Аннотация: Вот и встретились: герои и приключения.) Они настолько разные, что вряд ли смогут понять друг друга... История первая. Попробуй пойми! Внимание! Обновленный и исправленный вариант.
Герои:
Вельск Д' Ар - 25 лет. Инопланетянин, с планеты Милео, с кожей слегка фиолетового оттенка. Тонкий, нежный, с мягкой детской улыбкой. Не приемлет показушность, демонстративность, навязывание чужой воли. Свободолюбив. Ему нравятся люди, и он хочет, чтобы его принимали за человека. Всегда в руках есть маленький томик стихов Лермонтова. Хорошо владеет шпагой. Сбежал из дома, от отца, когда узнал, что тот хотел женить на богатой красавице Альде фон Беркс. Часто использует в речи иронические компьютерные ругательства из своего мира: Ноут, Гугель... Постоянно иронизирует над собой и ситуациями, в которых оказывается.
Груша- богатырка с планеты ЛХ-15, меленького роста, 20 лет. Русоволоса, статна, миловидная, на запястье татуировка 'дерево'. Щелбаном пробивает лобную кость быка.
Мечтает построить летучий корабль. Все время в речи поминает местного демиурга Кооза.
Планета ЛХ-15, Ярмарка**
На дворе перед трактиром Велькс* и один из бойцов обмениваются ударами шпаг. Идет тренировочный бой.
Груша* стоит на крыльце и скептически наблюдает за ходом поединка, покусывая соломинку.
Груша : 'Кооз похмельный! Этот стук уже начинает доставать... Велик вбил в свою фиолетовую башку, что сможет со мной на салитах*** поспорить. Днями напролет изводит стражников из простаков боями учебными. Бывает и из братвы умудрится кого-то уболтать. От уже... куронь упертый, сколько раз ему говорила: с богатырем на равных биться, надо им родиться. О! Уже песни походу складываю. Как этот... Лермонтьяка. Кстати! Вот и нашлось ему занятие, чтоб от палок отвлекся'.
- Эй, третий сын! Кто там сказки рассказывал, что мы книгу написать можем, не хуже поэта твоего? Ведь есть нам, о чем людям рассказать?
Велькс: 'Идея написать книгу о наших приключениях просто застряла в моей голове. Я не мог и подумать о том, сколько удивительных, таинственных и опасных ситуаций поджидает меня, когда сбежал из дома. Мой любимый отец, с которым мы были до этого настоящими друзьями пытался женить меня, даже не поставив в известность. Тридцать первый век называется! Может Альда фон Беркс и красавица, но глупа, как пробка, скучна, как осенний дождь; в глазах - баксы, а гонору, как у любимого арабского скакуна нашего президента. Когда я был совсем юн, то был даже в нее влюблен. Бессонные ночи и стихи... Именно тогда увлекся трагически-красивой лирикой Лермонтьяка. Наивный романтик! Но с тех пор, льщу себя надеждой, что стал умнее... Теперь-то я знаю чего стоит Альда и... лучше каторга, чем женитьба на ней!
Даже не верится, что результате водевильной космической одиссеи я попал на планету ЛХ-15. Родную планету Груши. До сих пор не могу привыкнуть к тому, что местные с подозрением поглядывают на меня, когда я без маскировки. Конечно, двадцатипятилетний блондин с бледно-фиолетовой кожей и с томиком Лермонтьяка подмышкой вызывает подозрения. Кто знает, что от него можно ожидать?.. Слишком отличаюсь от местных: и от Грушиной братии богатырей, и от пейзан. Факт! Уж сколько с этим было связано недоразумений... Так хочется всем рассказать, как мы встретились, подружились и какие трагикомические истории случились с нами за эти полгода. Никто не поверит, что такое бывает! На роман хватит! Особенно если начать с нашей первой встречи.
Я все думал и думал, как бы сподвигнуть на это Грушу. Она никак не поддавалась, придумывая разные отговорки, типа: 'не Лермонтьяк', 'не богатырское дело'. Тогда решил потренироваться в боях на шпагах, вдруг умная мысль придет, как уговорить книжку написать... Ведь есть, о чем. (Ну и чего упирается?!) О! Зовет. Ух ты! Получилось. Я даже готов уступить даме первое слово'.
- Пошли в трактир, леди. Писать будем. Вместе. Пусть все видят, с чего началось. Итак... Груша, запевай!
Груша
Черный Кооз! Зачем ты так поиздевался надо мной, а? Побратимы сначала пошутили, предложив пройти под брюхом коня. Ну сняла шлем, и сделала те роковые шаги. Первые мгновения после этого все, обалдев, молчали. Смех, грянувший потом, смел листву с ближайшей рощи, куда там осеннему урагану. Ну и что, что прошла под ним, лишь слегка склонив голову? Демоны Кооза! А ведь никто не вспомнил в тот момент - для того чтобы оказаться в седле, мне, даже после бочонка меда, нужно времени вдвое меньше, чем самому шустрому из них, легконогому Вишне. И на топорах он мне не соперник... а вот из лука - да, стрелы кладет так, как не каждая мастерица из простаков - стежки на родовую вышивку.
