Страж Небес
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Наметки несостоявшегося второго тома Подземелья.
|
Глава первая.
---Дорогой... Ты вернулся... - Шепот, тихий и мурлыкающий, как сама Ночь. Шепот, нежный, бархатный, звучащий в унисон с тишиной пустого дома, с муаровой мягкой темнотой, окутывающей, обволакивающей...
Минуточку!
ПУСТОГО дома!
Щелчком пальцев зажечь керосиновый светильник.
---Рилина! Сколько раз я тебя просил не ходить ко мне домой в мое отсутствие! И как ты вообще проникла сюда? Я же запечатывал дверь заклинанием!
За стол, стоящий посередине комнаты, присаживается невысокая, стройная девушка в темно-сером наемничьем костюме. Перешитый из мужского, он идеально подчеркивает очень гармоничную фигуру, одновременно давая понять каждому мужчине, что шансов у него не слишком-то и много. Глухой камзол с воротником-стойкой, перетянутый в поясе узким ремнем с серебряной пряжкой, с черным же шитьем на груди и по бокам, и узкие брюки из плотной ткани, заправленные в короткие, всего-то по щиколотку, сапоги. Пять тонких серебряных браслетов на левом запястье, и короткий серебряный стилет, скрывающийся в рукаве правого. Рилина - левша.
Как и большинство кошек.
Ее милое лицо, с тонким острым подбородком и очаровательно наивными ямочками на щеках, портят только, пожалуй, слишком густые черные брови, которые она, в отличие от большинства женщин, и не думает выщипывать. Пусть видят, с кем имеют дело. Своеобразное предупреждение об обманчивой внешности...
Очень обманчивой.
Однажды она оторвала голову весящему полтонны годовалому бычку одним ударом лапы.
А еще она очень нежная...
---Кантор, ты по-прежнему скучен и зануден! Я не понимаю, что, собственно, я нашла в таком тоскливом типе! Ты неделю шлялся по своим лесам, я соскучилась, я пришла к тебе в гости... Я думала, ты будешь мне рад! А что я слышу в ответ? Обвинение в незаконном проникновении в помещение! У, какой ты зануда!
Раньше, много-много лет назад и вообще "в прошлой жизни", как любит говорить она сама, Рилина работала в гражданской полиции. И не кем-нибудь, а дознавателем в уголовном отделе. С тех пор все формулировки наизусть помнит.
---Лири... Ну разумеется, я тебе рад! Знаешь, как не хватало тебя всю эту неделю? Иди сюда.
Она садится мне на колени. Лукаво и легко-легко кусает за ухо. Уютный желтый свет керосиновой лампы подсвечивает ее лицо, и она в этом свете кажется еще более беззащитной, невинной и такой родной... Я действительно скучал по ней.
---Любимая...
---Не врешь... Меня же не обманешь. - Она - эмпат. И очень сильный. Опять же, как все кошки. В сочетании с внешностью действует убойно. Ты просто теряешься от того, что рядом с тобой находится та-акая женщина... - Но я же знаю, что я у тебя не одна.
---Я люблю тебя.
---Я знаю, Серый Виригис. Но ты выделил второе, а не третье слово в фразе. - Она не встает, а словно вспархивает с моих колен. Легкая, грациозная... Как пантера. И такая же смертельно опасная. Как любой оборотень. - Я до сих пор не могу понять, что заставляет меня делить тебя с кем-то еще...
А вот это правда. Рилина довольно ревнива. И обладает ярко выраженным чувством собственника. Но она и вправду не может понять, что заставляет ее признать - я одновременно люблю и другую девушку. В самом деле люблю.
И эта девушка - вампир. Хотя и птенец, пока. Сейчас Лири еще способна справиться с ней, но лет через двадцать... Спрашивается, что ее удерживает? Она не знает, хотя, конечно, на самом деле просто не хочет знать. Но она понимает.
Если с Риллан о'Кертиас что-то случится, мне будет очень больно. Риллан-и-так-далее - это Ее имя. Риллан из клана Кертиас. Эквель "о" означает - ее инициировали не добровольно. Помог родной любимый братец. Из-за наследства. После гибели отца, гвардейца Серебряной Бригады, она наследовала большой дом в столице и поместье в Долине Черных Тюльпанов. И неплохой пенсион от государства. Младшая, любимая дочь, умница и красавица... Брату же, обычному армейскому офицеру, не досталось ничего. Только магические способности. И те не слишком шикарные...
А по законам Концессии, инициация и модификация в вампира приравниваются к физической смерти человека. Его больше не существует - с юридической точки зрения. Он не может ни наследовать кому-то, ни жить по прежнему адресу с прежней пропиской. Он получает новый статус и считается новым членом общества. Но вот жить ему отныне предстоит в общине вампиров.
Керти - я предпочитал ее звать именно так - не захотела жить с теми, с кем сговорился ее брат. За солидное вознаграждение двое вампиров из клана Кертиас выкрали ее из собственной постели, и превратили в себе подобную - в официальной резиденции Кертиас, на Лунной улице, 23... Предварительно накачав наркотиками и заставив подписать бумагу, что инициация происходит добровольно. Она была обычным смертным человеком...
И наследство по закону перешло к ее старшему брату. Которого она убила спустя месяц после инициации. Брат не стал вампиром, она выпила всю его кровь.
И с тех пор она здесь, на Черных Болотах. Вот уже почти тридцать лет. Навсегда оставшись семнадцатилетней нескладной девочкой-подростком...
---Кстати, она здесь, Серый Виригис. Мы вдвоем ждем тебя.
---Что-о?! - Охотничья сумка выпадает у меня из рук. О, Создатель... Ну нельзя ж так шокировать!
---Чтоб ты наконец-то выбрал одну из нас! - Звонкий, совсем не похожий на грудной голос Лири, девичий голосок раздается от двери, ведущей в другую комнату. Я опять не заметил ее приближения... Вампир. Чертовски быстрая и абсолютно бесшумная, она стоит на пороге, и колеблющийся свет лампы слегка, лишь самую малость, прибавляет жизни ее обычному мертвенно-бледному лицу. Ярко-красные губы сложены в призывный и жутко сексуальный бантик... Сколько раз я ей говорил, чтоб не пользовалась помадой, это сочетание мраморно-белого и ярко-красного бросает меня в дрожь! Обычно она меня слушается... Но когда ей хочется произвести впечатление, или просто меня шокировать - о, Керти отлично знает, как этого добиться! Старый Ярри, сморщенный, как зерно мандрагоры, гном-контрабандист, лично каждый месяц доставляет ей несколько тюбиков помады. Ко всему прочему, Керти еще и обожает ею расписываться. На зеркалах, а иногда и прямо на стенах. Ее фирменная подпись - рисунок симпатичного девичьего лица, но с очень грустными глазами. И подпись - "L'lait gevere mikavar", что по-эльфийски значит "Прощай, убитый мною". Полиция, ворвавшаяся в дом тогда уже покойного ее брата, была просто поражена - в таких рисунках и надписях было буквально все в доме...
---Да, выбрал! - Поддерживает Лири. - Хватит таиться по углам! Хватит бегать по потемкам от одной к другой! И вообще, ты мужик или кто?
Так... С ума мои девки сошли. Ну на неделю оставить нельзя!
---Ты так и будешь молчать, или нет?! - Оп-па... А Керти сердить не рекомендуется, если Рилина больше играет и ластится (она всегда играет, даже на собственном суде устроила целый театр), и хотя вполне может убить, но всегда сохраняет хладнокровие (которого плохо знающий ее может и не заметить), то Керти... У нее слова редко расходятся с делом. И потом, у нее своеобразное чувство юмора, оно словно выключается в некоторые моменты, и вампирочка начинает действовать. То есть - причинять некоторые разрушения окружающей ее реальности. Как хорошо, что я не успел разобрать сумку, и вообще у меня принцип - omnia mea mecum porto. Прикинуть расстояние до окна... жаль новое стекло, только перед уходом его вставил, да не судьба ему, видимо, существовать...
