Аннотация: Литературный сериал "Операция "Золотой Будда", серия 13. Автор - Олег Уланов.
Северные Курилы. Остров Онекотан. 16 июня 1985 года
* * *
- Умелов. Сержант! Просыпайся же ты, ну, - голос Натальи звучал откуда-то издалека. - Да проснёшься ты наконец или нет?!
Умелов открыл глаза, соображая, где он сейчас находится. Наталья трясла его за плечо. Усталость предыдущего дня давала о себе знать. Собравшись с силами, он поднял тяжелую от сна голову и пополз к выходу из палатки.
Рассвет уже был близким. Из предрассветного сумрака показались очертания вулкана. Он поднялся на ноги и отправился умываться к каменной чаше. Вытирая лицо, он вспомнил о вчерашнем распоряжении Исаева.
В палатке, так же как и весь вчерашний вечер, у изголовья Мальцева сидела Наталья и марлевым тампоном вытирала ему пот со лба. От этой сцены у Умелова снова заныло в груди.
- Завтракать будешь? - повернулась к нему Ковальчук.
- Нет, - как можно безразличнее произнес Олег. - На голодный желудок быстрее будет идти.
- Зря. Тебе же идти тридцать с лишним километров.
- Ничего, дойду.
- Тогда хоть банку тушёнки с хлебом возьми.
Олег ничего не ответил. Он вылез из палатки наружу и не спеша, оправил свою одежду. Затем он сел на небольшой валун, и туго перемотал свои портянки.
Вытащив из кармана все свои ценности, Олег сложил письма пополам и засунул между ними пряжку, чтобы она не поцарапалась. Перекинув через плечо кобуру ракетницы, он откинул полог палатки, и, нагнувшись, произнес наигранно равнодушным тоном:
- Ну, я пошел.
Наталья поднялась с колен и вышла наружу. Близко подойдя к Умелову, она посмотрела ему прямо в глаза:
- Олег, поторопись, пожалуйста. Ему срочно нужна операция.
Сержант вздохнул и, развернувшись, пошёл быстрым шагом по склону хребта.
- Подожди, - крикнула ему вслед Наталья.
Олег остановился и повернулся к ней. Она быстро подошла к нему и чмокнула его в щёку. Потом вложила в его руку свёрнутый листок бумаги.
- Это мой телефон в Москве. На всякий случай, вдруг больше здесь не свидимся. Всё, теперь иди.
Умелов в растерянности постоял несколько секунд и, мотнув головой, ещё быстрее зашагал на юг. На его лице сияла счастливая улыбка.
* * *
Лео вышел из укрытия, в котором прошла его последняя ночь на острове. Рассвет ещё не наступил. Как он и предполагал, русские уже нашли своего раненого. Теперь они вряд ли уйдут с северной части острова. Кроме того, русские наверняка устроили засаду в бухте Немо, где была спрятана его лодка. Это тоже было хорошо, потому что отход с острова по запасному плану был предусмотрен с юга Онекотана, из бухты Отличной. Фаррел долго выбирал это место для запасного варианта. Оно было очень удачным, несмотря на то, что в нескольких километрах от этой бухты располагалась рота ПВО.
Еще вчера Лео вышел на связь с филиппинской шхуной, где находилась запасная лодка, и сообщил, что "товар" у него, и он будет отходить с острова по варианту "номер два". Суть его заключалась в следующем. Филиппинская шхуна брала курс на юг Онекотана, а к северу острова - в Четвёртый Курильский пролив - с Охотского моря и Тихого океана выдвигались две японские шхуны рыболовецкой компании Фаррела. Поскольку эти суда наверняка были под наблюдением пограничников, то в зону Четвёртого Курильского пролива обязательно должен был быть отправлен пограничный сторожевой корабль (который, скорее всего, уже нёс дежурство где-то поблизости). Задачей этих двух шхун было увести пограничный сторожевой корабль за собой в нейтральные воды, в район острова Маканруши.
Тем временем филиппинская шхуна должна была нелегально пересечь государственную границу Советов и зайти в территориальные воды Онекотана с юга. Забрав из бухты Отличной Лео и Масахиро, она должна была полным ходом идти сначала в Тихий океан от территориальных вод СССР, а затем, сменив курс на юг, отправиться в Японию.
