Делла Стрит, доверенный секретарь Перри Мейсона, сказала:
— В приемной тебя дожидается миссис Энрайт Харлан. Кажется, у нее какие-то семейные проблемы.
Мейсон, сморщив нос, ткнул пальцем в сторону коридора.
— Я знаю, — вздохнула Делла Стрит. — Я сказала миссис Харлан, что ты не берешься за бракоразводные дела, но, по ее словам, речь не идет о разводе. Просто кое-какие семейные проблемы.
— Точно не развод? — уточнил Мейсон.
— Так она говорит.
— И не раздел имущества?
— Нет.
— Тогда зачем ей адвокат?
— Она сказала, что должна это объяснить подробно. Говорит, что разработала какой-то план и хочет обсудить его с тобой.
— И это касается ее семейных проблем?
— Именно так.
— Она не сказала, что это за проблемы?
— Вроде бы муж ей изменяет.
— Я полагаю, в этой женщине есть что-то необычное, раз ты так настроена.
— А как я настроена?
— Убедить меня принять ее.
Делла Стрит кивнула.
— Почему же ты в этом заинтересована?
— Может, мне интересно узнать, что за план она выработала. Вдруг самой когда-нибудь пригодится. Я скажу только одно: миссис Харлан — необычная женщина.
— В каком смысле?
— Ну, это трудно описать… то, как она одевается, как держится… как поводит плечами, как поднимает подбородок…
— Возраст?
— Двадцать шесть — двадцать семь.
— Хороша собой?
— Не то чтобы красавица, но у нее есть характер, индивидуальность, живость восприятия, огонь… Словом, личность. И если у тебя это не возбуждает никакого любопытства, Перри Мейсон, то ты не человек, а марсианин какой-то!
— Ладно, впусти, — сдался Мейсон. — Посмотрим, как можно прижать неверного супруга без развода и раздела имущества, а используя некий план, для осуществления которого требуется совет адвоката, чтобы дело не вышло за рамки закона.
Делла Стрит одобрительно кивнула, вышла в приемную и через несколько мгновений вернулась с потенциальной клиенткой. Та быстрым взглядом обвела помещение, произведя мгновенную оценку.
— Доброе утро, мистер Мейсон. Как мило с вашей стороны, что вы согласились встретиться со мной. Куда мне сесть?
Мейсон указал на огромное мягкое кресло, предназначенное для клиентов.
— Я рассказала вашей секретарше о своих проблемах. Полагаю, долгие прелюдии излишни. Я — Сибил Харлан. Миссис Энрайт Харлан.
Мейсон кивнул.
Дама уселась, положив сумочку на стол и скрестив ноги.
— Мой муж мне изменяет, и я хочу предпринять кое-что по этому поводу.
— Как долго вы замужем? — спросил Мейсон.
— Пять лет. Сегодня как раз исполняется пять лет со дня нашей свадьбы, если вам это интересно.
— Он впервые загулял на стороне?
— Не думаю.
— И что же вы обычно предпринимаете в таких случаях?
— Это было только раз. Я просто дождалась, пока он вернется домой, наговорила ему гадостей, дав пищу для размышлений, а девицу отшила.
— А сейчас все по-другому?
— Сейчас все по-другому.
Мейсон решил прощупать почву:
— Я не знаю, что у вас на уме, но я не работаю по бракоразводным делам. Меня они не интересуют.
— Меня тоже.
— Кажется, вы сказали моей секретарше, что о разделе имущества и доходов речь не идет?
— Совершенно верно.
— А совместное имущество имеется?
— В достаточном количестве. Но и своего собственного имущества у меня тоже достаточно.
— То есть алименты вам не нужны?
— Все, что мне нужно, — это Энни.
Мейсон приподнял бровь.
— Энрайт, — пояснила она. — Все зовут его Энни.
— Вы полагаете, любовная интрига вашего мужа может перерасти в нечто прочное и постоянное?
— Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Сучка, которая обольстила его на этот раз, знает к нему подход, она не намерена выпускать его из рук.
— А он что?
— Влип. Вляпался по уши. Я знаю: в ближайшие два-три дня он намерен бухнуться мне в ноги и изложить все как на духу. Он хочет сказать мне, что влюбился — страстно, пылко, безумно, что я должна все понять и благородно уйти с его пути. Что он хочет по справедливости уладить имущественные дела и дать мне шанс не потерять лицо. Что если я пошлю своего адвоката на встречу с его адвокатом, то они мигом и ко взаимному удовлетворению уладят имущественные вопросы.