Короче, братва, чешите Черному под хвост, устала от подначек ваших. Лучше сама поброжу по Ярмарке, поглазею на чудеса, что лодки летучие из-за края небесного к нам тащат. Как только Кооз позволяет не пойми кому шастать туда-сюда? Не иначе долю ему чужаки отстегивают, хотя и не признался ни один в этом. На обычный вопрос у них принято соврать сначала, давно подмечено.
Поглазеть, прямо скажем, было на что. Не впервые здесь, а все ротяка открывается, захлопнуться не сразу может: заметить надо, что калитка открыта, аж слюни текут, а как тут заметишь, если глаза разбегаются, поди догони. Тут тебе зелья в посуде чудесной, как капля водяная прозрачны; загогулины из металла небесного, чужаки друг у друга их хватают за здорово живешь, а я в них пользы не увидела. Ни вида, ни веса...
Что у нас тут? Бойцы. Потешные. За таньги бьются. И типа, за славу. Но... тьфу! Какая уж тут слава, пьяным чужим на потеху носы друг другу сворачивать. Мимо, мимо. Не богатыри. И не были никогда.
Ага! Новенькое. В этом конце живность всякую чужацкую продают. Покупали наши пару тваринок, да чахлыми те оказались. Не хотят за пределами ярмарки жить. День-два - и кирдык. К Черному Коозу. Тот всех принимает. Кто тут у нас? Что за чудо фиолетовое? Зверюшка какая? Нежить? Или монстрюга?
Велькс
Я в КЛЕТКЕ! Я! Велькс! Здесь есть рабство?! Врагу не пожелаешь очнуться в ошейнике, цепях и одной набедренной повязке, не считая томика стихов Лермонтьяка. Позор! Боже, какой позор! Что же делать?! От отчаяния рванул руками ошейник. Бесполезно. Люди вокруг клетки зашевелились, придвинулись поближе, послышались смешки. Чувствую - краснею, точнее, становлюсь темно-фиолетовым (пока еще не в крапинку). Все так пялятся... Особенно какая-то малявка - метр с кепкой, таращится, как на крокожабу.
Стыдно! Я, цивилизованный мужчина, так глупо попался на простую уловку на чужой планете! Услышал детский крик о помощи, кинулся в палатку - спасать. Мужские инстинкты, черт подери! Дальше - не помню, да и так понятно: оглушили, ограбили (черт, переводчик уволокли!), продали в рабство (на что еще это похоже?). Пусть мне теорему Ферма всю жизнь доказывать извращенным способом!
Так, сосредоточиться и быстро придумать, как выбраться из этой передряги. Сбежать из дома, от отца, одержимого безумной идеей женить меня на Альде, и вляпаться... Ничего, что-нибудь придумаю. Собраться с мыслями помогает поэзия (люблю стихи, с детства!). Хорошо, неизменный Лермонтьяк при мне (подарок одной девушки). Открываю наугад:
Пылает дюза одиноко
В тумане космоса немом.
Что потерял в краю далеком
Пилот, забыв про отчий дом...
Видимо, от потрясения, прочел эти строчки вслух. И тут девчонка быстро-быстро залопотала на своем, обращаясь к какому-то угрюмому мужику, тыча в меня пальцем. Как плохо без переводчика-то! Объясняет чего-то, судя по экспрессивным жестам. Придвинулся поближе к решетке, чтобы лучше видеть происходящее. Вдруг, эта мелюзга схватила меня за руку, дернула на себя (почти оторвала!) и быстро полоснула ножом по запястью. Выступила кровь. Я попытался отнять руку, но не тут-то было. Моих усилий девчонка даже не заметила... У нее титановые ручки?! Если у них такие детки... Хотя, может, она и не ребенок: взгляд, которым меня окинула, был явно не детским. Даже набедренную повязку захотелось поправить, дотянув до колен.
Малолетка поднесла мою окровавленную руку к носу того мужика, требовательно мяукнула что-то. Он скривившись, нехотя поплелся отпирать клетку. Неужели свобода? Руку мне наконец-то вернули прилепив к ней какой-то лопух, изрядно обслюнявленный. Гигиена-Авицена! Мойдодыра на них нет! А условия жизни-то здесь аховые... Свобода, слава святому Ноуту! Чувствую себя экскурсантом в каменный век. Ну здравствуй, новая планета! Вот и познакомились!
Cтоп. Порадовались и будет. Вель, мозг включи! Ты свободен, но на планете 'ох, какая же дыра!', с одним Лермонтьяком в руке... Денег нет, ключа от ячейки тоже, даже одежды и той... Ай-нет мне в печенку! ПЕРЕВОДЧИКА нет!
Кстати, надо поблагодарить девчонку за освобождение, уж не знаю, чего им наплела, но вроде не выкупа̀ла, хотя, может, пообещала... не хотелось бы оказаться ее рабом. Да нет, вроде не предъявляет на меня собственнических претензий. Поблагодарить надо! Без переводчика сложно, конечно... Попробую использовать подборку 'знаков безопасности' Гибсона для Королевского института глухих. Должна же понять... Это универсальные жесты. В крайнем случае, попробую знаки из простого разговора индейцев. (Жертва Гугеля, забаньте в нем навечно! Знал бы заранее - выучил бы все языки, включая мертвые. Надеялся: 'Ай-нет всегда со мной'). Да, главное все время улыбаться (не только шеф любит идиотов) и демонстрировать доброжелательность. Мало ли какие у этих дикарей законы. А то - бац! И опять 'клетка'!
