Еще выше в горах в отдалении от роомских огней было гораздо холоднее. Казалось, холод проникал сквозь камень, поднимался из-под земли. Снег сыпал с деревьев прямо за шиворот. Весь мир казался Арвиджену отвратительным. Зябко передернув плечами, он плотнее замотался в шарф. Единственным источником тепла в эту почти зимнюю - на календаре третье сентября! - ночь была Лиза, и Арвиджен невольно прижимался к ней и сильнее стискивал ее пальцы. Пару раз это помогло Уатамер устоять на самых скользких местах.
- Пришли.
Арвиджен остановился шагах в четырех от входа, запечатанного чарами. Они буквально сбивали с ног, от них веяло тем самым холодом. Даже Лиза, не восприимчивая к колдовству, содрогнулась.
- Постой в сторонке.
Арвиджен стянул перчатки, сунул их в карман и приложил ладони к искрящейся инеем стене. Пальцы мгновенно закоченели. Аспид начертил несколько волнистых линий и спиралей. Руки стали влажными от начавшего плавиться льда. Арвиджен начертил родовой знак, чуть царапая стену ногтем. Она дрогнула и растворилась, осыпалась снегом, открывая узкий проход. Вниз вела крутая лестница со стертыми от времени ступенями. Согрев окоченевшие пальцы дыханием - тоже очень холодным - Арвиджен натянул перчатки и протянул Лизе руку.
- Пошли.
От ее ладони исходило тепло, как и от фонарика, освещающего узкий проход в горе.
- Знаете, что меня беспокоит? - сипло спросила Лиза. - Каким образом Миклош опережал нас уже два раза?
- Кхм, - Арвиджен неопределенно кашлянул.
- У вас, конечно же, есть мысли на этот счет.
- Даже две. Им может несказанно везти.
- Пф-ф! - откликнулась Лиза.
- Или же нас подслушивают. Помолчи лучше, Уатамер.
Идти было нелегко. Холод буквально сковывал его движения. С каждым шагом Арвиджен все больше слабел, и оставалось только поражаться мужеству, с которым Сашель то и дело спускался в крипту собора.
Становилось холоднее, а стены начали искриться от мельчайших кристалликов льда. Разнообразные детали указывали на то, что они приближаются ко внутреннему входу в гробницы. Арвиджен погасил фонарик. Лиза ахнула и стиснула его руку.
- Ага, - согласился Арвиджен.
Зрелище по-своему завораживало. Покрытые льдом стены голубовато светились, и мерцания хватало, чтобы разглядеть лицо стоящего рядом человека. Лиза казалась вставшей из гроба покойницей. Арвиджен развернулся и поспешил по коридору, надеясь согреться на ходу. Фонарь он больше не включал, потому что сияния стен вполне хватало, чтобы разглядеть дорогу. Батарейки лучше поберечь.
Коридоры многократно разветвлялись, и только вырезанные на стенах знаки не давали сбиться с пути. Становилось все холоднее.
Понса и его проклятый приятель ухитрились спрятать книги в самой дальней, самой старой и самой заброшенной гробницы. Последний раз склеп Ферехелей навещали, наверное, лет семьсот-восемьсот назад, и здесь, на самых глубоких уровнях полновластно царил холод. Кристаллы льда похрустывали под ногами. Притихшая, напуганная заиндевевшими катакомбами, Лиза жалась к аспиду, за что он в глубине души был ей благодарен. Благо еще, девочка не слишком засматривалась по сторонам и не видела скрывающихся в ледяных стенах фигур, застывших, подчас, в самых немыслимых позах. Эти змеи пытались бежать от страшной напасти, привнесенной с соседнего континента, но остались навеки, замерзшие, застывшие мухами в янтаре. Ледяные Гробницы, как и многое другое в этом мире, начались с трагедии.
Арвиджен, не замедляя шаг, прошел мимо склепа Тричентов. Там не было ничего, кроме урны с прахом. Арвиджен был не сентиментален. Он прошел понижающимся коридором и остановился перед склепом Ферехелей, сияющем, словно в лунном свете. Его хозяева спали в своих ледяных гробах и, если судить по эпитафии над дверью, не слишком-то спешили пробудиться. По крайней мере, Арвиджен не готов был утверждать, что за прошедшую тысячу лет мир в достаточной степени изменился. Государстве сменялись, еще быстрее сменялись их правители, но в общем-то все оставалось по-прежнему.
