Ирвис Кросс. Похождения пресвятого Блатомира

....Глава не первая

Заклинание у меня так и застряло на полуслове. Я понял, что заново рождать магическую формулу поздно. Оставалось мое превосходное кунг-фу. С криком "Кья!" я врезал бронзовым набалдашником первому из набегавших. Боковым зрением я видел, что Рябинина держится справа чуть сзади от меня. Хотя руки ее оставались связаны, сдаваться просто так она не собиралась. А как красиво и эффектно машет Анька ножками, мне уже довелось видеть. Дереванш опять вцепился в мой локоть и поинтересовался:

- Может пора уже убегать?

- Чертов зануда! - выкрикнул я, отражая наскок сразу двух копателей.

Одного из них настиг мой посох. Второй увернулся, и узкое лезвие его меча едва не чиркнуло меня по горлу.

- Господин Блатомир, - снова до меня долетел голос архивариуса, - если вы не собираетесь отдавать им Клочок Мертаруса, то я его убираю в футляр.

- Мать грешная, не путайся возле меня! - в гневе крикнул я, совершил лихой пирует, надеясь сбить еще одного мерзавца, но отчего-то на пути моего посоха оказался архивариус.

Он ойкнул и рухнул наземь, как срубленная травинка. Тут же на меня навалилось сразу три потных тела. И госпожа Элсирика завизжала непристойные ругательства где-то рядом. Я почувствовал как холодно и остро упирается в мое горло кончик меча.

- Вот и второй пергамент, Мастер. Прикончить этих сволочей и бросить на развилке дороги? - поинтересовался один из братьев, державший за воротник архивариуса.

- Не надо. Будет лучше, если их трупы не найдут в ближайшие дни. Честное слово, я не хочу огорчать короля - пусть думает, что его затея успешно воплощается, - ответил Мастер, поправляя сползшую маску. - Вручим жизни этих несчастных виконту Маргу. Это будет не слишком жестоко и весьма справедливо. Волочите их к склепу.

Услышав такой приговор, несчастный архивариус запричитал глупые молитвы и забился, словно рыбешка, которой отрезают голову.

- А мы тебе предлагали, старый дурак, предлагали за пергамент очень приличные деньги, - пробасил долговязый, выволакивая Дереванша на дорогу. - Чего тебе стоило тихонько продать вещь для тебя совсем бесполезную?

Минут пять нас, связанных по рукам и ногам, несли через кладбище. Чья-то волосатая лапа сорвала с моего пояса кошелек, гремевший очень приличной суммой. Слава богам, что она не стала шарить еще по карманам! Уже стемнело, и я не видел ничего, кроме могильных плит, проплывающих мимо и черных веток, которые то и дело хлестали мне по лицу. Впереди показалась площадка, огороженная столбиками и гранитными горгульями по углам. Первые братья-копатели остановились, скрипнули железные двери. При этом Дереванш снова начал взывать к богам и поскуливать. Потом я услышал визг Элсирики. И меня тут же небрежно, как полено швырнули в темноту. Я больно ударился о каменный выступ, скатился на несколько ступенек вниз и услышал жутковатый скрежет закрываемой двери. Следом мои глаза отказались видеть что-либо - вокруг была абсолютная темнота. За дверью еще недолго слышались возня и голоса последователей Селлы. Похоже, они решали, чем закрыть двери.

- Посохом давай, - нашелся кто-то. - И подложим эти камни.

- Вот славно! Будет виконту развлечение на ночь! Эх-хи-хи! - копатель рассмеялся, словно гиена. - Господин Марг, с вас причитается!

Скоро наступила тишина, ее нарушало только жалобное сопение архивариуса, и возня Элсирики. Пытаясь ослабить веревку на запястьях, я скатился еще на одну ступеньку. Уперся во что-то мягкое и, вытягивая ноги, попытался занять более удобную позу.

- Эй, поосторожнее там, Булатов. Я тоже лягаться умею, - сообщила Рябинина, и старательно боднула меня в бок.

- Это ваша благодарность, милая госпожа? - удивился я.

- А за что я должна быть благодарна? За то, что меня в подвал бросили как мешок с картошкой?

- Это не подвал - это склеп виконта Марга, - прохныкал архивариус. - Нам конец! Нас ждет ужасная смерть!

- Пожалуйста, поподробнее, Дереванш, - попросил я. - Кто такой виконт Марг? Местная страшилка что ли?

- Виконт Марг? О-о! - простонал кенесиец. - Виконт Марг - это... О-о-о-о-о! - на этот раз стон его оказался более длительным и совершенно несчастным.

- Понятно. Госпожа Элсирика, может быть, вы объясните мне, кто такой Марг? - я ее легонько толкнул.

- Ужас этого кладбища. Говорят, уже триста лет он не дает покоя ночами, - начала Рябинина.

- Триста двадцать три, - заметил архивариус. - Триста двадцать три года и сто восемнадцать ночей, - уточнил он, после некоторых подсчетов. - Деревни, что были поблизости, давно покинуты. А вокруг замка Иврог ров со святой водой и железные ворота с заклятиями. Все боятся Марга. Ночью к кладбищу на десять лиг никто не подходит. А мы вот здесь, прямо в его склепе, - Дереванш вдруг застучал зубами и снова издал горемычный стон. - Некромантией при жизни виконт занимался, знался с самыми недобрыми демонами, а после смерти... вот таким стал. Упырь он теперь без совести, без жалости, зато с хорошим аппетитом. Сначала кровь из жертвы пьет, а потом принимается за мясо. Даже мозг из косточек высасывает.

- А чего же вход в склеп не закроют? Вход бы закрыли, замуровали, заклятия посильнее наложили, - высказался я.

- Уже делали так и по всякому. Он все равно двери ломает и кладку разбирает, - подрагивая, сказал кенесиец.

- Отлично. Значит, он откроет нам двери, и мы выберемся отсюда! - я попытался приподняться, думая, что в этой жизни для нас еще не все потеряно.

- Двери-то он откроет, но после того, как обгложет наши косточки, - горестно сообщил архивариус.