Лео посмотрел на часы. До времени "Х" оставалось ровно четырнадцать часов. В дорогу Чен взял только самое необходимое. Поскольку "Беретту" он оставил на месте схватки Масахиро и русского спецназовца, у него остался только пистолет для бесшумной стрельбы "Mk3 Model 0" (известный так же как "хаш паппи", или "тявкающий щенок"). Конечно, его убойная сила не шла ни в какое сравнение с "Береттой 92F", но Лео и не собирался воевать с пограничниками. Проверив амуницию и с удовольствием пощупав через ткань мешка бруски золота, Лео двинулся в свой неблизкий путь.
Он решил не испытывать судьбу и двигаться пусть не самым лёгким, зато безопасным путём. Сначала он должен был обогнуть вулкан и спуститься к руслу реки Озёрной, затем подняться на хребет Советский и пройти по нему до спуска к бухте Блакистон. Дальше, двигаясь по песчаному берегу этой бухты на юг, он должен был выйти к руслу речки Ольховки. Далее подняться вверх по течению и через четыре километра повернуть на север к кальдере вулкана Креницына.
Пройдя по краю кратера три километра на юг, ему предстояло спуститься к мысу Ракушьему, за которым располагалась бухта Отличная - конечный пункт его путешествия.
* * *
Умелов, широко шагая, напевал себе под нос мелодию группы "Синяя птица" - "Ах, вот какая ты...". На южном склоне горы Пограничная он остановился и принялся размышлять, какой маршрут передвижения ему выбрать.
Можно было спуститься к руслу реки Озёрной, выйти по ней к Охотскому морю и дальше двигаться по прибойной полосе. Но этого маршрута он совсем не знал. Иваненков ему рассказывал когда-то, что по прибойной полосе можно дойти от заставы до устья реки Озёрной, но в двух местах там есть очень сложные участки. Слово "сложные" в устах Иваненкова означало только одно: эти участки были практически непроходимы для одного человека. Рисковать в такой ситуации Умелов не мог. Именно от него сейчас зависело, как быстро сможет получить медицинскую помощь Мальцев. Значит, надо было выбирать другой маршрут для движения. Самым надежным был, конечно, путь через бухту Блакистон. Во-первых, сама бухта была просто создана для быстрого передвижения. Практически на всем ее десятикилометровом протяжении вместо валунов на земле лежал черный вулканический песок. Идти по нему было безопаснее, чем по камням, даже когда они были сухими. Кроме того, в бухте отсутствовали маленькие и большие мысы, которыми изобиловало остальное побережье острова. Поэтому видимость здесь была отличной даже не в самую лучшую погоду.
Но и этот маршрут через бухту Блакистон можно было пройти по-разному. Самый короткий путь пролегал до устья реки Ольховки. Затем нужно было подняться по мелкому руслу ручья вверх, к его истокам, и попытаться выйти на то место, где можно было подняться на плато. А с плато Умелов знал дорогу к заставе как свои пять пальцев. Но этот маршрут за счет труднопроходимых участков возле реки Ольховки был очень тяжелым. Тем более, что позавчера он уже смог испытать всю прелесть передвижения по густым зарослям кедрача и другого стланика с тихоокеанской стороны острова.
Был еще один вариант. Можно было просто идти по бухте Блакистон до конца к мысу Лисий. Если на него подняться и спуститься с другой стороны, оттуда оставалось всего два километра до бухты Муссель, где располагалась рота ПВО.
Но этот вариант был неприемлем. Во-первых, Умелов получил чёткий приказ от Исаева двигаться именно к заставе, а во-вторых, что он мог сказать в роте её командиру: что он сопровождал геологов, которые вовсе и не геологи, а специальная разведгруппа, и что на острове есть нарушитель и нужна срочная помощь раненому? Допустим, что командир роты ему поверит. Но он не сможет связаться напрямую с заставой, значит, будет потеряна уйма времени, прежде чем информация дойдет туда, куда надо.
Умелов поправил свою нехитрую амуницию и быстро зашагал в сторону хребта Советского, с которого начинался спуск в бухту Блакистон.
* * *
Лео шел быстрым шагом по самому верху хребта Советский. До места, где начинался удобный спуск в бухту Блакистон, оставалось не более двухсот метров. Остановившись у начала спуска, Лео решил проверить, нет ли за ним "хвоста". Он достал свой мощный бинокль, лег на мягкий мох и сделал упор из согнутой в локте руки, чтобы изображение в окулярах не дрожало. Медленно перемещая бинокль, он пытался поймать на склонах горы Пограничной или хребте хоть какое-нибудь движение. Вдруг ему показалось, что в одном месте что-то пошевелилось. Он ещё раз внимательно посмотрел в точку предполагаемого движения. Несмотря на большое расстояние, Лео сумел разглядеть человека, идущего по хребту Советский в двух километрах севернее. Это был пограничник, который сопровождал группу псевдогеологов.