Куда малявка успела смыться?! Где она? О! Кажется, русоволосая макушка мелькнула в проулке, надо догнать! (Может, денег в долг попросить на переводчик? Потом, когда доберусь до ячейки, где оставил свои вещи и верну все, хоть с процентами.)
Я бежал, морщась, спотыкаясь по песчаной дороге (камушки, мать их!), стараясь не потерять спасительницу из вида и не думать о том, как это выглядит со стороны. Аттракцион 'Сбежавший клоун'! Надо отдать должное - прохожие почти не шарахались: устойчивые (нервы - канаты у этих дикарей).
Я так обрадовался, когда догнал барышню, и на автопилоте, совершил кучу ошибок: дотронулся до плеча, сказал 'гм-гм'. Дальше помню смутно: куда-то летел, упал плашмя на зверюгу, напоминающую большую курицу, покрытую попоной(?) и та, обрадовавшись, стартанула с места, как подорваная. Вцепился не пойми во что (в недоразвитые лапки? Или это крылья?!) из последних сил. Святой Ноут, твою мать! За что меня так?..
Груша: Малявка, значит? Ах ты, демон, Коозом по пьянке сделанный! Скажи спасибо, что на ярмарке осталась тогда, ведь было желание на коня прыгнуть, и в степь, за ветром в погоню. Не далеко убежал бы тогда, до следующей клетки только! Теперь мое слово.
Груша
Купца чужацкого я спасла, получается. Могла бы и заложить смотрящим. Подмывало, руку на сердце положа. Ишь чего удумал: людьми торговать! Разумный - свободен. Закон незыблем, как Камень Пути. И летел бы он вороной глупой за небо, получив пинок волшебный, без всякой лодки летучей.
Фиолетовенького спасла тоже... Ха! Мать - Асина, святая спасительница, прям. Братве - ни слова. Засмеют же, зар-разы. Груша и ее ручной демон!
Мужчинка впрямь на демона смахивал, да те тупые твари, только мычать и слюни ронять умеют, а этот - ишь ты - бормотал складное. Песня - не песня, заклинание что ль?.. Взгляд глуповатый, конечно, но не демонский ни разу, там вообще пустота, раз увидишь - ни с чем не спутаешь. Ну и кровь у выродков Кооза, как пустишь, так на пламень исходит сразу.
Один умник, из чужих заливал нам про активные конпаненты, реакции там, прочую лабуду, объясняя, почему кровь демонов на воздухе вспыхивает, да я заскучала быстро. Разница-то какая? Захотел Черный и слепил слуг себе. Кто с него спросит? В своем праве творец.
Тут мысли на заветное свернули. Корабль. Мой. Мой летающий корабль. Покосилась на лодки летучие чужаков. Нет. Не то это. Ящики какие-то, милостью Кооза, по небу прыгающие. У моего корабля будут большие белые крылья...
Что за...? Чья-то грабка легла на плечо. В голове еще корабли летают, но в таких случаях руки и без головы знают, что делать. Разворот, хват, и хозяин хваталки летит в сторону куроней, оставленных простаками, приехавшими на ярмарку для торга. Ого, какие большие глаза бывают у разумных! Прозрел бедолага...
Куронь-счастливчик, на чью спину прилетело фиолетовое тельце, такой ноше не обрадовался. Ломанулся по прямой, дурацки выкидывая птичьи лапы, прыгая через прилавки, распугивая ярмарочный народ. Где-то в стороне загалдели куроводы. Так, парни, позже! Не до вас пока. Чужак-то падать не захотел. Вцепился в сбрую, только что не зубами. Вот уж наездничек коозов! Ну куда оно так доедет?! Боюсь, прямиком к лекарю. Да и задержится там в гостях. Чем за постой заплатит? За ноги-руки в кучу собранные? Не заметила кошеля у него. Под тряпицу, которой бедра обмотаны, мало спрятать можно. Ничего там спрятать нельзя, прямо скажем.
Ладно, раз уж его на спину птичке ездовой отправила, мне и спасать, выходит. Глупые животные разбежались, ловить некогда. Придется на своих двоих. Кооз с ним! Справлюсь, куронь - не скакун богатырский. Тварь резвая, да не слишком, на коротком забеге догоню свободно...
Еще б чужаки под ногами не путались. В сторону! Барыга, в сторону, не видишь, Груша для потехи с петухом-переростком в запуски решила потягаться! Ага, вот и хвостик куцый, ну куда ж ты, родной, так несешься? Прыжок. Фиолетовое тело подо мной задергалось. Тихо, тихо... почти все кончилось уже. Легкий хлопок ладонью по затылку куроня, чешуйчатые лапки подогнулись, птиц мягко опустился на землю, вытянув шею далеко вперед.
Где там хозяин его? Ща огребет, простак, неприятностей. Куроней непривязанными кидать - куронью голову иметь... А чужачок-то - не промах. Как ни колбасило, а книжицу, еще в клетке запримеченую, умудрился не прощелкать.
Велькс: Ой, не дуйся! Ну да, малявка. Сначала так показалось... Ты просто миниатюрная! Самая миниатюрная богатырка во вселенной! Одна такая! (И слава Ноуту!) А дальше мы подрались. Ну, или почти... (Гугель знает, что было!) Груш, лучше я начну рассказывать про это приключение!