- Ах, вот вы о чем! Тогда - да, нерадостное у нас положение, - согласился я. - Тогда надо думать что-то. Госпожа Элсирика, у меня в карманах кое-что есть... Сигареты, зажигалка, баллончик со слезоточивым газом, игральные карты, жевательная резинка и петарды. Давайте подумаем, чем нам могут быть полезны эти предметы.

- О, я бы с удовольствием закурила! - отозвалась Анька, пытаясь подняться на ступеньку выше. - А остальное барахло в твоих карманах бессмысленно. Что мы можем им сделать? Брызгать в рожицу упырю слезоточивым газом или петардами его запугивать? Или в карты с ним, в подкидного на раздевание?

- Мысль такая: нужно сначала развязать руки, а потом думать, - решил я. - Эй, господин Дереванш, чувствую, вы мне сопите в спину - значит ваше... лицо где-то близко к веревке, которая стягивает мои руки. Пробуйте дотянуться до нее и перегрызть.

Кенесиец закопошился и засопел усерднее. Скоро я почувствовал прикосновение его мокрого носа, и тут же зубы архивариуса вцепились мне в палец.

- Ай, бля! Эй, это вам не веревка, мой кровожадный друг! - вскрикнул я. - Повыше возьмите. Еще выше! Вот, вроде она. И теперь грызите без жалости.

Дереванш трудился минут пять, издавая хищное ворчание и жуткие утробные звуки, будто голодный волчонок. Когда казалось, путы вот-вот сдадутся под натиском его клыков, он не удержал равновесие и скатился на несколько ступенек вниз. Пришлось начинать все сначала: снова он крался ко мне, снова вынюхивал и подлаживался у меня пониже спины, пока его зубы не нащупали что-то похожее на веревку. Он начал грызть со свежим приступом злобы, а потом оказалось, что он воюет не с моей веревкой, а вообще черт знает с чем: может с какой-то ветхой тряпкой или дохлой крысой. И когда мы с Элсирикой начали нервничать и выражать недовольство соответствующими русскими словечками, архивариус, наконец, нашел эту неладную веревку, потрепал ее еще с минуту и перекусил.

Теперь мои руки были свободны. Я размял отекшие запястья, пошевелил пальцами.

- Развязывай меня, - напомнила о себе любимой Рябинина.

- Подождешь, - отозвался я. - Нужно сначала отдышаться, осмотреться.

Я достал пачку "Честерфилд", закурил. Подняв горящую зажигалку повыше, я пытался разобраться, в какое ужасное место нас забросила судьба руками подлых копателей. Однако язычок синего пламени давал слишком мало света, и я не увидел ничего, кроме грубой каменной кладки и напуганного лица Дереванша.

- Булатов, ты издеваешься? - снова подала голос Анна Васильевна. - Развязывай скорее меня!

- Сейчас, - пообещал я.

Выключил зажигалку и, спустившись на две ступеньки, нащупал изнывающую от нетерпения фигурку Элсирики. Присев рядом, я начал исследовать ее как бы в поисках веревок. Сначала мои пальцы нашли два чудесных бугорка, расположенных чуть ниже декольте. Искушение потрогать их оказалось сильнее желания помочь госпоже Рябининой, и я поначалу осторожно потрогал один бугорок, потом другой взял в руку и сладостно сжал.

- Сукин сын, я тебя убью, - змеей прошипела великая писательница.

- Люблю беспомощных женщин, - отозвался я, уже без всякого стеснения давая волю рукам.

- Булатов... ну имей же совесть, - застонала она, пытаясь меня оттолкнуть.

Совести я решил пока не иметь. Может быть поэтому, Анька хотела укусить меня, но я закрыл ее рот поцелуем. В эту минуту я очень жалел, что помимо госпожи Элсирики в жутком и прекрасном склепе находится еще Дереванш. Поиграв с ней еще чуть-чуть, исследовав таинственные изгибы ее тела, я все-таки, нашел веревку, нащупал узел и принялся распутывать его, изредка подсвечивая зажигалкой.

Едва руки Рябининой оказались на свободе, я получил в благодарность звонкую пощечину. Вот так бывает всегда: творящие добро, за добро и страдают. И я пострадал за минутное проявление любви к ближнему.

Следом я освободил страдающего архивариуса - у него-то хоть хватило ума не кидаться на меня с кулаками.

- Господин Блатомир, там, на стенке что-то есть, - оживился кенесиец. - Вы когда своим волшебным огоньком сверкали, я что-то углядел. Возможно, там светильник.

Я щелкнул зажигалкой и начал спускаться по ступеням, куда меня направил архивариус. Действительно, через несколько шагов я заметил на стене ржавый выступ, служивший держателем факелов. Находка вдохновила меня, и я двинулся дальше, периодически включая зажигалку и оглядывая стену. За поворотом, не доходя до арки, я обнаружил факелы, торчащие из похожего держателя. Целых три старых, но вполне пригодных к использованию факела! Теперь мы были со светом, могли осмотреться и подумать, как выбраться из нашего кошмарного положения.

Один из факелов я установил в первый держатель и поджог, второй, зажженный, вручил Дереваншу - архивариус должен был исполнять роль передвижного светильника - а третий оставил в запасе. Сначала мы поднялись к выходу из склепа и постарались понять, возможно ли выбраться из подземелья без постороннего вмешательства.

Со свободой нас разделяли две створки железной двери, изрядно покореженные, с глубокими следами чьих-то когтей. Очевидно, кто-то пользовался этим выходом, и пользовался неоднократно, даже в те ночи, когда двери были надежно заперты. Этот "кто-то", похоже, носил имя Марг - виконт Марг. Внимательно рассмотрев борозды, оставленные в металле его нестриженными ноготками, я даже вообразить не смог, что же это за чудовище покоилось совсем не далеко от нас.

Между двумя покореженными половинками двери имелась щель. Довольно тонкая - в нее вряд ли пролез бы палец - но все-таки через нее я смог разглядеть, что запором служит какой-то стержень или гладкая круглая палка, всунутая в петли вместо сломанной задвижки.

- Господин Дереванш, отдайте, пожалуйста, факел Элсирике, - попросил я. - От вас сейчас потребуется грубая мужская сила.