"Что бы это значило? - подумал Лео. - Либо раненый русский уже умер, либо с ним осталась женщина, а этот пограничник идет на заставу за помощью".
Такое развитие событий не входило в его планы. Он поднялся со мха, машинально отряхнулся и быстро, почти бегом, заторопился к спуску.
У Чена было только два варианта: либо он быстро и незаметно уходит с острова ещё до того, как пограничник дойдет до заставы, либо надо было сделать так, чтобы он туда вообще не дошел.
Спускаясь к бухте, он напряжённо соображал, что ему следует сейчас предпринять. Он понимал, что, вероятнее всего, ему следовало убить этого гонца, чтобы безопасно уйти с острова. Но как это сделать? Ведь у пограничника был автомат Калашникова, а у него всего лишь эта бесшумная "пукалка". На открытом месте, каковым была бухта Блакистон, шансов у Лео было немного.
Неожиданно Чену пришла в голову мысль о том, что надо устроить на пограничника засаду. "Интересно, а как русский планирует идти на заставу? - размышлял про себя Лео. - Может быть, он вообще идет в роту ПВО, ведь до неё дойти проще! Если он всё-таки идёт к своим на заставу, то самый короткий путь - дойти по бухте до устья речки Ольховки, подняться по руслу к её истокам, а там забраться по крутому склону на плато. Там до заставы уже рукой подать. (Лео неоднократно ходил этим маршрутом.) Значит, засаду нужно делать в русле этой речки".
Обдумывая свой новый план, Лео вспомнил место, лучше всего подходящее для засады. Довольный своей догадкой, китаец спустился в бухту и чуть было не выбежал на чёрный песок. Мгновенно сообразив, что на песке останутся его следы, он резко остановился. Поразмыслив несколько секунд, он развернулся и задом начал пятиться до линии прибоя. Так его следы говорили о том, что кто-то шёл от воды в сторону склона сопки, а не наоборот.
Теперь он мог двигаться спокойно, поскольку накатывавшие на пологий берег волны должны были смыть его следы на песке. Он поправил рюкзак, потуже затянул поясной ремень и легкой трусцой побежал вдоль линии прибоя. Теперь перед ним стояла задача как можно дальше оторваться от пограничника, чтобы тот не смог его заметить. Через каждые сто метров Лео оборачивался, проверяя "работу" морского прибоя. Соленые воды Тихого океана аккуратно смывали цепочку его следов.
* * *
На спуске к бухте Олег остановился и огляделся. Солнце уже поднялось высоко над горизонтом и ярко освещало восточный берег Онекотана. Легкий бриз дул с океана. Волнение не превышало одного балла, а может, было и того меньше.
(Все права на текст принадлежат сайту литературных сериалов knigazeta.ru. КниГАзета - читать интересно!)
Умелов посмотрел на часы. "Пока иду в графике", - с удовлетворением отметил он.
Спустившись к океану, он уже собрался лёгкой трусцой начать двигаться на юг, когда что-то примерно метрах в сорока зацепило его внимание. Он присмотрелся повнимательнее и ясно увидел чьи-то следы. Олег подошёл к цепочке следов, тянувшейся от линии прибоя к склону сопки, с которой он только что спустился. Следы были свежими. Он посмотрел наверх, туда, где начинался хребет Советский.
"Странно... Следы свежие, а навстречу никто не попался. А может, это я вчера их оставил, когда за дровами ходил?"
Олег внимательно посмотрел на свои следы и понял, что они отличаются не только по размеру и рельефу подошвы, но и тем, что они сделаны человеком, который шёл спиной вперёд.
"Да, не зря меня в учебке сержанты учили этой науке. Вот и пригодились знания".
Деталь, по которой Олег смог определить способ передвижения хозяина следов, была очень проста. Когда человек идет вперед, на мокром песке от носка ботика прилипшие частички летят вперед при каждом шаге. А в этой цепочке следов эти частички летели от каблука назад.
Умелов посмотрел по сторонам. Следов больше не было видно нигде.
