Иорданская Дарья Алексеевна : другие произведения.

18. La Quete

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Куолрофобия, или по простому - боязнь клоунов, штука распространенная. А еще детям следует опасаться зеркальных лабиринтов и дармовых леденцов, шарманщиков и парня в высоком цилиндре. Но вообще-то, все то только поводо продолжить уже начатый разговор. Ну и еще, здесь есть немного о добре и зле. И о любви, конечно
    а еще тут есть поцелуи
    в главных ролях: Старая Мод, Доминикь, Гермиона Джо Мориц, Кристофер Робин, Натаниэль, Картограф, Агнесс Бэлл, Тристан, Феликс, массовка в количестве

LA QUETE*

  

В зеркалах самих по себе нет ничего криминального. Но вглядитесь! Вот они отражают друг друга! Зеркало отражает зеркало, а в том мелькает еще что-то. И вот вы уже пропали.
   Кшиштоф Тропца, первый Картограф
  

Miroir, miroir, dis-moi qui est le plus puissant:
   l'amour ou la mort?
   "Dracula Entre l'amour et la mort"*
  

1.
   Картограф, Путешественник и Тень играли в карты. Каждый - своей особенной,
   и на что не похожей колодой. На кону было не так много, но никто не желал
   проигрывать, и борьба шла ожесточенная.
   - Зря ты это затеял, - говорили Картограф и Путешественник со знанием дела. - Зря ты это затеял, ты слишком многое можешь потерять.
   - А у меня и так ничего нет, - смеялся Тень.
   - Вот именно, - кивали игроки со значением.
   Стороннего наблюдателя позабавил бы этот лишенный смысла диалог, но игроки в комнате были одни. Слабый свет переносной лампы освещал их красивые, но такие отстраненные лица.
   - Плохо, что ты с ними заодно, - говорил Картограф, и кивал Путешественник. - Ведь они даже до нас способны добраться.
   - Вот именно, - кивал Тень. - Даже до вас. Даже до Королей и Королев. Даже до королевского сердца!
   Картограф и Путешественник, слыша это, молчали смущенно, испуганно, с омерзением. Затем отшвырнули карты и веско произносили:
   - Ты проиграл.
  
2.
   Красная Королева к огорчению Мод вовсе не была красной, да и на королевы не походила совершенно. Это была задумчивая девчонка лет двадцати - двадцати трех, с каштановыми волосами, мягкими волнами обрамляющими миловидное лицо. Она была очаровательна и спокойна. Несмотря на по-настоящему весеннюю теплую и солнечную погоду, на Королеве было пальто из цветных лоскутков, а в руках она держала зонтик.
   - Чего желаете? - спросила Мод.
   Красная Королева посмотрела на нее в упор через стойку. Старая Мод вздрогнула и целую минуту пыталась восстановить радушную улыбку. Нет, Красная Королева Эллис не была доброй или милой. При взгляде в ее глаза, невольно вспоминались сказки о троллях и буках, обитающих под лестницами.
   - Все верно, - кивнула Эллис. - Лестницы и буки. Скажите, Доминикь здесь?
   - Еще нет, - промямлила Мод, хотя понятия не имела, появится ли сегодня вообще ее непостоянный гость.
   - Тогда налейте мне чаю с мятой, - сказала Королева. - И принесите тарталетку с клубничным вареньем. Я буду у окна.
   Снимая на ходу пальто, Эллис направилась к уединенному столику в дальнем углу. Мод поежилась и пробормотала:
   - Жуть какая!
   - О да, - согласился Тристан. - Она такая. Жуть.
   Взобравшись на высокий табурет и приняв позу, кажущуюся чудовищно, гротескно неудобной, он грыз кешью, горстями выуживая их из стеклянного кубка литров на семь. Сегодня мим был один.
   - А где Феликс? - спросила Старая Мод.
   Тристан пожал плечами.
   - Очаровывает танцовщиц. В Фейр прибыла какая-то новая труппа. Их семеро. Очевидно, по дням недели.
   - Он такой легкомысленный, - проворчала Мод.
   - Все мы бессильны против своих масок, дорогая моя, - вздохнул Тристан и переключил свое внимания с орехов на сухофрукты.
   Старая Мод понесла чай Красной Королеве, мельком отметив, что из окна сейчас виден величественный водопад. Олдхом как всегда делал, что пожелает. Элис смотрела на этот водопад не отрываясь и, казалось, не заметила чай и тарталетку, выставленные на стол. Мод предпочла - исключительно от греха подальше - вернуться за стойку.
   Доминикь появился минут через пять. Старая Мод ни за что не призналась бы, что ждет его с замиранием сердца. Но стоило ему показаться, и на лице сама по себе возникала счастливая улыбка. Будь здесь Феликс, он бы непременно посмеялся над этим. Тристан же только понимающе кивнул. Старая Мод сняла с полки высокий стакан и плеснула на дно кленовый сироп. Остро запахло кофе, который предусмотрительно сварил Олдхом. Доминикь поставил свой саквояж на табурет, с подозрением изучил полосатый напиток в стакане и поинтересовался.
   - И что это?
   - Мод налила клиновый сироп, - отозвался Тристан, - так что, полагаю, там какой-нибудь "кофе по-канадски".
   - Хм. А что там еще? Сосновая смола? Бобриный жир?
   - Ну вас! - обиделась Мод. - Сейчас вылью!
   Доминикь забрал у нее стакан и сделал глоток.
   - М-м-м. недурно. Только слишком сладко.
   Мод улыбнулась. Доминикь пил все, что бы она не приготовила. Это было странно. И приятно. Их отношения даже приятельскими назвать было трудно, и тем не менее Доминикь слишком часто появлялся в Олдхоме.
   - Тебя ждет малютка Красная Королева, - сказал Тристан.
   - И что? - Доминикь обернулся через плечо. - Я ее не звал.
   - Не собираешься с ней поговорить?
   Доминикь поморщился.
   - У меня правило: не иметь дела с Королями и Королевами. В особенности, с этими.
   Мод, протирая стаканы, слушала вполуха. Нет-нет, ее вовсе не интересовало, чем собирается заняться Доминикь. Тем более, что он пил невозмутимо ее новый экспериментальный кофе и изучал темную деревянную стойку так, словно на ней было вырезано откровение. Красная Королева - Мод не сразу это заметила - сверлила взглядом его спину. Потом поднялась и подошла ближе.
   - Мне нужно поговорить с вами.
   - Да? - Доминикь не шелохнулся. - Я не работаю на королев.
   - А с чего вы взяли, что речь пойдет о работе?
   - А что, - хмыкнул Доминикь, - вы собираетесь позвать меня на четверговый чай с плюшками?
   Красная Королева нахмурилась.
   - Вы правы. Мне нужна ваша помощь. Мои дети пропали. Джарет запретил им покидать пределы королевства, но...
   - Я могу вернуть любую вещь, - сухо сказал Доминикь. - Но дети явно к таковым не относятся.
   - Я хорошо заплачу за помощь.
   - Нет. - отрезал Доминикь.
   - Но это же дети! - не выдержала Мод.
   - Поправка: это дети Красной Королевы. Она похитила их, как делают все гоблины, и воспитывает в меру своих странных представлений об этом.
   - Я не гоблин! - возмутилась Эллис.
   - Поверьте, именно это раздражает меня сильнее всего, - кивнул Доминикь.
   - В королевстве объявились непрошенные гости. Джарет не может выследить их. Вас это не тревожит?
   - Это проблемы Короля, - пожал плечами Доминикь. - Я путешественник, почему меня должно это волновать?
   - Вот! - Эллис выложила на прилавок небольшую, нестерпимо яркую афишу. Доминикь бросил на нее короткий взгляд, пожал плечами и сделал вид, что занят чтением какой-то нудной даже по виду книги о самолетостроении. Их у него всегда был полон саквояж. Мод развернула афишу к себе. В ярко-лиловом овале причудливы шрифтом шла надпись: Grand Cirque. Виньетка внизу изображала наездницу в розовом платье. Ухмылка у циркачки была на редкость неприятная.
- Это...
   - Меня не касается, - отрезал Доминикь. - и ты в это дело не лезь. Спасибо за кофе.
Подхватив саквояж, он направился к двери.
   - Простите.... - пробормотала Мод.
   - Ничего, - ответила Красная Королева. - В конце концов он все сделает.
   И улыбка у нее в этот момент была в точности, как у циркачки с афиши.
  
   3.
   В доме пахло сахарной ватой. Гермиона с детства терпеть не могла этот запах, а Гвен, как ни странно, вообще почти не ела сладкое. Тем более, липкую вату, которой умудрялась перемазаться с головы до ног. Гвен была ленивой, инфантильной и вредной, но назвать ее неряшливой было нельзя. Гермиона заглянула в комнату, принюхиваясь и ища источник назойливого запаха. Потом позвала:
   - Гвен! Гве-е-ен!
   Сестра в последнее время не выходила из дома, и Гермиона успела привыкнуть к ее постоянному присутствию. Впрочем, так было почти всегда: протянув руку, Гермиона находила сестру. Она не верила в мистическую связь близнецов, и вместе с тем ощущала нечто подобное.
   - Гвен!
   Сестра не отвечала, и это заставило Гермиону занервничать. И четвертое, и пятое "Гвен" осталось без ответа. Гермиона вышла на кухню. Перед уходом Гвендолин непременно оставляла что-нибудь на столе: сэндвичи, тарталетки с салатом, холодные крепы со сливочным сыром и ягодами. И непременно же прислоняла к тарелке письмо в бледно-розовом конверте. "Поешь, дурочка, потому что я сегодня поздно".
   Стол был пуст. Ни тарелки, ни письма. Только липкий, сладкий запах сахарной ваты по всей кухне.
   - Гвен! Гвендолин ! Гвендолин Бо!
   Никакого ответа.
   Гермиона толкнула дверь в комнату сестры, но и там было пусто. Выключенный компьютер выглядел странно. Казалось, он всегда работал, всегда играла музыка или шел фильм, или сменялись на экране картинки. Выключенный, он казался мертвым.
   - Гвендолин, - беспомощно пробормотала Гермиона. Присев на корточки, она подняла скомканную бумагу, валяющуюся посреди комнаты, и машинально разгладила ее.
   Это оказалась кричаще-яркая афиша с надписью в овале: Grand Cirque. Ниже шло изображение глумливой наездницы-циркачки. Как афиша попала в комнату Гвен?
   Гермиону, как пишут в романах, охватили дурные предчувствия. Она чувствовала, что сестра угодила в неприятности. Как в сказке: вернулась к развилке дороги и обнаружила, что нож заржавел или окрасился кровью. Чего греха таить, Гвендолин виделась Гермионе беспомощной девчонкой. И кроме того, Гвен никогда не покидала дом без предупреждения.
Итак, сестра пропала. И Гермиона не сомневалась, что причина самая, что ни на есть сверхъестественная. Об этом говорила и странная афиша, и тревожащий, нервирующий запах сахарной ваты.
   И все же, первым делом Гермиона обратилась в полицию. Это принесло немного толку, поскольку, как любезно сообщили девушке, существовали правила, необходимые процедуры и сроки. Проще говоря, в ближайшие дни искать молодую, незамужнюю и неработающую мисс Гвендолин Бо Мориц никто не собирался. Тогда Гермиона вспомнила про Кристофера Робина.
Вернее, сначала она вспомнила об институте Уизерспун, а потом уже о профессоре практического фольклора. В прошлый раз он сумел помочь ей, спасти еще до того, как сама Гермиона попросила о помощи. Так может быть, и теперь он мог все это сделать? Впрочем, никаких контактов с институтом Уизерспун у девушки не было. Там не было телефона, да и где это место располагается, Гермиона представляла смутно. Она даже не знала, в каком измерении находится та станция, и существует ли она вообще где-то кроме ее собственного больного воображения.
   Прошла ночь, а Гвен так и не появилась. Это было совсем на нее не похоже, ведь Гвендолин Бо Мориц всегда была убежденной домоседкой. Гермиона занервничала еще сильнее, хотя, куда уж больше. Интернет на слова "Grand Cirque" не выдал ничего вразумительного, как впрочем и ожидалось. Собрав наскоро сумку, Гермиона отправилась на вокзал, на поиски института.
Продавцы в билетных кассах пожимали плечами, когда она называла станцию. Была такая, - говорили те, что постарше. Но ее уже лет сорок назад разобрали. На той ветке поезда давно уже не ходят.
   Гермиона была в отчаянье.
  
   4.
   Вошедший поразил воображение Старой Мод: ей нечасто приходилось видеть таких красивых людей. Или, вернее, нелюдей, потому что мелкие, острые зубы мужчины наводили на определенные мысли. Одет он был в черное, что резко контрастировало с длинными белыми волосами. Руки, затянутые в жемчужно-серые перчатки, сжимали трость.
   - Э-э-э... - протянула Мод.
   - Я ищу Доминика, - приятным глубоким голосом сказал мужчина.
   Все, если задуматься, искали Доминика. Как мёдом намазано.
   - Я не знаю, придет ли он сегодня... - промямлила Старая Мод.
   - Придет, - пообещал незнакомец.
   Присев на табурет возле стойки, она принялся рассматривать Мод, отчего той стало не по себе. Незнакомец вызывал у нее нешуточный страх. Не сразу она сообразила, что именно этого тот и добивается.
   - Что вам принести? - суховато спросила Мод.
   - Вина? - с полувопросительной интонацией произнес незнакомец.
   - Это кофейня, а не бар.
   - Значит кофе.
   Мод поставила перед ним чашку эспрессо. Коснувшись блюдца кончиками пальцев (когда только успел снять перчатки) мужчина спросил:
   - Как вас зовут? Ваше лицо мне кажется знакомым.
   - Старая Мод.
   - А полностью? У людей ведь приняты полные имена.
   Этим "у людей" он словно подчеркнул, что сам не человек.
   - Матильда Холлоуэй.
   - Холлоуэй... Холлоуэй... - незнакомец отбил пальцами дробь на стойке. - Холлоуэй! Так я знаю вашу прабабушку! Меня зовут....
   - Джарет! - необыкновенно холодно сказал Доминикь. - Что тебе здесь нужно?
   Джарет хмыкнул.
   - Зашел выпить чашечку кофе. В мире не так уж много осталось перекрестков. Мне стало любопытно.
   - Я же сказал "нет" Красной Королеве. Почему я должен говорить "да" Красному Королю?
   Красный Король? Мод покачала головой. Что за мир? И с чего, скажите на милость, его называют "Красным"? и как он мог знать прабабушку Вирджинию, которая умерла шестьдесят лет назад? Впервые появление Доминика, столь несвоевременное, вызвало у Мод досаду. Вопросы оставались без ответа.
   - Не буду с тобой воевать, Доминикь, - благодушно сказал Джарет. - Тем более, я все еще обязан семейству этой девушки. Я мог бы заставить тебя, но просто прошу.
   Подойдя к стойке, Доминикь бросил свой саквояж на табурет и мрачно посмотрел на Красного Короля.
   - Что значит "обязан"?
   - А что ты так нервничаешь, Путешественник? - мягко поинтересовался Джарет. - Разве это не здорово, иметь в должниках одного из Королей?
   - Нисколько.
   Джарет посмотрел на Мод и улыбнулся.
   - Вирджиния Лэнгли спасла однажды мою жизнь. В Библиотеке. Едва ли это может чем-то повредить маленькой барменше.
   - Я не маленькая барменша! - фыркнула Старая мод. - Зачем вы пришли?
   - Мои дети пропали. И я хочу, чтобы Доминикь нашел их.
   Доминикь фыркнул.
   - Я прошу, - поправился Джарет. - В конце концов, это же дети.
   Доминикь покачал головой.
   - Я уже сказал это Красной Королеве, но могу и еще раз повторить: я не связываюсь с такими, как вы. И я не собираюсь тратить время на поиски маленьких подменышей.
   - Но это мои дети, - немного обиделся Джарет. - Моя плоть и кровь.
   Доминикь, забывшись, поднял бровь.
   - Откуда?
   - А откуда берутся дети? - иронично поинтересовался Красный Король.
   - Я знаю откуда берутся дети у людей, - проворчал Доминикь. - Но сейчас речь о чудище из ночных кошмаров.
   Джарет улыбнулся самым пугающим образом.
   - Я не хочу вам помогать, - повторил Доминикь.
   Джарет продолжил улыбаться. Мод стало не по себе. Лучше бы, - думала она, - упрямец согласился помочь Красному Королю. Отказ обещал крупные, очень крупные неприятности. Джарет отставил пустую чашку, встал и натянул перчатки, успевшие за время разговора почернеть.
   - Ты поменяешь свое решение, Доминикь Путешественник, - зловеще пообещал он, поклонился и вышел.
   Доминикь облегченно выдохнул и рухнул на табурет. Мод сделала ему кофе с лимоном и сливками, а себе плеснула имбирного чая.
   - Он опасен?
   - Кто знает? - пожал плечами Доминикь. - Он отпугивает людей, так что не жди сегодня гостей. Надеюсь, если он и в самом деле чем-то обязан твоей прабабке, то не доставит тебе неприятности. Но будь осторожнее.
   - А что ты... вы будете делать? - робко спросила Мод.
   Доминикь пожал плечами.
   - Уж точно, искать детей Красного Короля я не стану. Хорошего дня, Мод.
   Расплатившись горстью серебряных монет, Доминикь сухо попрощался и вышел. Мод оглядела пустое кафе. Ни посетителей, ни друзей. Даже мальчишек, часто в последнее время забегающих в Олдхом, не было. Мод стало немного одиноко. Это было странно, ведь друзей у нее никогда не было, с далекими французскими родственниками Мод практически не общалась, а в Англии у нее никого не осталось. Одиноко, очень одиноко.
   Олдхом заворочался, заворчал, загремел посудой на кухне.
   - Прости, прости! Конечно, у меня есть ты. Может, заведем музыкальный автомат? Тогда будет не так тихо.
   Возмущенный Олдхом уронил что-то на втором этаже.
   - Ну извини, - пробурчала Мод.
   Звякнул колокольчик. Старая Мод встрепенулась и потянулась за джезвой. Тристан постоял на пороге, принюхиваясь, а потом направился к стойке. Мод приготовила ему кофе по-нормандски.
   - Здесь был сегодня Красный Король?
   - Откуда знаешь? - удивилась Мод.
   Мим сделал изящный жест рукой.
   - Так. Почувствовал.
   - Знаешь его?
   Тристан взгромоздился на табурет и сосредоточенно размешал кофе палочкой корицы. Ответил далеко не сразу.
   - Джарета все знают. Не такой противный тип, как королева Гибберишь, но тоже со странностями. Хотя, о чем это я? Мы же тут все со странностями.
   - Он пришел поговорить с Домиником, - сказала Мод. - О своих пропавших детях. Я их видела, кстати. Довольно милые.
   Последнее слово она произнесла не без содрогания. Хотя, в принципе, по-своему же милые!
   - Брось, - отмахнулся Тристан. - Они жуткие. Когда существа вроде Джарета заводят детишек, получается нечто невообразимое. И Айк с Тришей - яркий тому пример.
   - Но это же дети! - возмутилась Мод. - Неужели всем вам совсем их не жаль.
   - Жаль, - Тристан пожал плечами. - Тем более, что отпрысками Красных дело не ограничилось. Сегодня утром пропали двое наших ребятишек. Йерма искала их все утро, но безуспешно. Сыскалась только...
   - Афиша? - предположила Мод.
   Тристан мрачно кивнул.
   - Феликс пошел опрашивать местных, а я - искать Доминика. Но, похоже, отсюда он успел уже улизнуть.
   - Но что могло случиться? - встревожилась Мод. - Что это за Цирк такой?
   - Много лет назад... - вздохнул Тристан.
  
   5.
   Много лет назад Дьявол заключил с одним мудрецом пари, суть которого заключалась в следующем: мудрец, утверждавший, что знает людскую породу, взялся это доказать и предугадать поступок любого человека. Тогда Дьявол заказал стекольщику из Аннеле (что располагалось на северо-востоке Му) зеркало, извращающее всякий человеческий поступок. Мудрец в свою очередь объявил, что Дьявол жульничает и заказал стекольщику из Карно (местечка на юге Арктиды) дюжину похожих внешним видом зеркал, а стекольщику из Вака в самом сердце Лемурии* - еще дюжину. Эти двадцать пять зеркало составили лабиринт, и все бы хорошо, да только дьявольское зеркало, многократно отраженное, оказалось сильнее работ мастеров из Карно и Вака.
А потом вокруг лабиринта образовался цирк. Стихийно, как это обычно бывает. Отравленные зеркала притягивали из года в год всяческий сброд, пока не собрались в одном месте самые отвратительные порождения людской фантазии и страхов.
   Они-то и назвали себя: Grand Cirque.
   Поговаривают, что в этой истории не все так просто, впрочем, пока в ней никто и не пытался разобраться. А Дьявол? Что Дьявол? Он и вовсе не существует.
  