Груша: Пиши!
Велькс
Здравствуй, земля! Опять стою на двух ногах. Своих. Уже счастье. Чувствую себя изрядно помято-пожеванным, но зато Лермонтьяк все еще со мной. Продолжим. Нет, барышню руками трогать не буду больше, хватит полетов со стриптизом на сегодня! О чем уж хотел с ней поговорить? Вспомнил: 'спасибо' и 'деньги'. Представиться бы надо: такие тесные отношения, а мы еще не знакомы даже. Не комильфо.
Так, жесты от Гибсона и от индейцев... Если поймет, узнаю, где купить переводчик. Выдохнул, попытка номер два. Встал перед ней, поклонился. Теперь, руку левую - к губам и в левую сторону, как воздушный поцелуй. После слепил колечки из большого и указательного пальца на обеих руках, соединил их как звенья цепочки. (По всем правилам!) Спасительница посмотрела на меня исподлобья (будто дохлую ворону предложил), развернулась и пошла в сторону хранителей бешеных кур. Что я сделал не так? Хотел по-хорошему... Ну и Гугель с ней!
Мое внимание привлекла арена, где было что-то вроде вольных боев: кто чем может, тот тем и лупит. О, деньги дают тому, кто выиграл. Так, вот это-то мне и нужно! Ух ты! Даже одежду дают: штанцы-обмотайся-три-раза, на веревке, и (хм!) смирительную рубашку(еще бы башмаки с загнутыми носами... вылитый 'Маленький Мук'). Ну, выбирать не из чего.
Девица, выдававшая одежду, ласково улыбнувшись, протянула руку к моему уху, ткнула пальцем, с чем-то липким, сказала: 'Туда иди!' О, Ноут! Я понимаю местных!
'Там', в ведре, торчало оружие, помеченное красными тряпочками(проверенное?). Из всего арсенала этого хурды-мурды мне нужна шпага. (Пусть там будет что-то похожее!) Йес! Хоть одна хорошая новость - шпаги в наличии. Вытянув одну, залюбовался: тяжеловатое оружие, но хорошее. Для боя - в самый раз. Без лишних украшений; на клинке голубоватой стали с тонкой золотой насечкой вытравлено клеймо, намекающее на толедское происхождение клинка. (Откуда здесь?) Осторожно пощупал острие и проверил шпагу на гибкость. Благородный клинок: не предаст хозяина, выдержит все испытания.
Тут как раз место освободилось на арене. Поджидающий противник - крепкий на вид и, думаю, опытный. Уже пару боев выстоял против мужичков с длинными дубинами.
Как обычно, на тренировке, на меня снизошло полное спокойствие. Бой-то почти учебный. Терять нечего. (Эх, мой выход с кисточкой...)
Ан гард****, Вель! Алле!****Дальше было быстро: кварты, сменяли терции, полукруги, выпады и парады. Не хочу хвалиться, но действовал довольно ловко, сказывались навыки. Все-таки учился в школе братства Святого Марка Германского, которая хранит секреты мастерства аж с пятнадцатого века.
Противник не мог гордиться скоростью, но тоже был не плох и, скорее, придерживался ассо. Так приятно почувствовать себя, наконец-то, в личной своей(!) тарелке! Достаточно развлекаться: любимая фланконада и дегаже. Как следовало ожидать, шпага уткнулась в сонную артерию мужика, слегка царапая кожу.
Какие у него глазки! Неужели ни разу не проигрывал?! Учись(хм), пригодится! Но надо отдать должное, не дурак! Понял и сдался. Отлично. Деньги. Вперед, за одеждой! Ой...Ё! На арену выходит все та же девчонка, с грязной подушкой в руках. О нет! Даже подозреваю, что будет дальше...
Груша
Прибить придурка? Выковать цепь?! Щаз, все брошу и начну тебе рожать! Фиолетовых бесенят... Куроня в палатку тащи для этих целей. Правда, там кто кого, не ясно еще... Иди к Коозу, озабоченный! Пальчики оно в звенья складывает, и научил же кто-то!
Кстати, о куронях. Ну где ты, куровод недоношенный? Иди к маме, базарить будем...
Упс! А куда этот мешок с... базиликом намылился? На арену?! И что мы там забыли? Богатырей-то там нету, но простаки-переростки для неженки такой - тоже не подарок!
Ты глянь, точно драться собрался. Салиту ухватисто взял. Похоже, не в первый раз. Железка-то несерьезная, но умеючи дырок насверлить можно, мама не горюй.
Ух ты! И насверлил бы, кабы за жизнь дрался, а не за таньги... И не в том дело, что везет дуракам, чую руку учителя с пониманием. Хотя, ученичок бестолковый на редкость... Ого, гордости-то сколько! Вроде слонопотама завалил в одиночку. Хм... а если...
- Эй, Мала, пиши: один бой, Груша. Да не важен род, мне даже таньги не нужны. Этому, фиолетовому, вот... на лекаря отвесишь.
