1

Глава тринадцатая

Морщась от боли, Фогаль опустилась на колени и прикоснулась к гладкому льду. Следовало быть честной хотя бы с самой собой: она не представляла, что ей дальше делать. Никогда прежде она не сталкивалась с подобным колдовством. Только в детских сказках, которые считала выдумками. Все, что она могла сейчас сделать, лежало в области предположений, опасной и неверной.

- Это ведьмина печать. В древности и не такое умели. Принцип тот де, что и у магических замков: требуется соблюсти определенное условие. Обычно нужна родная кровь, но это может быть, скажем, особое слово или действие. Пароль.

- Ключевое слово "базилик", - пробормотал Ричард.

- Вообще-то, это странное имя для ведьмы, - задумчиво проговорила Фогаль. - Его почти не используют в колдовстве, скорее уж в кулинарии. Так что, да, это может быть пароль. Базилик. Оцимиум.

Пол дрогнул, пошел ветвистыми трещинами, которые тотчас же сошлись, как их и не было. Зато часть пола обвалилась, обнажив сплетенные в объятиях фигуры. К ним вела высокая и крутая лестница.

- М-да, - пробормотал Ричард.

Поднявшись с колен, Фогаль шагнула к разверстой яме. Рирдан поймал ее за руку.

- Кела...

- Да, - кивнула Фогаль. - Это может быть опасно. А выбор у нас есть?

- Я пойду с тобой.

Фогаль слабо улыбнулась и с благодарностью сжала его пальцы. На самом деле, ей было страшно, и никого не удавалось обмануть. Страшно с того момента, как она шагнула за ворота Стага. Страшно с того момента, как она угодила под облаве в "Перстне". А может быть, подспудно страшно с самого начала. А еще, у нее в самом деле не было выбора. Она начала спускаться, все сильнее сжимая руку Рирдана.

В яме пахло весенними цветами и - почти неуловимо - смертью. Погребальными бальзамами, которые используют на севере. Тела, такие молодые и такие древние, стискивали друг друга в пугающей силы объятье. Хотелось прикоснуться к ним, но Фогаль боялась: они казались спящими, а не мертвыми. Глаза девушки были закрыты, глаза чудовища подернуты пленкой.

- Что ты собираешься делать? - невольно понижая голос спросил Рирдан.

- Вытащить у нее из руки бумаги, - так же тихо ответила Фогаль. - Великая Мать! Мне страшно!

- Мне тоже, - теплая рука легла ей на спину. - Но мы зашли уже слишком далеко, не находишь?

- Да, - сказала Фогаль. - Да.

Она протянула руку к бумагам. Пальцы дрожали. Вот она коснулась тонко выделанного коля, ленты из гладкого арцианского шелка. Потянула на себя. Бумаги оказались прочно зажаты в пальцах девушки. Фогаль потянула сильнее. Девушка распахнула глаза, пронзительно, неестественно синие, свободная рука стальной хваткой стиснула запястье Фогаль, острые длинное ногти вонзились в кожу.

- Кто ты такая? Зачем ты крадешь это?

Голос прозвучал тихо и сухо, словно шелест песка. Древний и мертвый голос.

Это стража - поняла Фогаль. Это ловушка. Это испытание. Она почувствовала, что теряет сознание. Сильные и теплые руки обняли ее, но с каждым мгновение они становились все менее настоящими, менее материальными, чем рука мертвой девушки.

- Кела! Приди в себя! - в голосе Ричарда прозвучало отчаянье.

- Ри-ричард, - губы плохо слушались Фогаль. Мир ускользал. - Я должна... это... испытание... я... поговорить с ней. Если... если я не... через час.. назови мое имя...

- Наркиль?!

- Нет. Истинное.... Мое имя... Фогаль.

Перед глазами потемнело. Фогаль перестала чувствовать свое тело и провалилась в пустоту.

Темнота обволакивала ее, заставляя ощущать себя беспомощной и невесомой. Как сорванный ветром лист, как осенняя паутинка. Кругом не было ни проблеска, ни звука. Да и ее самой тоже не было. И времени не было. Но о своей цели Фогаль помнила твердо.