  
   6.
   Наутро все наладилось. Едва Мод открыл кафе, появились первые посетители. Сначала жители Фейра, потом - диковинные создания из какого-то невероятного запределья, скрывающиеся под вуалями и капюшонами. Их легко было узнать по сладковатому запаху нездешних цветов. Около полудня появились Доминикь, Тристан и Феликс. Они переговаривались вполголоса, но, подойдя к стойке, умолкли. Мод почти физически ощутила напряжение и поспешила выставить на прилавок кофе по-нормандски для Тристана, капуччино с корицей для Доминика и молочный коктейль для невозмутимого Арлекина.
   - Что-то случилось?
   - Фобия пропала, - тоном слишком довольным для такого неприятного извести сообщил Феликс.
   - Опять пропала, - поправил Доминикь. - Недавно я уже вытаскивал это маленькое чу... чудо из неприятностей. Белая Королева могла бы и строже следить за своей дочерью.
   - Легко, думаешь, уследить за девчонкой подростком в мире соблазнов? - хмыкнул Феликс.
   - Тебе виднее. В том, что касается соблазнов, - парировал Доминикь.
   Тристан тяжело вздохнул.
   - И это - наши лучшие люди! Отрежь мне кусочек яблочного пирога, Мод.
   Старая Мод протянула ему тарелку и спросила.
   - Случилось еще что-то? Верно?
   Тристан вздохнул еще тяжелее.
   - В Фейре пропали еще двое детей. А старики за ними хорошо следили. Наших стариков так просто не проведешь.
   - Значит...
   Звякнул колокольчик. Элис отряхнула от капель свой лиловый зонтик и подошла к стойке.
   - Нет, - отрезал Доминикь, не дожидаясь вопроса.
   Красная Королева села за крайний столик, явно намереваясь взять упрямца измором.
   Старая мод оглядела своих друзей, потом налила себе имбирного чая и взобралась на стойку.
   - Надо же что-то делать!
   - Я не связываюсь с Королями и Королевами, - резко сказал Доминикь.
   - А как же дети с ярмарки?
   - Это проблема тех двоих, - Доминикь кивнул на Пьеро с Арлекином. - Я не обязан вмешиваться.
   - А...
   Вновь звякнул колокольчик. Сегодня был прямо-таки аншлаг. На пороге стояла, впрочем, женщина совершенно чужая Олдхому. Она появлялась уже пару раз. Агнесса, так ее, кажется, звали. Один раз она накричала на Мод, другой - вела себя необычайно раскованно. Словно два разных человека с одним и тем же лицом. Но не близнецы. Близнецов жители Перекрестков различали с легкостью. Женщина оглядела тяжелым взглядом кафе и холодно потребовала:
   - Я требую, чтобы вы вернули моего ученика!
   - А ваш ученик пропал? - спросила Мод. Она смутно припоминала: кажется, кто-то из мальчишек, забегающих в Олдхом. Эта Агнесса за ним уже приходила.
   - Полагаю, - совсем ледяным тоном ответила женщина, - вам это лучше меня должно быть известно.
   Если подумать, Мод уже несколько дней не видела мальчишек. Если вчера это можно было объяснить посещением Джарета, то - позавчера? Поза-позавчера? Третьего дня? Куда они подевались? Мод покачала головой.
   - Видишь, Доминикь. А ты говорил: только королевские детки. Проходите, мисс Бэлл. на этот раз вы от кофе не откажетесь.
   Соскочив на пол, она включила плитку. Мисс Бэлл нехотя приблизилась к стойке, стараясь держаться подальше от мужчин. Впрочем, Красная Королева, возле которой стояла женщина, представлялась Мод куда более опасной.
   - Как давно пропал ваш ученик? - спросила Мод.
   - Несколько дней назад.
   - Я не видела мальчишек уже с неделю, - Мод нахмурилась. - Вообще, это странно. Они приходили каждый день, играли с Феликсом. А остальные мальчики дома?
   Мисс Бэлл безразлично пожала плечами.
   - Их я не знаю.
   В этот момент Старая Мод почувствовала себя глупо. А чего это она обо всех беспокоится? Что это, ей больше всех надо? Мод фыркнула и глотнула чаю.
   - Что будем делать? - она посмотрела на Доминика, сосредоточенно рисующего что-то в блокноте. Этот черный потертый молескин Мод видела впервые. Кончик карандаша был изгрызен. - Это уже не шутки. Сколько на самом деле детей пропало?
   Доминикь отложил карандаш и сделал наконец глоток остывшего кофе.
   - Придется искать, - мрачно сказал он. - Дело выходит нешуточное.
   - Тогда нам лучше разделиться, - Тристан сбил шляпу на лоб и почесал затылок.
   - Отлично, - кивнул Доминикь, - я осмотрю границы королевств, а вы двое - Фэйр. Если что-то обнаружите, пошлите весточку Мраку.
   Тристан и Феликс переглянулись и кивнули единодушно. Пьеро поправил шляпу, отряхнул несуществующую пыль и поклонился.
   - Отлично. Если возникнут проблемы, мы также обратимся к Генри. Мод, до скорого.
   Две маски поклонились, подмигнули Старой Мод и направились к двери. Они были необычайно единодушны в своем энтузиазме и необычайно похожи. Всегда вдвоем. Мод оглядела своих друзей и почему-то нашла это печальным. Сейчас они были вместе, и при этом - необычайно одиноки.
   Агнесс Бэлл резко поднялась.
   - Стойте!
   Пьеро и Арлекин обернулись. Один поднял и изогнул правую бровь, четко очерченную углем. Другой - левую.
   - Я не доверяю вам. Я тоже пойду искать мистера Шарпа.
   Все присутствующие посмотрели на нее с изумлением.
   - Человек?... - пробормотал Доминикь.
   - А вы, что же, не люди? - с вызовом спросила Агнесса.
   - Люди, конечно люди, - успокоила ее Старая Мод, по-правде, вовсе не уверенная в ответе. - Но это может быть очень опасно. Мир за пределами моего кафе покажется вам безумным...
   - Пф-ф! - Агнесса скривилась. - Он и здесь уже достаточно сумасшедший. Я отправляюсь искать мистера Шарпа. Точка.
   Феликс и Тристан переглянулись.
   - Мы присмотрим за ней, - пообещал Арлекин.
   - Кажется, ребятишки Фейра дружили с пришлыми, - кивнул Пьеро.
   Оба они предложили мисс Белл локоть, но та брезгливо поморщилась и пошла вперед, совершенно их игнорируя. Странная женщина.
   - Я тоже пойду, - Красная Королева взяла свой зонтик. - Наведаюсь к Генри. Может, до него дошли какие-то слухи. Джанет дома, он все вам покажет.
   Сказано это было таким будничным тоном, что мод на секунду привиделся вчерашний беловолосый красавец в халате и тапочках. Она отогнала это видение.
   - А я...
   - А ты будешь ждать здесь, - отрезал Доминикь. - Тебя это дело не касается.
   Мод оглядела разом опустевший зал. Ну что за дела? Сначала не прислушиваются, потом поучают, что следует делать. День определенно не задался.
   - Олдхом, остаешься за старшего! Извините, мы сегодня закрыты. Доминикь! Подожди меня, Доминикь!
   Натягивая на ходу пальто, предложенное заботливым домом, Старая Мод выскользнула за дверь.
  
   7.
   На пожарной лестнице сидеть было холодно, но Гермиона просто не знала, куда себя деть. И здесь ее растрепанные нервы мучили такие прежде любимые звуки. За гулом улицы и стуком трамвая ей чудились знакомые шаги Гвен.
   И в самом деле шаги, грохот каблуков по металлическим ступеням.
   - Мисс Найтшед.
   На соседке сегодня было платье цвета молочного шоколада и ожерелье из крупных золотых бусин. Поднявшись до площадки, она слабо улыбнулась.
   - Мисс Мориц.
   Гермиона хорошо помнила, как в тот раз Элис Найтшед скрылась за нарисованной мелом дверью. Могла ли она знать что-то об исчезновении Гвен, о странной афише в комнате? Гермиона поднялась.
   - Мисс Найтшед, вам что-нибудь говорят слова "Grand Cirque"?
   Элис замерла, занеся ногу над ступенькой.
   - Почему вы спрашиваете, мисс Мориц?
   Гермиона вытащила из кармана скомканную афишу.
   - Я нашла в комнате сестры вот это. Самой Гвен уже два дня нигде нет.
   Элис развернула афишу и внимательно посмотрела на рисунок, после чего вернула бумагу Гермионе.
   - Простите, ничем не могу помочь вам, мисс Мориц. В первый раз это вижу.
   - Вы врете, - пожалуй, впервые Гермиона так резко обратилась к незнакомому человеку. - Я видела, как вы уходили в нарисованную мелом дверь. По вашему - пустяк?
   - Вам показалось, - отрезала Элис Найтшед и побежала вверх по лестнице.
   Гермиона поймала ее за руку.
   - Помогите мне, пожалуйста.
   Элис закусила палец. После долгой паузы, она сказала.
   - Хорошо. Но я мало чем могу вам помочь, мисс Мориц. У меня у самой куча неприятностей. Доминикь... Нет, сейчас он слишком занят. Вам придется искать сестру самой.
   Гермиона чуть сильнее сдавила запястье соседки.
   - Я и не жду другого. Скажите мне, где искать?
   - Я что - справочная служба? - Элис покачала головой. - Я не знаю. Обратитесь к кому-то из... обратитесь к Картографу.
   - И где мне его искать? - вскинула брови Гермиона. - Если я даже до института Уизерспун добраться не могу.
   Элис вздохнула.
   - Я провожу вас. Если выпустите мою руку.
   Гермиона медленно разжала пальцы, готовая в любую минуту вновь схватить соседку за запястье. Элис развернулась и пошла вниз, на ходу доставая из кармана кусок мела. Гермиона, немного испуганная и озадаченная, уцепилась все-таки за ее рукав.
  
  
   8.
   - А на чьей стороне играем мы? - спросил Путешественник, раздавая карты.
   - А на чьей обычно стороне тени, призраки, двойники и отражения, - пожал плечами Картограф. - Еще карту.
   - Мне нравится этот парень, - Путешественник перетасовал колоду. - Будет жалко, если он попадет в беду.
   - Он уже попал в беду, - качнул головой Картограф, посмотрел на своих четырех тузов и вынул пятого из рукава. - Так и ходит вокруг Зеркала, благодаря которому был рожден. Прямо-таки напрашивается на неприятности.
   - Ты жульничаешь! - обиделся Путешественник.
   Картограф сунул шестого туза под скатерть. Звякнул дверной колокольчик, по лавке пронесся порыв ветра.
   - Есть тут кто-то? Ау!
   - Женщина, - усмехнулся Путешественник.
   - Девушка, - поправил Картограф.
   - Тогда тем более - удаляюсь, удаляюсь....
   На секунду стало очень тихо.
  
  
   9.
   Агнесса запретила себе удивляться. Человеческий рассудок, как она читала, имеет свои пределы. Увидев слишком многое, можно сойти с ума.
   Увидела Агнесса уже вполне достаточно. Она попала в мир ярких красок, пронзительных звуков и манящих запахов. Все в этом мире было избыточным, все было чересчур, все было ненастоящим. Или же - слишком настоящим для того, чтобы в это поверить.
   Похоже, покинув кафе, Агнесса очутилась на ярмарке. На зеленом лугу разбиты были разноцветные палатки. Поодаль подковой стояли ярко разрисованные фургоны. Жонглеры перекидывали друг другу мячи и булавы, танцовщицы изгибались и подпрыгивали, торговцы нахваливали кренделя, орехи и сахарную вату и посмеивались над конкурентами. При взгляде на все это Агнессе становилось страшно: ведь она ночная пришла бы в восторг.
   - Откуда начнем? - спросил Арлекин.
   Пьеро скорчил несколько невероятных гримас.
   - Поговорим с Йермой.
   - Опять?!
   Пьеро кивнул.
   - Я ей не нравлюсь, - пожаловался Арлекин. - И это вполне взаимно.
   - А тебя вообще раздражают все, кто влюблены не в тебя, - Пьеро неожиданно стиснул запястье Агнессы. - Не потеряйтесь, мисс Бэлл.
   У него были теплые, гладкие и очень сильные пальцы. Вырваться было непросто. Пьеро к тому же, не обращая внимания на спутницу, пошел сквозь толпу. Его жители ярмарочного поля легко пропускали, а Агнессу то и дело били по плечам и спине. Арлекин тащился позади и напевал скабрезную песенку, что также раздражало.
   Ты сама пошла с ними, Агнесс Бэлл, - мрачно подумала женщина. - Терпи.
   Пейзажи менялись стремительно, словно в калейдоскопе. Миновав луг, заставленный палатками, Агнесса и двое ее спутников перешли горбатый каменный мостик, перекинутый через широкий ручей, и совершенно неожиданно оказались на опушке леса. Он вырос, словно из-под земли. Секунду назад горизонт был чист, и вот его уже закрывают темные стволы и косматые кроны причудливых, фантастических деревьев.
   На опушке стоял фургон чуть тусклее виденных на том берегу, побывавший во многих передрягах. На веревке, протянутой от него к деревьям, сушились цветные юбки. В широком корыте плавала желтая резиновая уточка.
   Пьеро выпустил наконец руку Агнессы, взбежал по ступеням и постучал. Дверь открылась не сразу.
   - Чего вам?
   Женщина - видимо Йерма - была очень красива, и Агнесса даже ощутила легкий укол зависти. У нее никогда не было таких пышных сияющих волос, такой осиной талии, таких изящных рук. Йерма была очень юна, но Агнесса взглянула ей в глаза и содрогнулась. Оттуда смотрело время. Жуткое время, сопоставимое с бесконечностью.
   - А, это ты, Тристан, - Йерма сошла вниз и присела на ступеньку. - С чем пожаловал?
   - Доминикь согласился поискать детей.
   - Его дар - возвращать утерянное, а вовсе не искать украденное, - невесело усмехнулась Йерма. - Это вовсе не одно и то же.
   - Все-таки, попробуй что-то вспомнить, - Пьеро взял ее за руку.
   Йерма дернулась. Потом тяжело вздохнула.
   - В тот день у майского шеста долго играла шарманка. То ли "Долог путь до Теперери", то ли "Сурка"*. Дети бегали послушать... Но, впрочем, в шарманках нет ничего необычного.
   Поднявшись, Йерма ушла в свой фургон и даже не попрощалась.
   - Ну вот как с такой говорить?! - возмутился Арлекин и прошелся колесом. Агнесса едва успела отшатнуться. Пьеро поймал ее за плечи и не дал упасть.
   - Йерма несчастна, - сказал он. - Она не смогла спасти человека, которого любила. А когда он превратился в чудовище - оттолкнула. Это называется "нечистая совесть", тебе должно быть знакомо. Идемте к майскому шесту.
   - А что такого необычного в шарманщике? - спросила Агнесса уже у моста, впервые решившись подать голос. - Это же ярмарка.
   Пьеро нахмурился и потер пальцами край своей нелепой шляпы.
   - Если задуматься... в принципе, ничего. Но я знал по меньшей мере трех шарманщиков, которые ели маленьких детей.
   Боже мой! - подумала Агнесса. - Какая гадость! Впрочем, солнце уже клонилось к закату, и это пугало ее еще больше.
  
  
   10.
   - Какого черта ты за мной увязалась?! - грубовато спросил Доминикь.
   Он размашистыми шлагами шел по серой пустоши, стиснув ручку своего саквояжа и слегка ссутулившись. Ветер трепал его волосы и безжалостно толкал Мод в спину. Она и сама уже была не рада, что пошла.
   - Я хотела помочь!
   - Ты бы превосходно помогла, оставшись дома!
   - Чем?!
   - Не попала бы в неприятности! - резко ответил Доминикь.
   - Но я же пока ни в какие неприятности не попала, - обиделась Мод.
   Доминикь остановился и развернулся так резко, что Мод едва не налетела на него. Пронзительно-синие глаза глядели с пугающей укоризной.
   - Вот именно "пока".
   - Но я могу быть полезной! - воскликнула Мод.
   - Чем? - безжалостно спросил Доминикь.
   Действительно - чем? Старая Мод подавила просящиеся на глаза слезы и упрямо сказала:
   - Я иду с тобой. К тому же, я уже путешествовала по этому миру, в одиночку, между прочим. И ничего не случилось.
   Доминикь мрачно усмехнулся.
   - Места, где нам придется побывать, гораздо страшнее тех, что ты уже видела. Этот мир не сказочный, Мод, хотя тебе могло так показаться; он родом из кошмаров. Это фантазм, а не фантазия. Не жалей потом о своем решении. Дай руку.
   - Э? - переспросила Старая Мод, озадаченная сменой темы.
   Доминикь уже зарылся в свой саквояж и только повторил, ничего не объясняя:
   - Дай руку, - и уточнил. - Левую.
   Мод приподняла рукав пальто. Длинные пальцы коснулись ее запястья очень бережно и осторожно. Щелчок - и руку Старой Мод украсил браслет-косичка из серебристой, шелковистой травы.
   - Э-э? - повторила Мод.
   - Если что-то случиться, я сумею тебя найти, - кивнул Доминикь и выпустил ее руку. - Пошли, наведаемся к Красному Королю. Надо бы, конечно, и к Белой Королеве, но это как-нибудь в другой раз.
   У этого мира не было видимых границ, исключая ту непроницаемую стену, которая отделяла его от людей. Здесь же, сделав шаг, можно было оказаться на противоположном краю света. Мир плевать хотел на условности географии и привязку к каким-то конкретным местам. В этом он походил на Олдхом (или, скорее, дом был создан по образцу целого мира), и потому уже не пугал Старую Мод. Да и браслет прибавлял ей уверенности.
   Пустошь исчезла, и под ногами теперь была весенняя трава, из которой выглядывали сахарно-белые валуны. На горизонте на фоне серого неба высился причудливый замок со множеством кривых башенок. Он походил на творения авангардистов и на готический собор одновременно. В высоких стрельчатых окнах, украшенных резными карнизами (странно, что Мод разглядела все это с такого расстояния) то и дело мелькал свет.
   - Он далеко? - спросила Мод.
   - Как посмотреть, - пробормотал Доминикь. - Вернее, смотря от чего считать. Границы и в людском мире расплываются. Пошли быстрее.
   Среди травы проступила дорожка, выложенная белыми и синими камнями с вкраплением цветных стекол. Валуны были округлые, но идти по ним было удивительно удобно.
   - Похоже на детский рисунок, - пробормотала Старая Мод.
   - Красная Королева в некоторой - совсем немалой - степени еще ребенок, - хмыкнул Доминикь. - Поэтому так легко согласилась остаться с Джаретом.
   - А вы как здесь оказались? - робко спросила Мод.
   Доминикь помрачнел, и она сразу же поняла, что не стоило задавать этот вопрос. Опасная тема. Возможно, даже больная.
   - Нет смысла это обсуждать, - сухо сказал Доминикь. - Тем более, мы пришли.
   Замок теперь возвышался над ними, совершенно невообразимый. Если бы Мод вздумала описать его, то не нашла бы слов. Замок из грез, из снов, но непонятно каких - радостных, или кошмарных. Доминикь постучал.
   - Слушаю, - раздалось за их спинами.
   - Снова шуточки, - проворчал Доминикь и обернулся.
   Старая Мод тоже обернулась и подавила желание спрятаться спутнику за спину. Отчасти она разделяла неприязнь Доминика к Джарету, особенно теперь, когда он стоял так близко. Вид у Красного Короля был романтический донельзя в белой рубашке, раздуваемой ветром. Вот только Мод этот ветер не ощущала.
   - Ты все-таки решил взяться за дело, Путешественник? - усмехнулся Джарет.
   - Не из-за твоих детей, или Фобии, - качнул головой Доминикь. - Выкладывай все, что знаешь. Кто бывал здесь?
   - Фу, как грубо, - поморщился Король. - Мои границы непроницаемы для чужаков, которых я не желаю видеть.
   Доминикь усмехнулся и покивал, но согласия в этом жесте не было. Словно он саркастически приговаривал "ну конечно, ну конечно".
   - Я слышал шарманку, - ответил нехотя Джарет. - На самой окраине. Какая-то модная песенка. Вот, что привлекает детей: шарманки и жареные орехи.
   - Мне кажется, или он несколько отстал от жизни? - шепнула Мод, стараясь, чтобы Король ее не услышал.
   Доминикь кивнул, отвечая непонятно на что.
   - Шарманка, значит...
   - Почему просто не начать поиски с Цирка? - спросила Мод.
   Красный Король вытащил из кармана стеклянный шар и посмотрел его на просвет. Внутри, как показалось Мод, что-то посверкивало, словно там гуляла одинокая молния. Ей даже почудился отдаленный раскат грома.
   - Не все так просто, - ответил Доминикь, возвращая ее к реальности. - Туда можно попасть лишь случайно. Или если тебя наметили жертвой. Нарочная же дорога займет слишком много времени, и она опасна.
   - Очень опасна, - кивнул Джарет. - Даже для меня. Она пролегает по самому краю.
   - И что? По краю чего?
   Доминикь пожал плечами. Красный Король устало потер лоб.
   - Как бы это вам, людям, получше объяснить... Есть мир, принадлежащий вам. Вы его поняли, или по крайней мере, объяснили. Или решили, что объяснили. Есть наш мир. Мы не желаем ни понимания, ни пояснения, нам хватает правил. А за краем всего этого лежит ничто.
   - И что там? - поинтересовалась не особенно впечатленная Мод.
   - Никто не знает. Это же ничто, - Джарет ловко перекинл шар из руки в руку, крутанул на указательном пальце. Сполохи стали ярче. - В любом случае, чтобы найти Цирк, надо пройти по краю, миму заброшенных и мертвых городов, мимо Великой Библиотеки. Можно, конечно, срезать через владения Эспумы или Серина Свелла...
   - Я понял, - Доминикь коротко кивнул и пошел прочь от дворца, бросив на ходу: - Мод, возвращайся домой.
   Старая Мод нагнала его уже на пустоши. Вернее сказать, снова пустошь охватила их со всех сторон.
   - Я иду с вами, договорились же!
   - Не было никакого договора! Ты не слышала, как это опасно?
   - Все, что я слышала, это только слова.
   Доминикь остановился, обернулся и взял ее за плечи.
   - Мод, прошу тебя...
   Очень хотелось согласиться, кивнуть, послушно пойти домой. Но Мод каждый раз так боялась, что Доминикь не вернется. Его, как сухой лист, перегоняло ветром, и могло в конце концов унести слишком далеко. И Старая Мод, чувствуя себя невероятной эгоисткой, сказала:
   - Я пойду с тобой.
   - Пеняй на себя, - мрачно ответил Доминикь, отпустил ее плечи и разговоров больше не заводил.
  
  
   11.
   Небо на закате было темно-пурпурным. Агнесса никогда не видела подобного цвета. Было в нем что-то от запекшейся крови или отравленного яблока. Но не это беспокоило Агнессу по-настоящему. она явственно ощущала перемены в себе: словно росла изнутри и вот-вот должна была лопнуть, сбросить кожу, оставить старую Агнессу позади. Странное, пугающее ощущение раздвоения, разделения. И словно в разломе, в воображаемой щели рождалось нечто жуткое.
   Солнце зашло.
   Ночная Агнесса втянула воздух Фейра, благоухающий неведомыми цветами и ароматами сладостей и почувствовала себя дома. Она обняла своих спутников за плечи и жизнерадостно спросила:
   - Ну, чего мы ждем? Вперед, к майскому шесту!
   Подобрав юбку, она побежала; потом скинула мешающее пальто и побежала еще быстрее.
  
   - Все-таки, она странная, - покачал головой Тристан. - Словно два разных человека.
   - А такая мне даже нравится, - Феликс хлопнул друга по плечу. - Догоняй! Эй, Агнесса, Агнесса!
   Арлекин припустил вперед с невиданной скоростью. Тристан покачал головой, сунул руки в карманы и неспешно последовал за ними. Иногда, чтобы добраться до нужного места, быстро бежать недостаточно. Иногда совершенно необходимо твердо знать, куда хочешь попасть.
   Своих спутников Тристан прождал у майского шеста почти четверть часа. Совсем стемнело. На столбах и ветвях яблоневых деревьев загорелись крошечные фонарики нежных цветов. Особенно хороши были персиковые. Казалось, всю поляну заполнили светлячки. Вылетев на нее, Агнесса восхищенно ахнула и хлопнула в ладоши.
   - Сказочно!
   Она очень сильно напоминала ребенка, открывающего рождественский подарок.
   - Самое красивое место в Фейре! - с гордостью обвел Феликс поляну рукой.
   Тристан поморщился. Он знал, что за этим последует. Очередная глупая любовная история, в которой Арлекин выйдет победителем, а Пьеро достанутся тумаки и палки. Раз за разом одно и то же. Даже если ни один из них не желал влюбляться, это происходило само собой. И совсем не улучшало сейчас настроения Тристана.
   - Мы здесь по делу, - сухо сказал он.
   Хотя, как отыскать следы шарманщика? Звуки не остаются в воздухе. Звуки мимолетны.
   Тристан опустился на траву, сложил руки на груди и принялся разглядывать темное, усыпанное звездами небо, по возможности игнорируя смеющихся и болтающих о чепухе спутников. Как найти шарманщика, который давно уже ушел? Кого спросить о нем?
   - Эспума Дельмар! - воскликнул Тристан и сам вздрогнул при звуках собственного голоса.
   - Эспума Дельмар... - Феликс помрачнел, что с ним нечасто бывало.
   - Эспума Дельмар? - Агнесса плюхнулась на траву и заглянула Тристану в лицо. - Кто это?
   - Не стоит так легко повторять ее имя, - Тристан мрачно кивнул. - Она... как бы помягче...
   - Смерть, - Феликс сел, скрестив ноги, и подпер щеку рукой. - Смерть беспокойных бродяг. Королева демонов. Мать призраков. Великая путешественница. Мы с Тисом, если задуматься, тоже среди ее "детей". Странники.
   - Все дурное в нашем мире так или иначе исходит от нее, - вздохнул Тристан. - Она учит колдуний ремеслу и создает вампиров. Думается и шарманщики... Цирк наверняка пользуется ее покровительством.
   - Мы ведь не пойдем к ней? Есть же другие способы?
   Феликс нечасто так выглядел. Испуганно и почти жалко. Конечно. Он ведь уже встречался с Эспумой. Тристан вздохнул. Всех их рано или поздно ждет эта встреча. Потому что бессмертия не существует. Потому что тот не вступается за всякого.
   - Великая Библиотека, - сказал Тристан.
   - Может не надо? - пробормотал Феликс.
   - А вот тут выбор невелик: или Эспума или Библиотекарь.
   - Паршивый выбор, - проворчал Арлекин.
  