— Так вы хотите, чтобы я представлял ваши интересы в этом? — спросил Мейсон.
— Не глупите! Мне нужен мой муж. В ту минуту, как он подойдет ко мне с разговорами о разделе имущества, я вынуждена буду надеть маску стервы, которая хочет по случаю ободрать бедного муженька как липку, прикидываясь несчастной жертвой и окружая себя романтическим флером. Мне нельзя этого допустить. Я должна опередить события.
— Сорвать бутончик, пока не распустился?
— Он уже распустился.
— Так чего же вы от меня хотите?
— Чтобы вы срезали стебель.
— Полагаю, у вас есть какой-то план?
— У меня есть план.
— Что же это?
— Мой муж торгует недвижимостью. Давно.
— Сколько лет вашему мужу?
— Он на пять лет старше меня.
— Вы говорите, он скопил порядочное состояние?
— Энни азартный игрок, очень быстро соображает и хитер, как черт. У вас будет очень серьезный противник, мистер Мейсон, и вам придется напрячь все ваши умственные способности. Если вы не будете очень, очень осторожным, то он обманет вас и оставит ни с чем.
— Ну, — сказал Мейсон, — это при условии, что я возьмусь за ваше дело.
— Думаю, что возьметесь. Это дело просто взывает к вам.
— Так что вы все-таки задумали? — спросил Мейсон.
— Я хочу, — ответила она, — чтобы вы вложили деньги в акции.
— Какие?
— В акции компании по торговле недвижимостью.
— А дальше что?
— А дальше, — сказала она, — я хочу, чтобы вы присутствовали на заседании директоров компании, которое состоится сегодня, и чтобы вы проявили там дух несотрудничества.
— С кем?
— Со всеми вместе и с каждым в отдельности. Я хочу, чтобы вы послужили песком в шестеренках, занозой в заднице. Я хочу, чтобы вы были самым невыносимым занудой, самым консервативным дураком в мире.
— Это не очень на меня похоже, — улыбнулся Мейсон. — По крайней мере, я на это надеюсь.
— Я знаю, — согласилась она, — но вы запустите шар в игру. А потом привлечете какого-нибудь адвоката, чтобы работал вместе с вами. Подберете подходящего из тех, что боятся двинуться в любом направлении, опасаясь, что это направление может оказаться неверным. Сам он и не подумает пошевелиться, а если его будут к этому принуждать, впадет в панику.
— И что мы будем делать, достигнув этой цели? — спросил Мейсон.
— Пустим события на самотек.
— Каким же образом все это вам поможет?
— Сейчас объясню, — ответила миссис Харлан. — Мой муж без ума от девицы по имени Рокси. Когда он ее видит, теряет голову, таращится в глаза возлюбленной и несет всякую чушь. Он в восторге от цвета ее волос, гладкой кожи и огромных карих глаз. Очень удачно, что он встретил Рокси во время деловых переговоров. Я хочу, чтобы эти деловые переговоры были сорваны. Тогда эгоистическая натура Рокси и вылезет на свет божий. Она будет говорить о деньгах. Она будет говорить о делах. Каждый раз, когда мой муж окажется с ней наедине, Рокси будет стараться поскорее покончить с нежными объятиями, чтобы задать несколько неудобных вопросов.
— А откуда вы знаете, что там возникнут какие-то неудобные вопросы? — спросил Мейсон.
— А вот именно за это я вам и заплачу — чтобы они возникли.
— Хорошо. Но что потом?
— Самое приятное, — ответила Сибил Харлан, — что я буду любящей женушкой, воплощением плотских радостей, а Рокси будет стервой и мегерой, вызывающей у него головную боль разговорами о финансовых проблемах. Я ее поражу ее же оружием. Когда муж начинает гулять на стороне, есть какой-то промежуток времени, когда он балансирует меж двух более или менее равных сил. Как буриданов осел. У него есть чувство долга по отношению к семье, воспоминания о прожитых вместе годах — это с одной стороны. А с другой — восторг свежей страсти, новые впечатления. Тогда жена устраивает ему слезливую сцену. Она говорит что-то несуразное насчет отданных ему лучших лет жизни. Он видит ее в слезах, с покрасневшими глазами, опустившуюся и неряшливую. Она пытается привязать его узами закона. Чувство вины заставляет его обороняться. Таким образом, это самое худшее, что может сделать жена в подобной ситуации. Вместо того, чтобы усилить свое женское очарование, она всякий раз подчеркивает, какой подлец ее муж, и напоминает про его обязанности.
