Бутусова Ирэн : другие произведения.

Госпожа Иллюзия 2 часть

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Долгожаданная не только моими друзьями, но и мной )) вымученная долгими ночами, днями... В отличие от 1 части, которая была написана за 2 месяца, 2я писалась два года...

   Госпожа Иллюзия
   2 часть
  

Я живу, как умею,

Ни о чем не жалею,

Нахожу и теряю,

И с нуля начинаю.

Я бы вам рассказала,

Да меня не спросили,

Как порой предавали,

Даже те, кто любили.

Только я не сдавалась.

Я сквозь слезы смеялась.

И чтоб там не случилось,

Я собой оставалась.....

  
  
   - И что, так всё и закончилось?! - молодая девушка подняла голову от только что прочитанной рукописи и удивлённо посмотрела на свою подругу. Та грустно улыбнулась и спросила:
   - Тебе не понравился конец?
   - И да, и нет. Он вроде как хороший, но всё равно почему-то грустно. Так что же было дальше, Ирэн?
   - А дальше лучше не знать, - Ирэн стала серьёзной.
   - Так ты не хочешь писать продолжение?
   - Знаешь, Диан, до сих пор при воспоминании того, что происходило тогда, у меня возникают противоречивые чувства, самые разные, - от счастья до ненависти. То я думаю об этом спокойно, даже равнодушно, то просто со светлой грустью, иногда бывает с чёрной тоской, а недавно было ощущение, что я наделала столько ошибок, что за это стало жутко стыдно.... В общем, я по-прежнему переживаю всё заново. Я прекрасно понимаю, что нельзя топтаться на одном месте, жить в своих иллюзиях, надо идти вперёд, но не могу... никак не пойму, что меня держит. Да, правильно говорят психологи, что свои мысли надо контролировать, но у меня это очень плохо получается: мысленно я всегда там, в своём прошлом, - улыбнулась Ирэн. - Но теперь, я решила всё расставить по местам. Если представить, как будто бы прошлое - это мятежный призрак человека, который умер раньше времени и не успел что-то завершить какую-то свою задачу, а сейчас ему нужно закончить начатое, чтобы спокойно уйти, то мне необходимо всё тщательно вспомнить, попросить, хотя бы мысленно прощение у всех, кто был тогда замешан, и отпустить с миром. Да, именно так я смогу тогда спокойно жить дальше.
   - Ты так траурно говоришь, как будто случилось что-то ужасное, - поежилась Диана.
   - Можно и так сказать, на первый взгляд моё прошлое иначе не назовёшь, но если подумать, то оно оказалось для меня более чем поучительным. Благодаря ему, я стала тем человеком, которым стала. Как говорится, из песни слов не выкинешь.
   -Так ты расскажешь? - настаивала подруга Ирэн.
   - Если тебе это действительно интересно...
   - Конечно, интересно! Пожалуйста! Только сначала объясни, всё, что ты написала - это было на самом деле?
   - И да, и нет! В основном, это были всего лишь мои мечты. В реальности всё было несколько по-другому. Некоторые факты были в действительности, но все остальное...
   - А что же было на самом деле?
   Девушки сидели в парке. Их окружала стена из зелёных деревьев, а впереди простиралось озеро с некогда голубым дном. В водной глади отражались большие белые облака, иногда проплывали утки и с криками проносились чайки.
   - Рассказ будет длинным, - предупредила Ирэн.
   - Мне торопиться некуда, - улыбнулась собеседница.
   - Ну, хорошо, Диана, ты сама этого хотела, - рассмеялась девушка и, немного помолчав, начала: - Я постараюсь не повторяться, и просто расскажу те моменты, которые были опущены.
   - А то, что Берт рассказывал про лагерь - это было?
   - Да, это всё было, но со своей стороны могу добавить несколько подробностей. Я попала в лагерь совсем случайно, и то всего на несколько дней. Примерно за пару дней до общего отъезда мы с моей подругой Миланой бежали на автобус, и я очень сильно подвернула ногу, да так, что не смогла на неё даже встать, боль была адская. Пришлось до дома прыгать на одной ноге, а мой дом был очень даже не близко. Оказалось, что это сильное растяжение, и я ещё целую неделю просидела дома. По этой причине я и не поехала в лагерь со всеми остальными однокурсниками.
   Тогда меня и ещё одну девчонку с нашей группы, с которой мы впоследствии очень сдружились, дирекция отправила работать на это время в библиотеку нашего колледжа клеить и приводить в божеский вид старые ноты и учебники. Мы с Линой, так её звали, добросовестно выполняли возложенные на нас обязанности, пока там нас не увидела одна из наших преподавательниц. Она была очень возмущена тем фактом, что её дочь (тоже учившаяся в этом колледже) пашет со всеми на поле, убирает виноград, "как негр", а мы тут "дурью маемся". Она пригрозила, что добьётся, чтобы нас лишили стипендии. В результате нам пришлось ехать в лагерь.
   Мы к этому отнеслись легко: надо - так надо. Зато веселье началось сразу же. Ехать до лагеря было около двух часов, и мы с Линой почти все это время горланили все песни подряд из моего песенника. Моя мама сидела на соседнем месте и иногда нам подпевала, но в основном она пеклась о своей сумке, в которой везла приготовленное перед отъездом мясо под соусом в кастрюльке и пакет нажаренных свежих семечек. Она эту свою сумку не выпускала из рук, боясь, что соус выльется на семечки, ведь нас везли по сельской ушатанной дороге. Позади нас сидел парень из другого колледжа и, спустя почти два часа, наслушавшись наших воплей, т.к. назвать наше пение пением в дребезжащем и прыгающем на кочках автобусе было нельзя, он с ангельским терпением сказал:
   "Девушки, пожалуйста, помолчите, хорошо?"
   Мы с Линкой засмеялись, но вошли в его положение и просьбу исполнили.
   И вот мы, наконец, приехали. Моя мама с облегчением вздохнула - ее миссия была, можно сказать, выполнена, сумка доставлена до места в целости и сохранности.
   В комнате, где жили девчонки с нашей группы, для нас кровати не оказалось. Её пришлось перетаскивать из соседней комнаты. Мама моя, конечно же, бросилась нам помогать, а свою сумку аккуратненько поставила в сторонке. Зря она это сделала, - Ирэн рассмеялась, - поскольку, толкая двухъярусную тяжеленную кровать, меньше всего думаешь о какой-то там кастрюльке в сумке, поэтому кто-то её случайно зацепил и опрокинул. Когда наше, так сказать, "ложе" стояло на месте, мама обнаружила случившееся и запричитала. Мы с Линкой, конечно, ей посочувствовали, но не сдержались и смеялись до слёз. Так на практике был доказан закон: чего больше всего боишься - то и случится. Правда, потом было уже совсем не смешно отделять мясо от семечек, а семечки от соуса, а затем промывать их и сушить. Выбросить было жалко, ведь это были семечки с огромного подсолнуха, выросшего в огороде у моей бабушки, и, к тому же, очень вкусные. В итоге, когда мы устроились и разложили все свои вещи, мы сели за столик на площадке перед нашим корпусом, где разложили подсыхающие семечки и, естественно, стали их грызть. Соус, конечно, чувствовался, но было терпимо.
   Студенты из обоих колледжей были в поле, в лагере оставались только дежурные, в обязанности которых входило охранять комнаты и соблюдать в них порядок. Вот с ними-то мы и сидели. К нам тут же подошли парни, дежурные с другого корпуса, чтобы познакомиться. Предлогом были пресловутые семечки.
   "Девчонки, а можно у вас семечками угоститься?"
   "Да, конечно!"
   "А они жареные?"
   "Да, под соусом!" - ответила я.
   Парни расценили мои слова как остроумную шутку, посмеялись и растолкали семечки по карманам. Девчонки давились смехом, представляя, что будет с их брюками после этих семечек.
   Дальше начались обычные расспросы, как нас зовут, с какого мы колледжа, курса, да какие мы красивые,... а потом они вернулись к теме семечек.
   "А чего это они какие-то странные?"
   "Я же сказала: под соусом", - отвечала я, а они в этот момент стояли, в недоумении глядя на нас.
   "Так ты не шутила?"
   "Какие шутки? На них свалилась кастрюлька с мясом, поэтому мы их и сушим". - Всё это я говорила с невинной улыбкой.
   Их лица надо было видеть! Под наш дружный хохот они в ужасе медленно опустили глаза и стали осматривать свои модные светло-голубые джинсы, не проступили ли где-нибудь жирные пятна.
   Вечером, когда все пришли с работы, помылись и поужинали, мы с Линой разболтались с нашими девчонками. Они нам многое рассказали о месте, куда мы прибыли, именуемое трудовым лагерем, и о своей жизни здесь. Оказалось, у них была почти ежевечерняя традиция - после дискотеки все доставали еду, которую им привозили родители, приглашали парней и сидели за разговорами допоздна. Я с интересом это всё слушала, но в дальнейшем в этих вечеринках участия не принимала, несмотря на неоднократные предложения. Дело в том, что я в некоторых вопросах была и остаюсь очень принципиальной. На тот момент у меня было правило: в одиннадцать вечера чистить зубы и ложиться спать, а если и не ложилась, то читала какую-нибудь книгу. Но, главное, после чистки зубов я уже больше ничего себе есть не позволяла. Мне достаточно было только представить, что происходит с едой во рту ночью, и какой запах будет на утро. Да и не только в этом было дело: мне были не интересны парни с нашего колледжа, они были одного возраста со мной, некоторые даже младше, а я всегда считала, что парень должен быть старше девушки как минимум на четыре-пять лет, - Ирэн пожала плечом.
   - Почему? - удивлённо спросила Диана.
   - Я думала, что именно такой человек может осознанно заботиться обо мне, чему-то учить. В общем, хотя бы один в паре должен быть мудрее, ты согласна?
   Девушка с улыбкой закивала, а Ирэн продолжила:
   - И я считала, что таковым должен быть именно мужчина. Но это в идеале, а жизнь нам показывает, какой она может быть разной, и что учить нас могут не только старшие, но и младшие по возрасту. Поэтому она часто разрушает наши идеалы.
   Ладно, я отвлеклась, не буду вдаваться в философию. Так вот, среди прочего, мы узнали, что рядом с лагерем есть поле, где растёт не тот виноград, что нам предстояло убирать, а столовый. Он был крупный и очень вкусный. Искушение было очень велико, и мы решили предпринять вылазку и раздобыть желанный фрукт в этот же вечер. Зачем зря время терять? - Ирэн весело рассмеялась. - Проникли на поле мы удачно и уже хотели рвать гроздья, как в эту минуту появился сторож, и нам пришлось удирать со всех ног, пока он в нас не попал зарядом соли. Мы вернулись в лагерь сильно разочарованные: иметь под носом такое поле, с таким виноградом и не иметь возможности его попробовать - это, по крайней мере, обидно!
   Но, несмотря на весёлое начало, первый день я с ума сходила от тоски, - в городе осталась моя компания, с которой я проводила всё своё свободное время, а здесь все были мне малознакомы. Чем здесь было заниматься? О чём говорить? Всё было ново, чуждо и непривычно...
   Сам лагерь был чистым и уютным, наши корпуса окружали многочисленные деревья. И вокруг было много растительности, поэтому после изнурительной работы на открытом солнце в поле было приятно возвращаться назад. Дело происходило в конце сентября, но жара ещё и не думала отступать. Если бы я знала, Диана, что когда-нибудь в моей жизни наступит время, когда я буду так сильно тосковать по той безумной жаре... - грустно добавила Ирэн и встала с лавочки.
   - Пойдем, прогуляемся? - предложила она Диане.
   Девушки медленно пошли по дорожке, усыпанной мелким гравием, в направлении дворца, виднеющегося вдали среди величественных деревьев.
   - На следующий день, - вздохнув, продолжила Ирэн, - мы поехали вместе со всеми работать в поле. На один ряд ставили по два человека. Надо было собрать шестьдесят вёдер. Нам выдавали специальные ножи, чтобы срезать гроздья, которыми я постоянно резалась, потому что виноградные листья мешали смотреть, что я режу. Работать с нами поехала и моя мама. Она любила это дело, ведь ей с детства приходилось возиться в земле и, к тому же, она практически каждый год ездила по лагерям со своими студентами. Она стояла в соседнем ряду, и мы с ней не упустили возможности попеть дуэтом. Когда закончили дуэт Ольги и Татьяны из "Евгения Онегина", раздались аплодисменты, и мы увидели в конце ряда толпу однокурсников с открытыми от удивления ртами. То, что для нас с мамой было обычным делом, им казалось в диковинку, - улыбнулась девушка.
   - А в то время как я складывала гроздья винограда в ведро, - продолжала она, - моя подруга складывала их к себе в рот. Я не рискнула это повторять, ведь виноград опрыскивают химикатами от вредителей. Так вот этот "вредитель" свалился на следующие четыре дня с сильнейшим отравлением. Представляешь? И мне пришлось работать без напарницы. Правда, - расхохоталась Ирэн, - меня хватило всего на один день. И как-то утром я пришла к медсестре и заявила, что у меня жутко болит нога, и что на работу я идти никак не могу. О медсестре расскажу подробнее. Это была колоритная личность - без неё нам всем в лагере было бы даже как-то скучновато. Вообрази, густые ярко-рыжие волосы, зачёсанные на прямой пробор, большие очки с толстыми линзами и презлющий характер. Спокойно эта женщина разговаривать вообще не умела и всегда на всех орала. Теперь-то я понимаю, что у неё была обязанность выводить симулянтов на чистую воду. Но тогда.... Ну, так вот, она спросила, в каком месте у меня болит, выяснила, что там нет даже синяка, на что я ответила, что болит до ужаса где-то внутри. Против этого она ничего другого не придумала, как туго перевязать мне ногу и разрешить один день пропустить работу. Она настолько сильно сделала перевязку, что я по-настоящему стала хромать. Мало того, под вечер нога опухла!
   Подруга Ирэн заразительно рассмеялась.
   - Но мне только этого и надо было, моя цель была достигнута. Теперь мы с Линой вместе тусовались в лагере. Вечером на дискотеки мы и так не ходили, нам хватило одной вылазки, чтобы понять, что там делать нечего.
   - А почему? Наверняка, там было классно! Представляю, лето, зелень, вечер, музыка... - мечтательно произнесла Диана.
   Ирэн улыбнулась и задумчиво посмотрела на извилистую дорожку перед собой.
   - Да, действительно вечером было здорово, всё как будто наполнялось жизнью. Но дело в том, что в лагерь под вечер собирались парни с окрестных сёл, которых мы так и звали - сельские. С ними было опасно заводить знакомства.
   - В смысле? - не поняла собеседница Ирэн.
   - Как тебе объяснить? Лично мне не нравились их пошлые намеки. То есть они сразу же считали, что с тобой всё допустимо. Поговорить с ними было не о чем, а самомнение у них просто зашкаливало!.. И упаси тебя Боже кокетничать с ними или, что ещё хуже, подшутить над ними, - неприятности обеспечены! Может, среди них и были хорошие люди, за всех отвечать не могу, но мне встречались именно такие, - пожала плечами Ирэн. - Впрочем, были и исключения. С таким мы с Линой всё же познакомились.
   В один из первых вечеров, когда дискотека была отменена, мы решили посидеть на лавочке, подышать свежим вечерним воздухом. Естественно, долго сидеть одним нам не пришлось. К нам подошли двое сельских парней. Мы уже были готовы встать и уйти, но остались, и вот почему. Один из них был значительно старше нас всех и оказался неплохим собеседником. Я, конечно, не помню, как его звали. Но мы с ним очень неплохо пообщались. Оказалось у них единственным развлечением были наши дискотеки и свои какие-то тусовки. И из его поведения было понятно, что он не собирается клеиться. И к тому же он оказался остроумным, т.е. не давал нам скучать, и мы то и дело смеялись. Но, исходя даже из этого опыта, мы с Линой решили, что нам будет всё-таки безопаснее проводить вечера в нашей комнате в компании наших девчонок и книжек. Правда, так продолжалось недолго, лишь один вечер.
   На следующий день приехал нефтяной институт. Мы с Линой издалека наблюдали, как студентов размещали в свободных корпусах, как они исследовали всю возможную территорию. Среди институтских были и мои бывшие одноклассники, было здорово их увидеть. Но у нас не было времени много общаться друг с другом, да и интересы были уже другие.
   Вместе с нефтяным институтом приехала и моя мама, уезжавшая в город на выходные. Я направилась к ней. Тут рядом проходили институтские парни и один другому заявил: "О, ты посмотри, здесь и девушки красивые есть!" Я нахмурилась и обошла их стороной. С одной стороны, мне, конечно, польстило их высказывание, с другой - я не поверила, потому что не считала себя красивой. Я вообще с детства жутко комплексовала по поводу своей внешности. Мой папа мне всегда показывал, какие бывают красивые женщины на примерах известных моделей и актрис, а поскольку, сравнивая их с собой, я видела огромную разницу, то отсюда и появился этот комплекс.
   - Вот это да! - воскликнула Диана. - Вот про кого бы не подумала, что этот человек страдает комплексом неполноценности, так это про тебя!
   - Да! И представь, иногда даже были дни, когда я на себя не могла в зеркало смотреть без отвращения! Но здесь, в лагере, я почувствовала себя настоящей красавицей - столько было внимания! Складывалось такое впечатление, как будто все хотят с тобой познакомиться!
   В этот же день поразило нас то, что, когда мы шли с обеда из столовой, в ворота лагеря зашли парни, голые по пояс, которые в своих же рубашках несли целые охапки того самого столового винограда! Наши девчонки ведь не раз предпринимали попытки принести его, но всё было безрезультатно. А тут эти "нефтяники" не успели приехать и вот так запросто, посреди бела дня умудрились его раздобыть в таком количестве! Я представляю наш видок, - рассмеялась Ирэн, - мы удивления и праведного возмущения были не в силах скрыть. Парни, конечно, заметили, что мы стоим и смотрим на них, заулыбались и позвали нас, чтобы мы угощались. Но все, кто со мной был, дали дёру, и я осталась одна. Я же наоборот не смутилась и подошла. Говорю:
   "А сколько можно взять?"
   "Да сколько хочешь, только скажи, как тебя зовут".
   "Виолетта", - не покраснев, решила врать я.
   "Красивое имя! А ты потанцуешь со мной на дискотеке?" - спросил другой.
   "Конечно, потанцую", - заявила я, заведомо не собираясь ни с кем танцевать, и улыбнулась. Набрала столько гроздьев, сколько могла унести, поблагодарила и с добычей вернулась в нашу комнату. Девчонки были восхищены моим "героизмом", и в этот вечер мы трескали вожделенный виноград.
   Диана рассмеялась и спросила:
   - Но разве вы не могли есть тот виноград, который собирали?
   - Могли, конечно! Но, во-первых, это был специальный сорт, его выращивали для производства вина, а во-вторых, он был очень сладкий, его много не съешь. Мне, например, даже одну кисть было не осилить - сразу же сильно хотелось пить.
   - Вот это да! А почему ты не назвала своё настоящее имя?
   - Ну, в нашей компании это повелось из-за повышенного внимания со стороны противоположного пола. Мы с девчонками стали придумывать себе вторые имена, а настоящими нас по-прежнему называли только родители. Кстати, когда мы приехали в лагерь, я о своём втором имени предупредила девчонок из нашей группы и попросила называть себя именно Виолеттой или просто Витой. В основном все девчонки меня поняли и поддержали, и только Оксана никак не хотела называть меня по-другому и время от времени повторяла: "Я не понимаю, зачем это всё надо?!"
   - И что было дальше? Не останавливайся!
   Девушки приблизились к концу аллейки, и перед ними открылся великолепный вид дворца, в многочисленных окнах которого отражалось вечернее солнце.
   - Вот, - Ирэн на секунду замолчала и тут же продолжила, - и именно в этот вечер мы познакомились с Бертом.
   Представь, вечер, девчонки марафетятся к очередной вечеринке. Все только и говорили, что о приезде нефтяного института. И вдруг в комнату заваливаются наглые "нефтяники" и спрашивают:
   "Девушки, а у вас здесь Мадина есть?"
   Возмущению девчонок не было предела! Ведь никто и никогда не осмеливался так просто войти к нам без спросу. Самая боевая, Оксана, кричала:
   "Пошли отсюда вон! Вас никто не приглашал!"
   А парни, желая решить всё мирным путём, говорили:
   "Ну, девушки, это же просто предлог! Мы с вами познакомиться хотим! Вы что, не понимаете?"
   Я в этот момент лежала на своём втором ярусе и читала Агату Кристи, а когда начались эти крики, стала с интересом наблюдать, чем же это всё закончится. Я оглядела компанию, в ней были все рослые парни, явно старше нас и, в общем, более дружелюбно настроены, чем наши девчонки. Берт стоял в стороне и не принимал участия в пререканиях. И всё началось с того, что мы просто встретились взглядами. Можно даже сказать, зацепились глазами. Но я смутилась оттого, что он уже на меня смотрел, и сразу же отвернулась, а ему хватило этого мгновения, чтобы решить подойти ко мне.
   "Привет! Что читаем?" - первое, что он спросил.
   Я вместо ответа повернула книгу обложкой к нему.
   "А, и что, интересно?"
   Я просто кивнула.
   "А как тебя зовут?"
   Тут мне уже пришлось заговорить.
   "Виолетта".
   "Красивое имя! А почему ты лежишь?" - сыпал вопросами он.
   "Нога болит", - я кивнула в сторону своей опухшей ноги, а он тут же заинтересовался:
   "Можно посмотреть?"
   Я пожала плечом и разрешила, при этом подумав, что пора бы отшить его. Он с видом знатока слегка помял больное место и вывел:
   "Да, действительно немного припухла. Растяжение, да?"
   "Да".
   "А это что?" - он дотронулся до моего давно затянувшегося шрама на ноге. Мне стало немного неловко от таких вопросов и я, смутившись, сказала:
   "Да так, память о физкультуре в шестом классе, а что?".
   "Нет, ничего!"
   В общем, он пытался найти любой предлог, чтоб разговорить меня. А тут ещё Лина, штудировавшая в этот момент мой песенник у себя на первом ярусе, поднялась и говорит:
   "Вит, мне вот эта песня так нравится!"
   "Это что?" - сразу же поинтересовался Берт.
   "Мой песенник", - ответила я.
   "Да? Тогда спой вот эту", - и ткнул в первую попавшуюся песню.
   К тому моменту, как он попросил меня об этом, всю компанию парней уже выпроводили, и в комнате воцарилось спокойствие. Когда я пела, он изучал моё лицо и отшучивался, отвечая на слова песни, которые я адресовала ему. Когда песня в моём исполнении закончилась, он сказал:
   "Хорошо поёшь!"
   "Спасибо!" - насмешливо хмыкнула я.
   В общем, ничего особенного в этом знакомстве не было. Но мне в Берте понравилось то, что он не был наглым, назойливым и не считал себя пупом Земли, наоборот он оказался спокойным, в меру любопытным и более менее тактичным. И, конечно, мне понравилась его внешность. Я бы не назвала его красивым по классическим канонам, но сочетание голубых глаз и чёрных волос мне показалось очень необычным и привлекательным.
   - А что потом, Ир? - спросила Диана.
   - Потом он пригласил меня на дискотеку, - улыбнулась Ирэн.
   - Ты пошла?
   - Нет, я ему сообщила, что дискотеки не будет. Ведь незадолго до приезда института наше начальство отменило ежедневные танцы из-за низкой работоспособности, думали, что вместо этого студенты будут спать, как бы ни так - альтернатива всегда находилась. И в нашей группе это были, как я тебе уже рассказывала, ночные посиделки. Когда он услышал, что дискотеки не будет, он не поверил и тут же вышел, сказав, что сейчас вернётся. В этот момент ко мне сразу же подбежала Оксана и с беспокойством на лице спросила:
   "Что, приставал?"
   "Да нет", - я пожала плечом.
   "Ты, если что мне говори, я нашим парням скажу, они с ним разберутся!"
   "Хорошо!" - я еле сдержалась, чтоб не прыснуть со смеху, мне представилось как парни-недоростки с нашего колледжа, пытаются подраться с Бертом. Это всё равно, что представить Моську и слона! - Ирэн рассмеялась.
   - Так вот. Не успела Оксана отойти от меня, как снова заходит Берт. Она, как отважный стражник снова накинулась на него, мол, чего надо. Он ей говорит:
   "Я к Вите!"
   А она ему:
   "Нет тут никакой Виты!"
   "Как?" - тут он повернул голову ко мне и поражённо спрашивает:
   "Ты что, меня обманула?"
   Я почувствовала, как некстати краснею.
   "Нет, я вообще не знаю, кто это такая и чего она здесь развыступалась!" - единственное, что пришло в голову, ляпнула я. Хотя позже с Оксаной мы со смехом вспоминали эту сцену и не менее нелепую мою фразу.
   В общем, Оксана сразу же ретировалась, а Берт подошёл ко мне.
   "Да, действительно дискотеки не будет, - с сожалением сказал он. - Давай тогда пойдем, погуляем!"
   Но в ответ я только отрицательно покачала головой.
   Берт опять удивился.
   "Не пойдёшь?" - спросил он.
   "Нет".
   "Почему? Там сейчас так прохладно".
   Я посмотрела на него, и мне его стало даже как-то жаль, но я, не объясняя, повторила, что никуда не пойду. Тогда он спросил:
   "Завтра увидимся?"
   "Возможно", - ответила я, он попрощался и ушел.
   Лина тут же подскочила ко мне.
   "Ты знаешь, кто его друг?"
   "Понятия не имею, я на него даже не посмотрела".
   "Это мой бывший одноклассник. Такой раздолбай в школе был, да и сейчас не изменился, я думаю".
   Я на эти слова не обратила никакого внимания, я старалась вернуться к прерванному занятию. И как ты думаешь, смогла я после этого так же спокойно читать книжку? - Ирэн вопросительно посмотрела на свою собеседницу. - Конечно, нет. В ту минуту я ещё размышляла, пыталась понять свои чувства, понравился он мне или нет. Но то, что он произвёл впечатление - это точно. Именно с того момента все мои мысли стали связаны за редким исключением только с ним.
   "Интересно, почему он подошёл именно ко мне?" - уже засыпая, думала я.
