"...украинский народ ведет борьбу против клики империалистических обманщиков и предателей передовых идеалов великой революции 1917г." (15, с.70). "... украинское национал - освободительное движение всегда решительно подчеркивало и подчеркивает, что оно против возобновления старых, феодально - капиталистических порядков в будущем украинском государстве. Украинское национальное освободительно - революционное движение всегда решительно подчеркивало, что оно - за ликвидацию крупной земельной собственности, за национализацию промышленности, торговли, банков, за создание нового общественного строя, в котором на самом деле исчезнет эксплуатация человека человеком." (16, с. 155). "Большевистские лжецы пытаются представить нас перед советскими массами как защитников интересов "кулаков" и "буржуев". Это подлая ложь. У нас нет ничего общего с этими классами ни с точки зрения целей нашей борьбы, ни с точки зрения социального происхождения и классовой принадлежности участников нашего движения. Мы ведем борьбу за построение бесклассового общества. Мы против возвращения на Украину помещиков и капиталистов. Мы за уничтожение на Украине нового эксплуататорского, паразитического класса большевистских вельмож, состоящего из верховодов партии, МВД и МГБ, администрации, армии. Мы за общественную собственность на орудия и средства производства." (25, сс. 16 - 17). "Мы, украинские революционеры и повстанцы, боремся против большевиков потому, что они установили в СССР режим беспощадного социального угнетения и экономической эксплуатации трудящихся. Не бесклассовое общество, не коммунизм строят в СССР большевики, а новую эксплуататорскую социальную систему... Не "радостную" и "счастливую" жизнь дали большевики трудящимся бывшей царской России, а новую каторгу, новое порабощение, социальный гнет и экономическую эксплуатацию. Большевики поставили трудящихся Советского Союза в положение античных рабов. Мы, сыны трудового народа, не можем не бороться против такой политики большевиков так же, как не могли не бороться против гнета помещиков и капиталистов передовые трудящиеся царской России. Защищать интересы крестьян, рабочих, трудовой интеллигенции, бороться за их социальное освобождение - считаем своим священным долгом." (25, сс. 21, 23).

 

"Украинское национал - освободительное движение", "украинские революционеры и повстанцы", своим священным долгом считающие бороться за социальное освобождение крестьян, рабочих и трудовой интеллигенции, за построение бесклассового общества, за общественную собственность на орудия и средства производства, за передовые идеалы великой революции 1917г. - это и есть "бандеровцы", бывшие обыкновенно объектом закоренелой ненависти, нерассуждающего восторга, тупо - официальной похвалы и очень редко - понимания.

"Фашистские шпионы", "свирепые фанатики" и "душегубы", восставшие за то, чтобы трудящиеся Советского Союза не были античными рабами. "Буржуазные националисты", отрекающиеся от родства с классами кулаков и помещиков, сражающиеся против новой эксплуататорской социальной системы, за бесклассовое общество, в котором исчезнет эксплуатация человека человеком. Кто они, "бандеровцы"?

В поисках ответа на этот вопрос нужно прежде всего избежать двух противоположных ошибок. Первая из них состоит в том, чтобы просто поверить на слово, не заботясь от том, кем, когда и при каких обстоятельствах это слово было сказано, и какой смысл в него вкладывался. Вторая, напротив, заключается в том, чтобы считать эти слова и лозунги лишь средством обмана глупо - доверчивых масс, средством, не мешавшим "бандеровцам оставаться агентами германского капитала" (4, с. 41), как ошибочно писал 10 лет назад один из товарищей, образовавших впоследствии ГПРК, не занимавшийся специально исследованием данного вопроса и принявший на веру утверждения СССРовской пропаганды.

Если с ошибкой излишней доверчивости все ясно, то с ошибкой излишней подозрительности следует разобраться.

Дело в том, что она не отвечает на вопрос, а всего лишь пересылает его в следующую инстанцию. Предположим, что для "бандеровцев" лозунги бесклассового общества и борьбы против эксплуататорской системы действительно были лишь средством обмана масс и манипуляции ими. Тогда возникает новый вопрос: почему массы, шедшие за "бандеровцами", могли были быть обманываемы именно такими лозунгами бесклассового общества, общественной собственности и уничтожения эксплуатации человека человеком, а не лозунгами "свободного предпринимательства" и "рыночной конкуренции"? И не является ли такое противопоставление хороших, доверчивых и глупых масс манипулирующим ими верховодам таким же вздором, как противопоставление в революции 1917г. масс и обманувших их большевистских вожаков (чем грешили сами бандеровцы) - как будто большевики не были в 1917г. частью масс, и как будто великую историческую трагедию можно свести к совращению глупой девицы хитрым развратником!

В большей части исторических эпох люди честнее, чем они сами о себе думают. Превращение идеалов (т.е. преобразованных в голове представлений об общих интересах общественных групп) во всего лишь лицемерное прикрытие утробных позывов становится общим правилом лишь в гнилые, мертвяцкие эпохи, в принадлежащую мародерам ночь после битвы. Идеи и идеологии становятся инструментами в руках циничных манипуляторов только в глухую пору листопада, в эпохи пассивности и апатии масс, когда и самим манипуляторам не требуется от масс ничего, кроме сохранения пассивности. Все врут - и все знают, что все врут, но все верят, что иначе и быть не может, что ничего не изменишь, и что единственно возможная претензия к правителям состоит в том, чтобы "они воровали и нам давали".

Совсем не так бывает в прекрасные и жестокие эпохи великих классовых битв, когда массы пытаются своей силой добыть  свою волю, установить на земле свою правду. Чтобы вести голодных и голых против самых современных армий, нужно самому верить в то, за победу чего предлагаешь умереть. Поднявшиеся на борьбу массы более всего не прощают неискренности. Вожди массового движения, безразлично, прогрессивного или реакционного, должны быть не циничными манипуляторами, но искренними фанатиками. Это в равной мере относится и к якобинцам, и к вандейцам. Встречающиеся среди них отдельные циники и иезуиты до поры до времени лишь служат фанатикам. Их время придет потом, после того, как народ будет отправлен в отставку. Лишь тогда Наполеон сменит Робеспьера и Сен --Жюста, а Сталин - Ленина и Троцкого...

Две доминирующих концепции истории западноукраинской буржуазной национал - освободительной революции 1940 - х годов конкурируют друг с другом по презрению к противоречиям и трагическому динамизму реальных событий. Обе эти концепции имеют целью не узнать истину, но скрыть ее, дабы она не вредила классовым интересам. С этой целью реальная история заменяется лицемерно - гладкими схемами - украинско - патриотической и имперско - сталинистской.

Согласно первой, украинские повстанцы сражались и умирали исключительно за независимое украинское государство, и либо совсем не задавались вопросом о социально - экономическом характере этого государства, либо были такими же сторонниками "свободного предпринимательства" и "рыночной экономики", как и паны Кравчук и Кучма. Поддерживающее эту концепцию, государство украинского панства так до сих пор не удосужилось предоставить статус участников боевых действий ветеранам УПА, этим реальным действием лучше всякой пропагандистской трескотни показывая, то ли оно государство, за которое сражались и погибали бойцы УПА.

Возникла данная концепция, не надо забывать, еще в 1950-е годы, в условиях неизбежной эмигрантской деградации украинских национал - революционных организаций, когда исчезла их зависимость от украинских трудовых масс и нарастала зависимость от цивилизованного буржуазного мира, в результате чего произошел откат от революционно - освободительных идей УПА и УГВР к предвоенным узко - буржуазным и узко - националистическим идеям ОУН.

Согласно имперски - сталинистскому мифу, украинские повстанцы были, во - первых, немецко - фашистскими шпионами, а во - вторых, кровожадными злодеями, душившими несчастных председателей колхозов и сотрудников НКВД, распевая при этом:

"Нехай кровi по колiна,

Була б вiльна Украiна!"

О "немецко - фашистских шпионах" чья бы корова мычала, а сталинистская молчала. Сталин, благодаря союзу с Гитлером получивший в 1939 - 1940гг. Западную Украину, Западную Белоруссию, Молдавию и Прибалтику, отличается от Бандеры и  Стецько, пытавшихся в 1941г. получить независимую Украину с помощью точно такого же союза с Гитлером, только тем, что преуспел в такой сделке, а они - нет. Но причиной тому были не ум и ловкость Сталина (мы не собираемся отрицать наличие у него этих качеств), но тот факт, что стоявшая за ним во время торгов с Гитлером сила СССР была намного больше, чем сила ОУН...

Бесспорно, бандеровцы были жестокими фанатиками. Точно такими фанатиками были большевики 1917 - 1921гг. Бандеровская Служба безпеки пролила много невинной крови (наряду с винной кровью сотрудников НКВД!), совершила много злодеяний и шли в нее, по свидетельству Данилы Шумука, "как будто специально подобранные самые тупые люди" (32, с. 142). Точно так же пролила много невинной крови, совершила немало злодеяний и состояла отнюдь не только из людей с чистыми руками ЧК 1917 - 1921гг.

Как ни покажется чудовищным любому гуманисту и либералу, мы говорим это не в осуждение большевиков и ЧК. "Человек и история творятся самопожертвованием и убийством", - эти слова Андреаса Баадера принадлежат к лучшим кратким формулам всемирной истории. История есть борьба, борьба ведет к смерти, любое сколько - нибудь серьезное общественное движение многое множество раз попирало заповеди пацифистов, возмечтавших уклониться от борьбы и истории. Поэтому судить о любом общественном движении следует не по применяемым средствам, а по отстаиваемым целям. Как правильно сказал в свое время Троцкий, "насилие и хитрость раба, пытающегося разбить свои цепи, и насилие и хитрость рабовладельца, пытающегося удержать раба в цепях, одинаковы только в глазах презренного евнуха". Борцы украинского национал - освободительного, буржуазно - революционного движения были жестоки - как и филипинские, алжирские, кенийский, чеченские и т.п. повстанцы. Но не сталинистским колонизаторам давать им уроки пацифистской морали.

Мы, пролетарские революционеры - интернационалисты, можем с достаточной беспристрастностью проанализировать историю ОУН, УПА и УГВР. Для сохранения эксплуатации нужна ложь, для ее уничтожения нужна правда. Революция, за которую самоотверженно сражались бойцы УПА - национально - буржуазная революция, была не нашей революцией, "интегральные националисты" из УВО в 1920 -е годы были злейшими врагами людей, в которых мы видим своих предшественников - врагами украинских коммунистов - интернационалистов.

Но национально - буржуазная революция ускоряет прогресс рода людского и тем самым приближает час пролетарской революции. Но после уничтожения сталинской контрреволюцией всех коммунистов - интернационалистов - во всем СССР и на всей Украине - и на Западной, и на Надднипрянской, ОУН, а затем УПА стали единственным прибежищем для тех, кто хотел с оружием в руках бороться сначала против польского, а затем против германского и "советского" империализмов.

Поэтому "украинские революционеры и повстанцы" были врагами наших врагов, героями самого значительного по масштабу и упорству вооруженного сопротивления СССРовскому государственному капитализму. Поэтому они, и рядовые бойцы, и левые лидеры УПА и УГВР, такие как Йосип Позычанюк, Петро Полтава и Осип Дяков, стоят в истории освободительной борьбы украинского трудового народа вместе с бунтарями 17 века и вместе с большевиками, боротьбистами и махновцами...

 

* * *

В начале 20 века Украина была разделена между Российской и Австро - Венгерской Империями, а украинцы представляли собой т.н. "плебейскую нацию", т.е. не были нацией вообще.

Нацию из этнографического материала, оставшегося от прошлых исторических периодов, создает и организует буржуазия. Развитие капитализма на определенной ступени требует создания национального рынка, охраняемого национальным государством. Это же развитие капитализма формирует класс буржуазии, куда входит также бюрократия и интеллигенция, класс, в борьбе создающий нацию и национальное государство. Поэтому т.н. "плебейская нация" - "нация", не имеющая своего национального эксплуататорского класса, на самом деле представляет собой возникший в прошлые исторические эпохи этнос, из которого буржуазии еще предстоит сформировать нацию. Превращение украинского этноса в современную украинскую буржуазную нацию и представляет собой содержание истории Украины в 20 веке.

Подчинение в 14 веке Галичины (основной части подъавстрийской Украины) Польше, а Надднипрянщины (подроссийской Украины) в 17 - 18 веках России происходило не только и не столько путем их военного покорения, сколько путем интеграции их общественных верхов, галицкого боярства и казацкой старшины, в правящие классы мощных соседних государств, способных гарантировать эксплуатацию и подчинение крестьянства. Украинские феодалы отказались от национальной независимости, а затем и от украинской национальности ради сохранения социального господства - доказав тем самым примат классовых интересов над национальными чувствами. В итоге украинцами в Галичине оставались, по меткому определению польских шляхтичей, только "хлопы и попы" - крестьяне и попы. Над украинской крестьянской и поповской деревней стояли польское дворянство и еврейско - польско - немецкий город. Такую же картину можно было наблюдать и на Надднипрянщине, с той лишь разницей, что дворянство было здесь не столько польским (хотя сохранялось и оно - на Правобережье), сколько русским, а город - русско - еврейским.

Собственно украинским классом оставалось крестьянство, а оно было политически пассивным.  Этим объясняется слабость и робость украинского национального движения. Возникающая украинская буржуазная интеллигенция, не имея опоры в крестьянской революционности, долгие десятилетия ограничивалась чистым культурничеством. Лучшие, самые боевые, элементы, уходили в общерусское революционное движение, правильно чувствуя, что Российская Империя может быть опрокинута лишь совместным действием всех угнетенных ею трудящихся масс. Пока культурники из "Старой громады" собирали украинский фольклор, революционеры - народники вступили в не имевшую равных схватку с самодержавием. По своей роли в народническом движении Киев и Одесса уступали только Петербургу, а в иные периоды опережали его. Именно "южнорусские" бунтари первыми осуществили переход к политической борьбе и террору, за что приняли на себя удар всей чудовищной силы самодержавия. В 1879г. царь - "освободитель" поставил 16 виселиц, 14 из них были на Украине - по 6 в Киеве и Одессе и 2 в Николаеве. Там, в Николаеве, были казнены первыми пытавшиеся организовать покушение на царя с помощью динамита украинец Иван Логовенко и еврей Соломон Виттенберг - и пусть любая националистическая сволота заткнется и не гавкает над могилами погибших за освобождение рода людского...

Крестьянство Украины, как и всей Российской Империи, пробуждается к активной борьбе только в начале 20 века. Погромы помещичьих имений в 1902г. в Полтавской губернии стали прологом к революции 1905г., а восстание на броненосце "Потемкин" началось со слов матроса Вакуленчука "Та доки же ми будемо рабами?". Матросы "Потемкина", плывя вдоль недружественного берега, пели "Ревуть - стогнуть волни - хвилi". Но 1905г. остался лишь репетицией 1917г., крестьянство только раскачивалось и пробуждалось после двухвекового сна к борьбе за свою правду и свою волю.

Отсутствие украинской буржуазии и сохраняющаяся политическая пассивность большей части крестьянства объясняют слабость и раздвоенность украинского национального движения начала 20 века.

По своему социальному составу оно оставалось преимущественно интеллигентскими кружками. Не имея опоры в фактически отсутствовавшей украинской буржуазии, украинский национализм того времени отличался более или менее смутными социалистическими симпатиями, однако, не имея также опоры ни в инонациональном в значительной своей части городском пролетариате, ни в только еще пробуждающемся к борьбе украинском крестьянстве, склонен был в любой момент отказаться от этих симпатий за соответствующую плату. В случае сколь - нибудь значительных потрясений был неизбежен его раскол на сторонников лозунга "за вольную Украину без хлопа и пана" и на тех, кто  претендовал  стать панами в независимом украинском буржуазном государстве. 

 

Решающим событием в формировании украинской буржуазной нации стала Великая революция 1917 - 1921гг. Революция эта была двойственной революцией: по своему объективно - экономическому содержанию она была, и не могла не быть, буржуазной революцией, дотла истребляющей всю массу феодальных пережитков и тем самым открывающей дорогу радикальному буржуазному преобразованию общества, превращению аграрной страны в страну индустриально - капиталистическую. Благодаря этой революции, в основном уничтожившей на Украине старые, преимущественно не украинские эксплуататорские классы: русско - польское дворянство и русско - еврейскую буржуазию, открылся путь к формированию украинской буржуазии, организующей из проживающих на подвластной ей территории этнических групп современную украинскую буржуазную

 нацию. То, что эта национальная украинская буржуазия длительное время, с 1920-х по 1980-е годы, была государственной буржуазией и употребляла для идеологического обоснования своего господства псевдокоммунистические фразы, не должно вводить нас в заблуждение о ее природе - как не должен вводить в заблуждение и тот факт, что до 1991г. эта буржуазия не обладала полной независимостью, но лишь автономией в иерархической коалиции национальных госбуржуазий под названием "СССР" (такая коалиция была необходима в то время этим национальным госбуржуазиям для борьбы как против старых эксплуататорских классов, так и против трудящихся масс).

 

Специфика Великой революции 1917 - 1921гг. состояла в том, что, будучи буржуазной по своему объективно - экономическому характеру, она возглавлялась классом и партиями, своей целью имеющими революцию коммунистическую. Классом этим был пролетариат, передовые борцы которого группировались в организациях большевиков, левых эсеров, максималистов и анархистов (на Украине также боротьбистов, борьбистов и укапистов). В итоге повторилась трагедия класса, захватившего политическую власть в эпоху, когда уровень производительных сил еще не давал возможность добиться его освобождения - и потому стремительно потерявшего эту власть, между тем как Ленин и большевики, волей - неволей, чем дальше, тем больше, должны были отстаивать интересы не своего, а чужого класса. С Лениным и большевиками случилось то, что Энгельс в "Крестьянской войне в Германии" назвал "самым худшим" для "вождя крайней партии":

"Самым худшим из всего, что может предстоять вождю крайней партии, является вынужденная необходимость обладать властью в то время, когда движение еще недостаточно созрело для господства представляемого им класса и для проведения мер, обеспечивающих это господство. То, что он может сделать, зависит не от его воли, а от того уровня, которого достигли противоречия между различными классами, и от степени развития материальных условий жизни, отношений производства и обмена, которые всегда определяют и степень развития классовых противоречий. То, что он должен сделать, чего требует от него его собственная партия, зависит опять - таки не от него самого, но также и не  от степени развития классовой борьбы и порождающих ее условий; он связан уже выдвинутыми им доктринами и требованиями, которые опять - таки вытекают не из данного соотношения общественных классов и не из данного, в большей или меньшей степени случайного, состояния условий производства и обмена, а являются результатом более или менее глубокого понимания им общих результатов общественного и политического движения. Таким образом, он неизбежно оказывается перед неразрешимой дилеммой: то, что он может сделать, противоречит всем его прежним выступлениям, его принципам и непосредственным интересам его партии; а то, что он должен сделать, невыполнимо, словом, он должен представлять не свою партию, не свой класс, а тот класс, для господства которого движение уже достаточно созрело в данный момент. Он должен в интересах самого движения отстаивать интересы чуждого ему класса и отделываться от своего класса фразами, обещаниями и уверениями в том, что интересы другого класса являются его собственными. Кто попал в это ложное положение, тот погиб безвозвратно" (20, т.7, с. 422). 

Именно так большевики в интересах "самого движения", т.е. развития капитализма в России, должны были, став ядром класса государственной буржуазии, -это превращение произошло не в силу злых намерений большевиков, но в силу их нового социального положения, - отстаивать интересы этого класса и отделываться от недавно еще своего класса, от пролетариата, фразами, обещаниями и уверениями в том, что интересы этого чужого класса, интересы буржуазной модернизации, являются собственными интересами пролетариата. Попав в это ложное положение, через 20 лет они погибли безвозвратно, истребленные отстранившими их еще ранее от власти госкапиталистическими сталинскими выкормышами, не раздиравшимися, в отличие от большевиков, между своим буржуазным положением и своими пролетарскими симпатиями. Запутавшиеся в противоречиях созданной ими же новой реальности, которую они неизбежным образом  не могли понять, в большинстве своем (кроме непримиримых врагов новой тирании, таких, как децисты, Троцкий, Рютин и т.п.) погибшие политически за 10 лет до своей физической гибели, истребленные почти до единого, вот уже которое десятилетие поливаемые тысячью тонн помоев всеми силами буржуазного мира, для которых "большевизм" стал самым бранным словом, - большевики сделали то, что могли сделать: придали огромное ускорение капиталистическому прогрессу как в СССР, так и во всем мире.  20 век, с его буржуазной модернизацией, государством социального обеспечения, национал - освободительными движениями, и т.п. явлениями капиталистического прогресса был не в последнюю очередь их работой. Теперь паровоз капиталистического прогресса довез человечество почти до края пропасти, предотвратить падение в которую может лишь стоп - кран мировой революции. Стоящие перед нами задачи с неизбежностью весьма отличны от задач, стоявших перед большевиками. Поэтому мы можем отнестись к ним со спокойной критичностью, без смешного восторга и не менее смешного возмущения. Они сделали свое дело, дело развития капитализма в России - мы с такой же смелостью и фанатизмом исполним свою работу уничтожения мирового капитализма.    

То, что Октябрьская революция не привела и не могла привести к созданию бесклассового, безгосударственного и бестоварного  коллективистского общества, не означает, что она была напрасной, что ее не надо было делать. Она дала огромный толчок буржуазному прогрессу, превращению отсталой полуфеодальной страны в страну передовую капиталистическую. Этот прогресс происходил с чудовищной жестокостью, по костям и черепам, но в эксплуататорском обществе он и не может происходить по другому (западноевропейский капитализм точно так же воздвигался на костях согнанных с земли крестьян, порабощенных негров, истребленных индейцев и т.п., как СССРовский капитализм - на костях рабов ГУЛАГА). Это не "оправдывает" его, да ему и не нужны оправдания. Он был, его результат - эксплуататорское общество - налицо, и это общество мы должны уничтожить.

Есть и другая сторона дела, ничуть не менее важная. Не только неудачные и потерпевшие поражение восстания и революции, но даже восстания эфемерные, прошедшие бесследно и не содействовавшие  Его Величеству Историческому Прогрессу, давали возможность его участникам, пусть на несколько часов, разогнуть спину - пусть все смирившиеся холопы вслед за самими рабовладельцами повторяют, что всю жизнь превосходно можно прожить с согнутой в три погибели спиной, и из-за такого пустяка, как несколько часов свободы и силы, не стоит умирать!

 В прекрасной исторической повести З. Шишовой "Джек - Соломинка", главный герой, лидер крестьянского восстания в Англии 1381г. Джек Строу спрашивает поддержавшего повстанцев, не предавшего их и идущего вместе с ними на пытки и казнь лондонского купца: "Что заставило тебя, купца, пойти с нами, мужиками, и целых 2 дня судить по справедливости?" (тот не может сформулировать причины, но в голове всплывает множество примеров попранной справедливости).

Восстание 1381г. пресекло начавшееся в Англии после Великой Чумы восстановление крепостничества и тем самым сделало возможным весь последующий капиталистический прогресс. Оно дало английскому крестьянину самый зажиточный и свободный в его истории XV век, пришедшийся на просвет между ужасами феодализма и ужасами капитализма. Но кроме всего этого, 2 дня крестьяне ходили по Лондону, не кланяясь дворянину, и судили по справедливости.  

Во время Великой революции 1917 - 1921гг. десятки миллионов замордованных прежде рабочих, крестьян и солдат не 2 дня, а целых несколько месяцев, даже лет, судили и решали по справедливости - редкому поколению приходило на долю такое счастье. "Мы никогда никому ничего не дадим больше решать за нас", скажет в романе Юрия Яновского "Четыре сабли" лидер восставших крестьян Шахай, - и эти слова выражают смысл революции.

Поэтому пусть господа буржуа не потирают, довольные собственным благоразумием, свои крысиные лапки. История - не завхоз, отпускающий "лимит на революции". Страсти, ненависть и любовь, энтузиазм, фанатизм, глупость, мудрость, страдание, борьба, смерть, великие ошибки, лишь через которые можно дойти до великой истины, - все это и называется историческим процессом. Кому не нравится, пусть попробует сидеть в сторонке - пока по его сторонке не промарширует не революция, так контрреволюция...

 

Специфика революции на Украине состояла в том, что революция инонационального ("русскоязычного") пролетариата переплеталась здесь с революцией украинского крестьянства. Поскольку мы не пишем здесь историю революции 1917 - 1921гг. на Украине, достаточно указать результат этого процесса. Им явилось подчинение крестьянства городу, когда в городе от власти пролетариата осталась только власть его вчерашней партии - партии большевиков, благодаря такому неизбежному отрыву стремительно превращавшейся в ядро нового класса государственной буржуазии.

Подчинение крестьянства городу не было, и не могло быть результатом одного только насилия и террора (попытка украинских большевиков в 1919г. держаться исключительно на штыках кончилась для них катастрофой), но следствием компромисса: крестьянство, обескровленное многолетней войной ("Заросло болотом поле, От крови и пота, Не хочу махать винтовкой, Хочу за работу" - гениальная поэма о большевиках и крестьянах в гражданской войне на Украине, "Дума про Опанаса" Э.Багрицкого), приняло большевистскую власть как защиту от реставраторски - помещичьих поползновений (что эта власть, движимая потребностями накопления капитала, сделает с ним потом, оно не знало), в обмен на что должно было платить ей налоги и отказаться от собственных политических претензий.

Украинский крестьянин (как и крестьянин других прежде угнетенных народностей), получил, кроме земли, еще и национальную свободу - не свободу "элиты" быть министрами и депутатами в собственной независимой державе, но свободу учиться на родном языке и не быть тыкаем в нос за это "мужицкое наречие" городскими господами. Если пролетарская революция потерпела поражение, то украинская буржуазная революция 1917 - 1921гг. на Надднипрянщине, Великой Украине, в УССР победила - в тех именно формах, в которых она и могла тогда победить. Победоносный союз пролетариата и крестьянства (политическим выражением которого явился бы, грубо говоря, союз децистов и махновцев), не состоялся, союз украинской буржуазной революции с общероссийской буржуазной революцией имел место.

 

 

Пробуждение к активной борьбе украинских крестьянских масс в 1917г. стало причиной взлета украинских партий, превращения профессора Грушевского (прекрасного мелкобуржуазного историка, но плохого мелкобуржуазного политика) и тылового интенданта Петлюры в "вождей нации". Неспособность этих "вождей нации" быть на высоте революции привела к их краху.

Довольствовавшиеся лозунгом автономии при царизме, еле отважившиеся на требование федерации при Временном правительстве, мелкобуржуазные политики, образовывавшие Центральную Раду, сразу после Октябрьской революции заявили о независимости - независимости не от России, а от революции. Пропуская на Дон к белоказакам контрреволюционных офицеров, они преграждали дорогу ехавшим сражаться с контрреволюцией красногвардейцам - показывая тем самым, что помещичье - буржуазная реакция им дороже рабоче - крестьянской революции. Будучи разбиты - в первую очередь не русскими большевиками, но сбольшевиченными украинскими солдатами и рабочими (что 2 года спустя признал в своей замечательной самокритике один из лидеров Центральной Рады, Владимир Винниченко - см.6), они с необыкновенной легкостью пошли на сделку с кайзеровским империализмом, продав украинскую социальную революцию за фиктивную власть и фиктивную державность. Кайзеровский империализм, однако, очень быстро предпочел избавиться от этих своих вассалов, большие претензии и бестолковая суетливость которых не были подкреплены реальной силой. Их сменил "гетман" Скоропадский, царский генерал, "вспомнивший" вдруг о своих украинских предках.