— Продолжайте, — сказал Мейсон, внимательно изучая женщину, сидящую напротив.
— Затем она идет к адвокату. Адвокат рассказывает ей про раздел имущества и алименты. Это завершает отчуждение. Каждый раз, когда муж слышит имя дражайшей супруги, оно вызывает у него ассоциации с финансовыми заботами, исками, судебными слушаниями, алиментами, вычетами и выплатами, судебными издержками и прочая и прочая. А та, другая, ассоциируется только с удовольствиями. К этому времени муж уже готов последнее отдать, чтобы вырваться на свободу. Жена теперь для него означает лишь головную боль и препятствие на пути его любви к «самой прекрасной и чудесной девушке в мире», исполненной «сочувствия и понимания».
— Ясно, — усмехнулся Мейсон.
— Так вот, — продолжила миссис Харлан, — я хочу поставить ситуацию с ног на голову. Я намерена окружить мужа лаской, любовью, заботой и вниманием. Со мной он будет отдыхать, веселиться и развлекаться. А придя к ней, обнаружит, что вынужден разговаривать о финансовых и юридических осложнениях. Я буду для него светом и покоем, она — судебными тяжбами и служебными обязанностями.
Мейсон ухмыльнулся:
— Да, это может оказаться интересным экспериментом.
— Так вы поможете мне?
— Да.
— Но нам надо действовать быстро.
— Как быстро?
— Ужасно быстро. Как только можно. Понимаете, Энни уже готов во всем мне признаться, и сегодня пятая годовщина нашей свадьбы, хотя он об этом явно забыл.
— Вы хотите опередить его, сделать так, чтобы он не успел признаться вам в измене? — спросил Мейсон.
— Конечно! Женщина не должна прощать мужчине измену. Поэтому ей лучше оставаться в неведении.
— Что конкретно я должен делать?
— Снимите трубку, позвоните мистеру Джорджу Латтсу в контору «Силван Глэйд Девелопмент Компани». Представьтесь ему. Спросите, за сколько он уступит вам свой пай в две тысячи акций «Силван Глэйд Девелопмент Компани».
— А после?
— После, — ответила миссис Харлан, — вы примете его условия, каковы бы они ни были. Скажете ему, что вы приедете немедленно, заберете акции и оплатите их подтвержденным чеком. Скажете ему, что вы желаете присутствовать на собрании директоров компании, которое начнется в половине второго. Попросите его дождаться в офисе, пока вы там не появитесь.
— Скверный способ покупать акции, — заметил Мейсон. — Он заломит цену, на пятьдесят, а то и на семьдесят пять процентов превышающую настоящую.
Миссис Харлан нетерпеливо тряхнула головой:
— Я не акции покупаю, а мужа.
Глава 2
Джордж С. Латтс оказался крайне суетливым типом. Он проявил неумеренное любопытство по поводу того, почему Перри Мейсона заинтересовали акции «Силван Глэйд Девелопмент Компани», и все пытался удостовериться, что получит за них именно ту неумеренную цену, которую назвал по телефону. Ясно было, что человек боится: а вдруг от него ускользнула какая-то информация, вдруг что-то произошло, и акции теперь стоят гораздо больше той суммы, которую он осмелился запросить?
Мейсон выложил на стол чек.
— Мистер Латтс, вот чек на ваше имя, полностью подтвержденный. Дата сегодняшняя. Тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов. Заметьте, что на обратной стороне я написал, что чек является платой за ваш пай в две тысячи акций в «Силван Глэйд Девелопмент Компани» и что вы согласились устроить мне посещение совета директоров, которое состоится сегодня. Вы тоже пойдете туда, чтобы официально заявить, что продали свой пай мне, и дадите мне возможность обратиться к собранию.
Джордж Латтс был человеком лет пятидесяти с густыми кустистыми бровями, из-под которых сверлил собеседника подозрительным взглядом серых глаз. Он подался вперед, словно желая в новом ракурсе разглядеть лицо адвоката, часто моргал и, казалось, к чему-то принюхивался.
— Акции у вас? — нетерпеливо спросил Мейсон.
— Да.
— Документы на передачу?
— Я готов их подписать.
— Директоров всего пять?
— Да.
