Человек я простой. Жена подтвердит. Но фантазёр. К чему ни прикоснусь, всё превращается в фантаз... фантики. Появлюсь в магазине, продукты в одночасье превращаются в фантики. Продавщицы свирепеют, а покупатели подсмеиваются. Так, говорят, им, гадам, и надо, чтобы покупателей не обманывали.
А давеча полиция - страх порядка - нагрянула как раз тогда, когда превращал в фантики паспорт.
- А что это вы, господин Стоеросов, себе позволяете? - реагирует полиция.
- А что я себе позволяю недозволенного?
- Непотребство. Паспорт в фантики превратили.
- Паспорт - моя собственность, - демонстрирую знание современной экономики.- А с собственной собственностью, что захочу, то и наворочу.
- А сам чей будешь? - неожиданно переходя с возвышенной формы общения на простецкую и, тем самым намекая, что мы уже не две стороны равноправно выражающих свое мнение, а задающий вопросы и на них отвечающий.
-Женин.
- Ошибаешься. Ты, вместе со своей собственностью, принадлежишь государству, а посему обвиняешься в порче государственного имущества.
- Но позвольте...
- Не позволяем. Плати штраф!
- Чем я заплачу, когда деньги в фантики превратились?
Хватает меня рассерженная полиция за солнечное сплетение и волочёт в одной ей известном направлении, похожем на казарму, которую не подмели после вывода войск.
Встречен был мужиками серьёзными, вдумчивыми. Может, потому и отнеслись ко мне с недоверием:
- Неужели в фантики?
- Увы, господа хорошие.
- А в золото можешь?
- Никак нет, ваши превосходительства. Зато золото в фантики...
Вскоре я понял, что, несмотря на своё искусство, мне далеко до нашей полиции, которая сама, кого захочет, в фантики превратит. Обвинила меня в разбазаривании народного добра и потащила в суд. Судья торопился к любовнице, а потому быстренько приговорил меня к пожизненному заключению с пребыванием первой половины срока на свободе. А корреспондентам, обступившим его, пояснил: "А разве наша свобода не является одной из форм заключения"? Те задумались и согласились.
Я же, после этого юридического казуса, превратился в героя дня и, как на всякого героя, на меня посыпались приглашения на радио, телевидение, на встречи с населением и даже возглавить партию "Свободной несознанки", обыскавшейся кандидата на должность президента.
На все эти предложения я помалкивал, словно фантиков в рот набрал.