"И что же это может значить? - подумал Олег и на всякий случай расстегнул кобуру ракетницы.- Если это следы нарушителя, то он либо уплыл на лодке, которая пришла за ним, либо он ушёл на юг, используя линию прибоя".
Как бы там ни было, Олегу нужно было в любом случае выполнять приказ Исаева. В пяти километрах отсюда в палатке лежал тяжелораненый Мальцев. И сейчас его жизнь была в руках Умелова.
Вытащив ракетницу, Олег вставил в неё белый патрон и быстро зашагал на юг, туда, где в Тихий океан впадала мелкая речушка Ольховка.
* * *
Дежурный по комендатуре постучал в дверь к подполковнику Горбаню:
- Товарищ подполковник, разрешите?
- Да, входите.
- Разрешите доложить?
- Докладывайте!
- Товарищ подполковник, пришла радиограмма с третьей заставы. Они докладывают, что в Четвертый Курильский пролив вошли две шхуны. Они двигаются на малом ходу в нейтральных водах.
- В отряд сообщили?
- Так точно!
- А с Онекотана новостей нет?
Комендант поднялся из-за стола и подошел к окну.
- Нет, товарищ подполковник.
- А где сейчас ПСКР?
- Он полным ходом идет из Северо-Курильска в Четвёртый пролив.
Горбань опять сел за стол.
- А второй корабль где сейчас?
- Он дежурит в районе Матуа.
- Так, пиши радиограмму в пограничный отряд: доложи обстановку, напиши, что целесообразно второй корабль выдвинуть с юга ближе к Онекотану.
- Есть, товарищ подполковник!
Когда дверь за дежурным закрылась, Горбань опять поднялся из-за стола и, подойдя к окну, выглянул во двор комендатуры. Внизу два молодых бойца бойко работали мётлами.
"Опять молодые за старослужащих работают", - машинально отметил про себя подполковник, глядя на солдат. Ему не давала покоя ситуация вокруг Онекотана.
"Не нравятся мне эти шхуны. Чую, что сегодня обязательно что-то произойдет".
Если бы он знал, как был прав в эту минуту!
* * *
Лео уже давно не испытывал таких физических нагрузок. Пробежав пять километров по мокрому песку с тяжелой поклажей, он еле переводил дух. Сзади в бинокль не было заметно никакого движения, значит, он достаточно далеко оторвался от русского пограничника.
Впереди виднелось устье Ольховки. Когда Лео Чен вошёл в ее русло, стрелки часов на его хронографе показывали одиннадцать часов дня. Поднимаясь вверх по течению, он пытался экономить силы, не совершая резких движений. Кусты, росшие по берегам, образовывали естественный туннель. В одном месте река, зажатая отвесными склонами, делала крутой поворот. Именно в этом месте Лео решил устроить засаду. Здесь пограничник просто не сможет обойти его стороной, если он, конечно, пойдет именно этим маршрутом.
Выбрав валун побольше, Лео лег за ним и, чтобы было удобнее стрелять, положил свою вязаную шапку под запястье. Теперь он был полностью готов к встрече с русским...
* * *
Умелов старался идти как можно быстрее, но чувство опасности, появившееся у него после того, как он увидел следы, не давало ему расслабиться ни на секунду. Практически за каждым валуном на склоне сопок, круто спускающихся к бухте, ему мерещился вооружённый нарушитель.
Когда он поравнялся с остовом шхуны, которая несколько лет назад была выброшена штормом на песок бухты, он остановился, пытаясь определить, нет ли за её ржавым корпусом засады.
Последние пять километров до устья реки были ещё страшнее, чем те три, которые он вчера прошел по берегу Чёрного озера. Но тогда с ним был Исаев, а теперь он был один.
Дойдя до устья Ольховки, Умелов осторожно стал подниматься по руслу речки по естественному туннелю из сросшихся ветвей, причудливо сооруженному природой острова. Чувство опасности неприятно напомнило о себе холодным ознобом в области шеи. Он достал из кобуры ракетницу и стал всматриваться вперёд, пытаясь определить, где мог спрятаться нарушитель. В том, что впереди его мог ждать именно нарушитель, Олег не только не сомневался, он просто знал это. Откуда в нём была эта уверенность, он полностью не осознавал. Возможно, это было то особое чутье, которое появлялось у него в минуты опасности.
Умелов стоял, не двигаясь, уже минут пять.
"Может, и нет никакого чутья? Может, это просто мой страх не даёт мне идти вперед?" - пронеслось в голове Олега.
