Одинокая.

В тот раз гулять я только начал.
Не просыхал всего три дня.
Но окружающие напрочь
Забыть успели про меня.

Вот я один в пустой квартире.
Лежит газета на столе.
На ней картошечка в мундире,
В бутылке - самогон на дне.

Не помню - утро или вечер,
И сколько выпить я успел.
Но тут такая вышла встреча,
Что я с испуга потрезвел.

 На корке хлебной, без обмана,
 Зелёный человек сидел.
 Росточком ровно в полстакана
 И на меня, стервец, глядел.

Я, мягко скажем, чертыхнулся 
И чуть со стула не упал. 
А он на это улыбнулся 
И мне ручонкой помахал. 

-Ты что,- он говорит,- ей-богу, 
Встречаешь плохо так гостей. 
Ты накати нам понемногу, 
И сразу станет веселей. 

Что ж, я не робкого десятка. 
Хотя с зелёными не пил, 
Да одному сидеть не сладко- 
Ему я в пробочку налил. 

Себе стакан налил я с горкой- 
Я так приучен с давних пор. 
Мы хлопнули, занюхав коркой, 
И завязался разговор. 

Мой собеседник оказался 
И умница и весельчак. 
До слёз над шутками смеялся, 
И сам сострить был не дурак. 

Он понимал всё с полуслова, 
Мои сомненья разделял. 
Всё непонятное - толково 
И терпеливо объяснял. 

Он, не перебивая, слушал. 
С ним был порядок и покой. 
Когда рискнул открыть я душу - 
Не посмеялся надо мной. 

Не знаю, сколько мы болтали. 
Наверно, пятый день пошёл. 
Но под конец мы с ним устали, 
И я уснул, а он ушёл. 

И вот с тех пор, как пес побитый. 
По шумным улицам брожу. 
Друзьями и семьёй забытый, 
Себе покой не нахожу. 

Я пью с утра до ночи тёмной. 
И вы поймите - почему. 
Я жду - вернётся мой зелёный. 
Я так скучаю по нему.