Аннотация: В которой сражаются с чудовищами и спасают красавиц
Глава двенадцатая
Возле полицейского управления собралась толпа - дюжины три зевак и репортеров, сдерживаемых десятком полисменов. Атмосфера казалась необычайно напряженной, до искр в воздухе.
- Вы думаете... - Лиза осеклась и при виде давешнего инспектора юркнула за спину Тричента.
- Цел и невредим, - хмыкнул аспид. - а жаль. Пошли поближе, послушаем.
- ...не собираемся комментировать нелепые слухи о якобы встающих из гроба мертвецах, - жестко сказал инспектор.
- Зря он это, - шепнул Тричент на ухо Лизе. - Равноценно признанию.
- О, то есть вы, - не удержалась Лиза от едкого уточнения, - признались бы честно, что вашего, скажем... судебного медика съел покойник?
- Честность - лучшая политика, - пожал плечами аспид. - В отдельных случаях. Пошли, засвидетельствуем инспектору свое почтение.
Он сжал руку Лизы, не давая ей вырваться и сбежать, и пошел через площадь, но на полдороге остановился.
- Они-то что тут делают?!
Бабушка и внучка Ловергаль в траурных белых платьях до пят и белых же кружевных накидках прокладывали себе дорогу сквозь толпу. Под одним только взглядом Корблеи Ловергаль инспектор сник.
- Получил свое, - хмыкнул Тричент. - На Корбу твои штучки явно не подействуют, мальчик. Пошли, Уатамер, покончим со здешними делами.
Инспектор с обеими Ловергаль уже скрылся в управлении, так что толпа начала потихоньку расходиться, поняв, что шоу закончилось. Еще крепче сжав руку Лизы, аспид свернул в узкий проулок между Управлением и изолятором. За обоими зданиями располагался пустырь, превращенный в стихийную - без разметки и ограждений - автостоянку. Одна из дверей, выходящих на этот пустырь, была подписана криво красной краской: "Морг". Возле нее курил бледный тип в белом халате. Завидев Тричента, он схватился за дверную ручку.
- Сюда нельзя!
- Скажи, Лиза, должны ли мы сообщить журналистам, где происходит все самое интересное?
- Не слишком честно и смахивает на шантаж, - заметила Лиза.
- Кто говорит о честности, когда речь заходит о государственной безопасности?
- Ваша правда, мэти Ашшршашвидшшен, - кивнула Лиза. Если это игра, почему бы и не подыграть? Если Тричент говорит серьезно... вся ответственность все равно ложиться исключительно на него.
- Я покараулю, а ты сбегай пока за фотографом, - Тричент медленно разжал пальцы. - Заодно расскажем, как в Абиголе обращаются с королевскими полицейскими из столицы.
Тип в халате сделал шаг в сторону.
- Проходите. Воля ваша.
Лиза нервно заозиралась. Сговорчивость медика, или кем он там был, показалась ей подозрительной.
- Держись за мной, - шепнул Тричент. - А когда окажемся внутри, найди Ловергалей. И не обращай внимания на выкрутасы этого боа. Ты ни в чем не виновата.
Лиза неуверенно кивнула.
Внутри пахло свежей кровью и испражнениями, и за этими запахами прослеживалась слабая нотка медицинского спирта и дизенфектанта. Запах отчаянья и ужаса, и насильственной смерти. Морги и кладбища, напоминающие о бренности бытия, хоть человеческого, хоть змеиного, вызывали у Арвиджена глухое раздражение.
Девушка неохотно скрылась за дверью в управление, Арвиджен же пошел на запах, сжимая в кармане утащенную из фрианкарни солонку.
Коридор полнился тошнотворными запахами, и только, а вот прозекторская походила на описанный в "Учении Иокрасты" Ад Телесный. Лужа крови разлилась от входа и до дверей в холодильник. Стены покрывали брызги, на полу у самых ног аспида лежал мутный глаз. Арвиджен подавил тошноту. Он всякое видел, и родня не без основания считала его мерзавцем, но даже на него чистое, неоправданное, ничем не подавляемое животное насилие наводило ужас.
