Аннотация: Каждый город имеет несколько лиц для тех, кто имеет счастье навещать или жить в нем...
Любой большой город имеет как минимум три лица.
Одно - "туристическое", оно предназначено для тех, кто проезжает по городу на больших туристических автобусах, с целью увидеть как можно больше, за минимальное отведенное время. Или со скоростью, соизмеримой со скоростью того же автобуса, пробегает не отрывая носа от карты или взгляда от гида, все по тем же основным достопримечательностям. А город накинув гламурную вуаль услужливо демонстрирует туристу все то, ради чего он приехал: лепные фасады, европейский лоск и яркие расцветки...
Второе лицо любого города предназначено для его друзей и тех кто "вынужден" жить в нем, а вернее проживать... Тут уже город не стесняясь скидывает напускную напыщенность и услужливо предоставляет заинтересованному взгляду мелкие, но неизбежные прорехи в покраске, отвалившуюся местами штукатурку на зданиях и легкую неухоженность параллельных с центральными проспектами улочек. Это лицо для тех, кто уже оторвался от карты и наезженных маршрутов и начал углубляться в перекрестья сонных улочек, для тех кто пытается проникнуться музыкой крыш и дворов, найти места далекие от основных "народных" маршрутов, ну и, разумеется, для тех, кто уже давно не поднимает голову от дороги, следуя вечным маршрутом "работа-дом-работа", для тех, кому давно не интересно происходящее вокруг, и кого город уже не пытается заинтересовать, осознав тщетность таких попыток...
И, наконец, третье - лучшее лицо. Это лицо предназначено для тех, у кого с городом давно и прочно завязался роман... Тут уже нет места напускной напыщенности и нет попыток удивить. Город не пытается ошарашить тебя или заворожить. Он признается в любви всем, кто захочет её принять, с тихой нежностью приоткрывая для тебя свои маленькие чудеса, которые ты в жизни не увидел бы самостоятельно, будь то огромная вишня цветущая темно-бордовыми цветами величиной с пол-ладони, или весенние первоцветы, невесть откуда взявшиеся посреди людного сквера. Это может быть что угодно: ковка крыльца, обычное на первый взгляд здание, от одного вида которого у тебя перехватывает дыхание, но чаще всего это не доступные прочим людям виды и запахи... Запахи смены сезонов, которые можно почуять только за городом, запах мокрого леса, полного грибов, запах моря и запах горячего асфальта, все это дает нам любящий и любимый город. А небо...смены облачных рисунков, трехмерное небо в которое иногда боишься поднять глаза, потому что от такого ощущения объема кружится голова и хочется упасть, раствориться, улететь в это многоуровневое море из пестрых облаков и парящих птиц...
Конечно, все это может увидеть и почувствовать любой человек, находящийся в любом городе, но если ты не признавался городу в Настоящей Любви, тебе это будет просто не интересно, а потому, зачем Городу стараться для тебя...
Когда у тебя завязываются отношения с Городом, слова Признания находятся сами. Тебе не нужно подбирать их и не нужно произносить их вслух. Город прочитает их в твоем сердце и обязательно ответит, если слова были Истинными, а не заученными из книг.
Это было мое Признание... "Я люблю Тебя. Я люблю твои весенние настроения и осенние вздохи. Люблю твои переменчивые настроения и капризный нрав. Люблю твой солнечный смех и радужные улыбки, твои слезы и твою бурную молниеносную ярость. Люблю Тебя за непостоянство и ветреность, за мрачную иронию и дурацкие розыгрыши. Люблю твою ностальгию о прошлом, уверенность в настоящем и робкую надежду на будущее... оно будет, это будущее, и я и ты знаем это... Я люблю жить в тебе, но ещё больше я люблю к тебе возвращаться... потому что каждое возвращение - это новое Признание в любви.
Ты знаешь, я буду громко вслух и тихо про себя ругаться, шагая по осенне-зимней слякоти, я буду бурчать себе под нос, жалуясь на межсезонную сырость и серость. Ты не обижайся, потому что эту серость и сырость я тоже Люблю в тебе, потому что они неотъемлемая часть твоего странного многоликого облика, потому что я знаю, что этот противный период времени - только наш (мало дураков ехать из других городов, чтобы ознакомиться с твоим мерзким зимним нравом), а потому я могу ругать тебя вслух и сетовать на то, что где-то тепло и сухо (ну хотя бы сухо). А ты тепло и снисходительно смотришь на меня и даришь очередное маленькое чудо - дуновение весеннего воздуха посреди января, робкое "чирик" пухлого воробья на ветке и десяток упитанных синиц возле подъезда... эти чудеса стоят многого, и не стоят ничего для тех, кому они не предназначены... Вот за это все и вопреки всему я и Люблю Тебя"...