Испытывая перед Ферехелями некоторую тень неловкости, Арвиджен переступил порог и пробормотал:
- Надеюсь, им хватило ума не класть книги в гроб....
К счастью, книги и плотный конверт с бумагами лежали в нише для урн. Они не пострадали от здешнего холода, исключительно сухого, но словно впитали его. Арвиджен обернул книги шарфом и сунул за пазуху. Холод начал пробираться к сердцу. Путь назад, к рассветному небу, представился бесконечно долгим. Арвиджен развернулся. Миклош кольнул шею Лизы острием кинжала.
- Отдайте это мне, мэти Тричент.
Заговорил, однако, не этот косматый безумец, а его хлыщеватый спутник с бородкой-клинышком, откровенно опереточный персонаж.
- Если вы не будете совершать глупости, малютка не пострадает.
Лиза такими затравленными глазами смотрела на кинжал, что Арвиджен понял: выкручиваться придется в одиночку. Причем, как можно скорее.
Жара вернулась в столицу. Солнце жарило вовсю, и амади выбрались на крыльцо погреться. Лиран то и дело бросал взгляды в дом, что несказанно раздражало Сашеля. Слишком пристальное внимание амади вызывало закономерные опасения.
- Итак, братец, что ты собираешься делать теперь?
- То же, что и раньше, - пожал плечами Сашель. - Мы должны избавиться ото всех ходячих мертвецов, пока это не стало проблемой.
- Проблемой людей, - фыркнул Лиран. - При чем здесь я?
- Что ж, я с радостью сделаю это и твоей проблемой, - Сашель холодно улыбнулся.
- А эта вчерашняя девушка с пистолетом, - Рханкаф сощурился. - С ней что будешь делать?
- Для начала допрошу. Выясню, что ее связывает со всей этой историей. А там... - Сашель поморщился. - Там посмотрим. Вы останетесь здесь. Рханкаф, присмотри, чтобы этот бес не приставал к мэссиэ Льюис.
Поднявшись по ступеням, Сашель столкнулся с Адриенной. От вчерашних потрясений она полностью оправилась и приняла свойственный ей спокойный, уверенный вид, который так раздражал Сашеля. Девчонка воображала, что все может и все контролирует.
- Я еду с вами.
- Нет, - отрезал Сашель.
- Саффрон - моя близкая подруга!
- И именно поэтому ты останешься здесь.
Одри, напрочь лишенная инстинкта самосохранения, преградила ему путь. Сашель сощурился. Он знал, насколько привлекательным и пугающим может казаться Лиран. Однако сам Сашель без труда внушал еще больший ужас одним взглядом. Стоило только напомнить, что он не соседский мальчишка, а нечто древнее и не вполне человеческое. Одри в оцепенении сделала шаг назад, но все равно упрямо повторила:
- Я еду с вами.
Сашель вздохнул.
- Вы трое - редкостные упрямцы. Бороться бесполезно, я полагаю. Хорошо, ждите у машины. Я буду минут через пять.
Одри наградила его полным подозрений взглядом и вышла на улицу. Когда спустя некоторое время Сашель спустился, то обнаружил ее сидящей на капоте.
- В машину, - отрывисто приказал он.
Одри послушалась. До реки они доехали в молчании, но уже на мосту девушка заговорила, тихо и неуверенно.
- Вы выглядите напуганным.
- Наверное, потому что я напуган. Только дураки ничего не боятся, - Сашель припарковал машину на обочине. - Говорить буду я. Сделай пожалуйста вид, что ты невидимка.
В полицейском управлении его знали. Многие, как Вир, не позволяли себе забывать, что именно Сашель Линард Киссола приложил руку к созданию хорошо организованной и четко действующей полиции. Его портрет чуть было не повесили в вестибюле. Однако как не любил Сашель что-либо устраивать и организовывать, но спокойную жизнь он любил все-таки больше. Тем не менее, при его появлении многие полицейские постарше повскакивали с мест. Молодежь по счастью была не в курсе, кто перед ней. Сашель прошел в кабинет Вира и прикрыл за собой дверь. Одри, до того следующая безмолвной тенью, мгновенно оказалась в объятиях начальника полиции.