---Кантор...
---Серый! Ты куда? А ну, стой!
Щаз-з, вот разбегусь только... Прыжок! Выставить сумку перед собой, сжаться за ней в компактный комочек. Звон разбитого стекла, сноп колючих острых брызг - во все стороны... Миг падения.
---Вири! Ну, мы до тебя еще доберемся!
Ха, не будут они прыгать. У них макияж, прически, лакированные ноготки... Решили меня во всеоружии брать. Если я этого вслух не отметил, это не значит, что я не обратил внимания. Просто такой уж я есть - Серый...
А вот по лестнице сбежать они могут мгновенно. Вампир и оборотень-пантера - обе способны двигаться с очень высокой скоростью. Поэтому не зеваем, товарищ Кантор, быстро встаем на ноги, высота тут всего-то метра четыре, и делаем их куда подальше, а именно - в сторону Дома Гильдии. Там свои. Там безопасно. Там придется отчитываться и сдавать ВЕСЬ добытый товар, ничего не получится припрятать для личных нужд... Эльфишен крафт!
Черные Болота.
Прибежище всех повстанцев, анархистов и вольных-невольных диссидентов Подземелья. Да и просто всех, кто недоволен государственной властью. Недоволен правлением Подданных, недоволен строем, при котором все расы якобы равны... Вот только над ними возвышается мрачная фигура боевого мага-модификата, поигрывающего фаейрболом. Все они равны - но только перед ним. Все они равны - но только перед государственным аппаратом Империй модификатов, безжалостно уничтожающим всех, кто не вписывается в структуру существующего вот уже триста лет мира. Здесь живут те, кто был предан Законом и Государством. Здесь живут те, кто чувствует себя лишним в Большом мире, и те, кто просто не нужен ему.
И здесь живут в том числе и те, кто отказался служить Империям, не захотел быть вечным рабом, выполняющим любые приказы за жалкую подачку в виде энергетического наркотика. Маги, предавшие присягу, но не собственную честь и совесть. Кто-то из них сделал это официально, написав стандартное отказное заявление - и лишился всех колдовских способностей. Правда, таких "официальных" здесь очень мало. Имперские психолечебницы исправно пополняются клиентурой именно за счет не выдержавших процедуры обезмаживания.
Это страшная пытка... О которой я, Кантор Серый Виригис, знал, хвала Стихиям, только понаслышке.
Я был магом, да. Модификатом. И остаюсь им по сию пору. Нас, таких, как я, здесь большинство. Кому-то просто надоело быть разменной монеткой в большой политической игре. Империи сдают своих солдат как пешек, ведя одну нескончаемую партию междоусобных интриг...
А кому-то просто надоело носить форму и убивать по приказу. Бывает же, чтоб человеку оно вдруг раз - и надоело?
Здесь нет никакой власти, ни официальной, ни подпольно-фактической. Сюда и сбегают именно от власти, и местные обитатели не терпят никакого произвола над собой. Изредка, конечно, отдельные недоумки пытаются сколотить что-то вроде банд, и навести собственные порядки... Но им быстро объясняют, почему этого лучше не делать.
Нас не трогают только пока мы не трогаем никого. Империи давно махнули рукой на наш "рассадник сепаратизма", и последняя зачистка была лет пять назад... Мы живем здесь, предоставленные сами себе, и залог нашей жизни - наше же приличное поведение.
Когда только создавались наши общины, многие мечтали о революции. Многие хотели свергнуть модификатские правительства, и установить царствие мира и общего процветания...
Ха, ха, и еще раз ха.
Десять сожженных городищ. Поочередно, в течение пяти лет. Их спалили легко и просто, как дети шалости ради поджигают муравейники. Десять раз медленно сжимались Кольца, и десять раз гибли поселения бунтарей, и никто не сумел вырваться...
Ультиматум от Концессии.
Предоставление полной автономии на всего двух условиях:
1. Не выходить в Большой Мир.
2. Не подбивать к бунту.
Ослушание - смерть.
Всем - зачинщикам и невиновным. Мужчинам и женщинам. Даже детям. За преступления их родителей...
Такими жестокими методами Империи удерживали власть в течение трехсот лет. И хоть как-то поколебать этот монолит не представлялось возможным.
Сопротивляться государствам мы не могли. Мы были вынуждены подчиниться Ультиматуму. С тех пор на Болотах существует одно-разъединственное официальное преступление - неподчинение Ультиматуму. Ослушание - смерть. От рук своих же. Потому что мы казним только виноватых, а государственный карательный аппарат никому не делает скидок.
А местной преступности нет потому, что единственный Закон Черных Болот - "Живи и дай жить другим". Если ты пытаешься мешать кому-то жить, то не дадут жить тебе. Оружие есть у всех, и все умеют им пользоваться. Здесь, в диких лесах и топях, иначе просто нельзя...
Я дотопал до Дома Гильдии примерно за двадцать минут. Здесь, в Вольном Городе Виранде (ажно пятьдесят четыре жилища типа "шалаш на ветках"), предпочитали строиться на ветвях, а не на земле. Черные Болота только так называются, на самом деле у нас есть и многовековые светлые леса, и непроходимые урочища, и, разумеется, собственно гнилые болота, где в ходе имперских зачисток утонул не один тяжелый танк или транспортер... На полянах, в других Вольных Городах (название-то какое звучное, на самом деле ни в одном из них - а их всего штук десять - не насчитывается больше сотни жилых помещений) предпочитали жить в нормальных домах или даже землянках, иногда обустраивая целые подземные хоромы на десяток комнат, соединенных туннелями-переходами. Виранд же был уникален.
Он располагался в самой чаще, в одном из практически недоступных урочищ самого сердца Черных Болот.
Деревья образовывали природную границу Города, густо переплетаясь в кольцо диаметром километров пять, внизу поросшее жутко прочным и колючим кустарником. На вид эта граница казалась абсолютно естественной, хотя поговаривали, что она - дело рук эльфов, порождение последних дендрамов - магов, специализирующихся на работе с деревьями и вообще растениями, которым в подметки не годились нынешние агрономы... Если не знать, что, продравшись через колючки, вытряхнув листья и иголки из волос (в Ограде в изобилии росли сосны, сам лес в ней был лиственно-хвойным), посчитав все ссадины на коже и прорехи на одежде, ты окажешься в на удивление светлом лесу, где растут только многовековые дубы, иные из которых можно охватить лишь впятером, где всегда поют птицы и стрекочут белки, где практически нет валежника, и можно не только ходить, но и бегать босиком, даже ночью не опасаясь споткнуться, то ты никогда не догадаешься, что здесь могут жить люди. На могучих ветвях деревьев, как у эльфов когда-то, строились вначале деревянные площадки, потом они обшивались досками, и возникали стены. А крышу делали далеко не всегда, в этих широтах неизменно тепло, а могучие, переплетающиеся на большой высоте кроны надежно защищали от дождя. Так, упадет пара капель в самый сильный ливень, и все. Наоборот, в каждом доме обязательно был ливнесток - труба, ведущая к самой макушке несущего дуба, и оканчивающаяся там, наверху, своеобразной широкой воронкой, куда стекала дождевая вода. Нижний конец трубы вел, как правило, в ванную, иногда имея ответвление - на кухню...