Закатав повыше брюки, Арвиджен шагнул в комнату. За поваленным железным столом что-то заскрежетало. Арвиджен отступил назад. Кровь захлюпала, и из-за баррикады начало подниматься нечто, лишь отдаленно напоминающее Алисию Ловергаль. В оскаленных, обведенных кровавой каймой зубах была зажата полуобглоданная рука. Арвиджен сделал еще шаг назад и обнаружил, что дверь сорвана и болтается косо на одной петле. Оценив силу мертвеца, Арвиджен растерял уверенность, что сможет с ним справиться.
В коридоре за его спиной послышались знакомые повелительные интонации Корбели Ловергаль и жалкий лепет Лизы. Арвиджен выругался. Еще была возможность запереть мервтеца за железной дверью холодильника, но ключ от него валялся где-то в крови среди ошметков тел. Женщины приближались. Не сводя глаз с оскалившегося чудовища, выплюнувшего руку ради более свежей добычи, Арвиджен медленно свинтил крышку с солонки.
Прыгнули они одновременно. Мертвец неуклюже перемахнул через стол и приземлился, подняв кровавые брызги. Остро заточенные когти полоснули по груди аспида, разодрав рубашку и оставив длинные царапины. Не обращая внимания на вспышку боли, Арвиджен сыпанул солью в лицо чудовища и отскочил назад. Пошатнувшись, труп рухнул в полсыхающую кровь. Арвиджен перевел дух и вытер лицо рукавом.
- Что вы здесь делаете?
Арвиджен развернулся.
- Инспектор? Вашу работу, полагаю.
Боа не успел ответить. Делия Ловергаль оттолкнула его в сторону и вбежала в комнату, не заботясь о сохранности платья и туфель.
- Что с моей матерью?!
Арвиджен поймал ее за талию и развернул лицом к себе.
- Спокойно.
- Что с мамой?! - Делия попыталась вырваться. Арвиджен, сжав ее запястья, выволок женщину в коридор.
- Остынь. Уатамер, иди сюда. Мне нужна твоя помощь.
Лиза неохотно переступила порог.
- Нужно осмотреть тело. Твои часы.
Лиза, откинув крышку, склонилась над телом. На мгновение на ее лице проступило чисто человеческое омерзение, но она быстро совладала с собой и спустя мгновение вернулась к работе.
- Минус. Сильный. То же, что было в Рюнцэ.
Арвиджен развренулся к инеспектору.
- Это уже не шутки. Мне нужен отчет о вскрытии... и йод.
- Напоминаю, - холодно сказал боа. - Вы находитесь в вольной Абиголе.
- Полагаете, что сможете найти убийцу Ловергаль? - иронично поинтересовался Арвиджен. - Не вижу уверенности в вашем взгляде. Так что не мешайте работать мне. Если вы настаиваете, я немедленно пошлю запрос ее величеству, но терять время я не намерен. Уатамер, найди мне все документы. Я в душ.
Задержавшись на пороге, аспид назидательным тоном напомнил:
- Кстати, вольности Абигола получила от Кая Крысолова, а его признали предателем и врагом государства.
Лиран, довольно хохоча, привалился к стене. Кровь ручьями стекала с его рук. Длинные остро заточенные ногти, казалось, светились в темноте.
- Как быстро, однако, кончились мертвяки, - проворчал амади. - Я только-только вошел во вкус.
Рханкаф, с суеверным ужасом следящий за пляшущим и хохочащим чудовищем, отвернулся. Сашель похлопал его по плечу, а потом решительно остановил Лирана.
- Кажется, я говорил о соленой воде.
- Так скучно!
- Зато теперь нам всем исключительно весело, - вздохнул Сашель. - Идёмте. Есть еще кто-то в той стороне.