Политика помещичьей реставрации, хлебных реквизиций, порок и расстрелов при Скоропадском и кайзеровцах привела к волне крестьянских восстаний. Восставшие украинские крестьяне вместе с восставшими матросами и рабочими в Германии свергли власть Скоропадского (замечательная фамилия, в пику которой большевик - уклонист Васыль Шахрай, исключенный затем из РКП(б) за критику Ленина и замученный белогвардейцами на Кубани, подпишет летом  1918г. свою работу псевдонимом Скоровстанский!) в Киеве и Вильгельма II в Берлине. К власти снова пришли мелкобуржуазные политики из бывшей Центральной Рады - и снова показали свою несостоятельность, свою неспособность стоять на высоте революции.

Попытки самого честного и самого левого из них, Винниченко, осуществить социально - революционные меры и заключить равноправный союз независимой революционно - демократической Украины с революционной Россией (на что в тот момент были согласны Ленин и Троцкий) кончились ничем из-за упорного сопротивления большей части украинского национализма (см. 6, ч.3, сс.222- 230). Волна крестьянских и рабочих восстаний, свергнувшая Скоропадского, опрокинула и Директорию. В Киев снова вошли большевики.

Не имевшее прочной опоры в украинской деревне и долженствующее экспроприировать у нее продовольствие для города и армии,  украинское большевистское правительство объединило против себя все крестьянство. Как партия инонационального пролетариата Южной и Восточной Украины, большевики не понимали национальных требований украинского крестьянства и оттолкнули от себя представлявшие революционное крестьянство  левые украинские группы. В июне 1919г. одна из них, Украинская коммунистическая партия (созданная левым крылом УСДРП. Более сильной, энергичной и укорененной в крестьянстве была образованная левой частью украинских эсеров Украинская коммунистическая партия (боротьбистов). Сверх того, действовали анархисты и обособившаяся украинская организация российских левых эсеров - борьбисты) подняла восстание против большевистского правительства , возглавленное Юрком Мазуренко, выдвинув требование независимой советской Украины. Утратив союз с крестьянством, большевики на Украине не смогли устоять против наступающих белых армий. Во второй раз победила помещичья реакция.

Скитавшаяся по местечкам и селам Волыни Директория ("в вагоне - Директория, под вагоном - территория", - песенка того времени), в силу своей классовой природы с роковой для нее самой неизбежностью вместо ориентации на украинский трудовой народ продолжало "ориентацию" на силы иностранного империализма, на этот раз не на Германию, а на Антанту. По заключенному Петлюрой договору с французским правительством, последнее, в обмен на займы и оружие, получало контроль над украинскими банками и железными дорогами. Когда наивный Ю. Мазуренко предложил силам Директории союз с условием отстранения петлюровской клики, признания требования независимой советской Украины и власти будущего съезда Советов, попавший в руки петлюровцев его начальник штаба Дяченко был расстрелян, а самого Мазуренко еле отбили входившие в петлюровское правительство его прежние партийные товарищи из УСДРП...

Последним актом предательства Петлюры стал его договор с Пилсудским в 1920г., по которому Петлюра соглашался с захватом панской Польшей Западной Украины - Галичины и Волыни, в обмен на пост вождя вассальной от Польши Надднипрянщины. Это означало политическую смерть Петлюры - за 6 лет до его физической смерти.

Как было сказано выше, большевики сделали выводы из катастрофы лета 1919г. и пошли на компромисс с крестьянством. Однако  дистанция огромного размера отделяла уже этот компромисс от   революционного союза пролетариата и крестьянства. Производительные силы в начале 20 века не созрели для победы социализма, промышленный пролетариат был неспособен организовать производство без руководителей и начальников, т. е. без особой группы распорядителей общественного производства, неизбежно становящейся новым эксплуататорским классом. Поэтому после свержения экономической и политической власти помещиков, старой буржуазии и царской бюрократии стал стремительно образовываться новый эксплуататорский класс, в котором перемешались и сплавились самые разнообразные общественные группы и слои - осколки старых эксплуататорских классов, бывшие революционеры - большевики, но прежде всего - выходцы из рабочих и крестьян.

 Чем дальше, тем больше дух революции испарялся. Советская власть фактически исчезла после 6 июля 1918г. - восстания левых эсеров и его разгрома. Ее сменила власть большевистской партии. Советская власть, как решение всех вопросов общими собраниями трудящихся масс не существует без выработки общего решения столкновением и сопоставлением различных идей, что невозможно без реальной свободы мнений и организаций мнений, т.е. без свободы советских партий (поскольку Советы - классовый орган революционной освободительной борьбы пролетариата, эта свобода, естественно, ограничена революционно - социалистическими рамками). Подобным же образом и власть партии как вырабатывающего и исполняющего решения коллектива невозможна без свободы мнений и идейной группировки членов партии.

Исчезновение такой свободы и тем самым исчезновение власти большевистской партии, смененной властью бюрократического аппарата, иначе говоря, класса государственной буржуазии, имело решающими вехами формальный запрет фракций в 1921г. и исключение из РКП(б) в 1927г. левой оппозиции - последней фактической фракции. Но  началось оно значительно раньше. Весной 1920г. на конференции КП(б)У большинство голосов получили представители революционно - пролетарского крыла партии - децисты. Решения конференции были отменены московским руководством РКП(б), избранный на ней децистский ЦК КП(б)У распущен, а подробности этой истории покрыты мраком, под которым и пребывают до сих пор.

Пролетарская революция потерпела поражение.

Однако буржуазная революция - самая радикальная буржуазная революция в мировой истории - одержала победу - в СССР вообще и на Надднипрянщине (т.е. в УССР) в частности. Класс помещиков был уничтожен, а крестьянство получило землю. Но поскольку буржуазная трансформация сельского хозяйства означает исчезновение не только помещика, но и крестьянина, долженствующего превратиться в пролетария, вторым этапом этой буржуазной трансформации стала "коллективизация" сельского хозяйства в 1928 - 1929гг., означавшая в действительности переход не к социалистическому, а именно к капиталистическому земледелию. Вместо мелкого раздробленного крестьянского хозяйства, в значительной мере производившего для собственных потребностей, возникло капиталистическое хозяйство (хотя и намного более раздробленное, а поэтому намного более отсталое, чем в США - это доказали в своих работах итальянские левые коммунисты), долженствующее поставлять по низким ценам продовольствие и сырье для растущей городской капиталистической промышленности.

Буржуазная революция на Украине, победив как революция аграрная, победила и как революция национальная (это прекрасно понял в 1920- 1930 - е годы западноукраинский марксистский социал - демократ Юлиан Бачинский, в конце 19 века первым выдвинувший требование независимости Украины, основывая это требование на идее исторического материализма, что развитие капитализма создает национальный рынок, нуждающийся в защите национального государства. (см. 3)).

Старая Украина потеряла государственность из-за того, что потеряла ставший денационализированным собственный правящий класс. Новая Украина в 19в. не могла иметь государственность потому, что не имела собственного правящего (и, соответственно,  эксплуататорского) класса. "Украинская народная республика" 1917 - 1920гг. не удержала независимость потому, что отсутствовал класс украинской буржуазии, нуждающийся в независимости и готовый бороться за нее. Класс собственной национальной буржуазии стал стремительно складываться на Украине в 1920-е годы - сначала как часть общесоюзной государственной буржуазии. История его формирования, обособления и отделения и представляет собой смысл истории УССР, вплоть до превращения ее в независимую Украину. Отделение Украины (а также - по тем же причинам - прочих союзных республик) в 1991г. произошло столь легко и гладко именно потому, что являлось лишь завершением и узаконением давно уже разворачивающегося процесса.

В книге эмигранта - УРДПшника Григора Костюка "Сталинизм на Украине" сталинский террор абсолютно правильно показан как результат отнюдь не сталинской паранойи, но социальной борьбы - как борьбы верхов против низов, так и борьбы между верхами в Москве и верхами в Киеве. В этой борьбе автономистские руководители УССР и КП(б)У потерпели поражение и были уничтожены, но это поражение отнюдь не было полным, и их победители вынуждены были сохранить большую часть их позитивной программы. В июне 1937г., за несколько дней до самоубийства, председатель украинского Совнаркома Панас Любченко сказал в своей последней речи партактиву, т.е. активу украинской государственной буржуазии: старая Малороссия была царской колонией, а теперь благодаря Октябрьской революции Украина является независимым государством, находящимся в федеративном союзе с Россией. Помните это и стойте на этом...

Последующие руководители УССР не нарушили этот завет Любченко, но исполняли и исполнили его...

 

 

Если в 1917 - 1921гг. буржуазная революция победила в Надднипрянщине (т.е. в УССР), то до ее победы было очень далеко в оказавшейся преимущественно под властью Польши Западной Украине. И "бандеровщина" станет потерпевшей поражение, но заставившей своих победителей реализовать свою программу буржуазной революцией, революционно - буржуазным "национал - освободительным" движением...

В межвоенный период Закарпатье находилось под властью Чехословакии, Буковина - под властью Румынии, а решающие западноукраинские земли - Галичина и Волынь - под властью Польши. Ни Закарпатье, ни Буковина, по причине своей отсталости и малочисленности, не имели самостоятельного значения, поэтому в дальнейшем речь пойдет только о подпольской Украине.

Галичина, именуемая обыкновенно "украинским Пьемонтом", "центром украинского национального возрождения" и т.п. хвалебными определениями, по своей отсталости, бедности и забитости превосходила даже Надднипрянщину. Это был край крестьянского малоземелья, аграрного перенаселения, отсталой мелкой промышленности. Над украинским крестьянином стоял польский помещик, над украинской деревней - польско - еврейско - немецкий город. Слаборазвитая промышленность не поглощала избыточных рабочих рук, следствием чего была массовая трудовая эмиграция (о ней, как и о всей горькой доле галичанского крестьянина, написано в пронзительных рассказиках Васыля Стефаника). Социальная структура украинского галичанского общества описывается презрительной польской присказкой "хлопы и попы" (т.е. крестьяне и попы).

Созданная в ноябре 1918г. галичанскими украинскими партиями Западноукраинская народная республика (ЗУНР) проиграла войну с Польшей и исчезла в 1919г. потому, что за нее не стал сражаться по - настоящему галичанский крестьянин - как он через 25 лет станет сражаться в отрядах УПА. В ЗУНР безраздельно доминировало чисто буржуазное Украинское национал - демократическое объединение (УНДО), образовывавшие которое интеллигентные буржуа по умеренности и аккуратности превосходили даже мнимых социалистов из УНР. Даже после формального объединения УНР и ЗУНР умеренный декрет УНРовской Директории об аграрной реформе был запрещен к распространению на Западной Украине, а его распространителей сажали в тюрьму. Вожди ЗУНР боялись польского пана, но еще больше они боялись собственного галичанского крестьянина, кошмаром а не единственной надеждой, был для них призыв к скопившейся за долгие века (599 лет - с 1340 по 1939гг. - галичанский хлоп пребывал под властью польского пана) огромной мужицкой ненависти, к крестьянской революции, которая как раз в то время бушевала в Надднипрянщине.

Революционная Красная Армия находилась в 1920г. на Западной Украине слишком короткое время. Сталин и Буденный не смогли взять Львов. Разбуженный Красной Армией крестьянин не успел протереть глаза и взяться за вилы, как на его шею снова легло панское ярмо.

Но пробужденное великими потрясениями войны и революции западноукраинское крестьянство, а вместе с ним и прочие слои и классы западноукраинского общества не могли более прийти в прежнее состояние тупого сна. Из великих событий нужно было сделать все выводы, чтобы в полной готовности встретить события еще более великие.

Выводы могли делаться только в двух противоположных направлениях, т.к. все прочее представляло жалкие паллиативы.

Как сказано выше, предреволюционное украинское движение было проникнуто и социалистическими, и националистическими тенденциями. Все участники борьбы 1917 - 1921 гг. признавали, что такая попытка ехать на двух лошадях, тянущих в разные стороны, стала причиной краха.

Левые течения украинского национального движения - боротьбисты, укаписты, Винниченко - в разное время и с разной последовательностью - сделали отсюда вывод: в том числе и для того, чтобы достичь национального освобождения, нужно отказаться от национализма как самостоятельной цели, удаляющей от освобождения трудового народа. Только став партией радикальной социальной революции, только борясь за полное освобождение от всех видов гнета, можно достичь в  т.ч. освобождения от национального гнета. Мыслящие таким образом люди на Западной Украине образовали Коммунистическую партию Западной Украины, ядром которой была интернационалистская организация периода Первой мировой войны, Интернациональная революционная социал - демократия.

Другой выбор был противоположен первому. Нужно отказаться от социалистических целей (но в равной мере и от демократических методов), как мешающих завоеванию собственной независимой украинской державы. Только борясь за свое национальное освобождение, за свою национальную державу, можно достичь заодно социальных целей. Мыслящие таким образом элементы (в основном из "сечевых стрельцов" - украинского патриотического пушечного мяса на службе Габсбургской Империи) создали в 1921г. Украинскую военную организацию (УВО), из объединения которой с другими националистическими группами в 1929г. возникла Организация Украинских националистов (ОУН).

Идеология УВО и ОУН обыкновенно называлась "интегральным национализмом", а самым значительным идеологом "интегрального национализма" был Дмитро Донцов, не входивший в УВО или ОУН, зато давший им идеологическую систему.

Донцов, ренегат социалистического движения, не зря прошел школу марксовой науки о классовой борьбе. В противоположность утопическим сторонникам демократического национализма, он чрезвычайно четко понимал, что нация создается и держится "элитой", т.е. организаторски - управляющей группой, неизбежно становящейся эксплуататорским классом. Тем самым было признано, что любой национализм, любая проповедь нации и национального единства является идеологией эксплуататорского класса, даже если этот класс только еще возникает и ведет революционными насильственными методами борьбу против прежнего эксплуататорского класса - как было в отношении боровшейся против польской оккупации ОУН.

Принципиальный выбор на Западной Украине в 1920 - 1930-е годы стоял между путем, отстаиваемым КПЗУ, и путем, отстаиваемым ОУН. Уничтоженная как сталинским террором, так и своей неспособностью противостоять ему вследствие преданности СССР как отечеству всех трудящихся и УССР как родине всех украинцев, КПЗУ исчезла, но развитие буржуазной революции в 1940-е годы привело к тому, что созданные ОУН Украинская повстанческая армия (УПА) и Украинский главный освободительный совет (Украiнська головна визвольна рада - УГВР), в организационном отношении сохраняя преемственность с УВО и связь с ОУН, в идейном отношении стали все более переходить на позиции радикальной крестьянско - плебейской революции, которые куда честнее и последовательнее могла бы и должна была отстаивать КПЗУ...

В 1920-е годы УВО отнюдь не доминировала в западноукраинской политической жизни, но, напротив, была достаточно маргинальной организацией.  Буржуазные круги ориентировались на УНДО, мелкобуржуазная демократия и середняцкое крестьянство - на Украинскую социалистическую радикальную партию (старейшая галичанская украинская партия, стоявшая на позициях умеренного народнического социализма) и - в значительно меньшей степени - на слабую УСДП, а пролетариат и крестьянские низы (особенно на Волыни)- на КПЗУ.

Данило Шумук, в будущем коммунист, политработник УПА и диссидент - демократ, отсидевший 5 лет в польских и 30 лет в советских тюрьмах, а в 1920-е годы - мечтательный крестьянский мальчик, слушал в родной хате, как крестьяне, "говоря про войну, рассказывали о немцах, австрийцах, поляках, "гайдамаках" (так называли у нас [на Волыни] украинское войско Петлюры) и большевиках. В результате этих разговоров у меня сложилось впечатление, что немцы, австрийцы и поляки - страшные и плохие, поэтому в отрицательном виде выглядели и союзные с ними "гайдамаки". А большевики лишь казались чудными и особенными, т.к. не верили в бога, выступали против попов и церкви и т.п." (32, с.13).

Большевики были врагами врагов западноукраинского крестьянина - поэтому он видел в них своих союзников. Крестьянину Надднипрянщины, Великой Украины большевики помогли отнять землю у русского пана - они помогут и нам добыть землю у польского пана. Бывшая "Малороссия" благодаря Октябрьской революции стала Украиной - с ее помощью станет Украиной и "восточная Малопольша" (так польские оккупанты официально называли подвластные им украинские земли).

Псевдокоммунистические русские националисты, для которых Западная Украина по самой природе своей является рассадником антикоммунизма и "бандеровщины", сильно удивились бы, если бы узнали, до какой степени сильны были советофильские настроения в Западной Украине в 1920-е годы, пока возрождение российского империализма при Сталине не разбило все великие надежды, - до такой степени сильны, что чрезвычайно умеренное по социально - экономической программе эмигрантское "правительство" покойной ЗУНР заявило о своем самороспуске и признании правительства УССР как единственного законного вождя украинского народа, что в УССР переехал первый пропагандист независимой Украины марксист - социал - демократ Юлиан Бачинский (в годы революции - чрезвычайно враждебный большевикам петлюровский дипломат) и что до голодомора 1932- 1933гг. считал Ленина своим идеалом и учителем никто иной, как Степан Бандера! (по воспоминаниям сестры Бандеры, тот "до 1932 - 1933гг.  был сторонником социализма и его кумиром был Ленин" (см. 14, с.416)).

 

Однако реальные отношения в СССР и УССР уже в 1920-е годы сильно отличались от радужных представлений западноукраинских коммунистов и беспартийных советофилов. И очень скоро им пришлось в этом убедиться.

В 1926г. большая часть руководства КПЗУ (10 из 12 членов ЦК), в т.ч. ее исторические основатели Васылькыв (Иван Крилык), Роман Турянский и Саврич (Карло Максимович) поддержали наркома просвещения УССР Олександра Шумского против Первого секретаря КП(б)У Кагановича. Такая самостоятельная позиция не могла остаться безнаказанной. Руководство КПЗУ было обвинено во всех смертных грехах и исключено из партии, а вместе с ним - большая часть партийных активистов. Сила притяжения родины пролетариев всех стран - СССР, а вместе с тем родины всех украинцев - УССР, была столь велика, что почти все взбунтовавшиеся на мгновение оппозиционеры сразу покаялись. Вызванных в СССР лидеров КПЗУ ждала незавидная судьба всех покаявшихся оппозиционеров в СССР. Только Васылькыв какое - то время пытался сопротивляться, и даже сотрудничал в газете немецкого левооппозиционного Ленинского союза "Знамя коммунизма". Но в конце концов капитулировал и он. Он также был отозван в СССР, где его ссыльно - тюремные мытарства продолжались до 8 сентября 1941г., когда он был расстрелян в Орловской тюрьме вместе  с Марией Спиридоновой, Христианом Раковским и др....

Мытарства КПЗУ между тем не кончились. Лишь только она стала приходить в себя от разгрома 1926 - 1927гг., разгрома, учиненного не польской дефензивой, а любимыми вождями Сталиным и Кагановичем, как в 1933 - 1934гг. обнаружилось, что новые руководители КПЗУ, Зайончкивский (Косар) и Иваненко (Бараба), вместе со всеми их товарищами, хотя и притворяются верными сталинцами, но, отстаивая некоторую самостоятельность, являются на деле агентами польской дефензивы, ОУН и - подумать страшно! - Троцкого, причем все это -одновременно.

От нового разгрома 1933- 1934гг. КПЗУ оправиться так и не смогла, и к 1938г. представляла собой бледную тень революционной партии начала 1920-х годов. Тут - то и добил ее последний милостивый сталинский удар - роспуск вместе со всей Коммунистической партией Польши, автономной частью которой она являлась.

 

Но куда более значительную роль в уничтожении коммунизма и советофильства на Западной Украине, чем даже непонятные обвинения, исключения  и исчезновения вчерашних лучших борцов западноукраинского коммунизма и прочие перипитии истории КПЗУ, сыграли вести с "Советской" Украины - вести о "коллективизации", голодоморе 1932 - 1934гг. и разворачивающемся большом терроре.

В истинности этих вестей уверялись с разной скоростью. Молодой активист ОУН и поклонник Ленина Бандера поверил сразу. Узнав о голодоморе, он, как пишет его сестра, "полностью отрекся от своих симпатий к еЛнину, который стал для него олицетворением не социализма, а большевизма [!!!]. Коммунистическая Россия была для него страшнее, чем Польша. Его родственники со стороны отца, бежавшие из Донецка, рассказывали про тамошний голод 1932- 1933гг., про коллективизацию, аресты ГПУ. Сталинский социализм вспоминали только злом. После этого Бандера говорил: "Пока мы под панами, наша жизнь - борьба, когда придут Советы, нашей жизни настанет смерть"" (14, с.416).

Для бывшего мечтательного крестьянского мальчика с Волыни Данилы Шумука, в начале 1930-х годов ставшего комсомольцем и коммунистом, час страшного прозрения придет намного позже - в 1941г. А в 1932 - 1933гг. он, как и его товарищи - волынские молодые коммунисты, яростно спорил с врагами трудового народа, кулаками и подкулачниками, бежавшими с цветущей Советской Украины и показывающими кулинарные изделия из травы, коры и жмыха, нагло заявляя, что такое блюдо едят крестьяне УССР вместо хлеба, экспортируемого за границу ради индустриализации. Ясное дело, что такие хлебцы пекли в спецпекарнях дефензивы - для вящей клеветы на Советский Союз, и что никак не могла родная советская власть довести крестьян до хлеба из древесной коры!

Отсидев 5 лет - с 1934 по 1939гг. - в польской тюрьме, а в 1939 - 1941гг. не гоняясь за постами, а работая учителем и пытаясь разобраться, почему реальный Советский Союз оказался так не похож на тот Советский Союз, за который он и его товарищи шли в тюрьму и на плаху, в 1941г. Д. Шумук был призван в армию. Оружие ему не дали как сомнительному элементу (еще бы - бывший коммунист - подпольщик!), а послали вместе с другими такими же безоружными и потому беззащитными копать доты. "Военное начальство относилось к нам как к рабам" (32, с.64). Попав в плен (а что он, безоружный, мог сделать?), он скоро бежал и, пробираясь на родную Волынь через всю Украину, понял страшную правду о "стране победившего социализма". Про вымершие от голода села узнавал он и про массовые расстрелы...

Когда в 1945г. политработник УПА "Говерля" (псевдоним Данилы Шумука) предстанет перед сталинским судом, ему на суде "хотелось перед смертью плюнуть в самые глаза, в лицо Сталину и всей его клике именно за то, что они испоганили, изгадили ту идею, какая была для меня святою святых, какую я считал вершиной человеческого счастья" (32, с. 213).

А был он человек чрезвычайно честный и искренний, и жалко его до слез. Тем более жалко, что, дожив до конца 1990-х годов, он, если только не утратил по старости способность к мышлению, и если до него доходили сведения, как люди живут в наконец - то обретенной "независимой Украине" (откуда Шумук, просидев 30 лет с некоторыми перерывами в СССРовских лагерях, был выслан в 1982г. в Канаду), должен был разочароваться и в буржуазной демократии, как разочаровался в 1941г. в коммунизме. Буржуазная демократия, в какую он поверил, разочаровавшись в коммунизме, точно также не дала счастья украинскому трудовому народу, как и "коммунизм" (т.е. сталинский госкапитализм) - а сторонником "интегрального национализма" ОУН Шумук, сражавшийся как политработник УПА, никогда не был. Вся жизнь прошла понапрасну, а с ней и вся история Украины в 20веке, т.к. и "коммунизм", и интегральный национализм, и демократия принесли  труженикам Украины лишь страдания и лишения.

Но на самом деле эти страдания и лишения являлись лишь муками рождения, жизни и старческой дряхлости буржуазного общества на Украине, и будут все усиливаться до тех пор, пока это общество не будет уничтожено.

Борцами за утверждение этого буржуазного общества оказались, того не зная и не желая,  и те 4 шедшие на Львов и Варшаву большевика, которые в 1920г. жили в хате Шумуков. "Только они по - человечески говорили со мной [с 6-летним Данилкой], играли, шутили, угощали конфетами...Если бы большевики принимали в партию 6-летних детей, то я сразу вступил бы" (32, с.12).

Но кроме объективного результата действия большевиков было и само действие, действие людей, которые шли освободительным походом на Варшаву и по - человечески говорили с 6 - летним ребенком. И оно тоже не будет забыто - как и действие сражавшихся против сталинских карателей до предпоследней пули (последнюю - себе) бойцов УПА...

История не прошла напрасно. Буржуазное общество на Украине было создано. Задача новых поколений - уничтожить его. И новая Пролетарская Красная Повстанческая Армия еще возьмет Варшаву, Москву, Киев и Львов...Вот что мы могли бы сказать Даниле Шумуку...

Яростно спорившие в польских тюрьмах в 1930-е годы с буржуазным демократом - петлюровцем Тарасом Боровцем знакомые ему коммунисты сильно изменились, когда он вновь увидел их в 1940г., нелегально перебравшись из немецкой в "советскую" зону оккупации. За 1 год "советской" власти из ее горячих защитников они стали ее врагами (см. 5, с. 68).

В 1933г. боевики ОУН готовили убийство редактора советофильской газеты крупного культурного деятеля Антона Крушельницкого. Однако узнав о том, что тот собирается переезжать в СССР, Бандера, успевщий выдвинуться в лидеры оуновского подполья, отменил покушение. На недоуменные вопросы товарищей, загадочно улыбаясь, он отвечал: "Так будет лучше".

Бандера правильно понял механику сталинского строя и улыбался не напрасно. Вскоре по приезде в СССР Крушельницкий со всей семьей был арестован и расстрелян. Его убийство оуновцами дало бы советофильству мученика, его расстрел НКВД стал сильным ударом по советофильству.

Разочарование в Советском Союзе и коммунизме было не первым, но, скорее, последним разочарованием трудящихся Западной Украины. УНДО и более мелкие умеренно - буржуазные группы прославились холуйством перед польской властью, а радикалы и социал - демократы боролись против нее только легальными и парламентскими методами, что сильно смахивало на претензию проломить стену тюрьмы, колотя в нее куском ваты.

Оставалась ОУН. А у молодых парней, детей хлопов и попов (поповичей, среди которых сам Степан Бандера, было много среди лидеров ОУН, т.к. попы - единственная сельская интеллигенция), чесались руки, жить было невыносимо, и поганую жизнь нужно было менять до основания.

30 ноября 1932г. при вооруженной экспроприации были арестованы  крестьянские парни, боевики ОУН Васыль Билас и Дмытро Данылышын. Когда их вешали во дворе львовской тюрьмы, по всем селам Западной Украины траурно звонили колокола, отдавая честь героям национальной буржуазной революции.

21 октября 1933г. 18-летний студент Мыкола Лемык застрелил сотрудника консульства СССР А. Майлова (по утверждениям оуновцев, сотрудника НКВД), мстя за голодомор в подсоветской Украине.

А 16 июня1934г. оуновец Г. Мацейко, за карательные экспедиции (именовавшиеся в польском официозе "пацификацией" - умиротворением) и принудительную полонизацию, за "осадничество" (отдачу земли на Волыни польским колонистам) и за тюрьму для политзаключенных Березу Картусску уничтожил министра внутренних дел Перацкого.

 Парни, у которых чесались руки и кому жить было невыносимо, теперь знали, куда им идти. Теперь у них был идеал, скрепленный святой кровью мучеников и грязной кровью тиранов, идеал, за который и жизнь отдать было не жалко.