Я взобрался по лестнице (практически все дома располагались на высоте не менее трех метров), ведущей к широкому, имеющему и нормальную крышу, многокомнатному дому в развилке двух могучих ветвей. И дом, и лестница были очень основательными, изукрашенными искусной резьбой, по перилам змеились сине-зеленые и красно-золотые драконы, держащие друг друга зубами за хвосты, а над косяком двери была приколочена выточенная из куска дерева драконья же голова со странно выпученными глазами. Меня всегда интересовало, в какой момент резчик умудрился увидеть ящера, уж больно сосредоточенно-удивленное у него было выражение лица, то есть морды. Конечно, драконов не бывает, но художник умудрился изобразить его так натурально (не считая глаз), что по пьянке, скажем, эту морду вполне можно принять за настоящую...
Бывали прецеденты, кстати.
Постучал.
Вошел.
---Серый, ты, как всегда, даже не ждешь разрешения.
Серый - это мое прозвище. Виригис - тоже прозвище, и практически все знакомые пытаются угадать, откуда оно у меня взялось. Кое-кто считает, что это моя прежняя фамилия, когда я еще служил в охранке. Но это не так, в Ордене никогда не дают фамилий, оканчивающихся на "с". Кто-то убежден, что это моя земная фамилия. Это тоже неправда. Я родился в Подземелье, в семье служащего - разработчика заклинаний. Вот мой отец, да, был родом с Земли. Но Университет Дваждырожденных я окончил по специальности "диверсионно-разведывательная магия", а сейчас вот, как видите, являюсь вольным охотником-собирателем... Отсюда и второе прозвище - Серый.
Просто-напросто у меня талант не попадаться никому на глаза. Честное слово, я ничего для этого специально не делаю. Просто внешность у меня такая - неприметная, шагаю быстро и тихо, вообще перемещаюсь довольно ловко. На подсознательном, наверное, уровне. Что называется, ни одна веточка не дрогнет, ни одна травинка не шелохнется. Собственно, именно поэтому я и пошел на диверсионный отдел, так даже декан факультета нервно вздрагивал, когда я внезапно оказывался у него за спиной. Даже если я перед этим прошел у него под носом, он меня почему-то не замечал...
А Серым Виригисом, почему-то уж так сложилось, зовут меня только Лири и Керти. Больше никто. Для всех остальных я - кто-то один из этих двух имен.
---Зачем спрашивать? Я уверен, что в этом Доме меня ждут всегда...
Сидящий за столом неопределенно хмыкнул. Я положил сумку перед ним и расстегнул пряжки.
---Удачно сходил? - Невозмутимо поинтересовался глава Гильдии.
Он, кстати, и был одним из добровольно обезмаженных. Бывший маг ни много ни мало - первой силы. Им труднее всего расстаться с могуществом...
Имени его не знал не только я, а вообще никто из жителей Виранда. Звали по прозвищу - Старый, и все. Или попросту Главой. Гильдия пользуется большим авторитетом среди простых жителей Болот, и, соответственно, немало уважают и ее лидеров. Кроме того, он и был довольно пожилым. Выглядел лет на шестьдесят.
На самом деле, насколько я знал, ему было тридцать. Обезмаженный организм старился вдвое быстрее.
Бывший блондин (волосы выпали после того, как его однажды задело краешком "Синей смерти"), с красноватой кожей, широким, немного обрюзгшим лицом, высотой под два метра и весом центнера полтора. Но ни грамма жира, как ни удивительно, весь его вес - сплошные мускулы. Как всегда, в своей неизменной тельняшке с дыркой на левом боку и хлопчатых камуфляжных штанах. На вид - туповатый постаревший сержант, родом из деревни, упор лежа пр-ринять, макаки беременные! На деле... Своего ума он предпочитал не показывать, разыгрывая образ старого солдафона. Но ум у него был. И очень неслабый.
---Попалось гнездо аспидов, матери не было рядом, уползла куда-то за добычей. Судя по следу, крупная тварь. Зато были детеныши.
Я раскрыл сумку и извлек из нее пластиковую бутылку, в которой обычно брал с собой воду. В довольно широком горлышке пришлось прорезать отверстие раскаленным в костре ножом, достаточное, чтоб внутрь проникал воздух, но и довольно маленькое, чтоб оттуда не смогли выползти пять крошечных, в два пальца длиной, черно-белых змеек... У каждой из которых было достаточно яда, чтоб убить громадного лесного тура. А кроме того, у них был капюшон, и маленькие, но очень острые рожки над глазами.
---О-о, - удивленно протянул Старый, разглядывая мой улов. - Пять штук. Солидно, обычно в выводке по три-четыре змееныша... Уговорил. Приму по весу.
---Ты что! - Возмутился я. - По весу! Такую ценную добычу, и по весу! Да они в Форте по сотне платиновых за штуку идут!
---Вот и шел бы в Форт сдавать, раз такой умный! По сотне... Восемьдесят пять - это мое последнее слово. За штуку. Оптом могу еще десяток пластин накинуть. Сдаешь?
---Сдаю. - Глава вытащил из-под прилавка большую стеклянную банку, в которую я и высыпал добытых змеенышей. Хитрый какой... Конечно, я мог бы сдать товар и напрямую в Форте, благо есть знакомые. Правда, как я уже говорил, нам запрещено контактировать с Большим Миром, правом на торговлю официально обладает только Гильдия. Старый лис... Я попросту не успел в Форт, и он это знает. Придержать же товар я не мог. Деньги мне были нужны срочно.
Один из змеенышей ухитрился тяпнуть меня за палец. Модифицированный организм - это вам не инфузория-туфелька, он замедлил действие яда, но с каждой минутой у меня начинало все сильнее стучать сердце, грозя выпрыгнуть из груди. Время еще есть, около двух часов, по истечении которых мое сердце просто остановится.
У обычного человека оно бы остановилось сразу.
Эльф продержался бы полчаса.
Оборотень - максимум сутки.
Вампир бы даже не заметил укуса.
Действие яда аспидов можно замедлить, а можно и остановить. Но замедленный, он все равно продолжает отравлять организм. Мне надо успеть к травнику...
---Что у тебя еще?
---Десять кубов "черной смолы", два плода мандрагоры и один росток.
---Что, это все? И вот за этим ты таскался целую неделю?!
М-да-а, Старый, мягко говоря, удивлен. Товара и впрямь немного... Правда, один кубик "смолы" стоит как хороший альвхеймский клинок, но места, где ее добывают, известны наперечет. И находятся максимум в двух днях пути от Виранда. Разумеется, я ходил не за одной смолой и мандрагорой.
Я выслеживал гнездовье аспидов. Берлогу старой кобры, рогатой капюшонной змеи величиной с маленький, но настоящий самолет. Караулил, когда она уползает за добычей и когда возвращается, когда спит и когда бодрствует. Завалить хозяйку гнезда мне было не по силам, да этого и не требовалось. Во взрослом аспиде нет ничего ценного или полезного. Гильдией ценились змееныши, возрастом до одного года, из которых травники Болот и фармацевты Империй делали самые разнообразные (и притом отнюдь не дешевые) препараты.
А Керти очень любила подвязывать волосы красивой, с абстрактным черно-белым узором, тщательно выделанной шкуркой аспида. И иногда носила браслет из чучелка змейки, заглатывающей собственный хвост...
---Итак, тебе за все про все семьсот восемьдесят платиновых и полторы сотни золотых. На медь размениваться будешь, или ну ее к Темнику?
---Ну ее. - Не хватало еще карманы оттягивать. - Травник сегодня на месте?
---А где ж ему быть? Он всегда на своем месте... Или, ты же знаешь, под ним...
Да уж, знаю...