- Может быть выберемся на поверхность? - робко предложил Рханкаф. - И передохнём...
- Через час стемнеет, - покачал головой Сашель. - Наши друзья вылезут не ровен час и отправятся гулять по городу. Этим коридором, Лиран, и вперёд.
Амади фыркнул, слизнул с рук кровь и ошмётки плоти и, насвистывая модный еще при сотворении мира мотивчик пошел вперед. Сашель отправился следом, не спуская глаз с кудрявой золотой шевелюры, сколотой на затылке кокетливой перламутровой заколкой.. что-то такое... раздражающее было в этой глупой девичей заколке.
Лирана оказалось достаточно просто контролировать, пока он был погружен в насилие. Кровь хлестала, во все стороны летели клочья плоти, а запах мертвечины становился все насыщеннее. Однако, Сашель серьезно беспокоился, что, когда мёртвые противники кончатся, белокурое чудовище примется за живых.
Покинув кладбищенские катакомбы, они направились в сторону Гетто. Змеи предпочитали не соваться лишний раз в холодные подземелья, и здесь царило запустение. По полу телка ледяная вода, сочась со стен и капая за шиворот с потолка. Пахло главным образом сыростью и плесенью, но и сюда добрался запах тления.
Дойдя до поврота, Лиран резко остановился и поднял руку. От этого широкого взмаха по всей стене рассыпались мелкие кровавые брызги.
- Чувствуешь? - спросил он вполголоса на амади.
- Что происходит? - Рханкаф подался вперед. Он не понял сказанное, но напряженная поза Лирана говорила лучше всяких слов.
- Что-то приближается, - пояснил Сашель. - У нас слух лучше, чем у вас. Кто-то бежит сюда. Целой толпой.
- А еще, - снизошёл до змеиного Лиран, - чье-то сердце бьётся.
- Мы в жилом квартале, - напомнил Рханкаф.
- Действительно, сердце, - кивнул Сашель. - Совсем близко, под землей. Разберемся с этим чуть позднее.
- Она напугана, - с наслаждением проговорил Лиран. - И есть, чего бояться. Может быть, отправим мальчонку домой?
- Хочешь избавиться от ошейника? - сухо спросил Сашель на амади.
- Только чуть-чуть удлинить поводок, - ухмыльнулся Лиран.
- Иди вперед, - Сашель толкнул его в плечо. - Рханкаф, держись за нами. И не лезь на рожон.
- Да я вообще предпочел бы лежать, где лежал, - пробормотал аспид еле слышно.
Коридор петлял и разветвлялся. Хотя за подземельем совсем не следили, выглядело оно лучше кладбищенского, по крайней мере большая его часть неплохо сохранилась несмотря на сырость. Лишь некоторые двери оказались сорваны с проржавевших петель, открывая проходы в частные подвалы, да кто-то утащил несколько крышек с люков, ведущих в нижний коллектор. Атмосфера с каждым разом все больше накалялась, воздух густел от запахов. Топот приближался, и теперь стал слышен даже Рханкафу.
- Вы уверены, что мы справимся? - нервно спросил он.
- Ты просто не будешь высовываться, - шепнул Сашель.
- Или мы просто бросим тебя им, - ухмыльнулся Лиран. - Это даст нам фору.
Коридор вильнул, и из-за угла показались три или четыре худые низенькие фигурки. Такими в ниддинге рисовали врагков - горных духов-людоедов. Не меньше, чем через секунду, Сашель сообразил, что это дети, мертвые истощенные дети. Рханкаф метнулся назад и, кажется, зажмурился. Но вот Лирана такое едва ли остановило бы. На его лице - лице юного божества - расцвела сладкая улыбка. Пунцовый язык скользнул по губам. Сашель откупорил бутылку и, ни секунды больше не размышляя, бросился в бой. Чтобы разобраться в происходящем, ему нужно было осмотреть тела, а не те куски, что оставлял после себя Лиран.
