сильный, но его хватает, чтобы стало как-то холодно и неуютно. Пожалела не один десяток раз, что не осталась просто дома. И вообще приказала себе не думать, не произносить даже в мыслях фамилию Каулиц. Легко сказать, трудно сделать. Особенно когда они постоянно мельтешат у тебя перед глазами. Боже, ну за что мне напастие такое? С этой мыслью уже захожу в какой-то дом.
   Не думала, что в простом доме можно устроить настоящий клуб. Здесь и светомузыка была, и что-то громко кричало в колонках. Даже мини бар организовали. Ещё десять раз пожалела, что не осталась дома. Чувствовала себя явно не в своей тарелке.
   Каулицы развеялись как дым, а я одна, как последняя идиотка, сидела на диванчике в углу.
   Далее наблюдала за смешной картиной. Видела, как Том пытался найти себе подходящую девушку на вечер, ну а может быть и ночь. Только почему-то всегда либо его отшивали (аж удивилась, надо же, и такое бывает), либо он сам сваливал после 5-10 минут общения. И что ему там не нравилось?
   Ко мне как-то незаметно подсел Билл.
   - Скучаешь? - и протягивает мне стакан с какой-то гремучей жидкостью.
   Без разговоров беру, говорю:
   - Как видишь, - после чего отпиваю из стакана.
   Во рту всё обожгло. Я зажмурилась, но вскоре всё стало на свои места. Давно было желание: напиться и забыться. Да, именно. Вот, оказывается, какая хрупкая вещь мечта. Жила я себе и не знала их. И что, мне было хуже? Нет. Я жила надеждами. Пускай порой глупыми, порой бессмысленными. Но они теплились в моей груди. А сейчас боюсь даже думать. Вот он, совсем рядом. А сделать ничего не могу. Он изредка переводит на меня свой мутноватый взгляд, а мне кажется что в нём сейчас столько боли, тоски и чего-то... чего-то нового. Ещё никогда не наблюдала за ним такого пристального взгляда. Он меня доконает! Отворачиваюсь, чтобы не издеваться над самой собой. Как на зло, начинает играть медленная песня. Wake me up when September ends... Любила включать эту песенку и мечтать. Она такая тихая, спокойная, и любая мечта казалась такой же реальной, как призрачные звуки одной из моих самых любимых песен Грин Дей.
   Повернулась посмотреть, что делает Билл.
   Сидит и смотрит на танцующую толпу, иногда переводит взгляд вниз, вырисовывает одним ботинком какие-то узоры на полу.
   Я тяжело вздохнула.
   - Пошли, потанцуем?
   Поднимаю взгляд вверх и вижу Тома. Нда. А мне везёт всё больше. Он не нашёл себе на вечер подходящую кандидатуру и, видимо, как последний вариант решил пригласить меня. Что ж, а я взяла и согласилась. Не знаю, что мной двигало больше: показать что-то Биллу (опять таки моя глупая логика, ведь я ему паролельна) или же мне просто стало слишком скучно.
   Музыка доигрывала до финала, Том попытался поцеловать меня в губы. Отвернулась. За кого он меня принимает? Наслышана я об этих его игрушках. Выдираюсь из его рук и иду обратно к дивану. Билла я там уже не обнаружила. И, слава Богу. Хоть посижу нормально и смогу спокойно подумать. Потому что когда это существо находилось рядом со мной, меня клинило. Мне хотелось быть ближе, хотелось смотреть только на него, дышать только им.... Ну, вот опять я о нём. Убейте меня, если я ещё раз подумаю о Билле, а тем более произнесу это имя вслух.
   Если бы мои мысли кто-то мог читать, то уже через считанные минуты меня таки убили бы.
   - Билл, Том сказал, что пора домой, - оттаскиваю его от мини-бара, вынимаю из рук стакан с какой-то ерундой.
   А не хило он наклюкался. Чёрт дёрнул поехать сюда с ними. Тащила его до машины, потому что Том, видите ли, уже был там, и ему было лень возвращаться обратно в дом.
  
   Приехали домой. Выгрузились. А я ещё думала на кой нам машина. Представляю волоктись с пьяным Биллом такое расстояние.
   В голову вклинился ещё один вопрос. Неужели он всегда так убивается? Поинтересовалась у Тома. Том быстро оправдал мои лучше надежды на Билла, и сказал, что очень и очень редко.
   Задалась другим вопросом: что же тогда у него сегодня произошло?
   Ход мыслей перебил Том, сказал, что Билла надо совместно перебазировать в его комнату и самим нам тоже пора бы спать идти. Дотащили мы его, уложили. Том ушёл, пожелав мне спокойной ночи. А я почему-то осталась сидеть.
   Бедный Билл. Что же такое с ним произошло? Сначала мутный весь вечер ходил, потом вообще напился. Я сидела на краю кровати и гладила его по голове. Опять эта жалось, которая меня погубит. Мне было не по себе от мысли, что этому человечку плохо. Я убрала с его лица пряди волос и дотронулась до лба. Холодный. И щёки холодные. Пальцы. Достала ещё одно одеяло, накрыла его по самую шею и смотрела, как он дышит.
   Прерывистые движения грудной клетки. Вскоре он что-то шептал во сне, хныкал и постанывал, как будто ему снился кошмар. Взяла в ладонь его руку и тихо поглаживала. Как же хотелось сейчас его защитить. Сказать, что всё хорошо... Моё сердце бешено колотилось, мысли путались.
   Вскоре я опустила голову к нему на коленки и закрыла глаза...

Глава 19.

   Я проснулась закутанная в мягкое тёплое одеяло. Первое, что уловили мои глаза - это свет. Я поняла, что уже утро, а может быть даже день. Только потом пришло осознание, что я не в своей комнате. Я вспомнила, что так и уснула, рядом с Биллом. Только где он сейчас? Я приподнялась на локте и осмотрелась. В комнате никого не было. Заправила кровать и подошла к окну. На улице тоже было тихо и никого не было. За забором по дороге шла какая-то девчонка с портфелем. Тут меня осенило, и я заметалась в поисках часов. Было одиннадцать утра. Чёрт. Я проспала школу. Явно, что туда я сегодня уже не пойду.
   Я вышла из его комнаты и направилась к себе. Из кухни доносился шум воды из-под крана. Но я всё же сначала пошла к себе, переоделась и только потом отправилась туда.
   Так и есть. Билл пытался что-то приготовить.
   - Доброе утро, - говорю совсем тихо.
   Не знаю почему, но мне было неловко перед ним. Я не хотела, чтоб он знал, что я была у него, что я переживаю за него.
   - А ты, соня, уже проснулась? - он повернулся ко мне со своей очаровательной улыбкой, которая на этот раз показалась мне искренней.
   Все мои глупые мысли и обиды на него прошли. Я не могла испытывать к нему отрицательных чувств...
   Я тоже слегка улыбнулась, и тут же ответила:
   - Кто бы говорил.
   Он опустил голову, всё так же улыбаясь и с какой-то нечитаемой мыслью в глазах.
   - И что это ты готовишь?
   Он пожал плечами, сделал ангельскую гримасу и ответил:
   - Макароны.
   - А Том где?
   - Лечиться уехал, - Билл хмыкнул.
   Кому-кому, а лечиться нужно было как раз то Биллу. По-моему Том вчера был вполне трезвый, хотя был бы предлог. Я вежливо промолчала.
  
