16 лет назад я вышла замуж. За хорошего молодого человека по имени Денис, обладающего массой достоинств. Брак был заключен по большой и взаимной любви, и в скором времени после свадьбы мы решили завести ребенка - кроху, которая соединит в себе мои и его черты и станет продолжением нас обоих. К тому времени мы оба встали на ноги и могли позволить себе родить и воспитать нового человека.
От слов мы быстро перешли к делу: я задвинула подальше свои пилюли, а муж бросил курить - он безумно хотел здорового мальчика, поэтому решил не травить будущего ребенка еще до рождения.
Рожать мне выпало июльской ночью, когда на улице умопомрачительно пахло летом: цветами, чуть прибитой дождем пылью и озоном. Мне, слава Богу, повезло, и мучаться пришлось не долго - уже через 4 часа акушерка поздравила меня с рождением сына. На следующий день я порадовала новостью мужа. Мы вместе выбрали маленькому чуду имя - Станислав. В тот момент сыночек тихо сопел у меня на руках, даже не подозревая о том, что из младенца под номером 56078 он превратился в тезку многих польских королей.
Мы проводили время как самые стандартные мама и младенец: кормежки, сон и массажик для Стасика, и не многим более содержательная программа для меня. В те дни я отличалась от новорожденного сына только тем, что мне я могла общаться с Денисом через окошко, а он еще нет. И читать он еще пока не умел. А так мы вели примерно одинаковый образ жизни.
За пару дней до выписки медсестра в очередной раз привезла мне моего ребенка и, глядя на то, как я кормлю Стасика, вдруг спросила:
--
А может, вы еще одного возьмете, а?..
Вопрос поверг меня в шок. Как это еще одного возьмете? Я же не котят покупаю, в конце концов!
--
А у вас что, как в заграничных магазинах, акция "получи два по цене одного"? - ляпнула я, ошарашено глядя на медсестру.
--
Нет-нет, что вы!.. - смутилась женщина. - Просто... - она подошла к тележке, на которой развозила матерям младенцев, и вытащила оттуда еще одного ребенка. - Мать отказалась от него вчера... Везти-то его уже не к кому - эта фифа подмахнула отказ, собралась и ушла, так я его с собой просто так беру, чтобы ему в детском отделении одиноко не было... А он такой маленький, а по-моему, уже все понимает. Понял, что мать его бросила, теперь не кричит и не плачет, даже есть не просит... Лежит себе тихонько, только глазками луп-луп... Возьмите, неужели не жалко?.. У вас муж есть, семья обеспеченная, прокормите...
Я промолчала. Конечно же, мне жалко бедняжку, но усыновить ребенка вот так, с кондачка?.. Это же ответственность, да притом и немаленькая...
--
У него глаза зеленые. Прямо как у вашего, - медсестра сунула мне под нос младенца.
Тот не спал, и глядел на меня своими огромными зелеными глазами. Такой крохотный, а как серьезно смотрит! Малыш смотрел, смотрел, потом, видимо не дождавшись ответа, отвернулся. Я не выдержала. Как я могла сказать "нет"? Не этой женщине, которую я и по имени-то едва помню, а этому ребенку, глядящему мне в лицо грустными глазами. Он ведь не виноват в том, что мать в нем не нуждалась. Он ни в чем не виноват. Не заслужил предательства самого близкого человека сразу же после рождения.
--
Но... усыновление - это такая сложная процедура... Куча бумаг... - протянула я, обнимая одной рукой Стасика, а другой - несчастного ребенка.
--
Я думаю, что мы сможем помочь вам с этим, - сообщила медсестра, чуть-чуть подумав. - Просто запишем в документах, что вы родили двойню.
--
Но это же незаконно!!
--
По закону мы должны отправить малютку в детский дом, где еще неизвестно что с ним станет. Мне ребенка просто по-человечески жалко. Государство не в силах кормить всех сирот в Союзе. Я сама выросла в приюте, и не могу сказать, что это сделало меня счастливой. Я полжизни мечтала о семье, тепле и уюте.
Зеленоглазый мальчик закрыл глазки и вздохнул.
Черт... я не могу его оставить. В государственное благополучие уже слабо верится, Союз того и гляди развалиться, и Бог знает, что будет потом... В первую очередь социальная нестабильность ударит именно по сиротам.
--
Пишите, что хотите. Я заберу ребенка. Никакого детдома не будет.
***
Денис был в ярости. Если бы дело не происходило в больничной палате, он наверняка бы принялся кидаться вещами.
--
Ты даже не знаешь, кто были его родители!! Может, запойные алкоголики! Может, уголовники! Может, он вообще больной!!!
--
Не ори, ты пугаешь детей.
Денис послушно понизил голос, но долю злости в нем не уменьшил.
--
Ты даже отказываешься сообщить мне, какой ребенок мой, а какой нет!
--
И не скажу. Ты должен любить их обоих одинаково сильно. Я никому не скажу, что один из них - приемный.
--
Я так не могу.
--
Почему же?
--
Мне надо знать. Я имею право знать! В конце концов, ты моя жена, мы одна семья и должна поставить меня в известность!
--
Зачем?..
--
Я не желаю воспитывать приблудыша.
Приблудыша? В этот момент я разочаровалась в своем любимом до той поры муже. Человек, который не способен пожалеть маленького и ребенка, который готов выкинуть несмышленого младенца на улицу только потому, что у того другая последовательность генов в ДНК, не имеющая к нему прямого отношения, этот человек едва ли сможет стать хорошим и любящим отцом даже своему ребенку.
--
Если выбирать между тобой и детьми, я выберу детей.
--
В таком случае, нам нужно расстаться, - бросил Денис.
--
Хорошо. Но я буду судиться. Ты один и сам себе хозяин, а у меня двое детей, и их надо кормить.
***
И я судилась. Судилась так, что самой было противно. Судилась с любимым человеком. Учитывая, что у меня было двое детей, суд был на моей стороне, и мне осталась большая часть совместно нажитого имущества.
Наверняка найдутся такие, кто осудит меня за то, что я оставила своего родного сын без отца. Но я считаю, что поступила правильно. Ибо счастливая семья не там, где родителей двое, а там, где они любят своих детей. Денису были принципиальны гены. Он не смог бы полюбить чужого ребенка, и из-за этого относился бы холодно к обоим. А я не могла оставить сиротку.