На какое-то совершенно не определимое время весь мир заволокла темно-бордовая, насыщенная цветом и вонью пелена. Не было сказано ни слова, и казалось, воздух сгустился из-за пронзительного, какого-то физиологического визга и хлюпанья. А потом все неожиданно кончилось. В коридорах повисла гнетущая тишина. Сашель бессильно привалился к стене и сполз по ней на пол. Руки его были покрыты мелкими царапинами, соленая вода жгла и язвила их.
Лиран опустился рядом, отбросил пустые бутылки и похлопал Сашеля по плечу. Отвего-то в этот раз он действовал если не гуманно - едва ли Лиран вообще знал это слово - то по крайней мере разумно.
Вытащив из кармана невесть где взятую жевательную резинку, Лиран старательно разжевал ее, выдул пузырь и кивнул:
- Эй, ребенок, осмотри их запястья.
Рханкаф был в свое время видным ученым, но общение с Лираном у любого мыслящего существа вызывало легкое отупение. Тем не менее под глумливым взглядом амади он присел на корточки и осмотрел тела. Выражение его лица изменилось. Нахмурившись, Рханкаф внимательно изучил каждую руку в отдельности, затем перевернул несколько тел и изучил спины.
- Запястья сломаны, у самых свежих покойников следы от кандалов. И все они заколоты в спину, и у ножа должна быть странная форма.
- Дампар, - нахмурился Сашель. - Похоже, кто-то тут тренировался. Следовало бы выяснить, были ли эти дети змеями...
Он поднялся.
- Идемте, нужно здесь закончить. А потом у меня будет разговор с Виром. Долгий. Вон в той стороне есть кто-то живой.
Табурет был жесткий, а его ножки, кажется, забыли ошкурить, и ежесекундно Лиза боялась насадить себе заноз. В допросной пахло потом, пивом и кислой капустой. На столе, застеленном клеенкой, множество чашек оставили липкие грязные следы. Сидящий напротив следователь-боа - он наконец-то назвался и оказался Бешерешши - был одновременно и грязным, и липким. Его пальцы бегали по столу.
- Мне нужны, мэссиэ Уатамер, все данные вашего столичного расследования.
- Спросите о них моего начальника, - парировала Лиза, отодвигаясь подальше.
Следователь подался вперед. Под его взглядом у Лизы разболелась голова. Она ощутила вновь как снизу поднимается паника и чувство вины. Подскочив с места, она отступила к стине. Бешерешши надвинулся, продолжая сверлить ее взглядом. Лиза не была уверена, что сможет долго сопротивляться чарам, которые были выше ее понимания. Она вложит все подробности, включая самые секретные, или же, что вероятнее, потеряет сознание.
Запахло яблочным пирогом, его горелой корочкой. Под пальцами оказалась шероховатость обоев в цветочек.
Лиза сглотнула. Ей было плохо, горло перехватило. На глаза навернулись крупные злые слезы, но в конце концов паника взяла свое. Лиза начала оседать на пол, пытаясь обеими руками заслониться от злого, пристального, приказывающего сдаться взгляда. Щекой она прижалась к холодным обоям, и запах горелого пирога и горелой плоти затуманил ее разум.
Лиза почти потеряла сознание, но теплые руки сжали ее плечи, заставляя развернуться. В секунду она оказалась прижата к груди. От кожи аспида пахло казённым лимонным мылом, с еще влажных волос капало.
- Если вы еще раз провернете нечто подобное с моей ассистенткой, - угрожающе проговорил Тричент. Он не стал заканчивать фразу, отчего по существо было страшнее.
Лиза почувствовала облегчение. Страх отпустил, паника растворилась, мыло полностью скрыло запах пирога. Лизе хотелось обнять аспида за талию, прижаться еще сильнее и позабыть обо всем, но это могло быть неверно истолковано. Поэтому она просто прижала руки к груди.