И что ж с тобой делать? Обойдусь без железа. Два раза за день кровь пускать, еще лапки протянет. Ага... подушка с седла куроня, беспамятного до сих пор. То, что надо! Колбасень с локоть длинной, ладонь толщиной. Шнуром с одной стороны затянута. Тут тебе и кистень, и дубец. Крови не будет, а синяки побоку. На такой-то шкурке никто и не заметит.
Иди сюда, родной! Пальчики со мной в круг замкнуть хотел, значит. Ну на тебе, раз. На - два... Все что ль?.. А не. Мужчинка не прост. Салитой машет, как куронь клювом, но на ногах стоит! Надо же. Не каждый брат глаза в кучу сразу собрать смог бы... Еще разок!
- Ау! Живой, чудо чернильное? Что ты там бормочешь?
Велькс
- Скажи-ка, папа, разве даром
Учил уколам и ударам,
Ты пылкого юнца?
Да слишком был самоуверен...
Вот результат - клинок потерян.
Синяк на пол-лица.
Груша
- Что-что?
Велькс
- Ну, как чувствовал... Что ж за день-то сегодня?!
Погиб поэт, судьбы невольник -
Пал ниц, осмеяный толпой,
За мелочь, за несчастный стольник
Позорно слил девчонке бой...
И я потерял сознание...
Груша
Кооз меня своим вниманием балует сегодня... Оно мне надо?! Так, вот и куроводы. Очень кстати. А ну ребятки, взяли эту тушку! Да нежнее! Досталось ему... Ага, над шатром Гуляма-лекаря дымок. На месте гриб старый. Давай уж, не кривись, шамань. Без таньги не останешься. Мое слово!
Куда б себя деть пока? В обиталище гулямовом - сумрак. Чем лекарит хозяин-то, интересно? В центре жаровня стоит, тлеет. Тянет от нее чем-то пряным. Пучки трав развешены, посуда какая-то. Дымок слоями струится, а когда в лучи попадает, что через кучу прорех в шатер заглядывают, так закручивается в фигуры, да все в ритме каком-то загадочном. На танец похоже, прям.
Кстати, что за книжицу чужак чудаковатый таскает, Черного ему в дедушки. Крокозяблы непонятные, но видно - в песни складываются, уж больно стройно выписано. Картинки, миры на них нездешние. Красиво, до одури, аж в глазах защипало. Запах усилился, стал слаще как будто. На мед похоже и еще что-то...
Мать моя, что это?.. Порт. Да без моря. Причалы-башни. Океан без берегов. Не под ногами. Над головой. Прямо ко мне, разбросав белые крылья, как бы не на пол-неба плывет огромный корабль. На борту - непонятное: Лермонтьяк. Вижу мостик. На нем... фиолетовый! Он-то откуда?! Вот демон, кланяется, на борт зовет, вроде бы. Как не пойти? Моя мечта, упустишь - все! Хоть куроней разводить, хоть на арене чужих потешать - так и жить дальше. Ползком. К Коозьей матери! Иду!
Трап спущен, поднимаюсь, смотрю по сторонам. Вокруг - другие корабли. Названий понять не могу, но читаю свободно.
Движение почуяв, оборачиваюсь к чужаку. Тот кланяется и протягивает мне... ээ-э... подушку? Странная: квадратная, белого цвета, из мягкой, тонкой ткани. Стоит - лыбится, многообещающе подмигивает помахивая такой же...
Ощущаю легкий сквозняк внутри живота. Ясно, опять челюсть нижняя потерялась. Подбиваю ее рукой, прикусывая язык, и ошалело верчу головой... Что ж это привиделось мне?..
В шатре, как будто, посвежее стало. Гулям пропал куда-то. На ложе чужак лежит. Дышит ровно...
Что ж за мудрость ты с собой таскаешь, а? Ого, шишак какой набила... Вроде и сам напросился, а чего ж стыдно-то так?.. Будто ребенка обидела.
Хм... вроде и коснулась едва, а глаза сразу открыл. Не так уж плох, похоже. Спать...
Велькс: Нет, ну надо ж было так мне по голове заехать, а? Груша! Короче, потерял сознание... Потом уснул. (Ноут с Гугелем! Не пойми где!) Сон странный привиделся, будто путешествие по мирам...
Еще, в нем неожиданным образом оказалась Груша. Такая необычная - милая... хоть и с боевой подушкой. Рука у нее все-таки тяжелая! Груша, это я о тебе пишу. А твой сон про что был?
Груша: Не скажу! Я даже не помню, как уснула.
'Так тебе и сказала. Где ты, а где корабль крылатый?.. Теперь самой бы понять, почему ты, и мечта моя в одном месте оказались. А про Лермонтьяка Кооз, похоже, нашептал. Тебя-то, чтоб говорил, по-человечески, и не слышала тогда еще... Но океан небесный... башни-причалы... Крылья такие, что облака завидуют... ага, и Велик'с на мостике. Еще и книжку, как весло держит... Ну-ну! Так и напишем сейчас'.
Велькс: О! Дальше я! Проснулся первым... После драки... и с дамой на груди. Груш, даже не представляешь, как это было...
Я не сразу понял, где нахожусь. Как будто в шатре Шахерезады проснулся. И запахи какие-то незнакомые, девушка, засветившая подушкой по голове... А мне интересно, помнишь ли ты, тот разговор... в наше 'первое' совместное утро. Я-то его забыть не могу... Хочешь расскажу? (Чур, подушкой не бить!)