   и вот утро. Всеобщая суматоха. Все собираются на работу, бегают кто куда. Мы с девчонками идём завтракать. Но в столовой нас ожидала не очень приятная новость, что, поскольку институт и оба колледжа одновременно не могли уместиться в здании, то сначала будут кормить первых, а уж потом нас. Но это ещё было полбеды, когда мы, спустя какое-то время, снова пришли в столовую, выяснилось, что "нефтяники" всю грязную посуду оставили на столах, посчитав, что кто-то это должен делать за них. Мы были полны праведного гнева и, ругаясь, уже были готовы расчистить некоторое пространство для себя, как меня окликнула моя мама и предложила нашей компании сесть за учительский чистенький столик. Долго нас уговаривать, конечно, не пришлось.
   - А вообще здорово, когда твоя мама преподаватель, да? - улыбнулась Диана.
   - Знаешь, с одной стороны много положительных сторон, но были и минусы.
   - Какие? - удивилась девушка.
   Ирэн задумалась.
   - Ну, например, она всё про меня знала, т.е. все преподаватели о моих заслугах или проделках её информировали очень оперативно. А ещё некоторые студенты, и даже учителя думали, что я поступила в колледж без музыкальной школы только по блату, хотя мама очень строго следила, чтобы я добросовестно готовилась к поступлению. Но про это я ещё расскажу позже.
   Так вот, мы быстренько покончили с едой и стали убирать со стола. Девчонки пошли первыми, а я ещё задержалась, доедая бутерброд, и, когда повернулась уносить посуду, заметила стоящего у окошка раздачи вчерашнего знакомого. Тут же решила немного его подурачить. У меня на голове была панама, я её натянула пониже, чтоб он не видел моего лица, и направилась в его сторону. Это была комичная ситуация. Я приблизилась к нему и, не поднимая головы, обошла его, как какое-то препятствие. Можешь себе представить, как он смотрел на меня сверху вниз, с высоты своего роста, ведь я ему едва до плеча доставала, - рассмеялась Ирэн.
   Диана тоже расхохоталась.
   - Как я и думала, он ждал меня на выходе из столовой, правда уже с другом. Мне уже было не отвертеться, и пришлось с ним поздороваться. Тогда я решила выяснить, почему я до сих пор не знаю его имени.
   "Разве я вчера не сказал тебе?" - удивился он.
   "Нет", - я улыбнулась, щурясь от утреннего солнца.
   "Меня зовут Берт".
   Мне его имя понравилось не меньше, чем внешность и манеры. Он познакомил меня и со своим другом, только оно не отложилось в моей памяти.
   Мы ещё немного поболтали, но в этот момент подъехали машины, которые отвозили нас в поле, пора было на работу.
   "Мы вечером встретимся?" - напоследок спросил меня Берт.
   "Обязательно", - иронично подтвердила я, и мы разошлись.
   В те годы моей жизни я очень увлекалась гаданиями на картах. Меня этому научила моя бабушка. Девчонки об этом разузнали и постоянно меня просили погадать на какого-нибудь короля, - Ирэн улыбнулась.
   - О! Так ты мне тоже можешь погадать? - заинтересовалась Диана.
   - Нет-нет-нет, сейчас я этим принципиально не занимаюсь.
   - Почему?
   - Понимаешь, я считаю, что человек сам творит свою судьбу, а когда ты гадаешь, то ты своё будущее вручаешь картам. То есть у человека в любых ситуациях есть выбор, а через гадания он его лишается. Например, тебе нагадали в каком-то деле неудачу, сказали остерегаться, и вот это засело у тебя в голове, а потом и в подсознании, и ты автоматически терпишь неудачи во всех подобных делах или ждёшь подвоха. Зачем же это делать?
   - Ну да, но так хочется знать, что тебя ждёт впереди, - Диана мечтательно подняла взгляд в небо.
   Ирэн помолчала, а затем ответила:
   - Я считаю, что тебя будет ждать то, что захочешь ты. Ведь ты сама, своими руками делаешь свою судьбу, именно ты, а не кто-то посторонний. Мне по этому поводу понравились слова одного очень мудрого человека: "Если произойдёт что-нибудь хорошее, это будет приятной неожиданностью. А если плохое - ты почувствуешь это задолго до того, как оно случится".
   Диана задумалась, а Ирэн стала продолжать свой рассказ.
   - Ну так вот, вечером того же дня после ужина я сидела посреди нашей комнаты на стуле, передо мной стоял другой, на котором я раскладывала карты. Вокруг, на кроватях сидели девчонки, ожидающие своей очереди на гадание. Я рассказывала то, что видела в картах и одновременно мы с девчонками обменивались всякими шутками о происходящем (всегда так - смеялись много, а с чего не помню). Я стала перетасовывать карты, как у меня выпала одна. Оля, девушка, которой я гадала на тот момент, подхватила её и громко заявила: "А Иру-то ждёт крестовый король!" Тут же все стали интересоваться, что это за "король" и как его зовут. А мне и в голову не пришло бы обратить на упавшую карту внимание, и я не успела ничего ответить на посыпавшиеся вопросы, как в ту же минуту кто-то постучался к нам. Дверь у нас была открыта, а проём был закрыт занавеской. Вечерний прохладный ветерок отодвинул её, и я увидела силуэт стоящего на пороге Берта. Откуда-то пришло в голову слово "бежать", но куда и зачем я не знала. Я шепнула девчонкам, чтоб они сказали ему, что меня нет, и побежала прятаться. Конечно, это была бессмысленная и глупая затея, но какой-то непонятный детский страх сидел во мне и был сильнее меня. Мы с Линой спрятались на первом ярусе самой дальней кровати и еле сдерживались, чтоб не рассмеяться в полный голос, а девчонки нас завесили простынёй. Тут мы услышали, как Берт спросил:
   "Виту можно?"
   "А её нет", - ответил кто-то из девчонок.
   "Да ладно, она сейчас только что сидела на этом стуле", - его голос был ироничным. Дальше было слышно, как он и его друг зашли в комнату и направились в нашу сторону. Через мгновение раздался стук по кровати, и такая ненадёжная преграда, как простыня, была устранена. Мы с Линой посмотрели друг на друга и прыснули от смеха. Но это был смех над своим же неадекватным поведением, - улыбнулась Ирэн.
   "Вы чего прячетесь?" - спросил Берт. - "Боитесь что ли?"
   "Да так, просто", - я пожала плечом, объяснить происходящее я всё равно не могла.
   Берт сел напротив меня и спросил:
   "Как сегодняшний денёк прошёл?"
   "Нормально".
   "Ты сколько вёдер собрала?" - поинтересовался он.
   "Как положено, шестьдесят".
   "Ого! Ну, ты даёшь!"
   "А ты?"
   "А я всего семьдесят, но зато меня потом назначили дежурным по нашему корпусу", - улыбнулся он.
   "То есть ты теперь не будешь ездить в поле?"
   "Да!"
   "Здорово!" - прокомментировала я и почувствовала, что вдобавок ко всему меня стала колотить нервная дрожь, тогда я сказала: - "Я замёрзла".
   "Замёрзла? Давай я тебя согрею", - Берт взял мои ледяные руки в свои, приблизил их к губам и стал греть их своим тёплым дыханием, но это мало того, что не могло мне помочь, потому что я не мёрзла, а наоборот ещё больше добавляло масла в огонь. Я ведь дрожала от того, что такое происходило впервые в моей жизни. Впервые парень, который мне нравился, держал мои ладони и смотрел в мои глаза так, как никто до этого дня не смотрел. Хотя в тот момент я сама не понимала, что со мной происходит.
   - А что до этого ты ни с кем не встречалась? - удивлённо взглянула на Ирэн Диана.
   - До этого у меня в жизни получалось так, что либо я кому-то нравилась, а он мне нет, либо наоборот, а чтоб подобная взаимная симпатия возникла с первой же встречи, такого не было. В общем, ситуация накалялась, и я решила её разрядить:
   "Ну-ка, покажи свою руку", - я развернула его ладони к себе и стала внимательно их изучать.
   "Что ты там видишь?" - заинтригованно спросил Берт.
   "О!..." - я тянула с ответом.
   "Говори!" - настаивал он.
   Я как-то видела, как одна женщина гадала по руке, и стала от балды говорить то, что приходило на ум:
   "Смотри! Видишь эти линии?"
   "И что?"
   "Эти линии обозначают..." - специально тянула я.
   "Что?"
   "Они обозначают, что тебя по жизни окружает много женщин! И это значит..." - я опять сделала паузу.
   "Что?!"
   "И это значит, что у тебя будет много, очень много... детей!" - тут я расхохоталась, потому что невозможно было без смеха смотреть на его недоумённое лицо. Но у него в глазах моментально вспыхнул озорной огонёк, и он тихо воскликнул:
   "Ах, так? Тогда я тебе тоже погадаю", - он повернул к себе мои ладони и, не задумываясь, грозным голосом сказал: - "Тебе осталось жить... всего восемь месяцев и одиннадцать дней!"
   Я снова рассмеялась, с ним было так легко общаться. Слово за слово и пролетел целый час. Берт так и не отпускал моих рук.
   "Ну, так что? Пойдём, погуляем?" - снова предложил он.
   "Нет, не хочу".
   "Пойдём, там такая погода хорошая! Не жарко, свежий воздух.... Пойдём!"
   "Нет, давай лучше здесь посидим", - я снова стала дрожать.
   "Здесь много свидетелей", - тихо произнёс Берт, кивнув на сидящую рядом Лину, разговаривающую в этот момент с его другом.
   От этих слов у меня похолодело внутри. Представляю, как я в эту минуту выглядела, с округлившимися от страха глазами. Но я постаралась взять себя в руки, и постаралась спокойно ответить, что именно это обстоятельство мне не мешает. Видно было, что он огорчился от того, что я не иду с ним гулять, соответственно, не доверяю ему. Хотя и он постарался не особо показывать свои эмоции, но это чувствовалось по изменившемуся его настроению. Тогда он сменил тему разговора, и, поболтав с нами ещё немного, они с другом ушли.
   На следующий день мы с Линой и ещё с одной девчонкой с нашей группы собрали норму винограда раньше времени и решили не ждать машину, которая нас развозила, и пойти в лагерь пешком. Идти было минут двадцать, но через поля, по пыльной дороге в самый солнцепёк. Но нам втроём было весело, мы то и дело шутили и под конец стали петь популярную в то время песню Владимира Преснякова "Странник". В ней были актуальные для нас слова: "Дай мне с дороги вдоволь напиться, Чистой водицы дай мне, дай..." и так далее.
   - Ой, я помню эту песню! - заметила Диана. - Мне она тоже очень нравилась!
   - Да, красивая песня, - согласилась Ирэн и продолжила своё повествование:
   "Я сейчас, когда придём, первым делом напьюсь воды, потом душ, а после этого и покушать неплохо было бы", - рассуждала я.
   "А я искупаюсь, и спать", - отозвалась Лина.
   "А покушать?" - недоумённо спросила Ксюха, которой не помешало бы сбросить несколько килограммов. Мы с Линкой тут же расхохотались.
   Придя в лагерь, мы наперегонки бросились к фонтанчику с питьевой водой и несколько минут не могли оторваться от него. А напившись вволю, конечно же, стали брызгаться этой же водой. Мы так много смеялись, что, казалось, и сил на это уже не было. Мокрые и довольные, войдя уже на территорию лагеря, мы сняли обувь и пошли дальше босиком по прохладной от тени деревьев земле. А когда мы проходили к нашему корпусу мимо дискотечной площадки, я услышала крик:
   "О! Вита! Привет!"
   Я обернулась, это были парни, сидевшие на лавочке. Среди них был Берт. Я удивилась, что они меня уже знают, но всё же в ответ помахала им рукой и пошла дальше. В эту минуту из нашей комнаты выходит Оксана и кричит на всю Ивановскую:
   "Ирэн, сколько времени?!
   Я была ошарашена - такое впечатление, что ей бесполезно говорить, что меня зовут Вита, а не Ирэн. Но я не растерялась, моментально повернулась к Лине с Ксеней и громко, чтоб всем было слышно говорю:
   "Да-да, Ир, который час?"
   Девчонки рассмеялись, а Ксюха сыронизировала:
   "Так ведь у тебя же часы".
   Я, как будто вспомнила, громко воскликнула:
   "Ах, да!" - и крикнула Оксане время, при этом незаметно покосилась на лавочку с парнями, ради которых и был весь этот спектакль. В общем, еле выкрутилась. После этой сцены, мне пришлось очень убедительно пояснить Оксане, что меня так подставлять не следует. Пояснение, должно быть, произвело должное впечатление, потому что после этого больше таких казусов не повторялось.
   Девушки повернули на широкую дорожку, проходящую вдоль ажурной чугунной ограды, за которой виднелись изящные античные статуи и увитые растениями беседки. Ирэн приблизилась к решётке и, не останавливаясь, задумчиво провела рукой по её прутьям.
   - Мне запомнился ещё один момент, который произошел в тот же день. Мама, узнавшая, что у меня опять стала болеть нога, с кем-то посоветовалась, и ей сказали, что растяжение нужно прогревать солью. Она потащила меня, а я соответственно Лину, на кухню, где ей дали соль, но которую надо было ещё прогреть на сковороде. Пока мама это всё делала, мы с Линой познакомились с парнями, работавшими на кухне, - Ирэн рассмеялась. - Короче, приключения были на каждом шагу, стоило только выйти из комнаты. Но мы вели себя, как приличные девочки, можешь не сомневаться. А немного позже уже в нашей комнате мама сказала надеть на мою несчастную ногу шерстяной носок, а в него засунуть мешочек с солью. Можешь себе представить, какого размера она стала? Мама сказала прогревать так ещё полчаса, пока соль не остынет и ушла. А через несколько минут пришёл Берт. И, конечно, первое, что ему бросилось в глаза - эта моя здоровенная нога. До сих пор помню его глаза, огромные от ужаса и вопрос:
   "Что это?!"
   "Нога", - я старалась отвечать как можно спокойнее, наблюдая за его реакцией.
   "Что с ней?"
   "Опухла", - сказала я, как само собой разумеющееся.
   "Она же вчера ещё была нормальная!"
   Тут я уже не смогла сдерживаться и стала смеяться.
   "Да это просто соль! Мне сказали, что ею нужно прогревать, вот и всё!" - сквозь смех объяснила я.
   Он, конечно, тоже посмеялся над этим, а потом констатировал:
   "Значит, гулять ты сегодня тоже не пойдёшь?"
   Я состроила хитрую физиономию и отрицательно покачала головой.
   "Хорошо, тогда мы здесь будем сидеть!" - и он сел рядом со мной на кровать, от чего она, сильно просела вниз, ведь ей в обед было сто лет.
   Но о чём мы могли разговаривать в присутствии Лины и его друга, только на какие-то общие темы. Конкретно не вспомню. Напоследок Берт спросил меня:
   "Ты точно никуда не пойдёшь?"
   "Нет, никуда".
   "Ну, тогда до завтра!" - он всё ещё вопросительно смотрел на меня, ожидая, наверно, что я изменю своё решение.
   "Пока!" - ответила я, и они с другом ушли.
   - Диана, как мне на самом деле хотелось пойти с ним!
   - Я не понимаю, почему ты не пошла? - покачала головой девушка.
   - Я и сама не знаю, я почему-то сильно боялась.
   - Чего боялась?
   - Понятия не имею, я же его толком и не знала, а он говорил о прогулках наедине. Я же не знала, какие у него мысли и на что он намекает. Как я могла ему доверять? Да я это и объяснить не могла, просто чувствовала дикий страх и волнение в его присутствии. К тому моменту он мне уже рассказал, что учится на втором курсе, и что он старше меня на четыре года. Но ведь до этого я общалась в основном со своими ровесниками, а он по сравнению с ними выглядел далеко уже не мальчиком, хотя именно это и отвечало моим идеалам.
   Ой, слушай, я вспомнила ещё один смешной случай. Мы с девчонками не ходили в туалет по одному, вечерами было просто страшно, т.к. надо было идти хоть и не так уж и далеко, но сквозь пролесок, а темно там было всегда. Так вот, с кем-то я пошла за компанию и осталась снаружи ждать. Вокруг был полумрак и к тому же стоял утренний туман. Мистика, да и только. Одета я была в тёмный бадлон и плотно облегающие спортивные брюки. Не знаю, что мне взбрело в голову, но я сначала встала на маленький пенёчек рядом с деревом, на которое прислонилась, а потом стала смотреть вверх на верхушки деревьев. Интересно было наблюдать, как кружева ветвей уходят ввысь, растворяясь в тумане, и как бы танцуют, покачиваясь. В общем, я глубоко ушла в себя и очнулась от оглушительного визга. Опускаю голову, а напротив меня стоит девчонка из параллельной группы и визжит, как поросёнок. А когда она увидела, что я на неё смотрю, визг прекратился, и возникла пауза.
   "Ты чего орёшь?" - спрашиваю я.
   А она уже сквозь смех отвечает:
   "Я тебя за мертвеца приняла! У тебя сейчас головы не было!"
   От такого нелепого заявления я тоже стала смеяться. Но потом я поняла, что пенёк, на котором я стояла, был почти черным и не был виден в полумраке, а запрокинутая назад голова вообще была не заметна, поэтому и создалось впечатление мертвеца, подвешенного в воздухе. Я бы, наверное, тоже испугалась, будь я на месте той девчонки.
   Диана пораженно покачала головой.
   Ирэн помолчала немного, а потом стала рассказывать дальше:
   - Это был последний день перед отъездом, и мы с Линой не собирались делать исключение и идти на дискотеку. Мы находились в своей комнате и были увлечены каждый своим занятием: она писала письмо своему парню, а я, как всегда, читала очередную книгу. И вдруг до моего слуха донеслась песня группы, которую я на тот момент обожала. Она называлась "Технология". Ведь это была та самая группа, под песни которой мы последний месяц сходили с ума с нашей компанией. Наши парни приносили во двор магнитофон, и мы до ночи пели и танцевали под него. Все тексты песен мы знали наизусть, да и музыка, на тот момент необычная, нас очень впечатляла. Можешь себе представить мою реакцию, когда я услышала до боли знакомые звуки? Я моментально спрыгнула с кровати, крикнула подруге:
   "Лина! Быстро одевайся! Побежали! Это моя любимая тема!" - и стала молниеносно одеваться.
   Линка, уже одеваясь, сказала, что эта песня ей тоже очень нравится, и через минуту мы уже бежали на танцевальную площадку, ухохатываясь, как всегда, со своего поведения. Без труда найдя наших, мы стали танцевать с ними в кругу. Настроение было классное. Неожиданно в наш круг вклинился Берт. Он хотел просто пройти через него, но тут увидел меня. На его лице изобразилась неописуемая радость! Он тут же встал передо мной и тоже стал танцевать, очевидно, забыв, куда и зачем он шёл.
   - Здорово! А ты обрадовалась его появлению? - спросила Диана.
   - Ещё бы! Конечно! Но старалась не показывать своим видом. Просто улыбалась ему в ответ и всё. Но песня закончилась, дальше поставили песню другой группы, и мы с Линой, заметно огорчившись, хотели уже было идти обратно в комнату, как Берт задержал меня за руку.
   "Подожди, Вит. Вы куда?"
   "В комнату", - я пожала плечом.
   "Тебе нравится эта группа?"
   "Да, а что?"
   "Подожди здесь, я сейчас приду", - и он направился к толпе, окружавшей магнитофон.
   Лина говорит:
   "Ир, он что, хочет поставить "Технологию"?"
   "Да".
   "Он не поставит! - она усмехнулась. - Посмотри, как много там народу!"
   "Нет, поставит!" - я почему-то была уверена в этом на сто процентов.
   "Да нет, это не реально!" - настаивала на своём Лина.
   "Вот увидишь, поставит!" - утверждала я.
   Тут к нам подошли двое парней.
   "Девушки, какие вы красивые, давайте познакомимся!"
   По виду они ничем среди остальных не выделялись, но мне не понравились их похотливые взгляды. Мне стало противно, и я отвернулась. В этот момент зазвучала музыка, но не та, которую я ждала, и Лина, не обращая внимания на парней, с радостным видом сказала:
   "Я же говорила, что не поставит!"
   "Подожди, обязательно поставит!" - ответила я.
   Но, несмотря на то, что мы с Линкой общались между собой, эти двое и не собирались уходить и стали танцевать рядом с нами. Один, крутившийся около меня казался особенно настойчивым и наглым: тянул в мою сторону руки и отпускал всякие фразы в мой адрес вроде того, что ему нравятся такие неприступные. Трогать себя я, конечно же, не позволяла и старалась держать дистанцию от него. В голове крутилась мысль, что поскорее бы вернулся Берт. В эту минуту песню на половине прервали и включили "Технологию". Я от радости аж завизжала и радостно посмотрела на Лину.
   "Вот видишь! Я знала, что он поставит! - и мы стали с ней подпевать слова песни.
   Тут я увидела подходящего Берта и улыбнулась ему. Парни тоже повернулись в его сторону и, моментально оценив обстановку, благоразумно решили убраться, ведь по сравнению с ним они явно уступали в комплекции. Мне запомнилось выражение лица Берта - торжествующее, гордое с такой, можно сказать, царственной улыбкой.
   И мы стали вместе танцевать. Он с меня не сводил глаз, а мне было с одной стороны радостно оттого, что он был рядом, и даже захватывало дух от этого, но с другой - страшновато и неловко от смущения. Любимая песня кончилась, а вслед за ней зазвучала какая-то медленная композиция, и Берт пригласил меня. Он мягко, но властно обхватил меня немного выше талии, хотя для этого ему пришлось наклониться ко мне. Его дыхание щекотало моё ухо, и мне всё больше и больше становилось не по себе. Моё весёлое настроение быстро пошло на спад, в голову полезли дурные мысли, что даже у такого парня, как Берт вполне могут быть нехорошие намеренья по отношению ко мне. В итоге я резко остановилась и сказала:
   "Я больше не хочу танцевать".
   Берт удивлённо посмотрел на меня.
   "Что случилось?" - спросил он.
   "Ничего, просто не хочу танцевать".
   "Хорошо, давай тогда где-нибудь посидим?"
   Мне не хотелось в очередной раз ему отказывать, и я согласилась. Он взял меня за руку, и мы направились к лавочкам недалеко от танцевальной площадки. Но везде всё было занято, и мы решили погулять рядом с корпусом. Я уже не улыбалась и просто ждала, о чём Берт заведёт разговор. Конечно же, я чувствовала, что речь пойдёт не о литературе и даже не о музыке, - усмехнулась Ирэн. - Мы остановились среди деревьев, недалеко от фонаря. Берт хотел пройти дальше, но там была кромешная темнота, и я не согласилась. Тогда он встал напротив меня и взял под локти.
   "Что-то случилось? Почему ты стала такой серьёзной?" - спросил он.
   "Просто испортилось настроение и всё", - я не представляла, как ему объяснить своё состояние, и надо ли это делать вообще.
   "А я могу тебе его поднять", - прищурил глаза Берт, явно на что-то намекая.
   Но я его понять не могла. Думала, что если он хочет рассказать какую-нибудь шутку, то почему бы её не рассказать безо всяких намёков.
   "Как?" - спросила я.
   "Ну... я не могу рассказать, я могу показать", - Берт улыбнулся.
   У меня округлились глаза, и мне стало ещё больше страшно, - рассмеялась Ирэн.
   "Нет, не надо показывать!"
   "Вот видишь, ты уже обо всём догадалась!"
   "Нет", - я помотала головой, пытаясь сообразить, в чём же дело. Но, как оказалось позже, дело было совсем не в шутке. Намёки Берта были очень прозрачны, поэтому я догадалась о том, каким образом он хочет мне поднять настроение, далеко не сразу.
   "Может, пойдём потанцуем?" - сначала нерешительно предложила я, но в эту секунду я додумалась, с улыбкой подняла голову и прямо спросила:
   "Ты хочешь меня поцеловать, что ли?"
   "Да!" - облегчённо вздохнул он.
   "А, ну тогда могу тебе сказать, что этого я ещё никому не позволяла".
   На лице Берта появилось недоверие, и он переспросил меня:
   "Что-что?!"
   Я повторила ещё раз свой ответ.
   "Тебя ещё никто не целовал?" - Его голос был крайне удивлённым.
   "Нет", - спокойно ответила я.
   "Не может быть! Ты обманываешь!"
   "Если не хочешь, можешь не верить", - я пожала плечом.
   Возникла продолжительная пауза, во время которой Берт молча, смотрел на меня и о чём-то думал, по всей видимости, сопоставлял все факты с полученной информацией.
   "Теперь я понимаю", - он медленно покачал головой.
   "Что?" - не поняла его я.
   "Понятно, почему ты себя так вела. Но я обещаю, тебе понравится!"
   "Нет", - я упрямо стояла на своём.
   "Почему? Ведь когда-нибудь тебе придётся с этим столкнуться снова".
   "Я знаю. Вот когда полюблю, тогда и позволю".
   "А что ты испытываешь ко мне?" - он с улыбкой приподнял бровь.
   "Я тебя боюсь", - я покраснела, но в полумраке этого, слава Богу, не было видно. В ответ на это он промолчал, а я спросила его: - "А почему ты выбрал именно меня, ведь здесь много девушек твоей национальности?"
   "Не знаю, они все заняты, но потом я увидел тебя"... - медленно произнёс он, а потом спросил: - "А причём здесь национальность?"
   "Ну, вы же женитесь на своих, а потом с русскими гуляете. Разве не так?" - я хитро улыбнулась, надеясь, что он так же в шутку мне и ответит, однако я промахнулась. Этой своей фразой я сильно зацепила его гордость. У Берта моментально исчезла с лица улыбка, он отпустил меня, и ледяным тоном спросил:
   "Ты вправду так считаешь?"
   "Да", - а на моём лице было написано выражение "Переубеди меня", но он его не понял...
   "Ты всё ещё хочешь танцевать?" - его тон так же был холоден.
   "Да!" - уже с вызовом ответила я.
   "Иди!"
   И мы разошлись каждый в свою сторону.
   Я присоединилась к нашим девчонкам, сидящим на лавочке вблизи танцплощадки. Они отдыхали между танцами. Они мне стали рассказывать новости сегодняшнего вечера, но у меня на душе было очень нехорошо. Я хоть и пыталась отвлечься, выкинуть Берта из головы, но в груди что-то ныло, и это не проходило. Вывела меня из оцепенения фраза:
   "Ир, тут наш недавний знакомый к Ольге прицепился, посмотри!" - это говорила Лина.
   Я наклонилась вперёд и увидела на другом конце нашей лавочки сидит тот самый парень, о знакомстве с которым я уже рассказывала, и о чём-то рассказывает нашей перепуганной однокурснице. Тогда я решила перевести огонь на себя и громко сказала:
   "Эй! Как дела в Ростове?" - я вспомнила, что во время нашего знакомства он рассказывал, что недавно оттуда вернулся.
   Парень оглянулся на меня и незамедлительно расползся в улыбке.
   "Виточка! Как дела? Ты где была всё это время?"