- Если вам нужны сведения, - мстительно сказал Тричент, - пошлите официальный запрос моему начальнику. Уверен, мэти Вир рассмотрит его в надлежащем порядке.
Боа подошел вплотную, так что Лиза оказалась зажата между двумя опасными мужчинами. От них исходил какой-то особенный воинственный жар.
- Я еще не снял с вас и вашей девчонки подозрение в убийстве Ловергаль, - едва сдерживая ярость процедил боа.
- Я боюсь, что не могу здесь полагаться на вашу компетентность, - ядовито ответил Тричант. - Вы допустили семью Ловергаль в морг в такой ситуации. Это могла бы привести к их гибели. Пошли, Уатамер. У нас прорва дел.
Сжав руку Лизы, аспид потащил ее за собой серыми коридорами, и остановился тольво в вестибюле, где их нагнал запыхавшийся боа.
- Вам запрещено покидать город.
- Что ж, - кивнул Тричент, - пока мы здесь. Идем, Уатамер.
На улице было солнечно. Это составляло болезненный контраст с событиями сегодняшнего утра. Теплый ветерок обвевал лицо, едва ощутимо пахло болотом, но этот запах заглушали ароматы кондитерской. Жизнь была до того безмятежной, что Лизе на глаза навернулись слезы.
- Мы, кажется, говорили о том, что ты ни в чем не виновата.
Лиза вырвала руки и смахнула слезы со щек.
- Не упивайся собственной беспомощностью, - посоветовал аспид.
Лиза насупилась.
- Куда мы идем?
- К Ловергалям. Узнаем подробнее, с кем общалась Делия, и куда могла подеваться книга. А потом отправимся на север.
- Но... - под насмешливым взглядом Тричента Лиза стушевалась.
- Я не собираюсь слушаться некомпетентного провинциального олуха. К тому же, официально мы подписку о невыезде не давали.
- А как же убийство?
- Мы именно его и расследуем, - аспид вздохнул. - Хватит ныть, Уатамер, пошли.
За прошедшую ночь бабушка и внучка Ловергаль не стали дружелюбнее. Но теперь им нужны были ответы, поэтому Тричента и Лизу проводили в гостиную и даже напоили чаем с мятой. Присев на самый краешке дивана, стараясь быть как можно менее заметной, Лиза украдкой осмотрела комнату. Казалось, она принадлежит заурядным буржуа, а не змеиному семейству.
Аспид излагал краткую и сильно отредактированную версию событий, а Лиза дрожала украдкой, борясь с раздражением и усталостью, а еще - со страхом и чувством вины, которые так никуда и не делись. Чашка в ее руках тряслась, расплескивая чая, и Лиза поставила ее на стол. С реальностью больше ничего не связывало, и она сама не заметила, как заснула.
- Если все, что ты сказал, правда... - проговорила Корбели Ловергаль.
- Врать-то мне зачем? - удивился Арвиджен.
- Если, - устало повторила змея, - это правда, все мы в большой опасности.
- Здесь замешана политика, так что дело в любом случае не сахар, - аспид посмотрел на спящую в неудобной позе Лизу. - Можем мы ее уложить в гостевой спальне? Последние дни выдались особенно тяжелыми.
Корбели Ловергаль наградила его задумчивым взглядом.
- Когда ты заботишься о ком-то, это действительно пугает. Иди за мной.
Подхватив Лизу на руки, Арвиджен поднялся следом за хозяйкой на второй этаж. Уложив девушку на постель и укрыв легким покрывалом, он задернул плотные шторы и немного постоял на пороге. Спала Лиза беспокойно, морща лоб и кривя губы. Арвиджен покачал головой и аккуратно прикрыл за собой дверь.
- Книги, которую ты ищешь, в доме нет, - сказала Корбели. - Что в ней такого?
- Понятия не имею. Но вокруг нее умирают люди.
- У тебя есть этом доказательства?