  
   12.
   Лавочка показалась Гермионе очень странной. Чуднее даже, чем институт Уизерспун. Вокруг были карты (неудивительно, ведь лавка принадлежала картографу), но какие! Географические, игральные, медицинские, кредитные. Словно владелец задалс целью собрать все возможные. Помимо этого было множество инструментов, из которых Гермиона опознала только секстант - видела в кино. Она поискала глазами владельца и обнаружила его в самом дальнем углу.
   Картограф был под стать своему магазину. Миниатюрный, стройный, чем-то похожий на эльфа. На нем был апельсинного цвета сюртук, брюки в зелено-розовую полоску и ярко-синяя, ультрамариновая шляпа, широкие поля которой украшала всяческая рухлядь. Только рубашка была черная. Глаза у картографа были васильковые. Поднявшись из-за столика, он поклонился с улыбкой, которая показалась Гермионе глумливой.
   - Укья.
   - Что?!
   - "Добро пожаловать" на раннелемурийском языке, - пояснил картограф с прежней улыбкой.
   - Пф-ф!
   - Нет, "пф-ф" говорили на континенте Му незадолго до его разрушения.
   - Вы это только что придумали? - Гермиона сощурилась.
   Картограф отодвинул ей стул и замер, нереальный, вызывающий смутную тревогу. Гермиона поежилась, но все же села.
   - Вам нужна карта?
   - Мне нужно найти сестру, - ответила Гермиона. - И девушка по имени Элис Найтшед посоветовала обратиться к вам.
   - Элис? - тонкие губы картографа дрогнули. - Что ж. я могу помочь. Я знаю мир, как свои пять пальцев... вообще, пальцев у мен двадцать... выходит, я знаю мир лишь на четверть? - картограф нахмурился. - Скверно, правда? Как вас зовут?
   - Это обязательно?
   Картограф кивнул.
   - Имя, это самое важное. Особенно при составлении натальных карт*. Нет! При составлении натальных карт самое важное, это дата рождения. Какой у тебя знак зодиака?
   Совершенно сумасшедший - поняла Гермиона. Конченый псих. Что же за карту он сможет начертить?
   Лицо картографа оказалось вдруг совсем близко. Глаза сменили цвет на изумрудно-зеленые. От него пахло какими-то пряностями. Волосы - Гермиона только сейчас это разглядела - были карминно-красными, как и губы.
   - Эм.
   - Имя. А еще имя сестры. Что ты вообще ищешь?
   - Место, называемое Grand Cirque.
   Картограф оказался на стуле напротив. Не сел, нет. Просто оказался там.
   - Скверное место. Так имя?
   Фермиона вздохнула. Какая настойчивость. Похоже, проще было представиться, чем упорствовать и отмалчиваться.
   - Меня зовут Гермиона Джо Мориц. Я ищу сестру, Гвендолин Бо. Единственное, что я знаю: возможно, она в этом "цирке".
   Картограф вскочил с места с прежней пугающей стремительностью и принялся носиться по лавке, то и дело сбрасывая на столик всевозможные странные приспособления. Через полминуты скатерть (великолепное брабантское кружево) скрылась под грудой хлама. Знакомым выглядел только миниатюрный, с яблоко, глобус, и то континенты на нем выглядели странно. Развернув широкий и по всей видимости длинный свиток, картограф послюнил кончик карандаша.
   - Итак, Гермиона Джо Мориц? - уточнил он.
  
  
   13.
   Мир вокруг был странным. В смысле, еще более странным, чем обычно. Он пах вокзалом: углем и дымом. И пирожками. Было довольно холодно. Доминикь уверенно шел вперед, молча, не отвечая на вопросы, и Старой Мод надоело уже смотреть на его чуть сутулую спину, на его белый свитер. Застегнув все пуговицы и опустив голову, Мод преодолевала встречный ветер, размышляла о чудесах. Фейр, Олдхом, места, где она бывала. Насколько они отличались от этой бесконечной серийной пустоши, накрытой темно-синим, почти черным небом. Самый край. Так ведь сказал Красный Король. Мод почти сожалела, что заупрямилась и увязалась за Домиником. Тем более, что она не знала, куда они идут.
   - Послушай! - Мод пришлось прибавить шагу, чтобы нагнать своего длинноного спутника. - Куда мы, собственно?
   Она уже задавала вопросы, но Доминикь отмалчивался. Теперь он снизошел до ответа, на что Мод почти не надеялась.
   - Попробуем проскользнуть в лазейку.
   - Лазейку?
   - Увидишь.
   Доминикь схватил ее за руку. Мод даже вздрогнула от неожиданности. И немного испугалась. Доминикь всегда был серьезен, но порой это выглядело совсем пугающе. Бежать пришлось быстро, не обращая внимания на песок, осыпающийся под ногами. Ноги увязали в нем по щиколотку. Ветер бил в лицо, и Мод зажмурилась и даже прикрыла глаза рукой.
   Песок у нее под ногами сменился камне. Казалось, его холод можно ощутить сквозь подошву модных туфель. Доминикь весьма грубо, но выразительно ругнулся по-французски.
   - Что-то случилось? - глаза открыть Мод так и не решилась.
   - Тс-с! - Доминикь зажал ей рот, а потом и вовсе сгреб в охапку и потащил куда-то. Вот тут Мод сочла за лучшее глаза открыть.
   Пейзаж вокруг не изменился. Вернее, как он был мрачным и пугающим, так и остался. Разве что под ногами вместо песка было глянцевое, полированное стекло, а горизонт скрывался за дымкой. Справа вдалеке виделась то ли гора, то ли башня, то ли громада замка. Слева шумело море, и этот звук отчего-то заставлял Мод мелко дрожать. Понизив голос, она спросила:
   - Где мы?
   - Неподалеку от ада, - Доминикь выпустил ее из объятий и принялся рыться в своем саквояже. - Только бы нас не заметили.
   - Кто?
   - Позже объясню!
   Вытащив из саквояжа широкий газовый шарф апельсинно-оранжевого цвета, Доминикь укутал им Старую Мод с головы до ног, как мумию. От ткани пахло, как от тех крошечных белых цветов. Мемориски, объяснил потом Тристан, цветы памяти. Мод не успела возразить или возмутиться, ошарашенная и слегка оглушенная. А из тумана уже появилась женщина. Взглянув на нее, Мод раздумала что-либо говорить.
   Она была тонка и красива, эта женщина. А еще в ней была какая-то наводящая жуть дикость. В этой золотистой коже, в этих черных густых волосах, в этих глубоких глазах неопределенного цвета. И голос у нее был, как рокот моря.
   -А, Виатор! Сегодня я успела первой!
   Женщина хлопнула в точеные ладошки.
   - Эспума, - кивнул Доминикт. - Давай, как обычно, разойдемся по-хорошему.
   Женщина обошла его кругом, принюхиваясь, как хищное животное. Мод испытала огромное облегчение оттого, что осталась незамеченной. Эта Эспума внушала настоящий ужас.
   - Какая жалость, Доминикь, что ты ни живой, ни мертвый! Сколько удовольствия достается старику. Впрочем, как всегда. Ты один?
   - Конечно.
   Эспума принюхалась.
   - Чую кого-то еще.
   - Я пришел с Фейра, - невозмутимо ответил Доминикь.
   Мод похолодела и затаила дыхание. Ноздри Эспумы раздувались, словно она почуяла нечто аппетитное. Например, свежую кровь. Отвратительная женщина облизнула губы.
   - Фи-фай-фу-фам,
   Дух британки чую там!
   Костлявая рука сдернула газовый покров, а пальцы второй вцепились Мод в плечо.
   - А это у нас кто?
   Пальцы были совершенно ледяные, как у покойницы.
   - Девчонка! Самая настоящая живая девчонка! - Эспума облизнулась. - И ты хотел спрятать ее от меня, негодный мальчишка!
   - Доминикь! - беспомощно проныла Мод. Теперь она согласилась с предупреждением. Надо было остаться дома.
   Доминикь оттеснил Эспуму и взял Мод за руку.
   - Отпусти ее.
   - Ты знаешь правила, Доминикь, mon bel ami, живые не покидают мои владения.
   - Это Старая Мод, хозяйка Олдхома.
   - И что же она делает так далеко от своего Перекрестка? - мурлыкнула Эспума.
   - Ну...
   - Постой-ка! - холодные пальцы с острыми ногтями царапнули шею Мод. - Старая Мод? Матильда Хэллоуэй? Правнучка этой ведьмы? Проклятая тварь обыгрывает меня раз за разом и никак не хочет попасться! А тут такая удача!
   Доминикь обнял Мод за плечи и прижал к себе.
   - Эта девушка никакого отношения не имеет к вашему спору.
   - Тьфу! Ты прав, - Эспума прикусила палец некрасивыми крупными зубами. - Библиотекарь очень расстроится. Что ж, я отпущу вас. Но помни, хорошенькая девочка, на тебе моя метка. Я знаю твой запах. Помни это хорошенько.
   Эспума взмахнула пышными, отделанными похожим на морскую пену кружевном юбками и скрылась в тумане. Мод облегченно выдохнула и еще теснее прижалась к Доминику, пользуясь случаем. Тот все же отстранил ее предельно мягко.
   - Почти пронесло.
   - Пронесло?! - Мод обнаружила, что голос ее дрожит. - Пронесло?! Да эта... это... она меня слопать была готова!
   - Поэтому я и сказал "почти", - пожал плечами Доминикь. - И ничего бы вообще не случилось, останься ты дома.
   На это Мод нечего было возразить. Выходило, что Доминикь кругом прав и полное право имеет на нее злиться. Но отчего-то не делает этого. И в результате Мод было очень стыдно за доставленные неприятности. Стыдно настолько, что даже любопытство оказалось побеждено, и Мод не стала расспрашивать об Эспуме Дельмар.
  
  
   14.
   Агнесса была влюблена в эту ночь. Ей нравилось, что небо такое золотое. Ей нравилось, что цикады стрекочут так громко. Ей нравился запах жасмина и лилий. И, конечно, ей не могло не нравиться, что сразу двое мужчин, и весьма привлекательных, идут рядом. Ах, Агнесса дневная пришла бы в ужас от подобных мыслей.
   Арлекин-Феликс на ходу жонглировал маленькими стеклянными шариками и рассказывал уморительные анекдоты. Пьеро-Тристан, как и положено миму, молчал. Зато он складывал из бумаги, не глядя, журавликов, и они улетали с его ладоней. Кругом царили чудеса, в которые Агнесса ночная всегда верила.
   - Послушайте, - спросила она, - а куда мы идем?
   Не то, чтобы Агнессу это действительно волновало, но Тристан выглядел озабоченным. Тристан ей нравился куда меньше, чем Феликс, но идти вот так без улыбки ему совсем не шло.
   - В Библиотеку, - сказал Феликс.
   - В Великую Библиотеку, - поправил Тристан. - Постарайся никуда не совать свой нос и ничего не трогай.
   Его тон здорово задел Агнессу. Что же, он считает ее маленьким ребенком? Агнесса вздернула подбородок и ехидно ответила:
   - Ага.
   Тристан устало покачал головой, отпустил последнюю птицу и огляделся.
   - Нам туда.
   Казалось, ровным счетом ничего не изменилось. Небо было таким же золотым, а трава зеленой и мягкой. Вот только запахло пылью. Агнесса ночная ненавидела этот запах, он ассоциировался у нее со временем, холодным, злым и безжалостным. Она тоже огляделась по сторонам. Слева теперь высилось огромное и темное классическое здание с массивным шестиколонным портиком. На фронтоне было написано "La Grosse Bibliotique". Здесь явно злоупотребляли французским, подумала Агнесса. Интересно, к чему бы это?
   Троица приблизилась к дверям, таким же массивным, как и портик. Мужчины при этом старались запрятать Агнессу себе за спину. Она и не рвалась вперед. Все здание Библиотеки, а в особенности эти двери, пугало ее. Створки были из темной, чуть патинированной зеленым бронзы, украшенные десятью рельефами, напоминающими знаменитые работы Гиберти*. Сюжеты разобрать было невозможно, но все они вызывали смутное беспокойство. Что-то в них было злое и опасное, неправильное в силуэтах и объемах. Что-то хищное было в самой двери.
   Тристан потянул за кольцо. Обе створки разъехались, не производя ни единого звука, и за ними открылся бесконечно длинный и темный холл, освещаемый через равное - и очень большое - расстояние маленькими трепещущими лампадками, не разгоняющими, а только еще больше сгущающими тьму. В холле гуляло долгое немое эхо, заставляющее сердце замирать беспомощно. И страшно было произнести хоть слово: это эхо сожрало бы его, и долго хрустело отдельными звуками. По крайней мере, от звука шагов в мгновение ока остались одни крошки.
   Кроме того, у Агнессы возникло назойливое чувство неловкости. Будто бы она забыла вернуть книгу в библиотеку, и вспомнила об этом только сейчас, спустя годы. Агнесса очень ярко представила себе эту книгу: "Приключения Гулливера" в зеленой обложке с золоченым тиснением.
   - Ой, - сказала она. Эхо слизнуло звуки.
   - Да, - напряженным тоном сказал Тристан. - Отвратительное чувство.
   Феликс молчал, сжав губы в тонкую линию.
   - Библиотекарь всех так приветствует, - успокоил Пьеро. - Дайте мне руки.
   Он сжал ладони понурого Арлекина и оторопевшей Агнессы. У него были очень уверенные, теплые и крепкие пальцы.
   - Придется идти.
  
  
   15.
   Карта была странная, если не сказать - неправильная. Центром ее была сама Гермиона, нарисованная удивительно условно и при том похоже. От маленькой фигурки разбегались спиралью дороги, совершенно невероятным образом сходясь в одной точке. Нарисованная на плоскости карта неким невероятным образом оказывалась трехмерной. Сферой с Гермионой Джо Мориц в центре.
   - Ну и куда мне идти? - спросила Гермиона.
   Сразу три дороги зажглись золотистым светом, привлекая к себе внимание. Они сходились в точке, помеченной "GC", но пролегали далеко друг от друга. Чтобы прочитать сделанные причудливым шрифтом надписи, Гермионе пришлось напрячь зрение. Первая дорога пролегала через черный массив La Grosse Biblioteque. Вторая тонула в пепельно-сером облаке "Земель". Что это за земли такие, уточнено не было. Третья дорога, прямая, как стрела, вела мимо "Пустых и мертвых Городов". Выбор, весьма невеликий, давил на Гермиону.
   Ей одинаково не нравились эти пути, поэтому выбрала она последний. Города. Это хоть звучало знакомо. В городах Гермиона чувствовала себя увереннее.
   Дорога сама легла ей под ноги. Непонятно, как, но это точно был выбранный путь. Обыденная брусчатка, совсем недавно умытая дождем. Даже запахи были почти родные: дым и уголь. Сделав глубокий вдох, Гермиона уверенно пошла вперед.
  
  
   16.
   - И тебя совсем не волнует, что девочка попадет в беду?
   Картограф фыркнул.
   - Попадающие в беду по твоей части. Я не рыцарь в сверкающих доспехах. Я только делаю карты.
   - Вот поэтому, - печально вздохнул Кристофер Робин, - ты никогда не сладишь со своей проблемой. Никто не захочет помочь тебе.
   - Меня мало это волнует, - пожал плечами Картограф. - Мне не доставляет особых неудобств мое нынешнее положение.
   Путешественник кивнул.
   - Так-то оно так, - Кристофер Робин сощурился. - Вот только... какой ты настоящий? Можешь это сказать?
   Картограф молча запустил чернильницей в стену.
  
  
   17.
   Под ногами были аккуратные, шлифованные плитки, а по обочинам горели фонари. Свет от низ был ровный, как от электрических, но пахло при этом газом. Вообще же кругом была пустота и темнота, ничем не нарушаемая, ничем не заполненная. Даже жутко становилось. Гермиона тем не менее упрямо шла вперед, то и дело сверяясь с картой. От мыслей, куда же ее заведет эта "дорога из желтого кирпича", избавиться не удавалось.
   Потихоньку начало светлеть на горизонте. Сначала Гермиона подумала, что наступает утро, а потом сообразила - зарево, свет, отраженный облаками. Так бывает над большими городами. Дорога взбежала на холм, и с него Гермионе открылась великолепная панорама: маленькие, словно игрушечные города, окруженные крепостными стенами и кольцами эстакад. Они жались друг к другу на широкой бесконечной равнине. Гермиона прибавила шаг.
   Скатившись по холму вниз, дорога привела ее к единственным воротам, сделанным из чуть посеребренного металла с матовыми заклепками. Не было ни ручки, ни молотка, ни звонка. Вправо и влево тянулась глухая бетонная стена, которая терялась в туманном сумраке. Оглянувшись через плечо, Гермиона увидела только бесконечную равнину, уходящую к чернеющему горизонту.
   - Что ж...
   Она подняла руку и три раза ударила в ворота. Звук вышел глубокий и гулкий, словно по мембране барабана или, скорее, по пустой бочке. Что-то заскрежетало, завертелся нуждающийся в смазке механизм, и двери разъехались, открыв странную овальную площадь, зажатую высокими обшарпанными домами. Эти дома, мостовая, даже фонтан были сделаны из кованого, успевшего заржаветь железа. Даже вода в фонтане: полосы металла, покрытые основательно облупившейся синей краской.
   - Эй! - осторожно позвала Гермиона.
   Скрежет повторился, к нему добавились стрёкот, шорох и странные механические голоса. Минутой спустя Гермиона смогла разобрать слова, повергнувшие ее в беспричинный ужас:
   - Она вернулась! Королева вернулась! Она с нами!
   Из боковых улиц - их было четыре - выкатились странные существа. Казалось, их создал некий безумный кукольник, у которого в избытке было дерево, тряпье и обрезки металла. Даже не роботы, нет - механические куклы, марионетки. Некоторые походили на куколок из театра-райка, другие на заводные игрушки из бабушкиного сундука, а были и такие, кто походил на Тик-Тока, как его рисовал Нил*. И все они, выкатившись на площадь, двинулись на Гермиону. Та отступила на несколько шагов и наткнулась на стену. Оглянулась. Никаких ворот. Гладкая железная стена.
   - Б-б-боже мой... - пробормотала Гермиона.
   Толпа механических чудищ подобралась к ней совсем близко, и вдруг разделилась на две равные части. Фермиона вжалась в стену, лихорадочно соображая, успеет ли она сбежать.
   По проходу прокатилась нелепая фигура, которая в другое время вызвала бы у Гермионы улыбку. Это создание было собрано из труб, соединенных шарнирами, и походило на металлический скелет. Оно было задрапировано белой и пурпурной плащевой тканью и хрустящей полиэтиленовой пленкой. Головой созданию служил слегка потертый электрический чайник, на котором лихо сидел цилиндр из пластика и бархатной бумаги. Воздев руки, нелепое создание провозгласило скрежещущим голосом:
   - Наша Королева вернулась! Королева снова с нами! Падите ниц перед Королевой!
   Тонкий металлический палец указал прямо на Гермиону. Девушка сглотнула.
   - Но я... Я вовсе не...
   Механический уродец извлек из-за пазухи длинный черный ключ и торжественно протянул его девушке.
   - Прими же назад ключ от Механического Города, Королева!
   - Да не Королева я! - рявкнула Фермиона и попыталась отскочить в сторону.
   Существо в цилиндре сунуло ключ ей в руку и веско сказало:
   - Мы ни с кем не спутаем нашу повелительницу.
   Толпа согласно загудела.
   - Я не могу быть вашей Королевой! Гермиона готова была разрыдаться. - Я нормальная! Я обычная! Я скучная!
   - В точности, как наша Королева, - кивнуло существо в цилиндре.
  
  
   18.
   Много лет назад, может даже в те времена, когда Дьявол заключил пари с Мудрецом, у кукольных дел мастера Люнге родилась внучка. Невестка его умерла родами, и сын его покинул. Старик остался совсем один с крошечной девочкой на руках, и назвал ее Сюзанной. Люнге был нелюдим и, хотя делала великолепных кукол, не слишком любил детей. Но во внучке он души не чаял. Сезанна росла, окруженная теплом и заботой, и всегда у нее было вдоволь красивых игрушек. Когда ей исполнилось двенадцать лет, Люнге сделал чудесную модель заводного города. Окна и двери открывались, текла вода в фонтанах, флюгера вращались под порывами неощутимого ветра, двигались по улицам крошечные фигурки. Сезанна побаивалась своего деда, зато эту игрушку просто обожала. Она все дни проводила подле нее, бережно стирая пыль и заводя хитрый механизм длинным тонким ключом. К пятнадцати годам ничто кроме этого города ее не интересовало, а в шестнадцать Сюзанна поклялась построить точно такой же город и поселить в нем всех тех обездоленных, кто того достоин.
   Пойдем, моя Королева, я покажу тебе тот маленький заводной город.
  
  
   19.
   Книжные шкафы начинались от пола и терялись где-то в темноте под потолком. Впрочем, есть ли тут потолок, Агнесса не знала. Он ей представлялся высоким готическим, с темными нервюрами. Но все это были только догадки. Кругом царил мрак, наполненный шелестом страниц и клацаньем очень крепких и очень белых зубов. Книжных, не иначе.
   Постепенно глаза Агнессы начали привыкать к царящему в Библиотеке полумраку, и она стала различать детали. Вокруг было несчетное количество самых разных книг, от тяжелых фолио, под которыми прогибается полка, до крошек в половину ладони. Некоторые книги выглядели устрашающе и даже прикованы были цепями к массивным полкам из темного ореха. Не считая зловещих шорохов, в библиотеке царила полная и совершенно жуткая тишина. Звуки умирали, соприкоснувшись с ней. Агнесса все сильнее стискивала руки своих спутников. Она-ночная была почти парализована страхом. Даже приближающееся утро, которое Агнесса ощущала весьма болезненно, пугало ее меньше.
   - Куда мы идем? - спросила она свистящим шепотом.
   - Взглянуть на одну книгу, - так же тихо ответил Пьеро.
   - Чур меня, чур, - пробормотал Арлекин.
   - Это так опасно?
   Мужчины неопределенно хмыкнули. Это Агнессу не слишком успокоило. Ладони вспотели. Солнце почти взошло.
  