   В этот момент зазвучала быстрая музыка, и все девчонки, как по команде снялись с лавочки, а мы с ним остались сидеть одни. Я сразу по его виду поняла, что он либо пьяный, либо накурился. Не отвечая, я брезгливо сказала:
   "И тебе не стыдно в таком виде здесь появляться?"
   "Виточка, мы тут с друзьями встретились, сначала посидели, потом покемарили, потом"...
   Я не стала дожидаться всего отчёта, встала и отправилась танцевать с девчонками. Он тоже пошёл за мной, но танцевать быстрые танцы в таком состоянии не реально, поэтому всего через пару минут его уже нигде не было видно.
   "Витуль, спасибо!" - ко мне подбежала Оля. - "Ты не представляешь, он так плотно на уши сел!"
   Я с улыбкой покачала головой. Но я тоже уже не испытывала желания здесь дольше оставаться, поэтому я сказала Лине, что ухожу и двинулась в нашу комнату.
   "Поскорее бы прошел этот день!" - сидела в моей голове назойливая мысль.
   Я плюхнулась в кровать и постаралась побыстрее заснуть.
   - Я всё-таки не понимаю, на что Берт так сильно обиделся? - сказала Диана, удивлённо приподняв брови.
   - Мне тогда тоже это было трудно понять. Моя точка зрения в те годы была основана всего лишь на слухах, разговорах с моими подружками. Быть может, те случаи, которые я имела ввиду, и были в действительности, но ведь они были единичны, а я из этого вывела правило. Совершенно естественно, что я не хотела попасться на такую же удочку и быть просто чьей-то любовницей. Но и Берта можно понять, ведь у него, может быть, были совершенно другие представления о будущей жене и семье в целом. Фактически я его обвинила в том, чего он не совершал и не думал совершать. Сейчас-то я это понимаю и могу объяснить, но тогда до понимания было далеко, ведь мне было всего шестнадцать лет.
   Настроение на следующее утро было грустное. Когда я вернулась после завтрака, наши дежурные девчонки рассказали, что ко мне заходил Берт, и что он просил передать привет и хотел попрощаться. Мне почему-то подумалось, что он тоже собирается уезжать. Перед обедом я и ещё некоторые студенты и преподаватели ждали автобус, который должен был отвезти нас в город. Моя сумка была собрана ещё до завтрака, и я до самого обеда бродила по лагерю, в тайне надеясь, что встречу Берта, и мы сможем нормально поговорить. Но лагерь был на удивление пустынным. Повсюду монотонно стрекотали цикады и этим самым наводили на невесёлые мысли. Я сидела на ступеньках небольшого деревянного амфитеатра, когда-то предназначавшегося для проведения различных смотров и парадных линеек, и последний раз обводила взглядом белые домики корпусов, танцевальную площадку, асфальтовые дорожки между деревьев, столовую с большими окнами. Прошло так мало времени, всего одна неделя, а я уже привязалась ко всему этому всей душой. Вспоминалось всё: и как к нам в комнату заполз сверчок, и ночью стрекотал так оглушительно, что мы не могли нормально выспаться из-за него; и как девчонки под кроватями раскладывали, собранный днём виноград, чтобы потом вечером было что поставить на стол; и как парни за корпусом вырыли небольшую яму и пытались в ней сделать из того же самого винограда вино; и, конечно же, последний разговор с Бертом...
   А потом, после приезда из лагеря, всё закрутилось, завертелось, и не было даже времени грустить о Берте.
   - Что, совсем не думала о нём? - спросила Диана.
   - Нет, вспоминала, конечно, особенно тогда, когда встречала его на улице. Когда в первый раз я увидела его, подумала, что сейчас он ко мне подойдёт, т.к. он шёл прямо ко мне навстречу. Но каково было моё удивление, когда он безразлично на меня взглянул и прошёл мимо! Представь, мои ощущения! Но я тоже девушка гордая, и в следующий раз я прошла мимо него с такой же высокомерной физиономией.
   - А почему ты к нему не подошла?
   - А ты подошла бы? - улыбнулась Ирэн.
   - Наверно, да.
   - Ну, чтобы я так поступила, со мной не знаю, что надо было бы сделать,... это была бы не я. Не в моих правилах было вешаться парням на шею и тем более бегать за ними.
   - Но разве подойти к парню, значит повеситься ему на шею? - не сдавалась Диана.
   - Смотря зачем. Одно дело подойти и спросить, как пройти на такую-то улицу, хотя даже это чревато, и совсем другое - подойти и сказать: "Привет! Помнишь, ты меня в лагере хотел поцеловать?" Бред, правда же? - и девушка звонко рассмеялась.
   - Нет, ну так бы я не говорила.
   - Да не важно, Диана, что бы ты ни сказала, подтекст был бы тот же.
   - Может, ты и права, - помолчав, произнесла Диана. - Ну ладно, и что было дальше?
   - Я не сильно огорчалась по поводу Берта, потому как поклонников у меня было предостаточно и без него, однако окончательно забыть его так и не смогла, - время от времени мысли о нём бередили воспоминания.
   - А кого ты упоминала в самом начале, который тебя обидел?
   - А... - Ирэн помрачнела, - я про него и вспоминать не хочу. Единственное, о чём тогда я жалела, да и сейчас жалею, что первым поцеловал меня тот ублюдок, а не Берт. Лучше бы я позволила это сделать Берту.... Да это и поцелуем назвать было нельзя - просто чмокнул, но всё равно вспоминать противно. И ещё, если с Бертом мне было страшно, то с тем человеком меня охватывал смертельный, дикий ужас, потому что здесь чувствовался просто животный инстинкт, и ни о какой любви или даже просто деликатности речи вообще не было.
   - Ясно, ну а из ансамбля тебе кто-нибудь нравился?
   - О, ансамбль - это вообще отдельный разговор. Если хочешь, начну немного издалека, - Ирэн вопросительно взглянула на свою собеседницу.
   - Хочу-хочу! - закивала та в ответ.
   - Так вот. В нашей группе девчонок было двое, Маша - клавишница, и я. Правда, Маша вскоре после дискотек уехала, и я на её место пригласила Лину. Наши парни были моими ровесниками, а некоторые даже младше меня, поэтому, кроме как дружеской симпатии, я к ним ничего не испытывала. Вообще мой приход в ансамбль произошёл интересным образом. Ещё за полгода до этих событий я пела в вокальном девичьем ансамбле. Но наша руководительница уехала и нас распустили. Но незадолго до роспуска был такой случай. Как-то после репетиции мы с девчонками шли по коридору во Дворце и были ещё под впечатлением музыки, которую только что исполняли на репетиции. В коридорах Дворца была шикарная акустика, и не попеть было просто грешно. Вот я и затянула какую-то музыкальную тему. Тут в соседнем коридоре открылась дверь, и кто-то пошёл в нашем направлении. Я, естественно, замолчала, чтоб не пугать народ. А это оказалась наш администратор, Наталья Александровна. Она увидела нас и говорит:
   "Ну, я так и знала, что это ты, Ирочка! Обязательно в сентябре будешь солисткой нашего ВИА!" - и пошла обратно в кабинет.
   И вот октябрь. Я, как и договаривалась с Натальей Александровной, подошла к её кабинету, но он был заперт. Я решила подождать. Мимо меня прошёл парень лет пятнадцати, осмотрел меня с ног до головы и прошёл дальше. Через пару минут он прошёл обратно, а в его руках была акустическая гитара, на которой он перебирал на ходу какие-то аккорды. Как выяснилось позже, это был наш барабанщик, который, собственно, на гитаре-то играть вообще не умел, - рассмеялась Ирэн, а вместе с ней и Диана. - Прошло минут пятнадцать, но так никого и не было. Тогда я подумала, что, может, мне стоит самой найти кабинет ансамбля, ведь она мне объясняла, где он располагался. В нашем Дворце коридоры были ещё те лабиринты Минотавра, поэтому прошло ещё минут десять, пока я нашла нужную дверь. То есть надо было пройти в самый конец коридора, найти дверь, ведущую к лестнице, спуститься на второй этаж, и там, в тёмном коридорчике был тот самый кабинет. Но войти сразу я не осмелилась. За дверью были слышны гитарные переборы и чьи-то голоса. Среди них я различила и голос Натальи Александровны. Надо было решаться зайти в кабинет, но мне было немного страшновато: как это, вот так просто войти и что будет дальше? В общем, мне потребовалось ещё минуты две, я набрала в лёгкие побольше воздуха, сказала мысленно: "Будь, что будет!" - и вошла.
   "А вот и наша солистка! Знакомьтесь!" - громко с улыбкой сказала Наталья Александровна.
   Она сразу же представила меня всем присутствующим, а их мне. Поскольку с таким количеством парней за один раз меня ещё никто не знакомил, я покраснела и стала чуть ли не одного цвета с моим красным свитером, - весело хохотнула Ирэн. - На тот момент нашим руководителем был Александр Иванович. Он первым делом прослушал меня, потом попросил прочитать по нотам песню "Битлз", как сейчас помню, "Let it be". Его вроде бы всё устроило, и он одобрительно кивнул. Хотя на самом деле я не особо хорошо читала по нотам и много ошибалась - нервничала сильно. Моё волнение улеглось только спустя несколько репетиций, и я стала чувствовать себя с нашими ребятами, как рыба в воде. Что касается отношений внутри нашего ансамбля, то с моей стороны они были только дружеские. Ведь к тому моменту я уже знала Берта, а нашим парням до него было далеко. Я не хочу сказать, что они были в чём-то хуже, нет, просто они были другие. Словами и не объяснить, почему сердце влюбляется в какого-то определённого человека и именно в него, а не в другого, - Ирэн вздохнула и стала рассказывать дальше: - Так прошло два месяца, нам сообщили, что мы будем выступать на новогодних дискотеках. Реакция была разная: кто-то был в восторге от предвкушения выступления, но я, например, была уверена, что мы играем из рук вон плохо, и нас закидают гнилыми помидорами. Однако я ошибалась. Танцевальный зал был битком забит молодёжью, и такого приёма никто из нас не ожидал вообще. С первой же песни все подняли руки в приветствии и стали танцевать. И практически всё наше выступление сопровождалось одобрительным шумом, визгом и криками. Это заводило, и хотелось от этого выложиться на полную катушку. Именно тогда, в тот момент, я поняла, что это моё. Я хочу петь, петь, петь всю жизнь.
   - А что, разве до этого ты планировала заняться чем-то другим? - удивилась Диана.
   - Да, раньше у меня была цель рисовать и стать художником-модельером, но она отступила, когда выяснилось, что без художественной школы, мне никуда не поступить. А рисовала я везде, где можно, все тетради в школе, а позже и в колледже у меня были изрисованы. Подруги регулярно просили нарисовать их портреты. Но сейчас показать я тебе ничего не смогу, потому что все рисунки мои разобраны друзьями. Когда я была маленькая, я часто смотрела разные каталоги одежды, а потом рисовала одежду для своих кукол, а затем вырезала их, создавая целые гардеробы. Сколько раз я тогда просила отца, чтобы он меня записал в художественную школу, но, несмотря на обещания, он так и не сделал этого, ссылаясь на занятость.
   - А как петь ты стала вообще?
   - Это благодаря маме. Она была дирижёром - хоровиком. Поэтому пела я с самого раннего детства в её хорах. На репетициях я бывала редко. В основном у нас с мамой был заведён такой порядок: за пару дней до концерта с хором она подходила ко мне и говорила "Ирэночка, у нас тут концерт намечается, надо будет выступить, давай посмотрим партитуры"; после этого мы учили репертуар, и на следующий день уже выступали. Не помню, чтоб возникали какие-то трудности в обучении. Я всё очень быстро запоминала и даже часто солировала.
   Был один такой случай. На одном концерте наш младший хор объединили со старшим. И вот, стоявшая рядом со мной девчонка, которая была выше меня на голову, посмотрела на меня свысока, подозвала мою маму и говорит:
   "Вы не могли бы поставить рядом девочку повзрослее, а то я её собью". - Она имела в виду в музыкальном плане, что я не смогу петь свою партию и буду сбиваться на ее. На что ей мама ответила:
   "Вот как раз-таки эту девочку вы не собьёте!"
   Не знаю, мы с мамой вообще часто пели вместе и дома, и на концертах. И лично моей заслуги, что я прилично пою, нет. Мне кажется, это просто мне дано и всё. Моя учительница по дирижированию уже в колледже говорила:
   "То, что тебе дано - это не твоя заслуга. Твоя же заслуга будет в том, если ты чего-то достигнешь, когда хорошо потрудишься, - и со вздохом добавляла: - Вот если бы тебе отнять хотя бы одну букву от слова "лень" - это был бы огромный шаг вперёд".
   В музыкальную школу я пошла ещё за год до общеобразовательной. И заниматься мне очень нравилось. До сих пор помню свою первую учительницу, Елену Николаевну. Но через год она ушла в декретный отпуск, и моя учёба покатилась по наклонной вниз. Учителя сменяли друг друга, от чего моё желание учиться постепенно пропало совершенно. Что только мама не предпринимала: и переводила меня из школы в школу, и со скандалами заставляла меня заниматься фортепиано, даже как-то раз дело дошло до ремня - только эти меры ещё больше ухудшали положение. В один прекрасный момент я сообщила маме, что больше заниматься музыкой в школе ни за что не буду. Она была вынуждена уступить моей воле, а мои учителя в ответ на моё решение в один голос заявляли, что я, когда вырасту, очень об этом пожалею.
   - Диана, - Ирэн посмотрела на свою собеседницу, - я никогда об этом не жалела! Но поскольку всё-таки музыку я очень любила, я самостоятельно дома разбирала на фортепиано произведения разных авторов: Моцарта, Бетховена, Шопена.... Если было что-то непонятно, мама мне всегда помогала. Желание учиться у меня появилось позже, когда я поступила в колледж. Там у меня была замечательная учительница по фортепиано. Благодаря Валентине Алексеевне часы занятий для меня не были каторгой, а наоборот - увлекательным процессом. А ещё я обожала подбирать услышанную музыку из кинофильмов или просто популярную какую-нибудь и петь под собственный аккомпанемент.
   Так вот, после того, как моя мечта о художественном училище пролетела мимо меня, я была в растерянности, и не знала, что же делать дальше, чему посвятить свою жизнь. Я уже оканчивала школу, и надо было определяться с дальнейшими планами. Вот тогда-то мама и предложила поступать в музыкальный колледж, в котором она преподавала. У меня уже не было сопротивления, потому что альтернативного выхода я не видела. Вот тут-то моя маман и взялась за меня вплотную: мы ежедневно занимались по несколько часов. Я сначала думала, что умру от скуки, но, что удивительно, с каждым занятием мне было всё интереснее. Самым уязвимым местом было сольфеджио, и вскоре я писала самые сложные музыкальные диктанты за десять минут, а на экзамене предоставлялось, насколько я помню, двадцать.
   Ещё помню, как уже летом, перед вступительными экзаменами, мне надо было подготовиться к истории. Я набрала книг в библиотеке, осталось дело за малым, прочесть их все и постараться запомнить всю информацию, изложенную в них. Что может быть проще? - рассмеялась Ирэн. - За две недели это сделать было невозможно, тем более что я не сидела дома, - практически всё свободное время я гуляла со своей компанией. И вот за день до экзамена, за мной, как всегда, зашли мои подружки. Я быстро оделась и собиралась уже уйти, как из кухни меня остановил окрик моей мамы:
   "Ир, ты куда? Завтра же экзамен! Разве ты уже всё выучила?"
   Я переглянулась с девчонками, вернулась в комнату, взяла там четыре учебника, которые надо было осилить, и ответила:
   "Мам, я учебники беру с собой! Повторю на свежем воздухе".
   Тут же девчонки добавили:
   "Тёть Галь! Не беспокойтесь, мы будем её проверять!"
   И мы, не дожидаясь маминого ответа, пулей вылетели из квартиры.
   Сидя в парке за нашим столом, меня хватило на два первых параграфа, т.е. дочитала я только до событий в Порт-Артуре, а потом пришли наши парни, и мы занялись нашим любимым делом, - хитро улыбнулась Ирэн, - стали играть в карты. И что ты думаешь? На следующее утро я шла на экзамен с абсолютно чистой головой. На что я надеялась - не знаю, наверно, на свои школьные знания.
   - И как ты сдала? - в нетерпении спросила Диана.
   - Мне повезло, меня спросили про основные сражения Великой Отечественной войны, про её предпосылки - в общем, это всё мы проходили в школе в конце года. Так что было не трудно. На экзамене по сольфеджио диктант я написала за первые три минуты, а потом незаметно дала списать остальным девчонкам. Поэтому мы все получили пятерки. По литературе сочинения я всегда писала прилично. К тому же, тема была более менее свободная - "Человек - легенда". То есть пиши про кого угодно. Я написала про батьку Махно.
   - Почему именно про него?
   - О, это тоже целая история! У меня была подруга, которую звали Жанна, с ней мы дружили много лет ещё со школы. Впрочем, она и сейчас есть, и мы до сих пор дружим. Тогда в школе она писала всякие повести, романы, и буквально все зачитывались её тетрадками. И даже среди школьников ей было дано прозвище - Агата Кристи, - улыбнулась Ирэн. - Так вот, одним из её серьёзных произведений было о жизни батьки Махно. В то время, найти про него какую-либо информацию было очень затруднительно, мы всей нашей компанией несколько часов к ряду просидели в центральной городской библиотеке в этих поисках. Что-то, конечно, нашли, но очень мало. И однажды нам повезло, в одной из новых газет о Махно была огромная статья. В итоге, благодаря таким увлечениям моей подруги, я знала его жизнь со всеми датами вдоль и поперёк. И поэтому с лёгкостью накатала сочинение почти на пять с лишним листов.
   Вообще учиться в колледже мне понравилось. У нас подобралась дружная группа, никаких конфликтов не было. Очень часто, когда у нас было свободное время между уроками, мы набивались в какой-нибудь класс и самозабвенно музицировали, рассказывали друг другу новости и постоянно веселились. А вот с некоторыми учителями мне даже пришлось поначалу немного поругаться. Были своего рода притирочные моменты. Но это всё быстро разрешилось, в течение первых двух месяцев, без каких-либо моральных травм, а дальше всё пошло как по маслу.
   Ирэн ненадолго замолчала, а потом снова продолжила своё повествование:
   - Что-то я отвлеклась от основной темы, да? Тебе, наверно, интересно, а что же было дальше у нас с Бертом? - Хитро посмотрела на собеседницу девушка.
   В ответ Диана быстро закивала головой. Девушки присели на лавочку, с которой открывался красивый вид на небольшой водопад - место, где одно озеро вливалось в другое. Над водопадом красовался мост, построенный из белого камня. Ирэн, перед тем, как продолжить, некоторое время задумчиво всматривалась в прозрачную воду, и было слышно, как весело шумит стремительный поток. Затем она тихим голосом сказала:
   - Так вот, что касается Берта, то мы с ним не виделись до августа следующего года.
   Моей подруге Люде надо было съездить по поручению её мамы в аптеку, где она заказывала по рецепту какое-то лекарство. И она заехала за мной, чтоб я ей составила компанию. А мне на те дни мой дядя дал почитать в то время очень популярную и редкую книгу, "Поющие в терновнике", поэтому вытащить меня из дома Людке стоило больших трудов. Да и потом всю дорогу я в шутку ныла, что лучше бы я осталась дома и читала книжку. В итоге я довела её, что она пообещала за моё "мужество" купить мне мороженое.
   В аптеке, пока Люда возилась с рецептом, я разглядывала витрины с лекарствами. И тут я увидела, на каком-то пожелтевшем пакетике написано "Противозачаточные средства. Наружное". На меня что-то нашло, и я ради прикола громко так, чтоб всем было слышно, говорю:
   "Люд, тебе не нужны?" - и ткнула пальцем в витрину.
   Она на секунду смутилась, но тут же хлопнула меня каким-то журналом по голове. У всех продавщиц, как у одной, вытянулись лица. Они посмотрели на нас как на ненормальных. Их вид настолько рассмешил нас, что мы обе расхохотались и вышли.
   Мы уже стояли на автобусной остановке у кинотеатра, чтобы ехать домой. И тут я увидела, как из-за угла кинотеатра вышел Берт, но он тоже был не один, а со своим другом. Я его, естественно, сразу же узнала и подумала: "Ну, он сейчас, как всегда, пройдёт мимо". Я была в этом уверена, но удивилась, увидев, что они направляются к нам. И тут же тихо сказала Люде:
   "О, кто идёт!"
   Она стояла к ним спиной и, не оборачиваясь, спросила:
   "Кто?"
   "Парень один, мы с ним ещё в прошлом году в лагере познакомились".
   "И что он делает?"
   А я ей, делая вид, что смотрю абсолютно в другую сторону, ответила:
   "Стоят в трёх шагах и рассматривают нас".
   Мне стало смешно от происходящего, и я рассмеялась, а вместе со мной и Люда. И в этот миг я услышала его голос:
   "Привет!"
   Я повернулась к нему, всё ещё улыбаясь, и ответила:
   "Привет!"
   "Ты помнишь меня?"
   Я решила отомстить ему за все его безразличные взгляды и за то, что он так долго не осмеливался подойти ко мне и, сделав сосредоточенное лицо, ответила:
   "Нет".
   "Совсем не помнишь? - удивился он. - Мы же в лагере с тобой познакомились!"
   Я отрицательно качала головой и многозначительно поглядывала на Люду, которая сжимала губы, чтобы не рассмеяться в голос.
   "Ну, ты же, кажется, в Культпросвете учишься!"
   "Я?" - я удивленно посмотрела на него, но специально не стала разубеждать в его ошибочных сведеньях.
   "Да, и тебя Виолетта зовут, да?" - продолжал напоминать он.
   "Ну, допустим", - уклончиво ответила я.
   "А, ну вот! У нас ещё с тобой был большой разговор, помнишь?"
   "Что-то начинаю припоминать"... - я подняла глаза вверх.
   "Девчонки, а что вы здесь стоите? Давайте в кафе сходим!" - предложил его друг. Берт его тут же представил, только я, конечно же, не запомнила. В ответ мы с Людой переглянулись и, не сговариваясь, сказали:
   "Нет, мы автобус пропустим", - и тут же расхохотались от этого.
   "Да ладно, другой приедет. Да вы не стесняйтесь, - продолжал нас уговаривать друг Берта, - мы ненадолго, выпьем чего-нибудь... прохладительного, по мороженому съедим!"
   "Нет, - твёрдо ответила я, - Но если вы так хотите нас угостить, то можете нам сюда его принести". - Я была уверена, что на это они не согласятся, и оказалась права.
   "Ну, нет, девчонки, оно растает, пока мы его донесём! И к тому же вы нас можете не дождаться", - чуть ли не в один голос заявили они.
   "Значит, обойдёмся", - пожала плечом я.
   "Хорошо, а где ты живёшь?" - спросил меня Берт.
   "На Сахалине", - не моргнув, соврала я. Так назывался в народе район, где мы тусовались всей нашей компанией, но я жила не в нём, а в соседнем районе. В общем, конкретно я даже улицы не назвала.
   "Подожди, это на Дальнем востоке что ли?" - мне показалось, что он не понял, но, скорее всего, он тоже шутил.
   Тогда я сквозь смех спросила его друга:
   "Он что, не знает, где у нас находится Сахалин?"
   Тот хотел что-то ответить, но мы с Людой уже давились со смеху.
   Тогда Берт попытался продолжить свои расспросы, но ему пришлось немного подождать, пока мы успокоимся.
   "А что ты делаешь сегодня вечером?"
   "О, я очень занята!" - с комичной серьёзностью говорила я.
   "Чем ты так занята?"
   "Дома сижу", - я уже не могла сдерживать улыбку.
   "Но ты же сказала, что занята!"
   "Да, а ты думаешь, что дома нечего делать?"
   "И что же ты делаешь?" - он, наверное, уже понял, что я ему морочу голову.
   "Ну, варю варенья, соленья всякие!" - врала я, ведь я этим занималась в последний раз только на уроках труда в седьмом классе.
   Диана заразительно расхохоталась.
   - Периодически его инициативу перебивал друг и рассказывал всякие анекдоты и разные байки. Мы с Людой то и дело смеялись, но у меня в голове сидела настойчивая мысль, я хотела, чтобы Берт проводил меня, чтобы мы нормально пообщались. В общем, этому мешал, сам того не подозревая, его друг.
   - Почему ты сама нормально не ответила на его вопросы, не согласилась встретиться с ним? - не удержалась от вопроса Диана.
   - Понимаешь, в некоторых ситуациях у меня зашкаливало чувство гордости, и я считала, что если я ему прямо скажу свой адрес, соглашусь на свидание, то дам понять, что неравнодушна к нему, а мне показывать свои чувства совершенно не хотелось. Ну, и к тому же, представь, как бы это выглядело! Берт, столько времени не замечавший меня перед своим носом, вдруг решил ко мне подойти, то есть соизволил сменить гнев на милость, а я должна была от этого поступка растаять от счастья и броситься к нему в объятья?! Да он был бы первый, кто перестал бы меня уважать и принял бы за девушку лёгкого поведения. Поэтому я сделала всё возможное, чтобы у него создалось впечатление, что тот эпизод в лагере для меня не имел особого значения (хотя теперь я вижу, что этим самым могла добиться обратного эффекта). Всё же где-то подсознательно я очень хотела, чтобы он проявил волю и добился бы моего согласия, но...
   Когда пришёл автобус, мы с Людой попрощались с ними и двинулись, чтоб садиться, но я увидела, что парни тоже идут следом за нами. Тогда я спросила:
   "А вы куда?"
   "А мы с вами", - сказал друг Берта.
   "И охота же?" - я пожала плечом и этой своей фразой как будто и вправду отбила у них желание ехать с нами. Я потом так об этом сожалела! Но с другой стороны, разве это можно назвать решительностью, когда её можно отбить всего лишь одной фразой? - Ирэн подняла взгляд на Диану.
   - Думаю, что нет, - ответила та.
   - Я тоже так считаю. А в ту минуту я была полна разочарования - мы расставались, а так ни к чему и не пришли, ни до чего не договорились. Я зашла в автобус и встала рядом с Людой. Но, несмотря на то, что в душе начали скрести кошки, я не подавала виду и улыбалась.