Пройдя через приемник, я нырнул в коридор. На самом деле, разумеется, коридором он только назывался, это была маленькая клетушка, в которую выходило три двери. В комнатах за ними обитали, поочередно слева направо: сам Старый, казначей, счетовод и спец по связям с общественностью (в одном лице) вампир Джеральд, и собственно травник, молодой (лет двести) темный эльф по прозванию Кривой Лук. Ходили слухи, что этим прозвищем его наградила собственная супруга, после первой брачной ночи вышедшая из спальни в несколько расстроенных чувствах... Настоящее имя эльфа было совершенно непроизносимым, представляя собой принятую у этого народа "змейку" (имя собственное, имя отца, родовое имя плюс несколько прозвищ, причем чем их больше, тем эльфу почетнее), а потому звали его либо Луком, либо сокращенно - Алиер. Не сказать, чтоб ему это нравилось, однако ж терпел - народ на Болотах живет простой, за зазнайство и по шее дать может...
Но травником Алиер Лук был действительно первоклассным. Настолько, что даже никогда не ходил за травами сам, их собирали многочисленные ученики и такие, как я, вольные охотники. А он с первого взгляда определял, годится растение в дело или нет, по правилам его сорвали, в нужный ли срок и с нужным заговором. Иногда из двух принесенных, вроде бы одинаковых, корешков с первого взгляда браковал один, а за второй платил двойную цену. Как все эльфы, Алиер слыл странным типом, был замкнут и меланхоличен, покуривал травку. Зато не употреблял алкоголь, говаривая, что-де от правильной травки вреда никакого быть не может, а вот от водки пускай люди загибаются... Правда, накурившимся "в дымину", до потери сознания, он не бывал никогда, как бы там ни иронизировал Старый. Уважаю разумных, знающих меру...
---Здорово, Лук!
---Здоров, коль не шутишь, - эльф, разумеется, предавался своему любимому занятию. Увидев меня, он снизошел только до того, чтобы убрать со стола ноги в хромовых гвардейских сапогах. По всей его "келье", заставленной многочисленными пробирками, ретортами, пузырьками и коробочками, плыли клубы темно-сизого сладковатого дыма. В углу громоздился аппарат, сильно смахивающий на самогонный, Лук готовил в нем свои вытяжки. Я прикрыл нос ладонью, эльфячьи травки - не табак, вызывающий у Подданных дикий кашель и головную боль, но и злоупотреблять не стоит...
---Слушай, что за аркан у тебя тут стоит? За дверями даже запаха нет, а здесь хоть топор вешай! О здоровье клиентов бы хоть позаботился, от тебя народ веселый, как из кабака, выходит...
---Так я и забочусь! - Отбрил эльф. - Ко мне без дела не ходят, а раз уж пришли, как вот ты сейчас, то лучше пусть они у меня просветлятся, чем деньги в кабаке спускать. Опять же, прямая выгода - подышат-подышат, душой отмякнут, может, еще чего купят. Знаешь, ко мне один такой однажды за ватой пришел, у его жены месячные были, так я ему говорю - чего ты, дурак, жену мучаешь, вот тебе эликсир, он сразу всю проблему на раз снимет...
---Ну и? - Невольно заинтересовался я.
---Что "Ну и"? - Философски ответствовал эльф. - Показал я ему, где бутылек на полке стоит, заплатил он деньги... Да только в дыму не рассмотрел, что там рядом средство от запора стояло! Раз в сутки по капле в чай. А он ее весь пузырек заставил выпить...
---Да врешь! - Расхохотался я.
---Ничуть! - Серьезно заверил он. - И что ты думаешь - помогло! И он, и она обо всем вмиг забыли...
---Балабол. И юморист.
---Есть немного. - Он снова возложил ноги на стол, затягиваясь самокруткой. Церемониал по встрече считается выполненным. - Ладно, что у тебя?
---Укус аспида.
---Давно?
---Полдня прошло.
---Тогда настойка "травы сумерек", синяя фляжка на полке справа. Полстакана сразу и залпом, остальное в течение двух дней по ложке в чай. Предупреждаю, редкостная гадость. Двадцать платиновых с тебя.
---Спасибо. - Я положил деньги на стол, он лениво смахнул их в выдвижной ящик. - Ты с меня за предупреждение лишнюю монету, случаем, не стребовал? А то знаю я вас, темных... Дым-то разгони, дурачка из меня, как из того парня, не делай!
---Да больно надо, - со скучающим видом он черканул рукой в воздухе руну. Дым расплылся в стороны, открывая проход к заставленной многочисленными полками стене. Я снял оттуда синюю флягу толстого стекла, объемом примерно два лиара, внимательно прочитав надпись - "Aekkelen gal'sa", что и значит на альвийском "Трава сумерек". Сама по себе, кстати, серьезный яд, но правильно сделанная настойка из нее помогает от многих недугов.
---Кстати, так какое ты там заклинание используешь? От дыма? Мне бы тоже такое сгодилось...
---От твоих кошек, Серый, только одно заклинание поможет.
---Это какое же?
---"Законный брак" называется! Если не от одной, так от другой уж точно! - И темный эльф сложился от хохота пополам, утирая выступившие слезы. Табурет под ним жалобно хрустнул и подломился, травник шлепнулся на пол, а его ноги вознеслись к потолку. Но даже из-под стола он продолжал рыдать от смеха, дергаясь и постанывая.
Я сердито хлопнул дверью. Даже Кривой Лук - и тот надо мной ржет, как укуренный (ага... так он, собственно, им и был...). Лири и Керти бегают за мной по всему Городу. Похоже, им это доставляет удовольствие, Лири любит играть и шокировать публику, а Керти... Керти просто любит меня. А то, что ходить за объектом любви хвостиком неприлично для девушки, ей просто-напросто не приходит в голову. Вампиры вообще существа безапелляционные...
Интересно, где они на сей раз устроили на меня засаду? Дома караулить больше не будут (по крайней мере, сегодня), пройденную сцену глупо повторять, остается либо кабак, либо... церковь. И там, и там я просто обязан появиться.
В кабаке - потому что там по понедельникам (то есть и сегодня) всегда бывает Ярри, и я просто не имею права не сделать никаких подарков моим умницам.
А в Церковь я просто обязан зайти. Итак, сначала куда?
Служба будет часов в десять. Сейчас - всего начало первого. Успею. Да и поесть где-то надо... Светает уже, а я со вчера голодный.
Итак, решено! Лучший (и единственный) кабак Виранда под название "Вольная ресторация"! Там друзья-приятели, вольные стрелки... глядишь, и не дадут в обиду, в случае чего... Может быть... Наверное...
"Вольная ресторация" располагалась за три квартала, то есть три больших дуба, от Дома Гильдии. Дело в том, что дубы в Виранде разделялись на большие, средние и малые. На ветках больших можно было строить многокомнатные дома на несколько семей (правда, получалось что-то вроде городских коммунальных квартир), такой дуб и назывался кварталом. В них же обычно и размещались общественные здания. Средние служили жилищем для одной семьи из, скажем, четырех-пяти человек (условно). А в кронах малых и обитали одиночки вроде меня, которым хватало одной жилой комнаты, маленькой кухоньки и совмещенного санузла...
Ко входу в "Ресторацию" вела не обычная деревянная, а веревочная лестница. Специально, чтоб подняться или спуститься по ней могли только относительно трезвые вольные граждане. Тех, кто перебрал вечерком и не мог нащупать уворачивающуюся из-под ног ступеньку, деликатно убеждали остаться спать в отдельной комнате или просто в уголочке общего зала, иногда мягко воздействуя "добрым папой". Народ убеждался и оставался спать в заведении, похмеляясь наутро за двойную цену. Поэтому большинство предпочитало знать меру, и уходить домой (после первого же урока "убеждения") старалось на своих ногах, унося выпивку с собой...
И уже с утра в "Ресторации" шумели. Я услышал громкий ожесточенный спор, еще толкая входную дверь...