— Не будете ли вы добры ознакомить меня с характером и привычками каждого из них? — попросил Мейсон.
— Это весьма уравновешенные люди с широким кругозором и разносторонними взглядами. По большей части наши встречи проходят гладко, без каких-либо трений, — поведал Латтс. — Я вполне уверен, мистер Мейсон, что вы не встретите серьезных возражений со стороны директорского состава, если захотите внести любое деловое предложение, которое пойдет на пользу компании. В рамках закона, разумеется.
Мейсон несколько мгновений пристально глядел на Латтса, затем ухмыльнулся.
— Ну да, конечно, — сказал Латтс, поспешно отводя взгляд, — и у нас бывают расхождения во взглядах, но ведь это нормально. Думаю, расхождения во взглядах есть везде, где собирается больше одного человека. В конце концов, мистер Мейсон, у нас демократия, и мы прогрессируем, когда рассматриваем вопросы с различных точек зрения.
— И кто проявит свое особое мнение на сегодняшнем заседании? — спросил Мейсон.
— Езекии Элкинсу временами приходится растолковывать вопрос дольше, чем остальным. Он чрезвычайно практичен.
— То есть упрям, как осел?
— Ну, можно назвать и так.
— И кто обычно возражает Элкинсу?
— Никто. Никто не возражает.
— Но вы только что сами сказали, что временами Элкинс выступает с тем, что называют «особым мнением»!
— Ну… да.
— Если его мнение особое, то от чьего мнения оно отличается?
— Ну, вы понимаете, — ответил Латтс, — что там, где собираются яркие индивидуальности, неизбежно возникает тенденция к столкновению разных точек зрения.
Мейсон понимающе кивнул.
Латтс продолжил:
— Клайв Ректор во многих отношениях — главным образом в силу особенностей своего темперамента — часто противостоит Езекии Элкинсу. Эти двое — самые крупные акционеры.
— Кто еще в совете?
— Герберт Докси.
— Кто это?
— Мой зять. Его пай невелик.
— Кто пятый? — спросил адвокат.
— Реджерсон Неффс. Только имейте в виду, мистер Мейсон, — мой пакет акций ни в коей мере не является контрольным. И хотя я президент компании, влияние других директоров на политику нашего предприятия несоизмеримо больше.
— Я понимаю, — ответил Мейсон. — Но если вы голосуете вместе с каким-нибудь из крупных держателей, то разве ваш совместный пакет не становится контрольным?
— Ну, — неуверенно сказал Латтс, — и да и нет.
— Что вы имеете в виду?
— Довольно трудно найти подходящую комбинацию, поскольку ситуация каждый раз меняется и все зависит от умонастроения конкретного человека. Разумеется, разница во мнениях проявляется только в мелочах. В существенных вопросах разногласий не возникает. Мы вкладываем средства в развитие торговли недвижимостью и заинтересованы в том, чтобы наша отрасль процветала — к наибольшей выгоде всех вовлеченных лиц. Надеюсь, вы покупаете мой пай не с целью создать некую комбинацию для получения полного контроля над компанией?
— Почему вы так подумали?
— Ну… ваши вопросы и… скоропалительность всей сделки…
— В чем дело? — в голосе Мейсона появилась нотка подозрительности. — Может, эти акции не стоят таких денег?
— О нет, что вы, мистер Мейсон! Конечно же, они стоят такой суммы. Могу твердо заявить, что вы заключили хорошую сделку.
— Так чего ради я должен был вести длительные окольные переговоры?
Латтс нахмурился.
— Я просто не знал, что вы интересуетесь нашим бизнесом.
— Когда я заключаю какую-нибудь сделку, то обычно не трублю об этом на всех перекрестках. Ни до, ни после.
— Ну да, конечно, конечно. Но ведь вы раньше не вкладывали денег в такого рода бизнес, то есть мы об этом ничего не знали.
— Это точно.
— Что точно?
— Что вы об этом ничего не знали.
Латтс прочистил горло и попробовал другой подход.
— Видите ли, мистер Мейсон, ваш звонок не был для меня полной неожиданностью.
— Да?
— Я хочу показать вам анонимное письмо, которое получил этим утром.
— Вы уверены, что мне это интересно?
— Взгляните.
Латтс вручил Мейсону лист с отпечатанным на пишущей машинке текстом:
«Ваши акции „Силван Глэйд Девелопмент“, возможно, стоят гораздо больше, чем вы думаете. Рекомендую выбраться наружу и побродить вокруг старого дома. Если вам повезет, вы будете удивлены тем, что обнаружите».