Груша: А то! Конечно, хочу! Кстати, лиловым ты тоже хорошо смотришься... Да-да, вот таким.
Велькс
В общем, я очнулся с мыслью: а что было вчера? Нет, это из другой оперы. Ой, бублик мой и святой Ноут... На груди, тесно прижавшись, обнимая, спит давешняя девчонка. Мы что?.. Уже?! Я же ничего, совсем ничего не помню... А приятно, ручки у нее нежные... но тяжелые, особенно, когда в них подушка...
Уютно устроилась, даже не хочется, чтобы просыпалась. Но. Cейчас глаза откроет. Что я ей скажу? Хорошо хоть переводчик не отняли. С чего начать разговор?
Возвращаемся к первому вопросу: что же между нами было? Может быть, только целовались и уснули? Ага, 'устали'... Гугель тебе в печенку! Или лучше мне! Так. Спокойно, Вель! Спокойно. А вдруг что-то большее было? Как бы узнать? Не спросишь же, обидится и... опять за что-нибудь схватится. У нас, в светском обществе, спросили бы так: 'Довольны ли вы, нашей прогулкой на арабских скакунах?' А здесь: 'Хорошо ли покатались на больших курицах?' Ну вот, она приоткрывает веки... Боже, Ноут, помоги! Что же сказать?.. Ой, какие огромные глазищи... Надо говорить! Убьет же сейчас...
Велькс: А...Э... О... М-м-м... Как спалось? ('Святой Ноут! Девушка, что ты делаешь рукой?!')
Груша: А что такое Лермонтьяк? И как вы на таких подушках спите?!
Велькс: А это так... Лермонтьяк - поэт. Вы не обидитесь, если я попрошу вас э-э-э подняться? Вам, наверное, не удобно... ('Ой, только не вертись так, пожа-а-алуйста!)
Груша: Да ради Кооза... А чего это ты лиловенький такой стал? Поэт? Слагатель песен, что ль? Люблю песни. Хорошие.
Велькс: Прошу прощения у дамы за мою бестактность... Надеюсь, все хорошо... было? ('Святой Ноут, пронеси!')
И позвольте представиться: Велькс, Третий сын Четвертого лорда, с планеты Милео. ('Кланяться лежа катастрофически неудобно. А что делать-то?! Девчонка так и не слезла с меня'.) И да, Лермонтьяк - это величайший поэт. Вы любите поэзию? Могу узнать, как обращаться к даме?
Груша: Надо же, Велик'с! Седьмой внук Черного. Ну что ж, я - Груша. Без всяких сомнительных родственников. А песни - да, какое ж застолье, если песен нет?!
Велькс: У вас м-м-м красивое и питательное имя. А велик - агрегат такой. ('Терпеть не могу эту кличку, как шавку, прости, Материнская Плата!') Можно просто - Вель, я здесь инкогнито... Мой дед совсем не черный - это слишком низкий ранг, он бледно-сиреневый, потому что происходит из древнего рода, увы, обедневшего. ('Если бы не эта Гугелева родовитость, то и бежать бы не пришлось!') Песенная лирика мне нравится. А вы сами пишете? Что-то подобное?
Груша: Зачем писать? Есть о чем петь - пою. Нет - молчу.
Мы бились с врагами три дня и три ночи,
Спиною к спине. Победили, короче.
И также, как некогда наши предтечи,
Делили по-братски вражиную печень!
Велькс: Э... Я имел в виду - сочиняете. А вы еще и поете... ('Что-то в этой грубоватой песенке есть...') И простите мое любопытство, чем я вас обидел?
Груша: Ты? Меня?! Скорее я тебя. Прости уж Велик'с, третий сын. Не удержалась. Хотя бой не равный был с начала самого. Не делает Груше чести бой такой.
Велькс: Да, ладно. Все честно. Бой есть бой. ('Один дурак против девушки и подушки... Сказать университетским друзьям - обхохочутся. Подростково-эротические бои. А я еще и проиграл...'). Зовите меня просто - Вель. ('Только великов мне не хватает!') Я спрашивал про тот случай, когда 'большие куриные скачки' начались? Или как там эта клювастая нечисть называется...
Груша: Курони это, твари неразумные... А спой мне, Велик'с! Что там Лермонтьяк твой еще потомкам оставил...
Велькс: Курони... ('Тьфу! Так и есть курицы-переростки!') Если вы не против... Из любимого ('А она - умница, в поэзии понимает'.):
Я не унижусь пред тобою;
Свой можешь доставать топор.
Не он, а небо голубое
Рассудит этот глупый спор.
Груша: ('А милый он, чужак фиолетовый. Или лиловый уже? От натуги что ль окрас сменил-то? Третий сын, надо же. И черный цвет - низкий, типа. Представляю, как там Кооз ржет, если услышал, конечно... Но на мостике корабля крылатого, как на своем месте смотрится, а это много стоит').
Хороша песня. А скажи-ка мне, Велик'с, какая зараза тебя научила пальчики-то в цепочки, значит, складывать? То есть я тебе богатырят рожать должна? Ты их представь, а? Мелкие, как блохи, да еще и рожи фиолетовые. Кооз с неба навернется, обалдев. Думаю, мимо нас не пролетит...