---Всем привет! Что случилось? Дейк, сообрази чего на стол, жрать хочу, сил нет... И воды дай. Стакан. Нет, два.
Управляющий, с утра замещающий хозяина, приветливо кивнул и ушел на кухню. У дальнего стола яростно спорило и, кажется, чем-то возмущалось человек пять-шесть, условно человек, разумеется. На столе были расстелены газетные листы, стояла пара тарелок с сосисками и один, очень одинокий, кувшин с пивом. Стаканов не было, привычный ко всему народ отхлебывал пиво прямо из горлышка, не прекращая спорить и жестикулировать. Стаканы им, очевидно, отказался выдавать Дейк или сам хозяин по кличке Медвежатина - расколотят еще в запале, а стекло у нас дорого, как и обожженная глина. Металлической же и деревянной посуды в "Ресторации" не было, не прижилась она как-то. Или просто Медвежатине выгодней было слупить со случайно кокнувшего стакан или тарелку двойную стоимость?
---Larett, - сумрачно буркнул один из спорящих, низкорослый бородач в потертом, латаном-перелатаном армейском кителе со споротыми броненакладками. - Явился, не простудился. Садись, есть новости...
---Какой давности газета? - Поинтересовался я, без спроса цапая с блюда сосиску.
---Позавчерашняя. Как будто здесь, в этой дыре, могут быть другие! Ярри с вечера привез, целую охапку. И "Глас народа", и "Желтый вестник", и даже "Гвардейское право", без первой страницы, правда... Сегодня в шесть, как всегда, будем зачитывать на Площади.
---А спор по какому поводу? - Вторая сосиска отправилась по прямому назначению. Дьер, зеленый эльф, попытался было прикрыть блюдо мороком, но я нагло нашел продукт на ощупь. Народ тяжко вздохнул, переглянулся и быстренько подметелил оставшиеся, дабы голодный охотник не успел их обогнать. Пиво ненадолго пережило продукцию мясной промышленности...
---А вот по какому. Смотри, - и мне под нос сунули насыщенно-желтый, пестрящий заголовками толстый печатный "листок". "Желтый вестник", одна из главных газет Ордена. Помнится, по молодости я сам печатал там статейки, по заказу Охранной службы...
ПОБЕДА! ПОБЕДА! ПОБЕДА!
Взят в плен легендарный Император вампиров!
Последняя Черная Башня захвачена доблестными войсками "Армии Дракона". Командир особой танковой дивизии Благородный Герман Гехайль дает свое интервью "О том, как это было" на 25-ой странице...
---На вот, почитай "Гвардейское право", - мне подсунули вторую газетку, потоньше, но зато намного официальнее на вид. Легальный рупор Синей гвардии. Ну-с, посмотрим, о чем здесь пишут...
ГЕРОИ СРЕДИ НАС!
Семеро гвардейцев Синевы захватили одну из Башен, обеспечив тем самым...
Гвардия и политика: споры между победителями!
Притязания Ордена на право владения Башней совершенно необоснованны, как утверждает его высочество Благородный герцог Ральф-Гальерд, лорд Баттори, адмо-генерал гвардии и главнокомандующий Ударного корпуса. По словам герцога, в действительности Башню захватил в плен воздушно-десантный взвод Серебряной Бригады. Известно, что именно его бойцы первыми ворвались внутрь окруженной рыцарскими танками Башни...
---Так, весело тут у вас! На неделю оставить нельзя! Что там осталось? "Глас народа"?
Приятные новости: Источники маны перестали истощаться! Четырем оставшимся у нас Источникам больше ничего не угрожает. Ведущие ученые пока не способны дать ответ, что же именно заставило их гаснуть, ведь точно установлено, что термоиндукционные реакторы Башен использовали лишь малую часть нашей энергии. Загадка оказалась не так проста, как думали ранее - погасшие Источники по-прежнему мертвы...
Однако, по некоторым неофициальным сведениям, у нас есть возможность вновь оживить их! В высших научных и политических кругах не дают никакой информации на эту тему, но у нас есть возможность предполагать...
---Все понял? - У меня отобрали газеты. Дейк принес тарелку яичницы с ветчиной и бутылку минералки - здесь недалеко бьет целебный ключ... Спор возобновился с новой силой.
---Да поймите, что нельзя упускать такую возможность! - Кипятился Дьер, стуча по столу кулаком. - Четыре Источника! Всего четыре! Они будут работать только на обеспечение жизнеспособности синевских модификатов! Им будет не до военных действий, они потратили очень много маны на то последнее Кольцо! Наши братья в городах только ждут предводителя, дайте им вождя - и у нас есть шанс! Понимаете? Шанс! По крайней мере, мы заставим Империи считаться с нами! Сейчас, когда у них мало сил, мы на равных!
---Остынь! - Рявкнул поприветствовавший меня первым бородач, хлопая по столу ладонью так, что подскочили все тарелки, а Дьер даже малость смутился. Его импульсивность явно не шла ни в какое сравнение с силой этого человека - под горячую руку Джеку Айвену лучше не попадаться, что всем было прекрасно известно... - Остынь, революционер хренов! Evellen malga! Тебе мало сожженных Городищ? Мало?! Будут еще! Если ты, и такие, как ты, не угомонятся, понял?! ЦАП тебя по головке только погладит, за твой порыв героический! Там только и ждут таких, как ты, добровольцев!
---Зачем ждут?..
---А затем, болван, чтоб было кого повесить! Сейчас обречены на гибель любые попытки мятежа - из мятежников рулет закрутят, другим на устрашение! Помнишь Арнго? Мало тебе было?
---Не мало... - Дьер повесил нос. Мы едва сумели выходить его и остальных наших эльфов, когда две недели назад пришла эмпатическая волна. Восстание демократии в Мономате, на которое так надеялись многие на Черных Болотах, рухнуло, как хрустальный мост Короля, когда армии восставших сгорели под Арнго. Погибли страшно и неожиданно под стенами одного из последних оплотов Империи, медленно умирающего без своего Источника. Но Источник Арнго был непонятным образом оживлен, а все эмпаты (читай - представители эльфийских народов) в радиусе тысячи километров от места трагедии получили страшный ментальный удар, и не все сумели от него оклематься... Было абсолютно неясно, что (или кто) помогло модификатам в Мономате, но гражданская война, не успев даже толком разгореться, медленно и верно шла на убыль. И оканчивалась она не в пользу демократии. По слухам, сейчас все силы повстанцев стянуты к замку Саммерлет, месту заключения автократора, стоящему на втором действующем Источнике, и военная инициатива полностью перешла к модификатам. Особенно зверствует, говорят, там некий лорд-лейтенант, по совместительству имперский наместник Арнго...
Между делом собрание решало насущные проблемы.
---Энергия...
---С энергией проблемы. Ребята из Лиги говорят, что им урезали паек почти втрое. Вся мощь Источников идет либо в армии, либо в производство -поддержку самых необходимых структур.
---Имперские войска, к сожалению, не утратили боеспособности. Айвен прав, сейчас надо выждать. Если начнутся мятежи в городах - посмотрим, можно ли к ним примкнуть...
---Примкнем, если у них будет шанс на победу?..
---Нет. Не шанс - твердая уверенность! И не у них, а у нас. Вспомните, отряды, что шли под Арнго, тоже были уверены в победе - и чем кончилось?
---А нужно ли примыкать, kemroi? Разве нам здесь плохо? Живем сами по себе, ни от кого не зависим... Зачем нам воевать? Подумайте лучше, сейчас империи не трогают нас, но не придется ли нам с оружием в руках защищать свою свободу от новых хозяев. Быстрой эта война не будет, долгое кровопролитие - обязательно анархия, разруха, голод... А у нас достаточно плодородных земель. У нас растет "троллий картофель", мангара, "кошачий рис"... С голоду не помрем!