   Через некоторое время мы сидели за столом. Я вяло ковырялась вилкой в тарелке, изредка поглядывала на Билла. В очередной раз, подняв на него взгляд, встретилась с ним глазами. Он как-то чересчур внимательно рассматривал меня. Как будто пытался что-то сказать, либо спросить.
   "Перестрелка" глазами продолжалась около пяти минут, я не выдержала и спросила:
   - Что?
   Билл наконец опустил взгляд вниз.
   - Почему ты сегодня ночью у меня была?
   Я тоже уставила глаза вниз, тяжело вздохнула и глотнула ком, который встал в горле. Ну, что я могла ему ответить? Билл, я люблю тебя, и мне не всё равно, как ты себя чувствуешь? Нетушки. Я может и псих-больная уже этим мальчиком, но всё же не на столько ненормальная.
   - Тебе же было плохо... - я опустили руки на стол, и нервничала, пытаясь оправдываться, - по моему тебе нужна была помощь, - я стала выписывать пальцем непонятные узоры по гладкому столу.
   Он остановил мою руку, накрыв своей. Я подняла на него недоверчивый взгляд, где, скорее всего он прочитал "Ну, как я удачно отмазалась?"
   - Как настоящий друг, - сказал он и опять мило улыбнулся, заглядывая прямо в мои глаза.
   Я хмыкнула, мой взгляд заметался, но в считанные секунды я пришла в себя, скорчила какое-то подобие улыбки и спросила:
   - Значит мы настоящие друзья?
   - Друзья! - как-то радостно выпалил Билл.
   Я радовалась, видя счастливый взгляд этого человека, а с другой стороны внутри всё дико ныло, слыша такое маленькое слово... всего лишь друзья...
  
   А вскоре всё стало на свои места. Вернулась Симона с Джордоном. Близнецы уехали в Гамбург. Я ходила в школу, скучно проводя свои дни, иногда получала СМС от Билла, который видимо, действительно считал меня своим другом. Он иногда рассказывал, что они делали весь день, либо какие-то смешные ситуации. Я читала и не понимала, зачем моя жизнь обернулась так? Зачем я знаю его? Зачем?..

***

   Близнецы уехали уже две с половиной недели назад. Мне было дико скучно. Однажды я даже вновь сидела на стройке и оконном проёме и смотрела на стены. Странно всё так. Ещё совсем недавно я думала здесь о нём, как о каком-то несуществующем призраке, недосягаемой картинке.
  
   А потом они так же неожиданно вернулись домой. Где-то в глубине души я понимала, что это будет доставлять только новую боль, но поверхностная радость хлестала через край. Я, наверное, была похожа на Скотти в этот момент. Мне тоже хотелось прыгать на них и что-то весело кричать.
  
   Вечером Симона что-то готовила на кухне. Я сидела в своей комнате и вспоминала русский язык - читала свою любимую книгу "Овод". Именно этот тихий вечер и обрушил на меня очередную дозу боли...
  
  

Глава 20.

(От автора)

   Билл вышел из своей комнаты и отправился к Стасе. Постучал в дверь, не дожидаясь никакой реакции оттуда, тихо приоткрыл дверь.
   - К тебе можно? - милая улыбка, которой, конечно же, нельзя отказать, и он это знал.
   Стася оторвалась от книги, тоже улыбнулась:
   - Проходи, конечно.
   Билл присел рядом со Стасей и заглянул на обложку книги. Ничего не разобрав спросил, что она читает.
   - Это роман "Овод"... Войнич написала. Если найдёшь такую книгу на немецком - советую.
   - Про что здесь?
   - Про любовь, во всех её проявлениях... Про любовь к родителям, к Богу... и о самой красивой любви женщины и мужчины, - Стася отвела взгляд в сторону и о чём-то задумалась.
   Билл тоже устремил взгляд как будто внутрь себя. Обоим было о чём подумать.
   Странная вещь эта любовь. Почему мы всё время любим тех, кто не любит нас? Или?..
  
   Стася сделала более-менее радостное выражение лица и вновь повернулась к Биллу.
   - Рассказывай, чем вы там всё это время занимались?
   - Это долго и не очень интересно.... Вся эта работа на студии так изматывает.... А ты чем тут занималась?
   - Хм... Ничем.... Зато я знаю одно место.... - она запнулась, размышляя можно ли ему рассказать об этом.
   Он слегка кивнул головой, давая понять, чтобы она продолжала.
   - Я, наверно, сумасшедшая, но мне там нравится... Если просто сказать - ты примешь меня за ненормальную, а вот если самому там побывать...
   - Так пошли! - он следка дотронулся до её руки.
   Стася посмотрела на часы. Было без нескольких минут двенадцать.
   - Ты что? Уже поздно!
   - Боишься? - Билл высокомерно посмотрел на неё.
   - Ха! Ещё чего! Я ничего и никого не боюсь! Идём!
   Она спрыгнула с кровати, накинула ветровку.
  
   Двери комнаты тихо открылись. Билл приставил к губам указательный палец. Он не хотел, чтобы кто-то знал, что они ушли. Стася молча кивнула. В зале было темно, и только из кухни доносился лёгкий свет. Билл на ощупь открыл входную дверь, и они вышли.
   - И куда мы идём? - просил он, когда они уже покинули ворота дома и вышли на дорогу.
   - Увидишь!
   Получасовая прогулка привела всё к той же стройке.
   Стася остановилась и кивнула головой в сторону здания. Сейчас там было абсолютно темно и даже немного страшно.
   "Ещё чего! Я ничего и никого не боюсь!", - ещё раз повторила она про себя.
   На лице Билла мелькнуло замешательство, лёгкая улыбка, сменившаяся обычной лёгкой грустью. Стася схватила его за руку и потащила к входу. Они быстро взобрались по ступенькам на второй этаж.
   Она подбежала к оконному проёму и уселась, свесив одну ногу на улицу, а другую поставила, согнув в коленке. Билл подошёл и сел рядом, свесив обе ноги на улицу.
   - Здесь действительно потрясающе, - выдохнул он, глядя на небо, обильно усыпанное звёздной пудрой и дома, которые остались, где-то внизу улицы.
   - А я здесь впервые ночью... - Стася положила голову к себе на коленку и смотрела на мерцающие вдалеке огоньки.
   Не смотря на такую непринуждённую обстановку на душе что-то тяжелело и не давало унестись в привычный мир мыслей. Она коротко взглянула на Билла, который о чём-то задумался, и спросила:
   - У тебя бывали такие моменты, когда хочется что-то рассказать человеку, а не можешь?
   Билл встрепенулся от такого неожиданного вопроса, посмотрел ей в глаза, вновь устремил взгляд вдаль, тяжело вздохнул и ответил:
   - Не знаю.... По крайней мере, я такого не помню.
   В воздухе повисла тишина, что-то недосказанное, не сделанное правильно.
   Стася не выдержала первая.
   - О чём ты сейчас думаешь?
   Билл вздрогнул, как-то мутно улыбнулся:
   - Знаешь, я кажется, влюбился...
   Стася закрыла глаза и закусила нижнюю губу от ужасной неожиданной боли в области грудной клетки. Во рту появился солоноватый привкус крови. Минутная тишина нарушилась ещё одним вопросом:
   - И кто она? - произнесла Стася даже не вопросительно, а просто ровно, без эмоций.
   Билл не смотрел ей в глаза.
   - Она необычная, такая, какую я искал уже долгое время. Нежная и заботливая...
   - Ну, а имя у неё есть?
   - Имя? Аааа... Линда... да... её зовут Линда.
   Стася отвернула голову в сторону помещения, чтобы Билл не заметил маленькую мокрую дорожку на её щеке.
   - И как у вас складываются отношения?
   - Никак.... - процедил Билл и опустил голову вниз.
  

Глава 21.

   Я задавала вопросы, но не слушала ответов. В голове звенела одна только фраза: "Знаешь, я кажется, влюбился". Слова эхом снова и снова повторялись, то тише, то громче. Мой мир разрушился, как карточный домик. Разрушилось то, что строилось с таким трудом, такое долгое время.... Разрушилось всего одним словом - "влюбился".
   Я незаметным движением смахнула соленую слезу с щеки и вновь уставилась в небо. За что же это самое небо так меня ненавидит? Что я сделала в этом мире не так? Всё решают за меня. Я чувствовала себя марионеткой, которую дёргают за ниточки кто-то, кто находится там... выше. Одного не понимала - за что на меня свалилось столько боли?
  