Он через силу сделал несколько шагов. Волна неприятного озноба снова пробежала через позвоночник. Остановившись, Олег не решался двинуться дальше. Так он еще простоял не меньше десяти минут, тревожно вслушиваясь и вглядываясь в то место, где, как ему казалось, прятался нарушитель.
"А если там вообще никого нет? А я тут трясусь, как баран? А в это время Мальцев умирает на руках у Натальи!" - подумал Умелов.
Собрав всю волю в кулак, он продолжил свой опасный путь. Осторожно ступая, он держал на вытянутой руке взведенную ракетницу. Медленно дойдя до места, откуда открывался вид на закрытый участок реки, он физически ощутил запах опасности. Нет, это был даже не запах опасности. Так могла пахнуть только смерть.
Ноги сделались ватными, и под ложечкой сержанта засосало так, как никогда раньше. Он сделал ещё несколько шагов и почувствовал, как от напряжения схватило живот.
- Я знаю, что ты здесь! Я тебя не боюсь! Понял? - неожиданно для самого себя что есть силы закричал Олег, пытаясь перебороть страх.
От собственного крика он неожиданно вышел из оцепенения и быстро пошёл вперед, постоянно водя стволом ракетницы из стороны в сторону. Впереди лежал большой валун. Олег интуитивно повернулся к нему лицом и в ту же секунду заметил направленное на него дуло пистолета, которое в следующее мгновение, плюнуло смертельным свинцом. От удара в левую часть груди Умелова подбросило назад, и он рухнул в чистую воду Ольховки. Быстрое течение подхватило упавшую с головы сержанта фуражку и понесло её к седым водам Тихого океана.
* * *
Лео поднялся из-за валуна, и, убедившись, что тело пограничника уже перестало дёргаться в предсмертных конвульсиях, произнёс вслух:
- Хороший выстрел. Прямо в сердце!
Поставив пистолет на предохранитель, он засунул его к себе рюкзак. Теперь уже ничего не мешало ему спокойно двигаться дальше. Он последний раз посмотрел на бездыханное тело своего врага, о которое билась чистая речная вода, и зашагал вверх по течению. Через час он добрался до подъёма на плато, от которого начиналась дорога к кальдере вулкана Креницына. Немного передохнув, Лео стал карабкаться вверх по склону. Когда до конца подъёма оставалось буквально десять метров, он ухватился за торчащий из земли корень кедрача. Неожиданно растение с треском обломилось, и Лео кубарем полетел вниз. Очнувшись, он первым делом стал ощупывать рюкзак, желая убедиться, что золото по-прежнему находится там. Приятная тяжесть слитков вернула ему спокойствие.
"Надо быть осторожнее. Не хватало ещё чего-нибудь сломать", - подумал Лео.
Чен решил ещё раз взглянуть на свою добычу. Блеск золота был для него сейчас самым лучшим стимулятором от усталости. Лео запустил руку в мешок и вытащил один из них. На гладкой поверхности блестящего бруска виднелась большая вмятина, от которой в разные стороны расходились мелкие трещинки. Чен уставился на слиток, пытаясь сообразить, что бы это значило. Он достал нож и его кончиком царапнул место вмятины на бруске. Трещинки разошлись, и под блестящей золотой поверхностью показался серый металл. Лео царапал ещё и ещё. Только когда кусочек тонкого слоя позолоты отлетел от слитка, он понял, что это не золото, а свинец, покрытый позолотой. Несколько секунд он сидел в отупении, потом, спохватившись, быстро достал второй брусок и проделал с ним ту же операцию. Сомнений не осталось: он нёс Фаррелу не золото, а искусно сделанные муляжи золотых слитков Имперского банка Японии!
Лео откинулся назад и зашёлся идиотским смехом. Катаясь по мятому мху в припадке этого истеричного веселья, он не мог понять, за что его так могла обидеть судьба. Ведь почти три года он потратил на поиски богатств японской империи, а в итоге это оказалось химерой...
Успокоившись, он тяжело поднялся и умылся в мелком ручье. Затем сложил слитки обратно в мешок и, вздохнув, продолжил свой путь. Теперь у него была только одна цель - выбраться живым с острова.
"Ничего. О том, что это не золото, знаю только я один. Надо подумать, как использовать это преимущество", - уже спокойно думал Чен.
Закинув мешок за спину, он снова полез вверх по склону.