- А теперь попробуйте с разбегу вышибить эту дверь. Давайте, разбег посильнее и со всей дури плечом, - я направил его и слегка подтолкнул.

Удар архивариуса в дверь дверью остался как бы незамеченным - она даже не скрипнула и не шевельнулась. Догадавшись, что из Дереванша таранного орудия не выйдет, я сам попробовал атаковать железные створки. Оставалась кое-какая надежда, что запор - тот круглый стержень - вылетит или, в конце концов, сломается, и мы обретем свободу. Несколько раз я разбегался и беспощадно врезался в двери, но пользы от моих потуг не было никакой. Ржавый металл лишь поскрипывал в насмешку надо мной. И Дереванш, молитвенно приговаривал:

- Тише, господин Блатомир! Пожалуйста, тише! Разбудите виконта Марга!

А потом я вспомнил реплику одного из копателей, когда его дружки искали, чем запереть двери: "Посохом давай!", и сообразил, что запорным стержнем как раз и служил мой волшебный посох. Если так, то дело наше было совсем плохо. Его вряд ли сломал бы даже упырь Марг, ведь мой посошок мы с Пашкой Крикуновым выточили из дуба особого сорта и долго вымачивали в специальном растворе, каждую ночь произнося над ним по десятку редкостных заклятий. В общем, посошок мой на излом был покрепче самой высококачественной стали - значит, заперты мы здесь вместе с дохлым виконтом навечно.

Своими соображениями я поделился с Рябининой и архивариусом. И все мы разом загрустили, сев на ступеньки и глядя на зловещий отблеск факела в проходе к гробнице.

Анька курила уже вторую сигарету. Я тоже. Если бы при мне имелась волшебная сумка или хотя бы Книга, тогда можно было изобрести что-нибудь и как-то противостоять древнему упырю, который наверняка уже истомился от дневного безделья. А так, получалось, что мы с голыми руками были против его чудовищных когтей и зубов. Нечестно как-то получалось, совсем невесело.

- Много петард в карманах? Давай ими подорвем дверь, - родила мысль Рябинина.

- Дорогуша, это так же умно, как в карты с упырем сыграть, - рассмеялся я.

- Булатов, ну должен же быть какой-то выход? - рассердилась она.

- Вот именно, господин Блатомир, вы сами говорили, что из самой плохой ситуации выходов всегда больше, чем входов, - напомнил Дереванш, который категорически не хотел стать ужином виконту Маргу.

- Действительно, - сказал я, поднимаясь со ступенек. - Пойдемте, осмотрим склеп. Может, найдем другой выход или что-нибудь полезное.

- Вы хотите идти в саму усыпальницу упыря? - испуганно осведомился кенесиец.

- Ага. Вдруг там обнаружатся какие-нибудь инструменты, оружие или проход на свежий воздух. Идемте, мой храбрый друг.

- Я не пойду, - Дереванш отчаянно замотал головой. - Я лучше здесь, возле двери покараулю. Вдруг кто-нибудь будет проходить с той стороны, и я попрошу, чтобы нас выпустили.

- Господин архивариус, если в столь позднее время с той стороны кто-то и будет проходить, то только постояльцы кладбища: мертвяки, вурдалаки и им подобные. Ладно, сидите здесь, а мы с Элсирикой навестим усыпальницу несчастного виконта, - я взял Аньку за руку и принудил ее встать.

Затем забрал у Дереванша факел, оставляя кенесийца в темноте.

Мы спустились до конца лестницы, до того места, где я нашел факелы. Здесь, вход в погребальную комнату начинала мраморная арка, по краям которой стояли серые печальные статуи. Там же валялись кирпичи и каменные блоки. Они были остатками кладки, возведенной некогда, чтобы ограничить свободу непоседливому виконту. Кое-как перебравшись через груды камня, я пролез дальше, шагнул на покрытый изразцами пол и поднял факел повыше, освещая ближнюю часть зала.

- Как мерзко, - прошептала Рябинина, прижимаясь ко мне.

- Отвратительно, - согласился я и приобнял ее.

- Боюсь, - тихо сказала она, поглядывая на кости, грудившиеся на полу.

- И я. Мурашки ползают по спине. Такие щекотные мурашки с множеством мягких лапок. Это возбуждает, - я привлек Анну Васильевну к себе и полюбопытствовал: - Не хочешь заняться сексом на крышке гроба?

- Дурак! - она сердито оттолкнула меня и сделала два шага вперед.

Откуда-то сверху свесилась костистая рука, качнувшись, прикоснулась к лицу моей спутницы. Элсирика отпрянула и затряслась, оглашая упырьи покои пронзительным визгом. Мне подумалось, что ее выражение недовольства для почивавшего виконта может послужить чем-то вроде звонка будильника. Подскочил к ней и зажал ей рот.

- Тише, госпожа Элсирика, - не убирая ладони, попросил я. - Из-за твоих криков, Дереванш рискует заработать инфаркт. И виконт Марг во сне с перепуга описается. - Я приподнял факел, освещая деревянный брус над нашими головами, и скелета, свисавшего с него (черт знает, как он попал туда). - Видишь, - объяснил я Рябининой, - обычный скелетик. Стопроцентно мертвый и безопасный.

- Чего он там делает? - успокаиваясь, поинтересовалась Элсирика. - И чего он под потолком, сволочь такая? Еще и лапы свои сует, куда не просят!

Так и не разобравшись с причинами, поднявшими скелета под своды подземелья, мы пошли дальше маленькими шажками. Когда факел потрескивал и бросал снопы искр, моя спутница вздрагивала, хватала меня за руку или за край камзола. Ее беспокойное настроение передалось и мне. Наступив на кость, захрустевшую под ногой, я тоже пережил порцию страха и чуть не заорал благим матом.

Пройдя между двух центральных колонн, мы обнаружили каменный гроб. Скорее всего, он и служил посмертным пристанищем Маргу - других гробов в этом зале я не видел. Вокруг него валялось десятка два черепов, некоторые были нечеловеческими. И кости. Много костей, большей частью раздробленных или разгрызенных.