   В Великой Библиотеке любой нормальный человек чувствовал себя неуютно. Впрочем, это касалось и ненормальных, и не людей вовсе. Возможно, дело было в полной, давящей на уши тишине. Феликс, едва переступив порог, замкнулся в себе и лишь бормотал в ответ что-то неразборчивое. Агнесса молчала, и мрачнела все сильнее. Тристан бросил взгляд на карманные часы. Несколько минут до рассвета. Рассвет в этих краях всегда наступал ровно в шесть утра, ни секундой раньше, ни секундой позже. Библиотекарь, которому случалось засиживаться допоздна, поднимался в семь.
   - У нас есть час, - сказал Тристан. - Поспешим.
   - Может, разделимся? - предложил Феликс.
   Они как раз вышли на развилку, куда сходилась целая сотня темных и тихих коридоров. Где-то там скрывалась нужная книга, но найти ее... на это в любом случае должно было уйти гораздо больше часа. Тристан мрачно огляделся.
   - Госпожа Бэлл заблудится одна... и будет...
   - Мешать вам? - едко и холодно спросила женщина.
   - Я этого не... - Тристан посмотрел на друга. Феликс, куда лучше ладящий с женщинами, пожал плечами.
   - Здесь любой заблудится. Эта библиотека - настоящий лабиринт, и книг здесь миллиарды. Не уверен, что хочу бродить здесь в одиночестве, но...
   Тристан заглянул в ближайший коридор. Сумрак, бесконечные книжные шкафы и книги-книги-книги.
   - Это точно. И неизвестно, сколько еще впереди таких развилок. Кстати, у нас осталось пятьдесят пять минут.
   - Моток ниток, - Агнесса протянула руку.
   - Что? - Тристан и Феликс посмотрели на нее в недоумении.
   - Моток ниток, прочных и длинных.
   Друзья порылись в карманах. На шутовском ярком одеянии Феликса он был всего один - на груди, и кроме трех апельсинов и горсти стеклянных шариков там ничего не было. В одном из собственных многочисленных карманов Тристан обнаружил наконец среди всякого хлама клубок ультрамариновой шерсти.
   - вот.
   Агнесса подергала нитку, противно кривя губы.
   - Сойдет. Я иду туда. Встретимся на этом перекрестке через полчаса. Что мы, собственно, ищем?
   Тристан проследил за тем, как женщина закрепляет конец нитки на дверном косяке, и улыбнулся.
   - Небольшая книга, in quarto, в дымчато-сером переплете, очень старая, из нее выпадают страницы. Без названия.
   - Как-как она на...
   - Без названия, - хмыкнул Тристан. - Так буквально и написано на обложке неприятным готическим шрифтом. И еще, госпожа Бэлл...
   Тристан коснулся запястья женщины.
   - Больше ничего не трогай и постарайся не шуметь, госпожа Бэлл. и если увидишь Библиотекаря - беги.
   Агнесса скептически хмыкнула.
   - И как, позвольте, я его узнаю?
   - Беги в любом случае, - вздохнул Тристан.
  
  
   20.
   Мир вокруг казался Мод зыбким, туманным, лишенным очертаний, плоти, каких-либо характерных черт. Он был ненастоящим. Раскинувшиеся вокруг низкие холмы поросли розовым вереском, лавандой и пронзительно-синими колокольчиками. А на горизонте уже было белым-бело, и в воздухе тревожно пахло. Там под ветром волновалось море пушистых белых цветов, и отдельные лепестки, принесенные сюда, липли к лицу Старой Мод. Мемориски, цветы памяти. Вечной, преимущественно. Мод поняла - внезапно, с затаенным страхом, что холмы и не холмы вовсе. Курганы, под которыми погребены нетленные правители прошлого. И вереск, и лаванда цвели дымчато-красным. Мод испытала особенно острое желание спрятаться за спину Доминику, а еще лучше: запустить ему руки под пиджак и ощутить, тесно прижавшись, тепло живого человека.
   "Этот остров не для людей, Джек, - некстати всплыло в голове. - Он для призраков".
   - Что это за место? - спросила Мод едва слышно.
   - Поля, - вздохнул Доминикт. - Поздней весной тут цветут асфодели. Подозреваю, у Эспумы Дельмар тут есть неподалеку маленький спиртовой заводик.* к счастью здесь почти всегда осень. Запах у местных асфоделей предерзкий.
   - Мемориски и асфодели, - Мод хмыкнула. Память и забвение. Символично...
   Она посмотрела на Доминика, сосредоточенно отрывающего прилипшую к крышке банки карамельку. Безрезультатно. Мод сунула руку в карман. Умница Олдхом всегда заполнял ее карманы полезными мелочами.
   - У меня есть "йоркширская смесь"*. Хотите?
   Доминикь взял у нее с ладони карамельку пронзительно-красного цвета.
   - Мне кажется, или вы пытались меня подбодрить? Куда мы идем?
   - Вперед, - сказал Доминикь. - Не глазея особенно по сторонам, насколько это возможно. Нам надо миновать земли Эспумы к следующему закату. Опасно оставаться в ее владениях больше суток.
   - Какие еще правила? Не есть ничего в мире мертвых? - хмыкнула Мод.
   - В этих краях действует одно правило, - сухо ответил Доминикь. - Беги. При любых обстоятельствах.
   Мод посмотрела на браслет. Она хотела бы взять Доминика за руку, но робела.
   - Пойдем скорее, - сказал Доминикь и сжал ее пальцы.
   В воздухе пахло цветами и разрытой землей. Почва под ногами была неприятно мягкой и топкой. Ощущение тревоги и скрытого под ней поистине первобытного ужаса не покидало Мод. К счастью цветочные поля вскоре закончились.
   К несчастью начался лес. На опушке его росли темные кривые сосны, но чем дальше в глубину, в чащу, тем больше деревья светлели и истончались, превращаясь в белесых призраков, в собственные подобия. Земля под ногами была присыпана то ли трухой, то ли пеплом. У Мод этот лес вызвал страх и тошноту. Она обернулась на белые поля, потом жалобно спросила:
   - Можно это как-то обойти?..
   Доминикь покачал головой. Мод ждала, что он снова скажет: "оставалась бы дома". Доминикь промолчал. Пальцы у него были холодные.
   - Тут можно идти только вперед. Лес - еще не самое страшное. Главное, не столкнуться с его обитателями. И как-то миновать побережье.
   Мод показалось - она слышит шум прибоя. Зловещий такой, вызывающий дрожь звук. Очень жестокий. Нет, море видеть ей совершенно не хотелось. И обитателей леса тоже. Вступив под деревья, Мод стала различать их: белесые жуткие тени, сливающиеся с призрачными стволами.
   Наконец кончился и лес, совсем истончился, побледнел и растаял. Далеко на горизонте показалось черное, вспененное море. Espuma del Mar... Кажется, по-испански это и значит: морская пена. Вот она, истинная сущность той страшной женщины. Море, бескрайнее, жестокое и мертвое. К счастью, до него было далеко.
   Доминикь спокойно шел вперед, словно бы вокруг была привычная обстановка. Его не тревожил песок под ногами - неприятно, безжизненно серый, и это низкое, грязное небо. Мод следовала за ним, отставая на шаг, и ноги увязали по щиколотку. По сторонам она старалась не смотреть.
   Мир вокруг был обитаемым. Можно было бы даже сказать - густонаселенным. Вот только все те, на кого Мод рисковала поднять взгляд, были тихи, молчаливы и мертвенно бледны.
   - Это призраки?
   - Никогда не интересовался, - тихо ответил Доминикь. - Вероятно, нечто подобное. Мы почти дошла. Здесь где-то должны быть ворота...
   Звук прибоя стал громче, отчетливее. От него веяло бесконечностью и безысходностью. Песок под ногами стал плотнее. А потом Мод увидела море совсем рядом. Его, казалось, уже можно было потрогать. Пенные валы накатывались на берег, разбиваясь на множество брызг. Пахло солью, рыбой и еще чем-то слабым и неприятным.
   - Par Bleu! - ругнулся Доминикь и сильнее сжал пальцы Мод. - Эспума нечестно играет!
   Мод стало страшно. В глубине души она до последней минуты верила, что уж Доминикь-то сумеет выкрутиться. Что он владеет ситуацией. Мод подозревала, что в большинстве ситуаций именно так и было. В большинстве не значит - всегда.
   - Именно здесь начинаются настоящие владения Эспумы, - Доминикь в раздражении сумел-таки оторвать леденец от крышки и сунул его в рот. - Отсюда непросто будет выбраться. Проклятая ведьма не оставила свою месть! И, похоже, что-то задумала.
   Пляж был безлюден, и наводил тоску и тревогу. Волны с грохотом разбивались о берег и пятнали желтой пеной песок. И при этом царило безмолвие. Ни голосов, ни криков чаек, тем неожиданнее прозвучали в тишине слова:
   - Jo napot, Dominique.*
   У самой кромки прибоя сидел человек, полощущий в воде широкую ленту. Его длинные, вьющиеся волосы трепал ветер. Повернув голову, мужчина сощурился.
   - Jo napot, csavargС*.
   Доминикь молчал. Мод тоже молчала, хотя ее и заинтриговало (и испугало немного) появление здесь живого человека. Впрочем, живой ли он, стояло под вопросом. Мужчина поднялся, стянул мокрой лентой волосы, похожие на каштанового цвета львиную гриву, и отряхнул ладони от песка и капель воды.
   - Ищешь выход, csavargС?
   - Мы встречались? - с подозрением спросил Доминикь.
   Мужчина покачал головой.
   - Нет. А даже если и встречались, как я могу это помнить? Я всего лишь крошечная часть целого. Детальна. Отрезок памяти. То, что Эспуме удалось стащить по договору. Бедняжке достаются жалкие крохи, вот она и злится. Если всех нас нанизать на нитку, едва ли выйдут бусы.
   Мужчина прервал свой монолог и сказал совершенно иным, будничным тоном:
   - Тебя все знают, csavargС. К тому же, Александр любит посплетничать.
   - Александр? Этот упырь? - Доминикь поморщился. - Он здесь?
   Мужчина пожал плечами.
   - То здесь, то там. Он же везунчик. Но он как знал, что ты появишься, csavargС. Просил кое-что тебе передать.
   - Что именно?
   Незнакомец приблизился. Был он невысок, но крепок и хорошо сложен. На порванной, почти обратившейся в лохмотья рубашке Мод обнаружила пятна крови, но мужчину, похоже, они совсем не беспокоили. Он едва заметно улыбался, большей частью - темными глазами. Жестом заправского фокусника выхватив из воздуха карточку, он помахал ею. Доминикь выпустил руку Мод. Его собственные пальцы дрожали, когда он прикоснулся к кусочку картона. Мод привстала на цыпочки, чтобы прочесть имя на визитке.
   "Доменико Гарриббальдди. Скупка и обмен".
   Доменико Гарриббальдди... где-то она уже слышала это имя. Ну конечно! Доминикь спрашивал о нем тогда, в самом начале. Коммивояжер. Торговец "чудесными эликсирами".
   - Он был здесь с кое-кем из местных: Трот, этой пыльной кошелкой, и Бьянко, главным клоуном из Большого Цирка. Сам я не видел, но Александр утверждает: у них был при себе большой мешок, и он шевелился и верещал.
   - Куда они пошли? - напряженным голосом спросил Доминикь.
   Незнакомец улыбнулся.
   - К Рифу Дьявола, конечно. У них припасена была лодка.
   Доминикь коротко кивнул, подхватил свой саквояж и, начисто позабыв о Мод, поспешил вдоль кромки прибоя к скалам на горизонте.
   - Постойте! Доминикь! Доминикь! - ветер унес голос Мод в море.
   - Вам стоит поспешить, - заметил незнакомец, опускаясь на песок.
   - Да, спасибо, - Мод отчего-то вздумалось поклониться, на что мужчина кивнул. - Я... Как вас зовут?
   - Меня? - этот вопрос, кажется, поставил мужчину в тупик. - Меня зовут Бэла.
  
  
   21.
   Агнесса вернула на полку кулинарный справочник и подергала нитку. Клубок почти размотался, и в руках у нее было от силы полметра шерсти. До следующей лампы, подвешенной к книжной полке - метра три, три с половиной. И ни следа той, нужной книги в дымчато-сером переплете. У Агнессы руки опускались. Впрочем в Библиотеке теперь с наступлением рассвета она чувствовала себя достаточно уверенно, даже уютно. В привычной обстановке. Ей всегда нравились книги, их запах, их вес, то, как они смотрятся на полках, сомкнув ряды, словно солдаты. В Библиотеке дневная Агнесса не испытывала никакого страха. Однако, время шло, и пора было, пожалуй, возвращаться.
   Агнесса развернулась и пошла назад, наматывая нитку на кулак. Книги на полках постоянно отвлекали ее, дразня обложками, и Агнесса решила смотреть себе под ноги на практичные черные туфли. Она-ночная ненавидела эти лодочки, но признавала, насколько они удобны. В таких туфлях легко можно было пройти по коридорам Библиотеки не один километр.
   Разглядывая свои лодочки, Агнесса на кого-то наткнулась.
   - П-прошу прощения...
   Она медленно подняла голову. Библиотекарь. Агнесса сразу поняла, что это именно Библиотекарь, хотя и не смогла бы его ни описать, ни охарактеризовать. Это совершенно точно была человекообразная фигура, и это был Библиотекарь. Агнесса неуверенно, с затаенным страхом взглянула ему в лицо. Ну, лицо у Библиотекаря было, и даже улыбка, достаточно открытая и дружелюбная наличествовала.
   Подергав тонкими пальцами за нитку, Библиотекарь поинтересовался:
   - Боитесь заблудиться?
   - Э-э-э... да, - честно призналась Агнесса.
   - Ах, да, здесь это просто, - Библиотекарь выпустил нитку и вгляделся в темноту. - Так что вы ищете, мисс Бэлл?
   - Вы знаете мое имя? - испугалась Агнесса.
   - Ну-у-у, - Библиотекарь почесал кончик длинного носа. - Это на самом деле не сложно. И потом, как бы я смог помогать посетителям, не зная их имен?
   - Здесь бывают посетители? - Агнесса почувствовала себя обманутой.
   - Честно говоря, не часто. Что вы ищете?
   - Книгу, - ответила Агнесса, потому что честность - лучшая политика.
   - Не надо врать, - поморщился Библиотекарь. - Вы ищете мальчика по имени Томас Шарп. Он пропал где-то в наших краях. Не будь этого, столь благоразумная с рассвета и до заката женщина никогда не перешагнула бы порог этого мира, даже при том, что такового порога не существует.
   Вот тут Агнессе стало наконец по-настоящему страшно. Было ощущение, словно ее вскрыли, разъяли на части, тщательно изучили, и на каждую деталь повесили соответствующую бирку.
   - Вы с друзьями, - продолжил Библиотекарь, - хотите знать, где найти Grand Cirque.
   - Да. Только они мне не друзья, - ответила Агнесса.
   Резким движением Библиотекарь разорвал нить, потом схватил женщину за руку и повлек за собой в темный коридор.
   - К-куда? - только и могла промямлить Агнесса.
   - За атласом. Найти самую короткую дорогу Болотницам, - невозмутимо ответил Библиотекарь.
   - Нитка... я же потеряюсь!
   Библиотекарь фыркнул.
   - Теряются здесь всякие фэйрские бестолочи. В какой стороне север?
   Агнесса ткнула наугад.
   - Там.
   - Ну вот, - довольно кивнул Библиотекарь. - Честно говоря, Цирк и меня уже беспокоит. Давно я велел Эспуме его разогнать. Увы, упрямая девчонка вывернулась. Когда надо, она умеет играть по правилам. У всякого есть право на собственное королевство и подданных. Увы, Эспума не из тех, кто удовольствуется маленькой планеткой и крысой на другой ее стороне...
   Агнесса давно потеряла счет коридорам, в которые сворачивала, и дверям, которые перед ней распахивались, повинуясь малейшему жесту Библиотекаря. Она всегда могла сказать, где север, и это успокаивало. Впрочем, Агнесса совсем не была уверена, что юг сейчас располагается напротив севера, а запад с востоком вообще существуют. Библиотека казалась нескончаемой, закрученной по спирали чередой коридоров.
   Тем сильнее было изумление Агнессы, когда за очередной дверью оказался зал. Он был огромный, круглый и невероятно высокий. Вдоль стен высились, убегая под свод, шкафы. Зал опоясывали галереи (яруса четыре), кажется, также заваленные книгами. На полу из цветных камней была выложена карта - море из лазурита и сапфиров и всего четыре материка, очертания которых Агнесса не узнавала. Задрав голову, она уже не смогла отвести глаза от купола: он был стеклянный. Половина изображала звездное ночное небо с полумесяцем, половина - солнце и облака. В самом центре залы стояли столик-торшер (стильные семидесятые, у Агнессиной матери когда-то был такой) и два глубоких мягких кресла, обитых потертым темно-малиновым бархатом.
   - Присаживайся, - Библиотекарь указал на кресла, а сам отошел к полкам.
   Агнесса присела на краешек кресла, сложила руки на коленях и уставилась на мыски своих злосчастных туфель. Материк под ногами бы совсем белым, и блестел, как лед.
   - Как насчет какао? - спросил Библиотекарь.
   Агнесса подскочила на месте и едва не свалилась на пол. Библиотекарь спокойно улыбнулся.
   - Какао. С плавающими в нем зефирками.
   Агнесса взяла со столика сливочного цвета толстостенную кружку. Действительно - какао. Действительно - зефирки. Пять штук.
   - Nil Admirari*, да? - усмехнулся Библиотекарь, наблюдающий за тем, как Агнесса делает глоток. - Ничему и никогда?
   - Она удивляется, - мрачно ответила Агнесса, имея в виду себя-ночную. - А я - нет.
   - Наверное, она знает о существовании чудес, а ты в них веришь, - улыбка Библиотекаря стала теплее. - Вера ничему не удивляется. Окажи мне услугу, Агнесс Бэлл, пролистай эти книги по закладкам. Где-то в них должна быть Универсальная Карта.
   Книг было пять, а закладок в каждой - по сотне, и самых разнообразных. Агнесса послюнила пальцы и принялась за дело.
  
  
   22.
   В Королевских покоях пахло машинным маслом и нагретым железом. А еще - что-то едва слышно, но очень противно стрекотало. Вполне возможно - куафюр-автомат, расчесывающий гермионины волосы. Фермиона никогда их не отращивала длиннее, чем до плеч. Вот Гвен - да, она однажды отрастила косу чудеснейшего медового цвета. Гвен была намного красивее Гермионы. Странное утверждение, особенно при учете, что девушки были близнецами настолько похожими, что их порой путали даже знакомые.
   Куафюр-автомат - это было выбито на оцинкованной груди - тихо жужжал и стрекотал, и пшикал духами с запахом земляники и машинного масла.
   Гвен... Гвен... Гермиона тряхнула головой. Гвен всегда любила аромат земляники. А Гермиона предпочитала яблоко и сливу.
   Куафюр-автомат подколол последнюю прядку, поклонился и выкатился из комнаты. Гермиона посмотрела на свое отражение в отполированной до блеска металлической пластине. С этой прической она здорово напоминала Бригитту Хельм*. Что-то в ней было от девушки немого кино и от робота-анероида. Платье, которое ей принесли, было стального серого цвета, плотно облегающее фигуру. В зеркале отражалась металлическая статуэтка. Очень холодная, как и все блондинки в сером.
   Гермионе стало не по себе. Она повернулась к зеркалу спиной и подошла к окну. Королевские покои располагались в башне, и из высокого стрельчатого окна виден был весь Механический город. Он был колючий, ощетинившийся тысячей шпилей, и на каждом - флюгер. В городе царило безветрие, поэтому вращались жестяные трубочисты, кошки, корабли и стрелы при помощи хитроумных часовых механизмов. Над крышами висел стрекот.
   - Ваше величество! Ваше величество! Ваш ужин!
   Фермиона обернулась. В комнату вкатилась автоматическая официантка с кружевной наколкой на стальной голове. В руках-хватах у нее был зажат пластиковый поднос. Обед выглядел, мягко говоря, странно: все то же машинное масло в фарфоровом соуснике и какая-то черная липкая гадость на тарелке.
   - Что это? - скривилась Гермиона.
   - Очень полезно для шарниров. Хорошо заряжает.
   - У меня суставы, а никакие не шарниры, - поправила Гермиона.
   Автоматическая официантка опустила поднос на стол и с тихим, зловещим жужжанием объехала вокруг Гермионы.
   - После коронации будут шарниры, - пообещала она.
   - Как это? - Гермионе стало не по себе.
   - Шарниры и красивый стальной корпус, - пообещала автоматическая официантка и выкатилась за дверь.
   Гермиона бросилась за ней.
   - Стой! Как! Какого черта?!
   - После коронации, - услышала она.
   Дверь была заперта.
   Дверь была заперта, а до земли, вернее - до железной клепаной мостовой - было падать и падать. Мысль о коронации приводила в ужас.
   - Что за шарниры? Какой к черту красивый стальной корпус?!
   Гермиона заколотила по двери, но ей никто не ответил. Жуткая тишина. Вернее, то же назойливое жужжание. Тихий, пугающий, выводящий из себя стрекот.
   - Откройте! Откройте немедленно!
   Тишина. В смысле - жужжание. Гермиона упала на пол, пачкая ржавчиной красивое серое платье, и разрыдалась.
  
  
   23.
   - В этих книгах много карт, - вздохнула Агнесса. - Будет легче, если вы все-таки скажете, что именно мы ищем.
   - Обычно это сразу становится ясно, - усмехнулся Библиотекарь. - Но если ты настаиваешь... Это на редкость умная карта. Она показывает всегда нужное место, нужных людей и их перемещения. Практически, - Библиотекарь ухмыльнулся еще шире, - это карта Мародеров.
   О "карте Мародеров" Агнесса слышала от своих учеников. Какая-то глупость из детской книжки.
   - Ах! - воскликнул Библиотекарь. - Шалость удалась! Вот же она!
   Переложив все книги на столик, он погрузился в изучение карты, нарисованной цветными карандашами на плотной желтоватой бумаге. Агнесса воспользовалась моментом, чтобы допить какао. И, как оказалось, вовремя. Лицо Библиотекаря (которое Агнесса начала находить странным, но притягательным) потемнело. Тонкогубый рот, как никогда похожий на щель, скривился. Библиотекарь отрывисто выругался. Слов Агнесса не поняла, но интонация говорила сама за себя. Наверное, это было ругательство на каком-то очень древнем и очень мертвом языке. А потом Библиотекарь сказал:
   - Маленькая дрянь.
   "Надеюсь, это не про меня", - подумала Агнесса.
   - Постоянно нарушает уговоры и правила! Но в этот раз она перешла всяческие границы! Ей не позволено вмешиваться в дела живых!
   - Кому? - глупо спросила Агнесса.
   - Эспуме Дельмар.
   Библиотекарь поднялся и схватил Агнессу за руку. та не успела поставить на столик кружку, так и не опустевшую. Пришлось нести с собой.
   Снова потянулись коридоры, на этот раз - освещенные ярким разноцветным светом. Подняв голову, Агнесса увидела, что и коридор в самом деле, как она и воображала, перекрывают готические своды. Вот только пространство между нервюрами было сложено из цветного стекла. Розетки, меандры, абстрактные рисунки. Яркие краски сияли на полированном орехе шкафов и на корешках книг. Библиотека отчего-то напомнила Агнессе гигантскую паутину, на которой поблескивают капли воды.
   - Послушайте, а куда мы идем? - спросила она. - Вернее, бежим...
   - На поиски твоих друзей, Агнесс Бэлл. уже половина десятого, - Библиотекарь вытащил из кармана небольшие песочные часы и внимательно изучил пересыпающиеся песчинки. - Даже тридцать две минуты. Вам нужно спешить.
   Агнесса вырвала свою руку и уперла ее в бок, приняв величественную и строгую позу. Хорошо было, конечно, скрестить руки на груди, но мешала кружка.
   - Похоже, вы собираетесь чужыми руками жар загребать.
   - Есть определенные правила, пойми, - скорбно вздохнул Библиотекарь.
  