---А вот без хлеба и нормальной картошечки плохонько, небось, придется!
---Зато живы будем! Подумайте о другом, kemroi. После войны у них будет голод - у нас останется достаточно еды. Захотят ли они торговать с нами? Может быть, решат, что проще отобрать у нас все, что им нужно?
---Имперский прихвостень!
---Дьер, без оскорблений.
---За прихвостня пару лишних дырок не хочешь?
--- Kemroi, успокойтесь. Дьер, Ghes'harr hola avek'kar! Угомонись, мать твою! Товарищи, продолжаем разговор. Надо обсудить, что мы скажем народу на площади. Кантор, твое мнение?
---А я здесь при чем? Решайте сами, без меня...
Все как всегда. Одна пустопорожняя болтовня и никакого толка... Воевать они собрались, герои. Да было бы кому! Джек Айвен, конечно, прирожденный лидер, и авторитетом он пользуется немалым, так что предводитель из него вышел бы, может, и неплохой... Да только прав он по всем параметрам. Выступи мы сейчас как действующая оппозиция - и Империи только порадуются такому исходу дела. Одной проблемой меньше, милорды и миледи, только пепел в совочек соберите, пожалуйста...
Может быть, у мятежников в городах и есть какие-то шансы. Но уличные бои - самые кровавые и жестокие из всех, на улицах невозможно применять разрушительные арканы 2-го и 1-го порядков. Города Империй утонут в крови... Если, конечно, все эти россказни о мятежах приведут хоть к каким-нибудь действиям. А вряд ли. Легко рассуждать о тактике и стратегии, потягивая пиво с охотничьими сосисками. Удобно и приятно делить шкуру еще живого медведя, а ведь дай в руки тому же Дьеру винтовку и минимальный набор артефактов из "комплекта первой необходимости", да поставь напротив, скажем, "воина-дракона" или Серебряного гвардейца... Дьер тоже отлично понимает, что от него в таком случае останется. А все туда же - вояка-бывший наемник...
Сборище пустозвонов...
Какая все-таки гадость эта "трава сумерек"! Ядовито-горький, разъедающий слизистую ком проваливается внутрь, от мерзейшего тошнотворного послевкусия слегка кружится голова...
Запить минералкой, закусить яичницей... Честно говоря, немножко хочется спать. Домой нельзя... Дома "засада", ох, Создатель, как же я устал...
Надо поговорить с Ярри об аккумуляторах, если все обстоит так, как сказал кто-то из болтунов - плохо, я все-таки модификат...
Зайти в Церковь, проведать Патера... Обязательно, после Службы...
Не забыть подарить Лири то серебряное колечко с маленьким сапфиром, которое я попросил придержать в прошлый раз Ярри, а Керти заказать плетенку для волос из шкурок аспидов...
И поцеловать в нос - обеих, чтоб не сердились...
Спа-ать...
Глава вторая.
В дешевой забегаловке, где и в помине не было разделения на сектора, в самом дальнем углу сидел гвардеец. В парадной форме Серебряного, белоснежном мундире без броненакладок, увитом шнурами, аксельбантами, блистающим начищенными серебряными пуговицами. Целых два ордена сверкало на его мундире, один на левой стороне груди - солидная "тарелка" Золотого Луча, окантованная по краям тысячей мелких золотых лучиков, как у "солнца величия", только прямых, а не волнистых; и черно-бриллиантовая "Звезда Ока Архонта", закрепленная под горлом, на воротнике-стойке. Время от времени гвардеец поправлял "Звезду", зачем-то старался оттянуть ее вниз, как будто она ему мешала, сдавливала горло...
Забегаловка, как уже упоминалось, и впрямь была дешевой, для "черной крови". Располагающаяся в не самом престижном районе столицы, она в основном принимала кобольдов и цвергов - работяг с ближайших строек, изредка в нее захаживали вампиры низших рангов, неудачливые наемники-эльфы, мелкая шпана из "волчьих кварталов"... Господа офицеры, как гвардейские, так и армейские, заведениями подобного сорта обыкновенно брезговали.
А вот этот гвардеец сидел. Более того, он пил здешний коньяк дешевейшего сорта, и хозяин, он же, как водится, и бармен, поначалу даже собирался вызывать не то военную полицию, не то сразу санитаров из "дома скорби". Поскольку расстройство психики у "господина за столиком" было явно налицо - пить эту бурду могли только гномы, с их каменными желудками, да и те сползали на пол после третьего стакана. А он уговорил уже пять, и все - молча, без закуски, уставясь в одну точку и иногда что-то шепча себе под нос, но очень тихо. Подслушать, что он шепчет, чуток приколдовав, хозяин не решился. Гвардейцы, все поголовно бывшие модификатами, славились абсолютно непредсказуемым нравом и полным презрением к жизни, как чужой, так и своей. Смахнуть башку любопытному для него стакана разбитого не стоит, пусть уж сидит...
И прочие клиенты, получив строгое внушение от вышибалы - хозяйского брата, также старались вести себя потише. Кто знает, какое горе заливает сейчас этот странный Подданный, обычно они даже поминки справляют с шумом и помпою, и упаси Горный Король в это время подвернуться им под руку. А что у гвардейца именно горе, хозяин не сомневался. Благо имелся у него продолжительный опыт - с радости пьют совсем по-другому...
Скрипнула, открываясь, не смазанная толком дверь. Хозяин привычно скосил на нее глаза - и тут же потерял к вошедшему интерес, ибо ничего особенного в том не было. Скоро он сам поймет, что ему здесь не место, и уберется отсюда тоже сам...
В барном полумраке стоял и неуверенно осматривался, привыкая к темноте, совсем молодой курсант Общей Магической Академии. Хорошо видящие в полумраке глаза кобольда отметили новехонькую, с иголочки, внестроевую голубоватую форму, где даже все нашивки и значки сидели там, где положено. Меч у него болтался у бедра как-то неуверенно, и было видно, как же он мешает юному модификату. Да, уже - модификату, ибо черный ромбовидный шеврон с потенциалом - третья сила, вполне солидно - тоже был пришит, где полагается...
Юноша стоял и продолжал озираться по сторонам. Наконец-то догадался прошептать заклинание ночного зрения - точно, Подданный из новеньких, у него еще не установились все способности модификатов. Впервые в жизни в увольнительной, в незнакомом совершенно мире... В театр бы ты пошел, молодой господин, в театр, а не в кабак, вон какое у тебя лицо, наивное, неуверенное, но зато одухотворенное и даже гордое чуть-чуть...
Хозяин грюкнул пустым стаканом. Курсант едва заметно вздрогнул. Нервно, но стараясь быть хладнокровным, положил руку на меч, заметив двоих низших вампиров. Наслышан, явно уже наслышан... Тебе бы руку свободной держать, молодой господин, потому что отвращающий знак ты, может, выкинуть на пальцах и успеешь, а вот с железякой ты для них не противник...
Впрочем, у вампов интереса к юноше не было. Двое черноволосых, безо всяких светлых прядей в шевелюре, а значит...
---Из клана Кертиас. - Внезапно раздался голос. - Они из клана Кертиас, "кадет". Бойцы низшего ранга, примерно десятого года обращения. Резиденция клана - на Лунной улице, 23.
Вампиры предпочли сделать вид, что ничего не слышали.
---А ты, "кадет", что там топчешься? Меч держи левой, отмашку правой, ко мне - шагом марш!