   Безысходность - это когда выхода нет. Его не нужно искать, всё испробовано и не остаётся ничего. Пустота и безразличие. Я знала, что в этот момент просто не живу, даже не существую. Я умерла морально. Мои стеклянные глаза продолжали рассматривать звёзды с немым вопросом: Как жить дальше?
  
   Мне хотелось домой, хотелось сбежать подальше из этого места. Мне хотелось на мою крышу, где свежий ветер.... Где... звёзды ближе? А зачем? Ведь когда ты становишься на цыпочки, стараясь прикоснуться к горячей искорке, ты, в конце концов, обжигаешь руку и только. Призрачная мечта сбывается, разочаровывая в себе. И остаются только обожжённые пальцы, на которых запеклась чёрная кровь. Разница только в одном - шрамы на теле со временем проходят, а шрамы в душе остаются.
  
   Билл тихо коснулся моей руки, а я отшарахнулась от него, будто меня ударило током. Ненавижу, не хочу этих прикосновений, не хочу чувствовать на себе его нежные руки, чужие руки, не мои...
   - Что с тобой? - взволнованно произносит и пытается заглянуть в мои глаза.
   Я отворачиваюсь и делаю рывок внутри себя. Я знаю как нужно, я умею. Он никогда не увидит этих слёз. Я не та, с кем ему приходится иметь дело каждый день.
   Я поворачиваюсь к нему лицом, беру его руку в свои, сжимаю как будто в последний раз, улыбаюсь.
   - Билл, это же здорово! Это здорово, когда человек любит! - я спрыгнула с окна и зашагала по зданию, а мои шаги отдавались таким же эхом, как слова, пульсирующие в голове, - разве не чудесно, когда ты умеешь любить? Когда твоё сердце открыто для чего-то большого и светлого!
   У меня, наверное, начиналась истерика, я действительно кричала ему какие-то слова, хотя не осознавала в этот момент ничего.
   - Мы идём домой! - с этими словами он перекинул ноги и спрыгнул с окна, схватил меня крепко за руку и потащил к выходу.
   Мы шли домой, он не на секунду не отпускал мою руку, а мне казалось, что мою ладонь обжигает огонь. Какая-то тягучая боль во всём теле. Я не чувствовала земли. Мне казалось, что мне укололи большую дозу обезболивающего и всё онемело.
  
   Мелькали огни, которые сменялись новыми и новыми. Я знала, чего я хочу. Хочу, чтоб Билл был счастлив. И мне всё равно с кем. А сама же хочу на свою крышу. Хочу прокричать во всё горло: "Dann spring ich fur dich", закрыть глаза и больше ощущать ничего и никогда.
  
   Не помню, как мы зашли домой, как я доползла до своей кровати. Помню только мокрую подушку и разорванную вхлам душу.
   Когда начало светать я заснула, не веря в новый день, не веря в солнце, в жизнь, в будущее....
  

Глава 22.

   Я проснулась и даже не стала смотреть на часы. Время потеряло смысл для человека, который просто не существует. Я распахнула глаза, реальность была зашторена белой пеленой, непроглядной дымкой. В комнате тишина. Почему-то сейчас она раздражает, давит на уши. Я встаю с кровати, сил нет. Натягиваю на себя спортивный костюм и выхожу из комнаты.
   Та же тишина. Пусто. Выбегаю во двор. Симона кормит Скотти. Здороваюсь. Пытаюсь сделать голос спокойным, обычным, но, по-моему, выходит плохо. Она оборачивается и смотрит на меня.
   - Стася, что-то случилось?
   Я улыбаюсь:
   - Нет! Что вы! Просто не выспалась.
   Направляюсь к выходу.
   - Ты куда?
   - Пойду, прогуляюсь.
   Выхожу за забор, отсюда во весь ракурс видно гараж. Пусто. Они уехали. Они уехали, чёрт возьми! Хотя, так даже лучше. Мне нужно от него отдохнуть, мне нужно не видеть его, не слышать его голос, его смех, его порой печальный без причины взгляд. Так проще и лучше. Только тяжесть с души всё равно не проходила. Я закинула голову вверх и стала смотреть на небо, по которому мерно плыли облака. Чистые, белые, большие как мечта. Моя мечта тоже была большой. По крайней мере, звучала красиво и всеобъемлюще - быть счастливой и поселить счастье в самых замечательных глазах, цвета тёмного шоколада.
   Что ж, можно вполне считать, что половинка мечты сбылась. Билл счастлив. Он влюбился. Так просто. Интересно, он хоть понимает, что доставляет мне адскую боль своими рассказами, прикосновениями, взглядами? Вряд ли. Он ведь и в правду считает меня своим хорошим другом. А что мне остаётся делать?
  
   Я побежала вперёд по улице, а потом свернула куда-то в сторону. Передо мной открылось огромное зелёное поле. Я сняла с ног кроссовки, взяла их в руки и босиком побежала дальше по траве. Я резала ноги, чувствовала, как пекли царапины, как скатывались маленькие капельки крови на землю, но мне было всё равно. Я бежала прямо, пока не выдохлась и обессиленная не упала на землю. Надо мной так же плыли облака. Всё вокруг дышало. Всё было живым. Где-то в стороне росло одинокое дерево. Дул ветер, шумели листья. Я обернулась и долго смотрела на него. Жизнь во всём, в каждом изумрудном листе, в каждой жёсткой травинке, которые изрезали мне ноги, - во всём, только не во мне. По лицу побежали горячие ручьи. Нескончаемый поток. Почему сейчас? Почему тогда, когда хочется радоваться простым вещам, радоваться, что на улице тепло, что ветер нежно целует и треплет волосы, что на голубом небе белые хлопья, что щебечут птицы. Почему в такой момент я вынуждена наедине сама с собой валяться вдалеке от всех? Но мне впервые не хотелось, чтобы кто-то вдруг появился рядом, не хотелось, чтобы успокаивали. Мне хотелось выплеснуть всё, что накопилось в душе. И вот тогда я окончательно решила, что я не эгоистка, ведь в любви это чувство не уместно. Мой бедный Билл наконец-то влюбился. Я так надеюсь, что он будет по-настоящему счастлив, что он никогда не испытает таких адских мук, которые приходиться переносить сейчас мне. Я просто не смогла бы выдержать этой бесконечной боли в его глазах, а ради этих глаз я готова была умереть.
  

***

   Июль приближался к концу, когда братишки вновь вернулись в Лойтш после студийных работ.
   Почему Билл мне кажется таким странным? Каждой клеточкой тела ощущаю недоговорённость. Пытаюсь узнать о нём больше. Мне даётся это с трудом, ведь лишнее слово, не подобающий ответ, могут сорвать меня с петель. Нервы действительно накалялись до предела. Я не могла всё время держать в себе эту раздирающую на куски боль. И однажды я всё же не сдержалась.
  