- Какие-то карандаши, - прошептала Элсирика, потянув меня за рукав. - Большие заточенные карандаши.

- Это осиновые колья, - пояснил я. - Наверное, их периодически вбивают упырю в грудь. А он не восприимчив к осине - выдергивает их и бросает на пол.

- Не надо туда подходить, - Рябинина остановилась и задержала мою руку. - Пойдем назад. Видишь же, здесь ничего хорошего нет.

- Мы только посмотрим на Марга. Краешком глаза, - я решительно потянул ее за собой.

Обойдя обломки каменной плиты, я остановился в шаге от гроба. Элсирика выглядывала из-за моего плеча, часто и тихо дыша, рассматривая жуткие останки виконта. Наверное, наша писательница набиралась впечатлений для будущих эротических триллеров. Надо сказать, и для меня зрелище казалось не особо приятным: на каменном ложе лежал покойничек с необычно длинными руками, которые завершали черные когти, наподобие тех, что бывают у медведей-гризли. Для своих трехсот с хвостиком лет Марг сохранился очень неплохо. Конечно, плоть его подпортилось, но не слезла целиком с костей - держалась на них темными сухими наростами. Самым отвратительным в упыре были его волосы - спутанные рыжие лохмы, цветом немного похожие на волосы Элсирики.

- Вы не родственники случайно? - поинтересовался я у Рябининой. - Прически одинаковые, будто вас один парикмахер обслуживает.

- С-сволочь, - чуть не поперхнувшись, выдавила госпожа писательница, и я почувствовал, как ее ногти впились мне в плечо.

Гадостным было и лицо виконта: тонкая коричневая кожа, неровно обтянувшая череп, огромные желтые клыки и косая улыбочка-трещина от уха до уха - точно рыжий клоун, которому кто-то плеснул в физиономию серной кислотой.

- Игорь, - прошептала Элсирика, снова прижимаясь ко мне. - Может, он не проснется сегодня? Ведь, правда, упыри не каждую ночь встают?

- Думаешь, у него сегодня выходной? Не строй иллюзий, детка. Нам нужно выбираться и поскорее, - отозвался я, оторвав взгляд от виконта и оглядывая дальнюю стену зала.

Я искал еще какой-нибудь проход, хоть маленький лаз, через который мы могли бы выбраться из склепа. Но мои глаза видели лишь мрачную стену с обвалившейся штукатуркой, сохранившимися кое-где изображениями демонов, нарисованных красными, синими и черными красками. Возмутительно, только этот ленивый упырь за триста лет так и не позаботился вырыть запасной выход.

- Идем отсюда, - поторопила меня Элсирика.

В этот момент факел затрещал, и несколько искр упало на одежду покойника. Его трухлявые шоссы пустили струйку дыма и начали тлеть.

- О, е-птимия добрейшая! - воскликнул я, и принялся хлопать по коленке виконта, стараясь сбить первые язычки пламени.

На мою беду искры с факела слетели и на дырявый камзол упыря - с него тоже поплыл зловонный дым. Огнетушителя рядом не было, и чтобы не допустить возгорания, мне пришлось похлопать по животу господина Марга. Рябинина при виде этого пришла в ужас, и попыталась оттащить меня от гроба. Виконт тяжело вздохнул и веки его, похожие на засохшие раны, вздрогнули.

- Ты чокнутый дурацкий псих! - заорала Элсирика, выхватывая у меня факел.

- А ты?.. Хочешь, чтобы из Марга шашлык вышел? Мать грешная! О, небесный понос! - я изо всех сил пытался потушить разгоравшееся пламя - оно уже съело часть шоссов покойника, и из дырок выглядывали черные тощие ноги. Схватив обломок могильной плиты, я перешел к решительному огнеборству - ударил ей несколько раз по горевшим лохмотьям. Пламя удалось сбить. Воодушевленный успехом, я еще несколько раз огрел покойника по груди, животику и ногам. Упырь дернулся и сел, но тут же снова упал на ложе. Огонь при этом погас совсем.

- Умоляю, уходим отсюда! - простонала Анна Васильевна, вцепившись мне в рукав.

- Сейчас, дорогуша, - пообещал я. - Только подберу вон ту палку. Присвети мне.

Я метнулся к полкам с осколками керамических горшков. Схватил упиравшийся в нее шест (у меня было предчувствие, что эта палка пригодится) и направился к выходу, перепрыгивая через горки костей. Перебравшись через завал из кирпичей и каменных блоков, я оглянулся - виконт как будто не покинул гроб, но мне послышалась его возня и недовольное ворчание.

- Господин Дереванш! - призвал я. - Немедленно спускайтесь сюда!

- Что ты задумал? - Элсирика строго посмотрела на меня.

- Нужно завалить проход Маргу, - объяснил я. - Это сдержит его на некоторое время.

- Единственная умная мысль за весь наш расчудесный вечер, - признала Рябинина.

Архивариус настороженно высунулся из-за угла и сказал:

- А?

- Мой самоотверженный друг, видите эти кирпичи и камни? - спросил я, и когда он кивнул, продолжил: - Вам надлежит заложить ими этот проход - проход к виконту. Советую это делать побыстрее, а то есть подозрения, что он вот-вот прервет свой печальный сон.

Последние слова послужили достаточным стимулом, чтобы привлечь кенесийца к труду. Он тут же сбежал с лестницы и, пыхтя от усердия, начал перекатывать самые тяжелые каменные блоки.

- Есть еще мысль, - я взял Анну Васильевну за руку. - Попробуем повалить эти статуи. Если удастся, то в сочетании с камнями и кирпичами выйдет неплохой заслон против нашего поджаренного неприятеля.

Мы втиснулись между стеной и одной из статуй, попытались наклонить каменного идола. Не получилось, но статуя покачнулась - это уже стало серьезным успехом. С вдохновением и новой силой мы навалились на изваяние, кое-как враскачку сдвинули его с места и опрокинули на груду камней. С другой статуей пришлось повозиться чуть дольше, зато упала она удачнее, упираясь вытянутой рукой в верхушку арки и заслоняя большую часть прохода.