   Утро в Великой Библиотеке наступало внезапно, полностью игнорируя такие условности, как рассвет. Мгновение назад коридоры были погружены во мрак, и вот уже - они залиты светом через стеклянный потолок. Если в Библиотеке было светло, значит Библиотекарь уже проснулся.
   Тристану никогда не хватало воображения ( в остальном очень богатого, как у всех жителей Фэйра), чтобы представить Библиотекаря за каким-нибудь утренним занятием. В пушистых тапочках, например, и с кружкой кофе. Библиотекарь был жутким - по определению. Возможно, именно из-за невозможности вообразить его чем-нибудь обыденным. Красный Король, вот, уплетает булочки, которые печет его Королева. Это приближает Джарета в известной степени к людям. Даже в ведьмах, вроде Эспумы Дельмар, находится что-то человеческое. Но не...
   - Посмешим, - сказал Тристан. - Надо найти Агнессу, пока мы не столкнулись с Библиотекарем.
   Феликс, по неизвестным причинам боящийся Библиотекаря до дрожи, кивнул, и они бросились бежать коридорами. И на третьем повороте именно что столкнулись с хозяином Библиотеки.
   - Правила существуют для всех, - говорил он своей спутнице. - Семь правил для пришлых людей. Еще дюжина действует на Грани. У ведьм Перекрестков - свои. У Тупиков - свои. И Эспума с Серином тоже подчиняются правилам. Я могу покинуть Библиотеку в крайнем случае, и только. Дело плохо, но таковой пока не наступил. А значит, разбираться с Цирком будете вы. Вам и проще, кстати. Эй, двое, выходите из-за угла.
   Тристан шагнул в луч бирюзового света и посмотрел на Агнессу. Женщина не выглядела смущенной, испуганной или пострадавшей. Более того, она сделала глоток из кружки и улыбнулась.
   - Мы переживаем, - вырвалось у Тристана, - а она тут какао пьет.
   - Слышал я, как вы переживаете, - фыркнул Библиотекарь. На ногах у него - нонсенс! - были пушистые домашние тапочки. - К делу. У нас мало времени.
   Сняв с полки книгу, Библиотекарь зашелестел страницами.
   - Эспума нарушила договор. Ее дети могут вредить людям, но всегда должен оставаться шанс на спасение. А это значит, наша разлучительница собраний вмешиваться права не имеет. Сейчас же она не просто дает приют отребью вроде циркачей. Она помогает им заманивать людей. Вам стоит опасаться этого.
   Библиотекарь показал раскрашенную гравюру, изображающую худого, даже с виду невероятно - болезненно - подвижного типа в высоком цилиндре, украшенном раковинами и во фраке с изгибающимися фалдами.
   - Барон Суббота... - пробормотала Агнесса.
   Тристан сразу же узнал этого типа. Додо, шпрехшталмейстер Великого Цирка.
   - Нечто вроде, - Библиотекарь закрыл книгу и вытащил из кармана иглу и катушку ниток. - Пригодится. Догадаетесь, как использовать, если не испугаетесь. Я смогу вмешаться только если будет совсем плохо.
   Агнесса без малейшего страха взяла с раскрытой ладони нитки и убрала в карман. Иглу она вколола в воротник.
   - Звучит так, - улыбнулась она, - словно вы - Господь Бог. Хотя, если подумать, у вас есть определенное сходство с Морганом Фриманом*. За вычетом цвета кожи и белого костюма, конечно.
   - По-моему я больше похож на Аланис Морисетт*. Так, вам пора бежать, - Библиотекарь встряхнул свои песочные часы. - Время-время-время. Цирк ждать не будет.
   Агнесса кивнула и пожала Библиотекарю его худую, похожую на оголенную кость руку.
   - Чокнутая, - с легким оттенком неприязни пробормотал Феликс.
   - Бесстрашная, - поправил Тристан.
   - Одно и то же. Никакой разницы.
  
  
   24.
   Море плескалось у самых ног. Мод старалась держаться от пенных бурунчиков как можно дальше. Ее не оставляло чувство, что стоит пене коснуться мысков ее туфель, и случится что-то непоправимое, что-то ужасное. То же самое и с тенью огромного утеса, высящегося в полумиле от берега. Скала по форме напоминала уродливую рогатую голову какого-то чудовища. Пещера у самой воды - точь в точь ощерившаяся пасть. Клочья то ли мха, то ли оставленных отливом водорослей - злые глаза, посверкивающие из-под косматых бровей.
   - Риф Дьявола, - мрачно сказал Доминикь. - Хотя, строго говоря, это не риф, а просто утес из куска туфа.
   - Какая разница, - Мод передернуло. - Как будем туда добираться? У нас-то лодки нет.
   Доминикь покачал головой.
   - Мы не будем туда плыть. Во-первых, смысла нет, а во-вторых - опасно.
   - Но Бэла сказал...
   - Живые и мертвые ходят разными путями, - Доминикь присел на корточки и раскрыл свой саквояж. - И у меня свой. Здесь должен быть где-то люк. Поищи - кольцо, рукоять, что-то такое. Совсем рядом с водой.
   Поборов неприязнь, Мод пошла вдоль берега, внимательно глядя под ноги. Море прибивало к берегу разнообразный мусор: щепки, бутылки, водоросли, дохлых рыб. Попадались и вещи, которые Старая Мод не взялась бы описывать, но которые были ей противны до тошноты. И никаких следов люка. Мод склонилась ниже, давясь от запаха водорослей и гнилой рыбы, зажимая нос, и наконец была вознаграждена. Среди песка и досок что-то блеснуло. Раскидав ногой мусор, Мод крикнула:
   - Нашла!
   Доминикь сунул ей в руки свой саквояж и принялся разгребать песок маленькой складной лопаткой. Получалось у него на удивление быстро и ловко. На невысказанный вопрос Мод, Доминикь усмехнулся.
   - Приходилось откапывать самолет в пустыне. Поищи в саквояже свечу.
   Мод запустила руку в сумку.
   - Эта?
   Доминикь изучил черный огарок и недовольно сощурился.
   - Лучше бы белую. На худой конец красную. Поищи, там должны лежать еще.
   Раскрыв саквояж пошире, Мод зарылась в него. Она подозревала, что "недра" этой старой, нехитрой, истертой сумки бесконечны. Возможно, там даже дыра в другое измерение. И в самом деле - Мод никак не могла добраться до дна.
   - Вы были летчиком? - спросила она, пользуясь случаем.
   Доминикь пожал плечами.
   - Почему был? Я и сейчас летчик. Только маршруты изменились, вот и все. Нашла?
   Мод вытащила наконец из-под вороха пожелтевших писем толстую ослепительно белую свечу.
   - Сойдет, - кивнул Доминикь. - Держись ближе ко мне, путешествие будет не из приятных.
   Откинув без видимых усилий деревянную крышку люка, Доминикь щелчком пальцев зажег свечу и протянул Мод руку.
   Ступеньки, уводящие в темноту, пришли прямиком из кошмарных снов. Узкие, крошечные, истертые, на которые едва можно было поставить ногу. Уводящие в пропасть без дна. Висящие в кромешном мраке без малейшей опоры, по крайней мере - видимой опоры.
   - Держись за меня, - сказал Доминикь, и Мод с готовностью вцепилась в его руку. кажется, даже впилась ногтями.
   Спуск был бесконечным. Это походило на балансирование на канате с шестом. С завязанными глазами. Причем, шест был тяжел, и тянул все время в одну сторону. Ступени, казалось, вот-вот раскрошатся под ногами, и придется лететь вниз, надеясь на существование земли, в которую не особенно верилось. Казалось, там пропасть - без конца и дна. Одна только пропасть. На дне, если оно было, копошилось что-то враждебное и голодное. Мод, отчаянно боясь этого "чего-то", цеплялась за руку своего спутника все крепче.
   - Почти пришли, - приободрил ее Доминикь. - Только, сейчас придется прыгнуть... Во-он туда.
   Доминикь указал на тонкую светящуюся линию. Нить, натянутую в темноте. У Мод заледенели руки, а ноги и вовсе превратились в камень. Только тронь, и они раскрошатся.
   - Я прыгну первым, - Доминикь мягко разжал ее скрюченные пальцы. - Я поймаю тебя, обещаю.
   Кинув саквояж с гулким "шлеп" приземлившийся на светящуюся платформу, Доминикь приготовился к прыжку. Старая Мод вцепилась в его рукав.
   - Мод, все будет хорошо. Вернее, если не прыгнем, все будет плохо.
   Это слабо успокаивало. Тем не менее, не взирая на протесты, Доминикь вновь отцепил от себя руки Мод и прыгнул. Девушка зажмурилась, чтобы не смотреть, как он летит в пропасть.
   - Эй!
   Старая Мод открыла медленно глаза. Доминикь махал ей рукой. До него и до светящейся платформы было бесконечно далеко.
   - Прыгай.
   - Я не могу! - Мод шмыгнула носом. - Я упаду!
   - Bon Die! прыгай, кому говорят! - резко крикнул Доминикь и прибавил еще что-то по-французски совсем неразборчиво.
   Старая Мод коротко помолилась (она никогда не умела это делать и не уверена была, что вообще поможет), зажмурилась и прыгнула. Пустота подхватила ее и, как волна или ветер, понесла вперед. Мод захотелось кричать, но она не могла разлепить губ. А потом теплые, реальные живые пальцы стиснули ее запястья. Мод медленно открыла глаза.
   - Ну вот, - улыбнулся Доминикь. - я же говорил. Еще пара минут, и мы будем на Болотицах, там как раз расположился сейчас Цирк. Есть еще время обдумать свои дальнейшие действия.
   Мод только прижалась сильнее и спрятала лицо на груди у Доминика, уткнувшись носом в пуговицу на лацкане пиджака. Пахло керосином и карамелью.
  
  
   25.
   Стальное платье жало и сдавливало - особенно в груди. Эта тяжесть была первым, что почувствовала Гермиона, когда очнулась. До того момента все было погружено в темноту. Она не помнила, когда заснула и сколько спала.
   Открыв глаза, Гермиона попыталась пошевелиться и заодно оглядеться. Удалость только второе, хотя шея слушалась плохо. Тело и вовсе не могло шелохнуться и ужасно затекло.
   Гермиона была на площади. Эта сильно отличалась от той - с фонтаном. Была торжественнее, что ли. Прямо напротив высилась платформа под жестяным балдахином. Он был когда-то расписан, тщательно нарисованы были залегающие в складках тени, но теперь видна была главным образом ржавчина. Ясно было видно, что весь город пришел в упадок. Платформа служила, судя по всему, ложей для почетных гостей. Трон, выкрашенный когда-то в пурпур и позолоченный, пустовал. Оглядевшись по сторонам, Гермиона увидела великое множество горожан - странных, причудливых, механических. Все они заметно волновались и издавали непрекращающееся назойливое жужжание. Они словно бы... переговаривались. Как железные насекомые.
   На платформу выкатился мэр, надевший поверх цилиндра венок бумажных цветов. Надо полагать, для пущей торжественности.
   - Сограждане! - проскрежетал мэр, - вот и наступил долгожданный день! День коронации! Восславим же Королеву!
   - Восславим Королеву! - механическими голосами откликнулись подданные, и где-то совсем рядом взвыла циркулярная пила.
   Гермиона зажмурилась. Все происходящее здорово напоминало один фантастический сериал из числа любимых Гвен. Не хватало только песенки из "Короля льва".
   Гвен. За собственными проблемами Гермиона совсем позабыла о ней. А ведь отправилась в это путешествие именно из-за сестры. Она должна была спасти Гвен во что бы то не стало.
   - Отпустите! - крикнула Гермиона. - Спасите! Отпустите немедленно!
   - Люди всегда такие шумные, - услышала она.
   - Картограф?!
   - Он самый, - сдернув шляпу, картограф раскланялся. - Непонятно, за каким чертом тут оказался. Этот приволок.
   Повернув не без труда голову, Гермиона увидела второго мужчину и испытала прилив благодарности.
   - Кристофер Робин!
   - Звала? - жизнерадостно поинтересовался профессор.
   - Нет! - Гермиона вдруг разозлилась. Почему он появляется только в моменты, когда все хуже некуда? Почему бы разок не прийти раньше, не доводя дело до катастрофы?
   Может и не пришлось бы отбиваться от разозленных машин и механизмов.
   - Что здесь происходит? - спросил Кристофер Робин.
   - Они вбили себе в голову, что я - их королева, - мрачно ответила Гермиона. - И теперь хотят убить. Вернее короновать.
   - Вернее - превратить в механическую куклу, - поправил Кристофер Робин. - Не везет тебе с народными массами.
   - Может, развяжете уже?! - разозлилась Гермиона.
   Щелкнули замки, и девушка вздохнула наконец свободно. Грудь не сдавливали больше стальные обручи. Она растерла ее, а потом размыла затекшие руки и ноги. Не помешало бы еще от платья избавиться, оно теперь вызывало нервную дрожь и отвращение. Переодеться, однако, было не во что. Стянув куртку, Кристофер Робин накинул ее на плечи девушки и скрестил руки на груди.
   - Ну как, будем воевать, или договариваться?
   - Отдай нашу Королеву! - отозвалось нестройно в толпе механических уродцев. - У тебя нет права вмешиваться.
   - Есть! - отрезал Кристофер Робин. - Есть, пока Гермиона Джо Мориц - человек.
   - Она, - веско сказал Мэр, - наша пресветлая, вернувшаяся Королева.
   Кристофер Робин уселся на помост (сейчас, разглядев его, Гермиона решила, что это либо сцена, либо плаха), скрестил ноги и вытащил из кармана йо-йо. Игрушка, светясь, описала красивую дугу.
   - Вы думаете, что выучили предыдущий урок, да? Королева Сюзанна сбежала от вас, и вы решили на этот раз соорудить себе механическую. Плоть от плоти, кровь от крови. Ну, в вашем случае следует, вероятно, упоминать запчасти и масло. Но Гермиона Джо Мориц человек, и ценна именно этим. Нам нужны люди, и вы это прекрасно понимаете, иначе давно бы уже сконструировали себе правительницу.
   - Нам нужна Королева, - вздохнул Мэр. - Надежная. Такая, которая нас не покинет. Которая будет каждое утро заводить город.
   Гермиона посмотрела на ключ, висящий у нее на шее. Тонкий ключ от изящной заводной игрушки.
   - Без Королевы мы погибнем, - печально сказал Мэр.
   - О чем он? - спросила Гермиона.
   - Каждое утро Королева должна поворачивать ключ и заводить модель города, ты, наверное, уже видела ее. Только это поддерживает здесь жизнь. Без Королевы они и в самом деле погибнут.
   - Теперь я чувствую себя виноватой, - проворчала Гермиона. - Они тут погибают, а я - такая-сякая - не хочу стать куклой! Эй, горожане!
   Толпа у подножия платформы заволновалась. "Наша Королева! Наша Королева!" Скрежет стоял невероятный, ведь все на площади заговорили разом. Гермиона обвела их взглядом. Ржавые, рассыпающиеся в прах, теряющие части. Старые, сломанные игрушки.
   - Подданные, - сдалась она. - Хорошо. Я заведу этот ваш город. Всего один раз. И обойдемся без циркулярных пил, ладно?
   Горожане загудели в ответ. Гермиона решила считать это за согласие, но все же плотнее закуталась в куртку Кристофера Робина. Так ей было куда спокойнее.
   - Идемте, - сказала она.
   Модель города стояла в ротонде на первом этаже ратуши прямо под Королевскими покоями. Игрушку установили на невысоком квадратном столе, украшенном искусной резьбой. Мэр подкатил к нему и сдул с модели пыль. Пылинки заплясали в золотистом воздухе. Гермиона сняла с шеи ключ.
   - Просто повернуть, да?
   Вставив ключ, Гермиона медленно повернула его по часовой стрелке. Послышался стрекот, как будто заводится музыкальная шкатулка, а затем - тихая мелодия. Игрушечный город ожил. Завертелись флюгеры, распахнулись крошечные окна, побежали по улицам фигурки, купаясь в каплях фонтанов.
   - Посмотри в окно, Гермиона Джо Мориц, - улыбнулся Кристофер Робин и ткнул девушку в бок. - Тебе понравится.
   Вынув ключ, зажав его в руке, Гермиона приблизилась к окну. Створки распахнулись сами собой.
   Механический город преобразился: он сиял отмытым стеклом всех оттенков и полированным металлом. По мостовым, выложенным кусочками смальты (узор из рыб, цветов, звезд) текла вода. На стенах распускались диковинные цветы-кристаллы. Жители тоже изменились. Да - механические, да - странные, они выглядели по-настоящему счастливыми и живыми. Пахло неожиданно сладко.
   - Здорово! - Гермиона стиснула ключ. - И это только потому, что я...
   - Ага, - кивнул Кристофер Робин. - Кстати, Гермиона Джо Мориц, а что ты здесь делаешь, скучная, рациональная, даже занудная девушка?
   - Гвен. Моя сестра пропала, - ответила Гермиона, на этот раз несколько не обидевшись на "скучную, рациональную и даже занудную". - Скорее всего она в Grand Cirque. Я должна ее вернуть.
   - Шла в Цирк, а оказалась здесь, - хмыкнул Кристофер Робин.
   - Я пользовалась картой. Вот его, - Гермиона ткнула пальцем в Картографа.
   - А умнее надо быть, - огрызнулся тот. - Может быть, мы покинем уже это жуткое место? Я вообще не понимаю, зачем ты потащил меня с собой.
   - Ну, я не везде могу пройти, - пожал плечами Кристофер Робин. - Я же не всемогущ, увы. Некоторые места доступны только людям и путешественникам. Ты готова идти за сестрой, Гермиона Джо Мориц?
   - Так вы поможете? - Гермиона и сама поразилась, сколько надежды прозвучало в ее голосе.
   - Нет, - Кристофер Робин качнул головой, и она сникла. - С этим тебе придется разбираться самой. Я могу помогать только тебе и только до определенного предела. Провожу до Болотиц, но дальше придется решать самой. Идем?
   Гермиона посмотрела на Мэра. Орудуя метелочкой из разноцветных перьев, он обметал от пыли игрушечный город.
   - А что будет с ними?
   - Тебя это так тревожит, Гермиона Джо Мориц? Что будет, то будет. Тебе нужно спасать сестру, верно?
   В этом вопросе была какая-то подковыка, поэтому Гермиона ответила почти неслышно:
   - Сестра... верно...
  
  
   26.
   - Чокнутая совершенно!
   - Да, но она сумела договориться с Библиотекарем, и даже что-то с него получить.
   - Я и говорю - чокнутая! Какой нормальный человек станет договариваться с Библиотекарем?!
   - Феликс!
   Это шушуканье за спиной выводило Агнессу из себя. Так обсуждали ее ученики - понизив голос лишь для приличия и не слишком стараясь не быть услышанными.
   - Может быть, прекратите уже? - разозлилась Агнесса. Она давно уже мечтала так на кого-нибудь прикрикнуть, и пара странно разодетых идиомов отлично подходила. Беда была в другом. В глубине души Агнесса с ними соглашалась. Чокнутая. Совершенно. Нормальная не оказалась бы здесь.
   Здесь носило название "Болотицы". Это было написано на столбе, вбитом в топкую, поросшую белесой больной травой землю. Фактически, это был тот же Фэйр, только неправильный.
   Grand Cirque расположился в ложбине между холмами, похожими на какие-то нездоровые вздутия. В этом месте было мало волшебства. Шатры были покрыты выцветшей от времени и непогоды тканью, и над ними полоскались ан ветру тусклые флаги. С вывески, украшенной красными и желтыми лампочками, облупилась краска. Да и лампочки прочти все оказались разбиты. В отдалении играла протяжно тихая, заунывная, зловещая мелодия. Шарманка.
   - Я уже была здесь... - пробормотала Агнесса, сощурившись. память услужливо подсунула картинку. - Центральный шатер был совсем красный. А там торговали поп-корном и леденцами на палочке. Тоже красными. И шарманщик! Здесь был шарманщик! И у него обезьяна! Невозможно уродливая! А еще...
   - Агнесса! Агнесса!
   Женщина открыла глаза. Пьеро выпустил ее плечи и сделал шаг назад.
   - Вы в порядке?
   - А?... Да... в полном.
   Агнесса постаралась привести мысли в порядок, но это оказалось очень непросто. Отвлекали звуки, запахи и воспоминания, болезненные и назойливые. Она ведь уже была здесь, очень давно, и что-то плохое произошло. Агнессу трясло, глаза заволокло слезами. Ей было страшно, очень страшно, безумно страшно.
   - Так не пойдет! - Пьеро вытащил иголку, все так же вколотую в ворот Агнессиного платья, и быстро уколол женщину в палец.
   - Ай! - капля крови выступила, медленно пачкая подкрашенный перламутром ноготь. Слезы брызнули из глаз, а потом все вдруг прояснилось.
   - Скоро закат, - озабоченно пробормотал Пьеро. - Надо найти укрытие. Цирк открывается с заходом солнца.
   Агнесса бросила взгляд на небо, тусклое, с едва заметным надцветом. Тяжелое багровое солнце медленно плыло вниз, к горизонту. Еще немного, совсем чуть-чуть, и наступит ночь. Агнессе вновь стало страшно. Ночью, возле шатров Великого Цирка не станет ли она слабой и совершенно беспомощной?
   Солнца повалилось за уродливые холмы, и Болотицы погрузились во мрак. Агнесса развернулась и в страхе прижалась к Феликсу. Ночью именно он казался ей наиболее надежным.
   Зажглась, разбрасывая искры, вывеска. Цвет у лампочек, особенно красных, был просто отвратительный.
   - В самом деле, - пробормотал Пьеро. - Лучше нам пока спрятаться и все хорошенько обдумать.
  
  
   27.
   - Болотицы, - прочитала Старая Мод вывеску на покосившемся столбе. - Странное название.
   - Здесь раньше и в самом деле было болото, - пожал плечами Доминикь. - Потом оно куда-то делось.
   - Вот просто взяло и делось? - Мод скептично хмыкнула. - А это, значит, Цирк.
   Grand Cirque ей не понравился с первого взгляда. Обтрепанные, выцветшие шатры; запах опилок, навоза, водки и старости; и жутковатые тени, различимые за полосатыми тентами. "Уродцы"* в цвете. Да и не очень-то в цвете, если подумать. Линялый мир.
   Доминикь посмотрел на часы.
   - Представление скоро начнется. Нам нужно раздобыть билеты.
   Он шагнул к освященной красными лампочками вывеске. Уцепившись за него обеими руками, Мод умоляюще спросила:
   - Н-неужели мы пойдем туда?!
   - А для чего мы сюда явились? - прохладно спросил Доминикь.
   - Ну да, ну да.. - пробормотала Мод.
   Ее приводила в ужас одна только мысль, что придется сейчас подойти к линялым шатрам, оказаться в круге больного красного света. Когда кто-то схватил ее за руку, Мод едва не закричала. Узкая прохладная кисть, пахнущая мелом, рисовой мукой и поп-корном (знакомые ароматы Фэйра) зажала ей рот.
   - Тристан! Напугал!
   - Прости, прости.
   Мим подвинулся, давая место в ложбине Мод и Доминику. Девушка, брезгливо морщась, села на бледную траву и кивнула Агнессе Бэлл. Женщина, кажущаяся совсем юной, жалась к Феликсу и выглядела смертельно напуганной. И словно к чему-то прислушивалась. Вскоре и Мод различила тихую, заунывную, пробирающую до костей мелодию.
   - Der Teufelsleierkasten*, - мрачно сказал Тристан.
   - Я уже слышала эти звуки... - Агнесса побледнела.
   - Где?
   - На улицах Старого Города пару дней назад. Что за "Teufelsleierkasten"?
   - Поддерживаю, - кивнула Мод.
   - Шарманщик, если верить рассказам, приманивает детей музыкой, засовывает в мешок и несет в свое логово, - Тристан пожал плечами. - Строго говоря, никто этого не видел.
   - Я слышала эту музыку, - упрямо повторила Агнесса. - Совсем недавно. И раньше... раньше... в детстве.
   Женщина закрыла глаза. По щекам потекли слезы. Феликс обнял ее за плечи.
   - Как бы то ни было, нам нужно попасть в Цирк, - Доминикь оглядел спутников. - У кого-нибудь из вас есть деньги на билеты?
   Старая Мод демонстративно вывернула карманы. Тристан пожал плечами.
   - Нет, - ответила Агнесса.
   - Что-нибудь ценное в обмен?
   - За билет в цирк? - мрачно уточнила Мод.
   - Как бы тебе не пришлось платить своей жизнью, - еще мрачнее ответил Доминикь.
   Мод закатала рукав.
   - У меня есть браслет из пуговиц.
   Тристан похлопал ее по плечу.
   - Ты справляешься все лучше и лучше.
   - Расту над собой, - пробурчала Мод. - и прямо на глазах. Покупайте уже билеты, и пошли.
   Все пятеро осторожно выглянули из канавы, прислушиваясь к малейшим шорохам. Что-то заставляло их быть предельно осторожными. Ночь пахла гнилью, имбирем и медовыми пряниками. Звук чёртовой шарманки стал отчетливее. У подножия холмов, освещаемая белесыми лунными лучами, показалась небольшая процессия. Впереди высокий болезненно худой человек в цилиндре. За ним еще один, сгорбленный и уродливый, да еще и согнутый под тяжестью шарманки. Замыкали процессию три неописуемых карикатурных уродца, тащившие брыкающийся мешок.
   - Додо... - прошептал Тристан.
   - И с ним Шарманщик, - кивнул Доминикь. - И уродцы из местных. Не позволяйте двум этим девчонкам отстать и потеряться. Встретимся на рассвете после представления.
   Коротко кивнув еще раз, Доминикь выбрался из канавы и бесшумно пошел за шпрехшталмейстером. Мод беспомощно посмотрела ему в спину, потом на шатер Цирка, и снова на удаляющегося Доминика.
   - Держите, - стянув браслет, Мод сунула его в руки Тристану и, поскальзываясь, вылезла на дорогу.
   - Ты куда? - мим успел поймать ее за запястье.
   - Доминику может понадобиться моя помощь.
   - Доминикь сказал тебе оставаться здесь.
   - Увидимся после представления, - Мод вырвала руку и поспешила в темноту, ориентируясь по звуку шарманки.
   - Сумасшедшая! - крикнул ей вдогонку Тристан. - Влюбленная дура!
   Однако, Мод его уже не слышала, так что не успела ни обидеться, ни разозлиться.
  