- Нет, - покачал головой Арвиджен. - Но у меня есть интуиция Уатамер. У девочки дар рыть в нужном направлении. Какие-нибудь еще книги пропали?
Корбели пожала плечами.
- Насколько могу судить, нет.
- Только никчемная брошюра про средневековые песенки?
- Насколько я помню, это довольно увесистый том, - хмыкнула змея. - Точнее, двухкомник. Но второго тома у Алисии не было, это какая-то совсем уж коллекционерская редкость. Автор искал материалы для него на Амулете, и книга существует чуть ли не в единственном авторском экземпляре.
- Час от часу не легче, - проворчал Арвиджен. - Кора, по старой дружбе можешь раздобыть для меня ручные Врата? Дело принимает все более скромный оборот.
Ловергаль усмехнулась. Она, как никто другой, рада была оказать бывшему любовнику такую медвежью услугу.
В подземельях царила такая оглушительная, многозначительная тишина, что стук чьего-то живого сердца казался громкий, как чумной набат. У Лирана был более чуткий слух, но теперь и Сашель различал подробности. Человек, хотя, конечно, не чистокровный. Молодая женщина, испуганная до такой степени, что под стук ее сердца можно отплясывать свадебный гаутак*.
Сашель уверенно шел на звук.
- Здесь.
Узкая дверь была сорвана с петель, а сами цельнометаллические петли вырваны с мясом. Даже страшно было представить, какая для этого требовалась сила.
У каждого дома в Гетто было по три-четыре подвальных уровня. На самых нижних в привезенном из Гробниц льде упокаивались члены семьи, предпочитающие отдохнуть от мира, а рядом стояли урны с прахом погибших. Выше располагались погреба и кладовки. Пахло в таких местах как правило благовониями и колбасой. Но в этом месте царило запустение, и висел насыщенный затхлый запах, присущий брошенным домам. Весь пол был усеян осколками льда, от них поднимались испарения и страшно мерзли ноги, заставляя ступать все быстрее.
- Хозяева, похоже, покидали дом в большой спешке... - пробормотал Сашель.
- Потому что их заставили, - Рханкаф указал на угол, залитый черной жижей, в которую превратился прах, высыпавшийся из расколотых урн и смешавшийся с подтаявшим льдом. - Никто из нас не бросил бы вот так своих мёртвых.
- Похвально, юноша, - хмыкнул Лиран.
Сашель никнул на них обоих и, аккуратно переступая через осколки льда, пошел к лестнице.
Верхнее помещение походило на помесь допросной, пыточной и продуктового магазина. По стенам в корзинах и сетках висела уже начавшая портиться еда. На столе были свалены кипы бумаги, отсыревшей и склеившейся между собой. Уже ничего невозможно было прочесть, чернила потекли и перемешались. Возле стояли два табурета и оборудованный цепями операционный стол. В углу лежали какие-то то ли кузнечные, то ли пыточные инструменты, и среди них Сашель нашел несколько испорченных заготовок для дампара.
- Очень интересно, - пробормотал он, завернул лезвие в кусок мешковины и убрал в сумку.
- Здесь еще один люк, - сказал Рханкаф, - а за ним лестница.
Сашель посмотрел на Лирана.
- Я пойду первым. У тебя, надеюсь, достанет ума не бить в спину?
- Ступай-ступай, братец, - ухмыльнулся амади.
Сашель отрегулировал яркость фонаря и начал спускаться, стараясь не касаться грязных стен. Стук сердца стал отчетливее, и к нему прибавилось жуткое царапанье, которое не могло заглушить даже сопение за спиной. Лестница повернула пару раз и уперлась в железную дверь, запертую на тяжелый замок.
- Лиран, можешь взломать?
Сашель прижался к стене, пропуская амади. Лиран поцокал языком, снял заколку и принялся орудовать ею в замочной скважине.
- Кажется, я знаю, где мы, - Сашель зябко передернул плечами. - Сиротский приют Шронкер. Его закрыли, когда выяснились случаи жестокого обращения с детьми.