Маркиз Пальмерг - а сидящим за дальним столиком гвардейцем был именно он - внимательно смотрел на молодого мага. Курсант, первогодок, скорее всего, первая увольнительная в город... Хотя здания Академии и размещаются в черте города, они - самостоятельные замкнутые микрокосмы, живущие целиком и полностью своей внутренней жизнью. В первый год новичкам вообще запрещено выходить в город, пока не обучатся простейшим боевым заклинаниям и не смогут самостоятельно защитить свою жизнь. Слишком часто бывали прецеденты, когда такие вот неоперившиеся "кадеты" исчезали в густонаселенных городах, и темной ноченькой, и посреди бела дня... Хотя гонору у всех - что у архимагов, будто в кармане уже патент на высший офицерский чин. Им там, в Академии, в первую очередь и вбивают в головы байки о всемогуществе Подданных, политпропагандой головы дурят... Новую смену "хозяев мира" воспитывают.
Таких же, как те, что били "Сотрясателями земли" по мирным городам, жгли разом многотысячные армии, не давая никому шанса отступить, и рубили головы сотням пленных эльфов на укрытом от глаз, схороненном в скалах Стальном плато...
И маркиз повторил приказ, громко, подпустив еще командирских ноток в голос:
---Кадет! Ты что, не слышал? Выполнять пр-риказ старшего по званию! Ко мне, шагом марш!
Все-таки какая-то военная струнка в курсантика уже вросла. Ишь, как зашагал к нему, шаг печатает старательно, хотя на дверь оглянулся с запоздалым сожалением. Он ведь, бедный, небось и хотел отдохнуть от начальственных окриков и громогласных команд...
Но подошел, глаза по Уставу - в одну точку, и смотрят куда-то сквозь. Попытался отрапортовать по форме, но маркиз оборвал его. Выдвинул стул, хлопнул кулаком по столу, гаркнул как следует, и мигом очутился второй стакан, как по волшебству, ей-ей...
---Садись. Молчи. Слушать будешь.
---Что именно? - Робко вякнул курсантик.
---Сказки любишь?
Он оторопело моргнул, держась за стакан. Лорд Пальмерг самолично набулькал ему доверху.
---Залпом, пли!
И только когда курсантик выпил, как приказано - залпом, страшась начальственного гнева и в душе наверняка сожалея, что вообще решил сегодня пойти по кабакам, и жарко задышал, не в силах поймать губами воздух - сивуха-то была крепчайшей, маркиз сказал, чуть мягче, подперев щеку ладонью:
---Слушай, сынок, сказку о том, как мы на самом деле живем. За что воюем, за что сражаемся, и что нам за все это причитается...
Он не любил себя в этот момент - в роли какого-то дурацкого сказителя, хотя и добровольно взятой на себя роли. Но иначе не получалось, иначе он сам не мог заговорить на эту тему, даже сейчас, когда был пьян. По-трезвому, может, и смог бы, да по-трезвому не получилось бы этого разговора, той задушевности, что нужна... Душа маркиза размякла, вдоволь разбавленная многоградусной горькой жидкостью. Хотелось выговориться. И хотелось объяснить хоть одному из этих неоперившихся, зеленых салажат, в каком мире они на самом деле живут. Андрей, его друг, Перламутровый Страж и служащий Центра Адаптации, смог бы рассказать лучше. Логичнее, понятнее, связнее. Но Андрей лежал сейчас в полевом госпитале с развороченным осколками боком. Хотя он вообще не должен был выжить в том бою. Они все не должны были выжить. Но судьба, рок или, черт его знает, Создатель пощадили их, забрав не все, а только некоторые жизни.
Но простить им - или ему, если байки о том, что Создатель в самом деле существует, правдивы, маркиз не мог только одну жизнь. Жизнь девушки с желтовато-пепельными волосами, которую он видел всего два раза в жизни. И которая почему-то запала в память настолько, что даже сейчас, по прошествии... Времени после того боя, он пил коньяк в ее память. И думал о ней. Надеясь, что это хоть чем-то ей поможет там.
Встряхнув головой, маркиз очнулся. Курсантик все так же сидел, не решаясь нарушить приказ, но уже вертел головой со скучающим видом. Один стакан коньяка на него серьезного воздействия не оказал, как-никак тоже модификат... Потому ему пришлось пить второй, точно так же - по приказу, залпом и без закуски. Когда "кадет" выпил, осоловело мотая головой, он первым делом снял фуражку и положил ее на край стола. Клиент дозрел, понял маркиз.
---Слушай, сынок, правдивую сказку о девушке, которая оказалась сильнее, честнее и талантливее толпы мужиков. И о генерале, который послал ее на смерть вместе со всеми остальными, отдав заведомо самоубийственный приказ. О жизни, которая заставила этот приказ выполнить, и о смерти, которая, как всегда, внесла свои коррективы...
И, пересказывая ему тот бой, в котором время тому назад была захвачена одна из вампирских летающих Башен, маркиз удивлялся, почему это у "кадета" иной раз возникает на лице странная мина, будто он слышит что-то, что идет в разрез с его знаниями. Но перебивать старших тот не лез, вопросов не задавал, покорно пил, когда наливали... И маркиз все больше и больше убеждался, что он уже, как говорили в гвардии, готов. Готов новый слуга Власти этого мира - вопросов не задает, приказы выполняет, свое мнение при себе держит, если оно у него вообще есть... Модификат. Практически готовый к любому дальнейшему использованию. Бывший человек с качественно промытыми мозгами. Даже не идиот и не зомби, о нет... Просто его сейчас интересует ТОЛЬКО служба. Что ж, маркиз помнил, как сам лет сорок назад был таким же. Как сам начал понимать - медленно, но неуклонно. И временами хотелось взвыть, как волкодлаку на поддельную Луну - от полной невозможности что-то изменить, да хотя бы просто измениться самому. Взвыть от незыблемости иных принципов.
У лорда Пальмерга не было детей. И не сказать, чтоб он очень уж сильно мечтал о них. Но вот сейчас, глядя на этого юного, неопытного и неуверенного, но уже практически готового курсанта, он вдруг понял, что если бы и имелся у него сын, то он был бы таким же. И маркиз понял, что больше ему не хочется даже напиваться.
И он словно раздвоился вдруг, разделился на двоих маркизов, лордов Пальмергов, и прочая, и прочая, и прочая... Один из них рассказывал "кадету" историю давнего боя, пытаясь зачем-то вывести из рассказа какой-то непонятный им обоим "смысл жизни", а кадет смотрел то ему в лицо, то в стакан умными, внимательными, но пустыми глазами. А второй маркиз был не здесь, где-то еще, в другом месте, и видел фигуру девушки в облегающем серебряно-зеленом платье с открытыми плечами, свободно развевающемся от колен. Она танцевала под слышимую только ей музыку, платье взметывалось, на миг приоткрывая колени, и опадало, и этот танец был - как жизнь, та самая, которая вечна и бессмертна. Глаза девушки были полуприкрыты, в них звучала музыка, она звучала в ней самой, и плясунья сама была порождением музыки... Маркиз наблюдал за ней, смотрел и не мог оторваться, и не мог уловить того момента, когда платье взметнется снова, и снова опадет... Девушка с полузакрытыми глазами была порождением музыки, танца, жизни. И кроме нее, не было никого...
И он тоже начинал слышать музыку, только не ту, под которую танцевала она, а другую, старинную, красивую эльфийскую балладу, выводимую то ли целым хором, то ли одним голосом... Как это всегда бывает, настоящее пение эльфов столь прекрасно и неуловимо, что, слыша его, забываешь обо всем на свете. И в самом деле не можешь понять, один это голос или несколько...
Вот прозвучал последний вздох и растворился,
Уже отплакал, отрыдал, угомонился...
Да вот в душе все та же боль и ей все мало,
Опять два сломанных крыла - и все сначала...