- Ты в порядке, милая? Мне говорили, Саффрон пыталась тебя убить.
- Она целилась в меня, но не думаю, что выстрелила бы, - не слишком уверенно сказала Одри.
- Ну, пистолет был заряжен, если это имеет для тебя какое-то значение, - нарочито беспечно сказал Сашель. - Мэссиэ Лакоа отвечает на вопросы?
Вир тяжело вздохнул. Ни ему, ни его людям не нравилось допрашивать девочку, буквально выросшую у них на глазах.
- Болтает без умолку, но особого толка от нее нет.
- Могу я поговорить с ней?
Вир выглядел испуганно, словно думал, что Сашель собрался применять изуверские пытки. Сашель, впрочем, не был так уж уверен, что не применит их, раз уж речь заходит о преступной человеческой глупости.
- Мы будем говорить здесь, - кивнул Сашель. - В вашем кабинете, в вашем присутствии.
Устроившись в кресле, ничем не показывая свое нетерпение, он дождался, пока приведут Саффрон Лакоа в наручниках. Держалась она, как пленная королева. Даже при виде Одри не изменилась в лице.
- присаживайтесь, мэссиэ Лакоа.
Девушка осталась стоять.
- Я так понимаю, отвечать на вопросы вы тоже не будете? - Сашель вздохнул. - Хорошо, говорить буду я, а вы меня поправите, если потребуется. Вы, компания бравых борцов за независимость Килама, и знать бы от чего. И для этого вы решили использовать древние чары. Только, как вы о них узнали?
Саффрон Лакоа не проронила ни слова.
- Ладно. Хотя я наделся на пафосную речь... Вашей славной компании известен способ поднимать мертвецов, а теперь вы разыскиваете секрет, как их контролировать. Вы, мэссиэ Лакоа, увидели у подруги бумаги и нашептали сообщникам. Вопрос у меня один: откуда вы узнали, что это за бумаги?
Лакоа улыбнулась самым неприятным образом.
- У нас есть секреты пробуждения мертвых. Разве ж мы не узнаем продолжение?
Сашель нахмурился.
- Секреты? - переспросил он, прекрасно понимая, что ответа не последует. Саффрон Лакоа наслаждалась своей властью и оказываемым ей вниманием.
- Ради чего ты это делаешь, Шеффи?
Сашель обернулся. Лицо Одри оставалось непроницаемым и, честно говоря, лучше бы она продолжала молчать.
- Зачем ты связалась с убицами?
Саффрон Лакоа фыркнула.
- Шеффи, твоего родного отца убили такие же фанатики!
- Ты не знала моего отца, Одри. Не задумывалась, может быть его смерть только к лучшему? - Лакоа сощурилась.
- а твоя мать?
Саффрон поджала губы.
- А я?
Саффрон отвернулась, не произнося ни слова. Лицо Одри исказилось. Она сделала стремительной шаг вперед, но Сашель поймал ее за руку.
- Не нужно, Адриенна, - поднявшись, Сашель кивнул Виру и направился к выходу. - я знаю, где этот Миклош взял записи.
- Не желаете поделиться? - хмуро спросил Вир.
- Это уже не уголовное дело, - покачал головой Сашель. - Политическое.
- Тогда, наверное не стоит, - вздохнул начальник полиции.
- Постарайтесь связаться с Арвидженом. Он должен быть осторожнее. И отправьте мэссиэ Льюис домой. Мне нужно немедленно попасть на прием к ее величеству.
Оттолкнув Одри, чтобы она не успела увязаться за ним, Сашель поспешил к машине.
Страх парализовал Лизу. Острие ножа в руках психопата - законченного психопата - прокололо нежную кожу на шее, и за шиворот потекла тонкой струйкой кровь. Запахло смертью. Лиза покосилась на кинжал. Один удар, и она будет мертва. Всего один короткий удар снизу вверх, как отец много лет назад колол маму. Запах пирога, треск огня, шершавые обои в цветочек.
Если я не соберусь, - поняла Лиза, - то точно погибну. Не от ножа, так от страха.
Она сделала вдох и подняла глаза на Арвиджена Тричента. Он выглядел вызывающе, но потом в мгновение его лицо переменилось. Закатав рукав, он сорвал с запястья тонкую цепочку и бросил ее на пол.