Враги дрожат, синюшной рожей
Без боя победить их сможет,
Такой герой, на два вершка,
Уж слишком доля их тяжка!
Велькс: Рожать?! Коз?!('Нет! Только не это!') Я предложил 'дружбу' и сказал 'спасибо'! Кстати, спасибо, что вытащила из клетки, по собственной доверчивости угодил... Думал помощь нужна. ('Идиот! А то в моем мире нет всяких разводов на деньги верующих в Ноута!') Мне надо скрыться. Может быть, ты поможешь здесь как-то обосноваться на некоторое время? А то про ЛХ-15 у нас ничего не известно, почти. Даже Ай-нет в Гугеле молчит. Боюсь, не зная местных законов, могу до чего-нибудь допрыгаться...
Велькс: А дальше мы куда-то резко сорвались. Я так и не понял почему мы побежали-то? Даже не знал что думать... Расскажи уж, наконец!
Груша: Да просто все. Вот как оно было...
Груша
Жаровня Гулямова зашипела и вдруг выбросила огромный столб дыма... Пришлось резко подхватываться и сматываться из шатра. Соскочив с третьего сына, прервала его на полуслове и прихватила с собой - по-быстрому. Пока не занесло один святой Ноут знает куда.
Уж больно непростые зелья жарились...
О-о! Гулям-лекарь мне должен, похоже. Еще один должничок. Поймать осталось. Впрочем, куда оно денется с седла богатырского? Ай, к Коозу Гуляма!
Фиолетовенький-то тут и распелся, стоило дух перевести. Про судьбу свою пел - куда там барду. А мне сначала хихикать хотелось, а потом представила, что я, типа - он. Или из братвы кто... Тут-то и зауважалось мне сына лорда. Четвертого. Не простак он. Из железа кова́ли, хоть и ко́вали - так себе были.
Так и разошлись пути-дорожки. У Велик'са с Альдо́й его. А заодно и с папашей родным. Интересно, что б я сделала, если б родитель такое учудил? Да нет! Не мог он. Разумный - свободен! И с кем кольца в цепь складывать тоже сам выбирает. Как иначе быть может?!
От уже... горечко, рядом идет, нос повесил. Ну да ладно. Это дело мы сейчас поднимем. Вон и трактир. Очень вовремя. Пошли-ка, дружок...
За стойкой чужак. Ну то - понятно. Здесь вся торговля в их руках. Наши-то простаки так: приезжают, скидывают то, что ярмарочным барыгам приглянется, и валят от греха подальше. Ведь на торговище просто все. Пришли таньги - ушли таньги. Зазевайся - вмиг кошель облегчат, и Кооз не поймет, как... Правда, богатырей уважают, мы себя тут свободно чувствуем. Как и везде, впрочем.
Итак, первый кружель пива - за свободу! Эй-эй, до дна давай, нельзя ставить, пока хоть капля на дне есть!...
Велькс
Что было вчера?! Да, помню я, помню... Просто спросить захотелось. Но этот вопрос уже становится ежедневно-ритуальным. Моя голова-а! Кажется, что на месте, во всяком случае, обнаруживается при ощупывании. Бо-ольно. Вот какого Гугеля и Ноута вчера пил?! Да еще и местное пиво?! Градусов тридцать-сорок навскидку... Да еще с богатырями?! (Не знаю, откуда набежали-то.) Как это называлось: обмылка, помывка, что ли?..
Конечно, старался пить поменьше: пристроился на лавке у окна и по полкружки сливал в кусты, торчащие из горшков (проверенное средство, если не хочешь напиться до зеленых Ноутов в глазах).
А началось все так. Вопя, будто потерпевшие, мы вылетели из палатки и забрели в какую-то закусочную. Слово за слово, рассказал своей спасительнице про побег. Со всеми подробностями: навроде платья, в котором изображал скучающую истеричку в космосе, и робота. Груша слушала, будто ребенок сказку. (Даже неловко стало.) И чего-то муторно на душе... Может быть, просто понял, что найдет меня здесь отец, а не состоявшийся тесть ему поможет.
Желая развеять мою печаль, Груша предложила выпить пива. Пить не хотелось. (Только этого не хватает - надираться с горя.) Проблемы решать надо, а не бегать от них, задравши хвост. Но отказать девушке было неудобно... Первая кружка - до дна, на голодный желудок (мозг, прячься!), вторая... тоже до дна... В общем, после нее, море показалось по щиколотку, душа всплакнула, запела... А дальше... Дэнс, дэнс! (То ли я расслабился и оттянулся, то ли оттянулся и расслабился.) Но не творил подобного с последнего курса универа. (Словно Гугель вселился или еще кто...) Во-первых, залез на стол и рассказал (всем!) про геройство своей спасительницы. (Она шипела и тянулась своими ручками, но я не давался - бегал по столам быстро-быстро.) Во-вторых, зазвал за наш стол каких-то незнакомых мужиков, оказалось, богатырей. Усомнился в их феноменальной силе, и тут же пожалел об этом. Взгляды огромных парней, ищущие объекты для демонстрации своих достоинств внушали... Ситуацию разрядила Груша, у которой я 'наивно' поинтересовался, сложно ли закинуть подобного амбала на куроня после пятой кружки пива... А троих? Она искоса на меня глянула и лениво поднялась с лавки.