- Эй! - сказала она. - Я пришла за бумагами Седой Келы.

- Меня зовут Кенар, - сказала девушка. Она твердо стояла в пустоте, постепенно заполняющейся предметами.

- Меня зовут Фогаль. Я пришла за бумагами.

- О, - недобро улыбнулась девушка. - Прошло столько лет, что моё имя уже ничего не значит? А когда-то меня называли Кенар Падшая, Кенар Отступница. У меня боялись. Назови свое имя.

- Фогаль, - ответила Фогаль.

- Нет, - Кенар раздраженно топнула. - Настоящее имя, данное при рождении. Имя, защищающее тебя от тьмы.

- Наркиль. Наркиль Адмар.

Кенар опустилась на выстланную волчьими шкурами кушетку, выгнулась и засмеялась звонко и чарующе.

- Наркиль Адмар? В самом деле? О, что за кровь течет в твоих жилах! Кровь Реннеров, которая выше крови королей. А еще я чувствую ее: кровь мужчины, забравшего мою сестру. Кровь древнего и могущественного оборотня. Какая ирония!

Пустота заполнилась дорогими изящными вещами: сундуками, кувшинами, шелковыми покрывалами. Фогаль словно оказалась в богатом ниддингском доме.

- Она оставила мне воспоминания и оставила мне моего Ирмайса, - Кенар поднялась и обвила руками шею чудовища. - Маленькая лицемерка.

Змей был ростом с высокого мужчину и отчасти напоминал человека. Пять из семи его длинных лап обнимали нежное обнаженное тело.

- Ирмайсе не дано оборачиваться, - Кенар ласково прикоснулась морде чудовища, издавшего довольный рык. - И говорить он тоже не может. Но я чувствую его мысли. И я люблю его. И поплатилась за свою любовь. Ты готова платить за любовь, Наркиль Адмар?

- Я...

- Зачем тебе записи моей сестры?

- Сестры?

Кенар оттолкнула покорно отступившее чудовище и вновь топнула ногой.

- Зачем тебе записи Седой Келы?!

- Мне велели забрать их и отвезти Линарду в Виттанию.

- И ты знаешь, что в них?

Фогаль помотала головой. Кенар рассмеялась.

- Ты не знаешь, что в них. Ты просто хочешь забрать их и увезти за море? Как ты глупа! Я отдам их тебе.

- Что? - опешила Фогаль.

Кенар подошла вплотную. От нее пахло смертью.

- С условием, конечно. Если в них сказано - как, ты освободишь меня или дашь мне упокоение. Если же нет, ты найдешь ответ сама. Если ты не исполнишь это, то потеряешь самое драгоценное, то, что любишь всем сердцем.

Кенар расхохоталась и танцующей походкой удалилась в объятия своего чудовища. Свет померк, предметы смазались. Фогаль снова оказалась в пустоте, из которой не знала, как выбраться.

Аккуратно, по одному разжав ледяные мертвые пальцы, Ричард подхватил Келу на руки и вынес из ямы. Не стоило оставлять ее в холодной котловине возле двух тел. Поднявшись по лесенке, он отошел на достаточное расстояние и сел, устроив бесчувственную девушку у себя на коленях. Она еле дышала, грудь почти не поднималась, но это по крайней мере говорило о том, что ведьма еще жива. Ричард обнял ее крепче и посмотрел на часы.

Время тянулось медленно, нестерпимо неспешно, будто хромая. Минутная стрелка притормаживала у каждого деления. С каждым ее движением в пещере становилось все холоднее. Лицо Келы начало приобретать болезненно-бледный оттенок, губы посинели, хотя прошло не более десяти минут. Стянув куртку, Ричард закутал в нее девушку и прижал к себе, надеясь согреть дыханием. Но здесь, в окружении мифического ньольмана, даже человеческое дыхание сделалось ледяным. Кожа Келы покрылась инеем.

Не выпуская ее из рук, Ричард поднялся и сделал несколько шагов по пещере. Кела была достаточно тяжелой, да и раненое плечо начало ныть. Ричард остановился прежде, чем начался очередной приступ боли, и опустился на пол.