  
   28.
   - Болотицы, - проворчал Картограф. - Мы прибыли. Добро. И не жалуйтесь.
   - Название говорит само за себя, да? - Гермиона надавила ногой посильнее. Трава потемнела от выступившей воды. Запахло ржавчиной. - А это, стало быть, Grand Cirque.
   Ночной сумрак сгладил углы, спрятал все гадкое, и даже сумел как-то замаскировать запахи, так что перед Гермоной шапито предстало вполне приемлемым. Ярко горели огни на вывеске, фонарики, увивающие шатер, перемигивались. Темп музыки увеличился, и она сделалась почти веселой. Из центрального шатра появился зазывала, высокий и неприятно гибкий, и принялся тонким голосом нахваливать аттракционы.
   - Мы на месте. Ну, я пошел, - Картограф поклонился и попытался улизнуть. Кристофер Робин поймал его за рука. - Чего тебе?
   - Стоит проводить девушку.
   - Тебе стоит, ты и провожай, - проворчал Картограф.
   - Ты прекрасно знаешь правила. Я не могу ничего поделать за пределами Королевств. Это места не для людей и не для нас - они для призраков. Но у людей куда больше шансов спастись.
   - Ты пугаешь меня, - прошептала Гермиона.
   - Ничего не бойся, Гермиона Джо Мориц, - Кристофер Робин потрепал ее по волосам. - Просто иди в цирк и найди свою сестру. Не предпринимай ничего до рассвета. Удачи.
   Соединив руки Гермионы и Картографа (оба отчаянно сопротивлялись) профессор отскочил в темноту. Гермиона попыталась вырваться, но ладони словно смерзлись.
   - Да, если пойдете в Цирк, заплати за билет заколками. Думаю, они подойдут.
   Кивнув, Кристофер Робин подобно Чеширскому коту растаял в воздухе. Гермиона и Картограф смогли наконец отодвинуться друг от друга.
   - И почему я во все это влез? - пробормотал Картограф. - Мне-то какое дело?
   - Как насчет доброй воли? - нахмурилась Гермиона, которая предпочла бы сейчас видеть рядом с собой Кристофера Робина, а не этого бесполезного дурачка. - Постой-ка! Это же тот... библиотекарь из университета Уизерспун.
   - Гарганзола? - Картограф обернулся.
   Тонкая худая фигура, воплощенная энергия, облаченная в узковатый серый костюм; мужчина скользнул между безликими посетителями балагана и растворился в толпе. Вроде бы это был тот странноватый застенчивый библиотекарь, но...
   - Не связывайся с ним, - посоветовал Картограф. - Давай сюда заколки.
   - Что? - Гермиона прикоснулся к своим тщательно уложенным волосам.
   - Купим билеты. Ты ведь хотела найти сестру.
   Гермиона уже не была так уверена, что хочет найти Гвен. Особенно если для этого нужно войти в жуткий цирк.
   - Это называется трусостью, знаешь? - Картограф выдернул заколки, растрепав прическу, а потом схватил Гермиону за руку. - Быстрее! Смелее! Пошли.
   Гермиона едва поспевала за ним, уверенно идущим сквозь бесформенную, безликую толпу. В обшарпанной будке заколки обменяли на два билета из плотного золотого картона. Билеты были предъявлены толстухе в пышном розовом платье, и ты подколола их серебряными щипчиками и жутко улыбнулась. Гермиона в испуге прижалась к Картографу.
   - М-м-м, - тихо, успокаивающе сказал он. - Не стоит показывать, как тебе страшно. Не в этом месте. Веди себя естественно.
   Вести себя естественно было непросто. Особенно, когда пара шагнула под линялый тент. В шапито было сумрачно и жутко, от ламп исходило зловещее красноватое сияние. Толпа зрителей казалась сплошной пузырящейся массой. Никаких лиц, даже никакой зримой формы.
   - Вон наши места, - Картограф сжал руку Гермионы и потянул ее за собой. - Боюсь, придется посмотреть представление, прежде, чем мы получим доступ к аттракционам.
   - Аттракционам? - переспросила Гермиона, прилагающая огромные усилия, чтобы не смотреть по сторонам.
   - Зеркальный лабиринт, скажем. Скорее всего твоя сестра там. Жуткое местечко. Открывается на рассвете. Смотри, начинается!
   На арене появился высокий, гибкий, неприятно изгибающийся человек в высоком черном цилиндре. Гермиона закрыла глаза.
  
  
   29.
   Мод не удавалось быть незаметной, когда она того хотела. Порой ее не замечали неделями, но стоило затеять за кем-нибудь слежку (а в детстве она любила играть в шпионов), и - на тебе. Каждый сучок под ногой издавал оглушительный треск. Хрустели даже черенки листьев. К счастью, пока ни Доминикь, ни те, кого он преследовал, не вздумали обернуться. Она медленно шла, пригибаясь, стараясь при этом не терять Доминика из виду. Он на ее удачу также шел медленно. Пока не скрылся за низким каменным строением, крытым соломой. Мод подошла ближе и заглянула в узкое окно. В помещении (Мод решила, что это амбар) было темно. Невозможно было что-либо разглядеть. Сколько бы она не вглядывалась, темнота только еще больше сгущалась. Полная, кромешная, вызывающая физическое отвращение темнота.
   - Привет!
   Мод подскочила на месте и едва не заорала в голос, но вовремя успела зажать себе рот.
   - Ты... вы... ты кто такой?!
   Долговязый парень со странно привлекательным, хотя и не сказать, чтобы красивым лицом, выглядел, как типичный уроженец этих (в самом широком смысле) мест. Впрочем, для местных он был одет с большим вкусом: в сливочного цвета фрак со снежно-белым жилетом, и с белой бабочкой, и в цилиндре.
   - Я местный, - сказал незнакомец; это, впрочем, не требовалось удостоверять. - Натаниэль. Меня зовут Натаниэль. А ты - Олдхомская ведьма.
   - Старая Мод, - представилась Мод. - И я не ведьма.
   - Груох не отдала бы свой дом абы кому. Я кое-что вижу, Старая Мод. Кое-что интересное, - назвавшийся Натаниэлем склонился к ней. - Очень интересное. В прошлом и в будущем. Что ты здесь делаешь?
   Этот Натаниэль не внушал ни малейшего доверия.
   - Ищу кое-кого, - уклончиво ответила Мод.
   - Если ты ищешь кое-кого, то его ты уже нашла. Меня. А вот если ты ищешь кого-то конкретного...
   - Дети. Пропавшие дети. Ну и в данный момент я ищу Доминика.
   -А, Виатор, - Натаниэль кивнул. - Он в лабиринте. Там.
   Незнакомец указал на низкое амбароподобное строение. Мод снова заглянула в окно, но не увидела ничего, кроме кромешной темноты.
   - Я думала, лабиринт зеркальный.
   - А, нет, - отмахнулся Натаниэль. - Это Лабиринт Тьмы. Здесь несколько дюжин различных лабиринтов: Зеркальный, Тьмы, Теней, Камней. Всякого такого.
   - Тьмы, Теней, Камней... - пробормотала Мод. - Едва ли это мне хоть что-то говорит. Ладно, всего доброго. Я должна искать Доминика.
   Она намеревалась завернуть за угол, но Натаниэль поймал ее за локоть.
   - Зачем?
   - Ему может понадобиться моя помощь.
   - Конечно! Именно то, без чего он не обойдется.
   Мод только фыркнула в ответ и попыталась вытащить руку. Натаниэль держал крепко.
   - Позволь спросить: как ты собираешься его найти? Он в лабиринте. Кстати, слышала о таких штуках, вроде Минотавра.
   - Что-нибудь придумаю, - как можно беспечнее отмахнулась Старая Мод и высвободила наконец руку.
   - Ладно, - Натаниэль вытащил из жилетного кармана моток бечевки. - Держи.
   Мод опасливо взяла бечевку и повертела в пальцах. Прекрасно известно, насколько опасно брать что-то у незнакомцев, особенно в волшебной стране. Никогда нельзя доверять гоблинам.
   - Бери, бери, не бойся, - махнул рукой Натаниэль. - У меня не выполнен план по добрым делам.
   - Это сказочный мир, - вздохнула Мод. - Если заблудился, спрашивай дорогу и ближайшей яблони.
   - Верно подмечено, - кивнул Натаниэль. - Хотя, я не слишком похож на яблоню. У меня книжный магазин в маленьком переулке возле Флит-стрит. У яблонь не бывает книжных магазинов.
   - Я выразилась образно.
   - А? да. Образно, - Натаниэль поспешно кивнул. - Иди, спасай прекрасного принца, Старая Мод. И не стесняйся спрашивать яблони. Adieu!
   Коснувшись полей своей шляпы (это была уже канотье, а не цилиндр), он исчез. Это не прибавило доверия к бечеве.
  
  
   30.
   Агнесса с такой силой вцепилась в руку Арлекина, что у того кости затрещали. Впрочем, он разделял ее страх, стоя перед покосившейся будкой с надписью "КАССА". Старуха, высунув карикатурный бородавчатый нос, объявила:
   - Все билет проданы. Представление началось, - голос у нее был надтреснутый, как из старого, сломанного репродуктора. - Желаете аттракционы?
   - Какие? - спросил Тристан.
   Старуха пересчитала пуговицы на браслете, поддевая их загнутым черным ногтем.
   - Три билета в Зеркальный лабиринт. Самые смешные отражения.
   - Не вижу в уродстве ничего смешного, - покачал головой Пьеро.
   - Будете брать?
   Это была явная, бесстыдная ловушка. И нельзя было не идти в нее. Тристан вытащил из кармана часы. Скоро рассветет. Время шалит, и поступает, как ему только вздумается.
   - Будем, - сказал Тристан. - А какой еще у нас выбор?
   Кассирша вновь пересчитала пуговицы и выудила из-под прилавка три засаленных, истертых билета из золотого картона. Тристан раздал их своим спутникам.
   - Мисс Бэл, запомните: не отходите от нас ни на шаг.
   Впрочем, это замечание было излишним. Агнесса и так прижималась к Феликсу и едва ли не зубами за него цеплялась. Даже в такой непростой ситуации это вызывало улыбку.
   - Пойдемте, - вздохнул Тристан. - Утро уже скоро.
  
   Агнесса-ночная тряслась от ужаса и впервые радовалась наступлению утра. Еще немного, и можно будет спрятаться за спину той - невыносимой зрелой зануде. В лабиринте было холодно, и холод этот исходил от зеркал, похожих на глыбы льда, в которых отражалось нечто ужасное. Агнесса не хотела туда смотреть, но разве у нее был выбор? Ее трясло от холода и страха. Тристан снял куртку, пахнущую рисовой пудрой и печеными яблоками, и накинул ей на плечи. Достал часы.
   - Рассвет.
   Малиновй луч ударил в зеркала, рассыпавшись искрами. В голове царила полнейшая сумятица. Глаза слепило. Мысли путались. Агнессу раздирали противоречия. В этом месте она была беспомощна, как никогда. Легкая брезгливость боролась в ней с желанием вцепиться в Арлекина руками и ногами. Страх с еще большим ужасом. Агнесса потянулась к Феликсу, и обнаружила, что одна. Совсем одна. Воздух еще хранил ароматы Фейра, но вокруг никого не было. Агнесса обняла себя за плечи и вцепилась в теплую куртку; сотни отраженных Агнесс сделали то же самое. И во всех их было нечто неправильное, уродливое, хотя зеркала и не были в прямом смысле кривыми. В другое время даже Агнесса посмеялась б над этим каламбуром, но не сейчас, когда ее колотило от ужаса. И не приходило безумие, за которым можно бы было спрятаться. Впервые за долгие год Агнесса была целой. Целой снаружи и изнутри.
   Она не знала, куда идти, потому что кругом были одни только зеркала, ее проклятущие отражения. Агнесса заблудилась. Агнесса была одинока. И чертовски напугана. И тем не менее, она прекрасно понимала, что следует идти. Куда угодно, лишь бы идти. Возможно, зеркала когда-нибудь кончатся.
   Увы, они были повсюду. Зеркала-зеркала-зеркала. Отражения-отражения-отражения. Много-много потерянных Агнесс. Это был самый настоящий лабиринт, и безо всяких путеводных нитей. И Агнесс Бэлл безнадежно в нем потерялась.
  
  
   31.
   На арену выкатил рыхлый толстый клоун в линялом костюме, в колпаке с алым помпончиком. Он балансировал на крошечном одноколесном цирковом велосипеде, споро вращая педали вперед и назад.
   - Это Бьянко, главный клоун Цирка, - услышала Гермиона. - Смахивает на Лона Чейни в гриме. Без Грима больше похож на весьма гнусную белую личинку.
   - Кристофер! - Гермиона едва не подскочила на месте. - Ты здесь!
   Кристофер Робин кивнул и усмехнулся.
   - Кто-то, кажется, говорил, что ему нельзя здесь находиться, - сварливо заметил Картограф.
   - Я передумал.
   - О, "я не могу" как всегда оказалось на самом деле "я не хочу".
   - Просто я кое-кого заметил, - пожал плечами Кристофер Робин. - Когда видишь в первом ряду партера старину Натаниэля со стаканом поп-корна, невольно начинаешь нервничать. Если я пригляжу за вами, станет спокойнее.
   - Ты в своем репертуаре, - проворчал Картограф.
   - Смотрите представление, - посоветовал Кристофер Робин. - И помните, зачем вы сюда пришли. Найти сестру и...
   - Я помню, - оборвал его Картограф.
   Теперь, когда рядом сидел Кристофер Робин, похрустывая засахаренными орешками, Гермиона почувствовала себя спокойнее. В ней сидела совершенно детская уверенность, что Профессор может решить любую, абсолютно любую проблему. Гермиона, опустив руку, впилась в край куртки Кристофера Робина и продолжила смотреть представление. Клоун - Бьянко - отбросил свое колесо с педалями и выкидывал теперь совершенно отвратительные коленца. Гермиона с детства ненавидела клоунов и, надо сказать, этот был самым отвратительным из всех, что ей приходилось видеть. Он прошелся колесом по арене, рассыпая во все стороны опилки и, выпрямившись, протянул руку. Из-за алой пыльной бархатной занавеси выкатилась на роликовых коньках девушка в розовом платье с оборками. Светлые ее волосы были забраны в два высоких хвостика и украшены огромными розовыми бонами с больными по виду розами. Лицо девушки было белым, на месте рта была яркой помадой намалевана трагическая гримаса, а под левым глазом блестел ромб.
   - Гвен! - Гермиона прижала руку ко рту. Разрисованной куклой, кривляющейся на арене, была ее сестра. Гермиона хотела вскочить на ноги, но Кристофер Робин поймал ее за руку.
   - Не спеши, Гермиона Джо Мориц. Не пори горячку. Если ты сейчас вылетишь на арену, то не только поможешь сестре, но и сама попадешь в неприятности. К тому же, это не Гвен.
   - Не Гвен?
   - Это Тень, отделенная при помощи зеркала. Уведи ее отсюда, и ты больше никогда не сможешь их соединить. А жить наполовину очень и очень больно, можешь мне поверить.
   - Можно подумать, ты когда-нибудь так жил! - довольно-таки зло вставил Картограф.
   - Всякое бывало, друг мой, - примирительным тоном ответил Кристофер Робин. - А жить всегда трудно. Так, идемте. Нам нужно тихонько проскользнуть в цирковое закулисье, так что лезьте под лавку.
   - Под лавку?! - Гермиона ощупала слегка липкое деревянное сиденье.
   - Это собранная из железа и дерева трибуна, под ней пусто. Туда можно влезть, хотя железо ржавое, а дерево гнилое. Но ты пролезешь без труда, Гермиона Джо Мориц, ты не слишком-то упитанная. Да и ты Картограф... откровенно говоря - ты тощий.
   Гермиона вздохнула, но решила подчиниться. В конце-концов, она ведь сама хотела, чтобы Кристофер Робин ей помог. И увы, следовало признать, что Гвен была права: для Гермионы "помочь" было равнозначно "решить за нее". Оглядевшись, она дождалась, пока остекленевшие глаза зрителей уставятся на арену, и осторожно скользнула под лавку. По счастью, она и в самом деле была худенькой, одетой в узкие джинсы и тонкий обтягивающий свитер, которые сменили стальное "коронационное" платье. Секундой спустя под ноги ей упала шляпа, а за ней протиснулся, обдирая с одежды безделушки, Картограф. Последним к ним присоединился невозмутимый Кристофер Робин.
   - Пошли. Если ты хочешь спасти сестру, думаю, следует поторопиться. Кража тени сказывается на людях достаточно быстро.
   - Кража тени? Мы что, в сказке Андерсена? - тихо фыркнула Гермиона.
   Кристофер Робин по своему обыкновению пожал плечами.
   - Ты видела нашего библиотекаря, Гарганзолу. Бедолага потерял свое отражение и теперь вынужден спасаться от его козней. Удовольствие ниже среднего. Поспешим, нам сюда.
   Профессор нырнул в темноту, и Гермиона вынуждена была последовать за ним.
  
  
   32.
   Моток бечевки был совершенно нескончаемым. Мод все шла и шла, а он все так же дрожал в ее руке и тихо звенел. Кругом было темно, и то и дело попахивало влажным горячим воздухом. Протянув руку, можно было коснуться теплой и гладкой, словно отлитой из стекла, стены. Она то и дело прерывалась широкими провалами дверей. Лабиринт, он и есть лабиринт.
   Откуда-то слева запахло леденцами и керосином. Совершенно особый запах, присущий только одному, совершенно особенному человеку.
   - Доминикь!
   Старая Мод свернула в ближайший коридор. Стало светлее. Стены из мутного, матового стекловидного материала ловили и перебрасывали слабый красноватый огонек. В поисках его источника Мод пошла вперед, пока не наткнулась на свечу, прилепленную к полу собственным отекшим воском. Она пошла дальше. Тьма сгустилась, рассеялась, и за очередным поворотом Мод нашла еще одну свеч. Еще одну. Словно они отмечали дорогу. Мистически мерцающий аналог хлебных крошек. Запах леденцов и керосина усилился.
   - Доминикь! - крикнула Мод в темноту. - Домини-икь!
   Ее голос подхватило безразличное ко всему эхо. Темнота сгустилась, чтобы больше не рассеяться, однако запах керосина и леденцов стал нестерпимо сильным. Затаив дыхание, Мод прислушалась. В темноте она еле-еле уловила тихий, слабый стон.
   - Доминикь!
   Бегом вернувшись к последнему пятну света, Мод отодрала от пола свечу и побежала в темноту. На очередной развилке она обнаружила Доминика. Он сидел на полу, привалившись к стене одного из коридоров и закрыв глаза. Лицо было бледно и неподвижно.
   - Доминикь!
   Мод поспешно опустилась на колени и тряхнула мужчину за плечи.
   - Доминикь, очнись!
   Тот медленно открыл глаза, мертвенно-серые, и с трудом разлепил пересохшие губы.
   - Мод...
   - Ты живой! - едва не взвизгнув от облегчения, Мод кинулась к нему на шею и от избытка чувств поцеловала в холодную щеку.
   - В том-то вся шутка, - вздохнул Доминикь. - Кажется, я не могу умереть.
   - А встать сможешь?
   - Я в порядке, - Доминикь, опровергая свои слова, поднялся с огромным трудом. Мод с готовностью подставила плечо. - Просто небольшая слабость.
   - Что ты здесь вообще делаешь?
   - Показалось, я кое-кого увидел, - рассеяно ответил Доминикь и потянулся за саквояжем, валяющимся у стены. На щеках выступил нездоровый румянец, и он едва не повалился обратно на пол.
   - Стой, я подниму, - присев на корточки, Мод принялась собирать в саквояж рассыпанные мелочи. - Кого ты видел? Этого Гарриббальдди?
   - Неважно, - тихо ответил Доминикь.
   - То есть, не мое дело?
   - Можно и так сказать.
   Мод насупилась.
   - Держи свой саквояж, - она подергала за нитку. - Будем выбираться отсюда. Пошли.
   - Ты слышала?
   Доминикь замер, подняв руку. мод прислушалась. Тишина.
   - Слышала?!
   Смех. Злой, хриплый, каркающий смех. Смех, имеющий консистенцию холодной манной каши и запах подгорелого молока.
   - Трот.
   А следом за ним - шепот. Возбужденный, жуткий шепот и перестук крошечных лапок, холодных, с острыми коготками.
   - Это он!
   Позабыв обо всем, даже о собственной слабости, Доминикь побежал вперед, то и дело натыкаясь на стены. Прижав к груди саквояж, Мод последовала за ним. Коридор петлял. Попадались перекрестки и развилки уже не четырех, а шести, восьми и даже двенадцати узких пролазов, из которых вытекала тьма. Старая Мод начала всерьез опасаться, что ей не хватит длины чудесной бечевы. В тот самый момент, когда в руке у нее остался только кончик, перед глазами открылась огромная зала. Она была идеально круглой формы, перекрытая куполом, и в центре ее под полом мерцал и пересыпал искрами огонь. На расстоянии пары шагов от стен пол был выложен из полированных камней, а дальше шло то ли стекло, то ли лед. И он трещал под ногами стоящего там человека.
   Мизансцена застыла самым жутким образом. У Мод заледенели пальцы и закололо затылок, как от чьего-то злого взгляда. На секунду ей показалось, что перед ней стоят сразу два Доминика. Хотя, второй, конечно же, был ничем не похож: маленький, коренастый, с блестящей лысиной, обрамленной венчиком сальных седых волос. Не сразу, но Мод узнала его. Доменико Гарриббальдди, коммивояжер. Создаю-и-устраняю-проблемы. Страшный близнец ее Доминика.
   Гарриббальдди рассмеялся тем самым гадким хриплым смехом и побежал через залу. Стекло под его ногами хрустело и шло трещинами. Доминикь не рискнул ступить на него и побежал в обход по краю. Доменико Гарриббальдди, не переставая хохотать, скрылся в одном из коридоров. Тьма поглотила его и сомкнулась за спиной, рассыпая неприятные красноватые искры. Стоит Доминику только шагнуть в коридор, поняла Мод, и произойдет нечто ужасное. С ним произойдет нечто ужасное, чего Мод не могла допустить, просто не могла.
   - Доминикь! - крикнула она что есть силы. - Доминикь, вернись, туда нельзя! Доминикь!
   Он не слышал ее, или не желал слышать. И его было не нагнать. Мод привязала конец бечевы к ручке саквояжа, поставила его на пол, после чего шагнула на стекло. Вернется ли Доминикь, чтобы спасти ее? Мод не была уверена. Она умела только надеяться. Уверенность редко что дает.
   Стекло затрещало. Доминикь резко остановился и обернулся. Бросил короткий взгляд на коридор, в котором скрылся Доменико Гарриббальдди, и снова назад. Стекло раскололась, и Мод ухнула вниз и только в последний момент успела ухватиться за край, неумолимо съезжая вниз под собственным весом. Ох, были бы у нее алмазные ногти, чтобы уцепиться за стекло.
   - Мод!
   Доминикь колебался не более секунды и бросился назад.
   - Мод! Держи мою руку!
   Рухнув плашмя, он нащупал ладонь девушки, ее запястье. Мод подтянулась наверх. Рывок, и оба они откатились к холодной стене, рассыпая мелкую пыль. Нервически хихикая от облегчения, Мод спрятала лицо на груди у Доминика, вдыхая знакомый конфетно-керосинный запах. Тяжелая рука обняла ее за плечи и на секунду прижала очень крепко.
   - Идиотка! Ты могла погибнуть!
   Шок, очевидно, прошел, и объятия разжались. Мод села, тяжело опираясь на руку, подняла крупный осколок и зашвырнула его в дальний коридор. Соприкоснувшись с мраком, стекло со звоном и свистом разлетелось в пыль.
   - Ты тоже. И тогда мне было бы на все плевать.
   - Мод...
   - И черта с два ты у меня умрешь, Доминикь Летранжер!
   Нагнувшись, Мод поцеловала его, сама перепугалась сверх меры, вскочила на ноги и опрометью бросилась к выходу.
   - Пошли отсюда!
  