То, что этим идеалом стал не идеал всеохватывающей социальной революции, но реакционный идеал буржуазного национализма, то, что такие самоотверженные и бескомпромиссные, достойные восхищения люди, как Бандера и Шумук, Билас и Данылышын стали борцами не пролетарской революции, но украинской национал - буржуазной революции, эта заслуга создания "бандеровщины" принадлежит И. В. Сталину и присным его. Уничтожив притягательную силу рабоче - крестьянской Украины и уничтожив Коммунистическую партию Западной Украины, они сделали взлет чисто буржуазного "национал - революционного" движения неизбежным.

Руководитель оуновского подполья, 25 - летний Степан Бандера, был арестован за 2 дня до убийства Перацкого, 14 июня 1934г. По процессу в Варшаве он вместе с 2 товарищами, одним из которых был Мыкола Лебедь, будущий руководитель Служби безпеки, и лидер левой оппозиции в ОУН в 1948г., был приговорен к смертной казни, а 9 других обвиняемых - к многолетнему тюремному заключению. Держались подсудимые чрезвычайно мужественно и твердо.

Смертный приговор Бандере и его товарищам был заменен пожизненным тюремным заключением. Вскоре он вместе с 20 другими обвиняемыми предстал перед новым судом во Львове. И здесь большинство обвиняемых вело себя исключительно стойко, а самым стойким из них был воспитывавшийся на Ленине и Оводе Бандера, приговоренный на этот раз к 6 пожизненным заключениям (!!!) сразу.

Смерть Биласа и Данылышына, непримиримость на суде Бандеры и его товарищей не были бесплодны. Они дали пример, и польский журнал охарактеризовал возникшую ситуацию так:

"Таинственная ОУН - Организация украинских националистов - сильнее всех легальных украинских партий вместе взятых. Она господствует над молодежью, она формирует общественное мнение, она действует в страшном темпе, чтобы втянуть массы в круговорот революции..." (25, сс. 51 - 52).

 

Как буржуазно - революционное, "национал - освободительное" движение ОУН, подобно индусским, ирландским и другим национал - революционерам, исходила из принципов "враг нашего врага - наш союзник" и "трудности для Англии - шансы для Ирландии". Главным врагом ОУН в 1930-е годы была Польша, естественными врагами Польши являлись СССР и Германия. Ориентация на СССР, преобладавшая в антипольских западноукраинских кругах в 1920-е годы, стала невозможной вследствие голодомора 1932- 1933гг. и истребления послереволюционного "украинского возрождения" ("расстрелянного возрождения"). Оставалась ориентация на помощь Германии.

Подобно тому, как рассчитывавшие на помощь Германии и действительно получившие от кайзера деньги и оружие ирландские повстанцы 1916г. были не немецкими шпионами, а ирландскими националистами, борцами против английского колониального гнета, подобно тому, как получавшие помощь деньгами и оружием от Советского Союза партизаны Тито или Мао Цзэдуна не были СССРовскими марионетками, но югославскими и китайскими буржуазными революционерами, точно так же поддерживавшие контакты с вермахтом и правительством веймарской и гитлеровской Германии оуновцы не были "агентами германского капитала", но украинскими буржуазными националистами, борцами за буржуазную революцию в Западной Украине. То, что недопустимо и невозможно для пролетарских революционеров, являющихся врагами всех отрядов мировой буржуазии, было вполне допустимым для буржуазных революционеров, боровшихся против инонациональных угнетателей и в этой борьбе естественным образом искавших союза с враждебными им империалистическими силами. Не сталинистам, чей СССР сохранял дипломатические отношения и с веймарской,  и с гитлеровской Германией, а чей Сталин после долгих закулисных попыток достичь компромисса с Гитлером, достиг его в 1939г., когда поделил с Гитлером Восточную Европу, не сталинистам упрекать оуновцев за подобные контакты...

 

Мы были бы последними, кто стал бы оплакивать межвоенную панскую Польшу, рухнувшую в сентябре 1939г. Это "уродливое порождение Версальского договора", как правильно охарактеризовал ее Молотов, получило по заслугам. Точно так же мы не станем отрицать, что Сталин, объединив в сентябре 1939г. почти всю Украину, выполнил прогрессивное историческое дело, осуществил буржуазную революцию сверху, тогда как УПА в 1940-е годы сражалась за национально - буржуазную революцию снизу. Но, следуя тактике Маркса и Энгельса, боровшихся против бисмарковской революции сверху, буржуазного объединения Германии посредством аннексии ее Пруссией, за буржуазно - демократическую революцию снизу во всей Германии, и в первую очередь за революцию против Бисмарка и кайзера в Пруссии, точно также и мы отстаивали бы революционно - демократическое объединение Украины снизу путем революции во всех ее частях (к такой тактике приблизился в 1939г. Троцкий), - и карбонарии - оуновцы симпатичнее нам, чем кремлевские бисмарки. Прогрессивный характер выполненного Сталиным дела точно также не делает нас апологетами Сталина, как не делает апологетами Гитлера факт, что присоединением Австрии и Судет он завершал задачу буржуазной революции, завершал национальное объединение Германии...

 

В 1938г. агентом НКВД Павлом Судоплатовым был убит основатель и непререкаемый вождь УВО и ОУН Евген Коновалец. После этого ОУН возглавила тройка в составе Барановского, Сциборского и Сеник - Грибовского. Бандера и его товарищи по оуновскому подполью, продолжавшие находиться в польской тюрьме, не могли верить проницательности этого нового руководства хотя бы потому, что в свое время в окружение Сеника проник провокатор, выкравший хранившийся у него архив ОУН, благодаря чему и произошел полицейский разгром 1934 - 1936гг.

Вскоре за границу перебрался Андрей Мельник, некогда соратник Коновальца по "сечевым стрельцам" и его родственник (их жены были сестрами, дочерьми западноукраинского финансиста Степана Федака), давно отошедший от политики и управлявший имениями главы униатской церкви Шептицкого в то время, когда Бандера, Лебедь и их соратники вели подпольную борьбу и сидели в каторжных тюрьмах. Мельник неожиданно заявил, что Коновалец именно его назначил своим преемником. Тройка согласилась признать Мельника верховным вождем ОУН, обеспечив себе место его ближайших помощников.

 Законность избрания Мельника верховным вождем ОУН не была признана группировавшимся вокруг Бандеры оуновским подпольем (Бандера и его товарищи оказались на свободе после падения Польши в сентябре 1939г.), и в феврале 1940г. произошел раскол ОУН на бандеровцев и мельниковцев.

После этого последовал период взаимоистребительного террора, в котором за несколько месяцев погибло 400 мельниковцев и более 200 бандеровцев (22, с.115). Приговоренные бандеровцами к смерти Сеник - Грибовский и Сциборский были застрелены 30 августа 1941г. неизвестным, который, однако же, сразу был убит неким немецким офицером, скрывшимся после этого с места происшествия и впоследствии не найденном. Бандеровцы не взяли на себя ответственности за убийство, приписав его НКВД (неясность обстоятельств убийства делает такое предположение не обязательным, но возможным). Мельниковцы, однако, сочли виновником гибели своих вождей Бандеру, а не Сталина. Как было на самом деле, для нас не имеет особого значения.

Различие фанатичных подпольщиков -бандеровцев и исполитиканившихся эмигрантов - мельниковцев проявлялось в их общей политике. Мельниковцы упорно следовали "ориентации" не на трудовой народ (что для них, как буржуазных националистов, было невозможно), но на внешнюю "помощь" - "ориентации", сгубившей в свое время Петлюру, - надеясь при этом, что внешняя сила в благодарность за верную службу - как будто благодарность существует в политике! - пожалует в конце концов независимость Украине. Бандеровцы не отказывались в принципе от пагубной ориентации на внешние силы - коммунистов, которые могли бы объяснить, что дьявола не побивают вельзевулом и что если один империалист поможет тебе изгнать другого империалиста, то лишь затем, чтобы самому сесть на его место - таковых коммунистов давно уже не было, а если бы и были, то вряд ли бандеровцы стали бы их слушать. Однако бандеровцы куда решительнее мельниковцев были готовы охранять свою независимость в подобном союзе с внешней силой, и помнили, что в политике решающий фактор - не благодарность, а сила, и чтобы заставит союзников с собой считаться, нужно иметь свои собственные силы...

 

Украинские трудовые массы Западной Украины, те самые заклятые националисты и бандеровцы, встретили "советскую" армию в сентябре 1939г. без энтузиазма, с каким такая встреча произошла бы за 15 лет до этого, но и без враждебности. Имели место случаи радостной встречи освободителей под украинско - националистическими желто - голубыми знаменами. Что бы ни случилось в будущем, а 600-летней власти польских панов пришел конец, и это радовало. Западные украинцы были активны, энергичны и выражали вновь вспыхнувшие последним пламенем иллюзии о "стране победившего социализма", удивляясь лишь тому, почему попадавшиеся им жители этой счастливой страны ведут себя либо хамски - нагло, либо грустно - забито. Те же в свою очередь, в редких доверительных разговорах загадочно намекали: "Вот поживете с наше при советской власти - поймете".

И западные украинцы стремительно начали понимать. Чтобы замедлить это понимание, до 22 июня 1941г. на старой границе сохранялись пограничные посты, и попасть рядовому человеку из Западной Украины на Советскую Украину и наоборот можно было лишь по специальному разрешению, т.е. немногим легче, чем до "воссоединения" (18, с. 167).

Зато на Западную Украину рванули в массовом количестве представители алчной и прожорливой СССРовской государственной буржуазии. "Ехали все - от наивысших до просто высоких партийных руководителей. Использовали самые хитроумные способы, чтобы как - нибудь получить командировку во Львов, Тернополь или какой - либо другой крупный город. Да в этом и не было ничего удивительного: когда еще можно будет дождаться такого чудесного времени, чтобы за неделю - другую командировки можно было бы за небольшое количество советских рублей разбогатеть, по нашим советским меркам, невероятно. Партийные авгуры возвращались из командировок с хорошими кожаными ботинками, с чудесной "буржуазной" одеждой для жен, для себя, а то и для своих деточек, с "настоящим" заграничным манто, браслетами, часами, с невиданными еще в СССР современными радиоприемниками (естественно, трофейными), даже с пианино, более того, с небольшими польскими персональными автомобилями. И все это - за какие - то копейки, буквально за копейки.

... Одним словом, везли все - известные гуцульские вышитые полушубки, одежду,... часы, драгоценные украшения, точно так же сало, мясо, свинину - "Помилуйте, как же не взять: всего за полтинник кило!" - и другие вещи "утонченного" буржуазного употребления. Естественно, кое - что перепадало и т.н. "беспартийным большевикам", но это были уже жалкие остатки "трофеев", мелочи, не стоящие внимания" (24, с.17).

Такое пиршество дорвавшихся до новозавоеванных земель колонизаторов было лишь цветочками. Радовавшихся освободителям галичанских и волынских крестьян ждало много других неприятных сюрпризов.

Западноукраинский крестьянин получил землю. Если бы этим дело и ограничилось, не было бы у "советской" власти более стойкого защитника, чем он. В отчете оуновцев своему руководству от 22 июля 1941г. говорилось:

"В некоторых районах Западных областей священники пытались и пытаются отнять у крестьян церковные земли, отданные крестьянам большевистской властью, чем вызвали и вызывают у крестьян волнение и недовольство" (28, с.260).

Но урожай с полученной земли крестьянин должен был сдавать по принудительной низкой цене государству, а чтобы эта операция проходила без проволочек и сопротивления, должен был вступать в колхоз. Не желающего ждали суровые кары.

Результатом подобной мудрой сталинской политики явилось то, что если в сентябре 1939г. западноукраинские крестьяне встречали как освободительницу, хлебом и солью, сталинскую армию, то менее чем через 2 года, точно также как освободительницу, хлебом и солью, они встретили гитлеровскую армию. О том, что освободиться можно только собственной силой, им пришлось додумываться в самом ходе событий...

 

Все объяснения разгрома "советской" армии в начале гитлеро - сталинской войны вертятся вокруг да около, в кругу важных причин второго порядка, дабы, упаси бог, не задеть чрезвычайно опасную для патриотических идеологов правящей буржуазии главную причину: советские солдаты не хотели воевать.

В самом деле, за что им было воевать? За власть нового царя? За закон о колосках? За свое прикрепление к заводам? За каторжную нищенскую жизнь? За уничтожение великих надежд 1917года?

Правильно понял эту главную причину украинский буржуазный демократ, свидетель событий Федор Пигидо - Правобережный:

" ...Чем объяснить то, что, скажем, под Киевом во время известного киевского "окружения" было взято в плен около 700 тысяч солдат [ на самом деле, около 600 тысяч, но это значения не имеет]; под Уманью, Смоленском и других известных местах число пленных достигало нескольких сотен тысяч в каждом отдельном случае? Неужели только бездарностью советского командования - что, бесспорно, также сыграло свою роль - или "гениальностью" немецкого командования? Такое решение вопроса было бы неправильным, чересчур упрощенным. Нет, основной причиной этого невиданного в военной истории всего мира явления является то, что весь народ и прежде всего национально порабощенные народы СССР сознательно не хотели воевать и при первом удобном случае разбегались по широким просторам Украины, "дезертировали" или, когда это не удавалось, сдавались в плен.

Значительная часть подсоветских людей знала про существование гитлеровской "Майн Кампф" и больших иллюзий не питала, но в то же время самые широкие круги подсоветских народов знали кровью запечатленные на народном теле 25 лет сталинской тирании. Окровавленное в сталинских застенках народное тело пылало и звало к борьбе, к мести за замученных братьев, детей и близких. Поэтому бросали оружие не потому, что гитлеровский режим был хорошим, а потому, что обессиленное почти 25 - летним сталинским террором население Советского Союза не видело для себя иной возможности сбросить кровавый сталинский режим. Из двух зол люди выбрали меньшее. И пусть это никого не удивляет: такой ужасной, такой нестерпимой была советская действительность, особенно и прежде всего для крестьянства, что мысль попасть хоть к Гитлеру была столь привлекательна, что подсоветские народы слепо, стихийно отдали свои симпатии немцам.

И нужна была безграничная тупость гитлеровского окружения, чтобы так фатально для себя не учесть эти настроения и не использовать их" (24, сс. 69 - 70).

Далее Пигидо - Правобережный приводит обширную цитату из "Войны и мира" Льва Толстого, где говорится, что "дух войска есть тот множитель на массу, который дает силу", и делает вывод:

"И  вот этого могучего множителя - "духа" - не было в советских армиях в 1941г. - во вторую "Великую Отечественную Войну". Не было того желания сражаться, без которого многомиллионные армии были не войском, а лишь толпой людей, каждый из которых думал только про то, чтобы не жертвовать свою жизнь за мачеху - сталинскую "родину".

Этот "дух" - желание сражаться с врагом, появился лишь в 1942г., и вызвало этот дух не желание защищать колхозы и сталинский режим, а вызвали его гитлеровские сатрапы своей неразумной политикой на "освобожденных" землях, своей жестокостью, нечеловеческим обращением с пленными" (24, с.71).

Не так непримиримо, как эмигрант - УРДПшник Пигидо - Правобережный, чья книга первым изданием вышла в 1954г., но в то же правильном направлении спустя 35 лет опишет причины разгрома "советской" армии историк В. С. Коваль:

"Село, пережившее страшный голод 1933г., ненавидевшее колхозы, в которых приходилось трудиться почти задаром, втихомолку проклинало Сталина. Оно хранило свелую память о Ленине, который прогнал помещиков, дал крестьянам землю, открыл им путь свободы и просвещения, вспоминало благополучную жизнь до коллективизации, проводило параллель с жизнью, устроенной Сталиным. Солдаты из села, помнившие 1933 год, голодную смерть родных или близких, понимавшие, кто был виновником этой трагедии, не питали чувства преданности ни к Сталину, ни к его режиму.

Своей политикой Сталин подорвал чувство советского патриотизма в крестьянской массе, и не только в ней. Когда началась война, это сказалось на стойкости солдат Красной Армии в бою. В этом заключалась одна из причин катастрофического хода войны в 1941г." (9, с. 594).

 

Не в том преступление лидеров ОУН, что, идя на союз с гитлеровской властью против сталинской, они преступили подчинение сталинской власти, но в том, что создавали для угнетенных масс иллюзию, будто от дьявола может спасти сатана, будто освобождения от одной угнетательской и империалистической власти можно ожидать от другой столь же угнетательской и империалистической власти, а не от собственной силы. Но странно было бы ждать от буржуазных националистов иного, и предъявлять к ним претензии за то, что они были теми, кем должны были быть.

Войдя во Львов вместе с гитлеровской армией, бандеровцы провозгласили в нем 30 июня 1941г. независимость Украины. Их противник, уже знакомый нам буржуазный демократ Тарас Боровец, громивший в эти дни на Волыни бежавшую сталинскую армию и создававший собственную вооруженную силу, "Полесскую сечь", которая станет 1-й, бульбовской УПА ("атаман Бульба" - такой псевдоним возьмет Боровец), назовет провозглашение независимости 30 июня бандеровской провокацией (см. 28, с.287) - и будет прав.

Подобное провозглашение имело бы смысл в двух случаях: или с полного согласия и договоренности с немецкой властью, или как призыв к началу восстания против этой власти. Гитлеровской империалистической Германии, однако, нужна была даже не вассальная Украина, но Украина полностью подвластная и порабощенная, а к восстанию против Германии в конце июня 1941г. ни идейно, ни организационно не были готовы ни ОУН, ни - если говорить правду - украинский трудовой народ, радовавшийся разгрому одних угнетателей и за несколько дней не успевший еще раскусить пришедших на их место новых. Бандеровцы, по причине своего буржуазного национализма, неизбежно были пропитаны буржуазным политиканством, надеждой решить великие вопросы посредством закулисных маневров, хитрых ходов и поставления слишком могущественного союзника перед свершившимся фактом - вместо политики открыто противостояния класса против класса.

При всем при том независимость Украины (хотя бы независимая Украина вследствии соотношения сил и оставалась долгое время фактическим вассалом Германии) была для бандеровцев принципиальным вопросом, и на союз с Германией они пошли, лишь надеясь посредством него достичь этой независимости. Несмотря на давление гитлеровской власти, Бандера отказался аннулировать "Акт 30 июня". После этого более 500 руководителей и активистов ОУН были арестованы, 15 расстреляны (этот факт признается в резко антиоуновской книге. См. 22, с.14). Сам Бандера был арестован в августе 1941г. и просидел в фашистском концлагере до 1944г. Его братья Василий и Александр погибли в Освенциме от голода (22, с.115), тогда как отец был расстрелян в начале войны НКВД.

 

В героико - патриотические истории "Великой Отечественной Войны" не входит описание того, как летом 1941г. правящий класс СССР, набив машины всяким барахлом, драпал на восток. Однако впечатление, оставшееся у трудящихся масс от такого геройства "ведущей и направляющей силы", "ума, чести и совести нашей эпохи"  было столь сильно, что прорвалось даже в советские художественные произведения, например, в "Украину в огне" Александра Довженко или в "Молодую гвардию" Фадеева, где Матвею Шульге, некогда рабочему - большевику, а теперь советскому бюрократу, говорит его старая знакомая по большевистскому подполью Лиза Рыбалова, в отличие от него не вышедшая в класс государственной буржуазии и оставшаяся в общественных низах:

"Ах, Матвей Константинович! - сказала она с мукою в голосе. Вы теперь тоже стали из людей власти и, может быть, всего не видите, а если б вы знали, как тяжело нам сейчас! Ведь вы же власть наша, для простых людей, я же помню, из каких вы людей - таких же, как и мы. Я помню, как мой брат и вы боролись за нашу жизнь, и мне винить вас не в чем, я знаю, нельзя вам оставаться на погибель. Но неужто ж вы не видите, что вместе с вами, все побросав, бегут и такие, кто мебель с собой везет, целые грузовики барахла, и нет им никакого дела до нас, простых людей, а ведь мы, маленькие люди, все это сделали своими руками. Ах, Матвей Константинович! И неужто вы не видите, что этим сволочам вещи, извините меня, дороже, чем мы, простые люди? - воскликнула она с искривившимися от муки губами. - А потом вы удивляетесь, что другие люди обижаются на вас. Да ведь один раз в жизни пережить такое - ведь во всем разуверишься!" (31, сс.71 - 72).

Иван Майстренко, в годы революции - боротьбист, с 1920-х годов - большевик и левый оппозиционер, прошедший сталинские тюрьмы, после войны - один из организаторов Украинской революционно - демократической партии (УРДП), а после ее раскола - лидер ее левой, марксистской части, группы "Вперед", свидетельствует:

"Украинское село, которое Москва до самой войны морила голодом, желало Сталину поражения и надеялось на большие перемены. Город также надеялся на поражение сталинского режима. Даже российское население украинских городов желало правительству поражения... Часто случалось, что фронтовые части останавливали нагруженные добром автомобили начальства, сбрасывали с них хозяев вместе с их имуществом и забирали машины на фронт" (18, с. 168).

 

В своем паническом бегстве на восток перепуганные до смерти СССРовские эксплуататоры не могли, впрочем, забыть об одном весьма важном деле. Этим делом было истребление в тюрьмах всякого сомнительного элемента. Массовые аресты и расстрелы начались еще с ночи с 21 на 22 июня. В Луцкой тюрьме перед отступлением расстреляно 3 тысячи человек, в Кировоградской - 12 тысяч, во Львове, Харькове, Киеве тюрьмы сожжены вместе с арестантами (11, с.50), массовые расстрелы проводились в селе Валуйки на Харьковщине и в селе Быкивня под Киевом (10, с.70). По цифрам, приводимым М. И. Семирягой, в начале войны в тюрьмах Львова уничтожено несколько сотен человек, в Дрогобыче - 540, в Станиславе - более 500, сотни - в Тернопыле, Стрые и т.д. (27, с.522).

Если граждане сталинисты начнут доказывать, что в Кировоградскую тюрьму не вмещалось 12 тысяч человек и что могло быть там расстреляно никак не больше, к примеру, 6 тысяч, мы не станем особо спорить. Выяснение преступности либо благодетельности сталинизма посредством пересчитывания по головам его жертв, чем любят заниматься в одинаковой степени буржуазные противники и сторонники сталинизма, такие математические обоснования людоедства являются для нас всего лишь проявлением омерзительного буржуазно - статистического подхода. Если сталинисты раскопали цифры, что при Сталине было расстреляно не 150 миллионов человек (как будто кто - нибудь всерьез в это верил!), а всего лишь несколько меньше 1 млн (как будто этого мало! И как будто не было еще умерший в лагерях и на поселениях!), то подобный ценный вклад в науку ни на йоту не смягчает нашу враждебность сталинизму, ибо мы, не являясь гуманистами и демократами, осуждаем сталинский террор не за то, что это был террор, но за то, что это был контреволюционный террор.

Поэтому важнее всех этих пересчитываний жертв по головам свидетельство Данилы Шумука, который, добравшись - таки до родного села, должен был в ту же ночь тайком уходить из него, - ибо в селе зверствовал главарь местных полицаев, убивавший всех попадавших ему в руки реальных и предполагамых коммунистов. Причем зверем этот полицай отнюдь не родился, но стал после того, как при отступлении сталинской армии в одной из тюрем были расстреляны все его родственники.

Так что правильно пишет В. С. Коваль:

"Во Второй Мировой Войне в немецкой армии служило 800 тысяч ездовых и прочих из числа советских пленных. В РОА - 320 тысяч плюс другие воинские формирования того же состава, воевавшие на стороне врага. Всю войну немцы отмечали перебежчиков. Бичом партийного подполья на оккупированной территории были предательства. С поразительной легкостью вербовалась среди пленных агентура для обучения в многочисленных школах немецкой разведки и последующей заброски в советский тыл. Подобного количества измен, вероятно, не знала история...

О предателях мы, не понимая сути дела, всегда твердили: бывшие кулаки, белогвардейцы, уголовники. Роковое заблуждение! Откуда в Красной Армии могли взяться кулаки, белогвардейцы, уголовники? [ Они не призывались в армию и, во всяком случае, не получали в руки оружие, что мы видели на примере направленного в стройбат сомнительного элемента, отсидевшего 5 лет в польской тюрьме за коммунистическую деятельность, Данилы Шумука].

Одним из результатов сталинского правления было появление массы людей, которые возненавидели Советскую власть в ее сталинской форме [В.С. Коваль, в этой очень хорошей книге - этический социалист и искренний горбачевец, не знает, что Советская власть существовала лишь короткий промежуток с 25 октября 1917г. до 6 июля 1918г.] - за голод 1933года, за кровавый террор против интеллигенции, за очень многое другое, о чем мы не упоминаем. Такие люди и шли в предатели. Сталинский режим, преследуя мнимых врагов социализма, плодил настоящих...

Не следует строить иллюзий - предатели были из советской среды, разложенной Сталиным. Конечно, попадались среди них и социально чуждые элементы, но основной контингент был "свой". Подлинная сталинская политика, по сути, являвшаяся изменой социализму, порождала затаившихся врагов социализма во всех слоях общества. Из этой среды и выходили предатели. Изменив социализму, Сталин заразил общество ядом измены" (9, сс. 594 - 595).

 

В период, когда  рухнула сталинская власть, но ее еще не успела заместить гитлеровская, наступило время жестокого и кровавого, но освободительного хаоса. Старая система господства и подавления исчезла, но ее еще не сменила столь же знающая, полная и всеохватывающая новая. Самостоятельные политические силы, их активные борцы, рискуя головами и обыкновенно в конце концов теряя их, могли в это время успеть сделать много дел.

 И украинские националисты не замедлили воспользоваться моментом благодетельного хаоса. Походные пропагандистские группы обеих ОУН - и бандеровцев, и мельниковцев - пошли на Надднипрянщину, имея разнообразные удостоверения, полученные от немецкой администрации, но преследуя собственные цели.

Даже соглашатели и оппортунисты мельниковцы были не примитивными гитлеровскими холуями, но самостоятельной украинской политической силой, точно так же, как самостоятельной украинской силой, а не агентами Москвы были украинские большевики 1917 - 1918гг. Когда линия мельниковцев приходила в противоречие с линией гитлеровских оккупантов, то и они давились беспощадным террором. В городе Базар под Житомиром в декабре 1941г. был расстрелян 721 участник организованной ОУН (м) демонстрации памяти взятых в плен и расстрелянных большевиками 359 петлюровцев, за 20 лет до этого, в декабре 1921г. организовавших налет на Советскую Украину. В начале 1942г. в Киеве расстреляна редакция мельниковской газеты "Новое украинское слово", в т.ч. поэтесса Олена Телига. В 1944г. в фашистском концлагере жестокими пытками замучен фактический лидер мельниковской организации на Украине и в то же время крупный поэт Олег Ольжич.

 Фанатики "интегрального национализма", Телига и Ольжич, были нашими врагами, но людьми чрезвычайно мужественными и твердыми. Их поэзия - это поэзия борьбы и стойкости за враждебные нам идеалы, но ее боевой дух делает ее подобной столь же боевой и мужественной поэзии борцов за наши идеалы, коммунистов - боротьбистов Васыля Чумака и Васыля Эллан - Блакитного. Поэтому для нас Телига и Ольжич - любимые враги, и пусть и у нас будут такие же борцы - и такие поэты!...

