1667 год. Съезд Святой Инквизиции. Огромное количество людей столпилось на главной площади в Венеции у самого Собора. Организаторы оказались с чувством юмора. И путь к судному месту был покрыт грязно-красной ковровой дорожкой. А по бокам нее стояли статуи...
По дорожке шла женщина в белоснежном платье и зеленом плаще. Длинные каштановые волосы были завязаны в хвостик нежно-розовой лентой. Она гордо поднялась на эшафот.
Ее судили... Слуга прочел вынесенный приговор: "Смерть. Публичная казнь, через сожжение, завтра..."
Она смотрела на человека, который был среди инквизиторов. Он привлек внимание, чем-то он был не похож на других. Будто потерянный ребенок... Красивый, статный, пепельно-рыжие длинные волосы развеваются на ветру. Он пристально посмотрел в глаза. Серые, холодные глаза сковывали волю. Поспешно перевела взгляд.
Виктор, один из наблюдателей-советчиков, изучал ее. "Настолько печальная, и настолько красивая барышня, что...".
Молчаливые, серые стены камеры пыток. Сколько же они знают? Сколько видели?
Как человек, может выплескивать столько ненависти? Может нести столько боли и насилия. Сколько их было?.. Шесть... наверно.
Куда-то волокут, словно мешок картошки. Громко и презирающе смеясь, бросают на холодный, каменный пол камеры.
Полная Луна освещает небо, город, воду.
Слышен грохот замка. Двое человек вошли в камеру. Они были в плащах. Один держал фонарь. Другой взял женщину на руки и понес ее к лодке. Было слышен только тихий плеск воды. Мягкая кровать, теплый бульон.
Приближается рассвет. По площади ведут в сером балахоне женщину. Поднимают на эшафот. Красной дорожки и статуй уже нет... Говорят, что пламя, не обжигает невинные души. Она смотрит в небо, озаренное предрассветными, отчего-то багряными лучами. На площади тишина, лишь редкое "каррр" ворон, да тихий треск огня...