Мейсон отнесся к посланию скептически:
— Анонимки не стоят затрат на их пересылку.
— Тем не менее весьма знаменательно, что ваше предложение поступило сразу же после появления этой бумажки.
Мейсон зевнул.
— Вы не придаете письму значения? — спросил Латтс.
— Нет.
— Я так понимаю, вы знакомы с активами компании?
— Достаточно знаком, чтобы принять ваше предложение.
— Это было мое начальное предложение, — задумчиво произнес Латтс.
— Вы любите торговаться?
— Нет-нет, но… Это довольно странный способ для заключения сделок такого масштаба. Я полагаю, мистер Мейсон, что если мы заключим сделку, то вы должны рассказать мне, какую комбинацию задумали на самом деле, почему вы заинтересовались моими акциями.
— Почему я должен это рассказывать? — спросил Мейсон.
— Я думаю, это будет справедливо.
Мейсон пристально посмотрел собеседнику в глаза, взял со стола чек, отодвинул стул и направился к дверям.
Латтс сразу запаниковал:
— Подождите… минутку!.. Куда вы, мистер Мейсон?
— Я решил, — ответил адвокат, — что вы раздумали продавать свой пай. Вы заявили: «Если мы заключим сделку»… Я-то думал, что сделка уже заключена. Так что…
— Ну-ну, мистер Мейсон, вы неправильно меня поняли. Я просто хотел прояснить положение вещей для самого себя.
Мейсон держал чек в руке и не двигался. Латтс поспешно открыл ящик секретера и извлек два сертификата пайщика.
— Вы, разумеется, поддержите наши планы по нивелировке, мистер Мейсон? Речь идет о том, чтобы срыть верхушку холма, расположенного на принадлежащих компании землях.
— Я еще не вполне уверен в своих планах на будущее, — холодно произнес Мейсон.
— Но пока холм не будет срыт, этот участок не стоит ни гроша.
— Я не слишком горю желанием покупать собственность, которая ничего не стоит. Я должен понимать ваше заявление так, что вы сильно завысили цену своего пая?
— Нет-нет, что вы, конечно же, нет! Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Когда «Силван Глэйд Девелопмент Компани» решила приобрести этот участок земли, был риск. Район второсортный, захудалый… В свое время он был весьма престижным, но потом развитие города пошло в другом направлении, и район пришел в упадок. Здесь были лавчонки, забегаловки и прочий мелкий бизнес. Трамвайная линия перестала функционировать, рельсы демонтировали. Потом и мелкий бизнес захирел. Ну, а наш участок находился к тому же на вершине холма и… гм… буду откровенен, мистер Мейсон, мы купили его практически задаром. Но, по нашим предварительным подсчетам, выходило, что мы можем кое-что заработать на этой собственности, если сроем холм. Это было превосходное деловое решение, мистер Мейсон. Затем мы узнали, что в этих местах будут прокладывать шоссе. Потребуется грунт для заполнения выемок. А мы можем убить двух зайцев: срыть холм и продать грунт. Ну и…
— Какие-нибудь контракты о продаже грунта для строительства шоссе уже были заключены? — спросил Мейсон.
— Пока еще ничего не подписано. Между тем строительной компании продала грунт владелица смежного участка. Она как-то обо всем пронюхала… и срыла возвышенности на своем участке. Тут она нас побила. Нам ведь перед нивелированием надо еще снести кое-какие здания. Эта женщина, миссис Рокси Клаффин, поручила вести свои дела весьма толковому специалисту по операциям с недвижимостью — Энрайту Харлану. Разумеется, сейчас мы сотрудничаем с ним, но тогда он нас уделал. Он узнал про шоссе раньше нас.
— Все дома уже снесены?
— А вы не знаете? — спросил Латтс.
Мейсон глянул на него в упор:
— Нет.
— Все, за исключением одного. Старый особняк, занятый в свое время под мелкий бизнес. Мистер Мейсон, если вы не знаете, какие дома были снесены, как вы можете установить стоимость пая?
— А я ее и не устанавливал, — ответил Мейсон. — Вы это сделали.
— Я установил цену. А стоимость определять вам.
— Так ваша цена завышена?