- И давно это было? - рассеяно поинтересовался Лиран.
- В июне.
- Бардак у вас в стране, - хмыкнул амади. - Готово!
Дверь со скрежетом отворилась, и из нее пахнуло ужасом и тлением.
Чудовищная, похожая на монструозного краба рука подбиралась к ногам Одри. Медленно, отчего по существу становилось еще страшнее. Показалась вторая, помогая товарке увеличивать яму, а вскоре и все тело, маленькое, тщедушное. Голова была свернута на бок; сломана шея, наверное. Существо это не могло подняться на переломанные ноги, поэтому медленно подбиралось к Одри ползком. Ей хотелось кричать, но сдавленное ужасом горло не издавало ни звука.
Лязгнула и открылась веками запертая дверь, и на пороге показался демон неописуемой красоты, но с такой жаждой кровь во взгляде, что Одри разом забыла свой страх перед мертвецом и метнулась в угол. Зажмурившись, она зашептала молитву.
- Халхие! Разберись с этим, Лиран.
Голос был знаком, очень хорошо знаком. Одри надеялась услышать его уже давно. Она открыла глаза. Линард перепрыгнул через корчащееся на полу изломанное тело и взял ее за плечи.
- Одри...
И тогда Одри ударила. Изо всех сил заколотила по груди Линарда, не в силах при этом издать ни звука. Без малейшего труда аспид поймал ее запястья, заставляя разжать кулаки, а потом прижал девушку к себе.
- Все хорошо, все хорошо, все кончилось. Ты в безопасности. Все хорошо.
Теплая рука поглаживала заиндевевшую спину Одри, легко прикасалась к волосам. Кажется, растворившись в этих теплых, нежных прикосновениях, она потеряла сознание.
Очнулась Одри уже в тепле, где не было никаких зловещих шорохов и пахло фрианкаром, тимьяном и грушами. Раскалывалась голова, а еще - было странное, отталкивающее ощущение, будто на нее смотрел кто-то гадкий.
Потирая виски, Одри села.
На краю постели сидел молодой мужчина, обладающий внешностью юного бога. Очень злого бога. Длинные волны золотых волос были сколоты небрежно на затылке, по лицу с идеальными, тонкими, изысканными чертами блуждала легкая полуулыбка. В глазах пряталась гибель.
- Лиран Ангейл Лал-Линард, маленькая, - сказал юный бог.
Одри почувствовала - чисто интуитивно - что его пристальное внимание не доведет до добра. Глаза цвета чистейшей бирюзы словно примеривались - откуда откусывать. И вместе с тем, мужчина излучал обманчивое, откровенно лживое обаяние. Не будь все чувства Одри до такой степени обострены, она, возможно, поддалась бы этому обаянию с радостью.
Юный бог подсел ближе.
Открылась дверь.
- Лиран, - холодно велел Линард, - выйди вон.
Красивое лицо расплылось в глумливой ухмылке.
- Боишься, я причиню твой малютке вред? Твоя правда, я очень хочу посмотреть, что у нее внутри, - чудовище наградило Одри долгим оценивающим взглядом. - Или хотя бы под платьем.
- Вон.
Посмеиваясь, юный бог вышел. Линард закрыл за ним дверь и зазвенел склянками. Запахло лекарственными травами.
- Извини его.
Одри неуверенно пожала плечами.
Сашель протянул ей дымящуюся кружку, подвинул к кровати стул и сел.
- Как ты?
- Я... - Одри облизнула губы. - Никто не искал меня, верно? Никто не собирался меня спасть?
- Не я, уж точно, - хмыкнул Линард.
Одри закусила губу. Ей не плакать хотелось, нет. Ей хотелось ударить это самодовольное древнее существо как можно сильнее.
- Если собралась драться, - сказал Линард, - поставь сперва кружку. Обольешься.
