Иван Кузьмич сидел в беседке, пил чай и вертел в руках строительный уровень. Кузьмичу нравились такие штучки, на первый взгляд незатейливые, но в то же время таинственные, стоило только в них всмотреться и стереть с себя налёт предвзято-пренебрежительного к ним отношения.
Таких штучек, к которым Иван Кузьмич питал чувство искреннего уважения было множество, однако уровень среди них он ставил очень высоко, почти что вровень с рулеткой, что легко и быстро сворачивает в себе длины пространства.
Кузьмич мог довольно долго покачивать алюминиевую планку, наблюдая за тем, как продолговатый пузырёк скользит в стеклянном окошке, отзываясь на любое беспокойство.
Возможно, что так бы он и просидел с полчаса, а то и с час, если бы не Сашка Джапаридзе - сосед по садовому участку. Сашка заприметил задумчивого Кузьмича, проходя мимо его забора, и решил нанести кратковременный вечерний визит.
Когда он предстал пред хозяином, Кузьмич ещё какое-то время забавлялся с гравитацией, не замечая визитёра. Тогда Сашка кашлянул и тихо спросил,
- Вано! Дорогой! Ты как себя чувствуешь?
- Нормально, - ответил Кузьмич, - А ты в гости?
- Ага... В гости... Если ты, конечно, не очень занят...
При этом Сашка внимательно поглядел на Кузьмича и, определив его состояние, как "хандра осенняя, медитативная", решил действовать жёстко.
- Праздник у меня сегодня, Вано.
- Да ну... И какой же?
- Большой праздник у меня сегодня, - тут он нахмурился и, что-то прикинув в уме, закончил, - Сегодня ровно сто восемьдесят лет, как мой прадедушка Ираклий женился на моей прабабушке Сулико.
- М-м-м,.. - промычал Иван Кузьмич.
- Точно! М-м-м... Вот я и говорю, что надо отметить.
- Так я сейчас самовар...
- Вано! Какой самовар? Ты ещё квасу предложи... За прадедушку и прабабушку... Сиди здесь... Я сейчас мигом...
Сашка вернулся минут через десять с двумя бутылками коньяку, потому как решил, что недостаток в количестве лозы может только усугубить сумрачное состояние генацвале, а то и нанести тому непоправимый урон.
Когда в беседке стало темно, Иван Кузьмич зажёг керосиновую лампу, а Сашка сунул под стол первую уговорённую ёмкость, выпитую исключительно за Ираклия и Сулико.
Вторая ёмкость пошла под девизом "За здравие и благоденствие". А в промежутке между тостами, Кузьмич вновь взял в руки уровень, лежащий всё тут же на столе. Взял, да и притих, удивившись своей же мысли. Сашка при этом умолк, увидев перемену в приятеле и принялся, хмуря брови, сводить двух наслаивающихся друг на друга Кузьмичей в одного.
Как только это ему удалось, Иван Кузьмич хмыкнул и заговорщицки захихикал. Ничего не понимающий Сашка мотнул головой и спросил,
- Вано? Ты чего?
- Да это я так, Саня... О своём. Не обращай внимания...
- Расскажи!
В ответ Кузьмич махнул рукой, что было воспринято собеседником за команду "Наливай". Ну, тот и разлил. Когда во второй ёмкости осталась одна лишь истина, Иван Кузьмич собрался с силами и стал излагать.
- Да это я, Саня, про уровень и пузырёк...
Правнук Ираклия вновь свёл брови и, проанализировав услышанное, привстал из-за стола и, выставив вперёд ладонь, заключил,
- Понял, Вано! Щас всё у нас с тобой будет!
- Что будет?
- Пузырёк будет. У меня дома ещё есть...
- Да нет, - отмахнулся Кузьмич, - Я тебе не про этот пузырёк... Я тебе про уровень...
Сашка снова сел на стул, и дал разрешение на повествование.
- Вот ты, Саня, знаешь как говорят... Надо быть на уровне, надо быть на уровне...
По всему было видно, что Сашка знал, потому его голова вновь резко упала вниз, обозначая утверждение.
- Так вот... Они же, Саня, сами ни черта не понимают, о чём говорят!
- Да-а-а? - удивился правнук Сулико.
- Ну, конечно, - обрадовался Кузьмич такой сообразительности собутыльника, - Они же думают, что быть на уровне означает забраться к чёрту на кулички, и там угнездиться... На куличках...Мол, вон я какой... Мол вон он я - на вершине мира!
- Хм... На Эвересте?
- Да, на каком, к шутам, Эвересте?
- Ну... На вершине мира!
- Вершина мира, Саня, не Эверест, а северный полюс.
- Да ладно...
- Точно! Но я не о той вершине.
- А о какой?
- Я о сци..., сци..., сциальной вершине!
- О сциальной?
- Да! Вернее - нет! Я вообще не о вершине...
- А о чём?
- Я о том, что уровень - он не вертикальный, чтоб в небо!
Сашка поднял лицо и, зажмурив левый глаз, стал всматриваться в Кассиопею. А не найдя в ней никакого уровня, поинтересовался,
- А какой?
- Как какой? - изумился Кузьмич, - Горизонтальный!
- Да ладно...
- Обязательно горизонтальный, Саня. Потому как быть на уровне - это значит стоять на равновесии... В равновесии... Чтоб уровень твой был под ногами, а пузырёк аккурат промеж ног!
Сашка опустил голову в желании рассмотреть свой уровень, а, не увидев такового сказал,
- Вано! Генацвале! Давай ты мне об этом завтра расскажешь. Я сейчас могу только о прадедушке думать...
- Давай, - согласился Кузьмич.
- И знаешь... Мне, наверное, пора. А то там же у меня Лизавета... А если я поздно приду... То мне будет полный архимандрит!
- Армагеддон, - поправил Кузьмич.
- Да-да... Магедон... Полный...
Когда Сашка скрылся в темноте, Иван Кузьмич закрыл за ним калитку, и, задевая за невесть откуда выскакивающие на дорожку кусты, пошёл к дому. Настроение было бодрое и приподнятое, потому как Земля хоть и качалась из стороны в сторону, но находясь на своём уровне, блюла устойчивость великого равновесия...