Дальше началось феерическое цирковое представление: 'Летающие богатыри'. Девчонка - молодец! Как его... и уже их... (Мда. Зарубка на память: надо держаться на расстоянии чуть большем ее вытянутой руки, а то мало ли...) Я так вдохновился, что запел, кажется, что-то героическое. А вот дальше - туманно... Еще пил, поливал кусты пивом, читал стихи, пела Груша, мы танцевали на столе, почему-то снова убегал от нее... требовал усыновить куроня и выпивку всем куроням за наш счет. Да... Это я молодец, конечно...
В какой-то момент Груше все надоело, и она уволокла меня на сеновал. Там было тихо и не было пива. Вкусно пахло свежим сеном. И я мгновенно провалился в сон.
Груша
На 'слабо' не велась с тех пор, как первого слонопотама освежевала, и кладку его князю принесла. Что ж творится-то, а? То ли клеит меня фиолетовый, то ли расклеивает. Какая разница, что на куроня закидывать, флягу с медом или 'мешок походный'? Жаль только петушков ездовых под рукой не оказалось, пришлось братков по лавкам и столам пристраивать.
От уже бурдюки корявые, повелись на росток мой невеликий... Хотя, отнесись они серьезно - несладко пришлось бы... Мои уши 'открылись', когда крайнего детину на стойке трактирной в позу курёнка в яйце складывала...
Сквозь ор в них пробилось Велик'сово:
Один, второй... четвертый, пятый;
Разит и не берет в полон.
Вот это прыть, о Ноут свя́тый!
Я, леди, в Вас почти влюблен!
Ну-ну. Так, братаны на ночлег пристроены. Добро. Идем-ка, Велик'c, на сеновал. Повторишь... А то расслышала плохо в гаме трактирном.
Велькс: (Пока Груша разговаривает с трактирщиком, скажу по секрету: так и понеслось - приключение за приключением. Мы не заметили, как подружились. Может быть и не только... А уж история интима для дознавателей - это отдельная песня! Но Груша против того, чтобы ее рассказывать сейчас. Придется потом... Ох, еще столько было...)
Груша: Кооз, хихикать как девчонку тянет. Гугель, Ноут... да и сам фиолетовый. Все суть... как там: тех-но-ло-ги-я. Вроде и духом силен, а все костыли ищет. Ну то - такое. Пиши, пиши, Велик'с, не отвлекайся!
Примечание
* - Вельск Д' Ар - 25 лет. Инопланетянин, с планеты Милео, с кожей слегка фиолетового оттенка. Тонкий, нежный, с мягкой детской улыбкой. Не приемлет показушность, демонстративность, навязывание чужой воли. Свободолюбив. Ему нравятся люди, и он хочет, чтобы его принимали за человека. Всегда в руках есть маленький томик стихов Лермонтова. Хорошо владеет шпагой. Сбежал из дома, от отца, когда узнал, что тот хотел женить на богатой красавице Альде фон Беркс. Часто использует в речи иронические компьютерные ругательства из своего мира: Ноут, Гугель... Постоянно иронизирует над собой и ситуациями, в которых оказывается.
Груша- богатырка с планеты ЛХ-15, меленького роста, 20 лет. Русоволоса, статна, миловидная, на запястье татуировка 'дерево'. Щелбаном пробивает лобную кость быка.
Мечтает построить летучий корабль. Все время в речи поминает местного демиурга Кооза.
** - из личного путевого блокнота Велькса, украденного карманником, по пути героя на планету ЛХ-15. Справка по ЛХ-15. Куда отправится турист, впервые попавший на ЛХ-15? Правильно, на Ярмарку! По рассказам - удивительно яркое и диковатое зрелище. Купить здесь можно любую небывальщину, хоть зеленого черта верхом на свинье, показывающей фокусы. Ярмарка - самое сто̀ящее на маленькой захолустной планетке, больше ничем не примечательной. Благодаря фантастически низким налогам на торговлю сюда тащат любую гадость откуда ни попадя. ЛХ-15(Славна - на местном языке) - база и тусовка контрабандистов всех времен и народов. Мироустройство на планете простое: община, натуральное хозяйство, население, в массе своей, крестьянствует. Есть диковинка: богатыри - тренированные бойцы с уникальным генофондом, владеющие разными стилями борьбы буквально с пеленок. В отличие от остальных жителей выглядят, как другая раса. Крепкие, сильные, с хорошо развитой мускулатурой, умеющие обращаться с любым колюще-режущим оружием. И рассказывают про них разные сказки: слонопатама на скаку остановят, хобот вокруг туловища морским узлом завяжут или уши оторвут. Не верю в такое, но мало ли... Богатырей приглашают (за деньги, разумеется) в другие миры на бои. Да, на Славне законы жестокие: запрещено использование любых технологий (Совет Галактик тщательно следит за этим), и никакие системы поиска не работают. (Это вся информация, которую смог выудить про ЛХ-15 в сети Ай-нет и поисковике Гугель).
*** салита - оружие, по-внешнему виду напоминает шпагу, но тяжелее. Лезвие чуть шире.
****- К бою; Начинайте!
КурОни - верховые животные, не особо умные, не слишком быстрые (примерно, как мулы), но способные запоминать некоторые слова, как попугаи.