   Билл как всегда бесцеремонно ввалился ко мне в комнату. Сначала беседа была очень даже милой, говорили обо всём и ни о чём, даже смеялись. Не помню, как зашёл разговор, но Билл рассказывал историю, как они с Томом в школе сделали вид, что перерезали себе вены. Школа - это, конечно зло, но такого не творили даже мы.
   Мы говорили о свободном времени, о приключениях на дискотеках, о самых нелепых ситуациях. Я нервничала, но всё же была рада, что являюсь для него хотя бы другом, раз у он мне выкладывает практически всё. Хотя, наверно, не всё. Я видела по его мимолётным взглядам какую-то загадку. Это мелькало в его взгляде так часто, с самого начала, когда я только впервые взглянула в эти бездонные глаза в реальной жизни.
   Он перестал смеяться, сделался каким-то слишком серьёзным и заявил, что в Магдебурге после ремонта вновь открывается его любимый клуб.
   - И? - непонимающе смотрю на него.
   - Давай съездим сегодня, - умилительно улыбается, уже привычно хватая меня за руку.
   - Я не поеду, - вырываю свою руку и отвожу взгляд в сторону, чтобы ни в коем случае не пересечься с его глазами.
   Он надувает губки, складывает руки крестом у себя на груди и придвигается спиной к стенке, скользя по моей кровати. Минута тишины.
   - Почему? Что-то не так?
   Я рассмеялась. Он спрашивает, что не так. Да всё не так. Какой резон мне туда ехать? Чтобы сидеть весь вечер и больше страдать?
   Он схватил меня за плечи и заставил смотреть в глаза.
   - Отпусти! Я тебе, что, игрушка? - вырываюсь и вскакиваю с кровати, - Линду позови! Она, думаю, не откажется сходить с тобой!
   Я еле сдерживала слёзы. Он смотрел на меня отрешённым взглядом. Но самое ужасное, что я увидела там чувство вины. Неужели он действительно считает себя виноватым? Это всего лишь мои прихоти и заскоки. А если даже и считает, то в чём он себя винит? Нет. Невыносимо. Подбегаю к двери, распахиваю настежь, давая понять, чтобы Билл убирался
   прочь. Он послушно встаёт и плетётся к выходу со взглядом провинившегося щенка. От одного этого взгляда мне хотелось разреветься. Да, что же я такое творю? Из-за меня его взгляд вновь отражает необъяснимую тоску. Он на секунду застывает перед выходом. Стоит ко мне слишком близко. Не выдерживаю. Отворачиваю голову, а он выходит.
  
   Я захлопнула за ним дверь и упала на кровать, расправив руки в стороны.
   Так не может дальше продолжаться...

Глава 23.

(От автора)

   - Ну-с! - выдал Том, заходя в комнату Билла и закрывая за собой дверь.
   Билл поднял на брата пустой взгляд.
   Том, будто бы не замечая, спросил:
   - Рассказывай, - говорит Том, и садиться на кровать к Биллу.
   Билл равнодушно хмыкнул:
   - Что рассказывать?
   - Как что? Рассказывай, как всё прошло.
   - Никак, я как обычно всё испортил.
   Том поднял брови вверх.
   - Ты, что, ничего так и не смог сказать?
   - Лучше бы я, действительно, ничего не говорил. Теперь ситуация обстоит ещё хуже, - Билл тяжело вздохнул и только теперь смог посмотреть на выражение лица Тома.
   - Нда... - выдавил тот, - и что ты теперь собираешься делать?
   - Ничего... Я не знаю... просто не знаю.
   Том поправил козырёк кепки, ударил руками по коленкам и направился к выходу.
   - Том...
   Том обернулся.
   - А что бы ты сделал на моём месте?
   - Я бы для начала не делал глупостей, чтобы потом не приходилось их исправлять.
   Билл тяжело вздохнул, а Том тут же вышел из комнаты и шумно закрыл за собой двери.
  
   Вечером Симона устроила редкостное мероприятия - решила собрать всех за единым столом. Стася сидела без настроения. Она уже решила для себя, что должна забыть кто такой Билл, а поэтому должна как можно меньше видеть его, не думать, не говорить...
  
   Было уже около часа ночи. Стася сидела перед телевизором. Перед её глазами мелькали картинки, без смысла, без цвета. Просто кадры. Мысли путались в голове, и единое желание было - прогнать их все и находиться в невесомости, не думать совершенно ни о чём.
   Скрипнули двери, комнату озарила щёлочка света, которая очертила силуэт и мгновенно исчезла. Не понять, что это - было невозможно. Стася на мгновение закрыла глаза, глотнула комок в горле и застыла.
   Билл подошёл и уселся рядом.
   - Что смотришь? - совсем невзначай спросил Билл, пытаясь улыбнуться и по привычке накрыть Стасину ладонь своей.
   Она отдёрнула руку, и резким движение встала с дивана, а потом просто побежала к себе в комнату. Он оглянулся, видел, как закрывались двери. Потом медленно перевёл взгляд на телевизор. Понимая, что он не осознаёт ничего, что там мелькает, он выключил ящик т ушёл к себе.
  
   Стася упала на кровать и расплакалась. Не понимала от чего, ведь всегда говорила себе, что сильная, что может вытерпеть что угодно. Но теперь солёная горячая вода произвольно катилась по щекам, и как бы она не пыталась её сдерживать - ничего не выходило. Она скользила рукой по стене, царапала ногтями. А когда сил и слёз не осталось - Стася забылась дремотой, так и, оставив руку на стенке, помня время, когда засыпала так, ничего не зная. Не знала и сейчас, что согревает её ладонь самое дорогое тепло чужой ладони по другую сторону стены.
  

Глава 24.

   Я проснулась с отвратительным настроением под звук надоедливого будильника. Как назло поменяла на будильник звонок, поставила Heilig. По инерции нажала на любую кнопку. Телефон заглох, а я обняла подушку и отвернулась к стенке. Не успело пройти и пяти минут, как вновь завопила эта музыка, эта мучительная музыка и этот голос.
   Судорожно хватаю трубку, нащупываю кнопочку "выкл". Поднимаюсь на кровати. Вспоминаю, что надо в школу. Как же мне туда не хотелось. Всё это потеряло какой либо смысл. У меня не было настроения куда-то идти, мне хотелось пролежать в постели весь день, а когда наступит ночь сидеть на подоконнике и смотреть на звёзды. Да и вообще, зачем мне теперь школа, зачем мне этот немецкий? Я же учила его, чтобы.... Хм... сейчас я бы с удовольствием забыла бы всё, что знаю. С другой стороны, если я не буду ходить в школу, то зачем мне здесь торчать? Можно хоть сейчас сворачивать вещи и ехать домой. Может быть, на расстоянии мне будет легче, и я быстрее забуду. Не знаю, за какой период, но полегчать должно.
  
   Уже через пол часа я сидела в ненавистном мне автобусе, который вёз меня в школу, и думала, зачем я продолжаю всё это делать. А потом мне в голову пришла идея.
  
   Вечером после ужина я направлялась как обычно к себе. По дороге в комнату (такого я не ожидала) меня за локоть перехватил Билл, прижал к стенке, взял за плечи и начал громко говорить, повышая тон с каждым словом.
   - Ты так и собираешься меня игнорировать?
   Я подняла на него ничего не понимающий взгляд с долей возмущения.
   - Что? - спрашивает он меня.
   - I don't understand you... Sorry.
   - I can speak English too. If you want we'll speak so.
   Я отвернула голову в сторону. Как же я надеялась, что он плохо говорит по-английски. Можно, конечно, задвинуть фразу на русском, или на украинском, но это будет вовсе не корректно. Вновь перехожу на немецкий, не хочу мучить человека.
   - Я тебя не понимаю.
   - Это я не понимаю, в чём я виноват? Чем заслужил твою ненависть?
   - Я не говорила, что ненавижу тебя. Просто нам не нужно общаться.
   Я отбросила его руку с моего плеча и продвинулась немного вдоль стенки.
   Тут же услышала стук кулака об стену, позади меня.
   Чёртыхнулась уже по-русски и убежала в свою комнату. Рыдать в подушку стало уже обрядом. А всё потому, что каждый вечер я стыкалась с ним, и это вызывало непреодолимую моральную боль.
   И чего он пристал ко мне? Ему, что друзей мало? Пускай пойдёт жаловаться на свои проблемы Тому, а свою безграничную любовь дарит своей Линде. Кто я в его жизни? Какая роль в этом всём отведена мне? Не хватало ещё мне потом выслушивать его проблемы на личном фронте, давать советы по поводу любовных отношений. Я этого просто не смогу выдержать. С меня хватит. Я давно понимаю, что этот кошмар пора заканчивать. И я его закончу.
  