   "Ты не хочешь мне рассказать подробнее, кто это такие?" - спросила меня моя подруга.
   Двери закрылись, и автобус тронулся, но недалеко от остановки остановился на светофоре. И вдруг двери поддались чьему-то усилию и открылись. Это оказались Берт со своим другом. Я уж было обрадовалась, что они всё-таки поедут с нами, но Берт остался держать двери, а его друг быстро протолкался к нам и впопыхах спросил:
   "Вит, мы же у тебя телефон забыли спросить! Только не говори, что его у тебя нет!" - тяжело дышал он.
   "Но у меня действительно его нет!"
   "Врёшь!" - не поверил он.
   "Если ты мне его проведёшь, то будет", - улыбнулась я.
   "Ну, тогда скажи адрес, и я проведу его!" - он тоже улыбнулся, но я в ответ покачала головой, давая понять, что адрес я уж точно не скажу.
   "Ну, ладно, тогда пока!"
   "Пока!" - как можно спокойнее ответила я.
   Берт всё это время держал двери и следил за каждым словом нашего разговора. После того, как друг к нему присоединился, он улыбнулся мне и крикнул:
   "Я всё равно тебя найду!"
   Я тоже улыбнулась ему на прощанье, и они вышли.
   - Ну, ты даёшь! - пораженно произнесла Диана. - Ты же сама его отпустила! После такого я, наверно, согласилась бы на встречу, дала бы телефон или адрес, но мы бы не расстались просто так!...
   - Знаешь, я потом ещё не раз проклинала свою гордость. Уж такая я была, ничего с этим не поделаешь, но с другой стороны - всё произошло именно так, как должно было произойти, - вздохнула Ирэн.
   - Ну, ладно, рассказывай дальше. А то умру от нетерпения. Вы потом встретились?
   - Подожди, не гони лошадей, - рассмеялась девушка. - Ты же хочешь, чтобы я все события изложила по порядку?
   - Да-да, и что было дальше?
   - Всю дорогу домой я рассказывала Люде о Берте, о том, как мы познакомились, о лагере и я не могла остановиться. И она тогда тоже поинтересовалась, почему же я не дала ему свой адрес. Уже дома я, лежа в своей кровати, прокручивала в мозгу всё, что произошло сегодня. Меня переполняли эмоции, и они срочно нуждались в излиянии. Я вышла на балкон и стала смотреть на запад, где вечерняя дымка заволокла горизонт, придавая загадочность закату. Мне нравилось любоваться природой, вдыхать свежий воздух полной грудью. И именно тогда у меня в голове чётко сформировалась идея сюжета. Я зашла в свою комнату, взяла тетрадку, и почти до утра с упоением писала, писала, писала.... Уже через два месяца повесть была готова. Сам процесс написания был лёгким и увлекательным. В некоторых местах мне помогали подруги, например, Фариза - в плане описания своих традиций и некоторых манер поведения.
   После той встречи я вспоминала его последнюю фразу и мечтала, что он меня действительно найдёт. У меня даже часто стояла перед глазами картинка, что я пою на ансамбле, и тут открывается дверь и входит Берт. И в голове были мысли, что это вполне реальное желание, ведь к нам в репетиционную обычно набивалось много народа, почему бы среди прочих не оказаться Берту. Но время шло, а так ничего и не менялось, ничего не происходило. Всё шло своим чередом: учёба, репетиции ансамбля, выступления, - ничего нового.
   Однажды моя мама попросила меня отвезти в жилищную контору какие-то квитанции. Как оказалось, эта контора располагалась в районе, где приблизительно жил Берт (при последней встрече он как-то об этом упомянул). Естественно, мои мысли вернулись к нему. Дело было где-то в конце ноября или даже в начале декабря, точно не помню. Снега ещё не было, заморозков тоже, но весь предыдущий день лил дождь, поэтому везде была слякоть. Сделав дела, я посчитала бессмысленным ждать там транспорт и пошла пешком. Всю дорогу я думала только об одном своём желании: "Хочу увидеть Берта! Хочу увидеть Берта!" Поскольку тот район был очень далеко, пройти пришлось, чуть ли не полгорода, хотя на это обстоятельство я не обратила никакого внимания, я была поглощена своими мыслями. И вот, находясь уже в центре, я остановилась на светофоре. Загорелся зелёный свет, и я стала переходить проспект, как в этот момент подняла голову и увидела Берта, идущего по противоположной стороне улицы. Увидеть меня он не мог, т.к. шёл перпендикулярно мне и смотрел прямо перед собой. Окрикивать его я тоже, естественно, не стала: во-первых, опять-таки из-за своей гордости; а во-вторых, он был с друзьями. Я только проследила глазами за ним, пока переходила дорогу и подумала:
   "Ну вот, я хотела его увидеть, - я его и увидела!"
   И весь последующий вечер я обижалась на Бога за то, что он так буквально исполняет желания, ведь под словом "видеть" я имела ввиду "встретить и поговорить", - Ирэн рассмеялась. - Зато для меня это стало уроком. Теперь я знала, как надо загадывать желания.
   - И как же? - поинтересовалась спутница Ирэн.
   - Нужно чётко знать, что ты хочешь, и загадывать как можно конкретнее. Не просто, хочу быть счастливой, а именно то, что тебе нужно для того, чтобы ты стала такой. Видишь, как у меня получилось - что загадала, то и получила.
   После того случая я ещё пару раз встречала Берта на улице, при чём однажды мы столкнулись с ним носом к носу, это я описывала в своём рассказе, но он снова делал вид, что не замечает меня. Эти ситуации отрезвляли меня, и я заставляла себя не вспоминать о его существовании, уничтожала все появлявшиеся мысли о нём.
   Прошёл ещё месяц. Новый год мы с Миланкой решили праздновать с друзьями. Чтобы организовать стол, каждый должен был принести, что мог. С нас с Миланой был торт. Мы подумали, что при наших способностях и фантазии у нас получится только "Наполеон". Недолго думая, купили продуктов и принялись за дело. Миланка занялась тестом, а я кремом. Между делом мы, естественно, беспрерывно болтали о предстоящей новогодней ночи, о том, что будем делать и с кем общаться. Надо сказать, что для меня в той компании практически все были малознакомы. Но я доверяла в этом плане подруге, она-то их хорошо знала. Но мы были бы не мы, если бы не придумали какой-нибудь розыгрыш. Нашу фантазию остановить было некому, поэтому мы придумывали всякие истории, одна невероятнее другой, и сами же смеялись над этим. Среди прочего я предложила сказать так:
   "Ребята, извините, но наши родители, вообще не хотели нас отпускать. Нам пришлось их долго уговаривать, и они всё-таки разрешили гулять с вами всю ночь, но при одном условии: они придут отмечать вместе с нами! Вы же не будете против? Представь себе их реакцию!" - смеялась я и облизала палец, который случайно угодил в крем.
   "Да! - хохотала в ответ Милана. - Только я придумала посмешнее!"
   "Что?" - поинтересовалась я.
   "Давай скажем, что мы уже целый день отмечаем Новый год с нашей компанией на Сахалине. Ну, конечно, прикинемся, что мы уже под градусом. И что сейчас к нам заявятся наши парни!"
   "Разве это смешно?" - недоумённо спросила я.
   "Конечно! Ведь там будет несколько парней, которые очень даже метят на наши с тобой кандидатуры! Представь, как они обломаются!" - и Милана звонко рассмеялась.
   "А, ну тогда ладно", - одобрила я.
   Ещё хочу сказать, что нам уже к тому времени было по восемнадцать лет, а в нашей компании было не принято пить вообще, даже пиво. Поэтому прикинуться пьяными, чтоб проверить реакцию парней, было интересно.
   - Вы не пили пиво? - поразилась Диана.
   - Нет, не пили! В очередях за пивом я очень редко видела молодых парней, а для девушки это вообще считалось чем-то неприличным. Это сейчас какой-то повальный синдром. Представляешь, сколько зарабатывают производители пива, подсадив как можно больше народа на эту гадость. Это хуже наркотиков.
   - Почему?
   - Потому что люди не видят от этого вреда, им кажется, что это безобидное занятие - выпить свой любимый напиток. Мне лично это напоминает волка в овечьей шкуре. Но это личное дело каждого. У каждого всегда есть выбор. Вернусь к нашим приготовлениям.
   Мы разогрели духовку и начали выпекать коржи для торта. А крем, который я перемешивала, ещё предстояло прогревать на огне. В общем, я поставила его на плиту, и пока мы доставали из духовки корж, крем благополучно подгорел. Смеху на кухне добавилось. Мы понадеялись, что подгорелый запах не будет ощущаться и всё-таки намазали этим кремом коржи. Но, сами же потом убедились, что прогорклый вкус, как это ни печально, очень даже чувствуется. Тут в нашу дверь зазвонили. Это пришёл мой брат со своей семьёй отмечать Новый год. Мама занесла на кухню сумки с продуктами, которые он принёс. И достала среди прочего банку с любимым вареньем моего брата - айвовым. Мы с Миланкой переглянулись, и решили, что мы спасены от позора. Мы еле дождались, когда мама уйдёт с кухни и быстро стали намазывать это варенье на крем между коржами. На это ушла вся банка. Опустевшую же тару мы спрятали подальше в шкаф, чтоб она как можно дольше никому не попадалась на глаза. И только мы положили последний корж сверху, как в кухню зашёл брат, посмотрел на наш, так сказать, "торт" и с какой-то вселенской болью сказал:
   "Да... Ир, у вас с мамой талант портить продукты"... - и вышел.
   Мы с Миланой с этой фразы очень долго хохотали и не могли успокоиться. Но ведь мы ещё не подровняли края и не украсили наш несчастный тортик. Когда это всё было сделано, возник вопрос, как теперь его довезти до пункта назначения, ведь торт был не маленький, мы туда вбухали двойную порцию продуктов, чтоб на всех хватило. Я призвала на помощь маму. Она предложила поместить наше произведение вместе с блюдом, на котором оно находилось, в чистую белую хлопчатобумажную ткань, нести, правда, будет неудобно. Выхода не было, пришлось согласиться.
   От трамвайной остановки, до Миланкиного дома надо было пройти несколько дворов. Весь этот путь мы бежали, потому как было уже темно и страшно даже просто остановиться. Торт несла я, но как я его ни берегла, всё равно он у меня время от времени перевешивал то в одну, то в другую сторону. Когда мы, наконец, пришли к Милане домой, он оказался весь перекособоченый, и его срочно пришлось реставрировать, благо это сделать было не трудно. Мы быстренько переоделись и пошли в квартиру того парня, у которого собиралась вся тусовка.
   Все были уже в сборе. Девчонок, помимо нас было ещё две, Таня и Наташа. А парней пятеро, из них помню только троих. Все были очень даже общительные и весёлые, и я не чувствовала никакой неловкости, несмотря на незнакомую обстановку.
   В ту ночь мы с Миланой первый раз напились коньяка. Его, кроме нас, никто пить не хотел, соответственно нам досталась вся бутылка. Культуры пития коньяка из нас, естественно, никто не знал, поэтому мы разлили его в два гранёных стакана, взяли на закуску какого-то салатика, сели на диван и пошло-поехало. С первых глотков нас пробило на заразительный, буйный смех. Грохотала музыка, кто-то танцевал, кто-то пытался смотреть телевизор, а мы во всём этом находили что-то уморительное и смеялись без остановки. У меня в левой руке была тарелка с салатом, а в правой - стакан. Милана сидела слева от меня, и тут мне понадобилось сказать ей что-то, я наклонилась, но не уследила за тарелкой, и она перевернулась вниз салатом прямо на красивый свитер моей подруги. Она хотела было закричать на меня, но я с невозмутимым видом сказала:
   "Спокойно!" - аккуратно наклонила Милану вперёд, и весь салат оказался снова в тарелке. Однако пришлось срочно бежать на кухню и чистить свитер. Я всё так же в левой руке держала салат, а правой пыталась помочь Милане чиститься. В эту минуту на кухню забегает Таня, лихорадочно ищет что-то глазами, замечает злополучный салат у меня в руке, восклицает: "А! Вот он!" - хватает его и так же стремительно убегает в комнату. Мы с Миланой сначала пару секунд в недоумении смотрели вслед убежавшей подруги, потом друг на друга, а потом оглушительно расхохотались, и наша истерика продолжалась минут пять.
   В ту ночь я познакомилась с парнем, с которым мы встречались следующие четыре месяца, из них месяц с лишним я безрезультатно пыталась его отшить. В итоге наши с ним отношения зашли настолько далеко, что мы даже планировали пожениться. Хотя поначалу я даже подругам стыдилась сказать, что он младше меня. Ведь по моим понятиям - это было неприемлемо. Но моё окружение почти все, кроме Миланы, были рады, что я начала хоть с кем-то встречаться и перестала тосковать по Берту.
   - А почему Милане он не нравился?
   - Она говорила, что он не только внешне её неприятен, но и как человек. Однако в моём присутствии особо не распространялась на эту тему, только иногда удивлённо качала головой и говорила, что я в нём нашла, - грустно улыбнулась Ирэн. - А сейчас я считаю, что действительно не надо было никого слушать и отшить его, как и остальных, не нужен был мне этот роман. И Милана в отношении этого человека во многом была права.
   - Я что-то не пойму, - сказала Диана, - ты его любила?
   - Знаешь, я тогда была уверена, что да. Но сейчас, спустя столько времени, проанализировав всё, точно могу сказать, что это была всего лишь сильная привязанность, но не любовь.
   - Да, всё-таки очень трудно отличить любовь от влечения, - вздохнула Диана.
   - Мне последнее время кажется, что это могут проверить только время и расстояние. Правда, ещё может подсказать сердце, но для этого надо уметь его понимать, не игнорировать его знаки, как это делала я.
   - Ну, а когда же ты в очередной раз встретила Берта? - в нетерпении спросила Ирэн Диана.
   - Это произошло уже в мае. И это был как раз тот период, когда я переживала, причём очень сильно, разрыв с этим моим парнем. У меня была настойчивая идея поговорить с ним. Мне всё ещё казалось, что это просто размолвка и всё можно уладить. Но то ли его родители позаботились о том, чтобы мы больше не встречались, и услали его в другой город, то ли он сам так решил - было не ясно. Поэтому я надеялась, что это ненадолго, что он скоро приедет, мы поговорим, и всё разрешится.
   Однажды я заехала к Милане, узнать есть ли от него новости, и она мне сообщила, что он прислал родителям телеграмму, чтоб ему срочно высылали документы для перевода в другой колледж. Это означало одно, что он решил остаться в том городе. Это был конец. У меня случилась очередная истерика, а успокоившись, я захотела поскорее оказаться у себя дома и побыть наедине со своими переживаниями.
   Весна уже подходила к концу, и знойное лето постепенно вступало в свои права. Я так любила весну, это время года, когда плодовые деревья цвели и чудесно благоухали, когда птицы распевали свои радостные весенние песни, когда ещё не было той неумолимой жары, как летом, когда хотелось жить,... но сейчас.... Сейчас ничто, абсолютно ничто не радовало. Стоя в автобусе, который медленно продвигался по запылённым жарким улицам, я еле сдерживала постоянно набегающие слёзы. Я держалась за поручень и не обращала внимания на толкотню и духоту в салоне автобуса.
   "Он уехал, он уехал, - проносилось в голове, - он больше никогда не вернётся! Как же он мог?! Даже побоялся поговорить со мной! Трус!.. А, может, это всё-таки его родители настояли на его отъезде?... или этот его дружок?... В любом случае, всё кончено...". Слёзы вот-вот готовы были пролиться, но я подняла глаза и проморгалась, я не могла позволить себе плакать в присутствии окружающих. Пришлось взять себя в руки и заставить не думать о нём. Это было тяжело.
   Автобус притормозил на остановке у кинотеатра, я посмотрела в окно. Тут я заметила, что среди людей, садящихся в автобус, стоит парень и пристально смотрит на меня. Я, конечно же, его сразу узнала, но, несмотря на то, что сердце как-то непонятно сильно сжалось, постаралась сделать равнодушный вид и отвернулась. Ещё раз мы встретились взглядом, когда молодой человек стоял у дверей уже в салоне автобуса. Я отвела глаза и подумала: "Странная штука эта судьба - ещё полгода назад я, как помешанная, мечтала о встрече с этим человеком, а он появляется только сейчас, когда у меня голова забита мыслями о другом...". Он, несмотря на давку, стал продвигаться ко мне. Ещё через пару минут я услышала его голос у себя над головой.
   "Привет!" - он улыбнулся.
   Я оглянулась на него, и серьёзно ответила:
   "Привет!"
   Настроение было из рук вон плохое, но я подумала, что эта встреча хоть немного отвлечёт меня от депрессивных мыслей и решила продолжить давно начатую игру.
   "Ты не узнаёшь меня?" - продолжал расспросы он.
   "Не узнать тебя было бы трудно", - подумала я с унынием, и, внимательно посмотрев в его лицо и, "поразмыслив", ответила:
   "Нет".
   "Как не узнаёшь? Помнишь, мы в лагере познакомились?"
   "В лагере? В каком лагере?" - делала непонимающий вид я.
   "Ну, в колхозе, помнишь?"
   "Ах, колхоз!.. Нет, не помню".
   "Но тебя же Виолетта зовут?" - растерялся он.
   "Да, и что?"
   "А! Ну вот, у тебя ещё в лагере нога болела"...
   У парня было такое смешное недоумённое лицо, что меня стал пробирать смех, но я усилием воли сдержала его.
   "Ногу помню, а вот тебя что-то нет", - я сдержанно улыбнулась.
   "У нас ещё с тобой был большой разговор, помнишь?" - он понизил голос. - "А ещё мы прошлым летом на остановке у кинотеатра "Юности" встречались, и ты тогда меня тоже не узнала, помнишь?"
   Дальше притворяться уже не имело смысла, и мне пришлось "сдаться":
   "Ах, это был ты?"
   "Да! Вспомнила? А помнишь, как меня зовут?"
   "Нет", - я покачала головой.
   "Меня зовут Берт".
   "Ну, где же ты был всё это время? - тоскливо подумала я и со вздохом вслух ответила: - Очень приятно".
   "Мне тоже. Хорошо, что я тебя встретил, - улыбнулся Берт. - Ты куда едешь?"
   "Домой".
   "Отлично, я тебя провожу".
   "Далеко придётся провожать", - сказала я, внимательно наблюдая за ним и размышляя, что изменилось с последней нашей встречи, будет ли он решительнее.
   "Ничего, у меня время есть, - пожал он плечами, - а ты сегодня занята?"
   "Вообще-то да"...
   "Но ты для меня найдёшь немного времени?"
   "Посмотрим", - я слабо улыбнулась.
   "Знаешь, ведь я тебя долго искал"...
   "Искал?!" - я была поражена этим заявлением, помня, сколько раз мы сталкивались на улице после его слов о том, что он найдёт меня.
   "Да, ты не веришь?"
   "Нет, конечно!"
   "Почему?" - в свою очередь удивился он.
   "Если бы ты меня действительно искал, то нашёл бы", - по-философски уклончиво ответила я.
   На самом же деле я была рада, что мы с Бертом наконец-то встретились, хотя и прошло столько времени. Я смотрела на парня, который что-то мне увлечённо рассказывал, и думала:
   "Сколько мы уже знакомы? Осенью будет два года... Ничего себе! И он, конечно, и не подозревает, что я по нему так долго сохла,... но теперь всё по-другому. Ну почему мы не встретились всего лишь на четыре месяца раньше? Всё было бы не так".
   Мы вышли из автобуса и направились к моему дому. Начался дождик, тёплый и ласковый, теперь стало понятно, почему так было душно. Я достала свой зонт, Берт предложил его понести, а я взяла его под руку. До моего дома надо было идти довольно-таки далеко, где-то с полчаса, но разве это имело какое-то значение для нас? Надо было столько друг другу рассказать! Я не всё помню, о чём мы болтали, но до самого позднего вечера нам было не наговориться. Встретились мы примерно в обеденное время, а расстались около одиннадцати вечера! Он рассказывал про себя, расспрашивал меня, что я всё это время без него делала. Смотрел на меня восхищенными глазами и говорил, что я нисколько не изменилась со дня нашего знакомства. И всё это время ни на секунду не выпускал мою руку из своей.
   - А он так и продолжал тебя называть Виолеттой? - с любопытством спросила Диана.
   - Да.
   - Но ты сказала своё настоящее имя?
   - Конечно, правда, не сразу, а почти под конец вечера. Он не особо удивился и сказал, что у него тоже есть второе имя.
   - Как это?
   - Ну, мне Фариза рассказывала, что это в их культуре принято, при рождении давать ребёнку сразу два имени.
   - Зачем? - не поняла Диана.
   - Это повелось ещё с древних времён, чтобы запутать сатану.
   - Странный обычай.
   - Знаешь, подобные вещи встречаются практически у всех народов. Хотя, может, и не поэтому...
   - А ты ему рассказала, что про него рассказ написала?
   - Да, сказала.
   - И как ты ему это сказала?
   - Просто он меня решил упрекнуть, что я его совсем забыла, настолько, что даже с трудом вспомнила при встрече, - усмехнулась Ирэн. - У меня не было другого варианта для доказательства того, что я о нём всё это время прекрасно помнила. Поэтому я и рассказала о романе.
   - А как он отреагировал?
   - Он был ошеломлен! Ему было приятно это узнать, это было видно. Ещё бы! Представь, если бы тебе подобное кто-нибудь сказал, как бы ты себя повела? - улыбнулась Ирэн.
   - О! Конечно! Я, наверно, была бы на седьмом небе от счастья!
   - Думаю, он был примерно там же, - Ирэн рассмеялась. - Сразу же потребовал, чтобы я дала его прочитать, но я сказала, что как-нибудь потом, если сочту нужным. Мне было немного не по себе, я же не знала, как он отнесётся к моим мечтам пусть даже и о нём, не хотелось выглядеть глупо. А ещё он меня выспросил про мою несостоявшуюся свадьбу.
   - Что, так и спросил? А откуда он узнал?
   - Да это я случайно проболталась, что пока его не было, чуть замуж не вышла. Не знаю, что он думал на самом деле, но повёл он себя очень достойно. Больше всего меня поразило то, что, когда мы с ним прощались, он меня крепко обнял (причём в этом его жесте было столько нежности, которой я, если честно, от него не ожидала), а затем, не отпуская, мне на ушко тихо пожелал, чтобы мой парень ко мне вернулся! Представляешь!? Я таким заявлением была просто сражена наповал! Вот от кого не ожидала это услышать, так это от него, от человека этой национальности! Уже потом, некоторое время спустя, вспоминая этот случай, я подумала, что это мог быть очень умный тактический ход с его стороны, ведь он был меня старше и соответственно опытнее, а может... он был действительно искренен...
   Ирэн вздохнула и замолчала.
   - Пошли к колодцу, - предложила она своей спутнице.
   Девушки поднялись с лавочки и направились по деревянному мосту с узорчатыми перилами к маленькому колодцу, находящемуся у самого озера.
   - Знаешь, Диан, тогда я очень много говорила того, чего не следовало бы говорить. Училась на своих шишках, в общем. Сейчас, думаю, я бы себя вела совершенно по-другому. Эх, если бы было возможно поместить мои теперешние мозги в то моё тело, скольких бы неприятностей я бы избежала!.. Хотя я не учитываю тот факт, что мои мозги не были такими, если бы не те мои ошибки... Всё взаимосвязано, - грустно улыбнулась девушка.
   - Ну, а что было потом? Вы договорились встретиться?
   - Да, назначили встречу прямо на углу моего дома.
   На следующий день, мы с Линой шли после занятий в колледже. Наш путь пролегал мимо одной общеобразовательной школы, рядом с которой стоял ряд лавочек. До этого места ещё было далеко, но уже издалека я увидела, что на них сидят парень с девушкой, причём парень очень и очень напоминает Берта. Я, чтобы не выглядеть глупо с вытаращенными глазами, замедлила шаг и оглянулась назад, как будто кого-то высматриваю, а Лину тихо спросила:
   "Посмотри, пожалуйста, это там не Берт сидит?"
   И, хотя Лина была не из зорких, но и она его узнала и говорит:
   "Я не уверена, но, по-моему, это он".
   А тем временем Берт встал, что-то сказал девушке и направился к нам навстречу.
   "Привет!" - сказал он с лучезарной улыбкой.
   "Привет! А это кто?" - прищурилась я, кивнув на девушку.
   "Что, ревнуешь?" - просиял он.
   "Нет, просто интересно", - смутилась я. - "А ты меня, что ли ждал?"
   "Да, а кого же? Я хотел уточнить, сегодня придёшь?"
   "Конечно, мы же договорились".
   "Ну ладно, тогда до встречи!"
   "А я думала, ты с нами пойдёшь".
   "Нет, у меня ещё одна лекция. Значит, в три на углу?" - переспросил он.
   "Да-да, в три на углу", - улыбнулась я, и мы с Линой пошли дальше.
   Только одна мысль омрачила моё настроение в ту секунду:
   "Ну вот! У него была цель, и не так уж и сложно оказалось меня встретить! Ведь я и раньше часто ходила по этой дороге. Так что... было бы желание".
   Когда мы шли с Линой ко мне домой, по дороге к нам присоединилась Милана. Мы все вместе забурились на кухню и стали пить чай. И я, конечно же, им стала рассказывать, кого встретила вчера (ведь Лина тоже была не в курсе дела, хотя и помнила Берта с лагеря). Они обе очень обрадовались, что наконец-то это свершилось и особенно тому, что у меня в связи с этим было весёлое настроение, а то всё истерики да депрессии. Ты, может, подумаешь, что я истеричная особа, и, скорее всего, будешь права. Но дело в том, что я, если плачу, то из-за какого-то сильного потрясения. И до той поры это бывало со мной редко, хотя я достаточно эмоциональный человек. Просто очень много переживаний тогда навалилось на меня, и были такие ситуации, с которыми я сталкивалась впервые в жизни, иногда даже не знала, как реагировать.
   В общем, мы с девчонками сидели у нас на кухне. Время встречи уже приближалось, и я начала заметно волноваться. Поскольку то место, на котором мы с Бертом договорились встретиться, было видно из моих окон, то я то и дело бегала смотреть, есть там кто-нибудь или нет, но Берта не было, да и девчонки всё время напоминали мне: "Иди, посмотри, пришёл или нет". Короче, было уже двадцать минут четвёртого, а на углу так никого и не было. Я была сильно разочарована, ведь я так ждала этого! И тогда мы с девчонками решили пойти в парк прогуляться. "С горя" я пошла переоделась в одежду попроще и собиралась уже позвать Милану с Линой с кухни, как прозвенел звонок в дверь. Я побежала открывать, на ходу размышляя, кто бы это мог быть, - на пороге стоял Берт. Как в рассказе, помнишь?