   33.
   Попав в окружение собственных отражений, Тристан на долю секунды поддался панике, но сумел взять себя в руки. он раскланялся с наиболее подозрительными двойниками, снимая шляпу, и сел на пол. Закрыл глаза. Где-то в этом лабиринте есть двадцать пять особенных зеркал. И одно - самое особенное. Зеркало Дьявола, крадущее душу. Что бывает с людьми, заглянувшими в него, Тристан примерно представлял. Лишенные тени, живущие наполовину, обезличенные или... двуликие?
   - Агнесса! - Тристан вскочил на ноги.
   Агнесса, переменчивая мисс Бэлл, которая уже бывала здесь в детства. Агнесса, разная, как ночь и день. Что будет, если она взглянет в зеркало во второй раз? В каких лабиринтах она теперь потеряется?
   - Агнесса! - крикнул Тристан что есть сил. - Агнесса, где ты?!
   Зеркала мелко задрожали.
  
   Агнесса помнила это место, потому что видела его в детстве. Определенно видела. Зеркальный лабиринт, от которого веяло холодом. Однажды Дьявол создал зеркало... Где-то Агнесса уже слышала эту легенду. Однажды Дьявол создал зеркало, которое искажало и уродовало все, что отражается в нем. Зеркало, которое разделяло людей и крало их души.
   - Поиграй со мной.
   Агнесса обернулась. Маленькая - лет восьми-десяти - девочка в желтом платье, расшитом маргаритками. С уложенной вокруг головы косой, в которую вплетена персикового цвета лента. От девочки пахло молоком и сдобой.
   - Поиграй со мной. Мне скучно.
   - Ты заблудилась? - Агнесса присела на корточки. она не особенно любила детей, но к этой девочке ее тянуло. - Как тебя зовут?
   - Агнесса.
   - И меня тоже Агнесса. Ты здесь одна?
   - Здесь есть еще ребята,- ответила девочка. - Айк, Триша, Томми, Том, Микаэлла. Но они все спят. А я не сплю, я жду, когда за мной придут. Поиграй со мной.
   - Во что?
   - В прятки. Закрой глаза и досчитай до десяти. только не жульничай. А потом иди меня искать.
   Агнесса послушно закрыла глаза ладонями.
   - Раз... Два... Три... - эхо подхватывало ее слова и, преломляя, уносило прочь. - Четыре... Пять...
   Она медленно досчитала до десяти, немало удивленная собственным поведением, и открыла глаза. Во всех зеркалах отражалась маленькая девочка в желтом платье, вышитом маргаритками. Теперь Агнесса узнала ее.
   - Это же... я! Ты - это я!
   Отражения хихикнули.
   - Нет. Ты - это я. Найди меня! Найди меня!
   - Стой! - крикнула Агнесса, но было поздно. Все отражения пропали. - Ну ладно. Раз-два-три-четыре-пять, я иду искать!
   Она испытывала прилив сил, словно всю свою жизнь провела в ожидании именно этой минуты. Жила ради нее. Агнесса пошла на поиски своей маленькой копии. Это было так странно - смотреть на себя-ребенка. Тем более, что Агнесса почти не помнила себя в этом возрасте. Все застилал страх. Впрочем, сейчас этого страха почти не было. Только непривычный азарт, так похожий и непохожий на ее ночное состояние.
   Агнесса свернула за угол и оказалась в бесконечно долгом, мерцающем, трепещущем коридоре. И в конце его стояло зеркало. Вернее - Зеркало.
   - Жил-был тролль, - пробормотала Агнесса, - злой-презлой. Как-то раз он был в особенно хорошем настроении, потому что смастерил зеркало, отражаясь в котором все доброе и прекрасное почти исчезало, а все плохое и безобразное, напротив, бросалось в глаза и выглядело еще отвратительнее...*
   "Снежная королева". В детстве Агнесса ненавидела эту сказку и, кажется, теперь поняла почему. Зеркало в конце манило и пугало ее. Но еще больше пугало то, что в нем отражалось. Тонкая, необыкновенно красивая, такая чужая и одновременно знакомая фигура.
   - Это я? Этого мне не хватает?
   Вытянув руку, Агнесса пошла вперед. Ей хотелось прикоснуться к стеклу. И в то же время это пугало ее. Слиться с отражением определенно значило - умереть. Но Агнессу это не очень волновало. Она шла и шла вперед, и уже ощущала стекло под пальцами. Агнесса-в-Зазеркалье улыбалась все шире и шире, потом запрокинула голову и расхохоталась звонка и радостно. Агнесса улыбнулась в ответ и раскрыла объятья.
   - Нет!
   Что-то сбило Агнессу с ног. Она ударилась о зеркало, из ссадины на лбу потекла кровь.
   - Что ты делаешь, черт побери?!
   Тристан выпустил ее из рук и тяжело вздохнул.
   - Нельзя смотреть в это зеркало. Один раз ты уже взглянула в него и потеряла часть себя. Где ты теперь потеряешься - неизвестно.
   - Здесь была я! Я маленькая! - Агнесса вскочила на ноги. - Где?! Где зеркало?
   Зеркала нигде не было. Только все тот же бесконечный коридор, завершающийся мраком.
   - Смылось, - проворчал Тристан, также поднимаясь на ноги и отряхивая колени. - Как всегда. Дай-ка мне руку, Агнесс Бэлл. здесь очень опасно.
  
  
   34.
   - Знаете, есть такая болезнь, когда боятся клоунов - нервно сказала Гермиона.
   - Коулрофобия, - подтвердил Кристофер Робин.
   - Кажется, она у меня есть...
   Они уже минут десять шли по полутемному, освещенному красноватыми лампами коридору, по стенам которого висели изукрашенные маски. В нишах через равный промежуток стояли безмолвные клоуны с красными носами и фальшивыми улыбками. Это было одно из самых жутких мест, где Гермионе только доводилось побывать. Но еще больше ее пугала легкая нервозность Кристофера Робина, всегда такого невозмутимого.
   - Куда мы идем? - спросила она, понизив голос до едва различимого шепота. Кристофер Робин, однако, все расслышал.
   - Цирком управляют четверо: Плим, в его ведении акробаты; Бьянко - главный клоун в окружении свиты своих клоунесс; Анна - певица и Додо - шпрехшталмейстер и хозяин Зеркального лабиринта. Твоя сестра у Бьянко, а значит нам... придется немного посмеяться.
   - Фигурально выражаясь, - вставил Картограф.
   Вот только Гермионе было не до смеха. Даже если выражаться фигурально. Тревога буквально пропитывала воздух. Коридор начал сужаться, и теперь приходилось протискиваться мимо уродливых клоунов. У них была холодная липкая кожа, и каждое случайное прикосновение вызывало дрожь отвращения. А еще, от них пахло какими-то консервантами и сладковато - воском. Стеклянные (как надеялась Гермиона) глаза злобно поблескивали в полумраке. Минут через пять идти уже можно было только боком. Кристофер Робин нащупал руку Гермионы и крепко стиснул ее пальцы. Девушка сразу же почувствовала себя увернете и окончательно переложила всяческую ответственность на всемогущего - в этом она была уверена - профессора. Все же, она поймала за рукав Картографа. Этот теперь тоже был с ними. Картограф чуть шевельнул рукой, и их пальцы переплелись.
   - Пришли, - сказал Кристофер Робин.
   Гермиона вздрогнула и вырвала руки.
   - В каком смысле?
   - Дверь, - Кристофер Робин указал на застекленную дверь. С обратной стороны ее висела малиновая бархатная штора, и разглядеть что-либо было невозможно. - Мы на месте. Послушай, Гермиона Джо Мориц. Нас пропустили сюда, потому что даже Бьянко должен следовать правилам. При первом же удобном случае он это исправит. У тебя будет попытка найти сестру. Не пять, не три, а только одна. Ошибешься, и вы обе пропали. Бьянко будет жульничать, и ты должна быть начеку. Удачи. Иди.
   - А ты? Вы оба? - Гермиона с надеждой посмотрела на Кристофера Робина, затем на Картографа.
   - Нам будет чем заняться, - пообещал профессор и поцеловал девушку в лоб. - Иди.
   - Ты помогаешь только до определенного придела, да? - вздохнула Гермиона.
   - Просто я знаю, что ты справишься без меня.
   - Конечно, - девушка повернула ручку. - Справлюсь.
   Она шагнула в темную, душную комнату, полную шорохов и сладких запахов. Вспыхнул свет, на секунду ослепив Гермиону. От неожиданности она сделала еще один, совершенно неосознанный шаг вперед. Дверь захлопнулась за ее спиной.
   В глазах рябило от ярких цветов, от переливчатого шелка и муара, от сверкания золотых и серебряных блесток и золотой канители, и от непрерывного дождя разноцветных конфетти. Голова кружилась еще и от запахов, болезненно сладких. Когда глаза понемногу привыкли, Гермиона смогла различить обстановку комнаты. Это было нечто, напоминающее гримерную со множеством тканей, развешенных по стенам ярких сценических костюмов и зеркал, которые не отражали ничего, кроме огней. Вдоль стен было расставлено около дюжины трюмо, украшенных лампочками, уставленных баночками и флаконами. Перед ними неподвижно сидели клоунессы, напряженно всматриваясь в пустоту. Все они были одеты в розовое нижнее белье из кружева и тюля. На всех - корсеты с блестками. У всех пышные светлые волосы, уложенные в высокие прически и украшенные заколками со стразами и перьями. У всех напудренные и разрисованные лица. Все они были совершенно одинаковы.
   - Одна попытка.
   Будь у нее побольше времени, будь дело менее серьезным, и Гермиона впала бы в панику. Но у нее с детства не было никого, ближе сестры. И Гермиона собиралась ее вернуть, чего бы это не стоило. Гвен здесь, в этой комнате. Только, которая из тринадцати?
   Все клоунессы были одинаковы, и одинаково же были одеты. Все они не отражались в зеркалах и (Гермиона посмотрела на пол) не отбрасывали тень. Так как же узнать Гвен? По каким признакам? Что отличает ее от других, делает уникальной?
   Гвен была умна, очень умна. Настолько умна, что это часто злило Гермиону, ведь сестра зря растрачивала свой потенциал. Гвен была ребячлива. Нацепить дурацки костюм, потому что такой носил ее любимый киногерой, или связать шарф в два с лишним метра длиной - это штучки в ее духе. Гвен бы оценила этот ужасный костюм из кружев, тюля, перьев и блесток. А еще, от нее всегда вкусно пахло, особенно по выходным, когда Гвен пекла сладости. Но здесь все перебивал тяжелый, сладкий аромат пудры и духов. Гермиона исчерпала все возможности.
   Бьянко будет жульничать? А что если...
   - Моей сестры здесь нет! Это куклы, тени. Гвен здесь нет.
   Клоунессы лопнули, рассыпая розоватый порошок и конфетти. Гермиона закашлялась.
   - Я справлюсь, слышишь?! Тебе не запутать меня. Я найду сестру даже среди сотни одинаковых девчонок!
   - Умничка! - хихикнул неприятный голос. - Надеюсь, ты сможешь ответить за свои слова. Потом что если ты не сумеешь узнать сестру, обе вы останетесь со мной навсегда!
   По комнате ураганом пронесся омерзительный хохот.
   - Очень патетично, - сказала Гермиона. - И очень пошло.
   Мигнул свет, став из красноватого холодным, зелено-синим. Из воцарившегося сумрака выступили похожие на наяд девушки. Блондинки в длинных черных юбках, водолазках и непомерно длинных полосатых шарфах. Гвен просто обожала этот костюм. Так которая из них? Или снова - ни одна? Мог ли Бянко попытаться обмануть дважды? Как часто жулик жульничает? У Гермионы была всегда одна попытка.
   - Ее здесь нет. Гвен здесь нет.
   - Ты уверена, Гермиона Джо Мориц? - вкрадчиво спросил Бьянко.
   Нет, Гермиона не была уверена. Но был ли у нее хоть какой-то выбор? Она огляделась, старательно подмечая детали. Комната была ведь куда больше, чем это кажется. Стены скрывались за зеркалами и бархатными драпировками. И Гвен скрывалась где-то в этой комнате, а иначе все были изначально лишено смысла. Протиснувшись между "наядами", Гермиона заглянула за занавес. Пусто.
   - Все эти девушки похожи на Гвен, - Гермиона постаралась изобразить, как все обдумывает. - Они все блондинки. И это любимый шарф сестры...
   Она пошла вдоль стен, заглядывая в каждый уголок, изучая каждый сантиметр пола.
   - А еще ботинки. Гвен очень любит ботинки с квадратными носами. У нашей бабушки были такие, и Гвен частенько брала их без спроса...
   - Делай свой выбор! - Бьянко начал терять терпение.
   - Конечно-конечно. Я просто рассуждаю, - Гермиона заглянула за трюмо, и в закутке обнаружила наконец бесчувственное тело. - Гвен! Гвендолин! Вот она!
   Клоун выругался грязнейшим образом, но Гермионе было не до того. Опустившись на колени, она принялась трясти сестру за плечи.
   - Гвен! Гвен, дорогая, очнись!
   "Наяды" за ее спиной начали шевелиться. Каждым волоском на коже Гермиона почувствовала опасность.
   - Гвен, милая, нам нужно уходить!
   Ресницы Гвендолин затрепетали, глаза открылись, но в них не отразилось ни единой мысли. Медлить больше было нельзя. Вздернув сестру на ноги, Гермиона потащила ее за собой. Куклы Бьянко были медлительны и неповоротливы, зато у них были длинные острые ногти. Гермиона познакомилась с ними, и даже слишком близко. К тому моменту, когда девушки добрались до двери, щеку ее уже украсили царапины.
   Ах, да, еще одна прелестная подробность: у двери с этой стороны не было ручки. Гермиона попыталась подцепить ее ногтями, но безрезультатно.
   - Откройте! - она забарабанила по стеклу что есть силы. - Кристофер Робин! Картограф! Откройте! Помогите!
   Дверь распахнулась, и девушка вывалилась в коридор. Знакомые, почти родные пальцы стиснули ее запястье.
   - Бежим, Гермиона Джо Мориц! Живо!
  
  
   35.
   Наматывая бечевку на ладонь, Мод шла вперед. Настроение было паршивое. Ей страшно было обернуться и посмотреть на Доминика, идущего позади. Они не разговаривали уже десять минут, и Мод становилось страшно, по-настоящему страшно, что они уже никогда не заговорят. Дура-дура-дура!
   - Ты слышала?
   Мод замерла. Голос Доминика звучал напряженно, словно он ожидал каких-то неприятностей, идущих следом за звуком. Мод прислушалась. В самом деле - плач. Тихое, назойливое хныканье, идущее откуда-то справа.
   - Фобия, - пробормотал Доминикь без малейшего энтузиазма.
   - Фобия?
   - Дочь Белой Королевы, - рассеяно пояснил Доминикь. - Заноза.
   Обогнув Старую Мод, он поспешил в темноту бокового коридора. Мод, разматывая бечеву, побежала за ним. Коридор петлл, норовя завязаться узлом, пока не вывел в точно такой же овальный зал с мерцающим под полом огнем. В самом центре сидела девушка лет пятнадцати в такой короткой юбке, что она больше походила на неширокий пояс, и в нелепых полосатых чулках дюжины вызывающих оттенков. Волосы у нее были сине-розовые, и пребывали в жутком беспорядке. Едва заслышав шаги, девчонка вскочила на ноги и повисла на шее у Доминика.
   - Я так понимаю, - мрачно уточнила Старая Мод, - это Фобия?
   - Отцепись от меня! - Доминикь оторвал от себя руки девчонки.
   - Мне было так страшно! Шарманка! А потом Цирк, и Лабиринт! Зеркала, много зеркал, целый лабиринт зеркал! И все уснули! А я не хотела спать. А потом появилась женщина и сказала...
   - Заткнись, Фобия, - устало сказал Доминикь.
   - Я принцесса! - девчонка топнула ногой. - Ты должен обращаться со мной соответственно.
   - Идемте скорее!
   Доминикь схватил Фобию за руку и потащил за собой. Мод едва успела нагнать их.
   - Знаете, а веревка-то у меня...
   - Это кто?! - Фобия гневно сверкнула глазами.
   - Старая Мод, - предельно вежливо ответила Мод. - Хозяйка Олдхома.
   Принцесса надула губы то ли от неприязни, то ли от зависти.
   - Ведьма?
   - Вообще-то нет.
   - Вообще-то да, - поправил Доминикь, хватая Мод за руку. - Но это сейчас несущественно. Нам нужно выбраться отсюда как можно...
   - Вы же не думали, что из лабиринта можно уйти вот так запросто? - спросил глубокий женский голос, от которого у Мод по спине побежали мурашки.
   - ...скорее, - обреченно закончил Доминикь и до боли стиснул руку Мод.
   Мод обернулась. Путь назад был перекрыт плотной, непроницаемой для света завесой мрака. Мод знала - стоит ее коснуться, и тело рассыплется в прах. Путь вперед перегораживала высокая стройная фигура в белом платье, словно из старых фильмов по Зорро. Романтическая красавица в белой кружевной мантилье. Пальцы Доминика разжались.
   - Анна...
   - О, - женщина подняла идеально очерченные брови. - Ты еще ходишь по земле, Доминик? Вижу, ты теперь служишь одному из этих скучных пыльных стариканов. Поразительно. Ты мне казался таким независимым, таким сильным, таким страстным...
   Женщина приблизилась вплотную и обвила шею Доминика обеими руками. Тот окаменел, лицо его застыло. От этой Анны пахло какими-то тропическими цветами и океанским побережьем. Мод она напомнила Эспуму Дельмар. Такая же красивая и такая же страшная. И что особенно пугало: выражение лица Доминика, и смуглые руки, змеями обвивающие его шею.
   - Ты ведь понимаешь, я не могу так просто вас отпустить, даже в память о нашей былой любви, - мурлыкнула Анна. - Хотя, если ты оставишь принцессу, то сможешь уйти.
   - Я пришел за ней, - сипло сказал Доминикь. - И с ней я уйду.
   - Ах, конечно, - Анна широко улыбнулась. - Ты можешь забирать ее и уходить. Но тогда оставь эту маленькую ведьму.
   - Нет!
   - У тебя есть выбор, Доминикь: или Фобия, или эта девчонка.
   Белая принцесса пискнула и спряталась за спины своих спутников. Анна улыбнулась еще шире и прикоснулась к щеке Мод.
   - Думаю, меня вполне устроит эта маленькая ведьма. Такая нежная кожа, такая горячая кровь. Эти губы...
   Пальцы у нее были ледяные, но Мод сумела выдержать это прикосновение.
   - Мое мнение не учитывается?
   - Нет, - Анна хмыкнула. - Не учитывается.
   - Я так и подумала. Тем не менее, я намереваюсь уйти отсюда и благополучно вернуться домой. И забрать вот эту девчонку.
   - Все сразу не выйдет, - покачала головой Анна.
   - Я понимаю, - кивнула Мод. - Но меня это не остановит.
   - А ты забавная, - анна коснулась мочки уха Мод ледяными пальцами, царапнула ногтем. - Ты занятная. Хорошо, пускай Доминикь и маленькая принцесса уходят. А тебе я дам шанс.
   - Мод! - Доминикь стиснул руку девушки.
   - Уходите. Я справлюсь. Я везучая. Обещаю, я выберусь из лабиринта целой и невридимой.
   - В самом деле, уходите, - кивнула Анна. - Это уже не вам решать.
   Она коснулась стены и указала на открывшийся дверной проем.
   - Уходите.
   Доминикь пробормотал "Надеюсь, ты знаешь, что делаешь", пожал пальцы Мод и подтолкнул Фобию к выходу. Старая Мод с тоской посмотрела на зеленую траву и солнцу и отвернулась. Анна стояла прямо за спиной и плотоядно улыбалась.
   - Приступим?
   - Чего ты от меня хочешь?
   - О, ничего сложного. Ты должна будешь выйти из лабиринта. Сможешь найти выход - ты победила. Не сможешь - останешься здесь навсегда.
   - Легче легкого, - ответила Мод.
   - Конечно, когда тебе помогают, - Анна взялась за бечеву и дернула. Бросила оборванную веревку к ногам Мод. - Попробуй теперь сделать все самостоятельно.
   И она исчезла, растворилась в чернильном мраке.
   - Черт, - пробормотала Мод и принялась наматывать обрывки бечевы на руку. Авось пригодиться.
  