   Всю ночь я не спала. Не могла. Мне было больно от моей мысли, от моего решения. Я не знала, как будет лучше. Я пыталась заглушить щемящую боль в груди, думать трезво головой. Начало светать. Комнату залил кровавый рассвет. Я судорожно вертелась с одного бока на другой. Пыталась не видеть алого света, струящегося в окна. Пыталась не думать, просто делать и поступать, как решила.
  
   Когда призрачный свет сменился более привычными оттенками, мне пришлось встать с кровати. Устала. Действительно устала. Не было сил. Я стояла у окна, но ноги не держали. Непонятная дрожь в коленках. Слабость. Хотелось рухнуть на пол. Но я всё так же стояла у окна и наблюдала. По двору бегал Скотти. Не лаял. Тихо и протяжно скулил. Я приложила руку к холодному, не смотря на летний период, стеклу. Дул ветер. Сильный, протяжный. Трепал листья густых деревьев во дворе. Шелест, еле слышный сквозь мои толстые стены, резал слух. Хотелось сбежать, чтобы не видеть и не слышать всего, что происходит за окном. Я закрыла глаза, чтобы собраться с мыслями. Потом быстро оделась и вышла. В доме тихо, ведь ещё утро. Опрятность и нарочитость дома сводит с ума. Я выбежала на улицу. Быстро нашла Симону.
   - Ты уже проснулась? Рано сегодня.
   Я кивнула и присела на лавочку. Симона подошла и села рядом со мной. По мне, наверно, было понятно, что я хочу серьёзно поговорить.
   - Что случилось? - спросила она.
   - Симона, я уезжаю. Домой, - прерывисто сказала я и опустила взгляд в землю.
   - Почему, - как-то совсем с невопросительной интонацией сказала она.
   - Я больше не могу так. Мне хочется домой. Просто так, - попыталась оправдаться я, и тут же добавила, - вы только мальчикам ничего не говорите,... пожалуйста.
   Она ничего мне не ответила, я посмотрела на неё, а потом встала и ушла в дом, в намерении собрать вещи и прямо сегодня незаметно для всех уехать.
  

Глава 25.

   Я тихо всхлипывала и заталкивала вещи в сумку. Я понимала, что так будет лучше для всех. Для меня - я больше не буду видеть его, больше не буду плакать ночами в подушку, для Билла - он больше не будет в смешанных чувствах. Сумка была готова. Я позвонила на ЖД-вокзал и заказала себе билет на поезд.
   - Вот и всё, - прошептала я, прощаясь с моей комнатой.
   Я тихо вышла из комнаты, впервые бережно и тихо притянула двери. Моя рука застыла на ручке, будто я колебалась в своём решении. Но подсознательно понимала, что всё решено. Мне было тяжело. Неописуемо тяжело. Всё, о чём раньше я мечтала, сейчас зачеркнулось. Была поставлена точка на моей судьбе. Я даже не могла себе представить, что будет дальше. Что будет, когда я приеду домой? О чём будут мои мысли? Хрупкая мечта разбилась как стекло, на сотни маленьких кусков. Моя рука скользнула вниз, упала с дверной ручки. Я повернулась, чтобы уходить, но врезалась во что-то.
   - Айййй... - протянула я, и подняла взгляд.
   Передо мной стоял Том. Он прошёл передо мной, облокотился на лутку моей, бывшей теперь, комнаты и пристально посмотрел.
   - Ты куда собралась с вещами?
   - Ну, не гулять же по улице!
   - Уезжаешь, значит?
   - Уезжаю, - отрезала я и направилась к выходу.
   - Стой. Можно с тобой последний раз поговорить?
   Я застыла, но не повернула головы.
   - Если последний раз...
   Мы зашли в его комнату. Я хотела оставить сумку в зале, но Том упорно настоял, чтобы я занесла её в комнату. Он заходил последний, выглянул куда-то за двери, прикрыл их и шлёпнулся на кровать.
   - Присаживайся!
   - Том, давай к делу и без излишних культурных движений.
   - Нет, ты присядь, разговор будет серьёзным.
   Я нехотя зашагала к кровати, села рядом с Томом. Он смотрел на меня, я в стенку напротив.
   - Выкладывай.
   - Для начала, хотелось бы уточнить причину твоего отъезда.
   - А нет её, причины-то. Почему ты спрашиваешь?
   - Если спрашиваю - значит, это имеет некое значение.
   - Я не могу больше здесь находиться. Мне слишком тяжело. Я не выдерживаю этого морально. Ответ тебя удовлетворил?
   - Как ты не можешь? - он перевёл непонимающий тон на крик.
   - Разве ты не видишь? - я подняла на него взгляд, из глаз опустились две влажные дорожки, мне надоело лгать, притворяться, делать вид, что ничего не происходит.
   - В таком случае... - он встал с кровати и направился к столу.
   Долго копался там, вытащил потрёпанную тетрадь. Подошёл и кинул её мне. Сам же отошёл к окну.
   Я бережно взяла тетрадь, хотя и не понимала, что происходит.
   - Что это?
   - А ты открой и почитай! Может, что-то поймёшь!
   - Но... - пыталась, было возразить я, но меня тут же прервал Том.
   - Читай! - выкрикнул он, немного помолчал и добавил, только уже тише, - я понимаю, что чужое брать плохо, особенно если вещь очень личная.... Но рушить жизнь ещё хуже.
   Я не понимала, что он несёт, но всё же раскрыла тетрадь. Передо мной открылись какие-то даты и немного корявый спешащий почерк. Я читала быстро, глотая слова. До конца так и не понимая всего происходящего.
   - Читай вслух, - попросил полушёпотом Том.
   Я посмотрела на его силуэт. Руки в карманах, наклонённая вниз голова.
   - Читай же, - почти проскулил он.
   Я уткнула взгляд в тетрадь и быстро стала произносить написанное: "Сегодня я нарисовал её....... Именно такая.........её черты........лёгкая.......люблю её, но ещё не знаю".
   Я перевернула судорожным движением страницу. "Она существует!"
   Буквы поплыли перед глазами. Рисунок. Ведь на том рисунке была я.... Или? Я поднесла руку ко рту.
  
   Том подошёл ко мне, выхватил тетрадь и стал читать вслух сам: "Я люблю её, наверное. Но мне нужно до конца разобраться в себе. Да и в её чувствах ко мне. Я не хочу очередной мимолётности и боюсь".
   Раздался шелест страницы, а потом вновь зазвучал его голос: "Я испортил! Я всё испортил. И зачем я придумал какую-то Линду? Она, скорее всего теперь ненавидит меня".
   - За что? - простонала я и посмотрела на Тома полными слёз глазами.
   "Мы не общаемся. Она не хочет меня видеть и знать. Наверно, ей тоже больно. Но, что я могу сделать? Как мне сказать ей, что...? Я не могу! Я дурак! Полный дурак. Я мучаю нас обоих. А скоро опять придётся уехать в Гамбург. И тогда будет поставлена окончательная точка".
   - Хватит! - срываюсь на крик, - прекрати!!! Не надо этого!
   По моим щекам раскалёнными струями стекала боль. За что он так со мной? За что мне приходилось медленно умирать всё это время, сгорать заживо? Господи, Билл, за что?
   -Теперь ты понимаешь? - спросил меня Том.
   Я молчала, не могла выдавить ни слова из себя. Я выпадала из реальности.
   - Ты всё равно хочешь уехать?
   В воздухе повисла тишина.
   - Разве не достаточно вам обоим страданий? Уехать - это самый простой выход из ситуации. Выход слабых!
   - Мне нужно побыть одной.
   Я встала и пошла к себе, так и оставив сумку с вещами у Тома.
  