   Диана, внимательно слушавшая Ирэн, кивнула.
   - Он стоял полубоком ко мне, опершись руками на перила, и с укором смотрел на меня. Вместо приветствия он сказал:
   "Ну, и почему ты не пришла?"
   Меня переполняли в тот момент и радость, что он всё-таки пришёл, и удивление от того, что он меня нашёл, (ведь я ему не говорила, на каком этаже и в какой квартире я живу опять-таки!), и растерянность от неожиданности. Я сначала попыталась оправдаться:
   "А я выглядывала из окна, но тебя внизу не было! - но потом решила сама пойти в наступление встречным вопросом: - А ты где был?"
   "Я тебя ждал в подъезде!" - глаза Берта хитро прищурились.
   "А, ну тогда понятно, почему я тебя не видела! - я рассмеялась. - А как ты меня нашёл?"
   Берт пожал плечом и ответил:
   "Я ещё вчера это вычислил".
   Мне казалось, что улыбка навечно поселилась на моём лице. Радость переполняла меня. В эту минуту я забыла обо всех недавних горестях.
   "Войдёшь?" - пригласила я его.
   "Нет, я тебя здесь подожду".
   "Хорошо, я быстро", - и я со скоростью света полетела опять переодеваться. Потом забежала на кухню и говорю девчонкам:
   "Это Он! Он пришёл, он меня ждёт!"
   "О! Ну, Слава Богу!" - радостно заметила Лина.
   А Милана тут же огорчённо спросила:
   "Ну вот, а кто меня теперь проводит?"
   "Ну..., ладно, мы проводим, только тогда быстрее допивай чай, мы ждём внизу у подъезда", - ответила я и умчалась к Берту.
   Знаешь, я вспоминаю наши с ним отношения, как игру, увлекательную, познавательную и полную любви. Я чувствовала, что имею определённую власть над ним, а он, конечно же, имел власть надо мной. Мне интересно было подшучивать над ним, валять дурака и постоянно наблюдать за его реакцией. И видела, что моё поведение его сначала ошеломляет, а потом и он начинает принимать эту игру.
   Мы с Бертом стояли за моим домом и ждали Милану с Линой. Речь зашла о моих друзьях.
   "В твоей компании много парней?" - начал издалека Берт.
   "Да, а что?" - я посмотрела на него.
   "Так вот, я бы хотел, чтобы их рядом с тобой больше не было видно, иначе"... - он с улыбкой прищурил глаза, но я не была настроена на серьёзный лад, поэтому ответила:
   "О! А ты что ревнуешь?"
   На эти слова он только улыбнулся и сказал:
   "В общем, ты поняла меня".
   Я скроила комично-огорчённое лицо.
   "Как же я с ними не буду видеться? Ведь мы дружим столько лет"...
   "Я говорю именно про друзей, а не про твоих подруг".
   "А иначе что?" - рассмеялась я, намеренно переводя всё в шутку.
   "Увидишь", - а потом прибавил: - "Нос откушу!" - и Берт с хитрой улыбкой пальцем слегка тронул меня за кончик носа, поняв, что со мной сейчас на подобные темы разговаривать без толку. Он и потом в разговорах часто восклицал:
   "Нет, с тобой невозможно нормально разговаривать!" или "Нет, ну с тобой вообще нельзя серьёзно разговаривать!"
   - Почему? - рассмеялась Диана.
   - Да потому что я тогда, мало того, что была легкомысленной, так ещё и постоянно прикалывалась, шутила, смеялась со всего, что мне казалось забавным. Вот только, эпизод с моим несчастным романом выбил меня из колеи на какое-то время.
   По поводу моих друзей я решила пока не разворачивать дискуссию. Тема была серьёзная, а сейчас нормально обстоятельно поговорить нам не удастся, поэтому подумала, что потом мы к этому болезненному для меня вопросу ещё обязательно вернёмся.
   "Хорошо, я подумаю", - сказала я и пожала плечом. В эту минуту появились Милана с Линой, и мы пошли их провожать той же дорогой, которой вчера мы шли с Бертом под дождём.
   - И что, ты выполнила его требование? - спросила Диана.
   - Я тогда подумала, что это бред - расставаться с друзьями, и, что если это основывается на ревности, то это легко уладить - я просто постараюсь не давать к этому повода. Но сейчас понимаю, что с его стороны эти слова были вполне логичны. Я бы на его месте тоже не пожелала бы, чтобы моя девушка ходила в компании, пусть и трижды хороших, но парней. Однако вот что мне показалось странным, ещё вчера он вполне искренне мне пожелал, чтобы мой парень ко мне вернулся, а уже сегодня он считает меня своей девушкой, - усмехнулась Ирэн. - Правда, я этой мысли не уделила должного внимания, а потом и вовсе про неё забыла. Меня на тот момент всё устраивало. А Берт, скорее всего, прекрасно понимал, что так называемый, мой парень, никогда уже ко мне не вернётся.
   Лина пошла домой, а мы втроём пошли по нашей длинной улице. Берт нам что-то рассказывал, правда, что именно - вспомнить не смогу. Но помню, как неожиданно мне пришла в голову мысль, что Берт первый из парней, кто не принёс мне что-нибудь из угощения. Тогда я задала ему вопрос в лоб:
   "Берт, а где шоколадка?"
   "Какая шоколадка?" - естественно, не понял он меня.
   "Ну как? Ты кто? Парень?"
   "Да", - Берт прищурил глаза, не совсем понимая, куда я клоню.
   " А шёл куда? К девушке?"
   "Ну да".
   Я со смехом поглядывала на Милану, а она тихонько подхихикивала.
   "А что должен принести парень девушке? - Правильно! Шоколадку! Ну, и где же шоколадка?"
   У Берта выражение лица было примерно такое же, как у меня когда-то в лагере, когда он мне предложил прогуляться наедине, - округлившиеся глаза и приоткрытый рот. Пару секунд он вообще не знал, что сказать на такое заявление, но потом только и смог воскликнуть:
   "Нет, ну ты наглая!"
   "Да, - подтвердила я, - а ты как думал? Прийти вот так, с пустыми руками?" - и мы с Миланой расхохотались.
   "Я, конечно, подозревал, что ты не подарочек, но чтоб вот так!.." - он был потрясён моей наглостью.
   А меня тогда действительно мои друзья разбаловали всякими вкусностями, правда, и я старалась не остаться в долгу и часто пекла блины, печенья к чаю, на который собиралась наша компания. Но на самом деле я не была настолько категорична, насколько хотела казаться. И по сути ничего не было страшного в том, что он ничего не принёс, самое главное было то, что он сам был рядом со мной.
   Мою подругу проводить было очень трудно - подходящий автобус или троллейбус мы ждали всегда около часа. Не потому, что они редко ходили, а потому что обычно нам хотелось подольше пообщаться, и в результате наш диалог практически каждый раз выглядел примерно так.
   "Милан, смотри, твой автобус!" - говорила я.
   "Нет, на этом не поеду - он позорный", - отвечала она.
   "Почему?"
   "У него только одна дверь!"
   Подходил троллейбус.
   "Миланка, это твой!"
   "Нет, этот вообще ужас!"
   "Почему?"
   "У него два усика!"
   И в этот раз наши проводы Миланы проходили примерно по тому же сценарию только уже в присутствии Берта, хотя в этот раз мне на самом деле хотелось, чтобы поскорее подошёл подходящий транспорт. А когда моя подруга отказалась ехать на очередном автобусе, я искренне воскликнула:
   "Ведь опять же до шаров достоимся!" - и мы обе покосились на Берта, ожидая его реакции на наше "фирменное выражение", которая не замедлила последовать.
   "До чего вы достоитесь?" - ничего не понимая, спросил Берт.
   Этот вопрос поднял бурю хохота, а когда мы успокоились, я ему объяснила:
   "Ну... Понимаешь, один раз я сказала, что достоимся до того времени, когда шаром покати никого не будет вокруг, т.е. будет уже очень поздно, а Милана очень живо себе представила картину, как по улице реально катают шары, а вокруг ни души! Ну, расстроенное воображение у человека, что тут поделаешь, - я хохотнула, поглядывая на Милану, а она сквозь смех ткнула меня в бок. - Вот с тех пор между нами и пошло это выражение".
   Тут, наконец-то, подъехал автобус с двумя дверьми и без усиков, как у троллейбуса, Милана поехала домой, а мы помахали ей вслед. Берт предложил прогуляться по соседнему парку, погода была прекрасная, настроение тоже - ничто этой перспективе не препятствовало, поэтому я согласилась. Мы, непрерывно болтая о чём-то, медленно прошлись по зелёной тенистой аллейке, в конце её увидели лавочку и решили посидеть. Берт держал меня за руку и смотрел на меня со спокойной, я бы даже сказала, умиротворённой улыбкой. Я ему рассказывала про ансамбль, о наших репетициях, о поездке с выступлениями по городам.
   "Знаешь, я очень часто мечтала, чтоб ты как-нибудь пришёл к нам на репетицию", - призналась я.
   "А я ведь приходил к вам туда", - спокойно ответил он.
   Я чуть ли не подскочила на месте, но постаралась не слишком показывать своё крайнее удивление.
   "Как?! Ты приходил?"
   Берт утвердительно кивнул головой.
   "А я тебя видела?!
   "Да!"
   "Я что-то этого не помню", - я пыталась вспомнить, но напрасно.
   "Я зашёл к вам в тот момент, когда ты пела. Но ты на меня так посмотрела..."
   "Как?"
   "Ну... таким холодным взглядом, что я решил выйти и послушать за дверью, но тут на меня налетела какая-то крупная женщина и стала на меня кричать, типа ходят тут всякие и не разрешила даже дослушать. Вот я и ушёл".
   "Я знаю, кто эта женщина. Но странно, что я тебя не узнала, наверно, я была в творческом экстазе".
   "Не знаю, может быть", - Берт пожал плечом.
   Я слушала этот его рассказ с открытым ртом, я не верила своим ушам! Представь, ведь это было одно из моих заветных желаний! И вот оно исполнилось, а я, что самое обидное, этого даже не заметила!
   "Ну, надо же!" - мысленно сокрушалась я, а Берт продолжал:
   "Я вообще тебя долго искал".
   "Ну и где же проходили твои поиски?" - Я улыбнулась, ожидая услышать какую-нибудь басню.
   "На Сахалине в парке".
   "В парке?! - ещё больше удивилась я. - И ты меня не нашёл?!"
   "Нет, тебя там никто не знал", - с неизменным спокойствием говорил Берт.
   Я потёрла лоб.
   "Как такое может быть? Ведь там-то уж все меня знают!" - лихорадочно размышляла я и спросила:
   "А в каком парке ты меня искал?"
   "Рядом с сорок восьмой школой".
   "А! Ну тогда всё понятно. Ты не там спрашивал! Там мы вообще никогда не гуляли".
   Берт меня снова взял за руку и с заметным чувством удовлетворения сказал:
   "Ну, теперь-то я тебя нашёл, и ты уже от меня никуда не денешься".
   От этих слов я была в восторге. Внутри у меня всё пело, но снаружи об этом говорила лишь моя улыбка.
   Мы какое-то время посидели на лавочке, а потом так же прогулочным шагом направились к выходу из парка. И тут я увидела рядом с большим деревом большие бутоны колючки. Моя бабушка много раз меня просила найти их, чтобы сделать какой-то там чудодейственный целебный отвар. Бог знает, зачем он ей был нужен, но я ей обещала, что постараюсь найти. И вот сейчас, в такой неподходящий момент, они попались мне на глаза. У меня в голове мелькнула шальная мысль проверить Берта на прочность и я, как дитя малое, с восторженными криками бросилась к этим колючкам и стала рвать их. Берт был ошарашен моим непредсказуемым поведением и тихо, но твёрдо стал настаивать, чтоб я перестала так себя вести. В душе я вовсю смеялась над его реакцией, но с серьёзным лицом продолжала рвать эти злополучные колючки. В итоге Берту пришлось за локоть меня оттащить от этого растения.
   "Выброси их, не позорь меня!" - шипел он на меня.
   "Нет! Ты что! Меня бабушка убьёт, если я их не принесу!" - защищалась я от его нападок.
   "А что твоя бабушка прям сегодня умрёт, если ты их не принесёшь?"
   "Нет, просто, она очень давно меня об этом просит. А я нигде таких огромных не встречала!"
   В общем, я старалась вести себя, как ребёнок, а он смотрелся рядом со мной, как старший брат и видом и отношением. Но это только так казалось. Мне почему-то нравилось ощущать эту разницу в возрасте.
   "А у тебя есть что-нибудь, во что можно было бы их положить?" - я наивно хлопала глазами.
   "Нет!"
   "Ну, тогда придётся их в руках нести", - вздохнула я.
   "Выбрось их! Тебе не стыдно идти с этой гадостью?" - настаивал на своём он.
   - Диана, выдела бы ты его лицо в тот момент! - хохотала Ирэн.
   А я отвечала:
   "Нет", - и пожимала плечами.
   "А мне стыдно! Иди выброси!"
   Пришлось подчиниться. Мы уже успели пройти всю аллейку, и только на выходе я обречённо вздохнула и положила мои гербарии под соседний куст.
   Диана расхохоталась.
   - Ну ты даёшь! Представляю, что он подумал в тот момент!
   - Да я тоже могу представить, какие мысли проносились в его голове, типа "Вот попал! Она ещё и с прибабахом!"
   Но, думаю, что всё-таки, если они и были, то ненадолго, потому что он после того, как я выбросила колючки, всё же рассмеялся надо мной.
   "А давай кое-куда сходим!" - предложил Берт
   "Куда?"
   "Ну, увидишь! Хочу тебе кое-что показать".
   "Что?" - я была заинтригована.
   "Идём, увидишь!"
   И мы направились к одному из корпусов нефтяного института. Когда мы проходили мимо вахты, я негромко спросила Берта:
   "Куда мы?"
   "Тихо!" - шикнул он на меня и несколько пугливо посмотрел на вахтёршу. Я же решила посмеяться над его осторожностью и нарочито громко ещё раз спросила:
   "Я не поняла, куда мы?"
   Берт посмотрел на меня, как на полную идиотку, и дёрнул меня за руку. В ответ я только расхохоталась.
   - Ирэн, ну как ты так можешь? - со смехом сказала Диана. - Такое впечатление, что, находясь с Бертом, ты прикалывалась всегда.
   - Ну, любила я это. Вообще я подшучивала не только над ним, а практически над всеми своими друзьями и домашними. Как-то раз прихожу домой вечером и говорю:
   "Мама, у меня будет ребёнок!"
   Моя мама несколько секунд не могла слова сказать и оторопело смотрела на меня. Представь, что она подумала, ведь мне шестнадцати ещё не было. И только потом, запинаясь, спросила:
   "К-когда?"
   "Ну... где-то через семь-восемь... лет", - я старалась говорить это как можно серьёзнее. Когда она поняла, что я разыгрываю, сначала долго ругалась, а потом смеялась. Но эта шутка была не моя, я её прочитала в романе у моей подруги и решила опробовать - и результат был ошеломляющий, как по написанному.
   Так вот, мы зашли в институт, и Берт мне стал показывать, где он учится, какие у них большие аудитории, не то, что у нас в колледже кабинетики. Мы зашли в одну из них и прикрыли дверь. Слева уходили ввысь парты, справа был длинный учительский стол и такая же длинная доска. По слою пыли видно было, что занятия здесь не проводились уже с пару недель. Из окна открывался вид на круглую площадь и начало моей улицы. Берт прислонился спиной к парте и за руку притянул меня к себе. Он улыбался.
   "Ты доволен, что мы всё-таки встретились?" - спросила я его.
   "Конечно! А ты?"
   "Я? А как ты думаешь?"
   "Думаю, что да. Правда, ты любишь поморочить голову, но по тебе видно, что ты этому рада".
   В ответ на это я только покраснела. А Берт продолжал:
   "Говоришь одно, а на самом деле оказывается совсем другое".
   "Ты это о чём?" - прищурилась я.
   "А кто мне говорил, что даже имени моего не помнит?"
   Я рассмеялась.
   "Да, есть такое".
   "Знаешь что? Давай с тобой как-нибудь съездим за город?"
   "Зачем?" - не поняла я.
   "Устроим пикник", - его глаза словно загорелись этой идеей.
   "Только ты и я?"
   "Нет, ещё шофёр будет".
   "Зачем? Ты что водить не умеешь?" - удивилась я.
   "Конечно, умею! Просто, если я буду за рулём, мне тебя обнимать будет неудобно".
   "Ого, у тебя планы!"
   "Какие у меня планы?"
   "Далеко идущие!" - мне снова стало смешно.
   "В отношении тебя они всегда были такими", - Берт снова слегка тронул меня пальцем за кончик носа. В этом его жесте была какая-то невысказанная нежность и... не знаю, но я чувствовала себя маленькой несмышлёной девочкой рядом с ним. Это было необычно, потому что с моим, так сказать "бывшим женихом" ощущения были в точности до наоборот, - я была в качестве старшего советника. Ведь были моменты, когда некоторые слова, бывшие у меня в лексиконе, он слышал впервые, и даже приходилось объяснять их значение. Разница, в общем, была огромная, как... если сравнивать небо и землю.
   И вот, вместо того, чтобы прижаться к Берту, я сказала:
   "Нет, всё-таки я не понимаю, зачем нам шофёр? Во время пикника он где будет? С нами?"
   "Нет, у него будет с кем пообщаться, он ведь будет не один и нам мешать не будет, за это я отвечаю".
   "Так, помимо шофёра ещё кто-то будет?"
   "Ну да, не одному же ему сидеть", - Берт улыбнулся.
   Я не совсем понимала, как это будет выглядеть, и находиться одной среди парней, которых буду видеть впервые, мне не улыбалось. Поэтому мне опять стало не по себе, как когда-то в лагере. Но я постаралась изгнать нехорошие мысли и ответила:
   "Ну ладно, если ты за них отвечаешь, то может быть, съездим".
   "Вот ты всегда так отвечаешь?" - приподнял бровь Берт.
   "Как?" - не поняла я.
   "В твоих ответах всегда какая-то неопределённость - то ли ты согласна, то ли нет, - не поймёшь!"
   "Ну... меня всегда тянет то в одну, то в другую сторону, поэтому мне всегда трудно сделать выбор. К тому же, мне кажется, что было бы не интересно, если бы я всегда давала однозначные ответы. Разве не так?"
   Берт понимающе улыбнулся и сменил тему разговора.
   Мы ещё немного поболтались в том классе, а потом так же медленным шагом отправились ко мне домой.
   Вот что мне очень нравилось в Берте - это его умение держать эмоции под контролем, - то есть он никогда себе не позволял лишнего в отношении меня. На улице, например, единственное, что он допускал - только держать меня за руку. Хотя при его темпераменте и менталитете он мог бы себя вести по-другому, но тогда бы у меня к нему уже было другое отношение.
   Мы пришли ко мне домой, и как только я его усадила за стол попить чаю, он тут же потребовал мой рассказ.
   "Ты что прям здесь начнёшь читать?" - смутилась я.
   "Нет, конечно, - он улыбнулся. - Постараюсь дотерпеть до дома".
   Пока я заваривала чай, я обратила внимание, как Берт задумчиво теребит в руках тетрадь с романом и так же посматривает на меня. А за чашкой чая он долго рассказывал мне про свою жизнь. Из чего я поняла, что он воспитывался в очень жёстких условиях, по крайней мере, такими они были бы для меня. Уважение к старшим - было одним из главных условий в их семье. Ну, в принципе, это во всех семьях их вероисповедания. Только сейчас я стала понимать, до чего же это правильно, а тогда мне казалось, что это ущемление прав человека и его свободы, - ухмыльнулась Ирэн. - Расстались мы только поздним вечером.
   - А как он тебя в первый раз поцеловал? - спросила с улыбочкой Диана.
   - Ну, Диана! Не беги впереди паровоза! - расхохоталась Ирэн.
   - Что, даже не в этот вечер?!
   - Нет, об этом не было пока речи и даже намёков, как в лагере.
   - Ну, вы даёте!
   - Мне было и так хорошо, без всяких поцелуев.
   - Может, он хотел дружить? - предположила Диана.
   - Нет, это точно нет. Потому что ещё в предыдущий вечер он мне заявил прямым текстом, что не хочет быть просто моим другом.
   - А ты что ответила?
   - Я сказала, что поживём - увидим. Ну ладно, Диан, мне дальше рассказывать?
   - А? Да-да! Конечно!
   - На следующий день в колледже у нашей группы было окно между занятиями, и мы сидели в одном классе и, как всегда, доканывали стоявшее там пианино. Было весело, и тут к нам заглянула Ксюша и говорит:
   "Вит! Там тебя кто-то спрашивает".
   "Кто?"
   "Не знаю, парни какие-то", - та пожала плечами.
   Я с опасением посмотрела на Лину, сидящую рядом. Опасалась я не просто так, - несколько дней назад, ещё до встречи с Бертом, ко мне пристали двое взрослых мужчин, от которых было очень трудно отвязаться, но мне всё-таки удалось. А один из них поклялся, что найдёт меня. Страху я натерпелась тогда... ужас!
   "Лин! Посмотри, пожалуйста, кто там пришёл. Я буду ждать здесь".
   "Хорошо, только ты не высовывайся, я дам тебе знать, если что".
   Меня стала колотить нервная дрожь. Но, несмотря на боязнь, я осторожно пошла следом за Линой. Через минуту она вернулась.
   "Ну, Ирэн! Я же сказала, не высовывайся! Такая смелая, да?"
   "Лина, быстрее говори, это они?"
   "Если честно, я не успела толком разглядеть. Но, по-моему, там один в синей рубашке, молодой, с чёрными волосами, вроде на Берта похож, а другие двое на улице стоят".
   "А, понятно. Всё в порядке, Лина. Это не они, - сказала я со вздохом облегчения, - пойдём".
   И действительно рядом с вахтёром на стуле сидел Берт. Увидев меня, он заулыбался и поднялся ко мне на встречу.
   "Я тороплюсь, Берт, - сказала я, не останавливаясь, - у меня сейчас зачёт начнётся".
   "Я на минутку, подожди", - он задержал меня за руку.
   "Что ты хотел?"
   Мы остановились рядом с лестницей, ведущей на второй этаж. Берт приблизил лицо ко мне и со светящимися глазами тихо сказал:
   "Я прочитал!"
   "Что прочитал?" - я сначала не поняла его.
   "Твой рассказ!"
   Я пристально посмотрела на него и спросила:
   "И что скажешь?"
   "Всё - правда!" - он с восхищённым видом покачал головой. Он весь как будто искрился от радости.
   "Понравилось?" - я недоверчиво подняла бровь.
   "Конечно! Только я тебе его не отдам".
   "Почему? Это у меня единственный экземпляр!"
   "Я его себе на память оставлю, а себе ты ещё напишешь", - с его лица не сходила улыбка. Было видно, что ему действительно польстило всё написанное про него.
   Я тоже улыбнулась.
   В этот момент к нему подошёл один из его друзей, и Берт не замедлил познакомить меня с ним.
   "Познакомься, Ирэн, это Звияд".
   Я слегка улыбнулась и кивнула, а Берт спросил меня:
   "Запомнила? Чтобы что-то запомнить, надо это с чем-нибудь ассоциировать. Гамсахурдиа знаешь?"
   "Ты про президента Грузии?"
   "Да".
   Кстати, благодаря моему папе, я уже в те годы была в курсе всех политических событий и стала этим увлекаться. Ещё бы, у нас дома все новости да всякие заседания президиумов смотрелись, как сериалы.
   Ну, я снова постаралась улыбнуться и снова в ответ кивнула.
   "Ну вот, значит запомнишь!"
   Я промолчала, а Берт сразу же спросил:
   "Тебе приятно?"
   Мне было не понятно, почему он старается показать меня всем своим друзьям, к тому же у меня сказалось моё нервозное состояние из-за предстоящего зачёта и не только его, поэтому я выдала:
   "А почему мне должно быть приятно?"
   Берт со своим другом были немного обескуражены моей фразой.
   "Ну... потому что он - мой друг", - пожал плечом Берт.
   "Странная логика, - заметила я и, чтобы их успокоить, улыбнулась и сказала: - Хорошо, мне очень приятно!"
   Они оба рассмеялись над моей нестандартной реакцией на знакомство.
   "Ладно, мне пора на зачёт".
   "Мы сегодня встретимся? - спросил Берт.
   "Не знаю, у меня много занятий, посмотрим".
   "Короче, я приду ближе к вечеру", - сказал он, а я с улыбочкой покачала головой и стала подниматься по лестнице вверх.
   - Да, Ирэн, с тобой действительно не заскучаешь, - заметила, улыбаясь, Диана.
   Девушки давно прошли колодец, обогнули озеро и, остановившись на сгорбившемся мостике, стали наблюдать за стайкой уток.
   - Я всё пытаюсь представить, что он думал в те моменты. Наверняка, ты его практически всегда вводила в ступор своим поведением.
   - Может быть... и скорее всего иногда я перегибала палку.
   - Так ты мне расскажешь, когда вы в первый раз поцеловались?
   - Вот неугомонная! - рассмеялась Ирэн. - Хорошо, слушай.
   Мы сидели у меня на диване в моей комнате. Берт согнул в колене ногу, а я использовала её в качестве спинки кресла, - Ирэн улыбнулась, - обоим, в общем, было удобно. Мы о чём-то живо болтали, а потом вдруг возникла пауза. Он смотрел на меня, а я на него. Мне пришло в голову, что эта ситуация напоминает наш первый разговор, и я ляпнула:
   "А я знаю, что ты сейчас хочешь сделать!"
   Берт немного удивился:
   "Что?"
   "Ты хочешь меня поцеловать!" - самоуверенно заявила я.
   Но он вздёрнул бровью и ответил:
   "С чего ты взяла? Даже в мыслях не было!"
   Я ему, конечно же, не поверила, потому что это желание читалось не только в его глазах, но и во всём его виде. Тогда я сказала:
   "Хорошо, спорим, что ты меня до конца вечера поцелуешь!"
   "Спорим! На что?"
   "На... - я поразмыслила и добавила: - На три Bounty!"
   "Ты любишь Bounty?"
   "Обожаю!" - и я разбила руки.
   С этого момента началась игра на спор. Я была уверена в своей победе и делала всё, чтобы его соблазнить.
   - И что же ты делала? - заинтересованно спросила Диана.
   - Не скажу, - хитро прищурилась Ирэн. - Есть некоторые интимные вещи в жизни, которые нельзя рассказывать никогда и никому.
   - А я обычно ничего не скрываю, - с некоторым разочарованием произнесла девушка.
   - Нет, ну ты можешь и рассказывать, дело твоё, но по опыту знаю, что лучше этого не делать.
   - Почему?
   - Потому что то, что для тебя имеет большое значение, для других такого значения не имеет. В итоге это важное обесценивается.
   - Ну... наверно, ты права... - Диана на минуту задумалась, а потом спросила: - А что было дальше?