 

Походные пропагандистские группы обеих ОУН шли на восток, в горячо любимую и никогда не виданную Надднипрянщину, на ненавистную подсоветскую Украину. Их первые отчеты о открываемой стране принадлежали к жанру рассказов путешественников о неведомых чужедальних  землях. Свежий и непривычный взгляд проникал порой в самую суть вещей:

"Национализация, а точнее говоря, огосударствление земли, заводов и вообще материальных богатств дала в своем конечном результате новый общественный строй. Появляется собственник - государство, "народ", как говорит большевистская пропаганда, и наемная сила - трудящиеся. Т.к. большевики построили новое государство, то оно не очень бедное и делает все, чтобы обогатиться за счет наемной силы - рабочего, колхозника. Представителям государства - администрации и руководителям - вообще, ясное дело, живется лучше, поэтому советский гражданин всеми способами старается попасть на руководящую работу, как говорят, "хорошо устроиться", чтобы нажиться. Это является причиной недовольства широких масс Советского Союза их экономической жизнью, в этом слабость советского строя в социальном отношении. Государство и учреждения стали самоцелью, интерес народа подчиняется государству, а не наоборот. Между двумя элементами экономической жизни, т.е. "рабочей силой" у народа и "собственностью" у государства, идет ожесточенная борьба. Народ нарушает закон и ворует, государство придумывает разные способы и средства, чтобы сохранить свое имущество. Это порождает, с одной стороны, преступления, воровство, спекуляцию и нищенскую жизнь, а с другой стороны, репрессии, кары, строительство хорошо оплачиваемого и экономически хорошо обеспечиваемого аппарата. И поэтому, когда мы смотрим на экономическую жизнь восточноукраинских земель, то видим, с одной стороны, тяжелую нищенскую жизнь низовых рабочих деревни и города, видим плохо оплачиваемую работу, недоедание, маленькие избенки колхозников, рабочие домики и общежития и ощущаем стремление любой ценой вырваться на лучшую работу в селе или в городе, а с другой стороны, видим лучшую экономическую жизнь руководителей, лучшие дома, одежду председателей колхозов и всяких заведующих, видим хорошие и величественные строения  колхозов, МТС, заводов, государственных учреждений, ощущаем стремление государственного аппарата любой ценой удержаться на данной руководящей работе или быть выше. Эта борьба между обеими силами составляет сущность экономической жизни в Советском Союзе, поэтому материальное богатство, его накопление нужно искать в государственных учреждениях, а не в народе" (28, сс. 301 - 302).

 

Здесь, на Надднипрянщине, интегральные националисты из ОУН встретились с "местным революционным элементом":

"За короткое время походные группы ОУН слились с местным революционным элементом, который дополнил программу национального освобождения ОУН программой социального освобождения человека. Идеологические расхождения (социализм, марксизм и т.д.) были отодвинуты на задний план ради освободительной борьбы народа против обеих угнетателей (Гитлера и Сталина)" (18, с.176).

К такому "местному революционному элементу" принадлежал сам Иван Майстренко, лидер боротьбистской организации в Кобеляках на Полтавщине, в отличие от большинства УКП(б) в 1920г. не объединившейся с большевиками, но перешедшей в УКП и доминировавшей в местной политической жизни вплоть до середины 1920-х гг. Майстренко, активный борец революции и гражданской войны, вступил к большевикам только после роспуска УКП в 1925г. и начала украинизации, украинизировал газету в Одессе, но вскоре поддержал левую большевистскую оппозицию (как очень многие украинские коммунисты) и прошел сталинские тюрьмы и лагеря.

Сюда же, к надднипрянскому революционному элементу, относился Иван Багряный, художник, поэт и бунтарь, несломленным вышедший из тюрем и ссылок и при всех подобающих поэту политических шатаниях до конца жизни боровшийся за освобождение трудового народа, как он это освобождение понимал - вера в возможность такого освобождения придает огромную эмоциональную силу его написанным уже позднее, в эмиграции, повестям и романам о жестокости государстве и достоинстве народа.

К "местным революционным элементам" относился и  писатель и журналист из Винницкой области, тоже прошедший сталинские тюрьмы, Йосип Позычанюк, которого мы еще увидим.

Неверно было бы думать, что они, покаявшись в прежних коммунистических грехах, просто приняли идеологию ОУН. Разочаровавшийся в коммунизме во время блужданий по Украине, Д. Шумук в 1943г. вступил в УПА, видя в ней единственную силу на Волыни, сражающуюся против гитлеровцев. Однако он не стал интегральным националистом, на всю оставшуюся жизнь - а она будет у него долгой и мученической - приняв идеалы буржуазной демократии.

Интегральный национализм, принципиальный элитаризм и вождизм, барабанная патетика, униатская религиозность - все это было чуждо, порой враждебно, а порой - непонятно и смешно выходцам из подсоветской Украины, пережившим великую революцию и усвоившим ее уроки. Они, однако, видели в ОУН (революционной) (так назвалось бандеровское крыло ОУН после раскола 1940г.) единственную организованную и значительную силу, противостоящую сталинской тирании и потенциально готовую выступить против гитлеровской тирании. Организовать собственную силу этим подсоветским революционным элементам, случайно уцелевшим от чудовищного погрома 1934 - 1938гг., уничтожившего их большую и, наверное, лучшую, часть, требовалось время, которого в лихорадке войны не было. Попыткой самостоятельной организации надднипрянских революционных элементов уже после войны станет УРДП, которая очень быстро распадется на мелкобуржуазно - демократическое большинство во главе с Багряным и марксистскую группу "Вперед" во главе с Майстренко. Но УРДП, состоявшая из политически активных эмигрантов с Надднипрянщины, была отрезана от питательного источника страданий, ненависти и протеста подсоветских трудовых масс, который она имела бы, если бы образовалась в 1942 - 1943гг.

По свидетельству Шумука, курсанты с Надднипрянщины в школе ОУН - УПА говорили, что их интересует прежде всего не национальный, а социальный вопрос (32, сс. 111 - 112). Интегральный национализм был им чужд, в его элитаризме они справедливо видели воспроизведение столь знакомой им СССРовской действительности, разухабистый пафосный мистицизм мог вызывать лишь усмешку, а униатская ревностная религиозность была непонятна неверующим в подавляющем большинстве своем выходцам с подсоветской Украины (в отчете о работе ОУН на территории Надднипрянщины говорилось: "В основном религия в Советском Союзе утратила свою притягательную силу и даже преследования не создали ей легенду мученичества - ясное дело, как следствие ее эксплуататорски - бюрократического характера при царизме" (28, с. 299).

История УПА и УГВР - это история нелегкого сотрудничества, взаимодействия и взаимовлияния людей, идей и организационных методов старого  интегрального национализма ОУН и подсоветского революционного социализма. Благодаря влиянию последнего программа УПА и УГВР ничем качественно не отличалась от буржуазно - революционной программы "национал - освободительных" движений 3-го мира, программы Тито, Мао и Кастро, с той лишь разницей, что в силу естественных географических условий видела главного врага в "советском", а не в английском, французском или американском империализме.

Однако такое сосуществование с революционно - социалистическими людьми и идеями не было для заматерелых интегральных националистов легким делом (многие молодые кадры старой ОУН, такие как Осип Дяков и Петро Полтава, искренне и до конца приняли синтез национализма и революционного социализма, иначе говоря, революционную мелкобуржуазную национал - освободительную идеологию, и погибли за вольную Украину без пана и холопа). После окончания Второй мировой войны и ухода большей части руководства за границу, когда принуждавшее к такому нелегкому сосуществованию влияние подсоветской действительности прекратилось, нелегкий союз завершился разрывом, проявившемся в создании надднипрянской эмиграцией УРДП и в расколах ОУН 1948 и 1954гг., с которыми от бандеровской организации ушли люди, всерьез принявшие фактически произошедший во время войны отказ ОУН от старой идеологии интегрального национализма. Следы диссидентской ОУН 1948г., возглавленной Мыколой Лебедем, вскоре теряются, а УРДП Багряного и оппозиционная ОУН 1954г. во главе с Львом Ребетом, лишенные контактов с подсоветскими трудящимися массами и находящиеся под давлением западного капитализма, не могли удержаться на мелкобуржуазных революционных позициях и очень быстро стали сторонниками буржуазной демократии...

 

С. Ткаченко признает:

"Контакты с надднепрянцами и расширение УПА за их счет имели серьезные политические последствия. УПА до того момента существовала как чисто военная сила. Теперь же, когда немцы на Украине ослабли, возникла необходимость создания соборной державы. Авторитарное устройство УПА и идеология интегрального национализма, сыгравшие свою роль в консолидации вооруженных сил украинской нации, на этапе строительства государства могли помешать. Лидеры ОУН (Н. Лебедь, Л. Ребет, В. Охримович и др.) видели, что надднепрянцы не поддерживают их старые лозунги. Поэтому, чтобы и дальше оставаться главной силой в УПА, ОУН(б) была вынуждена произвести организационную и теоретическую реформу, что и было сделано на Третьем чрезвычайном великом сборе ОУН в августе 1943г" (30, сс. 20 - 21).

Этот великий сбор заявит: "Мы - за полное освобождение украинского народа из - под власти московски - большевистского и немецкого ярма, за построение Украинской Самостийной Соборной [т.е. независимой и объединенной]Державы без панов, помещиков, капиталистов, без большевистских комиссаров, энкаведистов и партийных паразитов" (7, с. 273) и выдвинет лозунг передачи крестьянам всех помещичьих, монастырских и церковных земель (28, с.141).

Задолго до того, как лидеры ОУН признали необходимость "организационной и теоретической реформы", к такому пониманию пришли диссидентские группы ОУН. Первой из них была группа Ивана Митринги, галичанского журналиста, сперва пытавшегося "из группы Бандеры создать революционно - демократическую партию" (5, с. 56). Вот что пишет о ней Григор Костюк, активист УРДП и известный нам автор  "Сталинизма на Украине":

"Группа известного общественного деятеля и публициста Ивана Митринги как отдельная походная группа порвала с ОУН(б) еще осенью 1941года в городе Василькове на Киевщине, когда немцы были только на подступах к Киеву. После этого оппозиционеры организовали Украинскую национально - демократическую партию (УНДП) с центром в Полесье... Митринга организовал на Волыни мощную повстанческую группу и присоединился к отрядам Бульбы. Позднее, при до сих пор неясных мне обстятельствах, он погиб вместе со всем своим штабом. Близким по духу к Митринге был Борис Левицкий, педагог и социолог, с талантом быстро думающего журналиста. Острый наблюдатель, начитанный и политически просвещенный, он вносил новый запальный фермент в дискуссию. С его участием Украина и украинская политика рассматривались уже в фокусе мировой политики и международных конфликтов" (1, т. II,  с. 481).

Борис Левицкий, как и другой активист группы Митринги, Роман Паладийчук, станет в 1945 - 1946гг. одним из основателей УРДП, а при ее расколе вместе с Майстренко возглавит марксистскую группу "Вперед". В 1953г. будет арестован по подозрению, что якобы является советским шпионом, но вскоре освобожден. Багряный считал его "злым демоном" при Майстренко, "злым демоном", который "перенес методы бандеровской исключительности и нетерпимости в окружение Ивана Майстренко" (1, т.I, с. 658).

Созданная Митрингой Украинская национально - демократическая партия издавала газету "Земля и власть", называла себя "партией трудящихся украинцев города и села" и ставила своими целями:

"1. Полное национальное освобождение Украины и установление власти украинского трудящегося народа.

2. Активное содействие в переустройстве Европы и Азии по принципу самоопределения наций.

3. Уничтожение эксплуатации и методов разрешения вопросов путем войны" (28, с. 94).

 

 

Чем более становилось очевидным, что гитлеровцы  пришли не как освободители, но как новые поработители, тем интенсивнее разгоралась борьба против них, тем сильнее становилось партизанское движение. Оно принадлежит к самым неизвестным и мифологизированным страницам истории Второй империалистической войны, его подлинную историю придется ждать еще долго.

Оставленные и засланные НКВДшные диверсионные группы, не имеющие поддержки местного населения, в своем подавляющем большинстве были уничтожены в первые дни, недели и месяцы своего существования. По утверждению известнейшего советского специалиста - диверсанта И. Старинова, при отступлении советской армии было оставлено 3,5 тыс. партизанских отрядов и диверсионных групп, к июню 1942г. известно про существование и деятельность лишь ... 22 из них! (11, с.32).

Но гитлеровский грабеж и террор вызвали возникновение и рост нового, низового партизанского движения. Вот как описывает его возникновение и последующее подчинение НКВД НТСовец А. Казанцев:

"Состав партизанских отрядов складывался из трех элементов. Это были солдаты Красной Армии из разбитых и взятых в плен регулярных частей, из-за быстрого передвижения фронта лишенные возможности присоединиться к своим, да и не особенно стремившиеся к этому присоединению, так как при особенно остром желании выйти все - таки было можно. Как настроение кадровой армии, фактически отказавшейся от борьбы в первые месяцы войны, настроение и этих небольших групп и одиночек, бродивших по лесам, было антисоветским. Они боялись выходить из леса только потому, что ужасы, творившиеся в лагерях военнопленных, где немцы голодом и тифом убивали перешедших к ним людей, были широко известны и с этой, и с той стороны.

Второй элемент - это жители занятых областей, больше жители городов, чем сел, бегущие от немецкого террора и вводимых немцами порядков. Настроения этой группы людей были еще более антисоветскими. Уже тот факт, что эти люди иногда с риском для жизни отказались следовать за убегающей властью, говорит сам за себя. В лес они уходили не потому, что возлюбили советскую власть, а просто потому, что нужно было скрываться от немцев. Спасая жизнь от террора завоевателей, они покидали насиженные места, часто не ставя еще себе целью борьбу с ними.

Третья группа - это переброшенные с той стороны небольшие отряды молодежи, прошедшие специальную школу партизнской борьбы. В ней было много учащихся высших учебных заведений, особенно Ленинграда. Студенчество в массе было настроено также антисоветски, и молодежь влекла в партизанскую борьбу любовь к родине, романтика и риск партизанщины и желание быть подальше от взглядов правительства и НКВД, с началом войны усиливших опять террор...

Многие тысячи бродивших по лесам людей советскому правительству скоро удалось прибрать к рукам. В этом помогли ему и специально оставленные в занятых областях для партизанской борьбы партийные работники и специально присланные эмиссары...

Советское правительство... накормило партизан и вооружило их. Но прежде чем послать в партизанские леса хлеб и патроны, оно послало туда политических комиссаров и представителей Особых Отделов НКВД. Вся эта многотысячная масса, по столь разным причинам оказавшаяся в лесу, но вся настроенная недвусмысленно антисоветски, была разбита на небольшие отряды, бригады, которые и были взяты в такие ежовые рукавицы, каких не было и в регулярной Красной Армии на "большой земле".

... взаимная слежка, недоверие, доносы друг на друга были развиты в партизанских отрядах в такой степени, что даже по сравнению с нормальной советской жизнью жизнь в лесу была иногда невыносимой. Представитель Особого Отдела НКВД - это царь и бог в отряде. Он соединяет в одном лице и следователя, и прокурора, и судью, и исполнителя. Независимо от состава преступления наказание, доступное ему, почти единственное - смерть. Нетрудно представить, какой произвол, какое разнузданное самоуправство царили там, как там сводились личные счеты, в какие формы выливалась личная антипатия и неприязнь.

...партизаны были разные, в зависимости от того, в какой степени они находились под контролем и в распоряжении засланных представителей советской власти... Разница политических настроений, точнее говоря, разница степени контроля эмиссаров НКВД в отдельных отрядах и группах партизан была столь велика, что нередко в лесах происходили между ними настоящие большие бои" (8, сс. 192 - 194).

 

Специфика Западной Украины, Волыни и Полесья (в Галичине антигитлеровское партизанское движение было незначительным) состояла в том, что "дикие", "зеленые" партизанские отряды здесь прибирались к рукам не столько НКВДшниками, сколько бандеровцами. Вот как описывает этот процесс некритический апологет ОУН(б) С. Ткаченко:

"Первое время в лагере национально - освободительного движения господствовали хаос и атаманщина. Многочисленные партизанские отряды объединялись, распадались, враждовали между собой, подписывали меморандумы и декларации. Теперь ни один историк не сможет точно узнать, сколько же отрядов под предводительством "атаманов", "генералов" и "полковников" действовало в то время на Украине. Весьма неточные и приблизительные подсчеты дают цифру около 30. Необходимо было остановить разброд и шатания, объединить все партизанские отряды в единую армию. Учитывая украинскую ментальность [!!!], понятно, что подобное объединение не могло произойти бескровно. Осуществить его могла лишь организационно мощная политическая сила, авторитарная, лишенная всякого либерализма, ибо законы военного времени не терпят демократии. Такой силой выступила ОУН(б)....

... Как уже указывалось, в период атаманщины (1941 - 1943гг.) на Украине действовало несколько десятков вооруженных формирований, впоследствии ликвидированных УПА - ОУН. Но все же остались несколько таких отрядов, неподвластных ОУН, боровшихся с немецкими войсками, а позже и с советской властью. Это "Полесское лозовое казачество" и вооруженные отряды "Вольного казачества". Даже на левобережье Днепра возникло в 1941г. формирование "Черниговская Сечь", которой командовал бывший лейтенант Красной Армии Яр Славутич.

Еще одним вооруженным формированием на западе Украины был Фронт украинской революции (ФУР). Он появился летом 1942г. на Кременеччине (Волынь). Возглавлял ФУР Тимош Басюк (настоящая фамилия - Яворенко), командовавший сотней УПА. После неудачного похода в Центральную Украину он вместе с 80 бойцами оставил лагерь командира УПА Крука и продолжал борьбу против гитлеровцев на волынских землях самостоятельно. Однако штаб Крука приговорил его как предателя к смерти, а СБ вскоре исполнила приговор" (30, сс. 14 - 15, 26).

Какие политические идеи выражались в этих ультиматумах и меморандумах, до какой степени нежелание "зеленых" партизан (существование которых порой, без дальнейших разъяснений, признается и в старой СССРовской литературе) подчиняться сталинскому и бандеровскому руководству было результатом околичного локализма и личных амбиций, а до какой - совершенно иной политической ориентации, были ли среди "зеленых" партизанских отрядов отряды более или менее революционно - пролетарского направления (кроме известного из анархистской литературы отряда бывшего махновца Осипа Цебрия на Киевщине) - все это вопросы чрезвычайно важные и интересные, но пока что совершенно темные. Для решения их потребуется когда - нибудь тщательная работа в архивах, здесь же можно лишь поставить вопросы, а не дать ответы на них.

По свидетельству И. Майстренко, "Некоторые местные партизаны стояли на советских позициях, но старались быть независимыми от НКВД и российского командования. Таким был, например, самостийницкий отряд украинских коммунистов на Черниговщине под командой Х. За его украинский независимый характер большевистское войско жестоко расправилось с ним" (18, с. 172).

Майстренко не называет фамилию командира "Х" (скорее всего, не желая разглашать старую историю из опасений за судьбу его родственников в СССР) и тем самым не дает нить, разматывая которую, можно было бы узнать историю этого коммунистического антисталинистского отряда. То, что таких отрядов не могло не быть, доказывается преобладанием левых, антисталинистских и прореволюционных настроений среди пытавшихся самостоятельно думать подсоветских низов того времени. Эти низы чувствовали, помнили, знали противоположность Октябрьской рабоче - крестьянской революции и задушившей ее госкапиталистической контрреволюции. Часто эта противоположность в народном сознании выражалась как противопоставление хорошего Ленина и плохого Сталина. Такое противопоставление было в немалой мере  неверно исторически (неизбежное перерождение революции началось почти сразу после нее, и Ленин, Сталин, Троцкий были не творцами истории, но орудиями мощных исторических сил), но смысл событий - уничтожение Октябрьской революции сталинской контрреволюцией - оно передавало четко. Эти настроения сами были последним отблеском великой революции 1917г.

Не будь таких настроений, не стали бы молодые ОУНовцы Полтава и Дяков "обращать марксизм против большевизма" ("большевизмом" они имели дурную привычку называть сталинизм), не писали бы бойцы УПА в пропагандистских целях на стенах и заборах в селах и городах перед входом туда частей "Советской" Армии "Долой капитализм, фашизм и большевизм!", не говорил бы Власов немецким офицерам, что "единственное средство привлечь на свою сторону симпатию народа - это сказать, что Сталин предал дело Ленина, дело Октябрьской революции, а мы продолжаем это дело и боремся за реализацию великих лозунгов 1917г. : "Власть - Советам! Заводы - рабочим! Земля - крестьянам! Мир - народам!", и не было бы того факта, что программа УПА - УГВР (и отчасти даже программа РОА), ни в коей мере не будучи революционно - коммунистической программой, по своей левизне намного превосходила программы всех ныне существующих послеКПССовских партий, будучи программой революционной мелкобуржуазной демократии.

Здесь даже не имеет значения, насколько искренни были лидеры УПА - УГВР и РОА, выдвигая подобные программы.Скорее всего, одни искренни (Полтава, Дяков, идеолог "коммунистического крыла РОА Мелентий Зыков (о нем см. 8, сс. 155 - 163)), другие - едва ли (Бандера, Шухевич, Власов). Но пытаться увлечь за собой трудовые массы можно было только революционно - социалистическими лозунгами, поэтому к ним должны были прибегать и те, кто в глубине души страшился их, как черт ладана...

 

24 июля 1942г. в Киеве немецкой полицией был арестован Олександр Погорилый, лидер Революционной Украинской Националистической Организации (РУНО). РУНО была создана в Киеве в январе 1942г., в ней насчитывалось около 1 тысячи человек, она стояла за антигитлеровский переворот в Германии и на август 1942г. планировала так и не состоявшуюся вследствие полицейского разгрома конференцию, куда хотела пригласить и представителей из "дружественных соседних государств", т.е. скорее всего антисталинские и антигитлеровские элементы из России, Белоруссии и т.п. По утверждению немецкой полиции, программа РУНО была "смесью большевистских идей и радикальных националистических концепций" (13, с.574, также 28, с.193). Что понимали под данным определением гестаповские аналитики - знать было бы очень интересно, но ждать удовлетворения этого интереса, наверное, придется долго.

Вообще наше исследование говорит не о той мифической, "великой отечественной" войне, где народ, как тупое стадо баранов, пер умирать за власть своих господ, "за Родину, за Сталина", а о той, "единственной, гражданской" войне угнетенных против угнетателей, где трудовой народ пытался добывать себе волю и правду. Эту войну в СССР тщательно замалчивали и почти так же тщательно замалчивают и сегодня. Поэтому, волей - неволей, нам приходится по многим конкретным деталям истории не давать ответы, а ставить вопросы, обращать внимание на то, что буржуазная патриотическая лженаука не видит, ибо не хочет видеть...

 

Первыми из партизанских отрядов переросли из мелких местных групп в значительную военно - политическую силу, начавшую организованную войну против гитлеровской оккупации, отряды уже знакомого нам Тараса Боровца, взявшего псевдоним "атаман Бульба". Именно его отряды первыми приняли название Украинская повстанческая армия, отнятое у них затем бандеровцами.

Петлюровское направление, после гибели Петлюры в 1925г. представленное эмигрантским "правительством Украинской Народной Республики", дискредитировало себя капитуляцией перед Польшей, которой Петлюра согласился сдать Западную Украину. Однако в 1930-е годы к идеологии УНР стали обращаться радикальные буржуазно - демократические элементы, недовольные "интегральным национализмом" ОУН. К таким элементам принадлежал "сам себя сделавший" удачливый мелкий предприниматель Тарас Боровец - удачливый предприниматель до тех пор, пока ради счастья неньки - Украины не махнул рукой на свое "дело" и не ушел с головой в политическую борьбу, не встал на путь, где его ждали  подполье, польские и немецкие тюрьмы, мученическая смерть жены от рук бандеровцев и много чего другого в том же духе.

Во время краха Польши в сентябре 1940г. Боровец оказался в немецкой зоне оккупации, а в 1940г. тайно перешел границу и перебрался в советскую зону для организации там подпольной борьбы. С началом советско - германской войны созданные им отряды - "Полесская сечь" - установили свой фактический контроль над волынским Полесьем, что чрезвычайно облегчалось тем, что эти глухие районы лесов и болот оказались в мертвой зоне между группами немецких армий "Центр" и "Юг", и поэтому гитлеровцы поначалу заглядывали сюда довольно редко. Но чем больше укреплялась фашистская власть и к северу - в Белоруссии, и к югу - на Украине, тем назойливее ее загребущие руки добирались и до глухих уголков Полесья, и тем больше волынский крестьянин начинал чувствовать, что одно ярмо сменилось другим, пожалуй, даже еще более тяжелым. В итоге "Полесская Сечь", переименованная в УПА, начала в 1942г. вооруженную борьбу против гитлеровских оккупантов - когда ОУН(б) еще призывала накапливать силы и ждать решительного часа, т.к. "наш путь - не партизанская война нескольких сотен или даже тысяч людей, а народная революция миллионных масс Украины" (13, с.580).

В программе первой, бульбовской УПА говорилось:

"УПА признает законной и правильной национализацию большей части ресурсов страны государством, но одновременно защищает интересы трудового народа против государственного капитала так же, как и против частного капитала. Государственный капитал не имеет права решающего влияния на социальное законодательство украинского государства..."(5, сс. 107 - 108).

Аналогичные идеи высказывались в газете Украинской народно - революционной армии (УНРА, такое название приняла бульбовская УПА в июле 1943г., чтобы ее не путали с укравшими ее старое название бандеровцами) "Оборона Украины": 

"Мы боремся за могучую державу трудящихся Украины, которая станет охранником порядка на границе Запада и Востока, которая обеспечит интересы рабочего класса, даст ему свободный труд на заводах и в шахтах, которые будут собственностью народа, а не капиталистов..." (5, сс.262 - 263).

Ткаченко пишет, что "Программа УПА - Полесская Сечь свидетельствовала о народно - революционной направленности ее основателей. В ней отсутствовали ортодоксальные националистические идеи, зато имелись положения, отражавшие социально - экономические интересы широких слоев украинского народа...УНРА опиралась на демократические традиции УНР и выдвигала левые лозунги, вполне приемлемые для людей, выросших в годы советской власти" (30, сс. 6 - 7, 9).

Позитивные "левые лозунги" бульбовской УПА - УНРА склонялись, впрочем, в сторону утопии "народного капитализма" и "народных акционерных обществ" (см. 5, с.108), что, учитывая прошлое социальное положение "выбившегося в люди" мелкого капиталиста Боровца, было вполне естественно.

В противоположность бандеровцам, Бульба - Боровец был убежденным буржуазным демократом. В своем "Открытом письме" руководителям ОУН(б) он говорил им: "Вы признаете фашистский принцип безоговорочной диктатуры вашей партии, а мы стоим на позициях кровного и духовного единства всего народа, на позициях демократии, где у всех - одинаковые права и обязанности" (28, с.287), а далее осуждал политику антипольского террора, проводимого бандеровцами, высказывался за украинско - польский союз против Гитлера и Сталина, а также выступал против убийств бандеровцами советских пленных, коммунистов и комсомольцев (28, сс. 287 - 291).

Если бы перед нами было бы уже восторжествовавшее буржуазное общество, то буржуазный демократ Бульба - Боровец несомненно, был бы более левым буржуазным деятелем, чем тоталитаристы - бандеровцы (как в современной России Явлинский является более левым буржуазным политиком, чем Лимонов). Но на Западной Украине сражалась национальная буржуазная революция, а ее победа невозможна без установления буржуазно - революционной диктатуры, осуществляющей политику террора, причем подобная буржуазная революционная диктатура с неизбежностью бьет не только по врагам справа, но и по врагам слева, по радикальным плебейским течениям (как якобинцы разгромили парижские секции и Парижскую Коммуну 1793г., а бандеровцы, если верить капитулировавшему перед сталинизмом Омельчуку, уничтожили Народно - освободительную революционную организацию (НВРО) (см. 23, сс. 101 - 121).