- Я знал, что это ты.
- После драки, милый Джен, кулаками не машут.
Голос - тягучий и томный - был смутно знаком, но только когда женщина вышла на середину склепа, Лиза сообразила: перед ней Аделаида Роанкаль. На принцессе был отороченный жемчужно-серым мехом зеленый лыжный костюм, ни на секунду она не забывала, что должна выглядеть сногсшибательно. Пистолет в ее руке, затянутой в вышитую бисером перчатку, тоже был зеленый.
- Бумаги, Джен. Передай их мне.
Аспид покачал головой. В Лизе в этот момент боролись два чувства. С одной стороны, ей хотелось жить, хотелось крикнуть: отдай эти бесовы бумаги и помоги мне! С другой, она предчувствовала, что попади бумаги в руки принцессы, и случится непоправимое.
- Могу я узнать одну вещь? - тихо спросил Тричент.
- Нет, милый, - хмыкнула принуцесса. - Я не люблю тебя и никогда не любила.
- Не настаиваю на обратном. Я хотел спросить, это потому что ты узнала о предстоящей свадьбе Габриэллы?
Принцесса расхохоталась.
- По-твоему, это должно меня было расстроить? Но что ты надеешься, Джен? Что я, словно злодейка из имажинариумных пьес, расскажу тебе все свои коварные планы?
- поболтать ты любишь, - пожал плечами аспид.
- Расклад таков, - принцесса повернулась, и дуло пистолета указало прямо Лизе в лицо. - Ты передаешь мне книги и бумаги, а потом мы уходим. Если ты выкидываешь какой-нибудь фокус, малютка останется без лица.
Лиза сглотнула. Страх смерти подобрался так близко. Она уже ощущала запах пороха. Он походил на горелый яблочный пирог. Принцесса взвела курок.
- Хорошо, - сказал Тричент. - Забирай.
Лиза вздрогнула. Нельзя сказать, что ее не обрадовало это решение аспида. Он за нее вступился, так ведь? Но что-то ее напугало. Тричент надеялся, что Аделаида Роанкаль сделает ошибку? Он кинул книги и бумаги на пол. Принцесса любовно погладила курок.
- Подними, Джавиль.
В склеп шагнул третий участник, тот самый, с опереточной бородкой-клинышком. Силы изначально были неравны. Тричент из-за холода еле двигался, а от Лизы было мало толку. Подняв бумаги, бородатый убрал их в сумку и посмотрел на хозяйку.
- Свяжи для надежности, - велела принцесса. - На случай, если мэти Триченту вздумается совершать глупости. И в качестве подстраховки мы захватим с собой эту малютку.
Тричент то ли не смог, то ли не захотел сопротивляться. Бородатый толкнул его к ледяной стене, двумя ударами вбил в лед скобу и намертво прибил запястье аспида. Еще два удара, и змей оказался распят. Он дернулся пару раз.
- Надеюсь, милый, ты выберешься, - улыбнулась принцесса. - По крайней мере, я буду болеть за это. Идемте.
Миклош волок Лизу за собой, ухватив лапищей оба запястья. Сила безумца была так велика, что не оставалось ни малейшего шанса вырваться. Следом шла Аделаида Роанкаль, не выпуская из рук пистолет. Лиза чувствовала исходящий от него холод.
- Зачем я вам? - рискнула спросить она.
- Совершенно незачем, - хмыкнула принцесса. - Я просто хочу, чтобы он помучился.
- а он, похоже, только порадуется, - пробормотала Лиза.
Страх странным образом ушел, оставив после себя мучительную пустоту и холод. Лиза покорно шла, зажатая между сумасшедшими, силясь сбросить с себя апатию. Потом на очередном повороте она сообразила: здесь холодно, очень холодно. Змей почти погрузился в спячку, ослаб и просто не в силах был справиться с тремя вооруженными противниками. Если Лиза хотела спастись, ей следовало действовать самостоятельно.
Миклош сильнее и у него дампар. Лизе вовсе не хотелось окончить жизнь с кинжалом в спине или же со сломанной шеей. У принцессы - пистолет. Да и бородатый едва ли был безоружен. У нее был очень маленький шанс ускользнуть на выходе в темноте. Если на улице еще темно.
Да у Лизи не было ни единого шанса спастись!