   - Короче, что бы я ни делала, всё было бесполезно. Берт был стойким солдатиком, выдержал все экзекуции с завидным хладнокровием. Но, думаю, это ему давалось нелегко. Представь, просидеть полдня в комнате с девушкой, к которой неравнодушен, и поспорить, что даже не поцелуешь её! На это нужна сила воли, - покачала головой Ирэн. - Под конец я обиделась и стала его подначивать, что он каменный, ничего не чувствует, а он в ответ на всё это только лукаво улыбался. Но меня надежда всё же не покинула. Я поняла, чтобы победить, здесь может помочь только хитрость, правда, никак не могла её придумать. И вот, когда за окном уже стемнело, Берт стал собираться домой. Я пошла его проводить. Обычно мы прощались долго, было не расстаться, всё время казалось, что столько всего хочется сказать. Но сейчас, когда мы остановились на лестничном пролёте, Берт с напускным официальным видом и с довольной улыбочкой пожал мне руку и сказал:
   "Ну что, вечер закончен?"
   Я грустно кивнула и ответила:
   "Да".
   "Ну, тогда пока!" - хлопнул меня по плечу и повернулся уходить, как я сказала ему вслед с таким же "несчастным" видом:
   "И что, даже не поцелуешь меня?"
   Берт, как будто ждал этих моих слов, развернулся со словами:
   "Ну конечно, да!" - и поцеловал меня.
   Это был продолжительный и очень нежный поцелуй, и было заметно, как долго он этого ждал, как сильно хотел. Но я всё испортила - стала смеяться. Берт с непониманием посмотрел на меня.
   "Ты чего?"
   А я не могла остановиться и заразительно хохотала. Я в ту минуту думала, как классно сработала та хитрость, которая пришла мне в голову буквально за несколько секунд до прощания.
   "С чего ты смеёшься?" - сквозь улыбку пытался нахмуриться он.
   Наконец, я сквозь смех смогла выдавить:
   "Ты проиграл!"
   "Что?! - крайне возмутился Берт. - Я же сказал, что вечер закончился!"
   Мне снова стало смешно, и затем я ответила:
   "Как видишь, нет!"
   Берт даже не старался скрыть своего гнева. Он эмоционально жестикулировал и, поскольку в подъезде кричать было не разумно, он "кричал" в полголоса. От этого мне становилось ещё смешнее.
   "Нет! Так не честно! Я же сказал, что вечер закончился, да?"
   "Да", - согласно кивнула я, умирая от смеха.
   "Значит, я не проиграл!"
   "Проиграл! Ведь ты меня поцеловал!"
   "Да, но я же сказал, что вечер закончен!" - снова и снова повторял он.
   "Но ты же видишь, что он продолжается! А будешь спорить, то должен будешь не три, а четыре Bounty!"
   "Нет, ну ты наглая!" - говоря так, он смотрел на меня, как на избалованного, но любимого ребёнка. И мне эта игра нравилась. Чувствовалось, что он не привык проигрывать.
   "И всё-таки, я не проиграл, - уже более спокойным тоном продолжал он рассуждать. - Мы с тобой попрощались, значит, вечер закончился".
   "Так, продолжаешь спорить, значит, приносишь завтра не четыре, а пять шоколадок", - заключила я.
   Берт на секунду замолчал и, улыбнувшись, сказал:
   "Ты коварная!.. Провела меня!" - подошёл ко мне, заключил в свои объятья и снова поцеловал...
   - Таким был наш первый поцелуй, - вздохнула Ирэн, глядя куда-то вдаль.
   - Здорово! Необычно! - и тоже немного помолчав, спросила Диана: - Ирэн, ты тоскуешь по Берту?
   - А как ты думаешь? - грустно улыбнулась девушка.
   - Да, глупый вопрос. А что было потом?
   - Что потом? Мы с ним договорились встретиться на следующий же день у его института, когда я буду возвращаться домой после учёбы. Кстати, по поводу свиданий у меня был пунктик - никогда не приходить первой, а если и пришла, то околачиваться где-нибудь поблизости, но не самом месте встречи. Мне казалось, что если я буду стоять ждать парня, то, во-первых, это будет по-дурацки смотреться, а во-вторых, этим самым покажу ему, что жду - не дождусь этой встречи, а я была слишком горда для этого. Я ни за что не хотела показывать, какие чувства я испытывала на самом деле особенно прилюдно. Так было и на этот раз.
   В тот день у меня отменили два урока, и я поехала к Милане. Мы у неё неплохо провели время и, поскольку часы показывали, что мне уже пора на встречу, поехали к институту. Когда мы проезжали мимо места нашего свидания, я не увидела там Берта, и мы решили подождать ещё некоторое время у нашего Дворца. Мы сели на скамейки амфитеатра, к нам подошли парни с нашей компании и стали нас смешить, как всегда. Периодически я бегала за угол Дворца, откуда было видно место, где мы договорились встретиться, но Берта там не видела. Надо сказать, что я смотрела на довольно-таки значительном расстоянии, и не удивительно, что я могла и не заметить его. Так прошло полчаса. Моё сердце было не на месте, и я решила распрощаться с друзьями. Я медленно прошла мимо института, но Берта там так и не нашла. Тогда я уже не стала ждать и отправилась домой, надеясь хоть по дороге его встретить. На полпути ко мне со знакомством стал приставать один парень. Я подумала сначала, что если не буду ему мило улыбаться и разговаривать, то он сам отвяжется. Однако он и не думал уходить, а наоборот: увидев, что со мной по-хорошему договориться нельзя, стал угрожать, мол, или я с ним пойду добровольно или он меня потащит насильно. Он крепко держал меня за руку и не отпускал где-то с полчаса. Я уж и не помню, каким образом мне удалось его убедить отпустить меня - пришлось наврать с три короба, где я живу, на что он поклялся, что я от него не скроюсь, и что он меня из-под земли достанет. В итоге я на трясущихся ногах направилась домой. Руки, несмотря на жару, были ледяными и дрожали. Боясь, что этот ублюдок меня может выследить, я специально шла дворами, плутала и постоянно оглядывалась, но вроде бы никто за мной не шёл. Как только я зашла в квартиру, так долго сдерживаемые слёзы хлынули рекой. У меня началась настоящая истерика. Минут через пятнадцать позвонили в дверь. Я замерла от испуга, сразу в голову полезли мысли, что этот придурок меня всё же выследил. Но, к счастью, это оказался Берт. По его выражению лица было понятно, что он собирался меня отчитать за то, что я не пришла. Он только и успел сказать:
   "Ты почему опять не пришла? - но тут же, заметив моё состояние, спросил: - Что случилось?"
   Ещё несколько минут я ничего не могла толком сказать, а просто уткнулась в его грудь и плакала. А немного успокоившись, захлёбываясь в слезах, стала ему рассказывать о случившемся. Ещё до его прихода мысленно я решила, что выходить из дома больше не буду, чтоб даже случайно не натолкнуться на того... человеком даже не хотелось его называть. Эти мысли я и высказывала Берту. Говорила:
   "Я больше не выйду на улицу!"
   А Берт мне отвечал:
   "Нет, выйдешь!"
   "Нет, не выйду!"
   "А я говорю, выйдешь!"
   "Нет!" - воскликнула я.
   "Нет, ты будешь выходить и не будешь бояться!" - он это не кричал, но говорил очень твёрдо и убедительно.
   Я по инерции хотела опять возразить, но запнулась и уже более спокойно спросила:
   "Почему?"
   Берт взял меня за руку и ответил:
   "Потому что ты - моя девушка, и тебя никто не посмеет больше тронуть", - его голос звучал так же серьёзно и уверенно, и я больше не стала ничего говорить, а просто прижалась к нему. Берт мягко меня обнял и стал поглаживать меня по плечу. В его объятьях я стала постепенно успокаиваться.
   - Знаешь, вспоминая этот момент, думаю, мне надо было тогда расставить все точки над "и", а мне казалось, что этих его слов достаточно, поэтому больше уже не задавалась вопросом о его намерениях.
   На следующий день у нас в колледже был экзамен по хору, мы это дело прекрасно отпели и, парадно одетые шли домой с Линой и моей мамой. Наш путь пролегал мимо одного из корпусов нефтяного института. Мы о чём-то беззаботно болтали, и тут я увидела, что на крыльце здания стоит Берт. Он меня тоже увидел. И всё то время, пока мы шли мимо, он и я не сводили друг с друга глаз и улыбались друг другу тоже только глазами. Всё это произошло всего лишь за какую-то минуту не больше, а у меня было ощущение как будто я надолго выпала из времени, как в замедленной съёмке. Под конец я опустила взгляд и прошла дальше. Лина и мама ничего не заметили за своим разговором.
   Мы, не торопясь, шли по аллейке. Потом мама пошла домой, а мы с Линой ещё несколько минут поболтали перед тем, как попрощаться. Домой мне нравилось ходить за домом, а не через двор. До сих пор не люблю, когда меня оценивающе осматривают сидящие на лавочках у подъезда. А за домом всегда было безлюдно и к тому же, там была теневая сторона, что очень здорово после жаркого солнца. Так вот, я уже прошла половину пути, как вдруг кто-то мне положил руку на плечо. У меня внутри всё обмерло, недавние события сделали своё чёрное дело - из-за них я стала очень пугливой и нервной. Я резко обернулась, и у меня вырвался вздох облегчения - это был Берт.
   "Ты меня так напугал!" - только и смогла сказать я, а он сильно удивился:
   "Напугал? Извини, я просто хотел тебя догнать, ты, когда одна, очень быстро ходишь", - улыбнулся Берт и приобнял меня за плечи. Потом мы, как всегда взялись за руки, и пошли ко мне домой.
   "Ты что, всё это время за нами шёл?" - спросила я.
   "Да".
   "А почему не подошёл?"
   "Ну, ты же с мамой была", - Берт пожал плечами.
   Я поняла, что он постеснялся, но всё равно продолжила задавать вопросы:
   "А ты её боишься, что ли?"
   В ответ Берт только рассмеялся, а потом спросил меня:
   "А вот теперь ты мне скажи, твоя мама знает о нас с тобой?"
   Я не стала сразу отвечать, хотелось нагнать таинственности, заинтриговать, - Ирэн улыбнулась.
   "А что она должна знать?"
   "Ну... то, что мы встречаемся".
   "А как ты думаешь?"
   "Ну вот, опять! Ты можешь хоть раз нормально ответить на вопрос?!" - сквозь смех проговорил Берт.
   "Ладно-ладно! - "сжалилась" я. - Конечно, она про нас знает. Она же не слепая".
   "Ты, наверно, своей маме всё рассказываешь, да?"
   "Нет, не всё. Так в общих чертах, некоторые факты".
   "И как она реагирует на эти факты?"
   "В смысле?"
   "Ну, она одобряет наши с тобой свидания?"
   "А почему она должна их не одобрять?"
   "Ирэн, ты всё прекрасно понимаешь, о чём я!" - воскликнул с улыбкой Берт.
   "Знаешь, если моя мама будет против, она этого в открытую никогда не скажет, для неё главное, чтоб её дочь была счастлива", - мы стояли уже на лестничной площадке в моём подъезде.
   "А ты счастлива?" - тихо спросил меня Берт. Моим ответом был поцелуй.
   Ирэн снова замолчала. В её каре-зелёных глазах засверкали слёзы. Она долго смотрела на воду, а потом продолжила свой рассказ.
   - А тем временем в городе приближались события, которых все ожидали, но боялись даже подумать об этом. В общем, надвигалась война. Все, у кого были возможности, родственники в других городах, не раздумывая, уезжали. В нашем, например, колледже на всех отделениях и курсах студентов осталось всего семьдесят человек!
   - А сколько было? - поинтересовалась Диана.
   - Я не знаю точно, но представь, сюда приезжали учиться со всей области. Отделений было много: вокальное, духовое, теоретическое, фортепианное, дирижерско-хоровое, народных инструментов... Ну, наверно, приблизительно около трёх тысяч. Есть разница, правда?
   - Ничего себе! - тихо произнесла девушка и покачала головой.
   - Да, и вот зарплату учителям стали выплачивать с большими задержками, что уж говорить про стипендию. Уроки часто отменяли. Не было и речи оставаться здесь и дальше. Мы с мамой решили, что я поеду к своей сестре. Надо было переводиться в другой колледж. Я не придавала этому особого значения, потому что не до конца понимала всей серьёзности сложившейся обстановки. Те, кто оставался в городе, вооружались. Вечерние взрывы и перестрелки стали обычным делом. Мы с Миланой не раз с восхищением смотрели, как в небо уходят целые очереди трассирующих пуль, для нас это было просто красивым, завораживающим зрелищем. А один раз Магомед, парень с нашей компании, принёс ко мне в колледж самодельный пистолет. Он был не заряжен, и Мага дал мне его в руки побаловаться. Этот пистолет был таким тяжелым! Кроме того, было очень трудно взводить курок и нажимать на "собачку". Я, ради прикола, стала целиться во что попало и тут заметила, что с крыльца основного здания с открытым ртом на меня смотрит наша учительница по хору. У неё были настолько огромные глаза от такого зрелища, что я еле смогла сдержать смех. Я быстро спрятала пистолет в складках своей юбки. Но видимо она подумала, что ей показалось или ещё что-нибудь, потому что просто спросила меня, где моя мама и ушла, подозрительно оглядываясь.
   Вскоре был объявлен комендантский час, но мы из-за этого не очень страдали, всё равно вечером уже давно никто никуда не ходил. Всю политическую подоплеку я не буду рассказывать, да правду до сих пор знают только те, кому была выгодна эта война. Пострадали от этого только простые люди. Большинство побросали свои дома, всё нажитое... а те, кто остался очень рисковал своей жизнью.
   И у меня в жизни тоже надвигалась чёрная полоса, полоса испытаний для меня.
   Однажды на хлебозаводе произошла какая-то авария, и весь город на неопределённое время практически остался без хлеба. Мама попросила меня сходить за ним в какую-нибудь частную пекарню. В этот момент ко мне заехал один из моих старых друзей, звали его Руслан, и решил мне в этом помочь. Мы на его мотоцикле объездили все пекарни и хлебные магазины в центре города, но результат был нулевой. На это ушло несколько часов. И только в одном отдалённом районе мы нашли то, что искали. Чтобы у нас с мамой не было больше проблем с хлебом в ближайшие дни, Руслан купил мне целых шесть буханок хлеба. На обратном пути мы решили заехать в университет, где учился Мага. Руслан зашёл в здание, а я осталась сидеть на мотоцикле.
   Мне очень нравилось ездить на нём, - скорость, треплющий волосы ветер, крутые виражи - эти ощущения ни с чем несравнимы! Я и сама мечтала научиться кататься на мотоцикле, но наверно, не судьба. По весне мы с Русланом и Миланой поехали за город. Руслан выбрал поле, где можно было потренироваться, и дал мне поуправлять мотоциклом. Да... видимо, далеки друг от друга эти два понятия - я и мотоцикл, - рассмеялась Ирэн. - Мне удалось проехать первые несколько метров, но я не удержала эту махину, и мы все повалились в грязь. Приехали в город грязные, как черти, но очень довольные таким приключением. Поэтому у меня больше не было желания пробовать ещё. Уж лучше пусть Руслан меня катает.
   Так вот, я сидела на мотоцикле и блуждала взглядом по окрестностям университета и по людям проходящим мимо. И тут я увидела Берта. Он шёл не один, а, как всегда, с друзьями. Почему-то он оглянулся и встретился глазами со мной. На его лице тут же появилось выражение радостного удивления, и он кивнул головой, делая знак, чтобы я к нему подошла. Я спрыгнула с мотоцикла и не торопясь зашагала к Берту. Он сразу же начал сыпать вопросами, чей это мотоцикл, да что это за друг такой, который меня возит на нём, да почему он его не знает и так далее и тому подобное. Я, как обычно, не отвечала прямыми ответами, а наоборот создавала впечатление недосказанности. Но Берт уже достаточно к этому времени меня узнал, чтобы злиться или обижаться на это и даже не стал требовать от меня подробностей.
   "Я послезавтра уезжаю", - сказала ему я, неожиданно сменив тему.
   "Как уезжаешь? Надолго?" - уверенная улыбка моментально исчезла с его лица.
   "Думаю, да".
   "Но ты вернёшься?"
   "Не знаю, наверно".
   "Ничего себе! Даже не думал, что ты можешь уехать", - растерянно проговорил он.
   "Ты меня проводишь?"
   "Конечно! Без вопросов", - он немного помолчал и спросил: - "Значит, у нас с тобой остаётся всего один день?"
   "Ну, да"... - вздохнула я. Тут я почувствовала, что мне ещё предстоит испытать, когда я буду прощаться со всеми.
   "Давай тогда завтра съездим за город? Помнишь, я предлагал?"
   "Хорошо, но тогда с нами поедет моя подруга, ладно?"
   "Конечно! Без проблем. Тогда завтра утром я к тебе заеду. Будь готова, хорошо?"
   "Хорошо, а что с собой брать?"
   "Ничего не надо, я всё соберу", - он смотрел на меня своими голубыми глазами, как будто старался запомнить моё лицо, и крепко держал меня за руки... в последний раз...
   - Что в последний раз? - Диана вопросительно взглянула на Ирэн. - Вы что, больше не виделись?
   - Нет. Я не знаю, почему, но Берт не только не приехал на следующий день, но и не пришёл меня провожать. Думаю, что у него были какие-то серьёзные причины. Надеюсь на это. В общем, мы с Миланой, как две идиотки, просидели весь следующий день у меня дома, боясь выйти и прозевать Берта. А на утро я уехала.
   И вот тут и началась моя новая взрослая жизнь. Все радости закончились в день последней нашей встречи. Но, что самое удивительное и непонятное для меня же самой, оставалось моё поведение. Дело в том, что, несмотря на то, что мы с Бертом встречались уже целый месяц, я ещё не совсем забыла своего "жениха". К сожалению, я не могла, как машина, переключиться с одного человека на другого так быстро, для этого нужно было время, а именно его у меня тогда не было. Но, когда я была с Бертом, я никогда не кривила душой, мои отношения с ним были чистыми. Представляешь, я даже хотела ехать к нему, чтобы нормально с ним объясниться!
   - К кому ты собиралась ехать? - не поняла девушка.
   - К своему "женишку"!
   - Зачем?
   - Я хотела поставить все точки над "и". И, если расстаться, то по-нормальному, а не как дети, на обиде. Господи! Какой же глупой я была! И знаешь, кто повлиял на моё это решение? - Ирэн взглянула на стоящую рядом Диану.
   - Кто? - спросила та.
   - Вечером, накануне отъезда, ко мне пришёл Руслан. Он отказался зайти попить вместе с нами чаю, а наоборот вызвал меня на лестничную площадку.
   "Ирэн, я очень хочу, чтоб ты выполнила одну мою просьбу", - серьёзно начал он.
   "Какую?" - удивилась я.
   "Пожалуйста, не надо ездить к тому человеку".
   Я была ещё больше изумлена такому заявлению. Моё решение ехать в тот город было настолько твёрдым, что даже мама не могла меня отговорить и давно смирилась с ним. Но тут об этом просит мой друг, который во многом для меня являлся авторитетом. Руслан был на десять лет старше нас с Миланой. Для нас он был уже умудрённый опытом человек, к нам он всегда относился снисходительно, как к своим младшим сёстрам.
   - А как он вообще попал в вашу компанию? - поинтересовалась Диана.
   - Его привёл к нам в компанию Мага, который в университете учился, помнишь?
   Диана кивнула.
   - Кстати, раз уж речь зашла о Маге, хочу и о нём немного рассказать. Этот парень за короткое время стал для меня буквально "подружкой". Это он был моей жилеткой для нытья, утешал меня, когда я рассталась со своим "женихом". Разбаловал меня в конец. Постоянно задаривал меня шоколадками, выполнял мои прихоти и капризы. Писал мне стихи, на которые я собиралась положить музыку.
   - Он, наверно, был в тебя влюблён? - предположила Диана.
   - Нет, что ты! У него была девушка, про которую он мне всегда с упоением рассказывал. Я и её лично знала и периодически общалась с ней. Вообще, если бы не те события, произошедшие в то время в моей жизни, то у нас с Магой был бы более творческий союз.
   - В смысле?
   - Понимаешь, я со своими друзьями всегда делилась своими музыкальными задумками, пела под собственный аккомпанемент на пианино. Моя голова была постоянно занята каким-нибудь творческим процессом - то я рисовала ночами, то писала рассказы, то пела и делала тогда первые попытки в сочинении музыки. А Мага был первым человеком в нашей компании, пишущим стихи, при чём очень даже не плохие на тот момент. Если бы не война, то мы бы с ним однозначно записали бы пару альбомов, - мечтательно улыбнулась Ирэн. - В общем, вот такие у меня были друзья. И, представь, о чём просил меня Берт - расстаться с такими людьми добровольно! Поэтому я надеялась, что, когда Берт узнает то, чем я живу, чем увлечена, какие отношения у меня с моими друзьями, он не будет требовать от меня таких жертв. Но этому случиться не довелось, да и навряд ли довелось бы.
   Так вот по поводу Руслана. Сначала его Мага привёл просто послушать наш ансамбль, где я пела. А нас, бессовестных, Руслан привлёк наличием своего мотоцикла и желанием всех покатать на нём. - улыбнулась Ирэн. - Было здорово, ведь и управлял он им мастерски. А потом, по мере сближения, он проявил такие свои качества, как надёжность, отзывчивость, остроумие. В общем, это был настоящий друг и очень хороший человек.
   И вот он меня просит никуда не ехать... Тогда я спросила:
   "Почему?"
   Он уверенно смотрел мне в глаза и ответил вопросом:
   "Ты мне доверяешь?"
   "Конечно, Руслан! Спрашиваешь!"
   "Так вот, поверь мне, тебе не надо туда ездить. Я не буду приводить какие-либо доводы - это не нужно. Просто поверь".
   Он продолжал внимательно смотреть на меня, а я никак не могла прийти в себя от такого поворота. Но почему-то мне действительно захотелось довериться этому человеку, и махнуть рукой на такое проблематичное предприятие, как поездка в тот захолустный городок, где отныне обитал мой "женишок". Я мысленно представила, что никуда не поеду и испытала заметное облегчение от свалившейся с меня моей же прихоти. Я сама от себя не ожидала, что я так быстро откажусь от своей идеи-фикс, и ответила Руслану:
   "А знаешь, ты прав! Мне не надо туда ехать".
   "Спасибо! - обрадовано сказал он, хотя это мне надо было его благодарить, что он отвёл меня от очередной глупости. - Но это ещё не всё, что я хотел тебе сказать, - он широко улыбнулся. - И это уже, надеюсь, будет приятно. Вот возьми". - При этих словах он протянул мне небольшой бумажный свёрток.
   "Что это? Можно развернуть?"
   "Конечно, это тебе. В дороге пригодится".
   Я раскрыла бумагу и увидела, что внутри лежат несколько крупных денежных купюр. Тогда я тут же свернула их и отдала обратно.
   "Ты что, Руслан? Мне не надо! Забери!"
   "Ир, не обижай меня. Возьми, пожалуйста. Они тебе в дороге наверняка пригодятся".
   Но я ничего не хотела слышать. Я считала, что принимать такие подарки от близких людей, как-то не по-дружески. Что он обо мне подумает, если я возьму эти деньги? Но Руслан ещё раз повторил:
   "Ир, ты же не хочешь меня сильно обидеть?"
   "Нет, конечно!"
   "Значит, возьми!" - он снова вложил свёрток в мою руку и зажал её.
   И мне пришлось взять. Надо сказать, что больше я таких людей в своей жизни не встречала, кто вот так бы бескорыстно стремился мне помочь. И те деньги действительно очень пригодились... А недавно, почти через два года после этой встречи, я узнала, что Руслан погиб во время военных действий... - Ирэн тяжело вздохнула и добавила: - Всё правильно, хорошие люди долго в этой жизни не задерживаются... Знаешь, иногда я сравниваю нашу жизнь с классом, где сидят ученики и пишут контрольную. Ведь отличники, быстрее всех написавшие работу, уходят домой первыми. Вот Руслан и был отличником.
   - Как жалко его... - тихо проговорила Диана.
   Солнце напоминало о себе, мерцая своими пурпурными лучами сквозь густые заросли парковых деревьев. С озера подул прохладный ветерок, где-то возилось семейство уток, готовящихся ко сну.
   Девушки какое-то время подавленно молчали, но вот одна из них спросила другую:
   - Тебе всё ещё хочется слушать дальше? Не устала?
   - Ирэн, о чём ты говоришь? Конечно, нет! Мне очень интересно, что было дальше? Чем всё закончилось?
   Ирэн улыбнулась.
   - Я надеюсь, ещё не закончилось. Закончится, сама знаешь когда, а это в ближайшее время пока не предвидится, - она с хитринкой посмотрела на свою подругу.
   Диана рассмеялась:
   - Да-да, я не так выразилась!
   - Ну, я продолжаю. Я приехала в чужой для меня город, к моей сестре. Вернее, я здесь у неё уже гостила целый месяц пару лет назад, как раз перед трудовым лагерем. Тогда мне всё тут понравилось, но только в первые две недели, потом это было сплошное нытьё по дому. Ну, а в этот раз тем более, уже никакого восхищения не было. Хотя, согласись, здесь есть чем залюбоваться, но разве это так важно? - девушка посмотрела на свою внимательную слушательницу, а та согласно кивнула в ответ. - Здесь не было главного - моих друзей, поскольку моя жизнь последние года практически состояла из общения с ними. Я попала в полный вакуум. Мало того, у сестры не было пианино, а это для музыканта основа основ, понимаешь? Потом оказалось, что перевести меня в другой колледж - очень проблематичное дело. А всё потому, что то отделение, на котором я училась, здесь для иногородних было платным, и нам с нашими финансовыми возможностями туда был путь заказан. Пришлось искать что-то бесплатное. И мы нашли. Это оказался музыкально-педагогический колледж. Правда, это было не то направление, о котором я мечтала, совсем не то, но у меня выбора не было. Экзамены мне надо было сдавать аж в последних числах августа, поэтому надо было подумать, как провести до этого времени целых два месяца. Сейчас я понимаю, что было бы гораздо лучше, если бы я вернулась домой и там готовилась к этим экзаменам, но мои мама и сестра решили всё за меня. Чтобы я не сидела без дела всё это время, меня устроили на работу в местные оранжереи подсобным рабочим, кстати, это было единственное место, куда брали на работу без прописки. Ведь должна же я приносить какую-то пользу.
   - А что там надо было делать? - спросила Диана.