Поэтому тоталитаристы - бандеровцы, подчинившие и уничтожившие УНРА, были по сравнению с Бульбой - Боровцем столь же более последовательными и радикальными буржуазными революционерами, как якобинцы по сравнению с жирондистами, маоисты - по сравнению с Демократической Лигой Китая, а кастроистская Повстанческая Армия - с умеренной антибатистовской оппозицией.

Бульба - Боровец был сторонником затяжной партизанской войны и осудил как авантюру призыв бандеровской ОУН к всенародному антигитлеровскому восстанию в феврале - марте 1943г., когда бандеровцы наконец порвали с прежней выжидательной тактикой. Он не смог понять, что западноукраинская буржуазная революция могла победить (если вообще могла победить!), лишь став всеобщей, решительной и беспощадной.

"...9 апреля 1943г. ОУН(б) предложила Бульбе - Боровцу, руководившему сопротивлением на Волыни и в Полесье, подчиниться ОУН и стать командиром УПА. Бульба не принял предложение Лебедя, бывшего тогда руководителем организации. За это партизанского командира обвинили в анархии, атаманстве и раскольничестве. Несколько позже ОУН(б) заочно вынесла смертный приговор всему штабу УНРА - Полесской Сечи, а боевка СБ напала на "бульбовцев" 19 августа 1943г. в районе Людвипольского района. Она захватила в плен полковника Савенко, полковника Навацкого с женой, полковника Трейко с женой и детьми, поручика Гудимчука и Анну Боровец (жену Бульбы - Боровца). Последняя была обвинена в шпионаже в пользу Польши и замучена 14 ноября 1943г. Судьба остальных захваченных неизвестна. [Поскольку живыми из рук бандеровцев они не вышли, неизвестно лишь то, когда и как они были убиты. ] Правда, оперативная часть штаба УНРА во главе с Бульбой - Боровцем вырвалась из окружения" (30, с. 210).

Оказавшись в треугольнике смерти между гитлеровскими, бандеровскими и сталинскими враждебными силами, потеряв ближайших соратников, включая любимую жену, Бульба - Боровец в конце 1943г. предпринял попытку заключить соглашение о ненападении с гитлеровцами (в 1942г. подобное соглашение действовало у него более полугода со сталинскими партизанами, пока не было нарушено ими), но, прийдя на переговоры, был арестован и заключен в концлагерь Заксенхаузен. "Командование УНРА возглавил атаман Л. Щербатюк "Зубатый", но вскоре армия прекратила свое существование вследствие разрущительных действий военных отделов ОУН - УПА" (30, с.9).

 Остатки УНРА были добиты сталинскими карателями за первые несколько недель "советской" оккупации (13, с.408). Бульба - Боровец в эмиграции вступил в УРДП, откуда был с позором исключен после того, как без ведома прочего руководства партии пытался вербовать членов партии в англо - американские шпионы, заявляя, что "мы должны купить благосклонность англичан и американцев кровью" (1, т.II, сс. 178 - 179). Возмущенный подобным грехопадением, Иван Багряный от негодования склонен был даже поверить словам "президента УНР" А. Левицкого,что Бульба - Боровец на самом деле был ... агентом Москвы и до войны работал связным между КП(б)У и КПЗУ (1, т.II, с.130), каковое утверждение кажется нам проявлением обыкновенной эмигрантской шпиономании.

После этого политическое значение Бульбы - Боровца закончилось, хотя его физическая жизнь продолжалась еще долго. Из многочисленных деятелей украинской истории он не принадлежал к самым худшим, но роль вождя революции украинских трудовых масс была явно не по нему...

 

 

Закончить рассказ о диссидентских группах украинского национализма военной эпохи следует загадкой НВРО (Народно - визвольна революцiйна органiзацiя - Народно - освободительная революционная организация).

Судьбе НВРО посвящен очерк "Вiдправа" (так у оуновцев назывались партсобрания) в книжке Юстима Омельчука "Недолюдки" (23, сс. 101 - 121). Ю. Омельчук, бывший сотником УПА под псевдонимом "Журба" после своего ареста НКВД капитулировал и покаялся. Таким образом, книжка "Недолюдки" написана кающимся ренегатом (в противном случае она и не была бы напечатана во Львове в 1963г.!) и рисует УПА сборищем садистов и злодеев. Сверх того, она имеет форму изолированных беллетризованных очерков, и невозможно разобрать, где кончается реальная подоснова и где начинается авторский вымысел. Подобная невнятность вызвала даже редакторское примечание о НВРО, которое мы и воспроизводим:

"После освобождения Советской Армией ряда западноукраинских областей от немецко - фашистских оккупантов, отдельные националистические главари, понимая, что кровавая прислужница гитлеризма ОУН заслужила вечную ненависть и презрение, решили приспособиться к новой обстановке. Стремясь остановить массовое стремление насильно втянутых в УПА крестьян к Советской власти, они отреклись вместе с названием "ОУН" от позорного прошлого украинского национализма, стремясь сделать его несколько более "моральным". Созданная ими так называемая Народно - освободительная революционная организация, НВРО, несмотря на свое громкое название, была столь же чужда народу, как и ОУН. Бандеровцы расправились с "раскольниками" - организаторами НВРО - быстро и жестоко" (23, с.102).

Согласно Омельчуку, этими "отдельными националистическими главарями" являлись Ростислав Волошин ("Павленко") и Матвей Токарь ("Босота"), "простой малограмотный мужик" (23, с.103) из села Боремель Демидовского района, пошедший в УПА, чтобы сражаться против гитлеровцев и с июля 1944г. командовавший северо - западной группой УПА. НВРО была создана на большом совещании с националистами других наций, в том числе с русскими националистами. Так и не покаявшись в своем уклоне и сказав перед смертью "Лучше умереть большевиком, чем жить фашистом", Босота был казнен бандеровской Службой безпеки, а вместе с ним - более 150 его товарищей, в том числе успевший покаяться и потому вошедший в националистические святцы как жертва большевизма Ростислав Волошин, в молодости находившийся под влиянием украинских эсеров.

Ростислав Волошин (Павленко, Горбенко) - это вполне реальный, притом весьма крупный деятель ОУН, УПА и УГВР. Он был представителем ОУН по контролю над УПА на Волыни и в Полесье (32, с.139), т.е. в областях, где, в отличие от Галичины, антигитлеровская партизанская борьба имела массовый характер. На Первом Великом Сборе УГВР (Украiнська Головна Визвольна Рада - Украинский Главный Освободительный Совет) в июле 1944г. председетелем являлся именно Волошин, и здесь же он избран секретарем УГВР по внутренним делам (15, с.11). По утверждению Ткаченко, "фактически руководство всей УПА с весны 1943г. было сосредоточено в руках тройки: главного командира УПА подполковника Тараса Чупринки [т.е. Романа Шухевича], командира тыла Павленко (Ростислав Волошин) и политического руководителя УПА Шаблюка - Шугая (Иосиф Позычанюк)" (30, с.54). Волошин, как сказано в изданиии УГВР, погиб 22 августа 1944г. в бою с большевиками в возрасте 35 лет (15, с.59 и 16, с.142).

Если предположить, что покаявшийся предатель Омельчук пишет правду и что Волошин на самом деле был казнен вместе с другими оппозиционерами бандеровской СБ в августе 1944г., то раскол, захвативший самую верхушку ОУН, УПА и УГВР, произошел всего через месяц после основания УГВР (а также после назначения Токаря - Босоты командиром северо - западной группы УПА). Однако верить предателю у нас нет оснований, и история НВРО остается загадкой.

То, что за вонючим дымом, напущенным Омельчуком, скрывается действительный огонь, можно обнаружить по воспоминаниям искреннего и идеалистичного Данилы Шумука, имевшего к НВРО непосредственное отношение. Но, к большому сожалению, он только бегло упоминает о ней. Говоря о своих отношениях с ортодоксальным бандеровцем Верещакой (псевдоним), Шумук пишет:

"... на мою долю выпало принять на Востоке [т.е. на Надднипрянской Украине] те территории, на которых при немецкой оккупации действовал "Верещака". "Верещака" на тех территориях действовал как лидер ОУН и УПА, а на мою долю выпало создавать сеть НВРО и быть ее лидером" (32, с.8).

Как представитель НВРО, Шумук был послан на Надднипрянщину, где вскоре, в начале 1945г., и был арестован. В примечании редакции к его воспоминаниям о НВРО сказано следующее:

"НВРО - под таким названием в определенных кругах подсоветского подполья ОУН под конец войны существовала идея изменить форму и название своей массовой политической деятельности, демократизировав ее соответственно требованиям времени и обстоятельств, в частности, под влиянием членов из подсоветской Украины" (32, с.182).

Это все, что известно нам пока о Народно - освободительной революционной организации, загадка которой вполне заслуживает изучения.

 

Террор, жестокость и беспощадность были, вне всякого сомнения, присущи ОУН и УПА, да и какая буржуазно - революционная (а в равной мере - пролетарски - революционная) организация в разгар смертельной борьбы может похваляться "общечеловеческим" "гуманизмом"!

Террор ОУН и УПА на Волыни был обращен, в частности, против польских колонистов.

Ситуация на Волыни сильно походила на современную ситуацию на оккупированных Израилем палестинских землях. Волынь, входившая до Октябрьской революции в подроссийскую Украину и по своим особенностям промежуточная между Галичиной и Надднипрянщиной, плодородием почвы сильно превосходила Галичину. Попав под власть панской Польши, она стала объектом колонизаторской политики. Польские власти практиковали в ней т.н. "осадничество" - т.е. раздачу земли отставным польским военным, жандармам и т.п., долженствующим образовать польское кулачество, на которое Варшава могла бы опираться в этой пограничной с Советской Украиной области. Волынские крестьяне, более зажиточные, имевшие в среднем вдвое более земли, чем галичанские, встретили посягающих на их землю колонистов непримиримым сопротивлением. Классовая борьба волынского крестьянина против польского помещика (сохранившего на Волыни землю и власть еще со времен Речи Посполитой) и польского кулака - "осадника" (поселенца) приняла извращенную форму национальной резни украинцев против поляков (точно так же, как сейчас в оккупированной Израилем Палестине).

При этом нельзя забывать, что польские помещики и "осадники" были кроткими гуманистами не в большей мере, чем нынешние израильские поселенцы, и поэтому если мы и можем досадовать, что крестьянский террор на Волыни имел извращенную форму национального террора (как и террор старых украинских крестьянских восстаний, когда украинские крестьяне резали "ляхов" - польских помещиков - и "жидов" - еврейских управляющих, арендаторов, ростовщиков), то уж никак не перед нынешним польским государством украинскому трудовому народу каяться в этом...

Однако террор ОУН и УПА был обращен отнюдь не только против польских колонизаторов и гитлеровских и сталинских захватчиков.

Мы уже видели на примере УНРА и ФУР Тимоша Басюка, как бандеровцы истребляли инакомыслящие партизанские отряды. Согласно наказу от 10 января 1943г., изданному краевым руководителем ОУН Борисом Беруном, смертная казнь полагалась членам ОУН в числе прочих нарушений дисциплины за неподчинение руководителю, одновременное членство в другой революционной организации, подрыву авторитета ОУН и безосновательную критику руководства ОУН, ибо ОУН - это не обыкновенная политическая партия, но "Орден"!!! (см. 28, сс. 270 - 271).

Омельчук пишет, будто в августе 1944г. "Центральное командование" УПА якобы издало приказ по уничтожению ее рядовых бойцов (23, с.5), уподобившись маньяку, пилящему под собой сук.

Подобным маньяком, однако, можно было бы считать и Сталина, истребившего в 1937 - 1938гг. командование своей собственной армии, что, однако, не ослабило его власть, а упрочило ее, т.к. уничтожило реальную и потенциальную оппозицию. Точно также террор Служби безпеки был направлен не против "рядовых бойцов" УПА вообще, а против оппозиционных или потенциально оппозиционных элементов среди бойцов и командиров УПА.По свидетельству Шумука, "в то время [май 1944г.] холодом веяло уже от многих.При этом причиной этого похолодания была прежде всего бесперспективность нашей борьбы, а кроме того, массовые зверские расправы СБ с теми, кого она считала потенциально опасными для себя людьми" (32, с.168).

Признает факт террора СБ против оппозиционных элементов и С. Ткаченко:

"Служба безопасности (СБ) активно ликвидировала политических противников и оппонентов. Поэтому когда молодым людям предлагали вступать в УПА, альтернативы у них в большинстве случаев не было" (32, с.17).

Террор бандеровцев - якобинцев западноукраинской буржуазной революции - как и революционно - буржуазный якобинский террор во Франции -  бил как по врагам справа, так и по врагам слева: не только по гитлеровским и сталинским оккупантам, польским колонизаторам и мельниковским соглашателям, но и по радикально - плебейскому крылу буржуазной революции, к которому, наверное, принадлежали раскольники из НВРО и т.п. групп...

 

Если говорить о бандеровском терроре вообще, то говорить только о нем, об удавках и невинноубиенных НКВДшниках, "забывая" при этом о терроре гитлеровских и сталинских оккупантов - значит просто лгать, точно также, как ложью является говорить о терроре якобинцев и большевиков, "забывая" при этом о терроре контрреволюционных сил. Как правильно заметил кто - то, живописать ужасы революционного террора, умалчивая о соответствующем ему контрреволюционном терроре - это все равно, как если на картине, изображающей смертельную схватку двух непримиримых врагов, аккуратно замазать изображение одного из них. Оставшийся будет выглядеть идиотом с перекошенным по чистой злобности нрава лицом, выпученными глазами и напрягшимися мускулами, тогда как на самом деле перекошенное лицо, выпученные глаза и напрягшиеся мышцы - это естественные атрибуты борьбы, где речь идет о его жизни и смерти, и, напротив, было бы чрезвычайно странно, если бы он вел эту схватку, сохраняя невозмутимую кротость...

Мы не станем приводить примеры жестокости сталинских карателей, в изобилии встречающиеся в старых изданиях УПА, т.к. вполне допускаем, что эти примеры могут быть несколько преувеличены. Сказала, например, девушка из г. Лопатин Львовской области, что в тамошней тюрьме в мае 1945г. ее изнасиловали 50 НКВДшников (16, с.180). Преувеличилось ей от страшной боли и ужаса, а на самом деле могло их быть 10 или 5. Что, неужели мало?

Ограничимся примерами из официальных источников.

21 октября 1944г. отряд НКВД приехал в село Кривеньке Пробежнянского района на Тернопольщине для выселения активистов ОУН - УПА. Однако он встретил вооруженный отпор, и потеряв 3-х убитых, бежал. На следующий день приехало уже 60 НКВДшников во главе с майором Полянским. Бойцы УПА к тому времени уже ушли из села, однако пьяные НКВДшники по приказу Полянского расстреляли 10 стариков в возрасте от 60 до 80 лет и сожгли 45 домов со всем бывшим в них имуществом и намолоченным зерном (11, с.180).

В Яворивским районе на Львовщине матери и много времени спустя пугали непослушных детей начальником НКВД Рудьковским, который проводил бессудные расстрелы, а 11 января 1945г. сжег живьем за укрывательство повстанцев 55 - летнего Олексюка. За такие подвиги сам Рудьковский был предан суду, результат которого неизвестен (10, с.317).

Старший лейтенант Булгак в апреле 1944г. без суда расстрелял пленных бойцов УПА, за что, по ходатайству военной прокуратуры, как имеющий военные заслуги, не был привлечен к уголовной ответственности. Однако после новых подобных подвигов его все же понизили в должности (27, сс. 508 - 509).

Командир взвода Дорофеев "за пособничество оуновцам" расстрелял 8 железнодорожных рабочих и 5 местных жителей. Однако, в отличие, от Булгака, он, надо полагать, не имел военных заслуг, т.к. сам после этого приговорен к расстрелу (27, сс. 508 - 509).

По признанию начальника внутренних войск НКВД, сделанному 1 июля 1944г., "Были такие позорные преступления [со стороны "советской" армии на Западной Украине], когда происходили незаконные расстрелы ни в чем неповинных жителей, пьянки, грабежи" (27, с.503).

Все вышесказанное - случаи т.н. "эксцессов", когда низшие командиры карателей переступали рамки дозволенного и подвергались более или менее суровым наказаниям. Однако дозволенная и приказанная общая практика карателей недалеко стояла от таких "эксцессов".

Бывший НКВДшник Г. Санников, по естественным причинам рисующий в своих воспоминаниях идиллическую картину деятельности НКВД вообще и отношений НКВДшников с арестованными бандеровцами в частности, порой проговаривается. Рассказывая о своем друге Олеге Лезине, следователе в Ровно, он хвалит его за то, что тот был "одним из немногих следователей того времени, который ни разу не ударил арестованного и не применил недозволенных мер при проведении следствия, чем впоследствии обоснованно гордился" (26, сс. 167 - 168).  

А вот  как допрашивал гэбэшник Червоненко, в недалеком прошлом - ответственный партийный работник, больную туберкулезом местную жительницу библиотекаршу Олену Стасулу, требуя, чтобы она сказала, где скрывается ее любовник, командир мелкой бандеровской группы Игорь:

""Я тебе покажу, блядь бандитская! Я тебя заставлю говорить, бандитская подстилка! Я тебе покажу, что такое советская власть [!!!], ты здесь сдохнешь у меня, не видать тебе ни Игоря, ни родных, ни дома! В тюрьму пойдешь, как бандпособница, сгниешь в лагере!..." Все это изрыгалось на русском языке, и через каждое слово шел чудовищно оскорбительный для женщины, тем более для западной украинки, мат. Они и брани - то, так широко употребляемой русским человеком, не знают..." (26, с. 212).

Арестованным повстанцам давался наркотический препарат "Нептун - 47", вызывавший "тяжелый изнурительный сон с галлюцинациями... Самым мучительным было пробуждение. Человек испытывал страшную жажду во сне и при пробуждении, и даже если ему давали воды, не мог утолить ее. Ему казалось, что все вокруг покрыто снегом, и он пытается ловить рукой мелькающие перед глазами снежинки. Это состояние после пробуждения длится около часа. Самое подходящее время для активного допроса. Человек охотно отвечает на любой поставленный вопрос. Применение этого препарата было строжайшим секретом госбезопасности. Однако все население Западной Украины, включая детей, знало о нем" (26, с. 201).

А вообще методы борьбы с "бандитизмом", т.е. с повстанчеством, включали в себя, наряду с прочим, тотальную мобилизацию в армию всего попавшегося в руки мужского населения призывных возрастов, что было в марте 1944г. решено Государственным комитетом обороны для Ровенской и Волынской областей (28, сс. 143 - 145), и что на практике означало, что в бой - на убой - посылались толпы безоружных и необученных новобранцев (см. 11, с. 78); зачистки сел с массовыми пытками и избиениями; публичные казни с оставлением на долгое время висящих трупов (30, с.330); создание лжеповстанческих банд из НКВДшников и предателей, своей жестокостью и грабежами долженствующих оттолкнуть симпатии населения от УПА; массовые выселения в Сибирь заподозренного в сочувствии УПА населения; и даже поставки на черный медицинский рынок лекарств с вышедшим сроком годности и зараженных тифом противотифозных прививок (30, с.326; в целом о борьбе сталинских карателей с УПА см. 30, сс. 298 - 351).

Так что не сталинским холуям обвинять украинских буржуазных революционеров в жестокости.

 

Другим излюбленным сталинским мифом является утверждение о УПА как пособнице немецкого фашизма, не воевавшей с последним. В секретных документах сталинских деятелей, не предназначенных для публичного сведения, иной раз признавалось истинное положение дел. Так, в рапорте известного Строкача от 26 марта 1943г. рассказывается о налете украинских националистов на занятый гитлеровцами Ровно и делается вывод:

"... оуновцы стали на путь борьбы с немцами и советской властью... они проводят ту же работу против немцев, которую проводили раньше против нас" "28, сс. 27 - 28).

Убийство бандеровцами генерала Ватутина - факт общеизвестный, забылось убийство партизанами УПА командира СА и личного друга Гитлера Виктора Лютце на дороге Ковель - Ровно 2 мая 1943г. (13, с.325).

И если сталинцы называли бойцов УПА агентами немецкого фашизма, то гитлеровцы именовали их не иначе, как агентами московского "жидобольшевизма". В гитлеровской листовке в июне 1943г. было сказано следующее:

"Слушай, украинский народ! Москва отдает приказы ОУН! Из тайных приказов и листовок, попавших нам в руки, видно, что кремлевские жиды находятся в связи с ОУН, которая будто бы воюет против большевизма. В руководстве ОУН сидят агенты Москвы, которые получают и выполняют приказы кровожадного Сталина... ОУН и большевизм - это одно, поэтому они должны быть уничтожены" (13, с. 615).

Сражаясь против двух могущественных империализмов, украинское буржуазно - революционное движение естественным образом должно было иногда пытаться достичь перемирия с одним из них, чтобы лучше бороться с другим. Подобные попытки и переговоры с немецким командованием в 1944г., когда конечное поражение гитлеровской армии стало очевидным, и главным врагом стала наступавшая сталинская армия, не могут вызывать больше осуждения, чем переговоры Бульбы - Боровца со сталинскими партизанами в мае - июне 1942г., приведшие к перемирию, продержавшемуся более полугода и сорванному затем сталинцами (13, с. 275).

 

Как было сказано выше, "необходимость идейной и организационной реформы" украинского национально - освободительного буржуазного движения (а, как мы не раз подчеркивали, всякое национал - освободительное движение является буржуазным - нация создается буржуазией, как частной, так и государственной, поэтому борьба за освобождение нации - это борьба за освобождение буржуазии) не завершилась реформой ОУН на ее Третьем съезде в августе 1943г. Рамки ОУН, даже при всех прогрессивных изменениях ее идеологии, были слишком тесны для интеграции революционных элементов с подсоветской Украины.

С целью расширения этих рамок, придания повстанческому движению характера не узкооуновского дела, но дела всех трудящихся Украины и - более того - дела всех угнетенных народов, 21 - 22 ноября была проведена Первая конференция угнетенных народов Восточной Европы и Азии. Она охарактаризовала "современную войну между немецким национал - социализмом и российским большевизмом" как "типичную империалистическую захватническую войну за господство над миром, за новый раздел материальных богатств, за получение новых сырьевых баз и рынков сбыта, за порабощение народов и эксплуатацию их рабочей силы" (7, с. 278), т.е. точно также, как оценивали эту войну пролетарские революционеры.

Конференция приняла воззвание к угнетенным народам Восточной Европы и Азии. В нем, в частности, говорилось:

"Бойцы Красной Армии и дорогие наши товарищи в окопах!

Своей героической борьбой вы прогоняете немецких империалистов с родных земель, вы встали в ряды передовых борцов против империалистов. Однако вы выполнили лишь половину работы. За спиной у вас жирует на народном горе другой империалист. Он - такой же враг народа, как и немецкий империализм, он также порабощает и эксплуатирует народы, как и немецкий. Поворачивайте же оружие против него! Бейте его так же нещадно, как вы бьете сейчас гитлеровскую сволочь! В рядах Красной Армии создавайте революционную антиимпериалистическую организацию! Налаживайте контакт с революционными повстанческими организациями и переходите к ним в организованном порядке - индивидуально и целыми воинскими частями!...

Красные партизаны!...

Более чем четверть столетия народы СССР находятся под гнетом большевизма, еще более тяжелым, чем гнет царской России, но несмотря на это, сталинским сатрапам не удалось убить в народе волю и стремление к свободе, за которую отдавали жизнь миллионы трудящихся в 1917г. Народ понял, что жесточайшим его врагом является банда сталинских разбойников, которая затягивает петлю на шее трудящихся.

Поэтому народ не может понять, что заставляет вас бороться и поддерживать эту мерзкую клику свирепых сталинских бандитов - неужели те жалкие подачки, которые вам в будущем станут кидать всесильные правители со своего барского стола, прельщают вас так, что за них вы готовы продать интересы ваших же братьев - трудящихся? Но разве вы не знаете судьбу, которая постигла партизан, боровшихся еще в 1917г.? Ведь в 1937г. большинство из них было уничтожено как "враги народа", т.к. они не могли более мириться с насилием и издевательством над народом, а у тех, которые остались живы, в конце концов отобрали все привилегии и права.

Разве вы не видели той роскоши, в какой жила партийная аристократия, и нужду и горе ваших братьев? Неужели вы забыли ужасные годы террора и голода, которые унесли в могилу ваших родных и близких, и разве вы теперь не замечаете, что вашу волю к победе над гитлеровскими бандами эта паразитарная банда хочет снова использовать в своих интересах, как она сделала это в 1917г. с помощью обмана и террора? Неужели вы не видите, что те, кто в 1941г. первыми бежали в роскошных автомобилях на восток за тысячи километров от фронта, сегодня идут за вами и творят в тылу расправу над вашими родными?

Разве не 25 - летний террор большевиков выбил в 1941г. оружие из рук народа и оставил его безоружным в борьбе с гитлеровскими бандами, и лишь исключительная стойкость и любовь к свободе великих народов, заселяющих тюрьму народов, имя которой - СССР, - обеспечили победы над гитлеровскими головорезами, эти победы золотыми буквами будут записаны в историю человечества.

Партизаны! Почему вы так слепо верите советской пропаганде, и не прислушиваетесь к стону трудового народа, ведь враг, издыхая, всегда стремиться посеять меж нами вражду, чтобы ослабить наши силы и помешать нашему объединению для борьбы с ним?" (7, сс. 281 - 282).

 

Куда более долгосрочное существование, по сравнению с конференцией угнетенных народов, имела УГВР (Украiнська Головна Визвольна Рада - Украинский Главный Освободительный Совет).

УГВР была создана на съезде в июле 1944г. Ее председателем был избран К. Осьмак, в прошлом - украинский эсер, член Центральной Рады и многолетний узник сталинских тюрем. Он снова был арестован НКВД в конце 1944г. и вскоре погиб в заключении, хотя его роль в УГВР так и осталась неизвестной. Генеральным секретарем внутренних дел стал Р. Волошин, а иностранных дел - М. Лебедь, руководитель Служби безпеки (логичнее казалось бы наоборот) (см. 15, с.11). Реальные западноукраинские партии не вошли в УГВР, зато она стала центром группировки левого, плебейского крыла западноукраинской буржуазной революции - как надднипрянцев, так и искренне проникнувшихся новым духом оуновцев.

Платформа УГВР высказывалась за объединение всех украинских сил при непредрешенчестве социально - политических вопросов (15, с. 36), однако подобное непредрешенчество было лишь формальной данью демократическим фикциям, т.к. далее в числе требований УГВР перечислялись "обеспечение справедливого социального строя в украинском государстве без классовой эксплуатации и угнетения", "обобществление основных природных богатств страны: земли, леса, вод и природных ископаемых с передачей пашенных земель в постоянное пользование трудовым земледельческим хозяйствам", "огосударствление тяжелой промышленности и тяжелого транспорта, передача кооперативным объединениям легкой и пищевой промышленности, право широкого свободного кооперирования мелких производителей" (15, с.37).

Все подобные требования, не имея сами по себе ничего коммунистического, как две капли воды были похожи, однако, на требования прочих национал - освободительных буржузно - революционных движений, движений, ассоциирующихся с именами Тито, Мао Цзедуна, Фиделя Кастро и Че Гевары. Такое полное сходство ничуть не удивительно, ибо западноукраинское повстанческое движение, обыкновенно именуемое "бандеровщиной", само полностью принадлежало к числу таких движений - с той единственной разницей, что вследствие  географических условий его главным врагом был не западный, а советский империализм (как мы увидим далее, и о западном империализме Степан Бандера и Петро Полтава особых иллюзий не имели).