   Я лежала в своей кровати, комкала простынь под собой, сгребала в кучу одеяло. А может боль даётся человеку, чтобы он мог ценить счастье? С этой мыслью я и забылась лёгким сном.
  

Глава 26.

   Я впервые за долгое время смогла крепко заснуть. Меня не мучили глупости, я не просыпалась от ужасов. А проснулась я, довольно таки, необычно.
   Когда мой мозг начал входить в реальность, первое что я почувствовала, это было ощущение, что всё хорошо. Всё спокойно, тихо, умиротворённо, как в раю. Мне давно не было так уютно. Потом я поняла, что чувствую что-то тёплое и чрезвычайно нежное на своём лице. Лёгкие движения, осторожные прикосновения. Чья-то рука гладила меня по голове, убирала спутавшиеся волосы с лица. Мне не хотелось открывать глаза. Я боялась спугнуть ту иллюзию, которая поглощала сейчас целиком. Боялась, что вновь что-то может сломаться, боялась увидеть не то, чего мне хотелось.
   Лёгкий скрип кровати. Кто-то, кто сидел рядом со мной, придвинулся ближе и, казалось, пригнулся, потому что струящийся сквозь закрытые веки дневной свет померк. Я услышала лёгкое тёплое дыхание рядом со своим лицом, и в считанные мгновения моей щеки коснулись нежные губы. По всему телу разлилась тёплая кровь, мелькнула почти незаметная, лёгкая дрожь. Скрип кровати. Фигура поднялась, и по звукам можно было определить, что направилась к выходу. Я только теперь решилась приоткрыть глаза. В дверях мелькнул Билл и тут же исчез. Я улыбнулась. Притянула одеяло ближе и вновь закрыла глаза. Неужели всё налаживается?
  

***

   Не знаю, где Каулицев носило весь день. Только ни Билла, ни Тома я не видела. Да сейчас это и не важно было. Я не хотела ничего торопить, и с другой стороны мне было немного страшно, страшно узнать, что я всё ещё сплю, страшно проснуться и узнать, что ничего не было, что мне нужно на чёртов поезд.
  
   Как-то рано стемнело. Небо усыпалось звёздной пылью, казалось каким-то сказочным. Мне не хотелось сидеть дома. Я вышла и села на пороге. Мне было о чём подумать. Кто-то невидимый дал мне ещё один шанс. И не смотря на то, что ничего по сути дела не происходило, я была немножечко счастлива.
  
   Прошло не больше получаса, когда в ворота вошли Том с Биллом. Даже в этой темноте можно было различить их невидимый разговор. Том повернул голову в сторону Билла, потом положил руку брату на плечо. Билл кивнул. Том слегка улыбнулся и прошёл в дом.
   Билл присел рядом со мной. Я молчала. Он тоже молчал несколько минут.
   - Стася, знаешь...
   - Тсссссс! - протянула я, положив палец на его губы, - не нужно сейчас ничего говорить. Мы же оба всё знаем. Слова. Они сейчас лишние. Просто посмотри на небо. Посмотри как сегодня красиво. Неописуемо!
   Билл посмотрел вначале на меня, потом запрокинул голову вверх.
   А мне было просто хорошо на душе. Мне было хорошо, потому что никто ничего не должен был объяснять. Мы всё понимали. Мы всё друг другу простили. Нашу тишину нарушали только редкие далёкие шаги, отдалённый вой чей-то собаки и скрипка сверчка. И так могло быть вечно. Мне не нужно было в этот момент ничего. У меня было всё для счастья.
   - Я люблю тебя, - повисло в ночной глуши, долетело до луны, отозвалось эхом и растворилось внутри меня без остатка.
   - Я тоже люблю тебя, Билл.
   Он слегка улыбнулся. Я могла наконец-то утонуть в его тёмных глазах. Я летела в эту пропасть, и не жалела себя.
   Он не отводил от меня своего взгляда, будто застыл, замер. Я дотянулась до его губ и слегка поцеловала, всё ещё боясь разрушить сказку. Всего лишь мгновение. Электрический разряд по всему телу.
   - Спокойной ночи, Билли, - сказала я и зашла в дом.
   А Билл так и остался сидеть, устремив взгляд в ночное небо.

Глава 27.

   Было раннее утро, когда я вышла из дома. Небо, покрытое розовой дымкой, подёрнутое первыми солнечными лучами. Ни жарко, ни холодно. Лёгкий ветер тревожит зелёную листву, ещё не проснувшиеся летние цветы.
   И с каких пор я стала просыпаться так рано? Я стала видеть красоту, окружающую меня, радоваться простым вещам. Да я и не переставала бояться. Боялась потерять птицу удачи, которая пока что доверчиво сидела у меня на плече. Я шла куда-то по дороге, мне было наплевать куда. Лишь бы идти, лишь бы не останавливаться. В памяти только вчерашний вечер. Всё слишком сложно и слишком просто одновременно. Не хочу ни в чём разбираться, не хочу думать, что будет дальше. Ни через минуту, ни завтра. Мне хорошо и тепло где-то глубоко внутри. И сейчас я живу. За долгое время я, наконец, понимаю, что живу, что это не тупое существование, когда свет солнца мимо обходит глаза, воздух проникает в тело, наполняет грудь, а дальше безразличие. Вроде бы всё как всегда. Один лишь человек управляет твоей жизнью. Один решает за тебя всё, а ты и не осознаёшь, что уже пленник, глупый раб чужой воли, и даже не жаждешь свободы. А мне, ведь, действительно, не нужно ничего, кроме его глаз, бездонных, в которых отражается такая непохожая на другие душа. Глаза, в которых я видела целый мир. То радость, то грусть. Его улыбка. Но и она не способна солгать, потому что в глазах всё равно можно прочесть правду. Какая же я была глупая. Слепая. Моя невыносимая боль затмевала мне глаза.
   Как я могла не замечать? Я так часто видела какую-то непонятную мне мысль, и только теперь все загадки нашли свои ответы. Мы делали что-то не так. А сейчас всё могло быть иначе. Как? Не знаю. Да и не нужно это. Главное, что всё наладилось, а прошлая боль позади. Вспомнила тот день, когда казалось, что всё сломалось. Всё же это глубоко врезалось в память. Помню звуки, движения, помню каждое своё ощущение. И непреодолимая сила влечёт меня снова в то место.
   Захожу в это здание как в храм своих мыслей и главных событий. Сколько же здесь уже было.... Проникаю в комнату, и вижу в проёме окна Билла. Замираю. Не двигаюсь. Неужели мы мыслим одинаково?
   - Что ты здесь делаешь?
   Он поворачивает голову. Чёрные волосы падают с плеча. Минуту молчит. Смотрит в глаза. Пронзает, испепеляет.
   - То же самое, что и ты.
   Наконец-то расплывается в мягкой и такой искренней улыбке.
   - А давай убежим? - я схватила его за руку и двинулась к выходу.
   Мы бежали вперёд, свернули направо. Ни домов, ни дорог, ни людей. Пусто. Открытое поле, а где-то на горизонте полоса деревьев. Мы бежали далеко-далеко, а когда была уже середина бесконечного поля, я упала, расправляя руки навзничь. Смотрю в небо. Билл присел рядышком и наблюдал за мной.
   А я видела только манящую синеву неба, лёгкую вату облаков, плывущих из неоткуда в никуда. Слышала только его сбивчивое дыхание. И теперь уже не могла для себя решить, чем я наслаждаюсь больше: мерным дыханием самого любимого человека на Земле, или бесконечной чистотой зовущего вдаль неба. Во мне что-то рвалось на волю, такое же большое и бесконечное как это небо.
  
   Мы гуляли весь день, а вернулись домой уже поздним вечером, когда на улице стемнело, и в окнах зажглись одинокие огни.
   - Зайдёшь? - прошептал Билл, стараясь не смотреть на меня.
   Он держался за ручку своей двери. Я кивнула. Мы зашли, дверной замок щёлкнул.