— Да поймите же, — снова запаниковал Латтс, — я сам не уверен, какова подлинная стоимость участка. На следующей неделе состоится аудиторская проверка моих бумаг. Я продаю свой пай, чтобы показать, что мой капитал приносит прибыль. Но я не делаю оценок его стоимости. Возможно, я продаю акции слишком дешево. Но об этом трудно судить, пока не пройдет аудиторская проверка.
Мейсон сказал:
— Я не спешу. У меня заверенный чек на тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов, предназначенных для оплаты вашего пая. Ровно через пятнадцать секунд я отсюда уйду. Завтра я предложу вам за ваши акции двадцать тысяч. Если это не пройдет, послезавтра я предложу вам двенадцать тысяч. На следующий день это будет десять тысяч. А еще через день эти акции не будут мне нужны.
— Но почему?! — воскликнул Латтс. — Случилось что-то, о чем я не знаю?
Мейсон ткнул пальцем в два сертификата.
— Или вы используете авторучку, или я рву чек. Что вы выбираете?
— Подождите, подождите! Я подписываю, я уже подписываю! — закричал Джордж Латтс. — Вы же не даете мне ни минуты времени. Боже мой, не будьте же таким нетерпеливым! Первый раз сталкиваюсь с подобным!
Латтс сделал передаточную надпись на сертификатах пайщика и придвинул их к Мейсону.
Мейсон вручил ему чек.
— Кто является секретарем компании? — спросил адвокат.
— Герберт Докси.
— Где мне его найти?
— Во внутреннем офисе.
— Он ждет меня?
— Ну… и да и нет.
Мейсон ухмыльнулся.
— Думает, что я в последнюю минуту струшу и не заплачу такой суммы за ваш пай?
— Я этого не говорил.
— Но подумали, — заявил Мейсон. — Пойду потолкую с мистером Докси.
Мейсон обогнул стол, улыбнулся раздраженному и сбитому с толку Латтсу и прошел к внутреннему офису, на дверях которого висела табличка: «Герберт Докси, секретарь». Толкнул дверь и прошел в помещение.
Пиджак Докси висел на спинке его кресла, а сам он лихорадочно перекладывал на столе какие-то бумаги. У него был вид классического бездельника, который успел бросить таблицы с результатами скачек в ящик стола как раз в тот момент, когда тень начальника легла на матовые стекла дверей офиса.
Мейсон остановился и долго разглядывал его.
Докси пытался притвориться настолько занятым, что якобы не увидел и не услышал прихода Мейсона, но не смог выдержать пристального взгляда адвоката. Он поднял глаза и крайне бездарно разыграл удивление.
— Меня зовут Мейсон, — сказал адвокат. — Я хочу, чтобы в записях «Силван Глэйд Девелопмент Компани» был зарегистрирован мой пай в две тысячи акций.
— Да-да, — сказал Докси. — Вы заключили сделку с папашей Латтсом.
Мейсон протянул ему сертификаты.
Докси открыл ящик стола, извлек оттуда регистрационную книгу и печать корпорации.
— Я хочу, чтобы акции были переписаны на мое имя — Перри Мейсон.
— Между именем и фамилией есть какие-нибудь инициалы?
— Нет.
Заполняя сертификаты, Докси не удержался от вопроса:
— Мистер Мейсон, не будете ли вы столь любезны сказать мне, какова стоимость вашего пая?
— О, это грандиозная сделка! — ответил Мейсон. — Как по-вашему, будут на сегодняшнем совещании директоров какие-нибудь неприятности? Вы не ждете никаких эксцессов?
Наступила очередь Докси говорить загадками:
— Я — нет. А вот вам следует побеспокоиться.
— Спасибо, — сказал Мейсон и вышел из комнаты.
Глава 3
Мейсон вставил ключ в замочную скважину и отпер дверь своего личного офиса.
— Тебя дожидается миссис Харлан, — с очаровательной улыбкой доложила Делла. — Ты появился как раз вовремя. Она только что пришла.
— Пригласи ее, — сказал Мейсон, запустив шляпой в сторону бюста Гладстоуна, на голове которого она и повисла под лихим углом.
— Ну что, выгорело? — взяла с места в карьер Сибил Харлан.
— Все в порядке, — ответил Мейсон, — но я вообще-то мог сэкономить вам десяток тысяч долларов.
Она нетерпеливо махнула рукой.
— Больше всего я боялась, что вы начнете вытворять что-нибудь в этом роде. Я же сказала вам — заплатить ровно столько, сколько скажет Латтс.