- Не отдашь - конфискую!- пригрозил рэкетир и так тряхнул Голощапова, что тот растерял возражения на асфальте.
Обретя сознание, Голощапов явился в милицию, где был встречен уже знакомым читателю рэкетиром в образе лейтенанта.
- А вот и мы,- обрадовался лейтенант.- Милиция - друг человека.
- Верни,- выдохнул Голощапов и нерешительно добавил:- Жаловаться буду.
- Жалуйся на здоровье,- лейтенант втолкнул Голощапова в камеру, где среди груды тел, уверенных в своей невиновности, сам же его и поджидал в образе капитана.
- На что жалуетесь?- капитан был суров, но корректен, как герой детективного жанра, чем подкупил Голощапова, совсем было разуверившегося.
- На здоровье...- не слыша себя, но помня наставление лейтенанта, пропищал Голощапов. -Верните, не чужое прошу.
- У нас всегда так,- хмыкнул капитан,- приходят за своим, а уходят ползком. А всему виной обывательское сознание, не поспевающее за ростом преступности. Взяли, будем говорить, банду вымогателей. Все признаки налицо, кроме улик. А судья заждался и нервничает. Вот и приходится прибегать к доказательствам от противного. Тех же, кто злобствует и порет горячку о презумпции невиновности, приходится возвращать к реальности способами, адекватными их умственным способностям. Иначе зачем существует посмертная реабилитация, если ею нельзя воспользоваться ещё при жизни. Впрочем, реабилитированных я пока не встречал. Те, которые думали, что они уже, после встречи со мной начинали сомневаться. Мы быстро обламываем непонятливых, и те, кто вчера требовал адвоката, сегодня подписывают, не читая. А ошибок у кого не бывает. Мы от них не отказываемся, а на них учимся. Так что пусть никому не покажется, что мы, не умея побороть преступность, не сумеем проучить сомневающихся.
И захохотал, как Вий. Сердце Голощапова застряло в горле, а мысль о спасении души, в существовании которой недавно сомневался, вытеснила все прочие. Выбравшись ползком из камеры и лизнув руку у терпеливо дожидавшегося его лейтенанта, Голощапов виновато заскулил:
- Народ, если объяснить доходчиво, отдаст сам.
На улице к Голощапову подошёл лейтенант в образе рэкетира.
- Отдай!- потребовал он.
-Так я же всё тебе отдал.
- Не помню.
- Выходит, у вас в милиции плохо поставлен учёт награбленного.
- Вспомнила бабка, как девкой была. Милиции-то уже давно нет.