- Извините меня, господин Блатомир, - сказал Дереванш, стирая рукавом пот, - но это не задержит упыря надолго. Честное слово, не задержит. Только его раздразнит. После чего он разделается с нами с особой жестокостью. Если бы вы знали, какие истории о нем рассказывают, то...

- Что "то"? - я повернул факел в держателе и присел на ступеньку.

- Легче сразу умереть, чем сидеть в страхе и глазеть, как он разбирает наше хлипкое укрепление, - подняв половинку блока, кенесиец донес ее до баррикады и со стоном водрузил на самый верх. - Вы же говорили, что всегда есть много выходов. Ну, придумайте хотя бы один. Придумайте - вы же маг!

- Действительно, неужели у тебя в мозгах нет ни одного приличного заклинания, чтобы разделаться с упырем или хотя бы открыть дверь? - в серо-голубых глазах Элсирики мелькнула горькая насмешка. - Ты же похвалялся, что в отличие от меня окончил университет, и теперь очень много стоишь. Так чего ты стоишь, маг Блатомир?

- Все мои заклинания в Книге. В голове не держу. И глупое дело, таскать в черепушке абракадабры в несколько сот слов - свихнуться можно в раз, - объяснил я. - Хотя у меня в башке задержались какие-то бытовые, коротенькие... От зубной боли, Разжигания огня, Сотворения кубика льда в рюмке с водкой и что-то еще. Но я не должен всем этим накачивать мозги, деточка, - для заклинаний существует Книга. Если бы ты закончила университет или хотя бы нормально отучилась первые курсы, то ты бы знала, что всякий серьезный маг пользуется не только головой, но обязательно посохом и магической книгой. В посохе сосредоточена энергия наговоренных заклятий, в книге сами заклятия, а в голове только формулы быстрого вызова того, что ты вложил в посох. Ну, как быстрый набор номера на мобильнике, - объяснил я специально для Рябининой.

- Но сейчас ни вашего посоха, ни вашей книги нет, - скорбно произнес архивариус.

- Нет. И посоха нет, и моей сумки, цена которой десять королевств и пять Клочков Мертаруса в придачу. Всему пришел конец! - мне показалось, что в щели между верхом арки и наваленными камнями мелькнула недобрая тень. - Все досталось братьям-копателям, демоны их на тысячу кусочков! Сволочи они гнидные! Небось, сейчас сидят, жрут мою водку, "Клинским" полируют и гадают над устройством фотоаппарата или калькулятора.

- А твою книгу используют вместо салфеточек, - злорадно вставила Анька.

- Радует только, что другая книга - образец подрывной литературки тоже у них. Надеюсь, их трижды перекосит от этого шедевра!

- Ты это о чем? - поинтересовалась Рябинина.

- О твоей "Красной Юбочке", - с не меньшим злорадством отозвался я.

- О "Красной Юбочке"? - личико ее мигом покраснело, как одежда той самой Маши.

- Ага.

- Откуда о ней узнал? - госпожа Элсирика нахмурилась.

- От твоего же издателя - Маска Рестена. Даже приобрел у него экземпляр. И прочитать успел, о, великая кенесийская писательница! Дешевым плагиатом занимаемся? Уж тырила бы "Анну Каренину" с "Поднятой целиной", трансформировала бы их через свои сексуально-садистские фантазии. Или ты кроме детских сказок ничего не читала?

- Отвянь, Булатов! Вот же еще критик Белинский нашелся! Плевать мне, что ты там думаешь! Понял? - вспылила Рябинина. - И запомни, людям очень нравится, что я пишу! Вся Кенесия в восторге от моего творчества! В отличие от тебя, я здесь кое-чего стою!

- Не ругайтесь, - жалобно попросил Дереванш, вряд ли вникший в суть нашей перепалки. - Пожалуйста, не ругайтесь. В любом случае книги - самая важная вещь в нашем мире. Их пишут только самые умные и грамотные люди.

Я чуть не поперхнулся от смеха, и, наверное, сделал бы это, если бы в следующий миг не встретился взглядом с виконтом Маргом.

Он стоял неподвижно по ту сторону завала и тихонько слушал нашу окололитературную беседу. Красноватый отблеск факела, освещал его клыки и ужасное лицо, видное в щель между изгибом арки и нагромождением камней.

- Господин Дереванш, - проговорил я как можно спокойнее, чтобы не ввести кенесийца в то крайнее состояние паники, которое он любил впадать по малейшему пустяку. - Очень вас прошу, берите оставшиеся блоки и укладывайте их на завал.

- Господин Блатомир, - тоже очень спокойно ответил Дереванш. - А почему должен делать все я? Я итак перетащил большую часть кучи.

- В этом есть необходимость, мой трудолюбивый друг, - сказал я. - Чуть позже объясню какая. Выполняйте!

- Дай сигарету что ли, - попросила Элсирика. Похоже, она нервничала, переживала из-за высказанного мной о ее книгах.

Я протянул ей честерфилдку, дал прикурить и очень вежливо попросил:

- Госпожа писательница, а не могли бы вы пересказать нам ваши бессмертные "Ночи Шехиры". Мне интересно, и господину архивариусу будет веселее работать, - говоря это, на самом деле я держал в голове другие мысли. Мне показалось, что упыря заинтересовали разговоры о литературе, а если он услышит длинную сказочку, похожую на "Тысяча и одна ночь" от самой славной кенесийской писательницы, то, возможно, его агрессивные замыслы поостынут хотя бы на какое-то время. - Пожалуйста, - повторно попросил я Аньку.

- Издеваешься что ли? - она скривила губы и с шумом выпустила струйку дыма. - То всячески поносил мое светлое творчество, теперь просишь пересказать одну из лучших моих книг. Фиг тебе!

В этот момент я услышал безумный крик Дереванша. Он орал по двум причинам. Во-первых, он увидел личико великолепного виконта Марга в незаложенной щели. А во-вторых, он с перепуга уронил себе на ногу каменный блок. Вопль архивариуса подействовал на упыря словно Виагра, с неописуемым возбуждением, что-то ворча себе под проваленный нос, он принялся выковыривать из завала камни.