- Никто не искал меня, - повторила Одри. Кажется, только эта мысль осталась у нее в голове. - Ни Лиза, ни Шеффи, ни, тем более, вы.
- Лиза несколько дней назад уехала в Абиголу, а до того у нее выдались нелегкие сутки. Она наверняка не знает о твоем исчезновении. Ты провела в подвале не больше пяти дней, иначе не пребывала бы сейчас в таком хорошем физическом и, похоже, душевном состоянии.
Одри поставила кружку на прикроватную тумбочку и ударила аспида по плечу. Потом забарабанила обеими руками по его плечам, по груди, стараясь бить как можно сильнее. Линард не шелохнулся. Довольно быстро Одри выдохлась и сказала:
- Я хочу домой.
- Конечно, - кивнул Линард. - Я отвезу тебя.
- Я доберусь одна.
Одри встала с постели и, пошатываясь, пошла к двери. Аспид поймал ее за руку.
- Адриенна...
Одри вырвалась и, прилагая огромные усилия, чтобы держаться прямо, пошла вниз.
- Хорошо, - сдался Линард. - Вызову тебе такси.
В вестибюле Одри столкнулась с еще одним незнакомцем и, не глядя, прошла мимо. Она не стала дожидаться, пока Линард, или кто бы то ни было еще, вызовет такси, вышла на бульвар и остановила первую попавшуюся машину.
Держалась она на чистом гоноре. Только злость и обида не давали ей сдаться и упасть. Уже около дома Одри вспомнила, что у нее при себе ни анси, и, собрав волю в кулак, поднялась за деньгами. В квартире было тихо и пусто: Саффрон на работе, Лиза в отъезде. Расплатившись с водителем, Одри вернулась домой, разделась еще в прихожей, горкой бросив вещи на пол, и зашла в ванную.
Ее преследовал запах гниения, от которого тошнило. Даже легкий аромат земляники и вишни - от штабелей бутылочек и маленьких коробочек на этажерке под зеркалом - не смог заглушить отвратительную вонь. Ежась, Одри залезла в воду, в которую бросила четыре или даже пять полных ложек ароматной соли, и откинулась на бортик. Теперь она боролась со сном. Кружилась голова, все тело ломило, и где-то там накатывала волнами паника. Но Одри всегда была сильной. Куда сильнее Лизы, забывшей все дурное, что произошло с ней, и спрятавшейся в беспамятстве. Сильнее Саффрон, окунувшейся с головой в работу. Одри могла все принять, все понять и все пережить.
Иногда, как сейчас, в голове закрадывалась мысль, что это как раз признак слабости. И безумия.
Вода остыла. Одри поняла это только когда начали леденить спина и ноги. Наверное, это было признаком глубокого затаившегося ужаса: неспособность правильно воспринимать ни время, ни температуру, ни происходящее вокруг. Выбравшись из остывшей ванной, Одри встала под почти обжигающе-горячий душ, а потом закуталась в махровый халат. Темно-зеленый, он принадлежал Лизе. Это был, пожалуй, единственный длинный халат во всем доме.
Выйдя из ванной, Одри нос к носу столкнулась с Саффрон. На секунду та изменилась в лице, а потом бросилась подруге на шею.
- Боже мой, Одри! Где ты пропадала?! Ты ужасно выглядишь!
- Так, - выдавила Одри. Ну вот, даже Шеффи не заметила ее отсутствия. - Извини. Мне нужно кое-что проверить. И волосы высушить.
Выпутавшись из объятий подруги, Одри пошла в свою комнату. Здесь, за подоконной батареей в кожаном тубусе лежали найденные в книге бумаги.
- А теперь, Одри, отдай их мне.
Обернувшись, Одри увидела зажатый в руке Саффрон пистолет.
* Свадебный гаутак - очень быстрый танец, исполняющийся в Северном Киламе не только на свадьбах, но также на похоронах и важных религиозных праздниках. Один из самых быстрых и сложных танцев на Перрине