Прошло двадцать пять минут.

Температура опустилась до критической отметки. Так холодно было, наверное, в Льдинных горах. Воздух звенел и искрился. Вопреки этому холоду пламя колдовского огня горело все сильнее, все ярче, но совсем не давало тепла.

Ричард снова поднялся на ноги и прошелся, удерживая Келу на руках. Несколько шагов дались ему с превеликим трудом, плечо пронзила боль. Ричард упал на колени.

Прошло сорок минут.

Время то растягивалось, то вдруг бросалось вскачь. То ему казалось, что прошло уже много больше часа, а то он едва отсчитывал минуту. И с каждым вздохом становилось все холоднее.

Сорок пять минут.

Сорок семь минут.

Пятьдесят четыре минуты.

Пятьдесят девять минут.

Ричард следил за секундной стрелкой в какой-то детской уверенности, что когда она завершит свой круг, Кела проснется.

Час.

Воздух сгустился, заполнился мельчайшими кристалликами льда. Кела побледнела, кожа ее приобрела голубоватый оттенок и будто бы льдинистую прозрачность.

- Кела! Очнись, Кела!

Час и две минуты.

- Очнись! - Ричард склонился к ней, но почти не почувствовал дыхание, такое слабое и прерывистое.

Ричарда на мгновение захлестнула паника, но затем он вспомнил последние, плохо разборчивые слова ведьмы. Истинное имя. Фогаль. Ричард склонился к самому ее уху.

- Фогаль... Фогаль, пожалуйста, очнись!

Час и семь минут.

Кожа ее была холодной и гладкой, словно покрытой корочкой льда, а губы горькими и неподдатливыми.

- Фогаль, - едва слышно шепнул Ричард. - Одного покойника на нашу компанию достаточно.

Он снова поцеловал ее, надеясь, что как в сказке, это пробудит девушку. И снова позвал по имени.

Кела открыла глаза и моргнула, стряхивая иней с ресниц.

- Боже мой! - пробормотал Ричард.

-С-спасибо за лестную оценку, - пробормотала Кела, - но это всего лишь я.

Ричард подскочил на ноги и заставил ведьму подняться следом. Пошатнувшись, Кела упала ему на руки.

- Уходим, скорее! Становится все холоднее.

- Я... я бы согрела нас, но боюсь колдовать здесь...

- Пошли, живо! - обняв ее за талию, Ричард пошел прочь от ямы. - Потом будешь колдовать.

Фогаль все еще была дезориентирована, напугана и сконфужена. Губы горели от поцелуев, а саму ее трясло от холода и странного, не имеющего источник страха. Когда они наконец добрались до лестницы, Фогаль с трудом перевела дух. Страх не покидал ее. Фогаль вцепилась в Рирдана, пытаясь удержать равновесие.

- Надо уходить отсюда, быстрее. Она нас так просто не выпустит.

- Она? Кто она? - переспросил Рирдан.

- Кенар. Бежим!

Ступени были крутыми и скользкими, подниматься оказалось сложнее, чем спускаться. Лестница норовила сбежать из-под ног. От стен веяло кошмарным, нездешним холодом.

Фогаль медленно поднималась наверх, хватаясь за локоть Рирдана и собираясь с силами для колдовства. Если не рассчитать свои возможности, и в то же время, если промедлить, то через полчаса в пещере будет на два закоченевших трупа больше.

То ли это была не та лестница, то ли она переменилась под действием чар, но ступени все не кончались. Потом лестница вдруг сделала плавный поворот по идеально ровной дуге, и лёд сменился на бледные известняковые плиты. Магическое свечение померкло, и лестница медленно погрузилась в темноту. Фогаль привалилась к стене, с наслаждением вдыхая сухой прохладный воздух.

- Дай мне передохнуть минуту.

- Ага, - согласился Рирдан.

Ледяной холод постепенно ушел, а с ним и панический страх. Остался легкий озноб, оставленный гуляющим по лестнице сквозняком. Фогаль поймала ветерок, завертела его небольшим вихрем и подбросила к потолку. Кожа согрелась, Фогаль перестала дрожать и выпустила наконец локоть Рирдана.