   - В основном, копаться в земле - вырывать сорняки, пропалывать грядки, окучивать капусту, поливать цветы и т.д. Это всё, конечно, хорошо, но для меня это сослужило плохую службу - мои пальцы практически в буквальном смысле стали деревянными, и на экзаменах я уже не смогла показать ту технику, которой меня научила Валентина Алексеевна. Учительница, которая принимала экзамен, была шокирована и категорически не хотела вообще принимать меня в колледж, но потом вошла в наше положение и зачислила. Я на своей шкуре убедилась, как трудно заниматься музыкой, не имея под рукой инструмента и хотя бы простецкого плеера (по музыкальной литературе нам всё время задавали слушать какие-либо оперы, симфонии и т.д.). Мне постоянно приходилось искать свободный класс с инструментом. По сути, учеба мало чем отличалась от той, что была дома, но здесь было всё чужое. Вообще мой день был таков: подъём в шесть утра, два часа в дороге до колледжа, целый день занятия, потом поиски свободного кабинета и снова занятия, приезд домой в семь вечера, быстрый ужин, бегом в соседнюю школу заниматься по фортепиано снова, в десять вечера я возвращалась, делала устные уроки и замертво валилась спать. И, тем не менее, я находила время для писем своим друзьям и чтения интересных книг. Это происходило в основном в электричке по дороге в колледж. Я не знала, надолго ли меня хватит в таком режиме, тем более что с сестрой отношения были очень напряженными, мы часто ссорились. Ах да! Я забыла рассказать, что произошло в последние дни лета!
   - А что произошло? - Диана широко раскрыла глаза.
   - Да нет, ничего страшного, - успокоила её Ирэн, - но это был переломный момент в моей личной жизни. Как раз перед прослушиванием, когда я ездила в колледж заниматься на фортепиано, я возвращалась домой и заглянула в почтовый ящик, где меня ждал сюрприз - письмо от Миланы. Это было её первое письмо за два месяца, с тех пор, как я уехала. Оказалось, что Милана обиделась на меня за то, что я уехала так далеко, и что теперь у нас с ней нет шансов быть поближе друг к другу, как мы мечтали дома. Моя подруга считала, что дружба сходит на нет, когда людей разделяет такое огромное расстояние. Я была в этом с ней не согласна, но в переписке об этом не поспоришь. Затем она стала описывать мне невероятные вещи. Оказывается мой "женишок" никуда и не уезжал. Милана его встретила у них во дворе на следующий же день после моего отъезда. Всё его "липовое" бегство в другой город было специально разыграно для меня, чтобы я не смогла с ним поговорить. В общем, этот трус со своим другом пришёл к Милане потусить у неё на лестничной площадке вечером. С собой парни принесли водки или ещё чего-то там, и у них на пьяную голову пошли откровенные разговоры. Он рассказал ей про свою новую пассию, какая она клевая и так далее. Миланка же спросила его:
   "А как же Ирэн?"
   На что он ответил:
   "Какая Ирэн?"
   - Представь, Диана! Он даже не понял, о ком его Миланка спрашивает! Это был ошеломляющий удар по моей гордости! Хорошо, что дома на тот момент никого не было, потому что, когда я прочитала эти его слова со мной случилась такая бешеная истерика, какой у меня никогда не было ни до, ни после этого - я то плакала, то смеялась. Мне вдруг захотелось напиться, чтоб забыть его, я хотела вырвать из сердца, всё, что было связано с этим человеком навсегда. Я побежала на кухню, достала из холодильника бутылку водки и сделала несколько глотков. Опьянела я в ту же минуту, потому что с утра ничего не ела. После этого с трудом заставила себя дочитать письмо, где Милана говорила, что я смогла изменить этого человека совсем ненадолго, и что сейчас он стал таким же, как и раньше - наглым, бескультурным и подлым.... На этом я и заснула.
   На следующий день я проснулась другим человеком! Я с усмешкой вспоминала то, что творилось со мной накануне, и отметила, что имя моего "бывшего" совершенно никак не отзывается в моём сердце. Всё! Я от него освободилась! Правда, я ещё после этого несколько дней проверяла себя, и диагноз подтвердился - любовь к нему прошла, если это, конечно, была любовь или то, что я ею считала. Это была моя победа! Тогда я стала думать, а как же Берт? Что я чувствую к нему? В ту минуту, когда я подумала о нём, моё сердце наполнилось какой-то нежностью, благодарностью за его терпение, отношение ко мне, любовью... Я сама не знала, плохо это или хорошо, что мои чувства так радикально изменились. Тогда я решила и их тоже проверить. Где-то я прочитала слова "Если это любовь, то это навсегда", значит, у меня есть время испытать себя. По дороге в колледж и обратно я часто ловила взгляды на себе, но никто не пытался со мной познакомиться, да и мне эти аморфные парни совершенно не нравились, хотя среди них попадались красивые экземпляры. Когда я замечала, что на меня кто-то смотрит, сразу же делала мрачную физиономию, как будто хотела этим сказать: "Не подходи, а то убью!" Главное то, что у меня вообще не возникало желания с кем-то знакомиться и тем более встречаться, все мои мысли были поглощены Бертом - каждую свободную минутку я мечтала о нём и о нашей встрече.
   Вот в таком напряжённом графике прошло полгода, близились зимние каникулы. Мне так хотелось съездить домой, но я очень боялась, что мне не разрешат, ведь там обстановка была взрывоопасна - война ещё не началась, но то, что она будет - это было уже очевидным фактом. Я каждый день умоляла сестру, чтобы она согласилась на мою поездку, и каково было моё счастье, когда она наконец-то дала добро! На следующий же день я съездила за билетами. Получалось, что я приеду туда точно под старый новый год, как раз и отметим его вместе с мамой, бабушкой и Миланой! Моему счастью не было предела! И вот я уже в поезде. Душа моя рвалась домой и фактически уже была там, - с волнением рассказывала Ирэн, и Диана внимательно слушала её.
   - Ехать предстояло двое суток, моим соседом был мужчина лет тридцати. Он оказался психологом по профессии и вообще очень интересным собеседником. Я не собиралась ничего ему рассказывать о себе, но на второй день он меня всё-таки раскрутил на откровения. Говорили мы с ним очень много, он даже провел со мной какие-то там психологические тесты, результаты которых до сих пор хранятся у меня. И вот, когда я рассказывала ему, как сильно хочу встретить Берта, я даже расплакалась. Ведь я так панически боялась, что это может не случиться! Удивительно, но я не знала, где он живёт, не знала, на каком факультете он учился, то есть информации ноль - была только одна надежда встретить его в городе, но это один из ста шансов. К сожалению, я не помню, даже имени того психолога, но под конец он внушил мне спокойствие и уверенность в себе, за что я ему была и остаюсь очень благодарна. Не зря мы с ним тогда встретились, он прям вовремя подлечил мои нервы.
   Я приехала утром. Вот он, мой любимый родной город! Несмотря на серую погоду той зимы, он для меня всегда был самым красивым. Я понеслась на автобус, сердце в груди изнывало от предвкушения встречи с Миланой и надеялось встретить Берта, вернее не то, чтобы надеялось, а было теперь уже уверено в этом. Приехав домой, я поцеловала бабушку с мамой, забросила свой чемодан в комнату и помчалась к подруге. Когда я вошла в её двор, она как раз вешала постиранное бельё на балконе. Я тут же крикнула:
   "Натаха, привет!" - назвала её вторым именем. Она, увидев меня, чуть с балкона не выпала!
   "Ты что здесь делаешь?" - говорит.
   "Вылазь!"
   А она снова:
   "Ты что здесь делаешь?!"
   "Вылазь, говорю!"
   И мы бросились друг другу на встречу. За какие-то секунды мелькали этажи - второй, третий, четвёртый. Это я так быстро бежала наверх, - рассказывала взахлёб Ирэн. - И вот Миланка, бегущая мне навстречу... Мы крепко обнялись и не могли оторваться друг от друга следующие несколько минут. Даже прослезились от радости, настолько сильно захлестнули нас эмоции. Те мгновения я не забуду никогда, - с волнением произнесла девушка.
   "Что будем делать вечером? Я так понимаю, что гулять мы не будем", - рассмеялась я.
   "Конечно! Сейчас это опасно для жизни. Меня парни отмечать звали, но мы теперь туда не пойдём, ведь там будет..." - она многозначительно промолчала.
   "Я поняла, о ком ты", - рассмеялась я. - "Надеюсь, ты не жалеешь, что не пойдёшь туда?"
   "Ты о чём? Мне они уже так надоели, даже не представляю, как можно долго с мужиками общаться - это же такая скука!"
   "Я привезла кое-что нам с тобой на праздник!" - я постаралась заинтриговать Милану.
   "Что?" - радостно спросила она.
   "Наполеон!"
   "О! Классно! Будет весело! А нам никого и не надо, правда?"
   "Правда-правда! Всё, собирайся - пошли!"
   Когда мы выходили из Миланкиного подъезда, ей пришла в голову мысль:
   "Ир, давай к Танюхе зайдём, отметимся!"
   "К Тане? Зачем?" - я не особо обрадовалась этой идее, ведь Таня - сестра моего бывшего.
   "Нет, ты не думай, мы заходить не будем. Так, просто поздороваемся и всё. Ты же не боишься?"
   "Кого? Эту мелочь?"
   Мы громко расхохотались.
   Квартира моего бывшего "жениха" находилась в соседнем подъезде. Милана поднялась на его этаж и позвонила. Я же осталась этажом ниже, несмотря на то, что к этому человеку я была совершенно равнодушна, всё равно не хотелось с ним встречаться. Открыла дверь Таня. Когда я услышала её голос, я поднялась тоже. Она очень удивилась и обрадовалась моему появлению, всё-таки у нас с ней никаких ссор ведь не было. Сразу же стала расспрашивать, как мне живётся вдали от дома и так далее.
   В общем, мы старались разговаривать тихо и не привлекать внимание. Таня рассказала, что их отец занялся торговлей вяленой рыбы, поэтому этого добра у них полный дом и угостила нас парочкой.
   Ирэн посмотрела на Диану и улыбнулась.
   - Мы поболтали всего несколько минут. Миланка что-то сказала, отчего мы громко засмеялись. Тут из квартиры послышался знакомый нам голос:
   "Таня, кто там пришёл?"
   Мы ей знаками дали понять, чтоб она не говорила, кто. И Таня ответила:
   "Это ко мне!"
   Мы тут же решили не рисковать и распрощаться и, выходя из подъезда, вовсю хохотали, представляя, что скажет о нас дома Таня, и что её брат наверняка будет высматривать нас из окна. О том, чтобы не спать в эту новогоднюю ночь, мы даже не договаривались - это само собой подразумевалось.
   - Диан, я не буду подробно рассказывать, о чём мы с Миланой болтали до двух часов ночи, дольше мы не смогли выстоять, ведь мы на двоих ополовинили коньяк. Где-то вдали что-то взрывалось, и была перестрелка, но этот шум нас только убаюкивал. В том городе, куда я уехала учиться, я наоборот очень долго привыкала к тишине.
   - Надо же!.. И вы не боялись? - удивилась Диана.
   - Уже нет. Ведь невозможно постоянно бояться. Это было уже частью жизни. Короче, я заснула, и мне даже что-то снилось. Но сквозь сон я услышала звонок в дверь, непрерывный и пронзительный. Я встала и, не раскрывая глаз, пошла открывать дверь. Когда я проходила мимо кровати моей мамы, она меня одёрнула за руку.
   "Ты куда?!" - она это сказала громким шепотом и таким тоном, что я сразу же окончательно проснулась. - "Посмотри, который час!"
   Я поглядела на часы, было четыре часа утра. Моё сердце сильно заколотилось и стало жутко страшно. А за дверью кто-то, не отрывая пальца от кнопки звонка, стал ещё и колотить по двери кулаками. Я забежала в комнату, Милана уже проснулась тоже. Я в панике воскликнула:
   "Что делать?"
   А Миланка спокойно и серьёзно показала мне на маленькую иконку на стене и сказала:
   "Молись!"
   Диана заразительно расхохоталась.
   - Да, сейчас это действительно очень смешно, но тогда было совершенно не до смеха.
   Я без разговоров встала на колени и стала читать молитву. Пока я это делала, моя подруга ходила из угла в угол и перебирала в мозгу все возможные варианты выхода из этой жуткой ситуации. Одним из них, как она мне потом рассказывала, был вариант: забраться на шкаф, где у меня в большом количестве складировались книги, взять какую-нибудь потолще и, когда в нашу комнату кто-нибудь решит зайти, со всей силы шандарахнуть входящего по голове.
   Диана ещё больше залилась хохотом.
   - А тем временем моя бабушка подошла к двери и спросила:
   "Кто там?"
   Кто-то мужским голосом с жутким акцентом ответил:
   "А Ирэн дома?"
   Бабушка у меня была молодцом, не теряла духа и сказала:
   "Ребята, а вы, может, днём придёте? Вы знаете, сколько времени?"
   "Да мы это... пришли новогоднюю ночь отметить, поздравить хотели".
   Милана стала говорить мне на ухо:
   "Ир, мне что-то голос очень знаком. Это случайно не Артём?"
   Моя мама услышала это и решила спросить:
   "А это не Артём?"
   "Да-да! Артём!"
   "А кто ещё с вами?" - продолжала расспросы мама.
   "Миша и..." - он не успел договорить, как я уже всё поняла и сказала маме с бабушкой, что они спокойно могут идти спать, это был мой бывший со своими друзьями.
   Я подошла к двери и резко спросила:
   "Артём! Какого чёрта? Вы в курсе, который час?"
   "О! Ир, привет! Да мы хотели просто поздравить, ведь новогодняя ночь всё-таки".
   "Это понятно, но вас тут вообще никто не ждал!"
   "Ну, ты же сегодня приходила, вот мы и подумали"...
   "Во-первых, я приходила к Тане, а её брательник мне вообще до лампочки!"
   "Ирэна, не ругайся!" - одёрнула меня мама, но, как говорится, Остапа понесло.
   "Сдался он мне! Кому он нужен? И какого чёрта вы ломитесь?" - кричала я.
   Артём немного помялся и сказал:
   "Ир, ну чего ты? Праздник всё-ж-таки. Может, это... посидим?"
   Я посмотрела на Милану.
   "Ты хочешь с ними сидеть?"
   Миланка пожала плечом и вдруг тихо вскрикнула:
   "Наполеон! Надо спрятать, а то весь вылакают!" - и побежала прятать.
   Несмотря на такую напряженную ситуацию, выражение и искреннее переживание Миланки за бутылку не могли не рассмешить меня, и я стала хохотать.
   "Ладно!" - сквозь смех сказала я и открыла дверь. На пороге стояли Артём и Миша.
   "А где же ваш дружок?" - насмешливо спросила я.
   "Он, после того, как ты сказала такое про него, обиделся и убежал" - ответил Артём.
   "Он тут тебе записку написал", - протянул мне листочек бумаги Миша.
   Я специально с высокомерным выражением лица, молча, посмотрела на написанное и прочитала вслух:
   "Ирэн! Мы к тебе пришли отпраздновать Новый год, но ты по доброте своей душевной даже не захотела открыть нам дверь".
   Видимо, он хотел что-то ещё написать, но не успел. Я удивлённо посмотрела на парней и на Милану.
   "Я? Не захотела? Да вы в курсе, как вы нас всех тут напугали, поставили на уши весь дом?! Завтра моей маме наши соседи всё выскажут по этому поводу!"
   "Ну ладно, Ир, ты нас извини, мы ж не хотели", - смутившись, произнёс Артём.
   Вместо ответа я с таким же высокомерным выражением лица разорвала этот несчастный клочок бумаги и специально бросила на видное место, чтоб кое-кто это мог увидеть, если что.
   "Так что? Будем праздновать?" - неуверенно спросил Миша.
   "Ладно, давайте. Пойду ставить чайник", - смягчившись, сказала я.
   "А с ним как быть?" - снова задал вопрос Миша.
   "Беги за ним, что ж ему одному на улице болтаться", - я рассмеялась и посмотрела на Милану.
   "А если он не захочет?"
   "Ну, скажи ему, что я поговорить с ним хочу".
   Миша ушёл.
   "Ты, правда, хочешь поговорить?" - удивилась Милана.
   "Нет, конечно. Даже не собираюсь".
   Мы с Миланой рассмеялись.
   Посадили Артёма на кухне, а сами пошли переодеваться, ведь всё это время мы рассекали в халатиках, накинутых на ночные рубашки, - с улыбкой рассказывала девушка.
   - Ирэн, а почему ты его имя не назовёшь? - поинтересовалась Диана.
   - Ой, Диан, не хочу.
   - Ты его до сих пор не простила?
   - Да он, в принципе, не сделал ничего такого криминального, чтоб его как-то надо было отдельно прощать. Просто я таких слабых и трусливых людей вообще не могу уважать. Я в себе любые проявления трусости стараюсь уничтожать, но если встречаю их в мужчинах, то у них относительно меня нет никаких шансов - такие мужчины просто перестают для меня существовать. Я не знаю, где он теперь и чем занимается, но если он изменился в лучшую сторону, то буду за него только рада. Дай Бог, чтоб у него в жизни всё сложилось ему на пользу!
   Вернусь к рассказу. Пока мы переодевались, Милана спросила меня:
   "Как думаешь, Миша его вернёт?"
   "Не знаю, может быть. Было бы прикольно поиздеваться над ним", - я посмотрела на свою подругу с улыбкой, не обещающей ничего хорошего для моего "женишка".
   Мы вернулись на кухню к скучающему Артёму.
   "О! Девчонки! Вы такие красивые!" - с восхищением сказал он.
   "Спасибо!" - мы с Миланой весело переглянулись.
   "Ну, давай, рассказывай! Как вам в голову пришло ходить по гостям в такое время?" - спросила Милана Артёма.
   "Ну, мне Миха сказал, что они были в гостях у одной девушки, поссорились с ней, и она их выпроводила. Вот они и зашли за мной и предложили пойти к тебе. Таня рассказала, что вы заходили к ней".
   "Вот именно, к ней, а не к её брату!" - я гневно посмотрела на парня. - "С чего он взял, что мы приходили к нему? Ничего себе самомнение!"
   "Ну... Ир, я не знаю, что пришло ему в голову. Может, он хочет снова с тобой встречаться?"
   "Что?!" - я чуть не захлебнулась от возмущения. - "Милана, ты это слышала?"
   Милана от такого нелепого предположения только заразительно расхохоталась.
   Я разлила чай по чашкам и поставила их перед моими друзьями. Уже прошло где-то с полчаса, и мы уже беззаботно о чём-то болтали и прикалывались, а Миши с его другом так и не было. Только я хотела сказать, что ждать их - бессмысленная затея, как в дверь робко позвонили один раз. В дверях стояли Миша и мой "жених". Последний напряженно смотрел на меня, не зная, какой реакции от меня ожидать. А я нарочито спокойно сказала им проходить и закрыла за ними дверь. Разорванная записка великолепно красовалась на тумбочке в прихожей, куда я её бросила.
   Я поставила для них чашки с горячим чаем и стала досказывать Артёму то, на чём меня прервали. Он интересовался, как оно живётся и учится там, куда я уехала. К разговору быстро подключился и Мишка и тоже стал живо принимать в нём участие. Для них в диковинку было увидеть жетон на метро и студенческую карточку на проезд в общественном транспорте. Они смотрели на меня, как будто я приехала из центра цивилизации в какое-то захолустье. Мне было весело от этого, я ведь раньше тоже так считала, но не теперь. Далась мне вся эта "цивилизация" - ничего в ней хорошего нет! Ценность имеют совсем другие вещи, - вздохнула Ирэн.
   - Ир, ну, вы с ним поговорили? - нетерпеливо спросила Диана.
   - С кем? С женишком? Нет, так и не поговорили. Дело в том, что я, когда обижена на человека и хочу его наказать, то делаю вид, что он для меня - пустое место. То есть совершенно не смотрю на него, его для меня нет. Честно! Я даже не могу заставить себя посмотреть на него. Правда, иногда так поступаю, когда человек меня чем-либо заинтересовал или просто нравится, в этом случае мне на него бывает просто неловко смотреть, но такое происходит только на первых порах знакомства. Поэтому на моего бывшего я вообще не обращала своего внимания. Ему из-за этого всё больше и больше становилось не по себе - это было заметно по его поведению. Он, наверно, уже давно сообразил, что никакого разговора не состоится, постоянно ёрзал на стуле и дергал своего друга. А я к тому же подлила масла в огонь своими словами, - я задала вопрос Артёму:
   "Ты не мог бы нас с Миланой кое-куда проводить утром?"
   "Куда это вы собрались?" - поинтересовался тот.
   "Надо сходить в нефтяной институт".
   "Зачем вам туда?"
   "Да там человека одного надо встретить", - таинственно отвечала я.
   "А одни не можете, что ли?"
   "Нет, Артём, ты что, не понимаешь? Мы же вон, какие красивые, нам спокойно там не походить будет, не хочется нарваться на приключения. Ну, тебе ли это объяснять?"
   "А что за человек?" - продолжал спрашивать Артём.
   Я с хитрой улыбкой взглянула на Милану, а та добавила:
   "Артём, ну ты так туго соображаешь из-за бурной ночки, да?"
   Мы с Миланкой прыснули со смеху, глядя на сонного Артёма. Миша посмотрел на своего мрачного друга, тот тихо сказал:
   "Пошли отсюда!"
   В принципе, он эту фразу ещё раньше уже успел несколько раз сказать Мише, но тому было с нами интересно, и он не реагировал на неё. А сейчас он понял, что пора... Они быстро с нами распрощались, оставили нам Артёма и ушли.
   - Ты не жалеешь, что не поговорила с ним? - спросила Диана.
   - Нет, конечно! Правда, потом как-то проскакивала мысль, что я, наверно, жестоко обошлась. Но я не могу себя вести по-другому. Я тогда считала, что если человек в чём-то сделал ошибку, то он сам должен подойти и хотя бы объясниться или по-хорошему извиниться за неё. Но что я хотела от шестнадцатилетнего парня? Он, наверно, тогда понятия не имел, как надо себя вести в подобных жизненных обстоятельствах. Короче, Бог с ним!
   Мы с Миланой к тому моменту, а было уже шесть утра, совершенно проснулись, в отличие от Артёма. Тот просто валился с ног от усталости. Мы решили уложить его на моём диване проспаться до утра, а сами, не переставая шушукаться и еле сдерживая свой постоянный хохот, достали бутылку Наполеона и решили докончить начатое. Поскольку на кухне большая акустика, мы ушли в мою комнату, чтоб не мешать своими разговорами моим бабушке и маме. А вот то, что мы будем мешать спать Артёму, - это как-то не постигло наши умы. Я достала пакет со своими старыми фотографиями и какими-то записочками, оставшимися ещё со школы, и стала всё это показывать своей подруге. В общем, за это Артём нам спасибо, естественно, не сказал, - хохотнула Ирэн. - Он то и дело ворочался, просил нас шептаться потише, что-то бубнил под нос, от чего вызывал у нас ещё большую бурю смеха, - короче, он так и не смог с нами нормально выспаться. Через два часа зазвонил мой истерический будильник, который мёртвого поднимет, и мы стали собираться в центр.
   - Да уж, весёлая ночка! - весело отметила Диана.
   - Это точно! Зато есть, что вспомнить! - улыбаясь, отозвалась Ирэн. - Мы вышли из моей квартиры и стали спускаться вниз по лестнице. И вдруг я увидела, как нам навстречу поднимается Мага. Я от радости завизжала так, что все соседи, наверно подумали, что в подъезде кого-то убивают. Первым делом я удивилась:
   "Откуда ты узнал, что я приехала?"
   "А вот, почувствовал!" - широко улыбнулся он.
   Но после приветствия я тут же накинулась на него с кулаками и стала в шутку его бить, куда попало.
   - За что? - засмеялась Диана.
   - За то, что он за эти полгода не соизволил ни разу мне ответить на письма. Мага смеялся и пытался защититься, просил помощи у Миланы, чтоб она меня от него оттащила, но Милана меня поддерживала и подначивала:
   "Так его, так! Бей его! Так ему и надо!"
   Артём обрадовался, что мы ему нашли свежую замену, и поспешил домой. А мы втроём направились во Дворец. Я забыла тебе сказать. После того, как ансамбль, где я пела, намеренно развалили ещё до новогодних дискотек, мы с Миланкой решили ходить на современные танцы. На тот момент модным был рэп, вот ему мы и учились. Нам было очень интересно и за те полгода у нас уже получалось настолько хорошо, что нас стали выдвигать в первые ряды. Но я уехала, и моё развитие в этом плане приостановилось, а вот Милана продолжала ходить туда и без меня. Этим утром мы решили сходить во Дворец на репетицию, а после этого наведаться в нефтяной институт. Мага согласился везде нас сопровождать. Это было здорово! Всю дорогу мы смеялись и болтали без умолку. Во Дворце мы встретили парней с нашей тусовки, и встреча была не менее эмоциональная. Кто-то из наших предложил отметить мой приезд у меня дома. Эта идея всем понравилась, включая и нас с Миланой. Прикинули, что во вторник как раз все смогут, на том и сошлись.
   Репетиция прошла на "ура". После неё мы решили с Миланой сфотографироваться на память в дворцовской фотостудии, даже специально ради этого придумали замысловатую позу. Мне Милана позже выслала эту фотографию, и до сих пор она мне напоминает о тех последних зимних каникулах в моём родном городе.
   А вот потом, я совершенно не помню, почему, но Мага куда-то там заторопился, и мы с Миланой одни пошли к институту. Она ещё меня спросила по дороге:
   "А мы в тот корпус идём?"
   "Я не знаю, но давай сначала сходим сюда, а потом тогда в другой. Где-нибудь да мы должны его встретить".
   Я в тот момент испытывала большое волнение, но старалась его не показывать. Всё-таки неуверенность могла только навредить. И вот, когда до корпуса, рядом с которым мы чаще всего встречались с Бертом, оставалось ещё метров сто, я увидела его. Он шёл по другой стороне улицы в противоположную от нас сторону в окружении своих друзей. Несмотря на то, что он немного изменился, был в зимней одежде, я его всё равно узнала, да, наверное, узнала бы его даже в многотысячной толпе. Но самое загадочное - это то, что если бы мы пошли буквально минутой позже, то разминулись бы с ним! Представляешь? Знаешь, как говорится: "Случайностей не бывает!" - на лице Ирэн промелькнула грустная улыбка. - Я тут же дёрнула Милану за рукав и прошептала, неотрывно глядя на него:
   "Это он!" - и кивнула в его сторону.
   "Нет, ты чего? Это не может быть он!" - не поверила моя подруга.
   "Я тебе отвечаю! Это он!"
   "Ты уверена?"
   "Сто процентов!"
   "Что будем делать?" - быстро стала соображать Милана.
   "Не знаю, но кричать ему точно не будем".
   "О! Давай обгоним их параллельно по улице до дороги, а когда будем переходить, громко засмеёмся или завизжим, типа нас давят. Он тогда увидит нас. Ну, а потом посмотришь, подойдёт он к нам или нет. В общем, сделаем встречу случайной".