Такое состояние, впрочем, маркизу было знакомо с давних пор. И невидимый оркестр, играющий слышимые только ему одному мелодии и песни, и фигуры, лица тех, кого он не хотел забыть, приходящие иногда... Самое интересное, что оно, такое, бывало и по пьяни, и на трезвую голову, так что порождением белой горячки определенно не являлось. Сам маркиз этот загадочный феномен звал Глюкариками, и обычно искренне радовался их появлению. Они помогали хоть ненадолго отвлечься от тягот суровой, крафт ее, жизни.
И существовал он так, в двух лицах, двух телах, двух ипостасях долго. Может быть, только во время этого разговора, а может быть, и всю жизнь. Курсантик слушал, было видно, внимательно, задавал вопросы, ему было интересно, его даже тронула, может быть, судьба полуэльфийки по имени Эрна... А может быть, и нет. Та часть лорда Пальмерга, что разглагольствовала за столом о сути подвига, сволочном начальстве и приказах "avel'lerbe - ret gishar, ai ret avel'lerb - ret gishar", что по-эльфийски значит - "Выполни - не вернешься, и не выполни - не вернешься", прекрасно сознавала, что все это... Зря. Все зря. Он запомнит только то, что захочет помнить. Такова особенность психики модификатов, строения их мозга. Да и не нужно ему это сейчас, зачем вы грузите мозги подрастающему поколению бесполезной информацией, благородный маркиз? Ничего ему не нужно... Только самому лорду хочется хоть перед кем-то выговориться. Вот и все.
А та, вторая часть, что слушала Глюкариков и наблюдала танец Эрны, как раз и сохранила, как ни странно, абсолютно не подмоченный алкоголем рассудок. Находясь в плену грез, она знала, о чем нельзя, ни в коем случае нельзя говорить этому юнцу - о том, что одного из тех, кто сражался в Башне, не нашли после боя вообще. Его не могло разорвать на части во время артиллерийской дуэли - потому что некоторых из тех, кто сидел рядом с ним, убило, некоторых только ранило, но никого не разнесло на ошметочки. Броня Башни, как оказалось, вполне достаточно гасила энергию синего луча. К тому же в его кресло наводчика, в участок стены перед ним, ни разу не попал разряд. Убило тех, кто сидел за пультами машиниста и бортинженера, и тяжело ранило сидевшего в командирском кресле - барона Андрея Арратау.
Да даже если бы и разорвало, эльфишен крафт! Остались бы хоть какие-то части, хоть обрывки одежды, хоть замок от молнии на комбинезоне! Осталось бы хоть что-то, что можно было бы похоронить, не могло же его - в пепел, если в него даже не попали, если изуродованные тела Зарка и Грома так и сидели, как живые, пристегнувшись в своих поваленных креслах, когда после того, как стены Башни миновало Кольцо, туда вошли санитары! Они сидели, герр барон, стоная, пытался ползти, все остальные медленно отходили от шока, силясь понять, на каком они свете вообще...
Потом, когда все кончилось, никто не нашел тела Ведьма Ростовского.
Ни капли его крови, ни обрывка одежды, ни оружия, ничего.
Ни-че-го.
Вскоре маркиз остался один. Куда делся юный курсантик, он не помнил в упор - то ли, упившись, рухнул под стол, то ли своим ходом ушел куда-то, отговорившись неким удобным предлогом. В данный момент эта проблема маркиза не интересовала вообще. С тоской поглядев на алкогольное изобилие, он понял - пить ему больше не хочется. Во-первых, и так было достаточно, во-вторых... Во-вторых, светлую печаль никак не хотелось опошлять вульгарной пьянкой. Должно же быть хоть что-то святое в жизни...
Только вот к этой светлой печали (нехарактерному, в общем-то, для Подданных чувству) примешивалась еще и какая-то опустошенность в душе, тем паче непривычная для господ гвардейцев. Лучший друг лежал в больнице с развороченным левым боком и ожогами третьей степени. Рядом с ним, практически с тем же диагнозом, валялись еще двое выживших участников того памятного штурма. Точнее, артиллерийской дуэли, ставшей его закономерным итогом. Командир группы пропал без вести, а его, лорда Пальмерга, по иронии судьбы даже не зацепило.
Если бы дело было только в раненых и мертвых, маркиз бы отнесся и к первым, и к последним привычно, по-философски. Он и раньше не раз терял друзей, и постепенно душевная боль от их Ухода стала какой-то тупой и практически незаметной, привычной, в общем, на фоне долгой жизни бессмертного. Сейчас же обстояло как-то по-другому...
Он никогда не испытывал того, что сейчас. Даже боль от утраченной любви (точнее, всего лишь первой влюбленности, лениво уточнял он про себя. На настоящую любовь он так никогда и не расщедрился) была другой, она была понятной, естественной, и, если можно так выразиться, осязаемой. Та пустота, которая образовалась у него в душе после разлуки с девушкой, до войны бывшей для него всего лишь объектом охраны, и усугубившаяся после гибели Эрны, доводила маркиза до белого каления. На нее не действовал даже алкоголь, он, собака, только усиливал и без того скверное настроение. Нужно было срочно искать выход из сложившейся ситуации.
Выход, выход, выход... В голову маркиза забрела, как ни странно, вполне логичная и резонная мысль: если он все равно не будет больше пить, то какого крафта, собственно, ему тут засиживаться? И заведеньице-то, простите, дрянь, еще ни разу господа гвардейцы не унижались до посещения столь низкопробных забегаловок... И ром, то есть коньяк, был явно поддельный, цвергского розлива, хотя, впрочем, не все ли сейчас равно? Тем не менее оставлять заказанное и оплаченное (ибо в таких заведениях принято было платить вперед) душила справедливая жаба. Вполне законная жаба куркуля-гвардейца, у которого и так не Матерь знает какая зарплата. Ладно, скажу официанту, чтоб сложил все недовыпитое в пакет, лениво задумался он. А может, ему еще и в лоб дать? В нагрузку, просто так, чего он тут, собственно... А, лень, да и отвечай потом за него, накатает начальству жалобу...
Бросив на подбежавшему половому пяток золотых, маркиз сгреб объемистый пакет с шестью (вроде бы) неоткупоренными бутылками, брезгливо оставив на столе две початые и неизвестно сколько абсолютно пустых, и тяжело поднялся с места. Куда идти, он не представлял, в офицерское собрание не хотелось, в гарнизонные казармы, пить со старым знакомым - штрауф-капитаном панцирников - тьфу, еще и его самодовольную рожу наблюдать придется... К тому же от мыслей о выпивке уже начинало слегка подташнивать.
И вот так получилось, что теплым летним вечером по окраинным улицам Тарронайда неторопливо шагал гвардеец Серебряной Бригады, при мече и регалиях, в парадном мундире, с объемистой авоськой, в которой что-то многозначительно позвякивало, и самым что ни на есть дворянским отрешенно-философским выражением на лице. Прохожие старались как можно незаметнее проскальзывать мимо него, ибо известно, что находящиеся в запое, то есть в творческом поиске Подданные отличаются абсолютной непредсказуемостью. В таком настроении гвардеец был способен как отдать свою последнюю рубашку первому же, кто попросит помощи (независимо от того, нужна она ему, или нет. Рубашка, разумеется.), так и продырявить насмерть за косо брошенный взгляд. Зрелище, чего греха таить, было насквозь привычным, особенно в этих кварталах, и даже редкие патрули (военное положение-то никто пока не отменял) многозначительно хмыкали в усы, стараясь казаться незаметными. Только слышимые одному лишь гвардейцу загадочные Глюкарики перепевали одну мелодию за другой, обрывками, зато душевно... Сейчас, например, высокий и сильный девичий голос выводил, меланхолично, кажется, даже обреченно, но со звенящим надрывом напряженных струн старинную песню из любовных романов - "Граф фон Штосс"...
Оплели чугун решетки плети вольного вьюнка.