И словесные антикоммунисты - "бандеровцы", и их современники - греческие сталинистские партизаны, чрезвычайно возмутились бы, наверное, если бы узнали, что их движения, несмотря на все несходство словарного оформления и идеологических этикеток, реально носили одинаковый характер потерпевших поражение буржуазно - крестьянских революций.

 Даже пресловутая жестокость бандеровцев не в меньшей мере была присуща греческим сталинистским партизанам, как и большинству прочих сталинистских партизан разных концов земного шара. Фактически имея власть в Греции в декабре 1944г., сталинисты из ЭАМ - ЭЛАС уничтожили несколько сотен врагов слева - т.е. троцкистов и "археомарксистов" (греческая антисталинисткая группа), а расстреляв археомарксиста Верухиса, слепого инвалида греко - турецкой войны, бросили его тело, сохранявшее еще признаки жизни, на съедение голодным собакам. Подобная жестокость ничуть не отменяет факта,что греческие сталинистские партизаны были борцами за плебейскую буржуазную революцию (в конкретном случае Греции - чрезвычайно нерешительными и бестолковыми борцами, почему и были разбиты) и, мы, сохраняя классовую пролетарскую независимость в буржуазной революции, и не превращаясь в прислужников этих сил буржуазного прогресса, тем более не могли солидаризоваться с их врагами справа - с "монархо - фашистской" контрреволюцией. Аналогичным является и наше отношение к "бандеровцам".

Петро Полтава, ведущий теоретик и публицист УПА и УГВР вообще, а их левого крыла в особенности, в одной из главных своих работ, "Концепция независимой Украины и основная тенденция политического развития современного мира", писал:

"Концепция независимой Украины - это также концепция такого общественного строя в будущем украинском государстве, где не будет существовать эксплуатация человека человеком. Этот строй будет опираться на национально - государственную и кооперативную собственность в промышленности, банковском деле, торговле, на национально - госудрственную собственность на землю при индивидуальном или коллективном, в зависимости от воли населения, землепользовании... Возврат к капитализму в случае Украины был бы с любой точки зрения шагом назад, регрессом" (16, сс. 17 - 18).          

Левые, плебейские национал - революционеры Украины, точно также как плебейские борцы всех буржуазных революций, не могли понять, что национальное государство может быть только буржуазным государством, и что, субъективно борясь за освобождение за освобожение трудового народа от эксплуатации, объективным результатом их действий они получат смену одной формы эксплуатации на другую.

Однако если плебейский революционер Томас Пейн, сыгравший огромную роль в образовании США, через 30 лет умер в тех же США в нищете и забвении, и если на современной Украине в таком же забвении пребывают имена  Полтавы и Дякова - Горнового, тогда как панское украинское государство поднимает на щит всевозможных вишневецких, разумовских и прочих скоропадских, то в этом проявился и проявляется глубокий инстинкт буржуазии. Ведь плебейские революционеры субъективно боролись за общество без эксплуатации, и своим революционным действием доказали, что задавленные, угнетенные и эксплуатируемые низы могут  вмешиваться в ход событий, свергать власть эксплуататоров и господ. Что будет, если подобные уроки воспримут эксплуатируемые сегодня, когда производительные силы уже сделали возможным установление общества без эксплуатации, классов и государства?  

 

Новый дух веял из изданий УГВР, дух, совсем непохожий на старый интегральный национализм Донцова и Коновальца.

Вот, к примеру, статья М. Радовича "В общем революционно - освободительном всеукраинском фронте борьбы (К истории происхождения УГВР)". В ней делалась попытка показать прогрессивную эволюцию украинского национального движения. Признавалось, что "прогрессивные идеи революции на Украине реализовали наши враги [т.е. большевики], делая это, очевидным образом, по своему" (15, с.62) и давалась высокая оценка хвыльовизма - т.е. идей великого украинского коммуниста и великого писателя Мыколы Хвыльового, как "новой стадии, нового этапа в развитии украинской политической мысли и в освободительной борьбе украинского народа" (15, с. 64).

Именно в данной статье М. Радовича содержатся слова, приведенные в начале нашей работы:

"... украинский народ ведет борьбу против клики империалистических обманщиков и предателей передовых идеалов великой революции 1917г" (15, с.70).

А далее М. Радович, показав, как эволюция украинского движения привела к тому, что оно впитало прогрессивные социально - экономические идеи, пишет:

"Прежде всего украинское самостийницкое движение современного периода ударило по большевикам их собственным оружием... Украинские самостийники в своих изданиях повели разъяснительную работу в народе, показывая, что интернациональная сталинская клика жестоко обманула народные массы, подло предав революцию... Украинские самостийники показали, что большевизм не только не устранил зло общественного угнетения и неправды, не уничтожил капиталистическую систему и не освободил рабочего, но что он на место многих паразитов - капиталистов поставил одного всемогущего, неконтролируемого капиталиста - государство" (15, сс. 77 - 78).

А вот какая характеристика Второй Империалистической войны давалась в статье М. Настасина "В условиях новой действительности (итоги и перспективы)":

"Среди всеобщего дурмана и помрачения украинский самостийницкий лагерь дал правильную оценку современной войны, отрицая за ней всякие идейные причины и характеризуя ее как типичную войну между империалистическими государствами за господство над миром, его материальными богатствами и за эксплуатацию человеческой рабочей силы" (15, с.103).

Подобное правильное понимание характера Второй империалистической войны була общим местом в пропагандистской литературе УПА. Так, в одной из листовок УПА говорилось:

"Империалистические великие державы проливают кровь своих и чужих народов. Идет борьба за мировое господство. Цель заключается в том, чтобы поработить как можно больше народа и награбить как можно больше земли. Все это маскируется красивыми лозунгами. Говорят о большевистском интернационализме, английской демократии или новом порядке в Европе и Азии. За наш хлеб, наш металл и уголь, а также за нашу украинскую  рабочую силу воюют миллионы солдат" (28, с.192).

Будучи в силу объективных условий врагом обеих воюющих империалистических лагерей, украинское буржуазно - революционное движение не могло иметь иллюзий ни об одном из них, и поэтому своим четким пониманием империалистического для всех сторон характера мировой войны намного превосходила аналогичные национал - освободительные движения Восточной Европы, Азии и т.д., очень близко подойдя в данном вопросе к пролетарски - революционной позиции.

 

В той же статье М. Настасина о государстве сказано следующее:

"Государство не смеет быть деспотическим идолом - божком, перед которым дрожат и которому служат лишенные всех человеческих прав рабы, но государство - это форма организованной национальной общности, которая служит нации и ее свободным гражданам, чтобы создать им наилучшие условия для всестороннего развития их творческих сил" (15, с. 115).

Как это неимоверно далеко от пролетарски - революционного понимания природы государства, выраженного Бакуниным, Марксом и Лениным! Но как в то же время это далеко от холуйского государствопоклонничества, присущего всевозможным реакционерам прошлых и настоящих времен - от Донцова с его интегральным национализмом до современных буржуазных краснознаменных и просто буржуазных политиков и партий Украины и России! Подобные мелкобуржуазные иллюзии о роли государства могли быть и были контрреволюционны против пролетарской революции. Но против госкапиталистической контрреволюции с ее культом государства подобный мелкобуржуазный протест против государственного идола имел революционный характер.

 

Листовка "Что должен знать каждый украинец, насильно забранный в немецкую армию?" призывала украинцев, забранных с помощью мельниковской ОУН в дивизию СС "Галичина" и т.п. гитлеровские формирования - в случае посылки на противобольшевистский фронт брататься с советскими солдатами и поворачивать автоматы на господ в Берлине и Москве, а в случае посылки против партизан угнетенных народов - переходить на их сторону (15, сс. 129 - 130).

В свою очередь листовка за подписью "Военной национально - освободительной организации I Украинского фронта" (скорее всего, так и оставшейся на уровне проекта) призывала:

"Братья! Мы прогнали Гитлера с Украины. Теперь пора снять голову кремлевскому царю Сталину, его соратникам хрущевым и террористическому аппарату НКВД!" (15, с.132). 

Наибольший интерес представляет статья "Тактика в отношении русского народа", подписанная "Д. Шахай". Как мы помним, в романе Юрия Яновского "Четыре сабли" Шахай был командиром крестьянских партизан. Таким псевдонимом подписался Йосып Позычанюк, писатель и журналист из Винницкой области, прошедший "советские" и немецкие тюрьмы (15, с. 203).

Логика рассуждений в этой замечательной статье была такова.

Чтобы свергнуть сталинское ярмо, добиться независимости Украины, недостаточно усилий одной только Украины. Для свержения сталинского режима, без чего и речи быть не может о независимости Украины, т.к. сталинский империализм ни за что не смирится с ней, требуется революция в масштабах всего Советского Союза, но прежде всего - в России.

Чтобы вызвать революцию в СССР и России, нужно "бить большевиков их оружием - оружием социально - политической борьбы" (15, с. 204). Законы общественного развития, которые "частично открыл Маркс, частично Бакунин и Троцкий, немного - Ленин [!!!]" (15, с.219), эти законы общественных противоречий и непримиримой классовой борьбы действуют, вопреки утверждениям сталинских эксплуататоров, и в СССР, где нет никакого социализма, а господствует государственный капитализм - "наиболее тяжелая форма капитализма" (15, с.223).

Но "единственная идея, которая может захватить, увлечь русские народные массы - это не русский национализм, а идея социально - политической революции" (15, с.214).   

Поэтому "Идея, которую мы должны дать русскому народу - это идея социально - политической революции, идея борьбы бесклассового народа с классом эксплуататоров, имя которого - партия, международная шайка, нерусская по своему составу [ !!!]; идея борьбы рабов, пауперизированного крестьянства и индустриального пролетариата с государственным капиталистом, с современным крепостничеством, с целым тотальным аппаратом угнетения, возглавляемым армией бездельников, паразитов, социальных трутней" (15, с.237).

"Мы ведем борьбу не в узких исключительно украинских националистических рамках, а во имя единого народного фронта Украины и единого фронта угнетенных народов... Мы будем противопоставлять большевизму лозунги социального и политического переустройства, завершения классовой борьбы, уничтожения наиболее паразитарного класса, интернациональной плутократии (которая так больно проявила себя в СССР), свержения государственного капитализма - словом, лозунги социальной, политической и национальной революции в самой основе СССР - прежде всего в России" (15, с. 208)

Идея социально - политической революции, борьбы рабов, пауперизованного крестьянства и индустриального пролетариата, с классом эксплуататоров, с государственным капиталистом, - все это явно принадлежит к иному кругу идей, чем концепции старого интегрального национализма. К какому?

Неискренность и маневр можно заметить в превосходной статье Шахая - Позычанюка. Кого он хотел перехитрить? Хотел ли он, чтобы ОУН и УПА, ради создания независимого украинского государства, использовали социально - политическую революцию в СССР, или, напротив, хотел с помощью УПА подтолкнуть социально - политическую революцию в СССР?

"... мы выступаем в роли восстановителей и носителей наибольшей, так и не реализованной в Октябрьской революции, но бывшей в ней главнейшей движущей силой, идеи дружбы и братства народов ["Националисты", "бандеровцы" как носители идеи дружбы и братства народов!]" (15, с. 205), - пишет он и тут же добавляет: "напомним, что мы трактуем здесь вопросы тактики" (15, с.205), т.е. не являемся в действительности носители этой идеи, но выступаем в качестве таковых, надеваем на себя эту личину.

Слишком с большим пафосом говорит Позычанюк об Октябрьской революции и о Троцком, чтобы видеть в нем всего лишь хитроумного украинского националиста, ради создания независимого украинского государства принявшегося играть роль поборника социально - политической революции и дружбы и братства народов.

Вот как пишет Позычанюк о Троцком:

"...Теория "перманентной революции" Троцкого, который был в политическом отношении гением против твердолобого Сталина, ибо действительность показала и показывает, что он был все - таки прав, заслуживала бы сейчас особого рассмотрения. Эта теория и законы, открытые в ней, является следствием глубокого знания действительности, хода и природы общественно - политических процессов в самой русской действительности. И могла она возникнуть именно в русской действительности, знатоком которой был Троцкий. Недаром Троцкий пользовался в России такой колоссальной популярностью, а созданная им идейно - политическая оппозиция имела столько сторонников и создала столько хлопот Сталину" (15, с.219).

И далее Позычанюк признает невозможность социализма в одной стране (15, с. 230).

Напомним, что Троцкий, организатор Красной Армии, разгромившей петлюровское войско, был одной из самых ненавистных фигур для украинского национализма, а его мнимая речь перед направляемыми в 1919г. на Украину комиссарами, в которой Троцкий, как злодей из плохих пьес 18 века, похваляющийся своими злодействами, советует, как хитростью и коварством покорять вольнолюбивый и непокорный украинский народ, пользовалась в украинской националистической среде такой же популярностью, как аналогичные рекомендации Даллеса в современной русской националистической среде, - и была такой же фальшивкой.

А вот что говорит Позычанюк о идее мировой революции, ненавистной для каждого доброго патриота:

"Тогда [в годы революции и гражданской войны] она не была пустым, лживым лозунгом, как это кое - кто думает. Нет, это был могучий двигатель, побуждавший огромные массы к действию, это было евангелие, которому верили, иначе нечем объяснить тот фанатизм, с каким массы, голодные и голые, бились даже против самых современных армий - и побеждали. Тогда смерды побеждали стратегов самой голубой крови, самой белой кости" (15, с.226).

Не от Донцова и Коновальца шел Позычанюк, а от Хвыльового и Троцкого, от коммунистических антисталинских оппозиций, разгромленных и раздавленных сталинским террором ("Борьба с "врагами народа" - это борьба государственно - капиталистической системы с покоряемыми, нещадно эксплуатируемыми массами, с фактически бесправными миллионами пауперизованного человечества" (15, с. 221) - охарактеризует сталинский террор Позычанюк), но передавших выкованное ими идейное оружие левому, радикально - плебейскому крылу УПА и УГВР.  Когда по архивным документам и крохам воспоминаний станет более подробно (насколько это возможно) изучена судьба Позычанюка - а он вполне заслуживает такого изучения, как и другие левые деятели УПА и УГВР - тогда можно будет судить о его конкретных связях с левыми антисталинскими оппозициями в СССР, но сам факт таких связей, во всяком случае, влияния этих оппозиций на Позычанюка, представляется несомненным.

В вышеизложенных идеях Позычанюка можно найти существенные изъяны, и мы не сомневаемся, что кабинетные революционеры уцепятся за них, дабы показать, какими неправильными, непоследовательным и т.п. были украинские плебейские революционеры. К таким изъянам относится и отождествление большевизма со сталинизмом, и подчеркивание "нерусского" характера сталинской клики, и одобрение "единого народного фронта".

Только не надо забывать, что в отличие от кабинетных революционеров (а им нет числа!) Позычанюк не сидел в мягком кресле, думая лишь о том, как бы наивозможно правильнее сформулировать свои идеи, не заботясь о том, что после такой формулировки изменится в мире, где царит зло и неправда. В необыкновенно тяжелых условиях, когда силы революции были разгромлены страшным террором по всему "Советскому" Союзу, и запас революционной энергии оставался неизрасходованным и недодушенным лишь в нескольких областях Западной Украины, он думал о том, как добраться, достучаться до неповоротливых умов мятежных крестьян - единоличников  Волыни и Галичины, умов,  пропитавшихся националистическими предрассудками, как убедить их, что единственное спасение и для их борьбы состоит в инициировании с ее помощью   борьбы  пролетариата и пролетаризованного крестьянства всего Советского Союза, в том, чтобы маленький пожар в Западной Украине разжег великий пожар по всей сталинской империи. Да, это была "ошибка" - с точно такой же ошибкой большевики пытались поднять на восстание против мирового империализма угнетенные массы Востока! И пользы от таких ошибок куда больше, чем от правильности кабинетных "революционеров"!

 

Йосып Позычанюк погиб в бою со сталинскими карателями в феврале 1945г. (15, с. 203), - по другим данным, 22 декабря 1944г. (16, с.142).   Продолжателями его политической линии выступили Петро Полтава и Осип Дяков. Оба они являлись заместителями генерального секретаря УГВР, т.е. Романа Шухевича (Шухевич возглавлял и ОУН, и УПА, и УГВР, и был верховным вождем движения на самой Украине, тогда как Бандера до 1944г. сидел в концлагере, а затем находился в эмиграции). В отличие от Позычанюка, Дяков и Полтава были уроженцами подпольской Западной Украины и воспитанниками ОУН.

Дяков (псевдонимы - Горновый, Гончарук, Артем, Осипенко) родился в 1921г. в крестьянской семье на Тернопольщине, входил в молодежную организацию ОУН, в 1940г. был арестован сталинскими оккупантами (17, сс. 55 - 56).

Петро Полтава (урожденный Петро Федун) - из села Шнировка Бродовского района на Львовщине. Призванный в РККА, в 1940г. участвовал в войне с Финляндией. Весной 1944г. "последний раз наведался к родителям и навсегда ушел, взяв с собой только вышитую сорочку" (25, сс. 4 - 5). Возглавял политвоспитательный отдел Главного военного штаба УПА. За боевые заслуги был награжден Золотым Крестом и медалью "За борьбу в особенно тяжелых условиях" (25, с. 5).

В статье "Наше отношение к русскому народу" Дяков писал:

"Русскому народу не нужна Украина, она нужна только русским империалистам... Русские земли настолько богаты, а русский народ настолько трудолюбив, что может сам себя обеспечить...

Носителем русского империализма является сегодня большевистская партия, ВКП(б), которая на самом деле уже оформилась в отдельный эксплуататорский класс - класс большевистских вельмож. Этот новый класс эксплуататоров возглавляет сталинская клика... Класс большевистских вельмож - это чисто империалистический класс... С социализмом и коммунизмом он не имеет ничего общего. ...

Борьба русского народа против самодержавия, помещиков и капиталистов, за социальное освобождение, его революционный порыв 1917г. не кончились освобождением, разрывом пут деспотизма, угнетения и рабства. Из-под угнетения помещиков и капиталистов он попал под угнетение большевистских паразитов. Вместо царя - императора у него есть теперь генераллисимус - император" (16, сс. 81, 87, 89 - 90).

В другой своей статье, озаглавленной "УПА - носитель идей освобождения и дружбы народов" Дяков писал:

"Борясь за уничтожение тоталитарного сталинского режима, за свержение диктатуры класса сталинских вельмож, за по-настоящему прогрессивный строй в украинском государстве, УПА желает, чтобы все народы тоже построили у себя подлинно справедливый политический и экономический строй, который отвечал бы настоящим интересам их народных масс" (16, с. 215).

Все это продолжало идеи, выдвинутые Позычанюком. Эти идеи мы видим и в статье У. Кужиля "Пути русского империализма":

"Октябрьская революция была не дворцовым переворотом, который меняет только личность правителя, а глубоким социальным преобразованием, которое всколыхнуло до основ всю общественную жизнь и вызвало общую переоценку ценностей. Но "якобинизм" русской революции не мог продолжаться вечно - как это было и во Франции - и скоро начинает проявляться лицо старой русской нации - очевидно, со всеми соответствующими изменениями в мировоззрении, перегруппировкой правящих слоев и т.д. В результате с началом Второй мировой войны в 1939г. появляется советская Россия как чистокровное империалистическое государство, которое повязало все нитки русской внешней политики и на старых наступательных базах возобновило агрессию, чтобы завершить задачу, которую оно унаследовало от царизма" (16, с.118).

 

Но главным публицистом УПА и УГВР был Петро Полтава, а его брошюра "Кто такие бандеровцы и за что они борются?" явилась своего рода катехизисом движения.

Ситуация в СССР в ней оценивалась так:

"Мы, украинские революционеры и повстанцы, боремся против большевиков потому, что они установили в СССР режим беспощадного социального угнетения и экономической эксплуатации трудящихся.

Не бесклассовое общество, не коммунизм строят в СССР большевики, а новую эксплуататорскую социальную систему. Место бывших помещиков и капиталистов сегодня занимают новые паразиты - главари большевистской партии, МВД, МГБ, администрации, армии. Эти главари уже сформировались в новый эксплуататорский класс - класс большевистских вельмож. Основой формирования этого политического класса являются его политические привилегии: монопольное положение большевистской партии, ее неограниченная власть, полная бесконтрольность коммунистов со стороны народа. Имея неограниченные права и будучи в результате этого хозяином всех богатств СССР, данный класс обеспечил себе и экономические преимущества в советском обществе. Большевистские вельможи ни в чем не нуждаются, они имеют роскошные условия жизни. В то время, когда миллионы трудящихся живут в крайней нищете, в голоде, большевистские вельможи сытно питаются, изысканно одеваются, вволю пользуются благами культуры, развлекаются. Такую жизнь они обеспечили себе за счет эксплуатации рабочих, колхозников, трудовой интеллигенции. Слова Маркса о том, что "накопление богатства на одном полюсе всегда сопровождается нищетой на другом полюсе", верны не только применительно к капиталистическому обществу, но и в не меньшей степени к современному советскому обществу.

Нигде в мире трудящиеся не живут в такой экономической нищете, как в СССР, в стране "победившего социализма". Нигде в мире не эксплуатируются до такой степени физические силы трудящихся, как в СССР - стране "рабочих и крестьян". Нигде в мире трудящиеся настолько не зажаты разными законами, "нормами", "планами", "обязательствами", как в Советском Союзе. Реальная заработная плата советских рабочих и служащих исключительно низка. Ее не хватает даже на жалкое существование. Стахановщина, соцсоревнование выматывают из рабочих и колхозников все силы. Высокими нормами поставок большевистские правители грабят колхозников. Непомерные принудительные налоги, постоянные займы, "добровольные" взносы отнимают у трудящихся последнюю копейку. Работая на войну, советская промышленность не выпускает товары широкого потребления в нужном количестве. Не "радостную" и "счастливую" жизнь дали большевики трудящимся бывшей царской России, а новую каторгу, новое порабощение, социальный гнет и экономическую эксплуатацию. Большевики поставили трудящихся Советского Союза в положение античных рабов.

Мы, сыны трудового народа, не можем не бороться против такой политики большевиков так же, как не могли не бороться против гнета помещиков и капиталистов передовые трудящиеся царской России. Защищать интересы крестьян, рабочих, трудовой интеллигенции, бороться за их социальное освобождение - считаем своим священным долгом.

Мы, бандеровцы, боремся против большевиков также потому, что они построили в СССР режим кровавой диктатуры компартии, режим варварского террора МВД и МГБ.

В СССР не существует никакой демократии, никаких прав человека. Всевластным хозяином жизни и смерти каждого человека является большевистская охранка - МВД и МГБ. Они ведут слежку за каждым советским человеком, пытаются полностью контролировать всю жизнь советских граждан, их мысли и чувства.

Они беспощадно уничтожают любую мысль, расправляются с теми, кто хоть как-нибудь осмеливается противопоставить себя большевистскому режиму. Большевистский строй является отрицанием всяческой свободы, демократии, всех достижений человечества на пути к свободе. Он является прямым продолжением царского самодержавия.

Разве мы, украинские революционеры, можем бездеятельно смотреть на эти издевательства над людьми? Мы не можем не бороться против такого издевательства. Наши идейные призывы "Свобода народам! Свобода человеку!".

Мы боремся против большевистских угнетателей, наконец, потому, что они преследуют нас за наш патриотизм, нашу любовь к Украине, за то, что они жгут украинские хаты, разрушают хозяйство, депортируют в Сибирь украинцев, сжигают живьем украинских патриотов, отрезают женщинам груди, протыкают штыками детей, распинают на заборах, волочат по дорогам, привязывают к конским хвостам, раскапывают могилы, выбрасывают в мусорные ямы и канавы тела павших революционеров; мы боремся против большевиков потому, что они рвут портреты Шевченко, Хмельницкого, топчут "Кобзарь", "Историю Украины". Всю Западную Украину они превратили в кровавую мясорубку. Здесь нет ни одного дома, где бы эти душегубы кого - нибудь не убили, не арестовали, не сослали в Сибирь; нет ни леса, ни рощицы, где бы не виднелись разрытые повстанческие могилы, нет села, где бы не было сожженных, разрушенных хозяйств, нет села, где бы мать не оплакивала замученнного сына, дочка - замученной матери, маленький ребенок - сосланных в Сибирь родителей. За что это море горя, за что это море крови и слез? Только за то, что украинский народ любит Украину - свою Родину, за то, что он, как и любой другой народ, хочет жить свободной, независимой жизнью.

Мы боремся против большевистских угнетателей потому, что в колхозах запрягают женщин, заставляя их пахать и таскать навоз на поля, садят в тюрьмы колхозников за несколько колосков, платят по 200 грамм хлеба за трудодень, столкнули крестьян на дно нищеты и страданий. Мы боремся против большевистских угнетателей потому, что украинский рабочий вынужден жить на голодном пайке, стоять в очередях за хлебом, жить в нищенских жилищных условиях, физически обессиливать от крайне высоких норм выработки, стахановщины, дрожать из-за жестоких наказаний за опоздание на работу. Мы боремся против большевистских преступников потому, что они в шахты, рудники, на тяжелые восстановительные работы загнали женщин. Там разрушается их здоровье, матери оторваны от детей, которые без присмотра десятками тысяч как беспризорные слоняются по базарам, вокзалам, под столовыми, выпрашивая кусок хлеба.

Мы боремся против большевистских угнетателей потому, что они вынуждают украинскую интеллигенцию выступать против собственного народа, заставляют ее кривить душой, оплевывать национальные святыни [! ! ! ], физическим трудом добывать средства к существованию [! ! ! ], не дают возможности свободно отдаваться творческому труду.

Может ли украинский патриот, который видит и понимает всю преступность, весь бандитизм большевистской политики в отношении Украины, не дать клятвы бороться против большевиков до последнего своего вздоха, до последней капли крови?

Мы, бандеровцы, поклялись не прекращать нашей антибольшевистской борьбы вплоть до полного освобождения Украины от большевистского господства, вплоть до окончательного уничтожения большевистской системы угнетения и эксплуатации" (25, сс. 21 - 25).

По приведенной обширной выдержке из брошюру Полтавы можно судить о сильных и слабых сторонах идеологии левого течения УПА. Мы ограничимся несколькими замечаниями.

Полтава очень хорошо уловил, что новый эксплуататорский класс в СССР, "класс большевистских вельмож", возник благодаря реальному обладанию властью. Рассуждения его на сей счет бьют по сталинистским и троцкистским апологетам государственной собственности и приближаются к концепции американского марксиста Макса Шахтмана.