   План был единственно верным. Уж лучше так, чем кричать ему. Мы так и сделали. Когда мы перебегали улицу прямо перед какой-то машиной, мы громко засмеялись. На середине я оглянулась и увидела поражённое лицо Берта. Но мы не могли остановиться посреди дороги и пошли переходить её дальше. А Берт подумал, что я не собираюсь подходить к нему и побежал за нами.
   "Ты приехала!" - в первую очередь радостно воскликнул он, когда догнал нас на другой стороне дороги.
   Я в ответ весело рассмеялась.
   "Ну да!"
   "Навсегда?" - у него в глазах горела надежда.
   Моя улыбка сразу же исчезла, и мне пришлось ответить:
   "Нет, всего лишь на неделю. Я уезжаю в следующий четверг".
   Видно было, как от этой новости огонёк в его глазах погас.
   "А ты что, не собиралась останавливаться, когда меня увидела?" - с претензией спросил он.
   "А что, мне надо было ждать, пока нас машины передавят?" - с улыбкой ответила я.
   Берт сжал мою руку и сказал:
   "Какие планы? Куда пойдём?"
   "Пошли ко мне!" - предложила я.
   "А мои друзья?"
   "Попрощайся с ними", - я пожала плечом, как само собой разумеющееся.
   "Нет, я не могу так".
   Я растерялась, не ожидала, что он не согласится. Сейчас я думаю, что он тогда просто не хотел им показывать, что из-за меня он может их бросить.
   "И что мы с ними будем делать?"
   Он помолчал пару секунд, а потом предложил:
   "У моего дяди в микрорайоне есть квартира, она пустая, поехали туда?"
   Если бы мне это сказал кто-нибудь другой, то ответ был бы однозначно, нет, мало того, я бы с этим человеком больше не общалась. Но это был Берт... Мои колебания были гораздо слабее, чем доверие к нему, поэтому я согласилась. Парни быстро поймали машину. Нас было пять человек, и, чтобы не ловить вторую машину, мне пришлось сесть на колени к Берту. Пока мы ехали, я спросила у Берта:
   "А почему ты тогда не пришёл? Мы с Миланкой целый день тебя прождали, как две идиотки!"
   "Не смог, так получилось"...
   Тут я близко наклонилась к его уху и прошептала:
   "Знаешь, когда я уезжала, я ещё не любила тебя всем сердцем"...
   Он улыбнулся и спросил:
   "А сейчас любишь?"
   Я, смутившись от своего же признания, посмотрела ему в глаза и радостно закивала. И действительно, я была в ту минуту самым счастливым человеком на свете - ОН был рядом со мной! В ответ он ещё крепче прижал меня к себе...
   Ирэн замолчала на минуту, а потом сказала:
   - Чем ближе приближаюсь к тем ужасным событиям, тем труднее рассказывать. Почему-то память хочет оставить у себя только хорошие воспоминания.
   Диана уже хотела было остановить Ирэн, чтобы она не рассказывала, если это ей причиняет боль, но та продолжила рассказ.
   - Ладно, раз начала, то надо закончить, тем более уже недолго осталось. Короче, мы приехали в микрорайон. Милана всю дорогу молчала, а когда мы подходили к нужному дому, она сказала:
   "Ир, мне лучше домой пойти".
   "Почему?" - я заметно огорчилась.
   "Ну, видишь, тебе будет, о чём поговорить с Бертом, а я останусь наедине с этими", - она кивнула на его друзей. - "Я не хочу, понимаешь?"
   "Ладно", - согласилась я. - "Тогда до завтра!"
   "До завтра!" - и она пошла в сторону своего дома, который был недалеко отсюда.
   Один из друзей хотел остановить её, и я крикнула ему, чтоб он её не трогал, но он всё равно пошёл за ней. И мне даже пришлось закричать на него, однако он послушал только Берта, когда тот ему повторил то же самое. Милана это всё слышала, но не обернулась, а наоборот прибавила шагу. В этот момент я почувствовала, что дела обстоят не так прекрасно, как казалось поначалу. Внутренне я вся сжалась и больше уже не могла расслабиться.
   Мы вошли в квартиру. Она действительно была пустая: в одной комнате стоял стол со стульями, в другой - диван и книжные полки. Мы с Бертом сняли куртки и зашли в маленькую комнату. Он прилёг на диван, а я села рядом, поскольку сесть больше было некуда. Видно было, что Берт был всем доволен, что он был рад, что я в данный момент нахожусь с ним рядом, он об этом и говорил. Я пыталась расслабиться и хотя бы пошутить, но у меня это плохо получалось. Так мы проговорили минут пятнадцать, а, может, и меньше. Тут к нам заглянул один из друзей и позвал Берта. Они вышли, а через пару минут Берт вернулся и сказал, что ему зачем-то там срочно нужно к дяде, что это недалеко, и что он быстро вернётся. И попросил, чтоб я его подождала здесь. Вот тут моё сердце и ёкнуло в первый раз. Я спросила, нельзя ли мне вместе с ним, на что он нежно улыбнулся и повторил, что он постарается очень скоро вернуться. Берт ушёл. Я села на диван и стала думать, что происходит. В этот момент в комнату зашёл второй друг Берта, у него в руках была гитара. Он сел рядом со мной и стал мне говорить всякие глупости, вроде того, что он умеет играть на ней.
   - Диан, мне ли не знать, как умеют играть на гитаре, я же не похожа на дуру?! - со сдержанным гневом говорила Ирэн. - В общем, он заметил, что на меня не производят впечатления его слова и решил перейти от слов к делу - взял меня за плечи и завалил на диван. Я была шокирована, ведь это - друг Берта! Почему он себя так ведёт? За кого он меня принимает? Я с трудом вырвалась из его мерзких лап и выбежала на улицу в чём была. Я была настолько разгневана и возмущена таким поворотом, что даже не ощущала январского холода. Тогда я решила подождать Берта на улице. Заходить обратно в квартиру за курткой я побоялась, естественно. Так прошло ещё минут двадцать, я стала уже окончательно промерзать, как из подъезда вышел этот "друг" и сказал, что я могу ждать спокойно в квартире, что он уходит. Я не поверила, конечно же, но увидела, что он действительно скрылся в конце двора. Решила для убедительности подождать ещё немного, вдруг он только этого и ждёт. И, когда я убедилась, что мне ничего не угрожает, быстрее молнии заскочила в квартиру, схватила свои куртку с сумкой и помчалась на автобус. В маршрутке я сидела у окна и, прислонившись головой к стеклу, пыталась понять, почему так произошло. Одно не стыковалось с другим: поведение Берта и поведение его дружков. Что это за друзья такие? А, может, он решил меня проверить? Или, может, я сделала что-то не так, но тогда что?
   - А сейчас что ты об этом думаешь?
   - Сейчас? - Ирэн помолчала, а потом сказала: - Я была балдой, что согласилась ехать на квартиру. Нельзя было этого делать ни ради Берта, ни ради кого другого тем более.
   - Почему?
   - Понимаешь, кого парни обычно приводят на квартиру? Правильно, девочек лёгкого поведения. Если согласилась туда прийти, значит, с тобой всё ясно. И попробуй потом докажи, что ты не жираф. Вот и всё! Ну почему я тогда не подумала об этом? Мне кажется, что с этого все мои неприятности и начались. - Девушка посмотрела на собеседницу и стала рассказывать дальше: - Но тогда я была возмущена не своим поведением, а поведением друзей Берта. Целый рой подобных мыслей кружил у меня в голове до самого дома. Когда я пришла, обнаружила, что дома, как нельзя кстати, никого нет. Я свернулась калачиком на мамином диване и стала смотреть на часы, висевшие напротив.
   "Мне понадобилось на дорогу всего лишь пятнадцать минут", - анализировала я. - "Значит, если Берт вернулся туда минут через пять, после того, как я ушла, то он минут через десять будет у меня".
   И я стала следить за стрелками часов. И действительно прошло ровно десять минут, и раздался звонок в дверь. Я знала, кто это был.
   "Почему ты меня не дождалась?" - прямо с порога спросил он.
   "Проходи", - мрачно ответила я, - "сейчас всё расскажу".
   Я провела Берта в свою комнату, закрыла, на всякий случай дверь и высказала ему всё, что я по этому поводу думала. Я не кричала, но во мне всё кипело от возмущения, гнева, ярости.
   "Объясни, почему он так поступил? Почему он подумал, что со мной всё можно? Ты пойми, что если бы не ты, то я бы никогда на квартиру к кому-то не поехала бы. Я просто хотела быть с тобой, а где - не важно, понимаешь?"
   "Конечно, я в этом и не сомневался", - серьёзно ответил Берт.
   "Ну, тогда скажи мне, кто я для тебя?" - не могла успокоиться я.
   "Я тебе уже говорил, ты - моя девушка!"
   "Тогда почему твои друзья об этом не знают?"
   "Они знают", - с грозным выражением на лице отвечал он.
   "Значит, с ними надо поговорить ещё раз, чтобы больше такого не повторялось".
   Берт был мрачнее тучи и на это он просто утвердительно кивнул.
   - А что потом? - Диана тронула Ирэн за руку, когда та в очередной раз замолчала.
   - Что потом? Мы весь остаток дня просидели обнявшись. Если бы не это происшествие, всё было замечательно... Когда стемнело, он ушёл домой и сказал, что он сможет ко мне прийти теперь только во вторник. Я из-за этого очень расстроилась, ведь у меня был каждый день на счету. Что делать - пришлось смириться. Но тут я вспомнила о планах нашей компании устроить вечеринку как раз во вторник и сказала:
   "Берт, а во вторник ты когда придёшь?"
   "Ну... ближе к вечеру, а что?"
   "Да дело в том, что мы с друзьями хотим последний раз посидеть у меня дома, что-то вроде прощальной вечеринки. Мы это наметили ещё до нашей с тобой встречи, поэтому отменить будет не очень хорошо".
   Берт помолчал, о чём-то раздумывая, а потом сказал с улыбкой:
   "Ладно, только давай к моему приходу, чтоб никого уже здесь не было".
   "Хорошо!" - обрадовалась я. - "Спасибо!"
   На том и расстались. И только перед сном я подумала о том, что Берт так и не сказал, во сколько он придёт, то есть, к какому времени мне надо будет распрощаться со всеми, я так и не знала.
   На следующий день мы с Миланкой снова пошли в наш любимый Дворец, но я уже не могла быть такой весёлой, как вчера. И она, конечно же, спросила, в чём дело. Милана была моей самой близкой подругой, и я никогда от неё ничего не скрывала. Когда я рассказала ей обо всём, она с досадой воскликнула:
   "Я как чувствовала, что так оно и будет!" - Потом посмотрела на меня и спросила: - "Что ты будешь дальше делать?"
   "А что мне ещё делать? Буду ждать вторника"...
   Воскресенье и понедельник прошли без особых событий. Мы с Миланой ходили друг к другу в гости, гуляли мало. Один парень из нашей компании принёс на эти дни мне свой магнитофон, и я очень этому радовалась, потому что без музыки жизни своей вообще не представляла.
   Один момент навсегда остался в моей памяти: я лежала у себя в комнате, а по радио как раз звучала песня, которая до сих пор у меня ассоциируется с ожиданием Берта.
   - Что это за песня? - поинтересовалась Диана.
   - Группа называется Duran Duran, а песня Ordinary World. Хотя Берта со мной не было в ту минуту, но он был со мной в моих мыслях. Я улыбалась, вспоминая его лицо, улыбку, глаза, как он крепко сжимал мои руки. Но всё-таки поступок его друга выводил меня из равновесия, которого я с таким трудом достигла. Что будет дальше? Поговорит ли Берт с ним? И что он ему скажет? Тут можно было только предполагать. В общем, незаметно для себя, я уснула с такими размышлениями.
   На следующий день во Дворце собралась вся наша компания: Мага со своей девушкой, Руслан, Тимур, Миша и мы с Миланой. Парни понакупили всяких продуктов и выпивки, и мы пошли ко мне домой. Если честно, это был единственный и последний случай с моими друзьями, когда мы все так напились. Раньше мы себе этого не позволяли. Обычно выпиваешь один-два бокала вина или шампанского и тебе весело весь вечер, а больше ничего и не надо. А тут... видишь, в мозгу сидела назойливая мысль, что я своих друзей больше уже не увижу никогда, что это последняя наша вечеринка. Так оно и оказалось на самом деле.
   Небольшой ветерок, прилетевший откуда-то с озера, трепал длинные волосы Ирэн. Было видно, что всё, что она описывала, и сейчас доставляет ей нетерпимые боль и сожаление.
   - Как жаль, Диана, что невозможно вернуться назад и исправить свои ошибки. Можно только на них учиться, а вот исправлять нельзя. Короче, что тут тянуть резину? Нам было весело поначалу, мы пели песни, читали стихи, много смеялись, а потом как-то незаметно разбрелись по квартире, стали кучковаться. Ты не думай, разврата не было, просто кто с кем общался. Я почему-то решила прибраться на кухне, как вдруг туда забежала Милана и быстро прошептала:
   "Ирэн! Там Берт пришёл!"
   У меня аж дыхание перехватило. Я посмотрела на часы, было всего лишь пять часов вечера. Как незаметно пролетело время! Я не успела ничего предпринять, как на кухню вошёл Берт. По его лицу я всё поняла, что он был недоволен, что вечеринка в разгаре, и его просьба не выполнена, но так ничего и не сказал. Я его усадила на стул, сказала, что сейчас всё улажу и побежала разгонять народ по домам. Прошло ещё минут десять, и мы с Бертом остались одни. Он был мрачен и молчалив, а я пыталась поднять ему настроение, но это мне совершенно не удавалось. Я никак не могла понять, почему он так расстроился, из-за чего. Сейчас вспоминаю это и думаю, как мне было бы неприятно видеть любимого человека пьяным в какой-то компании. Хотя меня нельзя судить строго, это ведь была прощальная вечеринка...
   - Да... - произнесла Диана, - и его можно понять, и тебя тоже... Грустно!..
   - Одно событие накладывалось на другое и в итоге получилось то, что получилось, - кивнула головой Ирэн. - Берт в тот вечер побыл у меня совсем недолго. Не знаю, скорее всего, ему всё-таки было не по себе от увиденного.
   На следующий день мы с Бертом снова встретились вечером. Настроение у нас было хорошее, мы всё время шутили, травили анекдоты, в шутку боролись, - не было даже тени от вчерашнего дня. Я дала ему свой новый адрес и попросила, чтобы он ко мне приехал, на что он ответил, что постарается. Мне так хотелось, чтобы тот вечер не заканчивался никогда! Но, как гласит известная поговорка, хорошенького понемножку. Всё когда-нибудь кончается. Обстановка в городе была очень опасная, и Берту надо было вернуться домой вовремя, чтобы не волновались домашние. Хотя я по-прежнему не имела понятия, где он живёт, есть ли у него братья и сёстры. Почему-то, когда мы были вместе, мне не приходило в голову спросить об этом, а иногда казалось, что он сам должен это всё рассказать.
   И вот наступил день накануне моего отъезда. Я никуда не выходила из дома, всё время ждала Берта, потому как он и сам не знал, когда у него получится прийти и получится ли вообще. С Миланой мы ещё вчера договорились, что она придёт меня провожать. Поэтому весь этот день я посвятила дому - убиралась, помогала бабушке готовить плов. И вот уже было почти семь вечера, как раздался звонок в дверь. Я пулей побежала открывать - это был Берт! Он был как-то радостно взволнован и с искрящимися глазами выпалил:
   "Привет! Поехали кататься!"
   Я была немного ошеломлена:
   "Как кататься? Куда? На чём?"
   "На машине, по городу".
   Мне потребовалось несколько секунд, чтоб принять решение.
   "Хорошо!" - улыбаясь, сказала я и молниеносно стала одеваться.
   Тут из комнаты вышла мама и спросила:
   "Ирэн, ты куда?"
   "Мам, мы погуляем и вернёмся".
   "Ты что?! Там же уже темно! Поздно!"
   "И что?" - я посмотрела на неё.
   Напрасно моя мама меня отговаривала, просила одуматься, я хотела быть с Бертом, и меня никакими силами нельзя было остановить. Я уже спускалась по лестнице, как мама сказала:
   "Ирэн, чтоб в девять часов ты уже была дома!"
   "Это как получится!" - пошутила я, на самом деле я и не собиралась гулять дольше.
   Когда мы подошли к машине, Берт открыл передо мной заднюю дверцу, и я наклонилась, чтобы сесть, как увидела, кто был внутри. Это были два его друга, и среди них тот самый на пассажирском сидении. У меня моментально всё похолодело внутри, и я тревожно посмотрела на Берта.
   "А они что здесь делают?"
   "Не бойся, они просто с нами покатаются", - и тихо добавил: - "Я поговорил и всё уладил".
   Я всё ещё колебалась. Тогда Берт сказал:
   "Я же с тобой!"
   Хоть на сердце и скребли кошки, но я заставила себя успокоиться и сесть в машину.
   "Куда поедем?" - спросил парень за рулём.
   "Ты куда хочешь?" - переспросил меня Берт.
   Я вспомнила, как Милана рассказывала, что магазин, где мы постоянно покупали шампанское и сладости, расстреляли и от него, по её словам живого места не осталось. Мне захотелось на это посмотреть, и я сообщила об этом Берту. Он удивился этой идее:
   "Да там смотреть не на что. Его уже давно обшили металлическими листами. Ты точно хочешь туда?"
   "Да".
   Тогда он кивнул в ответ и сказал:
   "Едем в центр", - а сам приобнял меня за плечи.
   Ехать туда было недолго, минут пять. Мы в основном молчали, - в присутствии посторонних разговор не клеился. Со мной происходило нечто непонятное: мне и хотелось радоваться, что Берт был рядом, но внутри у меня было совершенно не спокойно. Я понимала, почему, но раз Берт поговорил со своими друзьями, значит всё должно быть хорошо. Ему ведь можно верить, он ни разу не давал мне повода сомневаться в нём. Вот такими мыслями я пыталась убедить свой разум за эти пять минут.
   Когда приехали на площадь, где находился тот злополучный магазин мы с Бертом вышли из машины. Зрелище было удручающее. Совсем недавно высокие стеклянные витрины манили прохожих разными вкусностями. Там, когда мы были маленькими, пили молочные коктейли и соки, там продавали вкуснейшее мороженое, посыпанное шоколадной стружкой... А теперь эти витрины чернели металлическими листами, а по их периметру виднелись многочисленные следы от пуль.
   "Ну что? Увидела, что хотела?" - подошёл ко мне Берт.
   Я грустно вздохнула и кивнула.
   "Куда бы ты хотела ещё съездить?"
   "Не знаю, давай просто по городу поездим?"
   "Без проблем", - Берт взял меня за руку, и мы было направились обратно к машине, но сесть в неё нам не пришлось. Друзья Берта от скуки решили подрифтовать на пустынной подмёрзшей площади. Наверно, им было весело, - пожала плечом Ирэн, - правда, это веселье не могло продолжаться слишком долго - откуда-то появился милицейский Уазик и стал их преследовать по аллейкам соседнего трека. На выезде из трека поджидал ещё один патруль, поэтому наших спутников задержали и заставили последовать в участок. А мы с Бертом остались одни.
   "Зачем они это начали?" - я в недоумении спросила его.
   "Просто решили поприкалываться".
   "Что мы теперь будем делать?"
   "Будем их ждать. Они приедут скоро".
   "Из милиции? Так быстро? Не может быть!" - не поверила я.
   "Там работает наш дядя, поэтому минут через двадцать, они вернутся сюда, вот увидишь", - заверил меня Берт. Я не смогла не воскликнуть:
   "Ждать их? Двадцать минут? На морозе? Я не хочу! Давай пойдём ко мне?" - я просящее взглянула на Берта, было бы здорово воспользоваться моментом и смыться от его этих дружков. - "Пожалуйста!"
   "Нет, Ирэн! Ну что ты? Представь, они приедут, а нас нет. Где они будут нас искать? Нет, так нельзя".
   Больше он и слышать ничего не захотел, чтобы уйти, а мне пришлось смириться. Незаметно мы стали разговаривать на посторонние темы, Берт стал рассказывать что-то смешное. Я нашла валяющийся без дела спичечный коробок, и мы стали с ним играть в футбол. В общем, настроение повысилось и мне всё стало казаться не таким уж и плохим и мрачным.
   "Может, и правда, всё уладилось?" - подумала я, самым горячим моим желанием было вот так быть с Бертом безо всяких третьих лиц. Но эти двадцать минут пролетели незаметно, и действительно друзья Берта вернулись за нами. Мы снова сели в машину. Парни стали смеяться на этой историей. Тогда Берт предложил мне:
   "Ир, тут недалеко базарчик есть, поехали туда, я тебе что-нибудь вкусненькое куплю?"
   "Давай!" - улыбнулась я. - "А что ты хочешь купить?"
   "А что бы ты хотела?" - Берт уже был в курсе, что я сладкоежка.
   "Ну... те конфетки, помнишь, я тебе о них говорила?"
   "Это которые таят во рту, а не в руках?" - рассмеялся он.
   "Да-да, те самые!"
   Мы подъехали к уличному базарчику. Берт вышел, шепнул мне, что он быстро, а я почему-то посмотрела ему в спину. За ним вышел и его друг. Я осталась одна в машине с водителем и стала смотреть в окно. Несмотря на поздний час, там было полно народу. Что там только не продавалось: и сладости, и продукты, и всякие хозяйственные товары, и одежда.
   Парень за рулём посмотрел на меня в зеркало заднего вида и спросил:
   "А сколько тебе лет?"
   Я без задних мыслей ответила, что девятнадцать и подумала, о чём ещё он меня будет расспрашивать. Но он закурил и больше не произнёс ни слова. Уже потом мне стало ясно, почему он об этом поинтересовался. Буквально через пару минут вернулся его друг и что-то быстро стал говорить на своём языке. Водитель сразу же завёл машину, и мы тронулись.
   "Подождите! - воскликнула я. - А как же Берт?"
   "Слушай, он встретил дядю, и тот его зачем-то задержал. Ну, в общем, это надолго, поэтому Берт сказал тебя отвезти на квартиру и там ждать его. Он постарается скоро приехать".
   "На какую квартиру? Вы о чём? Так сказал Берт?" - моё сердце отчаянно ёкнуло в груди, но я почему-то надеялась, что это не то, о чём я думаю.
   "Да-да, он так сказал. Да ты не бойся, всё будет нормально".
   - Ты когда-нибудь видела глаза животного, которого ведут на бойню? - Ирэн посмотрела на Диану. Та медленно отрицательно покачала головой.
   - Вот тогда у меня, наверно, были такие же глаза, полные немого ужаса и леденящего страха. Теперь я понимала, о чём пыталось сказать мне моё сердце ещё в начале этого ужасного вечера, но было уже поздно. Знаешь, меня в себе очень бесит одно качество: когда я чего-то сильно боюсь, мои мозги как бы перестают работать. Надо было что-то придумать, но я сидела и боялась, как тупое животное. Чёрт! Ненавижу себя за это! - Ирэн сжала до боли кулаки. - Конечно, про квартиру это были всего лишь басни. Они завезли меня на какой-то пустырь и сделали своё грязное дело. Я, конечно, пыталась сопротивляться, но это было совершенно бесполезно - силы были неравны. А по дороге домой эти двое сидели и издевались надо мной, что типа я, скорее всего, за это время переспала с кучей мужиков. Мне было очень больно и морально, и физически. И вот ещё одно моё дурацкое качество - не показывать, когда мне больно. Я, как идиотка, глупо улыбалась, из чего они сделали вывод, что мне даже понравилось. Господи! Что я сделала такого плохого, за что ты мне послал такое?
   Ирэн уткнулась головой в колени и заплакала. Диана тоже была готова вот-вот расплакаться, но стала поглаживать подругу по плечу.
   - Ирэн, ты не виновата, - тихо говорила она. - Давай, больше не будем ворошить прошлое. Что было, то прошло, правда?
   Ирэн не отвечала.
   - А помнишь, ты мне когда-то сказала хорошую фразу? - продолжила Диана. - Всё что нас не убивает, то делает сильнее. Помнишь? Вот ты как раз сильный человек, я всегда тобой восхищалась, ты никогда не унываешь.
   - Да, видела бы ты, что бывает со мной, когда я остаюсь наедине с собой, - покачала головой девушка.
   - Вот в том-то и дело, ты никогда свои сомнения не выносишь на люди. Значит, жизнь тебя действительно многому научила.
   - Да, наверно, ты права, - мрачным голосом произнесла Ирэн.
   Девушки помолчали. Где-то запел соловей, листья вековых деревьев таинственно шелестели высоко над головой.
   - Ир, можно я последний вопрос задам?
   - Конечно, спрашивай.
   - А как на это отреагировал Берт?
   - Никак, я его больше никогда не видела. Как правильно на следующий день сказала Милана, я его потеряла навсегда. Когда его "друзья" везли меня домой (кстати, меня доставили ровно к девяти, как и просила мама), они сказали, что он на меня поспорил и проиграл им ящик водки. Я не поверила ни единому их слову. Это совершенно не вязалось с Бертом. Он другой человек. Да, мне очень хотелось его увидеть и разъяснить ситуацию, но этому уже не бывать. Я так и не могу понять, почему всё так произошло, что я делала не так? Почему я навлекла это всё на себя?
   С того дня прошло уже полтора года. Но в моей жизни так ничего и не изменилось - я люблю Берта, как и раньше. Ни с кем встречаться не хочу, потому что никто не сравнится с ним. Каждый вечер засыпаю с одной мыслью, как было бы здорово, если бы он приехал. А этим летом, я ездила к маме на юг. И однажды ночью я засыпала, глядя в окно на звёзды. Мне в ту ночь приснился сон: ночное звёздное небо, и вдруг одна за другой начали падать звёзды, я сразу же загадала желание:
   "Хочу, чтобы Он приехал!"
   Оказалось, что это был сон с четверга на пятницу. Но, видишь, уже столько времени прошло, а всё как было.
   - Подожди, Ирэн, такие сны сбываются! Обязательно!
   Ирэн грустно улыбнулась и взглянула на свою добрую собеседницу.
   - Посмотрим, - сказала она. - А теперь быстро домой, а то нас уже, наверно, с собаками ищут!
   Диана рассмеялась, обняла подругу за талию и сказала:
   - Я же говорю, ты - сильный человек! - и девушки зашагали к выходу из парка.
  
   Прошла осень, а за ней и зима. Ирэн после занятий возвращалась домой. Как всегда, она зашла в метро и стала спускаться по эскалатору вниз. Мысли её, как она и рассказывала Диане, были по-прежнему дома с Бертом. Она механически сошла с движущейся дорожки и направилась в конец перрона, чтобы сесть в электричку. Там, в самом конце стояла лавочка, на ней сидели люди. И вдруг среди них девушка увидела черноволосого молодого человека в куртке горчичного цвета. Он сидел, глядя перед собой, но в этот момент поднял голову и посмотрел на неё. Сердце девушки забилось с бешеной скоростью.
   "Приехал! Он всё-таки приехал!!!.."
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   83
  
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"