- Так лучше.

- А как насчет освещения?

- Ричард, - тяжело вздохнула Фогаль. - Тебе обязательно нужно все и сразу?

Сложив ладони "лодочкой", она как и в прошлый раз сосредоточилась на пламени. Ни одна из ведьм в ее семье не обладала с огнём хорошими отношениями, проще было договориться с воздухом, землей и со всем что растет на ней. Это было как-то связано с предками-змеями, но Фогаль в этот вопрос никогда не вникала особо. Достаточно было того, что призыв единственного языка пламени был соизмерим с добыванием огня при помощи трухи и палочки. Наконец пламя заплясало у нее в руках, озаряя осунувшееся лицо Рирдана. Он снова выглядел, словно покойник; рука зажимала раненое плечо, словно пустяковая царапина обернулась вдруг жуткой язвой. Заражение? Фогаль шагнула вперед.

- Ри...

- Пошли, - Рирдан развернулся и быстро пошел наверх.

Через две сотни ступеней лестница вновь повернула. Воздух стал еще суше и теплее.

- Уже близко, - уверенно сказал Рирдан.

- С чего ты взял?

- Это, вроде бы, мой замок, - хмыкнул человек, который не верил в колдовство.

Поразительно, но через сотню ступеней, которые Фогаль преодолела с огромным трудом, сильно припадая на больную ногу, лестница опять повернула и совершенно неожиданно завершилась небольшой железной дверью с теряющими серебрение клепками и квадратной площадкой перед ней. Ричард дернул за ручку-кольцо, несколько раз толкнул дверь, после чего присел и стал изучать замочную скважину.

- Посвети-ка мне.

Фогаль подошла ближе. Щамок выглядел, как новенький, никакая ржавчина не тронула его. Более того, замок выглядел, как современный.

- Миенский с наговором, - не без удовольствия сказал Рирдан. - VIII век, только в музее и встретишь. У тебя шпильки нет?

Фогаль развела руками, пламя задрожало, порождая фантастические тени.

- Нужен кусочек достаточно гибкой проволоки.

Фогаль после секундных колебаний достала припрятанные серьги и вложила в руку Ричарда.

- Я могу сломать их.

Фогаль пожала плечами.

- Если мы не выйдем отсюда, сломаюсь я. Это всего лишь серьги.

- Очень дорогие, - напомнил Рирдан, разгибая шлицу.

Замок поддавался с трудом. Рирдан орудовал "отмычкой", бормоча под нос ругательства и то и дело прикусывая кончик языка.

- Ты вообще сможешь его открыть? - поинтересовалась Фогаль.

- Знаешь, как я стал начальником Тайной полиции? Хотя, о чем я? Мою биографию покамест не публиковали, - Ричард хмыкнул. - Я был учеником Бобо Золотая Рука, лучшего взломщика в Александрии. Он подобрал меня на улице, глупого сироту, и обучил премудрости взлома сейфов. Когда его взяли на ограблении Императорской кладовой, я попал в руки тогдашнего шефа полиции Эдварда Уиршема. Он решил применить мои таланты, развить упущенные и привить новые. Тьфу! Сына бы себе родил и угомонился!

- Похоже, - заметила Фогаль, - ты подрастерял воровские навыки.

- Эй! - обиделся Ричард. - Это миенский с наговором! Он был самым надежным замком до появления тройного руомского. Даже Бобо тратил на него не меньше минуты!

- Ты возишься уже пять.

- Вот поэтому я по другую сторону закона.

В замке что-то щелкнуло, и дверь бесшумно приоткрылась. Потянуло сыростью, плесенью и какой-то кладбищенской затхлостью. Фогаль отщипнула немного огня и бросила его в темноту. Свет озарил округлый свод, украшенный потускневшими фресками на белом фоне, глубокие затопленные мраком ниши и древние кости. У самого порога валялась небольшая полоса гнилой кожи с несколькими гравированными металлическими бляшками и самоцветами, вероятно, часть пояса. Свет разгорелся ярче, озаряя и другие сокровища, осыпавшиеся со скелетов: перстни, цепи, височные кольца, витые гривны и броши.