Лево настроенного читателя может покоробить то, что Полтава постоянно называет СССРовскую госбуржуазию "классом большевистских вельмож", госкапиталистическую систему в СССР - "большевистской системой", т.е. не делает разницы между большевизмом и сталинизмом. На самом деле большевизм 1903 - 1917гг. был революционным пролетарским течением, трагедия которого состояла в том, что он боролся за победу пролетарской революции в эпоху, когда условия для этой победы еще не созрели, и объективно была возможна лишь революция буржуазная. После победы этой революции большевистская партия стала государственной властью капиталистического общества, вчерашние пролетарские революционеры - большевики превратились в управляющих капиталистической экономики. Тем самым большевизм исчез. Его представители разделились на тех, кто пытался сохранить верность революционно - пролетарской программе и поэтому был уничтожен (это - различные  оппозиции в ВКП(б) ), и тех кто принял новое положение дел и сохранил от революционного прошлого только пустые фразы. Сталинская партия могла иметь с революционной большевистской партией общие слова и фразы, но содержание, вкладываемое в эти фразы, было противоположным. Для старого революционного большевизма "диктатура пролетариата" означала диктатуру вооруженных рабочих, для сталинизма - диктатуру чиновничьего аппарата. Для большевиков победа социализма представляла собой возникновение бесклассового, бестоварного и безгосударственное общество, для сталинских чиновников - бурно растущую под их началом за счет выжимания  всех сил из пролетариев современную капиталистическую экономику. Для большевиков "интернационализм" являлся братством рабочих всего в мире, возникающем в совместной борьбе за свое освобождение, для сталинской госбуржуазии - подчинением ее интересам пролетарской борьбы в других странах, а равным образом нерушимостью иерархической коалиции национальных госбуржуазий, чем являлся "Советский" Союз. Подобные противопоставления можно продолжить.

Нельзя, однако, забывать, что госкапиталистическая тирания продолжала использовать превращенные в свою противоположность лозунги и фразы старого большевизма, что "большевистская бдительность, сплоченность, монолитность, непримиримость, стойкость" и т.п. барабанные формулы изобиловали в СССРовской пропаганде. Это неизбежно рождало реакцию отторжения от большевизма.

В обществе, описанном в "1984г." Оруэлла Министерство дезинформации называлось Министерством правды, а Министерство пыток - Министерством любви. Если бы в этом обществе возникло революционное движение, аналогичное УПА, то правда и любовь стали бы для него самыми ненавистными словами. Это не означает ни того, что повстанцы, отрицающие правду лжецов и любовь палачей, являются приверженцами лжи и злобы, ни того, что правда и любовь сами по себе плохи. Поэтому историк - материалист за словесным "антибольшевизмом" УПА видит революционный классовый протест против госкапиталистической тирании, а  герои УПА и УГВР куда с большим основанием могут быть причислены в один лагерь с революционным большевизмом, чем сталинские вельможи.

И последнее замечание. Когда Полтава пишет, что "большевики" "рвут портреты Шевченко, Хмельницкого, топчут "Кобзарь", "Историю Украины"", он говорит полуправду, что известно любому, учившемуся в украинских "советских школах". Шевченко с его "Кобзарем" и Хмельницкий были в СССР и УССР культовыми фигурами, хотя и ниже рангом, чем мифологизированный Ленин, являлись, так сказать, богами второго ранга.

Дело в том, что СССР не был колониальной империей того типа, какого была старая Российская Империя, но иерархической коалицией госбуржуазий союзных республик. Доминирование среди них русской госбуржуазии, которой были обязаны в конце концов подчиняться все остальные - факт бесспорный, однако госбуржуазии союзных республик пользовались вполне реальной (хотя и различной в различные периоды и для каждой из них) автономией. При этом уровень автономии и веса украинской госбуржуазии в этой иерархической коалиции был вторым после главенствующей русской.

Этим объясняется и официозная СССРовская концепция украинской истории. Неверно говорить, что вся она отрицалась - отрицалось все то в ней, что противоречило идее о предустановленном свыше союзе с русским старшим братом. Более - менее тщательно пропускалось все, что могло породить сомнение в предустановленности такого союза. Так, только скороговоркой говорилось о эпохи Литовской Руси (14 - 16 века) -именно потому, что в этот период, когда товарные отношения только еще начинали свою тлетворную работу, крестьянину жилось куда зажиточней и свободней, чем позднее под Польшей и под Москвой. 200 лет, когда жили без Москвы намного лучше, чем позднее под ней, представляли  собой слишком соблазнительный пример.

Точно также Великая крестьянская война 1648 - 1678гг., крупнейшая в истории Европы по масштабности, ожесточенности  и длительности, трактовалась как война 1648 - 1654 гг. за воссоединение с Россией,  а весь последующий период, известный как "Руина", пропускался. Политика царя и бояр, в ненасытной алчности ввязавшихся в войну со Швецией, не завершив войну с Польшей, дипломаты которой льстивыми обещаниями царю склонили его было к полному отказу от Украины, политика царя и бояр, сразу ставших вводить на Украине азиатски - деспотичные порядки, потерявших вследствие этого те симпатии, которыми "единоверная и православная" могла пользоваться на Украине в дни Переяславской рады, царя и бояр, заключивших с Польшей в 1667г. сговор о разделе Украины, целостность которой они были обязаны защищать по Переяславскому договору, - такие реальные последствия "воссоединения" слишком не увязывались со славословиями о его благодетельности - как не увязывались с ними и общая политика царизма на Украине, восстановление крепостничества и т.п. Ожесточенная борьба различных классовых сил на Украине в 1654 - 1678гг. - до гибели Правобережной Украины - ставила под сомнение предустановленный характер "воссоединения", показывала его характер как реализовавшегося благодаря  соотношению  сил одного из вариантов исторического развития, причем варианта, далеко не самого благоприятного для общественного прогресса.

Все, противоречащее москвофильской ориентации, либо выбрасывалось, либо, если это было невозможно, затушевывалось и искажалось. Как можно мягче изображались последствия "воссоединения с братским русским народом" - на самом деле подчинения русским царизмом, поскольку русский, как и любой народ - кроме революционного народа, встречающегося, к сожалению, лишь в короткие исторические периоды, - был не субъектом, а объектом политики. Антицарские и антимосковские позиции украинских революционных демократов, принятых в официозный пантеон (Шевченко, Франко, Украинка и т.д.) сглаживались и окружались всякими оговорками.

СССРовская концепция истории России и Украины представляла чудовищный, невозможный симбиоз марксизма и старого царистского "едино - неделимства". В ранг мифического национального героя был возведен украинский феодал Богдан Хмельницкий - как мнимый поборник "воссоединения" с Россией, хотя на самом деле речь в 1654г. шла не о "воссоединении" или присоединении, а о признании Украиной верховной власти царской России при сохранении на Украине собственных порядков и при условии защиты Украины от Польши (что аннулировалось уже готовностью царских дипломатов вернуть Украину Польше в случае избрания Алексея Михайловича польским королем и во всяком случае аннулировалось русско - польским сговором 1667г. о разделе Украины). По сравнению с мнимой прорусской ориентацией куда менее важным считался тот факт, что Хмельницкий был выразителем "ориентации" украинских эксплуататоров на иностранные державы, а не на собственный народ, и таким образом предшественником Петлюры и Мельника. Проявлением такой ориентации на внешние силы был союз с крымским ханом, платой которому стали угоняемые татарами с разрешения Хмельницкого в крымскую неволю украинские крестьяне, после чего и возникла народная песня:

Бодай того клятого Богдана

Ворожа куля не минула,

У саме тiм'ячко уцiлiла.

(Чтоб того проклятого Богдана

Вражеская пуля не миновала,

В самое темечко попала).

Точно так же стыдливо умалчивалась и крестьянская - т.е. антикрестьянская   политика Хмельницкого, Зборовским договором 1649г. отдававшего большую часть крестьян под власть их прежних хозяев, чем подрубалась великая крестьянская революция, и вся последующая борьба никогда по своему единодушию и энтузиазму никогда не поднималась на уровень 1648 - 1649гг. После этого 2 года Хмельницкий по возможности помогал панам загонять крестьян в старое ярмо, и не его заслуга, что его возможности в этом деле были недостаточно велики. Итогом стало Берестечское поражение 1651г., последняя катастрофа в котором наступила тогда, когда крестьяне бросились бежать, поверив слуху, что казаки собираются их предать, как предали по Зборовскому миру 1649г. После этого, по еще более пагубному для крестьян новому мирному договору, Хмельницкий снова помогал загонять крестьян под панское ярмо, а заодно истреблял представителей радикального крыла казацкой старшины, стоявших за союз с крестьянством (полковник Матвий Гладкий и др.)

С восхвалением Хмельницкого соединялось очернение или забвение Петра Иваненко (Петрика), в 1691 - 1693гг. пытавшегося поднять восстание против московского царя и его украинского прислужника Мазепы и выступавшего "за посполитый люд (т.е. простой народ), за самых простых и бедных людей". Возникшая уже после поражения крестьянской войны, гибели Правобережной Украины и  истощения в 30-летней войне революционной энергии, программа Петрика, дошедшая в его "универсалах" (манифестах), являлась высшей точкой сознательного радикализма в украинских казацко -крестьянских восстаниях 16 - 18 веков - как высшей точкой плебейского радикализма во Французской революции была возникшая уже после поражения революции коммунистическая программа Бабефа. Однако Петрик, следуя примеру Хмельницкого, хотел получить опору для начала восстания во внешней силе, т.е. в  крымском хане, и поскольку шел на союз с татарами против московского царя, считался в СССРовской историографии авантюристом и татарским шпионом, тогда как Хмельницкий, заключивший такой союз с ханом против польского короля, был в глазах официозных историков великим патриотом.

Искажение украинской истории не могло не сопровождаться извращением ее историографии.

В Советском Союзе издавались и были доступны для желающих работы историков - монархистов и поборников царской империи Соловьева, Ключевского и даже 7 - томная история России, написанная царским бюрократом 18 века Татищевым. Под строгим запретом находилась "История Украины - Руси" Михаила Грушевского (наверное, о ней писал Полтава как о "Истории Украины", которую "топчут большевики"). Грушевский, бездарный мелкобуржуазный политик, был великим мелкобуржуазным историком , его "История Украины - Руси" написана с народнических позиций. Она показывает историю Украины с точки зрения трудящихся и эксплуатируемых масс и безжалостно критикует украинские верхи за их бездарность и продажность. Но эта фундаментальная работа Грушевского беспощадно враждебна единонеделимстству, поэтому и пребывала в СССР спецхранах.

Более того. Запрет Грушевского можно объяснять его ролью в 1917 - 1921гг. (как не издавались в СССР русские историки кадет Милюков и крупный марксист - меньшевик Рожков). Однако не переиздавались и работы русско - украинского историка Николая Костомарова, единственного из крупных русских буржуазных историков 19 века, кто с большим интересом и определенной симпатией относился к народным движениям. Однако он был противником и разоблачителем "единонеделимских" мифов, унаследованных сталинистской историографией от историографии царистской. Поэтомуего и не издавали в СССР - в отличие от апологета царской империи С. М. Соловьева.

Подобная ситуация существовала и в литературе. Широко издавались белоэмигранты Куприн, Бунин, Цветаева, белогвардеец и русский шовинист Михаил Булгаков, под строжайшим запретом были  коммунист Хвыльовый и левый социалист Винниченко...

   

Вернемся к брошюре Полтавы.

Среди целей, за которые борются бандеровцы, он указывал:

"За построение в независимом украинском государстве бесклассового общества, за действительное уничтожение в Украине эксплуатации человека человеком, за победу идеи бесклассового общества во всем мире, в частности, на территории нынешнего СССР. Основой этого общества в независимом украинском обществе будет, как мы об этом уже говорили, с одной стороны, общественная собственность на орудия и средства производства и, с другой стороны, подлинная демократия в сфере внутреннего политического устройства. Общественная собственность на орудия и средства производства будет препятствовать созданию эксплуататорских классов на экономической основе. В противоположность тому, как сегодня обстоит дело в СССР, подлинная демократия в сфере политического устройства исключит возможность формирования новых паразитических классов на базе политических привилегий" (25, сс. 28 - 29).

Полтава делает вывод:

"Из того, что мы до сих пор сказали о нашей идеологии и политике, четко видно, что наше революционное движение не имеет ничего общего ни с фашизмом, ни с гитлеризмом. По своей глубочайшей сути оно представляет собой народное национально- и социально - освободительное движение. Нам чужд любой шовинизм, мы против диктатуры и эксплуатации человека человеком, за построение бесклассового общества" (25, с. 29).

Полтава отрицает обвинения в шовинизме и империализме:

"Мы не шовинисты. Борясь за украинское государство, мы боремся только за осуществление нашим народом тех прав, которыми уже давно пользуется огромное большинство народов мира [?] и которые давно признаны естественными правами каждого народа. Кстати, наша борьба является законной даже с точки зрения большевистских законов: конституция СССР обеспечивает каждому народу право выхода из состава СССР.

Мы питаем симпатии ко всем народам мира. Со всеми народами мира, в том числе и с русским народом, который построит свое национальное государство на своих этнографических территориях, мы хотим жить в дружбе и соседстве. Мы не боремся против соседних народов вообще, а только против тех империалистических сил, которые нас угнетают. Подчеркиваем еще раз: все народы, в том числе русский и польский, мы ценим, уважаем и стремимся к настоящей дружбе и сотрудничеству с ними. Мы ненавидим и боремся только против империалистических сил, которые нас угнетают или хотят поработить.

Мы - не империалисты. Независимое украинское государство мы хотим строить только на этнографических землях, на которых украинский народ составляет большинство. Мы не посягаем даже на клочок чужой территории. Мы - против любого империализма - против порабощения одного народа другим в любой форме, против империалистических войн и захватов, против многонациональных империй. Мы - за полнейшее осуществление идей свободных национальных государств всех народов мира" (25, сс. 14 - 15).

Полтава выступает "за революцию в СССР, за единый фронт борьбы всех угнетенных народов и трудящихся масс Советского Союза":

"Освободиться из-под большевистского гнета народы Советского Союза могут только путем революционной борьбы против угнетателей и эксплуататоров, путем борьбы, которую советские народы будут вести за перестройку СССР по принципу независимых национальных государств, за подлинно бесклассовое общество, за настоящую демократию в сфере внутриполитического устройства отдельных национальных государств, за окончательное устранение из отношений между народами любого империализма, за теснейшее сотрудничество между народами, основанное на истинном равноправии и взаимном уважении" (25, с.30).

К сотрудничеству в этой революционной борьбе Полтава призывает и русский народ:

"К борьбе против кремлевских эксплуататоров и угнетателей мы зовем также русский народ. Русские народные массы испытывают со стороны кремлевских заправил такое же политическое и социальное угнетение, как и нерусские народы. В 1917г. вместе со всеми народами России русский народ поднялся на революционную борьбу против царского самодержавия, против помещиков и капиталистов во имя подлинной политической свободы, настоящего равноправия и справедливости, во имя уничтожения политической и социальной реакции. Всего этого русский народ не достиг. Большевистские узурпаторы насилием вырвали из рук русского народа власть и, прикрываясь революционными фразами, установили на территории бывшей России новую разновидность самодержавия, построили новую эксплуататорскую систему. Не было у русского народа политической свободы в царской самодержавной России, нет ее и в большевистском, диктаторском СССР. В царской России трудящиеся массы эксплуатировались помещиками и капиталистами, теперь их эксплуатируют большевистские вельможи.

Свои идеи политической и социальной свободы русский народ еще не осуществил. Эти идеи ждут организованной армии новых борцов. К русским народным массам, угнетаемым и эксплуатируемым большевистской кликой, к русским народным массам, которые имеют смелость и находят в себе силу подниматься на революционную борьбу против своих угнетателей, к русским народным массам, которые отбрасывают и ненавидят всяческий империализм, - мы, украинские революционеры и повстанцы, питаем только искренние симпатии. Мы с огромной радостью будем приветствовать русский народ на фронте революционной борьбы за свержение большевистской системы насилия и эксплуатации" (25, сс. 31 - 32).

В другой своей работе, "Концепция независимости Украины и основная тенденция политического развития современного мира", Полтава писал:

"Уменьшение классовых антагонизмов, уничтожение эксплуатации человека человеком, труда капиталом, - это самые актуальные вопросы, которые стоят перед современным человечеством и ждут своего позитивного решения. На пути к их решению отдельные народы сделали только первые шаги... Исторический процесс определенным образом развивается в направлении полной реализации принципа самоопределения народов, в направлении ликвидации капитализма как общественно - экономической системы" (16, сс. 48, 74).

Из этой работы очень хорошо видно, насколько ошибочно было бы считать Полтаву пролетарским революционером. Он был смелым и радикальным мелкобуржуазным революционером, идеологом крестьянских и плебейских масс, которые не могли пойти дальше буржуазной революции. Точно такими же идеологами плебейского крыла буржуазной революции были очень многие достойные уважения люди - от левеллеров в Английской революции до Че Гевары и Франца Фанона в 1960-е годы.

Для Полтавы исторический процесс был результатом взаимодействия трех независимых факторов: идеи нации, классовой борьбы и борьбы за демократию (16, сс. 27 - 28), при этом самым мощным из этих факторов, превосходящим классовую борьбу, была идея нации (16, с. 42). Идея бесклассового общества особенно привлекала Полтаву и его единомышленников именно тем, что, устраняя раскол нации на классы, казалось, создавала условия для полного расцвета нации.

Но, подобно тому, как тело обладает весом не само по себе, но лишь в соотношении с Землей, точно также каждое историческое явление оценивается не само по себе, а в соотношении с другими явлениями, во взаимодействии и противоборстве с которыми оно существует в истории. Если украинская национальная буржуазная революция Петлюры и даже мелкобуржуазная революция Винниченко в 1917 - 1921гг. была буржуазной контрреволюцией по отношению к революции рабочих Советов, то в 1940-е годы, когда от рабочих Советов давным - давно ничего не осталось, а вместо них господствовал буржуазный бонапартизм Сталина и его клики, буржуазная национальная революция УПА и УГВР была революцией, борьбой трудящихся масс  против СССРовского капитализма и империализма. Наполеон делал свое прогрессивное дело, но мы с якобинскими заговорщиками против него, с карбонариями, ибо их дело было, в конце концов, еще более прогрессивным. Точно также наше сочувствие на стороне тех, кто боролся за буржуазную революцию снизу против сталинской буржуазной модернизации сверху...

 

Позычанюк, Полтава, Дяков и т.п. радикально - плебейские элементы УПА, группировавшиеся вокруг УГВР, представляли левое крыло западноукраинской буржуазной революции, старые оуновские кадры (Бандера, Шухевич и т.д.) - ее правое крыло, - независимо от неизвестного для нас вопроса, до какой степени субъективно осознавалось это объективное различие и в какой мере представители двух различных течений делали все политические выводы. Но условия подпольной борьбы понуждали к практическому единству действий и препятствовали распаду украинского буржуазно - революционного движения на образующие его направления. Приписывая все движение Бандере, выставляя его архиврагом советского народа, "советская" пропаганда оказывала Бандере немаловажную услугу, поднимая его значение как знамени, символа борьбы. Поэтому книжка Полтавы "Кто такие бандеровцы и за что они борются" содержит восторженные отзывы о Бандере, а экземпляр ее русского перевода подпольного издания 1950г., попавший в руки переиздавшим его в 1995г. современным украинским националистам, имеет дарственную надпись "Друговi провiдниковi [Товарищу Командиру! ] С. Бандерi - Полянський - Полтава автор" (25, с.8).

Но в эмиграции властное давление принуждавших к единству потребностей практической вооруженной борьбы прекратилось. Это привело к распаду возникшего в 1943 - 1944гг. нелегкого сосуществования людей и идей старой ОУН и подсоветских революционных элементов. Социально - революционные идеи возникли в самую сердцевину старой ОУН, т.к. оппозицию 1948г. возглавил никто иной, как Мыкола Лебедь, старый соратник Бандеры и руководитель Служби безпеки!

Ортодоксальный бандеровец Петро Мирчук описывает идеи этой оппозиции в следующем окарикатуренном виде:

"Главное наступление оппозиции в идейно - программной области касалось двух вопросов: 1). Идеологии освободительного движения и 2). Будущего социального строя украинского государства. В вопросе социального строя "оппозиция" требовала, чтобы будущий строй в украинском государстве был основан на марксистском принципе бесклассового общества, чтобы любая частная собственность была уничтожена, как и в коммунистических странах, так как, якобы, сам по себе существующий на Украине социальный строй является очень хорошим, даже прогрессивным, а беда только в том, что руководят при этом москали, а не украинцы. Нужно только скинуть верховную власть Москвы и московского Хрущева заменить украинским Хрущем [!!!], и жизнь украинского народа в своем собственном бесклассовом обществе принесет ему счастье и радость. Так же и в вопросах идеологии: оппозиция требовала отбрасывания идеалистического мировоззрения и признания материализма наивысшим достижением общественной науки и современной философии, полного отделения политического движения и всей общественной жизни от религии и [Подумать страшно!] равноправного распространения атеизма наравне с обучением религии" (21, с.105).

Мы не знаем, до какой степени верно передает Мирчук идеи лебедевской оппозиции. Малоправдоподобным представляется, чтобы она сводила все перемены в будущем украинском государстве к выкидыванию из фамилии Хрущева двух последних букв и куда более вероятным воспроизведение формулы Полтавы (и троцкистов!): общественная собственность плюс политическая демократия.

Еретические идеи лебедевской оппозиции, на самом деле повторявшей то, что говорили Полтава, Дяков и другие идеологи движения на территории самой Украины, встретили отпор Бандеры:

"Как вождь ОУН, Бандера заявил, что ОУН и дальше неизменно будет придерживаться идеологии христианского идеализма, т.к. христианский идеализм был и остается неотъемлемой частью духовности украинской нации  [!!!], а в вопросах социального строя ОУН и впредь отбрасывает систему бесклассового общества  [которую она фактически признала на своем Третьем съезде в 1943г.!], т.к. экономически - бесклассовое общество и уничтожение частной собственности чужды и противны духовности социальной структуры украинского народа [Что такое "духовность социальной структуры украинского народа" - пойми, кто может]. ОУН выросла органически из украинской духовности, и за сохранение украинской духовности во всех сферах жизни она всегда боролась и дальше будет бороться [В борьбе против врагов слева буржуазные революционеры бывали удивительно похожи на своих "онуков поганих", т.е. поганых внуков эпохи упадочного капитализма. Бормотание Бандеры и Мирчука о "украинской духовности" своей удивительной бессодержательностью предвосхищает подобный лепет панов Кучмы и Симоненко, Путина и Зюганова.]А поэтому и в духовной сфере ОУН стоит и будет стоять на позициях христианского идеализма, а в области социального строя - на позициях подлинной социальной справедливости при сохранении основ частной собственности" (21, с. 106).

В итоге оппозиция была исключена из ОУН, а Лебедь приговорен бандеровским судом к смертной казни. В СБ, однако, не нашлось никого, кто осмелился бы поднять руку на своего бывшего шефа, поэтому смертный приговор так и не был исполнен.

Оппозицией 1948г. дело не ограничилось. В 1954г. возникает новая оппозиция. На этот раз она группируется вокруг Заграничного представительства УГВР и возглавляют ее 2 из 3-х членов ЗП УГВР (отсюда название "двiйкарi") - Лев Ребет и Зиновий Матла (третьим был сам Бандера). Мирчук пишет об этой новой оппозиции:

"В идейно - программных вопросах группа т.н. оппозиции и ЗП УГВР перешла с националистических позиций на социалистические. Она не только от своего имени пропагандирует социалистические тезисы, но, что еще хуже, упорно распространяет среди украинской эмиграции и передового мира фальшивые утверждения, будто украинское национально - освободительное движение, в частности, ОУН на украинских землях, точно также признает социалистическую программу и в ее духе ведет освободительную борьбу [Мы видели, было ли это утверждение "фальшивым" или нет]. Лев Ребет провозглашает в "Сучаснiй Украiнi" утверждение, что ОУН на украинских землях сегодня имеет социалистическую программу  [Так оно и было, с той существенной особенностью, что речь шла о мелкобуржуазном "социализме" того же сорта, что и "социализм" всех прочих национально - освободительных движений], "в конце концов точно так же, как все украинские группировки, кроме гетьманцев", а поэтому де и Заграничные Части ОУН... должны изменить свои программные позиции, переориентировать их в направлении программы т.н. "идейного коммунизма"" (21, с.123).

С отколом "двийкарской" оппозиции в 1954г. завершился раскол ОУН и УГВР, иначе говоря, старого интегрального национализма и идеи социально - политической революции трудящихся масс.

Следы оппозиции 1948г. вскоре теряются. Оппозиция "двiйкарей" просуществовала  долго, хотя сам Лев Ребет был убит в 1957г. тем же агентом КГБ Богданом Сташинским, которым в 1959г. будет убит Степан Бандера.

Очень быстро, однако, "двiйкарская" ОУН отказалась от симпатий к "идейному коммунизму" и заняла обыкновенные буржуазно - демократические позиции в духе Бульбы - Боровца. В эмиграции прекратилось давление подсоветских трудовых масс, толкавшее влево, к идеям социальной революции, зато неимоверно сильно было толкавшее вправо давление западного капитализма. 

 

Впрочем, и с Бандерой дело обстоит не так просто. Бывший поклонник Ленина стал вождем правого крыла буржуазной революции, а не агентом западного империализма. Его сестра охарактеризовала его взгляды следующим образом:

"Он был классическим националистом с социальным уклоном... Социализм Бандеры ограничивался пределами одной нации - национализация земли, крупного капитала, введение демократических принципов управления - все это на Украине и силами украинцев и других народов, которые проживают на этой земле" (14, с.416). Все это полностью соответствует требованиям буржуазных "национально - освободительных" революций, поэтому различия между Бандерой, с одной стороны, и Полтавой, Дяковым и т.п., с другой - это различия того же типа, что и между Бумедьеном и Бен Белой, Фиделем Кастро и Че Геварой, Мао Цзедуном и "ультралевыми" активистами "культурной революции".

О западном империализме, агентом которого он якобы был, Бандера писал, что "Ошибочная, беспринципная и в основе своей империалистическая политика большинства западных государсв в отношении азиатских народов объективно прокладывает путь русскому империализму" (2, с.189), и выступал поэтому за движение угенетенных народов мира как третью силу против восточного и западного блоков (2, сс. 192 - 193). На его взгляд, "Порабощенным народам нельзя полагаться на Запад, а только на собственную силу" (2, с. 441).

Против антиреволюционной идеологии, господствующей у сытых и довольных западных буржуев, Бандера отстаивал пользу, необходимость и гуманность революции:

"Сравнительно с войной, особенно при новейших способах и методах массового уничтожения людей и имущества, революция - это наигуманнейшая форма борьбы. Про это все знают. Неприязнь западных народов в отношении революционных усилий других народов происходит из-за того, что эти западные народы являются сытыми и довольными, и поэтому хотели бы, чтобы в мире не было никаких радикальных изменений, которые могли бы привести к перестановке мирового порядка... Революция ни при каких условиях не требует даже части тех жертв, которые пожирает война" (2, сс. 250, 258).

Бандера осуждал современные войны:

"Если немеханизированная война имела, кроме негативного, также и позитивное влияние на развитие народов, воспитывая героические свойства, то современная, чисто техническая, война, как процесс машинального массового убийства людей и уничтожения человеческих творений, выродилась в бессмысленное преступление" (2, сс. 462 - 463).

Советский Союз и "коммунистическую систему" Бандера считал строем "тоталитарного государственного капитализма" (2, с.50), "наихудшего государственного капитализма и тоталитаризма" (2, с.59). Против социализма он выступал потому, что, на его взгляд, социализм ведет к тоталитаризму и империализму, а кроме того:

"...социализм не является антагонистом всякого капитализма, он лишь побеждает частно - капиталистическую систему, но ведет к государственному капитализму, который более всего угнетает, эксплуатирует и закрепощает народ, а больше всего - рабочий класс и крестьянство" (2, с.163).

В Христе Бандеру, верующего христианина и поповича, привлекало в том числе то, что всемогущий сын божий пришел прежде всего к самым униженным и обездоленным и просил у них защиты (2, сс. 413 - 414).