  
   36.
   Комната была большой и светлой, а из-за зеркал казалась еще больше и светлее. Яркие блики слепили глаза. Играла тихая музыка, напоминающая колыбельную, которую Агнесса слышала в детстве.
   - Au Clair de la Lune, - пробормотал Тристан. - Терпеть ее не могу.
   - Эй! Здесь ребенок! - Агнесса опустилась на колени и тронула за плечо свернувшегося калачиком мальчика. - Мистер Шарп! Томас! Томми!
   - Он спит. И эти тоже...
   Спящие лежали по всей комнате, но сияние зеркал и некий обман зрения не давали всех их сразу увидеть. В комнате было не меньше дюжины детей, погруженных в крепкий сон, а среди них...
   - Феликс, - обреченно вздохнул Тристан. - Остолоп.
   Агнесса присела на пол и нащупала пульс Арлекина.
   - Он в порядке. Спит.
   - Как и все здесь.
   - А это я! - Агнесса тронула себя маленькую и удивленно посмотрела на руки. - Теплая. Настоящая. Странно. Как такое может быть?
   - Все дело в том Зеркале, - пояснил Тристан. - Оно крадет души.
   - Значит это, - Агнесса указала на девочку, - моя душа?
   - Нет. Не совсем. Это просто какая-то очень важная часть тебя. Часть, без которой ты не можешь быть целой.
   - Ясно. Мой внутренний ребенок, - хмыкнула Агнесса. - И поэтому я рядом с ней чувствую себя по-другому?
   - Да, наверное. Послушай, нам нужно забирать их и уходить...
   Агнесса поднялась на ноги и огляделась.
   - Здесь тринадцать спящих детей и взрослый мужчина. Его я точно не потащу.
   - Что-нибудь придумаем, - рассеяно ответил Тристан.
   - И ты знаешь куда идти?
   - Нет, но мы что-нибудь...
   - ...придумаем, - вздохнула Агнесса. - Думай быстрее. Здесь становится все холоднее, и мне это не нравится.
   Она плотнее закуталась в тристанову куртку и пошла изучать зеркальные стены. Пластины плотно примыкали друг к другу, ни малейшего зазора, волос не просунуть. И выхода тоже не было.
   - Где дверь? - Агнесса испугано посмотрела на Тристана. - Где дверь? Здесь же была дверь! Только что она была здесь!
   - Полагаю, он закрыл, - напряженным тоном ответил Пьеро и обняла Агнессу за плечи. - Я бы на твоем месте не оборачивался.
   Агнесса мельком бросила взгляд через плечо на высокого, неприятно гибкого мужчину во фраке и цилиндре.
   - Додо...
   - Непрошенные гости в моем лабиринте! - голос у шпрехшталмейстера был звучный и громкий. Впрочем, именно такой и нужен. - Непрошенные взрослые гости. Что ж, здесь вы и останетесь, мсье Тристан из Пуату и мисс Агнесс Бэлл.
   Руки Тристана задрожали, дыхание участилось. Агнесса вполне разделяла встревоженные чувства Пьеро. Когда такое существо называет твое имя, появляется много поводов для беспокойства.
   - Он ведь прямо у нас за спиной? - шепнула Агнесса.
   - Ага, - Тристан прижал женщину к себе еще крепче. - Проклятье! Глаза слипаются!
   - Не спим!
   Колыбельная стала громче, а потом сменилась какой-то необычайно назойливой мелодией, от которой глаза закрывались сами собой. Нельзя, решила Агнесса. Спать нельзя. Никогда. Тристан тряхнул головой.
   - Упрямые, - не без удовольствия сказал Додо. - С вами будет непросто. Это я люблю.
   Он выхватил из-за пазухи ярко-оранжевый бандонеон и заиграл ту же назойливую мелодию, перешедшую в глумливый бравурный марш.
   - Дамы и Господа
   Перед вами - Цирк
   Это совершенно особый мир
   Сплетение ужасов
   Гроздья грёз
   Созвездья слёз
   Милости просим сюда
   Дамы и Господа!
   Нелепица была жуткая, но глаза начали слипаться сами собой. Агнесса прилагала огромные усилия, чтобы удержать их открытыми. Голова Тристана упала ей на плечо.
   - Мальчики и Девочки
   Вот Лабиринт
   Он удостоен особых рифм
   В нем веками чудовище спит
   И видит во сне, как весь мир горит
   Так что садитесь на лавочки
   Мальчики, девочки, мамочки.
   Голова отяжелела и скатилась на грудь. На смену головокружению пришло удушью. Додо решил взять ее силой, раз не удалось измором. Агнесса потянулась к горлу, и внезапный укол привел ее в чувство. Агнесса посмотрела на руку, на выступившую кровь. Иголка. Библиотекарь дал ей иголку с ниткой. Пригодится, сказал он. Догадаетесь, как использовать, если не испугаетесь. Агнесса нашарила в кармане катушку. Догадаемся, куда же денемся.
   Агнесса вытащила иголку из воротника и принялась вдевать в нее нитку. Пальцы дрожали, и удалось это только с третьей попытки.
   - Замолчи! Немедленно замолчи, чудовище!
   Развернувшись, она кинулась на шпрехшталмейстера и воткнула ему иглу в верхнюю губу. Зашить рот: какая нелепая идея. Стежок за стежком. Додо замер, словно его околдовала некая недоступная магия. Его собственные чары начали спадать. Тристан поднялся с земли, отряхнул одежду и не без иронии прокомментировал происходящее.
   - Остроумно.
   - Спасибо, - Агнесса склонилась над мистером Шарпом. - Надо забрать всех отсюда, пока этот громкоговоритель не очухался. Только вот дверь...
   - Сделаем, - Тристан сдернул с головы застывшего, бешено вращающего глазами шпрехшталмейстера цилиндр. - Отойди, Агнесса.
   Острый край шляпы ударил по зеркалу, во все стороны брызнули осколки. Комнату залил теплый дневной свет. После ледяного зеркального лабиринта небо, несмотря на тучи, показалось Агнесса необычайно голубым, а трава Болотиц - ярчайше зеленой.
   - Поспешим! - Тристан подхватил ближайшего ребенка на руки и ринулся к выходу. Агнеса потащила за ним Томаса Шарпа.
   Потихоньку они перенесли почти всех, но Додо начал приходить в себя. На месте разбитого зеркала образовалась тончайшая мембрана, преодолевать которую становилось все сложнее. В комнате еще оставались Феликс и маленькая Агнесса, а проход почти закрылся, да и нити, сшивающие рот Додо, расползлись.
   - Сначала твой друг, - решила Агнесса. - Мы не можем там его оставить. Потащим вдвоем. А потом... меня.
   Тристан не стал предлагать другое решение, и не только потому, что его устраивало это. Он прекрасно знал, что Цирк так просто не выпустит свою добычу. А Агнессу он удерживает уже более двадцати лет. Пьеро последовал за женщиной в зеркальную комнату. Мембрана, закрывающая проход, стала тугой и плотной, как глицерин. Чтобы преодолеть ее, приходилось наклонить голову и напрячь все силы. Путь назад обещал быть еще сложнее. Додо приоткрыл рот.
   Взяв Феликса за руки, спасители потащили его за собой. Дверь почти закрылась. Навалившись на нее, Тристан и Агнесса выпали на лужайку и вытянули за собой Арлекина. На месте прохода была сплошная грязно-синяя стена. Агнесса бросила вперед и забарабанила по ней.
   - Откройте! Откройте!
   Тристан перехватил ее руки.
   - Потом! Мы заберем ее потом, Агнесса. Я помогу.
   - Нет! - женщина вырвалась. - Никакого толка! От вас никакого толка! Вы - хаос!
   - Ясно, - кивнул Тристан и отошел, чтобы склониться над другом.
   Агнесса присела рядом.
   - Прости. Я не то имела в виду. Я не хотела тебя обидеть. И это все не твоя вина.
   - Ага, - кивнул Тристан. - Я и секунды не думал, что моя. Как же привести их в чувство? Их души должны быть поблизости. Собраны где-то. Это должно быть что-то необычное, что-то выбивающееся из общей картины.
   Агнесса посмотрела наверх, на тусклое пасмурное небо.
   - Как насчет большого и очень яркого воздушного шара?
  
  
   36.
   - Мы бежим, - уточнила Гермиона, - а за нами гонятся восковые клоуны?
   - Не без того, - согласился Кристофер Робин.
   - А есть какая-то надежда на то, что я сплю?
   - Всегда есть надежда, - пожал плечами Кристофер Робин. - В нашем случае очень и очень маленькая. Встаньте мне за спину, обе!
   - И что ты будешь делать? - поинтересовался Картограф, подтаскивая к себе обеих сестер. - Закидаешь их тортиками с кремом?
   - Я буду колдовать.
   Кристофер Робин выставил перед собой руки и проделал пассы, определенно магические. Увы, на восковых клоунов они не произвели ровным счетом никакого действия.
   - Упс! Бежим!
   - И мы снова убегаем от клоунов... - пробормотала Гермиона и ринулась вперед, таща бесчувственную Гвен за собой. Она бежала, наклонив голову, поэтому не заметила препятствие прежде, чем на него налетела. - ААААААА!
   - Спокойно! - препятствие вытащило из кармана хлопушку и дернуло за нитку. С оглушительным треском хлопушка обсыпала клоунов разноцветным конфетти. Те замерли. - Вот теперь делаем ноги.
   - Что ты здесь делаешь? - мрачно спросил Кристофер Робин.
   Гермиона смогла наконец разглядеть незнакомца. Высокий худощавый молодой человек в светлом фраке и начищенных до блеска штиблетах. У него были яркие зеленовато-карие глаза с золотистыми искрами и смешинками в глубине.
   - Обычно ты смотришь представление из первых рядов, - хмуро сказал Кристофер Робин.
   - О, иногда шоу становится настолько интерактивным, что так и тянет поучаствовать. Нас не представили друг другу, Гермиона Джо Мориц. Я - Натаниэль.
   - А вы тут чем занимаетесь?
   - О, - Натаниэль улыбнулся. - Я тут, так сказать, спектатор.
   - Зритель, - мрачно перевел Кристофер Робин и взял Гермиону за руку. - Пойдемте, пока не появился Бьянко. Нужно спешить.
   Центральный шатер был пуст: ни зрителей, ни артистов. Только валялся в опилках оброненный кем-то ярко-оранжевый шарф. Кристофер Робин вытащил из кармана часы.
   - Цирк скоро закроется. Нам нужно как можно скорее уйти отсюда.
   - А если Цирк закроется? - спросила Гермиона.
   - А ты как думаешь?
   - Но Гвен... - Гермиона посмотрела на сестру. - Она все еще без сознания.
   Кристофер Робин выпустил руку Гермионы и взял в ладони лицо ее сестры. Глаза Гвендолен были открыты и пусты.
   - Она взглянула в Зеркало. Ее душа похищена...
   - И? - с нажимом спросила Гермиона. - Это обратимо? Будь это необратимо, у тебя бы было другое выражение лица.
   - Можно вставить комментарий по теме? - Натаниэль влез между ними. - Для того, чтобы оборвать связи между человеческими сущностями, нужно не менее семидесяти дней. Египтяне прекрасно это знали*. Так что душа Гвен где-то поблизости.
   - Например в большом воздушном шаре, - не без сарказма сказал незнакомый голос.
   Гермиона обернулась. Женщина лет тридцати, растрепанная и возбужденная, а рядом с ней Пьеро с выбеленным и нарисованным лицом. И дети, спящие на траве.
   - Тристан.
   - Кристофер Робин, - кивнул Пьеро. - Мир потрясающе тесен. Это Агнесс Бэлл. Рад знакомству, Гермиона Джо Мориц.
   Пьеро протянул руку.
   - Откуда вы знаете мое имя? - с подозрением спросила Гермиона.
   - Мы и не такое умеем, - ухмыльнулся Натаниэль. - А вон, я вижу, малютка Фобия. И наш Доминикь. Черт! Он же терпеть меня не может.
   - Он мало кого любит, - пожал плечами Кристофер Робин и приветственно кивнул. - Доминикь.
   - А где Старая Мод, - Натаниэль привстал на цыпочки. - Я дал ей бечевку, она должна была выбраться из Лабиринта.
   - Но она так там и осталась, - сухо ответил Доминикь. - Я так и знал, что веревка - твоих рук дело.
   - О, ты сплоховал? - Натаниэль ухмыльнулся. - Впрочем, Старая Мод практически единственная из здесь присутствующих, кого действительно можно предоставить самой себе. За исключением всеобщего кузена, конечно.
   - Всеобщий кузен, это я, - неохотно пояснил Кристофер Робин. - Что мы будем делать?
   Доминикь склонился над спящими и внимательно их осмотрел.
   - Молчащий Феликс! Давняя моя мечта.
   - Моя тоже, - согласился Тристан. - Но все-таки не стоит так его оставлять.
   - Здесь дети Фэйра, этот мальчик...
   - Мистер Шарп, - вставила Агнесса.
   - Мистер Шарп, - согласился Доминикь. - Фобия. А эти белокурые ангелочки - дети Красного Короля. Все, что нам нужно, это привести их в чувство. И дождаться Мод, конечно.
   Агнесса, прищурив глаз, посмотрела на небо.
   - У меня есть иголка. Можно попытаться проткнуть шар и поглядеть, что получится.
   - Обожаю эту женщину, - пробормотал Натаниэль. - Попробуйте, а я поищу Старую Мод. И не смотрите так! Я просто пытаюсь быть милым. И полезным.
   - Это-то и пугает, - кивнул Доминикь.
  
  
   38.
   Плутать в темноте лабиринта без путеводной нити можно было бесконечно долго. Наощупь - просто бесконечно. Так что Мод оставила все попытки найти выход таким способом, села на пол и обдумала сложившееся положение.
   Во-первых, как говориться, не Бог дал, сам ковал. Сама увязалась за Домиником, сама сунулась в лабиринт, сама решила остаться. Пенять больше не на кого. Во-вторых, отчаиваться рано, потому как безвыходных ситуаций не бывает. Хотя это утешительная, конечно, но глупая и избитая фраза. В-третьих... что в-третьих? У Мод все еще была голова на плечах и моток отличной веревки.
   Если нельзя найти выход, надо его сделать. Мод ощупала стену. Тоже нашла великана Краморена. Этот трюк не сработает. Подкоп? Тоже глупо, хотя...
   Поднявшись на ноги, Мод вернулась в комнату, где они нашли Фобию. Свечение из-под пола позволяло рассмотреть помещение, хотя из-за мерцания быстро уставали глаза. Пол был стеклянный, и потолок, судя по блеску, тоже. Что ж...
   - Олдхом, не подведи!
   Сунув руку в карман, Мод вытащила увесистый булыжник и улыбнулась. Приятно иметь друга, на которого всегда можно положиться. Даже если этот друг сложен из камней и дерева. Мод старательно обмотала булыжник бечевой, взвесила в руке и кинула. Описав красивую дугу, камень запрыгал по полу.
   - Упс, недолет...
   Мод кинула снова, но камень только чиркнул по куполу. Девушка чертыхнулась и раскрутила свой снаряд над головой. Треск, звон, и на нее посыпались осколки.
   - Отлично! - Мод подергала бечеву. Камень зацепился за что-то, и оставалось только влезть по веревке. Конечно, проще сказать, чем сделать.
   Мод вскарабкалась наверх, то и дело соскальзывая по веревке почти до самого пола и обдирая ладони. По меньшей мере трижды она благословила драконовые меры своей школы: обязательные под страхом исключения занятия физкультурой. Мод и помыслить не могла, что умение лазать по канату пригодиться ей в жизни.
   Выбравшись в дыру, Мод скатилась по пропахшему пылью брезенту, рухнула на спину и раскинула руки. Над нею было тусклое, пасмурное небо Болотиц.
   - Хорошо-то как...
   - С возвращением.
   Мод приподнялась на локте.
   - А-а... Как там вас? Натаниэль?
   - Он самый, - Натаниэль приподнял цилиндр. - Все уже в сборе. Я решил сходить за тобой. Подумал, ты сейчас не захочешь увидеться с Домиником наедине.
   Мод сощурилась.
   - Кто же ты такой, Натаниэль?
   - Зритель. Знаешь, это на самом деле куда интереснее, что участвовать.
   - И куда безопаснее, - хмыкнула Мод, поднялась с травы и отряхнулась. - Веди. Раз уж все в сборе.
   Цирк казался вымершим. И это определенно выглядело зловеще. Тишина в месте, где должно быть шумно и весело, наводила на неприятные мысли. Мурашки пробегали по телу. Мод посмотрела на часы. Дело шло к закату. У Цирка был странноватый распорядок дня.
   Впереди показался главный шатер, возле которого Мод разглядела целую толпу. Доминикь, Тристан, Агнесс Бэлл. Еще какие-то совершенно незнакомые ей люди. И дети, лежащие на траве. Подойдя ближе, Мод обнаружила, что Агнесса скептически рассматривает воздушный шар, висящий в небе, и целится в него тонкой иглой.
   - Привет. Что вы пытаетесь сделать?
   - Лопнуть этот шар, - Агнесса потерла кончики пальцев. - В школе я стреляла из лука. Заняла на соревнованиях второе место.
   - А не высоко? - с сомнением спросила Мод. - Иголка легкая...
   - Ага, - с сарказмом согласилась Агнесса. - Еще поправка на ветер...
   - Дайте! - Доминикь отнял у них иглу и швырнул ее в небо.
   Шар лопнул, обсыпав весь Цирк серебристой пыльцой, пробудившей спящих и заставившей бодрствующих расчихаться. На секунду весь мир стал серебряным.
   - А вот теперь бежим, - Доминикь стиснул пальцы Мод. - Циркачи проиграли, но не упустят случая сжульничать.
   Пока все идет неплохо, - решила Мод. - Он со мной разговаривает. Переплетя пальцы с пальцами Доминика, она побежала вперед. Серебро запорошило глаза. Трава щекотала ноги, а потом под каблуками зазвенели камни. Отряхнув лицо от пыли, Мод открыла глаза и посмотрела на добротную дубовую дверь.
   - Олдхом, - толкнув ее, Мод гостеприимно объявила. - Заходите. Олдхом, поставь чайник. И не забудь про пирог. И, думаю, нам понадобится пара... дюжин одеял.
  
  
   39.
   Олдхом не стеснялся выражать свою радость. Хозяйка была дома, а вместе с нею целая толпа гостей. Двери открывались без промедления, лестницы вели туда, куда надо, чайники и кофейники закипали мгновенно. Пахло лимонным, яблочным и ежевичным пирогами и имбирными пряниками. Мод, успевшая переодеться в нежно-зеленое платье, суетилась за стойкой. Дети ели мороженное (за исключением Айка и Триши, которых, ворча, увела мать). Тристан в глубокой задумчивости пил свой кофе. Феликс с самого момента пробуждения хандрил. Агнесса, вновь сменившая настроение, как оборотень шкуру, суетилась вокруг Арлекина и чуть ли не с ложечки кормила его джемом. Тристан пофыркивал. Оставив их в покое, Мод занялась новыми знакомцами. Две девуши-блондинки, вроде бы, близнецы. Одну звали Гермиона Джо Мориц, а вторую - Гвен. И с ними высокий мужчина, назвавшийся - вот это смешно - Кристофером Робином, профессором практического фольклора в университете Уизерспун. Он пил крепкий черный чай, а его спутницы - лимонад. Гермиона - лимонный, Гвен - мандариновый с гренадином и мятой. Натаниэль таинственным образом исчез; по всей видимости стал опять из участника зрителем.
   - Итак, - поинтересовалась Мод у пространства, - мы победили?
   - В некотором роде, - кивнул Кристофер Робин. - Мы обыграли Цирк. Бьянко, Додо и Анна остались с носом. Но так они это не оставят. Есть еще Плим, и с ним шутки плохи. Кроме того, все это выглядело странно... я видел в толпе Тень.
   - Тень? - Гермиона вскинула брови. - Чем плохи тени?
   - Этот конкретный просто ничем не хорош. Стервятник. Если он засветился неподалеку от неприятностей, значит скоро эти неприятности станут еще хуже. Примете совет. Мод?
   Старая Мод кивнула.
   - Не ввязывайтесь больше ни во что. В воздухе пахнет электричеством. Двери открываются.
   - Простите?
   Кристофер Робин махнул рукой.
   - Мысли вслух, - он поднялся. - Мне пора. Гермиона Джо, Гвен, я вас провожу. Приятно было познакомиться, Старая Мод. Я заглянул на неделе.
   Они ушли. Следом Тристан увел фэйрских детей, а Агнесса и Феликс - Томаса Шарпа. Олдхом опустел. Мод заперла дверь и стряхнула со столов крошки.
   - Помоешь посуду?
   Олдхом согласно заворчал.
   - Ты видел Доминика?
   "Нет", - сокрушенно ответил дом.
   - Я так и подумала, - вздохнула Мод и сняла фартук. - Доброй ночи.
   "Доброй ночи".
   Мод поднялась наверх, не раздеваясь легла на постель и рассеяно оглядела потолок. Памятных безделушек на крючках прибавилось. Рисунок на стенках изображал побережье и бескрайнее море. Тихо шелестели звезды, перемигивались нарисованные звезды.
   - Новый день - новые знакомства, - сказала Мод морю. - И новые проблемы.
   Она тронула браслет-косицу. Его по-хорошему тоже следует повесить на крючок. Нет. Мод оставила браслет в покое, свернулась калачиком и закрыла глаза.
   - Завтра будет новый день, Олдхом. Спокойной ночи.
   Ей приснился длинный коридор, полный дверей. И некоторые из них открывались.

Апрель - 08.07.2010

  
  
  
   -------------------------
   * La Quete (фр.) - поиск, искания
   * "Зеркало, зеркало, скажи мне, что сильнее: любовь или смерть?". Из мюзикла "Дракула между любовью и смертью"
   * Му (Пацифида), Арктида (Гиперборея), Лемурия - воображаемые (гипотетические) затонувшие континенты. Расположены в Тихом, Северном Ледовитом и Индийском океане соответственно
См. Википедию
   Му: ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B0%D1%86%D0%B8%...
Арктида: ru.wikipedia.org/wiki/%D0%90%D1%80%D0%BA%D1%82%...
Лемурия: ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9B%D0%B5%D0%BC%D1%83%...
   * Путь далёкий до Типперери или Долог путь до Типперери (It's a Long Way to Tipperary) -- маршевая песня британской армии; написана на спор в 1912 году. "Сурок" - музыкальная композиция Бетховена на стихи Гёте
   * Натальная карта - индивидуальный гороскоп, построенный на момент рождения человека.
   * Имеются в виду двери флорентийского баптистерия, носящие также название "Райских врат"
   * Джон Ри Нил (1877-1943) - американский иллюстратор, наиболее известный своими иллюстрациями к работам Л. Ф. Баума
   * Асфодели (Asphodelus) - красивое травянистое растение с толстым корневищем. В Европе распространены главным образом асфодели белые и асфодели ветвистые. Во Франции (главным образом Лангедок) из этого растение добывают спирт. В Испании и Греции клубни употребляют в пищу. По представлениям древних поля асфоделей произрастали в Аиде, и этот цветок символизировал забвение
   * Йоркширская смесь (Yorkshire mixture sweets) - смесь разноцветных и разнофигурных конфет
   * Jo napot (венг.) - здравствуй
   * СsavargС (венг.) - бродяга
   * Nil Admirari (лат.) - Ничему не удивляться
   * Бригитта Хельм (Бригитта Ева Гизела Шиттенхельм) - немецкая актриса, широкую известность получившая благодаря роли Марии и Лжемарии в "Метрополисе"
   * Морган Фриман - играл Бога в "Брюс Всемогущий"
   * Аланис Морисетт - играла Бога в "Догме"
   * "Уродцы" (Freaks) - фильм Т. Браунинга, действие которого происходит в передвижном цирке
   * Der Teufelsleierkasten - (нем.) Чертова шарманка
   * Г. Х. Андерсен "Снежная королева"
   * В течении семидесяти дней происходил обряд мумификации и погребения. Именно столько времени Исида искала различные части тела Осириса
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"