- Мать грешная, началось! - я вскочил со ступенек и тоже принялся подтаскивать кирпичи и обломки камня к завалу. - Не сачкуй, госпожа писательница! - крикнул я Элсирике. - Давай, кирпичи носи! А ведь могла и книжку рассказывать. Была еще у меня надежда, что ты упыря заболтаешь. Твои триллеры наверняка в его вкусе.

Несколько минут мы подносили и бросали на завал кирпичи, куски блоков и всякий мусор. Покойничек с тупой упорностью все это разбирал. У нас как бы возник паритет: сколько мы наваливали на импровизированную баррикаду, столько успевал разбросать работящий упырь. А потом случилось так, что кончились и кирпичи, и камни, и даже мелкий мусор. И мы втроем остановились перед завалом, глядя друг на друга в полном обалдении.

- Надо что-то делать! - подал гениальную идею Дереванш, сотрясаясь от страха. - Если мы будем так стоять, то нам всем конец! Конец нам, господин Блатомир!

- На! - я вручил кенесийцу шест, принесенный из погребального зала. - Отгоняй его от завала!

- Как? - изумился архивариус.

- Вот так! Вот так! - выхватив шест, я ткнул им в расширявшуюся щель.

Второй мой тычок попал в морду Марга. Упырю это не понравилось. Он взревел и принялся отбрасывать кирпичи с совершенно диким энтузиазмом.

- О, боги! У нас не больше трех минут! - вскричала Элсирика.

- Если бы у меня был посох и Книга! Если бы!.. - я прислонился к стене, пошарил по карманам. Петарды, жвачка, зажигалка и карты - все это было бесполезно.

- У тебя есть посох, - зло сказала Рябинина. - Только он с той стороны...

- Стоп! - я поднял палец. - Есть мысль. Только если это сработает. Все за мной!

Мы взбежали наверх к запертой двери. Дереванш держал факел. Элсирике я поручил всунуть острый конец шеста между створками двери и, разжать их, действуя шестом как рычагом. Кое-как эта затея удалась: в образовавшуюся щель я смог просунуть два пальца и обхватить ими посох. Теперь у меня был некоторый контакт с волшебным инструментом. Я сосредоточился, собираясь силами и думая, какое из заклятий выбрать.

- Чего ты задумал? - не вовремя влезла с вопросом Рябинина.

- Заткнись, - вежливо попросил я. - И сильнее нажми на шест, а то прищемишь мне пальцы.

- Пальцы ему прищемишь! Нам всем здесь сейчас что-нибудь прищемят упырьими зубами!

- Пожалуйста, скорее, господин Блатомир! - застонал архивариус. - Пожалуйста! Там что-то рушится!

- И вы заткнитесь! - грозно сказал я - звук грохнувшихся на пол камней мне был слышен не хуже чем ему.

Я снова сосредоточился, почувствовал тепло, хлынувшее в руки, и покалывание в кончиках пальцев. Глубоко вдохнул и скороговоркой произнес пусковые слова заклинания. Это было заклинание сотворения Существа Земли - магия довольно сложная. Я пользовался ей первый раз, поскольку слишком были велики риски - земляное существо могло обратить свою силу и против мага. Здесь уж, извините, лотерея. Хотя и не без искусства конечно: если сумеешь понравиться призванному, навязать ему свою волю и заставить выполнять свои желания, то выиграть в этой лотерее было очень возможно. И существо это у каждого мага получалось свое: здесь многое зависело от силы мага, от качества исполнения заклятия и десятка других обстоятельств.

С той стороны двери возникло тусклое свечение, и раздался звук, похожий на позвякивание ржавых колокольчиков.

- Ты вызвал элементала? - догадалась Рябинина, все же имевшая в голове кое-какие университетские знания.

- Существо Земли, - поправил я, убирая пальцы, чтобы их не зажали железные створки.

- Умничка! - в восторге она обняла меня и поцеловала. - Нужно скорее дать ему имя! Скорее!

- Точно! - об этой тонкости я совершенно забыл. - Протей! - отчего-то пришло мне на ум.

Как раз в это время из-за двери раздался удивленный голосок:

- Кто я? Ой, боги-демоны, и кто же я такой?

- Ты - Протей! - хором сказали мы с Элсирикой.

- Скорее! - застонал Дереванш. - Там снова что-то упало! Рушится наш заслон!

- Про-тей?.. - протянул удивленный голосок. - А кто ты? - он приблизился к двери.

- Зови меня просто: хозяин, - сообщил я, сконцентрировавшись на ментальной волне существа и подчиняя его волю. Потом торопливо продолжил: - Послушай, друг мой Протей, тебе нужно скорее выдернуть посох из петель двери! Скорее! Иначе случиться непоправимое!

- Надо же! И что случиться? - поинтересовалось земляное существо.

- Большая беда, мой добрый друг. Делай это скорее, а то мы все погибнем. И ты в том числе.

- Ой, как страшно! - Протей содрогнулся, и створки двери затряслись.

Одновременно, внизу рухнуло что-то очень тяжелое - возможно, виконт перевернул одну из статуй.

- Черт тебя возьми, мой добрый друг! Делай же это скорее! - теряя терпение, повторил я.

- А что нужно выдернуть? - лениво спросил Протей.

- Посох! - хором сказали мы с Элсирикой.

- А-а-а... посох... Щассс...

Несколько долгих мгновений Протей стоял в размышлениях, потом полюбопытствовал:

- А как выглядит этот ваш долбанный посох?

- Это такая палка, мой смышленый друг! Длинная ровная палка, которая торчит поперек этой двери! Скорее выдерни эту палку, и будет всем нам счастье! - с раздражением разъяснил я.

- Хорошо, хорошо! Только не надо на меня кричать!

С той стороны двери послышалась копошение, потом поскрипывание. Качнулись железные створки.

- Не могу, - доложил Протей. - Круглая железочка вашего посоха застряла в других круглых железочках. И как вы умудрились так его засунуть?

Я догадался, что набалдашник застрял в запорных петлях. Требовалось скорее принять какое-нибудь мудрое решение. Тем более к его принятию подгоняли звуки, доносившиеся с лестницы: мне показалось, что я слышу шаги - шаги виконта Марга и шелест его одежды. Хотя этим шелестом могло быть и дыхание Дереванша. Он, схватившись за грудь, дышал, словно новобранец после марш-броска.