- Стойте! - отрывисто приказала Аделаида Роанкаль, и Лизу одним быстрым движением припечатали лицом к стене. - Вы немедленно, нигде не задерживаясь, едете в Александрию. Новые инструкции получите там. Сколько еще осталось?
- Шесть или семь, - ответил Миклош. Даже голос его был безумен.
- Все должно быть готово. У вас нет права на проигрыш. Будьте на связи.
Руки, прижимающие Лизу к стене, исчезли. Ей подумалось, что это, наверное, шанс. Маленький, едва различимый. Лиза готова была им воспользоваться, но тут в спину ткнулось что-то твердое. На смену рукам пришло дуло пистолета. Лиза открыла глаза. Прямо возле нее во льду мерцал глаз, глупо таращащийся с начавшего покрываться чешуей лица. Холод прокрался под кожу, следом за ним страх. Смертельный страх.
- Убьете меня? - выдавила Лиза.
- Ага, - хмыкнула принцесса. - Не совсем. Ты умная девочка, жалко терять такую. Я дам тебе шанс спастись.
- Позволите мне сбежать? - в том же тоне спросила Лиза. - Дадите минуту форы?
- Не совсем.
Что-то тонкое, острое и обжигающе-горячее ударило в спину, прямо под лопатку. Лиза вскрикнула. Жар и боль растеклись по всему телу.
- Хо-хотите, чтобы я помучилась? - выдавила девушка, но ответа не было. Принцесса уже успела воспользоваться тем, что ее жертва ослепла и оглохла от боле, и сбежала.
Лиза медленно, хватаясь за холодную скользкую стену, развернулась. Ноги поехали на усыпанном крошевом льда полу, и она спиной налетела на стену. Нож, игла, боль вошла еще глубже, почти до самого сердца. Лиза до крови прикусила губу и сползла на пол. Холод потек по всему телу. Больно. Губы шевельнулись. Больно.
Ногтями впиваясь в лед, Лиза заставила себя подняться. Помутневшим взглядом она оглядела коридоры. Откуда она пришла? Где выход? Следы на полу вели в мерцающий полумрак. В той стороне нижние катакомбы. А свои следы Аделаида, похоже, замела. Лиза сделала наг назад, в пустоту, в сторону древних склепов.
Аш. Он что-нибудь придумает. Найдет способ согреться, встряхнуться, и что-нибудь придумает. Ну, или они умрут вместе. Все веселее.
Королева Габриэла несмотря на свои сорок лет и давнее вдовство до сих пор слыла красавицей. Законодательница мод, жгучая брюнетка в темно-красном. Потрясающе современная женщина. Она сидела в своем кабинете в глубоком мягком кресле, поигрывая медальоном на длинной цепочке. В безделушке из серебра и оникса крылся фотопортрет четвертьвековой давности.
- Ваше величество...
Габриэла повернула голову, машинально накрывая руками свои письма. Привычка, сохранившаяся с ранней юности. Увидев, кто перед ней, королева убрала руки и улыбнулась.
- Сашель. Ты редко навещаешь меня.
- Я дал Священную клятву, ваше величество, - улыбнулся Сашель. - Я пообещал не вмешиваться в дела этого государства. Как и любого другого.
- Так что заставило тебя прийти сейчас?
Габриэла нахмурилась. Она была очень умна; пожалуй, даже в большей степени, чем красива.
- Где сейчас Аделаида?
Королева сузила глаза.
- Аделаида? Отправилась к брату, я полагаю.
Она понизила голос к концу фразы, провоцируя на ответ. Честный ответ, потому что врать Габриэле I Виттанийской было бесполезно. У нее была безупречная интуиция.
- Есть подозрение...
- Какое? - в голосе королевы прозвучали пугающие металлические нотки.
Сашель вздохнул. Ему не хотелось этого говорить.
- Есть подозрение, что твоя... родственница замешана в этих убийствах.
Габриэле не понадобились подробности. Она поднялась, сжимая в ладони медальон, и сделала по кабинету несколько неуверенных шагов.
- Она ведь не могла знать? Ведь...
- О чем? - спросил Сашель, пытаясь поймать взгляд королевы.
Она была бледна, на щеках выступили пятна. Она пошатнулась, и Сашель вынужден был прийти на помощь, подхватить женщину и усадить в кресло.