Против куда более левой УРДП Ивана Багряного, выдвинувшей ориентацию на "национально сознательные" кадры партии и комсомола, Бандера отстаивал ориентацию на людей, наиболее угнетенных властью, отторгнутых ею и ненавидящих ее (2, с.406).  Как легко можно видеть теперь, линия, отстаивавшаяся УРДП, означала отделение государственной буржуазии в Киеве от государственной буржуазии в Москве и превращение ее в обыкновенную государственно - монополистическую буржуазию (что и произошло в начале 1990- х годов). Линия, отстаивавшаяся Бандерой, если бы на реализацию ее хватило сил, привела бы к плебейской революции и беспощадной расправе с классом государственной буржуазии...

Революционный пролетариат, взяв власть, вряд ли будет ставить персональный памятник "Друговi Провiдниковi", "Товарищу Командиру", Бандере - хотя, вне сомнения, поставит коллективный памятник УПА, где найдется место и ему вместе с Полтавой, Дяковым, Позычанюком, Волошиным и т.д.  Но восставшие пролетарии не станут сносить существующие памятники Бандере (что они сделают с памятниками царских и сталинских генералов), а сохранят их, также как и памятники Косиору, Любченко, Постышеву и другим большевистским лидерам Украины 1920-1930-х годов - как памятники деятелям буржуазного прогресса и капиталистической модернизации.

 

...Оппозиции 1948 и 1954 годов были правы, когда утверждали, что внутренняя организация, т.е. ОУН, УПА и УГВР на подсоветской территории, приняла социалистическую программу - если понимать под социализмом не пролетарский, а мелкобуржуазный "социализм" - точно такой же, какой был у прочих "национал - освободительных" движений Третьего мира, "социализм" Тито, Мао, Кастро и т.п. За такой "социализм", за идеал вольной Украины без хлопа и пана, за "новый справедливый строй и порядок на Украине без панов, помещиков, капиталистов и большевистских комиссаров" (определение командира одного из отрядов УПА, см. 28, с.110) и клали головы бойцы Украинской Повстанческой Армии.

...В безвозвратное прошлое ушел 1944г., когда в отрядах УПА были тысячи бойцов, когда они выдерживали бои с вражескими отрядами и дивизиями и смелыми налетами отбивали на несколько часов районные центры, уходя из которых, писали на заборах "Долой большевизм, фашизм и капитализм!" Основные силы УПА к концу 1940-х годов или погибли в боях, или сумели прорваться через несколько границ на территорию западного блока. 5 марта 1950г. погиб верховный командующий ОУН, УПА и УГВР Роман Шухевич. Оставались мелкие группы по несколько человек, на поиски и уничтожение которых  бросались сотни карателей (этот последний период борьбы УПА описан в книге Санникова - см.26).

Врать и лицемерить было ни к чему, надежд на непосредственную победу оставалось все меньше, - однако левое крыло УПА и УГВР не меняло своих позиций.

В "Обращении воюющей Украины ко всей украинской эмиграции" говорилось: "... в СССР нет никакого социализма... СССР - это страна самой реакционной тирании и тоталитаризма" (17, с.29).

В августе 1950г. Петро Полтава написал письмо в "Голос Америки", скромно озаглавленное "Несколько замечаний относительно того, какими должны быть радиопередачи "Голоса Америки" для Советского Союза".  В нем он пренаивно заявлял этим слугам американского империализма "У нас общая цель - построение в мире справедливого и прогрессивного общественного строя, основанного на уважении людей, граждан и народов" (17, с.37).

Но подобные иллюзии мелкобуржуазного революционера Полтавы о "справедливом и прогрессивном строе" как общей ему цели с врагом его врага - с западным империализмом, не более удивительны и не более достойны осуждения, чем иллюзии азиатских, латиноамериканских и африканских мелкобуржуазных рволюционеров о подлинных целях врага их врагов - т.е. "советского" империализма.

А далее Полтава продолжал:

"Критику большевистского строя нецелесообразно вести с позиций капитализма.

Подсоветские массы ненавидят большевистский строй, большевистский "социализм". Но подсоветские народы также не сожалеют о том капитализме, который был свергнут на территории СССР в 1917 - 1920 гг. Подсоветские люди в подавляющем большинстве решительно против возвращения капитализма... 

Мы, как участники освободительной борьбы на Украине, находящиеся в центре Советского Союза и имеющие связи с широкими подсоветскими массами, очень хорошо знаем, что подсоветские люди не восторгаются капитализмом - ни старым, европейским, ни современным американским. С успехом призывать подсоветские массы на борьбу против большевизма можно не во имя реставрации капитализма, не во имя даже американского образа жизни, который, бесспорно, заключает в себе много светлых и здоровых моментов. Большевистский строй нужно критиковать с позиций тех прогрессивных сил среди народов СССР, которые борются за свержение большевизма не во имя реставрации там старых порядков, а во имя построения нового справедливого и прогрессивного социально - экономического строя" (17, сс.40 - 41). 

"Бесклассовое общество" в качестве цели борьбы УПА провозглашалось в одной из последних статей Полтавы, "Непосредственно за что мы ведем бой?":

 "Мы стремимся к уничтожению большевистской тюрьмы народов и трудящихся масс, к освобождению трудящегося народа из - под московски - большевистского ярма, к переустройству СССР на принципах независимых национальных государств всех подсоветских народов, к построению на Украине бесклассового общества"(17, с. 75).

А в статье "Подготовка Третьей мировой войны и задачи украинского народа" мнимый агент западного империализма солидаризовался с борьбой индонезийского национал - освободительного движения против голландских колонизаторов (17, с.360) и сделал о характере скорой, как предполагалось, мировой войны следующий вывод:

"Из - за политики англо - американцев, направленной на сохранение целостности России [ т.е. не этнографической России, а Российской Империи], украинский народ имеет право смотреть на будущую войну между московски - большевистским и англо - американским блоком как на войну предположительно противоосвободительную также и со стороны англо - американцев" (17, с.369).

Отсюда он делал вывод о том, что нужно сохранять независимый характер украинского освободительного движения (17, с.370).

Окруженные в бункере сталинскими карателями зимой 1951 - 1952гг. Петро Полтава и командир УПА Максим (Роман Кравчук) застрелились (26, с.262). Еще раньше, 28 (или 29) ноября 1950г. погиб Осип Дяков (17, сс. 55 - 56). Имена этих героев плебейского крыла западноукраинской буржуазной революции, наших маратов и эберов остаются неизвестны на современной буржуазной Украине, и извлекать их из незаслуженного забвения придется революционному пролетариату. Не умалчивая о их слабостях и ограниченностях, мы, тем не менее, можем видеть в них наших предтеч не с меньшим основанием, чем в других борцах за освобождение трудящихся масс, действовавших, когда время этого освобождения еще не пришло. Они сражались и погибли за вольную Украину без хлопа и пана - когда на территории Украины возникнет пролетарская диктатура, она воздаст должное их памяти...

 

Закончить нашу работу нужно объяснением причин поражения...

Основная идея данной работы заключается в том, что в 1940-е годы на Западной Украине сражалась буржуазная революция - та буржуазная революция, которая победила на территории СССР (в т.ч. на Надднипрянщине - УССР) в 1917 - 1921гг. На Западной Украине она запоздала на 25 лет. Это несовпадение во времени имело роковые последствия.

Сил нескольких областей Западной Украины не могла хватить на победу над всей мощью сталинского империализма. В 19 веке именно слабость и малость Галичины, ее неспособность в одиночку противостоять мощным соседям привела к тому, что галичанская интеллигенция стала не создавать особую западноукраинскую галичанскую нацию (для чего с точки зрения этнической существовали все предпосылки, ибо  язык, культура и даже религия Галичины были другими, чем Надднипрянщины), но ориентироваться на объединение с Надднипрянской, "Великой" Украиной.

Правильно понял дело Позычанюк, недаром он учился у Маркса, Бакунина и Троцкого: революция на Западной Украине могла бы победить, лишь если бы она переросла в революцию во всем Советском Союзе.

Но буржуазная революция на территории Советского Союза уже победила за 25 лет до этого. Здесь могла быть только пролетарская и социалистическая революция - или никакой революции. Однако уровень развития производительных сил не созрел в то время для победы социалистической революции ни в СССР, ни в мире в целом, уничтожить разделение труда на организаторский и исполнительский было еще невозможно.

При этом, если в СССР в 1940-е годы не произошла не только социалистическая революция, но и революция пролетарская (т.е. такая революция, которая из-за недостаточного развития производительных сил не приводит к победе социализма, однако характеризуется самостоятельным классовым движением пролетариата и временным захватом им власти, как это было в Октябре 1917г.), то это объясняется чрезвычайной истощенностью революционной энергии у пролетариев СССР, их крайней обескровленностью, усталостью и обессилением. Все это свойственно трудящимся массам долгие десятилетия после завершения великих революций. Вот какую оценку настроения масс подсоветской Украины дает оуновский отчет о работе на южноукраинских землях во время Второй империалистической войны:

"Основная масса обыкновенных крестьян до такой степени забита эпохой [!!!], что считает за лучшее, если бы с неба свалился царь - батюшка с прежней спокойной николаевской жизнью. Им осточертела нищенская жизнь, бесконечные заботы и муки - если бы сам дьявол дал такому крестьянину несколько гектаров земли и обещал не брать налогов, то он спокойно взялся бы за работу, забыв про все остальное" (28, с.323).

"Подсоветские люди привыкли рассчитывать на освободителей откуда - то, только не на самих себя... Настроение людей такое: "Вот если бы эти [гитлеровцы] ушли, а те [сталинцы] не пришли"... А вообще народ страшно утомлен, в отчаянии сам готов искать третий выход" (28, с.354).

Однако настроение "чтобы эти ушли, а те не пришли" оставалось пассивным пожеланием, добывать своей силой правду и волю уже не было ни тех сил, ни той веры, с какими "гомонiла Украiна" во время Великой революции 1917 - 1921годов. Маленький костер западноукраинской буржуазной революции не мог зажечь великий костер всеСССРовсой и всемирной революции - и потому обречен был погаснуть...

Кроме всего остального, нельзя забывать, что ОУН, по своему происхождению и по идеологии, являлась чрезвычайно неподходящей организацией для разжигания мировой социалистической революции. Трагедия состояла в том, что иных организаций антисталинской борьбы в СССР не оставалось. Прогрессивные изменения, произошедшие во время империалистической войны в украинском националистическом движении благодаря притоку в него революционных элементов с Надднипрянщины, имели все же ограниченный характер. В изданиях УГВР, рядом с левыми статьями Полтавы и Горнового - Дякова, можно было найти, к примеру, статью Всеволода Рамзенко "Почему мы боремся за Украинскую Самостийную Соборную Державу?", где польза Украинской Самостийной Соборной Державы виделась, в частности, в том, что в ней государственными служащими, министрами, депутатами, учителями, рабочими и инженерами будут только украинцы (17, с.117). Поскольку крестьяне в этом списке не названы, невольно возникает предположение, что Рамзенко хотел перевернуть пирамиду и загнать русских, евреев и поляков пахать землю в селах, над которыми будет господствовать украинский город...

Старые кадры ОУН могли вынужденно принять левые, социально - революционные лозунги, но эти лозунги оставались для них вынужденными, чужими. Они пылали огнем с другого костра. Оставайся к 1941г. последовательно - революционно - пролетарские силы, не так могли бы они повести массы. Но эти силы, за единичными личными исключениями, были уничтожены террором госкапиталистической контрреволюции...

 

Западноукраинское буржуазно - революционное движение боролось за буржуазную национальную революцию, за создание Украiнськой Самостiной Соборной Держави - т.е. за независимое и объединенное украинское буржуазное государство. Достигнуть этой цели оно пыталось путем буржуазной революции снизу, свержением оккупационных властей во всех частях Украины. Это был тот путь революционного объединения снизу, который в немецкой буржуазной революции 19века отстаивали Маркс и Энгельс, а в итальянской буржуазной революции - Мадзини и Пизакане.

Сталин осуществил буржуазную революцию и объединение Украины сверху. Это был путь Бисмарка в Германии и Кавура в Италии. Сталин и Бандера, Хрущев и Шухевич шли к одной цели, но разными путями. Сталинская государственная буржуазия создала сперва Соборную, объединенную Украину, а затем, когда внутри иерархической коалиции госбуржуазий под названием "СССР" завершилось вызревание украинской буржуазии как самостоятельного национального класса, эта Соборная Украина стала Самостiйной, независимой.

Единство цели со своими злейшими врагами, при противоположности путей к ней, волей - неволей не могло не замечаться порой борцами "бандеровского" движения. Это неизбежно парализовывало их и вело к капитуляциям.

В воспоминаниях НКВДшного террориста Судоплатова рассказывается о следующем примечательном случае.

Западноукраинское повстанческое движение направило в Киев для организации там подпольной работы активиста ОУН Матвиейко. Вскоре по прибытии он был арестован киевскими НКВДшниками. Однако Матвиейко был чрезвычайно опытным, ловким и умелым подпольщиком, и поэтому сумел бежать из-под ареста.

Чтобы начать порученную ему работу, он пошел по известным ему явкам. Однако вместо фанатичных революционеров, он находил на  явках только деморализованных пьяниц, способных лишь пить горiлку и плакать о загубленной москалями неньке - Украiне.

Во время этого бесплодного хождения по городу, Матвиейко с удивлением стал замечать неожиданные для него, выходца с подпольской Украины, и чрезвычайно приятные явления. На улицах висели таблички на украинском языке, в магазинах продавались украинские книги, а в киосках - украинские газеты.

Усталый и измученный, он пошел вечером в оперный театр, где, как ни странно, давали оперу "Богдан Хмельницкий". Услышав, как батько Богдан поет, что против проклятых ляхов нужно объединяться даже с москалями, Матвиейко заплакал и ... пошел сдаваться в НКВД, после чего, сдав любителей горiлки, проработал всю оставшуюся жизнь честным советским бухгалтером (см. 29, сс. 305 - 307).

У Санникова история бегства Матвиейко из - под ареста и его последующей явки с повинной рассказана совершенно по - другому (26, сс. 277 - 283). Мы не беремся судить, кто из ветеранов сыска правильнее вспоминает данную историю. Однако вот как рассказывает Санников историю перевербовки бандеровца Чумака, который затем поможет НКВДшникам арестовать последнего командующего УПА Васыля Кука (Лемиша):

"... Чумак с удивлением смотрел на стоявшего перед ним руководителя областной госбезопасности. Он еще больше удивился, когда этот начальник заговорил с ним на родном украинском, да так чисто, красиво и по - доброму, как разговаривали с ним провидныки, за которых он готов был, не колеблясь, отдать жизнь. Если бы не генеральская форма на этом большевике, и не знал бы Чумак, где находится, показалось бы ему, что с ним говорят свои провидныки, что он среди своих. Областной начальник госбезопасности был пожилой мужчина с седой головой и большими седеющими усами, какие носят обычно простые сельские вуйки [дядьки]...

... Вот что я скажу вам, Мыкола, - начал чекист. - Мы не будем вербовать вас и просить оказать помощь в захвате или ликвидации Лемиша. Мы покажем вам нашу Советскую Украину. Ее заводы, шахты, колхозы. Нашу Советскую Армию, наш Черноморский флот. Мы покажем наших советских людей, украинцев, честных советских тружеников, которые строят новое коммунистическое общество, общество счастливых людей. Эти советские люди говорят на родном им украинском языке. Мы покажем в наших театрах спектакли на украинском языке. Вы увидите счастливые лица советских людей, которым оуновское подполье мешает строить новую жизнь. Мы не будем агитировать за советскую власть. Вы увидите ее в жизни, в действии. Вы убедитесь в том, что мы, органы госбезопаности, выполняя волю партии и правительства, делаем все возможное, чтобы вывести из подполья еще скрывающихся от нас вооруженных оуновцев. Вернуть их, заблудших сынов Украины, к мирной жизни...

Так или почти так говорил генерал тихим убеждающим и проникающим в душу Чумака голосом, все больше и больше располагая его к себе. Он напомнил Чумаку его старого учителя в школе, который любил Мыколу и заставил тогда еще мальчишкой ходить по воскресеньям в местную Просвиту, когда Мыкола перестал посещать школу.

Чумак многого не понимал в речи генерала, но всем своим существом чувствовал, что этот усатый вуйко с генеральскими погонами [ !] желает ему добра, ничего пока не требуя взамен..." (26, сс. 309 - 310).

Культурно - просветительная программа, предложенная генералом МГБ, была реализована, и показанная Мыколе Чумаку Советская Украина очаровала его, причем очаровывающее действие оказали не только сладкий виноград и теплая вода Черного моря, но в равной мере покорившие сердце западноукраинского крестьянина Донбасс и сталелитейные заводы Днепропетровска (26, с. 325). Он согласился сотрудничать с госбезопасностью и содействовать в аресте Лемиша. Точно таким же путем пришел к капитуляции его друг Карпо.

После этого их обоих повезли на беседу к министру госбезопасности Украины известному генералу Строкачу.

"Их потрясла беседа с министром. Он ... был похож на простого человека, в котором, однако, угадывался командир. Он напоминал им руководителей провода  [ руководства, Центрального комитета] ОУН, которых Чумак и Карпо не раз сопровождали по линиям связи, слушали их выступления перед бойцами и командирами УПА. Генерал Строкач, как и известные хлопцам руководители оуновского подполья, так же убежденно и доказательно, доходчиво и просто говорил. Мог, как и те провидныки, не только общими словами, но яркими и образными картинами из жизни показать правдивость своих рассуждений. В общем, они оба, как загипнотизированные, слушали этого большого чекистского генерала и соглашались с его убедительными и логичными доводами" (26, с.328). 

Арестованный с их помощью Васыль Кук (Лемиш) был, разумеется, куда более твердым орешком, чем наивные деревенские хлопцы. Однако и он был переубежден НКВДшниками - во всяком случае переубежден отчасти. После освобождения он с помощью украинского КГБ устроился на работу в центральный архив МВД и написал диссертацию по истории Украины, за которую, вследствие козней московского КГБ получил звание не доктора, а всего лишь кандидата! (26, с.23).

Неверно было бы объяснять подобные капитуляции обыкновенной трусостью - как неверно было бы объяснять ею поведение бывших большевиков на московских процессах 1936 - 1938гг. У этих бывших большевиков то общее, что у них, как они считали, было с их палачами, перевесило все расхождения, точно также капитулировавшие бандеровцы капитулировали именно потому, что с удивлением обнаруживали, что их враги и гонители - сталинцы - являются на самом деле не меньшими украинскими националистами, чем они сами.  

...В конце Второй империалистической войны бывший большевик, а затем верный сталинский холуй Д.З. Мануильский, уроженец чудесного города Острог на Волыни, сказал на совещании секретарей обкомов партии следующие слова:

"Мы пришли в Галичину, у нас есть недостатки, и их, наверное, много (где - нибудь красноармеец поведет себя не так, как надо, это мелочь, где - то наш районный работник напьется и скомпрометирует нас, - это мелочи). Но мы пришли, имея с собой программу социалистической индустриализации" (12, с.49).

Логика  буржуазного прогресса выражена Мануильским с замечательной  ясностью. Куда уж там приписываемой "бандеровцам" песенке:

"Нехай кровi по колiна,

Була б вiльна Украiна!".

Пусть напившийся районный держиморда бьет и насилует, пусть каратели сжигают живьем и расстреливают стариков, но "мы" несем с собой индустриализацию - а все остальное - мелочь!

"Социалистическая индустриализация", о которой говорил Мануильский, на самом деле представляла собой капиталистическую модернизацию, буржуазный прогресс, который сталинизм осуществил на Украине (не только на ней, разумеется) - и без которого последующее независимое украинское буржуазное государство было невозможно.

Роль сталинской системы в процессе формирования украинской буржуазной нации и украинской буржуазной государственности очень правильно понял известный нам Павел Судоплатов:

"На Западе никогда не отдавали себе отчета в том, что после революции 1917г. Украина впервые в своей истории обрела государственность в составе Советского Союза. Подлинный расцвет наступил в национальном искусстве, литературе, системе образования на родном языке, что было совершенно невозможно себе представить ни при царизме, ни при австрийском и польском господстве в Галиции.

Украинских партийных руководителей в отличии от их коллег из других союзных республик [?] всегда встречали в Москве с особым почетом, и они оказывали существенное влияние на формирование внутренней и внешней политики кремлевского руководства. Украина была постоянным резервом выдвижения кадров на руководящую работу в Москве. Украинская Компартия имела свое Политбюро, чего не было ни в одной республике. Украина состояла членом ООН. Да, до 1992г. Украина не являлась полностью независимым государством, но я по - прежнему считаю себя украинцем - одним из тех, кто в какой - то мере способствовал созданию того положенния, которое она приобрела в рамках Советского Союза. Вес, который имела Украина, укрепление ее престижа в СССР и за рубежом стали прелюдией к обретению ею совершенно нового статуса независимого государства после распада Советского Союза" (29, сс. 307 - 308).

И действительно, Судоплатов может быть причислен к основателям современного украинского государства не с меньшим, а пожалуй, с большим правом, чем убитый им вождь ОУН Коновалец...

 

"Украинское государство возникло не в результате восстания масс, освободившихся от внешних угнетателей, но в результате интриги внутренних угнетателей, стремившихся предотвратить восстание масс, обратив весь их гнев на бюрократию в Москве, чтобы сохранить власть и привилегии бюрократии в Киеве. И ирония истории проявилась в том, что первым президентом независимой Украины, за которую боролось много незаурядных людей, начиная с деятелей казацких времен и до украинских диссидентов, стал серый партократ и специалист по борьбе с украинским национализмом Л. Кравчук" (4, с.130).

Если измерять общественный прогресс увеличением власти человека над природой (что выражается в росте производительности труда) и уменьшением власти человека над человеком, то современное украинское буржуазное государство, как и все прочие государства СНГовии, является полным банкротом. Производительные силы стагнируют, а зависимость рядовых трудящихся от начальников, чиновников и ментов значительно больше, чем была даже в брежневские годы.

"Беда украинского буржуазного государства заключается в том, что оно возникло слишком поздно. Оно познало дряхлость, не знав юности. Оно появилось на свет в эпоху, когда национальное буржуазное государство из помощника прогресса человечества стало его тормозом, когда интернационализация производительных сил сделала его пережитком, сохраняемым в жизни классом, самим все более и более становящимся пережитком, но при этом еще цепко удерживающим власть - классом буржуазии. Интернационализация производительных сил отнимает у национального государства одну за другой все функции, кроме единственной: удержание эксплуатируемых в повиновении эксплуататорам, как путем прямого насилия, так и путем внушения им иллюзий о наличии у них с эксплуататорами каких - то общих интересов" (4, с.130).

Между тем впервые в истории человечества возникли компьютеризированные и автоматизированные производительные силы, позволяющие преодолеть разделение труда на организаторский и исполнительский. То, что именно в этом заключается сущность социализма, очень хорошо понял в эмиграции Иван Майстренко, - украинские пролетарские революционеры нашего времени могут гордиться такой ясностью понимания своего предшественника:

"Общественный способ производства состоит не только в уничтожении частной собственности и даже не только в уничтожении государства как монопольного собственника средств производства, но и в ликвидации деления производителей на организаторов и исполнителей в производстве (в условиях государственной собственности - на технократов и рабочих) - когда рабочие сами становятся организаторами производства и когда исчезает противоположность между умственным и физическим трудом. Искусственно, декретами, этого не достигнуть. Поэтому ленинская и маоистская "декретная" ликвидация этого не добились..." (19, с. 405).

Противоречие  между реакционно - упадническим характером современного капитализма и объективной возможностью социализма будет становиться все более невыносимым, пока порожденные капитализмом чудовищные катастрофы не толкнут пролетариев на новую революцию.

Тогда голодные и голые снова будут громить самые современные армии, а от восставших смердов снова в панике побегут стратеги самой голубой крови и самой белейшей кости.

 

Цитированная литература.

1. I.Багряний. Листування, 1946 - 1963 роки. 2 тома. К., 2002.

2.С. Бандера. Перспективи украiнськоi революцii. Дрогобич, 1999.

3. I. Бегей. Юлiан Бачинський - соцiал - демократ i державник. К., 2002.

4. В. Бугера, М. Инсаров. В борьбе против буржуазного национализма. Статьи и письма разных лет. Б.м., 2002.

5. Т. Бульба - Боровець. Армiя без держави. Слава i трагедiя украiнського повстанського руху. Киiв - Торонто - Нью - Йорк, 1996.

6. В. Винниченко. Вiдродження нацii, 3 частини. К., 1990.

7. Т. Гунчак. Украiна: перша половина XX столiття. Нариси полiтичноi iсторii. К., 1993.

8. А.С. Казанцев. Третья сила: Россия между нацизмом и коммунизмом. М., 1994.

9. В. С. Коваль. "Барбаросса". Истоки и сущность величайшего преступления империализма. К., 1989.

10. М. В. Коваль. Украiна в другiй свiтовiй i Великiй Вiтчизнянiй вiйнах (1939 - 1945 роки). К., 1999.

11. М. В. Коваль.Украiна: 1939 - 1945. Маловiдомi i непрочитанi сторинки iсторii. К., 1995.

12. М. В. Коваль.Украiна у другiй свiтовiй i Великiй Вiтчизнянiй вiйнах (1939 - 1945 роки). Спроба сучасного концептуального бачення. К., 1994.

13. В. Косик. Украiна i Нiмеччина у другiй свiтовiй вiйнi. Париж - Нью - Йорк - Львiв, 1993.

14. Ю. Краснощок. Диявольска гра. К., 2002.

15. Лiтопис УПА, т.8. Украiнська головна визвольна рада, кн.1, 1944 - 1945 роки. Торонто, 1980.

16. Лiтопис УПА, т.9. Украiнська головна визвольна рада, кн. 2, 1946 - 1948 роки. Торонто, 1982.

17. Лiтопис УПА, т.10. Украiнська головна визвольна рада, кн. 3, 1949 - 1952. Торонто, 1984.

18. I. Майстренко. Iсторiя Комунiстичноi партii Украiни. Б. м., "Сучаснiсть", 1979.

19. I. Майстренко. Iсторiя мого поколiння. Едмонтон, 1985.

20. К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, 2-е издание.

21. П. Мiрчук. Степан Бандера - символ революцiйноi безкомпромiсовостi. Н. Й. - Торонто, 1961.

22. Обвиняет земля. Организация украинских националистов. Документы и материалы. М., 1991.

23. Ю. Омельчук. Недолюдки. Львiв, 1963.

24. Ф. Пiгiдо - Правобережний. "Велика Вiтчизняна Вiйна" (Спогади та роздуми очевидця). К., 2002.

25. П. Полтава. Кто такие бандеровцы и за что они борются. Дрогобыч, 1995.

26. Г. З. Санников. Большая охота. Разгром вооруженного подполья в Западной Украине. М., 2002.

27. М. И. Семиряга. Коллабрационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй Мировой войны. М., 2000.

28. В. Сергiйчук. ОУН - УПА в роки вiйни. Новi документи i матерiали. К., 1996.

29. П. А. Судоплатов. Разведка и Кремль. М., 1997.

30. С. Н. Ткаченко. Повстанческая армия: тактика борьбы. Минск - Москва, 2000.

31. А. А. Фадеев. Молодая гвардия. М., "Московский рабочий", 1983.

32. Д. Шумук. Пережите й передумане. Спогади й роздуми украiнського дисидента - полiтв'язня з рокiв блукань i боротьби пiд трьома окупацiями Украiни. К., 1998.