И всё таки я решился. Во-первых, чем бы душа не тешилась, лишь бы она не плакала. А заползёт в голову мысль, кажущаяся лично тебе столь очевидной, что искренне удивляешься, почему прежде никому в голову не приходила, а если и приходила, то, надобно полагать, отбрасывалась за ненадобностью. Я долго вертел её и так и этак, надеясь отыскать предполагаемую крамолу, но, при самом жёстком к тому отношении, не нашёл ничего, в чём мог бы себя упрекнуть.
Впрочем, не совсем так... Вопрос, чего лезешь туда, куда вход посторонним запрещён, обычно ставится так: "А ты кто такой и кем, собственно, будешь"? Конечно, можно гордо сказать: никем! Предполагая, что всё-таки кем-то являюсь. Но убедительность моя не становится аргументом, а лишь доказательством того, что, поскольку тебя не знают. ты как бы не существуешь. Хотелось бы сдаться на милость, но нынче она такова, что хуже не придумаешь, а поскольку уверен, предлагать дело, не излагая его, в ожидании, когда тебе предоставят для этого кафедру, не менее глупо, чем использовать кафедру, для противоречия тому и тем, кто её предоставил.
Похоже, я столько нагородил риторики, что те, к кому обращаюсь, наверняка, постарались забыть о моём существовании, поэтому решил изъясниться с той мерой свободы и предусмотрительности, какие позволил самому себе.
Но ближе к телу, как говаривала одна моя знакомая, когда я, вместо ожидаемых действий, преподносил свои мысли. Обычно у меня их было полные карманы, но особенно злободневные держал в кулаке. А пришла она мне в голову не сама по себе, а когда прочитал, что нынешний украинский президент Зеленский, при вступлении в должность, ограничивший самопребывание в ней одним сроком, вдруг заговорил, что, видимо. придётся задуматься об его продолжении, исключительно ради счастья избравших его нак столь высокий пост.
И тут получается то, что не всегда хорошо кончается. И в этом основная проблема переизбранца. Приходится хвалить самого себя по принципу, если сам себя не похвалю, то кто? От соперников не дождёшься, а те, ради кого старался, безмолвствует. Конечно, бюллетенями они что-то скажут, но как бы не стало поздно преодолевать их неправильное решение. А ведь сколько при этом всего затрачено? О нервах уже не сказать, но денег и каких! Ибо столько не наберётся в госбюджете.
Конечно, избранного президента огорчает его непереизбрание, хотя он преступал границы дозволенного, а недозволенное вообще не признавало никаких границ. А тут ещё на него льют такие помои, что, сколько ни отряхивайся, особенно впечатляющая грязь никуда не денется. Получается, нет выхода? Выход есть, но при множестве дверей ведущих туда, откуда пришёл, трудно найти единственно нужные. И тут я, неизвестно кто, откуда, куда и зачем, влезаю со своим советом, единственная беда которого, что он непрошенный.
Но раз так случилось-получилось, доведём дело до логического конца. Итак, с точки зрения постороннего, единственным разумным решением было бы внести некоторые изменения в привычное правило президентских скачек. Цель его облегчить, по мере сил и возможностей, государственный бюджет, а самому, решившему повториться президенту, сохранить нервную систему в рабочем состоянии на случай переизбрания.
Итак, в чём моё новшество? Президенту предоставляется безусловная возможность участия в выборах, но без права проводить избирательную компанию. В этом случае, у него перед другими соискателями политических радостей, несоизмеримо большое преимущество, поскольку, при наличии власти, может использовать её, практически бесконтрольно в своих интересах. А ведь именно годы пребывания во власти. были для него, если вдуматься, ежедневной агитацией и пропагандой в пользу своей кандидатуры. Значит, будет только справедливо, если ему предоставят одноразовую агитационную трибуну только для того, чтобы сказать избирателям: вы были свидетелями моих многолетних усилий, предпринятых, как я полагал и полагаю, в ваших интересах. Сравнив результаты моих действий с обещаниями соперников, решайте, что лучше и, главное, надёжнее, известное старое или неизвестное новое.