- Склеп... - пробормотал Ричард.

- Впервые слышу, чтобы в Стаге был склеп.

- Ну, где-то же Нурэ-Синьяков хоронили, - пожал плечами Ричард. - Судя по гербу на столбу, это раннее захоронение. Вместе с приставкой "Нурэ" они потеряли купеческую синюю ленту и кошель.

Фогаль бросила взгляд на вырезанный в камне и основательно заросший пылью герб и с сомнением хмыкнула.

- Я придворный, помнишь? - Ричард склонился и поднял перстень. - Рубин. Прямо герцогское захоронение.

Фогаль сделала несколько осторожных шагов, выходя в центр склепа. Справа и слева были устроены еще две двери, на этот раз деревянные, чуть приоткрытые. Фогаль заглянула за левую. Точно такое же круглое помещение, только чуть меньше размером и совершенно пустое. За правой оказалась овальная комната с двумя гранитными пьедесталами, придвинутыми друг к другу, на которых лежала пара скелетов. Судя по остаткам одежды и драгоценным украшениям, они были богаты. Смахнув с постаментов-лежанок пыль, Фогаль обнаружила надписи, сделанные устаревшим кьенским шрифтом. Ведьма присвистнула.

- Ричард! Погляди, кого я нашла!

Хмурый Рирдан протиснулся в комнату.

- Что ты кричишь?

- Бродячих мертвевоц боишься? - хмыкнула Фогаль.

- Я не знаю, где мы и кто может тебя услышать, - мрачно парировал Рирдан. - И ходячих мертвецов не бывает.

- Ну-ну, - Фогаль свободной рукой похлопала его по плечу, а вторую, с огнем, подняла повыше. - Можно тебя с родственниками познакомить? Перед тобой, если верить надписи на камне, канцлер Базиль Нурэ-Синьяк и леди Диана. Я всегда считала, что он похоронен в Усыпальнице на Канцлерском острове Тимерского озера, честно говоря...

Скелеты выглядели величественно. Их одежды, судя по обрывкам, были сшиты из пурпурного, синего и алого арцианского шелка; браслеты, наручи и серьги, цепи и ожерелья (на женском скелете их было три) из золота и драгоценных камней, и только кольца из какого-то невзрачного грязно-белого материала. Ричард нагнулся, желая рассмотреть их, едва задел кости, но оба скелета дрогнули, едва не рассыпались в прах, и кольца соскочили с их пальцев.

- Повежливее с покойными! - шикнула Кела.

Кольца - теперь их почему-то было три - подкатились к самым ногам Ричарда.

- Подними их, - напряженным голосом сказала Кела.

- Предлагаешь помародерствовать?

- Просто подними.

Ричард послушно нагнулся и поднял кольца, гладкие, лишенные гравировки, похожие на современные обручальные.

- Это мартиган*, - сказала Кела задумчиво. - Никогда не встречала упоминания о нем в Империи.

- Что-что это? - переспросил Ричард.

- Мартиган. В Ниддинге из него делали свадебные кольца. Считается, если один из супругов изменит, кольца почернеют.

- Ну, канцлер с женой, видимо, жили душа в душу.

- А третье кольцо чье? - Кела неуверенно хмыкнула. - Возьми их с собой.

- А вот это точно мародёрство, - заметил Ричард.

- Ты еще помнишь, что лучшая из известных предсказательниц числится среди моих предков? Просто возьми их, так надо.

Ричард со вздохом убрал кольца в карман.

- Пока ты тут тревожила покой мертвых, я изучил комнату напротив. Там есть лестница наверх.

Кела ринулась вперед, проявляя небывалый энтузиазм. Иногда она вела себя так, что Ричард мог только разводить руками.

Лестница, вырезанная в одной из стенных ниш, была до того узкой, что идти приходилось боком. Первым шел Ричард, не сводя глаз с парящего в воздухе пламени; за ним, крепко держась за его руку, Кела.

- Забыл спросить: ты бумаги-то забрала?

- Только сейчас вспомнил, за чем шли? - ехидно поинтересовалась ведьма. - Конечно забрала. Кому отдавать будем?