Глава 28.

   Я улавливала только запутанные обрывки фраз, движений, взглядов. Мне хотелось выпрыгнуть из оболочки, из пленяющего душу тела, хотелось лететь, когда я ощущала горячее, еле слышное дыхание на своей шее.
   Я целовала его в губы, и каждый раз боялась оторваться, боялась потерять вкус этой сладости хоть на секунду, хоть на мгновение. Я чувствовала, как его руки сползли чуть ниже по моей талии, он слегка отстранился и заглянул мне в глаза, доверчиво, наивно, одновременно вопросительно.
   Это была не мимолётная глупость или ошибка. Это было моё осознанное желание, то, о чём мечтают все романтики мира.
   - Боишься? - прошептал Билл мне на ухо.
   Тело пронзила лёгкая дрожь, рябь покрыла кожу, кровь в венах закипела, заиграла быстрее.
   Я ничего не смогла сказать, язык связала вязкая жидкость, я только хватала побольше воздуха, и отрицательно покивала головой.
   Разве можно бояться любимого человека? От него не страшно принять даже смерть. Разум полностью подчиняется, выходит за рамки обычного, не объясняется никакими теориями.
   Глаза застилал туман.
   - Билл...
   Имя зависло в воздухе, кануло в бездну полумрака. Опять его взгляд. Весь во внимании, готовый выполнять любую прихоть.
   - Билл... у тебя уже было что-то до этого?
   - Нет...
   Как же здорово дарить себя друг другу. Знать, что ты отдаёшь всё, что можешь самому дорогому человеку, знать, что тебе не жалко для него ничего: ни жизни, ни себя. И в то же время знать, что ты принимаешь такой же дар. Тебе дарят себя, впервые, навсегда. Целиком и полностью, от души до плоти. Я знала, что и так существую для него, живу для него, дышу. Принадлежу только ему. Теперь же привязываю себя ещё больше.
   Мысли комкались в голове. Путались, терялись.
   В несколько шагов мы оказались около кровати. Повалились на неё, постепенно избавляясь от всего лишнего.
   У меня не было ощущения, что я делаю что-то не так. Именно так я представляла себе этот момент. Я ощущала, его дыхание, скользящее по моему телу, прикосновения его рук на себе. Я была самой счастливой на всей планете в этот миг.
   Я находилась за рамками плоти, и только резкая острая боль заставила вернуться в себя.
   Я не кричала, только широко распахнула глаза. Он склонился надо мной, нежно провёл губами по моим губам. Я ловила его взгляд, и мне становилось спокойнее. Боль, которую дарит самое дорогое существо на свете - это не боль, а наслаждение. Даже когда он был во мне, в этом не было ничего грязного или похотливого. Ничего, кроме бесконечной нежности друг к другу, осторожности, любви.
  
   Мои губы неразличимо шептали его имя, "люблю" срывалось с уст, тонуло в похожих фразах его голоса, смешивалось с эхом, отражалось от стен, вновь возвращалось и звенело в ушах, как любимые ноты знакомых мелодий.
  
   Я заснула у него на плече, ощущая, как грудная клетка то поднимается, то опускается, наполняясь воздухом. Всё ещё не налаженный пульс, сбивчивое дыхание. И никакие сокровища мира не способны были сделать меня более счастливой, чем это дыхание.
  

Глава 29

(От автора)

   Билл беззвучно встал с кровати, оделся, а потом ещё долго сидел на краю и наблюдал за сном Стаси. Наблюдал за солнечным лучом, проникшим в комнату через узкую щелку между задвинутыми шторами. Луч скользнул по шёлковой простыне, добрался до головы девушки, но не стал трогать густые чёрные ресницы, боясь потревожить лёгкий сон, всего лишь запутался в золотых волосах, которые становились от солнечных прикосновений почти рыжими.
   Билл провёл рукой по голове Стаси и вышел из комнаты, направился в кухню, где налил стакан ледяной воды. Губы касались стекла, взгляд направлен глубоко в себя.
   Он слегка улыбнулся какой-то посетившей голову мысли.
   - А ведь это я придумал тебя,- шепнул он еле слышно и в очередной раз поднёс стакан к губам.
   Он почему-то резко взглянул на часы, шумно поставил стакан на стол и побежал к выходу из дома. Уже у двери, развернулся, зашёл в комнату. Еле слышно добрался до стола, достал листок и написал всего одно слово: "Вечером". Листок остался лежать на столе, а Билл выскользнул из дома и быстрыми шагами куда-то направился.

***

   Стася проснулась только через час после его ухода. Ещё не открыв глаза, она руками ощупала постель. Никого не было. Она приподнялась на локтях, и тут же в поле зрения попал какой-то лист бумаги. Она вскочила с кровати, прихватив простынь. "Вечером". Стася ухмыльнулась. "И что он задумал?", - мелькнуло у неё в голове.
  
   Ждать до вечера не пришлось, вскоре послышалась возня у дверей. Быстрые шаги. Билл вошёл в комнату.
   Стася взглядом ткнула на листок бумаги.
   - Именно! - воскликнул Билл, - одень что-нибудь потеплее, сегодня на улице, на удивление, прохладно.
   - А мы куда-то идём?
   - Мы нет. А вы с Томом идёте. Точнее едите в город. Погуляете, походите по магазинам, - Билл подарил очередную сверкающую улыбку, сунул в карман джинсов Стаси какую-то купюру.
   - Зачем? Билл, я не хочу..... И почему тогда не едешь ты?
   - Вечером! - ещё раз повторился Билл, - вы едите, и это даже не обсуждается.
   Стася поплелась к себе в комнату, взяла там кофту и вышла на улицу, где уже стоял Том.
  
   - Ты не знаешь, зачем мы туда едем?
   Том перевёл на неё взгляд, несколько секунд помолчал, а потом сказал:
   - Позже узнаешь.
   Маршрутное такси, летящие за окном пейзажи, порой однообразные, но изредка очень даже заманчивые. Наконец, Магдебург.
   Стася и Том выпрыгнули из машины, и пошли по широкой улице вверх, к какой-то площади.
   Куча витрин, блестящее стекло. День вышел и не таким уж скучным, как представлялся Стася. Том постоянно шутил и рассказывал детские переделки, в которые они с Биллом регулярно попадали.
  
   И без того не слишком жаркие лучи стали ещё более холодными, солнце катилось в сторону горизонта. Вновь дорога, теперь уже домой.
   Стася и Том зашли в ворота, Том отправился в дом, а Стася присела рядом со Скотти.
   Стася улыбнулась, погладила собаку.
   - Вот видишь, малыш, какая штука жизнь. Ведь тебе тоже раньше было плохо и грустно, а теперь твой хозяин рядом, ты не бросаешь полные тарелки с едой и не смотришь на тусклый полумесяц по вечерам. У меня тоже сейчас всё хорошо.
   Стася вздохнула. Этот момент из дома вышел Билл. А потом всё как в старой киноплёнке.
   Стася точно понимала, что, что-то похожее уже случалось с ней когда-то.
  