- Габриэла, что? Ты ведь понимаешь, мне следует знать.
Королева облизнула губы. Голос ее прозвучал сипло и ломко.
- У меня будет ребенок.
Сашель растер ее руки.
- Бенедикт знает?
Габриэла вскинула на него глаза, испуганные и затравленные.
- Не делай такое лицо, я не идиот и не слепой. Усиль охрану дворца и отправь всех на поиски Аделаиды.
- А... - начала Габриэла, похожая в это мгновение на выброшенную на берег рыбу.
- У меня есть другие дела, - Сашель похлопал ее по руке. - Если тебе что-то потребуется, немедленно посылай за мной. И напишу Бенедикту.
Королева беспомощно кивнула. В мгновение она из величественной правительницы превратилась в испуганную мать. Сашель вызвал служанку, сказал, что королеве стало, вероятно от жары, дурно и поспешил к себе домой. Медлить было нельзя. Если у Аделаиды был веский повод действовать, она могла приступить незамедлительно. Сашель начал потихоньку волноваться за своего легкомысленного племянника.
Арвиджен подергал скобы, но они были так крепко вбиты, что он только изранил запястья. Становилось все холоднее. Биение сердца замедлялось, ток крови становился слабее. Легкие почти не вдыхали морозный воздух. Аспид медленно закрыл глаза. За всю свою по людским меркам непомерно долгую жизнь ему не приходилось погружаться в совершенно естественную для змеев спячку. Он испытывал иррациональный страх, застилающий разум холодной пеленой. Мысли, также замедленные, улитками ползли с предмета на предмет.
Лиза. Есть мизерный шанс, что она сумеет сбежать, и еще меньший, что Аделаида ее отпустит. Аделаида. Стерва. Бумаги. Сашель. Арвиджен не мог избавиться от мысли, что подвел его. Он изменил свою жизнь, потому что дядя хотел этого; но видимо, недостаточно.
За всем этим крылась какая-то глупая и поганая мыслишка, очень важная, очень очевидная. Арвиджен прикрыл глаза и обмяк, повиснув на скобах.
Вот оно! Идиот!
Закусив до крови губу, Арвиджен перетек в змеиное обличье. Превращение далось ему с трудом. Зато у аспида не было лишних конечностей, и он выскользнул из скоб на пол и вновь стал человеком. Ему казалось, что так холод переживается легче.
В первые секунды после превращения его и без того чуткий слух особенно обострялся. Он ощущал малейшую вибрацию, и смог различить приближающиеся шаги. Мельчайшие кристаллики льда хрустели под каблуками. Шаги были неуверенными, а дыхание человека - прерывистым. И сердце звучало болезненно. Потом аспид уловил запах Лизы, ее кожи. Вопреки всякой логике она пахла солнцем и пряностями.
Арвиджен поднялся, цепляясь за скобу. Руки обожгло холодом.
- Лиза? - позвал он. Голос прозвучал слабо и жалко.
Лиза появилась в дверях спустя несколько томительно-долгих минут. Она припадала на одну ногу, руки плетьми висели вдоль тела, всем своим видом и поведением она походила на ожившую покойницу. Голубоватое свечение льда придавало ее коже мертвенный оттенок.
- Лиза!
Девушка вскинула на него глаза, прошептала свое невероятно фамильярное "аш" и упала ничком. Сделав над собой усилие, Арвиджен шагнул вперед и поймал ее. Из спины Лизы торчала тонкая песчаного цвета игла из непонятного материала. Она ушла глубоко и, может статься, пробила легкое. Лиза хрипло дышала. Дрожащими руками Арвиджен коснулся иглы, и она рассыпалась в пыль. Не веря, он ощупал спину Лизы, но не нашел ни укола, ни крови. От девушки исходило неестественное тепло. Она была в бреду, в горячке. Но этот же жар согрел аспида. Арвиджену вернулась способность рассуждать здраво.
- Нужно уходить отсюда. Наверху теплее.
Лиза промычала что-то неразборчивое.
- Соберись! - приказал Арвиджен. - В тебе четверть змеиной крови. Организм крепче человеческого.
- Только восьмушка, - прошептала Лиза.
- Ценю твой юмор, - Арвиджен обнял ее за талию, прижал к себе и заставил переставлять ноги. - Идем.