- Канцлеру Линарду, - вздохнул Ричард. - Если, конечно, он жив. Думаю, если поднажмем, дня через два-три окажемся на побережье... и вплавь отправимся в Виттанию.

- Вот-вот, - откликнулась Кела. - Потому что документов у нас нет, и мы в розыске. Чего это ваш новый император так на тебя взъелся.

- Понятия не имею, - Ричард пожал плечами и поморщился от боли. - Может из-за Аликс Доули?

- Оперной певицы?

- Да. Она присматривала за ним по моему поручению, а потом дала отставку.

- Присматривала? - ядовито уточнила Кела. - Ну-ну.

Ричард отчего-то испытал смесь досады, раздражения и неловкости.

- Аликс, все-таки очень красивая женщина...

- Ясно. А все вы люди, - ухмыльнулась Кела.

К счастью, прежде, чем она успела развить свою явно обидную мысль, лестница кончилась.

- Пришли.

На этой двери изнутри замка не было. Оно и понятно: едва ли покойники, пусть и герцогских кровей, выбирались на прогулку. С другой стороны, зачем тогда нужна была та, первая дверь? Кто это запирался в пещере, или же, от кого прятались обитатели склепа? В любом случае, дверь открыть было невозможно, запоры и рычаги если и были, то только снаружи, устроенные для живых.

- Посветишь теперь мне? - Кела протиснулась мимо него к двери.

- Как? - Ричард вскинул брови.

Вместо ответа Кела взяла его за руку. Пламя, словно жидкое, скользнуло на ладонь. Оно не обжигало и было сухим и чуть теплым и, возможно, самым удивительным из того, что Ричард вообще видел в жизни. Ведьма приложила ладони к двери и закрыла глаза. Ричард ожидал заклинаний, чего-то эффектного. Кела не издавала ни звука. Дерево через пару минут треснуло и рассыпалось в щепу. В лицо пахнуло свежестью, прелой листвой и дождем.

- Уф-ф!

Кела начала оседать на землю, Ричард едва успел подхватить ее и огляделся. Над ним возвышались стены Стага. Дверь в склеп была проделана в холме, на котором стоял замок, и прежде, видимо, скрыта землей, которая теперь осыпалась вниз по склону. Было темно, моросил мелкий дождь, но за его шелестом можно было различить отдаленные приглушенные голоса. Ричард прикинул. Судя по всему, они вылезли из-под земли у восточной стены, правее главных ворот, где расположились Александр и, вероятно, перринцы. Взяв немного на север и обогнув темнеющую на горизонте Ведьмину гору, можно было добраться до Эдмарса. А для начала укрыться в небольшой роще у подножия холма. Ричард легонько встряхнул ведьму и шепнул:

- Бежим.

- Я не могу, - так же тихо ответила Кела. - Я сегодня уже набегалась.

Тем не менее, она поспешила вниз, напрягая все силы и поскальзываясь на мокром дёрне.

Они почти добрались до рощи, которую Кела приметила практически одновременно с Ричардом, когда в глаза ударил нестерпимо яркий свет фонаря.

- Я разберусь с отродьем, парень твой.

Фонарь слепил глаза, но уж голос Миклоша Фогаль ни с чем бы не спутала, как и его волнистый кинжал с хищно поблескивающими самоцветами. Лезвие сверкнуло совсем рядом, и ведьма не напоролась на него лишь по чистой случайности, поскользнувшись на грязи и мокрой траве. Упав на спину, она откатилась в сторону, и клинок с чавканьем вошел в землю. Миклош поднял фонарь, водя лучом по траве. Недолго думая, Фогаль покатилась дальше по склону холма, становящемуся все более отлогим, пока не врезалась в деревья. По счастью, это были гибкие, спружинившие под ее весом ветви молодой лещины. Росла она достаточно часто, так что за ветвями, почти растерявшими листву, удалось спрятаться.