- Элсирика, поджигай их и кидай вниз, - я вручил писательнице петарды и зажигалку.

- Мой друг Протей, - тут же обратился я к земляному существу.

"Бум!", "бум!" - раздалось с лестницы - взорвались две петарды.

- Что "бум-бум!"? - поинтересовался Протей.

- Пожалуйста, потяни посох в другую сторону, - попросил я существо. - Скорее мой друг! На другом конце посоха нет круглой железочки и он выйдет из петель.

- Щас проверим, - пообещал он.

"Бум!" - снова рванула петарда. Железные створки дрогнули и заскрипели. Свежий ночной воздух ударил мне в лицо. На пороге склепа стояло невысокое - ростом с пятилетнего ребенка - существо и держало в толстеньких земляных руках мой посох.

- Молодец, Протеин! - похвалил я, забирая свою дражайшую вещь. - Отличная работа!

- Булатов! - взвизгнула Рябинина и рванулась, отталкивая меня с прохода.

Я хотел повернуться и выяснить в чем причина такой неожиданной паники, но тут же меня чуть не снес щупленький Дереванш. Когда мне все-таки удалось повернуться, то я увидел виконта Марга, остановившегося от меня в трех шагах. От его неопрятной внешности меня чуть не стошнило. Честное слово, в гробу он выглядел намного лучше. В гробу на нем хоть костюмчик какой-никакой имелся. А сейчас он стоял в обгорелых лохмотьях - сплошное стыдобище - протягивая ко мне длинные когтистые лапы, зыркая вытекшим глазом и скалясь, будто ему предстояло сказать комплимент любимой теще.

- Ну ты и урод! - чистосердечно признал я, покрепче сжимая посох. Мигом инициировал силу Огня, и фаербол с ревом сорвался с бронзового набалдашника.

Увертываясь от огненного шара, Марг проявил удивительную прыть: он успел отскочить к стене, отвильнуть от струй пламени и вернуться на прежнюю позицию. Только в тот момент меня там уже не было. Выскочив из склепа, я закрыл железные створки и наказал Протею:

- Навались на эту дверь, мой друг! Держи ее изо всех сил!

- Все! Бежим отсюда! - крикнул я Элсирике и парализованному страхом Дереваншу.

Мы понеслись по мощеной дорожке мимо гробниц и могильных плит, бросающих сдвоенные тени: взошла большая луна - Леда. В ее голубоватом блеске ветви деревьев казались еще чернее, а мраморные стелы были похожи на столбы мертвого света. Со стороны склепа виконта доносился скрежет металла и звук тупых, очень тяжелых ударов. Видимо, мой друг Протеин, несмотря на низенький рост, обладал завидной силой, если он до сих пор противостоял упырю, триста лет наводившему ужас на всю округу.

Мы добежали до другого склепа, по углам которого мрачно восседали гранитные грифоны. Здесь Дереванш остановился и молитвенно произнес:

- Господин Блатомир, не могу я больше! Пощадите! - вид архивариуса был жалким: глаза навыкате, плечи опущены, из груди вырывается предсмертный хрип.

- И что же, мне тебя на руках нести? - пытаясь приободрить кенесийца, я погладил его по залысине.

- Давайте посидим минутку на скамейке, - он кивнул на перекошенное сидение за оградой склепа.

- Нет уж, Дереванш, у меня такое предчувствие, что здесь все кладбище неспокойное. Не уверен, что в этом склепе покойник крепко спит. И с той могилой что-то неладное, - я указал посохом на гробницу с покосившейся плитой, где мерцало зеленоватое свечение. - И виконт не будет долго взаперти отсиживаться. Думаю, скоро он выйдет на прогулку, и вполне может случиться, что ноги его понесут в нашу сторону.

- Вы правы, - горестно вздохнул кенесиец. - Хоть ползком, но отсюда нужно выбираться.

По мощеной дорожке мы двинулись дальше. Я не помнил, какими путями нас несли копатели в склеп Марга, но, видно по всему, эта дорожка была самой широкой и хоженой - скорее всего она вела к выходу из кладбища.

- Что же случится теперь с вашим Протеем? - поинтересовался архивариус, плетясь за мной.

- Ничего не случиться. Существует он определенный срок в зависимости от силы заклятия. Вот магическая сила в нем иссякнет и превратиться он в... что-то вроде коровьей лепешки, - пояснил я. - Когда потребуется, я нового элементала создам. Могу опять земляного, могу воздушного. Огненного и водяного пока не могу - в Книге подходящих заклятий нет.

- Ты никакого больше не можешь, - встряла Элсирика. - Потому, что у тебя и самой книги нет.

- О, понос небесный! - я остановился. Меня точно громом поразило это неприятнейшее откровение. Ведь действительно, у меня не было ни Книги, ни моей волшебной сумки, полной необходимых и просто полезных вещей. Без них я даже не был полноценным магом. Без них я был беспомощен, просто жалок.

- Не расстраивайтесь так, - тихо произнес Дереванш. - Главное, что вы - очень хороший маг, а заклятия я подыщу. Было что-то в королевской библиотеке и еще кое-где.

- Ничего похожего вы уже не найдете. Если бы вы, Дереванш, знали, что это была за КНИГА!

Дальше мы шли молча, с опаской поглядывая по сторонам. За темной листвой кустарников шевелились какие-то тени. Иногда от соседних могил доносился неприятный шорох, и даже слышались тихие голоса.

- Булатов, - Рябинина схватила меня за руку, кивнув на поворот дорожки. - Там кто-то есть.

Я взял удобнее посох - в нем еще было много полезных заклинаний - и пошел вперед осторожным шагом.

Действительно у ствола огромной раскидистой липы стояло две фигуры, мерцающие мертвенно-голубым светом.

- Всего лишь навьи, - успокоил я Дереванша и Элсирику. - Прорвемся.

Когда мы приблизились, светящиеся фигуры обратились в бледных девиц. Красивых, надо признать: черноволосых, с белыми, ангельски-прекрасными лицами, завораживающим взглядом. Они заговорили что-то, протягивая ко мне руки, голосами похожими на переборы струн арфы.