Первый импульс прошел, и ему вновь стало холодно. Аспид заставил себя двигаться быстрее, и вместе с тем - экономнее расходовать силы. Возвращаться по своим следам оказалось просто, и Арвиджен не стал поднимать голову и сверяться с указателями. Тем сильнее было его удивление, когда коридор окончился глухим тупиком. Аспид выругался. Ледяные Гробницы защищались от чужаков, и Аделаида их достаточно взбаламутила. Арвиджен привалился к стене. Холод пробрал его до костей, он вновь начал засыпать
Боль, парализовавшая тело, потихоньку начала отступать. К Лизе вернулась способность соображать. Увы, главное, что она поняла: их с Тричентом загнали в ловушку. Выходи из ледяных катакомб нет.
Привалившись к стене, аспид начал медленно сползать вниз. Лиза попыталась встряхнуть его, но оказалась для этого слишком слаба. Впрочем, похлопывания по щекам привели змея в чувство. Он открыл глаза, отливающие сейчас ледяным холодом.
- Лиза, дай руку.
Поднявшись с лизиной помощью, он огляделся.
- План таков. Двигаемся. Все время идем. Рано или поздно мы найдем выход. Я не хочу засыпать, значит Гробницы должны меня выпустить.
- Но не меня, - прошептала Лиза.
- Пошли.
Аспид сжал ее пальцы. Рука его была совершенно ледяной, как у мертвеца. Лизе пришлось напомнить себе, что рядом с ней змей, существо с холодной кровью, принимающее температуру окружающей среды. А среда эта была исключительно холодной.
Арвиджен достаточно уверенно шел вперед, ориентируясь по ему одному понятным меткам. О принцессе и бумагах они не разговаривали. Они вообще не разговаривали.
Вернулась боль. Она подкралась незаметно, исподтишка, а потом ударила вдруг в спину раскаленной иглой. Лиза споткнулась, и развернувшийся со сверхъестественной для его нынешнего состояния скоростью Арвиджен подхватил ее.
- Передохнем.
Лиза со свистом выдохнула сквозь стиснутые зубы.
- Могу я взглянуть на твою спину?
Боль была такой мучительной, что Лиза едва поняла вопрос. Она промычала что-то нечленораздельное. Ледяная рука скользнула ей под одежду, ощупывая спину. Холод пронес неожиданное облегчение, и Лиза тихо застонала.
- Понять не могу, что она использовала, - вздохнул аспид. - Лиза! Лиза, не засыпай!
Лиза вскинула голову. Держать ее было тяжело. Боль разгоралась пожаром, а от ног поднимался холод. Боль раскачивала Лизу, как волна: от беспамятства к реальности.
Бросив один из шарфов - длинный, из мягкой цесирской шерсти - на пол, Арвиджен сел и из самых эгоистических соображений привлек Лизу к себе на колени. От ее тела исходило согревающее его тепло. Девушка прижалась к нему, обняв за талию и, кажется, потеряла создание.
- Не спи, слышишь!
- Я не сплю, - пробормотала Лиза.
- Тебе нужно говорить.
- О чем? - в голосе девушки прозвучало искреннее удивление.
- Ну... например, почему ты решила пойти в полицию?
- Не знаю. Не помню. Больно.
Арвиджен заставил ее поднять голову. Взгляд девушки был затуманен.
- Лиза, очнись. Ты нужна мне. Если мы и выберемся отсюда, то только сообща.
- Слава богу, - пробормотала Лиза. - А то я думала, вы начнете мне признаваться в любви до гроба.
По крайней мере, ей не изменило чувство юмора. Арвиджен потрепал девушку по волосам.
- Мы выберемся, - пообещал он.
- Откуда такая уверенность?
- Мы у склепа Хуфаси. Здесь поблизости должен быть ход наверх, на следующий уровень.
- Это написано на стене? - в глазах Лизы мелькнула тень интереса. Природная любознательность играла ей на руку, да и боль, похоже, уходила. Зато Арвиджен опять начал терять силы.
Чтобы отвлечься от страха, он принялся разъяснять Лизе основы змеиного алфавита. Постепенно на лицо девушки вернулся румянец, и она смогла говорить, не цедя слова через сомкнутые зубы. Извернувшись, она внимательно посмотрела на аспида.