   Я шла с завязанными глазами, ощущала на себе чьи-то руки. Было как-то уютно и спокойно, чувствуя эти лёгкие прикосновения. Нежные руки отпустили мои плечи и принялись развязывать повязку на глазах. Тень пала. Я увидела тёмную комнату и окно, сквозь которое струился лёгкий лунный свет. В бледных лучах можно было разглядеть край стола, стенку, на которой висели какие-то рисунки. Чёрно-белые эскизы. Я и сама любила делать такие вещи, поэтому немного удивилась. Чья-то фигура скользнула около меня и очутилась возле низкого столика. Щёлкнула зажигалка. Ещё раз. Огонёк переместился вниз и разгорелся ярким пламенем. Зажглась ещё одна и ещё одна свеча. Они были сделаны из красного воска и, казалось, светились даже своей основой. Я не капли, не удивилась увиденному. На столике стоял лёгкий ужин на двоих, высокие бокалы, наполненные чем-то алым. И эта улыбка. На меня смотрел Билл и протянул мне руку. Я улыбнулась и, сделав пару шагов на встречу, протянула свою руку к нему, чтобы дотронуться.... Только теперь картинка не останавливалась. Мой сон. Могла ли я тогда хотя бы мечтать, чтобы он стал реальностью?
   Я вдыхала аромат вина, его парфюма, пыталась запомнить этот пьянящий коктейль для чувств, чтобы помнить этот запах счастья всегда.
  

Глава 30.

   Август пролетел как-то совсем не заметно. Мальчики снова уезжали в Гамбург. В моей жизни вновь наступили скучные серые дни, дни ожидания. Всё в точности так же как и тогда, когда я только-только приехала сюда. Я так же ездила в школу, возвращалась домой, даже сделала несколько записей в своём личном дневнике. Одиночество давило на меня всей своей массой.
   А 30 августа они вернулись. Я так ждала этого дня и боялась одновременно. Потому что уже на следующее утро мне нужно было уехать. Благо 1 сентября выпадало на выходные, а так бы пришлось уезжать ещё раньше. 1 сентября.... Как жаль, что я не могла остаться здесь, хотя бы на этот денёк.
   Ну, а пока что мне пришлось отбросить все свои мысли и наслаждаться тем, что есть, жить сегодняшним днём, не думать, что будет завтра.
  
   Я бежала к машине, когда они только вернулись из Гамбурга. Двери открылись, вышел вначале Том, потом Билл, которому я сразу же бросилась на шею. В этот момент моё сознание выходило за рамки моего существования. Моей жизнью был лишь миг, когда я чувствовала на себе его тёплые руки, слышала стук сердца.
   А потом мы бежали куда-то, взявшись за руки. Лойтш был где-то вдалеке, но и отсюда виднелись горящие в окнах огни. Сколько километров мы так прошагали - я не знаю. Вскоре дошли до какой-то речки. Я сбросила босоножки и по щиколотки забежала в воду. Холодная, настолько холодная, что тело бросало в дрожь. Не долго. Пока не подошёл Билл, который даже самым лёгким прикосновением умел согреть. Мы вышли на берег и упали на землю, застеленную его курткой. Ночное небо, усыпанное миллиардами звёзд было совсем близко, полная луна, яркая, жёлтая как спелый лимон. От воды веяло свежестью и прохладой, отчего в его объятиях было ещё уютнее. Я оторвала взгляд от манящих звёзд, посмотрела Биллу в глаза. Он еле слышно коснулся моих губ, спустился к шее, потом его губы добрались до плеч. Я таяла как шоколад на солнце, не думала теперь ни о чём, действительно забыла о течении времени и полностью отдавалась этому ощущению.
   Такие грешные движения влажных тел, как будто в самом прекрасном танце. Сплетения рук, крики, разрежающие кромешную темноту и тишину пропасти, в которую летело моё мышление, когда во мне разливалась тёплая жидкость, сознание отключалось, в глазах светлело, белое марево затмевало реальность. Ощущения, подогретые бесконечной любовью на двоих, как самый пьянящий напиток, и как самый сильный наркотик. И ничего больше нет на этой планете. Тогда для меня не существовало времени, не существовало больше людей, даже всё окружающее пропадало. Только звёзды вычеркнуть не получалось. Я каждый раз запрокидывая голову вверх и видела тысячи и тысячи жёлтых точек в чёрном небе, которые танцевали в каком-то непонятном, придуманном нами же ритме.
  
   Вернулись мы домой, когда рассвет только зачинался. Серое небо разрезало кровавое свечение на горизонте. Всё как в бреду, я не верила, что это происходит со мной. Быстро сложила сумку, уже через какой-то час ехала в машине на вокзал. Крепко сжимала его руку, боясь отпустить хоть на секунду и потерять навсегда. Я смотрела в окно, за которым мелькали уже родные мне пейзажи. Я со всем этим прощалась. Прощалась с улочками, по которым мы бежали вчера, прощалась со стройкой, где столько всего случилось. Сейчас каждое дерево, каждый камень на дороге были любимыми и незабываемыми. Я всё это теряла. Я повернула голову к Биллу. Он всё это время наблюдал за моими действиями. В глазах пустота. Мне становилось страшно и больно от этого взгляда. Опять он мучает меня. Мне и так было ужасно больно, но пропасть этих карих глаз сжимала душу в кулак. Горечь подходила к горлу, я быстро моргала глазами, стараясь не выпустить влагу, которая начинала там скапливаться.
  
   (Вот здесь вы должны скачать саунд-трек и далее читать, тихо включив эту музыку.
   http://www.zaycev.net/pages/452/45218.shtml)
   Мы вышли из машины. Вот и всё. Он крепко сжимал меня в своих объятиях, я чувствовала биение его сердца, только теперь в последний раз. Чёрт. Я совсем не могу сдерживать эмоций. Я снова плачу и ничего не могу с собой сделать.
   Билл словил мой взгляд, его глаза были какими-то непривычно влажными, мягкими.
   Он пальцем провёл по мокрой дорожке на моей щеке, только в обратном направлении от течения слезинки.
   - Не нужно. Мы же не прощаемся. У тебя впереди длинные зимние каникулы. Ты ведь обещаешь, что приедешь? Мы же обязательно должны вместе праздновать Рождество. Слышишь?
   Я кивнула головой и улыбнулась.
   Посадка началась. Кондукторша кричала что-то своим противным голоском. Нужно было идти. Я в последний раз касалась его губ своими. Ещё секунда и конец. Не могу поверить. Мысль слишком объёмная чтобы уместиться в моём разуме. Билл делает поцелуй жёстче и настойчивее, потом резко отрывается.
   - Пора.
   Я закрываю глаза, глотаю слёзы. Каждый шаг медленно отдаляет меня от всего, что происходило со мной в это лето.
   Забегаю в поезд, быстро ищу своё купе. Кидаю вещи на полку, прилипаю к мутному стеклу, через которое всё же удаётся разглядеть моего Билла. Мои губы полностью припали к окну, шептали что-то непонятное. Слёзы струями катились по щекам и в рот.
   Поезд набирал ход, перрон давно скрылся из виду, а я не могла оторваться от окна, как будто боясь потерять ощущение сказки теперь навсегда.

Эпилог

   Мы уже подъезжали к моему городу. Была какая-то станция, где поезд стоял 15 минут. Я выбежала в поисках хоть какого-то киоска с канцелярией. Нашла. Бегала глазами, выбрала 2 самые красивые открытки и на всех парусах побежала обратно в поезд.
   В сумке нашла какую-то гелиевую ручку.
   "Darling Bill..."
   Замираю, а после продолжаю что-то писать, что-то самое тёплое, что только можно было пожелать ему на день рождения.
   А когда я приехала, я первым делом побежала не домой, а на почту, отправлять открытки самым лучшим братикам. Я приложила адресованную Биллу открытку к сердцу, потом к губам, и только потом она опустилась в чёрный ящик с подписью индекса города.
   В небе ярко светило солнце, давало мне сил жить дальше. Я медленно шла в сторону своего дома, и теперь уже слегка улыбалась. Мне ведь нужно всего лишь пережить осень. А наше Рождество мы отпразднуем вместе. Так должно быть. Мы теперь не сможем жить порознь, потому что дыхание друг друга так же важно как собственное, для поддержания жизни. И, в конце концов, не мы решили, что так должно быть. Не наше решение. Решение кого-то свыше, того, кто пишет судьбы людей, порой сложные и запутанные, но всегда со счастливым концом.
   *Конец*
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"