- В сторону, сучки! - я замахнулся посохом, даже не думая использовать заклятие.

Их тут же, как ветром сдуло.

Через сотню-другую шагов мы подошли к арке, той самой, что выводила на развилку Фоленской дороги. Элсирику и архивариуса мгновенно и под завязочку наполнила радость. Они заулыбались, ускорили шаг. Едва мы покинули пределы кладбища, Дереванш воздал молитву богам и, раскинув руки, пошел, побежал, неуклюже перешагивая, перепрыгивая через кочки и камни. Видно он совсем обалдел от мысли, что мы, после стольких злоключений, еще живы. Недалеко от дороги, архивариуса подвели ноги. Он споткнулся и с испуганным вскриком полетел навстречу земле. Я видел, что в момент падения голова его встретилась с большим камнем, и сильно перепугался за беднягу. А он вдруг вскочил счастливый, словно и не досталось ему с разбегу валуном по башке, и заорал:

- Господин Блатомир! О, честь Юнии Небесной! Ваша сумка!!!

Сначала мне не верилось, что возле потрясенного архивариуса лежала действительно моя сумка. Не могло быть такого, чтобы копатели бросили без внимания столь важную вещь, полную необыкновенных сокровищ. Но сумка эта все же один в один выглядела как моя. Тогда я подумал, что братья-негодяи попросту выгребли из нее все ценное, а взамен наложили камней или, хуже того, нагадили туда, чтобы доставить неприятность любопытному прохожему. Я осторожно поднял ее. Весила она приблизительно столько, сколько и должна была весить волшебная сумка Блатомира: килограмма полтора-два. Поставив ее на широкий камень, я осмотрел замок - он не был взломан (вообще, взломать его было практически не возможно, поскольку я позаботился о хорошей магической защите). Вздохнув, словно перед прыжком в омут, к которому нас порой принуждает судьба, я открыл верхнее отделение. В нем лежали именно мои вещи и в том порядке, в каком я их оставил - я видел это совершенно ясно в голубом свете Леды.

- С меня выпивка, ребята! И закуска! - пообещал я и расхохотался самым счастливым смехом. - Но как же эти балбесы не забрали сумку?! Как же?! - недоумевал я.

- Думаю, очень просто, господин волшебник. Я выронил ее от страха, когда все началось, - принялся объяснять Дереванш. - Когда Элсирика вырвалась из лап копателей, и вы начали пускать молнии, я просто уронил ее. Вот и лежала она здесь между камней. Люди братства ее не заметили или просто забыли о ней. И понятно - их интересовал только Клочок Мертаруса. Они, конечно, с ума сошли от счастья, когда получили то, что искали тысячу лет. И потом уже смеркалось: не всякий заметит, что валяется среди больших камней. Господин Блатомир, - кенесиец поднял ко мне серые просящие глазки. - Давайте уйдем отсюда, - он оглянулся на кладбище, которое все еще находилось рядом.

- Идемте. Может, удастся отыскать по пути укромный уголок, перекусить и отдохнуть до утра, - сказал я, вручая архивариусу сумку и направляясь к дороге на Фолен.

- Нам нужно крепко подумать, что теперь делать. Ведь пергамент Мертаруса у братства Селлы, у них и второй Клочок! - напомнил Дереванш. - А с этими свитками копатели без труда раскроют тайну Пелесоны.

- Ошибаетесь, мой друг. На подлинном Клочке Мертаруса теперь очень трудно что-нибудь прочесть, - заметил я, вышагивая к далекой куще, черневшей по склону холма. - А вы еще обижались, когда я поливал пергамент элем и ляпал на него обеденной жижицей. Как видите, маг Блатомир знает, что делает, ибо ведут его не мелочные соображения, а мысли вселенского масштаба!

- Как это "пергамент элем поливал"? - изумилась Элсирика.

Вкратце я рассказал писательнице о нашем первоначальном замысле с ложным Клочком, и что из этого замысла получилось. Наверное, если бы не благополучный (почти благополучный) исход эпопеи с пергаментами, то Рябинина подняла бы визг или бросилась на меня с кулаками, мстя за необратимо испорченную святыню Кенесии. Но сейчас, ввиду того, что обрывок Мертаруса не принадлежал нам, она была вынуждена молчать и делать довольное личико. Однако признать по справедливости: "Ах, маг Блатомир, как вы все умно и чудно сделали!" - она почему-то не решалась.

Комментарии: 4, последний от 02/02/2011. © Copyright Ирвис Кросс (twillight_dream@mail.ru) Размещен: 16/11/2010, изменен: 16/11/2010. 47k. Статистика. Глава: Приключения, Фэнтези, Юмор Иллюстрации/приложения: 1 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Чтоб страничка не была пустой, выложил я кусок романа, название которого... ах, чертов склероз! Но разве дело в названии? Новое название сейчас придумаю и аккуратно его тисну в заголовок. Дело не в названии, а в сути: роман этот некоторые читатели любили, а некоторые ненавидели, и последних, конечно, было в разы больше. Помню гневные отзывы на Фэнзине. Знаете Фэнзин? Сейчас этот сайт как бы умер, а раньше был очень шумным балаганом, его создатели пиз... вернее, воровали книги у авторов, выкладывали там, а читатели дружной толпой хвалили свежее чтиво или дружно обсирали. Так вот, особо этот роман ненавидели девицы, помешанные на чтении розово-сопельного фэнтези. И они с таким гневом возмущались: "Ах, какое скотство! Главный герой подонок без стыда и совести! Он посмел принуждать к сексу главную героиню!". Я от этих комментов хватался за сердце - таковы были приступы смеха. И объяснял им: "Но если я сам такой мерзавец, то почему я должен делать ГГ (главного героя) принцем на белом коне? Милые, угомонитесь - это совсем другое чтиво. Валите, читайте свою эту... Громыку или чо там у вас ныне в моде". Короче, я выложил кусок плохого романа. Так, из вредности.

Ирвис Кросс : другие произведения.

Похождения пресвятого Блатомира