За прошедшие дни Фогаль так устала, что готова была упасть и умереть. Но сдаваться безумному перринцу она не собиралась. Ни на того напал. К тому же, ее волновала судьба Рирдана. Он был ранен, выглядел с каждым часом все хуже, а Джавиль мог быть к тому же вооружен. Поэтому, хотя это и было чистым безумием, она взялась за колдовство. Больше, правда, оно походило на жалкие крики о помощи. Гроза, бушующая где-то над Эдмарсом, послушалась. Небо раскололось от громовых раскатов, молнии высветили Миклоша, роющегося в листве совсем рядом. Дождь с остервенением принялся лупить по земле, от него не спасали никакие ветви, и, кажется, все тело Фогаль покрылось синяками.

На большее сейчас она была не способна.

Следующая молния озарила ее. Миклош перебросил кинжал из руки в руку.

- Поверь, отродье, двоих я не упущу, - не совсем понятно сказал он. Следующий разрад молнии блеснул на хищном волнистом лезвии. - Не сопротивляйся, и тогда больно не будет.

Кое-как выбравшись из орешника, Фогаль бросилась бежать, надеясь укрыться там, где лесок погуще. Однако, нога подломилась в самый неподходящий момент, и ведьма рухнула на колени и сжалась в комок, ожидая удара в спину. Удара не последовало. Мгновение спустя на землю возле нее, подняв мелкие грязные брызги, плюхнулся кинжал, а на шею потекло что-то горячее. Готовая закричать, Фогаль перевернулась на спину. Мрачный Рирдан выключил фонарь и в темноте нашел ее руку.

- Надо убираться отсюда, пока на шум не примчался Александр.

- А...

- После поговорим, - отрезал Рирдан.

Подняв кинжал, в котором чувствовалось незнакомое, враждебное колдовство, Фогаль с трудом встала на ноги. Не выпуская ее руку, Ричард пошел через лес.

В темноте под ноги то и дело подворачивались корни, но фонарь Ричард то ли выбросил, то ли побоялся включать. Лесок оказался куда больше, чем сперва показалось, а дождь не позволял ничего разглядеть. Фогаль начала потихоньку приходить в отчаянье. За каждым кустом ей начал мерешиться император-отцеубийца. Нога разболелась просто нестерпимо, а все измученное тело заломило.

Однако, первой на землю рухнула не Фогаль, а Ричард. Пальцы его разжались, руке ведьмы стало вдруг очень холодно.

- Ричард! Ри-ричард?!

Мужчина не ответил. Позабыв про всю свою боль, Фогаль рухнула на колени. Ричард не шевелился и едва дышал, от раненого плеча его исходил жуткий холод, как от ньольмана. Здесь не обошлось без колдовства. Фогаль призвала на помощь теплый ветерок, но от него было мало тольку. Подхватив Ричарда подмышки, ведьма потащила его, надеясь найти какое-нибудь укрытие. Однако сама она обессилела настолько, что, сделав несколько шагов, повалилась на землю возле Рирдана.

Создавалось вспечатление, что Элизе Адмар не хватает воображения, или такта, или же она настолько любит эту ледяную пустыню. Вероятно, современники за дело прозвали ее Безумной Эльзой. Мизансцена не менялась: тот же костер, котелок над ним, ковры. Только теперь на них лежал Ричард, бледностью лица спорящий со снегом, а над ним хлопотала Фрида Синьяк.

- Что с ним? - спросила Фогаль.

- У него спроси, - посоветовала Элиза Адмар.

- Едва ли скажет.

- Ха. Если бы меня это останавливало, - фыркнула
Элиза Адмар, - Фламэ умер бы во цвете лет. А вообще, что ты здесь делаешь? Ты свое спасение проспишь.

- Свое спа?...

Ее трясли. Дождь монотонно лупил по листве, а знакомый голос так же монотонно жаловался:

- Почему я опять должен их спасать? Почему всегда я? Мне заняться больше нечем?

- Бенедикт! - облегченно выдохнула Фогаль.

- Очнулась? Отлично! - Тричент бесцеремонно поставил ее на ноги. - Поможешь донести своего прекрасного принца до машины.

-----------------

* Мартиг, мартиган - минерал, из которого в Ниддинге в древности изготавливались обручальные кольца, похож на кварц; по поверью, если один из супругов изменит, кольца почернеют